Примеры постиндустриальное общество – () —
Постиндустриальное общество — Википедия
Обратная связь
ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ
Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение
Как определить диапазон голоса — ваш вокал
Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать.
Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими
Целительная привычка
Как самому избавиться от обидчивости
Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам
Тренинг уверенности в себе
Вкуснейший «Салат из свеклы с чесноком»
Натюрморт и его изобразительные возможности
Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.
Как научиться брать на себя ответственность
Зачем нужны границы в отношениях с детьми?
Световозвращающие элементы на детской одежде
Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия
Как слышать голос Бога
Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)
Глава 3. Завет мужчины с женщиной
Оси и плоскости тела человека — Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.
Отёска стен и прирубка косяков — Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.
Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) — В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.
Прогнозная характеристика постиндустриального общества
БЕЛЛ
<…>
Я использую термин «постиндустриальный» по двум причинам. Во-первых, чтобы подчеркнуть промежуточный или переходный характер происходящих в обществе изменений. И, во-вторых, чтобы выделить осевой, определяющий их направление фактор – интеллектуальную технологию. Но это отнюдь не означает, что технология является движущей силой всех иных общественных перемен. Никакая концептуальная схема никогда не исчерпает социальную реальность. Каждая концепция подобна призме, которая высвечивает одни признаки и затемняет другие, когда мы пытаемся рассмотреть сквозь нее исторические изменения или ответить на какие-то конкретные вопросы.
<…>
<…> Поскольку любое общество представляет собой смесь различных экономических, технологических, политических и культурных систем (некоторые их черты являются общими для всех, некоторые – историческими и уникальными), его следует анализировать с разных точек зрения, в зависимости от поставленного вопроса. Я сосредоточил внимание на влиянии технологии – не в качестве автономного фактора, но в качестве инструмента анализа, позволяющего проследить, к каким социальным изменениям приводят новые технологии и какие проблемы общество и его политическая система должны в результате решать.
Понятие «постиндустриальное» противопоставляется понятиям «доиндустриальное» и «индустриальное». Доиндустриальный сектор является в основном
<…>
В общих чертах, если индустриальное общество основано на машинной технологии, то постиндустриальное общество формируется под воздействием технологии интеллектуальной. И если капитал и труд – главные структурные элементы индустриального социума, то информация и знание – основа общества постиндустриального. Вследствие этого социальные организации постиндустриального и индустриального секторов сильно различаются, что можно увидеть при сопоставлении характерных экономических признаков того и другого.
Промышленные товары производятся в виде обособленных, распознаваемых единиц, которые обмениваются и продаются, потребляются и используются, – как батон хлеба или автомобиль.
Человек покупает у продавца товар и вступает в физическое владение им. Обмен регулируется правовыми нормами договора. Информация и знания не потребляются и не «расходуются». Знание – общественный продукт, и его издержки, цена и стоимость сильно отличаются от соответствующих показателей промышленных товаров.
В изготовлении материальных благ можно установить «производственную функцию» (т. е. относительные пропорции капитала и необходимого труда) и определить сочетание обоих факторов по их относительной стоимости. Если капитал – овеществленный труд, то можно говорить о трудовой теории стоимости.
Постиндустриальное общество характеризуется не трудовой теорией стоимости, а теорией стоимости, основанной на знании. Фактором инновации становится систематизация знания. Особенность последнего заключается в том, что, даже будучи проданным, оно остается также и у своего производителя. Знание представляет собой «коллективное благо», поскольку по своему характеру с момента создания оно становится доступно всем. <…>
<…>
В …. техническом смысле, главной проблемой постиндустриального общества будет развитие соответствующей «инфраструктуры» для развивающихся «компъюникационных сетей» (выражение Э.Эттингера) на базе цифровых информационных технологий, которые свяжут этот социум в единое целое. <…>
Постиндустриальное общество, как я говорил, не замещает индустриальное, так же, как индустриальное общество не ликвидирует аграрный сектор экономики. <….> Мне кажется полезным выделить некоторые новые черты постиндустриального общества.
1) Центральная роль теоретического знания. Каждое общество всегда опиралось на знания, но только в наши дни систематизация результатов теоретических исследований и материаловедения становится основой технологических инноваций. Это заметно прежде всего в новых, наукоемких отраслях промышленности – в производстве компьютеров, электронной, оптической техники, полимеров, – ознаменовавших своим развитием последнюю треть столетия.
2) Создание новой интеллектуальной технологии. Новые математические и экономические методы, такие, как компьютерное линейное программирование, цепи Маркова, стохастические процессы и т. п., служат технологической основой моделирования, имитации и других инструментов системного анализа и теории решений, позволяющих находить более эффективные, «рациональные» подходы к экономическим, техническим и даже социальным проблемам.
3) Рост класса носителей знания. Наиболее быстрорастущая группа общества – класс технических специалистов и профессионалов. <…>
Переход от производства товаров к производству услуг. <…> В постиндустриальном обществе появляются новые виды услуг, прежде всего в гуманитарной области (главным образом в здравоохранении, образовании и социальном обслуживании), а также услуги профессионалов и технических специалистов (например, проведение исследований и оценок, работа с компьютерами, осуществление системного анализа). <…>
5)
6) Роль женщин. В индустриальном секторе (в частности, на
фабрике) трудились в основном мужчины. Постиндустриальный
сектор (например, услуги в гуманитарной области) предоставляет широкие возможности занятости и для женщин. Можно сказать, что впервые женщины получили надежную основу для экономической независимости.
<…>
7) Наука достигает своего зрелого состояния. <…> В настоящее же время не только укрепилась связь науки и технологий; она вошла также составной частью в военную сферу и во многом определяет социальные потребности. Все это составляет основную черту постиндустриального общества, и характер новых научных институтов имеет решающее значение для возможности свободного осуществления исследований и получения знаний в будущем.
