Классификация партийных систем – 2. Классификация партийных систем по числу партий и степени межпартийного антагонизма. Типы партийных систем

Содержание

Классификация партийных систем

Понятие «партийная система» отображает способ взаимодействия различных партий в борьбе за власть. Старейшим (и наиболее популярным по сей день) критерием, используемым при классификации партийных систем, является количественный: выделяют беспартийные, однопартийные, двухпартийные и многопартийные системы. Первые две разновидности возможны лишь в сочетании с авторитарными режимами и могут быть названы партийными системами условно, ибо значимое политическое взаимодействие между партиями здесь отсутствует. Беспартийные системы встречаются в современном мире редко — это немногие сохранившиеся традиционные режимы и некоторые военные диктатуры, налагающие официальный запрет на деятельность партий. В качестве других примеров можно назвать своеобразные политические устройства Ирана (после самороспуска Исламской республиканской партии) и Ливии. В принципе возможна ситуация, когда в демократических выборах участвуют только беспартийные кандидаты. Именно это имело место на некоторых ранних этапах политической истории США. Но, как показал американский опыт, подмена конкуренции политических программ конкуренцией персоналий влечет за собой широкое распространение подкупа избирателей, рост политического монополизма и ряд других нежелательных последствий. Об этом же свидетельствуют события в некоторых новых демократиях. В современном мире «беспартийная демократия» наблюдается лишь в ряде микроскопических государств тихоокеанского бассейна. Чаще всего заменой партиям там служит этническая или клановая принадлежность кандидатов. Однопартийные системы свойственны в основ-ном эгалитарно-авторитарным, авторитарно-инэгалитарным и популистским режимам, которые охарактеризованы в третьей главе этой книги. Исходя из наличия однопартийной системы в той или иной стране, можно достаточно уверенно приписывать ей один из перечисленных режимов.

К сожалению, иногда идентификация однопартийности оказывается сложной задачей. Возьмем, к примеру, две азиатские страны — Японию и Сингапур. В первой из них у власти в течение десятилетий находилась ЛДП, во второй — Партия народного действия (ПНД). Оппозиция в обеих странах долго находилась в безнадежном меньшинстве и не могла реально претендовать на участие в правительстве. Почему же о Японии мы говорим как о либеральной демократии, а о Сингапуре — нет? Дело в том, что настоящие однопартийные системы вырабатывают специфические механизмы, позволяющие правящей партии удерживать власть, какова бы ни была воля народа. Именно такие механизмы и характерны для Сингапура. Один из руководителей оппозиционного Рабочего фронта заметил: «Сингапурская действительность такова, что люди, рискующие выступить против ПНД, навлекают на себя беду. Если вы бизнесмен, то не можете заключить контракт или вам выкручивает руки налоговая инспекция. Если вы юрист, то теряете клиентуру, а если работаете по найму на большом предприятии, то в один прекрасный день теряете свое рабочее место». Правда, злоупотребления такого рода имели место и в Японии, но это были именно злоупотребления, а не система. Вот почему ЛДП в конечном счете уступила власть, расколовшись и потерпев поражение на выборах, а ПНД и в конце 2000 г. имела в сингапурском парламенте 81 из 83 мест.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

Таким образом, количественная классификация выделяет лишь две партийные системы, совместимые с либеральной демократией — двухпартийную и многопартийную. Главная сложность, связанная с применением этих понятий, вытекает из некоторой условности термина «двухпартийная система». В Великобритании, которая считается ее классическим образцом, «третьи» партии набирают на выборах до 10 % голосов, а количество этих партий давно перевалило за сотню. Обосновывая правомерность использования термина, обычно указывают на то, что власть все же осуществляется попеременно двумя крупнейшими партиями. Так, Джованни Сартори пишет: «Мы имеем двухпартийность тогда, когда существование «третьих» партий не мешает двум главным управлять одним [государством — Г. Г.], т.е. когда коалиции не являются необходимыми». С этой точки зрения, Великобритания и США имеют двухпартийные системы, а ФРГ — многопартийную, ибо здесь крупнейшие партии — Христианско-де-мократический союз (ХДС),Христианско-социальный союз (ХСС) и Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) — не могут править, не вступая в союзы со Свободной демократической партией (СвДП). По определению Сартори, именно «коалиционный потенциал» СвДП является в данном случае признаком многопартийнос-ти. Возможна и другая ситуация, когда «третья» партия по каким-то причинам (чаще всего идеологического характера) не рассматривается крупнейшими политическими силами как желательный партнер по коалиции, но тем не менее она достаточно сильна, чтобы блокировать формирование устойчивого правительства большинства (т. е. имеет «шантажный потенциал»). Развивая эти представления Сартори, можно сказать, что двухпартийная система характеризуется чере-дованием у власти двух основных партий при отсутствии «коалиционного» или «шантажного» потенциала у их соперников.

Сравнительный анализ недостатков и достоинств двухпартийной и многопартийной систем издавна занимал политологов. Большинство всегда склонялось в пользу первой из них, приводя следующие аргументы.

1. Утверждают, что двухпартийная система способствует смягчению идеологических конфликтов между партиями и их постепенному переходу на более умеренные позиции. А это делает политическую систему в целом более устойчивой. Предположим, известно, что в некой демократической стране существуют большие группы избирателей, которые всегда голосуют за одну и ту же партию. Если партий всего две, то им нет смысла заботиться о том, чтобы привлечь голоса наиболее экстремистски настроенных частей электората. Эти голоса им гарантированы. Избиратели, за которых действительно стоит побороться, — это люди центристских взглядов, для которых идеологические разногласия между партиями не так уж важны. Понятно, что таких избирателей легче всего отпугнуть экстремизмом. Поэтому рациональная стратегия избирательной кампании будет состоять в том, чтобы избегать идеологической полемики и делать основной акцент на практические проблемы, стоящие перед обществом. А избирательные кампании в организационной истории партий играют роль, сравнимую с ролью привычки в жизни индивида, — посеяв предвыборную риторику, рано или поздно пожнешь идеологическую ориентацию. В условиях же многопартийности рациональной часто оказывается прямо противопо ложная стратегия, когда всячески подчеркиваются глубокие идеологические разногласия между партиями.

2. Другое преимущество двухпартийной системы усматривают в том, что она позволяет одержавшей победу на выборах партии сформировать не подверженное кризисам правительство. Действительно, если в парламенте представлены лишь две партии, то одна из них непременно имеет абсолютное большинство мест, и вынести вотум недоверия ее лидеру — премьер-министру — просто-напросто невозможно. А в условиях многопартийности это происходит сплошь и рядом. Более того, иногда многопартийным парламентам вообще не удается сформировать правительство. Иллюстрацией может служить положение, сложившееся в 1990 г. в Греции. И консервативная партия Новая демократия, и Всегреческое социалистическое движение могли сформировать устойчивое правительство большинства, лишь вступив в коалицию с Коммунистической партией Греции. Но ни те, ни другие не считали это возможным, да и сами коммунисты не стремились участвовать в проведении «буржуазной» или «мелкобуржуазной» политики. Дело кончилось новыми выборами. Таким образом, можно констатировать, что многопартийная система нестабильна.

3. С точки зрения избирателя, несомненное достоинство двухпартийное — в том, что она облегчает выбор при голосовании. Не нужно читать десятки партийных программ или, часами сидя у телевизора, вникать в рассуждения «говорящих голов»: партий всего две, и соотнести собственные интересы с их программами не так уж сложно. Тем самым минимизируются затраты на приобретение информации, и избиратели получают реальный шанс не потратить свои голоса впустую. Многопартийная система, напротив, делает затраты времени и сил на приобретение информации непомерными для большинства граждан. Рациональный выбор при голосовании в таких условиях невозможен.

