Отношение радищева к самодержавию: Обличение самодержавия и крепостничества в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева

Содержание

Обличение самодержавия и крепостничества в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева

1. Осуждение Радищевым крепостничества.
2. Авторское присутствие в «Путешествии…».
3. Отношение писателя к самодержавию.

Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала.
А. Н. Радищев

Произведение А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» вышло в свет в 1790 году и потрясло современников своей прямотой, откровенностью и неслыханной для того времени дерзостью, с которой автор обличал главные недостатки тогдашней императорской России: самодержавие и крепостничество.

Российская империя во второй половине XVIII века усилилась и окрепла, став одной из самых могучих мировых держав. В это время энергично развиваются просвещение, промышленность, расцветают литература, наука и искусство. Однако на фоне такого благополучия в стране обостряются социальные противоречия, более жестоким становится крепостнический гнет.

Крестьянин был в полном распоряжении помещика, который имел право ссылать крепостного на каторгу без всякого суда. Каторгой также карались жалобы крестьян на помещиков. Именно это положение имел в виду Радищев, когда писал в своем произведении, что «крестьянин в законе мертв». Не было законов, определяющих размер крестьянских повинностей. Барщины — бесплатной крестьянской работы на помещика — и оброка — суммы денег, которой крестьянин откупался от такой работы, оставаясь в собственности у помещика. Была широко распространена торговля людьми. Крепостных продавали с землей и без земли, оптом и в розницу, разлучая семьи крестьян. Радищева возмущало такое положение вещей. Он отмечал, что помещики смотрят на крестьян как на своих домашних животных, как на «вола в ярме», как на вещь. Причиной этого безграничного зла Радищев считал всю систему самодержавия и крепостничества. Поэтому он обрушивает свою обличительную критику на устои современной ему России: царскую власть и крепостное право, которая в полной мере отразилась в произведении «Путешествие из Петербурга в Москву».

В тот период, когда в Радищеве созревал замысел книги, Екатерина II весной 1787 года отправилась в путешествие из Петербурга в Новороссию и Крым. Путешествие было организовано с необычайной пышностью, что повлекло за собой колоссальные затраты, тяжесть которых легла на крестьянство. Для проезда царицы и ее свиты, крестьяне в самую горячую пору должны были выставить семьдесят шесть тысяч лошадей. По приказу новороссийского генерал-губернатора Потемкина на всем протяжении пути императрицы были сооружены искусственные деревни, впоследствии названные «потемкинскими деревнями». Целью создания таких деревень был показ якобы счастливой и изобильной жизни русского крестьянства. Подкупленные писатели отображали в своих сообщениях то, что народы России процветают под руководством императрицы.

Радищева крайне возмущал подобный обман. В своем «Путешествии из Петербурга в Москву», которое в известной степени совпадает с маршрутом Екатерины II, автор показывает истинную, не приукрашенную картину крепостнической действительности.

Цель этой книги — открыть глаза общественности на безграничное бесправие закрепощенного крестьянства, на невыносимую тяжесть самодержавного гнета. Повествование в книги ведется от имени путешественника, устами которого Радищев выражает свои взгляды. Путешествие совершается из Петербурга в Москву на перекладных, по дороге рассказчик останавливается на двадцати четырех почтовых станциях, где меняет лошадей. Путешественник является любознательным, внимательным и душевным человеком, который располагает встречающихся ему людей к доверительному общению. В каждой новой главе «Путешествия из Петербурга в Москву» перед читателем предстают разнообразные, но одинаково типичные картины произвола, обмана и угнетения, безнаказанно совершающиеся в самодержавно-крепостнической стране. О тяжкой крестьянской неволе повествование развертывается уже с третьей главы «Путешествия…» — «Любани», при описании крестьянской пахоты в воскресенье. С чувством негодования и скорби рисует автор картины крепостного угнетения и насилия во всех главах своего произведения.

В «Зайцово», где описывается зверское отношение с крестьянами отставного чиновника, который начал свою службу в должности придворного истопника и дослужился до дворянского чина. В главе «Вышний Волочок», где ведется рассказ о помещике, который достиг процветания в своем имении за счет полного разорения крестьян. В главе «Медное» — трагедия продажи крестьян с публичного торга, в «Городне» — жестокость рекрутского набора, в «Пешках» — описание нищего крестьянского быта, убогой избы.

В «Путешествии из Петербурга в Москву» не существует «благополучных» деревень. Конечно, иногда в произведении встречаются положительные образы «добрых» дворян. В главе «Кресцы» добродетельный дворянин прививает своим детям здравые понятия о семейных отношениях и воспитании. В главе «Городня» добрый старый барин воспитывает крепостного мальчика наравне со своим родным сыном, но, не успев дать ему «отпускную», умирает. С новыми господами для Ванюши настает мучительная, полная унижений и издевательств, жизнь.

Радищев показывает, что личные качества некоторых добрых дворян не способны изменить существующее положение вещей. Добро, которое они делают, силой крепостного строя превращается в зло.

Радищев осознавал, что крепостничество и самодержавие органически связаны друг с другом. По мнению писателя, царь — «преступник изо всех первейший», который является главным виновником совершающегося зла. Не имея возможности прямо выступить против Екатерины II, Радищев в главе «Спасская Полесть» помещает аллегорический сон путешественника — очень смелую сатиру на императрицу и ее ближайшее окружение. В нем Радищев замечает, что царь прослыл в народе «обманщиком, ханжою и пагубным комедиантом», и обращает внимание на несоответствие между словами и делами Екатерины II: показной блеск и великолепие фасада империи скрывает ужасные картины угнетения народа. Центральное место сна занимает встреча царя с «неизвестной странницей» Прямовзорой, истиной, которая снимает царю пелену с глаз. После этого все вещи предстают перед царем в естественном их виде.

Прямовзора обращается к царю со словами, полными гнева и презрения: «Ведай, что ты…первейший разбойник,…враг лютейший, устремляющий злость свою на внутренность слабого».

Обличив Радищевым самодержавия и крепостничества отличаются небывалой для того времени резкостью и силой. Для Радищева зло и угнетение не являются исключением в жизни, как для его литературных предшественников, а существуют, как правило, сложившееся в самодержавно-крепостническом строе. Описывая частные примеры проявления насилия, обмана и произвола, Радищев неизменно указывает на их основную причину — самодержавную власть и крепостное право.

Общественно-политические взгляды А.Н. Радищева в оценках англо-американских историков

Макаров Николай Владимирович
Московский педагогический государственный университет

Доцент кафедры истории России

Makarov Nikolay Vladimirovich
Moscow pedagogical state university
Associate professor of the Department of Russian history

Библиографическая ссылка на статью:
Макаров Н. В. Общественно-политические взгляды А.Н. Радищева в оценках англо-американских историков // Гуманитарные научные исследования. 2017. № 4 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2017/04/23628 (дата обращения: 25.01.2022).

Вторая половина XVIII столетия, в особенности период правления Екатерины II, – время важных модернизационных перемен в России. Работа Уложенной комиссии (1767–1768), разработка ряда реформаторских проектов видными государственными деятелями, введение в действие Учреждения о губерниях (1775), Жалованных грамот городам и дворянству (1785), появление первых общественных организаций, независимой печати, выход на общественную арену ряда оригинальных мыслителей и реформаторов стали признаками значимых перемен, касавшихся не только внутренней политики, общественно-политической жизни, но и социального облика страны, среди высших сословий которой начинается процесс формирования гражданского общества [1]. Общество активно усваивает и перерабатывает сообразно российским условиям передовые доктрины общественной мысли, важнейшую роль среди которых играли идеи Просвещения.

Видную роль в этом процессе сыграл выдающийся просветитель и общественный деятель Александр Николаевич Радищев (1749–1802), чье произведение «Путешествие из Петербурга в Москву», обличавшее крепостное право и содержавшее ряд смелых предложений по изменению государственного строя России вызвало бурную реакцию Екатерины II и стало причиной тюремного заключения и дальнейшей ссылки мыслителя. А.Н. Радищев был одним из основоположников нового идейно-политического феномена – русского либерализма, ставшего также своеобразным набором ценностей и жизненных установок, стилем мышления, образом жизни, а в конечном итоге – уникальным феноменом культуры – как русской, так и мировой [2, с. 7].

Значимая роль либерализма в общественно-политической жизни России второй половины XVIII в. традиционно вызывала интерес отечественных и зарубежных исследователей как к его истории в целом, так и к биографиям, образу мысли и деятельности его наиболее ярких представителей. В зарубежной историографии ведущие позиции в изучении русского либерализма и либералов второй половины XVIII столетия традиционно (по причинам как чисто научным, так и идейно-политическим) занимает англо-американская историческая наука. В настоящей работе мы предпримем попытку анализа накопленного историками США и Великобритании научного опыта по исследованию мировоззрения и деятельности А.Н. Радищева.

Идейно-политическому наследию А.Н. Радищева в англо-американской исторической науке уделяется большое внимание. Наибольший интерес исследователей вызывают вопросы о его отношении к крепостному праву и его общие позиции по социально-экономическим и политическим вопросам, в наиболее концентрированном виде выразившиеся в радищевском «Путешествии из Петербурга в Москву». Известный американский исследователь Марк Раев (1923–2008) пишет, что Радищев, помимо категорического неприятия крепостничества как социально-экономического явления, отмечал, что оно огрубляет нравы крестьян и грозит бунтом дворянам. Задачей культурной элиты в этой ситуации было принятие мер для изменения политической системы, улучшение положения народа. Существование крепостничества было невозможно в просвещенном обществе; оно было также несовместимо с моральными принципами, цивилизованностью и гуманностью [3, р. 148].

Знаменитое «Путешествие из Петербурга в Москву» явилось, по мнению профессора Принстонского университета (позже – директора Библиотеки Конгресса США) Джеймса Биллингтона, первой из многочисленных литературных «мин», подложенных дворянством под существующий порядок. При этом «Путешествие» «было типичным произведением екатерининского времени: назидательное по тону и напыщенное по стилю». Даже обличение Радищевым крепостного права, звучавшее «и ново, и смело», было в известном смысле лишь запоздалым откликом на запросы, адресованные ранее самой Екатериной II Вольному экономическому обществу. Более того, протест Радищева против крепостного права вполне укладывался в рамки екатерининского Просвещения, основываясь на сугубо философском соображении о том, что существующая система мешает крепостным использовать их способности. Однако, «напечатанная в обход цензуры в первый год Французской революции, книга Радищева встревожила Екатерину». Радищев – этот привилегированный аристократ, совесть которого «уязвляли страдания ближних», – хотел «стать созидателем иного, лучшего общественного строя». Он первым из российских «кающихся дворян» выступил с требованием коренного преобразования российской политической системы. Радищев стал родоначальником «гражданского» направления в русской литературе (развитого в произведениях декабристов, Н.А. Некрасова, И.С. Тургенева и др.). Его литературные работы были отмечены «героическим, прометеевским духом, предзнаменованием пылкой и лишенной религиозной окраски веры в будущее…» [4, p. 291-292].

Американский исследователь Т. Андерсон в своей «Истории русской политической мысли» называет Радищева вестернизированным мыслителем, свободным как от русской почвы, так и от придворных условностей. Его работы, по мнению Андерсона, были пропитаны ненавистью не только к институту крепостного права, но и всей классовой системе, подпитывавшей крепостничество. Нелицеприятным было и его отношение к верховной власти: местами в «Путешествии» Радищев, кажется, стремился отдать должное монархам за попытки препятствовать закрепощению, но в оде «Вольность» монарх сам предстает в непривлекательном образе. При этом из своей формулы общественного договора Радищев фактически исключил правителя, предлагая за все нарушения закона карать его так же, как и любого другого правонарушителя. Радищев всегда верил в разум и законные средства разрешения общественных конфликтов [5, p. 144-146].

Известный американский специалист Ричард Пайпс называет Радищева первым либеральным радикалом в России. Хотя он был фигурой гораздо меньшего масштаба, чем Новиков, но стал более известен благодаря усилиям советской пропаганды (хотя в литературном отношении «Путешествие из Петербурга в Москву» «ужасно» и «вряд ли вообще заслуживает упоминания»). Политические предпочтения Радищева, согласно Пайпсу, были довольно расплывчаты, но крайние либералы и радикалы признают его своим «предтечей» «из-за философской позиции и безусловного отрицания крепостничества» [6, с. 355-356].

Американская исследовательница Цинтия Виттекер в монографии, посвященной «политическому диалогу» писателей и монархов в России XVIII столетия, называет радищевское «Путешествие» самым известным и наиболее хорошо написанным проявлением «рекомендательной» («advice») литературы. Главной причиной, по которой произведение Радищева встретило бурную реакцию Екатерины II, было допущенное в нем «развенчание невиновности абсолютной власти». Кроме того, судя по заметкам на полях, императрица считала, что автор, как и Ж.-Ж. Руссо, подвержен «ипохондрии». Наиболее напугала своими призывами Екатерину, очевидно, ода «Вольность». С другой стороны, как указывал Радищев, человеческая природа несовершенна, и поэтому свержение монархии далеко не всегда достигает своей цели. Конечно, Радищев рассчитывал, что императрица – его первая читательница – внемлет его советам, и это поможет предотвратить «ужасную революцию». Но Екатерина II увидела в его работе «только злобу и измену» [7, p. 176-179].

Американский историк Гэри Хэмбург называет А.Н. Радищева «наиболее радикальной фигурой русского Просвещения». Самой вопиющей проблемой современной России он считал крепостничество, которое, по его мнению, нарушало естественное равенство людей перед Богом, природную свободу, ухудшало производительность крестьянского труда, положение населения в целом, унижало человеческое достоинство крестьян, распространяло «невежество» среди помещиков. Будучи отклонением от естественных принципов построения общества, крепостничество было чревато массовым «ужасным восстанием». Справедливая политическая система, по Радищеву, должна была базироваться на «личной и коллективной добродетели». Ключами к ее обретению был труд: физический, умственный и духовный. Закон имел, согласно Радищеву, универсальное действие, и поэтому если монарх нарушает его, подданные имеют законное право не подчиняться суверену. При этом источники идей Радищева, по Хэмбургу, были не только светскими, но и религиозными: «… его нравственный словарь был настолько же обязан Православию, насколько и светским источникам» [8, p. 121].

