Совокупность производственных общественных и духовных потребностей людей: Культура предпринимательства | Всё по специальности Менеджмент

Содержание

Культура предпринимательства | Всё по специальности Менеджмент

Культура предпринимательства является неотъемлемым элементом организации предпринимательской деятельности. Она базируется на общих понятиях культуры и неразрывно с ней связана.
Культура — это совокупность производственных, общественных и духовных потребностей людей. Так определяется сущность этого понятия в Словаре русского языка СИ. Ожегова. Далее в словаре дается еще одно определение этого комплексного понятия: культура — это высокий уровень чего-нибудь, высокое развитие, умение.
В других научных источниках под культурой понимается исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях. В переводе с латинского культура понимается как возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание. Следовательно, в общечеловеческом понимании культура — многостороннее, комплексное понятие, характеризующее различные аспекты жизни, деятельности, поведения людей, их объединений (групп), общества в целом на определенном историческом этапе своего развития.

Культура предпринимательства — это определенная, сложившаяся совокупность принципов, приемов, методов осуществления предпринимательской деятельности субъектами в соответствии с действующими в стране (обществе) правовыми нормами (законами, нормативными актами), обычаями делового оборота, этическими и нравственными правилами, нормами поведения при осуществлении цивилизованного бизнеса.
Как известно, предпринимательская деятельность — это свободная деятельность дееспособных граждан и (или) их объединений. Но экономическая свобода в осуществлении предпринимательской деятельности не означает, что ее участники свободны от исполнения установленных принципов и методов регулирования предпринимательской деятельности. Экономическая свобода как основа культуры предпринимательства не означает проявления вседозволенности для отдельных ее участников — обладателей огромного финансового состояния (так называемых олигархов). Государство устанавливает определенные преграды для ограничения проявлений всемерной экономической свободы отдельными представителями предпринимательской деятельности во имя защиты интересов и экономической свободы других участников предпринимательства и других субъектов рыночной экономики, общества в целом.

Культура предпринимательства означает, что самостоятельность и экономическая свобода субъектов предпринимательской деятельности противоречат их своеволию, неоправданной инициативе. Поэтому государство устанавливает меры и формы ответственности за нарушение предпринимателями правовых норм, регулирующих предпринимательскую деятельность. Так, в соответствии с Конституцией РФ не допускается экономическая (предпринимательская) деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию, а ст. 57 Конституции установлено, что каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Уголовным законодательством предусмотрены меры уголовной ответственности за незаконное и лжепредпринимательство и другие деяния граждан, не соответствующие законной деятельности.
Первым всеобщим элементом культуры предпринимательства, предпринимательской деятельности является ее законность. Вторым элементом — строгое выполнение обязательств и обязанностей, вытекающих из правовых актов, договорных отношений и совершаемых законных сделок, из обычаев делового оборота, что проявляется в ненанесении не только имущественного, но и морального вреда партнерам, конкурентам, потребителям, наемным работникам.

Следующим важным элементом культуры предпринимательства является честное ведение его субъектами своего бизнеса. По этому поводу очень четко сформулировал последствия нечестного ведения дела американский ученый К. Рэндолл в книге «Кредо свободного предпринимательства», он считает, что цивилизованному предпринимателю нужно обладать сильным характером и честностью, которые нельзя заменить ничем. «Обладать характером — значит чувствовать и понимать моральные проблемы, иметь смелость правильно действовать при любых обстоятельствах, складывающихся в жизни. Человек, наделенный сильным характером, но нечестный в душе, может когда-нибудь навлечь на компанию катастрофу. Предприниматель, не обладающий таким качеством, как честность, ничего не стоит». Честное отношение к людям, потребителям, партнерам, государству — ведущий признак культуры предпринимательства.
Важно также соблюдение предпринимателями общих этических норм, включающих профессиональную этику, этические кодексы фирмы, общепринятые правила осуществления бизнеса, уровень культуры и воспитания предпринимателей, степень их притязаний, соблюдение обычаев и нравов, действующих в обществе, уровень знаний, необходимых для осуществления законного бизнеса и др.

Культура предпринимательства как проявление правовых и этических критериев (норм) включает следующие отношения: с государством, обществом, потребителями, сотрудниками, партнерами, конкурентами и другими хозяйствующими субъектами, — а также соблюдение действующих правовых актов, стандартов, правил, норм, прямо или косвенно влияющих на развитие предпринимательства.Предпринимательская деятельность направлена на систематическое извлечение прибыли, но не любыми путями и методами, а только на законных основаниях. Культура предпринимательства означает, что предприниматели, создав собственное дело, осуществляют законный бизнес и получают доход (прибыль) на законных основаниях, в противном случае они будут «баронами удачи», о чем свидетельствует история развития предпринимательства.

Так, М. Вебер считал, что становление цивилизованного предпринимательства связано с новой, протестантской, аскетической духовной традицией, что предпринимателю, взращенному этой традицией, «чужда показная роскошь и расточительство,.

, упоение властью. Предпринимателю такого типа богатство ничего не дает, разве что ощущение хорошо исполненного долга в рамках своего призвания». К сожалению, история современного российского предпринимательства свидетельствует об ином.Формирование культуры предпринимательства определяется многими факторами, среди которых первые места занимают цивилизованная внешняя предпринимательская среда; общественный и государственный менталитет; реально действующие правовые нормы, устанавливающие права, обязанности, ответственность предпринимателей, защищающие их от агрессивной окружающей среды; конечно, сам предприниматель и корпоративная культура.

Понравился данный материал?
Не стесняйся, поставь лайк, расскажи о нас своим друзьям, однокурсникам, короче, всем, кому был бы полезнен наш сайт! Тебе ничего не стоит, а нам приятно, что не зря стараемся 😉

Сущность культуры предпринимательства

Культура предпринимательства является неотъемлемым элементом организации предпринимательской деятельности.

Она базируется на общих понятиях культуры и неразрывно с ней связана.

Культура — это совокупность производственных, общественных и духовных потребностей людей. Так определяется сущность этого понятия в Словаре русского языка С.И. Ожегова. Далее в Словаре дается еще одно определение этого комплексного понятия: культура — это высокий уровень чего-нибудь, высокое развитие, умение.

Как известно, предпринимательская деятельность — это свободная деятельность дееспособных граждан и(или) их объединений. Но экономическая свобода в осуществлении предпринимательской деятельности не означает, что ее участники свободны от неисполнения установленных принципов и методов регулирования предпринимательской деятельности. Государство устанавливает определенные преграды для ограничения проявления всемерной экономической свободы отдельными представителями предпринимательской деятельности во имя защиты интересов и экономической свободы других участников предпринимательства и других субъектов рыночной экономики, общества в целом.

Культура предпринимательства означает, что самостоятельность и экономическая свобода субъектов предпринимательской деятельности противоречат их неоправданной инициативе. Поэтому государство устанавливает меры и формы ответственности за нарушение предпринимателями правовых норм, регулирующих предпринимательскую деятельность. Так, в соответствии Конституцией РФ не допускается экономическая (предпринимательская) деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию, а ст. 57 Конституции установлено, что каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Уголовным законодательством установлены меры уголовной ответственности за незаконное и лжепредпринимательство и другие деяния граждан, не соответствующие законной деятельности.

Первым всеобщим элементом культуры предпринимательской деятельности является ее законность. Вторым элементом — строгое выполнение обязательств и обязанностей, вытекающих из правовых актов, договорных отношений и совершаемых законных сделок, из обычаев делового оборота, что проявляется в ненанесении не только имущественного, но и морального вреда партнерам, конкурентам, потребителям, наемным работникам.

Следующим важным элементом культуры предпринимательства является честное ведение его субъектами своего бизнеса. Честное отношение к людям, потребителям, партнерам, государству — это действительно ведущий признак культуры предпринимательства.

Важно также соблюдение предпринимателями общих этических норм, включающих профессиональную этику, этические кодексы фирмы, общепринятые правила осуществления бизнеса, уровень культуры и воспитания предпринимателей, степень их притязаний, соблюдение обычаев и нравов, действующих в обществе, уровень знаний, необходимых для осуществления законного бизнеса и др.

Культура предпринимательства как проявление правовых и этических критериев (норм) включает следующие отношения: с государством, с обществом, с потребителями, со служащими, с партнерами, с конкурентами и другими хозяйствующими субъектами, а также соблюдение действующих правовых актов, стандартов, правил, норм, прямо или косвенно влияющих на развитие предпринимательства.

Предпринимательская деятельность направлена на систематическое извлечение прибыли, но не всяческими путями и методами, а только на законных основаниях. Культура предпринимательства означает, что предприниматели, создав собственное дело, осуществляют законный бизнес и получают доход (прибыль) на законных основаниях.

Формирование культуры предпринимательства определяется многими факторами, среди которых первые места занимают цивилизованная внешняя предпринимательская среда, общественный и государственный менталитет, реально действующие правовые нормы, устанавливающие права, обязанности, ответственность предпринимателей, защищающие их от агрессивной окружающей среды, и, конечно, сам предприниматель и его корпоративная культура.

Духовные потребности человека | Статья в журнале «Молодой ученый»

Духовные потребности, или потребности в самореализации, — это стремление к самореализации, выразить через творческую активность все, на что способен человек, осуществить себя [5, с. 312].

«Духовная потребность представляет собой не что иное, как определенное состояние сознания и проявляется как осознанное побуждение человека к духовному творчеству, к созданию и потреблению духовных ценностей. Последние же есть воплощение ума и чувств людей» [11].

А.Г. Здравомыслов [4] выделил несколько аспектов термина «духовные потребности»:

1) стремление к обладанию результатами духовного производства: приобщение к науке, искусству, философской культуре;

2) как формы выражения потребностей материального порядка и социально-классовых отношений в современном обществе;

3) гармоническое развитие личности.

Духовные потребности предстают как внутренние побуждения человека к духовному творчеству, к созданию духовных ценностей и к их потреблению, к духовному общению. «Духовные потребности людей обусловлены внутренним миром человека, стремлением «уйти в себя», самоуглубиться, сконцентрироваться на том, что не связано с физиологическими и социальными потребностями. Такие потребности побуждают к занятию искусством, культурой, религией не ради удовлетворения физиологических и социальных нужд, а из внутреннего духовного побуждения, из стремления понять высший смысл своего существования» [2].

Данные потребности характеризуются своей ненасыщаемостью: чем больше они удовлетворяются, тем более устойчивыми и напряженными становятся. «Духовные потребности имеют принципиально неограниченный характер. Пределов роста потребностей духа не существует. Естественными ограничителями такого роста могут выступать лишь объемы уже накопленных человечеством духовных богатств, возможности и сила желания человека участвовать в их производстве» [2].

Признаки духовных потребностей, позволяющие отличить их от материальных:

духовные потребности возникают в сознании;
духовным потребностям присущ относительный характер необходимости, а степень свободы в выборе средств и способов их удовлетворения значительно большая, нежели у материальных;
удовлетворение большинства духовных потребностей связано главным образом со сферой свободного времени;
в духовных потребностях связь между субъектом и объектом характеризуется определенной бескорыстностью;
процесс удовлетворения духовных потребностей безграничен.

Духовные потребности объективны по содержанию. Они обусловлены всей совокупностью обстоятельств жизни людей и выражают объективную необходимость духовного освоения ими окружающего их природного и социального мира. «Чем более цивилизованно развитым является оно, тем заметнее действует закон «возвышения потребностей», т.е. тем важнее для многих людей духовно-культурные ценности их жизни» [7]. В то же время духовные потребности субъективны по форме, ибо предстают как проявления внутреннего мира людей, их общественного и индивидуального сознания и самосознания.

Развернутую классификацию духовных потребностей дал Ю.В. Шаров [10]. Среди них он выделил следующие потребности:

потребности трудовой деятельности;
потребности общения;
нравственные потребности;
эстетические потребности;
научно-познавательные потребности;
потребности в укреплении здоровья;
потребности воинского долга.

Важнейшая духовная потребность человека — в познании. Об этом говорили философы разных эпох. Аристотель писал: «Все люди от природы стремятся к знанию». А французский мыслитель XVI в. М. Монтень утверждал: «нет стремления более естественного, чем стремление к знанию».

Другая важнейшая духовная потребность — эстетическая. Понятию «эстетические потребности» Шаров дал следующее определение – «потребность в наслаждении прекрасным, в постоянном общении с искусством и самовыражении в нем, в развитии художественного кругозора, эстетического вкуса, художественных способностей, потребности в овладении умениями и навыками художественной деятельности в облюбованных видах искусства, стремлении вносить красоту в окружаюшую жизнь, труд и быт» [10, c. 55]. Тараткевич М.В. так говорит об эстетической потребности. «Эстетическая потребность – это потребность в ”художественном освоении действительности”. В процессе этого освоения у человека складываются свои нормы и оценки, свое субъективное отношение не только к прекрасному — возвышенному, комическому, трагическому, иронии, юмору, но и к безобразно-низменному, уродливому. А поскольку эстетическое представляет собой единство внешнего и внутреннего, то и соответствующие потребности выступают не только в эстетических оценках всего окружающего – вещей, людей и их действий, но и в стремлении творить по законам красоты» [9, c. 24]. Стремление осваивать мир по законам красоты, видеть гармонию в природе, в людях, глубоко чувствовать музыку, живопись, поэзию, совершенствовать человеческие отношения – все это грани единой эстетической потребности.

Еще одна духовная потребность человека — в общении. « Потребность человека в общении выступает как потребность человека в человеке. С общения начинается процесс узнавания человеком самого себя. В личных контактах формируется весь спектр человеческих эмоций, этических и эстетических представлений и навыков, волевых качеств» [9, c.22]. Любовь к человеку, дружба, товарищество – подлинно человеческие потребности. Моральная и психологическая поддержка, внимание друг к другу, сочувствие, сопереживание, обмен идеями, совместное творчество — таковы некоторые проявления потребности в общении.

Существенной стороной духовной жизни является процесс удовлетворения духовных потребностей, который называется духовным потреблением. Этот процесс неизменно связан с творческим процессом. «Духовное потребление – всегда творческий процесс, даже если он заключается «лишь» в созерцании, это все равно активный процесс сотворчества. Таким образом, в процессе потребления ценностей культуры человек обогащается духовно, развивается как личность, формирует себя» [1, c. 28]. В подтверждение сказанному, приведем высказывания Есенкулова Б.А. «В творческой деятельности заключается сущность человеческого способа бытия, результат человеческой свободы, форма самораскрытия, развертывания сущностных сил. Утверждая себя в творчестве, личность удовлетворяет высшие духовные потребности» [3, c.45]. «От сознания того, что он творит, человек по-настоящему испытывает духовное наслаждение, удовлетворяя тем самым свои высшие потребности» [3, c.34]. «По мере своего интеллектуального развития человек осознает свои потенциальные возможности созидателя, воспринимая культуру как важный фактор активизации его жизнедеятельности» [3, c. 45]. Возникновение самодвижения потребностей высокого духовного порядка, например, потребности в познании, в искусстве, в творчестве, в достижении моральных и общественных ценностей, необходимо для полноценного формирования личности человека. Более того, отсутствие роста этих потребностей, обеспечивающих активное функционирование человеческих способностей, обязательно ведет сначала к застою личности, а затем и к ее распаду. Напротив, при развитии духовных потребностей человека будет решена проблема внутренней стимуляции его активности и непрекращающегося совершенствования его личности. Следовательно, полноценное формирование человеческой личности решающим образом зависит от того, какие именно по своему содержанию потребности приобретут у него форму самодвижения, и дело воспитания заключается в том, чтобы управлять этим процессом [8].

Потребителя нужно воспитывать путем систематического приобщения к настоящей духовной культуре, для этого она должна быть доступной и интересной каждому человеку. В том случае, если духовное потребление никем не направляется, человек, ориентируясь на свой вкус, сам выбирает для себя духовные ценности, то такое самостоятельное приобщение находится под влиянием того склада жизни общества, в котором человек живет. В других случаях духовное потребление может навязываться людям рекламой, средствами массовой культуры и т.д.

Будущее нашей страны зависит от того, какой духовно-нравственный фундамент будет сформирован у современной молодежи. «Проблематика духовных потребностей молодежи приобретает особую значимость в условиях социально-экономической и духовной культурной трансформации российского общества, вызванной ситуацией перехода к новому государственному укладу, социальным и гражданским отношениям, сопровождающихся кардинальной переоценкой духовных потребностей» [6, c. 3].

«Отечественная система образования подошла к необходимости восстановления, воспроизводства своих социальных и духовно-нравственных функций, которые всегда являлись основным ценностным ориентиром ее развития» [6, c. 3].


Литература:

Дорофеева Е.В. Потребности студенческой молодежи в сфере художественной культуры: дисс. …канд. социол. Наук. – Екатеринбург, 2006. – 163 с.
Духовные потребности. – URL: http://referat.mirslovarei.com/kultura-i-iskusstvo/116991-duxovnye-potrebnosti.html.
Есенкулов Б.А. Духовные потребности личности и пути их удовлетворения в условиях развитого социализма: дисс. … канд. философ. наук. – Фрунзе, 1984. – 148 с.
Здравомыслов А.Г. Потребности. Интересы. Ценности. – М.: Политиздат, 1986. – 223 с.
Кравченко А.И. Общая психология: учебное пособие. – М.: Проспект, 2011. – 432 с.
Нурова А.Р. Формирование духовных потребностей студенчества в условиях трансформирующегося общества: автореф. дисс. …канд. философ. наук. – Уфа, 2007. – 17 с.
Потребности и интересы – движущие силы деятельности людей. Роль личностей и народных масс в истории. – URL: http://yhdgbfhjng.ru/filosofiya/filosofiya58.html.
Проблема развития мотивационной сферы ребенка. – Электронный ресурс. – URL: http://www.psichology.vuzlib.net/book_o317_page_8.html.
Тараткевич М.В. Семья и разумные потребности. – М.: Нар. асвета, 1983. – 143 с.
Шаров Ю.В. Вопросы психологии духовных потребностей //Проблемы формирования духовных потребностей личности: науч. тр. ПГПИ. Вып. 47. – Новосибирск, 1970.
Электронный ресурс. – URL: http://bibliofond.ru/view.aspx?id=452626
Яконюк В.Л. Музыкант. Потребность. Деятельность. – Мн.: Белорусская акдемия музыки, 1993. – 147 с.

Основные термины (генерируются автоматически): потребность, духовная, духовное потребление, духовная потребность человека, стремление, духовная потребность, духовное творчество, потребность человека, творческий процесс, Эстетическая потребность.

Философия. Блок 7. Предмет социальной философии, материальная и духовная жизнь общества (темы 11, 12)

1. Основной закон развития материального производства – закон …
первичности общественного бытия по отношению к общественному сознанию
социальных революций
соответствия производственных отношений характеру и уровню производительных сил
прогрессивной смены общественно-экономических формаций

2. Соответствие:
Значимость материальных и духовных явлений — ценность
Социально одобряемая и санкционированная оценка — норма
Образ наилучшего из всех возможных состояний какого-либо явления, принимаемый как высшая ценность и цель деятельности – идеал

3. Менталитет …
по содержанию совпадает с общественной психологией
наиболее глубокий и устойчивый во времени слой общественной психологии
национальное сознание
массовое сознание традиционных обществ

4. Для социального познания характерно …
полное разделение субъекта и объекта познания
абсолютно произвольное субъективное конструирование социальных представлений
полное или частичное тождество субъекта и объекта познания социальной реальности
невозможность объективного познания общественных явлений вследствие влияния интересов и ценностей познающего субъекта на результат познания

5. Общественное сознание является отражением …
материальной и духовной жизни общества
материальной жизни общества
отдельных сторон общественной жизни в различные исторические периоды
всех сторон общественной жизни

6. Соответствие:
Гносеологический аспект общественного сознания — Выражает уровни, формы и способы отражения социальной действительности
Социологический аспект общественного сознания — Выражает преломление общественного сознания сквозь призму объективных условий жизни его носителей
Теоретическое сознание — Наука и идеология

7. Утверждение о том, что в социальной сфере действуют биологические законы борьбы за существование и естественного отбора, характерно для…
фрейдизма
марксизма
социал-дарвинизма
позитивизма

8. Общие категории социальной философии:
бытие и мышление
общество и природа
общественное бытие и общественное сознание
социум и универсум

9. Общественная психология …
совокупность чувств, настроений, эмоций, характерных как для общества в целом, так и отдельных больших общественных групп
теоретическая форма массовой психологии
по содержанию совпадает с обыденным сознанием
синоним массового сознания

10. Духовные потребности …
полностью определяются материальными потребностями
обычно отстают в развитии от материальных потребностей
имеют тенденцию к опережающему росту по отношению к материальным потребностям
на определенном этапе развития становятся определяющими по отношению материальным потребностям

11. Изучение внутренней взаимосвязи элементов, из которых состоит социальная система, а также выполняемых ими задач, является отличительной чертой… метода социальной философии
структурно-функционального
исторического
морфологического
кросс-культурного

12. Материальная и идеальная стороны общественных отношений …
возникают одновременно с возникновением общества и не существуют в отрыве друг от друга
соотносятся таким образом, что идеальная сторона возникает лишь с возникновением государства и классов
в отдельные исторические периоды могут быть абсолютно независимы друг от друга

13. Впервые материалистическое решение основного вопроса философии применительно к обществу разработали …
античные материалисты
представители французского Просвещения ХVIII века
представители английской классической политической экономии (А. Смит, Д. Рикардо)
К. Маркс и Ф. Энгельс

14. Субстанцией материально-производственной сферы жизни является …
человек как биосоциальное существо
средства производства
человеческий труд как осознанная целесообразная деятельность
духовные потребности человека и общества

15. Высший уровень ценностного сознания
нормы
идеалы
духовные ценности
традиции

16. Влияние ограниченности ресурсов на рост народонаселения изучал …
А. Смит
К. Маркс
Н. Макиавелли
Т. Мальтус

17. Представители цивилизационного подхода в изучении исторического развития
А. Тойнби
К. Маркс
Ф. Ницше
Н. Я. Данилевский
У. Ростоу

18. Рассмотрение формаций как универсальных стадий развития любого общества, характерно для …
социал-дарвинизма
теории культурно-исторических типов
исторического материализма
теории стратификации

19. Сближение материальной и духовной жизни особенно проявляется в …
«онаучивании» материального производства в условиях современной научно-технической революции
современных концепциях постиндустриального и информационного общества
ускорении развития духовной жизни
интернационализации духовной жизни

20. Совокупность производственных отношений в определенном обществе образует …
производительные силы общества
общественное бытие
материальную сферу жизни общества
экономический базис

21. Предметные элементы общественного бытия
человек как производительная сила, материальные общественные отношения, средства производства
человек как биологическое существо и вся реальная практическая жизнь общества
человек и материально-техническая база общества

22. Духовная жизнь общества …
тождественна общественному сознанию
включает как идеальные феномены, так и отношения и институты, организующие духовную деятельность
включает только духовное производство и его результаты – как духовные, так и материальные
включает все идеальные феномены в обществе

23. Общественное бытие – это …
материально-техническая база общества
процесс жизнедеятельности больших социальных групп
материальные отношения людей к природе и друг к другу
совокупность материальных и духовных общественных отношений

24. Выявление и объяснение наиболее общих тенденций и закономерностей развития общества относится к … функции социальной философии
гносеологической
методологической
критической
мировоззренческой
аксиологической

25. Идеология …
теоретическая форма общественной психологии
массовая политическая психология
система идей, отражающих интересы больших социальных групп
совокупность чувств, настроений, эмоций, характерных как для общества в целом

26. К предмету изучения социальной философии относится
экономика
индивидуальная психология
право
природа

Научный коммунизм

← «Постиндустиального общества» теория ← | ↑ К оглавлению ↑ | → Право наций на самоопределение →

Потребности личности при социализме

Потребности — объективное состояние субъекта, выражающее противоречие между имеющимся и необходимым (или представляющимся субъекту необходимым) и побуждающее его к деятельности по устранению данного противоречия. Становление потребностей личности является результатом длительного взаимодействия биологического и социального в человеке под влиянием развития производительных сил и революционных преобразований общественных отношений. Исторический процесс изменения потребностей подчиняется общесоциологическому закону возвышения потребностей. В условиях развитого социалистического общества процесс возвышения потребностей имеет свои особенности, в том числе: 1. планомерность развития потребностей; 2. динамичность возвышения; 3. постепенное преодоление социальных различий в структуре потребностей трудящихся; 4. растущее совпадение общественных, групповых и личных потребностей; 5. всесторонность развития потребностей, качественное совершенствование их структуры.

Развитие потребностей трудящихся в условиях социализма представляет собой диалектическое единство двух взаимосвязанных прогрессивных тенденций. Первая характеризуется постепенным стиранием социально-классовых различий на пути возвышения потребностей. На основе этой тенденции (в то же время стимулируя ее) действует вторая тенденция, представляющая собой непрерывно протекающий процесс дифференциации структур индивидуально насущных потребностей. Последние становятся все более многообразными, индивидуально-неповторимыми в конкретных сочетаниях и комбинациях, наполняются высоким духовным и нравственным содержанием. Учет интересов и потребностей людей является одним из важнейших принципов научного управления социалистическим обществом.

Социалистическое общество ставит своей задачей не только возможно боле полное удовлетворение, но целенаправленное формирование потребностей личности в соответствии с коммунистическими идеалами. Общественным эталоном такого формирования стали потребности, получившие в Программе КПСС название разумных потребностей.

Критерий разумных потребностей в социалистическом обществе — это комплексный критерий, отражающий единство классового и общечеловеческого. В его аспекте разумными являются те потребности, удовлетворение которых: обеспечивает необходимые условия жизнедеятельности человеческого организма; способствует всестороннему и гармоническому развитию личности; не противоречит потребностям общества и способствует его прогрессу.

И напротив, неразумными потребностями в условиях социализма становятся потребности, удовлетворение которых мешает нормальному функционированию и развитию человеческого организма, ведет к деградации личности, служит источником ее противоречий с обществом. В этом смысле неразумные потребности могут быть названы патологическими. Это и физиологическая патология (например, потребность в алкоголе, курении и т. п.), и патология социальная, проявляющаяся в антиобщественных потребностях, удовлетворенно которых сопряжено с антисоциальными действиями субъекта.

Формирование потребностей в социалистическом обществе осуществляется на двух относительно самостоятельных уровнях — стихийном и управляемом. На первом уровне доминирует объективный фактор — совокупность условий, в которых протекает жизнедеятельность личности. На втором (управляемом) — возрастает роль субъективного фактора — сознательной, целенаправленной воспитательной работы по формированию потребностей со стороны государственных и общественных организаций, больших и малых социальных общностей, различных идеологических и воспитательных институтов и т. п.

Важнейшей задачей коммунистического воспитания является борьба с неразумными потребностями, причины которых имеют объективную и субъективную природу. Социально-экономическая неоднородность труда, условия товарного производства, имеющиеся существенные социальные различия, сохраняющееся материальное неравенство — совокупность подобных причин создает определенную основу для возрождения (при сопутствующих субъективных факторах) рецидивов мещанской, мелкобуржуазной психологии, антисоциальных поступков, являющихся проявлениями неразумных потребностей.

Источник последних может корениться также в недостаточной решенности ряда проблем в экономической, социально-политической и духовной сферах на конкретно-историческом этапе развития социалистического общества. Так, например, оживление рецидивов мещанской психологии, проявившееся в 70—80‑х гг. в нашей стране, во многом объясняется, с одной стороны, сложившимися диспропорциями между значительно возросшим уровнем материального благосостояния людей и отставанием уровня социалистического сознания и культуры части населения, а с другой — между повышением заработной платы и данным объемом производства ряда товаров народного потребления. К числу субъективных причин неразумных потребностей относятся ошибки и просчеты в воспитании, осуществляемом в семье, трудовых и учебных коллективах, недостаточно эффективное воздействие на личность со стороны идеологических и воспитательных институтов. В то же время борьба с неразумными потребностями не может быть сведена только к совокупности воспитательных акций и созданию условий удовлетворения материальных и духовных потребностей (рациональной организации свободного времени, повышению размера получаемых доходов и т. п.). Разумные потребности личности формируются в первую очередь в труде, производственной деятельности, трудовом коллективе. Неразумные потребности и порождаемые ими действия чаще всего становятся следствием того, что личность не видит возможности самореализации в труде, высокого общезначимого смысла жизни, не живет интересами своего коллектива. При этом нередко и свободное время становится сферой удовлетворения эгоистических, а случается, и антисоциальных запросов.

Решающее значение имеет вовлечение личности в осознанный процесс по удовлетворению общественно-значимых потребностей, с тем чтобы последние постепенно превратились в насущные потребности самой личности. Эти возможности открываются в разработанном КПСС комплексном подходе к коммунистическому воспитанию.

