Схема массовой коммуникации – .

Система массовой коммуникации

Система массовой коммуникации. Средства массовой коммуникации. Эффекты массовой коммуникации.

Начнем с достаточно банальной констатации. Массовая коммуникация — настолько сложный и многомерный феномен, что едва ли можно представить себе его целост­ное и однозначное определение. Уже к 1980 году насчитывалось не менее 16 различ­ных концепций массовой коммуникации в разных областях знания1. За последующие годы число таких, только концептуальных определений, как минимум, удвоилось. От­метим, что наибольшая их часть относится к социологии и социальной психологии. Однако практически отсутствуют исследования массовой коммуникации, сфокуси­рованные на ее специфической, собственно массовой природе: в центре внимания так и продолжаются находиться индивиды и группы.

В современных трактовках понятием «массовая коммуникация» (от латинского

communicatio — сообщение, передача) принято обозначать массовый процесс «произ­водства информации, ее передачи средствами прессы, радио, телевидения и общение людей как членов «массы»… осуществляющееся с помощью технических средств» («Политология: Энциклопедический словарь», 1993). Быстрое индустриальное раз­витие человечества, сопровождавшееся ускоренной урбанизацией, в том числе скоп­лением в городах огромных масс людей, оказавшихся вырванными из привычного окружения, делало малоэффективными прежние способы социальной взаимосвязи, требовало новых форм общения. Такой формой и стала массовая коммуникация — но­вая, особая среда формирования, распространения и функционирования различных образцов восприятия, мышления и поведения, через усвоение которых и происходит воспроизводство «массы».

Материальной предпосылкой возникновения массовой коммуникации в первой половине XX века стало создание технических устройств (прежде всего, массовое рас­пространение радио), позволявших осуществлять очень быструю передачу и массо­вое тиражирование больших объемов вербальной, образной и музыкальной инфор­мации. Собирательно комплексы этих устройств, обслуживаемых работниками вы­сокой профессиональной специализации, и принято называть «средствами массовой информации» или «средствами массовой коммуникации»1.

По сути, это особая человеческая деятельность, осуществляемая в целях воздей­ствия на объективно несвязанные социальные группы и отдельных индивидов ради массовизации их сознания и поведения. М. Вебер прямо рассматривал прессу как «капиталистическое предприятие». Р. Парк, Ч. Кули, У. Липман и др. трактовали мас­совую коммуникацию как особый способ общения массы — возникающей на волне ин­дустриализации и урбанизации «коллективной группировки», объект интересов чле­нов которой лежит вне широкого разнообразия локальных групп и культур, к кото­рым они принадлежат

1.

:

Теоретическое осмысление

В начале своего развития массовая коммуникация изображалась большинством ис­следователей как новый способ общения индивидов в пределах большого города, стра­ны или мира в целом, когда они вырваны из привычных условий взаимодействия и действуют независимо от социальных ролей, определяемых их положением в соци­альных группах и обществе в целом. В такой ситуации именно надличностная ком­муникация соединяет этих людей, образуя из них некоторую общность. Подразуме­валось, что чтение газет, прослушивание радиопередач и просмотр телепрограмм как бы напрямую выступал в качестве сильнейшего суггестивного механизма, формиру­ющего массу, что называется, на ровном месте.

Однако уже в 1940 г. П. Лазарсфельд, Б. Берельсон и Г. Годэ показали, что дело обстоит не так просто

2. Они установили, что массовая коммуникация на самом деле не такая уж и массовая, с точки зрения внутренней структуры ее действия. Это озна­чает, что распространяемые массовой коммуникацией сообщения первоначально усваиваются так называемыми «лидерами мнений», в большинстве неформальными, а уже от них поступают к менее активным последователям. Так было установлено на­личие двух основных уровней массового коммуникационного процесса. «Верхний» уровень — опосредованное общение между достаточно большими массами людей. «Нижний» уровень — межличностная коммуникация, способствующая усвоению коммуникации массовой через адаптацию ее сообщений с помощью «лидеров мне­ний». Оба уровня, а особенно последний, имеют непосредственную связь с источни­ками массовой коммуникации. В русле выявления зависимости массовой коммуни­кации от более широкого социального окружения развиваются теории «диффузии инноваций» и «обратной связи» от аудитории к коммуникатору (схема Дж. Райли, Ф. Балль
3
). Активно изучаются социальные функции массовой коммуникации. Надо отметить, что существующие концепции места и роли массовой коммуникации в об­ществе многоварианты. Одни из них рассматривают массовую коммуникацию как выражение концентрации власти «верхов» над «низами» (Р. Миллс). Другие видят в ней способ обеспечения духовного контроля над массами (П. Лазарсфельд, Р. Мертон). Третьи считают ее решающей сферой борьбы политиков за обеспечение духов­ного господства в мире (X. Шиллер). Особое место занимают оригинальные теории М. Маклуэна и А. Моля, в которых массовая коммуникация и создаваемая с ее помо­щью культура рассматриваются почти как новый этап социального общения.

Исследования массовой коммуникации позволяют выявить ее основные соци­альные функции. Так, по мнению Б. А. Грушина, можно говорить о пяти таких функ­циях1. Во-первых, непосредственноинформационная функция, так или иначе высту­пающая в качестве основной задачи массовой коммуникации (не случайно во многих исследовательских работах, да и на практике почти в качестве синонима использует­ся понятие «массовая информация»). Во-вторых,

функция социализации (или воспи­тания), обычно связанная с формированием или изменением интенсивности или на­правленности определенного типа установок, ценностей или ценностных ориентации аудитории, с которой идет коммуникационный процесс. В-третьих, этофункция орга­низации поведения, связанная с прекращением, изменением или инспирированием ка­кого-либо действия данной аудитории. В-четвертых,функция создания определенно­го эмоционально-психологического тонуса аудитории. В-пятых, собственнофункция коммуникации как таковая, связанная с усилением, поддержанием или, напротив, с ослаблением связей между разными аудиториями с одной стороны, и коммуника­тором и аудиторией — с другой.

С социально-психологической точки зрения, картина выглядит несколько по-ино­му. В контексте психологии масс основной, стратегической функцией массовой ком­муникации как раз и является формирование массовой психологии, формирование массы как субъекта социального действия, независимо от того, в каких именно, актив­ных или пассивных, формах оно будет осуществляться. Все остальные функции но­сят тактический, инструментальный характер, содействуя реализации стратегической функции.

Другими словами, важнейшей является психологическая интеграционно-ком­муникационная функция. Для ее обеспечения необходимо создание определенного общего эмоционально-психологического тонуса аудитории. Кроме того, необходимо обеспечить аудиторию определенным общим набором информации, создать единую систему координат в восприятии информации. Было бы хорошо параллельно выпол­нять и социализирующе-воспитательную функцию, формируя единые установки, ценности и ценностные ориентации. Наконец, конечной целью является организация поведения сформированной таким образом массы и его стимуляция в определенном направлении. Подчеркнем, однако, что две последние задачи особенно важны для ком­муникатора. Для массы они вообще не имеют принципиального значения. При усло­вии реализации трех первых функций масса формируется как уже самодостаточная общность, которая сможет решить и вопросы установок, ценностей и ценностных ориентации и тем более выбрать наиболее удобную для себя направленность пове­дения.

Из сказанного следуют, как минимум, два основных вывода. Во-первых, массовая коммуникация объективно является особым способом общения отдельных индиви­дов, неизбежно способствующим их самоорганизации в массу. Это мало зависит от коммуникатора. Во-вторых, помимо такой совершенно объективной и как бы вынуж­денной для коммуникатора функции формирования естественных масс (без осуществления этой функции просто не было бы массовой коммуникации как особого фено­мена), массовая коммуникация может формировать и массы искусственные. Этот, уже субъективный процесс в основном зависит от коммуникатора. Он происходит в ходе осуществления двух последних функций и связан с манипулированием возникшим в результате осуществления первых функций массовым сознанием.

Феномен массовой коммуникации, таким образом, можно рассматривать с двух точек зрения. С одной стороны, это определенный набор новых технических средств для давно известного суггестивного воздействия на психику людей, опирающихся на древние, теперь почти архетипические механизмы массовизации, готовность к кото­рой неизбежно усиливается у людей, как бы «вырванных» из привычных условий со­циального взаимодействия. Мы уже видели в предыдущих главах, что масса обычно как раз и представляет собой общность людей, по разным причинам «выбитых» из сво­их социальных ролей.

С другой стороны, феномен массовой коммуникации — это далеко не только но­вые технологии, использующие старую психологическую основу. Помимо очевидно­сти новых технических средств массового тиражирования и «доставки» сообщений до аудитории, это еще и принципиально новые чисто содержательные компоненты психологического воздействия. Современный коммуникатор не просто имеет удоб­ные системы связи с многочисленной аудиторией — он транслирует качественно иные сообщения, вызывающие не просто суггестию оцепенения, слепого подчинения и некритического подражания. Массовая коммуникация — это уже далеко не просто размноженный миллионными тиражами все тот же первобытный шаман с бубном из далекой пещеры, всего лишь удобно устроившийся в каждом телевизоре, в каждом доме. Это не просто старые суггестивные, а предельно новые контрконтрсуггестив-ные механизмы массовизации человеческой психики. С учетом всего сказанного мы будем иметь в виду, что феномен массовой коммуникации, особенно в его новейших выражениях, представляет собой новый этап в развитии феноменов массовизации психики.

Его принципиальная новизна заключается в том, что внешне он сохраняет макси­мально возможную степень индивидуализации человека и человеческого сознания — не нужны контактные группы, все сидят по домам, каждый имеет свободу выбора: смотреть ему или не смотреть телевизор, а если смотреть, то какой канал. Но это — внешне. Внутренне же, психологически, выбора нет. Абсолютное большинство насе­ления смотрит тот же телевизор, слушает радио, читает газеты. Средства массовой коммуникации — шаман эпохи информационных революций. Эпоха массовых ком­муникаций характеризуется трансформацией «естественных» контактов в «техничес­кие». Таким образом, вслед за массами «естественными», а затем «искусственными», мы получаем принципиально новый вид масс — «технические».

Их возникновение и развитие связывается исследователями с тремя достаточно специфическими массово-психологическими функциями средств массовой коммуни­кации: во-первых, это функция общей регуляции психодинамики общества; во-вто­рых, функция интеграции массовых настроений; в-третьих, функция регуляции цир­куляции психоформирующей информации. Проще говоря, речь идет о психологичес­кой регуляции общества через интеграцию массовых настроений и, соответственно, через регуляцию циркуляции не соответствующей этому информации. Так, во всяком случае, это видят сторонники усиления влияния «четвертой власти» — власти средств массовой информации.

Система массовой коммуникации

Простейшую коммуникационную модель знал уже Аристотель. Она включала три мо­мента:

S=>M=>R,

где S (sourse) — источник,М (message) — сообщение,R (receiver) — получатель. Если добавить обратную связь, связывающую реципиента с источником, то возникнет по­чти современная модель.

В общем виде массовая коммуникация представляет собой систему, состоящую из источника сообщений и их получателя, связанных между собой физическим кана­лом движения сообщений (газеты, радио, телевидение, кино, звукозапись, видеоза­пись, Интернет). Со времен ранних работ Г. Лассуэлла считается, что определение массовой коммуникации становится ясным лишь по мере ответов на последователь­ную цепочку вопросов: кто говорит —что сообщает — по какомуканалу — кому — с какимэффектом1.

