Правосознание схема: К сожалению, что-то пошло не так

Содержание

Урок 9. правосознание и правовая культура — Право — 10 класс

Право. 10 класс

Урок №9. Правосознание и правовая культура

Перечень вопросов, рассматриваемых на уроке:

1. Что такое правовое сознание?

2. Как формируется правовая культура?

Тезаурус:

Юридическая ответственность — предусмотренная нормами права обязанность субъекта правонарушения претерпевать неблагоприятные последствия.

Презумпция невиновности один из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, заключающийся в том, что лицо считается невиновным, пока его вина в совершенном преступлении не будет доказана в порядке, предусмотренном законом, и установлена вступившим в законную силу приговором суд.

Уголовная ответственность один из видов юридической ответственности, основным содержанием которого выступают меры, применяемые государственными органами к лицу в связи с совершением им преступления.

Гражданско-правовая ответственность последствия, возникающие на основании гражданского правонарушения.

Административная ответственность вид юридической ответственности, который определяет обязанности субъекта претерпевать лишения государственно-властного характера за совершение административного правонарушения.

Дисциплинарная ответственность вид юридической ответственности, основным содержанием которой выступают меры (дисциплинарное взыскание).

Материальная ответственность правовой термин, в общем случае обозначающий обязанность лица возместить ущерб, причиненный другому лицу.

Убытки имущественные потери, наступившие в результате гражданского правонарушения.

Неустойка — вид санкции, которая применяется при неисполнении договорных обязательств.

Возмещение неустойки выплата определенной денежной суммы за ненадлежащее исполнение обязательства.

Срок давности временной период со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в силу.

Крайняя необходимость ситуация, когда лицо вынуждено для предотвращения значительного вреда причинить в качестве крайней меры менее значительный вред.

Ключевые слова: правовое сознание; правовая идеология; правовая психология; правовые знания; правовые эмоции; правовая установка; правовые ценности; правовая культура; правовой нигилизм; правовой идеализм; правовое воспитание.

Основная литература по теме урока:

Певцова Е.А. Право: основы правовой культуры: учебник для 10 классов общеобразовательных учреждений. Базовый и углубленный уровни в 2 ч. Ч.1/. Е.А. Певцова – М.: ООО «Русское слово» – учебник», 2017. –стр.161-171.

На уроке мы узнаем, что такое правовое сознание, правовая культура

Научимся решать типовые задания формата ЕГЭ на применение знаний ЕГЭ, касающихся правовой сознания и его структуры.

Сможем раскрывать сущность основных понятий.

Основное содержание урока

Правосознание — это форма общественного и индивидуального сознания, выражающая представления и чувства людей о праве и регулируемом им поведении.

Основные черты правосознания:

1. Является одной из форм общественного сознания;

2. Состоит из идей, теорий, чувств, эмоций, настроений и других компонентов;

3. Носителями компонентов правосознания являются различные субъекты права;

4. Обращено не только к настоящему, но и к прошлому, и к будущему;

5. В отдельные периоды развития общества является формой права;

6. Ориентирует субъектов права в социально-правовых ситуациях, позволяет им делать соответствующий (не всегда правомерный) выбор и принимать юридически значимые решения, т.е. выступает своеобразным «внутренним механизмом» регулирования деятельности людей.

Функции правосознания:

1. Познавательная, ей соответствует определенная сумма юридических знаний.

2. Оценочная, суть ее в определенном отношении личности к разным сторонам и явлениям правовой жизни на основе опыта и правовой практики. Это отношения к праву и законодательству, к правовому поведению окружающих, к правоохранительным органам, к своему правовому поведению.

3. Регулятивная. Эта функция осуществляется посредством правовых установок и ценностно-правовых ориентаций.

Структура правосознания:

1. Правовая идеология, олицетворяющую преимущественно результаты абстрактного мышления и включающую концептуально оформленные понятия и идеи о необходимости и роли права, его функциях и ценности, его обеспечении, совершенствовании, методах и формах проведения в жизнь; это наиболее видимая, активная часть правосознания.

2. Правовая психология, состоящую преимущественно из созерцательных моментов познания, психологического восприятия правовых реалий: чувств, эмоций и переживаний людей, связанных с правом; она является менее заметной, но более устойчивой, консервативной частью правосознания.

3. Поведенческие факторы, в которых «цементируются» интеллектуальные, идеологические и психологические элементы. Эти факторы, выражаясь в мотивах, целях, внутренних установках и конкретных волеизъявлениях в регулируемых правоотношениях, во многом определяют правомерность поведения субъектов права.

Правовая культура общества – общий уровень знаний и отношение общества к праву.

Правовая культура личности представляет собой

знание и понимание права, а также действия в соответствии с ним.

Правовой нигилизм. Он выражается в девальвации права и законности, осознанном игнорировании требований законов или недооценке их регулирующей социальной роли.

Проблема правового нигилизма является одной из самых актуальных в новейшей России. В качестве специальных средств сведения его к минимуму следует обозначить:

1. обеспечение должного качества принимаемых законов;

2. соблюдение самими государственными органами и должностными лицами требований закона;

3. улучшение деятельности всей правоохранительной и судебной системы;

4. улучшение правового воспитания населения, профессионального обучения и воспитания юристов, других должностных лиц.

Развитое массовое правосознание, зрелая правовая активность отдельных граждан являются основой верховенства права в цивилизованном обществе, фундаментом правового государства. Поэтому воспитание правосознания граждан — необходимая часть профилактики правонарушений, борьбы с преступностью в современных условиях.

Правовое воспитание представляет собой целенаправленное и систематическое воздействие на сознание и культуру поведения членов общества, осуществляемое в целях выработки у них чувства уважения к праву и привычки соблюдения права на основе личного убеждения. При этом наиболее эффективный результат достигается через осознанное усвоение индивидом основных положений права.

К средствам правового воспитания относятся: правовое обучение; правовая пропаганда; юридическая практика; самовоспитание.

Правовое обучение заключается в передаче, накоплении и усвоении знаний, принципов и норм права, а также формировании соответствующего отношения к праву и практике его реализации, умении использовать свои права, соблюдать запреты и исполнять обязанности.

Разбор типового тренировочного задания

Используя конспект урока, найдите и выделите цветом правовые термины.

О становлении правового общества | Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации

Сегодня верным остается утверждение о том, что эффективность жизнедеятельности любого общества и в первую очередь, его государственных институтов, в большой степени зависит от хороших законов, правильного их применения и правосознания граждан.

Ученые правоведы давно выявили органичную связь между правосознанием и законопослушанием, с одной стороны, и глубинными ценностями народа, его духовным, культурным наследием, с другой. Для укрепления этой связи не обязательно прививать любовь населения к власти. Хотя попытки в этом направлении предпринимались в российской истории довольно часто, но без заметного успеха. Для зрелого правового общества достаточно наладить нормальное доверие между гражданами, с одной стороны, властью и законом, с другой.

Но вот как раз доверия к власти в России всегда не хватало, хотя это — обычное явление и для многих демократических стран. В нашей культуре сложилась устойчивая схема недоверия и подозрительность к законам. Логика такой установки всегда была простой: «законы устанавливает власть, к власти нет доверия, поэтому нет уважения и к закону». Такая жесткая установка массового сознания была в период имперской монархии, во времена СССР, остается она и сегодня.

В обществе необходимо разорвать этот разрушительный силлогизм. И много в этом направлении за последние 25 лет уже было сделано. В стране стала формироваться социально автономная личность с реальными правами на собственность, политическим решением, ответственным за свое поведение. Такая личность обладает достоинством, которое признается государством и всеми гражданами, а также особым социальным качеством – потребностью в правосознании на основе взаимного уважения и доверия общества к власти, а власти – к обществу. Пока такой тип человека с гражданским достоинством и правопорядком еще не стал у нас преобладающим, но тенденция к этому налицо.

Чтобы искоренить из общественного сознания такое древнее наследие как «правовой нигилизм» требуется время. Но, уже сегодня наше общество находится на том историческом этапе, когда имеет возможность принимать действенные шаги по исправлению положения. Разумеется, нужно продолжать повышать уровень правосознания населения путем юридического просвещения. Требуются формировать новые условия для налаживания диалога между населением и властью и другие более активные меры. И в настоящее время такие условия уже существуют и принимаются соответствующие меры.

К ним можно отнести значительное улучшение качества самих принимаемых законов. Очень много в этом отношении было сделано за последние два года, и эффект от этих усилий далеко еще не исчерпан.

Кроме того, к таким важным обстоятельствам, формирующим стабильное доверие граждан к законам, следует подтянуть и практику правоприменения, с тем, чтобы возросший уровень законов мог реализоваться в качестве принимаемых, юридически значимых решений. Это очень важный фактор, поскольку правоприменительные действия постоянно находятся под надзором общества, которое чутко реагирует на эти решения, давая им оценку не только по критерию «законно-незаконно», но и по шкале «справедливо – несправедливо». Поэтому, следует добиваться неотвратимости действия законов применительно ко всем без исключения гражданам и правовым случаям. Не должно быть места политически мотивированным исключениям в пользу избранных и близких. Это всегда и везде токсично действует на уровень правовой дисциплины граждан. Сегодня же в период высокой, почти мгновенной информированности это особенно чревато.

Важно идти по пути повышения уровня правосознания, не выламываясь из своего исторического и культурного контекста, духовно-нравственного наследия, развивать позитивное отношение к закону на основе собственных социальных институтов государства и права, свободы и гражданской ответственности личности. Это особенно важно в свете того, что сегодня в России сохраняется достаточно влиятельное представление, основанное на постулатах западного юридического позитивизма о наличии некого «нормального правосознания». Под этим понимается его ориентированность исключительно на западные правовые идеалы и социальные институты, которые сторонниками такого подхода объявляются как универсальные, общечеловеческие ценности. В этой связи, считаю важным заявление спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко: учитывать при разработке важных законопроектов исторически сложившиеся социально-культурные и духовно-нравственные ценности российского народа.

Россия — страна с богатой, самодостаточной культурой, способная выработать и реализовать собственную систему правосознания и правопослушания, и в этом направлении нами пройден уже большой путь.

«Профнепригодность для юриспруденции – это отсутствие правосознания»

28 августа 2019

Приемная кампания в вузах завершена. Юридические специальности вновь рискуют оказаться одними из самых популярных. Их спектр весьма широк: право изучают как те, кто хочет стать профессиональным адвокатом, так и те, кто видит себя в будущем на государственной службе. «ФедералПресс» побеседовал с директором Института права и национальной безопасности (ИПиНБ) РАНХиГС, доктором юридических наук, профессором и заслуженным юристом РФ Станиславом Могилевским о современных тенденциях в юридическом образовании, правовой культуре и влиянии законотворчества на разработку программ вузов.

Станислав Дмитриевич, еще несколько лет назад рейтинги показывали, что самыми популярными факультетами были юридический и экономический. Большой конкурс был как в региональных вузах, так и в столичных. Если судить по этому году, интерес к юридическому образованию у абитуриентов растет или падает?

– Институт права и национальной безопасности РАНХиГС включает в себя три факультета: юридический факультет имени М. М. Сперанского, факультет таможенного дела и факультет национальной безопасности. Я могу сравнить востребованность абитуриентов этих факультетов института, опираясь на количество поданных заявлений на образовательные программы, реализуемые этими факультетами. По последним данным, на «юриспруденцию» (бакалавриат) конкурс составляет: на бюджет – 32 человека на место, на договор – 4 человека на место. «Правовое обеспечение национальной безопасности» (специалитет, квалификация «юрист»): на бюджет – 37 человек на место, на договор – 3,1 человека на место. А вот «таможенное дело»: на бюджет – 20 человек на место, 2 человека на договор. «Экономическая безопасность» – на бюджет претендуют 26 человек на место, на договор – 2,7 человека на место. Эти цифры говорят о том, что популярность юридических направлений продолжает быть высокой. Аналогичная ситуация и в наших филиалах. Я постоянно встречаюсь с их руководителями, особенно с деканами юридических факультетов, где мы открываем новые программы и видим, что популярность юридической специальности продолжает расти.

Я так понимаю, что популярен не только бакалавриат, но и магистратура?

– Да, популярность юридических программ магистратуры тоже очень высокая. Пока рано говорить о каких-то цифрах, потому что прием в магистратуру еще идет. Кроме того, у нас есть разные формы магистратуры – очная, очно-заочная, заочная. Все это продлевает сроки подачи документов. Наибольшее количество магистерских программ разработано и реализуется на юридическом факультете института. Их 14. На факультете национальной безопасности их пять. Традиционно у нас в магистратуру на направление «юриспруденция» большое количество заявлений подают те, кто не имеет базового (бакалаврского) образования. В основном это лица, окончившие бакалавриат по направлению «экономика», «финансы» «государственно-муниципальное управление» и так далее. Таким образом через второю ступень высшего образования студенты одного направления получают знания по второму направлению. Иногда это воспринимается как получение второго высшего образования. Я, кстати, не согласен, что магистратура дает второе образование, но, к сожалению, существующие правила создают некоторую коллизию. Например, если ты закончил бакалавриат и четыре года изучал юриспруденцию, то это само по себе не дает тебе права на поступление в аспирантуру по направлению «юриспруденция», а окончание магистратуры даже при непрофильном бакалавриате – дает. Не во всякую организацию могут взять специалиста на работу при наличии только бакалавриата, требуют окончания магистратуры. Ну и так далее.

Эта тенденция не очень удобна преподавателям, работающим в магистратуре. Когда ты входишь в группу, где половина студентов, а то и больше не имеют базового юридического образования, то тебе достаточно сложно построить занятие – ведь это следующая по отношению к бакалавриату ступень образования, но есть опасность, что столкнешься с непониманием предмета со стороны тех, кто базовыми знаниями не обладает.

Какие юридические специальности востребованы? Где кадров хватает, а где не хватает?

– Хороших кадров везде не хватает. Это для меня аксиома. Как вы думаете, какое количество юридических вузов было в Советском Союзе?

Затрудняюсь ответить…

– На сегодняшний день только в России в 20 раз больше вузов, где готовят юристов, чем во всем СССР. Это не только специализированные юридические вузы, но и юридические факультеты непрофильных вузов, даже таких специализированных, как, например, Губкинский университет нефти и газа или Московский химико-технологический институт.

С учетом этого ежегодно на рынок труда выпускается огромная армия юристов, казалось бы, одинаково хорошо подготовленных. Но качество образования у всех вузов разное. Я могу отметить только пару десятков московских вузов, которые дают хорошее образование, из 130, которые готовят юристов.

А если более конкретно говорить о специальностях? Какие сегодня востребованы?

– Рынком востребованы разные юридические специальности. Если отталкиваться от практики трудоустройства наших выпускников, то в Москве это государственно-правовое и гражданско-правовое направления. Государственно-правовое – это госслужба, а гражданско-правовые профиль или специализация – это адвокатуры, организации, которые занимаются правовым консалтингом. Еще это, казалось бы, не имеющие отношения к юриспруденции компании, но внутри них есть структуры, которые обеспечивают правовое регулирование их деятельности… Да, еще иностранные юридические фирмы. В каждой из топ-10 иностранных юридических фирм работают наши выпускники, начиная с третьего курса.

В этом отношении на первом месте гражданско-правовое направление, на втором – государственное право. Наименьшее количество выпускников берут правоохранительные органы, потому что считают, что мы специализируемся на специалистах гражданского и государственного права. А вот в филиальной сети Академии 80% выпускников-юристов уходят в правоохранительные органы. Но там и больше готовят для правоохранительных органов.

А как обстоят дела с правовой грамотностью населения? Она на низком уровне или на высоком?

– А вот мне интересно ваше представление. Что вы понимаете под правовой грамотностью?

Я понимаю под правовой грамотностью базовые знания законодательства. К примеру, на теоретическом уровне нужно знать, что Конституция – это главный закон страны. Ну, или на практике иметь представление о том, как защитить свои права. Предположим, знать, в каких случаях полицейский имеет право требовать документы, задерживать, что такое протокол. Это какие-то базовые вещи… А как вы думаете в таком случае, можно ли рассматривать такое понятие, как правовая грамотность населения?

– Ваш вопрос вызвал у меня такую ассоциацию: вы можете зайти в любую поликлинику и увидеть висящие на стенах плакаты, где написано: «Не занимайтесь самолечением!». Вот мы говорим о правовой грамотности, а почему бы не поговорить о медицинской грамотности, почему бы не поговорить о журналистской грамотности? Со мной многие юристы не согласятся, но это вообще абсурдный термин – «правовая грамотность», потому что без опытного специалиста все равно не обойтись – ни в вопросах медицины, ни в правовых вопросах, ни во многих других, требующих высокого уровня специальной подготовки. Хотя нужно сказать, что в последнее время (может быть, в силу того, что стали достаточно недешевыми услуги юриста) во многих сферах, например, ЖКХ, правовая грамотность выросла многократно, потому что люди недовольны тарифами, работой управляющих компаний и они начинают изучать эти вопросы. Но это скорее исключение. Нужно всегда понимать, когда мы говорим об азах юриспруденции, что у нас более двадцати отраслей права. Представьте себе, какие должны быть программы подготовки специалистов, чтобы они во всем этом одинаково хорошо разбирались. Сможет ли непосвященный человек, не обладающий специальными знаниями, в этом всем разобраться и понять?

Мне кажется, тут лучше говорить не о правовой грамотности, а о здравомыслии. Очень часто в СМИ говорят: «Вот, у нас низкая правовая грамотность, он пришел в банк и подписал договор, и…». Это не правовая грамотность, это отсутствие здравомыслия! Если ты подписываешь документ, не прочитав его до конца, при чем здесь правовая грамотность?

Когда мы говорим «низкая правовая грамотность», значит, человек чего-то не знает. А высокая правовая грамотность? Значит, он юрист. Поэтому я бы отказался вообще от использования этих терминов и говорил бы лучше о правосознании и о правовой культуре. Что такое правосознание? Правосознание – это индивидуальные представления человека о правовых явлениях, а правовая культура – это часть общественной культуры, которая отражает уровень правосознания. Посмотрите на простейший пример – проезд на красный свет. Разве у человека, который себе это позволяет, недостаточно правовой грамотности, чтобы знать, что не надо ехать на красный свет? Достаточно, он прекрасно это знает. Или поворот из правого ряда под стрелку налево. Он что, не знает, что делать? Знает. У него низкий уровень правосознания и, соответственно, никакой правовой культуры нет. Вот о чем нужно думать.

А когда мы все-таки говорим о правовой грамотности, то лучше говорить о правовой помощи. Существуют и бесплатные юридические консультации, и у нас есть нормативно-правовая база, которая обеспечивает возможность доступа к этой бесплатной юридической помощи. У нас даже в Институте существует «юридическая клиника» для социально необеспеченных слоев населения, которым требуется профессиональная помощь. Возглавляет ее один из самых интересных и умнейших специалистов в юриспруденции, заведующий кафедрой Александр Романов. Получив по интернету запрос, сами студенты под руководством преподавателя по конкретному направлению готовят ответ, преподаватель корректирует, проверяет и отправляет ответ. Вот в этом направлении, конечно, нужно осуществлять более активные действия, потому что это приносит реальные результаты, помогает людям.