8) Ситусы как политические единицы. Предметом социологических исследований, как правило, были классы и страты, то есть горизонтальные единицы общества, вступающие друг с другом в отношения превосходства-подчинения. Однако для постиндустриальных секторов более важными узлами политических связей могут оказаться ситусы (от латинского situ – положение, позиция), или вертикально расположенные социальные единицы. <…> Существуют четыре
9) Меритократия. В постиндустриальном обществе, которое
по своему характеру есть прежде всего общество технологическое, человек может занять престижное положение не столько по праву наследования или собственности (хотя оно может давать богатство или культурное преимущество), сколько вследствие образования и квалификации. <…>
10) Конец ограниченности благ? <…> Вполне очевидно, что мы всегда будем жить в условиях дефицита. Я имею в виду не только дефицит ресурсов (поскольку это до сих пор спорный вопрос), а то, что постиндустриальное общество, в силу самой своей природы, порождает новые дефициты, о которых авторы девятнадцатого и начала двадцатого века не имели представления. Социалисты и либералы говорили о недостатке товаров; в постиндустриальном обществе, как я показываю, будет иметь место недостаток информации и времени. <…>
11) Экономическая теория информации. Как я указывал ранее, информация по самой своей природе есть коллективный, а не частный продукт (т.е. собственность). При производстве индивидуальных товаров предпочтение должно отдаваться конкурентной системе, в противном случае предприятия теряют активность или становятся монополистами.
Теория постиндустриального общества
Однако оптимальные социальные инвестиции в знание, позволяющие более широко распространять и использовать его, требуют разработки стратегии сотрудничества. Эта новая проблема, касающаяся роли информации в постиндустриальном обществе, ставит перед экономистами и политиками трудные теоретические и практические задачи.
Белл, Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл; под ред. В. Л. Иноземцева. – М., 1999. – С. CXLVI, CXLIX – CLIX.
Контрольные вопросы
1. В чем суть подхода Д. Белла к прогнозной оценке основных параметров будущего постиндустриального общества? Какой фактор он считает основным в становлении постиндустриального общества и на чем он сосредоточил внимание в своем анализе социальных изменений?
2. По каким признакам Д. Белл проводит различие между доиндустриальным, индустриальным и постиндустриальным обществами?
3. Что, согласно представлениям Д. Белла, будет выступать основным фактором инноваций в постиндустриальном обществе?
4. Какую проблему Д. Белл считает главной проблемой постиндустриального общества и каково будет следствие ее решения, по его предположениям, для развития социума?
5. Какие новые черты, характеризующие постиндустриальную стадию развития общества, в систематизированном виде выделены Д. Беллом?
laservirta.ru
Вопрос 7. Основные характеристики аграрного, индустриального и постиндустриального типов общества. Социальная модернизация, ее типы.
Так, традиционное (аграрное)общества можно охарактеризовать следующим образом: преимущественный вид производства – сельское хозяйство. Характерна ограниченная социальная мобильность и сильный социальный контроль. Правила существования определяются традициями. Товарные отношения при это либо вообще отсутствуют, либо ориентируются на удовлетворение потребностей немногочисленного слоя населения. Считается, что любое общество от первобытной общины до промышленного переворота конца XVIII века можно назвать традиционным. Характеризуется применением ручного труда и простых машин. В традиционном обществе, в силу его «закрытости», перемены происходили медленно.
Примеры современных стран традиционного (аграрного) типа (на основе анализа составляющих ВВП):большинство стран Северной Африки (Алжир), страны северо-восточной Африки (Эфиопия, где с/х 54% ВВП), страны юго-восточной Азии (Вьетнам, где 79% населения – сельское).
В России индустриализация началась лишь в середине XIX века. Одна это не помешало нашей стране к концу XIX века быть одной из самых больших и сильных государств, иметь статус великой европейской державы.
Для индустриальногообщества характерно то, что наибольший вклад в экономику вносят добыча и переработка природных ископаемых, а также промышленность. Обычно около 80% населения занято в промышленности. К переходу от традиционного общества к индустриальному ведёт промышленный переворот.
Важно понимать, что такое промышленный переворот. Это процесс социально-экономического перехода от аграрного типа к индустриальному с преобладанием промышленного производства.
Вместе с развитием промышленности происходит бурное развитие науки, техники, средств коммуникации, повышение уровня жизни людей. Первой страной, где произошла промышленная революция, была Великобритания.
Изменения, происходящие в обществе, касаются всех сфер жизни. Так, семьи распадаются, поколения начинают жить в разных местах, растут города, а люди активно туда переселяются (урбанизация – процесс роста городов и повышения их роли в жизни общества, связанный с активным переселением населения в города).
По мнению французского учёного Раймонда Арона, индустриальное общество – результат влияния автоматизации производства, появления крупных производств и повышения производительности труда[1].
Американский социолог Уильям Ростоу считает, что большое влияние на этот процесс оказали и социокультурные факторы (рост научного знания, порывы и устремления людей).
Для общества рассматриваемого типа характерны динамичные изменения, рост социальной мобильности. Меняется и структура общества, сословия заменяются социальными группами. Расширяются права и свободы граждан.
Постиндустриальноеобщество определяется следующими чертами: концепции такого типа общества появились в 1960х годах. Ведущая роль в обществе отводится знаниям, информации, компьютерам. Расширяется сфера услуг, приобретает значение получение качественного образования, начинает формироваться информационное обществе. В таком обществе научные разработки – главная движущая сила экономики. Товаропроизводящая экономики переходит к обслуживающую.
Важно понимать, что к сфере услуг относится не только торговля бытовая сфера, но также и государство, армия, транспорт, здравоохранение, образование, наука, культура, производства и продажа интеллектуальной собственности (программное обеспечение).
Происходит автоматизация производства, уменьшается значение участия человека в производстве.
Многократно возрастают темпы экономического развития.
П. Дракер: «Сегодня знание уже применяется к сфере самого знания, и это можно назвать революцией в сфере управления. Знания быстро превращаются в определяющий фактор производства, отодвигая на задний план и капитал, и рабочую силу».
Постиндустриальное общество также связывают с эпохой постмодернизма (постмодерн – состояние современной культуры, включающее в себя своеобразную философскую позицию).
Меняется общественное сознание: отказ от универсальности и единства мира.
В качестве основных признаков также называют усиление плюрализма, многовариантности и многообразия форм общественного развития, изменений в системе ценностей, мотивов и стимулов людей.
