Литература 17 века – Общая характеристика литературы XVII века. Готовое домашние задание

Литература XVII века

ЛИТЕРАТУРА XVII В.

XVII веку суждено было продолжить и развить тенденции, наметившиеся в литературе эпохи русского Предвозрождения. Именно этот век, по словам Д. С. Лихачева, «принял на себя функцию эпохи Возрождения, но принял в особых условиях и в сложных обстоятельствах, а потому и сам был «особым», неузнанным в своем значении»[1].

Это был век, когда «прочно укоренившиеся за шесть веков литературные жанры легко уживались с новыми формами литературы: с силлабическим стихотворством, с переводными приключенческими романами, с театральными пьесами, впервые появившимися на Руси при Алексее Михайловиче, с первыми записями фольклорных произведений, с пародиями и сатирами»[2].

Характерной чертой литературы XVII в. явилось ее разделение на литературу официальную, «высокую» и демократическую.

Официальная литература первых десятилетий XVII в. сохраняет внешне непосредственную связь с литературными традициями прошлого века. Но важнейшим фактором, определившим новое в ее развитии, явилась сама историческая действительность. Русь переживала едва ли не самый сложный период своей истории, получивший в историографии выразительное наименование Смутного времени. Авторы исторических повествований, в немалом количестве появившихся в это время, пребывают в смятении, видя «беды», пришедшие «на все преславное Российское царство». Но смятение не приводит к душевной расслабленности, не уводит их от волнующих политических и военных проблем; напротив, литературные произведения этого времени необычайно темпераментны, публицистичны, их авторы настойчиво ищут причины постигших страну бедствий. Их уже не удовлетворяет традиционное объяснение средневековой историографии, что бог «наказывает» страну «за грехи наши», они ищут виновников бедствий, пристально всматриваясь в своих современников.

Именно в произведениях, повествующих о событиях Смуты, происходит открытие человеческого характера во всей его сложности, противоречивости и изменчивости. В старой историографии, например в хрониках, разумеется, отмечались перемены в образе мыслей и в поступках того или иного исторического лица. Но такие изменения лишь фиксировались, хронист радовался исправлению грешного, негодовал развращению праведного, но не пытался объяснить эту эволюцию индивидуальными чертами характера данного лица. Писатели XVII в. уже хорошо понимают связь поступка с характером, сложность и изменчивость самих характеров.

В исторических сочинениях начала XVII в. авторы пытались осмыслить происходящее, оставить о нем память потомкам, а в ряде случаев оправдать и объяснить свои собственные политические пристрастия или поступки.

В литературе XVII в. восстанавливается репертуар беллетристических памятников XV в.: появляются многочисленные списки «Сербской Александрии», «Повести о Дракуле», «Повести о Басарге», переводного сборника басен «Стефанит и Ихнилат», «Сказания об Индийском царстве» и т. д.

Это нельзя объяснить только лучшей сохранностью более поздних рукописей XVII в.; несомненно, сказывается снятие «цензурного запрета» на беллетристические «неполезные» повести. Кроме того, эти памятники находят свою литературную среду среди новой волны переводов XVII в., таких, как переводы рыцарских романов («Повесть о Бове», «Повесть о Брунцвике», «Повесть об Аполлонии Тирском» и им подобных), сборников занимательных новелл («Фацеции») или не менее занимательных псевдоисторических преданий (сборник «Римских деяний»).

Создаются новые редакции «Повести об Акире», «Повести о Трое», «Девгениева деяния».

Произведения XVII в., даже те, которые могут быть отнесены к его официальной литературе, свидетельствуют об эмансипации жанров и героев, которую мы отмечали в «Повести о Басарге» или в «Повести о Петре и Февронии», — последнюю лишь формально можно отнести к жанру житий.

Столь же не похожа на традиционный жанр сказания о поставлении монастыря и «Повесть о Тверском Отроче монастыре».

«Повесть о Тверском Отроче монастыре». В повести рассказывается, как некий отрок (здесь в значении — слуга, младший дружинник) тверского князя Ярослава Ярославича Григорий полюбил красавицу Ксению, дочь деревенского пономаря. Юноша просит у ее отца дать согласие на их брак, но тот явно смущен: брак его дочери с Григорием кажется ему слишком неравным. Однако Ксения советует отцу принять предложение Григория. Идут последние приготовления к свадьбе; венчание должно состояться в церкви того села, где живет невеста.

Тем временем князь, такой же молодой и красивый, как и его любимец-слуга, отправляется на охоту. Случайно он, следуя за улетевшим от него любимым соколом, попадает в то село, где готовится свадьба Григория и Ксении. Князь входит в дом невесты, где она сидит со своим женихом и гостями, и вдруг Ксения объявляет собравшимся: «Востаните вси и изыдите во стретение своего великаго князя, а моего жениха». Затем она обращается и к изумленному, как и все, Григорию со словами: «Изыди ты от мене и даждь место князю своему, он бо тебе болши и жених мой, а ты был сват мой». Князь, увидев красоту Ксении («аки бы лучам от лица ея сияющим», — скажет автор), «возгореся… сердцем и смятеся мыслию»; в тот же день он обвенчался с Ксенией в сельской церкви. Огорченный отрок покидает своего господина. После трехлетних скитаний Григорий с помощью князя основывает под Тверью мужской монастырь, где и постригается под именем Гурия.

Как и Феврония, Ксения сама устраивает свою судьбу: именно она отказывает Григорию и объявляет князя своим женихом. Но прав и Д. С. Лихачев, утверждая, что «Ксения, собственно, пассивная героиня. Эта красавица не любит никого, ее любовь — и суженая и этикетная»[3]. В этой противоречивости образа Ксении наглядно отражаются сложные переплетения старого и нового в литературе XVII в.

Действительно, с одной стороны, перед нами, бесспорно, новые черты: эмансипируется жанр — в повести сочетается тема земной любви и тема создания монастыря, эмансипируется образ литературного героя: женой князя становится мудрая дева Ксения, наконец, движущей силой сюжета является любовный треугольник. Но с другой стороны, религиозной экзальтацией веет от Ксении. Она действует не из корыстных или чувственных побуждений, а подчиняется «божьему повелению»; князь накануне своей неожиданной свадьбы видит вещий сон, попадает в село он не совсем случайно: его привело чудо, охотничий сокол, который так и не дался князю в руки. Сокол уселся на церкви, несмотря на призывы княжеских слуг «никакоже думаше слетети к нима, но крилома своима поправливаяся и чистяшеся». Когда князь после венчания выходит с Ксенией из церкви, сокол, «видя господина своего идуща с супругою своею, сидя на церкви начат трепетатися, как бы веселяся и позирая на князя», затем на зов князя он слетел вниз и «сяде на десней его руце и позирая на обоих, на князя и на княгиню». Это чудо несомненно связано с божьей волей, на которую ссылается Ксения; напомним, что сокол — символ жениха, и недаром князь видел в вещем сне, как сокол, «все стадо птиц разогнав, поймал голубицу красотою зело сияющу, паче злата, и принесе» ее князю.

«Повесть о Фроле Скобееве». Плутовская новелла ХVII в. достигает своего совершенства в «Повести о Фроле Скобееве». В отличие от бедняка-неудачника «Повести о Шемякином суде», Фрол, мелкий чиновник (он площадной подьячий или ябедник, промышляющий перепиской и составлением юридических бумаг и ведением дел своих клиентов), сам настойчиво, любыми средствами устраивает свою судьбу. Он хитростью женится на дочери знатного стольника Нардина-Нащокина Аннушке и становится наследником движимого и недвижимого имущества своего тестя.

