Публично правовые нормы в гк рф: ГК РФ Статья 124. Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования

Ограничения в гражданском праве российской Федерации как пример конвергенции частноправовых и публично-правовых начал Текст научной статьи по специальности «Право»

ТРИБУНА МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ

А.А. Алымов

Алымов Антон Алексеевич — аспирант кафедры гражданского права Юго-Западный государственный университет

Ограничения в гражданском праве Российской Федерации как пример конвергенции частноправовых и публично-правовых начал

Право представляет собой уникальный, сложный и общественно необходимый феномен, что обусловливает неослабевающий интерес к нему на протяжении всего времени его существования. Как справедливо отмечал С.С. Алексеев, вопросы правопонимания принадлежат к числу «вечных» уже потому, что человек на каждом из витков своего индивидуального и общественного развития открывает в праве новые качества, новые аспекты соотношения его с другими явлениями и сферами жизнедеятельности социума. В силу того, что процесс развития общества неоднороден, и сложности, комплексности права как социального явления в мире существует множество научных идей, течений и точек зрения по поводу того, что есть право.

Современная российская правовая наука определяет понятие «право» как обусловленную природой человека и общества и выражающую свободу личности систему регулирования общественных отношений, которой присущи нормативность, формальная определенность в официальных источниках и обеспеченность возможностью государственного принуждения.

Таким образом, из приведенного выше определения следует, что одним из отличительных признаков права является его системность, а потому одним из наиболее давних, но по-прежнему актуальных вопросов, поднимаемых в юридической науке, является вопрос о принципах и критериях, на которых построена система права и выделены ее структурные элементы.

Следует отметить, что в настоящий момент среди представителей юридической науки отсутствует однозначный подход к определению соотношения понятий «система права» и «структура права». В частности, ряд авторов считают необоснованным употребление понятия «система права», полагая, что понятие «структура права» является более верным, исходя из того, что понятие «структура» является более широким по объему, нежели «система»1. Несмотря на то, что понятия «структура» и «система» не имеют четких определений, данный подход является необоснованным в силу того, что исследование любой системы подразумевает исследование ее структуры. Помимо этого, системный подход обеспечивает изучение структурных элементов системы в их взаимной связи и обусловленности. Таким образом, более оправданным является использование понятия «система права».

Попытки рассмотреть право как систему с выделением в ней структурных элементов восходит еще к римскому праву, в частности, к выделению частного права (ius privatum) и публичного права (ius publicum). Однако необходимо учесть, что единственным свидетельством существования указанных конструкций в эпоху римского права является фрагмент из сочинения Ульпиана, включенный в первый титул первой книги «Дигест» и гласящий, что «изучение права распадается на две части: публичное и частное (право). Публичное право, которое (относится) к положению римского государства, частное, которое (относится) к пользе отдельных лиц; существует полезное в общественном отношении и полезное в частном отношении» (D. I.1.1.2). Однако каких-либо свидетельств о непосредственном разделении римской системы права на право частное и публичное, равно как и о принятии указанного положения другими римскими юристами, не находится, поэтому можно сделать однозначный вывод о том, что в данный период проблемы разделения право на частное и публичное как на практике, так среди представителей научной мысли, не было.

Вопрос соотношения частного и публичного права в своем истинно юридическом ключе возникает в странах Европы в период промышленных революций, формирования европейских национальных государств, сопровождающихся усилением роли публичной власти в обществе. Именно формирование централизованных государств с развивающимся административным аппаратом, стоящих за публичным интересом, с одной стороны, и возникновение хорошо организованных промышленных и торговых объединений, нуждающихся в защите своих частных интересов, с другой стороны, создает, образно говоря,

1 Головина А.А. Критерии образования самостоятельных отраслей в системе российского права: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2012. С. 17; Кашанина Т.В. Структура права. М., 2012. С. 437.

«социальный заказ» на конструкцию разделения права на частное и публичное, наполняя ее, по справедливому выражению Г.В. Мальцева, «реальным смыслом впервые за всю историю». Процесс правотворчества с данного момента должен учитывать специфику как метода гражданско-правового регулирования, так и метода административно-правового регулирования, связывая первый с такими чертами, как независимость и свобода воли субъекта, свобода договоров, равенство сторон, децентрализация правовой связи, правоотношение, отражающее «горизонтальное» расположение субъектов, носителей субъективных прав и юридических обязанностей, а второй — с элементами власти и подчинения, централизацией правовой связи, построением правоотношения «по вертикали».

Таким образом, концепция разделения права на частное и публичное в настоящий момент является характерной чертой правовых систем, формировавшихся на основе рецепции римского права, то есть правовых систем, входящий в континентальную правовую семью. Однако, несмотря на принадлежность отечественной правовой системы к данной группе, концепция разделения права на частное и публичное в российской правовой действительности обладает спецификой в силу исторических причин.

Экономическая и политическая модели Советского государства не подразумевали наличия частных средств производства, концепция частной собственности отвергалась, таким образом не возникало предпосылок для дуализма «частное — публичное», как следствие, право понимается исключительно как публичное. Возникает необходимость в разработке принципиально новой концепции построения системы права, в основу которой положен отраслевой принцип. Интересен факт, что ряд советских ученых высказывались против использования понятия «отрасль права», указывая, что более точным является понятие «отрасль за-конодательства»1, однако общепринятым подходом остается деление системы права на отрасли права.

Кардинальная смена экономической модели государства в 90-е годы ХХ века, переход к рынку, возрождение частной собственности, выведение государственных органов из отношений экономики вновь отчетливо обозначают дуализм системы права. Дискуссия о соотношении частного и публичного права вновь обретает свою актуальность среди представителей юридической доктрины. Публикуется большой объем трудов, посвященных понятию, критериям разграничения, балансу публичного и частного права. Учитывая унаследованный отечественной правовой наукой подход к разделению права на отрасли, отдельное место занимают попытки представителей правовой доктрины определить место и роль публичного и частного права в системе отраслей российского права и в механизме нормативно-правового регулирования различных сфер общественных отношений.

Естественно, что все попытки соотнести эти две концепции систематизации права базируются на существующих в юридической литературе терминологических подходах к характеристике частного и публичного права в качестве элементов системы права. Данные подходы разрабатывались еще представителями дореволюционной цивилистики, выработавшими ряд достаточно интересных позиций относительно концепции разделения права на частное и публичное. В частности, С.В. Пахман указывал, что, «в известном римском разграничении jus publicum и jus privatum… имелись в виду непосредственно не отрасли положительного права, а отрасли самой науки, именно разные точки зрения, с каких может быть изучаемо положительное право»2. Позиция отрицания деления права на частное и публичное, основанная на трактовке текста, приписываемого Ульпиану, разделяется и некоторыми ведущими цивилистами современности, в частности, о «различных аспектах юридических институтов», выделенных «в зависимости от той социальной роли, в которой выступали субъекты правоотношений», а вовсе не о разделении норм права, говорит и Д.В. Дождев.

В то же время указанная позиция является, скорее, исключением, чем общепризнанной концепцией, и большинство цивилистов как прошлого, так и настоящего исходят из признания факта деления права на публичное и частное и осуществляют разработку критериев их разграничения. Среди всего их многообразия в качестве наиболее распространенных и обусловленных выделяются материальный и формально-юридический.

В основу материального критерия положены социальные интересы и (или) особенности общественных отношений, требующие соответствующего правового регулирования. Данный критерий исторически является первым, поскольку напрямую вытекает из учения Ульпиана, якобы указывавшего, что публичное право относится к статусу Римского государства, а частное — к выгоде, интересам отдельных лиц. В то же время, данный критерий небезупречен как с теоретической, так и с практической точки зрения. Во-первых, он подразумевает противоречие между государственным и личным интересом, и если мы берем его за основу разделения права, то приходим к выводу о том, что публичное право не преследует своей целью защиту частного интереса, что не противоречит самой сути права. Во-вторых, социальные интересы непостоянны, а потому не могут рассматриваться в качестве определяющего, имманентного признака при разделении права.

Осознавая неполноценность материального критерия, цивилистами был разработан новый подход, обозначаемый в правовой литературе как формально-юридический. Он исходит из того, что классифи-

1 Лившиц Р.З. Система советского права и перспективы ее развития // Советское государство и право. 1982. № 6. С. 94—95.

2 Пахман С.В. О современном движении в науке права. СПб., 1882. С. 46.

цирующий признак должен находиться в самой структуре правовой нормы, что позволяет классифицировать ее в качестве нормы частного или публичного права без учета критерия «интереса», затронутого в конкретном правоотношении. В качестве такого критерия указывается способ правового регулирования отношений. Как указывает Н.М. Коршунов, способ (прием) юридической централизации составляет сущность публичного права, а способ (прием) юридической децентрализации — сущность частного права1. Однако нет такой области отношений, для которой использовался бы единственно возможный прием правового регулирования; и тот и другой теоретически применимы к любой области общественных отношений.2 На мой взгляд, данная позиция, основываясь исключительно на методе правового регулирования, не позволяет при осуществлении анализа правовой нормы однозначно охарактеризовать ее как частноправовую или публично-правовую. В качестве примера можно взять правовую норму, содержащуюся в статье 461 ГК РФ.

1. При изъятии товара у покупателя третьими лицами по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи, продавец обязан возместить покупателю понесенные им убытки, если не докажет, что покупатель знал или должен был знать о наличии этих оснований.

2. Соглашение сторон об освобождении продавца от ответственности в случае истребования приобретенного товара у покупателя третьими лицами или о ее ограничении недействительно.

Простейший анализ данной нормы говорит о том, что она носит императивный характер. Исходя из обозначенной выше позиции следует, что данная норма является публично-правовой. При этом отношения, урегулированные данной нормой, возникают между равноправными участниками экономического оборота, субординационных отношений между ними не возникает, затрагивается их частный интерес, что не согласуется с озвученным выводом о публично-правовом характере данной нормы.

Помимо указанных критериев существует и компромиссная точка зрения, исходящая из положения о том, что вышеописанные подходы не позволяют осуществить точное разделение частного и публичного права, и предлагающая для достижения этой цели использовать комплексные критерии, включающие в себя метод правового регулирования, субъектный состав правоотношения, учитывать имеющейся законный интерес. Иными словами, в качестве основных критериев деления права на частное и публичное можно определить предмет и метод правового регулирования. Данный подход, на мой взгляд, позволяет ярче очертить границу между публичным и частным правом. Однако и в рамках данного подхода возникает вопрос: какой критерий является приоритетным? Данная проблема уже освещалась в научно-правовой литературе и также не получила однозначного разрешения. В частности, В.Ф. Попондопуло выделяет предмет правового регулирования как основной критерий деления системы права на частное и публичное, а метод правового регулирования —дополнительным, производным3. Данная позиция не разделяется Н.М. Коршуновым4.

В научной правовой литературе также озвучивается точка зрения, согласно которой основным критерием в разделении права на частное и публичное является субъект правотворчества. В частности, оригинальную концепцию предлагает Т.В. Кашанина. Согласно данной концепции все нормы, издаваемые непосредственно государством, относятся к праву публичному, а частное право составляют нормы, формулируемые организациями и гражданами для реализации собственных интересов (договорные, корпоративные, индивидуальные), но обязательные для суда и других государственных органов, куда они могут обращаться за их защитой5. Таким образом, исходя из данной концепции, все имеющиеся отрасли права относятся к публичному праву.

Таким образом, в научно-правовой доктрине отсутствует единство в определении понятия, критериев разграничения, места и роли частного и публичного права в правовой системе. Это обусловливает тот факт, что проблема их конвергенции практически сводится к классификации «отраслей права» на частные и публичные — и традиционных, и возникших сравнительно недавно, и только формирующихся. В то же время данный подход не дает полного освещения вопроса конвергенции частного и публичного права, поскольку само понятие «конвергенция» подразумевает взаимное сближение каких-либо явлений. Поэтому для наиболее полного раскрытия вопроса примем разделение права на частное и публичное.

Как уже было описано выше, научной правовой литературой выработан подход, согласно которому в основе дифференциации права лежат предмет и метод правового регулирования. Рассмотрим эти два основания более детально. Предмет правового регулирования, как однозначно указывает теория юридической науки, представляет собой совокупность общественных отношений, урегулированных определенными правовыми нормами. Именно ряд характеристик этих общественных отношений и составляет основной критерий для дифференциации права. К данным характеристикам можно отнести:

1) правовой статус субъектов;

2) характеристику связи между данными субъектами;

3) добровольность возникновения данной связи.

1 Коршунов Н.М. Конвергенция частного и публичного права: проблемы теории и практики. М., 2011. С. 98.

2 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 38—40, 42.

3 Попондопуло В.Ф. Частное и публичное право как отрасли права. М., 2002. С. 17, 18.

4 Там же. С. 33.

5 Кашанина Т.В. Структура права. М., 2012. С. 437.

Таким образом, если субъекты правоотношения юридически равны, между ними отсутствуют субординационные централизованные отношения, субъекты вступают в данное правоотношение по своей воле, то данные признаки характеризуют отношение как частноправовое, в обратной же ситуации — как публично-правовое.

Итак, одним из факторов, характеризующих право как частное или публичное, является специфика его предмета, то есть урегулированных им общественных отношений.

В качестве еще одного фактора, определяющего сущность правовой нормы как частной или публичной, можно выделить метод правового регулирования. Соответственно, для частного права характерен диспозитивный метод, позволяющий сторонам правоотношения самостоятельно определять для себя правовой режим, а для публичного права — императивный, устанавливающий жесткие рамки в правоотношении.

Исходя из вышесказанного можно выделить следующие идеализированные определения частноправовой и публично-правовой нормы.

Частноправовая норма — правовая норма, регулирующая общественные отношения, характеризующиеся юридическим равенством субъектов, преследующие частные интересы посредством диспози-тивного метода.

Публично-правовая норма — правовая норма, регулирующая посредством императивного метода общественные отношения, преследующие публичный интерес, носящие субординационный, централизованный характер.

В то же время метод правового регулирования не является «строго прикрепленным» к общественным отношениям. Иными словами, общественные отношения, носящие ярко выраженный частноправовой характер, могут быть урегулированы императивно, равно как и в публично-правовых отношениях в последнее время все чаще применяется диспозитивный метод регулирования. Однако смена метода автоматически не делает право частным или публичным. Как справедливо отметил С.С. Алексеев, взаимное проникновение категорий и ценностей (например, конструирование в частном праве категории «ответственность» штрафного характера или применение в публичном праве конструкции «договор») не должно заслонять того решающего обстоятельства, что каждая из них имеет свою первородную обитель, по своим исходным свойствам коренится либо в естественном «праве свободы» индивида, либо во властно-государственных началах1.

Таким образом, мы получаем следующие ответы на обозначенные в работе вопросы:

1. Основаниями деления права на частное публичное являются предмет и метод правового регулирования, при этом предмет носит основной, а метод — дополнительный характер.

2. Конвергенция частного и публичного права представляет собой взаимное проникновение категорий и ценностей частного и публичного права. Под данным взаимопроникновением в рамках конвергенции следует понимать проникновение частноправового метода регулирования в публичную сферу общественных отношений, а публично-правового — в частную. При этом как частное, так и публичное право, вследствие неизменности предмета правового регулирования, в полной мере сохраняют свою юридическую сущность, системные признаки и специфические особенности. Именно поэтому в вышестоящем пункте предмет правового регулирования отмечен как основной критерий.

3. Окончательное разрешение вопроса сопоставления двух подходов к систематизации права (отраслевого и подхода деления права на частное и публичное), заключающееся в отнесении тех или иных отраслей права к праву частному или праву публичному, невозможно. Мы можем говорить лишь о взаимном сочетании частноправовых и публично-правовых начал в рамках определенных областей правового регулирования.

Рассмотрим подробнее конвергенцию частноправовых и публично-правовых начал на примере гражданского права. В настоящее время цивилистической наукой выработана общая позиция (с определенными нюансами у различных авторов), согласно которой гражданское право как отрасль права представляет собой совокупность норм, регулирующих посредством дозволительно-диспозитивного метода имущественные и личные неимущественные отношения между имущественно и организационно обособленными гражданами, организациями, государственными и муниципальными образованиями на началах равенства и автономии воли их участников. На первый взгляд, из данного определения однозначно вытекает принадлежность отрасли гражданского права к частному праву. Однако сделать столь однозначный вывод без определенных оговорок было бы неверно.

Одной из основополагающих характеристик общественных отношений, относимых к предмету регулирования гражданского права, является равенство его участников. Возникает справедливый вопрос: по какому критерию должно определятся данное равенство: правовому, экономическому, социальному? Учитывая недосягаемость последних, речь в данном случае идет о равенстве правовом. Однако экономическое неравенство субъектов правоотношения может оказывать существенное влияние на «расстановку сил» в правоотношении, создавая дисбаланс между его сторонами. Так, в общественных отношениях, вытекающих из кредитования, заемщик, остро нуждающийся в привлечении кредитных денежных

1 Алексеев С.С. Собрание сочинений: в 10 т. М., 2010. Т. 7: Философия права и теория права. С. 392—393.

средств, уже на стадии согласования условий потенциального кредитного договора попадает в зависимость от кредитора, поскольку вынужден идти на заведомо неблагоприятные для себя условия под страхом не получить кредит. При этом речь в данной ситуации не обязательно идет о кредитной ставке. Кредитным договором может быть предусмотрен ряд дополнительных платных услуг, оказываемых банком заемщику, при этом у заемщика есть «иллюзия выбора»: принять данные условия или нет. При этом неприятие данных условий означает дальнейшее получение отказа в выдаче кредита.