Специально для Вас мы подготовили таблицу, которая поможет понять, как рассмотренные виды обществ отличаются друг от друга:
Таблица: Деление общества на виды
| Линия сравнения | Традиционное (аграрное, доиндустриальное общество) | Индустриальное общество | Постиндустриальное общество |
| Фактор производства | Земля | Капитал | Знания |
| Основной продукт производства | Пища | Промышленные изделия | Услуги |
| Характерные черты производства | Ручной труд | Широкое применение механизмов, технологий | Автоматизация, компьютеризация производства |
| Характер труда | Индивидуальный труд | Обычная деятельность в коллективе | Повышение творческого начала в труде |
| Занятость населения | С/х – около 75% населения | Промышленность – около 85% | Услуги – 66%, промышленность – 33% |
| Социальная структура | Община Классы Включенность всех в коллектив Замкнутость социальных структур Низкая социальная мобильность | Классовое деление, упрощение социальной структуры, подвижность и открытость социальных структур | Сохранение социального разделения, рост численности среднего класса, деление на основе уровня знания и профессии |
| Продолжительность жизни | 40-50 | Свыше 70 | Свыше 70 |
| Воздействие человека на природу | Локальное, неконтролируемое | Глобальное, неконтролируемое | Глобальное, контролируемое |
| Взаимодействие с другими странами | Несущественное | Тесная взаимосвязь, но не везде. Пример закрытости: «Железный занавес» (понятие, обозначающее информационный, политический и пограничный барьер, возведённый в 1919—1920 годах и на протяжении нескольких десятилетий отделявший СССР и другие социалистические страны от капиталистических стран Запада). | Открытость |
| Политическая жизнь | Большинство стран монархии, отсутствуют политические свободы, власть выше закона | Появление политических свобод, равенства перед законом, от власти начинают требовать подчинение закону | Политический плюрализм, сильное гражданское общества, демократия |
| Духовная жизнь | Традиционные религиозные ценности, однородный характер культуры, малое количество образованных людей | Новые ценности личного успеха, вера в науку, массовая культура, развитие образования | Особая роль у науки и образования, появление и распространение субкультур |
Важным источником и процессом социальных конфликтов в обществах выступает социальная модернизация. Модернизация (от фр. moderne — современный, новейший) в нашем случае — это процесс обновления отсталых общественных систем, формаций, цивилизаций в духе требований современности. Примером модернизации может служить переход от аграрного к индустриальному обществу.
Существуют несколько определений модернизации. Группа западных социологов (Мур, Айзенштадт и др.) рассматривают модернизацию как процесс формирования двух типовсоциальных систем (западноевропейской и североамериканской). Уточняя эту точку зрения, Нейл Смелзерс перечисляет шесть областей общественной жизни, которые входят в совершенствующиеся социальные системы: экономика, политика, образование, религия, стратификация, семья. Здесь модернизация понимается в широком смысле слова — как эволюционное изменение общества.
В свете такого понимания социальная модернизация затрагивает общественные системы, формации, цивилизации. Она может происходить как в результатесобственного ответа на внутренние противоречия, так и в результатезаимствования уже открытых другими народами ответов в форме социальных институтов. В первом случае ее называютсамомодернизацией, а во втором — догоняющей модернизацией. Модернизация всегда есть результат социальной гибридизации, социальной прививки современности к имеющимся общественным структурам.
Для понимания модернизации общественных систем, формаций и цивилизаций важно определитьсовременное. Если речь идет о самомодернизации, то имеют в виду критерии общественного прогресса: технологический уровень; уровень, качество и справедливость жизни людей; эффективность труда; разнообразие и массовость товаров; эффективность политической системы; господствующие смыслы жизни и т. д. В случае догоняющей модернизации за образец современности обычно берут западное общество.
Формационная модернизация — процесс замены прежней общественной деформации новой в результате совершенствования образующих ее общественных подсистем и отношений между ними. Она представляет собой глубокий и всесторонний конфликт между старым и новым, традиционным и современным. Общественно-формационная модернизация может происходить в форме социальной эволюции, революции, депривации.
Цивилизационная модернизация включает в себя появление цивилизационного лидера, нового проекта, цивилизационного института, отвечающего, с одной стороны, внешним вызовам, а с другой стороны — характеру, ментальности, образу жизни народа. Она тоже представляет собой конфликт между старой и новой цивилизацией. Очередную цивилизационную модернизацию ныне проходит постсоветская Россия.
Способность к перманентнойсамомодернизации — признак экономического или смешанного общества. Политические страны занимаютсядогоняющей модернизацией, заимствуя у Запада новую технику и социальные институты. В истории России можно выделить четыре модернизации: петровская, отмена крепостного права, советская, постсоветская. Советский период модернизации был догоняющим в отношении индустриализации и инверсионным в отношении общественной формации.
В России модернизация: 1) инициируется сверху абсолютистской (царская Россия), тоталитарной (СССР), либеральной (постсоветская Россия) государственной властью; 2) является частичной, т. е. не затрагивает тип общественного строя; 3) совмещена с милитаризацией страны, развитием военной промышленности, армии и флота, образования и науки, падением уровня жизни населения.
На первом этапе движущей силой модернизации политического общества (в частности, России) выступает новаяполитическая элита, предлагающая народу новый формационный и циви- лизационный проект. Затем создается новое мощное централизованное государство как главный инструмент модернизации. На втором этапе происходит быстрая модернизация государственной экономики, перераспределение ВВП для возрождения военного могущества; поддерживается уравнительный, аскетический, медленно улучшающийся образ жизни трудящихся; осуществляется «лакировка» нового образа жизни и борьба с его «врагами». На третьем этапе происходит упадок политической формации, правящей элиты, военного могущества, уровня жизни населения, растет недовольство трудящихся, говорящих «так больше жить нельзя», но не знающих, как жить дальше. И, наконец, происходит распад прежнего общественного строя, чтобы возродить его на новой элитной и идеологической основе.
