Общее между индустриальным и постиндустриальным обществом: «Чем отличается индустриальное общество от других типов общества?» – Яндекс.Кью

Цивилизационные, социальные и экономические особенности общественного развития

Реальная жизнь человека всегда протекает в обществе – в семье, коллективе, организации, нации, классе, армии, государстве и т. п. Исторически, т. е. в прошлом и настоящем, человек всегда жил и живет в окружающем его социальном мире. И поэтому все общественные науки пытались понять тот мир, который окружает человека.

Мировое общество имеет богатый исторический опыт организации социальной и, прежде всего, экономической жизни. Уже при первом и самом поверхностном анализе этого опыта обнаруживается, что формы организации экономической жизни общества сложны и многообразны. При этом экономическая наука еще не выработала единый универсальный критерий, по которому легко и просто можно было бы установить основные типы и виды форм и способов организации экономической жизни. Для этих целей, как правило, используют несколько критериев: уровень развития производительных сил, формационный и цивилизационный подходы, различные обобщенные показатели.

С этой точки зрения классической следует признать теорию, которая в истории человеческого общества выделяет три стадии развития: доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Основные характеристики этих стадий можно представить следующим образом (таб. 1):

Таблица 1. Характеристика стадий экономического развития  общества

Общее движение человечества идет, по мысли К. Маркса, к третичной формации, к гуманной цивилизации, и она наступит тогда, когда закончится предыстория развития человечества и начнется подлинная его история. Как показывает исторический опыт, путь этот тернист, труден и кровав.

Американский экономист Даниел Белл еще в 70-е годы предложил концепцию технологического развития  в своих работах «Начало постиндустриального общества» (1973) и «Культурные противоречия капитализма» (1978), в которых будущее развитие общества он связывал с изменениями в трех сферах: технико-экономической, культурной и политической, где наука и интеллектуальный труд становятся главным фактором экономического, социального и политического развития. Его проект просвещенного гуманизма мог бы стать рядом с концепцией А. Смита и К. Маркса, однако после 70-х годов ХХ столетия положение в мире изменилось: на первый план выдвинулась концепция «Запад-Незапад» и новая экономика также приобрела черты глобализма и антиглобализма.

Мировая история, литература и искусство в тысячах фактов запечатлели жизнь человека на самых различных фазах социально-экономического развития общества.

Государственный социализм в СССР впервые на своем историческом опыте показал, что можно устроить жизнь общества на принципах солидарности, а не конкуренции, без эксплуатации и без угнетения одного человека другим, что можно вести хозяйство, когда при сравнительно невысоком уровне индустриального развития всему народу обеспечиваются приличный уровень потребления, всеобщая занятость и социальная справедливость.

В СССР  большая часть общества высоко ценила такие понятия, как «социальное равенство», «справедливость», «дружба народов», «братство», «коллективизм».

В Советском Союзе доминировала идея дружбы народов, воплощалась в жизнь концепция социальной справедливости и равенства. Особая политическая культура в СССР обеспечивала каждому народу право на свой, определенный, образ жизни, и этот принцип был воплощен в концепции соборности, которая в своеобразной форме обеспечивала одновременно права отдельного человека и права каждого народа.

Советская общественность всегда осуждала лень, праздность, паразитизм, алчность, нечестную наживу. Но в современных условиях расцвел национализм, внутри наций возникли националистические группы, появились вожди – пигмеи, и совершенно очевидно, что эти тенденции приводят к разъединению народа, к его обеднению в духовном и материальном отношении. Ведь до какого безумия надо довести людей, чтобы брат брата стал убивать.

Сегодня, к сожалению, в современном мире злость, ненависть, завистливость, вражда становятся главными «ценностями» отдельных категорий людей. И нас, как в прежние времена, так и сейчас, пытались и пытаются разъединить, заставить говорить на разных языках, пытаются извратить исторические факты, сеют в наше сознание пороки, не достойные человеколюбия и понимания величия самого Человека.

Но необходимо помнить и учитывать исторический опыт, что только объединение народа всегда выгоднее разъединения, и это обстоятельство должно быть основой формирования экономического развития.

Безусловным является и то, что западная цивилизация сугубо материалистична, агрессивно-эгоцентрична, внутренне тоталитарна, цинична и безнравственна, ибо основана на приверженности к наживе, на индивидуализме и эгоизме.

Современные политологи и социологи в настоящее время убеждают, что «Я» победило «Мы»: ценность частной жизни ныне выше, чем общественной и государственной, недаром запрет на «гей-парады» считается чуть ли не покушением на личную свободу самых «продвинутых» – геев, лесбиянок, гомосексуалов, а современному нормальному человеку с его традиционными ценностями отводится место на обочине цивилизации. Люди в результате того, что власть поощряет превосходство индивидуальных ценностей над общественными, а средства массовой информации поддерживают у населения чувство личного эгоизма под флагом борьбы за права человека, показывают сосредоточенность на собственном «Я» как двигателе судьбы.

Отсюда получается, что у нас все хорошо с индивидуализмом, поскольку ценность коллективизма разрушилась.

Субъективные внутренние и внешние факторы привели к гибели государственного социализма, и мир стал менее устойчивым, так как его опорой остался капиталистический мир, в основе которого доминирует эгоизм.

Мораль буржуазного мира – это мораль жадности, приспособленной к жадности (А.С. Макаренко).

Представители основных религиозных учений мира – христианства (исключая протестантство и кальвинизм), иудаизма, ислама, буддизма, индуизма – в человеке утверждают не эгоистичное, а высоконравственное начало, примат служения Богу, а не «золотому тельцу», не личным корыстным интересам. Все эти религии отвергают эгоизм и индивидуализм как образ мыслей, как мотивы поведения человека в окружающем мире.

Об этом свидетельствуют заповеди Моисея, проповеди Христа, заветы Будды, учение пророка Мухаммеда и великих  духовников индуизма. И для приднестровского народа эти заповеди являются жизненной опорой, наряду с такими ценностями, как Справедливость, Добро, Правда, Товарищество, Отечество, Дружба.

Когда справедливость исчезает, то не остается ничего, что могло бы придать ценность жизни людей (И. Кант).

Кроме этого, нашему народу свойственны осторожность в экономических расчетах, великое терпение в лихие годины, частое преобладание эмоционального начала над рациональным, духовного – над материальным.

Православное вероисповедание породило у нашего народа высоконравственное и гуманное отношение к окружающим, все это оказывает влияние на его экономическое мышление. Поэтому высокоэффективная организация экономической жизни на современном этапе не может не учитывать эти специфические, национальные и ментальные особенности наших людей.

В свое время один из великих русских артистов Зельцер сказал: «Самым худшим безумием является восприятие жизни какая она есть, забывая при этом, какая она должна быть».

Пора всем нам осознать свою самобытность и силу, и, опираясь на эти качества нашего народа, начать строить справедливое и гуманное общество.

Приднестровская идеология воплощает в себе: самобытность; историческую преемственность всего лучшего, что было в прошлом; духовную и нравственную основу; народность и общинность; взвешенный консерватизм; интернационализм, национальный патриотизм и либерализм; православие и тесный его союз со всеми традиционными религиозными конфессиями Приднестровья.

Национальная специфика приднестровской идеологии многообразна и противоречива, но именно в ней наша сила, а также заложен потенциал будущего республики.

Вместе с тем нам необходимо, по-видимому, отходить от принципа, который был в некоторой степени доминирующим в государственной политике СССР: «за ценой мы не постоим». В современном мире восприятие цены, ценностей, прагматичности и эффективности приобрело новое, особое значение, и пословица «по одежке встречают, по уму провожают» сегодня актуализировалась. Практически человечество вступило в новое информационное общество, где эффективность экономики имеет не только экономический, но и социально-цивилизационный аспекты. С точки зрения социально-экономической эффективности на первый план в развитии нашей страны выдвигается вопрос: как при данных ограниченных ресурсах наиболее полно удовлетворить потребности всех членов общества? И это возможно только с учетом нашей цивилизационной самобытности, при использовании всего того передового, что создано человечеством, посредством формирования своей модели организации экономической жизни.

Чтобы хорошо жить, надо хорошо работать. Чтобы хорошо работать, надо многое знать. И если справедливо, как это часто утверждают, что нельзя жить без веры, то одной из форм выражения веры должна быть вера во всемогущество знания, вера в силу науки.

Мудрое изречение Конфуция гласит: «Наука – это мир, в котором есть три «нет»: нет запретных зон, нет кумиров, нет вершин».