Я сам как юрист всю жизнь специализируюсь на корпоративном праве. Учитывая, что у нас на сегодняшний день больше четырех миллионов юридических лиц, то, естественно, на сегодняшний день корпоративное право – одна из активно развивающихся отраслей права. Так вот какие азы по поводу корпораций можно дать населению? Никаких, потому что даже сами юристы, кто не занимается корпоративным правом, не в состоянии понять в полном объеме все нюансы этой сферы.

Вы затронули тему юридических лиц. У нас в Правительстве широко обсуждается проблема поддержки малого и среднего предпринимательства. Нужно ли здесь правовую культуру воспитывать, что-то разъяснять людям, которые хотят открыть свой бизнес, но не хотят при этом сесть за какие-то экономические статьи?

– Неужели вы пребываете в иллюзиях, что получают статьи за экономические преступления люди, которые осознанно на это не идут?

Я не пребываю в иллюзиях, но вдруг! Ведь все возможно…

– Если вы собираетесь создавать свой малый или средний бизнес, он может быть в двух видах – либо c созданием юридического лица, и тогда возникает общество с ограниченной ответственностью или акционерное общество, либо индивидуальное предпринимательство. Тогда речь идет о предпринимательской деятельности без образования юридического лица. Что вам для этого нужно знать? Нужно знать, как зарегистрировать либо одно, либо другое. Причем первое сложнее зарегистрировать, потому что нужно совершать целый ряд действий: провести учредительное собрание, утвердить устав, прописать в нем нормы, которые будут регулировать отношения с вашими партнерами, осуществить регистрацию. Индивидуальному предпринимателю регистрироваться проще, но особых знаний для регистрации не надо. Все начинается потом. А потом что? Где чаще всего возникают проблемы? Не платят налоги, уходят от них, ищут какие-то схемы, которые позволят уменьшить отчисления государству и так далее. И вот здесь возникает то правосознание, которое позволяет либо на это не идти и платить налоги полностью, не хитрить. Или рисковать с теми негативными перспективами, о которых вы говорили. Ну, а если у вас бизнес развивается так, что ваших знаний не хватает, то все равно вы их в необходимом объеме не получите ниоткуда, потому что это нужно быть юристом самому. Лучше, все-таки, пригласить грамотного юриста, который станет вашим помощником в этом деле.

Вернемся к теме образования. Есть ли спрос на российское юридическое образование у иностранных студентов и есть ли спрос на выпускников российских вузов за границей?

– Очень интересный вопрос. Его понимание абсолютно разное в нашем обществе: линейка восприятия от полного «для чего это вообще нужно» и до восторга, что вот завтра все наши юристы будут работать за границей. Буквально три слова скажу на этот счет, чтобы было единое понимание ситуации. В мире существуют разные правовые системы. Их еще называют правовые семьи. Есть англосаксонская правовая семья, есть романо-германская правовая семья, есть мусульманская правовая семья. Еще называют традиционную правовую семью, но не все с этим согласны. Так вот, все они разные. Для первой характерен прецедент и процесс, для второй характерен закон и материальное право. Соответственно мусульманская семья – это религия, особый подход.

Воспитанникам разных правовых семей сложно работать в странах другой семьи. Англосаксонская правовая семья – это Англия, Америка, Австралия, Ирландия и так далее. Романо-германская – это вся континентальная Европа, Латинская Америка и большая часть Африки. Мы относимся именно к континентальной системе права. Казалось бы, поскольку мы находимся в рамках одной правовой семьи, мы могли бы здесь взаимозаменять друг друга. Но не надо забывать, что те семьдесят лет, которые мы прожили при советском строе, наложили отпечаток на нашу правовую систему. Мы до сих пор пытаемся каким-то образом прийти к единству и интеграции с континентальной системой права по многим вопросам. Я об этом могу судить в первую очередь по корпоративному праву, потому что все время нас упрекают в том, что наше корпоративное право не позволяет привлекать инвестиции, поскольку оно достаточно консервативно и не интегрировано в полной мере в континентальную систему права. Нам очень сложно это сделать, и тех, кто может работать не только в другой правовой системе, а даже в нашей, континентальной системе права, – их единицы.

Те двойные дипломы, которые получают наши юристы, – это не основание, чтобы их допустили работать за рубежом. Для этого нужно пройти еще долгий-долгий путь. И если говорить о реалиях, то двойной диплом, как правило, не дает преимуществ для работы в другой стране. И зачем тогда кому-то изучать российское право, если отсутствует интеграция правовых систем? Если только для расширения своего кругозора.

В 90-х я работал в Лондоне, и после этого одна фирма прислала сюда на стажировку своего юриста, который возглавил здесь представительство этой организации. Первое, что они сделали, – привезли своих юристов. И эти юристы были не в состоянии здесь работать, потому что все традиции, образование, которое они получили у себя в Великобритании, – все это здесь оказалось неприменимо. Во-первых, это другая правовая система, во-вторых, это другая страна. И они постепенно отказались от приглашений юристов-соотечественников и набрали здесь российских юристов. Сейчас эта юридическая фирма процветает.

В этом отношении российским юристам хорошо знать ту же англосаксонскую систему права, потому что, работая с ними, они должны понимать, какие подводные камни могут быть. Но исключительно работать в той правовой системе им очень сложно.

Недавно Институт провел учебные программы для госслужащих по борьбе с терроризмом и коррупцией. Почему возникла потребность в создании таких программ, в чем особенность и будут ли такие программы проводиться дальше?

– В Институте права и национальной безопасности программы по направлению «противодействие коррупции» реализуются в соответствии с указом Президента Российской Федерации и распоряжением Правительства Российской Федерации, согласно которым гражданские служащие разного уровня, а также сотрудники государственных корпораций (компаний) и публично-правовых компаний должны ежегодно проходить соответствующее обучение. Для этого в рамках Института был создан научно-учебный центр противодействия коррупции.

Работа по антитеррористическому направлению ведется в Институте в соответствии с решением Национального антитеррористического комитета.

На Институт были возложены функции учебно-методического центра дополнительного профессионального образования федеральных государственных служащих, государственных гражданских служащих субъектов Российской Федерации и муниципальных служащих, участвующих в рамках своих полномочий в реализации мероприятий по профилактике терроризма. В 11 филиалах РАНХиГС созданы соответствующие учебно-методические центры.

Обучение по данным программам в Президентской академии впервые состоялось в июне текущего года в рамках реализации государственного задания. Повышение квалификации уже прошли представители более 30 федеральных органов исполнительной власти.

Также заслуживает внимания работа, которая ведется в Институте права и национальной безопасности РАНХиГС в рамках реализации комплекса мер, направленных на повышение эффективности межведомственного взаимодействия органов исполнительной власти разного уровня по противодействию незаконному обороту наркотических средств, а также на проведение мониторинга и оценки развития наркоситуации в Российской Федерации и ее субъектах.

Совместно с Государственным антинаркотическим комитетом была разработана и впервые реализована весной 2019 г. программа повышения квалификации для руководителей аппаратов антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации и секретарей антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации, целью которой является совершенствование компетенций, необходимых для повышения результативности и эффективности деятельности антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации.

В октябре текущего года состоится уже второй поток по данной программе. В дальнейшем программа будет реализовываться на постоянной основе два раза в год также с привлечением в качестве экспертов представителей Главного управления по контролю за оборотом наркотиков МВД России и других профильных ведомств.

На этих программах переподготовки и повышения квалификации проходит обучение порядка полутора тысяч человек в год.

У нас в Институте около трех тысяч студентов (бакалавриат, специалитет и магистратура), а только по линии дополнительного образования мы обучаем полторы тысячи человек в год. В этом смысле эти программы являются базой как для нашего Института, так и для других организаций, где есть госслужащие, которые занимаются вопросами борьбы с коррупцией, терроризмом и наркотиками. Их подготовкой мы и занимаемся.

У нас сегодня очень много говорят о цифровизации. Так вот, как она влияет на отрасль права? Появляются ли новые практики и ждет ли нас в дальнейшем появление новых специальностей в этой области, связанных с юриспруденцией?

– Они уже сейчас появляются. У нас появились новые магистерские программы – юрист в сфере цифровой экономики, новая бакалаврская программа по правовому регулированию цифровой экономики. Это не просто дань моде. Дело в том, что все новеллы, связанные с блокчейн-технологиями, с реестрами, стали входить непосредственно в правоприменительную деятельность по ряду отраслей права.

Например, сейчас активно обсуждается использование реестров для акционерных обществ, для проведения собраний, для хранения данных. Уже даже есть некоторый опыт, когда это действительно делается через использование цифровых платформ. Мы приглашали для участия в Гайдаровском форуме председателя Суда по интеллектуальным правам Людмилу Новоселову именно на секцию, посвященную правовому регулированию цифровизации. Обсуждение показало, что эти вопросы сейчас крайне актуальны, а достижения в области блокчейн-технологий уже в ближайшее время будут использованы в текущей практике.

Герман Греф неоднократно заявлял: кто из юристов не знает о том, что такое нейронные системы, те и не приходите на работу в Сбербанк. Нам деваться некуда. К каким-то вещам, связанным не с суперинтеллектуальной деятельностью, а, например, с разработкой договора, мы подходили давно, когда делались конструкторы договора. Я думаю, что подготовка серьезно изменится и упростится с внедрением этих новых технологий и искусственного интеллекта. Но есть вещи, которые без участия человека не сделать, поэтому профессия юриста останется.

Как в целом Институт адаптирует свои программы к изменениям в законодательстве?

– Это мы делаем каждый год. На Ученом совете Института в июне каждого года мы утверждаем все образовательные программы с учетом внесенных в них изменений, которые возникли в нашем законодательстве. Это касается не только юриспруденции, это касается и таможенного дела, это касается и экономической безопасности.

У нас в Институте порядка шестидесяти образовательных программ. Каждый год мы их все пересматриваем. На новый год мы готовим новые программы. Я вам привел пример с правовым регулированием цифровой экономики, с возникновением новых магистерских программ. Так, например, в этом году у нас появилась магистерская программа по правовому регулированию контрольно-надзорной деятельности. Наши преподаватели как эксперты участвуют в формировании и правового понимания, и правовой реализации этих процессов. Иначе нельзя на сегодняшний день. Это как преподавать, не имея собственного практического опыта. Если раньше было достаточно теоретических знаний, то сейчас студенты не воспринимают это. Порядка 70% наших преподавателей совмещают преподавание с практической деятельностью.

Кому точно не стоит получать юридическое образование? Есть ли профнепригодность в этой сфере?

– Профнепригодность для юриспруденции – если патологически низкое правосознание. Вот, например, человек знает все, даже какой-то минимальной частью правовых знаний обладает, но систематически их нарушает – значит, правосознание у него на нуле.

Я все время почему-то привожу пример с дорогой, потому что, наверное, я каждый день езжу из загорода на машине. Некоторые водители в принципе не могут быть юристами, потому что они изначально считают себя лучше всех. Я сам являюсь водителем, сам езжу за рулем, законопослушный гражданин, поэтому стараюсь (это говорит, что у меня не абсолютное правосознание) не нарушать ничего.

На ваш взгляд, получив юридическое образование, какими моральными качествами должен обладать выпускник и каких принципов придерживаться?

– Об этом сказали уже больше двух тысяч лет назад в десяти заповедях. Обратите внимание: начиная с шестой заповеди (если мне память не изменяет, то это «Не убий!»), это все говорит о высоком правосознании и высокой правовой культуре. Это фактически говорит напрямую о том, что нельзя нарушать законы. Перед этим заповеди говорят о других законах – нравственных, моральных, житейских. А вот эти говорят абсолютно точно о том, что существует правовая система, которая содержит в себе набор правовых норм и правил, которые нарушать нельзя, нравится тебе это или не нравится. Dura lex, sed lex!

А что касается пожеланий. Каждый год на вручении дипломов выпускникам Института в качестве напутствия им я им говорю о тех заповедях, которые сложились у меня в процессе жизни. Вот некоторые из них: «Никогда не нарушайте законы. Более того, вы должны их охранять и защищать», «Не изменяйте своим принципам и убеждениям независимо ни от каких обстоятельств. Всегда будьте честны, хотя бы перед собой», «Сохраните в себе жажду открытий. Не растеряйте в бытовых проблемах и мелочной суете способность и желание постигать новое и неизведанное», «Никогда и ничего не бойтесь, ни в профессии, ни в жизни в том числе, не бойтесь перемен».

Фото: ФедералПресс / Виктор Вытольский

Оригинал статьи

Воспитание правовой культуры и правосознания

30 октября 2013 года прокурор Волжского района Самарской области Шуваткин А.В. в целях правового просвещения выступил перед студентами 5 курса юридического факультета Самарского государственного университета с темой «История создания и становления органов прокуратуры в России».

Воспитание правовой культуры и правосознания будущих юристов является неотъемлемой частью образовательного процесса. Прокуратура занимает активную позицию в формировании представления выпускников юридического факультета о профессиональной компетенции сотрудников правоохранительных органов.

В своем выступлении А.В. Шуваткин осветил вопросы создания института прокуратуры в системе государственного устройства, деятельности органов прокуратуры в эпоху царской России, в советский период и в современной России. При этом, особое внимание уделено прокурорскому надзору в пенитенциарной сфере.

Так, 12 января 1722 года знаменуется днем создания прокуратуры в России. Прокуратура создавалась как единая централизованная структура во главе с генерал-прокурором П.И. Ягужинским.

Роль и значение органов прокуратуры менялись в зависимости от эпохи и периода становления и развития правовой системы Российского государства.

На современном этапе надзорная деятельность органов прокуратуры регулируется Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» от 17.01.1992 № 2202-1, а также Приказами Генерального прокурора Российской Федерации.

Важной составной частью деятельности прокуратуры является надзор за соблюдением правового положения осужденных, под которым следует понимать совокупность общих конституционных, гражданских прав, а также специальных прав и обязанностей, которыми обладают осужденные.

А.В. Шуваткин поделился со студентами юридического факультета практическим опытом по реализации полномочий в сфере надзора за соблюдением правового положения осужденных, на примере Самарской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Самарской области.

Выступление закончилось оживленной дискуссией по актуальным вопросам в сфере реализации прокурорскими работниками своих полномочий.

Новости: Дополнительная правовая помощь оказана: подготовлен административный иск о признании незаконным отказа в согласовании схемы земельного участка, который удовлетворен

28 Мая 2021 г.

В январе 2021 года в рамках проекта «Помогать вместе» в Челябинскую региональную общественную социально-правозащитную организацию «Правосознание» обратилась за помощью гражданка П. , которая самостоятельно не могла решить вопрос, связанный с ее земельным участком. В ходе проекта ей была оказана квалифицированная индивидуальная правовая помощь, которая привела к положительному решению суда для заявительницы. Рассказываем подробности истории и оказанной помощи.

В ходе приема адвоката проекта Хардиной Елены Викторовны гражданка П. рассказала, что в 1994 году на основании постановления главы администрации ей был передан в собственность для садоводства земельный участок в коллективном саду. Свое право она зарегистрировала в 2008 году в Управлении Федеральной регистрационной службы по Челябинской области. По настоящее время она является членом садоводческого некоммерческого товарищества.

В 2020 году женщина провела межевание земельного участка, местоположение границ земельного участка согласовала со смежными земельными участками. После чего она обратилась в Комитет по управлению имуществом и земельным отношениям с заявлением об утверждении схемы расположения земельного участка с разрешенным видом использования «для ведения садоводства».

Однако решением Комитета гражданке П. было отказано в образовании земельного участка на территории СНТ посредством утверждения схемы расположения земельного участка. В основании данного решения было указано, что после 01 января 2020 года образование земельных участков на территории садоводческих некоммерческих товариществ возможно только при наличии утвержденного проекта межевания территории.

В ходе оказания индивидуальной правовой помощи, после анализа представленных документов, был сделан вывод о том, что отказ в согласовании схемы земельного участка является незаконным и нарушающим права женщины. Со стороны ЧРОСПО «Правосознание» заявительные было подготовлено административное исковое заявление о признании незаконным отказа в согласовании схемы земельного участка

В исковом заявлении, в том числе было указано, что в силу пункта 2.8. статьи 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» от 25 октября 2001 года № 137-ФЗ предоставление земельного участка гражданину в собственность или в аренду осуществляется на основании решения исполнительного органа государственной власти или органа местного самоуправления, предусмотренных статьей 39. 2 Земельного кодекса Российской Федерации, на основании заявления гражданина или его представителя. К указанному заявлению прилагаются: 1) схема расположения земельного участка на кадастровом плане территории, подготовленная гражданином. Представление данной схемы не требуется при наличии утвержденных проекта межевания территории, в границах которой расположен земельный участок, проекта организации и застройки территории некоммерческой организации, указанной в абзаце первом пункта 2.7 настоящей статьи, либо при наличии описания местоположения границ такого земельного участка в Едином государственном реестре недвижимости; 2) протокол общего собрания членов некоммерческой организации, указанной в абзаце первом пункта 2.7 настоящей статьи, о распределении земельных участков между членами такой некоммерческой организации или иной документ, устанавливающий распределение земельных участков в этой некоммерческой организации, либо выписка из указанного протокола или указанного документа.

Таким образом, поскольку гражданка П. является членом СНТ, собственником земельного участка, данный участок предоставлен ей в пользование для ведения садоводства, не является изъятым из оборота, ограниченным в обороте и в отношении данного участка не принято решение о резервировании для государственных или муниципальных нужд, то отсутствие утвержденного проекта межевания территории СНТ не может умалять право административного истца на постановку земельного участка на кадастровый учет. При этом требования Комитета по управлению имуществом и земельным отношениям Сосновского муниципального района о предоставлении межевого плана противоречат положениям указанного выше закона.

В иске было заявлено требование о признании незаконным отказ Комитета в согласовании схемы земельного участка, а также о возложении обязанности согласовать данную схему.

Подготовленные документы были переданы гражданке П. Ей подробно был разъяснен порядок действий в суде. Адвокат был на постоянной связи с заявителем с целью оказания дополнительной консультационной помощи.

На этой неделе гражданка П. сообщила приятную новость – суд согласился с заявленными в исковом заявлении требованиями и удовлетворил их. Надеемся, что решение суда в данном виде вступит в законную силу и заявительница сможет в полной мере реализовать свои права.

Проект «Помогать вместе» реализуется с использованием гранта Губернатора Челябинской области, предоставленного Фондом «Центр поддержки гражданских инициатив и развития некоммерческого сектора экономики Челябинской области».

Другие новости

Официальный сайт муниципального образования Кузоватовский район

Правосознание населения формируется под влиянием как объективных, так и субъективных факторов. Процесс формирования индивидуального правосознания — это процесс становления личности, объективно ориентированной в сфере права, имеющей определенную позицию в системе социальных (в том числе регулируемых правом) отношений, осознающих свою позицию, свои интересы и суть отношений, в которые индивид включен. Ориентация гражданина на следование правовым установлениям напрямую зависит от того, насколько установления объективно отражают общие интересы, являются ли эти интересы приоритетными при реализации нормативных правовых актов, иными словами, насколько результативен закон.