«Жестким приговором крепостничеству» называет радищевское «Путешествие» редактор журнала «The Historian» Кис Ботерблом [9, p. 70].

Большим вниманием к фигуре А.Н. Радищева отличаются труды польско-американского исследователя Анджея Валицкого. Феномен Радищева Валицкий называет «кульминацией просвещения в России», а самого Радищева – «самым радикальным и последовательным представителем «века разума» в России». «Путешествие из Петербурга в Москву» было, по мнению Валицкого, «одним из выдающихся литературных плодов европейского Просвещения». Радищев, пишет Валицкий, не только разделял основные категории просветительского мировоззрения (такие как «естественный закон» или «общественный договор»), но и делал из них политические выводы. Также просвещение было для него тесно связано с нравственными категориями. Верховенство права, – т.е. уважение к закону со стороны всех, включая правителя, – Радищев считал основным условием нормального функционирования общества. Идеальной формой правления Радищеву представлялась республика. Но его отношение к Французской революции было двойственным: оправдывая ее цели, он не всегда приветствует ее методы [10, с. 48, 50, 53-54, 56-57]. Наиболее оригинальным мыслителем, по Валицкому, Радищев предстает в подходе к крестьянскому вопросу. В «Путешествии» Радищев указывает на два возможных варианта его решения: реформистский и революционный. Сам он симпатизировал первому пути. Можно, пишет Валицкий, усмотреть противоречие между реформистскими симпатиями и революционными ожиданиями Радищева, и даже оправданием им революции, но «если тщательно прочитать книгу Радищева, то можно заметить, что автор … конечно, хотел бы избежать кровопролития; что он предвидел победу революции в будущем, но, зная, что всерьез надеяться на успех восстания не приходится, хотел незамедлительно ослабить страдания крестьян». Радищев не переоценивал реформистские потенции бюрократии, но в то же время сознавал, что больше реформы проводить некому. Поэтому «Путешествие из Петербурга в Москву» было задумано как призыв к правителю и дворянству. Появление книги совпало с Французской революцией, и это делало угрозу еще более реальной [10, с. 60-62]. Определяя место Радищева в истории русской общественной мысли, пишет Валицкий, формально можно назвать его первым русским дворянским революционером. Но при этом нужно помнить, что «его разрыв со своим собственным классом был настолько глубоким . ., что, говоря о Радищеве, следует вообще отказаться от слова «помещик» и назвать его просто первым русским революционным интеллигентом». Радищев, по Валицкому, являет прекрасный пример описанного А.И. Герценом процесса, «в результате которого «универсальное образование» отрывало мыслящих русских людей от их «безнравственной почвы» и превращало их в оппонентов официальной России». В некоторых отношениях идеи Радищева предвосхитили взгляды русских радикальных демократов 1860-х годов. Трагедия Радищева, по Валицкому, состояла в том, что он действовал в одиночку [10, с. 63].

Американский и канадский историк К. Папмел в своей книге «Свобода слова в России XVIII века» обращает особое внимание на отношение А.Н. Радищева к проблемам цензуры в России. Выступая за неограниченную свободу слова, Радищев пошел дальше даже тех пределов, которые допускались большинством зарубежных конституционных законов его времени. Он ясно осознавал конфликт между стремлением общества к свободе и интересами государства. Поэтому его взгляды можно рассматривать как логическое развитие стремления к независимости от государственной опеки (как и у Н.И. Новикова). Важность идей Радищева заключается, по Папмелу, в демонстрации того факта, что расширение гражданских свобод может быть достигнуто только путем нажима общества на государство, а не в результате добровольных уступок с его стороны [11, p. 116, 125-127].

Биограф Екатерины II Ян Грей отмечает, что «буря императорского гнева», обрушившаяся на Радищева и его «Путешествие», показала, до каких реакционных крайностей могла дойти Екатерина II под влиянием как революции во Франции, так и собственного возраста. Радищев «впитал» либеральные и просветительские идеи на Западе, во время обучения в Лейпцигском университете. Он искренне верил в необходимость «базовых реформ» для своей страны. Но к моменту его возвращения в Россию (1771) «заигрывание» Екатерины II с либерализмом уже окончилось. Своим арестом после публикации «Путешествия» Радищев был «ошеломлен»; будучи идеалистом, он чистосердечно не понимал, что можно быть арестованным за честно изложенные мысли. Но суровость приговора и гнев Екатерины были, по мнению Грея, ожидаемы [12, р. 236-237].

Выдающаяся британская исследовательница, почётный профессор славистики Лондонского университета Изабель де Мадариага (1919–2014) в своем фундаментальном труде «Россия в эпоху Екатерины Великой» приходит к выводу, что поведение Радищева на следствии свидетельствует о его «пробуждении» к действительности «из мира грез»: только в это время он понял, как неразумно было высказывать столь откровенно свои мысли. Поэтому на следствии он заявил, что главной целью публикации его «Путешествия» было литературное признание, что, не стремясь посягать на существующую в России форму правления, он лишь хотел указать на некоторые недостатки внутреннего положения в России. К примеру, он пытался заставить некоторых помещиков «устыдиться своей жестокости». Он также признал, что его книга «написана в преувеличенных и оскорбительных выражениях и содержит дикие обвинения в адрес властей». До момента суда Радищев уповал на милость императрицы, которая, однако, не проявила снисхождения [13, с. 866-867].

Особо необходимо отметить работы биографа А.Н. Радищева – профессора русской истории в Куинз Колледж (Нью-Йорк) Аллена Макконнелла. В своей статье «Самодержица и открытая критика», опубликованной в посвященном Екатерине II сборнике [14], Макконнелл отмечает сложность взглядов своего героя и его изначальные серьезные расхождения с Екатериной II по ряду вопросов. Несмотря на общность философских позиций Радищева и Екатерины II, Радищев критиковал императрицу за отход от принципов, объявленных в «Наказе» Уложенной комиссии. При попытках решения практических вопросов Радищев и Екатерина расходились диаметрально. Так, императрица, соглашаясь с необходимостью менять положение крепостных, на практике ужесточала их положение. Для Радищева же крепостничество было «самым горьким [distressing] общественным злом», которое было необходимо немедленно врачевать [14, p. 160-161, 163-164].

Взгляды Радищева с молодых лет отличала ненависть к самодержавию; атаки на самодержавие были рассыпаны по всему тексту «Путешествия из Петербурга в Москву». Автор неоднократно указывал, что монархи должны служить подданным, а не наоборот. Тем не менее, произведения Радищева были попыткой не спровоцировать, а предотвратить революцию в России. Но Екатерина была слишком напугана революционными событиями во Франции, чтобы понять это. Поэтому «красочные предупреждения» Радищева казались ей «подстрекательскими призывами». Также, по мнению Макконнела, Екатерина имела и личную обиду на Радищева как на высокопоставленного чиновника, допустившего выпады против императрицы. Но при всем этом радищевское «Путешествие» было все же призывом к реформам. Проскальзывающие в книге предупреждения о возможности народного бунта находились именно в таком контексте. Следствие и приговор по делу Радищева были тем более шокирующими, что нарушали собственные принципы Екатерины, изложенные в «Наказе» (требование публиковать материалы судебных процессов, не наказывать за слова столь же строго, как и за дела) [14, p. 159-160, 168, 171-173]. В последние годы жизни, уже во время ссылки, взгляды Радищева стали ближе к екатерининским. Так, в его письмах из Сибири к С.Р. Воронцову звучала хлесткая критика событий во Франции. Но причина критики была не в том, что революция свергла монархию, а в том, что она попрала свободу, верховенство закона и сама выродилась в деспотизм. Из революций Нового времени Радищев наиболее благосклонно относился к американской, сделавшей упор на развитии законности, конституционализма и самоуправления. Все эти факты, считает Макконнелл, не значили, что Радищев изменил своим либеральным идеалам: в не опубликованном при жизни «Проекте гражданского уложения» он по-прежнему призывал к равенству всех перед законом, уничтожению Табели о рангах, религиозной терпимости, свободе прессы, освобождению крепостных, свободе торговли и др. Его интеллектуальное развитие было весьма сложным явлением. К концу жизни Радищев во многом приблизился к позициям Екатерины II и даже нередко подчеркивал ее достоинства. Учитывая отсутствие в России сильного среднего класса и слабость по-реформистски настроенной аристократии, центром реформ в России, считал он, мог стать только монарх. Эти предчувствия Радищева, пишет его биограф, оправдались спустя 71 год после публикации «Путешествия из Петербурга в Москву» [14, p. 174-178].

В монографии о Радищеве, написанной с использованием источников из ЦГАДА, Макконнелл называет Радищева «пылким республиканцем» и убежденным защитником простого русского народа. «Путешествие из Петербурга в Москву» на момент своего издания было, по мнению биографа Радищева, «самым хлестким отрицанием крепостничества и самодержавия». Причем идеи Радищева были созвучны идеалам молодости самой Екатерины II, которая после публикации «Путешествия» объявила их фантазией амбициозного и нездорового человека [15, p. VII, 1].

Будучи сторонником Просвещения, Радищев не питал симпатий к абстракциям, догматизму, не был беспочвенным оптимистом, не придерживался «антиисторического рационализма». С другой стороны, проблема истоков его мировоззрения – достаточно сложная, и о них можно судить в основном по переписке с его покровителем и другом А.Р. Воронцовым. В вопросе о «духовном росте» Радищева приходится в основном опираться на его собственные сочинения. Обучаясь в Лейпцигском университете (1766–1771), Радищев через лекции профессоров П.Е. Платнера и К.Ф. Геллерта познакомился с идеями таких мыслителей, как Т. Гоббс, Дж. Локк, Г.В. Лейбниц, К. Вольф, М. Мендельсон, М. Монтень и П. Бейль. Отношение Радищева к религии укладывалось в рамки деизма; человеческую жизнь он рассматривал как служение людям – «без предрассудков и суеверия». Также было важно влияние Гельвеция, идеи которого пропагандировал старший товарищ Радищева по обучению в Лейпцигском университете Ф.В. Ушаков («Житие» которого Радищев выпустил в 1789 г.). Во многом под влиянием Ушакова он впитал идеи о необходимости утверждения начал свободы и гуманности в государственной политике. Центральной темой его размышлений в лейпцигский период становится человеческое достоинство, с которым были несовместимы господствующие в России крепостничество и самодержавие (в этом явно прослеживалось воздействие идей Ч. Беккариа и Г. Мабли, школы естественного права, а также личный пример Ушакова – его презрение к карьеризму, лести, взяточничеству и другим негативным качествам). Вернувшись в Россию (где императрица провозгласила себя «ученицей Монтескье и Беккариа»), Радищев с энтузиазмом посвятил себя работе в Сенате, пытаясь по мере возможностей способствовать укреплению начал справедливости в русском обществе. Работа в Сенате позволила Радищеву лучше узнать русские законы и администрацию. Наиболее близкой ему проблемой в этот период становится положение крепостных. Наиболее интересовавшим Радищева политическим вопросом становится проблема ограничения власти монарха, которую он решал с позиций разделения властей, верховенства закона, недопустимости деспотизма, возможности восстания народа против «незаконного» правителя. В этом Радищев следовал за Ж.-Ж. Руссо, Дж. Локком и другими сторонниками теории общественного договора. С другой стороны, конкретные проявления деспотизма в России Радищев пока не критиковал [15, p. 2, 31, 33-35, 38-39, 44-46, 49-50].

В годы службы в военном суде и Петербургской таможне (1773–1790) Радищев писал поэмы, посещал ложу «Урания», вступил в «ультрамодный» Английский клуб, стал более рафинирован и респектабелен. Но заметки и письма Радищеваэтого времени (к примеру, о Пугачевском бунте) показывают, что его симпатии были на стороне крестьян и иных угнетенных. В эти годы Радищев обрел покровителя и друга в лице президента Коммерц-коллегии А.Р. Воронцова (хотя по взглядам Воронцов отнюдь был не демократом), расположив его к себе «своей честностью и смелостью». В сочинениях Радищева прослеживаются масонские мотивы. Он верил в Бога и бессмертие души, осуждая как чрезмерное вольнодумство, так и суеверие. В масонском окружении Радищева были люди и с более радикальными взглядами – к примеру, А.М. Кутузов, не упускавший случая заявить о «беззаконности» самодержавия (хотя при этом они не предпринимали против самодержавия никаких действий). Радищев участвовал в работе масонского Общества друзей литературы, основанного в 1784 г. Важной причиной участия Радищева в этом Обществе, помимо чисто литературных интересов, были «гуманитарные заботы» его членов, в том числе критика крепостного права [15, p. 58, 60, 62-64, 66-68].

Давая оценку «Путешествию из Петербурга в Москву», Макконнел пишет, что с современной точки зрения по сюжету и языку эта книга кажется «манерной и многословной», часто достаточно скучной. Из всех преимуществ путешествия как литературного жанра Радищев взял на вооружение, пожалуй, лишь его полемические возможности. В «Путешествии» Радищева по сути нет ничего занимательного для читателя (в отличие, скажем, от «Писем русского путешественника» Н.М. Карамзина). Радищев был «одержим» идеей обличения в своей работе социальных зол российского общества – в особенности крепостничества и бюрократического произвола. Радищев выставил ряд аргументов против крепостничества: оно, по его мнению, нарушает естественный закон, Божью волю, принцип свободного распоряжения объектом труда (в данном случае – землей). С экономической точки зрения крепостное право снижает объемы сельскохозяйственного производства, ослабляя экономическую мощь страны. Применял Радищев и риторические аргументы (наподобие свободолюбия славян и др.). Ответственность за крепостничество возлагается Радищевым на потомственное дворянство. Книга Радищева содержала новаторские идеи – в первую очередь, широко озвученную идею отмены крепостного права, которая была серьезно воспринята обществом только спустя 70–80 лет. «Ода свободе» (составная часть «Путешествия») содержала острую атаку на клерикализм и деспотизм. Свободу Радищев считал «безусловным прирожденным правом всех людей». Основным объектом критики «Оды» был деспотизм «беззаконного правителя». Особым ударом по самолюбию Екатерины II, очевидно, стала симпатия Радищева к революциям в Англии и Америке. Он стремился донести до властей, что нельзя бесконечно долго испытывать народное терпение и вести ситуацию к революции. Выход был один – отмена крепостного права (это был призыв в первую очередь к дворянам). При этом не нужно считать, что Радищев был сторонником крестьянской революции. Все описания ужасов крестьянского восстания были обращены к дворянству и нацелены именно на предотвращение революции. С другой стороны, Радищев был в достаточной мере реалистом, чтобы понять, что Екатерина II вряд ли пойдет на радикальные реформы. Он всегда оставался просвещенным европейцем XVIII века – деистом, гуманистом, патриотом, уважавшим великий народ и верившим, что этот народ заслуживает свободы [15, p. 71-73, 79, 87-89, 91-95, 198, 201, 204, 206].

