Философия древней японии кратко – 5. Философия в Древней Японии. Философия: конспект лекций

Факультет Психологии

Гарбажа К. И.

Научный преподаватель

Переходченко В. А. Москва 2009 год.

-2-СОДЕРЖАНИЕ1.Введение                                                                                            стр.32. Глава 1: Философия Японии                                                            стр.53. Глава 1 Пункт 1: Первые формирования филосо

religionpeace.ru

Уникальность японской философии. Философия древней японии

religionpeace.ru

Характерные особенности японской философии и её развитие до периода Токугава

Если взглянуть на историю общественной мысли японцев в связи с особенностями развития социальной структуры, то в самом общем виде она будет подразделяться на следующие периоды:

1) Период, предшествующий реформам Тайка;

2) Период от реформ Тайка до периода Хэйан включительно;

3) Период Камакура;

4) Периоды Намбокутё – Асикага;

5) Периоды правления Ода, Тоётоми — период Токугава;

6) Период, начиная с «реставрации Мэйдзи».

Первый период — период становления японского государства, время, когда государство с центром в области Ямато все больше и больше расширяло границы и местные племена постепенно подчинялись двору правителя Ямато. Уже в этот период вместе с письменностью на острова проникло конфуцианство, а затем буддизм. Однако на данном этапе развития японского общества еще нельзя наблюдать развитие философской мысли. Можно, очевидно, сказать, что в ту эпоху уровень материального производства не возвышался настолько, чтобы стало возможным такого рода духовное производство.

Реформы Тайка являлись попыткой создания под эгидой центрального правительства единого государства, элементы формирования которого складывались в предыдущий период. Они представляли собой завершение процесса образования единого государства с подчинением населения, находившегося под управлением местной власти, непосредственно центральному правительству. Предпосыл­кой и условием этого процесса было классовое расслоение внутри всех групп населения, усиление центральной власти по отношению к власти местных вождей. Идеологическим средством создания единого государства, отвечающим таким устремлениям центральной власти, безусловно, являлся буддизм. Хотя те, кто осуществляли реформы, не особенно почитали буддизм, очевидно, что именно буддизм как мировая религия, не освещавший и не укреплявший кровные связи с божествами различных этнических групп, сыграл большую роль в ликвидации могущества вождей местных этнических групп. Буддизм поэтому активно под­держивался центральным правительством. Трансплантированный извне, он одержал на первых порах внешнюю победу, приспособившись к традиционным верованиям. Неудивительно поэтому, что он мог распространяться благодаря наличию в нем элементов первобытной религии, тождественных традиционным верованиям. Такое предположение напрашивается исходя из того, что, несмотря на величие огромных буддийских храмов, являвшихся в период Нара символом центральной власти, верования, распространенные среди населения страны, носили, как классическим образом показано в «Странных записях о духах в Японии» («Нихон рёики»), примитивный, шаманистский характер. В буддизме того времени, с одной стороны, большую роль играли такие примитивные представления, как вера в перерождение, а с другой — восхвалялись сутры, монахи, добродетели бодхисатвы Каннон. В период Нара система буддийской мысли себя не проявила, и люди не столько воспринимали философские идеи из текстов сутр, сколько надеялись получить практическую пользу посредством декламации этих сутр, их копирования и почитания изваяний будд.

Буддийская мысль, буддийские учения, заслуживающие внимания, зародились в Японии в период Хэйан. Они ассоциируются главным образом с именами Сайтё и Кукая. В тот период буддизм по-прежнему был тесно связан с государственной властью, придавая ей блеск и благословляя ее (концепция «защищенного государства»). Соответственно этому теоретическому арсеналу буддизму во многом был присущ возвышенно-снобистский ха­рактер. Можно сказать, что буддийская философия в Японии прочно утвердилась на основе философского учения школы «тэндай»: «в одном (мгновении) мысли — три тысячи (миров)» («итинэн — сандзэн»), т. е. на идеалистическом учении, постулировавшем наличие трех тысяч миров в одном мгновении мысли. Однако, говоря об учении «в одном (мгновении) мысли — три тысячи (миров)», нельзя не констатировать, что оно связано с самым фантастическим представлением о мире, поскольку отстаивает существование в трех тысячах миров различных миров — от «мира восьми велик их адов» до «мира чистой земли — высшей радости». В японском буддизме более позднего времени в зависимости от школы на первый план выдвигалась подобная буддийская картина мира (как, например, в школе «дзёдо»), или же особый акцент делался на «только сознании» как источнике всех дхарм. Но так или иначе в философском отно­шении буддизм не выдвинул ничего выше идеализма школы «тэндай».