Авантюрная повесть о Фроле Скобееве интересна нам не столько похождениями героя: она знаменует собой решительный отказ от всех тех условностей в изображении характеров, поведения и передачи речи персонажей, которые так отягощали, например, занимательный сюжет «Повести о Савве Грудцыне». Здесь герои говорят не высокопарными книжными фразами и не изящными, но безликими репликами сказочных героев, а языком, свойственным людям определенного социального положения и определенных характеров. Приведем небольшой фрагмент из этой повести. Фрол приезжает со своей женой Аннушкой в дом тестя. После гневных попреков дочери и зятю Нардин-Нащокин садится с ними обедать, наказывая слугам отвечать всем посетителям: «Временя такого нет, чтобы видеть столника нашего, для того зь зятем своим, с вором и плутом Фролкою, кушает». Уже в этой фразе расставлены необходимые психологические акценты.

После обеда между стольником и Фролом происходит такой разговорС«Ну, плут, чем станешь жить?» — «Изволишь ты ведать обо мне, — более нечим, что ходить за приказным делам». — «Перестань, плут, ходить за ябедою! Имения имеется, вотчина моя, в Синбирском уезде, которая по переписи состоит в300-х дворех. Справь, плут, за собою и живи постоянно». И Фрол Скобеев отдал поклон и з женою своею Аннушкою и пренося пред ним благодарение. «Ну, плут, не кланейся; поди сам справляй за себя», — нетерпеливо заканчивает беседу стольник.

Живость и естественность диалога и всей сцены несомненны. Но в повести есть и еще одна примечательная для литературного развития XVII в. деталь: она совершенно лишена дидактизма. Читатель сам должен решить, с кем останутся его симпатии: с плутом ли Фролом или с уязвленным в своей гордости, обманутым собственной дочерью стольником.

«Повесть о Фроле Скобееве», написанная, видимо, в самом начале XVIII в., явилась своеобразным итогом развития демократической новеллы.

Силлабическая поэзия XVII в. Симеон Полоцкий. XVII век стал первым веком русской книжной поэзии. Обращение к новой области словесного искусства было чрезвычайно интенсивным, интенсивным настолько, что к концу столетия обилие поэтов и обилие стихотворной продукции приводит даже к некоторой девальвации стихотворства. Создалось представление, что в «мерные строки» можно облечь любую тему, любой предмет… В сознании русских стихотворцев второй половины XVII в. не было противоположения поэзии и стихотворства»[4]. В начале следующего века Феофан Прокопович специально подчеркнет, чтофункция поэзии «

искусством изображать человеческие действия и художественно (курсив наш. — О. Т. )изъяснять их для назидания в жизни»[5].

mirznanii.com

Русская литература XVII века

Изменения в общественной жизни предопределили начало но­вого этапа в развитии литературы. Именно литература, как ни одна другая сфера культуры, наиболее полно и ярко отразила противоречия общественной жизни, все те новые тенденции и явления, которые характеризуют развитие всей культуры в

XVII в.

Происходило, по выражению академика Д.С.Лихачева, «значи­тельное социальное расширение литературы». Письменное слово начинало служить и социальным низам, интересы и настроения которых получили возможность отражения не только в фолькло­ре, но и в письменной литературе. Это формировало и развивало в ней демократическое, светское направление, т.е. вело к «обмирщению» литературы.

Преодолевался разрыв между фольклором и письменностью. Именно к XVII в. относятся первые записи произведений устного народного творчества — исторических песен, былин, пословиц, заговоров. Устное народное творчество с его антифеодальными и антицерковными мотивами явилось основой развития демократи­ческого направления в литературе, оно оказало заметное воздей­ствие на письменную литературу как в идейном, так и в художе­ственном отношении.

Влияние народного творчества на литературу выразилось в сближении литературного языка с живым народным язы­ком, в появлении новых жанров, и прежде всего — демократической сатиры, в обогащении арсенала художественных средств.

Важным шагом в развитии литературы, свидетельствовавшим о разрыве со средневековыми тардициями и канонами, явился пе­реход от исторических литературных героев к вымышлен­ным, к созданию обобщенных литературных образов. Героями литературных произведений становились не выдающиеся истори­ческие личности, а представители демократических слоев насе­ления, простые люди из посадской и крестьянской среды, из низ­ших слоев дворянства. Как и для всей культуры, для литературы этого времени характерно открытие ценности человеческой лич­ности, многообразия, сложности и противоречивости человечес­ких характеров. Не подвиги «угодников Божих», а жизнь и дела простых людей начинали привлекать все большее внимание чита­теля.

Традиционные формы не могли вместить новое содержание, не претерпев существенной деформации. Это относится и к такому устойчивому жанру средневековой литературы, как житие, кото­рое постепенно превращается в биографическую повесть. При­мером может служить «Повесть об Улиании Осорьиной», напи­санная муромским дворянином Дружиной Осорьиным, сыном Улиании. Это первая в русской литературе биография женщины-дворянки. Автор создает образ энергичной и умной русской женщины, образцовой жены и хозяйки. И хотя в повести еще ис­пользуются стереотипы житийного жанра, в целом в ней преоб­ладают бытовые повествовательные элементы.

Выдающимся памятником русской литературы стала автоби­ографическая повесть одного из вождей и идеологов старооб­рядчества протопопа Аввакума «Житие». Аввакум-писатель резко отличается от Аввакума-апологета старообрядчества. Это произ­ведение консервативно по основной идее, но глубоко новаторс­кое по художественной форме, неповторимо по индивидуальной манере письма. Страстный защитник старины, яростный против­ник всего нового, выступавший против реалистических тенден­ций в живописи, против светского образования и распростране­ния научных знаний, Аввакум в литературной деятельности про­явил необычайное новаторство, отказавшись от условностей и традиций средневековой письменности. Обратившись к традици­онному жанру жития, он разрушил его окостеневшие формы, став основоположником нового жанра — автобиографии-исповеди. Он смело ввел народное просторечие в книжный язык. Реалистическое изображение перипетий собственной жизни, русского бы­та, образный язык, страстное обличение социальной несправед­ливости, произвола властей и церковных порядков — все это сде­лало произведение Аввакума одним из самых ярких и значитель­ных памятников русской демократической литературы.

В литературе XVII в. произошло возникновение и развитие нового жанра — демократической сатиры, отражавшей настрое­ния народных масс и обличавшей несправедливость обществен­ного строя. Антифеодальная направленнось сближала сатиру с устным народным творчеством, откуда она черпала сюжеты и художественно-изобразительные средства. В свою очередь, мно­гие сатирические повести становились достоянием фольклора.

Беспощадному обличению подвергались различные стороны жизни феодально-крепостнического общества, важные государ­ственные институты. Так, в «Повести о Шемякине суде» и «Повести о Ерше Ершовиче» обличались порядки феодального суда с его крючкотворством, волокитой, продажными судьями и пристрастными решениями. В «Службе кабаку», написанной в форме пародии на церковную службу, разоблачается государ­ственная система спаивания народа через «царев кабак». Соци­альной остротой отличается пародийная «Азбука о голом и небо­гатом человеке», в которой с едкой иронией повествуется о тяже­лом житье городской бедноты. В «Повести о Фоме и Ереме» выс­меиваются не способные ни к какому труду дворянские дети.