4. Наконец, утверждают, что только двухпартийная система позволяет приблизиться к идеалу ответственного правления, который важен для всех без исключения теоретических моделей демократии. Одна из партий находится у власти, другая — в оппозиции. Если избиратели недовольны работой правительства, они используют выборы для того, чтобы отправить его в отставку. В условиях многопартийности политическое руководство обычно носит коалиционный характер. Это делает возможной ситуацию, когда потерпевшая поражение на выборах партия остается в правительстве лишь потому, что является удобным партнером по коалиции. С другой стороны, бывают ситуации, когда победа на выборах ни на шаг не приближает к власти (как это неоднократно случалось с Итальянской коммунистической партией в 70-х гг.).

Далеко не со всем в этой системе аргументов можно безоговорочно согласиться. Нетрудно заметить, например, что первый и третий из них противоречат друг другу: если идеологические позиции партий постоянно сближаются, то верно ли, что у избирателя нет проблем с выбором? Ведь не так-то просто выбрать лучшую из двух программ, похожих друг на друга, как братья-близнецы. Но факт остается фактом: двухпартийные системы действительно продемон-стрировали уровень стабильности и эффективности, о котором в условиях многопартийности часто приходится только мечтать. Беда лишь в том, что случаи двухпартийности можно пересчитать по пальцам: на сегодняшний день критерию Сартори отвечают лишь партий-ные системы стран США, Мальты, Великобритании (с натяжкой) и нескольких карликовых государств. Поэтому самый сильный аргумент в защиту многопартийности состоит, пожалуй, в том, что во многих странах иная конфигурация партийной системы просто-напросто невозможна. В дальнейшем мы еще остановимся на причинах такого положения вещей.

В настоящее время количественный критерий классификации партийных систем не пользуется единодушной поддержкой в политической науке. Если некоторые исследователи принимают его почти без оговорок (например, М. Дюверже), то другие — полностью отрицают (Дж. Лапаломбара). И действительно, главный недостаток такой классификации очевиден: она сводит все многообразие партийных систем к двум типам, один из которых наблюдается в пренебрежимо малом числе случаев. Преодолеть этот недостаток можно двумя способами. Первый из них заключается в разработке на той же основе более детальной классификации с использованием для различения партийных систем политических критериев; второй — в определении строгого статистического критерия, который позволил бы ввести численную характеристику для каждой из существующих партийных систем.

По первому пути пошел Дж. Сартори. В своем капитальном труде о партиях и партийных системах он предлагает следующую их типологию, включающую семь разновидностей: политическую систему с одной партией, систему с партией-гегемоном, систему с преобладающей партией, двухпартийную систему, системы ограниченного и крайнего плюрализма и атомизированную систему. Особое внимание Сартори уделяет системам с большим количеством партий, и в первую очередь — крайнему (или поляризованному) плюрализму. Его признаки таковы. Прежде всего, это наличие «антисистемных партий», выступающих против существующего социально-экономического и политического строя. Такие партии не разделяют ценностей системы, внутри которой они действуют, и имеют отли-чающуюся идеологию. Другой признак поляризованного плюрализма — это наличие двусторонних оппозиций, т. е. сил, относящихся к правительству критически и располагающихся в политическом спектре «по правую» и «по левую руку» от руководства. Эти две оппозиции взаимно исключают друг друга и находятся в состоянии постоянного острого конфликта. Поскольку антисистемные партии не допускаются к участию в правительстве, их оппозиция часто носит безответственный характер. Они действуют по принципу «чем хуже — тем лучше». «Вероятно, — пишет Сартори, — оппозиция вела бы себя более ответственно, если бы она ожидала, что ей, возможно, придется «отвечать», то есть выполнять то, что она обеща-ла». Безответственность же приводит к стремлению политических партий превзойти друг друга в раздаче обещаний, которые никогда впоследствии не выполняются.

В результате этого поляризованному плюрализму свойственны преобладание центробежных тенденций над центростремительными и ослабление центральной власти, а также врожденный идеологический образ мышления и действий политиков. Наихудшим вариантом многопартийности является, по Сартори, атомизированная система, при которой уже невозможно сколько-нибудь устойчивое функционирование государства. Симпатии исследователя принадлежат умеренному плюрализму. Его признаки — отсутствие антисистемных партий и двусторонней оппозиции, ориентированность всех существующих партий на возможность участия в правитель-стве, создание широких коалиций. Замечу, что ученый рассматривал политическую науку как средство оптимизации политических систем. Одну из своих статей он заключает словами: «Альтернатива между умеренным и крайним плюрализмом может быть решена в пользу первой системы посредством осмотрительной и своевременной «политической инженерии». Естественно, надо уметь предвидеть, чтобы принимать меры вовремя. После того как с ларца Пандоры крайнего плюрализма снята крышка, возможности поставить ее на место крайне ограничены. Но современная политическая наука достигла стадии, которая позволяет предвидеть и, следовательно, при желании принять необходимые меры».

Другим путем пошли исследователи, задавшиеся целью выявить сугубо количественный показатель, в обобщенном виде характеризующий партийные системы. Такой показатель называется эффективным числом партий. Маркку Лааксо и Рейн Таагепера предлагают следующую формулу для его вычисления:
N = 1/1р.2.

Посмотрим, как «работает» эта формула. Предположим, некая система состоит из четырех партий (р), каждая из которых получила по 25 % голосов на выборах. Тогда ТУ будет равно единице, деленной на четыре раза по 0.25 в квадрате. Результат равен четырем, что, собственно говоря, было видно и без всяких вычислений. Читатель может без труда убедиться, что при величинах/)(51, 42, 5, 1, 1) ТУбудет равняться 2.3, при (51,26,11,11,1) — 3.1, при (40,37,11,11, 1) — 2,9, при (40, 37, 9, 9, 5) — 2.6. Таким образом, формула Лааксо и Таагеперы приписывает определенный вес крупнейшим партиям. Альтернативные индексы, предложенные Джоном Вилдгеном и Хуаном Молинаром, близки по конструкции к эффективному числу партий, но первый из них математически подчеркивает число малых партий (почему его и называют «индексом гиперфракционности»), а второй, напротив, приписывает особый вес наибольшей партии. Для решения исследовательских задач, в рамках которых указанные аспекты важны, можно применять и эти количественные показатели. Все они, в конечном счете, выражают уровень фрагментации партийной системы, или, как часто говорят, политической фрагментации.

Следует сразу же подчеркнуть, что использование количественных показателей такого рода неизбежно сопряжено с потерями информации. Например, партия, имеющая в последних двух примерах 40 % голосов, может стоять у власти, но может и не оказывать большого воздействия на процесс принятия решений, если занимает экст-ремистские позиции и не рассматривается остальными как желательный партнер по коалиции. Эффективное число партий ничего не говорит об этом. Однако потери информации компенсируются целым рядом новых возможностей, неведомых традиционной политической науке. Во-первых, использование количественных показателей позволяет ввести в политологию элементы математического анализа, а тем самым приблизить ее к идеалу научности. Во-вторых, — и это более важно — возникает возможность создавать практически исчерпывающие базы статистических данных по отдельным странам и оперировать этими данными в сравнительных исследованиях.

psyera.ru

Классификация партийных систем. Партии и политические системы в современном обществе

Партийные системы: понятие, классификация и типы

Логика действий партий диктуется характером ее связей со своей средой, т. е. другими партиями. В каждой стране партии, их окружение, союзы и стратегии образуют совокупность относительно стабильных связей. Эту структуру, совокупность связей между взаимодействующими партиями М. Дюверже назвал «партийной системой». Природа коалиции партий влияет на функционирование институтов, определяет сущность политических режимов.

