Виды допроса в криминалистике – 1.1. Понятие, задачи и виды допроса | Тема 1. Допрос | Часть 1 Тактика допроса на предварительном следствии и в уголовном судопроизводстве | Читать онлайн, без регистрации

Содержание

§ 1. Допрос: понятие, сущность, виды

По многим уголовным делам не возникает необходимости в производстве обыска. Более того, при расследовании отдельных видов преступлений, таких, например, как «должностные хищения», взяточничество, может не возникнуть нужды в производстве осмотра места происшествия. Однако нельзя представить себе расследование, которое можно провести без допроса — свидетелей либо потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого, а чаще всего и тех и других. Допрос — неотъемлемое, обязательное следственное действие при расследовании любых преступлений. Будучи направленным на получение от лиц интересующих следователя показаний (пользуясь современной общенаучной терминологией — на извлечение вербальной информации), допрос по совершенно очевидным причинам являлся древнейшим источником доказательств и установления факта наличия (или отсутствия) любого деликта и преступления. Упоминания о допросе, расспросе, свидетельской сказке (как именовались показания в Древней Руси), своде (очной ставке) как средстве доказывания можно встретить в самых старинных исторических и литературных источниках, начиная от Библии, Махабхараты, Корана, законов Ману, «законов двенадцати таблиц».

И тем не менее, само определение того, что же такое допрос, в специальной и учебной литературе длительное время отсутствовало, подразумевалось как бы априори. Например, в первом советском учебнике криминалистики глава, посвященная допросу, начиналась с констатации: «Свидетельские показания являются важнейшим доказательственным материалом при расследовании уголовных дел». Аналогичная констатация содержалась и в следующем учебнике: «Самым испытанным и старым из всех ныне применяющихся средств расследования преступлений является допрос». В третьем по времени издания учебнике «Криминалистика» (1950) говорилось: «Допрос является одним из важнейших следственных действий. Цель его заключается в получении от свидетелей и обвиняемых правильных, соответствующих действительности показаний об обстоятельствах, имеющих значение для дела». Указанием на цель допроса, не раскрывая содержания этого следственного действия, ограничивались и авторы ряда других, более поздних учебников криминалистики, что нам представляется методологи-

179

чески и дидактически неверным. В конце 60-х гг. этот недостаток был устранен.

В учебнике «Криминалистика» 1968 г. глава, посвященная тактике допроса (автор Н. И. Порубов), начинается с достаточно четкого определения сущности этого действия: «Допрос — это следственное и судебное действие, заключающееся в получении органом расследования или судом в соответствии с правилами, установленными процессуальным законом, показаний от допрашиваемого об известных ему фактах, входящих в предмет доказывания по делу». Существенным недостатком этого определения является то, что в нем пределы допроса ограничиваются лишь фактами, входящими в предмет доказывания по делу. Совершенно очевидно, что в содержание допроса входит не только установление обстоятельств, очерченных ст. 73 УПК, но и так называемых промежуточных, доказательственных фактов и обстоятельств.

В последующих работах советских криминалистов (в том числе и автора приведенного определения) понятие допроса уточнялось и модифицировалось. И в криминалистической литературе последних лет он определяется как «процессуальное (следственное или судебное) действие, заключающееся в получении показаний (информации) о событии, ставшем предметом уголовного судопроизводства, лицах, проходящих по делу, причинах и условиях, способствовавших совершению и сокрытию преступления»’.

Соглашаясь в целом с таким подходом к определению сущности этого наиболее распространенного и важного следственного действия, мы понимаем под ним следственное (судебное) действие, заключающееся в получении от лица и фиксации в установленной процессуальной форме показаний о фактах и обстоятельствах, имеющих или могущих иметь значение для установления истины по расследуемому или рассматриваемому судом уголовному делу.

И еще несколько замечаний. Из текста действующего уголовно-процессуального закона следует, что допросу могут быть подвергнуты свидетели, потерпевшие, подозреваемые, обвиняемые и эксперты (ст. 42, 76-79, 173, 187, 205 УПК). Однако на практике зачастую возникает необходимость и в допросе специалиста, хотя закон и не называет его в числе субъектов этого действия: например, по обстоятельствам,

Белкин Р. С. Криминалистическая энциклопедия. С. 62. 180

связанным с его участием в отдельных следственных действиях, для выяснения вопросов о системе, функционировании, распределении должностных обязанностей, порядке отчетности, технологическом процессе и т. п. той организации, учреждения, предприятия, применительно к которым ведется расследование. На наш взгляд, в таких ситуациях закон не нарушается допросом специалиста в качестве свидетеля, хотя он таковым в узком смысле этого понятия здесь не является.

Свидетели, потерпевшие и эксперты обязаны давать правдивые показания под угрозой уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Говоря об этом, нельзя не обратить внимание на некоторую неточную редакцию этого положения в отношении подозреваемого: п. 2 ч. 2 ст. 42 УПК гласит, что потерпевший вправе давать показания; п. 2 ч. 5 указывает, что потерпевший не вправе давать заведомо ложные показания или отказываться от дачи показаний. Нам представляется, что последнее предписание с учетом процессуального статуса потерпевшего более верное.

Дача показаний подозреваемым и обвиняемым — право этих лиц, а не их процессуальная обязанность. Это отнюдь не означает, что подозреваемый либо обвиняемый имеет моральное право на ложь (что следует иметь в виду и использовать в тактических целях при допросе). Такого права не предоставлено никому. Но уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний эти лица не подлежат.