В более поздней трактовке того же Г. Лассуэлла ситуация представлялась уже в значительно более сложном виде. Рассмотрим предложенную им «коммуникацион­ную формулу»:

КОММУНИКАТОР

II

СОДЕРЖАНИЕ СООБЩЕНИЯ

II СРЕДСТВА КОММУНИКАЦИИ

II

ХАРАКТЕРИСТИКИ АУДИТОРИИ II

ИЗМЕНЕНИЯ АУДИТОРИИ В РЕЗУЛЬТАТЕ КОММУНИКАЦИИ

Фактически эта схема иллюстрирует приведенные выше основные вопросы, предъявлявшиеся Лассуэллом к массовой коммуникации. Однако позднее, в 1967 г., он еще раз переработал схему, уточнив некоторые моменты. Она стала выглядеть не­сколько по-иному:

УЧАСТНИКИ КОММУНИКАЦИИ

II

ПЕРСПЕКТИВЫ

II СИТУАЦИЯ

II ОСНОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

II

СТРАТЕГИИ

II РЕАКЦИИ РЕЦИПИЕНТОВ

II ЭФФЕКТЫ

Понятно, что в данном варианте это уже схема не субъект-объектного, а субъект-субъектного процесса. Исчезло массово-коммуникативное воздействие — появилась совместная деятельность. Она определяется ситуацией и возможными перспектива­ми. Ее предметом являются основные ценности аудитории. На их изменение направ­лены разные стратегии, которые вызывают разные реакции. В итоге возникают различные эффекты массовой коммуникации. Отметим исчезновение понятия «эф­фективность» — ведь оно подразумевает чье-то воздействие. При совместной дея­тельности воздействия вроде бы нет — значит, должны быть просто некоторые «эф­фекты».

Если предыдущая схема отражала прежде всего внешнюю структуру массовой коммуникации, то данная схема соответствует скорее ее внутреннему содержанию. Они не противоречат, а лишь взаимно дополняют друг друга. Для удобства, однако, мы возьмем за основу более реалистичную и очевидную внешнюю схему коммуника­ционного процесса. Рассмотрим ее звенья подробнее.

Коммуникатор

В самом простом понимании коммуникатор — это некоторая инстанция, организую­щая и контролирующая массовую коммуникацию. Однако и организация, и конт­роль — все это далеко не единственные функции коммуникатора. Это, скорее, функ­ции того, кого ныне принято называть «вещатель» или «издатель». Понятие же «ком­муникатор» в общепринятом понимании скорее ближе к понятию «источник», от которого исходит некоторое сообщение.

Источник в данном контексте — это тот, кто определяет коммуникационную по­литику, собирает необходимую информацию, каким-то образом обрабатывает ее, определяет ее окончательный вид и содержание, «подписывает» ее и «выпускает в свет», в тираж. Таким образом, источник выполняет шесть основных функций:

1)  определение коммуникационной политики и контроль за ее осуществлением;

2)  сбор информации;

3) обработка информации;

4) создание «сообщения», определе­ние его окончательного содержания;

5) принятие на себя ответственности за данноесообщение, поскольку оно идет от его имени (в широчайших вариантах от «Я счи­таю…» до «ТАСС уполномочен заявить…»), т. е., реально, «подписывает» выпускае­мое в тираж «сообщение»; 6) выпуск «в свет» (в тираж, в эфир) данного «сообщения».

6) В качестве отдельной интегративной функции коммуникатора с легкой руки К. Ле­вина иногда выделяется «функция вратаря», принимающего решения при отборе и подаче информации.

Коммуникатором или источником может быть правительство страны, политичес­кая партия, общественная организация, информационное агентство, редакция газе­ты, издательский дом, медиа-холдинг, ведущий отдельной радиопередачи или теле­визионной программы. Формат коммуникатора достаточно вариативен. Однако дело не в формате, а. в перечисленных основных функциях. Каким бы ни был формат, он всегда подразумевает уровни, на которых определяется его общая политика и форму­лируются соответствующие директивы (в том числе и так называемая «внутренняя цензура» в случае, когда коммуникатором является отдельный журналист), а также уровни, на которых практически готовится и осуществляется коммуникационная де­ятельность.

От источника зависят эффективность коммуникации и основная цель, которую будет преследовать коммуникация. Обобщенно, цель может быть двоякой. Либо это оказание содействия в формировании «естественной» массы нуждающихся в этом людей (удовлетворение их основных информационных, эмоциональных и целого ряда прочих запросов и потребностей), либо формирование «искусственной» и «техни­ческой» массы не в интересах этих людей, а исключительно для достижения собст­венных целей источника и стоящих за ним социальных, экономических и политиче­ских сил.

Аудитория

Начиная от первых исследований массовой коммуникации, согласно традициям, за­ложенным ведущими представителями Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хорн-хаймером, массовая коммуникация стала трактоваться как целенаправленный меха­низм массовизации общества, очень удобный в политических целях, прежде всего для тоталитарных социально-политических устройств. Это было подтверждено на иссле­дованиях геббельсовской пропаганды в Германии и сталинской пропаганды в СССР.

Соответственно полученным выводам, аудитория массовой коммуникации до сих пор многими понимается как в основе своей пассивный, безвольный и лояльный про­дукт соответствующей обработки. Подвергаясь ей, формируемая массовой коммуни­кацией «масса» в значительной части и поныне выступает как своеобразное «множе­ство самодовольно-ограниченных, непоколебимо уверенных в своей суверенности, а на самом деле легко манипулируемых индивидов» («Политология: Энциклопедиче­ский словарь», 1993). Такой субъект-объектный подход, при котором активным субъ­ектом выступает только сам источник, а аудитория фигурирует в виде пассивного объекта, отражал откровенно манипулятивную суть массовой коммуникации своего времени. В определенной части такое понимание сохранилось и поныне. Например, господствующая в современной массовой коммуникации так называемая «индустрия развлечений» рассматривается некоторыми исследователями как «социальная тера­пия побега от действительности» (X. Хольцер), как удобный «способ наделения жи­вых людей уровнем умственного развития манекенов», как подмена всего проблем­ного занимательным.

Трудно возражать подобным подходам. Отчасти они безусловно верны и справед­ливы. Однако в последние десятилетия ситуация стала меняться. Под влиянием по­стоянно снижавшейся эффективности субъект-объектной схемы коммуникационно­го воздействия стал развиваться иной, более гибкий субъект-субъектный подход. Сама реальность показывает, что пассивные аудитории, готовые принимать любое со­общение, уходят в прошлое. У большинства жителей развитых стран сформировались сложные, дифференцированные коммуникационные потребности. Сегодняшний че­ловек уже не может обходиться в повседневной жизни без газеты, радио, телевиде­ния. Более того, теперь ему совсем недостаточно одной газеты, одной радиостанции или одного телеканала. При обилии информации, в которой трудно разобраться са­мому, он ждет от средств массовой коммуникации помощи в их интерпретации и тре­бует ее. Он требует выбора для того, чтобы, сравнив, затем выбрать «свой» источник. Эта активность аудитории — одна сторона вопроса.

В то же время, с другой стороны, конкурентное развитие средств массовой ком­муникации, вынужденных уже бороться за аудиторию, постоянно расширяет возмож­ности выбора для людей. Развитие коммуникаций само активизирует аудиторию, вы­нуждая ее к поиску «своих» источников, к постоянному выбору между нарастающим числом альтернатив. В отличие от, скажем, Северной Кореи, где граждане до сих пор имеют лишь один телеканал, который они обречены смотреть до 23.00 (после этого — всем спать!), в развитых странах существуют десятки телеканалов. Легенда расска­зывает, что на заре появления телевидения в СССР, когда счет телеприемников шел на единицы (понятно, в чьих квартирах они находились), ежевечерние передачи на­чинались с того, что диктор прямо обращался: «Дорогой товарищ Сталин! Начинаем передачу программы новостей советского телевидения…». Естественно, что в ситуа­ции такого типа о выборе можно было только мечтать. Теперь положение в мире иное.

Современная аудитория активно «щелкает кнопками», часто переключая каналы, а ежедневные социологические рейтинги каналов и телепрограмм жестко отражают степень и направленности ее активности. Соответственно, «источник» теперь просто не может не считаться с этим, особенно в тех странах, где средства массовой ком­муникации освободились от политико-пропагандистской монополии властей и уже перешли на рыночные, коммерческие рельсы. Перестав быть’тупым «объектом» ком­муникации, современная аудитория стала весьма разборчивым и очень активным субъектом потребления коммуникационного «товара».

Фактор роста активности аудитории, в целом, оказался даже полезным для средств массовой коммуникации, хотя и создает им немало проблем. Дело состоит в том, что активная аудитория самостоятельно ретранслирует значительную часть со­общений среди населения и реализует их в своем потребительском поведении, что ока­зывается практически предельно важным для рекламной части массовых коммуни­каций, на средства от которой, в основном, и развивается коммуникатор.

Отсюда — растущее повышенное внимание к психологическим, социологическим и социально-психологическим исследованиям аудитории, к совершенствованию форм и методов той «обратной связи» между коммуникатором и аудиторией, о кото­рых речь пойдет дальше.

Коммуникационное сообщение

В наиболее простом понимании, коммуникационное сообщение — это сгусток инфор­мации о некой случившемся факте. Однако если информационные факты в жизни и бывают «сами по себе», то информационных сообщений о «самих по себе» фактах в массовой коммуникации не бывает. По самым разным, причем неизбежным, причи­нам нет и не может быть сообщения о факте «в чистом виде». Так или иначе, объек­тивно или субъективно, осознанно или неосознанно, целенаправленно или спонтан­но, к информации о факте всегда примешивается отношение к нему.

Речь не о пропаганде — там все ясно. Один и тот же информационный факт мож­но изложить диаметрально противоположными способами. Один и тот же взрыв, до­пустим, в Чечне, может быть и «очередным злодейским преступлением бандитов», и, с той же достоверностью, «еще одной успешной операцией повстанцев». Здесь все за­висит от общей политики коммуникатора.

Речь о другом — о том, что в самом процессе сбора информации, ее сортировки, обработки и оформления к информационному факту все равно неизбежно приме­шивается значительная доля субъективного отношения тех людей, которые заняты в этом процессе. Это отношение к факту, к своей работе, к начальству, к зарплате, к аудитории и т. д.

Исходя из этого коммуникационное сообщение и принято определять как «факт, спрессованный с отношением к нему». Отношение может быть разным — идеологи­ческим или коммерческим, осознанным или неосознанным. Но оно есть всегда, и иг­норировать это — значит, отказаться от понимания механизмов действия массовой коммуникации.

Однако отдельное сообщение — это только одна молекулярная единица инфор­мационного потока массовых коммуникаций. Для понимания же природы всей совре­менной массовой коммуникации надо обязательно иметь в виду, что она представля­ет весь мир в виде непрестанно обновляющегося набора сообщений, как правило, не связанных друг с другом прямой, однозначной логической или смысловой связью. Пример — обычная ситуация, когда, скажем, в программе новостей появляется совер­шенно разномасштабная и разноракурсная информация из всевозможных сфер жиз­ни, от объявления войны против вашего государства до успешного разрешения от бремени слонихи в провинциальном зоопарке.