В каждой конкретной стране партийная система является результатом действия множества факторов: культурно-религиозной среды, истории страны, ее традиций, экономической и социальной структуры. Кроме того, наиболее важное влияние на партийную систему оказывает избирательный режим.

В политической науке существуют различные классификации партийных систем. Поскольку система партий любого общества определяется по количественному (по числу партий, входящих в систему) и качественному (по масштабу влияния) критерию, постольку возможны две системы типологий.

Количественный критерий является основой выделения двухпартийной системы (бипартизма), многопартийной системы и системы «двух с половиной партий».

Двухпартийность достаточно функциональна, поскольку обеспечивает эффективную работу политической системы в целом. Прежде воего она отражает существование естественного политического дуализма. «Это означает, что политический выбор, — как подчеркивал М. Дюверже, — обычно выступает в дуалистической форме… Всякая политика предполагает выбор между двумя типами решений».

Кроме того, двухпартийность способствует созданию эффективного и стабильного правительства, которое опирается на поддержку парламентского большинства из числа депутатов победившей партии. Избранное прямым всеобщим голосованием парламентское большинство позволяет функционировать правительству в течение всего срока полномочий. Более того, двухпартийность упрощает процесс агрегирования интересов и сокращения требований. Она делает ненужным посредничество: сам избиратель выбирает цели и руководителей, обязанных их достичь.

Однако таковы плюсы двухпартийности в идеале. На практике же она коррелирует с рядом переменных, что позволяет различать ее типы. Так, «жесткая» двухпартийность отличается от «мягкой» дисциплиной голосования. В условиях «жесткой» двухпартийности (например, двухпартийной системы в Великобритании) при принятии важных политических решений депутаты каждой партии стремятся голосовать одинаково. В противном случае те, кто нарушил дисциплину голосования, исключаются из партии. «Мягкая» двухпартийность (например, в США) не предписывает депутатам обязательную дисциплину голосования.

Различают также «совершенную» и «несовершенную» двухпартийность. «Совершенная» двухпартийность означает, что две партии набрали 90% голосов, причем одной из них обеспечено абсолютное большинство парламентских мест. Такая партия может руководить в одиночку, не вступая в союз с другими партиями.

«Несовершенная» двухпартийность возникает в том случае, если число мандатов, полученных двумя крупными партиями на выборах, не позволяет им в одиночку завоевать абсолютное большинство. Им приходится объединяться с третьей партией. Подобная партийная система получила название системы «двух с половиной партий».

В противоположность достаточно жесткой двухпартийной модели многопартийная система (взаимодействие осуществляют более двух партий) отличается гибкостью и способна эффективно сдерживать социальные конфликты. Являясь институциональным выражением плюрализма социальных интересов и статусов, многопартийная система ориентирована на поиск согласия и компромиссов между политическими силами, не обладающими явным политическим доминированием.

Достижение согласия, как и обеспечение системной стабильности, во многом зависит от характера взаимоотношений между правительственными партиями и оппозицией. В обществах без демократических традиций, зрелой политической культуры многопартийная система является причиной частых правительственных кризисов. К тому же многопартийность не способствует обобщению интересов, поскольку каждая партия стремится выражать требования только своего электората.

Действующие на политической сцене партии различаются масштабом влияния на общество и власть. Политическое влияние партии складывается из трех переменных:

а) числа членов партии;
б) количества избирателей, проголосовавших за нее;
в) числа депутатских мандатов, полученных партией на выборах.

В соответствии с распределением депутатских мест в парламенте партии различаются влиянием на процесс принятия политических решений.

По политическому «весу» выделяются четыре типа партий:

1) мажоритарная партия, т. е. получившая абсолютное большинство мандатов и право на проведение собственного политического курса;
2) партия с мажоритарным признанием, т. е. в ситуации чередования партий у власти она способна победить на сле дующих выборах;
3) доминирующая партия, т. е. получившая относительное большинство депутатских мест;
4) миноритарная партия, т. е. имеющая минимальное число мандатов.

Доминирование в политической жизни той или иной по влиянию партии определяет тип партийной системы. Выделяются партийные системы, основанные на партиях с мажоритарным призванием, т. е. стабильным доминированием в течение долгого времени одной правящей партии (например, либерально-демократической партии Японии, консервативной партии Великобритании в 70 — 80-х годах).

Кроме того, можно отметить партийные системы с присутствием доминирующей партии (как христианские демократы в ФРГ), вынужденной искать союзников в лице других партий для поддержки своего политического курса. Наконец, партийная система может представлять коалицию миноритарных партий (это присуще партийным системам Бельгии, Нидерландов). Подобная партийная система не является предпосылкой для стабильных и эффективных правительств.

Существуют и другие основания классификации партийных систем. Док. Лапаломбара и М. Ветер предлагают бинарную типологию, противопоставляя друг другу «конкурентные» и «неконкурентные» системы партий.

Так, для «конкурентных» систем характерны ситуации гегемонии или чередования партий у власти. В порядке уменьшения конкуренции они выделяют многопартийные системы, двухпартийные системы, многопартийные системы с господствующей партией (например, партийная система Индии во главе с Индийским национальным конгрессом).

Неконкурентные партийные системы основаны на подавлении всех политических объединений властвующей партией. Примерами однопартийной системы могут выступать коммунистические, фашистские и развивающиеся системы.

all-politologija.ru

Классификация партийных систем — МегаЛекции

Понятие «партийная система»отображает способ взаимодействия различных партий в борьбе за власть. Старейшим (и наиболее популярным по сей день) критерием, используемым при классификации партийных систем, является количественный: выделяют беспартийные, однопартийные, двухпартийные и многопартийные системы. Первые две разновидности возможны лишь в сочетании с авторитарными режимами и могут быть названы партийными системами условно, ибо значимое политическое взаимодействие меж-

Классификация партийных систем 163

ду партиями здесь отсутствует. Беспартийные системывстречаются в современном мире редко — это немногие сохранившиеся традиционные режимы и некоторые военные диктатуры, налагающие официальный запрет на деятельность партий. В качестве других примеров можно назвать своеобразные политические устройства Ирана (после самороспуска Исламской республиканской партии) и Ливии. В принципе возможна ситуация, когда в демократических выборах участвуют только беспартийные кандидаты. Именно это имело место на некоторых ранних этапах политической истории США. Но, как показал американский опыт, подмена конкуренции политических программ конкуренцией персоналий влечет за собой широкое распространение подкупа избирателей, рост политического монополизма и ряд других нежелательных последствий. Об этом же свидетельствуют события в некоторых новых демократиях. В современном мире «беспартийная демократия» наблюдается лишь в ряде микроскопических государств тихоокеанского бассейна. Чаще всего заменой партиям там служит этническая или клановая принадлежность кандидатов. Однопартийные системысвойственны в основном эгалитарно-авторитарным, авторитарно-инэгалитарным и популистским режимам, которые охарактеризованы в третьей главе этой книги. Исходя из наличия однопартийной системы в той или иной стране, можно достаточно уверенно приписывать ей один из перечисленных режимов.

164 Политические партии

говая инспекция. Если вы юрист, то теряете клиентуру, а если работаете по найму на большом предприятии, то в один прекрасный день теряете свое рабочее место». Правда, злоупотребления такого рода имели место и в Японии, но это были именно злоупотребления, а не система. Вот почему ЛДП в конечном счете уступила власть, расколовшись и потерпев поражение на выборах, а ПНД и в конце 2000 г. имела в сингапурском парламенте 81 из 83 мест.