← «Постиндустиального общества» теория ← | ↑ К оглавлению ↑ | → Право наций на самоопределение →

Московский экономический журнал 5/2018 | Московский Экономический Журнал

УДК 331.101.36+ 331.101.38

DOI 10.24411/2413-046Х-2018-15003

Матвеева Алла Ивановна,

доктор философских наук, доцент, профессор кафедры философии, Уральский государственный Экономический Университет, г. Екатеринбург,

Matveeva А.I. [email protected]

РОЛЬ ПОТРЕБНОСТЕЙ В АКТИВАЦИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ФАКТОРА

Аннотация

В статье описываются условия целостности системы потребностей личности. Автор предполагает, что многообразие и социально обусловленный уровень развития, а так же гармоническую взаимосвязь всех потребностей личности исторически обусловленное и требует углубленного изучения взаимосвязи личных потребностей и социальной активности. Активизация человеческого фактора невозможна без учета тенденций возвышения потребностей. Рост духовных потребностей человека привел к снижению роли материального вознаграждения за труд как универсального средства удовлетворения потребностей. Это находит свое отражение в том, что возрастает ценность дополнительного свободного времени по сравнению с дополнительным материальным вознаграждением.

Статья, может быть использована как руководителями, сотрудниками, аспирантами, студентами системы высшего и общего образования, для улучшения образовательного процесса. Материалы, изложенные в статье, будут интересны политикам, экономистам и психологам, социологам, всем кому интересна роль потребностей в активации человеческого фактора.

Summary

The article describes the conditions of integrity of the system of personality needs. The author suggests that the diversity and socially conditioned level of development, as well as the harmonic relationship of all personality needs is historically conditional and requires in-depth study of the relationship of personal needs and social Activity. The human factor cannot be activated without taking into account the trends in demand. The growth of human spiritual needs has led to a decline in the role of material remuneration for work as a universal means of satisfying needs. This is reflected in the increasing value of additional free time compared to additional material remuneration.

The article can be used as managers, employees, postgraduates, students of the system of higher and general education, to improve the educational process. The materials presented in the article will be of interest to politicians, economists and psychologists, sociologists, all who are interested in the role of needs in activation of the human factor.

Ключевые слова: человеческий фактор; социальная активность, личность; количественный и качественный состав потребностей; формы, средства, способы удовлетворения потребностей; общественное производство.

Keywords: Human factor; Social activity, personality; Quantitative and qualitative composition of needs; Forms, means, ways of satisfying needs; Public production.

Человек как субъективный фактор общественного прогресса, как движущая сила исторического прогресса представляет собой личность со всей совокупностью физических и духовных сил, способностей, потребностей, интересов и стремлений. Человеческий фактор включает все многообразие качественных характеристик человека, как субъекта деятельности, реализацию его сущностных сил. Активность человеческого фактора в историческом прогрессе обусловлена, прежде всего, объективными условиями – уровнем общественного развития, зрелостью общественных отношений, социальной средой. В механизме активации человеческого фактора важная роль принадлежит взаимосвязанному процессу формирования и удовлетворения потребностей личности. Личные потребности во всем многообразии занимают центральное место в детерминации человеческой деятельности. Социальная активность как мера человеческой деятельности непосредственно зависит от совокупности потребностей личности, степени их развития, а так же от мены их удовлетворения.

Для взаимосвязи социальной активности и потребностей личности большое значение имеют, во-первых, целостность системы разумных потребностей как предпосылка и условие развития всех сторон деятельности личности, во-вторых, зависимость активности от степени удовлетворения разумных потребностей, в-третьих, соответствие системы стимулирования деятельности реальной системе личных потребностей. Знание этих механизмов важно для формирования потребностей и на этой основе – активации человеческого фактора.

Целостность системы потребностей личности предполагает исторически обусловленное их многообразие и социально обусловленный уровень развития, а так же гармоническую взаимосвязь всех потребностей личности.

Как известно, потребности личности формируются в процессе деятельности. Многообразие человеческой деятельности обусловливает многообразие потребностей. Чем выше уровень исторического развития общества, тем сложнее структура деятельности и соответственно богаче потребности. Содержание потребностей детерминировано множеством различных факторов (социальных, экономических, демографических) и теоретически не ограничено. Реальные потребности отдельной личности ограничены, прежде всего, способностями человека и условиями среды обитания. Эти же факторы обусловливает и уровень развития потребностей. Содержание и уровень развития потребностей (конкретной) отдельной личности варьируется в широких пределах и непосредственно зависят от индивидуального бытия человека.

Различные виды потребностей, их структура, классификация, факторы формирования всесторонно проанализированы в научной литературе. Вместе с тем недостаточно внимания уделено вопросу взаимосвязи и целостности системы потребностей личности. Подлинная, торжественная сущность человеческого существования, устойчивая активность личности зависит не столько от отдельных потребностей или степени развития, сколько от гармонии всей совокупности потребностей.

Гармония, вслед за Аристотелем, с давних пор определяется как «единство многообразия». Как показал В.Т. Мещеряков, гармония есть такое состояние системы, когда диалектическая взаимосвязь ее элементов обусловливает «пространственно-временную целостность и высокий динамизм в процессе ее развития» [2; 78]. Гармония – это динамическая взаимосвязь между элементами системы, обеспечивающая функциональное соответствие последующего качественного состояния предыдущему.

Гармоническая система личных потребностей представляет собой ансамбль, в котором не все потребности имеют одинаковый уровень развития. Удовлетворение одной потребности порождает новые потребности, не нарушающие гармонии. Неудовлетворенные потребности, как известно, могут атрофироваться, вытесняться и заменяться другими так же без нарушения гармонии. Деструктивную роль играют амбивалентные потребности – те, которые содержат в себе внутреннее противоречие и удовлетворение которых может принести как пользу, так и вред человеку, а чаще и то и другое вместе. Такие противоречия вносят элементы дисгармонии в ансамбль потребностей. Дисгармонию вносят также чрезмерно доминирующие потребности, вызывающие преимущественное развитие одного вида деятельности в ущерб другим. Это не означает, что все потребности должны быть развиты одинаково. Гармония предполагает, что отдельные потребности могут быть развиты у одного человека сильнее, у другого – меньше; может различаться и количественный и качественный состав потребностей.

Гармонизация потребностей изначально детерминирована симбиозом различных видов деятельности – трудовой, общественно-политической, досуговой. Реальные противоречия экономических кризисов обусловливают противоречивость системы личных потребностей, вносят в нее элементы дисгармонии. Стихийное взаимодействие различных сфер жизнедеятельности человека может привести к преимущественному развитию одних потребностей в ущерб других. Вследствие этого происходит одностороннее, однобокое развитие личности, что наглядно проявляется, например, при преимущественной ориентации человека на трудовую деятельность. Литература и искусство в прошлые годы 20 столетия создали даже образ положительного героя, все силы отдающего труду в общественном производстве. В период, когда в нашем обществе существовали объективные затруднения в удовлетворении жизненно важных материальных, витальных потребностей, ограниченность такого образа жизни была понятной, да к тому же не столь заметной, как на современном этапе экономического развития 21 века. Повышение значимости духовных потребностей и «качественный» скачек в их возвышении, обусловлены, прежде всего, уровнем развития общественного производства. Однако общественное производство предъявляет соответствующие требования к культурно-техническому уровню, способностям, знаниям работника, требует от него всестороннего развития. Однобокая ориентация человека на один вид деятельности (даже самой важной – трудовой) уже не отвечает возможностям и требованиям достигнутого уровня развития общества.

И не развитые потребности, и дисгармония в системе личных потребностей ведут к негативным явлениям. В первую очередь это выражается в снижении социальной активности и сказывается не только на результатах деятельности, но и на формировании личности, поскольку социальная активность есть необходимое условие ее всестороннего развития. При дисгармонии в системе потребностей, при односторонней ориентации человека на трудовую деятельность формируется тип ограниченной производственными интересами личности, прочие потребности которой могут атрофироваться, оставаясь не развитыми. Чем оборачивается для общества неразвитость духовных, прежде всего нравственных, эстетических потребностей, можно видеть на примере экологии.

Другое негативное явление при нарушении гармонии личных потребностей – активность, которая не соответствует нормам и ценностям современной экономической системы общества. Такая активность может порождаться стремлением к личному обогащению, неразумными потребностями в материальных благах, что вызывает злоупотребление властью, приписки на производстве. Особенно опасны проявления группового эгоизма, потребительства, рвачества, делячества. Дисгармония в системе личных потребностей может привести к высокой индивидуальной активности, направленной на удовлетворение лишь личных потребностей и игнорирующей общественные интересы.

Все проблемы требуют углубленного изучения взаимосвязи личных потребностей и социальной активности. Гармонизация личных потребностей является важным средством активизации человеческой деятельности. Она непосредственно сопряжена с формированием разумных потребностей личности. Гармония личных потребностей зависит от зрелости общественных отношений и достигается посредством роста универсальности деятельности, обогащения структуры деятельности, преодоления отчуждения. В формировании целостной, гармонической системы потребностей ведущую роль играет образ жизни, воздействующий не только на содержание потребностей, динамические связи между ними детерминированы объективными условиями и субъективным фактором — воспитанием, а также изменением возраста человека и здоровья, уровнем социальной зрелости. Изучение и учет тенденций изменения потребностей в различные периоды жизни индивида – необходимое условие стимулирования социальной активности.

Стимулирование, наряду с формированием целостной гармоничной системы личных потребностей, является действенным средством активации человеческого фактора. Малоизученной остается зависимость социальной активности от степени удовлетворения потребностей. Еще Ш. Фурье отмечал, что высшее счастье и высшее совершенство человека должны заключаться в гармонии его влечений в их удовлетворении – гармонии, которая поэтому должна быть положена в основу труда [2; 45].

Проблему соотношения между продуктивностью деятельности и удовлетворенностью потребностей личности поставил и попытался разрешить В.С. Магун. Общую формулу: «Деятельность человека – это средство удовлетворения его потребностей» он уточняет и частично исправляет [1; 154]. Во-первых, он отмечает, что деятельность способна быть не только благом («средством») для субъекта, но и вредным фактором; во-вторых, собственная деятельность является не единственным средством удовлетворения потребностей индивида, значительная часть его потребностей удовлетворяется благодаря деятельности других людей, социальных групп, институтов; в-третьих, деятельность субъекта направлена на удовлетворение не только его собственных потребностей, но и потребностей других социальных систем; при этом чужие потребности часто психологически «приравниваются» к конечным или инструментальным потребностям самого субъекта [1;83].

Изучая продуктивность трудовой деятельности и переживание удовлетворенности потребностей, В.С. Магун установил два типа связей: рост продуктивности в первом случае повышает удовлетворенность трудом, во втором – снижает. Отсюда можно заключить, что между продуктивностью деятельности и степенью удовлетворения потребностей существует нелинейная динамическая связь. Изучение взаимосвязи между активностью и степенью удовлетворения потребностей требует глубокого социологического анализа в различных сферах человеческой деятельности. Однако прежде следует разработать методику такого исследования.

Система стимулирования в интересующем нас аспекте частично совпадает со средствами и способами удовлетворения потребностей. Для активизации человеческого фактора первостепенное значение имеет соответствие системы удовлетворения потребностей реальным потребностям конкретной личности [4]. О том, что такое соответствие существует не всегда, говорят очевидные факты, согласно которым одни и те же стимулы вызывают различную активность у разных людей или даже у одного человека в неодинаковых ситуациях.

Каждая историческая эпоха характеризуется определенной степенью соответствия стимулов и потребностей. В структуре стимулов наибольшую долю имеют предметы потребления, создаваемые общественным производством. Интересы производства либо совпали с потребностями трудящихся, подчиняясь им, либо не совпали, противостояли им. Современная экономика 21 века открывает новую эпоху, когда потребности «человека труда» рассматриваются как исходный и определяющий фактор общественного производства. Экономическое развитие современного общества все созданное человеком создается ради человека, для удовлетворения его потребностей , всестороннего развития личности. Вместе с тем реальная экономика находится на такой ступени развития, когда полное удовлетворение постоянно растущих потребностей человека невозможно, когда еще сохраняются отдельные противоречия между личными и общественными интересами, интересами работника и производства. В прошлом допускалась недооценка отсталости сферы услуг, материальной базы социально-культурных учреждений, словом, не уделялось должного внимания социальным вопросам, что и привело к снижению социальной активности, заинтересованности трудящихся в результатах труда и другим негативным явлениям [3].

Предметы потребления, создаваемые в общественном производстве, далеко не всегда удовлетворяют потребности людей, как по качеству, так и по ассортименту. Современное экономическое производство, являясь одним из факторов формирования потребностей (через производимые предметы потребления), зачастую оказывает на этот процесс негативное воздействие, сужает и нивелирует потребности личности. Можно отметить практически ничем не ограниченный диктат производителя (в форме общественного производства) на потребителя (мы вынуждены потреблять то, что нам предлагает производство). Разумеется, такое явление наблюдается тогда, когда возникает противоречие между производителем и потребителем.

Формы, средства, способы удовлетворения потребностей оказывают непосредственное влияние на деятельность личности, ее активность. Хотя это влияние комплексное, необходимо учитывать и относительную самостоятельность действия отдельных факторов на деятельность отдельной личности. Сильное воздействие на активность личности оказывает ситуативная актуализация потребностей. Это воздействие многократно усиливается, если существуют необходимые условия для беспрепятственного удовлетворения такой потребности. В качестве такого сильного стимула могут выступать не только разумные потребности, но и псевдо-потребности, прихоти. Неудовлетворенные потребности постепенно вытесняются другими. Этот процесс ускоряется, если отсутствуют необходимые условия для удовлетворения тех или иных потребностей [5; 54]. Неудовлетворенные потребности в одной сфере деятельности ищут выход в другой. Так, неудовлетворенность своей работой, как правило, ведет к снижению трудовой активности и стремлению работника найти удовлетворение в общественной жизни, семейно-бытовой сфере, индивидуальном творчестве в свободное время. За малым исключением такое «перераспределение» активности является нежелательным для общества.

Активизация человеческого фактора невозможна без учета тенденций возвышения потребностей. Рост духовных потребностей человека привел к снижению роли материального вознаграждения за труд как универсального средства удовлетворения потребностей. Это находит свое отражение в том, что возрастает ценность дополнительного свободного времени по сравнению с дополнительным материальным вознаграждением.

Активация человеческого фактора, повышение социальной активности связаны, с одной стороны, с формированием цельной, гармоничной системы разумных потребностей личности, с другой – с совершенствованием системы стимулирования, которая предусматривает развитие социальной сферы современного экономического общества, более полное количественное и качественное удовлетворение материальных и духовных потребностей человека. Статья, может быть использована как руководителями, сотрудниками, аспирантами, студентами системы высшего и общего образования, для улучшения образовательного процесса. Материалы, изложенные в статье, будут интересны политикам, экономистам и психологам, социологам, всем кому интересна роль потребностей в активации человеческого фактора.

Литература:

Магун В.С. Потребности и психология социальной деятельности личности. Л.: Наука, 1983.
Мещеряков В.Т. Развитие представлений о гармонии в домарксисткой и марксистко-ленинской философии. Л.: Наука, 1981.
См: Мухамедзянова. Н. Р. Подготовка будущего специалиста социальной работы к гармоничному взаимодействию с клиентом (Российская государственная библиотека) [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://dlib.rsl.ru/01002977163
See: Tsipko A. S. Personal potential of the worker: problems of formation and development. M.: Science, 1987.
Wood D. A. Effect of worker orientation differences on job attitude correlates. – Journal of Applied Psychology, 1974, vol. 59, p. 54-60.

Предисловие к статье о критике политической экономии

Экономические рукописи: предисловие к статье о критике политической экономии

Карл Маркс 1859
К критике политической экономии

Предисловие

Источник: Маркс К., К критике Политическая экономия , Издательство Прогресс, Москва, 1977, с некоторыми примечаниями Р. Рохаса.

Я рассматриваю систему буржуазной экономики в следующем порядке: капитал, земельная собственность, наемный труд; Государство, внешняя торговля, мировой рынок.

Экономические условия существования трех великих анализируются классы, на которые делится современное буржуазное общество. под первыми тремя заголовками; взаимосвязь трех других заголовки очевидны. Первая часть первой книги, посвященная с капиталом, состоит из следующих глав: 1. Товар, 2. Деньги или простое обращение; 3. Капитал в целом. Настоящая часть состоит из первых двух глав. Весь материал лежит передо мной в виде монографий, написанных не для печати, а для само-прояснения в сильно разнесенные периоды; их переделка в единое целое в соответствии с указанным мною планом зависят от обстоятельств.

Общее введение, которое я составил, опущено, так как при дальнейшем рассмотрении мне кажется непонятным ожидать результатов которые еще предстоит обосновать, и читатель, действительно желающий чтобы следовать за мной, придется решить продвинуться от частного к Генеральная. Несколько кратких замечаний о ходе моего изучения политическая экономия здесь уместна.

Хотя я изучал юриспруденцию, я изучал ее как предмет подчинены философии и истории.В 1842-43 гг. Редактором Rheinische Zeitung, Я впервые оказался в затруднительном положении. позиция необходимости обсуждать так называемые материальные интересы. В обсуждение рейнского ландтага по поводу лесных краж и разделения земельной собственности; официальная полемика, начатая господином фон Шапером, затем оберпрасидент Рейнской провинции против Rheinische Zeitung о состоянии мозельского крестьянства и, наконец, дебаты о свободной торговле и защитных тарифах вызвали у меня в первую очередь Например, чтобы обратить мое внимание на экономические вопросы.С другой стороны, в то время, когда добрые намерения «продвигаться вперед» часто забирали место фактического знания, отголосок французского социализма и коммунизм, слегка окрашенный философией, был заметен в Rheinische Zeitung. Я возражал против этого дилетантизма, но в то же время time откровенно признал в полемике с Allgemeine Augsburger Zeitung , что мои предыдущие исследования не позволили мне выразить мнение о содержании французских теорий.Когда издатели Rheinische Zeitung создавал иллюзию того, что более соответствующая политика со стороны газеты, возможно, можно будет добиться отмены вынесенного ему смертного приговора, я с нетерпением жду ухватился за возможность уйти с публичной сцены на мою учебу.

Первой работой, которую я предпринял, чтобы развеять нападающие на меня сомнения, была критический пересмотр гегелевской философии права; в введение к этой работе, опубликованной в Deutsch-Franzosische Jahrbucher выпущен в Париже в 1844 году.Мой запрос привел меня к вывод, что ни правоотношения, ни политические формы не могут быть понимаются либо сами по себе, либо на основе так называемого общее развитие человеческого разума, но они, наоборот, происходят из материальных условий жизни, совокупность которых Гегель, следуя примеру английских и французских мыслителей эпохи восемнадцатый век охватывает термин «гражданское общество»; что анатомию этого гражданского общества, однако, следует искать в политических экономия.Изучение этого, которое я начал в Париже, я продолжил в Брюссель, куда я переехал в связи с высылкой М. Гизо. Общий вывод, к которому я пришел и который однажды достигли, стали руководящим принципом моей учебы, можно резюмировать следующим образом.

В общественном производстве своего существования люди неизбежно вступать в определенные отношения, которые не зависят от их воли, а именно производственные отношения, соответствующие данной стадии в развитие их материальных производительных сил.Совокупность эти производственные отношения составляют экономическую структуру общество, реальный фундамент, на котором возникает правовая и политическая надстройки и которой соответствуют определенные формы социальных сознание. Способ производства материальной жизни обусловливает общий процесс социальной, политической и интеллектуальной жизни. Нет сознание людей, определяющее их существование, но их социальное существование, определяющее их сознание.На определенном стадии развития материальные производительные силы общества наступают в противоречие с существующими производственными отношениями или — это просто выражает то же самое в юридических терминах — с собственностью отношения, в рамках которых они действовали до сих пор. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Затем начинается эпоха социальной революции. В изменения в экономической основе рано или поздно приводят к преобразование всей необъятной надстройки.

При изучении таких преобразований всегда необходимо различать материальная трансформация экономических условий производства, которая могут быть определены с точностью естествознания, а юридические, политические, религиозные, художественные или философские — короче, идеологические формы, в которых люди осознают этот конфликт и борются с ним. Так же, как не судят о человеке по тому, о чем он думает. сам, поэтому нельзя судить о таком периоде трансформации по его сознание, но, наоборот, это сознание должно быть объяснил из противоречий материальной жизни, из конфликта существующие между общественными производственными силами и отношениями производство.Ни один социальный порядок никогда не разрушается до того, как все производительные силы, для которых этого достаточно, были развиты, и новые высшие производственные отношения никогда не заменяют старые материальные условия для их существования созрели в рамки старого общества.

Таким образом, человечество неизбежно ставит перед собой такие задачи, которые он в состоянии решить, поскольку при ближайшем рассмотрении всегда показать, что сама проблема возникает только тогда, когда материальные условия для его решения уже присутствуют или, по крайней мере, в процессе формирование.В общих чертах, азиатские, древние, ^[A] феодальные и современные буржуазные способы производства могут быть обозначены как маркирующие эпохи прогресс в экономическом развитии общества. Буржуазный режим производство — последняя антагонистическая форма социального процесса производство — антагонистическое не в смысле индивидуального антагонизма но антагонизма, который исходит от социальных условий существования — но производительные силы, развивающиеся внутри буржуазное общество создает также материальные условия для решения это антагонизм.Соответственно, предыстория человеческого общества закрывает с этой социальной формацией.

Фредерик Энгельс, с которым я постоянно обменивался идеями по переписке с момента публикации его блестящего эссе о критика экономических категорий (напечатано в Deutsch-Franzsische Ярбхер, прибыл по другой дороге (сравните его Lage der arbeitenden Klasse в Англии ) с тем же результатом, что и я, и когда весной 1845 г. он тоже переехал жить в Брюссель, мы решили вместе отправиться в путь. наша концепция в отличие от идеологической концепции немецкой философии, фактически, чтобы свести счеты с нашим прежним философским сознанием.Намерение было осуществлено в форме критики постгегелевская философия. Рукопись [Немецкая идеология], два большие тома в октаво, уже давно дошедшие до издателей в Вестфалии когда нам сообщили, что в связи с изменившимися обстоятельствами он не может быть напечатанным. Мы отказались от рукописи под яростную критику со стороны мышей тем охотнее, потому что мы достигли своей главной цели — самоояснение. Из разрозненных произведений, в которых мы тогда представил публике тот или иной аспект наших взглядов, я упомянуть только Манифест Коммунистической партии, совместно написанный Энгельсом и мной, и Discours sur le libre echange, , который я сам опубликовал.Основные моменты нашей концепции были впервые изложены в академической, хотя и полемической, форме в моем Misere de la Философия …, эта книга, нацеленная на Прудона, появилась в 1847. Публикация очерка о Wage-Labor [Wage-Labor and Capital] на немецком языке, в котором я объединил прочитанные мною лекции. по этому поводу в Ассоциации немецких рабочих в Брюсселе прервано Февральской революцией и моим насильственным выселением из Бельгия как следствие.

Публикация Neue Rheinische Zeitung в 1848 и 1849 гг. последующие события прервали мои экономические исследования, которые я мог только резюме в Лондоне в 1850 году. Огромное количество материалов, относящихся к история политической экономии, собранная в Британском музее, тот факт, что Лондон является удобной точкой наблюдения за буржуазного общества, и, наконец, новый этап развития, который общество, казалось, вошло с открытием золота в Калифорнии и Австралия, побудили меня начать заново с самого начала и тщательно проработайте новый материал.Эти исследования частично привели к по собственному желанию на явно далекие темы, по которым мне пришлось потратить определенное количество времени. Но это было, в частности, настоятельная необходимость зарабатывать себе на жизнь, что сокращало время на мое утилизация. Мое сотрудничество, продолжающееся уже восемь лет, с New York Tribune, ведущая англо-американская газета, потребовала чрезмерная фрагментация моих исследований, потому что я писал только исключительно газетная переписка в строгом смысле слова.Поскольку значительная часть моих работ состояла из статей, посвященных в связи с важными экономическими событиями в Британии и на континенте я был вынужден познакомиться с практическими деталями, которые, строго говоря, говоря, лежат вне сферы политической экономии.

Этот очерк курса моих исследований в области политической экономия призвана просто показать, что мои взгляды — как бы они ни можно судить, и насколько мало они соответствуют заинтересованным предрассудкам правящих классов — результат добросовестных исследований продолжалось много лет.У входа в науку, как у вход в ад, запрос должен быть сделан:

Qui si convien lasciare ogni sospetto
Ogni vilta convien che qui sia morta.

[От Данте, Divina Commedia:
Здесь должно быть оставлено все недоверие;
Всякая трусость здесь должна быть мертва.]

Карл Маркс
Лондон, январь 1859 г.

А.В качестве второй сноски к Манифесту Коммунистической партии Энгельс в 1888 г. написал:

В 1847 году предыстория общества, социальная организация, существовавшая до записанной истории, [была] почти неизвестна. С тех пор, как Август фон Хактхаузен (1792-1866) открыл совместное владение землей в России, Георг Людвиг фон Маурер доказал, что это социальная основа, с которой начинались все тевтонские расы в истории, и постепенно были обнаружены деревенские общины. быть или быть примитивной формой общества повсюду от Индии до Ирландии.Внутренняя организация этого примитивного коммунистического общества была раскрыта в ее типичной форме завершающим открытием Льюиса Генри Моргана (1818-1861) истинной природы рода и его связи с племенем. С распадом первобытных сообществ общество начинает разделяться на отдельные и окончательно антагонистические классы. Я попытался проследить этот распад в книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства», второе издание, Штутгарт, 1886 год.

Таким образом, по мере развития науки о понимании предыстории (предыстория — это время, предшествующее появлению письменных свидетельств человеческой цивилизации), Маркс и Энгельс соответственно изменили свое понимание и описания.В приведенном выше тексте Маркс упоминает «азиатские» способы производства. В идее азиатского способа производства Маркс и Энгельс следовали схеме Гегеля, см .: Царство Востока). Позже они отказались от идеи отличительного азиатского способа производства и сохранили четыре основных формы: племенную, древнюю, феодальную и капиталистическую.

Далее: I. Товар

религий | Бесплатный полнотекстовый | Духовные потребности больных хроническими заболеваниями

онколог из США.С. хотят помощи в преодолении страхов (51%), обретении надежды (42%), обретении смысла жизни (40%), поиске духовных ресурсов (39%) или поиске того, с кем можно поговорить об обретении душевного покоя (43%). ), смысла жизни (28%), умирания и смерти (25%) [21]. Качественное исследование французских пациентов в конце жизни выявило следующие потребности: переосмысление жизни, поиск смысла, уплотнение связи с миром, с близкими и с самим собой, контроль, жизненная энергия, амбивалентность к будущему, конфронтация. со смертью — отношение к трансцендентности [22].Среди онкологических больных в хосписе семья была наиболее часто упоминаемой потребностью (80%), в то время как посещение религиозных служб было наиболее часто упоминаемой неудовлетворенной потребностью [23]. У корейских больных раком были выделены пять субконструкций духовных потребностей, а именно: любовь и связь, надежда и мир, смысл и цель, отношения с Богом и принятие смерти [24]. У немецких пациентов с хроническими болевыми заболеваниями и раком факторный анализ выделил четыре основных аспекта [25], а именно: религиозные потребности (участие в молитве, участие в религиозной церемонии, чтение религиозных / духовных книг, обращение к высшему присутствию), потребность во внутреннем мире. (регистрация желаний пациентов жить в местах тишины и покоя, красоты природы, обретения внутреннего покоя, разговоров с другими о страхах и тревогах, преданности других), экзистенциальные потребности (с точки зрения отражения и смысла жизни и страданий растворяются открытые аспекты жизни, говорят о возможности жизни после смерти) и активно отдавать (что касается активного и автономного намерения утешить кого-то, отдать что-то от себя и обратиться к другим).Анализ литературы, проведенный Галеком, выявил семь основных конструктов, а именно: любовь и принадлежность, значение и цель, надежда и мир, священное, признание красоты, мораль и этика, решимость и смерть [26]. Мета-резюме качественной литературы о духовных перспективах взрослых извлекло тематические образцы духовности в конце жизни, которые были духовным отчаянием (отчуждение, потеря себя, диссонанс), духовной работой (прощение, самоисследование, поиск баланса ) и духовное благополучие (связь, самореализация, созвучие) [27].Если проанализировать все эти категории духовных потребностей, можно выделить четыре (взаимосвязанных) основных измерения, т. Е. Связь, Мир, Смысл / Цель и Трансцендентность, которые можно отнести к основным категориям социального, эмоционального, экзистенциального и религиозного. (Фигура 1). Предлагаемая модель духовных потребностей может обеспечить концептуальную основу для дальнейших исследований и клинической практики.

Рисунок 1. Модель духовных потребностей.

