Теория государства платона: Книга: «Теория государства. С комментариями и объяснениями» — Платон. Купить книгу, читать рецензии | ISBN 978-5-17-106662-8

Содержание

ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА В ФИЛОСОФИИ ПЛАТОНА


 

 

 

 

 

 

 

 

Теория государства в философии Платона

Содержание

 

Введение

1.  Краткий обзор по книгам «Государство»  Платона

1.1   Миф пещеры

1.2  Первая книга —  Диалог   о справедливости

1.3   Вторая книга  — Выстраивание идеального государства

  • 1.4 Третья книга — искусство
  • 1.5 Четвертая книга — Модель идеального государства
  • 1.6 Пятая книга — Общность жен
  • 1.7 Шестая книга — роль философов в идеальном государстве
  • 1. 8 Восьмая — девятая книга Критика «извращенного государственного устройства»
  • 1.9 Учение о вечности души

 

  • 2. Основные концепции идеального государства

Заключение

Список литературы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Платон — древнегреческий философ, классик философской традиции. В истории мировой культуры Платон — великое явление. Он жил в древнегреческом обществе, но как деятель — философ, учёный, писатель — принадлежит всему человечеству. Учение, созданное Платоном многогранно и обширно. Многогранность его дарования удивительна. Учение Платона пронизывает не только мировую философию, но и мировую культуру.

      Одна из основных тем учения Платона — справедливое (идеальное) государство. Она претерпевала изменения от момента несправедливого осуждения Сократа в Афинах и до конца жизни Платона. Теория идеального государства наиболее полно представлена Платоном в труде «Государство» и развита в «Законах».

         Убежденный в том, что достойную жизнь можно вести только в совершенном государстве, Платон создает в афинской школе для своих учеников условия идеального государства.

        «Справедливость столь же хранит государство, сколь и человеческую душу, поэтому раз невозможно всегда сохранять правильное государственное устройство, необходимо построить его внутри себя» (Платон)

Как вспоминает сам Платон в Седьмом письме, еще молодым он готовился к активному участию в политической жизни своего города. Несправедливое осуждение Сократа вызвало у Платона разочарование в политике Афин и стало поворотным моментом в его жизни.

В 28 лет, после кончины Сократа, Платон вместе с другими учениками великого философа покинул Афины и переехал в Мегары, где жил один из известных учеников Сократа — Эвклид, В 40 лет он посетил Италию, где познакомился с пифагорейцем Архитом. Он знакомится с Дионисием, тираном Сиракуз, и мечтает воплотить в жизнь свой идеал правителя-философа. Однако очень скоро возникли неприязненные отношения с тираном Дионисием Старшим, зато завязалась дружба с Дионом, племянником тирана. В Дионе Платон надеялся найти достойного ученика и в будущем — философа на троне. Платон оскорбил правителя своими рассуждениями о тиранической власти, сказав, что не все то к лучшему, что на пользу лишь тирану, если тот не отличается добродетелью. За это Платон был продан в рабство на Эгину, из которого его выкупил и освободил Анникерид, философ мегарской школы.

         Впоследствии Платон хотел вернуть эти деньги Анникериду, а когда тот отказался их взять, купил на них сад в пригороде Афин, названный в честь местного героя Академа Академией. В этом саду Платон в 387 г. до н.э. основал свою школу, знаменитую платоновскую Академию, которая существовала в Афинах 1000 лет, вплоть до 529 года, пока не была закрыта императором Юстинианом.

Еще дважды он ездил в Сиракузы по настоянию Диона, надеясь осуществить свою мечту об идеальном государстве на землях, которые ему обещал выделить Дионисий Младший. И хотя эти попытки едва не стоили Платону жизни, настойчивость его является примером высокого служения идеалу.
      В 360 году Платон вернулся в Афины и не расставался с Академией до своей смерти, наступившей в 347 г. до н.э.

        Платон — один из учителей человечества. О Платоне можно писать трактаты — настолько интересным всеохватывающим является его творчество. Я же в своей работе попытаюсь охватить основные аспекты философии Платона в учении о государстве в котором мы видим уникальность взглядов Платона-мыслителя в истории человечества.

 

 

 

 

 

 

  1.  Краткий обзор по книгам «Государство»  Платона

1. 1 Миф пещеры

          

          В «Государстве» содержится знаменитый «миф пещеры» и характеристика всех современных ему форм правления, платоновское учение о душе и круговороте душ и, наконец, учение об идее блага. По своему объему (немного менее 400 страниц), разнообразию и глубине рассматриваемых проблем «Государство» вполне может быть названо главным произведением Платона, отражающим всю его философскую систему. Хотя чаще всего данный диалог ассоциируется именно с проектом идеального государства и для этого есть определенного рода основания. Это и само название работы, которое кажется узким по отношению к содержанию диалога. Однако во времена Платона считалось, что любой индивид неотделим от государства, государственного целого и связь с этим целым определяет в конечном счете решение всех основных философских вопросов. Не случайно, что структура общественных классов в идеальном государстве находится в строгом соответствии с платоновским пониманием строения человеческой души, как, впрочем, и со строением космоса в целом.
Важно то, что так или иначе затрагиваемые в «Государство» философские проблемы (идет ли речь об этике, политике, природе человека или о причинах бытия всех вещей или об идеях, воспитании, искусстве) анализируются в контексте выстраивания Платоном социальной утопии — его рассуждений об идеальном государстве, которые становятся своего рода скрепляющим стержнем, придающим единство всем десяти книгам диалога. Нельзя не отметить, что некоторые фрагменты «Государство» оказываются связаны между собой чисто внешним образом; отдельные аспекты платоновского учения об идеальном государстве излагаются то в духе ранних его воззрений (диалоги «Федр» и «Пир»), то в контексте более поздних его работ («Федон», «Филеб» и т.п.). По словам Виндельбанда, «Государство» являет собой «наитруднейшую загадку» и «в том виде, как оно до нас дошло, оно лишено художественного и логического единства». Виндельбанд полагал, что в «Государство» наличествуют три основных слоя: 1) достаточно рано написанный Платоном диалог об идеале справедливости; 2) проект идеального государства как осуществление этого идеала, подготовленный Платоном во время его учительской деятельности вслед за написанием им диалогов «Федр» и «Пир»; 3) учение об идее блага, относящееся ко времени диалогов «Федон» и «Филеб», и критика современных государственных институтов.
По мысли Виндельбанда, впоследствии стареющий Платон пытался объединить эти три части, подвергнув более ранние из них существенной переработке, но достичь органического единства «Государство» ему так и не удалось.

 

1.2  Первая книга —  Диалог   о справедливости

        

          Первую книгу «Государство» вполне можно назвать диалогом о справедливости. Она отстроена в духе раннего периода творчества Платона, когда он находился под определенным влиянием софистов. Здесь Сократ подробно пересказывает содержание своей беседы в Пирее, близ Афин, в день празднества Артемиды-Бендиды, почитаемой афинянами. Беседа заняла лишь несколько часов между дневным торжественным шествием в честь богини и бегом с факелами. Среди участвующих лиц были Сократ, родные братья Платона, сыновья Аристона Адимант и Главкон, известный оратор Кефал, его сын Полемарх, софист Фрасимах и еще ряд присутствовавших, но не принимавших участия в диалоге греков.

Спор ведется главным образом между Сократом и Фрасимахом, который постоянно оппонирует Сократу, тем самым невольно помогая последнему достичь истины. После традиционной для Сократа постановки вопроса о справедливости, сопоставления ее с несправедливостью он органично переходит к понятию «государство», в котором и должен быть осуществлен этот идеал справедливости.

 

             1.3   Вторая книга  — Выстраивание идеального государства

      Так, начиная со второй книги, перед читателем постепенно выстраивается так называемое идеальное государство Платона. Автор «Государство» начинает с вопроса о разделении труда соответственно потребностям и природным задаткам, о роли сословия стражей-воинов в идеальном государстве, о воспитании представителей этого сословия — мусическом (словесном) и гимнастическом, о роли мифов и поэзии в этом процессе.

 

•1.10    Третья книга — искусство

       Таким образом, вторая книга плавно перетекает в третью, в которой Платон высказывает свои взгляды об искусстве и художественном воспитании. Определенное место в этом фрагменте «Государство» принадлежит выяснению вопроса об отборе правителей и стражей, которые должны быть подвергнуты серьезным испытаниям, причем во всех возрастах — детском, юношеском и зрелом, чтобы показать себя людьми цельными, умеренными, гармоничными, способными принести как можно больше пользы и себе, и — главное — государству. Заканчивается третья книга описанием быта стражей, где Платон высказывает мысль, столь часто впоследствии становившуюся предметом различного рода споров, интерпретаций и просто грубых инсинуаций, о том, что никто из стражей «не должен обладать никакой частной собственностью, если в том нет крайней необходимости». Именно отрицание частной (личной) собственности для класса стражей-воинов, соответствующая организация их общежития, питания, снабжения, критика Платоном страсти к накоплению денег, золота и ценностей, резко негативное его отношение к торговым спекуляциям, а также платоновская мысль о нерушимости единства государства и полном единомыслии всех его граждан послужили основанием для многочисленных обвинений мыслителя в приверженности идеям «социализма», «коммунизма», а затем и «тоталитаризма» (см. , например, книгу Поппера «Открытое общество и его враги»). В последнем случае Платону припоминали жесткую иерархичность государства, остроту дихотомии личного и общественного и его безусловное решение в пользу «счастья государства в целом», а вовсе не отдельной личности; жесткую регламентацию всех сторон жизни, как то: предписание всем и каждому, как следует поступать, какую одежду носить и какую пищу есть, исключив, например, из рациона острые соусы и кондитерские изделия; жесткую цензуру в области воспитания — в литературе разрешалось рассказывать детям только санкционированные сказки, забыв Гомера и Гесиода, плохо изображавших богов; в музыке же запрет налагался на «расслабляющие дух» ионийские гармонии. (Полемика эта весьма сложна: видимо, вряд ли оправданно в духе индивидуализма Нового времени избыточно модернизировать взгляды античных мыслителей, выводивших идею государства из тогдашних представлений о строении и об устройстве космоса и человеческой души.)

 

1. 5  Четвертая книга — Модель  идеального государства

       

               Четвертая книга «Государство» посвящена подробному изложению модели идеального государства, когда Сократ в полемике с Адимантом, упрекавшим его в том, что не очень-то счастливыми выглядят граждане его государства, выстраивает собственную защиту и высказывает свою точку зрения. По мысли фигуранта диалога Сократа, что именно таким образом граждане идеального государства и могут быть счастливы, так как речь, строго говоря, идет о «счастье всего государства в целом», а не того или иного слоя его граждан: «ведь именно в таком государстве мы рассчитывали найти справедливость». И далее: «Не заставляй нас соединять с должностью стражей такое счастье, что оно сделает их кем угодно, только не стражами. Мы сумели бы и земледельцев нарядить в пышные одежды… а гончары пускай с удобством разлягутся у очага, пьют себе вволю и пируют… И всех остальных мы подобным же образом можем сделать счастливыми, чтобы так процветало все государство». Однако подобным образом, по Платону, разрушается до основания все государство. Главное, по его мысли, не благополучие отдельных слоев населения, а «забота о государстве в целом и его процветании». Платон далее подробно описывает размеры идеального государства, его законы и добродетели, характеризует три начала человеческой души, связывая их с делением общества на три сословия и называя это справедливостью в государстве. Даже пять известных тогда типов государственного устройства Платон выводит из соответствующего числа типов душевного склада личности.

 

1.6  Пятая книга — Общность жен

          В пятой книге Платон делает из своего учения об идеях выводы относительно общности жен и детей и подробно описывает роль женщин в идеальном государстве, считая, что они (как и мужчины) способны к исполнению функций воинов-стражей, лишь бы у них были налицо необходимые задатки и соответствующее воспитание. И хотя Платон полагал, что женщины во всем немощнее мужчин, это, по его мысли, не могло быть основанием, чтобы «поручать все мужчинам, а женщинам — ничего». Равняясь на нравы тогдашней Спарты, Платон выстраивает свои рассуждения о семье и браке, считая, что в идеальном государстве речь может идти лишь о кратковременном соединении двух полов, втайне направляемых правителями государства, когда лучшие будут сочетаться с лучшими, а худшие — с себе подобными. Рожая детей, женщины передают их государству; при этом худшие из детей — главным образом, больные и дефективные — обрекаются на гибель. Идея общности жен и детей у стражей государства станет для Платона своего рода воплощением высшей формы единения его граждан, завершая то, что было начато провозглашением идеи общности имуществ. Определенное место в этой части «Государства» уделяется также войне и воинскому долгу граждан идеального государства, этнической характеристике государства в связи с вопросом о войне и, наконец, завершают пятую книгу рассуждения Платона о том, почему правителями в идеальном государстве должны быть только философы. Именно они, согласно Платону, это «люди, способные постичь то, что вечно тождественно самому себе», — не мнения, а бытие и высшую истину. Их отличает страстное стремление к знанию, правдивость, неприятие лжи, любовь к истине и т.д. По Платону, «самые тщательные» стражи и правители в идеальном государстве — философы: люди, имеющие соответствующие природные задатки, получившие должное воспитание. И достойными быть такими могут оказаться лишь очень и очень немногие.

 

1.7  Шестая книга — роль философов в идеальном государстве

       Шестая книга «Государство» развивает далее начатый Платоном разговор о роли философов в идеальном государстве, в котором развивается идея главных свойств философской души (прежде всего это охват мыслью целокупного времени и бытия), присущих философу добродетелей, совпадающих с добродетелями идеального государства. Здесь же Платон затрагивает и извечную тему антагонизма философа и толпы. Вновь и вновь возвращаясь к вопросу о природе философа, Платон незаметно переводит разговор в плоскость поиска того самого нужного и самого важного знания, которое необходимо правителям, и это самое важное оказывается даже важнее справедливости и всего того, о чем шла речь до сего фрагмента. Самым важным при решении вопроса о правителях и стражах становится знание блага, или идея («эйдос») блага, ибо именно ею и «обусловлена пригодность и полезность справедливости и всего остального». Благо — это не то, что придает познаваемым вещам истинность, а человека наделяет способностью познавать, это — «причина знания и познаваемости истины». Платон уподоблял благо Солнцу, считая, что все познаваемые вещи могут познаваться «лишь благодаря благу; оно же дает им бытие и существование, хотя само благо не есть существование — оно за пределами существования, превышая его достоинством и силой». Именно здесь, в шестой книге «Государство», Платон в виде мифа излагает свое учение о двух мирах: умопостигаемого и чувственного, деля каждый из них, в свою очередь, на две области — зрительных образов (или «теней») и области, где существуют все живые существа, применительно к сфере видимого мира. В мире же умопостигаемого Платон выделяет область умопостигаемых предметов, которые ищет душа с помощью полученных в мире чувств образов, двигаясь при этом не к началу, а к следствиям умопостигаемого; и — область, которую душа исследует, восходя от предпосылки к беспредпосылочному началу. Эти четыре области постигаемого строго соответствуют у Платона четырем видам познавательной деятельности души — разуму, рассудку, вере и уподоблению. Завершающаяся разумом классификация познавательных способностей, как и концепция беспредпосылочного начала, использованная впоследствии в неоплатонизме, вплотную подводит к собственно платоновскому учению о бытии — его теории «идей», или «эйдосов». В его основе лежит различение двух миров — умопостигаемого и чувственного, а излагается оно в традиционной для Платона форме мифа — аллегории о «пещере», где земная жизнь уподобляется существованию скованных на дне пещеры узников, которые не могут повернуться к выходу и свету от горящего вдалеке огня. Обращенные к нему лишь спиной, они видят не находящуюся между этим огнем и ими самими дорогу, по которой идут люди и несут всяческую утварь, статуи и т.п. Им доступны лишь отбрасываемые огнем на стену пещеры тени от самих себя и от предметов, которые несут те люди. И эти тени они принимают за настоящее. Платон говорит здесь и о возможности восхождения для узников из мрака к свету самого разума и истины, но путь этот очень долог и предполагает возвышение по ступеням созерцания — идя от теней к отражениям людей и различных предметов на воде и только затем — к самим вещам, к Солнцу со всеми его свойствами как причине всего ранее увиденного в пещере. Философский смысл платоновского мифа о пещере традиционно трактуется так: жизнь в темнице подобна чувственному созерцанию; в свою очередь, восхождение к созерцанию вещей позволяет душе проникнуть в мир умопостигаемого, в котором на самой вершине идей располагается идея блага — причина всего истинного и прекрасного. На нее и следует взирать всем тем, «кто хочет сознательно жить и действовать».

 

1.8 Восьмая — девятая книга Критика  «извращенного государственного устройства»

                 В восьмой и девятой книгах «Государство» Платон приводит блестящую критику всех известных в его время форм правления, начиная с четырех видов «извращенного государственного устройства» (тимократия, олигархия, демократия и тирания). Каждая из них в сравнении с идеальным государством является своего рода ступенькой на пути к вырождению. Так, в государстве честолюбцев (по образу Спарты) — или тимократии, где присутствует еще ряд достоинств идеального государства, — начинается страсть к обогащению, постепенно перерастающая в господство немногих стяжателей (олигархов), где господствует дух наживы и беззакония, где люди заняты не своим делом и где каждый не является органической частью целого. Олигархия вырождается в демократию, в которой формальное правление свободных граждан фактически являет собой несправедливое уравнивание людей различного достоинства и, как следствие, торжество некомпетентности и пренебрежения к законам, власть толпы и охлократию, которая завершается наихудшей формой правления — тиранией, или властью одного над всеми. Платон выводит тиранию именно из демократии — как сильнейшее рабство из величественной свободы, как все то, что делается слишком или переступает меру, как расплату великой переменой в противоположную сторону. Завершающая десятая книга «Г.» посвящена платоновскому учению о круговороте душ. Он возвращается к выяснению места поэзии и искусства в идеальном государстве, развивая свою знаменитую идею об искусстве как подражании подражанию идее (эйдосу), согласно которой поэт творит лишь признаки, а не истинное бытие. Рассуждая о пользе поэзии, Платон много говорит о необходимости строгого отбора правителями произведений лирической поэзии, критерием которого должно выступать их воздействие на чувства граждан в направлении развития таких добродетелей, как мужество, стойкость, самообладание, твердость духа, выносливость к страданиям и т.п.

 

1.9  Учение о вечности души

         Завершает «Государство» учение о вечности души, ее самотождественности, от которого Платон вновь возвращается к идее справедливости и ее самодовлеющем значении. Итоговым здесь становится призыв Платона соблюдать справедливость вместе с разумностью, дабы не осквернить своей бессмертной души, держаться всегда вышнего пути и быть всегда «друзьями самим себе и богам». По Платону, «а раз мы заслужим себе награду, словно победители на состязаниях, отовсюду собирающие дары, то и здесь, и в том тысячелетнем странствии, которое мы разбирали, нам будет хорошо».

 

 

 

 

 

 

 

 

                     2.   Основные концепции идеального  государства

          Вопросам общественно-политическим Платон посвятил два наиболее обстоятельных своих произведения: «Государство» и » и развита в „Законах», где теория идеального государства представлена полнее всего.  

        Это два самых больших по объему и самых важных по значению сочинения Платона, каждое из которых занимает почти по целому  толстому тому.

        «Государство» — один из наиболее известных диалогов Платона, относящийся к расцвету его творческой деятельности (70-60-е, 4 в. до н.э.). Создававшееся в течение многих лет «Государство» впитало в себя все стороны учения мыслителя, включая его представления о справедливости, искусстве и художественном воспитании; проект идеального государства как осуществление идеала справедливости; учение об идеях и ряд вытекающих отсюда конкретных выводов; концепцию беспредпосылочного знания, развитую затем в неоплатонизме.

       В «Государстве» целых десять частей, или книг, множество действующих лиц. Но большей частью все это пассивные слушатели и молчаливые персонажи. Главное лицо этого сочинения Сократ. Рядом с ним родные братья Платона — Адимант и Главкон, к которым постоянно обращается Сократ и которые создают видимость беседы.

       Форма вопросов и ответов в «Государстве» удобна для Платона как проверка собственных мыслей и теорий. И он то и дело заставляет робких собеседников подавать реплики, чтобы создать повод для дальнейшего развития идей Сократа. Размышления в «Государстве» с трудом поддаются системе, и поскольку все сочинение есть как бы рассказ Сократа о бывшей давно встрече, то это очень хорошее основание для того, чтобы Сократ один пересказывал все реплики и один вел беседу.

       Истинное политическое искусство есть искусство спасения и воспитания души, а потому Платон выдвигает тезис о совпадении истинной философии с истинной политикой. Только если политик становится философом (и наоборот), можно построить подлинное государство, основанное на высшей ценности Правды и Блага. Построить Город-Государство означает познать до конца человека и его место в универсуме.

По сути дела, « Государство» — это как бы сцениче­ское представление, где участвует один актер, разыгры­вающий сразу все роли. Но только здесь не театр драма­тических ситуаций, а драматизм мысли, взятый в чистом виде и из-за сложности этого процесса трудно прослежи­ваемый, дифференцируемый и иной раз даже неуло­вимый.

В своей общественной философии Платон проводил свое учение об идеях с такой же верой в человеческий разум, с таким же упованием на всемогущую силу идеального мира и с наивной убежденностью, что достаточно только правильно созерцать идеи, как уже вся общественная жизнь тоже станет идеальной.

В своих произведениях Платон говорит о модели «идеального», лучшего государства. Эта модель не есть описание какого-либо существующего строя, системы, а, напротив, модель такого государства, которого нигде и никогда не было, но которое должно возникнуть, то есть Платон говорит об идее государства, создает проект, утопию. Платона многое в уже существующих государствах не устраивало принципиально. В трактате «Государство» Платон пишет о том, что главная причина порчи обществ и государств (которые когда-то, во времена «золотого века» имели «совершенный» строй) заключена в «господстве корыстных интересов», обуславливающих поступки и поведение людей. В соответствии с этим основным недостатком Платон подразделяет все существующие государства на четыре разновидности в порядке увеличения, нарастания «корыстных интересов» в их строе.

        Тимократия — власть честолюбцев. По мнению Платона, еще сохранила черты «совершенного» строя. В государстве такого типа правители и воины были свободны от земледельческих и ремесленных работ и от всех забот материальных. Большое внимание уделяется  спортивным упражнениям, однако уже заметно стремление к обогащению, и «при участии жен» спартанский образ жизни переходит в роскошный, что обуславливает переход к олигархии.

       Олигархия — это правление, основывающееся на переписи и на оценке имущества, так что в нем властвуют богатые, а бедные не имеют участия в правлении. В олигархическом государстве уже имеется четкое разделение на богатых (правящий класс) и бедных, которые делают возможной совершенно беззаботную жизнь правящего класса. В олигархическом государстве не выполняется основной закон жизни общества. По Платону, закон этот в том, чтобы каждый член общества «делал свое» и притом «только свое». Напротив, в олигархии, во-первых, часть членов общества занимаются каждый самыми различными делами: и земледелием, и ремеслами, и войной. Во-вторых, в олигархии право человека на полную распродажу накопленного им самим имущества приводит к тому, что такой человек превращается в совершенно бесполезного члена общества: не составляя части государства, он в нем лишь бедняк и беспомощный человек. Развитие олигархии, по теории Платона, приводит к ее перерождению в демократию.

         Демократия — это власть и правление большинства, но правление в обществе, в котором противоположность между богатыми и бедными обостряется еще сильнее, чем при олигархии.

        Демократический строй еще более усиливает разобщенность бедных и богатых классов общества, возникают восстания, кровопролития, борьба за власть. Если восстание заканчивается победой бедняков, то они часть богачей уничтожают, другую часть изгоняют, а государственную власть и функции управления разделяют между всеми оставшимися членами общества.

         Тирания — это власть одного над всеми в обществе. Возникает эта власть, подобно предыдущим формам, как вырождение предшествующей ей демократической формы правления. По мнению Платона, если некое действие делается слишком сильно, то это приводит к противоположному результату. Так и здесь: избыток свободы при демократии приводит к возникновению государства, вообще не имеющего свободы, живущего по прихоти одного человека тирана. Тиран, если захочет удержать власть, вынужден будет исподволь уничтожать своих осудителей, «пока не останется у него ни друзей, ни врагов, от которых можно было бы ожидать какой-нибудь пользы».

Всем дурным формам государства Платон   противопоставляет   утопию, или проект наилучшего государства и правления. Этим государством руководят, как в олигархии, немногие. Но, в отличие от олигархии, этими немногими могут стать только лица, действительно способные хорошо управлять государством: во-первых, в силу природных к тому задатков и одаренности; во-вторых, вследствие долголетней предварительной подготовки. С теперешней точки зрения, это представляется нам чем-то чересчур консервативным, че­ресчур непередовым и даже реакционным. Однако у Пла­тона это была пока еще только наивность веры во все­могущество максимально общих, то есть предельно обоб­щающих идей-законов. И в своем субъективном построе­нии Платон чувствовал себя здесь самым передовым фи­лософом, а свою проповедь этой неподвижной идеальной общественности считал только естественным результатом разумного господства идеи.

Платон высоко оценивает заложенные в человечестве силы, но его мечта — чтобы они творили благо и красоту, проявляя хотя бы частицу своего бессмертного начала. Пока же вокруг себя Платон видел слишком, много несправедливостей и преступлений общественных и частных. Он готов помочь человеку избавиться от своего несовершенства, но, как мы уже знаем, его готовность остается в пределах утопии и мифа.

Основным принципом идеального государственного устройства Платон считает справедливость. Каждому гражданину государства справедливость отводит особое занятие и особое положение. Господство справедливости сплачивает разнообразные и даже разнородные части государства в целое, запечатленное единством и гармонией. Такое государство, во-первых, должно обладать силой собственной организации и средствами ее защиты, достаточными для сдерживания и отражения враждебного окружения, во-вторых, оно должно осуществлять систематическое снабжение всех членов общества необходимыми для них материальными благами; в-третьих, оно должно руководить и направлять высокое развитие духовной деятельности и творчества. Выполнение всех этих задач означало бы осуществление идеи блага как высшей «идеи», правящей миром. Основная мысль Платона в утверждении, что потребности граждан, составляющих общество, разнообразны, но способности каждого отдельного лица к удовлетворению этих потребностей ограничены. В своем огромном сочинении «Государство» Платон строит модель вот такого исправленного и улучшенного человеческого общества.

Основной закон существования «идеального» государства состоит в том, что каждый член общества обязан выполнять только то дело, к которому он пригоден.

Всех жителей «идеального» государства автор разделяет на три класса.

Низший класс объединяет людей, которые производят необходимые для государства вещи или способствуют этому; в него входят самые разные люди, связанные с ремеслом, земледелием, рыночными операциями, деньгами, торговлей и перепродажей это земледельцы, ремесленники, торговцы. Несмотря на то, что торговцами и земледельцами могут быть совершенно различные люди, все они, по Платону, стоят приблизительно на одной ступени нравственного развития.

Принадлежность человека ко второму и третьему классам, а это классы воинов-стражей и правителей-философов, определяется уже не по профессиональным, а по нравственным критериям. Нравственные качества этих людей Платон ставит гораздо выше нравственных качеств первого класса.

Во главе идеального государства стоят философы, созерцатели чистых и вечных идей. По его мнению, правителями «идеального» государства должны быть исключительно философы, для того чтобы в государстве властвовали рассудительность, разум. Именно философы обуславливают благосостояние, справедливость государства Платона, ведь им свойственны «…правдивость, решительное неприятие какой бы то ни было лжи, ненависть к ней и любовь к истине». Не менее важно и то, что благодаря философам правление и вся жизнь «идеального» государства будет построена по законам разума, мудрости, там не будет места порывам души и чувствам. Платон  считает, что любое новшество в идеальном государстве неизбежно ухудшит его (нельзя улучшить «идеальное»). Очевидно, что именно философы будут охранять «идеальный» строй, законы от всяческих нововведений, ведь они обладают «…всеми качествами правителей и стражей идеального государства»1. Именно поэтому деятельность философов обуславливает существование «идеального» государства, его неизменность. По существу, философы охраняют остальных  людей от порока, каким является любое нововведение в государстве Платона.

Философы и воины не имеют никакой частной собственности и беспощадно караются за хранение золота и серебра. Собственность — привилегия крестьян и мастеровых, ибо она не мешает работать, будучи губительной для тех, кто предан высоким размышлениям. В этом государстве нет замкнутой семьи, отягощенной бытом.  Здесь совместные браки, и дети воспитываются на общественный счет, зная, что их общий родитель — само государство, которому люди преданы с малых лет. Из идеального города изгнаны размягчающие душу мелодии и песни. Здесь допускается только бодрая, воинственная музыка, душу укрепляющая. И воспитание направлено на укрепление ума и прекрасного тела.

 

 

Заключение

 

      Платон был первооткрывателем в сфере философского освещения обширного комплекса политико-правовых вопросов, и разработка многих из них отмечена печатью его творческого гения.

      Платон — один из тех правдоискателей и героев мысли, которые становятся вечными спутниками человечества и современниками всё новых и новых эпох и поколений людей в их непрекращающихся поисках истины и справедливости, в неустанном стремлении к более разумной и совершенной жизни. 


         Государство Платона, в противоположность современным утопиям, было задумано для того, чтобы осуществить его на практике. Это не было так фантастично или невозможно, как могло бы, естественно, показаться. Многие из его предположений, включая те, которые  сегодня должно бы считать совершенно неосуществимыми на практике, были фактически реализованы в Спарте.  Пифагор пытался осуществить правление философов, а во времена Платона пифагореец Архит пользовался политическим влиянием в Тарасе (современный Таранто), когда Платон посетил Сицилию и Южную Италию. Для городов было обычной практикой использование какого-либо мудреца для создания своих законов. Солон сделал это для Афин, а Протагор - для Фурии. В те дни колонии были совершенно свободны от контроля своих городов-метрополий, и группа платоников вполне могла бы учредить государство Платона на берегах Испании или Галлии. К сожалению, судьба привела Платона в Сиракузы, большой торговый город, который был занят безнадежными войнами с Карфагеном; в такой обстановке никакой философ не мог бы достичь многого. В следующем поколении возвышение Македонии сделало все малые государства устаревшими, а все политические эксперименты в миниатюре - совершенно бесплодными. 


 

Список литературы:
  • 1. Асмус В.Ф. Платон. — М.: Мысль, 1975.
  • 2. Агни Иога. Надземное. М.- 1938
  • 3. Брамо Р. «Философы Древней Греции» М.: «Центрополиграф» 2002.
  • 4. Болдырев Н.Ф. Сократ. Платон. Аристотель. Юм. Шопенгауэр: Биографические повествования. — Челябинск: Урал, 1995.
  • 5. Большая Советская энциклопедия, Третье издание БСЭ, 1978
  • 6. Великпедия
  • 7. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. — М.: Мысль, 1998.
  • 8. Лосев А. Ф., Тахо-Годи А. А. Платон. Аристотель, — М.: Молодая гвардия, 1993.
  • 9. Нерсесянц В.С. Платон. — М.: Мысль, 1984.
  • 10. Платон. Собрание сочинений в 3-х тт. — М., 1971 г.
  • 11.Рассел Бертран. История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от античности до наших дней: В трех книгах. Издание 3-е стереотипное. — М. Академический Проект, 2000
  • 12.Шюре Эдуард. Великие Посвященные. Очерки эзотеризма» М.- Изд. «Сфера» 2004.

  


 


    

Платон теория государства — Готовый реферат

Содержание:

Введение

Нам часто приходится думать о том, кто должен быть у власти, каким должно быть идеальное государство. Проблема государственного устройства была, есть и будет одной из самых сложных и противоречивых проблем, стоящих перед человечеством. Многие тысячи лет пытались понять, каким должно быть государство в идеале. При этом одни считают лучшим сильное, эффективное государство с хорошей экономикой, другие — состояние, в котором каждый человек чувствует себя совершенно свободным и счастливым. Таким образом, проблема общественного, государственного устройства перерастает в проблему понимания добра, общечеловеческих ценностей и свободы личности.    

Утопия Платона — одна из самых известных в истории политических учений. Он одновременно представляет собой отражение ряда реальных черт современных Платону государств и критику ряда недостатков греческих городов-государств и рекомендует идеальный тип сообщества вместо отвергнутых.  Маркс показал, что источником платоновского государства было его наблюдение за общей структурой Египта. Он также показал, что идеальное государство Платона было всего лишь афинской идеализацией египетской кастовой системы.   

Становление политической философии связано с именем Платона. Он стоит у истоков философии государства и права. Именно он первым поставил и проанализировал на теоретической основе многие фундаментальные вопросы политико-правового профиля, не утратившие своего значения для современных исследователей. Учение Платона о государстве — первый значительный вклад в политическую теорию. Это учение можно рассматривать как синтез сократовской этики и теории идей Платона.        

В творчестве Платона большое внимание уделяется проблемам государства, права и политики. Две его самые большие работы — Государство и Законы. Первый описывает идеальное, с точки зрения Платона, государство. Во-вторых, государство максимально приближено, благодаря правильному законодательству, к идеалу.    

Идеальное государство Платон  

Роль и место понятий идеальное государство  

Становление политической философии связано с именем Платона. Именно Платон стоит у истоков философии государства и права. Он первым поставил и проанализировал на теоретической основе многие фундаментальные вопросы политического и правового профиля, не утратившие своего значения для современных исследователей.  

Некоторые философы, например Б. Рассел и К. Поппер, резко критиковали Платона, считая его защитником тоталитарной системы. Другие, например В. Ф. Асмус, считают этого великого философа сторонником тоталитарной свободы государства в его целостности, целостности, неделимости. А третьи, как Р. Пельман, видели в Платоне антикоммуниста, призывающего к борьбе против масс.   

Многие исследователи сходились во мнении, что, согласно взглядам Платона, человек должен служить государству, а не государство — человеку.

В этой работе исследуются основы идеального состояния Платона с помощью дошедших до нас работ великого древнегреческого ученого.

Раскрывая в своем произведении Государство проект идеального, справедливого государства, Платон исходит из того соответствия, которое, по его представлениям, существует между космосом в целом, государством и отдельной человеческой душой. Три принципа человеческой души — разумный, похотливый и яростный — аналогичны в государстве трем аналогичным принципам — совещательному, защитному и деловому, и последние соответствуют трем сословиям — правителям, воинам и производителям (ремесленникам и земледельцам). 

Согласно теории Платона, государство возникает потому, что человек как индивид не может обеспечить удовлетворение своих основных потребностей. Платон вложил эту идею в определение государства: Многие люди, нуждающиеся во многих вещах, собираются вместе, чтобы жить вместе и помогать друг другу: такое совместное поселение — это то, что мы называем государством. 

Разделив людей на классы, Платон в качестве аргумента ссылается на преимущества реализации принципа разделения труда.

Разделение труда порождает многочисленные, четко дифференцированные отрасли, которые производят продукцию для государства или тем или иным образом вносят вклад в производство и потребление.

Для Платона это привело к идее безупречного выполнения гражданином своей единственной обязанности, соответствующей его классу. Такой человек не позволит никому из имеющихся в его душе начать выполнять чужие задания или раздражать друг друга взаимным вмешательством. Философ дает этому вполне естественную основу. Он пишет: … каждому… мы доверили только одно дело, к которому он подходит по своим природным наклонностям ››.   

В основу идеального государства Платон положил идею добра или принцип справедливости, который определяет занятие и место для каждого гражданина и, таким образом, объединяет все части государства в гармоничное целое.