Таким образом, количественная классификация выделяет лишь две партийные системы, совместимые с либеральной демократией — двухпартийную и многопартийную.Главная сложность, связанная с применением этих понятий, вытекает из некоторой условности термина «двухпартийная система». В Великобритании, которая считается ее классическим образцом, «третьи» партии набирают на выборах до 10 % голосов, а количество этих партий давно перевалило за сотню. Обосновывая правомерность использования термина, обычно указывают на то, что власть все же осуществляется попеременно двумя крупнейшими партиями. Так, Джованни Сартори пишет: «Мы имеем двухпартийность тогда, когда существование «третьих» партий не мешает двум главным управлять одним [государством — Г. Г.], т.е. когда коалиции не являются необходимыми». С этой точки зрения, Великобритания и США имеют двухпартийные системы, а ФРГ — многопартийную, ибо здесь крупнейшие партии — Христианско-де-мократический союз (ХДС),Христианско-социальный союз (ХСС) и Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) — не могут править, не вступая в союзы со Свободной демократической партией (СвДП). По определению Сартори, именно «коалиционный потенциал» СвДП является в данном случае признаком многопартийности. Возможна и другая ситуация, когда «третья» партия по каким-то причинам (чаще всего идеологического характера) не рассматривается крупнейшими политическими силами как желательный партнер по коалиции, но тем не менее она достаточно сильна, чтобы блокировать формирование устойчивого правительства большинства (т. е. имеет «шантажный потенциал»). Развивая эти представления Сартори, можно сказать, что двухпартийная система характеризуется чередованием у власти двух основных партий при отсутствии «коалиционного» или «шантажного» потенциала у их соперников.

Сравнительный анализ недостатков и достоинств двухпартийной и многопартийной систем издавна занимал политологов. Боль-

Классификация партийных систем 165

шинство всегда склонялось в пользу первой из них, приводя следующие аргументы.

1. Утверждают, что двухпартийная система способствует смяг
чению идеологических конфликтов между партиями и их постепен
ному переходу на более умеренные позиции. А это делает полити
ческую систему в целом более устойчивой. Предположим, известно,
что в некой демократической стране существуют большие группы
избирателей, которые всегда голосуют за одну и ту же партию. Если
партий всего две, то им нет смысла заботиться о том, чтобы при
влечь голоса наиболее экстремистски настроенных частей электо
рата. Эти голоса им гарантированы. Избиратели, за которых дей
ствительно стоит побороться, — это люди центристских взглядов,
для которых идеологические разногласия между партиями не так
уж важны. Понятно, что таких избирателей легче всего отпугнуть
экстремизмом. Поэтому рациональная стратегия избирательной
кампании будет состоять в том, чтобы избегать идеологической
полемики и делать основной акцент на практические проблемы, сто
ящие перед обществом. А избирательные кампании в организаци
онной истории партий играют роль, сравнимую с ролью привычки
в жизни индивида, — посеяв предвыборную риторику, рано или
поздно пожнешь идеологическую ориентацию. В условиях же мно
гопартийности рациональной часто оказывается прямо противопо
ложная стратегия, когда всячески подчеркиваются глубокие идео
логические разногласия между партиями.

2. Другое преимущество двухпартийной системы усматривают
в том, что она позволяет одержавшей победу на выборах партии
сформировать не подверженное кризисам правительство. Действи
тельно, если в парламенте представлены лишь две партии, то одна
из них непременно имеет абсолютное большинство мест, и вынести
вотум недоверия ее лидеру — премьер-министру — просто-напрос
то невозможно. А в условиях многопартийности это происходит
сплошь и рядом. Более того, иногда многопартийным парламентам
вообще не удается сформировать правительство. Иллюстрацией
может служить положение, сложившееся в 1990 г. в Греции. И кон
сервативная партия Новая демократия, и Всегреческое социалисти
ческое движение могли сформировать устойчивое правительство
большинства, лишь вступив в коалицию с Коммунистической парти
ей Греции. Но ни те, ни другие не считали это возможным, да и сами

166 Политические партии

коммунисты не стремились участвовать в проведении «буржуазной» или «мелкобуржуазной» политики. Дело кончилось новыми выборами. Таким образом, можно констатировать, что многопартийная система нестабильна.

3. С точки зрения избирателя, несомненное достоинство двух
партийное™ — в том, что она облегчает выбор при голосовании.
Не нужно читать десятки партийных программ или, часами сидя у
телевизора, вникать в рассуждения «говорящих голов»: партий все
го две, и соотнести собственные интересы с их программами не так
уж сложно. Тем самым минимизируются затраты на приобретение
информации, и избиратели получают реальный шанс не потратить
свои голоса впустую. Многопартийная система, напротив, делает
затраты времени и сил на приобретение информации непомерными
для большинства граждан. Рациональный выбор при голосовании
в таких условиях невозможен.

4. Наконец, утверждают, что только двухпартийная система по
зволяет приблизиться к идеалу ответственного правления, который
важен для всех без исключения теоретических моделей демократии.
Одна из партий находится у власти, другая — в оппозиции. Если
избиратели недовольны работой правительства, они используют
выборы для того, чтобы отправить его в отставку. В условиях мно
гопартийности политическое руководство обычно носит коалици
онный характер. Это делает возможной ситуацию, когда потерпев
шая поражение на выборах партия остается в правительстве лишь
потому, что является удобным партнером по коалиции. С другой
стороны, бывают ситуации, когда победа на выборах ни на шаг не
приближает к власти (как это неоднократно случалось с Итальянс
кой коммунистической партией в 70-х гг.).

Классификация партийных систем 167

цам: на сегодняшний день критерию Сартори отвечают лишь партийные системы стран США, Мальты, Великобритании (с натяжкой) и нескольких карликовых государств. Поэтому самый сильный аргумент в защиту многопартийности состоит, пожалуй, в том, что во многих странах иная конфигурация партийной системы просто-напросто невозможна. В дальнейшем мы еще остановимся на причинах такого положения вещей.

В настоящее время количественный критерий классификации партийных систем не пользуется единодушной поддержкой в политической науке. Если некоторые исследователи принимают его почти без оговорок (например, М. Дюверже), то другие — полностью отрицают (Дж. Лапаломбара). И действительно, главный недостаток такой классификации очевиден: она сводит все многообразие партийных систем к двум типам, один из которых наблюдается в пренебрежимо малом числе случаев. Преодолеть этот недостаток можно двумя способами. Первый из них заключается в разработке на той же основе более детальной классификации с использованием для различения партийных систем политическихкритериев; второй — в определении строгого статистическогокритерия, который позволил бы ввести численную характеристику для каждой из существующих партийных систем.

168 Политические партии

постоянного острого конфликта. Поскольку антисистемные партии не допускаются к участию в правительстве, их оппозиция часто носит безответственный характер. Они действуют по принципу «чем хуже — тем лучше». «Вероятно, — пишет Сартори, — оппозиция вела бы себя более ответственно, если бы она ожидала, что ей, возможно, придется «отвечать», то есть выполнять то, что она обещала». Безответственность же приводит к стремлению политических партий превзойти друг друга в раздаче обещаний, которые никогда впоследствии не выполняются.

В результате этого поляризованному плюрализму свойственны преобладание центробежных тенденций над центростремительными и ослабление центральной власти, а также врожденный идеологический образ мышления и действий политиков. Наихудшим вариантом многопартийности является, по Сартори, атомизированная система, при которой уже невозможно сколько-нибудь устойчивое функционирование государства. Симпатии исследователя принадлежат умеренному плюрализму. Его признаки — отсутствие антисистемных партий и двусторонней оппозиции, ориентированность всех существующих партий на возможность участия в правительстве, создание широких коалиций. Замечу, что ученый рассматривал политическую науку как средство оптимизации политических систем. Одну из своих статей он заключает словами: «Альтернатива между умеренным и крайним плюрализмом может быть решена в пользу первой системы посредством осмотрительной и своевременной «политической инженерии». Естественно, надо уметь предвидеть, чтобы принимать меры вовремя. После того как с ларца Пандоры крайнего плюрализма снята крышка, возможности поставить ее на место крайне ограничены. Но современная политическая наука достигла стадии, которая позволяет предвидеть и, следовательно, при желании принять необходимые меры».