При этом он полагал, что три пути ведут к знанию – путь размышлений, путь подражания и путь опыта.

В современном мире изменились подходы к оценке национального богатства – теперь его критерием является не «вал и металл», а разум, в том числе общественный разум.

Оценка ситуации в рамках «реального времени» прежде всего затрагивает проблему качественной адекватности производительных сил, различных субъектов хозяйственной деятельности и их общественной организации.

Темпы пропорций и качество воспроизводства определяются степенью технологической и экономической зрелости структур, формирующих этот процесс.

В общественной жизни, в том числе в экономике, объективное проявляется в субъективной форме, через дела и поступки людей. Только реальная жизнь, реальные факты и разум способны открывать объективные законы социально-экономической эволюции общества, которые появляются на каждом новом этапе общественного развития.

В современных условиях совершенствование производства приобретает экономический и социальный смысл в том случае, если экономится и живой, и  овеществленный труд.

Нынешний этап научно-технической эволюции сопровождается возрастанием той доли живого труда, которая соответствует новому положению человека в системе производительных сил, т. е. сложного труда, связанного с накоплением и применением знаний. Производительные силы в их человеческом измерении приобретают новое качество и новую роль в экономической жизни общества.

В частности, по мере развития и совершенствование индустриальных производительных сил со временем обнаруживаются лимитирующие факторы, к которым относится и рабочая сила. Ведь находясь в системе машин, человек не только управлял ими, но и дополнял собой необходимые связи в этой системе, был ее органической частью. В силу ограниченности своих физических и психофизиологических возможностей человек, в конце концов, оказался наиболее слабым звеном индустриальной структуры производительных сил.

Возникло противоречие между технологическими возможностями машин и агрегатов и встроенной в их структуру рабочей силой. Это противоречие самой структуры производительных сил разрешается в процессе развития современной технологической революции, социальный смысл которой состоит, прежде всего, в том, что она выводит человека как участника процесса производства за пределы системы машин, сохраняя за ним лишь одну функцию – управления этим процессом. Но при этом необходимо всегда помнить, что «искусственный интеллект» – это интеллект, созданный и управляемый человеком.

В новых условиях человек регулирует функционирование системы, задает ей необходимый ему ритм работы, будучи сам независимым от нее, перестав быть ее органическим элементом.

Отсюда: в процессе технологической революции совершается переход человека как непосредственной производительной силы в новое качество – опосредованной производительной силой. Создаются условия для оптимальной интеллектуальной реализации человека. Соответственно, меняется социальный облик общества, формируется принципиально новый  техногенез, в основе которого закладывается «искусственный интеллект».

Система «машина-человек-машина», характерная для индустриальных производительных сил, замещается системой «машина-машина». Человек, находясь как бы вне действующей технологической цепочки, возвышаясь над ней, тем самым преодолевает физические границы своей рабочей силы, единственного лимитирующего фактора на пути безграничного развития производительных сил. Сама система в современной модели теоретически способна прогрессировать бесконечно и высокими темпами, постоянно совершенствуясь.

Новая модель, сводя к минимуму физические затраты труда, позволяет максимально использовать интеллект человека, возможности которого поистине неисчерпаемы. В этом случае из лимитирующего фактора, поскольку речь идет о физических границах рабочей силы, человек  становится самой активной частью новой структуры производительных сил. Происходит принципиальный, качественный переворот, неизмеримо повышающий производительную силу труда. Последствия этого переворота чрезвычайно широки по охвату и глубоки по содержанию. Они реально отражаются во всех сферах социальной, экономической и общественной жизни.

Ведь новые производительные силы под воздействием технологических сдвигов воздействуют на социальные условия, воспроизводство капитала, динамику и структуру инвестиций, формы концентрации и централизации капитала, изменения в качестве и структуре рабочей силы, на все основные параметры общества в целом.

Формирование новых производительных сил находит проявление и в особенностях современного экономического цикла, циклических и структурных кризисах, экономических и демографических проблемах и в целом определяет внешние и внутренние условия воспроизводства.

Реализуясь как система машин, управляемых с помощью машин, современная технология непосредственно включает в структуру производительных сил науку как необходимую основу для совершенствования и экспоненциального роста экономики. Процесс общественного производства, состоявший ранее из двух стадий (инвестиции – производство), становится триединым (научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки – инвестиции – производство). Отсюда: процесс производства подчиняется логике научного познания и научной организации.

При этом, как правило, не наука идет за производством, откликаясь на  его заказы, а производство – подчиняясь научным открытиям и техническим направлениям.

Наука, по мысли А. С. Пушкина, сокращает нам опыты быстротекущей жизни. Как всякое социальное явление, наука сама по себе подчинена диалектике развития. Непосредственная связь науки с производством оказала огромное воздействие не только на технические, но и на стоимостные пропорции воспроизводства, и на его структуру.

Отсюда: эффективность общественного производства в возрастающей степени зависит от уровня развития науки и степени технологической реализации ее достижений. Необходимыми предпосылками для этого являются повышение уровня образования и образованности общества.

Революция в науке и технике предъявила повышенные требования к квалификации всех категорий занятых, к емкости внутреннего рынка, к возможностям широкого использования новой сложной техники и новых потребительских товаров.

Прогресс техники, науки, рост специализации производства требует постоянного расширения рынка, что обеспечивается развитием внешнеэкономических функций государства и фирм посредством совершенствования форм и способов внешнеэкономической деятельности.

Создание государственных и частных международных комплексов раздвигает границы национальных государств, давая капиталу возможность функционирования и реализации в более широких масштабах.

Углубление процессов интернационализации и возрастание роли международных связей в развитии национальных экономик обуславливает важность формирования в стране такого внешнеэкономического сектора, который занимали бы и удерживали бы определенные позиции на мировом рынке, обеспечивая при этом сбалансированность и стабильность развития экономики.

Решающим фактором усиления значения  международных экономических отношений для развития человеческой цивилизации все в большей степени становится современный научно-технический прогресс, в основе которого стоят следующие ключевые особенности:

• формирование информационного общества, зарождение «новой экономики», «информационной экономики», «инновационной экономики»;
• возрастание ценности интеллектуального потенциала, превращение его в решающий фактор успеха любого вида производственной деятельности;
• экономика современного мира – это «высшие скорости» глобальных перемен во всех составляющих мирового хозяйства;
• специфической особенностью развития современной мировой и национальных экономик является факт, определяющий влияние новых технологий как  ключевое средство конкуренции;
• важными особенностями являются усиление взаимосвязей и взаимозависимостей национальных экономик, где новые технологии выступают источником компенсации потребляемых человечеством факторов производства;
• характерными особенностями нынешнего этапа развития является также стремительный рост масштабов транснационализации, активизация создания в мировом хозяйстве международных стратегических альянсов, транснациональных корпораций и международных  компаний, оказывающих влияние на мировую и национальные экономики;
• к числу специфических особенностей можно также отнести укрепление в деловом мире глобальных торговых суперблоков – американского, европейского, восточноазиатского, в решающей мере предопределяющих правила торговли на мировом рынке и оказывающих заметное влияние на изменение «правил игры» на нем.

Таким образом, происходящие изменения в мире под воздействием научно-технологического процесса обогащают структуру мировой и национальных экономик, приводят к обострению противоречий на уровне производительных сил и производственно-надстроечных отношений, что является естественным закономерным явлением, приводящим к дальнейшему развитию и совершенствованию мирового и национальных сообществ.

Лабунский В.В., к.с/х.н., доцент кафедры

«Экономической теории и мировой экономики»

Каковы характерные черты традиционного, индустриального и постиндустриального общества? | Социология

Каковы характерные черты традиционного, индустриального и постиндустриального общества?

Традиционное, индустриальное и постиндустриальное общества были выделены в концепциях, основанных на технологическом детерминизме. Данные концепции разрабатывались французским социологом Рай-моном Ароном (1905 — 1983), американскими социологами Дэниелом Беллом,(род. 1919) и Алвином Тоффлером (род. 1928).

Под технологическим детерминизмом понимают совокупность представлений, объединённых постулатом об определяющей роли техники в общественном развитии. Технологический детерминизм предполагает не только то, что техника — особый, независимый от человека мир, что она беспредельно развивается по своим законам, но и то, что она господствует над человеком и обществом, диктуя им свою волю и определяя их перспективы.

