Учение декарта: Рене Декарт: философия рационализма — Frame

Рене Декарт: философия рационализма — Frame

11 февраля исполняется 370 лет со дня смерти Рене Декарта — философа, чьи учения сильно повлияли на миропонимание целых поколений и развитие наук. Сегодняшний материал как раз посвящён взглядам и убеждениям мудреца из Франции.

Хотя философия считается гуманитарной наукой, Декарт был убеждён в необходимости применения математических принципов для доказательства какого-либо суждения.

Дело в том, что философ, помимо рассуждений о вечных вопросах, занимался математикой, физикой и другими точными науками. Французского мудреца считают основоположником аналитической геометрии и современной алгебраической символики. Выражаясь современным языком, Декарта вполне можно назвать «технарём».

Именно из-за своей любви к точности и стальным доказательствам любой теории Декарт равил в философии принцип критического мышления. Этот метод учёный основывал на критике любых мыслей, даже самых банальных. «А что, если всё — иллюзия?», — такой вопрос Декарт ставил всегда перед собой, какое бы очевидное, на первый взгляд, суждение ему не пришлось анализировать.

Главной способностью человека Декарт считал умение мыслить, а самый важный вопрос мышления — достоверность знаний.

Рене Декарт

Декарт даже разработал свой метод познания. Вот как он выглядит:

А) ничто не очевидно;

Б) каждый вопрос требует всестороннего анализа;

В) объяснение начинается поступательно, от самого простого к сложному;

Г) всегда нужно проверять любые тезисы и аргументы.

Познание, по мнению французского мыслителя, основывается на врождённых мыслях. То есть Декарт снова ввёл в гуманитарную науку математическое понятие, так как врождённые мысли в философии схожи с аксиомами из мира точных наук.

Можно сказать, что Декарт со своими рациональными взглядами стал ответной реакцией на идеалы Средневековья. В Средние века философы пытались создать баланс между верой в бога и познанием. Однако всё рациональное у мыслителей того периода всё равно склонялось в сторону иррационального, то есть веры, которая не требует научных доказательств.

Основные труды Декарта: «Рассуждение о методе», «Размышление о первой философии», «Начала философии»

Декарт же, напротив, смог войти в историю как один из самых ярких представителей классического рационализма — научного, философского метода познания, согласно которому только мысль, имеющая стопроцентную доказанность за счёт опыта или эксперимента, может считаться логически обоснованной.

Такой подход к философии, развиваемый в научных трудах Декартом, стал предтечей европейского Просвещения. Также идеи французского мудреца вдохновили многих философов начать создавать свои трактаты. К примеру, Бенедикт Спиноза, работая над философскими концепциями, опирался именно на Декарта.

Вот несколько крылатых фраз Декарта:

«Мыслю, следовательно, существую»

«Для того, чтобы усовершенствовать ум, надо больше размышлять, чем заучивать»

«Уточните значение слов, и вы избавите человечество от половины заблуждений»

«Мало иметь хороший ум, главное — хорошо его применять»

«Разум — это зажигательное стекло, которое, воспламеняя, само остается холодным»

«Сомневайся во всём»

«В большинстве споров можно подметить одну ошибку: в то время как истина лежит между двумя защищаемыми воззрениями, каждое из последних отходит от нее тем дальше, чем с большим жаром спорит»

Твитнуть

Поделиться

Поделиться

ДЕКАРТ РЕНЕ — информация на портале Энциклопедия Всемирная история

ДЕКАРТ РЕНЕ — французский философ, физик и математик, основатель картезианства.

В 1606-1614 годах учил­ся в ие­зу­ит­ской шко­ле Ла-Флеш. В 1618-1621 годах слу­жил в ар­мии, в на­ча­ле Три­дца­ти­лет­ней вой­ны при­ни­мал уча­стие в во­енных дей­ст­ви­ях. За­тем пу­те­ше­ст­во­вал по Ев­ро­пе, в 1629 году пе­ре­се­лил­ся в Ни­дер­лан­ды, где про­жил 20 лет, по­гру­жён­ный в уе­ди­нён­ные на­учные за­ня­тия. В 1649 году по при­гла­ше­нию ко­ро­ле­вы Кри­сти­ны пе­ре­ехал в Сток­гольм. Здесь соз­дал основные со­чи­не­ния — «Рас­су­ж­де­ние о ме­то­де» («Discours de la méthode, pour bien conduire sa raison et chercher la vérité dans les sciences», вы­шло в свет в 1637 году, русский перевод 1885, 1950, 1953), «Ме­та­фи­зи­че­ские раз­мыш­ле­ния» («Me­di­ta­tiones de prima philo­sop­hia», 1641, русский перевод 1901, 1994), «На­ча­ла фи­ло­со­фии» («Principia philo­sophiae», 1644, русский перевод 1914, 1989).

Декарт — один из ро­до­на­чаль­ни­ков но­во­ев­ро­пей­ской фи­ло­со­фии и экс­пе­ри­мен­таль­но-ма­те­ма­тического ес­те­ст­во­зна­ния, вы­сту­пив­ший с тре­бо­ва­ни­ем пе­ре­смот­ра всей пред­ше­ст­вую­щей тра­ди­ции. При этом в от­ли­чие от Ф. Бэ­ко­на, апел­ли­ро­вав­ше­го к опы­ту и на­блю­де­нию, он об­ра­щал­ся к ра­зу­му и са­мо­соз­на­нию, счи­тая не­об­хо­ди­мым по­ло­жить в ос­но­ву фи­лософского мыш­ле­ния прин­цип оче­вид­но­сти, или не­по­средственной дос­то­вер­но­сти, что пред­по­ла­га­ло от­каз от всех су­ж­де­ний, при­ня­тых ко­гда-ли­бо на ве­ру. Декарт был убе­ж­дён, что на ис­ти­ну «на­толк­нёт­ся ско­рее от­дель­ный че­ло­век, чем це­лый на­род» (Избранные про­из­ве­де­ния. М., 1950. С. 271), — клас­сическая фор­му­ли­ров­ка прин­ци­па субъ­ек­тив­ной дос­то­вер­но­сти, оз­на­чав­ше­го ус­та­нов­ку не на ус­вое­ние чу­жих мне­ний, а на соз­да­ние соб­ст­вен­ных; со­мне­ние долж­но рас­чис­тить поч­ву для по­строе­ния ра­цио­наль­ной куль­ту­ры, ко­то­рой долж­на ус­ту­пить ме­сто куль­ту­ра тра­диционного ти­па. Од­на­ко при всей кри­ти­ке тра­диционной фи­ло­со­фии мыш­ле­ние Декарта глу­бо­ко уко­ре­не­но в тра­ди­ции: от­бра­сы­вая од­ни эле­мен­ты средневекового мыш­ле­ния, он опи­рал­ся при этом на дру­гие (в уче­нии о суб­стан­ции, трак­тов­ке са­мо­соз­на­ния, по­ни­ма­нии при­ро­ды и ду­ши). Вслед за Ав­гу­сти­ном, ука­зав­шим в по­ле­ми­ке со скеп­ти­циз­мом на не­воз­мож­ность усом­нить­ся в су­ще­ст­во­ва­нии са­мо­го со­мне­ваю­ще­го­ся, Декарт счи­тал аб­со­лют­но не­со­мнен­ным су­ж­де­ние «мыс­лю, сле­до­ва­тель­но, су­ще­ст­вую» (co­gito ergo sum). Этот ар­гу­мент пред­по­ла­га­ет вос­хо­дя­щее к пла­то­низ­му убе­ж­де­ние в он­то­ло­гическом пре­вос­ход­ст­ве умо­по­сти­гае­мо­го над чув­ст­вен­ным и ро­ж­дён­ное хри­сти­ан­ст­вом соз­на­ние цен­но­сти субъ­ек­тив­но-лич­но­го: не про­сто прин­цип мыш­ле­ния как та­ко­вой, а имен­но субъ­ек­тив­но пе­ре­жи­тый про­цесс мыш­ле­ния, от ко­то­ро­го не­воз­мож­но от­де­лить мыс­ля­ще­го, был по­ло­жен Декартом в ос­но­ва­ние фи­ло­со­фии. Ха­рак­тер­но при этом, что ис­тин­ность ис­ход­но­го прин­ци­па как зна­ния яс­но­го и от­чёт­ли­во­го га­ран­ти­ро­ва­на у Декарта су­ще­ст­во­ва­ни­ем Бо­га, вло­жив­ше­го в че­ло­ве­ка ес­тественный свет ра­зу­ма. Са­мо­соз­на­ние у Декарта не замк­ну­то на се­бя, а ра­зомк­ну­то, от­кры­то Бо­гу, вы­сту­паю­ще­му как ис­точ­ник объ­ек­тив­ной зна­чи­мо­сти че­ло­ве­че­ско­го мыш­ле­ния: все «смут­ные идеи» суть про­дук­ты толь­ко че­ло­ве­че­ской субъ­ек­тив­но­сти, а по­то­му лож­ны; на­про­тив, все яс­ные идеи идут от Бо­га, а по­то­му ис­тин­ны.

Cogito — пер­вое дос­то­вер­ное су­ж­де­ние но­вой нау­ки и в то же вре­мя пер­вый, не­по­сред­ст­вен­но дан­ный соз­на­нию её объ­ект — мыс­ля­щая суб­стан­ция; она от­кры­та нам не­по­сред­ст­вен­но, то­гда как су­ще­ст­во­ва­ние дру­гой суб­стан­ции — ма­те­ри­аль­ной — да­но опо­сре­до­ван­но. Декарт оп­ре­де­ля­ет суб­стан­цию как вещь, ко­то­рая для сво­его су­ще­ст­во­ва­ния не ну­ж­да­ет­ся ни в чём, кро­ме са­мой се­бя, — оп­ре­де­ле­ние, ко­то­рое за­тем вос­про­из­ве­ли Б. Спи­но­за и пред­ста­ви­те­ли ок­ка­зио­на­лиз­ма. В стро­гом смыс­ле сло­ва суб­стан­ци­ей мож­но на­звать толь­ко Бо­га: сре­ди со­тво­рён­ных ве­щей Декарт ус­лов­но на­зы­ва­ет суб­стан­ция­ми толь­ко те, ко­то­рые для сво­его су­ще­ст­во­ва­ния ну­ж­да­ют­ся «лишь в обыч­ном со­дей­ст­вии Бо­га» (Там же. С. 448), в от­ли­чие от тех, ко­то­рые ну­ж­да­ют­ся в со­дей­ст­вии других тво­ре­ний и но­сят на­зва­ние ат­ри­бу­тов и ка­честв.

Мыс­ля­щая суб­стан­ция в ка­че­ст­ве ат­ри­бу­та не­про­тя­жён­на и по­то­му не­де­ли­ма; те­лес­ная суб­стан­ция име­ет про­тяже­ние в дли­ну, ши­ри­ну и глу­би­ну, а по­то­му де­ли­ма на час­ти, име­ет фи­гу­ру, дви­же­ние и оп­ре­де­лён­ное рас­по­ло­же­ние час­тей. Толь­ко эти ка­че­ст­ва дей­ст­ви­тель­но при­су­щи те­лес­ной суб­стан­ции, а все ос­таль­ные — цвет, вкус, за­пах, те­п­ло, твёр­дость и т. д. — Декарт вслед за Г. Га­ли­ле­ем на­зы­ва­ет вто­рич­ны­ми и по­ка­зы­ва­ет, что они обя­за­ны сво­им су­ще­ст­во­ва­ни­ем воз­дей­ст­вию пер­вич­ных ка­честв на те­ло и со­став­ля­ют со­дер­жа­ние так называемых смут­ных идей. Идеи, при­су­щие мыс­ля­щей суб­стан­ции из­на­чаль­но (а не при­об­ре­тён­ные в опы­те), — «вро­ж­дён­ные» идеи, вло­же­ны в нас Твор­цом. К ним от­но­сят­ся идея Бо­га как все­со­вер­шен­но­го су­ще­ст­ва, за­тем идеи чи­сел и фи­гур, а так­же не­ко­то­рые об­щие по­ня­тия, или ак­сио­мы («Из ни­че­го ни­че­го не про­ис­хо­дит» и т. п.). Эти веч­ные ис­ти­ны суть во­пло­ще­ние ес­теств. све­та ра­зу­ма.

Не­де­ли­мая суб­стан­ция — ум — пред­мет изу­че­ния ме­та­фи­зи­ки, де­ли­мая суб­стан­ция — ма­те­рия — пред­мет изу­че­ния фи­зи­ки. Ото­жде­ст­в­ляя ма­те­рию с про­стран­ст­вом, Декарт вы­сту­пил про­тив ари­сто­те­ли­ан­ско­го раз­ли­че­ния «те­ла» и «мес­та», свя­зан­но­го с не­об­хо­ди­мо­стью вве­сти сис­те­му аб­со­лют­ных «мест» — вер­ха и ни­за, цен­тра и пе­ри­фе­рии кос­мо­са для объ­яс­не­ния дви­же­ния. Уст­ра­няя сис­те­му аб­со­лют­ных мест, Декарт оп­ре­де­ля­ет ме­сто толь­ко че­рез по­ло­же­ние те­ла от­но­си­тель­но других тел. Ото­жде­ст­в­ле­ние ма­те­рии с про­стран­ст­вом сни­ма­ет за­труд­не­ния Га­ли­лея, ко­то­рый не мог обос­но­вать главное по­ня­тие ме­ха­ни­ки — так называемого иде­аль­но­го, или ма­те­ма­тического, те­ла: у Декарта, в сущ­но­сти, вся­кое те­ло ста­ло ма­те­ма­ти­че­ским, а ма­те­ма­ти­ка (гео­мет­рия) — нау­кой о те­лес­ном ми­ре, ка­кой она не бы­ла ни в ан­тич­но­сти, ни в сред­ние ве­ка. Ма­те­рия, она же про­стран­ст­во, со­став­ля­ет ос­но­ву един­ст­ва фи­зического ми­ра; она де­ли­ма у Декарта до бес­ко­неч­но­сти, не­де­ли­мых (ато­мов) и пус­то­ты он не при­зна­вал, а кос­мическое дви­же­ние объ­яс­нял с по­мо­щью вих­рей. Те­ку­чая ма­те­рия, не­пре­рыв­но за­пол­няю­щая мир, вих­ре­об­раз­но дви­жет­ся во­круг Солн­ца. Дви­же­ние у Декарта, как и ме­сто, от­но­си­тель­но: по­сколь­ку в ми­ре нет аб­со­лют­ных то­чек от­счё­та, то мы ус­лов­но при­ни­ма­ем оп­ре­де­лён­ные те­ла или сис­те­му тел за не­под­виж­ные и по от­но­ше­нию к ним дру­гие счи­та­ем дви­жу­щи­ми­ся. В ка­че­ст­ве главного за­ко­на дви­же­ния Декарт впер­вые чёт­ко сфор­му­ли­ро­вал за­кон инер­ции: «Те­ло, раз на­чав дви­гать­ся, про­дол­жа­ет это дви­же­ние и ни­ко­гда са­мо со­бою не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся» (Там же. С. 486). В ос­но­ве за­ко­на инер­ции ле­жит, по Декарту, по­сто­ян­ст­во един­ст­вен­ной под­лин­ной — Бо­же­ст­вен­ной — суб­стан­ции.

Дуа­ли­стическое про­ти­во­пос­тав­ле­ние мыс­ля­щей и про­тя­жён­ной суб­стан­ции по­зво­ли­ло Декарту ото­жде­ст­вить при­ро­ду с про­стран­ст­вен­ной про­тя­жён­но­стью, так что ста­ло воз­мож­ным мыс­лить изу­че­ние при­ро­ды как её кон­ст­руи­ро­ва­ние — по об­раз­цу кон­ст­руи­ро­ва­ния гео­мет­рических объ­ек­тов. Таким образом, нау­ка, по Декарту, кон­ст­руи­ру­ет не­кий ги­по­те­ти­че­ский мир. Как и в но­ми­на­лиз­ме XIII-XIV веков, этот про­ба­би­лизм Декарта свя­зан с иде­ей бо­же­ст­вен­но­го все­мо­гу­ще­ст­ва: Бог мог вос­поль­зо­вать­ся бес­ко­неч­ным мно­же­ст­вом средств для осу­ще­ст­в­ле­ния сво­его за­мыс­ла, а по­то­му и тот ва­ри­ант кон­ст­рук­ции ми­ра, ко­то­рый пред­ла­га­ет нау­ка, рав­но­си­лен вся­ко­му дру­го­му, ес­ли он спо­со­бен объ­яс­нить яв­ле­ния, дан­ные в опы­те.

По­ни­ма­ние ми­ра как ги­гант­ской сис­те­мы тон­ко скон­ст­руи­ро­ван­ных ма­шин сни­ма­ет у Декарта прин­ци­пи­аль­ное раз­ли­чие ме­ж­ду ес­те­ст­вен­ным и ис­кус­ст­вен­ным (соз­дан­ным че­ло­ве­ком), ха­рак­тер­ное для ан­тич­ной и средневековой нау­ки. Рас­те­ние — та­кой же ме­ха­низм, как и ча­сы, дей­ст­вия при­род­ных про­цес­сов вы­зы­ва­ют­ся «труб­ка­ми и пру­жи­на­ми», по­доб­но дей­ст­ви­ям ме­ха­низ­ма, с той лишь раз­ни­цей, что тон­кость и ис­кус­ность этих пру­жин на­столь­ко же пре­вос­хо­дят соз­дан­ное че­ло­ве­ком, на­сколь­ко ис­кус­ст­во бес­ко­неч­но­го Твор­ца со­вер­шен­нее ис­кус­ст­ва твор­ца ко­неч­но­го. По­зна­ние ми­ра есть кон­ст­руи­ро­ва­ние оп­ре­де­лён­но­го ва­ри­ан­та ма­ши­ны ми­ра из про­стей­ших на­чал, ко­то­рые мы на­хо­дим в че­ло­ве­че­ском ра­зу­ме. Ин­ст­ру­мен­том это­го кон­ст­руи­ро­ва­ния яв­ля­ет­ся ме­тод, ко­то­рый дол­жен пре­вра­тить на­учное по­зна­ние из спо­ра­ди­че­ско­го и слу­чай­но­го на­хо­ж­де­ния ис­тин в их сис­те­ма­ти­че­ское и пла­но­мер­ное про­из­вод­ст­во и сде­лать лю­дей «гос­по­да­ми при­ро­ды» (Там же. С. 305). Осн.овные пра­ви­ла ме­то­да: 1) на­чи­нать с про­сто­го и оче­вид­но­го; 2) пу­тём де­дук­ции по­лу­чать бо­лее слож­ные вы­ска­зы­ва­ния; 3) дей­ст­во­вать при этом так, что­бы не упус­тить ни од­но­го зве­на, т. е. со­хра­нять не­пре­рыв­ность це­пи умо­зак­лю­че­ний; 4) кри­те­ри­ем ис­ти­ны сле­ду­ет счи­тать ин­туи­цию, с по­мо­щью ко­то­рой ус­мат­ри­ва­ют­ся пер­вые на­ча­ла, и пра­виль­ную де­дук­цию, по­зво­ляю­щую по­лу­чать след­ст­вия из них.

Де­дук­ции Декарт от­во­дил ис­клю­чительную роль в про­цес­се по­зна­ния. Идеа­лом вос­пи­та­ния и обу­че­ния счи­тал раз­ви­тие яс­но­го мыш­ле­ния, ос­но­ван­но­го на до­ка­за­тель­ст­ве. Декарт про­воз­гла­сил док­три­ну о при­род­ном ра­вен­ст­ве умов, хо­тя до­пус­кал вро­ж­дён­ные раз­ли­чия в ка­че­ст­вах ин­тел­лек­та (например, в ско­ро­сти про­те­ка­ния мыс­ли­тель­ных про­цес­сов). Счи­тал, что при­род­ных за­дат­ков для раз­ви­тия ума не­дос­та­точ­но, об­ра­зо­ва­ние долж­но до­пол­нять их и ру­ко­во­дить ими. Со­глас­но Декарту, об­ра­зо­ва­ние, дос­туп­ное ка­ж­до­му, не при­ви­ле­гия, а ес­те­ст­вен­ное пра­во. Эти идеи Декарта лег­ли в ос­но­ву ря­да ди­дак­тиче­ских прин­ци­пов, оп­ре­де­лив­ших ре­ор­га­ни­за­цию тра­диционной сис­те­мы об­ра­зо­ва­ния, и в наи­бо­лее пол­ной ме­ре бы­ли ис­поль­зова­ны в дея­тель­но­сти ян­се­ни­ст­ских школ, в ча­ст­но­сти шко­лы Пор-Ро­яль под Па­ри­жем.

Ос­но­вой и об­раз­цом ме­то­да Декарта яв­ля­ет­ся ма­те­ма­ти­ка, важ­ней­ши­ми эле­мен­та­ми — из­ме­ре­ние и по­ря­док. Рас­смат­ри­вая в ка­че­ст­ве все­об­щей нау­ки (ma­the­sis universalis) ал­геб­ру, Декарт ввёл мно­гие современные ал­геб­ра­ические обо­зна­че­ния, по­ло­жил на­ча­ло ис­сле­до­ва­нию свойств ал­геб­ра­ических урав­не­ний. Ал­геб­ра ста­но­вит­ся для Декарта об­раз­цом ма­те­ма­тической нау­ки имен­но по­то­му, что он рас­смат­ри­ва­ет ма­те­ма­ти­ку как нау­ку об ис­чис­ле­нии, аб­ст­ра­ги­ру­ясь от спе­ци­фи­ки той пред­мет­ной об­лас­ти, к ко­то­рой при­ме­ня­ет­ся ис­чис­ле­ние. У Декарта чис­ло не от­ли­ча­ет­ся от ве­ли­чи­ны, как это бы­ло в ан­тич­ной и средневековой ма­те­ма­ти­ке, ибо чис­ла у не­го функ­цио­ни­ру­ют толь­ко как ра­вен­ст­ва ве­ли­чин и по­лу­ча­ют своё зна­че­ние в хо­де рас­чё­та. Ес­ли рань­ше чис­ло по­ни­ма­лось как по­ло­жи­тель­ное ра­цио­наль­ное, то Декарт фак­ти­че­ски рас­ши­рил по­ня­тие чис­ла, рас­про­стра­нив его на всю об­ласть дей­ст­ви­тель­ных чи­сел; это бы­ло не­об­хо­ди­мо для ана­ли­тического изу­че­ния не­пре­рыв­ных про­стран­ст­вен­ных фи­гур и их дви­же­ния. Тем са­мым он от­ме­нил вос­хо­див­шее к ан­тич­но­сти пред­став­ле­ние о раз­но­род­но­сти дис­крет­но­го чис­ла и не­пре­рыв­ной про­тя­жён­ной ве­ли­чи­ны, т. е. объ­ек­тов ариф­ме­ти­ки и гео­мет­рии.

В «Гео­мет­рии» («Géometrie», 1637, русский перевод 1938) Декарт ши­ро­ко поль­зо­вал­ся по­ня­ти­ем пе­ре­мен­ной ве­ли­чи­ны, ко­то­рая вы­сту­па­ет в двой­ной фор­ме: как от­ре­зок пе­ре­мен­ной дли­ны и по­сто­ян­но­го на­прав­ле­ния и как не­пре­рыв­ная чи­сло­вая пе­ре­мен­ная, про­бе­гаю­щая со­во­куп­ность чи­сел, со­став­ляю­щих этот от­ре­зок. Двоя­кий об­раз пе­ре­мен­ной обу­сло­вил взаи­мо­про­ник­но­ве­ние гео­мет­рии и ал­геб­ры. У Декарта дей­ст­ви­тель­ное чис­ло трак­то­ва­лось как от­но­ше­ние дан­но­го от­рез­ка к еди­нич­но­му (тем са­мым по­ня­тие чис­ла рас­про­стра­ня­лось на всю об­ласть по­ло­жи­тель­ных дей­ст­ви­тель­ных чи­сел), хо­тя сфор­му­ли­ро­вал та­кое оп­ре­де­ле­ние лишь И. Нью­тон; от­ри­ца­тель­ные чис­ла по­лу­чи­ли у Декарта ре­аль­ное ис­тол­ко­ва­ние, свя­зан­ное с на­прав­ле­ни­ем от­рез­ка. Декарт ввёл об­ще­при­ня­тые ны­не зна­ки для пе­ре­мен­ных ве­ли­чин (например, x, y, z), по­сто­ян­ных ве­ли­чин (например, a, b, c), а так­же обо­зна­че­ние сте­пе­ни. За­пись фор­мул у Декарта поч­ти не от­ли­ча­ет­ся от со­вре­мен­ной. В ана­ли­тической гео­мет­рии основным дос­ти­же­ни­ем Декарта яви­лось соз­да­ние де­кар­то­вой сис­те­мы ко­ор­ди­нат.

По­ня­тие це­ли бы­ло пол­но­стью из­гна­но Декартом из ми­ра при­ро­ды, бла­го­да­ря че­му он и соз­дал ме­ха­ни­че­скую, ма­те­риа­ли­стическую кар­ти­ну при­род­но­го ми­ра; важ­ную роль в этом сыг­ра­ло уст­ра­не­ние по­ня­тия ду­ши как по­сред­ни­цы ме­ж­ду не­де­ли­мым умом (ду­хом) и де­ли­мым те­лом, как она рас­смат­ри­ва­лась в ан­тич­ной и средневековой фи­ло­со­фии (ду­ше при­пи­сы­ва­лись во­об­ра­же­ние и чув­ст­во, ко­то­ры­ми на­де­ля­ли и жи­вот­ных). Декарт ото­жде­ст­вил ду­шу и ум, на­зы­вая во­об­ра­же­ние и память мо­ду­са­ми ума; ра­зум­ная ду­ша то­ж­де­ст­вен­на спо­соб­но­сти мыш­ле­ния, жи­вот­ные же суть толь­ко ав­то­ма­ты; ав­то­ма­том яв­ля­ет­ся и че­ло­ве­че­ское те­ло — «ма­ши­на, ко­то­рая, бу­ду­чи соз­да­на ру­ка­ми Бо­га, не­срав­нен­но луч­ше уст­рое­на и име­ет в се­бе дви­же­ния бо­лее изу­ми­тель­ные, чем лю­бая из ма­шин, изо­бре­тён­ных людь­ми» (Там же. С. 300). Че­ло­век, об­ла­даю­щий ра­зум­ной бес­смерт­ной ду­шой, вы­но­сит­ся Декартом за пре­де­лы при­род­но­го ми­ра и ста­вит­ся над ним в ка­че­ст­ве ма­ло­го твор­ца. Имен­но уст­ра­не­ние по­ня­тия ду­ши в её преж­нем смыс­ле по­зво­ли­ло Декарту про­ти­во­по­ставить друг дру­гу две суб­стан­ции — при­ро­ду и дух — и пре­вра­тить при­ро­ду в мёрт­вый объ­ект для по­зна­ния-кон­ст­руи­ро­ва­ния и ис­поль­зо­ва­ния че­ло­ве­ком. В ре­зуль­та­те воз­ник­ла очень труд­ная для фи­ло­со­фии Декарта про­бле­ма свя­зи ду­ши и те­ла, став­шая од­ной из цен­траль­ных в ме­та­фи­зи­ке XVII-XVIII веков (смотри Пси­хо­фи­зи­че­ская про­бле­ма). Декарт пы­тал­ся раз­ре­шить её ме­ха­ни­сти­че­ски: че­рез так называемую шиш­ко­вид­ную же­ле­зу (как бы про­стран­ст­вен­ное вме­сти­ли­ще че­ло­ве­че­ской ду­ши) ме­ха­ни­че­ские воз­дей­ст­вия, пе­ре­да­вае­мые че­ло­ве­че­ски­ми ор­га­на­ми чувств, дос­ти­га­ют соз­на­ния.

Сво­дя вся­кое дви­же­ние к про­стран­ст­вен­но­му пе­ре­ме­ще­нию, Декарт объ­яс­нял по­след­нее с по­мо­щью ме­ха­нического толч­ка, по­сколь­ку по­ня­тие си­лы (внут­рен­не свя­зан­ное с по­ня­ти­ем це­ли) так­же бы­ло уст­ра­не­но. На прин­ци­пе толч­ка ос­но­ва­но и по­ня­тие ми­ро­вых вих­рей. Ме­ха­ническими за­ко­на­ми объ­яс­нял Декарт все от­прав­ле­ния жи­во­го те­ла, вклю­чая че­ло­ве­че­ское. Ис­точ­ник си­лы был вы­не­сен за пре­де­лы при­ро­ды и при­пи­сан транс­цен­дент­но­му Бо­гу-Твор­цу. В эти­ке Декарт вы­сту­пал по­сле­до­вательным ра­цио­на­ли­стом. Он рас­смат­ри­вал аф­фек­ты и стра­сти как след­ст­вие влия­ния на ра­зум­ную ду­шу те­лес­ных дви­же­ний, ко­то­рые, по­ка они не про­яс­не­ны све­том ра­зу­ма, по­ро­ж­да­ют в нас за­блу­ж­де­ния ума, ре­зуль­та­том че­го яв­ля­ют­ся злые по­ступ­ки. Ис­точ­ни­ком за­блу­ж­де­ния, ко­то­рое у Декарта в сущ­но­сти есть не что иное, как грех, слу­жит не ра­зум, а сво­бод­ная во­ля, ибо она по­бу­ж­да­ет че­ло­ве­ка вы­ска­зы­вать су­ж­де­ния и дей­ст­во­вать там, где ра­зум ещё не рас­по­ла­га­ет яс­ным и от­чёт­ли­вым зна­ни­ем.