Напомним также, что отдельные категории граждан пользуются так называемым свидетельским иммунитетом. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 56 УПК не подлежат допросу в качестве свидетелей: судья, присяжный заседатель — об обстоятельствах уголовного дела, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по данному уголовному делу; защитник подозреваемого, обвиняемого — об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу; адвокат — об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи; священнослужитель — об обстоятельствах, ставших ему известными на исповеди; член Совета Федерации, депутат Государственной Думы без их согласия — об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с осуществлением ими своих полномочий. Кроме того, в отношении отдельных категорий лиц установлен особый порядок привлечения их к уголовной ответст-

. . 181

венности, что усложняет их допрос в качестве подозреваемых и оови-няемых.

В криминалистике существуют различные классификации допроса. Основу наиболее распространенной из них составляет процессуальное положение допрашиваемого. По этому основанию различают тактики допроса следующих лиц: свидетеля и потерпевшего; подозреваемого и обвиняемого; а также тактику допроса эксперта. Свои тактические особенности допрос имеет в зависимости от возраста допрашиваемого, от ряда его социально-психологических свойств и установок. По этим основаниям выделяют, например, тактики допроса малолетнего и несовершеннолетнего свидетеля (потерпевшего) и подозреваемого (обвиняемого), рецидивиста и лица, имеющего психические отклонения, и т. п. Тактика допроса изменяется в зависимости от его объема и последовательности: тактика основного и дополнительного, первоначального и повторного допросов. В отдельную классификационную группу входит допрос на очной ставке.

Не преуменьшая криминалистического значения выделенных и достаточно подробно изученных в литературе классификаций допроса, мы считаем, что особого внимания заслуживает разработка тактики допроса по несколько иному основанию: по отношению допрашиваемого к искомой следователем информации. В самом деле, любое лицо, вызванное на допрос, — будь то свидетель, потерпевший, подозреваемый или обвиняемый, интересует следователя в узком криминалистическом отношении как возможный источник искомой информации, которая необходима для объективного раскрытия и расследования преступлений; и целью допроса (вновь подчеркнем — узкой криминалистической.целью) является не что иное, как получение от допрашиваемого этой информации. В связи с тем, что этот вопрос освещен в литературе явно недостаточно (ему уделены лишь фрагменты монографий А. В. Дулова, А. Р. Ратинова, Н. И. Порубова, автора настоящей работы и ряда других криминалистов), остановимся на нем более подробно.

На наш взгляд, любое лицо, вызванное следователем на допрос, относительно искомой им (следователем) информации может находиться в одном из следующих состояний: а) допрашиваемый обладает искомой информацией, может и желает объективно и полно эту информацию передать следователю; б) допрашиваемый обладает иско-

182

мой информацией, желает объективно и полно передать ее следователю, однако мог воспринять ее с неумышленными искажениями или также неумышленно искажать ее, передавая следователю; в) допрашиваемый обладает искомой следователем информацией, но умышленно скрывает или искажает ее; г) лицо не обладает искомой следователем информацией, но следователь ошибочно полагает, что допрашиваемый умышленно скрывает ее.

Именно от отношения допрашиваемого к искомой следователем информации, а также от того, каким это отношение на каждом этапе допроса представляется следователю, в большей своей части зависит тактика допроса этого лица.

Если первое информационное состояние допрашиваемого (обладает информацией, хочет и может ее воспроизвести следователю) обусловливает бесконфликтное течение допроса, то второе уже предполагает состояние конфликта — как его именуют в специальной литературе, конфликта без строгого соперничества; два последних состояния допрашиваемого (когда он, по мнению следователя, обладает информацией, но умышленно ее скрывает или искажает, а также когда следователь принимает лицо, не обладающее информацией, за владеющее таковой) приводят к строго конфликтной ситуации допроса. Представляется целесообразным подробнее рассмотреть здесь тактику допроса применительно к двум ситуациям: бесконфликтной и конфликтной (различных степеней).

Но прежде чем непосредственно перейти к рассмотрению тактики допроса в зависимости от следственной ситуации, остановимся на общих положениях тактики данного следственного действия: их соблюдение во многом может смягчить возможный конфликт либо вообще его снять. И, напротив, несоблюдение их может сделать в сути своей бесконфликтную ситуацию допроса конфликтной, ибо допрос есть сложнейшее взаимодействие как минимум двух лиц (допрашивающего и допрашиваемого), обладающих и своими интересами, и своими психологическими качествами и установками.

studfiles.net

1.1. Понятие, задачи и виды допроса | Тема 1. Допрос | Часть 1 Тактика допроса на предварительном следствии и в уголовном судопроизводстве | Читать онлайн, без регистрации

1.1. Понятие, задачи и виды допроса

Допрос – это самое распространенное следственное действие. Как показывают исследования, протоколы допроса в среднем составляют около 66% протокольных материалов уголовных дел. На производство этого следственного действия следователи тратят примерно 25% рабочего времени. Объясняется это его высокой информационной емкостью и эффективностью. Трудно переоценить роль допроса в системе способов получения доказательственной информации. Естественно, результативность каждого допроса напрямую зависит от процессуального положения допрашиваемого, характера и объема известной ему информации, его желания и возможностей передать эту информацию должностному лицу, ведущему допрос. Однако в любом случае именно в силу субъективной природы показаний они выступают в качестве незаменимых источников доказательств.

Необходимо различать понятия допроса, использующиеся в уголовном процессе и в криминалистике.

Допрос в процессуальном смысле в юридической литературе обычно определяется как действие, состоящее в личном вербальном общении следователя, дознавателя, прокурора или судьи с допрашиваемым, протекающее в строгих процессуальных формах, с предусмотренными законом обязательными элементами, с целью получения сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

В криминалистике допрос не ограничивается только вербальными способами общения. Необходимо учитывать, что общение между допрашивающим и допрашиваемым происходит и на невербальном уровне – мимика, жесты, интонации, тон голоса, моторика, – и все это имеет большое значение для успешного проведения допроса.