Полноценному формационному ответу России на вызовы модернизации Запада всегда мешал ее изоляционизм. В условиях глобализации это сделать уже не удается, «…в наш век, — пишет Тойнби, — главным в сознании общества является осмысление себя как части более широкого универсума, тогда как особенностью общественного сознания прошлого века было притязание считать себя, свое общество замкнутым универсумом». В условиях глобализации Россия либо осовременится, либо деградирует — перейдет в альянс стран Юга.
cyberpedia.su
Тема общество тесты
Продолжаем прорабатывать вводную тему «Общество». Сегодня решим несколько заданий на тему «Типы обществ» . Напоминаю, что мною используются только «боевые» варианты, уже апробированные на ЕГЭ разных лет. Это значительно повышает наши шансы на то, что подобные задания встретятся в ЕГЭ-2015, так как они входят в закрытый сегмент ФИПИ.
Итак, несколько заданий к разобранной нами теме «Типы обществ. Общественный прогресс».
Решим задания части 1.
ЕГЭ-2008. Задание А2. Какой признак свойственен индустриальному обществу?
1) влиятельность религиозных институтов
2) натуральный характер хозяйства
3) преобладание сельского хозяйства
4) возрастание ценности научной информации
Вспоминаем. Рассуждаем. Крайняя религиозность, аграрный характер производства — признаки традиционного общества. Соответственно, ответы 1 и 3 не правильны.
Далее, запоминаем термин. Натуральное хозяйство — это производство для собственного потребления. Для индустриально и постиндустриального общества оно не характерно, так как вся продукция является товаром, производится на продажу. Итак, ответ 2 тоже не правильный, правильно 4 — возрастание ценности научной информации.
ЕГЭ-2008. Задание В4. В приведённом ниже перечне отметьте признаки доиндустриального общества:
1) основа производства – земля, сельскохозяйственный труд
2) развитие крупной машинной промышленности
3) преобладание ручного труда
4) основа производства – знания, информация
5) неграмотность большинства населения
6) основной вид экспорта – средства производства
7) основной вид экспорта – сырьё
Вспоминаем занятие 3. Рассуждаем. Доиндустриальное — это синоним традиционного, так как оно предшествует индустриальному. Оно аграрное, поэтому правильно 1, не правильно 2, правильно 3, не правильно 4. В традиционном обществе уровень образованности большинства населения крайне низок, вариант 5 верен.
Средства производства — это оборудование, станки, механизмы. Следовательно, 6 характерно для индустриального общества, 6 не верно . Сырье — это продукты земледелия, охоты, но не промышленного производства. В постиндустриальном обществе господствует сфера услуг. Поэтому методом исключения, вариант 7 верный.
Итак, наш ответ 1357. Обратим внимание, что записываем его мы именно так, по возрастанию и без запятых и пробелов, как требует от нас процедура ЕГЭ! Иначе, при машинной проверке, которой обрабатывается бланк ответов №1, ответ не будет считан верно.
И задание части 2.
Задание 33 (С6 в формате ЕГЭ 2014). Приведите три признака постиндустриального (информационного) общества, проиллюстрировав каждый из них конкретным примером.
Вспоминаем Занятие 3. Рассуждаем. Для начала выберем любые три признака постиндустриального общества. Возьмем:
1) развитие образования — непрерывное, 2) основа производства — информация, 3) решаются экологические проблемы.
Теперь нам требуются конкретные примеры! Это значит, предельно доведенные до понимания социальной реальности. Проверяется умение применять социально-экономические и гуманитарные знания в процессе решения познавательных задач по актуальным социальным проблемам.
Итак, 1) Учитель математики Станислав Иванович в прошлом году прошел двое курсов повышения квалификации, в этом году ему предстоит пройти курсы в Москве по работе с интерактивными досками.
Видим, что применяется конкретика (учитель чего? как его зовут? где он пройдет курсы? что он изучит?). Показана непрерывность образования в связи с развитием новых технологий (интерактивные доски).
2) Билл Гейтс создал программу Windows, которая позволила его компании Microsoft получить преимущество на рынке компьютеров.
Показываем компьютерную технологию (информация) как основу производства конкретной фирмы.
3) Автопроизводители многих развитых постиндустриальных стран выпускают автомобили на электрических двигателях, более экологичные и менее загрязняющие воздух. Например, в России готовится к выпуску «Ë-мобиль».
Применяем оборот НАПРИМЕР, показывая нашу готовность привести КОНКРЕТНЫЙ ПРИМЕР!
В комментарии к занятию и в нашей группе предлагаем Вам самостоятельно выбрать любой иной признак любого из трех исторических типов обществ и привести конкретный пример(ы). Мы обсудим правильность их выполнения. И помним, что успешность сдачи ЕГЭ зависит, в том числе, от объема решенных при подготовке заданий!!! Желаем удачи!
И, проверьте свои силы, решив тесты по блоку «Общество» онлайн!
[mtouchquiz id=3]
egewin.ru
«Постиндустриальный мир» или «постиндустриальный миф»?
Концепции постиндустриального общества (информационного общества, общества знаний), сформировавшиеся на Западе в конце 60-х гг. прошлого века, несмотря на предрекаемые им упадок и закат[1], остаются частью научного дискурса как за рубежом, так и у нас в стране. Как утверждается, эти теории отражают «объективную тенденцию нового витка эволюции цивилизации, связанного с появлением новых информационных и телекоммуникационных технологий, новых потребностей и нового образа жизни»[2].
Несмотря на то, что описываемые в этих теориях качественные сдвиги в социально-экономической структуре общества рассматриваются на примере развитых государств (США, Япония и др.), утверждается, что все тенденции, характерные в настоящее время для флагманов постиндустриального мира, в будущем распространятся и на развивающиеся страны. Но на вопросы, когда начнется этот процесс, насколько он будет продолжителен и в какой форме будет проходить, исследователи ответа не дают, ограничиваясь лишь обтекаемыми формулировками вроде тезиса о том, «что весь индустриальный мир, к которому ныне принадлежит и Россия, в перспективе неизбежно повторит (естественно, с определенными модификациями и особенностями) тот путь, который прошли развитые постиндустриальные страны»[3].
