Понятие элиты политической элиты: Теория элит – Курсы – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Типы политических элит | Политология

В зависимости от критерия типологизации можно выделить различные типы элит.

Типология политической элиты
Способ отбора (рекрутирования) элиты	Открытая (антрепренерская) элита; закрытая элита (гильдии)
Род деятельности	Политическая; экономическая; военная; бюрократическая; культурно-информационная
Место в политической системе	Правящая; оппозиционная (контрэлита)
Характер внутриэлитных отношений	Объединенная (с высокой степенью интеграции): а) идеологически объединенная; б) консенсусно объединенная; разъединенная (с низкой степенью инте- грации)
Степень представительности	С высокой степенью представительности; с низкой степенью представительности

Способ отбора

Открытая (антрепренерская) элита характеризуется тем, что при отборе в нее существует небольшое число формальных ограничений доступа в элиту, первостепенная значимость личных качеств человека.

Механизм отбора – выборы, предполагающие конкурентную борьбу. Этот тип элиты обеспечивает высокую степень циркуляции (возможность попасть в элиту представителям разных социальных слоев), приток в элиту людей с новыми идеями. Но при этом существует невысокая степень преемственности в выработке политики.

Закрытая элита (гильдии) характеризуется тем, что при отборе в нее существует большое число формальных требований, предполагается личная преданность руководству, готовность беспрекословно исполнять приказы. Механизм отбора – назначение. Этот тип элиты обеспечивает высокую степень преемственности в выработке политики, уравновешенность решений, низкую степень внутренних конфликтов. Но при этом элита лишается притока в свой состав людей инициативных, что ведет к ее косности, деградации, вырождению. Степень циркуляции низкая.

Ярким примером закрытого типа элиты являлось советское политическое руководство. Вхождение в его состав осуществлялось на основе таких формальных требований, как партийность, стаж работы, социальное происхождение, возраст, личная преданность и политическая лояльность. При этом второстепенное значение имели профессиональные качества человека.

Род деятельности

Политическая элита осуществляет руководство в сфере разработки и реализации политических решений. Представлена политическими лидерами, главами влиятельных политических партий, движений.

Экономическая элита включает крупных собственников, банкиров, глав промышленно-финансовых групп, владельцев крупных капиталов. Осуществляет руководство экономической сферой жизни общества. В реальной жизни зачастую трудно четко провести грань между группами политической и экономической элиты.

Военная элита представлена высшим генералитетом страны, она осуществляет профессиональное руководство сферой обороны.

Бюрократическая элита представлена высшим слоем государственных служащих. Осуществляет руководство организацией выполнения в масштабах страны принятых политических решений.

Культурно-информационная элита представлена крупными деятелями науки, культуры, видными журналистами, видными иерархами церкви, т.е. теми, кто формирует общественное мнение. Главная функция этой группы – формирование благоприятного для элиты общественного мнения, идеологическое обоснование факта господства данной элиты и принимаемых ею решений.

Место в политической системе

Правящая элита – те группы и политики, которые реально принимают важные решения (или оказывают влияние на их принятие).

Оппозиционная элита (контрэлита) – те группы и политики, которые стремятся занять позиции правящей элиты, сменить ее у власти при поддержке большинства неэлитных групп.

Характер внутриэлитных отношений

Объединенная элита обладает высокой степенью интеграции, в достаточной степени сплочена. В ней существует низкая степень межгрупповой конкуренции, конфликты не носят непримиримого характера.

При этом идеологически объединенные элиты формируют единую (и единственную) идеологию, нетерпимы к инакомыслию в своих рядах. Консенсусно объединенные элиты вырабатывают согласие по основным ценностям, целям и методам проводимой политики, по правилам политической конкуренции. В США и Германии соответственно 2/3 и ¾ высших чиновников регулярно вступают в деловые и личные контакты между собой и с членами представительной власти, что является проявлением довольно высокой степени объединенности элиты.

Разъединенная элита

обладает низкой степенью интеграции. В ней существует острая борьба между различными группировками за овладение стратегическими позициями, за сферы контроля и распределения ресурсов. Характерна высокая степень конкуренции, использование недозволенных методов борьбы вплоть до грубой компрометации соперников. В Англии и Голландии соответственно лишь 16 и 5% высших чиновников регулярно контактируют как между собой, так и с представителями законодательной власти, что является проявлением низкой степени объединенности элиты.

Степень представительности

Элиты с высокой степенью представительности

могут выражать интересы многих сегментов общества. Элиты с низкой степенью представительности выражают, как правило, интересы ограниченного числа сегментов общества. С помощью типологии можно более четко представить себе специфику какой-либо конкретной элиты, процессы ее трансформации.

Изучение современной политической элиты любого общества для более глубокого понимания ее специфики должно опираться и на исторический опыт. Так, для более полного познания особенностей современной российской правящей элиты целесообразно обратиться к изучению политического прошлого страны. В дореволюционной России процесс формирования элиты и контрэлиты протекал в условиях отсутствия демократических свобод в обществе. Официальная политическая элита целиком состояла из чиновников, а в формировании ее структуры важную роль играл сословный принцип. Контрэлита же формировалась путем создания нелегальных партий.

Их социальную базу составляли различные слои интеллигенции. После революции 1917 г. основу элиты составляла «пролетарская» бюрократия, в годы советской власти элита формировалась по бессословно-номенкла-турному принципу.

Похожие статьи

Урок 31. политическая элита и политическое лидерство — Обществознание — 11 класс

Обществознание, 11 класс

Урок 31. Политическая элита и политическое лидерство

Перечень вопросов, рассматриваемых

на уроке:

1. Политическая элита.
2. Политическое лидерство. Типология политического лидерства.

Тезаурус:

Политическая элита — это относительно немногочисленная социальная группа, сосредоточившая в своих руках значительный объём политической власти.

Политическое лидерство – это способность определенного лица определённым образом влиять на все общество, группу, организацию.

Политический лидер – это ведущий субъект политического процесса, осуществляющий функции объединения и сплочения социальных сил, задающий направление деятельности государственных и общественных институтов, определяющий особенности направления политического курса в стране.

Основная и дополнительная литература по теме урока:

1. Обществознание. 11 класс: учеб. для общеобразоват. организаций : базовый уровень /[Л. Н. Боголюбов, Н. И. Городецкая, Л. Ф. Иванова и др.]; под ред. Л. Н. Боголюбова [и др.]. — М.: Просвещение, 2017.— С. 272— 281.

2.Обществознание. Школьный словарь. 10—11 классы: учеб. пособие для общеобразоват. организаций / под ред. Л. Н. Боголюбова, Ю. И. Аверьянова. — М.: Просвещение, 2018 г.

1. Обществознание. 11 класс: учеб. для общеобразоват. организаций : профильный уровень /[Л. Н. Боголюбов, Лазебникова А.Ю. и др.]; под ред. Л. Н. Боголюбова [и др.]. — М.: Просвещение, 2017.— С. 242— 253.

Открытые электронные ресурсы:

http://fcior.edu.ru/metadata/15309/politologiya-politicheskaya-ideologiya-tipologiya-i-sistemy-rekrutirovaniya-elit-iu-dlya-uglublennogo-izucheniya-predmeta.html

Теоретический материал для самостоятельного изучения

Мы уже знаем, что одним из важнейших субъектов политической деятельности являются политические элиты. Политическая элита— это относительно немногочисленная социальная группа, сосредоточившая в своих руках значительный объём политической власти. К политической элите общества можно отнести главу государства, лиц, занимающих высокое положение в законодательной, исполнительной и судебной ветвях власти (премьер-министра, спикера парламента, лидеров политических партий, фракций в парламенте и других). В зависимости от места в политической системе и объёма властных полномочий выделяют правящую элиту и неправящую (или контрэлиту). К правящей относятся лица, участвующие в управлении государством. К контрэлите, соответственно, те, кто обладая необходимыми для элиты качествами, не имеет доступа к управлению. Какие же задачи решает политическая элита, или по другому, какие функции она осуществляет:

1. анализ интересов различных социальных групп;
2. выдвижение политических идей и выработка политической идеологии; определение целей и направлений развития общества и государства;
3. создание механизма реализации политических идей;
4. формирование кадрового аппарата органов управления и институтов политической системы;
5. выдвижение политических лидеров.

Как же формируется или рекрутируется элита? Как происходит отбор новых лиц в нее? В политологии различают закрытую и открытую систему отбора. При закрытой системе, характерной для недемократических государств, отбор осуществляется высшими руководителями. Элита не может пополняться талантливыми людьми из народа. При открытой системе отбора элита пополняется в результате выборов в различные органы власти, есть возможность продвижения на них выходцев из любых социальных слоев.

Каналы рекрутирования элиты в демократическом обществе

• Государственная служба
• Общественная деятельность
• Система образования и культуры
• Экономическая деятельность

Механизм реализации политической власти не может действовать без главного действующего лица — политического лидера, который занимает центральное место во властных отношениях.

Лидер есть в любой группе. Никакая деятельность, в которой участвует много людей, невозможна без руководства. То есть лидер воздействует на поведение людей. Но политическое лидерство – это не любое влияние. Политическое лидерство – это способность определенного лица определенным образом влиять на все общество, группу, организацию. Политический лидер – это ведущий субъект политического процесса, осуществляющий функции объединения и сплочения социальных сил, задающий направление деятельности государственных и общественных институтов, определяющий особенности направления политического курса в стране.

Какие же ролевые функции осуществляет политический лидер?

1. Учет запросов различных групп в обществе;

2. определение политических целей и средств их достижения;

3. мобилизация масс на достижение политических целей;

4. Интеграция (сплочение) обществ, поддержка законности и общественного порядка;

5. осуществление связи с другими группами, организациями.

Выполнять подобные функции способен далеко не каждый политик. Какими же качествами должен обладать политический лидер? Он должен обладать высокими нравственными качествами: быть честным, смелым, решительным; иметь острый ум и твердую волю, заботиться об общественном благе. Ему должна быть присуща способность улавливать тенденции развития общества, безошибочно выбирать оптимальный вариант из предлагаемых ему советниками. Необходимы управленческие способности, политическая мудрость, гибкость, умение вести за собой людей.

Политология выделяет различные типы лидерства:

1. По масштабам лидерства:

-общенациональный

-региональный

-местный;

2. по стилю лидерства:

— демократический (лидер учитывает мнение подчиненных, открыт для критики)

— авторитарный (лидер не допускает критики, инакомыслия; использует воздействие на людей, основанное на угрозе применения силы. )

3. по степени легитимации:

— традиционное

-легальное или рационально-легальное

— харизматическое.

Легитимность власти означает признание народом законности политической власти, готовность ей подчиняться. Последнюю типологию предложил немецкий ученый Макс Вебер. Традиционное лидерство, по его мнению, основано на сложившихся традициях, например на вере в незыблемость наследования власти . Это может быть власть вождя, монарха.

Рационально-легальное лидерство означает лидерство на основе закона, то есть лидер получает власть на основе законных процедур – выборов.

Следующий тип – харизматическое лидерство. Народ признает такого лидера в силу того, что верит в его исключительные, сверхъестественные качества. Такой тип лидеров чаще всего появляется в кризисные моменты истории: во время революций, войн, крупных социальных реформ.

Классификация типов политических лидеров (на основе имиджа, автор М.Херманн)

• Лидер-знаменосец (определяет характер происходящего)
• Лидер-служитель (действует от имени своих приверженцев)
• Лидер-торговец (обладает способностью убеждать)

Примеры и разбор решения заданий:

1. Прочитайте текст и вставьте пропущенные элементы из предлагаемого списка.

Политический лидер анализирует обстановку, верно оценивает состояние ________. На основе анализа обстановки он формулирует ____, определяет ________ их достижения. Политический лидер заботится о ________ своей организации, сплочении своих сторонников.

Слова (словосочетания) в списке даны в именительном падеже. Каждое слово (словосочетание) может быть использовано только один раз.

Варианты ответов: общество; мотив; цель; экономика; средство; достаток; единство.

Правильный вариант: общество; цель; средство; единство.

2. Ответьте на вопросы:

1. Как называется лидерство на основе закона?
2. Как в политологии называется признание народом законности политической власти, готовность ей подчиняться?
3. Как называется стиль руководства, при котором лидер опирается на активность подчиненных, учитывает их мнение?

Правильные варианты:

1.легальное;

2. легитимность;

3. демократический.

Политическая элита. Функции и признаки политической элиты

Политическая элита — это группа людей, которая концентрирует в своих руках политическую власть. Она занимает руководящие позиции во властных структурах, управляя обществом.

В состав политической элиты входят люди, обладающие властью в государственных и партийных институтах общества. Политическая элита участвует в принятии важнейших решений.

Понятие политическая элита первым предложил итальянский социолог Гаэтано Моска в конце XIX века.

«Существуют два класса людей: правящих и управляемых, — писал Моска. — Первый выполняет все политические функции, монополизирует власть и пользуется всеми преимуществами, которые она предоставляет. Второй же класс, более многочисленный, более или менее законно управляется и руководится первым классом… получая от него, по крайней мере номинально, необходимые средства существования».

Кто входит в политическую элиту

Политическая элита — это не только главы законодательной, исполнительной и судебной власти, но и те, кто напрямую обеспечивает функционирование власти: министры, парламентарии, другие высокопоставленные чиновники, лидеры крупных партий и общественных движений.

По объему властных полномочий выделяют высшую элиту (лидеров государства), среднюю элиту (региональную) и административную элиту (высокопоставленных госслужащих).

По происхождению и источникам влияния в различных обществах выделяют элиту крови — аристократию; элиту богатства — плутократию; элиту знаний и кoмпeтeнтности — мeритoкратию.

Признаки политической элиты

Небольшая, достаточно самостоятельная социальная группа.

Обладает высоким социальным статусом.

Концентрирует значительный объем государственной и информационной власти.

Непосредственно участвуют в осуществлении власти.

Обладает организаторскими способностями.

Функции политической элиты

Политическая элита в обществе выполняет три основные функции:

Стратегическая. Определение политической программы, выработка новых идей, законов и т.п.

Организаторская. Осуществление выработанного курса на практике: назначение кадров, создание и коррекция политических институтов, выдвижение политических лидеров.

Интегративная. Укрепление стабильности и единства общества.

Критерии эффективности политической элиты

Деятельность политической элиты можно оценить как успешную или неуспешную по ряду показателей:

Уровень благосостояния народа.

Политическая стабильность.

Национальная безопасность.

Оптимальное соотношение между гражданским обществом и государством.

Высокая оценка качеств элиты в обществе.

Почему появляется политическая элита

Политическая элита существует везде, где есть государство, отмечали еще античные философы. Ее появление связано с тем, что:

Разделение труда требует специализироваться в управлении.

Необходимо профессиональное управление обществом.

Люди наделены неодинаковыми способностями и желанием участвовать в политической жизни. Широкие массы обычно политически пассивны.

Управленческая деятельность дает широкие возможности для получения социальных привилегий, личной выгоды.

Правящая элита и контрэлита

Элита бывает правящей и оппозиционной — контрэлитой, указывал итальянский социолог Вильфредо Парето, один из создателей теории элит.

Правящие элиты являются закрытыми, поэтому со временем они приходят к упадку. В то же время представители неэлитарных слоев общества способны выдвинуть им достойную замену. В результате происходит революция — смена элит, когда на место правящей элиты приходит контрэлита.

История — это «кладбище аристократии», констатировал Парето, говоря о постоянном круговороте элит.

Открытая и закрытая элита. Элита в демократическом обществе

По способам обновления политической системы выделяют открытую, демократическую элиту и закрытую — автократическую (идея принадлежит философам Раймону Арону и Карлу Попперу).

При демократическом режиме доступ для вхождения в элиту в равной степени открыт для представителей любых групп. При авторитаризме доступ в элиту ограничен.

Особенности элиты в недемократическом обществе:

Закрытая система отбора.

Сплоченность и закнутость, преследование эгоистических интересов.

Четка граница между элитой и массой. Взаимоотношения с обществом строятся на силе и подчинении.

Важные посты занимают по назначению сверху.

Задачи недемократической элиты — сохранение собственного господства, доступа к экономическим благам. Все остальное подчинено задаче сохранения власти.

Особенности элиты в демократическом обществе:

Открытая система отбора на основе четко прописанных правил.

Невысокая сплоченность. Существует несколько политических элит, конкурирующих за власть.

Граница между элитой и массой размыта. Отношения с обществом строятся на основе представительства.

Основной механизм формирования элиты — выборы.

Элита руководствуется прежде всего общественными интересами, даже принимая непопулярные меры.

Проблемы политической элиты

Деловые качества политической элиты не обязательно сочетаются с прочими достоинствами, в том числе с моральными. Из-за этого реальные и декларируемые цели и ценности политической элиты могут существенно различаться. Например, провозглашая целью народное благо, элита может ставить своей реальной задачей личное обогащение и сохранение власти любой ценой.

Политическая элита может быть сплоченной, а может быть разобщенной, указывает американский социолог Сэмюэль Элдерсфельд. Для интегрированной элиты характерны низкий уровень конфликтности и конкурентности. Для дезинтегрированной элиты — борьба между различными группировками за распределение власти.