Традиционное общество — это докапиталистическое общество аграрного типа. Экономику данного общества характеризует ручной труд с относительно простым и устойчивым разделением труда, которое сначала основывается на естественных половозрастных различиях, различиях естественных условий труда (скотоводство, земледелие и т.п.), а затем на всё более дифференцированных общественных функциях (торговля, управление, армия и т.д.). Человек, как основная производительная сила в этом обществе, имел доступ к земле только через род, общину или феодальную иерархию владетелей, что исключало формирование свободной личности, т. е. личности, свободно распоряжающейся своим трудом и собственностью по законам рынка.

Способ социокультурной регуляции традиционного общества основан на традициях, т.е. на передаваемых из поколения в поколение культурных образцах, обычаях, способах действий, нормах поведения, которые широко проникали во все сферы жизни общества и обусловливали его структурную устойчивость и малоподвижность (кастовость, сословность).

По мнению разработчиков рассматриваемых концепций, самые значительные исторические изменения в современном мире связаны с переходом от традиционных аграрных обществ к индустриальным. Индустриальное общество (промышленное) возникает на базе машинного производства, фабричной организации и дисциплины труда, национальной! системы хозяйства со свободной торговлей и общим рынком. С точки зрения теоретиков индустриального общества, капитализм — это ранняя форма данного общества. Для неё характерно то, что индустриальное производство находится в частных руках, где предприниматель сразу и собственник, и главный субъект управления трудовым процессом и работниками. С ростом масштабов индустрии собственность на капитал не гарантирует контроля над системами власти и авторитета на предприятиях. Постепенно возрастает роль менеджеров — администраторов.

Трансформация социальной структуры сопровождается утверждением гражданского общества, плюралистической демократии, порождает процессы разнообразных социальных перемещений. Если на ранних фа: зах своего развитии индустриальное общество характеризуется острыми классовыми конфликтами, то впоследствии, через становление общепринятых форм трудовых соглашений, коллективные договоры, они сглаживаются. В целом устанавливается консенсус (от лат. consensus — согласие, единодушие) по поводу базовых ценностей социального порядка. На первый план выходят технике — рациональные аспекты функционирования общества, основанные на приоритете науки. Чем выше индустриализированы общества, тем больше они тяготеют к единообразию индустриального порядка. В индустриальном обществе господствует массовое производство и потребление.

Развитием системы идей индустриального общества стали теории постиндустриального общества. Постиндустриальное общество, по мнению вышеупомянутых социологов, формируется в развитых странах во второй половине XX века. Оно характеризуется преобладанием так называемого третичного сектора. Большая часть экономической деятельности перемещается из первичного (сельское хозяйство) и вторичного (промышленность) секторов в третичный (услуги, транспорт, банки, страховое дело, свободные профессии и т.п.). С прогрессом технологии и автоматики типичным работником постиндустриального общества становится «белый», а не «синий воротничок (англ, white collar— blue collar — ‘термины, используемые в рамках теории социальной стратификации, для обозначения работников соответственно интеллектуального, нефизического труда — и труда, непосредственно связанного с обслуживанием техники, оказанием услуг, а также физического труда).

В условиях постиндустриального общества беспрецедентно расширяется система обучения (более продолжительный . срок обучения, непрерывное образование и т.п.) Наука, образование, информация сыграли решающую роль в трансформации индустриального в постиндустриальное общество. Постиндустриальная технология производит коренные изменения в социальной структуре общества. Собственность не исчезает, однако, как основа разделения людей на классы, слои, собственность теряет своё значение. Классовая структура заменяется профессиональной структурой.

Перспективой развития постиндустриального общества является информационная цивилизация. Интеллектуальные технологические системы ведут к принципиально новому состоянию общества — к глобальному гиперинтеллекту (индустрии данных и знаний). Информатика и владение компьютером становятся второй грамотностью. Технологический детерминизм трансформируется в концепции технократии: центральной в них является идея о возможности власти, основанной на знании, компетентности, о возможности замены политического решения рациональным техническим решением.

Разработчики концепции постиндустриального общества отмечали, что в его условиях происходят качественные сдвиги в потребностях, мотивациях социального поведения и ценностях. Для человека всё более приоритетными будут рассматриваться такие ценности, как автономность и самовыражение личности, свободное время и досуг. Вместе с тем, по мере развития научно — технической революции, прогнозировались и серьёзные конфликты, которые будут иметь место в данном обществе: между знанием и некомпетентностью, между управляющими и управляемыми и другие социальные противоречия.

2.8.5. Возникновение и упадок концепций постиндустриального общества

2.8.5. Возникновение и упадок концепций постиндустриального общества

Размышляя на проблемами современности, Ж. Фурастье пришел к выводу, что промышленная экспансия нового времени со всеми ее социальными, демографическими и психологическими пертурбациями всего лишь кратковременный период в истории человечества, причем период переходный. За индустриальным обществом должно последовать общество качественно нового типа — постиндустриальное. Такое понимание настоящего и будущего человечества было изложено Ж. Фурастье в книге «Открытое письмо четырем миллиардам людей» (1970).

К этому времени такого рода идея созрела не только у него, но и у значительного числа исследователей. Еще в 1959 г. понятие постиндустриального общества было использовано американским социологом Даниелем Белл ом в лекциях, затем в оставшейся неопубликованной работе «Постиндустриальное общество: Предположительный взгляд на Соединенные Штаты в 1885 и последующие годы» (1962) и, наконец, в «Введении» к книге Германа Кана и Энтони Вейнера «2000 год. Рамки для размышлений о следующих тридцати трех годах» (1967). Джордж Литгейм в книге «Новая Европа: Сегодня и завтра» (1963) говорил о «постбуржуазном обществе», Кеннет Боулдинг в работе «Значение двадцатого столетия: Великий переход» (1964) о «постцивилизационном обществе», Ральф Дарендорф в статье «Недавние изменения в классовой структуре современной Европы» (1964) об «обществе классовых услуг» («theserviceclasssociety»), Г. Кан и Э. Вейнер в книге «2000 год» (1967) о «постиндустриальном обществе», «пост-масс-консьюмерном обществе» («thepost-massconsumptionsociety») «обществе изобилия» («theaffluentsociety») «отчужденно-изобильном обществе» («thealienated-affluentsociety»), «постэкономическом обществе», Виктор Фукс в работе «Сервисная экономика» (1968) о «сервисной революции», Амитаи Этциони в труде «Активное общество» (1968) о наступлении постмодерной эпохи.

В 1969 вышла работа Алена Турена «Постиндустриальное общество». В том же году, что и названная выше работа Ж. Фурастье, т.е. в 1970, появились книги Олвина Тоффлера «Футурошок» (русск. перевод: СПб., 1997), Збигнева Бжезинского «Между двух веков. Роль Америки в технотронную эру» и Пола Халмоса «Общество личных услуг» («ThePersonalServiceSociety»). В 1971 г. вышла книги Мюррея Букчина «Анархизм после исчезновения дефицита (scarcity) », в которой отстаивалась идея «пост-дефицитного общества» («thepost-scarcitysociety»), и Питера Фердинанда Драккера «Идея прерывности. Руководство для понимания нашего изменяющегося общества», где говорилось об «общество знания» («theknowledgesociety»).

Наконец, в 1973 г. увидела свет работа Даниела Белла «Грядущее постиндустриальное общество» (русск. перевод: М., 1999). Этому автору в нашей литературе чаще всего и отдается приоритет в создании концепции постиндустриализма. Затем концепция постиндустриального общества стала разрабатываться большим числом людей самых различных профессий от философов, социологов, экономистов до журналистов. Из множества работ можно упомянуть книги Теодора Роззака «Где кончается страна пустых трат. Политика и возвышение в постиндустриальном обществе» (1972; 1973), Ивана Иллича «Орудия для праздности» («ToolsforConviviality») (1973), в которой пропагандируется идея «праздничного (пиршественного) общества» («theconvivialsociety»), Йонеджи Масуды «Информационное общество как постиндустриальное общество» (1983).

И почти всех поборников концепции постиндустриального общества подтолкнуло к созданию того или иного ее варианта осознание кризиса того общества, которое все они именуют индустриальным. «Индустриальное общество, — пишет, например, А. Турен, — находится в состоянии кризиса… Вызов брошен всей системе ценностей… Кризис поражает не только институты, но также наши мотивации и наше социальное поведение. Это действительно кризис цивилизации в целом, а не дисфункция лишь какой-либо определенной области социальной организации. Какова природа этого кризиса? Мы движемся прочь за рамки индустриального общества, но куда?. . Переживаем ли мы период упадка или же являемся свидетелями конца роста, длившегося несколько веков?.. Либо мы, возможно, движемся к обществу, отличающемся большей способностью к самоизменению, чем индустриальное общество, и которое условно может быть названо постиндустриальным обществом? Нет сомнения, что угроза упадка существует. Привыкшие быть в достатке, наши общества пресыщены и раздражительны, озабочены самосохранением и обладанием и, возможно, скатываются к будущему вырождению подобно Восточной Римской империи или более поздней Византии».170 Турен А. От обмена к коммуникации: рождение программированного общества // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986. С. 410-411.