Выявление общего интереса и отражение его в законе так же важны, как и его последующая защита и охрана на всех стадиях реализации принятых норм. Государство и структуры государственной власти несут ответственность за сложившуюся социальную реальность, а не только за точность и полноту реализации принятых нормативных правовых актов.

В правосознании как форме общественного сознания находит отражение как общий интерес, так и степень (форма) его правового закрепления. При этом различными социальными группами общий интерес соотносится с групповыми и частными интересами с различной степенью мировоззренческой (идеологической) и теоретической ясности.

Механизмы, при помощи которых различные социальные общности выдают свой групповой или частный интерес за всеобщий, многообразны. Формирующее воздействие на правосознание, неадекватное объективному положению основных социальных групп и эффективной организации общественной жизни, оказывают в первую очередь экономически господствующие группы.

Общеизвестно, что правосознание может формироваться как целенаправленно, так и стихийно. При этом зачастую то, что выглядит стихийным, на самом деле является элементом целенаправленного воздействия через различные каналы. Так, значительное влияние на позицию населения оказывает публикация в СМИ результатов экспертных опросов. Например, UBS-банком был проведен опрос представителей деловой элиты, который показал динамику отношения к коррупции представителей бизнес-сообщества. Неблагоприятный климат для ведения бизнеса связывали с коррупцией в 2012 г. 55% респондентов, а в 2009 г. лишь 10%. На самом деле уровень коррупции остался примерно на том же уровне, но изменилась позиция регулирующих и контролирующих органов власти, требующих исполнения установленных в сфере экономики правил экономического оборота, закрепленных в том числе и законодательно. Приведенная оценочная позиция лиц, доход которых превышает 50 млн. долл., формирует общественное мнение в большей степени, чем длинные статистические выкладки. Именно поэтому важно изучать мнение населения о последовательности и скоординированности действий органов государственной власти и гражданского общества по противодействию коррупции, анализировать оценку гражданами результативности действия законов в сфере предупреждения и искоренения коррупции.

Восприятие климата как неблагоприятного в значительной степени не имеет объективного подтверждения. Так, получение разрешений, соблюдение установленных законом норм и правил не должны восприниматься как неблагоприятный климат или административный барьер, так как правила могут быть объективно обусловлены природой самого предпринимательского сегмента, а могут быть произвольно установлены без учета объективных условий. Но и при оценке закона как недостаточно социально обусловленного предприниматели обязаны выполнять его требования не только формально, но и по существу общей (комплексной) правовой регламентации регулируемых отношений.

В любом случае то, что установлено законом, может быть лишь им же и отменено. Допустимость несоблюдения установленных законом ограничений многими предпринимателями обосновывается различными способами: несоответствием общепринятым нормам и правилам, принципам справедливости и целесообразности, прежде всего закрепленным правам предпринимателей как собственников того или иного имущества. «Удобным» объяснением является и объявление коррупционными действий органов власти в случаях, если эти действия не соответствуют коммерческим интересам предпринимателей.

Специфика правового регулирования заключается в том, что регламентируются не все аспекты общественных отношений, а только те, которые можно объективировать, формализовать, закрепить и проконтролировать правовыми средствами. При этом значителен крен в сторону процедурного регламентирования общественных отношений. Это в первую очередь сказывается на отношении населения к действию нормативных правовых установлений.

Социальные цели, закладываемые при принятии нормативного правового акта, постоянно отслеживаются и оцениваются гражданами, в то время как сам закон и принятые на его основе регламентирующие документы часто ими даже не читаются. Процедуры, регламенты, порядки становятся доступны гражданам в форме собственного реального социального опыта при обращении в органы власти, в организации, оказывающие государственные и муниципальные услуги, и в редких случаях — в ходе консультаций с юристами или иными специалистами.

Правовое регламентирование, описывая в форме дозволений, предписаний, запретов определенную социальную реальность, воспринимается гражданами опосредованно, через понимание устойчивого порядка вещей, сформированного при помощи данной правовой системы. Так же воспринимается и социальный результат действия законов — через понимание социальной полезности и обусловленности совершенных на основе закона действий и достижение целей, поставленных законодателем (воздействие на общественные отношения). Именно комплексная оценка усилий властей и достигнутых социальных целей формирует у граждан уважение к закону или правовой негативизм.

В первую очередь именно на уровне обыденного правосознания в специфической форме гражданин соотносит свои интересы, вытекающие из его объективного положения, в системе общественных отношений с общими интересами, в том числе закрепленными в правовой форме, и правовыми нормами.

Следует учитывать, что «формирование обыденного правосознания связано с повседневным осмыслением правовой действительности, предполагающим первичность эмоционально-чувственного восприятия» <1>. Поведенческие характеристики, т.е. установки, привычные формы поведения, эмоциональные оценки ориентируют гражданина в социальной действительности с большей устойчивостью, большей личностной определенностью, вытекающей из объективного положения (позиции) гражданина в системе общественных отношений.

———————————

<1> Семенова М.Ю. Идея законности как результат доктринального осмысления правовой действительности // Общество и право. 2011. N 1.

 

Любое социальное явление регламентируется не одной нормой или законом. Сложная система правовых регуляторов, задействованная по каждому из совершаемых гражданином поступков, включает как иерархизированную систему норм (описывающих должное), так и всю совокупность действий по их реализации (не только органов власти, но и иных субъектов регулируемых отношений).

Поэтому в восприятии гражданина закон присутствует как многопрофильное явление, поддерживаемое властными действиями и находящее отражение в социальной практике, а не как совокупность отдельных законов, нормативных правовых актов и норм. Опросы показывают, что понятие законности как определенного социально-экономического порядка в сознании граждан главенствует над представлениями о соответствии закону. Если положения закона могут быть социально не обоснованы или применяться неверно (не в целях, предусмотренных при его принятии), то законность как понятие более интегративное соответствует должному социально-экономическому порядку.

Борьба интересов различных социальных групп создает в настоящее время определенный социально-экономический порядок, в полной мере не соответствующий интересам ни одной из групп. Эта борьба постоянно усиливается. В связи с этим первоочередной задачей становится укрепление законности. «Необходимо восстановить законность в регионах, где мафиозные структуры стремятся подменять органы власти и имеет место коррупция в ее наиболее опасных системных формах» <2>.

———————————

<2> Зорькин В.Д. Коррупция как угроза стабильному развитию общества // Журнал российского права. 2012. N 7.

 

Все вышесказанное справедливо и в отношении результативности Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ «О противодействии коррупции» (далее — Закон о противодействии коррупции), направленного на совершенствование деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, институтов гражданского общества, организаций и физических лиц в пределах их полномочий по предупреждению коррупции и борьбе с ней. Эффективность данного Закона с точки зрения населения состоит не только в полной реализации его норм. Зачастую граждане не могут однозначно «связать» антикоррупционные правовые нормы или иные предлагаемые в их развитие правовые меры с наступающими последствиями. Поэтому результативность закона и действий власти в сфере противодействия коррупции оценивается ими с точки зрения предупреждения правонарушений в сфере экономики, которая регулируется огромным количеством законов.

Любые нарушения в экономической сфере — это прежде всего признание того, что законы не работают, их регулятивная сила низка. Речь идет не об исполнении закона, а о недостаточном понимании природы регулируемых отношений, сил и интересов, задействованных в осуществлении реальных экономических отношений.

Система законов, иных нормативных правовых актов должна быть изоморфной моделью регулируемых отношений. При этом социальный результат действия закона, т.е. планируемое законодателем воздействие на социальные отношения, достижение поставленных в ходе правотворчества и правоприменения целей, оценивается гражданами с точки зрения полноты и достоверности, у населения формируется представление не только о полезном эффекте реализуемых норм, но и обо всем комплексе последствий действия власти по их реализации.

Недифференцированное отношение к социальной ситуации (реальности), возникшей в результате действий на основе закона органов власти (и иных социальных субъектов), — это проекция личностного отношения индивида к объективной социальной действительности. Это многоаспектное с психологической стороны образование в ходе опросов выступает в виде конкретного оценочного суждения, которое может формироваться под влиянием внешних информационных воздействий, а также отражать реальную позицию гражданина в регулируемых отношениях.

В условиях, когда распоряжение обобществленной собственностью переходит (иногда вместе с собственностью) к субъектам предпринимательской деятельности — частным лицам и компаниям, коррупция приобретает особенно опасные формы. Рекомендации о повышении социальной ответственности бизнеса практически не дают результата. Недостижение поставленных целей воспринимается гражданами как слабость и непоследовательность государственной власти.

Что должно являться вектором общественного развития при возрастании продуктивности используемых средств производства, а следовательно, получаемого продукта? Прежде всего обеспечение господства «производителей над своим собственным производственным процессом и продуктом производства» <3>. В зависимости от того, как государство реализует эту задачу, в какой степени оно способно на «обуздание» стихийности и произвольности в сфере экономики, гражданин (участник общественного производства) по-разному позиционирует себя как по отношению к государству, так и по отношению к Закону о противодействии коррупции.

———————————

<3> Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 174.

 

Отношение к закону как двойному опосредованию отчужденных от гражданина сил — производное от понимания гражданином интересов, защищаемых данным законом: закон как средство обуздания частного интереса, пренебрегающего даже куцыми юридизированными правилами игры, либо закон для отстранения государства от участия в управлении обобществленными средствами производства и передачи всей полноты власти в руки гражданского общества (совокупности разобщенных производителей, взаимодействующих на рынке). Присвоенные полномочия по учреждению норм и правил торгового оборота, распространение практики регулирования из иной социальной действительности на российскую действительность (в значительной мере еще сохранившей производство на основе непосредственно обобществленной собственности) порождают хаос и противоречия не на стадии законотворчества, а на стадиях реального правоприменения и социального регулирования.

Отношение к закону и реальной практике его осуществления со стороны тех или иных социальных групп определяется прежде всего разным их положением в системе общественного производства. Ответ на вопрос, кого защищает закон, является ключевым.

В этом аспекте достаточно показательно эмоционально-личностное отношение к закону. На вопрос «Чувствуете ли Вы себя лично под защитой закона?» 68% граждан в 2006 г. и 58% в 2010 г. ответили отрицательно. И хотя имеет место определенная позитивная динамика, тем не менее под защитой закона ощущает себя только 1/3 населения <4>. При этом если около 1/3 граждан оценивают это как личную угрозу, связанную с системностью коррупции всей государственной и судебной власти, то 46% полагают, что причина — массовые нарушения требований закона самими гражданами. Результатом действия закона и власти по его исполнению является поведение граждан в сфере, на регламентирование которой и направлен закон, иными словами, определенный социально-экономический порядок, который должен быть обеспечен действиями власти. Массовое поведение в сфере действия закона — это и есть реальное воплощение закона, то, что ряд авторов называют живой жизнью закона.

———————————

<4> См.: Кого защищает закон? Левада-Центр. Экспресс-информация. 2011. 20 янв.

 

Если власть игнорирует массовые нарушения закона, если на стадии реализации происходит эмпирическая корректировка его положений, а на каждом уровне вразрез с заложенными целями истолковываются положения закона, то граждане адаптируются к безвластию официально установленных органов власти и ориентируются на экономически господствующие структуры.

Граждане повсеместно сталкиваются со сложившимся экономическим механизмом, позволяющим трактовать государственные установления в процессе применения недолжными лицами. Официальное толкование запаздывает или идет по пути санкционирования сложившихся отношений. Как правило, власть оценивают с точки зрения эффективности принятых управленческих решений. Не случайно любые последовательные действия власти по корректировке экономического механизма, по наведению порядка воспринимаются позитивно, растет доверие к понятным реальным действиям органов власти, конкретным мероприятиям.

Результатом реализации Закона о противодействии коррупции прежде всего должно быть снижение произвольности в распоряжении (реально обобществленными в процессе производства) собственностью, имеющей как стоимостное выражение, так и функциональное (потребительская стоимость), уменьшение стихийности в развитии, возрастание предсказуемости.

Попытки замены органов власти структурами гражданского общества вызывает недоверие со стороны граждан. Природа конкретных некоммерческих организаций, социальная пристрастность, ориентация на защиту интересов и потребностей определенных социальных групп (и способов защиты прав отдельных граждан), а не на общее совершенствование социального регулирования, понятна гражданам. Именно поэтому граждане считают необходимым установить более жесткий контроль за их деятельностью со стороны государства.

По данным опроса о реальном полновластии органов управления и иных социальных структур, легче всего гражданам оценить, от кого зависит положение дел в городе или районе. Естественно, что при этом граждане называют органы местной власти (муниципалитеты, мэрии, префектуры) (около 35%) <5>. Почти в такой же степени, по их мнению, влияет на положение дел в районе деятельность губернатора. Причем интересно, что если увеличивается число тех, кто считает, что более значим губернатор, то снижается число сторонников мнения о том, что более значима местная власть.

———————————

<5> См.: Нужна ли России независимость ветвей власти? Левада-Центр. Экспресс-информация. 2011. 19 янв.

 

В принципе большинство (60%) граждан не являются сторонниками разделения и независимости властей. Каждая из ветвей, находясь за пределами взаимного контроля и взаимодействия, потенциально коррупциогенна. Так, при ответе на вопрос «Контролируется ли органами исполнительной власти деятельность Вашего законодательного собрания?» значительная часть граждан сочла, что она коррумпирована и каждый, у кого есть деньги, может дать взятку и добиться принятия благоприятного для себя закона. На вопрос, должны ли Государственная Дума, законодательные собрания регионов и местные законодательные органы быть полностью независимы от органов исполнительной власти, ответили положительно около 20% и примерно столько же затруднились с ответом.

Обобщенная эмоциональная оценка власти населением негативна. При этом надо учитывать, что в данном случае, несмотря на форму вопроса, граждане оценивают не саму власть, а результаты ее функционирования в аспекте решения жизненно важных для страны задач. Субъективность оценок не должна умалять того факта, что последовательность и системность действий власти не ясны не только гражданам, но и самим представителям власти. В результате на вопрос «Чем, по-вашему, обеспокоены люди, находящиеся сейчас у власти?» большая часть граждан отвечает: собственной выгодой — 27%, стремлением удержаться у власти — 27%, 14% респондентов полагают, что они руководствуются интересами развития страны, 10% — национальной безопасностью <6>, 12% (и это новое в позиции граждан) - защитой крупных корпораций.

———————————

<6> См.: Чем обеспокоены люди, стоящие у власти? Левада-Центр. Экспресс-информация. 2011. 6 апр.

 

Борьба с коррупцией — это задача прежде всего повышения эффективности государственного аппарата. Сторонников снижения роли государства в регулировании экономики значительно меньше, чем граждан, считающих необходимым упростить процедуру увольнения с госслужбы лиц, подозреваемых в коррупции. Опыт функционирования рыночных отношений вызывает у граждан обоснованные сомнения в том, что планируемый результат (оптимизация хозяйственного механизма и повышения эффективности производства) может быть достигнут путем повышения стихийности в процессе производства и обмена. Так, снижение участия государства в деятельности крупных компаний 27% респондентов считают важной и нужной мерой (см. табл. 1).

 

Таблица 1 <7>

 

———————————

<7> См.: Децентрализация, приватизация, борьба с коррупцией: россияне о петербургских инициативах Президента Медведева. ВЦИОМ. Пресс-выпуск N 1789. 30 июня 2011 г.

 

Д.А. Медведев предложил ряд мер, направленных на модернизацию экономики.

Как Вы оцениваете озвученные им предложения?                            

Снизить участие государства в   

деятельности крупных компаний:  

провести приватизацию контрольных

пакетов акций                   

Скорее важная и нужная мера   

  27% 

Скорее неважная и ненужная мера

  47% 

Затрудняюсь ответить          

  26% 

Перераспределить властные       

полномочия между уровнями власти

в пользу местного самоуправления,

пересмотреть соотношение налогов

в пользу местных бюджетов        

Скорее важная и нужная мера   

  56% 

Скорее неважная и ненужная мера

  21% 

Затрудняюсь ответить          

  23% 

Упростить процедуру увольнения с

госслужбы лиц, подозреваемых в  

коррупции: расширить основания  

для этого                        

Скорее важная и нужная мера   

  67% 

Скорее неважная и ненужная мера

  14% 

Затрудняюсь ответить          

  19% 

Непонимание гражданами происходящего связано с неопределенностью позиции высшего руководства и с возрастанием стихийности в развитии экономики, обусловленным снижением государственного контроля за деятельностью предпринимателей.

Отношение к государственным институтам — важная предпосылка для предупреждения коррупции. Большая часть населения полагает, что руководство страны хочет, но не может успешно бороться с коррупцией (30%) либо может, но не хочет этого делать (33%). Оптимистов, считающих, что руководство хочет и может успешно бороться с коррупцией (12%), даже меньше, чем тех, кто присоединился к мнению, что руководство страны не хочет и не может успешно бороться с коррупцией (16%) <11>.

<11> См.: Проблема коррупции в России. ФОМ. 2012. 17 — 18 марта.

На вопрос о принципиальной возможности искоренить коррупцию положительно ответили 39% опрошенных, 43% — отрицательно. При этом каждый пятый вообще затруднился с ответом. Оценка возможности или невозможности искоренения коррупции в России тесным образом связана с представлениями населения о социально-экономической природе государства, признании общественного устройства разумным, справедливым.

Одним из важнейших критериев результативности действия законов в экономической сфере является оценка разрыва между богатыми и бедными. Число граждан, считающих, что этот разрыв увеличился (в сравнении с 1990-ми гг.), возросло с 67% в 2010 г. до 73% в 2011 г. При этом более 80% опрошенных полагают, что роль и влияние бюрократии и чиновников стали больше или остались на том же уровне. Таким образом, ответственность за подобный результат возлагается населением на неэффективно действующий государственный аппарат.

Что касается представлений граждан о мерах по предупреждению коррупции и снижению уровня коррупционных нарушений, то в первую очередь предлагается снижение выгодности совершения коррупционных нарушений участниками коррупционных схем - чиновниками и предпринимателями. В законодательном порядке предлагается предусмотреть конфискацию имущества чиновников-взяточников и членов их семей (46%) или взыскание штрафов, в десятки раз превышающих размеры взяток (40%) <12>.

<12> См.: Коррупция в стране. Левада-Центр. Экспресс-информация. 2011. 13 — 16 мая.

Ограничение возможности влияния чиновников на бизнес и на деятельность предпринимателей считает действенной мерой снижения уровня коррупции примерно каждый пятый респондент. Форма ограничения при этом может быть разной, например предприниматели из ТПП и «ОПОРЫ России» ориентированы на признание бизнесменов добросовестными на основе оценки их деятельности и на разработку особого правового статуса для таких предпринимателей.

Всего 16% граждан считают, что снизить уровень коррупции поможет обеспечение большей открытости работы всех организаций и ведомств и освещение их деятельности в независимых СМИ.

Особый интерес представляет субъективное отношение граждан к коррупции как особому социальному явлению в жизни общества, которые склонны оценивать коррупцию как массовое (устойчивое) социальное явление, пронизывающее всю систему государственного управления, позволяющее в обход закона решать повседневные и деловые проблемы быстрее и дешевле (см. табл. 3). Распространенность (а следовательно, допустимость) такого поведения признается более чем 90% опрошенных.