Научные основы допроса, формируемые в рамках криминалистической тактики, вбирают в себя достижения не только криминалистики, но и смежных отраслей знаний. Следует отметить, что концепция допроса как криминалистическое построение включает научные положения, объединенные в три аспекта:

1) психологический;

2) правовой и нравственный;

3) тактический и организационный.

Поскольку допрос – специфическая форма межличностных отношений, огромное значение имеют закономерности психической деятельности человека, которые являются предметом изучения общей и социальной психологии. Положения общей психологии раскрывают механизм и сущность таких необходимых для понимания допроса психологических процессов, как восприятие индивидом окружающей действительности с помощью органов чувств, запоминание воспринятого (память), воспроизведение полученной информации. Социальная психология изучает проблему общения между участниками допроса, ситуации, возникающие при этом (например, установление психологического контакта следователя или судьи с допрашиваемым). Специальные разделы юридической психологии разрабатывают дефекты процессов восприятия, запоминания и воспроизведения. Таким образом, можно сделать однозначный вывод, что тактика допроса в целом и все ее элементы должны иметь прочную психологическую основу как необходимый компонент их научного фундамента. Общая тенденция психологизации криминалистической тактики находит здесь полное выражение, в сущности, становится императивным требованием.

Большое значение в тактике допроса имеет организационный аспект, который учитывает достижения таких наук, как теория управления, научная организация труда.

Аспект правовых и нравственных положений включает в себя, наряду с аксиоматическими, четко определенными в законе положениями процессуального и нравственного порядка, и такие, содержание которых неоднозначно, а понятие весьма расплывчато (например, «дух закона», «общепризнанные гражданские права и свободы»), но которые часто играют решающую роль в тактике допроса. Выход за их границы делает признание действий допрашивающего противозаконными, а результаты допроса – недопустимыми и не имеющими доказательной силы. В связи с этим представляется, что целесообразно более подробно рассмотреть комплексно процессуальную и криминалистическую составляющие тактики допроса.

С точки зрения психологии, допрос – это общение между его участниками; с точки зрения процессуального закона – это действие, направленное на установление обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (перечисленных в ст. 79 УПК РФ), в котором акцент сделан на соблюдении строгих процессуальных норм. Основная особенность общения при допросе – оказание допрашивающим психологического воздействия на допрашиваемого.

В юридической психологии к таким методам воздействия относят метод передачи информации, убеждения, примера, регулируемых общений, постановки и варьирования мысленных задач и т. д. Тактические приемы допроса базируются в значительной степени на использовании этих психологических методов. Само определение тактического приема, под которым понимают «категорию криминалистики, представляющую собой научно обоснованную рекомендацию, используемую допрашивающим для преодоления ожидаемых либо уже возникших «помех», каковые создаются умышленно либо неосознанно лицом путем оказания на это лицо допустимого психологического воздействия в целях достижения задач допроса», содержит элемент психологического воздействия. Из числа познавательных методов, применяемых на допросе и не несущих в себе элемент психологического воздействия на допрашиваемого, можно назвать, пожалуй, только наблюдение. Все остальные реализуются через методы психологического воздействия. То же можно сказать и о логических методах познания, содержащих элементы воздействия на допрашиваемого с целью получения необходимой информации. Итак, центральным пунктом концепции допроса является проблема психологического воздействия на допрашиваемого, а ее ядром – проблема допустимости тех или иных методов и приемов. Именно при решении этой проблемы сталкиваются положения правового (процессуального) и нравственного аспектов концепции допроса, с одной стороны, и тактического – с другой.

На первый взгляд вопрос решается просто – достаточно обратиться к букве закона, указывающей на запрещенные способы получения показаний. Однако на практике проблема оказывается куда более сложной.

Согласно статье 9 Уголовно-процессуального кодекса (далее – УПК РФ), в ходе уголовного судопроизводства запрещается проводить действия и принимать решения, унижающие честь участника уголовного судопроизводства, недопустимо обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья. Никто из участников процесса судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.

Требования указанной нормы направлены на защиту личности от злоупотреблений со стороны тех должностных лиц, которые обладают, в силу своего процессуального положения, властными полномочиями, позволяющими им применять к другим лицам меры принуждения и совершать иные действия, связанные с ограничением прав и свобод граждан. Вряд ли кто-нибудь усомнится в благих намерениях законодателя, разработавшего данное положение: на первый взгляд никаких сомнений в своей однозначной справедливости статья 9 УПК РФ не вызывает. Но если проанализировать требования данной нормы с точки зрения практической реализации такого процессуального действия, как допрос, то обнаруживается явное несоответствие рассматриваемого положения с психологическим компонентом любого используемого при допросе тактического приема.

Очевидно, что насилие может быть психическим и физическим. Вопрос о физическом принуждении, физическом насилии над личностью в процессе уголовного судопроизводства представляется однозначным: физическое воздействие на личность допустимо лишь по прямому предписанию закона и в точно указанных в законе пределах. Речь идет о мерах процессуального принуждения: задержании, заключении под стражу в качестве меры пресечения, приводе, принудительном освидетельствовании и получении образцов для сравнительного исследования в принудительном порядке. Вопрос о пределах допустимости психического воздействия более сложен. Как известно, различают два вида психического (так же, как и физического) воздействия – неправомерное и правомерное. Неправомерное психическое воздействие как незаконное насилие над личностью безоговорочно недопустимо. Однако сразу возникает вопрос: какое психическое воздействие следует считать неправомерным?