Именно поэтому для психологии восприятия массовой коммуникации более чем естественным оказывается связывать всю поступающую «мозаику» сообщений не че­рез причинно-следственные отношения (которые непосредственно не представлены аудитории), а как бы «через интервалы». По мнению специалистов, «аудитория ока­зывается вынужденной как бы «высекать» смысл элементов «мозаики», сталкивая их между собой, добиваясь их «резонанса» (взаимоусиления), стягивая их в одну точку пространства и времени, приурочивать к «здесь и сейчас». Мозаичность массовой ком­муникации очевиднее всего в телевидении, как ее наиболее развитом виде. По мере усложнения и уплотнения его программ длительность каждого из их элементов со­кращается во времени. Сжатие программ как неизбежное следствие их мозаичной структуры создает противоречие между действительным содержанием освещаемого события и отведенными для его демонстрации узкими временными рамками. В ре­зультате информация может превращаться в дезинформацию, «резонанс» будет за­глушать и оглуплять здравую мысль, в головах зазвучит хаос». В последние годы все более пристальное внимание исследователей привлекает в этой связи роль массовой коммуникации «как мощного генератора мифов, когда уже наполняемость каждого мига жизни массово-коммуникационного сознания всемирным бытием человека де­лает его аналогичным сознанию мифологическому с его принципом «все во всем»»

По мнению многих, современное коммуникационное сообщение в своей психоло­гической основе является особого рода мифом. В последние десятилетия деятель­ность роль средств массовой коммуникации в целом рассматривается как мифопро-изводящая. Это особого рода мифотворчество, причем не в образном, а в буквально-психологическом понимании. Не случайно еще в 1871 г. К. Маркс писал о тогдашних средствах массовой информации: «Ежедневная пресса и телеграф, который мо­ментально разносит свои открытия по всему земному шару, фабрикуют больше мифов (а буржуазные ослы верят в них и распространяют их) за один день, чем раньше можно было изготовить за столетие» (Маркс, Энгельс, 1951-1984). В то время еще жили в умах примеры формирования политических мифов с помощью газетных заго­ловков. Так, до сих пор наиболее ярким примером считается смена заголовков одних и тех же парижских газет в течение нескольких дней, понадобившихся Наполеону для возвращения к власти после ссылки на остров Эльба. Заголовки первого дня: «Корсиканское чудовище вырвалось на свободу!». Второй день: «Узурпатор бежал с острова Эльба». Через насколько дней: «Бонапарт находит поддержку в провинции». Следующий этап: «Наполеон с поддержавшей его армией приближается к столице». Наконец, апофеоз: «Париж приветствует его величество императора!». Так, от резко негативного через нейтральное к восторженному может меняться содержание мифов, формируемых коммуникационными сообщениями. Сохраняя объективность инфор­мационного компонента (факта), это осуществляется за счет смены компонента эмо­ционального —- отношения к приводимому факту.

studfiles.net

основы Традиционная схема массовой коммуникации источник

Массовая коммуникация: основы Традиционная схема массовой коммуникации источник канал = СМИ аудитория помехи С развитием науки о коммуникации изучение схемы было дополнено изучением всевозможных взаимодействий в ее рамках: источник СМИ аудитория помехи

Что такое политическая коммуникация? — 1 В политическом поле схема массовой коммуникации имеет вид: Политическое поле Аудитория, способная к СМИ политическому участию В демократии три элемента связаны структурно-функциональными отношениями: — Они взаимодействуют с общими или индивидуальными целями и в итоге формируют структуру из институтов и их отношений; — У каждого элемента есть функция как у носителя демократических прав и обязанностей. правящий слой правление управляемый слой десижн-мейкеры политическая аудитория Часто отождествляется СМИ коммуникация

Что такое политическая коммуникация? — 2 Две основные демократические модели политической коммуникации по-разному концептуализируют: 1) Демократические роли медиасистемы как системы 2) Демократические роли СМИ как пространства 3) Роли аудитории 4) Степень и природу влияния СМИ 5) Основы политической коммуникации 6) цели отдельных актов политической коммуникации I. Модель потока информации II. Делиберационная модель

Модель потока информации: история 1. Основана на концептуализации односторонней или двусторонней (модели Грюнига) коммуникации как части процесса управления 2. Воспроизводит и пытается сбалансировать традиционные политические дихотомические противоречия: верхи-низы, элита-масса, правящие-управляемые, активные-пассивные и т. п. 3. Критически оценивала демократическую роль СМИ с самого начала. 1/ Три великих «Л» : Лассуэлл, Липпманн, Лазарсфельд. Синусоида оценки 2/ Франкфуртская школа 1930 -1960 -х: Маркузе, Адорно, Хоркхаймер 3/ Послевоенные теоретики в США и Европе: разнообразие подходов — Формирование повестки дня; — Пропаганда и медиаэффекты, включая политические; — Бихевиоризм в политологии; — Постмодерная медиафилософия, конструктивистская по характеру. 4/ К 1990 -м: понимание кризиса общественной коммуникации (Mc. Quail, Blumler&Gurevitch, Graber, Miller, многие другие) 5/ Попытки объяснить этот кризис. Один из путей – подходы, использующие концепт медиакратии. Начались в 1975 году (К. Филипс).

Демократические функции СМИ Демократические роли/функции СМИ неизбежно связаны с демократическими функциями политической аудитории; иначе они бы работали в собственных, а не общественных интересах. Демократические общественные функции СМИ: Информированный выбор, в том числе выбор правителей и представителей Информирование: «публика хочет знать» Установление законности и порядка в целях общего блага, включая политическую борьбу за права Артикуляция интересов личности / групп Общественный надзор за политическим полем Функция «сторожевого пса демократии» : «публика имеет право знать» — Формирование и распространение общественного мнения Законодательная инициатива и роль в дискуссии о законах: «четвертая власть» Любая из этих функций может пострадать, если СМИ втянуты во властную игру В теме «журналистика и демократия» еще очень многое не решено

Альтернатива: делиберационная модель Одна из поздних ветвей Франкфуртской школы: Юрген Хабермас — Идея делиберации: «спиральная» схема многораундной общественной дискуссии, имеющей целью формирование консенсуса (согласия в мыслях и поступках на основе разделяемого мнения) => — Идея делиберативной демократии (на базе делиберации) — Идея особого пространства / модуса для успешной делиберации – публичной сферы — Идея публик(и) как активного делибератора – теория коммуникативного действия — Критика Хабермаса Практика публичной сферы: Интернет, Европейская публичная сфера

Оценка практик СМИ: сравнение двух моделей Обе модели, хотя и по-разному, оценивают взаимодействие СМИ и политики: Модель потока информации Делиберационная модель Демократические функции СМИ в поддержку социального выбора и общественного надзора, включая: Демократические функции СМИ в поддержку общественной дискуссии и установления порядка, включая: — функцию «сторожевого пса» — функцию информирования — борьбу за репрезентацию в СМИ — функцию «четвертой власти» — иные функции представительства — формирование общественного мнения и разделяемого консенсуса Мы будем анализировать: сильные и слабые стороны этих моделей, их потенциал для интерпретации практик СМИ в демократическом ареале; — демократические возможности и вызовы, которые медиа предоставляют аудитории в рамках демократического политического процесса.

present5.com

Система массовой коммуникации

Простейшую коммуникационную модель знал уже Аристотель. Она включала три мо­мента:

5=>М=>Д.

где 5 (хоутае) — источник, М(те85а^е) — сообщение, К (гесегуег) — получатель. Если добавить обратную связь, связывающую реципиента с источником, то возникнет по­чти современная модель.

В общем виде массовая коммуникация представляет собой систему, состоящую из источника сообщений и их получателя, связанных между собой сризичсским кана­лом движения сообщений (газеты, радио, телевидение, кино, звукозапись, видеоза­пись, Интернет). Со времен ранних работ Г. Лассуэлла считается, что определение массовой коммуникации становится ясным лишь по мере ответов на последователь­ную цепочку вопросов: кто говорит — что сообщает — по какому каналу — кому — с каким эффектом1.

В более поздней трактовке того же Г. Лассуэлла ситуация представлялась уже в значительно более сложном виде. Рассмотрим предложенную им “коммуникацион­ную формулу”;

КОММУНИКАТОР

СОДЕРЖАНИЕ СООБЩЕНИЯ

СРЕДСТВА КОММУНИКАЦИИ ^ ХАРАКТЕРИСТИКИ АУДИТОРИИ

ИЗМЕНЕНИЯ АУДИТОРИИ В РЕЗУЛЬТАТЕ КОММУНИКАЦИИ

Фактически эта схема иллюстрирует приведенные выше основные вопросы, предъявлявшиеся Лассуэллом к массовой коммуникации. Однако позднее, в 1967 г., он еще раз переработал схему, уточнив некоторые моменты. Она стала выглядеть не­сколько по-иному:

УЧАСТНИКИ КОММУНИКАЦИИ

ПЕРСПЕКТИВЫ

СИТУАЦИЯ О

ОСНОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

СТРАТЕГИИ 4

РЕАКЦИИ РЕЦИПИЕНТОВ ^ ЭФФЕКТЫ

Понятно, что в данном варианте это уже схема не субъект-объектного, а субъект-субъектного процесса. Исчезло массово-коммуникативное воздействие — появилась совместная деятельность. Она определяется ситуацией и возможными перспектива­ми. Ее предметом являются основные ценности аудитории. На их изменение направ­лены разные стратегии, которые вызывают разные реакции. В итоге возникают различные эффекты массовой коммуникации. Отметим исчезновение понятия “эф­фективностью — ведь оно подразумевает чье-то воздействие. При совместной дея­тельности воздействия вроде бы нет — значит, должны быть просто некоторые “эф­фекты”.

Если предыдущая схема отражала прежде всего внешнюю структуру массовой коммуникации, то данная схема соответствует скорее ее внутреннему содержанию. Они не противоречат, а лишь взаимно дополняют друг друга. Для удобства, однако, мы возьмем за основу более реалистичную и очевидную внешнюю схему коммуника­ционного процесса. Рассмотрим ее звенья подробнее.

Коммуникатор

В самом простом понимании коммуникатор,— это некоторая инстанция, организую­щая и контролирующая массовую коммуникацию. Однако и организация, и конт­роль — все это далеко не единственные функции коммуникатора. Это, скорее, функ­ции того, кого нынр принято называть “вешатель” или “издатель”. Понятие же “ком­муникатора в общепринятом понимании скорее ближе к понятию “источник”, от которого исходит некоторое сообщение.

Источник в данном контексте — это тот, кто определяет коммуникационную по­литику, собирает необходимую информацию, каким-то образом обрабатывает ее” определяет ее окончательный вид и содержание, “подписывает” ее и “выпускает в свет”, в тираж. Таким образом, источник выполняет шесть основных функций:

1) определение коммуникационной политики и контроль за ее осуществлением;

2) сбор информации; 3) обработка информации; 4) создание ^сообщения”, определе­ние его окончательного содержания; 5) принятие на себя ответственности за данное сообщение, поскольку оно идет от его имени (в широчайших вариантах от “Я счи­таю…” до “ТАСС уполномочен заявить-..”), т. е., реально, “подписываете выпускае­мое в тираж “сообщение”; б) выпуск “в свет” (в тираж, в эфир) данного “сообщения”. В качестве отдельной шп-егративной функции коммуникатора с легкой руки К. Ле­вина иногда выделяется “функция вратаря”, принимающего решения при отборе и подаче информации.