Таким образом, с одной стороны, признается, как пишет В. л. Иноземцев, что «движение к “постиндустриальному” обществу охватывает все больший круг стран и становится магистральной дорогой всего человечества», а с другой – исследования ограничиваются лишь западными странами. Здесь кроется определенное противоречие. Если теория постиндустриального общества претендует на то, чтобы стать «единственной социологической концепцией XX в., в полной мере подтвержденной исторической практикой»[4], то она обязана охватить всю социальную реальность в мировом масштабе. Итак, необходимо выяснить, присутствуют ли в развивающихся странах ростки нового «постиндустриального» общества или же все эти тенденции характерны лишь для ограниченного круга государств и тем самым не могут быть рассмотрены в качестве «магистрального пути движения» для всего человечества.
Несмотря на различия в существующих вариантах теорий постиндустриального общества, их авторы выделяют ряд сущностных черт, которые, по их мнению, определяют этот этап развития человеческого общества. Одной из таких характеристик является повышение роли информационного сектора как в сфере услуг, так и в народном хозяйстве в целом[5].
Информатизация производства, появление новых технологий в развитых странах привели к заметным изменениям в социальной структуре общества и стали причиной того, что сектор услуг (при всей размытости его отраслевой структуры) в экономике этих государств занимает 65–75 % ВВП[6]. Об этих сдвигах в странах первого мира писалось неоднократно, но есть ли схожие тенденции в странах третьего мира? Здесь «старый» индустриальный сектор остается господствующим в экономике, составляя 40 % ВВП, и тенденций к изменению этого положения не наблюдается[7].
Прямые зарубежные инвестиции в первичный и вторичный сектора экономики развивающихся стран составляют около 70 %, тогда как в третичный – лишь 30 %[8]; более того, эти инвестиции, направляемые в экстенсивные отрасли экономики развивающихся стран (добыча и экспорт сырья, производство одной или двух доминирующих сельскохозяйственных культур), имеют целью сохранить status quo в рамках старой системы международного разделения труда.
Другая проблема, которую часто не принимают во внимание многие исследователи, – это монополизация развитыми странами и транснациональными корпорациями рынка высоких технологий, появления на котором новых глобальных игроков-выскочек, мягко говоря, не ждут.
Хотя в некоторых развивающихся странах производство, связанное с «постиндустриальными» технологиями (производство компьютеров, программного обеспечения и т. д.), растет, и притом довольно высокими темпами, этот рост в большинстве своем связан с пресловутым аутсорсингом и прямого отношения к приобщению этих стран к «постиндустриальной цивилизации» не имеет. Например, в Индии высокотехнологичный сектор растет темпами 30 % в год, принося сверхприбыли американским компаниям на уровне примерно 112–114 %[9].
Другим признаком перехода к постиндустриальному обществу является рост требований к уровню профессиональной подготовки кадров, качеству образования, увеличению финансирования научной сферы. Однако все эти тенденции опять-таки характерны лишь для развитых стран. В бедных же странах неграмотными являются в среднем 30 % мужчин и более 50 % женщин, а в вузы зачисляется 5–6 % молодежи, тогда как в развитых странах – более 50 %[10]. Так, в Индии четверо из десяти человек не умеют читать и писать[11]. Темп роста государственных расходов на образование в долях от ВВП также замедлился во всех группах развивающихся стран[12].
Но даже если в какой-либо из развивающихся стран и обнаруживаются тенденции к повышению качества образования и роста числа дипломированных специалистов, сами по себе они не являются гарантией изменения положения этого государства в системе международного разделения труда. Так, в Китае число выпускников вузов увеличилось с 1,07 млн в 2000 г. до 4,13 млн в 2006 г. Доля выпускников, которые не смогли найти работу в 2006 г., оценивается в 60 %, и связано это прежде всего с границами того способа производства, при котором преобладает использование неквалифицированной рабочей силы[13].
Кроме того, не следует забывать, что «постиндустриальная» экономика развитых стан испытывает огромную нехватку высококвалифицированных кадров, которая покрывается за счет притока специалистов из развивающихся стран, предпочитающих работать за рубежом, нежели строить светлое «постиндустриальное» будущее у себя дома.
Одна только Индия готовит 25 тысяч инженеров, большая часть которых оседает в США. Получив диплом в Америке, новые специалисты предпочитают здесь и трудиться. 70 % защитившихся в американских университетах специалистов остаются в Соединенных Штатах. В 1990 г. 62 % ученых, получивших степень доктора технических наук, были в основном выходцами из азиатских стран. Ими же оказались и 52 % докторов наук по экономике[14]. Уже сегодня каждый пятый врач в США является иммигрантом[15].
В новом иммиграционном законе, принятом в сенате в мае 2006 г., заявлено, что доля высококвалифицированных кадров должна составлять 1/4 часть от общего числа мигрантов[16]. Аналогична ситуация и в Европе. Не так давно Европарламент одобрил проект «голубая карта», позволяющий несколько снизить кадровый голод за счет притока квалифицированных кадров из развивающихся стран (например, Германия испытывает недостаток в 95 тысячах инженеров).
Учитывая разницу зарплат в странах первого и третьего мира, само собой разумеется, что специалисты из развивающихся стран еще долго будут делать выбор в пользу работы за рубежом, так что строительство постиндустриального общества у себя на родине придется отложить на неопределенный срок.
Понятно, что «постиндустриальный» прорыв немыслим без огромных капиталовложений в сферу образования, здравоохранения и других социально значимых отраслей. Однако у развивающихся стран средств на социальные обязательства недостаточно. Но есть и другой вариант развития этой ситуации, когда средства есть, а умения или желания рационально ими воспользоваться нет. Возьмем, например, Россию. Высшее руководство страны, в том числе и президент, неоднократно заявляли, что России необходимо выработать новую стратегию инновационного пути развития и перестроиться с экспортно-сырьевой модели экономики на «экономическую модель XXI в.», включающую в себя развитие информационных технологий, внедрение в промышленное производство достижений науки и т. д. Однако эти пожелания сильно разнятся с реальным положением вещей. В России лишь 8 % роста экономики достигается за счет секторов, внедряющих высокие технологии. Ее доля в наукоемком экспорте не превышает 0,5 %. Число промышленных предприятий, которые активно используют достижения современной науки, составляет сегодня менее 3 %[17]. В реальных деньгах финансирование образования в России за 1990-е гг. сократилось в 8 раз, а финансирование науки – в 20 раз. В научных учреждениях в советское время трудились 1,9 млн человек, а сейчас –менее 800 тыс. человек[18].