Прежде всего, отметим, что угроза является разновидностью психологического насилия, и с точки зрения чистоты лексики законодатель мог и не включать этот термин наряду с термином «насилие» в текст рассматриваемой статьи: вполне достаточно последнего. Между тем, как было отмечено выше, в юридической психологии воздействие на человека определяется как процесс передачи информации от субъекта воздействия посредством различных методов и средств, отражение этой информации в психике данного лица, способной вызвать реакцию, которая проявляется в его поведении, деятельности, отношениях и состояниях, становясь доступной для восприятия воздействующим посредством «обратной связи». Из этого определения логически следует, что всякое общение есть воздействие на субъекты общения, причем воздействие обоюдное.

Определяющими признаками правомерности психического воздействия признаются сохранение реципиентом свободы выбора своей позиции, наличие условий для ее выбора и изложения и непротиворечие воздействия принципам законности и нравственности. Без сомнения, все виды противоправного и психического насилия, в том числе неправомерные угрозы, не должны быть включены в арсенал следователя и любого другого должностного лица, правомочного проводить допрос. Однако процессуальный закон прямо обязывает следователя применять в определенных случаях психологические угрозы. Речь идет об угрозе уголовной ответственностью за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, с предупреждения о которой уполномоченное должностное лицо должно начинать допрос свидетеля или потерпевшего. С помощью этой «угрозы» допрашивающий «принуждает» указанных лиц к даче полных и правдивых показаний. Помимо этих прямо установленных в законе случаев применения психологического воздействия, существуют и другие виды правомерного психического насилия, например, над личностью обвиняемого, дающего на допросе лживые показания. По всем формальным признакам можно отнести к психологическому насилию над «свободным волеизъявлением» изобличение во лжи свидетеля во время его допроса. Предъявляя неопровержимые доказательства, изобличающие его во лжи, следователь «загоняет в угол» такого лжесвидетеля. Таким образом, посредством психологического насилия допрашивающий вынуждает его изменить свои показания и сообщить правдивые сведения. Как отмечает А.Р. Ратинов, «правомерное психическое влияние, само по себе, не диктует конкретное действие, не вымогает показание того или иного содержания, а, вмешиваясь во внутренние психические процессы, формирует правильную позицию человека, сознательное отношение к своим гражданским обязанностям и лишь опосредствованно приводит его к выбору определенной линии поведения».[1]

Неоднозначно трактуется вопрос о том, допустимо ли в процессе расследования (в частности, при допросе) использование обмана со стороны должностных лиц, уполномоченных на проведение процессуальных действий. В Уголовно-процессуальном кодексе не оговаривается прямо этот принципиальный вопрос.

В специальной криминалистической литературе часто встречаются такие выражения, как «следственная хитрость» и «психологическая ловушка». Они направлены на создание условий для формирования у лица, противодействующего расследованию (дающему ложные показания или отказывающемуся от дачи показаний), ошибочных представлений о тех или иных обстоятельствах дела, целях и осведомленности допрашивающего и его действиях.

Некоторые ученые-юристы высказываются против использования таких терминов, как «хитрость» и «ловушка», обосновывая это тем, что «у допрашиваемого всегда остается свобода выбора и имеются условия для реализации этого выбора». Если согласиться с такими доводами, то получается, что действия, например, «наперсточника» не являются ни «хитростью», ни «ловушкой», поскольку у простодушного клиента остаются и свобода выбора, и условия для его реализации: он сам добровольно соглашается рискнуть своими деньгами в надежде на крупный выигрыш и имеет возможность наблюдать за действиями «партнера». Другое дело, что профессионализм «наперсточника» почти не оставляет неискушенному любителю легкой добычи ни единого шанса на выигрыш. В целях устранения противоречивых суждений необходимо называть вещи своими именами, тем более что с точки зрения семантики «целенаправленное формирование ошибочных представлений» и «сознательное введение в заблуждение» (или, проще говоря, обман) имеют одинаковую смысловую нагрузку.

При расследовании уголовных преступлений средством формирования ошибочных представлений служит тактическая комбинация, которая может быть реализована, в частности, в процессе допроса. Она может включать в себя следующие элементы.

1. Формирование у подозреваемого или обвиняемого ошибочного представления об обстоятельствах, которые в действительности могли бы привести к нежелательным решениям и действиям. Иными словами, допрашиваемый оставляется в неведении относительно имеющихся у допрашивающего доказательств либо, наоборот, создается преувеличенное представление об их объеме, полноте и т. п. Такое «формирование ошибочного представления» достигается допрашивающим не как непосредственное вмешательство в психические процессы подследственного, а как создание условий для формирования у допрашиваемого ошибочного представления. Лицо, выстраивающее тактическую комбинацию, не формирует такое представление, не воздействует в этом направлении непосредственно на подследственного, а только создает такие условия, при которых это формирование становится возможным. Случится это или нет – зависит и от мастерства допрашивающего, и от подследственного, от его психологических качеств.

2. Формирование целей, попытка достижения которых поставит противодействующее лицо в проигрышное положение, например, намерения переложить всю вину на других участников совершения преступления, что может побудить находящегося «в полном отказе» соучастника начать давать показания против подельника.

3. Формирование желательного для лица, проводящего расследование, метода решения задачи и образа действий подозреваемого или обвиняемого (этот вариант цели типичен для рефлексивного управления, которое подробнее мы рассмотрим ниже).

4. Формирование у подозреваемого или обвиняемого ошибочного представления о целях тех или иных действий лица, проводящего расследование. Создание затруднений для правильной оценки его подлинных целей.

