Право в юриспруденции это: Правоведение для чайников – 1. Что такое право?

Содержание

Право и государство, как фундамент юриспруденции

30 июля 2018 г.

Правовые явления и процессы

Право и государство (ТГП), как познавательная деятельность человека, имеет своей целью изучение и исследование всевозможных факторов, которые так или иначе связаны с государством, правом и обществом.
Указанные факторы настолько многогранны, что могут касаться различных сфер человеческой жизни, например, экономики, культуры, религии, духовной жизни, политики и морали. Таким образом, крайне важно получать всевозможные знания, которые определяют взаимосвязь этих сфер, объясняют их влияние друг на друга, характеризуют их роль и место в обществе, дают представление о человеческом восприятии.
В общепринятом смысле данные аспекты, их связь и взаимное влияние принято называть правовыми явлениями или государственно-правовыми явлениями и процессами (ГПЯ), происходящими в них.
Наука ТГП является комплексной и единой, но в то же время делится на две обособленные, но связанные друг с другом разделы: теория права (или правоведение) и теория государства (или государствоведение).

Для чего это необходимо? Такой подход позволяет изучать государство с точки зрения его юридического и законного представления. С другой стороны, право не существует изолированно, поскольку требуется государственная гарантия и правовое обеспечение в жизни общества.

Предмет теории права и государства

Предметом теории права и государства выступают ГПЯ в целом, их предназначение, принципы и законы происхождения, а также развития в динамике и статике. Кроме того, в предмет ТГП включается система юридических понятий, которые проецируются на все последующие отраслевые и специальные правовые науки. Именно поэтому ТГП является базисом, который объединяет в себе познания, применяемые во всей юриспруденции, создаёт понятия и дополняет определения, такие как источники, правовая отрасль, объекты и субъекты права и т.д. В отсутствие фундаментальных основ, которые дает ТГП, юрист не может считаться полноценным профессионалом.

Теория государства и права в системе юридических наук

В системе правоведческих наук ТГП выступает как независимая и автономная отрасль знания. ТГП выступает фундаментом, то есть руководящим звеном. Также ТГП тесно связана с философией, политологией, историей, психологией, этикой, социологией. Так, например, выработка каких-либо правовых факторов, связанных с миропониманием, например, аспекты развития общества и человеческого мышления, невозможна без философского подхода. ГПЯ в масштабе политической сферы дополняются научными знаниями из политологии, влияние экономических факторов постигаются с помощью экономики, а исторические факторы объясняются историческими познаниями.

Методы науки

Всевозможные принципы, приемы и методы, которые способствуют изучению предмета определяют методологию науки. В ТГП используются методы, которые можно классифицировать следующим образом:

Методология науки

Принципы науки

Чтобы научные выводы были достаточными, обоснованными и аргументированными, в ходе исследования любой из применяемых подходов должен отвечать некоторым принципам, к которым относятся:

	Всесторонность Акцент надлежит делать на всех аспектах, сторонах и обстоятельствах изучаемого явления.
	Плюрализм Недопустимо исследование одного взгляда или одной точки зрения. Требуется изучение различных подходов и позиций, изучение положительных, а также негативных факторов.
	Комплексность ГПЯ должны исследоваться в комплексе с разными явлениями в жизни общества.
	Объективность Полученные знания должны отражаться такими, какие они есть в действительности и без приписывания несвойственных явлению качеств.

Функции науки

Функции ТГП– это те векторы, которым следует наука в целях решения поставленных задач и целей:

Функции науки

История развития науки

До создания учебника государства и права история развития науки ТГП началась с Древнего Рима и Древней Греции. В целом можно остановиться на следующих стадиях развития ТГП:

История развития науки

Право и юриспруденция

Несмотря на то что в России давно уже спрос на юристов и экономистов гораздо ниже предложения, по прежнему именно на эти специальности наблюдаются самые большие конкурсы, а предложить хотя бы одну программу по праву или менеджменту почитает «за честь» любой вуз, пусть даже это какой-нибудь ветеринарный техникум.

Однако если ажиотаж при поступлении на программы бакалавриата в области юриспруденции связан с пока слабыми представлениями вчерашних школьников о рынке труда и с тем, каким именно занятием они хотят зарабатывать на жизнь, то магистратура в области права – это осознанный выбор людей, точно представляющих, каких знаний им не хватает для карьеры.

Если говорить про образование в России, то выбрать магистратуру по юриспруденции непросто – уж слишком много таких программ и уж очень сильно они отличаются по качеству. Мы, конечно, не будем делать обзор всех программ в области права, представленных на российском рынке. Рассмотрим только те, которые действительно заслужили право называться одними из лучших в стране. И разделим их на два типа – «магистратура в юридических вузах» и «магистратура «Юриспруденция» в ведущих вузах не правовой направленности».

Магистратура в юридических вузах

В данных вузах обычно достаточно обширный список направлений магистратуры, некоторые с довольно узкой специализацией. Обучение стандартно длится 2 года, в очной или заочной форме.

Российская академия правосудия предлагает следующие специализации магистратуры по юриспруденции:

корпоративный юрист;
юрист в сфере бюджетно-финансовой деятельности и налогообложения;

судебная работа по разрешению экономических споров;
правоприменение в информационной сфере органов исполнительной и судебной власти;
судебная защита интеллектуальной собственности;
юрист в сфере гражданского, уголовного и административного судопроизводства;
теория и практика правопонимания правотворчества и правоприменения в условиях глобализации;
государственная и муниципальная власть;
юрист в сфере охраны и использования природных ресурсов;
юрист в сфере недвижимости;
разрешение правовых конфликтов в сфере международного бизнеса (программа для вступительного испытания).

На эти программы можно поступать с высшим образованием, не относящимся к юриспруденции, но тогда необходимо сдавать экзамен по праву.

Программа магистратуры в Институте международного права и экономики им. А.С. Грибоедова в 2010 году вошла в список премии «Лучшие образовательные программы инновационной России».

Магистратура в неюридических вузах

МГУ им. М.В. Ломоносова. Юридический факультет – несомненно, первый факультет права в России. Здесь работает множество программ магистратуры по самым разным направлениям подготовки, но особенно выделяется «Корпоративное право». Поступить могут владельцы любых дипломов о высшем образовании, однако вступительный экзамен по юриспруденции не из самых простых. Обучение – очное.

Юридический факультет СПбГУ известен, прежде всего, своими выпускниками – Владимир Путин, Дмитрий Медведев, Дмитрий Козак, Сергей Дягилев, Владимир Ленин, Михаил Врубель, Николай Рерих, Леонид Андреев, Александр Блок и другие. Среди множества программ можно выделить несколько с довольно интересной специализацией, например, «Медицинское право» и «Энергетическое право».

«Правовое обеспечение публичной власти в РФ» и «Правовое регулирование интеграции РФ в международное экономическое сообщество» – такие программы магистратуры по юриспруденции можно найти в МЭСИ. Очное обучение длится 2 года, заочное – 2,5.

На факультете права НИУ ВШЭ право изучается в основном в привязке к экономике. Популярностью пользуются программы «Корпоративный юрист», «Правовая информатика», «Правовое обеспечение управления персоналом». Есть даже довольно экзотическая программа «Исламское право».

Международный институт государственной службы и управления РАНХиГС предлагает пять направлений подготовки:

правовое обеспечение государственного и муниципального управления;
международное право, европейское право, международная юридическая практика;
гражданское право, семейное право, международное частное право;
правовое обеспечение рыночной экономики;
экономическое правосудие.

Что такое юриспруденция? Понятие, направления, практика

Что такое юриспруденция? Тем, кто не причастен к этому таинству, сложно понять всю многогранность данной отрасли и возможности, которые она предоставляет людям с аналитическим складом ума. Юристами становятся не только те, кто желает во что бы то ни стало добиться истины, но и те, кому нравится манипулировать буквой закона. В разумных пределах, конечно. Это ни с чем не сравнимое удовольствие, когда удается интерпретировать, казалось бы, весьма однозначно написанную статью в свою пользу.

Что такое юриспруденция?

Если переводить буквально, то с латинского «юрус» — право, а «прудентия» — знание или провидение. То есть правоведение – наука, которая изучает свойства права и государства, обобщает знания о законах. Кроме того, так называют деятельность юристов и других работников судовой ветви власти.

Под термином «юриспруденция» можно понимать сразу несколько различных понятий:

Это наука, которая теоретически изучает устройство государства и его законы, проводит анализ результатов применения права на практике и выдвигает новые вариант изменений, благодаря которым можно оптимизировать уже имеющиеся механизмы регулирования взаимоотношений между государством и обществом.
Это система, по которой можно обучить будущие поколения юристов, работников органов дознания, прокуроров и судей.
Непосредственная работа юристов, практическое применение полученных знаний.

Правовыми науками называют те общественные науки, которые изучают право и систему, которая устанавливает социальные нормы, создает новые законы и применяет их на практике.

Отрасли

Направления юриспруденции можно условно разделить на три большие ветви, каждая из которых может использоваться как отдельно, так и в сочетании с остальными двумя.

Теоретическое и философское право. К ним относятся непосредственно юриспруденция, история государства и развития права, теория государства, история правовых учений. Встречаются при подготовке молодых кадров, а также в научной деятельности в области юриспруденции.
Правовые науки: гражданское, уголовное, административное, семейное, военное и другие виды правового законодательства. Узкоспециализированные кодексы, собравшие в себе все нормативные документы, регламентирующие взаимоотношения между лица в разрезе именно этого отдела права.
Прикладные науки, такие как криминалистика, баллистика, судебная медицина и психиатрия, юридическая психология, трасология и прочие. Они используются для сбора доказательной базы и являются неотъемлемой частью любого расследования.

Античное время

Что такое юриспруденция и как она возникла? Самые ранние упоминания о праве относятся к «Законам Хаммурапи», найденным при раскопках в Древнем Шумере. Но наиболее известной считается система Римского права, которая росла и развивалась параллельно с тем, как расширялась Римская Империя.

Изначально право регулировало только отправление религиозных обрядов, деятельность культов различных богов, положения царя или вождя. Затем, по мере развития культуры, появилась философия, которая взяла на себя роль третейского судьи и, по совместительству, творителя законов. Со временем юриспруденция стала отдельной дисциплиной, появилась специальная школа, в которой можно было получить эту узкую специальность. Изначально право на подобные знания было привилегией жрецов, так как они пользовались у народа непоколебимым авторитетом.

Первое массовое обучение юриспруденции начали Сабин в первом веке нашей эры. К пятому веку (времени распада Римской Империи) такие школы существовали уже в Константинополе, Александрии, Афинах, Бейруте и других крупных городах.

Средневековье

После распада великой державы честь объяснять неофитам, что такое юриспруденция, выпала на долю Византии. Арабские страны отдали предпочтение религиозному праву, так называемому шариату. Знания подавались ученикам одновременно с обучением исламу.

Западная Европа на некоторое время перестала быть культурным центром и стремилась удержать свое население подальше от знаний вообще и юриспруденции в частности. Только в десятом веке в Павии была вновь открыта школа, где изучалось лангобардское право. Еще через две сотни лет в Болонье был учрежден университет, который предоставлял возможность получать знания по римскому праву.

К пятнадцатому веку в разных странах Европы появляются такие знаменитые на сегодняшний день университеты, как Оксфордский, Кембриджский, Падуанский, Парижский и прочие. В них преподают фундаментальные науки: медицину, философию, риторику, этику и, конечно, юриспруденцию.

Юристы постепенно выделяются в отдельное, уважаемое всеми, сословие. Эти люди занимаются развитием науки о праве, изучают и применяют на современный лад юридические практики, использовавшиеся в Римской Империи. Их работы положены в основу современного законодательства многих стран Европы.

Англия, Новое время

Работа юриспруденции, как науки, не заканчивается с наступлением Реформации и Нового времени. В конце пятнадцатого века на суд публики выносятся сочинения Фортескью и Литтлтона, которые становятся основными в областях публичного и частного права.

Стаунфорд и Смит в 1558 году публикуют полное собрание законов по уголовному, гражданскому и государственному праву, имевших практическое применение в то время в Англии. Они смогли сжато и доступно воспроизвести тексты самих законов, а также дать понятное объяснение.

Наиболее известным в английской юриспруденции считается четырехтомный трактат Уильяма Блэкстона, названный «Комментарии к английским законам», напечатанный в конце восемнадцатого века. Эта книга, как и ее автор, оказали значительное влияние на развитие права по другую сторону Атлантического океана, в Америке.

Франция

Практика по юриспруденции во Франции претерпела серьезные изменения в конце пятнадцатого века, когда Луэ составил сборник судебных решений, охватывающих большой период времени. Юристы, имена которых затерялись в истории, кропотливо изучали римское право и реформировали уже имеющуюся судебную систему для того, чтобы она была более пригодна в изменившемся мире.

После Великой французской революции в 1789 году появился новый уголовный и гражданский кодекс Наполеона, заставивший юристов вновь сесть за теоретические изыскания. Это было необходимо, чтобы новое право нашло свое практическое применение.

Россия

Понятие юриспруденции в России было весьма туманным. Студентам преподавалось духовное и мирское правосудие вплоть до того времени, как на престол взошел Петр Первый. Он учредил Академию политики для подготовки работников государственных канцелярий.

Созданная в 1725 году Академия наук уже имела кафедру практической юриспруденции, а в 1732 году открылся Шляхетский корпус, где изучалась теоретическая сторона права. В Московский университет специально приезжали профессора из Германии и Англии, чтобы читать лекции по этой дисциплине.

Чтобы не вводить в заблуждение, стоит отметить, что до Октябрьской революции все общественные науки, такие как этика, философия, риторика объединялись в единое понятие – юриспруденция.

Современная юриспруденция

Специальность юриспруденция после двадцатого века стала общедоступной и уважаемой отраслью науки, так как для урегулирования взаимоотношений между государством и отдельными людьми появились специальные учреждения – суды.

На современном этапе, для того, чтобы иметь возможность работать юристом, необходимо получить диплом о законченном высшем правовом образовании. При желании студенты могут расширить свою подготовку теоретическими знаниями и получить степени магистра и доктора права. Для этого необходимо написать диссертационную работу и защитить ее в коллегии адвокатов.

Источник: BusinessMan.ru

«Профнепригодность для юриспруденции – это отсутствие правосознания»

28 августа 2019

Приемная кампания в вузах завершена. Юридические специальности вновь рискуют оказаться одними из самых популярных. Их спектр весьма широк: право изучают как те, кто хочет стать профессиональным адвокатом, так и те, кто видит себя в будущем на государственной службе. «ФедералПресс» побеседовал с директором Института права и национальной безопасности (ИПиНБ) РАНХиГС, доктором юридических наук, профессором и заслуженным юристом РФ Станиславом Могилевским о современных тенденциях в юридическом образовании, правовой культуре и влиянии законотворчества на разработку программ вузов.

Станислав Дмитриевич, еще несколько лет назад рейтинги показывали, что самыми популярными факультетами были юридический и экономический. Большой конкурс был как в региональных вузах, так и в столичных. Если судить по этому году, интерес к юридическому образованию у абитуриентов растет или падает?

– Институт права и национальной безопасности РАНХиГС включает в себя три факультета: юридический факультет имени М. М. Сперанского, факультет таможенного дела и факультет национальной безопасности. Я могу сравнить востребованность абитуриентов этих факультетов института, опираясь на количество поданных заявлений на образовательные программы, реализуемые этими факультетами. По последним данным, на «юриспруденцию» (бакалавриат) конкурс составляет: на бюджет – 32 человека на место, на договор – 4 человека на место. «Правовое обеспечение национальной безопасности» (специалитет, квалификация «юрист»): на бюджет – 37 человек на место, на договор – 3,1 человека на место. А вот «таможенное дело»: на бюджет – 20 человек на место, 2 человека на договор. «Экономическая безопасность» – на бюджет претендуют 26 человек на место, на договор – 2,7 человека на место. Эти цифры говорят о том, что популярность юридических направлений продолжает быть высокой. Аналогичная ситуация и в наших филиалах. Я постоянно встречаюсь с их руководителями, особенно с деканами юридических факультетов, где мы открываем новые программы и видим, что популярность юридической специальности продолжает расти.

Я так понимаю, что популярен не только бакалавриат, но и магистратура?

– Да, популярность юридических программ магистратуры тоже очень высокая. Пока рано говорить о каких-то цифрах, потому что прием в магистратуру еще идет. Кроме того, у нас есть разные формы магистратуры – очная, очно-заочная, заочная. Все это продлевает сроки подачи документов. Наибольшее количество магистерских программ разработано и реализуется на юридическом факультете института. Их 14. На факультете национальной безопасности их пять. Традиционно у нас в магистратуру на направление «юриспруденция» большое количество заявлений подают те, кто не имеет базового (бакалаврского) образования. В основном это лица, окончившие бакалавриат по направлению «экономика», «финансы» «государственно-муниципальное управление» и так далее. Таким образом через второю ступень высшего образования студенты одного направления получают знания по второму направлению. Иногда это воспринимается как получение второго высшего образования. Я, кстати, не согласен, что магистратура дает второе образование, но, к сожалению, существующие правила создают некоторую коллизию. Например, если ты закончил бакалавриат и четыре года изучал юриспруденцию, то это само по себе не дает тебе права на поступление в аспирантуру по направлению «юриспруденция», а окончание магистратуры даже при непрофильном бакалавриате – дает. Не во всякую организацию могут взять специалиста на работу при наличии только бакалавриата, требуют окончания магистратуры. Ну и так далее.

Эта тенденция не очень удобна преподавателям, работающим в магистратуре. Когда ты входишь в группу, где половина студентов, а то и больше не имеют базового юридического образования, то тебе достаточно сложно построить занятие – ведь это следующая по отношению к бакалавриату ступень образования, но есть опасность, что столкнешься с непониманием предмета со стороны тех, кто базовыми знаниями не обладает.

Какие юридические специальности востребованы? Где кадров хватает, а где не хватает?

– Хороших кадров везде не хватает. Это для меня аксиома. Как вы думаете, какое количество юридических вузов было в Советском Союзе?

Затрудняюсь ответить…

– На сегодняшний день только в России в 20 раз больше вузов, где готовят юристов, чем во всем СССР. Это не только специализированные юридические вузы, но и юридические факультеты непрофильных вузов, даже таких специализированных, как, например, Губкинский университет нефти и газа или Московский химико-технологический институт.

С учетом этого ежегодно на рынок труда выпускается огромная армия юристов, казалось бы, одинаково хорошо подготовленных. Но качество образования у всех вузов разное. Я могу отметить только пару десятков московских вузов, которые дают хорошее образование, из 130, которые готовят юристов.

А если более конкретно говорить о специальностях? Какие сегодня востребованы?

– Рынком востребованы разные юридические специальности. Если отталкиваться от практики трудоустройства наших выпускников, то в Москве это государственно-правовое и гражданско-правовое направления. Государственно-правовое – это госслужба, а гражданско-правовые профиль или специализация – это адвокатуры, организации, которые занимаются правовым консалтингом. Еще это, казалось бы, не имеющие отношения к юриспруденции компании, но внутри них есть структуры, которые обеспечивают правовое регулирование их деятельности… Да, еще иностранные юридические фирмы. В каждой из топ-10 иностранных юридических фирм работают наши выпускники, начиная с третьего курса.

В этом отношении на первом месте гражданско-правовое направление, на втором – государственное право. Наименьшее количество выпускников берут правоохранительные органы, потому что считают, что мы специализируемся на специалистах гражданского и государственного права. А вот в филиальной сети Академии 80% выпускников-юристов уходят в правоохранительные органы. Но там и больше готовят для правоохранительных органов.

А как обстоят дела с правовой грамотностью населения? Она на низком уровне или на высоком?

– А вот мне интересно ваше представление. Что вы понимаете под правовой грамотностью?

Я понимаю под правовой грамотностью базовые знания законодательства. К примеру, на теоретическом уровне нужно знать, что Конституция – это главный закон страны. Ну, или на практике иметь представление о том, как защитить свои права. Предположим, знать, в каких случаях полицейский имеет право требовать документы, задерживать, что такое протокол. Это какие-то базовые вещи… А как вы думаете в таком случае, можно ли рассматривать такое понятие, как правовая грамотность населения?

– Ваш вопрос вызвал у меня такую ассоциацию: вы можете зайти в любую поликлинику и увидеть висящие на стенах плакаты, где написано: «Не занимайтесь самолечением!». Вот мы говорим о правовой грамотности, а почему бы не поговорить о медицинской грамотности, почему бы не поговорить о журналистской грамотности? Со мной многие юристы не согласятся, но это вообще абсурдный термин – «правовая грамотность», потому что без опытного специалиста все равно не обойтись – ни в вопросах медицины, ни в правовых вопросах, ни во многих других, требующих высокого уровня специальной подготовки. Хотя нужно сказать, что в последнее время (может быть, в силу того, что стали достаточно недешевыми услуги юриста) во многих сферах, например, ЖКХ, правовая грамотность выросла многократно, потому что люди недовольны тарифами, работой управляющих компаний и они начинают изучать эти вопросы. Но это скорее исключение. Нужно всегда понимать, когда мы говорим об азах юриспруденции, что у нас более двадцати отраслей права. Представьте себе, какие должны быть программы подготовки специалистов, чтобы они во всем этом одинаково хорошо разбирались. Сможет ли непосвященный человек, не обладающий специальными знаниями, в этом всем разобраться и понять?

Мне кажется, тут лучше говорить не о правовой грамотности, а о здравомыслии. Очень часто в СМИ говорят: «Вот, у нас низкая правовая грамотность, он пришел в банк и подписал договор, и…». Это не правовая грамотность, это отсутствие здравомыслия! Если ты подписываешь документ, не прочитав его до конца, при чем здесь правовая грамотность?

Когда мы говорим «низкая правовая грамотность», значит, человек чего-то не знает. А высокая правовая грамотность? Значит, он юрист. Поэтому я бы отказался вообще от использования этих терминов и говорил бы лучше о правосознании и о правовой культуре. Что такое правосознание? Правосознание – это индивидуальные представления человека о правовых явлениях, а правовая культура – это часть общественной культуры, которая отражает уровень правосознания. Посмотрите на простейший пример – проезд на красный свет. Разве у человека, который себе это позволяет, недостаточно правовой грамотности, чтобы знать, что не надо ехать на красный свет? Достаточно, он прекрасно это знает. Или поворот из правого ряда под стрелку налево. Он что, не знает, что делать? Знает. У него низкий уровень правосознания и, соответственно, никакой правовой культуры нет. Вот о чем нужно думать.

А когда мы все-таки говорим о правовой грамотности, то лучше говорить о правовой помощи. Существуют и бесплатные юридические консультации, и у нас есть нормативно-правовая база, которая обеспечивает возможность доступа к этой бесплатной юридической помощи. У нас даже в Институте существует «юридическая клиника» для социально необеспеченных слоев населения, которым требуется профессиональная помощь. Возглавляет ее один из самых интересных и умнейших специалистов в юриспруденции, заведующий кафедрой Александр Романов. Получив по интернету запрос, сами студенты под руководством преподавателя по конкретному направлению готовят ответ, преподаватель корректирует, проверяет и отправляет ответ. Вот в этом направлении, конечно, нужно осуществлять более активные действия, потому что это приносит реальные результаты, помогает людям.

Я сам как юрист всю жизнь специализируюсь на корпоративном праве. Учитывая, что у нас на сегодняшний день больше четырех миллионов юридических лиц, то, естественно, на сегодняшний день корпоративное право – одна из активно развивающихся отраслей права. Так вот какие азы по поводу корпораций можно дать населению? Никаких, потому что даже сами юристы, кто не занимается корпоративным правом, не в состоянии понять в полном объеме все нюансы этой сферы.

Вы затронули тему юридических лиц. У нас в Правительстве широко обсуждается проблема поддержки малого и среднего предпринимательства. Нужно ли здесь правовую культуру воспитывать, что-то разъяснять людям, которые хотят открыть свой бизнес, но не хотят при этом сесть за какие-то экономические статьи?

– Неужели вы пребываете в иллюзиях, что получают статьи за экономические преступления люди, которые осознанно на это не идут?

Я не пребываю в иллюзиях, но вдруг! Ведь все возможно…

– Если вы собираетесь создавать свой малый или средний бизнес, он может быть в двух видах – либо c созданием юридического лица, и тогда возникает общество с ограниченной ответственностью или акционерное общество, либо индивидуальное предпринимательство. Тогда речь идет о предпринимательской деятельности без образования юридического лица. Что вам для этого нужно знать? Нужно знать, как зарегистрировать либо одно, либо другое. Причем первое сложнее зарегистрировать, потому что нужно совершать целый ряд действий: провести учредительное собрание, утвердить устав, прописать в нем нормы, которые будут регулировать отношения с вашими партнерами, осуществить регистрацию. Индивидуальному предпринимателю регистрироваться проще, но особых знаний для регистрации не надо. Все начинается потом. А потом что? Где чаще всего возникают проблемы? Не платят налоги, уходят от них, ищут какие-то схемы, которые позволят уменьшить отчисления государству и так далее. И вот здесь возникает то правосознание, которое позволяет либо на это не идти и платить налоги полностью, не хитрить. Или рисковать с теми негативными перспективами, о которых вы говорили. Ну, а если у вас бизнес развивается так, что ваших знаний не хватает, то все равно вы их в необходимом объеме не получите ниоткуда, потому что это нужно быть юристом самому. Лучше, все-таки, пригласить грамотного юриста, который станет вашим помощником в этом деле.

Вернемся к теме образования. Есть ли спрос на российское юридическое образование у иностранных студентов и есть ли спрос на выпускников российских вузов за границей?

– Очень интересный вопрос. Его понимание абсолютно разное в нашем обществе: линейка восприятия от полного «для чего это вообще нужно» и до восторга, что вот завтра все наши юристы будут работать за границей. Буквально три слова скажу на этот счет, чтобы было единое понимание ситуации. В мире существуют разные правовые системы. Их еще называют правовые семьи. Есть англосаксонская правовая семья, есть романо-германская правовая семья, есть мусульманская правовая семья. Еще называют традиционную правовую семью, но не все с этим согласны. Так вот, все они разные. Для первой характерен прецедент и процесс, для второй характерен закон и материальное право. Соответственно мусульманская семья – это религия, особый подход.