Объектом сатиры нередко была церковь, что свидетельствова­ло о падении ее авторитета преимущественно из-за неблаговид­ного поведения церковников. Лицемерие и жадность духовенства бичуются в «Сказании о куре и лисице» и «Сказании о попе Саве и о великой его славе». Высмеиваются монастырские порядки и нравы в «Калязинской челобитной». В ней в форме челобитной тверскому епископу излагаются жалобы привыкших к распущен­ной жизни монахов на «лихого» архимандрита, вздумавшего тре­бовать соблюдения строгого монастырского устава. Особой ост­ротой отличается «Повесть о Бражнике», в которой остроумно доказывается, что бражник имеет не меньше прав на «царство небесное», чем «святые», а «святые» оказываются не меньшими грешниками, чем бражник. Здесь уже налицо скептическое отно­шение к официальному культу святых.

Изменения, происходившие в сознании, морали и быте людей, борьба «старины» и «новизны», которая пронизывала все сферы лич­ной и общественной жизни, ярко отразились в бытовой повести. В этот переломный период, когда «старые обычаи поисшатали-ся», стала актуальной тема взаимоотношений старого и молодо­го поколений, «отцов и детей». О трагической судьбе молодого человека, попытавшегося порвать со старыми формами семейно-бытового уклада, с домостроевской моралью, рассказывается в «Повести о Горе-Злочастии». Основной конфликт повести — стол­кновение двух мировоззрений: старшего поколения, стоявшего на страже традиционной общественной и семейной морали, старого уклада жизни, и молодого поколения, стремившегося к независи­мости, склонного к инициативе и личной активности. Автор по­казывает обреченность героя, который традиционному бытовому укладу, освященному веками, не может ничего противопоста­вить, кроме стремления жить по своей воле. В результате он тер­пит крах и уходит в монастырь. В этом отразилась русская дей­ствительность ХУПв., когда старое было еще значительно силь­нее нового и попытки жить по-иному кончались трагично. Сюжет повести перекликается с евангельской притчей о блудном сыне. Однако герой повести в отличие от «блудного сына» не проявляет раскаяния, а возвращению в родительский дом с его старым укла­дом жизни предпочитает самозаточение в монастыре, последнем и вынужденном убежище.

Та же тема конфликта старшего и молодого поколений рас­крывается в «Повести о Савве Грудцыне».Как и в «Повести о Горе-Злочастии», ее герой — купеческий сын, нарушивший заветы ста­рины и наказанный за это. Оказавшись по торговым делам вдали от родительского дома, Савва Грудцын предается разврату, начи­нает вести разгульную жизнь и продает душу дьяволу. Спасаясь от отцовского гнева, он бежит из города, попадает в солдаты, с помощью дьявола совершает чудесные подвиги во время Смолен­ской войны. В конце концов с помощью чудотворной иконы он освобождается из-под власти дьявола, уходит в монастырь и там умирает. Повесть отличается занимательностью интриги и жи­вым разговорным языком. В ней выразительно описаны реальные картины русской жизни того времени: посадский быт, нравы ку­печества, события русско-польской войны 1632-1634 гг., солдатс­кий быт. Широкий исторический и бытовой фон, большое коли­чество действующих лиц, изображение судьбы простого челове­ка, рассказ о его любви, переживаниях, душевной борьбе — все это позволяет современным исследователям считать это произведе­ние одним из первых русских романов.

В конце XVII в-появилась «Повесть о Фроле Скобееве». Отличитальная ее черта — отсутствие религиозной дидактики. Худо­родный дворянин Фрол Скобеев, пройдоха и авантюрист, для до­стижения собственного благополучия не брезгует никакими средствами, для него нет ничего святого, о старозаветной морали отцов он и не вспоминает. В этом уже чувствуется дух новой эпохи. Энергия, ум, житейский практицизм — вот те качества, ко­торые приводят героя к достижению поставленной цели. Повесть отразила начавшийся во второй половине XVII в. процесс упадка старой знати и выдвижения нового, энергичного дворянства.

Новым в литературе было появление силлабического стихос­ложения, основанного на упорядочении числа слогов в стихе:

равное количество слогов в строке, пауза в середине строки и женская рифма, т.е. ударение на предпоследнем слоге последнего слова. Основоположником русского силлабического стихосло­жения был Симеон Полоцкий. Его стихи объединены в два боль­ших сборника — «Рифмологион» и «Вертоград многоцветный». Зна­чительная их часть — панегирические стихотворения, посвящен­ные членам царской семьи, а также написанные по поводу раз­личных событий придворной жизни. Писал С.Полоцкий и сати­рические стихотворения. Главное в его творчестве — обоснование идеи просвещенной монархии. В 1680 г .С.Полоцкий переложил на стихи псалтырь — «Псалтырь рифмотворная», что имело боль­шой успех у читателей. Книгу долгое время использовали как учебное пособие. Продолжателями дела С.Полоцкого стали его ученики Сильвестр Медведев и Карион Истомин.

Популярной становилась переводная художественная лите­ратура, изменялся ее характер: все большее внимание привле­кали произведения с занимательным сюжетом — рыцарский роман, бюргерская бытовая и плутовская новелла, авантюрно-прик­люченческая повесть, юмористические рассказы и анекдоты. Эта литература подвергалась значительной переработке, наполняясь подчас чисто русским содержанием и испытывая сильное влияние русского фольклора. Некоторые произведения, превратившись в устную сказку, становились достоянием фольклора.

К числу таких произведений относилась «Повесть о Бове коро­левиче», восходившая к французскому рыцарскому роману и при­влекавшая читателей авантюрным сюжетом, близким к волшеб­ной сказке. Переводились и другие рыцарские романы: «История о храбром рыцаре Петре Златых Ключей и о прекрасной коро­левне неаполитанской Магилене» — с франуцзского рыцарского куртуазного романа. XV в.; из Чехии пришла «Повесть о Василии Златовласом»; с польского языка переведена «Повесть об Отгоне цесаре римском» и др. Центральной темой всех этих произведе­ний была тема земной любви .постоянства и верности.

Весьма популярной стала «Повесть о Еруслане Лазаревиче», пришедшая с Востока и восходящая к поэме Фирдоуси «Шах-наме». К древнеиндийскому сказанию восходит пришедшая из Польши «История о семи мудрецах», она состоит из 15 неболь­ших новелл, объединенных единой сюжетной рамкой. С польско­го языка были переведены сборники нравоучительных рассказов «Римские деяния» и «Великое зерцало», сборник анекдотов и изре­чений древних философов «Апофегматы». Репертуар переводной литературы свидетельствовал об изменении интересов и вкусов русского читателя.

 

magref.ru

Общая характеристика литературы XVII века — Мегаобучалка

 

В русской литературе, как и в культуре в целом, это столетие было временем перехода от средневековья к Новому времени. Литературное наследие предшествовавших эпох в это время легко уживается со множеством нововведений. К XVII веку круг читателей на Руси существенно расширяется за счет обитателей посада, соответственно расширяется и социальный опыт литературы, отныне призванной удовлетворять более разным вкусам. Становится обширнее круг литературных жанров. В традиционную книжность начинают проникать элементы деловой письменности и фольклора. Среди новых жанровых форм, появившихся во второй половине XVII века можно отметить бытовую повесть. Подобные сочинения, вроде «Повести о Горе-Злосчастии» и «Повести о Савве Грудцыне», в центре которых находились самые обычные рядовые персонажи, не святые, не князья или исторические деятели, во вполне обычных жизненных ситуациях, были не лишены некоторого занимательного начала, призванного заставить читателя сопереживать герою. Впрочем, тяготение к беллетристике испытывают в этом столетии едва ли не все литературные жанры: от исторических повествований до переводного рыцарского романа. Пожалуй, впервые в истории русской литературы увлекательность чтения начинает постепенно преобладать над его душеполезностью.