Таким образом, абсолютное равенство субъектов общественных отношений, относимых к предмету гражданского права, недостижимо a priori, а потому при исключительно диспозитивном характере правового регулирования создается потенциальная опасность нарушения равновесия между участниками общественного отношения, приобретения черт «подчиненности» одного субъекта другому. В связи с этим появляется необходимость регулирования некоторых аспектов данных общественных отношений с помощью императивных норм, задающих жесткие рамки с целью достижения баланса, равенства между сторонами правоотношения. Таким образом, как это не парадоксально, может возникнуть ситуация, при которой для того, чтобы правоотношение обладало всеми характеризующими признаками частноправового не только в теории, но и на практике, необходимо создать определенные рамки для одной из сторон правоотношения, что может позволить осуществить лишь применение императивного метода правового регулирования, характерного для публичного права.

Данное явление во многом обусловливает конвергенцию частноправовых и публично-правовых начал в гражданском праве. При этом проявления данной конвергенции при анализе правовых норм, содержащихся в ГК РФ и специальных федеральных законах, можно обнаружить повсеместно. Одно из наиболее ярких проявлений данного процесса можно увидеть при анализе правовых норм, составляющих в своей совокупности институт защиты прав потребителей. Особенно наглядно это проявляется в ходе реализации права граждан на качество товара. Договорное (частноправовое) условие о качестве товара (работы, услуги), которое является выражением права потребителя на безопасность и качество товаров (работ, услуг), в своей основе имеет неукоснительное соблюдение предпринимателем, прежде всего, производителем, требований Федерального закона от 27 декабря 2002 года № 184-ФЗ (в редакции от 23 июня 2014 г.) «О техническом регулировании» и Федерального закона от 2 января 2000 года № 29-ФЗ (в редакции от 19 июля 2011 г.) «О качестве и безопасности пищевых продуктов».

Еще одним проявлением «публичности» в институте защиты прав потребителей является присутствие такого правового последствия, как штраф, взыскиваемый судом с предпринимателя за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке. При этом данная санкционная мера в рамках института защиты прав потребителей не имеет однозначного публично-правового характера, присущего ей в рамках норм, например, административного права. Это обусловлено тем, что, исходя из разъяснения, данного Верховным Судом РФ в постановлении № 17 о том, штраф взыскивается в пользу потребителя. Исходя из того, что «публично-правовой характер ответственности за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя предопределяет субъектную композицию опосредующих реализацию исследуемой санкции правоотношений: «правонарушитель — публичное образование»1, в настоящее время, как справедливо указывает В.В. Богдан, штраф выступает в качестве некой частно-публичной ответственности за нарушение прав потребителей, с явным превалированием публичного начала: он взыскивается судом в обязательном порядке, независимо от того, заявлялось ли требование об этом или нет; размер взыскиваемого штрафа уменьшению не подлежит; освободить предпринимателя от взыскания штрафа суд не вправе, за исключением случаев заключения мирового соглашения2.

Таким образом, явление конвергенции публично-правовых и частноправовых начал отчетливо прослеживается в гражданском праве и находит свое особенно яркое проявление в рамках института защиты прав потребителей. Однако возникает вопрос: есть ли пределы «включения» публично-правовых методов в гражданское право, и всегда ли это явление является обусловленным? В настоящее время нередко возникает ситуация, при которой, как отмечает В.А. Мамонтов, «излишнее усердие государства в стремлении защитить потребителя приводит либо к отсутствию понимания необходимости сохранять взвешенность подходов в реализации этой задачи, либо к нежеланию ее понимать»3.

Вопрос чрезмерной «опубличенности» отечественного гражданского права далеко не в первый раз поднимается в правовой литературе. Зачастую попытки законодателя по внедрению императивных конструкций в гражданское право сталкиваются с жесткой критикой со стороны представителей цивилисти-ческой науки и обвинениями в попытках создать посредством чрезмерного регулирования ситуацию, при которой «хорошо всем, но ни кому-то конкретно». В то же время, как справедливо отмечает В.Ф. Яковлев:

1 Шматко А.В. О правовой природе ответственности за неисполнение требований потребителя в добровольном порядке // История государства и права. 2008. № 9. С. 7.

2 Богдан В.В. Гражданско-правовое регулирование защиты прав потребителей в современной России: проблемы теории и практики: дис. … д-ра юрид. наук. Курск, 2015. С. 135.

3 Мамонтов В.В. Пределы государственного вмешательства в сферу частных интересов предпринимателя в целях защиты прав потребителей // Вестник Московского университета МВД России. 2011. № 5. С. 112—113.

«необходимость взаимодействия частного и публичного права прямо вытекает из конституционного положения о том, что Российская Федерация является социальным государством. Исходя из этого, например, крупномасштабная собственность, особенно на объекты природы, должна выполнять социальные функции, использоваться в интересах не только носителей права частной собственности, но и других участников экономических отношений»1.

Таким образом, присутствие императивных норм в гражданско-правовых институтах — явление вполне оправданное, а основной проблемой является соблюдение тонкой грани баланса интересов участников урегулированных подобным образом правоотношений.

1 Яковлев В.Ф. Правовое государство. Вопросы формирования. М., 2012. С. 220, 221.

672 —Юридическая техника. 2018. № 12

Гражданский кодекс РФ (ГК РФ)

Разработка Гражданского кодекса — это большой и долгий труд, который до сих пор не закончен. С 2008 года в России развернута масштабная реформа гражданского законодательства, ключевым документом которой, естественно, выступает именно Гражданский кодекс. С 2013 года в кодекс вносятся знаковые изменения, этот процесс продолжается и по сей день.

Остановимся подробнее на содержании ГК РФ.

Кодекс содержит 4 части, которые включают 1551 статью. Каждая часть посвящена отдельной большой теме, которую она в деталях рассматривает.

Часть I ГК РФ посвящена наиболее общим вопросам, являющимся своеобразным фундаментом гражданского права. Когда у кодекса было только 2 части, эта, первая, часть называлась «общей» (в отличие от второй — «специальной»). В нее включены три раздела.

Раздел I обозначает, в целом, сферу действия гражданского законодательства, его основы, применение, нормативную базу. Он также рассматривает виды лиц (физические и юридические), основы гражданских прав и обязанностей, определяет объекты гражданских прав. В этом разделе содержится общая информация о сделках — их виды и понятия, действительность и недействительность. И, наконец, подраздел 5 раздела I устанавливает нормы по исчислению сроков, используемых в гражданском праве, а также основы исковой давности.

Раздел II части I раскрывает тему права собственности и других вещных прав. Что такое вещное право? Все очень просто — это право на вещи. В отличие от права собственности, вещным является, например, право пожизненного владения земельным участком или постоянного пользования им, право управления имуществом и некоторые другие права.

Раздел III части I Гражданского кодекса полностью посвящена обязательствам. Что такое обязательство, как оно возникает, какие стороны участвуют, как его необходимо исполнять — эти и другие вопросы урегулированы в данном разделе. Обязательства — этот то, что лежит в основе договорного права, поэтому общие положения о договоре (что это такое, как заключается, изменяется и расторгается) также включены в раздел III.

Часть II ГК РФ ранее называлась «специальной». Она действует с 1 марта 1996 года и рассматривает различные виды обязательств — или, если сказать проще, разные виды договоров. Всего их описано более 40, от наиболее распространенных (дарение, купля-продажа, подряд, мена, возмездное оказание услуг, транспортная экспедиция) до самых редких (публичное обещание награды, проведение игр и пари и других).

Каждому типу обязательства во второй части Гражданского кодекса отводится свой раздел. В нем даются правовые основы рассматриваемого обязательства: определение, характеристики, виды, формы, особенности.

Часть III ГК РФ , действующая с 2002 года, включает в себя два больших раздела — по международному частному и по наследственному правам.

Да, именно часть третья регулирует все вопросы, связанные с наследованием. Оно бывает двух видов — по завещанию и по закону. Наследование по завещанию вступает в силу в тех случаях, когда оставлено завещание. Правовые нормы, связанные со всем процессом вступления в права наследства по завещанию, описаны в главе 62 части третьей ГК РФ.

Наследование по закону начинает работать в тех случаях, когда завещания нет. В этом случае все наследники делятся на так называемые «очереди» — наследниками первой очереди, например, являются родители, супруг и дети умершего. Какие нормы применяются в данном случае, установлено в главе 63 ГК РФ.

Международное частное право также рассматривается в части III ГК РФ.

Часть IV Гражданского кодекса — самая новая его часть — введена в действие с 2008 года. Она устанавливает правовые нормы в сфере интеллектуальной собственности. Это, в первую очередь, авторское право, а также смежные с авторским права, патентное право, ноу-хау и т. п.

Ст. 124 ГК РФ. Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования

1. Российская Федерация, субъекты Российской Федерации: республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа, а также городские, сельские поселения и другие муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений — гражданами и юридическими лицами.

2. К субъектам гражданского права, указанным в пункте 1 настоящей статьи, применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов.

См. все связанные документы >>>

1. Одним из субъектов гражданских правоотношений является Российская Федерация, под которой согласно ст. 1 Конституции РФ понимается демократическое федеральное правовое государство с республиканской формой правления.

Основное назначение любого государства, в том числе и Российской Федерации, состоит в реализации его функций. Осуществление большинства внутренних и части внешних функций современного Российского государства требует использования последним гражданско-правовых средств — отсюда вытекает необходимость использования им гражданско-правовых форм и институтов, из чего и следует выступление государства в качестве самостоятельного гражданско-правового субъекта.

В отличие от законодательства советского периода, когда государство рассматривалось как единый субъект гражданских отношений, действующее законодательство, таким образом, исходит из признания наряду с Российской Федерацией других публичных образований (государственных и муниципальных), также являющихся самостоятельными субъектами права.

Российская Федерация, субъекты РФ и муниципальные образования являются самостоятельными участниками гражданского оборота (ст. 2 ГК РФ). В п. 1 комментируемой статьи указывается, что данные субъекты участвуют в гражданских правоотношениях на равных началах с юридическими и физическими лицами, что следует из принципов, закрепленных в ст. 1 Кодекса. Однако принцип равенства выдерживается не всегда в силу особого статуса государства как публичного образования, выполняющего прежде всего политические, социальные и иные задачи.

Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования участвуют в гражданских правоотношениях как субъекты со специальной правоспособностью, которая в силу их особой природы не совпадает с правоспособностью других субъектов гражданского права — граждан и юридических лиц, преследующих частные интересы.

Государство, являясь участником частноправовых и публично-правовых отношений, очень часто оказывается в таком положении, когда, с одной стороны, оно должно соблюсти публичные интересы, за которыми стоит все общество в целом, а с другой — подчиниться нормам гражданского права, отражающим интересы частного лица в конкретном деле, что часто приводит к конфликту указанных интересов. Особенность государства как участника гражданских правоотношений заключается в том, что оно является носителем политической власти и суверенитета и поэтому может в нормативном порядке определять характер и порядок участия субъектов права в гражданских правоотношениях (в том числе и самого государства как участника этих отношений). Участвуя в гражданских правоотношениях, оно в добровольном порядке ограничивает свой иммунитет, что приводит к выводу о «раздвоении» правосубъектности государства при его участии в отношениях, регулируемых гражданским законодательством.

В гражданских правоотношениях государство не пользуется властными полномочиями: оно выступает на равных началах со своими контрагентами.

Муниципальное образование составляют территориальные образования, круг которых очерчен в ст. 2 Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации».

2. Согласно п. 2 комментируемой статьи к публичным образованиям, в том числе к Российской Федерации, применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов. Таким образом, Российская Федерация не является юридическим лицом, вместе с тем на нее распространяются нормы о юридических лицах, если иное не вытекает из закона или особенностей рассматриваемых субъектов.

К примеру, не могут быть применены к публичным образованиям положения о создании и ликвидации юридических лиц, их делении на коммерческие и некоммерческие и др. Вопросы создания публичных образований, изменения их статуса определяются нормами конституционного права. Так, порядок создания нового субъекта РФ определяется ФКЗ от 17 декабря 2001 г. N 6-ФКЗ «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации». Правовой режим имущества публичных образований, порядок формирования этого имущества также определяются, прежде всего, нормами финансового права.

Необходимость участия в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, предопределяет обладание публичных образований признаками юридического лица, позволяющими названным субъектам выступать в гражданских правоотношениях в качестве самостоятельных субъектов права.

Рассматриваемая норма должна толковаться как прием юридической техники, позволяющий избежать дублирования тех положений, которые аналогичны для юридических лиц и публичных образований, и вовсе не означает признания публичных образований юридическими лицами.

В то же время наличие статуса юридического лица позволяет государственному органу становиться самостоятельным участником гражданского оборота. Государственные органы могут наделяться правами юридического лица при необходимости выступления в имущественном обороте в целях удовлетворения их собственных экономических потребностей. При этом следует иметь в виду, что понятие органов государственной власти, или государственных органов, используемое в статье 125 ГК РФ, не тождественно понятию органов юридического лица (хотя к гражданско-правовому статусу публично-правовых образований по общему правилу пункта 2 статьи 124 ГК РФ и применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в гражданско-правовых отношениях).

Гражданская правосубъектность публично-правовых норм — Адвокат в Самаре и Москве

1. Субъектами гражданского права наряду с физическими и юридическими лицами выступают также публично-правовые образования. Участие последних в гражданско-правовых отношениях всегда актуально и насчитывает многовековую историю. В соответствии с п. 1 ст. 124 ГК к публично-правовым образованиям относятся: Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования.

2. Участие публично-правовых образований в гражданских правоотношениях характеризуется рядом особенностей:

1) в целом такое участие обусловлено необходимостью осуществления возложенных на них функций — экономических, социально-культурных, обеспечения безопасности и защиты населения и др. Публично-правовые образования, вступая в отношения гражданского оборота, не могут исходить из каких-либо частных интересов; здесь должны преследоваться только цели и задачи, обусловливающие возможность наиболее эффективного отправления публичной власти. Это должно учитываться в процессе волеобразования и волеизъявления публично-правовых образований;

2) государство как носитель власти (суверенитета) является важнейшим субъектом публичного права. Однако в гражданских правоотношениях не должны проявляться властные полномочия государства, равно как и иных публично-правовых образований, их особое положение как субъектов публичного права;

3) правоспособность государства, иных публично-правовых образований как участников гражданских правоотношений носит специфический характер. Ее природа, содержание обусловлены тем, что названные субъекты призваны выполнять прежде всего свои основные, публичные функции; участие же в гражданских правоотношениях для них носит вспомогательный (подчиненный) характер в отличие от правоспособности юридических лиц.

По поводу юридической природы правоспособности государства, иных публично-правовых образований в литературе высказаны различные позиции. Одни авторы правоспособность государства считают общей (универсальной), другие трактуют ее как специальную. Высказана и такая точка зрения, согласно которой правоспособность государства является целевой: она вытекает из той функции носителя публичной власти, которую в интересах всего общества выполняет государство.

Учитывая, что государство и другие публично-правовые образования могут иметь лишь такие гражданские права и обязанности, которые соответствуют их закрепленным в законодательстве целям и задачам, следует согласиться с тем, что правоспособность названных публичных образований носит специальный, а не общий (универсальный) характер;

4) к публично-правовым образованиям применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов (п. 2 ст. 124 ГК). Следовательно, феномен государства (иного публично-правового образования) нельзя отождествлять с конструкцией юридического лица. По своей организационной структуре, порядку создания, формам имущественного обособления, порядку осуществления деятельности и т.д. публично-правовое образование, безусловно, отличается от юридического лица.