Коммуникатором или источником, может быть правительство страны, политичес­кая партия, общественная организация,.диформационное агентство, редакция газе­ты, издательский дом, медиа-холдинг, ведущий отдельной радиопередачи или теле­визионной программы. Формат коммуникатора достаточно вариативен. Однако дело не в формате, а в перечисленных основных функциях. Каким бы ни был формат, он всегда подразумеи.ют уровни, на которых определяется его общая политика ц форму­лируются соответствующие директивы (в том числе и так называемая “внутренняя цензура” в случае, когда коммуникатором является отдельный журналист), а также уровни, на которых практически готовится и осуществляется коммуникационная де­ятельность.

От источника зависят эффективность коммуникации и основная цель, которую будет преследовать коммуникация. Обобщенно, цель может быть двоякой. Либо это оказание содействия в формировании ^естественной” массы нуждающихся в этом людей (удовлетворение их основных информационных, эмоциональных и целого ряда прочих запросов и потребностей), либо формирование “искусственной” и “техни­ческой” массы не в интересах этих людей, а исключительно для достижения собст­венных целей источника и стоящих за ним социальных, экономических и политиче­ских сил.

studfiles.net

Система массовой коммуникации


ТОП 10:

Простейшую коммуникационную модель знал уже Аристотель. Она включала три мо­мента:

S=>M=>R,

где S (sourse) — источник, М (message) — сообщение, R (receiver) — получатель. Если добавить обратную связь, связывающую реципиента с источником, то возникнет по­чти современная модель.

В общем виде массовая коммуникация представляет собой систему, состоящую из источника сообщений и их получателя, связанных между собой физическим кана­лом движения сообщений (газеты, радио, телевидение, кино, звукозапись, видеоза­пись, Интернет). Со времен ранних работ Г. Лассуэлла считается, что определение массовой коммуникации становится ясным лишь по мере ответов на последователь­ную цепочку вопросов: кто говорит — что сообщает — по какому каналу — кому — с каким эффектом1.

В более поздней трактовке того же Г. Лассуэлла ситуация представлялась уже в значительно более сложном виде. Рассмотрим предложенную им «коммуникацион­ную формулу»:

КОММУНИКАТОР

II

СОДЕРЖАНИЕ СООБЩЕНИЯ

II СРЕДСТВА КОММУНИКАЦИИ

II

ХАРАКТЕРИСТИКИ АУДИТОРИИ II

ИЗМЕНЕНИЯ АУДИТОРИИ В РЕЗУЛЬТАТЕ КОММУНИКАЦИИ

Фактически эта схема иллюстрирует приведенные выше основные вопросы, предъявлявшиеся Лассуэллом к массовой коммуникации. Однако позднее, в 1967 г., он еще раз переработал схему, уточнив некоторые моменты. Она стала выглядеть не­сколько по-иному:

УЧАСТНИКИ КОММУНИКАЦИИ

II

ПЕРСПЕКТИВЫ

II СИТУАЦИЯ

II ОСНОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

II

СТРАТЕГИИ

II РЕАКЦИИ РЕЦИПИЕНТОВ

II ЭФФЕКТЫ

1 См.: LasswellH. The structure and function of communication in society. // Mass communications. Urbana, 1960.

Глава 3.4. Психология массовой коммуникации 297

Понятно, что в данном варианте это уже схема не субъект-объектного, а субъект-субъектного процесса. Исчезло массово-коммуникативное воздействие — появилась совместная деятельность. Она определяется ситуацией и возможными перспектива­ми. Ее предметом являются основные ценности аудитории. На их изменение направ­лены разные стратегии, которые вызывают разные реакции. В итоге возникают различные эффекты массовой коммуникации. Отметим исчезновение понятия «эф­фективность» — ведь оно подразумевает чье-то воздействие. При совместной дея­тельности воздействия вроде бы нет — значит, должны быть просто некоторые «эф­фекты».

Если предыдущая схема отражала прежде всего внешнюю структуру массовой коммуникации, то данная схема соответствует скорее ее внутреннему содержанию. Они не противоречат, а лишь взаимно дополняют друг друга. Для удобства, однако, мы возьмем за основу более реалистичную и очевидную внешнюю схему коммуника­ционного процесса. Рассмотрим ее звенья подробнее.

Коммуникатор

В самом простом понимании коммуникатор — это некоторая инстанция, организую­щая и контролирующая массовую коммуникацию. Однако и организация, и конт­роль — все это далеко не единственные функции коммуникатора. Это, скорее, функ­ции того, кого ныне принято называть «вещатель» или «издатель». Понятие же «ком­муникатор» в общепринятом понимании скорее ближе к понятию «источник», от которого исходит некоторое сообщение.

Источник в данном контексте — это тот, кто определяет коммуникационную по­литику, собирает необходимую информацию, каким-то образом обрабатывает ее, определяет ее окончательный вид и содержание, «подписывает» ее и «выпускает в свет», в тираж. Таким образом, источник выполняет шесть основных функций:

1) определение коммуникационной политики и контроль за ее осуществлением;

2) сбор информации; 3) обработка информации; 4) создание «сообщения», определе­
ние его окончательного содержания; 5) принятие на себя ответственности за данное
сообщение, поскольку оно идет от его имени (в широчайших вариантах от «Я счи­
таю…» до «ТАСС уполномочен заявить…»), т. е., реально, «подписывает» выпускае­
мое в тираж «сообщение»; 6) выпуск «в свет» (в тираж, в эфир) данного «сообщения».
В качестве отдельной интегративной функции коммуникатора с легкой руки К. Ле­
вина иногда выделяется «функция вратаря», принимающего решения при отборе и
подаче информации.

Коммуникатором или источником может быть правительство страны, политичес­кая партия, общественная организация, информационное агентство, редакция газе­ты, издательский дом, медиа-холдинг, ведущий отдельной радиопередачи или теле­визионной программы. Формат коммуникатора достаточно вариативен. Однако дело не в формате, а. в перечисленных основных функциях. Каким бы ни был формат, он всегда подразумевает уровни, на которых определяется его общая политика и форму­лируются соответствующие директивы (в том числе и так называемая «внутренняя цензура» в случае, когда коммуникатором является отдельный журналист), а также уровни, на которых практически готовится и осуществляется коммуникационная де­ятельность.

298 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

От источника зависят эффективность коммуникации и основная цель, которую будет преследовать коммуникация. Обобщенно, цель может быть двоякой. Либо это оказание содействия в формировании «естественной» массы нуждающихся в этом людей (удовлетворение их основных информационных, эмоциональных и целого ряда прочих запросов и потребностей), либо формирование «искусственной» и «техни­ческой» массы не в интересах этих людей, а исключительно для достижения собст­венных целей источника и стоящих за ним социальных, экономических и политиче­ских сил.

Аудитория

Начиная от первых исследований массовой коммуникации, согласно традициям, за­ложенным ведущими представителями Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хорн-хаймером, массовая коммуникация стала трактоваться как целенаправленный меха­низм массовизации общества, очень удобный в политических целях, прежде всего для тоталитарных социально-политических устройств. Это было подтверждено на иссле­дованиях геббельсовской пропаганды в Германии и сталинской пропаганды в СССР.

Соответственно полученным выводам, аудитория массовой коммуникации до сих пор многими понимается как в основе своей пассивный, безвольный и лояльный про­дукт соответствующей обработки. Подвергаясь ей, формируемая массовой коммуни­кацией «масса» в значительной части и поныне выступает как своеобразное «множе­ство самодовольно-ограниченных, непоколебимо уверенных в своей суверенности, а на самом деле легко манипулируемых индивидов» («Политология: Энциклопедиче­ский словарь», 1993). Такой субъект-объектный подход, при котором активным субъ­ектом выступает только сам источник, а аудитория фигурирует в виде пассивного объекта, отражал откровенно манипулятивную суть массовой коммуникации своего времени. В определенной части такое понимание сохранилось и поныне. Например, господствующая в современной массовой коммуникации так называемая «индустрия развлечений» рассматривается некоторыми исследователями как «социальная тера­пия побега от действительности» (X. Хольцер), как удобный «способ наделения жи­вых людей уровнем умственного развития манекенов», как подмена всего проблем­ного занимательным.

Трудно возражать подобным подходам. Отчасти они безусловно верны и справед­ливы. Однако в последние десятилетия ситуация стала меняться. Под влиянием по­стоянно снижавшейся эффективности субъект-объектной схемы коммуникационно­го воздействия стал развиваться иной, более гибкий субъект-субъектный подход. Сама реальность показывает, что пассивные аудитории, готовые принимать любое со­общение, уходят в прошлое. У большинства жителей развитых стран сформировались сложные, дифференцированные коммуникационные потребности. Сегодняшний че­ловек уже не может обходиться в повседневной жизни без газеты, радио, телевиде­ния. Более того, теперь ему совсем недостаточно одной газеты, одной радиостанции или одного телеканала. При обилии информации, в которой трудно разобраться са­мому, он ждет от средств массовой коммуникации помощи в их интерпретации и тре­бует ее. Он требует выбора для того, чтобы, сравнив, затем выбрать «свой» источник. Эта активность аудитории — одна сторона вопроса.

Глава 3.4. Психология массовой коммуникации 299

В то же время, с другой стороны, конкурентное развитие средств массовой ком­муникации, вынужденных уже бороться за аудиторию, постоянно расширяет возмож­ности выбора для людей. Развитие коммуникаций само активизирует аудиторию, вы­нуждая ее к поиску «своих» источников, к постоянному выбору между нарастающим числом альтернатив. В отличие от, скажем, Северной Кореи, где граждане до сих пор имеют лишь один телеканал, который они обречены смотреть до 23.00 (после этого — всем спать!), в развитых странах существуют десятки телеканалов. Легенда расска­зывает, что на заре появления телевидения в СССР, когда счет телеприемников шел на единицы (понятно, в чьих квартирах они находились), ежевечерние передачи на­чинались с того, что диктор прямо обращался: «Дорогой товарищ Сталин! Начинаем передачу программы новостей советского телевидения…». Естественно, что в ситуа­ции такого типа о выборе можно было только мечтать. Теперь положение в мире иное.

Современная аудитория активно «щелкает кнопками», часто переключая каналы, а ежедневные социологические рейтинги каналов и телепрограмм жестко отражают степень и направленности ее активности. Соответственно, «источник» теперь просто не может не считаться с этим, особенно в тех странах, где средства массовой ком­муникации освободились от политико-пропагандистской монополии властей и уже перешли на рыночные, коммерческие рельсы. Перестав быть’тупым «объектом» ком­муникации, современная аудитория стала весьма разборчивым и очень активным субъектом потребления коммуникационного «товара».

Фактор роста активности аудитории, в целом, оказался даже полезным для средств массовой коммуникации, хотя и создает им немало проблем. Дело состоит в том, что активная аудитория самостоятельно ретранслирует значительную часть со­общений среди населения и реализует их в своем потребительском поведении, что ока­зывается практически предельно важным для рекламной части массовых коммуни­каций, на средства от которой, в основном, и развивается коммуникатор.