Одним из наиболее интересных литературных новшеств XVII века является целая группа произведений, получивших в отечественном литературоведении не совсем удачное наименование «демократической сатиры». На самом деле все они являются яркими примерами особой смеховой культуры средневековья, где традиции книжные оказываются тесно сплетены с традициями устного скоморошества. Впрочем, связь книжности и фольклора в XVII веке опять-таки не ограничивается памятниками демократической сатиры. В литературе этого времени вообще складывается своеобразная мода на народное творчество. Наряду с первыми записями народного творчества (песни, записанные для англичанина Ричарда Джемса) в ней существуют многочисленные переработки фольклорных произведений. Таковы «Повесть о Горе-Злосчастии», «Повесть о Еруслане Лазаревиче», «Сказание о киевских богатырях». Влияние фольклора ощущается и во многих других литературных памятниках, например в «Повести об Азове».

В XVII столетии в русской литературе впервые появляются и сразу же начинают динамично развиваться силлабическое стихосложение и придворный театр.

Наряду с появлением новых жанров старые, уже существовавшие в книжности предшествующих веков, претерпевают большие изменения. Наибольшие метаморфозы происходят с традиционным для средневековой литературы жанром жития. Если в начале XVII века, сообразно с духовными поисками эпохи, происходит некоторое смещение житийных повествований в сторону бытового жизнеописания, как в «Житии Юлиании Лазаревской», то в конце столетия перед нами уже весьма своеобразный пример лирической автобиографии, таково «Житие протопопа Аввакума».

Если в литературе предшествующего времени стиль произведения в значительной степени зависел от его жанровой принадлежности, то в большей части сочинений второй половины XVII столетия уже вполне отчетливо проявляется индивидуальный стиль авторов. Отныне обстоятельный научный слог Симеона Полоцкого совершенно невозможно перепутать с колоритным просторечием протопопа Аввакума.

Среди переводных сочинений XVII столетия также преобладают сочинения беллетристически развлекательные. Отличительной особенностью этого времени является большое количество переводов с польского. Через посредничество польской литературы на Руси становятся известны некоторые образцы западноевропейского рыцарского и авантюрного романов (повествования о Бове Королевиче, Петре Златых Ключей и другие), а также многочисленные комические и нравоучительные новеллы.

Продолжается в это время традиция переводов и естественнонаучных сочинений, таких, как «Физика» Аристотеля, «Космография» Меркатора; однако с этого времени подобные труды воспринимаются уже как обособленные, отличные от художественной литературы.

Таков общий обзор основных тенденций развития древнерусской литературы в ее различные периоды.

megaobuchalka.ru

2. Художественные открытия русской литературы 17 века

2.Художественные открытия русской литературы 17 века

Основная тенденция – переход от средневекового типа литературы к новому

1. изменение системы жанров

-повесть (историческая, бытовая, военная)

-возникновение романа (Житие Аввукума)

-появление поэзии (силлабические вирши Полоцкого)

-драматургия (школьный, придворный театр)

-появление большого количества сатирических произведений под влиянием фольклора

-влияние жанров деловой письменности на литературу >>>

2. разделение литературы на художественную и деловую

-разделение литературы на официальную (элитную) и неофициальную (массовую, взаимодействующую с фольклором)

-новый тип героя

До 17 в. герой – человек, имеющий определенный официальный статус

17 в. – человек другого статуса (купеческий сын, анонимный молодец и др.). Отличительная черта такого героя – активность >>> судьба героев в их руках. Географический охват расширяется.

-усиление связей с западной литературой >>> появление западных сюжетов

-появление плутовского романа (Фрол Скобеев)

-переход жанров из одного в другой

XVII век – век перехода от средневековой литературы к литературе Нового времени

XVII век — век подготовки радикальных перемен в русской литературе. Начинается перестройка структуры литературы как целого. Чрезвычайно расширяется количество жанров за счет введения в литературу форм деловой письменности, которым придаются чисто литературные функции, за счет фольклора, за счет опыта переводной литературы. Усиливается сюжетность, развлекательность, изобразительность, тематический охват. И все это совершается в основном в результате огромного роста социального опыта литературы, обогащения социальной тематики, разрастания социального круга читателей и писателей.

Особое значение в этой перестройке литературы принадлежит изменениям действительности. События Смуты во многом потрясли и изменили представления русских людей о ходе исторических событий как якобы управляемых волей князей и государей. В конце XVI в. прекратила свое существование династия московских государей, началась крестьянская война, а с нею вместе и польско-шведская интервенция. Вмешательство народа в исторические судьбы страны выразилось в этот период с необыкновенной силой. Народ заявлял о себе не только восстаниями, но и участием в обсуждении будущих претендентов на престол.

Социальное расширение литературы сказалось и на ее читателях, и на ее авторах. С середины XVII в. появляется демократическая литература.Это литература эксплуатируемого класса. Литература, таким образом, начинает дифференцироваться.

В XVII в. — новый толчок в сторону массовости литературы— это произведения демократического характера. Они настолько массовые, что историки литературы XIX и начала XX в. признавали их недостойными изучения — своего рода «заборной литературой».

Смена иностранных влияний, которая произошла в русской литературе XVII в., также характерна для этого периода перехода к типу литератур нового времени. Обычно отмечалось, что первоначальная ориентированность русской литературы на литературы византийского круга сменяется в XVII в.ориентированностью западноевропейской. Но важна не столько эта ориентированность на западные страны, сколько ориентированность на определенныетипы литератур.

В XVII в. появился целый слой независимых от официальной письменности произведений, за которыми в литературоведении закреплен термин «демократическая сатира» («Повесть о Ерше Ершовиче», «Сказание о попе Саве», «Калязинская челобитная», «Азбука о голом и небогатом человеке» и др.). Эти произведения написаны и прозой, часто ритмизованной, и раёшным стихом (рифмованный фразовик). Они тесно связаны с фольклором и по своей художественной специфике, и по способу бытования. Памятники, относимые к демократической сатире, в основном анонимны. Их тексты подвижны, вариативны, т. е. имеют много вариантов. Их сюжеты известны большей частью как в письменности, так и в устной традиции.

«Повесть о Ерше Ершовиче». Демократическая сатира исполнена духа социального протеста. Многие из произведений этого круга прямо обличают феодальные порядки и церковь. «Повесть о Ерше Ершовиче», возникшая в первые десятилетия XVII в., рассказывает о тяжбе Ерша с Лещом и Головлем. Лещ и Головль, «Ростовского озера жильцы», жалуются в суд на «Ерша на Ершова сына, на щетинника, на ябедника, на вора на разбойника, на ябедника на обманщика… на худово недоброво человека». В форме пародии на «судное дело» повествуется о проделках и непотребствах Ерша, «векового обманщика» и «ведомого воришки». В конце концов судьи признают, что правы Лещ «с товарищи» и выдают им Ерша головою. Но и тут Ерш сумел избежать наказания. Со второй половины XVI в., т. е. в период становления поместной системы, насилия землевладельцев над крестьянами стали нормой. Именно такая ситуация, когда «сын боярский» обманом и насилием отнимает у крестьян землю, отражена в «Повести о Ерше Ершовиче». Отражена здесь и безнаказанность насильников, которым не страшен даже обвинительный приговор.