Правоведение для чайников – 7. Публичное и частное право

Apr. 26th, 2016 08:10 am Правоведение для чайников – 7. Публичное и частное право Очередная заметка из цикла «Правоведение для чайников». Напоминаю, что пишу эти статьи для людей без юридического образования, которые хотят понять, что такое право, как оно регулирует нашу жизнь, откуда берутся законы, как работают суды в России и другие интересные и важные вещи. Жду ваших откликов и комментариев – что хорошо, что плохо, что неясно, о чём ещё стоит сказать. Предыдущие части: «1. Что такое право?», «2. Правоотношения, юридические факты и правосубъектность», «3. Нормативные правовые акты как источники права», «4. Другие источники права» (часть 1 и часть 2), «5. Система права (часть 1)», «Система права (часть 2)«. Деление права на частное и публичное – один из важнейших вопросов в правовой науке. В нём ярче всего отражается суть права и государства, тех вопросов, которые они решают, и методов, которыми они это делают. Так что рассмотрим этот вопрос подробнее. Разница между публичным и частным Делить право на публичное и частное – ius publicum и ius privatum – начали в Древнем Риме. Римский юрист Ульпиан говорил, что публичное право относится к положению государства, а частное – к пользе отдельных лиц. С тех пор по сути ничего не изменилось. Слово «публичный» имеет два значение. В первом случае мы говорим о чём-то, что происходит в присутствии публики, нечто открытое и гласное («публичный скандал», «публичное выступление»). Во втором – о чём-то, что существует для общества («публичная библиотека», «публичное место»). Термин «публичное право», естественно, связан со вторым значением. Задача этой части права – защитить интересы всего общества. Предполагается, что у него есть общие интересы – в стабильности, развитии, удобной и безопасной жизни – и государство должно защищать эти интересы. Публичное право устанавливает, как устроено государство, как формируются органы власти, каковы их права и обязанности, а также то, какие нарушения закона настолько опасны, что их нужно выявлять и расследовать за государственный счёт. Публичное право состоит из следующих отраслей права: конституционное, административное, уголовное, уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное и другие. Главные особенности публичного права: 1) Правоотношения в них, как правило, возникают между людьми или юридическими лицами с одной стороны и государством и его представителями – с другой. Такие правоотношения называют «вертикальными», потому что их стороны находятся в неравном положении. Следователь и преступник, судья и участник судебного процесса, налоговая инспекция и налогоплательщик – у одного из них власти больше, чем у другого. Кроме того, правоотношения в публичном праве могут возникать между разными представителями государства. Там стороны обычно тоже в неравном положении – прокурор и полицейский, судья и следователь, президент и министр обороны. Хотя бывают и отношения равноправных субъектов – например, двух следователей из разных регионов, один из которых даёт поручение другому. 2) Большинство правовых норм в публичном праве – императивные. Права и обязанности обычно строго определены законом. Как говорили древнеримские юристы, jus publicum privatorum pactis mutari non potest («публичное право не может быть изменено соглашением частных лиц»). И если предприниматели при заключении сделки могут договориться так, как им удобнее, то в сфере публичного права такое не разрешается. Например, гаишник и водитель не должны ни о чём договариваться сами вне рамок прописанной в законе процедуры. 3) Если человек или организация нарушат закон в публично-правовой сфере, то, как правило, именно государство и его представители либо сами накажут нарушителя, либо инициируют судебный процесс. Даже если от нарушения закона пострадали конкретные люди, они здесь власти не имеют. А частное право защищает интересы частных лиц. Основная идея частного права – у отдельных членов общества есть свои собственные интересы, и государство охраняет их, поскольку, защищая каждого члена общества, оно защищает в целом всё общество. Здесь физические и юридические лица сами, без участия государства, вступают в правоотношения друг с другом и сами, в основном, определяют взаимные права и обязанности. Если их права нарушены, они сами обращаются в суд за защитой. И если суд признает их правоту, то ущерб взыскивает в пользу пострадавшего, а не в пользу государства. Частное право состоит из отраслей, которые обслуживают интересы частных лиц – гражданское, семейное, трудовое, международное частное право. Условно существующее предпринимательское право тоже можно записать в эту категорию. Главные особенности частного права: 1) Правоотношения в них, как правило, возникают между физлицами или юрлицами с одной стороны и физлицами или юрлицами – с другой. Такие отношения называют «горизонтальными», потому что их стороны находятся в равном положении. Продавец и покупатель, работник и работодатель, один супруг и второй супруг – юридически они равны и один не имеет власти над другим. 2) Большинство правовых норм здесь – диспозитивные. Стороны обычно сами договариваются о взаимных правах и обязанностях. 3) Если кто-то нарушит закон в частно-правовой сфере, то пострадавший от его действий сам должен пойти в суд и доказать свою правоту. От названий «частное право» и «публичное право» произошли многие слова и словосочетания, которые показывают смысл правовой нормы или метод решения какой-то проблемы: «публично значимые функции», «публично-правовое регулирование», «частно-правовое отношение» и т. д. Если в какой-то правовой ситуации упоминают о чём-то «публичном», значит здесь закон даёт кому-то властные полномочия для защиты общественных интересов. Причём не обязательно это будет представитель государства. Например, считается, что нотариусы и адвокаты выполняют «публично значимые функции», а значит на них не распространяются многие нормы частного права. Самый наглядный критерий разделения права на частное и публичное – способ судебной защиты. Если человек или организация нарушили закон в сфере публичного права, то тут неважно, кто непосредственно пострадал. Представитель государства должен обратиться в суд и доказать там, что имело место нарушение закона. Так, в уголовном преступлении, из которого возникает публично-правовое отношение, часто даже нет пострадавших. Например, один человек дал чиновнику взятку, а тот в ответ сделал для него что-то незаконное. Обе стороны довольны, и никто никому жаловаться не будет. Однако такая сделка нарушает интересы общества, поэтому закон устанавливает наказание, а представители государства расследуют такие дела. То же самое касается незаконной купли-продажи оружия и наркотиков – неважно, что думают сами стороны и что там нет пострадавших. С точки зрения государства пострадавшим является всё общество. Иногда бывает, что пострадавший есть (в делах о краже, грабеже, нанесении тяжких телесных повреждений), но он не имеет никаких претензий к преступнику. Представители государства могут это учесть, но не обязаны. С их точки зрения, преступление опасно не только для жертвы, но и для всего общества. Фрагмент из повести Довлатов «Зона»: «- На танцах взяли. Намекнул одному шабером под ребра. — С концами, что ли? — Где с концами?! Выжил, гад. Он, падла, на суде кричит: «Ерохина прощаю!» А прокурор – в отказ: «Вы-то – да, а общество простить не может…» Эта цитата даёт примерное представление о публичном праве. Оно действует именно по этому принципу – «общество простить не может», а также «обществу нужно» или «общество позволяет». Если же нарушен закон в сфере частного права, то за судебной защитой обращается сам пострадавший и без его активности ничего происходить не будет. Скажем, вам продали некачественный товар, но назад его не принимают и деньги возвращать не хотят. Тут государство как бы говорит вам: вы сами решили вступить в отношения с этим продавцом, я тут за вас делать ничего не буду. Но если вы докажете в суде свою правоту, то я, государство, так и быть защищу ваши права и взыщу с продавца деньги. То есть государство лишь выполнит роль независимого арбитра, а потом поможет взыскать ущерб, если суд признает вашу правоту. Впрочем, не всегда способ судебной защиты помогает отделить частное право от публичного. В частности, если в публичных правоотношениях между гражданином и государством закон нарушили представители государства, то здесь пострадавшему гражданину нужно самому обращаться в суд. Например, Федеральная налоговая служба списала со счёта предпринимателя лишние деньги или Пенсионный фонд недоплатил ветерану пенсию. Первый случай – это налоговое право, второй – право социального обеспечения. Обе эти отрасли относятся к публичному праву. Если бы какой-то человек или организация нарушили здесь закон, то государство, конечно, активно защищало бы свои интересы. Однако здесь наоборот, представители государства повели себя неправильно. В этом случае защита своих прав и свобод – личное дело граждан. И в итоге предприниматель и пенсионер должны сами идти в суд и доказывать свою правоту. Государство в частно-правовых отношениях Казалось бы, если государство участвует в каких-то правоотношениях, то они наверняка будут публичными. Однако это не всегда так: иногда государство как бы забывает о своих публичных функциях и становится на место рядового гражданина или юридического лица. Попробуем разобраться, почему так происходит. Как известно, государству для его деятельности нужно много всего – оружие и форма для армии и полиции, здания для министерств и ведомств, столы, стулья и компьютеры для чиновников и судей, а главное – люди, которые будут работать на это государство. Без всего этого государство просто не сможет существовать и выполнять свою основную задачу – охранять закон и порядок. Как государство должно всё это получить? Тут есть разные варианты. Бывало, что оно брало эти вещи от граждан напрямую. В частности, в древних Афинах богатых людей обязывали строить и снаряжать корабли для защиты города, а все свободные граждане периодически бесплатно работали чиновниками, судьями и полицейскими, выполняя таким образом свой долг перед обществом. Но такая система оказалось не очень удобной и справедливой. В конце концов, граждане не обязаны разбираться в том, как строить корабли, расследовать преступления или охранять границу. И, кроме того, сложно равномерно распределить эти обязанности. В итоге более жизнеспособной оказалась другая идея: государство забирает у граждан часть доходов в виде налогов, а уже на них закупает нужные вещи или нанимает профессиональных работников. И если отношения между государством и гражданами по поводу налогов – это публично-правовые отношения, то при расходовании собранных денег возникают и частно-правовые отношения. Ведь государство никого не обязывает что-то строить или производить для себя. Оно предлагает всем желающим заключить с ним сделку, а уже граждане и юридические лица добровольно вступают в эти отношения. И такие отношения ничем не отличаются от отношений, в которые физлица и юрлица вступают между собой – купля-продажа, аренда, оказание услуг, трудовые отношения. Государство может быть продавцом и покупателем, подрядчиком и заказчиком, арендатором и арендодателем, оно может наносить имущественный и моральный вред и выступать в роли работодателя. Во всех этих случаях государство почти не использует властные полномочия, а играет роль равноправного партнёра физлиц и юрлиц. Так и начинает действовать частно-правовое регулирование. Государство и его части (регионы, города) в гражданском праве называют «публично-правовыми образованиями». И если такое публично-правовое образование заключит договор – например, город Воронеж закажет строительной фирме ремонт здания мэрии – то суд в случае спора будет разбирать дело по нормам Гражданского кодекса. Точно так же он разбирал бы дело, будь на месте города предприниматель или частная компания. Смешанное частно-правовое и публично-правовое регулирование происходит при службе в армии. Часть вооружённых сил формируют по тому самому принципу из древних Афин, когда граждане скидываются на нужды государства «натурой». В частности, мужчины, достигшие призывного возраста, должны в течение года побыть на военной службе. Но другая часть армии формируется на добровольной основе – люди сами решают, работать им на государство или нет, и добровольно вступают в эти трудовые отношения. Точно так же набирают чиновников, полицейских, прокуроров и судей – люди не обязаны трудиться на этих должностях, а добровольно нанимаются на работу или увольняются с неё. Правда, во время работы у них гораздо больше обязанностей и гораздо меньше прав в отношениях с работодателем, чем у работников частных компаний. Так что здесь публично-правовое регулирование сочетается с частно-правовым. Лирическое отступление: платонические правоотношения По поводу сделок, в которых участвует государство, важно понимать одну вещь. В этой ситуации, как и во многих других, может возникнуть сразу несколько разных правоотношений, и не следует их путать. Отношения между государством и его деловым партнёром по договору – это частно-правовые отношения, и тут стороны по идее вправе сами установить взаимные права и обязанности. Но отношения между государством, которое заключает договор, и чиновником, который выступает как представитель государства, – это уже публично-правовые отношения. Такие отношения строго вертикальны, и ни о каком равенстве речи не идёт. Чиновник обязан чётко выполнять прописанные в законе правила и не вправе выбирать (по крайней мере, официально) знакомых ему предпринимателей для выполнения заказа. То же самое касается отношений между гражданами и руководством страны, которое поручило эту сделку чиновнику и несёт ответственность за его действия. Здесь отношения тоже публично-правовые и граждане вправе требовать от руководителей страны, чтобы те совершали договоры согласно их, граждан, пожеланиям. Так, по крайней мере, должно происходить в теории. На практике же чиновники часто говорят, что это всё граждан не касается, и даже засекречивают условия таких договоров. Одна из подобных историй произошла не так давно. В 2014 г. Федеральное дорожное агентство (Росавтодор) от имени Российской Федерации заключило концессионное соглашение с ООО «РТ-Инвест Транспортные системы». Суть договора состояла в том, что государство передало данной компании некоторые свои публично-правовые функции по сбору налогов. Компания по договору могла собирать с грузовиков массой более 12 тонн деньги за проезд по автомобильным дорогам страны, получать за это вознаграждение и передавать собранные деньги в бюджет. Система сбора денег получила название «Платон». Такая разновидность договоров регулируется законом «О концессионных соглашениях». К сожалению, закон позволяет объявлять условия таких соглашений «коммерческой тайной». В результате обе стороны договора отказались его разглашать. После скандала, вызванного неполадками в системе «Платон», завышенными тарифами и протестами дальнобойщиков по всей стране, в интернете появился текст соглашения. Но только когда Фонд борьбы с коррупцией в начале 2016 г. потребовал в Арбитражном суде Москвы признать соглашение недействительным, суд обязал официально раскрыть текст этого соглашения, чтобы ознакомиться с ним. Отмечу, что частная фирма, заключающая сделку на свои деньги, вполне может сказать, что это её личное дело, и она не обязана ни перед кем отчитываться. Но от представителей государства, которые тратят деньги граждан или позволяют кому-то собирать с граждан налоги, это звучит странно. К сожалению, чиновники часто не отделяют частное право от публичного, и не всегда понимают, что их деятельность не полностью коммерческая, а должна ещё отвечать общественным интересам. Граница между частным или публичным Граница между частным и публичным правом весьма подвижна и может меняться. Многие сферы жизни регулировались вначале публично-правовыми методами, а потом – частно-правовыми, и наоборот. И даже в один и тот же момент любая отрасль права может содержать отдельные элементы и частного, и публичного права. Например, в гражданском праве многие нормы установлены императивно. Там чётко установлено, в какой форме заключается та или иная сделка – в устном или письменном виде, требует ли она нотариального заверения или государственной регистрации. И стороны не могут отступить от этих условий. Так проявляется публично-правовое регулирование – государство защищает интересы общества, которому нужна предсказуемость и безопасность при переходе имущества от одних лиц к другим. Интересно проследить сочетание частных и публичных начал в уголовном праве. На ранних этапах развития любого общества то, что мы сегодня называем уголовным правом, относилась к частному праву. Об этом говорят и древнеримские законы, и законы европейских стран раннего средневековья, и самый древний закон нашей страны – «Русская правда». Так, если житель Древней Руси считал, что против него или его близкого совершили преступление, он сам обращался в суд и сам доказывал вину преступника. Осуждённый преступник платил компенсацию потерпевшему или его родственникам (в «Русской правде» это называлось платой «за обиду»). Но потом постепенно всё большее значение стал приобретать штраф в пользу князя (он назывался «вира»). Соответственно, чем дальше, тем больше вопросы поиска и наказания преступников стали брать в свои руки подчинённые князя, а потерпевший перестал в этом активно участвовать. Так частно-правовое начало было вытеснено публично-правовым. Сегодня в уголовном процессе мы по-прежнему видим оба этих начала, но второе преобладает. Основу процесса составляет желание государства взыскать с преступника «виру» – то есть либо оштрафовать его, либо лишить свободы, либо наказать другим способом, прописанным в Уголовном кодексе. Одновременно пострадавший от преступления, если он есть, может получить с преступника деньги «за обиду» – то есть подать гражданский иск в рамках уголовного процесса и взыскать убытки, предусмотренные Гражданском кодексе. Ещё один отголосок давних времён в нашем Уголовном кодексе – три статьи так называемого частного обвинения: ч. 1 ст. 115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» ч. 1 ст. 116 «Нанесение побоев» ч. 1 ст. 128.1 «Клевета». По ним всё происходит, как и тысячу лет назад: нужно самому обратиться в суд и самому доказать вину преступника. Правда, преступника, если вы докажете его вину, всё равно ждёт «вира» – штраф в пользу государства, обязательные или исправительные работы. Но вы также вправе подать гражданский иск и взыскать с него деньги, если докажете, что преступление нанесло вам какие-то убытки. Плюс есть некоторый срединный вариант – дела частно-публичного обвинения. Это когда дело не может начаться без заявления пострадавшего, но после заявления оно уже не останавливается. Другой пример изменения границы между частным и публичным правом – производство товаров и услуг. На протяжении всей человеческой истории люди сами решали, что и как производить, кому и что продавать, у кого и что покупать. Это основа рыночной экономики, которая господствует в большинстве современных стран. Но в Советском Союзе промышленность, сельское хозяйство, сфера услуг и торговли были изъяты из сферы частного права и переведены в публичное. Основатель советского государства Владимир Ленин по этому поводу писал: «Мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное». Сейчас, как и до Октябрьской революции, любой человек может заняться производством товаров или оказанием услуг, наняв для этого работников, вложив свои деньги или взяв кредит, после чего получать или не получать прибыль. Но в советские годы данная деятельность, за редким исключением, была делом государства. Вся экономика стала плановой, а почти все экономические отношения стали носить публичный характер. И как сейчас уголовно наказуемы деяния, которые человек захочет совершить вместо государства (например, лишить кого-то свободы), так и в советские годы любое производство и торговля, которым занимались частные лица, жёстко наказывалось. Для граждан существовали ст. 153 УК РСФСР «Частнопредпринимательская деятельность и коммерческое посредничество» и ст. 154 УК РСФСР «Спекуляция». За предпринимательство можно было получить пять лет с конфискацией имущества, за коммерческое посредничество – три года с конфискацией имущества, за спекуляцию в крупных размерах – до семи лет с конфискацией имущества. Спекуляция, если кто не знает, – это «скупка и перепродажа товаров с целью наживы», т.е. обычная торговля. Но даже в советские годы у граждан всё равно оставалось их личное имущество, пусть и довольно скромное, и они могли им обмениваться, продавать друг другу или дарить. То есть частное право полностью не исчезало, а лишь временно отступило под натиском права публичного. Лирическое отступление: взгляд на частное и публичное из 1917 года «В различии между правом публичным и частным мы имеем дело не с различием интересов или отношений, а с различием в приемах правового регулирования, т. е. с критерием не материальным, а формальным, хотя и совершенно в ином смысле, чем это предполагалось до сих пор. Нет такой области отношений, для которой являлся бы единственно возможным только тот или только другой прием; нет такой сферы общественной жизни, которой мы не могли бы себе представить регулированной как по одному, так и по другому типу. Так, например, выше в качестве наиболее яркого образца публично-правовой системы централизации была приведена организация дела военной обороны. Но мы можем себе представить (а история являет тому и реальные примеры), что какая-нибудь страна охраняет себя при помощи наемных дружин, которые в свою очередь составляются из лиц, добровольно вступивших туда по вольному найму. В таком случае все дело военной обороны оказалось бы построенным по принципу не публичного, а частного права: наряду с казенными подрядчиками для производства каких-нибудь работ появились бы подрядчики для защиты от врага, наемные condotieri [кондотьеры (от итал. condotta — договор о найме на военную службу) – в средневековой Италии руководители вольных военных отрядов, нанимавшихся на службу], со своими частными дружинами. Равным образом, государственное управление, осуществляющееся ныне при помощи строго централизованной системы государственного чиновничества, в древнем Риме в раннюю эпоху принципата осуществлялось при посредстве частных агентов императора, зачастую из его собственных вольноотпущенников. С другой стороны, можно легко представить себе всю область экономических отношений, область, которая является в настоящее время областью частного права, по преимуществу централизованной, т. е. перестроенной по началам права публичного: заведывание всем производством и распределением находится в руках центральной власти, деятельность каждого отдельного индивида определяется по началам трудовой повинности и т. д. Даже область семейственных отношений мы можем представить себе организованной по началам публичного права. Вообразим, что какое-нибудь государство, задавшись целью количественного или качественного улучшения прироста населения, пришло к мысли организовать и эту область отношений по принципу государственной повинности: все мужчины, находящиеся в известном возрасте и обладающие нормальным здоровьем, должны вступать в брак и притом с женщинами, указанными им соответствующей властью. Пусть подобный порядок вещей кажется нам полной нелепостью и недопустимым посягательством на самые интимные стороны человеческой личности, – но он все же мыслим. К тому же история дает примеры того, что попытки в этом направлении бывали. Нам незачем обращаться с этой целью к экзотическому государству перуанских инков, в котором ежегодно достигнувшая зрелости молодежь в определенный день собиралась на площади, и здесь представители власти соединяли пары, по их мнению, подходящие. Достаточно вспомнить хотя бы известный брачный закон императора Августа — lex Julia et Papia Poppaea, — который устанавливал именно такую общую обязанность для всех мужчин от 25 до 50 лет и для всех женщин от 20 до 45 лет состоять в браке и иметь детей. Правда, для лиц, не исполняющих этой обязанности, не была установлена ни тюрьма, ни какое-либо иное уголовное наказание; им грозили только известные имущественные невыгоды (невозможность получать по завещаниям), но все же этим предписанием римское право вступало (хотя частично и временно) на путь организации семейных отношений по принудительным началам права публичного». Иосиф Покровский «Основные проблемы гражданского права», июнь 1917 г. История и современность Публичное право неизбежно задевает чувства государственных правителей, поскольку многие из них любят смешивать общественные интересы и свои собственные. Избирать ли главу государства или нет, кого и за какие преступления наказывать, какие налоги взимать и на что их тратить – все эти вопросы император, король, царь или султан предпочитают решать самостоятельно. Соответственно, до недавнего времени было опасно указывать на недостатки в нормах публичного права. За такую наглость можно было даже поплатиться головой. Поэтому юристы после падения республиканского строя в Древнем Риме и на протяжении последующих столетий побаивались заниматься публичным правом и предпочитали изучать частное. Обычно правители так активно туда не вмешиваются и позволяют людям самим решать, с кем какие сделки заключать, к кому наниматься на работу, на ком жениться и кому оставлять наследство. А если юристы предлагали правила, делавшие эти отношения более справедливыми и разумными, то короли или императоры вполне могли согласиться и издать их в виде закона. В результате большую часть человеческой истории юриспруденция занималась, в основном, вопросами частного права. А базовые темы публичного права – управление государством, выборы, налоги, преступления и наказания, судебный процесс – начали движение в сторону добра, разумности и справедливости совсем недавно, когда правители европейских государств стали регулярно меняться. И лишь в последние сто-двести лет по всему миру появились процедуры выборов и референдумов, были приведены в порядок судопроизводство, уголовное и налоговое право. Всё это стало подчиняться не воле людей, находящихся у власти, а более или менее разумным и справедливым правилам, прописанным в законе. Однако в сегодняшней России явно чувствуется отпечаток этого старого перекоса. Почти вся серьёзная юридическая наука занимается частным правом, там же работают лучшие юристы и вообще уровень его развития если не достигает общемирового, то сопоставим с ним. Одновременно в сфере публичного права действуют совершенно неправовые механизмы, когда решение многих вопросов зависит от явно неразумных и несправедливых законов или от воли конкретных людей. Один из наиболее ярких примеров – это разница между арбитражным и уголовным судопроизводством. Если российские арбитражные суды, разбирающие споры предпринимателей, считаются более или менее честными и добросовестными, то суды общей юрисдикции, разбирающие уголовные дела, напротив – часто удивляют предвзятым отношением к обвиняемым, зависимостью от вышестоящей власти и очень спорными приговорами. В российском частном праве к нормам и институтам есть отдельные вопросы, но в целом они справедливы и конкретны. При знакомстве с ними, например, с Гражданским кодексом или законом «О защите прав потребителей», видишь – они написаны так, чтобы сделки совершались наиболее справедливым и разумным образом. А в публичном праве гораздо чаще можно встретить несправедливые и неопределённые нормы, после знакомства с которыми ловишь себя на мысли: «Какой мошенник всё это писал?». В частности, законы «Об основных гарантиях избирательных прав…» или «О политических партиях» написаны так, что действующие власти могут не допустить до выборов любого человека и любую партию. А многие статьи Уголовного кодекса и Уголовно-процессуального кодексов сформулированы таким образом, что российский суд может посадить практически любого жителя нашей страны. Из-за этого в российском праве возникают довольно странные парадоксы. Если предприниматель судится с другим предпринимателем по какому-то деловому вопросу, вполне возможно, что суд разберётся в деле и вынесет взвешенное и объективное решение, потому что это частно-правовое регулирование. В этой сфере очень важны доказательства, юридические аргументы, знание правовой науки – одним словом, здесь роль права очень высока. Но если, например, следователи сфабриковали уголовное дело против того же предпринимателя или какого-нибудь политического активиста, то здесь, скорее всего, дело будут решать разного рода внеправовые факторы. Этими факторами могут быть отношения защитников или обвинителей с судьёй, указания вышестоящего начальства, текущая политическая обстановка и многое другое. Здесь, увы, роль юридических аргументов значительно меньше, потому что это публично-правовое регулирование. Лирическое отступление: зачем это нужно? Понимание разницы между публично-правовым и частно-правовым регулированием помогает ответить на многие бытовые юридические вопросы, которые возникают у граждан. Думаю, вы теперь сами сможете отвечать на такие вопросы. Например, таким образом: «Почему менты его прессуют? Я же сказал, что претензий к нему не имею и простил его?» «Потому что здесь публично-правовое регулирование. Мало ли кого ты простил — если имело место преступление, а преступник остался безнаказанным, это опасно для всего общества, а не только для тебя» «Соседи сверху залили квартиру. Обратился в милицию и прокуратуру – все говорят, что есть нарушение, но делать ничего не хотят! Почему?» «Потому что это частно-правовое регулирование. Государство считает, что нарушены лишь твои частные интересы, а не интересы всего общества. Соседи ведь не умышленно это сделали. Хочешь получить деньги – подавай в суд на них» «Тут один урод сбил моего отца. Тяжкий вред здоровью. Тут вообще как — водителя должны посадить или он нам какую-то компенсацию должен?» «Тут есть и публично-правовое регулирование – в Уголовном кодексе, и частно-правовое – в Гражданском кодексе. Если докажут, что водитель виноват и нарушил правила дорожного движения (а не твой отец переходил улицу в неположенном месте), то ему грозит по ч.1 ст. 264 УК РФ «Нарушение… правил дорожного движения… повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека». А имущественный и моральный ущерб он должен компенсировать отдельно, в рамках гражданского иска. Так что собирайте счета за лечение и другие документы». Резюме Итак, ключевая проблема правовой науки – разделение права на частное и публичное. Публичное право должно защищать интересы всего общества. Оно устанавливает, как устроено государство, как формируются органы власти и каковы их права и обязанности, а также то, какие нарушения закона являются настолько опасными, что их нужно выявлять и расследовать за государственный счёт. Основные отрасли публичного права: конституционное, административное, уголовное, уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное и т. д. В публичном праве правоотношения в основном «вертикальные», потому что их стороны находятся в неравном положении, а большинство правовых норм – императивные. А частное право защищает интересы частных лиц. Здесь люди и организации сами вступают в правоотношения друг с другом и сами, в основном, определяют взаимные права и обязанности. Если их права нарушены, люди и организации сами обращаются в суд за защитой. А если суд признает их правоту, то ущерб, как правило, взыскивается в пользу пострадавшего, а не в пользу государства. Основные отрасли частного права: гражданское, семейное, трудовое, международное частное и предпринимательское право. В частном праве правоотношения в основном «горизонтальные», потому что их стороны находятся в равном положении, а большинство правовых норм – диспозитивные. Самый наглядный критерий разделения права на частное и публичное – способ судебной защиты. Если человек или организация нарушили закон в сфере публичного права, то тут неважно, кто непосредственно пострадал. Представитель государства должен обратиться в суд и доказать, что имело место нарушение закона. А если нарушен закон в сфере частного права, то пострадавший сам должен идти суд. Государство участвует в частно-правовых отношениях как работодатель, заказчик работ и услуг, продавец и покупатель, арендатор и арендодатель, потому что это более удобный способ получить то, что ему нужно, нежели требовать что-то с граждан в натуральном виде. При этом граница между частным и публичным правом весьма подвижна и часто меняется. Многие сферы жизни регулировались вначале публично-правовыми методами, а потом – частно-правовыми, и наоборот. И даже в один и тот же момент почти любая отрасль права содержит отдельные элементы и частного, и публичного права. В сегодняшней России частно-правовые отрасли и институты развиты в целом лучше, чем публично-правовые. Следующая статья из цикла «Правоведение для чайников» — «Что такое правонарушение?« 1 comment — Leave a comment