Гарантии против деградации элиты

Чтобы не допустить закрытости и деградации политической элиты, необходимы следующие вещи:

Политический плюрализм, конкуренция политических элит.

Свобода слова, отсутствие монополии на СМИ.

Открытость элит для социальной мобильности — в том числе ограничение сроков пребывания у власти.

Разделение властей — независимость законодательной, исполнительной и судебной власти.

Правовое государство — строгое соблюдение законности и демократических процедур.

Концепция, направления и роль в социальных изменениях

Политическая элита: концепция, ориентиры и роль в социальных изменениях!

Концепция политической элиты:

Кто элита? Элита – самая влиятельная и престижная прослойка в обществе. «Элита» — это те люди, которые признаны выдающимися лидерами в данной области. Таким образом, есть политическая, религиозная, научная, деловая и художественная элиты. Парето, Моска, Райт Миллс, Лассуэлл, Мангейм, Боттомор и др., дали разные определения. Парри Гериант (1969) определил элиту как «небольшое меньшинство, которое играет исключительно влиятельную роль в делах общества в определенных областях».

Банк

(1966) охарактеризовал элиту как «лиц, принимающих решения, чья власть не подлежит контролю со стороны какого-либо другого органа в обществе». Надель (1956) утверждает, что элита — это «те, кто имеет влияние на судьбу общества благодаря своему превосходству».

Члены элитной группы имеют большое влияние на формирование ценностей и взглядов своего сегмента общества.Райт Миллс (1956) описал их как «тех, кто принимает решения, имеющие серьезные последствия, кто способен реализовать свою волю, даже если другие сопротивляются, и у кого есть все, что можно иметь — деньги, власть и престиж».

Я описываю элиту как «доминирующую группу, обладающую самобытностью и исключительностью».

Во-вторых, этот термин не применяется к какому-либо одному лицу, а относится к множеству, совокупности лиц, какой бы малой она ни была.

В-третьих, эта идентифицируемая общность обладает определенными атрибутами и навыками, которые придают ей не только определенное превосходство, но и способность принимать решения и влиять на других.

Наконец, элита — относительное понятие. Группа идентифицируется как элитная группа в определенной области, в которой она является «упражнением во власти», «влиятельным» или обладает «превосходством», но в других группах эта элита может рассматриваться как «обычные» члены.

Исходя из этого, термин «политическая элита» может быть определен как «группа высокопоставленных лиц, принимающих решения в политической культуре или конкретной политической структуре, которая монополизирует политическую власть, влияет на основную политическую политику и занимает все важные посты политического руководства».

Если бы мы использовали этот термин, мы могли бы сказать, что политическая элита включает в себя:

(a) Кто избирается/назначается в центральные законодательные органы и законодательные органы штатов,

(b) Кто занимает важные посты в политических партиях национального или государственного уровня,

(c) Лица, не занимающие никаких официальных должностей ни в правительстве, ни в политических партиях, но все же считающиеся лицами, пользующимися большим политическим авторитетом и властью, поскольку они контролируют лиц, осуществляющих власть (т.г., Ганди, Джая Пракаш Нараян).

Райт Миллс (1956) использовал термин «властная элита» для обозначения политической элиты, монополизирующей власть и управляющей страной. Парето (1935) называл их «правящей элитой», Маркс называл их «правящим классом», Рисман — «группой вето», а Флойд Хантер — «высшими лидерами». Я использовал для них термин «олигархическая элита» в своей собственной эмпирической работе о политической элите в Бихаре. Я описываю «олигархическую элиту» как тех, кто контролирует функциональные группировки внутри структуры с минимальными консультациями с «нижестоящей элитой».

Вербовка и изменение характера элиты в Индии после обретения независимости:

Используя вышеупомянутое определение политической элиты, мы теперь рассмотрим набор и изменение характера элиты, действующей в политическом поле в Индии после обретения независимости.

Это изменение можно проанализировать, разделив политическую элиту на пять фаз:

(i) Сразу после периода независимости (т. е. с 1947 г. по апрель 1952 г.), когда уже не было борьбы между народом и правительством и когда интересы народа и правящей элиты были едины и неделимы (i .э., переустройство общества), последние были больше озабочены проблемами восстановления правопорядка после разделов, расселения беженцев, поддержания межобщинного мира, спорами о перераспределении территорий между различными государствами.

(ii) Фаза консолидации (т. е. с апреля 1952 г. по март 1962 г. или депутаты, члены MLA и партийные должностные лица, избранные на выборах в апреле 1952 г. и в апреле 1957 г.), на котором политическая элита работала над экономическим подъемом и социальным развитием посредством Пяти- Годовые планы.

(iii) Фаза хаоса (т. е. с апреля 1962 г. по март 1971 г. или отдельные лица, избранные на выборах в апреле 1962 г. и марте 1967 г.), когда в нескольких штатах к власти пришли неконгрессивные и коалиционные правительства, влияющие на межгосударственные отношения и отношения между штатами и центрами. .

(iv) Авторитарный этап (т. е. с марта 1971 г. по ноябрь 1989 г. или выборы отдельных лиц, избранных в марте 1971 г., марте 1977 г., январе 1980 г., декабре 1984 г. и ноябре 1989 г.), в ходе которых одно лицо катапультировалось на должность высшего национального лидера, сначала Индира Ганди на 16 лет (исключая период с марта 1977 г. по январь 1980 г.), а затем Раджив Ганди на пять лет и власть — уверовала в культ личности, в котором были централизованы все планы изменения и развития общества.

(v) Многопартийная фаза (т. е. с декабря 1989 г. по апрель 1999 г.), когда, за исключением пятилетнего периода правления Нарасимхи Рао, в оставшийся период несколько политических партий объединились, чтобы управлять страной на основе общей программы. (служение В.П. Сингха в течение 11 месяцев — с декабря 1989 г. по ноябрь 1990 г.), служение Чандра Шекхара в течение примерно восьми месяцев — с ноября 1990 г. по июнь 1991 г.), служение Атал Бихари Ваджпаи в течение 13 дней — с мая 1996 г. по май 1996 г.), PV Министерство Нарасимха Рао в течение пяти лет Куне с 1991 по 1996 год), правительство Объединенного фронта Деве Гауда (с июня 1996 года по апрель 1997 года) в течение 11 месяцев и И.К. Гуджрал (с апреля 1997 г. по март 1998 г.) на один год и возглавляемое БДП правительство А.Б. Ваджпаи (март 1998 г. — апрель 1999 г.). Кто был элитой на первом этапе?

Эта элита состояла из тех, кто имел стабильный экономический фон (хотя политика не была их профессией для заработка на жизнь), был высокообразованным, в основном принадлежал к высшим кастам и был привержен общественным интересам. Их общественно-политическая идеология основывалась на национализме, либерализме и религиозно-культурных реформах.

Это первое поколение власть имущих в свободной Индии заработало свою репутацию за мужество, дальновидность и действие и приобрело свою харизму до того, как они вступили в должность в качестве наследников политической власти, и заработали ее еще больше, работая в офисе. Элита на втором (консолидированном) этапе, особенно те, кто был избран на выборах 1952 г., некоторые из которых интересовались политикой лишь частично.

Требовали награды в виде политического поста за участие в общенациональной борьбе за независимость.Эта элита вначале вызывала определенное неравновесие в своих партийных структурах, но их давление с целью активного участия в политике было настолько сдержанным, что вскоре они были интегрированы в свои партийные системы.

Затем последовали выборы 1957 года, когда давно установившееся господство так называемых политических страдальцев было сломлено, и политическая власть была передана в руки новой породы элиты, которая была либо мелкими землевладельцами, либо торговцами, бизнесменами, профессионалами, мелкими промышленниками или социальные работники. Эта элита не была так сильно политизирована, как их старшие коллеги. Они думали, что, поскольку они могут доверять добросовестности старых профессиональных политиков, им не нужно так непосредственно заниматься политикой.

С течением времени на выборах 1962 г. появилась еще более новая элита, расположенная ниже по социальной лестнице, представляющая средние и низшие касты, представителей среднего класса, мелких фермеров, промышленных рабочих или даже малоизвестные религиозные и социальные секты, и это лишь некоторые из них, стремящиеся участие в процессах принятия политических решений.

Хотя эта элита стремилась играть более важную роль в формировании политики, старшая элита все еще сохраняла свое влияние. Таким образом, была терпимость со стороны новой элиты и приспособление со стороны старой элиты. И старая, и новая элита пересмотрели свои ценности, чтобы соответствовать ситуации и установить новые отношения.

Этот тип взаимодействия между старой и новой элитой подразумевает растворение группы элиты теории чистой силы или то, что положение старой элиты зависело от какой-то сделки. Таким образом, можно сказать, что изменения в структуре элиты до 1967 года были медленными и «мирными», не связанными с каким-либо «конфликтом» в марксистской терминологии.

На выборах 1967, 1971, 1977, 1980, 1984, 1989, 1991, 1996 и 1998 годов сформировалась элита, среди которой оказалось, что для многих политика является основным источником средств к существованию. Они больше верили в использование уз родства, касты и языка, чтобы сгладить путь по коридорам власти.

Они были слепы к практичности планов и верили в стремление к сотрудничеству с массами, придумывая привлекательные лозунги и говоря полуправду.Они выдавали себя за демократов; даже их лозунги были демократичны, но их действия противоречили их высказываниям. Демократия как образ жизни была чужда их природе и воспитанию. Идеологически в фазах 1967-1971, 1971-1989 и 1989-1999 годов функционировали четыре типа элиты: традиционалисты, рационалисты, умеренные и синтетики.

Второй и третий типы имели две подвариации:

(а) Те, кто отражал светскую, но корыстную национальную идеологию, и

(b) Те, кто исповедовал неосекулярную и корыстную местническую идеологию.

Поскольку эти элиты с разными идеологиями функционировали внутри партии, различия в их идеологиях привели к сегментации партии, что повлияло на функционирование как партии, так и ее элиты на разных уровнях.

Новая политическая элита, пришедшая к власти сначала на выборах в декабре 1989 г., а затем на выборах в мае 1996 г. и марте 1998 г., получила общественное голосование не из-за своих рационалистических либеральных идеологий или потому, что их радикализм высоко ценился, а потому, что люди хотели свергнуть правительство. дня доминировала одна политическая партия в течение примерно четырех десятилетий, а также слабое политическое правительство Объединенного фронта, основанное на фракциях.Даже возглавляемое БДП правительство А.Б. Ваджпаи, пришедший к власти в марте 1998 г., оказался нестабильным из-за постоянных угроз со стороны 3-4 составляющих его партий.

Используя это описание для сравнения «новой» элиты со «старой» элитой и для определения нынешней структуры политической элиты, мы могли бы сказать, что «интеллектуальные убежденные политики» первой фазы были заменены «посредственными, безответственными, партийными». элита на следующих этапах.

Политическая элита последнего десятилетия характеризуется не только множественностью структурного фона, но и идеологически проявляется разнообразными оттенками.Их политическая принадлежность определяется скорее их партикуляристской лояльностью, чем приверженностью идеологии.

Старая элита обладала властью самостоятельно, т. е. самостоятельно, как интеллигенция, тогда как современная элита не способна осуществлять самостоятельную политическую власть. За исключением нескольких элитных активистов, большая часть нынешней элиты не верит в борьбу против статус-кво. Таким образом, задача социальной инженерии становится гораздо более сложной для тех немногих активистов революционной элиты, которые действительно привержены модернизации и верят в экономический радикализм, политическую демократизацию и социальный рост.

Говоря об изменении элитарного состава в Индии, Йогендра Сингх утверждал: «До обретения независимости среди политической элиты существовала высокая степень культурной и статусной однородности. Все они происходили из высших каст и имели английское образование, принадлежавшее к городскому среднему классу. Высшая группа познакомилась с иностранной культурой и получила там образование; следовательно, их представление о себе с точки зрения ожидаемых ролей также было скорее универсальным, чем специалистом. После обретения независимости эта модель состава элиты значительно изменилась.

Ссылаясь на тенденции изменений в нынешнем политическом руководстве, Йогендра Сингх держит:

(i) Растет влияние сельских политических лидеров;

(ii) несколько уменьшилось влияние руководителей различных профессий;

(iii) Значительно увеличилось число лиц, принадлежащих к среднему классу;

(iv) Региональные и ориентированные на интересы цели лучше формулируются в политических культурных идеологиях; и

(v) Существует небольшое нарушение исключительности высших каст по отношению к элитному положению.И то, что сказал Йогендра Сингх 25 лет назад, верно и сегодня.

Типология политической элиты:

Мы можем сравнить старую и нынешнюю элиту, разработав типологию элиты, обращаясь к их ценностям и идеологиям и их различной ориентации по отношению к обществу в целом, т. е. их «общественным» или «коллективным» интересам и их «частным» интересам. или «индивидуальный» интерес, рассматривая общественный интерес как необходимое условие стремления к модернизации.Обозначая общественный интерес через «P», а личный интерес через «S», мы получаем четыре типа элиты: (i) P-, S- (ii) P-, S+ (iii) P-+-, S- и (iv) ) Р-+-,S-+-. Мы можем назвать эти четыре типа элиты индифферентной, манипулятивной, прогрессивной и рационалистической соответственно. В этой классификации, хотя и прогрессивная, и рационалистическая элита работают в общественных интересах, первые считают, что ход прогресса движется автоматически, независимо от вмешательства людей и не подлежит человеческому контролю, в то время как вторые считают, что прогресс опирается на сознательные действия. контроль.

Применяя эту классификацию, можно сказать, что нынешняя элита более индифферентна (P-,S-) и манипулятивна (P-,S+) по сравнению с прогрессивной (P+,S-) и рационалистической (P+,S+) элита прошлого. Мы могли бы также утверждать, что нынешняя элита является «иррациональной спецификой» по сравнению с «рациональными универсалистами» прошлого.

Тираж политической элиты:

Вербовку и изменение характера элиты в Индии на разных этапах (после обретения политической независимости) можно также обсудить в терминах теории циркуляции элиты Парето.Если теория «циркуляции элиты» относится к процессу движения, в котором индивиды циркулируют между элитой и неэлитой, я бы заявил, основываясь на своем собственном исследовании политической элиты, что эта теория не имеет силы. в контексте индийского общества.

В Индии «управляющая» элита на более высокой политической культурной базе (скажем, на национальном уровне) рекрутируется не из «неуправляющей» элиты того же уровня, а из правящей элиты, функционирующей как более низкая политическая культурная база (скажем, на государственном уровне). , районный или квартальный уровни).

Эти представители элиты более низкого политического уровня занимают важные посты в законодательных собраниях штатов или политических партиях штатов и т. д., прежде чем занять должности на более высоком политическом уровне. Как только эта элита поднимается с уровня штата или округа, она никогда не возвращается на прежний уровень, а продолжает функционировать на более высоком политическом уровне до тех пор, пока остается активной в политике.

Это, однако, не означает, что они перестают интересоваться политикой на той ступени, с которой они поднялись в иерархии.Значит, нет циркуляции, а только восходящее движение элиты. Однако, если теория Парето относится к процессу, в котором один член элитной группы заменяется другим внутри группы правящей элиты, мы можем признать, что его теория действительно объясняет политический феномен «движения элиты» в контексте наше общество также. Боттомор утверждает, что в работах Парето можно найти обе концепции, хотя преобладает первая.

Мое исследование (политической элиты) выявило два типа движений (не тиражей):

(i) Движение от низших к высшим слоям правящей элиты как функционирующей на макроуровне, так и

(ii) Переход от подкатегории, функционирующей на микроструктурном уровне, к подкатегории, функционирующей на макроструктурном уровне.

В первом я обнаружил циркуляцию между «олигархической» (доминирующей) и «подчиненной» (доминируемой) элитой, а также между «радикальными» активистами и «пассивными» активистами. Активисты, функционирующие на микроуровне, в конечном итоге пополнили ряды активистов макроуровня, в результате чего часть активистов, уже функционирующих на этом уровне, была лишена монополии на власть.

Эта элитная мобильность может быть объяснена с точки зрения:

(i) Возникновение новых политических интересов; и

(ii) Подъем новой элиты с более манипулятивными качествами.

Таким образом, для нас в социальном подъеме или социальном нисхождении элиты важны как индивидуальные, так и структурные факторы. Шумпетер также считал, что в циркуляции элиты важны как индивидуальные качества, так и социальные факторы.

Марксистский подход, в основе своей неэлитаристский, рассматривает отношения между элитой (привилегированный класс, распоряжающийся властью и богатством) и неэлитой (классы, не обладающие ни тем, ни другим) как основанные на конфликте, в котором усилия делается для того, чтобы свергнуть «властную элиту», чтобы занять ее положение.Мое исследование показало, что процесс свержения элиты у власти и прихода к власти не всегда основан на конфликте, но также включает в себя манипуляцию, терпимость, приспособление, компромисс и сделку.

Таким образом, можно утверждать, что мы не можем опираться ни на теорию Парето о «циркуляции элиты», ни на теорию Карла Маркса о «классовой борьбе», чтобы понять меняющийся характер политической элиты в Индии. Мы должны использовать другой подход для анализа набора и изменения структуры элиты в Индии.