Таким образом, уче­ния Декарта о бы­тии (он­то­ло­гия) и о по­зна­нии (гно­сео­ло­гия) яв­ля­ют­ся идеа­ли­сти­че­ски­ми, то­гда как кос­мо­ло­гия, фи­зи­ка и фи­зио­ло­гия — ма­те­риа­ли­стич­ны; этот дуа­лизм Декарта име­ет сво­им ис­точ­ни­ком дуа­лизм ду­ши и те­ла.

Влия­ние Декарта на раз­ви­тие фи­ло­со­фии и нау­ки XVII-XVIII веков бы­ло глу­бо­ким и мно­го­сто­рон­ним. Уче­ние Декарта ста­ло ос­но­вой кар­те­зи­ан­ст­ва — на­прав­ле­ния в фи­ло­со­фии и ес­те­ст­во­зна­нии, в рам­ках ко­то­ро­го ра­бо­та­ли не толь­ко фи­зи­ки и ма­те­ма­ти­ки, но и фи­зио­ло­ги, ме­ди­ки и фар­ма­ко­ло­ги. В рус­ле идей Декарта фор­ми­ро­ва­лось уче­ние Б. Спи­но­зы. Дуа­лизм Декарта по­слу­жил ис­ход­ным пунк­том кон­цеп­ции ок­ка­зио­на­лиз­ма А. Гей­лин­кса и Н. Маль­бран­ша. Под воз­дей­ст­ви­ем ме­то­да Декарта фран­цузскими ян­се­ни­ста­ми бы­ла раз­ра­бо­та­на так называемая Пор-Роя­ля ло­ги­ка. «Гео­мет­рия» Декарта ока­за­ла ог­ром­ное влия­ние на раз­ви­тие ма­те­ма­ти­ки. Ра­цио­на­лизм Декарта явил­ся од­ним из ис­точ­ни­ков фи­ло­со­фии Про­све­ще­ния.

Иллюстрации:

Архив БРЭ.

Сочинения:

Œuvres / Publiées par Ch. Adam, P. Tan­nery. P., 1897–1913. Vol. 1-12. Vol. 13: Suppl.;

Соч. Ка­зань, 1914;

Кос­мо­го­ния. Два трак­та­та. М.; Л., 1934;

Correspondance. P., 1936-1956. Vol. 1-6;

Рас­су­ж­де­ние о ме­то­де. С при­ло­же­ни­ем: «Ди­оп­три­ка», «Ме­тео­ры», «Гео­мет­рия». М., 1953;

Соч.: В 2 т. М., 1989-1991

ДЕКАРТ • Большая российская энциклопедия

ДЕКА́РТ (Descartes) Ре­не (ла­ти­ни­зир. имя Кар­те­зий; Renatus Cartesius) (31.3.1596, Ла-Э, Ту­рень – 11.2.1650, Сток­гольм), франц. фи­ло­соф, фи­зик и ма­те­ма­тик, ос­но­ва­тель кар­те­зи­ан­ст­ва. В 1606–14 учил­ся в ие­зу­ит­ской шко­ле Ла-Флеш. В 1618–21 слу­жил в ар­мии, в на­ча­ле Три­дца­ти­лет­ней вой­ны при­ни­мал уча­стие в во­ен. дей­ст­ви­ях. За­тем пу­те­ше­ст­во­вал по Ев­ро­пе, в 1629 пе­ре­се­лил­ся в Ни­дер­лан­ды, где про­жил 20 лет, по­гру­жён­ный в уе­ди­нён­ные на­уч. за­ня­тия. В 1649 по при­гла­ше­нию ко­ро­ле­вы Кри­сти­ны пе­ре­ехал в Сток­гольм. Здесь соз­дал осн. со­чи­не­ния – «Рас­су­ж­де­ние о ме­то­де» («Discours de la méthode, pour bien conduire sa raison et chercher la vérité dans les sciences», вы­шло в свет в 1637, рус. пер. 1885, 1950, 1953), «Ме­та­фи­зи­че­ские раз­мыш­ле­ния» («Me­di­ta­tiones de prima philo­sop­hia», 1641, рус. пер. 1901, 1994), «На­ча­ла фи­ло­со­фии» («Principia philo­sophiae», 1644, рус. пер. 1914, 1989).

Д. – один из ро­до­на­чаль­ни­ков но­во­ев­ро­пей­ской фи­ло­со­фии и экс­пе­ри­мен­таль­но-ма­те­ма­тич. ес­те­ст­во­зна­ния, вы­сту­пив­ший с тре­бо­ва­ни­ем пе­ре­смот­ра всей пред­ше­ст­вую­щей тра­ди­ции. При этом в от­ли­чие от Ф. Бэ­ко­на, апел­ли­ро­вав­ше­го к опы­ту и на­блю­де­нию, он об­ра­щал­ся к ра­зу­му и са­мо­соз­на­нию, счи­тая не­об­хо­ди­мым по­ло­жить в ос­но­ву фи­лос. мыш­ле­ния прин­цип оче­вид­но­сти, или не­по­средств. дос­то­вер­но­сти, что пред­по­ла­га­ло от­каз от всех су­ж­де­ний, при­ня­тых ко­гда-ли­бо на ве­ру. Д. был убе­ж­дён, что на ис­ти­ну «на­толк­нёт­ся ско­рее от­дель­ный че­ло­век, чем це­лый на­род» (Избр. про­из­ве­де­ния. М., 1950. С. 271), – клас­сич. фор­му­ли­ров­ка прин­ци­па субъ­ек­тив­ной дос­то­вер­но­сти, оз­на­чав­ше­го ус­та­нов­ку не на ус­вое­ние чу­жих мне­ний, а на соз­да­ние соб­ст­вен­ных; со­мне­ние долж­но рас­чис­тить поч­ву для по­строе­ния ра­цио­наль­ной куль­ту­ры, ко­то­рой долж­на ус­ту­пить ме­сто куль­ту­ра тра­диц. ти­па. Од­на­ко при всей кри­ти­ке тра­диц. фи­ло­со­фии мыш­ле­ние Д. глу­бо­ко уко­ре­не­но в тра­ди­ции: от­бра­сы­вая од­ни эле­мен­ты ср.-век. мыш­ле­ния, он опи­рал­ся при этом на дру­гие (в уче­нии о суб­стан­ции, трак­тов­ке са­мо­соз­на­ния, по­ни­ма­нии при­ро­ды и ду­ши). Вслед за Ав­гу­сти­ном, ука­зав­шим в по­ле­ми­ке со скеп­ти­циз­мом на не­воз­мож­ность усом­нить­ся в су­ще­ст­во­ва­нии са­мо­го со­мне­ваю­ще­го­ся, Д. счи­тал аб­со­лют­но не­со­мнен­ным су­ж­де­ние «мыс­лю, сле­до­ва­тель­но, су­ще­ст­вую» (co­gito ergo sum). Этот ар­гу­мент пред­по­ла­га­ет вос­хо­дя­щее к пла­то­низ­му убе­ж­де­ние в он­то­ло­гич. пре­вос­ход­ст­ве умо­по­сти­гае­мо­го над чув­ст­вен­ным и ро­ж­дён­ное хри­сти­ан­ст­вом соз­на­ние цен­но­сти субъ­ек­тив­но-лич­но­го: не про­сто прин­цип мыш­ле­ния как та­ко­вой, а имен­но субъ­ек­тив­но пе­ре­жи­тый про­цесс мыш­ле­ния, от ко­то­ро­го не­воз­мож­но от­де­лить мыс­ля­ще­го, был по­ло­жен Д. в ос­но­ва­ние фи­ло­со­фии. Ха­рак­тер­но при этом, что ис­тин­ность ис­ход­но­го прин­ци­па как зна­ния яс­но­го и от­чёт­ли­во­го га­ран­ти­ро­ва­на у Д. су­ще­ст­во­ва­ни­ем Бо­га, вло­жив­ше­го в че­ло­ве­ка ес­теств. свет ра­зу­ма. Са­мо­соз­на­ние у Д. не замк­ну­то на се­бя, а ра­зомк­ну­то, от­кры­то Бо­гу, вы­сту­паю­ще­му как ис­точ­ник объ­ек­тив­ной зна­чи­мо­сти че­ло­ве­че­ско­го мыш­ле­ния: все «смут­ные идеи» суть про­дук­ты толь­ко че­ло­ве­че­ской субъ­ек­тив­но­сти, а по­то­му лож­ны; на­про­тив, все яс­ные идеи идут от Бо­га, а по­то­му ис­тин­ны.

Cogito – пер­вое дос­то­вер­ное су­ж­де­ние но­вой нау­ки и в то же вре­мя пер­вый, не­по­сред­ст­вен­но дан­ный соз­на­нию её объ­ект – мыс­ля­щая суб­стан­ция; она от­кры­та нам не­по­сред­ст­вен­но, то­гда как су­ще­ст­во­ва­ние дру­гой суб­стан­ции – ма­те­ри­аль­ной – да­но опо­сре­до­ван­но. Д. оп­ре­де­ля­ет суб­стан­цию как вещь, ко­то­рая для сво­его су­ще­ст­во­ва­ния не ну­ж­да­ет­ся ни в чём, кро­ме са­мой се­бя, – оп­ре­де­ле­ние, ко­то­рое за­тем вос­про­из­ве­ли Б. Спи­но­за и пред­ста­ви­те­ли ок­ка­зио­на­лиз­ма. В стро­гом смыс­ле сло­ва суб­стан­ци­ей мож­но на­звать толь­ко Бо­га: сре­ди со­тво­рён­ных ве­щей Д. ус­лов­но на­зы­ва­ет суб­стан­ция­ми толь­ко те, ко­то­рые для сво­его су­ще­ст­во­ва­ния ну­ж­да­ют­ся «лишь в обыч­ном со­дей­ст­вии Бо­га» (Там же. С. 448), в от­ли­чие от тех, ко­то­рые ну­ж­да­ют­ся в со­дей­ст­вии др. тво­ре­ний и но­сят на­зва­ние ат­ри­бу­тов и ка­честв.

Мыс­ля­щая суб­стан­ция в ка­че­ст­ве ат­ри­бу­та не­про­тя­жён­на и по­то­му не­де­ли­ма; те­лес­ная суб­стан­ция име­ет про­тяже­ние в дли­ну, ши­ри­ну и глу­би­ну, а по­то­му де­ли­ма на час­ти, име­ет фи­гу­ру, дви­же­ние и оп­ре­де­лён­ное рас­по­ло­же­ние час­тей. Толь­ко эти ка­че­ст­ва дей­ст­ви­тель­но при­су­щи те­лес­ной суб­стан­ции, а все ос­таль­ные – цвет, вкус, за­пах, те­п­ло, твёр­дость и т. д. – Д. вслед за Г. Га­ли­ле­ем на­зы­ва­ет вто­рич­ны­ми и по­ка­зы­ва­ет, что они обя­за­ны сво­им су­ще­ст­во­ва­ни­ем воз­дей­ст­вию пер­вич­ных ка­честв на те­ло и со­став­ля­ют со­дер­жа­ние т. н. смут­ных идей. Идеи, при­су­щие мыс­ля­щей суб­стан­ции из­на­чаль­но (а не при­об­ре­тён­ные в опы­те), – «вро­ж­дён­ные» идеи, вло­же­ны в нас Твор­цом. К ним от­но­сят­ся идея Бо­га как все­со­вер­шен­но­го су­ще­ст­ва, за­тем идеи чи­сел и фи­гур, а так­же не­ко­то­рые об­щие по­ня­тия, или ак­сио­мы («Из ни­че­го ни­че­го не про­ис­хо­дит» и т. п.). Эти веч­ные ис­ти­ны суть во­пло­ще­ние ес­теств. све­та ра­зу­ма.

Не­де­ли­мая суб­стан­ция – ум – пред­мет изу­че­ния ме­та­фи­зи­ки, де­ли­мая суб­стан­ция – ма­те­рия – пред­мет изу­че­ния фи­зи­ки. Ото­жде­ст­в­ляя ма­те­рию с про­стран­ст­вом, Д. вы­сту­пил про­тив ари­сто­те­ли­ан­ско­го раз­ли­че­ния «те­ла» и «мес­та», свя­зан­но­го с не­об­хо­ди­мо­стью вве­сти сис­те­му аб­со­лют­ных «мест» – вер­ха и ни­за, цен­тра и пе­ри­фе­рии кос­мо­са для объ­яс­не­ния дви­же­ния. Уст­ра­няя сис­те­му аб­со­лют­ных мест, Д. оп­ре­де­ля­ет ме­сто толь­ко че­рез по­ло­же­ние те­ла от­но­си­тель­но др. тел. Ото­жде­ст­в­ле­ние ма­те­рии с про­стран­ст­вом сни­ма­ет за­труд­не­ния Га­ли­лея, ко­то­рый не мог обос­но­вать гл. по­ня­тие ме­ха­ни­ки – т. н. иде­аль­но­го, или ма­те­ма­тич., те­ла: у Д., в сущ­но­сти, вся­кое те­ло ста­ло ма­те­ма­ти­че­ским, а ма­те­ма­ти­ка (гео­мет­рия) – нау­кой о те­лес­ном ми­ре, ка­кой она не бы­ла ни в ан­тич­но­сти, ни в сред­ние ве­ка. Ма­те­рия, она же про­стран­ст­во, со­став­ля­ет ос­но­ву един­ст­ва фи­зич. ми­ра; она де­ли­ма у Д. до бес­ко­неч­но­сти, не­де­ли­мых (ато­мов) и пус­то­ты он не при­зна­вал, а кос­мич. дви­же­ние объ­яс­нял с по­мо­щью вих­рей. Те­ку­чая ма­те­рия, не­пре­рыв­но за­пол­няю­щая мир, вих­ре­об­раз­но дви­жет­ся во­круг Солн­ца. Дви­же­ние у Д., как и ме­сто, от­но­си­тель­но: по­сколь­ку в ми­ре нет аб­со­лют­ных то­чек от­счё­та, то мы ус­лов­но при­ни­ма­ем оп­ре­де­лён­ные те­ла или сис­те­му тел за не­под­виж­ные и по от­но­ше­нию к ним дру­гие счи­та­ем дви­жу­щи­ми­ся. В ка­че­ст­ве гл. за­ко­на дви­же­ния Д. впер­вые чёт­ко сфор­му­ли­ро­вал за­кон инер­ции: «Те­ло, раз на­чав дви­гать­ся, про­дол­жа­ет это дви­же­ние и ни­ко­гда са­мо со­бою не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся» (Там же. С. 486). В ос­но­ве за­ко­на инер­ции ле­жит, по Д., по­сто­ян­ст­во един­ст­вен­ной под­лин­ной – Бо­же­ст­вен­ной – суб­стан­ции.

Дуа­ли­стич. про­ти­во­пос­тав­ле­ние мыс­ля­щей и про­тя­жён­ной суб­стан­ции по­зво­ли­ло Д. ото­жде­ст­вить при­ро­ду с про­стран­ст­вен­ной про­тя­жён­но­стью, так что ста­ло воз­мож­ным мыс­лить изу­че­ние при­ро­ды как её кон­ст­руи­ро­ва­ние – по об­раз­цу кон­ст­руи­ро­ва­ния гео­мет­рич. объ­ек­тов. Т. о., нау­ка, по Д., кон­ст­руи­ру­ет не­кий ги­по­те­ти­че­ский мир. Как и в но­ми­на­лиз­ме 13–14 вв., этот про­ба­би­лизм Д. свя­зан с иде­ей бо­же­ст­вен­но­го все­мо­гу­ще­ст­ва: Бог мог вос­поль­зо­вать­ся бес­ко­неч­ным мно­же­ст­вом средств для осу­ще­ст­в­ле­ния сво­его за­мыс­ла, а по­то­му и тот ва­ри­ант кон­ст­рук­ции ми­ра, ко­то­рый пред­ла­га­ет нау­ка, рав­но­си­лен вся­ко­му дру­го­му, ес­ли он спо­со­бен объ­яс­нить яв­ле­ния, дан­ные в опы­те.

По­ни­ма­ние ми­ра как ги­гант­ской сис­те­мы тон­ко скон­ст­руи­ро­ван­ных ма­шин сни­ма­ет у Д. прин­ци­пи­аль­ное раз­ли­чие ме­ж­ду ес­те­ст­вен­ным и ис­кус­ст­вен­ным (соз­дан­ным че­ло­ве­ком), ха­рак­тер­ное для ан­тич­ной и ср.-­век. нау­ки. Рас­те­ние – та­кой же ме­ха­низм, как и ча­сы, дей­ст­вия при­род­ных про­цес­сов вы­зы­ва­ют­ся «труб­ка­ми и пру­жи­на­ми», по­доб­но дей­ст­ви­ям ме­ха­низ­ма, с той лишь раз­ни­цей, что тон­кость и ис­кус­ность этих пру­жин на­столь­ко же пре­вос­хо­дят соз­дан­ное че­ло­ве­ком, на­сколь­ко ис­кус­ст­во бес­ко­неч­но­го Твор­ца со­вер­шен­нее ис­кус­ст­ва твор­ца ко­неч­но­го. По­зна­ние ми­ра есть кон­ст­руи­ро­ва­ние оп­ре­де­лён­но­го ва­ри­ан­та ма­ши­ны ми­ра из про­стей­ших на­чал, ко­то­рые мы на­хо­дим в че­ло­ве­че­ском ра­зу­ме. Ин­ст­ру­мен­том это­го кон­ст­руи­ро­ва­ния яв­ля­ет­ся ме­тод, ко­то­рый дол­жен пре­вра­тить на­уч. по­зна­ние из спо­ра­ди­че­ско­го и слу­чай­но­го на­хо­ж­де­ния ис­тин в их сис­те­ма­ти­че­ское и пла­но­мер­ное про­из­вод­ст­во и сде­лать лю­дей «гос­по­да­ми при­ро­ды» (Там же. С. 305). Осн. пра­ви­ла ме­то­да: 1) на­чи­нать с про­сто­го и оче­вид­но­го; 2) пу­тём де­дук­ции по­лу­чать бо­лее слож­ные вы­ска­зы­ва­ния; 3) дей­ст­во­вать при этом так, что­бы не упус­тить ни од­но­го зве­на, т. е. со­хра­нять не­пре­рыв­ность це­пи умо­зак­лю­че­ний; 4) кри­те­ри­ем ис­ти­ны сле­ду­ет счи­тать ин­туи­цию, с по­мо­щью ко­то­рой ус­мат­ри­ва­ют­ся пер­вые на­ча­ла, и пра­виль­ную де­дук­цию, по­зво­ляю­щую по­лу­чать след­ст­вия из них.

Де­дук­ции Д. от­во­дил ис­клю­чит. роль в про­цес­се по­зна­ния. Идеа­лом вос­пи­та­ния и обу­че­ния счи­тал раз­ви­тие яс­но­го мыш­ле­ния, ос­но­ван­но­го на до­ка­за­тель­ст­ве. Д. про­воз­гла­сил док­три­ну о при­род­ном ра­вен­ст­ве умов, хо­тя до­пус­кал вро­ж­дён­ные раз­ли­чия в ка­че­ст­вах ин­тел­лек­та (напр., в ско­ро­сти про­те­ка­ния мыс­ли­тель­ных про­цес­сов). Счи­тал, что при­род­ных за­дат­ков для раз­ви­тия ума не­дос­та­точ­но, об­ра­зо­ва­ние долж­но до­пол­нять их и ру­ко­во­дить ими. Со­глас­но Д., об­ра­зо­ва­ние, дос­туп­ное ка­ж­до­му, не при­ви­ле­гия, а ес­те­ст­вен­ное пра­во. Эти идеи Д. лег­ли в ос­но­ву ря­да ди­дак­тиче­ских прин­ци­пов, оп­ре­де­лив­ших ре­ор­га­ни­за­цию тра­диционной сис­те­мы об­ра­зо­ва­ния, и в наи­бо­лее пол­ной ме­ре бы­ли ис­поль­зова­ны в дея­тель­но­сти ян­се­ни­ст­ских школ, в ча­ст­но­сти шко­лы Пор-Ро­яль под Па­ри­жем.

Ос­но­вой и об­раз­цом ме­то­да Д. яв­ля­ет­ся ма­те­ма­ти­ка, важ­ней­ши­ми эле­мен­та­ми – из­ме­ре­ние и по­ря­док. Рас­смат­ри­вая в ка­че­ст­ве все­об­щей нау­ки (ma­the­sis universalis) ал­геб­ру, Д. ввёл мно­гие совр. ал­геб­ра­ич. обо­зна­че­ния, по­ло­жил на­ча­ло ис­сле­до­ва­нию свойств ал­геб­ра­ич. урав­не­ний. Ал­геб­ра ста­но­вит­ся для Д. об­раз­цом ма­те­ма­тич. нау­ки имен­но по­то­му, что он рас­смат­ри­ва­ет ма­те­ма­ти­ку как нау­ку об ис­чис­ле­нии, аб­ст­ра­ги­ру­ясь от спе­ци­фи­ки той пред­мет­ной об­лас­ти, к ко­то­рой при­ме­ня­ет­ся ис­чис­ле­ние. У Д. чис­ло не от­ли­ча­ет­ся от ве­ли­чи­ны, как это бы­ло в ан­тич­ной и ср.-век. ма­те­ма­ти­ке, ибо чис­ла у не­го функ­цио­ни­ру­ют толь­ко как ра­вен­ст­ва ве­ли­чин и по­лу­ча­ют своё зна­че­ние в хо­де рас­чё­та. Ес­ли рань­ше чис­ло по­ни­ма­лось как по­ло­жи­тель­ное ра­цио­наль­ное, то Д. фак­ти­че­ски рас­ши­рил по­ня­тие чис­ла, рас­про­стра­нив его на всю об­ласть дей­ст­ви­тель­ных чи­сел; это бы­ло не­об­хо­ди­мо для ана­ли­тич. изу­че­ния не­пре­рыв­ных про­стран­ст­вен­ных фи­гур и их дви­же­ния. Тем са­мым он от­ме­нил вос­хо­див­шее к ан­тич­но­сти пред­став­ле­ние о раз­но­род­но­сти дис­крет­но­го чис­ла и не­пре­рыв­ной про­тя­жён­ной ве­ли­чи­ны, т. е. объ­ек­тов ариф­ме­ти­ки и гео­мет­рии.

В «Гео­мет­рии» («Géometrie», 1637, рус. пер. 1938) Д. ши­ро­ко поль­зо­вал­ся по­ня­ти­ем пе­ре­мен­ной ве­ли­чи­ны, ко­то­рая вы­сту­па­ет в двой­ной фор­ме: как от­ре­зок пе­ре­мен­ной дли­ны и по­сто­ян­но­го на­прав­ле­ния и как не­пре­рыв­ная чи­сло­вая пе­ре­мен­ная, про­бе­гаю­щая со­во­куп­ность чи­сел, со­став­ляю­щих этот от­ре­зок. Двоя­кий об­раз пе­ре­мен­ной обу­сло­вил взаи­мо­про­ник­но­ве­ние гео­мет­рии и ал­геб­ры. У Д. дей­ст­ви­тель­ное чис­ло трак­то­ва­лось как от­но­ше­ние дан­но­го от­рез­ка к еди­нич­но­му (тем са­мым по­ня­тие чис­ла рас­про­стра­ня­лось на всю об­ласть по­ло­жи­тель­ных дей­ст­ви­тель­ных чи­сел), хо­тя сфор­му­ли­ро­вал та­кое оп­ре­де­ле­ние лишь И. Нью­тон; от­ри­ца­тель­ные чис­ла по­лу­чи­ли у Д. ре­аль­ное ис­тол­ко­ва­ние, свя­зан­ное с на­прав­ле­ни­ем от­рез­ка. Д. ввёл об­ще­при­ня­тые ны­не зна­ки для пе­ре­мен­ных ве­ли­чин (напр., $x$, $y$, $z$), по­сто­ян­ных ве­ли­чин (напр., $a$, $b$, $c$), а так­же обо­зна­че­ние сте­пе­ни. За­пись фор­мул у Д. поч­ти не от­ли­ча­ет­ся от со­вре­мен­ной. В ана­ли­тич. гео­мет­рии осн. дос­ти­же­ни­ем Д. яви­лось соз­да­ние де­кар­то­вой сис­те­мы ко­ор­ди­нат.

По­ня­тие це­ли бы­ло пол­но­стью из­гна­но Д. из ми­ра при­ро­ды, бла­го­да­ря че­му он и соз­дал ме­ха­ни­че­скую, ма­те­риа­ли­стич. кар­ти­ну при­род­но­го ми­ра; важ­ную роль в этом сыг­ра­ло уст­ра­не­ние по­ня­тия ду­ши как по­сред­ни­цы ме­ж­ду не­де­ли­мым умом (ду­хом) и де­ли­мым те­лом, как она рас­смат­ри­ва­лась в ан­тич­ной и ср.-век. фи­ло­со­фии (ду­ше при­пи­сы­ва­лись во­об­ра­же­ние и чув­ст­во, ко­то­ры­ми на­де­ля­ли и жи­вот­ных). Д. ото­жде­ст­вил ду­шу и ум, на­зы­вая во­об­ра­же­ние и память мо­ду­са­ми ума; ра­зум­ная ду­ша то­ж­де­ст­вен­на спо­соб­но­сти мыш­ле­ния, жи­вот­ные же суть толь­ко ав­то­ма­ты; ав­то­ма­том яв­ля­ет­ся и че­ло­ве­че­ское те­ло – «ма­ши­на, ко­то­рая, бу­ду­чи соз­да­на ру­ка­ми Бо­га, не­срав­нен­но луч­ше уст­рое­на и име­ет в се­бе дви­же­ния бо­лее изу­ми­тель­ные, чем лю­бая из ма­шин, изо­бре­тён­ных людь­ми» (Там же. С. 300). Че­ло­век, об­ла­даю­щий ра­зум­ной бес­смерт­ной ду­шой, вы­но­сит­ся Д. за пре­де­лы при­род­но­го ми­ра и ста­вит­ся над ним в ка­че­ст­ве ма­ло­го твор­ца. Имен­но уст­ра­не­ние по­ня­тия ду­ши в её преж­нем смыс­ле по­зво­ли­ло Д. про­ти­во­по­ставить друг дру­гу две суб­стан­ции – при­ро­ду и дух – и пре­вра­тить при­ро­ду в мёрт­вый объ­ект для по­зна­ния-кон­ст­руи­ро­ва­ния и ис­поль­зо­ва­ния че­ло­ве­ком. В ре­зуль­та­те воз­ник­ла очень труд­ная для фи­ло­со­фии Д. про­бле­ма свя­зи ду­ши и те­ла, став­шая од­ной из цен­траль­ных в ме­та­фи­зи­ке 17–18 вв. (см. Пси­хо­фи­зи­че­ская про­бле­ма). Д. пы­тал­ся раз­ре­шить её ме­ха­ни­сти­че­ски: че­рез т. н. шиш­ко­вид­ную же­ле­зу (как бы про­стран­ст­вен­ное вме­сти­ли­ще че­ло­ве­че­ской ду­ши) ме­ха­ни­че­ские воз­дей­ст­вия, пе­ре­да­вае­мые че­ло­ве­че­ски­ми ор­га­на­ми чувств, дос­ти­га­ют соз­на­ния.

Сво­дя вся­кое дви­же­ние к про­стран­ст­вен­но­му пе­ре­ме­ще­нию, Д. объ­яс­нял по­след­нее с по­мо­щью ме­ха­нич. толч­ка, по­сколь­ку по­ня­тие си­лы (внут­рен­не свя­зан­ное с по­ня­ти­ем це­ли) так­же бы­ло уст­ра­не­но. На прин­ци­пе толч­ка ос­но­ва­но и по­ня­тие ми­ро­вых вих­рей. Ме­ха­нич. за­ко­на­ми объ­яс­нял Д. все от­прав­ле­ния жи­во­го те­ла, вклю­чая че­ло­ве­че­ское. Ис­точ­ник си­лы был вы­не­сен за пре­де­лы при­ро­ды и при­пи­сан транс­цен­дент­но­му Бо­гу-Твор­цу. В эти­ке Д. вы­сту­пал по­сле­до­вательным ра­цио­на­ли­стом. Он рас­смат­ри­вал аф­фек­ты и стра­сти как след­ст­вие влия­ния на ра­зум­ную ду­шу те­лес­ных дви­же­ний, ко­то­рые, по­ка они не про­яс­не­ны све­том ра­зу­ма, по­ро­ж­да­ют в нас за­блу­ж­де­ния ума, ре­зуль­та­том че­го яв­ля­ют­ся злые по­ступ­ки. Ис­точ­ни­ком за­блу­ж­де­ния, ко­то­рое у Д. в сущ­но­сти есть не что иное, как грех, слу­жит не ра­зум, а сво­бод­ная во­ля, ибо она по­бу­ж­да­ет че­ло­ве­ка вы­ска­зы­вать су­ж­де­ния и дей­ст­во­вать там, где ра­зум ещё не рас­по­ла­га­ет яс­ным и от­чёт­ли­вым зна­ни­ем.

Т. о., уче­ния Д. о бы­тии (он­то­ло­гия) и о по­зна­нии (гно­сео­ло­гия) яв­ля­ют­ся идеа­ли­сти­че­ски­ми, то­гда как кос­мо­ло­гия, фи­зи­ка и фи­зио­ло­гия – ма­те­риа­ли­стич­ны; этот дуа­лизм Д. име­ет сво­им ис­точ­ни­ком дуа­лизм ду­ши и те­ла.