Ярким примером современной интерпретации творчества Радищева – в духе популярного на Западе направления «новой истории», с акцентом на историко-культурологическом прочтении старой темы, – является работа доцента Славянского департамента университета Канзаса Ани Кокобобо [16]. Автор обращает особое внимание на личное и литературное восприятие действительности Радищевым. В центре внимания Кокобобо находится проблема человеческого счастья в интерпретации Радищева, которая, по его мнению, во многом зависела от чистоты человеческого взгляда на мир. Сделать этот взгляд чище могло Просвещение. Причем очищение взора виделось Радищеву как диалектический процесс. Автор пытается раскрыть «проблему видения» в радищевском «Путешествии», пересмотреть «визуальные вызовы», с которыми сталкивался автор. Также затрагивается проблема полемики Радищева с жанром оды, в том числе с одами М.В. Ломоносова. Включение оды «Вольность» в «Путешествие», по мнению Кокобобо, свидетельствует о том, что Радищев полемизирует с этим жанром. Традиционно исследователи считали, что ода «Вольность» подрывает основы жанра своим радикальным содержанием и «откреплением» оды от пространственно-временных характеристик. «Мифический монстр тирании», которым Радищев пугает читателей, есть существо еще более абстрактное, чем подобные образы из других од. При этом же Радищев с удовольствием эксплуатирует «помпезные [bombastic] клише» жанра оды (трон, опирающийся на рабство, крестьянин – «пленник» на своем поле и др.). Радищевские образы были менее «герметичными», чем в канонических одах, радищевская ода оказывается открыта другому жанру – травелогу. Благодаря этому наблюдаются частые «вторжения» прозы в оду «Вольность». Жанр оды был также полезен автору с практической стороны: он лучше, чем травелог, позволял обозначить тему борьбы между тиранией и свободой, выведя ее за рамки фактов в область философских рассуждений. С другой стороны, травелог оживляет опыт путешественника и позволяет насытить его рассуждения деталями повседневной жизни – «физической среды». Это конкретизирует, «визуализирует» образы [16, p. 607-608, 611-614]. Был ли радищевский травелог «приговором тирании»? Был ли в нем призыв к «естественным свободам»? – спрашивает А. Кокобобо. Читатели наподобие Екатерины, видевшие в «Путешествии» «революционный призыв к оружию», считали, что да. С другой стороны, ода, которая была «наиболее ясной частью» «Путешествия», отличалась от остального текста. Травелог Радищева был фрагментарен, ода – цельна, что несколько нарушало общую идейную целостность. Но делалось это отчасти намеренно: голос оды вклинивался в фрагментарное «Путешествие», придавая произведению идейную цельность. Это была попытка создания некоей новой формы в искусстве для лучшего восприятия читателем заложенных в произведении идей. Фокус повествования, сосредоточенный на путешествии, помогает читателю теснее взаимодействовать с миром личности, и в то же время это – шаг к построению «альтернативного художественного видения» [16, p. 619, 621].

Библиографический список

Брэдли Дж. Общественные организации в царской России. Наука, патриотизм и гражданское общество. М., 2012.
См.: Деятели либерального движения в России. Середина XVIII в. – 1917 г. Справочник и электронная база данных / Отв. ред. Н.В. Макаров: М., 2012.
Raeff M. Imperial Russia 1682–1825: the coming of age of modern Russia. N.Y., 1971.
Биллингтон Дж. Икона и топор: Опыт истолкования русской культуры. М., 2001.
Anderson Th. Russian political thought: An introduction. 2^nd ed. Ithaca – London, 1976.
Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 2004.
Whittaker C. H. Russian monarchy: Eighteenth-century rulers and writers in political dialogue. DeKalb, 2003.
Hamburg G. Russian political thought, 1700–1917 // Lieven D.C.B., ed. The Cambridge history of Russia. Vol. II. Imperial Russia, 1689–1917. Cambridge, 2006.
Boterbloem Kees. A history of Russia and its Empire: from Mikhail Romanov to Vladimir Putin. Lanham – Boulder – N.Y. – Toronto – Plymouth (UK), 2014.
Валицкий А. История русской мысли от просвещения до марксизма. М., 2013.
Papmehl K.A. Freedom of expression in eighteenth century Russia. The Hague, 1971.
Grey Ian. Catherine the Great: Autocrat and Empress of All Russia. Philadelphia – N.Y., 1961.
Де Мадариага И. Россия в эпоху Екатерины Великой. М, 2002.
McConnell A. The autocrat and the open critic // Raeff M. Catherine the Great: A Profile. London – Basingstoke, 1972. Р. 156-178.
McConnell A.A. Russian philosopher Alexander Radischev, 1749–1802. The Hague, 1964.
Kokobobo A. The Travelogue and the Ode – Aleksandr Radishchev’s polemic with the court ode in Puteshestvie iz Peterburga v Moskvu // Russian review. Vol. 72.2013, #4. P. 607-621.

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Макаров Николай Владимирович»

Статья «Первый революционный призыв к борьбе против крепостничества и самодержавия. Д. Н. Радищев. Информационные материалы и методические указания к уроку».

Статья «Первый революционный призыв к борьбе

против крепостничества и самодержавия. Д. Н. Радищев. Информационные материалы и методические указания к уроку».

В начале урока проводится п о в т о р и т е л ь н о —

о б о б щ а ю щ а я б е с е д а по следующему плану:

1. В чем заключалось начало разложения крепостного

хозяйства и развитие капиталистических отношений

в России во 2-й половине XVIII в.?

2. Почему новые черты в хозяйственном развитии

страны привели к усилению крепостнического угнетения

крестьян? В чем это выразилось?

3. Подтвердите на конкретных примерах, что крепостничество

во 2-й половине XVIII в. тормозило развитие

хозяйства и культуры России?

П л а н и з у ч е н и я н о в о г о м а т е р и а л а:

1. Превращение крепостничества и самодержавия

в основной тормоз развития России.

2. А. Н. Радищев и его книга «Путешествие из Петербурга

в Москву».

Изучение первого вопроса строится в значительной

степени на основе материала повторительно-обобщаю-

щей беседы. Дополнительно учитель в соответствии с содержанием

учебного пособия говорит о могуществе

Российской империи во 2-й половине XVIII в., об увеличении

дворянских привилегий и усилении крепостного

гнета в годы царствования Екатерины II, о том, что могущество

и процветание России все более и более подрывалось

и тормозилось господством крепостнических

отношений.

Здесь же уместно сравнить развитие России и стран

Запада — Англии, Франции и США. Для этого перед

учащимися ставятся следующие вопросы:

Какие крупнейшие события произошли во 2-й половине

XVIII в. в Англии, Франции, Северной Америке?

Какой строй пришел в этих странах на смену феодализму?

‘

Как это отразилось на развитии стран Запада (на

примере Англии)?

Беседа поможет учащимся лучше осознать, что сохранение

крепостнических отношений в хозяйстве и абсолютной

монархии в России тормозило развитие нашей

страны, усиливало ее отставание от более развитых, капиталистических

стран Запада.

Далее учитель переходит к рассказу о А. Н. Радищеве,

который не только глубоко осознал отрицательные

последствия господства в стране крепостнических

порядков, но и первым обратился с призывом к революционной

борьбе против крепостного права и самодержавия.

Кратко познакомив школьников с историей издания

книги А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга

в Москву», учитель ставит следующие вопросы:

Что же так встревожило Екатерину II в книге

А. Н. Радищева? Почему она назвала автора «бунтовщиком

хуже Пугачева»?

Учитель далее организует самостоятельное изучение

учащимися отрывка из книги А. Н. Радищева, приведенного

в учебном пособии, и основных идей всего произведения

(по тексту пособия). Затем проводится беседа

с классом:

Охарактеризуйте на основании прочитанного отрывка

отношение Радищева к крепостному праву.

К чему призывал автор книги «Путешествие из Петербурга в Москву»?

Какие можно привести доказательства, что книга

Радищева была направлена не только против крепостного

права и помещиков, но и против самодержавия?

В чем заключается главное отличие во взглядах

А. Н. Радищева и вождей крестьянских войн в России —

С. Т. Разина, Е. И. Пугачева?

Беседа по этим вопросам не только поможет учащимся

понять отношение Радищева к крепостному

праву и самодержавию, но, и убедительно покажет,

что если С. Т. Разин и Е. И. Пугачев боролись против

помещиков и крепостного права, но верили в возможность

существования «доброго» царя, т. е. были «цари-

стами», то А. Н. Радищев первым в России выступил

с революционным призывом к борьбе не только против

помещиков и крепостного права, но и против самодержавия,

был республиканцем, выступал против всей самодержавно-

крепостнической системы в целом.

Большое впечатление производит на учащихся стихотворение

А. Н. Радищева, написанное им во время следования

в далекую ссылку:

Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? —

Я тот же, что и был и буду весь мой век:

Не скот, не дерево, не раб, но человек!

Дорогу проложит, где не бывало следу,

Для борзых смельчаков и в прозе, и в стихах,

Чувствительным сердцам и истине я в страх

В острог Илимский еду.

Это стихотворение свидетельствует о стойкости духа

Радищева, о его верности свободолюбивым идеям. Жестокие

преследования, царский суд и далекая ссылка не

заставили Радищева отказаться от своих революционных

взглядов.

Д о м а ш н е е з а д а н и е: Учебное пособие, §

и прочитать отрывок из «Путешествия из Петербурга

в Москву» А. Н. Радищева.

Повторить всю тему по следующим проблемам: новые

черты в развитии хозяйства, усиление крепостнического

гнета, основные задачи внешней политики и борьба за их

решение, причины и итоги крестьянской войны под предводительством

Е. И. Пугачева, основные достижения

культуры.

Использованная литература:

Избранная библиография

В список включены только те описания, которые обеспечены полными текстами.
Произведения А.
Н. Радищева
Авторские произведения
Радищев, А.Н. Полное собрание сочинений : в 2 т. / А.Н. Радищев ; под ред. А.К. Бороздина, И.И. Лапшина и П.Е. Щеголева. – СПб. : Изд. М.И. Акинфиева, 1907-1909. – (Б-ка рус. классиков ; № 4-5).
Т. 1. – 1907. – XXXVIII, 343, [2] с., [1] л. портр.
Т. 2. –1909. – XXXII, 393, [1] с., [1] л. портр.