Политическая элита, социальные изменения и модернизация:

Обратимся теперь к роли политической элиты в модернизации общества.

Для анализа этой проблемы мы можем разделить элиту на две группы (по модели Дэвида Аптера):

(i) элита «Система развития» и

(ii) «Система обслуживания» элита.

Первые стремятся перестроить общество, пытаясь мобилизовать и использовать имеющиеся ресурсы и политическую энергию.Их атака на экономическую отсталость с целью достижения материального прогресса осуществляется посредством изменения институтов и отношений. Политическая партия или правительственный аппарат служат для них центральным инструментом модернизации.

Они создают новые институты или меняют старые институты, чтобы устранить препятствия для экономического и социального роста. Можно сказать, что элита «системы развития» характеризуется приверженностью экономическому и социальному прогрессу, идеологической приверженностью и постоянной политикой.

Элита «обслуживающей системы», напротив, — это те, кто уделяет первостепенное внимание поддержанию и сохранению существующей политической системы, а не защите экономических и социальных изменений. Они верят в компромисс между конкурирующими политическими группами и группами интересов. Элита этой системы характеризуется множественной лояльностью, тактической гибкостью, принятием компромиссов и идеологической расплывчатостью.

Таким образом, властная элита в системе обслуживания имеет гораздо более ограниченную сферу действия, и на их политику развития действует более широкий спектр ограничений.Заимствуя формулу Аптера, мы могли бы сказать, что элита «системы развития» борется с обществом, а элита «системы обслуживания» является пленником общества.

Нынешняя политическая элита в Индии, у которой есть более корыстные интересы для достижения, принадлежит больше к «системе обслуживания», чем к «системе развития», в результате чего они не смогли реконструировать национальную социальную и экономическую структуру или разработать и внедрить радикальные экономические меры. политику и социальные программы. В ленинском варианте марксизма им не удалось превратить массы из автоматически отделившихся зачаточных индивидуумов в сознательных и дисциплинированных агентов тотальных социальных изменений.

Мы в этой стране могли бы понять это лучше, если бы мы могли сначала узнать цели, которые мы поставили перед собой в экономической, социальной и политической областях после обретения независимости, а затем узнать, в какой степени наша политическая элита пыталась достичь этих целей и идеалов.

Наши цели в экономической сфере:

Передовые технологии, обильное экономическое производство, свободная торговля за счет сдерживания промышленной монополии и поощрения конкурентоспособности, свобода занятий, справедливое распределение и ликвидация бедности и нищеты; в политической сфере наши цели: демократия, децентрализация власти, свободное общественное мнение и свободные выборы; в социальной сфере наши цели: равенство, мобильность, секуляризм, индивидуализм, разрыв с традиционными обычаями и ритуалами и достижение социального статуса через индивидуальные возможности, а не через рождение.Но достигли ли мы этих целей?

Нельзя утверждать, что только политическая элита определяет характер и процесс развития и модернизации любого общества. Есть много факторов, таких как структурный характер различных институтов в обществе, компетентность массы населения, политическая стабильность, культурное наследие, политическая модель и т. д., которые влияют на процветание нации или ее развитие.

Тем не менее, политическая элита, будучи планировщиками и лицами, принимающими решения, играет весьма существенную роль в развитии страны.Никто не будет отрицать, что мы добились прогресса в различных областях. Можно даже признать, что большая часть нашего развития обусловлена ​​усилиями «активистской» элиты, которая существовала в последние несколько десятилетий. Но это также факт, что если наша страна пока достигла лишь половины пути, то это потому, что наша политическая элита оказалась барьером в процессе модернизации нашего общества по нескольким направлениям. Их дискриминационное отношение, слепое следование традициям, безразличие к развитию, их корыстные интересы, политическое соперничество, фракционность и коррупция отрицательно сказались на техно-социальных изменениях, происходящих в нашем обществе.

Может ли средний индиец быть бенефициаром программ и политик, которые мотивированы монопольным доминированием и мощным давлением потребительских расходов на душу населения в несколько рупий в день? Может ли общество быть модернизировано элитой, чьи «аварийные» программы заключаются в создании комитетов и комиссий для предложения, инициирования и реализации эффективных средств и механизмов решения различных социально-экономических проблем общества?

Слова и обещания никогда не смогут поднять уровень жизни обедневшего народа.Элита должна организовывать конкретные кампании с конкретными целями. Это не должно быть снежным комом общественного мнения. Кампании не должны основываться на рекламных уловках. Элита не продает никаких товаров; они пытаются продать людям несбыточные мечты обо всей их жизни. Это требует другого рода понимания.

Барьеры для политической элиты:

Есть некоторая олигархическая активистская элита, которая обладает этим пониманием и стремится к развитию, но они тоже не смогли многого сделать в нашей стране из-за ряда проблем, с которыми они сталкиваются в своей деятельности.

Основные проблемы, с которыми они сталкиваются:

(i) Проблема раскола идеологий, а именно идеологий пассивного партийного чиновничества, партийных активистов, бескорыстных и незаинтересованных рядовых членов партии и партийных идентификаторов, а также общественной идеологии партии;

ii) проблема смешения сквозных вопросов и альтернативных предпочтений; и

(iii) Проблема борьбы элиты за разделение власти.«Мы знаем, что важные политические партии, действующие в наши дни на национальном уровне, представляют собой конгломераты групп и подгрупп с противоречивой лояльностью.

Когда становится трудно найти растворитель для устранения политических и идеологических разногласий, некоторые члены либо становятся аполитичными, либо начинают поощрять центробежные силы в стране или государстве, либо выходят из партии и присоединяются к какой-либо другой партии, которая может предложить им какую-либо государственную должность. В качестве иллюстрации можно сослаться на законодателей, стремящихся к должности, многие из которых переходили на другую сторону по крайней мере дважды, некоторые — трижды, а некоторые — четыре раза.

Эта идеологическая пропасть между ищущей должности элитой и идеологически ориентированной элитой всегда вынуждает первую предаваться деятельности, которая обычно мотивируется посторонними соображениями. Можно сказать, что идеологически ориентированная элита оккупирует политические левые и правые, в то время как элита, ищущая должности, опережает центр. Именно эти централисты не только порочат партию в глазах общественности, но и мешают развитию и модернизации страны.

Как это ни парадоксально, верхние и нижние слои элиты обвиняют друг друга в том, что они загоняют партию в депрессию и создают барьеры в развитии общества. Элита верхнего слоя обвиняет элиту нижнего слоя в кастовости, регионализме, языковом разделении и коммунализме, в то время как элита низшего слоя обвиняет правящую элиту в ограниченности, коррупции и медленном прогрессе страны.

Это лишь показывает характер отношений, существующих между верхними и низшими слоями элиты и их взаимных подозрений. Дарендорф также утверждал, что взаимная подозрительность и дифференцированное распределение власти неизменно становятся определяющим фактором систематических социальных конфликтов.

Я назвал элитные ядра или элиту верхнего слоя, монополизировавшую политическую власть, «олигархической» элитой, а элиту нижнего слоя, занимающую базовое положение, «нижележащей» элитой. Концепция «олигархической» элиты была разработана как альтернатива концепции «правящего класса» Ч. Райта Миллса, чтобы выделить ряд их неудовлетворительных черт и продемонстрировать теоретические трудности их принятия, хотя все три концепции относятся к с доминирующими политическими позициями вовлеченной группы.

Олигархическая элита и подчиненная элита не находят общего набора целей. Цели олигархической элиты либо настолько личные (захват офиса), либо настолько общие (поддержание статус-кво), либо даже настолько радикальные (резервирование 27% мест для OBC без рационального анализа), что они не могут мотивировать нижестоящую элиту. Нижестоящая элита также не в состоянии сформулировать стремление к экономическому улучшению и социальному развитию или к получению более высоких должностей, не говоря уже о том, чтобы организоваться для их получения.

В результате олигархическая элита манипулирует этой политически неэффективной элитой, часто посредством обещаний и лозунгов, предвещающих экономическое развитие, социализм, социальную справедливость, конец монополии и т. элита) сами действуют во многом недемократическими и монополистическими средствами. На первый взгляд, олигархическая элита идеологически мотивирована, но на практике ее идеология редко остается действующей.

До тех пор, пока подчиненная элита остается нечленораздельной и, таким образом, неспособной возлагать на олигархическую элиту ответственность за свое подавление, как большие, так и малые политические культурные группы будут по-прежнему находиться под властью олигархической элиты, и они будут продолжать отрицать политическую легитимность своих действий. лидеры низшей ступени, а также новички.

Чтобы понять модернизацию на макрокосмическом уровне в Индии, мы должны оценить модель экономического, социального и политического развития на микрокосмическом уровне в составляющих ее штатах, а также изучить отношения между элитой, функционирующей на двух разных уровнях, а именно. , национальном и государственном уровнях.

Если мы возьмем соотношение между степенью участия в политических вопросах олигархической элиты на государственном уровне и уровнем монополии олигархической элиты на национальном уровне, и рассмотрим национальную базу как большой политический контекст, а государственную базу как В меньшем политическом контексте мы можем считать, что более высокий или низкий уровень монополистических тенденций на большей политической культурной базе определяет относительную степень участия элиты в политике на меньшей политической культурной базе.

Чем выше монополии на более высокой политической культурной базе, тем меньше элита участвует в вопросах общественного благосостояния на более низкой политической культурной базе. Это связано с тем, что большая монополия элиты на национальном уровне препятствует олигархической элите на государственном уровне свободно и откровенно выражать свои взгляды. Там, где политическая власть в большей степени сосредоточена в руках немногочисленной олигархической элиты на национальном уровне, желание участвовать в местных общественно-политических вопросах усиливает недовольство среди немонополистической неактивной элиты на государственной основе, что приводит к их отстранению от власти. поддержка активистской элиты в собственном государстве.

Основное предположение здесь состоит в том, что активной олигархической элитой на государственном уровне, вероятно, будут те, кто стремится играть значительную роль не только в государственной политической культуре, но и в более широкой национальной политической культуре. Таким образом, критика олигархической элиты на национальном уровне снижается среди олигархических политических активистов на государственном уровне, поскольку они осознают тот факт, что соблюдение норм монополистов в центре имеет большее отношение к политическим ролям, которые они надеются играть. на уровне страны.Эта тенденция активистов вызывает недовольство неактивистов, из-за чего они отказываются сотрудничать с активистской элитой в государстве.

В качестве иллюстрации можно привести один случай. Какова была роль элиты — как политической, так и неполитической — в период чрезвычайного положения, когда многие лидеры страны были заперты в тюрьмах, на прессу надели намордники, инакомыслящие во всех сферах жизни подвергались преследованиям, а вся страна была охвачена туман страха и неуверенности.

Я бы сказал, что элита — политики, интеллектуалы, бюрократы и даже элита в судебной системе — вместо того, чтобы разоблачить перед публикой лидеров, страдающих манией величия, и чудовищное принуждение, коррупцию и беспринципность, стала жертвой собственных предубеждений. и подсознательно видел в одном отдельном лидере защитника своих узкоклассовых интересов.В течение 19 месяцев элита ликовала, как толпа, и отказывалась от своей обязанности давать трезвые советы правительству и нации.

Как получилось, что решения о чрезвычайном положении были согласованы со всеми типами политических деятелей в парламенте? Должны ли мы понимать, что какие бы действия ни предприняло правительство во время чрезвычайной ситуации, медленное и систематическое удушение конституции и демократии, которое имело место, на самом деле происходило с согласия всех лиц, принимающих решения у власти? Должны ли мы понимать, что, когда законы принимались в парламенте в столь откровенно недобросовестных условиях, у активистской политической элиты не было средств правовой защиты? Должны ли мы понимать, что эмерджентность и последовавшее за ней своевольное поведение нескольких монополистов власти были вполне оправданы в глазах всей преданной политической элиты? Это вопросы, которые политической элите лучше всего задать себе.Речь идет о том, что активистская политическая элита, находящаяся у власти, не справляется со своей ролью в кризисе огромных масштабов и исполнении в интересах общества.

Я бы также сказал, что даже после исторических национальных и региональных выборов в ноябре 1989 г. , а затем в мае 1996 г. и феврале 1998 г., хотя новая политическая элита и получила возможность вынести свое решение, но, к сожалению, она упустила эту возможность. Общественные ожидания заключались в том, что новая политическая элита, находящаяся у власти, обуздает промышленную монополию, положит конец нищете в определенный период, не допустит повышения цен выше платежеспособного уровня простого человека, создаст жизнеспособную систему государственного распределения и создаст институциональную структуру для борьбы с коррупция.Но пока мы не видим начала конца периода экономической стагнации и социального упадка.

Теперь мы можем повторить сказанное ранее:

(1) Более высокий уровень монополистических тенденций на более широкой базе политической культуры привел к более низкой степени участия элиты в политике и препятствовал их заинтересованности в модернизации общества.

(2) Немногочисленная элита высокого слоя, занимающая доминирующее положение в политической структуре и монополизирующая политическую власть (концептуализированная как «олигархическая элита»), вовсе не сплочена и лишена какой-либо согласованности как политическая сила.

(3) Главной заботой нынешней элиты, в том числе и тех, кто пришел к власти в марте 1998 г., но потерял ее в апреле 1999 г., является достижение и сохранение власти, из-за которой они не смогли установить тесный контакт с народом.

(4) Нынешняя активистская и убежденная политическая элита верит не в сознательный отказ от модернизации и не в сознательный отказ от традиционного порядка, а в регулирование содержания, направления и скорости модернизации, а также некоторых элементов традиционализма.

Подводя итог, мы утверждаем, что если поведение нынешней политической элиты не будет мотивироваться в большей степени альтруистическими ценностями, а не приземленными или прагматическими соображениями, цели модернизации не будут достигнуты, а борьба за социальные изменения будет по-прежнему затруднена. .

элит | социология | Британика

элиты , небольшие группы лиц, обладающие непропорциональной властью и влиянием. Принято различать политические элиты, чье положение во влиятельных институтах, организациях и движениях позволяет им формировать или влиять на политические результаты, часто решительно, и культурные элиты, которые пользуются высоким статусом и влиянием в неполитических сферах, таких как искусство и литература. , благотворительность, профессии и общественные объединения.На национальном уровне политические элиты насчитывают всего несколько тысяч человек во всех странах, кроме самых крупных, в то время как состав культурных элит более неопределен и включает неполитические сферы, считающиеся значимыми в обществе.

Элиты и неэлиты

По своему социальному происхождению, образованию и занятиям элиты почти всегда более привилегированы, чем неэлитное население. Преимущественно они происходят из богатых семей, некоторые члены которых, возможно, занимали элитные должности в предыдущих поколениях.Частота, с которой они имеют университетские степени — часто полученные в «элитных» учебных заведениях, — намного превышает распространенность такого образования среди неэлитных слоев населения. Элита также непропорционально состоит из высокостатусных профессий — юристов, учителей и менеджеров в государственном или частном секторе. Есть исключения, конечно. Карьера значительной части представителей элиты государственной службы начинается с низких должностей и требует долгого подъема на вершину. Предприниматели, добившиеся собственного успеха, безусловно, не редкость среди бизнес-элиты.Исторически сложилось так, что элиты профсоюзов и различных социальных движений демонстрировали скромное происхождение и образование, хотя сейчас они преимущественно принадлежат к среднему классу и имеют университетское образование в промышленно развитых странах. Политики элитного уровня все чаще занимаются карьерой в политике или близко к ней, часто начиная со студентов-политиков, а затем работая в штабах ведущих политиков или занимая оплачиваемые должности в партиях; они также могут исходить из политически значимой карьеры в журналистике, связях с общественностью и аналитических центрах.Исторически сложилось так, что элита почти полностью состояла из мужчин, и мужчины по-прежнему значительно превосходят женщин в большинстве элитных секторов. В полиэтнических или многорасовых обществах представители элиты обычно принадлежат к самой многочисленной или иным образом доминирующей этнической или расовой популяции. Наконец, средний возраст элиты, как правило, значительно старше неэлиты.

Британника демистифицирует

Как мы называли американскую элиту до «1 процента»?

Специальные обозначения для сверхбогатых существовали задолго до того, как Уоррен Баффет и Джефф Безос заработали свои миллиарды.

Исследования показывают, однако, что такие различия между элитами и неэлитами постепенно стираются. Например, исследование социальных, образовательных и профессиональных профилей парламентской элиты в 11 европейских странах с середины 19 века до начала 21 века выявляет давнюю тенденцию к менее эксклюзивным и привилегированным профилям. Изменения в гендерном составе элит сейчас также достаточно очевидны. Более того, возможно, что преобладание бюрократической и обслуживающей работы во многих современных обществах приводит к смешению элиты и неэлиты в важных отношениях.И элиты, и неэлиты выполняют практически одинаковые нефизические задачи и нередко работают плечом к плечу в офисах. Поскольку сейчас элиты чаще поднимаются на свои посты из неэлитных истоков, чем в жестко стратифицированных обществах прежних времен, многие считают себя единственными в своем роде среди неэлит, среди которых у них есть близкие личные партнеры и к которым они испытывают значительное сочувствие. Такие более тесные и более чуткие связи могут склонить элиты к действиям, которые лучше отражают и представляют неэлитные желания и интересы.