Оценка населением предпринимаемых для снижения уровня коррупции мер также должна вестись в мониторинговом режиме. Иногда действенность предлагаемых решений при их принятии оценивается высоко как разработчиками закона, так и гражданами, а в процессе их реализации возникают трудности. В результате отношение населения к таким плохо реализуемым мерам существенно меняется. Так, если в 2009 г. граждане достаточно позитивно отнеслись к введению деклараций о доходах и имуществе для государственных чиновников и членов их семей, то в 2011 г. как заинтересованность, так и доверие к таким декларациям значительно снизились <13>.

<13> См.: Декларация о доходах чиновников: интересуемся? смотрим? доверяем? ВЦИОМ. Пресс-выпуск N 1756. 2011. 20 мая.

Изучение динамики отношения к предлагаемым законодательным мерам позволяет поставить вопрос о том, насколько изменение отношения обусловлено плохой реализацией, а насколько эта мера в принципе не может дать ожидаемого эффекта. Опрос граждан в 2012 г. показал, что 66% поддерживают законопроект, согласно которому российским чиновникам будет запрещено иметь недвижимость и банковские счета за рубежом <14>.

<14> См.: Опрос «ФОМнибус». Проект «Доминанты». 2012. 12 авг.

Следует подчеркнуть, что еще десять лет назад опросы не фиксировали наличие устойчивых групп сторонников рыночного регулирования экономической жизни общества, снижения государственного влияния на экономику. В настоящее же время уже сформированы группы населения, чье положение в экономическом механизме и объективные коммерческие интересы делают их последовательными сторонниками ослабления государственного участия в регулировании социально-экономической жизни общества, даже если это ведет к ослаблению страны. Хотя их число и не превышает трети, их коммерческий успех позволяет им претендовать на политическое господство.

Опросы показывают, что мнения граждан расходятся именно в оценке роли государства. Так, 63% полагают, что Президенту РФ и Правительству РФ следует жестче контролировать экономику и политическую жизнь в стране, но при этом достаточное количество граждан придерживается и другого мнения. До настоящего времени 28% опрошенных считают, что необходимо предоставить людям свободу заниматься своими делами и следить только за тем, чтобы они не нарушали закон. С учетом необязательности соблюдения закона, с которым столкнулись граждане, понятно, почему число сторонников у этого мнения снизилось с 48 до 28% в 2010 г., 28% — это как раз те граждане, которые в наибольшей степени извлекают пользу из неприменяемого (или неправильно применяемого) закона.

Практика применения (или неприменения) закона в интересах определенных групп, давление коммерческого интереса на правовые решения различного уровня подрывают доверие к государству как выразителю общей воли и общего интереса. Вычленившаяся группа лиц, стремящихся к тому, чтобы поставить себе на службу государство (см. табл. 4), является основой коррупционного давления на государственный аппарат и нуждается в более подробном социологическом изучении.

<15> См.: Отношения общества и государства в глазах россиян. Левада-Центр. Экспресс-информация. 2010. 16 марта.

Восприятие власти как общей воли в существующих условиях затруднено многими обстоятельствами. Но факт остается фактом: если в 1989 г., признавая все трудности, 37% населения ассоциировало себя с государством, то в дальнейшем наиболее многочисленной становится группа граждан, отделяющих себя от государства.

Подготовлено с использованием СПС «Консультант+»

Защита совести для медицинских работников

Темы на этой странице : Права вашей совести | Федеральный закон о защите совести поставщика медицинских услуг | Как подать жалобу по совести | Ресурсы | Последние действия

Права вашей совести

Защита совести применяется к поставщикам медицинских услуг, которые отказываются оказывать, предоставлять или помогать определенные медицинские услуги по религиозным или моральным соображениям.

Федеральные законы защищают права совести поставщиков медицинских услуг и запрещают получателям определенных федеральных средств дискриминировать поставщиков медицинских услуг, которые отказываются участвовать в этих услугах на основании моральных возражений или религиозных убеждений.

Вы можете подать жалобу в соответствии с Законом о защите совести федерального поставщика медицинских услуг, если считаете, что подверглись дискриминации, потому что вы:

  • Возражение, участие или отказ от участия в определенных медицинских процедурах, включая аборт и стерилизацию, а также в соответствующей учебной и исследовательской деятельности

  • Принуждены к выполнению процедур, противоречащих вашим религиозным или моральным убеждениям

  • Отказ в предоставлении медицинских товаров или услуг с целью вызвать смерть человека или способствовать смерти, например, в результате самоубийства или эвтаназии с помощью

Федеральный закон о защите совести поставщика медицинских услуг

OCR принимает жалобы на дискриминацию в соответствии со следующими законами:

Церковные поправки

Положения о совести, содержащиеся в 42 U. SC § 300a-7 et seq., Известные под общим названием «церковные поправки», были приняты в 1970-х годах для защиты прав совести лиц и организаций, которые возражают против выполнения процедур аборта или стерилизации или оказания им помощи, если это будет противоречить религиозным убеждениям или моральным убеждениям провайдера. Это положение также распространяет защиту на кадровые решения и запрещает любой организации, которая получает грант, контракт, ссуду или гарантию ссуды в соответствии с определенными законодательными актами, введенными в действие Департаментом, от дискриминации любого врача или другого медицинского персонала при приеме на работу, потому что это лицо либо выполняло, либо отказывалось сделать аборт, если это противоречит религиозным убеждениям или моральным убеждениям человека.

Закон о государственной службе здравоохранения, § 245

Принят в 1996 году, раздел 245, содержащийся в 42 U.S.C. § 238n запрещает федеральному правительству и органам власти штата или местного самоуправления, получающим федеральную финансовую помощь, дискриминировать любое учреждение здравоохранения на том основании, что оно: 1) отказывается проходить обучение по выполнению искусственных абортов, требовать или предоставлять такое обучение. для выполнения таких абортов или предоставления направлений на такое обучение или такие аборты; 2) отказывается организовать такую ​​деятельность; или 3) посещает (или посещал) программу последипломного обучения врачей или любую другую программу обучения медицинским профессиям, которая не выполняет (или не выполняла) искусственные аборты или требует, предоставляет или направляет для обучения в работе искусственных абортов, или организовать такое обучение.

Поправка Велдона

Поправка Велдона была первоначально принята как часть ассигнований HHS и повторно принималась (или включалась посредством ссылки) в каждый последующий закон об ассигнованиях HHS с 2005 года. Она предусматривает, что «[n] один из средств, предоставленных в соответствии с этим Законом [делая ассигнования для министерств труда, здравоохранения и социальных служб и образования] могут быть предоставлены федеральному агентству или программе, или правительству штата или местного самоуправления, если такое агентство, программа или правительство подчиняются какой-либо институциональной или индивидуальной организации здравоохранения. на дискриминацию на основании того, что медицинское учреждение не предоставляет, не оплачивает, не покрывает и не направляет аборты.Он также определяет «медицинское учреждение», чтобы включать «отдельного врача или другого медицинского работника, больницу, спонсируемую поставщиком организацию, организацию по поддержанию здоровья, план медицинского страхования или любое другое медицинское учреждение, организацию. , или план. »

Закон о доступном медицинском обслуживании

Закон о доступном медицинском обслуживании (Pub. L. No. 111-148 с поправками Pub. L. No. 111-152) включает новые меры защиты совести поставщика медицинских услуг в рамках программы обмена медицинского страхования.Раздел 1303 (b) (4) Закона предусматривает, что «Ни один квалифицированный план медицинского обслуживания, предлагаемый через биржу, не может дискриминировать любого отдельного поставщика медицинских услуг или медицинского учреждения из-за его нежелания предоставлять, оплачивать, обеспечивать покрытие или направлять для абортов ». Недавний исполнительный указ подтверждает, что в соответствии с Законом о доступном медицинском обслуживании давно действующие федеральные законы о совести поставщика медицинских услуг остаются в силе, а новые меры защиты запрещают дискриминацию в отношении медицинских учреждений и поставщиков медицинских услуг на основании их нежелания предоставлять, оплачивать, обеспечивать покрытие или обратитесь за абортами.Правительственный указ 13535 «Обеспечение соблюдения и применения ограничений на аборты в Законе о защите пациентов и доступном медицинском обслуживании» (24 марта 2010 г.).

Кроме того, раздел 1553 Закона о доступном медицинском обслуживании (42 USC § 18113) предусматривает защиту совести в отношении оказания помощи при самоубийстве. «Федеральное правительство и любое государство или местное правительство или поставщик медицинских услуг, которые получают федеральную финансовую помощь в соответствии с настоящим Законом (или в соответствии с поправкой, внесенной этим Законом) или любым планом медицинского страхования, созданным в соответствии с этим Законом (или в соответствии с поправкой, внесенной настоящим Законом. ), не может подвергать отдельное или институциональное учреждение здравоохранения дискриминации на том основании, что оно не предоставляет никаких предметов медицинского обслуживания или услуг, предоставляемых с целью вызвать смерть какого-либо лица или с целью оказания помощи в ее причинении. , например, при помощи самоубийства, эвтаназии или убийства из милосердия.”

Как подать жалобу по совести

Вы можете подать жалобу через Интернет, по почте, факсу или электронной почте. Узнайте больше о том, как подать жалобу в OCR.

Ресурсы

Последние действия

Положения о совести фармацевта Законы и информация

Обновлено сентябрь 2018 г.

Медицинские работники могут обычно отказываться от услуг на основании личных убеждений. Эти меры защиты, также известные как «положения совести», были впервые введены в действие в ответ на решение Верховного суда США по делу Roe v.Дело Уэйда, 410 U.S. 113 (1973). Роу против Уэйда было знаменательным решением, устанавливающим, что большинство законов против абортов нарушают конституционное право на неприкосновенность частной жизни, отменяя законы штата, запрещающие или ограничивающие аборты. Некоторые штаты впоследствии предложили законы и приняли законы, позволяющие врачам и другим прямым поставщикам медицинских услуг отказываться от проведения аборта или помогать в нем, а больницам — отказывать в разрешении аборта в своих учреждениях.

Проблема теперь включает фармацевтов, которые отказываются заполнять рецепты экстренной контрацепции и контрацепции.Положения о совести дают фармацевтам право отказываться от оказания определенных услуг, если это противоречит их религиозным или личным убеждениям или ценностям. Большинство политик, связанных с сознанием, сосредоточено на том, чтобы фармацевт отпускал средства экстренной контрацепции. Экстренная контрацепция используется для прерывания оплодотворения или овуляции, но не для прерывания беременности, и представляет собой общий термин, используемый для описания нескольких различных типов противозачаточных таблеток, которые используются в повышенных дозах в течение 72 часов после незащищенного полового акта.

Экстренная контрацепция не вызывает аборта, в отличие от мифепристона, который иногда называют безоперационным абортом, медикаментозным абортом или RU-486. Фармацевты не принимают участие в назначении мифепристона. Однако они могут предоставить мизопростол, который часто назначают вместе с мифепристоном.

Некоторые штаты прямо предоставляют фармацевтам право отказывать в выдаче лекарств, связанных с противозачаточными средствами, по моральным соображениям. В других штатах аптеки требуют отпускать рецепты на противозачаточные или другие лекарства.

Ниже приведены три категории законов, принимаемых по этой теме. Первый — это право фармацевтов отказаться от защиты пациентов, например, направления к другим поставщикам услуг или других средств защиты, обеспечивающих доступ пациентов (6 штатов).Второй тип законов — это право фармацевтов отклонять законы, не предусматривающие защиты пациентов (7 штатов). Третья категория — это законы, которые применяются к поставщикам медицинских услуг в целом, но могут применяться или не применяться к фармацевтам (7 штатов).

Право на отказ с защитой пациента

Кал. Автобус. & Prof. Code § 733 (2009) — Лицензиат не должен препятствовать пациенту в получении рецептурного лекарства или устройства, которое было предписано или заказано для этого пациента по закону.

Кодекс штата Делавэр, рег. 24 2500 §3.1.2.4 (Регламент 2009 г.) — Разрешает отказ в отпуске фармацевтических препаратов на основании религиозных, моральных или этических убеждений фармацевта, выдающего лекарство, однако эти процедуры должны включать надлежащий надзор со стороны обслуживающего персонала и делегирование полномочий другому фармацевту. когда не на дежурстве.

Руководящие принципы политики штата Нью-Йорк в отношении вопросов совести (Регламент 2009 г.) — В случае, если фармацевт осознает, что у него есть моральные возражения против предоставления определенного лекарства, фармацевт имеет профессиональное обязательство предпринять соответствующие шаги, чтобы избежать возможности отказ от пациента или пренебрежение им. Когда фармацевт начинает практиковать в профессиональной среде, он должен предпринять шаги, которые могут включать уведомление владельца и контролирующего фармацевта, если их убеждения ограничивают количество лекарственных препаратов, которые они будут отпускать.

Фармацевтический совет штата Северная Каролина (Регламент 2005 г.) — фармацевт имеет право не участвовать в поведении, которое несовместимо с его или ее моралью или этикой, однако для фармацевтов недопустимо навязывать свои моральные или этические убеждения пациентов, которых они обслуживают.Фармацевты не могут препятствовать осуществлению права пациента на получение таких лекарств.

Аптечный совет штата Орегон (Постановление 2005 г.) — требует от главного фармацевта принятия письменных политик и процедур, касающихся вопросов моральной, этической и профессиональной ответственности фармацевтов. Политики и процедуры аптек могут позволить фармацевту реализовать свой выбор не участвовать, и в то же время не нарушать право пациента на получение соответствующей и законно прописанной лекарственной терапии или лекарств.

Пенсильвания Минусы. §27.103 (2009) — Фармацевты могут отказаться заполнять или пополнять рецепт, если, по профессиональному суждению фармацевта, руководствуясь интересами безопасности пациента, фармацевт считает, что рецепт не следует заполнять или пополнять. Когда фармацевт признает, что религиозные, моральные или этические убеждения приведут к отказу в выдаче рецепта, который в противном случае доступен в аптеке, фармацевт имеет профессиональное обязательство принять меры, чтобы избежать возможности бросить пациента или пренебречь им.

Право на отказ без защиты пациента

Грузия Админ. § 480-5-.03 Кодекса (2001) Предусматривает, что фармацевт не обязан выписывать рецепт на лекарство для экстренной контрацепции; предусматривает, что такой отказ не является основанием для требования о возмещении ущерба; предусматривает срок действия письменного возражения.

Arizona Rev Stat § 36-2154 (2009) — Позволяет фармацевту отказаться от участия в аборте, приеме лекарств для прерывания беременности или экстренной контрацепции.

Arkansas § 20-16-304 (1973) — От врачей, фармацевтов и частных учреждений нельзя требовать выписывать рецепт, если их отказ основан на отказе от военной службы по религиозным убеждениям.

Кодекс Айдахо, § 18-611 (2010) Предусматривает, что ни один медицинский работник не обязан предоставлять какие-либо медицинские услуги, противоречащие его или ее совести.

Кодифицированные законы Южной Дакоты § 36-11-70 (1998) — разрешает фармацевтам право отказываться от оказания услуг .

Миссури 191.724 (2012 г.) — Ни один работодатель, поставщик плана медицинского обслуживания, спонсор плана медицинского страхования, поставщик медицинских услуг или любое другое физическое или юридическое лицо не должны быть принуждены предоставлять страховое покрытие или подвергаться дискриминации или наказанию за отказ или отказ в покрытии. для аборта, контрацепции или стерилизации в плане медицинского обслуживания, если такие предметы или процедуры противоречат религиозным убеждениям или моральным убеждениям такого работодателя, поставщика плана медицинского обслуживания, спонсора плана медицинского обслуживания, поставщика медицинских услуг, физического или юридического лица.

Кодекс страхования штата Техас, § 1271.007 (2003) — Позволяет организации по поддержанию здоровья, врачу или поставщику медицинских услуг отказываться рекомендовать, предлагать советы, оплачивать, предоставлять, помогать, выполнять, организовывать или участвовать в предоставлении или выполнении любых медицинская услуга, которая нарушает религиозные убеждения организации по поддержанию здоровья, врача или поставщика медицинских услуг.

Законы о праве на отказ для поставщиков услуг

(включая законы с защитой пациентов и без нее)

Закон штата Алабама 2017-189 (2017) — Поставщик медицинских услуг имеет право не участвовать в услугах, противоречащих его совести, если поставщик возражает в письменной форме до того, как его попросят предоставить такие услуги, и план на месте чтобы убедиться, что доступ к пациенту не прерывается.

745 Илл. Comp. Стат. Аня. 70/4 (1998) — Ни один врач или медицинский персонал не несет гражданской или уголовной ответственности перед каким-либо лицом, имуществом, государственным или частным лицом или государственным должностным лицом по причине его или ее отказа выполнять, помогать, консультировать, предлагать, рекомендовать направлять или участвовать каким-либо образом в какой-либо конкретной форме медицинского обслуживания, которая противоречит совести такого врача или медицинского персонала.

Мэн Rev. Stat. синица.22, 1903 (1973) — Врачи и представители медицинских и связанных с ними учреждений имеют право отказать в предоставлении услуг по планированию семьи, если такие действия противоречат моральным или религиозным убеждениям.

Нев. Админ. § 639.753 Кодекса (2008 г.) — Фармацевт может отказать в выдаче рецепта только в том случае, если фармацевт по своему профессиональному мнению обоснованно полагает, что заполнение рецепта было бы незаконным, и заполнение рецепта неизбежно нанесло бы вред. здоровья пациента, рецепт является поддельным или рецепт не предназначен для законной медицинской цели.

NJ Rev Stat §45: 14-67.1 (2013) — Сайт аптечной практики обязан правильно заполнять законные рецепты на рецептурные лекарства или устройства, которые он носит для клиентов, без неоправданной задержки, несмотря на любые конфликты сотрудников с заполнением рецепт и отпуск определенного рецептурного лекарства или устройства из-за искренних моральных, философских или религиозных убеждений.

Вашингтон. Админ. Кодекс §246-869-010 (2007) — Аптеки обязаны доставлять законно прописанные лекарства или устройства пациентам и распространять лекарства и устройства, одобренные U.S. Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов для ограниченного распространения в аптеках или своевременное предоставление терапевтически эквивалентного лекарственного средства или устройства в соответствии с разумными ожиданиями в отношении заполнения рецепта. ДЛЯ КОНТРАЦЕПЦИИ В частности

Висконсин. Стат. Аня. § 450.095 (2009) — Требует, чтобы аптека отпускала законно предписанные противозачаточные препараты и устройства, а также незамедлительно доставляла пациенту противозачаточные препараты и устройства, распространение которых в аптеке запрещено.

Примечание. Список может быть неполным, но он отражает существующие законы штата. NCSL ценит дополнения и исправления .

Право на свободу мысли, совести и религии: для схем омбудсмена

Это право может требовать от государств принятия религиозных и иных убеждений в ряде общественных и институциональных условий. В постановлениях по делам о свободе вероисповедания четко указывается, что государства обязаны обеспечивать уважение третьими сторонами права людей выражать свои религиозные убеждения, мысли или совесть.