Радищев, А.Н. Вольность : ода / А.Н. Радищев. – СПб. : Сириус, 1906. – 23 с.
Радищев, А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву / А.Н. Радищев ; [предисл. из лондон. изд. 1858 г. И[сканде]ра [псевд. А.И. Герцена]]. – СПб. : Изд. В. Врублевского, 1906. – 191, [1] с. – Текст напеч. по изд. 1905 г., вышедшего под ред. Н.П. Павлова-Сильванского и П.Е. Щеголева.
Радищев, А.Н. [Избранные стихотворения и поэмы] / А.Н. Радищев // Русская поэзия : собр. произведений рус. поэтов, частью в полн. составе, частью в извлеч., с важнейш. крит.-биогр. ст., библиогр. примеч. и портр. / под ред. С. А. Венгерова. – СПб. : [б. и.], 1895. – Вып. 5. – С. 822-852.
Переводы
[Лессепс, Ж.Б.Б.] Лессепсово путешествие по Камчатке и по южной стороне Сибири : в 3 ч. / Ж.Б.Б. Лессепс ; пер. с фр. [А.Н. Радищева]. – М. : [б. и.], 1801-1802.
Ч. 1. – 1801. – [4], IV, 209, [1] с.
Ч. 2. – 1801. – [4], VII, [1], 244 с.
Ч. 3. – 1802. – [4], VI, [2], 223, [5] с.
О жизни и деятельности А.Н. Радищева
Отдельные публикации
Ашешов, Н.П. Александр Николаевич Радищев : обществ. характеристика / Н.П. Ашешов. – СПб. : Изд-во О.Н. Поповой, [1906?]. – 28 с. – (Темы жизни : еженедел. изд. ; вып. 3).
Бабушкин, Н.Ф. Выдающийся русский писатель-революционер А.Н. Радищев : стеногр. публич. лекции, прочит. в г. Томске в 1949 г. / Н.Ф. Бабушкин ; Всесоюз. о-во по распространению полит. и науч. знаний. – Томск : [б. и.], 1949. – 21 с.
Биография А.Н. Радищева, написанная его сыновьями [Н.А. и П.А. Радищевыми] / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом) ; подгот. текста, ст. и примеч. Д.С. Бабкина. – М. ; Л. : Изд-во Акад. наук СССР, 1959. – 132 с., 1 л. портр.
Благой, Д.Д. Александр Николаевич Радищев / Д.Д. Благой. – Пенза : Изд-во газ. «Сталин. знамя», 1945. – 66, [1] с. : портр., ил.
[Голицын, Н.Н.] Современные известия о Радищеве / [Н.Н. Голицын]. – М. : [б. и.], 1859. – 14 с.
Головина, А.А. Александр Радищев : ист. пьеса в 4 д. и 11 карт. / А.А. Головина. – Красноярск : Краев. изд-во, 1936. – 94, [1] с.
Деревцов, И.А. А.Н. Радищев – пламенный борец против самодержавно-крепостнического строя : к 150-летию со дня смерти (1802-1952 гг.) : стеногр. публич. лекции, прочит. в г. Томске в 1952 г. / И.А. Деревцов. – Томск : [б. и.], 1952. – 30 с.
Каллаш, В.В. Рабства враг : (памяти А.Н. Радищева) / В.В. Каллаш. – СПб. : [б. и.], 1904. – [2], 44 с.
Луначарский, А.В. Александр Николаевич Радищев – первый пророк и мученик революции : речь, произнес. на открытии его памятника в Петрограде 22 сент. нар. комиссаром А. Луначарским : с прил. снимка с памятника Радищеву работы Шервуда, его портр. и избр. страниц из книги его «Путешествие из Петербурга в Москву» / А.В. Луначарский. – Пг. : Изд. Петроград. Совета рабоч. и красноарм. депутатов, 1918. – VIII, 20 с., [1] л. ил., портр.
Мияковский, В.В. Радищев : [очерк жизни и деятельности] : для самообразования / В.В. Мияковский. – Пг. : Огни, [1919?]. – [4], 107, [4] с., 1 л. портр., 1 л. ил. – (Светочи прошлого – творцы будущего). – Библиогр. : с. 109-110.
Мякотин, В.А. На заре русской общественности : [А.Н. Радищев] / В.А. Мякотин. – Ростов н/Д. : «Дон. речь» Парамонова, 1904. – 87 с.
Хирьяков, А.М. Народные заступники – Радищев и Новиков / А.М. Хирьяков. – Пг. ; М. : Задруга, 1917. – 14 с.
Статьи в сборниках и периодических изданиях, главы в книгах
Арзуманова, М.А. Университетские годы А.Н. Радищева / М.А. Арзуманова // XVIII век : сб. ст. и материалов / отв. ред. П.Н. Берков ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). – М. ; Л., 1959.– Сб. 4. – С. 433-449.
Дубровский, К.В. Александр Николаевич Радищев : (по поводу столетия со дня кончины) / К.В. Дубровский // Сибирский наблюдатель. – 1902. – Кн. 9 (сент.). – С. 148-157 ; Кн. 10 (окт.) – С. 121-131. – Кн. 11 (нояб.). – С. 108-114 ; Кн. 12 (дек.). – С. 119-136.
Иванов-Разумник, Р.В. В преддверии XIX века. V [гл. кн.] / Р.В. Иванов Разумник // Иванов-Разумник, Р.В. История русской общественной мысли: в 8 ч. / Р.В. Иванов Разумник. – Изд. 5-е, перераб. – Ч. 1 : От Радищева до декабристов. – Пг., 1918. – С. 55-62.
Макогоненко, Г.П. Учение Радищева об активном человеке и Пушкин / Г.П. Макогоненко // XVIII век : [сб. ст. и материалов] / редкол. : Д.С. Лихачев, Г.П. Макогоненко, И.З. Серман ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). – М. ; Л., 1966. – Сб. 7 : Роль и значение литературы XVIII века в истории русской культуры : к 70-летию чл. -корр. АН СССР П.Н. Беркова. – С. 345-352.
Сухомлинов, М.И. А.Н. Радищев / М.И. Сухомлинов // Сухомлинов, М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению.– СПб., 1889. – Т. 1 : [Материалы для истории образования в России в царствование императора Александра I]. – С. 539-671.
О «Путешествии из Петербурга в Москву»
Айхенвальд, Ю.И. Радищев / Ю.И. Айхенвальд. – М. : Свобод. Россия, 1917. – 16 с. – (Сер. жизнеописаний «Сеятели правды»).
Альтшуллер, М.Г. Вновь найденный список «Путешествия из Петербурга в Москву / М.Г. Альтшуллер // Русская литература. – 1969. – № 2. – С. 125-128.
Анучин, Д.Н. Судьба первого издания «Путешествия» А.Н. Радищева / Д.Н. Анучин // Д.Н. Анучин о людях русской науки и культуры : (ст., некрологи и заметки) / Д.Н. Анучин ; [под ред. А.В. Арциховского, В.А. Варсонофьевой и А.И. Соловьева]. – М., 1950. – С. 293-317.
Берков, П.Н. Некоторые спорные вопросы современного изучения жизни и творчества А. Н. Радищева / П.Н. Берков // XVIII век : сб. ст. и материалов / отв. ред. П.Н. Берков ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). – М. ; Л., 1959.– Сб. 4. – С. 172-204. – Прил. : Уединенный Пармен. – С. 205.
Бороздин, А.К. Многострадальная книга : Путешествие А.Н. Радищева из Петербурга в Москву / А.К. Бороздин. – М. : [б. и.], 1906. – 32 с.
Татаринцев, А.Г. Неизвестная редакция «Путешествия из Петербурга в Москву» / А.Г. Татаринцев // Русская литература. – 1970. – № 4. – С. 80-94.
Памяти А.Н. Радищева
Каталог Радищевского музея, состоящего под Августейшим его Императорского Высочества Великого Князя Георгия Михайловича покровительством. – Саратов : [б. и.], 1910. – 95 с., 2 л. портр. – Алф. указ. имен : с. 81-95.
Литературные улицы города Курска
Ранние произведения Радищева – это одни из первых сентиментальных произведений в русской литературе. Но чем дальше, тем все большую социальную окрашенность приобретает его творчество. Автор нередко высказывал свое негативное отношение к самодержавию и объяснял, за что народ может судить своего государя как преступника («Письмо к другу, жительствующему в Тобольске, по долгу звания своего»). Далее следовало показать, как же это должно произойти, и автор создал оду «Вольность», воспевающую народную революцию. Поводом к ней послужил успех в борьбе американского народа за независимость и пугачевское восстание в России. Однако Радищев объективно оценивал российскую действительность, понимая, что в стране еще не время для революции
Он уделял также большое внимание проблеме воспитания нового человека, гражданина и патриота, борца с угнетателями. Эти идеи им высказываются в «Житии Ф.В. Ушакова». Для появления такого человека необходимо воздействие обстоятельств и высоконравственные наставники.
Воспользовавшись указом Екатерины II о вольных типографиях, Радищев обзавелся домашней типографией и в 1790 напечатал в ней свое главное произведение — «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790). Книга обратила на себя внимание Екатерины II, которая написала на полях: «Бунтовщик, хуже Пугачева», автор был арестован и сослан в Сибирь, книга конфискована и до 1905 распространялась в списках.
В произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» впервые был осуществлен анализ и оценка важнейших государственных институтов с политической, экономической, юридической и моральной сторон. Разоблачению антинародной сущности самодержавия и крепостного права посвящено большинство глав «Путешествия из Петербурга в Москву», чего автор добивается с помощью противопоставления крестьян и помещиков, а также выявлением настоящего лица государя, то есть опять же антитезой – идиллической картины с истинным положением вещей. Он считал, что изменения должны начинаться с «низов», именно за народом – инициатива перемен. Но при всем этом Радищев отрицает пользу стихийного бунта, считая, что он приносит «паче веселие мщение, нежели пользу сотрясения уз».
Радищев впервые столь откровенно ратовал за народную революцию, так ярко рисовал картину самодержавно-крепостнического гнета в России; при этом автор не ограничивался пустыми высказываниями, он рассуждал и о средствах ликвидации этого гнета. Главным героем «Путешествия из Петербурга в Москву» он сделал русский народ, крепостного крестьянина, в первую очередь. И он не забит и дик, а талантлив и обладает высокой нравственностью. Радищев затронул и вопрос женской красоты (отдав предпочтение \»сельским Нимфам\» перед светскими красавицами), и музыкальность народа (с каким вниманием слушают слепого старика, поющего народную песню!). Он глубже всех писателей XVIII в. постиг качества национального характера.
Радищев больше других писателей подготовил утверждение реализма в русской литературе, но его творчество можно назвать просветительским реализмом; исследователи, утверждающие, что в русской литературе XVIII в. присутствовал просветительский реализм, считали его наивысшим проявлением творчество Радищева. Но оно обладало и рядом особенностей – психологизм, лиризм, связь с фольклором. То есть литературное творчество Радищева выходило за четкие рамки какого-либо направления, было самобытно.
Основные произведения
Ода «Вольность» 1783
«Путешествие из Петербурга в Москву» 1790
«Житие Федора Васильевича Ушакова» (автобиографическая повесть)1787
Юридические сочинения: «О законоположении»
«Проект гражданского уложения»
«Проект для разделения уложения Российского»
Философские работы: «Слово о Ломоносове» 1780
«О человеке, о его смертности и бессмертии» 1792-1796
Экранизации
«Любимые страницы» (1971, литературная композиция Театра им. Моссовета)
Про Радищева:
«Дворцовые тайны» (канал «Культура»): «Последствия одного путешествия. Екатерина Великая и Александр Радищев» (документальный фильм)
«После смерти» (2009, ОАО «ТРК «Петербург»)
Высказывания, цитаты и афоризмы Радищевa
• Из мучительства рождается вольность. Из вольности — рабство.
• Ничто для нас столь обыкновенно, ничто столь просто кажется, как речь наша, но в самом существе ничто столь удивительно есть, столь чудесно, как наша речь.
• Священнослужители были всегда изобретатели оков, которыми отягчался в разные времена разум человеческий, они подстригали ему крылия. да не обратит полет свой к величию и свободе.
• Будущее состояние вещи уже начинает существовать в настоящем, и состояния противоположные суть следствия одно другого неминуемые.
• Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть человека в другом.
• Чем больше вникают в деяния природы, тем видима наиболее становится простота законов, коим следует она в своих деяниях.
Биография А.Н. Радищева Литература, интернет-сайты История улицы Радищева
Конференция «Оппозициозность, вольномыслие, радикализм…», 22—24 июля 2015 г. : philologist — LiveJournal
22—24 июля 2015 г. в ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН состоится международная научная конференция «Оппозициозность, вольномыслие, радикализм: дискурс и практика несогласия в России XVIII – начала XIX века». (К 225-летию выхода в свет «Путешествия из Петербурга в Москву» А.Н. Радищева).
ИНСТИТУТ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ (ПУШКИНСКИЙ ДОМ) РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ «ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»
УРАЛЬСКИЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ОППОЗИЦИОННОСТЬ, ВОЛЬНОМЫСЛИЕ, РАДИКАЛИЗМ: ДИСКУРС И ПРАКТИКИ НЕСОГЛАСИЯ В РОССИИ XVIII – НАЧАЛА XIX ВЕКА
МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
(к 225-летию выхода в свет «Путешествия из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева)
22-24 ИЮЛЯ 2015 ГОДА
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Все заседания конференции проходят в Малом конференц-зале Института русской литературы по адресу: Санкт-Петербург, наб. Макарова, д. 4
Проход слушателей на конференцию свободный; предварительной записи не требуется
ОРГКОМИТЕТ КОНФЕРЕНЦИИ: Андрей Костин (ИРЛИ РАН), Михаил Киселев (УрФУ), Кирилл Осповат (НИУ ВШЭ, Санкт-Петербург), Игорь Федюкин (НИУ ВШЭ)
ПРОГРАММА КОНФЕРЕНЦИИ
22 июля
13.00 Регистрация участников
13.40 Открытие конференции
14.00 Политический язык XVIII века
Михаил Киселев (УрФУ): Представления о формах правления и пределы оппозиционности в России XVIII в.
Константин Бугров (УрФУ): Республиканизм и формирование радикального политического языка в России конца XVIII в.
15.20-15.40: Кофе-брейк
15.40 Религиозное несогласие (I)
Александр Андреев (Южно-Уральский государственный университет). Религиозное самоопределение личности в России XVIII в.: практика католического конвертизма и репрессивные меры правительства
Марианна Шахнович (СПбГУ): Либертинизм и философская критика в России конца XVIII века (по материалам анонимных рукописных сборников)
Андрей Ряжев (Тольяттинский гос. университет) Переговоры староверов Москвы и Урало-Поволжья с властями в конце XVIII в.: борьба за общинную автономию
23 июля
10.30 Протест окраин и провинций
Яков Лазарев (УрФУ) От восстания к тексту: практики оппозиционности в среде казацкой элиты Гетманской Украины (нач. XVIII – первая треть XIX в.)
Colum Leckey (Piedmont): Cossackdom: The Symbolic Topography of Pugachevshchina
Елена Корчмина (НИУ ВШЭ, Москва): Оппозиционность в провинции: обсуждение проектов «мягкого» реформирования системы местного самоуправления во время дворянских выборов в конце XVIII – начале XIX века
12.30-12.50: Кофе-брейк
12.50 Литература протеста (I)
Кирилл Осповат (НИУ ВШЭ, Санкт-Петербург): Меланхолия и бунт: политический язык русского «Гамлета» (1748)
Александра Веселова (ИРЛИ РАН): Политическая сатира в сборнике А.Т. Болотова «Магазин достопамятных бумаг и носившихся в народе слухов»
14.10-15.40: Перерыв
15.40 Литература протеста (II)
Александр Левицкий (Brown University) «Горяч и в правде черт»: между позицией и оппозицией у Державина
Алексей Козлов (Новосибирский гос. пед. университет) Между Радищевым и Стерном: «Путешествие критики» С. фон Ф. в контексте «своей» эпохи
17.00-17.20: Кофе-брейк
Андрей Костин (ИРЛИ РАН): Бунтовщик, смелый писатель, меланхолик. Авторские стратегии А. Н. Радищева и реакция на них первых читателей
24 июля
10.30 Религиозное несогласие (II)
Gary Marker (Stony Brook): Encoded dissent: Homiletics and the Expression of Political Doubt in the Early Eighteenth Century
Владимир Петрунин (Орловский гос. университет): Арсений (Мацеевич): теория и практика христианского неповиновения
11.50-12.10: Кофе-брейк
12.10 Оппозиционность и автономия на рубеже XVIII-XIX вв.
Сергей Польской (НИУ ВШЭ, Москва): «Сохраняя независимость, насколько сие возможно при правлении неограниченном и совершенно безнравственном»: вельможа-«гражданин» и придворная «оппозиция» в России конца XVIII — начала XIX вв.
Екатерина Лямина (НИУ ВШЭ, Москва) «… прошу Ваше Сиятельство впредь писать ко мне несколько поучтивее»: эпистолярные полемики с Аракчеевым рубежа 1800-1810-х гг.
Alexander Martin (Notre Dame): No Longer a Servant of Aristocrats: The Quest for Bourgeois Autonomy as a Form of Social Opposition—The Case of J. A. Rosenstrauch (1768-1835)
Конференция проводится при финансовой поддержке НИУ «Высшая школа экономики»
https://www.facebook.com/events/417208621776605
[email protected]
http://www.pushkinskijdom.ru/
Вы также можете подписаться на мои страницы в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
и в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
Александр николаевич радищев сочинения. Мечта радищева о будущем отечества
Сочинение
Революция — наивысшее выражение творческих возможностей народа. Именно потому в Городне путешественник обращается с прямым призывом к крепостным поднять восстание. Этот призыв к мятежу полон великой радостной веры в победу народа, в создание им своими силами новой государственности, новой культуры, «народным правлениям приличных». Вот эти вдохновенные слова путешественника: «О! если бы рабы, тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем, разбили железом, вольности их препятствующим, главы наши, главы бесчеловечных своих господ и кровию нашею обагрили нивы свои! что бы тем потеряло государство? Скоро бы из среды их исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени; но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишенны». В «Путешествии» и оде «Вольность» Радищев проникновенно раскрыл свою мечту о будущем отечества. Он вдохновенно нарисовал перед читателем картину будущей жизни свободного народа.
…Отгремят годы революции, и народ создаст свое правительство. «Скоро бы из среды их исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени». Интересы народа, забота о его благе — вот что будет предметом их внимания. В этом государстве все население будет свободно и все будут трудиться. Земля будет принадлежать тому, кто трудится. Восторжествовавший великий дух свободы, «зиждительный как бог», преобразует все стороны жизни. Труд, проклятье при барщине, станет радостным и творческим. В государстве тружеников, говорит Радищев, «труд — веселье, пот — рсса, что жизненностию своею плодит луга, поля, леса». Уйдут в невозвратное прошлое бедность и нищета: свободный труд — основа экономического богатства.
Веря в революцию, Радищев на основе изучения реальных условий современной ему России твердо знал, что еще нет нужных обстоятельств, что еще «не пришла година» славной победы. Оттого, воистину пророчески он писал в «Путешествии»: «Не мечта сие, но взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую; я зрю сквозь целое столетие». Пушкин, хорошо знавший «Путешествие из Петербурга в Москву», справедливо назвал его «сатирическим воззванием к возмущению». В своей мятежной книге Радищев идейно осмыслил колоссальный опыт народа в его неутомимой многовековой борьбе за свою свободу, высказал веру в неизбежную победу русской революции. Революционные убеждения писателя определили его художественное новаторство в изображении русской жизни и русского народа. Вот почему эта книга была нужна русским людям и борцам за свободу и писателям. Превратив жанр «путешествия» в своеобразный воспитательный роман, Радищев совершил художественное открытие. Вот почему многие писатели, и прежде всего Пушкин и Гоголь, по-своему оценили и восприняли опыт Радищева. В романе «Евгений Онегин» появилась глава «Путешествие Онегина», которая должна была сыграть важную роль в идейном возрождении главного героя романа. Сюжет «Мертвых душ» развивается с учетом опыта жанра «путешествий».
Ссылая Радищева в далекий сибирский острог Илимск, Екатерина II была уверена, что он, не выдержав тяжелого пути, умрет по дороге. Так бы и случилось, если бы не вмешательство друга Радищева графа А. Р. Воронцова. Он добился от императрицы, чтобы она приказала снять с осужденного кандалы, а затем послал своего гонца по пути следования с письмами к губернаторам с просьбой, чтобы они создали Радищеву сносные условия передвижения и жизни на месте ссылки, обещая им взамен свое покровительство. В ноябре 1796 года умерла Екатерина II, и начал царствовать ее сын Павел. Он переменил место ссылки Радищева — из Илимска его перевели под Москву, в отцовскую деревню Немцове, где он прожил до 1801 года. Новый император, Александр I, вступив на престол, пообещал обществу создание новых законов. Он объявил политическую амнистию, освободил Радищева, вызвал его в Петербург и назначил, по рекомендации вошедшего в силу А. Р. Воронцова, в Комиссию по составлению новых законов. Вернувшись в столицу, Радищев сновой энергией принялся за работу. Но скоро он увидел, что обещания Александра были ложью. За попытки отстоять свое мнение в комиссии ему пригрозили новой ссылкой. Но ни угрозы, ни преследования не сломили больного Радищева. Не желая смириться, он решил покончить с собой. В 9 часов утра 11 сентября 1802 года он выпил стакан сильного яда — азотной кислоты. В ночь на 13 сентября Радищев умер в тяжелых мучениях.
Самодержавие наложило запрет на имя Радищева и на его революционные произведения — оду «Вольность» и «Путешествие из Петербурга в Москву». Но несмотря на это, они получили широкое распространение в списках и были известны многим читателям. Уже в 1790-е годы начали появляться рукописные списки «Путешествия». Особенно интенсивно новые списки создавались и распространялись в первую половину XIX века. Видимо, в обращении находилось несколько сотен таких списков. До нас дошло более 60 списков «Путешествия».
Передовые общественные деятели и писатели неоднократно пытались переиздать «Путешествие» или перепечатать некоторые главы. В 1805 году в журнале «Северный вестник» была перепечатана глава «Клин». В 1806-1811 годах сыновья Радищева издали Собрание сочинений отца в шести томах, но без «Вольности» и «Путешествия», которые запретила цензура. Пушкин отлично знал сочинения Радищева, имел собственный экземпляр «Путешествия». В 1817 году, вслед за радищевской одой «Вольность», он пишет свою оду «Вольность». В 1833-35 годах он пишет «Путешествие из Москвы в Петербург», включая в свою книгу большие отрывки из радищевского «Путешествия». В 1836 году в стихотворение «Памятник» он включает строфу, в которой открыто говорилось о том, что шел он по пути, проложенному Радищевым:
* И долго буду тем любезен я народу,
* Что звуки новые для песен я обрел,
* Что вслед Радищеву восславил я свободу
* И милосердие воспел.
Русская революционная общественность не добилась права напечатать оадищевское сочинение в России. Тогда Герцен издает «Путешествие из Петербурга в Москву» в Лондоне (1858). В течение второй половины XIX века в России предпринимались вновь и вновь попытки издать запретную книгу. Наконец в 1868 году формально запрет на ее издание был снят. Но практически положение не изменилось. В том же 1868 году купец Шигин издал «Путешествие», но его разрешили выпустить только потому, что оно было безобразно искажено — из книги изъяли вес страницы, где обличались самодержавная власть и крепостнические порядки, все революционные суждения автора. В 1888 году Суворин издал «Путешествие» в количестве 100 экземпляров. Разрешение было дано только ввиду ничтожного тиража. Через год, также незначительным тиражом, «Путешествие» вышло в составе V тома издания А. Е. Бурцева «Дополнительное описание библиографически редких, художественно-замечательных книг и драгоценных рукописей».
Только революция 1905 года окончательно сняла запрет с мятежной книги. В том же году вышло полное издание «Путешествия» Радищева. С тех пор оно издавалось многократно — и отдельно и в составе Собрания сочинений Радищева.
…Далекой историей стало время, когда жил Радищев. Но жива память о нем — мужественном человеке и мыслителе, пророке и мученике революции. Жива и бессмертна память сердца свободного и благодарного народа.
Новый этап в развитии освободительных идей в России связан с именем Радищева — первого русского революционного мыслителя, прямого предшественника дворянских революционеров — декабристов. Радищев был одним из первых просветителей, связавших протест против крепостничества с борьбой против самодержавия. Он довел идеи Просвещения XVIII в. до их логического конца, провозгласив право угнетенных ответить насилием на насилие. Революционные выводы Радищева находились в прямой связи с бурными событиями его времени: американской и французской буржуазными революциями и крестьянской войной под предводительством Пугачева.