Государственная система должна обладать моральными, политическими и экономическими особенностями организации, которые в совокупности обеспечивали бы решение основных задач, таких как:

  • обеспечение всех членов общества необходимыми материальными благами;
  • защита государства и руководство их духовной и творческой деятельностью.

Согласно Платону, в идеальном состоянии за детьми наблюдают должностные лица, чтобы определить, кто приспособлен быть воином и защитником государства, ремесленником и земледельцем, а кто способен постичь высшее благо и стать правителем.

Воспитание должно, прежде всего, развивать в детях такие качества, как серьезность, соблюдение внешней приличия и смелость. Должна быть строгая цензура литературы, которую молодые люди могут читать с самого раннего возраста, и музыки, которую им разрешено слушать. Матери и няни должны рассказывать своим детям только разрешенные истории.  

Таким образом, в идеальном обществе формируются три класса: бизнесмены (ремесленники и крестьяне), гвардейцы и правители. Чтобы сами родители не причисляли ребенка к тому или иному классу, Платон считал, что всех детей нужно воспитывать вместе и чтобы взрослые не знали, кто именно их ребенок. А поскольку ребенок не знает, кто его родители, он должен позвать каждого мужчину, который по возрасту мог бы стать его отцом; это также относится к матери, брату, сестре.    

Важное различие между высшими классами Платон выделял в их отсутствии частной собственности. Нерушимость классового разделения является основой справедливого государства. Классы разграничены даже по месту жительства.  

Это разделение было условием торжества справедливости. Платон говорил, что собственность порождает жадное вождение, ведет к вражде. Платон стремился достичь высшей формы единства государства. Высшие классы обязательно будут просто из-за отсутствия материальных интересов. В то время как у представителей низшего класса есть собственность, они используют деньги и даже разрешают элементы роскоши.    

Платон утверждал, что разделение общества на сословия не является наследственным, что оно вызвано естественными наклонностями человека. Отсюда особенность идеального государства — оно должно строиться на достаточно строгой системе образования. 

В политической сфере идеалом Платона была стабильность государства. Для его стабильности требуется стабильность в обществе, и каждый должен заниматься своим делом, и это было именно то, что было правильно.  Счастье отдельного человека ничего не значит для счастья полиса, поэтому неравенство сословий тоже нормально. Если нет истинной справедливости, то государство перестает быть государством.   

В идеальном обществе ничего нельзя делать без приказа — у каждого свой начальник, которому он должен беспрекословно подчиняться. Если дежурный — тот, кто лучше всего подходит для этого, то и его приказы будут лучшими. 

Платон часто критиковал все существующие типы правления. Он считал, что правление большинства — тиран, военные, богатые — неестественно. Кроме того, социальное неравенство, которое присутствует в любом состоянии, должно основываться на естественном неравенстве людей, все зависит от того, какая душа преобладает в конкретном человеке: рациональная, аффективная (эмоциональная) или похотливая (чувственная). Ему соответствуют разные виды добродетели.   

Каждый из последовательно установленных платонических диалогов — сократический, платонический, среднеплатонический и поздний, глубоко продуманный, и в своей совокупности они составляют нечто единое, связанное доктриной идей.  В целом мышление Платона более филологическое, чем философское или научное. 

Философия Платона делится на три составляющие — этику, теорию познания и теорию природы. Понятие идеальное государство находит отражение в этической составляющей его философии. 

Этика Платона построена на основе его понимания души, то есть на осознании врожденных добродетелей, характерных для определенных социальных классов. При их соблюдении в государстве царит добро, которое понимается не как достижение личного счастья, а как достижение общественного благополучия.  

Этика у Платона не индивидуальная, а социальная, она тесно связана с политической организацией общества — человек может быть нравственно совершенным только в правильно организованном государстве.

Философия Платона не является законченной системой, поскольку он постоянно все подвергает сомнению. В одних диалогах он задавал вопросы, вызывая сомнения у читателей, в других не приходил к каким-либо выводам. 

Важнейший диалог Платона — Государство, где он воссоздает политическую утопию, противопоставленную циклу реальных государственных форм.

Платон говорил о существовании двух миров: мира вещей и мира идей. Абсолютно любая вещь является отражением ее идеи, к ней можно стремиться, но никогда не достигнет. Философ должен изучать не сами вещи, а идеи. Это касается и государства. Платон описывает цикл государственных форм, но все они несовершенные, потому что существуют в мире вещей, а идеальная форма полиса им противостоит.    

Идеальное общество Платона можно назвать яслями для душ, где все телесное отодвигается на задний план или полностью игнорируется.

Платон был уверен в осуществимости своего плана, хотя осознавал трудности практической реализации проекта идеального государства. Но для него гораздо важнее философски осветить идеальную реальность государства и тем самым показать, что модель совершенного государства, доступная каждому, находится на небесах, существует в идеальной реальности. А есть ли на земле такое государство, и будет ли это вообще неважно.   

Как считал Платон, нет необходимости в слишком подробных юридических положениях, где устанавливается идеальное правительство.  В этих условиях законодатель будет издавать законы общего характера, адресованные большинству, но каждому лишь в более грубой форме. 

У Платона социальное начало выше личного. Таким образом, этика Платона органично сочетается с его учением об идеальном государстве. Для формирования нового государства и нового человека Платон подчеркивает важность благочестия и поклонения богам.  

Итак, резюмируя вышесказанное, можно прийти к выводу, что основными условиями существования идеального государства являются:

  1. устранение источника морального ущерба от жизни — противоположных полюсов богатства и бедности;
  2. строгое разделение на классы и сферы работы;
  3. строжайшее повиновение, прямо вытекающее из основной доблести всех членов государства — сдерживающий фактор.

Концепция Платона представляет собой довольно жесткую схему — изменений, изменений в построенном состоянии не предусмотрено. Он утверждает, что… переход от одного сословия к другому — величайший вред для государства и по праву может считаться высшим преступлением.  Форма правления в идеальном государстве — аристократия — власть самых достойных, мудрых.  

Типы состояний по Платону

Рассмотрим еще один важный компонент учения Платона об идеальном государстве. Идеальное состояние Платона — это умозрительная концепция, имеющая место по сравнению с другими типами состояний, которые также описывает Платон. 

Существует четыре несовершенных формы государства — тимократия, олигархия, демократия и тирания (таблица 1). Ближе всего к идеальному государству аристократия, а именно аристократическая республика.

Аристократическая республика

В этой форме опускается личная собственность, деньги, разрешено создание семьи для всех сословий, но повышается системообразующая роль государства, что предполагает значительное усиление контролирующей роли государства, которое строго регулирует все социальные отношения. Система правосудия стоит на страже законов, и без истинной справедливости государство перестает быть государством.   

Тимократия

власть нескольких людей, основанная на военной мощи, т.е. на добродетелях средней части души. Такие люди, как правило, становятся воинами, подконтрольное им государство постоянно находится в состоянии войны. Войны — прямая жертва, а значит, чье-то обогащение. Богатство — это, прежде всего, некая сила, с помощью которой в будущем будет формироваться олигархия.    

Олигархия

Власть немногих богатых, которые полагаются на торговлю, ростовщичество, они тесно связаны с низкой, чувственной частью души.

Демократия

одна из худших форм правления по Платону. Власть большинства, для которой характерно формирование трех классов населения — богатых, людей и дронов. Последние представители в демократическом государстве занимают почти все государственные посты. Дроны стремятся отобрать часть собственности у богатой части населения и передать ее более бедным слоям населения. Однако богатые, сопротивляясь, будут вынуждены организовать оппозицию.  В случае, если противостояние достигает накала, народ выдвигает своего протеже — тирана, наделив его неограниченными полномочиями, в результате чего демократия неизбежно ведет к тирании.     

Тирания

Неконтролируемая сила одного. Тиран выходит из демократии. Тирания у Платона, с одной стороны, характеризуется как худшее. Бывший народный представитель, охваченный жаждой самодержавия и добившийся его с помощью социальной демагогии и открытого насилия, становится тираном. Потакание своим похотям и постоянный страх за свою жизнь — удел тирана. Жители такого государства, видя безнаказанность своего правителя, привыкают к вседозволенности. С другой стороны, с помощью наихудшей формы правления Платон ищет наиболее эффективные средства для построения идеального государства, основанного на справедливости.    

В идеальном состоянии Платона все должно быть четко зафиксировано, все должно быть построено по определенному плану, который не может быть нарушен ни одним гражданином.  Это то, что отличает его от известных государств-политик, характеризующихся хрупкостью, хаосом, отсутствием строгого порядка и, как следствие, господством несправедливости.  

Критика концепции идеального государства К. Поппера

Одним из крупнейших представителей философии постпозитивизма является Карл Поппер. Открытое общество и его враги — его основная работа, в которой он анализирует основные периоды развития античного общества, а именно греческой демократии. Проблемы общественного развития и история философии — главные источники внимания Поппера.  

Античная демократия сформировалась в борьбе против древнегреческого демократического правления. Во главе аристократической формы правления стоял привилегированный класс греческого полиса — рабовладельческая аристократия. Выдающиеся философы, такие как Платон, были защитниками этой аристократической формы правления. Поппер проанализировал взгляды этого философа на общество и государство.   

Изучая литературу, мы пришли к выводу, что Поппер критикует идеи коллективизма и социальной справедливости в учении Платона.  Он сказал, что Коллективизм является препятствием для развития индивидуальности, в то время как индивид вынужден подчинять свои личные интересы интересам коллектива. 

Поппер критикует социальные и политические взгляды Платона. Вот что Поппер говорит об идеальном государстве Платона: Идеальное общество в учении Платона — это государство, основанное на тоталитарной форме правления. 

По мнению Поппера, коллектив препятствует реализации творческого потенциала личности. Человек должен подчиняться приказам лидера.  Тем не менее, как уже рассмотренный выше, такое поведение рабское оправдано Платона, так как люди с самого начала разделены на исполнителей и руководителей. В связи с этим, высшие классы общества должны править, а нижние подчиняться им. Согласно Платон, именно такое классовое устройство ведет к идеальному обществу.     

Как верил Поппер в свою социально-политическую доктрину, Платон пытается объединить такие две полярные силы, как патриархальная система и государство.  В недрах древнейшего общества зародилась и продолжала развиваться принципиально иная социальная структура — демократическое общество — к таким выводам пришел Поппер, анализируя данные полярные силы. 

Демократия означает равенство всех перед законом, следовательно, демократия защищает равные права всех граждан. Демократические права различает, согласно Попперу, современного демократического общества от Платона s идеального общества в том, что в демократическом обществе каждый гражданин имеет право выбирать правительство и право быть избранным самим правительством. Если мы сравним мнения двух философов, то приходим к выводу, что в идеальном обществе Платона представители одного класса не могут переходить в другой класс, тогда как в демократическом обществе, согласно другому философу, каждый гражданин имеет право участвовать в жизни. бесплатные мероприятия.     

Демократическая форма государства защищает права граждан, а государство защищает право частной собственности. Таким образом, мы можем прийти к выводу, что через призму взглядов Платона мы имеем представление о самом раннем тоталитарном обществе.  

Карл Поппер считает учение Платона о государстве иррациональным. Платон игнорирует интересы личности, он подчиняет их интересам коллектива, придает особое значение основному принципу государства — справедливости. 

Поппер обвиняет Платона в противопоставлении общества индивиду, а коллектив — индивиду. К. Поппер выдвигает свою доктрину открытого общества. Платон считал, что в кастовом обществе переход от одной касты к другой, от одного социального слоя к другому ведет к нарушению принципа справедливости. С точки зрения Платона, то, что отвечает интересам государства, справедливо, а то, что не отвечает интересам государства, несправедливо. Поппер считает такую ​​интерпретацию принципа справедливости тоталитарной. Согласно Попперу, учение Платона об обществе — это учение о закрытом типе общества.     

Критика Аристотелем коммунизма Платона  

Аристотель (384-322 до н.э.) — древнегреческий философ, ученик Платона. Он критикует Утопию Платона с разных сторон. 

Коммунизм Платона раздражает Аристотеля.  По словам Аристотеля, будет лучше, если каждый будет заниматься своим делом. В отличие от идей Платона, Аристотель считал, что собственность должна быть частной, что у людей должно развиваться чувство милосердия, поэтому использование этой собственности было в основном всеобщим. Согласно Аристотелю, милосердие и щедрость — добродетели, и без частной собственности они невозможны.   

Аристотель отвергает платоновский проект идеального государства и предлагает свою теорию государства, основанного на рабстве. Согласно Аристотелю, именно такое состояние представляет собой лучшую форму сообщества. В этом государстве власть должна принадлежать не богатым и бедным, а среднему слою рабовладельцев. Как сказал философ: … в каждом государстве мы встречаем три класса граждан: очень зажиточные, крайне бедные и третий, стоящий посередине между ними. Поскольку, по общепринятому мнению, умеренность и середина являются лучшими между двумя крайностями, то, очевидно, среднее богатство всех благ является лучшим.      

Платон разделял и противопоставлял искусство и знание, и в этом мнение Аристотеля резко расходилось с ним, потому что для него искусство имело познавательный смысл, а высшим видом искусства была трагедия, которая через катарсис очищает человека и облагораживает его чувства.

Заключение

Таким образом, мы можем сказать, что Платон оставил нам проект государства, замечательного с точки зрения степени проработанности и последовательности суждений, который призван освободить души своих граждан от всего телесного и чувственного. Для этого всем жителям следует довольствоваться чем-то средним и умеренным во всем, избегая излишних радостей и страданий. А поскольку сильные желания неизбежно порождают то или иное, то в состоянии, в котором граждане не испытывают этих желаний, души, согласно Платону, становятся чище и ближе к божественному. Таким образом, идеальное государство Платона — это религиозное сообщество, цель которого — достичь духовного совершенства всех его членов.     

В идеальном состоянии не нужны ни искусство, ни свободная наука. Они только отвлекают от истины и способствуют моральному разложению. Все религии и мифологии также запрещены и изгнаны, за исключением единственной и обязательной для всех, основанной на платоновской доктрине идей. Это также единственная наука и философия. Интересно также, что Платон обнаруживает четкое понимание недостаточности как полицейских мер, так и мер морального воздействия: предполагается использование методов манипулирования общественным мнением. К ним относятся обман, дезинформация, отвлечение внимания на второстепенные темы, обработка сознания населения до проведения государственных мероприятий, организация псевдо-сенсаций, сокрытие авторства законов, кампании против мнимых врагов государства и народа как средства подавления инакомыслия.     

Как утверждает Платон, только при правителях-философах государство не узнает зла, царящего в нем в настоящее время.

Государство Платона, в отличие от современных утопий, было задумано для того, чтобы претворить его в жизнь.  Это было не так фантастично или невозможно, как могло бы казаться естественным. Многие из его предположений, в том числе те, которые сегодня следует считать совершенно невыполнимыми на практике, в Спарте действительно были реализованы.  

Список литературы

  1. Аристотель. Политика. М.: АСТ, 1971.  
  2. Асмус В.Ф. Платон. М.: Мысль, 1974.  
  3. Бертран Рассел. История западной философии и ее связь с политическими и социальными условиями с древности до наших дней: в трех книгах. 3-е издание является стереотипным. — М. Академический проект, 2015.   
  4. Блинников Л.В. Великие философы. М.: Логос, 2006.  
  5. Болдырев Н.Ф. Сократ. Платон. Аристотель. Юм. Шопенгауэр: Биографические рассказы. Челябинск: Урал, 2017.      
  6. Дианина Н. Н. Платон. Состояние: искусство дискуссии. М.: МГИМО, 2007.   
  7. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель. М.: Молодая гвардия, 2017.   
  8. Мареев С. Н., Мареева Е. В. История философии (общий курс): Учебник.  М.: Академический проект, 2005.  
  9. Мор Т. Утопия. М., 1974. 

Открытое общество и его враги. Том I. Чары Платона. Глава 4. Изменение и покой — Гуманитарный портал

Платон был одним из первых социальных философов и до сих пор, без сомнения, остаётся самым влиятельным из них. Он был социологом именно в том смысле, в каком понимали термин «социология» Конт, Милль и Спенсер. Иначе говоря, он успешно применял свой идеалистический метод к анализу общественной жизни человека, законов её развития, а также законов и условий сохранения её стабильности. Несмотря на значительное влияние платоновских идей, на эту сторону его учения до сих пор обращали мало внимания. Мне кажется, что это обусловлено двумя факторами. Во-первых, большая часть платоновской социологии представлена в такой тесной связи с этическими и политическими вопросами, что её дескриптивных элементов часто просто не замечали. Во-вторых, многие из его идей часто воспринимались как нечто настолько само собой разумеющееся, что люди усваивали их бессознательно и некритически. В этом главным образом и состоит причина того, что его социологические теории приобрели такое влияние.

Платоновская социология представляет собой своеобразную смесь теоретических спекуляций с острым видением фактов. Её спекулятивным фоном является теория форм и всеобщей текучести и деградации, возникновения и вырождения. И на этой идеалистической основе Платон строит поразительно реалистичную теорию общества, способную объяснить основные тенденции исторического развития не только греческих городов-государств, но и природу социально-политических сил, действовавших в его время.

I

Спекулятивной, или метафизической основы платоновской теории социальных изменений я уже касался. Это — мир неизменных форм или идей, отблеском которого является мир изменяющихся в пространстве и времени вещей. Формы и идеи — не только неизменны, неуничтожимы и не подвержены пагубному воздействию, они совершенны, истинны, реальны и благи. В «Государстве»

Платон определил «благое» как «все хранительное», а «зло» как «все губительное разрушительное» 4. 1. Совершенные и благие формы или идеи предшествуют копиям, чувственным вещам, являясь начальным пунктом всех изменений текучего мира 4.2. Такое понимание используется Платоном для оценки общей тенденции, главного направления изменений в мире чувственных вещей. Ведь если начальный пункт всех изменений совершенен и благ, то изменения могут происходить лишь в направлении, уводящем от совершенства и блага и приводящем к несовершенству и злу, то есть к разложению.

Эта теория может быть развита подробнее. Чувственная вещь тем менее подвержена разложению, чем более она напоминает свою форму или идею, ведь сами формы неразложимы. Однако чувственные или созданные вещи не являются совершенными копиями идей. Ни одна копия не может быть совершенной, поскольку она только подражает подлинной реальности, она есть только видимость, иллюзия, ложь. Поэтому никакие чувственные вещи (за исключением, быть может, совершеннейших) не напоминают свои формы настолько, чтобы стать неизменными. «Оставаться вечно неизменными и тождественными самим себе подобает лишь божественнейшим существам, природа же тела устроена иначе», — говорит Платон 4. 3. Если чувственная, созданная вещь — как, например, физическое тело или человеческая душа — является хорошей копией соответствующей идеи, то сначала она может изменяться лишь незначительно. Так, древнейшие, первичные изменения и движения — движения человеческой души — все ещё «божественны» (в отличие от вторичных и третичных изменений). Однако всякое изменение, сколь бы малым оно ни было, снижая меру сходства вещи с её формой, делает вещь другой, а потому и менее совершенной. Таким образом, вещь становится всё более подверженной изменениям и разложению с каждым новым изменением, которое все более удаляет её от её формы, являющейся её «причиной неподвижности и пребывания в покое», как говорит Аристотель, пересказывающий Платона ещё и таким образом: вещь «возникает, когда она сопричастна идее, и уничтожается, когда она утрачивает её». Этот процесс вырождения, поначалу медленный, а затем все убыстряющийся, этот закон падения и разложения был красочно описан Платоном в «Законах», последнем из его великих диалогов. Цитируемый далее отрывок касается прежде всего предназначения человеческой души, но Платон ясно даёт понять, что сказанное относится также и ко всем вещам, «сопричастным душам», каковыми для него являются все живые существа. «Итак, всё, что причастно душе, изменяется … при этом все перемещается согласно закону и распорядку судьбы. То, что меньше изменяет свой нрав, движется по плоской поверхности; то же, что изменяется больше, и притом в сторону несправедливости, падает в бездну и попадает в те места, о которых говорят, что они находятся внизу». (Далее в этом фрагменте Платон говорит о следующей возможности: «Если же душа, по своей ли собственной воле или под сильным чужим влиянием, изменяется в сторону большей добродетели, то, слившись с божественной добродетелью, она становится особенно добродетельной и переносится на новое, лучшее и совершенно святое место». Проблему исключительной души, которая может спастись и, возможно, спасти других от действия закона предопределения, мы обсудим в главе 8. ) Несколько ранее в тех же «Законах» Платон так выражает своё учение об изменениях: «Перемены во всём, за исключением злых бедствий, — это самое ненадёжное дело: это касается и смены всех времён года, и смены ветров, и перемен в укладе телесной жизни, в характере — словом, изменение не в чём-то одном, но решительно во всём, исключая, как я сейчас сказал, лишь злых бедствий». Короче говоря, Платон учит нас тому, что всякое изменение есть зло и что покой божественен.

Теперь мы видим, что платоновская теория форм или идей указывает определённое направление в развитии текучего мира. Она подводит нас к закону, согласно которому приверженность вещей к разложению в этом мире непрерывно возрастает. Это не жёсткий закон универсально возрастающего процесса разложения. Правильнее было бы сказать, что это — закон возрастания склонности к разложению. Иначе говоря, опасность или вероятность разложения возрастает, но не исключается возможность и чрезвычайно редких движений в обратном направлении. Как показывает только что приведённый отрывок из Платона, очень хорошая душа может преодолеть изменчивость и разрушение, а очень дурная вещь — например, очень дурной город — может быть улучшен путём изменения. (Для того, чтобы такое улучшение приобрело хоть какой-то смысл, нам следует увековечить его, то есть остановить все дальнейшие изменения.)

В полном согласии с этой теорией находится и изложенная Платоном в «Тимее» картина происхождения видов. В соответствии с ней, человек, высочайшее из животных, создан богами, а другие животные произошли от него в процессе вырождения и разложения. Сначала некоторые мужчины — трусы и жулики — выродились в женщин. Те, кому недоставало мудрости, постепенно выродились в более низких животных. Птицы, говорит он нам, произошли от безвредных, но легкомысленных людей, слишком доверявших своим чувствам, «племя сухопутных животных произошло из тех, кто был вовсе чужд философии», а рыбы — «от самых скудоумных неучей, души которых были так нечисты из-за всевозможных заблуждений» 4. 4.

Эту теорию можно применить и к описанию человеческого общества, и к описанию его истории. Она может объяснить пессимистический закон развития Гесиода 4.5 — закон исторического разложения. Если можно доверять историческому свидетельству Аристотеля (которое было приведено в предыдущей главе), то теория форм или идей сначала была предложена как отклик на методологическую потребность в чистом и рациональном знании, невозможном в мире текучих чувственных вещей. Теперь мы видим, что эта теория гораздо шире. Помимо выполнения чисто методологических функций, она представляет собой теорию изменчивости. Она описывает общее направление развития всех текучих вещей, указывая тем самым на историческую тенденцию вырождения, свойственную человеку и человеческому обществу. (Вместе с тем она не ограничивается и этим; как мы увидим в главе 6, теория форм определяет характер политических требований Платона и даже средств их реализации). Если, как я полагаю, философские учения и Гераклита и Платона коренились в их социальном опыте — в особенности в опыте классовых войн и в гнетущем чувстве распадающегося на части социального мира, — то можно понять, отчего Платон, осознав, что теория форм может объяснить тенденцию к вырождению, уделял ей так много внимания. Он приветствовал её как решение самой глубокой мистической загадки. Гераклит не сумел с этических позиций прямо осудить тенденцию политического развития; Платон же в своей теории форм создал теоретическую основу для пессимистических суждений в духе Гесиода.

Однако величие Платона-социолога заключается, конечно, не в общих абстрактных спекуляциях о законе общественной деградации. Напротив, оно коренится в ценности и тщательности его наблюдений, в удивительной остроте его социологической интуиции. Он видел то, что до него никто ещё не видел и что было заново открыто только в наше время. В качестве примера можно упомянуть его теорию предыстории человечества, истории племенного патриархата и вообще его попытку выделить типичные периоды в развитии общественной жизни. Другой пример — это платоновский социологический и экономический историцизм, его внимание к экономической подоплёке политической жизни и исторического развития. Эту теорию возродил Маркс под именем «исторический материализм». Третьим примером является интереснейший платоновский закон политических революций, в соответствии с которым всякая революция вытекает из разногласий в стане правящего класса (или «элиты»). Этот закон служил у него основой анализа средств задержки политических изменений и создания социального равновесия, и он недавно был переоткрыт теоретиками тоталитаризма, в частности, В. Парето.

Теперь я перехожу к более подробному обсуждению названных вопросов. В особенности меня будет занимать третий вопрос — теория революции и равновесия.

II

Диалогами, в которых Платон обсуждает эти вопросы, являются в хронологическом порядке — «Государство», гораздо более поздний диалог под названием «Политик» и «Законы», самая большая и самая поздняя из всех его работ. Несмотря на некоторые незначительные различия, эти диалоги, местами повторяя, местами дополняя друг друга, весьма сходны между собой. В «Законах» 4.6, например, изложен рассказ о закате и упадке человеческого общества, который помогает Платону дать описание предыстории, плавно переходящее в описание истории греческого общества. В «Государстве» имеются сходные идеи, которые более абстрактно и систематически описывают развитие государственного управления. В «Политике», носящем ещё более абстрактный характер, дана логическая классификация типов государственного управления с редкими ссылками на исторические события. В «Законах» историцистский аспект исследований Платона сформулирован наиболее отчётливо. «Что послужило началом государственного устройства?» — спрашивает он здесь, связывая этот вопрос с другим: «Как должно в каждом отдельном случае рассматривать постепенное уклонение государства то в сторону добродетели, то порока?» В рамках социологических доктрин, разрабатывавшихся Платоном, существует одно важное различие, обусловленное чисто спекулятивными трудностями, которые, по-видимому, беспокоили Платона. Предположив, что начальной точкой развития было совершенное, а потому и не подверженное разложению государство, он испытывал затруднение объяснить причину первого изменения — Падения человека, которое и запустило часы истории 4. 7. В следующей главе мы узнаем о попытке Платона решить эту проблему, однако сначала я попытаюсь дать общий обзор его теории социального развития.

Согласно тому, что сказано в «Государстве», первоначальной, или исходной формой общества, которая в то же время в наибольшей степени была подобной форме или идее государства — «наилучшим государством» — было царство мудрейших и богоподобных людей. Этот идеальный город-государство был настолько совершенен, что трудно даже представить, как он мог вообще изменяться. И всё же он изменялся, а вместе с изменениями началась и гераклитова распря — движущая сила всех перемен. Согласно Платону, внутренняя распря, классовая война, подпитываемая эгоистическими, главным образом, материальными и экономическими интересами, является главной силой «социальной динамики». Формула Маркса «история всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов» 4.8 подходит для описания платоновского историцизма так же, как и для историцизма Маркса. Четыре наиболее характерных периода или «вех в истории политического вырождения», которые одновременно являются «наиболее важными… разновидностями существующих государств» 4.9, описываются Платоном следующим образом. Первой на смену совершенному государству приходит «тимархия», или «тимократия» — господство благородных воинов, сражающихся за честь и славу. За ней идёт олигархия — правление богатых семейств. «Из неё возникает отличная от неё демократия» — царство свободы, следствием которой является беззаконие, а «четвёртым и крайним заболеванием государства» является тирания 4.10.

Как видно из только что приведённого отрывка из сочинений Платона, история социального разложения является для него историей болезни: болеет общество, а политик, как мы увидим позже, должен стать врачом, избавителем (и наоборот — врач также должен быть политиком). Подобно тому, как описание типичного течения болезни не всегда применимо к каждому отдельному больному, так и платоновская теория социального разложения не претендует на применимость к каждому отдельному городу-государству. Однако она претендует на описание как первоначального направления социального развития, породившего основные формы конституционного упадка, так и типичного хода социальных изменений 4.11. Таким образом, Платон стремился выделить эволюционную последовательность смены исторических периодов, то есть создать историцистскую теорию общества. Эта попытка была возобновлена Руссо, а Конт, Милль, Гегель и Маркс сделали это занятие модным. Если учесть небольшой объём исторических сведений, доступных Платону, то его система исторических периодов окажется ничем не хуже теорий современных историцистов. (Основное различие между ними состоит в оценке направления движения истории. Если аристократически настроенный Платон проклинал исследованное им историческое развитие, то современные историцисты приветствуют его, уверовав в закон исторического прогресса.)

Перед тем, как перейти к подробному обсуждению концепции совершенного государства Платона, я хотел бы остановиться на кратком анализе той роли, которую играют в его теории экономические интересы и классовая борьба в процессе перехода общества от одной из только что перечисленных платоновских четырёх форм государственного устройства к другой. Платон говорит, что первая форма вырождения совершенного государства — тимократия, то есть господство честолюбивых воинов, почти во всех отношениях близка к совершён ному государству. Важно отметить, что Платон открыто отождествляет это наилучшее и древнейшее из всех существовавших государств с дорийским государственным устройством Спарты и Крита и утверждает, что оба эти аристократические государства на самом деле представляли собой самые ранние формы политической жизни в Греции. То, что Платон говорит нам о государственном устройстве Спарты и Крита, содержится главным образом в его блестящих описаниях наилучшего или совершенного государства, подобием которого является тимократия. (Защищая идею сходства Спарты и совершенного государства, Платон стал одним из наиболее успешных пропагандистов того, что я назвал бы «Великим мифом Спарты» — древнейшего, получившего широкое распространение мифа о превосходстве спартанского государственного устройства и образа жизни.)

Основное различие между наилучшим, или идеальным, государством и тимократией состоит в том, что последняя содержит некоторый элемент нестабильности. Когда-то единый патриархальный правящий класс теперь оказывается разъединённым, а эта разъединённость низводит государство на следующую ступень, и тимократия вырождается в олигархию. Разъединённость порождается честолюбием. «Прежде всего тот слышит, — пишет Платон о молодом тимократе, — как сокрушается его мать: её муж не принадлежит к правителям» 4.12. Так он становится честолюбивым и жаждет отличий. Однако решающим фактором при переходе от тимократии к олигархии становятся конкуренция и собственнические интересы. «Надо сперва остановиться на том, — говорит Платон, — как тимократия переходит в олигархию… И слепому ясно, как совершается этот переход… Скопление золота в кладовых у частных лиц губит тимократию; они прежде всего выискивают, на что бы его употребить, и для этого перетолковывают законы, мало считаясь с ними: так поступают и сами богачи, и их жены… Затем, наблюдая, кто в чём преуспевает и соревнуясь друг с другом, они уподобляют себе и всё население». Так возникает первый классовый конфликт: между добродетелью и деньгами или между традиционной феодальной суровостью и новыми причудами богатых. Переход к олигархии завершается тогда, когда богатые устанавливают законы, согласно которым «к власти не допускаются те, у кого нет установленного имущественного ценза. Такого рода государственный строй держится применением вооружённой силы или же был ещё прежде установлен путем запугивания».

Установление олигархии грозит началом гражданской войны между олигархами и беднейшими классами: «Подобно тому как для нарушения равновесия болезненного тела достаточно малейшего толчка извне, чтобы ему расхвораться, … так и государство, находящееся в подобном состоянии, заболевает и воюет само с собой по малейшему поводу, причём некоторые его граждане опираются на помощь со стороны какого-либо олигархического государства, а другие — на помощь демократического; впрочем, иной раз междоусобица возникает и без постороннего вмешательства» 4.13. Гражданская война приводит к установлению демократии: «Демократия … возникает тогда, когда бедняки, одержав победу, некоторых из своих противников уничтожат, иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских правах и в замещении государственных должностей…».

Платоновское описание демократии является живой, но глубоко враждебной и несправедливой пародией на политическую жизнь Афин и на демократические убеждения, прекрасно сформулированные Периклом примерно за три года до рождения Платона. (Программа Перикла 4.14 будет рассмотрена нами позднее — в главе 10.)

Платоновская характеристика демократии — блестящий образец политической пропаганды, и можно представить себе, сколько вреда она принесла, если даже такой человек, как Дж. Адам, выдающийся учёный и издатель «Государства», оказался неспособным противостоять красноречивому обличению Платоном своего родного города Афин. «Платоновское описание человека демократического, — пишет Адам, — является одним из наиболее выдающихся и величественных примеров политического памфлета, известных в истории литературы». И когда он далее говорит, что «описание демократа как человекообразного хамелеона прославило Платона на все времена» 4.15, то становится понятно, что Платон преуспел хотя бы в том, чтобы сделать из Адама врага демократии, и мы можем только догадываться, сколько вреда принесли писания Платона менее искушённым и неопытным умам… Иногда кажется, что, когда Платон, говоря словами Адама 4. 16, «источает заманчивые мысли, образы и слова», он испытывает потребность в куске материи, чтобы прикрыть дыры в аргументации или даже, как в рассматриваемом случае, полное отсутствие рациональных аргументов. Аргументы он заменяет инвективами, отождествляя свободу с беззаконием, вольность со вседозволенностью и равенство перед законом с безначалием. Демократов он называет распутниками, скупердяями, наглецами и бесстыдниками, свирепыми дикими зверями, рабами любого своего каприза, живущими исключительно ради удовольствий и удовлетворения нечистых желаний. («Они обжираются как скоты», — так говорил об этом Гераклит.) Платон обвиняет демократов в том, что они «стыдливость обзывают глупостью, а рассудительность — недостатком мужества» 4.17, и тому подобное. «А кроме того, — говорит Платон, когда поток его красноречия начинает иссякать, — разные другие мелочи: при таком порядке вещей учитель боится школьников и заискивает перед ними… а старшие, приспособляясь к молодым и подражая им, то и дело острят и балагурят, чтобы не казаться неприятными и властными». (И эти слова Платон в роли главы Академии вкладывает в уста Сократа, забывая о том, что Сократ никогда не был учителем и что даже в последние годы своей жизни он никогда не казался раздражительным и властным. Он никогда не «снисходил» к молодёжи, а обращался с ней, например с молодым Платоном, как с товарищами и друзьями. Сам же Платон, надо полагать, действительно «снисходил» до обсуждения важных вопросов со своими учениками.) «Но крайняя свобода для народа такого государства, — продолжает Платон, — состоит в том, что купленные рабы и рабыни ничуть не менее свободны, чем их покупатели… Если собрать всё это вместе, самым главным будет то… что душа делается крайне чувствительной, даже по мелочам: все принудительное вызывает у них возмущение как нечто недопустимое. А кончат они… тем, что перестанут считаться даже с законами… чтобы уже вообще ни у кого и ни в чём не было над ними власти». Здесь Платон всё же отдаёт дань своему родному городу, хотя и помимо своей воли. Величайшей победой афинской демократии навсегда останется гуманное отношение к рабам, сохранившееся несмотря на антигуманную пропаганду, которую вели такие философы, как Платон и Аристотель: ведь, по признанию самого Платона, афинская демократия вплотную подошла к уничтожению рабства 4. 18.

Гораздо более ценным, хотя и оно продиктовано ненавистью, является платоновское описание тирании и особенно перехода к ней. Рассуждая о тирании, Платон подчёркивает, что он говорит о предмете, который хорошо узнал на личном опыте 4.19. Несомненно, что при этом он имеет в виду сиракузского тирана Дионисия Старшего. Переход от демократии к тирании, говорит Платон, может быть легко осуществлён народным вождем, который знает, как использовать существующий в демократическом обществе классовый антагонизм между бедными и богатыми, и которому удаётся собрать достаточное число телохранителей или создать собственную армию. Люди, которые сначала приветствовали его как борца за свободу, вскоре оказываются порабощёнными. Теперь «его первой задачей будет постоянно вовлекать граждан в какие-то войны, чтобы народ испытывал нужду в предводителе» 4.20. При тирании создаётся самое презренное государство.