Отсюда — растущее повышенное внимание к психологическим, социологическим и социально-психологическим исследованиям аудитории, к совершенствованию форм и методов той «обратной связи» между коммуникатором и аудиторией, о кото­рых речь пойдет дальше.

Коммуникационное сообщение

В наиболее простом понимании, коммуникационное сообщение — это сгусток инфор­мации о некой случившемся факте. Однако если информационные факты в жизни и бывают «сами по себе», то информационных сообщений о «самих по себе» фактах в массовой коммуникации не бывает. По самым разным, причем неизбежным, причи­нам нет и не может быть сообщения о факте «в чистом виде». Так или иначе, объек­тивно или субъективно, осознанно или неосознанно, целенаправленно или спонтан­но, к информации о факте всегда примешивается отношение к нему.

Речь не о пропаганде — там все ясно. Один и тот же информационный факт мож­но изложить диаметрально противоположными способами. Один и тот же взрыв, до­пустим, в Чечне, может быть и «очередным злодейским преступлением бандитов», и, с той же достоверностью, «еще одной успешной операцией повстанцев». Здесь все за­висит от общей политики коммуникатора.

300 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Речь о другом — о том, что в самом процессе сбора информации, ее сортировки, обработки и оформления к информационному факту все равно неизбежно приме­шивается значительная доля субъективного отношения тех людей, которые заняты в этом процессе. Это отношение к факту, к своей работе, к начальству, к зарплате, к аудитории и т. д.

Исходя из этого коммуникационное сообщение и принято определять как «факт, спрессованный с отношением к нему». Отношение может быть разным — идеологи­ческим или коммерческим, осознанным или неосознанным. Но оно есть всегда, и иг­норировать это — значит, отказаться от понимания механизмов действия массовой коммуникации.

Однако отдельное сообщение — это только одна молекулярная единица инфор­мационного потока массовых коммуникаций. Для понимания же природы всей совре­менной массовой коммуникации надо обязательно иметь в виду, что она представля­ет весь мир в виде непрестанно обновляющегося набора сообщений, как правило, не связанных друг с другом прямой, однозначной логической или смысловой связью. Пример — обычная ситуация, когда, скажем, в программе новостей появляется совер­шенно разномасштабная и разноракурсная информация из всевозможных сфер жиз­ни, от объявления войны против вашего государства до успешного разрешения от бремени слонихи в провинциальном зоопарке.

Именно поэтому для психологии восприятия массовой коммуникации более чем естественным оказывается связывать всю поступающую «мозаику» сообщений не че­рез причинно-следственные отношения (которые непосредственно не представлены аудитории), а как бы «через интервалы». По мнению специалистов, «аудитория ока­зывается вынужденной как бы «высекать» смысл элементов «мозаики», сталкивая их между собой, добиваясь их «резонанса» (взаимоусиления), стягивая их в одну точку пространства и времени, приурочивать к «здесь и сейчас». Мозаичность массовой ком­муникации очевиднее всего в телевидении, как ее наиболее развитом виде. По мере усложнения и уплотнения его программ длительность каждого из их элементов со­кращается во времени. Сжатие программ как неизбежное следствие их мозаичной структуры создает противоречие между действительным содержанием освещаемого события и отведенными для его демонстрации узкими временными рамками. В ре­зультате информация может превращаться в дезинформацию, «резонанс» будет за­глушать и оглуплять здравую мысль, в головах зазвучит хаос». В последние годы все более пристальное внимание исследователей привлекает в этой связи роль массовой коммуникации «как мощного генератора мифов, когда уже наполняемость каждого мига жизни массово-коммуникационного сознания всемирным бытием человека де­лает его аналогичным сознанию мифологическому с его принципом «все во всем»» («Политология: Энциклопедический словарь», 1993).

По мнению многих, современное коммуникационное сообщение в своей психоло­гической основе является особого рода мифом. В последние десятилетия деятель­ность роль средств массовой коммуникации в целом рассматривается как мифопро-изводящая. Это особого рода мифотворчество, причем не в образном, а в буквально-психологическом понимании. Не случайно еще в 1871 г. К. Маркс писал о тогдашних средствах массовой информации: «Ежедневная пресса и телеграф, который мо­ментально разносит свои открытия по всему земному шару, фабрикуют больше ми-

Гпава 3.4. Психология массовой коммуникации 301

фов (а буржуазные ослы верят в них и распространяют их) за один день, чем раньше можно было изготовить за столетие» (Маркс, Энгельс, 1951-1984). В то время еще жили в умах примеры формирования политических мифов с помощью газетных заго­ловков. Так, до сих пор наиболее ярким примером считается смена заголовков одних и тех же парижских газет в течение нескольких дней, понадобившихся Наполеону для возвращения к власти после ссылки на остров Эльба. Заголовки первого дня: «Корсиканское чудовище вырвалось на свободу!». Второй день: «Узурпатор бежал с острова Эльба». Через насколько дней: «Бонапарт находит поддержку в провинции». Следующий этап: «Наполеон с поддержавшей его армией приближается к столице». Наконец, апофеоз: «Париж приветствует его величество императора!». Так, от резко негативного через нейтральное к восторженному может меняться содержание мифов, формируемых коммуникационными сообщениями. Сохраняя объективность инфор­мационного компонента (факта), это осуществляется за счет смены компонента эмо­ционального —- отношения к приводимому факту.

В наше время особенно подчеркивается эта роль в случае телевидения. Так, впол­не откровенно считается, что зрителю бессмысленно «нанизывать» мозаично сообща­емые на телеэкране сообщения на «линейно-перспективную», логически стройную последовательность (когда причина — это то, что в начале, а следствие — то, что в конце. Сталкиваясь с таким потоком, в поисках устойчивой опоры сознание стремит­ся выйти за пределы этой событийной поверхности жизни, обнаружить ее глубинные, «извечные» первоосновы. В этой связи и напрашивался вывод известных исследова­телей данных процессов М. Маклуэна и У. Онга о том, что в силу самой своей сути и природы средства массовой информации возвращают и погружают человека в миф. Что «миф тем самым снова, как когда-то в исторически далеком прошлом, оказыва­ется органичным способом отношения к действительности… Следует при этом иметь в виду, что уже под действием товарного фетишизма отношения мифотворчества дей­ствительно распространяются как на теоретическое, так и на обыденное сознание, естественно захватывая и массовое духовное производство, создавая положение, ко­гда люди склонны наделять могуществом средства массовой информации уже в силу того, что от них узнают почти все, что происходит в мире» (Маркс, Энгельс, 1951-1984).

Таким образом, для аудитории мифом становится и само телевидение, и переда­ваемые им сообщения. В итоге, несмотря на внешнюю свободу выбора, все равно фор­мируется сакральное отношение к массовой информации и ее коммуникаторам. Дело, однако, совсем не в уважительном отношении к работникам телевидения. Мифотвор­чество перестраивает восприятие и мышление аудитории. Особый, клиповый харак­тер непрерывного потока сообщений диктует иную скорость психических процессов. Сокращение времени для комментариев и аналитических программ ведет к деграда­ции мышления аудитории. В итоге, она становится все более легковерной для воспри­ятия разного рода мифов.

Это дополнительно облегчается целенаправленным упрощением мифов. Еще в на­чале XX века У. Липман всерьез утверждал, что можно создать такой символ, кото­рый собирает воедино эмоции, оторванные от идей. Он полагал, что главная задача транслируемых средствами массовой коммуникации сообщений — это «интенсифи­кация чувств и деградация зависимости». Современное телевидение активно исполь­зует эти возможности.

302 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Сопоставление основных структурных и социально-психологических характери­стик мифа и образов массовой коммуникации обнаруживает их подчас удивительное подобие, изоморфизм и способность к взаимоусилению. Так, в мифе происходит слияние общего и единичного в единую, нераздельную целостность. Все в действи­тельности неродственное обычно понимается в мифе как ближайшим образом род­ственное, а мифологическое время предполагает наличие «всего во всем», соединяя в единый сплав прошлое, настоящее и будущее. Отметим в этой связи еще и простран­ственно-временную замкнутость мифа, «космос» которого, воспроизводя себя снова и снова, в итоге все равно оказывается равным самому себе. Это совершенно анало­гично действию представляющих как бы «все времена и пространства сразу» инфор­мационных блоков современной массовой коммуникации.

Нельзя сбрасывать со счета и то, что миф культивируется массовой информаци­ей. Удобен он и для психологии масс: он формирует определенное мироощущение, создает установки, обладающие стойкостью предрассудков. Миф устанавливает вы­мышленные причинные связи между реальными объектами, порождает ложные объекты (например, героические образы вполне заурядных политических лиц), леген­ды о славном прошлом, соединяет действительность с вымыслом, вносит вымышлен­ные отношения в реальность социальной жизни.

Собственно говоря, здесь и возникает совершенно особое, мозаично-клипово-ми-фологическое массово-коммуникационное сознание. Довольствуясь исключительно осколочными сообщениями и фантастическими связями между ними, оно вполне успешно функционирует в массовом сознании, порождая и укрепляя иллюзии всеобъ­емлющего знания о мире и происходящих в нем событиях. В итоге же, так склады­вается гипертрофированное влияние, например, телевидения на психологию масс. В конечном счете это влияние и выразилось в возникновении совершенно особых об­щностей, например «телевизионного электората». В последние десятилетия люди ста­ли голосовать, по сути, не за программу или лозунги той или иной партии, а исключи­тельно за телевизионный имидж претендентов. Своего рода обратная сторона этого процесса — появление новой, особой власти, «телекратии», состоящей из числа наи­более рейтинговых и часто выступающих телеведущих, реально обладающих возмож­ностью тиражировать свои прежде всего личные симпатии и антипатии, тем самым во многом предопределяя социально-политическое поведение населения. Такая «те-лекратия» — это не виртуально-абстрактная «четвертая власть», которую никто и всерьез-то не воспринимает. Это совершенно конкретные люди, которые более или менее успешно, но управляют-таки массовым сознанием, и к которым теперь уже ре­гулярно вынуждены ходить на поклон политики, мечтающие стать любимцами масс. Как верно отмечал один из наиболее известных исследователей данных процессов Дж. Барбер, «с упадком партий люди обращаются к газетам, журналам и телевизорам за руководством. И именно здесь, в политическом журнализме, они находят новую элиту», обладающую серьезной властью (Barber, 1980).




infopedia.su

Тема Массовая коммуникация

Цель: Ознакомить с основными этапами развития массовой коммуникации, с наиболее известными моделями, функциями массовой коммуникации с точки зрения различных ученых, с основными методами анализа массовой коммуникации

Ключевые слова:информационное пространство, человеко-ориентированный подход, медиа-ориентированный подход, СМИ, СМК, масс-медиа.

Вопросы:

  1. История развития коммуникаций

  2. Теория массовой коммуникации (Х.Ортега-и-Гассет, Г.Лебон, Г.Маклюэн).

  3. Модели массовой коммуникации.

  4. Функции средств массовой коммуникации.Аудитория массовой коммуникации.

  5. Методы анализа массовой коммуникации: контент-анализ, пропагандистский анализ, анализ слухов.

1 История развития коммуникацийпретерпела три коммуникационные революции:

1) изобретение письменности;

2) изготовление печатного станка;

3) внедрение электронных масс-медиа.