Александр Николаевич Радищев родился в 1749 г. в помещичьей семье. Дворянская усадьба в раннем детстве, дворянская Москва, где проходило его первоначальное обучение, наконец, придворное окружение, в котором он находился до 17 лет как воспитанник Пажеского корпуса, не заглушили в душе вдумчивого юноши порывов к справедливости и свободе. Обучение в Лейпцигском университете, куда он был направлен для получения юридического образования, знакомство с просветительской французской литературой и чтение русской прогрессивной публицистики укрепили его ненависть ко всем видам угнетения.
По возвращении в Россию Радищев перевел для «Общества, старающегося о напечатании книг», организованного Новиковым, сочинение Мабли «Размышления о греческой истории или о причинах благоденствия и несчастия греков». Уже в этом раннем литературном выступлении Радищев высказал свои взгляды на абсолютизм, сопроводив перевод собственными примечаниями, в одном из которых он объявил, что народ является судьей государя и что неправосудие монарха дает право народу судить его как преступника. Эти мысли Радищев развил в своих последующих произведениях, написанных после крестьянской войны 1773-1775 гг. и революции в Северной Америке.
В замечательной по глубине философской мысли и революционному пафосу оде «Вольность» (1781-1783) Радищев открыто провозгласил идею насильственной революции. Главное содержание оды заключается в описании тех бедствий, которые несет народу монархическая власть, и в провозглашении закономерности и справедливости народного восстания. «Вольность» — это гимн свободе и революционной силе народа. Радищев называет себя первым прорицателем вольности и высказывает надежду, что потомство за это не забудет его. Заключительные строфы оды посвящены мечтам Радищева о грядущей славе его отечества, освободившегося от гнета самодержавия.
Расцвет творчества Радищева падает на 80-е годы. В эти годы была закончена его замечательная книга «Путешествие из Петербурга в Москву», в которой гневное обличение самодержавно-крепостнической России неразрывно связано с революционным призывом к уничтожению феодального строя.
В начале «Путешествия» автор излагает причины, побудившие его написать эту книгу, и цель, которую он при этом преследовал. Это прежде всего стремление содействовать достижению счастья людей, страдания которых глубоко уязвляли его душу. Раскрыть людям причину их страданий и найти сочувствующих его идеям людей — вот цель, которую поставил перед собой автор.
То приводя рассказы встречных, то при помощи собственных рассуждений по поводу виденного и слышанного, то в форме заимствований из якобы попавших в руки путешественника чужих рукописей раскрывает автор глубину разложения самодержавно-помещичьей России, противопоставляя отталкивающей действительности свои революционные идеалы общественного устройства.
Все, что встречает путешественник, является вопиющим противоречием внешней, парадной стороне екатерининского режима, выдававшегося защитниками самодержавия за царство «всеобщего счастья». Радищев разоблачает это показное, лживое благополучие. Развращенным дворянам, рабски угодливым перед властью и тиранически жестоким к своим крепостным, Радищев противопоставляет крестьян, руками которых создается богатство страны, как подлинно благородных людей. С первых шагов путешественник сталкивается с этими полярно противоположными силами.
Радищев изображает целую галерею тупых, самодовольных представителей бюрократической власти, для которых существует лишь одни интерес — собственная нажива. С такой же обличительной силой клеймит Радищев крепостников-помещиков. В главе «Любань» говорится о помещике, на которого крестьяне работают шесть дней в неделю, в главе «Вышний Волочок» — о «рачительном» хозяине, ограбившем своих крестьян и переведшем их на «месячину».
Рисуя этих помещиков, Радищев рассматривает их действия не как результат личной жестокости или корысти. Он вскрывает язвы всей системы, породившей низменные черты в характере помещиков — владельцев крепостных душ. Узаконенное право владеть людьми — вот, по справедливому мнению Радищева, источник крестьянского порабощения и пороков, которыми наделены помещики.
В «Путешествии» выведены и мужественные, благородные люди, которые вместе с автором страдают от окружающего их насилия и подлости: помещик из главы «Крестьцы», воспитавший в своих сыновьях чувства долга, чести, правдивости и мужества; председатель уголовной палаты Крестьянкин, пытавшийся быть справедливым судьей; вымышленный автор оды «Вольность». Это те самые «сочувственники», о которых говорит Радищев в своем посвящении-предисловии.
Привлекательными чертами характеризует Радищев крестьян. Нравственная чистота крестьянской девушки Анюты противопоставлена продажности чиновничьих дочерей. Нищий слепой певец, отвергший рублевое подаяние путешественника; крестьяне, вступившиеся за честь крестьянской девушки-невесты, которую пытались обесчестить сыновья помещика, — все эти образы резко противопоставлены погрязшим в пороках тунеядцам-дворянам. С гневом и возмущением описывает Радищев тяжелую участь полуголодных крестьян, которые не могут найти правосудия и которых продают с торгов, как скот.
Исходя из идеалистической, но для своего времени прогрессивной теории общественного договора, Радищев рассматривает порабощение как преступление. Угрожающе говорит он дворянам. «Страшись, помещик жестокосердый, на челе каждого из твоих крестьян вижу твое осуждение». Он был глубоко убежден в неизбежности низвержения самими порабощенными системы, основанной на преступлении, так как «поток, загражденный в стремлении своем, тем сильнее становится, чем тверже находит противустояние».
Но Радищев без страха смотрит в будущее, когда прорвавшийся поток начнет сокрушать все на своем пути. «О, если бы рабы, тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем, разбили железом, вольности их препятствующим, главы наши, главы бесчеловечных своих господ, и кровию нашею обагрили нивы свои! Что бы тем потеряло государство?» Ровно ничего, — заявляет Радищев. Из среды самого народа появились бы великие мужи, и в новом обществе не стало бы места угнетению человека человеком.
Представление Радищева о возможности победоносной крестьянской революции было утопичным, не мог он избежать и противоречий в своих взглядах. Он верил, что новое общество будет основано на всеобщем труде, но источник всеобщего благополучия видел в свободной частной собственности на орудия и средства производства.
Объективно его теория заключалась в требовании наиболее полного и решительного уничтожения феодально-крепостнических отношений, феодальной формы собственности. Правда, он не исключал и возможности общественного переустройства путем реформы. Это отразилось в проекте освобождения крестьян, изложенном в «Путешествии из Петербурга в Москву», и в некоторых отдельных его высказываниях. Но надежды Радищева на реформу и «просвещенного» монарха были гораздо слабее, чем убеждение в необходимости и неизбежности насильственного уничтожения крепостничества, а вместе с ним и самодержавия.
Радищев не мог не знать, к каким последствиям приведет издание книги «Путешествие из Петербурга в Москву», однако он мужественно пошел на этот героический шаг. Удар, который наносило выступление Радищева самодержавию, был настолько сильным, что Екатерина лично занялась его делом. «Он бунтовщик хуже Пугачева» — таково было ее заключение. Сенат угодливо утвердил решение Петербургской уголовной платы, присуждавшее Радищева к смертной казни, оставив императрице возможность продемонстрировать свое показное «милосердие» и заменить смертную казнь ссылкой. Радищев был выслан на 10 лет в одну из самых отдаленных местностей Сибири, в Илимский острог.
Но ни арест, ни тяжкий путь в Сибирь не сломили великого творца «Вольности». В стихах, написанных в пути, Радищев с гордостью говорил:
Я тот же, что и был я буду весь мой век:
Не скот, не дерево, не раб, но человек!
Живя в далекой илимской ссылке, Радищев не прекратил литературной деятельности. Самой значительной работой этого периода был философский трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии». В этом произведении отразились противоречия его мировоззрения. Признавая объективное существование материи и познаваемость мира при помощи чувственного опыта и рассуждения, Радищев в то же время не решается отвергнуть веру в бессмертие души.
Из илимской ссылки Радищев был возвращен лишь после смерти Екатерины II. Со стороны императора Павла это было не актом милосердия, а проявлением ненависти к памяти матери. Ссылку в Илимск Павел заменил Радищеву ссылкой в его родовое имение, находившееся в Калужской губернии, под строгий надзор властей. Но и здесь Радищев продолжал свою литературную деятельность.
В марте 1801 г. Радищев был освобожден из-под надзора и через некоторое время назначен членом Комиссии по составлению законов. Обманутый этим либерально-демагогическим жестом Александра I, Радищев с жаром принялся за работу, рассчитывая поставить вопрос об уничтожении крепостного права путем реформы. Но скоро он убедился в том, что показной либерализм Александра был лишь повторением лицемерной тактики его державной бабки. Это прозвучало в последних сочинениях Радищева, особенно в поэме «Песнь историческая».
Считая, что больше он ничего не сможет совершить для блага народа, Радищев 11 сентября 1802 г. покончил с собой. Незадолго до смерти он сказал: «Потомство за меня отмстит».
Ранние русские просветители 60-80-х годов XVIII в. поставили крестьянскую проблему в центр внимания русского общества. Великий русский революционер-мыслитель Радищев сделал первую попытку указать путь ее революционного решения. Таким образом, антифеодальные идеи, общие для «века Просвещения», приобрели в России в силу исторически сложившихся условий и свои специфические черты: представителям передовой русской мысли новые общественные отношения рисовались основанными прежде всего на благополучии крестьян.
Большое внимание, проявленное представителями русской освободительной мысли к крестьянскому вопросу, способствовало в дальнейшем развитию революционно-демократических традиций русского освободительного движения.
Народная революция, естественный итог самой «тяжести порабощения», по Радищеву, — это сознательная ломка всей системы самодержавия и крепостничества, движение, направляемое революционной теорией. Революция явится первым шагом на пути превращения России в республику, где власть будет принадлежать народу, земля — крестьянам, где будет существовать полное равенство. Концепция Радищева была утопической, но она отражала чаяния крепостного крестьянства, крестьянскую «идею равенства», которую В. И. Ленин назвал самой революционной идеей «в борьбе с старым порядком абсолютизма вообще — и с старым крепостническим, крупнопоместным землевладением в особенности» .
Однако Радищев отлично сознает, что революция — дело грядущего. «Не мечта сие, но взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую; я зрю сквозь целое столетие». В настоящем же существует самодержавно-крепостническая действительность, и писатель вновь обращается к ее изображению, сознательно повторяя тематику начальных глав: беззаконие и произвол, «колдовство вельмож», духовные и душевные свойства народа, тяжелое положение крепостного крестьянства. Но будущее не безнадежно, и порукой тому потенциальные творческие силы русского человека, столь могучие, что они прорываются даже в сковывающих условиях самодержавия («Слово о Ломоносове»).
Подобно двойному «адресату», в «Путешествии» есть своеобразный двойной «автор»: пишет книгу и ведет мысль Александр Радищев, а рассказывает и увлекает за собой эмоции читателя безымянный Путешественник.
Путешественник, главное действующее лицо книги, — тщательно разработанный индивидуализированно-типический характер, «портрет», но портрет по преимуществу психологический. Радищев в прозе сделал то же, что Фонвизин в драматургии, — заложил основы русского реализма. Хронологически «Путешествию» предшествует «Житие Ушакова», но предшествует только формально: оба произведения писались параллельно. Без сомнения, опыт работы над одной вещью способствовал созданию другой — и наоборот. Коренное же различие двух первых прозаических явлений русского реализма заключается в том, что Ушаков обрисован исключительно «снаружи», увиден глазами друга и воскрешен в его воспоминаниях о прошлом, — тогда как Путешественник дан «изнутри» — и только «изнутри» (в том смысле, что о всех его мыслях и действиях мы узнаем от него самого).
О «внешних данных» Путешественника мы знаем немного, но сведения эти вполне определенны. Ясно его социальное и материальное положение: дворянин, не владеющий крепостными; служащий чиновник, имеющий отношение к «таможенной пристани» в Петербурге; он достаточно скромно ест и пьет, не располагает «лишними» деньгами и т. д. Более или менее известны его возраст и семейное положение: немолодой вдовец, имеющий детей, причем старший сын его скоро должен идти в службу. Мы узнаем о его развратной юности и горестных ее следствиях («Яжелбицы», — тут «данные» Путешественника и Радищева полностью расходятся; однако в основе «исповеди» Путешественника лежат реальные впечатления юности писателя: ведь Федор Ушаков скончался, как говорится в «Житии», от венерической болезни, — то есть от того, от чего жена Путешественника).
Противник самодержавия и крепостничества, великолепно знающий об особенностях положения и социального бытия различных групп крестьянства, отлично разбирающийся в специфике крестьянского труда (что проявляется уже в «Любанях»), Путешественник — прекрасно образованный человек, свободно оперирующий десятками имен писателей, художников, ученых и т. п., знаток истории, юриспруденции, литературы, философии, экономики и пр., — а к тому же и вполне светский человек, имеющий в «обществе» разнообразные связи и знакомства, находящийся в курсе споров по острейшим и жгучим вопросам современности и высказывающий при этом самые прогрессивные идеи. Словом, в политическом, философском, идеологическом, общественном отношении Путешественник — двойник автора. Роднят их и многие моральные качества, среди которых в первую очередь — верность друзьям, любовь к детям, чувствительность. Передал автор герою и такое свойство, как женолюбие.
Однако в одном, и весьма существенном, отношении Путешественник решительно отличается от Радищева — в «поведенческом» плане, во внешних проявлениях. Путешественник крайне вспыльчив — до несдержанности, чувствителен — до экзальтации, эмоционально импульсивен. Любое событие вызывает у него повышенно экспрессивную реакцию. Иногда эта экспрессивная эмоциональность проявляется в форме весьма патетических размышлений (можно вспомнить о таких мысленных, например, буквально «выкриках», как «О богочеловек!. .» и др. в «Спасской Полести», знаменитых тирадах из «Городни», «Пешек», «Черной Грязи» и т. д.). Нередко внутренние переживания находят бурные внешние проявления («Слезы потекли из глаз моих» — «Любани»; «…возопил я паки… Я рыдал вслед за ямским собранием…» — «Клин» и мн. др.). Иной же раз эти внешние проявления доставляют (или могут доставить) Путешественнику неприятности: в Софии он «намерялся сделать преступление на спине комиссарской», в Городне же ему самому едва не накостыляли шею «отдатчики рекрутские». Наконец, Путешественник весьма словоохотлив, легко вступает в контакт с любым собеседником, к какому бы сословию, общественному слою он ни принадлежал, умеет его «разговорить».
О Радищеве-человеке по вполне понятным причинам сохранилось немного воспоминаний, но все, что мы знаем о нем, свидетельствует о полной противоположности его поведения в быту. В отличие от Путешественника, Радищев в жизни был человеком в высшей степени сдержанным, крайне скрытным. Сдержан он был и в речах. Сын Радищева писал об отце: «Замечали, что он более отвечал на вопросы, нежели сам начинал говорить… впрочем, мало занимаясь тем, что вне его, он был как [бы] сосредоточен в самом себе как человек, занятый предметом, им овладевшим».
Таким образом, передав герою свои мысли и чувства, наделив его многими чертами собственной личности, Радищев в ряде пунктов (как биографии, так и характера) сделал Путешественника иным человеком, отделил его от себя. В ходе путешествия герой претерпевает серьезную эволюцию, причем эволюция Путешественника связана с переменами в состоянии самого писателя в процессе создания книги.
В конце произведения перед читателем изменившийся человек.
Из Петербурга выехал революционер — и в Москву приехал революционер; но выехал он в весьма пессимистичном состоянии, а приехал человеком, настроенным оптимистично. Эта психологическая эволюция Путешественника и есть результат многочисленных дорожных встреч и картин, вызванных ими размышлений героя. В начале пути он думал о самоубийстве, собираясь отдать бесполезную жизнь богу («Ты жизнь мне дал, тебе ее и возвращаю, на земли она стала уже бесполезна» — «София»), не вполне расстался с этой мыслью и в «Бронницах». Но даже намека на подобные размышления нет в заключительных главах, несмотря на все страшные встречные картины. Наоборот, во второй половине книги можно увидеть, что в целом остающееся трагическим повествование перемежается шутками; особенно заметно это в концовках большинства глав («Валдай», «Хотилов», «Торжок», «Тверь», «Завидово»).
Постоянно чередующиеся в рассказе Путешественника добродушный юмор, беззлобное подтрунивание, автоирония, иронический пафос, разоблачительная и обличительная сатира, гневный сарказм совершенно очевидно складываются в определенную систему — систему комического разных градаций и форм, с которой теснейшим образом переплетается патетика. Автоирония и ирония, свойственные Путешественнику (и присущие творческой манере Радищева вообще), создают в художественной ткани повествования резкие контрастные столкновения, «стыки» патетического и бытового, трагического и комического, «высокого» и «низменного». Вместе с тем все это резко оттеняет интеллектуально-психологическую индивидуальность Путешественника, ибо присуще только ему одному: ни одной из форм комического нельзя усмотреть в рассказах, сочинениях, речах всех встреченных героем на пути «сочувственников» и единомышленников — от Ч. до автора «Вольности».
Радищев А.Н.
Радищев Александр Николаевич (1749 — 1802), писатель.
Родился в помещичьей семье. Его детские годы прошли в селе Верхнее Аблязово (ныне Пензенская область). Первыми воспитателями мальчика были крепостные крестьяне: няня Прасковья Клементьевна и обучивший его грамоте дядька Петр Мамонтов. Они ввели его в мир народного творчества, интерес и любовь к которому писатель сохранил на всю жизнь. В 1762 г. Радищева определили в привилегированное учебное заведение — Петербургский пажеский корпус. Всем наукам питомцев корпуса обучал один преподаватель-француз, но зато юные пажи дежурили во дворце, прислуживали самой императрице. Здесь и наблюдал Радищев дворцовую атмосферу и придворные нравы.
По окончании корпуса Радищева в числе лучших учеников отправили за границу, в Лейпциг, для получения специального юридического образования.
По окончании университета Радищев возвратился на родину, готовый, по его собственным словам, «жертвовать и жизнию для пользы Отечества». Он рассчитывал принять участие в большой работе по составлению нового законодательства, обещанного Екатериной. Однако Радищев вынужден был занять весьма скромную должность протоколиста в Сенате. Здесь перед ним прошла целая вереница дел о крепостных: истязания помещиками крестьян, крестьянские бунты и волнения, усмиряемые «мелким ружьем и пушкой». Через некоторое время он вышел в отставку.
В эти годы Радищев заводит знакомства в литературных кругах, сближается с Н. И. Новиковым. В примечаниях к переводу книги французского философа-просветителя Мабли он пишет: «Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние…» Вслед за этим он подчеркивает, что «неправосудие государя» дает народу право судить и карать его как злейшего преступника. Здесь сжато выражена мысль, которую позже писатель разовьет в знаменитой оде «Вольность» (1783).
Воспевая в ней тираноборцев — Брута, Вильгельма Телля, он славит и призывает «грозу царей» — революцию, «глас» которой должен превратить тьму рабства в свет. В то же время «Вольность» Радищева — гимн народу, его труду.
В 1789-1790 гг. одно за другим публикуются четыре произведения Радищева, написанные на разные темы. Это «Житие Федора Васильевича Ушакова», рассказывающее о жизни в Лейпциге русских студентов; «Письмо к другу…», дающее исторически верную оценку деятельности Петра I; «Беседа о том, что есть сын Отечества», где в праве называться патриотом отказывается большинству представителей дворянского общества, и, наконец, главный труд и подвиг всей жизни Радищева — «Путешествие из Петербурга в Москву».
В «Путешествии…» Радищев поставил задачей показать современную ему русскую действительность. После выхода в свет «Путешествия-» по приказу Екатерины II Радищев был заключен в каземат Петропавловской крепости. Суд приговорил его к смертной казни, замененной десятилетней ссылкой в Сибирь. Проезжая в ссылку через Тобольск, он писал:
Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду?
Я тот же, что и был и буду весь мой век:
Не скот, не дерево, не раб, но человек!. .
После смерти Екатерины II Радищеву разрешили вернуться в Центральную Россию. До конца дней своих писатель жил под надзором полиции в небольшом калужском имении Немцове. Здесь он продолжал заниматься литературным трудом. В незавершенной поэме «Песни, петые на состязаниях в честь древним славянским божествам» автор «Путешествия…» говорит о будущем, ожидающем его родной народ:
О, народ, народ преславный!
Твои поздние потомки
Превзойдут тебя во славе…
Все преграды, все оплоты
Сокрушат рукою сильной,
Победят… природу даже,
— И пред их могущим взором,
Пред лицом их озаренным
Славою побед огромных,
Ниц падут цари и царства…
11 марта 1801 г. произошел очередной дворцовый переворот: Павел I был убит и на престол взошел его сын, Александр I. Радищева пригласили принять участие в работе комиссии по составлению законов, и он принялся за дело. Но ни одному из его проектов не был дан ход. Радищев покончил с собой, приняв смертельную дозу яда.
Твердость в предприятиях, неутомимость в исполнении — суть качества, отличающие народ российский. О народ, к величию и славе рожденный! Если они обращены в тебе будут на снискание всего того, что соделать может блаженство общественное!
Из «Сокращенного повествования о приобретении Сибири»
О! если бы тяжкими узами отягченные, яряся в отчаянии своем, разбили железом, вольности их препятствующим, главы наши, главы бесчеловечных своих господ и кровию нашею обагрили нивы свои! что бы тем потеряло государство? Скоро бы из среды их исторгнулися великие мужи для заступления избитого племени; но были бы они других о себе мыслей и права угнетения лишены. Но мечта сие, но взор проницает густую завесу времени, от очей наших будущее скрывающую; я зрю сквозь целое столетие.
Из «Путешествия из Петербурга в Москву», 1789
Из недр развалины огромной,
Среди огней кровавых рек,
Средь глада, зверства, язвы темной,
Что лютый дух властей возжег-
Возникнут малые светила;
Незыблемы свои кормила
Украсят дружества венцом
На пользу всех ладью направят
И волка хищного задавят,
Что чтил слепец своим отцом.
Из ОДЫ «Вольность», 1781 -1783