Очень похожее описание различных форм государственного управления можно найти в «Политике», где Платон обсуждает, как «появились на свет тиран и царь, олигархия, аристократия и демократия» 4. 21. Различные формы существующих государственных устройств и здесь истолковываются в качестве неточных копий истинной модели или истинной формы государства, то есть совершенного государства, образца для подражания, существовавшего, как утверждает Платон, во времена Кроноса — отца Зевса. В отличие от «Государства» Платон выделяет в «Политике» шесть типов вырожденных государств. Однако это различие несущественно, если мы вспомним, что в «Государстве» Платон говорит, что четыре выделенных там типа не исчерпывают списка возможных государственных устройств и что возможны некоторые промежуточные формы 4.22. Шесть типов получаются в «Политике» путём первоначального выделения трёх форм правления: власти одного, власти немногих и власти многих. Каждая из этих форм разбивается затем на два типа, один из которых является сравнительно хорошим, а другой — плохим, в зависимости от того, насколько хорошо они подражают «единственно правильному государственному устройству», копируя и сохраняя древние законы 4. 23. В результате Платон выделяет три консервативные, или законные формы государства и три совершенно испорченные, или беззаконные государственные формы. Монархия, аристократия и консервативная форма демократии являются в порядке убывания их ценности законными подражаниями совершенному государству. Однако демократия может перейти в беззаконную форму и продолжать деградировать дальше, впадая в олигархию — беззаконную власть немногих, а затем в тиранию — беззаконную власть одного. Тирания, как говорит Платон в «Государстве», есть наихудшая форма государственного правления.

Наступление тирании, наихудшего государственного устройства, не обязательно означает, по Платону, конец всякого развития; это можно видеть из цитируемого далее отрывка из «Законов» 4.24, частично повторяющего, а частично дополняющего рассказ, приведённый в «Политике»: «Дайте мне государство с тираническим строем. Пусть тиран будет молод, памятлив, способен к учению, мужествен и от природы великодушен… Только тогда от остальных его свойств будет польза». Именно таким образом может быть реформирована тирания — наихудшая форма государства. (Эта мысль Платона соответствует приведённому ранее его замечанию из «Законов» о том, что всякое изменение есть зло, «помимо изменения злых бедствий». Можно не сомневаться, что Платон, говоря о великом законоучителе и молодом тиране, имел в виду себя и свои многочисленные эксперименты с молодыми тиранами — в особенности свои попытки реформировать тиранию Дионисия Младшего в Сиракузах. Об этих неудавшихся экспериментах мы поговорим позже.)

Одна из главных целей платоновского анализа характера политического развития состояла в определении движущей силы любых исторических изменений. О том, что исторический обзор в «Законах» предпринят именно с этой целью, Платон говорит открыто: «Не правда ли, тысячи государств возникали в этот промежуток времени … и проходили через различные формы государственного устройства? … Не сможем ли мы вскрыть причину этих перемен? Быть может, тогда мы скорее получим указание относительно возникновения государственного устройства и происходящих в нём перемен» 4. 25. В итоге этих рассуждений он открывает закон, в соответствии с которым движущей силой всех политических революций является внутренняя разобщённость, классовая война, подпитываемая антагонизмом классовых интересов. Платон ещё раз уточняет формулировку этого фундаментального закона. Он настаивает на том, что только внутренний разлад правящего класса может ослабить его настолько, чтобы допустить его свержение. «Изменения в государстве обязаны своим происхождением той его части, которая обладает властью, когда внутри неё возникают раздоры» 4.26, — говорит Платон в «Государстве» и повторяет в «Законах» (возможно, по поводу этого фрагмента из «Государства»): «Царская же, клянусь Зевсом, и вообще всякая власть разрушается разве не самими её носителями?» Этот социологический закон, а также наблюдение, что различия экономических интересов чаще всего оказываются причиной разобщённости, — ключ к философии истории Платона. Более того, это также ключ к анализу Платоном условий, необходимых для установления политического равновесия, то есть для приостановки политических изменений. Платон утверждает, что эти условия были налицо в наилучшем и совершенном государстве древности.

III

Платоновское описание совершенного или наилучшего государства обычно интерпретируют как утопическую про-грессистскую программу. Вопреки многочисленным утверждениям в «Государстве», «Тимее» и «Критии» о том, что Платон описывает далёкое прошлое, и вопреки соответствующим отрывкам из «Законов», где платоновские исторические намерения выражаются открыто, часто можно услышать заявление, будто в намерения Платона входило мифологизированное описание будущего. Я полагаю, однако, что Платон имел в виду то, что он говорил, и что многое из того, что он говорил о своём совершенном государстве, — в особенности в книгах II, III и IV «Государства», носило исторический 4.27 или даже предысторический характер (подобно его описаниям древного общества в «Политике» и «Законах»). Это, конечно, не относится ко всем платоновским характеристикам наилучшего государства. В случае, например, царства философов (описанного в книгах V, VI и VII

«Государства») Платон сам говорит, что оно реализовано только в вечном мире форм или идей, то есть в «Небесном граде». Эти намеренно не исторические черты платоновских описаний государственных устройств мы обсудим далее, когда будем анализировать этико-политические воззрения Платона. Конечно, Платон, рассматривая примитивные или древние государственные устройства, не имел намерения быть исторически точным. Без сомнения, он знал, что не располагает для этого необходимыми данными. Тем не менее, я полагаю, что он серьёзно пытался воспроизвести древние племенные формы общественной жизни с доступной ему точностью. Вряд ли стоит сомневаться в этом, особенно если принять во внимание то, что его попытка во многом оказалась успешной. Иначе и не могло быть, поскольку картина, нарисованная Платоном, является идеализированным описанием воззрений критской и спартанской аристократии. Острая социологическая интуиция позволила ему понять, что государственное устройство Спарты и Крита было не только древним, но и окаменелым, приостановленным, что оно представляло собой остаток ещё более древних государственных форм. И Платон решил, что эти древнейшие формы были также и более стабильными, не столь подверженными изменениям, как современные государственные устройства. Платон пытался реконструировать это очень древнее и, следовательно, очень хорошее и чрезвычайно стабильное государство таким образом, чтобы показать, как оно могло быть свободным от разобщённости, как можно было избежать в нём классовой борьбы и как влияние экономических интересов было сведено там до минимума и держалось под контролем. Вот основные задачи платоновской реконструкции наилучшего государства.

Как решает Платон проблему предотвращения классовой войны? Будь он прогрессивным мыслителем, ему, наверное, пришла бы в голову идея бесклассового, эгалитарного общества, — ведь, как показывает его собственная пародия на афинскую демократию, в Афинах существовали мощные эгалитарные тенденции. Однако его цель состояла не в том, чтобы реконструировать возможное будущее государство, а в том, чтобы описать прошлое государство, а именно — государство предка Спарты, которое, конечно же, не было бесклассовым. Это было рабовладельческое государство, и оно — в соответствии с представлением Платона о наилучшем государстве — было основано на жёстких классовых различиях. Оно являлось кастовым государством. Поэтому проблема предотвращения классовой войны решается Платоном не путём ликвидации классов, а путём придания правящему классу непререкаемого превосходства. В совершенном государстве Всё должно быть, как в Спарте: только представителям правящего класса позволено здесь иметь оружие, обладать всей полнотой политических и иных прав, иметь доступ к образованию, то есть к специальному обучению искусству присматривать за человеческим стадом. (На самом деле, подавляющее превосходство правящего класса слегка беспокоит Платона; он боится, что его представители «станут по дурной привычке причинять овцам зло и будут похожи не на собак, а на волков» 4.28. Эту проблему мы рассмотрим позже в этой главе.)

Пока правящий класс один, его власти никто не может противостоять, и потому классовая война невозможна.

Платон выделяет три класса, существующих в наилучшем государстве: правители, их вооружённые помощники, или воины, и работники. Однако на самом же деле здесь только два класса: военная каста — вооружённые и образованные правители — и безоружное и необразованное управляемое стадо, поскольку правители являются не отдельной кастой, а лишь старыми и умудрёнными воинами, вышедшими из рядов помощников. Тот факт, что Платон подразделяет правящую касту на два класса — вождей и помощников, не делая этого же для класса работников, обусловлен, главным образом, тем, что интерес для Платона представляли только правители. Работники, торговцы и так далее. Платона совершенно не интересовали, они были для него лишь человеческим стадом, существующим для удовлетворения материальных потребностей правящего класса. Причём Платон заходит так далеко, что запрещает правителям творить суд над людьми из этого класса и вникать в их мелкие проблемы 4.29. Вот почему так отрывочна имеющаяся у нас информация о платоновских низших классах. Однако некоторые замечания о них Платон всё же делает: «Духовный склад их таков, что с ними не очень-то стоит общаться, но они обладают телесной силой, достаточной для тяжёлых работ». Это некрасивое замечание иногда утешительно трактуют так, будто Платон не видел места для рабов в своём городе-государстве, но я вынужден показать здесь, что это не так. Действительно, Платон нигде открыто не обсуждает вопрос о статусе рабов в его наилучшем государстве. Правда и то, что Платон предложил избегать слова «раб» и считал, что работников лучше называть «плательщиками» или даже «кормильцами». Однако делал он это в пропагандистских целях. Нигде у Платона мы не найдём ни малейшего намёка на то, что рабство следует отменить или хотя бы смягчить. Напротив, Платон только насмехается над «нежными» афинскими демократами, сторонниками аболиционизма. Он делает это совершенно открыто при описании тимократии, которая, напомним, представляла собой, по Платону, вторую после наилучшего государства форму государственного устройства. Вот что он говорит о тимократическом человеке: «С рабами такой человек жесток, хотя их и не презирает, так как достаточно воспитан». Поскольку же только в наилучшем государстве качество образования превосходит тимократическое, то с высокой степенью вероятности можно заключить, что в платоновском наилучшем городе-государстве были рабы, которых не истязали, а просто презирали. Закономерно презирая рабов, Платон согласно своей теории, не считает необходимым распространяться на тему рабства. Этот вывод полностью подтверждается отрывком из «Государства», в котором Платон, критикуя практику порабощения греками греков, даёт описание преимуществ порабощения варваров и даже призывает «наших граждан», то есть граждан наилучшего города-государства, «относиться к своим противникам именно таким образом, а к варварам — так, как теперь относятся друг к другу эллины». Эта мысль подтверждается также и содержанием «Законов», где Платон выказывает самое антигуманное отношение к рабам.

Поскольку только один правящий класс обладает политической властью, с помощью которой человеческое стадо заключается в такие рамки, которые не позволили бы ему выйти из-под контроля, то проблема сохранения государства целиком сводится к проблеме сохранения единства правящего класса. Как сохранить единство правителей? Путём обучения и разнообразных форм психологического воздействия, а также путём подавления экономических интересов, способных повлечь за собой разобщённость. Экономическая воздержанность достигалась и контролировалась в результате введения коммунизма, то есть отмены частной собственности, особенно на драгоценные металлы. (Запрет на обладание драгоценными металлами существовал и в Спарте.) Коммунизм распространялся только на правящий класс, единство которого следовало обязательно сохранить; ссоры внутри низшего класса не заслуживали внимания. Поскольку всякая собственность являлась общественной, то право общего обладания относилось также к женщинам и детям. Ни один представитель правящего класса не должен был знать ни своих детей, ни своих родителей. Семью следовало уничтожить или, точнее, расширить её до размера всего класса воинов. В противном случае семейные обязанности могли стать источником разобщения. Таким образом, «каждый должен почитать каждого родным себе» 4.30. (Это предложение не было ни новым, ни революционным, как это может показаться. Вспомним спартанские ограничения на частную семейную жизнь, например запрет на отдельные трапезы, который Платон часто называл институтом «совместных трапез».)

Вместе с тем даже общее обладание женщинами и детьми Платон не считал достаточным для защиты правящего класса от экономических опасностей. Для него важно было избежать не только бедности, но и процветания. И то, и другое таило угрозу единству: бедность потому, что она заставляет людей применять отчаянные усилия для удовлетворения своих потребностей, а процветание потому, что причиной большинства изменений являются изобилие, богатство, делающие возможными опасные эксперименты. Только при коммунистической системе, сводящей экономические интересы до минимума и гарантирующей единство правящего класса, не может быть ни большой нужды, ни большого богатства.

Таким образом, коммунистическое устройство правящего класса платоновского совершенного города-государства вытекает из его фундаментального закона социальных изменений. Оно — необходимое условие политической стабильности, наиболее важной характеристики такого города-государства. Однако при всей важности этого условия его одного недостаточно. Для того, чтобы правящий класс мог чувствовать себя действительно объединённым в одно племя, то есть в одну большую семью, необходимо не только наличие связей между представителями класса, но и давление, оказываемое на него извне. Это давление может быть создано путём расширения пропасти между правителями и управляемыми. Чем глубже правители будут чувствовать принадлежность управляемых к низшему сословию, тем больше будет укрепляться чувство единения между ними. Так, Платон после некоторых колебаний приходит к фундаментальному принципу, гласящему, что между представителями разных классов не должно быть никаких отношений: «Вмешательство этих трёх сословий в чужие дела, — говорит Платон, — и переход из одного сословия в другое — великий вред для государства и с полным правом может считаться высшим преступлением» 4.31. Однако такое жёсткое разделение на классы следовало как-то оправдать, а это оправдание могло состоять только в том, что правители являются высшими по сравнению с управляемыми существами. Поэтому Платон оправдывает предложенное им разделение классов, утверждая, что правители значительно превосходят управляемых в трёх аспектах: породой, образованием и своей шкалой ценностей. Моральные ценности Платона, которые, конечно же, совпадают с ценностями правителей наиболее совершенного государства, будут рассмотрены в главах 6, 7 и 8. Здесь же я хотел бы ограничиться описанием некоторых идей Платона, касающихся происхождения, воспитания и образования представителей правящего класса. (Прежде чем приступить к такому описанию, я хочу высказать своё убеждение, что личное превосходство, будь оно расовым, интеллектуальным, моральным или превосходством в образовании, даже если оно может быть доказано, не должно, тем не менее, служить основанием установления политических прерогатив. Большинство населения цивилизованных стран сегодня считает теорию расового превосходства мифом. Однако даже если бы эта теория была доказана, она не должна приводить к каким-то политическим последствиям, хотя могла бы накладывать особую моральную ответственность на представителей высшей расы. Аналогичные требования следует предъявлять также тем, кто превосходит других интеллектуально, морально или уровнем образования. Я глубоко убеждён, что некоторые интеллектуалы, высказывая противоположное мнение, показывают только то, сколь неполноценным было их образование, раз оно не помогло им осознать свою ограниченность и своё фарисейство. )

IV

Для того, чтобы понять суть воззрений Платона на происхождение, воспитание и образование представителей правящего класса, особое внимание следует обратить на два важных момента нашего анализа. Во-первых, следует иметь в виду, что Платон описывает город-государство, которое существовало в прошлом, но которое связано с настоящим таким образом, что некоторые его черты все ещё можно различить в существующих государствах, например в Спарте. Во-вторых, Платон, описывая свой идеальный город-государство, имеет в виду условия его стабильности и пытается обнаружить гарантии этой стабильности внутри самого правящего класса, а точнее — в его единстве и силе.

Что касается происхождения правящего класса, следует заметить, что в «Политике» Платон говорит о времени, предшествовавшем появлению наилучшего государства, когда «бог сам пестовал людей и ими руководил, подобно тому как сейчас люди … пасут другие, низшие, породы… Не было также в собственности женщин и детей» 4. 32. В этом отрывке Платон имеет в виду не просто хорошего пастуха. В свете того, что Платон говорит по этому поводу в «Законах», мы можем интерпретировать его слова почти буквально, то есть в том смысле, что древнее общество, существовавшее ещё до появления первого наилучшего города-государства, было просто семьёй кочующих в горах пастухов, руководимых патриархом: «Государственное устройство возникло, — говорит Платон о периоде, предшествующем первому поселению, — как господство старейшего, получившего эту власть от отца и матери; за ним следовали остальные, составляя, точно птицы, одну стаю, и они находились под управлением законов наших дедов и наиболее справедливой из всех царской власти». Эти кочевые племена, называвшие себя «дорийцами», говорит Платон, поселились в пелопоннесских городах — прежде всего в Спарте. Как это произошло, Платоном объясняется весьма смутно, однако его нерешительность в этом вопросе становится понятной, как только он намекает нам на то, что это «поселение» на самом деле было жестоким порабощением. Насколько нам известно, Платон излагает правдивую историю дорического поселения на Пелопоннесе. Поэтому у нас есть все основания полагать, что Платон в своём рассказе предпринял серьёзную попытку описать события греческой предыстории — описать не только происхождение дорического высшего сословия, но и происхождение человеческого стада, то есть коренного греческого населения. В похожем отрывке из «Государства» Платон даёт нам мифологическое, но очень точное описание самого завоевания, говоря о происхождении «земнородных», то есть правящего класса наилучшего города. (Миф о земнородных в другом аспекте будет рассмотрен в главе 8.) Их победоносное вступление в город, основанный ранее крестьянами и ремесленниками, описано так: «Мы же, снабдив этих наших земнородных людей оружием, двинемся с ними вперёд под руководством правителей. Придя на место, пусть они осмотрятся, где им всего лучше раскинуть в городе лагерь, чтобы удобнее было держать жителей в повиновении в случае, если кто не пожелает подчиняться законам, и отражать внешних врагов, если неприятель нападет, как волк на стадо». Этот короткий, но исполненный триумфального пафоса рассказ о порабощении коренного населения воинственной ордой (которую в «Политике»

Платон отождествлял с пастухами, кочевавшими в горах в период, предшествовавший возникновению поселений) следует вспомнить при истолковании настойчиво повторявшегося Платоном утверждения о том, что хорошие правители, будь то боги, полубоги или цари, являются патриархальными пастырями людей и что искусство политической власти подобно пастушескому искусству, то есть является искусством управления и усмирения человеческого стада. Именно в этом свете и нужно рассматривать данное им описание воспитания, то есть обучения «защитников служить как сторожевым собакам, а правителей — как пастухам». Воспитание и обучение помощников, а значит и представителей правящего класса платоновского наилучшего государства является, подобно ношению оружия, классовым отличием и потому классовой прерогативой 4.33. При этом воспитание и обучение — это не пустые символы. Подобно оружию, они представляют собой инструменты классового господства, необходимые для поддержания стабильности такого господства. Платон рассматривает их исключительно с этой точки зрения, то есть в качестве мощного политического орудия, средства управления человеческим стадом и объединения правящего класса.

Для достижения этой цели важно, чтобы правящий класс чувствовал себя принадлежащим к высшему доминирующему сословию. «Сословие стражей должно быть чистым» 4.34, — говорит Платон (в защиту инфантицида, то есть ритуала убийства физически слабых младенцев) и в связи с этим выдвигает расистский аргумент, что мы, тщательно производя селекцию скота, вместе с тем с пренебрежением относимся к человеческому роду. Этот аргумент с тех пор повторялся много раз. (В Афинах инфантицид не был принят. Платон, видя, что в целях евгеники он практикуется в Спарте, решил, что этот обычай хорош в силу своей древности.) Платон требует, чтобы те же принципы, которые опытный селекционер применяет к собакам, кошкам или птицам, применялись также и для селекции доминирующего сословия: «А если этого не соблюдать, то как ты считаешь — намного ли ухудшится порода птиц и собак?» — спрашивает Платон и приходит к выводу, что «с человеческим родом дело обстоит так же». Сословные качества, которые должны были воспитывать в себе правители, — это качества сторожевого пса. «Военные атлеты должны быть чуткими, как собаки», — требует Платон и спрашивает: «В деле охраны есть ли разница между природными свойствами породистого щенка и юношей хорошего происхождения?» Восхищение Платона собаками заходит так далеко, что он различает в них «подлинную философскую природу», так как собаке «присуще стремление познавать».

Трудность, расстраивавшая Платона более всего, состояла в том, что правители и помощники должны обладать характером одновременно неистовым и мягким. Понятно, что в них следует воспитывать неистовство, раз они должны «обладать неодолимым и непобедимым яростным духом». Однако, «если стражи таковы по своей природе, не будут ли они свирепыми и друг с другом, и с остальными гражданами» 4.35. В самом деле, «самое ужасное и безобразное — если собаки причиняют овцам зло и похожи не на собак, а на волков». Эта проблема важна с точки зрения сохранения равновесия или, точнее, стабильности государства, потому что Платон не надеялся на равновесие сил разных классов, так как оно было бы нестабильным. Контроль над правящим классом, его деспотической властью и неистовством со стороны управляемых, по мнению Платона, недопустим, ибо превосходство доминирующего класса не должно подвергаться сомнению. Единственной формой контроля над правящим классом является, поэтому, самоконтроль. Правящий класс должен быть экономически воздержанным, то есть избегать чрезмерной эксплуатации управляемых, но он должен также избегать и чрезмерных проявлений неистовства в общении с управляемыми. Однако этого можно добиться, лишь уравновесив природное неистовство мягкостью. Платон полагал, что это весьма серьёзная проблема, поскольку «кроткий нрав противоположен ярости духа». Устами Сократа он признается, что эта проблема его сильно занимает, — до тех пор, пока он снова не вспомнил о собаках: «Их свойство — быть как нельзя более кроткими с теми, к кому они привыкли и кого знают, но с незнакомыми — как раз наоборот», — говорит он. А потому доказано, что «поиски таких свойств в страже не противоречат природе». В результате Платоном была поставлена задача воспитания доминирующего сословия и были указаны пути её решения на основе анализа условий сохранения стабильного государства.

Поставленные Платоном задачи в области образования совершенно те же самые. Здесь он преследует чисто политическую цель стабилизации государства путём смешивания в характере правителей элементов неистовства и мягкости. Две дисциплины, изучавшиеся детьми представителей греческих высших классов, — гимнастика и музыка (последняя понималась в широком смысле и включала в себя изучение всей литературы), Платон соотносит с двумя элементами характера — неистовством и мягкостью. «Разве ты не замечал, — спрашивает Платон 4.36, — каким бывает духовный склад у тех, кто всю жизнь посвятил гимнастике и вовсе не касался мусического искусства? И каков он у людей, им противоположных? Занимающиеся только гимнастикой становятся грубее, чем следует, а занимающиеся одним только мусическим искусством — настолько мягкими, что это их не украшает… А наши стражи должны обладать обоими этими природными свойствами… Я бы сказал, бог даровал людям два искусства: мусическое искусство и гимнастику, но не ради души и тела, а ради яростного и философского начал в человеке… Главные образцы воспитания и обучения пусть будут у нас такими», — заключает Платон.

Хотя Платон отождествляет душевную мягкость с предрасположенностью к философии и хотя в завершающих частях «Государства» философия занимает доминирующее положение, он вовсе не склоняется в пользу душевной мягкости или музыкального, то есть литературного образования. Его беспристрастность в уравновешивании двух душевных элементов особенно очевидна, когда он призывает к серьёзнейшим ограничениям литературного образования по сравнению с тем, что в его годы было принято в Афинах. Это, конечно, отражает его общее предпочтение Спарты Афинам. (Крит, его другая модель, был настроен против музыки ещё более решительно, чем Спарта 4.37.)

Политические принципы литературного образования Платона основаны на простом сравнении Афин и Спарты. Он видел, что Спарта обращалась со своим человеческим стадом излишне жестоко, что, по его мнению, являлось симптомом или даже признанием слабости 4.38, а потому и симптомом начинающегося вырождения доминирующего класса. Афины, наоборот, обращались с рабами слишком либерально и расслабленно. Платон решил, что это является доказательством того, что спартанцы чрезмерно увлекались гимнастикой, а афиняне — музыкой. Эта простая оценка помогла ему легко определить то, что, по его мнению, являлось подлинной мерой или подлинной смесью двух элементов в системе образования наилучшего государства и сформулировать принципы политики в области образования. С точки зрения афинян это не могло означать ничего, кроме требования удушить литературное образование по примеру Спарты с её жёстким контролем литературы 4.39. Суровой цензурой контролировалась не только поэзия, но и музыка как таковая, которые, внушая молодёжи понятие о классовой дисциплине и классовых интересах 4.40, должны были укреплять стабильность государства. Платон даже забывает о том, что функция музыки состоит в том, чтобы смягчать нравы молодёжи, требуя, чтобы музыка делала их храбрее, то есть неистовее. (Принимая во внимание, что Платон был афинянином, его аргументы, касающиеся собственно музыки, кажутся мне почти невероятными в их суеверной нетерпимости, особенно при сравнении с более просвещённой современной ему критикой 4. 41. Однако даже теперь многие музыканты на его стороне, возможно потому, что им льстит его высокое мнение о вечности музыки, то есть о её политическом значении. То же самое можно сказать о педагогах и даже о многих философах, поскольку Платон требовал, чтобы они управляли государством. Это требование мы рассмотрим в главе 8.)

Политический принцип Платона, определяющий характер духовного образования, то есть сохранение стабильности государства, определяет также и характер образования физического. Цель физического образования у Платона — типично спартанская. Если афинский гражданин получал общее всестороннее образование, то Платон требует, чтобы представители правящего класса обучались как профессиональные воины, готовые сражаться против внутренних и внешних врагов. Детей обоих полов, повторяет он дважды, «надо брать и на войну — конечно, зрителями, на конях, а где безопасно, так и поближе; пусть они отведают крови, словно щенки» 4.42. Формула одного современного писателя, назвавшего тоталитарную систему образования «интенсивной и непрерывной формой мобилизации», хорошо описывает всю платоновскую теорию обучения.

Таков набросок платоновской теории наилучшего, или древнейшего, города-государства, обращавшегося со своим человеческим стадом так, как мудрый, но жестокосердный пастух обращается со своими овцами: не слишком жестоко, но с подобающим презрением… Платоновское описание такого города-государства действительно превосходно и в качестве анализа спартанских социальных институтов и условий их стабильности или нестабильности, и в качестве попытки реконструировать жёсткие древние формы племенной жизни. (В этой главе я рассматриваю только дескриптивные аспекты этого анализа. Этические аспекты будут рассмотрены позднее.) Я полагаю, что многое из того, что исследователи относят к мифологическим или утопическим спекуляциям Платона, следует истолковывать в качестве данного им социологического описания и анализа. Если, например, мы вспомним его миф о триумфальном шествии военной орды, поработившей оседлое население, то вынуждены будем отметить, что с точки зрения дескриптивной социологии он очень удачен. На самом деле, его можно даже понять в качестве интересной (хотя, вероятно, слишком общей) современной теории происхождения государства, в соответствии с которой централизованная и организованная политическая власть обычно появляется в результате такого завоевания 4.43. Описаний подобного рода в платоновских работах, по-видимому, даже больше, чем мы можем предположить.

V

Подведём итоги. Пытаясь понять и истолковать переживаемую им изменчивость социального мира, Платон сумел чрезвычайно подробно развить систематическую историцистскую социологию. Существующие государства он считал вырождающимися копиями неизменной формы или идеи государства. Он предпринял попытку реконструировать эту форму или идею или, по крайней мере, описать общество, которое походило бы на неё возможно больше. Материалом для такой реконструкции послужили, наряду с историческими сведениями, результаты его анализа социальных институтов Спарты и Крита, представлявших древнейшие из известных ему форм общественной жизни в Греции, в которых он сумел распознать задержанные формы ещё более старых племенных сообществ. Однако для того, чтобы использование этого материала было успешным, ему потребовался принцип различения между хорошими, древними, или первоначальными, чертами существующих институтов и симптомами их распада. Этот принцип он вывел из предложенного им закона политических революций, в соответствии с которым источником всех социальных изменений является разобщённость правящего класса и его заинтересованность только экономическими проблемами. Поэтому для реконструкции наилучшего государства потребовалось самым радикальным образом устранить все источники и элементы разобщённости и распада. Иначе говоря, спартанское общество, служившее основой реконструкции, следовало рассматривать с точки зрения условий, необходимых для сохранения нерушимого единства доминирующего класса, гарантией чему должны были быть экономическая воздержанность, воспитание и обучение правящего класса.

Истолковывая современные ему общества как искажённые копии идеального государства, Платон оснастил достаточно грубые представления Гесиода о человеческой истории одновременно теоретическим обрамлением и анализом возможностей их практического применения. Ему удалось развить чрезвычайно реалистичную историцистскую теорию, обнаружившую причину социальной изменчивости в гераклитовской распре и в борьбе классов, которая у Гераклита являлась движущей и разлагающей силой истории. Эти историцистские принципы Платон применил для описания истории заката и упадка греческих городов-государств, в особенности для критики демократии, названной им женоподобной и вырожденной. Следует также отметить, что позднее, в «Законах» 4.44, он применил эти принципы также и к истории заката и падения персидской империи, положив начало длинному списку сценариев «закатов» истории империй и цивилизаций. («Закат Европы» О. Шпенглера, может быть, наихудший, но отнюдь не последний из них 4.45.) Всё это, я полагаю, можно рассматривать как чрезвычайно впечатляющую попытку осмыслить и объяснить переживания Платона, вызванные крахом племенного общества, — переживания, которые были аналогичны переживаниям Гераклита, создавшего первую философскую теорию изменчивости.

Вместе с тем, наш анализ платоновской дескриптивной социологии ещё не завершён. Его история заката и падения содержит два характерных момента, на которые мы ещё не обращали специального внимания. Платон полагал, что движущиеся к закату общества подобны организму и что закат — это процесс, подобный старению. Он считал также, что закат общества является заслуженным, — в том смысле, что моральный упадок, то есть упадок и деградация души, идёт рука об руку с упадком и деградацией социального тела. Всё сказанное имеет важное значение в платоновской теории первого изменения — в истории Числа и Падения человека. Эту теорию и её связь с учением о формах или идеях мы рассмотрим в следующей главе.

Рустем Вахитов — Платоновское учение об «идеальном государстве» как теория реставрации традиционного общества

… Платон настолько глубоко и даже жестко тяготеет к общинно-родовому строю, что оба его утопических проекта (в «Государстве» и в «Законах») иначе и нельзя характеризовать как проекты полной реставрации именно общинно родового строя

А.  Ф. Лосев

Платон … мог бы рассматриваться как образцовый философ «первобытного склада ума», то есть как мыслитель, сумевший оценить с философской точки зрения способы существования и поведения людей на архаической стадии развития общества

М. Элиаде

1. Современное прочтение Платона

По отношению к теоретической философии Платона давно уже преодолено господствовавшее некогда упрощенческое и снисходительное понимание, сформировавшееся под влиянием просвещенческих и позитивистских стереотипов. Ушли в прошлое времена, когда «идеи» Платона трактовались как понятия индивидуального рассудка, которые греческий философ якобы гипостазировал, не замечая элементарной противоречивости и абсурдности этой странной операции, видимо, в силу своей принадлежности к «непросвещенному веку». В ходе развития западноевропейской и русской философии XIX-XX веков (Виндельбанд, Наторп, Гуссерль, Флоренский, Лосев, Ильенков) было убедительно доказано, что Платон создал столь значительное учение об идеальном, что предвосхитил в нем многие методы и подходы, которые были разработаны лишь в философии Нового времени и даже ХХ века — например, трансцендентальный или феноменологический. Учения Платона об идеях и о космосе нисколько не устарели по прошествию двух с половиной тысячелетий. Платон, конечно, на своем специфическом символически-мифологическом языке, зачастую непонятном для наших современников (поэтому для лучшего понимания Платона и нужен перевод его категорий на язык сегодняшней культуры), говорил о тех же проблемах, что и новейшие философы, причем, наравне с ними, а то и превосходя их по глубине философских гипотез. Не может не удивлять тот факт, что Платон — философ древности, например, оказал влияние на формирование фундаментальных идей квантовой механики В. Гейзенбергом. А. Ф. Лосев очень впечатляюще писал о возможности вписать другую современную физическую теорию — специальную теорию относительности Альберта Эйнштейна в контекст платонического мировоззрения. Думается, не будет преувеличением заявление, что мы еще неоднократно увидим, как по мере прогресса науки мы будем обнаруживать Платона не позади, а впереди самых смелых наших пионеров научно-философской мысли.

Однако, социальной философии Платона в этом смысле повезло гораздо меньше. До сих пор широкими массами современных интеллектуалов и даже многими специалистами она трактуется как набор довольно таки произвольных допущений, основанных на шатких психологических и метафизических опорах. В лучшем случае Платону не отказывают в известной наблюдательности и прозорливости или в предвосхищении некоторых современных общественно-политических идей, например, социализма и коммунизма1, хотя все равно в фантастической и «ненаучной» форме (впрочем, ряд исследователей справедливо указывают на анахронизм таких параллелей2). Обычно же социальную философию Платона характеризуют как утопичную, вздорную, наивную, да еще и жестокую, реакционную и тоталитарную3.

Но, как высказывался по схожему проводу платоновский Сократ: не может природа хромать на одну ногу. Иначе говоря, как может Платон в области теоретической философии быть гениальнейшим и глубочайшим мыслителем, а в области социальной философии — наивным простачком, громоздящим бредни, которые с легкостью опровергает любой сегодняшний профессор-философ «средней руки». Тем более, что сами исследователи охотно признают, что никакого разрыва между различными частями учения у Платона нет и его социальная философия прямо вытекает из его «теории идей»… Так может все таки наивен и прост до пошлости не сам Платон, а его толкователи из числа «профессоров профессорской философии»?

В данной работе мы и намерены аргументировано доказать, что Платон, будучи человеком, предвосхитившим трансцендентальный и феноменологический методы, предвосхитил также и распространенный в наши дни историософский подход, исходящий из дихотомии традиционного и модернистского общества, который становится, кажется, во всяком случае в постсоветских странах альтернативой исторического материализма Маркса4. То есть мы хотим показать, что Платон как социальный философ никакой не фантазер и утопист, а теоретик реставрации традиционного общества и критик общества модернистского, один из основоположников традиции консервативной революции, к которой относятся такие выдающиеся политические мыслители как К. Леонтьев, Ю. Эвола, Л. Карсавин, А. Меллер-ван-ден-Брук и другие (хотя следует оговориться, во избежании упреков в излишней модернизации Платона: афинский мыслитель критиковал модернистское античное общество со всеми его специфичными формами, переносить эту критику в точности на современное, западное модернистское общество нельзя, но следует помнить, что платоновская критика модернизма как такового, самих его оснований, вполне актуальна).

Это наша точка зрения, впрочем, не является оригинальной. Нечто подобное уже высказывал такой блестящий специалист по античной философии и культуре как А. Ф. Лосев. Он писал: ««Весьма настойчиво Платон строил свою философскую систему с подражанием старинному общинно-родовому строю, взятому в самом общем виде»5, и далее прямо называл Платона реставратором: «… Платон настолько глубоко и даже жестко тяготеет к общинно-родовому строю, что оба его утопических проекта (в „Государстве“ и в „Законах“) иначе и нельзя характеризовать как проекты полной реставрации именно общинно родового строя»6. (в силу целого ряда причин Лосев здесь использует термин марксистской историософии — «общинно-родовой строй», хотя лучше бы подошел современный термин — «архаично-традиционное общество»). Тот же факт, что это глубокое, затрагивающее самую суть платоновской социологии замечание Лосева, как правило, до сих пор замалчивается, а устаревшие и вздорные просвещенчески-либеральные вздохи по поводу реакционной утопии Платона воспроизводятся из учебника в учебник, лишь еще раз подтверждает старый закон: мир во лжи лежит и истина присутствует в нем на правах замарашки-падчерицы. Мы не особо надеемся и на то, что наши штудии социальной философии Платона возымеют широкое влияние и полностью опровергнут этот стереотип. Этого и не нужно: достаточно, чтобы даже немногие осознали это. Sapienti sat.