Взгляды различных поборников концепции постиндустриального общества значительно отличаются друг от друга. Они даже именуют это общество по-разному: называют его не только постиндустриальным, но и супериндустриальным (сверхиндустриальным), технотронным, сервисным, информационным, программируемым и другими терминами, часть которых была уже приведена выше.

Но при всех различиях во всех вариантах постиндустриального общества существует общее. Большинство постиндустриалистов в основу классификации социально-исторических организмов кладут один и тот же признак. Все они принимают данное в работе известного английского экономиста Колина Кларка (1905—1989) «Условия экономического прогресса» (1940; 1947; 1957) подразделение экономики на три сектора: первичный (сельское хозяйство), вторичный (обрабатывающая промышленность) и третичный (сфера услуг). Исходя из этого они выделяют три сменяющих друг друга типа общества: 1) аграрное (традиционное, доиндустриальное), в котором господствует сельское хозяйство; 2) индустриальное, в котором ведущая роль переходит к обрабатывающей промышленности; 3) постиндустриальное (сверхиндустриальное, технотронное, сервисное и т.п.), в котором на первый план выходит сфера услуг, а среди услуг ведущее место занимает обработка информации, создание, распространение и применений знаний, прежде всего научных.

Некоторые постиндустриалисты подразделяют сферу услуг на две сектора: третичный и четвертичный. К третичному сектору они относят торговлю, финансовую деятельность и управление, четвертичный в свою очередь делится ими на две группы: одну, связанную с наукой и вообще исследовательской деятельностью, и другую, включающую образование, культурные услуги, здравоохранение, социальное обеспечение и отдых. Переход к постиндустриальному обществу эти люди связывают прежде всего с развитием четвертичного сектора.

Однако, принимая в принципе рассмотренные выше критерии, различные постиндустриалисты расходятся, когда от общих положений переходят к конкретному рассмотрению проблемы. Не все они (как в прошлом и сторонники индустриального общества) одинаково решают вопрос о том, когда именно произошел переход от традиционного общества к индустриального. Одни (вслед за А. Сен-Симоном) принимают в качестве грани конец средневековья и начало нового времени, когда промышленность стала играть ведущую роль в хозяйстве, другие ведут отсчет от начала промышленной революции.

Нет среди постиндустриалистов единстве и в вопросе о переходе от индустриального общества к постиндустриального. Одни считают, что этот переход еще впереди, другие говорят о начале такого перехода, по мнению третьих, превращение, если не всех, то многих индустриальных обществ в постиндустриальное уже произошло.

Почти все адепты постиндустриального обществе первоначально полагали, что переход к нему и связанное с этим развитие техники и технологии решит все тревожащие их проблемы. В значительной степени их оптимизм поубавился после появления в 1972 г. знаменитого первого доклада Римскому клубу171 Римский клуб — возникшая в 1968 г. неправительственная организация, поставившая своей главной целью исследование и поиски решения глобальных проблем, ставших в наше время перед человечеством., подготовленного под руководством Денниса Медоуза и носившего название «Пределы роста» (русск. перевод: Медоуз Д. и др. Пределы роста. М., 1988; 1991; сокращ. изложение в книге: Римский клуб. История создания, избранные доклады и выступления, официальные материалы. М., 1997). В этом докладе доказывалось, что если современные тенденции роста численности населения, индустриализации, загрязнения природной среды, производства продовольствия и расхода невозобновимых ресурсов будут продолжаться, то в течение следующего столетия человечество придет к катастрофе, к мрачному полунищему существованию. Все это породило настроения, известные по названием алармизма (от англ. alarm— тревога).

Индустриалистов в первую очередь интересовало современное им общество, постиндустриалисты были прежде всего футурологами. И тех и других история, особенно давняя, интересовала меньше всего. Им было совершенно безразлично, что земледелие и скотоводство существовали не всегда, что этим формам хозяйства предшествовало время, когда люди жили охотой и собирательством. Да и говоря об аграрном обществе, они имели в виду не все вообще общества с земледелием и скотоводством, а только классовые, цивилизованные. Первобытность из их построений полностью выпадала.

Объединение под общим названием аграрного или традиционного общества восточных, античных и феодальных социоисторических организмов и противопоставление их всех вместе взятых более позднему — индустриальному обществу, разумеется, имело под собой реальное основание. Но поступая так, индустриалисты и постиндустриалисты полностью игнорировали качественные различия между восточным, античным и феодальным обществами, что для историков было совершенно недопустимо, ибо лишало их возможности понять особенности развития этих обществ. Естественно поэтому, что концепция постиндустриального общества совершенно не привлекла внимания историков — она мало что им давала.

Были попытки доработать концепцию постиндустриального общества с тем, чтобы она более точно отражала ход исторического процесса. В качестве примера можно привести работу Йохана Галтунга «О будущей интернациональной системе» (1969). В ней выделяются четыре сменяющиеся друг друга формы общества: примитивное, традиционное, модерное и неомодерное. Наряду с классификацией обществ по господству одной из трех сфер экономики (сельскохозяйственной, промышленной и сервисной) в схеме И. Галтунга присутствует и иная, тоже связанная с экономикой. Для примитивного общество характерна жизнеобеспечивающая экономика, для традиционного — бартерная, для модерного — денежная, а для неомодерного — кредитная.

Уже на самых ранних порах наряду с восторженным принятием идеи постиндустриального общества наметилось и критическое отношение к ней. Оно выразилось, например, в статье Роберта Хейлбронера «Экономические проблемы постиндустриального общества» (1973).

Постиндустриалисты, как ранее индустриалисты, вводя понятие индустриального общества, помимо всего прочего стремились заменить им понятие капиталистического общества как явно скомпрометированное в глазах очень многих. Но в отличие от некоторых индустриалистов они практически признавали, что индустриальное общество по сути есть общество капиталистическое. Иное дело — общество постиндустриальное. Разные постиндустриалисты понимали его по-разному, но всегда как общество, качественно отличное от капиталистического.

Р. Хейлбронер подвергает критике взгляд, согласно которому западное общество вошло в новую систему социоэкономических отношений, качественно отличную от прежней, и тем уже перешло на новую стадию исторического развития, что оно из капиталистического превратилось в посткапиталистическое. Как показывает он, и сейчас продолжается процесс концентрации капитала. Нарастает неравенство в распределении общественного продукта. 10% семей на верху общества получают 30% доходов, а на долю 30% семей на дне приходится всего 10%. 1—2% семей на верху владеют 1/3 всего общественного богатства. 2/3 всего корпоративного богатства находится под контролем 0,2% семей.

Не решена ни одна из проблем, которые присущи капитализму. Все основные структурные особенности и тенденции развития, присущие капитализму, продолжают существовать и действовать в постиндустриальном обществе. Специфически «капиталистические» отношение с третьим миром приобрели еще более тревожный характер, в результате чего проблема «капиталистического империализма» снова стала центральной. Заключая все сказанное им о постиндустриальном обществе, Р. Хейлбронер пишет, что «мы должны рассматривать его как стадию капитализма, а не как шаг за пределы капитализма».172 Heilbroner R. Economic Problems of « Postindustrial » Society // Dimensions of Society. Ed. by D. Potter and Ph. Sarre. London, 1974. P. 234.

В 1978 г. появилась книга британского социолога Кришана Кумара «Пророчество и прогресс. Социология индустриального и постиндустриального общества», в которой идея постиндустриального общества в целом принималось, но с множеством оговорок. Автор считал, что нужна иная модель постиндустриального общества, чем та, которая была создана Д. Беллом и принята большинством постиндустриалистов, и высказывал свои соображения на этот счет.

В последующем все в большей степени стало нарастать разочарование в концепциях постиндустриального общества.

Во многих странах Западу число людей, занятых в сфере услуг, стало превышать число работников в области производства материальных благ, получили необычайное распространение информационные технологии, возросло значение производства и распространения знаний, прежде всего научных и т.п. Но вопреки всем прогнозам ни университеты не стали основными центрами общества, ни власть в обществе не перешла в руки ученых. Западное общество как было капиталистическим, так и осталось им. Власть как находилась, так и осталась в руках капиталистов.