Воспитанникам разных правовых семей сложно работать в странах другой семьи. Англосаксонская правовая семья – это Англия, Америка, Австралия, Ирландия и так далее. Романо-германская – это вся континентальная Европа, Латинская Америка и большая часть Африки. Мы относимся именно к континентальной системе права. Казалось бы, поскольку мы находимся в рамках одной правовой семьи, мы могли бы здесь взаимозаменять друг друга. Но не надо забывать, что те семьдесят лет, которые мы прожили при советском строе, наложили отпечаток на нашу правовую систему. Мы до сих пор пытаемся каким-то образом прийти к единству и интеграции с континентальной системой права по многим вопросам. Я об этом могу судить в первую очередь по корпоративному праву, потому что все время нас упрекают в том, что наше корпоративное право не позволяет привлекать инвестиции, поскольку оно достаточно консервативно и не интегрировано в полной мере в континентальную систему права. Нам очень сложно это сделать, и тех, кто может работать не только в другой правовой системе, а даже в нашей, континентальной системе права, – их единицы.

Те двойные дипломы, которые получают наши юристы, – это не основание, чтобы их допустили работать за рубежом. Для этого нужно пройти еще долгий-долгий путь. И если говорить о реалиях, то двойной диплом, как правило, не дает преимуществ для работы в другой стране. И зачем тогда кому-то изучать российское право, если отсутствует интеграция правовых систем? Если только для расширения своего кругозора.

В 90-х я работал в Лондоне, и после этого одна фирма прислала сюда на стажировку своего юриста, который возглавил здесь представительство этой организации. Первое, что они сделали, – привезли своих юристов. И эти юристы были не в состоянии здесь работать, потому что все традиции, образование, которое они получили у себя в Великобритании, – все это здесь оказалось неприменимо. Во-первых, это другая правовая система, во-вторых, это другая страна. И они постепенно отказались от приглашений юристов-соотечественников и набрали здесь российских юристов. Сейчас эта юридическая фирма процветает.

В этом отношении российским юристам хорошо знать ту же англосаксонскую систему права, потому что, работая с ними, они должны понимать, какие подводные камни могут быть. Но исключительно работать в той правовой системе им очень сложно.

Недавно Институт провел учебные программы для госслужащих по борьбе с терроризмом и коррупцией. Почему возникла потребность в создании таких программ, в чем особенность и будут ли такие программы проводиться дальше?

– В Институте права и национальной безопасности программы по направлению «противодействие коррупции» реализуются в соответствии с указом Президента Российской Федерации и распоряжением Правительства Российской Федерации, согласно которым гражданские служащие разного уровня, а также сотрудники государственных корпораций (компаний) и публично-правовых компаний должны ежегодно проходить соответствующее обучение. Для этого в рамках Института был создан научно-учебный центр противодействия коррупции.

Работа по антитеррористическому направлению ведется в Институте в соответствии с решением Национального антитеррористического комитета.

На Институт были возложены функции учебно-методического центра дополнительного профессионального образования федеральных государственных служащих, государственных гражданских служащих субъектов Российской Федерации и муниципальных служащих, участвующих в рамках своих полномочий в реализации мероприятий по профилактике терроризма. В 11 филиалах РАНХиГС созданы соответствующие учебно-методические центры.

Обучение по данным программам в Президентской академии впервые состоялось в июне текущего года в рамках реализации государственного задания. Повышение квалификации уже прошли представители более 30 федеральных органов исполнительной власти.

Также заслуживает внимания работа, которая ведется в Институте права и национальной безопасности РАНХиГС в рамках реализации комплекса мер, направленных на повышение эффективности межведомственного взаимодействия органов исполнительной власти разного уровня по противодействию незаконному обороту наркотических средств, а также на проведение мониторинга и оценки развития наркоситуации в Российской Федерации и ее субъектах.

Совместно с Государственным антинаркотическим комитетом была разработана и впервые реализована весной 2019 г. программа повышения квалификации для руководителей аппаратов антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации и секретарей антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации, целью которой является совершенствование компетенций, необходимых для повышения результативности и эффективности деятельности антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации.

В октябре текущего года состоится уже второй поток по данной программе. В дальнейшем программа будет реализовываться на постоянной основе два раза в год также с привлечением в качестве экспертов представителей Главного управления по контролю за оборотом наркотиков МВД России и других профильных ведомств.

На этих программах переподготовки и повышения квалификации проходит обучение порядка полутора тысяч человек в год.

У нас в Институте около трех тысяч студентов (бакалавриат, специалитет и магистратура), а только по линии дополнительного образования мы обучаем полторы тысячи человек в год. В этом смысле эти программы являются базой как для нашего Института, так и для других организаций, где есть госслужащие, которые занимаются вопросами борьбы с коррупцией, терроризмом и наркотиками. Их подготовкой мы и занимаемся.

У нас сегодня очень много говорят о цифровизации. Так вот, как она влияет на отрасль права? Появляются ли новые практики и ждет ли нас в дальнейшем появление новых специальностей в этой области, связанных с юриспруденцией?

– Они уже сейчас появляются. У нас появились новые магистерские программы – юрист в сфере цифровой экономики, новая бакалаврская программа по правовому регулированию цифровой экономики. Это не просто дань моде. Дело в том, что все новеллы, связанные с блокчейн-технологиями, с реестрами, стали входить непосредственно в правоприменительную деятельность по ряду отраслей права.

Например, сейчас активно обсуждается использование реестров для акционерных обществ, для проведения собраний, для хранения данных. Уже даже есть некоторый опыт, когда это действительно делается через использование цифровых платформ. Мы приглашали для участия в Гайдаровском форуме председателя Суда по интеллектуальным правам Людмилу Новоселову именно на секцию, посвященную правовому регулированию цифровизации. Обсуждение показало, что эти вопросы сейчас крайне актуальны, а достижения в области блокчейн-технологий уже в ближайшее время будут использованы в текущей практике.

Герман Греф неоднократно заявлял: кто из юристов не знает о том, что такое нейронные системы, те и не приходите на работу в Сбербанк. Нам деваться некуда. К каким-то вещам, связанным не с суперинтеллектуальной деятельностью, а, например, с разработкой договора, мы подходили давно, когда делались конструкторы договора. Я думаю, что подготовка серьезно изменится и упростится с внедрением этих новых технологий и искусственного интеллекта. Но есть вещи, которые без участия человека не сделать, поэтому профессия юриста останется.

Как в целом Институт адаптирует свои программы к изменениям в законодательстве?

– Это мы делаем каждый год. На Ученом совете Института в июне каждого года мы утверждаем все образовательные программы с учетом внесенных в них изменений, которые возникли в нашем законодательстве. Это касается не только юриспруденции, это касается и таможенного дела, это касается и экономической безопасности.

У нас в Институте порядка шестидесяти образовательных программ. Каждый год мы их все пересматриваем. На новый год мы готовим новые программы. Я вам привел пример с правовым регулированием цифровой экономики, с возникновением новых магистерских программ. Так, например, в этом году у нас появилась магистерская программа по правовому регулированию контрольно-надзорной деятельности. Наши преподаватели как эксперты участвуют в формировании и правового понимания, и правовой реализации этих процессов. Иначе нельзя на сегодняшний день. Это как преподавать, не имея собственного практического опыта. Если раньше было достаточно теоретических знаний, то сейчас студенты не воспринимают это. Порядка 70% наших преподавателей совмещают преподавание с практической деятельностью.

Кому точно не стоит получать юридическое образование? Есть ли профнепригодность в этой сфере?

– Профнепригодность для юриспруденции – если патологически низкое правосознание. Вот, например, человек знает все, даже какой-то минимальной частью правовых знаний обладает, но систематически их нарушает – значит, правосознание у него на нуле.

Я все время почему-то привожу пример с дорогой, потому что, наверное, я каждый день езжу из загорода на машине. Некоторые водители в принципе не могут быть юристами, потому что они изначально считают себя лучше всех. Я сам являюсь водителем, сам езжу за рулем, законопослушный гражданин, поэтому стараюсь (это говорит, что у меня не абсолютное правосознание) не нарушать ничего.

На ваш взгляд, получив юридическое образование, какими моральными качествами должен обладать выпускник и каких принципов придерживаться?

– Об этом сказали уже больше двух тысяч лет назад в десяти заповедях. Обратите внимание: начиная с шестой заповеди (если мне память не изменяет, то это «Не убий!»), это все говорит о высоком правосознании и высокой правовой культуре. Это фактически говорит напрямую о том, что нельзя нарушать законы. Перед этим заповеди говорят о других законах – нравственных, моральных, житейских. А вот эти говорят абсолютно точно о том, что существует правовая система, которая содержит в себе набор правовых норм и правил, которые нарушать нельзя, нравится тебе это или не нравится. Dura lex, sed lex!

А что касается пожеланий. Каждый год на вручении дипломов выпускникам Института в качестве напутствия им я им говорю о тех заповедях, которые сложились у меня в процессе жизни. Вот некоторые из них: «Никогда не нарушайте законы. Более того, вы должны их охранять и защищать», «Не изменяйте своим принципам и убеждениям независимо ни от каких обстоятельств. Всегда будьте честны, хотя бы перед собой», «Сохраните в себе жажду открытий. Не растеряйте в бытовых проблемах и мелочной суете способность и желание постигать новое и неизведанное», «Никогда и ничего не бойтесь, ни в профессии, ни в жизни в том числе, не бойтесь перемен».

Фото: ФедералПресс / Виктор Вытольский

Оригинал статьи

Онлайн-интервью с д.ю.н, профессором, директором Института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета И.В. Левакиным | КонсультантПлюс

Главная
Новости
Онлайн-интервью
Онлайн-интервью с д.ю.н, профессором, директором Института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета И. В. Левакиным

Онлайн-интервью с д.ю.н, профессором, директором Института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета И.В. Левакиным

Продолжаем серию интервью с экспертами в области права и экономики. Они рассказывают о профилях подготовки (для бакалавриата), специализациях (для специалитета), видах профессиональной деятельности (для магистратуры), помогают студентам выбрать направление в профессии. На этот раз мы узнали о профессии юриста-международника. Чем он занимается и как им стать, мы спросили у директора Института международного права и правосудия Московского государственного лингвистического университета, профессора, доктора юридических наук Игоря Вячеславовича Левакина.

КонсультантПлюс: Расскажите о специализации международное право в юриспруденции. В чем ее особенность?

И.В. Левакин: Юрист-международник — специалист с высшим юридическим образованием, знающий один или несколько иностранных языков и применяющий свои знания при ведении юридической деятельности. Интерес к профессии юриста-международника, осуществляющего, например, правовое обеспечение внешнеэкономической, дипломатической и т.п. деятельности, в условиях современных глобализационных процессов существенно возрос, а образовательные программы по юриспруденции, ориентированные на изучение международного права и практики его применения, являются наиболее востребованными.

Однако, как показывает опыт нашего института и других учебных заведений, осуществляющих подготовку кадров в этой области, реализация таких образовательных программ представляет собой довольно сложный процесс. Так, международно-правовая направленность юридических образовательных программ предполагает:

углубленное изучение студентами различных отраслей и институтов международного права;
углубленное изучение зарубежного законодательства;
развитие навыков сравнительно-правового анализа источников международного, зарубежного и внутригосударственного права;
подготовку к участию в международных мероприятиях для обеспечения интересов российского государства и бизнеса в политико-правовой и внешнеэкономической сферах;
овладение как минимум двумя иностранными языками на уровне профессионального общения в сфере юриспруденции;
подготовку выпускных квалификационных работ по актуальным проблемам международного права;
прохождение производственной практики в организациях, осуществляющих международно-правовую деятельность;
консультирование в ходе учебного процесса у видных юристов-международников и зарубежных специалистов;
изучение ряда дисциплин на иностранных языках.

КонсультантПлюс: Расскажите об этой профессии. Что должен знать юрист в области международного права, какими навыками обладать? Может ли такой юрист работать в других сферах или он может реализоваться только в этой узкой специализации?

И.В. Левакин: Юрист в области международного права — юрист-универсал. В его активе, как уже отмечалось, должны быть фундаментальные знания в области российского национального права, он должен знать международное частное и публичное право, ориентироваться в правовых системах зарубежных государств. Только такие знания позволяют понять взаимодействие субъектов международного права (государств, международных организаций, корпораций и т.д.). Важной составляющей этой профессии является знание иностранных языков. МГЛУ — широко известный в России и за ее пределами лингвистический вуз, предлагающий программу обучения, в которую входит изучение на уровне соответствующих международных сертификатов двух и более иностранных языков, среди которых обязательным является английский язык.

Юристы-международники могут работать в государственных органах, межгосударственных и коммерческих организациях, осуществляя свою деятельность с иностранными контрагентами на территории нашей страны и за ее пределами. Выпускники нашего института получают диплом государственного образца в области юриспруденции и, соответственно, могут работать не только в сфере международного права, но и на любых должностях, где требуется квалификация юриста.

КонсультантПлюс: Студентам будет полезно узнать, чем конкретно занимается юрист по международному праву? Как строится его рабочий день? Какие в этой профессии есть плюсы и минусы?

И.В. Левакин: В зависимости от сферы деятельности организации или компании юрист-международник может заниматься правотворческой деятельностью, быть юрисконсультом, представлять интересы в российских и иностранных судах, заниматься научной или педагогической деятельностью. Профессия юриста-международника так же многообразна, как многообразна международная деятельность. Структура рабочего дня юриста-международника зависит не столько от специфики профессии, сколько от его конкретной должности и требований организации, в которой он работает. Однако можно сказать совершенно точно, что рабочий день бывает загружен очень сильно, что, в свою очередь, компенсируется достаточно высокой заработной платой.

КонсультантПлюс: Насколько сегодня востребованы юристы-международники и где они могут быть востребованы в будущем?

И.В. Левакин: Спрос на высококвалифицированных юристов-международников высок (повторяю, на высококвалифицированных) и будет только расти. Это объективная реальность, ибо характерной чертой социально-экономических отношений в ХХI в. является процесс глобализации, как к ней не относись, процесс всемирной экономической, политической и культурной интеграции.

КонсультантПлюс: Какие факторы формируют успешного юриста в области международного права? Сколько времени требуется для этого?

И.В. Левакин: Сложно ответить на этот вопрос, поскольку должна быть внутренняя глубинная мотивация у каждого человека, если хотите, призвание. Человек сам себе отвечает на вопрос, ради чего он выбирает ту или иную профессию, чего он хочет добиться. Дальше — проще. Есть набор компетенций, которые необходимы для того, чтобы стать успешным юристом-международником. Наша задача, задача института — помочь реализовать тот потенциал, который есть у студента, и помочь ему развить личностные способности, чтобы решать определенный набор профессиональных задач. Обучение по программе бакалавриата с профилем «международно-правовая деятельность» занимает 4 года, программа специалитета с международно-правовой специализацией рассчитана на 5-летний срок обучения, а магистратуры «международное правосудие» — на 2 года. Обучение предусматривает как теоретический цикл, так и практику — учебную, производственную, преддипломную. Далее выпускник пробует себя на практической работе, и здесь временной интервал определить сложнее, ибо карьерный рост выражается в замещении новых должностей и те, в свою очередь, требуют дальнейшего обучения и повышения квалификации.

КонсультантПлюс: Расскажите об обучении студентов в вашем вузе по этому направлению, какие дисциплины они изучают?

И.В. Левакин: В Институте международного права и правосудия МГЛУ подготовка юристов-международников осуществляется на основе федеральных государственных образовательных стандартов, учебных планов и рабочих программ дисциплин по направлению подготовки «Юриспруденция» и специальности «Правовое обеспечение национальной безопасности». Международно-правовой уклон в реализации учебных задач обеспечивается в основном за счет соответствующего набора учебных дисциплин.

Например, бакалавры, обучающиеся на профиле «международно-правовая деятельность», помимо международного публичного права изучают и такие дисциплины, как основные правовые системы современности, история государства и права зарубежных стран, конституционное право зарубежных стран, коммерческое право зарубежных стран, международные институты по защите прав человека, международное экономическое право, международное правосудие, дипломатическое и консульское право, право международных договоров, международное частное право, международный коммерческий арбитраж.

Обучение по специальности «Правовое обеспечение национальной безопасности» предполагает изучение следующих дисциплин: международное право, история государства и права зарубежных стран, конституционное право зарубежных стран, право Европейского союза, международное уголовное право, право международных договоров, дипломатическое и консульское право, актуальные проблемы международного права.

В магистратуре «Международное правосудие» предусмотрено изучение таких дисциплин: Европейский суд по правам человека, Суд Евразийского экономического союза, Международный суд ООН, Международный уголовный суд, Суд Европейского союза, Экономический суд СНГ, Международный арбитраж, Международный трибунал по морскому праву и др.

КонсультантПлюс: Рекомендуете ли вы в процессе обучения будущим юристам обращаться к КонсультантПлюс? Почему? Какие еще существуют помощники для юриста, с которыми они должны уметь работать?

И.В. Левакин: КонсультантПлюс — проверенная опытом ведущая справочная правовая система и для юриста-практика, и для юриста-теоретика. Преподаватели нашего института, студенты систематически используют КонсультантПлюс в своей деятельности. В России существуют и другие информационно-правовые ресурсы, но их базы зачастую беднее, чем у КонсультантПлюс.

Основным официальным каналом является Государственная система правовой информации (официальный интернет-портал правовой информации).

КонсультантПлюс: Есть ли у вас данные, сколько выпускников вашей специализации сегодня работают по выбранному профилю? Возможно, кто-то из них сумел найти себя в других сферах, если да, то в каких?

И.В. Левакин: Выпускники Института международного права и правосудия МГЛУ успешно работают в международных организациях, Министерстве иностранных дел Российской Федерации и его подразделениях, международно-правовых управлениях (отделах, службах) других министерств и ведомств, в организациях, осуществляющих внешнеэкономическую деятельность, транснациональных корпорациях, финансово-промышленных группах.

Статистические данные привести сложно, т.к. люди в современном мире часто меняют работу. Но каждый может обратиться на сайт нашего института в раздел «Наши выпускники» и увидеть перспективы профессии на конкретных примерах.

КонсультантПлюс: Что вы посоветуете вашим студентам и студентам других вузов, которым интересна профессия юриста-международника? К чему им готовиться, какие черты характера развивать, на какие дисциплины обратить особое внимание?

И.В. Левакин: Тем, кто хочет реализовать себя в профессии юриста-международника, я хотел бы пожелать терпения, работоспособности на пути достижения этой цели и чувства юмора (без него в профессии никуда). Это очень важные черты характера. Обучение в Институте международного права и правосудия МГЛУ — кропотливая каждодневная работа над собой в части изучения юридических дисциплин и иностранных языков. К иностранным языкам нужна особая склонность. Если у вас есть эти качества, то приходите к нам учиться — будет интересно!

Выбор юридического профиля

Профессия юрист международного права

Спортивное направление в российской юриспруденции названо крайне востребованным | Российское агентство правовой и судебной информации

МОСКВА, 16 авг — РАПСИ. Российским юристам необходимо совершенствовать знание международного спортивного права и наращивать свое влияние в международном арбитраже для эффективной защиты интересов наших спортсменов, считают в Общественной палате РФ.

«В современном спорте борьба за медали и победы ведется не только на спортивной арене. Достижения многих спортсменов, их честь и достоинство, их профессиональную деятельность отстаивают в судах юристы. Спортивное право — это относительно молодое и активно развивающееся направление в юриспруденции, крайне востребованное для нашей страны. Важно, чтобы отечественные юристы совершенствовали знание международного спортивного права и наращивали влияние в международном арбитраже. Без профессиональных российских правозащитников мы не сможем эффективно отстаивать интересы наших спортсменов», — сказала заместитель председателя комиссии ОП по физической культуре и популяризации здорового образа жизни Елена Истягина-Елисеева на IX Международнм юридическом форуме «ЮрВолга».

Председатель комиссии по спортивному праву Ассоциации юристов России и научный руководитель Академии спортивного права при Олимпийском комитете РФ Сергей Алексеев также подчеркнул, что сегодня наши спортсмены проигрывают не на спортивных площадках, где показывают высокие спортивные результаты, а в юридических кулуарах и арбитражных спортивных судах. «С учетом развязанной допинговой войны против российского спорта в последние годы очень важна активная наступательная позиция молодых юристов, изучающих спортивное право. Правовая защита спортсменов, безусловно, является важным фактором новых спортивных рекордов, побед и развития массового и профессионального спорта в нашей стране», — сказал он.

Доцент НИУ «Высшая школа экономики», адвокат в сфере спорта Александр Чеботарев ответил на вопросы о рекламе пива и слабоалкогольных напитков во время соревнований. «Министерством спорта сегодня инициировано возвращение рекламы пива на стадионы. Эксперты и менеджеры спортивных организаций с этим решением согласны. Как показывает статистика, запрещение рекламы пива во время соревнований не снизило показатели употребляющих слабоалкогольные напитки. А нам необходимо выполнять поручение президента России Владимира Путина и вывести государственное финансирование из профессионального спорта», — сказал эксперт.

В этом году в форуме «ЮрВолга» приняли участие 500 молодых талантливых юристов из 50 регионов России и ближнего зарубежья. В рамках встречи участники обсудили самые острые вопросы в сфере юриспруденции с ведущими экспертами страны. Главными темами форума стали: защита прав людей без определенного места жительства, обеспечение жильем детей-сирот, цифровизация правовой сферы и спортивное право.

Кафедра юриспруденции

Юриспруденция — это правоведение, правоприменение, отстаивание приоритета права над целесообразностью; это поле столкновения частных и публичных интересов. Юристы учатся составлять логичные и убедительные документы, выступать в суде, находить тактические решения в рамках правового поля. Студенты знакомятся с действующими нормативными актами, приобретают умение критиковать, оспаривать неправовые (неконституционные) положения законодательства. Будущие нотариусы (помощники нотариусов) вырабатывают навык внимания к деталям представленных и оформляемых документов. Будущие сотрудники правоохранительных органов получают знания о причинах (факторах) преступлений, о личности преступника, знакомятся с тактикой раскрытия и пресечения правонарушений. Знание формальных правил, норм российского и зарубежного законодательства позволяет выпускникам работать в коммерческих организациях, в сфере государственного и муниципального управления, в судебной системе, в органах внутренних дел. Глубокое понимание системности права, его принципов может быть оружием в руках адвоката и государственного обвинителя, бизнесмена и представителя государственного контроля. Цель юридического образования — передать выпускникам не только формальное знание норм, но и уважение к миссии верховенства права.

Студенты обучаются по направлению (бакалавриат) 40.03.01 – Юриспруденция с выдачей диплома бакалавра.

Общие сведения

Кафедры осуществляют подготовку юристов широкого профиля, специализирующихся, прежде всего, в области гражданского и уголовного права. Программы обучения соответствуют федеральным государственным образовательным стандартам высшего образования.

Студенты получают классическое гуманитарное образование. Преподавателями кафедр разработаны современные курсы, ориентированные на специфику современных рыночных отношений. К ним относятся: информационное, банковское, налоговое, страховое, таможенное право; арбитражный процесс, акционерные общества, нотариат, ценные бумаги, правовые акты, законодательство о защите прав потребителей. Значительное внимание уделяется подготовке и защите курсовых и дипломных работ, решению практических (ситуационных) задач по правовым дисциплинам.

Предусмотрены производственная и преддипломная практики в судах, прокуратуре, других органах. Сложившаяся в институте система обучения позволяет получить профессиональное, прикладное образование, навыки работы с нормативными актами, документами, с научной и научно-практической литературой.

Большое значение придается изучению экологического права и иных курсов экологической направленности.

Большинство преподавателей кафедр – доктора и кандидаты наук, юристы-практики, педагоги с большим стажем.

Юридическая клиника

Юридическая клиника — это программа, направленная на совершенствование практической подготовки студентов. Она органически объединяет два компонента — социальный и учебный.

Социальный компонент. В соответствии с Федеральным Законом от 21.11.2011 N 324-ФЗ «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации» оказание бесплатной юридической помощи основывается на следующих принципах:

обеспечение реализации и защиты прав, свобод и законных интересов граждан;
социальная справедливость и социальная ориентированность при оказании бесплатной юридической помощи;
доступность бесплатной юридической помощи для граждан в установленных законодательством Российской Федерации случаях.

В рамках юридической клиники студенты оказывают бесплатную юридическую помощь (консультирование, составление документов, представительство в судах и госорганах) малоимущим, социально недостаточно защищенным и наиболее уязвимым слоям населения, некоммерческим организациям, а также занимаются правовым просвещением.

Учебный компонент. Студенты развивают практические профессиональные навыки, вырабатывают ценностные установки, осмысливают роль юриста как мастера по решению социально-юридических проблем, овладевают современными способами защиты прав человека. Практической работой студентов руководит преподаватель-куратор, который проводит подготовительные тренинги и организует работу по реальным делам, в случае необходимости консультирует студентов по сложным вопросам, помогая им получить опыт самостоятельной профессиональной деятельности.

Трудоустройство выпускников

Выпускники института работают как в правоохранительных (правоприменительных) органах (прокуратура, адвокатура, нотариат, МВД, суд, налоговые органы), так и в коммерческих организациях, в образовательных учреждениях.

Формы и сроки обучения

очная – 4 года
очно-заочная — 4,5 года
заочная – второе высшее образование – не менее 3,2 лет

Контактная информация

Приемная комиссия: +7-812-309-09-99

E-mail:Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Юриспруденция | Wex | Закон США

Обзор

Слово юриспруденция происходит от латинского термина juris prudentia, , что означает «изучение, знание или наука о праве». В Соединенных Штатах юриспруденция обычно означает философию права. Философия права имеет множество аспектов, но четыре из них являются наиболее распространенными:

Первая и наиболее распространенная форма юриспруденции стремится анализировать, объяснять, классифицировать и критиковать целые своды законов.Учебники для юридических вузов и юридические энциклопедии представляют этот вид стипендии.
Второй тип юриспруденции сравнивает и противопоставляет право другим областям знаний, таким как литература, экономика, религия и социальные науки.
Третий тип юриспруденции стремится раскрыть исторические, моральные и культурные основы той или иной правовой концепции.
Четвертый блок юриспруденции сосредоточен на поиске ответа на такие абстрактные вопросы, как «Что такое закон?» и «Как судьи (правильно) решают дела?»