Между тем в период Хэйан с развитием мелкопоместного феодального землевладения («сёэн») укрепляются феодальные отношения в провинции, формируется слой самурайства и по мере упадка экономического и политического могущества аристократического рода Фудзивара в сфере религии также начинают обнаруживаться отличные от наблюдавшихся ранее явления. Прежде всего получают развитие буддийские школы, независимые от хэйанских властей. Это возникшие и утвердившие свое влияние в период Камакура школы «дзёдо», «дзэн», «нитирэн».

Уже сочинение Гэнсина (Эсина) «Собрание важнейших историй о перерождении в «чистой земле»» («Одзё ёсю»), появившееся в период процветания рода Фудзивара, заняло видное место как предтеча учения о «чистой земле» в Японии. Основная идея этого сочинения — «забота об освобождении от грязной земли» («грязная земля» включала в себя не только человеческий мир, но и другие миры — от восьми адов до «круга божеств») и «радость поиска чистой земли». Причем путем спасения из «грязной земли» считался транс «самадхи» при молении Будде. Широкое распространение представлений о «чистой земле» среди аристократии в конце периода Хэйан объяснялось усилением роли самурайства в провинции, ломкой основ власти аристократии. Такие представления действи­тельно являлись идеологическим отражением социально­исторической действительности: для аристократии наступил век «конца Закона», сумерки.

Школа «дзёдо», основанная Гэнку (Хонэном) почти одновременно с установлением камакурского режима, и школа «син», начало деятельности которой положил Синран, ученик Гэнку, выражали уже не только идеологию переживавшей упадок аристократии, но главным образом настроения находившегося в безысходном положении крестьянства, и без того задыхавшегося от угнетения, а теперь попавшего еще в более сильную крепостную зависимость от самурайства. Крестьянство, оказавшееся под непосред­ственной властью помещиков-самураев, чрезмерно страдало от налогов со сбора урожая, различных пошлин, земельного налога и трудовых повинностей. Когда же крестьяне, не выдерживая притеснений, переходили к другому помещику, на прежнем месте удерживались их жены и даже налагался арест на имущество. Выход из такого положе­ния, создавшегося в результате повсеместного укрепления феодальной системы, они видели лишь «на том берегу», в «чистой земле Западного края».

Школы «дзёдо» и «син» действительно отвечали таким настроениям, они проповедовали спасение при помощи молений Будде («нэмбуцу») и молений сутрам без совершения роскошных ритуалов и приношений, призывали постигать сущность веры в глубоком религиозном чувстве стремления к «тому берегу» (т.е. в просветлении), в котором обретали надежду люди, охваченные ощущением собственного бессилия и не видящие реального пути преодоления этого бессилия и неподвластной им ситуации, а также широко обещали угнетенным небесное царство, спасение. Кроме того, указанные школы находились в известной мере в оппозиции к губернаторам провинций, остававшимся на местах еще с времен императорского правления. Были случаи, когда самурайство использовало эти новые, так сказать, неортодоксальные школы против старого буддизма, связанного с императорским правительством.

В школе Нитирэна, проповедовавшей достижение состояния будды посредством произнесения особого рода молитвы («даймоку»), социальную основу также составляли крестьяне, мелкие самураи, городской плебс, т. е. в целом простонародье. Исключительная непримиримость этой школы к другим, ее сектантский характер (каким бы богатым или влиятельным ни был человек, его авторитет не признавался, если он был адептом другой школы) представляли собой в чрезмерно извращенной форме выражение протеста простого народа против политической власти. Течение, выдвинувшее лозунг «не брать — не давать» («фудзю — фусэ»), запрещенное в период Токугава, наследовало эту традицию.

Дзэнские школы, возникшие в тот же самый период Камакура и выдвинувшие Догэна как своего наиболее крупного мыслителя, также не во всем отвечали религиозным настроениям народных масс; они провозглашали достижение просветления путем опоры на собственные силы посредством медитации в сидячей позе. Однако субъективистские установки этих школ на проповедь того, что «сущность (человека) и есть будда», и на абсолютизацию произвольного видения истины, своего рода интеллектуальной интуиции, а также стремление этих школ к чрезмерному самообузданию, подавлявшее все человеческое и уподоблявшее души дереву или камню, — все это полностью соответствовало психологии самурайства. Отнюдь не случайно в кодексе самураев «бусидо», который начал складываться после периода Камакура, можно усмотреть немалое влияние дзэнских школ.