Внедрение Интернета открывает новую эру в развитии коммуникации. Всемирная «информационная паутина» сегодня не имеет ни физических, ни географических, ни административно-государственных, ни цензурных границ. Информационное пространство «захлестывает» «четвертая волна», которая одновременно увеличивает интенсивность коммуникаций и начинает ограничивать межличностные коммуникации и переводить их в виртуальную плоскость.

Ныне современные коммуникации развиваются не только в США, но и в других странах, порой даже более интенсивно, чем в Америке. Так, в марте 2001 года самой информатизированной страной мира признана Швеция, К такому выводу пришли представители ЮНЕСКО, Мирового банка и Международного телекоммуникационного союза, изучив возможности доступа и принятия информации в разных странах. На втором месте Норвегия, на третьем Финляндия. США опустились со второго на четвертое место. Большой скачок из за быстрого внедрения мобильной связи сделала Великобритания, поднявшаяся с двенадцатого на шестое место. При этом Интернет лучше всего развит в Швеции, Сингапуре и Австралии, а по развитию компьютерной инфраструктуры первое место занимают США.

2. Теория массовой коммуникации

Массовая коммуникация – процесс передачи информации с помощью технических средств на численно большие, рассредоточенные аудитории.

Появление и развитие технических средств общения обусловило формирование нового социального пространства – массового общества. Данное общество характеризуется наличием специфических средств связи – средств массовой коммуникации. Бурное развитие средств массовой коммуникации в ХХ в. привело к изменению мировосприятия, трансформации, “дегуманизации” культуры, формированию нового виртуального мира общения. Потребовалось теоретическое осмысление феномена массовой коммуникации. В теории массовой коммуникации выделилось два основных направления:

Человеко-ориентированный подход, который поддерживал модель минимального эффекта. Суть этого подхода в том, что люди скорее приспосабливают средства массовой коммуникации к своим нуждам и потребностям. Сторонники человеко-ориентированного подхода исходили из того, что люди выборочно воспринимают поступающую информацию. Они выбирают ту часть информации, которая совпадает с их мнением, и отвергают ту, которая в это мнение не укладывается. Среди моделей массовой коммуникации здесь можно выделить: конструкционистскую модель Вильяма Гэмсона; “спираль молчания” Элизабет Ноэль-Нойман.

Медиа-ориентированный подход. Этот подход основывается на том, что человек подчиняется действию средств массовой коммуникации. Они воздействуют на него как наркотик, которому невозможно сопротивляться. Наиболее видным представителем данного подхода является Герберт Маршал Маклюэн (1911-1980 гг.).

Г. Маклюэн первым обратил внимание на роль средств массовой коммуникации, особенно телевидения, в формировании сознания независимо от содержания сообщения. На основании этого он сделал вывод, что сообщением, передаваемым средством общения, является само это средство. По мнению Г.Маклюэна, телевидение — это не труба, по которой можно передавать все, что угодно. При передаче сообщения техническое средство не нейтрально, а передает сообщению свои свойства. Все, что передается по телевидению, само становится телегенным. Телевидение, собирая на экране все времена и пространства сразу, сталкивает их в сознании телезрителей, придавая значимость даже обыденному. Привлекая внимание к тому, что уже произошло, телевидение сообщает аудитории о конечном результате. Это создает в сознании телезрителей иллюзию того, что демонстрация самого действия ведет к данному результату. Получается, что реакция предшествует акции. Телезритель, таким образом, вынужден принимать и усваивать структурно-резонансную мозаичность телевизионного изображения. Телезрителю приходится соотносить разрозненные сообщения между собой, формируя “шарообразный космос мгновенно возникающих взаимосвязей”. На эффективность восприятия информации влияют жизненный опыт телезрителя, память и скорость восприятия, его социальные установки. В результате телевидение активно влияет на пространственно-временную организацию восприятия информации. Деятельность средств массовой коммуникации перестает быть для человека производной от каких-либо событий. Средства массовой коммуникации начинают в сознании человека действовать как первопричина, наделяющая действительность своими свойствами. Происходит конструирование реальности средствами массовой коммуникации. Средства массовой коммуникации, таким образом, формируют свое, мифологическое пространство. Исходя из этого, Г.Маклюэн на первый план выдвигает миф, как наиболее органичный для человека, живущего в условиях электронного окружения, способ восприятия мира. В мифотворчестве функционирования средств массовой коммуникации телевидение воспринимается как вещь, порождающая реальную телевизионную практику. Для телевизионного поколения само собой разумеющимися становятся убеждения, что средства массовой коммуникации вездесущи, всемогущи, всезнающи. Через средства массовой коммуникации потребитель проникается иллюзией собственной исключительности, проницаемости, просвещенности. Однако, усматривая в телевизионном поколении позитивные установки, Г.Маклюэн довольно пессимистично отзывался о его практических достижениях. Телевизионное поколение, по мнению Г.Маклюэна, с одной стороны, – творец настоящего, а, с другой, – его жертва.

Свою задачу в исследовании роли средств массовой коммуникации Г.Маклюэн видел в том, чтобы понять развитие элементов культуры как совокупности средств общения. Смена исторических эпох рассматривается им как переворот в развитии культуры, как смена типов коммуникации. Новое средство общения, понимаемое Г.Маклюэном как технологическое продолжение органов человеческого тела, оказывает обратное воздействие на человека. Полностью меняется весь сенсорный баланс – соотношение органов чувств в восприятии действительности, жизненный стиль, ценности, формы организации общества. Так, если эпоха племенного человека характеризовалась стесняющим общение господством устной речи, слиянием слова и дела, то распространение книгопечатания привело к торжеству визуального восприятия, формированию национальных языков и государств, промышленной революции. И в результате – к разобщающей людей узкой специализации. Появляется индустриальный человек, подверженный воздействию средств массовой коммуникации. Современная эпоха, по мнению Г.Маклюэна, начинается с появления электричества. С помощью средств массовой коммуникации электричество мгновенно связывает людей до образования глобального пространства, где все оказывается взаимосвязанным. Любой участник общения имеет возможность связываться с неограниченным числом реципиентов. Средства массовой коммуникации начинают выполнять функции идеологического, политического влияния, организации, информирования, просвещения, развлечения, поддержания социальной общности.

4. Функции средств массовой коммуникации:социальной ориентировки, социальной идентификации, контакта с другими людьми, самоутверждения, утилитарная, эмоциональной разрядки..

Общественная значимость средств массовой коммуникации определяется функциями, которые они реализуют. Основной функцией СМК является обеспечение всех слоев населения достоверной, оперативной, актуальной информацией, распространение духовных и культурных ценностей. Многие ученые в последнее время говорят о развлекательной функции. В начале 1980-х гг. специалист по массовой коммуникации Амстердамского университета Мак-Квейл назвал еще одну функцию — развлекательную

массовой коммуникации – мобилизующую, имея в виду специфические задачи, которые выполняет массовая коммуникация во время различных кампаний, чаще – политических, реже – религиозных. Таким образом, можно определить следующие функции массовой коммуникации: • Информационная функция заключается в предоставлении массовому читателю, слушателю и зрителю актуальной информации о самых различных сферах деятельности – деловой, научно- технической, политической, юридической, медицинской и т.п. По- лучая большой объем информации, люди не только расширяют свои познавательные возможности, но и увеличивают свой творческий потенциал. Знание информации дает возможность прогнозировать свои действия, экономит время. При этом заметно усиливается мотивация к совместным действиям. В этом смысле данная функция способствует оптимизации полезной деятельности общества и индивида.•

Регулирующая функция имеет широкий диапазон воздействия на массовую аудиторию, начиная с установления контактов и кончая контролем над обществом. Массовая коммуникация влияет на формирование общественного сознания группы и личности, на формирование общественного мнения и создание социальных стереотипов. Здесь же кроются возможности манипулировать и управлять общественным сознанием, фактически осуществлять функцию социального контроля. Люди, как правило, принимают те социальные нормы поведения, этические требования, эстетические принципы, которые убедительно пропагандируются СМИ как положительный стереотип образа жизни, стиля одежды, формы общения и т.п. Так происходит социализация индивида в соответствии с нормами, желательными для общества в данный исторический период. •

Культурологическая функция включает в себя ознакомление с достижениями культуры и искусства и способствует осознанию обществом необходимости преемственности культуры, сохранения культурных традиций. При помощи СМИ люди знакомятся с особенностями различных культур и субкультур. Это развивает эстетический вкус, способствует взаимопониманию, снятию социальной напряженности и в конечном счете способствует интеграции общества.

Французские исследователи А. Катля и А. Каде выделяют пять основных функций средств массовой коммуникации:

Функция антенны: предоставление обществу разнообразной информацией (вызывающей конфронтацию с культурой других стран) и нововведениями (стимулирующими агрессивные чувства), систематически предъявляет обвинения обществу по поводу различных воззрений, привычек, установок, обычаев. Как сами поднимаемые вопросы, так и формы подачи материала приводят к смещению стилей жизни. В этом заключается их стимулирующая роль: в результате происходит ниспровержение традиций и устоявшихся норм.

Функция усилителя: функция антенны, выполняемая средствами массовой коммуникации, вызывает нарушение баланса различных сторон жизни общества, и у индивида все более возрастает ощущение «непригодности его схем поведения»; функция «усилителя» обостряет и распространяет названный дисбаланс, пока это явление не охватит все общество. Выполняя функцию усилителя, средства массовой коммуникации драматизируют и преувеличивают факты и события местного значения.

Функция призмы: «так же как призма преломляет свет, каждое средство массовой коммуникации фильтрует, детализирует и передает новые тенденции, облекая их в простую, доступную Форму с атрибутами повседневной жизни каждого индивидуума, и предлагает новые модели поведения и установки, адаптированные к новой социальной структуре. Эта роль распространения культурных инноваций и разнообразия вкусов выполняется специализированной прессой и ее бесчисленными Разновидностями (журналами для домохозяек; журналами мод; секс-направленными изданиями; журналами для мужчин, женщин, юношества; специализированными техническими журналами)».

Функция эхо: функция защиты и сохранения определенной социальной структуры, социального порядка. Эти средства информации противостоят инновациям, выступают против иностранной модели. Если изменения все же происходят и реализуются в новых товарах, новых поведенческих установках, новых ценностях, эти средства информации стараются примириться с ними и способствуют их натурализации. Они начинают говорить о становлении «новых тенденций». К таким средствам массовой коммуникации относятся афиши, газеты, издания для детей и семейного чтения, «женские» журналы.

Среди методов исследований массовой коммуникации выделяется анализ текстов (с использованием контент-анализа), пропагандистский анализ, анализ слухов, наблюдения, опросы (анкеты, интервью, тесты, эксперименты). Контент-анализ (анализ содержания) – один из методов изучения документов (текстов, видео- и аудио-материалов). Процедура контент-анализа предусматривает подсчет частоты и объема упоминаний тех или иных единиц исследуемого текста. Полученные в результате количественные характеристики текста дают возможность сделать выводы о качественном, в том числе и скрытом содержании текста. С помощью данного метода можно исследовать социальные установки аудитории средств массовой коммуникации.

Вопросы для самоконтроля:

  1. Каковы основные этапы история развития массовой коммуникации?

  2. Каковы функции массовой коммуникации?

  3. Какую функцию вы считаете основной?