Развитие историко-бытовой повести в XVII веке (Повесть о Горе-Злосчастии, Повесть о Савве Грудныце, Повесть о Фроле Скобееве).

«Повесть о Горе-Злосчастии».

Стихотворная «Повесть о Горе и Злочастии, как Горе-Злочастие довело молотца во иноческий чин» сохранилась в единственном списке. «Повесть о Горе-Злочастии» стоит вне традиционных жанровых систем. Оно возникло на стыке фольклорных и книжных традиций. Его питательной средой были народные песни о Горе и книжные «покаянные» стихи. Некоторые его мотивы заимствованы из апокрифов. Как и былины, «Повесть о Горе-Злочастии» сложена тоническим стихом без рифм. На основе всех этих источников неизвестный автор создал выдающееся произведение, которое достойно завершило семивековое развитие древнерусской литературы.

В повести связаны две темы — тема судьбы человека вообще и тема судьбы русского человека «бунташного века», безымянного молодца. Автор «Повести о Горе-Злочастии», согласно средневековой манере ставить любое частное событие в перспективу мировой истории, начал повествование с рассказа о грехопадении Адама и Евы, вкусивших запретного плода от «древа познания добра и зла». Но в повести изложена не каноническая легенда, а версия апокрифов, которая несколько расходится с православной традицией. В «Повести о Горе-Злочастии» эти апокрифические мотивы как бы фундамент сюжета. История безымянного русского молодца как бы эхо далеких событий. Родители дают своему чаду те же наставления, которые бог, «родитель» первого человека, преподал Адаму. Идея подобия, как увидим, и дальше отражается в сюжете «Повести о Горе-Злочастии».

Но то, что молодцу суждено пережить, уже не ставится в прямую художественную связь с библейскими событиями. Молодец сам выбирает свою судьбу.

В средние века личность поглощалась родом, корпорацией, сословием. Поведение персонажей средневековой литературы всецело подчинено этикету, и в соответствии с этим судьба зависит либо от заветов рода, либо от корпоративного (княжеского, монашеского и т. п.) кодекса. Только в XVII в., в эпоху перестройки средневековой культуры,утверждается идея индивидуальной судьбы, идея выбора самим человеком своего жизненного пути. «Повесть о Горе-Злочастии» — решительный шаг в этом направлении. Молодец выбирает «злуючасть», злую долю, злую судьбу. Эта лихая бесталанная судьба персонифицирована в повести в образе Горя. Горе-Злочастие — злой дух, искуситель и двойник молодца. Этот роковой спутник неизбывен, герою не выйти из его власти, потому что сам он выбрал «злую часть».

В финале повести герой затворяется в стенах монастыря, «а Горе у святых ворот оставается,  к Молотцу впредь не привяжетца!»

Уйдя из дому, молодец на чужбине снова стал на ноги, разбогател и присмотрел невесту. Значит, «преступленье вином» не привело его к бесповоротному краху.

Пока он был верен невесте, пока помышлял о «рождении человеческом», о «любимых детях», Горе было бессильно. Оно «излукавилось», явилось молодцу во сне в облике архангела Гавриила и уговорило его бросить невесту. Так произошло окончательное падение героя. Он получил индивидуальную судьбу, потому что отверг судьбу родовую. Он отщепенец, изгой, «гулящий человек». Герой «Повести» — человек раздвоенный, часто страдающий от собственного падения. «Повесть о Горе-Злочастии» драматична. Одна из замечательных ее черт — сочувствие падшему герою. Хотя автор осуждает грехи молодца, хотя автор всецело за верность родовому началу, за верность идеалам «Домостроя», — он все же не довольствуется ролью обличителя. Автор считает, что человек достоин сочувствия просто потому, что он человек, пусть падший и погрязший в грехе. Такова гуманистическая концепция «Повести о Горе-Злочастии». Это новаторская концепция, так как ранее в литературе сочувствие греховному человеку было невозможно.

Сочинения протопопа Аввакума и его роль как писателя-новатора.

В XVIIв. в искусстве все более весомо заявляет о себе индивидуальное начало.Литература превращается в арену борьбы идей, а писатель становится личностью— со своей, только ему присущей, неповторимой творческой манерой.

Ярче всего индивидуальное начало проявилось в творчестве протопопа Аввакума (1621-1682). Этот знаменитый вождь старообрядчества стал писателем уже в зрелом возрасте. До сорока пяти лет он брался за перо редко, от случая к случаю. Все известные произведения были написаны в Пустозерске. Здесь он находился в заточении последние пятнадцать лет своей жизни и «за великие на царский дом хулы» его возвели на костер.

В молодые годы Аввакум не собирался посвятить себя литературному творчеству. Он избрал другое поприще — поприще борьбы со злоупотреблениями церкви и государства, поприще устной проповеди, живого и прямого общения с людьми.

Аввакум никогда не менял своих убеждений. По духу и темпераменту он был борцом, полемистом, обличителем.

В Пустозерскеу него не было слушателей, и ему не осталось ничего другого, каквзяться за перо.

Аввакум в Пустозерске написал множество челобитных, писем, посланий, а также такие обширные произведения, как «Книга бесед», в которую входит 10 рассуждений на различные вероучительные темы; как «Книга толкований» — она включает толкования Аввакума на псалмы и другие библейские тексты; как «Книга обличений, или Евангелие вечное», содержащая богословскую полемику Аввакума с его «соузником» дьяконом Федором. В Пустозерске Аввакум создал и свою монументальную автобиографию, свое замечательное «Житие» (1672), которое перерабатывал несколько раз.

Как по происхождению, так и по идеологии Аввакум принадлежал к социальным низам. Долгий и горький жизненный опыт убедил Аввакума в том, что простому народу живется на Руси тяжело.Идея равенства — одна из любимых идей Аввакума. Демократизм пронизывает идеологию и эстетику Аввакума. Во всех своих произведениях, и прежде всего в «Житии», Аввакум обнаруживает поразительный талант стилиста. Он владеет «русским природным языком» с какой-то особенной свободой и гибкостью. Одна из причин этого в том, что Аввакум ощущает себя не пишущим, а говорящим. Он называет свою манеру изложения «вяканьем» и «ворчаньем».

Беседа Аввакума глубоко эмоциональна. Впервые в древнерусской литературе автор много пишет о своих переживаниях, о том, как он «тужит», «рыдает», «вздыхает», «горюет». Впервые русский писатель дерзает сравнивать себя с первыми христианскими писателями — апостолами. Создавая «Житие», Аввакум в известной мере пользовался агиографическим каноном.

И все же Аввакум решительно реформирует агиографическую схему. Он — впервые в русской литературе — объединяет автора и героя агиографического повествования в одном лице. С традиционной точки зрения это недопустимо, ибо прославление себя есть греховная гордыня. Символический слой «Жития» также индивидуален: Аввакум придает символическое значение таким «бренным», ничтожным бытовым деталям, какие средневековая агиография вообще, как правило, не отмечала.

Символическое толкование бытовых реалий крайне важно в системе идеологических и художественных принципов «Жития». Аввакум яростно боролся с реформой Никона. Коль скоро рушится православие, значит, гибнет и Древняя Русь. Поэтому он так любовно, так ярко описывает русский быт, в особенности семейный.

«Житие» Аввакума — не только проповедь, но также исповедь. Искренность — одна из самых поразительных черт этого произведения. Это не только писательская позиция, это позиция страдальца, «живого мертвеца», который покончил счеты с жизнью и для которого смерть — желанное избавление.

Силлабическая поэзия и творчество Симеона Полоцкого.