Нефедова_Понятие и виды правовых регуляторов гражданских отношений и место среди них общепризнанных принципов и норм международного права

УДК 340.134:341

Понятие и виды правовых регуляторов гражданских отношений и место среди них общепризнанных принципов и норм международного права

Ю.Ю. Нефедова

Соискатель кафедры гражданского права
Пермский государственный национальный исследовательский университет
614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15
E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Аннотация: Статья посвящена исследованию гражданско-правовых регуляторов, источниками которых могут выступать источники как международного, так и российского гражданского права, а также источники гражданского права зарубежных государств.

Отмечается, что нельзя сводить общепризнанные принципы и нормы международного права исключительно к сфере регламентации международного частного права.

Доказывается, что в сфере юрисдикции российского государства, на территории Российской Федерации, может действовать и международное право, и право зарубежного государства. Правовые нормы, действующие на территории государства, составляют систему нормативно-правовых регуляторов общественных отношений. Гражданские отношения могут регулироваться правовыми регуляторами, относящимися к разным правовым системам и, как следствие, принадлежащими к разному позитивному праву.

Автор заключает: каждый из правовых регуляторов гражданских отношений является самостоятельным и независимым друг от друга; общепризнанные принципы и нормы международного права должны признаваться не частью национальной правовой системы (или права), а частью системы правовых регуляторов, действующих в государстве.

---

Ключевые слова: источники права; источник гражданского права; общепризнанные принципы международного права; общепризнанные нормы международного права; правовые регуляторы; правовая система, право государства; право, действующее в государстве

 

Понятие и виды правовых регуляторов гражданских отношений

Правовое регулирование есть разновидность социального регулирования, представляющего собой «целенаправленное воздействие на поведение людей, подчиняющее его определенному образцу» [15, с. 610]. Субъект общественных отношений подчиняется общеобязательным правилам, которые уже существуют в обществе, – в этом суть социального регулирования. Регуляторами общественных отношений являются социальные нормы.

Правовое регулирование понимается как «целенаправленное текстуальное (информационно-ценностное) правовое воздействие на субъектов правовой коммуникации, вызывающее их ответное поведение, адекватное воздействующему тексту» [15, с. 611]. Безусловно, правовое регулирование, как целенаправленное определение моделей (образцов) гражданских отношений и претворение их в жизнь, не заключается только в совокупности правовых норм. В процессе правового регулирования функционируют и правовые явления другого, отличного от правовых норм, порядка: правовая политика, правовая деятельность, правосознание, правовая культура. Все вместе они образуют систему средств правового регулирования и решают специфические задачи в механизме правового регулирования.

Правовые нормы, упорядочивая общественные отношения, воздействуя на субъектов, побуждая их к определенному образцу поведения, являются правовыми регуляторами. В свою очередь, правовые регуляторы могут иметь нормативный или индивидуальный характер. Нормативные правовые регуляторы общественных отношений – это нормы права, содержащиеся в различных источниках права: от нормативно-правового акта до правового обычая [4]. Гражданские отношения оформляются и индивидуально-правовыми регуляторами. Самым распространенным индивидуально-правовым регулятором является гражданско-правовой договор. Гражданское правоотношение может возникнуть и из установившего гражданские права и обязанности судебного решения (п. 3 ст. 8 ГК РФ), которое также имеет индивидуально-правовой характер. Такой же характер имеют ненормативные акты государственных органов и органов местного самоуправления, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей (п. 2 ст. 8 ГК РФ).

Правовые нормы (установленные общеобязательные правила поведения), как общепризнанные международно-правовые, так и внутригосударственные гражданско-правовые, являются нормативно-правовыми регуляторами общественных отношений. Гражданские отношения могут регламентироваться нормами международного права (благодаря ст. 7 ГК РФ), так и нормами внутреннего отечественного гражданского права, так и нормами гражданского права зарубежных государств (благодаря действию коллизионных привязок).

В.А. Канашевский первым высказал мысль о том, что «для характеристики действия международных норм в правовой системе РФ необходимо использовать межсистемную характеристику «правовой регулятор внутригосударственных отношений»» Однако далее он называет правовыми регуляторами не нормы международного права, а международные договоры и отграничивает именно их от понятия «источник права»[6, с. 259–260].

Правовыми регуляторами являются правовые нормы. Соответственно, источниками правовых регуляторов гражданских отношений могут выступать как источники международного права, так и источники российского гражданского права, а также источники гражданского права зарубежных государств. При этом каждый из этих регуляторов и их источников является самостоятельным и независимым друг от друга, не могут являться частью друг друга.

В связи с этим нельзя согласиться с выводом о том, что, например, международные договоры являются источниками российского внутригосударственного права [1]. Международные договоры и международно-правовые обычаи, содержащие общепризнанные принципы и нормы, являются источниками международного права и источниками правового регулирования [19] внутригосударственных отношений, в том числе гражданских.

К источникам российского гражданского права традиционно относят нормативно-правовые акты и правовые обычаи. При обнаружении пробела в праве подлежат применению общие начала и смысл гражданского законодательства, а также требования добросовестности, разумности, справедливости (ст. 6 ГК РФ).

Международно-правовыми регуляторами гражданских отношений в силу ст. 7 ГК РФ являются общепризнанные принципы и нормы международного права, содержащиеся, в том числе, и в международных договорах РФ (ст. 7). Если внутригосударственные российские источники правового регулирования частноправовых отношений признаются отечественной цивилистической доктриной и достаточно глубоко исследованы, то в отношении международно-правовых регуляторов гражданских отношений по-прежнему остается много теоретических вопросов [8].

Сложность с оценкой общепризнанных норм международного права как одного из видов нормативно-правовых регуляторов именно гражданских отношений, заключается в том, что эти правовые явления традиционно относятся к предмету исследования международного публичного, а не внутригосударственного гражданского права. К числу общепризнанных принципов международного права относят семь основных принципов международного права, содержащихся в Декларации о принципах международного права от 24 октября 1970 г. В Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Заключительный акт ОБСЕ), принятом в Хельсинки 1 августа 1975 г., были сформулированы еще три основных принципа международного права.

В целом основные принципы международного права с трудом применимы (а некоторые вообще неприменимы) в гражданско-правовой среде. Они провозглашались и действуют как нормы, регулирующие публично-правовые отношения между сверенными публично-правовыми субъектами – государствами. Есть ли возможность использования указанных принципов в регулировании гражданских отношений, имеющих очевидную частноправовую сущность?

Безусловно, можно найти множество случаев отражения общепризнанных принципов и норм международного права в положениях ГК РФ, регулирующих гражданские отношения с иностранным элементом (часть третья, раздел VI «Международное частное право») (ст. 1189, 1196 ГК РФ и др.). М.Н. Семякин по этому поводу заметил следующее: «Общепризнанные принципы международного права, закрепленные в Гражданском кодексе РФ, имеют приоритетное значение перед всеми иными его установлениями; определяют основополагающие (сущностные) положения, характерные для гражданского права РФ, обусловливают стратегические направления дальнейшего развития данной отрасли права. Рассматриваемые принципы выступают в качестве, своего рода, связующего звена между двумя подсистемами права, расположенными на разных иерархических уровнях: международным частным правом и гражданским правом РФ» [22, с. 69].

Однако не следует сводить общепризнанные принципы и нормы международного права исключительно к сфере регламентации международного частного права. Статья 7 ГК РФ позволяет регулировать внутригосударственные гражданские отношения, в том числе не отягощенные иностранным элементом, общепризнанными принципами и нормами международного права. Законодатель упоминает о них именно в общих положениях ГК РФ, которые распространяются, с учетом пандектной структуры кодекса, на все гражданско-правовые отношения, в том числе не осложненные иностранным элементом: «однородность общественных отношений, входящих в предмет гражданского права, позволяет выделить такие нормы гражданского права, которые применимы при регулировании любых частных отношений, как имущественных, так и неимущественных. Совокупность этих правовых норм составляет общую часть гражданского права» [3, с. 34]. Помещение нормы о том, что общепризнанные принципы международного права являются частью правовой системы, в общие положения ГК РФ свидетельствует о ее распространение не только на отношения с иностранным элементом (урегулированные частью третьей ГК РФ), но и на внутригосударственные правовые отношения.