Школы правоведения

Формализм vs.Реализм

Помимо разных видов юриспруденции, существуют разные школы юриспруденции. Формализм или концептуализм рассматривает закон как математику или науку. Формалисты считают, что судья определяет соответствующие правовые принципы, применяет их к фактам дела и логически выводит правило, которое будет определять исход спора. Напротив, сторонники правового реализма считают, что большинство дел, рассматриваемых в судах, представляют собой сложные вопросы, которые судьи должны решать, уравновешивая интересы сторон и в конечном итоге проводя произвольную линию на одной стороне спора.Эта черта, как утверждают реалисты, проводится в соответствии с политическими, экономическими и психологическими наклонностями судьи. Некоторые правовые реалисты даже считают, что судья может определять исход дела на основе личных предубеждений.

Позитивисты против натуралистов

Помимо дихотомии реалист-формалист, существует классическая дискуссия о соответствующих источниках права между философскими школами позитивизма и естественного права. Позитивисты утверждают, что нет никакой связи между законом и моралью, и единственными источниками права являются правила, которые были прямо приняты государственным органом или судом.Натуралисты или сторонники естественного права настаивают на том, что правила, принятые правительством, не являются единственными источниками права. Они утверждают, что моральная философия, религия, человеческий разум и индивидуальная совесть также являются неотъемлемыми частями закона.

Некоторые пытались разбить школы позитивизма и натурализма (также известные как антипозитивизм) на 3 отдельные группы:

Исключительно правовые позитивисты
1. Согласно исключительным правовым позитивистам, то, что составляет закон, определяется исключительно социальными фактами.
Антипозитивисты
1. Согласно антипозитивистам, моральные факты определяют юридическую значимость действий, которые предпринимают люди / учреждения
инклюзивные правовые позитивисты
1. Согласно инклюзивным правовым позитивистам, моральные факты могут играть роль в определение содержания закона, но только в том случае, если соответствующие социальные практики отводят им эту роль.Инклюзивный правовой позитивизм — это форма позитивизма, поскольку он утверждает, что социальные факты являются окончательными детерминантами содержания закона и что закон может определяться только социальными фактами. Но это позволяет людям выбирать, чтобы содержание их закона зависело от моральных фактов, как они, кажется, делают, например, когда они запрещают жестокие наказания или предоставляют равные права на юридическую защиту.

Вышеупомянутые юридические школы являются лишь частью разнообразной правовой картины Соединенных Штатов.Существуют и другие выдающиеся школы правовой мысли. К ним относятся, помимо прочего:

Критические юридические исследования,
феминистская юриспруденция,
право и экономика,
утилитаризм,
правовой прагматизм

Дополнительная литература

Подробнее о юриспруденции см. В этом Йельском законе Журнальная статья, обзор юриспруденции Вашингтонского университета и эта статья о законе штата Мичиган.

Юриспруденция юридическое определение юриспруденции

Юриспруденция

От латинского слова juris prudentia, , что означает «изучение, знание или наука о праве»; в Соединенных Штатах, в более широком смысле, ассоциируется с философией права.

Философия права имеет множество разделов, из которых наиболее распространены четыре типа. Наиболее распространенная форма юриспруденции направлена на анализ, объяснение, классификацию и критику целых сводов законов, от договорных до деликтных и конституционных законов. Юридические энциклопедии, юридические обзоры и учебники для юридических школ часто содержат этот тип юриспруденции. Второй тип юриспруденции сравнивает и противопоставляет право другим областям знаний, таким как литература, экономика, религия и социальные науки.Цель этого типа обучения — осветить каждую область знаний путем обмена идеями, которые оказались важными для развития основных характеристик сравниваемой дисциплины.

Третий вид юриспруденции поднимает фундаментальные вопросы о самом законе. Эти вопросы стремятся раскрыть исторические, моральные и культурные основы конкретной правовой концепции. Общий закон (1881 г.), написанный Оливером Венделлом Холмсом-младшим, является хорошо известным примером этого типа юриспруденции.В нем прослеживается эволюция гражданской и уголовной ответственности от неразвитых обществ, где ответственность за травмы основывалась на субъективных представлениях о мести, до современных обществ, где ответственность основана на объективных представлениях о разумности.

Четвертый и наиболее быстрорастущий раздел юриспруденции фокусируется на еще более абстрактных вопросах, в том числе на том, что такое закон? Как судья суда первой или апелляционной инстанции принимает решение по делу? Похож ли судья на математика или ученого, применяющего автономные и определенные правила и принципы? Или судья больше похож на законодателя, который просто решает дело в пользу наиболее предпочтительного с политической точки зрения результата? Должен ли судья основывать решение только на письменных правилах и постановлениях, принятых правительством? Или на судью могут влиять неписаные принципы, вытекающие из теологии, моральной философии и исторической практики?

Четыре школы юриспруденции попытались ответить на эти вопросы: формализм предполагает, что право — это наука; реализм утверждает, что закон — это просто еще одно название политики; Позитивизм предполагает, что закон должен ограничиваться письменными правилами и положениями, принятыми или признанными правительством; а натурализм утверждает, что закон должен отражать вечные принципы справедливости и морали, которые существуют независимо от государственного признания.

Современная юридическая мысль США зародилась в 1870 году. В том же году Холмс, отец движения юридических реалистов в США, написал свое первое крупное эссе для журнала American Law Review , а Христофор Колумб Лэнгделл, отец юридического формализма в США, поступил на юридический факультет Гарвардской школы права.

Формализм

Юридический формализм, также известный как концептуализм, рассматривает право как математику или науку. Формалисты считают, что точно так же, как математик или ученый идентифицирует соответствующие аксиомы, применяет их к данным и систематически достигает доказуемой теоремы, судья определяет соответствующие правовые принципы, применяет их к фактам дела и логически выводит Правило, которое будет определять исход спора.Судьи извлекают соответствующие правовые принципы из различных источников юридических полномочий, включая конституции штата и федеральные конституции, статуты, постановления и прецедентное право.

Например, в большинстве штатов принят закон, запрещающий судам проверять завещание, не подписанное двумя свидетелями. Если суду представлено несколько завещаний о завещании одного и того же имущества, и только одно из этих завещаний было засвидетельствовано по крайней мере двумя лицами, суд может быстро вывести правильный юридический вывод формалистическим способом: каждое завещание, имеющее подписанное менее чем двумя свидетелями не будет иметь юридической силы, и только завещание, оформленное в соответствии с требованиями законодательства, может быть испытано.

Формалисты также полагаются на индуктивное рассуждение при разрешении юридических споров. В то время как дедуктивное рассуждение включает в себя применение общих принципов, которые приведут к конкретному правилу при применении к фактам дела, индуктивное рассуждение начинается с ряда конкретных правил и выводит из них более широкий правовой принцип, который может применяться к сопоставимым юридическим спорам в будущее. griswold v. connecticut, 381 U.S. 479, 85 S. Ct. 1678, 14 L. Ed. 2d 510 (1965), дает пример. В деле Griswold Верховный суд постановил, что, хотя ни одно прямо выраженное положение федеральной Конституции не гарантирует право на неприкосновенность частной жизни, и хотя ни один прецедент не установил такое право, право человека на частную жизнь может быть выведено из Первого, Третьего, Четвертого, Пятая, Девятая и Четырнадцатая поправки и случаи их толкования.

Английский юрист сэр Эдвард Кок был одним из первых, кто популяризировал формалистический подход к праву в англо-американской истории. Кокс считал, что Общее право было «своеобразной наукой судей». Общее право, по словам Кока, представляет собой «искусственное совершенство разума», полученное путем «долгого изучения, наблюдения и опыта». Кокс также считал, что только юристы, судьи и другие лица, прошедшие подготовку в области права, могут полностью понять и применить этот высший метод рассуждения. Остальное общество, включая короля или королеву Англии, не было достаточно обучено для этого.Лэнгделл укрепил юриспруденцию Coke об искусственном разуме в Соединенных Штатах во второй половине девятнадцатого века. Лэнгделл сравнил изучение права с изучением науки и предположил, что классы юридических школ были лабораториями юриспруденции. Судебные рассуждения, как полагал Лэнгделл, аналогичны рассуждениям, используемым в геометрических доказательствах. Он призвал профессоров права классифицировать и упорядочивать правовые принципы во многом так, как систематик организует жизнь растений и животных. Лэнгделл сформулировал то, что осталось ортодоксальной школой мысли в У.С. юриспруденция на протяжении ХХ века.

С начала 1970-х годов профессор Рональд М. dworkin был ярым сторонником формалистического подхода с некоторыми тонкими вариациями. Хотя Дворкин не дает явного сравнения права с наукой и математикой, он утверждает, что право лучше всего объяснить как рациональную и связную систему принципов, которые судьи должны добросовестно применять. Принцип честности требует, чтобы судьи обеспечивали равное отношение ко всем тяжущимся сторонам, предъявляющим правовые иски, которые нельзя честно различить.Применение этого принципа, утверждает Дворкин, даст «правильный ответ» во всех случаях, даже в тех случаях, когда возникают сложные и полемические политические вопросы.

Реализм

Движение реалистов, начавшееся в конце восемнадцатого века и набравшее силу во время правления президента Франклина Д. Рузвельт первым выступил против формализма. Реалисты скептически относились к лангделлианской юридической науке. «Жизнь закона — это не логика, а опыт», — писал Холмс в 1881 году.

Реалисты считали правдой две вещи. Во-первых, они считали, что право — это не научное предприятие, в котором дедуктивное рассуждение может применяться для достижения определенного результата в каждом случае. Напротив, в большинстве судебных разбирательств возникают сложные вопросы, которые судьи должны решать, уравновешивая интересы сторон и, в конечном итоге, проводя произвольную линию на одной стороне спора. Эта линия обычно проводится в соответствии с политическими, экономическими и психологическими наклонностями судьи.

Например, когда суд просят решить, является ли вредная деловая деятельность нарушением общего права, судья должен установить, является ли конкретная деятельность разумной. Судья не основывает это определение на точном алгебраическом уравнении. Вместо этого судья уравновешивает конкурирующие экономические и социальные интересы сторон и выносит решение в пользу истца с наиболее убедительным аргументом. Таким образом, реалисты утверждают, что судьи, которые идеологически склонны способствовать росту бизнеса, санкционируют продолжение вредной деятельности, в то время как судьи, идеологически склонные к защите окружающей среды, не разрешают.

Во-вторых, реалисты полагали, что, поскольку судьи решают дела на основе их политической принадлежности, закон всегда имеет тенденцию отставать от социальных изменений. Например, реалисты конца XIX века увидели резкое увеличение разрыва между богатством и условиями труда богатых и бедных граждан США после промышленной революции. Чтобы защитить беднейших и самых слабых членов общества, многие штаты начали разработку законодательства, устанавливающего минимальную заработную плату и максимальные часы работы для различных классов эксплуатируемых рабочих.Этот закон был частью прогрессивного движения США, которое отражало многие опасения реалистов.

Верховный суд начал отменять такие законы как неконституционное вмешательство в свободу договора, гарантированную Четырнадцатой поправкой к Конституции США. Американские реалисты утверждали, что судьи Верховного суда просто использовали доктрину свободы договора, чтобы скрыть реальную основу своего решения, а именно свою личную приверженность принципам свободного рынка и экономики laissez-faire.Реалисты утверждали, что система свободного рынка на самом деле вовсе не свободна. Они считали, что экономическая структура Соединенных Штатов основана на принудительных законах, таких как доктрина занятости по желанию, которая позволяет работодателю увольнять служащего практически по любой причине. Эти законы, утверждали реалисты, продвигают интересы самых влиятельных граждан США, оставляя остальную часть общества на произвол судьбы.

Некоторые реалисты только стремились продемонстрировать, что закон не автономен, аполитичен и определен.Например, Джером Фрэнк, который ввел термин правовой реализм и позже стал судьей Апелляционного суда США второго округа, подчеркнул психологическую основу принятия судебных решений, утверждая, что на решение судьи могут влиять обыденные вещи. нравится то, что он ел на завтрак. Фрэнк считал, что со стороны юристов обманчиво увековечивать миф о том, что закон явно познаваем или точно предсказуем, когда он настолько пластичен и изменчив.Карл Илевеллин, другой основатель движения правового реализма в США, также считал, что закон — это не что иное, как замазка в руках судьи, который может определять исход дела на основе личных предубеждений.

С середины 1960-х годов эту тему поддерживает движение критических юридических исследований, которое применяет скептические взгляды реалистов для нападок на суды за вынесение решений, основанных на расовых, сексистских и гомофобных предрассудках. Например, правоведы-феминистки осудили решение Верховного суда по делу Craig v.Борен , 429 США 190, 97 S. Ct. 451, 50 L. Ed. 2d 397 (1976) за предоставление женщинам меньшей защиты от дискриминации со стороны правительства, чем членам других групп меньшинств. Геи-юристы также подвергли критике решение Верховного суда по делу Bowers v. Hardwick , 478 U.S. 186, 106 S. Ct. 2841, 92 L. Ed. 2d 140 (1986), за непризнание фундаментального конституционного права на участие в гомосексуальной содомии. Решение Верховного суда 2003 г. по делу Лоуренс против Техаса 539 U.С. ___, 123 С. Кт. 2472, 156 L. Ed. 2d 508, который отменил владение Bowers , было оправданием судебной практики по правам геев.

Других реалистов, таких как Роско Паунд, больше интересовало использование идей своего движения для реформирования закона. Паунд был одним из первых защитников социологической юриспруденции в США. Согласно Паунду, цель каждого закона — конституционного, статутного или судебного — должна заключаться в повышении благосостояния общества. Джереми Бентам, философ-правовед из Англии, посеял семена социологической юриспруденции в восемнадцатом веке, когда он утверждал, что закон должен стремиться к достижению величайшего блага для наибольшего числа людей в обществе.Теория Бентама, известная как утилитаризм, продолжает оказывать влияние на юридических мыслителей в Соединенных Штатах.

Право и экономика — одна из школ мысли, восходящая к юриспруденции Бентама. Эта школа, также известная как экономический анализ права, утверждает, что судьи должны решать дела, чтобы максимально увеличить благосостояние общества. Согласно представителям права и экономики, таким как Ричард Познер, каждый человек в обществе является рациональным максимизатором своих собственных интересов. Люди, которые рационально максимизируют свои интересы, готовы обменять то, что они меньше ценят, на то, что они ценят больше.Например, каждый день в Соединенных Штатах люди добровольно отказываются от своего времени, денег и свободы, чтобы приобрести еду, собственность или душевное спокойствие. Эта школа мысли утверждает, что закон должен способствовать этим добровольным обменам, чтобы максимизировать совокупное богатство общества.

Другая школа мысли, на которую повлиял Бентам, известна как правовой прагматизм. В отличие от представителей права и экономики, правоведы-прагматики не предлагают формулы для определения наилучших средств повышения благосостояния общества.Вместо этого прагматики утверждают, что судьи должны просто поставить цель, которую они надеются достичь при разрешении конкретного правового спора, например, сохранение стабильности в обществе, защита прав личности или разграничение государственных полномочий и ответственности. Затем судьи должны составить лучший судебный приказ для достижения этой цели. Прагматики утверждают, что судьи должны выбрать подходящую общественную цель, взвесив ценность конкурирующих интересов, представленных в судебном процессе, а затем используя «сумку для захвата» «анекдота, самоанализа, воображения, здравого смысла, сочувствия, метафоры, аналогии, прецедента, обычая». , память, опыт, интуиция и индукция », чтобы достичь необходимого баланса (Posner 1990, 73).

Прагматизм, иногда называемый инструментализмом, лучше всего иллюстрируется заявлением судьи Холмса о том, что суды «сначала решают дела, а потом определяют принцип». Эта школа мысли связана с ориентированной на результат юриспруденцией, которая больше фокусируется на последствиях судебного решения, чем на том, как должны применяться соответствующие правовые принципы.

Дебаты между реалистами и формалистами

Дихотомия реалистов и формалистов представляет лишь половину юриспруденциальной картины Соединенных Штатов.Другая половина представляет собой диалог между философскими школами позитивизма и естественного права. Этот диалог вращается вокруг классической дискуссии о соответствующих источниках права.

Позитивисты утверждают, что единственными подходящими источниками права являются правила и принципы, которые были прямо приняты или признаны государственным органом, таким как законодательный орган штата или федеральный, административный орган или суд. Эти правила и принципы могут считаться законными, утверждают позитивисты, потому что люди могут быть привлечены к ответственности за их неподчинение.Позитивисты полагают, что другие источники определения правильного и неправильного, такие как религия и современная мораль, носят исключительно желаемый характер и не могут быть законно использованы судьями при вынесении решения.

Сторонники естественного права, или натуралисты, согласны с тем, что правительственные правила и постановления являются законным источником права, но утверждают, что они не единственный источник. Натуралисты считают, что закон должен основываться на вечных принципах, существовавших до формирования правительства и не зависящих от государственного признания.В зависимости от конкретной разновидности естественного закона, эти принципы могут быть выведены из теологии, моральной философии, человеческого разума, исторической практики и индивидуального сознания.

Диалог позитивистов и естествоиспытателей имеет давнюю историю. На протяжении многих веков историки, теологи и философы отделяли позитивизм от натурализма, отделяя писаный закон от неписаного. Например, на каменных скрижалях были начертаны Десять заповедей, как и многие законы древних греков.Римский император Юстиниан I (482–565 гг. Н. Э.) Сократил большинство законов своей страны до объемного письменного кодекса. В то же время христианские, греческие и римские мыслители апеллировали к более высокому закону, выходящему за рамки писаного закона, провозглашенного людьми.

До американской революции английские философы продолжали эту дискуссию в том же духе. Английские политические мыслители Джон Остин и Томас Гоббс были строгими позитивистами, которые считали, что единственная власть, которую должны признавать суды, — это приказы суверена, потому что только суверен наделен властью поддерживать командование военными и полицейскими силами.Впервые высказанная итальянским философом Никколо Макиавелли, теория права о «верховном командовании» была приравнена в Соединенных Штатах к идее, которая делает право силой.

В отличие от сочинений Гоббса и Остина были сочинения Джона Локка в Англии и Томаса Джефферсона в Америке. Во втором трактате о правительстве № (1690) Локк обосновал идею о том, что все люди рождаются с неотъемлемым правом на жизнь, свободу и собственность. Размышления Локка об индивидуальных правах, которыми люди обладают в естественном состоянии до создания правительства, предвосхитили Декларацию независимости Джефферсона.В 1776 году Декларация независимости провозгласила самоочевидную истину о том, что «все люди созданы равными» и «наделены своим Создателем определенными неотъемлемыми правами», включая право «на жизнь, свободу и стремление к счастью».

И позитивизм, и натурализм оказали огромное влияние на то, как граждане США думают о законе. Институт афро-американского рабства, который был признан Конституцией США и легализован законодательством, принятым на Юге до Гражданской войны (1861–1865 гг.), Подвергся нападкам со стороны аболиционистов, которые полагались на высшие принципы религии и совести, чтобы бросить вызов законам. моральные основы человеческого рабства.После Второй мировой войны союзные державы успешно привлекли к ответственности немецких правительственных чиновников, промышленников и военных лидеров в Нюрнберге за совершение геноцида против европейского еврейства, хотя нацистский режим принял законы, разрешающие такое истребление. Союзники частично полагались на принцип естественного права, согласно которому человеческое достоинство является незыблемым правом, которое никакое правительство не может ущемлять писаным законом.

Историческая юриспруденция

Позитивисты и натуралисты имеют тенденцию сходиться в области исторической юриспруденции.Историческая юриспруденция отмечена судьями, которые принимают во внимание историю, традиции и обычаи при разрешении юридического спора. Строго говоря, история не полностью подпадает под определение ни позитивизма, ни естественного права. Исторические события, такие как гражданская война, не являются законодательными актами, хотя могут быть результатом правительственной политики. Исторические события также не воплощают вечные принципы морали, хотя они могут быть результатом противоречия моральных взглядов. Тем не менее, исторические события формируют как мораль, так и закон.Таким образом, многие позитивисты и натуралисты находят место исторической юриспруденции в своей философии права.

Например, судья Холмс считался позитивистом в той степени, в которой он считал, что суды должны полагаться на решения законодательных органов, если конкретный закон явно не нарушает однозначное положение Конституции. Но он уточнил эту позицию, когда данный статут «нарушает основополагающие принципы, как они понимаются традициями нашего народа и нашим законодательством» (lochner v.Нью-Йорк, 198 U.S. 45, 25 S. Ct. 539, 49 L. Ed. 937 [1905]). В таких случаях, по мнению Холмса, суды вправе отменить конкретный писанный закон.

бенджамин н. Кардозо, которого одни считали приверженцем социологической юриспруденции, а другими — реалистом, был еще одним судьей Верховного суда, включившим историю в свою философию права. При оценке существа иска, поданного в соответствии с положениями о надлежащей правовой процедуре пятой и четырнадцатой поправок, Кардозо отказал в удовлетворении требований, которые не были «подразумеваемыми в концепции предписанной свободы» и «принципах справедливости [которые] настолько укоренены в традициях и совести нашего народа, что могут считаться фундаментальными »( Palko v.Коннектикут , 302 США 319, 58 S. Ct. 149, 82 L. Ed. 288 [1937]).

Современная мысль

Каждая школа юриспруденции не является замкнутым корпусом мысли. Границы, отделяющие позитивизм от реализма и естественное право от формализма, часто становятся размытыми. Философия права судьи Холмса, например, позаимствована у реалистов, позитивистов, прагматиков и историков.

В этом отношении некоторые ученые отметили, что более уместно думать о юриспруденции как о спектре правовой мысли, где нюансы одного мыслителя деликатно сочетаются с нюансами другого.Например, Гарольд Берман, ведущий специалист в области сравнительной истории права, выступал за развитие интегративной юриспруденции, которая объединила бы в одну философию идеи каждой школы теории права. Берман полагает, что сила любой правовой мысли заключается не в ее названии, а в ее способности объяснять сущность права.

Дополнительная литература

Дворкин, Рональд М. 1977 г. Серьезное отношение к правам. Кембридж: Гарвардский унив.Нажмите.

Грей, Томас К. 1983. «Православие Лэнгделла». Обзор права Питтсбургского университета 45.

Хейман, Роберт Л., младший, Нэнси Левит и Ричард Дельгадо, ред. 2002. Правоведение: классика и современность: от естественного права к постмодернизму. 2-е изд. Сент-Пол, Миннесота: West Group.

Холмс, Оливер Венделл-младший, 1963 год. Общее право. Бостон: Маленький, Браун.

Хорвиц, Мортон Дж. 1992. Трансформация американского права: 1870–1960. Нью-Йорк: Oxford Univ. Нажмите.

Ллевеллин, Карл Н. 2000. Правоведение: Реализм в теории и практике. Union, N.J .: Lawbook Exchange.

Майкл, Хелен. 1991. «Роль естественного права в раннем американском конституционализме: задумывались ли основатели о судебном обеспечении соблюдения« неписаных »прав личности?» North Carolina Law Review 69.

Паттерсон, Деннис М. 2002. Философия права и теория права. Мальден, Массачусетс: Блэквелл.

Познер, Ричард А. 2001. Границы правовой теории. Кембридж, Массачусетс: Гарвардский унив. Нажмите.

——. 1990. Проблемы правоведения. Кембридж: Гарвардский унив. Нажмите.

Смит, Стивен Д. 2001. «Экспрессивистская юриспруденция и истощение смысла». Обозрение закона Мэриленда 60 (лето): 506–77.

Стоунер, Джеймс. 1992. Общее право и либеральная теория. Лоуренс: Univ. Пресса Канзаса.

Терри, Дуглас А.2002. «Не забывайте о взаимном альтруизме: критический обзор эволюционного движения юриспруденции». Обзор законодательства Коннектикута 34 (зима): 477–509.

Перекрестные ссылки

Анархизм; Чикагская школа; Феминистская юриспруденция; Права геев и лесбиянок; Судебный пересмотр; Закон; Юридическое образование; Юридическая история; Нюрнбергский процесс; Римское право; Социализм.

Его значение, важность и составляющие

Юриспруденция Глаз закона: его значение, важность и составляющие

[ADINSERTER AMP]

Перейти к содержанию

Слово «юриспруденция» происходит от латинского слова «jurisprudentia».Юрис означает закон, а пруденция означает знание. Таким образом, юриспруденция означает «знание закона», «мудрость закона» или «философию права». В общем смысле Юриспруденция — это знание, имеющее дело с правом. Изучение юриспруденции началось с римлян. Бентам известен как отец юриспруденции. Изучение юриспруденции дает юристу возможность сфокусировать теорию и жизнь в связи с социальным существованием человека. Закон должен служить целям социальной инженерии, сохраняя общественные ценности и устраняя конфликтующие интересы людей в обществе.
По своей природе это совершенно отличный предмет от других социальных наук, потому что он не систематизирован, а является растущим и динамичным предметом, не имеющим никаких ограничений. Каждый юрист не основывает свое исследование на установленных правилах, но пытается понять их полезность после должного обсуждения. Следовательно, юриспруденция постоянно расширяется и не имеет ограничений.
Это и искусство, и наука. В науке мы делаем выводы после систематического исследования, изобретая новые методы.Применяя эту концепцию, мы можем сказать, что юриспруденция — это наука. Но никто не может овладеть им, поэтому это искусство.
Не существует универсального или единообразного определения юриспруденции, поскольку люди во всем мире придерживаются разных идеологий и представлений. Это очень обширная тема. Ниже дано определение юриспруденции.
Согласно Остину, юриспруденция — это наука, имеющая отношение к Позитиву. Это не имеет ничего общего с добром или злом закона.
Салмонд заметил, что «В юриспруденции мы не заинтересованы в том, чтобы выводить правила из авторитетных источников и применять их к проблеме, мы скорее заинтересованы в том, чтобы размышлять о природе правовых норм, о значении, лежащем в основе правовых концепций, и о существенных характеристиках правовых норм. правовая система.Из этого следует, что юриспруденция включает в себя философию права, и ее цель — не открывать новые правила, а размышлять над уже известными правилами.