1.2. Платон о реальном существовании «государства философов»

Трудно поверить, что все те, кто обвиняет Платона в создании утопии, внимательно его читали (пусть даже только «Государство», не говоря уже о других диалогах на эту тему — «Политик», Критий», «Тимей», «Законы»). Ведь насколько мы это понимаем, утопия есть социальный проект, который основан на искусственных, абстрактных, произвольных и ненаучных предпосылках, оторван от реальности, и принципиально неосуществим, так что он никогда не существовал, не существует и существовать не может. Во всяком случае современные словари дают соответствующее определение утопии7. Если бы Платон был утопистом, то он глядел бы на свой идеал государства, изображенный в одноименном диалоге, как на гольную абстракцию, фантазию (как Томас Мор на свой выдуманный «остров Утопию»), и таковой этот проект и был бы. Вместе с тем, при внимательном чтении Платона всякий может легко обнаружить, что Платон видел в изображенном в «Государстве» строе реально существовавший, доисторический политический строй.

Прежде всего, Платон сам об этом открыто сообщает в 6 книге «Государства»: «если для людей выдающихся в философии возникала когда-либо в беспредельности минувшего или существует ныне необходимость взять на себя заботу о государстве — в какой-либо варварской местности, далеко, вне нашего кругозора — или если такая необходимость возникнет впоследствии, мы готовы упорно отстаивать взгляд, что в этом случае был, есть или будет осуществлен описанный нами государственный строй, коль скоро именно эта Муза оказывается владычицей государства. Осуществление такого строя вполне возможно, о невозможном мы и не говорим. А что это трудно, признаем и мы» (499d). Иначе говоря, Платон имеет в виду, что если его рассуждения о государстве верны — а в этом он вряд ли сомневался — то такое наилучшее государство философов уже, возможно, много раз существовало в прошлом, существует сейчас у варваров, о которых грекам ничего не известно и будет существовать еще и в будущем. Если учесть, что Платон исповедовал циклическую концепцию истории, видевшую в истории бесконечный круговорот, напоминающий гармоничное кружение прекрасного античного космоса, то такое наилучшее государство, по его мнению, действительно, возникало с началом новой эры, вырождалось и гибло, а затем, в следующую эру, снова возникало.

Кроме того, в 8 книге «Государства», Платон, переходя к вырожденным типам государственного устройства, снова говорит о государстве философов как о реально существовавшем в прошлом. По Платону первый тип вырожденного государства — тимократия, то есть власть воинов-честолюбцев, рождается из государства философов, когда оно как бы отрывается от небесной истины, которой владели философы (речь о таинственном «брачном числе», знание которого позволяло сводить мужчин и женщин для получения лучшего потомства — перед нами, очевидно, мистическая пифагорейская математика). Правда, тут снова мы имеем дело не с рациональным, а с мифологическим знанием, так как о причине вырождения государства философов повествуют Сократу с товарищами Музы, да еще как будто всерьез высокопарно и на трагический лад, а на самом деле шутя и дразня вопрошающих (545е), но, тем не менее, несмотря на внешние признаки «словесной лжи» (то есть лжи по форме, но не по содержанию) Музы отвечают правильно, как подобает богиням, не ведающим настоящей, сущностной лжи (547). Итак, как признает Платон, тимократия, которая реально существовала на Крите и Спарте еще в V веке до н.э., родилась из строя правления философов. Следовательно, последний существовал раньше крито-лакедемонского устройства на этих же землях.

Однако в «Государстве» об этом говорится все же разве что полунамеками. Зато другие диалоги, особенно «Политик», «Тимей» и «Критий» совершенно откровенно изображают именно такую картину реального существования в глубокой древности государства, которое сейчас привыкли считать утопией Платона. Правда, как правило, там эти мысли Платон формулирует не в виде рациональных доказательств, а в виде мифов и видимо поэтому они игнорируются обличителями «утопизма» Платона, которые обычно являются грубыми рационалистами. Но современная наука об античности давно уже покончила с устаревшим и не соответствующим действительности грубо-рационалистическим пониманием мифа вообще и античного и платоновского мифа в частности как наивной сказки, нагромождения заблуждений. А. Ф. Лосев в одной из известнейших своих работ — «Диалектика мифа» убедительно показал, что миф есть неотъемлемый от человеческого бытия и сознания способ отношения к миру, который присутствует и сегодня и более того, коренится и в иных, немифологических формах мировоззрении — научном, философском, художественном. А.А. Тахо-Годи посвятила специальную работу рассмотрению лексемы «миф» у Платона и пришла к выводу, что если Платон что-либо называет мифом, то это совсем не обязательно значит, что он тем самым признает это неистинным знанием: «несмотря на вымысел и даже на „словесную ложь“ … миф содержит всегда нечто истинное …»8 и даже «миф по сути своей «некое священное слово… а значит он имеет силу доказательства … для „погрешающих“ … против мифов необходимо обязательное наказание»9. То же обстоятельство, что множество исследователей античной философии и просто философов культуры и политики не обращали и до сих пор не обращают внимания на эти тексты объясняется разве что гипнозом модернистского мировоззрения, которому практически все они были и остаются подверженными и которое грубо, примитивно и неверно противопоставляют мифологическое и рациональное в учении Платона10.

Обратимся же к этим платоновским мифологическим свидетельствам. В диалоге «Тимей» — своеобразном продолжении «Государства», так как действие в нем происходит на следующий день после беседы, изображенной в «Государстве», один из его участников — Критий (которого принято отождествлять с известным софистом и тираном, дядей Платона) рассказывает, что детстве он слышал рассказ своего деда — тоже Крития о посещении их предком Солоном Египта. Согласно этому рассказу, египетские жрецы открыли Солону сказание об Афинском полисе, каким он был за 9 000 лет до Солона (сами афиняне давно утеряли память о столь далекой старине в силу того, что множество потопов и пожаров не раз прерывали историю эллинов и им приходилось начинать сначала). (21–23). Эти доисторические Афины своим устройством напоминали египетское государство и также имели три сословия: жрецов, воинов и народ (24–24b). Афины тогда управлялись прекрасными законами и отличались высокой воинской доблестью: именно они победили войска атлантов, которые намеревались захватить всю Европу и Азию (24d — 24e). Платоновский Критий отмечает сходство между тем государством, которое по рассказу египетского жреца, существовало в Афинах за 9 000 лет до Солона, и государством, описанным в прошлый вечер, и говорит Сократу: «когда ты вчера говорил о твоем государстве и его гражданах, мне вспомнился этот рассказ, и я с удивлением заметил, как многие твои слова по какой-то поразительной случайности совпадают со словами Солона»11. Далее Критий прямо предлагает считать государство, описанное Сократом не выдумкой, а тем самым реальным афинским государством, которое существовало в незапамятном прошлом на земле Аттики: «граждан и государство, что были тобой вчера нам представлены как в некоем мифе, мы перенесем в действительность и будем исходить из того, что твое государство и есть вот эта наша родина, а граждане, о которых ты размышлял, суть вправду жившие наш предки из рассказов жреца»12. Критий обосновывает свое предложение: «Соответствие будет полное, и мы не погрешим против истины, утверждая, что в те-то времена они и жили… «13. Сократ соглашается с этим и добавляет, что рассказ, развернутый им в государстве, хоть и именуется мифом, но есть совершеннейшая истина: „.. мы имеем дело не с вымышленным мифом, а с правдивым сказанием“14.

Далее, уже в диалоге „Критий“ — третьей, неконченой части платоновской трилогии, включающей в себя еще и „Государство“ и „Тимей“, описывается устройство древних Афин, воевавших против Атлантиды, и упоминается, что вне акрополя, тогда гораздо более обширного, чем во времена Сократа, селились ремесленники и землепашцы; внутри же, вокруг святилищ Афины и Гефеста, в саду на вершине холма жили воины как бы единой семьей. Там находились общие жилища для воинов и помещения для их совместных трапез, все это жилье не принадлежало им, а переходило от одного поколения воинов к другому. Кроме того, в этих домах не было ни золота, ни серебра, поскольку закон запрещал воинам к ним прикасаться. (112–112е). Перед нами снова миф, повествующий о том, что Солону рассказали египетские жрецы. Но залогом его правдивости является призвание перед речью на помощь богов и особенно Мнемосины (108d). Легко заметить, что это описание доисторических Афин из „Крития“ в точности повторяет описание быта воинов идеального государства из 2, 3 и 5 книг „Государства“.

Итак, „государство философов“, по Платону, многожды существовало на земле. Египет эпохи самого Платона во многом сохраняет черты этого государства. Было оно и в Греции, в частности, за 9 000 лет до эпохи Солона, но поскольку многочисленные потопы и катастрофы губили предшествующие греческие цивилизации, эллинам — современникам Платона ничего об этом неизвестно и память об этом сохранили только египтяне. Таким образом, Платон в „Государстве“ призывает не к созданию никогда не бывшего, вымышленного, фантастического социального проекта, а к возрождению существовавшего, по его мнению, доисторического реального государства, которое философ считает наилучшим, так как вообще смотрит на историю как на регресс, а на прошлое — как на образец для подражания. Интересно заметить, что государство философов Платон считает наилучшим государством, но не наилучшим обществом (так что он не утопист, обещающий возвести рай на земле). В „Политике“ и в „Законах“ Платон приводит священный миф, рисующий космос таким, каким он был в прежний век, когда правил Кронос, а не Зевс, как сейчас, и когда миром управлял сам демиург, а людьми — добрые даймонионы. Мы вернемся еще к этому платоновскому мифу об изначальном, блаженном состоянии человечества, который вообще упускают из вида, когда говорят о платоновской социальной философии, хотя он в ней играет важнейшую роль — подлинного идеала. Пока же мы ограничимся замечанием, что именно правление демиурга и даймонионов Платон признает идеальным, так как каждым существом должно управлять не такое же существо, а высшее по природе: овцами — человек, людьми — боги и Бог. Если же людьми начинают управлять люди, то как бы мудры они ни были, не избежать ссор, раздоров и отсюда необходимости применения насилия для водворения порядка. Отсюда необходимость государства в нашем богоставленном космосе. Но любое государство, даже наилучшее, в котором правят философы-мистики, транслирующие волю богов всем остальным гражданам, по природе хуже безгосударственного изначального состояния.

Итак, в платоновском понимании государства и общества отсутствует одни из важнейших атрибутов утопии — вера в то, что человек своими силами может претворить в земной жизни идеальную гармонию. Как раз здесь Платон суровый политический реалист и выводит необходимость государства и его власти из состояния богооставленности мира и наличия в нем зла; так что очень странно, что Платону до сих пор упорно приписывают мысль, совершенно противоположную его подлинному мнению.

2. Государство философов как идеальная модель реально существовавшего древнего общества

В то же время следует ради справедливости признать, что у сторонников мнения об утопичности платоновской теории государства были и есть тоже некоторые основания отстаивать это свое мнение, также опираясь на тексты самого Платона (впрочем, связанные с неверной трактовкой этих текстов). В самом „Государстве“, в отличие от „Тимея“ и „Крития“, вообще не встречается упоминаний о мифах, согласно которым государство философов — реальное историческое государство. Напротив, повествование в книге 2, где вводится тема идеально государства, построено так, будто речь идет о простом рациональном конструировании. Сократ предлагает своим собеседникам представить возникающее государство, дабы лучше исследовать эйдос справедливости (369). Нигде не упоминается: в какой области Эллады основывается это государство, кто поименно его основатели и правители — создаваемый образ государства вполне абстрактен, лишен подробностей бытового, этнического, исторического порядка, которые позволили бы соотнести его с реально существующим или существовавшим государством у эллинов или у варваров. Основания создания такого государства также чисто рациональные — человеческие потребности, необходимость разделения труда, неравенство людей по природе и устройство человеческих душ. И даже в книге 6, говоря о реальности такого государства, Сократ несколько раз оговаривается: это так, только если верны его рассуждения.

В „Тимее“, прося своих собеседников Крития и Гермократа продолжить рассказ, развернутый им прошлым вечером, Сократ прямо характеризует свое изложение идеального государства как не более чем идеальную модель, лишенную черт жизненной конкретики: „… послушайте, какое чувство вызывает у меня наш набросок государственного устройства. Это чувство похоже на то, что испытываешь, увидев каких-нибудь благородных красивых зверей, изображенных на картине, а то и живых, но неподвижных: непременно захочется поглядеть: каковы они в движении и как они при борьбе выявляют те силы, о которых позволяет догадываться склад их тела. В точности то же испытываю я относительно изображенного нами государства: мне было бы приятно послушать описание того, как это государство ведет себя в борьбе с другими государствами…“15. И за этими словами Сократа идет рассказ Крития о доисторических Афинах и Атлантиде.

Более того, Сократ и его товарищи в „Государстве“ неоднократно говорят, что это государство, возможно, сейчас существует лишь в их воображении и даже не столь уж и важно: есть ли оно в действительности. Так, в конце 9 книги „Государства“ Главкон заявляет: „… ты говоришь о государстве, устройство которого мы только что разобрали, то есть о том, которое находится лишь в области рассуждений, потому что на земле, я думаю, его нигде нет“16. А Сократ ему отвечает: „Но может быть есть на небе его образец, доступный каждому желающему: глядя на него, человек задумается над тем, как бы это устроить самого себя. А есть ли такое государство на земле и будет ли оно — это совсем не важно“17.

Итак, с одной стороны, действительно, Платон согласен с тем, что государство, изображенное в одноименном диалоге — лишь идеальная модель. С другой стороны он описывает некое подобное государство как реально существовавшее много тысяч лет назад и не оставляет надежд и сейчас создать такое же государство. Это противоречие можно будет решить, если вспомнить, что идеальную модель Платон понимал вовсе не так, как ее понимают теперь. Естественно, если под таковой иметь в виду субъективные представления людей, основывающиеся на более или менее произвольных рациональных предпосылках, то такое государство, действительно, не что иное как банальная утопия, неосуществимая и субъективная, хоть, возможно, и красивая и не лишенная притягательности. Но для Платона — основоположника объективного идеализма идеальная модель, как замечает А. Ф. Лосев это нечто совсем иное, а именно — эйдетическое образование, умопостигаемый и нематериальный, но совершенно объективный, не зависящий от наших фантазий принцип организации материи вещи. Платоновский эйдос по Лосеву есть порождающая модель вещи: „платоновская идея не просто субстанция, не просто миф, не просто тот или иной бог и не просто причина соответствующего рода вещей, но еще и их смысловой образец, та их предельная структура, из которой вещи вытекают не только грубо-натуралистически, но и логически. Идеальная модель вещи порождает эту вещь не только субстанциально, но и логически. … В этих случаях часто теперь говорят о моделях, и притом о порождающих моделях, понимая под этим порождением в первую очередь логическое конструирование“18.

Итак, идеальная модель государства и вправду есть образец, „находящийся на небе“, то есть существующий внепространственно и вневременно, но при этом вполне объективно, как эйдос, и лишь посредством утонченной диалектики Сократа выраженный в слове. Но при этом этот образец и „присутствует“ в любом земном государстве, организуя социальный хаос в социальный космос, делая его подлинно существующим. Ведь без причастности к своему эйдосу любая вещь не является этой самой вещью, стол существует, потому что он связан с эйдосом стола, шкаф — потому, что он связан с эйдосом шкафа. Афинское, Критское, Коринфское и любое другое государство есть государство, то есть при помощи неких законов и обычаев организованное общественное целое, а не распыленная, разрозненная толпа, потому что оно причастно к эйдосу государства, который и описывается логическими средствами в „Государстве“ Сократом и товарищами.

Причем, согласно уже упомянутому мифу из „Политика“, в начале нашего эона — века Зевса, когда еще недалеки были времена Кроноса, в которые космосом управлял сам демиург, а народами — добрые даймонионы — этот эйдос государства воплощался в социальной материи наиболее полно. Тогда и существовало государство „философов“ или жрецов-мистиков, что для Платона одно и то же. Это, по Платону, было за 9 000 лет до Солона в Афинах и сохранялось с некоторыми отклонениями еще в эпоху Платона в Египте. Современные же Платону виды греческих государств есть результат вырождения этого первоначального государственного устройства (ниже мы подробнее рассмотрим платоновское описание диалектики такого вырождения).

Таким образом, мы пришли к принципиально важному выводу о том, что сам Платон воспринимал себя вовсе не как утописта, а как реставратора. Осталось лишь добавить, что он таковым и был. Идеальное государство Платона, действительно, напоминает многие древнейшие, архаические виды социально- политического общежития. Мы хотели бы в дальнейшем сравнить изображаемое Платоном „наилучшее государство“ (или правильнее сказать, общество, так как в античности не было четких различий между государством и обществом19), и общество традиционное. Однако, мы ограничимся перечислением лишь некоторых параллелей, наиболее бросающихся в глаза. Мы не ставили перед собой задачу их систематизации и тем более полноценного поэтапного сравнительного анализа идеального государства Платона и традиционного, особенно, архаически-традиционного общества. Эта отдельная задача, которая вполне заслуживает того, чтоб ей посвятить отдельную работу (думаем, после написания такой работы образ Платона у специалистов и широкой публики должен претерпеть кардинальные изменения). Мы же в данной работе ограничиваемся лишь постановкой вопроса и доказательство самого общего положения — о том, что Платон в „Государстве“ занимается логическим конструированием модели именно традиционного, а не какого-нибудь иного общества.

3. Религиозные основания государства Платона и традиционного общества

Начнем с самой главной черты традиционного общества — подчиненности всего в нем религиозному или, говоря шире, трансцендентному началу. Мы находим полнейшую параллель этому у Платона.

Государство Платона управляется, исходя не из людских мнений о справедливости и тем не более не из мотивов властолюбия или стяжательства (как вырожденные государства вроде тимократии и олигархии), а исключительно исходя из знания о сверхприродном и вечном эйдосе справедливости, которое доступно лишь философам20. А как замечал А. Ф. Лосев эйдосы у Платона суть не что иное как боги: „…платоновские идеи в своем полном логическом завершении оказываются не чем иным как богами, но богами не той исконно исконной народной религии, которая для платоников была скорее, предметом уважения, чем философского интереса, а богами логически-сконструированными“»21. Итак, платоновское «наилучшее государство» — это такое государство, которое управляется самими богами через посредство «философов» — своеобразных «медиумов», созерцающих божества (в этом смысле, как мы уже говорили, оно как бы «продлевает» век Кроноса, создавая его «провинцию» и в нашем богооставленном веке Зевса, но, естественно, с поправками на повреждения падшего мира). Все подчинено в этом государстве религиозным целям. Вдумавшись в содержание мифа о пещере из 7 книги «Государства», мы обнаруживаем, что область вне пещеры, в которой оказывается будущий философ, освобожденный от цепей и выведенный из пещеры — это загробный духовный мир, где обитают эйдосы-божества и души умерших людей. Но тогда получается, что философу, вернувшемуся в пещеру, так важно рассказать узникам, что есть иной мир, вне пещеры, чтоб подготовить их к смерти и к загробному существованию. Они все когда-нибудь окажутся там же, освободившись от оков телесности естественным способом, но если они в пещере будут вести жизнь материалистов, то их ждет наказание. Итак, рисуемое Платоном идеальное государство мистиков-философов представляет собой еще и своеобразную религиозную общину, его цель — не только обеспечение праведного и сносного, гармоничного существования на земле, но и подготовка людей к бытию загробному. Подобным образом характеризуют идеальное государство Платона и современные исследователи платонизма Р. Светлов и Л Кастл: «проект» Платона удивительным образом начинает приобретать мистериальные черты. Весь строй диалога «Государство» таков, будто Платон намеренно очищает нас от низших стремлений, показывая их конечность. Затем он демонстрирует временный характер государственных установлений, считающихся общепринятыми и даже незыблемыми. Наконец, учение о политическом строе перерастает в потрясающий миф о загробном путешествии Эра, когда выясняется, что суть социальных отношений — не в них самих, а в воспитании и освобождении человеческой души от власти этого мира. И тогда совершенно иным становится смысл политической свободы. Как таковая идеальным гражданам идеального государства она не нужна. Свобода для них — в независимости от тела, а не в возможности произвольно принимать то или иное политическое решение. Подлинная свобода — там, в небесном государстве, а не здесь, в земном. Последнее всегда остается всего лишь искаженным отражением первого»22.

Но ведь и традиционное общество тем и отличается от современного, что вся его жизнедеятельность подчиняется сакральным целям, тогда как общество современного типа исходит из целей посюсторонних (военное могущество, власть, деньги). Как писал об этом крупнейший исследователь традиционных культур Мирча Элиаде: «оригинальность „Современного человека“, его новизна по отношению к традиционным культурам — это, конечно, его стремление раскрывать себя как существо исключительно историческое, его стремление жить в космосе радикально десакрализованном. … Этот идеал … изначально чужд образу человека традиционных обществ»23. Рене Генон также определял традиционное общество следующим образом: «общественные институты, рассматриваемые качестве традиционных, должны быть эффективны связаны самим принципом своего существования с определенными доктринами, которые сами также являются традиционными… «24. А про традицию Генон писал: «к традиции имеет отношение только то, что включает в себя элементы сверхчеловеческого порядка»25. Итак, традиционное общество, по Генону — не что иное как общество, все бытие которого восходит к принципам трансцендентного порядка. Естественно, такое общество воспринимает жизнь человека на земле лишь как короткий отрезок истинного жизненного пути человека, поэтому в своих мероприятиях оно исходит и из трансцендентных перспектив человеческой судьбы.

4. Неизменность государства философов и традиционного общества

Еще одна важная черта традиционного общества — его неподвижность, статичность, направленность не в будущее, а в прошлое, невосприимчивость и даже ненависть к новациям. Известный современный исследователь В. Г. Федотова характеризует традиционные общества так: «… Это общества , воспроизводящие себя на основе традиции и имеющие источником легитимации активности прошлое, традиционный опыт»26. Все это в полной мере мы находим и в наилучшем государстве Платона.

Платоновский идеал государства — строй философов-мистиков, строго говоря, не развивается. Ведь Платону, как и любому древнему греку, неизвестен никакой иной вид развития, кроме вырождения. Еще Гесиод писал о пяти поколениях людей, каждое из которых лучше последующего: сначала идут «золотые люди», жившие в правление Кроноса и пользовавшиеся безграничным счастьем, затем «серебряные люди», жизнь которых уже омрачена раздорами и бедами, которые настигают их после беззаботного столетнего детства. Затем идет поколение «медных людей», ужасных, сильных и воинственных, погибших вследствие собственной же мощи, затем поколение героев, о которых пел Гомер, и которые жили на земле непосредственно перед людьми. Мы, люди, принадлежим к последнему пятому поколению, «железным людям, и наш удел — короткая жизнь, полная страданий, разочарований, болезней, вражды и несправедливости. Но хуже всего придется последним людям, которые будут жить перед космической катастрофой, которая уничтожит все нынешнее человечество и знаком которой станет рождение седых детей27. Эмпедокл также рисует картину деградации космоса от состояния полной гармонии в результате господства любви до полного разлада при господстве Ненависти. Что же касается самого Платона, то у него, как мы уже неоднократно упоминали, в «Политике» прямо говорится, что в метаистории чередуются периоды, когда демиург управляет космосом (век Кроноса) и тогда люди счастливы, воскресают из могил, не умирают, и не болеют, ни в чем не нуждаются, не предаются раздорам и потому не имеют государства и собственности (в том числе на женщин и детей), и периоды, когда демиург предоставляет космос самому себе (век Зевса), и тем постепенно овладевает древний хаос, так что космос и все в нем, в том числе и человечество, начинают вырождаться.

Итак, государство философов существует в самом начале каждого века Зевса и оно как бы стремится удержаться от ниспадения в историческую энтропию, при помощи философов транслируя народу волю демиурга, вообще-то оставившего этот мир своим непосредственным попечением. Эта борьба с энтропией продолжается до тех пор, пока философы имеют «связь» с трансцендентным, и тогда государство не развивается. Хотя, разумеется, движение в нем есть, но — движение на одном месте, круговращение в себе самом, чем государство уподобляется прекрасному звездному небу, вращающемуся вокруг земли в астрономической картине античности. Когда же эта связь прерывается (утеря философами «брачного числа»), начинается развитие — от одной вырожденной формы к другой, еще более низкой и вот тут уже вступает в свои права историческая диалектика, которая у Платона прописана основательно и подробно, но которую совершенно игнорирует большинство современных исследователей28. Платон показывает как государство «тимократов» (неразумных воинственных стражей) перерождается в олигархию (власть скупцов-богачей), та — в демократию (власть плебса), а та — в тиранию. Здесь уже перед нами история, в которой, как мы говорили, Платон видит торжество регресса. Государство же философов — не просто предыстория, но и, так сказать, антиистория, «уголок вечности», хотя и попорченный погружением в социальную и космическую материю, во временном, посюстороннем мире. Не случайно Платона так восхищают египтяне, которые тысячелетия не вносили в свое искусство никаких новшеств. В его государство тоже никаких изменений вносить не нужно. Изменять — значит ухудшать, поскольку в древности был установлен образец, который нужно лишь воспроизводить и делать это от века к веку труднее.

Но, как известно, традиционное общество — также общество статичное, стремящееся воплотить в себе доисторический идеал и чурающееся всяческих изменений, которые здесь рассматриваются как вредные нововведения. Неизменность и консерватизм — одна из важнейших черт традиционного общества, которым оно обязано даже своим названием. Ведь современные культурологи именуют его традиционным, так как там вектор социального развития ориентирован не на создание нового, а на сохранение старого, воспроизведение традиций. Традиционное общество уподобляют человеку, который пятится спиной вперед, а глаза его обращены назад, к началу пути, ведь там — золотой век, рай земной, тогда так впереди — лишь нарастание хаоса и мрака. Естественно, Платон со своим проектом государства, противостоящего истории, в этом плане совершеннейший традиционалист.

5. «Государство философов» Платона и трехсословность традиционного общества

Представители традиции русской религиозной философии XIX-ХХ веков отмечали, что социальный идеал Платона — трехсословное государство, включающее философов-мистиков,воинов-стражей и народ-производителей имел свой прообраз в реальных и древних и современных Платону государствах, более того, он неоднократно воплощался в жизнь в разных регионах мира и наиболее яркое выражение нашел в средневековом европейском обществе трех сословий: молящегося сословия (мудрецы-священники), воюющего (воины-аристократы) и трудящегося (демиурги-крестьяне и ремесленники)29. Еще В. С. Соловьев подчеркивал сходства между платоновским наилучшим государством и социальным устройством средневековой Европы (или, как бы мы сейчас сказали, традиционного Запада), тем самым, отрицая распространенные обвинения в утопичности и неосуществимости политического проекта Платона: «частности Платонова государства представляют лишь исторические курьезы, но общий план трехсоставного социального строя весьма замечателен не только по своему художественному соответствию психологическим и этическим основаниям Платоновой философии, но также как умственное предварение того, что было потом в широких размерах осуществлено в средневековой Европе с ее руководящей умственной аристократией — в виде духовенства, наследственной воинской стражей в виде баронов и рыцарей и обреченным на подчинение и повиновение третьим сословием»30. Более развернуто эту мысль о политическом реализме Платона развивал К. Н. Леонтьев: «Разве Платон совсем уже не держался в теории своей более или менее готовых основ? Разве не видал он в современной ему Спарте некоего подобия своей республики? … Было у него и другое готовое представление, тоже почти современное: касты Египта… Значит и Платон в своем идеале держался отчасти за современные ему данные; и в этом отношении был гораздо „трезвее“ многих нынешних утопистов, желающих антиисторического равенства. Платон в полете своем ближе их к „почве“. Его теория в простом схематизме своем приложима, по-моему, даже и ко всем временам, ко всем нациям и культурам. Она находила себе и в дальнем прошедшем Египта, отчасти в современном религиозно-воинственном состоянии Персии, отчасти в современном же богомольно-казарменном строе Спарты. И она же нашла себе оправдание и в будущем: менее ясное, конечно, в языческом Риме, где воин царь стал богом; в Византии, где преобладало священство ученостью и умом, еще несколько более ясное в старой России (православной, дворянской и крепостной), самое же ясное, это правда, в романо-германском мире, до начала его разложения посредством восстания и торжества средних и низших классов…»31. Другими словами, по мнению Леонтьева, платоновский проект трехсословного государства философов есть не что иное как схематическое изображение любого традиционного общества, то есть общества, существовавшего до буржуазных модернистских революций в Европе и распространения ценностей модернизма по миру.

Итак, традиционное общество и государство Платона роднит общая политическая структура — разделение на сословия воплощающие начала власти, как духовной, так и физической, и начало производительное.

6. Власть философов в государстве Платона и жрецов в традиционном обществе

Во главе государства Платона стоят философы, которые являются выходцами из сословия воинов (стражей). Однако понимание философов и философии Платоном сильно отличаются от современных, и если мы будет рассматривать платоновских «философов» как это принято в наши дни — как людей, ищущих рациональную и профанную истину, то глубоко ошибемся (именно эта ошибка — одна из главных причин того, что государственный проект Платона воспринимают как рационалистическую утопию). По Платону, философы — это люди, которые созерцают существующее само по себе, то есть эйдосы, а вовсе не изменчивые вещи материального мира (Государство 484 b). А эйдосы, как мы уже указывали, согласно А. Ф. Лосеву, тождественны божествам. Таким образом, философы — это люди, занимающиеся богообщением. После этого нас не удивит, что Платон в «Тимее» соотносит философов своего государства с жрецами древнего Египта, а А. Ф. Лосев называет их «монахами-старцами» и мистиками, а само наилучшее государство — языческим монастырем32 (повторяя аналогичную формулировку кн. Е. Н. Трубецкого, содержавшуюся в его работе «Социальная утопия Платона»33, где тот именует еще платоновских философов «людьми Божьими», их государство — попыткой воплотить в реальности «вышний Град»34). Но для традиционного общества также характерен высокий статус людей, наделенных магическими способностями и занимающимися общением с духам и богами — колдунов, шаманов, жрецов. Один из классиков этнографии английский исследователь Д. Фрэзер писал об этом: «… мы можем сделать обоснованный вывод, что во многих частях света верховный правитель происходит по прямой линии от древнего мага или знахаря. С момента обособления особого класса шаманов на него было возложено исполнение обязанностей, обеспечивающих безопасность и благосостояние общества»35. Фрэзер приводит множество примеров, доказывающих это утверждение — племена Австралии и Новой Гвинеи, которые управляются старейшинами — предводителями тотемных кланов, чья обязанность, например, вызывать магическими средствами дождь; племена Восточной и Северной Африки, а также Северной и Южной Америк, где наблюдается то же самое — безраздельная власть колдунов и шаманов, владеющих магией, которые либо заставляют к себе прислуживаться вождей, либо сами становятся вождями. Фрэзер обращается и к историческим примерам и указывает на сходное положение жрецов в Египте эпохи фараонов и на священный статус самого фараона, на совмещение функций жреца и правителя в полисах древней Греции и в древнем Риме, где даже в период республики существовал жрец, именовавшийся царем и выполнявший обряды, которые в монархическом Риме выполнял настоящий царь. Наконец, Фрэзер справедливо замечал, что вера англичан и французов в то, что их короли обладают чудесной способностью исцелять золотуху наложением рук, бытовавшая еще в средние века есть пережиток древнего института «царей-священников»36.

Итак, как видим, для традиционного сознания, ничего из ряда вон выходящего в требовании, чтобы государством правили такие философы-мистики вовсе нет и здесь Платон вовсе не выдвигает некий проект, предвосхищающий современный сциентизм, как кажется, некоторым исследователям, а напротив, просто описывает обычную для традиционного общества ситуацию.

7. Обобществление собственности у воинов и элементы коммунизма в традиционном обществе.

Общеизвестно, что Платон вводит в своем государстве, как минимум для сословия воинов своеобразный «коммунистический строй». Платон считает богатство и бедность величайшим злом для государства. Богатство ведет к расслабляющей роскоши и ненужным новшествам, бедность — к низости и злодеяниям. (422). Богатые граждане становятся плохими воинами ввиду своей изнеженности (422b-c), они падки до денег и их легко подкупить (444d), кроме того, такое государство как бы разделено на два враждебных: государство богатых и государство бедных (423), оттого оно неустойчиво и обречено на гибель. И наоборот: «…где большинство говорит таким же образом и об одном и том же: „Это — мое!“ и „Это не мое!“ там, значит, наилучший государственный строй»37. Государство по убеждению Платона должно быть единым подобно отдельному человеку, так чтобы и страдания и радости были общие: «Когда один из граждан такого государства испытывает какое-либо благо и зло, такое государство обязательно, по-моему, скажет, что это его собственное переживание и все целиком будет вместе с этим гражданином либо радоваться, либо скорбеть»38. Такое государство — одна большая семья, а все люди в нем — либо братья и сестры, отцы, матери и дети. Даже именуются они не соправителями и рабами, как в других государствах, а иначе: воины называют друг друга «сотоварищами по страже», народ они называют «плательщиками» и «кормильцами», а народ обращается к ним «спасители» и «помощники». (463–463b). Естественно, имущественное расслоение разрушит такое единство, вследствие этого Платон считает наилучшим для воинов жизнь общиной, где нет частной собственности. «…никто не должен обладать никакой частной собственностью, если в том нет никакой крайней необходимости. …ни у кого не должно быть никакого жилища или кладовой, куда не имел бы доступа всякий желающий. Припасы, необходимые для рассудительных и мужественных знатоков военного дела, они должны получать от остальных граждан в уплату за то, что их охраняют. Количества припасов должно хватать стражам на год, но без излишка. Столуясь все вместе, как во время военных походов, они и жить будут сообща … А чуть только заведется у них собственная семья, дома, деньги, как сейчас же из стражей станут они хозяевами и земледельцами; из союзников остальных граждан сделаются враждебными им владыками; ненавидя сами и вызывая к себе ненависть … будут они все время жить в большем страхе перед внутренними врагами, чем перед внешними, а в таком случае и сами они, и все государство устремится к своей скорейшей гибели»39.

В этом предложении Платона принято видеть одну из первых коммунистических утопий. Существует целая традиция в специальной литературе (Роберт Пельман, Георг Адлер, Карл Каутский, Макс Беер, В. Безескул), которая представляет Платона как античного утописта-коммуниста, который оказал значительное влияние на идеологов утопического социализма Возрождения и Нового времени, а через них — даже на марксизм. Правда, советские антиковеды (С. Лурье, В Асмус)40 всячески подчеркивали разницу между «научным социализмом» и мечтательным «социализмом Платона». Часто отмечалось также, что платоновский коммунизм есть «коммунизм потребления», так как воины в идеальном государстве сами не занимаются трудом, а получают необходимые продукты от простонародья, тогда как современные коммунистические теории во главу угла ставят принцип общности средств производства. Вопрос же о формах собственности в среде производительного сословия — народа, Платон вообще не ставит, сосредотачивая свое внимание на воинах и философах, благодаря чему среди платоноведов возник знаменитый спор, в котором одни, возглавляемые Пельманом, отстаивали точку зрения, что и народ в платоновском государстве живет по коммунистическим законам, а другие, возглавляемые Целлером, напротив — что простонародью там разрешено иметь частную собственность и только лишь введены ограничения для обогащения.