Другим путем пошли исследователи, задавшиеся целью выявить сугубо количественный показатель, в обобщенном виде характеризующий партийные системы. Такой показатель называется эффективным числом партий.Маркку Лааксо и Рейн Таагепера предлагают следующую формулу для его вычисления:

N = 1/1р.².

Классификация партийных систем 169

Посмотрим, как «работает» эта формула. Предположим, некая система состоит из четырех партий (р), каждая из которых получила по 25 % голосов на выборах. Тогда ТУ будет равно единице, деленной на четыре раза по 0.25 в квадрате. Результат равен четырем, что, собственно говоря, было видно и без всяких вычислений. Читатель может без труда убедиться, что при величинах/)(51, 42, 5, 1, 1) ТУбудет равняться 2.3, при (51,26,11,11,1) — 3.1, при (40,37,11,11, 1) — 2,9, при (40, 37, 9, 9, 5) — 2.6. Таким образом, формула Лааксо и Таагеперы приписывает определенный вес крупнейшим партиям. Альтернативные индексы, предложенные Джоном Вилдгеном и Хуаном Молинаром, близки по конструкции к эффективному числу партий, но первый из них математически подчеркивает число малых партий (почему его и называют «индексом гиперфракционности»), а второй, напротив, приписывает особый вес наибольшей партии. Для решения исследовательских задач, в рамках которых указанные аспекты важны, можно применять и эти количественные показатели. Все они, в конечном счете, выражают уровень фрагментации партийной системы, или, как часто говорят, политической фрагментации.

Следует сразу же подчеркнуть, что использование количественных показателей такого рода неизбежно сопряжено с потерями информации. Например, партия, имеющая в последних двух примерах 40 % голосов, может стоять у власти, но может и не оказывать большого воздействия на процесс принятия решений, если занимает экстремистские позиции и не рассматривается остальными как желательный партнер по коалиции. Эффективное число партий ничего не говорит об этом. Однако потери информации компенсируются целым рядом новых возможностей, неведомых традиционной политической науке. Во-первых, использование количественных показателей позволяет ввести в политологию элементы математического анализа, а тем самым приблизить ее к идеалу научности. Во-вторых, — и это более важно — возникает возможность создавать практически исчерпывающие базы статистических данных по отдельным странам и оперировать этими данными в сравнительных исследованиях. Пример такой базы данных можно найти в табл. 11 (подсчеты Рейна Таагеперы и Мэтью Шугарта; показатель по России вычислен мной на основании опубликованных результатов выборов в Государственную думу по партийным спискам в декабре 1993 г.).

Политические партии

Таблица 11

Эффективные числа партий (М)

Страна	Год	N	Страна	Год	N
Австралия		2.8	Корея (Южн.)		3.8
Австрия		2.4	Коста-Рика		2.3
Багамские о-ва		2.1	Люксембург		3.6
Белиз		2.1	Малайзия		2.3
Бельгия		8.1	Мальта		2.0
Ботсвана		2.0	Нидерланды		4.2
Бразилия		2.6	Никарагуа		2,1
Великобритания		3.1	Новая Зеландия		3.0
Венесуэла		2.8	Норвегия		3.6
Гватемала		6.4	Португалия		3.7
ФРГ		2.6	Россия		6.5
Гондурас		2.2	Сент-Винсент		2.3
Греция		2.6	Сент-Люсия		2.4
Дания		5.8	США		2.0
Доминика		2.9	Фиджи		2.3
Египет		1.8	Финляндия		5.4
Израиль		4.3	Франция		4.0
Индия		3.8	Швейцария		6.0
Ирландия		2.7	Швеция		3.5
Исландия		4.2	Шри-Ланка		2.8
Испания		3.5	Эквадор		10.3
Италия		4.5	ЮАР		2.6
Канада		2.8	Япония		3.6
Колумбия		2.7

Существуют ли способы так же строго описать другие параметры партийных систем? Понятие политической фрагментации может быть переосмыслено как показатель неравномерности в поддержке избирателями отдельных политических партий в каждый данный

Происхождение и развитие партийных систем 171

момент времени. Однако нетрудно заметить, что предпочтения избирателей со временем меняются. Отсюда — возможность построения числового индекса, фиксирующего динамику силы партий. Такой индекс, предложенный норвежским исследователем Моргенсом Педерсеном, может быть получен следующим образом: сначала вычисляется разница между процентными долями голосов, полученными каждой партией на данных и предыдущих выборах; затем абсолютные значения этих разниц складываются, а сумма, чтобы избежать двойного счета, делится на два. Индекс Педерсена может быть получен для любых выборов, кроме самых первых, и он выступает как естественное дополнение к эффективному числу партий.

Рекомендуемые страницы:

Воспользуйтесь поиском по сайту:

megalektsii.ru

4.Сущность и разновидности партийных систем

В настоящее время в разных странах действует различное количество партий, участвующих в борьбе за политическую власть. В зависимости от положения партий в политической системе, взаимодействии между ними, типа самих политических партий складывается партийная система.

Партийная система — это совокупность всех политических партий, действующих в рамках определенной политической системы и отношений между ними.

Природа и особенности партийной системы той или иной страны обусловлены множеством факторов. Среди них особо следует выделить такие, как:

уровень политической зрелости общества;
действующее законодательство;
политическое сознание и культура общества, исторические традиции;
национальный состав страны;
религиозная ситуация в стране;
расстановка социально-классовых сил и др.

Существенное воздействие на формирование партийной системы оказывает действующее законодательство и, прежде всего, конституция и избирательные законы.

Партийная система играет одну из главных ролей в политической жизни общества. Она как бы структурирует социальные интересы и политические взгляды, дает им возможность выражаться на общенациональном и местном уровнях, организует политические силы, в частности, избирателей, помогает партиям выдвигать своих представителей в законодательные и исполнительные органы власти. Наряду с государством институт партийной системы является вторым важнейшим каналом осуществления власти.

В политической литературе существуют разные методики классификации партийных систем. Наиболее распространенная основана на количественном критерии — числе партий, которые реально борются за власть или имеют влияние на нее. Соответственно этой методике выделяют однопартийную, двухпартийную и многопартийную системы (см. схему).

	Партийные системы

однопартийная		двухпартийная	многопартийная

— одна легальная партия	— несколько партий, среди которых две ведущих	— много партий, среди них несколько влиятельных
— сращивание партийного аппарата с государственным	— формирование состава правительства партией, которая победила на выборах	— правительство формируется или на внепартийной основе или на условиях мирной коалиции
— авторитарный или тоталитарный режим	— демократический политический режим	— авторитарный-демократический или демократический политический режим
(Куба, Северная Корея, Ливия и др.)	(США, Великобритания и др.)	(Украина, Франция, Италия и др.)

Схема

Однопартийные системы характерны для стран с авторитарными и тоталитарными режимами, где легальный статус и право формировать правительство представленные одной, практически государственной партии. Единственная партия превращается в руководящую силу государства. Основные политические решения принимаются партией и государственная администрация лишь осуществляет их на практике.

Однопартийная система существовала в 20-40-х гг. ХХ в. в Италии, в 30-40-х гг. в Германии, в 20-80-х гг. — в Советском Союзе и в ряде других государств. Сегодня однопартийные системы сохраняются в таких странах, как Куба, Северная Корея, Лаос, Камерун, Габон и др.