Юристы-международники прямо указывают на возможность непосредственного действия международно-правовых норм во внутренней сфере государства. Так, С.Ю. Марочкин отмечает, что современное международное право создает права и обязанности не только для государств, но и для физических и юридических лиц [12, с. 36].

Место общепризнанных принципов и норм среди правовых регуляторов гражданских отношений. Общепризнанные принципы и нормы нередко называют источниками какой-либо отрасли внутригосударственного права: уголовно-процессуального права [2], экологического права [25], трудового права [5], финансового права [21].

Взгляд на общепризнанные принципы и нормы международного права как на разновидность источников права характерен и для цивилистических исследований. В учебнике российского гражданского права под редакцией Е.А. Суханова прямо указано, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются источниками российского гражданского права [20, с. 84]. В правовой литературе определяется место общепризнанных принципов и норм международного права в системе источников гражданского права [7].

Однако, на наш взгляд, такой подход не является методологически верным.

Прежде всего обратим внимание, что общепризнанные принципы и нормы международного права не могут являться источниками права в формально-юридическом смысле, в том числе внутригосударственного. В международно-правовой науке отстаивается позиция, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права представляют собой особый вид формы права: «Ранее ученые всего мира были склонны отрицать самостоятельное значение общепризнанных принципов международного права в их сравнении с нормами договорного и обычного права. Советская доктрина также – за очень редкими исключениями – не рассматривала общие принципы в смысле статьи 38 Устава МС ООН как самостоятельный источник международного права. Если все же эти принципы становились частью международного права, то только посредством их выражения в договорах или в международно-правовом обычае. Вплоть до 80-х гг. этой точки зрения придерживались не только ученые стран социалистического блока, но и сторонники нормативистской концепции Г. Кельзена. Аргументировалось это глубинными различиями правовых систем: между авторитарными режимами и демократиями, и в первую очередь, конечно же, между капиталистическими и социалистическими государствами, не могло быть каких бы то ни было общих, читай общепризнанных, принципов» [14, с. 67].

Однако такой подход не является с теоретико-правовых и юридико-методологических позиций бесспорным. Источник права – это внешняя форма выражения правовых норм. Сами правовые, в том числе международные, нормы не могут быть своей же формой выражения. Общепризнанные принципы и нормы международного права и источники права соотносятся как содержание и форма явления.

Возникает важный вопрос: входят ли международно-правовые нормы как регуляторы внутригосударственных отношений, в том числе гражданских, в понятие российское право как совокупность правовых норм (нормативно-правовых регуляторов)?

При ответе на этот вопрос, важно различать термины «российское право» и «право, действующее на территории России»: «Принципиальное значение имеет разграничение понятий: право государство как совокупность создаваемых данным государством, его органами правовых норм и правовых актов, и право, применяемое в государстве, как совокупность всех правовых норм, всех правовых актов, которые подлежат реализации в сфере внутригосударственных отношений и (или) могут действовать в пределах юрисдикции соответствующего государства и компетенции его органов». Второе понятие шире первого, поскольку охватывает – наряду с национальным правом (основным компонентом) – применимые международные нормы, международные договоры, а также отдельные нормы права иностранного государства в случаях, предусмотренных национальными законами или международными договорами» [13, с. 202–203].

В сфере юрисдикции российского государства, на территории Российской Федерации может действовать и международное право, и право зарубежного государства (например, в результате применения коллизионной нормы международного частного права). Правовые нормы, действующие на территории государства, составляют систему нормативно-правовых регуляторов общественных отношений. Гражданские отношения могут регулироваться правовыми регуляторами, относящимися к разным правовым системам, и как следствие принадлежащие к разному позитивному праву. Следует обратить внимание на то, что нормы международного права выступают правовыми регуляторами «наряду с российским правом, должны применяться и толковаться в свете целей и принципов международного права…, а не с точки зрения соответствующих ориентиров внутреннего права» [11, с. 49].

Соответственно, подлежит различению и понятия «источники права государства» и «источники права, действующего в государстве». Под источниками права государства понимают способы выражения государственной воли в качестве общеобязательных правил [17, с. 133].

В ряде государств общепризнанные принципы и нормы международного права являются частью права страны. Часть 4 ст. 5 Конституции Болгарии гласит: «Международные договоры, ратифицированные в конституционном порядке, опубликованные и вступившие в силу для Республики Болгария, являются частью внутреннего права страны». В статье 28 Конституции Греции определено: «Общепринятые нормы международного права, а также международные соглашения с момента их ратификации законом и вступления их в силу согласно условиям каждого из них являются неотъемлемой частью внутреннего греческого права…» В соответствии со ст. 25 Основного закона ФРГ, «общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права». В Конституции Португалии общепризнанные нормы международного права признаются составной частью права государства.

В международно-правовой литературе отстаивается позиция, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры следовало бы признать частью права Российской Федерации [24, с. 18]. Некоторые юристы-международники прямо признавали рассматриваемые нормы международного права частью российского федерального права. Так, И.И. Лукашук писал, что «общепризнанные принципы и нормы международного права являются частью федерального права РФ и подлежат непосредственному применению судами, если по своему характеру они могут функционировать как часть права страны» [9, с. 122].

Однако для провозглашения международных правовых норм частью права имеются серьезные теоретические, методологические и правоприменительные препятствия.

Включение международно-правовых норм во внутреннее право государства является доказательством монистического подхода к гармонизации международного и национального права, который со строго формальных позиций дает национальным законодателям право использовать принцип «последующий закон отменяет предшествующий» и нивелировать через принятие внутреннего акта более ранний международный договор. Такой подход принят в странах англосаксонской правовой семьи. Так, в ст. VI Конституции США 1787 г. закреплено: «Настоящая Конституция и законы Соединенных штатов, принимаемые во исполнение ее, и все договоры, которые заключены или будут заключены властью Соединенных Штатов, становятся верховным правом страны» [23, с. 40].

При включении общепризнанных международных норм во внутригосударственное право возникнет вопрос о принципах и целях толкования и применения таких норм. Ведь нормы международного права как принадлежность международной правовой системы должны толковаться и применяться государствами во внутригосударственной сфере с учетом принципов международного права в целом, а не внутреннего права. «Это основное и общепризнанное положение международного права. Прежде всего в силу данного положения нормы международного положения вряд ли обоснованно рассматривать как составную часть внутреннего права» [10, с. 22]. Но если общепризнанные принципы и нормы будут включены во внутреннее право, то тогда правоприменителем должны использоваться принципы и цели применения и толкования национального права, что противоречит вышеуказанному «основному положению международного права».

Кроме того, структура внутреннего права государства представлена совокупностью его отраслей. Очевидно с этих позиций, что международное право не может быть частью внутреннего права страны, т.к. оно не является отраслью национального права.

Следует обратить внимание на то, что российские судебные органы необоснованно провозглашают общепризнанные нормы международного права и международные договоров РФ частью российского права.

Так, Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой ратифицированные международные договоры РФ являются частью национального российского права: «Поскольку 1 сентября 1991г. СССР стал участником Венской конвенции 1980г., к договорам, заключенным с 1 сентября 1991г. субъектами, коммерческие предприятия которых находятся на территории России, применимы положения указанной Конвенции. Учитывая, что положения Конвенции стали с указанной даты частью национального права России (курсив наш. – Ю.Н.), к отношениям сторон по настоящему арбитражному делу они применимы в силу п. 1 «в» ст. 1 Конвенции, несмотря на то, что коммерческое предприятие ответчика находится в государстве, не являющемся его участником» [18, с. 14].

Отнесение судами международно-правовых норм к внутреннему праву страны имеет далеко идущие практические последствия: стороны гражданско-правового договора с участием контрагента-нерезидента могут избрать в качестве применимого «российское право». При этом должно быть понимание со стороны всех участников сделки, идет ли речь о позитивном праве, действующем в РФ, либо только о внутригосударственном российском гражданском праве, созданном компетентным государственным правотворческим органом.

Однако в российской судебной практике имеются и примеры правильного соотнесения категорий международного права и российского права. Так, датская компания обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с исковым заявлением к российскому акционерному обществу с иском о взыскании убытков от срыва договора купли – продажи контрактной неустойки. Судом было установлено, что коммерческие предприятия сторон находятся в разных государствах, поэтому сделка купли-продажи является внешнеэкономической и в ней не имеется соглашения о применимом праве. Суд первой инстанции счел, что согласно ст. 166 Основ ГЗ, действовавшей на момент рассмотрения спора, при отсутствии соглашения сторон о применимом праве применяется право страны продавца: «Продавцом в контракте значится российская сторона, следовательно, в данном случае применимо право Российской Федерации». Однако кассационная инстанция убедительно опровергла данный тезис: «Данный вывод суда является неверным. Принимая во внимание, что, согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, при отсутствии соглашения сторон о применимом праве в случае, когда речь идет о внешнеэкономической сделке, суд должен, в первую очередь, определить, не подпадают ли отношения сторон по сделке под регулирование международного договора. Учитывая, что сторонами по спорной сделке являются датская и российская компании и что Россия и Дания являются участницами Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (Венской Конвенции), при разрешении спора суд должен был руководствоваться положениями указанного международного договора. В соответствии с п. 2 ст. 7 указанной Конвенции вопросы, относящиеся к предмету регулирования настоящей Конвенции, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов – в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. Только констатация невозможности разрешить вопрос на основе норм Конвенции является необходимым основанием для обращения к соответствующим коллизионным нормам, отсылающим к применимому материальному праву» [16].

Таким образом, суд противопоставил внутреннее российское право, подлежащее применению в силу коллизионной нормы, и международный договор – Конвенцию ООН о договорах международной купли-продажи товаров. Международный договор – это хоть и часть правовой системы России, но не часть права России.

Общепризнанные принципы и нормы международного права не могут быть ни частью внутригосударственного российского права в целом, ни частью гражданского права в частности. Однако они являются частью позитивного права, применяемого на территории РФ. Источники права, их содержащие, не являются источниками российского гражданского права, но являются источниками права, действующего в Российской Федерации. Все правовые нормы, действующие в сфере юрисдикции конкретного государства, выступают регуляторами общественных отношений. И в целом механизм правового регулирования – это механизм именно действия правовой системы [15, с. 620], поэтому в сфере действия права функционируют правовые регуляторы.

Таким образом, при отграничении категории «гражданское право государства» от категории «право, действующее в сфере гражданских отношений в государстве», последняя совпадает с термином «нормативно-правовой регулятор гражданских отношений». Нормативно-правовыми регуляторами гражданских отношений являются нормы международного права, нормы внутреннего отечественного гражданского права, нормы частного права зарубежных государств (через действие коллизионных норм). Источниками правовых регуляторов гражданских отношений выступают соответственно: источники международного права, источники российского гражданского права, а также источники частного права зарубежных государств. При этом каждый из этих правовых регуляторов и их источников является самостоятельным и независимым друг от друга. Общепризнанные принципы и нормы международного права должны признаваться не частью национальной правовой системы (или права), а частью системы правовых регуляторов, действующих в государстве.

 

Библиографический список

1. Васечко А.А. Международный договор как источник внутригосударственного права: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008. 20 с.

2. Великий Д.П. Общепризнанные принципы и нормы международного права как источники уголовно-процессуального права: de jure и de facto // Библиотека криминалиста. 2013. №4. С. 146–154.

3. Гражданское право: учебник; в 3 т. / под ред. Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 2011. Т. 1. 784 с.

4. Захарова М.В. Понятийная и видовая характеристика правого обычая как регулятора общественных отношений // Lex Russica. 2004. LXIII, №4. С. 1079–1094.

5. Иванов С.А. Применение конвенций МОТ в России в переходный период: некоторые проблемы // Государство и право. 1994. №8–9. С. 73–74.

6. Канашевский В.А. Международные нормы и гражданское законодательство России. М.: Междунар. отношения, 2004. 272 с.

7. Кузнецова О.А. Место общепризнанных принципов и норм международного права в системе источников российского гражданского права // Вестник Тюменского государственного университета. 2009. №2. С. 36–39.

8. Кузнецова О.А. Общепризнанные принципы и нормы международного права – часть правовой системы, права или законодательства? // Правовое государство: теория и практика. 2010. №2. С. 42–47.

9. Лукашук И.И. О применении международного права судами России // Государство и право. 1994. №2. С. 105–113.

10. Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Тюмень: Изд-во ТГУ, 1998. 199 с.

11. Марочкин С.Ю. К 10-летию Конституции Российской Федерации: проблемы реализации принципа о нормах международного права как составной части правовой системы России // Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры в практике конституционного правосудия: материалы Всерос. совещания / под ред. М.А. Митюкова, С.В. Кабашева, В.К. Бобровой, А.В. Сычевой. М.: Междунар. отношения, 2004. С. 48–54.

12. Марочкин С.Ю. Нормы и источники международного права в правовой системе России: проблема освоения в теории и развития в законодательстве конституционного принципа // Государство и право. 2010. №11. С. 23–36.

13. Международное право: учебник / отв. ред. Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов. М.: Норма, 2009. 784 с.

14. Патракеев С.П. Международные договоры о защите прав и свобод человека и гражданина в системе российского права // Сравнит. конституц. обозрение. 2005. №2(51). С. 60–73.

15. Поляков А.В. Общая теория права: курс лекций. СПб.: Юрид. центр пресс, 2001. 642 с.

16. Постановление ФАС Московского округа от 25.06.2001 г. №КГ-А40/3057-01 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

17. Радько Т.Н. Теория государства и права: учебник. М.: Проспект, 2012. 496 с.

18. Решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 22 января 1996 г. №40/1995 // Розенберг М. Арбитражная практика за 1996–1997 гг. М.: Статут, 1998. 208 с.

19. Романова В.В. Международные договоры как источники правового регулирования строительства и модернизации энергетических объектов // Междунар. публ. и частное право. 2011. №5. С. 20–25.

20. Российское гражданское право: учебник; в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. Т. 1. 1206 с.

21. Ручкин О.Ю. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры как источники финансового права // Междунар. публ. и частное право. 2005. №4. С. 63–64.

22. Семякин М.Н. Источники российского гражданского права: проблемы теории и практики. М.: Юрлитинформ, 2010. 352 с.

23. Соединенные Штаты Америки: Конституция и законодательные акты / под ред. О.А. Жидкова. М.: Прогресс, 1993. 766 с.

24. Усенко Е.Г. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и российская Конституция // Моск. журнал междунар. права. 1995. №2. С. 13–28.

25. Чубуков Г.В. Общепризнанные принципы и нормы международного права как источники экологического права // Аграрное и зем. право. 2005. №10. С. 17–20.

содержание, форма. Мена жилых помещений

#РосреестрКалининград#регистрация

Под договором мены недвижимого имущества понимается договор, в соответствии с которым каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один объект недвижимости в обмен на другой объект недвижимости или иной товар.

Стороной договора мены могут выступать любые субъекты гражданских прав и обязанностей: граждане, юридические лица, публично-правовые образования. В качестве стороны по договору мены может выступать государство (Российская Федерация и субъекты РФ), а также муниципальные образования в части обмена имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности и не закрепленного за юридическими лицами. Государственные и муниципальные унитарные предприятия, и учреждения могут выступать участниками договора мены при том условии, что такой договор не выходит за рамки их специальной правоспособности. Для заключения унитарным предприятием договора мены в отношении недвижимого имущества требуется согласие собственника такого имущества. Что касается учреждения, то оно не вправе распоряжаться закрепленным за ним имуществом. Однако если в соответствии с учредительными документами учреждению предоставлено право осуществлять приносящую доходы деятельность, то имущество, приобретенное за счет этих доходов, поступает в самостоятельное распоряжение учреждения и может быть обменено последним на другое имущество по своему усмотрению (ст. 298 ГК). Следовательно, объект, находящийся в частной собственности, может быть обменен на объект, находящийся в государственной (федеральной или субъекта Федерации), а также муниципальной собственности.

Глава 31 ГК РФ не содержит специальных правил о предмете договора мены, поэтому его регулирование осуществляется соответствующими нормами о купле-продаже, если это не противоречит существу мены (п. 2 ст. 567 ГК РФ). Условие о предмете договора относится к числу существенных, если обмениваются объекты недвижимости, то каждый из таких объектов должен быть описан в договоре в соответствии с требованиями ст. 554 ГК РФ и п. 1 ст. 18 и п. 6 ст. 12 Закона о регистрации прав. Цена не относится к числу существенных условий договора мены даже в случае, если обменивается недвижимое имущество. Этот вывод основывается на том, что нормы о купле-продаже применимы к договору мены постольку, поскольку они не противоречат существу мены. Цена — это выражение стоимости товара в деньгах, тогда как существо договора мены составляет обмен товарами, которые предполагаются равноценными. Следовательно, в случае отсутствия в договоре денежной оценки обмениваемых объектов недвижимого имущества договор нельзя рассматривать как незаключенный, в силу того, что стороны не достигли соглашения по всем существенным условиям. При этом факт отсутствия в договоре денежной оценки обмениваемого недвижимого имущества не может быть основанием для отказа в регистрации.

Права и обязанности сторон по договору мены определяются тем, что каждая из сторон такого договора признается продавцом товара, который она обязуется передать, и одновременно покупателем товара, который она обязуется принять в обмен от контрагента (п. 2 ст. 567 ГК РФ). Каждая сторона обязана передать и одновременно принять товар в срок и в порядке, обусловленные договором.