Влия­ние Д. на раз­ви­тие фи­ло­со­фии и нау­ки 17–18 вв. бы­ло глу­бо­ким и мно­го­сто­рон­ним. Уче­ние Д. ста­ло ос­но­вой кар­те­зи­ан­ст­ва – на­прав­ле­ния в фи­ло­со­фии и ес­те­ст­во­зна­нии, в рам­ках ко­то­ро­го ра­бо­та­ли не толь­ко фи­зи­ки и ма­те­ма­ти­ки, но и фи­зио­ло­ги, ме­ди­ки и фар­ма­ко­ло­ги. В рус­ле идей Д. фор­ми­ро­ва­лось уче­ние Б. Спи­но­зы. Дуа­лизм Д. по­слу­жил ис­ход­ным пунк­том кон­цеп­ции ок­ка­зио­на­лиз­ма А. Гей­лин­кса и Н. Маль­бран­ша. Под воз­дей­ст­ви­ем ме­то­да Д. фран­цузскими ян­се­ни­ста­ми бы­ла раз­ра­бо­та­на т. н. Пор-Роя­ля ло­ги­ка. «Гео­мет­рия» Д. ока­за­ла ог­ром­ное влия­ние на раз­ви­тие ма­те­ма­ти­ки. Ра­цио­на­лизм Д. явил­ся од­ним из ис­точ­ни­ков фи­ло­со­фии Про­све­ще­ния.

Учение Р. Декарта о методе реферат по философии

Кубанский государственный технологический университет Кафедра Философии реферат по философии на тему: «Учение о методе Р. Декарта» Выполнил аспирант АМТИ Козлитин Иван Владимирович Проверил д.ф.н., профессор Хакуз Пшимаф Муратович Краснодар 2002 г. План. Введение. 1. Биография. 2. Рассуждение о методе 2.1. Соображение касающиеся наук. 2.2. Основные пpавила метода 2.3. Несколько правил морали, извлеченные из этого метода 2.4. Доводы касающееся существования бога и бессмертия души, или основания метафизики 2.5. Порядок физических вопросов 2.6. Что необходимо, чтобы продвинутся вперед в исследовании природы 3. Правила для руководства ума 2. Рассуждение о методе Основные идеи философа намечены в первой опубликованной работе – Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках (Discours de la Mthode pour bien conduire la Raison, & chercher la Verit dans les Sciences. Plus La Dioptrique, Les Mtores et La Gomtrie, qui font des effaies de sette Mthode) с приложением метода в трактатах Диоптрика, Метеоры и Геометрия. В ней Декарт предложил метод, который, как он утверждал, позволяет решить любую проблему, поддающуюся решению с помощью человеческого разума и имеющихся в наличии фактов. Эта pабота, изящная по стилю, написанная точным языком, изобилует замечаниями, в котоpых запечатлелся богатый жизненный опыт автоpа, знание общества, людей и их поведения. «Рассуждение» сжато и выpазительно излагает истоpию научного pазвития философа, пpинципы и метод его учения. Работа состоит из шести частей. В первой окажутся различные соображения относительно наук; во второй – основные правила метода, найденного автором; в третьей — некоторые из правил морали, извлеченных автором из этого метода; в четвертой — доводы, с помощью коих он доказывает существование Бога и человеческой души, которые составляют основание его метафизики; в пятой можно будет найти последовательность вопросов физики, какие он рассмотрел, и, в частности, объяснение движения сердца и рассмотрение некоторых других трудных вопросов, относящихся к медицине, а также различие, существующее между нашей душой и душой животных; и в последней — указание на то, что, по мнению автора, необходимо для того, чтобы продвинуться в исследовании природы дальше, чем это удалось ему, а также объяснение соображений, побудивших его писать. 2.1. Соображение касающиеся наук. В начале первой части Декарт говорит, что здравомыслие в людях распределено примерно справедливо и каждый может отделять истину от заблуждений. Различие людей состоит в том как они направляют свои мысли. «Однако не побоюсь сказать, что, по моему мнению, я имел счастье в юности ступить на такие пути, которые привели меня к соображениям и правилам, позволившим мне составить метод, с помощью которого я могу, как мне кажется, постепенно усовершенствовать мои знания и довести их мало- помалу до высшей степени, которой позволяет достигнуть посредственность моего ума и краткий срок жизни» — говорит Декарт о методе который он открыл, находясь в Германии. Однако Декарт не намеревается научить кого либо своему методу, а лишь показывает каким образом он направляет свой собственный разум. Он предлагает читателю называть «Рассуждения о методе» рассказом, и если угодно, вымыслом, но при этом надеется, что для кого-нибудь эта работа окажется полезной. Рассказывая о своем образовании, Декарт признается в своей любви к математике: «из-за достоверности и очевидности своих доводов». В дpугих науках Декаpт не видит этой достовеpности и очевидности. «О философии скажу одно: видя, что в течении многих веков она pазpабатывается пpивосходнейшими умами и, несмотря на это, в ней доныне нет положения, которое не служило бы пpедметометом споpов. А так как все остальные науки того вpемени базиpовались на философии, то по мнению Декаpта на столь слабых основаниях нельзя построить ничего пpочного. Тем не менее, он не отрицает всего того, что было достигнуто в науке до него, он лишь пpедлагает отделить истинное от ложного. Этой цели и служит метод, изобpетенный Декаpтом. 2.2. Основные пpавила метода Разъяснению метода Декарта в книге посвящена вторая глава — «Главные правила метода». Он говорил: «Мое намерение состоит не в том, чтобы научить здесь методу, которому каждый должен следовать, чтобы хорошо направлять свой разум, а только в том, чтобы показать, каким образом я старался направлять свой собственный разум.» (2). В pезультате своих pассуждений, Декаpт выводит четыpе пpавила, которых затем придерживался всю жизнь. Пеpвое пpавило — это пpавило очевидности Декаpт фоpмулиpует следующим обpазом: «Hикогда не пpинимать ничего на веpу, в чем с очевидностью не увеpен; иными словами, стаpательно избегать поспешности и пpедубеждения и включать в свои суждения только то, что пpедставляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим обpазом не может дать повод к сомнению». Это не пpосто пpавило, но фундаментальный ноpмативный пpинцип, именно потому, что все должно сводиться к ясности и отчетливости, в чем заключается очевидность. Говоpить о ясных и отчетливых идеях и говоpить об идеях очевидных — одно и то же. Умственное действие посpедством котоpого достигается очевидность — интуитивное действие, или интуиция. Со слов Декаpта это не веpа в шаткое свидетельство человеческих чувств и не обманчивое суждение беспоpядочного вообpажения, но пpочное понятие ясного и внимательного ума, поpожденная лишь естественным светом pазума и благодоpя своей пpостоте более достовеpное, чем сама дедукция. Итак pечь идет о действии, котоpое служит себе и основой, и подтвеpжением, ибо оно опиpается ни на что иное, как на взаимную пpозpачность интуитивного действия. Речь идет о ясной и отчетливой идее, отpажающий «чистый свет pазума», еще не согласованный с дpугими идеями, но увиденной сама собой, интуитивно данной и не доказанной. Речь идет об идее, пpисутствующей в уме, и об уме, откpытом идее без какого бы то ни было посpедничества. Достичь этой взаимной пpозpачности — цель тpех дpугих пpавил. Втоpое пpавило: «Разделять каждую пpоблему избpанную для изучения, на столько частей сколько возможно и необходимо для наилучшего ее pешения». Это защита аналитического метода, котоpый только и может пpивести к очевидности, так как pасчленяя сложное на пpостое, светом pазума изгоняется двусмысленность. Если для опpеделенности необходима очевидность, а для очевидности необходима интуиция, то для интуиции необходима пpостота, достижимая путем pасчленения сложного «на элементаpные части до пpеделов возможного». Большие завоевания достигаются постепенно, шаг за шагом. Однако pазложения сложного на пpостое недостаточно, поскольку оно дает сумму pаздельных элементов, а не пpочную связь, создающее из них сложное целое. Поэтому за анализом должен следовать синтез. Таким обpазом цель тpетьего пpавила, котоpое фоpмулиpует Декаpт, опpеделяется так: «Распологать свои мысли в опpеделенном поpядке, начиная с пpедметов пpостейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование поpядка даже сpеди тех, котоpые в естественном ходе вещей не пpедшествуют дpуг дpугу». Итак, следует опять соединить элементы, в котоpых живет одна сложная pеальность. Здесь имеется в виду синтез, который должен отталкиваться от элементов абсолютных, независимых от других, продвигаясь к элементам относительным и зависимым, открывая дорогу цепи аргументов освещая сложные связи. Имеется в виду восстановление порядка построением цепочки рассуждений от простого к сложному, не без связи с действительностью. Без очевидности не было бы интуиции, а переход от простого к сложному необходим для акта дедукции. Может показаться, что в результате синтеза мы получаем тот же предмет с которого начинали, однако в действительности это уже реконструированный комплекс ставший прозрачным под лучом прожектора мысли. И, наконец, чтобы избежать спешки, матери всех ошибок, следует контролировать отдельные этапы работы. Поэтому Декарт формулирует последнее четвертое правило: «Делать повсюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено. Перечень контролирует полноту анализа, а обзор — корректность синтеза. Выше изложенные правила просты. Они подчеркивают необходимость полного осознания этапов, на которое распадается любое строгое исследование. Они являются моделью знания именно потому, что ясность и отчетливость защищают от возможных ошибок или поспешных обобщений. С этой целью — как при решении сложных проблем, так и при выяснении непонятных явлений — следует выделить простые элементы, далее неделимые, чтобы потом полностью высветить их лучом разума. Таким образом, чтобы продвигаться вперед, не делая ошибок, следует по мнению Декарта, повторять в любом исследовании процесс упрощения и строгого сцепления частей — операции, типичные для геометрии. Такая модель дает в общей форме отказ от приблизительных или несовершенных, фантастических или только похожих на правду понятий, которые ускользают от этой необходимой упрощающей операции. Простота, по Декарту, не есть действительно убили, так же как убили Сократа. Сократа убили, чтобы избавиться от него, как от оспы, убили неприятием, а Декарта, который скрывался более умело, чем Сократ, убили любовью, как бы распяли на кресте его же образа, его ожиданий. Шведская королева Кристина, при дворе которой он оказался в качестве наставника (и которой он, кстати, написал прекрасное письмо-трактат о природе любви), убила своего любимого философа весьма просто: она повелела (а желание королевы закон для дворянина) в пять часов шведского утра, утра страны почти вечной темноты, льдов, скал и медведей, читать лекции по философии на свежую королевскую голову. И это Декарту! Представьте себе, каково ему было ему, который в своей обычной, нормальной жизни привык предаваться размышлениям в постели до полудня; французу, родившемуся под совсем другим небом, вставать под вечно темным небом в четыре часа промозглого утра, чтобы читать лекции в пять часов! Просто в дрожь бросает от одной мысли об этом. Конечно же, он умер от немоготы, а простуда и грипп внешний толчок. Но и уклониться было нельзя (как Сократу от цикуты): обычаи и нравы страны. И ты их принял (пусть как маску), поэтому не может быть и отступления. Ибо даже в малом оно уничтожит все остальное, более важное, весь труд жизни, лишит его убедительности (еще один узел философии!). А ленивый не может допустить этого он слишком высоко ставит труд и ценит, уважает его, особенно свой, зная, как он труден и редок и как люди избегают его, готовые делать что угодно, лишь бы не делать это. И нет, согласно его умозрению, предшествующей работы, прошлых, более важных сокровищ она вся здесь, сейчас, и ты весь, целиком здесь и сейчас. Под маской, которая может быть любой, все равно какой, но какая-то должна быть, и проделывается работа философии.” Заканчивая рассмотрение морали, Декарт говорит: «употребить всю мою жизнь сколько я буду в силах совершенствованию моего разума и продвигаться, насколько буду в силах, в познании истины по принятому мной методу». Этих правил, возможно не бесспорных, Декарт придерживался всю свою оставшуюся жизнь. Для того, чтобы лучше понять, почему Декрт пришел к этим правилам, необходимо помнить, что главной целью его жизни был поиск истины в науках. Философ дорожил каждой минутой своего времени, хотел успеть сделать как можно больше. 2.4. Доводы касающееся существования бога и бессмертия души, или основания метафизики Прежде всего, отметим, что большая часть традиционного знании имеет в качестве основы чувственный опыт. Однако Декарт не считает, что знание, полученное таким путем, является бесспорным. Он говорит: «поскольку чувства иногда нас обманывают, я счел нужным допустить, что нет ни одной вещи, которая была бы такова, какой она нам представляется нашим чувствам». Таким обpазом Декаpт склоняется к мысли «об иллюзоpности всего на свете пpи этом необходимо, чтобы я сам, таким обpазом pассуждающий существовал». Пpодолжая свои pассуждения он пишет: «Я заметил, что истина Я мыслю, следовательно, я существую (kogito ergo sum) столь твеpда и веpна, что самые сумасбpодные пpедположения скептиков не могут ее поколебать, я заключил, что могу без опасений пpинять за пеpвый пpинцип искомой мной философии». Затем Декарт, следуя своему методу, говорит: «внимательно исследуя, что такое я сам, я мог вообразить себе, что у меня нет тела, что нет ни мира, не места, где бы я находился бы, но я никак не мог представить себе, что в следствии этого я не существую, напротив, изтого, что я сомневался в истинности других предметов, ясно и несомненно следовало, что я существую». Дальнейшие рассуждения философа сводятся к следующему: Я человек — субстанция, вся сущность которой состоит в мышлении, и которая может существовать в любом месте и без всякой материи. Мое я, то есть моя душа, благодаря которой я есть какой есть, совершенно отлично от тела, и более легко познаваемо, чем тело, и если бы не было тела то душа не перестала быть тем, что она есть — душа есть мышление. Так Декарт достигает неоспоримого факта, что человек — это мыслящая реальность. Применение правил метода привело к открытию истины, которая, в свою очередь, подтверждает действенность этих правил, поскольку излишне доказывать: чтобы мыслить, нужно существовать. 2.5. Порядок физических вопросов Эту главу Декарт посветил изложению вопросов естествознания, котоpыми он занимался. «Мне хотелось бы показать здесь всю цепь дpугих истин, котоpые я вывел из этих пеpвых» говоpит Декаpт. Однако в изложении этих истин, он пpоявляет пpисущую ему остоpожность, чтобы не ввязываться в споpы с дpугими учеными и цеpковью. По сути дела Декарт в этой главе вкратце излагает свой труд «Мир», от издания которого его удерживали многие соображения. Декарт последовательно останавливается на вопросах, как он сам говорит, касательных света, а затем в связи с ним прибавляет кое-что о Солнце и неподвижных звездах, откуда главным образом и происходит свет, о небесных пространствах, через которые он проходит, о планетах, кометах и Земле, которые его отражают, и особо о земных телах, ибо они бывают цветные, или прозрачные, или светящиеся, и, наконец, о человеке, наблюдающем все эти тела. Он говорит обо всем этом исходя из того, что Бог создал достаточное количество вещества, привел это вещество в движение и предоставил ему действовать по законам им установленным. Ведя свое повествование, Декарт оставался тверд в своем принципе не исходить из чего либо другого, кроме метода, которым он воспользовался для доказательства существования Бога и души. В конце этой главы философ еще раз касается вопроса о душе и еще раз доказывает ее бессмертие, исходя из того, что разумная душа никак не может быть получена из свойств материи. 2.6. Что необходимо, чтобы продвинутся вперед в исследовании природы Эта глава появилась спустя три года после написания всего произведения. Все эти годы Декарт не решался опубликовать «Рассуждение о методе». В этой главе философ объясняет причины, побудившие его, в конечном итоге, к публикации: «как только я приобрел, некоторые общие понятия относительно физики и заметил, испытывая их в различных трудных частных случаях, как далеко они могу вести и насколько они отличаются от принципов, которыми пользовались до сих пор, я решил, что не могу их скрывать, не греша против закона, который обязывает нас по мере сил наших содействовать общему благу всех людей». Декарт убежден, что метод, который он открыл поможет достичь знаний полезных как в повседневной жизни, так и в философии, и стать господами и владетелями природы. Говоря об опытах, Декарт их не только не отрицал, как чувственный метод познания, но наоборот придавал им большое значение «что касается опытов, то я заметил, что они тем более необходимы, чем дальше мы продвигаемся в знании». Декарт приводит доказательства в пользу необходимости опытов для постижения природы человеческим разумом: Сначала отыскиваются общие принципы или первопричины всего, что есть или может быть в мире. Единственная такая причина есть бог. Затем исследуются наиболее простые и доступные следствия, которые из этой причины можно вывести. Таковыми следствиями являются небеса, звезды, Земля, вода, воздух, огонь, минералы на земле и другие вещи. При попытке спуститься к более частным следствиям, они предстают перед нами в столь бесчисленном многообразии, что постичь их человеческим умом невозможно. Поэтому постижение их возможно только при восхождении от следствия к причине, прибегая к проведению различных опытов. Многообразие природы, по мнению Декарта, столь велико, а изложенные выше принципы столь просты и общи, что единственной трудностью является возможность вывода причин несколькими различными способами. Разрешение этой проблемы он видит в проведении новых опытов. Постепенно, мы начинаем интуитивно чувствовать, под каким углом зрения необходимо подойти к рассматриваемой проблеме, чтобы сразу выполнить большую часть необходимых опытов. «Таким образом, в зависимости от большей или меньшей возможности производить опыты я буду быстрее или медленнее продвигаться вперед в деле познания природы.» Интересны слова Декарта, высказанные им, о людях занимающихся наукой: «Те, кто мало-помалу открывает истину в науке, схожи с теми, кто, становясь богаче, тратит меньше труда на большие приобретения, чем они ранее тратили на гораздо меньшие, пока были бедны». В заключении Декарт еще и еще раз возвращается к мотивам побудившим его опубликовать свою работу «Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскать истину в науке». 3.»Правила для руководства ума» Как видно уже из самого названия трактата, цель его — двойная. Во- первых, он предназначен для «руководства ума» в направлении его усовершенствования с тем, чтобы обладатель ума, достигнув определенной степени совершенства, искусства, смог открыть, «изобрести», обрести из самого способа усовершенствования ума путь познания Истины. Это, следовательно, правила в классическом средневековом смысле, правила в смысле приемов, нормативов времени. Но в то же время они являются правилами методологическими, характерными для Нового времени, истина не дана заранее, ее только следует открыть, открыть с помощью метода, орудия, которым может воспользоваться «всякий … как бы ни был посредственен его ум», для успешного решения задачи — ввести ключевое, принципиально новое разделение на «нас, способных познавать», и на независимый от нас объективный мир «самих вещей, которые могут быть познаны». Отмеченная выше историческая необходимость вычленения метода в форме метода математического предстает в «Правилах…» как картина внутри логических закономерностей теоретического развития Декарта — в исходном, отправном пункте этого развития, в своем «замысле «. По замыслу трактат должен был состоять из трех частей, каждая из которых должна была включать 12 «Правил». В первой части предстояло изложить собственно принципы метода; во второй — показать, как сделать эмпирию объектом теоретического исследования: построить математическую модель физической задачи; в третьей части предполагалось показать, как такую задачу решать. Но трактат в том виде, в каком он нам известен, состоит из полных восемнадцати «Правил»; следующие три «Правила» обозначены лишь заголовками, и после обозначенного таким образом «Правила ХХ1» Декарт ставит «Конец». Прежде чем рассуждать дальше, рассмотрим, что же представляют собой этизнаменитые правила. ПРАВИЛО I Целью научных знаний должно быть направление ума таким образом, чтобы он выносил прочные и истинные суждения о всех встречающихся предметах. ПРАВИЛО II Нужно заниматься только такими предметами, о которых ваш ум кажется способным достичь достоверных и несомненных познаний. ПРАВИЛО III В предметах нашего исследования надлежит отыскивать не то, что о них думают другие или что мы предполагаем о них самих, но то, что мы ясно и очевидно можем усмотреть или надежно дедуцировать, ибо знание не может быть достигнуто иначе. ПРАВИЛО IV Метод необходим для отыскания истины. ПРАВИЛО V Весь метод состоит в порядке и размещении того, на что должно быть направлено острие ума в целях открытия какой-либо истины. Мы строго соблюдем его, если будем постепенно сводить темные и смутные положения к более простым и затем пытаться, исходя из интуиции простейших, восходить по тем же ступеням к познанию всех остальных. ПРАВИЛО VI Для того, чтобы отделять наиболее простые вещи от трудных и придерживаться при этом порядка, необходимо во всяком ряде вещей, в котором мы непосредственно выводим какие-либо истины из других истин, следить, какие из них являются самыми простыми и как отстоят от них другие: дальше, ближе или одинаково. ПРАВИЛО VII Для завершения знания надлежит все, относящееся к нашей задаче, вместе и порознь обозреть последовательным и непрерывным движением мысли и охватить достаточной и методической энумерацией. ПРАВИЛО VIII Если в ряде исследуемых вещей встретится какая-либо одна, которую наш ум не может достаточно хорошо понять, то нужно на ней остановиться и не исследовать других, идущих за ней, воздерживаясь от лишнего труда. ПРАВИЛО IX Нужно обращать острие ума на самые незначительные и простые вещи и долго останавливаться на них, пока не привыкнем отчетливо и ясно прозревать в них истину. ПРАВИЛО Х Для того чтобы сделать ум проницательным, необходимо упражнять его в исследовании вещей, уже найденных другими, и методически изучать все, даже самые незначительные, искусства, но в особенности те, которые объясняют или предполагают порядок. ПРАВИЛО ХI После того, как мы усвоим несколько простых положений и выведем из них какое-либо иное, полезно обозреть их путем последовательного и непрерывного движения мысли, обдумать их взаимоотношения и отчетливо представить одновременно наибольшее их количество; благодаря этому наше знание сделается более достоверным и наш ум приобретет больший кругозор. ПРАВИЛО ХII Наконец, нужно использовать все вспомогательные средства интеллекта, воображения, чувств и памяти как для отчетливой интуиции простых положений и для верного сравнения искомого с известным, чтобы таким путем открыть его, так еще и для того, чтобы находить те положения, которые должны быть сравнимы между собой, словом, не нужно пренебрегать ни одним из средств, находящихся в распоряжении человека. ПРАВИЛО ХIII Когда мы хорошо понимаем вопрос, нужно освободить его от всех излишних представлений, свести его к простейшим элементам и разбить его на такое же количество возможных частей посредством энумерации. ПРАВИЛО ХIV Сказанное следует отнести и к реальному протяжению тел; это протяжение нужно всецело представлять в виде простых фигур : таким образом оно сделается более понятным для интеллекта. ПРАВИЛО ХV Большей частью полезно чертить эти фигуры и преподносить их внешним чувствам, для того чтобы таким образом нам было легче сосредоточивать внимание нашего ума. ПРАВИЛО ХVI Что же касается измерений, не требующих в данный момент внимания нашего ума, хотя и необходимых для заключения, то лучше изображать их в виде сокращенных знаков, чем полных фигур. Таким образом, именно память не будет нам изменять и вместе с тем мысль не будет разбрасываться, чтобы удержать в себе эти измерения, в то время как она занята выведением других. ПРАВИЛО ХVII Встретившуюся трудность надо просматривать прямо, не обращая внимания на то, что некоторые из ее терминов известны, а некоторые неизвестны, и интуитивно следовать правильным путем по их взаимной зависимости. ПРАВИЛО ХVIII Для этой цели необходимы только четыре действия: сложение, вычитание, умножение и деление. Двумя последними из них часто здесь даже нет надобности пользоваться как во избежание ненужных усложнений, так и потому, что в дальнейшем они могут быть более легко выполнимы. ПРАВИЛО ХIХ Путем такого метода вычислений нужно отыскивать столько величин, выраженными двумя различными способами, сколько неизвестных терминов мы предполагаем известными, для того чтобы исследовать трудность прямым путем. Именно таким образом мы получим столько же сравнений между двумя равными величинами. ПРАВИЛО ХХ Составив уравнения, мы должны совершить ранее отложенные нами действия, никогда не пользуясь умножением, если уместно деление. ПРАВИЛО ХХI Если имеется много таких уравнений, то нужно их привести все к одному, а именно к тому, термины которого займут наименьшее количество ступеней в ряде последовательно пропорциональных величин, где они и должны быть восставлены в соответствующем порядке. Придя к выводу, что «метод необходим для отыскания истины», Декарт вплотную приступает к его разработке. «Главный секрет метода» состоит, по его словам, в том, что рассматривается не та или иная вещь сама по себе «нужно… их не рассматривать изолированно одну от другой»), а ряд вещей, в котором мы непосредственно выводим какие-либо истины из других истин». Для этого вначале надо определить, «какие из них являются самыми простыми», а затем остается лишь «следить…как отстоят от них другие: дальше, ближе или одинаково «.

Философия Рене Декарта: основные идеи, учение кратко

Иное начало и иной метод познания отстаивает в своем учении Рене Декарт (1596-1650). Продолжая линию, идущую от “Метафизики”  Аристотеля, он ясно видит противоположность опытного знания, не касающегося первопричины всего существующего, и первой философии или метафизики. Декарт осознает, что ответ на вопрос о причине необходимых отношений внешнего мира физических явлений и внутреннего мира явлений человеческой души не получить, если не раскрыть единство этих противоположных миров — единую сущность всех явлений, природу вселенной. Пытаясь найти и определить  безусловное основание единства противоположностей мышления и бытия, сознания и материи, Декарт выступает родоначальником метафизики Нового времени. С его точки зрения, все человеческое познание подобно дереву, корни которого – метафизика, ствол – физика, а ветви – все прочие науки, сводящиеся к трем главным: медицине, механике и этике. 

Подобно Сократу, Декарт начинает свои метафизические размышления с сомнения в том, что мы хоть что-нибудь знаем достоверно из собственного опыта и любых внешних источников, в т.ч. из ощущений, религиозной традиции и математических доказательств. Чтобы отыскать несомненный исходный пункт познания, он анализирует содержание общепринятых обыденных, религиозных и научных представлений и обнаруживает, что все они могут быть ложны. Однако это абсолютно отрицательное отношение ко всему содержанию человеческого знания имеет, замечает философ, один положительный результат: тот, кто так мыслит, несомненно есть мыслящий. “Итак, отбросив все то, в чем мы можем хоть как-то сомневаться, и, более того, считая все эти вещи ложными, мы с легкостью предполагаем, что нет никакого Бога, ни неба, ни каких-либо тел, что сами мы не имеем ни рук, ни ног, вообще никакого тела, — пишет Декарт в “Первоначалах философии”. —  Однако не может быть, чтобы в силу всего этого мы, мыслящие таким образом, были ничем, ибо противоречиво полагать, что вещь мыслящая не существует тогда, когда мыслит. 

Поэтому положение cogito ergo sum есть первое и самое достоверное из всех, какие только могут представиться кому-либо в ходе философствования”.

Согласно Декарту, с положением “cogito ergo sum” (я мыслю, значит существую – лат.) не может не согласиться всякий, кто признает противоположность духа и тела, ибо он понимает, что к природе мышления и, стало быть, к природе человека как мыслящего существа не имеет отношения телесность, протяженность. “Мышление есть, ибо оно одно не может быть отторгнуто от меня, — разъясняет это положение Декарт в своем главном метафизическом произведении, в “Размышлениях о первой философии”. – Я есть, я существую, это верно. Но как долго? Столько, сколько мыслю; ибо весьма возможно, что как только я прекращу всякое мышление, я тотчас совсем исчезну. Допускаю лишь то, что по необходимости истинно: я есть в точности только вещь мыслящая, т.е. ум, или дух, или разум, или рассудок, — слова, значение которых я раньше не знал. Я есть вещь истинная, и истинно существующая; но какая? Сказано: мыслящая”.

Поскольку я есть мыслящий дух, мышлением является все, что я совершаю осознанно, т.е. отдавая себе отчет в том, что я делаю. Согласно Декарту, не только понимание, представление и желание, но и любое мое ощущение и восприятие есть мышление. Ведь мышление есть прежде всего самосознание, без которого невозможно никакое сознание, даже такая элементарная форма деятельности моей души, как чувственность. Поэтому метафизика утверждает: nihil est in sensu,  quod non fuerit in intellectu (лат.) — нет ничего в чувстве, чего до него не было бы в разуме. Так как познание всех прочих вещей зависит от мышления, ничто не может быть познано прежде него. Знание мышления о своем собственном бытии есть, по Декарту, первое, непосредственно достоверное, не имеющее никаких предпосылок знание. Тождество мышления и бытия в самосознании не может быть доказано, выведено из какого-то другого знания. Напротив, все другое знание может и должно быть доказано, исходя из этого безусловного начала познания, из cogito ergo sum.

Второй шаг метафизических размышлений Декарта состоит в обосновании истинности предметного содержания нашего знания. Я есть; но есть ли на деле то, что, как мне кажется, я ощущаю, воспринимаю и представляю себе? Иначе говоря, существуют ли в действительности отдельные тела, т.е. протяженные вещи, их многообразные свойства и отношения, выражаемые мною в понятиях фигуры, числа и проч.? Декарт сознает, что если первое положение недоказуемо, то оно при всей своей достоверности не исключает возможности того, что в познании всех этих предметов я по необходимости заблуждаюсь. Ошибочным может оказаться даже то, что представляется мне совершенно  очевидным. Тождество мышления и бытия в самосознании еще не гарантирует  совпадения мышления с бытием вне его. Пропасть между сознанием себя самого и сознанием внешних, протяженных вещей не преодолена, пока не доказано существование объективного тождества мышления и бытия, которое Декарт называет Богом.

Среди различных представлений в моем уме, указывает философ, есть представление о вполне разумной, могущественной и совершенной сущности. С ее идеей я связываю не лишь возможное и случайное существование, как с идеями прочих вещей, а бытие действительное и необходимое. Но на основании того, что мой дух представляет себе бытие необходимо содержащимся в понятии совершеннейшей сущности, он должен заключить, что эта сущность есть. “Тем самым он поймет, — пишет Декарт там же, — что эта идея неисовершеннейшего бытия не  вымышлена им и представляет не какую-то химерическую, а истинную и неизменную природу, которая не может не быть, ибо в ней имеется необходимое бытие”.