В однопартийных системах единственная партия вынуждена выполнять намного более широкие и разнообразные функции. Она становится многофункциональной, особенно в тоталитарных системах, тяготеющих к контролю над всеми видами активности в обществе. Эта система может иметь временный успех. Но, в конечном итоге, она нестабильна и неэффективна. Она приемлема как временное явление в конкретных условиях отдельных государств. Однопартийность целесообразна и оправдана лишь в условиях переходных, исключительных или чрезвычайных.

Двухпартийная системапредставляет собой систему с двумя сильными политическими партиями, каждая из которых имеет возможность победить на выборах и сформировать свое правительство.

При двухпартийной системе возможное существование и иных партий, однако они не имеют реальных шансов встать у руля государства.

При такой системе одна партия правит, а другая, находясь в оппозиции, критикует ее. В результате выборов они время от времени меняются местами.

Двухпартийность полезна, поскольку ее результаты способствуют хорошему функционированию политической системы. Двухпартийность гарантирует стабильность правительства, поскольку партия, находящаяся у власти, получает абсолютное большинство парламентских мест.

Одним из самых существенных недостатков двухпартийной системы является вынужденный обстоятельствами акцент на критику противников, а не на свои конструктивные предложения. Еще один недостаток состоит в том, что перестает существовать политический «центр».

Наиболее ярким примером двухпартийной системы является существование в США демократической и республиканской партий. Попытки в этой стране третьих партий победить на президентских выборах всегда заканчивались неудачей.

Мировой практике известные и такие партийные системы, которые называются «два плюса». Эта система является как бы переходной от двухпартийной к многопартийной: рядом с двумя традиционными партиями появляется и даже участвует во властных структурах третья партия. В ФРГ существуют крупные христианско-демократическая и социал-демократическая партии. Рядом с ними и партия свободных демократов, и «зеленых» завоевывают достаточно голосов для того, чтобы с ними считались две первых партии при формировании правительства. В Великобритании также в течение длительного времени рядом с двумя основными (консервативной и лейбористской) партиями существует и либеральная партия.

Многопартийная система означает, что на политической арене выступают три и более партии, каждая из которых на выборах собирает значительное число голосов. При многопартийной системе каждая партия имеет четко определенные идейно-политические или идеологические позиции, занимает свою нишу в политической системе. Спектр воззрений может простираться от крайне левых до крайне правых. Между двумя полюсами имеются партии, занимающие промежуточное положение и умеренные позиции.

Многопартийные системы более типичны для парламентской формы правления. Чаще всего ни одна из парламентских партий не способна набрать абсолютное большинство мест в парламенте и править в одиночку, и поэтому они вынуждены идти на компромисс и формировать правительственные органы на основе коалиций.

В целом, как и любому другому явлению, многопартийности также присущи свои плюсы и минусы. Их в свое время всесторонне проанализировал русский политолог ХІХ ст. Б. Чигерин. Но его выводы в полной мере относятся и к нашему времени.

К позитивнымсторонам многопартийности относятся:

всестороннее освещение политических вопросов, наличие у людей политической позиции;
существование оппозиции, не прощающей промахов, сдерживающей бюрократизацию, заставляющей правительство действовать эффективно;
воспитание в партиях организованности, дисциплины, необходимых для победы над конкурентами;
выявление и выдвижение в политической борьбе действительно даровитых людей.

Негативноев многопартийности Б. Чигерин видел в следующем:

систематическое одностороннее направление взглядов и действий членов партии, так как они на все смотрят ее глазами и интересами ее политической борьбы. Например, член оппозиционной партии привыкает смотреть на правительство только отрицательно;
в политической борьбе разгораются страсти. Для победы сторонники различных партий взывают к самым низменным потребностям масс. В силу этого портятся общественные нравы;
для достижения своих целей партии прибегают к любым, порой нечистоплотным средствам: лжи, клевете и др. Ложь становится обыденной в общественной жизни, и к ней привыкают;
непрерывная борьба ведет к ослаблению правительственной власти, ее силы расходуются на борьбу с оппозицией.

Следовательно, многопартийность – это общественное благо, источник развития политической жизни, но и фактор ожесточения политических нравов, серьезное испытание для общественной морали вообще.

Многопартийная система может принимать блоковую форму, когда политические партии группируются в блоки.

Вопросы и задания:

1.Что такое политическая партия? Чем отличается политическая партия от других общественных организаций?

2. Назовите основные предпосылки возникновения современных партий:

А) действие закона общественного разделения труда;

Б) введение всеобщего избирательного права;

В) отмена запрета на формирование партий;

Г) усиление роли отдельных личностей в истории;

Д) формирование социально-классовой структуры индустриального типа.

3. Перечислите основные (безусловные) признаки политической партии:

А) наличие официально принятой программы;

Б) фиксированное членство;

В) уплата членских взносов;

Г) стремление к завоеванию и участию во власти;

Д) наличие формальной организационной структуры;

Е) специфический правовой режим функционирования в обществе.

4. Какие функции выполняют партии в обществе?

5. Сравните кадровые и массовые партии по следующим признакам: а) строение партии, б) принципы деятельности, в) характер членства.

6. В чем различие оппозиционных и правящих партий?

7. Партийная система – это:

А) свод правил, принятых в той или иной партии;

Б) союз дружественных партий;

В) совокупность всех партий, действующих в рамках политической системы и отношений между ними;

Г) совокупность легально действующих в стране политических партий.

8. Сформулируйте достоинства и недостатки однопартийной, двухпартийной и многопартийной систем.

9. От каких факторов зависит выбор той или иной партийной системы в обществе?

10. Чем обусловливается существование такого многообразия партий в современной Украине?

11. По каким критериям различаются современные украинские партии?

Литература

Білоус А. Виборче законодавство та партійна система України в порівнянні з деякими країнами ЄС та Східної Європи // Нова політика. – 1999. — № 1.

Білоус А. Політико-правові системи: світ і Україна. – К., 2000.

Галкин А. Массовая партия сегодня // Свободная мысль – ХХI. – 2000. — № 1.

Галкин А. Модель партии ХХI в. // Свободная мысль – ХХI — 2000. — № 6.

Дюверже М. Политические партии. — М., 2000.

Нікорич А.В. Політологія. — Харків, 2001.

Піча В.М., Хома Н.М. Політологія. — К., 2001.

Политология / Под ред. М.А. Василика. – М.. 2001.

Політологія / За ред.. О. В. Бабкіної, В. П. Горбатенка. – К., 2001.

Шмачкова Т.В. Мир политических партий // Полис -1991. — № 1,2.

studfiles.net

Классификация партийных систем — КиберПедия

Классификация партийных систем 163

164 Политические партии

Классификация партийных систем 165

шинство всегда склонялось в пользу первой из них, приводя следующие аргументы.

1. Утверждают, что двухпартийная система способствует смяг
чению идеологических конфликтов между партиями и их постепен
ному переходу на более умеренные позиции. А это делает полити
ческую систему в целом более устойчивой. Предположим, известно,
что в некой демократической стране существуют большие группы
избирателей, которые всегда голосуют за одну и ту же партию. Если
партий всего две, то им нет смысла заботиться о том, чтобы при
влечь голоса наиболее экстремистски настроенных частей электо
рата. Эти голоса им гарантированы. Избиратели, за которых дей
ствительно стоит побороться, — это люди центристских взглядов,
для которых идеологические разногласия между партиями не так
уж важны. Понятно, что таких избирателей легче всего отпугнуть
экстремизмом. Поэтому рациональная стратегия избирательной
кампании будет состоять в том, чтобы избегать идеологической
полемики и делать основной акцент на практические проблемы, сто
ящие перед обществом. А избирательные кампании в организаци
онной истории партий играют роль, сравнимую с ролью привычки
в жизни индивида, — посеяв предвыборную риторику, рано или
поздно пожнешь идеологическую ориентацию. В условиях же мно
гопартийности рациональной часто оказывается прямо противопо
ложная стратегия, когда всячески подчеркиваются глубокие идео
логические разногласия между партиями.