Создателем регулярной силлабической поэзии стал в Москве белорус Симеон Полоцкий. (Силлабика — принцип деления стиха на ритмические единицы, равные между собой по числу слогов, а не числу ударений и месту их расположения).

В Москве Симеон Полоцкий продолжал начатую на родине деятельность педагога. Он воспитывал государевых детей, открыл латинскую школу неподалеку от Кремля. Симеон Полоцкий также учредил еще одну должность — должность придворного поэта, дотоле в России неизвестную. Любое событие в царской семье — браки, именины, рождения детей — давало Симеону Полоцкому повод для сочинения стихотворений «на случай». Эти стихотворения поэт к концу жизни собрал в огромный «Рифмологион, или Стихослов» (этот сборник дошел в черновом автографе и опубликован лишь в извлечениях).

Наследие Симеона Полоцкого очень велико. Подсчитано, что он оставил по крайней мере пятьдесят тысяч стихотворных строк.

Кроме «Рифмологиона», это «Псалтырь рифмотворная» (стихотворное переложение «Псалтыри», напечатанное в 1680 г.) и оставшийся в рукописях колоссальный сборник «Вертоград (сад) многоцветный» (1678) — своего рода поэтическая энциклопедия, в которой стихотворения расположены в алфавитном порядке. В «Вертограде» насчитывается 1155 названий, причем под одним заглавием часто помещается целый цикл — от двух до двенадцати стихотворений.

«Вертоград многоцветный» — это поэтическая энциклопедия, в которой Симеон Полоцкий хотел дать читателю широчайший свод знаний — прежде всего по истории, античной и средневековой западноевропейской. Здесь соседствуют мифологические сюжеты и исторические анекдоты о Цезаре и Августе, Александре Македонском, Диогене, Юстиниане и Карле Великом. «Вертоград» дает сведения о вымышленных и экзотических животных — птице-фениксе, плачущем крокодиле, страусе, о драгоценных камнях и проч. Здесь мы найдем также изложение космогонических воззрений, экскурсы в область христианской символики.

Этот «музей раритетов» отражает несколько основополагающих мотивов барокко — прежде всего идею о «пестроте» мира, о переменчивости сущего, а также тягу к сенсационности, присущую барокко. Однако особенность «музея раритетов» в том, что это музей словесности.

Слово воспринималось как инструмент преобразования мира, как средство создания новой европейской культуры. Поэтому просветительные планы Симеона Полоцкого были прежде всего планами гуманитария.

studfiles.net

Литература 17 века: общая характеристика / Общие статьи

В 17 веке начинается целенаправленное движение Руси к Европе. После того как Русская земля частично выдавила, а частично растворила в себе монгольское нашествие (это была победа более высокой культуры, сохранившей религию, язык, искусство, государственность), после того как пала Византийская империя (основной духовный авторитет для Руси в период средневековья), Восток стал интересен только в качестве источника новых земель (вспомним завоевание Сибири).

Именно в 17 столетии, которое иногда называют русским Ренессансом, происходит перестройка сознания средневекового человека. Конечно, он по-прежнему считает себя рабом судьбы, по-прежнему Бог для него — суровый отец, карающий за отступления от общепринятых правил поведения, по-прежнему проявление своей воли — тягчайший грех. К 17 веку древнерусский человек обретает богатый исторический опыт: крушение казавшегося незыблемым иноземного ига, Смутное время и победа над польско-литовскими захватчиками, расширение географических и государственных границ, церковный раскол, ломка сословных рамок…

Появилось ощущение индивидуальности, неповторимости каждого человека. Судьба играет человеком, бросая его вверх-вниз (а иначе и быть не могло — время коренных перемен!), и часто бывает милостива не к тому, кто живет по установленным дедами и отцами правилам, а к тому, кто «хотел жити, как ему любо». Сомнения в справедливости судьбы — это и сомнения в незыблемости сложившегося миропорядка. Эти сомнения человек разрешает по-всякому: он может восстать против традиций, а может и посмеяться над ними.

Все это, конечно, отразилось в искусстве и литературе 17 века, особенно во второй его половине. Происходит изменение жанровой системы древнерусской литературы. Жанры становятся более светскими, традиционное житие часто превращается в биографию частного человека, как мы видели в «Житии протопопа Аввакума«. Появляется сатирическая литература, высмеивающая забывших свое призвание священнослужителей, неправедных судей, пьянство и супружескую измену. Новым жанром стала плутовская повесть (например, «Повесть о Фроле Скобееве»), где появляется совершенно новый герой, не верящий «ни в сон, ни в чох», предприимчивый и удачливый. Создаются стихотворные и драматические произведения. Вот эту литературу уже можно было назвать художественной: она была построена на вымысле, если и поучала, то в развлекательной форме, умело выстраивая сюжет.

И все-таки эпоха новой литературы настала не в 17, а в 18 веке, когда уже не ручейки, а мощный поток прорвал плотину средневековья. С петровских реформ начался отсчет нового времени — даже в буквальном смысле, когда было принято новое летосчисление.

Источник: В мире литературы. 10 кл. / А.Г. Кутузов, А.К. Киселев и др. М.: Дрофа, 2006

classlit.ru

Русская литература 17 века [России]

Основная статья: Культура России в 17 веке

Содержание (план)

Книгопечатание

На Печатном дворе в середине XVII в. работало 165 человек. Там печатали богослужебные книги, выпускали буквари, которые поль­зовались очень большим спросом. В середине XVII в. в России открылась первая книжная лавка в Москве.

Жанры литературы 17 века

Научная литература

В 17 веке в России появились описания вновь открытых земель, первые карты городов Сибири, были составлены карты Российского госу­дарства. У образованных людей при дворе отсутствовали сомнения в правоте гелиоцентрической системы Коперника. Были переведены научные книги по анатомии, физиологии, металлургии, военному делу и другим отраслям современных знаний. Появились первые научные исследования по родной истории и геополитике.

Летописи и поэзия

Дворяне, монахи, подьячие и даже кре­стьяне описывали события своего времени в летописных и личных воспоминаниях. Среди образованных людей принято было писать друг другу письма и стихи. При дворе стала в моде поэзия. Учёные, писатели и поэты пользовались большим почётом и в царском двор­це, и на посаде.

Светская литература

Горожане России создали в XVII веке свою, светскую, литературу. Она выражала их особый взгляд на быстро меняющийся мир. Все боль­ше читающих людей было и среди свободных крестьян: к концу XVII в. грамотным был уже каждый пятый!

Повести

Складывались казацкие повести о походе Ермака, о взятии Азо­ва. Появились сатирические повести, в которых высмеивались не­справедливые порядки, критиковались дурные представители вла­сти и церкви.

Газета и почта

Во время правления Алексея Михайловича выпускалась первая в России рукописная газета «Куранты». Стали налаживаться пер­вые почтовые линии, с помощью которых своевременно передава­лись важные сообщения.

Поговорки и крылатые выражения

В XVII в. возникло много поговорок, крылатых выражений, кото­рыми мы пользуемся до сих пор, не задумываясь о их происхожде­нии. Например, про лентяя говорят: «Он привык работать спустя рукава». В XVII в. бояре ходили в одежде, рукава которой спускались чуть ли не до колен. В такой одежде работать было невозможно, да они и не работали. Отсюда и возникло это крылатое выражение.