Элитная автономия

Элиты редко пользуются полной автономией. Чтобы реализовать важные инициативы и увековечить свою власть, элиты нуждаются в поддержке вне элиты. Чтобы завоевать его, элиты могут апеллировать к неэлитным интересам и общим политическим ориентациям. Неспособность заручиться поддержкой неэлиты часто сокращает срок пребывания элиты в должности или подрывает ее власть.

Вопрос о том, какой автономией обладают и должны обладать элиты, давно преследует дискуссия о «демократическом элитизме». В своей основополагающей книге «Капитализм, социализм и демократия » (1942 г. ) американский экономист Джозеф Шумпетер утверждал, что демократия — это просто метод, с помощью которого избиратели выбирают правящих лидеров и элиту, которых затем следует оставить в покое, чтобы они могли заниматься управлением. .Другими словами, для Шумпетера демократия сочетает в себе автономное управление со стороны лидеров и элиты с ограниченными по времени мандатами на управление, предоставляемыми голосующей общественностью на периодических выборах. Однако многие критики демократического элитаризма заявляют, что это слишком беспечно предполагает, что лидеры и элита являются творческими и ответственными субъектами, которым можно безопасно доверить автономию.

Трое наиболее влиятельных фигур в теории элит — юрист и философ Гаэтано Моска, экономист и социолог Вильфредо Парето и политический социолог и экономист Роберт Михелс — также подчеркивали устойчивость элит.Они утверждали, что формирование элитарных групп неизбежно в современных обществах и накладывает ограничения на то, что возможно в политике. Они утверждали, например, что подлинные демократические системы невозможны, потому что всегда будут корыстные элиты, способные организовать и перехитрить людей. Максимум, на что можно надеяться, по их мнению, это относительно либеральный, но все же достаточно неравный порядок, возглавляемый способной и просвещенной элитой. Но, как они отметили, элиты в большинстве обществ, как в прошлом, так и в настоящее время, сильно не соответствуют этим качествам, поэтому политика, вероятно, будет по-прежнему включать ожесточенную борьбу за власть между амбициозными элитами.

Джон Хигли Редакторы Британской энциклопедии

социальных и политических элит | Encyclopedia.com

На одном уровне элиты можно определить просто как лиц, занимающих доминирующее положение в основных учреждениях или признанных лидеров в области искусства, образования, бизнеса и других областях достижений. Такие люди существуют во всех обществах, но помимо этого обыденного наблюдения социологов интересует, почему конкретные люди достигают положения и власти. Отражают ли достижения превосходный талант или они являются продуктом социального или культурного преимущества? Почему одни достижения ценятся выше других? Как распределение элитных позиций в обществе отражает конкретные социальные структуры, в которых они существуют? Эти вопросы находятся в центре внимания многих исследований стратификации и социального неравенства.

В социальных науках понятие элит относится и к более конкретному вопросу: к концентрации общественной власти — особенно политической власти — в руках немногих. В основе теоретических дебатов и эмпирических исследований элит лежит известное утверждение Моски (Mosca, 1939, р. 50): «Во всех обществах… появляются два класса людей — класс, который правит, и класс, которым правят». Можно отличить концепцию «функциональных элит» в различных институциональных контекстах от концепции «правящей» или «политической» элиты, которая в некотором смысле обладает властью на уровне общества.Тогда ключевые вопросы касаются существования и характера этой доминирующей группы. Является ли власть над основными институтами общества высококонцентрированной или она широко рассредоточена, как утверждают «плюралисты»? Если существует сплоченная правящая элита, то кто в нее входит и на чем основана ее власть? Какова степень его власти по отношению к неэлитным «массам»? Осуществляет ли эта социальная элита власть ответственно в интересах общества в целом, или элиты максимизируют свои собственные интересы против интересов подчиненных групп?

КЛАССИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЭЛИТ

Социальная мысль об элитах восходит, по крайней мере, к Платону и Аристотелю, но современные дебаты обычно начинаются с «неомакиавеллистов» Парето (1935), Моски (1939) и Михельса ([1915] 1959). ).Реагируя на беспорядки в европейском обществе в начале двадцатого века, каждая из них разработала аргументы в поддержку неизбежности правления элиты в противовес классической демократической теории, марксистскому классовому анализу и социалистическим политическим движениям. Для Парето элитой в целом были те, кто занимал руководящие должности в бизнесе, политике, образовании и других сферах деятельности. Этих людей можно было отличить от остального «неэлитного» общества. Далее он проводил различие между «управляющей элитой» — сегментом элиты с широкой политической властью — и неуправляющей элитой.Его самые известные заявления касались бывшей группы. Хотя Парето был известен своими работами в области математической экономики, он считал, что большая часть человеческого поведения носит нерациональный характер и является выражением глубоко укоренившихся «чувств» и их наблюдаемых проявлений, или «остатков». Эти мотивационные ориентации привели к поведению, которое затем «объяснялось» с помощью наших апостериорных рационализаций или «дериваций» (1935, глава IX). Для Парето правящей элитой были те, кто обладал доминирующими талантами или лидерскими качествами, основанными в первую очередь на превосходных индивидуальных качествах.Заимствуя у Макиавелли, он выделил два идеальных типа политических лидеров на основе их доминирующих личных качеств и мотиваций («остатков»). «Львы» апеллировали к наиболее распространенным в массах консервативным инстинктам, полагаясь на традиции, силу и принуждение к власти. «Лисы» были лидерами-новаторами, которые полагались на хитрость, новые идеи и манипуляции. Оба типа были необходимы, но Парето был склонен видеть циклическую модель правления в обществах, в которых «лисы» доминировали в периоды потрясений и переходных периодов, а после восстановления общественного порядка их вытесняли «львы» (1935, гл.XII).

Парето также отметил, что люди, занимающие руководящие должности, часто пытаются сохранить свое привилегированное положение, закрывая доступ для других. Это чревато социальными потрясениями, перекрывая пути к достижениям и власти для других талантливых людей, которые затем мобилизуются, чтобы влиять на изменения. «Круг элит» относится к процессу, посредством которого правящий класс периодически обновляется высшими особами из других слоев. Для Парето препятствия на пути к элите часто приводили к стагнации правящего класса.Закрытая аристократия и кастовые системы способствовали напряженности, конфликтам и, в конечном итоге, социальным изменениям.

Как и Парето, Моска начал с утверждения, что правление элиты является эмпирическим фактом во всех обществах. Хотя он также отмечал более высокие индивидуальные качества «правящего класса», его анализ был значительно более социологическим, чем у Парето. Моска подчеркивал организационные преимущества правящей элиты в том, что она представляла относительно сплоченное и легко организованное меньшинство по сравнению с неорганизованными массами (Моска 1939, с.53). Он также обсуждал роль «субелиты», технократического слоя менеджеров, интеллектуалов и бюрократов, который играл все более важную роль в правлении элиты в современных обществах (1939, стр. 404–409; см. также Marger 1987, стр. 54). Концепция Моски о социальных изменениях и перемещении элит также была более социологической. Социальные, экономические и технологические изменения часто порождали новые возможности и вызывали новые таланты, выводя на передний план новые элиты. Моска согласился с Парето в том, что закрытые системы правления угрожают социальной стабильности, поскольку застойная элита препятствует адаптации к изменениям.

В политических партиях ([1915] 1959) Михелс проследил необходимость правления элиты в современных обществах до императивов сложной организации. Его классическое исследование проанализировало немецкую социал-демократическую партию, но его аргументы были применены к различным организационным контекстам. Под влиянием работы Вебера ([1921] 1968) о политике и бюрократии самый известный вывод Михелса резюмируется в его «Железном законе олигархии» — аргументе о том, что крупные организации обязательно концентрируют власть в руках немногих наверху.Придя к власти, лидеры таких организаций, как профсоюзы и политические партии, стремятся сохранить свои позиции. Те, кто поднимается с нижних уровней организации, вовлекаются в процесс, сохраняющий структуру власти. Ресурсы, доступные институциональным лидерам, и их относительное единство интересов и точек зрения дают им многочисленные преимущества в сохранении своей власти над неорганизованными рядовыми членами. Со временем у лидеров появляются схожие интересы и внутриэлитные привязанности, отражающие их высокое положение и отделяющие их от масс. Со своей стороны, Михельс видел, что массы способствуют правлению элиты своей общей апатией и уступчивостью. Сосредоточив внимание на организационных факторах, Михелс оказал большое влияние на развитие подходов современной элиты к власти (см. Marger, 1987, стр. 56–58; Burton and Higley, 1987).

К. РАЙТ МИЛЛС И ДИСКУССИЯ ЭЛИТЫ И ПЛЮРАЛИСТА

Среди теоретиков элиты существует важное различие между теми, кто считает концентрацию власти неизбежной или желательной, и теми, кто так не считает.В первую группу входят теоретики классической элиты и те, кто расширил свои идеи (см. Field and Higley 1980; Burton and Higley 1987). Напротив, «критические» или «радикальные» теоретики элит признают концентрацию власти в обществе, но утверждают, что это состояние не является ни неизбежным, ни желательным. В отличие от классических теоретиков, которые подчеркивали массовую апатию или некомпетентность, критические теоретики элиты утверждают, что господство элит поддерживается за счет манипуляций и эксплуатации неэлит.

Самым влиятельным представителем критической точки зрения элиты является Миллс (1956). Миллс, Хантер (1953) и другие критически настроенные теоретики элиты разработали свою работу в ответ на господство «плюралистических» исследований политической власти в Соединенных Штатах. Плюрализм, представленный в работах Даля (1956), Трумэна (1951), Рисмана (1950) и других, считал, что власть в современных демократических обществах широко рассредоточена и что лица, принимающие решения, подвергаются значительному давлению со стороны масс. (посредством избирательных или других процессов) или уравновешивающей силой других институциональных элит или организованных групп интересов.Для Миллса понятие плюралистического баланса сил между конкурирующими группами интересов было скорее романтическим идеалом, чем описанием политической реальности в Соединенных Штатах. Он признавал деятельность профсоюзов, фермерских групп, профессиональных ассоциаций и других организованных заинтересованных групп, но утверждал, что эти группы действуют в основном на второстепенном, местном и «среднем уровнях» власти. Право принимать решения национального и международного масштаба принадлежало «властной элите», состоящей из лиц, занимающих высшие руководящие должности в крупных корпорациях, исполнительной ветви власти и вооруженных силах.Конгресс был отдан на средний уровень власти, как и большинство групп интересов, изучаемых плюралистами-социологами. Миллс проследил историческую консолидацию правящей элиты до роста федерального правительства в 1930-х годах и особенно во время Второй мировой войны, когда промышленное производство координировалось с военными потребностями через правительство. Это институциональное выравнивание укрепилось в годы холодной войны, когда государство расширило свою приверженность национальной безопасности, социальному обеспечению и направлению экономической политики.К 1950-м годам произошел значительный переход власти от Конгресса к исполнительной власти, отражающий расширение правительства, которое требовало сложного сбора информации и административных возможностей. Конгрессу не хватало ресурсов и согласованности, необходимых для современного государственного управления.

Миллс утверждал, что большинство членов правящей элиты имели схожие ценности и интересы, что отражало их сходное происхождение, общие школы, общее членство в элитных социальных клубах и неформальное социальное взаимодействие.Он также подчеркнул постоянное профессиональное взаимодействие между этими институциональными лидерами и частый обмен высшим персоналом между крупными корпорациями, военными и исполнительной властью правительства. Еще одним фактором, способствовавшим относительной однородности правящей элиты, был их общий опыт на вершине бюрократических институтов. Навыки, статус и даже тип личности, необходимые для успеха, были одинаковыми в каждой сфере, что отражало сходство их организационной структуры (Mills, 1956, с.15).

Другой стороной концепции Миллса о правящей элите было массовое общество. Те же самые социальные процессы, которые сконцентрировали политическую власть, создали общество все более раздробленных индивидуумов, жизнь и интересы которых формировались за них сверху. Информация выборочно просачивалась через бюрократизированные учреждения массового образования и СМИ, которые становились более восприимчивыми к манипуляциям элиты по мере того, как становились все более централизованными. Средства массовой информации делали упор на развлечения и потребление, а не на информацию и критику.Образовательные учреждения превратились в места крупномасштабной профессиональной подготовки, а не в приюты для развития критического мышления и информированности граждан, необходимых для демократической политики (Mills, 1956, гл. 13).

Работа Миллса стала пробным камнем для дебатов о структуре власти в Соединенных Штатах, которые продолжаются по сей день. Плюралисты утверждают, что он преувеличил единство функциональных элит и пренебрег влиянием избирательного процесса и конкуренции групп интересов.С другой стороны, неомарксисты и другие теоретико-классовые аналитики критиковали модель Миллса за то, что она не признавала, в какой степени политическая власть определяется доминирующими экономическими интересами (см. дебаты, собранные в Domhoff and Ballard 1968). Ключевой вопрос в этих спорах касается степени сплоченности элиты. Насколько необходим консенсус (или конкуренция) между элитами для поддержки элитарной (или плюралистической) модели? Какова степень элитарной конкуренции? Существует ли иерархия элит с правящим классом или «властной элитой» наверху или «полиархия» (Dahl 1971) различных институциональных полномочий? Теоретики элиты признают, что люди с разными навыками и избирателями занимают руководящие должности в различных учреждениях, таких как престижные университеты, частные фонды, крупные общественные организации и средства массовой информации (см. Dye, 1995).Плюралисты рассматривают эти институты как относительно автономные источники общественного влияния. Хотя можно выделить «стратегическую элиту» или влиятельных лидеров в различных областях (Keller, 1963), они не видят общей сплоченности или единообразной координации политики внутри одной правящей группы. Однако те, кто защищает точку зрения элиты, утверждают, что разногласия по поводу конкретных интересов возникают в рамках общего консенсуса элиты в отношении базовой идеологии и приемлемой политики. Развивая аргументы Миллса, теоретики элиты изучили различные координирующие механизмы, способствующие сплочению элиты, такие как связи в частных школах, социальные сети, совместное членство в организациях, занимающихся планированием политики, и общий процесс найма, в ходе которого будущим лидерам прививаются установки, способствующие поддержанию существующая структура власти (см. Prewitt and Stone 1973; Marger 1987; Bottomore 1993; Dye 1995; Domhoff 1998).Некоторые из тех, кто работает в этой традиции, идут дальше Миллса, подчеркивая значимость классовых интересов и корпоративной власти над политическим процессом и другими институтами в капиталистических обществах (Miliband, 1969; Useem, 1983; Domhoff, 1990, 1998). Действительно, во многих подобных работах исчезает различие между «элитным» и «классовым» анализом (о сходствах и различиях см. Marger 1987). С этой точки зрения престижные университеты Лиги плюща могут укрывать интеллектуалов, критикующих существующую структуру власти, но только те ученые с «приемлемыми» взглядами выбираются в качестве советников политической элиты, в свою очередь, должны поддерживать приемлемый уровень деловой уверенности и финансирования избирательных кампаний, чтобы оставаться в сила.

В том же духе все партии согласны с тем, что в современной демократической системе «элита», как бы она ни определялась, должна уделять некоторое внимание «массам». Вопрос в том, сколько внимания нужно уделять и как общественные предпочтения навязываются элитам? Плюралисты считают, что общественность оказывает значительное влияние на принятие решений элитой через голосование, общественное мнение и угрозу социального протеста. С другой точки зрения, некоторые классовые аналитики отмечают роль мобилизации рабочего класса или влияние других неэлитных социальных движений, таких как движение за гражданские права, которые вызывают изменения в политике и обществе (Piven and Cloward 1977).Напротив, те, кто делает упор на власть элиты, как правило, оставляют мало места для влияния неэлиты в продвижении крупных социальных изменений. Изменения рассматриваются как результат мобилизации элиты, внутриэлитного конфликта или циркуляции элит. Миллс, например, рассматривал важные общественные решения в Соединенных Штатах как продукт принятия решений элитой, в то время как более конкретные, локальные вопросы, скорее всего, обсуждались на «средних уровнях» власти. Домхофф (1998) рассматривает основные процессы формирования политики, рассматривая власть элиты «устанавливать повестку дня», отмечая, что, хотя плюралистическая конкуренция групп интересов действительно имеет место по конкретным вопросам, общие параметры публичного дискурса и государственной политики устанавливаются заранее и позади. сцены через такие организации, как группы планирования политики и президентские оперативные группы, которые объединяют элиты для достижения консенсуса по основным политическим вопросам до того, как конкретные предложения поступят в формальный законодательный процесс.Другие теоретики элиты отмечают, что даже в периоды массовой мобилизации по вопросам политики власть элит над общественной повесткой дня позволяет отклонять или рассеивать общественные настроения с помощью временных мер или путем перенаправления общественного внимания на второстепенные вопросы (Prewitt and Stone 1973, pp. ., 107–108).