%PDF-1.3 % 1 0 объект > /ExtGState 136 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 134 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083514Z) >> эндообъект 2 0 объект > эндообъект 4 1 объект > ручей 2004-04-02T09:35:52ZApogee Series3 Pilot v1.0.1u22004-04-02T09:36:49+01:002004-04-02T09:35:52Z2004-04-02T09:36:49+01:002004-04- 02T09:36:49+01:00 конечный поток эндообъект 5 0 объект > эндообъект 6 0 объект > эндообъект 7 0 объект > эндообъект 8 0 объект > эндообъект 9 0 объект > эндообъект 10 0 объект > эндообъект 11 0 объект > эндообъект 13 0 объект > эндообъект 15 0 объект > /ExtGState 142 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 140 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083514Z) >> эндообъект 18 0 объект > эндообъект 19 0 объект > /ExtGState 148 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 146 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083514Z) >> эндообъект 22 0 объект > эндообъект 23 0 объект > эндообъект 24 0 объект > /ExtGState 154 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 152 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083515Z) >> эндообъект 27 0 объект > /ExtGState 160 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 158 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083515Z) >> эндообъект 30 0 объект > /ExtGState 166 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 164 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083515Z) >> эндообъект 33 0 объект > эндообъект 34 0 объект > /ExtGState 172 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 170 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083515Z) >> эндообъект 37 0 объект > /ExtGState 178 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 176 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083516Z) >> эндообъект 40 0 объект > /ExtGState 184 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 182 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083516Z) >> эндообъект 43 0 объект > /ExtGState 190 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 188 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083516Z) >> эндообъект 46 0 объект > /ExtGState 196 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 194 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083516Z) >> эндообъект 49 0 объект > эндообъект 50 0 объект > эндообъект 51 0 объект > /ExtGState 202 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 200 0 р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083516Z) >> эндообъект 54 0 объект > /ExtGState 208 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 206 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083517Z) >> эндообъект 57 0 объект > /ExtGState 214 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 212 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083517Z) >> эндообъект 60 0 объект > /ExtGState 220 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 218 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083517Z) >> эндообъект 63 0 объект > /ExtGState 226 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 224 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083517Z) >> эндообъект 66 0 объект > /ExtGState 232 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 230 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083517Z) >> эндообъект 69 0 объект > /ExtGState 238 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 236 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 72 0 объект > /ExtGState 244 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 242 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 75 0 объект > /ExtGState 250 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 248 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 78 0 объект > /ExtGState 256 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 254 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 81 0 объект > эндообъект 82 0 объект > /ExtGState 262 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 260 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 85 0 объект > /ExtGState 268 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 266 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083518Z) >> эндообъект 88 0 объект > /ExtGState 274 0 R /ProcSet [ /PDF /Text ] >> /Содержание 272 0 Р /ArtBox [ 9 9 604 851 ] /CropBox [ 9 9 604 851 ] /BleedBox [ 0 0 613 860 ] /MediaBox [ 0 0 613 860 ] /TrimBox [ 9 9 604 851 ] /LastModified (D:20040402083519Z) >> эндообъект 91 0 объект > эндообъект 92 0 объект > эндообъект 93 0 объект > ручей
Российская философия права — Философская энциклопедия Routledge
ДОИ: 10. 4324/9780415249126-E083-1
Версия: v1, Опубликовано в сети: 2002
Получено 31 января 2022 г. с https://www.rep.routledge.com/articles/thematic/russian-philosophy-of-law/v- 1
Русская мысль редко ассоциируется с философией права. Интеллигенция дореволюционной России известна скорее своей бескомпромиссной критикой легализма, переходящей подчас в подлинный «правовой нигилизм». Действительно, как правые, так и левые русские мыслители — славянофилы и Достоевский, с одной стороны, народники и анархисты (от Бакунина до Толстого) — с другой, видели в современном рациональном праве орудие эгоистического буржуазного индивидуализма, ценности общинного коллективизма еще сохранялись среди русского крестьянства.Это отношение нашло выражение не только в различных формах программного антикапитализма, но и в тенденции дискредитировать гражданские права и политическую свободу как простую маску капиталистической эксплуатации. Капиталистическое развитие и связанная с ним юридизация общественных связей воспринимались как нечто специфическое для Запада, пришедшее в Россию извне и как таковое не заслуживающее принятия. Закон и законные права подвергались критике в России со многих сторон и по разным причинам: в защиту идеализированного самодержавия или в защиту истинной свободы, во имя русской души или во имя всеобщего движения к социализму, во имя Христа или во имя Маркса.Таким образом правые и левые русские интеллектуалы поддерживали друг друга в создании своеобразной традиции порицания закона.
Однако было бы неправильно делать из этих фактов вывод о внутренней вражде между «русским умом» и «духом закона». «Юридическое мировоззрение» Просвещения было широко представлено в имперской России. Российские самодержцы-модернизаторы — Петр Великий и Екатерина Великая — твердо верили в силу рационального законодательства и вызывали восхищение у ведущих европейских мыслителей (Лейбниц, Вольтер, Дидро), подавая хороший пример западным монархам.Первый радикальный критик русского самодержавия Александр Радищев (1749–1802), в свою очередь, был теоретиком естественного права, твердо верил в неотъемлемые права человека и восторженно почитал американскую конституцию. В царствование Александра I (1801–1825), который сам всерьез думал о введении конституционного строя в России, преклонение перед законом было очень сильным среди русской интеллектуальной элиты. Ученики Радищева Иван Пнин и Василий Попугаев, вдохновленные также шотландским Просвещением, отстаивали идею «гражданского общества» с развитой системой частного права и юридически гарантированными правами человека.Никита Муравьев и Павел Пестель, идейные лидеры двух течений внутри декабристского движения (названного так по неудавшемуся декабрьскому восстанию 1825 г.), выразили свои идеи в виде подробных конституционных проектов. Общей чертой этих проектов, в остальном весьма различных, был ярко выраженный юридический рационализм, резко контрастирующий со всеми вариантами скептического отношения к праву.
Ссылка на эту статью:
Валицкий, Андрей. Российская философия права, 2002, doi:10.4324/9780415249126-Э083-1. Философская энциклопедия Рутледжа, Тейлор и Фрэнсис, https://www.rep.routledge. com/articles/thematic/russian-philosophy-of-law/v-1.
Copyright © 1998-2022 Рутледж.
Гавриил Державин: Поэзия и истинная вера
Страница из
ОТПЕЧАТАНО ИЗ ОНЛАЙН-ПРОГРАММЫ YALE SCHOLARSHIP (www.yale.universitypressscholarship.com). (c) Издательство Йельского университета, 2022 г. Все права защищены. Отдельный пользователь может распечатать PDF-файл одной главы монографии в YSO для личного использования.дата: 31 января 2022 г.
Глава:
(стр. 473) 11 Гаврил Державин: поэзия и истинное убеждение
Источник:
Россия пути к просвещению
Автор (ы):
GM Hamburg
GM Hamburg
Издательство:
Yale University Press
DOI: 10.12987 / Yale / 9780300113136.003 .0011
В этой главе рассматривается политическое мышление русского поэта Гавриила Романовича Державина и, в частности, его вера в просвещенное, прогрессивное, правовое государство, изложенное Екатериной Великой в ее Инструкции Законодательной комиссии . Державин, лучший русский писатель екатерининской эпохи, был статс-секретарем Екатерины в 1791 г., действительным членом Сената в 1793 г. и министром юстиции Александра I с 1802 по 1803 г. В этой главе сначала рассматривается роль Державина в подавлении восстание 1773–1774 годов под руководством Емельяна Ивановича Пугачева, прежде чем обсудить его религиозные и политические взгляды в десятилетие после восстания Пугачева, проявившиеся в его поэзии. Затем рассматриваются два элемента социальной политики Державина: его отношение к евреям и еврейскому вопросу и его взгляды на крепостное положение крестьян.Это также объясняет, как постепенное разочарование Державина в российской администрации стало показателем атрофии истинной веры в самодержавие и роста политического цинизма среди екатерининских элит.
Ключевые слова: крестьяне, Гавриил Романович Державин, Екатерина Великая, Емельян Иванович Пугачев, пугачевское восстание, поэзия, социальная политика, евреи, еврейский вопрос, самодержавие
Yale Scholarship Online требует подписки или покупки для доступа к полному тексту книг в рамках службы. Однако общедоступные пользователи могут свободно осуществлять поиск по сайту и просматривать рефераты и ключевые слова для каждой книги и главы.
Пожалуйста, подпишитесь или войдите, чтобы получить доступ к полнотекстовому содержимому.
Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому названию, обратитесь к своему библиотекарю.
Для устранения неполадок см. Часто задаваемые вопросы , и если вы не можете найти ответ там, пожалуйста, связаться с нами.
Русская психика медленно сбрасывает советские оковы : Реформы: Через восемь лет после гласности укореняется независимость мышления. Но ностальгия по старым порядкам осталась.
САРАТОВ, Россия –
«Выдавливаю из себя раба по капле».
— Антон Чехов
Татьяна Александровна Егорова олицетворяла угрюмость, лень и неэффективность, которыми славился советский рабочий.
Запасные части, казалось, никогда не могли быть извлечены со склада, которым она руководила, на насосном заводе Нефтемаш.По словам ее начальника, среди рабочих преобладало отношение: «Это не моя работа», «Почему я должен работать больше всех?» и «Я ничего не могу с этим поделать».
Егорова обеспокоена изменениями, которые произошли в России за три года после того, как неудавшийся переворот разрушил Советский Союз. Тем не менее, на работе она придерживается новой трудовой этики. Она и ее клерки недавно попросили компьютер, чтобы отслеживать их инвентарь.
«Я дома не делаю ничего неряшливо, — сказала Егорова.«Теперь я начал делать то же самое на работе, что и дома».
Через восемь лет после того, как гласность начала давать трещины в жесткой советской системе, трудно не заметить исторические изменения в российской экономике и политической жизни. И под кожей этого глубоко обеспокоенного общества не менее глубокий и болезненный процесс постепенно перестраивает психику россиян.
В Саратове, купеческом городе 16-го века на берегу Волги, советское мышление угасает. Но остаточный советский менталитет по-прежнему тормозит реформы.Тысячи рабочих на гигантских умирающих оборонных предприятиях города цепляются за свои рабочие места — хотя они не работали и не получали зарплату в течение нескольких месяцев — в надежде, что государство их выручит.
Многие россияне внезапно почувствовали себя уязвимыми, когда поняли, что их правительство больше не будет предоставлять широкие социальные гарантии, которые советские граждане считали правом по рождению. Ушло в прошлое тоталитарное государство, которое контролировало все, от того, сколько насосов произвел Нефтемаш, до того, что сын Егоровой делал в летнем лагере, спонсируемом Коммунистической партией, — государство, которое также обещало пожизненную безопасность в обмен на беспрекословное подчинение системе.
В вакуум власти, оставленный партией, ринулись деспотические местные власти, деспотические бюрократы и хищные мафиози. Все трое используют юридическую и психологическую слабость народа, веками приучавшегося склоняться перед сильным.
Тем не менее, независимость разума, являющаяся необходимой предпосылкой реального самоуправления, постепенно укореняется.
«Если вы создадите условия для инициативы, вы ее получите», — сказал Андрей А. Лаптев, бывший профессор экономики, заместитель директора по экономике «Нефтемаша».«Инициатива была всегда, но люди просто разочаровывались и сдавались».
Стремясь повысить производительность, на фабрике вводится система поощрительных выплат, основанная на оценках эффективности. Менеджеры посещают вечерние занятия по управлению бизнесом в условиях свободного рынка.
По словам Лаптева, отношение «изменись или умри» утвердилось, когда штат сотрудников фабрики сократился с 1200 до 900 человек. Подстрекаемые прорыночным менеджментом, его рабочие осознали, что прекрасные социалистические гарантии занятости бессмысленны и что российское правительство слишком разорено, чтобы выручать падающие заводы, даже если бы оно захотело.
Хотя большинство рабочих адаптировались, сказал Лаптев, Егорова и ее коллеги говорят, что их жизнь стала намного более напряженной в финансовом и психологическом плане.
Егорова, полная, с мягким лицом 45-летняя женщина, говорит, что при коммунизме жизнь была лучше. Теперь она может голосовать и может безнаказанно высказывать политические взгляды. Но она говорит, что новые свободы не дали ей возможности по-настоящему контролировать свою жизнь.
Для Егоровой свобода означала бы возможность без страха ходить по ночным улицам и возможность купить на рынке то, что ей нужно, не считая копейки.
Теперь она является акционером своего завода, который продает свои насосы для нефтегазовой промышленности. Но она также является единственным кормильцем своей семьи, потому что ее муж и сын были уволены.
— Раньше я чувствовала себя свободнее, — сказала Егорова. «Я не могу путешествовать. У меня нет денег. Я не могу выйти на улицу ночью. А купить ничего не могу. Теперь мне приходится подавлять себя все время».
Ни Лаптев-менеджер-реформатор, ни Егорова-рабочая, вынужденная реформироваться, не повернули бы время вспять.Но Егорова призналась, что ностальгировала по тому времени, когда все казалось проще.
«При Большом Брате вся жизнь была устроена так, что у тебя не было реального выбора, — сказал воспитатель Михаил Владимирович Кларин. «Сейчас, когда отменяются строгие правила, многие люди в растерянности. Люди говорят: «По крайней мере, раньше мы знали, что хорошо, а что плохо. Сейчас у нас нет ориентиров. . . . Мы не знаем, что делать».
На самом деле, хотя Большой Брат мертв, его наследие осталось в сердцах и умах многих россиян.Демонтаж советской системы означает не только установление гражданской и экономической свободы, но и освобождение людей от психологически парализующих привычек тоталитаризма.
В Москве сейчас принято утверждать со всей мрачностью, на которую способен русский интеллигент, что потребуются поколения, чтобы очистить общество от фатализма, апатии, страха, зависти, безличной инициативы и рабского послушания орган власти. Эти взгляды были необходимы для выживания при царской и советской системах, но сегодня они тормозят развитие России, говорят наблюдатели.
«Путь из рабства на свободу так же труден, как и путь из свободы в рабство», — сказал психиатр и писатель Арон И. Белкин. «В глубине души мы остаемся рабами тоталитаризма, как и в прошлом. . . .
«Кроме того, люди не хотят выходить из рабства», — сказал он. «Им понравилось. Кто-то другой подумал за вас. Тебе мало платили, но в то же время ничего особенного от тебя не требовали».
Несмотря на свои коллективистские традиции, постсоветская Россия в теории приняла права личности и западные ценности.Но она еще не выяснила, сколько необузданного индивидуализма она может выдержать.
«Сегодня есть свобода спекулянтам, свобода бандитам, свобода разрушителям», — сказал художник-националист Илья Глазунов в интервью из своей забитой антиквариатом и иконами мастерской в Москве. Озвучивая постоянную тему российских правых, спорный художник предупредил, что все духовное величие России, пережившее коммунизм, теперь развращается злонамеренной волной западной потребительской культуры.
— Мы становимся колонией Америки, — сказал Глазунов.
Этот вид не является основным. Но по всей России люди спорят о том, есть ли у свободы оборотная сторона. Ясно, что крах коммунизма спровоцировал кризис ценностей.
Все, что в Советском Союзе считалось злом — жадность, демонстративное потребление, меркантильность и прославление личности над коллективным благом — вдруг входит в моду, жалуются люди.
Все, что считалось благородным — идеализм, презрение к деньгам, эгалитаризм и самопожертвование во имя построения справедливого, коммунистического общества — теперь кажется наивным и устаревшим.
Люди жалуются, что то, что называлось «свободой», выродилось во вседозволенность. Те, кто хочет нарушить закон и растоптать своих товарищей, быстро обогащаются, говорят они, а «порядочные, скромные, законопослушные» люди обеднели и стали бесправными.
И все же в Саратове, городе в духовном и экономическом сердце России, настроение менее мрачное, чем можно было бы предположить из этих обобщений. В этой провинциальной столице, далекой от Москвы, люди были вынуждены постоять за себя.Чувство уверенности в себе чувствуется.
«Я не думаю, что нам, как евреям, нужно 40 лет скитаться по пустыне — создав сначала пустыню для себя», — сказал Алексей Иванович Слаповский, писатель и драматург, переживший всплеск личного творчества и успеха после распада Советского Союза.
«Я заметил удивительную способность меняться даже среди старшего поколения».
Еще три года назад, когда еды не хватало и то немногое, что было в государственных магазинах, часто гнило, продавцы ругали покупателей, которые пытались рыться в овощных закромах в поисках приличной моркови.
«Хочешь забрать себе все самое лучшее!» — возмущенно рявкнула бы продавщица. «Что я подарю следующему человеку?»
В течение 70 лет коллективный идеал «делиться и страдать одинаково» означал, что человек, который открыто преследует личные интересы — даже в том, чтобы подать на стол вкусную еду, — считался эгоистичным, бесстыдным и даже антиобщественным.
Сегодня саратовские рынки переполнены свежими продуктами. Теперь покупатели бегают от прилавка к прилавку в поисках наименее заоблачных цен.Покупатели могут торговаться, а помятые фрукты продаются со скидкой.
Саратов — консервативный город, который до 1992 года был наглухо закрыт для иностранцев. Ультранационалист Владимир Владимирович Жириновский набрал здесь наибольшее количество голосов на парламентских выборах 1993 года, а местный кандидат, обещавший защищать этнических русских от темнокожих торговцев из Кавказ также легко победил.
Эта этническая и политическая напряженность более тонкая, чем буйство красок, запахов, грязи, преступности и суеты, которые сделали город более оживленным и более опасным.
Вдоль главной прогулочной галереи города процветают десятки частных магазинов. Традиционное неприкрытое русское презрение к «спекулянтам» — термин, который стал обозначать всякого, кто продает то, что он не сделал сам, и с особым презрением применяется к нерусским, — не мешает людям скупать товары в магазинах.
Несмотря на экономические трудности Саратова, бизнес на главной улице процветает: магазин французской косметики Yves Rocher, магазин швейцарских закусок, частная картинная галерея — и в воздухе витает запах беззастенчивой коммерции.
Вдоль пляжей Волги открылись казино, где отдыхающие бизнесмены потягивают импортное пиво и оглушаются мегадецибельным американским рэпом.
А в центре Саратова недавно рукоположенная русская православная монахиня открыла небольшой магазин религиозных материалов в центре магазина, где продаются товары народного потребления, выпускаемые саратовскими авиационными и оборонными заводами.
Покупатели внимательно рассматривают коллекцию икон, Библии и молитвенников матушки Ефросинии, а затем идут к ним, чтобы узнать, являются ли саратовские культиваторы, кофемолки, микроволновые печи и тостеры более выгодной покупкой, чем товары японского и южнокорейского производства, которые в последнее время заполонили магазины. город.
Продажа икон – это работа, для которой матушка Ефросиния имеет уникальную квалификацию. В течение 34 лет она работала продавщицей в продовольственном магазине. Теперь ее доходы идут на восстановление женского монастыря и восстановление саратовских церквей, одна из которых была превращена в планетарий.
Сын матушки Ефросинии, капитан милиции, иноверец. К его матери свобода пришла с осознанием того, что ее решение стать монахиней больше не будет представлять угрозы для его карьеры.
Свобода вероисповедания, слова и передвижения теперь воспринимаются как нечто само собой разумеющееся.Такова же интеллектуальная свобода, драгоценный товар в городе с богатыми дореволюционными традициями искусства, театра, науки и художественной литературы.
В саратовском 110-летнем Художественном музее имени Радищева Ефим Иванович Водонос, хранитель коллекции русского искусства, не испытывает ностальгии по старому режиму.
Он вспоминает директора музея, которого в старые недобрые времена выгнали с работы за попытку заставить своих кураторов работать.
Пренебрегая советским принципом «Мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что нам платят», директор хотел, чтобы его сотрудники «не просто появлялись за своими столами, но писали лекции, проводили экскурсии», — сказал Водонос. Обиженный пролетариат быстро сговорился с целью свергнуть босса.
Водонос ворчит, что эта антирабочая этика сохраняется в музее и сегодня. Но для него важнее то, что теперь он может выставить свое религиозное искусство, свою коллекцию импрессионистов и даже несколько картин Казимира Малевича и Василия Кандинского, произведения, которые были неполиткорректными и когда-то даже предназначались для уничтожения.
Тем не менее, саратовцы смеются над тем, что гражданские права и свободы, «гарантированные» 8-месячной конституцией России, будут реализованы в ближайшее время.
Они все еще считают, что их телефоны прослушиваются, хотя и задаются вопросом, есть ли у обновленного КГБ кадры, чтобы прослушивать разговоры. Они жалуются, что бандиты становятся сильнее, что правительство коррумпировано и безответственно, что бюрократическое сознание невозможно изменить.
Но жизнь продолжается вопреки правительству, чиновникам и мафии. Ободренные, все больше и больше людей игнорируют или игнорируют их. И это, пожалуй, самое глубокое психологическое изменение в народе с тысячелетней традицией самодержавия.
Русские все же должны опасаться еще одной древней традиции: зависти соседей.
Когда в прошлом году писатель Слаповский получил международную литературную премию, он был ошеломлен тем, что призовых денег было достаточно, чтобы купить высший символ международного капиталистического статуса: Mercedes-Benz. Потом он понял, что толпа быстро отберет его у него. Поэтому он прозвал свой старый велосипед «мой Мерседес».
«Жизнь стала разноцветной в хорошем и плохом смысле», — сказал он.«Наша жизнь расширилась».
Коммунистической партии больше нечего насаживать, и Слаповский начал высмеивать слабости русских нуворишей . Ему нравится издеваться над их склонностью к таким английским словам, как OK , office и racketeer , понятиям, для которых в русском языке уже есть прекрасный словарь.
«Смешно то, что мы торопимся», — сказал он. «Мы очень торопимся стать чем-то другим, чем мы есть.. . .
«Конечно, выдавать себя опасно», — добавил он. — Но каждый день нужно меняться.
Радищев Александр Николаевич | Encyclopedia.com
(1749–1802), поэт, мыслитель, радикальный критик российского общества.