Однако отличие платоновского «коммунизма» в среде воинов и современного социализма и коммунизма не только в этом. Вильгельм Виндельбанд высветил другой аспект проблемы: «Общность жен, детей и имущества», которой, сообразно с этим, требует Платон, не имеет ничего общего с коммунистическими и социалистическими идеями, встречающимися и в древнем мире Речь идет отнюдь не о представлении всеем стражам одинаковых прав на пользование земными благами, а об общем отказе от них»41. Русский исследователь платонизма кн. Е. Н. Трубецкой также пишет, что коммунизм, вводимый Платоном для сословия воинов — это коммунизм аскетический, строящийся на суровом самоограничении и презрении к собственности и вообще к земным благам, которым предпочитаются блага духовные, небесные. В этом отличие платоновского «коммунизма» от «гедонистического, мещанского коммунизма», направленного на всеобщее материальное изобилие. Причины того в том, что государство Платона живет религиозным идеалом. Е. Н. Трубецкой, как мы уже упоминали, называл это государство Платона «языческим монастырем» и коммунизм в нем, таким образом, также монастырский, нестяжательский.

Конечно, можно и нужно искать параллели этому социально-экономическому институту у Платона в хозяйствовании общинно-родового общества, однако, все же вернее мы их обнаружим в религиозных сообществах древнего мира. Так, вспомним, что в пифагорейском союзе наличествовала общность имущества, так как еще Пифагор учил, что «у друзей все общее». Будущее адепты пифагорейского культа при поступлении в союз сдавали все свое имущество и деньги специально назначенным лицам — экономам, которые занимались хозяйственной деятельностью всего союза. Трапезы были общие и жили ученики в домах также сообща. Совпадения с платоновским государством философов почти буквальные и это станет понятными, как только мы вспомним, что Платон хорошо знал быт пифагорейцев, так как встречался с ними, учился у них, а с тогдашним главой пифагорейского ордена — Архитом даже дружил.

Но дело не только во влиянии пифагорейцев. Аскетический коммунизм свойственен также и для буддистской монашеской общины (сангхи), для других мистически-религиозных союзов древности, так что современный традиционалист А. Г. Дугиг ввел даже термин «жреческий коммунизм». Таким образом, коммунизм духовной элиты в идеальном государстве Платона есть разновидность такого жреческого коммунизма архаичных традиционных обществ.

8. «Брак» в платоновском государстве и экзогамия в архаически-традиционном обществе

Привлекают внимание особенности брака у сословия воинов в платоновском государстве, которые, если присмотреться к ним внимательно, напоминают обычаи архаичного общества. Надо сказать, что в этом вопросе исследователи как раз внимательности не проявляют. Говоря о брачной стороне жизни воинов в наилучшем государстве Платона, обычно указывают на то, что Платон предлагает ввести у воинов общность мужей и жен, тем самым, лишив их семьи в обычном смысле, наряду с частной собственностью и деньгами: «в военном лагере, каким оказывается образцовое государство Платона, возможна не семья в прежнем смысле, но лишь скоропреходящее соединение мужчины с женщиной для рождения детей. В каком-то смысле это тоже брак, но своеобразный, не способный привести к образованию обычной семьи» — писал В. Ф. Асмус 42. На основании таких заявлений, в чем-то в общем верных, но все же не свободных от односторонности может сложиться впечатление, что Платон требовал введения промискуитета в сословии воинов, однако это далеко не так. Если мы обратимся к самому Платону, то обнаружим, что система браков воинов у него очень сложна. Сам Платон с негодованием отвергает мысль о сексуальной свободе: «… в государстве, где люди процветают, было бы нечестиво допустить беспорядочное совокупление… … мы учредим браки, по мере наших сил, насколько только можно, священные… «43. Брак в платоновском государстве философов разрешается не со всеми, а лишь с теми, на кого укажут жрецы и лишь для рождения наилучших детей, дабы священное совпадало с полезным. Философы-жрецы указывают каждому его пару при помощи жеребьевки на особых празднествах с жертвоприношениями и гимнами богам (причем, жрецы могут при этом хитрить, все равно сведение лучших мужчин и женщин соответствует воле богов). Воспитанием детей занимается государство, интимные отношения ради одного удовольствия у граждан государства, не достигших престарелого возраста, запрещены, поэтому брачные союзы временные и распадаются сразу после зачатия ребенка. Существует и запрет на браки с определенными категориями мужчин и женщин. Платон пишет: „когда же и женщины, и мужчины выйдут из возраста, назначенного для произведения потомства (по Платону это от 20 до 40 лет и ото 30 о 55 лет соответственно — Р.В.), я думаю, мы предоставим мужчинам сходиться с кем угодно, кроме дочери, матери, дочерей дочери и старших родственниц со стороны матери; женщинам же — со всеми кроме сыновей отца и их младших и старших родственников“44. Нет оснований не признавать, что тот же запрет распространяется на воинов и в детопроизводящем периоде (наоборот, в этом периоде он должен быть даже строже чем в старости, ведь после окончания зрелости воины не могут заводить детей, так что запрет на инцест лишается биологического смысла и остается лишь смысл нравственно-религиозный). Возникает резонный вопрос: а как определить где чья мать и сестра в обществе, где родители не воспитывают детей, отдавая их с младенчества государству? Собеседник Сократа Главкон задает этот вопрос и получает чрезвычайно любопытный ответ: „…всякий будет называть своими сыновьями и дочерями мальчиков и девочек, родившихся на десятый или седьмой месяц от дня его вступления в брак, а те будут называть его своим отцом; их потомство он будет называть детьми своих детей, а они соответственно будут называть стариков дедами и бабками, а всех родившихся за то время, когда их матери производили потомство, они будут называть своими сестрами и братьями, и потому, как мы только что и говорили, им не дозволено касаться друг друга. Из числа же братьев и сестер закон разрешит сожительствовать тем, кому это выпадет по жеребьевке и будет дополнительно утверждено Пифией“45.

Итак, брак воинов у Платона представляет собой вид группового временного брака, где мужчины и женщины делятся на несколько групп и сексуальные связи между этими группами находятся под строжайшим запретом. Так, любой мужчина не может сходиться ни с одной из женщин, которая зачала за семь или девять месяцев до его рождения, и с их „матерями“. Не может он и сходиться ни с одной из женщин, которая родилась через семь или девять месяцев после каждого его „брака“, а также с теми молодыми женщинами, которые тем „годятся в дочери“. Со своими ровесницами или с женщинами на два месяца его моложе он тоже не может сходиться, кроме как по специальному разрешению жрецов-философов и прорицательницы Пифии. Соответствующий запрет существует и для женщин. Все это очень напоминает брачные обряды архаичных традиционных обществ, а точнее экзогамию, которая тоже с одной стороны предполагает брачные фратрии — группы, сексуальные связи между членами которых запрещены и возможность свободных связей для всех остальных, разумеется, если они производятся в соответствии с ритуалами, а значит, и волей жрецов (эндогамия). Как говорилось об этом еще в словарной статье энциклопедии Брокгауза и Эфрона: „у всех достоверно изученных первобытных народов экзогамен только род или тотем, внутри которого брак абсолютно запрещен; по отношению ко всем остальным родам племени не только не существует абсолютного запрета брака, но, наоборот, вне племени обычно брак не практикуется и у некоторых племен даже запрещается“46. Интересно, что Платон делает исключение для браков между „братьями“ и „сестрами“ и у архаичных народов мы видим нечто подобное: „Самые примитивные формы экзогамии требовали браков между детьми рода брата и рода, куда вышла замуж сестра. У массы экзогамных племен — напр. у готтентотов, гиляков, батаков, — брак принудителен между сыном сестры и дочерью брата“47. Причем, и здесь, как и у Платона, речь идет не о в современном смысле этого слова, то есть не о биологическом родстве: „экзогамия вовсе не исключает близких браков: близость родства высчитывается только в одной линии, агнатной или когнатной, и потому браки, например, единокровных братьев и сестер в материнском роде дозволены, между тем как браки между самыми отдаленными сородичами считаются кровосмесительством“48.

К этому мы можем добавить, что общность имущества и жилья и общественное воспитание детей, исключающие совместное ведение хозяйства и совместное воспитание ребенка, а значит, и брак в современном смысле — это опять-таки не „умозрительная гипотеза платоновского Сократа“, а реальность первобытного архаически-традиционного общества49. Кроме того, в первобытном обществе также как и у сословия воинов в платоновском государстве, видимо, можно было говорить лишь о предполагаемом родстве, так что отнесение всех мужчин и женщин определенного возраста к отцам и матерям, видимо, также факт архаической истории, отклик которого мы встречаем в „Государстве“.

9. Запрет на золото и серебро для воинов и философов у Платона и мистика металлургии в традиционных обществах

Воины у Платона лишены права прикасаться к золоту и серебру. Вот что говорит об этом сам Платон: „А насчет золота и серебра надо сказать им (воинам- Р.В.), что божественное золото — то, что от богов — они всегда имеют в своей душе, так что ничуть не нуждаются в золоте человеческом, да и нечестиво было бы обладая тем золотом, осквернять его примесью золота смертного: у них оно должно быть чистым, не то, что ходячая монета, которую часто нечестиво подделывают. Им одним не дозволено в нашем государстве пользоваться золотом и серебром, даже прикасаться к ним, быть с ними под одной крышей, украшаться ими или пить из золотых и серебряных сосудов. Только так могли бы стражи остаться невредимыми и сохранить государство“50. Очевидно, что этот запрет распространяется не только на стражей-воинов, но и на философов, ведь философы — не кто иные как воины, которые, отличившись способностями к диалектике, по достижению определенного возраста в отличие от вех остальных, продолжают изучать науки, а именно те из них, что подготавливают душу к постижению идей (см. 7 книгу „Государства“).

Естественно, Сократ объясняет своим собеседникам этот запрет исходя, скорее, из утилитарных соображений — нежелания развращать стражей богатством, так как это сделает их непригодными для беззаветной службе государству. Если стоять на этой точке зрения, то не может не удивить строгость запрета. Неужели столь укрепившиеся в добродетели люди как воины идеального государства, которые с детства обучаются необходимым наукам и искусствам, в такой мере недостойны доверия, что даже нахождение под одной крышей с благородными металлами — золотом и серебром вносит соблазн в их души? Ситуация будет выглядеть иначе, если мы обратим внимание на то, что у самого Платона содержится намек и на мистические истоки этого запрета. Сократ говорит, что объяснять необходимость запрета самим воинам следует при помощи мифа о золотых, серебряных, медных и железных людях (исследователи неоднократно указывали на его сходство с мифом Гесиода о поколениях людей). Интересно, что комментаторы замечают, что такой обычай действительно, существовал в Спарте, откуда, видимо, Платон его и позаимствовал, так как общеизвестен пиетет Платона перед государственными порядками спартанцев.

Схожее явление, как свидетельствуют антропологи есть и в архаических традиционных обществах, где по словам Д. Фрэзера, существовал и существует запрет на металлы (правда, прежде всего на железо) для правителей. Фрэзер приводит множество примеров, который указывают на строгость этого табу: у африканских племен практикуется обрезание при помощи кремней, железные ножи при этом использовать запрещено, индейцы Северной Америки также в религиозных обрядах используют лишь каменные ножи, давно вышедшие у них из употребления. Фрэзер указывает на существование таких же обычаев в древности у исторических народов и даже современных восточных народов. Иудеи при строительстве Иерусалимского храма не пользовались железными инструментами. Древний деревянный мост в Риме не ремонтировался железными инструментами, римские и сабинские жрецы не брились железными ножницами, на острове Крит жертвы Менедему приносились без железных орудий. Наконец, император Кореи в 1800 году умер, так как никто не мог прикоснуться к нему хирургическим ланцетом, так как прикосновение к нему железа было строжайше запрещено51. Своеобразное объяснение этим запретам мы находим у Рене Генона. Он указывает на существование запрета, касающегося не только железа и меди, но и всех металлов, и связанного с особым мистическим пониманием металлургии в традиционных обществах. Речь идет о символизме металлов, в котором металлы и минералы связываются с „оплотнением“ и отвердением» манифестации высшего бытия, а также с «низшими светилами» — планетами (Солнце — золото, Луна — серебро, Меркурий — ртуть, Венера — медь, Марс — железо, Юпитер — олово, Сатурн — свинец) и с подземным огнем. Генон указывает на те же примеры — со строительством Иерусалимского храма, с применением каменных ножей при обрезании, а также на тенденцию сближать ремесло кузнеца и колдуна в традиционных обществах и, коме того, что как только Запад перешел к обществу модернистского типа, то есть духовно пал с точки зрения мира Традиции, камни и металлы стали играть выдающуюся роль в его жизни52.

Итак, запрет на прикосновение к золоту и серебру и для стражей в платоновском государстве можно интерпретировать как некую параллель с мистикой металлургии в традиционных обществах.

10. Обряды, связанные с воспитанием воинов у Платона и инициация в традиционном обществе

Наконец, наиболее поразительной является параллель между обрядами и мифами, связанными с воспитанием воинов в проекте Платона и институтом инициации в традиционных обществах. Как известно, наличие инициации — это столь же важная фундаментальная черта традиционного общества, как его религиозный, теократический характер и его неизменность и ориентация на прошлое. Если мы скажем, что человек современного мира отличается от человека мира Традиции тем, что первый не пройдя посвящения, остается на всю жизнь профаном, а второй проходит посвящение и приобретает иной онтологический и экзистенциальный статус, мы не ошибемся. Странно, что, насколько нам известно, на эту параллель еще не обратили внимание.

Итак, воины или стражи в наилучшем государстве Платона получают особое воспитание. Прежде всего, им не позволяется рассказывать все мифы в том виде, в котором они наличествуют у Гомера и у Гесиода. Платон сетует на то, что эти мифы рисуют богов в непристойном свете, внушая, что боги обладают теми же пороками, что и люди, а также внушая воспитуемым страх перед смертью и царством мертвых, тогда как воин должен быть благочестивым и не бояться погибнуть за свое государство. Казалось бы перед нами сугубо утилитарные аргументы, но далее Платон заявляет: «…даже если бы это было правдой (имеется в виду миф о Кроносе да и все подобные „вредные“ мифы — Р.В.), я не считал бы нужным так запросто рассказывать тем, кто еще неразумен и молод — гораздо лучше обходить это молчанием, а если уж и нужно почему либо рассказать, то пусть лишь весьма немногие выслушают это втайне и при этом принесут в жертву не поросенка, но что-то большее и труднодоступное, чтобы рассказ довелось услышать как можно меньшему числу людей» (378). Поскольку поросенка в жертву приносили участники Элевсинских мистерий, то Платона можно здесь понимать, так, что воспроизведение мифов требует тайны не меньшей, чем тайна мистерий. То же что чернь их повторяет повсюду с детства, понимая буквально, говорит о ее непросвещенности, мифы эти нужно толковать, воспринимать иносказательно, символически (378е). Видимо, описанное тайное общество только и может раскрыть истинный смысл мифа. Но схожую тенденцию мы видим и в традиционном обществе, где есть экзотерические мифы, доступные всем, в том числе и детям, и эзотерические мифы, которые человек узнает лишь повзрослев и став членом некоего тайного общества.

Далее, в процессе воспитания будущие воины у Платона подвергаются разного рода физическим испытаниям: «надо также налагать на них труды, тяготы и состязания…» (413 d), при этом за ними наблюдают, замечая: кто проявляет ум, выносливость и т.д. Этому также имеется параллель в традиционном обществе — испытания перед инициацией, особенно, воинской предполагают умение переносить физические страдания.

Но самое удивительное — это содержание мифа, который по Платону, следует внушать воинам, дабы они прониклись любовью и верностью к своему государству и друг к другу. Сократ говорит: «я попытаюсь внушить сперва самим правителям и воинам, а затем и остальным гражданам, что то, как мы их воспитывали и взращивали и все, что они пережили и испытали как бы привиделось им во сне, а на самом-то деле они тогда находились под землей и вылепливались и взращивались в ее недрах — как сами они, так и их оружие и различное изготовляемое для них снаряжение. Когда же они были совсем закончены, земля, будучи их матерью, произвела их на свет. (курсив наш — Р.В.) Поэтому они должны и поныне заботиться о стране, в которой живут, как о матери и кормилице, и защищать ее, если кто на нее нападет, а к другим гражданам относиться как к братьям, также порожденным землей» (414d-414е).

Перед нами совершено точное повторение инициатического мифа, который был и есть у многих народов — от аборигенов Австралии до древних индийцев. Крупнейший исследователь архаичных обществ М. Элиаде посвящает этому мифу о возвращении в чрево Земли-матери целую главу в своей книге об обрядах инициации. Там он пишет: «эта тема встречается во множестве мифов и обрядов посвящения. Идея беременности и родов выражена в ряде обрядов: проникновение в живот Великой Матери (Матери-Земли) или в тело морского чудовища, дикого и даже домашнего животного..». Собственно обряд и состоит в том, что неофиту рассказывают этот миф и заставляют его «пережить». Результатом становится превращение обычного, природного человека в посвященного, «второе рождение», переход на другой, более высокий онтологический статус, по сравнению с которым предыдущая жизнь действительно является как бы сном. Но самое главное, такое «второе рождение» дарует человеку победу над смертью, бессмертие. Так что, если мы увидим в воспитательном мифе для воинов миф инициатический, то станет понятным: почему после этого воины должны перестать бояться смерти.

Этот миф, между прочим, любопытным образом перекликается и с мифом из «Политика». Там ведь говорилось, что в райском веке Кроноса люди рождались из земли. Получается, что воины, посредством мифа, становятся такими же «землерожденными» и как бы причащаются к наивысшей точке в истории человечества — райскому обществу, управляемому богом-демиургом и его даймонионами.

Итак, обряды и мифы, предназначаемые в государстве философов для воинов чрезвычайно напоминают инициатические. Впрочем, в сочинении Платона можно найти и своеобразные намеки на инициацию философов. Так, Платон признает важное значение математики для образования философов. Но еще Р. Генон отмечал, что под математикой Платон понимал не столько современную науку о числах и фигурах, сколько пифагорейскую мистическую математику, представлявшую собой инициатическое знание. Да и сам Платон в 7 книге, где говорится о воспитании философов, различает, например, единицу, используемую для счета и истинно-математическую единицу. («Государство» 526)

Кроме того, там же есть и другой намек на инициацию философов. В самом конце 7 книги, описывая в каком возрасте, какие занятия приличествуют воинам, Платон замечает: «А когда им будет пятьдесят, то тех из них, кто уцелел и всячески отличился — как на деле, так и в познаниях — пора будет привести к окончательной цели — заставить их устремить ввысь свой духовный взор и взглянуть на то самое, что всему дает свет, а увидев благо само по себе взять его за образец и упорядочить и государство, и частных лиц, а также самих себя — каждого в свой черед — на весь остаток своей жизни». (540). Далее, Платон говорит о том, что воины, ставшие философами, управляют государством до самой смерти, а после гибели своего тела «… отойдут на Острова блаженных, чтобы там обитать. Государство … им … будет приносить жертвы как божествам, если это подтвердит Пифия, а если нет, то как счастливым и божественным людям». (540b). Мы уже упоминали, «устремление духовного взора на благо само по себе», может пониматься у Платона как инициация, во всяком случае миф о пещере допускает такое толкование: ведь речь там идет о выходе неофита под руководством наставника из пещеры материального мира в область, освещаемую солнцем-благом, то есть в область, где оказываются души после смерти, иначе говоря, речь идет о смерти, только символической, какая бывает при инициациях, с возвращением в земной мир, но уже с преображенной природой. В таком случае Платон предуготовил две ступени инициации воинов — первая через ознакомление с мифом о Матери-Земле, которую проходят все, в том числе и те воины, которые не станут философами, и вторая — через изучение пифагорейской, мистической математики, и открытие дара духовного видения потусторонних эйдосов, которую проходят только будущие философы. Конечно, тут напрашивается сама собой аналогия с малыми и великими мистериями.

11. Платон как теоретик традиционного общества

После этого обзора черт сходства между «идеальным платоновским государством философов» и обществом архаично-традиционным можно сделать вывод о том, что по главным своим сущностным характеристикам они совпадают. По сути, Платон, изображая свое идеальное государство философов, рисует набросок традиционного общества, точнее, воинского, инициатического, языческого союза, возглавляемого воинами-священниками и взявшего на себя заботу о населении определенного города, что выражается в соблюдении внутреннего порядка и защите от внешней опасности53. Говоря шире, Платон выступает как сторонник реставрации традиционного и даже архаичного общества и именно поэтому его проект, если брать не частности, а суть, напоминает любое традиционное общество — от древней Индии, управляемой воинами (кшатриями) и монахами (брахманами) до православного Московского царства с его идеалом Святой Руси и служилым военным сословием.

Разве что может вызвать недоумение тот факт, что Платон, разворачивая перед читателем проект наилучшего государства, ничего не говорит прямо об инициациях, мистике металлургии и т.п., а стремится напротив, объяснить все это устами Сократа, исходя из естественных причин (например, инициатический миф о матери-земле трактуется как уловка философов, желающих заставить воинов любить свою Родину и не бояться смерти). Но это недоумение легко рассеять: диалог о государстве предназначен для обычных людей, не прошедших посвящения, для современников Платона, которые живут в обществе, по многим чертам напоминающее модернистское, и поэтому Платон предпочитает говорить с ними на их языке, при помощи рациональных построений (хотя намеки на мистическое толкование рассказа Платона обильно разбросаны по диалогу). На глазах Платона начал обрушиваться горячо любимый им мир Традиции и Платон — один из последних защитников традиционных и религиозно-мистериальных ценностей среди плебейской модернизации античности, пытался диалектически описать любимую им древность в «Государстве», дабы потом по возможности ее воссоздать.

1 см. классическую работу Роберта Пельмана «История античного коммунизма и социализма» (русский перевод — 1910) и также работу Карла Каутского «Предшественники новейшего социализма»(русские переводы — 1907, 1909, 1919, 1924)

2 см. Лурье С. Я. История античной общественной мысли: Общественные группировки и умственные движения в эллинском мире. М.-Л.: Гос. изд-во, 1929 

3 конечно, имеется в виду тенденциозная работа К. Поппера, популярность которой в современной России указывает, увы, на не слишком высокий уровень нынешней нашей историко-философской культуры

4 правая версия этого подхода развивается в современной России «младоконсерваторами» (В. Аверьянов, Е. Холмогоров, М. Ремизов), левая — «советскими солидаристами» (С.Г. Кара-Мурза, И. А. Тугаринов, Т. А. Айзатуллин).

5 А. Ф. Лосев Платоновский объективный идеализм и его трагическая судьба/Платон и его эпоха. К 2400-летию со дня рождения. -М., 1979. -С. 29 

6 там же -С. 30 

7 «Современный словарь иностранных слов» (М., издательство «Русский язык», 1999) дает следующее определение: «Утопия — (гр. u — нет + topos -т место, букв. место, которого нет) — …. нереальный, неосуществимый на практике проект социальных преобразований … фантазия, несбыточная мечта (с. 633). См. также Новейший философский словарь: 3-е изд., исправл. — Мн.: Книжный Дом. 2003.: УТОПИЯ (греч.: ou — отрицательная частица, topos — место, т.е. «место, которого нет») — понятие для обозначения описаний воображаемого/идеального общественного строя, а также сочинений, содержащих соответствующие планы социальных преобразований…. Отказ от исследования наличной общественной действительности, интеллектуализм, стремление репрезентировать интересы человечества в целом отличают У. от, соответственно, науки, мифологии и идеологии. Источником У. на каждом отдельно взятом отрезке реального исторического времени могли выступать социальные идеологии, технологические мифы, экологическая этика и т.д…(с. 1073)

8 А.А. Тахо-Годи Миф у Платона как действительное и воображаемое/Платон и его эпоха. К 2400 — летию со дня рождения. -М., 1979. -С. -С. 60 — 61 

9 Указ. соч. -С. 61 

10 за исключением исследователей — консерваторов и традиционалистов: мы можем здесь назвать имена К. Н. Леонтьева, Р. Генона и Ю. Эволы. Особое место здесь занимает позиция А. Ф. Лосева, который называл социальную философию Платона утопичной, но, конечно, не вкладывал в термин «утопия» его современного смысла, отстаивая сущностную связь платонизма с мироощущением рабовладельческого общества и как мы видели реставраторский характер социальной философии Платона

11 Платон Филеб. Государство. Тимей, Критий. -М., 1999. -С. 430 

12 Платон Указ. соч. —С.-С. 430–431 

13там же

14 там же

15 Платон Указ. соч. -С. 423 

16 Платон Указ. соч. -С. 388 

17 там же

18А. Ф. Лосев История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. -М., 2000. -С. 171 

19 сам Платон приводит такое определение государства: «испытывая нужду во многом, многие люди собираются воедино, чтобы обитать сообща и оказывать друг другу помощь: такое совместное поселение и получает у нас название государства…» (Платон Государство 2 Книга 369 с)

20 см. об этом в 7 книге «Государства» 521–521c, см. также 517d -517е

21 А. Ф. Лосев История античной эстетики. Том 2 Софисты. Сократ. Платон. -М., 2000. -С. 186. Конечно, в полной мере понимание идей как богов-живых умов проявилось лишь у неоплатоников, но и у Платона мы находим его зачатки.

22 Р. Светлов, Л. Кастл «Политическая свобода и чаянье загробного существования в античной философии/Интернет-ресурс «Платоновское общество»

23 М. Элиаде Тайные общества. Обряды инициации и посвящения. -К. — М., 2002. -С. 12 

24 Р. Генон Очерки о традиции и метафизике СПб. 2000. -С. 21 

25 Р. Генон Указ. соч. -С. 57 

26 В. Г. Федотова Типология модернизаций и способов их изучения//Вопросы философии №4, 2000 г. — С. 11.

27 см. Гесиод Труды и дни 109–200 

28 мы намерены воспроизвести ее, попутно переведя на язык современных категорий, в следующей нашей работе

29 как видим, точка зрения, приписывающая Платону некий наивный «утопизм» свойственна лишь западной, главным образом, либерально-марксистской линии в истории философии, русские религиозные философы, напротив, считали Платона величайшим политическим реалистом, и, думаем, небезосновательно.

30 В. С. Соловьев Платон/Философский словарь Владимира Соловьева. —Ростов-на-Дону, 2000. -С. 389 

31 К. Леонтьев Владимир Соловьев против Данилевского/К. Леонтьев Храм и церковь М., 2003. -С. 260–261 

32 А. Ф. Лосев Очерки античного символизма и мифологии

33 Е.Трубецкой Социальная утопия Платона. -М., 1908. -С. 54 

34 там же -С. 13. Следует обратить внимание на своеобразную профетическую игру слов: греческое название этого диалога «???????» обычно переводят «Государство» или «Республика», тогда как имеется в виду типичный греческий «город государство», ?????

35 Д. Фрэзер Золотая ветвь -М., 1983. -С. 92 

36 см. главу «Колдуны правители» в книге Фрэзера «Золотая ветвь»

37 Платон Указ. соч. -С. 238 

38 Платон Указ. соч. -С. 239 

39 Платон Указ. соч. —С.-С. 186–187 

40 обзор точки зрения советской науки на Платона см. в работе Франсеза Нетеркота «На исходе ранней советской культуры: „государство“ Платона в большевистской утопии» http://www.i-u.ru/biblio/arhiv/articles/neterkat_na_isxode/default.as

Вильгельм Виндельбанд «Платон»/Вильгельм Виндельбанд «Избранное. Дух и история» -М., 1995. -С. 479–480 

42 см. напр. В. Ф. Асмус Государство/Платон Филеб. Государство. Тимей. Критий. -М., 1999. -С. 551 

43 Платон Указ. соч. -С. 234 

44 Платон Указ. соч. -С. 237 

45 Платон Указ. соч. -С. 237 

46 Эндогамии и экзогамия/ Энциклопедия Брокгауза и Эфрона. Электронный ресурс

47 там же

48 там же

49 Аристотель, критикуя во 2 книге своей «Политики», платоновский принцип общности имущества, ничего утопического в нем не видит (равно, как и в общности жен) и замечает, что это есть у некоторых варваров, он только не считает, что такие порядки хороши для государства

50 Платон Указ. соч. —С.-С. 186–187 

51 Д. Фрэзер Зоотая ветвь М. 1983. —С.-С. 216–217 

52 Генон Рене Очерки о традиции и метафизике Спб., 2000. —С.-С. 256–264 

53 Единственное отличие, которое сразу бросается в глаза — равенство мужчин и женщин. Ведь у Платона женщины, также, как и мужчины, могут становиться воинами — правителями государства. Поскольку же философы набираются из воинов, уже прошедших испытания в походах и проявивших кроме храбрости, живость ума, то саам собой напрашивается вывод о том, что женщины могут быть и философами в «Государстве» Платона. Да и никаких упоминаний об особых мифах и обрядах посвящения отдельно для женщин и для мужчин у Платона нет. Казалось бы, это уравнивание полов — явное свойство вкраплений модернистского мировоззрения в социальные взгляды Платона (и это так и делали авторы, которые стремились сблизить платоновскую социальную философию и современные учения социализма и коммунизма). Но на самом деле это чисто внешнее сходство. Мы уже говорили о том, что идеальное государство Платона представляет собой своего рода проекцию «рая земного», «золотого века», на сегодняшний упадочный этап истории. В сословии воинов нет собственности и власть принадлежит философам — рупорам богов именно потому что во времена, когда вселенной правил демиург, люди также не знали собственности и подчинялись непосредственно богам. К этой благостной картине земного счастья Платон добавляет, что не было и собственности на женщин и детей и, в общем-то не было нужды в семьях, так как люди тогда рождались прямо из земли. Подражанием этому является и равенство мужчин и женщин в сословии воинов и отсутствие у них семей в привычном нам смысле.

Идеальное государство Платона

 /   /   / 

Идеальное государство Платона

Идеальное государство Платона

Полнее всего теория идеального государства была представлена Платоном в таких трактатах как «Законы» и «Государство». Истинное искусство политики есть искусство воспитания души и искусство спасения и именно по этим причинам автор выдвинул тезис о совпадении настоящей философии с истиной политикой. Лишь при условии, что политик станет философом (а также наоборот) станет возможным построение подлинного государства, которое будет базироваться на высшей ценности Блага и Правды. Возведение Города-Государства означает познание природы самого человека и то, что человек сумел познать своё место в универсуме.

Согласно Платону, государство, впрочем, как и душа состоит из трёх частей. В соответствии с основными базовыми функциями, такими как производство материальных благ, их защита или управление ими, всё население делится на три отдельных сословия: правители (они же, мудрецы-философы), стражи и земледельцы-ремесленники. Справедливое государственное управление должно быть направлено на организацию их гармоничного существования. Так, первое сословие образовывается из людей, в которых преобладает добродетель умеренности, любовь к дисциплине и порядку. Следующее сословие составляют люди, которые руководствуются волевым началом, ведь долгом стражника является постоянная бдительность по отношению, как к внутренней, так и внешней опасности.

Платон утверждал, что государством должны управлять исключительно аристократы, то есть, лучшие и наиболее сознательные граждане. Правители же, по его мнению, могли быть только те люди, которые умеют любить свой город больше, чем другие. Те, кто способен исполнять такой долг с самым большим усердием. Важнее всего, если данные люди умеют созерцать, познавая Благо, то есть, в них должно преобладать рациональное начало и только таких людей можно называть мудрецами. Согласно Платону, совершенное государство – государство в котором первое сословие отличается умеренностью, второе – силой и мужеством, а последнем мудрость.

Вся концепция справедливости состоит в том, что каждому полагается делать, только то, что ему надлежит делать: данное правило касается населения Города, а также частей души в душе. По мнению Платона, справедливость во внешнем мире возможна только в том случае, если она есть в душе. Именно по этой причине в Городе должно быть возведено на совершенный уровень воспитание и образование (при этом, для каждого сословия должны быть индивидуальные особенности в каждом из этих пунктов).

Очень важное значение Платон придаёт воспитанию стражей в качестве активной части горожан, из которой происходят правители. Такое воспитание должно включать в себя практические навыки с углублённым освоением философии. Главной целью образования является познание Блага, а также воплощение данного Блага в своём государстве.


Интересное:

Теория идеального государства у Платона (Реферат)

Министерство образования российской федерации

Красноярский Государственный Технический Университет

ИРЭ

Реферат

на тему: Теория идеального государства Платона

Выполнил: ст. гр. Р 58-1

Голуб Р. В.

Принял преподаватель:

Камышев Е. И.

Красноярск, 2002г

Содержание

Введение 3

Утопия Платона 4

Заключение 13

Список использованной литературы 14

Введение

Всего 9 лет не дожил Платон до Херонейской битвы и до Панэллинского конгресса в Коринфе, означавших конец политической самостоятельности Греции.

Новой эпохой был эллинизм, период крупного рабовладения с его огромными военно-монархическими империями, поглотившими старый классический полис. Платон ничего не знал о наступающей огромной эпохе. Но, как и все принципиальные люди его времени, он судорожно искал выход из окружавших его социально-политических отношений. Выходом для него оказалась утопия.

В истории политических учений утопия Платона является одной из самых знаменитых. Она одновременно представляет и отражение ряда реальных черт современных Платону государств, например, Египта, и критику ряда недостатков греческих полисов, и рекомендует взамен отвергнутых идеальный тип общежития.

Маркс показал, что источником платоновского государства были его наблюдения над общим строем Египта. Он показал также, что идеальное государство Платона представляло собой лишь афинскую идеализацию египетского кастового строя.

  1. Утопия Платона

Платону рисовалось идеальное государство во главе с философами, созерцателями чистых и вечных идей, которых защищают воины и которым все жизненные ресурсы доставляют свободные земледельцы и ремесленники.

Основным принципом идеального государственного устройства Платон считает справедливость. Это понятие наполнено у Платона экономическим, политическим и социальным содержанием.

По разъяснению Платона, каждому гражданину справедливость отводит особое занятие и положение. Господство справедливости сплачивает разнообразные и даже разнородные части государства в гармоническое целое.

Наилучшая государственная система должна обладать рядом черт нравственной, экономической и политической организации, которые в своем соединительном действии обеспечивают решение самых важных задач. Такое государство должно обладать силой собственной организации и средствами ее зашиты, достаточными для сдерживания и отражения враждебного окружения, во-вторых, оно должно осуществлять систематическое и достаточное снабжение всех членов общества необходимыми для них материальными благами. В-третьих, оно должно руководить духовной деятельностью и творчеством. Выполнение всех этих трех задач означало бы осуществление «идеи блага» как высшей идеи, правящей миром.

В утопическом государстве Платона необходимые для общества виды работ разделены между специальными разрядами граждан, но в целом образуют гармоничное сочетание.

За основу для распределения граждан государства по разрядам Платон взял различия между отдельными группами людей соответственно их нравственным задаткам и свойствам. Однако рассматривал Платон эти различия по аналогии с разделением производительного труда. Именно в разделении труда Платон видит фундамент всего современного ему общественного и государственного строя.