МОДЕРНИЗАЦИЯ, МЕРИТОКРАТИЯ И ВЕРБОВКА ЭЛИТ

Господствующее представление об элитах в 1950-х годах развилось из структурного функционализма Парсонса (1940; 1951) и аргументов «конца идеологии», появившихся примерно в то время (см. Ваксман 1968).Эта точка зрения, снова популярная сегодня, утверждает, что с появлением современных индустриальных обществ и либеральной демократии элиты все больше представляют собой слой талантливых людей, занимающих важные руководящие посты в господствующих институтах (см., в частности, Keller 1963; см. также Mannheim 1940; Aron 1950). Вариации на эту тему указывают на «новый класс» работников «интеллектуального труда» в «постиндустриальных» управленческих и информационных профессиях и распространение новых институциональных элит, выходящих за рамки старых кастовых и классовых иерархий (Keller 1963; Bell 1974).С этой точки зрения современные элиты функционально необходимы в обществе сложных организаций и все более специализированных занятий. Вторя функционалистской теории стратификации Дэвиса и Мура (1945), статус и материальное вознаграждение рассматриваются как отражение высоких навыков и социальной ответственности, необходимых для этих должностей. Легитимность функциональных элит поддерживается в той мере, в какой относительно равные возможности для достижения этих должностей доступны для всех талантливых и целеустремленных людей.

Справедливость этой «меритократической» модели власти напрямую связана с проблемой вербовки элиты и степенью, в которой позиции власти открыты для неэлиты. Опять же, на одном уровне все стороны согласны с относительной открытостью современных обществ по сравнению с традиционными системами, в которых «вербовка» элиты часто основывалась на рождении. В современных обществах дифференциация способствовала увеличению числа институциональных элит, требующих определенных талантов и навыков в различных областях (см. Keller, 1963).Однако помимо этого эмпирического факта возникают спорные вопросы: (1) Насколько велика степень открытости? и (2) Имеет ли это значение?

Первый вопрос был предметом многих исследований в области стратификации, и здесь он будет рассмотрен лишь кратко. Модель меритократии предполагает равные возможности для людей, но значительные исследования поставили под сомнение это предположение. Например, если положение в элите основано на заслугах, образовательные учреждения должны обеспечивать возможности для мобильности и равные возможности для талантливых людей из неэлитного происхождения, но основная критика функционалистских теорий стратификации заключается в том, что существующие структуры неравенства создают барьеры для неэлитных достижений (см. Тумин 1953).Помимо очевидного неравенства экономических ресурсов и формальных образовательных институтов, работы Бурдье и других (Bourdieu, 1984; Bourdieu and Passeron, 1977; DiMaggio and Mohr, 1985) показали, как неравномерное распределение «культурного капитала» между группами в разных местах в классовая структура способствует воспроизведению неравенства множеством тонких способов. Это исследование также указывает на сложность оценки различий в «талантах» между отдельными людьми или группами, поскольку такие показатели, как «интеллект», культурное признание и политические знания, могут отражать ранее существовавшее распределение культурных ресурсов.

Более фундаментальный вопрос, касающийся открытости набора элиты: имеет ли это значение? Во-первых, если речь идет об общей структуре власти, как это было для Миллса и большинства теоретиков элиты, успех нескольких стремящихся к восхождению индивидуумов из низших слоев не влияет на анализ: власть по-прежнему может быть сосредоточена в руках нескольких ключевых позиции. Во-вторых, вербовка элиты из нижних слоев не обязательно влияет на содержание процесса принятия решений элитой, учитывая процесс отбора, связанный с продвижением «талантливых» людей на элитные должности.Большинство аналитиков согласны с тем, что в современных обществах достижение позиций в элите часто требует определенной степени таланта, усилий и достижений, но теоретики элиты утверждают, что те, кто достигает вершины, выбираются по определенным ориентациям, совместимым с существующими структурами власти. Люди из привилегированного положения, имеющие доступ к экономическому, социальному или культурному капиталу, имеют определенное преимущество, но люди, не принадлежащие к элите, обладающие правильными взглядами и навыками, могут занять руководящие должности.Это поддерживает существующую структуру власти, предоставляя узаконенные примеры индивидуального успеха. Ограниченные возможности для мобильности также обеспечивают механизм для кооптации многообещающих лидеров снизу, как признают Парето и Моска (см. обсуждение элитной вербовки в Prewitt and Stone, 1973; Marger, 1987; Bottomore, 1993; Dye, 1995; Domhoff, 1998). .

ЭЛИТЫ И ДЕМОКРАТИЯ

Существует ряд модификаций как «элитной», так и «плюралистической» теории, которые сблизили их.Работы Вебера, Михельса и других повлияли на более поздних теоретиков, которые считали концентрацию власти в современных институтах необходимой. С этой точки зрения вопрос заключался не в том, возможно ли широкое «демократическое» участие в политических, экономических и других институтах (не было), а в том, можно ли сохранить интересы неэлиты перед лицом современной бюрократической организации. Демократический элитизм представлял собой усовершенствование плюралистических предположений, которые переопределяли демократию таким образом, чтобы она соответствовала правлению элиты.Учитывая неизбежную концентрацию власти в современных обществах, центральной проблемой стало: что узаконивает правление элиты или сохраняет «подотчетность» элиты? Традиционным ответом консервативных элитистов была «добродетель», «характер» или внутренние убеждения элитных лидеров по сравнению с эгоистичными и недисциплинированными массами. В этой традиции, с приверженцами от Платона до Парето, элиты сильнее привержены «общественным интересам», чем «народ» (Прюитт и Стоун, 1973, с.188–196). Модель меритократии представляет собой современный вариант этой точки зрения: современные институты требуют квалифицированного руководства, а это означает, что институциональная элита с большей вероятностью будет выбираться на основе превосходных талантов.

Другим важным для «демократической элиты» источником публичной подотчетности является конкуренция элит за поддержку на выборах. Политические элиты должны конкурировать за голоса в формальных демократиях, и это служит широким ограничением их действий. Однако, придя к власти, представители элиты, принимающие решения, относительно свободны действовать так, как считают нужным, пока их действия остаются в допустимых пределах.В хорошо известной формулировке Шумпетера (1942) правление элиты сохраняется как за счет превосходящего таланта, так и за счет общей массовой апатии, которую он считал функциональной для политического правления. Для Шумпетера (1942, стр. 269–296) и других консервативных сторонников демократического элитаризма эффективность современных представительных правительств зависит от «народа», выбирающего своих лидеров, а затем оставляющего их в покое. Обратите внимание, что определение «демократия» трансформировалось из акцента на максимальное участие общественности в политической жизни в утверждение функциональной необходимости , а не участия.Далекая от управления «народом», демократия теперь определяется как процедура выбора политической элиты. Это подчеркивает сложность взвешивания эмпирических утверждений о «демократическом» представительстве, сделанных конкурирующими теориями, учитывая радикально отличающиеся определения ключевого понятия. Классические теории демократии подчеркивали важность политического участия как самоцели, необходимой для создания политических граждан, способных к демократическому самоуправлению (Pateman 1970).Критики консервативного элитаризма, такие как Боттомор (Bottomore, 1993, стр. 95), задаются вопросом, может ли «человек жить в состоянии полного и неизменного подчинения большую часть времени и все же приобрести привычки ответственного выбора и самоуправления, которые политическая демократия называет за.» Этот вопрос еще более запутан из-за того факта, что многие критически настроенные теоретики элиты неоднозначно относятся к возможностям демократии участия в современном обществе. Если правление элиты нежелательно, представляется необходимым предоставить альтернативу.Миллс считал демократию участия идеалом, по которому можно судить о современных Соединенных Штатах, в своей концепции «общественности» (1956, с. 302–304), но он не очень ясно представлял, как этот идеал может быть реализован в современных общество.» Другие критически настроенные теоретики элиты, по-видимому, приняли классический аргумент о неизбежности правления элиты в современных бюрократически организованных обществах (см. Prewitt and Stone 1973; Marger 1987; Burton and Higley 1987). Для этих критиков единственный вариант «демократии» массовой апатии — это тот, в котором политические институты и элиты, принимающие решения, максимально открыты для общественного контроля со стороны действительно информированного электората.

ОГРАНИЧЕНИЯ ЭЛИТНОЙ ПАРАДИГМЫ

Элитная парадигма — и, как следствие, дебаты об «элитарном плюрализме», как она обычно формулируется, — фокусируются на лидерах крупных организаций и организованных институтов. Власть основана на управлении организационными ресурсами; элиты — это те, кто находится на позициях организованной власти. Хотя существуют и другие способы концептуализации элит, сегодня эта модель является доминирующей в социальных науках (см. Marger, 1987; Burton and Higley, 1987; Dye, 1995).Большинство ученых сходятся во мнении, что власть сосредоточена в таких организациях. Разногласия возникают по поводу того, существует ли единая «правящая элита» выше и вне этих многочисленных институциональных элит, которые характеризуют все современные общества.

Это противоречие привело к многочисленным плодотворным исследованиям и теоретическим дебатам, но «элитарно-плюралистическая» структура менее адекватна для рассмотрения других аспектов общественной власти. Например, многие социальные и культурные процессы, связанные с воспроизводством классового, гендерного и расового неравенства, не могут быть охвачены организационной парадигмой.Это включает в себя процессы социализации и повседневные практики в семье, школе и на рабочем месте, которые воспроизводят гегемонию доминирующей культуры. Кроме того, можно отобразить формальную структуру руководства образовательных учреждений, исследовательских фондов и организаций средств массовой информации без объяснения содержания их решений. Кто-то может спросить: власть элиты — да, но власть для чего? Делая акцент на власти отдельных лиц внутри организаций, элитарная парадигма игнорирует многие структурные и культурные силы, ограничивающие эти организации и элиты внутри них.Например, как глобальные экономические условия и императив «доверия бизнеса» ограничивают решения политических и экономических элит? Как идеологии и культурные обычаи, управляющие гендерными отношениями, воспроизводятся в зале заседаний или в административном особняке? Эти вопросы важны, потому что без них трудно объяснить, почему элиты принимают решения, которые они принимают, или почему одни общественные интересы представлены в процессе принятия решений лучше, чем другие. Необходимо рассматривать элиты и организации, которыми они управляют, в их более широком социальном и культурном контексте.

Этот вопрос поднимался много лет назад в ходе дебатов по поводу «тезиса об управленческой революции». Это был аргумент, что современные корпорации отличаются от традиционных капиталистических предприятий из-за отделения собственности от управления. Считалось, что цели менеджеров отличаются от целей капиталистов, что отражает их организационное положение. Они больше интересовались долгосрочным ростом, стабильностью, трудовым миром и хорошими отношениями с обществом — хорошим управлением — и меньше заботились о максимизации прибыли (Berle and Means, 1932; Burnham, 1941). «элиты», обладающие организационной властью в современных корпорациях, по-прежнему сдерживались императивами рынка и накопления капитала.Время показало, что их способность действовать «управленческо» отражала краткий послевоенный период доминирования США в мировой экономике. С тех пор глобальная конкуренция требует, чтобы корпоративные элиты действовали больше как представители капитала.

То же самое можно сказать и о политических элитах, что возвращает нас к вопросу о соотношении политической власти и классовых интересов. Недавние дебаты в политической социологии о том, в какой степени государственные институты, правительственные чиновники и политические интеллектуалы «относительно автономны» от ограничений классовых интересов или других социальных давлений, снова привлекли внимание к взаимосвязи между политической властью и экономическими интересами (см. 1985; Джессоп 1990).Классовые теоретики утверждают, что решения политической элиты формируются не только превосходящими ресурсами господствующего класса, но и структурными ограничениями государства в рыночной экономике (см. Block 1977; Lindbloom 1977). Другие прослеживают явную классовую предвзятость и прокапиталистическую избирательность, присущие самим институтам современных государств и господствующему политическому дискурсу (Jessop, 1990). Параллельные аргументы были выдвинуты феминистками, утверждающими, что патриархальное господство заложено в самой структуре государства (т. г., Маккиннон, 1989). Эти направления исследований не умаляют важности изучения элит, но они заставляют задавать вопросы о более широких социальных силах, которые формируют их решения.

ссылки

Арон, Раймонд 1950 «Социальная структура и правящий класс». Британский журнал социологии 1:126–144.

Белл, Дэниел 1974 Пришествие постиндустриального общества . Нью-Йорк: Основные книги.

Берл А. А. и Г. К. Минс 1932 Современная корпорация и частная собственность .Нью-Йорк: Макмиллан.

Блок, Фред 1977 «Правящий класс не правит». Социалистическая революция 7 (3): 6–28.

Боттомор Том 1993. Элита и общество . Лондон: Рутледж.

Бурдье, Пьер 1984 Отличие: социальная критика суждения вкуса . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

—— и Дж. К. Пассерон 1977 Репродукция в образовании, обществе и культуре . Беверли-Хиллз, Калифорния.: Мудрец.

Бернем, Джеймс 1941 Управленческая революция . Нью-Йорк: День.

Бертон, Майкл Г. и Джон Хигли 1987 «Приглашение к теории элиты». В ред. Г. Уильяма Домхоффа и Томаса Дая, Властные элиты и организации . Ньюбери-Парк, Калифорния: Sage Publications, стр. 219–238.

Даль, Роберт А. 1956 Предисловие к теории демократии . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

—— 1971 Полиархия . Нью-Хейвен, Коннектикут.: Издательство Йельского университета.

Дэвис, Кингсли и Уилберт Мур, 1945 г. «Некоторые принципы стратификации». American Sociological Review 10(2): 242–249.

Ди Маджио, Пол и Джон Мор 1985 «Культурный капитал, образование и брачный отбор». Американский журнал социологии 90: 1231–1261.

Домхофф Г. Уильям 1990 Правящая элита и государство . Нью-Йорк: Альдин де Грюйтер.

—— 1998 Кто правит Америкой? Власть и политика в 2000 году .Маунтин-Вью, Калифорния: Мэйфилд.

—— и Хойт Б. Баллард, ред. 1968 C. Wright Mills и Power Elite . Бостон: Beacon Press.

Дай, Томас 1995 Кто управляет Америкой? Клинтоны Годы . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Прентис Холл.

Филд, Г. Лоуэлл и Джон Хигли 1980 Элитаризм . Лондон: Рутледж и Кеган Пол.

Hunter, Floyd 1953 Структура общественной власти . Чапел-Хилл: Издательство Университета Северной Каролины.

Джессоп, Боб 1990 Теория государства: поставить капиталистические государства на их место . Университетский парк: издательство Пенсильванского государственного университета.

Келлер, Сюзанна 1963 Вне правящего класса: стратегические Элиты в современном обществе . Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

Линдблум, Чарльз 1977 Политика и рынки . Нью-Йорк: Основные книги.

Маккиннон, Кэтрин 1989 К феминистской теории Государство .Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Мангейм, Карл 1940 Человек и общество в эпоху Реконструкция . Лондон: Кеган Пол.

Маргер, Мартин Н. 1987 Элиты и массы: введение в политическую социологию . Белмонт, Калифорния: Уодсворт.

Михельс, Роберт (1915) 1959 Политические партии . Нью-Йорк: Довер.

Милибэнд, Ральф 1969 Государство в капиталистическом обществе . Нью-Йорк: Основные книги.

Миллс, К. Райт 1956 The Power Elite . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Моска, Гаэтано 1939 Правящий класс . Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Парето, Вильфредо 1935 Разум и общество . Нью-Йорк: Харкорт Брейс.

Парсонс, Талкотт 1940 «Аналитический подход к теории социальной стратификации». Американский журнал Социология 45:841–862

1951 Социальная система .Гленко, Иллинойс: Free Press.

Патман, Кэрол 1970 Участие и демократическая теория. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Пивен, Фрэнсис и Ричард Кловард 1977 Бедняки Движения . Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

Превитт, Кеннет и Алан Стоун 1973 Правящая элита . Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Рисман, Дэвид 1950 Одинокая толпа . Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета.

Шумпетер, Йозеф А. 1942 Капитализм, социализм и Демократия . Нью-Йорк: Харпер Колофон.

Skocpol, Theda 1985 «Возвращение государства обратно: стратегии анализа в текущих исследованиях». У Питера Эванса, Дитриха Ройшемейера и Теды Скокопол, ред. Возвращение государства в . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Трумэн, Дэвид Б. 1951 Правительственный процесс . Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

Тумин, Мелвин, 1953 г. «Некоторые принципы стратификации: критический анализ». American Sociological Review 18: 387–393.

Useem, Michael 1983 Внутренний круг: крупные корпорации и рост политической активности бизнеса в США и в Великобритании New York: Oxford University Press.