Георг [Дьёрдь] Лукач (Стэнфордская энциклопедия философии)

Георг Лукач родился 13 апреля 1885 года в Будапеште как Бернат. Дьёрдь Левингер.Его отец, влиятельный банкир Йожеф Левингер изменил еврейскую фамилию на Венгерская фамилия Лукач в 1890 году. В 1899 году семья была принят в дворянство. Уже будучи старшеклассником, Лукач проявлял большой интерес к литературе и особенно к литературе. драма, публикация многочисленных обзоров театральных постановок на венгерском Нажмите.

Лукач получил докторскую степень. кандидат политических наук Университета Колозвара в 1906 году и докторскую степень в Университете Будапешт в 1909 году, после того, как представил части его рукописи на «История современной драмы».В следующих девяти лет, Лукач сделал себе имя как литературный и эстетический теоретик с рядом хорошо принятых статей. Он работал и участвовал в интеллектуальных кругах Будапешта, Берлина (где был под влиянием Георга Зиммеля), Флоренции и Гейдельберга. В 1910 г. и 1911, Лукач опубликовал свой сборник эссе Душа и Form и вместе с Лайошем Фюлепом основали недолговечный авангардный журнал, A Szellem ( The Дух ). Жизнь Лукача была потрясена за это время смертью его близкого друга Лео Поппера и самоубийством Ирмы Зайдлер, который был его любовником.Лукач чувствовал ответственность за Смерть Зайдлера, и это оказало на него огромное влияние, что отражено в его эссе 1911 г. «О бедности Дух».

В тот же период Лукач установил тесные связи с Макс и Марианна Вебер в Гейдельберге, Эрнсту Блоху и Философы-неокантианцы Генрих Риккерт и Эмиль Ласк. Между 1912 г. и 1914 г. он работал над первой попыткой сформулировать систематический подход к искусству, который оставался неопубликованным при его жизни ( GW 16).После начала Первой мировой войны Лукач был освобожден от военной службы на передовой. В 1914 г. он женился на российском политическом активисте (и осужден террорист) Елена Грабенко.

В 1913 году Лукач начал участвовать во влиятельных «Воскресный кружок» будапештской интеллигенции, в который вошли Карл Мангейм. Вернувшись с военной службы в венгерской цензуре, он опубликовал Теория романа (1916), что, возможно, самая известная работа его раннего периода.В 1917 году он покинул Грабенко и, несмотря на поддержку Вебера, не получил Habilitation (педагогическая квалификация) в Гейдельбергский университет. Между 1916 и 1918 годами он также возобновил его работа по эстетике, в результате чего неопубликованная рукопись так называемая «Heidelberg Aesthetics» ( GW 17). К к удивлению многих своих друзей, Лукач присоединился к венгерскому Коммунистическая партия в 1918 году; хотя, как его эссе на тему «Большевизм как моральная проблема », не без оговорок.

После стремительного восхождения в качестве одного из ведущих мыслителей партии, Лукач стал более активно участвовать в повседневной политике: после революции 1919 г., он сначала был заместителем комиссара, а затем комиссар народного образования Белы Куна правительство. Позже, когда разразилась война, он служил политическим деятелем. комиссар венгерской Красной Армии (на этой должности он также приказал казнь нескольких солдат, см. Кадаркай 1991: 223). После коммунистическое правительство потерпело поражение, Лукач бежал в Вену на конец 1919 года, где он женился на своей второй жене, Гертруде Борстибер.Находясь в обвинение в координации подпольной деятельности ссыльного коммунистической партии, он оставался под постоянной угрозой изгнания в Венгрия. По этой причине после ареста Лукача в ноябре 1919 г. призыв («Спасите Георга Лукача») появился в Берлинская газета, подписанная многими интеллектуалами, в том числе Генрих и Томас Манн.

В 1923 году Лукач опубликовал свою самую известную работу — эссе Коллекция История и классовое сознание . В этом тексте Лукач решительно отстаивал философски усовершенствованную версию марксизма как решение проблем, волнующих современную философии и развил идею общества как «Тотальность» — онтологическое обязательство, которое происходит от Гегеля, но в то же время включает социологические понимание характера современных обществ, которое он приобрел через Вебера и Зиммеля.Эта переформулировка философского посылки марксизма, однако, повлекли за собой отказ от тогдашних современные формы упрощенного материализма и наивного сциентизма одобрено многими советскими партийными интеллектуалами. Неудивительно, что вечеринка православие осудило книгу как выражение ультралевизны (в несмотря на проленинские поправки Лукача к статьям в томе, который уже вышел ранее, см. Löwy 1979: 172–179). Тем не менее, его позиция как одного из ведущих интеллектуалов марксизма, что позволило Лукачу участвовать в авангарде дебатов того времени, что касается пример с быстро написанным этюдом о Ленине по случаю Смерть советского лидера в 1924 году.Однако в 1928 году Лукач был вынужден фактически отказаться от своей политической деятельности после того, как представил так называемые «тезисы Блюма» (см. 1928 г.). В этом проекте партийной платформы, названной в честь его партийного псевдонима, он выступал за демократическая диктатура рабочих и крестьян в Венгрии. Эти тезисы были осуждены партией как правый уклон (зарабатывание его статус осужденного как левого, так и правого диссидент в срок до пяти лет).

После очередного ареста австрийскими властями Лукач уехал из Вены в 1929 году сначала в Берлин, затем в Будапешт, где жил под землей три месяца.В конце концов, он был вызван Советское партийное руководство в Москву, где он пробыл с 1930 г., оставив только на миссий Коминтерна в Берлине и на Ташкент во время войны. В Москве Лукач занимал должность в Институт Маркса-Энгельса. За это время он впервые вступил в контакт с ранними работами Маркса, которые прежде оставались не опубликовано. По мере того как Лукач становился (по крайней мере, внешне) все более и более подчиняться сталинской ортодоксии (при этом попытка новой марксистской эстетики в Историческом романе ), он публично отказался от своих взглядов, высказанных в History and Class Сознание (см. 1933b).Степень Лукача согласие со сталинизмом оспаривается по сей день (см. Lichtheim 1970; Deutscher 1972; Колаковски 1978; Пайк 1988 г.). Однако это ясно из его сочинения о том, что он публично защищал сталинские догмы как в эстетика и политика 1930-х, 1940-х и 1950-х годов (1933a, 1938, 1951), впоследствии неоднократно критикуя Сталина и сталинизм. (см. 1957, 1962).

В 1944 году Лукач вернулся в Будапешт и стал профессором местный университет. В 1948 году он опубликовал свое двухтомное исследование под названием Молодой Гегель (частично написано в 1930-е годы в Москве) участвовал в дебатах о социалистическом реализме в литературе.В 1949, он также поехал в Париж, чтобы участвовать в дебатах о экзистенциализм и марксизм с Сартром. Произведения этого периода отражают как его приверженность ортодоксальному советскому марксизму, так и его беспокойство по поводу сталинской послевоенной ситуации. Широко критикуемый Пример его написания этого времени — The Destruction of Reason , опубликованный в 1954 году. Он осудил большую часть немецких философская и литературная традиция после Маркса как продукт «Иррационализм» и как несущий ответственность за восхождение национал-социализма.В это время Лукач также продолжал отстаивать довольно консервативный идеал реализма в эстетика (см. 1951).

После того, как снова подверглись критике со стороны ортодоксальной партии и будучи практически исключенными из общественной жизни в середине 1950-х годов, Венгерское восстание против советской власти в 1956 г. открыло новый глава для Лукача. После смерти Сталина не стало только для него становится все более возможной публичная критика сталинизма и снова озвучить, впервые с 1928 года, свое видение будущее марксизма, утверждая, что коммунистическая партия должна вернуть себе общественное доверие, конкурируя с другими левыми силами внутри многопартийная демократия.Он также служил в недолговечном Надь правительство в качестве министра народного образования. После последующего Советское вторжение, он был арестован и заключен в тюрьму в Румынии. В в отличие от других членов правительства, он не был казнен, но просто исключен из коммунистической партии, в которую он только вернулся в 1969. С 1960-х Лукач вынужден был уйти на пенсию. все академические должности — работал над своим двухтомником Специфика эстетики и марксистской этики, позже частично преобразована в Онтологию социального бытия , которая он никогда не заканчивал за свою жизнь.Он также продолжал публиковать широко по литературе и искусству. Лукач скончался 4 июня, 1971 год в Будапеште.

«ранних» сочинений Лукача — до его обратились к марксизму в 1918 году — воодушевлены опасениями, которые также присутствовал, хотя и преобразовался, в его более поздней политической мысли. В этом периода, Лукач формулирует сложную эстетическую теорию и критика современной культуры, которую он считает характеризуется непреодолимой пропастью между объективными культурными формами и богатство «настоящей жизни».

Он поднимает вопрос о взаимоотношениях между «Форма» и «жизнь» в трех разных, но тесно взаимосвязанные дискуссии: во-первых, возникает вопрос о как элемент «форма» выделяет искусство как отдельный сфера ценностей. Это наиболее подробно обсуждается в его двух попытках. в систематической философии искусства. Во-вторых, есть социолого-исторический вопрос о соотношении (индивидуальных и коллективной) жизни и (эстетических и этических) форм в современном буржуазное общество.Эта тема является доминирующей как в Истории современной драмы 1909 года, так и в Теория романа 1916 года. Наконец, третье направление касается экзистенциальные и этические вопросы, наиболее подробно обсуждаемые в Душа и форма и в очерке «О бедности Дух».

Рядом с «формой» два центральных понятия в Мысль Лукача — это «целостность» и «жизнь». Под «тотальностью» Лукач понимает к целому набору элементов, которые значимо взаимосвязаны в таких способ, которым сущность каждого элемента может быть понята только в его отношение к другим.«Жизнь», как Лукач понимает это, это внутреннее богатство и потенциальные возможности опыт и действия отдельных лиц и обществ, а не только временное развитие эмпирических жизней. И индивидуальный, и социальный жизнь в принципе способна сформировать интегрированный тотальность. Однако это только в том случае, если существенные свойства его элементов понятны с точки зрения их отношения к другим подробности жизни. Только в этом случае жизнь может иметь осмысленный форма, которая не является простым ограничением.Лукач утверждает, что это Так было во времена гомеровской Греции, когда все смысл был имманентен самой жизни. Эта имманентность смысла и целостность, которую он составлял, была, однако, потеряна в последующем историческое развитие, превращая форму во внешний фактор жизнь.

Что касается отношения между формой и жизнью, мы можем различить между формами, которые являются формами из самой жизни, произведенной этим жизни, и абстрактные формы, которые навязываются жизни из за пределами.Когда жизни навязывается форма, которая не является формой этот конкретный образ жизни (или если рассматриваемая форма не может быть реализовано в эмпирической жизни), такое навязывание всегда сопряжено с риском искажения смысла конкретных действий или лиц. Но в то же время форма необходима для того, чтобы жизнь стала понятной и единым (см. Бернштейн 1984: 77–80). В сфере индивидуальное агентство, люди сталкиваются с этой дилеммой в отношении выбора либо достоверного выражения конкретных значений их собственной жизни, рискуя потерять форму и, как следствие, потерять понятный доступ к этим значениям или навязывание внешней формы как нормативное требование к их жизни, рискуя исказить недостоверность и даже отрицание самой жизни.

2.1 Жизнь и форма

За исключением История современной драмы (1909), самые ранние работы Лукача сознательно эссеистический по форме. Как объясняет Лукач в «О природе и форма эссе »(1911a), потому что эссе является основная форма письма, которая обращается к жизни через посредство форма (1911a: 8) и которая принимает форму (в частности, форму произведение искусства) всерьез как отдельная реальность. Эссеистическое письмо, однако, это не только запись о форме ; он также должен всегда исследовать условия, при которых жизнь может обрести форму в первое место.Эта проблема обостряется в современности, когда форма жизни больше не является чем-то беспроблемно присутствующим. Скорее существующие способы, которыми жизнь могла придать себе форму, стали проблематичны и воспринимаются как абстракции.

Вслед за Вебером Лукач характеризует буржуазную форму жизни с точки зрения примата этики труда и внутреннего сила. Лукач утверждает, что в соответствии с этой формой жизни: был вид искусства, способный выразить беспроблемные отношения между жизнью и формой (например, в Дело Теодора Шторма, понимание того, что буржуазный гражданин должен сосредоточиться на своей работе и доверить формирование своей жизни судьба, см. 1910a: 60).Однако когда эта буржуазная форма жизни исчез, оставшийся буржуазный «образ жизни» превратился в форму аскетизма, который стал враждебным по отношению к сама жизнь. То же верно и для соответствующего движения внутри искусство отказа от жизни в пользу «искусства ради него самого», то есть формы художественного производства, которая сознательно (и с оправданием) отказывается выражать жизнь, потому что в ней нет основание в соответствующей форме жизни.

Лукач, таким образом, утверждает, что современное искусство оказалось перед дилеммой. необходимости достичь гармонии жизни и формы, либо за счет интенсивности и потенциальности жизни, или в чисто символическом и мнимый уровень — эффективно уходя от жизни ( идея, которую он обсуждает в отношении Новалиса, см. 1908: 50; видеть дворецкого 2010: 9).В обоих случаях искусство противостоит жизни. Напротив, искренняя попытка дать «реальный» или «абсолютный» жизнь »(то есть подлинно значимая жизнь в отличие от хаос «эмпирической жизни», см. Márkus 1983: 11; Löwy 1979: 104) отдельная форма обязательно предполагает отказ бессмысленных потребностей эмпирической жизни. Вместо этого такой попытка должна поддерживать форму жизни, которая не может быть включена в обычная жизнь. В одном из эссе, опубликованном в Soul and Форма , озаглавленная «Метафизика трагедии» (1910b), Лукач приписывает эту задачу форме современной трагедии.Когда природа и судьба стали «ужасающе бездушными» (1910b: 154) и любая надежда на «дружественный порядок» (там же). исчезла, трагедия становится задачей — отказаться от обычных жизнь в пользу возможности «жить на периферии трагедии »(1910b: 173).

Этическое измерение этой связи между жизнью и формой становится наиболее явным в эссе Лукача о Кьеркегоре и в «О нищете духа». Отказ Кьеркегора любви Регины Олсен хвалят за выражение потребности придания собственной эмпирической жизни определенной, недвусмысленной формы и тем самым превращая ее в абсолютную жизнь — в Кьеркегора, пытаясь провести аутентичный жест (1910c: 28).Но этическая позиция Кьеркегора страдает дефектом: Кьеркегор пытается примирить обычную жизнь в форме, подходящей для подлинного, «абсолютного» жизнь (то есть он пытается прожить трагическую жизнь как обычную жизнь). Но из-за присущая ей неоднозначность и чуждость формы, обычная жизнь не может когда-либо успешно прожить таким образом (1910c: 40). Таким образом, Попытка Кьеркегора жить настоящей жизнью была обречена на начало.

Заключение этой мысли, кажется, указывает на неразрешимая дилемма.Но уже в очерке 1911 г. «О бедности Дух »- слияние автобиографической рефлексии о роли Лукача в самоубийстве Ирмы Зайдлер и изучение теоретических вопросов — указывает на другое вывод: категорический отказ от «этики долг». Лукач утверждает, что формальная этика, основанная на правилах, ведет в отчуждение от жизни. Несмотря на то, что подчинение «Форма», которая подразумевается в принятии формалистической этики, основа, на которой в первую очередь становится возможной общественная жизнь, он удерживает людей от «человеческих отношений».В виде Лукач пишет: «Форма […] подобна мосту, который отделяет »(1911b: 44). Лукач противопоставляет такую этику с идеалом «добра», который представляет собой «настоящий жизнь », а не« нечистая и бесплодная »жизнь большинство людей. «Доброта» предполагает отказ от правил как а также обязанности по отношению к другим в пользу чистых действий, которые могут быть греховный, хаотичный и бесполезный. Душа хорошего человека, Лукач утверждает, что «это чистый белый сланец, на котором судьба пишет свои абсурдная команда »(1911b: 48). Этот антиконсеквенциалист и антидеонтологическая этика чистого действия наконец превратилась в понятие «произведения».Только жертвуя собой ради ради произведений, людей (или, как рассказчик Лукача, скорее претензии, мужчины) могут освободиться от психологического содержания повседневной жизни и приготовьтесь к милости добра. Этот заключительная линия мысли уже указывает на социальную утопию: автор преодоление отчужденного мира «механических сил» (1911b: 45) через дела, преобразующие жизнь, мы можем восстановить подлинное общение с другими и прямое знание других, в которых «Субъект и объект схлопываются друг в друга» (1911b: 46).Это видение окончательного преодоления отчуждения кажется вывести из теоретического тупика, в котором ранее был Лукач позиции, но только ценой поддержки этического решенничества и мессианизм.

2.2 Неокантианская эстетика

В то время как культурная критика Лукача стремится охватить характерно современное явление, его утверждения подкрепляются эстетическая теория, направленная на открытие трансцендентных состояний эстетики, удаленной от исторической изменчивости. Четный хотя Лукач сочетает эти элементы в своем письме с теория культуры, разработанная Георгом Зиммелем и ницшеанцами. идея внутреннего противоречия между жизнью и формой, его ранние работы невозможно понять без рассмотрения лежащих в их основе неокантианцев. framework (подробное обсуждение см. в Kavoulakos 2014).Этот структура наиболее отчетливо видна в его двух систематических попытках создать философию искусства в Гейдельберге ( GW 16 и 17). Здесь Лукач пытается дать философское объяснение условий возможности искусства, которое требует произведение искусства как фундаментальный феномен эстетического смысл, а не извлекать это значение из художественных творчество или эстетический опыт.

В своей ранней эстетической мысли Лукач различает — используя неокантианскую терминологию — разные сферы реальности друг от друга.Ближайшая сфера — это «Реальность опыта», в которой все появляется как объект качественного опыта, или (в версии 1916 г.) как имеющий заданный характер объекта ( Gegenständlichkeit ), то есть принципиально разнородны. Лукач приводит два аргумента относительно роли, которую искусство может играть по отношению к этой сфере: в 1912 Философия искусства , он утверждает, что любой адекватный передача смысла между людьми должна казаться невозможной из-за в этой сфере, поскольку бесконечные качественные различия опыт никогда не может быть успешно передан.Тем не менее Неизбежное желание передать смысл заставляет людей усыновлять различные средства связи, которые, хотя и не подходят для выражая реальность опыта, позволяют людям преодолевать обособленность, относясь друг к другу с точки зрения других сфер реальность (например, сфера логической действительности). Хотя логика и этика составляют «чистые» сферы передаваемого смысла, однако категории эстетического никогда не могут быть так полно отделены от возможности опыта.

В модели Aesthetics 1916 года Лукач применяет более радикальная версия этого неокантианского аргумента: тогда как реальность повседневная жизнь характеризуется неоднородностью форм предметов, эстетическая сфера действительности характеризуется отчетливой формой объективности, которая законодательно закреплена как норма на основании опыта сам. Таким образом, контраст между повседневной жизнью и искусством не однозначен. между опытом и достоверностью, но между неоднородностью повседневная жизнь и однородная форма, соответствующая автономии опыт ( GW 17:36).Следовательно, по сравнению с логическая и этическая сферы действия, эстетика имеет отчетливую статус. В то время как в этих других сферах действительности объективные нормы и субъективные установки полностью отделимы, автономия опыта устанавливает нормативный стандарт, который включает в себя определенные отношения между субъективным опытом и объективной нормой.

Ценность, определяющая эстетическую сферу, утверждает Лукач, может быть только произведением искусства, поскольку эта ценность предполагается любым описание художественного произведения или эстетического опыт.Лукач предлагает объяснить характер этого отличительной ценности путем проведения феноменологического анализа художественное творчество и эстетическая восприимчивость. Хотя эти деятельность не является определяющей для ценности произведений искусства, они может по-прежнему служить основой для реконструкции независимых нормативный статус эстетики. Результатом этого анализа является представление о произведении искусства как об идеале однородного единства форма и материал . В 1912 году Философия искусства , это единство характеризуется тем, что эмпирическое содержание становится полностью коммуникабельный и содержащий все возможные аспекты возможного опыт, образуя «конкретную целостность» ( GW 16: 83, 91, 112 и GW 17: 110) собственного мира внутри себя.Напротив, в модели Aesthetics 1916 года это осуществляется через процесс, в котором конститутивная функция опыт становится полностью автономным, определяя как форму, так и содержание. Такое идеальное произведение искусства в силу этой гармонии является Утопическое воплощение установок, которые уже действуют в обычный мир опыта ( GW 16: 82).

Произведения искусства, таким образом, представляют нам «имманентный утопия »опыта, то есть с видением формы опыт, который упорядочен и объединен конститутивным «Точка зрения» ( GW 16: 82), которая формирует и контент полностью подходят друг другу.Из-за этих особенности, такой опыт воплощает в себе максимум объективности в отношение субъекта к объекту полностью соответствует его субъективность ( GW 17: 100). Это наконец ответ на вопрос взяв во внимание a priori условий искусства: как особый идеал возможного опыта, произведение искусства всегда исторически конкретный. Однако обе возможности стать совокупностью в силу своей формы и нормативного требования для этого являются вневременной, априори условий возможности работ искусство в неокантианском смысле ( GW 16: 168).

2.3 Современность и потеря целостности

Другой аспект ранних работ Лукача связан с исторические изменения в наших отношениях по форме. В его раннем анализ истории и социологии драмы ( История Современная драма , 1909), Лукач развивает описание связь эстетических жанров с историческими изменениями. Он утверждает эта драма связана с конкретными историческими обстоятельствами: для драмы чтобы существовать, должно быть преобладающее Weltanschauung ( GW 15: 44), который предпочитает драму как способ выражение.Этот трагический Weltanschauung существует только в периоды социальной дезинтеграции, когда индивидуальные эмоции и объективные факты находятся в таком сильном несоответствии, что они выявить героические формы отрицания социальной реальности.

Против простого распада без трагедии Лукач утверждает, что трагедия возникает только в одном конкретном историческом ситуация. В каждом обществе правящий класс узаконивает свои собственные доминирование по отношению к определенным оценкам ( Wertungen ).Однако, если этот класс начинает испытать те же самые оценки как проблемные или бесплодные, это означает начало его падения ( GW 15:47). В таком ситуации, формальный элемент драмы и трагедии, который предполагает парадоксальная связь между в высшей степени универсальной формой и в высшей степени индивидуализированное содержание, отражает парадоксальное отношение между формой и жизнь, которую люди переживают в их собственном отношении к общество.

В Теория романа 1916 года Лукач начинает некоторые из этих тем.В то же время он обращается к философии истории, чтобы прояснить связь между историческими изменения трансцендентных точек зрения и «чистые формы» эстетических жанров. Главный объект его обсуждения — эпос: Лукач утверждает, что произведения искусства, принадлежащие этому жанр — например, гомеровская эпическая поэзия и современные роман — всегда должен выражать объективную реальность социальных и индивидуальная человеческая жизнь как она есть (1916: 46). Однако, поскольку отличительных «метафизических условий» различных эпох, они выражают эту объективную реальность в радикально ином формы.Эпическая поэзия времен Гомера берет свое начало с мир, составлявший замкнутую совокупность (1916: 33), что это мир, в котором жизнь, культура, смысл, действия и социальные учреждения образуют гармоничное целое. В частности, Лукач утверждает, что в Древней Греции «сущность» бытия была имманентно жизни, а не нужно искать в трансцендентном область. Более того, не было разрыва между индивидуальным сознанием. и объективированное значение в мире, которое потребовало бы человек проецирует смысл на мир.Лица в древнем Греции нужно было только принять тотальность смысла в своем мире, даже если они были в той или иной ситуации неспособны понимать это. Напротив, современное общество конститутивно отчужденный: просто обычные социальные институты, лишенные смысла существуют отдельно от людей и их сильно индивидуализированных самопонимание. Следовательно, в современном обществе значение может быть только находится во внутренней жизни человека и не может стать признан в мире (1916: 61).

Исходя из этого описания замкнутой совокупности, Лукач утверждает, что интеллектуальная история мира уже прообразом в культурной истории Древней Греции в движение от эпической поэзии к трагедии, а затем к философии. в В ходе этого движения источники смысла становились все более более внешний по отношению к непосредственной жизни. Как следствие, Лукач утверждает, что эти три жанра населяют три разных «Трансцендентные loci » (1916: 36) относительно вопрос о совокупности.Трагедия и философия уже осознали потеря значимой целостности, тогда как возможность эпической поэзии зависит от его имманентности. Как утверждает Лукач, в этом причина почему «формы искусства становятся предметом историко-философского диалектика »(1916: 39).

Причина этого развития — потеря целостности из-за исторические изменения, в которых объективные институты социальной жизни стал просто условным, чисто внешним «вторым природа »(1916: 62f., 112). Это отчуждение личности из ее мира приводит к ситуации «трансцендентального бездомность »(1916: 40, 60), в которой люди должны чисто нормативная позиция «должно быть» (1916: 47) к миру.Роман всегда касается развития такие люди. Это развитие может принять форму субъективно-идеалистическая иллюзия (например, как в «Дон Дон Кихот ») или разочарования, то есть в людях понимание невозможности найти смысл в их Мир. Таким образом, Лукач утверждает, что роман — это форма эпоса. письмо, подходящее для определенного момента истории. В современности, эпическое письмо больше не имеет какой-либо отчетливой формы, которая могла бы выражать любое конкретное отношение между жизнью и сущностью внутри тотальность.Скорее, форма романа — это попытка разобраться с отсутствие этой связи (1916: 59; см. Jameson 1971: 172).

Понимание Лукача отчуждения как исторической утраты целостности и, как следствие, проблема формы позволяет ему также сформулировать ядро утопического видения: саму форму романа указывает на возможность возобновления отношений между человеком и мир, в котором снова можно найти смысл. Лукач видит эту утопию измерение современных романов наиболее ярко выражено в произведениях Гете. «Вильгельм Мейстер», Толстой и Достоевский.

Обращение Лукача в коммунизм в 1918 г. и его последующее увлечение философским марксизмом не только сбило с толку его друзей, даже сегодняшним читателям может быть трудно отследить многие сдвиги в теоретических взглядах Лукача между 1918 и 1923.

В декабрьской 1918 г. статье «Большевизм как этический Проблема », Лукач связывает свои новообретенные Марксистские убеждения и этические взгляды, которых он придерживался ранее: тогда как историческая необходимость классовой борьбы — лишь описательное утверждение марксизма, нормативное этическое требование создать бесклассовое общество должно быть отделено от любых вопрос истины и быть признанным утопической формой этического идеализм, соответствующий выражению чистой воли.С этой точки зрения в 1918 году Лукач все еще считает, что это открытие ведет к парадоксу: Для пролетарского «мессианского класса» (1918: 218) чтобы преодолеть классовое общество, оно должно сначала захватить власть, создав крайняя форма классового господства, т. е. диктатура. большевизм таким образом предполагает убежденность в том, что злые действия могут производить добро. результаты, или, как Лукач выразился в эссе «Тактика и этика », этой трагедии не избежать революционной политика (1919a: 10). Однако к тому времени История и классовое сознание Появился, кажется, Лукач Думал о себе, как о том, что нашел другую концепцию революционное действие, проложившее путь к новому подходу к политическая практика.

3.1 Теория реификации

В основе этой новой концепции лежит теория материализация, которую Лукач вводит в эссе о «Реификация и сознание пролетариат». Это эссе не только считается одним из классики западного марксизма, но также и как формулировку парадигматических «Центральная проблема» (Brunkhorst and Krockenberger 1998) Критическая теория.

Лукач формулирует свой основной аргумент как продолжение Марксистский анализ «товарного фетишизма» форма »в Capital I , где Маркс ссылается на явление, что социальные отношения между производителями товаров появляются в капитализме под маской объективных, исчисляемых, свойства вещей («ценность»).Форма, в которой товары приобретают из-за этого фетишизма (т. е. форму, которая наделяет их особенности, которые делают инструментальное, количественное отношение к товар соответствующий) постепенно стал, как утверждает Лукач, «Универсальная категория общества в целом» (1923а: 86). В капиталистических обществах товарная форма даже становится доминирующая форма объективности сама ( Gegenständlichkeitsform , неокантианский термин, см. Также Feenberg 2017: 113). Этот процесс имеет как цель, так и субъективное измерение: объективно, качественная однородность и непрерывность человеческого труда нарушается, когда производственные рабочие процессы рационализировать их таким образом, чтобы их можно было понять как товарные биржи.Их механизация и специализация ведет не только к фрагментации человеческой жизни, но и к разрушению «органического, иррационального и качественно детерминированного единства продукта »(1923a: 88). С субъективной стороны овеществление влечет за собой фрагментацию человеческого опыта, ведущую к позиции «Созерцание», когда человек пассивно адаптируется к законной система социальной «второй природы» и объективизирующей отношение к собственным умственным состояниям и способностям.