Даже многие постиндустриалисты пришли к выводу, что в постиндустриальном обществе не только сохранятся многие противоречия, свойственные индустриальному обществу, но возникнут новые, может быть еще более сложные. «Мы должны понять, — писал А. Турен, — что «исчерпанность» индустриального общества в странах, где оно достигло своего наибольшего развития, может возвещать трудный, но неизбежный переход к обществу нового типа, более активному и мобильному, но также более волюнтаристскому и опасному, чем общество, которое мы оставили позади».173 Турен А. Указ. раб. С. 411-412.

В результате в западной науке начало утверждаться все более и более скептическое отношение к концепциям постиндустриального общества. Они стали рассматриваться не как научные построения, а как очередные утопии. Это, в частности, нашло выражение в названии работы Бориса Френкеля «Постиндустриальные утописты» (1987), в которой дан обстоятельный обзор и разбор постиндустриализма.

Уже известный нам К. Кумар в своей новой книге «Возникновение современного (modern) общества. Аспекты социального и политического развития Запада» (1988) со всей определенность пишет, что современное западное общество как было индустриальным, так и осталось им, а вовсе не превратилось и даже не начало превращаться в постиндустриальное. Это индустриальное общество является капиталистическим и никаким другим. Если это общество и сможет трансформироваться в качественно иное, то это дело далекого будущего. В целом идею постиндустриального общества К. Кумар расценивает как утопическую в самой своей основе, столь же утопическую, какими были в свое время построения А. Сен-Симона и Ш. Фурье.

Вместе с отказом от идеи постиндустриального общества мы наблюдаем у К. Кумара довольно противоречивое совмещение унитарно-стадиального подхода к мировой истории с плюрально-циклическим. Если на одних страницах своего труда он рассматривает зародившееся на северо-западе Европы индустриальное общество как стадию, пришедшую на смену этапу традиционного общества, то на других — западное индустриальное общество выступает как одна из 26 цивилизаций. Но в отличии от других цивилизаций западное индустриальное, капиталистическое общество стало образцом для развития всех других общества. Все цивилизации обречены на упадок и гибель. Та же участь ожидает и западное общество, но когда это произойдет, неизвестно.

Когда-то в СССР концепции индустриального и постиндустриального общества подвергали критике, причем чаще всего не очень умной. Теперь в России концепции постиндустриального общества многими расцениваются как самое последнее слово науки и раболепно принимаются. Большинство наших восторженных их поклонников даже не пытается в них разобраться, тем более поставить под сомнение. Это особенно наглядно можно видеть на примере многочисленных статьей и книг экономиста и политического деятеля Гавриила Харитоновича Попова, свидетельствующих о том, что он не только не разобрался в концепциях постиндустриального общества, но не имеет никакого сколько-нибудь реального представления о современном западном обществе. Он, например, утверждает, что постиндустриальное общество возникло на Западе в 30-х годах XX в. и что он капиталистическим не является.174 Попов Г. Острова в Греции не имею // МК. 30.04.1994; Он же. «Россия не потеряна. Ее заблудили» // Там же. 11.03.1995; Он же. Месяц Скорпиона, год Красной Змеи // Известия. 06.11.1997.; Он же. Новый строй. Над чем думать и что делать // НГ. 30.06.1998; Он же. Будет ли у России второе тысячелетие. М., 1998; Он же. Политическая суть первого съезда // НГ. 04.06.1999. и др.

Не намного лучше обстоит дело и тогда, когда предпринимаются попытки развить эти концепции, о чем наглядно свидетельствуют работы Владислава Леонидовича Иноземцева, прежде всего его книга «За пределами экономического общества» (М., 1998), в которой автор попытался создать свой собственный вариант концепции постиндустриального общества. Это общество, следуя за Г. Каном и Э. Вейнером, он именует постэкономическим.

Во вступительной статье В.Л. Иноземцева к составленной им в целом весьма полезной антологии «Новая постиндустриальная волна на Западе» (М., 1999) делается попытка доказать, что концепция постиндустриального общества не только к настоящему времени не пришла в упадок, а наоборот, развивается и представляет собой и сейчас самую влиятельную социальную метатеорию. В действительности большинство работ, включенных в антологию, вообще не имеют или имеют весьма отдаленное отношения к концепции постиндустриализма в точном смысле слова. Это вынужден признать и составитель. «Заглавие этой антологии — «Новая постиндустриальная волне на Западе» — не может не вызвать если не возражений, то по крайней мере некоторого недоумения. В книге, как сможет убедиться читатель, представлены отрывки из работ современных американских, английских и французских социологов, каждого из которых в отдельности обычно не относят к числу приверженцев постиндустриальной теории в том ее каноническом виде, в каком она сформулирована в трудах Д. Белла и его сторонников».175 Иноземцев В.Л. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М., 1999. С. 3.

А 1998 г. В.Л. Иноземцев проинтервьюировал нескольких крупнейших американских социологов и экономистов (Питера Фердинанда Драккера, Лестера Карла Туроу, Джона Кеннета Гэлбрейта, Маршалла Голдмана, Фрэнсиса Фукуяму) с целью выяснить их отношение к понятию и концепциям постиндустриального общества. Все опрошенные по существу отнеслись и к этому понятию, и к этим концепциям отрицательно. Все они считают, что живут в индустриальном обществе, хотя и изменившемся за последние десятилетия.176 См.: Переосмысливая грядущее. Крупнейшие американские экономисты и социологи о перспективах и противоречиях современного развития // МЭМО. 1998. № 11.

М. Голдман, например, совершенно определенно заявил: «Я полагаю, что употребление термина «пост-» стало неким анахронизмом… Я не думаю, что мы действительно находимся в постиндустриальной эре. Причиной является то, что промышленное производство не только остается весьма значимым, но в определенной степени становится даже более важным, чем когда бы то ни было ранее, хотя технологические основы его и меняются. Не нужно забывать, что даже производство программного обеспечения, хотя оно и отличается весьма существенно от сборки оборудования или автомобилей, остается одной из отраслей промышленности».177 Там же. С. 8.

Приоритеты расставлены.

Что дальше? — Белрынок

Государство должно учить, лечить и защищать человека. Эта задача, по мнению А.Лукашенко и всех участников прошедшего Всебелорусского народного собрания, лежит в основе функционирования современного социального государства. Такой вывод можно сделать, если внимательно и непредвзято проанализировать озвученные в эфире и опубликованные в прессе выступления его участников. По мнению президента именно образование, здравоохранение и пенсионная система как части системы социальной защиты человека, должны стать первоочередными объектами реформирования в ближайшей перспективе. По сути, речь идет о новых подходах к формированию человеческого потенциала белорусского общества для постиндустриального этапа его развития на основе экономики знаний.

Общепринято считать, что экономика знаний, о переходе к которой так много было сказано в ходе Всебелорусского собрания, является результатом эпохи постиндустриального общества. Она была мною детально рассмотрена в предшествующем материале от 02. 05. («Мечты президента и проза реальности»). Экономическая история позволяет достаточно четко прослеживать тесную связь между этапами экономического развития общества (доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный) их материально-технической базой и сопутствующими им качественными характеристиками человеческого потенциала. В доиндустриальную эпоху господствовало натуральное сельскохозяйственное производство. Если в доиндустриальной аграрной экономике ведущим элементом была земля, а в индустриальной — капитал в виде осязаемых активов (здания, техника и проч.), то в постиндустриальной лимитирующим фактором становится информация, накопленные знания (неосязаемые активы).

Переход от одной экономической системы к последующей осуществлялся на основе соответствующих этапов научно-технического прогресса (НТП), которые принято называть промышленными революциями. «В первой промышленной революции сила воды и пара позволила механизировать производство. Во второй электроэнергия использовалась для организации массового производства. В третьей электроника и информационные технологии автоматизировали производство. Теперь она перерастает в четвертую промышленную революцию, характеризующуюся сочетанием технологий, которые размывают границы между физической, цифровой и биологической сферами» — так считает Клаус Шваб, председатель Всемирного экономического форума в Давосе.

Для экономики знаний, часто называемой инновационной экономикой, характерно рыночное содержание и превалирование интеллектуального капитала над капиталом физическим. А при формировании человеческого потенциала инновационной экономики преобладающей является концепция «креативного человека». Чтобы ясно представлять себе, в какой точке находится человеческий потенциал современного белорусского общества, от которой придется осуществлять переход к экономике знаний, следует воспользоваться вышеназванными концепциями экономической истории. К сожалению, в результате этого мониторинга следует признать, что по большинству индикаторов индустриального и инновационно-технологического развития Беларусь надолго застряла в средине эпохи индустриального развития с преимущественно 4 технологическим укладом и соответствующими платформами 3 промышленной революции.