Важность юриспруденции:

Правовые исследования юриспруденции могут иметь влияние на современную общественно-политическую мысль и в то же время сами могут находиться под влиянием различных идеологий.
Он служит для того, чтобы сделать сложные юридические вопросы более управляемыми и рациональными, что может помочь улучшить юридическую практику.
Его изучение помогает рационализировать мышление студентов и готовит их к честной гражданской жизни.
Знание закона и правовых предписаний помогает гражданину смело и мужественно противостоять любым трудностям, возникающим в человеческих делах.
Логический анализ юридических понятий расширяет кругозор юристов и оттачивает их логическую технику. Это помогает им отвлечься от жесткости и формализма и научить их концентрироваться на социальных реалиях и функциональных аспектах закона.
Он был охарактеризован как «Око закона».
Он помогает судьям и юристам установить истинное значение законов, принятых законодательным органом, путем их толкования.
Законодателям может быть полезно разобраться в тонкостях закона и правовых предписаний, которые важны в законотворчестве.

Юриспруденция Глаз закона:

Глаза — одна из важнейших частей человеческого тела. Почти вся человеческая деятельность и движения тела возможны только через них.Если человек ничего не видит должным образом, он не может выполнять никакой работы. Таким образом, глаза являются важным органом человеческого тела.
Юриспруденция действует для закона так же, как глаза в человеческом теле. Толкование закона — очень сложная задача, без помощи юриспруденции не обойтись.
Он обучает юриста правовому мышлению и позволяет ему использовать в своей работе юридическую проницательность, необходимую для выполнения его задачи.
Он содержит точную и однозначную терминологию, которая позволяет юристу иметь четкое представление о предмете.
Основная функция юриспруденции — изучение происхождения права, его развития и его вклада в общество. Вопросы рождения, брака, смерти, наследования и т. Д. В равной степени регулируются законами. Хорошо известно высказывание, что «незнание закона не освобождает от ответственности», поэтому важно знать правильные основные принципы права, которые содержатся только в юриспруденции.
Право тоже связано с гражданской жизнью. Человек, подчиняющийся законам, известен как цивилизованный гражданин.Человек, не подчиняющийся закону, подлежит наказанию. Поэтому необходимо, чтобы все люди обладали глубоким знанием закона, что возможно только с помощью юриспруденции. Поэтому юриспруденция, имеющая такое большое значение для общества, по праву была названа оком права.
Можно сказать, что юриспруденция имеет такие же отношения с законом, как и грамматика с языком.

Содержание юриспруденции:

Источники:

Авторитетные источники, а также характер и работа юридической власти, стоящей за этими источниками, являются главной особенностью юриспруденции.Он включает в себя обычаи, законодательство, прецеденты, плюсы и минусы кодификации законов, методы судебного толкования и обоснования, расследование отправления правосудия и т. Д.

Legal Concepts:

Юриспруденция включает анализ и изучение правовые концепции, такие как права, титул, собственность, владение, владение, обязанности, действия, небрежность, правосубъектность и связанные с этим вопросы.
Эти концепции в равной степени изучаются в нескольких обычных отраслях права, но юриспруденция пытается построить более полную картину каждой концепции в целом.

Юридическая теория:

Юридическая теория изучает право в том виде, в каком оно существует и функционирует в обществе, а также способ создания и исполнения закона, а также влияние общественного мнения и закона друг на друга. Следовательно, необходимо, чтобы при анализе правовых концепций прилагались усилия, чтобы представить их на фоне социального развития и изменения экономических и политических взглядов.

Ошибка

: контент защищен !!

Природа права (Стэнфордская энциклопедия философии)

1.1 Условия юридической силы

Основная идея правового позитивизма заключается в том, что условия правового обоснованность определяется социальными фактами, предполагает два отдельных утверждения которые получили названия «Социальный тезис» и «Тезис о разделении». Социальный тезис утверждает, что закон, по сути, является социальным явления, и что условия юридической силы состоят из социальные, то есть ненормативные, факты. Ранний юридический позитивисты последовали идее Гоббса о том, что закон по сути, инструмент политического суверенитета, и они утверждал, что основной источник юридической силы находится в факты, составляющие политический суверенитет.Они думали, что закон — это в основном команда государя. Позже юристы-позитивисты изменил эту точку зрения, поддерживая социальные правила, а не факты о суверенитете, составляют основу закона. Самый современный правовые позитивисты разделяют точку зрения, что существуют правила признания, а именно, социальные правила или условности, которые определяют определенные факты или события, которые предоставляют способы для создания, модификации и отмена правовых норм. Эти факты, такие как акт законодательства или судебного решения, являются источников права условно обозначены как таковые в каждом и каждая современная правовая система.Один из способов понять юридические позитивистская позиция здесь заключается в том, чтобы рассматривать это как форму редукции: юридический позитивизм, по сути, утверждает, что юридическая сила сводится к факты ненормативного типа, то есть факты о поведении людей, верования и взгляды.

Естественные юристы отрицают это понимание, настаивая на том, что предполагаемая норма не может стать юридически действительным, если он не преодолеет определенный порог мораль. Позитивное право должно по своему содержанию соответствовать некоторым основным заповедей естественного права, то есть всеобщей морали, чтобы стать законом в первую очередь.Другими словами, естественные юристы утверждают, что что моральное содержание или достоинства норм, а не только их социальные происхождения, также являются частью условий юридической силы. И опять, можно рассматривать эту позицию как нередуктивную концепцию закона, утверждая, что юридическая сила не может быть сведена к ненормативным факты. См. Запись на теории естественного права.

Тезис о разделении — важное отрицательное следствие Социальный тезис, утверждающий, что существует концептуальное разделение между законом и моралью, то есть между тем, что есть закон, и тем, что закон должен быть.Однако тезис о разделении часто завышен. Иногда думают, что естественный закон утверждает, а закон позитивизм отрицает, что закон по необходимости морально хорош или что закон должен иметь минимальное моральное содержание. Социальный тезис конечно, не влечет за собой ложное предположение, что существует что-то обязательно хорошее в законе. Юридический позитивизм может принять утверждают, что закон по самой своей природе или своим основным функциям общество, что-то хорошее, что заслуживает нашей моральной оценки.И не правовой позитивизм вынужден отрицать правдоподобное утверждение о том, что везде, где закон существует, у него должно быть очень много рецептов, которые совпадают с моралью. Вероятно, есть значительное совпадение, и, возможно, обязательно так, между действительным содержанием закона и моралью. Один раз опять же, тезис о разделении, правильно понятый, относится только к условия юридической силы. Он утверждает, что условия правового обоснованность не зависит от моральных достоинств рассматриваемых норм. Что такое закон, не может зависеть от того, что он должен быть в соответствующем обстоятельства.

Многие современные правовые позитивисты не согласны с этим. формулировка тезиса о разделении. Современная школа мысли, называется , включающий правовой позитивизм , подтверждает Социальный тезис, а именно, что основные условия юридической силы проистекают из социальных факты, такие как социальные правила или условности, которые преобладают в данное сообщество. Но, по мнению инклюзивных юридических позитивистов, юридические обоснованность иногда является вопросом морального содержания норм, в зависимости от конкретных условностей, которые преобладают в любом данное сообщество.Социальные условности, на основе которых мы определение закона может, но не обязательно, содержать ссылку на моральное содержание как условие законности (см., например, Waluchow 1994).

Традиция естественного права претерпела значительные усовершенствования в ХХ века, главным образом потому, что его классическая, популярная версия столкнулась с очевидное возражение против его основной идеи: просто трудно утверждают, что морально плохой закон — это не закон. Идея, что закон должен пройти, своего рода моральный фильтр, чтобы засчитывать удары закона большинство юристов несовместимо с юридическим миром, каким мы его знаем.Поэтому современные естествоиспытатели предлагают разные и более тонкие интерпретации основных принципов естественного права. Для Например, Джон Финнис (1980) рассматривает естественный закон (в его томистской версии) не как ограничение юридической силы позитивных законов, но в основном как разъяснение идеала права в его самом полном или высшем смысле, сосредоточение внимания на способах, которыми закон обязательно способствует общему хорошо. Однако, как мы отмечали ранее, неясно, что такое представление о необходимом моральном содержании права расходится с основным постулаты правового позитивизма.Поскольку здесь ведутся споры, это метафизический вопрос о том, что является существенным или необходимым для закона, и о том, должны ли основные черты права разъясняться в телеологические термины или нет. Юридические позитивисты не склонны к глубоким поискам. телеологические объяснения права, сформулированные Финнисом, но нужно ли им отрицать такие метафизические проекты, это далеко не так. Чисто.

Идея о том, что условия юридической силы хотя бы частично вопрос морального содержания или достоинств норм сформулирован в изощренный способ правовой теории Рональда Дворкина.Дворкин не классического естественного юриста, однако, и он не утверждает, что Морально приемлемое содержание является предпосылкой законности нормы. Его основная идея заключается в том, что само различие между фактами и ценностями в правовая сфера, между тем, что есть закон, и тем, чем он должен быть, во многом более размытым, чем это было бы в юридическом позитивизме: определение того, что право в отдельных случаях неизбежно зависит от морально-политических соображения о том, что это должно быть. Оценочные суждения, о Закон о содержании должен иметь или то, что он должен предписывать, частично определить, что такое закон на самом деле.

Юридическая теория Дворкина не основана на общем отрицании классическое различие фактов и ценностей, поскольку оно основано на определенном концепция юридического обоснования. Эта концепция прошла через два основных этапы. В 1970-х годах Дворкин (1977) утверждал, что ложность юридической позитивизм заключается в том, что он не способен объяснить важную роль, которую правовые принципы играют в законе. Юридический предполагал позитивизм, утверждал Дворкин, что закон состоит из правил Только.Однако это серьезная ошибка, поскольку помимо правил, Закон частично определяется правовыми принципами. Различие между правила и принципы логичны. Правила, поддерживаемые Дворкином, применяются по принципу «все или ничего». Если правило применяется к обстоятельства, это определяет конкретный правовой результат. Если это не так применить, это просто не имеет отношения к результату. С другой стороны, принципы не определяют результат, даже если они явно применимы к соответствующие обстоятельства.Принципы предоставляют судьям юридический причина решить дело так или иначе, и, следовательно, они только иметь размерность веса. То есть причины, предусмотренные принцип может быть относительно сильным или слабым, но они никогда не «Абсолют». Такие причины сами по себе не могут определить результат, как делают правила.

Самое интересное и с позитивистской точки зрения наиболее Проблемный аспект правовых принципов, однако, состоит в их моральное измерение. Согласно теории Дворкина, в отличие от юридических правила, которые могут иметь или не иметь какое-то отношение к морали, принципы моральны по своему содержанию.На самом деле это отчасти моральное соображение, которое определяет, существует или нет. Это почему? Поскольку существует правовой принцип, по Дворкину, если принцип следует из лучших моральных и политическая интерпретация прошлых судебных и законодательных решений в соответствующий домен. Другими словами, правовые принципы занимают промежуточное пространство между правовыми нормами и моральными принципами. Юридический правила установлены признанными учреждениями, и их действительность происходит из их установленного источника.Моральные принципы такие, какие они есть из-за их содержания, а их действительность — исключительно содержание зависимый. С другой стороны, правовые принципы приобретают силу. из комбинация исходных и контентных соображения. Как Дворкин выразился в самых общих чертах: «Согласно закону как целостности, положения закона верны, если они фигурируют или следуют принципам справедливости, беспристрастности и процессуальные процессуальные нормы, обеспечивающие наилучший конструктивный интерпретация юридической практики сообщества »(Дворкин 1986, 225).Таким образом, действительность правового принципа проистекает из сочетание фактов и моральных соображений. Факты касаются прошлые судебные решения, принятые в соответствующей области, а соображения морали и политики касаются способов какие прошлые решения лучше всего объяснить правильным моральные принципы.

Излишне говорить, что если такое изложение правовых принципов верно, тезис о разделении больше не может поддерживаться. Но многие легальные философы сомневаются в существовании правовых принципов типа Дворкина. предусмотрено.Есть альтернативный, более естественный способ учесть различие между правилами и принципами в законе: соответствующие разница касается уровня общности или расплывчатости нормативный акт, предусмотренный соответствующей правовой нормой. Правовые нормы могут быть более или менее общее или расплывчатое в их определении нормы-акта предписывается правилом, и чем они более общие или расплывчатые, тем больше они, как правило, имеют те квазилогические особенности, которые присущи Дворкину принципам. Что еще более важно, обратите внимание, что если вы сделаете юридический действительность норм, таких как правовые принципы, зависит от моральных аргументов, вы допускаете возможность того, что все юридическое сообщество может получить его законы неправильные.Любая моральная ошибка в рассуждениях, ведущая к юридическому принцип может сделать вывод о принципе необоснованным, и сам принцип, таким образом, не имеет юридической силы. Поскольку нечего не позволять судьям и другим юридическим лицам совершать моральные ошибки, ничто не препятствует результату, в результате которого все юридическое сообщество, и долгое время неправильно понимает свои законы (Мармор 2011, глава 4). Возможно Дворкин не нашел бы это проблемой, но другие могли бы; в идея о том, что все юридическое сообщество может систематически ошибаться о собственных законах может поразить теоретиков права так же глубоко проблематично.

В 80-е годы Дворкин радикально изменил свои взгляды на эти проблемы. стремясь обосновать свою антипозитивистскую правовую теорию на общей теории толкования и подчеркивая глубокие толкования права природа. Несмотря на то, что интерпретативная теория права Дворкина чрезвычайно изощренный и сложный, суть его аргумента интерпретацию можно резюмировать довольно просто. Главный Аргумент состоит из двух основных предпосылок. Первый тезис утверждает, что определение того, что требует закон в каждом конкретном случае обязательно включает интерпретационные рассуждения.Любое заявление форма «Согласно закону в \ (S \), \ (x \) имеет право / обязанность и т.д., to \ (y \) »- это вывод некоторых интерпретация или другое. Теперь, согласно второй посылке, интерпретация всегда включает в себя оценочные соображения. Более возможно, интерпретация — это не только вопрос установления фактов, и не является предметом оценочного суждения за se , но неразделимая смесь того и другого. Совершенно очевидно, что тот, кто принимает оба этих тезиса, должен сделать вывод, что тезис о разделении в корне ошибочен.Если Дворкин прав насчет обоих тезисов, то это обязательно следует, что определение того, что требует закон всегда включает в себя оценочные соображения.

Примечательно, что первая предпосылка общего аргумента Дворкина в высшей степени оспариваемый. Некоторые философы права утверждали, что юридическое обоснование не так тщательно интерпретирует, как предполагает Дворкин. Интерпретация, согласно этой точке зрения, долгое время поддерживавшейся H.L.A. Харт (1961, глава 7), является исключением из стандартного понимания языка и общение, которое становится необходимым только тогда, когда есть закон, для некоторых причина непонятна.Однако в большинстве стандартных случаев закон может просто быть понятым и применяться без посредничества интерпретация (Мармор 2011, глава 6).

Юридическая теория Дворкина разделяет некоторые идеи с инклюзивной версия юридического позитивизма. Отметим, однако, что хотя оба Дворкина и инклюзивные правовые позитивисты разделяют точку зрения, что мораль и правовая действительности тесно связаны, они различаются на основании этого отношение. Дворкин утверждает, что зависимость юридической силы по моральным соображениям — это существенная особенность закона , которая проистекает из глубоко интерпретирующего характера закона.Инклюзивный позитивизм, с другой стороны, утверждает, что такая зависимость юридическая сила по моральным соображениям является случайным вопросом; оно делает не вытекают из природы закона или юридической аргументации как таковой. Инклюзивные позитивисты принимают социальный тезис; они утверждают, что моральный соображения влияют на юридическую силу только в тех случаях, когда это продиктовано социальными правилами или условностями, которые преобладают в данной правовой системе. Актуальность нравственности определяется в любом данной правовой системе обусловленным содержанием условности.В отличие от обоих этих взглядов, традиционных или как таковых теперь называется исключительный юридический позитивизм утверждает, что норма юридическая сила никогда не зависит от его морального содержания. Юридическая сила, согласно этой точке зрения, полностью зависит от условно признанные фактические источники права.

Возможно, стоит отметить, что правовые теории, утверждающие, что юридическая сила частично зависит от моральных соображений, должна также разделять определенное представление о природе морали.А именно, они должны держать объективная позиция по отношению к природе моральных ценностей. Иначе, если моральные ценности не объективны и законность зависит от морали, законность также будет считаться субъективной, что создаст серьезные проблемы для вопрос о том, как определить, что такое закон. Некоторые юридические теории, однако настаивают на субъективности моральных суждений, таким образом принимая скептические выводы о природе закон. Согласно этим скептическим теориям, право действительно глубоко зависит от морали, но, как полагают эти теоретики, мораль полностью субъективно, это только демонстрирует, как закон также глубоко субъективно, так сказать, всегда готово к схватке.Этот скептический подход, модный в так называемой постмодернистской литературе, принципиально зависит от субъективистской теории ценностей, которая редко формулируется в этой литературе любым изощренным образом.

1.2 Нормативность права

На протяжении всей истории человечества закон был известен как принудительный учреждение, навязывая свои практические требования своим подданным посредством угроз и насилия. Эта заметная особенность закона сделала его очень у некоторых философов есть соблазн предположить, что нормативность права находится в его принудительном аспекте.Даже в рамках юридического позитивиста традиции, однако принудительный аспект закона привел к ожесточенные споры. Ранние правовые позитивисты, такие как Бентам и Остин утверждал, что принуждение — это существенная особенность право, что отличает его от других нормативных областей. Юридические позитивисты в 20 веке склонны отрицать это, утверждая, что принуждение не имеет существенного значения для закона и, фактически, не имеет решающего значения для выполнения его функции в обществе. Прежде чем мы рассмотрим различные связанные с этим проблемы в этом споре, возможно, стоит отметить, что дебаты о принудительный аспект права — хороший пример дебатов в юриспруденции. которые сосредоточены на том, что может быть существенным или необходимым элементом закона, независимо от его конкретных проявлений в том или ином правовом система.Как понять эти утверждения о сути закона и вопрос о том, относятся ли эти утверждения к метафизике или к чему-то еще, возможно, о морали, мы поговорим в разделе 2.1.

Возвращаясь к принудительному аспекту права, есть несколько вопросов. запутались здесь, и мы должны тщательно их разделить. Джон Остин Известно, что каждая правовая норма как таковая должна представляют собой угрозу, подкрепленную санкциями. Это включает как минимум два отдельные утверждения: в каком-то смысле это можно понимать как тезис о концепция закона, утверждая, что то, что мы называем «законом», может только те нормы, которые подкреплены санкциями политического государь.Во втором, хотя и не менее проблемном, смысле интимное связь между законом и угрозой санкций — тезис о нормативности права. Это редукционистский тезис о законах нормативного характера, утверждая, что нормативность права состоит в способности испытуемых предсказать шансы понести наказание или зло и их предполагаемое желание избежать этого.

В дополнение к этому конкретному противоречию существует еще одно вопрос об относительной важности санкций для способность закона выполнять свои социальные функции.Ганс Кельзен, например, утверждал, что монополизация насилия в общество и способность закона навязывать свои требования насильственными средствами, является важнейшей функцией закона в обществе. Двадцатое столетие правовые позитивисты, такие как Х.Л.А. Харт и Джозеф Раз, отрицают это, утверждая, что принудительный аспект права гораздо более маргинален, чем предполагали их предшественники. И снова спор здесь на самом деле двоякий: является ли принуждение существенным для того, что делает закон? И даже если это не считается существенным, насколько это важно по сравнению с с другими функциями, которые закон выполняет в нашей жизни?

Редукционистский взгляд Остина на нормативность права, утверждая, что нормативный аспект права просто состоит в широко обсуждалось желание субъектов избежать санкций, и яростно критиковался Х.L.A. Hart. Харта фундаментальный возражение против редукционистского толкования закона Остином нормативность, по его собственному мнению, «что предсказательная интерпретация скрывает тот факт, что там, где существуют правила, отклонения от них не просто основание для предсказания, что враждебные реакции последует…. но также считаются причиной или обоснование такой реакции и применения санкций » (Харт 1961, 82). Этот акцент на мотивирующей функции правил безусловно, правильно, но, возможно, недостаточно.Сторонники прогнозный счет может утверждать, что это только напрашивает дальнейший вопрос из , почему человек должны рассматривать нормы права как причины или обоснования действий. Если это, например, только поскольку закон является эффективным поставщиком санкций, то прогностическая модель нормативности права может оказаться верной после всего. Другими словами, основное возражение Харта против предсказательная модель на самом деле является результатом его видения основных функции закона в обществе, считая, в отличие от Остина и Кельзена, что эти функции не связаны исключительно с правоспособностью закона вводить санкции.

Однако можно утверждать, что функции закона в нашей культуре сводятся к более тесно связан с его принудительным аспектом, чем Харт, кажется предполагается. Современное использование «теории игр» в законе имеет тенденцию чтобы показать, что обоснование большого разнообразия юридических образований может лучше всего объясняется функцией закона в решении проблем оппортунизм, как ситуация так называемой дилеммы заключенного. В этих дела, основная роль закона заключается в обеспечении принудительного стимулы для взаимной выгоды всех заинтересованных сторон.Будь это как возможно, нам, вероятно, следует воздержаться от поддержки идей Остина или Кельзена. позиция, что единственная функция закона в обществе по существу связана с его принудительные аспекты. Решение повторяющихся и множественных проблем с координацией, устанавливая стандарты желаемого поведения, провозглашая символические выражение общественных ценностей, разрешение споров о фактах и таковы важные функции, которым закон служит в нашем обществе, и они имеют мало общего с принудительным аспектом закона и его санкционированные функции.

Степень, в которой закон может фактически управлять поведением, обеспечивая его субъекты с причинами для действий были подвергнуты сомнению очень влиятельная группа ученых-юристов в первой половине 20 ^-й век, получивший название школы юридического реализма. Американец Реалисты-правоведы утверждали, что наша способность предсказывать результаты количество судебных дел на основании норм права довольно ограничено. в более сложные дела, которые обычно рассматриваются в апелляционной инстанции суды, правовые нормы сами по себе радикально неопределенны в отношении исход дел.Юристы-реалисты считали, что юристы, которые интересуются прогнозирующим вопросом о том, что суды будут собственно решать сложные дела нужно заниматься социологическими и психологические исследования, стремление разработать теоретические инструменты, которые позволит нам предсказать юридические последствия. Таким образом, правовой реализм был в основном попытка ввести социальные науки в сферу юриспруденция в целях прогнозирования. Насколько это научное Успешный проект вызывает споры. Как бы то ни было, Legal Реализм уделял очень мало внимания вопросу нормативности. закона, то есть к вопросу о том, как закон определяет поведение в те случаи, в которых он кажется достаточно определенным.

Гораздо более многообещающий подход к нормативности права можно найти в Теория авторитета Джозефа Раза, которая также показывает, как такая теория о нормативности права влечет важные выводы в отношении к условиям юридической силы (Раз, 1994). Основное понимание Аргумент Раза состоит в том, что закон — это авторитетный социальный институт. Закон, как утверждает Раз, является авторитетом де-факто . Однако это также важно для закона, что он должен считаться правомерным власть.Любая конкретная правовая система, конечно, может потерпеть неудачу в своем выполнение этого требования. Но закон — это тот институт, который обязательно претендует на то, чтобы быть законным авторитетом.

По словам Раза, существенная роль власти в нашем практическом аргументация заключается в посредничестве между предполагаемыми субъектами власти и правильные причины , которые применяются к ним в соответствующих обстоятельства. Власть легитимна тогда и только тогда, когда она помогает ее предполагаемые субъекты должны лучше соответствовать правильным причинам, относящимся к их действия — i.е., если они с большей вероятностью будут действовать в соответствии по этим причинам, следуя авторитетному решению, чем они было бы, если бы они попытались выяснить причины и отреагировать на них напрямую (без посреднического решения). Например, может быть много причины, которые имеют отношение к вопросу о том, как быстро ехать на конкретном дорога — количество пешеходов, приближающихся поворотов на дороги и т. д. — но водители могут лучше соблюдать баланс эти причины, следуя законному ограничению скорости, чем если бы они пытались выяснить все компромиссы в данный момент.Легитимность законное ограничение скорости, таким образом, будет зависеть от того, каким образом оно помогает люди действуют в лучшем соответствии с балансом правых причины.

Отсюда следует, что для того, чтобы что-то могло претендовать на законное власти, это должно быть таких вещей, которые могут требовать именно он способен выполнять такую посредническую роль. Какие виды вещи могут претендовать на законную власть? Таких как минимум два функции, необходимые для авторитетности: Во-первых, чтобы что-то было может претендовать на законную власть, должно быть так, что его директивы идентифицируются как как авторитетные директивы, без необходимости полагаться на те же самые причины, которые авторитетная директива заменяет.Если это условие не выполняется, а именно, если невозможно идентифицировать авторитетную директиву как таковую не полагаясь на те же самые причины, власть должна была полагаться тогда власть не могла выполнять свою важную посредническую роль. Короче говоря, это не имело практического значения, чтобы делать. Обратите внимание, что этот аргумент не касается эффективности органы власти. Дело не в том, что если авторитетные директивы не могут быть признанным таковым, власти не могут эффективно функционировать.В аргумент основан на доводах властей в рамках нашей практической рассуждения. Власти нужны для того, чтобы иметь практическое значение, и они не могли иметь такого значения, если директива властей может быть признан таковым без обращения к причинам, по которым он существует принять решение. Другими словами, бессмысленно иметь авторитетная директива, если, чтобы узнать, что это за директива, вы должны использовать те же аргументы, что и полагаться на директиву предполагается заменить.Во-вторых, чтобы на что-то можно было претендовать законный орган, он должен быть способен сформировать мнение о том, как его субъекты должны вести себя отдельно от собственных рассуждений субъектов об их причинах действия; авторитет требует некоторого авторства.

Концепция правового авторитета Раза очень сильно поддерживает исключительный правовой позитивизм, потому что он требует, чтобы закон, qua — авторитетное решение, которое можно идентифицировать само по себе термины, то есть без необходимости полагаться на те же соображения что закон существует, чтобы разрешить.Следовательно, норма имеет юридическую силу (т. е. авторитетным), только если его обоснованность не проистекает из моральных или другие оценочные соображения, которые закон призван заменить. Примечательно, что теория Раза бросает вызов как антипозитивистским законам Дворкина. теория и инклюзивная версия юридического позитивизма. Этот вызов, и споры, которые он породил, составляют одну из основных тем обсуждается в современной общей юриспруденции.