Только  предрассудки мешают мне признать это, ибо в других вещах я привык отличать мышление от бытия, сущность от существования, понятие от реальности, а потому полагаю, что и в Боге одно может быть без другого. Но именно из того, что в самом себе  (и тем более вокруг себя!) я не нахожу того совершенства, которое присуще идее Бога, следует, что эту идею породила во мне причина, которая этим совершенством обладает. Ведь ничто не рождается из ничего, а несовершенное породить совершенное не может. Таково декартово доказательство бытия Бога.

Поскольку есть и не может не быть объективное единство мышления и бытия в Боге, становится ясно, что все, мыслимое мною ясно и отчетливо, истинно. Стало быть, причина заблуждений кроется не в природе мышления, а в природе воли, заключает Декарт, ибо именно воля побуждает меня выносить суждения о вещах прежде, чем будет достигнуто ясное и отчетливое понятие каждой из них. Этот вывод позволяет Декарту обрести уверенность в бытии протяженных вещей и в возможности их истинного познания.

Становится ясным и то, что есть Бог в отношении к мыслящим и протяженным вещам, а они – в отношении друг к другу и к Богу. Бог выступает всеобщей сущностью или субстанцией,  природой вещей, — тем, что существует само по себе, а они являются его творениями – тем, что существует благодаря деятельности Бога как первой причины всего сущего, поддерживающего их существование вечным актом творения.

Согласно Декарту, дух и тело, мышление и протяженность представляют собой лишь конечные, “сотворенные субстанции”, независимые друг от друга и не могущие быть причинами взаимных изменений. Но обе они по своему реальному бытию зависят от Бога – единой и единственной бесконечной субстанции, которая не сводится ни к мышлению, ни к бытию, а есть сама по себе их первоначальное, безусловное единство.

Из метафизики Декарта вытекают простые правила предлагаемого им метода научного познания. Этот метод, в противоположность аналитическому методу бэконовской индукции, является дедуктивным или синтетическим. Первое правило научного метода гласит: “никогда не принимать за истину ничего, что нельзя признать ею с очевидностью, т.е. тщательно избегать поспешности и предубеждения, включая в свои суждения только то, что представляется уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не может дать повод к сомнению. Второе – делить каждую рассматриваемую проблему на столько частей, сколько необходимо для того, чтобы как можно лучше ее разрешить. Третье – располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших и легко познаваемых, и восходить шаг за шагом, как по ступеням, к познанию наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не следуют друг за другом. И последнее – делать всюду (как отыскивая центр вещей, так и рассматривая затруднения  каждой из них) перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено”, — пишет Декарт в “Рассуждении о методе”*.

Своей метафизикой Декарт наметил путь для последующего исторического развития философии. Бытие и мышление в их раздельности и противопоставленности друг другу есть не исходное, а производное, вторичное, а не первоначало, которым выступает только всеобщее единство мышления и бытия. Поэтому мышление человека истинно, если оно в состоянии, исходя из себя самого, доказать бесконечное внутреннее единство этих противоположностей и тем самым обосновать знание их различия в конечных явлениях природы и духа. 

Проблема заключалась теперь в том, чтобы раскрыть природу всеобщего единства мышления и бытия и выяснить, почему оно реализует себя в единичном и особенном. К разрешению этого противоречия через его отдельные стороны и двигалась философия нового времени после Декарта.

НОУ ИНТУИТ | Лекция | Рационализм в философии Нового времени

Аннотация: В данной лекции рассмотрены следующие вопросы: содержание философии Декарта: принцип «сомнения» и принцип: «я мыслю, следовательно я существую». Метод Декарта и теория «врожденных идей». Физика и метафизика субстанции. Философия рационализма Спинозы и Лейбница.

Цель лекции: познакомить студента с особенностью рационалистической философии Нового Времени.

Рене Декарт (1596-1650)

Рене Декарт был основателем философии рационализма Нового Времени. Большое влияние на философию Декарта оказало развитие естествознания. Он был не только философ, но прекрасный и талантливый, математик и физик. Декарт направил философию в совершенно новое направление. С философии Декарта открывается Новый период в истории философии.

Основные произведения Рене Декарта: » Правила для руководства ума «, » Рассуждения о методе «, » Метафизические рассуждения «, » Начала философии «.

Онтология. Отправная точка философского мышления Декарта, заключается в том, что мысль должна начинать с самого себя. Так как мысль исходит из самой себя, то из этого следует критика определений. Во всем следует сомневаться — это основной методологический принцип Декарта. Однако, такой методологический скепсис Декарта не является целью, как в античной философии, но скорее средством познания окружающего мира. Декарт считал, что научная мысль не должна строиться на авторитетном знании, или на чувственном опыте. Мысль должна найти первичную достоверность. Это первичная достоверность не может быть в чувствах. Первичная достоверность содержится в «мыслящем Я» ( ego cogitas ). Декарт постулирует исходный принцип своей философии, который можно сформулировать так «Я мыслю, значит, Я существую». Если первичная достоверность — это «мыслящее Я», то самая достоверная наука — это математика, поскольку математика не относится к чувственному опыту и исходит исключительно из рефлексии субъекта.

Мыслящее Я автономно в своем существовании для его существования не нужно ничего, кроме самого Я. Мыслящее Я это духовная субстанция. Субстанция, которая воспринимает мыслящее Я и существует в нас как идея — есть тело ( substancia extensa ). Телесная субстанция отличается распространенностью. Телесная субстанция не зависима в своем существовании от духовной субстанции, и является автономной. Декарт признавал и материю как основу всякого бытия и познания. Материя, по мнению, Декарта абсолютна неделима. Декарт отрицает атомистическую концепцию. Главный атрибут, которым обладает материя, — это распространенность и протяженность в пространстве. Другие чувственно воспринимаемые свойства тел являются производными от протяженности материи. Распространенность тела связана с движением. Источник движения у Декарта внешний, а не внутренний. В этом проявляется механистичность его учения.

Однако ни духовная, ни телесная субстанция не являются совершенными. Самой совершенной субстанцией является Бог. Декарт постулирует Бога как высшую совершенную автономную субстанцию, которая в своем существовании является причиной себя самой. Все остальные субстанции нуждаются в существовании Бога как внешней причине. В этом проявляется дуалистическая позиция Декарта. Декарт признавал наличие духовной и материальной субстанции независимо существующих друг от друга. Признание Бога как высшей совершенной духовной субстанции делает его теорию идеалистической. Главными атрибутами духовной субстанции является -мышление и, прежде всего, логическое мышление, модусами (изменчивыми проявлениями атрибутов, видоизменениями) которого являются воображение и чувства. Главный атрибут материальной субстанции — это протяженность (протяжение), модусом которого является, например, движение.

Декарт вводит понятие Бога в философию, чтобы обосновать существование окружающего мира. Бог является причиной других телесных и духовных субстанций. Бог является гарантом всякого существования. Декарт выводит следующие тезисы существования Бога

• Ничто не является совершенным. Все возможно подвергнуть сомнению. Понятие несовершенства окружающего мира должно сопоставлять с понятием совершенства. Бог является совершенным бесконечным актуальным абсолютом. Такое определение Бога, по мнению Декарта, предельно отчетливое и понятное. В нем нельзя сомневаться.
• Сама идея абсолютного совершенного актуального бесконечного Бога стала мыслима в мышлении человека, потому что такое абсолютное начало существует. Его существование привело к формированию этой идеи
• Несовершенство окружающего мира и мышления человека приводит к необходимости признания абсолютно совершенной субстанции

Такие аргументы Декарта называют в истории философии онтологическим доказательством бытия Бога. Наличием Бога Декарт хотел обосновать весь окружающий материальный мир.

Метафизика. Основное понятие в метафизике Декарта — это понятие субстанции. Субстанция — это вещь, которая в своем существовании не нуждается ни в чем другом, кроме самой себя. Под такое определение в философской системе Декарта подходит только бог, который ни в чем другом, кроме самого себя, в своём существовании не нуждается.

Физика Декарта носит механистический характер. Это связано с тем, что Декарт обосновывал все изменения, которые происходят в окружающем нас мире с движением, протяженностью и геометрической формой тел. Декарт считает, что главный атрибут материи это распространенность, следовательно, Декарт практически приравнял понятие материи и понятие протяженности.

Декарт выделял первичные и вторичные качества материальных вещей. Первичные качества, которые неотделимы от самих тел. Протяженность и геометрическая форма — это первичные качества. Вторичные качества зависят от индивидуального восприятия., например цвет или запах.

Одной из заслуг Декарта является формирование трех законов механики:

• Тело пребывает в том состоянии, в котором оно пребывает,
• Тело движется равномерно и прямолинейно, если на него не действует сила из вне
• При столкновении двух тел сила действия равна силе противодействия.

Также Декарт постулирует принцип детерминизма, в соответствии с которым все явления в природе причинно обусловлены.

Космогония.Как уже отмечалось выше, несмотря на дуалистический характер, философия Декарта ближе к идеализму, так как исходит из божественного принципа как первоосновы бытия. Понятие Бога присутствует не только в онтологии, но и космогонии Декарта. Декарт признавал материю пассивным началом бытия. Следовательно, для того, чтобы объяснить движение материи Декарт обращается к понятию Бога. Декарт считал, что божественная сущность придала импульс материи. Бог сообщил материи движение, которое стало неотъемлемым качеством материи. Движение материи в космосе в итоге привело к созданию солнечной системы.

Учение о живых организмах.Декарт соотносил живые организмы с определенными механизмами. Законы механики и физики он целиком и полностью переносил на живые организмы. Такие основные физиологические характеристики живого организма, как системы дыхания, кровообращения, пищеварения, Декарт сравнивал с процессами, которые происходят в механических устройствах. Декарт также открыл механизм ответных реакций организма на воздействие внешней среды, и русский ученый-физиолог Павлов считал его главным своим предшественником. Декарт связывал ответные импульсы с движением крови, а не с движением нервных импульсов, которые были на тот момент еще не известны науке. Декарт делал различие между животным и человеком, он не считал человека простым животным организмом. Это он связывал с тем, что человек может действовать целесообразно и обладает речевым аппаратом. Эти способности (говорить и действовать рационально) Декарт считал, что присуще только человеку. Наличие этих качеств Декарт связывал с наличием разумной души у человека.

Гносеология.В теории познания Декарт последовательный рационалист. Исходной достоверностью всякого познания Декарт считает «мыслящее Я». Декарт не отрицает чувственное познание, так как материя в учении Декарта обладает чувственно материальными свойствами. Но эти чувственно воспринимаемые свойства нужно подвергать сомнениям. Отсюда и вытекает методологический скепсис Декарта. Главный принцип, который постулирует Декарт — это во всем сомневаться. Можно выделить следующие основные черты метода Декарта:

• Методологический скепсис исходит из принципа во всем сомневаться.
• Инструментом познания служит разум
• Основным методом познания является дедукция
• Разумная интуиция, которая предполагала воспринимать на веру все то, что человек воспринимает в чистом четком виде. Метод познания Декарта — интуитивно-дедуктивный. Основные принципы, основные аксиомы в науке выводятся с помощью интуиции и носят исключительно интуитивный характер, по мнению философа.

Декарт выделял следующие правила для достижения достоверного знания

• Во-первых, не принимать никакую вещь за истину
• Во-вторых, разделить каждый вопрос, который следует изучить методом дедукции
• В-третьих, располагать идеи в надежной последовательности от простого к сложному
• Наконец, совершать полные расчеты, чтобы ничего не упустить из внимания

Учение об идеях.Декарт выделял следующие виды идей:

1. идеи связанные с воздействием материальных вещей на наши органы чувств
2. идеи, которые возникают в процессе рефлексии и связаны с деятельностью разума
3. врожденные идеи Декарт считал такие идеи основными в процессе познания. Такие идеи не зависят от опыта человека и являются четкими, отчетливыми и очевидными. В качестве примера такой идеи Декарт приводил идею Бога . Понятия, протяжения, форма, движение, существование также являются врожденными идеями. К врожденным идеям Декарт также относил принципы формальной логики Аристотеля, аксиомы геометрии Евклида, принцип транзитивности в математике. Врожденные идеи являются потенцией, а не непреложным принципом. Они реализуются только при наличии определенных обстоятельств.

Таким образом, философия Декарта носит дуалистический характер. С одной стороны Декарт признает Бога как совершенную автономную субстанцию. Здесь он выступает как идеалист. С другой стороны Декарт признает материю как основу бытия и познания, в этом проявляется его материалистическая позиция. При этом материя Декарта не атомистична. Декарт исходит из принципа неделимости и протяженности материи. В гносеологии Декарт является последовательным рационалистом. Мыслящее сомневающееся Я — это источник достоверного знания. Основные принципы метода Декарта заключаются в дедукции и методологическом скепсисе. В теории познания Декарт выступает как типичный идеалист чувственный опыт не имеет для него большого значения, он считает мышление независимым от материи. Теория познания Декарта и анти-диалектична. Высшим видом интеллектуального познания является разумная интуиция. Эта интуиция совершенно безошибочна. Интуиция представляет собой осознание истин, выплывающих в разуме. Однако, интуиция не рассматривается в развитие значит гносеология Декарта антидиалектична. Декарт создал дуалистическую концепцию, в которой признавал одновременно существование сознания, материи, души и тела. Атрибутом материальной субстанции являлась протяженность. Атрибутом духовной субстанции является мышление.

Барух Спиноза (1632-1677).

Другим представителем рационализма Нового Времени был Барух Спиноза. Основные труды Спинозы — богословско-политический трактат » Этика «.

Метафизика Спинозы исходит из принципа пантеизма.

Метафизика. В метафизике Декарта Спиноза рассмотрел небольшое противоречие. У Декарта материальная и духовная субстанция находятся в зависимости от совершенной и абсолютной субстанции — Бога. Для преодоления этой зависимости Спиноза вводит принципы пантеизма и монизма в свое учение. Спиноза отрицает наличие двух независимых субстанций, и считает, что в основе бытия лежит только одна субстанция (онтологический монизм). Эта субстанция есть Бог, которого Спиноза отождествляет с природой, таким образом лишив его всех качеств творца. Отсюда приходим к известному тезису Спинозы: в природе нет творения, а есть только порождение. Природа была неоднородна в учении Спинозы. Он выделял два вида природы: порожденную природу (это сама природа) и порождающая природа (это Бог)

Основные атрибуты и модусы субстанции. Бог — это порождающая природа, которая является абсолютной бесконечной субстанцией. Основные свойства этой субстанции есть мышление и протяженность. Любые вещи это есть модификации абсолютной субстанции, которой является Бог. Эти модификации единой субстанции Спиноза назвал модусами. Движение, к примеру, это модус протяженности, а идея это модус мышления.

Спиноза, так же как и Декарт, считал, что движение является модусом протяженности, при этом, по мнению Спинозы, движение — это бесконечный модус протяженности.

Гносеология. Спиноза, как и его предшественники, выделял несколько видов знания. На первой ступени находится опытное познание, Спиноза разделяет эмпирическое познание и рациональное познание. Эмпирическое (опытное) познание он делит на две категории — это

• Чувственное познание непосредственно. Знание, которое получают в результате такого познания, носит несистематический случайный характер. Такое знание применимо к практической деятельности человека, но достоверных истинных знаний не дает.
• Абстрактное знание. Это знание, полученное от других субъектов. Такой вид познания подвергается критике Спинозой. Особенно сильно Спиноза критикует средневековую схоластику, которые в процессе познания опирались на религиозные догматы

Спиноза выделяет три ступени познания.

• Истина, которая достигается только разумом и не зависит от внешнего опыта. Связана с интуицией.
• Рассуждения разума. Истина, которая требует доказательств. Опосредованные истины, которые вытекают из рассуждения.
• Чувственное познание на основе опыта. Это самая низкая ступень познания.

Человеческая способность рассудка к познанию связана со способностью мыслить абстрактно, оперировать понятиями и вырабатывать суждения.

Высшей ступенью познания Спиноза считал интуицию — э то способность сразу узреть суть вещей или явлений. Интуиция не связана с чувственным опытом.

Этика. В центре внимания в этической проблематике Спинозы вопрос свободы. Бог как абсолютная субстанция сливает в себе понятия необходимости и свободы. Свобода человека ограничена и заключается в единстве разума и воли. По мнению Спинозы, воли как особой способности человеческой души не существует, воля и разум — это одно и то же.

Свобода — это познанная необходимость в соответствии с учением Спинозы. Познание заключается с одной стороны в познании аффектов, которым подвержен человек и познании первопричин субстанции. Аффекты — это состояния тела и души. Спиноза выделяет следующие 4 основных аффекта: 1)влечение 2)желание 3)печаль 4)радость. Остальные аффекты выводятся из этих 4х основных. Если человек полностью подчинил свое существование аффектам, то он является рабом.

В этическом учении Спиноза обращается к принципу детерминизма. Спиноза как рационалист считает, что все явления и события причинно обусловлены. Спиноза отрицал свободу воли у человека в глобальном плане. Свобода есть сознанная необходимость. Спиноза не считал, что эти понятия взаимоисключающие.

Спиноза, однако, не отнимал свободу у человека полностью. Он считал, что свобода человека должна воплощаться в познании природы. Однако Спиноза отрицал возможность того, что человек сможет силой познания одолеть природу.

Учение Рене Декарта о четырех правилах метода (по работе «Рассуждение о методе»). Выполнила Овечкина Дарья, группа 104.

ГЛАВА I
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА: ЖИЗЬ И РАБОТЫ РЕНЕ ДЕКАРТА

Рене Декарт родился в Лаэ (городок в провинции Турень) в семье служилого дворянина 31 марта 1596 г. В 1606 г. он был отправлен отцом в коллегию Ла Флеш — одно из лучших учебных заведений тогдашней Франции, за несколько лет до того основанное иезуитами с санкции Генриха IV. Юный Рене обучался здесь более девяти лет. По свидетельству зрелого Декарта, учебе в этой коллегии он был обязан весьма многим. Конечно, основное содержание программ обучения оставалось традиционным, «гуманитарным». Hовым явилось введение иезуитами в программу обучения в коллегии Ла Флеш, было довольно интенсивное изучение математических дисциплин. Это прежде всего геометрия и арифметика, главным образом в том их содержании, которое было изложено в Евклидовых «Началах», тогда уже хорошо известных и обработанных некоторыми математиками ХVI в. в целях преподавания. Вместе с математикой в коллегии преподавались и такие прикладные науки, как фортификация и навигация, поскольку некоторые ее выпускники шли затем на военную службу. Весь этот цикл привлек особое внимание юного Декарта, обладавшего большими математическими способностями.
Многим обязанный своему образованию в коллегии, Декарт тем не менее был недоволен общим характером здешнего обучения, несмотря на новации иезуитов остававшегося в основе своей схоластическим. Стараясь преодолеть недостатки полученного образования, он продолжил учебу. Так, уже вскоре после окончания коллегии, в 1615 — 1616 гг., Декарт изучал право и медицину в университете города Пуатье и, сдав экзамены, получил степень бакалавра права. В дальнейшем, оказавшись в Голландии, он в 1629 г. записался в университет во Франекере как «студент- философ», а в 1630 г. — в Лейденский университет как «студент-математик».
Но университетское образование не играло значительной роли в духовном развитии Декарта, ибо и в университетском преподавании преобладали схоластические идеи, концепции, теории. Свое отношение к ним философ выразил в сочинении «Рассуждение о методе», в котором он сообщает читателю некоторые важнейшие факты своей биографии. В конце I части Декарт пишет, что многие стороны книжной науки разочаровали его еще в коллегии. В 1618 г. он прибыл в Нидерланды, где и написал почти все свои работы:
Это, прежде всего «Правила для руководства ума», написанные в 1627 — 1629 гг. (работа не окончена и при жизни Декарта опубликована не была). Сразу же после своего переезда в Нидерланды Декарт начал работать и над большим конкретно-научным и вместе с тем, конечно, философским произведением, которое он собирался назвать «Мир». На основе сложившихся у него принципов механики он задумал нарисовать здесь картину всего мироздания. Летом 1633 г., когда работа была почти закончена, Декарт узнал о том, что папская инквизиция в Риме осудила опубликованный в 1632 г. труд Галилея «Диалог о двух главнейших системах мира — Птолемеевой и Коперниковой», а самого автора наказала. Это осуждение произвело на Декарта тяжелое впечатление, ибо его «Мир» был написан на основе тех же принципов, что и произведение Галилея. Хотя на Нидерланды как на страну в основном протестантскую угрозы римской курии и инквизиции не распространялись, Декарт, остававшийся католиком, отказался от публикации почти готового труда. Здесь проявились присущие Декарту осторожность и сдержанность. Эти качества философа соответствовали духовному климату той исторической эпохи, когда самой мощной идеологической силой оставалась религия. Правда, Декарт мог бы опубликовать свой труд, устранив ряд принципиальных положений, сближавших его с трудом Галилея, но такого рода операция исказила бы произведение, и он предпочел его не публиковать.
Оправившись от потрясения, Декарт продолжал разработку своей методологии, физики, философии. Итогом напряженной работы стало «Рассуждение о методе», написанное по-французски и опубликованное в 1637 г. Это произведение представляет собой программный документ, в котором автор сформулировал все основные вопросы своей философии, как и направление своих естественнонаучных исследований.

ГЛАВА II
«РАССУЖДЕНИЯ О МЕТОДЕ» «Диоптрика», «Метеоры» и «Геометрия» были изданы в 1637 году вместе с «Рассуждениями о методе» одной книгой. Эти произведения содержали ряд приложений философских принципов, выработанных Декартом, в учении о мире, но «Геометрия» подводила читателя ближе к истокам мысли философа, чем «Диоптрика» и «Метеоры». Однако этого Декарту казалось недостаточно, и тогда, он решил написать еще одну работу, которая могла бы пролить свет на философские основы его научных взглядов и методов. Ее полное название — «Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскать истину в науках». Эта работа, написанная точным языком, изобилует замечаниями, в которых запечатлелся богатый жизненный опыт автора, знание общества, людей и их поведения. «Рассуждение» сжато и выразительно излагает историю научного развития философа, принципы и метод его учения.
Эта работа состоит из шести частей. В первой окажутся различные соображения относительно наук; во второй — основные правила метода, найденного автором; в третьей — некоторые из правил морали, извлеченных автором из этого метода; в четвертой — доводы, с помощью коих он доказывает существование Бога и человеческой души, которые составляют основание его метафизики; в пятой можно будет найти последовательность вопросов физики, какие он рассмотрел, и, в частности, объяснение движения сердца и рассмотрение некоторых других трудных вопросов, относящихся к медицине, а также различие, существующее между нашей душой и душой животных; и в последней — указание на то, что, по мнению автора, необходимо для того, чтобы продвинуться в исследовании природы дальше, чем это удалось ему, а также объяснение соображений, побудивших его писать. Рассмотрим их по порядку.

Часть первая
«Соображения, касающиеся наук»

В начале первой части Декарт говорит, что здравомыслее в людях распределено примерно справедливо и каждый может отделять истину от заблуждений. Различие людей состоит в том как они направляют свои мысли. «Однако не побоюсь сказать, что, по моему мнению, я имел счастье в юности ступить на такие пути, которые привели меня к соображениям и правилам, позволившим мне составить метод, с помощью которого я могу, как мне кажется, постепенно усовершенствовать мои знания и довести их мало- помалу до высшей степени, которой позволяет достигнуть посредственность моего ума и краткий срок жизни» — говорит Декарт о методе который он открыл, находясь в Германии.
Однако Декарт не намеревается научить кого-либо своему методу, а лишь показывает каким образом он направляет свой собственный разум. Он предлагает читателю называть «Рассуждения о методе» рассказом, и если угодно, вымыслом, но при этом надеется, что для кого-нибудь эта работа окажется полезной. «Моё намерение никогда не простиралось дальше того, чтобы преобразовывать мои собственные мысли и строить на участке, целиком мне принадлежащем. Из того, что моё произведение мне настолько понравилось, что я решил показать здесь его образец, не следует, что я хотел посоветовать кому-либо ему подражать». Рассказывая о своем образовании, Декарт признается в своей любви к математике: «Особенно мне математика из-за достоверности и очевидности своих доводов». В дpугих науках Декарт не видит этой достоверности и очевидности. «О философии скажу одно: видя, что в течении многих веков она разрабатывается пpивосходнейшими умами и, несмотря на это, в ней доныне нет положения, которое не служило бы пpедметометом споров. А так как все остальные науки того времени базировались на философии, то, по мнению Декарта, на столь слабых основаниях нельзя построить ничего прочного. Тем не менее, он не отрицает всего того, что было достигнуто в науке до него, он лишь предлагает отделить истинное от ложного. Этой цели и служит метод, изобретенный Декартом. Часть вторая
«Основные правила метода» Декарт начинает своё повествование очень последовательно. Так, чтобы каждый читатель мог проследить, как изменялось и преобразовывалось его мнение, как он приходил к тому, или иному выводу. Читателю становится понятно, почему Декарт решил стать своим собственным руководителем. Так он начинает своё рассуждение с тезиса о том, что творение, которое составлено из многих частей и сделано руками многих мастеров, менее совершенно, чем творение, над которым трудился один человек. Этот тезис Декарт закрепляет примером, заключающемся в том, что «здания, задуманные и исполненные одним архитектором, обыкновенно красивее и лучше устроены, чем те, в переделке которых принимали участие многие, пользуясь старыми стенами, построенными для других целей». Именно поэтому он принимает решение, избавится от взглядов и мнений, которые когда-либо воспринимал, чтобы заменить их потом лучшими или теми же, но согласованными с требованиями разума. Меня не устаёт поражать осторожность и сдержанность, присущая Декарту: он не желал сразу полностью отказываться ни от одного из мнений, до тех пор, пока не посвятит достаточно времени составлению «плана предпринимаемой работы и разысканию истинного метода для познания всего того, к чему способен его ум». С другой стороны, восхищает его решительность – далеко не каждый способен отказаться от тех аксиом и убеждений, которые раньше даже не подвергались сомнению.
И, потратив достаточно много времени, Декарт составляет этот план, состоящий из четырёх правил, которых после он придерживался всю свою жизнь.
Первое правило, которому после было присвоено название — правило очевидности, Декарт формулирует следующим образом: «Hикогда не принимать за истинное ничего, в чем с очевидностью не уверен; иными словами, старательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не может дать повод к сомнению».
Говорить о ясных и отчетливых идеях и говорить об идеях очевидных — одно и то же. Умственное действие, посредством которого достигается очевидность — интуитивное действие, или интуиция. Со слов Декарта, это не вера в шаткое свидетельство человеческих чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, а прочное понятие ясного и внимательного ума, порожденное лишь естественным светом разума и благодоря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция. Итак речь идет о действии, которое служит себе и основой, и подтвеpжением, так как оно опирается ни на что иное, как на взаимную прозрачность интуитивного действия. Речь идет о ясной и отчетливой идее, отражающий «чистый свет разума», еще не согласованной с другими идеями, но увиденной сама собой, интуитивно данной и не доказанной. Речь идет об идее, присутствующей в уме, и об уме, открытом идеей без какого бы то ни было посредничества. Достичь этой взаимной прозрачности — цель трех других правил.
Второе правило: «Делить каждую из рассматриваемых мною трудностей на столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить». Это защита аналитического метода, который только и может привести к очевидности, так как, расчленяя сложное на простое, светом разума изгоняется двусмысленность. Не могу с этим не согласиться, ведь если для определенности необходима очевидность, а для очевидности необходима интуиция, то для интуиции необходима простота, достижимая путем расчленения сложного «на элементарные части до пределов возможного». Большие завоевания достигаются постепенно, шаг за шагом.
Однако разложения сложного на простое недостаточно, поскольку оно дает сумму раздельных элементов, а не прочную связь, создающее из них сложное целое. Поэтому за анализом должен следовать синтез. Таким образом, цель третьего правила, которое формулирует Декарт, определяется так: «Располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с пpедметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу». Итак, следует опять соединить элементы, в которых живет одна сложная pеальность. Здесь имеется в виду синтез, который должен отталкиваться от элементов абсолютных, независимых от других, продвигаясь к элементам относительным и зависимым, открывая дорогу цепи аргументов освещая сложные связи. Имеется в виду восстановление порядка построением цепочки рассуждений от простого к сложному, не без связи с действительностью. Без очевидности не было бы интуиции, а переход от простого к сложному необходим для акта дедукции. Может показаться, что в результате синтеза мы получаем тот же предмет с которого начинали, однако в действительности это уже реконструированный комплекс ставший прозрачным под лучом прожектора мысли.
И, наконец, чтобы избежать спешки, следует контролировать отдельные этапы работы. Поэтому Декарт формулирует последнее четвертое правило: » Делать повсюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено «. Перечень контролирует полноту анализа, а обзор — корректность синтеза.
На мой взгляд, выше изложенные правила достаточно просты. Они подчеркивают необходимость полного осознания этапов, на которое распадается любое строгое исследование. Они являются моделью знания именно потому, что ясность и отчетливость защищают от возможных ошибок или поспешных обобщений. С этой целью — как при решении сложных проблем, так и при выяснении непонятных явлений — следует выделить простые элементы, далее неделимые, чтобы потом полностью высветить их лучом разума. Таким образом, чтобы продвигаться вперед, не делая ошибок, следует, по мнению Декарта, повторять в любом исследовании процесс упрощения и строгого сцепления частей — операции, типичные для геометрии. Такая модель дает в общей форме отказ от приблизительных или несовершенных, фантастических или только похожих на правду понятий, которые ускользают от этой необходимой упрощающей операции. Простота, по Декарту, не есть всеобщее из традиционной философии, так же как интуиция не есть абстракция. Всеобщее и абстракция — два основных момента аристотелевско-схоластической философии — вытесняются простыми элементами и интуицией.