Для экономики индустриальной фазы развития общества характерно преобладание институтов рынка, функционирующих на основе концепции «экономического человека» с постепенным переходом к концепции «социального человека» в современном менеджменте. Беларусь до сих пор не является членом Всемирной Торговой Организации (ВТО) и признана мировым сообществом как страна с нерыночной экономикой, в которой превалирует концепция «советского человека», основанная на идеологической догме: «Все кругом колхозное. Все кругом мое». Результатом ее реализации, по образному выражению российского сатирика М. Жванецкого, стала характерная для постсоветских стран ситуация: «Все воруют — страна богатеет».

История мировой экономики демонстрирует жесткую взаимозависимость текущей фазы экономического развития с определенной концепцией обеспечивающего это развитие человеческого потенциала. Пренебрежение этой зависимостью, как показывает опыт некоторых постсоветских стран, в частности России и Украины, привело к плачевным результатам в модернизации действующих институтов социально-экономической системы.

Например, общепринято считать, что в индустриальную эпоху нельзя создавать и использовать систему образования вне контекста рынка труда. Здравоохранение, пенсионное обеспечение, защита от безработицы в ней не могут быть эффективными и качественными без страховых принципов их функционирования. Массовое жилищное строительство на основе ипотеки невозможно при годовой инфляции более 5% и стоимости1 кв. метражилплощади выше среднемесячной зарплаты работника. Поэтому решения Всебелорусского собрания в очередной раз являют собой типичный пример «забегания вперед» на основе фантазийного образа мышления представителей белорусской номенклатуры, воспитанной на идеологических фантомах социалистического прошлого.

Нельзя планировать изменения без тщательного анализа текущего состояния объекта планирования. Я полагаю, что каждый любознательный человек, владеющий простейшими навыками коммуникаций в Интернете, может на любом его ресурсе-поисковике найти разнообразные трактовки вышеназванных концепций и реально идентифицировать степень их применения в существующей практике белорусской модели хозяйствования. Вполне допускаю, что многие в этом случае согласятся не со мной, а с решениями Всебелорусского собрания, которое единогласно одобрило предложенные президентом к реализации приоритеты развития страны вплоть до 2020 года.

Но в любом случае выбирать не приходиться – мы так отстали от передового обоза развитых стран, что реформировать придется все и сразу: и в экономике и в социальной сфере. По излюбленной и проверенной временем технологии изменений А. Лукашенко: «Сейчас я скажу вам, что делать. А как, вы сами знаете!». Ответа на вопрос, как эти изменения могут быть проведены, я в его выступлении на собрании не услышал. Поэтому и хочу сформулировать свои соображения в предоставленной мне возможности в форме авторской колонки настоящего сайта. Итак, начнем с образования.

Впереди Европы всей

В Беларуси имеет место система образования, не отвечающая большинству современных требований индустриального общества по уровням и структуре образовательной деятельности. Прежде всего, это ставка на массовость высшего образования, полностью оторванного от потребностей формирующегося рынка труда. Сегодня Беларусь осталась единственной страной в Европе, в которой выпускают больше людей с вузовским дипломом, чем с аттестатом зрелости. Сравните: в 2015 году количество выпускников общей средней школы составило 57 тысяч человек, а выпускников вузов с дипломом о высшем образовании 78 тысяч. Создав систему всеобщего высшего образования в Беларуси, мы де-факто девальвируем высшее образование также, как это недавно случилось во Франции. Великие французские университеты после студенческой революции1968 г. и введения правила обязательного приема всех желающих совершили такой рывок назад по качеству высшего образования, что не могут оправиться от этого до сих пор, потеряв все свои позиции в мире.

Так, в рейтинге стран по высшему образованию в 2015 году Франция оказалась лишь на 18 месте среди 50 наиболее развитых стран. Очевидно, что процент школьников, идущих в вузы, в Беларуси еще очень долго будет значительно выше среднеевропейского. Но его нужно понижать. Либо за счет повышения уровня минимально допустимого балла по большинству предметов на вступительных экзаменах и сокращения бюджетных мест, либо за счет создания параллельной системы суперуниверситетов наподобие французских ecole (Высшая инженерная школа и др. ) — элитных высших учебных заведений, куда поступить можно, лишь пройдя жесткую систему специального отбора.

Массовое высшее образование искажает предложение на рынке труда. Результатом является дефицит высококвалифицированных рабочих и служащих среднего профессионального уровня, а также трудоустройство более 40% выпускников вузов не по специальности. Учитывая, что две трети из них получили высшее образование на платной основе, можно считать, что большинство при этом неэффективно потратили время и деньги.

Для концепции «экономического человека» индустриальной эпохи такой подход, конечно, же, совершенно неприемлем. Это еще раз говорит о том, что отсутствие полноценной рыночной экономики в стране формирует искажающие приоритеты в поведении большинства людей, которые делают свой выбор на основе внеэкономических ценностей. Доход и зарплата не являются в этом случае определяющими факторами при выборе будущей профессиональной деятельности. Достаточно посмотреть на пропорции выпускников белорусских вузов в разрезе полученных ими специальностей. Превалируют экономисты, юристы и, что совсем необъяснимо для белорусской действительности, так это — политологи. Рыночная экономика по определению не формирует спрос на идеологические кадры.

Для сравнения в развитых европейских странах, где полноценным высшим образованием считается уровень магистратуры, структура выпускников учреждений профессионального образования почти противоположна белорусской. Более 70% из них – это выпускники первой ступени высшего образования: бакалавры, инженеры, техники. Именно они служат профессиональным базисом индустриального общества, на основе которого формируется интеллектуальный капитал будущей экономики знаний с помощью институтов обучения через всю жизнь в виде дополнительного профессионального образования (ДПО).

По данным Белстата в 2014 году высшее и среднее специальное образование в Беларуси было у более, чем 50% взрослого населения. Это один из лучших показателей в мире. И тут Беларусь вполне в глобальном тренде – процент получивших высшее образование растет во всем мире, причем в последние годы на это обращают особое внимание именно развивающиеся экономики. Но чтобы ясно себе представлять точную траекторию тех изменений, которые необходимо осуществить в Беларуси на пути к экономике знаний, нужно проанализировать те реформации, которые произвели в образовании наиболее развитые страны с высоким человеческим потенциалом – лидеры постиндустриального развития.

Это, прежде всего, страны Скандинавии на уровне школьного образования, Германия на уровне среднего специального и США с Великобританией — на уровне высшего. Главный вывод, который напрашивается исходя из их опыта, это превалирование в образовании ценностей социокультурной среды и традиций, а также потребности глобального рынка труда. Для них характерно академическое образование преимущественно на уровне общей средней школы и профессиональное образование на уровне высшего образования и ДПО.

Двенадцати-тринадцатилетнее общее образование на уровне средней школы с максимальной нагрузкой по выбранным самими учащимися академическим профилям, во-первых, снимает с учреждений профессионального образования необходимость дублирования многих общих академических учебных дисциплин, что сокращает срок обучения в них. Во-вторых, позволяет повышать объем и качество изучения специальных, практико-ориентированных учебных дисциплин. И, наконец, в третьих, превентирует ранний выход на высококонкурентный рынок труда выпускников средней школы.

В Беларуси сегодня выпускники вуза в 21-22 года уже выходят на рынок труда, тогда как их европейские одногодки лишь выбирают будущую сферу своей профессиональной занятости, начиная обучение в высшей школе. Четырех-пятилетняя предшествующая профилизация в общей средней школе позволяет им совершать меньше ошибок в выборе своей траектории профессиональной занятости в будущем.

Экономике Беларуси при формировании ее рыночной структуры 4-5 технологического уклада будет достаточно не более 40% работников с высшим образованием. 60% — это люди, которым не потребуется высшего образования. Диплом о высшем образовании в Беларуси должен служить пропуском на рынок труда и сказываться на уровне зарплаты (при всей условности таких подсчетов зарплатная «премия» в среднем составляет сегодня 14%, подсчитали недавно российские специалисты). С другой стороны, в отличие от развитых стран в Беларуси уровень успеваемости студента совершенно не влияет на размер этой премии после трудоустройства. Это связано с различными требованиями, предъявляемыми к студенту в вузе и специалисту на конкретном рабочем месте, т.е. с различиями в применяемых образовательных и профессиональных стандартах.