Поскольку дзэнские школы, призывавшие опираться на «собственные силы», не придавали особого значения учению об аде и «чистой земле», они, безусловно, внесли значительный вклад в развитие философской мысли. Эти школы, правда, подчеркивали идею «три мира — одно сознание», их учения представляли собой не что иное, как идеализм: «Все дхармы, вся природа, все живое на земле — всего лишь сознание, все друг в друга включено и друг другу тождественно. Все учения гласят: все равным образом есть одно сознание» («Хранилище глаза истинного Закона» — «Сёбо гэндзо».

Это повторяло философскую установку школы «тэндай» — «одно (мгновение) мысли — три тысячи (миров)», несколько очищенную от фантастического представления о «трех тысячах миров». Можно сказать, что расцвет буддийских школ в период Камакура характеризуется наивысшим взлетом буддийской мысли в Японии. Позднейший буддизм уже не мог проявить такую творческую силу.

Нельзя также упускать из виду, что на такой расцвет буддизма последовала реакция со стороны синтоизма. Поскольку буддизм вошел в резонанс с народными верованиями, слился с ними и, включив их в себя, получил возможность широко распространяться, постольку уже в период Нара возник синто-буддийский синкретизм в форме «сюгэндо», началось возведение совместных синтоистских и буддийских храмов и в конечном счете оформилась доктрина «хондзи-суйдзяку», согласно которой все общеизвестные японские божества являлись «временными проявлениями» татхагат, бодхисатв, Каннон. В период Камакура такого рода синкретизм получил дальнейшее теоретическое обоснование в таких вероучениях, как «санрин-синто», «рёбу синто» школы «сингон» и «санно-синто» школы «тэндай».

Однако говорить о теоретическом осмыслении синто-буддийского синкретизма в полном смысле этого слова не приходится. Ему было далеко до философской мысли, лишь усилился его религиозный, эзотерический и мифологический характер. Неудивительно поэтому, что буддийские школы, возникшие в период Камакура, прохладно относились к такого рода синкретизму; они или игнорировали синтоизм, или же, не отрицая его (в школе «нитирэн» тридцать Хатиманов считались «защитниками Закона»), ставили небесных и земных божеств в чрезвычайно зависимое положение от будд.

Между тем вероучения «сингон-синто» и «санно-син­то», будучи синкретическими, в которых будды занимали главенствующее положение, а японские божества подчиненное, в то же время представляли собой идейные течения, являвшие примертого, как буддизм, взаимодействуя с синтоизмом, старался подчинить его себе. Но при этом следует иметь в виду, что школы «тэндай» и «сингон» представляли религию, связанную с могущественной аристократией. Главное же, что здесь обращает на себя внимание, — это начало самоутверждения синтоизма как реакция на абсолютное господство буддизма.

Самым ранним проявлением этой тенденции было направление «исэ-синто», восходящее к «Пятикнижию синто» («Синто гобусё»), составленному, как полагают, в годы войны между домами Минамото и Тайра — в середине периода Камакура, и оформившееся в период Намбокутё усилиями Ватараи Иэюки. Синтоистским мыслителем, испытавшим влияние Иэюки, был его современник Китабатакэ Тикафуса, автор «Записок о законном престолонаследии божественных императоров» («Синно сёто ки»), известный также как опора Южного двора.

Разумеется, вероучение «исэ-синто» не освободилось полностью от буддийских идей и в значительной мере включало в себя, в частности, конфуцианские и даосские идеи. Однако, несмотря на это, сама попытка обосновать почитание исключительно японских божеств имела существенное значение для развития синтоистской мысли. В период Намбокутё жили Имбэ Масамити, позже считавшийся основателем направления «имбэ-синто», а также такие синтоистские мыслители, как Дзихэн, черпавший идеи из вероучения «исэ-синто». Дзихэн был выходцем из семьи Есида (Урабэ), которая начиная с периода Камакура почти все время наследовала должность заместителя главы управления по делам синтоистских культов («дзингикан»). Из этой семьи в период Камакура выдвинулся Урабэ Кайкэн, автор «Толкований «Анналов Японии» («Сяку Нихонги»), а один из братьев Дзихэна — Кэнко — был автором «Записок от скуки» («Цурэдзурэгуса»).

Позднее, в конце правления сёгуната Асикага, жил Урабэ Канэтомо, в чем-то близкий по взглядам к вероучению «сингон-синто», основавший так называемый «ёсида-синто» (или «урабэ-синто», «юити-синто»). Кроме того, получил известность синтоистский мыслитель Итидзё Канэёси, живший почти в одно время с Канэтомо. Учения этих синтоистских мыслителей содержали также буддийские, конфуцианские и даосские идеи. В деятельности этих мыслителей уже проявилась тенденция путем осмысления главным образом представлений, запечатленных в свитке об «эре богов» «Анналов Японии» (Нихон сёки»), утвердить такой синтоизм, который существовал бы самостоятельно, в противовес буддизму.

Если задуматься о социальной основе возникновения такого синтоизма, то необходимо принять во внимание следующие обстоятельства. Во-первых, подобно тому как новые буддийские школы, переживавшие расцвет в период Камакура, уже освободились от хэйанской власти, точно так же и в сфере идеологии они освободились от необходимости почитать японские божества, поэтому буддизм в целом уже перестал быть мощным идеологическим орудием аристократии. Во-вторых, все указанные синтоистские учения начали выдвигаться на передний план как раз в тот период, когда вследствие ниспровержения господства самурайского сословия получило развитие движение за «реставрацию». В-третьих, пропагандистами этих учений была дворцовая знать, священники из «внешнего святилища», занимавшие руководящие посты в управлении по делам синтоистских культов, и близкие им люди. Сюда же надо отнести и буддизм школ «тэндай» и «сингон», связанный с хэйанской аристократией и ранее поро­дивший синтоизм с главенствующим положением будд по отношению к японским божествам. Видимо, с учетом такого рода соображений и возможно уяснить неразрывную связь синтоистской мысли и учения о почитании императора. Да и при выяснении существа идейного содержания течений «суйка-синто» и «фукко-синто», возникших в период Токугава, нужно также принимать во внимание социально-политический характер синтоистской мысли.

В последовавшие за периодом Камакура — временем невиданного расцвета буддизма — периоды Намбокутё и Муромати, несмотря на отмеченный определенный подъем синтоистской мысли, очевидно, что буддизм оставался тем не менее господствующей силой. И все же, хотя и отмечался рост числа храмов и монашеских объединений, обладавших огромной властью, буддизм уже утратил творческий в идейном отношении характер.

Правда, среди дзэнских монахов еще появлялись личности, пользовавшиеся большим уважением (как, скажем, «учитель страны» Мусо), но ничего оригинального и нового, как это было в прошлом, они не создали. Можно к этому добавить, что в периоды Намбокутё — Асикага с не прекращавшимися войнами и смутами монахи из крупных монастырей, и особенно дзэнские монахи «пяти гор» («годзан » ), — наряду с аристократией (и высшим слоем синтоистского духовенства аристократического происхождения) — являлись единственными носителями знания и, не ограничиваясь рамками традиционного буддизма, значительное внимание уделяли китайским учениям; а возвращавшиеся из Китая монахи оказывались проводниками конфуцианства, в особенности учений сунской школы, и тем самым положили начало расцвету конфуцианской мысли, вытеснившей буддизм. Подобно тому, как литература «пяти гор» расценивается в Японии как классического типа литература на китайском языке, точно так же нельзя умалять и роль дзэнских монахов в истории конфуцианства. Таким образом, буддизм в это время обнаружил тенденцию к своему идейному упадку.

В конце периода Асикага в Японию проникло христианство — щупальца европейского торгового капитала. Особенно много обращенных в него наблюдалось в провинциях острова Сикоку. Ода Нобунага использовал его в качестве противовеса (строительство храма Нанкандзи в Киото) буддизму (на горе Хиэй, в храме Хонгандзи), который стал серьезной преградой на пути установления Ода военной диктатуры.

Со смертью же сёгуна Тоётоми Хидэёси христианство было запрещено и особенно сильно преследовалось в начале периода Токугава. Тем самым христианство не успело обнаружить свои творческие потенции настолько, чтобы оказать сколько-нибудь значительное влияние на историю развития философской мысли. И все же, помимо переводной литературы, его приверженцы сумели оставить один-два теоретических труда, заслуживающих внимания.

Времена правления Ода и Тоётоми были переходным периодом к преобразованию феодальной системы, тогда уже полностью ослабленной, с одной стороны, крестьянскими движениями «до-икки» и «икко-икки» (их возглавляли монахи, использовавшие в своих интересах протест крестьян против феодальных собственников), а с другой — междоусобными войнами крупных землевладельцев при бессилии военно-феодального правительства («бакуфу»).

Такие преобразования при сохранении сильной центральной власти завершились установлением родом Токугава системы «военно-феодальное правительство — княжества» («бакухан»). По мере развития этого процесса в идейной жизни японского общества на первый план стало выступать конфуцианство. Исходя непосредственно от монахов, в период Токугава оно заняло доминирующее положение в общественном сознании. Наряду с обретением им самостоятельности начала развиваться и более независимая от религии философская мысль. Хотя кон­фуцианство проникло в нашу страну раньше буддизма и долгое время использовалось при воспитании и образовании дворцовой знати, до этого времени, как и учения Лао-цзы и Чжуан-цзы, оно совершенно не развивалось самостоятельно как философская мысль.