Ваксман, Хаим И., изд., 1968 Конец идеологических дебатов . Нью-Йорк: Clarion,

Вебер, Макс, (1921) 1968. Экономика и общество , тома Беркли: University of California Press,

Патрик Акард

31310 INT СОЦИОЛОГИЯ.pdf, стр. 117 @ Apogee Preflight (31310-REVISTA SOCIOLOGIA 28.indd)

%PDF-1.3 % 662 0 объект > эндообъект 659 0 объект >поток UUID: a76fcb64-55f1-664b-8128-d9c7bb11107fadobe: DocId: INDD: 9180bd95-6a42-11df-a0a2-b6a087351ebdxmp.id: 8c0244cb-b1cb-4f1b-8606-6d13c578afa7proof: pdf5xmp.iid: 4105d331-9322-418c-a223- f9c3c9651f86xmp.did: 9624160C1720681180C1720681180C172068118083EFB472B4627AADOBE: DOCID: INDD: 9180BD95-6A42-11DF-A0A2-B6A42-11DF-A0A2-B6A087351EBDDEFALT

Преобразование Из приложения / X-InDesign для приложения / PDFADOBE InDesign CC (Macintosh) / 2013-11-08T16: 40: 21-03: 00

2013-11-18T10:33:34-03:002014-01-18T21:59:24-03:002014-01-18T21:59:24-03:00Adobe InDesign CC (Macintosh)application/pdf

31310 INT SOCIOLOGIA. pdf, стр. 117 @ Apogee Preflight (31310-REVISTA SOCIOLOGIA 28.indd)

Acrobat Distiller 11.0 (Macintosh)FalsePDF/X-1:2001PDF/X-1:2001PDF/X-1a:2001

Garamond-Light

OptimaLTStd-Bold

OptimaLTStd-Bold Italic

OptimaLTStd-DemiBold

OptimaLTStd-курсив

ОптимаLTStd

ITCAvantGardeStd-Md

AAADTAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAAM8LdgmNgAAAA1lbWFuAAAAkFmOvfYAAAAAAAAAAAAAABACGgANAQEAAAAAAcsABAIBAAAAAAG0ABsDAQAAAAACGgASBAEAAAAAAU4ANAUBAAAAAAG / ABAGAQAAAAACLAAMCQEAAAAAAekAGQsBAAAAAAHPABoBAwABBAkBRgAIAgMAAQQJARgANgMDAAEECQEuACAEAwABBAkAsABoBQMAAQQJAS4AIAYDAAEECQICABgJAwABBAkBggAyCwMAAQQJAE8AVABGACAAMQAuADAAMgA5ADsAUABTACAAMAAwADEALgAwADAANwA7AEMAbwByAGUAIAAxAC4AMAAuADMAMwA7AG0AYQBrAGUAbwB0AGYALgBsAGkAYgAxAC4ANAAuADEANQA4ADUAMQAuADAAMgA5ADsAQQBEAEIARQA7AE8AcAB0AGkAbQBhAEwAVABTAHQAZAAtAEIAbwBsAGRPVEYgMS4wMjk7UFMgMDAxLjAwNztDb3JlIDEuMC4zMzttYWtlb3RmLmxpYjEuNC4xNTg1AGgAdAB0AHAAOgAvAC8AdwB3AHcALgBhAGQAbwBiAGUALgBjAG8AbQAvAHQAeQBwAGUxLjAyOTtBREJFO09wdGltYUxUU3RkLUJvbGQATwBwAHQAaQBtAGEAIABMAFQAIABTAHQAZGh0dHA6Ly93d3cuYWRvYmUuY29tL3R5cGUASABlAHIAbQBhAG4AbgAgAFoAYQBwAGZPcHRpbWEgTFQgU3RkIEJvbGRIZXJtYW5uIFphcGZmeWxnAAAABQAATb6Qz8L7AAAAACB4dG0AAAAFAAAEGO9xkHsAAAAAeG1mZgAAAAUAAAAAAAAAAAAAAAAgIG1iAAAABQAAAAD ///// AAAAAHRuZm4AAAAFAAAAAP //// ///// 8AAAAAIGNuZQAAAAYAAAdwarV0GQAAAAD bmVycAAAAAUAAAAwAP FjfQAAAAB5YWxhAAAABQAAFCzEXpp7AAAAAG5yZWsAAAAAFAAAAAP////8AAAAAbnJrZgAAAAUAAAAA/////wAAAAB5YWx3AAAABQAAAAAAAAAAAAAAACB0bWYAAAADT1RUTw==

AAADfAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAANsLyy5YAAAAA1lbWFuQAAAnEOoiwoAAAAAAAAAAAAAABAB + wANAQEAAAAAAgkACwIBAAAAAAHAACEDAQAAAAAB + wAZBAEAAAAAAVoANAUBAAAAAAHLABYGAQAAAAACWwAMCQEAAAAAAhQAGQsBAAAAAAHhABoBAwABBAkCRQAWAgMAAQQJARgAQgMDAAEECQEuACwEAwABBAkAsABoBQMAAQQJAS4ALAYDAAEECQItABgJAwABBAkBjgAyCwMAAQQJAE8AVABGACAAMQAuADAAMgA5ADsAUABTACAAMAAwADEALgAwADAAMQA7AEMAbwByAGUAIAAxAC4AMAAuADMAMwA7AG0AYQBrAGUAbwB0AGYALgBsAGkAYgAxAC4ANAAuADEANQA4ADUAMQAuADAAMgA5ADsAQQBEAEIARQA7AE8AcAB0AGkAbQBhAEwAVABTAHQAZAAtAEIAbwBsAGQASQB0AGEAbABpAGNPVEYgMS4wMjk7UFMgMDAxLjAwMTtDb3JlIDEuMC4zMzttYWtlb3RmLmxpYjEuNC4xNTg1AGgAdAB0AHAAOgAvAC8AdwB3AHcALgBhAGQAbwBiAGUALgBjAG8AbQAvAHQAeQBwAGUxLjAyOTtBREJFO09wdGltYUxUU3RkLUJvbGRJdGFsaWMATwBwAHQAaQBtAGEAIABMAFQAIABTAHQAZE9wdGltYSBMVCBTdGQgQm9sZCBJdGFsaWNodHRwOi8vd3d3LmFkb2JlLmNvbS90eXBlAEgAZQByAG0AYQBuAG4AIABaAGEAcABmAEIAbwBsAGQAIABJAHQAYQBsAGkAY0hlcm1hbm4gWmFwZgBmeWxnAAAABQAAU9iW4M7QAAAAACB4dG0AAAAFAAAEGNsrMcwAAAAAeG1mZgAAAAUAAAAAAAAAAAAAAAAgIG1iAAAABQAAAAD ///// AAAAAHRuZm4AAAAFAA AAAP //// ///// 8AAAAAIGNuZQAAAAYAAAdwarV0GQAAAAD bmVycAAAAAUAAAA2d19xNgAAAAB5YWxhAAAABQAAHkQqKXqtAAAAAG5yZWsAAAAFAAAAAP //// ///// 8AAAAAbnJrZgAAAAUAAAAA wAAAAB5YWx3AAAABQAAAAAAAAAAAAAAACB0bWYAAAADT1RUTw ==

AAADeAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAANoDRAFtwAAAA1lbWFuAAAAm4Uo / YkAAAAAAAAAAAAAABACOAANAQEAAAAAAf8ABAIBAAAAAAHoAB8DAQAAAAACOAASBAEAAAAAAVYANAUBAAAAAAHzABQGAQAAAAACWAAMCQEAAAAAAgcAGQsBAAAAAAG8ACwBAwABBAkCSgAOAgMAAQQJARgAPgMDAAEECQEuACgEAwABBAkAsABoBQMAAQQJAS4AKAYDAAEECQIgABgJAwABBAkBigAyCwMAAQQJAE8AVABGACAAMQAuADAAMgA5ADsAUABTACAAMAAwADEALgAwADAAMAA7AEMAbwByAGUAIAAxAC4AMAAuADMAMwA7AG0AYQBrAGUAbwB0AGYALgBsAGkAYgAxAC4ANAAuADEANQA4ADUAMQAuADAAMgA5ADsAQQBEAEIARQA7AE8AcAB0AGkAbQBhAEwAVABTAHQAZAAtAEQAZQBtAGkAQgBvAGwAZE9URiAxLjAyOTtQUyAwMDEuMDAwO0NvcmUgMS4wLjMzO21ha2VvdGYubGliMS40LjE1ODUAaAB0AHQAcAA6AC8ALwB3AHcAdwAuAGEAZABvAGIAZQAuAGMAbwBtAC8AdAB5AHAAZQBPAHAAdABpAG0AYQAgAEwAVAAgAFMAdABkACAARABlAG0AaQBCAG8AbABkMS4wMjk7QURCRTtPcHRpbWFMVFN0ZC1EZW1pQm9sZGh0dHA6Ly93d3cuYWRvYmUuY29tL3R5cGUASABlAHIAbQBhAG4AbgAgAFoAYQBwAGZPcHRpbWEgTFQgU3RkIERlbWkAUgBlAGcAdQBsAGEAckhlcm1hbm4gWmFwZmZ5bGcAAAAFAABUmnnMmccAAAAAIHh0bQAAAAUAAAQYaq8SggAAAAB4bWZmAAAABQAAAAAAAAAAAAAAACAgbWIAAAAFAAAAAP //// 8AAAAAdG5mbgAAAAUAAAAA // ///wAAAAAgY25lAAAAABgAAB3BqtXQZAAAAAP////9uZXJwAAAABQAAADR+zRo6AAAAAHlhbGEAAAAFAAAdNmjQpREAAAAAAbnJlawAAAAUAAAAA/////wAAAABucmtmAAAABQAAAAAD/////AAAAAHlhbHcAAAAFAAAAAAAAAAAAAAAAAAIHRtZgAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAIHRtZgAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAAdNmjQpREAAAAAbnJlawAAAAUAAAAA

AAADVAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAANEHeJosgAAAA1lbWFuAAAAkoUKDf0AAAAAAAAAAAAAABACIAANAQEAAAAAAc8ABgIBAAAAAAG4AB0DAQAAAAACIAAUBAEAAAAAAVIANAUBAAAAAAHDABIGAQAAAAACNAAMCQEAAAAAAe8AGQsBAAAAAAHVABoBAwABBAkBRgAMAgMAAQQJARgAOgMDAAEECQEuACQEAwABBAkAsABoBQMAAQQJAS4AJAYDAAEECQIIABgJAwABBAkBhgAyCwMAAQQJAE8AVABGACAAMQAuADAAMgA5ADsAUABTACAAMAAwADEALgAwADAAMQA7AEMAbwByAGUAIAAxAC4AMAAuADMAMwA7AG0AYQBrAGUAbwB0AGYALgBsAGkAYgAxAC4ANAAuADEANQA4ADUAMQAuADAAMgA5ADsAQQBEAEIARQA7AE8AcAB0AGkAbQBhAEwAVABTAHQAZAAtAEkAdABhAGwAaQBjT1RGIDEuMDI5O1BTIDAwMS4wMDE7Q29yZSAxLjAuMzM7bWFrZW90Zi5saWIxLjQuMTU4NQBoAHQAdABwADoALwAvAHcAdwB3AC4AYQBkAG8AYgBlAC4AYwBvAG0ALwB0AHkAcABlMS4wMjk7QURCRTtPcHRpbWFMVFN0ZC1JdGFsaWMATwBwAHQAaQBtAGEAIABMAFQAIABTAHQAZGh0dHA6Ly93d3cuYWRvYmUuY29tL3R5cGUASABlAHIAbQBhAG4AbgAgAFoAYQBwAGZPcHRpbWEgTFQgU3RkIEl0YWxpY0hlcm1hbm4gWmFwZmZ5bGcAAAAFAABQuYHwOvwAAAAAIHh0bQAAAAUAAAQYeEP30AAAAAB4bWZmAAAABQAAAAAAAAAAAAAAACAgbWIAAAAFAAAAAP //// ///// 8AAAAAdG5mbgAAAAUAAAAA wAAAAAgY25lAAAABgAAB3BqtXQZAAAAAP //// 9uZXJwAA AABQAAADLYyBKxAAAAAHlhbGEAAAAFAAAdQg/ajtgAAAAAAbnJlawAAAAUAAAAA/////wAAAABucmtmAAAAABQAAAAAD/////AAAAAHlhbHcAAAAFAAAAAAAAAAAAAAAAAAAHRtZgAAAANPVFRP

AAADTAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAAM8DFuHAAAAAA1lbWFuAAAAkOfFMjwAAAAAAgsNAAAAABACCwANAQEAAAAAAhkABQIBAAAAAAh2ABYDAQAAAAACCwATBAEAAAAAARgANAUBAAAAAAIAAAsGAQAAAAACLAAMCQEAAAAAAcQAGQsBAAAAAAGqABoBAwABBAkCHgAOAgMAAQQJAX4ALAMDAAEECQGUABYEAwABBAkAsABoBQMAAQQJAZQAFgYDAAEECQHdABgJAwABBAkBTAAyCwMAAQQJAE8AVABGACAAMQAuADAAMgA5ADsAUABTACAAMAAwADEALgAwADAANwA7AEMAbwByAGUAIAAxAC4AMAAuADMAMwA7AG0AYQBrAGUAbwB0AGYALgBsAGkAYgAxAC4ANAAuADEANQA4ADVPVEYgMS4wMjk7UFMgMDAxLjAwNztDb3JlIDEuMC4zMzttYWtlb3RmLmxpYjEuNC4xNTg1AGgAdAB0AHAAOgAvAC8AdwB3AHcALgBhAGQAbwBiAGUALgBjAG8AbQAvAHQAeQBwAGUAMQAuADAAMgA5ADsAQQBEAEIARQA7AE8AcAB0AGkAbQBhAEwAVABTAHQAZABPAHAAdABpAG0AYQAgAEwAVAAgAFMAdABkaHR0cDovL3d3dy5hZG9iZS5jb20vdHlwZQBIAGUAcgBtAGEAbgBuACAAWgBhAHAAZjEuMDI5O0FEQkU7T3B0aW1hTFRTdGRPcHRpbWEgTFQgU3RkIFJvbWFuAFIAZQBnAHUAbABhAHJIZXJtYW5uIFphcGZmeWxnAAAABQAATUfPCzOcAAAAACB4dG0AAAAFAAAEGPy88lkAAAAAeG1mZgAAAAUAAAAAAAAAAAAAAAAgIG1iAAAABQAAAAD ///// AAAAAHRuZm4AAAAFAAAAAP //// 8AAAAAIGNuZQAAAAYAAAdwarV0GQAAAAAAAP // bmVycAAAAAUAAAArT4 m8FAAAAAB5YWxhAAAABQAAEaoQ91CkAAAAAG5yZWsAAAAAFAAAAAP////8AAAAAAbnJrZgAAAAUAAAAA/////wAAAAAB5YWx3AAAAABQAAAAAAAAAAAAAAACB0bWYAAAADT1RUTw==

AAAEIAAAAALNJrocAAAAAHJzbmYAAAQQDmaurgAAAA1lbWFugAAAxQGBsE4AAAAAAuYWAAAAABACjgAaAQEAAAAAAqkABgIBAAAAAAKvAB4DAQAAAAACjgAhBAEAAAAAAfwANAUBAAAAAAK6ABMGAQAAAAABxAA4CQEAAAAAAs0AGQsBAAAAAAJiACwBAwABBAkC / AAOAgMAAQQJAYgAPAMDAAEECQGeACYEAwABBAkBIABoBQMAAQQJAZ4AJgYDAAEECQCwAHAJAwABBAkCMAAyCwMAAQQJAEgAZQByAGIAIABMAHUAYgBhAGwAaQBuACwAIABUAG8AbQAgAEMAYQByAG4AYQBzAGUALAAgAEUAZAAgAEIAZQBuAGcAdQBpAGEAdAAsACAAQQBkAG8AYgBlACAAVAB5AHAAZQAgAFMAdABhAGYAZgBPAFQARgAgADEALgAwADEAOAA7AFAAUwAgADAAMAAxAC4AMAAwADEAOwBDAG8AcgBlACAAMQAuADAALgAzADEAOwBtAGEAawBlAG8AdABmAC4AbABpAGIAMQAuADQALgAxADUAOAA1ADEALgAwADEAOAA7AEEARABCAEUAOwBJAFQAQwBBAHYAYQBuAHQARwBhAHIAZABlAFMAdABkAC0ATQBkSGVyYiBMdWJhbGluLCBUb20gQ2FybmFzZSwgRWQgQmVuZ3VpYXQsIEFkb2JlIFR5cGUgU3RhZmZPVEYgMS4wMTg7UFMgMDAxLjAwMTtDb3JlIDEuMC4zMTttYWtlb3RmLmxpYjEuNC4xNTg1AGgAdAB0AHAAOgAvAC8AdwB3AHcALgBhAGQAbwBiAGUALgBjAG8AbQAvAHQAeQBwAGUASQBUAEMAIABBAHYAYQBuAHQAIABHAGEAcgBkAGUAIABTAHQAZAAgAE0AZElUQyBBdmFudCBHYXJkZSBHb3RoaWMgU3RkIE1lZGl1bTEuMDE4O0FEQkU7SVRDQXZhbn RHYXJkZVN0ZC1NZGh0dHA6Ly93d3cuYWRvYmUuY29tL3R5cGVJVEMgQXZhbnQgR2FyZGUgU3RkIE1kAFIAZQBnAHUAbABhAHIAAGZ5bGcAAAAFAAA + 7QAjieAAAAAAIHh0bQAAAAUAAAQYk0C2tQAAAAB4bWZmAAAABQAAAAAAAAAAAAAAACAgbWIAAAAFAAAAAP //// ///// 8AAAAAdG5mbgAAAAUAAAAA wAAAAAgY25lAAAABgAAB3AZv6 / uAAAAAAAA // 9uZXJwAAAABQAAADMaxrqwAAAAAHlhbGEAAAAFAAAXAm8lJ0IAAAAAbnJlawAAAAUAAAAA ///// ///// wAAAABucmtmAAAABQAAAAD AAAAAHlhbHcAAAAFAAAAAAAAAAAAAAAAIHRtZgAAAANPVFRP

конечный поток эндообъект 663 0 объект > эндообъект 635 0 объект > эндообъект 636 0 объект > эндообъект 640 0 объект > эндообъект 641 0 объект > эндообъект 126 0 объект > эндообъект 129 0 объект > эндообъект 132 0 объект > эндообъект 135 0 объект > эндообъект 138 0 объект > эндообъект 141 0 объект > эндообъект 144 0 объект > эндообъект 147 0 объект > эндообъект 150 0 объект > эндообъект 152 0 объект >поток hspokeYrʣbR@9

Чтобы присоединиться к политической элите Америки, вы должны бежать в богатый мегаполис.