В таких условиях высказывания нынешней политической элиты по поводу перехода на инновационный путь развития иначе как популистскими назвать нельзя. Эти высказывания стоят в одном ряду с нашумевшими «национальными проектами», назначение которых – не решить реальные проблемы, а только изобразить их решение.
Однако мы слишком углубились в проблемы современной России, отдалившись от основной линии наших рассуждений. Итак, тезис теоретиков постиндустриального общества, гласящий, что «классовые различия в постиндустриальном обществе обусловлены, прежде всего, различиями в образовании»[19], не выдерживает критики. Наличие высшего образования у человека не делает его собственником средств производства, а улучшение ситуации в сфере образования в какой-либо из развивающихся стран не приводит к изменению ее положения в системе глобального разделения труда.
Следующая характеристика постиндустриального общества, на которой заостряют внимание исследователи, – это изменения в социальной структуре общества, которые проявляются в таких тенденциях, как исчезновение пролетариата и рост числа представителей сервисного класса, а также «креативного» и «суперкреативного» классов[20]. Даже если закрыть глаза на слишком вольное обращение с понятиями «класс»[21] и «пролетариат»[22] и согласиться с тем, что развитие постиндустриальных технологий действительно привело к изменениям в социальных структурах развитых стран, то и в этом случае следует признать, что в развивающихся странах никакого исчезновения пролетариата не наблюдается. Еще К. Маркс отмечал, что «пролетариат может существовать… только во всемирно-историческом смысле»[23]. Поэтому его положение необходимо рассматривать в масштабах всей планеты. По словам С. Жижека, дискуссии о якобы исчезающем пролетариате есть продолжение той интеллектуальной традиции, «в которой трудовые процессы размещены в подземельях, в темных пещерах». Сегодня эта традиция «…достигает своей кульминации в миллионах анонимных работников, из которых выдавливают пот на фабриках третьего мира: от китайского ГУЛАГа до индонезийских сборочных линий – Запад может позволить себе болтовню о так называемом “исчезновении рабочего класса”, даже когда признаки его существования бросаются в глаза, достаточно присмотреться к короткой надписи мелким шрифтом “Сделано в… (Китае, Индонезии, Бангладеш, Гватемале)” на предметах массового потребления от джинсов до плееров»[24].
Число пролетариев в странах третьего мира не только не уменьшается, но и неуклонно растет. Так, если уровень урбанизации в мире, свидетельствующий о втянутости населения в капиталистический способ производства, в 1900 г. составлял 14 %, то в 1980 г. он уже достиг 40 %, а в 1999 г. – 50 %. По прогнозам ООН, к 2025 г. примерно 5,5 из 7,5 млрд населения Земли, то есть около 73 %, станут городскими жителями[25].
Таким образом, рассмотренные нами выше тенденции, объявляемые теоретиками постиндустриального общества сущностными характеристиками новой эпохи в развитии человечества, обнаруживают себя в развитых странах, но отсутствуют в странах развивающихся.
Возникает вопрос: из-за чего же теория постиндустриального общества дает сбой, противореча своим собственным прогнозам о переходе к новой ступени развития всего человечества? На наш взгляд, причиной этого противоречия является сосредоточенность авторов этих концепций на второстепенных, формальных признаках (развитие новых технологий, появление новых профессий и т. д.), рассматриваемых к тому же в ограниченном развитыми странами, узком сегменте социальной реальности. В свое время еще Луи Альтюссер отмечал по этому поводу, что желание выдать эмпирические, формалистские характеристики за сущностные неизбежно ведет к идеализму[26].
Концепции постиндустриального общества являют собой пример субъективистского подхода к изучению общества. Вырывая ту или иную сторону общественной жизни из действительности и абсолютизируя ее значение, приверженцы этих концепций оказываются не в состоянии взглянуть на изучаемый объект во всей его целостности, реальные противоречия, присущие этому объекту, превращаются вдруг в окостеневшие сущности, ведущие самостоятельную, независимую друг от друга жизнь.
Нежелание установить структурную взаимосвязь между «вырванными» из социальной действительности 20 % человечества, охваченного постиндустриальной революцией, и остальными 80 % ведет к отказу сторонников теорий постиндустриального общества видеть в отношениях стран первого и третьего мира отношения эксплуататора и эксплуатируемого.
Диалектический же взгляд на данное противоречие показывает, «что в рамках тех же самых отношений, в которых производится богатство, производится также и нищета; что в рамках тех же самых отношений, в которых совершается развитие производительных сил, развивается также и сила, производящая угнетение; что эти отношения создают буржуазное богатство, то есть богатство класса буржуазии, лишь при условии непрерывного уничтожения богатства отдельных членов этого класса и образования постоянно растущего пролетариата»[27].
Таким образом, связь между полюсами первого и третьего мира все четче вырисовывается как связь между глобальным Капиталом и глобальным Трудом. Сторонники концепций постиндустриального общества, однако, закрывают глаза на реальность и упрямо отстаивают тезис о том, что современное общество является качественно отличным от капиталистического. Вариант той же идеи – утверждение о том, что понятие «капитализм» вообще потеряло социологический смысл; оно, дескать, неактуально и не подходит для адекватного описания современного общества[28].
Исходя из положения о «неактуальности» понятия «капитализм» при описании современного мира делаются также и выводы о том, что трудовая теория стоимости утрачивает свое значение, труд заменяется знаниями, следствием чего является воссоединение труда и капитала[29]. Здесь-то и выходит на поверхность идеализм этих концепций. Ни знания, ни информация, взятые сами по себе, не могут быть абсолютным источником прибавочной стоимости, таковым может являться только труд. Знания в форме изобретений и технических новинок влияют на повышение производительности труда не непосредственно, а опосредованно, через труд.
Другим следствием тезиса о «неактуальности» капитализма является отрицание факта грабежа развитыми странами стран третьего мира. Это позволяет считать существующее в мире неравенство уже не столь несправедливым[30].
Обратившись к известным фактам, можно убедиться, что «не столь уж несправедливое» неравенство в мире не только не сокращается, но и неуклонно растет, увеличивая и без того широкую пропасть между «золотым миллиардом» и остальным человечеством.