5. Формирование у допрашиваемого ошибочного представления об осведомленности лица, проводящего расследование, или о неосведомленности последнего относительно ложности выдвинутых объяснений или представленных доказательств.

Из сказанного можно сделать вывод, что тактическая комбинация предполагает, что проводящее ее лицо маневрирует имеющейся у него информацией о следственной ситуации.

Следует еще раз подчеркнуть, что допустимость тактической комбинации определяется, помимо других условий, допустимостью составляющих ее содержание следственных действий, правомерностью и нравственностью сочетания всех ее элементов. Правомерность любого следственного действия означает наличие его правовой регламентации в законе. С правовой точки зрения, результаты действий, не предусмотренных законом или выходящих за его рамки, ничтожны: фактические данные, установленные таким путем, не могут быть доказательством. Например, должностные лица правоохранительных органов, проводящие допрос, объявляют допрашиваемому, что, отказываясь давать показания, он лишь подтверждает свою вину. Это не что иное, как попытка переложить бремя доказывания на подозреваемого или обвиняемого, что недопустимо с любой точки зрения.

Спорным является вопрос о возможности применения в ходе допроса так называемой инсценировки предъявления доказательств, когда как бы случайно предъявляются не доказательства, имеющиеся в наличии у следователя, а предметы, похожие на доказательства. Инсценировки обычно применяются, когда нет реальных доказательств в деле. Классический пример – следующий случай. При обыске в квартире А., проводившемся в его присутствии, было изъято сравнительно немного ценностей. Из оперативных источников следователю было известно, что у А. должно находиться значительно больше ювелирных изделий, похищенных из ломбарда. Однако на допросах А. долгое время утверждал, что у него ничего больше нет. Тогда следователь решил прибегнуть к инсценировке. Перед вызовом А. на очередной допрос он разложил на своем столе золотые монеты, изделия и бриллианты, изъятые у других обвиняемых. Когда А. ввели в кабинет, он в течение нескольких секунд с отдаленного расстояния, исключающего возможность детального рассмотрения, смотрел на разложенные на столе ценности, которые следователь тут же начал убирать в пакет, бросив фразу конвою: «Подождите минуточку». Конвоир, извинившись, вывел А. в коридор, а когда по предложению следователя вновь ввел его в кабинет, никаких ценностей на столе уже не было. В ходе допроса следователь задавал вопросы, касавшиеся малозначительных деталей преступной деятельности А. Допрашиваемый был в подавленном состоянии, хотя и старался выглядеть равнодушным и не выдавать своего волнения. Возвратившись в камеру, он попросил бумагу и написал заявление, в котором указал места хранения всех ценностей, добытых преступным путем. Относительно подобных действий мнения специалистов по уголовному процессу кардинально расходятся: одни считают действия следователя эффективными, но противозаконными. Следует учитывать, что следователь может находиться в плену какой-либо ложной версии и подстраивать под нее свои процессуальные поступки. Подобные действия следователя вкупе с грубым обращением с обвиняемым и жестким давлением на него могут повлечь самооговор из-за чувства безысходности. Однако в рассмотренном случае давления на подозреваемого не оказывалось: если бы у него в ходе обыска были изъяты все похищенные ценности, А. никак не отреагировал бы на уловку следователя. Таким образом, действия следователя отвечают критерию избирательности воздействия, т. е. направленности воздействия лишь на определенных лиц и нейтральность по отношению к остальным.

Итак, мы видим, что грань между допустимым тактическим приемом и грубой провокацией весьма прозрачна. Процессуальный закон не всегда может дать однозначный ответ на вопрос о допустимости того или иного приема, ведь каждый допрашиваемый обладает индивидуальными психофизиологическими характеристиками, и то, что может быть вполне допустимо для одного допрашиваемого, для другого может оказаться грубым давлением и психическим насилием. Нельзя ставить в один ряд опытного рецидивиста и лицо, совершившее преступление по неосторожности. В идеале этот вопрос должен решаться в каждом конкретном случае индивидуально, с учетом не только процессуального закона, но и норм человеческой морали и нравственности.

В статье 6 УПК РФ определено назначение уголовного судопроизводства – защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Статья 73 УПК РФ устанавливает обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу:

1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления;

2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;

3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;

4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;

5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;

6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

В процессуальном аспекте допрос служит способом получения доказательств. Доказательствами, согласно статье 74 УПК РФ, являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель, в порядке, определенном Уголовно-процессуальным кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В криминалистическом аспекте можно выделить две основные цели допроса:

1) получить новую, ранее неизвестную информацию;

2) подтвердить или опровергнуть имеющуюся, но еще не проверенную и поэтому не могущую считаться достоверной информацию.

К тактическим задачам допроса относят:

1) формирование психологического контакта с допрашиваемым;

2) криминалистический анализ показаний;

3) оказание помощи лицам, дающим показания с целью восстановления забытого и правильного воспроизведения воспринятого;

4) преодоление позиции, направленной на дачу ложных показаний, и принятие мер к получению правдивых показаний.

Рассмотрим виды допроса. Прежде всего, выделяют судебный допрос, производимый в ходе судебного следствия, и допрос, производимый в ходе предварительного расследования.

Судебный допрос имеет свою специфику, отличающую его от допроса на досудебной стадии. Существуют три разновидности судебного допроса – основной, перекрестный и шахматный.

Сущность основного допроса заключается в том, что допрос определенного лица (подсудимого, потерпевшего, свидетеля, эксперта) в суде производится всеми участниками процесса и судом. На основном допросе суд и участники процесса выясняют обстоятельства рассматриваемого дела. Последовательность проведения допроса различными участниками процесса установлена Уголовно-процессуальным кодексом, который предусматривает, что допрос вначале проводят судьи, затем другие участники процесса. Судьи имеет право задавать вопросы в любой момент судебного следствия.