Это разъедает нашу демократию.

Год не помню, но момент помню. Это был прекрасный летний день в Платтсбурге, маленьком городке, где я вырос, в северной части штата Нью-Йорк. Каждый год темные зимы сменялись ярким летом, определяемым озером Шамплейн с одной стороны города и горами Адирондак с другой. Лето сопровождалось уникальным событием — регатой и фестивалем Mayor’s Cup, на которые съезжались зрители со всего региона, чтобы отпраздновать плавание лодок по озеру Шамплейн.

Моя семья только что закончила веселиться на соседнем пляже, наблюдая за лодками, когда мы пошли за покупками в супермаркет Grand Union. Мы вошли в кассовый проход, и там, прямо передо мной, я встретил знаменитость, в то время равную, по моему мнению, Майклу Джордану и Майклу Дж. Фоксу вместе взятым: мэра Платтсбурга. Мэр Карлтон Реннелл. Мой отец поблагодарил его за продвижение Кубка мэра вместе с мэром-социалистом через озеро Шамплейн (молодой Берни Сандерс). Моя мать говорила с ним о том, что она была бывшим учителем, и благодарила его за хорошее отношение к профсоюзам.

Моя поездка в супермаркет состоялась более 30 лет назад и в нескольких сотнях миль от моего дома, теперь в Вашингтоне. Это был момент, который совершенно забылся, и я всегда удивлялся, почему я до сих пор его помню. Меня воспитывали два социолога, у которых в нашем доме были фотографии политических деятелей со всего мира, но было что-то особенное в том, чтобы на самом деле встретиться с политическим деятелем из другого города. Это может звучать банально или, по крайней мере, очень серьезно, но это правда: я думаю, что этот момент остался со мной, потому что, даже будучи ребенком, я ценил знание того, что человек, который сделал Кубок Мэра — и, в свою очередь, сделал мое лето — пришлось ждать в той же очереди Гранд Юнион, что и мы.

Реннелл был не единственным таким политиком в Северной Стране. Возьмем другого местного лидера, Билла Оуэнса, который на внеочередных выборах 2009 года стал первым демократом, представлявшим некоторые части Северной страны в Конгрессе еще до Гражданской войны. В 2010 году — худшем году для демократов, баллотирующихся в Конгресс за 72 года — он сохранил свое место и сделал это еще раз в 2012 году. Оуэнс вырос на Лонг-Айленде, но прожил в Северной стране 30 лет, воспитав там троих детей, прежде чем в конце концов баллотироваться в Конгресс.

Оуэнс ушел в отставку в 2014 году, чтобы вернуться в Платтсбург, и его сменила та, кто сейчас достиг национальной известности: Элиз Стефаник. До того, как Стефаник сменила члена палаты представителей Лиз Чейни в руководстве Республиканской партии, став национальным лицом трампизма, она была известна на местном уровне как первоклассный политический талант, но та, которая, в отличие от своей предшественницы, построила свою карьеру за пределами области. . Хотя она выросла к югу от избирательного округа в Олбани, во взрослом возрасте она сделала себе имя в некоторых из самых политически влиятельных мегаполисов страны: в Бостоне и Вашингтоне, местах, которые были целым миром, кроме Гранд Юнион в Платтсбурге. .

Северная страна более сельская и менее разнообразная, чем большая часть Соединенных Штатов. Но это символ одного из самых сбивающих с толку и наименее обсуждаемых аспектов нашей национальной политической жизни: Америка переживает политический кризис, отчасти связанный с концепцией места. Наша политическая элита в обеих партиях непропорционально связана с несколькими районами в нескольких мегаполисах, которые далеки и отличаются от мест, которые они должны понимать и которыми они должны управлять.Для слишком многих из этих людей путь к политическому влиянию включает бегство из мест, которые они знают, в места, где есть люди, которых важно знать. В результате многие места в нашей стране управляются чужаками, а не соседями, что имеет катастрофические последствия для американской демократии.

Мы есть и всегда были страной, определенной — и разделенной — по месту. Джеймс Мэдисон писал более 200 лет назад в Federalist Papers , что Соединенные Штаты станут «крупным…. . республика», состоящая из политических сообществ, отсортированных по географическому признаку.

Долгое время место формировало жизнь людей отчасти потому, что было очень трудно доставить кого-либо или что-либо в другое место. Мэдисон произнес речь во время первого Конгресса, опасаясь, что политическим лидерам потребуются «либеральные компенсации», чтобы побудить их путешествовать на большие расстояния. Когда столица молодой страны переехала в Вашингтон и Конгресс впервые собрался там в 1800 году, члены пережили тяжелые условия путешествия.В то время дороги были настолько плохими, что, как рассказывает Фергюс М. Бордевич в книге «Вашингтон: создание американской столицы», «водители обычно призывали своих пассажиров действовать в качестве балласта, сначала наклоняясь в одну сторону и затем в другую, чтобы карета не перевернулась». Ситуация с почтой была ненамного лучше: в некоторых частях страны доставка или сбор могли осуществляться с разницей в неделю.

Наиболее привилегированным американцам власть места, хотя и вполне реальная, стала труднее увидеть, потому что их места меняются значительно и чаще.

Достижения в области технологий и транспорта, очевидно, изменили эту динамику, увеличив количество слабых связей, которые люди могут иметь на больших расстояниях. Но место по-прежнему имеет большое значение — большее, чем вы думаете — в определении того, кто такие американцы. Согласно исследованию журнала Economic Perspectives, в среднем округе, взвешенном по численности населения, 55% друзей на Facebook живут в пределах 50 миль друг от друга, хотя только 1% людей живет в пределах 50 миль друг от друга.Детство определяется тем, что вы находитесь в местах, которые ваша семья выбирает для вас, и после окончания школы вы, наконец, можете сами выбрать себе место для жизни — однако один анализ показал, что студенты колледжа в среднем уезжают менее чем на 15 миль от своего дома детства. Другое исследование показало, что среднее расстояние, на котором взрослые живут от матери, составляет 18 миль.

Робин Данбар — психолог-эволюционист из Оксфорда, наиболее известный благодаря «числу Данбара» — его открытию, согласно которому количество друзей, которое может быть у людей, остается удивительно постоянным на протяжении всей истории и общества, — показал, что ключ к более близким отношениям остается общим для всех. переживания человека.Чарльз Хант из Университета штата Бойсе и я начали изучать эти вопросы на национальном уровне, но мы начали с опроса студентов в штате Бойсе. Несмотря на то, что они представляют собой гораздо более мобильную группу, чем население США в целом, 58% считают, что «большинство наиболее важных для меня людей живут недалеко от того места, где я живу».

Сила места сохраняется и в политике. Да, люди находятся под сильным влиянием незнакомых им политиков и медийных деятелей — от кабельных экспертов до Дональда Трампа.Но политическая активность людей во многом определяется теми, кого они знают. Многие исследования показали, что слухи о том, что наши соседи проголосовали или хотят, чтобы мы проголосовали, увеличивает вероятность того, что мы проголосуем. В опросе, который мы с Хантом провели, 63 процента студентов сообщили, что большинство людей, с которыми они чаще всего говорили о политике, живут рядом с ними.

Поскольку места представляют собой сообщества со своими собственными самоусиливающимися мировоззрениями, само собой разумеется, что в условиях нашей демократии люди, представляющие эти места, должны их искренне понимать. Демократия, распределяющая власть по месту, является или должна быть интимной демократией. Не все демократии устроены таким образом — такие страны, как Израиль и Нидерланды, распределяют власть через национальные системы пропорционального представительства, — но в Соединенных Штатах наши политические лидеры призваны управлять людьми, с которыми они разделяют жизненный опыт, привязанный к месту.

Необходимость связи политических элит с местами, которыми они управляют, отличается от потребности других элит быть связанными с местами, на которые они влияют.Платтсбург находится в середине американского экономического спектра, но в детстве я часто слышал там фразу о том, что если вы действительно хотите добраться до вершины, вам нужно «уйти». Многие из самых талантливых жителей уехали работать в такие места, как Бостон или Хьюстон. Это приветствовалось, а не презиралось — и не без оснований: экспатрианты из Платтсбурга по-прежнему могут производить отличные продукты для тех, кто живет в Платтсбурге, даже если они живут в другом месте.

Демократия, по крайней мере здесь, в Соединенных Штатах, другая.Конгресс является наиболее очевидным примером местной демократии на практике, но президенты избираются коллегией выборщиков, которая является местным учреждением (хотя, к сожалению, некоторые из этих мест наделены гораздо большей властью, чем другие, из-за географической дискриминации). Федеральные чиновники всей исполнительной власти — от Министерства юстиции до Агентства по охране окружающей среды — разделены по регионам и иногда находятся в этих разрозненных местах.

Этим правилам десятилетия или столетия, и все же стремление к управлению соседом все еще широко и глубоко ощущается.В рамках своей будущей книги Чарльз Хант исследовал, как кандидаты в Палату представителей США связаны со своими округами. Он рассмотрел такие факторы, как то, где они учились в средней школе и колледже, а также их профессиональный опыт в округе. Кандидаты со значительными связями в своем округе превзошли ожидания на целых 9 процентных пунктов — трудный подвиг в то время, когда считается, что партия предсказывает так много голосов. Хант считает, что это, вероятно, происходит потому, что эти кандидаты привлекли больше избирателей от своей партии , а привлекли больше избирателей от противоположной партии.

Вероятно, нет лучшего примера этих предпочтений, чем то, что произошло в Бронксе и Квинсе в 2018 году. Расстроенная победа Александрии Окасио-Кортес над действующим президентом Джозефом Кроули на предварительных выборах в Палату представителей Демократической партии теперь вспоминается как история об идеологии — левых избирателях. бунт против умеренного конгрессмена. И, конечно, это было частью этого. Но это также была история о месте. Окасио-Кортес был барменом, который родился в Бронксе и вернулся туда после колледжа. Когда она начинала свою кампанию, она утверждала, что Кроули потерял связь со своим районом: «Кто-то, кто «не отправляет своих детей в наши школы, не пьет нашу воду и не дышит нашим воздухом», — сказала она, — «не может представлять нас». .”

Большинство американцев до сих пор осознают, насколько их место определяет их жизнь и выбор. Однако для самых привилегированных американцев власть места, хотя и вполне реальная, стала труднее увидеть, потому что их места меняются значительно и чаще.

Согласно исследованию американского сообщества и демографу Лайману Стоуну, люди с профессиональными степенями или учеными степенями почти в три раза чаще, чем лица без высшего образования, пересекают границы штатов в том или ином году.Эти цифры еще более драматичны среди учебных заведений с самым высоким статусом: по состоянию на 2015 год 85 процентов первокурсников Гарварда переехали из-за пределов Массачусетса. А те американцы, которые более готовы и способны использовать возможности, как правило, концентрируются в самых привилегированных районах в самых привилегированных городских районах. В 2019 году 9 процентов населения Вашингтона переехали из-за пределов округа Колумбия. Сравнение здесь, по общему признанию, несовершенно, но в избирательном округе, откуда я родом в Северной стране, 3 процента населения переехали из другого штата или страны.

Энергия таких мест, как Вашингтон, является частью того, что делает их такими привлекательными, и эта энергия существует, потому что есть больше новых людей из новых мест, говорящих новые вещи. Однако, если люди всегда приходят и уходят, может быть труднее помнить, что сейчас они находятся в одном и том же месте. Многие исследования показали, что люди, которые живут в одном и том же месте дольше, больше привязаны к своему сообществу, и для некоторых из них именно поэтому они остаются там в первую очередь. Более тесная связь с большим миром, напротив, может означать меньшую связь с вашим непосредственным миром.

В исследовании, посвященном Facebook, всего 27% друзей людей, живущих в округе Сан-Франциско, находятся в пределах 50 миль друг от друга — примерно половина процента по всей Америке. Когда у меня берут интервью репортеры из Северной страны, им важно, что я из Платтсбурга. Ни один вашингтонский репортер никогда не спрашивал меня, из Вашингтона ли я.

Место имеет значение даже в самом мобильном районе. Детский сад и детская площадка в нашем районе Вашингтона, где мы видели одних и тех же людей каждый день в течение многих лет, напоминают нам, как нам повезло жить в этом месте.Тем не менее, когда так много других людей вокруг вас часто меняются, трудно вспомнить, какое большое влияние занимают упражнения на всю нашу жизнь.

Расхождение между двумя группами — более узкой частью самых привилегированных людей, которые больше зависят от своего переезда, и тех американцев, которые больше зависят от своего пребывания, — еще более драматично среди наших самых влиятельных политических деятелей. У наиболее важных политических элит есть веские причины для переезда и мало мест для перемещения в .Во многих местах есть прекрасные возможности для вложения денег или проведения медицинских исследований. Но есть всего несколько мест, которые имеют самые большие политические возможности.

Факторы, тянущие политическую элиту всего к нескольким районам, которые, среди прочего, намного белее и богаче, чем остальная Америка, сильны. Можно привести бесчисленное множество примеров, но возьмем две политические биографии, которые представляют собой путь к власти в последние десятилетия.

Пол Райан был избран в Конгресс в 1998 году от Джейнсвилля, штат Висконсин, с населением около 64 000 человек. Райан учился в колледже за пределами Висконсина. Затем он переехал в Вашингтон, где работал помощником одного сенатора и директором законодательного органа другого. Он также работал на влиятельного республиканца Джека Кемпа, изучая вещи и строя отношения вдали от Джейнсвилля, которые он позже назвал важными в своей карьере.

В 2017 году Джон Оссофф баллотировался на внеочередных выборах в Джорджии, чтобы заполнить освободившееся место в Палате представителей.Оссофф вырос в районе, близком к району, в котором он искал должность, но поступил в Джорджтаунский университет и поступил в аспирантуру в Лондоне. Он какое-то время не жил в этом районе и не жил в этом районе, когда баллотировался, — поэтому не мог даже проголосовать за себя. Оссофф рекламировал свой опыт работы «помощником по национальной безопасности» в Вашингтоне во время предвыборной кампании. Он проиграл те выборы, но в 2020 году баллотировался в Сенат — и победил.

Райан и Оссофф не разделяют одной и той же идеологии, но у них есть одна общая черта: как и у многих их коллег, их путь к власти пролегал не там, откуда они родом.Показательно, что только около половины новых членов Конгресса в 2021 году, по данным Forbes, имели диплом колледжа или университета своего штата.

Потребность в сборе денег, само собой разумеется, является серьезной причиной, по которой начинающие политики должны устанавливать прочные связи за пределами своих округов. На последних выборах в Палату представителей в Северной стране кандидаты собрали 20 миллионов долларов, при этом столичные районы Вашингтона и Нью-Йорка внесли больше, чем сама Северная страна.

Одно исследование, опубликованное в журнале «Политическое поведение» , показало, что в цикле выборов в Конгресс 2005–2006 годов около 5 процентов почтовых индексов Америки, сосредоточенных в нескольких районах в нескольких мегаполисах, отвечали за 77 процентов всех индивидуальных взносов. к кампаниям в Конгрессе.А Энн Бейкер из Университета Санта-Клары обнаружила, что с 2006 по 2012 год «среднестатистический член палаты представителей получил всего 11 процентов всех средств на предвыборную кампанию от доноров внутри округа». Тенденция в этом направлении была резкой. В 1990 году, согласно исследованию, проведенному в журнале «Политические исследования ежеквартально», на доноров из других округов приходилось 42 процента индивидуальных пожертвований среднему действующему члену Палаты представителей США. К 2010 году это число составило 72 процента. И кандидаты от обеих партий имеют одинаковое географическое распределение в сборе средств: республиканцы также собирают много денег в Нью-Йорке, а демократы также собирают много денег в Хьюстоне.

Каждые два года я получаю электронные письма от друзей из Северной страны из обеих политических партий, в которых говорится, что они едут в округ Колумбия, чтобы собрать деньги, и им нужно место, где можно переночевать. (Много лет назад ко мне обратились с предложением баллотироваться в Конгресс от Северной страны, но я быстро решил, что это не для меня. ) Я слышал, как многие из этих людей описывали этот опыт таким же образом: они называют это чрезвычайно важным «Вашингтонским Путешествие.»