Суды также рассмотрели, насколько это право защищает лиц, отказывающихся от военной службы по соображениям совести, или лиц, которые отказываются выполнять определенные обязанности или побуждают других возражать из-за своих убеждений, не сталкиваясь с санкциями со стороны работодателей или системы правосудия.

Здравоохранение и социальное обеспечение

Медицинские учреждения и учреждения по уходу также должны защищать право исповедовать религию или убеждения. Это может быть связано с предоставлением однополых или боковых палат или предложением специальной диеты (например, вегетарианской, халяльной или кошерной), если люди, вероятно, будут находиться там в течение длительного периода.

Иногда это невозможно сделать с практической или финансовой точки зрения. Но на учреждениях лежит обязанность показать, что любое действие или бездействие, нарушающее право, было соразмерным следованию законной цели.

Образование

Платье

Власти могут вмешиваться в право человека носить религиозную одежду при условии, что они проявляют должное уважение к закону о правах человека, с необходимыми и соразмерными действиями для законной цели.

Право «не защищает каждое действие, мотивированное или инспирированное религией или убеждениями», и ограничения свободы человека выражать их могут быть сделаны для примирения интересов различных групп, защиты свобод других или отстаивания ценностей организации. затронутые (Лейла Сахин против Турции, 2004 г.).

Палата лордов заявила, что школа, которая запрещает ношение джилбааба (длинного и свободного покроя пальто), не нарушает Статью 9. Это право, по ее словам, не позволяет людям исповедовать свою религию в любое время и место по их выбору (Begum v Denbigh High School, 2006).

Родительские убеждения

В сфере образования право на свободу мысли, убеждений и религии тесно связано с правом родителей на образование своих детей в соответствии с их убеждениями или убеждениями, которое охватывается Протоколом 1 ЕКПЧ, статьей 2 и статьей 18 (4 МПГПП). ).Для получения дополнительной информации см. Право на образование.

Работа

Работодатели могут быть вынуждены учитывать религиозные и другие убеждения своих работников и их свободу действовать в соответствии с этими убеждениями или демонстрировать их. Дополнительные сведения см. В разделах «Религия или вера: руководство по закону» и «Религия или вера на рабочем месте: руководство для работодателей после недавних постановлений ЕСПЧ».

В деле Eweida and Others v UK 2013 Европейский суд по правам человека постановил, что отказ компании разрешить сотруднице носить ожерелье с изображением распятия является незаконным вмешательством в ее право выражать свои религиозные убеждения.Однако в судебном решении четко указано, что именно внутренний правовой порядок Великобритании позволил возникнуть ситуации, не предоставив работнику достаточной защиты.

Но в том же случае не было сочтено нарушением, когда другой работодатель сказал медсестре по гериатрии снять с нее крестик из соображений безопасности и здоровья.

Конкретные факты и обстоятельства каждого дела имеют решающее значение для понимания того, как было задействовано право.

Отказ от совести: юридическая и этическая оценка

Задний план: Более 30 лет фармацевты осуществляют право отпускать лекарства в соответствии с моральными убеждениями, основанными на иудео-христианской этике. То, что многие из этих практикующих считают очевидным отходом от этой освященной веками этики, привело к нарушению этого права.

Цель: Обзор и анализ стандартов фармацевтической практики, судебных разбирательств и этических принципов, лежащих в основе конфликтов отказа от военной службы по соображениям совести при выдаче лекарств, используемых для экстренной контрацепции.

Источники данных: Сначала мы провели поиск по терминам «совесть» и «пункт» и «План Б», а также по контрацепции и аборту с помощью Google, Yahoo и Microsoft Networks (2006 г. — 26 сентября 2008 г.).Во-вторых, мы использовали Medscape для поиска в профессиональных аптеках и других медицинских журналах, ограничивая наши термины «совестью», планом Б, контрацептивами и абортивными средствами. Наконец, мы наняли Loislaw, онлайн-службу юридического архивирования, и провели глобальный поиск по фразе «совесть», чтобы определить статус юридической дискуссии.

Синтез данных: На сегодняшний день конфликты в отношении отказа от военной службы по соображениям совести возникают, когда фармацевт считает, что выдача оральных контрацептивов нарушает его или ее моральное представление о содействии человеческой жизни.До этого времени в аптеках участвовали только практикующие из ортодоксальных христианских общин, в первую очередь набожные католики. Право фармацевта отказать в выдаче абортивных средств для контроля рождаемости в соответствии с моральной совестью по сравнению с правом женщины на репродуктивное регулирование рождаемости создало конфликт, который еще не урегулирован лицензирующими агентами, профессиональными стандартами или судами.

Выводы: Наш анализ явных конфликтов показывает, что лежащие в основе мировоззрения между фракциями делают компромисс маловероятным. Риски и обязательства зависят от соблюдения развивающихся законов штата, конкретного раскрытия моральных возражений фармацевта и профессионализма в разрешении нестабильных ситуаций. Возражающие фармацевты и их работодатели должны иметь четкие правила и процедуры, чтобы минимизировать конфликты на рабочем месте и обеспечить максимальный уход за пациентами.

Система правосудия | Бюро статистики юстиции

Какова последовательность событий в системе уголовного правосудия?

К текстовому описанию | К увеличенной версии диаграммы | Скачать версию с высоким разрешением (.zip)

Блок-схема событий в системе уголовного правосудия (показанная на диаграмме) обновляет исходную диаграмму, подготовленную Президентской комиссией по вопросам правоприменения и отправления правосудия в 1967 году. В диаграмме обобщены наиболее распространенные события в системе уголовного правосудия и ювенальной юстиции. системы, включая доступ к системе уголовного правосудия, судебное преследование и досудебные службы, судебное решение, вынесение приговора и санкции, а также исправления. Далее следует обсуждение событий в системе уголовного правосудия.

Содержание


Ответ на преступление

Частный сектор инициирует борьбу с преступностью

Этот первый ответ может исходить от отдельных лиц, семей, местных ассоциаций, бизнеса, промышленности, сельского хозяйства, учебных заведений, средств массовой информации или любой другой частной службы для населения.

Он включает предупреждение преступности, а также участие в процессе уголовного правосудия после совершения преступления.Предотвращение частных преступлений — это больше, чем обеспечение частной безопасности или охранной сигнализации или участие в наблюдении за соседями. Это также включает обязательство прекратить преступное поведение, не участвуя в нем или потворствуя ему, когда оно совершается другими.

Граждане принимают непосредственное участие в процессе уголовного правосудия, сообщая о преступлении в полицию, являясь надежным участником (например, свидетелем или присяжным заседателем) в уголовном процессе и принимая решение системы как справедливое или разумное.Как избиратели и налогоплательщики, граждане также участвуют в уголовном правосудии через процесс разработки политики, который влияет на то, как работает процесс уголовного правосудия, на доступные ему ресурсы, а также на его цели и задачи. На каждом этапе процесса от первоначальной формулировки целей до решения о том, где разместить тюрьмы и тюрьмы, до реинтеграции заключенных в общество, частный сектор должен сыграть свою роль. Без такого участия процесс уголовного правосудия не может служить гражданам, которых он призван защищать.

В ответ на преступность и общественную безопасность задействовано множество агентств и служб

Многие услуги, необходимые для предотвращения преступности и обеспечения безопасности районов, предоставляются органами, не связанными с уголовным правосудием, в том числе агентствами, которые в первую очередь заботятся о здравоохранении, образовании, социальном обеспечении, общественных работах и ​​жилье. Отдельные граждане, а также организации государственного и частного секторов объединились с органами уголовного правосудия, чтобы предотвратить преступность и сделать районы безопасными.

Уголовные дела возбуждаются государством через систему уголовного правосудия

Мы задерживаем, судим и наказываем преступников посредством свободной конфедерации агентств на всех уровнях власти. Наша американская система правосудия превратилась из английского общего права в сложную серию процедур и решений. Основанная на концепции, согласно которой преступления против личности являются преступлениями против государства, наша система правосудия преследует отдельных лиц так, как если бы они стали жертвами всего общества.Однако жертвы преступлений задействованы на протяжении всего процесса, и многие органы правосудия имеют программы, направленные на оказание помощи жертвам.

В стране нет единой системы уголовного правосудия. У нас есть много похожих систем, которые индивидуально уникальны. Уголовные дела могут рассматриваться по-разному в разных юрисдикциях, но судебные решения, основанные на надлежащих процессуальных гарантиях Конституции США, требуют принятия конкретных мер при отправлении уголовного правосудия, чтобы человек был защищен от ненадлежащего вмешательства со стороны государства.

В приведенном ниже описании систем уголовного правосудия и ювенальной юстиции отражена наиболее распространенная последовательность событий, связанных с серьезным преступным поведением.

К оглавлению

Для получения статистических данных по этому вопросу см. —

Правоохранительные органы Вход в систему

Подробная информация о блок-схеме

Система правосудия не реагирует на большинство преступлений, потому что многие преступления не раскрываются и не сообщаются в полицию.Правоохранительные органы узнают о преступлении из сообщений потерпевших или других граждан, из сообщений, обнаруженных сотрудником полиции на местах, от информаторов или в ходе следственных и разведывательных работ.

После того, как правоохранительный орган установил факт совершения преступления, подозреваемый должен быть идентифицирован и задержан для рассмотрения дела в системе. Иногда подозреваемый задерживается на месте; однако для установления личности подозреваемого иногда требуется обширное расследование.Часто никого не устанавливают и не задерживают. В некоторых случаях подозреваемый арестовывается, а позже полиция определяет, что преступления не было, и подозреваемый освобождается.

К оглавлению

Статистические данные по этому вопросу см. —

Прокуратура

Досудебное освобождение и заключение Прокуратура и досудебные услуги

Подробная информация о блок-схеме

После ареста правоохранительные органы предоставляют информацию о деле и обвиняемых прокурору, который решает, будет ли предъявлено официальное обвинение в суд.Если обвинения не предъявлены, обвиняемый должен быть освобожден. Прокурор может также отказаться от обвинения после попытки возбудить уголовное дело (nolle prosequi).

Подозреваемый, обвиняемый в совершении преступления, должен быть доставлен к судье или магистрату без ненужных задержек. При первой явке судья или магистрат информирует обвиняемого о предъявленных обвинениях и решает, существует ли вероятная причина для задержания обвиняемого. Если правонарушение не очень серьезное, на этом этапе также может происходить определение виновности и наложение штрафа.

Часто адвокат также назначается при первой явке. Все подозреваемые, привлеченные к уголовной ответственности за тяжкие преступления, имеют право быть представленными адвокатом. Если суд определит, что подозреваемый является малоимущим и не может позволить себе такое представительство, суд назначит адвоката за государственный счет.

Решение о предварительном освобождении может быть принято при первой явке, но может быть принято на других слушаниях или может быть изменено в другое время в ходе процесса. Досудебное освобождение и залог традиционно предназначались для обеспечения явки в суд. Однако во многих юрисдикциях допускается предварительное заключение обвиняемых, обвиняемых в серьезных преступлениях и считающихся опасными, для предотвращения совершения ими преступлений до суда.

Суд часто основывает свое досудебное решение на информации об употреблении обвиняемым наркотиков, а также о месте жительства, занятости и семейных связях. Суд может принять решение об освобождении обвиняемого под подписку о невыезде или под стражу третьей стороны после внесения финансового залога или по обещанию выполнения определенных условий, таких как периодическое прохождение тестов на наркотики для обеспечения воздержания от употребления наркотиков.

Во многих юрисдикциях за первой явкой может последовать предварительное слушание. Основная функция этого слушания — выяснить, есть ли вероятные основания полагать, что обвиняемый совершил известное преступление, подпадающее под юрисдикцию суда. Если судья не находит вероятной причины, дело прекращается; однако, если судья или магистрат найдут вероятную причину для такого убеждения или обвиняемый откажется от своего права на предварительное слушание, дело может быть передано большому жюри.

Большое жюри заслушивает доказательства против обвиняемого, представленные прокурором, и решает, имеются ли достаточные доказательства для предания обвиняемого суду. Если большое жюри находит достаточные доказательства, оно представляет в суд обвинительное заключение, письменное изложение существенных фактов преступления, вменяемого обвиняемому.

Если используется система большого жюри, большое жюри может также расследовать преступную деятельность в целом и выносить обвинительные заключения, называемые оригиналами большого жюри, по которым возбуждаются уголовные дела.Эти расследования и обвинительные заключения часто используются в делах о наркотиках и заговоре, в которых участвуют сложные организации. После предъявления обвинения правоохранительные органы пытаются задержать и арестовать подозреваемых, указанных в обвинительном заключении.

Дела о проступках и некоторые дела о тяжких преступлениях рассматриваются путем выдачи информации, официального письменного обвинения, поданного в суд прокурором. В некоторых юрисдикциях по делам о тяжких преступлениях может потребоваться предъявление обвинений. Однако обвиняемый может отказаться от обвинительного заключения большого жюри и вместо этого согласиться на предоставление информации о преступлении.

В некоторых юрисдикциях обвиняемые, зачастую не имеющие судимости, могут иметь право на отстранение от судебного преследования при условии выполнения определенных условий, таких как лечение от наркозависимости. Успешное выполнение условий может привести к снятию обвинений или снятию судимости, если обвиняемый должен признать себя виновным до переадресации.

К оглавлению

Статистические данные по этому вопросу см. —

Рассмотрение уголовных дел

Федеральное судопроизводство Судебное решение

Посмотреть детали схемы

После того, как обвинительное заключение или информация были поданы в суд первой инстанции, обвиняемому назначается обвинение. При предъявлении обвинения обвиняемого информируют о предъявленных обвинениях, информируют о правах обвиняемых по уголовным делам и просят сделать заявление о признании вины. Иногда признание вины является результатом переговоров между прокурором и подсудимым.

Если обвиняемый признает себя виновным или признает nolo contendere (принимает наказание без признания вины), судья может принять или отклонить это признание. Если заявление принимается, судебное разбирательство не проводится, и преступник выносится приговор на этом разбирательстве или позднее.Ходатайство может быть отклонено и передано в суд, если, например, судья считает, что обвиняемый мог быть подвергнут принуждению.

Если обвиняемый не признает себя виновным или невиновным по причине невменяемости, назначается дата судебного разбирательства. Лицу, обвиняемому в тяжком преступлении, гарантируется суд присяжных. Однако обвиняемый может потребовать судебного разбирательства в судебных инстанциях, в котором судья, а не присяжные заседатели, устанавливают факты. В обоих случаях обвинение и защита представляют доказательства путем допроса свидетелей, пока судья решает вопросы права.Судебный процесс заканчивается оправданием или осуждением по первоначальным обвинениям или по менее серьезным преступлениям.

После суда подсудимый может ходатайствовать о пересмотре приговора или приговора в апелляционной инстанции. В некоторых случаях обжалование обвинительного приговора является правом; все государства, в которых применяется смертная казнь, предусматривают автоматическое обжалование дел, связанных со смертным приговором. Апелляции могут подлежать усмотрению апелляционного суда и могут быть удовлетворены только после принятия ходатайства ответчика о выдаче судебного приказа.Заключенные также могут обжаловать приговоры, подав петиции о нарушении гражданских прав и судебные приказы хабеас корпус, в которых они заявляют о незаконном задержании.

К оглавлению

Для получения статистических данных по этому вопросу см. —

Вынесение приговоров по уголовным делам

Федеральное правосудие Вынесение приговоров и санкции

Подробная информация о блок-схеме

После осуждения назначается наказание. В большинстве случаев решение о приговоре принимает судья, но в некоторых юрисдикциях приговор выносится присяжными, особенно за преступления, караемые смертной казнью.

При вынесении соответствующего приговора может быть проведено слушание дела, на котором рассматриваются доказательства отягчающих или смягчающих обстоятельств. При оценке обстоятельств преступного поведения осужденного суды часто полагаются на предварительное расследование, проводимое органами пробации или другими уполномоченными органами. Суды также могут рассматривать заявления о потерпевших.

Варианты приговора, которые могут быть доступны судьям и присяжным, включают одно или несколько из следующих:

  • Смертная казнь
  • Заключение в тюрьму, тюрьму или другое изолятор
  • испытательный срок — позволяющий осужденному оставаться на свободе, но при соблюдении определенных условий и ограничений, таких как тестирование на наркотики или лечение наркозависимости
  • штрафов — в основном применяются в качестве штрафов за мелкие правонарушения
  • реституция — требование к правонарушителю выплатить потерпевшему компенсацию.

В некоторых юрисдикциях правонарушители могут быть приговорены к альтернативе тюремному заключению, которые считаются более суровыми, чем испытательный срок, но менее суровыми, чем тюремное заключение. Примеры таких санкций включают учебные лагеря, строгий надзор, часто с лечением и тестированием на наркозависимость, домашний арест и электронный мониторинг, отказ в федеральных льготах и ​​общественные работы.

Во многих юрисдикциях закон требует, чтобы лица, осужденные за определенные виды преступлений, отбывали тюремный срок.Большинство юрисдикций разрешают судье устанавливать продолжительность приговора в определенных пределах, но в некоторых есть определенные законы о назначении наказания, которые предусматривают конкретную продолжительность приговора, который должен быть отбыт и не может быть изменен комиссией по условно-досрочному освобождению.

К оглавлению

Для получения статистических данных по этому вопросу см. —

Исправления Исправления

Просмотреть подробности блок-схемы

Правонарушители, приговоренные к лишению свободы, обычно отбывают срок в местной тюрьме или государственной тюрьме. Правонарушители, приговоренные к сроку менее 1 года, как правило, попадают в тюрьму; осужденные на срок более 1 года отправляются в тюрьму. Лица, допущенные к федеральной системе или тюремной системе штата, могут содержаться в тюрьмах с различными уровнями содержания под стражей или в исправительном учреждении сообщества.

Заключенный может получить право на условно-досрочное освобождение после отбытия определенной части своего наказания. Условно-досрочное освобождение — это условное освобождение заключенного до отбытия ему полного срока наказания. Решение об условно-досрочном освобождении принимает такой орган, как комиссия по условно-досрочному освобождению, которая имеет право предоставить или отменить условно-досрочное освобождение или полностью освободить условно-досрочно освобожденного.Способы принятия решений об условно-досрочном освобождении сильно различаются в зависимости от юрисдикции.

Правонарушители также могут быть обязаны отбыть свой срок до освобождения (истечения срока). Лица, осужденные в соответствии с законами об определенном наказании, могут быть освобождены только после того, как они отбыли весь срок наказания (обязательное освобождение) за вычетом любого «хорошего времени», полученного во время нахождения в тюрьме. Заключенные получают кредиты за хорошее времяпрепровождение автоматически или за счет участия в программах.

В случае освобождения по решению комиссии по условно-досрочному освобождению или по обязательному освобождению, освобожденный будет находиться под наблюдением офицера по условно-досрочному освобождению в сообществе в течение оставшегося срока его или ее неистекшего наказания.Этот надзор регулируется особыми условиями освобождения, и освобожденный может быть возвращен в тюрьму за нарушение таких условий.