Как пишет Лукач о товарной форме,

[он] оставляет свой отпечаток на всем сознании человека; его качества и способности больше не являются органической частью его личности, это вещи, которыми он может «владеть» или «Избавляться» от различных предметов внешнего Мир.И нет естественной формы, в которой человеческие отношения могут быть бросок, никаким способом, которым человек может привести свои физические и психические «Качества» в игру без их подчинения все больше и больше к этому овеществляющему процессу. (1923a: 100)

Лукач называет это развитие «овеществлением». это процесс, который затрагивает четыре аспекта социальных отношений: социально созданные свойства объектов (прежде всего их свойства как товаров), отношения между людьми, их отношения к самих себя и, наконец, отношения между людьми и обществом в целом (Stahl 2011).Объективные и субъективные аспекты преобладание товарной формы составляют комплекс овеществление, потому что свойства предметов, субъектов и социальных отношения становятся «вещичными» определенным образом. Эти свойства становятся независимыми, поддающимися количественной оценке, нереляционными характеристиками это должно оставаться чуждым любому субъективному значению, которое можно было бы придать им. Кроме того, теряя контроль над качественными размерами В своих социальных отношениях люди становятся раздробленными и изолированными.

С этим описанием капиталистического общества Лукач сочетает Веберовская теория рационализации, теория Зиммеля современная культура и его собственное представление о противоречии между формой и жизни (см. Dannemann 1987) с теорией ценности Маркса.В получившаяся теория овеществления как социально индуцированной патологии не только оказали значительное влияние на Франкфуртскую школу (для влияние Лукача на Адорно, см. Schiller 2011 и Браунштейн / Дакхейм 2015; для вовлечения более поздних поколений критики Франкфуртской школы с Лукачем см. Habermas 1984: 355–365; Хоннет 2008; ср. также Chari 2010, Kavoulakos 2017), но также заставил Люсьена Гольдмана предположить, что «Бытие и время » Хайдеггера следует рассматривать как ответ Лукачу (Goldmann 1977).

Опираясь на теорию овеществления, Лукач набрасывает теорию социальная рационализация, выходящая за рамки простого описания экономических отношения и к теории культурных изменений. Суть этого аргументом является утверждение, что преобладание товарной формы в экономическая сфера обязательно должна привести к доминированию рациональных расчет и формальный разум в обществе в целом. Потому что разрыв с органическим единством и целостностью человеческого существования — это необходимая предпосылка для этого развития, товарная форма должна, со временем подчинить своей власти все социальные сферы.Принуждая политику и закон, чтобы приспособиться к требованиям капиталистического обмена, товар форма, следовательно, превращает эти сферы в режим рационального вычислимость (мысль, явно вытекающая из Вебера анализ), что помогает объяснить рост бюрократического государства и доминирование формального позитивного права, которое продолжает отчуждать людей из общества и поощряет их пассивность перед лицом объективированные, механические правила (1923a: 98).

Это развитие приводит к противоречивой ситуации как на практический и теоретический уровень: потому что процесс рационализация исключает схватывание любого вида тотальности, она не может когда-либо преуспевать в подчинении всего общества рациональным расчет для него обязательно должен исключить все иррациональное, качественные габариты из такого расчета.Как утверждает Лукач, неспособность экономической рациональности интегрировать качественные функции (например, потребления) в формальную систему не только объясняет экономические кризисы капитализма, но также находит свое отражение в неспособность экономической науки объяснить движение экономика (1923a: 105–107). То же самое верно и для формалистической модели права, которая теоретически не может признавать взаимозависимость своего права. принципов с их социальным содержанием и, следовательно, должны относиться к этому содержание как незаконное, иррациональное основание (1923a: 107–110).

Этот анализ социальных и культурных особенностей овеществления позволяет Лукачу на третьем этапе представить анализ «Антиномии буржуазной мысли» (1923а: 110). В пытаясь достичь рациональной системы принципов, современных философия всегда, как утверждает Лукач, сталкивается с проблемой существует «контент», необходимый для применения его формальные принципы познания, содержание, которое не может быть интегрированы в формальную философскую систему — яркий пример из которых Канта «вещь в себе» (см. Бернштейн 1984: 15–22).Кантовский дуализм есть не что иное, как самый застенчивое выражение этого «перерыва» между субъектом (источник рационального единства) и объект (источник нерационального содержание). Этот дуализм между субъектом и объектом — и в этика между нормами и фактами — не дает покоя современной философии. В виде Фихте и Гегель признают, что эта проблема возникает только потому, что современные мысль берет созерцательный субъект овеществленного мира я отношения как парадигма, игнорируя альтернативу активный субъект, который занимается производством содержание.Предложение Фихте постулировать «идентичный субъект-объект »(то есть субъект, который производит объективность, постулируя объективную реальность как отличную от себя) также ключ к ответу Лукача. Но решение Фихте все еще страдает от несоответствия в том, что он понимает конститутивная деятельность все еще как действие отдельного субъекта столкнулся с внешней, чуждой реальностью (1923a: 124).

Альтернативу можно найти в идеалистической концепции искусства как деятельность, направленная на создание значимой целостности и Взгляд Шиллера на художественную деятельность, которая не является применение внешних, заданных законов, но форма игры (1923a: 138).Однако концептуализация практики с точки зрения эстетики затемняет ее историческое измерение. Лукач признает Гегеля мыслителем, который ближе всех подошел к решение этой проблемы, признав, что это совокупность конкретная история , понимаемая как выражение предмета, «Мы», что является единственной точкой зрения, с которой противоречия между формой и содержанием могут быть преодолены (1923a: 146f.). Но Гегель придерживается мифологизирующего взгляда на эту субъективность в термины «Мирового Духа», лежащего вне всякого конкретного историческое агентство.Тема, которую отчаянно пытался найти Гегель, могла может быть обнаружен только Марксом — это пролетариат, который Лукач отводит роль «субъекта-объекта» история (1923а: 149).

3.2 Тотальность и революция

Последний шаг в аргументации Лукача — показать, что это только пролетариат, который может понять себя как производитель совокупность общества и тем самым способна преодолеть овеществление. Изначально и пролетариат, и буржуазия сталкиваются с та же непосредственная реальность отчужденного мира.Буржуазная мысль, однако поддерживает эту фактичность и видит все возможные нормативная позиция только как субъективная проекция на мир непосредственные факты. Напротив, пролетариат не может оставаться в рамках буржуазной идеологии. Лукач называет это двумя причинами. Заявление: в эссе 1920 г., озаглавленном «Классовое сознание», он различает «эмпирическое» и рациональное, «Вмененное» классовое сознание (1920a: 51 и 74), что только представляет собой «объективную возможность» с учетом интересов пролетариата.Напротив, в В эссе о «овеществлении» он утверждает, что существует внутренняя диалектика в классовом сознании пролетариата (Арато и Breines 1979: 131–136; для эпистемологического прочтения см. Jameson 2009, 65 и сл.), Что объясняется его объективной позицией как простой объект социального процесса. При капитализме активность рабочих сводится к полностью поддающемуся количественной оценке процессу. Но в то же время время, у рабочих не может быть немедленного самосознания своего работа, отличная от качественно определенной деятельности.Лукач утверждает, что это внутреннее напряжение в сознании рабочего составляет объективная возможность захвата пролетариатом трех важные вещи: во-первых, собственное овеществленное существование пролетариата как продукт социального посредничества, во-вторых, социальная целостность и, в-третьих, пролетариат как субъект-объект этой совокупности.

Однако процесс самосознания пролетариата не только описывает теоретическое понимание. Поняв, что это субъект-объект истории пролетариат обнаруживает себя субъект процесса общественного воспроизводства (см. 1923a: 181; Jay 1984: 107f), а не объект созерцания.Как Лукач пишет: «Акт сознания ниспровергает объективную форму. своего объекта »(1923a: 178). Таким образом, пролетариат может преодолеть овеществление через практическое взаимодействие с тотальностью — посредством сознательно превращая его в продукт коллективное действие пролетариата , в котором эта совокупность по своей сути всегда было уже. Конечно, этот процесс в Мысли Лукача, не что иное, как коммунистический революция. Как отмечали многие критики Лукача (Adorno 1973: 190f., Bewes 2002), это, кажется, заставляет Лукача придерживаться той точки зрения, что может произойти полное преодоление овеществления, что приведет к полностью прозрачное общество. Однако эта интерпретация игнорирует Утверждение Лукача о том, что сопротивление овеществлению следует понимать как нескончаемую борьбу (см. 1923a: 199, 206; Feenberg 2011; Feenberg 2014: 116).

Эссе Лукача по «Проблеме Организация »(написано незадолго до реифицирующего эссе). показывает различие между «эмпирическим» и «Вмененное» классовое сознание не было полностью разрешается введением диалектики сознания, предполагалось обосновать этот спонтанный процесс (1923b).Пролетарский ситуация не обязательно влечет за собой немедленное осознание совокупность. Это сознание остается лишь объективным возможность, всегда находящаяся под угрозой соблазнов непосредственного сознание. Это делает агентство коммунистической партии необходимое условие революции. Из-за его критики бюрократии, Лукач не может поддержать ленинскую идею полностью рационализированная организация государства (Арато и Брейнес 1979: 154). В своих политических сочинениях сразу предшествует История и классовое сознание , он, скорее, (как это ни парадоксально) поддерживают как квалифицированный люксембургский взгляд на пролетарская стихийность (например в 1920b) и элитарность концепция партийного авангардизма («партийный миф», Арато и Breines 1979: 145).«Безусловное поглощение всего личность в практике движения », — пишет Лукач, это «единственный возможный способ добиться подлинного свобода »(1923b: 320).

3.3 Методология и социальная онтология

Легко увидеть, что возникшая в результате концепция общества Лукач артикулирует во многом обязан Гегелю, как и Марксу. Этот наследование обязывает Лукача к ряду методологических претензий что поставило его в резкую оппозицию не только таким социал-демократам, как Бернштейна, но также, несколько непреднамеренно, к ортодоксальности Советская партия.В своем эссе «Что такое ортодоксальный марксизм?» (1919b), Лукач противопоставляет свой метод социал-демократическому экономический детерминизм. Он описывает марксизм как чисто методологическая приверженность диалектике Маркса скорее чем в зависимости от какой-либо веры в истинность Маркса экономическая теория. Лукач даже утверждает, что «Это не примат экономических мотивов в исторической объяснение, которое составляет решающее различие между марксизмом и буржуазная мысль, но точка зрения тотальности »(1921: 27).

Примат социальной тотальности затрагивает не только марксистов. метода, но также и концепция практики и лежащие в ее основе социальные онтологии: настаивая на фундаментальной роли практики в социальная целостность, Лукач совершает политические действия, а не труд в основу для преодоления овеществления (Feenberg 1998). В его Предисловие 1967 г. к новому изданию История и «Class-Consciousness », — признает Лукач (рядом с числом упражнений по самокритике, которые кажутся неоправданными и неоправданными. внешне мотивирован), что его настойчивость в этом вопросе означала отход от концепции практики Маркса (1967: xviii), по крайней мере, в интерпретации ортодоксальных марксистов: в то время как Маркс понимал практики прежде всего как сознательное взаимодействие людей с нечеловеческая природа, самодостаточность социального для самого сущность реальности привела Лукача к иному пониманию практика, отдающая предпочтение теоретическому и политическому (см. также Джей 1984; для другого взгляда Feenberg 2014).

В рамках своей социальной онтологии Лукач, наконец, привержен утверждают, что совокупность исторических процессов, а не отдельные факты являются основой объективной реальности (1923a: 184; итоговый взгляд на историю см. в Merleau-Ponty 1973). к отказу от всех «созерцательных» эпистемологий (таких как Ленин), которые опираются на идею простой переписки между мыслями и фактами (1923a: 199ff; см. также Lichtheim 1970: 62–65; кроме того, из посылки следует, что только перспектива социальной тотальности решает эпистемологические проблемы классической философии, что Лукач должен отвергнуть Энгельса утверждают, что экспериментальный метод является моделью для типа дефетишизирующий praxis , который может преодолеть субъект-объект разделить, см. 1923a: 131–133).Эта онтология чистой процессуальности наконец, влечет за собой нормативную концепцию общества, которая имеет решающее значение ко всем формам институциональной рационализации, которые отвергаются как формы отчуждения по всем направлениям. В то же время в настаивая на том, что эмансипированное общество должно быть способно представить как совокупность для своих подданных, Лукач не может обнаруживать любые ресурсы для прогресса в дифференциации социальных сферы (Арато и Брейнес 1979: 155).

4.1 Критика

истории и классового сознания

Многие из тех, кто искал искушенного марксиста философия, История и классовое сознание был признан чрезвычайно важная книга (например, Карл Корш и Эрнст Блох, см. Блох 1923).Однако партийная ортодоксальность была не совсем так. влюблен. В Германии и Венгрии партийные интеллектуалы, такие как Германн Дункер и Ласло Рудас не одобряли книгу из-за ее идеалистических тенденций, кульминацией которых стало осуждение Григорием Зиновьев в своем вступительном слове на июньском 1924 г. Третий Интернационал (Арато и Брейнс 1979: 180). Лукач наспех составленный в 1924 г. этюд о Ленине (см. 1924 г.) окончательно решен противоречие между люксембургским взглядом на революционную политику как на выражение стихийности пролетариата и ленинца концепция партии как агента авангарда — напряженность, которая характеризует История и классовое сознание (см. Feenberg 1988) — в пользу последнего.Таким образом, уже в этот момент в время, Лукач пересматривает свои взгляды перед лицом ортодоксальной критики, ожидая теоретического развития в сторону более традиционной формы марксизма, которого он придерживается до конца своей жизни (см. также неопубликованная защита History and Class Сознание в 1925a и Löwy 2011).

В то время как партия осуждает деятельность Лукача интеллектуалы (и компромиссная реакция Лукача) могут были мотивированы политической целесообразностью, были реальные недостатки в концепции общества и в концепции политическая практика, содержащаяся в History and Class Сознание : В частности, идея пролетариата как «Субъект-объект» истории, казалось, влек за собой фихтеанское концепция самоконституционных способностей революционного агент, неограниченный историческими обстоятельствами и, соответственно, Самостоятельная форма практики, враждебная любой объективности.Этот концепция импортирует моменты, чуждые марксистскому взгляду на историю в его теорию (даже при неортодоксальном прочтении Маркса). Несмотря на эти возражения, в своей более поздней работе Лукач остается приверженным идея о том, что понимание общества как целостности должно быть основой социальная онтология нередуктивного марксизма. Однако он признает, что что понятие тотальности как продукта коллективного субъекта, как он разработал его в 1923 году, его нужно было модифицировать, чтобы исправить эти проблемы.

4.2 Перечитывание философской традиции: Гегель и борьба с «иррационализмом»

Эти проблемы побуждают Лукача обратиться к другой модели. практики — модель политической и социальной практики, которую он пытается работать до конца своей жизни. Хотя уже критика фихтеанства в своих трудах между 1923 и 1928 г. — например, в его рецензии на издание Lasalle письма (1925b) и в коротком отрывке о Моисее Гессе (1926) — представляет собой значительный шаг к такой новой модели, для него было невозможно написать что-либо спорное на современный марксизм после провала «Блюма Тезисы ».Вместо этого он занялся философскими основами эти проблемы в контексте нового прочтения философского традиции, и особенно Гегеля.

Уже в эссе овеществления Лукач описывает Философия Гегеля как единственная «буржуазная» теория история и свобода, которая приближается к решению проблемы овеществление благодаря пониманию того, что пропасть между субъектом и объект можно преодолеть, только рассматривая их как элементы внутри процесс, который активно производит само различие между их.Таким образом, Лукач остается верным утверждению, что Маркс социальную теорию следует рассматривать как критическое завершение, а не как отказ — Гегеля. Однако это означает, что он должен показать что гегелевская идеалистическая метафизика, которую отвергает Маркс, не исчерпать философию Гегеля. Его сочинения о Гегеле, большинство заметно Молодой Гегель (1948) и соответствующие разделы в «Онтологии социального бытия », можно рассматривать как защиту это обязательство. В своей предыдущей работе Лукач утверждает, что Гегелевскому развитию диалектики способствовало его прочтение британские экономисты Стюарт и Смит.По словам Лукача, это эмпирическое обоснование позволило диалектике Гегеля использовать представление об объективном, социально-историческом прогрессе и понимание современного общество и экономика как процессная совокупность, структурированная противоречия. Гегелевский взгляд на онтологическую диалектику должен поэтому следует рассматривать как отражение структуры объективных социальных реальность. Возникший «объективизм» позволяет Гегелю избегать субъективистская концепция диалектики, которая (как Лукач утверждает) Кант и Фихте еще подписались.Гегель, однако, подчиняет эту объективистскую онтологию логике в ходе развитие его системы. Это и есть «логицизм», т. Е. примат категорий над бытием, что приводит Гегеля к постулированию идеалистическая концепция «субъекта-объекта», которая необходимо для объяснения тождества логических категорий и онтологических определения. Этот раскол между «настоящей» диалектикой что отражает объективные противоречия общества (даже если в идеалистическая манера), а система «логицизма» — основная аргумент в дискуссии Лукача о Гегеле в Онтология (см. GW 13: 489f., 506, 520–523)

Философия Гегеля также помогает Лукачу решить еще одну проблема с его собственной моделью praxis , разработанной в История и Class Consciousness : проблемная связь между объективация ( Vergegenständlichung ), экстернализация ( Entäußerung ) и отчуждение ( Entfremdung ). Для идеализма Гегеля объективация духа — необходимая, но недостаточная стадия его развитие, которое должно быть завершено повторным присвоением внешнее содержание (см. также 1967: xxiv; 1948: 539–543; GW 13: 468–558).Это утверждение напрямую касается теория овеществления: с одной стороны, Лукач утверждает, что Гегель прав в том, что видит продукты человеческого труда — и следовательно, также, косвенно, история — как результат экстернализация намерений индивидов, но что он ошибочно описывая природу как объективацию (надличностного) «дух». С другой стороны, теория Гегеля экстернализация применительно к труду также оказывается достижением за пределами ранее мысли Лукача. Гегель видит экстернализация (то есть тот факт, что объекты нашего труда и институты общества независимы от нашего сознания) не как недостаток, а скорее как необходимый этап в развитии самосознание.С этой точки зрения экстернализация социального само по себе не проблематично. Скорее, это отчуждение ( причины, раскрытые Марксом), которые должны стать предметом критика овеществления (см. также Pitkin 1987). Это различие влечет за собой возможность критики овеществления, которая не требовать полного переназначения объективных социальных форм коллективный предмет. Скорее, мысль Гегеля предлагает концепция политического praxis , признающая взаимное диалектическая зависимость субъекта и объекта друг от друга (и, следовательно, избегает наивного инструментализма в отношении социальных институтов) и избегает сведения политической тотальности к выражению привилегированный субъект-объект (понимание, которое Feenberg 2014 диагностирует для уже присутствует в История и классовое сознание ).

Второй, гораздо более проблемный набор Лукача обязательства становятся явными в его работах между 1930-ми и 1950-е годы. Это касается его убеждения в том, что после Гегеля современная мысль резко разделился на две противоположные тенденции марксистской диалектика и буржуазия «Иррационализм». По мнению Лукача, фактически все немарксистские теоретики после Гегеля, включая Шеллинга, Кьеркегора, Ницше и Хайдеггера — можно отнести к ярлык иррационализма (общий термин, который, в зависимости от контекст, относится ко всему, от теорий «интеллектуального интуиция », онтологический субъективизм и «Аристократические» гносеологические позиции к отрицанию прогресса в истории), возможно, мотивируется искренним желанием применить метод «имманентной критики» (см. Aronowitz 2011) к достижениям в философии, которые способствовали подъему национал-социализма.Некоторые из его аргументов против Хайдеггера также напоминают критику Адорно (см. также Адорно 1997). Но в целом, философские аргументы в пользу упрощенного различия между прогрессивный материализм и иррационализм, особенно те что он представляет в The Destruction of Reason (согласно Джордж Лихтхайм «худшая книга, которую он когда-либо писал», Lichtheim 1970: 68) — догматичны и поверхностны. Ряд особенно проблемные утверждения сделаны в постскриптуме к Разрушение , где Лукач не только защищает Советский Союз при Сталине, но также обвиняет Бертрана Рассела в том, что он тайно религиозным (1954: 808) и характеризует Витгенштейна и прагматики как сторонники формы субъективизма, которая способствует подъем нового фашизма (1954: 782ff.; другие примеры см. неопубликованный 1933a).

4.3 Онтология

Самый фундаментальный уровень, на котором Лукач развивает свои пересмотренная модель гегелевского марксизма — это модель онтологии, или, более того, в частности, об «онтологии социального бытия». Этот онтология призвана, по крайней мере внешне, быть верной интерпретация онтологических последствий марксизма. Тем не мение, способ, которым Лукач развивает эти онтологические основы — а также его развернутое и сочувственное обсуждение Николая Хартманна — выдает то, как они функционируют, поддерживает свой собственный гегелевский марксизм против догматического исторического Материализм (хотя, как отмечает Heller 1983, не без ряда нерешенные противоречия).

В терминах общей онтологии Лукач утверждает, что мы можем различают три уровня бытия в мире: материальный или неорганический бытие, органическая жизнь и социальная реальность ( GW 13:22). Все трое уровни отличаются разделением на подлинную сущность сущности и их внешний вид. На всех трех уровнях сущности появляются как фиксированные объекты, их реальная сущность всегда взаимосвязанных необратимых процессов ( GW 13: 240). Это влечет за собой, что базовая форма , состоящая из , является темпоральность и историчность ( GW 13: 228).Лукач претензии что его позиция по этому вопросу основана на идеях Гегеля, избегая при этом «логицизм» его онтологии и его телеологический метафизика, допускающая только причинные, а не телеологические определения этих процессов в неорганическом и органическом случае.

Хотя его общая онтология остается довольно слаборазвитой и не основанный на обширных знаниях о параллельных философских разработках (помимо упомянутого обсуждения Хартманна), Лукач Теория социальной реальности имеет более современное значение.Социальное реальность, утверждает Лукач, отличается от других уровней реальность, поскольку она, в отличие от них, не только регулируется причинные, нетелеологические законы. Социальная реальность также содержит элемент телеологии в результате «телеологической позиционирование »( GW 13: 20; 1971c: 12 и след.). Из-за их способность выполнять работу, люди могут «постулировать» функции или цели, которые должны управлять естественными, причинными процессами, которые они манипулировать. Выбрав один из возможных результатов трудоустройства их природных и технологических возможностей как правильного, люди могут проводить различие между успешными и неудачное выполнение намеченных действий в родах.Этот, Лукач утверждает, вводит нормативные различия или ценности в мир (см. 1971b: 75f и 153–156; 1968: 140). Это не объясняет только «потребительную стоимость» в смысле экономической полезность, но — потому что экономическое развитие общества закончилось время неизбежно порождает формы социальной реальности, которые независимо от экономики — исторический материализм также может допускать формы социально установленных ценностей, которые не сводятся к полезность (1971b: 153). В частности, Лукач утверждает, что объективация человеческих намерений в учреждениях позволяет нам понимать существование объективных ценностей как продуктов социально-историческое развитие без скатывания к историческому релятивизм.Однако, как замечают некоторые из его учеников, это объяснение остается слишком неясным, чтобы решить проблему нормативности по марксизму (см. Fehér et al., 1983). Те же сомнения остаются в отношении на дальнейшее утверждение Лукача о том, что существует одно фундаментальное, имманентная ценность социальной истории, а именно беспрепятственное развитие человеческий потенциал ( ГВт, 14: 153).

Потому что Лукач видит в процессе труда основу все социальные и нормативные явления (см. также 1971c: 65; Thompson 2011), совокупность общества можно описать как совокупность всех отношения между телеологическими актами «постулирования» условия успеха в труде.Хотя Лукач признает намеренное сознание как несводимый фактор в этих действиях (см. Лукач 1968: 138), они все еще определяются целью, историческое развитие общественных отношений как с точки зрения человеческого желания, которые ими движут, с точки зрения системной взаимозависимости их непредвиденные последствия и с точки зрения технологических осуществимость их результатов. Следовательно, со временем социальная все больше и больше определяется его собственной историей, а не одна природа (1971b: 75).Тем не менее, постановка телеологии неуместна. никогда полностью не причинно определяется обществом, потому что всегда предполагает индивидуальный выбор между альтернативой цели. Таким образом, сама структура труда, как утверждает Лукач, основа индивидуальной свободы и основа индивидуальной личности (персонаж — это непрерывный процесс выбора между альтернативы и формируя себя таким образом, см. GW 13: 62ff).

Из этих онтологических обязательств следует, что существование социальной целостности зависит от интенциональности, которая направляет отдельные акты труда и наоборот (см. Тертуллиан 1988).Поэтому Лукач описывает социальные явления как язык и институты — как модификации и «Опосредствования» отношений трудового процесса. Что то есть они являются носителями «косвенного» телеологического постулирования потому что они позволяют формы действий, которые напрямую не изменяют природа, но которые косвенно стремятся побудить к этому других людей ( GW 14: 172; 1968: 142). Хотя он по-прежнему привержен примат труда, Лукач допускает эти языковые и институциональные медиации, чтобы со временем обрести собственную динамику, становясь независимым от цели господства над природой, в частности потому что они позволяют обобщить когнитивное понимание конкретные явления (см. GW 13: 47; GW 14: 165ff, 342–357) и увеличение расстояния между субъектом и объектами (1971с: 100).Такое понимание институтов предполагает, что политика, как форма действия, направленная на социальную целостность как целое, должно рассматривать эту совокупность, с одной стороны, как зависимую о природных и биологических фактах, ограничивающих его потенциал трансформации и, с другой стороны, все более и более определяется собственными законами ( GW 14: 432).

Концепция индивидуальности Лукача как продукта выбор между альтернативами в рамках социально детерминированной совокупности наконец приводит к теории отчуждения , которая частично заменяет теорию овеществления молодого Лукача.Тогда как последняя теория была тесно связана с теорией коллективного повторное присвоение общества, Лукач описывает отчуждение в Онтология как результат социальных условий, которые сделать человек просто «частными» личностей ( GW 14: 530), вместо того, чтобы позволить им развивать свои способности до такой степени, что нынешнее развитие производительные силы могли сделать возможным. Это означает, что отчуждение (для Например, отчуждение, вызванное чрезмерным профессиональным специализации) следует понимать как социально обусловленную недееспособность индивидуумов для участия в «существе вида» или социальная целостность.Таким образом, преодоление отчуждения всегда требования — наряду с социальными изменениями — субъективные трансформация, т.е. индивидуальное изменение ( GW 14: 551). Это, наконец, указывает на этическое измерение Онтология . Лукач утверждает, что существует нормативный идеал, имманентный обществу как таковому, а именно идеал социального отношения, которые позволяют всем людям в полной мере участвовать в общественной целостность со всей их личностью и тем самым осознавая их универсальный характер.

По сравнению с История и классовое сознание , нормативный идеал Ontology указывает на радикально иную концепцию политическое действие. В Ontology это не самореализация коллективного субъекта-объекта в истории, т.е. решающий момент революционной политики, а скорее постепенное осознание универсальности людей в их взаимодействии с обществом и природой. Это предполагает концепцию политического praxis , который представляет собой форму гуманистического, демократического коммунизм и который уважает понимание, полученное Лукачем из его переосмысления философии Гегеля: политика должна пониматься как коллектив, приходящий к согласию с диалектикой между субъективными и объективными элементами в социальной целостности а не как осознание идентичного субъекта-объекта истории.

4.4 Эстетика: реализм и произведение искусства как замкнутая целостность

В то время как Лукач только четко выражает свои онтологические обязательства к концу его жизни они сообщают о развитии его эстетика с 1930-х годов. Из общематериалистических предпосылок его онтологии и от его отказа от эпистемологии истории и Классовое сознание в пользу ленинской альтернативы (см. 1938), следует, что культурные и ментальные феномены всегда должны быть воспринимается как отражений (или «зеркальное отражение», Widerspiegelungen ) объективной реальности ( GW 11: 22, 55).

Подобно науке и этике, искусство ломается с непосредственностью нашего повседневные практические занятия, которые доминируют в более распространенных формах отражение ( GW 11: 207, 214). Эстетические отражения Однако реальность отличается от науки (или, в более общем смысле, от концептуальные и теоретические размышления) в трех отношениях: во-первых, в то время как научное знание предполагает «Деантропоморфизация» предмета (имеется в виду эта реальность представлена как независимая от человеческих желаний или субъективность), эстетический предмет остается антропоморфизированным как насколько искусство представляет реальность в форме внутреннего опыта.Таким образом, эстетическое представление всегда остается связанным с возможным «Вызов» реакций человека ( GW 11: 438). Во-вторых, хотя наука всегда концептуально опосредована, искусство прерывает непосредственность повседневной жизни в пользу новой непосредственности опыта ( GW 11: 237, 509, 513). И в-третьих, пока наука отражает действительность в виде общих законов, эстетических представление всегда обязательно должно представлять универсальные аспекты сущность действительности в виде индивидуальности (или специфики) произведения искусства (термин Лукача для обозначения индивидуальности Besonderheit , концепция, от которой он заимствует Гегелевская Наука логики , где описывается диалектическое снятие как общности, так и частности внутри «понятие»).