Перекрестный допрос – еще одна разновидность судебного допроса, на котором стороны, участвующие в деле, могут поочередно задавать вопросы допрашиваемому об одном и том же обстоятельстве, чтобы проверить, уточнить или дополнить его показания. Использование перекрестного допроса дает возможность суду и участникам уголовного процесса более детально исследовать обстоятельства дела, восполнить пробелы в показаниях, проконтролировать их, конкретизировать неясные моменты в показаниях, помочь правильно изложить в суде те или иные факты и обстоятельства. Этот вид судебного допроса эффективен во всех случаях, когда показания допрашиваемого внутренне противоречивы, неточны, когда возникают сомнения в их полноте, достоверности и правильности. Следует иметь в виду, что перекрестный допрос может быть использован только после того, как допрашиваемый в свободном рассказе изложит все известные ему по делу обстоятельства и ответит на поставленные вопросы. Такой подход позволяет более полно выяснить факты, подлежащие уточнению в ходе перекрестного допроса. Кроме того, последний проводится в рамках определенной темы допроса, т. е. обстоятельств, сообщенных допрашиваемым на основном допросе. На суд возлагается обязанность следить за тем, чтобы другие участники перекрестного допроса задавали свои вопросы последовательно, конкретно, четко, ясно и понятно формулировали их. На практике чаще всего вначале вопросы задает обвинитель или защитник, а затем другие участники процесса. Эффективность перекрестного допроса зависит от согласованных действий суда и других участников процесса.

Третьей разновидностью судебного допроса в уголовном процессе является так называемый шахматный допрос. Его сущность заключается в том, что при допросе одного лица такие же вопросы предлагаются и другим лицам по тем же самым обстоятельствам, о которых идет речь в данный момент в ходе основного допроса. Шахматный допрос применяется, чтобы проверить с помощью показаний других лиц сведения, полученные на основном допросе. Этому виду допроса подвергаются подсудимые, потерпевшие, свидетели и эксперты. Если допрашивается потерпевший, попутно задают вопросы подсудимому, свидетелю и эксперту, при допросе свидетеля – подсудимому, потерпевшему и эксперту и т. д.

Таким образом, шахматный допрос – своего рода зеркальное отражение перекрестного. При шахматном допросе допрашивает один, а при перекрестном – сразу несколько участников; при шахматном допросе один и тот же факт выясняется одним допрашивающим у нескольких лиц, а при перекрестном – несколько допрашивающих выясняют одно и то же обстоятельство у одного лица. Однако у этих двух видов есть и общие черты: шахматный допрос, как и перекрестный, может быть проведен только в отношении лиц, ранее допрошенных в суде (т. е. после проведения основного допроса). При шахматном допросе попутные вопросы могут быть заданы в произвольной последовательности, любым, ранее уже допрошенным лицом – подсудимым, свидетелям, потерпевшим. Определять, кому первому предоставить право задать допрашиваемому вопрос, нужно исходя из обстоятельств рассмотрения каждого дела. Важным требованием является правило, согласно которому никто из участников шахматного допроса с помощью своих вопросов не должен уводить его в сторону от задач основного допроса.

Шахматный допрос немного похож на очную ставку в уголовном судопроизводстве. Однако существуют и некоторые различия:

1) очной ставке подвергаются двое ранее допрошенных лиц, тогда как в процессе шахматного допроса могут быть заданы вопросы любому количеству ранее допрошенных в суде лиц;

2) очная ставка проводится при наличии существенных противоречий в показаниях лиц, а целью шахматного допроса может быть получение подтверждения показаний одного лица другим лицом.

В ходе судебного разбирательства могут быть проведены используемые на предварительном следствии дополнительный и повторный допросы. Сущность дополнительного допроса заключается в том, что суд и участники процесса выясняют те факты и обстоятельства, которые были оставлены без должного внимания или вообще упущены на основном допросе. Возможен такой вариант использования дополнительного допроса: суд уточняет факты, по поводу которых после проведения основного допроса другие свидетели, потерпевшие или подсудимые дали иные показания, чем лицо, подвергаемое дополнительному допросу (например, на основном допросе подсудимый полностью отрицал свою вину, однако в дальнейшем, в ходе судебного следствия, сторона обвинения представила множество доказательств, свидетельствующих о виновности подсудимого). Не стоит забывать, что цель дополнительного допроса конкретна и ограничена, поэтому не следует превращать его в новый основной допрос по всем обстоятельствам дела. Проведение повторного допроса может быть вызвано ситуацией, когда после основного допроса в связи с исследованием других доказательств возникают сомнения в правильности полученных показаний либо появляется необходимость уточнить их в целом (например, в ходе допроса одного свидетеля было установлено, что произошло какое-либо событие, имеющее чрезвычайно важное значение для разрешения данного дела, однако другие свидетели не подтверждают его наличия). В таком случае суд вправе повторно допросить ранее допрошенного участника. Основное отличие повторного допроса от дополнительного состоит в том, что повторный допрос проводится, как правило, в полном объеме, а дополнительный – только по отдельным обстоятельствам.