Форма договора мены специально в законе не определяется, поэтому к договору мены недвижимого имущества подлежат применению нормы о форме договора продажи недвижимости (п. 2 ст. 567 ГК РФ). Это означает, что договор мены недвижимого имущества должен быть заключен в письменной форме в виде одного документа, подписанного сторонами (ст. 550 ГК РФ).

Особенностью государственной регистрации перехода права собственности на объекты недвижимости, приобретенные по договору мены, является то, что такая регистрация может быть проведена только после исполнения обеими сторонами договора мены обязанностей по передаче друг другу обмениваемых объектов недвижимости (ст. 570 ГК РФ). Из этого следует, что на регистрацию перехода права собственности по договору мены должен в обязательном порядке быть представлен передаточный акт или акты, подтверждающие передачу недвижимости.

Россия: Цифровые права в свете последних изменений законодательства | Insights

Быстрый рост использования цифровых технологий, технологии блокчейн и смарт-контрактов по всему миру дал российскому законодательству вектор дальнейшего развития в связи с тем, что российское законодательство, чтобы не отставать от новых объектов экономической отношения, возникающие на рынке, нуждаются в существенных изменениях.

Поиск полезных решений привел к появлению понятия «цифровые права» как нового и самостоятельного объекта гражданско-правового регулирования.Соответствующие поправки были внесены в основную основу гражданского законодательства Российской Федерации — Гражданский кодекс Российской Федерации — и были приняты Законом.

Закон неявно признает концепцию цифровых прав или «токенов», как их называют в некоторых других юрисдикциях. Несмотря на то, что по-прежнему существует множество открытых вопросов, подлежащих дальнейшему регулированию, а также множество критических замечаний со стороны практикующих юристов и ученых, значение и важность этих изменений не следует недооценивать. Это связано с тем, что российское право, являясь частью системы гражданского права, основывается на законодательных нормах и правилах, а не на прецедентах.Это означает, что любая концепция не будет признана законом или защищена правовой защитой, если она не закреплена в законодательстве, хотя она может быть общепризнана на практике, например, в прецедентном праве.

Цифровые права: определение и общий обзор концепции

Согласно статье 141.1 Гражданского кодекса Российской Федерации цифровые права определяются как договорные наряду с другими гражданскими правами, такими как права собственности. Таким образом, содержание и условия реализации таких прав определяются в соответствии с правилами информационной системы, в которой такие права существуют.Также важно, чтобы информационная система соответствовала определенным установленным законом критериям и нормам.

Это определение вызвало много дискуссий относительно природы цифровых прав, а именно, являются ли они новыми формами гражданских прав или просто новой формой закрепления гражданских прав. В этом отношении цифровые права аналогичны бездокументарным ценным бумагам, которые в соответствии со статьей 142 Гражданского кодекса Российской Федерации удостоверяют определенные права, которыми обладает владелец таких ценных бумаг.

Закон оставляет список цифровых прав открытым. Однако важно понимать, что концепция цифровых прав не охватывает все объекты, преобразованные для целей транзакций или реализации других прав в цифровой форме и используемые на технологических платформах с различными функциями. Он намного уже.

Во-первых, цифровые права — это только те имущественные права, которые указаны как таковые в Законе.

Во-вторых, эти права изначально должны создаваться применительно к определенной информационной системе и существовать только в электронной среде.Кроме того, как упоминалось выше, российское законодательство также должно определять требования к соответствующей информационной системе и то, как эта система должна работать.

В-третьих, реализация и распоряжение, включая передачу, залог и обременение цифровых прав другими способами или ограничение распоряжения цифровыми правами, возможно только в информационной системе без обращения к какой-либо третьей стороне.

Наконец, по умолчанию лицо, которое может распоряжаться цифровым правом в соответствии с правилами информационной системы, считается обладателем соответствующего цифрового права.Передача цифрового права в рамках транзакции не требует согласия лица, связанного таким цифровым правом.

Необходимо подчеркнуть, что Закон регулирует этот вопрос только в общих чертах, в то время как дальнейшие особенности, включая правила создания цифровых прав, их классификацию, объем использования цифровых прав и характеристики оборота, будут определяются федеральными законами, разработанными с участием Центрального банка Российской Федерации, Министерства финансов Российской Федерации, Министерства экономического развития Российской Федерации и других ведомств.

На данном этапе российские законодатели уже приняли Федеральный закон от 2 августа 2019 года № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций через инвестиционные платформы и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» («Закон о краудфандинге»), который будет вступает в силу 1 января 2020 года и будет стремиться исправить определенные правила, связанные с инвестиционными цифровыми платформами. Другой законопроект, Закон № 419059-7 «О цифровых финансовых активах», в настоящее время находится на рассмотрении Государственного парламента России.

Электронная форма договоров

До принятия закона было предусмотрено, что сделки могут совершаться устно или письменно. Устные сделки разрешены, когда письменная форма не требуется по закону или соглашению сторон в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации. Письменная форма имела два варианта: простая письменная форма и нотариальная.

Согласно предыдущим правилам сделка, совершенная в письменной форме, может быть заключена в форме:

• единый документ, подписанный обеими сторонами лично, с подписями мокрыми чернилами;
• единый документ, подписанный факсимильным воспроизведением подписей мокрыми чернилами путем механического или иного копирования;
• единый документ, подписанный электронной цифровой подписью, простой или усиленный;
• единый документ, подписанный с использованием другого аналога собственноручной подписи, любого личного идентификатора, например адреса электронной почты; или
• обмен документами по почте, телеграфу, телетайпу, телефону, электронной или иной связи, позволяющий достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Закон изменил этот подход, дополнив статьи 160 и 434 Гражданского кодекса Российской Федерации новым способом заключения сделки в письменной форме, а именно с использованием электронных или иных технических средств, позволяющих неизменное воспроизведение содержания сделки на материальных данных. перевозчик. Закон также упрощает правила подписания таких транзакций и гласит, что требование подписи выполняется, если метод подписания позволяет надежно идентифицировать и проверять лицо, выражающее желание заключить сделку.Либо законом, либо соглашением сторон может быть предусмотрена конкретная процедура идентификации и проверки сторон.

Кроме того, Закон устанавливает, что договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, включая цифровые версии, подписанные сторонами, или путем обмена письмами, телеграммами, электронными документами или другими данными.

Эти поправки отражают существующие практические аспекты заключения договоров в электронной форме через определяющие стороны, такие как использование SMS или биометрической идентификации, не ставя под угрозу действительность таких транзакций и позволяя сторонам избежать необходимости заключать отдельное соглашение с использованием утвержденных методов. заключения таких сделок.

Это должно было стать законной основой для заключения так называемых «умных контрактов», а также для упрощения выполнения односторонних транзакций в цифровой форме.

Смарт-контракты

Что касается концепции смарт-контрактов, то до 2019 года в российском законодательстве не было прямого регулирования этой концепции.

Закон дополнил статью 309 ГК РФ новой нормой, которая устанавливает возможность совершения сделки с использованием ИТ при наступлении обстоятельств, указанных в такой сделке, и без необходимости представления сторонами отдельное волеизъявление на такое исполнение.В этом положении Гражданского кодекса Российской Федерации теперь признается, что контракты, как правило, могут исполняться автоматически, а именно обязательства сторон могут выполняться автоматически без каких-либо действий со стороны сторон.

Эти изменения стали первым правилом для смарт-контрактов в соответствии с российским законодательством.

Стоит отметить, что концепция смарт-контрактов не подразумевает какой-либо конкретной формы или типа контракта, и она может быть в равной степени применима к любой транзакции, особенно в сфере электронной коммерции и цифровой торговли.

В то же время, согласно позиции многих практиков в юридической и экономической сферах, на данном этапе концепция классического смарт-контракта, основанная на концепции автоматического выполнения всех обязательств, все еще трудна для реализации. По-прежнему существует потребность в дополнительных и более подробных правилах нормального функционирования технологии. Например, до сих пор не решены вопросы, связанные с уязвимостями, необъявленными функциями кода, незащищенными лицами (в первую очередь, потребителями) и односторонним завершением. ¹ .

В заключение, Закон, очевидно, представляет собой значительное изменение, но это только отправная точка, и мы ожидаем, что в будущем появятся новые и более подробные правила регулирования цифровых прав, информационных систем и криптовалют.

Мария Осташенко Партнер
[адрес электронной почты защищен]
Ксения Ерохина Старший юрист
[адрес электронной почты защищен]
Юридическая фирма АЛРУД, Москва

---

1. Доступно по адресу: https://www.csr.ru/news/pravovoe-regulirovanie-kriptoaktivov-i-smart-kontraktov-tezisy/

Правовые аспекты функционирования государственной гражданской службы

ВСТУПЛЕНИЕ

При изучении особенностей механизма правового регулирования государственной службы важно рассмотреть систему правовых принципов.Слово «принцип» означает основу. Поэтому логично, что принципы права — «это выраженные в законе исходные нормативные руководящие принципы, характеризующие его содержание, его основы, закрепленные в нем законы общественной жизни». Вопрос о принципах государственной службы является важнейшим в структуре института государственной службы, правовой системы не только Российской Федерации, но и других стран. Термин «принципы государственной службы» указывает на фундаментальные особенности, существенные характеристики, наиболее важное содержание и важность самой государственной службы, а также основные правовые положения в структуре одноименного юридического учреждения.Современный законодатель не определяет принципы государственной гражданской службы, хотя перечисляет их в различных нормативных актах. Таким образом, можно говорить о правовых принципах государственной службы (Гидеон, 2017).

Под принципами государственной службы следует понимать — основные идеи, установление, требования, которыми руководствуются государственные служащие в процессе их профессиональной деятельности. Они выражают необходимые основания для функционирования государственного аппаратного управления.Они устанавливают основные правила для этой деятельности (Arena, 2015). Эти принципы составляют основу формирования и дальнейшего функционирования государственной службы как административного органа. По содержанию принципов государственной службы являются ориентиры, некоторые основания для регулирования общественных отношений, управления социальными явлениями и процессами. Они обеспечивают интеграцию определенных видов управленческой деятельности в различных органах системы государственного управления, их взаимную согласованность и общую направленность на реализацию целей.На основе этих принципов организуется сам процесс административного управления, то есть административный процесс. продуманная и обоснованная регулярность действий по реализации функций административного управления, выбор методов и приемов административного воздействия (Wehlander, 2016).

Принципы современной государственной службы содержатся в нескольких действующих федеральных законах, центральными из которых являются «О системе государственной гражданской службы Российской Федерации» и «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (Wehlander, 2016 ).

Принципы государственной службы объективно отражают ее сущность и важнейшие особенности. Они раскрывают общий характер административно-исполнительной, административно-распорядительной и иной управленческой деятельности государственных служащих, закрепляют их в нормах, входящих в социально-правовой институт государственной службы.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ОБЗОР

Таким образом, можно сделать вывод, что Федеральный закон лишь перечисляет принципы, не раскрывая их значения.В законах субъектов РФ, даже если в них содержится сама формулировка принципов, тоже, как правило, нет. В то же время, учитывая важность принципов права, которые являются принципами государственной гражданской службы, особенно важно понимать их содержание. Поэтому просто необходимо охарактеризовать принципы государственной гражданской службы (Krajewski, 2011).

Принцип федерализма обеспечивает единство системы государственной службы и соблюдение конституционного разграничения субъектов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

ДАННЫЕ И МЕТОДОЛОГИЯ

На основании содержания Конституции Российская Федерация, наша страна является федеративным государством, поэтому государственная власть в ней осуществляются как федеральными государственными органами, так и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Российская Федерация: республики, области, области, города федерального значения. значение, Автономный округ, Автономные округа (Батура, 2016). Таким образом, между государственными органами Российской Федерации и органов субъектов РФ предусматривает разделение полномочия и полномочия.Этот принцип проявляется в том, что Федеральный сервис находится в ведении Российской Федерации, а государство государственная служба субъектов Российской Федерации находится в их совместном ведении. юрисдикция. В рамках разграничения этих субъектов юрисдикции, объем полномочий Российской Федерации должен быть достаточным для организация государственной гражданской службы как единого правового института государства мощность. Реализация этого принципа объективно требует единого юридического регулирование основ организации государственной гражданской службы и основы правового статуса государственных служащих Российской Федерации. Федерация.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Принцип законности. Часть 1 статьи 19 Конституции гласит: «Все равны перед законом и судом». Это означает, что государственный орган и деятельность государственных служащих регулируются правовыми нормами и осуществляются в целях реализации положений закона при неукоснительном соблюдении прав и свобод граждан, прав и законных интересов всех участников. в управленческих отношениях. Органы исполнительной власти, органы местного самоуправления, должностные лица и граждане обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, а также общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры России, входящие в правовая система.Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора (Van Duzer, 2015).

Кроме того, рассматриваемый принцип — это не только принцип организации государственной службы, но и принцип деятельности, поскольку статья закона касается исполнения обязанностей государственных служащих. Вот почему верховенство закона — основа дисциплины государственных служащих.

Принцип приоритета прав и свобод человека и гражданина, их прямое действие, обязательность их признания, соблюдения и защиты.Этот принцип отражен в административном праве и Институте государственной службы в конституционном положении о том, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются обязанностью». государства »(Краевский, 2011). Это положение является проявлением общего подхода в нашем праве к сущности и цели государства, к месту в нем как гражданина, так и личности в целом, к основам их взаимоотношений.Российское государство, закрепив в Конституции права и свободы человека и гражданина, обязуется посредством деятельности властей, суда, прокуратуры и защиты закона и порядка гарантировать их осуществление и защиту (Madsen, 1992) . «Механизм действия прав и свобод человека и гражданина реализуется напрямую. То есть, если человек ими руководствуется, его поведение считается законным и, таким образом, помимо конституционного установления, не требуется дополнительного подтверждения их действия.Благодаря этому нет необходимости в реальной поддержке государства и госслужащих. Государственные служащие всех органов государственной власти, осуществляя правоохранительную деятельность и осуществляя соответствующие полномочия, руководствуются, прежде всего, необходимостью признания, обеспечения и защиты прав и свобод человека и гражданина «. Конституция Российской Федерации в статья 18 устанавливает: «Права и свободы человека и гражданина имеют прямое действие (von Kielmansegg, 2006). Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием »(Hatzopoulos and Stergiou, 2011).

В конечном итоге деятельность государственных органов должна быть направлена ​​на реализацию и защиту конституционных прав, свобод и законных интересов граждан. Все государственные органы и государственные служащие в пределах своих полномочий обязаны неукоснительно способствовать: созданию условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, охрану труда и здоровья людей; государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан; реализация на практике равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и служебного положения, места проживания, отношения к религии, убеждениям, принадлежности к общественным объединениям, других обстоятельств; создание равных возможностей для реализации своих прав и свобод мужчинами и женщинами; защита достоинства личности, недопущение ее умаления по каким-либо причинам органами государственного управления и должностными лицами.

Принцип равного доступа граждан к государственной службе означает право граждан занимать любую должность в соответствии со своими способностями и профессиональной подготовкой без какой-либо дискриминации. Исходя из содержания Конституции Российской Федерации, государственная служба определяется как важнейший институт непосредственного участия граждан в управлении делами государства, они имеют равный доступ к этой услуге. Федеральным законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации» установлено, что «право на поступление на государственную службу имеют совершеннолетние граждане России, если иное не предусмотрено законом.»При поступлении на государственную службу, а также при ее прохождении не допускается устанавливать прямые или косвенные ограничения и льготы в зависимости от социальной, национальной, языковой или религиозной принадлежности. Также в этом Законе, а именно в статье 16, сформулированы только такие ограничения , которые связаны со здоровьем, судебным наказанием, отказом в регистрации доступа к секретной информации, наличием гражданства другого государства и др. Таким образом, получается, что госслужащим может быть только гражданин Российской Федерации. , способные профессионально обеспечить выполнение возложенных на соответствующий орган функций в отношении своего здоровья и деловых качеств.Принцип равного доступа к государственной службе реализуется при участии граждан в конкурсе на замещение вакантных государственных должностей государственной службы. Предусмотренные в законе ограничения не ослабляют этот принцип и не предполагают исключений из него. Они вытекают из того факта, что государственные служащие осуществляют полномочия, и специфики конкретных функций (Нистор, 2011).

Принцип единства правовых и организационных основ государственной службы, предполагающий законодательное закрепление единого подхода к организации государственной службы.Согласно ему, основные требования общие как для Федеральной государственной службы, так и для государственной службы Российской Федерации и, соответственно, для деятельности государственных служащих (Grellet, 2010). «Единство основных требований осуществляется через систему регулирования и согласования статуса государственных должностей, последовательность взаимоотношений и процедур функционирования всех элементов института государственной службы». Например, в соответствии с группами должностей государственной гражданской службы устанавливаются классные чины, согласно которым, в свою очередь, кандидаты по закону обязаны соответствовать квалификационным требованиям.Кроме того, различные требования к государственной должности государственной службы могут устанавливаться как федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации, так и нормативными актами государственных органов — в отношении государственных служащих этих органов. Следовательно, этот принцип предоставляет государственным служащим равные возможности для выполнения своих обязанностей, способствует справедливости и качественному выполнению служебных функций (Manunza and Berends, 2013).