Автобиографии

Автобиографии стали новым жанром русской литературы бла­годаря разносторонним талантам протопопа Аввакума. Одержимый своими религиозными идеями, Аввакум отстаивал их всеми доступ­ными способами. Один из них — литературное творчество. Среди нескольких десятков сочинений опального протопопа лучшим яв­ляется его «Житие». Оно было написано им в тяжелейших усло­виях — в земляной тюрьме Пустозерского острога. В отличие от обычных житий святых Аввакум в своём «Житие» рассказывает не о чужих, а о своих собственных страданиях за веру. Яркий, об­разный язык, сила и искренность чувства сделали это произведение подлинным шедевром литературы.

Русские книги 17 века

Сла­вянская грамматика

В середине XVII в. в России появилась печатная «Сла­вянская грамматика» Милентия Смотрицкого.

«Азбука» и «Букварь»

2400 экземпляров «Азбуки» Василия Бур­цева были распроданы за один день. В конце XVII в. был издан «Букварь» Карио­на Истомина, где каждая буква на странице со­провождалась рисунком. Например, к букве «К» давались рисунки кадушки, коровы, кокош­ника; к букве «Л» — рисунки ложки, лавки, лам­пады; к букве «И» — рисунки иконы, избы и т. д.

Сказание о куре и лисице

Большим успехом у грамотного населения пользовалось «Сказание о куре и лисице». В нем лиса словами священного писания обличала «гре­хи» кур, а, поймав курицу, забыла об этой проповеди, говоря: «Я голодна, я хочу тебя скушать, чтобы мне с тебя здравой быть».

Повесть о Шемякином суде

Одна из самых известных сатирических повестей XVII в. — «Повесть о Шемякином суде». В «Повести о Шемякином суде» рассказывалось, как судились бедный и богатый. Её герой — бедный крестьянин, на голову которого сыплются все несчастья. Он предстаёт перед судом, который вершит корыстолюбивый судья Шемяка. Богатый дал большую взятку — «мзду». А у бедного не было денег. Отчаявшийся бед­няк показывает судье, находящийся за пазухой, завёрнутый в платок камень. Судья думает, что в узелке ценный подарок — ещё большая «мзда», и решает дело в пользу бедняка.

После суда бедняк сказал: «Если бы ты не решил в мою пользу, я бы тебя порешил (убил) этим камнем». Выраже­ние «Шемякин суд» как решение несправедливое, основанное на взятке, до­шло до наших дней.

На эту незатейливую основу нанизан целый ряд анекдотических ситу­аций, заставлявших читателей и слушателей повести от души весе­литься. Материал с сайта http://wikiwhat.ru

Повесть о Горе-Злосчастии

Были и произведения, которые резко осуждали отказ от хороших обы­чаев. В «Повести о Горе-Злосчастии» рассказано о «добром молодце» из купеческой семьи, который нарушал старые, патриархальные, правила, от­казывался «от отцова учения», хотел жить своим умом и опытом. И за это поплатился личным счастьем, богатством и свободой.

По­весть о Ерше Ершовиче

Известна старинная русская сатира XVII века — «По­весть о Ерше Ершовиче». Она написана в духе волшебных сказок. В Ростовском озере идёт суд над пронырливым и ловким Ершом Ершовичем. Крупные рыбы разных пород обвиняют своего меньшо­го собрата в том, что он самочинно захватил себе владения в озе­ре и вытеснил его прежних обитателей. Всё это очень напоминает обычную для того времени поземельную тяжбу бедного дворянина с богатым соседом-боярином. В конце концов нахальный Ёрш Ершо­вич оказывается победителем в споре и благополучно возвращается в свои водяные угодья.

Картинки (фото, рисунки)

• Букварь. Москва. 1637 г.

• Буква «Л». Лист из букваря Кариона Истомина. XVII в.

На этой странице материал по темам:

• Книги 16-17 века

• Русские книги 17 века и их авторы

• Реферат новые жанры в литературе 17 века

• Какие новые жанры литературы появились в 17 века

• Новое содержание и форма литературы 17 века

Вопросы к этой статье:

• Назовите традиционные и новые черты в русской литературе 17 века.

wikiwhat.ru

Литература 17 век — Литература

ЛИТЕРАТУРА 17 век

Как и в предшествующее время, литература XVII в. были тесно свя-

заны с общественно-политической мыслью, она непосредственно отра-

жала и воплощала в своих произведениях социально-политические уст-

ремления различных общественных слоев, живо откликалась на важней-

шие явления современности. И вместе с тем русская литература вступила

в новый этап своего развития, что оказалось и в содержании и в

развитии форм литературного творчества.

Появились различные произведения, остро критиковавшие церковь и

церковников. Выдающимся памятником русской литературы XVII в. ста-

ла автобиографическая повесть одного из самых ревностных и неистовых

защитников церковной старины — протопопа Аввакума. Его рассказ о сво-

ей полной гонений жизни написан простым, бесхитросным языком.

Новым явлением в литературе было распространение силлабическо-

го стихосложения. Оно связано в особенности с деятельностью белорусс-

кого ученого и просветителя Симона Полоцкого, приглашенного в Моск-

ву для обучения царских детей. В 1680 году Симеон Полоцкий перело-

жил на стихи Псалтырь. Это переложение долгое время было широко

распространенным учебным пособием в России.

В 1678-1679 г.г. появились два сборника стихотворений Симео-

на-Полоцкого — «Вертоград многоцветный» и «Рифмалогион». Стихи Си-

меона Полоцкого посвящены воспеванию Российского государтсва и его

правителей, они пампезны и нарядны.

В творчестве С.Полоцкого воплотился так называемый «стиль ба-

рокко» второй половины XVII в.

Направление в литературе, возглавленное Симеоном Полоцким, по-

лучило дальнейшее развитие в конце столетия в стихах Сильвестра Мед-

ведева и Кариона Истомина.

Таким образом, на протяжении XVII в. произошли значительные пе-

ремены в развитии русской литературы, знаменовавшие собой важный

шаг ее движения к реализму, ее раскрепощения от сковывающего воз-

действия религиозной идеологии.

ЗОДЧЕСТВО 17век

Как и в истории всей русской культуры, XVII в. занимает особое

место в развитии русского зодчества. И в этой области с большой

силой проявилась стремление к отказу от вековых канонов.

По-прежнему подавляющее большинство построек не только в дере-

внях, но и в городах возводилось из дерева. Каменные храмы и

отдельные светские здания были в городах окружены морем деревянных

строений. Частые пожары, среди которых были также громадные, как

пожар 1626 года, уничтоживший значительную часть Москвы, опустошили

города и села.

Но взамен погибших деревянных строений быстро возводились но-

вые. Веками сложившиеся искусство строительства из дерева достигло в

XVII в. высокого технического и художественного уровня. Выдающимся

произведением деревянного зодчества был знаменитый дворец в Коло-

менском, построенный в 1667-1678 г.г. под руководством плотничного

старосты Семена Петрова и стрельца Ивана Михайлова.

В деревянном зодчестве с большой силой проявилась народная ху-

дожественная культура.

Светские элементы проникали все более и в каменное зодчество.

Важнейшим фактором, определившим подъем каменного зодчества, было

развитие производительных сил. Ремесленное производство поднялось

на более высокий уровень.

Каменные постройки появились теперь не только в городах, но

иногда и в селах.

Выдающимся светским сооружением первой половины XVII века

является Теремной дворец в Московском кремле, построенный в

1635-1636 г.г. Баженом Огурцовым и Трефилом Шарутиным. Теремной

дворец воплотил в себе замечательные черты яркого русского народ-

ного творчества и искусства. Этот дворец представляет собой трех-

этажное на высоких подлетях здание, увенчанное высоким «теремком».