По процессуальному положению допрашиваемого различают допрос потерпевшего, допрос свидетеля, допрос подозреваемого или обвиняемого, допрос подсудимого, допрос эксперта. Такая классификация удобна при рассмотрении процессуальных аспектов следственного действия и некоторых тактических приемов, используемых в ходе допроса. В зависимости от возраста допрашиваемого выделяют допрос взрослого, несовершеннолетнего или малолетнего лица. Исходя из личной позиции, занятой допрашиваемым, различают допросы лиц, дающих правдивые показания, и допросы лиц, заведомо не желающих говорить правду (допрос в конфликтной ситуации). В криминалистической литературе могут быть приведены и иные основания для классификации допросов и их виды.

velib.com

Тактика допроса свидетелей и потерпевших — Криминалистика

Предметом допроса свидетелей являются любые обстоятельства, подлежащие установлению по делу, в том числе относящиеся к личности обвиняемого и потерпевшего и к взаимоотношениям с ними свидетелей.

Согласно ст. 56 ГПК РФ свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

Допрос свидетелей и потерпевшего можно разделить на четыре этапа:

1. установление психологического контакта;
2. свободный рассказ;
3. постановка вопросов;
4. ознакомление допрашиваемого с протоколом и магнитной записью показаний.

Установление психологического контакта

На установление контакта влияют обстановка допроса, манера поведения следователя, умение владеть собой, его тон, внешний вид.

Определенное значение имеет также и форма предупреждения допрашиваемого об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний. Выполнять это требование закона нельзя шаблонно. В зависимости от личности допрашиваемого и его ожидаемого поведения следователь и выбирает форму предупреждения: от строго официальной с акцентом на возможную ответственность перед законом до осторожного разъяснения с подчеркиванием того, что эти требования относятся ко всем свидетелям и потерпевшим и не обусловлены недоверием.

В целях установления контакта с допрашиваемым может быть использована и та беседа, которую ведет с ним следователь при заполнении анкетной части протокола допроса. При этом следователь может выходить за рамки протокола, интересоваться не только анкетными, но и иными данными, его окружением, условиями жизни и работы, психофизическими качествами. Таким образом следователь получает и дополнительную информацию о личности допрашиваемого.

При затрудненном контакте рекомендуется:

- проявить подчеркнуто чуткое, внимательное, уважительное отношение к допрашиваемому, спокойствие и уравновешенность в обращении с ним;
- выразить потерпевшему сочувствие и понимание;
- провести беседу на второстепенную, нейтральную тему; подробно расспросить об образе жизни, связях, увлечениях, круге интересов и т. п.;
- помочь советом, сообщить номер служебного телефона для срочной связи в случае необходимости;
- выяснить мотивы, по которым допрашиваемый отказывается давать показания, и попытаться преодолеть их.

Далее следователь предлагает допрашиваемому рассказать все известное по делу. Начинается этап допроса, именуемый свободным рассказом.

Свободный рассказ

Свободный рассказ — это изложение лицом известных ему фактов в той последовательности, которую ему рекомендует следователь или которую он избирает сам. Этот этап допроса является необходимым по следующим основаниям:

- следователь не всегда представляет себе, какими данными и в каком объеме располагает свидетель или потерпевший. При свободном рассказе он может сообщить такую важную информацию, о характере и наличии которой следователь и не предполагал и которую не стремился бы получить путем постановки вопросов;
- изложение допрашиваемым тех или иных данных в удобной для него последовательности облегчает их припоминание, способствует более полному воспроизведению запечатленного;
- свободный рассказ помогает следователю составить более полное и правильное, представление о взаимоотношениях допрашиваемого с другими проходящими по делу лицами, об избранной им линии поведения на следствии, о степени его фактической осведомленности.

Следователь может рекомендовать определенный порядок (последовательность) изложения, когда допрашиваемому предстоит дать показания по большому количеству эпизодов или обстоятельств и сам он затрудняется в выборе такого порядка (иногда даже спрашивает, с чего ему начать рассказ).

В некоторых случаях следователь из тактических соображений может предложить допрашиваемому сначала осветить определенный факт, а уж потом рассказать обо всем остальном. В криминалистике такой тактический прием получил название «деление темы свободного рассказа». Цель этого приема двоякая:

1. либо направить его рассказ по определенному руслу — на выяснение наиболее важных обстоятельств, либо
2. удержать его от дачи ложных показаний, если такая опасность вероятна.

В последнем случае, дав правдивые показания об одном факте, допрашиваемый будет вынужден, чтобы не противоречить самому себе, правдиво рассказать и об остальных.

Как правило, следователь не должен прерывать свободный рассказ репликами или вопросами. Подобное вмешательство может сбить допрашиваемого, порядок его изложения окажется нарушенным, и, как следствие, он может запутаться в показаниях, упуская при этом важные для дела данные. Только когда следователь убедится, что допрашиваемый очень отклонился от предмета допроса и что такое отклонение не является необходимым для припоминания значимых для дела фактов, он может предложить допрашиваемому держаться ближе к существу. Не рекомендуется останавливать рассказ для того, чтобы потребовать от допрашиваемого изложить те или иные данные более подробно, указать какие-то детали освещаемого им факта. Все это можно будет сделать на следующем этапе допроса, не рискуя прервать нить воспоминаний.

По ходу свободного рассказа протоколирование не рекомендуется, поскольку неминуемо приводит к перерывам, отвлекает допрашиваемого, ослабляет его усилия по припоминанию тех или иных фактов, нарушает возникшие у него ассоциативные связи. На этом этапе допроса следователь должен делать лишь заметки о соображениях, возникших у него по ходу свободного рассказа, пропусках в нем, вопросах, которые нужно будет задать впоследствии. Допрашиваемый должен постоянно чувствовать заинтересованность в его показаниях. Это укрепит его в сознании важности исполняемого им гражданского долга, оказываемой им помощи следствию и послужит дополнительным стимулом к даче правдивых показаний. И следователь при этом сможет полнее воспринимать свободный рассказ допрашиваемого, четче его анализировать и оценивать.