Согласно этой концепции искусства как способа отражения, функция произведения искусства — представить людям совокупность объективная историческая реальность в «однородной средний »(например, чистая видимость в живописи или поэтическом языке в поэзии см. GW 11: 642). Использование такой среды позволяет искусству выделить и представить универсальное аспекты данной формы человеческой реальности как «закрытого мир в себе »или как« интенсивная совокупность » ( GW 11: 238, 461, 774; GW 12: 232).Как Лукач утверждает ( GW 11: 660), носитель каждой конкретной формы искусства устанавливает строгие законы, которые позволяют произведению искусства должным образом представить весь мир человечества с определенной точки зрения. Для по этой причине такие произведения искусства позволяют нам постичь универсальное аспектов нашего существования и сознательно участвовать в коллективная жизнь человечества ( GW 11: 519–530). Этот Эффект искусства Лукач описывает как «дефетишизацию» ( GW 11: глава 9), предвосхищая этические требования преодоление отчуждения, которое он формулирует в Онтологии .А успешное произведение искусства, таким образом, может иметь эффект «Катарсис» ( GW 11: 811), преобразующий «Весь человек» повседневной жизни (человек, который запутанные в их разнообразных отношениях) в «человека как целое »(человек, осознающий свою человечность, приобретая чувство самосознания относительно богатства человеческих отношений которые составляют историческое развитие человечества).

Произведения искусства, хотя и представляют объективную реальность, в сила этого способа рефлексии, зависящая от предмета, потому что их характер определяется их способностью вызывать субъективные реакция: i.э., понимание того, как раскрывается мир в искусстве подходит для осмысляющего предмета в его универсальном природа ( GW 11: 305). Эта реакция не только пассивная. подтверждение; он также активно преобразует предмет, облегчение осознания этой универсальной природы. Таким образом, в произведение искусства, субъективность и объективность взаимно составляющие друг для друга. В трансформированном смысле — как Лукач прямо признает ( GW 11: 582; GW 12: 217) — субъект-объект идеализма является подходящим концепция произведений искусства (которая, можно добавить, Стремление Лукача к социалистической революции, которое он пришлось отказаться как политически, так и философски).Конечно, в в этом новом смысле термин «субъект-объект» больше не означает, что привилегированный агент становится застенчивым, но только взаимозависимость субъективности и объективности в конкретной сфере опыта.

Лукач делает аналогичный концептуальный шаг, поддерживая утверждают, что все сознание является отражением реальности. На одном стороны, это сигнализирует о пересмотре его эпистемологической позиции. защищался в Истории и классовом сознании (где критиковал различие между кажущейся объективной реальностью и чисто субъективные формы восприятия) в пользу ленинских теория сознания.С другой стороны, Лукач очень хочет сохранить — по крайней мере, в границах эстетический — место для идеи, что некоторые идеи могут быть получены только по отношению к тотальности, которая включает в себя субъективность и объективность.

Лукач больше не придерживается своих эстетических обязательств. точку зрения из чисто философских предпосылок — как он это делал в своей Сочинения Гейдельберга — а скорее основаны на антропологических помещения (особенно в отношении концепции повседневной жизни, в в связи с чем он отмечает сходство между его анализом и Хайдеггеровское понятие практического взаимодействия см. GW 11: 68–71, по теме Ontology см. Joós 1982), психологическое теоретизирование (предлагая расширение Бихевиористская классификация сигнальных систем Павлова, см. GW 12: 11–191) и умозрительное представление о мире. история.Самая важная концепция, связывающая эти помещения воедино, — это идея мимесиса . Лукач утверждает, что миметическое поведение фундаментальный способ взаимодействия человека с миром и источник и магия, и искусство. За счет миметической имитации естественного процессы, люди приобретают способность представлять основные аспекты мира в закрытой и тотальной манере, и постепенно научитесь отделять такие имитации от необходимости немедленного реакция. В отличие от магии, которая не разделяет отражение и объективная причинность, мимесис в искусстве сознательно воспринимается как отражение и вызывает эстетический эффект у своей аудитории именно благодаря этой функции ( GW 11: 382).В другом слова, в то время как искусство и наука преодолевают суеверие магии, только искусство может сохранить миметическое измерение изображения.

Приверженность Лукача концепции произведения искусства как замкнутая совокупность, структурированная строгими законами своей среды и объективно отражающие развитие человечества в режиме миметическое воскрешение, имеет большое значение для его собственных суждений как эстетический теоретик. Его сочинения о литературном реализме, которые он издавались с 1930-х по 1950-е годы, особенно «Реализм на весах» (1938), Исторический Роман (1955) и Значение современного реализма (1955) — отображение в различной степени смеси философских прозрение и сталинское православие.Во всяком случае, они одушевлены твердая приверженность превосходству реализма, что подтверждается Бальзак, Толстой, Горький (см. GW 5) и Томас Манн (см. 1949), что он противопоставляет «декадентскую» авангардную литературу своего времени. Эта его позиция вызвала резкую критику, например от Сегерса, Брехта и Адорно (см. Лукач 1981; Брехт 1977; Adorno 1972; о дебатах Лукача-Брехта см. Pike 1985).

Однако, что касается приверженности Лукача реализму отражает требование, чтобы произведения искусства представляли совокупность смысл, не чуждый жизни людей, а скорее преодолевает отчуждение, от которого они страдают в повседневной жизни, выражает (даже в самых искаженных версиях) интуицию, которая поддерживает работу Лукача с самого начала: желание преодоление противоречия между человеческой жизнью и объективной социальной формы, составляющие современное общество.

В разные моменты своей жизни Лукач отвергал пессимизм юности. Во-первых, он выразил оптимизм в отношении способность пролетариата составить такую совокупность в общество через революционное преодоление овеществления; позже, этот оптимизм был изменен, чтобы охватить все увеличивающееся человеческое способность осознавать свой универсальный характер через отражение существующей социальной целостности в совокупности произведения искусства. Таким образом, даже в самые консервативные моменты, когда он был сторонник социалистического реализма, Лукач движется интуиция относительно трагических последствий этого аспекта современного культуры и, как показывают постоянные пересмотры его позиции, чувствительность к несоответствию всех представлений о человеке условия, которые не решают эту проблему должным образом.

ВВЕДЕНИЕ В ТЕОРИЮ ОТЧУЖДЕНИЯ МАРКСА

ВВЕДЕНИЕ В ТЕОРИЮ ОТЧУЖДЕНИЯ Маркса Выпуск 79 журнала INTERNATIONAL SOCIALISM, ежеквартального журнала Социалистической рабочей партии (Великобритания) Опубликовано в июле 1998 г. Авторское право Международный Социализм

Лето 1998 г.

ВВЕДЕНИЕ В ТЕОРИЮ ОТЧУЖДЕНИЯ Маркса

Джуди Кокс

Мы живем в мире, где технологические достижения, невообразимые в предыдущих обществах, достижимы: это век космических путешествий, Интернета, генной инженерии.Однако никогда раньше мы не чувствовали себя такими беспомощными перед силами, созданными нами самими. Никогда раньше плоды нашего труда не угрожали самому нашему существованию: это также эпоха ядерных катастроф, глобального потепления и гонки вооружений. Впервые в истории мы можем производить достаточно, чтобы удовлетворить потребности каждого человека на планете. И все же миллионы жизней останавливаются из-за нищеты и уничтожаются болезнями. Несмотря на нашу способность контролировать мир природы, в нашем обществе преобладает небезопасность, поскольку экономический спад и военный конфликт разрушают жизни людей с явно непреодолимой силой стихийных бедствий.Чем более густонаселенными становятся наши города, тем больше в нашей жизни ощущается изоляция и одиночество. Карлу Марксу эти противоречия были очевидны, когда система была еще молодой. Он отметил, что:

С одной стороны, зародились промышленные и научные силы, о которых не подозревала ни одна эпоха прежней истории человечества. С другой стороны, существуют симптомы упадка, намного превосходящие ужасы Римской империи. В наши дни все кажется чревато противоположным.Машины, наделенные чудесной способностью сокращать и приносить плоды, человеческий труд, мы видим, как они голодают и перегружают его. Новомодные источники богатства каким-то странным заклинанием превращаются в источники нужды. Кажется, что победы искусства куплены потерей характера. ¹

Маркс разработал свою теорию отчуждения, чтобы выявить человеческую деятельность, которая стоит за внешне безличными силами, доминирующими в обществе. Он показал, что, хотя аспекты общества, в котором мы живем, кажутся естественными и независимыми от нас, они являются результатом прошлых человеческих действий.По мнению венгерского марксиста Георга Лукча, теория Маркса «растворяет жесткую, неисторическую, естественную видимость социальных институтов; он раскрывает их историческое происхождение и, следовательно, показывает, что они подвержены истории во всех отношениях, включая исторический упадок ». ² Маркс показал не только то, что человеческие действия в прошлом создали современный мир, но также что человеческие действия могут сформировать будущий мир, свободный от противоречий капитализма. Маркс разработал материалистическую теорию о том, как люди были сформированы обществом, в котором они жили, а также о том, как они могут действовать, чтобы изменить это общество, как люди одновременно «определяются миром» и «производят мир».Для Маркса отчуждение не коренится в сознании или религии, как для его предшественников Гегеля и Фейербаха. Вместо этого Маркс понимал отчуждение как нечто укоренившееся в материальном мире. Отчуждение означало потерю контроля, в частности, потерю контроля над рабочей силой. Чтобы понять, почему труд играл такую центральную роль в теории отчуждения Маркса, мы должны сначала взглянуть на идеи Маркса о человеческой природе. ³

Какова природа человека?

Маркс выступал против идеи здравого смысла о том, что люди имеют фиксированную природу, которая существует независимо от общества, в котором они живут.Он продемонстрировал, что многие черты, приписываемые неизменной человеческой природе, на самом деле сильно различаются в разных обществах. Однако Маркс не отвергал идею самой природы человека. Он утверждал, что необходимость работать над природой для удовлетворения человеческих потребностей была единственной постоянной чертой всех человеческих обществ, «вечно навязанным природой условием человеческого существования». ⁴ Люди, как и все другие животные, должны работать на природе, чтобы выжить. Однако труд людей отличался от труда животных, потому что люди развили сознание.Маркс дал известное описание этого в начале «Капитала»:

Паук проводит операции, напоминающие работу ткача, а пчела заставляет многих архитекторов стыдиться постройки своих клеток. Но что отличает худшего архитектора от лучших пчел, так это то, что архитектор поднимает свою структуру в воображении, прежде чем возводит ее в реальности. В конце каждого трудового процесса мы получаем результат, который уже существовал в воображении рабочего в его начале.⁵

В полезном введении к идеям Маркса «Как читать Карла Маркса» Эрнст Фишер также описал уникальность человеческого труда. Он объяснил, как, сознательно воздействуя на природу, мы развиваем свои успехи и разрабатываем новые способы производства необходимых нам вещей. Это означает, что у нас есть история, а у животных нет: «Видовая природа животных — это вечное повторение, у человека — трансформация, развитие и изменение». ⁶

Работа на природе изменяет не только мир природы, но и самого работника.Маркс часто подкреплял эту идею, как в следующей цитате из «Капитала»: «Действуя таким образом на внешний мир и изменяя его, он в то же время изменяет свою собственную природу. Он развивает свои дремлющие способности и заставляет их действовать, подчиняясь его власти ». Таким образом, труд — это динамический процесс, посредством которого рабочий формирует и формирует мир, в котором он живет, и стимулирует себя создавать и вводить новшества. Маркс называл нашу способность к сознательному труду нашим «родовым существом».

Как объяснил Маркс в «Экономических и философских рукописях» (1844 г.), наше биологическое существо также является социальным существом: «Индивид — это социальное существо.«Люди должны вступать в отношения друг с другом независимо от их личных предпочтений, потому что им нужно работать вместе, чтобы получить то, что им нужно для жизни. В «Grundrisse» Маркс подчеркнул следующее: «Общество не состоит из индивидов; он выражает сумму связей и отношений, в которых находятся люди ». Человечество связано с физическим миром через труд; через труд развивается само человечество, и труд является источником взаимоотношений людей друг с другом.Следовательно, то, что происходит с процессом работы, имеет решающее влияние на все общество.

Наша способность работать, улучшать то, как мы работаем, и опираться на наши успехи, как правило, приводит к кумулятивному развитию производительных сил. Одно из таких событий привело к возникновению классового общества. Когда общество стало способным производить излишки, также стало возможным возникновение класса, который был освобожден от потребности непосредственно производить и мог жить без своего контроля над трудом других.Этот процесс был необходим для развития производительных сил и управления ими, но он также означал, что большинство общества, производители, потеряли контроль над своим трудом. Таким образом, отчуждение труда возникло вместе с классовым обществом, и Эрнст Фишер блестяще описал, как оно обращает вспять безграничный потенциал труда:

Первый инструмент содержит в себе все потенциальные будущие. Первое признание того факта, что мир можно изменить сознательной деятельностью, заключает в себе все будущие, пока неизвестные, но неизбежные изменения.Живое существо, которое однажды начало делать природу своей собственностью благодаря работе своих рук, своего интеллекта и своего воображения, никогда не остановится. Каждое достижение открывает дверь на непокоренную территорию … Но когда труд разрушительный, а не созидательный, когда он предпринимается под принуждением, а не как свободная игра сил, когда он означает увядание, а не расцвет физического и интеллектуального развития человека. потенциал, то труд есть отрицание своего собственного принципа и, следовательно, принципа человека.⁷

Возникновение классового разделения, при котором один класс имел контроль над средствами производства того, что было необходимо обществу, привело к дальнейшему разделению между индивидами и обществом, к которому они принадлежали. Определенные формы социальной жизни «вбивают клин между двумя измерениями личности, индивидуальным и коллективным», ⁸, производя разделение между интересами индивидов и интересами общества в целом. Однако отчуждение не является неизменным человеческим состоянием, неизменным в каждом классовом обществе.

Отчуждение и капитализм: все за один день

В феодальном обществе люди еще не разработали средства для контроля над миром природы или для производства достаточного количества, чтобы избавиться от голода, или для лечения болезней. Все социальные отношения были «обусловлены низкой стадией развития производительных сил труда и, соответственно, ограниченными отношениями между людьми в процессе создания и воспроизводства их материальной жизни, следовательно, также ограниченными отношениями между человеком и природой».⁹ Земля была источником производства и настолько доминировала в феодально-поместной системе, что люди считали себя не личностями, а землей. Маркс описал это в «Экономических и философских рукописях»:

В феодальном землевладении мы уже находим господство земли как чуждой власти над людьми. Крепостной — удел земли. Точно так же наследник по первородству, первенец, принадлежит земле. Это наследует ему.Правило частной собственности начинается с собственности на землю, которая является ее основой. ¹⁰

Право собственности на землю зависело от наследственности и родословной: ваше «рождение» определило вашу судьбу. В одной из ранних работ Маркс описал, как «гордость аристократии своей кровью, своим происхождением, короче говоря, генеалогией тела … имеет соответствующую науку в геральдике. Секрет аристократии — зоология ». ¹¹ Именно эта зоология определила вашу жизнь и ваши отношения с другими людьми.С одной стороны, низкий уровень производительных сил означал для крестьян постоянный труд, с другой — феодалы и церковные чиновники отбирали у крестьян все, что хотели, насильно.

Таким образом, отчуждение возникло из-за низкого уровня производительных сил, из-за человеческого подчинения земле и из-за господства феодального правящего класса. Однако у этих форм отчуждения есть пределы. Крестьяне обрабатывали свою землю и производили большую часть необходимых вещей в своих собственных независимых семейных единицах.«Если человек был привязан к земле, то и земля была привязана к народу … Крестьянин и даже крепостной в средние века оставались во владении не менее 50 процентов, иногда 60 и 70 процентов». результат их труда ». ¹² Социальные отношения в феодальном обществе были отношениями господства и подчинения, но они, очевидно, были социальными отношениями между людьми. В «Капитале» Маркс описал, как «социальные отношения между людьми при выполнении их труда проявляются в любом случае как их собственные личные взаимоотношения, а не замаскированы под формой социальных отношений между продуктами труда».¹³

Однако ограничения феодализма сильно отличались от динамики капитализма. Буржуазия хотела общества, в котором все можно было покупать и продавать за деньги: «Продажа — это практика отчуждения». ¹⁴ Создание такого общества зависело от жестоких ограждений общинной земли. Это означало, что впервые большинству в обществе было отказано в прямом доступе к средствам производства и существования, что привело к созданию класса безземельных рабочих, которым пришлось подчиниться новой форме эксплуатации, наемному труду, чтобы выжить. .Капитализм повлек за собой «коренное изменение отношений между людьми, орудиями производства и материалами производства». ¹⁵ Эти фундаментальные изменения означали, что изменился каждый аспект жизни. Даже концепция времени была радикально изменена, так что часы, которые в XVII веке были игрушками, стали мерой рабочего времени или средством количественной оценки безделья из-за « важности абстрактного измерения минут и часов для трудовой этики ». и к привычке к пунктуальности, требуемой производственной дисциплиной ».¹⁶

Люди больше не пользовались правом распоряжаться тем, что они производили, по своему усмотрению: они были отделены от продукта своего труда. Питер Линебо в своей истории Лондона 18-го века The London Hanged объяснил, что рабочие считают себя мастерами того, что они производят. Потребовались сильные репрессии, «судебный натиск» в конце 18 века, чтобы убедить их в том, что то, что они производят, принадлежит исключительно капиталистам, владеющим заводами.В XVIII веке большинству рабочих платили не только деньгами. «Это относилось к русскому крепостному труду, американскому рабскому труду, ирландскому сельскохозяйственному труду и столичному труду на лондонских торгах». ¹⁷ Однако к XIX веку наемный труд заменил все другие формы оплаты. Это означало, что труд теперь стал товаром, продаваемым на рынке. Капиталисты и рабочие формально были независимы друг от друга, но на самом деле были неразрывно связаны. Производство больше не происходило дома, а на фабриках, где действовали новые системы дисциплины.Механизация труда на фабриках изменила отношения людей с машинами, «эти замечательные продукты человеческой изобретательности стали источником тирании против рабочих». ¹⁸ В «Капитале» Маркс сравнивает работу мастеров и ремесленников с работой фабричного рабочего:

В рукоделии и производстве рабочий использует инструмент, на фабрике его использует машина. Там движения орудий труда исходят от него, здесь он должен следить за движениями машин.На производстве рабочие являются частями живого механизма. На фабрике у нас есть безжизненный механизм, независимый от рабочего, который становится просто живым придатком. ¹⁹

Одной из самых важных и разрушительных черт фабричного производства было разделение труда. До капитализма существовало общественное разделение труда, когда разные люди были вовлечены в разные отрасли производства или ремесла. С капитализмом возникло детальное разделение труда внутри каждой отрасли производства.Это разделение труда означало, что рабочие должны были специализироваться на определенных задачах, серии отдельных видов деятельности, которые реализовывали только один или два аспекта их человеческих способностей за счет всех остальных. Гарри Браверман указал на последствия этого разделения: «В то время как социальное разделение труда подразделяет общество, детальное разделение труда подразделяет людей, и в то время как подразделение общества может усиливать индивидуум и вид, подразделение индивида, когда оно осуществляется. безотносительно к человеческим возможностям и потребностям, является преступлением против личности и человечества ».²⁰ Джон Раскин, критик индустриализации в XIX веке, высказал то же самое, когда написал, что разделение труда — ложный термин, потому что разделены люди.

В этой системе рабочие становятся все более зависимыми от капиталистов, владеющих средствами производства. Таким образом, как рабочий находится в депрессии, как интеллектуально, так и физически, до уровня машины, и из того, что человек становится абстрактным занятием и желудком, он также становится все более зависимым от каждого колебания рыночной цены. в вложении капитала и по прихоти богатых ».²¹ Для рабочих стало невозможно жить независимо от капитализма: работать должно было быть сведено к человеческой машине; быть лишенным работы означало живую смерть. Маркс утверждал, что без работы, если капитал перестанет существовать для него, рабочий мог бы с таким же успехом похоронить себя заживо: «Существование капитала — это его существование, его жизнь, поскольку он определяет содержание его жизни безразличным для него образом». ²² Выбора нет — работа — это вопрос выживания. Поэтому труд превратился в принудительный труд; вы не могли отказаться от работы, вы не могли выбирать, что вы делаете, и вы не могли выбирать, как вы это делаете.Маркс отмечал:

Тот факт, что труд является внешним по отношению к работнику, не принадлежит его сущности; что поэтому он не утверждает себя в своей работе, но отрицает себя, чувствует себя несчастным и несчастливым, не развивает свободную умственную и физическую энергию, но умерщвляет свою плоть и разрушает его разум. Следовательно, рабочий чувствует себя только тогда, когда он не работает; когда он работает, он себя не чувствует. Он дома, когда не работает, и не дома, когда работает.Поэтому его труд не добровольный, а принудительный, это принудительный труд. Следовательно, это не удовлетворение потребности, а просто средство удовлетворить потребность вне себя. Его чуждый характер ясно демонстрируется тем фактом, что как только не существует физического или другого принуждения, его избегают, как чумы. ²³

У фрагментации рабочей силы в фабричной системе была и обратная сторона. Создание «мелкого рабочего, выполнявшего частичную работу в мастерской, означало, что класс, производящий стоимость, стал коллективным, поскольку ни один рабочий не производил весь товар».²⁴ Эта коллективность выражалась в постоянной борьбе против капиталистических форм производства и частых попытках рабочих отстоять свое право на управление машинами вместо того, чтобы быть управляемыми ими, наиболее известными из которых стали луддитское восстание в начале 19 века, столь широко распространенное восстание. что на его разгром было направлено больше войск, чем на сражение с Веллингтоном при Ватерлоо.

Четыре аспекта отчуждения

Развитие капитализма оказалось неотразимым и принесло отчуждение в ранее невообразимых масштабах.В своих «Экономических и философских рукописях» (также известных как «Рукописи 1844 года» или «Парижские рукописи») Маркс определил четыре конкретных способа, которыми отчуждение проникает в капиталистическое общество.

Продукт труда: рабочий отчужден от объекта, который он производит, потому что он принадлежит другому, капиталисту, и распоряжается им. Во всех обществах люди используют свои творческие способности для производства предметов, которые они используют, обменивают или продают. Однако при капитализме это становится отчужденной деятельностью, потому что «рабочий не может использовать производимые им вещи для поддержания жизни или для дальнейшей производственной деятельности…. Потребности рабочего, какими бы отчаянными они ни были, не дают ему права на владение тем, что произведено этими же руками, потому что все его продукты являются собственностью другого ». ²⁵ Таким образом, рабочие производят товарные культуры для рынка, когда они недоедают, строят дома, в которых они никогда не будут жить, производят автомобили, которые они никогда не смогут купить, производят обувь, которую они не могут себе позволить носить, и так далее.

Маркс утверждал, что отчуждение рабочего от того, что он производит, усиливается, потому что продукты труда фактически начинают доминировать над рабочим.В своих блестящих «Очерках теории стоимости Маркса» И. И. Рубин обрисовывает количественный и качественный аспекты товарного производства. Во-первых, работнику платят меньше, чем созданная им ценность. Часть того, что он производит, присваивается его боссом; следовательно, рабочий подвергается эксплуатации. В качественном отношении он также вкладывает творческий труд в объект, который он производит, но ему нельзя дать творческий труд взамен. Как объясняет Рубин: «В обмен на свою творческую силу рабочий получает заработную плату, а именно денежную сумму, и за эти деньги он может покупать продукты труда, но он не может покупать творческую силу.В обмен на свою творческую силу рабочий получает вещи ». ²⁶ Это творчество потеряно для рабочего навсегда, поэтому при капитализме работа не стимулирует и не бодрит нас и не «открывает дверь на непокоренные территории», а, скорее, сжигает нашу энергию и оставляет чувство истощения.

Это преобладание мертвого труда над живым трудом лежит в основе утверждения Маркса в «Рукописях» о том, что «отчуждение рабочего означает не только то, что его труд становится объектом, внешним существованием, но и то, что он существует вне его, независимо от него и чуждый ему. , и начинает противостоять ему как автономной силе; что жизнь, которую он даровал объекту, противостоит ему как враждебный и чуждый ».²⁷ Для Маркса такое положение дел было уникальным для капитализма. В прежних обществах обычно можно было ожидать, что от тех, кто больше работает, будет больше потреблять. При капитализме те, кто больше работает, усиливают власть враждебной системы над собой. Они сами и их внутренний мир становятся беднее. «Чем больше товаров он создает, тем дешевле становится рабочий товар. Девальвация человеческого мира возрастает в прямой связи с повышением ценности мира вещей ».²⁸

Трудовой процесс. Второй элемент отчуждения, который определил Маркс, — это отсутствие контроля над производственным процессом. Мы не можем повлиять на условия, в которых мы работаем, и то, как наша работа организована, и как она влияет на нас физически и морально. Это отсутствие контроля над рабочим процессом превращает нашу способность к творческой работе в ее противоположность, поэтому рабочий воспринимает деятельность как пассивность, власть как бессилие, деторождение как выхолащивание, собственную физическую и умственную энергию рабочего, его личную жизнь — за то, что есть жизнь, но деятельность? — как деятельность, направленная против него самого, которая не зависит от него и ему не принадлежит ».²⁹ Рабочий процесс не только находится вне контроля рабочих, он находится под контролем враждебных им сил, потому что капиталисты и их менеджеры вынуждены заставлять нас работать усерднее, быстрее и дольше. Вдобавок, как указывает Гарри Браверман, «в обществе, основанном на покупке и продаже рабочей силы, разделение ремесла удешевляет его отдельные части», ³⁰, так что боссы также заинтересованы в разбиении трудового процесса на более мелкие. и более мелкие детали.Получающийся в результате жестко повторяющийся процесс скрывает индивидуальные таланты или навыки рабочего, как описывал Маркс:

Заводская работа до предела истощает нервную систему, устраняет многогранную игру мускулов и отнимает каждый атом свободы, как в телесной, так и в интеллектуальной деятельности … Особое мастерство каждого отдельного незначительного фабричного работника исчезает, как и бесконечно малая величина перед наукой, гигантские физические силы и масса труда, которые воплощены в фабричном механизме и вместе с этим механизмом составляют мощь господина.³¹

Современные методы производства увеличили фрагментацию трудового процесса со времен Маркса. В основе организации современного производства по-прежнему лежат методы конвейерной сборки. С помощью научных исследований производственный процесс разбивается на составные части. Это привело, во-первых, к упразднению рабочих мест белых воротничков и к ситуации, когда менеджеры имеют монополию на контроль над производственным процессом: «Единство мысли и действия, концепции и исполнения, руки и разума, которому капитализм угрожал от этого. начал, теперь подвергается атаке систематического растворения с использованием всех ресурсов науки и различных инженерных дисциплин, основанных на ней ».³² Условия работы, от продолжительности рабочего дня до занимаемого нами пространства, предопределены: «Вся рабочая операция, вплоть до мельчайших движений, концептуализируется руководством и техническим персоналом, размечается, измеряется, устанавливается. со стандартами обучения и производительности — все полностью заранее ». ³³ К рабочим относятся как к машинам с целью преобразования субъективного элемента труда в объективные, измеримые, контролируемые процессы. В некоторых блестящих отрывках из книги «История и классовое сознание» Лукч описывает, как все более рационализированный и механизированный процесс работы влияет на наше сознание.Как показывает следующий отрывок, его анализ был пророческим и дает поразительно точную картину сегодняшней работы белых воротничков:

Вследствие рационализации рабочего процесса человеческие качества и идиосинкразии рабочего все чаще становятся простыми источниками ошибок по сравнению с этими абстрактными специальными законами, действующими согласно рациональным предсказаниям. Ни объективно, ни в своем отношении к своей работе человек не является подлинным хозяином этого процесса; напротив, он — механическая часть, включенная в механическую систему.Он находит, что оно уже существует и самодостаточно, оно функционирует независимо от него, и он должен подчиняться его законам, нравится ему это или нет. ³⁴

Наши сограждане: в-третьих, мы отчуждены от других людей. Это отчуждение отчасти возникает из-за антагонизмов, которые неизбежно возникают из классовой структуры общества. Мы отчуждены от тех, кто эксплуатирует наш труд и контролирует то, что мы производим. Как сказал Маркс:

Если его деятельность доставляет ему страдания, она должна доставлять удовольствие и удовольствие кому-то другому…. Следовательно, если он рассматривает продукт своего труда, свой объективированный труд, как чуждый, враждебный и мощный объект, который не зависит от него, тогда его отношение к этому объекту таково, что другой человек — чуждый, враждебный, могущественный и независимый от него. он — его хозяин. Если он относит свою деятельность к несвободной деятельности, то он относится к ней как к деятельности на службе под властью, принуждением и игом другого человека. ³⁵

Кроме того, мы связаны с другими через покупку и продажу товаров, которые мы производим.Наши жизни ежедневно затрагивают тысячи людей, людей, чей труд сделал нашу одежду, еду, дом и т. Д. Но мы узнаем их только через предметы, которые мы покупаем и потребляем. Эрнст Фишер указал, что из-за этого мы не рассматриваем друг друга «как собратьев, имеющих равные права, но как вышестоящих или подчиненных, как обладателей звания, как маленькую или большую единицу власти». ³⁶ Мы связаны друг с другом не как личности, а как представители различных производственных отношений, олицетворения капитала, земли или труда.Как писал Бертелл Оллман: «Мы знаем друг друга не как личности, а как продолжение капитализма:« В буржуазном обществе капитал независим и обладает индивидуальностью, тогда как живой человек зависим и лишен индивидуальности »». ³⁷ Товары каждого отдельного производителя появляются в обезличенной форме, независимо от того, кто их произвел, где и в каких конкретных условиях. Товарное производство означает, что каждый «присваивает чужой продукт, отчуждая продукт своего труда».³⁸

Маркс описал, как массовое товарное производство постоянно стремится создавать новые потребности не для развития наших человеческих способностей, а для их использования для получения прибыли:

Каждый пытается установить над другим чуждую власть в надежде достичь таким образом удовлетворения своих эгоистических потребностей … становится изобретательным и всегда расчетливым рабом нечеловеческих, утонченных, неестественных и воображаемых аппетитов. Он предоставляет себя в распоряжение самых развратных фантазий своего соседа, потворствует его потребностям, возбуждает в нем нездоровые аппетиты и набрасывается на каждую слабость, чтобы затем потребовать деньги за свой труд любви.³⁹

Мы видим других людей через призму прибылей и убытков. Наши способности и потребности превращаются в средства зарабатывания денег, и поэтому мы рассматриваем других людей как конкурентов, как низших или начальников. ⁴⁰

Наша человеческая природа: четвертый элемент — это наше отчуждение от того, что Маркс называл существом нашего вида. Что делает нас людьми, так это наша способность сознательно формировать мир вокруг нас. Однако при капитализме наш труд — это принудительный, принудительный труд.Работа не имеет отношения к нашим личным склонностям или нашим коллективным интересам. Капиталистическое разделение труда значительно увеличило нашу способность производить, но те, кто создает богатство, лишены его благ. Описание этого процесса в «Рукописях» Марксом является чрезвычайно сильным обвинением системы:

Верно, что труд творит чудеса для богатых, но он порождает лишения для рабочего. Производит дворцы, а для рабочих — лачуги. Это приносит красоту, но уродство для рабочего.Он заменяет труд машинами, но отбрасывает одних рабочих обратно в варварские формы труда, а других превращает в машины. Оно порождает разум, но порождает идиотизм и кретинизм рабочего. ⁴¹

Люди — существа социальные. У нас есть возможность действовать сообща для продвижения наших интересов. Однако при капитализме эта способность находится под контролем частной собственности и порождаемых ею классовых делений. У нас есть возможность сознательно планировать наше производство, чтобы то, что мы производим, соответствовало развивающимся потребностям общества.Но при капитализме эта способность отменяется анархическим стремлением к прибыли. Таким образом, вместо того, чтобы сознательно формировать природу, мы не можем контролировать или даже предвидеть последствия наших действий. Например, новые, более дешевые методы производства при повторении в промышленности могут привести к образованию кислотных дождей или газов, разрушающих озоновый слой.