Однако объяснение обоснования юридических полномочий — не единственное компонент теории о нормативности права.Если мы будем держать правовой позитивистский тезис о том, что право по существу основано на социальных условностей, здесь возникает еще один важный вопрос: как общепринятая практика дает повод для действий, а в в частности, к обязательствам? Некоторые философы права утверждали, что обычные правила не могут сами по себе порождать обязательства. В виде Лесли Грин заметил, что «мнение Харта о том, что фундаментальные правила [признания] являются «простыми условностями», по-прежнему беспокойно сидеть с любым понятием обязательства », и этот зеленый вызывает беспокойство, потому что правила распознавания указывают на «Источники, что судьи юридически обязаны применять» (Зеленый 1996, 1697).Споры здесь частично касаются традиционных характер правил признания, и частично о способах, которыми условности могут фигурировать в причинах наших действий. По словам одного влиятельная теория, вдохновленная обычными правилами Дэвида Льюиса (1969) появляются как решения для крупномасштабной и периодической координации проблемы. Если правила признания действительно таковы вид координации, относительно легко объяснить, как они могут дать брать на себя обязательства. Соглашения о координации будут обязательными, если субъекты нормы обязаны решить проблему согласования что изначально привело к появлению соответствующих соглашение.Однако сомнительно, что съезды на основы права носят координационный характер. В некоторых отношениях Закон может быть больше похож на структурированную игру или художественный жанр, который на самом деле конституируются социальными условностями. Такой учредительный соглашения не могут быть объяснены как решения некоторых ранее существовавших повторяющаяся проблема координации. Условные правила, составляющие игра в шахматы, например, не для того, чтобы решить координацию проблема между потенциальными игроками. Антецедент игры в шахматы, особых проблем с координацией не было.В общепринятые правила шахмат составляют саму игру как своего рода социальная активность, в которой люди сочтут достойное участие. учредительные соглашения частично составляют ценности, присущие возникающая социальная практика. Однако такие значения существуют только для те, кто хочет их увидеть. Учредительные конвенции сами по себе, не могут обосновать обязательство заниматься практикой, которую они составляют.

С моральной точки зрения, правила признания сами по себе не могут рассматриваться как источник обязательства соблюдать закон.Ли судьи или кто-либо другой должны или не должны соблюдать правила признание правовой системы — это, в конечном счете, моральный вопрос, который может только моральными аргументами (касающимися вековой проблемы политическое обязательство). И это в более общем плане: существование социальная практика сама по себе не дает никому обязанность заниматься практикой. Только правила признания определить, что такое практика, и они ничего не могут сказать по этому вопросу о том, следует или не следует этим заниматься.Но, конечно, однажды кто-то занимается практикой, играя роль судьи или другой юридический чиновник как бы имеет юридических обязательств определяется правилами игры. Другими словами, нет ничего особенный в идее юридического обязательства соблюдать правила признания. Судья футбольного матча в равной степени обязан: соблюдать правила его игры, и тот факт, что игра условность не представляет затруднений, скажем так, Точка зрения «внутреннего игрока».Но опять же конституционные правила футбола не могут решить ни для кого вопроса о должны ли они играть в футбол или нет. Точно так же правила признание не может довольствоваться судьей или кем-либо еще неважно, должны ли они играть по законам или нет. Только они расскажите нам, что такое закон . Однако в отличие от шахмат или футбола закон вполне может быть своего рода игрой, в которую люди обязаны играть, как это было. Но если есть такое обязательство, оно должно проистекать из внешние, моральные, соображения, то есть из общей моральной обязанность подчиняться закону.Сложный вопрос, есть ли такое общее обязательство подчиняться закону, и зависит ли это от некоторые особенности соответствующей правовой системы, подробно обсуждаются в литературе по политическим обязательствам. Полная теория о Нормативность права должна включать и эти моральные вопросы. (См. записи на политическое обязательство а также правовое обязательство.)

Однако в последнее время ряд философов начали подвергнуть сомнению идею о том, что есть что-то уникальное в нормативности закона, предлагая нам увидеть, как законы могут повлиять на наши основания для действий способами, не имеющими тесной связи с природой права (Гринберг 2014, Енох 2011, Мармор 2016 [2018]).Некоторые из этих взглядов (например, Енох, Мармор) призваны показать, что существуют разные способы наличие различных норм влияет на мотивы действий людей, присутствует в законе, как и везде, не отрицая того, что закон часто делает разница; эти взгляды только отрицают, что есть что-то уникальное в способ, которым закон меняет мотивы действий своих субъектов, по сравнению с другие виды нормативных требований. Другие оспаривают нормативность права со стороны противоположный угол (Greenberg 2014, Hershovitz 2015), утверждая, что единственный аспект права, имеющий нормативное значение, — это моральный различие, которое это влияет на мотивы действий людей.

В последние два десятилетия ХХ века новые вызовы общему юриспруденция, и особенно правовой позитивизм, приняла интересный методологический поворот. Этот методологический поворот получил импульс с публикацией Дворкина Law’s Empire (1986), утверждая, что не только закон, как социальная практика, является глубоко интерпретирующей (и, следовательно, частично, но обязательно, оценочный характер), но что любая теория о природа права также интерпретируется аналогичным образом, и, таким образом, одинаково оценочный.Многие из тех, кто не обязательно разделяет Взгляды Дворкина на толковательный характер юридической практики, или особенности его теории интерпретации присоединились к нему в этом методологический скептицизм в отношении традиционных целей всеобщего юриспруденции, то есть о возможности развития теории о той природе закона, который будет иметь общее применение и останется морально нейтральный. Эти и другие возникающие методологические проблемы к традиционной общей юриспруденции рассматриваются в следующих раздел.

Однако было бы справедливо сказать, что за последние несколько лет многие философы-правоведы выражают растущее разочарование по поводу этих традиционные дебаты о природе права, требующие юридических философии выйти за рамки дебатов Харта-Дворкина и исследовать новые направления исследований. Некоторые из этих новых критиков готовы отказаться от проект в целом, объявив о смерти общей юриспруденции (Гершовиц 2015). Другие, однако, заняты исследованием новых проблемы. Одна из новых областей исследований касается природы артефактов. закона, стремясь узнать что-нибудь о природе права из тот факт, что закон кажется артефактом, созданным и поддерживаемым людьми для определенных целей.(См., Например, Burazin et al. Eds., 2018.) Другие исследуют связи между особенностями закона как артефакта и фикционализм, предполагая, что лежащие в их основе логика и метафизика имеют много общего (Marmor 2018). Еще один новый и потенциально плодотворная область исследований сосредоточена на применении философия языка к праву, приносящая новые разработки в философии языка, особенно в прагматике, чтобы иметь отношение к вопросам юридических толкование и понимание юридического содержания (Asgeirsson готовится к публикации, Asgeirsson 2015, Marmor 2014).Это лингвистическое направление не непротиворечивый, однако; некоторые философы права выражают скептическое отношение к идее, что правовое содержание определяется лингвистические факторы (Greenberg 2011) и продолжаются дискуссии по этим вопросам. Наконец, похоже, растет интерес в последних достижениях в метафизике, которые могут иметь отношение к теории о природе закона, и даже споры о метаметафизике начинает возникать в контексте общей юриспруденции, с целью показать, как мы думаем о задачах метафизическое исследование может повлиять на то, как мы думаем о законе (Розен 2010).Например, если основной задачей метафизики является определение что на самом деле существует в мире, независимо от того, о чем мы думаем это или способы, которыми мы представляем мир, метафизика может не иметь много сказать о природе закона или, возможно, это может указывать на то, что только научный подход к юриспруденции может метафизически достойные результаты. Если, однако, задача метафизического исследования также выяснить, что является более важным, чем что-то еще, давая нам иерархическую структуру мира, в которой некоторые вещи обосновать других, тогда метафизика может быть очень плодотворной основой для работать с попытками разъяснить основы законности и правового явления в более общем смысле.Этот потенциальный метафизический интерес к юриспруденция в настоящее время находится в зачаточном состоянии, и время покажет, новый подход дает нам интересные результаты.

Когда дело доходит до методологии юриспруденции, мы находим два основных вопросы. Хотя никто не имеет прямого отношения к нормативности, во-вторых. Первый спрашивает о целях и критериях успеха для философские теории о природе права:

Какова цель теории первого порядка? закон преследует цель захватить, и когда им это удается?

Второй спрашивает о роли оценки в юриспруденции. Методология:

Являются юридическими теориями первого порядка по своей сути или обязательно оценочные или могут быть чисто описательными?

Каждый из этих вопросов будет обсуждаться по очереди.

2.1 Цель теории права

Первый важный класс методологических вопросов в юриспруденция касается цели теорий первого порядка закон — то есть, какое явление такие теории стремятся обеспечить счет. Занимая позицию в отношении того, что является правильной целью теория права первого порядка состоит в том, что одна влечет за собой ряд других методологические обязательства. К ним относятся принятие точки зрения о том, когда такие теории успешны, поскольку они определяют, какие данные такие теории направлены на систематизацию и объяснение, а также на определение того, какие виды аргументы законно используются при выборе одного из этих теории и ее конкуренты.

По этому вопросу существует пять основных групп взглядов. Один взгляд требует юриспруденция должна быть формой концептуального анализа, то есть что теории права стремятся дать отчет о некоторой концепции закон. Этот подход часто ассоциируется с влиятельными труд, Концепция закона (1994). Вторая точка зрения принимает более скептическое отношение к методологии концептуального анализа и считает, что теории права предлагают редуктивное объяснение самого права, а не какое-то его понятие.Другой Недавняя точка зрения рассматривает общую юриспруденцию как еще одну ветвь метанормативное исследование, которое делает его непрерывным с другими философские области, такие как метаэтика. В-четвертых, предписывающий взгляд считает, что цель теории права состоит в уточнении понятия закон, который нам очень хотелось бы принять. Пятый вид точка зрения, связанная с работой Дворкина, считает, что теории призваны предложить конструктивную интерпретацию юридической практики. Далее каждое из этих пяти представлений также поскольку некоторые из основных проблем, с которыми они сталкиваются, будут рассмотрены в более глубина.

2.1.1 Представления концептуального анализа

С точки зрения концептуального анализа, теории права стремятся уловить концепции права, и они преуспевают в той степени, в которой они обеспечивают последовательное изложение соответствующих данных об этой концепции и связанных с ней концепции. В частности, данные, подлежащие систематизации, считаются интуиция людей, включающая некую общую концепцию права (или родственные понятия, такие как юридическая сила или юридическое обязательство). В их в простейшей форме такие интуиции можно рассматривать как суждения о применяется ли соответствующая концепция к конкретным случаи.Соответственно, с такой точки зрения теория права стремится представить отчет об условиях, при которых целевая концепция применяется закон (или один из его родственников).

Более того, к такой теории можно прийти, используя метод концептуального анализа, взятый из пресловутой кресло. Идея состоит в том, что теоретик начинает с предполагаемого набора критерии правильного применения целевой концепции, а затем она проверяет это предположение на основе своих интуитивных представлений об этой концепции.Если из этого следует, что концепция применима к конкретным случаям, которые интуитивно это не относится к, тогда это дает повод отклонить или отредактируйте рассматриваемую учетную запись. Напротив, если учетная запись влечет за собой что целевая концепция применима к определенным случаям, и это интуитивно правильный результат, как правило, обеспечивает положительную поддержку за счет. Аккаунт успешно отражает целевую концепцию в той степени, в которой он дает интуитивно правильные результаты о частные случаи, и делает это объяснительно удовлетворительным образом (как в отличие от специальной манеры).(Для более подробного обсуждения методология концептуального анализа применительно к понятию права, см. Shapiro 2011, 16–22.)

На юриспруденцию повлияли два основных способа понимания соответствующие интуиции (или данные), на которые направлены теории права систематизировать. Это, в свою очередь, связано с тем, что можно понимать сами концепции и нашу интуицию о них в двух различные пути. Соответственно, мы находим две основные разновидности концептуальный анализ методологии.

Первое понимание понятий требует владения понятием. в основном вопрос языковой компетенции. То есть обладать концепция закона заключается в том, чтобы знать, когда слово «закон», используемое в применим его юридический (а не научный) смысл. Таким образом, интуиции о концепции закона следует понимать как лингвистические интуиция о том, как использовать слово «закон». По настоящему Следовательно, концептуальный анализ — это способ лингвистического анализа. Этот эта точка зрения широко обсуждалась в главах 1 и 2 книги Dworkin’s Law’s Empire (Dworkin 1986, 32, 43–46).Возможно, это восходит к обычному языку философия, связанная с Дж. Л. Остином и Гилбертом Райлом (Marmor 2013, 210–212).

Однако такое понимание обладания концептами недостатки. Возможно, самый большой источник беспокойства в настоящее время контекст заключается в том, что такая точка зрения питает версию Дворкина Аргумент «семантическое жало» (Дворкин 1986, 43–46). В Аргумент можно резюмировать следующим образом. Предположим, что правовые теории стремятся охватить концепцию закона, и что владение концепцией просто вопрос знания, когда применяется слово «закон».Если да, то аргументы, юридические теории не могут объяснить разногласия по поводу основания права, то есть об условиях юридической силы. После все, если юридические теории, таким образом, семантические по своей природе, то разногласия по поводу правовых оснований должны сводиться к разногласия относительно того, когда применяется слово «закон» — на по крайней мере, если предположить, что стороны в разногласиях не просто разговаривают мимо друг друга. Но теперь возникает дилемма. Либо практикующие юристы обладают одним и тем же понятием закона или нет.Если они обладают та же концепция, то кажется, что они не могут не согласиться с о что нужно для того, чтобы норма считалась законом. В конце концов, они все знают когда применяется слово, выражающее их общую концепцию права. Но это неправдоподобно, поскольку юридическая практика действительно изобилует разногласиями о том, каковы основания права (и, следовательно, что считается законом или юридический). С другой стороны, если практикующие юристы делают , а не разделяют одну и ту же концепцию права, то их разногласия по поводу того, что основания права должны быть связаны только с тем, что они говорят мимо друг друга.Но это тоже неправдоподобно. Юридическая практика, as Дворкин говорит, что это не «гротескная шутка» (Дворкин 1986, 44). Соответственно, должно быть что-то не так с толкованием юридических теории как простые семантические объяснения того, когда слово «закон» применяется.

Если в свете этого аргумента мы должны отказаться от идеи, что теории права первого порядка — это семантические теории, есть два очевидных способы действовать. Во-первых, можно просто отказаться от идеи, что законный теории — это упражнения в концептуальном анализе.Это был Дворкин предпочтительный ответ, хотя, как мы увидим, можно отклонить концептуальный анализ без принятия собственных предпочтений Дворкина методология. (Подробнее об этом в подразделе 2.1.2.) Во-вторых, если кто-то хочет до сих пор говорят, что юридические теории занимаются анализом концепция закона, то очевидный ответ на семантическую язву аргумент состоит в том, чтобы отрицать, что обладание концепцией — это просто вопрос знания как следует применять слово «закон» в его юридическом смысле. Это предполагает вторую, более богатую форму концептуального анализа, которую юридический теоретики могли бы заниматься.

Основная идея, лежащая в основе более обширного представления, состоит в том, чтобы принять эту концепцию владение, а не просто вопрос знания, когда слова применять, предполагает нечто более плотное, а именно владение широким диапазон основных убеждений или интуиций о концепции, ее основные функции и их правильное применение. Предполагается, что интуиции, которую можно иметь в силу обладания концепция права будет достаточно плодородной, чтобы составить конкретную содержательное представление о том, что такое закон и как он действует.Прицел теории права, следовательно, означало бы систематизировать эти дотеоретические суждения о концепции права, чтобы предоставить отчет о некоторая материальная концепция права. (Такой более богатый взгляд на понятие владения обсуждается, например, в Raz 2004, 4–7; Стравопулос 2012, 78–79; Шапиро 2011, 16–22. Возможно, это также своего рода точку зрения, предполагаемую Харт.) С этой точки зрения, юридические разногласия остается возможным, потому что, хотя все практикующие могут использовать одна и та же концепция права, богатство концепции позволяет, чтобы они тем не менее, может не обладать концепцией достаточно определенно, или достаточно хорошо понимать условия его применения, чтобы гарантировать консенсус по теоретическим вопросам о том, что основания права на самом деле есть.

Однако это более глубокое понимание владения концепциями и более обширная картина концептуального анализа, которую она порождает, была широко критикуется (Marmor 2013, 215–217; Raz 2004, 10; Leiter 2007, 177–79). Сразу возникает вопрос: , какое именно понятие закона составляет надлежащую цель теории права. Это понятие закона, которым обладают практикующие юристы в конкретной юрисдикции? Или это какой-то общепринятая концепция права? В любом случае беспокойство вырисовывается.Если юридический теория направлена только на то, чтобы охватить концепцию права, используемую в конкретной юрисдикции, то это сделало бы теорию узкой и он может потерять интерес для тех, кого не волнует в этой конкретной юрисдикции. С другой стороны, можно сомневаться, что действительно существует общепринятая концепция права, которая применяется практикующими специалистами во всех юрисдикциях или, если таковые имеются, сомнительно, что это что-то большее, чем какая-то тонкая концепция, которая человек обладает в силу знания того, что слово «закон» в его юридический смысл означает.

Более глубокое беспокойство по поводу всех форм концептуального анализа вызывает вопрос о том, почему мы должны заботиться о чьей-либо концепции права в первую очередь (Marmor 2013, 216–217; Leiter 2007, 177–79). В конце концов, как философы, кажется, что это природа закона . сам , о понимании которого мы заботимся (Raz 2004, 7, 10). Конечно, есть интересные социологические вопросы, которые стоит задать что различные группы людей верят в то, как закон функции.Но не очевидно, что есть что-то особенное. философски относиться к таким вопросам. Поскольку философы (как философов) интересует, что люди думают о данном концепции, это было бы потому, что понимание верований людей о концепции — это путь к пониманию того, чем она является концепт из (Раз 2004, 4, 10). Соответственно, можно подумать что то, что теории права стремятся уловить, не является чьей-либо концепцией закона в частности, а скорее природы самого права.(Смотрите также Вход на концепции, раздел 5.2.)

Возможный ответ на это возражение — утверждение, что, поскольку закон является социальным явлением и частично состоит из собственное понимание практикующими специалистами той практики, которой они занимаются занимался сбором доказательств о концепции права, которой обладают практикующие юристы — особенно полезный способ исследования закона сам (Стравопулос 2012, 79). Тем не менее, можно задаться вопросом, действительно ли это путь к исследованию природы самого закона был бы наиболее эффективная стратегия использования, учитывая ее косвенность.Зачем ограничивать мы задаем вопросы о концепциях, можно ли изучать право напрямую?

Совершенно иным ответом было бы принятие платонической теории концепции, согласно которым они не являются ментальными представлениями все, а скорее абстрактные объекты, похожие на объекты математического расследование. Таким образом, понятие закона было бы абстрактным объектом. нужно понимать, чтобы думать о законе. Соответственно именно это абстрактный объект — концепция закона — что философы заботятся и стремятся исследовать, используя метод концептуальный анализ (ср.Билер 1998). Тем не менее, эта точка зрения концепции сталкивается с известными возражениями. Во-первых, необходима учетная запись как мы можем получить доступ к концепции права, задуманной как независимо существующий абстрактный объект. Более того, даже если мы сможем получить доступ возникает загадка о том, как разные люди, которые все однозначно понять концепция закона может в конечном итоге не согласиться о его природе (Sarch 2010, 468–73). Наконец, хотя это могло быть вероятно, что априори дисциплин, таких как математика и логика стремиться исследовать абстрактные объекты (см. платонизм в философии математики), Нет Понятно, что расследование такого социального явления, как закон, который сильно зависит от человеческих убеждений, взглядов и поведения, может быть понял аналогично.Хотя математики могут исследовать природа абстрактных объектов, таких как числа или множества, кажется более сомнительной что философы права исследуют абстрактный объект закон .

2.1.2 Само расследование закона

Учитывая вышеупомянутые сомнения относительно концептуального анализа, несколько точек зрения было предложено, согласно которому правовые теории первого порядка в первую очередь в деле описания и объяснения природы Закон сам по себе , а не какое-либо понятие о нем.Редукционист и натуралистические взгляды попадают в эту категорию. (Как указано ниже, такие представления не нужно полностью отказываться от методов, только что набросанных в кресле, но насколько эти методы остаются жизнеспособными, совершенно другое объяснение их защищаемость должна быть дана.)

В частности, редукционистские взгляды считают, что природа закона заключается в объяснении того, что такое закон, и как он действует с точки зрения более фундаментальных фактов. В результате первого порядка теории права успешны в той мере, в какой они достигают этого в объяснительно мощный способ (Marmor 2013).Цель первого порядка теория, с этой точки зрения, должна предложить метафизических сокращение закона: то есть, чтобы показать, что феномен права фактически составлен и полностью сводится к некоторым другим более фундаментальный тип явления (в том смысле, в каком химия могла принцип сводится к физике элементарных частиц). Так истолкованный позитивизм, например, будет стремиться объяснить природу закона путем сокращения фактов о том, что такое закон, как он действует и что он требует, чтобы больше фундаментальные социальные фактов — e.г., о поведение, убеждения и предрасположенности людей. Предоставляя такого рода редукция, такая теория, как позитивизм, стремится пролить свет на сам феномен права, разбивая его на составляющие и объясняя, как они вместе составляют сложную социальную практику это закон. (Подробнее о метафизической редукции в целом см. Schroeder 2007, 61–83; см. также запись о научное сокращение.)

Один хорошо известный тип редукционистского взгляда натурализован. юриспруденция.Брайан Лейтер был самым известным защитником эта позиция (Leiter 2007). Как и другие редукционистские взгляды, натурализованная юриспруденция ставит целью юридических теорий объяснять природу самого права (не чью-либо Это). Но что характерно для натурализованной юриспруденции, так это то, что он также настаивает на использовании чисто эмпирической методологии в при этом (Leiter 2007, 180–81, 183–99). (См. Также запись на натурализм в философии права.)

Натуралисты могут расстаться с приверженцами других редукционистов. взгляды на то, действительно ли кабинетные методы философов, и связанные апелляции к интуиции, мысленные эксперименты и т.п. заблуждение.Натуралист, скорее всего, отвергнет этот метод исследования, в то время как другие редукционисты могут быть более склонны использовать его. А редукционист в принципе мог бы защитить такого рода рассуждения, ибо Например, утверждая, что наша интуиция в конкретном случае включает в себя концепция, которую мы приобрели из опыта юридической практики, и так что такие интуиции могут быть одним полезным источником информации о природа самого права. Более того, если юридическая практика (как социальная феномен) частично создается собственными практикующими специалистами. убеждения и отношения к практике, которой они занимаются, тогда свидетельства о концепции права практикующих юристов могут оказаться особенно актуально как свидетельство о самом законе (Стравопулос 2012, 79).

Натуралисты, напротив, не одобряют метод кресла. проверки теорий права против интуиции, учитывая их цель сделать «философское теоретизирование непрерывным и зависимым от на основе научного теоретизирования »(Leiter 2007, 35). Лейтер утверждает что наша интуиция о законе слишком ненадежна, чтобы позволить себе много эпистемический вес (как другие утверждали в отношении интуиции в другие области философии) (Leiter 2007, 180, 184; ср. Cummins 1998). По мнению Лейтера, философы обычно должны стремиться распаковать «концепции, которые были подтверждены своей ролью в успешное объяснение и предсказание эмпирических явлений » (Лейтер 2007, 184).Таким образом, он предлагает методологию, которая «берет [es] серьезно … обществоведческая литература по праву … увидеть какая концепция права фигурирует в наиболее мощных пояснительных и прогнозные модели юридических явлений, таких как поведение судей » (Лейтер 2007, 184). Однако этот методологический взгляд заставляет вопросы о том, почему философу следует изучать только судебные поведение, а не что-то еще. В более общем плане натуралист обязан отчет о том, какие особенности права больше всего нуждаются в разъяснении и Зачем.

Другой вид озабоченности возникает в связи с редукционистскими взглядами (и возможно, и натуралистические взгляды) состоит в том, что это может представлять собой особую проблемы для позитивизма. В частности, если право является нормативным явлением что порождает юридические обязательства, можно беспокоиться, что это не можно уменьшить юридические факты (т.е. факты о том, что наши юридические обязательства относятся) к совокупности сугубо ненормативных фактов, например, социальные. Можно подумать, что это непозволительно преступать знакомый (хотя и не бесспорный) должен пробел.(Для обсуждения такого рода беспокойства по поводу позитивизма, см. Shapiro 2011, 47–49.)

В ответ один путь, по которому позитивисты, которые хотят быть редукционистами может принять — это утверждать, что юридические факты действительно описательны в природа, а не подлинно нормативные. В частности, такие позитивисты могли бы утверждают, что факты о том, какие юридические обязательства мы имеем, просто описательные факты о том, что закон содержит , что мы должны делать — не нормативные факты о том, что мы действительно должны делать (Шапиро 2011, 188; см. также Hart 1994, 110).

2.1.3 Метанормативное представление запроса

Еще одна недавняя методологическая точка зрения, разработанная Планкеттом и Шапиро. (2017) рассматривает общую юриспруденцию как еще одну ветвь метанормативный запрос. Последний вид расследования как общий вопрос стремится объяснить, как нормативные мысли, разговоры и сущности (если таковые имеются) подходят в реальность. Метаэтика — это еще одна ветвь метанормативного исследования, который фокусируется на том, как этические мысли, разговоры и сущности вписываются в реальность. Таким образом, с настоящей точки зрения предмет исследования в целом юриспруденция будет юридической мысли, разговоров и сущностей (если любой), и цель данной статьи — объяснить, как такая мысль и поговорим о праве, а также о юридических структурах и юридических свойства (если есть) — лучше всего учитывать в общих философский взгляд на реальность.С этой точки зрения судебное расследование будет продолжением — и методологически вполне аналогично работе, проделанной в других областях нормативного исследования, особенно этика и эстетика.

Однако один вопрос, который возникает в отношении этой позиции, касается насколько эта методология отличается от обсуждаемых выше. Если в центре метанормативного исследования стоит юридическая мысль и поговорим, мы, кажется, довольно близко подошли к концептуальному анализу картина того, как должна развиваться юриспруденция.С другой стороны, если фокус исследования подчеркивает, как юридические лица или недвижимость вписываются в реальности в целом, то вид в конечном итоге кажется довольно близким к натуралистическая позиция о том, что предметом судебного исследования является явление самого права. Тем не менее, возможно, особая привлекательность метанормативной точки зрения состоит в том, что он может показать, как концептуальные аналитическая картина и натуралистическая картина фиксируют отдельные части более крупная задача, которой занимается юриспруденция в.Таким образом, вместо того, чтобы претендовать на замену других методологий обсуждалось выше, метанормативная точка зрения, если она верна, покончила бы с есть привилегированная отправная точка для судебного расследования (например, метафизика правового содержания, семантический анализ правового заявления или характер юридических обязательств).