Принцип открытости государственной службы и ее доступности для общественного контроля, объективная информация общества о деятельности государственных служащих (Батура, 2016).Этот принцип также основан на Конституции Российской Федерации, которая гласит, что все законы, а следовательно, и законы о государственной службе подлежат официальному опубликованию. Следовательно, граждане имеют право знать ситуацию на государственной службе. В настоящее время официальным опубликованием нормативных актов считается публикация их полного текста в «Российской газете» или «Сборнике законодательства Российской Федерации». При этом СМИ должны освещать практику деятельности государственных структур, ее успехи и недостатки, материальную и иную поддержку и т. Д.Именно из-за прозрачности может быть установлен общественный контроль над деятельностью государственной службы (Maresca, 2013).

Как отметил А. Ф. Ноздрачев, в Федеральном законе «Об основах государственной службы» впервые в нормативной форме предусмотрена обязанность государственных служащих предоставлять информацию. Таким образом, в законе говорится об информации о выполнении государственной услуги, в том числе той, которая не имеет значения для реализации прав и свобод.

Следовательно, информация может быть более разнообразной.Ю. Н. Старилов в своей работе обоснованно полагает, что это «положительно влияет на общественное мнение, под влиянием которого может улучшиться работа всего государственного аппарата, госслужащего».

По содержанию данный принцип обусловлен, с одной стороны, положением о необходимости участия граждан в управлении государством и обществом, с другой — необходимостью постоянного учета мнения граждан. в решении государственных задач. Практика показывает, что для обеспечения прозрачности государственной службы необходимо:

• создать механизм учета мнения граждан;

• в создать правовые условия безопасности граждан в случае критики государства органы, должностные лица, административные структуры;

• для обеспечения прозрачности в процессе реализация государственными служащими своих полномочий и компетенции государственной тел через СМИ.

Принцип публичности обязательно приводит к запрещенным законом фактам коррупции в госаппарате, совмещению отдельных государственных служащих с государственными и коммерческими должностями и т. Д. (Dralle, 2018).

Сами госслужащие убеждены, что чрезмерная открытость и прозрачность в работе государственного аппарата пагубно сказываются на деле. Та же позиция и у некоторых авторов, которые считают, что «необходимая степень независимости может быть важным средством привлечения на государственную службу квалифицированных специалистов, для которых профессиональная независимость является важным ценностным ориентиром в жизни».«Однако именно секретность информации о работе государственных органов чаще всего подрывает доверие к ним. Поэтому необходимо определить границы бесплатного предоставления информации. Таким образом, законодатель установил ограничения этого принципа, закрепление обязанности государственного служащего хранить государственную или иную охраняемую законом тайну, а также не допускать разглашения сведений, ставших ему известными в связи с исполнением служебных обязанностей.

Регулированию вопросов, связанных с государственной тайной, посвящен закон «О государственных секретах», который содержит исчерпывающий перечень лиц, имеющих право включать сведения, составляющие государственную тайну, а также список сведений, которые не могут быть отнесены к данной категории.

Принцип профессионализма и компетентности государственных служащих отражает сущность государственной службы как важнейшего вида деятельности, обеспечивающего исполнение и исполнение полномочий федеральных и федеральных субъектов государственных органов. Государственная служба должна рассматриваться как профессия, актуальная для всего государства и требующая специальных навыков, приобретаемых и поддерживаемых посредством систематического и непрерывного образования. Выполнение функций государственного управления является основным занятием государственного служащего (Kettiger, Lienhard, 2016).

D.M. Овсянко (2007) считает, что «профессионализм — это выполнение государственными служащими своих обязанностей постоянно и регулярно получать вознаграждение. А компетентность, по его мнению, отражает объем знаний и опыта сотрудника. Поэтому профессионализм рассматривается им как «стимул к расширению и совершенствованию знаний, наполнению опытом, развитию организационных навыков, высокому уровню обслуживания и исполнительской дисциплине».

В совокупности этот принцип позволяет констатировать его обязательность для государственных служащих:

• быть постоянно готов к выполнению задания;

• это хорошо знать предмет своей общественной деятельности;

• в знать свои права и обязанности, полноценно и качественно выполнять свои функции и полномочия, предусмотренные законодательством официальными постановлениями и инструкции;

• собственных правила и процедуры органов государственной власти;

• имеют Общее и профессиональное обучение;

• знать правовые и морально-этические стандарты в области исполнения.

Принцип защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную деятельность как государственных органов и должностных лиц, так и физических и юридических лиц данный принцип проявляется в том, что государственные служащие находятся под постоянной защитой государства, его законы и правоохранительные органы. Никто не имеет права вмешиваться в их служебную деятельность, за исключением лиц, прямо уполномоченных на это постановлением.

В Законе «О государственной гражданской службе Российской Федерации» под государственной защитой гражданского служащего и членов его семьи понимаются различные меры защиты от насилия, угроз, иных противоправных действий в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей в в порядке и на условиях, установленных Федеральным законом.

При классификации принципов государственной службы целесообразно выделить три группы принципов: конституционные, организационные и вспомогательные. Конституционные принципы определяются положениями Конституции Российской Федерации, которые указаны в этом законодательном акте. Организационные принципы отражают механизм построения и функционирования государственной службы, государственного аппарата и его подразделений, разделение управленческой работы, обеспечение эффективной управленческой деятельности в государственных органах (Dralle, 2018).

Таким образом, из девяти принципов государственной службы первые четыре являются конституционными, а остальные пять — организационными. Все федеральные органы и органы государственной власти Российской Федерации обязаны соблюдать данные принципы. Государственные служащие должны придерживаться их в своей работе. Помимо этих двух групп, в реальной жизни госслужащие руководствуются вспомогательными принципами. Которые по большей части разбросаны по различным регламентам.

Существуют и другие классификации принципов, Д.Н. Бахрах предлагает закрепить все закрепленные нормативные принципы государственной службы тремя: «1. законность, 2. демократичность, 3. профессионализм, и, кроме того, подчеркивает принцип социальной и правовой защиты сотрудников».

Б.Н. Габричидзе и А.Г. Чернявский (2007) предлагают рассматривать «две группы принципов: принципы государственной службы и принципы служебного права». По их мнению, принципы государственной службы шире, чем принципы служебного права. Представляется, что для такой классификации принципов авторы использовали существенно иные основания для своего выбора, чем предложенные Ю.Старилов, который классифицировал принципы государственной службы на конституционные и организационные. Однако в совокупности и Общий перечень, и содержание принципов, предложенных Ю. Старилов, Б. Н. Габричидзе и А. Г. Чернявский близки друг другу. Б. Н. Габричидзе и А. Г. Чернявский (2007) подчеркивают «принципы демократии, гуманности, права цивилизационной службы».

Помимо вышеуказанных принципов, Закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» выделяет такой принцип, как стабильность государственной службы.Суть его состоит в том, что «под стабильностью государственной службы понимается постоянство государственно-служебных отношений, которое выражается в несменяемости государственных служащих и преемственности в проведении государственной кадровой политики, в формировании основ государственного управления». государственный аппарат. Этот принцип основан на стремлении государства к его постоянству ». Стабильность с точки зрения законодателя проявляется в поддержании управления государственной службой таким образом, чтобы она могла качественно выполнять функции государства.Стабильность обеспечивается многими институтами современного служебного права и мерами по повышению эффективности и профессиональному развитию государственных служащих:

• запись на должности государственной службы лиц с учетом их заслуги в профессиональной деятельности и деловых качествах;

• разработка профессиональных навыков государственных служащих; использование потенциала дополнительное профессиональное образование государственных служащих в соответствии с программы повышения квалификации;

• упрощение формальностей карьерного роста государственных служащих на конкурсной основе;

• г. формирование кадрового резерва на конкурсной основе и его эффективное использование;

• оценка результатов профессиональной офисная деятельность сотрудников за счет использования учреждений для аттестация и квалификационный экзамен.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, можно сделать вывод, что суть этого принципа в общем виде заключается в обеспечении построения и правильного функционирования государственного аппарата. Многие авторы согласны с тем, что этот принцип играет важную роль непосредственно для государственных служащих. В частности, это должна быть «гарантия от незаконного увольнения и других произвольных действий, затрагивающих их профессиональное положение или карьеру».

Изучая Федеральные законы «О системе государственной службы Российской Федерации» и «О государственной гражданской службе Российской Федерации», мы видим, что если Федеральный закон «О системе государственной службы Российской Федерации» рассматриваются принципы построения и функционирования системы государственной службы, Федеральный закон «О государственной службе Российской Федерации», речь идет о принципах государственной службы.Однако эти принципы схожи и практически дублируют друг друга.

БИБЛИОГРАФИЯ РЕКОМЕНДАЦИИ

Арена, А. (2015). Возвращаясь к вопросу о влиянии GATS на общественные услуги, в: М. Краевский, изд. Услуги, представляющие общий интерес за пределами единого рынка: аспекты внешнего и международного права, стр. 15-48, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Батура О. (2016). Универсальные услуги в соответствии с законодательством ВТО и ЕС: либерализация и социальное регулирование в сфере телекоммуникаций.T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Dralle, T.M. (2018). Разделение собственности и связанные с этим меры в энергетическом секторе ЕС: основы, влияние закона ВТО и защита инвестиций, Springer International Publishing, Cham.

Габричидзе Б.Н., Чернявский А.Г. (2007). Административное право России. Велби, Москва.

Гидеон А. (2017). Высшие учебные заведения в ЕС: между конкуренцией и государственной службой. T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Грелле, Л.Ю. (2010). Energieversorgung Zwischen Daseinsvorsorge Und Service Public, в: Windenergienutzung in Europa: Rechtliche Fragestellungen Rund Um Die Errichtung Und Den Betrieb von Windenergieanlagen, стр. 15-92, Springer Вена, Вена.

Hatzopoulos, V., Stergiou, H. (2011). Право государственных закупок и здравоохранение: от теории к практике, в: J. W. van de Gronden, E. Szyszczak, U. Neergaard, M. Krajewski, eds. Здравоохранение и право ЕС, стр. 413-451, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Кеттигер, Д., Линхард, А. (2016). Положение прокуратуры в новой цепочке уголовного правосудия Швейцарии, в: A. Hondeghem, X. Rousseaux, F. Schoenaers, eds. Модернизация цепочки уголовного правосудия и судебной системы: новые взгляды на доверие, сотрудничество и человеческий капитал, стр. 51-64, Springer International Publishing, Cham.

Краевский М. (2011). Положения об универсальных услугах в международных соглашениях ЕС: от отступления к обязательствам? В: Э. Шищак, Дж. Дэвис, М.Анденес, Т. Беккедал, ред. События в сфере услуг, представляющих общий интерес, стр. 231-252, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Madsen, W. (1992). Справочник по защите персональных данных. Palgrave Macmillan UK, Лондон.

Манунза, Э., Берендс, У. Дж. (2013). Социальные услуги, представляющие общий интерес, и правила государственных закупок ЕС, в: U. Neergaard, E. Szyszczak, J.W. ван де Гронден, М. Краевски, ред. Социальные услуги, представляющие общий интерес в ЕС, стр. 347-384, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Мареска, Д.(2013). Регулирование рынков инфраструктуры: судебные дела и материалы по морским портам, железным дорогам и аэропортам. Springer Berlin Heidelberg, Берлин, Гейдельберг.

Нистор, Л. (2011). Государственные службы и Европейский Союз: Здравоохранение, медицинское страхование и образование, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Овсянко, Д. (2007). Государственная служба РФ. Юрист, Москва.

Ван Дузер, Дж. А. (2015). Подход НАФТА к защите государственных услуг: фрагментарный, асимметричный, жесткий и ограниченный, в: M.Краевский, изд. Услуги, представляющие общий интерес за пределами единого рынка: аспекты внешнего и международного права, стр. 111-160, T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

Фон Кильмансегг, С.Г. (2006). Правовые средства борьбы с коррупцией на государственной службе, в: Э. Ридель, Р. Вольфрам, ред. Последние тенденции в немецком и европейском конституционном праве, стр. 211–245, Springer Berlin Heidelberg, Berlin, Heidelberg.

Веландер, К. (2016). Услуги общеэкономического значения как конституционная концепция права ЕС.T.M.C. Ассер Пресс, Гаага.

% PDF-1.5 % 2 0 obj > >> эндобдж 4 0 obj > поток 2015-06-17T14: 58: 18 + 02: 002015-06-17T14: 58: 18 + 02: 002015-06-18T09: 53: 11 + 02: 00Adobe InDesign CC 2015 (Macintosh) uuid: 1560ee19-956f-224e -884a-d8f8d2298bb1xmp.did: F1728B7EF17BE111B16FCB3FDAF84EA3xmp.id: 209126c0-3e76-42bc-b243-3631a4852f2bproof: pdfxmp.iid: 7ac34896-1916-4c88-be14-1549fea690d4xmp.did: 324FA0BD0A2EE411B12D9AA2A6026F0Exmp.did: F1728B7EF17BE111B16FCB3FDAF84EA3default

convertedfrom применение / х-к InDesign application / pdf Adobe InDesign CC 2015 (Macintosh) / 2015-06-17T14: 58: 18 + 02: 00

application / pdf Библиотека Adobe PDF 15.0 Ложь конечный поток эндобдж 16 0 объект > поток HW [F ~ GӀC4 = (IjUj2 = D, 9n3Y? HU @? 0kg7 yAY ^ Iy8 ϟʨ} Z7QͳF-`ϼo [kǔ-5 ם m

9] {uR8FiZ6ΔJ ץ_ Z ~ 6, >> 7% t): B˔fP: 9 dR | o˖ [xpJ?, h K @ 2 훧 Zy% * 66Zbp `@ ~ KKG ( эдж.7őWusƂIX @ Z` ?? j + EfB [umhɕBQ, ‘1pJ} 2n3Y ϰ

Изменения в гражданском законодательстве РФ: новый порядок взыскания законных интересов и процентов на деньги третьих лиц — государство, госсектор

Чтобы распечатать эту статью, вам нужно только зарегистрироваться или войти на сайт Mondaq.com.

Федеральный закон от 3 июля 2016 г. № 315-ФЗ (далее — Закон № 315-ФЗ) внесены изменения в статью 317.1 «Проценты. о денежном обязательстве »и статье 395« Ответственность за Неисполнение денежного обязательства »Гражданского кодекса Российской Федерации. Российской Федерации (далее — Гражданская Код’).

Соответствующие изменения в Гражданский кодекс вступают в силу с 1 Август 2016.

I. Изменения в статье 317.1 Гражданского кодекса

В рамках реформы гражданского законодательства Федеральным законом, от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ «О введении Поправки в часть первую Гражданского кодекса РФ Федерация »ввела новую статью 317.1« Проценты на Денежное обязательство »в Гражданский кодекс.

Согласно предыдущей редакции статьи 317.1 Гражданского Кодекс (действует до 1 августа 2016 г.), если не указано иное по закону или соглашению кредитор по денежному обязательству, стороны, участниками которых являются коммерческие организации, вправе получить от должника сумму процентов по долгу за срок использования средств. Если в соглашении не предусмотрено размер процентов, такая сумма определяется по ставке рефинансирования Банка России как действительны в соответствующие периоды (законные интересы).

Таким образом, предыдущая редакция статьи содержала положение, согласно которому проценты по денежному обязательству (юридические процентов) могли быть взысканы с должника, если последний являлся коммерческая организация, в то время как закон или договор не предусматривал отмену или ограничение такого права. В процентная ставка определялась исходя из ставки рефинансирования Банка России действовало в соответствующие периоды.

С 1 августа 2016 года в указанную статью внесены существенные изменения.В частности, согласно поправкам, если закон или соглашение предусматривает, что сумма денежного обязательства составляет с учетом процентов за период использования средств, ставка проценты определяются по ключевой процентной ставке Банк России (законный интерес) вступил в силу в соответствующих периодов, если другая процентная ставка не установлена ​​законом или соглашение.

Таким образом, с 1 августа 2016 года законные проценты начисляются в случаях, прямо предусмотренных законом или соглашением, и в этом случае процентная ставка определяется исходя из ключевой ставки Банк России, действующий в соответствующий период времени (а не ставка рефинансирования Банка России).

По информации Банка России от 10 Июнь 2016 г. (Протокол заседания Совета директоров Банк России от 10 июня 2016 г.) ключевая ставка с 14 июня 2016 г. составляет 10,50%.

Изменения коснулись, в частности, сторон, подлежащих к статье 317.1 Гражданского кодекса. Как упоминалось ранее, законные интересы могут быть взысканы с должника, если последний является коммерческой организацией, новая редакция статьи не содержат таких ограничений, поэтому распространяется на все стороны гражданского оборота.

II. Изменения в статье 395 Гражданского кодекса

В соответствии с прежней редакцией статьи 395 Закона Гражданский кодекс, за использование чужих средств в результате незаконного их удержание, уклонение от возврата, задержка платежа или несправедливое получение или сохранение за счет другого лица, на сумму таких средств уплачиваются проценты. Интерес ставка определяется средними банковскими ставками по вкладам. физических лиц по месту жительства кредитора или, если кредитор является юридическим лицом, по месту его нахождения и публикуется Банком России в соответствующие периоды.Эти применяются правила, если законом не установлена ​​другая процентная ставка или соглашение.

Законом № 315-ФЗ внесены изменения в порядок определения сумма процентов на сторонние деньги: процентная ставка сейчас определяется по ключевой ставке Банка России действующей в соответствующие периоды, а не средние банковские процентные ставки по депозитам физических лиц, как было предусмотрено ранее.

Новая редакция статьи 395 Гражданского кодекса также предусматривает: применяются эти правила, если законом не установлена ​​другая процентная ставка. или договор.Следовательно, стороны соглашения могут предоставить другую процентную ставку, отличную от той, которая предусмотрена Гражданский кодекс РФ.