Один из ресурсов развития образования – перекладывание расходов на него с государства на работодателя и обучающегося. Такого рода перераспределение давно сложившийся тренд в развитых странах, прежде всего в США. В этом смысле тенденция к увеличению числа платных мест в белорусских вузах и сокращению бюджетных вполне отвечает общемировой практике.

Возможная стратегия реформирования

Образование — первая важнейшая часть той сферы, в которой формируется человеческий потенциал для будущей «экономики знаний». Я полагаю, что пришло время сформулировать новую стратегию развития белорусского образования, выстроенную с учетом как прежнего опыта, так и современных традиций. Эта стратегия и соответствующая политика по ее реализации должны быть построены на следующих общих принципах:

• доступность и открытость белорусского образования на всех его уровнях для детей, молодежи и взрослых из любых социокультурных и этнических групп;
• вариативность, предполагающая различие образовательных траекторий и программ, а также форм собственности учреждений образования;
• светскость, т.е. исключение из программ обучения преподавания отдельных вероучений, исполнения обрядов или участия в образовательном процессе служителей культа;
• деполитизация образования через отказ от навязывания идеологий и включенности персонала учреждений образования в политические процессы, в частности, в выборные кампании любого уровня;
• образование через всю жизнь в контексте изменений на рынке труда.

Помимо этих общих для всех уровней образования принципов следует предусмотреть частные (локальные) принципы для отдельных его уровней. Например, на дошкольном и среднем уровне школы – это персонализация и диверсификация образования по различным профилям. Пора на деле, а не на словах внедрять методику великого швейцарского педагога Иоганна Песталоцци, основанную на модели развивающего обучения, которая базируется не на мертвых азбучных истинах, а на непосредственном наблюдении и размышлении ребенка под руководством учителя. Для этого нужно сокращать численность учеников в группах и классах, выявлять наиболее талантливых, обеспечивать им наилучшие условия, увеличивать число спецшкол с углубленным изучением профильных предметов.

Те 1300 классов с профильным характером обучения, которые есть сегодня в Беларуси – это капля в море. Да, образование при таком подходе будет более затратным с точки зрения бюджетных расходов. Но если исходить из такого приоритета экономики знаний как «креативный человек», то пора переходить к пониманию того, что расходы на образование – это не текущие издержки бюджета на подготовку будущих кадров, а инвестиции в интеллектуальный потенциал будущего постиндустриального общества.

В экономике знаний «эффект масштаба» как закон массового типа производства не работает так, как это имеет место в индустриальном обществе. Доступность образования не должна подменяться его массовостью и унификацией, как это имеет место сейчас в белорусской системе образования. Задачей начальной и средней школы я вижу подготовку молодых людей с максимально широким кругозором, открытых миру и способных эффективно добиваться своих целей на основе выявленных и развитых индивидуальных способностей.

Основополагающий принцип в области профессионального образования – социальное партнерство, когда профессиональные стандарты в сфере труда определяют представители работодателей (нанимателей) и профсоюзов в соответствующих саморегулирующихся организациях (СРО). Для реализации этого принципа на практике нужна соответствующая нормативно-правовая база и правоприменительная практика, развитые институты социального партнерства в виде независимых объединений работодателей и работополучателей (профсоюзов). Образовательные стандарты должны соответствовать профессиональным стандартам и разрабатываться специалистами государственных органов образования с участием социальных партнеров.

Переход к Болонским стандартам высшего образования идет в Беларуси в соответствии с согласованной с европейскими экспертами «дорожной картой». Предусмотренные в ней две ступени высшего образования — бакалавриат и магистратура позволят модернизировать наше среднее специальное и высшее профессиональное образование в соответствии с этими стандартами в рамках индустриального этапа развития. Первая ступень высшего образования наряду с сохраняющимся институтом специалитета должны взять на себя основной объем подготовки квалифицированных работников, готовых к карьере инженерно – технического персонала, которая в настоящее время сняла бы дефицит на рынке труда средней и высшей квалификации.

Кроме того, переход к четвертой промышленной революции, предусматривающей рост производительности труда за счет максимальной роботизации производственных процессов 5-6 технологического уклада, требует создания специализированного комплекса на данном уровне образования. Это могут быть профессиональные лицеи и колледжи в составе действующих технических университетов или корпоративных учебных центров, которые целесообразно создать в структуре формирующихся белорусских холдингов. Именно этот уровень профессионального образования должен занять центральное место в реформировании профессионального образования у нас в ближайшей перспективе.

Сегодня средний уровень образования у категории «рабочие» в американской промышленности — 14 классов, а у нас — меньше 10. Во многом здесь и кроется 3-4 кратное отставание нашей экономики по производительности труда. Уровень роботизации промышленных процессов у нас и в американских компаниях просто несопоставим.

По мере перехода к постиндустриальной экономике инновационного типа роль классических университетов будет только возрастать. Современный классический университет готовит не узкого профессионала, а человека с большой буквы, трансфессионала, способного видеть проблемы и находить системные способы ее решения в ситуации глобальной неопределенности. В этом смысле трансфессионал — это специалист, который участвует в мировых проектах, пользуется сетями знаний как навигатор и, главное, умеет их добывать и использовать. Это пока будущее существующих образовательных систем в развивающихся странах. Понимать и делать все, чтобы приближаться постепенно к формированию «креативного человека» – такова задача белорусского общества.