Точно так же, когда один капиталист улучшает производство на своей фабрике, он невольно способствует замедлению нормы прибыли для своего класса в целом, понижая норму прибыли.⁴² Одна фирма может производить, чтобы удовлетворить особенно острый спрос, только чтобы обнаружить, когда товары попадают на рынок, другие фирмы попадают туда первыми. Вместо простого удовлетворения спроса на рынке наблюдается перенасыщение. Это означает, что мы производим больше, но то, что мы производим, является нежелательным. Все предыдущие общества страдали от нехватки урожая, голода и неурожая. При капитализме спады означают, что рабочие потребляют меньше, потому что производят слишком много. И они потребляют меньше не потому, что их труд недостаточно производительный, а потому, что их труд слишком производительный ».⁴³ В экономических кризисах, с которыми мы сталкиваемся, нет ничего естественного: наша социальная организация не позволяет нам пользоваться потенциалом нашей производственной способности.

Что такое товарный фетишизм?

Господство товаров в нашем обществе настолько распространено, что кажется неизбежным естественным положением вещей. Все наши достижения, все, что мы производим, выглядят как товары, как отмечал Маркс: «Богатство обществ, в которых преобладает капиталистический способ производства, проявляется как безмерное собрание товаров».⁴⁴ Капитализм — первая система всеобщего товарного производства, в которой товар стал «универсальной категорией общества в целом». ⁴⁵ Доминирование товарного производства влияет на то, как мы воспринимаем мир, который мы создали.

Таинственный товар: в каждом обществе люди трудились над созданием предметов, которые помогают им удовлетворять свои потребности. Итак, Маркс начал свой анализ товаров при капитализме с утверждения, что «товар — это внешний объект, вещь, которая благодаря своим качествам удовлетворяет человеческие потребности любого рода», независимо от того, исходит ли эта потребность из желудка или воображения.⁴⁶ Товары должны иметь потребительную стоимость, но они также должны иметь меновую стоимость. В капиталистическом обществе наши многочисленные человеческие потребности могут быть удовлетворены только путем покупки товаров: чтобы поесть, нам нужно покупать еду в магазине, чтобы путешествовать, мы должны купить машину или билет на автобус, чтобы иметь доступ к знаниям, которые нам нужны. покупать книги, телевизоры или компьютеры. Однако полезность всех этих товаров подавляется их меновой стоимостью, и удовлетворение человеческих потребностей становится неотделимо от работы рынка.⁴⁷

Обращение товаров на рынке еще более окутано тайной, чем процесс их производства, когда рабочие имеют прямую связь с товарами, которые они производят. Эта связь теряется, когда товары отправляются на рынок и обмениваются на деньги, которые, в свою очередь, обмениваются на другие товары. Как писал Маркс: «Фактический процесс производства как единство прямого производственного процесса и процесса обращения порождает новые образования, в которых все более утрачиваются внутренние связи, производственные отношения становятся независимыми друг от друга. , и составляющие ценности окостенели в формы, независимые друг от друга ».⁴⁸ Маркс объяснил, как товарное обращение превращает отношения между отдельными производителями в отношения между товарами, которые они производят. Они отделены друг от друга, но полностью зависят от товаров друг друга:

Владельцы товаров обнаруживают, что разделение труда, которое превращает их в независимых частных производителей, также делает общественный процесс производства и отношения отдельных производителей друг к другу в рамках этого процесса независимыми от самих производителей; они также обнаруживают, что независимость людей друг от друга имеет свою противоположность и дополняют систему всесторонней материальной зависимости.⁴⁹

В капиталистической системе люди должны обладать определенными вещами — например, рабочей силой или производственными материалами — для того, чтобы вступать в продуктивные отношения друг с другом. Как следствие, «кажется, что сама вещь обладает способностью, добродетелью устанавливать производственные отношения», а не сами индивиды. ⁵⁰ Товары приобретают социальные характеристики, потому что люди вступают в производственный процесс только как владельцы товаров.Маркс описал этот процесс: «Следовательно, для производителей социальные отношения между их частным трудом … не представляются как прямые социальные отношения между людьми в их работе, а скорее как материальные отношения между людьми и социальные отношения между вещами». ⁵¹ Таким образом, создается впечатление, что рынок сам вызывает рост и падение цен и выталкивает рабочих в одну отрасль производства или из другой, независимо от человеческого вмешательства. «Воздействие общества на человека осуществляется через социальные формы вещей».⁵² Это добавляет еще одно измерение к отчужденным отношениям, потому что, как утверждал Маркс, «персонажи, появляющиеся на экономической сцене, являются просто персонификациями экономических отношений; они вступают в контакт друг с другом как носители этих экономических отношений ». ⁵³

Маркс описал весь процесс овеществления человеческих отношений, приписывание человеческих сил неодушевленным предметам и то, как социальная организация кажется независимой от человеческой воли, как товарный фетишизм.Товарный фетишизм усилился с ростом капитализма, при котором «капиталистический способ производства берет на себя всю совокупность индивидуальных, семейных и социальных потребностей и, подчиняя их рынку, также изменяет их для удовлетворения потребностей капитала». ⁵⁴ Сегодня есть рынок для всего: секса и искусства, самого труда, а также телевизоров и автомобилей. Как писал Эрнст Фишер: «Мы настолько привыкли жить в мире товаров, где природа, возможно, всего лишь плакат для курортного отдыха, а человек — только реклама нового продукта, — мы существуем в такой суматохе предлагаемых отчужденных объектов дешево для продажи, что мы больше не задаемся вопросом, что именно волшебным образом превращает предметы необходимости (или моды) в товары, и какова истинная природа шабаша ведьм, пылающего неоновыми лунами и синтетическими созвездиями, который стал наша повседневная реальность ».⁵⁵

Деньги: «универсальный сутенер»: для создания меновых стоимостей и товарного обращения требуется товар, который может представлять все другие товары, с которыми можно сравнивать все другие товары. Маркс описал, как развитие капитализма принесло с собой проблему оценки различных товаров и одновременно создало решение в виде денег, универсального товара. Физические предметы, золото или серебро становятся «прямым воплощением всего человеческого труда».С развитием денег отношение людей к своему производству принимает материальную форму, которая не зависит от их контроля и их сознательных действий: «Эта ситуация проявляется в первую очередь в том факте, что продукты человеческого труда повсеместно принимают форму товаров. Таким образом, загадка денежного фетиша является загадкой товарного фетиша, который теперь стал видимым и ослепляющим для наших глаз ». ⁵⁶

Маркс называл деньги «универсальным сутенером», посредником между людьми и их желаниями.Ценность денег, металлы, в которых они изначально были воплощены, давно были отброшены в пользу бесполезных по своей сути металлических монет из сплава или бумажных денег. И все же за деньги можно купить все — это самый могущественный товар из всех существующих: «Деньги — это все другие товары, лишенные своей формы, продукт их всеобщего отчуждения». ⁵⁷ Роль денег в товарном обращении формирует сознание людей, вовлеченных в этот процесс. Деньги приобретают ценность объектов, которые они представляют, они кажутся силой, которая сама может создавать ценность.Как объясняет Месарош:

Деньги берутся за обладание этими колоссальными силами как естественные атрибуты. Отношение людей к деньгам, несомненно, является ярким примером капиталистического фетишизма, достигшего своего апогея в капитале, приносящем проценты. Здесь люди думают, что они видят, что деньги создают больше денег, саморазвивающуюся стоимость … рабочие, машины, сырье — все факторы производства — превращаются в простые вспомогательные средства, а сами деньги превращаются в производителя богатства. ⁵⁸

Таким образом, деньги обретают большие возможности, но, с другой стороны, все наши человеческие желания и способности сводятся к тому, что Маркс называл чувством обладания: « Частная собственность сделала нас такими глупыми и односторонними, что объект является нашим только тогда, когда у нас он есть, когда он существует для нас как капитал или когда мы непосредственно владеем им, едим, пьем, носим, населяем его и т. д., короче говоря, когда мы его используем ».⁵⁹ Маркс также описал, как это желание обладания одновременно стимулируется и отрицается: «Работнику разрешается иметь достаточно, чтобы жить, и ему разрешается жить только для того, чтобы иметь». ⁶⁰ В особенно проницательном отрывке из Рукописей Маркс объясняет, как деньги погружают в нашу личность. Это блестящий ответ тем, кто утверждает, что капитализм позволяет нашей индивидуальности процветать:

То, что существует для меня посредством денег, то, за что я могу заплатить, то есть то, что можно купить за деньги, то есть я, владелец денег.Чем сильнее сила моих денег, тем я сильнее. Свойства денег — это моя собственность, собственность владельцев и существенные силы. Поэтому то, что я есть и что я могу делать, никоим образом не определяется моей индивидуальностью. Я некрасивая, но самых красивых женщин могу покупать. Это означает, что я не уродлив, потому что эффект уродства, его отталкивающая сила уничтожается деньгами. Как человек я хромаю, но деньги дают мне 24 ноги. Следовательно, я не хромой. Я злой, нечестный, беспринципный человек, но деньги уважают, как и их владелец…с помощью денег я могу получить все, что угодно человеческому сердцу. Разве я не обладаю всеми человеческими способностями? Разве деньги не превращают все мои недееспособности в их противоположность? ⁶¹

Товарный фетишизм и класс: отчуждение и товарный фетишизм формируют все отношения в обществе. Те, кто обладают богатством, также обитают в неподконтрольном им мире, в котором материализованы отношения. Их индивидуальность подчинена диктату капитализма — как писал Маркс, инстинкт обогащения, который « для скупца является простой идиосинкразией », для капиталиста является следствием социального механизма, одним из которых он является. колеса’.⁶² Огромные производительные силы, принадлежащие правящему классу, могут принести им богатство, превосходящее наши представления, но они не могут контролировать огромные экономические силы системы или даже точно планировать какую-либо часть ее. Капиталисты попадают в противоречие: «капитал — это социальная сила, но он находится в частной, а не коллективной собственности, поэтому его движение определяется индивидуальными собственниками, которые неизбежно безразличны ко всем социальным последствиям их деятельности». ⁶³ Капиталисту приходится постоянно конкурировать, чтобы не отставать от своих конкурентов, и хотя его действия могут быть совершенно разумными для отдельной фирмы, при распространении в обществе они вызывают экономический спад, который может разрушить многие фирмы.Экономические кризисы — неопровержимое доказательство того, что эта система могущественнее любого отдельного капиталиста. Это объясняет, почему кризисы наносят такой серьезный удар по уверенности и идеологии правящего класса. Капиталисту может нравиться верить, что его смелый предпринимательский дух создает его богатство, но на самом деле он «едет на волне, которую создал другой». ⁶⁴ Классовая борьба, которую он не может предотвратить, убедительно демонстрирует, насколько он зависит от труда своих подчиненных, и, подобно экономическим кризисам, наносит сокрушительный удар по мировоззрению правящего класса.

В «Священном семействе» Маркс дает блестящую характеристику положения правящего класса:

Имущий класс и класс пролетариата представляют собой одно и то же человеческое самоотчуждение. Но первый класс чувствует себя как дома в этом самоотчуждении, он находит подтверждение самому себе и признает в отчуждении свою собственную силу; в нем есть подобие человеческого существования, в то время как класс пролетариата чувствует себя уничтоженным в своем самоотчуждении; он видит в этом свое собственное бессилие и реальность бесчеловечного существования.⁶⁵

Таким образом, независимо от того, насколько глубоко отчуждение влияет на них, правящий класс всегда будет вынужден защищать систему, которая создает их отчуждение, со всей властью и жестокостью, имеющейся в их распоряжении из-за своего материального положения в ней. В дополнение к этому, Лукч утверждал, что правящий класс никогда не сможет подняться над товарным фетишизмом капитализма. Буржуазия никогда не сможет признать истинную природу капитализма, не столкнувшись со своей собственной ролью эксплуататоров и сторонников системы.Поэтому капиталисты не хотят признавать реальные социальные отношения, лежащие в основе институтов капиталистического общества. Они предпочитают и дальше верить в естественность и неизбежность производственных отношений. Напротив, Лукч утверждал, что рабочие, хотя и сформированные товарным фетишизмом, не были навсегда закрыты для понимания реальности капитализма. Скорее он утверждал, что рабочий класс находится в уникальном положении, позволяющем сорвать завесу овеществления с капитализма, потому что его борьба с капитализмом раскрывает его реальную роль в производстве благосостояния общества.Классовая борьба означает, что рабочие больше не считают себя изолированными личностями. Это означает, что они могут осознать общественный характер труда. Лукч предполагает, что, когда рабочие заглядывают в реальность, стоящую за товарным фетишизмом, это может помочь им осознать необходимость революционного преобразования общества: «Это позволяет нам понять, почему только в пролетариате происходит процесс, в результате которого человеческие достижения разделяются. от его целостной личности и становится товаром, ведет к революционному сознанию ».⁶⁶

Использование и злоупотребления теорией Маркса

Концепция отчуждения — центральный, но неоднозначный аспект марксизма. Когда в 1932 году была опубликована ключевая работа Маркса об отчуждении «Экономические и философские рукописи», она оказала драматическое влияние на традицию, известную как «западный марксизм», в которую входили такие писатели, как Герберт Маркузе и Джон Поль Сартр. ⁶⁷ Однако в руках западных марксистов теория отчуждения смешалась с идеалистическими теориями, которые объясняли отчуждение с точки зрения психологии, а не организации общества.Новые левые, возникшие в конце 1950-х годов, выступили против теории и практики сталинизма, но некоторые из писателей, связанных с новыми левыми, выбросили марксистского ребенка со сталинской ванной. Они отказались от некоторых центральных аспектов марксизма, таких как центральная роль экономической структуры в формировании остальной части общества и объективных классовых антагонизмов, лежащих в основе капитализма. Как писал Перри Андерсон: «Таким образом, наиболее яркой чертой западного марксизма как общей традиции, возможно, является постоянное присутствие и влияние на него последовательных типов европейского идеализма».⁶⁸ Отчуждение было использовано для объяснения невзгод современной жизни и «одинокой толпы», тех скоплений раздробленных городских жителей, которые чувствуют себя подавленными и оцепеневшими под тяжестью социальной системы, в которой у них нет ни значимой цели, ни решения. -мощная сила ». ⁶⁹ Отчуждение стало относиться преимущественно к состоянию души, а не к пониманию того, как социальная организация влияет на людей.

Типичным из модных в настоящее время в некоторых кругах запутанных представлений об отчуждении является книга под редакцией Эрика и Мэри Джозефсон «Человек-одиночка: отчуждение в современном обществе», впервые опубликованная в 1962 году и переизданная восемь раз до 1968 года.Для Джозефсонов отчуждение описывает «невыразимые жизни тихого отчаяния, которые отмечают наш век», и длинный список тех, кто страдает от отчуждения, включает такие разные группы, как женщины, иммигранты, сексуальные извращенцы, наркоманы, молодые люди и художники. ⁷⁰ Но редакторы понимают отчуждение исключительно как психологическое состояние, «имея в виду необычайное разнообразие психосоциальных расстройств, включая потерю поля зрения, состояния тревоги, аномию, отчаяние, деперсонализацию, отсутствие корней, апатию, социальную дезорганизацию, одиночество, атомизацию. , бессилие, бессмысленность, изоляция, пессимизм и потеря убеждений и ценностей ».⁷¹ Если отчуждение — это только конкретная психологическая проблема, то из этого следует, что решение отчуждения следует искать исключительно в индивидуальном сознании. Если отчуждение — это преимущественно состояние ума, подразумевается, что его можно вылечить без фундаментального изменения организации общества. Как предположил Эрик Фромм, формы отчуждения — это «цепи иллюзий», которые можно разорвать в контексте капиталистического общества, поскольку они возникают из «стереотипных альтернатив мышления».⁷²

Однако работы Маркса об отчуждении, от Рукописей до Grundrisse и Capital, демонстрируют, что для него отчуждение было не просто состоянием души. Корни индивидуальной психики должны были быть расположены в том, как организовано общество в целом. Как описал это один марксист: «Жизнедеятельность отчужденного индивида качественно подобна. Его действия в религии, семейных делах, политике и так далее искажены и жестоки, как и его производственная деятельность… Нет никакой сферы человеческой деятельности, которая лежит за пределами этих тюремных стен ». ⁷³ Теория Маркса предлагает нам незаменимый метод понимания того, как производственный процесс формирует все общество. Есть две области деятельности, которые вызывают особые споры в отношении отчуждения. Это первое место интеллектуального или умственного труда и творчества в отчужденном производстве.

Разделение труда, описанное в этой статье, приводит к резкому разделению между работой и творчеством.Работа регламентирована, разбита на отдельные задачи. Творческие элементы в каждом процессе разбросаны на миллион фрагментов. Сам труд является товаром, и его стоимость определяется рабочим временем, затраченным на его создание, например, количеством, затраченным на обучение или воспитание рабочего. Следовательно, высококвалифицированный техник или инженер будет получать больше, чем неквалифицированный рабочий. Как писал Браверман: «Таким образом, всему трудовому процессу придается структура, которая в своих крайностях поляризует тех, чье время бесконечно ценно, и тех, чье время почти ничего не стоит».⁷⁴ Однако это не означает, что интеллектуал, чье время ценно, ускользает от общей схемы отчуждения. Напротив, одна из черт современного капитализма — коммерциализация знаний. ⁷⁵ Дизайн микрочипа или компьютерного программного обеспечения — такая же собственность капиталиста, как банка с бобами или автомобиль. Капиталисты обогащаются за счет присвоения умственного труда так же, как они это делают за счет материального труда.

Социальное разделение труда подрывает способность интеллектуалов открывать новые истины об обществе.Как писал Франц Якубовский,

Общественное разделение труда создает ряд подсфер не только в экономике, но и во всей общественной жизни и мышлении. Они разрабатывают свои собственные автономные своды законов. В результате специализации каждая отдельная сфера развивается по логике своего конкретного объекта. ⁷⁶

Интеллектуальная деятельность происходит в рамках этих ограничений, изолированно от общества в целом. В конце концов, отдельные науки «не могут понять ни метод принципа, ни их собственный конкретный субстрат реальности».⁷⁷ Весь наш потенциал для разработки новых технологий и методов подчинен конкуренции. Сама структура капиталистического общества обрекает наши интеллектуальные разработки на погоню за фактами в слепой изоляции от реальных движений общества. Это не означает, что нельзя разработать ничего полезного, скорее, исследования проводятся в рамках, которые сдерживают и ограничивают его развитие.

Те же процессы происходят в производстве и потреблении искусства в капиталистическом обществе.Как объяснил Юджин Ланн в своей превосходной книге «Марксизм и модернизм», буржуазное общество предлагает свободу творчества с одной стороны и отбирает ее с другой: «Буржуазное общество — со всем его прогрессивным прогрессом над« феодальными »ограничениями — также враждебно многим формам искусство, например, из-за разделения труда, механизации многих форм человеческой деятельности и преобладания количественных интересов над качественными ». ⁷⁸ Маркс утверждал, что художники, как ученые и интеллектуалы, не могут избежать всеобщего превращения всего человеческого творчества в товары.Во-первых, это потому, что художники, как и все другие рабочие, зависят от своей способности зарабатывать деньги: «Буржуазия лишила ореола каждое занятие, которое до сих пор почиталось и на которое смотрели с благоговейным трепетом». Он превратил врача, юристов, священника, поэта, ученого в своих наемных рабочих. ⁷⁹ Во-вторых, Ланн указывает, как товарное производство влияет на искусство. Тот факт, что произведения искусства продаются на рынке, определяет каждый уровень их концепции и производства.Маркс привел один пример этого в своей критике романов Эжена Сю, в которой он «подчеркивает влияние на автора этических и политических предположений предполагаемой буржуазной публики». ⁸⁰ Искусство также не может избежать товарного фетишизма: «Если одна из форм одухотворяющей мистификации была разрушена расширением торговли — романтический апофеоз искусства, возвышающийся над материальной реальностью, — его заменил новый фетишизм: товарный фетишизм». ⁸¹ Это также указывает на то, как новые, сложные культурные разработки быстро включаются в систему как простые товары.

Это не означает, что произведения искусства можно довести до того же статуса, что и консервная банка с фасолью. Искусство стимулирует наше воображение и эмоции. Он обогащает наше понимание общества и может выявить некоторые противоречия, лежащие в основе овеществленных проявлений: «Он может пробить идеологические облака, окутывающие социальные реальности». Некоторые художники посвящают свою энергию попыткам выйти за пределы капитализма, в то время как другие предпочитают прославлять систему в том виде, в каком она существует, но даже в этом случае искусство, которое они создают, может проникнуть в овеществленный вид капитализма.Как писал Ланн:

Мы не можем свести искусство к обменным курсам, отражающим повсеместное отчуждение. Даже с удаленным ореолом искусство могло диагностировать и указывать за пределы отчуждения социальных и экономических условий … Любое искусство способно создать потребность в эстетическом наслаждении и образовании, которую капитализм не может удовлетворить. Хотя искусство все больше и больше находится под влиянием рынка, оно производится и потребляется относительно автономно и не идентично фабричной работе или чистому товару.⁸²

Второе спорное применение теории отчуждения Маркса заключается в формулировании анализа других видов деятельности вне сферы труда, который мы предпринимаем по выбору, а не по необходимости. Чем больше мир труда воспринимается нами как враждебный, изнурительный и несчастный, тем больше люди вкладывают свою энергию в свою жизнь вне работы. По мере развития системы новые рынки постоянно вырезаются из наших потребностей и желаний. Например, рассмотрим многомиллионные отрасли промышленности, которые развивались вокруг товаров, которые, как говорят, заставляют нас выглядеть худыми или молодыми, нашего желания играть в игры, познавать природу или наслаждаться искусством.Сам факт, что у нас есть «индустрия досуга» и «индустрия развлечений», указывает на тот факт, что разделение работы и досуга оставило пустоту в наших свободных часах: «Таким образом, заполнение времени вне работы также становится зависимым от рынок, который в огромной степени развивает те пассивные развлечения, развлечения и зрелища, которые подходят ограниченным условиям города и предлагаются в качестве замены самой жизни ». ⁸³

Уход в приватизированный мир личности и семьи — ярко выраженная черта жизни 1990-х годов.Принятие определенного образа жизни, кажется, дает единственный реальный шанс на личное удовлетворение. Отсюда растущее увлечение телевизионными программами и журналами о моде, кулинарии, праздниках и садоводстве, а также бум на рынке «Сделай сам». Семья и дом сами по себе превратились в досуг; они также стали подчиняться приоритетам рынка. Все товары, которые могут увеличить наше свободное время, просто укрепляют семью как единицу потребления, а не эмоциональную гавань: «По мере того, как достижения современного домашнего хозяйства и сферы услуг облегчают семейный труд, они увеличивают тщетность семейной жизни; снимая бремя личных отношений, они снимают с него привязанность; создавая сложную социальную жизнь, они отнимают у нее все признаки общности и оставляют на ее месте денежную связь ».⁸⁴

Вдобавок Месарош описывает, как уход в частную жизнь просто увеличивает власть капитализма над нами: «Культ частной жизни и индивидуальной автономии, таким образом, выполняет двойную функцию: объективно защищая установленный порядок от угроз со стороны черни, и субъективно обеспечивая защиту. ложное исполнение в бегстве от реальности изолированному и бессильному человеку, который мистифицируется механизмами капиталистического общества, которые им манипулируют ».⁸⁵ Месарос также подчеркивает, что отчуждение лишило нас способности поддерживать подлинно человеческие отношения. Мы вынуждены искать компенсацию за потерю нашей человечности в ограниченной области нашей приватизированной личной жизни, но это просто усиливает наше отчуждение друг от друга: «Искать лекарство в автономии — значит идти по ложному пути. Наши проблемы возникают не из-за отсутствия автономии, а, наоборот, из-за социальной структуры — способа производства, — который навязывает мужчинам культ этого, изолируя их друг от друга ».⁸⁶

Наши попытки выразить творчество, которого лишил нас капитализм, не могут отрицать тотального отчуждения. Искоренение отчуждения зависит от трансформации общества в целом. Как бы мы ни организовывали нашу личную жизнь и свободное время, мы не можем индивидуально реализовать нашу коллективную способность формировать мир природы, в котором мы живем. Образ жизни и досуг не могут освободить нас от отчуждения или даже создать маленькие островки свободы в океане отчуждения.Поскольку отчуждение уходит корнями в капиталистическое общество, только коллективная борьба против этого общества может искоренить отчуждение, поставить наши огромные развивающиеся силы под наш сознательный контроль и восстановить работу как центральный аспект жизни. Как писал Маркс в «Капитале», «пелена не снимается с лица процесса общественной жизни, т. Е. Процесса материального производства, пока она не станет производством свободно ассоциированных людей и не окажется под их сознательным и планомерным контролем».⁸⁷

Примечания

1 К. Маркс, «Речь на годовщине газеты народов», цитируется в E Lunn, Marxism and Modernism (University of California Press, 1984), стр. 31.

2 Г. Лукач, История и классовое сознание (Мерлин, 1971), стр. 47.