2. Другое преимущество двухпартийной системы усматривают
в том, что она позволяет одержавшей победу на выборах партии
сформировать не подверженное кризисам правительство. Действи
тельно, если в парламенте представлены лишь две партии, то одна
из них непременно имеет абсолютное большинство мест, и вынести
вотум недоверия ее лидеру — премьер-министру — просто-напрос
то невозможно. А в условиях многопартийности это происходит
сплошь и рядом. Более того, иногда многопартийным парламентам
вообще не удается сформировать правительство. Иллюстрацией
может служить положение, сложившееся в 1990 г. в Греции. И кон
сервативная партия Новая демократия, и Всегреческое социалисти
ческое движение могли сформировать устойчивое правительство
большинства, лишь вступив в коалицию с Коммунистической парти
ей Греции. Но ни те, ни другие не считали это возможным, да и сами

166 Политические партии

4. Наконец, утверждают, что только двухпартийная система по
зволяет приблизиться к идеалу ответственного правления, который
важен для всех без исключения теоретических моделей демократии.
Одна из партий находится у власти, другая — в оппозиции. Если
избиратели недовольны работой правительства, они используют
выборы для того, чтобы отправить его в отставку. В условиях мно
гопартийности политическое руководство обычно носит коалици
онный характер. Это делает возможной ситуацию, когда потерпев
шая поражение на выборах партия остается в правительстве лишь
потому, что является удобным партнером по коалиции. С другой
стороны, бывают ситуации, когда победа на выборах ни на шаг не
приближает к власти (как это неоднократно случалось с Итальянс
кой коммунистической партией в 70-х гг.).

Классификация партийных систем 167

В настоящее время количественный критерий классификации партийных систем не пользуется единодушной поддержкой в политической науке. Если некоторые исследователи принимают его почти без оговорок (например, М. Дюверже), то другие — полностью отрицают (Дж. Лапаломбара). И действительно, главный недостаток такой классификации очевиден: она сводит все многообразие партийных систем к двум типам, один из которых наблюдается в пренебрежимо малом числе случаев. Преодолеть этот недостаток можно двумя способами. Первый из них заключается в разработке на той же основе более детальной классификации с использованием для различения партийных систем политическихкритериев; второй — в определении строгого статистическогокритерия, который позволил бы ввести численную характеристику для каждой из существующих партийных систем.

168 Политические партии

В результате этого поляризованному плюрализму свойственны преобладание центробежных тенденций над центростремительными и ослабление центральной власти, а также врожденный идеологический образ мышления и действий политиков. Наихудшим вариантом многопартийности является, по Сартори, атомизированная система, при которой уже невозможно сколько-нибудь устойчивое функционирование государства. Симпатии исследователя принадлежат умеренному плюрализму. Его признаки — отсутствие антисистемных партий и двусторонней оппозиции, ориентированность всех существующих партий на возможность участия в правительстве, создание широких коалиций. Замечу, что ученый рассматривал политическую науку как средство оптимизации политических систем. Одну из своих статей он заключает словами: «Альтернатива между умеренным и крайним плюрализмом может быть решена в пользу первой системы посредством осмотрительной и своевременной «политической инженерии». Естественно, надо уметь предвидеть, чтобы принимать меры вовремя. После того как с ларца Пандоры крайнего плюрализма снята крышка, возможности поставить ее на место крайне ограничены. Но современная политическая наука достигла стадии, которая позволяет предвидеть и, следовательно, при желании принять необходимые меры».

Другим путем пошли исследователи, задавшиеся целью выявить сугубо количественный показатель, в обобщенном виде характеризующий партийные системы. Такой показатель называется эффективным числом партий.Маркку Лааксо и Рейн Таагепера предлагают следующую формулу для его вычисления:

N = 1/1р.².

Классификация партийных систем 169

Следует сразу же подчеркнуть, что использование количественных показателей такого рода неизбежно сопряжено с потерями информации. Например, партия, имеющая в последних двух примерах 40 % голосов, может стоять у власти, но может и не оказывать большого воздействия на процесс принятия решений, если занимает экстремистские позиции и не рассматривается остальными как желательный партнер по коалиции. Эффективное число партий ничего не говорит об этом. Однако потери информации компенсируются целым рядом новых возможностей, неведомых традиционной политической науке. Во-первых, использование количественных показателей позволяет ввести в политологию элементы математического анализа, а тем самым приблизить ее к идеалу научности. Во-вторых, — и это более важно — возникает возможность создавать практически исчерпывающие базы статистических данных по отдельным странам и оперировать этими данными в сравнительных исследованиях. Пример такой базы данных можно найти в табл. 11 (подсчеты Рейна Таагеперы и Мэтью Шугарта; показатель по России вычислен мной на основании опубликованных результатов выборов в Государственную думу по партийным спискам в декабре 1993 г.).

Политические партии

Таблица 11

Эффективные числа партий (М)

Страна	Год	N	Страна	Год	N
Австралия		2.8	Корея (Южн.)		3.8
Австрия		2.4	Коста-Рика		2.3
Багамские о-ва		2.1	Люксембург		3.6
Белиз		2.1	Малайзия		2.3
Бельгия		8.1	Мальта		2.0
Ботсвана		2.0	Нидерланды		4.2
Бразилия		2.6	Никарагуа		2,1
Великобритания		3.1	Новая Зеландия		3.0
Венесуэла		2.8	Норвегия		3.6
Гватемала		6.4	Португалия		3.7
ФРГ		2.6	Россия		6.5
Гондурас		2.2	Сент-Винсент		2.3
Греция		2.6	Сент-Люсия		2.4
Дания		5.8	США		2.0
Доминика		2.9	Фиджи		2.3
Египет		1.8	Финляндия		5.4
Израиль		4.3	Франция		4.0
Индия		3.8	Швейцария		6.0
Ирландия		2.7	Швеция		3.5
Исландия		4.2	Шри-Ланка		2.8
Испания		3.5	Эквадор		10.3
Италия		4.5	ЮАР		2.6
Канада		2.8	Япония		3.6
Колумбия		2.7

Происхождение и развитие партийных систем 171

cyberpedia.su

Классификация состязательных партийных систем — МегаЛекции

На рис. 5.3 дана классификация типов состязательных партийных систем и приведены примеры систем каждого типа. Мажоритарные и многопартийные системы отличаются друг от друга числом политических партий. Количество партий влияет на законодательный процесс и пути формирования правительств. В мажоритарных системах

Многопартийная система

Двухпартийная система

Система коалиций большинства

Соединенные Штаты	Западная Германия	Норвегия
Америки
Великобритания
Австрия ^__^^_\|	ь-
1966-1980 ^^

Австрия	ж.	Нидерланды
1948-1966	I⁴«	^тля
		Бельгия
	t	t

Австрия	Пятая Французская	Италия
1918-1934	республика
		Четвертая
		Французская — ‘ » — 1
		республика
		Веймарская Германия

Рис. 5.3.Классификация партийных систем по числу партий и степени межпартийного антагонизма.

либо просто доминируют две партии (как в Соединенных Штатах), либо существуют две главные партии и действуют электоральные законы, обычно обеспечивающие одной из них парламентское большинство (как в Великобритании). В чисто многопартийных системахсочетание партий, структура избирательной поддержки и электоральные законы практически исключают завоевание одной партией большинства в законодательном органе. Агрегация интересов в ходе после-выборного торга между партиями играет там решающую роль в опре^ делении направления политического курса. К числу многопартийных систем, где поддержка избирателями партийных коалиций на электоральном уровне оказывает существенное воздействие на формирование правительств и определение политического курса, относятся, как уже упоминалось, Германия и Франция.