При этом основная мысль Платона состоит в утверждении, что потребности граждан, составляющих общество, разнообразны, но способности каждого лица к удовлетворению этих потребностей ограничены. «Каждый из нас сам для себя бывает недостаточен и имеет нужду во многих». Отсюда прямо выводится необходимость возникновения общежития, или города: «Когда один из нас принимает других, либо для той, либо для иной потребности, когда, имея нужду во многом, мы располагаем к сожитию многих общников и помощников — тогда это сожитие получает у нас название города».

Для Платона характерно, что значение разделения труда он рассматривает не с точки зрения работника, производящего продукт, а исключительно с точки зрения потребителей, принадлежащих к классу рабовладельцев. «Работник должен приспособляться к делу, а не дело к работнику».

В разделении труда Платон видит не только основу распадения общества на сословия, но и основной принцип строения государства.

Главная задача трактата Платона о государстве — проблема благой и совершенной жизни общества в целом и его членов.

Наисовершеннейшее благо обладает четырьмя главными доблестями:

  1. Мудрость

  2. Мужество

  3. Сдерживающая мера

  4. Справедливость

Под мудростью Платон понимает высшее знание, или способность дать добрый совет, когда речь идет о государстве в целом. Такое знание — охранительное, а обладают этим знанием правители государства. Мудрость — это доблесть, свойственная весьма немногим — философам, — и это не столько даже специальность по руководству государством, сколько созерцание занебесной области вечных и совершенных идей — доблесть, в основе своей нравственная.

Как утверждает Платон, только при правителях-философах государство не будет знать царящего в нем настоящее время зла.

Но для достижения благоденствия правители должны быть не мнимыми, а истинными философами: под ними Платон разумеет только «любящих созерцать истину».

Вторая доблесть — мужество. Оно так же свойственно лишь небольшому кругу лиц, хотя в сравнении с мудрыми этих лиц больше.

В отличие от мудрости и мужества, третья доблесть совершенного государства, или сдерживающая мера, есть уже не качество особого класса, а доблесть, принадлежащая всем членам государства. Там, где она налицо, все члены общества признают и соблюдают принятый в совершенном государстве закон и существующее в нем правительство, сдерживающее и умеряющее дурные порывы. Сдерживающая мера приводит к гармоничному согласию лучших и худших сторон.

Четвертая доблесть — справедливость. Ее наличие, ее торжество в государстве и обусловлено сдерживающей мерой. Именно в силу справедливости каждый класс, каждый разряд в государстве и каждый отдельный человек получает для исполнения и осуществления свое особое дело, к которому его природа наиболее способна.

Классическая точка зрения Платона, его социальный и политический аристократизм, восхищение обществом египетского типа с его кастовым слоем, с характерным для него трудным осуществлением перехода из одной касты в другую получили чрезвычайно яркое выражение в платоновском понимании справедливости. В этом понятии для Платона нет ничего уравнительного, сглаживающего или отрицающего различия классов. Менее всего Платон стремится к тому, чтобы уделить гражданам и классам граждан одинаковые права. Всеми силами он хочет оградить свое идеальное государство от смешения классов, от исполнения гражданами одного класса обязанностей и функций граждан другого класса. Он прямо характеризует справедливость как доблесть, не допускающую возможности подобного смешения. Наименьшей бедой, по его мнению, было бы смешение или совмещение различных специальностей внутри класса работников производительного труда: если, например, плотник станет делать работу сапожника, а сапожник — работу плотника или если кто-либо из них захочет делать и то, и другое. Но было бы хуже, просто гибельно для государства, если бы какой-то ремесленник или промышленник пожелал бы заняться воинским делом, а воин, неспособный и неподготовленный, посягнул бы на функцию управления, или если кто-нибудь захотел бы одновременно совершать все эти дела.

Даже при наличии первых трех видов доблести многоделание и взаимный обмен занятиями причиняют государству величайший вред и поэтому могут быть названы злодеянием. И наоборот, делание своего будет справедливостью и сделает город справедливым.

Все три класса в равной мере необходимы идеальному государству и, взятые все вместе, являют великое и прекрасное.

В соответствии со всем сказанным разумное устройство совершенного государства, по Платону, должно основываться прежде всего на потребностях. В городе-государстве («полисе») должны существовать многочисленные, четко дифференцированные отрасли общественного разделения труда. В нем должны быть не только работники, добывающие средства питания для граждан, строители жилищ, изготовители одежды и обуви, но и работники, изготавливающие для всех них орудия и инструменты их специального труда. Кроме них необходимы еще производители всевозможных вспомогательных работ, например, скотоводы, доставляющие средства перевозки людей и грузов, добывающих шерсть и кожу.

Книга Теория государства читать онлайн Платон

Платон. Теория государства

 

Платон, ученик Сократа

 

Платон, один из величайших философов и самый красноречивый из прозаиков Древней Греции, появился на свет в Афинах (по некоторым данным – на острове Эгине) в 429/427 году до н. э.

Его семья – отец Аристон и мать Периктиона – была аристократического происхождения. По отцу Платона производили из рода Кодра, последнего царя Афин. А по матери он происходил от Дропида, брата Солона, знаменитого законодателя и одного из семи мудрецов, представлявших собою первый период греческой философии.

Аполлодор в своих «Хрониках» утверждает, что Периктиона родила Платона в тот самый день, когда, по священным преданиям жителей Делоса, на их острове родился Аполлон. Кроме того, дитя якобы было посещено в колыбели пчелами с горы Гимет, которые оставили свой мед на его устах. Эта аллегория явно намекает нам на мелодическую сладость Платонова слога.

Новорожденного сначала назвали Аристоклесом. Имя Платон, данное ему впоследствии, объясняют по-разному. Например, одни отмечали, что он был крепкого сложения и имел широкие плечи, а потому его имя с аналогичного греческого слова переводили как «широкий» или «мощный». Другие говорили, что философ имя Платон получил от самого Сократа, в качестве намека на его обширный ум.

Впрочем, само это имя было известно у греков задолго до рождения философа.

Платон обладал изобретательным духом, вдохновением, чувством гармонии, живостью, энергией понимания, то есть теми качествами, которые формируют мыслителей. Он свободно развивался под руководством лучших учителей и их произведений. В ту эпоху в Греции жили Сократ, Анаксагор, Софокл, Эврипид, Аристофан, Менандр, Фукидид, Ксенофонт и многие другие известные философы, писатели и художники.

Первым учителем Платона был некто Дионисий, о котором, по мнению Диогена Лаэртского, философ упоминает в сочинении «Соперники». У него Платон учился грамматике и словесным наукам. Одновременно он посещал гимназию учителя борьбы Аристона и, благодаря прекрасному телосложению, достиг большого совершенства в этом виде спорта.

Кроме того, Платон занимался живописью, музыкой, поэзией, сочинял песни в честь Бахуса, а Диоген Лаэртский утверждал, что он даже писал трагедии, но при этом нет данных о том, чтобы они игрались на сцене.

Более всего Платон чувствовал себя расположенным к лирической поэзии и был готов посвятить ей всего себя, но один случай все изменил в его жизни. Произошло это после того, как Платон примерно в 408 году до н. э. впервые услышал Сократа.

Заметим также, что еще в самом расцвете своего лирического творчества Платон начал изучение наук. В особенности он занимался геометрией, которую Фалес и Пифагор считали основой философии. Считается, что он даже сделал в этой науке важные открытия.

Платону было двадцать лет, когда он стал слушателем Сократа. Тимофей Афинский рассказывает, что Сократу приснился сон, держит он якобы на коленях молодого лебедя, у которого вдруг вырастают крылья и он улетает, издавая сладкое пение. А на другой день Аристон привел своего сына к Сократу, и он сказал отцу, что это и есть тот самый лебедь, виденный им в прошлую ночь.

Однако изучение природы не входило в преподавание Сократа: он презрительно относился к тому, что мы теперь называем точными науками. Он говорил, что из геометрии нужно знать лишь столько, сколько требуется для измерения поля, а из арифметики – сколько требуется для хозяйственных расчетов. Это предубеждение выглядит тем удивительнее, что учителем Сократа был ученик Фалеса Архелай, который первым принес в Грецию физику, созданную в Ионийской школе.

Но Платон, изучая точные науки, пользовался сочинениями другого ионийца, Анаксагора, бывшего учителем самого Архелая и Перикла.

Сократ дал учению Анаксагора серьезное развитие.

Платон – до н.э.) (427?) (347 ) — Идеальное государство, диалектический метод, образовательные программы, взращивание нравственности — знание, душа, одержимость и разум

Платон (427?–347 г. до н. э. г.) был выдающимся афинским философом, задавшим фундаментальные вопросы об образовании, человеческой природе и справедливости.

Платон, ученик знаменитого философа Сократа, покинул Афины после смерти своего наставника в 399  году до н. э.  года. После путешествия по другим частям Греции, Италии и Сицилии Платон вернулся в Афины в 387 году до н.СЕ . и основал школу математики и философии под названием Академия, которая стала самым выдающимся интеллектуальным учреждением во всей Древней Греции. Платон написал ряд диалогов, которые часто изображали Сократа, занимающегося образовательной диалектикой. Как и его наставник, Платон подозревал, что большинство людей не знают того, что, по их утверждениям, знают, и поэтому задавался вопросом, почему не существует строгих требований к правителям. Оспаривая утверждения софистов о том, что знание и истина соотносятся с точкой зрения каждого человека, Платон разработал эпистемологию и метафизику, которые предлагали абсолютную истину, которую можно было почерпнуть только путем тщательного самоанализа и развития разума — навыков, имеющих решающее значение для просвещенной политической мысли. лидеры.

Идеальное государство

Образовательные идеи Платона частично вытекают из его концепции справедливости как для отдельных людей, так и для идеального государства. Он рассматривал людей как взаимозависимых в своем выживании и благополучии и предположил, что справедливость в идеальном состоянии соответствует справедливости в душе человека.

Идеальным государством Платона была республика с тремя категориями граждан: ремесленниками, помощниками и царями-философами, каждый из которых обладал различными характерами и способностями.Эти наклонности, кроме того, отражали особое сочетание элементов внутри трехчастной души, состоящей из аппетита, духа и разума. Ремесленники, например, находились во власти своих аппетитов или желаний, и поэтому им суждено было производить материальные блага. Вспомогательные, класс стражей, управлялись духом в их душах и обладали храбростью, необходимой для защиты государства от вторжения. Короли-философы, вожди идеального государства, имели души, в которых разум господствовал над духом и аппетитом, и вследствие этого обладали предвидением и знанием, чтобы править мудро.По мнению Платона, эти правители были не просто элитарными интеллектуалами, но моральными лидерами. В справедливом государстве у каждого класса граждан была особая обязанность оставаться верным своей определенной природе и заниматься исключительно своим предназначением. Надлежащее управление своей душой принесло бы немедленное счастье и благополучие, а специальные воспитательные методы культивировали бы эту разновидность духовной и гражданской гармонии.

Диалектический метод

Образовательные приоритеты Платона также отражали его особую педагогику.Бросая вызов софистам, которые ценили риторику, верили в этический и эпистемологический релятивизм и утверждали, что учат «совершенству», Платон утверждал, что обучение «совершенству» бессмысленно без содержания и что знание является абсолютным, определенным и хорошим. В результате учителя взяли на себя высокую моральную ответственность. Платон сомневался, что для всех предметов существует стандартный метод обучения, и утверждал, что нравственно нейтральное образование развратит большинство граждан. Он предпочитал диалектический метод риторической педагогике софистов.Для Платона роль учителя заключалась не в том, чтобы наполнить пустой резервуар определенными навыками, а в том, чтобы побудить ученика перенаправить свою душу и изменить в ней приоритеты, чтобы позволить разуму господствовать над иррациональными элементами духа и аппетита. .

В « Меноне», Платон исследовал парадокс, бросивший вызов диалектическому методу обучения: если человек ничего не знает, то как он узнает знание, встретившись с ним? В ответ платоновский Сократ предложил другую идею.На уроке геометрии с мальчиком-рабом он попытался продемонстрировать, что все они обладают некоторыми минимальными знаниями, которые служат окном в вечную и всеведущую душу. С помощью диалектики учитель мог опровергать ложные мнения ученика до тех пор, пока ученик не стремился к истинному мнению, которое выдерживало суровые испытания. Незнакомому с кладезем знаний в своей душе, человеку нужно было научиться обращаться к нему или «вспоминать» его. Платон еще больше дистанцировался от софистов, различая знание (вечное и достоверное) от мнения (ненадежного и эфемерного).

Платон более полно развил эту идею в Республике, провозгласив знание выше мнения как в эпистемологическом, так и в онтологическом смысле. Мнение отражало непонимание реальности, в то время как знание принадлежало к существенной или «умопостигаемой» области. В частности, Платон предложил линейную иерархию знаний, начинающуюся с «видимых» сфер воображения, затем веры и переходя к «умопостигаемым» сферам разума и, в конечном счете, к знанию. В своей знаменитой пещерной метафоре платоновский Сократ изобразил закованных в цепи узников, которые полагали, что тени изображений, отбрасываемые искусственным светом, реальны.Таким образом, первый шаг образования состоял в том, чтобы отвратить душу от этого искусственного мира теней и обратиться к представлениям самих объектов и идей, что привело бы человека в царство веры. Однако объекты веры все еще были эмпирическими, а потому эфемерными, относительными и ненадежными. За пещерой лежало умопостигаемое царство разума и знания. Платон утверждал, что идеи не обладают какими-либо физическими качествами, и чтобы подняться за пределы мира осязаемых предметов и идей, нужно развить силу абстрактного мышления посредством использования постулатов, позволяющих делать выводы о всеобщей сущности или «форме» того или иного объекта. объект или идея.Математика представляла собой особенно полезный инструмент для развития разума, поскольку она в значительной степени полагалась на логику и абстрактное мышление. Высшей стадией осознания для Платона было знание «формы добра» — выход за пределы всех постулатов и предположений посредством абстрактных рассуждений, которые приводили к определенному и всеобъемлющему пониманию всех вещей.

Образовательные программы

Платон также ясно дал понять, что не все граждане идеального государства обладают одинаковой способностью реализовать «форму добра».В результате он предложил отдельные образовательные программы для будущих ремесленников, помощников и царей-философов. Платон отдавал предпочтение математике как точной и абстрактной модели развития мысли будущих правителей справедливого государства. быть достигнуто с помощью диалектики, чтобы отбросить все предположения и подобрать первопринцип всего, «форму добра». пришли бы к пониманию «формы добра» и стали бы царями-философами.Осознающая взаимосвязь всех вещей и уверенная в причинах, лежащих в их основе, интеллектуальная и моральная элита будет готова к просвещенному управлению справедливым государством.

Культивирование морали

Кроме того, Платон выступал за изъятие всех младенцев из их родных семей для получения надлежащего эстетического воспитания — литературного, музыкального и физического — для развития характера в душе и воспитания нравов, необходимых для поддержания справедливого государства.Подозревая, что большинство писателей и музыкантов не знали изображаемых ими предметов, что они отбрасывают лишь тени изображений реальных предметов, идей и людей, Платон опасался, что художественные произведения могут поставить под угрозу здоровье справедливого государства. Следовательно, он хотел привлечь художников и потенциальных лидеров к ответственности за последствия их творчества и политики. Вот почему Платон выступал за цензуру всех форм искусства, которые не точно изображали добро в поведении. Искусство как мощное средство, угрожающее гармонии души, лучше всего подходило для философов, развивших в себе способность к познанию и способных сопротивляться его опасным и иррациональным соблазнам.Воздействие правильных историй и музыки, хотя и недостаточное, чтобы сделать гражданина красивым и добрым, будет способствовать правильному развитию элементов в его душе. Для Платона эстетика и мораль были неразрывны; ценность произведения искусства зависела от его способности вести к нравственному развитию и поведению.

Менее идеальное состояние

В Законах, Платон рассматривал возможность того, что не только большинство, но и все граждане могут быть неспособны достичь «формы добра».Таким образом, он представлял себе второсортное государство с правителями, не знающими «формы добра», но способными мыслить. В таком обществе были абсолютные и непреклонные правители, которые искореняли любую идею или вещь, ставившие под сомнение их авторитет. Действуя так, как будто они обладали мудростью. , такие лидеры устанавливали законы, отражающие их взгляды и их несовершенное представление о добре.

Современная стипендия

Современные защитники народной демократии критикуют республиканскую схему Платона как элитарную и тираническую в преобладании порядка над индивидуальной свободой.Действительно, Платон считал, что люди не могут стоять в одиночестве, и поскольку большинство из них никогда не достигнут внутренней гармонии или добродетели, большинству нужно было указать, как вести свою жизнь, от тех, кто обладал этим знанием. Неспособные понять причины, лежащие в основе законов, большинству граждан нужно было просто подчиняться им.

Некоторые ученые также подвергают сомнению отношение Платона к женщинам в его справедливом государстве. Например, Джейн Роланд Мартин утверждала, что, хотя Платон не различал образование или социальные роли по признаку пола, он не был приверженцем гендерного равенства.Несмотря на то, что он отменил семью, гендерные различия, вероятно, сохранялись бы, поскольку Платон не стремился обеспечить равное изображение мужчин и женщин в литературе. Согласно этой точке зрения, обучаемые Платоном женщины-опекуны требовали отличного от мужчин образования, чтобы помочь смягчить культурные, символические и эпистемологические предположения о подчинении женщин. Идентичное образование, таким образом, не обязательно представляет собой равное образование, и этот момент имеет большое значение для современных предположений о влиянии совместного обучения.

Эти критические замечания иллюстрируют долговечность образовательных, метафизических и этических идей Платона. Кроме того, другие ученые избегали тенденции оценивать современные последствия конкретных образовательных доктрин Платона и вместо этого подчеркивали его предположение о том, что образование может решать фундаментальные социальные проблемы. Они рассматривают платоновский метод исследования — критический самоанализ посредством диалектического взаимодействия учителя и ученика — как его основной вклад в образовательную мысль.В самом деле, возможно, само образование воплощало в себе высшую добродетель справедливого государства Платона.

Оценка идеального состояния Платона

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ: ПРЕДЫСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ ПЛАТОНА
1.1 Жизнь Платона, от политики к философии.
1.2 Тройственная задача политической философии
1.3 В поисках справедливости в Республике
1.4 Лучший политический заказ

ГЛАВА ВТОРАЯ: О КОНЦЕПЦИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ
2.1 Природа справедливости
2.2 Справедливость как добродетель
2.3 Платон о справедливости
2.4 Конвенционалистская концепция справедливости

ГЛАВА ТРЕТЬЯ: ИДЕАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ПЛАТОНА
3.1 Лучший политический заказ
3.2 Правительство философов-правителей
3.3 Платон о человеке и лидерстве 90 057 3.4 Лидерство и право на командование

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ: ОЦЕНКА И ЗАКЛЮЧЕНИЕ
4.1 Лидерство в свете современного общества
4.2 Демократия и лидерство.
4.3 Критика идеального государства Платона
4.4 Заключение

Библиография

ВВЕДЕНИЕ

Эта работа представляет собой попытку дать оценку идеальному государству Платона. В нем утверждается позиция о том, что необходимо перестроить идеальное государство Платона, чтобы охватить современные реалии сегодняшнего дня, не отрицая его цели для преобразованного общества, вызванного преобразующим лидерством.

Платон постулирует, что человеческая раса не будет иметь передышки от зла ​​до тех пор, пока те, кто действительно являются философами, не приобретут политическую власть или пока по какому-то божественному провидению те, кто правит и имеет политическую власть в городах, не станут настоящими философами.Платон пришел к выводу, что все существующие правительства были плохими и почти не поддающимися искуплению, поэтому он теоретизировал идеальное государство. Идеальное государство, по Платону, состоит из трех классов. Экономическая структура государства поддерживается купеческим сословием. Потребности в безопасности удовлетворяются военным классом, а политическое руководство обеспечивается королями-философами.

В попытке переоценить идеальное государство Платона в этой работе вновь подчеркивается актуальность преобразующего лидерства как необходимого инструмента для общественного блага и трансформации.Он призывает к принятию соответствующих аспектов платоновской концепции идеального государства, основанной на преобладающих потребностях и реалиях современного общества.

ГЛАВА ПЕРВАЯ: ПРЕДЫСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ ПЛАТОНА

1.1 ЖИЗНЬ ПЛАТОН, ОТ ПОЛИТИКИ ДО ФИЛОСОФИИ.

Платон родился в Афинах в 427 г. до н.э. До двадцати пяти лет Афины были вовлечены в длительный и катастрофический военный конфликт со Спартой, известный как Пелопоннесская война. Хотя он лелеял надежду занять значительное место в своем политическом сообществе, ему постоянно мешали.Платон не мог отождествить себя ни с одной из противоборствующих политических партий или чередой коррумпированных режимов, каждый из которых приводил Афины к дальнейшему упадку.

Сын богатых и влиятельных афинских родителей, Платон начал свою философскую деятельность в качестве ученика Сократа . Когда мастер умер, Платон путешествовал по Египту и Италии, учился у учеников Пифагора и провел несколько лет, консультируя правящую семью Сиракуз. В конце концов он вернулся в Афины и основал свою философскую школу — Академию.Платон пытался передать наследие сократовского стиля мышления и направить студентов через математическое обучение к достижению абстрактной философской истины. [1]

Философов-досократиков больше всего интересовали космология и онтология; Забота Сократа была противоположной. В 399 году, когда демократический суд подавляющим большинством из пятисот одного присяжного проголосовал за казнь Сократа по несправедливому обвинению в нечестии, Платон пришел к выводу, что все существующие правительства плохи и почти не подлежат искуплению.Таким образом, он утверждает

Человеческая раса не будет иметь передышки от зла ​​до тех пор, пока те, кто действительно являются философами, не обретут политическую власть или пока, по какому-то божественному провидению, те, кто правят и имеют политическую власть в городах, не станут настоящими философами [2]

Возможно, из-за этого мнения он удалился в свою Академию и на Сицилию для осуществления своих идей. Говоря об академии Платона, Тейлор постулирует так:

Основание Академии — поворотный момент в жизни Платона и в некотором роде самое памятное событие в истории европейской науки.Это было кульминацией его усилий. Это было постоянное учреждение для занятий наукой путем оригинальных исследований. [3]

г. Платон посетил Сиракузы сначала в 387 г. до н. э., затем в 367 г. до н. э. с общей целью умерить сицилийских тиранов с философским образованием и установить образцовое политическое правление. Но эта авантюра с практической политикой закончилась неудачей, и Платон вернулся в Афины.

Его Академия, которая служила базой для последующих поколений платонических философов до своего окончательного закрытия в 529 году до н.C, стал самым известным учебным заведением эллинистического мира. Здесь изучались математика, риторика, астрономия, диалектика и другие предметы, которые считались необходимыми для образования философов и государственных деятелей. Некоторые из учеников Платона позже стали лидерами, наставниками и конституционными советниками в греческих городах-государствах. Его самым известным учеником был Аристотель. Платон умер в c. 347 г. до н.э.

1.2 ТРЕХСТОРОННЯЯ ЗАДАЧА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

Идеальное государство, по Платону, состоит из трех классов.Экономическая структура государства поддерживается купеческим сословием. Потребности в безопасности удовлетворяются военным классом, а политическое руководство обеспечивается королями-философами. Класс конкретного человека определяется образовательным процессом, который начинается с рождения и продолжается до тех пор, пока этот человек не достигнет максимального уровня образования, совместимого с интересами и способностями. Те, кто завершает весь образовательный процесс, становятся философами-королями. Это те, чей ум настолько развит, что они способны постигать Формы и, следовательно, принимать самые мудрые решения.Действительно, идеальная образовательная система Платона в первую очередь устроена так, чтобы воспитать королей-философов. Платон связывает традиционные греческие добродетели с классовой структурой идеального государства. Умеренность — уникальная добродетель класса ремесленников; мужество — это добродетель, присущая военному сословию; и мудрость характеризует правителей. Справедливость, четвертая добродетель, характеризует общество в целом. Справедливое государство — это такое, в котором каждый класс хорошо выполняет свою функцию, не нарушая деятельность других классов.Платон делит человеческую душу на три части: разумную часть, волю и стремления. Справедливым является тот, в ком разумный элемент, поддерживаемый волей, управляет влечениями. Здесь существует очевидная аналогия с тройственной классовой структурой государства, в которой просвещенные цари-философы при поддержке солдат управляют остальным обществом.

1.3 ПОИСКИ СПРАВЕДЛИВОСТИ В РЕСПУБЛИКЕ

Согласно Платону, идеальное государство обладает четырьмя главными добродетелями: мудростью, мужеством, дисциплиной и справедливостью.Одним из самых фундаментальных этических и политических понятий является справедливость. Это сложное и неоднозначное понятие. Это может относиться к индивидуальной добродетели, общественному порядку, а также к индивидуальным правам в отличие от требований общего социального порядка [4] .

В Книге I Республики Сократ и его собеседники обсуждают значение справедливости. Предлагаются четыре определения, которые сообщают о том, как на самом деле используется слово «справедливость». Цефал предлагает первое определение.Справедливость – это «говорить правду и возвращать взятое взаймы» [5] Однако это определение, основанное на традиционных моральных обычаях и связывающее справедливость с честностью и добродетелью; т. е. выплата долгов, говорение правды, любовь к своей стране, хорошие манеры, проявление должного уважения к богам и т. д. оказывается недостаточным. Он не может противостоять вызову нового времени и силе критического мышления. Сократ опровергает это, приводя контрпример. Если мы молчаливо соглашаемся, что справедливость связана с добром, то возврат оружия, взятого взаймы у того, кто, хотя и был в здравом уме, но превратился в сумасшедшего, не кажется справедливым, но сопряжено с опасностью причинения вреда обеим сторонам.

Сын Кефала Полемарх, который продолжает дискуссию после того, как его отец ушел, чтобы принести жертву, высказал свое мнение, что поэт Симонид был прав, говоря, что справедливо воздавать каждому по заслугам. [6] Он объясняет это утверждение, определяя справедливость как хорошее обращение с друзьями и плохое отношение к врагам. Под давлением возражений Сократа о том, что можно ошибиться в суждении о других и таким образом навредить хорошим людям, Полемарх модифицирует свое определение, утверждая, что справедливость заключается в том, чтобы хорошо относиться к хорошему другу и причинять вред врагу, если он плохой.Однако, когда Сократ наконец возразил, что нельзя никому причинять вред справедливо, потому что справедливость не может произвести несправедливость, Полемарх совсем смутился. Он соглашался с Сократом в том, что справедливость, которая, по молчаливому согласию обеих сторон, относится к добру, не может причинить никакого вреда, который может быть причинен только несправедливостью. Как и его отец, он ушел от диалога. Внимательный читатель заметит, что Сократ не отвергает определения справедливости, заключенного в высказывании Симонида, называемого мудрецом, а именно, что справедливость воздает каждому то, что ему приличествует, а только ее объяснение, данное Полемархом.Тем не менее это определение представляется неясным.

Первая часть Книги I Республики заканчивается отрицательно, стороны соглашаются, что ни одно из представленных определений не выдерживает проверки и что первоначальный вопрос « Что такое справедливость ?» ответить труднее, чем казалось вначале. Этот негативный результат можно рассматривать как лингвистическую и философскую терапию. Во-первых, хотя возражения Сократа против данных определений можно оспорить, в их нынешнем виде показано, что популярные мнения о справедливости содержат противоречия.Они несовместимы с другими мнениями, которые считаются истинными. Репортажные определения, основанные на повседневном использовании слова «справедливость», возможно, помогают нам частично понять, что означает справедливость, но не дают полного представления о том, что такое справедливость.

Эти определения должны быть снабжены определением, которое поможет внести ясность и установить значение справедливости. Однако, чтобы предложить такое адекватное определение, нужно знать, что такое справедливость на самом деле. То, как люди определяют то или иное слово, во многом определяется убеждениями, которых они придерживаются в отношении вещей, обозначаемых этим словом.Просто произвольное определение, либо слишком узкое, либо слишком широкое, основанное на ложном представлении о справедливости, не дает возможности коммуникации. Платонические диалоги являются выражением предельного общения, которое может иметь место между людьми; и настоящая коммуникация, скорее всего, будет иметь место только в том случае, если люди могут разделять значения слов, которые они используют. Общение, основанное на ложных убеждениях, таких как утверждения идеологии, все еще возможно, но кажется ограниченным, разделяющим людей на фракции, и, как учит нас история, может в конечном итоге привести только к путанице.Определение справедливости как «хорошее обращение с друзьями и плохое обращение с врагами» для Платона не только неадекватно, потому что оно слишком узко, но и неправильно, потому что оно основано на ошибочном представлении о том, что такое справедливость, а именно на убеждении, основанном на фракционности, которых Сократ связывает не с мудрецами, а с тиранами [7] . Поэтому в «Республике » , как и в других платонических диалогах, существует связь между концептуальным анализом и критической оценкой убеждений.Цели этих разговоров не только лингвистические, чтобы прийти к адекватному словесному определению, но и существенные, чтобы прийти к правильному убеждению. Вопрос «что такое справедливость» касается не только лингвистического использования слова «справедливость», но прежде всего того, к чему относится это слово. В центре внимания второй части Книги I Республики больше не разъяснение концепций, а оценка убеждений.

В диалогах Платона вместо того, чтобы говорить им, что они должны думать, Сократ часто заставляет своих собеседников говорить ему то, что они думают.Следующий этап обсуждения смысла справедливости переходит к Фрасимаху, софисту, который яростно и нетерпеливо врывается в диалог.

В пятом и четвертом веках до нашей эры софистам платили учителями риторики и других практических навыков, в основном неафинянами, которые предлагали курсы обучения и утверждали, что они лучше всего подготовлены для подготовки молодых людей к успеху в общественной жизни. Платон описывает софистов как странствующих личностей, известных своими риторическими способностями, отвергающих религиозные верования и традиционную мораль, и противопоставляет их Сократу, который, как учитель, отказывался брать плату и вместо преподавательских навыков посвятил себя бескорыстному исследованию. в то, что истинно и справедливо.В презрительной манере Фрасимах просит Сократа перестать нести чепуху и разобраться в фактах. Как умный деятель, он дает ответ на вопрос, «что такое справедливость», выводя справедливость из конфигурации власти в городе и сопоставляя ее с интересами доминирующей социальной или политической группы. «Справедливость есть не что иное, как интерес сильного» [8] . Теперь, в отличие от того, что говорят некоторые комментаторы, утверждение, которое Фрасимах предлагает в качестве ответа на вопрос Сократа о справедливости, не является определением.Внимательный читатель заметит, что Фрасимах отождествляет справедливость либо с поддержанием, либо с соблюдением закона. Его заявление является выражением его веры в то, что в несовершенном мире правящий элемент в городе, или, как мы сказали бы сегодня, доминирующая политическая или социальная группа, устанавливает законы и правит ради собственной выгоды [9] .

Демократы принимают законы в поддержку демократии; аристократы издают законы, поддерживающие правление знатных; имущие принимают законы, которые защищают их статус и поддерживают их бизнес; и так далее.Эта вера подразумевает, во-первых, что справедливость — это не универсальная моральная ценность, а понятие, относящееся к целесообразности господствующей статус-кво/группы; во-вторых, справедливость отвечает исключительно интересам господствующей группы; в-третьих, что правосудие используется как средство угнетения и потому вредно для бессильных; в-четвертых, что между теми, кто обладает властью, и теми, кто ее не имеет, нет ни общего блага, ни гармонии интересов. Все, что есть, это господство сильных и привилегированных над бессильными.Моральный язык справедливости используется лишь в качестве инструмента, чтобы скрыть интересы господствующей группы и представить эти интересы универсальными. Власть имущие «объявляют справедливым то, что они сделали — то, что им выгодно» [10] . Высокомерие, с которым Фрасимах делает свои заявления, предполагает, что он твердо убежден, что придерживаться точки зрения, отличной от его собственной, означало бы вводить себя в заблуждение относительно мира таким, какой он есть.

Представив свое заявление, Фрасимах намеревается уйти, как если бы он считал, что сказанное им настолько убедительно, что дальнейшие дебаты о справедливости невозможны (там же, с.26). В Республике он олицетворяет силу догмы. Действительно, он бросает Сократу серьезный вызов. Тем не менее, независимо от того, звучит ли то, что он сказал, привлекательно для кого-либо, Сократа не убеждает заявление о его убеждениях. Убеждения формируют нашу жизнь как отдельных людей, наций, эпох и цивилизаций. Должны ли мы действительно верить, что справедливость [соблюдение законов] на самом деле является благом для другого, преимуществом более сильного и правителя, вредом для того, кто подчиняется, а несправедливость [неподчинение законам] — в собственной пользе? Дискуссия между Сократом и его собеседниками уже не о значении «справедливости».Потребуется вся оставшаяся часть Республики, чтобы представить аргумент в защиту справедливости как всеобщей ценности и основы наилучшего политического порядка.

1.4 ЛУЧШИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЗАКАЗ

Политическая философия Платона представляет собой смесь строгого социального нигилизма и политического утверждения. Нигилизм проистекает из его желания очистить политическое государство от всех влияний, которые он считал разрушительными для политического единства. Миссия Политического сообщества — это средство, с помощью которого все врожденные силы и достоинства индивидуума реализуются [11] .

Хотя большая часть «Республики» посвящена описанию идеального государства, которым правят философы, и его последующего упадка, главная тема диалога — справедливость. Совершенно ясно, что Платон вводит свое фантастическое политическое новшество, которое Сократ описывает как город в речи, модель на небе, не для практической реализации [12] . Представление об идеальном государстве используется скорее для иллюстрации основного тезиса диалога о том, что справедливость, традиционно понимаемая как добродетель и связанная с добром, является основой хорошего политического порядка и как таковая отвечает интересам каждого.Справедливость, если ее правильно понимать, утверждает Платон, не служит исключительной выгоде какой-либо из городских фракций, а касается общего блага всего политического сообщества и приносит пользу всем. Он дает городу ощущение единства и, таким образом, является основным условием его здоровья. «Несправедливость вызывает гражданскую войну, ненависть и распри, а справедливость приносит дружбу и чувство общности» [13] .

Чтобы лучше понять, что такое справедливость и политический порядок для Платона, полезно сравнить его политическую философию с дофилософскими прозрениями Солона, о котором упоминается в нескольких диалогах.Биографические сведения о Платоне довольно скудны. Тот факт, что он был связан через свою мать с этим знаменитым афинским законодателем, государственным деятелем и поэтом, считавшимся одним из «семи мудрецов», может рассматриваться как просто случайность. С другой стороны, принимая во внимание, что во времена Платона образование передавалось детям неформально дома, представляется весьма вероятным, что Платон не только был хорошо знаком с делами и идеями Солона, но и оказал на него глубокое влияние.

Суть конституционной реформы, которую Солон провел в 593 г. до н. э., более чем за сто пятьдесят лет до рождения Платона, когда он стал афинским вождем, заключалась в восстановлении праведного порядка, эвномии. В начале шестого века Афины были встревожены сильным напряжением между двумя сторонами: бедными и богатыми, и стояли на грани ожесточенной гражданской войны. С одной стороны, из-за экономического кризиса многие более бедные афиняне безнадежно влезали в долги, и, поскольку их ссуды часто обеспечивались их собственными лицами, тысячи из них попали в рабство.С другой стороны, соблазненные легкой прибылью от займов, богатые твердо стояли на защите частной собственности и своих древних привилегий. Партизанские распри, казавшиеся неизбежными, сделали бы Афины еще более слабыми экономически и беззащитными перед внешними врагами.