Золотая кровля и два пояса лазурных изразцовых карнизов придали

дворцу нарядный, сказочный вид. Здание богато украшено резьбой.

Многие формы отделки непосредственно идут от приемов деревянного

зодчества. Богатством декоративного уюранства отличается Золотое

крыльцо, вызвавшее ряд подражаний.

Значительной перестройке подвергся Московский Кремль. В 1624-

1625 г.г. англичанин Фристофор Галовей вместе с Баженом Огурцовым

возвели Спасскую башню в ее теперешнем виде. Новая башня создала

парадный въезд в Кремль и связала своей вертикалью кремлевские собо-

ры с Храмом Василия Блаженного на Красной площади в единый ан-

сабль. Перестройка кремлевских башен придала Кремлю совершенно но-

вый вид. Строго крепостной его облик уступил место торжественному

ансаблю, воплотившему в себе величие и мощь Российского государства.

Замечательные постройки появились в Ярославле, Толчкове — цер-

ковь Иоанна Предтечи, Воскресенские церкви в Кастроме и РОманове и

другие.

Строгая церковная регламентация оказалась в конечном счете бес-

сильна воспрепятствовать развитию народного, светского начала в зод-

честве. Как и в других сферах культуры, влияние религии и церкви в

зодчестве оказалось в XVII в. заметно подорванным. Последние два

столетия XVII в. ознаменовались новым, высоким подъемом зодчества.

ЖИВОПИСЬ 17 век

Церковь прекрасно понимала огромную силу воздействия искусства

на народные массы и, как и в других областях культуры, всеми силами

старалась обеспечить сохранение контроля над живописью, проповедо-

вала глубоко консервативные идеи с целью полного подчинения ее стро-

го религиозной догматике.

Церковь особенно гневно преследовала распространение в селах и

городах произведений народных мастеров-иконописцев, которые далеко

отходили от установленных канонов. Среди этих мастеров было немало

живописцев, наделенных большим талантом.

Реалистические тенденции в живописи XVII в. развивались еще

очень медленно. Большое место занимала унаследованная от XVI в. тра-

диция отвлеченно-догматического и аллегорического изображения. Хо-

рошо прорабатывались детали, но обобщенного реалистического изоб-

ражения художники XVII в. еще не могли дать. Росписи и иконы были

перегружены мелкими сценами и предметами, вокруг главных изобра-

жений нанизывалась масса клейм со всеми подробностями жития. По-

мимо этого делались еще пояснительные надписи. Внутренний мир че-

ловека, как правило, не умели раскрыть, главное внимание уделялось

изображению внешних поступков и действий. Эмоциональность отсту-

пала перед описанием.

Высшая ступень развития живописного искусства в XVII веке свя-

зана с деятельностью выдающегося художника Симена Ушакова

(1626-1686). Его знаменитые произведения «Спас нерукотворный», в

котором художник изобразил классически правильное лицо, а также

большая икона «Насаждение древа государства Российского». В 1671 г.

С.Ушаков создал икону на традиционный сюжет «Троицы».

Примечательным явлением в живописи, отразившим возросший,

как и в литературе того времени, интерес к человеческой личности, бы-

ло распространение портретных изображений. Это оказалось не только

в направлении творчества С.Ушакова. Многие представители знати ста-

ли заказывать свои портреты за границей, но и в самой России тоже по-

явились попытки создания портретов.

Таким образом, русская живопись XVII в. вступила в переломную

эпоху, все более выявляя новые тенденции, ведшие ее по пути станов-

ления реалистического начала и освобождения от церковно-иконаичес-

ких традиций.

МУЗЫКА И ТЕАТР 17 век

К XVII в. русская музыкальная культура имела устойчивые мно-

говековые традиции. Как и другие области народного творчества, она

была безымянна. Существовали местные певческие школы со своими

особенностями «распевов». Но повсюду господствовало хоровое много-

голосье, столь характерное для русской народной музыки. Народные

песни были богаты и жанровым разнообразием, и мелодичностью, и

глубокой выразительностью, с огромной силой передающий самые раз-

личные психологические состояния человека. Особенности народного

хорового творчества были восприняты в немалой степени и церковной

музыкой.

Большой популярностью, как и в предыдущее время, пользовался

народный театр. По всей России бродили скоморохи. Народ любил тра-

диционный театр Петрушки с его веселыми и меткими выступлениями

против богачей, попов, неправедных судей.

Новым явлением было возникновение первого придворного театра.

Инициатором его создания был широко образованный по тому времени

боярин А.С.Матвеев. Театр был организован для того, чтобы по-новому

отпраздновать рождение царевича Петра в 1672 году. Труппа театра (60

человек) была первоначально набрана из жителей Немецкой слабоды,

где под руководством пастора И.Г.Грегори ставились иноземцами люби-

тельские спектакли.

Просле смерти царя Алексея Михайловича в 1676 году под влияни-

ем патриарха Иоакима, враждебно относившегося ко всему иноземно-

му, театр прекратил существование.

Оторванный от народного искусства и предназначенный для уз-

кого круга феодальной знати, театр пастора Грегори не оставил

серьезных следов в истории русской театральной культуры.

З А К Л Ю Ч Е Н И Е 17 век

Определяя основное содержание и направление историко-куль-

турного процесса средневековой России, можно с полным основанием

говорить, что эта культура уходила своими корнями в народное твор-

чество и имела в нем главную питательную среду своего развития. В ус-

ловиях феодального общества, крепостничества Россия обнаружила за-

мечательные богатства творческих сил народа в культуре. Эти силы пи-

тали и культуру господствующих классов, которые использовали ее в

переработанном виде в своих классовых целях.

Культура народа проникнута светлым чувством оптимизма, она

жизнеутверждающая по своему духу. Беспредельная самоотверженная

любовь к родной земле, красота трудового и ратного подвига, высокое

нравственное благородство, твердая вера в победу добра над злом, спра-

ведливости над неправдой и обманом и вместе с тем глубокая поэтич-

ность, неистощимый юмор, меткое выделение типичных жизненных яв-

лений, здравость и точность их оценок — все это характерно для произ-

ведений народного творчества феодальной эпохи. В той или иной степе-

ни, в разных формах эти замечательные качества народного творчества

пробивали дорогу не только в литературе, но зодчестве, живописи.

Развитие русской культуры XVII века отразило свойственные это-

му времени особенности и противоречия. Они были обусловлены, в ко-

нечном счете, социально-политическими и экономическими процесса-

ми, проходившими на Руси. Феодальный способ производства с прису-

щими ему консерватизмом в развитии производительных сил, господс-

твом замкнутого натурального хозяйства, слабо развитым обменом,

традициями к сохранению политической системы феодальной раздроб-

ленности, замедлял также развитие культуры, формирование местных

традиций и особенностей.

Несомненно, что на развитие русской культуры громадное влияние

оказало господство религиозного мировоззрения. Церковь сыграла оп-

ределенную роль и в распространении грамотности, и в развитии зод-

чества и живописи. Но в то же время церковь ревниво оберегала свои

догматы и враждебно относилась к новым явлениям в культуре, являясь

тормозом в развитии наук, технических знаний, литературы, искусства.

И тем не менее русская культура развивалась не изолированно от миро-

вой культуры, обогащаясь ее достижениями и внося свой вклад в ее раз-

витие.

Культурные достижения семнадцатого века вошли в круг непри-

ходящих художественных ценностей нашей страны, они — части нашего

национального богатства, славы и величия нашего народа.

refdb.ru