  4. Следует ли различать понятия СМК и СМИ?

  5. Каковы основные направления изучения СМК?

  6. Какие методы используются при изучении СМК?

Рекомендуемая литература

1. Басова Н.А., Загидуллина М.В. Основы теории коммуникации / Н.А. Басова, М.В. Загидуллина. – Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2008. – 237 с.

2. Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации: краткий курс / В.Б. Кашкин. – М.: АСТ: Восток-Запад, 2007. — 248 с.

3. Почепцов Г.Г. Теория и практика коммуникации / Г.Г. Почепцов. – М.: Центр, 2008. – 254 с.

Лекция 8

studfiles.net

Структура и функции массовой коммуникации

Различные подходы к пониманию структуры массовой коммуникации и ее функционированию отражены в моделях — обобщенных схемах, представляющих в описательной и/или графической формах основные компоненты массовой коммуникации и их связи. При всем разнообразии моделей каждая содержит в качестве обязательных компоненты, которые были представлены в модели коммуникативного акта, разработанной в 1948 г. американским политологом Г. Лассуэллом. В этой модели коммуникация представлена как однонаправленный, линейный процесс: кто сообщает — что — по какому каналу — кому — с каким эффектом. Рассмотрим схему Лассу-элла более подробно.

Создание массовой информации непосредственно взаимосвязано с процессом восприятия и усвоения данной информации индивидами. В свою очередь этот процесс является познавательным, и в реальности сама социальная информация не может существовать без отдельных людей и целых социальных групп, которые выступают в качестве ее материальный носителей.

При восприятии и усвоении массовой информации осуществляется ее преобразование. Поскольку потоки массовой информации Проходят через призму сознания людей, то неизбежна трансформация ее содержания. Следовательно, создание и преобразование Массовой информации нужно рассматривать как единый процесс, Направленный на восприятие, усвоение, отражение данной информации, а в дальнейшем — на ее распространение и последующее использование. По своему назначению в обществе данный процесс обычно оценивается как служебный, т.е. обслуживающий интересы различных социальных систем. Процесс создания и преобразования информации зависит от: целей; намеренных и ненамеренных искажений массовой информации индивидами при ее усвоен распространении; уточнения и обогащения массовой информамЗ ее актуальности.

its-journalist.ru

Система массовой коммуникации


⇐ ПредыдущаяСтр 40 из 46Следующая ⇒

Простейшую коммуникационную модель знал уже Аристотель. Она включала три мо­мента:

S=>M=>R,

где S (sourse) — источник, М (message) — сообщение, R (receiver) — получатель. Если добавить обратную связь, связывающую реципиента с источником, то возникнет по­чти современная модель.

В общем виде массовая коммуникация представляет собой систему, состоящую из источника сообщений и их получателя, связанных между собой физическим кана­лом движения сообщений (газеты, радио, телевидение, кино, звукозапись, видеоза­пись, Интернет). Со времен ранних работ Г. Лассуэлла считается, что определение массовой коммуникации становится ясным лишь по мере ответов на последователь­ную цепочку вопросов: кто говорит — что сообщает — по какому каналу — кому — с каким эффектом1.

В более поздней трактовке того же Г. Лассуэлла ситуация представлялась уже в значительно более сложном виде. Рассмотрим предложенную им «коммуникацион­ную формулу»:

КОММУНИКАТОР

II

СОДЕРЖАНИЕ СООБЩЕНИЯ

II СРЕДСТВА КОММУНИКАЦИИ

II

ХАРАКТЕРИСТИКИ АУДИТОРИИ II

ИЗМЕНЕНИЯ АУДИТОРИИ В РЕЗУЛЬТАТЕ КОММУНИКАЦИИ

Фактически эта схема иллюстрирует приведенные выше основные вопросы, предъявлявшиеся Лассуэллом к массовой коммуникации. Однако позднее, в 1967 г., он еще раз переработал схему, уточнив некоторые моменты. Она стала выглядеть не­сколько по-иному:

УЧАСТНИКИ КОММУНИКАЦИИ

II

ПЕРСПЕКТИВЫ

II СИТУАЦИЯ

II ОСНОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

II

СТРАТЕГИИ

II РЕАКЦИИ РЕЦИПИЕНТОВ

II ЭФФЕКТЫ

1 См.: LasswellH. The structure and function of communication in society. // Mass communications. Urbana, 1960.

Глава 3.4. Психология массовой коммуникации 297

Понятно, что в данном варианте это уже схема не субъект-объектного, а субъект-субъектного процесса. Исчезло массово-коммуникативное воздействие — появилась совместная деятельность. Она определяется ситуацией и возможными перспектива­ми. Ее предметом являются основные ценности аудитории. На их изменение направ­лены разные стратегии, которые вызывают разные реакции. В итоге возникают различные эффекты массовой коммуникации. Отметим исчезновение понятия «эф­фективность» — ведь оно подразумевает чье-то воздействие. При совместной дея­тельности воздействия вроде бы нет — значит, должны быть просто некоторые «эф­фекты».

Если предыдущая схема отражала прежде всего внешнюю структуру массовой коммуникации, то данная схема соответствует скорее ее внутреннему содержанию. Они не противоречат, а лишь взаимно дополняют друг друга. Для удобства, однако, мы возьмем за основу более реалистичную и очевидную внешнюю схему коммуника­ционного процесса. Рассмотрим ее звенья подробнее.

Коммуникатор

В самом простом понимании коммуникатор — это некоторая инстанция, организую­щая и контролирующая массовую коммуникацию. Однако и организация, и конт­роль — все это далеко не единственные функции коммуникатора. Это, скорее, функ­ции того, кого ныне принято называть «вещатель» или «издатель». Понятие же «ком­муникатор» в общепринятом понимании скорее ближе к понятию «источник», от которого исходит некоторое сообщение.

Источник в данном контексте — это тот, кто определяет коммуникационную по­литику, собирает необходимую информацию, каким-то образом обрабатывает ее, определяет ее окончательный вид и содержание, «подписывает» ее и «выпускает в свет», в тираж. Таким образом, источник выполняет шесть основных функций:

1) определение коммуникационной политики и контроль за ее осуществлением;

2) сбор информации; 3) обработка информации; 4) создание «сообщения», определе­
ние его окончательного содержания; 5) принятие на себя ответственности за данное
сообщение, поскольку оно идет от его имени (в широчайших вариантах от «Я счи­
таю…» до «ТАСС уполномочен заявить…»), т. е., реально, «подписывает» выпускае­
мое в тираж «сообщение»; 6) выпуск «в свет» (в тираж, в эфир) данного «сообщения».
В качестве отдельной интегративной функции коммуникатора с легкой руки К. Ле­
вина иногда выделяется «функция вратаря», принимающего решения при отборе и
подаче информации.

Коммуникатором или источником может быть правительство страны, политичес­кая партия, общественная организация, информационное агентство, редакция газе­ты, издательский дом, медиа-холдинг, ведущий отдельной радиопередачи или теле­визионной программы. Формат коммуникатора достаточно вариативен. Однако дело не в формате, а. в перечисленных основных функциях. Каким бы ни был формат, он всегда подразумевает уровни, на которых определяется его общая политика и форму­лируются соответствующие директивы (в том числе и так называемая «внутренняя цензура» в случае, когда коммуникатором является отдельный журналист), а также уровни, на которых практически готовится и осуществляется коммуникационная де­ятельность.

298 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

От источника зависят эффективность коммуникации и основная цель, которую будет преследовать коммуникация. Обобщенно, цель может быть двоякой. Либо это оказание содействия в формировании «естественной» массы нуждающихся в этом людей (удовлетворение их основных информационных, эмоциональных и целого ряда прочих запросов и потребностей), либо формирование «искусственной» и «техни­ческой» массы не в интересах этих людей, а исключительно для достижения собст­венных целей источника и стоящих за ним социальных, экономических и политиче­ских сил.

Аудитория

Начиная от первых исследований массовой коммуникации, согласно традициям, за­ложенным ведущими представителями Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хорн-хаймером, массовая коммуникация стала трактоваться как целенаправленный меха­низм массовизации общества, очень удобный в политических целях, прежде всего для тоталитарных социально-политических устройств. Это было подтверждено на иссле­дованиях геббельсовской пропаганды в Германии и сталинской пропаганды в СССР.

Соответственно полученным выводам, аудитория массовой коммуникации до сих пор многими понимается как в основе своей пассивный, безвольный и лояльный про­дукт соответствующей обработки. Подвергаясь ей, формируемая массовой коммуни­кацией «масса» в значительной части и поныне выступает как своеобразное «множе­ство самодовольно-ограниченных, непоколебимо уверенных в своей суверенности, а на самом деле легко манипулируемых индивидов» («Политология: Энциклопедиче­ский словарь», 1993). Такой субъект-объектный подход, при котором активным субъ­ектом выступает только сам источник, а аудитория фигурирует в виде пассивного объекта, отражал откровенно манипулятивную суть массовой коммуникации своего времени. В определенной части такое понимание сохранилось и поныне. Например, господствующая в современной массовой коммуникации так называемая «индустрия развлечений» рассматривается некоторыми исследователями как «социальная тера­пия побега от действительности» (X. Хольцер), как удобный «способ наделения жи­вых людей уровнем умственного развития манекенов», как подмена всего проблем­ного занимательным.

Трудно возражать подобным подходам. Отчасти они безусловно верны и справед­ливы. Однако в последние десятилетия ситуация стала меняться. Под влиянием по­стоянно снижавшейся эффективности субъект-объектной схемы коммуникационно­го воздействия стал развиваться иной, более гибкий субъект-субъектный подход. Сама реальность показывает, что пассивные аудитории, готовые принимать любое со­общение, уходят в прошлое. У большинства жителей развитых стран сформировались сложные, дифференцированные коммуникационные потребности. Сегодняшний че­ловек уже не может обходиться в повседневной жизни без газеты, радио, телевиде­ния. Более того, теперь ему совсем недостаточно одной газеты, одной радиостанции или одного телеканала. При обилии информации, в которой трудно разобраться са­мому, он ждет от средств массовой коммуникации помощи в их интерпретации и тре­бует ее. Он требует выбора для того, чтобы, сравнив, затем выбрать «свой» источник. Эта активность аудитории — одна сторона вопроса.

Глава 3.4. Психология массовой коммуникации 299

В то же время, с другой стороны, конкурентное развитие средств массовой ком­муникации, вынужденных уже бороться за аудиторию, постоянно расширяет возмож­ности выбора для людей. Развитие коммуникаций само активизирует аудиторию, вы­нуждая ее к поиску «своих» источников, к постоянному выбору между нарастающим числом альтернатив. В отличие от, скажем, Северной Кореи, где граждане до сих пор имеют лишь один телеканал, который они обречены смотреть до 23.00 (после этого — всем спать!), в развитых странах существуют десятки телеканалов. Легенда расска­зывает, что на заре появления телевидения в СССР, когда счет телеприемников шел на единицы (понятно, в чьих квартирах они находились), ежевечерние передачи на­чинались с того, что диктор прямо обращался: «Дорогой товарищ Сталин! Начинаем передачу программы новостей советского телевидения…». Естественно, что в ситуа­ции такого типа о выборе можно было только мечтать. Теперь положение в мире иное.