3 Маркс не был первым, кто разработал анализ отчуждения человека. Философский предшественник Маркса, Гегель, рассматривал отчуждение как часть развития человеческого разума. Людвиг Фейербах выдвинул материалистический анализ отчуждения, указав, как люди передают власть, чтобы изменить мир, воображаемым богам, но он считал, что религиозное отчуждение можно искоренить только с помощью рациональных аргументов.Маркс порвал как с идеалистической концепцией отчуждения Гегеля, так и с антиисторическим материализмом Фейербаха. Для введения в теоретические основы Маркса см. Каллиникос, Революционные идеи Карла Маркса (Bookmarks, 1996), глава 3.

4 Цитируется в E Fischer, How to Read Karl Marx (Monthly Review Press, 1996), стр. 53.

5 Там же, стр. 52.

6 Там же, стр. 51.

7 Там же, с. 54.

8 Т. Иглтон, Маркс (Phoenix, 1997), стр. 27.

9 К. Маркс, Капитал, т. 1 (Пингвин, 1976), стр. 173.

10 К. Маркс, Ранние произведения (Пингвин, 1975), стр. 318.

11 Цитируется у П. Уолтона и азартной игры, От отчуждения к прибавочной стоимости (Шид и Уорд, 1972), стр. 20.

12 Э. Мандель и Г. Новак, Марксистская теория отчуждения (Pathfinder, 1970), стр. 20.

13 Capital, op cit, p170.

14 К. Маркс, цитируемый в I Meszaros, Marx’s Theory of Alienation (Merlin Press, 1986), p35.

15 П. Линебо, Лондонская повешенная (Penguin, 1993), стр. 396.

16 Там же, p225.

17 Там же, с. 374.

18 Там же, стр. 24.

19 Capital, op cit, p460

20 Браверман Х. Труд и монополистический капитализм (Monthly Review Press, 1974), стр. 73.

21 К. Маркс, Ранние произведения, op cit, p285.

22 Там же, с. 335.

23 Там же, стр. 326.

24 P Linebaugh, op cit, p225.

25 Б. Оллман, Отчуждение (издательство Кембриджского университета, 1996), стр. 143.

26 И. И. Рубин, Очерки теории ценности Маркса (Black Rose Books, 1975), pxxv.

27 К. Маркс, Ранние произведения, с. 324.

28 E Fischer, op cit, p67.

29 Там же, стр. 327.

30 Браверман Х. Труд и монополистический капитализм (Monthly Review Press, 1974), стр. 80.

31 E Fischer, op cit, pp 58-9.

32 H Braverman, op cit, p171.

33 Там же, с. 180.

34 G Lukcs, op cit, p89.

35 К. Маркс, Ранние произведения, op cit, p331.

36 E Fischer, op cit, p63.

37 B Ollman, op cit, p144.

38 Рубин, op cit, p15.

39 К. Маркс, Ранние произведения, op cit, p359.

40 Есть блестящее описание одного из аспектов этого опыта в C Caudwell, The Concept of Freedom (Lawrence and Wishart, 1977), p49.

41 К. Маркс, Ранние произведения, op cit, p325.

42 См. К. Харман, Экономика сумасшедшего дома (Закладки, 1995).

43 E Mandel, op cit, p22.

44 К. Маркс, Капитал, op cit, p125.

45 Там же, с. 125.

46 Там же, стр. 1.

47 См. Там же, стр.165.

48 Цитируется по B Ollman, op cit, p187.

49 К. Маркс, Капитал, op cit, pp. 202-203.

50 Там же, стр. 21.

51 Там же, стр. 165–165.

52 Там же, стр. 24.

53 Там же, с. 179.

54 H Braverman, op cit, p271.

55 E Fischer, op cit, p68.

56 Там же, с. 187.

57 Там же, стр. 205.

58 I Meszaros, op cit, p197.

59 К. Маркс, Ранние произведения, op cit, p351.

60 Там же, с. 361.

61 Там же, с. 377.

62 К. Маркс, цитируется в G Lukcs, op cit, p133.

63 Там же, стр. 63.

64 B Ollman, op cit, p154.

65 К. Маркс, Святое семейство, цитируется в Ф. Якубовски, Идеология и надстройка в историческом материализме (Плутон, 1990), стр. 87.

66 G Lukcs, op cit, p171.

67 П. Андерсон, Соображения о западном марксизме (New Left Books, 1976), стр. 50-51.

68 Там же, стр. 56.

69 E Mandel, op cit, p6.

70 Э. и М. Джозефсон, Человек-одиночка: отчуждение в современном обществе (Dell Publishing Co, 1968), стр. 12.

71 Там же, стр. 13.

72 Там же, гл.1.

73 B Ollman, op cit, p202.

74 H Braverman, op cit, p83.

75 См., Например, Дж. Карчеди, Границы политической экономии (Verso, 1991), стр. 18.

76 F Jakubowski, op cit, p96.

77 Там же, стр. 96.

78 E Lunn, op cit, p15.

79 Там же, стр. 16.

80 Там же, стр. 12.

81 Там же, стр. 16.

82 Там же, стр. 15–16.

83 H Braverman, op cit, p278,

84 Там же, с. 282.

85 I Meszaros, op cit, p26.

86 Там же, с. 267.

87 К. Маркс, Капитал, op cit, p173.

Вернуться на страницу содержания: Вернуться на Международный журнал социализма Указатель Домашняя страница

1. Материалы и общество | Материалы и потребности человека: материаловедение и инженерия — Том I, История, масштабы и природа материаловедения и инженерии

, социальное использование которого еще невозможно вообразить. В этих случаях, как и в сотнях других случаев, сами материалы вскоре принимаются как должное, как и буквы слова.Безусловно, окончательная ценность материала заключается в том, что общество решает делать со всем, что из него сделано, но изменения в «меньших частях», ответственно реагирующие на более крупные движения и структуры, делают: возможным развитие новых моделей социальной организации .

Переход, скажем, от камня к бронзе и от бронзы к железу был революционным по своему влиянию, но был относительно медленным с точки зрения временного масштаба. Изменения в области инноваций и применения материалов за последние полвека происходят в период времени, который является скорее революционным, чем эволюционным.

Материальная революция нашего времени является не только количественной, но и качественной. Это порождает установку на целенаправленное творчество, а не на модификацию природных материалов, а также на новый подход — новаторскую организацию науки и технологий. Комбинация этих элементов, составляющая материаловедение и инженерию (MSE), характеризуется новым языком науки и техники, новыми инструментами для исследования, новым подходом к структуре и свойствам материалов всех видов, новой взаимозависимостью. научных исследований и технических разработок, а также путем нового сочетания научных усилий с общественными потребностями.

MSE молодая отрасль. До сих пор нет профессиональной организации, воплощающей все ее аспекты, и есть даже некоторые разногласия относительно того, что составляет эту сферу. Один из новейших элементов — понятие целенаправленного творчества. Тем не менее, MSE может реагировать так же, как и творчески. Он не только создает новые материалы, иногда до того, как их возможное использование будет признано, но и отвечает новым и различным потребностям нашего сложного и сложного индустриального общества.В некотором смысле MSE — это современная алхимия. Почти волшебным образом он превращает основные материалы не в золото — хотя он может производить вещества, похожие на золото, — а в вещества, которые более полезны и полезны для человечества, чем этот драгоценный металл. MSE направлена на решение проблем научного и технологического характера, касающихся создания и разработки материалов для конкретных целей; это означает, что он сочетает научные исследования с инженерным применением конечного продукта: о материаловедении и инженерии следует говорить как о «нем», а не «о них».”

MSE не только постулирует связь науки и технологий, но и объединяет различные области науки и техники. Из технологий MSE объединяет металлургов, керамистов, инженеров-электриков, инженеров-химиков; со стороны науки он охватывает физиков, химиков-неоргаников, химиков-органиков, кристаллографов и различных специалистов в этих основных областях.

В своем развитии MSE задействовала не только сотрудничество между различными отраслями науки и техники, но и сотрудничество между различными видами организаций.Промышленные корпорации, правительственные агентства и университеты работали вместе, чтобы сформировать контуры и операции этого нового «поля».

В последние годы наблюдается заметное усиление связи между промышленным производством и промышленными исследованиями, а также между промышленными исследованиями и исследованиями в университетах. Исследователь не может игнорировать проблемы производства, а производитель знает, что он может получить от ученого

Глобализация и ее влияние на человеческое достоинство и права человека • GBCS

Какие люди, что вы думаете о них; какие человеческие существа вы обращаете на них внимание? Вы сделали их ненамного хуже божественных, увенчивая их славой и величием. — Псалом 8: 4-5

Права человека — вот что делает нас людьми. Это принципы, с помощью которых мы создаем священный дом для человеческого достоинства. Права человека — это то, чего требует разум и велит совесть. — Кофи Аннан, Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций

Наш глобальный мир

В эпоху глобализации признание человеческого достоинства и борьба за защиту прав человека стали еще более сложными и трудными. Хотя меры защиты прав человека все чаще принимаются правительствами и международными организациями, такими как Организация Объединенных Наций, серьезные угрозы и грубые нарушения прав человека также растут.

Мировой финансовый капитал становится все более интегрированным, а богатство все более централизуется в руках финансовой элиты и корпоративных институтов. Реализация социальных и экономических прав, особенно искоренение голода и сокращение безработицы, становится все труднее. Приведение конфликтов к справедливому и прочному разрешению становится все более сложной задачей из-за возросшего потенциала отдельных лиц, правительств и их вооруженных сил, а также других организаций, включая военизированные и экстремистские группы, по организации и развязыванию насилия.Эти группы имеют доступ к более совершенным коммуникационным технологиям и более смертоносным орудиям войны, чем когда-либо прежде.

Прекращение насилия и войн, а также пресечение безнаказанности и игнорирования международных норм в области прав человека и гуманитарного права потребуют больше, чем политическая воля и моральное мужество. Конкретные программы и механизмы необходимы для реализации всех прав человека: гражданских, политических, социальных, экономических и культурных. Мы должны предложить мир, выступая за его конкретные проявления в доступности питательной пищи для еды и чистой воды для питья, за достойную работу и прожиточный минимум для всех, а также за здоровье, жилье и образование для всех.

Наша христианская традиция показывает нам альтернативу глобализации. Это «контрглобализация», которая дает Божьему народу возможность «творить справедливость, принимать верную любовь и смиренно ходить пред Богом вашим» (Михей 6: 8б). Что должно быть глобализовано, так это культуру мира, которая устанавливает мир со справедливостью таким образом, чтобы это было заметно и ощутимо в жизни людей и сообществ. Перед нами стоит задача глобализировать дух, который уважает и защищает человеческую жизнь с соблюдением прав человека, чтобы все «могли иметь жизнь — действительно,… жить полной жизнью» (Иоанна 10: 10б), как того хочет Бог.

Библейское и богословское обоснование

Псалмопевец восклицает: «Что такое люди / что вы о них думаете; / что такое люди / что вы обращаете на них внимание? / Ты сделал их лишь немногим ниже божественных [божественных существ или ангелов] / / увенчал их славой и величием »(Псалом 8: 4-5). Каждый человек имеет подобие нашего справедливого, милостивого и любящего Бога: «Бог создал людей, по образу Божьему они были созданы; мужчину и женщину сотворены »(Бытие 1:27, адаптировано).

Человеческое достоинство — основа всех прав человека. Это врожденное и врожденное. Мы не законодательно закрепляем человеческое достоинство; нам нужно только признать и подтвердить каждого человека, который ее несет. Человеческое достоинство — это образ Бога в каждом человеке. Человеческое достоинство — это сумма всех прав человека.

Мы защищаем человеческое достоинство с помощью прав человека. Права человека — это строительные блоки человеческого достоинства. Они неделимы и взаимозависимы. Это Божий дар любви каждому. Права человека, являясь выражением целостности и полноты человеческого достоинства, неделимы и взаимозависимы.

Права человека, выраженные в утверждениях и декларациях, договорах и конвенциях, законах и статутах, являются продуктом борьбы за утверждение и осуществление целостности и полноты жизни. По мере того как народы и правительства увеличивают перечень признаваемых и защищаемых прав, защита не только усиливается, но и увеличивается наше приближение к человеческому достоинству и стремление к нему. Участвовать в борьбе за права человека — значит принять Божий дар любви в Иисусе Христе, Который пришел утвердить всех Божьих людей такими, какие они есть: как личности и люди в сообществе вместе.

Но права человека затрагивают не только человечество. Целостность творения Бога возможна только при утверждении достоинства всех людей и целостности всего экологического порядка. Невозможно пользоваться правами человека в условиях грабежа и разложения. Здоровье людей неразрывно связано со здоровьем планеты и всего космоса.

Человеческое достоинство — это общая связь, которая подтверждает индивидуальность каждого человека, отмечая при этом множественность и разнообразие сообществ, к которым каждый принадлежит, включая различные социально-экономические, гражданские, политические, религиозные, идеологические, расовые, классовые, гендерные и этнические группы. идентичности каждый представляет.

Объединенная методистская церковь и права человека

Социальные принципы Объединенной методистской церкви обеспечивают фундаментальное понимание прав и свобод. Эти принципы подтверждают как верховную власть Бога над всем творением, так и обязанности и ответственность каждого человека перед естественным и плодотворным миром, а также социальными, экономическими, политическими и мировыми сообществами. На своем весеннем собрании 1998 года и по случаю пятидесятой годовщины Всеобщей декларации прав человека Совет епископов призвал «Объединенные методисты всего мира [] присоединиться к… защите ценности и достоинства народов и целостность и святость всего творения Бога.”

«Как христиане, — сказали епископы, — любовь к нашему Богу и любовь к ближнему вместе продвигают императивы прав человека. Права человека позволяют нам конкретным образом выражать нашу любовь друг к другу, гарантируя признание, поддержание и укрепление ценности каждого человека ». Права человека — это гарантия народов и сообществ от нарушений их прав и посягательств на их свободы. С этой целью Генерал Конференция призвала все правительства принять свои обязательства по защите прав человека, воздерживаясь от репрессий, пыток и насилия в отношении любого человека, а также ратифицировать и выполнять международные конвенции, пакты и протоколы, касающиеся прав человека в контексте справедливости и мира.

Области правозащитной работы

Сегодняшний глобальный контекст становится все более сложным, не в последнюю очередь из-за институтов и агентов, которые отмечают беспрецедентную глобализацию, в которой мы переживаем, если не участвуем. В то же время, когда мы наблюдаем быстрые изменения в локальных и глобальных процессах, мы также видим рост и расширение участия организаций людей и граждан в создании справедливых, основанных на широком участии и устойчивых сообществ.Это сообщества, которые будут способствовать развитию культуры мира и прав человека как образа жизни. Благодаря работе и присутствию неправительственных организаций и других общественных объединений на всех уровнях управления — местном, национальном, региональном, глобальном — глобализация сталкивается с множеством проблем. Наблюдатели за соблюдением прав человека, которые сами представляют собой группу правозащитников, выросли в рядах гражданского общества. Их работа должна быть защищена и сохранена.

Мы открываем следующие арены для правозащитной работы всем Объединенным методистам во всем мире и вниманию всех общих агентств, в частности, Генерального совета церкви и общества и Генерального совета глобальных служений Объединенной методистской церкви.Мы также поддерживаем работу Общеметодистской комиссии и их работу с детьми.

A. Права и благополучие детей: принятие Божьего правления маленьким ребенком

«Позвольте детям подойти ко мне», — сказал Иисус. «Не запрещайте им, потому что людям, подобным этим детям, принадлежит Царство Небесное» »(Матфея 19:14).

Социальные принципы решительно поддерживают права детей и детей. В нем говорится: «Когда-то считавшиеся собственностью своих родителей, дети теперь признаны полноценными людьми по собственному праву, но существами, перед которыми взрослые и общество в целом имеют особые обязательства…».Все дети имеют право на качественное образование…. Более того, дети имеют право на питание, кров, одежду, медицинское обслуживание и эмоциональное благополучие, как и взрослые, и эти права мы подтверждаем как их права независимо от действий или бездействия их родителей или опекунов. В частности, дети должны быть защищены от экономической, физической и сексуальной эксплуатации и насилия »(162C).

Конвенция Организации Объединенных Наций о правах ребенка выражает ту же озабоченность по отношению ко всем детям мира.Объединенные методисты празднуют ратификацию этой конвенции 195 странами, хотя она призывает Соединенные Штаты ратифицировать ее как можно скорее.Конвенция расширяет базовую концепцию защиты до уровня прав человека. Конвенция подтверждает, что права, описанные во Всеобщей декларации прав человека, принадлежат также детям. Права детей — это права человека. Объединенные методисты во всем мире должны продолжать призывать свои правительства выполнять конвенцию и связанные с ней протоколы.

Распространение стрелкового оружия и легкий доступ к нему имеют разрушительные последствия для наших детей. У детей никогда не должно быть доступа к огнестрельному оружию или возможности его использовать. И убитые, и раненые от стрелкового оружия дети являются жертвами культуры насилия, которая отрицает права человека, лишает жизни драгоценную человеческую жизнь и унижает человеческое достоинство.

Объединенная методистская церковь призвана присоединиться к международной кампании по предотвращению распространения и незаконного использования стрелкового оружия. Кампания повышает нашу осведомленность о необходимости принятия чрезвычайных мер для спасения жизней детей в наших школах, в городских районах и во многих частях мира, особенно в тех странах и сообществах, которые сильно милитаризованы и регулируются законами о национальной безопасности.

Дети в ситуациях конфликта и войны проверяют нашу приверженность будущему. Что-то не так с нашим моральным пониманием, когда дети подвергаются опасности. Ни мальчика, ни девочку нельзя отправлять на передовые рубежи войн, сражений и конфликтов. Поле для игры не должно заменяться полем боя. Военные игры — это не детские игры. Детские площадки; поля битвы нет.

Объединенная методистская церковь должна выступить против вербовки и использования детей-солдат.Мы должны поддержать призыв Комиссии Организации Объединенных Наций по правам человека (резолюция 1999/80) о повышении текущего минимального возраста, установленного статьей 38 Конвенции о правах ребенка для призыва в вооруженные силы или участия любого человек в вооруженном конфликте с 15 до 18 лет. Генеральная конференция Международной организации труда Организация (МОТ) в соответствии с Конвенцией 182 (1999) запрещает принудительную или обязательную вербовку детей в возрасте до 18 лет для использования в вооруженных конфликтах.МОТ также рекомендует (рекомендация 190), чтобы правительства запретили использование, вербовку или предложение детей для деятельности, связанной с незаконным ношением или применением огнестрельного или другого оружия.

Торговля людьми включает незаконную торговлю людьми в целях, которые включают коммерческую сексуальную эксплуатацию, принудительный труд или современную форму рабства. Дети должны быть особенно защищены от болезней, которыми торгует растущая глобальная секс-индустрия. Вербовка и торговля девочками и мальчиками для детского труда, проституции, сексуального рабства, принудительных браков, в качестве детей-солдат и даже для торговли органами являются хищническими и должны быть осуждены.Мы должны активно добиваться ратификации всеми странами Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности, которая включает Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее (также называемый Протоколом о торговле людьми).

B. Рабочие-мигранты: развлекают ангелов врасплох

«Не лишайте чужеземца или сироту правосудия и не берите в залог плащ вдовы» (Второзаконие 24:17 NIV).«Продолжайте любить друг друга как семью. Не пренебрегайте тем, чтобы открыть свои дома для гостей, потому что, поступая так, некоторые сами того не зная, стали хозяевами ангелов »(Евреям 13: 1-2).

Комплекс факторов — гражданские конфликты, нарушение прав человека, крайняя нищета, ухудшение состояния окружающей среды, милитаризация, политическое преследование и ошибочные схемы развития — привели к появлению во многих странах мира беспрецедентного числа людей в ситуациях принудительного и принудительного перемещения, в том числе мигранты и рабочие-мигранты, ищущие работу и безопасность за пределами своих национальных границ.

В то время как глобализация знаменовала быстрое перемещение капитала через национальные границы, движение рабочих в поисках работы в более богатые страны мира, неуклонно увеличиваясь, становилось все более ограниченным, секьюритизированным, расовым, гендерным и сексуальным. Транснациональные корпорации переехали в бедные страны, где рабочая сила намного дешевле, а организация рабочих либо слаба, либо подавлена, либо вообще запрещена.

Региональные и международные сотрудники Церквей, свидетельствующих с мигрантами (CWWM), в том числе Генеральный совет церкви и общества, утверждают в своих пропагандистских документах (от 1 и 2 октября 2013 г., о которых говорится ниже), что «благополучие, безопасность и устойчивость мигрантов становится столь же актуальной, как и их борьба за справедливость.CWWM утверждает, что «(б) двусторонние и многосторонние переговоры слишком часто сосредоточены на управлении миграцией для поддержания экономического процветания и безопасности стран назначения. Эти условия привели к ограничению миграционного и иммиграционного законодательства, включая условия работы и заработной платы, которые далеки от достойных и устойчивых, что нарушает права мигрантов ».

«Управление миграцией в целях развития увековечивает глобальное и структурное неравенство и скрывает несправедливый международный торговый, инвестиционный и финансовый режим, установленный развитыми странами.Этот режим ведет к уничтожению средств к существованию и формирует основу для неустойчивого развития в бедных странах, вынуждая миллионы трудящихся искать экономические возможности в чужих странах. Переговоры в значительной степени игнорируют столетия колониальной и неоколониальной эксплуатации и грабежа, которые обрекали страны на постоянные приступы крайней нищеты внутри страны и экономической зависимости извне ».

Трудящиеся-мигранты по-прежнему подвергаются дискриминации и злоупотреблениям, особенно те, кто не имеет документов в принимающих странах.Женщины-мигранты особенно уязвимы для эксплуатации, особенно когда они работают на гендерных должностях, которые заставляют их выполнять различные формы сексуальной, домашней и черной работы. Исследования показывают, что большинство мигрантов вынуждены покинуть свои дома из-за отсутствия работы дома или из-за чрезвычайно низкой заработной платы. В то время как глобализация породила больше капитала и стимулировала рост производства, заработная плата рабочих держалась на низком уровне и ниже прожиточного минимума даже в тех странах, правительства которых установили минимальную заработную плату.

Права мигрантов — это права человека. Это трагедия, когда мигранты, права которых уже были нарушены в их родных странах, обнаруживают, что их права человека также нарушаются в их зарубежных принимающих странах. Использование законов страны пребывания редко работает в их пользу. Объединенным методистам следует призвать свои правительства ратифицировать и выполнять Международную конвенцию Организации Объединенных Наций о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей (также называемую Международной миграционной конвенцией).Эта Конвенция предназначена для защиты, обеспечения и обеспечения прав человека трудящихся-мигрантов и их семей.

В качестве всемирной структуры и присутствия Объединенная методистская церковь играет важную и влиятельную роль в обеспечении соблюдения прав человека мигрантов и рабочих-мигрантов, среди которых есть ее члены и многие из тех, кто участвует в ее глобальной миссионерской работе. Всемирная церковь имеет особую возможность в своей работе с мигрантами и среди них, чтобы сделать видимыми теологию, миссию и церковную структуру, которые учитывают интересы мигрантов и чувствительны.

Церковь должна защищать справедливость, права человека и гостеприимство на всех экономических, социальных и политических аренах. Такая защита посвящена изобилию жизни и Божьей благодати: жить в изобилии, а не в бедности. В этом отношении наша информационно-пропагандистская деятельность может принять это во внимание (эти соображения заимствованы из Документации по защите интересов и Стокгольмских подтверждений церквей, свидетельствующих с мигрантами [CWWM], международной платформы для общей защиты мигрантов, защитников мигрантов, церквей и экуменических организаций.Генеральный совет церкви и общества активно участвует в CWWM. CWWM считает, что мигранты — это люди, которых нельзя свести к простому товару, которым можно торговать и обменивать на мировом рынке. Он подтверждает, что свобода передвижения людей является правом человека и что принудительная миграция является нарушением этого права. Он работает на справедливость развития как общую основу для защиты интересов. Основы справедливости в области развития — справедливость перераспределения, экономическая справедливость, социальная справедливость, экологическая справедливость и подотчетность людям — являются составные и неделимые и являются частью адвокационной работы CWWM.Эти столпы носят одновременно глобальный и локальный характер.):

разработка протокола о том, как мигранты, организации мигрантов, церкви и экуменические учреждения реагируют на неотложные ситуации жизни и смерти, с которыми сегодня сталкиваются сообщества мигрантов;
содействие с группами единомышленников в составлении коллективного теневого отчета, который должен быть представлен в Универсальный периодический обзор Совета по правам человека Организации Объединенных Наций и в Комитет по делам трудящихся-мигрантов, контролирующих выполнение Конвенции о международной миграции;
продолжение коллективного анализа коренных причин вынужденной миграции и роли церквей в поисках справедливости в области развития; а также формулирование и продвижение альтернативного нарратива, основанного на религиозных взглядах, основанных на понимании того, что «мигранты действительно лучше всех говорят о своих надеждах и чаяниях, а также о том, как продвигать и защищать свои права и интересы.”

C. Коренные народы: к самоопределению

«Все будут сидеть под своими виноградными лозами / под своими фиговыми деревьями. / Пугать их некому будет; / ибо уста Господа сил небесных говорили »(Михей 4: 4).

Глобализация угрожает правам человека коренных народов, включая их стремление к самоопределению. Исследования и колонизация привели к быстрому присвоению земель и природных ресурсов коренных народов и уничтожению их науки, идей, искусства и культуры.

Коренные народы борются с промышленностью, посягающей на их священные земли. Они борются за суверенитет над своими исконными землями перед лицом систематических кампаний истребления. Они сталкиваются с перемещением населения, принудительным переселением и ассимиляцией, часто из-за агрессивных интересов развития крупного бизнеса.

Коренные народы требуют уважения своего права на свою культуру, духовность, язык, традиции, формы организации, способы познания и действия, а также свою интеллектуальную собственность.Действительно, коренным народам во всем мире будет трудно осуществлять свои основные права человека как отдельные нации, общества и народы, не имея возможности контролировать знания и ресурсы, которые они унаследовали от своих предков и проживают в своих исконных владениях.

Генеральная конференция 1992 г. призвала Объединенную методистскую церковь «поставить себя в авангарде усилий по устранению и исправлению несправедливости и недоразумений последних 500 лет» колониализма.Это повысило осведомленность церкви о «постыдном воровстве земель коренных жителей и других ценностей, а также о жестоком разрушении их культуры, искусства, религии, окружающей среды и других живых существ, от которых зависела их жизнь».

На Генеральной конференции 2012 года наша всемирная церковь продемонстрировала свою приверженность коренным народам посредством Акта покаяния в целях исцеления отношений с коренными народами. Его значение для церкви описывается следующим образом: «Акт покаяния касается не только общин и племенных наций коренных американцев в Соединенных Штатах.Он охватывает коренные общины и племенные / национальные образования различных стран по всему миру, где Объединенная методистская церковь распространила свое одеяло. Взятые вместе, сходства реальны и ощутимы. Они отражают вопросы самоопределения, суверенитета, культурной целостности и того, как коренные и коренные народы принимают Объединенную методистскую церковь как носители истины Благой Вести, провозглашая Евангелие Иисуса Христа без какой-либо другой приверженности ». (Преподобный доктор Том Уайт Вульф Фассет об Акте о покаянии Объединенной методистской церкви, опубликованный Управлением христианского единства и межрелигиозных отношений Совета епископов)

Религиозная нетерпимость — одна из форм нарушения прав человека коренных народов во всем мире.Опыт насильственного переселения динехами (навахо) из Черной Мезы в Аризоне является примером религиозной нетерпимости. Дайне считают свои исконные земли священными. Для них быть искорененным — значит быть истребленным как народ. В этом свете мы должны продолжать поддерживать работу и мандат Специального докладчика ООН по религиозной нетерпимости, а также Специального докладчика ООН по правам коренных народов.

Крупные горнодобывающие компании несут ответственность за уничтожение источников средств к существованию, священных мест и исконных земель коренных народов.Права коренных народов — это права человека. Добыча полезных ископаемых, форма агрессии в области развития, противостоит коренным народам за уничтожение их земель и ресурсов и нанесение ущерба единству и здоровью своих народов и общин. Объединенным методистам настоятельно рекомендуется поддержать Декларацию Организации Объединенных Наций о правах коренных народов. ДООНПКН, как ее обычно называют, была принята 7 сентября 2007 года Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций при подавляющей поддержке 143 стран.Однако тревогу вызвали воздержание от голосования в Австралии, Канаде, Новой Зеландии и Соединенных Штатах, где проживают многие коренные народы.

Мы должны призвать всемирную церковь к всеобщему принятию этого важного документа, который Совет по правам человека Организации Объединенных Наций приветствует как «универсальную основу минимальных стандартов для выживания, достоинства, благополучия и прав коренных народов мира». Совет утверждает: «Декларация касается как индивидуальных, так и коллективных прав; культурные права и идентичность; права на образование, здоровье, занятость, язык и другие.Он запрещает дискриминацию коренных народов и способствует их полному и эффективному участию во всех вопросах, которые касаются их. Это также гарантирует их право оставаться отдельными и преследовать свои собственные приоритеты в экономическом, социальном и культурном развитии. Декларация прямо поощряет гармоничные отношения сотрудничества между государствами и коренными народами ».