Назначенный посредником в этом конфликте, Солон ввел в действие законы, запрещающие ссуды под залог личности. Он снизил процентную ставку, приказал списать все долги и дал свободу крепостным. Он действовал настолько умеренно и беспристрастно, что стал непопулярен обеим сторонам.Богатые обиделись на реформу. Бедняки, не в силах сдержать излишества, требовали полного перераспределения земельной собственности и раздела ее на равные доли. Тем не менее, несмотря на эту критику с обеих сторон, Солону удалось добиться социального мира. Далее, вводя в действие новые конституционные законы, он поставил «могучий щит против обеих сторон и не дал ни одной одержать несправедливой победы» (Аристотель, «Афинская конституция»). Он ввел систему сдержек и противовесов, которая не благоприятствовала ни одной из сторон, а учитывала законные интересы всех социальных групп.На своем месте он легко мог бы стать тираном над городом, но власти для себя он не добивался. Завершив свою реформу, он покинул Афины, чтобы посмотреть, выдержат ли они испытание временем, и вернулся в свою страну лишь десять лет спустя. Несмотря на то, что в 561 г. до н.э. Писистрат захватил власть и стал первым в череде афинских тиранов, а в 461 г. до н.э. демократический лидер Эфиальт отменил ограничения народного суверенитета, реформа Солона дала древним грекам модель как политического руководства, так и основанного на порядке порядка. о беспристрастности и справедливости.

Справедливость для Солона — это не арифметическое равенство: предоставление равных долей всем одинаково независимо от заслуг, что представляет собой демократическую концепцию распределительной справедливости, а справедливость или справедливость, основанная на различии: предоставление долей, пропорциональных заслугам тех, кто их получает. . Те же идеи политического порядка, лидерства и справедливости можно найти в диалогах Платона.

Для Платона, как и для Солона, отправной точкой для исследования наилучшего политического порядка является факт социального разнообразия и противоречивых интересов, которые влекут за собой опасность междоусобиц.Политическое сообщество состоит из различных частей или социальных классов, таких как знатные, богатые и бедные, каждый из которых представляет разные ценности, интересы и претензии на власть. Это порождает споры о том, кто должен управлять обществом и какая политическая система является лучшей. И в «Государстве», и в «Законах» Платон утверждает не только то, что фракционность и гражданская война являются величайшими опасностями для города, более опасными даже, чем война с внешними врагами, но и то, что мир достигается победой одной части и разрушением ее. соперников не следует предпочитать социальному миру, достигнутому благодаря дружбе и сотрудничеству всех частей города [14] .

Мир для Платона, в отличие от марксистов и других радикальных мыслителей, является не понятием статус-кво, связанным с интересами привилегированной группы, а ценностью, которую обычно желает большинство людей. Он стоит не за войну и победу одного класса, а за мир в социальном многообразии. Лучше всего не война и не распри — это вещи, от которых мы должны молиться, чтобы их избавить, а мир и взаимная добрая воля. Основываясь на дофилософских прозрениях Солона и его концепции уравновешивания конфликтующих интересов, как в Республике, так и в Законах , Платон предлагает два разных решения одной и той же проблемы социального мира, основанные на равновесии и гармоничном союзе различных социальных классов. .Если в Республике основной функцией политического руководства философов-правителей является прекращение междоусобиц, то в Законах эту посредническую функцию берут на себя законы. Наилучший политический порядок для Платона — это тот, который способствует социальному миру в среде сотрудничества и дружбы между различными социальными группами, каждая из которых извлекает выгоду из общего блага и вносит свой вклад в него. Лучшая форма правления, которую он выдвигает в Республике , — это философская аристократия или монархия, но то, что он предлагает в своем последнем диалоге «Законы», — это традиционная форма правления: смешанная или составная конституция, которая примиряет различные пристрастные интересы и включает аристократические, олигархические и демократические элементы.

ГЛАВА ВТОРАЯ: О КОНЦЕПЦИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ

2.1 ПРИРОДА ПРАВОСУДИЯ

Слово Справедливость может использоваться для обозначения справедливого поведения или качества быть правильным и справедливым. Это чувство справедливости, которое используется, когда мы призываем относиться ко всем людям справедливо. Справедливость может означать справедливое обращение, как подразумевается в выражении «отдавать должное». Другими словами, справедливость является синонимом справедливого обращения. [15]

Заметим, что термин справедливость стара как мир.Умы масс, угнетенных, угнетенных и рабов жаждут справедливости. Справедливость – это юридический, этический и онтологический термин. Это общепринятая и живая концепция, а вопрос о справедливости является вечным.

Предприятие анализа и разъяснения понятия представляется нам очень трудным из-за множества различных представлений о нем. Аристотель, древнегреческий философ, видел двусмысленность и скопление значений, связанных с понятием Справедливость, таким образом, он утверждает,

«Теперь оказывается, что слова справедливость и несправедливость неоднозначны; но так как различные смыслы, охватываемые одним и тем же именем, очень близки друг к другу, двусмысленность проходит незамеченной и не столь очевидна, как если бы они были далеко друг от друга. [16]

Действительно трудно прийти к универсальному пониманию понятия справедливости. По словам Джона Хосперса, справедливость можно понимать как равное обращение или обращение по заслугам. [17] Его также можно рассматривать как не поддающееся анализу понятие, как и Г.Э. Концепция Мура о «доброте». По мнению Г.Э. Мур, термин «хороший» многозначителен, но не поддается определению; оно относится к независимо существующему качеству, однако оно не похоже на естественные качества чувственного мира, и, наконец, некоторые суждения, содержащие термин «хороший», истинны самоочевидно, даже если они могут быть неизвестны любому индивидууму.Нас интересует, может ли понятие справедливости быть определено таким образом, то есть подобно понятию «добро». В любом случае, «разговоры о справедливости» — это разговоры о справедливости по отношению к людям, правам и обязанностям. Другими словами, это социальная проблема или вопрос. В любом обществе люди имеют противоречивые требования и интересы. Именно в попытке урегулировать и примирить эти противоречивые требования и интересы возникает проблема справедливости.

Мы отмечаем, что некоторые основные формулировки справедливости основаны на формальном равенстве.Значительный анализ справедливости также основан на значительных социальных идеалах, таких как заслуги, работа, потребность, ранг, законные права и другие. Точно так же греческое слово «справедливый» означает «соблюдающий обычай или долг, праведный; справедливый; честный; юридически правильный, законный; что из-за человека или от человека, заслуги; права; что следует делать. По словам Эдварда Аллена Кента, «справедливость, по-видимому, влечет за собой конфликт конкурирующих требований и нередко столкновение мощного общественного интереса с правом индивидов, время от времени обеспечиваемым в механизме государственного разума». [18]

История философии, охватывающая этику, политику и юриспруденцию, также показывает, что никакой конкретный анализ справедливости кажется достаточным без оговорок и исключений. Вековой интерес философов к понятию справедливости и сопутствующим формулировкам этого понятия не означает, что мы, человеческие существа, не обладаем нашим индивидуальным интуитивным, априорным знанием того, что такое справедливость. Однако интерес философа можно объяснить его желанием исследовать и искать универсально непротиворечивый критерий или стандарт справедливости.Например, теория справедливости и вальтеризм Джона Ролза — это реконструкция либерализма, полностью доверяющего человеку, тогда как демократический социализм — это реконструкция марксизма, который не доверяет человеку, но рассматривает его как вид, который необходимо приручать и контролировать. Именно желание установить критерии или стандарты справедливости привело к недавним формулировкам того, что называется процессуальной справедливостью.

Они «состоят в использовании правильных методов для разработки правил поведения, установления фактов конкретного дела или выработки общего диспозитивного решения» [19] В последнее время судебная процедура претерпела заметные реформы с точки зрения формулирование «надлежащей правовой процедуры» в Соединенных Штатах и ​​других демократических странах.Требование надлежащей правовой процедуры состоит в том, что «никто не может быть обвинен в нарушении правила поведения, если только он не мог убедиться в существовании и значении правила до того, как совершил оспариваемое действие». В любом случае надлежащая правовая процедура настаивает на модальности реализации формулы справедливости. Мы считаем уместным рассмотреть здесь некоторые основные взгляды на анализ понятия справедливости.

Основная цель этой главы — изучить концепцию справедливости, представленную разными мыслителями в разные эпохи.Для хорошего понимания того, что означает справедливость, будет предпринята попытка надлежащего анализа и понимания того, что она означает с точки зрения различных школ и философских эпох, таких как классические, средневековые, современные и современные периоды. Хотя эта работа, возможно, и не дает исчерпывающего анализа понятия справедливости, в ней, по крайней мере, будет проанализировано некоторое положение о понятии, с которым будет критически рассмотрено и сопоставлено понятие Платона.

2.2 СПРАВЕДЛИВОСТЬ КАК ДОБРОДЕТЕЛЬ

Величайшее достижение Платона можно увидеть, во-первых, в том, что он, выступая против софистов, предложил декадентским Афинам, утратившим веру в свою старую религию, традиции и обычаи, средство, с помощью которого можно было бы восстановить цивилизацию и здоровье города: восстановление порядка происходит как в полисе, так и в душе.

Наилучший, рациональный и праведный политический порядок ведет к гармоничному единству общества и позволяет всем частям города стремиться к счастью, но не за счет других. Согласно Платону, характеристики хорошего политического общества, о котором большинство людей могут сказать «это мое» [20] , описываются в «Государстве» четырьмя добродетелями: справедливостью, мудростью, умеренностью и мужеством. Справедливость — это равноправие или справедливость, которая отдает должное каждой социальной группе и гарантирует, что каждая выполняет свою работу.Три другие добродетели описывают качества различных социальных групп. Мудрость, которую можно понимать как знание целого, включая как знание самого себя, так и политическое благоразумие, является качеством лидерства.

[…]

[1] Fine, Gail (ed): Платон I: Метафизика и эпистемология и Платон II: Этика, политика, религия и душа . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 1999

[2] Платон: Республика.Хармондсворт, Пегинс. 1955, стр. 282

[3] Субрату М. и Сушило Р.: История политической мысли, от Платона до Маркса. Prentice-Hall of India Private Limited. Нью-Дели. 2006. с. 342

[4] Берки Р.Н. История политической мысли: краткое введение. Лондон: Дент. 1977. с.156

[5] Платон, Op.Cit, стр. 7

[6] Там же, стр. 8

[7] Там же, стр. 14

[8] Там же, с.7

[9] Там же, стр. 19

[10] Там же, стр. 18

[11] Нисбет, Р. Социальные философы. Нью-Йорк: ThomasY Crowell Co., 1973. p25

.

[12] Платон: Op.Cit. р394

[13] Там же, стр. 35

[14] Там же, стр. 176

[15] Хорнби А.С.: Оксфордский словарь современного английского языка для продвинутых учащихся. Оксфорд: Университетское издательство. 1985.стр.461

[16] Betty, R: Этика Аристотеля, Londonm: Pengun Books.1948 с.172.

[17] Хоспер, Дж.: Введение в философский анализ. Лондон: Routledge and Kegan Paul Ltd., 1981. стр. 613

.

[18] Эдвард, А.К.: Право и философия. Чтения по философии права, Нью-Йорк: Meredith Corporation. 1970. с.45

[19] Стэнли И.Б.: Правосудие в Философской энциклопедии, тома 3 и 4 Нью-Йорк: Macmillan Publishing Co.

[20] Там же, стр. 176

Идеальное государство Платона


«Пока философы не станут королями или короли и князья мира сего не обретут дух и силу философии, политическое величие и мудрость воедино, города никогда не успокоятся от своего зла.» (Платон)

Республика Платона интерпретируется как утопия, чтобы положить конец всем утопиям, не потому, что это роман, а потому, что он построил в ней идеальное государство. Построение идеального государства он сравнивает с поступком художника, рисующего идеальную картину, не заботясь о том, встречаются ли где-нибудь отдельные характерные черты образной картины или нет? Точно так же Платон никогда не думал о том, что институты его идеального государства могут когда-либо стать реальностью.Он никогда не задумывался о неосуществимости этой идеи относительно своего идеального состояния.

Платон построил свое государство по аналогии с индивидуальным организмом. Он считал, что добродетели личности и государства идентичны. Он считал, что индивидуум обладает почти теми же чертами и качествами в меньшем масштабе, что и общество в большем масштабе.

Особенности идеального государства

1.Правило философии
Платон считал, что в идеальном государстве должен быть выдающимся философ-правитель.Он должен иметь расширенное видение единства знания. Короли-философы неподвластны положениям закона и общественного мнения.

2.Нет безоговорочного абсолютизма
Хотя, нет ни ограничения закона, ни общественного мнения над философами-правителями, но это не безоговорочный абсолютизм. Это не все деспотизм, потому что правило философии не свободно от основных статей конституции.

3.Контроль над системой образования
Правитель-философ должен контролировать систему образования в идеальном состоянии.

4.Справедливость в идеальном состоянии
Справедливость – главная черта платоновской Республики, она присутствует и в его идеальном состоянии. Справедливость — это узы, связывающие всех членов общества вместе. Он образует гармоничный союз личностей.

5.Цензура искусства и литературы
В идеале должна быть полная цензура искусства и литературы. Это необходимо для того, чтобы ничего безнравственного не попало в руки молодых людей.

6.Система коммунизма
Платон считал, что класс опекунов должен жить в рамках системы коммунизма собственности и семьи.Правители и солдаты не имеют никакого собственного имущества.

7. Равенство между мужчинами и женщинами
Согласно Платону, мужчинам и женщинам должны быть предоставлены равные возможности для их экономического, социального, интеллектуального и политического подъема. Можно сказать, что Платон был первой феминисткой своего времени.

8. Принцип функциональной специализации
Платон считал, что из-за множества желаний человек не может удовлетворить все свои желания в одиночку из-за отсутствия способностей.Таким образом, сотрудничество между людьми должно быть необходимо для удовлетворения их взаимных желаний. Некоторые люди специализируются на выполнении определенных задач.

Критика

1.Платон построил свое идеальное государство на аналогии с индивидуумом и это отождествление приводит к путанице. Он не смог отличить этику от политики. Его идеальное состояние основано не просто на аналогии, а почти на отождествлении индивида и государства, что совершенно неверно.

2.Платон не осуждает институт рабства и не считает его фундаментальным злом.

3. Платоновская система коммунизма женщин и временного брака отвратительна и неэтична.

4.Платон скорее моралист, чем политический идеалист. Его предположение, что государство должно контролировать всю жизнь своих граждан, ложно и противоречит человеческой свободе.

5.Системой функциональной специализации Платон стремится затмить личность индивидуума. Нет возможности сколько-нибудь полного развития личности человека в его идеальном состоянии.

6.Платон полностью игнорирует низший класс в своем идеальном государстве, который составляет основную массу населения. Такая халатность может разделить общество на две враждующие группы.

Теория справедливости Платона

Теория справедливости Платона


Введение

Вопрос о справедливости был центральным для каждого общества, и во все времена он окружал себя дискуссиями.Справедливость была самой важной частью нравственности человека с незапамятных времен. Возможно, именно по этой причине Платон, древнегреческий философ, считал крайне важным разработать теорию справедливости.

Выяснение принципов справедливости является главной заботой платоновской «Республики», поскольку она также имеет подзаголовок «О справедливости».

Этика и справедливость

В греческой традиции философии политическая наука была сформулирована после этики.Этику называют отраслью обучения, которая ассоциируется с хорошим поведением. Таким образом, этика — это та отрасль философии, которая изучает мораль и занимается вопросами правильного и неправильного.

Греки считали этику основой Политики и Справедливости. Согласно греческой философии, государство возникает ради жизни и существует ради хорошей жизни, что делает необходимым наличие «справедливого общества и справедливого государства».

Платон, которого также можно назвать пионером западной политической мысли, рассматривал справедливость как центральный вопрос в политике (здесь политика обозначает предмет политической науки).

Платон и его мысли

Греческая политическая мысль берет свое начало от Сократа. Платон был одним из самых блестящих учеников Сократа. Сегодня Платон считается пионером западной политической мысли. Это потому, что его наставник, Сократ, не написал никакой письменности, и мы знаем о его мыслях только из сочинений Платона.

Платон, настоящее имя которого Аристокл, интересовался философией и поиском «истины». После трагической смерти Сократа Платон написал различные работы по вопросам государства, права, справедливости, политики и философии.Республика, в частности, является одним из его самых известных произведений. В нем рассматривается широкий спектр идей, и многие из этих идей актуальны и изучаются на сегодняшний день. Сегодня любому студенту-политологу стоит изучить теорию справедливости в платоновской республике.

Теория справедливости Платона

Поскольку традиция греческой философии считала важной этику, они считали, что государство возникает ради жизни и продолжается ради хорошей жизни.Платон верил в то же изречение и считал, что государство существует для удовлетворения потребностей человеческой жизни. Таким образом, возникновение государства обязано своим существованием удовлетворению человеческих потребностей, и греческие философы рассматривали общество и государство как одно и то же.

В отличие от других живых существ, люди не просто стремятся к выживанию, но, по сути, хотят жить хорошей жизнью. Справедливость – необходимое условие для хорошей жизни. Нельзя вести хорошую жизнь, не удовлетворяя свои потребности, а удовлетворить свои потребности можно только в присутствии Справедливости.

Республика обсуждает Справедливость в форме диалога. Эта методология известна как диалектический метод, который Платон позаимствовал у своего наставника Сократа. Диалог происходит между Сократом, Главконом, Адеймантусом, Кефалом и Фрасимахом. Диалог пришел к выводу, что если бы одному было позволено подавлять другого, наступила бы полная анархия, и было бы трудно иметь какое-либо положение дел. Чтобы избавить себя от подобных страданий и предотвратить несправедливость, люди заключают договор, чтобы предотвратить несправедливость по отношению к себе или к другим.Именно так появились законы, кодифицирующие стандартное человеческое поведение и создающие чувство справедливости.

Эссенция справедливости

Сократ разъясняет, что справедливость — это отношения. Отношения между людьми зависят от типа социальной организации, в которой они обитают. Далее он объясняет, что справедливость можно анализировать в крупном масштабе, то есть на уровне государства, а затем на уровне личности. Поэтому идея справедливости Платона полагает, что переплетены только индивидуумы и просто общество.Для дальнейшего понимания платоновской теории справедливости и ее сущности важно сначала решить вопрос об избрании наилучшего правителя для государства. Согласно его аргументу, государственная мудрость — это особая функция, и ее могут выполнять только квалифицированные люди с моральными качествами.

Затем, чтобы понять природу государства, нужно понять и природу человека. Платон верил в «как человек, так и государство», подразумевая, что характер государства зависит от характера его граждан.Это также означало, что когда природа человека понята, становится легче понять функции человеческого общества и прийти к выводу о том, кто лучше всего подходит для управления этим обществом.

Платон характеризует поведение человека в трех основных источниках:

  • Желание (или аппетит)
  • Эмоция (или Дух)
  • Знание (или Интеллект)

У каждого человека есть все три эмоции, но различается степень их присутствия в нем.Согласно Платону, те, кто беспокойны и алчны, пригодны для торговли. Другие, движимые своими эмоциями или духом, лучше всего подходят для того, чтобы стать солдатами. Наконец, мало кто не находит удовольствия в мирских занятиях или победах и довольствуется посредничеством. Такие существа жаждут учиться, они всегда ищут истину, и, согласно Платону, только эти мудрые люди способны править.

Платон считает, что точно так же, как совершенный человек — это тот, у кого есть идеальное сочетание желаний, эмоций и знаний, справедливое государство — это то, в котором люди являются его гражданами для торговли, быть солдатами и править.В идеальном состоянии люди, движимые желанием, будут вести к росту и производству, но не будут править; военные армии будут поддерживать безопасность, но и не будут править. Правителями станут только те, у кого нет аппетита к материальному владению или власти и которые являются силами знания.

Справедливость:

добродетель государства

В своей идее справедливости Платон выделяет добродетели, которые подходят каждому социальному классу.

  • Социальный класс торговцев, доминирующей чертой которых является желание, подобающей добродетелью торговцев является УМЕРЕННОСТЬ.
  • Социальный класс солдат, чьей доминирующей чертой является дух или эмоции, подобающей добродетелью солдат является МУЖЕСТВО.
  • Социальный класс Философов, чьей доминирующей чертой является знание или интеллект, подобающая добродетель Философов, — это МУДРОСТЬ.
  • Добродетель, приличествующая государству, — СПРАВЕДЛИВОСТЬ, которая создает гармонию во всех трех социальных классах и является необходимым условием человеческого счастья.

Первые три добродетели принадлежат соответствующим трем социальным классам, а четвертая добродетель является проявлением гармонии между всеми тремя классами.Эти четыре добродетели также называются четырьмя основными добродетелями платоновской теории справедливости .

Короли-философы: краеугольный камень платоновской теории справедливости

Платон известен своей уникальной концепцией царей-философов, выдвинутой в его политической мысли. Он предписывал, чтобы бразды правления оставались в руках очень небольшого класса королей-философов, представляющих РАЗУМ.

Согласно «Истории философии» Уилла Дюранта, «промышленные силы будут производить, но не будут править, военные будут протестовать, но не будут править, силы знания, науки и философии будут питаться и защищены, и они будут править».

Заключение

Теория справедливости Платона широко известна как архитектоническая теория справедливости . Он объясняет, что, как и при строительстве здания, каждая часть назначается разным мастерам, но архитектор объединяет их, чтобы внести свой вклад в окончательную стоимость здания и добавить ему великолепия. Точно так же три основные добродетели, а именно Умеренность, Мужество и Мудрость, будут культивироваться классом Торговцев, Солдат и Философов соответственно, а Справедливость, четвертая добродетель, будет действовать как архитектор, создающий совершенное государство.Из-за этого вывода между архитектурой и организацией общества его теория также называется архитектурной теорией справедливости.

В заключение Платон считает Справедливость необходимым условием хорошей жизни. Это способствует человеческому счастью. Его знаменитая работа «Республика» — самая важная работа, объясняющая его идею справедливости. Его теория справедливости, построенная на нравственных основаниях, с разъяснением добродетелей и классификацией социальных классов, считается сегодня актуальной для всех веков.


Энни Прути

Включите JavaScript, чтобы просматривать комментарии с помощью Disqus.

Платоновская аналогия государства и личности: Республика и органическая теория государства

Стр. из

НАПЕЧАТАНО ИЗ OXFORD SCHOLARSHIP ONLINE (oxford.universitypressscholarship.ком). (c) Copyright Oxford University Press, 2022. Все права защищены. Отдельный пользователь может распечатать PDF-файл одной главы монографии в OSO для личного использования. Дата: 27 января 2022 г.

РЕСПУБЛИКА И ОРГАНИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА

Глава:
(стр. 179) 11 Платоновская аналогия государства и личности
Источник:
О любви к нашим врагам
Автор(ы):

Джером Ной

Издатель:
Oxford University Press 9.10502 9.5026
Oxford University Press1093/acprof:oso/9780199862986.003.0011

В этой главе утверждается, что политическая теория Платона не вытекает из аналогии, которая делает государство чудовищной личностью с интересами выше и независимыми от интересов обычных граждан; оно скорее вытекает из учения об объективных интересах, различимых теми, кто обладает специальной подготовкой и способностями, интересах, которые более поздние мыслители считали объектом «реальной воли», непогрешимой даже в тех случаях, когда чисто эмпирические желания человека недальновидно направляются в неверном направлении.Платон отождествляет интересы своего идеального государства с объективными интересами его граждан, и в его гармоничном мире метафизика, моральная психология и политическая организация объединяются, чтобы гарантировать, что эти интересы никогда не должны преобладать над индивидуальными мирскими интересами, потому что они никогда не конфликтуют: они совпадают. То, что теория в целом сомнительна, не должно помешать нам увидеть, что именно эта теория может быть прояснена путем изучения аргументов, которые предположительно приводят к ней, и что эти аргументы дают основания не смешивать теорию Платона с другими теориями, которые могут прийти к аналогичным выводам о политическая организация и обязанность.Мнимый зверь растет в три этапа: государство как аналог индивидуума; государство как сверхиндивидуальное; и личность как подчиненная государству.

Ключевые слова: Платон, политическая теория, государство, реальная воля, индивидуальное, сверхиндивидуальное, подчиненное

Oxford Scholarship Online требует подписки или покупки для доступа к полному тексту книг в рамках службы. Однако общедоступные пользователи могут свободно осуществлять поиск по сайту и просматривать рефераты и ключевые слова для каждой книги и главы.

Пожалуйста, подпишитесь или войдите, чтобы получить доступ к полнотекстовому содержимому.

Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому названию, обратитесь к своему библиотекарю.

Для устранения неполадок см. Часто задаваемые вопросы , и если вы не можете найти ответ там, пожалуйста, связаться с нами .

Платоновское видение идеального государства – Чердак разума

«…государство, будущие правители которого подходят к своим обязанностям с наименьшим энтузиазмом, обязательно будет иметь самое лучшее и спокойное правительство, а государство, правители которого стремятся править худшим.

Эти слова взяты из Республика , одного из самых известных произведений древнегреческого философа Платона, жившего в Афинах в пятом веке до нашей эры. Написанная в форме диалога, Республика изображает дискуссию между наставником Платона Сократом и рядом других собеседников на тему справедливости и характера идеальной формы города-государства. Хотя Платон сам не фигурирует в диалоге, большинство ученых считают, что он использует голос Сократа как литературное средство для представления своих взглядов.Это впечатляющая философская работа, объединяющая широкий спектр идей по этике, политике, психологии, образованию и поиску знаний в одной всеобъемлющей структуре. Учитывая, что она была написана почти 2500 лет назад, поистине удивительно, как много идей в Республика остаются актуальными и сегодня.

Историческая справка о Республике

Чтобы понять аргументы, выдвинутые Платоном в Республика , полезно сначала узнать немного об историческом контексте, в котором она была написана.Платон жил в особенно неспокойное время в истории Древней Греции. Всего за несколько лет до его рождения разразилась война между его родным городом-государством Афинами и другой ведущей державой Греции того времени: Спартой.

Пелопоннесская война, как ее теперь называют, не была быстрой; он перерос в изнурительный и кровавый конфликт, который длился более 27 лет. Для многих это было нечто большее, чем просто борьба за власть между двумя ведущими греческими городами-государствами того времени. Это было соревнование между двумя конкурирующими политическими идеалами: демократия (представленная Афинами, которой управляла публичная ассамблея) против олигархии (политическая модель Спарты, где во главе стояла военная аристократия).

В 404 г. до н.э., когда Платон достиг совершеннолетия, Афины были окончательно побеждены Спартой и установилась спартанская олигархия. Олигархи удерживали власть всего восемь месяцев, прежде чем демократия была восстановлена. Однако их правление запомнилось своей жестокостью и угнетением, за что они получили прозвище «Тридцать тиранов».

Сократ

Вскоре после этой политической суматохи Платон встретил афинского философа Сократа, который оказал огромное влияние на его жизнь. В глазах Платона Сократ не был похож на других философов того времени.В то время как они, как правило, выигрывали в своих спорах, используя риторические росчерки, предназначенные для обращения к толпе, Сократа больше интересовало использование своих навыков рассуждения, чтобы попытаться открыть истину по этому вопросу. Решив пойти по стопам Сократа, Платон решил отказаться от политической карьеры и посвятить свою жизнь философии. Мы можем только тогда представить его опустошение, когда в 399 г. до н.э. его наставник был приговорен к смерти после того, как был признан виновным в нечестии и развращении умов афинской молодежи.

Именно эти исторические события — смерть Сократа и нестабильная политика города-государства Афины — составляют фон платоновской республики . Платон сам наблюдал недостатки как олигархического, так и демократического правления. При первом афинский народ подвергался угнетению и жестоким наказаниям. И при последнем был казнен его наставник — человек, чей интеллект и мудрость он ценил превыше всего. Эти трагические события привели Платона к мысли, что должна быть лучшая форма правления, при которой граждане могли бы жить вместе счастливо и гармонично, основанная на древнегреческих добродетелях справедливости, мудрости и мужества. Республика представляет его поиск этого нового политического порядка.

Невозможно отдать должное широте идей и аргументов, содержащихся в Республика . Вместо этого мы коснемся одной или двух ключевых тем, а именно платоновской теории человеческой психологии и его теории познания, которые лежат в основе его видения идеальной формы города-государства.

Платоновская теория психологии человека: три элемента души

Для Платона характер города-государства был неразрывно связан с характером и психологией людей, которые его составляли.В том, что было выдающимся вкладом в понимание человеческой психологии того времени, он утверждал, что различия в характерах людей могут быть объяснены балансом между тремя мотивами или импульсами, которые существовали в их сознании. Это были: (1) причина – способность, позволяющая людям рассчитывать и принимать рациональные решения; (2) дух – часть разума, связанная с репутацией, статусом и амбициями, которые придавали людям мужество действовать или бороться; и (3) желание — иррациональный, животный элемент ума, ответственный за человеческие пристрастия и желания, будь то еда, питье или секс.Как объяснял Платон, если бы мы думали об этих трех мотивах или импульсах с точки зрения частей тела, разум соответствовал бы голове, дух — груди (или сердцу), а желание — животу.

Три элемента души Платона.

Платон считал, что самыми счастливыми и самыми справедливыми людьми (т. е. теми, кто будет заниматься «правильными» действиями или поведением) будут люди, чья голова властвует над их сердцем и животом. То есть они принимали решения на основе тщательных рассуждений, а рациональная часть их ума была способна держать в узде свои желания и амбиции.Между тем, некоторые менее привлекательные черты человеческого поведения, такие как недисциплинированность, трусость, невежество и злоба, можно объяснить дисбалансом или конфликтом между этими тремя импульсами . В частности, когда желание стало контролирующим элементом в уме человека, Платон предупреждал, что это, вероятно, приведет к разрушению его жизни, поскольку он станет рабом худшей части себя (мы можем думать об этом с точки зрения различных формы зависимости, которые наносят ущерб благополучию человека).

Идея Платона о том, что счастье приходит от разумных размышлений, а не от погони за удовольствиями и удовлетворением желаний, была радикальным изменением существовавших в то время взглядов. Но он считал эту теорию не только полезной для понимания человеческой психологии, но и фундаментальной для понимания структуры и характера его идеальной формы города-государства. Ибо, по мнению Платона, самыми счастливыми и самыми справедливыми государствами были те, которыми правил разум, т. е. ими руководили люди, которые больше заботились о поисках истины, чем о собственных амбициях и желаниях.Если бы во главе были поставлены жадные и честолюбивые люди, то есть люди, чьи порывы духа или желания вышли из-под контроля, то вероятным следствием было бы то, что они использовали бы государственный аппарат для продвижения своих собственных интересов и материального благосостояния. И люди, которыми они правили, неизбежно страдали от последствий этого.

В идеальном городе-государстве Платона он предложил, чтобы «Хранители» управляли людьми. Его Стражи будут выбраны после прохождения строгого режима обучения и тестирования, который гарантирует, что они физически и умственно сильны, а также что они обладают правильным типом характера.Только 90 103 истинных 90 104 философов – личностей, страстно желавших учиться и живших по причинам – будут допущены к правлению Республикой.

Чтобы гарантировать, что Хранители не отвлекаются на личные интересы (или их собственные побуждения духа и желания), Платон утверждал, что от них следует требовать суровой жизни. Это означало, что им не разрешалось владеть частной собственностью (без земли, богатства или ценностей) или иметь обычную семью (их дети воспитывались в общине).Более того, их еда будет предоставляться людьми в качестве заработной платы за их обязанности. Его идея заключалась в том, что этот строгий контроль не позволит Стражам злоупотреблять своей властью и обеспечит их управление в общих интересах людей.

Теория познания Платона и аллегория пещеры

Платон утверждал, что для того, чтобы быть эффективными правителями, Хранителям необходимо обладать высшими формами знания, чтобы они могли выработать здравые правила о том, что достойно восхищения, правильно или хорошо.Таким образом, значительная часть Республика посвящена тому, как следует обучать Стражей, и именно благодаря этим отрывкам мы узнаем больше о теории познания Платона.

Платон считал, что то, что люди могут видеть в окружающем их физическом мире, — это просто образы или отражения того, что было на самом деле реальным. Он утверждал, что истинная сущность или природа вещей существует в отдельном царстве за пределами физического мира — реальности за пределами того, что могут показать нам наши чувства, — доступ к которой можно получить только посредством философских рассуждений.

Чтобы помочь нам понять это, он просит нас представить группу мужчин, заключенных в темной пещере. Они прожили там всю свою жизнь, и их головы завязаны так, что они могут смотреть только вперед, на стену пещеры перед собой. Позади них огонь, а между ними и огнем навесная стена, которая действует как марионеточный экран. Мужчины над навесной стеной несут каменные и деревянные резные фигурки, которые отбрасывают тени на стену пещеры, обращенную к заключенным. Поскольку головы заключенных связаны, они не могут видеть ничего, кроме этих теней, и поэтому они ошибочно полагают, что тени — это правда, что они «реальны».Когда заключенные освобождаются от оков и могут выбраться из пещеры в верхний мир, они сначала слишком ослеплены солнечным светом и не могут справиться с тем, что видят. Но постепенно со временем они способны оглянуться вокруг себя и увидеть правду.

Аллегория Платона о пещере
Изображение предоставлено 4Edges в соответствии с CC BY-SA 4.0

В этой аллегории пещера представляет собой физический мир, который открывается нам посредством зрения. Тени на стене пещеры представляют образы, которые большинство обычных людей ошибочно считают «реальными» и на которых они основывают свои мнения и убеждения.А восхождение узников из пещеры в верхний мир представляет собой продвижение ума от физического к умопостигаемому царству, где истинное знание реальности (а не просто мнения и верования) может быть достигнуто посредством философского исследования. Для Платона только люди, совершившие это интеллектуальное путешествие, обладали уникальной квалификацией для управления государством. Только они имели мудрость и знание, чтобы определить, что правильно, справедливо и хорошо.

Основная проблема с видением Платона заключалась в том, что, как только человек поднялся из пещеры и увидел свет, он, вероятно, пожелал остаться там и провести свою жизнь, занимаясь чисто интеллектуальными занятиями.Признавая это, Платон утверждал, что эти просветленные люди должны быть вынуждены вернуться во тьму пещеры, чтобы поделиться тем, что они узнали, со своими собратьями и действовать как их лидеры. Другими словами, они будут упрямыми правителями, которые будут рассматривать свое участие в правительстве как неизбежную необходимость. Согласно Платону, именно это отсутствие энтузиазма в отношении власти сделало бы их эффективными правителями, поскольку лидеры, стремящиеся к власти, часто наносят большой ущерб себе и своему обществу:

“ Правда в том, что если вы хотите, чтобы было возможно хорошо управляемое государство, вы должны найти для ваших будущих правителей образ жизни, который им больше нравится, чем правительство; ибо только тогда вы будете иметь правление от истинно богатых, то есть тех, чьи богатства состоят не в золоте, а в истинном счастье доброй и разумной жизни.Если в государственных делах вы встретите людей, чья жизнь бедна и лишена личных удовольствий, но которые надеются получить какую-то компенсацию за свою неадекватность с политической карьеры, то никогда не может быть хорошего правительства. Они начинают бороться за власть, и вытекающие из этого внутренние и бытовые конфликты разоряют и их, и общество [……] нам нужно, чтобы власть досталась только мужчинам, которые ее не любят…».