2.1.4 Предписывающий взгляд

Другой подход к методологии в юриспруденции требует это то, что истинная цель правовой теории состоит в том, чтобы определить существенное концепция закона, что было бы особенно желательно для люди, которых нужно усыновить.Более того, даже если концепция права, что это исследования, в конечном итоге, подтверждают радикальные отклонения от наших предтеоретических понимание закона, то результирующая теория будет рекомендовать отказ от прежнего понимания закона. Соответственно, если юриспруденция — это в основном предписывающая деятельность, затем теории права может оказаться радикально ревизионистским по своей природе (хотя, конечно, не обязательно).

Как поясняется в следующем подразделе, методологические view включает некоторые предписывающие элементы.Но один видный Защитник исключительно предписывающего проекта — Нил МакКормик. (MacCormick 1985; см. Также Campbell 1996; Murphy 2001; Postema 1989; Schauer 1996; Waldron 2001). Маккормик утверждает, что есть убедительные нормативные аргументы в пользу принятия позитивистского концепция права. В частности, он предлагает такие ценности, как автономия и свобода совести требуют, чтобы закон не регулировал с тяжелой рукой «сфера желаемых ценностей, обязанностей самоуважения и долга любви », сфера, которая касается «Поиск добра, выходящего за рамки долга, или верного пути развитие личности или должное отношение к свою семью, друзей или соседей »(MacCormick 1985, 35–36).Такие ценности, как автономия и свобода совести, Маккормак думает, поддержите утверждение, что по крайней мере в этой сфере поведения, желательно держать вопрос о том, что закон требует совершенно отдельного от вопроса о том, какая мораль требует. (Однако МакКормик также допускает, что закон может регулируют сферу «обязанностей правосудия», поскольку эти обязанности в некотором смысле более весомые (MacCormick 1985, 35).) Соответственно, по крайней мере, в некоторых сферах поведения вопрос о том, что закон — следует рассматривать отдельно от вопроса о что требует мораль.Таким образом, Маккормик, кажется, предлагает нормативный аргумент в пользу утверждения, которое часто ассоциировалось с позитивизм, а именно вариант тезиса о разделении. (Хотя, как видно ранее, не ясно, что все позитивисты должны быть к сильной версии этого тезиса.)

А вопрос о том, какая концепция права наиболее желательна. то, что люди усыновляют, безусловно, имеет большое значение, важно отметить что предписывающий взгляд на методологию в юриспруденции не действительно конкурирует либо с концептуальным анализом, либо редукционистский подход.Ведь может оказаться, что для Например, этот позитивизм наилучшим образом отражает нашу концепцию закона, или, возможно, это лучший редуктивный отчет о феномене права сама по себе, хотя есть веские нормативные аргументы в пользу изменить практику или принять новую концепцию, которая, скажем, соответствует теории естественного права. Соответственно, счета концепции закона или редуктивные теории права не обязательно противоречат друг другу. с предписывающими объяснениями того, какая правовая теория была бы наиболее желательно с моральной точки зрения принять.

2.1.5 Конструктивная интерпретация юридической практики

Заключительный методологический взгляд, заслуживающий отдельного рассмотрения как из-за своего влияния и изысканности, Дворкин (Дворкин 1986). Эта точка зрения предполагает, что (i) цель первого порядка теория права существующая юридическая практика и (ii) эти теории преуспевают в в той мере, в какой они предлагают конструктивная интерпретация (в смысле Дворкина) этого упражняться. Согласно конструктивной интерпретации, цель теории права первого порядка состоит не в том, чтобы анализировать какую-либо концепцию или свести юридические факты к другим, более фундаментальным фактам.Скорее цель теории права состоит в том, чтобы реконструировать поведения и самопонимание участников юридической практики и, кроме того, сделать это таким образом, чтобы представить эту практику в лучшем моральном свете. В виде в результате, чем успешнее теория права, тем лучше она подходит с данными о том, как практикующие юристы понимают практику они занимаются, а также нормативно обосновывают, что практика (Dworkin 1986; Perry 1995, 129–31; см. также запись на юридический толкование).

Одно беспокойство по поводу конструктивного взгляда на интерпретацию методология юриспруденции состоит в том, что она не может быть подлинной конкуренция либо с концептуальным анализом, либо с редуктивными взглядами методология. В конце концов, один из проектов — объяснить, какой закон на самом деле и как он работает (возможно, в соответствии с нашей концепцией Это). Но это совсем другой проект, чтобы объяснить, как мы должен понимать закон, чтобы юридическая практика была нормативно обосновано.Кажется возможным, что наше объяснение того, какой закон на самом деле это говорит нам об одном (например, что некоторые особенности это важно, а другие нет), в то время как наш отчет о том, какой закон должен быть похожим, чтобы практика была максимально оправданной, говорит мы думаем о законе совершенно иначе (например, как имеющий различные существенные особенности). Соответственно, некоторые утверждали, что конструктивная интерпретация взглядов взаимодействует с другими методологическими взгляды, упомянутые выше, только если он отрицает то, что они утверждают: а именно., что юридические теории пытаются дать объяснение (возможно, некоторых особого вида (например, редуктивный) действительной природы закон (или, возможно, наше представление о нем).

Один из способов, которым сторонники конструктивного толкования отрицать то, что утверждают некоторые другие методологические взгляды, отрицая возможно даже , чтобы дать редуктивное объяснение закона. (Обсуждение см. В Marmor 2013, 218.) Можно было бы утверждать, что закон — это нормативная практика, а нормативные факты не могут быть сведены к чисто ненормативные факты без потери чего-то существенного.В ответ, редукционист может либо отрицать, что юридические факты действительно нормативное (в этом случае искомое сокращение будет беспроблемно), или она могла бы утверждать, что любое успешное сокращение должны свести юридические факты к набору фактов, которые включают нормативные факты (в этом случае версия теории естественного права может кажутся привлекательными).

2.2 Является ли юридическая теория оценочной по своей сути?

Второй широко обсуждаемый вопрос о методологии юриспруденции в том, являются ли теории права первого порядка оценочными по своей сути.В Вышеупомянутые взгляды на правильную цель теорий права первого порядка имеют разные значения этого второго вопроса. Но прежде объясняя это, мы должны сначала более четко сформулировать соответствующий вопрос с учетом.

2.2.1 Предварительные мероприятия

Для начала можно задаться вопросом, где интерес к вопросу? от того, является ли теория права оценочной по своей сути. Некоторые из этот интерес, вероятно, является следствием скептического беспокойства по поводу того, что юридические теории якобы чисто описательные на самом деле подталкивают некоторые скрытые идеологическая или политическая повестка дня.(Подробнее об этом см., Например, Введение Джона Гарднера к Диксону 2004.) Второй источник интерес к этому вопросу может быть подозрением (или надеждой), что если юридическая теория оказывается оценочной по своей сути, это было бы независимая причина принять ту или иную версию теории естественного права. Ли однако это остается сомнительным, поскольку мета-вопросы о методология теории права prima facie кажутся независимыми вопросов теории права первого порядка, например, какие детерминанты содержание закона есть.Более того, ученые-правоведы могут быть привлечены к данный вопрос путем рассмотрения аргумента Дворкина что существует очень тесная связь между оценочным характером теоретизирование о праве и оценочной природе самого права, делая содержание закона неизбежно зависимым, по крайней мере частично, от морально-политические соображения. Независимо от мотивов для участие в дебатах о том, является ли теория права по своей сути оценочные, однако, эта дискуссия приобрела самостоятельное значение и сам по себе был плодотворным источником понимания.

Чтобы избежать путаницы, вопрос, который нас здесь интересует, должен быть уточняется несколькими способами. Поскольку есть ряд бесспорных способов правдоподобия теории права или могут быть оценочными, и они не затрагивают самую суть методологические дебаты в юриспруденции.

Во-первых, существует несколько тривиальных способов применения правовой теории, например теории о любую тему , правдоподобно не может быть полностью бесплатно. В частности, кажется, что нельзя заниматься бизнес теоретизирования о праве без оценки степени, в которой различные теории последовательны, просты, ясны, элегантны, всеобъемлющи, и так далее (Диксон 2004, 32–33).Конечно, это означает, что законный теоретики должны участвовать в какой-то форме оценки. Но нет ничего Специально о теории права в этом отношении. Ведь эти метатеоретические достоинства являются критериями успеха теорий о любой предмет.

Второй, казалось бы, бесспорный способ, которым правовая теория оценочным является то, что нельзя начинать разработку теории права без определение того, какие из его основных характеристик должны быть учтены (Диксон 2001, 38–45). Джон Финнис, например, утверждает, что не может заниматься теорией права первого порядка, не принимая во внимание то, что важные особенности права состоят в том, что адекватные теории должны объяснять (е.g., притязание закона на авторитет). Однако это кажется требуют оценки (Finnis 1980, 9–15).

Тем не менее, вряд ли будет особенно спорным то, что Таким образом, теория права носит оценочный характер. Чтобы понять, почему, различите между (а) толстыми оценочными пунктами , которые предопределяют некоторые своего рода моральной добродетели или, возможно, всесторонней ценности пункт и (b) тонких оценочных пунктов , которые не соответствуют. (Этот Это различие примерно отражает различие Джули Диксон между прямо оценочные предложения и косвенно оценочные предложения предложения.См. Dickson 2001, 51–55.) Таким образом, простейший толстый оценочные претензии имеют вид: \ (X \) морально [всесторонне] хорошо [плохо] . Такие претензии также могут быть сравнительные по своей природе, так что они имеют вид: \ (X \) — это морально [с учетом всех обстоятельств] лучше [хуже], чем \ (Y \). От Напротив, тонкие оценочные утверждения позволяют судить о том, насколько хорошо какой-то товар продается. относительно стандарта, который не является ни моральным, ни всеобъемлющим нормативный. Такие претензии не влекут за собой толстых оценочных претензий. либо.Примеры слабых оценочных заявлений, таким образом, будут включать: «\ (X \) важно» и «\ (X \) является интересно». Соответственно, даже если теоретики права должны сделать тонкие оценочные претензии, чтобы иметь возможность начать проект развивая правовую теорию первого порядка, это не означает, что они должны делать толстые оценочные заявления для этого. Ведь один может построить теорию, охватывающую ряд юридических явлений, которые считаются центральными или важными, оставаясь при этом безразличными к ценны ли сами эти явления.

Третий способ, которым теория права в принципе могла бы быть оценочной, хотя неоспоримые так, как это было предложено предписывающим зрением обсуждается в разделе 2.1.3. Если работа теории права первого порядка для определения понятия права нам наиболее желательно было бы использовать, то есть смысл, в котором полученная теория права конечно будет оценочным. Тем не менее, как видно выше, предписывающий теории стремятся ответить на вопрос, отличный от теорий в концептуальный анализ, редуктивные или интерпретирующие категории.Итак, что имеет значение для дискуссии о том, является ли теория права оценочной, не может ли теория права в принципе быть оценочной, но неизбежно или обязательно так.

Теперь мы можем полностью понять вопрос о первичной интерес здесь. В частности, есть ли теории о природе существующей юридической практики (или, возможно, нашего представления о ней) обязательно влекут или влекут за собой толстых оценочных исков по закону. Что то есть предлагает теорию права первого порядка либо концептуальных анализ, редуктивная или конструктивная интерпретация разновидностей требует кто-то принимает утверждения о том, насколько ценен закон или какая-то его особенность, является? Это вопрос, который будет обсуждаться в оставшейся части этого Вход.

2.2.2 Является ли юридическая теория оценочной в соответствующем смысле?

Некоторые ответы на вопрос, который обсуждался в разделе 2.1, предполагают, что теории права по своей сути оценочные в смысле совершения сторонники этих теорий к толстым оценочным заявлениям о законе. Как мы увидим, это наиболее правдоподобно на конструктивном интерпретация методологии. Напротив, другие ответы на вопрос, обсуждаемый в разделе 2.1, очевидно не влечет за собой, что теории права первого порядка обязывают своих сторонников придерживаться толстых оценочных претензии.В частности, это касается концептуального анализа и редуктивные взгляды на юридическую методологию. По крайней мере, на их лице, обе эти точки зрения, кажется, допускают, что могут быть чисто описательные счета закона, т. е. счета, отражающие центральные особенности права без каких-либо моральных или всесторонняя оценка закона. В конце концов, можно подумать что конкретная учетная запись хорошо справляется с захватом некоторых широко общая концепция права, но это явно не обязывает человека говорить этот закон, по этой концепции, хороший .Точно так же можно одобрить сокращение юридических фактов до некоторого более фундаментального набора факты (например, определенные социальные факты) без их совершения думать, что закон ценен или морально оправдан.

В результате, по крайней мере, на первый взгляд, оба концептуального анализа и редуктивные представления, кажется, допускают, что могут быть теории права, которые носят чисто описательный характер. Некоторый аргумент был бы необходимо, если нужно поддержать противоположный вывод. Соответственно пусть мы рассмотрим некоторые важные аргументы в пользу того, что правовая теория должны иметь оценочный характер.(Для обзора см. Marmor 2011, 122–35.)

Аргумент от юридических функций

Один из центральных аргументов в пользу того, что теория права должна быть оценочный в соответствующем смысле начинается с идеи, что понимание того, что такое закон , требует взгляда на какие функции он выполняет (Finnis 1980, 12–17; Perry 1995, 114–20). Более того, можно подумать, что функции оценочный в том смысле, что приписывание функции чему-либо означает одобрить стандарт, по которому эта вещь может быть оценена как успешная или неудачный.Таким образом, можно подумать, что теория права тоже по своей сути оценочный.

Хотя такой образ мышления убедительно показывает, что теория права требует принимая некоторые оценочные утверждения, это явно не показывает, что юридическая теория обязательно включает толстых оценочных утверждений (Диксон 2001, 114–125). Претензии вида «функция из \ (X \) is \ (F \) ”естественным образом классифицируются вместе с «\ (X \) важно» (точнее, «\ (X \) является важно для какой-то цели \ (Y \) ”) как тонкий оценочный претензии.Соответственно, утверждение, что функция закона есть \ (F \), означает очевидно, не влекут за собой каких-либо серьезных оценочных утверждений о праве. После всего, не очевидно, почему приписывание функции чему-либо требует полагая, что выполнение этой функции либо всесторонне или морально хорошо . Таким образом, приписывая функция закона не обязательно влечет за собой толстые оценочные претензии.

Аргумент с внутренней точки зрения

Второй естественный аргумент в пользу того, чтобы рассматривать правовую теорию как по своей сути оценочный в соответствующем смысле основан на идее, что любой адекватная теория права должна учитывать внутреннюю точку зрения что практикующие юристы склонны следовать закону.Более в частности, принятие внутренней точки зрения по отношению к закону является вопрос о том, чтобы принять какое-то отношение к нему, рассматривая это как в некотором смысле оправданное или как обоснование для действие (Shapiro 2011, 96–97; Perry 1995, 99–100; см. также запись о правовой позитивизм). Более того, принято считать, что критическая масса участники юридической практики должны придерживаться внутренней точки зрения к практике, чтобы практика действительно считалась закон.Это факт, который любая адекватная теория права должна учитывать, можно подумать. Соответственно, поскольку внутренняя точка зрения предполагает положительная оценка закона, и поскольку любая адекватная правовая теория необходимо учитывать эту точку зрения, можно сделать вывод, что любой адекватный Теория права сама по себе должна быть оценочной. (Находятся версии такого аргумента, например, в Perry 1995, 121–25; Waldron 2001, 423–28.)

Однако неясно, удастся ли этот аргумент. В конце концов, это в принципе представляется возможным объяснить, какие соображения практикующие юристы одобряют, и почему, без себя одобряя эти соображения.Точно так же правовая теория первого порядка могли бы правдоподобно объяснить трюизм о том, что практикующие юристы склонны придерживаться внутренней точки зрения (т. е. одобрять) закон в их соответствующих юрисдикциях без теории тем самым привержены утверждению, что закон, в частности, юрисдикция (или закон в целом) ценна или оправдана. Соответственно, не очевидно, почему теория права в принципе не может отражать внутреннюю точку зрения практикующих юристов в отношении закон без каких-либо серьезных оценочных претензий о законе.

Аргумент из интерпретации

Вероятно, самый влиятельный аргумент в пользу того, что теория права по своей сути является оценочным, исходя из идеи, что теория права попытка интерпретации в смысле Дворкина (Dworkin 1986; for критика, см. Dickson 2001, 105; Мармор 2011, 126–30). Сказать что юридическая теория является интерпретационным проектом, значит утверждать, что полностью понимание того, что такое закон , требует толкования его как в лучшем случае это может быть такая вещь.Более того, один может подумать, что для того, чтобы истолковать юридическую практику как лучшую пример того, что это требует создания толстых оценочные претензии к закону. (См. Запись на юридический толкование.)

На этот аргумент можно попытаться ответить двумя способами. А естественный, хотя и безуспешный, ответ таков: толкование что-то как лучший экземпляр в своем роде, который может быть не требуется взять такой вид будет хорошо . Сказать, что Берни Мэдофф был (какое-то время) лучшим мошенником в истории, не влечет за собой одобряет мошенничество.В результате, говоря, что закон должен быть таким-то иным для того, чтобы быть хорошим примером в своем роде, не обязывает никого ни к чему толстые оценочные претензии. Тем не менее, есть более глубокая или более серьезная проблема. интересный смысл, в котором взгляд Дворкина переводит правовую теорию по своей сути оценочный. Для Дворкина теория права — это интерпретатор предприятия, и предлагая конструктивную интерпретацию юридических практика требует толкования в лучшем моральном свете . Таким образом, предложение интерпретации юридической практики потребует принятия стоять на том, какой из доступных способов толкования этой практики морально лучше остальных.Конечно, это не обязательно требовать утверждения, что закон, по любой конкретной толкованию, является хорошо — полная остановка. Но для этого, похоже, требуется как минимум говоря, что некоторые толкования юридической практики морально лучше , чем другие конструкции. Это похоже на толстая оценочная претензия, пусть и сравнительная. Более того, нельзя делать такие сравнительные суждения, не имея представления о том, что сделать одну интерпретацию юридической практики лучше другой с моральной точки зрения.Таким образом, по крайней мере в этом смысле, если рассматривать теорию права как попытку толкование в смысле Дворкина заставит юридическую теорию считаться по своей сути оценочные в том смысле, который нас здесь интересует.

Соответственно, если кто-то хочет сохранить возможность чисто описательные теории права первого порядка, более многообещающая стратегия для ответить на аргумент из интерпретации означало бы подвергнуть сомнению его ключевой посылкой, а именно, что юридическая теория обязательно является попытка интерпретации в смысле Дворкина.Для того, чтобы сторонник аргумента от интерпретации, чтобы отстаивать эту предпосылку, для этого должно быть дано какое-то обоснование. То есть какой-то аргумент потребуется, чтобы объяснить, почему мы должны думать, что понимание закона требует конструктивного интерпретация этого. Критик аргумента из интерпретации, затем может утверждать, что сторонники этого аргумента не поддержали их бремя обоснования этой предпосылки, на которой аргумент решающим образом зависит.

Одно из возможных объяснений, которое можно здесь предложить, заключается в том, что, поскольку социальные практики, по сути, включают общение и понимание любая форма общения обязательно предполагает перевод утверждения спикеров, разбирающихся в социальной практике права обязательно предполагает его интерпретацию.Однако это обоснование слишком быстро. Даже если это правда, что понимание любой социальной практики требует интерпретации того или иного типа , это не следует, что для этого требуется конструктивная интерпретация в Смысл Дворкина — то есть определение конструктивного практики, которая освещает ее в лучшем моральном свете (Marmor 2011, 127–28). Но последнее утверждение, конечно, то, что сторонники аргумент от интерпретации необходимо установить, чтобы достичь их желаемый вывод о том, что теория права по своей сути оценочная.

Соответственно, мы, кажется, остались в следующем диалектическом ситуация. Независимо от того, является ли теория права по своей сути оценочной в соответствующий смысл зависит от того, является ли аргумент толкованием удается. Успешность этого аргумента, в свою очередь, зависит от его ключевого момента. посылка, то есть утверждение, что понимание закона обязательно требует дать конструктивную интерпретацию его. Если аргумент, не вызывающий вопросов, может быть приведен в пользу этого утверждения, тогда было бы основанием полагать, что теория права обязательно имеет оценочный характер в природа.Напротив, если не может быть аргументов без вопросов к попрошайничеству думать, что понимание закона требует конструктивного интерпретации, то можно было бы утверждать, что чисто описательные теории права первого порядка.

Конечно, даже если аргумент, основанный на интерпретации, не удастся и чисто описательных юридических теорий остается возможных , это все еще может быть стоящий проект, чтобы попытаться дать конструктивную интерпретацию юридической практики, и результат этого проекта действительно был бы частично оценочная теория.Тем не менее, эти два типа теории не будут действительно конфликтовать, поскольку они будут адресованы отвечая на разные вопросы. В конце концов, поэтому «Методологический плюрализм» может быть наиболее подходящим характеристика состояния дел в юриспруденции.

Понятие права и юридические факультеты

ВВЕДЕНИЕ

Слово «юриспруденция» происходит от латинского слова «jurisprudentia», что означает знание права.Латинское слово «juris» означает закон, а «prudentia» означает умение или знания. Таким образом, термин юриспруденция означает знание закона и его применения. Юриспруденция означает интерпретацию общих принципов, на основе которых признаются действующие нормы права. Юриспруденция изучает правила внешнего поведения, которым люди вынуждены подчиняться. Некоторые из известных определений юриспруденции, изложенные юристами, следующие:

Согласно Цицерону, «Юриспруденция — это философский аспект знания права.

Согласно Салмонду, «Юриспруденция — это наука о первых принципах гражданского права».

По словам Джона Остина, «Юриспруденция — это философия позитивного права».

По мнению Голландии, «Юриспруденция как формальная наука о позитивном праве».

Согласно H.L.A. Харт, «Юриспруденция — это наука о праве в более широкой перспективе, связывающая право и мораль».

Роско Паунд определяет юриспруденцию как «науку о праве, обозначающую совокупность принципов, признанных или соблюдаемых государственными и регулярными судами при отправлении правосудия».^[1]

Право является предметом юриспруденции, поскольку последняя занимается изучением права. Остин считал, что необходимо дать определение права, чтобы установить область юриспруденции. История концепции права показывает, что юриспруденция в разные периоды имела разные значения. Поэтому трудно дать единственное определение этого термина.

КОНЦЕПЦИЯ ЗАКОНА

Где бы ни изучалась концепция закона, как, например, в математике, логике и физических науках, она окружена головоломками и путаницей.Законы признаны очень странными вещами; о них возникают непонятные вопросы. Однако нигде заросли интеллектуальных трудностей не спутались так, как это касается концепции права в юриспруденции. Вот некоторые из основных вопросов, требующих ответов: (1) что такое закон? (2) Что такое правовая система? (3) Каковы критерии хороших законов? (4) Кто или что стоит за законом? Многие проблемы и заблуждения, с которыми уместно столкнуться философа права, возникают из-за склонности смешивать два или более из этих вопросов.Однако даже когда он избегает такой ошибки, задачи определения точного значения этих вопросов и ответов на них остаются непростыми. Х. Л. А. Харт, профессор юриспруденции Оксфордского университета, обсуждает эти и связанные с ними проблемы в своей новой книге ^[2]. Харт, будучи юристом, также является прекрасным философом: короче говоря, просто человеком для работы. Более того, он сделал это очень хорошо. Харт выразил надежду, что «он также может быть полезен тем, кто интересуется моральной или политической философией или социологией, а не законом».Есть вводная глава, которая объясняет «постоянные вопросы» теории права, три главы критически относятся к взглядам Джона Остина, три, в которых он излагает свою позитивную теорию права как таковой, одна касается справедливости и морали, другая — взаимоотношений. между законом и моралью, и заключительная глава, посвященная международному праву. ^[3]

Закон можно назвать принципом и постановлением, установленным в конкретном сообществе властью и применимым к его людям, будь то в форме законодательства или обычаев и политики, признанных и соблюдаемых государственной властью.В юриспруденции предметом рассмотрения является закон.

Согласно Блэкстоуну, закон в самом общем и всеобъемлющем смысле означает правило действия и применяется без разбора ко всем видам действий, независимо от пола, касты, языка, расы, рождения, цвета кожи и т. Д.

Согласно Салмонду , свод принципов, признанных и применяемых государством при отправлении правосудия. ^[4]

Существуют различные типы права, такие как общее право, международное частное право, обычное право, специальное право, внутреннее право, обычное право, международное право, частное право, публичное право, конституционное право, административное право, материальное право. право и процессуальное право.

Источниками права считаются следующие: законодательство, обычаи, прецедент, юридическое заключение, международная конвенция.

КОНЦЕПЦИЯ ПРАВА И ЮРИДИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ

Школы юриспруденции дали определение права в различных аспектах. Многие юристы пытались дать четкое определение понятию права. Понятие права должно быть подробно упомянуто в следующих школах юриспруденции. К ним относятся:

Теория естественного права
Аналитическая / Позитивная школа юриспруденции
Историческая школа юриспруденции
Философская / этическая школа юриспруденции
Социологическая школа юриспруденции
Юридическая школа марксизма
Закон

3.1. ТЕОРИЯ ЕСТЕСТВЕННОГО ЗАКОНА

Нет единого мнения относительно определения и точного значения естественного закона. Термин «естественный закон» в юриспруденции подразумевает те стандарты и стандарты, которые должны были исходить из какого-то выдающегося источника, отличного от любого политического или обычного специалиста. Он символизирует Физический Закон Природы, зависящий от моральных стандартов, который имеет всеобъемлющую значимость во всех местах и условиях. Он регулярно использовался либо для защиты изменений, либо для поддержания нормальной работы в соответствии с потребностями и условиями времени.Например, Локк использовал естественный закон как инструмент прогресса, однако Гоббс использовал его, чтобы поддерживать нынешнее положение дел на общественной арене. Идеи «верховенства закона» в Великобритании и Индии и «надлежащей правовой процедуры» в США построены в зависимости от естественного права.