Неудивительно, что деньги, собранные из других мест, меняют способ голосования политиков.В новой статье Брэндис Канес-Врон из Принстонского университета и Кеннет Миллер из Университета Невады в Лас-Вегасе обнаружили, что в почти одной трети голосов в Палате представителей с 2005 по 2017 год была разница между тем, что желали трехсторонние участники и чего требовали национальные доноры. Более чем в 80% случаев представители выступали на стороне своих национальных доноров, а не их избирателей. И дело было не только в том, чтобы прислушаться к воле крайне пристрастных доноров — потому что часто все еще существовал разрыв между тем, чего хотели сторонники внутри района, и тем, чего хотели пристрастные национальные доноры.Когда сторонники округа хотели чего-то другого, чем доноры издалека, в 66% случаев представитель голосовал за национальных доноров.

Доноры, к которым прислушиваются выборные должностные лица, тоже являются продуктами мест, но других мест. Эти доноры имеют отношение, сформированное тем, что думают их соседи, точно так же, как и другие люди. И районы-доноры совершенно не похожи на остальную Америку по многим важным вопросам политики, например, как управлять расходами на социальное обеспечение или нужно ли и как увеличивать налоги.

Но это явление касается не только политиков или доноров, которые на них влияют. Политики со слабыми связями в своих родных округах или штатах могут переводить сотрудникам со слабыми (или без) связями с этими местами. Мы с Чарльзом Хантом обнаружили, что члены Палаты представителей, более связанные со своими округами, примерно на 40 процентов чаще имели начальника штаба с опытом работы в штате, где расположен округ. Ведущим производителем сотрудников Конгресса является школа, в которой я преподаю, Университет Джорджа Вашингтона в Д.C. Помимо Конгресса, президенты назначают тысячи человек в исполнительную власть — и исследование Энн Джозеф О’Коннелл из Стэнфордской школы права показало, что почти 30 процентов из них уже находятся в столичном районе Вашингтона на момент их назначения.

Вне правительства история почти такая же. Post-Star, газета в Гленс-Фолс, столь же мощная, как и любая другая в Северной стране, имеет только одну пятую числа сотрудников отдела новостей по сравнению с тем, что было 10 лет назад. Между тем, по данным исследовательского центра Pew Research Center, более 20% мест в отделе новостей находятся в Нью-Йорке, Вашингтоне или Лос-Анджелесе.

Кстати, важно отметить, что влияние политических деятелей выходит за рамки привычных категорий городских и сельских. Самые политически влиятельные места — это всего лишь горстка кварталов всего в горстке суперзвездных мегаполисов. Балтимор и Феникс — крупные мегаполисы, но они являются относительно мелкими политическими игроками. Сельская Америка во многих отношениях перепредставлена ​​политически, но даже сельской Америкой часто управляют лидеры из далеких и разных мест.

Результатом всех этих событий является то, что политическая власть сегодня часто предполагает выбор между политическими движущими силами, а не между движущими силами и более местными лидерами. В Северной Стране есть бизнес-лидеры, врачи и юристы; многие из этих фигур могли бы стать отличными кандидатами на должность. Тем не менее, у этих людей редко есть реальный шанс баллотироваться, потому что они не из тех людей, которые могут собрать миллионы долларов или организовать интервью для CNN или Fox News, а это то, что людям все чаще приходится делать, чтобы прийти к власти. .Примечательно, что один из претендентов на кандидатуру Стефаника на выборах 2022 года, демократ Мэтт Путорти, вырос в этом районе, но в последние годы живет в Нью-Йорке. Он зарегистрировался для голосования в округе за две недели до объявления своей кандидатуры.

Наши политические элиты всегда были в какой-то степени политическими движущими силами, и это и понятно, и необходимо. Видение страны и мира делает политические элиты лучше. Разнообразие людей и точек зрения, которые открываются при проживании в разных местах, просто не может быть достигнуто путем пребывания на месте, особенно если оставаться на месте означает оставаться в месте, которое не очень разнообразно. Если все в месте останутся на своих местах, тогда все в этом месте останется на месте, но мир изменится, и каждое место должно измениться вместе с ним. Более того, современное правительство является технократическим, а технократов легче создать, если большое количество талантливых людей живут рядом и учатся друг у друга. В каждой отрасли доминируют люди, которым пришлось покинуть свои дома, чтобы научиться быть лучшими в своей отрасли.

Проблема в том, что, чтобы воспользоваться местами с большими привилегиями, люди не просто подключаются к своим новым местам; они также отключаются от своих старых мест.Новые коллеги заменяют старых коллег. Новые друзья заменяют старых друзей. Пары встречаются и женятся в этих привилегированных местах, там рождаются и растут дети. В результате получается частично национальная элита, которая понимает, что нужно всей стране, но это также элита, которая в основном понимает привилегированные места, которые помогли им прийти к власти в первую очередь — и, что еще хуже, которая ослеплена значением места как политический вопрос в целом.

Существует целая инфраструктура, которая отражает, а затем усиливает ощущение того, что место имеет гораздо меньшее значение, чем оно есть на самом деле.Опросные фирмы, которые дают результаты, доминирующие в нашей политической системе, задают вопросы, которые имеют огромное значение везде, а не те, которые важны только где-то. Они спрашивают, как люди сравнивают Джо Байдена с Дональдом Трампом или что они хотят сделать с иммиграцией, а не с тем, что следует делать с уходящим работодателем местного значения.

Политические элиты, участвующие в кампаниях за посты, усваивают этот урок на протяжении всей своей карьеры и говорят на языке пост-политики. Они говорят о красном или синем, о Трампе или Байдене.Со своей стороны, политические редакторы крупных изданий посылают репортеров издалека, чтобы охватить обширные районы страны, потому что у них нет живущих там репортеров, а эти репортеры, скорее всего, будут освещать эти места через призму страны.

Чем теснее связи между политиками и теми, кого они представляют, тем выше шансы на восстановление исходного уровня доверия, являющегося связующим звеном демократии.

Оторванность политических элит от мест, которые они представляют, особенно беспокоит наиболее политически бессильные группы Америки.Этим группам трудно быть понятыми даже из другого конца комнаты. Быть понятым из другого города или всей страны может быть невыполнимой задачей. Политические элиты, решающие, чего хотят или в чем нуждаются эти группы, могут с большей вероятностью создать стереотипы о них еще более проблематичными способами, чем другие отдаленные группы.

Вспомним недавние праймериз мэров Нью-Йорка. Почтовый индекс, который внес наибольший вклад, составляет 77 процентов белых и, с поправкой на население, дает кандидатам около 80 долларов на каждый доллар, внесенный почтовым индексом, который в наибольшей степени является афроамериканцем (который составляет 93 процента афроамериканцев).Бюллетени всех избирателей в городе могли быть подсчитаны одинаково, но трудно утверждать, что все населенные пункты в городе будут представлены одинаково.

Другим последствием пост-местной политики является крайний дефицит доверия. В 1958 году Американское национальное исследование выборов показало, что три четверти американцев доверяли федеральному правительству почти всегда или в большинстве случаев. Теперь аналогичный вопрос показывает, что только четверть американцев доверяет федеральному правительству таким образом.

И все же в Америке, страдающей от всепроникающего недоверия, примечательно, насколько люди все еще доверяют тем, кто не удален от них территориально, — людям, которые разделяют хорошие и плохие вещи в жизни, но, самое главное, одни и те же вещи. . Мое исследование с Чарльзом Хантом показало, что примерно в два раза больше студентов в той или иной степени согласны, чем не согласны с утверждением, что «люди, которые живут ближе ко мне, понимают меня лучше, чем люди, которые живут дальше от меня.Мы также обнаружили, что в пять раз больше студентов считали, что члены правительства, расположенные ближе к ним, понимают их лучше, чем части правительства, находящиеся дальше от них.

Более 70 процентов американцев, по данным Pew, считают, что местные СМИ сообщают новости точно, и они думают так, потому что местные журналисты больше связаны со своими сообществами. И это в то же время, когда многие американцы физически угрожают национальным СМИ на политических митингах.

Гораздо труднее не доверять или ненавидеть своего представителя в Конгрессе, даже если вы не согласны с ним по существу, если вы регулярно видите его на футбольных матчах вашего ребенка.Другими словами, чем теснее связи между политиками и теми, кого они представляют, тем выше шансы на восстановление исходного уровня доверия, являющегося связующим звеном демократии.

Возьмем только один пример: члена палаты представителей Дональда Пейна-младшего, родившегося и выросшего в Ньюарке, который он сейчас представляет, однажды спросили, почему промышленное загрязнение в его районе так его расстраивает. В ответ он сказал, что это «лично для меня», потому что он всю жизнь жил в Ньюарке и был родителем детей, переживающих этот опыт.Он говорил то, что слишком немногие политики могут сказать по-настоящему: он был частью своего сообщества, а не просто знал об этом.

Может быть трудно понять, как работают эти личные связи, если вы не видели их в действии. Моя мать всегда гордилась тем, что принадлежала к левым политическим взглядам. Она голосовала за республиканца только однажды: Джанет Дюпри, которая баллотировалась на пост в округе Клинтон в Северной стране. Моя мама сказала мне, что достаточно хорошо знает большую семью Дюпри, чтобы доверять Джанет, чтобы она поступила правильно, и что она говорила с Джанет об этом.Такое доверие просто невозможно построить с помощью политики, оторванной от места.

В течение последних пяти лет каждое лето моя семья ездила в Северную Страну. Красота природы — это то, что вернуло нас сначала, но что-то еще заставляет нас вернуться: это знание того, что каждый год мы можем разговаривать со многими одними и теми же людьми, делающими одни и те же вещи; это желание поехать куда-нибудь, что когда-то было моим домом и где сохраняется реальное ощущение места.

Конечно, Вашингтон теперь наш дом, и поэтому мы тоже любим возвращаться в наш D.C. соседство и напоминание о возможностях, которые оно предоставляет. Я всегда разрываюсь между тем, где я был, и тем, что это место значило, и тем, где я нахожусь, и тем, что это место предлагает.

Разница между местами, где люди задерживаются слишком долго, и местами, откуда люди уезжают слишком рано, является одним из главных политических расколов нашего времени. Наша правящая элита должна стремиться понять и то, и другое. Мы должны хотеть, чтобы их было наполовину Вашингтон и наполовину где-то еще. Мы должны хотеть, чтобы они путешествовали по миру и встречались с лучшими людьми, чтобы они могли учиться.Но мы также должны хотеть, чтобы они где-нибудь поселились, чтобы действительно быть среди людей, которыми они правят. Они могут начать как грузчики и в конечном итоге остаться стайерами.

Существуют изменения политики, которые могут способствовать этому исходу. Аляска, например, пыталась ограничить сумму денег, которую люди из других штатов могут жертвовать кандидатам, баллотирующимся на посты. А Нью-Йорк, среди других мест, отводит жителям особую роль в выборах, сопоставляя их личные взносы с кандидатами с общественными взносами.

Однако деньги — это только часть проблемы, а правила — только часть решения. Самое большое изменение должно заключаться не только в изменении правил политики, но и в окружающей ее риторике. Привилегия места в политике должна обсуждаться и обсуждаться точно так же, как и другие формы привилегии. Мы должны знать почтовые индексы, которые делают наших лидеров такими, какие они есть. И мы должны стремиться к будущему, когда эти почтовые индексы могут включать все места, составляющие эту большую республику.

Дэвид Фонтана — профессор-исследователь Сэмюэля Тайлера на юридическом факультете Университета Джорджа Вашингтона.

Дизайн Кристиана Фонта.

Классификация современных политических элит

Автор

Abstract

Целью статьи является классификация современных политических элит. Основными шагами для достижения поставленной цели являются изучение предпосылок возникновения политической элиты как таковой, рассмотрение сущности политической элиты в государстве, классификация подходов к определению политической элиты, определение ключевых типов политических элит сегодняшнего дня. Метод исследования – обобщенно-теоретический анализ и систематизация. Проведенный теоретический анализ определил вопрос и проблему исследования: если формальные и концептуальные контуры политической элиты примерно одинаковы, но при этом исторические и современные государственные образования эмпирически демонстрируют разную «силу» и «вес» элитной группы, то какова актуальная типология политических элит, позволяющая спрогнозировать приоритеты ее развития в будущем? Автор проанализировал пять существующих классификаций политических элит и предложил свою классификацию.В результате исследования был предложен новый подход к типологии элит. В частности, обосновывается выделение организационной, коммуникативной, стратегической и интеграционной элит в современном государстве. Данная классификация описывает функционально-ролевой состав элитных групп и позволяет сделать предположение о тенденциях развития политических элит в современном обществе. В статье делается вывод о том, что политическая элита – это общество людей, обладающих превосходством над остальными, а потому являющихся наиболее авторитетными и компетентными в вопросах государственного управления. Политическая элита состоит из людей, активно занимающихся политикой и обладающих отличительными чертами: правом выдвижения политических лидеров из своих кругов; особые привилегии; определенная степень близости к элите представителей других социальных слоев; мышление, основанное на психологии превосходства над другими; уникальная идеология; доступ к конфиденциальной государственной информации.

Рекомендуемое цитирование

М. А. Амуров, 2020. « Классификация современных политических элит », Управленческое консультирование, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации.Северо-Западный институт управления..

Дескриптор: RePEc:acf:journl:y:2020:id:1416
DOI: 10.22394/1726-1139-2020-5-19-28

Скачать полный текст от издателя

Исправления

Все материалы на этом сайте предоставлены соответствующими издателями и авторами. Вы можете помочь исправить ошибки и упущения. При запросе исправления укажите дескриптор этого элемента: RePEc:acf:journl:y:2020:id:1416 .См. общую информацию о том, как исправить материал в RePEc.

По техническим вопросам, касающимся этого элемента, или для исправления его авторов, названия, реферата, библиографической информации или информации для загрузки, обращайтесь: . Общие контактные данные провайдера: https://sziu.ranepa.ru .

Если вы создали этот элемент и еще не зарегистрированы в RePEc, мы рекомендуем вам сделать это здесь. Это позволяет связать ваш профиль с этим элементом. Это также позволяет вам принимать потенциальные ссылки на этот элемент, в отношении которых мы не уверены.

У нас нет библиографических ссылок на этот элемент. Вы можете помочь добавить их, используя эту форму .

Если вы знаете об отсутствующих элементах, ссылающихся на этот, вы можете помочь нам создать эти ссылки, добавив соответствующие ссылки таким же образом, как указано выше, для каждого ссылающегося элемента. Если вы являетесь зарегистрированным автором этого элемента, вы также можете проверить вкладку «Цитаты» в своем профиле RePEc Author Service, так как некоторые цитаты могут ожидать подтверждения.

По техническим вопросам, касающимся этого элемента, или для исправления его авторов, названия, аннотации, библиографической информации или информации для загрузки, обращайтесь: (электронная почта доступна ниже).Общие контактные данные провайдера: https://sziu.ranepa.ru .

Обратите внимание, что фильтрация исправлений может занять пару недель. различные услуги RePEc.

Элитный консенсус и политическая поляризация: кейсы из Центральной Европы

litenkonsens und Politische Polarisierung: Fälle aus Mitteleuropa

[журнальная статья]

Аннотация

«Концепция «элитного консенсуса» является ключевой в работе Джона Хигли и его соратников, но, как и многие другие ключевые политические концепции, ее значение не является точным. Консенсус подразумевает широкое согласие, но сколько согласия, что имеет значение, среди кого (т.

«Концепция «элитного консенсуса» имеет ключевое значение для работы Джона Хигли и его единомышленников, но, как и многие другие ключевые политические концепции, ее значение не является точным. (т. е. кто является соответствующей элитой) и насколько они устойчивы, еще предстоит уточнить.Хигли и др. признают эти проблемы, делая акцент на процедурном, а не содержательном соглашении, и допуская, что отдельные случаи могут находиться где-то на границе между консенсусом элиты и разобщенностью. В этом эссе я исследую проблему консенсуса, исследуя несколько случаев из Центральной и Восточной Европы и Германии после падения коммунизма. Хигли и Бертон видят особенно в польских и венгерских «круглых столах» примеры почти современных «элитных поселений».Но в обоих случаях наблюдатели недавно указали на определенную степень политической поляризации, интенсивность которой, кажется, ставит под вопрос фактическое достижение консенсуса элиты и даже «демократической консолидации». Я оцениваю эти явно противоречивые точки зрения, исследуя расходящиеся взгляды на новые политические институты и легитимность друг друга, которых придерживаются соперничающие элиты в Польше и Венгрии, и сравниваю случаи Чехии, Словакии и Германии». … смотреть меньше

Ключевые слова
постсоциалистическая страна; избирательная система; Федеральная Республика Германии; легитимация; элитные исследования; Словакия; политический деятель; конституция; политическая элита; трансформация; Европа; демократизация; Чешская Республика; Программа Годесберга (SPD); элита; Центральная Европа; поляризация; Польша; политическая система; Центрально-Восточная Европа; консенсус; Венгрия

Классификация
Общая история
Политический процесс, выборы, политическая социология, политическая культура

Применение теории метода
; качественный эмпирический; эмпирический; исторический

Язык документа
английский

Публикация Год
2012

Страница/Страницы
стр.