Александр Николаевич Радищев был арестован за крамолу Екатериной II в 1790 году за издание выдуманного рассказа о путешествиях. Получив повышение от помощника директора до директора Санкт-Петербургского таможенно-акцизного ведомства, он воспользовался прежним энтузиазмом Екатерины в отношении европейского Просвещения.После службы в качестве пажа при императорском дворе с 1762 по 1767 год он был выбран в качестве одного из элитных студентов, отправленных изучать право в Лейпцигский университет, где он впитал прогрессивное мышление ведущих французских философов. По окончании учёбы в 1771 году он вернулся в Россию, где откликнулся на поощрение Екатерины перевести труды европейских мыслителей эпохи Просвещения. Его первым литературным начинанием в 1773 году был перевод « Observations sur l’histoire de la Grèce, » Габриэля Бонно де Мабли, который идеализировал республиканскую Спарту.Первым значительным оригинальным произведением Радищева, изданным в 1789 году, были его мемуары « Житие Федора Васильевича Ушакова » ( «Житие Федора Васильевича Ушакова »), в которых вспоминаются идеалистические беседы с однокурсником в Лейпциге о притеснениях, несправедливости и возможностях реформ. . Это была прелюдия к Путешествие из Петербурга в Москву ( Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву ), в которой наблюдательный, сентиментальный путешественник обнаруживает различные недостатки современного российского общества.