Естественный Закон вечен и неизменен, поскольку существовал с начала мира. Человек не создает естественный закон; он только обнаруживает это. Любое внешнее агентство не может не применять естественный закон. Естественный закон — это закон, не имеющий законодательной поддержки.По сути, это результат проповедей философов, пророков, святых и т. Д. И, таким образом, это высшая форма закона. Естественный закон также известен как Божественный закон, Закон природы и Закон Бога. Божественный Закон подразумевает Божий порядок, навязанный людям. Естественный Закон также является Законом Разума, поскольку он построен на той причине, которой управляется мир, и, более того, как направленный и видимый посредством чувственной идеи человека. Кроме того, это широко распространенный или основанный на обычае закон, имеющий универсальную силу, равнозначный во всех отношениях и имеющий силу для всех групп людей, а не что-то одно в Афинах.

В конечном итоге в наши дни мы думаем, что это называется «моральным законом», как декларация принципов морали. Естественный закон предотвращает возможность утверждения любого негибкого разделения «есть» и «должно» в праве и допускает, что такое разделение бессмысленно вызывает путаницу в области права. Сторонники естественного закона утверждают, что мысли о «справедливости», «праве» или «разуме» исходят из идеи человека и Закона Природы, и, следовательно, эту точку зрения нельзя исключить из области закона.^[5]

3.1.1. Гераклит
Идея естественного закона была создана греческими мыслителями примерно в четвертом веке. ДО Н.Э. Гераклит был первым греческим логиком, указавшим на три основных момента Закона Природы, а именно: (I) судьбу, (ii) порядок и (iii) разум. Он сказал, что природа определенно не является разбросанной грудой вещей, однако между вещами и определенным порядком и ритмом событий существует четкая связь.По его словам, «разум» является одним из основных компонентов естественного закона.
3.1.2. Сократ
Сократ утверждал, что человек может различать хорошее и плохое и может ценить моральные ценности. Это человеческое «понимание» является основой для пересмотра закона. Он не отрицал возможности Положительного Закона. Сократ отстаивал необходимость естественного закона для безопасности и стабильности нации, что было одной из важнейших потребностей эпохи. Его ученик Платон поддерживал ту же теорию.Однако именно у Аристотеля мы находим правильное и логичное развитие теории.
3.1.3. Аристотель
Согласно Аристотелю, человек является частью природы двумя способами. Во-первых, он является частью созданий Бога, во-вторых, он обладает осознанием и разумом, с помощью которого он может формировать свою волю. По этой причине человек может определить вечную норму справедливости. Человеческий разум является частью природы, поэтому закон, открытый разумом, называется «естественной справедливостью». Закон следует реформировать или дополнить, а не нарушать.

3.1.4. Естественное право и римское право
Римляне не ограничивали свое исследование чисто теоретическими размышлениями, но использовали его, чтобы придать прикладную форму, превратив свою жесткую правовую систему в живой закон. Естественное право оказало очень конструктивное влияние на римское право, разделив римское право на три части, а именно «Jus civile», «Jus gentium» и «Jus naturale». Гражданское право под названием «Jus civile» применялось только к римским гражданам. Закон, который управлял римским народом, а также иностранцами, назывался «Jus Gentium».Jus Gentium охватывает универсальные правовые доктрины, соответствующие естественному закону. Позже оба они были объединены и стали называться «Jus naturale». ^[6]
3.1.5. Естественный закон: индийский сценарий
Правовая система индуизма, возможно, самая древняя правовая система в мире. Индусы издавна установили логичный и всеобъемлющий закон. Согласно индуистскому пониманию, Закон своим существованием обязан Богу. Закон изложен в «Шрути» и «Смрити».Царь должен исполнять этот закон, и он связан им, и царь не подчиняется, если это идет вразрез с этим законом. Пураны полны случаев, когда короли были свергнуты и обезглавлены, когда они пошли в нарушение признанного закона.
3.1.6. Средневековый период
Мнения Фомы Аквинского рассматриваются как представитель свежей теории. Его общественные взгляды сопоставимы с мнениями Аристотеля. Согласно Аквинскому, закон — это «постановление разума для общего блага, созданное тем, кто заботился об обществе и провозглашал его.«Классифицированные законы св. Фомы Аквинского, а именно: (1) Закон Бога или внешний закон, (2) Естественный закон, раскрываемый через« разум », (3) Божественный Закон или Закон Священного Писания, (4) Человеческие законы, которые мы теперь называем« Позитивный закон ». Естественный закон является составной частью закона Божьего. Это та составляющая, которая проявляется в естественном разуме. Он считал власть церкви толковать Божественный Закон. Следовательно, он также имеет право выносить суждение о доброте Положительного Закона.

3.1.7. Гуго Гроций (1583 — 1645)

В концепции естественного права, отстаиваемой Гроцием, есть несоответствие.Гроций говорит, что правитель должен следовать «естественному закону», и, с другой стороны, он утверждает, что правителю нельзя не подчиняться. Однако было очевидно, что Гроций опасался стабильности политического порядка и поддержания международного мира, что было необходимо в тот конкретный момент времени.
3.1.9. Рудольф Стаммлер (1856 — 1938)
Стаммлер описал закон как «разновидность воли, ориентированную на других, самовластную и неприкосновенную». Для него величайшим выражением общественного существования человека был справедливый закон, направленный на сохранение индивидуальной свободы.По его словам, для справедливого законодательства необходимы два основных принципа: (1) принципы уважения и (2) принцип участия сообщества. Он считает, что закон природы подразумевает «справедливый закон», который согласовывает цели общества. Цель закона — не защищать чью-то волю, а объединять цели каждого.
3.1.10. Колер
Колер описал закон как «норму поведения, которая исходит из целого и навязывается человеку в результате внутреннего импульса, побуждающего людей к достойному образу жизни.Он утверждает, что не существует вечного закона, и в ходе эволюции закон формируется по мере того, как общество продвигает мораль и культуру.

АНАЛИТИЧЕСКАЯ / ПОЗИТИВНАЯ ШКОЛА

Юридический позитивизм рассматривается в юридической юриспруденции во всем мире как одна из самых важных школ мысли. Эта теория была создана примерно в 18-19 веках такими юристами, как Джон Остин и Джереми Бентам. Впоследствии влиятельные юристы, такие как Герберт Лайонел Адольфус Харт и Джозеф Раз, продвинули эту школу мысли.

У вышеупомянутых юристов есть существенные различия во мнениях, но преобладающая концепция, которой придерживаются все вышеупомянутые юристы, — анализировать право как таковое. Следовательно, у них есть общая цель — помочь людям понять законы страны такими, какие они есть, а не такими, какими они должны быть. Таким образом, школа юридического позитивизма направлена только на то, чтобы определить закон в том виде, в каком он установлен вышестоящим органом, а не так, как он должен был быть. ^[7] Основными представителями этой школы являются Джереми Бентам, Джон Остин, Холланд, Салмонд и Х.Л. А. Харт.

Джереми Бентам считается отцом аналитической школы юриспруденции. Бентам отверг естественный закон и с научной точностью изложил принцип полезности. Он разделил юриспруденцию на цензурную и разъяснительную. Первый обращается с законом, как он есть, а второй — с законом, как он должен быть. Анализ цензурной юриспруденции Бентамом свидетельствует о том, что действие естественного права не исчезло полностью. Вот почему он говорил о полезности как о главном правиле.Бентам считает, что закон — продукт государства и суверенитета. Согласно концепции права Бентама, закон является императивом, для чего он употребил термин «мандат». Закон может быть определен как объединение греха, декларативного нарушения, задуманного или принятого сувереном в государстве в отношении поведения, которое должно соблюдаться в определенном случае определенным лицом или группой лиц, которые, в данном случае, являются или предполагается, что он подчиняется его власти. ^[8]

Джон Остин, отец Аналитической школы юриспруденции, ограничил сферу юриспруденции и установил ее границы.Согласно Остину, анализ является основным методом изучения юриспруденции. Он опирался на фундамент разъяснительной юриспруденции, заложенный Бентам, и не интересовался внезаконными нормами. Остин отделил науку о законодательстве и праве от морали. Остин разделил юриспруденцию на общую юриспруденцию и частную юриспруденцию. По мнению Остина, оценка позитивного права должна быть достигнута через действие логики на право без учета права, и он подчеркнул, что трудно выявить универсальные компоненты права посредством действия логики.Подход Остина применим к унитарному государству, основанному на парламентском суверенитете. Это не имеет отношения к правовым системам, как в Индии и США.

Обычно Остин определяет закон, средства и включает вещи, которые нельзя правильно назвать «законом». «Остин описал закон как« правило, установленное разумным существом, имеющим над ним власть, чтобы руководить умным существом. Законы бывают двух видов: Закон Бога и Человеческие законы:

Он снова разделен на две части: Закон Бога — Законы, установленные Богом для людей.Человеческие законы — законы, которые устанавливаются мужчинами для мужчин. Человеческие законы двух типов можно разделить на две группы: 1. Позитивное право; это правила, установленные политическим начальством как таковым или отдельными лицами, которые не действуют как политические руководители, а действуют в соответствии с правилами, установленными политическим начальством. Только эти статуты являются предметом юриспруденции. 2. Прочие законы; законодательство, не установленное политическим начальством (устанавливается лицами, которые действуют не в качестве или личности политического начальства) или отдельными лицами, преследующими законные права.Право так называемого позитивного права опирается на суверенную политическую власть. Следовательно, согласно Остину, каждый закон — это приказ. Так что правильно, так называемые законы — это командный вид.

Команды бывают двух типов: Las или rules и случайные команды.
Приказ — это закон или руководящие принципы, в которых обычно требуется, чтобы отдельные лица действовали или воздерживались. Оно бывает случайным или особенным, когда требует действий или терпения от конкретного человека. Закон — это приказ, который навязывает определенный образ поведения человеку или отдельным лицам.Он нуждается в значении и поэтому может исходить только из поддающегося определению источника или автора (человека или отдельного тела). Законы исходят от начальства, обязательные и обязательные для подчиненных. Начальство наделено властью: силой причинять боль или зло другим и, таким образом, заставлять их подчиняться своим командам.

Голландия — еще один представитель Аналитической школы юриспруденции. Он пошел по стопам Остина. Он отличается от Остина в том, как интерпретировать слово «позитивный закон». Согласно Голландии, все законы не являются властью суверена; вместо этого он описывает закон как правила внутреннего человеческого действия, соблюдаемые суверенной политической властью.

Есть отличия между предшественниками и Salmond. Эти разногласия заключаются в следующем:

Салмонд отказывается от попытки найти универсальные элементы в праве, определяя юриспруденцию как науку гражданского права. Согласно Салмонду, в законе нет ничего подобного универсальному элементу, потому что это наука о праве страны и, таким образом, обусловлена факторами, преобладающими в конкретном государстве.

Он имеет дело с законом таким, какой он есть, но для Салмонда закон должен быть четко определен не в отношении суверена, а в терминах судов.Право — это то, что исходит только от судов.

Салмонд не согласился с Остином в том, что анализ права проводится только с помощью логики. По его словам, изучение юриспруденции, игнорирующее этические и исторические аспекты, станет бесплодным.

Согласно Харту, закон — это система правил двух типов, объединение которых дает ключ к науке о юриспруденции. Эти правила он назвал «первичными» и «вторичными» правилами. Харт отвергает мнение Остина о том, что закон — это приказ, а теория приказов Остина не смогла охватить множество законов.^[9] Харт заявил, что первичные правила устанавливают обязанности, в то время как вторичные правила наделяют власть и объединение двух как сущность права. Харт заявил, что первичные правила — это те, которые устанавливают стандарты поведения и являются правилами обязательств. ^[10] Вторичные правила являются дополнительными по отношению к основным правилам и во многих отношениях имеют отношение к ним. Например, в них указываются способы определения, введения, отклонения или изменения основных правил, а также способ окончательного определения их нарушения.Харт считает, что правовая система — это набор социальных правил. Эти правила являются социальными в двух смыслах: во-первых, в том, что они регулируют поведение членов общества (они являются руководством к человеческому поведению и нормам критики такого поведения, во-вторых, в том смысле, что они вытекают из человеческой социальной практики). ^[11]

Чистая теория права Ханса Кельсона

Чистая теория права Келсона гласит, что право должно оставаться свободным от социальных наук. Келсон стремился создать науку о праве, которая будет чистой в том смысле, что она будет строго воздерживаться от всех метафизических, этических, моральных, психологических и социологических элементов.Согласно закону Келсона, это порядок человеческого поведения. Краткое изложение теории:

Цель теории права, как и любой другой науки, — уменьшить хаос и множественность и принести единство.
Это знание того, что закон не является тем, чем закон должен быть.
Право — это норматив, а не естествознание.
Теория права — это теория норм. Это не касается эффективности правопорядка.
Теория права — это формальная теория способа упорядочивания изменения содержания определенным образом.
Отношение теории права к определенной системе позитивного права — это отношение возможного к актуальному праву.

Теория Келсона в основном основана на концепции норм. Для Келсона понимание иерархии норм — это юриспруденция. Норма — это просто гипотетический предлог. Юристы, такие как Фридман, критикуют его идею норм, поскольку концепция grund-norm расплывчата. Норма grund выводит свою эффективность из факта ее минимальной эффективности. Келсон не дает критериев для измерения минимума эффективности.

Историческая школа следует концепции человеческого права. Закон создан для людей, и это означает, что закон должен соответствовать меняющимся требованиям людей. Основным источником Исторической школы юриспруденции являются привычки и обычаи людей, которые меняются в соответствии с их потребностями и потребностями. Ее также называют Континентальной школой юриспруденции.

Историческая школа считает, что в соответствии с их меняющимися требованиями закон создается людьми.Привычки и обычаи являются первоисточником Исторической школы. По словам Диаса, историческая школа возникла как ответ на теории естественного права. ^[12] Ниже приведены юристы Исторической школы юриспруденции. Это:

По словам сэра Генри Мэна, Монтескье был первым юристом, принявшим исторический метод понимания правовых институтов. Он положил начало исторической школе во Франции. По его словам, неуместно обсуждать, хороший или плохой закон, потому что закон зависит от социальных, политических и экологических условий, которые преобладают в обществе.Монтескье обнаружил, что «закон порождает климат, местные ситуации, несчастные случаи или обман». Он считал, что закон должен изменяться в соответствии с меняющимися требованиями общества. Он не разработал никакой теории или философии взаимоотношений между законом и обществом. Он предложил, чтобы закон отвечал требованиям места и изменялся в зависимости от времени, места и потребностей людей. Одним из самых известных произведений Монтескье была его книга «Дух законов». В этом романе он отражает свои взгляды на концепции политического просвещения и показывает, как законы должны изменяться в соответствии с требованиями людей и общества.

Фридрих Карл фон Савиньи

Савиньи — основатель исторической школы. Он утверждал, что последовательный характер правовой системы, как правило, объясняется отсутствием понимания ее истории и происхождения. По его словам, закон является «результатом моментов, зародыш которых, подобно зародышу государства, остается в природе людей как созданный для культуры и который вырастает из этого зародыша различных типов, в зависимости от среды обитания. факторы, влияющие на него.Савиньи считает, что заимствовать закон извне невозможно. Более того, главный источник права — это сознание людей. Он придерживался мнения, что закон государства растет с усилением национальности государства и что закон умирает или исчезает, когда национальность теряет свою силу в государстве.

Volksgeist означает «национальный характер». Согласно Volksgesit Савинти, закон — продукт общего сознания людей. Идея Volksgeist использовалась как предупреждение против поспешного принятия законодательства и привносила абстрактные революционные мысли в правовую систему, если только они не поддерживали общую волю народа.Савиньи считал, что закон не должен открываться из преднамеренного законодательства, а должен создаваться и возникать из общего сознания людей.

Сэр Генри Мэн был основателем английской исторической школы права. Взгляды Савиньи на историческую школу были распространены в Англии сэром Генри Мэном.

Мэн глубоко изучал индийскую правовую систему, поскольку он был членом юридического совета в Совете генерал-губернатора Индии с 1861 по 1869 год. Лучшие вещи включали идеи Мэна в теории Савиньи и Монтескье, и он избегал того абстрактного и нереальный романтизм был.Мэн, в отличие от Савиньи, выступал за законодательство и кодификацию права.

Мэн описывает развитие закона:

Считается, что правители действуют под божественным вдохновением. Законы также создаются по указанию правителей. Например, Фемист из древнегреческого. Суд царя считался судом Бога или каким-то божественным телом. Кинг был просто исполнителем Божьих решений, а не законодателем. Затем приказы Кинга стали обычным правом. В классе правителей или большинства преобладает обычай.Таможня, похоже, унаследовала право короля и чиновников.

Понимание и администрирование обычаев переходит в руки меньшинства, понимание обычаев переходит в руки класса меньшинства или обычного класса из-за ослабления законодательной власти первоначальных законодателей, таких как священники. Таким образом, правителя заменяет меньшинство, которое получает контроль над законом. На четвертом и последнем этапе кодифицируется и публикуется закон.

Пухта был немецким юристом.Он был учеником Савиньи и большим юристом Исторической школы юриспруденции. Идеи Пухты были более логичными и усовершенствованными, чем идеи Савиньи. Он с самого начала проследил развитие и эволюцию права. Его идеи в основном сосредоточены на ситуации, когда возникает конфликт между общей волей и индивидуальной волей. В конфликте между общей волей и индивидуальной волей возникло государство и нашло середину пути к разрешению конфликта.

Основная идея идей Пухты заключалась в том, что «ни народ, ни государство в одиночку не могут создавать и формулировать законы».И государство, и личность являются источниками права. Взносов:

Пухта дал два аспекта человеческой воли и происхождения государства.
Несмотря на некоторые отличия Пухты и Савиньи, он улучшил взгляды Савиньи и сделал их более логичными.

Философскую школу не интересует, каков действительный закон прошлого и настоящего. Их усилия заключаются в том, чтобы развить идею справедливости как этического принципа и, следовательно, создать идеальную систему права.

В восемнадцатом веке они поверили в закон природы, который мог быть открыт человеческим разумом. В девятнадцатом веке они были вовлечены в метафизические дискуссии о существующем праве и в попытках создать совершенную систему права в виде кодексов и законодательства.

В двадцатом веке они посвятили себя социальным интересам и идеалам, а также разработке теорий социальной справедливости.

Юристы философской школы всегда рассматривали право как абстракцию и основывали его на абстрактных этических принципах справедливости.Закон как таковой лишен объективности, тогда как он должен быть определенным и точным, иметь универсальное применение. Идеализм нужно смешать с реализмом. Ниже приводятся точки зрения юристов:

Хуго Гроций работал юристом в Голландской Республике и заложил основы международного права, основанного на естественном праве. Гроций удалил естественный закон из юрисдикции моральных теологов и сделал его делом юристов и философов, отстаивая саму их природу, законы природы авторитетны сами по себе, с верой в Бога или без нее.Он предложил концепцию «справедливой войны» как таковой, которая требовалась естественным, национальным божественным законом при определенных обстоятельствах. Он разработал серию правил «правильного ведения» войны, основанных на принципе, что действия во время войны должны «служить правым».

Руссо считал, что порабощение современного человека его собственными потребностями является причиной всех видов социальных недугов, от эксплуатации и доминирования других до низкой самооценки и депрессии, Руссо считал, что хорошее правительство должно иметь своей основной целью свобода всего его народа.В частности, социальное соглашение — это попытка Руссо представить себе тип правительства, которое наилучшим образом подтверждает индивидуальную свободу всех его граждан с определенными ограничениями, присущими сложному, современному гражданскому обществу. Руссо признал, что до тех пор, пока существуют собственность и правила, люди в современной культуре никогда не могут быть столь же полностью свободными, как в естественном состоянии, — точка зрения, которую Маркс и многие другие коммунистические социальные философы повторили позже.

Иммануил Кант — один из самых влиятельных философов в истории западной философии.Он развил свой метафизический метод дальше и считал, что этика и закон — это не одно и то же. Согласно Канту, этика относится к спонтанным действиям человека, в то время как закон касается всех тех действий, к которым человек должен быть принужден. Кант утверждает, что внешнее поведение человека регулируется законом. Он заявил, что принуждение должно быть проявлением мужского поведения. По его мнению, Закон — это совокупность условий, при которых личные желания человека согласовываются с личными желаниями другого человека в соответствии с общим законом свободы.Таким образом, Кант рассматривал принуждение как существенный элемент закона, а право есть не что иное, как сила принуждения.

Огюст Конт (1798-1857) был французским философом. Конт впервые использовал слово «социология» и определил социологию как науку о положительных социальных фактах. Он сказал, что общество похоже на организм, и когда оно руководствуется научными принципами, оно может развиваться. Таким образом, он делает отличные попытки использовать закон как инструмент, с помощью которого человеческое общество сохраняет себя и развивается.

Концепция социологической школы — продемонстрировать отношения закона и общества. Эта школа уделяет больше внимания правовому взгляду на каждую проблему и разнообразие, возникающее в обществе. Право — это социальное явление, и между правом и обществом существует основная или косвенная связь. Социологическая школа юриспруденции фокусируется на балансе государственной выгоды и реализации личности. Социологическая школа юриспруденции изучает связь права и социологии. В каждом запросе или идее есть два отдельных элемента.Один социологический, а другой юридический.

Социологический метод юриспруденции, возникший в результате политического сдвига от доктрины невмешательства, промышленной и технологической революции и, наконец, центрированной исторической школы. Связь между законом и государством социального благосостояния современного века стремилась изучить право как поиск социального источника права и правовых институтов, изучить право как особый социальный феномен и, наконец, судить о праве по его социальной полезности.^[13]

Монтескье был французским философом и проложил путь социологической школе юриспруденции. Он придерживался мнения, что социальное состояние общества каким-то образом влияет на правовой процесс. Он также признал важность истории как средства понимания структуры общества и разъяснил важность изучения истории общества перед формулированием закона для этого конкретного общества.

В своей книге «Дух законов» он писал: «Характеристики страны должны определяться законом, чтобы они соотносились с климатом каждой страны, качеством каждой души, ее положением и масштабами. , основные занятия туземцев, будь то земледельцы, егеря или пастухи, степень свободы, которую конституция дает в отношении религии жителей, их наклонностей, богатства, численности, торговли, обычаев и манер.’

Евгений Эрлих считается основателем социологии права. Социология права — это изучение права с социологической точки зрения. Эрлих рассматривал общество как главный источник права, и под обществом он имел в виду «мужские ассоциации». Эрлих писал, что «центр тяжести всех правовых изменений находится не в законе или судебных решениях, а в самом обществе». Он утверждал, что общество является первичным источником права и более сильным источником права, чем закон или судебное решение.

Фунт был американским ученым-юристом.По его мнению, закон следует изучать в его реальном действии, а не в том виде, в котором он изложен в книге. Роско Паунд дает теорию социальной инженерии, в которой он сравнивает юристов с инженерами. От инженеров требуется использовать свои инженерные навыки для производства новых продуктов. Точно так же социальные инженеры должны построить в обществе такую структуру, которая обеспечивает максимальное счастье и минимальное трение.

Согласно Паунду, «право — это социальная инженерия, которая означает баланс между конкурирующими интересами в обществе», в котором прикладная наука используется для решения индивидуальных и социальных проблем.

Социальная инженерия уравновешивает конфликт интересов личности и государства с помощью закона. Право — это совокупность знаний, с помощью которой осуществляется большая часть социальной инженерии. Закон используется для решения противоречивых интересов и проблем в обществе. Он упомянул, что у каждого есть свои интересы, и считал их выше всех остальных. Цель закона — сбалансировать интересы людей.

Леон Дюгуи был французским юристом и ведущим исследователем публичного права.На Дюгуи большое влияние оказали Огюст Конт и Дюркгейм. Он дал теорию социальной солидарности, которая объясняет социальное сотрудничество между людьми для удовлетворения их потребностей и существования.

Слово «Социальная солидарность» отражает мощь, сплоченность, коллективную осведомленность и жизнеспособность общества. «Социальная солидарность Леона Дюгуи объясняет взаимозависимость мужчин от своих собратьев. Никто не может выжить, не полагаясь на других мужчин.

Целью закона является поощрение социальной солидарности между людьми.Поэтому Леон Дюгуи считал этот закон плохим законом, не поощряющим социальную солидарность. Он также сказал, что каждый человек имеет право и обязан поощрять социальную солидарность. Например, в Индии все соблюдают кодифицированное законодательство. Следовательно, он способствует социальной солидарности. ^[14]

Марксистская теория права в основном связана с учениями Карла Маркса (1818–1883) и Фридриха Энгельса (1820–1895). Это отчасти историческое, отчасти социологическое.Марксистская теория права существенно отличается от других теорий и философий права, упомянутых в теории права. Позитивизм, в его различных формах, в основном основан на существующих правовых институтах, на основании которых и на основании которых может быть составлена оценка права и правовой системы. Основная характеристика «социалистической теории права» состоит в том, что правовая система должна основываться на политической и экономической философии Карла Маркса и его последователей.

Коммунистический манифест Карла Маркса, напечатанный в Лондоне в 1848 году, был одним из первых документов, имеющих большое значение в развитии коммунизма в целом и теории социалистического права в частности.Аргумент Коммунистического манифеста прост и характеризуется ранним утверждением: «История всего общества, которое существует до сих пор, — это история классовой борьбы».

Поскольку классовая борьба лежит в основе социальных конфликтов и социально-экономического развития, необходимо проследить типичные этапы развития сообщества. На примитивной стадии эксплуатации мужчин мужчинами существует рабство, институт, который в настоящее время осуждается повсеместно.

В строгом соответствии со своим тщательно разработанным мировоззрением Карл Маркс создал теорию права.Для Маркса исследование было средством достижения цели. Конец был революционным преобразованием общества. Понимание природы социальных явлений, таких как экономика, политика и право, могло бы гарантировать правильное определение пути к революции. Маркс сказал: «До сих пор философы просто интерпретировали мир, но суть в том, чтобы изменить его». Понимание юриспруденции требует большего, чем статический анализ. Согласно Марксу, он должен включать изучение природы права в постоянно меняющемся обществе.В марксистской юриспруденции есть три доктрины: диалектический материализм, финансовое производственное законодательство и исторический материализм.

Закон и государство

Чтобы понять и осмыслить марксистские представления о государстве и праве, необходимо сначала познакомиться с марксистской теорией происхождения и значения права и государства, описанной Энгельсом в его книге «Происхождение. Семья, частная собственность и государство (1884 г.). Вначале, согласно Энгельсу, существовало бесклассовое общество, в котором все люди занимали одинаковое положение в отношении средств производства; люди равны и независимы друг от друга, поскольку средства производства бесплатны и доступны всем.Они уважали правила поведения, но эти правила не были юридическими, потому что они основывались исключительно на привычках и соответствовали нынешнему поведению, а не навязывались и не санкционировались с применением силы.

Позже, разделив труд и разделив его на классы, первобытное общество стало социально разделенным. Один из этих классов завладел средствами производства, лишив других, которые затем начал эксплуатировать. В настоящий момент в этом движении зародились законодательство и государство.Для марксистов существует связь между этими двумя концепциями. Закон — это правило человеческого поведения, которое отличается от других поведенческих законов, поскольку включает в себя принуждение, которое является вмешательством государства. Государство — это социальное агентство, которое обеспечивает соблюдение этого принципа либо угрозой применения силы. Без государства нет закона, и без закона нет государства; государство и закон — два разных слова, описывающих одно и то же.

Государство и закон являются результатом определенной социальной финансовой системы.Они обнаруживаются только на определенном этапе их эволюции в определенном типе культуры. Только когда общество разделено на социальные классы, один из которых экономически эксплуатирует другой или другие, появляются закон и государство. В такой ситуации правящий класс прибегает к закону и государству, чтобы укрепить и увековечить свое господство.

Закон — это инструмент, который в классовой борьбе защищает интересы правящего класса и поддерживает социальное неравенство ради своей выгоды.Его можно определить как ту серию социальных норм, которые регулируют доминирующее отношение правящего класса к подчиненному классу в тех областях этих отношений, которые не могут поддерживаться без обращения к угнетению со стороны прочно организованного государства, и самого государства. , это организация эксплуататорского класса для защиты своих собственных классовых интересов.

История человечества — это в основном история классовых конфликтов: другими словами, это непрекращающаяся борьба того или иного класса за захват средств производства и, таким образом, на развитие своей диктатуры.Поворотные моменты истории отмечены победами эксплуатируемого класса, которые превращаются в эксплуатирующий класс. Появление нового социального класса отражает шаг вперед, потому что он соответствует более сложной форме производства, более соответствующей технологическому прогрессу и общим чаяниям общества. Однако общество будет и дальше страдать от фундаментального недостатка, пока средства производства остаются собственностью лишь немногих и пока есть те, кто эксплуатирует, и те, кто эксплуатируется.

Движение реалистов в Соединенных Штатах представляет собой новейшую ветвь социологической юриспруденции, которая концентрируется на решениях судов. Реалисты утверждают, что закон исходит от судей; следовательно, закон — это то, что делают суды, а не то, что они говорят. Сторонники реалиста утверждают, что судьи являются законодателями.

Однако современный реализм отличается от социологической школы тем, что, в отличие от последней, они не очень заботятся о целях права, но их основное внимание уделяется научному наблюдению за законом, и оно действительно функционирует.Реалисты утверждают, что судебные решения не основаны на абстрактном формальном законе, но человеческий аспект судьи и адвоката также влияет на решение суда.

Примерно в 1930-х годах некоторые американские юристы, в частности Холмс, Кардозо и Грей, выступили против правовой концептуализации и подчеркнули важность изучения права, как оно действует и функционирует. Реалисты объединили аналитический позитивизм и социологическую идеологию в своем правовом подходе к праву и социальным институтам.Реалисты поддерживают только закон, созданный судьями, как подлинный закон, и они не придают значения законам, принятым законодательными органами. Реалисты считают, что определенность закона — это миф.

Следует отметить, что реалистическое движение в Соединенных Штатах обязано своим происхождением прагматическому подходу к праву в первые десятилетия двадцатого века. Прогрессивные правоведы отрицали принятие закона как абстрактную концепцию и пытались основывать его на фактах и действиях.

Согласно Гудхарту, основные характерные черты реалистической юриспруденции заключаются в следующем:

Реалисты считают, что в отношении закона не может быть определенности, поскольку его предсказуемость зависит от совокупности фактов, которые будут решены трибуналом.
Они не поддерживают формальную, логическую и концептуальную законодательную стратегию.
Они придают большее значение психологическому подходу к правильному пониманию закона, поскольку он касается человеческого поведения и убеждений адвокатов и судей.
Реалисты возражают против важности юридической терминологии.
Они предпочитают оценивать любую часть закона с точки зрения ее последствий.

Предполагается, что закон тесно связан с обществом, а поскольку общество меняется быстрее, чем закон, нельзя быть уверенным в праве.В законе нет места идеализму, и поэтому закон, как он «есть», должен быть полностью отделен от права, каким он «должен» быть. ^[15]

Оливер Винделл Холмс

Известный американский юрист Оливер Винделл Холмс обсуждал право от «плохого человека», то есть человека, который предстал перед судом в качестве обвиняемого или правонарушителя. Задача судьи состоит в том, чтобы отдать должное рассматриваемому делу, и если для этого требуется творческая интерпретация существующих правил, он, безусловно, должен прибегнуть к этому.Судья должен применять закон по своему усмотрению, а не пытаться исправить предполагаемые несоответствия с помощью творческой интерпретации. Холмс утверждал, что там, где есть пробел в законе, судьи должны учитывать прецедент, но если это неясно, он должен решить, как лучше действовать, и результатом может быть решение, которое в некотором роде является новаторским, но основные принципы всегда являются частью закона. ^[16]

Скандинавский реализм

Помимо американского реалистического движения, одновременная волна реализма также развивалась в Швеции.Однако было одно существенное различие между американским реализмом и шведским реалистическим движением. Подчеркивая разницу между ними, доктор Аллен заметил: «Если американский реализм правит скептиком, то скандинавский реализм можно охарактеризовать как метафизический скептик.

Нет места для априорных предубеждений, для которых нет научной основы. Таким образом, скандинавские реалисты отбрасывают из закона все априорные понятия естественного права, абстрактные концепции и идеализм, потому что все они являются чисто теоретическими предписаниями, не имеющими никакой практической пользы.Поддерживая это утверждение Оливекроны, профессор Росс также выдвинул точку зрения, что «право во всех его формах — это социальная реальность, лишенная доктринальных концепций, таких как мораль, идеализм, естественный закон и теоретических (метафизических) концепций, таких как право, долг, суверенитет и т. Д. сформировал ядро аналитической школы юриспруденции в Англии.

Согласно Боденхаймеру, скандинавский реализм отличается от американской реалистической школы в двух основных аспектах, а именно: (1) он более спекулятивен в подходе к юридическим проблемам и (2) не уделяет столько внимания психологическому поведению судей, сколько психологическому поведению судей. Американские реалисты знают.Однако оба придерживаются эмпирического подхода к праву и жизни и придают большее значение социальным последствиям закона с упором на судебные решения. Для Юлиуса Стоуна реалистическое движение — это толкование социологического подхода к юриспруденции.

Карл Оливекрона

Профессор Оливекрона подчеркнул важность изучения права как социального факта. По его словам, закон — это не что иное, как «набор социальных фактов». Он отверг точку зрения, согласно которой законы являются приказом или выражением воли государства, и утверждал, что они являются независимыми императивами, издаваемыми время от времени конституционными органами государства, и действуют в сознании судьи при принятии конкретного решения.Он пропагандировал мнение, что закон — это набор независимых императивов, предписываемых такими юридическими органами, как суды, парламент и т. Д., Производящий набор социальных фактов, основанных на применении организованной силы государства. ^[17]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Понятие права все еще находится в стадии развития, где оно может иметь различные отрывки в соответствии с текущим сценарием. Школы юриспруденции представили свои взгляды на концепцию права в соответствии со своими идеологиями и мышлением.Различные юристы по-разному критикуют школы. Таким образом, понятие закона сложно объяснить, чтобы у него было четкое определение. Следовательно, точки зрения различных юристов и их философские школы могут быть рассмотрены для дальнейшего развития этой области и ее практического применения.

ССЫЛКИ

Доктор Н.В. Паранджапе, Исследования в области юриспруденции и теории права, (седьмое издание, 2014 г.) Центральное юридическое агентство
M.Д.А. Freeman, Lloyd’s Introduction to Jurisprudence, (Девятое издание, 2014 г.), Thomson Reuters
V.D. Махаджан, Правоведение и теория права, (пятое издание, 2006 г.), Eastern Book Company
G.C. Венката Суббарао, Правоведение и теория права, (Девятое издание, 2019 г.), Eastern Book Company
H.L.A. Hart, The Concept of Law, Clarendon Law Series
George Pitcher, Review: On the Concept of Law, JSTOR, (август 19, ^th 2019), https://www.jstor.org/stable/25086885
Saurav Бхола, Социологическая школа юриспруденции, ipleaders, (14 сентября, ^-е,, 2019), https: // blog.ipleaders.in/sociological-school-of-jurisprudence/
Саурав Бхола, Историческая школа юриспруденции, ipleaders, (12 сентября ^-е 2019), https://blog.ipleaders.in/historical-school-of-jurisprudence /
Аналитическая школа юиспруденции, legalbites, (14 сентября ^-е, 2019), https://www.legalbites.in/analytical-school-jurisprudence/
Pragalbh Bhardwaj & Rishi Raj, Legal Positivism: An Analysis of Austin и Бентам, ijlljs, (13 сентября, ^-е,, 2019 г.), http: // ijlljs.в / wp-content / uploads / 2014/10 / Legal-Positivism-An-analysis-of-Austin-and-Bentham.pdf
Lakshyander, Natural Law, legalservicesindia, (12 сентября ^th 2019), http: / /www.legalservicesindia.com/article/519/Natural-Law.html
Махеш Патил, Conceprt of Law, slideshare, (12 сентября, ^-е,, 2019) https://www.slideshare.net/maheshjp05/concept-of -закон
Ллевеллин, кН Немного реализма о реализме, heinonline, (14 сентября, ^-е,, 2019) https: // 14.139.185.174 / sslvpn / PT / https: //heinonline.org/HOL/Page? Public = true & handle = hein.journals / hlr44 & div = 82 & start_page = 1222 & collection = journals & set_as_cursor = 0 & men_tab = srchresults

Citations. Д-р Н.В. Паранджапе, Исследования в области юриспруденции и теории права, (седьмое издание, 2014 г.) Центральное юридическое агентство, Стр. 3-7

^[2] H.L.A. Харт, Концепция закона, Clarendon Law Series

^[3] Джордж Питчер, Обзор: О концепции закона, JSTOR, (19 августа, ^-е,, 2019), https: // www.jstor.org/stable/25086885

^[4] Махеш Патил, Conceprt of Law, slideshare, (12 сентября, ^-е, 2019) https://www.slideshare.net/maheshjp05/concept-of-law

^[5] Lakshyander, Natural Law, legalservicesindia, (12 сентября ^th 2019), http://www.legalservicesindia.com/article/519/Natural-Law.html

^[6] Lakshyander, Natural Law, legalservicesindia, (12 сентября ^th 2019), http: //www.legalservicesindia.com / article / 519 / Natural-Law.html

^[7] Pragalbh Bhardwaj & Rishi Raj, Legal Positivism: An Analysis of Austin and Bentham, ijlljs, (13 сентября ^th 2019), http: // ijlljs .in / wp-content / uploads / 2014/10 / Legal-Positivism-An-analysis-of-Austin-and-Bentham.pdf

^[8] Аналитическая школа юриспруденции, юридические обвинения, (14 сентября ^-е) 2019), https://www.legalbites.in/analytical-school-jurisprudence/

^[9] H.Л.А. Харт, Концепция закона, Clarendon Law Series, Chapter 3

^[10] H.L.A. Харт, Концепция закона, Серия законов Кларендона, стр. 82-88

^[11] H.L.A. Hart, The Concept of Law, Clarendon Law Series, (‘postscript’), p.249

^[12] Saurav Bhola, Историческая школа юриспруденции, лидеры, (12 сентября ^th 2019), https: // blog.ipleaders.in/historical-school-of-jurisprudence/

^[13] Саурав Бхола, Социологическая школа юриспруденции, ipleaders, (14 сентября, ^-е,, 2019), https: // blog.ipleaders.in/sociological-school-of-jurisprudence

^[14] V.D. Махаджан, Правоведение и теория права, (пятое издание, 2006 г.), Eastern Book Company, стр. 605, параграф 1

^[15] Ллевеллин, К.Н., Some Realism about Realism, 1931 44 Harvard Law Review. 1222; https://14.139.185.174/sslvpn/PT/https://heinonline.org/HOL/Page?public=true&handle=hein.journals/hlr44&div=82&start_page=1222&collection=journals&set_as_cursor=0&men_tab=s [90] ДокторН.В. Паранджапе, Исследования в области юриспруденции и теории права, (седьмое издание, 2014 г.) Центральное юридическое агентство, стр.117

^[17] Д-р Н.В. Паранджапе, Исследования в области юриспруденции и теории права, (седьмое издание, 2014 г.) Агентство, Стр. 118-119

Автор: Иджас Мухаммед, писатель по правовым вопросам в Legal Desire Media & Insights

Leading Legal Media and Insights House

Вам нравятся статьи Legal Desire? Следите за новостями в соцсетях!

Правоведение (административное государство) — Ballotpedia

Юриспруденция в контексте административного права относится к науке или философии права.Термин происходит от латинского слова juris prudentia , что означает «изучение, знание или наука о праве». Существует четыре основных типа юриспруденции и четыре начальных школы юриспруденции, каждая из которых представляет свой подход к изучению развития и применения права. ^[1] ^[2]

Фон

Юриспруденция — это наука или философия права. Термин происходит от латинского слова juris prudentia , что означает «изучение, знание или наука о праве».»^[1] ^[2]

Виды юридических наук

Существует четыре основных типа юриспруденции, каждый из которых стремится подойти к изучению права с разных научных точек зрения. В следующем списке представлены четыре основных типа юриспруденции согласно Wex Legal Dictionary : ^[1] ^[3]

“

1. Первая и наиболее распространенная форма юриспруденции стремится анализировать, объяснять, классифицировать и критиковать целые своды законов.Учебники для юридических вузов и юридические энциклопедии представляют этот вид стипендии.
2. Второй тип юриспруденции сравнивает и противопоставляет право другим областям знаний, таким как литература, экономика, религия и социальные науки.
3. Третий тип юриспруденции стремится раскрыть исторические, моральные и культурные основы конкретной правовой концепции.
4. Четвертый раздел юриспруденции сосредоточен на поиске ответов на такие абстрактные вопросы, как «Что такое закон?» и «Как судьи (правильно) решают дела?» ^[1] ^[4]

”

Юридические факультеты

Помимо четырех основных видов юриспруденции, существует четыре начальных школы юриспруденции.Каждая школа юриспруденции предлагает различный контекст, в котором ученые исследуют развитие и применение права. В следующем списке представлены четыре начальные школы юриспруденции: ^[1] ^[3]

Формализм : Право — это наука, в которой правовые принципы применяются к фактам дела для достижения логического заключения.
Реализм : Закон определяется политикой, экономикой и философскими наклонностями отдельных судей.
Позитивизм : Закон ограничен правилами и постановлениями, принятыми правительством, или социальными фактами. ^[5]
Натурализм : Закон не ограничивается правилами правительства, но также включает нормативные факты, в том числе универсальные принципы, на которые влияют мораль, разум, религия и философия. ^[5]

См. Также

Внешние ссылки

↑ ^1,0 ^1,1 ^1.2 ^1,3 ^1,4 Институт правовой информации , «Юриспруденция», по состоянию на 20 августа 2018 г.
↑ ^2,0 ^2,1 Британская энциклопедия , «Юриспруденция», по состоянию на 22 августа 2018 г.
↑ ^3,0 ^3,1 The Free Legal Dictionary , «Юриспруденция», по состоянию на 20 августа 2018 г.
↑ Примечание: этот текст дословно цитируется из первоисточника. Любые несоответствия относятся к первоисточнику.
↑ ^5,0 ^5,1 Yale Law Journal , «Конец юриспруденции», 2015 г.

26 48 9128

Ballotpedia

О компании

Теория права, юриспруденция и философия права

Введение

The Legal Theory Lexicon Серия обычно разъясняет некоторые концепции из теории права, юриспруденции или философии права.Но что это за поля и как они соотносятся друг с другом? Является ли «юриспруденция» синонимом «философии права» или эти две частично совпадающие, но разные области? «Теория права» шире или уже, чем юриспруденция? И зачем нам нужна эта терминология?

Как всегда, эта статья из серии Legal Theory Lexicon предназначена для студентов-юристов, особенно для студентов первого года обучения, интересующихся теорией права.

Кто заботится о терминологии

Зачем нам нужна терминология? Кого волнует, что называется «юриспруденцией», «философией права» или «теорией права»? Ну, конечно, в некотором смысле нам все равно.Существенное значение имеет сущность теоретизирования о праве. С другой стороны, эти ярлыки важны по другой причине — потому что их использование говорит нам кое-что о социологии академии. Когда люди спорят о том, что такое «юриспруденция» на самом деле, терминологический спор может отражать конфликт вокруг «сферы влияния» и «авторитета».

Дисциплинарные дисциплины и теоретические рассуждения о законе

В очень широком смысле, область теории права высокого уровня оспаривается по крайней мере четырьмя группами.Первыми и (по-прежнему) главными являются академические юристы, те, чья подготовка в аспирантуре исключительно (или почти исключительно) в области права, как это преподается в юридической академии. Во-вторых, это экономисты, некоторые из которых в основном (или исключительно) имеют экономическое образование, а другие изучают свою экономику в юридической школе. В-третьих, существует движение «закон и общество», которое в широком смысле определяется как изучение права с точки зрения социальных наук (но неэкономической). Теоретики права и общества могли иметь подготовку в области политологии, социологии или криминологии, но многие, возможно, также прошли обучение в юридической академии.В-четвертых, существует движение права и философии, в котором «аналитическая философия права» или «аналитическая юриспруденция» являются фокусом множества философских подходов. Многие «философы права» имеют формальное философское образование, но некоторые из них получили образование в области права или политической теории на факультете политологии. Существуют и другие подходы к изучению права (например, «право и суды» в области политологии), но по большей части они не претендуют на то, чтобы заниматься «теорией права» или «юриспруденцией».«

Итак, что насчет войн за территорию? Те, кто использует фразу «философия права», как правило, философы, тогда как термин «юриспруденция» более тесно связан с правовой традицией теоретизирования права, но эти два термина часто размываются. В англоязычном мире, начиная с 1960-х годов, одна фигура имела доминирующее влияние на определение содержания курсов «философии права» на факультетах философии и курсов «юриспруденции» на юридических факультетах — этой фигурой был Х.L.A. Hart. (Ситуация была иной в культурах гражданского права под влиянием правовых традиций континентальной Европы, где Ханс Кельзен и другие играли гораздо большую роль, чем Харт.)

Конечно, было много-много исключений, но в течение довольно долгого времени стандартный курс по обеим дисциплинам включал в качестве центрального организующего компонента изучение идей Харта, либо Концепция закона , великую книгу Харта, либо дебаты Харта-Фуллера в Harvard Law Review. Когда я был студентом в 70-х — начале 80-х, я думал, что «юриспруденция» и «философия права» являются синонимами — и что оба они являются отсылками к аналитической философии права в традициях Харта и включают такие фигуры, как Дворкин, Финнис, и Раз.Одним из следствий «философизации» юриспруденции стал переход к объединению моральной и политической философии в юриспруденцию. Я очень хорошо помню, как просматривал юридические полки в разделе учебников книжного магазина Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе в середине-конце 70-х годов и обнаружил в качестве текстов книги A Theory of Justice Джона Ролза и Роберта Нозика «Анархия, государство и утопия» . для курса юриспруденции. Я всегда предполагал, что подобные курсы предлагались где-то еще, хотя я мог ошибаться в этом.

Философия важна как вопрос социологии юридической академии, но это не единственное важное междисциплинарное влияние: экономика, история, политология и социология, каждая из которых также имеет большое влияние. Учитывая, что курс «юриспруденция» был «захвачен» философами, как могли эти другие подходы к теоретизированию права выразить свои теоретические основы в учебной программе юридического факультета? Одним из способов выражения был курс альтернативной теории: «Право и экономика» и «Право и общество» были двумя ведущими конкурентами «Юриспруденции».Более того, сохраняется традиция чисто юридического мышления в отношении высокой теории права. Американский правовой реализм был в значительной степени продуктом юридических школ, хотя многие другие дисциплины фигурировали в реалистическом движении. Точно так же критические юридические исследования были в значительной степени феноменом юридической академии. Некоторые курсы юриспруденции или теории права включают философию права, права и экономики, а также права и общества в курс, который преподается с чисто правовой точки зрения.

Что мы можем сказать о наших трех терминах — юриспруденция, философия права и теория права?

Юриспруденция

Мне кажется, что большинство англо-американских ученых-юристов рассматривают «юриспруденцию» как синоним «философии права».Это не единодушное мнение. По-прежнему сохраняется чувство «юриспруденции», которое включает в себя высокую правовую теорию нефилософского толка — разъяснение правовых концепций и нормативной теории в рамках юридической дисциплины. Более того, я считаю, что в других правовых культурах, например, в Европе и Латинской Америке, стремление отождествить юриспруденцию с философией права так и не прижилось.

Юридически ориентированный взгляд на «юриспруденцию» можно найти в книге Уильяма Твининга «Общая юриспруденция: понимание права с глобальной точки зрения».Аргумент Твининга встроен в более общий взгляд на глобализацию права.

Философия права

Значение фразы «философия права» неизбежно связано с отношениями между двумя академическими дисциплинами — философией и правом. В Соединенных Штатах и остальном англоязычном мире «философия права» — это раздел философии, особая ветвь того, что в наши дни часто называют «нормативной теорией» и тесно связано с политической философией.Конечно, в академической философии в целом и в философии права в частности существует множество различных направлений. Тем не менее, доминирующий подход к философии права в англоязычном мире представлен «аналитической юриспруденцией», которая может быть определена традицией Харта-Дворкина-Раза, с одной стороны, и более широкой концепцией Остина-Витгенштейна-Куайна-Дэвидсона-Крипке. традиция с другой. (В обоих случаях список имен является произвольным и иллюстративным — мы могли бы добавить Коулмана или Финниса или отбросить Дэвидсона или Витгенштейна и по-прежнему ссылаться на тот же набор центральных тенденций.)

С аналитической традицией в философии права сосуществуют многие другие философские подходы. К ним относятся гегельянство, неотомизм, марксизм, а также современная континентальная философская традиция, начиная от Хабермаса (с близким родством с аналитической традицией) до Фуко и Деррида (с гораздо более тонкими связями).

Философия права охватывает множество вопросов. Важное направление развития — «что такое закон?» вопрос, но большая часть современной философии права сосредоточена на нормативных вопросах в конкретных доктринальных областях.Применение моральной и политической философии к вопросам деликтного и уголовного права является примером этой ветви современной философии права.

Я считаю, что «местность» состоит в спорах о том, «Что такое Закон?» в последнее время стали более интересными (работа Скотта Шапиро — лишь один из примеров), но, на мой взгляд, центр внимания сместился с природы права на нормативную правовую теорию. Разнообразные потенциально интересные разработки, которые произошли совсем недавно, включают появление экспериментальной юриспруденции и исследования связей между метаэтикой и метаюриспруденцией.

Юридическая теория

Теория права — гораздо более широкий и всеобъемлющий термин, охватывающий философию права и юриспруденции, а также теоретизирование с различных точек зрения, включая право и экономику, а также движение за право и общество. На мой взгляд, «теория права» в настоящее время является лучшим нейтральным термином для обозначения теоретизирования права в широком понимании. Это позволяет нам избежать войн за территорию и межрелигиозных споров, которые делают слово «юриспруденция» несколько проблематичным.

Заключение

Когда вы начинаете теоретизировать о законе, вы, вероятно, воспользуетесь каким-нибудь термином или фразой, чтобы описать свою деятельность. «Я занимаюсь юриспруденцией», или «Я философ права», или «Я занимаюсь теорией права».

РубрикаРазное

Право в юриспруденции это: Правоведение для чайников – 1. Что такое право?

Право и государство, как фундамент юриспруденции

Правовые явления и процессы

Предмет теории права и государства

Теория государства и права в системе юридических наук

Методы науки

Принципы науки

Всесторонность

Комплексность

Объективность

История развития науки

Право и юриспруденция

Магистратура в юридических вузах

Магистратура в неюридических вузах

Что такое юриспруденция? Понятие, направления, практика

«Профнепригодность для юриспруденции – это отсутствие правосознания»

Спортивное направление в российской юриспруденции названо крайне востребованным | Российское агентство правовой и судебной информации

Кафедра юриспруденции

Юриспруденция | Wex | Закон США

Обзор

Школы правоведения

Позитивисты против натуралистов

Дополнительная литература

Юриспруденция юридическое определение юриспруденции

Юриспруденция

Формализм

Реализм

Дебаты между реалистами и формалистами

Историческая юриспруденция

Современная мысль

Дополнительная литература

Перекрестные ссылки

Его значение, важность и составляющие

Важность юриспруденции:

Юриспруденция Глаз закона:

Содержание юриспруденции:

Источники:

Legal Concepts:

Юридическая теория:

Природа права (Стэнфордская энциклопедия философии)

1.1 Условия юридической силы

1.2 Нормативность права

2.1 Цель теории права

2.1.1 Представления концептуального анализа

2.1.2 Само расследование закона

2.1.3 Метанормативное представление запроса

2.1.4 Предписывающий взгляд

2.1.5 Конструктивная интерпретация юридической практики

2.2 Является ли юридическая теория оценочной по своей сути?

2.2.1 Предварительные мероприятия

2.2.2 Является ли юридическая теория оценочной в соответствующем смысле?

Аргумент от юридических функций

Аргумент с внутренней точки зрения

Аргумент из интерпретации

Понятие права и юридические факультеты

Правоведение (административное государство) — Ballotpedia

Фон

Виды юридических наук

Юридические факультеты

См. Также

Внешние ссылки

Теория права, юриспруденция и философия права

Добавить комментарий Отменить ответ