К оглавлению

Рецидив

После того, как подозреваемые, обвиняемые или правонарушители освобождены от юрисдикции органа уголовного правосудия, они могут снова пройти через систему уголовного правосудия в связи с новым преступлением. Долгосрочные исследования показывают, что многие подозреваемые, которые были арестованы, ранее имели уголовное прошлое, а те, у кого было больше арестов, с большей вероятностью будут арестованы снова.Поскольку суды принимают во внимание предыдущие уголовные преступления при вынесении приговора, большинство заключенных ранее имели уголовное прошлое, и многие из них уже находились в заключении. На национальном уровне около половины заключенных, освобожденных из государственных тюрем, вернутся в тюрьмы.

К оглавлению

Статистические данные по этому вопросу см. —

Ювенальная юстиция, факты и цифры

Система ювенальной юстиции

Суды по делам несовершеннолетних обычно обладают юрисдикцией по делам, касающимся детей, включая правонарушения, безнадзорность и усыновление.Они также занимаются «статусными правонарушениями», такими как прогулы и побеги, которые не применимы к взрослым. Государственные статуты определяют, какие лица подпадают под юрисдикцию суда по делам несовершеннолетних. Максимальный возраст юрисдикции судов по делам несовершеннолетних в делах о правонарушениях в большинстве государств составляет 17 лет.

Обработка несовершеннолетних правонарушителей не совсем отличается от обработки уголовных дел взрослых, но между ними есть существенные различия. Многие несовершеннолетние передаются в суды по делам несовершеннолетних сотрудниками правоохранительных органов, но многие другие направляются школьными должностными лицами, агентствами социальных служб, соседями и даже родителями за поведение или условия, которые, как установлено, требуют вмешательства формальной системы социального контроля.

При аресте принимается решение либо передать дело дальше в систему правосудия, либо передать дело из системы, часто в альтернативные программы. Примеры альтернативных программ включают лечение от наркозависимости, индивидуальное или групповое консультирование или направление на образовательные и развлекательные программы.

Когда несовершеннолетние передаются в суд по делам несовершеннолетних, приемный отдел суда или прокурор определяет, существуют ли достаточные основания для подачи ходатайства о проведении судебного слушания или о передаче юрисдикции в уголовный суд. На данный момент многие подростки выпускаются или переводятся на альтернативные программы.

Во всех штатах при определенных обстоятельствах несовершеннолетние могут предстать перед уголовным судом как взрослые. Во многих государствах законодательный орган по закону исключает определенные (обычно серьезные) правонарушения из юрисдикции суда по делам несовершеннолетних независимо от возраста обвиняемого. В некоторых штатах и ​​на федеральном уровне при определенных обстоятельствах прокуратура имеет право либо возбуждать уголовные дела против несовершеннолетних непосредственно в уголовных судах, либо действовать в рамках процесса отправления правосудия в отношении несовершеннолетних.Приемная палата суда по делам несовершеннолетних или прокурор могут ходатайствовать перед судом по делам несовершеннолетних об отказе от юрисдикции уголовного суда. Суд по делам несовершеннолетних также может приказать передать дело в суд по уголовным делам уже взрослым. В некоторых юрисдикциях несовершеннолетние, рассматриваемые как совершеннолетние, после осуждения могут быть приговорены к заключению либо в учреждение для совершеннолетних, либо в исправительное учреждение для несовершеннолетних.

В тех случаях, когда суд по делам несовершеннолетних сохраняет юрисдикцию, дело может быть рассмотрено формально путем подачи петиции о правонарушении или неофициально путем направления несовершеннолетнего в другие органы или программы вместо дальнейшего рассмотрения дела в суде.

Если ходатайство о судебном слушании принято, несовершеннолетний может предстать перед судом, в отличие от суда, в юрисдикции которого находятся совершеннолетние правонарушители. Несмотря на значительную свободу действий, связанную с судебным разбирательством по делам несовершеннолетних, несовершеннолетним предоставляются многие гарантии надлежащей правовой процедуры, связанные с судебным разбирательством по уголовным делам над взрослыми. Некоторые государства разрешают использование присяжных в судах по делам несовершеннолетних; однако в свете постановления Верховного суда США о том, что присяжные не являются обязательными для слушаний по делам несовершеннолетних, в большинстве штатов не предусмотрены положения о присяжных в судах по делам несовершеннолетних.

При рассмотрении дел суды по делам несовершеннолетних обычно обладают гораздо большей свободой усмотрения, чем суды для взрослых. В дополнение к таким вариантам, как испытательный срок, помещение в интернат, реституция или штрафы, законы штата наделяют суды по делам несовершеннолетних полномочиями выносить решение о переводе детей из их домов в приемные семьи или лечебные учреждения. Суды по делам несовершеннолетних также могут предписать участие в специальных программах, направленных на предотвращение краж в магазинах, консультирование по вопросам наркотиков или обучение водителей.

После того, как несовершеннолетний попадает под распоряжение суда по делам несовершеннолетних, суд может сохранять юрисдикцию до тех пор, пока несовершеннолетний не станет совершеннолетним (в большинстве штатов в возрасте 21 года).В некоторых юрисдикциях несовершеннолетние правонарушители могут быть классифицированы как несовершеннолетние правонарушители, что может повлечь за собой продление срока наказания.

После освобождения из учреждения несовершеннолетним часто предписывается период последующего ухода, который аналогичен надзору за условно-досрочным освобождением взрослых правонарушителей. Несовершеннолетним правонарушителям, нарушающим условия последующего ухода, может быть отказано в последующем уходе, что приведет к их повторной госпитализации в учреждение. К несовершеннолетним правонарушителям, нарушающим условия последующего ухода, могут быть применены санкции в отношении взрослых.

К оглавлению

Структура системы правосудия

Государственный ответ на преступность основан на межправительственной структуре США

При нашей форме правления каждый штат и федеральное правительство имеют свою собственную систему уголовного правосудия. Все системы должны уважать права людей, изложенные в судебном толковании Конституции США и определенные в прецедентном праве.

Конституции и законы штатов определяют систему уголовного правосудия в каждом штате и делегируют полномочия и ответственность за уголовное правосудие различным юрисдикциям, должностным лицам и учреждениям. Законы штата также определяют преступное поведение и группы детей или действия, подпадающие под юрисдикцию судов по делам несовершеннолетних.

Муниципалитеты и округа дополнительно определяют свои системы уголовного правосудия посредством местных постановлений, запрещающих местные органы, ответственные за обработку уголовного правосудия, которые не были созданы государством.

Конгресс также установил систему уголовного правосудия на федеральном уровне для реагирования на федеральные преступления, такие как ограбление банков, похищение и транспортировка украденных товаров через границы штата.

Реагирование на преступление в основном осуществляется на уровне штата и на местном уровне

Очень немногие преступления подпадают под исключительную федеральную юрисдикцию. Ответственность за реагирование на большинство преступлений лежит на правительстве штата и местных властях. Полицейская охрана — это, прежде всего, функция больших и малых городов. Исправления — это в первую очередь функция правительств штатов. Большинство сотрудников судебных органов работают на местном уровне.

К оглавлению

Осмотрительность осуществляется в рамках всей системы уголовного правосудия

Очень немногие преступления подпадают под исключительную федеральную юрисдикцию.Ответственность за реагирование на большинство преступлений лежит на правительстве штата и местных властях. Полицейская охрана — это, прежде всего, функция больших и малых городов. Исправления — это в первую очередь функция правительств штатов. Большинство сотрудников судебных органов работают на местном уровне.

Дискреция — это «предоставленные законом полномочия действовать в определенных условиях или ситуациях в соответствии с собственными суждениями и совестью должностного лица или официального учреждения». 1 Дискреционные полномочия принадлежат правительству.Это часть процесса принятия решений во всех государственных системах, от психического здоровья до образования, а также уголовного правосудия. Пределы усмотрения варьируются от юрисдикции к юрисдикции.

Что касается преступности и правосудия, законодательные органы признали, что они не могут предвидеть ряд обстоятельств, связанных с каждым преступлением, предвидеть местные обычаи и принимать законы, которые четко охватывают все действия, которые являются преступными, и все, что не является преступлением. 2 Таким образом, ожидается, что лица, которым поручено повседневное реагирование на преступления, будут выносить собственное суждение в пределах, установленных законом.В принципе, они должны решить —

  • следует ли принимать меры
  • , если ситуация укладывается в схему закона, правил и прецедентов
  • , официальный ответ которого является уместным. 3

Для обеспечения ответственного использования дискреционных полномочий государственные полномочия часто делегируются профессионалам. Профессионализм требует минимального уровня подготовки и ориентации, которыми руководствуются должностные лица при принятии решений. Профессионализм полицейских во многом обусловлен желанием обеспечить надлежащее осуществление полицией дискреционных полномочий.

Пределы усмотрения варьируются от штата к штату и от местности к местности. Например, некоторые государственные судьи имеют широкую свободу действий в выборе приговора, который они могут наложить. В последние годы другие государства пытались ограничить свободу усмотрения судей при вынесении приговоров, приняв законы об обязательном назначении наказания, которые требуют тюремного заключения за определенные правонарушения.

Банкноты

1 Роско Паунд, «Осмотрительность, разрешение и смягчение последствий: проблема индивидуального особого случая», Обзор права Нью-Йоркского университета (1960) 35: 925, 926.

2 Уэйн Р. Лафэйв, Арест: Решение о заключении подозреваемого под стражу (Бостон: Little, Brown & Co., 1964), стр. 63-184.

3 Меморандум от 21 июня 1977 года от Марка Мура Джеймсу Форенбергу, «Некоторые абстрактные заметки по вопросу о свободе усмотрения».

Кто действует по усмотрению?
Эти сотрудники уголовного правосудия … часто приходится решать, нужно ли или как …

Полиция — Обеспечение соблюдения определенных законов
— Расследование конкретных преступлений
— Обыск людей, окрестностей, зданий
— Арест или задержание людей
Прокуроры -Подача обвинений или ходатайство о вынесении судебного решения
-Искать обвинительные заключения
-Отказаться от дел
-Уменьшить обвинения
Судьи или магистраты -Установить залог или условия для освобождения
-Принять мольбы
-Определить правонарушение
-Снять обвинения
-Вынести приговор
-Отменить испытательный срок
Сотрудники исправительных учреждений -Присвоить типу исправительного учреждения
-Преимущества к награждению
-Наказывать за дисциплинарные проступки
Платежные органы Определить дату и условия условно-досрочного освобождения
Отменить условно-досрочное освобождение

Суд Нью-Йорка отменяет Правило

Обновление: Во время слушания 7 ноября 2019 г. судья Стэнли А.Бастиан, судья федерального окружного суда в Вашингтоне, удовлетворил просьбу генерального прокурора Вашингтона Боба Фергюсона об отмене правила совести поставщика, которое обсуждается ниже. Судья Бастиан намерен в будущем принять письменное решение, которое будет опубликовано в блоге Health Affairs Blog , как только оно станет доступным. Это означает, что два суда — один в Нью-Йорке и один в Вашингтоне — вынесли постановление против правил администрации Трампа о совести поставщиков. В ближайшее время ожидается решение суда Калифорнии.

6 ноября 2019 г. судья Пол А. Энгельмайер, судья федерального окружного суда в Южном округе Нью-Йорка, отменил постановление о совести поставщика, которое расширило и консолидировало правоохранительные органы по ряду федеральных законов о совести в области здравоохранения, включая три части Закона о доступном медицинском обслуживании (ACA). Эти законы в основном касаются абортов, но некоторые также касаются процедур стерилизации, помощи при самоубийстве и предварительных указаний, среди других видов медицинской помощи.

Управление по гражданским правам (OCR) при Министерстве здравоохранения и социальных служб (HHS) издало окончательное постановление в мае 2019 года, но исполнение было отложено до 22 ноября, чтобы дать суду время для рассмотрения постановления по существу. . Судья Энгельмайер рассмотрел три консолидированных иска: один — под руководством генерального прокурора Нью-Йорка от Демократической партии, второй — по инициативе «Планируемое отцовство» и один — под руководством Национальной ассоциации планирования семьи и репродуктивного здоровья. Христианская медицинская и стоматологическая ассоциация и врачу было разрешено вмешаться в вызов, чтобы защитить правило вместе с администрацией Трампа.

Судья Энгельмайер установил, что правило включает «многочисленные, фундаментальные и далеко идущие» нарушения Закона об административной процедуре (APA). Основные части правила несовместимы с другими федеральными законами (такими как Закон о неотложной медицинской помощи и труде), и было установлено, что один из основных механизмов обеспечения соблюдения этого правила нарушает Конституцию по множеству причин. Учитывая недостатки правила, суд полностью отменил правило. Это решение применяется в масштабах всей страны.

В свете решения суда OCR не может обеспечить соблюдение правила 2019 года, заинтересованные стороны не должны полагаться на правило, и правило эпохи Обамы о защите совести, принятое в 2011 году, остается в силе. Отсюда администрация Трампа может обжаловать решение во втором окружном апелляционном суде, отменить правило или попытаться изменить правило, чтобы выполнить решение суда. Отдельные иски по этому правилу также находятся на рассмотрении в федеральных окружных судах Калифорнии и Вашингтона.

Краткая справка

История этого правила частично восходит к декабрю 2008 года. В последние дни правления администрации Буша OCR завершило более ограниченное положение о совести здравоохранения по трем федеральным законам о совести поставщиков: поправки Церкви, поправки Коутса-Сноу , и поправка Велдона. Спорное правило просуществовало относительно недолго: основные части так и не вступили в силу, и OCR выпустило новое предлагаемое правило в марте 2009 года. Большая часть правила 2008 года была отменена к февралю 2011 года, хотя OCR сохранил свои полномочия рассматривать жалобы на федеральные нормы совести. .Эта история подробно описана здесь, а также в решении судьи Энгельмайера.

В мае 2017 года президент Трамп издал указ о свободе слова и религиозной свободе. Вскоре за этим последовали рекомендации тогдашнего генерального прокурора Джеффа Сешнса о том, как федеральные агентства должны интерпретировать защиту совести. В январе 2018 года OCR процитировало исполнительное постановление и руководящие принципы, выпустив предлагаемое правило, отменяющее и кардинально расширяющее правило 2011 года. Предлагаемое правило включает гораздо больше федеральных законов, относящихся к сфере компетенции OCR, и устанавливает больше требований для организаций, на которые распространяется действие страхового покрытия.OCR получило более 242 000 комментариев по предложенному правилу; он выпустил окончательное правило в мае 2019 года.

Согласно правилам, OCR попыталось укрепить свою власть над широким спектром федеральных мер защиты совести. Эти законы включают церковные поправки, поправку Коутса-Сноу, поправку Уэлдона, три раздела Закона о доступном медицинском обслуживании (ACA), поправку Хелмса и множество других существующих федеральных положений о совести. Судья Энгельмайер характеризует основные положения правила как относящиеся к пяти категориям.Положения обычно 1) определяют уставные условия; 2) предъявлять требования к заверению и сертификации; 3) подтвердить правоохранительные органы OCR; 4) вводить учетные записи и требования сотрудничества; или 5) принять положение о добровольном уведомлении.

OCR, например, расширило и по-новому определило многие ключевые термины, такие как «дискриминация», «содействие в исполнении», «организация здравоохранения» и «направление», что расширило сферу его правоприменительных полномочий. Это правило позволяло OCR использовать все инструменты расследования и правоприменения для пресечения и устранения нарушений совести.Это включало прекращение федерального финансирования, удержание федеральных платежей, удержание новых федеральных средств и приостановку деятельности по присуждению вознаграждения, что подвергало риску все федеральные доллары для многих застрахованных организаций. OCR также придерживается позиции, согласно которой федеральные законы о совести упраздняют конфликтующие законы штата или местные законы и что это правило следует толковать в пользу широкой защиты свободного исповедания религиозных убеждений и моральных убеждений.

Критики выразили обеспокоенность тем, что это правило усиливает защиту медицинских работников, которые отказываются предоставлять медицинские услуги по религиозным или моральным причинам, например, разрешая фармацевту отказываться выписывать рецепт на противозачаточные средства или поставщику психиатрических услуг отказываться от посещения. пациент-трансгендер или состоит в однополых отношениях.Особую озабоченность вызывало влияние этого правила на доступ к медицинской помощи для женщин, религиозных меньшинств, жертв секс-торговли, а также лесбиянок, геев, бисексуалов и транссексуалов (ЛГБТ). Комментаторы также подняли вопросы о том, как новое правило будет взаимодействовать или конфликтовать с другими федеральными законами (такими как EMTALA и раздел 1557 ACA).

Эти опасения привели к судебным искам по всей стране. Три судебных иска — один под руководством генерального прокурора Нью-Йорка Летиции Джеймс, один — с Национальной ассоциации планирования семьи и репродуктивного здоровья и один — с организации по планированию отцовства, — были поданы в федеральный окружной суд Южного округа Нью-Йорка.18 октября состоялись устные прения, в ходе которых суд рассмотрел 10 заявлений amicus от 40 организаций. Три других иска — один подан Сан-Франциско, второй — округом Санта-Клара, а третий — генеральным прокурором Калифорнии Ксавьером Бесеррой — были поданы в федеральный окружной суд Северного округа Калифорнии. 30 октября состоялось слушание по искам в Калифорнии. Еще один иск был подан генеральным прокурором Вашингтона Бобом Фергюсоном, слушание состоялось 7 ноября.

Решение

В своем 147-страничном решении судья Энгельмайер полностью отменяет правило совести поставщика, ссылаясь на ряд нарушений Закона о защите прав человека и Конституции. Во-первых, он заключает, что у HHS не было полномочий издавать основные правила для реализации поправок Чёрча, Коутса-Сноу и Уэлдона. Таким образом, у HHS не было полномочий для определения ключевых законодательных терминов (таких как «дискриминация» и «направление») или для наложения требований по заверению и сертификации для организаций, на которые распространяется действие страхового покрытия.Во-вторых, правило является произвольным и капризным в соответствии с APA, потому что HHS не имеет доказательного обоснования правила и не может объяснить свои изменения в политике и рассмотреть ключевые вопросы.

В-третьих, части правила противоречат Разделу VII и EMTALA и, таким образом, противоречат закону в нарушение APA. В-четвертых, определение «дискриминации» в правиле нарушает APA, поскольку это положение не является «логическим продолжением» предложенного правила. Наконец, крайнее положение HHS (которое позволило бы OCR прекратить финансирование HHS за нарушение положения совести) нарушило APA, разделение властей и статью о расходах Конституции.

Суд полностью отменил правило, поскольку нарушения APA по существу, основанные на полном административном протоколе, были «многочисленными, фундаментальными и далеко идущими». Vacatur проводился по всей стране. HHS утверждал, что судебная защита должна быть ограничена на местном уровне или до истцов. Однако судья Энгельмайер не согласился, отметив, что недостатки правила будут одинаковыми для любого истца и в любом округе, и что нынешние истцы охватывают 19 штатов, округ Колумбия, местные органы власти и ассоциации здравоохранения.