Разрыв в доходах 20 % населения планеты, проживающих в самых богатых странах, и 20 % населения, проживающих в самых бедных странах, увеличился с 30:1 в 1960 г. до 74:1 в 1997 г.[31] На начало XXI в. богатство трех человек превышало доход 48 наименее развитых стран с населением 600 млн жителей[32]. Если жители стран центра, которые составляют 20 % населения планеты, потребляют 86 % всех материальных благ, создаваемых в мире, то 20 % землян, проживающих в наименее развитых обществах, довольствуются 1,3 %[33].
Одна из главных проблем развивающихся стран – вывоз олигархическими кругами, тесно связанными с верхушкой развитых стран и ТНК, огромных денежных средств, которые могли бы быть успешно инвестированы в местную экономику. В результате этих громадных утечек капитала непрерывно растет внешняя задолженность этих стран и постоянно увеличиваются траты на обслуживание внешнего долга, на выплату процентов по займам. За 1970–1992 гг. внешний долг развивающихся стран вырос с 68,5 млн долларов до 2 трлн, то есть на 2000 %. К середине 1999 г. он увеличился до 2,5 трлн. Расходы на его обслуживание в начале 90-х гг. составляли 169 млрд долларов. С 1980 г., когда долг стран Латинской Америки составлял 257 млрд долларов, ими было выплачено до конца 1995 г. 448 млрд, а в результате долг вырос до 607 млрд долларов[34]. Если это – пример равноправного сотрудничества, то что такое тогда грабеж?
Важно понять, что логику капиталистического накопления в «постиндустриальном мире» никто не отменял, и если «общество знания» возможно в центре, то лишь потому, что оно невозможно в зоне периферии.
И действительно, почему бы не строить у себя в стране качественно новое общество, перераспределяя определенную часть совокупного дохода в пользу «информационного сектора» экономики, строя больницы и образовательные учреждения, финансируя фундаментальную науку, в то время как кто-то другой производит для тебя все остальное – от игрушек и одежды до автомобилей и бытовой техники, кто-то другой работает по 12 и более часов в сутки, кто-то другой загрязняет окружающую среду, живет впроголодь, зарабатывая менее 1 доллара в сутки.
Именно логика капиталистического накопления приводит к тому, что некоторые регионы на нашей планете не просто отрезаны от достижений «постиндустриальной цивилизации», но и вряд ли могут рассчитывать хотя бы на то, чтобы вырваться из тисков голода, эпидемий и перманентной гражданской войны. К примеру, большинство стран Африки южнее Сахары, а также ряд среднеазиатских стран, ранее входивших в состав СССР, подвергаются тому, что Майкл Манн назвал «остракизирующим империализмом»: самые бедные страны мира не интегрируются должным образом в транснациональный капитализм, а подвергаются остракизму со стороны капитализма, считающего их слишком рискованными для инвестиций и торговли, иначе говоря, эти страны считаются недостойными даже эксплуатации[35].
Таким образом, все теоретические построения авторов концепций постиндустриального общества по поводу перехода к новому виду социума на всей планете рушатся как карточный домик, стоит нам только лишь приподняться над высоким барьером, отделяющим «Мировой Север транснациональной иерархии» от «миллиардных трущоб Глубокого Юга»[36].
Стремление доказать необходимость торжества «постиндустриализма» в масштабах всей Земли подчеркивает метафизичность этих концепций и роднит их с теориями различных проповедников «конца истории». Постиндустриальная цивилизация объявляется высшим достижением человечества, за пределами которой какое-либо движение и развитие отсутствуют вовсе. Не есть ли это возврат к пресловутым идеям «естественных отношений»? Только если раньше «естественными» объявлялись капитализм, рыночные отношения и конкуренция, то теперь «естественным» объявляется постиндустриальное общество и извечное стремление человечества к высшим, чисто духовным формам существования[37].
Если следовать сторонникам постиндустриализма, общественный характер производства и частный характер присвоения прибылей, отделение работника от средств производства, абсолютное обнищание пролетариата и глобальные социальные проблемы, свойственные «индустриальной» эпохе, – все это осталось в прошлом. Делая акцент на второстепенных, формальных признаках современной эпохи, сторонники теории постиндустриального общества подводят под идею бесконечного воспроизводства капитала необходимую идеологическую базу.
Претензии концепций постиндустриального общества на универсализм беспочвенны, так как вывод о распространении ростков нового общества на все регионы планеты сделан на основе тенденций, характерных лишь для ограниченного круга стран, «постиндустриализм» которых – заслуга не столько их самих, сколько всего человечества.
Сторонники теорий постиндустриального общества не могут не замечать разрыва в положении стран первого и третьего мира. Как отмечает В. Л. Иноземцев: «…мы никуда не ушли ни от экономического неравенства, ни от разделенности мира на “Север” и “Юг”…»[38] Но если развитые страны уже «не грабят» развивающиеся, то почему же не происходит подтягивание уровня развития этих стран до уровня стран «золотого миллиарда»?
Чтобы не отвечать на этот вопрос, не проще ли обвинить сами развивающиеся страны в нежелании отбросить свою «традиционность», отказаться от устаревших моделей развития и неумении понять вовремя логику «постиндустриализма»? Согласно таким рассуждениям, к примеру, африканские страны оказываются сами не способны «оторваться от своей сырьевой базы и стать частью постиндустриального мира»[39]. И вообще, «если для этой части человечества так важно жить в своем собственном мире, то есть ли смысл вмешиваться в их дела?»[40]
Подобные высказывания являются попыткой развитых стран снять с себя ответственность за продолжающееся ухудшение ситуации в странах третьего мира. По мнению А. Г. Франка, жители развитых стран «привыкли связывать беспорядок на Юге с его изначальной неуправляемостью и дезорганизацией. Мы отказываемся признавать, насколько наше благосостояние зависит от нашей способности перекладывать издержки, связанные с его созданием, на плечи других»[41]. А. В. Готнога, в свою очередь, отмечает: «“Парадокс” расширяющегося разрыва между этими мирами есть попытка теоретического обоснования практической безответственности Запада за судьбы тех, кто сделал возможным его внешнее “постиндустриальное” благополучие»[42].