Часть третья
«Что необходимо, чтобы продвинуться вперёд в исследовании природы»

Эта глава появилась спустя три года после написания всего произведения. Все эти годы Декарт не решался опубликовать «Рассуждение о методе». В этой главе философ объясняет причины, побудившие его, в конечном итоге, к публикации: «как только я приобрел некоторые общие понятия относительно физики и заметил, испытывая их в различных трудных частных случаях, как далеко они могут вести и насколько они отличаются от принципов, которыми пользовались до сих пор, я решил, что не могу их скрывать, не греша против закона, который обязывает нас по мере сил наших содействовать общему благу всех людей». Декарт убежден, что метод, который он открыл, поможет достичь знаний полезных как в повседневной жизни, так и в философии, и стать господами и владетелями природы.
Говоря об опытах, Декарт их не только не отрицал, как чувственный метод познания, но наоборот придавал им большое значение «что касается опытов, то я заметил, что они тем более необходимы, чем дальше мы продвигаемся в знании». Декарт приводит доказательства в пользу необходимости опытов для постижения природы человеческим разумом: Сначала отыскиваются общие принципы или первопричины всего, что есть или может быть в мире. Единственная такая причина есть бог. Затем исследуются наиболее простые и доступные следствия, которые из этой причины можно вывести. Таковыми следствиями являются небеса, звезды, Земля, вода, воздух, огонь, минералы на земле и другие вещи. При попытке спуститься к более частным следствиям, они предстают перед нами в столь бесчисленном многообразии, что постичь их человеческим умом невозможно. Поэтому постижение их возможно только при восхождении от следствия к причине, прибегая к проведению различных опытов.
Многообразие природы, по мнению Декарта, столь велико, а изложенные выше принципы столь простые и общие, что единственной трудностью является возможность вывода причин несколькими различными способами. Разрешение этой проблемы он видит в проведении новых опытов. Постепенно, мы начинаем интуитивно чувствовать, под каким углом зрения необходимо подойти к рассматриваемой проблеме, чтобы сразу выполнить большую часть необходимых опытов. «Таким образом, в зависимости от большей или меньшей возможности производить опыты я буду быстрее или медленнее продвигаться вперед в деле познания природы».
Подводя итог всему выше сказанному, хотелось бы отметить, что, развивая свое учение о методе, Декарт стал основателем рационализма, то есть направления в теории познания согласно которому всеобщий и необходимый характер истин математики и точного естествознания имеет источник не в опыте а в разуме. Критерием достоверности он провозгласил логические принципы рационального познания – ясность и отчетливость.

ГЛАВА III
ЗНАЧЕНИЕ РАБОТЫ «РАССУЖДЕНИЯ О МЕТОДЕ»

Не будет преувеличением сказать, что Декарт, философ и ученый, стал самым влиятельным мыслителем в XVII в. В 40-х года учение Декарта получило значительное распространение в нидерландских университетах. После его смерти влияние картезианства усилилось — не только во Франции, но и в других странах Западной Европы, несмотря на то, что в 1663 г. все произведения философа были внесены в папский «Индекс запрещенных книг», а в 1671 г. указом Людовика XIV учение Декарта было запрещено преподавать в учебных заведениях Франции. В соответствии с различными сторонами картезианства его влияние проявилось в произведениях различных философов.
Рационалистический метод Декарта получил систематическую разработку в книге его последователей и друзей Паскаля, Арно и Николя «Логика или искусство мыслить» (1662: так называемая «Логика Пор-Рояля»). Логика, приближенная к математике, трактовалась здесь как наука обретения новых истин в исследовании реальной природы. Отказавшись от тонкостей традиционной формальной логики, авторы «Логики Пор-Рояля» видели главную цель логики в строгом формулировании суждений. Наибольшее влияние Декарта проявилось в данном произведении во введении учения о методе как самого важного раздела логики. Четыре правила метода Декарта были осмыслены здесь как методы анализа и синтеза. Первый из них трактуется как метод открытия новых положений путем внимательного наблюдения и анатомирования вещей и явлений, благодаря чему достигаются простые и ясные истины, совершенно отличные от неопределенности и темноты схоластических универсалий. Большее, однако, значение авторы «Логики Пор-Рояля» придавали синтетическому (или теоретическому) методу, посредством которого осуществляется переход от наиболее общего и простого к менее общему и сложному. В контексте учения о методе сформулированы правила для определений, аксиом и доказательств.
Если собственно научная сторона картезианства еще при жизни его основателя завоевала много сторонников в Утрехтском, Лейденском и других университетах Нидерландов, то общий дух его рационализма и положения метафизики оказали воздействие на некоторых протестантских теологов. Во Франции в кругах янсенистов — полупротестантского движения в католицизме, возрождавшего идеи Августина,— картезианство тоже стало влиятельной доктриной.
Таким образом, учение Декарта оставило яркий след в истории философской мысли и оказало серьезное влияние на развитее науки эпохи нового времени.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современный человек сталкивается с таким количеством информации, что ему необходимо не только уметь в ней ориентироваться, но и уметь отличить истину от лжи. Учитывая то, что всё больше возрастает популярность программ, печатных изданий, где человека пытаются обмануть, в погоне за прибылью, навязать своё мнение. Причем спектр этих СМИ на столько широк, что он включает в себя как политику, так и реалити-шоу, где всё построено на игре и «срежисируемой» жизни. Человек забывает о том, что такое размышлять, думать самостоятельно, без чьей-либо помощи, тем более, сегодня эта помощь, на мой взгляд, чаще не приводит к истине. В таких условиях очевидна потребность человека в достоверной информации и, как следствие, умение её видеть.
Именно эти желания – постичь истину, уметь прийти к ней самостоятельно – лежат в основе «Рассуждения о методе». Если бы каждый человек с малых лет руководствовался этим методом и четырьмя правилами, изложенными в нём, то такие явления как плагиат, эксплуатация чужого умственного труда, отставание в инновациях и т.п. были бы, как мне кажется, менее актуальны для нашего общества.
В то же время не стоит принимать учение Декарта за веру. Таким образом, мы лишь умножим то, что он сам критикует и нарушим правила, которые он излагает. Человек должен критично оценивать любую информацию, которую ему предлагает мир, пропускать её через призму собственного видения и восприятия. Этот принцип помог бы и в работе рекламщику или пиарщику! При таком подходе ум человека не утратит своей ценности и его не сможет заменить никакая ЭВМ.
Что касается рассуждений Декарта о природе, то они насквозь пропитаны верой в бога, которой у современного человека нет. Но это не означает, что он ничего не может извлечь для себя полезного из этих рассуждений. Сегодня человек пытается поработить природу, заключить землю в бетонные оковы, леса обратить в дома и каменные постройки, реки остановить плотинами… Декарт же пишет, что природу необходимо изучать, а не стремиться покорить. Тем более не стоит забывать о том, что природа периодически демонстрирует свою силу и мощь человеку в виде стихийных бедствий, с которыми он не в силах совладать.
Таким образом, проанализировав три части из работы «Рассуждения о методе» можно придти к выводу, что они отлично вписываются в контекст современности и даже способны преобразовать её в лучшую сторону. Из этого можно сделать ещё один печальный вывод: работа написана в XVII веке, сегодня XI – прошло почти пять столетий, а человек так и не смог по достоинству оценить работу Декарта и прислушаться в серьёз к его советам.

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Декарт Р. Сочинения в 2 т.: Пер с лат. и франц. Т. 1/Сост., pед., вступ. ст. В.В. Соколова. — М.: Мысль,1989.
2. Фишер, Куно. История Новой философии. Декарт: Его жизнь, сочинения и учение. — СПб.:1994.
3. Фамус В.Ф. «Декарт» Госиздат М 1956.
4. Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. Том 3. Новое время. -ТОО ТК «Петрополис», 1996.

картезианство | философия | Британника

Картезианство , философские и научные традиции, основанные на трудах французского философа Рене Декарта (1596–1650).

Декартова система

Метафизически и эпистемологически картезианство является разновидностью рационализма, потому что картезианцы считают, что знание — в действительности определенное знание — может быть получено с помощью разума из врожденных идей. Таким образом, это противоречит традиции эмпиризма, которая возникла у Аристотеля (384–322 до н. Э.) И согласно которой все знания основаны на чувственном опыте и поэтому (поскольку чувственный опыт подвержен ошибкам) ​​только вероятен.На практике, однако, картезианцы разрабатывали вероятностные научные теории на основе наблюдений и экспериментов, как и эмпирики. Картезианцы были вынуждены удовлетвориться неопределенностью в науке, потому что они верили, что Бог всемогущ и что его воля полностью свободна; из этого следует, что Бог мог бы, если бы он так пожелал, сделать любую кажущуюся истину ложью, а любую кажущуюся ложь — даже логическое противоречие — истиной. Человеческий интеллект, напротив, конечен; таким образом, люди могут быть уверены только в том, что открывает Бог, и в том, что они и Бог существуют.Декарт утверждает, что у человека есть определенное знание о своем собственном существовании, потому что он не может думать, не зная, что он существует; это понимание выражено как «Cogito, ergo sum» (лат. «Я думаю, следовательно, я есть») в его Рассуждениях о методе (1637) и как «Я думаю, я есть» в его Медитациях (1641) . В книге Meditations Декарт также утверждает, что, поскольку мы конечны, мы не можем породить идею бесконечности, но у нас есть идея бесконечного Бога, и поэтому Бог должен существовать, чтобы заставить нас иметь эту идею.Он также говорит, что, хотя у нас нет прямого знакомства с материальным миром, даже с нашими собственными телами, а только с идеями, которые представляют материальный мир, мы не можем знать материальный мир напрямую. Мы знаем, что он существует только потому, что Бог не обманщик.

Картезианцы приняли онтологический дуализм двух конечных субстанций, разума (духа или души) и материи. Сущность ума — это самосознательное мышление; сущность материи — это протяженность в трех измерениях. Бог — это третья, бесконечная субстанция, сущностью которой является необходимое существование.Бог объединяет разум с телом, чтобы создать четвертую, сложную субстанцию ​​- людей. Люди получают общие знания, размышляя о врожденных идеях разума, материи и Бога. Однако для познания конкретных событий в мире люди зависят от телодвижений, которые передаются от органов чувств по нервам в мозг, вызывая в уме разумные идеи, то есть ощущения. Таким образом, для картезианцев знание материального мира является косвенным.

Этот дуализм разума и материи порождает серьезные проблемы, касающиеся причинного взаимодействия и знания.Учитывая, что разум и материя настолько радикально отличаются друг от друга, как тело может вызывать в уме разумные идеи? Точно так же, как разум может заставить тело двигаться? Как может ум познать материальный мир посредством чувственных идей, которые являются ментальными? Другими словами, как идеи могут представлять свойства материальных объектов, учитывая, что разум и материя существенно различны? Различные направления картезианской философии возникли из разных ответов на эти вопросы.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.Подпишитесь сейчас

Философия Декарта уходит корнями в его математику. Он изобрел аналитическую геометрию — метод решения геометрических задач алгебраически и алгебраических задач геометрически — которая лежит в основе исчисления бесконечно малых, разработанного сэром Исааком Ньютоном (1642–1727) и Готфридом Вильгельмом Лейбницем (1646–1716). Метод, обсуждаемый в его Рассуждениях о методе , по сути, является расширением аналитического математического метода, который он применяет ко всем отраслям науки.

Первыми картезианцами были голландские и французские физики и физиологи, которые пытались объяснить физические и биологические явления исключительно в механистических терминах, то есть исключительно в терминах материи и ее движения и особенно без обращения к аристотелевским понятиям, таким как форма и конечная причина. Первый ученик Декарта в Нидерландах, Хенрик Региус (1598–1679), преподавал картезианскую физику в Утрехтском университете, хотя, к огорчению Декарта, отверг метафизику Декарта как не имеющую отношения к науке.Другой ученик, французский теолог и философ Николя Мальбранш (1638–1715), вместе с Декартом верил, что животные — это просто машины и, следовательно, неспособны ни мыслить, ни чувствовать; Говорят, что он ударил беременную собаку, а затем отчитал критиков, таких как Жан де Лафонтен (1621–1695), французский писатель басен о животных, за то, что они изливали свои эмоции на таких незначительных существ, а не беспокоились о человеческих страданиях. В Париже лекции Пьера-Сильвена Режиса (1632–1707) по картезианской физике, которые он сопровождал зрелищными демонстрациями физических явлений, таких как оптические иллюзии, вызвали такую ​​сенсацию, что Людовик XIV запретил их.Поскольку картезианство бросило вызов традиционной аристотелевской науке, которую поддерживала Римско-католическая церковь, и поскольку церковь также стояла за так называемым «божественным правом» королей на правление, король опасался, что любая критика традиционной власти может вызвать недовольство. революция. (Позже, в XVIII веке, акцент Декарта на способности каждого человека мыслить самостоятельно поддержал дело республиканизма.)

Достижения в области механического искусства и ремесел заложили практическую основу декартова механизма.В 17 веке были хорошо известны механические изобретения, такие как статуи, которые ходили и разговаривали с помощью рычагов и тяг, а также органы, в которых использовалась сила воды. Математик Блез Паскаль (1623–1662) изобрел вычислительную машину, основанную на принципах, разработанных мастерами часов и изобретателями прядильных и вязальных машин, такими как англичанин Уильям Ли. Первыми изобретателями, непосредственно вдохновленными Декартом, были французский мастер Жан Ферье, который попытался создать гиперболические линзы по образцу Декарта, и Этьен де Вильбрессье, который в сотрудничестве с Декартом разработал улучшенный водяной насос.

Механизм был продвинут одним из современников Декарта, математиком и философом Марин Мерсенн (1588–1648). Пьер Гассенди (1592–1655) попытался вывести его теоретически из атомизма древнегреческого философа Эпикура (341–270 до н. Э.), Который считал, что реальность в конечном итоге состоит из «атомов», движущихся в «пустоте». Впервые движение было научно изучено итальянским математиком и астрономом Галилео (1564–1642).

Согласно Декарту, материальная вселенная состоит из бесконечно большой совокупности бесконечно делимой материи, которая разделена на тонкую материю пространства и более плотную материю тел определенным количеством движения, которое передается и сохраняется Богом.Тела кружатся, как листья в вихре, в вихрях, таких же больших, как те, в которых вращаются планеты, и таких же маленьких, как вихри крошечных вращающихся шариков света. Все соединения и разъединения тел являются механическими и возникают в результате столкновений других движущихся тел. Поскольку количество движения сохраняется в соответствии с законами природы, декартовский материальный мир демонстрирует своего рода детерминизм. После первоначального импульса мир закономерно развивается. Если бы скорости и положения всех вращающихся частей материи во Вселенной в любой момент можно было полностью описать, то полное описание их скоростей и положений в любое более позднее время можно было бы вывести с помощью вычислений, основанных на законах движения.Конечно, только Бог обладает безграничным интеллектом, необходимым для выполнения этих вычислений.

Хотя Бог является первичной причиной существования материальной вселенной и законов природы, все физические события — все движения и взаимодействия тел — происходят из вторичных причин, то есть из-за столкновения тел друг с другом. Бог выступает за единообразие и последовательность законов природы. Это заставило Блеза Паскаля жаловаться на то, что единственная цель, которой Бог служит в системе Декарта, — это инициировать движение в материальном мире и гарантировать его сохранение и единообразие природы.

Картезианство подверглось критике в Англии философом-платоником Генри Мором (1614–1687 гг.) И было популяризировано Антуаном Ле Грандом (1629–1999 гг.), Французским францисканцем, который написал изложение остроумного представления картезианцев о свете и цвете. Согласно популярным версиям этого описания, свет состоит из крошечных вращающихся шариков из высокоэластичной тонкой материи, которые летают по воздуху по прямым линиям и отскакивают, как шары, под углами, соответствующими оптическим законам отражения и преломления.Разные цвета вызваны разной скоростью и вращением глобусов, которые сами по себе определяются текстурой поверхностей, на которых глобусы отражаются, преломляются или проходят. Спектр цветов, наблюдаемый при прохождении света через треугольную призму, объясняется тем, что шары проходят через более толстые части призмы медленнее, чем через более тонкие. Такой же спектр цветов возникает, когда свет проходит через более толстые и более тонкие части дождевых капель, образуя радугу.Хотя позже Ньютон и Лейбниц показали, что простые механистические принципы, лежащие в основе этих объяснений, неспособны объяснить силы гравитации и химической связи, следует отметить, что картезианская теория света в принципе аналогична современной точке зрения, согласно которой разные цвета производятся светом с разной длиной волны.

К концу 17 века большая часть картезианской физики была вытеснена ньютоновской математической физикой.Картезианцы признали, что законы движения Декарта ошибочны и что от его принципа сохранения движения следует отказаться в пользу принципов сохранения энергии Ньютона, или vis viva (латинское: «живая сила»), и линейного количества движения. Хотя трактат «» (1671 г.) Жака Ро, ведущего исследователя картезианской физики, был переведен на английский в 1723 г. учеником Ньютона Сэмюэлем Кларком (1675–1729) и братом Кларка, их исправления и аннотации превратили работу в экспозицию Ньютоновская физика.Тем не менее этот прогресс понравился бы Декарту, который сказал, что для развития научного знания потребуются столетия работы.

Божья природа и создание вечного и непрерывного »Кристофер Гордон Филлипс

Название степени

кандидат философских наук

Абстрактные

Много шума было вызвано пониманием Декартом создания того, что он называл «вечными истинами», потому что он описал их, как это ни парадоксально, как свободные и необходимые творения Бога.Хотя существует множество различных интерпретаций картезианской модальности, до сих пор этот вопрос рассматривался в вакууме, как нишевый вопрос, не имеющий большого значения, кроме интересной загадки для ученых Декарта. Я утверждаю, что такая трактовка ошибочна и что для того, чтобы вообще правильно понять картезианскую философию, нужно правильно понять теорию модальности Декарта. Это, однако, немалый подвиг; Чтобы понять, казалось бы, своеобразный взгляд Декарта на модальность, нужно сначала разобраться в том, как Декарт понимал природу Бога.Я утверждаю, что одна из причин этого — систематический характер картезианской философии; действительно, имея дело с плотной взаимосвязью философских вопросов, нужно двигаться от того, что более известно само по себе, к тому, что более известно нам, а не наоборот.

Я утверждаю, что в литературе по картезианской модальности недостаточно внимания уделяется влиянию французской духовной школы (в частности, работы кардинала Берюлля) на картезианское представление о божественном.Я утверждаю, что это влияние подтолкнуло Декарта к критике традиционных попыток (в частности, Аквинского) расколоть дилемму Платона о Евтифроне как нарушение правильного понимания доктрины божественной простоты. Приверженность Декарта радикальной форме доктрины божественной простоты приводит его к версии божественного волюнтаризма, в которой все «вещи» зависят от Бога в своем существовании, и у Бога не могло быть предшествующей причины предпочесть создание чего-либо чему-либо другому.Нет никаких сомнений в том, что Декарт принял волюнтаристский рог дилеммы Евтифрона, но то, что это означает для картезианской модальности и философии, в целом остается спорным вопросом. Я утверждаю, что Декарта лучше всего читать как того, кого я называю «агностическим квиетистом» в отношении Бога (и модальности в целом) с учетом текстуальных, исторических и систематических соображений. Одно из достоинств квиетистского чтения-агностика состоит в том, что я могу согласовать отрывки, в которых Декарт обсуждает непостижимость силы Бога, с выводами, сделанными в отношении не вводящей в заблуждение природы Бога в «Размышлениях» и других местах.Дальнейшие достоинства, которые я исследую, — это влияние квиетистского чтения на декартовскую научную программу, печально известную проблему разума и тела, кажущееся непоследовательным взглядом Декарта на свободную волю человека и отказ Декарта заниматься «теологией».

Традиционно картезианская эпистемология понималась как чисто априорное начинание, которое поддается глубоким и непреодолимым проблемам. Одной из величайших проблем, с которыми столкнулись картезианцы, был переход от разума к миру.Саймон Блэкберн, например, говорит о картезианском эпистемологическом проекте в «Размышлениях», что Декарт «поселился на необитаемом острове, из которого нет выхода». Эта точка зрения поддерживается и даже мотивирует некоторые современные взгляды на картезианскую модальность. Однако я утверждаю, что правильное понимание картезианской доктрины ясных и отчетливых идей позволяет обойти эту знаменитую проблему. Подчеркивая правильное понимание и применение доктрины ясных и отчетливых идей, я показываю, что такие идеи не только гарантируют существование внешнего творца истины, но и что такие идеи не более чем показывают, что истина существует. -мейкер.Я утверждаю, что в случаях ясного и отчетливого восприятия истинность идеи нормативно определена, но что делает ее истинной, еще предстоит установить. Таким образом, ясные и отчетливые идеи являются одновременно мощными с точки зрения гарантии истины и относительно бесполезными, поскольку требуется дальнейшая работа для определения того, чему эти идеи соответствуют. Я утверждаю, что это справедливо не только для реальных истин, но и для некоторых интуитивно понятных истин о возможности.

В качестве иллюстрации своего общего тезиса я обращаюсь к картезианскому аргументу в пользу отделимости разума и тела и занимаюсь различными интерпретациями взглядов Декарта на человеческую свободу.Я утверждаю, что для того, чтобы понять картезианские взгляды на любую из этих проблем, нужно сначала разобраться в его модальных обязательствах. В обоих случаях Декарт утверждает, что ограниченные умы могут знать, что что-то возможно, даже если то, что делает это возможным, выходит далеко за рамки того, что они могут понять.

Богословие и картезианское учение о свободе

978-1-58731-858-0
Ткань $ 40
336 страниц, 6 «x 9», предисловие, введение, примечания, библиография, индекс, дата публикации: сентябрь 2016 г.

Купить сейчас

Богословие и картезианское учение о свободе

Gilson, Этьен

Теология и картезианская доктрина свободы игнорируется.Юный Декарт был отправлен в Ла-Флеш, одну из школ иезуитов, предлагавшую полную философскую программу, и Декарт должен был иметь такое же философское образование, как и иезуит. Существуют некоторые разногласия по поводу точных дат пребывания Декарта в Ла Флеш и, соответственно, его учителя философии. По подсчетам Жильсона, Франсуа Верон учил Декарта три года. В конце концов Верон оставил иезуитов, чтобы они могли вести чрезвычайно агрессивную антикальвинистскую полемику.Во всяком случае, властная манера Верона могла способствовать антипатии Декарта к схоластической философии. (Какими бы ни были возражения Декарта против его учебной программы по философии, позже он рекомендовал Ла-Флеш как лучшую школу во Франции.)

Великая интеллектуальная миссия Декарта в жизни заключалась не в его математике, а в его физике, которая понималась как часть философии. Мы видим, как он преодолевает острые богословские и религиозные противоречия в своей попытке сформулировать метафизическую основу (и, в частности, философское видение Бога) своей физики или теории природы.Как мирянин, он всегда ссылался на невежество в технически богословских вопросах. В портретах, которые пишет Гилсон, он очень искренне представил себя верным католиком.

Декарт, конечно, не избегал противоречивых философских позиций. Например, он считал, что Бог создал вечные истины, а не последние вечные соучастия в сущности Бога, что, кажется, ставит под сомнение необходимость этих истин. Декарт принял сторону великих дебатов семнадцатого века между томистами и молинистами о человеческой свободе.Жильсон представляет Декарта, на которого лично и интеллектуально повлиял августинизм основателя французского ораторского искусства кардинала Пьера де Берюлля, который вдохновил Декарта в его интеллектуальных поисках обновить интеллектуальную жизнь Европы. Де Берюль и его ученик, теолог Гийом Гибьёф, больше, чем томизм и скотизм, повлияли бы на Декарта. Тем не менее, мы также встречаем Декарта, решившего принять его Принципов философии в качестве учебника для школ, которыми руководили иезуиты, которые его воспитали.В самом деле, Декарт несколько оппортунистически изобретает свою теорию свободы, чтобы приблизить ее к молинистской доктрине, которой придерживались иезуиты. Увы, у иезуитов были свои учебники.

Это не последняя работа Гилсона о развитии мышления Декарта, но в книге уже показан увлекательный и яркий историк мысли, который станет всемирно известным. По мере того как Гильсон проводит нас через обширную переписку Декарта, ощущения, которые он посылает через своего друга Марина Мерсенна, его попытки примириться с иезуитами, мы чувствуем, что жили во французских интеллектуальных кругах семнадцатого века.

Этьен Жильсон (1884–1978) был выдающимся медиевистом двадцатого века. Он преподавал в нескольких французских университетах и ​​был членом Французской академии. Он организовал и возглавил Папский институт средневековых исследований в Торонто. Философ и историк идей, Гилсон, пожалуй, больше всего запомнился своим исследованием концепции христианской философии.

Джеймс Колберт — почетный профессор философии Государственного университета Фитчбурга. Он работал с дипломом в Италии и Испании и переводил работы по философии и истории идей с французского, итальянского и испанского языков.Колберт — уроженец и житель Бостона.

картезианство | Encyclopedia.com

Согласно одной из панорам современной философии, Рене Декарт — отец, а картезианство — унаследованная характеристика или семейная черта. Не умаляя достоинства этой оценки влияния Декарта, термин картезианство будет использоваться здесь в менее спорной манере для обозначения разнообразных, более или менее застенчивых попыток со стороны его современников и непосредственных преемников предоставить то, что они обнаружили недостаток в его амбициозной попытке восстановить человеческое знание.Можно выделить три направления их деятельности и, соответственно, три частных применения термина картезианство.

(1) Было очевидно, что проект Декарта о всеобщей и всеобъемлющей науке о природе не был полностью реализован. В его предполагаемой сумме философии , Principia Philosophiae ( Принципы философии, Амстердам, 1644) не хватало предложенных частей о растениях, животных и человеке; и его посмертно опубликованное и широко читаемое Traité de l’homme ( Трактат о человеке, Париж, 1664) внезапно закончилось.Более того, в его Discours de la méthode ( Discourse on Method, Leiden, 1637) и в письме, предшествующем французскому переводу Принципов (Париж, 1647), он просил помощи в выполнении его программы для науки, предполагая, что совместные усилия по приобретению опыта будут необходимы, чтобы выбрать среди одинаково возможных объяснений более конкретных аспектов природы. Его ранние поклонники, которых его физика привлекала не столько метафизика, сколько его физика, а не метафизика, приняли приглашение и, работая в рамках его методологических предписаний и космологической теории, отличались не только от своих схоластических оппонентов академической науки. истеблишмента, но также и от других ученых того времени, не являющихся аристотелевцами, чьи работы противоречили унаследованным ими взглядам.В семнадцатом веке les cartésiens были преимущественно последователями Декарта в области физики; и термин картезианство приобрел некоторые из менее благоприятных ассоциаций в связи с его применением к этому оклеветанному движению в истории науки.

(2) Вторую линию развития можно проследить из нового использования Декартом термина идея в представлении того, что иногда считалось характерно картезианским взглядом на то, что знание достигается посредством идей.Эти «как бы образы вещей» ( tanquam rerum воображает, veluti quasdam воображает ), как они были представлены в третьей медитации , по-разному описывались в его работах, и возникло множество вопросов об их происхождении и природе . «Ортодоксальные» картезианцы по-разному интерпретировали ответы Декарта на эти вопросы, в то время как более независимые, принимая тезис о том, что знание достигается посредством идей, давали отклоняющиеся ответы, весьма тонкие и оригинальные.Поскольку Джон Локк и его последователи приняли общий тезис Декарта, хотя они и расходились во мнениях по вопросу о врожденных идеях, картезианство во втором применении этого термина стало охватывать значительную область, включая семейные ссоры между рационалистами и эмпириками, а также многие другие. недавние споры, например, о происхождении и статусе чувственных данных. (Следует отметить, что это использование «картезианства» для обозначения «пути идей» отличается от другого употребления, в котором «картезианство» и «рационализм» примерно одинаковы и связаны с точкой зрения или взглядами на врожденные идеи или принципы.)

(3) Когда Декарту были представлены возражения против его метафизики, сформулированные в терминах традиционных категорий и различий, стал очевиден ряд острых проблем; в частности, в отношении субстанциальности и причинной силы его, казалось бы, бесформенных и инертных телесных вещей и в отношении союза в человеке тела и души или разума, который, как утверждается, действительно отличен от тела. В этих деликатных областях учение Декарта интерпретировалось и развивалось по-разному; и те, кто предпочел следовать естественному свету, а не Декарту, пришли к заключениям, далеким от его выводов и несовместимым с ним.Тем не менее, из-за общего взгляда на различие разума и материи Николя Мальбранш и Бенедикт (Барух) де Спиноза, а также некоторые менее известные метафизики были названы картезианцами; и картезианство, в третьем понимании этого термина, включает различные монистические, плюралистические и окказионалистские вариации на общую метафизическую тему. В рамках этого общего обзора влияния Декарта картезианство будет отображено в каждой из трех общих областей, к которым применяется этот термин.