Современная аудитория активно «щелкает кнопками», часто переключая каналы, а ежедневные социологические рейтинги каналов и телепрограмм жестко отражают степень и направленности ее активности. Соответственно, «источник» теперь просто не может не считаться с этим, особенно в тех странах, где средства массовой ком­муникации освободились от политико-пропагандистской монополии властей и уже перешли на рыночные, коммерческие рельсы. Перестав быть’тупым «объектом» ком­муникации, современная аудитория стала весьма разборчивым и очень активным субъектом потребления коммуникационного «товара».

Фактор роста активности аудитории, в целом, оказался даже полезным для средств массовой коммуникации, хотя и создает им немало проблем. Дело состоит в том, что активная аудитория самостоятельно ретранслирует значительную часть со­общений среди населения и реализует их в своем потребительском поведении, что ока­зывается практически предельно важным для рекламной части массовых коммуни­каций, на средства от которой, в основном, и развивается коммуникатор.

Отсюда — растущее повышенное внимание к психологическим, социологическим и социально-психологическим исследованиям аудитории, к совершенствованию форм и методов той «обратной связи» между коммуникатором и аудиторией, о кото­рых речь пойдет дальше.

Коммуникационное сообщение

В наиболее простом понимании, коммуникационное сообщение — это сгусток инфор­мации о некой случившемся факте. Однако если информационные факты в жизни и бывают «сами по себе», то информационных сообщений о «самих по себе» фактах в массовой коммуникации не бывает. По самым разным, причем неизбежным, причи­нам нет и не может быть сообщения о факте «в чистом виде». Так или иначе, объек­тивно или субъективно, осознанно или неосознанно, целенаправленно или спонтан­но, к информации о факте всегда примешивается отношение к нему.

Речь не о пропаганде — там все ясно. Один и тот же информационный факт мож­но изложить диаметрально противоположными способами. Один и тот же взрыв, до­пустим, в Чечне, может быть и «очередным злодейским преступлением бандитов», и, с той же достоверностью, «еще одной успешной операцией повстанцев». Здесь все за­висит от общей политики коммуникатора.

300 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Речь о другом — о том, что в самом процессе сбора информации, ее сортировки, обработки и оформления к информационному факту все равно неизбежно приме­шивается значительная доля субъективного отношения тех людей, которые заняты в этом процессе. Это отношение к факту, к своей работе, к начальству, к зарплате, к аудитории и т. д.

Исходя из этого коммуникационное сообщение и принято определять как «факт, спрессованный с отношением к нему». Отношение может быть разным — идеологи­ческим или коммерческим, осознанным или неосознанным. Но оно есть всегда, и иг­норировать это — значит, отказаться от понимания механизмов действия массовой коммуникации.

Однако отдельное сообщение — это только одна молекулярная единица инфор­мационного потока массовых коммуникаций. Для понимания же природы всей совре­менной массовой коммуникации надо обязательно иметь в виду, что она представля­ет весь мир в виде непрестанно обновляющегося набора сообщений, как правило, не связанных друг с другом прямой, однозначной логической или смысловой связью. Пример — обычная ситуация, когда, скажем, в программе новостей появляется совер­шенно разномасштабная и разноракурсная информация из всевозможных сфер жиз­ни, от объявления войны против вашего государства до успешного разрешения от бремени слонихи в провинциальном зоопарке.

Именно поэтому для психологии восприятия массовой коммуникации более чем естественным оказывается связывать всю поступающую «мозаику» сообщений не че­рез причинно-следственные отношения (которые непосредственно не представлены аудитории), а как бы «через интервалы». По мнению специалистов, «аудитория ока­зывается вынужденной как бы «высекать» смысл элементов «мозаики», сталкивая их между собой, добиваясь их «резонанса» (взаимоусиления), стягивая их в одну точку пространства и времени, приурочивать к «здесь и сейчас». Мозаичность массовой ком­муникации очевиднее всего в телевидении, как ее наиболее развитом виде. По мере усложнения и уплотнения его программ длительность каждого из их элементов со­кращается во времени. Сжатие программ как неизбежное следствие их мозаичной структуры создает противоречие между действительным содержанием освещаемого события и отведенными для его демонстрации узкими временными рамками. В ре­зультате информация может превращаться в дезинформацию, «резонанс» будет за­глушать и оглуплять здравую мысль, в головах зазвучит хаос». В последние годы все более пристальное внимание исследователей привлекает в этой связи роль массовой коммуникации «как мощного генератора мифов, когда уже наполняемость каждого мига жизни массово-коммуникационного сознания всемирным бытием человека де­лает его аналогичным сознанию мифологическому с его принципом «все во всем»» («Политология: Энциклопедический словарь», 1993).

По мнению многих, современное коммуникационное сообщение в своей психоло­гической основе является особого рода мифом. В последние десятилетия деятель­ность роль средств массовой коммуникации в целом рассматривается как мифопро-изводящая. Это особого рода мифотворчество, причем не в образном, а в буквально-психологическом понимании. Не случайно еще в 1871 г. К. Маркс писал о тогдашних средствах массовой информации: «Ежедневная пресса и телеграф, который мо­ментально разносит свои открытия по всему земному шару, фабрикуют больше ми-

Гпава 3.4. Психология массовой коммуникации 301

фов (а буржуазные ослы верят в них и распространяют их) за один день, чем раньше можно было изготовить за столетие» (Маркс, Энгельс, 1951-1984). В то время еще жили в умах примеры формирования политических мифов с помощью газетных заго­ловков. Так, до сих пор наиболее ярким примером считается смена заголовков одних и тех же парижских газет в течение нескольких дней, понадобившихся Наполеону для возвращения к власти после ссылки на остров Эльба. Заголовки первого дня: «Корсиканское чудовище вырвалось на свободу!». Второй день: «Узурпатор бежал с острова Эльба». Через насколько дней: «Бонапарт находит поддержку в провинции». Следующий этап: «Наполеон с поддержавшей его армией приближается к столице». Наконец, апофеоз: «Париж приветствует его величество императора!». Так, от резко негативного через нейтральное к восторженному может меняться содержание мифов, формируемых коммуникационными сообщениями. Сохраняя объективность инфор­мационного компонента (факта), это осуществляется за счет смены компонента эмо­ционального —- отношения к приводимому факту.

В наше время особенно подчеркивается эта роль в случае телевидения. Так, впол­не откровенно считается, что зрителю бессмысленно «нанизывать» мозаично сообща­емые на телеэкране сообщения на «линейно-перспективную», логически стройную последовательность (когда причина — это то, что в начале, а следствие — то, что в конце. Сталкиваясь с таким потоком, в поисках устойчивой опоры сознание стремит­ся выйти за пределы этой событийной поверхности жизни, обнаружить ее глубинные, «извечные» первоосновы. В этой связи и напрашивался вывод известных исследова­телей данных процессов М. Маклуэна и У. Онга о том, что в силу самой своей сути и природы средства массовой информации возвращают и погружают человека в миф. Что «миф тем самым снова, как когда-то в исторически далеком прошлом, оказыва­ется органичным способом отношения к действительности… Следует при этом иметь в виду, что уже под действием товарного фетишизма отношения мифотворчества дей­ствительно распространяются как на теоретическое, так и на обыденное сознание, естественно захватывая и массовое духовное производство, создавая положение, ко­гда люди склонны наделять могуществом средства массовой информации уже в силу того, что от них узнают почти все, что происходит в мире» (Маркс, Энгельс, 1951-1984).

Таким образом, для аудитории мифом становится и само телевидение, и переда­ваемые им сообщения. В итоге, несмотря на внешнюю свободу выбора, все равно фор­мируется сакральное отношение к массовой информации и ее коммуникаторам. Дело, однако, совсем не в уважительном отношении к работникам телевидения. Мифотвор­чество перестраивает восприятие и мышление аудитории. Особый, клиповый харак­тер непрерывного потока сообщений диктует иную скорость психических процессов. Сокращение времени для комментариев и аналитических программ ведет к деграда­ции мышления аудитории. В итоге, она становится все более легковерной для воспри­ятия разного рода мифов.

Это дополнительно облегчается целенаправленным упрощением мифов. Еще в на­чале XX века У. Липман всерьез утверждал, что можно создать такой символ, кото­рый собирает воедино эмоции, оторванные от идей. Он полагал, что главная задача транслируемых средствами массовой коммуникации сообщений — это «интенсифи­кация чувств и деградация зависимости». Современное телевидение активно исполь­зует эти возможности.

302 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

Сопоставление основных структурных и социально-психологических характери­стик мифа и образов массовой коммуникации обнаруживает их подчас удивительное подобие, изоморфизм и способность к взаимоусилению. Так, в мифе происходит слияние общего и единичного в единую, нераздельную целостность. Все в действи­тельности неродственное обычно понимается в мифе как ближайшим образом род­ственное, а мифологическое время предполагает наличие «всего во всем», соединяя в единый сплав прошлое, настоящее и будущее. Отметим в этой связи еще и простран­ственно-временную замкнутость мифа, «космос» которого, воспроизводя себя снова и снова, в итоге все равно оказывается равным самому себе. Это совершенно анало­гично действию представляющих как бы «все времена и пространства сразу» инфор­мационных блоков современной массовой коммуникации.

Нельзя сбрасывать со счета и то, что миф культивируется массовой информаци­ей. Удобен он и для психологии масс: он формирует определенное мироощущение, создает установки, обладающие стойкостью предрассудков. Миф устанавливает вы­мышленные причинные связи между реальными объектами, порождает ложные объекты (например, героические образы вполне заурядных политических лиц), леген­ды о славном прошлом, соединяет действительность с вымыслом, вносит вымышлен­ные отношения в реальность социальной жизни.

Собственно говоря, здесь и возникает совершенно особое, мозаично-клипово-ми-фологическое массово-коммуникационное сознание. Довольствуясь исключительно осколочными сообщениями и фантастическими связями между ними, оно вполне успешно функционирует в массовом сознании, порождая и укрепляя иллюзии всеобъ­емлющего знания о мире и происходящих в нем событиях. В итоге же, так склады­вается гипертрофированное влияние, например, телевидения на психологию масс. В конечном счете это влияние и выразилось в возникновении совершенно особых об­щностей, например «телевизионного электората». В последние десятилетия люди ста­ли голосовать, по сути, не за программу или лозунги той или иной партии, а исключи­тельно за телевизионный имидж претендентов. Своего рода обратная сторона этого процесса — появление новой, особой власти, «телекратии», состоящей из числа наи­более рейтинговых и часто выступающих телеведущих, реально обладающих возмож­ностью тиражировать свои прежде всего личные симпатии и антипатии, тем самым во многом предопределяя социально-политическое поведение населения. Такая «те-лекратия» — это не виртуально-абстрактная «четвертая власть», которую никто и всерьез-то не воспринимает. Это совершенно конкретные люди, которые более или менее успешно, но управляют-таки массовым сознанием, и к которым теперь уже ре­гулярно вынуждены ходить на поклон политики, мечтающие стать любимцами масс. Как верно отмечал один из наиболее известных исследователей данных процессов Дж. Барбер, «с упадком партий люди обращаются к газетам, журналам и телевизорам за руководством. И именно здесь, в политическом журнализме, они находят новую элиту», обладающую серьезной властью (Barber, 1980).


Рекомендуемые страницы:

lektsia.com