Непреходящее значение Республики Платона

Республика — это не только прекрасный диалог, богатый древней мудростью и проницательностью; это напоминание о нашей глубокой связи с прошлым.Во многих отношениях древние греки боролись с теми же проблемами, с которыми боремся сегодня мы: как создать справедливое общество? Как предотвратить тиранических лидеров, которые угнетают людей? И как поставить правду в центр политики? Теперь некоторым людям может быть грустно думать, что почти 2500 лет спустя мы все еще ищем ответы на вопросы, заданные нашими древнегреческими предками. Однако есть что-то невероятно воодушевляющее в чтении платоновского видения государства, в котором мы все можем жить вместе, счастливо и гармонично.Это напоминает нам, что неотъемлемой частью человеческого существования является потребность смотреть в будущее с надеждой и мечтать о чем-то лучшем. В самом деле, возможно, продолжая мечтать об утопическом будущем, подобно Платону, мы можем найти творческие решения проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня.

Дополнительные ресурсы

«Государство» Платона — одно из самых влиятельных произведений в истории философии и стандартный текст, преподаваемый на большинстве курсов политической философии.Она также указана как ключевая работа в разделе «Классический греческий язык» нашего Плана чтения на всю жизнь. Это издание диалога Penguin, включающее пояснительные примечания и введение в текст, представляет собой отличное руководство для новых читателей этой работы.

Если вы хотите узнать больше о Платоне и республике, мы рекомендуем прочитать «Введение в республику Платона» Дж. Аннаса. Также стоит послушать радиопрограмму BBC In Our Time: Plato’s Republic.

Дополнительные видеоматериалы по этой теме можно найти в плейлисте нашего канала Mind Attic на YouTube

.

Теория справедливости, воспитания и коммунизма

Теории Платона: теория справедливости, воспитания и коммунизма!

Справедливость как самая важная часть Республики :

Понятие справедливости занимает самую важную часть Платоновской Республики. Сабина говорит: «Теория государства в «Республике» завершается концепцией справедливости.«Он рассматривал справедливость как узы, скрепляющие общество. Следовательно, это истинный принцип общественной жизни. Республика имеет дело со связью и истинным принципом общественной жизни.

Цель Республики — обеспечить справедливость. Неудача неизбежно приведет к распаду всего общества. Король-философ приложит все усилия, чтобы установить справедливость. Вот почему «Государство» называют «трактатом о справедливости». Разрабатывая учение о справедливости, Платон хотел бороться с ложными представлениями, распространяемыми софистами.Идеальное государство есть высшее проявление нравственности, добра и идеализма, и, естественно, в таком состоянии справедливость не может быть поставлена ​​на второстепенное место.

Скорее всего, он занимает самое высокое положение в штате. Различные социальные классы связаны узами справедливости, и это делает идеальное государство совершенным.

Целью его республики является не только обеспечение мира и порядка и в то же время защита, но и все возможности для социального обмена, которые составляют необходимое и приятное цивилизованное существование.

Четыре добродетели хорошего сообщества :

Платон проанализировал достоинства или природу хорошего сообщества. По его мнению, общество будет называться хорошим, если оно обладает четырьмя главными добродетелями греков. Платон говорит, что у каждого народа есть свои добродетели, а греки считают, что мудрость, мужество, умеренность или самообладание и справедливость являются четырьмя добродетелями. Он продолжает исследовать различные добродетели. Среди этих четырех добродетелей справедливость является самой важной.

Сущность мудрости — хорошая причина или обдумывание. Мудрость принадлежит тем людям, которые выполняют совещательные функции правительства. Совещательная способность не может быть найдена у мужчин большого числа.

Естественно, это качество считается редким. Платон говорит, что очень немногие люди имеют возможность участвовать в совещательной функции государства. Он считает, что только стражи могут осуществлять совещательные функции и, следовательно, мудрость является их добродетелью.

После мудрости приходит мужество. Платон определял мужество как способность противостоять страху. Хотя храбрость не ограничивается армией, фактом является то, что поле боя является подходящим местом, где она проверяется.

То есть храбрость доказывается только на войне. Если мы хотим знать, храбро ли государство, мы должны посмотреть на его армию. Как правило, солдаты своей мужественной деятельностью могут защитить целостность и единство государства.

Развивая точку зрения Платона на храбрость, Неттлшип говорит, что храбрость проявляется не только на поле боя, но и в сохранении при любых обстоятельствах правильного мнения.Под мужеством Платон также понимает твердую веру и убежденность. Убеждение побуждает человека бороться с несправедливостью и иррациональностью. Таким образом, мужество устанавливает справедливость.

Следующей добродетелью хорошего сообщества является самообладание. Платон своеобразно разъяснил понятие самоконтроля. Он сказал, что есть две части человеческой души — низшая и высшая части.

Самоконтроль подразумевает, что низшая часть должна подчиняться высшей части. Точно так же и в государстве есть высшие и низшие классы, и последние должны подчиняться первым.Подчинения низшего высшему недостаточно для материализации самоконтроля в государстве.

Необходимо согласие между классами. Центральная идея соглашения заключается в том, кто будет управлять государством, а кто будет ему подчиняться. То есть Платон хочет подчеркнуть, что и правило, и подчинение должны основываться на согласии, чтобы не было никаких обид. Платоновский самоконтроль, будь то в случае государства или индивидуума, является своего рода гармонией или симфонией.

Определение и природа справедливости :

В теории Платона выполнение предписанного природой долга является справедливостью.Каждый класс и каждый человек будут выполнять свой долг, и никто не будет вмешиваться в деятельность других. В «Государстве» Платон сделал следующее замечание… «Что касается граждан вообще, то каждый индивидуум должен быть направлен на то использование, для которого его природа предназначила, работа один на один, и тогда каждый человек будет заниматься своим делом и быть один и не много; и весь город был бы один, а не много». Платон хочет сказать, что природа сделала одних людей физически сильными, а других умными и мудрыми.

Это также сделало некоторых мужчин храбрыми. Естественно, один человек будет непригоден для работы другого человека. Если мы примем это природное явление, ожидается, что человек будет сотрудничать с природой во всех отношениях. Это составляет центральную идею справедливости. Когда это будет достигнуто, говорит Платон, в обществе воцарится справедливость.

Платон проанализировал понятие справедливости в более широкой перспективе, и по этой причине он сказал, что справедливость имеет полное значение в государстве. В «Республике» мы находим: «И государство считалось нами справедливым, когда три класса в государстве по отдельности занимались своими делами, а также считались умеренными, доблестными и мудрыми».Как и отдельные лица, классы также не будут мешать друг другу. Это справедливость. Платон уверенно сказал, что в хорошем состоянии это должно быть найдено. Платоновская теория справедливости — это другое название специализации.

Интерпретируя платоновскую теорию справедливости с точки зрения специализации, Баркер говорит: «Справедливость — это просто специализация… это просто воля выполнять обязанности своего положения и не вмешиваться в обязанности другого положения, и поэтому его обиталище находится в разум каждого гражданина, исполняющего свой долг в назначенном ему месте.

Платон в своей «Государстве» сказал, что справедливость требует, чтобы каждый человек занимался своим делом и занимался только тем делом, к которому он лучше всего приспособлен. Назойливость и вмешательство, по Платону, порождают великую несправедливость.

Опять же, говорит он, справедливые действия вызывают справедливость, а несправедливые действия вызывают несправедливость. Все эти наблюдения о справедливости доказывают одно: специализация является центральной идеей справедливости.

Мы уже отмечали, что Платон решительно выступал за справедливость, чтобы предотвратить любые гражданские разногласия и разногласия между несколькими классами и отдельными людьми.Он думал, что если бы каждый класс занимался исполнением своего предназначенного природой долга, то не должно было бы возникнуть никаких оснований для недовольства.

Он считал, что отсутствие специализации является первопричиной разобщенности граждан — с появлением специализации исчезнет корыстное стремление к государственной службе и вмешательство в чужие функции.

Справедливость есть качество как личности, так и государства :

Платон не использовал слово справедливость ни в каком юридическом смысле.Он также не придавал этому термину никакого юридического значения. Подобно мужеству, самообладанию и мудрости, справедливость является добродетелью. Все эти четыре добродетели составляют нравственную добродетель идеального государства. Опять же, эта моральная добродетель является добродетелью как личности, так и государства.

Таким образом, логической формой справедливости является нравственная добродетель. Человек и государство не являются отдельными субъектами. Оба требуют справедливости. Человек и государство связаны справедливостью или нравственной добродетелью, а не каким-либо правовым актом.Платоновская теория справедливости исключает возможность вмешательства закона.

Платон далее сказал, что есть три элемента души — разум, дух и аппетит. Доброта отождествляется со справедливостью по отношению к этим трем элементам души. Точно так же можно сказать, что добро сообщества отождествляется со справедливостью по отношению к членам государства.

Архитектоническая природа справедливости :

«Архитектоническая природа справедливости определяет тот элемент сдержанности, который проявляется в ней первым.Подобно тому, как авторитет архитектора действует на подчиненных ему мастеров как ограничительная сила, сдерживающая изобилие их производства, ограничивающая их размах и ограничивающая их свободу в интересах проекта в целом, так и справедливость действует как ограничение частной жизни человека. способности, удерживая его от многих дел, которые он имеет и желание, и возможность сделать».

В платоновской теории идеального государства есть несколько добродетелей или совершенств, и справедливость — одна из них.Но он играет роль архитектора.

То есть оно архитектонично по отношению к другим совершенствам. Майкл Фостер проиллюстрировал это следующим образом. Плотник с высокой степенью мастерства изготавливает дверь. Но о превосходстве двери нельзя судить изолированно. При анализе и оценке дизайна и красоты здания следует должным образом учитывать и другие части здания.

Дизайн и размеры двери должны гармонировать с другими особенностями здания.Плотник не может делать эту работу; это работа архитектора. Мастерство архитектора не имеет специального отдела, но присутствует во всех отделах. Справедливость, по мнению Платона, играет роль архитектора. Он действует как контрольный орган над способностями человека.

Справедливость на политической арене :

Справедливость – это не просто нравственная добродетель человеческой добродетели, она имеет также и политическую ценность. Это качество, которое позволяет человеку вступать в отношения с другими согражданами, и это отношение формирует человеческое общество, которое является предметом политической науки.

Правосудие учит каждого человека владеть собой. Это предотвращает многих от совершения тех действий, которые вредны для других членов общества. Поэтому сдержанность необходима любому политическому обществу.

Анализируя правосудие, критик сделал следующее наблюдение. «Справедливость, по Платону, является одновременно и частью человеческой добродетели, и узами, соединяющими людей в государстве. Это одно и то же качество, которое делает человека хорошим и делает его социальным. Это отождествление является первым и фундаментальным принципом политической философии Платона.

Софисты признавали политическую ценность справедливости, но отрицали ее человеческую ценность, то есть она есть нравственное добро. Это был большой недостаток со стороны софистов. Справедливость или мораль для софистов были необходимы для формирования политического общества.

Отказ софистов принять его как человеческую ценность не был одобрен Платоном. Анализируя под этим углом зрения, можно сказать, что теория справедливости Платона представляет собой всеобъемлющее и совершенное понятие.

Критика :

Критики критиковали знаменитую теорию справедливости Платона с разных сторон.Он провозгласил учение о специализации как жизненно важной предпосылке справедливости и гармонии общества. Но жаль, что он не сказал ни слова о конфликте или разногласии между членами одного и того же класса или между различными классами.

Только среди богов может и не быть разногласий, но немыслимо предположить, что люди никогда не вступят в конфликт. Если возникнет конфликт, кто его разрешит — Платон хранит молчание по этому вопросу. Платон был выдающимся философом.Он мог бы предусмотреть возможность урегулирования споров.

В политике может быть гармония, если все категории людей и классы могут практиковать самоконтроль и придерживаться своих назначенных дел. Без самоконтроля справедливости никогда не добиться. Но самоконтроль — это моральный принцип, а не юридический. Если люди не будут практиковать это, это создаст проблемы. Необходимы юридические положения. Баркер говорит: «…справедливость, о которой говорит Платон, на самом деле вовсе не справедливость.

Это обитающий дух; но оно не вытекает из конкретного jus и тем более ни из какого закона. Закон — это одно, а мораль — другое. Один занимается внешними правилами… другой – идеями, лежащими за правилами, и идеалами, лежащими за порядком… Платон размыл различие и перепутал границу между моральным долгом и юридическими обязательствами». Можно подчеркнуть, что без юридической силы моральный долг не всегда может быть реализован.

Платоновская концепция справедливости имеет еще один недостаток.Класс стражей, наделенный мудростью, будет господствовать над всем обществом. Это очень распространенный опыт, когда лица или класс, контролирующие административные дела государства, в конечном итоге устанавливают гегемонию над всем обществом.

По мнению Платона, подчинение одного класса другому является причиной единства и целостности. Но наша идея совсем другая. Равное участие в делах государства является мощным фактором устранения обид и, следовательно, материализует единство.

В платоновской теории справедливости нет особого или отдельного значения личности. Он не изолированное Я, а часть целого порядка, а порядок есть идеальное состояние. Индивид не есть целое, и даже он не может утверждать, что целое есть государство.

Платон не дал индивидууму возможности мыслить по-своему. В огромном порядке государства индивидуум не может иметь отдельную идентичность. Личность полностью слита с государством.

Теория образования:

Важность образования :

Если представить, что вся структура идеального государства поддерживается тремя великими столпами, то мы должны сказать, что образование является одним из таких столпов.Два других — справедливость и коммунизм. Но некоторые известные критики философии Платона считали, что для Платона образование было важнее коммунизма.

«Воспитание, — говорит Сабина, — это положительное средство, с помощью которого правитель может формировать человеческую природу в правильном направлении для создания гармоничного государства». Коммунизм рассматривается как отрицательный путь. Он просто препятствует тому, с чем сталкивается идеальное государство. Но цель образования состоит в том, чтобы сформировать характер, поведение и мировоззрение людей, в высшей степени подходящих для идеального состояния.Руссо сказал, что «Государство» Платона — величайшая книга о воспитании, когда-либо написанная.

Теория или идея образования Платона рассматривается многими как психическое лекарство. Его цель состоит в том, чтобы удалить зло и болезнь из ума. Это реформирует ум и расширяет весь кругозор. Образование останавливает неправильный образ жизни.

Вот почему образование было поставлено выше коммунизма. Воспитание помогает человеку и, в частности, его душе полностью и правильно познакомиться с окружающей средой.Платон никогда не рассматривал человека как изолированную сущность. Он является частью государства или среды. Как приспособиться к окружающей среде, дается образованием.

Из только что упомянутого можно сделать вывод. Во всей греческой системе мысли, в том числе и у Платона, образование рассматривается как социальный процесс. С помощью образования единицы общества учатся мыслить общественным сознанием и выполнять социальные обязательства. Справедливость требует, чтобы каждый человек выполнял назначенную ему функцию.

Но как он это сделает, правосудие просветить не может. Образование учит человека тому, как и каким образом человек будет выполнять свою функцию. Естественно, как идеальное платоновское государство никогда не может быть полным справедливости, так и в случае воспитания.

Платон о воспитании :

Платон рассматривает образование с телеологической точки зрения. Он говорит, что всякий раз, когда человеческий разум действует, он действует преднамеренно. Его действия, опять же, основаны на разуме. Платон не готов признать, что разум или душа действуют без всякой цели.

Рациональное действие никогда не может быть бесцельным. Насколько ум будет действовать рационально и целенаправленно, во многом зависит от воспитания. Образование учит человека и его разум действовать с определенной целью. Таким образом, образование можно рассматривать телеологически.

Платон думал о государственном образовании. Образование, контролируемое частными лицами, не могло служить реальной цели. Мы уже видели, что главной целью образования является материализация благополучия и гармонии государства, и для выполнения этой миссии образование должно находиться под контролем государства.

В голове Платона была идея системы обязательного образования, которую мы сегодня наблюдаем во многих современных государствах. Сабина говорит, что управляемая государством схема образования Платона является, пожалуй, самым важным нововведением.

Первичная цель образования, говорит Платон, состоит в том, чтобы обратить взор, которым уже обладает душа, к свету. Сообщение, которое Платон передает этой метафорой, состоит в том, что вся функция образования состоит не в том, чтобы вложить знания в душу, а в том, чтобы выявить лучшее, что скрыто в душе.

Платон считает, что человеческая душа реагирует на окружающую среду. Но как она отреагирует, образование учит этому, душа иногда плохо воспитана и плохо обучена, и воспитание ставит ее в правильное положение.

Если целью образования является развитие души, Платон далее говорит, что развитие души можно разделить на две стадии — раннюю стадию и более позднюю стадию. По Платону, образование молодежи имеет большое значение.

В «Республике» он говорит: «Начало — самая важная часть любой работы, особенно в случае молодой и нежной вещи; ибо именно в это время формируется характер и легче производится желаемое впечатление.” 

Молодых людей следует учить мифологическим историям, повествующим о божественной природе, суть которой заключается в том, чтобы быть доброй и истинной. Бог есть проявление добра и правды, и следует преподавать мифологию, содержащую истории о Боге. Молодежь с самого детства должна быть хорошо знакома с добром и правдой. Воспитание молодежи представит героическую натуру в ее истинной и хорошей форме.

Причина будет представлена ​​в облике красоты и ритма. Молодежь будет изучать искусство, литературу и основы науки и цифры.Достижение восемнадцати лет дает им право изучать гимнастику, цель которой состоит в том, чтобы подготовить молодых граждан к военным и другим обязанностям, требующим сильного и здорового телосложения.

Давайте теперь обсудим образование второй ступени. Когда люди созреют, их будут учить науке и философии. По мнению Платона, только зрелый мозг способен понять эти два предмета. Цель изучения науки и философии состоит в том, чтобы воспитать класс опекунов или, точнее, государственных деятелей и правителей.

Если мы пройдемся по платоновской системе образования, мы обнаружим, что обе ступени в основном предназначены для класса опекунов. Целью первого этапа является подготовка молодых людей к военной службе.

Эмоции, дух и мужество будут развиваться в сознании молодых людей. Платон считал, что взрослые люди способны эффективно выполнять военную службу. Но для правителя и государственного деятеля необходима другая подготовка. Взрослые люди класса опекунов получат образование в области науки и философии.

Важность гимнастики и музыки :

В платоновской модели политики справедливость, образование и коммунизм соответствуют концепции идеального государства. Отсутствие одного из них сделает состояние неполным.

Точно так же характер и ум индивидуума будут сформированы таким образом, чтобы соответствовать государству. Помня об этой фундаментальной идее, Платон набросал схему образования. Его акцент на музыке и гимнастике был высоко оценен многими.

Платон сказал, что гимнастика тренирует тело, а музыка — разум. «Оба способа обучения на самом деле предназначены для нравственных целей; и то, и другое является средством формирования характера».

Далее Платон отмечает, что хотя гимнастика направлена ​​на улучшение тела, она также способствует здоровому развитию ума. Это, конечно, косвенно. Воздействие музыки на разум прямое. Подразумевается, что для идеального состояния требуется такой тип личности, чей разум и тело полностью и сбалансированно развиты.

Крепкое и крепкое здоровье человека является прочным фундаментом амбициозной воинской службы, а также является достоянием нации. В «Республике» Платон не одобрял создание врачей, потому что они только поощряли бы болезни.

Правильная гимнастика делает людей здоровыми и останавливает появление всевозможных недугов. Платон считал, что музыка создает в сознании молодых людей художественную привлекательность и ритм.

Это облегчает пришествие праведности.Под музыкой Платон подразумевал, в частности, изучение и интерпретацию шедевров поэзии, а также пение и игру на лире. Ритм и дикция поэзии, звуки музыкальных инструментов, формы и цвета пластики апеллируют к самой молодежи.

Высшее образование :

«Безусловно, самым оригинальным и самым характерным предложением в республике является система высшего образования», — говорит Сабина. Целью высшего образования является обучение хранителей, и оно будет предоставлено избранному числу студентов в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет.В схеме высшего образования Платона изучение математики занимает очень важное место.

Математические занятия были серьезными. В своей программе высшего образования Платон отводил математике едва ли не самое высокое место. Вот почему Греция произвела на свет большое количество гениев математики. Платон считал, что математические занятия связаны с философией.

По его мнению, единицы арифметики не являются конкретными счетчиками, представленными органами чувств; они являются абстракциями разума.Только с помощью изучения арифметики можно обострить разум, и это способствует достижению чистой истины.

Помимо математики, Платон рекомендовал изучение геометрии, астрономии и логики. Изучение геометрии «облегчает Идею Блага» (Республика). Платон говорит о философском изучении всего.

При изучении предмета студент должен помнить понятие «Идея Добра». Если какой-либо учащийся не усвоит идею философии, он будет исключен.

Интерес к философии является первым и главным качеством высшего образования. Платон считал, что этот интерес не возникает в раннем возрасте, и поэтому рекомендовал высшее образование только для зрелого возраста.

Студенты должны проводить часть своего времени за изучением чистой философии. Изучение философии было необходимо для человека, чтобы быть королем.

Оценка :

Теория образования Платона «поразительно современна во многих отношениях».Его схема высшего образования действительно инновационная. Сегодня, в начале 21 века, мы в полной мере осознаем важность науки. Но около двадцати четырех столетий назад Платон предписывал занятия науками взрослым людям.

Изучение науки, включающей математику и астрономию, делает ум научным и точным и подготавливает почву для введения в изучение философии, а изучение философии необходимо для короля-философа.

Сегодня во многих странах образование стало предметом государственного контроля.Но удивительно, что Платон думал так же. Он не хотел оставлять образование в частное управление.

Такой важный предмет, как образование, никогда не должен оставаться в руках частных лиц. В понимании Платона эти люди будут использовать образование для продвижения своих узких и местнических интересов, а более высокие цели государства будут игнорироваться.

Платон понял, что целью образования является сбалансированный рост ума и тела — mens sana in corpore sano — здоровый дух в здоровом теле.Только адекватный акцент на гимнастику и музыку может обеспечить сбалансированный рост как ума, так и тела. Даже сегодня нет возможности спорить с Платоном в этом отношении. Если пренебречь одним из них, вероятно, пострадает другой.

Коммунизм :

Психологические и исторические основы коммунизма собственности :

Говорят, что платоновская теория коммунизма основана на психологии. Посмотрим, как Платон утвердил свою точку зрения.Мы знаем, что Платон разделял душу на три части — разум, дух и влечение.

По его мнению, если разум и дух должны выполнять свои функции и добиваться справедливости, то они должны воздерживаться от аппетита. Господство аппетита есть великое препятствие к очищению и благости души. Точно так же в идеальном государстве есть три класса — правящий класс, военный класс и земледельцы.

Если первые два класса руководствуются экономическими мотивами, то со стороны этих двух классов будет грубое пренебрежение обязанностями, что подорвет справедливость.Платон по этой причине предписывал введение коммунизма для этих двух классов.

Только коммунизм мог позволить правителям и солдатам посвятить всю свою энергию и энтузиазм делу государства, и таким образом можно было добиться справедливости. «Коммунистическая жизнь в смысле жизни, лишенной экономических мотивов, таким образом, необходимо связана и необходимо вытекает из правильного положения в состоянии двух высших элементов разума». Платон считал, что отсутствие коммунизма повлечет за собой аппетит.Но справедливость требует, чтобы эти трое выполняли функции порознь.

Для Платона справедливость была не внешней, а внутренней. Это было результатом привычки. Ум должен приобрести истинную привычку. Но привычка зависит от материальных условий. То, как ум будет действовать и реагировать, будет определяться материальными условиями общества. Коммунизм в собственности сделает человеческий разум вполне пригодным для достижения справедливости.

Многие политические идеи Платона восходят к его предшественникам, и теория коммунизма не является исключением.В древнегреческом обществе, существовавшем до Платона, существовала форма коммунизма на земле. Земля находилась в общем владении во многих племенных обществах. Но впоследствии земля стала делиться между отдельными лицами, и власть государства манипулировала этим делением и контролировала его.

Во времена Пифагора и пифагорейцев были следы коммунизма. «Добро друзей было общим благом» — таков был девиз во времена Пифагора.

Коммунизм, как указано в Республика:

В «Республике» Платон говорит: «Истинное образование будет иметь наибольшую тенденцию к цивилизованности и гуманизации правителей и солдат в их отношении друг к другу и к тем, кто находится под их защитой». .

Не только их образование, но и жилища, и все, что им принадлежит, должны быть такими, чтобы не умалять их достоинства как опекунов и не искушать их охотиться на других граждан.

Никто из них не должен иметь никакой собственности сверх того, что абсолютно необходимо; и не должны они иметь частный дом. Их провизия должна быть только такой, какая требуется обученным воинам.

Они должны согласиться получать от граждан фиксированную ставку — на годовые расходы и не более, — и они будут кутить и жить дружно, как солдаты в лагере.Но если они когда-либо приобретут собственные дома, или земли, или деньги, то станут домохозяйками и земледельцами вместо опекунов, врагами и тиранами вместо союзников других граждан, ненавидя и будучи ненавидимыми, замышляя и замышляя заговоры, они пройдут всю свою жизнь. жизнь в гораздо большем страхе перед внутренними врагами, чем перед внешними. По каким причинам мы не можем сказать, что так будет устроено наше государство и что таковы будут правила, установленные нами для наших опекунов относительно их домов и всего прочего?

Интерпретация идеи Платона :

Мы привели выше, что Платон сказал о коммунизме собственности в Республике.Он требует уточнения.

Баркер говорит, что его аргументы в пользу коммунизма в собственности этичны. Мы знаем, что Платон всегда придерживался органической концепции, означающей, что личность есть неотъемлемая часть государства.

Точно так же и самость является неотъемлемой частью всего порядка. У индивидуума нет возможности удовлетворить свои личные и эгоистичные желания, оставаясь в стороне от всего социального порядка.

Если он занимается удовлетворением личных амбиций или желаний, это было бы совершенно неэтично с его стороны.Исполнение эгоистичных желаний не находит места в мыслительной системе Платона. Платон считал, что личная собственность является могущественным орудием удовлетворения желаний и расчищает путь проявлениям небрежности к долгу, а также коррупции во всех ее проявлениях.

Выступая за коммунизм в собственности, Платон хотел материализовать разрыв между экономической и политической властью. Платон опасался, что сочетание двух сил в одних руках приведет к коррупции в идеальном государстве, и это опасение имело под собой фактическую основу.

Платон видел, что в современных государствах союз этих двух сил был источником коррупции и бесхозяйственности. Если правитель использует две силы одновременно, он забудет мудрость. Эта идея побудила Платона рекомендовать введение коммунизма для класса опекунов.

Выступая за коммунизм собственности для господствующего класса, Платон хотел показать пример, уникальный во всех отношениях. Взять на себя ответственность правительства — необычная функция; скорее, это чрезвычайная обязанность.

Лица, выполняющие эту чрезвычайную обязанность, также не являются обычными людьми. Они принадлежат к классу стражей, а король — философ. Философ — исключительная личность. Следовательно, он должен руководствоваться некоторыми исключительными или уникальными правилами. Коммунизм собственности является одним из таких уникальных правил.

Баркер сделал акцент на другой интерпретации платоновского коммунизма. Лучше выразиться его собственными словами: «Платонический коммунизм аскетичен; и именно поэтому он еще и аристократичен.Это путь сдачи; и это капитуляция, навязанная лучшим и только лучшим»

Правителям придется отказаться от личного комфорта, проистекающего из владения частной собственностью. Им придется забыть о влечении к частной собственности. Лишь очень немногие примут коммунизм, и в этом смысле он аристократичен.

Поскольку он аристократичен, он также политичен. Только правящий класс подпадает под действие коммунизма. Его цель состоит в том, чтобы сделать определенных людей подходящими для работы в правительстве.

Коммунизм в женах :

Если цель платоновской общности собственности состоит в том, чтобы создать благоприятную атмосферу для правителей, которая позволит им полностью посвящать свое время и энергию управлению и развитию государства, то мы скажем, что половина цели достигнута. Потому что искушение или отвлечение все равно останется.

Если собственность будет упразднена, а семья останется прежней, люди будут поощряться к ее приобретению, так как без собственности семья не может быть сохранена.Платон полностью понимал это и настоятельно рекомендовал сообщество жен, а также детей, и его обсуждение этого предмета в «Государстве» занимает гораздо больше места.

В древнегреческом обществе семейная жизнь была частной. Женщины были прикованы к дому. Мужчины встречались на рынках и собирались в других местах. Обязанности женщины заключались в том, чтобы заниматься домашними делами и рожать детей.

Они не имели свободы и вели очень замкнутый образ жизни. Женщинам не разрешалось встречаться с мужчинами, кроме их мужей, и участвовать в государственных делах.Это отстранение женщин от общественной жизни, по мысли Платона, абсолютно несовместимо с единством государства.

Предписывая общину жен, Платон преследовал две цели. Освободить женщин от уз семейной жизни и реформировать старую систему брака. Платон считал неотложной задачей освободить женщин, чтобы они могли вкладывать свою энергию во всесторонний прогресс государства.

Другими словами, он хотел ввести семью в рамки идеального государства, реформируя и преобразовывая ее в соответствии с идеалами тела-политики.Заключение женщин в четырех стенах семьи лишило государство их ценных услуг.

Чтобы импортировать услуги женщин в государство, Платон предписал сообщество жен. Его теория основана на евгенических и моральных основаниях. Смысл первого заключается в том, что и мужчины, и женщины-опекуны будут жить в казармах, как солдаты, и совместно выполнять свои обязанности.

Лучшие и здоровые мужчины и женщины-опекуны будут жить вместе, и их дети, естественно, будут здоровы.Платон считал, что здоровые дети будут лучшим достоянием идеального государства. Опять же, в интересах государства будет регулироваться половая жизнь как мужчин, так и женщин-опекунов.

Платон предполагает, что в результате общности жен происхождение детей останется неизвестным не только их родителям, но и обществу. Все мальчики и девочки будут братьями и сестрами. В такой ситуации в их сознании вырастет более глубокое чувство единства и патриотизма.

В «Государстве» Платон сказал: «Не может быть большего зла, чем разногласия, рассеянность и множественность.Опять же, не может быть большего блага, чем узы единства». Там, где есть общность удовольствий и страданий, есть единство.

По мнению Платона, думать отдельно и делать отдельно и не думать об интересах идеального государства безнравственно. Итак, ради идеального государства необходимо поощрять чувство единства и воспитывать его с самого детства.

Оценка :

Мы кратко изложили платоновскую теорию коммунизма, а также ее различные аспекты.Теперь самое время пролить свет на его темные и светлые стороны.

Коммунизм Платона подвергался критике как «полукоммунизм» из-за того, что это не коммунизм всего общества, а «полуобщества». Он предписал коммунистический образ жизни только правителям и солдатам, а не другим классам или слоям общества. Он считал, что некоммунистический образ жизни (т. Е. Владение частной собственностью и накопление богатства) опекунов и солдат приведет к коррупции среди представителей этих двух классов.Но рецепт коммунизма примерно для половины общества разделит его на две части — одна половина будет лишена благ частной собственности и накопления богатства, а другая половина будет пользоваться благами.

Такое разделение общества, замечают критики, расстроит благородную и высокую цель коммунизма. Платон считал, что владение частной собственностью вызовет разногласия между членами общества, что может быть не идеальным для идеального государства. .

Если принять этот аргумент (ради аргумента, конечно), мы придерживаемся мнения, что любая частная собственность всегда вредна.Неправда, что это вредно для одного класса и безвредно для другого класса.

Говорят, что Платон придавал первостепенное значение идее единства государства и считал, что не может быть большего блага, чем единство. Эрнест Баркер не согласен с Платоном. Он говорит: «Он слишком далеко зашел в органической концепции».

Платон чрезмерно верил в органическое понятие государства. Но опыт учит нас, что не может быть прочного единства между всеми слоями общества.Различные слои общества будут пытаться формировать свою жизнь по-своему, и для большего благосостояния и пользы общества необходимо принять это разнообразие. Нельзя жертвовать разнообразием ради искусственного единства.

Каждая часть общества имеет свою волю, и это требует, чтобы только через институт частной собственности каждая часть могла воплотить эту волю в реальность. Но, предписывая отмену частной собственности, Платон хотел упразднить волю части общества.

Другая критика концепции коммунизма, провозглашенной в «Республике», состоит в том, что государство состоит из различных частей, и семья является важной частью государства. Но, предполагая, что нет семьи для классов охранников и солдат, Платон фактически причинил несправедливость этим двум классам, и ирония в том, что это предписание сделано во имя справедливости.

Государство, без сомнения, является высшей политической организацией и стремится к высшему благу.Но это не может охватить все стороны человеческой жизни. Даже государство не может выполнить все задачи человека.

Семья играет определенную и целеустремленную роль в обществе, и ей следует позволить сыграть расу. Если оно будет вынуждено прекратиться, человеческая жизнь будет бесплодной. Человек может развивать более тонкие и художественные цели через институты семьи и частной собственности, и, если они будут упразднены, развитие этих качеств окажется в критическом положении.

К сожалению, такой гений, как Платон, не смог осознать благотворное влияние семьи и частной собственности.Неограниченная собственность, несомненно, вредна, но ограниченная частная собственность всегда допустима. Даже Конституция Китая 1982 года признает частную собственность.

Обратимся теперь к более ярким аспектам платоновской теории коммунизма. Макси, известный интерпретатор западной политической мысли, делает следующее замечание по поводу платоновской теории коммунизма:

«Практически вся социалистическая и коммунистическая мысль уходит своими корнями в Платона. Будь он жив сегодня, Платон был бы самым красным из красных и, без сомнения, поспешил бы в Россию с тем же выжидательным энтузиазмом, с каким откликнулся на призыв древнего сиракузского тирана».

Другой критик сказал: «Идеальное государство Платона и государство русских коммунистов имеют много общего, оба считают частную собственность единственным источником зла, оба ликвидируют богатство и бедность, оба благоприятствуют коллективному воспитанию детей, освобожденные от отцовской опеки, оба рассматривали искусство и литературу только как средство государственного образования, оба контролировали науку и идеологию в интересах государства.

Интересно отметить, что более двух тысяч трехсот лет назад Платон понял, что частная собственность и накопление богатства были главными источниками раздора и коррупции в обществе.Право собственности как основное право Конституции Индии было отменено 44-й поправкой.

Для правильной оценки и суждения о платоновской концепции коммунизма мы должны вернуться во времена Платона и понять политическую философию Платона в реальной перспективе. Нет сомнения, что он хотел создать свободное от коррупции и раздора общество, которое называют идеальным государством.

Он считал, что если охранники и солдаты будут заниматься управлением частной собственностью, это повлияет на все интересы общества.По этой причине он предписал, чтобы эти два класса людей получали из общих запасов общества то, что абсолютно необходимо.

Мы думаем, что в такой концепции может быть какой-то утопизм, но она совершенно согласуется со всей его политической философией.

Что касается коммунизма жены и детей, то можно наивно заметить, что он всегда хотел освобождения женщин от обязанностей повседневной жизни. Он считал обязанностью государства взять на себя ответственность за воспитание и образование детей, и по этой причине рекомендовал коммунизм в отношении жен и детей.

Мы сказали, что платоновская теория коммунизма не должна быть отделена от всей его философии, и в ее основе лежит возвышенная концепция идеального государства. В «Республике» он сказал: нашей целью при основании государства было не непропорциональное счастье какого-то одного класса, а величайшее счастье всего.

РубрикаРазное

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *