Понятие о памяти виды памяти процессы памяти: Память. Виды памяти

Память (Кодирование, Хранение, Извлечение) | Noba

В 2013 году Саймон Рейнхард сидел перед 60 людьми в комнате Вашингтонского университета, где он запоминал все более длинные последовательности цифр.В первом раунде компьютер сгенерировал 10 случайных цифр — 6 1 9 4 8 5 6 3 7 1 — на экране в течение 10 секунд. После того, как серия исчезла, Саймон ввел их в свой компьютер. Его память была идеальной. На следующем этапе на экране в течение 20 секунд появлялись 20 цифр. Опять же, Саймон все правильно понял. Никто в аудитории (в основном профессора, аспиранты и студенты) не мог точно вспомнить 20 цифр. Потом пришли 30 цифр, учились 30 секунд; и снова Саймон не ошибся ни одной цифрой.Для окончательного испытания на экране на 50 секунд появилось 50 цифр, и снова Саймон все правильно понял. На самом деле, Саймон был бы рад продолжить. Его рекорд в этой задаче, называемой «прямой диапазон цифр», составляет 240 цифр!

Когда большинство из нас наблюдают такое выступление, как у Саймона Рейнхарда, мы думаем об одном из двух: во-первых, возможно, он каким-то образом жульничает. (Нет, это не он.) Во-вторых, у Саймона должны быть способности более развитые, чем у остального человечества. В конце концов, психологи много лет назад установили, что нормальный объем памяти для взрослых составляет около 7 цифр, причем некоторые из нас могут вспомнить на несколько цифр больше, а другие — меньше (Miller, 1956). Вот почему первые телефонные номера были ограничены 7 цифрами — психологи определили, что возникало много ошибок (стоивших денег телефонной компании), когда номер увеличивался даже до 8 цифр.Но при обычном тестировании никто не угадывает подряд 50 цифр, не говоря уже о 240. Значит, у Саймона Рейнхарда просто фотографическая память? Он не. Вместо этого Саймон научился простым стратегиям запоминания, которые значительно увеличили его способность запоминать практически любой тип материала — цифры, слова, лица и имена, стихи, исторические даты и так далее. Двенадцатью годами ранее, до того, как он начал тренировать свои способности к запоминанию, он, как и большинство из нас, имел диапазон цифр 7. Саймон тренировал свои способности около 10 лет на момент написания этой статьи и поднялся до двух лучших «спортсменов памяти».В 2012 году занял второе место на чемпионате мира по запоминанию (состоит из 11 заданий), проходившем в Лондоне. В настоящее время он занимает второе место в мире после другого немецкого конкурента, Йоханнеса Маллоу. В этом модуле мы раскрываем то, что психологи и другие специалисты узнали о памяти, а также объясняем общие принципы, с помощью которых вы можете улучшить свою собственную память на фактический материал.

Для большинства из нас запоминание цифр зависит от кратковременной памяти , или . рабочая память — способность удерживать информацию в уме в течение короткого времени и работать с ней (например, умножение 24 x 17 без использования бумаги будет зависеть от рабочей памяти). Другой тип памяти — эпизодическая память — способность запоминать эпизоды нашей жизни. Если бы вам дали задание вспомнить все, что вы делали 2 дня назад, это было бы проверкой эпизодической памяти; вам нужно будет мысленно путешествовать в течение дня и отмечать основные события.Семантическая память — это наш кладезь более или менее постоянных знаний, таких как значения слов в языке (например, значение слова «зонтик») и огромная коллекция фактов о мире (например, в мире насчитывается 196 стран). мир и 206 костей в вашем теле). Коллективная память относится к типу памяти, которую разделяют люди в группе (будь то семья, сообщество, одноклассники или граждане штата или страны). Например, жители малых городов часто сильно идентифицируют себя с этими городами, помня местные обычаи и исторические события уникальным образом.То есть коллективная память общины передает истории и воспоминания между соседями и будущим поколениям, формируя для себя систему памяти.

Психологи продолжают спорить о классификации типов памяти, а также о том, какие типы опираются на другие (Tulving, 2007), но в этом модуле мы сосредоточимся на эпизодической памяти. Эпизодическая память — это обычно то, о чем люди думают, когда слышат слово «память». Например, когда люди говорят, что старшая родственница «теряет память» из-за болезни Альцгеймера, они имеют в виду неспособность вспомнить события или эпизодическую память.(Семантическая память фактически сохраняется на ранних стадиях болезни Альцгеймера.) Хотя воспоминания о конкретных событиях, которые произошли на протяжении всей жизни человека (например, ваш опыт в шестом классе), можно назвать автобиографической памятью, мы сосредоточимся в первую очередь на ней. эпизодические воспоминания о более поздних событиях.

Психологи различают три необходимых этапа процесса обучения и запоминания: кодирование, хранение и извлечение (Melton, 1963). Кодирование определяется как начальное заучивание информации; хранение относится к хранению информации во времени; Поиск — это возможность доступа к информации, когда она вам нужна.Если вы впервые встречаете кого-то на вечеринке, вам нужно закодировать ее имя (Лин Гофф), пока вы связываете ее имя с ее лицом. Затем вам нужно поддерживать информацию с течением времени. Если вы увидите ее через неделю, вам нужно узнать ее лицо и использовать его как подсказку, чтобы узнать ее имя. Любой успешный акт запоминания требует, чтобы все три этапа были неповрежденными. Однако также могут возникать два типа ошибок. Забывание относится к одному типу: вы видите человека, которого встретили на вечеринке, и не можете вспомнить его имя.Другая ошибка — неправильное запоминание (ложное воспоминание или ложное узнавание): вы видите кого-то, похожего на Лин Гофф, и называете этого человека по этому имени (ложное узнавание лица). Или вы можете увидеть настоящую Лин Гофф, узнать ее лицо, но затем назвать ее по имени другой женщины, которую вы встретили на вечеринке (неправильно помните ее имя).

Всякий раз, когда происходит забывание или неправильное запоминание, мы можем спросить, на каком этапе процесса обучения/памяти произошел сбой? — хотя часто трудно ответить на этот вопрос с точностью.Одна из причин этой неточности заключается в том, что три этапа не настолько дискретны, как предполагает наше описание. Скорее, все три этапа зависят друг от друга. То, как мы кодируем информацию, определяет, как она будет храниться и какие сигналы будут эффективны, когда мы попытаемся ее извлечь. Кроме того, сам акт извлечения также изменяет способ последующего запоминания информации, обычно помогая более позднему воспроизведению полученной информации. Центральным моментом на данный момент является то, что три этапа — кодирование, хранение и извлечение — влияют друг на друга и неразрывно связаны друг с другом.

Кодирование относится к начальному опыту восприятия и изучения информации. Психологи часто изучают припоминание, предлагая участникам изучить список картинок или слов. Кодирование в этих ситуациях довольно простое. Однако кодирование в «реальной жизни» гораздо сложнее. Например, когда вы идете по кампусу, вы сталкиваетесь с бесчисленным множеством звуков и образов: мимо проходят друзья, люди играют во фрисби, звучит музыка. Физическая и ментальная среда слишком богата, чтобы вы могли закодировать все происходящее вокруг вас или внутренние мысли, возникающие у вас в ответ на них.Итак, важный первый принцип кодирования заключается в том, что оно избирательно: мы обращаем внимание на одни события в нашей среде и игнорируем другие. Второй момент, связанный с кодированием, заключается в том, что оно плодотворно; мы всегда кодируем события нашей жизни, обращая внимание на мир, пытаясь понять его. Обычно это не представляет проблемы, так как наши дни заполнены рутинными событиями, поэтому нам не нужно обращать внимание на все подряд. Но если происходит что-то странное — например, во время ежедневной прогулки по кампусу вы видите жирафа, — то мы обращаем пристальное внимание и пытаемся понять, почему мы видим то, что видим.

Сразу после обычной прогулки по кампусу (одна без жирафа) , вы могли бы достаточно хорошо вспомнить события, если бы вас спросили.Вы могли сказать, с кем столкнулись, какая песня играла по радио и так далее. Однако предположим, что кто-то попросил вас вспомнить ту же прогулку через месяц. У тебя не будет шанса. Вы, скорее всего, сможете рассказать основы типичной прогулки по кампусу, но не точные детали этой конкретной прогулки. Тем не менее, если бы вы увидели жирафа во время этой прогулки, это событие закрепилось бы в вашей памяти надолго, возможно, на всю оставшуюся жизнь. Вы рассказывали об этом своим друзьям, а в более поздних случаях, когда вы видели жирафа, вы могли вспомнить тот день, когда видели его в кампусе.Психологи уже давно определили отличительные черты — выделение события как совершенно отличного от фона подобных событий — как ключ к запоминанию событий (Hunt, 2003).

Кроме того, когда яркие воспоминания окрашены сильным эмоциональным содержанием, они часто оставляют в нас неизгладимый след. Публичные трагедии, такие как теракты, часто вызывают яркие воспоминания у тех, кто был их свидетелем. Но даже у тех из нас, кто непосредственно не участвовал в таких событиях, могут быть яркие воспоминания о них, в том числе воспоминания о том, как они впервые услышали о них.Например, многие люди способны вспомнить свое точное физическое местонахождение, когда они впервые узнали об убийстве или случайной смерти национального деятеля. Термин «память-вспышка» был первоначально придуман Брауном и Куликом (1977) для описания такого рода ярких воспоминаний об обнаружении важных новостей. Название относится к тому, как некоторые воспоминания кажутся запечатленными в уме, как фотография со вспышкой; из-за своеобразия и эмоциональности новостей они как бы навсегда запечатлеваются в сознании с исключительной ясностью по сравнению с другими воспоминаниями.

Найдите минутку и вспомните свою жизнь. Есть ли какое-то конкретное воспоминание, которое кажется более острым, чем другие? Память, в которой вы можете вспомнить необычные детали, например цвета окружающих вас предметов или точное положение окружающих предметов? Хотя люди очень доверяют таким воспоминаниям-вспышкам, правда в том, что наша объективная точность с ними далека от совершенства (Talarico & Rubin, 2003). То есть, хотя люди могут быть очень уверены в том, что они вспоминают, их воспоминания не столь точны (т.г., каковы были настоящие цвета; где объекты были действительно размещены), как они склонны воображать. Тем не менее, при прочих равных, характерные и эмоциональные события хорошо запоминаются.

Детали не прыгают идеально из мира в сознание человека. Мы можем сказать, что пошли на вечеринку и помним ее, но то, что мы помним, — это (в лучшем случае) то, что мы закодировали. Как отмечалось выше, процесс кодирования является избирательным, и в сложных ситуациях замечаются и кодируются относительно немногие из многих возможных деталей.Процесс кодирования всегда включает в себя перекодирование, то есть извлечение информации из той формы, в которой она была доставлена ​​нам, а затем преобразование ее таким образом, чтобы мы могли понять ее смысл. Например, вы можете попытаться запомнить цвета радуги, используя аббревиатуру ROY G BIV (красный, оранжевый, желтый, зеленый, синий, индиго, фиолетовый). Процесс перекодирования цветов в название может помочь нам запомнить. Однако перекодирование также может привести к ошибкам: когда мы случайно добавляем информацию во время кодирования, помните, что новый материал, как если бы он был частью реального опыта (как обсуждается ниже).

Психологи изучили множество стратегий перекодирования, которые можно использовать во время учебы для улучшения запоминания. Во-первых, исследования советуют во время обучения думать о значении событий (Craik & Lockhart, 1972) и пытаться связать новые события с уже известной нам информацией. Это помогает нам формировать ассоциации, которые мы можем использовать для извлечения информации позже.Во-вторых, воображение событий также делает их более запоминающимися; создание ярких образов из информации (даже вербальной) может значительно улучшить последующее припоминание (Bower & Reitman, 1972). Создание образов является частью техники, которую Саймон Рейнхард использует для запоминания огромного количества цифр, но мы все можем использовать изображения для более эффективного кодирования информации. Основная концепция хороших стратегий кодирования заключается в том, чтобы формировать отличительные воспоминания (те, которые выделяются) и формировать связи или ассоциации между воспоминаниями, чтобы облегчить последующее извлечение (Hunt & McDaniel, 1993).Использование стратегий обучения, таких как описанные здесь, является сложной задачей, но усилия стоят того, чтобы получить преимущества расширенного обучения и удержания.

Ранее мы подчеркивали, что кодирование избирательно: люди не могут кодировать всю информацию, с которой они сталкиваются. Однако перекодирование может добавить информацию, которую даже не видели и не слышали на начальном этапе кодирования. Некоторые процессы перекодирования, такие как формирование ассоциаций между воспоминаниями, могут происходить без нашего ведома. Это одна из причин, по которой люди иногда могут помнить события, которых на самом деле не было, потому что в процессе записи к ним добавляются детали.Одним из распространенных способов вызвать ложные воспоминания в лаборатории является использование метода списка слов (Deese, 1959; Roediger & McDermott, 1995). Участники заслушивают списки из 15 слов, таких как дверь, стекло, стекло, тень, карниз, подоконник, дом, открыть, занавес, рама, вид, ветерок, створка, экран, и жалюзи. Позже участникам предлагается тест, в котором им показывают список слов и просят выбрать те, которые они слышали ранее. Этот второй список содержит некоторые слова из первого списка (например,г., дверь, стекло, рама ) и некоторые слова не из списка (например, рука, телефон, бутылка ). В этом примере одним из слов в тесте является окно , которое, что важно, не появляется в первом списке, но связано с другими словами в этом списке. Когда испытуемые были протестированы, они достаточно точно произносили изучаемые слова (, дверь, и т. д.), узнавая их в 72% случаев. Однако, когда окно было на тесте, они ошибочно распознавали его как находящееся в списке в 84% случаев (Stadler, Roediger, & McDermott, 1999).То же самое произошло и со многими другими списками, которые использовали авторы. Это явление называется эффектом DRM (от Deese-Roediger-McDermott). Одним из объяснений таких результатов является то, что, когда ученики слушали элементы списка, слова вызывали у них мысли об окне , хотя окно никогда не предъявлялось. Таким образом, кажется, что люди кодируют события, которые на самом деле не являются частью их опыта.

Поскольку люди являются творческими, мы всегда выходим за рамки информации, которую нам дают: мы автоматически создаем ассоциации и делаем из них выводы о том, что происходит.Но, как и в случае с путаницей словесных ассоциаций, описанной выше, иногда мы создаем ложные воспоминания из наших выводов — вспоминая сами выводы, как если бы они были реальным опытом. Чтобы проиллюстрировать это, Брюэр (1977) давал людям для запоминания предложения, предназначенные для получения прагматических выводов . Выводы, как правило, относятся к случаям, когда что-то не указано явно, но мы все же можем угадать нераскрытое намерение. Например, если ваша подруга сказала вам, что не хочет идти куда-нибудь поесть, вы можете сделать вывод, что у нее нет денег, чтобы пойти куда-нибудь, или что она слишком устала.С прагматическими выводами обычно есть один конкретный вывод, который вы, вероятно, сделаете. Рассмотрим заявление Брюэр (1977), сделанное ее участникам: «Чемпионка по карате ударилась о шлакоблок». Услышав или увидев это предложение, участники, прошедшие тест на память, как правило, запоминали это утверждение как «Чемпион по карате сломал шлакоблок». Это запомненное утверждение не обязательно является логическим выводом (т. е. вполне разумно, что чемпион по карате может ударить шлакоблок, не сломав его).Тем не менее, прагматичный вывод из такого предложения заключается в том, что блок, скорее всего, был сломан. Участники запоминали этот вывод, сделанный ими при прослушивании предложения, вместо фактических слов, которые были в предложении (см. также McDermott & Chan, 2006).

Кодирование — начальная регистрация информации — имеет важное значение в процессе обучения и запоминания. Если событие не закодировано каким-либо образом, оно не будет успешно запомнено позже. Однако только потому, что событие закодировано (даже если оно закодировано хорошо), нет никакой гарантии, что его вспомнят позже.

Каждый опыт, который мы получаем, меняет наш мозг. Поначалу это может показаться смелым и даже странным утверждением, но это правда. Мы кодируем каждый свой опыт в структурах нервной системы, создавая в процессе новые впечатления, и каждое из этих впечатлений связано с изменениями в мозгу.Психологи (и нейробиологи) говорят, что переживания оставляют следы памяти, или инграммы (эти два термина являются синонимами). Воспоминания должны храниться где-то в мозгу, поэтому для этого мозг биохимически изменяет себя и свою нервную ткань. Точно так же, как вы можете написать себе заметку, чтобы напомнить себе о чем-то, мозг «пишет» след памяти, изменяя для этого свой собственный физический состав. Основная идея состоит в том, что события (происшествия в нашем окружении) создают инграммы посредством процесса консолидации: нейронных изменений, которые происходят после того, как мы научились создавать в памяти след опыта.Хотя нейробиологов интересует, какие именно нервные процессы изменяются при создании воспоминаний, для психологов термин след памяти просто относится к физическим изменениям в нервной системе (каким бы они ни были, именно), которые представляют наш опыт.

Хотя концепция инграммы или следа памяти чрезвычайно полезна, мы не должны воспринимать этот термин слишком буквально. Важно понимать, что следы памяти — это не идеальные маленькие пакеты информации, которые дремлют в мозгу и ждут, когда их вызовут, чтобы дать точный отчет о прошлом опыте.Следы памяти не похожи на видео- или аудиозаписи, фиксирующие опыт с большой точностью; как обсуждалось ранее, у нас часто бывают ошибки в нашей памяти, которых не было бы, если бы следы памяти были идеальными пакетами информации. Таким образом, ошибочно думать, что воспоминание включает в себя просто «считывание» достоверной записи прошлого опыта. Скорее, когда мы вспоминаем прошлые события, мы реконструируем их с помощью следов нашей памяти, а также с нашим нынешним представлением о том, что произошло. Например, если вы пытались вспомнить для полиции, кто затеял драку в баре, у вас может не остаться следов памяти о том, кто кого толкнул первым.Однако, допустим, вы помните, что один из парней придержал для вас дверь. Когда вы вспоминаете начало ссоры, это знание (о том, как один парень был к вам дружелюбен) может бессознательно повлиять на ваши воспоминания о том, что произошло в пользу хорошего парня. Таким образом, память — это конструкция того, что вы действительно помните, и того, что, по вашему мнению, произошло. Одним словом, воспоминание является реконструктивным (мы реконструируем наше прошлое с помощью следов памяти), а не репродуктивным (совершенное воспроизведение или воссоздание прошлого).

Психологи называют время между обучением и тестированием ретенционным интервалом. Воспоминания могут консолидироваться в течение этого времени, способствуя сохранению. Однако могут возникать и переживания, которые подрывают память. Например, подумайте о том, что вы ели вчера на обед — довольно простая задача. Однако, если вам нужно было вспомнить, что вы ели на обед 17 дней назад, вы вполне можете потерпеть неудачу (при условии, что вы не едите одно и то же каждый день). 16 обедов, которые у вас были с тех пор, создали ретроактивное вмешательство.Ретроактивная интерференция относится к новым действиям (т. е. последующим обедам) в течение интервала хранения (т. е. времени между обедом 17 дней назад и настоящим), которые мешают извлечению конкретных, более старых воспоминаний (т. е. деталей обеда 17-дневной давности). ). Но точно так же, как новые вещи могут мешать запоминанию старых, может произойти и обратное. Упреждающее вмешательство — это когда прошлые воспоминания мешают кодированию новых. Например, если вы когда-либо изучали второй язык, часто грамматика и словарный запас вашего родного языка будут всплывать вам в голову, что ухудшает ваше беглое владение иностранным языком.

Ретроактивное вмешательство является одной из основных причин забывания (McGeoch, 1932). В модуле Свидетельства очевидцев и искажения воспоминаний  http://noba.to/uy49tm37 Элизабет Лофтус описывает свою увлекательную работу над воспоминаниями очевидцев, в которой она показывает, как память о событии может быть изменена с помощью дезинформации, предоставленной в течение интервала хранения. Например, если вы были свидетелем автокатастрофы, но впоследствии слышали, как люди описывают ее со своей точки зрения, эта новая информация может помешать или разрушить ваши личные воспоминания об аварии.На самом деле, вы можете даже вспомнить, что событие происходило именно так, как его описывали другие! Этот эффект дезинформации в памяти очевидцев представляет собой тип ретроактивного вмешательства, которое может иметь место во время интервала хранения (см. обзор Loftus [2005]). Конечно, если в течение интервала удержания будет дана верная информация, память свидетеля обычно улучшится.

Хотя между возникновением события и попыткой вспомнить его может возникнуть интерференция, сам эффект всегда проявляется, когда мы извлекаем воспоминания , тема, к которой мы переходим далее.

Эндель Талвинг утверждал, что «ключевым процессом в памяти является припоминание» (1991, стр. 91). Почему извлечению должно уделяться больше внимания, чем кодированию или хранению? Во-первых, если бы информация была закодирована и сохранена, но не могла быть восстановлена, она была бы бесполезна. Как обсуждалось ранее в этом модуле, мы кодируем и сохраняем тысячи событий — разговоров, образов и звуков — каждый день, создавая следы памяти. Однако позже мы получаем доступ только к крошечной части того, что мы восприняли. Большинство наших воспоминаний никогда не будут использованы — в том смысле, что они будут возвращены в разум сознательно.Этот факт кажется настолько очевидным, что мы редко задумываемся над ним. Все те события, которые произошли с тобой в четвертом классе, казались тогда такими важными? Сейчас, много лет спустя, вам будет трудно вспомнить хотя бы несколько из них. Вы можете задаться вопросом, существуют ли еще следы этих воспоминаний в какой-то скрытой форме. К сожалению, с помощью доступных в настоящее время методов это невозможно узнать.

Психологи отличают информацию, хранящуюся в памяти, от доступной (Tulving & Pearlstone, 1966). Доступная информация — это информация, которая хранится в памяти, но точно неизвестно, сколько и какие типы хранятся. То есть все, что мы можем знать, это то, какую информацию мы можем извлечь — доступную информацию. Предполагается, что доступная информация представляет собой лишь крошечную часть информации, имеющейся в нашем мозгу. У большинства из нас был опыт, когда мы пытались вспомнить какой-то факт или событие, сдавались, а затем — внезапно!Точно так же мы все знакомы с ситуацией, когда не можем вспомнить факт, но затем, если нам дается несколько вариантов выбора (как в тесте с множественным выбором), мы легко можем его распознать.

Какие факторы определяют, какую информацию можно извлечь из памяти? Одним из критических факторов является тип подсказок или подсказок в окружающей среде.Вы можете услышать по радио песню, которая внезапно пробудит воспоминания о более раннем периоде вашей жизни, даже если вы не пытались вспомнить ее, когда она звучала. Тем не менее, песня тесно связана с тем временем, поэтому напоминает о пережитом.

Общий принцип, лежащий в основе эффективности подсказок для поиска, — это принцип специфичности кодирования (Tulving & Thomson, 1973): когда люди кодируют информацию, они делают это определенным образом. Возьмем, к примеру, песню по радио: возможно, вы услышали ее, когда были на потрясающей вечеринке, вели замечательную философскую беседу с другом.Таким образом, песня стала частью всего этого сложного опыта. Спустя годы, даже если вы не думали об этой вечеринке целую вечность, когда вы слышите песню по радио, весь опыт возвращается к вам. В общем, принцип специфичности кодирования гласит, что в той мере, в какой реплика (песня) соответствует или перекрывается следом воспоминаний о переживании (вечеринка, разговор), она будет эффективна для пробуждения воспоминаний. В классическом эксперименте по принципу специфичности кодирования участники запоминали набор слов в уникальной обстановке.Позже участников тестировали на наборах слов либо в том же месте, где они выучили слова, либо в другом. В результате специфичности кодирования учащиеся, сдавшие тест в том же месте, где они выучили слова, на самом деле смогли вспомнить больше слов (Godden & Baddeley, 1975), чем учащиеся, сдавшие тест в новой обстановке.

Одно предостережение, связанное с этим принципом, заключается в том, что для того, чтобы сигнал сработал, он не может соответствовать слишком большому количеству других переживаний (Nairne, 2002; Watkins, 1975).Рассмотрим лабораторный эксперимент. Предположим, вы изучаете 100 предметов; 99 слов и одно изображение — пингвина, пункт 50 в списке. После этого реплика «вспомни картинку» идеально вызывала бы «пингвина». Никто бы не пропустил это. Однако, если бы слово «пингвин» было помещено на то же место среди других 99 слов, его запоминаемость была бы исключительно хуже. Этот результат показывает силу отличительности, которую мы обсуждали в разделе о кодировании: одно изображение отлично вспоминается среди 99 слов, потому что оно выделяется.Теперь представьте, что произойдет, если эксперимент будет повторен, но в списке из 100 пунктов будет 25 картинок. Хотя изображение пингвина по-прежнему будет присутствовать, вероятность того, что подсказка «Вспомнить изображение» (пункт 50) окажется полезной для пингвина, соответственно уменьшится. Watkins (1975) назвал этот результат демонстрацией принципа перегрузки сигнала. То есть, чтобы быть эффективным, реплика припоминания не может быть перегружена слишком большим количеством воспоминаний. Чтобы подсказка «вызовите картинку» была эффективной, она должна соответствовать только одному элементу в целевом наборе (как в случае с одной картинкой и 99 словами).

Подводя итог тому, как функционируют сигналы памяти: для того, чтобы сигнал поиска был эффективным, должно существовать совпадение между сигналом и желаемым целевым воспоминанием; кроме того, для обеспечения наилучшего поиска отношения сигнал-цель должны быть отличительными. Далее мы увидим, как принцип специфичности кодирования может работать на практике.

Психологи измеряют эффективность памяти с помощью производственных тестов (включающих припоминание) или тестов распознавания (включающих выбор правильной информации из неправильной, т.г., тест с множественным выбором). Например, с нашим списком из 100 слов одну группу людей можно попросить вспомнить список в любом порядке (бесплатный тест на запоминание), а другую группу можно попросить обвести кружком 100 изученных слов из смеси с другой. 100 неизученных слов (тест на узнавание). В этой ситуации тест на узнавание, скорее всего, даст более высокие результаты участников, чем тест на припоминание.

Мы обычно думаем, что тесты на распознавание довольно просты, потому что сигналом для припоминания является копия фактического события, которое было представлено для изучения.В конце концов, что может быть лучшим сигналом, чем точная цель (память), к которой человек пытается получить доступ? В большинстве случаев эта цепочка рассуждений верна; тем не менее тесты на распознавание не дают идеальных показателей того, что хранится в памяти. То есть вы можете не распознать цель, смотрящую вам прямо в лицо, но при этом вспомнить ее позже с другим набором сигналов (Watkins & Tulving, 1975). Например, предположим, перед вами стояла задача распознать фамилии известных авторов. Сначала вы можете подумать, что фактическая фамилия всегда будет лучшим сигналом.Однако исследования показали, что это не обязательно так (Muter, 1984). Узнав такие имена, как Толстой, Шоу, Шекспир и Ли, испытуемые вполне могут сказать, что Толстой и Шекспир — известные авторы, а Шоу и Ли — нет. Но когда им дают тест на припоминание с использованием имен, люди часто вспоминают (воспроизводят) предметы, которые они не могли распознать раньше. Например, в этом случае реплика типа Джордж Бернард ________ часто приводит к воспоминанию «Шоу», хотя изначально люди не узнавали Шоу как имя известного автора.Тем не менее, получив реплику «Уильям», люди могут не назвать Шекспира, потому что Уильям — распространенное имя, которое подходит многим людям (принцип перегрузки реплики в действии). Этот странный факт — припоминание иногда может привести к более высокой производительности, чем распознавание — можно объяснить принципом специфичности кодирования. В качестве подсказки, Джордж Бернард _________ соответствует тому, как знаменитый писатель хранится в памяти, лучше, чем его фамилия Шоу (хотя она и является целью). Далее матч весьма характерен с Джорджем Бернардом ___________, а вот кий Уильям _________________ гораздо более перегружен (Принц Уильям, Уильям Йейтс, Уильям Фолкнер, воля.я).

Феномен, который мы описывали, называется отказом распознавания вспоминаемых слов , что подчеркивает тот факт, что сигнал будет наиболее эффективным в зависимости от того, как была закодирована информация (Tulving & Thomson, 1973). Дело в том, что сигналы, которые лучше всего вызывают припоминание, — это те, которые воссоздают событие или имя, которые необходимо запомнить, тогда как иногда даже сама цель, такая как Шоу в приведенном выше примере, не является лучшим сигналом. Какой сигнал будет наиболее эффективным, зависит от того, как информация была закодирована.

Всякий раз, когда мы думаем о нашем прошлом, мы пытаемся вспомнить его. Обычно мы думаем, что припоминание — это объективный акт, потому что мы склонны воображать, что извлечение воспоминаний похоже на вытаскивание книги с полки, и после того, как мы с этим покончили, мы возвращаем книгу на полку такой, какой она была. Однако исследования показывают, что это предположение неверно; память не является статическим хранилищем данных, она постоянно меняется. На самом деле, каждый раз, когда мы извлекаем воспоминание, оно изменяется. Например, сам акт припоминания (факта, концепции или события) повышает вероятность повторного извлечения извлеченных воспоминаний. 2009; Roediger & Karpicke, 2006).Однако извлечение некоторой информации на самом деле может привести к тому, что мы забудем другую информацию, связанную с ней, явление, называемое забыванием , вызванным извлечением (Anderson, Bjork, & Bjork, 1994). Таким образом, акт извлечения может быть обоюдоострым мечом — усиливая только что извлеченную память (обычно на большую величину), но нанося вред связанной информации (хотя этот эффект часто относительно невелик).

Как обсуждалось ранее, извлечение далеких воспоминаний носит восстановительный характер. Мы сплетаем конкретные фрагменты событий с предположениями и предпочтениями, чтобы сформировать связную историю (Bartlett, 1932).Например, если во время вашего 10-летия ваша собака добралась до торта раньше вас, вы, вероятно, будете рассказывать эту историю много лет спустя. Скажем, в последующие годы вы неправильно помните, где собака на самом деле нашла торт, но повторяете эту ошибку снова и снова во время последующих пересказов истории. Со временем эта неточность станет основным фактом события в вашем уме. Точно так же, как припоминание (повторение) улучшает точные воспоминания, оно усиливает ошибки или ложные воспоминания (McDermott, 2006).Иногда воспоминания можно даже создать, просто услышав яркую историю. Рассмотрим следующий эпизод, рассказанный Жаном Пиаже, известным психологом, занимающимся вопросами развития, из своего детства:

Одно из моих первых воспоминаний относится, если это правда, ко второму году обучения. Я до сих пор отчетливо вижу следующую сцену, в которую я верил до 15 лет. Я сидел в детской коляске. . . когда мужчина пытался меня похитить. Меня удерживал ремень, застегнутый вокруг меня, в то время как моя няня храбро пыталась встать между мной и вором.Она получила различные царапины, и я до сих пор смутно вижу их на ее лице. . . . Когда мне было около 15 лет, мои родители получили письмо от моей бывшей медсестры, в которой говорилось, что ее перевели в Армию Спасения. Она хотела признаться в своих прошлых ошибках и, в частности, вернуть часы, которые ей подарили по этому случаю. Она выдумала всю историю, подделав царапины. Поэтому я, должно быть, в детстве услышал эту историю, в которую поверили мои родители, и спроецировал ее в прошлое в виде зрительной памяти.. . . Многие настоящие воспоминания, несомненно, относятся к тому же порядку. (Norman & Schacter, 1997, стр. 187–188)

Яркий отчет Пиаже представляет собой случай чистой реконструктивной памяти. Он неоднократно слышал эту историю и, несомненно, рассказывал ее (и думал об этом) сам. Повторяющийся рассказ закреплял события так, как если бы они действительно произошли, точно так же, как мы все открыты для возможности иметь «много реальных воспоминаний… одного порядка». Тот факт, что человек может вспомнить точные детали (местоположение, царапины), не обязательно указывает на то, что память верна, что также было подтверждено лабораторными исследованиями (например,г., Норман и Шактер, 1997).

Центральной темой этого модуля была важность процессов кодирования и поиска, а также их взаимодействия. Подытожим: чтобы улучшить обучение и память, нам нужно кодировать информацию в сочетании с отличными подсказками, которые вернут запомненные события, когда они нам понадобятся. Но как мы это делаем? Имейте в виду два важнейших принципа, которые мы обсуждали: чтобы максимизировать припоминание, мы должны создать значимых сигналов, которые напоминают нам об исходном опыте, и эти сигналы должны быть отличительными и не связанными с другими воспоминаниями .Эти два условия имеют решающее значение для максимальной эффективности сигнала (Nairne, 2002).

Итак, как можно адаптировать эти принципы для использования во многих ситуациях? Давайте вернемся к тому, как мы начали модуль, со способностью Саймона Рейнхарда запоминать огромное количество цифр. Хотя это и не было очевидно, он применял те же общие принципы запоминания, но более обдуманно. На самом деле, все мнемонические приемы или вспомогательные средства/трюки для запоминания основаны на этих фундаментальных принципах. В типичном случае человек изучает набор сигналов, а затем применяет эти сигналы для изучения и запоминания информации.Рассмотрим приведенный ниже набор из 20 пунктов, которые легко выучить и запомнить (Bower & Reitman, 1972).

1. — пистолет. 11 — булочка для хот-дога за пенни.
2. это обувь. 12 стоит две копейки, самолетный клей.
3. — это дерево. 13 — три копейки, шмель.
4. это дверь. 14 пенни четыре, продуктовый магазин.
5. это ножи. 15 копейки, большой улей.
6. это палочки. 16 — пенни шесть, фокусы.
7. это духовка. 17 копейки семь, иди на небеса.
8. — табличка. 18 — пенни-восьмерка, золотые ворота.
9. это вино. 19 — пенни девять, моток шпагата.
10. это курица. 20 — пенни-десять, шариковая ручка.

Вам, вероятно, понадобится менее 10 минут, чтобы выучить этот список и потренироваться в его воспроизведении несколько раз (не забудьте использовать практику припоминания!). Если бы вы сделали это, у вас был бы набор ключевых слов, на которые вы могли бы «повесить» воспоминания. На самом деле, этот мнемонический прием называется методом колкового слова .Если затем вам нужно было запомнить какие-то отдельные элементы — скажем, список покупок или моменты, которые вы хотели затронуть в речи, — этот метод позволит вам сделать это очень точным, но гибким способом. Предположим, вам нужно вспомнить хлеб, арахисовое масло, бананы, салат и так далее. Способ использования метода состоит в том, чтобы сформировать яркий образ того, что вы хотите запомнить, и представить, как это взаимодействует с вашими ключевыми словами (столько, сколько вам нужно). Например, для этих предметов вы можете представить большое ружье (первое ключевое слово), стреляющее в буханку хлеба, затем банку с арахисовым маслом внутри ботинка, затем большие связки бананов, свисающие с дерева, затем хлопнувшую дверь. кочан салата с летящими повсюду листьями.Идея состоит в том, чтобы предоставить хорошие, отличительные подсказки (чем страннее, тем лучше!) для информации, которую вам нужно запомнить, пока вы ее изучаете. Если вы сделаете это, то восстановить его позже будет относительно легко. Вы прекрасно знаете свои реплики (одна из них — пистолет и т. д.), поэтому вы просто просматриваете свой список ключевых слов и «смотрите» мысленным взором на хранящийся там образ (в данном случае хлеб).

Поначалу этот метод слова-колышка может показаться странным, но он работает достаточно хорошо даже при небольшом обучении (Roediger, 1980). Одно предупреждение, однако, заключается в том, что элементы, которые нужно запомнить, должны быть представлены относительно медленно сначала, пока вы не научитесь ассоциировать каждый с его ключевым словом. Люди со временем становятся быстрее. Еще один интересный аспект этой техники заключается в том, что вспомнить элементы в обратном порядке так же легко, как и в прямом. Это связано с тем, что ключевые слова обеспечивают прямой доступ к запомненным элементам, независимо от порядка.

Как Саймон Рейнхард запомнил эти цифры? По сути, у него гораздо более сложная система, основанная на тех же принципах. В своем случае он использует «дворцы памяти» (проработанные сцены с дискретными местами) в сочетании с огромным набором изображений для цифр. Например, представьте, что вы мысленно идете по дому, в котором вы выросли, и определяете как можно больше различных областей и объектов. У Саймона сотни таких дворцов памяти, которые он использует. Затем, для запоминания цифр, он запомнил набор из 10 000 изображений.Каждое четырехзначное число для него немедленно вызывает мысленный образ. Так, например, 6187 может напоминать Майкла Джексона. Когда Саймон слышит все приближающиеся к нему числа, он помещает изображение для каждых четырех цифр в ячейки своего дворца памяти. Он может делать это с невероятной скоростью, быстрее, чем 4 цифры за 4 секунды, когда они мигают визуально, как на демонстрации в начале модуля. Как уже отмечалось, его рекорд составляет 240 цифр, воспроизведенных в точном порядке. Саймон также является мировым рекордсменом в событии под названием «карты скорости», которое включает в себя запоминание точного порядка перетасованной колоды карт.Саймон смог сделать это за 21,19 секунды! Опять же, он использует свои дворцы памяти и кодирует группы карт как отдельные изображения.

Существует множество книг о том, как улучшить память с помощью мнемонических приемов, но все они включают в себя формирование отличительных операций кодирования, а затем наличие безошибочного набора подсказок памяти. Мы должны добавить, что разработка и использование этих систем памяти помимо базовой системы привязок, описанной выше, требует большого количества времени и концентрации. Чемпионаты мира по запоминанию проводятся каждый год, и рекорды продолжают улучшаться.Однако для большинства распространенных целей просто имейте в виду, что для хорошего запоминания вам необходимо кодировать информацию особым образом и иметь хорошие подсказки для ее извлечения. Вы можете адаптировать систему, которая будет соответствовать практически любой цели.

Три этапа памяти в психологии: объяснение и резюме — видео и расшифровка урока

Этап 1: Кодирование информации

Первым этапом памяти является кодирование.Когда мы сталкиваемся с информацией любого рода, мы берем информацию и начинаем обрабатывать ее в визуальной, акустической и семантической формах. Это означает, что мы воспринимаем информацию либо в виде изображения, либо в виде звука, либо придаем информации смысл. Один из способов понять кодирование — думать о нем как о методе, который вы используете, чтобы заложить основу для запоминания информации.

Давайте рассмотрим пример. Вы смотрите на номер телефона вашего профессора в программе, потому что у вас есть вопрос о задании.Когда вы смотрите на число, вы используете визуальное кодирование. Если вы произносите номер пару раз про себя, когда тянетесь к телефону, вы также кодируете акустически. Вы можете заметить, что номер телефона отличается от старого номера, который был у ваших родителей, когда вы были моложе, всего на одну цифру, и вы думаете о том, насколько малы шансы, что что-то подобное произойдет. Слова, которые вы используете в своем разговоре с самим собой, придают значение числу, поэтому вы также использовали семантическое кодирование. Основа для запоминания номера телефона профессора заложена.

Этап 2: Хранение информации

Хранение информации — это сохранение информации доступной для последующего использования. Существует два основных типа памяти: кратковременная память (STM) и долговременная память (LTM) .

Кратковременную память иногда называют активной памятью. Информация, содержащаяся в STM, длится всего до 30 секунд, и большинство взрослых могут хранить в STM от пяти до девяти элементов. Если информация каким-либо образом обрабатывается, она может стать частью долговременной памяти.Информация в LTM может храниться годами или даже всю жизнь. Информация в LTM может быть вызвана по мере необходимости.

Телефонный номер вашего профессора, если не обращать на него внимания, можно было вспомнить только в течение примерно 20-30 секунд. Если вы посмотрели (визуально), отрепетировали (акустически) и/или подумали о том, насколько он похож на старый номер телефона ваших родителей (семантический), то в конечном итоге он мог бы перейти на LTM. Ключом к хранению информации в LTM является повторение. Чем больше вы об этом думаете или используете, тем больше шансов сохранить номер телефона в LTM.Вы можете попробовать это. Если вы посмотрите на число только один раз, вы не сможете вспомнить его ни на следующий день, ни даже через десять минут. С другой стороны, если вы повторяете номер, визуализируете его и/или часто набираете номер с течением времени, он переместится в LTM. Кстати, вы также можете попробовать это со своей учебой. Частый просмотр экзаменационных материалов будет передан LTM.

Этап 3: Извлечение информации

Извлечение — это восстановление информации, которая была сохранена. Извлечение из STM выполняется последовательно.Извлечение из LTM, с другой стороны, осуществляется путем ассоциации или активного опроса. Другими словами, информация из текущей ситуации может помочь в извлечении информации, которая была сохранена в прошлом, путем связывания сигналов из текущей ситуации с сигналами из сохраненной информации. Виды, звуки и запахи являются примерами подсказок, которые могут помочь в поиске. Постановка вопросов — еще один способ получить ранее сохраненную информацию. Задавание или задавание себе конкретных вопросов может помочь в извлечении сохраненной информации.

Резюме урока

Кодирование , хранение и извлечение — это три стадии, связанные с запоминанием информации. Первый этап памяти — кодирование. На этом этапе мы обрабатываем информацию в визуальной, акустической или семантической формах. Это закладывает основу для памяти. Второй этап – это сохранение информации, чтобы ее можно было вспомнить позже. Существует два основных типа памяти: кратковременная память (STM) и долговременная память (LTM) .Третий этап – поиск. Получение информации может быть сделано через ассоциации или с помощью опроса.

Результаты обучения

После просмотра этого видеоурока вы сможете:

• Описать три стадии, связанные с памятью
• Определите три формы, в которых мы обрабатываем информацию
• Различие между кратковременной и долговременной памятью
• Объясните, как мы извлекаем кратковременную и долговременную память

В чем разница между долговременной, кратковременной и рабочей памятью?

Прог Мозг Рес.Авторская рукопись; Доступно в PMC 2009 MAR 18.

Опубликовано в окончательной редактированной форме AS:

PMCID: PMC2657600

NIHMSID: NIHMS84208

Nelson Cowan

Департамент психологических наук Nelson, Университет Миссури, 18 Макалестер Зал, Колумбия, Мо 65211, США

Нельсон Коуэн, кафедра психологических наук, Университет Миссури, 18 Макалестер Холл, Колумбия, Миссури 65211, США;

Abstract

В современной литературе существует значительная путаница в отношении трех типов памяти: долговременной, кратковременной и рабочей памяти. В этой главе мы попытаемся уменьшить эту путаницу и дадим современные оценки этих типов памяти. Долговременная и кратковременная память могут различаться двумя фундаментальными способами, и только кратковременная память демонстрирует (1) временное затухание и (2) ограничения емкости фрагментов.Оба свойства кратковременной памяти до сих пор вызывают споры, но современная литература довольно обнадеживает в отношении существования как распада, так и пределов емкости. Рабочая память была задумана и определена тремя разными, слегка несовместимыми способами: как кратковременная память, применяемая к когнитивным задачам, как многокомпонентная система, которая удерживает и обрабатывает информацию в кратковременной памяти, и как использование внимания для управления. краткосрочная память. Независимо от определения, есть некоторые краткосрочные показатели памяти, которые кажутся рутинными и плохо коррелируют с когнитивными способностями и другими показателями (обычно обозначаемыми термином «рабочая память»), которые кажутся более требовательными к вниманию и хорошо коррелируют. с этими способностями.Доказательства оцениваются и помещаются в теоретические рамки, изображенные на рис.

Ключевые слова: внимание, объем оперативной памяти, контроль внимания, распад кратковременной памяти, фокус внимания, долговременная память, кратковременная память, рабочая память

Исторические корни основного научного вопроса

Сколько фаз памяти? С наивной точки зрения память можно было бы сделать из одной ткани. Некоторые люди обладают хорошей способностью запоминать факты и события, в то время как другие обладают меньшей такой способностью.Тем не менее, задолго до того, как появились настоящие психологические лаборатории, более тщательное наблюдение должно было показать, что существуют отдельные аспекты памяти. Можно увидеть, как пожилой учитель рассказывает старые уроки так же ярко, как и всегда, и все же может быть очевидно, что его способность улавливать имена новых учеников или вспоминать, какой ученик сделал какой комментарий в продолжающемся разговоре, уменьшилась за последнее время. годы.

Научное изучение памяти обычно восходит к Герману Эббингаузу (перевод 1885/1913), который исследовал собственное усвоение и забывание новой информации в виде серий бессмысленных слогов, проверенных в разные периоды до 31 дня.Среди многих важных наблюдений Эббингауз заметил, что у него часто было «первое мимолетное схватывание… серии в моменты особой концентрации» (стр. 33), но эта немедленная память не гарантировала, что серия была запомнена таким образом, чтобы разрешить его отзыв позже. Устойчивое запоминание иногда требовало повторения серии. Вскоре после этого Джеймс (1890) предложил различать первичную память, небольшой объем информации, хранящийся как задний край сознательного настоящего, и вторичную память, обширный объем знаний, хранящихся на протяжении всей жизни.Первичное воспоминание о Джеймсе подобно первому мимолетному постижению Эббингауза.

Промышленная революция предъявила некоторые новые требования к тому, что Джеймс (1890) назвал первичной памятью. В 1850-х годах телеграфистам приходилось запоминать и интерпретировать быстрые серии точек и тире, передаваемые акустически. В 1876 году был изобретен телефон. Три года спустя операторы в Лоуэлле, штат Массачусетс, начали использовать телефонные номера для более чем 200 абонентов, чтобы было легче обучить подменных операторов, если четыре обычных оператора города погибнут от бушующей эпидемии кори.Такое использование телефонных номеров, дополненных префиксом слова, конечно же, распространилось. (Номер телефона автора в 1957 г. был Уайтхолл 2–6742; этот номер все еще присвоен, хотя и в виде семизначного числа.) Еще до книги Эббингауза Нифер (1878 г.) сообщил о кривой последовательного положения, полученной среди цифр в логарифмы, которые он пытался вспомнить. Можно увидеть, что бессмысленные слоги, которые Эббингауз изобрел в качестве инструмента, приобрели большую экологическую значимость в индустриальную эпоху с растущими информационными потребностями, что, возможно, подчеркивает практическую важность первичной памяти в повседневной жизни.Первичная память кажется перегруженной, поскольку человека просят помнить аспекты незнакомой ситуации, такие как имена, места, вещи и идеи, с которыми он раньше не сталкивался.

Тем не менее, субъективный опыт различия между первичной и вторичной памятью не гарантирует автоматически, что эти типы памяти по отдельности вносят свой вклад в науку о запоминании. Исследователи с другой точки зрения давно надеялись, что им удастся написать одно уравнение или, по крайней мере, один набор принципов, которые охватят всю память, от самых непосредственных до очень долгосрочных.McGeoch (1932) продемонстрировал, что забывание с течением времени было не просто вопросом неизбежного угасания памяти, а скорее вмешательством во время интервала удержания; можно найти ситуации, в которых память улучшалась, а не ухудшалась со временем. С этой точки зрения можно рассматривать то, что казалось забыванием из первичной памяти, как глубокое влияние вмешательства других элементов в память любого одного элемента, при этом эффекты вмешательства продолжаются вечно, но не уничтожают полностью данное воспоминание.Эта точка зрения поддерживалась и развивалась на протяжении многих лет рядом исследователей, верящих в единство памяти, включая, среди прочих, Мелтона (1963), Бьорка и Уиттена (1974), Викельгрена (1974), Краудера (1982, 1993). ), Гленберг и Суонсон (1986), Браун и др. (2000), Nairne (2002), Neath and Surprenant (2003) и Lewandowsky et al. (2004).

Описание трех видов памяти

В этой главе я оценю силу доказательств для трех типов памяти: долговременной памяти, кратковременной памяти и рабочей памяти. Долговременная память — это огромный запас знаний и запись предшествующих событий, и она существует согласно всем теоретическим воззрениям; было бы трудно отрицать, что каждый нормальный человек имеет в своем распоряжении богатый, хотя и не безупречный и не полный набор долговременных воспоминаний.

Кратковременная память связана с первичной памятью Джеймса (1890) и представляет собой термин, который Бродбент (1958) и Аткинсон и Шиффрин (1968) использовали несколько по-разному. Подобно Аткинсону и Шиффрин, я считаю, что это отражает способности человеческого разума, которые могут временно удерживать ограниченный объем информации в очень доступном состоянии.Одно из различий между термином «кратковременная память» и термином «первичная память» заключается в том, что последний может считаться более ограниченным. Возможно, что не каждая временно доступная идея находится или даже находилась в сознании. Например, в соответствии с этой концепцией, если вы разговариваете с человеком с иностранным акцентом и непреднамеренно меняете свою речь, чтобы она соответствовала акценту иностранного говорящего, на вас влияет то, что до этого момента было бессознательным (и, следовательно, неконтролируемым) аспектом вашей короткой речи. -срочная память.Кратковременную память можно связать с паттерном возбуждения нейронов, представляющим конкретную идею, и можно считать, что эта идея находится в кратковременной памяти только тогда, когда активен паттерн возбуждения или сборка клеток (Hebb, 1949). Человек может осознавать или не осознавать эту идею в течение этого периода активации.

Рабочая память не полностью отличается от кратковременной памяти. Этот термин использовали Миллер и др. (1960) для обозначения памяти, поскольку она используется для планирования и осуществления поведения.Человек полагается на рабочую память, чтобы запомнить частичные результаты при решении арифметической задачи без бумаги, объединить предпосылки в длинном риторическом споре или испечь пирог, не совершив досадной ошибки, дважды добавив один и тот же ингредиент. (Ваша рабочая память подверглась бы более сильному напряжению при чтении предыдущего предложения, если бы я сохранил фразу «полагается на рабочую память» до конца предложения, что я и сделал в своем первом черновике этого предложения; таким образом, рабочая память влияет на хорошее письмо.) Термин «рабочая память» стал гораздо более доминирующим в этой области после того, как Баддели и Хитч (1974) продемонстрировали, что один модуль не может объяснить все виды временной памяти. Их мышление привело к влиятельной модели (Baddeley, 1986), в которой вербально-фонологические и визуально-пространственные репрезентации удерживались отдельно и управлялись и манипулировались с помощью связанных с вниманием процессов, называемых центральным исполнительным органом. В статье 1974 года этот центральный исполнительный орган, возможно, имел собственную память, которая пересекала области репрезентации.К 1986 году эта общая память была исключена из модели, но снова была добавлена ​​Баддели (Baddeley, 2000) в виде эпизодического буфера . Это казалось необходимым для объяснения кратковременной памяти признаков, которые не соответствовали другим хранилищам (особенно семантической информации в памяти), и для объяснения междоменных ассоциаций в рабочей памяти, таких как сохранение связей между именами и лицами. Благодаря работе Baddeley et al. (1975), рабочая память обычно рассматривается как комбинация нескольких компонентов, работающих вместе.Некоторые даже включают в этот пакет значительный вклад долговременной памяти, которая снижает нагрузку на рабочую память за счет организации и группировки информации в рабочей памяти в меньшее количество единиц (Miller, 1956; Ericsson and Kintsch, 1995). Например, серию букв IRSCIAFBI можно гораздо легче запомнить как серию аббревиатур трех федеральных агентств Соединенных Штатов Америки: Службы внутренних доходов (IRS), Центрального разведывательного управления (ЦРУ) и Федерального бюро Расследование (ФБР).Однако этот фактор не был подчеркнут в известной модели Baddeley (1986).

Из моего определения ясно, что рабочая память включает в себя кратковременную память и другие механизмы обработки, которые помогают использовать кратковременную память. Это определение отличается от того, которое используют некоторые другие исследователи (например, Engle, 2002), которые хотели бы зарезервировать термин «рабочая память» для обозначения только связанных с вниманием аспектов кратковременной памяти. Это, однако, не столько спор о содержании, сколько немного сбивающее с толку несоответствие в использовании терминов.

Одной из причин использования термина «рабочая память» является то, что показатели рабочей памяти коррелируют с интеллектуальными способностями (и особенно подвижным интеллектом) лучше, чем показатели кратковременной памяти, и, фактически, возможно, лучше, чем показатели любых других конкретного психологического процесса (например, Данеман и Карпентер, 1980; Киллонен и Кристал, 1990; Данеман и Мерикл, 1996; Энгл и др., 1999; Конвей и др., 2005). Считалось, что это отражает использование мер, которые включают не только хранение, но и обработку, причем идея состоит в том, что и хранение, и обработка должны быть задействованы одновременно для оценки емкости рабочей памяти таким образом, чтобы это было связано с когнитивными способностями.Совсем недавно Engle et al. (1999) ввели понятие о том, что способности и рабочая память зависят от способности контролировать внимание или применять контроль внимания к управлению как первичной, так и вторичной памятью (Unsworth and Engle, 2007). Однако необходимы дополнительные исследования того, что именно мы узнаем из высокой корреляции между рабочей памятью и интеллектуальными способностями, и этот вопрос будет обсуждаться далее после того, как будет рассмотрен более фундаментальный вопрос о различиях между кратковременной и долговременной памятью.

Тем временем может оказаться полезным обобщить теоретическую основу (Cowan, 1988, 1995, 1999, 2001, 2005), основанную на прошлых исследованиях. Эта структура, показанная на рисунке, помогает объяснить связь между механизмами долговременной, кратковременной и рабочей памяти и объясняет то, что я вижу как связь между ними. В этой структуре кратковременная память является производной от временно активированного подмножества информации в долговременной памяти. Это активированное подмножество может распасться со временем, если оно не будет обновлено, хотя доказательства распада все еще в лучшем случае предварительные.Подмножество активированной информации находится в центре внимания, которое, по-видимому, ограничено вместимостью фрагмента (сколько отдельных элементов может быть включено одновременно). Новые ассоциации между активированными элементами могут оказаться в центре внимания. Теперь будут обсуждаться доказательства, связанные с этой структурой моделирования.

Различие между краткосрочной и долговременной памятью

Если есть разница между кратковременной и долговременной памятью, есть два возможных способа, которыми эти хранилища могут различаться: в продолжительность и в вместимость .Разница в длительности означает, что элементы в краткосрочном хранении разрушаются от такого типа хранения в зависимости от времени. Разница вместимости означает, что существует ограничение на количество предметов, которые могут храниться в краткосрочном хранилище. Если имеется только ограничение по вместимости, количество предметов, меньшее предела вместимости, может оставаться на краткосрочном хранении до тех пор, пока они не будут заменены другими предметами. Оба типа ограничений являются спорными. Таким образом, чтобы оценить полезность концепции краткосрочного хранения, в свою очередь будут оцениваться пределы продолжительности и вместимости.

Пределы длительности

Понятие кратковременной памяти, ограниченной затуханием во времени, присутствовало еще на заре когнитивной психологии, например в работе Бродбента (1958). Если бы затухание было единственным принципом, влияющим на производительность в эксперименте с непосредственной памятью, возможно, было бы легко обнаружить это затухание. Однако даже в работе Бродбента были обнаружены контаминирующие переменные. Чтобы оценить распад, нужно принять во внимание или преодолеть загрязняющие эффекты репетиции, долговременного поиска и временной различимости, которые будут обсуждаться по одному в связи с доказательствами за и против распада.

Преодоление контаминации от репетиции

По мнению различных исследователей, существует процесс, при котором человек представляет себе, как произносятся слова из списка, не произнося их вслух, процесс, называемый скрытой вербальной репетицией. С практикой этот процесс начинает происходить с минимумом внимания. Guttentag (1984) использовал второстепенное задание, чтобы показать, что повторение списка, который нужно вспомнить, требовало усилий у маленьких детей, но не у взрослых. Если в какой-то конкретной экспериментальной процедуре не наблюдается потери кратковременной памяти, то такой паттерн реакции можно отнести к репетиции.Поэтому были предприняты шаги для устранения репетиций с помощью процесса, называемого артикуляционным подавлением, при котором простое высказывание, такое как слово «the», неоднократно произносится участником в течение части или всего задания на кратковременную память (например, Baddeley et al. др., 1975). Все еще возможно возражение, что любое высказывание, используемое для подавления репетиции, к сожалению, вызывает помехи, которые могут быть истинной причиной потери памяти с течением времени, а не распада.

Эта проблема интерференции может показаться спорной в свете открытий Левандовски и др.(2004). Они представляли списки букв, которые нужно было вспомнить, и варьировали время, которое участник должен был потратить на то, чтобы вспомнить каждый элемент списка. В некоторых случаях они добавляли артикуляционное подавление, чтобы предотвратить репетицию. Несмотря на это подавление, они не наблюдали разницы в производительности со временем между элементами в ответе, которое варьировалось от 400 до 1600 мс (или между условиями, в которых слово «супер» произносилось один, два или три раза между последовательными элементами в ответе). ).Они не нашли никаких признаков ухудшения памяти.

Ограничение этого вывода, однако, заключается в том, что скрытая словесная репетиция может быть не единственным типом репетиции, которую могут использовать участники. Возможно, есть типы, которым не препятствует артикуляционное подавление. В частности, Коуэн (1992) предположил, что процесс мысленного внимания к словам или поиска в списке, требующий внимания, может служить для повторной активации элементов, которые необходимо вспомнить, аналогично скрытой вербальной репетиции.Ключевое отличие состоит в том, что нельзя ожидать, что артикуляционное подавление помешает этому типу репетиций. Вместо этого, чтобы предотвратить такую ​​репетицию, необходимо было бы использовать задание, требующее внимания.

Барруйе и др. (2004, 2007) имеют результаты, которые, кажется, предполагают, что существует другой, более требующий внимания тип репетиций. Между элементами, требующими выбора, они вставили материалы, которые нужно вспомнить; это могут быть числа для чтения вслух или время реакции с несколькими вариантами ответов.Обнаружено, что они мешают удержанию в памяти в той степени, в какой доля межпредметного интервала используется для внимания к отвлекающим предметам. По мере увеличения количества отвлекающих предметов вспоминается меньше предметов, которые нужно вспомнить. Идея состоит в том, что когда отвлекающая задача не требует внимания, высвобожденное внимание позволяет репетировать элементы, которые нужно вспомнить, на основе внимания. Когда вставленная задача более автоматизирована и не требует особого внимания (например,g., задание на артикуляционное подавление) влияние скорости этих вставок гораздо меньше.

Исходя из этой логики, можно представить вариант задачи Левандовского, в котором между элементами ответа помещаются не артикуляционное подавление, а требующие внимания вербальные стимулы, и в котором продолжительность этого заполненного времени между элементами ответа варьируется от суд за судом. Вербальные стимулы, требующие внимания, должны препятствовать как репетиции, основанной на внимании, так и репетиции, основанной на артикуляции.Если есть затухание, то производительность должна снижаться по последовательным позициям более сильно, когда между элементами в ответе помещаются более длинные заполненные интервалы. Однако, к сожалению, такие результаты могут быть объяснены как результат интерференции отвлекающих стимулов без необходимости вызывать распад.

То, что кажется необходимым, — это процедура, предотвращающая репетицию как на основе артикуляции, так и на основе внимания, не создавая помех. Коуэн и Обюшон (в печати) опробовали один тип процедуры, с помощью которой это можно сделать.Они представили списки из семи печатных цифр, в которых время между элементами варьировалось в пределах списка. В дополнение к некоторым случайным спискам-заполнителям, было четыре критических типа испытаний, в которых все шесть пустых интервалов между цифрами были короткими (0,5 с после каждого элемента) или все длинными (2 с после каждого элемента), или состояли из трех коротких интервалов. а затем три длинных интервала или три длинных, а затем три коротких интервала. Кроме того, было два сигнала ответа после списка. Согласно одной реплике, участник должен был вспомнить список с элементами в представленном порядке, но во всяком случае они хотели.В соответствии с другой реакцией список должен был быть вызван в то же время, в которое он был представлен. Ожидалось, что необходимость помнить время в последнем состоянии реакции предотвратит репетицию любого типа. Как следствие, производительность должна быть снижена в испытаниях, в которых первые три интервала ответа длинные, потому что в этих испытаниях есть больше времени для того, чтобы забыть большинство элементов списка. Как и предсказывалось, существовала значительная взаимосвязь между сигналом реакции и продолжительностью первой половины интервалов реакции.Когда участники могли вспоминать элементы в своем собственном темпе, результаты были не лучше при короткой первой половине (90 104 M 90 105 = 0,71), чем при длинной первой половине (90 104 M 90 105 = 0,74). Небольшое преимущество длинной первой половины в этой ситуации может быть связано с тем, что это позволяет отрепетировать список в самом начале ответа. Напротив, когда время припоминания должно было совпадать со временем представления списка, производительность была лучше с короткой первой половиной (90 104 M 90 105 = 0,70), чем с длинной первой половиной (90 104 M 90 105 = .67). Таким образом, это предполагает, что в кратковременной памяти может быть распад.

Преодоление загрязнения от долговременного поиска

Если имеется более одного типа хранилища памяти, то все равно возникает проблема, какое хранилище предоставило информацию, лежащую в основе ответа. Нет никакой гарантии, что долговременное хранилище не будет использовано только потому, что процедура считается проверкой краткосрочного хранения. Например, в простом задании на диапазон цифр представляется ряд цифр, который следует сразу же повторить по памяти.Если эта серия оказывалась лишь незначительно отличающейся от номера телефона участника, участник мог быстро запомнить новый номер и повторить его из долговременной памяти. Теории памяти с двойным хранилищем допускают это. Хотя Бродбент (1958) и Аткинсон и Шиффрин (1968) нарисовали свои модели обработки информации в виде ряда блоков, представляющих различные хранилища памяти, причем долговременная память следует за кратковременной памятью, эти блоки не подразумевают, что память находится исключительно в одном месте. коробка или другая; их лучше интерпретировать как относительное время первого поступления информации от стимула в одно хранилище, а затем в следующее.Остается вопрос, как можно определить, исходит ли ответ из кратковременной памяти.

Во и Норман (1965) разработали математическую модель для достижения этой цели. Модель работала с предположением, что долговременная память имеет место для всего списка, включая плато в середине списка. Напротив, говорят, что к моменту припоминания кратковременная память остается только в конце списка. Эта модель предполагает, что для любой конкретной последовательной позиции в списке вероятность успешного краткосрочного хранения (S) и долгосрочного хранения (L) независимы, так что вероятность отзыва элемента равна S+L-SL. .

Несколько иное предположение состоит в том, что краткосрочные и долгосрочные хранилища не являются независимыми, а используются взаимодополняющим образом. Наличие кратковременной памяти элемента может позволить переместить ресурсы, необходимые для долговременного запоминания, в другое место в списке. Данные кажутся более соответствующими этому предположению. В нескольких исследованиях пациентам с корсаковской амнезией и участникам нормальной контрольной группы были представлены списки, которые следует вызвать (Baddeley and Warrington, 1970; Carlesimo et al., 1995). Эти исследования показывают, что при немедленном воспоминании у лиц с амнезией поведение сохраняется на нескольких последних последовательных позициях в списке. Создается впечатление, что производительность в этих последовательных позициях в основном или полностью основана на кратковременном хранении, и что у пациентов с амнезией этот тип хранения не уменьшается. При отсроченном воспоминании пациенты с амнезией обнаруживают дефицит всех серийных позиций, как и следовало ожидать, если кратковременная память на конец списка утрачивается в зависимости от заполненного периода задержки (Glanzer and Cunitz, 1966).

Преодоление загрязнения временной различимостью

Наконец, утверждалось, что потеря памяти с течением времени не обязательно является результатом распада. Вместо этого это может быть вызвано временной различимостью в поиске. Этот тип теории предполагает, что временной контекст элемента служит сигналом для извлечения этого элемента даже при свободном воспоминании. Элемент, отделенный во времени от всех других элементов, относительно отличим и легко вспоминается, в то время как элемент, который относительно близок к другим элементам, сложнее вспомнить, потому что он использует их временные сигналы для извлечения.Вскоре после того, как представлен список, самые последние элементы становятся наиболее различимыми во времени (во многом подобно различимости телефонного столба, к которому вы практически прикасаетесь, по сравнению с столбами, простирающимися дальше по дороге). В течение интервала удержания относительная различимость самых последних элементов уменьшается (так же, как если вы находитесь далеко даже от последнего полюса в серии).

Хотя есть данные, которые можно интерпретировать в соответствии с различительностью, есть и то, что выглядит как диссоциация между эффектами различимости и подлинным эффектом кратковременной памяти.Это можно видеть, например, в классической процедуре Петерсона и Петерсона (1959), в которой буквенные триграммы должны вызываться сразу или только после отвлекающего задания, считая в обратном порядке от начального числа на три, в течение периода продолжительностью до 18 с. Петерсон и Петерсон обнаружили серьезную потерю памяти для буквенной триграммы по мере увеличения задержки заполнения. Однако впоследствии скептики утверждали, что потеря памяти произошла из-за того, что временная различимость текущей буквенной триграммы уменьшилась по мере увеличения заполненной задержки.В частности, было сказано, что этот эффект задержки возникает из-за увеличения задержек между тестами из-за упреждающих помех от предыдущих испытаний. В первых нескольких испытаниях задержка не имеет значения (Кеппель и Андервуд, 1962), и не наблюдается вредного эффекта задержки, если задержки в 5, 10, 15 и 20 с тестируются в отдельных пробных блоках (Турви и др., 1970; Грин, 1996).

Тем не менее, при более коротких интервалах испытаний может наблюдаться настоящий эффект затухания. Баддели и Скотт (Baddeley and Scott, 1971) установили трейлер в торговом центре, чтобы протестировать большое количество участников по одному испытанию каждый, чтобы избежать упреждающего вмешательства.Они обнаружили эффект задержки теста в течение первых 5 с, но не при более длительных задержках. Тем не менее, кажется, что концепция распада еще не очень прочная и требует дальнейшего изучения. Возможно, распад на самом деле отражает не постепенное ухудшение качества следа кратковременной памяти, а внезапный коллапс в точке, которая меняется от попытки к попытке. С контролем временной различимости Cowan et al. (1997a) обнаружили, что может быть внезапный коллапс в репрезентации памяти для тона с задержкой от 5 до 10 с.

Пределы емкости фрагментов

Концепция пределов емкости поднималась несколько раз в истории когнитивной психологии. Миллер (1956) классно обсуждал «магическое число семь плюс-минус два» как константу в краткосрочной обработке, включая припоминание списка, абсолютное суждение и эксперименты по численной оценке. Однако его автобиографическое эссе (Miller, 1989) указывает на то, что он никогда не относился серьезно к числу семь; это был риторический прием, который он использовал, чтобы связать воедино не связанные друг с другом направления своего исследования для выступления.Хотя объем памяти у взрослых действительно составляет примерно семь элементов, нет никакой гарантии, что каждый элемент представляет собой отдельный объект. Возможно, самым важным моментом статьи Миллера (1956) было то, что несколько элементов могут быть объединены в более крупную и осмысленную единицу. Более поздние исследования показали, что ограничение вместимости обычно составляет всего три или четыре единицы (Broadbent, 1975; Cowan, 2001). Этот вывод был основан на попытке учесть стратегии, которые часто повышают эффективность использования ограниченной емкости или позволяют хранить дополнительную информацию отдельно от этой ограниченной емкости.Чтобы понять эти методы обсуждения пределов производительности, я снова упомяну три типа загрязнения. Они возникают из-за фрагментации и использования долговременной памяти, из репетиций и из типов хранения, не ограниченных по емкости.

Преодоление загрязнения из-за фрагментации и использования долговременной памяти

Реакция участника в задании на немедленную память зависит от того, как информация, которую нужно вызвать, сгруппирована для формирования фрагментов, состоящих из нескольких элементов (Miller, 1956). Поскольку обычно неясно, какие фрагменты использовались при воспроизведении, неясно, сколько фрагментов можно сохранить и действительно ли это число фиксировано.Бродбент (1975) предложил несколько ситуаций, в которых формирование блоков из нескольких элементов не было фактором, и на основе результатов таких процедур предположил, что истинный предел емкости составляет три элемента (каждый из которых служит в качестве блока из одного элемента). Например, хотя объем памяти часто составляет около семи элементов, в списках из семи элементов возникают ошибки, а безошибочное ограничение обычно составляет три элемента. Когда люди должны вспомнить элементы из категории в долговременной памяти, например штаты США, они делают это в среднем примерно по три элемента.Это как если бы ведро кратковременной памяти наполнялось из колодца долговременной памяти и должно быть опорожнено, прежде чем оно снова наполнится. Коуэн (2001) отметил другие подобные ситуации, в которых невозможно сформировать фрагменты из нескольких элементов. Например, в рабочей области памяти длинный список элементов представлен с непредсказуемой конечной точкой, что делает невозможной группировку. Когда список заканчивается, участник должен вспомнить определенное количество предметов из конца списка. Как правило, люди могут вспомнить три или четыре элемента из конца списка, хотя точное число зависит от требований задачи (Bunting et al., 2006). Люди различаются по способностям, которые колеблются от двух до шести пунктов у взрослых (и меньше у детей), а предел индивидуальных способностей сильно коррелирует с когнитивными способностями.

Еще один способ учесть роль формирования фрагментов из нескольких элементов — настроить задачу таким образом, чтобы можно было наблюдать за фрагментами. Тульвинг и Паткау (1962) изучали свободное припоминание списков слов с различными уровнями структуры, от случайных слов до правильно построенных английских предложений, с несколькими промежуточными уровнями связности.Фрагмент был определен как серия слов, воспроизведенных участником в том же порядке, в котором слова были представлены. Было подсчитано, что во всех условиях участники вспоминали в среднем от четырех до шести фрагментов. Коуэн и др. (2004) попытались усовершенствовать этот метод, проверив последовательное запоминание списков из восьми слов, которые состояли из четырех пар слов, которые ранее были связаны с различными уровнями обучения (0, 1, 2 или 4 предшествующих пары слово-слово). ). Каждое слово, использованное в списке, было представлено равное количество раз (четыре, за исключением неизученного контрольного условия), но варьировалось то, сколько из этих представлений были одиночными и сколько были последовательными парами.Количество парных предыдущих экспозиций оставалось постоянным для всех четырех пар в списке. Математическая модель использовалась для оценки доли припоминаемых пар, которые можно отнести к усвоенной ассоциации (т. е. фрагменту из двух слов), а не к раздельному воспоминанию двух слов в паре. Эта модель предполагала, что ограничение емкости составляло около 3,5 фрагментов в каждом условии обучения, но соотношение фрагментов из двух слов к фрагментам из одного слова увеличивалось в зависимости от количества предыдущих показов пар в списке.

Преодоление загрязнения от репетиции

Проблема репетиции не полностью отделена от проблемы формирования фрагментов. В традиционной концепции репетиции (например, Baddeley, 1986) предполагается, что элементы тайно артикулируются в представленном порядке в равномерном темпе. Однако другая возможность заключается в том, что репетиция включает использование артикуляционных процессов для объединения предметов в группы. Фактически, Коуэн и соавт. (2006a) спросили участников эксперимента с числовым диапазоном, как они справились с заданием, и, безусловно, наиболее распространенным ответом среди взрослых было то, что они сгруппировали элементы; участники редко упоминали о том, что говорили эти предметы про себя.Тем не менее, ясно, что подавление репетиций влияет на производительность.

Предположительно, ситуации, в которых элементы не могут быть отрепетированы, по большей части такие же, как и ситуации, в которых элементы не могут быть сгруппированы. Например, Коуэн и др. (2005) опирались на процедуру непрерывной памяти, в которой элементы предъявлялись с высокой скоростью 4 в секунду. В таком случае невозможно репетировать предметы в том виде, в каком они представлены. Вместо этого задача, вероятно, выполняется за счет сохранения пассивного хранилища (сенсорной или фонологической памяти) и последующего переноса последних нескольких элементов из этого хранилища в хранилище, более связанное с вниманием, во время припоминания.На самом деле, при высокой скорости презентации в беговом диапазоне инструкции по репетиции элементов вредны, а не полезны для производительности (Hockey, 1973). Другой пример — запоминание списков, которые были проигнорированы во время их представления (Cowan et al., 1999). В этих случаях предел мощности близок к трем или четырем пунктам, предложенным Бродбентом (1975) и Коуэном (2001).

Вполне возможно, что существует механизм краткосрочного хранения на основе речи, который в целом не зависит от механизма на основе фрагментов.В терминах популярной модели Баддели (2000) первое — это фонологическая петля, а второе — эпизодический буфер. С точки зрения Коуэна (1988, 1995, 1999, 2005), первое является частью активированной памяти, которая может иметь ограничение по времени из-за распада, а второе находится в центре внимания, которое, как предполагается, имеет предел емкости фрагмента. .

Чен и Коуэн (2005) показали, что ограничение по времени и ограничение на емкость фрагмента в кратковременной памяти различны. Они повторили процедуру Cowan et al.(2004), в которых пары слов иногда предъявлялись на тренировочном занятии, предшествующем тесту на припоминание списка. Они объединили списки, состоящие из пар, как в том исследовании. Однако теперь использовались как бесплатные, так и серийные задания на припоминание, и длина списка варьировалась. Для длинных списков и свободного отзыва ограничение на количество фрагментов регулировало отзыв. Например, вспоминались списки из шести хорошо выученных пар, а также списки из шести непарных одноэлементных слов (т. е. вспоминались с одинаковым соотношением правильных слов). Для более коротких списков и последовательного отзыва подсчитывались строгие оценки, вместо этого отзыв регулировался ограничением по времени.Например, списки из четырех хорошо выученных пар запоминались не так хорошо, как списки из четырех непарных одиночек, а лишь так же хорошо, как списки из восьми непарных одиночек. Для промежуточных условий оказалось, что ограничения емкости фрагмента и ограничения времени работают вместе, чтобы управлять отзывом. Возможно, механизм с ограниченной емкостью хранит элементы, а механизм репетиции сохраняет некоторую память последовательного порядка для этих удерживаемых элементов. Как именно эти ограничения работают вместе, пока неясно.

Преодоление загрязнения от не ограниченных по емкости типов памяти

Трудно продемонстрировать истинный предел емкости, связанный с вниманием, если, как я полагаю, существуют другие типы механизмов кратковременной памяти, которые усложняют результаты.Общая способность должна включать в себя порции информации всех видов: например, информацию, полученную как от акустических, так и от визуальных стимулов, а также от вербальных и невербальных стимулов. Если это так, должны быть перекрестные помехи между одним типом загрузки памяти и другим. Однако литература часто показывает, что интерференция между сходными типами меморандумов, такими как два визуальных массива объектов или два акустически представленных списка слов, намного больше, чем между двумя разнородными типами, такими как один визуальный массив и один вербальный список. .Коккини и др. (2002) предположили, что различия между разнородными списками практически отсутствуют. Если это так, то это может служить аргументом против наличия общего междоменного хранилища кратковременной памяти.

Мори и Коуэн (2004, 2005) поставили под сомнение этот вывод. Они предъявляли визуальный массив цветных пятен для сравнения со вторым массивом, совпадающим с первым или отличающимся от него цветом одного пятна. Перед первым массивом или сразу после него участники иногда слышали список цифр, который затем нужно было произнести между двумя массивами.В условиях низкой нагрузки список представлял собой их собственный семизначный телефонный номер, тогда как в условиях высокой нагрузки это был случайный семизначный номер. Только последнее условие мешало производительности сравнения массивов, и то только в том случае, если список должен был произноситься вслух между массивами. Это говорит о том, что извлечение семи случайных цифр таким образом, который также включает репетиционные процессы, зависит от некоторого типа механизма кратковременной памяти, который также необходим для зрительных массивов. Этот общий механизм может оказаться в центре внимания из-за его ограниченных возможностей.Очевидно, однако, что если список велся молча, а не читался вслух, это молчаливое обслуживание происходило без особого использования общего механизма хранения, основанного на внимании, поэтому производительность визуального массива не сильно влияла.

Типы кратковременной памяти, чей вклад в припоминание может скрыть предел емкости, могут включать любые типы активированной памяти, выпадающие из фокуса внимания. В структуре моделирования, изображенной на , это может включать функции сенсорной памяти, а также семантические функции.Сперлинг (1960) прекрасно проиллюстрировал разницу между неограниченной сенсорной памятью и категориальной памятью с ограниченными возможностями. Если за массивом символов вскоре после массива следовала подсказка частичного отчета, большинство символов в строке подсказки можно было вызвать. Если реплика задерживалась примерно на 1 с, большая часть сенсорной информации угасала, и производительность ограничивалась примерно четырьмя символами, независимо от размера массива. Основываясь на этом исследовании, ограничение в четыре символа можно рассматривать либо как ограничение емкости кратковременной памяти, либо как ограничение скорости, с которой информация может быть передана из сенсорной памяти в категориальную форму до того, как она исчезнет.Однако Дарвин и др. (1972) провели аналогичный слуховой эксперимент и обнаружили предел около четырех элементов, хотя наблюдаемый период затухания сенсорной памяти составлял около 4 с. Учитывая поразительные различия между Sperling и Darwin et al. в период времени, доступный для перевода информации в категориальную форму, общий лимит из четырех элементов лучше всего рассматривать как ограничение пропускной способности, а не ограничение скорости.

Saults and Cowan (2007) проверили эту концептуальную основу в серии экспериментов, в которых массивы были представлены в двух модальностях одновременно или, в другой процедуре, один за другим.Визуальный массив цветных пятен был дополнен массивом произнесенных цифр, воспроизводимых в четырех отдельных громкоговорителях, каждому из которых последовательно присваивался свой голос для облегчения восприятия. В некоторых испытаниях участники знали, что они несут ответственность за обе модальности одновременно, тогда как в других испытаниях участники знали, что они несут ответственность только за зрительные или только за акустические стимулы. Они получали массив зондов, который был таким же, как предыдущий массив (или такой же, как одна модальность в этом предыдущем массиве), или отличался от предыдущего массива идентичностью одного стимула.Задача состояла в том, чтобы определить, были ли изменения. Использование кросс-модального хранилища с ограниченной емкостью предсказывает конкретную модель результатов. Он предсказывает, что производительность в любой модальности должна быть снижена в условиях двойной модальности по сравнению с одномодальными условиями из-за нагрузки на хранилище кросс-модальности. Вот такие получились результаты. Более того, если бы кросс-модальное хранилище с ограниченной емкостью было единственным используемым типом хранения, то сумма зрительных и слуховых способностей в условиях дуальной модальности не должна была бы быть больше, чем большая из двух унимодальных емкостей (что произошло с быть зрительная способность).Причина в том, что в магазине с ограниченной вместимостью будет храниться одно и то же количество единиц, независимо от того, были ли они все из одной модальности или были из двух модальностей вместе взятых. Это предсказание подтверждалось, но только в том случае, если в обеих модальностях сразу следовала постперцептивная маска, следующая за запоминаемым массивом. Постперцептивная маска включала разноцветное пятно в каждом месте визуального объекта и звук, состоящий из всех возможных наложенных цифр, из каждого громкоговорителя. Он предъявлялся достаточно долго после вызова массивов, чтобы их восприятие было полным (т.г., через 1 с; ср. Фогель и др., 2006). Предположительно, маска была способна перезаписывать различные типы сенсорно-специфических признаков в активированной памяти, оставляя после себя только более общую, категориальную информацию, присутствующую в фокусе внимания, которая, по-видимому, защищена от маскирующего вмешательства процесса внимания. Вновь было показано, что предел фокуса внимания составляет от трех до четырех предметов как для одномодальных зрительных, так и для бимодальных стимулов.

Даже без использования маскирующих стимулов можно найти фазу процесса кратковременной памяти, которая является общей для всех доменов.Cowan и Morey (2007) представили два набора стимулов для припоминания (или, в контрольных условиях, только один набор). Два набора стимулов могут включать в себя два произнесенных списка цифр, два пространственных массива цветных пятен или по одному каждому в любом порядке. После этой презентации подсказка указывала, что участник будет отвечать только за первый массив, только за второй массив или за оба массива. Три секунды последовали перед зондом. Влияние нагрузки на память можно сравнить двумя способами. Показатели тех испытаний, в которых предъявлялись два набора стимулов, и оба подразумевались для сохранения, можно было сравнить либо с испытаниями, в которых предъявлялся только один набор, либо его можно было сравнить с испытаниями, в которых предъявлялись оба набора, но сигнал позже указывал что только один набор должен был быть сохранен.Часть рабочей памяти, предшествующая сигналу, демонстрировала эффекты двойной задачи, специфичные для модальности: кодирование набора стимулов одного типа причиняло больше вреда при кодировании другого набора, если оба набора были в одной и той же модальности. Однако сохранение информации после сигнала показало эффекты двойной задачи, которые не были специфичны для модальности. Когда было представлено два набора, сохранение обоих из них было вредным по сравнению с сохранением только одного набора (как указано постстимульным сигналом удержания, чтобы сохранить один набор вместо двух наборов), и этот эффект двойного задания был одинаковым по величине независимо от того, наборы были в одной и той же или в разных модальностях.Таким образом, после первоначального кодирования сохранение рабочей памяти в течение нескольких секунд может происходить абстрактно, в фокусе внимания.

Другое свидетельство существования отдельного краткосрочного хранилища

Наконец, есть другое свидетельство, которое прямо не поддерживает ни временное затухание, ни конкретное ограничение вместимости, но предполагает, что тот или иной из этих пределов существует. Бьорк и Уиттен (1974) и Ценг (1973) выдвинули аргументы временной различимости на основе так называемого непрерывного припоминания списка отвлекающих факторов, при котором эффект новизны сохраняется, даже когда за списком следует задержка перед припоминанием, заполненная отвлекающим фактором.Заполненная задержка должна была разрушить кратковременную память, но эффект новизны в любом случае возникает, при условии, что элементы в списке также разделены задержками, заполненными отвлекающими факторами, чтобы увеличить их отличие друг от друга. Однако в пользу краткосрочного запоминания другие исследования показали диссоциацию между тем, что обнаруживается при обычном немедленном воспроизведении, по сравнению с постоянным воспоминанием о отвлекающих факторах (например, эффекты длины слова обращаются в обратное при постоянном воспоминании о отвлекающих факторах: Cowan et al., 1997b; проактивное вмешательство в самые последние позиции списка только в постоянном воспоминании дистрактора: Craik & Birtwistle, 1971; Davelaar et al., 2005).

Существуют также дополнительные нейровизуализационные данные о кратковременном хранении. Талми и др. (2005) обнаружили, что распознавание более ранних частей списка, но не последних нескольких элементов, активирует области в системе гиппокампа, которые обычно связаны с поиском в долговременной памяти. Это согласуется с упомянутым ранее выводом о том, что при амнезии Корсакова сохраняется память на несколько последних пунктов списка (Baddeley and Warrington, 1970; Carlesimo et al., 1995). В этих исследованиях часть эффекта недавности, основанная на кратковременной памяти, могла отражать короткий промежуток времени между предъявлением и воспоминанием нескольких последних предметов или отсутствие интерференции между предъявлением и воспоминанием последних нескольких предметов. .Таким образом, мы можем сказать, что кратковременная память существует, но часто без ясности в отношении того, является ли ограничение ограничением по времени или ограничением емкости фрагмента.

Различие между кратковременной памятью и рабочей памятью

Различие между кратковременной памятью и рабочей памятью омрачено некоторой путаницей, но в основном это результат того, что разные исследователи используют разные определения. Миллер и др. (1960) использовали термин «рабочая память» для обозначения временной памяти с функциональной точки зрения, поэтому с их точки зрения нет четкого различия между кратковременной и рабочей памятью.Baddeley и Hitch (1974) в значительной степени придерживались этого определения, но накладывали некоторые описания на термины, которые их отличали. Они думали о кратковременной памяти как о едином месте удержания, как описано, например, Аткинсоном и Шиффрином (1968). Когда они поняли, что данные на самом деле согласуются с многокомпонентной системой, которую нельзя свести к единому краткосрочному хранилищу, они использовали термин «рабочая память» для описания всей этой системы. Коуэн (1988) придерживался многокомпонентной точки зрения, как и Баддели и Хитч, но без приверженности конкретным их компонентам; вместо этого основными подразделениями рабочей памяти считались компоненты кратковременного хранения (активированная память вместе с фокусом внимания в ней, показанные на рис. 1) и центральные исполнительные процессы, которые манипулируют хранимой информацией.По мнению Коуэна, фонологическая петля Баддели (Baddeley, 1986) и зрительно-пространственный блокнот должны рассматриваться как всего лишь два из многих аспектов активированной памяти, которые подвержены вмешательству в той степени, которая зависит от сходства между характеристиками активированного и мешающего источников информации. Эпизодический буфер Баддели (2000), возможно, совпадает с информацией, сохраненной в фокусе внимания Коуэна, или, по крайней мере, представляет собой близкое к нему понятие.

Произошел некоторый сдвиг в определении или описании рабочей памяти, а также сдвиг в объяснении того, почему новые задачи на рабочую память коррелируют с показателями интеллекта и способностей гораздо лучше, чем простые традиционные задачи на кратковременную память. например серийный отзыв.Данеман и Карпентер (1980) предположили, что критически важным является использование задач рабочей памяти, которые включают в себя компоненты хранения и обработки, чтобы задействовать все части рабочей памяти, как описано, например, Баддели и Хитчем (1974). . Вместо этого Энгл и соавт. (1999) и Кейн и др. (2001) предположили, что критически важно, является ли задача рабочей памяти сложной с точки зрения контроля внимания. Например, Кейн и др. обнаружили, что объем рабочей памяти, связанный с задачами хранения и обработки, хорошо коррелирует со способностью подавлять естественную тенденцию смотреть в сторону внезапно появляющегося стимула и вместо этого смотреть в другую сторону, задачу антисаккады.Точно так же Конвей и соавт. (2001) обнаружили, что люди, набравшие высокие баллы в тестах на хранение и обработку рабочей памяти, замечают, что их имена в канале игнорируются при дихотическом прослушивании гораздо реже, чем люди с низким диапазоном; люди с большим размахом, по-видимому, лучше способны сделать выполнение своей основной задачи менее уязвимым для отвлечения внимания, но это происходит за счет того, что они немного не обращают внимания на несущественные аспекты своего окружения. В ответ на такое исследование Энгл и его коллеги иногда использовали термин «рабочая память» для обозначения только процессов, связанных с контролем внимания.Таким образом, их определение рабочей памяти кажется противоречащим предыдущим определениям, но это новое определение позволяет простое утверждение, что рабочая память сильно коррелирует со способностями, тогда как кратковременная память (переопределенная, чтобы включить только аспекты памяти, не связанные с вниманием). память) не так сильно коррелирует со способностями.

Коуэн и др. (2006b), придерживаясь более традиционного определения рабочей памяти, сделали утверждение о рабочей памяти, похожее на утверждение Энгла и его коллег, но немного более сложное.Они предположили, на основе некоторых данных о развитии и корреляции, что множественные функции внимания имеют отношение к индивидуальным различиям в способностях. Контроль внимания имеет значение, но есть независимый вклад от количества объектов, которые можно удерживать во внимании, или от его объема. Согласно этой точке зрения, для того, чтобы процедура рабочей памяти хорошо коррелировала с когнитивными способностями, может быть необходимо, чтобы задача предотвращала скрытую вербальную репетицию, чтобы участник должен был полагаться на более требовательную к вниманию обработку и / или хранение для выполнения задачи. .Коуэн и др. (2005) обнаружили, что задача может быть намного проще, чем процедуры хранения и обработки. Например, в версии теста на бегущую память цифры предъявляются очень быстро, и серия останавливается в непредсказуемом месте, после чего участник должен вспомнить как можно больше элементов из конца списка. Повторение невозможно, и когда список заканчивается, информация, по-видимому, должна быть извлечена из активированных сенсорных или фонологических признаков в фокус внимания.Этот тип задач коррелировал со способностями, как и некоторые другие показатели объема внимания (Cowan et al., 2005, 2006b). У детей, которые слишком малы, чтобы использовать скрытую словесную репетицию (в отличие от детей старшего возраста и взрослых), даже простое задание на диапазон цифр служило отличным коррелятом со способностями.

Другое исследование подтверждает эту идею о том, что тест на рабочую память будет хорошо коррелировать с когнитивными способностями в той мере, в какой он требует использования внимания для хранения и/или обработки.Гавенс и Барруйе (2004) провели исследование развития, в котором они контролировали сложность и продолжительность задачи обработки, возникающей между элементами, которые нужно вспомнить. По-прежнему существовала разница в продолжительности развития, которую они приписывали развитию базовой способности, что могло отражать увеличение объема внимания в процессе развития (ср. Cowan et al., 2005). Лепин и др. (2005) показали, что для хорошей корреляции со способностями задач типа хранения и обработки важно, чтобы компонент обработки задачи (в данном случае чтение букв вслух) выполнялся достаточно быстро, чтобы предотвратить различные типы задач. репетиция, чтобы прокрасться между ними (см. также Conlin et al., 2005).

В нескольких статьях хранение и обработка данных (возможно, объем и контроль внимания?) противопоставлены друг другу, чтобы выяснить, что более важно для учета индивидуальных различий. Фогель и др. (2005) использовали задачу визуального массива, модифицированную для использования с компонентом потенциалов, связанных с событием, который указывает на хранение в зрительной рабочей памяти, называемой активностью контралатеральной задержки (CDA). Выяснилось, что эта активность зависит не только от количества релевантных объектов на дисплее (т.например, красные полосы под разными углами, которые необходимо запомнить), но иногда и количество нерелевантных объектов, которые следует игнорировать (например, синие полосы). Было обнаружено, что для лиц с большим размахом CDA для двух релевантных объектов был одинаковым независимо от того, были ли на дисплее также два нерелевантных объекта. Однако для людей с низким размахом CDA для двух релевантных объектов в сочетании с двумя нерелевантными объектами был аналогичен CDA для дисплеев только с четырьмя релевантными объектами, как будто нерелевантные объекты нельзя было исключить из рабочей памяти.Одним из ограничений исследования является то, что разделение участников на группы с высоким и низким диапазоном также основывалось на CDA, а задача, используемая для измерения CDA, неизбежно требовала избирательного внимания (к одной половине дисплея) в каждом испытании, независимо от того, в него входили предметы несоответствующего цвета.

Голд и др. (2006) исследовали аналогичные проблемы в поведенческом дизайне и проверяли разницу между пациентами с шизофренией и нормальными участниками контрольной группы. Каждое испытание начиналось с указания обратить внимание на одну часть дисплея за счет другой (например,г., полосы одного релевантного цвета, но не другого, нерелевантного цвета). Отображение пробы представляло собой набор, релевантность которого определялась в большинстве испытаний (в некоторых экспериментах, 75%), тогда как иногда отображение пробы представляло собой набор, не подаваемый. Это позволило отдельно измерить контроль внимания (преимущество элементов с сигналом над элементами без сигнала) и емкость рабочей памяти (среднее количество элементов, вызванных из каждого массива, добавленное к наборам с сигналом и без сигнала). В отличие от первоначальных ожиданий явный результат заключался в том, что разница между группами заключалась в способности, а не в контроле внимания.Было бы интересно узнать, можно ли получить такой же результат для нормальных людей с высоким и низким размахом, или вместо этого сравнение покажет разницу в контроле внимания между этими группами, как Vogel et al. (2005) должен предсказать. Фридман и др. (2006) обнаружили, что не все центральные исполнительные функции коррелируют со способностями; обновление рабочей памяти помогло, а торможение и переключение внимания — нет. С другой стороны, напомним, что Cowan et al. (2006b) обнаружили, что задача на контроль внимания связана со способностями.

Таким образом, вопрос о том, различаются ли кратковременная память и рабочая память, может быть вопросом семантики. Существуют явные различия между простыми последовательными задачами на припоминание, которые не очень хорошо коррелируют с тестами способностей у взрослых, и другими задачами, требующими памяти и обработки или памяти без возможности репетиции, которые гораздо лучше коррелируют со способностями. Использовать ли термин «рабочая память» для последнего набора задач или зарезервировать этот термин для всей системы сохранения кратковременной памяти и манипулирования ею — дело вкуса.Более важный и содержательный вопрос может заключаться в том, почему одни задачи коррелируют со способностями гораздо лучше, чем другие.

Заключение

Различие между долговременной и кратковременной памятью зависит от того, можно ли продемонстрировать наличие свойств, специфичных для кратковременной памяти; основные кандидаты включают временное затухание и ограничение емкости фрагмента. Вопрос распада все еще остается открытым для обсуждения, в то время как растет поддержка ограничения емкости блока. Эти ограничения обсуждались в рамках, показанных на рис.

Различие между кратковременной памятью и рабочей памятью зависит от принятого определения. Тем не менее, существенный вопрос заключается в том, почему одни тесты на кратковременную память служат одними из лучших коррелятов когнитивных способностей, а другие — нет. Ответ, кажется, указывает на важность системы внимания, используемой как для обработки, так и для хранения. Эффективность этой системы и ее использование в рабочей памяти существенно различаются у разных людей (например,г., Конвей и др., 2002; Кейн и др., 2004 г.; Cowan et al., 2005, 2006b), а также улучшение по мере развития в детстве (Cowan et al., 2005, 2006b) и снижение в пожилом возрасте (Naveh-Benjamin et al., 2007; Stoltzfus et al., 1996; Коуэн и др., 2006c).

Благодарность

Эта работа была выполнена при содействии гранта NIH R01 HD-21338.

Ссылки

• Аткинсон Р.С., Шиффрин Р.М. Человеческая память: предлагаемая система и процессы управления ею. В: Spence KW, Spence JT, редакторы.Психология обучения и мотивации: достижения в исследованиях и теории. Том. 2. Нью-Йорк: Академик Пресс; 1968. С. 89–195. [Google Scholar]
• Баддели А. Эпизодический буфер: новый компонент рабочей памяти? Тенденции Познан. науч. 2000;4:417–423. [PubMed] [Google Scholar]
• Baddeley AD. Оксфордская серия психологии № 11. Оксфорд: Clarendon Press; 1986. Рабочая память. [Google Scholar]
• Baddeley AD, Hitch G. Рабочая память. В: Bower GH, редактор. Психология обучения и мотивации.Том. 8. Нью-Йорк: Академик Пресс; 1974. С. 47–89. [Google Scholar]
• Baddeley AD, Scott D. Кратковременное забывание при отсутствии упреждающего торможения. QJ Exp. Психол. 1971; 23: 275–283. [Google Scholar]
• Баддели А.Д., Томсон Н., Бьюкенен М. Длина слова и структура кратковременной памяти. J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1975; 14: 575–589. [Google Scholar]
• Baddeley AD, Warrington EK. Амнезия и различие между долговременной и кратковременной памятью. J. Вербальное обучение.Вербальное поведение. 1970; 9: 176–189. [Google Scholar]
• Barrouillet P, Bernardin S, Camos V. Ограничения по времени и совместное использование ресурсов в области рабочей памяти взрослых. Дж. Эксп. Психология: Ген. 2004; 133: 83–100. [PubMed] [Google Scholar]
• Barrouillet P, Bernardin S, Portrat S, Vergauwe E, Camos V. Время и когнитивная нагрузка на рабочую память. Дж. Эксп. Психол. Учиться. Мем. Познан. 2007; 33: 570–585. [PubMed] [Google Scholar]
• Бьорк Р.А., Уиттен В.Б. Чувствительные к новизне процессы поиска в долгосрочном свободном воспоминании.Познан. Психол. 1974; 6: 173–189. [Google Scholar]
• Broadbent DE. Восприятие и общение. Нью-Йорк: Пергамон Пресс; 1958. [Google Scholar]
• Broadbent DE. Магическое число семь через пятнадцать лет. В: Кеннеди А., Уилкс А., редакторы. Исследования долговременной памяти. Оксфорд, Англия: Wiley; 1975. С. 3–18. [Google Scholar]
• Brown GDA, Preece T, Hulme C. Память на основе осциллятора для последовательного порядка. Психол. 2000; 107:127–181. [PubMed] [Google Scholar]
• Бантинг М.Ф., Коуэн Н., Солтс Дж.С.Как работает оперативная память? QJ Exp. Психол. 2006; 59: 1691–1700. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Карлезимо Г.А., Саббадини М., Фадда Л., Кальтаджироне К. Различные компоненты в словарном списке забывают чистых амнезиаков, дегенеративных слабоумных и здоровых субъектов. кора. 1995; 31: 735–745. [PubMed] [Google Scholar]
• Чен З., Коуэн Н. Ограничения фрагментов и длины при немедленном воспроизведении: согласование. Дж. Эксп. Психол. Учиться. Мем. Познан. 2005; 31: 1235–1249. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cocchini G, Logie RH, Della Sala S, MacPherson SE, Baddeley AD.Параллельное выполнение двух задач памяти: свидетельство существования систем рабочей памяти, специфичных для предметной области. Мем. Познан. 2002; 30:1086–1095. [PubMed] [Google Scholar]
• Conlin JA, Gathercole SE, Adams JW. Детская рабочая память: исследование ограничений производительности в сложных задачах. Дж. Эксп. Детская психология. 2005;90:303–317. [PubMed] [Google Scholar]
• Conway ARA, Cowan N, Bunting MF. Новый взгляд на феномен коктейльной вечеринки: важность объема рабочей памяти. Психон. Бык.2001; 8: 331–335. [PubMed] [Google Scholar]
• Conway ARA, Cowan N, Bunting MF, Therriault DJ, Minkoff SRB. Скрытый переменный анализ объема рабочей памяти, объема кратковременной памяти, скорости обработки и общего подвижного интеллекта. Интеллект. 2002; 30: 163–183. [Google Scholar]
• Conway ARA, Kane MJ, Bunting MF, Hambrick DZ, Wilhelm O, Engle RW. Задания на объем рабочей памяти: методический обзор и руководство пользователя. Психон. Бык. 2005; 12:769–786. [PubMed] [Google Scholar]
• Коуэн Н.Развитие концепций хранения памяти, избирательного внимания и их взаимных ограничений в системе обработки информации человека. Психол. Бык. 1988; 104: 163–191. [PubMed] [Google Scholar]
• Коуэн Н. Объем вербальной памяти и время устного воспроизведения. Дж. Мем. Ланг. 1992; 31: 668–684. [Google Scholar]
• Коуэн Н. Оксфордская серия психологии № 26. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1995. Внимание и память: интегрированная структура. [Google Scholar]
• Коуэн Н.Модель встроенных процессов рабочей памяти. В: Мияке А., Шах П., редакторы. Модели рабочей памяти: механизмы активного обслуживания и исполнительного контроля. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета; 1999. С. 62–101. [Google Scholar]
• Коуэн Н. Волшебное число 4 в кратковременной памяти: переосмысление умственной емкости памяти. Поведение наук о мозге. 2001; 24:87–185. [PubMed] [Google Scholar]
• Коуэн Н. Объем оперативной памяти. Хоув, Восточный Суссекс, Великобритания: Psychology Press; 2005.[Google Scholar]
• Коуэн Н., Обюшон А.М. Психон. Бык. Rev. Кратковременная потеря памяти с течением времени без вмешательства ретроактивных стимулов. (в печати) [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Chen Z, Rouder JN. Постоянная способность в непосредственной задаче припоминания серий: логическое продолжение Миллера (1956) Psychol. науч. 2004; 15: 634–640. [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Elliott EM, Saults JS, Morey CC, Mattox S, Hismjatullina A, Conway ARA. О способности внимания: ее оценка и роль в рабочей памяти и когнитивных способностях.Познан. Психол. 2005; 51:42–100. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Коуэн Н., Эллиотт Э.М., Солтс Дж.С., Ньюджент Л.Д., Бомб П., Хисмятуллина А. Переосмысление скоростных теорий когнитивного развития: увеличение скорости припоминания без ущерба для точности. Психол. науч. 2006а; 17:67–73. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Fristoe NM, Elliott EM, Brunner RP, Saults JS. Объем внимания, контроль внимания и интеллект у детей и взрослых. Мем. Познан.2006б; 34:1754–1768. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Morey CC. Как можно исследовать пределы удержания рабочей памяти при выполнении двух задач? Психол. науч. 2007; 18: 686–688. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Naveh-Benjamin M, Kilb A, Saults JS. Развитие зрительной рабочей памяти на протяжении всей жизни: когда привязка признаков затруднена? Дев. Психол. 2006с; 42:1089–1102. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Nugent LD, Elliott EM, Ponomarev I, Saults JS.Роль внимания в развитии кратковременной памяти: возрастные различия вербального объема восприятия. Детский Дев. 1999; 70: 1082–1097. [PubMed] [Google Scholar]
• Cowan N, Saults JS, Nugent LD. Роль абсолютного и относительного количества времени в забывании в непосредственной памяти: случай сравнения высоты тона. Психон. Бык. Ред. 1997а; 4:393–397. [Google Scholar]
• Коуэн Н., Вуд Н.Л., Ньюджент Л.Д., Трейсман М. В краткосрочной вербальной памяти есть два эффекта длины слова: противоположные эффекты длительности и сложности.Психол. науч. 1997b; 8: 290–295. [Google Scholar]
• Craik FIM, Birtwistle J. Упреждающее торможение в свободном воспоминании. Дж. Эксп. Психол. 1971; 91: 120–123. [Google Scholar]
• Crowder RG. Упадок кратковременной памяти. Акта Психол. 1982; 50: 291–323. [PubMed] [Google Scholar]
• Crowder RG. Кратковременная память: где мы находимся? Мем. Познан. 1993; 21: 142–145. [PubMed] [Google Scholar]
• Daneman M, Carpenter PA. Индивидуальные различия в рабочей памяти и чтении. J Вербальное обучение.Вербальное поведение. 1980; 19: 450–466. [Google Scholar]
• Daneman M, Merikle PM. Рабочая память и понимание языка: метаанализ. Психон. Бык. 1996; 3:422–433. [PubMed] [Google Scholar]
• Darwin CJ, Turvey MT, Crowder RG. Слуховой аналог процедуры частичного отчета Сперлинга: свидетельство кратковременного слухового запоминания. Познан. Психол. 1972; 3: 255–267. [Google Scholar]
• Davelaar EJ, Goshen-Gottstein Y, Ashkenazi A, Haarman HJ, Usher M. Новый взгляд на упадок кратковременной памяти: эмпирические и вычислительные исследования эффектов новизны.Психол. 2005; 112:3–42. [PubMed] [Google Scholar]
• Ebbinghaus H. Перевод H.A. Ругер и К. Э. Буссениус. Нью-Йорк: Педагогический колледж Колумбийского университета; 1885–1913. Память: вклад в экспериментальную психологию. (Первоначально на немецком языке, Ueber das gedächtnis: Untersuchen zur Experimentellen Psychologie) [Google Scholar]
• Engle RW. Объем рабочей памяти как исполнительное внимание. Курс. Реж. Психол. науч. 2002; 11:19–23. [Google Scholar]
• Engle RW, Tuholski SW, Laughlin JE, Conway ARA.Рабочая память, кратковременная память и общий подвижный интеллект: латентно-вариативный подход. Дж. Эксп. Психол. Генерал 1999; 128: 309–331. [PubMed] [Google Scholar]
• Ericsson KA, Kintsch W. Долговременная рабочая память. Психол. 1995; 102:211–245. [PubMed] [Google Scholar]
• Friedman NP, Miyake A, Corley RP, Young SE, DeFries JC, Hewitt JK. Не все исполнительные функции связаны с интеллектом. Психол. науч. 2006; 17: 172–179. [PubMed] [Google Scholar]
• Gavens N, Barrouillet P.Задержки удержания, эффективности обработки и ресурсов внимания в развитии охвата рабочей памяти. Дж. Мем. Ланг. 2004; 51: 644–657. [Google Scholar]
• Гланцер М., Куниц А.Р. Два механизма хранения в свободном отзыве. J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1966; 5: 351–360. [Google Scholar]
• Гленберг AM, Суонсон, Северная Каролина. Теория временной различимости эффектов новизны и модальности. Дж. Эксп. Психол. Учиться. Мем. Познан. 1986; 12:3–15. [PubMed] [Google Scholar]
• Gold JM, Fuller RL, Robinson BM, McMahon RP, Braun EL, Luck SJ.Интактный контроль внимания за кодированием рабочей памяти при шизофрении. Дж. Ненормальный. Психол. 2006; 115: 658–673. [PubMed] [Google Scholar]
• Greene RL. Влияние дизайна эксперимента: пример парадигмы Брауна-Петерсона. Может. Дж. Эксп. Психол. 1996; 50: 240–242. [Google Scholar]
• Guttentag RE. Требование умственного усилия к кумулятивной репетиции: исследование развития. Дж. Эксп. Детская психология. 1984; 37: 92–106. [Google Scholar]
• Hebb DO. Организация поведения.Нью-Йорк: Уайли; 1949. [Google Scholar]
• Хоккей Р. Скорость представления в оперативной памяти и прямое манипулирование стратегиями обработки ввода. QJ Exp. Психол. А. 1973; 25: 104–111. [Google Scholar]
• Джеймс В. Принципы психологии. Нью-Йорк: Генри Холт; 1890. [Google Scholar]
• Кейн М.Дж., Блекли М.К., Конвей А.Р., Энгл Р.В. Взгляд контролируемого внимания на объем рабочей памяти. Дж. Эксп. Психол. Ген. 2001; 130:169–183. [PubMed] [Google Scholar]
• Кейн М.Дж., Хэмбрик Д.З., Тухольски С.В., Вильгельм О., Пейн Т.В., Энгл Р.Э.Общая емкость рабочей памяти: латентно-вариативный подход к объему вербальной и зрительно-пространственной памяти и рассуждению. Дж. Эксп. Психол. Ген. 2004; 133:189–217. [PubMed] [Google Scholar]
• Кеппел Г., Андервуд Б.Дж. Упреждающее торможение при кратковременном удержании отдельных элементов. J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1962; 1: 153–161. [Google Scholar]
• Kyllonen PC, Christal RE. Способность к рассуждению — это (немного больше, чем) объем рабочей памяти? Интеллект. 1990; 14: 389–433. [Google Scholar]
• Лепин Р., Барруйе П., Камос В.Что делает объемы рабочей памяти столь предсказуемыми для высокого уровня познания? Психон. Бык. 2005; 12:165–170. [PubMed] [Google Scholar]
• Левандовски С., Дункан М., Браун GDA. Время не вызывает забывания при краткосрочном серийном воспоминании. Психон. Бык. 2004; 11:771–790. [PubMed] [Google Scholar]
• McGeoch JA. Забвение и закон неиспользования. Психол. 1932; 39: 352–370. [Google Scholar]
• Мелтон А.В. Значение кратковременной памяти для общей теории памяти.J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1963; 2: 1–21. [Google Scholar]
• Миллер Г.А. Магическое число семь плюс-минус два: некоторые ограничения нашей способности обрабатывать информацию. Психол. 1956; 63:81–97. [PubMed] [Google Scholar]
• Миллер Г.А. Джордж А. Миллер. В: Линдзи Г., редактор. История психологии в автобиографии. Том. VIII. Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета; 1989. С. 391–418. [Google Scholar]
• Миллер Г.А., Галантер Э., Прибрам К.Х. Планы и структура поведения.Нью-Йорк: Холт, Райнхарт и Уинстон, Инк.; 1960. [Google Scholar]
• Мори К.С., Коуэн Н. Когда визуальная и вербальная память конкурируют: свидетельство междоменных ограничений в рабочей памяти. Психон. Бык. 2004; 11: 296–301. [PubMed] [Google Scholar]
• Мори К.С., Коуэн Н. Когда визуальные и вербальные воспоминания конфликтуют? Важность загрузки и извлечения рабочей памяти. Дж. Эксп. Психол. Учиться. Мем. Познан. 2005; 31: 703–713. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Nairne JS.Запоминание в краткосрочной перспективе: дело против стандартной модели. Анну. Преподобный Психолог. 2002; 53:53–81. [PubMed] [Google Scholar]
• Навех-Бенджамин М., Коуэн Н., Килб А., Чен З. Возрастные различия в немедленном последовательном воспроизведении: формирование и емкость диссоциирующих фрагментов. Мем. Когнит. 2007; 35: 724–737. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Neath I, Surprenant A. Человеческая память. 2-е изд. Белмонт, Калифорния: Уодсворт; 2003. [Google Scholar]
• Nipher FE. О распределении ошибок в числах, записанных по памяти.Транс. акад. науч. Святой Луи. 1878;3:ccx–ccxi. [Google Scholar]
• Peterson LR, Peterson MJ. Кратковременное запоминание отдельных словесных единиц. Дж. Эксп. Психол. 1959; 58: 193–198. [PubMed] [Google Scholar]
• Солтс Дж. С., Коуэн Н. Центральный предел емкости для одновременного хранения зрительных и слуховых массивов в рабочей памяти. Дж. Эксп. Психол. 2007; 136: 663–684. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]
• Sperling G. Информация доступна в кратких визуальных презентациях.Психол. моногр. 1960;74 (Whole No. 498.) [Google Scholar]
• Stoltzfus ER, Hasher L, Zacks RT. Рабочая память и поиск: подход торможения-ресурса. В: Richardson JTE, Engle RW, Hasher L, Logie RH, Stoltzfus ER, Zacks RT, редакторы. Рабочая память и человеческое познание. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета; 1996. С. 66–88. [Google Scholar]
• Talmi D, Grady CL, Goshen-Gottstein Y, Moscovitch M. Нейровизуализация кривой последовательного положения: тест моделей с одним магазином и с двумя магазинами.Психол. науч. 2005; 16: 716–723. [PubMed] [Google Scholar]
• Tulving E, Patkau JE. Одновременное влияние контекстуального ограничения и частоты слов на немедленное запоминание и изучение вербального материала. Может. Дж. Психол. 1962; 16: 83–95. [PubMed] [Google Scholar]
• Turvey MT, Brick P, Osborn J. Упреждающее вмешательство в кратковременную память как функция интервала сохранения предыдущего элемента. QJ Exp. Психол. 1970; 22: 142–147. [Google Scholar]
• Цзэн О.Дж.Л. Положительный эффект недавности в отсроченном свободном отзыве.J. Вербальное обучение. Вербальное поведение. 1973; 12: 436–439. [Google Scholar]
• Ансворт Н., Энгл Р.В. Характер индивидуальных различий в объеме рабочей памяти: активное сохранение в первичной памяти и контролируемый поиск во вторичной памяти. Психол. 2007; 114:104–132. [PubMed] [Google Scholar]
• Vogel EK, McCollough AW, Machizawa MG. Нейронные показатели выявляют индивидуальные различия в управлении доступом к рабочей памяти. Природа. 2005; 438: 500–503. [PubMed] [Google Scholar]
• Vogel EK, Woodman GF, Luck SJ.Динамика консолидации зрительной рабочей памяти. Дж. Эксп. Психол. Гум. Восприятие. Выполнять. 2006; 32:1436–1451. [PubMed] [Google Scholar]
• Waugh NC, Norman DA. Первичная память. Психол. 1965; 72:89–104. [PubMed] [Google Scholar]
• Wickelgren WA. Односледовая теория хрупкости динамики памяти. Мем. Познан. 1974; 2: 775–780. [PubMed] [Google Scholar]

Три типа памяти, важных для обучения: рабочая, кратковременная и долговременная память

• Память может затруднить обучение, но хорошая новость заключается в том, что вы можете работать над улучшением своей памяти.
• Существует три основных типа памяти: рабочая память, кратковременная память и долговременная память.
• Оперативная память и кратковременная память позволяют хранить и использовать временную информацию, а долговременная сохраняет память на всю жизнь.
• Вы можете улучшить свою память (и, следовательно, свои навыки обучения), говоря вслух, записывая заметки и списки и сосредотачиваясь на настоящем моменте.
• Кроме того, вы должны уделять первоочередное внимание тренировке ума и тела: играйте в интеллектуальные игры, ходите в спортзал и хорошо питайтесь, чтобы еще больше улучшить свою память.

Вам когда-нибудь говорили, что у вас плохая память? Или, может быть, вам кажется, что вы все время что-то забываете: Куда я положил ключи? Какое домашнее задание было задано на прошлой неделе? Я выключил горелку сегодня утром? Список можно продолжать и продолжать.

Когда вашей памяти не хватает, обучение может быть довольно трудным процессом. Но, как и в большинстве случаев, вы можете улучшить свою память — для этого потребуется некоторое время и практика.

Есть три типа памяти, которые важны для обучения: рабочая память, кратковременная память и долговременная память.Каждый тип памяти используется для хранения различных типов информации:

1. Рабочая память. Рабочая память (хотя иногда она используется взаимозаменяемо с кратковременной памятью) относится к структурам и процессам для временного хранения и использования информации. Кратковременная память — лишь один из компонентов этого.

2. Кратковременная память: Кратковременная память позволяет одновременно запоминать и обрабатывать фрагменты информации. Это означает, что он позволяет вам прочитать и понять это прямо сейчас!

3.Долгосрочная память: здесь хранятся все ваши воспоминания на всю жизнь. Подумайте: как вы ходите, как вы разговариваете, и ваши заветные воспоминания о нашем дне рождения в прошлом году.