Хотя правило OCR интерпретировало более 30 положений, суд сосредоточил свой анализ на пяти положениях, которые стороны определили как наиболее важные: поправки Церкви; Поправка Коутса-Сноу; Поправка Велдона; Разделы 1303, 1553 и 1411 ACA; и программы защиты совести Medicaid и Medicare Advantage. HHS согласился во время устной дискуссии, что действительность правила зависит от толкования этих пяти положений.

Характер и влияние правила 2019 г.

Судья Энгельмайер начинает свой анализ с оценки характера и воздействия правила 2019 года.Вопреки утверждению HHS о том, что новое правило является просто «вспомогательной мерой» для выполнения существующих законодательных требований, суд соглашается с истцами в том, что правило является существенным и даже «преобразующим» в ключевых отношениях. Правило «неизбежно» повлияет на поведение субъектов, на которые распространяется действие закона, и «перевернет правовой статус-кво» в отношении того, как и когда необходимо учитывать возражения совести. Суд также указывает на схему обеспечения соблюдения правила, включая прекращение всего финансирования HHS, как на новую с нормативной точки зрения и несуществующую с точки зрения закона.

Судья Энгельмайер просто пишет, что характеристика правила HHS «не может быть воспринята всерьез», потому что правило «меняет границы — кто, что, когда, где и как — защиты совести в соответствии с федеральным законом». Поскольку правило вносит существенные правовые изменения, HHS должен иметь законные полномочия на внесение таких изменений. Этот недостаток юридических полномочий обсуждается более подробно ниже.

Затем суд обрисовывает в общих чертах конкретные аспекты правила, которые могут привести к существенным изменениям.Благодаря широкому определению «дискриминации» это правило фактически заменит Раздел VII в области здравоохранения. В соответствии с Разделом VII работодатели могут утверждать, что они предложили разумное приспособление возражающему работнику или что приспособление, которого добивается работник, приведет к неоправданным трудностям для работодателя. Определение «дискриминации» в правиле не позволяет работодателю требовать какой-либо защиты. В результате правоприменительные меры могут быть применены к поставщикам медицинских услуг, которые столкнутся с чрезмерными трудностями или предложат разумное приспособление (например, предложение перевести медсестру, которая возражала против аборта, в отделение интенсивной терапии, где неотложная помощь беременным женщинам не требуется). .Судья Энгельмайер выражает особую озабоченность в связи с идеей, что застрахованное лицо может соответствовать Разделу VII, но не правилу 2019 года, и что это правило смещает рычаги воздействия в соответствии с Разделом VII с работодателей в сфере здравоохранения на возражающих сотрудников. Суд называет это определение «меняющим правила игры» и весьма существенным.

Кроме того, «организация здравоохранения» определяется в правиле, которое впервые применяется к фармацевтам и медицинским лабораториям в соответствии с Поправкой Коутса-Сноу, а также к работодателям, спонсирующим групповые планы медицинского страхования, и сторонним администраторам в соответствии с Поправкой Велдона и ACA.Это делает правило существенным.

Правило также по-новому и широко определит многие виды деятельности, против которых может возражать медицинский персонал. Например, правило будет определять «направление», чтобы включать в себя любой персонал, предоставляющий информацию пациенту, где «разумно предсказуемый результат» включает помощь этому человеку в получении возражения против процедуры или услуги. Таким образом, впервые персонал может отказаться выполнять действия, которые являются вспомогательными по отношению к реальной медицинской процедуре.Во время устной дискуссии HHS признал, что правило допускает возражения со стороны немедицинского персонала: администратор больницы или клиники может отказать в записи на прием, или водитель скорой помощи может отказать пациенту в проведении процедуры. Ранее HHS не применяла церковную поправку таким образом и не получала жалоб на такую ​​немедицинскую деятельность. Судья Энгельмайер заключает, что распространение права отказа на этот круг медицинских работников, ранее не определенных как охватываемые поправкой Церкви, «неизбежно существенно.”

Наконец, как отмечалось выше, в этом правиле будут значительно расширены инструменты принудительного исполнения и штрафы. До правила 2019 года HHS соблюдал положения о совести так же, как и другие условия финансирования HHS. Эти правоприменительные процедуры изложены в нормативном акте 2014 года и, как правило, предписывают HHS сначала наложить дополнительные условия на несоблюдающего получателя. При необходимости HHS может полностью или частично приостановить или прекратить выделение средств (и удержать будущие федеральные средства для этого проекта или программы).Правило 2019 года, напротив, позволит OCR немедленно прекратить финансирование и потенциально прекратить все фонды HHS (а не только рассматриваемую линию финансирования). Во время устной дискуссии HHS признал, что правило 2014 года не разрешало массовое прекращение финансирования HHS.

Нарушения APA

Истцы утверждали, что правило 2019 года нарушает APA, поскольку оно превышает установленные законом полномочия OCR, не соответствует закону, является произвольным и капризным. Судья Энгельмайер соглашается с процедурными возражениями истцов и возражениями по существу, постановив по ряду оснований, что данное правило нарушает АПА.

Правило превышает установленные законом

Судья Энгельмайер пришел к выводу, что HHS превысил свои установленные законом полномочия при издании правила. HHS не хватало полномочий нормотворчества, чтобы выпустить 1) существенные части правила 2019 года; и 2) положения, позволяющие прекратить финансирование HHS в ответ на нарушение правил. HHS имеет право устанавливать правила в соответствии с положениями ACA, Medicare и Medicaid, но в целом не может регулировать поведение лиц, на которые распространяется действие страховки, в отношении широкого спектра федеральных мер защиты совести.

Во время устной дискуссии HHS признал, что поправки Чёрча, Коутса-Сноу и Велдона не делегировали прямо нормотворческие полномочия HHS. Вместо этого HHS утверждало, что оно имеет право издавать имплементирующие постановления в соответствии с законами о «ведении домашнего хозяйства» и другими законами о защите совести. Рассматривая каждый из этих законодательных актов по очереди, судья Энгельмайер отклоняет это утверждение. Уставы, на которые ссылается HHS, допускают применение положений только по конкретным узким вопросам (например, по делам внутренних дел или по грантам).Другие законодательные акты ограничиваются собственностью и администрацией, а не поведением частных лиц. Таким образом, HHS не может полагаться на эти или другие нормативные акты о ведении домашнего хозяйства в качестве основы для обнародования основных частей правила 2019 года.

Затем суд вновь подтверждает свой вывод о том, что, вопреки первоначальным утверждениям HHS, правило является «в значительной степени материальным». Правило 2019 года объявляет о новых правах и налагает новые обязанности, которые призваны определять поведение лиц, на которые распространяется действие страхового покрытия.Это ясно из цели правила (реализация защиты совести), определений (которые сформулированы в широком смысле для возложения новых обязанностей на застрахованные организации), а также требований к заверению и сертификации (которые буквально налагают новые обязательства и обязанности на застрахованные организации). Судья Энгельмайер даже цитирует слова самого президента Трампа, утверждая, что это правило обеспечивает «новую защиту», которую многие хотели «долгое время».

HHS «бесспорно» имеет нормотворческие полномочия для реализации мер защиты совести в ACA, Medicare и Medicaid, считает судья Энгельмайер.Эти положения наделяют HHS полномочиями применять и по существу определять термины, используемые в положениях, касающихся организаций управляемого медицинского обслуживания Medicaid, Medicare Advantage и соответствующих положений ACA. Однако эти источники авторитета не могут использоваться для оправдания всего правила, включая положения о применении поправок Чёрча, Коутса-Сноу и Уэлдона. Таким образом, HHS не может расширить определение правил, используемых в положениях ACA, Medicare и Medicaid, таких как «дискриминация», «направление» и «организация здравоохранения», на его толкование и обеспечение соблюдения Церкви, Коутс-Сноу. , и поправки Велдона.

HHS также не имеет подразумеваемых полномочий в области нормотворчества для реализации этих положений совести. Суды осторожно полагают, что Конгресс сделал неявную делегацию агентству. Судья Энгельмайер отмечает, что это особенно верно, когда интерпретация агентства имеет экономическое и политическое значение. Так обстоит дело здесь: по оценкам HHS, внедрение правила в первые пять лет обойдется примерно в 1 миллиард долларов, а частным организациям придется переобучать сотрудников, пересматривать внутренние политики, обновлять соглашения с субподрядчиками, реструктурировать процедуры выставления счетов и исследовать новые жалобы. Учитывая последствия, можно было бы ожидать, что Конгресс будет «говорить четко», если он делегирует право нормотворчества. Тем не менее, поправки Чёрча, Коутса-Сноу и Уэлдона не упоминают HHS. Судья Энгельмайер заключает, что HHS не имеет подразумеваемых нормотворческих полномочий для реализации этих законодательных положений.

Суд аналогичным образом заключает, что HHS превысил делегированные ему полномочия с помощью «крайнего» средства правовой защиты. Это положение правила позволит OCR прекратить использование всех федеральных фондов здравоохранения получателя в ответ на нарушение положения совести.Это далеко выходит за рамки полномочий HHS: хотя HHS может прекратить предоставление части федеральной финансовой помощи, оно не может поставить под угрозу возмещение расходов по программам Medicare или Medicaid или допустить, чтобы единичное нарушение церковных поправок привело к потере всего федерального финансирования здравоохранения для какой-либо страны. государство или провайдер. Хотя HHS попытался изменить свою позицию во время судебного разбирательства (и в ходе устной дискуссии высказал предположение, что это не приведет к полному прекращению финансирования HHS), судья Энгельмайер заключает, что положения правила, которые угрожают финансированию HHS «полностью или частично», недвусмысленны и недвусмысленны. неустойчивый.

Правило не соответствует закону

Правило не соответствует закону, поскольку противоречит Разделу VII и EMTALA. Что касается Раздела VII, суд снова отмечает, что правило не позволяет работодателям требовать защиты, основанной на чрезмерных трудностях или разумном приспособлении. Устраняя эти два средства защиты от ответственности, данное правило позволит предприятию столкнуться с нарушением со стороны HHS за поведение, которое является законным в соответствии с Разделом VII. Правило незаконно пытается использовать регулирование OCR для отмены законодательной базы Раздела VII, касающейся религиозных приспособлений на рабочем месте.

На EMTALA правило аналогичным образом пытается создать регулирующее исключение для возражений совести против давнего положения закона. EMTALA не включает никаких исключений для религиозных или моральных отказов в предоставлении неотложной помощи, и суды отказались включить такие исключения в закон. Хотя HHS отрицает, что это правило будет противоречить EMTALA, во время устной дискуссии агентство признало, что правило требует от работодателя учитывать возражения совести в чрезвычайных ситуациях.Как и в случае с Разделом VII, даже если бы у HHS была нормотворческая власть над защитой совести, это было бы ограничено рамками EMTALA. Не включив исключение в правило для неотложной медицинской помощи, правило вступает в конфликт с EMTALA.

Судья Энгельмайер отвергает утверждения HHS о том, что агентство будет читать правило наряду с Разделом VII и EMTALA, чтобы минимизировать конфликт. Суд указывает на явное противоречие правила с этими законами и отмечает, что подход HHS к обеспечению соблюдения недостаточен для обеспечения ясности для покрываемых организаций, которым грозит потеря всего финансирования HHS в случае нарушения. Судья Энгельмайер также отвергает предложение HHS о том, что застрахованные организации могут удвоить свой штат, чтобы смягчить потенциальный конфликт с EMTALA.

Правило произвольное и капризное

Суд считает это правило произвольным и капризным, поскольку оправдания HHS противоречили его доказательствам, агентство не представило аргументированных объяснений изменения своей политики по сравнению с правилом 2011 года, а HHS не рассмотрел ключевые аспекты проблемы. В частности, суд принимает к сведению то, что HHS полагается на данные жалобы как главное обоснование этого правила.Судья Энгельмайер заключает, что административный протокол «отражает очевидный пробел в доказательствах», и предполагает, что это правило является «классическим решением в поисках проблемы».

Надежные оправдания. Чтобы оправдать это правило, HHS утверждал, что недостаток осведомленности и путаница привели к «возможным нарушениям» мер защиты совести и неадекватным инструментам правоохранительных органов. HHS в первую очередь указала на «значительное увеличение» количества жалоб, связанных с законами, которые регулируются Правилом совести поставщиков от 2011 года.HHS процитировало 34 жалобы в период с ноября 2016 года по январь 2018 года, а затем 343 жалобы в течение 2018 финансового года. Судья Энгельмайер отклоняет это обоснование и соглашается с истцами в том, что данные не подтверждают эти обоснования правила 2019 года. Практически ни одна из этих жалоб — около 6 процентов — фактически не касалась положений о совести, не говоря уже о недостатках правоприменительных возможностей.

Из 358 жалоб 22 дубликаты. Это оставило 336 уникальных жалоб.Из них 266 (79 процентов) были связаны с прививками, которые не подпадают под действие законов о совести. Еще 49 жалоб не были связаны между собой, потому что, например, они не касались лиц, подпадающих под действие правила, и не касались поведения, подпадающего под действие правила. Осталось всего около 21 жалобы, потенциально , связанных с положениями совести. Суд предполагает, что количество жалоб еще меньше, потому что HHS в своем брифинге смогла процитировать всего 11 жалоб в качестве поддержки правила.Из них , семь были справедливо охарактеризованы как связанные с положениями совести. Суд принимает к сведению другие доказательства, которые якобы поддерживают новое правило (например, опрос 2009 года, проведенный избирательной фирмой Келлианн Конвей, предыдущие комментарии и недавний судебный процесс, оспаривающий законы штата), но HHS в первую очередь полагалось на предполагаемое увеличение количества жалоб, чтобы оправдать правило.

Таким образом, основное фактическое утверждение HHS о значительном увеличении количества жалоб до того, как предложенное правило было издано, «категорически не соответствует действительности.Это само по себе фатально и делает правило произвольным и капризным. HHS также не смог указать на факты, которые указывали бы на проблему с его правоприменительной способностью. Лишь небольшая часть жалоб была расследована, и почти все были закрыты. Выводы о нарушениях были сделаны только в трех случаях, и ни один из них не вызвал опасений по поводу правоприменительной способности ведомства.

Наконец, запись не подтверждает широту правила, выпущенного HHS. В качестве одного примера, не было никаких доказательств, подтверждающих необходимость широкого определения правила «помогать в исполнении», которое было расширено за счет включения немедицинского вспомогательного персонала, такого как водители машин скорой помощи и администраторы.

Без объяснения причин. По мнению судьи Энгельмайера, HHS не смогла предоставить обоснованное объяснение своего изменения в политике по сравнению с правилом 2011 года. Обосновывая отход правила 2011 года от правила 2008 года, HHS пришел к выводу, что правило 2008 года привело к еще большей путанице и могло негативно повлиять на доступ пациентов к медицинской помощи. Принимая правило 2019 года, HHS утверждал, что правило 2011 года привело к путанице, что способствовало увеличению количества жалоб, и что новое правило расширит доступ к медицинской помощи. Судья Энгельмайер заключает, что HHS необходимо, но не удалось, предоставить более подробное обоснование своего сдвига в позиции, поскольку новое правило основывается на фактических выводах, которые противоречат предыдущему правилу, а частные стороны полагались на предыдущее правило.

HHS не смогла подтвердить свое более раннее противоположное фактическое открытие о путанице и «проигнорировала проблему» доступа к пациенту. Что касается доступа пациентов, HHS сослался на отсутствие эмпирических данных о вреде правила, опроса Конвея, анекдотических свидетельств и комментариев.Хотя HHS мог бы сделать вывод о том, что правило увеличило бы (а не уменьшило) доступ к медицинской помощи, если бы оно выпускало новое правило, оно не могло дать такое краткое объяснение в ответ на предыдущие противоположные фактические выводы.

Суд пришел к выводу, что

HHS также обязана более подробным и аргументированным обоснованием, поскольку частные организации действовали в соответствии с положениями о совести, принятыми до 2019 года, и, следовательно, полагались на них в течение многих лет. HHS едва ли признал существование этих интересов, предполагая лишь минимальные затраты на соблюдение нового правила.HHS признал, что он не учел влияние правила на коллективные договоры и не рассматривал практические вопросы, с которыми столкнутся организации, принимавшие решения о найме и укомплектовании персоналом на основе Раздела VII и правила до 2019 года. Все сказанное, объяснение HHS своего изменения было неадекватным, чтобы оправдать изменение политики по сравнению с правилом 2011 года.

Неспособность учесть. Судья Энгельмайер отмечает, что HHS полностью не рассмотрел применение правила в экстренных случаях, а также конфликт правила и взаимосвязь с Разделом VII.(Истцы утверждали, что HHS не рассмотрела другие важные вопросы, такие как вред общественному здоровью и конкретным группам пациентов, но суд не рассматривает эти вопросы.) HHS в значительной степени не смогла решить проблемы, связанные с чрезвычайной ситуацией, и в той мере, в какой она это сделала. , его обращение было «беспристрастным». Например, HHS утверждал, что правило не противоречит EMTALA, но не объяснил почему. «Пренебрежительное отношение» агентства к таким важным вопросам является «в сущности» произвольным и капризным.

Взаимодействие между правилом и разделом VII обсуждалось в этом посте. Здесь судья Энгельмайер заключает, что HHS не смог адекватно объяснить свой отход от рамок Раздела VII, которые регулировали религиозное приспособление в секторе здравоохранения с 1972 года. Агентство не учло последствия различных наборов стандартов размещения и слепо утверждало, что интерпретация правила соответствовала намерениям Конгресса. Агентство также серьезно не рассматривало принятие концепции Title VII в качестве альтернативы правилу.

Определение «дискриминация» нарушает процессуальные требования.

Суд считает, что определение «дискриминации» не является логическим продолжением предложенной нормы. В предложенном правиле HHS определил «дискриминацию», используя список примеров поведения, которое может представлять собой дискриминацию. Хотя этот список был включен в окончательное правило, HHS добавила новые положения к определению в окончательном правиле. Эти положения регулируют степень, в которой застрахованное лицо должно учитывать возражения совести или расследовать их.

HHS добавила эти положения, хотя вообще не просила комментариев по таким вопросам. Предлагаемое правило не указывает на то, что основные правила размещения сотрудников действуют. Предлагаемое правило не ссылается на Раздел VII, приспособления или расследования возражений совести. Таким образом, предлагаемое правило не обеспечивает достаточного уведомления застрахованных лиц. Разрыв между предложенным правилом и окончательным правилом «особенно велик», потому что окончательное правило настолько несовместимо с Разделом VII.

Конституционные нарушения

Судья Энгельмайер соглашается с истцами в том, что широкое положение правила (прекращение всего финансирования HHS) нарушает пункт о расходах и доктрину разделения властей. В этом правиле HHS заявляло о полномочиях, которые никакие положения о совести или другие законодательные акты не делегировали HHS. Только Конгресс может наложить условия на федеральные фонды, а OCR узурпирует власть Конгресса.