             Автор: Нагата Хироси.

www.portal-vostok.ru

Философия Японии

Философия Японии

Философия Японии

Возникновение философской мысли в Японии связано с проникновением в 6-8 вв. из Китая и Кореи буддизма и идей конфуцианства, распространявшихся наряду с национальными религиозно-мифологическими представлениями. Буддийская культура осваивалась сектами Тэндай и Сингон; их основатели Сайте и Кукай выдвигали самостоятельное истолкование буддизма. В 12-14 вв. сложились учения сект дзэн, дзедо и нитирэн, появились крупные интерпретаторы буддийской философии — Догэн, Синран и Нитирэн.

В 14-16 вв. в философской мысли неограниченно господствовал буддизм, с 17 в. преобладающее влияние приобрело конфуцианство, более соответствовавшее феодальным устоям японского общества. Ведущим философским течением была неоконфуцианская школа Сюсигаку, проповедовавшая учение китайского философа Чжу Си. Наряду с ней существовали школа классического конфуцианства — Кокугаку (основные представители — Сорай Буцу, Норинага Мотоори, Мабути Камо) и школа Оемэйгаку, последователей китайского философа Ван Янмина, во главе которой стояли Тодзю Наказ и Бандзан Кумадзава. В 17- 18 вв. неортодоксальные учения, отвергающие догмы конфуцианства, развивали Кюсо Муро, Сюнан Ямагата и Байэн Миура. С материалистическими идеями выступали Сеэки Андо и Дзинсай Ито, во 2-й половине 19 в. — Темин Наказ.

После незавершенной буржуазной революции 1867 — 68 начался процесс усвоения европейской философии; традиционная буддийско-конфуцианская философия постепенно теряла свое влияние, вытесняемая различными западноевропейскими буржуазными философскими учениями. В последней трети 19 — начале 20 вв. получили распространение идеи философии французского Просвещения и английского позитивизма, приобрел влияние немецкий классический идеализм. В этот же период началось проникновение в Японии марксистских идей, появились первые переводы философских произведений классиков марксизма.

В 20-40-х гг. 20 в. на японскую буржуазную философию оказывали сильное воздействие кантианство и гегельянство, а также прагматизм, феноменология и экзистенциализм. Сложился японский «классический идеализм», представленный Киотской школой. Виднейшие ее представители — Китаро Нисида, Хадзимэ Танабэ, Киеси Мики — развивали эклектические концепции в духе западноевропейского идеализма, используя отдельные категории буддийской метафизики. Получили распространение различные философские версии реакционной идеологии «японизма».

После 2-й мировой войны 1939-45 традиционная буддийско-конфуцианская философия окончательно утратила свое влияние. В конце 40-х гг. фактически распалась Киотская школа. В 50-х гг. ведущие позиции занимают экзистенциализм и прагматизм; с 60-х гг. приобретают влияние аналитическая философия и другие новейшие течения современной буржуазной философии. Наряду с классическими интерпретациями различных течений идеализма появляются их японские варианты — «японский прагматизм», «японский экзистенциализм» и т. п.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.istina.rin.ru/

Теги: Философия Японии  Доклад  Философия
Просмотров: 18511
Найти в Wikkipedia статьи с фразой: Философия Японии

diplomba.ru

Философия Японии 1. Религиозно-философские доктрины Древней Японии

Documents войти Загрузить ×

1. Искусство и гуманитарные
2. Философия

advertisement advertisement

Related documents

Вопросы – Философия права (зачет)

Тенденции. Рынок жаждет определенности, но ее все нет

ТЕСТ НА ЭРУДИЦИЮ « СТРАНА ВОСХОДЯЩЕГО СОЛНЦА»

Тенденции. Накопление сил

«ДУША ЖИЗНИ »: СПЕЦИФИКА ДЗЕН -БУДДИЗМА Гоголева Т.А., Калясина

Историческая правда и политические конфликты в Юго

УДК 338 Литвякова — Сибирский федеральный университет

Экономическое развитие Японии к лету 2012 года Кодзи Ишида

Книга Алексея Щербакова «Терроризм .Война без правил

Япония: как обуздать дефляцию?

Функция культуры по выработке и трансляции ценностей, идеалов и норм называется…

Голуб Н.Н. ДЗЕН-БУДДИЗМ: ПРИРОДА САТОРИ Дзен

studydoc.ru