Постановка вопросов

После окончания свободного рассказа, который, как правило, не исчерпывает предмета допроса, следователь путем постановки вопросов (задачи постановки вопросов):

- восполняет и уточняет полученные показания,
- выявляет новые факты, которые не упоминались в свободном рассказе,
- получает контрольные данные, необходимые для проверки показаний,
- помогает свидетелю или потерпевшему вспомнить забытое.

Если полученные показания, по оценке следователя, являются ложными, то на этом этапе допроса он должен:

1. при добросовестном заблуждении допрашиваемого — помочь ему исправить ошибки,
2. при умышленной даче ложных показаний — изобличить его и побудить дать правдивые показания.

Приемы «оживления» памяти свидетеля

В целях «оживления» памяти свидетеля или потерпевшего (эти приемы могут быть использованы также и при допросе подозреваемого и обвиняемого, искренне стремящихся вспомнить то или иное обстоятельство) применяются следующие тактические приемы допроса.

1. Допрос с использованием ассоциативных связей.

Представления, возникающие в сознании свидетеля или потерпевшего в связи с воспринимавшимся событием, вступают друг с другом в определенные связи, называемые ассоциативными. Поэтому за припоминанием одного факта «всплывают» и связанные с ним — предшествующие, сопутствующие, последующие либо сходные или контрастные. С целью появления таких связей следователь задает допрашиваемому вопросы, относящиеся не к искомому, а к смежным с ним фактам, помогает установить сначала их (они могут хорошо сохраниться в памяти допрашиваемого), а затем, по ассоциации, и искомый.

2. Допрос на месте.

Это разновидность допроса с использованием ассоциативных связей, когда их «оживлению» служит не задаваемый следователем вопрос, а повторное восприятие той обстановки, в которой происходило расследуемое событие. Допрос на месте не следует смешивать с другим следственным действием — проверкой и уточнением показаний на месте. Это обычный допрос, только проводится он на месте события (место допроса при этом не осматривается, показания с обстановкой не сопоставляются).

Сходный с допросом на месте прием — предъявление допрашиваемому для повторного восприятия тех или иных предметов, связанных с интересующими следствие обстоятельствами. Такие предметы могут оказаться своеобразным стимулятором в припоминании забытого: их вид вызовет связанные с ним ассоциации, которые и приведут к припоминанию искомого факта. Этим же целям может послужить графическое изображение допрашиваемым определенной ситуации, например схемы расположения предметов на описываемом им месте или участников события либо изображение какого-либо объекта. Сам процесс изготовления схемы, плана, чертежа, рисунка может рождать нужные ассоциации.

3. Повторный допрос по ограниченному кругу обстоятельств.

Воспроизводя показания повторно, допрашиваемый может вспомнить упущенные или забытые им при первом допросе факты. Это объясняется явлением реминисценции, под которым в психологии понимают усиление в памяти новых смысловых связей при отсроченном воспроизведении. Как показали опыты, примерно в 40% случаев повторное воспроизведение было полнее первоначального. Это вовсе не значит, что практика повторных допросов должна стать правилом, но:

1. повторный допрос иногда служит целям припоминания забытого;
2. не следует непременно подозревать допрашиваемого в нечестности, если при повторном допросе он расскажет о фактах, которые ранее упустил.

Ассоциативные связи могут быть использованы и в тех случаях, когда свидетель или потерпевший дает на допросе неверные показания, искренне считая, что говорит правду. Такое заблуждение может быть результатом воздействия упоминавшихся объективных и субъективных факторов, в том числе влияния других лиц, собственных переживаний, фантазий. Задача следователя заключается в том, чтобы отделить все эти «наслоения» от подлинно воспринятого, попытаться устранить причины искажения истины и восстановить в представлении допрашиваемого картину события в том виде, в каком оно происходило в действительности. Помимо ассоциативных связей могут быть использованы и такие средства, как ознакомление допрашиваемого (в необходимых пределах) с показаниями других лиц о тех же обстоятельствах и очная ставка.

jurkom74.ru

§ 1. Допрос: понятие, сущность, виды

Тактика допроса свидетелей и потерпевших — Криминалистика

Установление психологического контакта

Свободный рассказ

Постановка вопросов

§1. Понятие, криминалистическое значение и виды допроса. Использование доказательств при допросе

Похожие главы из других работ:

1.1 Ответственность: понятие, значение, виды

§ 2. Понятие допроса, общие положения и виды допросов

1. Понятие, общий порядок и виды допроса

1.1. Криминалистическое значение применения следственной фотографии. Виды и приёмы следственной фотографии

2.1. Криминалистическое значение применения видео- и звукозаписи

2. Понятие личности подозреваемого (обвиняемого). Структура личности подозреваемого (обвиняемого). Сведения о личности, имеющие криминалистическое значение

1.2 Криминалистическое значение применения следственной фотографии. Виды и приёмы следственной фотографии

1.3 Тактико-криминалистическое значение проверки показаний на месте

2.1 Криминалистическое понятие холодного оружия

1. ПОНЯТИЕ, ЗНАЧЕНИЕ И ВИДЫ ДОПРОСА

1.1 Понятие и виды допроса

1.1. Понятие, значение и цели допроса.

Глава 1. Уголовно-процессуальные основы допроса подозреваемого. Понятие, цели, задачи и виды допроса

§ 1.1 Сущность допроса, его значение, цели и виды

1. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ КОНФЛИКТНЫХ СИТУАЦИЙ ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ДОПРОСА

Добавить комментарий Отменить ответ