Сделав вывод о том, что требование истцов в соответствии с Положением о расходах созрело для пересмотра, судья Энгельмайер считает это правило неконституционным, поскольку оно имеет принудительный эффект и ставит ретроактивные и неоднозначные условия на фонды HHS.Во-первых, обусловливая все финансирование HHS соответствием новому правилу, HHS подвергает штаты повышенному риску того, что предыдущие средства будут удержаны или прекращены. Государства не имели возможности знать, что фонды HHS могут подвергнуться риску в результате будущего нарушения положения совести. Во-вторых, это правило затрудняет понимание штатами своих юридических обязательств и создает конфликты с действующими законами штата и местными законами в отношении оказания неотложной помощи.

В-третьих, правило устанавливает новые условия для штатов и субреципиентов федеральных средств посредством требований по заверению и сертификации.Государства не могли ожидать появления этих новых требований, когда соглашались принять текущие фонды HHS. В-четвертых, правило является недопустимым принуждением штатов: учитывая масштаб финансирования, которое штаты получают от HHS, угроза потери финансирования HHS по существу требует, чтобы штаты согласились с новым правилом.

Судья Энгельмайер затем заключает, что правило не нарушает положения о создании Первой поправки. Истцы утверждали, что правило 2019 года создало обширные религиозные льготы для медицинских работников за счет третьих сторон.По их мнению, это правило вынуждает работодателей изменять свою деловую практику, чтобы соответствовать религиозным обычаям своих сотрудников, даже за счет бизнеса, других сотрудников или пациентов. Судья Энгельмайер считает, что это утверждение не соответствует действительности, поскольку правило, на первый взгляд, в равной степени учитывает всех возражений, основанных на совести (независимо от того, является ли обеспокоенность возражающего результатом религиозных или светских моральных убеждений).

Судья Энгельмайер также отклоняет утверждение истцов о том, что в правиле отсутствует связь между спорными средствами и целью правила и что правило вызывает нарушения пункта об учреждении.Поскольку оно не является явным нарушением Положения об учреждении, правило не побуждает государства или субреципиентов обязательно к неконституционному поведению.

ПАЛКО против СОСТОЯНИЯ ПОДКЛЮЧЕНИЯ. | Верховный суд | Закон США

302 США 319

58 S.Ct. 149

82 L.Ed. 288

PALKO
v.
СОСТОЯНИЕ ПОДКЛЮЧЕНИЯ.

№ 135.

Аргументировано 12 ноября 1937 г.

Решено 6 декабря 1937 г.

Апелляция Верховного суда по ошибкам штата Коннектикут.

Г-да Дэвид Гольдштейн и Джордж А. Саден, оба из Бриджпорта, Коннектикут, в качестве подателя апелляции.

Мистер Wm. Х. Комли из Бриджпорта, штат Коннектикут, штат Коннектикут.

Судья КАРДОЗО представил заключение Суда.

1

Закон Коннектикута, разрешающий подавать апелляции по уголовным делам штатом, оспаривается апеллянтом как нарушение Четырнадцатой поправки к Конституции Соединенных Штатов. Теперь предстоит определить, следует ли поддерживать этот вызов.

2

Заявителю было предъявлено обвинение в убийстве первой степени в округе Фэрфилд, штат Коннектикут. Присяжные признали его виновным в убийстве второй степени и приговорили к пожизненному заключению в государственной тюрьме. После этого штат Коннектикут с разрешения судьи, председательствующего в судебном процессе, направил уведомление об апелляции в Верховный суд по делам об ошибках. Это было сделано в соответствии с законом 1886 года, который напечатан на полях. Общественные законы 1886 г., стр. 560, теперь статья 6494 Общего устава.После такой апелляции Верховный суд по делам ошибок отменил приговор и назначил новое судебное разбирательство. State v. Palko, 121 Conn. 669, 186 A. 657. Суд установил, что была допущена ошибка закона в ущерб государству (1) при исключении свидетельских показаний подсудимого; (2) в исключении показаний при перекрестном допросе подсудимого для оспаривания его правдивости; и (3) в инструкциях для присяжных относительно разницы между убийством первой и второй степени.

3

По распоряжению Верховного суда по делам ошибок подсудимый снова предстал перед судом.Перед тем, как присяжные были подвергнуты проклятию, а также на более поздних стадиях рассмотрения дела, он возразил, что в результате нового судебного разбирательства он дважды подвергнется опасности за одно и то же правонарушение и тем самым нарушит четырнадцатую поправку к Конституции. Соединенных Штатов. После отклонения возражения судебное разбирательство продолжалось. Присяжные вынесли приговор об убийстве первой степени, а суд приговорил подсудимого к смертной казни. Верховный суд по ошибкам подтвердил обвинительный приговор (122 Conn.529, 191 A. 320), придерживаясь решения, объявленного в 1894 году (State v. Lee, 65 Conn. 265, 30 A. 1110, 27 L.R.A. 498, 48 Am.St.Rep. 202), которое поддержало оспариваемый статут. Ср. Государство против Муоло, 118 Conn. 373, 172 A. 875. Дело находится здесь после апелляции. 28 U.S.C. § 344 (28 U.S.C.A. § 344).

4

1. Исполнение приговора не лишит апеллянта жизни без соблюдения законности, гарантированной ему Четырнадцатой поправкой к Федеральной конституции.

5

Аргумент для апеллянта состоит в том, что все, что запрещено Пятой поправкой, также запрещено Четырнадцатой поправкой.Пятая поправка, которая адресована не штатам, а исключительно федеральному правительству, создает иммунитет от двойной опасности. Никто не может быть «дважды подвергнут угрозе жизни или здоровью за одно и то же преступление». Четырнадцатая поправка гласит: «Ни один штат не может лишать какое-либо лицо жизни, свободы или собственности без надлежащей правовой процедуры». Утверждается, что повторное рассмотрение дела обвиняемого, хотя и по одному и только одному обвинению, подвергает его двойной опасности в нарушение Пятой поправки, если обвинение действует от имени Соединенных Штатов.Как утверждается, из этого следует, что существует отказ в жизни или свободе без надлежащей правовой процедуры, если обвинение ведется от имени народа государства. Тридцать пять лет назад аналогичный аргумент был представлен этому суду в деле Dreyer v. Illinois, 187 U.S. 71, 85, 23 S.Ct. 28, 47 L.Ed. 79, и был принят без рассмотрения по существу как ненужный для принятия решения. Вопрос теперь здесь.

6

Мы не считаем целесообразным указывать точные пределы запрета двойной угрозы в федеральном преследовании.Этот вопрос широко рассматривался в деле Kepner v. United States, 195 U.S. 100, 24 S.Ct. 797, 49 L.Ed. 114, 1 Ann.Cas. 655, решение было принято в 1904 году раздельным судом. Там было выражено мнение большинства судей, что запрет не ограничивался угрозой в новом и независимом деле. Он запрещал угрозу в том же случае, если новое судебное разбирательство проводилось по просьбе правительства, а не по ходатайству ответчика. Ср. Trono v. United States, 199 U.S. 521, 26 S.Ct. 121, 50 L.Ed. 292, 4 Ann.Cas. 773. Все это можно предположить для целей данного дела, хотя особые мнения (Kepner v. United States, 195 US 100, 134, 137, 24 S.Ct. 797, 49 L.Ed. 114, 1 Ann.Cas. 655) показывают, сколько можно было сказать в пользу другого постановления. Правомыслящие люди, как мы узнаем из этих мнений, могли разумно, даже если ошибочно, полагать, что второе судебное разбирательство было законным при судебном преследовании в соответствии с Пятой поправкой, если все это было по одному и тому же делу. Более того, здравомыслящие люди могли разумно полагать, что, придерживаясь этого вывода, они не поддерживали практику, противную совести человечества.Является ли двойная опасность в таких обстоятельствах, если она должна быть названа двойной угрозой, отказом в надлежащей правовой процедуре запрещенным для Штатов? Тирания ярлыков (Snyder v. Massachusetts, 291 US 97, 114, 54 S.Ct. 330, 335, 78 L.Ed. 674, 90 ALR 575) не должна приводить нас к выводу, что слово, которое в один набор фактов может означать угнетение, или чудовищность оказывает одинаковое влияние на все остальные.

7

Мы сказали, что, по мнению заявителя, Четырнадцатая поправка должна рассматриваться как воплощающая запреты Пятой.Его тезис еще шире. Все, что было бы нарушением первоначального билля о правах (поправки с 1 по 8), если бы оно было совершено федеральным правительством, теперь равно незаконно в силу Четырнадцатой поправки, если оно совершено государством. Такого общего правила нет.

8

Пятая поправка предусматривает, среди прочего, что ни одно лицо не может быть привлечено к ответственности за тяжкое преступление или иное печально известное преступление, если оно не было предъявлено или обвинено большим жюри. Этот суд постановил, что при судебном преследовании со стороны государства представление или обвинительное заключение большого жюри может уступить место информации по просьбе государственного служащего.Уртадо против Калифорнии, 110 U.S. 516, 4 S.Ct. 111, 292, 28 L.Ed. 232; Gaines v. Washington, 277 U.S. 81, 86, 48 S.Ct. 468, 470, 72 L.Ed. 793. Пятая поправка также предусматривает, что ни одно лицо не может быть принуждено к даче показаний против самого себя по уголовному делу. Этот суд заявил, что при судебном преследовании со стороны государства освобождение от налогов не будет действовать, если государство решит отменить его. Twining против Нью-Джерси, 211 U.S. 78, 106, 111, 112, 29 S.Ct. 14, 53 L.Ed. 97. Ср. Снайдер против Массачусетса, выше, 291 U.S. 97, на странице 105, 54 S.Кт. 330, 332, 78 L.Ed. 674, 90 A.L.R. 575; Браун против Миссисипи, 297 U.S. 278, 285, 56 S.Ct. 461, 464, 80 L.Ed. 682. Шестая поправка предусматривает суд присяжных по уголовным делам, а Седьмая — суд присяжных по гражданским делам по общему праву, где стоимость разногласий превышает 20 долларов. Этот суд постановил, что в соответствии с этими поправками суд присяжных может быть изменен государством или отменен вообще. Walker v. Sauvinet, 92 U.S. 90, 23 L.Ed. 678; Максвелл против Доу, 176 U.S. 581, 20 S.Ct. 448, 494, 44 л.Эд. 597; New York Central R.R. Co. против Уайта, 243 U.S. 188, 208, 37 S.Ct. 247, 61 L.Ed. 667, L.R.A.1917D, 1, Ann.Cas.1917D, 629; Wagner Electric Co. против Линдона, 262 U.S. 226, 232, 43 S.Ct. 589, 591, 67 L.Ed. 961. Что касается Четвертой поправки, следует сослаться на дело Weeks v. United States, 232 U.S. 383, 398, 34 S.Ct. 341, 58 L.Ed. 652, L.R.A. 1915B, 834, Ann.Cas. 1915C, 1177, а что касается других положений Шестого, в West v. Louisiana, 194 U.S. 258, 24 S.Ct. 650, 48 L.Ed. 965.

9

С другой стороны, положение о надлежащей правовой процедуре Четырнадцатой поправки может сделать незаконным ограничение государством своим уставом свободы слова, которую Первая поправка защищает от посягательств со стороны Конгресса (De Jonge v.Орегон, 299 U.S. 353, 364, 57 S.Ct. 255, 260, 81 L.Ed. 278; Herndon v. Lowry, 301 U.S. 242, 259, 57 S.Ct. 732, 740, 81 L.Ed. 1066) или аналогичную свободу прессы (Grosjean v. American Press Co., 297 US 233, 56 S.Ct. 444, 80 L.Ed. 660; Near v. Minnesota, 283 US 697, 707, 51 S. Ct. 625, 627, 75 L.Ed. 1357), или свободное исповедание религии (Hamilton v. Regents of University, 293 US 245, 262, 55 S.Ct. 197, 204, 79 L.Ed. 343; см. Грожан против American Press Co., выше; Пирс против Общества сестер, 268 U.С. 510, 45 S.Ct. 571, 69 L.Ed. 1070, 39 A.L.R. 468), или право на мирные собрания, без которого речь была бы неправомерно нарушена (Де Йонге против Орегона, см. Выше; Херндон против Лоури, см. Выше), или право обвиняемого в преступлении на пользу адвоката (Пауэлл против . Alabama, 287 US 45, 53 S.Ct. 55, 77 L.Ed.158, 87 ALR 527). В этих и других ситуациях иммунитеты, которые действительны в отношении федерального правительства в силу конкретных обещаний конкретных поправок, как было обнаружено, подразумеваются в концепции упорядоченной свободы и, таким образом, посредством Четырнадцатой поправки становятся действительными в отношении государств. .

10

Линия разделения может показаться шаткой и прерванной, если есть поспешный каталог дел с одной и другой стороны. Размышления и анализ порождают иную точку зрения. Возникает понимание рационализирующего принципа, который придает отдельным экземплярам надлежащий порядок и последовательность. Право на суд присяжных и иммунитет от судебного преследования, за исключением случаев вынесения обвинительного заключения, могут иметь ценность и важность. Но даже в этом случае они не составляют самого существа схемы упорядоченной свободы.Их отмена — не нарушение «принципа справедливости, укоренившегося в традициях и совести нашего народа и считающегося основополагающим». Снайдер против Массачусетса, выше, 291 U.S. 97, на странице 105, 54 S.Ct. 330, 332, 78 L.Ed. 674, 90 A.L.R. 575; Brown v. Mississippi, supra, 297 U.S. 278, на странице 285, 56 S.Ct. 461, 464, 80 L.Ed. 682; Hebert v. Louisiana, 272 U.S. 312, 316, 47 S.Ct. 103, 104, 71 L.Ed. 270, 48 A.L.R. 1102. Немногие будут настолько узкими или провинциальными, чтобы утверждать, что справедливая и просвещенная система правосудия была бы невозможна без них.То, что верно в отношении судов присяжных и обвинительных заключений, верно также, как показывают дела, в отношении иммунитета от принудительного самооговора. Твининг против Нью-Джерси, см. Выше. Это тоже может быть потеряно, и справедливость все равно восторжествует. В самом деле, сегодня, как и в прошлом, есть исследователи нашей пенитенциарной системы, которые рассматривают иммунитет как вред, а не выгоду, и которые ограничат его масштабы или полностью уничтожат. Несомненно, сохранится необходимость защиты от пыток, физических или психических. Браун v.Миссисипи, см. Выше. Однако справедливость не погибла бы, если бы обвиняемые были обязаны отвечать на организованное расследование. Исключение этих иммунитетов и привилегий из привилегий и иммунитетов, защищаемых от действий государств, не было произвольным или случайным. Это было продиктовано изучением и осознанием значения, основных значений самой свободы.

11

Мы достигаем другого уровня социальных и моральных ценностей, когда переходим к привилегиям и иммунитетам, которые были взяты из более ранних статей Федерального билля о правах и внесены в Четырнадцатую поправку в процессе поглощения.По своему происхождению они были эффективны только против федерального правительства. Если Четырнадцатая поправка поглотила их, процесс поглощения имел своим источником веру в то, что ни свободы, ни справедливости не существовало бы, если бы ими были принесены в жертву. Twining против Нью-Джерси, см. Выше, 211 U.S. 78, на странице 99, 29 S.Ct. 14, 19, 53 L.Ed. 97. Это верно, например, в отношении свободы мысли и слова. Об этой свободе можно сказать, что она является матрицей, непременным условием почти любой другой формы свободы.С редкими отклонениями, повсеместное признание этой истины прослеживается в нашей истории, политической и правовой. Так получилось, что область свободы, лишенная Четырнадцатой поправкой от посягательств со стороны штатов, была расширена постановлениями последних дней, включив в нее свободу разума, а также свободу действий. Расширение стало, действительно, логическим императивом, когда однажды было признано, как давно это было, что свобода — это нечто большее, чем освобождение от физического ограничения, и что даже в области основных прав и обязанностей законодательное решение, если оно является репрессивным и жестким. произвольный, может быть отменен судом.Ср. Рядом с В. Миннесота, см. Выше; Де Йонге против Орегона, см. Выше. Основополагающим в концепции надлежащей правовой процедуры и, следовательно, в концепции свободы является мысль о том, что осуждение может быть вынесено только после судебного разбирательства. Скотт против МакНила, 154 U.S. 34, 14 S.Ct. 1108, 38 L.Ed. 896; Blackmer v. United States, 284 U.S. 421, 52 S.Ct. 252, 76 L.Ed. 375. Более того, слушание должно быть реальным, а не притворным или притворным. Мур против Демпси, 261 U.S. 86, 43 S.Ct. 265, 67 L.Ed. 543; Mooney v. Holohan, 294 U.S. 103, 55 S.Ct. 340, 79 л.Эд. 791, 98 A.L.R. 406. По этой причине невежественные подсудимые по делу о смертной казни были признаны незаконно осужденными, хотя на самом деле, хотя и не по форме, им было отказано в помощи адвоката. Пауэлл против Алабамы, см. Выше, 287 U.S. 45, на страницах 67, 68, 53 S.Ct. 55, 63, 77 L.Ed. 158, 84 A.L.R. 527. Решение не основывалось на том факте, что адвокат был бы гарантирован обвиняемым в соответствии с положениями Шестой поправки, если бы они были привлечены к ответственности в федеральном суде. Решение основывалось на том факте, что в конкретной ситуации, представленной нам в доказательствах, помощь адвоката была существенной для существа слушания.

12

Наш обзор случаев служит, как мы думаем, для оправдания утверждения о том, что разделительная линия между ними, если и не неизменная на протяжении всего ее хода, по большей части соответствовала объединяющему принципу. По какую сторону линии дело, представленное подателем апелляции, имеет соответствующее место, должно быть следующим запросом и последним. Неужели эта двойная опасность, которой он подвергся по статуту, является настолько острой и шокирующей, что наша политика не выдержит ее? Нарушает ли это «фундаментальные принципы свободы и справедливости, лежащие в основе всех наших гражданских и политических институтов»? Hebert v.Луизиана, см. Выше. Ответ определенно должен быть «нет». Каким был бы ответ, если бы государству было разрешено после пробного, свободного от ошибок, судить обвиняемого еще раз или возбудить против него новое дело, у нас нет повода для рассмотрения. Мы имеем дело с рассматриваемым нами статутом и никаким другим. Государство не пытается измотать обвиняемых множеством дел с накопившимися судебными разбирательствами. Он требует не более того, чтобы дело против него продолжалось до тех пор, пока не будет проведено судебное разбирательство, свободное от коррозии существенной юридической ошибки.State v. Felch, 92 Vt. 477, 105 A. 23; Государство против Ли, см. Выше. Это вовсе не жестокость и даже не досада в какой-либо неумеренной степени. Если бы судебный процесс был заражен ошибкой, неблагоприятной для обвиняемого, по его инстанции, возможно, проводился бы обзор, причем так часто, как это было необходимо, чтобы избавиться от порочной заразы. Взаимная привилегия, всегда находящаяся на усмотрении председательствующего судьи (State v. Carabetta, 106 Conn. 114, 137 A. 394), теперь предоставлена ​​штату. Здесь нет сейсмических новшеств.Здание справедливости, его симметрия для многих выше, чем прежде.

13

2. Осуждение апеллянта не является нарушением каких-либо привилегий или иммунитетов, которые принадлежат ему как гражданину Соединенных Штатов.