Объединенные методисты должны поддержать Постоянный форум по вопросам коренных народов. Этот Форум, учрежденный Экономическим и Социальным Советом Организации Объединенных Наций в июле 2000 года, официально интегрировал коренные народы в состав U.N. system и был уполномочен «решать проблемы коренных народов, связанные с экономическим и социальным развитием, культурой, окружающей средой, образованием, здоровьем и правами человека». Мы по-прежнему поддерживаем назначение Специального докладчика по коренным народам под эгидой Организации Объединенных Наций.

Самоопределение, суверенитет и духовность коренных народов лежат в основе нашей поддержки их исторических притязаний на свою культуру, историю и духовные традиции, а также на их исторические права на определенные земли, территории и ресурсы.Колониализм подорвал эти притязания и лишил их прав. Процесс деколонизации — это незавершенное дело в Организации Объединенных Наций и во многих социальных учреждениях. Роль религии и церкви в колонизации народов и наций, включая коренные народы и коренные народы, является частью этого тяжелого и болезненного процесса деколонизации. Это часть акта покаяния, который действительно уважает то, что думают коренные жители о том, как с ними поступили несправедливо, и откуда могут прийти реституция и прощение, и что это будет выглядеть и повлечет за собой.

D. Безнаказанность: дело Международного уголовного суда

«Вы не должны действовать несправедливо в судебном деле. Не проявляйте фаворитизма к бедным или почтения к великим; вы должны справедливо судить своих собратьев-израильтян »(Левит 19:15).

Культура мира должна быть глобализирована сегодня. Преобладающей культуре репрессий, угнетения и эксплуатации нет места в этой культуре мира. Только стремление к справедливому миру, которое включает в себя поиск истины и справедливости для жертв, приведет к прощению, примирению и исцелению во многих сельских деревнях, поселках, городах, странах и регионах мира, пострадавших от конфликтов и конфликтов. война.

Создание Международного уголовного суда (МУС), как это предусмотрено в договоре, принятом в Риме в июне 1998 года Дипломатической конференцией полномочных представителей Организации Объединенных Наций по учреждению Международного уголовного суда, представляет собой важный шаг в прекращении безнаказанности. Этот суд, чей устав назван Римским статутом, был принят в июле 1998 года и вступил в силу в июле 2002 года с ратификацией 60-й страной, по сей день продолжает рассматривать дела против военных преступлений, геноцида, преступлений против человечности и преступлений агрессии.

Религиозные и религиозные группы, работая вместе с Коалицией за международный уголовный суд (CICC), определили несколько моральных и этических императивов важности ICC. Эти императивы остаются актуальными и актуальными и сегодня: «Желая, чтобы поиски справедливости включали карательное правосудие, целью которого является судебное преследование и наказание правонарушителей при одновременном обеспечении прав обвиняемых на справедливое судебное разбирательство, восстановительное правосудие, целью которого является возмещение ущерба, реституция и реабилитация. для жертв и искупительное правосудие, которое следует рассматривать как способность сообществ справляться с истинами прошлого способами, которые позволят и сделают возможным социальную реконструкцию и примирение, а также прекращение циклов насилия;

«Признавая, что судебное разбирательство преступлений, вызывающих озабоченность международного сообщества, которые выходят за рамки национальных границ, часто выходит за рамки национальных систем уголовного правосудия, и что преступления, непосредственные жертвы которых произошли в национальном контексте, часто выходят за рамки компетенции или возможностей национальных судебных систем;

«Отмечая основные принципы правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, одобренные Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций;

«Поэтому учредить Международный уголовный суд.«Объединенные методисты всего мира должны призвать все правительства подписать и ратифицировать договор об учреждении суда. На сегодняшний день Римский статут МУС насчитывает как минимум 123 участника. В число этих сторон пока не входят такие страны, как США, Израиль, Кувейт, Мозамбик, Российская Федерация, Судан, Сирийская Арабская Республика, Украина, Йемен, Зимбабве и некоторые другие страны, которые подписали статут, но не ратифицировали его. Необходимо поддерживать работу CICC и Вашингтонской рабочей группы по Международному уголовному суду, которая сосредоточена на том, чтобы заставить США ратифицировать договор.В свою поддержку Объединенные методисты должны сохранить и укрепить беспрецедентные положения Римского статута, призывающие положить конец безнаказанности за преступления, совершенные против женщин и детей.

E. Свобода вероисповедания: аргументы против нетерпимости

«Ибо закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти» (Римлянам 8: 2 NKJV).

Свобода вероисповедания является частью пантеона прав человека. Всеобщая декларация прав человека гласит: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии: это право включает свободу менять свою религию или убеждения, свободу, как единолично, так и сообща с другими, публично или в частном порядке, манифестировать. его религия или вера в учение, практику, поклонение и соблюдение »(ст.18).

Объединенная методистская церковь утверждает, что «религиозные преследования были обычным явлением в истории цивилизации», и поэтому призывает к «политике и практике, которые гарантируют право каждой религиозной группы исповедовать свою веру без юридических, политических или экономических ограничений. ” Церковь также утверждает, что «все явные и скрытые формы религиозной нетерпимости» должны быть осуждены (Социальные принципы 2012 г., ¶ 162B).

Свобода вероисповедания по-прежнему отрицается и нарушается во многих частях мира.Обеспокоенность по поводу религиозных преследований высказывалась почти каждой религиозной группой, особенно в местах, где одна конкретная религия или убеждение находится в положении меньшинства. Религиозная нетерпимость как к устоявшимся, так и к «нетрадиционным» религиям растет как в новых, так и в установившихся демократиях. Рост религиозного экстремизма всех видов и со стороны всех устоявшихся и нетрадиционных религий был удобным предлогом для ограничения свободы вероисповедания многими правительствами по всему миру.

Объединенная методистская церковь должна продолжать способствовать дальнейшему сотрудничеству между духовными, религиозными и экуменическими организациями для защиты религиозной свободы и убеждений. Он должен вступать в здоровый диалог с народами различных верований и идеологий, включая коренные и коренные народы, в поисках общих духовных, социальных и этических принципов, которые порождают мир и справедливость.

Объединенная методистская церковь привержена соблюдению минимальных стандартов права на убеждения, содержащихся в положениях Декларации Организации Объединенных Наций о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений.В этой декларации провозглашается, что «свобода религии и убеждений должна также способствовать достижению целей мира во всем мире, социальной справедливости и дружбы между народами, а также искоренению идеологий или практики колониализма и расовой дискриминации».

Объединенные методисты должны побуждать свои правительства и поощрять гражданское общество вступать в диалог о расизме и дискриминации и решительно решать особенно те проблемы, которые имеют институциональную религиозную основу.Объединенная методистская церковь призывает во всем мире поддержать Дурбанскую декларацию и Программу действий против расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости.

F. Мир и миростроительство: поддержка Организации Объединенных Наций и дело культуры мира

«Бог будет судить между народами / и разрешать споры между сильными народами, которые далекие. / Они превратят свои мечи в железные плуги / и свои копья в орудия для обрезки. / Нация не возьмется за меч против нации; / они уже не научатся воевать »(Михей 4: 3).«Ибо Он сам — наш мир, Который объединил две группы и разрушил преграду, разделительную стену вражды» (Ефесянам 2:14 NIV).

В нашу эпоху глобализации символы войны стали более заметными, а арсенал машин для убийства стал более смертоносным, чем когда-либо прежде. Эти образы и арсеналы чаще всего заглушают наши образы мира и инструменты, которые обеспечивают справедливый мир.

Разрешение конфликтов и установление справедливого и прочного мира исходят из справедливой и освобождающей практики управления на всех уровнях жизни: локальном и глобальном.Справедливое управление процветает не на войнах и слухах о войнах, а на продвижении мирового порядка, который защищает права человека, развивает устойчивые сообщества, культивирует культуру мира, расширяет возможности людей и их ассоциаций и способствует справедливой и основанной на широком участии демократии. Совершенно необходимо, чтобы права человека были основополагающим принципом справедливого и прочного мира. Объединенная методистская церковь должна участвовать в построении сообществ, которые уделяют первоочередное внимание искоренению бедности и ликвидации голода; прекращение войн и разрешение конфликтов и преодоление невежества, лечение болезней и исцеление вражды.

Организация Объединенных Наций остается единственным наиболее важным международным институтом для достижения этих целей. Объединенная методистская церковь должна продолжать поддерживать Организацию Объединенных Наций (¶ 165D).

Наше участие в ее многочисленных мероприятиях позволяет нам участвовать в превращении ее в ответственную и эффективную глобальную силу в поддержании мира, миротворчестве и миростроительстве, а также в признании человеческого достоинства и защите прав человека.

Решимость пресекать увеличивающиеся формы, действия и агентов экстремизма и терроризма, включая искоренение движущих сил и причин таковых, должна быть сосредоточена в рамках многосторонних механизмов и транснациональных институтов под руководством Организации Объединенных Наций.Наши социальные принципы направляют нас в этой решимости: «Мы выступаем за расширение и укрепление международных договоров и институтов, которые обеспечивают основу в рамках верховенства закона для реагирования на агрессию, терроризм и геноцид» (165C).

Объединенная методистская церковь поддерживает Гаагскую повестку дня для мира и справедливости на 21 век, в разработке которой она участвовала. Эта повестка дня, составленная на исторической конференции в Гааге в мае 1999 г., охватывает пятьдесят проблемных областей, в которых выделяются:

1) первопричины войны и культура мира; 2) международное гуманитарное право и право прав человека и институты; 3) предотвращение, разрешение и преобразование насильственного конфликта; и 4) разоружение и безопасность человека.

Понимание Объединенной методистской церковью культуры мира и важности многостороннего сотрудничества в продвижении мира, справедливости и безопасности на основе вопросов прав человека и устойчивого развития проистекает из ее политической поддержки «Столпов мира для 21 века». в поддержку Организации Объединенных Наций Национального совета церквей Христа в США. Семь столпов заявляют, что мир, основанный на справедливости, требует:

усиление политического сотрудничества и подотчетности между правительствами в рамках системы Организации Объединенных Наций, между региональными органами, правительствами, местными властями, народными организациями и глобальными экономическими структурами в целях достижения общего блага и равенства для всех;
усиление моральной, этической и юридической ответственности на всех уровнях со стороны правительств, финансовых учреждений, многосторонних организаций, транснациональных корпораций и всех других экономических субъектов в целях поиска справедливого, основанного на широком участии и устойчивого экономического порядка для благосостояния и благополучие всех людей и всего творения;
всеобъемлющая международно-правовая система, способная меняться по мере того, как того требуют условия, с целью предотвращения и разрешения конфликтов, защиты прав, привлечения к ответственности тех, кто нарушает мир и международного права, а также обеспечения справедливых и эффективных механизмов контроля и принуждения;
участие уязвимых и маргинализированных групп, стремящихся содействовать справедливости и миру, в этих механизмах, способных устранить причины и последствия несправедливости и угнетения;
воспитание культуры мира в домах, общинах, религиозных учреждениях и странах по всему миру, включая использование ненасильственных средств разрешения конфликта, соответствующих систем общей безопасности и прекращение безудержного производства, продажи и использование оружия во всем мире;
уважение достоинства, присущего всем людям, а также признание, защита и реализация принципов Международного билля о правах человека, чтобы сообщества и отдельные лица могли требовать и пользоваться своими универсальными, неделимыми и неотъемлемыми правами; и
приверженность долгосрочной устойчивости средств жизни и глубокая переориентация экономических систем и индивидуального образа жизни для поддержки экологической справедливости для человеческих сообществ в гармонии со всем мирозданием.

Объединенная методистская церковь должна также продолжить свою поддержку кампании по запрещению наземных мин, призывая все правительства ратифицировать и выполнять договор о запрещении наземных мин, который запрещает использование, производство, накопление и передачу противопехотных наземных мин. Этот договор также призывает стороны активизировать усилия по разминированию и помощи жертвам во всем мире.

Объединенные методисты должны также призвать свои правительства ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.Противодействие глобализации происходит, когда мы запрещаем противопехотные мины, отменяем ядерное оружие и не допускаем, чтобы войны продолжали разгораться или развязываться.

G. Экономические, социальные и культурные права: голодные могут быть удовлетворены

«Когда устраиваешь пир, приглашай бедных, калек, хромых и слепых» (Луки 14:13).

Господь Бог наш повелел нам «поступать справедливо, и любить добро, и ходить смиренно» (Михей 6: 8 NRSV).

Справедливость, доброта и смирение подчеркивают обязательства общества перед своим народом.Но даже при неделимости гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав глобальный голод и бедность бросают вызов нашим приоритетам. Это проблема, которая ставит нас перед нашей заботой о помощи бедным и маргинализованным слоям населения и решает эту проблему.

В эту эпоху глобализации бедность определяется как неспособность человека воспользоваться глобальными и рыночными возможностями, которые, как предполагается, будут стремительно расти. Этот процесс глобализации обожествляет рынок, даже когда он превращает землю и ее ресурсы в товар, если даже не самих людей, которые становятся пешками экономического производства.Ценность и достоинство человека в этом процессе глобализации измеряется его способностью вносить свой вклад в завоевание рынка.

Но выигрыши или потери, в эту эпоху глобализации именно бедные, маргинализированные и уязвимые слои населения страдают от роста цен, сокращения государственной поддержки необходимых социальных и экологических программ, сбоев в работе бизнеса, более высокого уровня безработицы и роста людских ресурсов. нарушения прав.

Неделимость прав человека подчеркивает понимание того, что свобода пуста без еды, что справедливость без работы подобна звенящей тарелке, и что свобода — это притворство, когда у людей нет земли, чтобы жить и заниматься сельским хозяйством.Право на питание и право на занятость являются основными экономическими правами человека. Общества становятся мирными, когда удовлетворяются требования справедливости. Справедливость становится не только мечтой, но и реальностью, когда орудия войны уступают место орудиям мира. Еда и работа также являются орудиями мира. Действительно ли, в конце концов, ни один ребенок, ни одна женщина и никто не ложится спать с пустым желудком.

Объединенные методисты должны продолжать призывать свои правительства ратифицировать Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, а эти правительства — сделать эти права реальностью.

Цели развития тысячелетия (ЦРТ), которые мы поддерживали как церковь, теперь, как мы считаем, в значительной степени пошатнулись, особенно потому, что права человека были оставлены в качестве основного принципа. Экономические вызовы необузданной глобализации, особенно широко распространенная экономическая рецессия в сочетании с нерешительными действиями по борьбе с изменением климата, не помогли достичь высоких целей этой инициативы тысячелетия. Недостаточное внимание к неравенству, дискриминации и изоляции маргинализированных групп обрекло ЦРТ, цели которых не были полностью достигнуты до истечения срока их действия в 2015 году.

Еще один шанс устранить коренные причины проблем развития, не в последнюю очередь крайнюю нищету и голод, представлен мировому сообществу в еще одном перечне целей устойчивого развития (ЦУР), которые вновь обсуждаются под эгидой Организации Объединенных Наций. Права человека, в основе которых лежит сакральная и человеческая ценность, должны быть основой любой повестки дня в области развития, всегда и в любые сроки, после 2015 года и в последующий период.

Наша поддержка нового набора ЦУР основана на признании Дарованное Богом человеческое достоинство и защита прав человека.Он признает здоровье и целостность людей в такой же степени, как здоровье планеты и космоса. Это также включает признание требований справедливости в области развития, направленных на устранение исторического неравенства, вызванного рабством и колониализмом, а также современных форм грабежа и грабежа, вызванных необузданной глобализацией и исторической деградацией планеты Земля.

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун сформулировал задачу устойчивого развития следующим образом: «Наш глобализированный мир отмечен исключительным прогрессом наряду с неприемлемыми и неустойчивыми уровнями нужды, страха, дискриминации, эксплуатации, несправедливости и экологического безумия на всех уровнях.Однако мы также знаем, что эти проблемы не являются случайностями природы или результатом явлений, находящихся вне нашего контроля. Они являются результатом действий и бездействия людей, государственных учреждений, частного сектора и других лиц, которым поручена защита прав человека и отстаивание человеческого достоинства ».

В эту эпоху глобализации, когда получение прибыли и прибыли за счет нужд и благосостояния бедных и уязвимых и когда необузданная погоня за богатством и властью попирает права людей и лишает их прав человека, мир, основанный на воле Божьей справедливости приведет к подлинной глобализации, которая залечит раны и шрамы войн и конфликтов, которые народы и нации вели друг против друга.Мир, основанный на Божьей справедливости, поможет принести прощение и целостность всему народу Бога и всему творению. Мир, основанный на Божьей справедливости, обеспечит существование Божьего народа и устойчивость Божьей земли. Божье правление на земле, как и на небе, — это, в конце концов, настоящая глобализация, к которой мы должны стремиться и ради которой мы должны стремиться.

ПРИНЯТО 2000
ИЗМЕНЕНО И ПЕРЕПИСАНО 2004
ПРИНЯТО 2008 ИЗМЕНЕНО И ПРИНЯТО 2016
РЕШЕНИЕ № 6025, 2008, 2012 СБОР РЕШЕНИЙ

РЕШЕНИЕ № 309 РЕШЕНИЕ № 309 2004
, 2000 КНИГА РЕШЕНИЙ

См. Социальные принципы, 165.

Чтобы приобрести Книгу Резолюций, щелкните здесь.

Католицизм и капитализм | Иезуитский институт социальных исследований

Номер 19, февраль 2012 г.

«Католическая социальная доктрина не является суррогатом капитализма». [Блаженный Иоанн Павел II]

Автор Фред Каммер, SJ

Проблемы текущего сезона политической кампании, движение «Оккупай» и заявления экстремистов свободного рынка о католическом социальном учении требуют от нас еще раз взглянуть на непростые отношения между католицизмом и капитализмом.В развитии современной католической общественной мысли, начиная с Rerum Novarum в 1891 году, наблюдается сдвиг от очевидного «принятия» без формального одобрения капитализма Папой Львом XIII в начале этого периода. Это первоначальное признание постепенно заменяется сомнениями Пия XI, признанием Пием XII связи капитализма с эгоизмом и призывом Иоанна XXIII к его реформе. Затем Павел VI, кажется, занимает позицию большего нейтралитета как по отношению к капитализму, так и по отношению к коммунизму, позволяя поместной церкви утверждать добро и критиковать зло во множестве экономических и политических моделей, действующих в местных ситуациях.

Глубокая критика капитализма блаженным Папой Иоанном Павлом II

Папа Иоанн Павел II в своих более ранних работах затем пытается дистанцировать Церковь от доминирующих политических и экономических школ как Востока, так и Запада. Он резко критикует идеологии, лежащие в основе либерального капитализма и марксистского коллективизма, а также разрушительное зло и деструктивность их взаимодействия.

Затем, в Centensimus Annus (1991), Папа Иоанн Павел размышляет как о социализме, так и о либерализме в свете падения U.С.С.Р. и господство капитализма на мировой арене. Он утверждает, что Папа Лев предвидел негативные политические, социальные и экономические последствия социального порядка, предложенного социализмом, включая подавление частной собственности [№. 12 в тексте]. Ошибочная антропология социализма подчиняет людей социально-экономическим механизмам [13] и коренится прежде всего в атеизме [13] и классовой борьбе [14]. «Настоящий социализм» воплотился в деспотических режимах, павших в 1989 году. Их падение, по словам Джона Пола, было вызвано нарушениями прав рабочих (частная инициатива, владение собственностью и экономическая свобода) [23], неэффективностью экономическая система как следствие нарушения прав человека [24] и духовная пустота, созданная атеизмом [24].

Обращаясь к капитализму и в контексте подтверждения эффективности «свободного рынка», Джон Пол пишет:

Мы видели, что недопустимо говорить, что поражение так называемого «реального социализма» оставляет капитализм как единственную модель экономической организации. Необходимо разрушить барьеры и монополии, которые ставят столь многие страны на обочину развития, и предоставить всем людям и нациям базовые условия, которые позволят им участвовать в развитии.¹

И снова он спрашивает, должен ли «капитализм быть целью стран, которые сейчас прилагают усилия для восстановления своей экономики и общества?» Ответ Иоанна Павла:

Ответ очевиден. Если под капитализмом подразумевается экономическая система, которая признает фундаментальную и положительную роль бизнеса, рынка, частной собственности и вытекающую из этого ответственность за средства производства, а также свободное творчество человека в экономическом секторе, то ответ, безусловно, таков: утвердительно, хотя, возможно, было бы более уместно говорить о деловой экономике, рыночной экономике, или просто свободной экономике .Но если под капитализмом подразумевается система, в которой свобода в экономическом секторе не ограничена жесткими юридическими рамками, которые ставят его на службу человеческой свободе в ее совокупности и которая рассматривает ее как особый аспект этой свободы, то ядро из которых этично-религиозное, то ответ, безусловно, отрицательный. ²

Важно прочитать это заявление полностью. Многие комментаторы цитировали это частично и вне контекста, даже доходя до того, что поменяли два альтернативных предложения «если» на утвердительное (Ричард Джон Нойхаус).³ Звонкие похвалы капитализму, как некоторые утверждали, или «моральному видению политической экономии, подобной той, что существует в Соединенных Штатах» (Майкл Новак). ⁴ были в лучшем случае новой формой теологического контроля над политикой, а в худшем — форма «рыночного идолопоклонства» [40], если судить по всей сложности энциклики. Как объяснил Иоанн Павел на аудиенции в день выхода Centesimus , католическая церковь «всегда отказывалась и до сих пор отказывается делать рынок высшим регулятором или почти моделью или синтезом социальной жизни.»⁵

Позиция Иоанна Павла, в соответствии с традицией, заключалась в критике как социализма, так и капитализма, даже «нового капитализма». Как будто в ответ на принятие желаемого за действительное некоторыми комментаторами свободного рынка, Папа еще раз ясно дал понять в своем обращении в Латвии в 1993 году свою критику как коммунизма, так и капитализма:

Кроме того, католическая социальная доктрина не является суррогатом капитализма. Фактически, решительно осуждая «социализм», церковь, начиная с Rerum Novarum Льва XIII, всегда дистанцировалась от капиталистической идеологии, возлагая на нее ответственность за серьезные социальные несправедливости (см. Rerum Novarum , 2). В Quadragesimo Anno Пий XI, со своей стороны, использовал ясные и сильные слова, чтобы заклеймить международный империализм денег ( Quadragesimo Anno , 109). Эта линия также подтверждается в более позднем магистериуме, и я сам после исторического провала коммунизма без колебаний высказал серьезные сомнения в обоснованности капитализма, если под этим выражением подразумевается не просто «рыночная экономика», а « система, в которой свобода в экономическом секторе не ограничена прочными юридическими рамками, которые ставят ее на службу человеческой свободе в ее совокупности »( Centesimus Annus , 42).⁶

Папа Иоанн Павел не поддерживает ни капитализм, ни коммунизм, а также не предлагает какой-то третий путь между двумя или какую-то собственную экономическую модель. Надлежащим вкладом церкви является католическое социальное учение, которое в пророческом стиле «признает положительную ценность рынка и предпринимательства, но в то же время указывает на то, что они должны быть ориентированы на общее благо» [43]. Обсуждение Иоанном Павлом II в 1999 г. «неолиберализма» в Ecclesia in America [56] добавляет дополнительный вес аргументу о том, что католическое социальное учение остается глубоко критическим по отношению к нынешним рыночным обществам и несправедливости, которую они увековечивают.

Папа Бенедикт продолжает этот критический анализ

В Caritas in Veritate (2009), Папа Бенедикт следует за своим предшественником Папой Иоанном Павлом II в Centesimus Annus (1991), подчеркивая «потребность в системе с тремя субъектами: рынок , и S tate . и гражданское общество » [38].

Рынок

Папа понимает и подтверждает важность экономического рынка как института, «разрешающего встречи между людьми, поскольку они являются экономическими субъектами, которые используют контракты для регулирования своих отношений, когда они обмениваются между собой товарами и услугами эквивалентной стоимости, в чтобы удовлетворить их потребности и желания »[38].Он также признает, что в глобальную эпоху на экономику влияет ряд конкурентных и различных моделей, связанных с культурами. Экономическая жизнь требует контрактов — точки, в которой коммутативная справедливость наиболее применима для регулирования отношений обмена. Но, как отмечает Папа, «социальная доктрина церкви постоянно подчеркивает важность распределительной справедливости и социальной справедливости для рыночной экономики…» [35]. Бенедикт также неоднократно разъяснял, что в условиях глобализированной экономики именно доступ к международным и другим рынкам больше всего необходим бедным и слаборазвитым странам.

Государство

Второй сектор или субъект общества — это политическая власть, которую Папа Бенедикт продвигает как идеально «рассредоточенную» и «эффективную на разных уровнях» [41], включая международный. Именно «политическое сообщество» несет ответственность за направление экономической деятельности на общее благо [36]. Он пишет, что возникают серьезные дисбалансы, «когда экономическая деятельность, задуманная просто как двигатель для создания богатства, отделена от политической деятельности, задуманной как средство достижения справедливости посредством перераспределения» [36].

Бенедикт далее признает, что «государство сталкивается с необходимостью устранить ограничения своего суверенитета, налагаемые новым контекстом международной торговли и финансов, который характеризуется растущей мобильностью как финансового капитала, так и средств производства, материальных и нематериальных» [ 24]. Это изменило политическую мощь государств и требует переоценки роли штатов. Однако вместо того, чтобы «слишком поспешно объявить о кончине государства», Бенедикт предполагает, что в нынешнем мировом экономическом кризисе роль государства, похоже, будет возрастать в работе по разрешению этого кризиса [41].Кроме того, он утверждает, что правительства должны взять на себя обязательство более активно сотрудничать друг с другом, чтобы иметь дело с транснациональной интегрированной экономикой [41], а также с более сильными и реформированными ООН и другими международными экономическими институтами и международными финансами [67].

Гражданское общество

Папа Бенедикт, как и его предшественники, также подчеркивает важность гражданского общества, которое Папа Иоанн Павел II видел «как наиболее естественную среду для экономики безвозмездности и братства…» [38].В нашей стране это то, что мы называем «добровольным сектором» или «некоммерческим сектором». Это очень согласуется с принципом субсидиарности, и в католической социальной мысли этот сектор имел решающее значение для аргументов против поглощающих тенденций централизации правительств. Также было важно смягчить худшие аспекты рынка. Для Бенедикта гражданское общество необходимо для сохранения важных аспектов человеческого общества и содействия целостному человеческому развитию. По его словам:

Когда и логика рынка, и логика государства приходят к соглашению о том, что каждый из них будет продолжать осуществлять монополию в своей соответствующей сфере влияния, в долгосрочной перспективе теряется многое: солидарность в отношениях между гражданами, участие и приверженность, безвозмездные действия, все из которых контрастируют с отдачей ради приобретения (логика обмена) и отдачей через долг (логика публичных обязательств, налагаемых государственным правом) [39].

Таким образом, для Папы Бенедикта и католического социального учения гражданское общество является ключевым противовесом как рынку, так и государству.

В заключение Папа Бенедикт подчеркнул важность рынков, необходимость справедливости для обеспечения того, чтобы рынки были направлены на общее благо и эффективно функционировали, а также роль политических властей в претворении правосудия в жизнь. В ответ на слова экстремистов свободного рынка Бенедикт ясно дал понять, что «убеждение в том, что экономика должна быть автономной, что ее нужно оградить от« влияний »морального характера, привело человека к радикальному разрушительному злоупотреблению экономическими процессами» [ 34].Один из способов, которым он обсуждает осуществление экономической справедливости, — это перераспределение определенных благ тем, кто больше всего в них нуждается. (Осторожно, «водопроводчик Джо»!) Некоторые примеры, когда понтифик ссылается на важность перераспределения, относятся к экономике [37], перераспределению богатства в беспрецедентном всемирном масштабе посредством соответствующей глобализации [42] и необходимому всемирному перераспределению доходов. энергоресурсы [49].

1. Папа Иоанн Павел II, Centesimus Annus , op . cit ., No. 35.

3. Ричард Джон Нейхаус, «Папа утверждает« новый капитализм »», Wall Street Journal , редакционная страница, 2 мая 1991 г. Нейгауз даже нарушил эмбарго Ватикана на печать, чтобы придать энциклике собственную окраску. другие комментаторы могли сообщить об энциклике.

4. Майкл Новак в статье «Папа, свобода и капитализм: очерки о Centesimus Annus», National Review , Специальное приложение, с. С-12.

5.Синди Вуден, «Марксизм усугубил проблемы рабочего класса, — говорит Папа в аудитории», Католическая служба новостей , 1 мая 1991 г.

6. Папа Иоанн Павел II, «Что такое социальное учение и чем оно не является», в Origins , Vol. 23, No. 15, September 1993, pp. 256-58, at 257.

РубрикаРазное