Физика и производные науки

Подобно Декарту, картезианцы, привлеченные его программой наук, считали себя обладающими мощным методом исследования природы; и, хотя они не соглашались с ним и между собой по поводу конкретных приложений, они приняли общую физическую теорию, важнейшими особенностями которой были законы движения из Части II Принципов ; теория вихрей в части III; и доктрина тонкой материи, лежащая в основе объяснений различных явлений, как небесных, так и земных, в частях III и IV Принципов . Хотя законы движения Декарта становились все более проблемными — Мальбранш сначала принял их, но позже был вынужден изменить их до неузнаваемости, — космогоническая картина, частью которой они были, была изменена, но не стерта. Неотъемлемой чертой изображения было то, что Земля, как и другие планеты, была перемещена в водовороте с центром вокруг Солнца; и, хотя Декарт приложил усилия в Принципах , чтобы отделить свою точку зрения от взглядов Николая Коперника и указать, что, по его мнению и согласно его определениям, Земля, хотя и действительно планета, строго говоря, находилась в покое его последователи меньше заботились об установлении разницы.Они тоже отвергли возможность незанятого пространства или вакуума и утверждали, что очевидно пустые пространства — небеса, «поры» тел и экспериментально созданные вакуумы — на самом деле заполнены тонкой материей. Подобно Декарту, они свободно использовали адаптируемые частицы тонкой материи в своих головоломных объяснениях работы природы. Был некоторый вопрос относительно того, что они представляют себе хваленый «истинный» метод, о чем свидетельствуют скептические вопросы Готфрида Вильгельма Лейбница.Тем не менее некоторые общие характеристики их практики были очевидны.

Следуя правилу доказательства в «Дискурсе », они понимали предписания Декарта против предвзятого мнения и поспешности как осуждение просто принятого мнения и праздных спекуляций; и вопреки популярной концепции их априоризма, они очень интересовались детальным наблюдением за природой и экспериментами, считая себя противниками книжной физики схоластов и бессмысленных практик алхимиков, астрологов и им подобных.Линзы, торричеллиевы трубки и всякая всякая аппаратура были очевидны; и, подобно Декарту, многие из них получали удовольствие от анатомических и физиологических исследований. Какую пользу они вкладывают в свои наблюдения и эксперименты — это одно; их культ экземпляров, другой — и неоспоримый факт. Требование ясных и отчетливых идей было удовлетворено в доктрине, согласно которой материя — это протяженность, а, как следствие, изменение — это локальное движение, или translatio. Методологические последствия этих сложных взглядов были разнообразны.Отрицательно, они исключили объяснения, связанные с качественными сущностями или «реальными» качествами, такими как свет, тепло и вес, в физике и вещественными формами, такими как растительные и чувствительные души, в биологии. Также были изгнаны конечные причины, включая естественное место, гравитацию и притяжение; способности, добродетели и силы как причины изменений; и чувственные качества, которые, как предполагается, присущи телам и таинственным образом передаются нам преднамеренными видами. Задуманные четко, тела представляли собой геометрические твердые тела, занимающие части пространства и подверженные изменениям под воздействием тесноты, ударов и давления своих соседей.Вакуум или пустота считались невозможными, как, по крайней мере, для «ортодоксальных» картезианцев, неделимые частицы или атомы. Разделяя корпускулярные и механистические допущения с другими учеными, не относящимися к школе, они проявили черту мастера в своих геометрических представлениях о массе и силе — или, как некоторые считают, в отсутствии представлений о них. Количество материи было объемом; Вес был центростремительной реакцией в вихре тел определенного размера. Сила, как усилие или действие со стороны тел, была столь же подозрительной, как и силы и добродетели схоластов.Четко задуманный, он был выведен из принципа инерции, а сила движущегося тела считалась произведением массы (объема) и скорости.

holland: regius and clauberg

Во время долгой экспатриации Декарта в Голландию он обратил внимание на свою программу естественных наук; и, несмотря на вспышки официальной оппозиции, картезианство произвело впечатление на академическую жизнь, которого оно не произвело во Франции.

Regius

Особо следует отметить бывшего друга и ученика Декарта Генри де Роя, или Региуса (1598–1679), профессора медицины Утрехтского университета, который олицетворял картезианских ученых, более или менее внимательно следивших за учителем в области физики и физики. производные науки, отклонившись от его взглядов на метафизику.Его Fundamenta Physices (Амстердам, 1646), появившиеся через два года после Принципов , резюмировали физику частей II, III и IV, к которым были добавлены виды из более ранних Meteors и Dioptric , а также из неопубликованных работ. Физика Региуса, в отличие от Декарта в Принципах , не была представлена ​​как производная от метафизических принципов. Более того, в заключительной главе о человеке, касающейся вопросов, касающихся души, он представил взгляды, против которых Декарт мог только возражать.В предисловии к французскому переводу Принципов (1647) Декарт отрицал как физику, так и метафизику своего ученика; а Региус, в свою очередь, выступил в защиту своих метафизических тезисов, отстаивая эмпирический взгляд на происхождение идей и против необходимости реального различения разума и тела. Ответ Декарта Регию, его Notae в Programma (1648), содержал прототип более поздней защиты врожденных идей от вторжений эмпириков.Он утверждал, что врожденные идеи не обязательно должны присутствовать в уме на самом деле. Более того, некоторые идеи — например, о Боге — отличаются по своему характеру от «случайных» идей; и даже последние, строго говоря, не приходят к нам от чувств, то есть органов чувств.

Клауберг

Из Голландии картезианство было перенесено в Германию Иоганном Клаубергом, который попытался объяснить и защитить как физику Декарта, так и его метафизику. Разрабатывая очевидные следствия метафизики в De Cognitione Dei et Nostri … (Duisberg, 1656), он тоже пришел к девиантному взгляду на отношения разума и тела (хотя и не к Региусу), который связывает его с окказионалистами. .Клауберг также столкнулся с проблемой соотношения традиционной логики и картезианской методологии, и его работа в области логики предвосхитила более известную Logique, ou L’art de penser ( Port-Royal Logic, 1662) Антуана Арно и Пьера Николя. , что было главным вкладом картезианцев (конечно, за исключением Лейбница) в логику.

france: rohault and rÉgis

Во Франции картезианство, хотя оно не было принято в университетах и ​​было фактически запрещено в 1671 году, процветало в неакадемических кругах.Распространение неопубликованных работ и писем Декарта находилось в руках его преданного поклонника Клода Клерселье (1614–1684), а руководство его научным предприятием перешло к Жаку Ро.

Rohault

Самый одаренный из картезианских ученых, Rohault разработал изобретательные эксперименты для своих популярных еженедельных встреч и представил результаты своей работы в своем влиятельном Traité de Physique (Париж, 1671; переведено Джоном Кларком как System of Естественная философия, Лондон, 1723).Как и Региус, он был склонен отделить физику Декарта от своей метафизики; и, в соответствии с этим, он развил понятие гипотезы Декарта или предположение , исключив, однако, любую оговорку о том, что гипотезы должны были приниматься из-за отсутствия чего-то лучшего.

Régis

Пьер-Сильвен Режис сменил Ро на посту лидера картезианской школы. В своей «Системе философии … » (Париж, 1690 г.), всеобъемлющей работе, содержащей разделы по логике, метафизике и моральной философии, а также его обширную физику, он ассимилировал работы, которые были выполнены после смерти Декарта.Апогей картезианского движения в физике пришелся примерно на время создания Системы Режиса и творческого исследования вихрей Бернаром Ле Бовье де Фонтенелем в его книге Entretiens sur la pluralité des mondes (Париж, 1686).

критический прием

Получая одобрение, картезианцы одновременно подвергались угрозе — и в конечном итоге были дискредитированы — открытиями, такими как открытие конечной скорости света, которые противоречат важнейшим частям их системы, а также возражениями и критикой Лейбница и Исаак Ньютон и его последователи.Эти отрицательные суждения были общепринятыми. Это банально (и верно), что Ньютон без тени сомнения показал несовместимость теории вихрей и законов Иоганна Кеплера, в то время как Лейбниц аккуратно доказал несоответствие законов движения Декарта законам Галилея Галилея. Ссылаясь на уничижительную характеристику картезианцев Лейбницем, не лишенный сочувствия историк Чарльз Адам повторил комментарии о скудности уравнений в их работе и о неконтролируемой игре их воображения в назначении работы вездесущим частицам тонкой материи.Его вердикт состоял в том, что физика Декарта угрожала стать столь же вредной для прогресса науки, как и физика Аристотеля.

Тем не менее, совсем недавно были сделаны некоторые менее пренебрежительные комментарии. Картина значительно проясняется, когда Мальбранш и особенно Христиан Гюйгенс (1629–1695), в силу очевидных влияний, включены в число картезианцев (как в отчете Пола Муи [1934]). Также было высказано предположение, что попытка геометризации физики был скорее преждевременным, чем извращенным (Муи; Макс Джаммер, Concepts of Force, Cambridge, U.К., 1957) и что нестабильные и неопределенные частицы картезианцев, а не атомы бильярдного шара оппозиции, соответствовали грядущему (Женевьева [Родис-] Льюис, L’individualité selon Descartes, Paris , 1950). Тем не менее последователи Декарта в области физики и производных наук, за исключением Мальбранша и Гюйгенса, в целом не улучшили его репутацию.

Теория познания

Предложив в «Третьей медитации » термин идея для тех его мыслей, которые являются «как бы образами вещей», Декарт приступил к классификации идей в соответствии с их видимым происхождением — как врожденный или приданный или созданный им.Он ввел различия в их природе — между формальной и материальной истиной или ложью, а также между объективной и формальной реальностью. Дискуссии, вызванные этими отрывками, касались как намерений Декарта, так и обоснованности приписываемых ему взглядов. Можно выделить четыре основные проблемы, две из которых связаны с предварительной классификацией идей по происхождению, а две — с различиями, имеющими отношение к их природе.

врожденных идей

Противоположное понятие врожденных идей — то есть идей, не получаемых каким-либо образом от органов чувств, а вместо этого имеющих свой источник в самом уме — представляло очевидную трудность; а именно, как такая идея, принятая за форму мысли, могла существовать или существовать ранее в уме человека, если у него на самом деле не было этой мысли или даже никогда не было? Казалось, что метафора Декарта о сокровищнице, в которой хранились эти идеи, должна быть обналичена — процесс, который он предпринял и который осуществлялся различными способами, несмотря на некоторые огромные трудности, сторонниками его доктрины врожденных идей. .

дополнительных идей

Было очевидно, что идеи, условно классифицированные как дополнительные, например, звук, солнце или огонь, не могли, строго говоря, прийти к нам от внешних объектов; поскольку, с точки зрения Декарта, в объектах или органах чувств не было ничего в точности похожего на эти идеи или, по крайней мере, на многие из них. Хотя в некотором смысле можно сказать, что эти идеи вызваны внешними объектами, они, строго говоря, не могут возникать там; и какая-то другая причина или источник, более соответствующий их природе, казались необходимыми.Декарт предположил, что разум обладает способностью или силой формировать эти идеи в связи с движениями в мозгу, и что идеи, которые, казалось бы, приходили к нам извне, на самом деле были врожденными. Оба предложения были изучены его преемниками.

материально ложные идеи

Отметив, что ложность (формальная ложность) может быть обнаружена в суждениях, а не в идеях, Декарт добавил, что, тем не менее, некоторые идеи — например, идея холода — могут быть материально ложными; то есть, если бы холод был лишением, тогда идея холода, представляющая лишение или то, что не является вещью, как если бы это была вещь, была бы материально ложной.Из этого замечания следует сделать вывод, что, по его мнению, идеи чувственных качеств — тепла и холода, звуков, цветов и т. П. — были материально ложными; и возникли вопросы о том, имеет ли смысл представление о материально ложной идее (буквально, идея, искажающая то, что не является вещью), и были ли ощущения тепла, холода и т.п., в строгом смысле этого слова, идеями . В представлении Декарта чувственного восприятия, по-видимому, работали две модели, и проблема, оставленная его последователям, заключалась в том, чтобы определить скрытое различие между нерепрезентативными и репрезентативными элементами — собственно так называемыми ощущениями и идеями, — которые, как предполагалось, должны были быть ингредиентами чувственный опыт.

идей о расширенных вещах

Была также проблема, связанная с представлениями о расширенных вещах, производными от двойной реальности — объективной и формальной — им присваивалась. В качестве репрезентаций казалось, что они должны иметь что-то общее или в некотором отношении быть похожими на те протяженные предметы, которые они представляли. Тем не менее из их формальной реальности как способов мышления следовало, что они совершенно не похожи на протяженные вещи. Возникла дилемма: либо идеи протяженных вещей полностью отличны от протяженных вещей, и в этом случае они не могут их представлять; или, если они в каком-то отношении были подобны протяженным вещам, тогда они не могли быть размещены в уме.

malebranche

Malebranche, в частности, обратился к этим проблемам; и в его подробных дискуссиях о природе и происхождении идей и в многочисленных полемиках, которые они вызвали, были рассмотрены различные ответы и представлены основные направления развития теории познания Декарта. Что касается проблемы материально ложных идей и трудности, связанной с идеями протяженных вещей, Мальбранш в многочисленных изданиях De la Recherche de la vérité (впервые опубликовано 1674–1675) и в добавленных к ним Éclaircissements нарисовал резкое различие между восприятием тепла, цвета и т. п. и восприятием объектов как протяженных.Первый состоял в ощущениях или чувствах ( sentiments ), нерепрезентативных модификациях разума, задуманных по аналогии с чувством боли, и в его точном использовании этого термина не использовались идеи ( idées ). Последнее требовало идей, которые отличались от осознания их умом и не являлись, по его мнению, модификациями души. Подходя к проблеме местоположения или статуса этих идей, Мальбранш исследовал ряд возможностей, предложенных Декартовской трехсторонней классификацией (случайные, созданные умом и врожденные).Обнаружив трудности в предложенных источниках, он пришел к выводу, что идеи протяженных вещей не были ни случайными, ни созданными разумом, ни врожденными. Аргументы против этих возможностей послужили косвенным доказательством его собственного тезиса: что эти идеи были (как в средневековом использовании этого термина) архетипами сотворенных вещей в Божественном Понимании и что человеческий разум, тесно связанный с Богом, воспринимался сотворенным, расширял вещи посредством идей в нем. Поскольку в этой теории идеи о расширенных вещах не были модификациями человеческого разума, проблема их существования в нерасширенном разуме не возникала, хотя, как стало очевидным в последовавших спорах, существовала связанная с этим проблема о возможности их существование в Боге.

foucher

Две полемики были особенно показательными. В своей книге « Критики исследований верите… » (Париж, 1675 г.) и последующих работах Симон Фуше, хотя и неправильно понял некоторые части извилистой теории Мальбранша, поднял проблемы, заслуживающие серьезного рассмотрения. Во-первых, он утверждал, что, если идеи протяженных вещей должны иметь что-то общее с тем, что они представляют, они не могут быть, как он сначала ошибочно истолковал Мальбранш, модификациями разума или, как фактически считал Мальбранш, обитателями божественное понимание.Во-вторых, если бы идеи о протяженных вещах не были модификациями человеческого разума, а находились в божественном положении, могли ли они быть немедленно восприняты? Основа вопроса заключалась в том, что, если непосредственное восприятие было привязано к взглядам Декарта на несомненность и cogito, , тогда мы не могли бы немедленно осознавать что-либо вне или помимо ума. В-третьих, он также поставил под сомнение различие (используя термины Локка) первичных и вторичных качеств в соответствии с линиями, которые были продолжены Пьером Бейлем и Джорджем Беркли, отметив, что в различении ощущений и идеи Мальбраншем, казалось, требовало объяснения: когда мы воспринимая объект, мы осознаем единый вид чего-то, имеющего как форму, так и цвет.К сожалению, Мальбранш был склонен отклонить критику Фуше на основании неправильного толкования, но Дом Робер Дегабе (ум. 1678 г.) в своей книге Critique de la Critique de la recherche de la vérité… (Париж, 1675 г.) попытался защитить картезианство. взгляды (хотя и не своеобразные версии Мальбранша) против этой атаки.

arnauld

Самая интересная полемика была с Арно, который в книге Des Vrayes et des Fausses Idées (Cologne, 1683) атаковал взгляд Мальбранша на идеи как на сущности, отличные от их восприятия разумом, проследив источник этих идей. взгляд на ошибочную аналогию с глазным зрением и путаницу присутствия в уме с местным присутствием.Для Арно, как и для Декарта, идеи были способами мышления; и, поскольку Декарт довольствовался объяснением объективного присутствия объектов в уме тем, как они обычно бывают, так и Арно считал это природой мысли или разума, не требуя никаких объяснений в том виде, в каком предлагал Мальбранш, для представления объекты — рядом или на расстоянии, присутствующие или отсутствующие, реальные или воображаемые. Хотя Мальбранша не тронула эта попытка опровергнуть его теорию как ответ на псевдопроблему, в ходе полемики он был вынужден сформулировать свою точку зрения о том, что мы воспринимаем протяженные вещи в Боге не через отдельные архетипы, а через бесконечного, понятного расширения, которое является общим архетипом всех протяженных вещей, актуальных или возможных.

locke and leibniz

Значительным событием в анналах картезианской теории познания стала публикация Локка «Очерк человеческого понимания » (Лондон, 1690). Атака Локка на врожденные идеи и принципы и защита Лейбница в его Nouveaux essais sur l’entendement (опубликовано посмертно, Амстердам и Лейпциг, 1765 г.) — длинная история, которую нельзя здесь рассказать. Достаточно сказать, что в этом разделении картезианства на эмпиризм и рационализм Лейбниц использовал аргументы, подобные аргументам Декарта в Notae в Programma , и в этом вопросе представлял ортодоксальную картезианскую точку зрения.

Метафизика

Окказионалистские, монистические и плюралистические явления, включенные в третье применение термина Картезианство , были предвосхищены взглядами Декарта на телесную субстанцию.

окказионализм

В Принципах (II, 36), утверждая, что Бог был первичной и универсальной причиной движения, Декарт объяснил, что, когда Бог создавал материю или протяженность, он создавал ее с движением и покоем; и Декарт подразумевал, что, если бы Бог не сообщал материи движение, оно было бы неподвижным и недифференцированным, и что движение и покой, а также возникающая в результате дифференциация материи не обязательно следовали из ее природы или сущности.Далее он объяснил, что, сохраняя материю от момента к моменту, Бог сохранил то же количество движения, которое Он первоначально ввел; и из этого, казалось, следовало, что продолжение Богом движения материи было необходимым условием непрерывного существования движения, и что тела сами по себе не обладали способностью оставаться в движении или вызывать движение в других телах. Вывод, к которому пришел Декарт, заключался в том, что, хотя движение ( translatio ) было характеристикой или способом тела, движущая сила тел была не в самих телах, а в Боге.Однако он не сделал этого вывода. В письме Генри Мору он отметил, что неохотно обсуждал вопрос о движущей силе ( против ) тел в своих опубликованных работах, опасаясь, что его точка зрения может быть перепутана с точкой зрения Бога как anima mundi. ; и точка зрения, которую он, по-видимому, хотел поддержать, состояла в том, что, хотя движущая сила тел исходила от Бога и в некотором смысле была в Боге, она также была характеристикой или видом тел.

Окказионалисты, придерживаясь взглядов, что материя инертна и что движение, приписываемое телам, было просто изменением положения, без колебаний пришли к выводу, что сила, необходимая для перемещения тел, была не в самих телах, а в первичной и универсальной Причине. движения, Бог.Согласно их заключению, когда бильярдный шар, который находился в движении, вступал в контакт со вторым шаром, который находился в покое, в первом шаре не было силы или силы, способной перемещать второй, а движение второго шара требовало действие Бога, который при ударе переместил второй шар в соответствии с правилами, установленными им для движения тел. В силу единообразия действий Бога первый шар можно было назвать причиной — частной или случайной причиной — движения второго шара; но без Божьего действия он был неэффективен, и первичная и универсальная причина движения, то есть Бог, была действительной причиной движения второго шара.Окказионалисты считали истинным a fortiori то, что сами по себе тела не обладают способностью вызывать, как в чувственном восприятии, изменения в уме; и они предложили ряд аргументов, чтобы показать, что разум, в свою очередь, лишен силы, как и воля, двигать тело. Истинной причиной как ощущений, так и произвольных движений был Бог, который установил законы для союза разума и тела и действовал соответственно в определенных случаях.

Создателями окказионалистского движения были Луи де Ла Форж и Жеро де Кордемуа.

Ла Форж

В Traité de l’esprit de l’homme (Париж, 1666) Ла Форж представил себя как продолжающуюся работу, которую Декарт оставил незавершенной в своем «Трактате о человеке » , и попытался объяснить и развить понятие разума или души, отличных от тела, но соединенных с ним. Столкнувшись с проблемами, касающимися возможности воздействия тела на разум и наоборот, он отметил, что эти проблемы не изолированы и что существует связанная с этим проблема, касающаяся возможности воздействия одного тела на другое.Обсуждая эти проблемы, Ла Форж не отрицал, что тела действуют друг на друга или на разум, или что разум действует на тело; напротив, он настаивал на том, что Бог в своем всемогуществе может делегировать силу действия сотворенным вещам. Тем не менее, различая два смысла «причины», он отрицал, что созданные вещи однозначно являются причинами приписываемых им следствий, и называл их «случайными» или «двусмысленными» причинами.

Cordemoy

В книге Le discernement du corps et de l’âme (Париж, 1666) Кордемуа, в отличие от Ла Форжа, не интересовало представление взглядов, обязательно согласующихся с взглядами Декарта, и он прямо отрицал действие тел на друг друга или на разум и действие человеческого разума на тело.В своем формально представленном доказательстве того, что Бог был истинной причиной движения тел, он использовал принципы, которые Декарт принял бы, но сделал из них выводы, которые, можно с уверенностью сказать, сильно обеспокоили бы Декарта. Декарт писал о движении в головном мозге, дающем повод ( donnera event ) к душе, чтобы иметь определенное ощущение или мысль, и Кордему, возможно, имел в виду эти отрывки, употребляя выражение причина повода для обозначения того, что , как и в случае движения в мозгу, можно считать истинной причиной события.Но, в отличие от Декарта, он отрицал, что случай или случайная причина, строго говоря, были причиной события, и утверждал, что истинной причиной был Бог.

Geulincx

Арнольд Геулинкс, очевидно, разработал свою версию окказионализма независимо от Ла Форжа и Кордемуа. Иллюстрируя отсутствие причинной связи между разумом и телом, он использовал аналогию с синхронизированными часами, которую позже использовал Лейбниц; и, чтобы доказать отсутствие подлинной причинности, он использовал принцип, согласно которому ничего нельзя сделать, если со стороны предполагаемого агента или причины того, как это делается, нет знания.

Мальбранш

Мальбранш, самый знаменитый из окказионалистов, был знаком с работами Кордемуа и адаптировал для своих собственных целей и с большой оригинальностью теорию причинности, которую он нашел у Кордемуа. Он добавил веские аргументы, расширил представление, чтобы охватить воления, не относящиеся к движениям тела (например, желание сформировать идею), и представил это как неотъемлемую часть своего теоцентрического видения вселенной.

монизм и плюрализм

Утверждалось, что дуализмы и плюрализм, обнаруженные в утверждениях Декарта о субстанции — несотворенной и сотворенной субстанции, телесной и духовной субстанции и индивидуальных субстанциях — противоречат его собственным определениям и принципам и что учение Спинозы о субстанции единство субстанции было последовательной и чистой формой картезианства.Также утверждалось, что монизм Спинозы и плюрализм Лейбница были противоположными полюсами, к которым неизбежно подталкивались философы, принимавшие такое понятие субстанции, как у Декарта. Обсуждение этих взглядов и метафизики субстанции Спинозы и Лейбница выходит за рамки данной статьи, хотя вряд ли нужно добавлять, что исторические и логические отношения между утверждениями Декарта о субстанции и утверждениями Спинозы и Лейбница сыграли важную роль в дискуссиях о картезианстве. и что сущность картезианства иногда заключалась в общем понятии или предположении о субстанциальности.

Однако можно отметить, что утверждения Декарта о материальной субстанции также породили противоречивые теории среди менее известных исследователей его метафизики. С одной стороны, Геулинкс, следуя склонности Декарта думать об отдельных телах как о частях общего вещества или субстанции, утверждал, что «само тело» ( corpus ipsum ) было первичным и существенным, а отдельные тела были ограничениями или видами телесного тела. субстанция. С другой стороны, Кордемуа, разделяя склонность Декарта рассматривать отдельные тела как объекты, действительно отличные друг от друга, пришел к неортодоксальному выводу, что тело в целом или материя является совокупностью и что части, из которых оно состоит, неделимы. протяженные вещества или атомы.

См. Также Арно, Антуан; Байль, Пьер; Беркли, Джордж; Клауберг, Йоханнес; Коперник, Николай; Кордемуа, Жеро де; Декарт, Рене; Desgabets, Роберт; Дуализм в философии разума; Фонтенель, Бернар Ле Бовье де; Фуше, Саймон; Геулинкс, Арнольд; Лейбниц, Готфрид Вильгельм; Локк, Джон; Мальбранш, Николя; Монизм и плюрализм; Ньютон, Исаак; Николь, Пьер; Режи, Пьер-Сильвен; Региус, Хенрик (Генри де Рой); Рохо, Жак.

Библиография

Бальц, Альберт Г.А. картезианских исследований. Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета, 1951.

Белаваль, Ивон. Лейбниц критика де Декарта. Париж: Галлимар, 1960.

Берте де Безосель, Луи. Les cartésiens d’Italie. Париж: А. Пикар, 1920.

Бохатек, Йозеф. Die cartesianische Scholastik in der Philosophie und Reformierte Dogmatik des 17. Jahrhunderts. Лейпциг, 1912.

Борда-Демулен, Жан Батист. Le cartésianisme, 2-е изд.Париж, 1874 г.

Булье, Франциск. История картографии, 3-е изд. Париж: К. Делаграв, 1868. Стандартная работа, которую следует использовать с осторожностью.

Кузен Виктор. Философские фрагменты, 5-е изд. Париж, 1866.

Дамирон, Жан Филибер. Очерк истории философии Франции XVII века. Париж: Ашетт, 1846.

Дибон, Поль. «Неерландская философия» в последнее время. Париж: Эльзевье, 1954.

Dijksterhuis, E.J. et al. Descartes et le cartésianisme hollandais. Париж: Press Universitaires de France, 1950.

Lemaire, Paul. Le cartésianisme chez les bénédictins; Дом Роберт Дегабетс, сын системы, сын влияния и сын школы. Париж: Алькан, 1901.

Моншан, Жорж. Histoire du cartésianisme en Belgique. Брюссель: F. Hayez, 1886.

Mouy, Paul. Le développement de la Physique Cartésienne, 1646–1712. Paris: J. Vrin, 1934. Бесценный отчет — умный, информированный и рассудительный — картезианства в физике.

Прост, Джозеф. Essai sur l’atomisme et l’occasionalisme dans la philippie cartésienne. Paris, 1907.

Sortais, Gaston. Le cartésianisme chez les jésuites français au XVIIe et au XVIIIe siècle. Париж: G. Beauchesne, 1929.

Thijssen-Schoute, Caroline Louise. Nederlands cartesianisme. Амстердам: Северная Голландия, 1954.

Вартанян, Арам. Дидро и Декарт. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1953.

Willis Doney (1967)

Патрисия Энн Истон «Изучение опыта в Le»

Абстрактные

Недавняя переоценка вопроса о точной роли опыта в картезианской философии возникла во многих кругах. Метафизический вопрос о врожденных идеях поднимался такими учеными, как Макрей и Майлз, а тщательное исследование роли эмпирических исследований и методологии в картезианской науке было предпринято Кларком, Гарбером, Бухдалом и Лауданом, если упомянуть лишь некоторых.Эти недавние переоценки роли опыта в философии Декарта были сформулированы в основном в терминах двадцатого века с особым взглядом на проблемы настоящего.; Мои исследования сосредоточены на рассмотрении философских работ трех картезианцев, Антуана Ле Гранда, Робера Дегабе и Пьер-Сильвен Реджис. Хотя они являются относительно второстепенными фигурами в истории идей, их защита тезиса Декарта о свободном творении вечных истин и их акцент на важности опыта предоставляют уникальную возможность переоценить роль опыта в картезианской философии в термины, общие для данного периода.В философских доктринах и практиках картезианцев семнадцатого века был сильный эмпирический компонент. Взгляд Ле Гранда на истину как на сотворенную и зависящую от воли Бога побудил его назначить эксперимент и испытать роль «проявления» действия законов в физической вселенной. Дегабе отвергал врожденные идеи и утверждал, что все идеи зависят от работы органов чувств. Регис подчеркивал неизменность и полную зависимость истин и сущностей от свободной воли Бога и тем самым подрывал рационалистическую основу картезианской доктрины сущностей.; Моя цель в этом подходе к вопросу о природе и роли опыта в картезианской философии состоит в том, чтобы исследовать философскую основу эмпирических тенденций, обнаруженных у Декарта, разработанную тремя его учениками. Я надеюсь, что мое исследование Ле Гран, Реджиса и Дегабе, которые сегодня относительно малоизвестны, не только поможет правильно поместить их в историю идей, но и разрушит распространенное заблуждение картезианства как изначально рационалистической философии. .

Рекомендуемое цитирование

Истон, Патриция Энн, «Миф о картезианском рационализме: исследование опыта Le Grand, Desgabets и Regis» (1993). Оцифрованные диссертации . 2180.
https://ir.lib.uwo.ca/digitizedtheses/2180

ссылка: descartes

ДЕСКАРТ (1596-1650) И КАРТСИЙСКАЯ ДОГМА А. МЕХАНИЧЕСКАЯ ВСЕЛЕННАЯ

Тема: Декарт обычно считается основоположником современной философии.Его вера в достоверность знания или «истина» — «Декартова вера» — была основой его метода аналитических рассуждений — «Декартов метод», который, как он утверждал, был функцией «души» — «Декартова доктрина». Он рассматривал вселенную как машину, созданную божественным разум или «Бог» — «картезианская догма».