Степень антагонизма или поляризации партий влияет на уровень стабильности правительства. В консенсусных партийных системахпартии, контролирующие большинство мест в законодательном органе, не слишком сильно различаются между собой с точки зрения политических курсов и в достаточной мере доверяют как друг другу, так и политической системе [13]. Данные характеристики типичны для партийных систем, подобных тем, которые изображены в верхней часта рис. 5.2, В такого рода системах может вестись напряженный торг

и идти оживленная политическая жизнь, но это редко угрожает системе как таковой.

В конфликтных партийных системах в законодательном органе доминируют партии, которые сильно расходятся между собой по принципиальным вопросам либо враждебно настроены по отношению друг к Другу и к политической системе, как происходит, например, в России. Если партийная система обладает определенного рода смешанными характеристиками, т.е. чертами и консенсусной, и конфликтной системы, мы классифицируем ее как консоциативую(со-обще-ственную), или примирительную. Аренд Лейпхарт использовал эти термины для описания партийных систем, в которых политические лидеры способны преодолеть глубокие различия между антагонистическими группами избирателей [14].

Соединенные Штаты и Великобритания представляют собой современные образцы консенсусных мажоритарных систем, хотя и отличаются по степени согласия. Они не являются в полном смысле слова двухпартийными. Помимо Лейбористской и Консервативной партий в Великобритании действуют Шотландская националистическая партия, меньшая по размерам партия Уэльса, а также Либерально-демократическая партия. Однако парламентское большинство завоевывает там, как правило, одна партия, и она же контролирует законодательную и исполнительную власть посредством дисциплинированного партийного голосования. В Соединенных Штатах периодически возникают претендующие на роль третьей силы партии и кандидаты. (Последняя политическая партия такого рода была сформирована преуспевающим бизнесменом Россом Перо, бросавшим вызов кандидатам от Республиканской и Демократической партий на президентских выборах 1992 и 1996 гг.) В связи с подвижками в программах партийных кандидатов в президенты уровень согласия в стране меняется от выборов к выборам. Более того, рыхлая структура американских партий, а также тот факт, что контроль над законодательным органом, с одной стороны, и исполнительной властью — с другой, часто принадлежит разным партиям, приводят к послевыборному торгу, подобно тому, как это происходит в консенсусных многопартийных системах. Показательными примерами консенсуаных многопар-тийньгх систем могут служить системы, сложившиеся в-Норвегии и Швеции. В каждой из этих стран действуют по четыре или пять партий — социалисты, аграрии либо центристы, либералы, консерваторы, мелкие коммунистические движения. То или иное подмножество таких партий обычно бывает в состоянии — самостоятельно или в коалиции — создать прочное правительство.

Наилучший пример мажоритарной конфликтной партийной системы дает Австрия 1918-1934 гг. Антагонизм между социалистами и другими политическими силами принял там столь острые формы, что в середине 1930-х годов стал причиной кратковременной гражданс-

кой войны. Это столкновение привело к запрещению Социалистической партии, крушению демократического правительства и созданию авторитарной однопартийной системы. Австрийский опыт показывает также, как партийная система может меняться со временем. После Второй мировой войны лидеры двух крупнейших партий заключили тщательно продуманное коалиционное соглашение о распределении власти и взаимных сдержках и противовесах, ибо страна, восстанавливая свою экономику и добиваясь освобождения от оккупировавших ее восточные регионы советских войск, стремилась держать под контролем возникавшие в ней конфликты. После двадцати лет правления консоциативной «Большой коалиции» партийный антагонизм снизился до такого уровня, когда стала допустима нормальная политика на принципах подчинения меньшинства большинству, хотя некоторые элементы со-общественной системы сохранились. В последние годы партийная система Австрии приблизилась к консенсусной — временами с однопартийным, а временами с коалиционным большинством.

Франция, Италия и Веймарская Германия — прекрасные примеры конфликтных многопартийных систем с влиятельными коммунистическими партиями слева и консервативными или фашистскими движениями справа. В таких условиях кабинеты приходилось формировать на основе центристских движений, которые сами расходились во мнениях по многим проблемам, что порождало нестабильность, плохое исполнение правительством своих функций и утрату доверия граждан к демократии. Эти факторы сыграли свою роль в ниспровержении демократии в Веймарской Германии, крушении Четвертой республики во Франции и правительственной нестабильности и отчуждении граждан от политики в* Италии.

Если говорить о событиях последнего времени, то тенденцию к воспроизводству подобного курса обнаружили недавно возникшие партийные системы стран Центральной и Восточной Европы. Например, на парламентских выборах 1995 г. в России в избирательных бюллетенях фигурировали 43 партии — от коммунистов старого образца слева до националистических партий справа, и семь из них получили представительство в парламенте. Аналогичным образом, в 1997 г. в Польше в избирательной гонке приняли участи более дюжины партий, и шесть завоевали места в парламенте. Остается только надеяться, что это — следствие переходного периода, связанное со становлением новых партийных систем, а не предвестник нестабильности, терзающей другие поляризованные партийные системы.

Смешанные консоциативные системы могут возникать в странах, где налицо серьезные конфликты и антагонизм на религиозной, этнической или социально-классовой почве. Co-общественные порядки способны открыть перед глубоко расколотой нацией путь к мирному демократическому развитию. Например, в Нидерландах руководство соперничающих движений, нашло основания для компромисса, обес-

лечившего взаимные гарантии для различных групп. В консоциатив-ных системах, действовавших после Второй мировой войны в Австрии и Ливане, противостоящие группы — социалисты и католики в Австрии, христиане и мусульмане в Ливане — выработали ряд соглашений, создавших условия для формирования устойчивых правительств. Австрийское урегулирование базировалось на двухпартийной систе* ме, ливанское — на множестве небольших, персоналистских религиозных партиях. Однако после 1975 г. под влиянием ближневосточного конфликта в Ливане произошел раскол, и страна была ввергнута в гражданскую войну.

Южная Африка прибегла к со-общественной практике в процессе перехода к демократии. Лидеры крупнейших политических партий белого меньшинства и двух наиболее значительных сегментов черного большинства договорились (с огромным трудом) о порядке проведения демократических выборов и формирования на их основе многопар-г тайного коалиционного правительства. Типично консоциативная черта «Временной конституции» переходного периода заключалась в том, что каждой партии, набравшей в ходе выборов более 5% голосов, гарантировалось участие во власти и в правительстве, т.е. посты в кабинете. Как свидетельствует противоположный по своему характеру опыт Австрии и Ливана, консоциативные порядки (и сама способность договориться об их установлении) дают глубоко расколотым демократиям надежду, но отнюдь не гарантируют долговременный успех.

Из всего этого следует, что, хотя число партий влияет на уровень политической стабильности, более важную роль играет степень антагонизма между ними. Многопартийные системы с относительно умеренным антагонизмом между партиями, безусловно, способны сохранять стабильность и эффективно функционировать. Но там, где партийные системы состоят из крайне антагонистически настроенных по отношению друг к другу элементов, постоянно присутствует угроза крушения и гражданской войны вне зависимости от числа партий. При возникновении кризиса готовность партийных лидеров к сотрудничеству и защите демократии может иметь решающее значение для ее сохранения. Не исключено, что в условиях многопартийности и представительства легче договориться о такого рода обязательствах [15]. Некоторые новые демократии Восточной Европы и Латинской Америки, особенно расколотые в языковом или этническом отношении, сталкиваются с подобными проблемами.

Рекомендуемые страницы:

Воспользуйтесь поиском по сайту:

megalektsii.ru

РубрикаПолезно знать

Классификация партийных систем – 2. Классификация партийных систем по числу партий и степени межпартийного антагонизма. Типы партийных систем