Данная статья предназначена для ознакомления с общими сведениями. руководство по предмету. Следует обратиться за консультацией к специалисту. о ваших конкретных обстоятельствах.

ПОПУЛЯРНЫЕ СТАТЬИ О: Правительство, Государственный сектор от Российской Федерации

советских законов | История и факты

Полная статья

Советский закон , также называемый социалистическим законом , закон, разработанный в России после захвата власти коммунистами в 1917 году и введенный на всей территории Советского Союза в 1920-х годах.После Второй мировой войны советская правовая модель также была навязана режимам в Восточной и Центральной Европе, в которых доминировал Советский Союз. Позже правящие коммунистические партии Китая, Кубы, Северной Кореи и Вьетнама приняли вариации советского законодательства. Советское право, радикально изменившееся за более чем 70 лет своего существования в Советском Союзе, возродило некоторые черты прежнего царского права, разделило ключевые элементы с правом других диктатур и ввело общественную собственность на средства производства и подчинение государства. правовая система коммунистической партии Советского Союза.

История

Многие основные положения советского законодательства вступили в силу очень скоро после революции 1917 года. Режим немедленно поставил себя выше закона и предоставил главе коммунистической партии полномочия, аналогичные тем, которыми веками пользовались цари. Новое правительство заменило выборных должностных лиц своими собственными лидерами; он постановил, что предполагаемые враги революции должны быть устранены без суда; он экспроприировал землю, банки, страховые компании и крупные фабрики; и она пропагандировала свою идеологию и подавляла выступление противников.Однако во многих отношениях правовая система ближайшего послереволюционного периода отличалась от советского права, поскольку она развивалась позже. Идеология, навязываемая партией, была враждебна закону, провозгласив, на основании авторитета Карла Маркса, что государство и все его институты (включая правовые) «отомрут» после коммунистической революции. Соответственно, новый режим разрушил дореволюционную правовую структуру рыночной экономики, включая имущественное, договорное и хозяйственное право. В 1921 году лидер советских коммунистов Владимир Ленин ввел новую экономическую политику, которая восстановила правовую основу, необходимую для функционирования экономики.Он приказал разработать и принять гражданский кодекс, основанный на западноевропейском гражданском праве. Кодекс позволял создавать субъекты хозяйствования и защищал основные договорные и имущественные права. Другим законодательством создана судебная система для обеспечения соблюдения этих прав и рассмотрения уголовных дел.

Новая экономическая политика была прекращена после того, как Иосиф Сталин стал лидером Советского Союза и установил полный централизованный контроль над экономикой. Советское правительство национализировало оставшиеся частные предприятия и вынудило крестьян перейти в контролируемые партией колхозы ( колхозов, ).Советское право приобрело новую роль как инструмент реализации партийной политики и народнохозяйственного планирования. Хотя политические репрессии начались сразу после революции и продолжались после нее, они вернулись в широком масштабе в 1930-х годах, когда большое количество подозреваемых политических противников и крестьян, сопротивлявшихся принудительной реквизиции зерна и коллективизации фермерских хозяйств, были казнены или отправлены в лагеря принудительного труда. . Некоторые из этих репрессий осуществлялись через обычные суды, но большая часть из них происходила через аппарат государственной безопасности, который имел право заключать кого-либо в тюрьму без суда.В ходе громких, тщательно спланированных судебных процессов по чистке предполагаемые политические противники правительства были признаны виновными в чудовищных преступлениях, которых они не совершали. С помощью своего главного юрисконсульта Андрея Вышинского Сталин отказался от традиционной марксистской идеологии и объявил, что необходимы сильное советское государство и правовая система. В 1936 году он провозгласил новую конституцию и провозгласил новую идеологию, изображая советский закон как справедливую систему, которая приведет к упорядоченному преобразованию общества в коммунистическую утопию.Законодательство, противоречащее этой идеологии, держалось в секрете, и Сталин и его преемники сильно ограничили зарубежные поездки советских граждан, чтобы не допустить контакта с свободными обществами.

После смерти Сталина в 1953 году новый советский лидер Никита Хрущев задумал исправить некоторые худшие черты сталинской правовой системы. Многие из приговоренных к трудовым лагерям были официально реабилитированы; была разрешена более свободная речь; была предпринята попытка децентрализованного регулирования экономики. После свержения Хрущева в 1964 году его преемники восстановили централизованный правовой контроль над экономикой и снова ограничили свободу слова, но путем извращения правовой системы, а не другими способами.Они увольняли редакторов либеральных изданий и отправляли диссидентов в психиатрические лечебницы или сажали в тюрьмы по ложным уголовным обвинениям.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Либерализация советской экономики и политической системы, осуществленная Михаилом Горбачевым в середине 1980-х годов, подорвала некоторые из основных элементов советской правовой системы. Использование ложных уголовных обвинений и психиатрических диагнозов для контроля над диссидентами было в значительной степени прекращено; были разрешены частично свободные выборы и некоторая свобода слова; легализованы частные предприятия.Когда советская правовая система распалась, Советский Союз ослаб. Советские республики и государства-сателлиты Центральной и Восточной Европы вышли из-под советского контроля и вскоре отвергли советское законодательство. Страны, сохранившие системы, основанные на советском законодательстве, — например, Беларусь, Китай, Куба, Северная Корея, Туркменистан и Вьетнам — продолжали произвольное заключение диссидентов в тюрьмы и избегали открытых и справедливых демократических выборов. Однако, за исключением Северной Кореи, эти страны по крайней мере частично отменили запрет на частный бизнес.Преобладающая идеология в этих странах перешла от марксизма к национализму, и, как следствие, их правовые системы начали терять большую часть своего советского оттенка и стали больше походить на правовые системы обычных диктаторских режимов.

Принципы и политика

За исключением короткого периода экспериментов с децентрализацией в эпоху Хрущева, со времен революции до реформ Горбачева, все аспекты советской правовой системы фактически подчинялись руководству Коммунистической партии Советского Союза.Законодательство обсуждалось и одобрялось высшими партийными лидерами, а затем передавалось в Верховный Совет, законодательный орган Советского Союза, для единодушного утверждения. Судебная система была разработана для обеспечения партийного контроля судебных решений на всех уровнях. Присяжные, которые при царях продемонстрировали значительную независимость, были упразднены, их заменил суд первой инстанции, состоящий из судьи, которого выбирали партийные чиновники и который почти всегда был членом партии, и двух тщательно отобранных непрофессионалов, на которых оказывалось давление. согласен с судьей.Система была разработана таким образом, чтобы создать видимость участия общественности, но не вовлекать ее. Контроль над судебными решениями также осуществлялся путем предоставления возможности простого обжалования через вышестоящие судебные инстанции в верховных судах советских республик и Верховном суде Советского Союза. Дела, имеющие политическое значение, подпадали под действие так называемого «телефонного закона» — судебные решения, принимаемые по телефонным звонкам партийных должностных лиц судьям. Возродился многовековой российский институт прокуратуры, в результате чего была создана общенациональная организация, которая отвечала за обеспечение соблюдения законов и постановлений и подчинялась непосредственно партийному руководству.

Реформы гражданского законодательства, ожидающие решения в России

18 июля 2008 года президент России Дмитрий Медведев издал указ о внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации. Комитет, назначенный для этого проекта, впоследствии подготовил «Концепцию реформы гражданского законодательства Российской Федерации», которая обсуждалась 30 ноября 2009 года на лекции Кеннана Уильямом Батлером, заслуженным профессором права Джона Эдварда Фаулера юридической школы Дикинсона, Пенсильвания. Государственный университет.

«Нет лучшей или более важной точки зрения для изучения России, чем правовая система», — начал Батлер, добавив, что «очень мало всего, что не входит в сферу компетенции [закона]». Гражданский кодекс России был принят в четырех частях в период с 1994 по 2006 год и, по словам Батлера, выдержал испытание временем и судебной практикой. Однако Комитет посчитал, что, хотя Гражданский кодекс представляет собой систему основных правовых норм, в принципе разделяемых гражданским законодательством всех стран романо-германской традиции, он, тем не менее, «в некоторой степени отчетливо является русским».«

Батлер отметил, что наиболее важные понятия в кодексе изложены в Части I, которая регулирует статус юридических лиц и« права на вещь », то есть права на собственность и полную собственность. Однако, по словам Батлера, Комитет полагал, что под прикрытием Кодекса имело место множество серьезных экономических нарушений. Кроме того, Кодекс не смог удовлетворительно регулировать финансовые операции и содержал серьезные пробелы или недостаточную детализацию местами.

Земельная реформа была также отмечена Батлером как важная вопрос, поднятый Комитетом в Части I.В Концепции реформы рекомендуется, чтобы в Гражданском кодексе были рассмотрены земельные отношения, которые в настоящее время регулируются Земельным кодексом 2001 года. Хотя это понятие было отвергнуто в 1990-х годах, Комитет вновь открыл этот вопрос. Это особенно актуально, потому что Земельный кодекс касается не только принципов владения землей, но и любых природных ресурсов в недрах, включая природный газ и нефть. Изменения в Земельный кодекс будут иметь серьезные последствия для российского энергетического и газового секторов и российской экономики.

Батлер заметил, что «Комитет включил изменения в ЕС в свое собственное правовое мышление». В частности, Концепция рекомендует включить два принципа. Во-первых, чтобы утвердить Кодексом регулирование этой сферы деятельности, а также отдельных гражданско-правовых отношений, слова «корпоративные отношения». Батлер подчеркнул, что слово «корпоративный» использовалось вместо слова «корпоративный», потому что первое было очень широким понятием, охватывающим такие идеи простого партнерства и организаций, которые не являются юридическими или физическими лицами.Во-вторых, в Концепции рекомендуется сделать общую ссылку на «добросовестность», которая подразумевается в англо-американском законодательстве, но не упоминается конкретно в положениях Кодекса, регулирующих сделки в соответствии с российским законодательством. Батлер объяснил, что в плановой экономике советских времен понятие «добросовестность» было излишним.

Среди других предложенных реформ Комитет рассмотрел два недавних создания: государственную компанию и государственную корпорацию. Одна государственная корпорация — Росатом — занимается ядерными технологиями и получила право заключать международные договоры от имени Российской Федерации.Батлер заявил, что дни Росатома будут сочтены, если в конечном итоге будут приняты некоторые рекомендации Концепции.

Отвечая на вопрос о следующем этапе Концепции, Батлер сказал, что Российская Федерация не будет принимать ее в том виде, в каком она написана. Вместо этого администрация президента и правительство преобразовали бы рекомендации в формулировку поправок. Тем не менее очевидно, что на Концепцию в целом повлияли международно-правовые концепции и желание Комитета учесть эти соображения.Действительно, Батлер заявил, что существуют две важные многосторонние организации, которые оказали особое влияние на развитие российского права: ВТО и ЕС. «Комитет интеллектуально симпатизирует интеграционным правовым процессам, происходящим в этих учреждениях», — заключил он.

Лариса Эльцефон
Блэр Рубль, директор Института Кеннана

Верховный Суд Российской Федерации разъяснил вопросы применения коллизионных норм российскими судами

09 июля 2019 года Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял Постановление «О применении коллизионных норм судами Российской Федерации» (далее — «Постановление »).В этом Постановлении Верховный Суд Российской Федерации (далее — « Верховный Суд ») подтвердил некоторые подходы к толкованию коллизионных норм, выработанные в судебной практике и доктрине. Кроме того, он установил некоторые новые правовые позиции, соответствующие современным международным подходам.

Разъяснения, приведенные в Постановлении Верховного Суда, касаются следующих основных вопросов:

Широкое толкование иностранного элемента

Верховный суд постановил, что перечень иностранных элементов, в который вошли иностранная сторона и иностранный субъект правоотношений, согласно абз.1 статья 1186 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — « Гражданский кодекс »), не ограничивалась. В частности, иностранными элементами могут быть признаны действия и события, произошедшие за пределами России и приведшие к созданию, изменению или прекращению правоотношений. Данная интерпретация направлена ​​на устранение отсутствия ясности в спорах между российскими сторонами относительно действий, совершенных за рубежом.

На практике присутствие постороннего элемента может быть полезным, например.грамм. в этом случае стороны могут договориться о том, что к контракту будет применяться не российское право.

Определение тесной связи правоотношения с правом государства

По общему правилу, когда применимое право не может быть определено, суд применяет право государства, с которым правоотношение имеет наиболее тесную связь.

В связи с этим Верховный суд разработал некоторые критерии для установления такой тесной связи, а именно: (1) территориальная связь между элементами правоотношений и законом (включая место жительства / регистрации, местонахождение объекта правоотношений , место исполнения обязательств) и (2) вероятность реализации общих принципов гражданского права и отдельных правовых институтов (например,грамм. принцип добросовестности) наиболее эффективным способом.

Применение обязательных правил

Согласно действующему законодательству, суды должны применять российские обязательные правила, если такие правила имеют существенное значение для обеспечения прав и законных интересов сторон, независимо от применимого права, выбранного сторонами (обязательные правила, имеющие приоритет над императивными положениями).

Верховный суд пояснил, что только те правила, которые направлены на защиту общественных интересов, относятся к основе экономической, политической или правовой системы государства (т.е.грамм. запрет иностранным лицам приобретать земельные участки в России в отдельных случаях) считается обязательным.

Постановлением Верховный суд установил объем применения иностранных императивных норм. Верховный суд постановил, что такие правила могут применяться только в том случае, если их цель и характер соответствуют основополагающим требованиям российского законодательства; не вмешивались в суверенитет или безопасность России и не нарушали конституционные права и свободы российских физических и юридических лиц.

Право, применимое к основаниям признания сделок недействительными

Согласно общему правилу lex contractus применяется к последствиям признания сделок недействительными независимо от оснований для признания недействительными (п. 6 п. 1 ст. 1215 Гражданского кодекса).

В этой связи Верховный суд постановил, что разные коллизионные нормы применяются к разным основаниям признания договоров недействительными (например, если действительность договора была оспорена из-за нарушения его формы, суд должен применить закон, который применялся к форма сделок).

Однако, если договор оспаривается из-за несоответствия между волей и волеизъявлением сторон, суды применяют закон, выбранный сторонами. В случае, когда стороны не выбрали закон, суды применяют общие коллизионные нормы.

Выбор применимого права сторонами

Верховный суд установил возможность выбора правил из lex mercatoria (например, Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, Принципы европейского договорного права, Принципы, определения и Типовые правила европейского частного права — Проект общей системы ведения и другие) как применимое право (т.е. не только как вспомогательные правила).

Кроме того, Верховный суд подтвердил возможность сторон выбрать нейтральный закон, то есть закон, который не имеет отношения ни к сторонам, ни к предмету договора.

Верховный суд также подтвердил возможность сторон применять различный закон к разным частям договоров, если применение закона не повлекло за собой непреодолимых противоречий или признания договора недействительным полностью или частично. В противном случае соглашение о применимом праве теряет силу, и суды устанавливают применимое право в соответствии с общими коллизионными правилами.

Возможность не применять коллизионные правила

Верховный суд разделяет коллизионные правила между обязательными, то есть правилами, которые должны применяться в любом случае, и факультативными, то есть правилами, которые могут не применяться.

В частности, Верховный суд подтвердил возможность неприменения коллизионных норм, определяющих право, применимое к договору (пункты 1-8 статьи 1211 Гражданского кодекса), если суд признал, что договор имеет наиболее тесную связь с законом. другого государства.Кроме того, Верховный суд постановил, что можно признать, что покупатель (не продавец) в договоре купли-продажи был стороной, которая обеспечила характерные характеристики, если этот покупатель взял на себя достаточные обязательства (например, обеспечение рекламы приобретенных товаров. ).

Одновременно Верховный суд постановил, что невозможно избежать применения некоторых коллизионных норм (например, коллизионного права, определяющего право, применимое к недвижимому имуществу).

Критерии соглашения о выборе применимого права

Верховный суд определил критерии подразумеваемого выбора права: (1) стороны ссылались на отдельные нормы гражданского права в соглашении, (2) стороны ссылались на один и тот же закон при обосновании своих требований (e.грамм. в процессуальных документах), (3) выбор применимого права был сделан в соглашении, которое тесно связано с другими соглашениями между теми же сторонами.

Верховный суд также заявил, что выбор места арбитража сам по себе не означает, что стороны выбрали право места арбитража в качестве права, применимого к контракту.

Возможность сторон заключить альтернативное соглашение о выборе применимого права

Верховный суд подтвердил возможность сторон поставить условие о том, что выбор применимого права должен зависеть от выбора истца, или предусмотреть применение права истца (или ответчика) (альтернативный (условный) соглашение о выборе применимого права).Верховный суд также заявил, что в данном случае применимое право было зафиксировано на момент подачи первого иска и не могло быть изменено позже.

Одновременно Верховный суд разъяснил, что такое альтернативное соглашение не может зависеть от воли только одной стороны контракта. Нарушение этого правила приводит к признанию недействительным соглашения о выборе применимого права.

На наш взгляд, Постановление важно для судебной практики, поскольку Верховный суд установил некоторые новые подходы к пониманию международного частного права, которые могут быть полезны для разрешения споров в российских судах.

---

Надеемся, что изложенная здесь информация будет для Вас полезной. Если вы или кто-либо из ваших коллег хотели бы получать наши информационные бюллетени по электронной почте, пожалуйста, заполните форму «Подписаться» внизу страницы.

Практика: разрешение споров

Примечание: обратите внимание, что вся информация, представленная в этом письме, была взята из открытых источников.