На каждом перевалочном пункте раскрывается аспект состояния российского общества. Например, в Тосне путешественник наблюдает феодализм; в Любани — принудительный крестьянский труд. Чудово обращает его внимание на неконтролируемую бюрократическую власть; он узнает о самодержавии на Спасской Поле; а в Выдропуске его внимание привлекает императорский двор и придворные. Другие остановки по дороге освещают такие вопросы, как религия, образование, здоровье, проституция, бедность и цензура в энциклопедической панораме больного общества.Не предлагается единого лекарства от недугов России, но основной посыл состоит в том, что ошибки должны быть исправлены любыми средствами, которые окажутся эффективными.

Глубоко пострадавшая от Французской революции 1789 года, Екатерина восприняла это произведение как возмутительную попытку подорвать ее имперский авторитет. В качестве примера был взят Радищев на показательном процессе, вынесшем смертный приговор, впоследствии замененный ссылкой в Сибирь. В 1797 году ему было разрешено вернуться в Европейскую Россию, но он оставался в ссылке до 1801 года.Раздавленный своим опытом, он покончил жизнь самоубийством в следующем году. Его «Путешествие » оставалось официально запрещенным до 1905 года. Однако судьба его автора, равно как и смелость его критики, принесли Радищеву репутацию предшественника радикальной интеллигенции девятнадцатого века.

РубрикаРазное

Отношение радищева к самодержавию: Обличение самодержавия и крепостничества в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева

Обличение самодержавия и крепостничества в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева

Общественно-политические взгляды А.Н. Радищева в оценках англо-американских историков

Статья «Первый революционный призыв к борьбе против крепостничества и самодержавия. Д. Н. Радищев. Информационные материалы и методические указания к уроку».

Избранная библиография

Произведения А.

Авторские произведения

Переводы

О жизни и деятельности А.Н. Радищева

Отдельные публикации

Статьи в сборниках и периодических изданиях, главы в книгах

О «Путешествии из Петербурга в Москву»

Памяти А.Н. Радищева

Литературные улицы города Курска

Конференция «Оппозициозность, вольномыслие, радикализм…», 22—24 июля 2015 г. : philologist — LiveJournal

Александр николаевич радищев сочинения. Мечта радищева о будущем отечества

Российская философия права — Философская энциклопедия Routledge

Гавриил Державин: Поэзия и истинная вера

GM Hamburg

GM Hamburg

Радищев Александр Николаевич | Encyclopedia.com

Добавить комментарий Отменить ответ