В заключение хотелось бы отметить, что никто не может отрицать влияния развития новых технологий на изменения в социально-экономических структурах современного мира. На основе этих технологий была создана громадная спекулятивно-финансовая «фиктивная» надстройка современной экономики. На базе тех же информационных технологий появились различные децентрализованные сетевые бизнес-структуры. Появляется много новых профессий, связанных с ними. Процесс глобализации приводит к тому, что головной офис какой-либо компании и ее реальные производственные мощности могут быть разделены тысячами кило-метров.
Точно так же никто не утверждает, что в странах третьего мира люди никогда не увидят достижений «постиндустриализма» и не узнают, что такое мобильный телефон или компьютер. Речь идет не об этом. Необходимо ответить на вопрос: меняют ли эти явления капиталистическую систему, основные характеристики и противоречия которой оставались неизменными и постоянно воспроизводились на протяжении длительного времени, выходят ли они за ее рамки? Сторонники концепций постиндустриального общества склонны давать на этот вопрос утвердительный ответ. Фетишизируя техническую сторону современных общественных процессов, они пытаются выдать изменение внешних свойств капиталистического способа производства за его сущностную трансформацию.
Однако важно понять, что капитализм, как и любой объект, взятый в процессе своего саморазвития, не статичен, а находится в постоянном движении. В ходе этого диалектического развития изменялись отдельные свойства капиталистического способа производства, его формальные стороны. Однако эти трансформации не меняют его коренных черт, характеризующих капитализм как определенную общественно-экономическую формацию, они лишь углубляют его противоречия, подготавливая качественный межформационный скачок.
[1] См.: Семенов, Ю. И. Философия истории (Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней). – М.: Современные тетради, 2003. – С. 192–198.
[2] Рейман, Л. Д. Информационное общество и роль телекоммуникаций в его становлении // Вопросы философии. – 2001. – № 3. – С. 3.
[3] Иноземцев, В. Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. – М.: Логос, 2000. – С. 5.
[4] Иноземцев, В. л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. – С. 4.
[5] Рейман, Л. Д. Указ. соч. – С. 7.
[6] Бузгалин, А. В., Колганов, А. И. Глобальный капитал. – М.: УРСС, 2004. – С. 27.
[8] Хелд, Д., Гольдблатт, Д., Макгрю, Э., Перратон, Д. Глобальные трансформации: политика, экономика, культура. – М.: Праксис, 2004. – С. 299.
[9] Готнога, А. В. Прогнозирование истории: теория и методология. – М.: ВЛАДОС, 2007. – С. 61.
[10] Бузгалин, А. В., Колганов, А. И. Указ. соч. – С. 32.
11 Бюлар, М. Индия: в поисках утраченной мощи // Свободная мысль. – 2007. – № 1. – С. 43.
[12] Каллиникос, А. Антикапиталистический манифест. – М.: Праксис, 2005. – С. 31.
[13] Рокка, Ж.-Л. В Китае задумались над социальными проблемами // Свободная мысль. – 2007. – № 5. – С. 40.
[14] Уткин, А. И. Демографический магнит мира // Свободная мысль. – 2007. – № 3. – С. 61–62.
[15] Там же. – С. 61.
[16] Там же. – С. 71.
[17] Чернышев, А. Г. Образование как политическая проблема России // Свободная мысль. – 2007. – № 1. – С. 83.
[19] Иноземцев, В. Л. Собственность в постиндустриальном обществе и исторической ретроспективе // Вопросы философии. – 2000. – № 12. – С. 13.
[20] См.: Бузгалин, А. В. Так что же такое постиндустриальный капитализм? // Свободная мысль. – 2007. – № 4. – С. 200–201.
[21] К основному признаку класса разные авторы произвольно относят то уровень зарплаты, то содержание труда, то место в системе разделения труда, но старательно обходят вопрос об отношении к средствам производства.
[22] Под пролетариатом чаще всего понимаются промышленные рабочие.
[23] Маркс, К., Энгельс, Ф. Немецкая идеология // Соч. – Т. 3. – С. 35.
[24] Жижек, С. 13 опытов о Ленине. – М.: Ад Маргинем, 2003. – С. 165.
[25] Готнога, А. В. Трансформация современной мир-системы. Основные тенденции // Дальний Восток: наука, экономика, образование, культура в XXI веке. Материалы III Международной научно-практической конференции, Комсомольск-на-Амуре, 15–16 сен-тября 2005 и Конкурса молодых ученых. – Комсомольск-на-Амуре: Изд-во Комсом.-н/А гос. пед. ун-та, 2006. – С. 44.
[26] Альтюссер, Л. Ленин и философия. – М.: Ад Маргинем, 2005. – С. 11.
[27] Маркс, К. Нищета философии / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. – Т. 4. – С. 144.
[28] Мясникова, Л. А. Экономика постмодерна и отношения собственности // Вопросы философии. – 2002. – № 7. – С. 14.
[29] Белл, Д., Иноземцев, В. Л. Эпоха разобщенности: Размышления о мире XXI века. – М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2007. – С. 50–51.
[30] Белл, Д., Иноземцев, В. Л. Указ. соч. – С. 266.
[31] Готнога, А. В. Прогнозирование истории: теория и методология. – С. 46.
[33] Семенов, Ю. И. Указ. соч. – С. 550.
[34] Там же. – С. 551.
[35] Цит. по: Каллиникос, А. Указ. соч. – С. 64.
[36] Неклесса, А. И. Трансмутация истории // Вопросы философии. – 2001. – № 3. – С. 70.
37 Иноземцев, В. Л. Собственность в постиндустриальном обществе и исторической ретроспективе. – С. 13.
[38] Белл, Д., Иноземцев, В. Л. Указ. соч. – С. 74.
[39] Белл, Д. Возобновление истории в новом столетии (Предисловие к новому изданию книги «Конец идеологии») // Вопросы философии. – 2002. – № 5. – С. 24.
[40] Белл, Д., Иноземцев, В. Л. Указ. соч. – С. 105.
[41] Франк, А. Г. Нет никаких цивилизаций // Прогнозис. – 2007. – № 4. – с. 18.
[42] Готнога, А. В. Прогнозирование истории: теория и методология. – С. 74.
www.socionauki.ru