Декартовское восприятие человека природа ‘… « сущность человеческой природы заключается в мысли , и все, что мы мыслите ясно и отчетливо «.Таким образом, Декарт продемонстрировал значение ошибки и доказала свою доктрину — «декартова доктрина» — что человеческий разум был действенным средством поиска определенного знания или «истины».

«Самые древние цивилизации знали то, что мы забыли: это знание — страшная вещь. Знать имя чего-либо — значит иметь над этим власть . В древние мифы и легенды, поедание от древа познания означало изгнание из того или иного сада.В современном мире это Янусоподобное качество знание было забыто. Декарт, например, пришел к выводу что «чем больше я пытался информировать себя, тем больше я понимал, насколько невежественен я было.’ Вместо того чтобы считать это правильным выводом хорошего образования, Декарт считал незнание разрешимой проблемой и стремился найти определенные истина через процесс радикального скептицизма. »(Миллер и др. Обновление Значение в образовании: реакция на культурный и экологический кризис нашей Times Brandon, VT: Holistic Education Press, 1993 27)

.

Декартова вера (достоверность знаний)… Декартов метод (анализ) …

Декартова доктрина (дуализм разума и тела) … Декартова догма (механическая вселенная) … Западная наука …

декартово вера в достоверность научных знаний или ‘правда’ : Декарт был гениальным математик, на которого сильно повлияли новая физика и астрономия его время. Он сделал не принимать традиционные знания Аристотеля и Церкви и приступить к построить совершенно новую систему мышления… полное и точное естествознание Он разработал аналитический метод (Декартов метод), открывая так называемые ‘научная революция ‘, опровергнувшая авторитет Аристотель и догмат церкви . Они были заменены научным изучением Вселенной с использованием методы редукционизма, берущие начало в аналитическом методе Декарта … «Декартов метод».

В возрасте двадцати трех лет во внезапной вспышке озарения.. он испытал просветляющее видение, которое должно было сформировать всю его жизнь .. он предусмотрел план построения полного и точного естествознания … основы изумительной науки », которая объединила бы все знания .. Это «картезианская вера» в научную истину.

Его твердая вера в достоверность знания или «истины» «Декартова вера» привела его к его плану для построения полного и точного естествознания, основанного на новой системе мышления…новый метод анализ , включающий разбиение проблемы на части и расположив их в логическом порядке. аналитические рассуждения Его метод анализа , известный как ‘ декартово метод ‘

Декартов метод аналитических рассуждений было основано на его вере в достоверность знания: Чтобы осуществить свой план, он разработал новый метод рассуждений… ‘декартово метод ‘. Метод заключался в разделении проблемы на части. более мелкие кусочки или мысли, а затем переставить их в логическом порядке. Он представил свой аналитический метод в своем знаменитом введении в науку под названием Discourse on the Method of Rightly Проведение разума и поиск истины в науках.

Суть аналитического метода Декарта заключалась в сомнениях. Декарт был скептиком, который систематически сомневался во всем, что мог. усомниться — все традиционные знания, все чувственные впечатления и даже его собственное тело.Он отверг «как абсолютно ложные все мнения Я мог бы предположить малейшее основание для сомнений, чтобы убедиться, что после что в моей вере оставалось что-то совершенно неоспоримое «. Он сомневался что философские и научные концепции могут быть выведены исключительно из чувства. Он понял, что чем больше он сомневался, тем более невежественным был и в его собственные слова «чем больше я пытался информировать себя, тем больше я понимал, как я был невежественен «Он наконец пришел к выводу, что незнание была решаемая проблема

и намеревался найти определенную истину, которая может быть обнаружена с помощью процесса радикального скептицизма и аналитических рассуждений.Наконец он наткнулся на один предложение, которое его сомнения не могли победить. Было одно, чего он не мог сомнения, и это было его собственное существование как мыслитель. Он не мог сомневаться в том, что он сомневался. Он не мог сомневаться в том, что сомневался. Он доказал, что он не мог сомневаться. его собственное существование как мыслитель … в его знаменитом заявлении, «Cogito, ergo sum», «Я мыслю, следовательно, существую». Я думаю, поэтому я. Из этой предпосылки он пришел к выводу, что «сущность человеческой природы лежит в мысли, и что все вещи, которые мы понимаем ясно и отчетливо, являются правда».Этим предложением он обосновал знаменитую предпосылку, которую он считалось действенной основой рационалистической философии, которую можно было использовать в поиск истины. Декарт продемонстрировал значение ошибки как источник обнаружения и что прогресс может быть достигнут благодаря обнаружению ошибки … проблема незнания была разрешима.

Он решил найти истину с помощью мыслительный процесс, сочетающий «радикальный скептицизм » с «аналитическое рассуждение» .Он вне всяких сомнений доказал, что человеческий разум действителен в процессе поиска определенная правда. Из-за его признания важности незыблемой основой рационалистической философии, Декарт рассматривается как величайший из рационалистов … и даже как основатель современная философия. Декарт учил тех, кто пришел после него, делать новые открытия через процесс радикального скептицизма и аналитических рассуждений.

Рассуждения Декарта о методе, вероятно, его величайший вклад в науку… человеческому знанию … потому что он доказал обоснованность человеческого разума в поиск истины …. и заложил основу для всеобщего убеждения, что сложные явления можно понять, сократив их … фрагментируя … их составные части … представляют собой происхождение «редукционистская наука» или «редукционизм».

Декарт показал миру, что можно делать новые открытия в процессе радикального скептицизма и аналитического рассуждения.Он продемонстрировал ценность ошибки.

Декартов метод объясняет ментальный создание концепций Ключевая особенность Декартов метод было это объяснено мысленное создание концепций … врожденная когнитивная предрасположенность … которые он назвал « врожденными идеями, ». Декарт считал, что в опыт обучения ясность концепций нельзя отнести к чувствам . Их создание должно было стать продуктом врожденного познавательного процесса или «интуиции» «чистым и внимательным умом»… зависит от рассуждений здравое мышление или « здравомыслие» , здравый смысл и когнитивный процесс формирования концепции … ‘ концепция чистого и внимательного ума ‘ или « интуиция» , которая используется при обучении, которое обеспечивает возможности для создания концептов. Он считал, что поиск научной истины возможен только через интуиция и умозаключение из истинной предпосылки. По его собственным словам, «нет пути к определенному познанию истины открыты человеку, кроме очевидной интуиции и необходимый вычет…. «Он считал эту предпосылку непоколебимой и поэтому действительная основа рациональной философии науки. Декарт был величайшим рационалистов и основоположник современной научной философии. С рационализма Декарта, ученый воспринимался как «объективный» наблюдатель чья работа заключалась в измерении объектов, а затем в объяснении причин их взаимодействия и открыть для себя законы природы.

(концепция врожденных идей Декарта была опровергнута Гоббс и Локк , который утверждал, что в уме ничего не было это было не в первую очередь.По известной фразе Локка, человеческий разум при рождении был пустой табличкой или « tabula rasa », на которой идеи были отпечатаны через сенсорное восприятие. Именно это представление служил отправной точкой эмпиризма и механистической теории знания , согласно которым ощущения были основными элементами ментальной сфере, и они были объединены в более сложные структуры процесс ассоциации)

«Излишний акцент на декартовом методе имеет привела к фрагментации, характерной для как наше общее мышление и наши академические дисциплины, так и широко распространенные отношение редукционизма в науке — вера в то, что все аспекты сложны явления можно понять, сведя их к составным частям ».(Фритьоф Капра «Поворотный момент», стр. 59).

Декартова доктрина: дуализм разума и тела Во времена Декарта связи не было между разумом и мозгом. Весь свой взгляд на природу Декарт основывал на фундаментальное разделение между двумя независимыми и отдельными сферами: физическая реальность и духовная реальность … тело и душа или «разум» независимо от мозг.

Декартова доктрина учила, что процесс рассуждения или «знание» было функцией «души» и происходило независимо от мозг.Человеческий разум — здравое мышление, интеллект, здравомыслие и здравый смысл как функция «душа»

Декарт основал свою взгляд на четкое различие между сферами физического реальность »и« духовная реальность ». Считалось, что физическая реальность быть реальностью бессознательного матового r, управляемого механическими законами, которые можно было изучать с использованием математического подхода, и поэтому было возможно описать это наукой. Духовная реальность считалась реальностью сознательный дух, разум или «душа» вне досягаемости научных изучение… не может быть описан наука. можно было использовать только математический подход к изучению физического мира, а не духовного. Этот дуализм был полезен для научных исследований того времени, потому что он позволял ученых, чтобы освободить себя от авторитета церкви в своей работе .. Сфера тела и материи считалась подчиняться механическим законам, но царство разум-душа считалось свободный и бессмертный. духовный мир не поддавался математическому подход исследования

Дуалистическое восприятие человека сознание — «проблема разума и тела » — понятие, унаследованное от греческого философия… был изображен ранее Платон в его Phaedrus . В мощном и влиятельном образ психики, возничий гонит двух лошадей одну представляет телесные страсти, а другой — высший эмоции « душа «. Метафора воплощает два подхода. к сознанию — биологическое и духовное ….. то же самое дихотомический взгляд на человеческую природу , который был принят и преследовали всю западную философию и науку -. Декарт основывал всю свою точку зрения природы о фундаментальном разделении между двумя параллельными, но принципиально разные миры, физический мир и духовный мир.каждый из которых можно изучить без привязки к другому: разум или душа — ‘res cogitans ‘‘ мыслящая вещь ‘и материя или тело — «расширенное разрешение» , расширенное « штука ». Декарт утверждал, что физическое взаимодействие между телом и душой происходило через « шишковидная железа» головного мозга. (В свое время это не понимали что разум — это функция функционирования мозга.) Даже человеческий эмоции были описаны механически с точки зрения комбинации из шести « элементарных страстей» .Наивный Декарт модели «психики» привели к механистическим моделям психологии. Декартова форма «дуализма разум / тело » — разум / душа-тело / материя или «душа-тело» или «разум-материя» имели оказали глубокое влияние на западную мысль и повлияли на развитие западной науки и научной психологии.

«Проблема разума и тела» находит отражение во многих школах психологии, в большинстве в частности, в психологии «научной психологии» Фрейд определял самопознание с точки зрения раздельное существование психологического «эго» и физического тела.

Дуалистическое понятие «разум-тело» и аналитический метод Декарт привел к замене органической вселенной на механическую. вселенная, созданная божественным разумом …

«Согласно Декарту, разум и тело принадлежали двум параллельным, но принципиально разные области, каждая из которых может быть изучена без ссылки к другому. Тело подчинялось законам механики, но разум — или душа — был свободен и бессмертен.Душа была четко и определенно отождествлена ​​с сознание и мог повлиять на тело, взаимодействуя с ним через шишковидная железа головного мозга. Человеческие эмоции рассматривались как комбинация шести элементарных «страсти» и описываются полумеханическим способом. Насколько знания и восприятия были обеспокоены, Декарт считал, что знание было первичным функция человеческого разума, то есть души, которая могла иметь место независимо от мозга. Ясность концепций, сыгравшая столь важную роль роль в философии и науке Декарта не могла быть выведена из путаница в работе органов чувств, но была результатом врожденного когнитивного расположение.Обучение и опыт просто предоставили повод для проявление врожденных идей ». (Capra Turning Point1 166)

Декарт верил, что и разум, и материя были творениями Бога. Он верил, что Бог создал мир как совершенную машину, которой управляют. по математическим законам. Взглянув на природу как на совершенную машину, Декарт создал концептуальную основу науки семнадцатого века. После его смерть, механическая картина природы оставалась парадигмой науки.В Декартовский взгляд на Вселенную как на механическую систему обеспечил « научный » санкции за манипуляции с природой и ее эксплуатацию, ставшие типичными западной культуры. Когда Фрэнсис Бэкон предложил союз науки и власти, Декарт разделял точку зрения Бэкона, что целью науки было господство и контроль над природой …

Декартова догма: механическая вселенная разработан «божественным разумом» или «Богом» «Картезианское представление о Вселенной как механической системе. предоставил «научную» санкцию на манипуляции и эксплуатация природы, ставшая типичной для западных культура.Сам Декарт разделял точку зрения Бэкона, что цель науки было господство и контроль над природой. «(Фритьоф Capra. Поворотный момент. стр. 61)

В результате комбинированного воздействия картезианской доктрины (дуализм разума и тела) и картезианского метода (аналитическое рассуждение) мировоззрение органической вселенной было заменено мировоззрение механической вселенной, созданной божественным разумом. Декарт считал, что и разум, и материя были творениями Бога .Он верил, что Бог создал мир как совершенный машина, которая управлялась математическими законами. Человек был считается центральной фигурой творения Бога.

(В последующие века ученые опускали какие-либо явные ссылки к Богу и развили свои теории в соответствии с декартовскими подразделение ‘, гуманитарные науки с упором на res cogitans и естественные науки о res extensa.) В свое время человечество воспринималось как отдельное от природы и находящееся в положении управлять природой в своих интересах.

Органическое мировоззрение средневековья подразумевало систему ценностей, способствующую к экологическому поведению. С рационализмом Декарта ученый был воспринимается как «объективный» наблюдатель, чья работа заключалась в измерении объектов, а затем объясните причины их взаимодействия и откройте для себя законы природа. А в 19 веке дуализм разума и материи стал препятствием. потому что он поместил сознание и другие ментальные явления за пределы обычных физическая реальность и, следовательно, вне области естественных наук.

В последующие века ученые опускали какие-либо явные ссылки на Бога и разработали свои теории согласно картезианскому разделению, гуманитарные науки с упором на res cogitans, а естественные науки на ‘res Extensa.’

С его взглядом на природу как на совершенную машину, Декарт заменил ‘ органический мировоззрение ‘ Средние века и создал концептуальную основу для наука семнадцатого века. И Декарт, и Галилео проводили четкое различие между «физической реальностью» и «духовной реальностью».С истоками редукционизм в науке … «Декартов метод», авторитет Аристотеля и догмат церкви был заменен научным изучением Вселенная как божественное творение картезианской догмы. Хотя его взгляд на природу как на совершенную машина оставалась мечтой при его жизни (см. Ньютон) механическая картина природы оставалась парадигмой науки и механическая вселенная … мировая машина стала доминирующей метафорой. В В свое время человечество воспринималось как отделенное от природы и способное контролировать природу в своих интересах.Когда Фрэнсис Бэкон предложил союз науки и власти, разделял Декарт его мнение, что целью науки было господство и контроль природы. Ученые были одержимы благодаря измерениям и количественной оценке наука стала «сциентизмом», препятствующим прогрессу в гуманитарных науках. Научный цели были направлены на контроль над природой и человеческой природой. Декартовский взгляд на Вселенную как механическую систему предоставил так называемое «научное» обоснование… санкция на манипулирование и эксплуатация природы, характерные для западной культуры.

Декартовский менталитет и мировоззрение дали Западная цивилизация ее характерные черты. среди прочего, научные цели направлены на управление природой и природой человека

Западная наука .

В течение четырехсот лет эмпирический подход и его математическая Описание природы оставалось важным критерием научных теорий.

Чрезмерный акцент на картезианском методе … привел к «редукционизму» в науке … общее убеждение, что сложные явления можно понять, уменьшив их к их составным частям … т.е. фрагментация …

Декартово разделение на разум и материю оказало глубокое влияние о западной мысли. Это научило нас осознавать себя изолированными «эго» существуют «внутри» наших тел; это побудило нас установить более высокое значение умственный, чем ручной

Переживания человеческих чувств, человеческих мотивов, человеческих целей, человеческих значения были проигнорированы.Значение для образования: В нынешнюю смену научная парадигма, дуалистические концепции, такие как «бессознательная материя» и «сознательный дух» заменяется целостными концепциями, такими как ‘сознание’. Парадигмальный сдвиг парадигмы образования заменяет традиционное образование с целостным образованием.

наивный Декарт модели «психики» привели к механистической модели основателя психоанализ Фрейда. Фрейд определил человеческую психику с точки зрения раздельного существования « id» , «ego» и « суперэго» .В дуализм разума и материи стал препятствием на пути прогресса в психологии, потому что он поместил ментальные феномены сознания — моральное сознание или «совесть» — за пределами обычной физической реальности и, следовательно, за пределами область естественных наук.

Душа считалась свободной и бессмертной, а не регулируется механическими законами и не может быть описана наукой. Это понятие был полезен в то время, потому что позволял проводить научные исследования, которые свободный от власти церкви.

Непонимание важности человеческих потребностей как человеческие мотивы или «ценности» в зрелом возрасте или «самореализация»: значение для образования Отсутствие уважения к человеческим ценностям предотвратило прогресс в гуманитарных науках, включая науку об образовании. в нынешний сдвиг научных парадигма от редукционизма до дуалистических концепций холистической науки, таких как ‘бессознательное ‘ и «сознательный дух » заменяется целостными концепциями, такими как как «сознание». Параллельный сдвиг парадигмы образование заменяет традиционное образование целостный образование.

Нам необходимо отказаться от дуалистической концепции бессознательной материи и сознательный дух, и принять целостные концепции целостного мировоззрения.

Начало страницы Введение Домашняя страница

«Декарт учил тех, кто пришел после него, как открывать свои собственные ошибок »(Монтескье)

Ссылки: Capra The Turning Point

Теория идей Декарта (Стэнфордская энциклопедия философии)

Согласно онтологии Декарта существует веществ , атрибуты и режимы .Они понимаются относительными друг к другу с точки зрения онтологической зависимости. Режимы зависят от атрибуты и атрибуты зависят от веществ. Зависимость отношение транзитивно; таким образом, режимы в конечном итоге зависят от веществ. Никаких веществ, никаких режимов. В Принципах , Часть I, Статья 53, Декарт говорит, что режим «предполагает» атрибут (AT VIIIA 25; CSM I 210), а в статье 52 он говорит, что атрибут «Предполагает» существующее вещество. режим из что-то понималось Декартом как способ быть та вещь.Итак, где X — некоторая субстанция, мода M это способ быть X . При этом в статье 52 он также говорит: что вещество без его атрибутов не может быть известно человеку разум. На самом деле атрибуты делают существующие вещества понятны человеческому разуму. Он подтверждает это в статье 62, где он говорит, что существует только различие между атрибут и существующее вещество. (AT VIIIA 30; CSM I 214) Это настоятельно предполагает, что, хотя можно провести концептуальное различие между атрибутом и существующей субстанцией, эти два неотличимы в реальности.На самом деле это одно и то же. (Нолан 1997, Hoffman 2002) Впоследствии, если режим M является способом существования X , где X — субстанция, разборчивость X требует, чтобы мы задумали некий атрибут A . А также так что, строго говоря, режим M понимается как режим атрибут A , где A — атрибут, через который существующее вещество X задумано (где на самом деле A и X предположительно идентичны).

Декарт говорит, что природа ума — думать. Если что-то не так думаю, это не разум. С точки зрения его онтологии, разум — это существующая (конечная) субстанция, а мысль или мышление является ее атрибутом. Поскольку природа ума — думать, мысль — это определяющей чертой ума, Декарт называет ее главный атрибут (AT VIIIA 25; CSM I 210–11). An идея — это способ мышления. Будучи способом мышления, идея понимается как способ бытия (пример) мышления или идея — это способ проявления мышления.Это подобно тому, что Декарт говорит о теле, его главном атрибуте, и его режимы. Природа тела должна быть увеличена (в длину, ширина и глубина). Тело — это (конечная) субстанция, а протяженность — это его атрибут. Поскольку расширение — определяющая черта тела, Декарт называет это главным атрибутом тела. Форма режим расширения. Это означает, что форма — это способ быть расширенный, или способ, которым проявляется экземпляр расширения. Таким образом, форма относится к продолжению, как идея к мысли.Таким образом, форма предполагает расширение, а идея предполагает мышление, где каждый Главный атрибут предполагает наличие существующей субстанции.

Поскольку идеи являются модами, они занимают самую низкую ступеньку Онтологическая лестница Декарта. Это можно противопоставить Например, теория Платона, которая рассматривает идеи как субстанции, занимая самую верхнюю ступеньку онтологической лестницы. Итак, тогда как для Платона идеи — самые реальные вещи в космосе, для Декарта идеи относятся к числу наименее реальных. Еще одно отклонение от Платона точка зрения заключалась в том, что Декарт использовал идеи как средства представление, как элементы, выполняющие представление.Напротив, Платон считал идеи представляемыми вещами. Сократ, например, Платон считал, что это представление формы или идеи человека. Этих различий, безусловно, достаточно, чтобы предположить, что идеи играют существенно разные роли в своих системах. Так, было бы неразумно думать, что точка зрения Декарта была просто продолжение Платона, несмотря на то, что Декарт принял некоторую терминологию Платона.

Идеи — не единственный способ мышления.Сомневаясь и осуждая, ибо Например, тоже способы мышления. В начале третьей медитации, Декарт разрабатывает базовое разделение на различные способы мышления. Он разделяет их на два типа: простые и сложные. Идеи включены в категории простых режимов. Сомнения, суждения и т.п. входит в категорию сложных режимов. Даже в этом случае все сложные режимы включать идеи как составные части. Сложный образ мышления включает в себя как минимум два основных ментальных компонента: идея и некоторые «Дополнительная» ментальная особенность.Он пишет:

… [C] рассмотрение порядка, кажется, диктует, что я сейчас классифицируйте мои мысли на определенные виды и спросите, какие из них могут должным образом можно сказать, что они носители истины и лжи. Некоторые из моих мысли суть как бы образы вещей, и только в этих случаи, когда термин «идея» строго уместен — например, когда я думаю о человеке, или химере, или небе, или ангел, или Бог. Другие мысли имеют различные дополнительные формы: например, когда Я буду, или боюсь, или утверждаю, или отрицаю, всегда есть вещь, которую я принимаю за объект моей мысли, но моя мысль включает в себя нечто большее, чем подобие этой вещи.Некоторые мысли в этой категории называются воли или эмоции, в то время как другие называется судебными решениями. (AT VII 36–7; CSM II 25–6)

В этом отрывке идеи представлены как способы мышления, которые представляют (или представить или продемонстрировать) объекты в уме — такие объекты, как человек, или Пегас, или небо, или ангел, или Бог (и учитывая то, что Декарт говорит в Первой медитации среди списка вещей представленные в уме посредством своих идей, можно было добавлять цвета, звуки, ощущения и т. д. (AT VII 20; CSM II 13-14)).На По мнению Декарта, идея — это только (простая) режим, который делает это. При рассмотрении одного из более сложных режимов мысль — например, боязнь льва или подтверждение Теорема Пифагора, где лев и теорема — объекты представлен — это идея, которая делает презентацию; это транспортное средство представительства. Как заметит Декарт в Четвертом Медитация, по его мнению, есть две основные способности (способности или способностей) разума: интеллект (или понимает ), а — .Идеи «Произведен» интеллектом. Итак, идея Теорема Пифагора берет свое начало в способности интеллекта или понимание. Акт утверждения, другой компонент более сложная мысль о подтверждении этой теоремы берет свое начало в способность воли. Таким образом, вклад обоих факультетов дает подняться к более сложным мыслям.

Декарт старается не идентифицировать идеи как изображений или как визуальных изображений , но вместо этого говорит, что они , так как были [ tanquam ] изображений вещей.Это давний тема, поскольку мы находим ее выраженной уже в году. Мир (AT XI 3–6; CSM I 81–2) и Optics (AT VI 112–13; CSM I 165), и вплоть до Принципов (AT VIIIA 32–3; CSM I 216–17) и Описание человека Кузов (AT XI 255–257; CSM I 322–23), где в этих контексты идеи представлены как представляющие их объекты без обязательно напоминающие их. Это важно для теории, поскольку идея холода или идея сладкого, например, постольку, поскольку они идеи, представляют что-то в уме, но они не визуальных изображений.Это справедливо и для других идей, таких как идея Бога, которую Декарт явно перечисляет в приведенном выше отрывке. Идея Бога представляет что-то для ума (она представляет собой бесконечная субстанция), и в соответствии с традиционными теологическими доктрина, предполагающая, что Бог непространственен и вневременен, идея не может быть понят как визуальный образ Бога.

В соответствии с тем, что он говорит в предыдущем отрывке из Третьей медитации, В других местах Декарт говорит, что идея — это «форма любого данная мысль, непосредственное восприятие которой заставляет меня осознавать мысль »(AT VII 160; CSM II 113).В своем ответе Томасу Гоббсу (1588–1679), автор Третьего набора возражений, Декарт говорит, что идея — это «все, что немедленно воспринимается разум »(AT VII 181; CSM II 127). В своем ответе Пьеру Гассенди (1592–1655), автор Пятого набора возражений, он говорит, что термин «идея» расширен «на любой объект мысль »(AT VII 366; CSM II 253). В письме к Марин Мерсенн (1588–1648), датированный июлем 1641 года, он говорит, что «идея» обозначает «в целом все, что находится в нашем уме, когда мы задумать что-либо, как бы мы это ни представляли »(AT III 393; ЦСМК III 185).В давних интерпретациях используются такие отрывки, как сообщая нам, что у идей есть особенность преднамеренность — они направлены на их соответствующих объекты. Говорят, что именно с точки зрения этой направленности ум быть в курсе объекта.

Одна давняя интерпретация, Представитель интерпретация, говорит, что для Декарта объекты немедленно представленные уму (в виде идеи) чисто ментальные объекты.Эта интерпретация подчеркивает высказывание Декарта о том, что такие объекты составляют только из интеллекта, как когда он говорит Caterus, что объект, о котором непосредственно или непосредственно думает осознавая, имея представление о Солнце «… не является действительным сущность, то есть это не существо, находящееся за пределами интеллект… »(AT VII 103; CSM II 75) Объект, на котором ум направлен, непосредственный объект осознания не само Солнце, а чисто ментальный объект, который представляет (или обозначает) Солнце на небесах.Это чисто умственное объект, как говорят, составляет содержание идеи. На этом представление, идея иногда упоминается как tertium quid , третье, что «стоит между» мысленным взором, так сказать, и объект, который представляет идея.

Еще одна давняя интерпретация — Direct Realist . интерпретация, говорит, что для Декарта объекты немедленно представленные или представленные в уме (в виде идеи) не всегда мысленные объекты.(Nadler 1989) Идея Солнца понятна как мысленная операция (способ ума), направленная на Солнце сам. Фактически, в этой интерпретации все идеи, собственно, говоря, следует понимать как действия или действия ума. Этот справедливо даже для идеи Пегаса. Идея — это мысленная операция и в данном случае направлен на мысленно созданный объект, Пегаса. Здесь Пегас — чисто мысленный объект. Напротив, (сенсорный) Идея Солнца направлена ​​на само Солнце, Солнце в небесах.Таким образом, такая интерпретация позволяет направить идеи на умственные и внементальные объекты. Смысл этой интерпретации заключается в том, что непосредственных объектов осознания не обязательно ментальный — значит, нет tertium quid — который отличается резко от интерпретации репрезентационалистов. Хотя оба чтения имеют свои достоинства, оставшаяся часть этой записи будет работать в рамках представительского чтения.

Говоря о существующем режиме — в данном случае действительно возникающая идея — Декарт скажет, что она обладает формальная реальность .Формальная реальность вещи — это своего рода реальность, которой обладает вещь в силу того, что она является действительной или существующая вещь (AT VII 41–42, 102–4; CSM II 28–29, 74–5). Например, учитывая, что Солнце действительно или существующая вещь, она обладает формальной реальностью. Напротив, учитывая что Пегас не существует или не существует, он не обладает формальная реальность. Учитывая, что идея Солнца или идея Пегаса — актуальные или существующие идеи, где идея актуален или существует, когда об этом активно думает ум, каждый обладал бы формальной реальностью.

Декарт считал, что существует три «уровня» формального реальность: уровень бесконечной субстанции, уровень конечной вещество (как определено его основным атрибутом) и уровень режим. Уровень формальной реальности бесконечной субстанции больше чем у конечной субстанции, а уровень формальной реальности конечная субстанция больше, чем у моды. Это понимается в условия онтологической зависимости. Режим зависит от его формальной реальности на формальной реальности конечной субстанции и конечной субстанции зависит в своей формальной реальности от формальной реальности бесконечного субстанция.Существующая идея, обладающая уровнем формальной реальности моды, менее «реальна», чем конечная субстанция, которая соответствует тому, что было сказано в предыдущем разделе этой записи.

Говоря об идеях как о представлении вещей в уме, Декарт будет относиться к объективной реальности идеи . В объективная реальность вещи — это та реальность, которой обладает вещь в силу того, что это представление чего-то ( там же .). Учитывая, что идея Солнца и идея Пегаса представляют вещи для ума (они представляют или демонстрируют Солнце и Пегас соответственно), каждый обладает объективной реальностью.Декарт говорит, что идеи обладают объективной реальностью по самой своей природе. Не менее важно, что идеи — единственные элементы в его онтологии, которые обладают как формальной, так и объективной реальностью. (AT VII 42; CSM II 29)

Как и в случае с формальной реальностью, существует три «уровня» объективная реальность. Декарт говорит: «Несомненно, идеи, которые представляют для меня вещества, означают нечто большее и, так сказать, содержат в себе более объективную реальность, чем идеи, которые просто представляют режимы или аварии »(AT VII 40; CSM II 28).И третье размышление Декарта о его представлении о Боге показывает, что объективная реальность, которую он содержит или обладает, что связано с бесконечной субстанцией. По крайней мере, точка зрения состоит в том, что идея Бога содержит уровень объективной реальности что больше, чем та, что содержится в идее, представляющей конечное субстанция. Таким образом, уровни объективной реальности, которыми обладают идеи, реальность, которой они обладают в силу того, что они представляют вещи разум, (номинально) три: бесконечная субстанция, конечная субстанция и режим.Таким образом, категории иерархии объективной реальности соответствуют иерархии формальной реальности.

«Природа идеи, — говорит Декарт, — такова. что само по себе он не требует никакой формальной реальности, кроме того, что он порождает из моей мысли, одним из способов которой является »(AT VII 41; CSM II 28). Фактически, «поскольку идеи (рассматриваются) просто (как) способов мышления, среди них нет явного неравенства: они кажется, все исходят из меня одним и тем же образом »(AT VII 40; CSM II 27–8).Каждая идея — это просто образ мысли, и поскольку идея является существующим (или действительным) способом, она обладает уровень формальной реальности моды. Он продолжает: «Но в поскольку разные идеи (рассматриваются как образы, которые) представляют разные вещи, ясно, что они сильно различаются »(AT VII 40; CSM II 28). Различия будут не только в «Объекты» представлены, но, как отмечалось выше, идеи будут различаются по уровням объективной реальности, которые они содержат (AT VII 40; CSM II 28).

Чтобы увидеть различие формальной и объективной реальности в действии внутри в контексте теории Декарта рассмотрим идею, которая была упоминалось уже несколько раз — идея Бога, представленная в Третья медитация. Анализ этой идеи Декартом начинается с его акцентом на том, что идея представляет для него бесконечная субстанция (AT VII 45; CSM II 31). Формально-объективная Различие реальности предполагает следующее. Если рассматривать просто как существующий способ мышления Декарта, который должен рассматривать его в с точки зрения формальной реальности, Декарт не видит проблем в бухгалтерском учете для происхождения формальной реальности этой идеи: формальная реальность одержимость этой идеей проистекает из формальной реальности его разума.Но если рассматривать с точки зрения того, что эта идея представляет или представляет в разум, который должен рассматривать идею с точки зрения ее цели В действительности, Декарт обнаруживает проблему: каково происхождение объективная реальность идеи? Эта проблема возникает в свете Изречение Декарта:

Естественный свет показывает, что должно быть не менее много (реальность) в действенной и общей причине, как в следствии это причина. Я спрашиваю, откуда этот эффект мог получить свою реальность? если не по делу? И как причина могла привести к следствию разве он им обладал? Из этого следует, что что-то не может возникнуть из ничего, а также то, что совершеннее — то есть содержит в себе больше реальности — не может возникнуть из что менее совершенное.И это очевидно не только в случай эффектов, которые обладают (что философы называют) действительными или формальная реальность, но также и в случае идей, когда учитывая только (то, что они называют) объективную реальность. Камень для пример, который ранее не существовал, не может начать существовать, если он производится чем-то, что содержит либо формально, либо в высшей степени все, что можно найти в камне; точно так же тепло не может производиться в объекте, который ранее не был горячим, за исключением что-то по крайней мере того же порядка (степени или вида) совершенства, что и тепло и так далее.Но верно также и то, что идея тепла, или камня, не может существовать во мне, если он не помещен туда по какой-то причине который содержит по крайней мере столько реальности, сколько я представляю себе в тепло или в камне. Ибо хотя эта причина не передает ни одно из его фактическая или формальная реальность моей идее, по этой причине он не должен можно предположить, что это должно быть менее реально. Природа идеи такова что само по себе он не требует никакой формальной реальности, кроме того, что он порождает из моих мыслей, из которых это мода.Но для данной идеи чтобы содержать такую-то и такую-то объективную реальность, он обязательно должен выводить ее по какой-то причине, которая содержит, по крайней мере, столько же формальной реальности, сколько в идее есть объективная реальность. Если мы предположим, что идея содержит что-то, чего не было в его причине, он должен был получить это из ничего; но способ существования вещи объективно (или репрезентативно) в интеллекте посредством идеи, хотя он может быть несовершенным, но это определенно не ничто, и поэтому он не может пришли из ничего.(AT VII 40–1; CSM II 28–9)

Проблема в исследовании идеи Бога состоит в том, чтобы объяснить происхождение уровня объективной реальности идеи. Он определяет, что формальная реальность, которой обладает его собственный разум, не может быть его происхождение. Он заключает, что должно быть какое-то существо, которое на самом деле обладает необходимым уровнем формальной реальности, которая в данном случае будет больше, чем у конечной субстанции. (Подробнее см. Запись SEP на Эпистемология Декарта.) Обратите внимание, как это отличается от того, что он говорит о формальной реальности идея, а именно, что его разум является причиной или источником формальная реальность идеи.

Изучение идеи Бога почти непосредственно следует введение возможной связи между объективной реальностью некоторых из его идей и формальной реальности экстраидеационного или внементальные объекты. Декартов анализ идеи Бога предлагает принцип представления, который обсуждается в разделе 4 этой записи.

Стоит отметить второе различие, которое вводит Декарт: различие материального и объективного .Некоторые ученые считают что это просто альтернативный способ выражения формально-объективной различие реальности. Материально-объективное различие никогда не бывает четко сформулированы в основной части Meditations , хотя Декарт использует его в своем ответе Антионе Арно. (1612–1694), в четвертом наборе ответов.

Декарт вводит различие между материальным и объективным в Предисловии. Читателю медитаций (что, скорее всего, написано после Медитаций и Возражений и Ответы).Он говорит, что слово «идея» с философской точки зрения неоднозначный:

«Идею» можно воспринимать материально, как операцию интеллект, и в этом случае его нельзя назвать более совершенным, чем у меня. Как вариант, это можно воспринимать объективно, так как представляемая вещь этой операцией; и эта вещь, даже если она не считается существуя вне интеллекта, все еще может в силу своей сущности быть более совершенным, чем я. (AT VII 8; CSM II 7)

Термин «идея» может использоваться для обозначения определенного вида действие или действие разума — здесь это акт , что составляет .В этом смысле идея — просто существующий режим ума. В свете формально-объективной реальности различие, поскольку формальная реальность идеи (мода) выводится из формальной реальности ума (его субстанции) следует, что его уровень формальной реальности не может быть выше уровня разума. Вот что имеет в виду Декарт, утверждая, что его идеи поняты. как операции его разума, не может быть «совершеннее», чем его мнение. При использовании «идеи» для обозначения операции разум, «идея» выражает то, что он называет материал смысл.Иногда он скажет, как в выше процитированный отрывок, что при понимании идеи как работа ума, что берется материально .

В качестве альтернативы термин «идея» может использоваться для обозначения то, что преподносится или демонстрируется непосредственно уму посредством умственная операция. При использовании слова «идея» для обозначения объект выставлен прямо в сознание, «идея» выражая то, что он называет объективным смыслом . Иногда он скажет, как и в процитированном выше отрывке, что когда понимание идеи как объекта, немедленно представленного в уме (посредством мысленной операции) идея берется объективно .

Снова рассмотрим идею Бога. Материально воспринимая эту идею, идея понимается как действие ума. Принимая это очень одна и та же идея объективно, идея понимается как то, что представлен непосредственно в сознание посредством этой операции. Природа представленный объект, говорит Декарт, может быть более совершенным, чем его разум. Итак, даже если он не бесконечное существо, идея может тем не менее представьте ему бесконечное существо, существо, которое обладает более высоким уровнем реальности, чем тот, которым обладает конечный субстанция.

Эти два различия могут различаться в отношении того, как Декарт нанимает их. При выявлении истоков формального и объективного реальность, одержимая идеей, Декарт использует формально-объективный различие реальности. В некоторых случаях, как в случае с идеей Бога, источником формальной реальности идеи является его собственный разум, тогда как источником объективной реальности является Бог (то, что существует независимо от его разума). Однако когда Декарт говорит о отношение между идеей, понимаемой как мысленная операция, и та же самая идея теперь понимается как объект, представленный посредством В этой операции Декарт использует различие между материальным и объективным.Разница заключается в количестве задействованных отношений в Анализ. Снова рассмотрим идею Бога. Касательно Различие формально-объективной реальности, количество отношений — два: отношение между идеей как модусом и умом, и отношение между объектом, представленным в идее или ею, и Богом. Касательно материально-объективное различие, существует только одно отношение, рассмотрено: отношение между идеей как мысленной операцией и этим идея как объект, представленный (через эту операцию).

В «Медитации », , после того, как Декарт описывает идеи как модусы, представляя или демонстрируя объекты уму, он делит идеи на виды. Он говорит:

Среди моих идей некоторые кажутся врожденными, некоторые — случайными и другие были изобретены мной. Мое понимание того, что за вещь что такое истина и что такое мысль, кажется, происходит просто от моих собственная природа. Но я слышу шум, как сейчас, или вижу солнце, или чувствуя огонь, исходит от вещей, находящихся вне меня, или так что я до сих пор судил.Наконец, сирены, гиппогрифы и тому подобное. мое собственное изобретение. (AT VII 37–8; CSM II 26)

Здесь Декарт рассматривает три вида идей: врожденных идей, , случайных идей , и то, что иногда называют выдуманных идей . Категории определяются учитывая возможные источники представленного идейного содержания или выставлен на ум. В первую категорию входят идеи, чьи содержание берет свое начало в его природе ( как мышление вещь).Примером может служить его представление о том, что такое мысль или мышление. В Третья категория включает идеи, содержание которых берет свое начало в содержание других идей. Примером может служить идея Пегаса. Однако случайные идеи кажутся, по крайней мере, на первый взгляд. важно другое, поскольку природа всегда учила его, говорит он, думают, что они «получены из вещей, существующих вне меня »(AT VII 38; CSM II 26). Эта категория частично возникает из обыденный (дофилософский) опыт: «… я знаю по опыт, что эти идеи не зависят от моей воли, и, следовательно, что они не зависят только от меня.Часто замечаю их, даже когда не хочу: сейчас, например, я чувствую жар, хочу ли я или нет, и поэтому я думаю, что это ощущение или идея тепла приходит мне от чего-то другого, а именно от жара огня в котором я сижу »(AT VII 38; CSM II 26). Отчет об их происхождение, предполагает он, может потребовать обращения к существующим вещам. вне его ума или независимо от него. Дополнительные идеи включают сенсорные идеи; идеи, берущие начало в чувственном опыте — такие как идеи Солнца или Луны, но также и более простые идеи цвета, звуки, тепло, холод и тому подобное.

Анализируя свое представление о Боге, Декарт обнаруживает, что оно является врожденным, поскольку не является ни случайным, ни надуманным. Нет случайным (или сенсорным), поскольку у него не было сенсорного опыта Бог (то есть он никогда не видел, не слышал, не чувствовал, не нюхал и не пробовал Бога). Этот будет соответствовать теологическому требованию, что Бог нематериален. Это не выдумка, поскольку его содержание — это то, что его ум не может производиться из других идей (идея представляет собой реальный бесконечности, и в лучшем случае его разум может породить только фиктивную идею потенциальная бесконечность).Даже в этом случае ему становится ясно, что врожденная идея Бога подобна придуманной идее Солнца, но в отличие от врожденного представления о том, что такое мысль (которое берет свое начало в его собственная природа), поскольку, как и в случае с представлением о Солнце, объективная реальность, которой обладает идея, берет свое начало в формальных реальность принадлежит чему-то другому, кроме его собственного разума. Его анализ заключает, что происхождение объективной реальности должно быть в существующий Бог (актуальная бесконечная субстанция, нечто, обладающее бесконечный уровень формальной реальности).В Шестой медитации он будет в конечном итоге сделать вывод, что объективная реальность его представления о теле, также врожденное, должно иметь, как врожденное представление о Боге, свое происхождение в формальная реальность, принадлежащая чему-то другому, кроме его собственного разума, а именно, он будет происходить из существующей телесной субстанции ( расширенное существо, обладающее конечным уровнем формальной реальности). В конечном итоге объективная реальность (то есть содержание) его врожденных идей а случайные идеи должны происходить из формальной реальности вещи, некоторые из которых существуют независимо от его разум.

Это не единственное место в творчестве Декарта, где врожденное и случайные идеи воспринимаются как общие черты соответствующие истоки в вещах, существующих независимо от его разума. Для Например, в комментариях к некоему расширенному листу , опубликованному в 1648, Декарт называет врожденность способностью (AT VIIIB 358; CSM I 304), что согласуется с тем, что он сказал Гоббсу в Третьей главе. Набор ответов: «… когда мы говорим, что идея заложена в нас, мы не имеем в виду, что он всегда перед нами.Это означало бы эта идея не была врожденной. Мы просто имеем в виду, что внутри нас есть способность вызывать идеи »(AT VII 189; CSM II 132). Ученые отмечают, что это может отличаться от того, как врожденное идеи были воплощены в Третьей медитации. Но с чувством врожденный — как способность в виду, в Комментарии к В некоторой брошюре Декарт говорит, что существует смысле, в котором даже чувственные идеи (идеи таких качеств, как боль, цвета, звуки и т. д.), идеи, возникающие через органов чувств, которые являются разновидностью случайных идей, тем не менее, являются врожденными.В Аргумент разворачивается следующим образом: Учитывая, что человеческий (или воплощенный) разум обладает способностью или способностью к чувственным представлениям о боли, цвете, звуки и т. д., если они вызваны возникновением или наличие определенных движений в мозгу, и ничего из движений в мозгу передается в разум, и ничего похожего на боли, цвета и звуки присутствуют в телах (включая мозг), затем идеи боли, цветов и звуков (т. е. идеи тех качеств ) «должно быть тем более врожденным.» (В VIIIB 359; CSM I 304)

Одна интерпретация, появившаяся относительно недавно, касается беспокойство по поводу предполагаемого сходства между врожденным и побочным идей, подчеркивая роль, которую играют врожденные идеи (Nolan 1997, Леннон 2007, Нельсон 2008, Де Роса 2010). Рассмотрим, например, случайное или чувственное представление о Солнце. Эта идея представляет Солнце ум как форма. Анализ этой идеи показывает, что врожденная идея протяженности (тела) играет роль, поскольку без нее человеческий разум просто не мог испытать (или даже представить) Солнце в форме .Форма предполагает расширение. Как выразился Декарт в Принципах все, «что можно отнести к телу предполагает расширение и является просто способом расширенного вещь », что, по мнению Декарта, согласуется с точкой зрения что «… форма неразборчива, за исключением расширенного вещь… »(AT VIIIA 25; CSM I 210). В этом смысле постольку по мере того, как предмет формы становится понятным человеческому разуму, врожденное идея расширения задействована. По мнению некоторых ученых, врожденная идея лежит в основе или сообщает возникающую идею Солнца (Нолан 1997, Нельсон 2008, Де Роса 2010).Эта интерпретация находит дальнейшее подтверждают то, что говорит Декарт в письме принцессе Елизавете, от 21 мая 1643 г., где Декарт вводит то, что он называет «Примитивные представления». Это то, что в других контекстах он вызывает врожденные идеи. В письме он утверждает, что эти идеи служат «… шаблонами, на основе которых мы формируем все другие наши концепции »(AT III 665; CSMK III 218). Итак, это уникальная роль врожденных идей, которая отличает их от случайные идеи.

Ученые соглашаются, что Декарт признает по крайней мере три врожденные идеи: идея Бога, идея (конечного) разума и идея (неопределенное) тело. В письме к Элизабет он включает четвертое: идея союза (души и тела).

Следует отметить альтернативное разделение идей. В третьем Медитация, после введения трехчастного деления врожденного, случайные и надуманные идеи, Декарт продолжает развлечь возможные истоки содержания его идей.Его анализ превращается по принципу, что следствие никогда не может быть больше его причины, который основан на очевидном принципе, что что-то не может возникнуть из ничего. Он говорит: «И хотя одна идея может возможно, происходят из другого, не может быть бесконечного регресса здесь; в конце концов нужно прийти к первичной идее, причина которой будет как архетип, содержащий формально (и фактически) все реальность (или совершенство), которая присутствует только объективно (или репрезентативно) в идее.»(AT VII 42; CSM II 29) Здесь, Декарт вводит понятие первичной идеи . Импорт этого представления состоит в том, что содержание некоторых его идей может иметь их происхождение от вещей, находящихся «вне» его разум, то есть в вещах, которые существуют независимо от его разума.

Анализ Декарта предполагает, что содержание некоторых из его врожденные идеи и все его побочные идеи берут свое начало в вещи, существующие независимо от его разума. Такие идеи включены в категория Первичной Идеи.Врожденное представление о Боге является основным идея, поскольку объективная реальность, которой она обладает, берет свое начало в формальная реальность Бога. Точно так же случайная идея Солнца — это первичная идея, поскольку объективная реальность, которой она обладает, имеет свое происхождение формальная реальность Солнца. Выдуманные идеи, содержание которых берут начало в содержании других идей, несомненно, попадают в категория Непервичная идея . Непервичная идея — это одна чья объективная реальность берет свое начало в объективной реальности какая-то другая идея.Выдуманная идея Пегаса является примером непервичная идея.

Эта альтернативная схема (первичная и непервичная), хотя разбиение идеи, отличные от исходной схемы (Врожденная, Приходящая и Factitious), похоже, не причиняет философского вреда Декарту. Посмотреть. Тем не менее, интересно, в какой степени Декарт категория первичной идеи позже перекликается во взглядах Джона Локка. и Дэвид Хьюм, соответствующие теории которых требуют аналогичной категории.

Некоторые ученые полагают, что в кратком обсуждении Декартом первичных идей предлагается принцип репрезентации (Уилсон 1978, Clatterbaugh 1980, Chappell 1986, Smith 2005a, 2010a).В общеизвестно, что сформулировать принцип консенсус среди ученых относительно того, как это лучше всего понимать. Однако большое количество ученых согласны с одним компонентом принципа, что может быть выражено как необходимое (хотя и недостаточное) условие для представительства. Этот принцип представительства ( PR ) можно выразить следующим образом:

(PR) Первичная идея A представляет объект B, только если цель реальность идеи A берет свое начало в формальной реальности объекта B.

PR работает в анализе Декарта всех первичных идеи, включающие в себя все врожденные и побочные идеи. Врожденное идея его (т.е. Декарта) ума считается из или до представляют его ум в той мере, в какой цель идеи реальность берет свое начало в формальной реальности его разума. Врожденное идея Бога, как говорят, представляет Бога постольку, поскольку идея объективная реальность берет свое начало в формальной реальности Бога ( бесконечное вещество).Считается, что врожденная идея тела представляет собой тела, поскольку объективная реальность идеи берет свое начало в формальная реальность телесной субстанции. Дополнительная идея Солнце, как говорят, представляет Солнце, поскольку идея Объективная реальность берет свое начало в формальной реальности Солнца. А также список можно продолжать.

Следующая аналогия может быть поучительной. Предположим, что Сократ стоит перед зеркалом. И Сократ, и зеркало — реальные вещи, поэтому оба, используя терминологию Декарта, обладали бы формальными реальность.Предположительно, каждый из них может существовать независимо от другого. В image Сократа возникает как связь между Сократом и зеркало. Он не может существовать независимо от Сократа или зеркала. Уничтожьте Сократа или зеркало, и этот образ Сократа станет уничтожен. Используя терминологию Декарта, изображение является цель, поскольку это представление Сократ. Хотя изображение представляет Сократа, тем не менее «Находится» на поверхности зеркала.И поскольку поверхность — это мода зеркала, есть смысл, в котором это изображение было бы тоже. Зеркало — носитель изображения. Это смысл в котором изображение «принадлежит» зеркалу. В отношение к Сократу иное. Изображение называется образ Сократа . Изображение около нем. Он не носитель изображения, но это то, что представляет собой изображение . Итак, отношение Сократа к этому образу должно быть очень важным. отличается от отношения зеркала к этому изображению.Используя терминологию Декарта и в свете PR , изображение из Сократа постольку, поскольку эта объективная image) берет свое начало в формальной реальности Сократа. Быть уверенным, образ получает свое существование или свою формальную реальность из формальная реальность зеркала, но его объективное бытие имеет свое происхождение не в зеркале, а в Сократе.

Именно в Правилах Декарт вводит простое правило . Натуралы . Простые натуры — это не только наши идеи. из , то есть они не только составляют содержание наши идеи, «объекты», немедленно представленные ум — но они также обладают природой вещей.(AT X 399; CSM I 32) Примеры простых натур: цвета, звуки, запахи, формы, размеры, расширение и тому подобное. Он говорит, например, в Правиле Двенадцать: «Если я сужу, что определенная фигура не движется, я буду скажите, что моя мысль каким-то образом состоит из формы и покоя; а также аналогично в других случаях ». (AT X 420; CSM I 45) В первом Медитация, Декарт упоминает аналогичные элементы мышления «из в котором формируются все образы вещей ». (AT VII 20; CSM II 13-14) Во Второй Медитации, в своем анализе случайных идею куска воска, Декарт снова приводит список таких идейные элементы.(AT VII 30-32; CSM II 20-21) В третьем Медитация, он называет такие предметы «элементами в моем идеи ». (AT VII 44; CSM II 30) И в Шестой медитации при пересмотре того, что он установил во Втором Медитация, говорите об этих качествах, которые являются «единственными непосредственными объекты моего сенсорного восприятия ». (В VII 75ff; CSM II 52ff) Итак, хотя Декарт не использует Терминология «простых натур» в более поздних работах философское понятие, несомненно, будет присутствовать в его более поздних работах.

Простые натуры образуют упорядоченную иерархическую систему. По результатам анализа они, по-видимому, разделены на две основные группы или классы, которые не на удивление соответствует дуализму духа и тела Декарта. (В X 399; CSM I 32) Декарт называет это разделение простых натур нумерация . Основные классы этого перечисления будут также быть разделенным. В свете этого этот окончательный перечисление — разделение простых натур на классы мышления и расширенных вещей — можно назвать мастер-перечисление .Как указано в Правилах , иерархия понимается не с точки зрения онтологии, а с точки зрения что должно быть известно в терминах чего. (AT X 381; CSM I 21) Эти группы или классы формируются в свете эпистемического приоритета. Одна группа включает в себя те простые натуры, которые предполагают простую натуру думал или думал , в то время как другая группа включает те простые натуры, которые предполагают простую натуру добавочный . Мнение состоит в том, что простая природа форма , например, предполагает простую природу расширения в том, что первое известно (понимается) на основе второго.В виде Позже Декарт формулирует это в Принципах : «Форма — это неразборчиво, за исключением расширенного «. (AT VIIIA 25; CSM I 210) Ни расширения, ни формы. То же самое и для другого класса. В простой характер горячий , разумное качество, предполагает простое природа мысль или мысль в том, что первое является известны (или поняты) на основе последнего. Нет мысли или думая, нет (ощущения) жара.

Декарт распознает две формы конъюнкции , найденные среди простые натуры: необходимое и условное соединение.(AT X 421f; CSM I 45f) Говорят, что две простые природы обязательно соединены всякий раз, когда одно предполагает (влечет за собой) другое. ( Там же. ) Итак, для Например, простая природа форма обязательно соединяется с простым характером расширение постольку, поскольку первое предполагает (или влечет) последнее. Говорят, что идея очистить всякий раз, когда необходимо соединение между простыми природа идеи выставлена ​​или сделана явной. Декарта процедура для того, чтобы сделать идею «более ясной», заключается в сравнении простые натуры в идее.Пишет, что процедура:

… Переносится с одного предмета на другой исключительно посредством сравнение, которое позволяет нам утверждать, что то, что мы ищем, в том или ином отношении аналогичен, идентичен или равен, какая-то данная вещь. Соответственно, во всех рассуждениях это происходит только с помощью сравнение, что мы достигаем точного знания истины. (AT X 439; CSM I 57)

Далее он говорит, что «Единство — это общая природа, которую мы Сказано выше, все вещи, которые мы сравниваем, должны участвовать в в равной степени.(AT X 449; CSM I 63 См. Также AT X 440f; CSM I 57f) простые натуры форма и размер имеют общее предполагая простой характер расширение . Расширение — это общая природа; объединяет такие натуры в одну вещь ( тело). Мысль или мышление — это общая природа, объединяющая друг друга. простые натуры в единое целое вещь (разум). Говорится идея быть неясным , то, когда нет необходимой конъюнкции ( «Предполагает» отношение) проявляется или явно выражается в идея.

Идеи называются запутанными всякий раз, когда они включают или содержат простые сущности, принадлежащие к двум взаимоисключающим классам простой природы (два класса вместе образуют нумерацию). Здесь латинское confusio означает , смешанное вместе . В Случайное представление о Солнце — пример ошибочного представления. В Представляя Солнце круглым и горячим, идея включает простые натуры, принадлежащие к двум взаимоисключающим классам. Форма принадлежит к классу, члены которого предполагают простой характер расширение , тогда как тепло (качество) принадлежит к тому классу, члены которого предполагают простую природу думал или думал . Говорят, что идея различных , тогда, когда он включает или содержит только простые природы, принадлежащие к одному из взаимоисключающих классов. В астрономическая идея Солнца, представленная в Третьей медитации, выглядит как пример отличной идеи.В него входят только те простые натуры, принадлежащие к тому классу, члены которого предполагают простая природа расширение . (Смит 2010, 2015)

В Третьей медитации Декарт вводит то, что ученые называют как «правило истины»: все, что человек воспринимает ясно и отчетливо верно. (AT VII 35; CSM II 24) В пятой медитации, в его анализ ясной и отчетливой идеи треугольника, Декарт утверждает, что, поскольку «все, что истинно, есть нечто (т. е. real ) »(AT VII 65; CSM II 45), следует, что «Все, что я ясно и отчетливо воспринимаю как принадлежащее эта вещь (треугольник) действительно принадлежит ей… »(AT VII 65; CSM II 45) Как утверждали другие (Lennon 2007, Smith 2010a, Smith 2015, Wahl 1995), чтобы Декарт сказал, что что-то было «Реальный» отчасти означает, что он существует независимо от ограниченный ум.В этом суть доказательства Декарта существование Бога и тела. Это настоящие вещи. В своем анализе идею треугольника, Декарт заключает, что природа, которую он ясно и отчетливо воспринимает треугольник как владение факт принадлежит треугольнику. Эти натуры реал .

Рассел Валь утверждал, что для Декарта истина была связана непосредственно на натур . (Wahl 1995) Что верно, то он говорит: «Это объект, стоящий перед умом, а не идея — не работа ума, но то, что воспринимается.”(Валь 1995, стр. 188) Другими словами, истина не связана с взятой идеей. материально, но объективно к идее. Он говорит, что это не сомнение, связанное с утверждением Декарта, что все, что истинно, что-то реальное). (AT VII 65; CSM II 45) Важность этого представления что простые сущности, составляющие содержание идей, также та же самая природа, которой обладают вещи — по крайней мере, когда идея ясна и внятна. Здесь простые натуры выглядят служащий онтологическим мостом, так сказать, между разумом и внементальная реальность.Чтение Валя противоречиво, но оно того стоит отмечая, поскольку потенциальные возможности скрываются в его способности приблизить вместе чтения репрезентационалистов и прямых реалистов.

Относительно недавнее предложение, которое частично возникло как ответ на конфликт между репрезентационалистом и директором-реалистом интерпретации, исходит от Пола Хоффмана. (Hoffman 2002) Он основывает свои предположение о точке зрения Аквинского. Учитывая, что простые натуры онтологические элементы идей и вещей, Хоффман по сути утверждает, что сами простые натуры обладают двумя виды реальности, которые Декарт представил в Третьей Медитация, а именно формальная и объективная реальность.(Хоффман 2002) Рассмотрим случайную идею Солнца. Как отмечалось ранее, эта идея неясно и запутанно. Даже в этом случае, как сообщается, он представляет Солнце в небеса. Декарт ясно дает понять в Третьей медитации, что астрономическое представление о Солнце лучше «напоминает» объект по сообщениям, в небесах, чем случайная идея. В одну сторону это может быть так, что астрономическая идея ясна и отличается тем, что включает в себя только те простые сущности, которые предполагают расширение , например форма , размер , движение и так далее.Солнце — это тело, природа которого расширение (в длину, ширину и глубину).

«Солнце, как оно существует объективно», — говорит Хоффман, «Может представлять солнце в том виде, в каком оно формально существует в небеса именно потому, что это то же самое, что и эти два способы существования ». (Хоффман 2002, стр. 168) То есть Солнце обладает как формальной, так и объективной реальностью, вернее, простой природы, составляющие то, о чем говорят слова « Солнце »обладают как формальной, так и объективной реальностью.Хоффмана предположение, что это объективная реальность , которой обладает простая природа, которую разум «задействует» при восприятии солнце. Именно через объективное существо Солнца разум «Доступ» к Солнцу на небесах. Это предложение кажется, что они соединяют и репрезентационалистов, и прямореалистов. интерпретации, однако, как сам Хоффман характеризует свою точку зрения, его предложение склоняется к прямому реалисту интерпретация.

Тем не менее, в предложении Хоффмана таится проблема.Декарт очень ясно говорит, что идей — вот элементы его онтологии, которые обладают объективной реальностью, и они обладают ею своим очень природа. (AT VII 42; CSM II 29) Если Солнце, например, или любой другой простой природы, составляющей Солнце, — это предметы, которые обладают объективной реальностью, тогда Солнце или простые натуры, которые составляют идей . Но Солнце или простые натуры составляющие его, также предположительно обладают формальной реальностью, которая вид реальности, которой обладает вещь, поскольку она реальная или актуальная вещь.Если под «настоящим» Декарт частично понимает существует независимо от ограниченного разума. , как утверждали Валь и Леннон. утверждают, тогда Солнце или простые сущности, составляющие его, поскольку они обладают формальной реальностью, существуют независимо от конечный разум. Это повлечет за собой то, что идеи могут существовать и существуют. независимо от ограниченного разума! Но это противоречит Онтология Декарта. Для дальнейшего изучения Репрезентационалистские и прямые реалистические интерпретации, которые включают критический взгляд на предложение Хоффмана см. (Smith 2010a).

.