Постиндустриальное общество и рынок труда

Глава 1. Экономика постиндустриального периода и высшее профессиональное образование 1.2. Влияние социальной трансформации постиндустриального общества на рынок труда Общественное развитие в двадцатом столетии коренным образом отличается от развития всех цивилизованных сообществ во все предыдущие века. Фундаментальность этого отличия состоит в том, что структура общества в силу перехода экономики к фазе вначале индустриального общества, а затем информационного, приобретает такую степень усложненности, что возникает необходимость говорить об обществе, как о системе. Любой анализ в этом направлении будет некорректным без системного подхода с учетом динамики происходящих процессов. Чем же «системное» общество отличается от «несистемного»? Главное отличие -«несистемное» общество при одинаковой структуре с «системным», как бы распадается на классы и социальные группы, отдельные из которых между собой могут никак не взаимодействовать, не вступать ни в какие связи, обусловленные производственными отношениями, отношениями собственности, и другими. И лишь когда развитие экономики, идеологии, культуры достигает такой степени, что каждая, даже самая незначительная по величине социальная группа имеет прямые связи с любой другой такой же стратификационной субстанцией, даже находящейся на противоположном полюсе структурного образования, — тогда мы вправе говорить об обществе, как о социальной системе. И еще одно уточнение — правомерным является включение в понятие «социальная система» не только собственно социологической структуры, но и государственно-политической системы, национальных образований, сферы общественного сознания. Без этих тесно взаимодействующих между собой составляющих система общества не будет полной. Социальная система — это структура взаимодействующих социальных групп, общий интерес которых состоит в обеспечении собственного сохранения и развития. Любая социальная система в той степени способна к достижению этой цели, в какой она выделяется из множества окружающих систем, обособлена от них, противостоит им, сопротивляется ассимиляции. В сущности, это уже достаточно общее место для любого системного анализа, но в применении к социальным системам это обстоятельство имеет особенное значение, поскольку является решающим при определении ее места в историческом процессе. Самоорганизация — форма существования любой системы. Социальные системы наделены этим качеством в особой степени, при этом нельзя не заметить несколько закономерностей. Очевидно, что уложить «системный» период развития общества в четко очерченные временные рамки невозможно, можно говорить лишь о приблизительных временных границах. Это обстоятельство осложняется тем, что социальные процессы в разных странах протекают с разной временной скоростью. И тем не менее, можно с уверенностью констатировать, что преобразование общества в своем развитии в целостную систему так или иначе связано с процессом индустриализации. На ранней стадии индустриального общества социальная структура была относительно однородной. Результатом индустриализации стало сосредоточение капитала в руках меньшей части общества, что неизбежно привело к социальному расслоению и огромному разрыву в доходах богатых и бедных. Наиболее адекватным отражением на этой стадии стала классовая структура общества с известным антагонизмом интересов пролетариата и буржуазии. Большая часть населения, условно говоря, — нищие, их потребности относительно невелики и направлены на простое воспроизводство рабочей силы, следовательно, производство средств потребления не может выступать главным локомотивом экономики. Средний класс, как таковой, отсутствует, для общества характерно социальное напряжение. Потребности, продиктованные социальной структурой, накладывают отпечаток на развитие экономики. Автомобилестроение, например для 30-х годов характерно производством дорогих лимузинов небольшими сериями для той самой небольшой по величине части общества. Жилищное строительство определяется возведением «хижин» и «дворцов», приблизительные тенденции мы можем проследить и в других секторах экономики, нацеленных на удовлетворение частных потребностей. Сходные процессы в результате индустриализации происходят и в России советского периода, с той лишь разницей, что в роли «богатых» выступает социальная категория, называвшаяся «партийно-государственным аппаратом», поскольку в ее руках сосредоточено владение практически всей собственностью; социальное напряжение жестоко подавляется с помощью репрессий,_оно загнано внутрь. Однако, ничто не стоит на месте, базис развивается, и вчерне обрисованная нами двухэлементная система начинает усложняться благодаря появлению третьего элемента — так называемого «среднего класса». Это часто употребляемое понятие обладает самой разноречивой трактовкой, так что есть необходимость уточнить, что же в него вкладывается. Если обобщить точки зрения западной, уже ставшей классической, социологии, то они могут быть сведены к следующему. Чаще всего делаются попытки идентифицировать средний класс, опираясь как на основной критерий, на уровень доходов (не богатые, и не бедные), на корпоративные признаки (инженеры, врачи, юристы, госслужащие), наконец, по признаку сословному (не буржуа, и не рабочие). Нетрудно заметить, что в данном случае авторы таких определений пытаются ухватить сущность среднего класса методом исключения (ни те, ни другие, а что останется). Было бы правильнее подходить к определению среднего класса, опираясь на отношения собственности — фундаментальный критерий при классовом делении общества. Если буржуазия — собственник средств производства и основной доход получает от этого, пролетариат основным источником доходов имеет продажу рабочей силы, то средний класс — это и собственник, и рабочая сила в одном лице. Таким образом, к среднему классу относятся и владелец кафе, сам стоящий за стойкой бара, и хозяин юридической конторы, и рабочий завода, имеющий акции этого предприятия в достаточном количестве, чтобы доход от них мог сравниться с его заработной платой. Наконец, к этой категории относится и часть интеллигенции, являющаяся владельцем интеллектуальной собственности. И здесь необходимо сделать существенную оговорку, касающуюся структурных изменений при переходе индустриального общества к более поздним фазам развития. Научно-техническая, а затем научно-технологическая революции привели к соединению науки с производством, что коренным образом изменило место человека в производственном процессе. Из придатка машины, элемента конвейера он превращается в решающий фактор производства, первостепенное значение приобретает его интеллектуальный, творческий потенциал. Изменяются сами понятия «собственность» и «капитал». Владея зданием, набором станков и даже запасом сырья, их владелец по сути дела не владеет ничем, ибо нужна технология производства, нужны инженеры, владеющие этой технологией, без которых все это не принесет ни единого цента прибыли. Человек, таким образом, превращается в неотъемлемую часть интеллектуальной собственности, и де-факто становится совладельцем капитала предприятия, формируя новые отряды среднего класса. Поэтому везде, где индустриальное общество в процессе своего естественного развития переходило в научно-техническую, научно-технологическую и информационную фазу, с железной неизбежностью возникал средний класс и начинал заявлять о своих претензиях на более высокий уровень жизни, позволяющий поддерживать его интеллектуальный и творческий потенциал, на удовлетворение все возрастающих и все более многообразных потребностей. По мере того, как средний класс занял господствующее положение и как политическая сила, и как владелец основной части капитала (не случайно погоду на фондовых рынках мира определяют относительно мелкие держатели акций, а контрольные пакеты даже самых крупных корпораций составляют 33-35%, следовательно, 65-67% капитала сосредоточено в руках многочисленной армии среднего класса), — по мере этого происходят структурные изменения в экономике. Все большая ее часть ориентируется на производство предметов потребления, развивается производство товаров народного потребления и сфера обслуживания, порождающие в силу своей специфики множество мелких предприятий и, следовательно, увеличивающие социальную базу среднего класса. Социальная система с такой структурой экономического и общественного развития получает определение «общества потребления». Таким образом, общество потребления в экономическом плане — это общество, где основная мощь экономики направлена на удовлетворение потребностей граждан, а большая часть капитала рассредоточена между представителями его основной части; в социальном плане — определяется господством среднего класса во всех его сферах; в политическом -доминированием представительской демократии, в духовно-нравственном -коммерциализацией духовных потребностей и превалированием массового сознания. В России советского периода, где переход к индустриальному обществу, его развитие носило своеобразный характер, переход к НТР и НТР-2 в основе своей было таким же, как на Западе. Средний класс, никем не признаваемый (в лице, например, технократической интеллигенции), появился и здесь, и когда экономика не смогла удовлетворять его спросы в силу своей косности, СССР вступил в фазу кризиса социальной системы, который и закончился его распадом. Сущность кризисной ситуации составлял конфликт между технократией и прежней партийно-государственной элитой, что отмечается многими исследователями. Олег Генисаретский, руководитель Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа в частности, отмечает, что «последняя инициатива Советского государства в области науки состояла в попытке провести Пленум ЦК КПСС по научно-техническому прогрессу под лозунг: «Совместим преимущества социализма с достижениями научно-технической революции». Этот пленум, много раз откладывавшийся, так и не состоялся. Для меня очень симптоматично, что он не состоялся. Потому что превращение науки в непосредственные производительные силы, согласно марксистской логике, означало бы, что класс интеллектуалов становился, по крайней мере, одной из ведущих сил современности»(1) Таким образом, можно с достаточной степенью уверенности сказать о том, что постиндустриальное общество – это и глубокие изменения не только в экономике, но и социальной системе. Благодаря этим изменениям вместо отношений «собственники – наемные работники» в процессе производства главенствующее место начинают занимать отношения равноправных партнеров, являющихся одновременно и собственниками, и работниками. Экономика (и, соответственно, рынок труда) потребовала иной тип работника, компетенция которого является «продуктом взаимодействия вызова, ответственности, творчества и самого процесса решения проблемы». Клаус Д.Экк при этом добавляет, что эта компетенция не может быть создана только путем обучения, она формируется и оказывается плодотворной лишь в благоприятных условиях, а создание таких условий и является важной задачей управления знаниями(2). Следует уточнить, что автор имеет ввиду под «обучением» традиционный процесс усвоения некоего стабильного набора профессиональных знаний, умений и навыков. Если профессия, как ее понимали до сих пор, является продуктом обучения в данном смысле, то компетенция, помимо этого, предполагает и набор определенных способностей работника, направленных на перманентное совершенствоание знаний, умений и навыков, и на плодотворное применение их в любых, в том числе нестандартных ситуациях, которые возникают непрерывно в современном экономическом процессе. Традиционное «обучение» не может гарантировать приобретение специалистом компетенции. Таким образом, обозначенные тенденции в экономике потребовали не только нового типа работника, но и новой парадигмы профессионального образования. Говоря о «новом типе» специалиста, мы все же вынуждены сделать оговорку, что речь идет не столько о кардинальном изменения набора качественных профессиональных характеристик, сколько о смещении акцентов в имеющемся комплексе требований к работнику. Смещение это можно обозначить как ряд переходов: — переход от владения стабильным комплексом знаний (или профессиональной информации) к владению способностью поиска и анализа знаний в необъятно широком информационном поле; — от владения стандартными решениями производственных задач к владению способностью ответить на любой вызов творческим нестандартным решением; — от мотивации наемного работника к мотивации предпринимателя; от приоритета деловых качеств в личности к приоритету культурно-ценностных ориентаций. Провал в незнание//«Завтра». — 2002 г. — 14 августа. — С. 7 Клаус Д.Экк. Знание как новая парадигма управления//Проблемы теории и практики управления.-2/98г.

Сравните и сопоставьте термины индустриальное и постиндустриальное общества. Пример

Общество можно в широком смысле определить как совокупность людей в более или менее упорядоченном сообществе или экономической, социальной или промышленной инфраструктуре, состоящей из разнообразного набора индивидуумов. . Она развивалась с момента появления первых людей на земле до настоящего момента. Индустриальное общество — это общество, движимое использованием технологий для обеспечения массового производства, поддержки большого населения с высокой способностью к разделению труда.Постиндустриальное общество — это общество, в котором сектор услуг производит больше богатства, чем промышленный или производственный сектор. Это также относится к росту информационных технологий, когда можно хранить, извлекать и распространять обширную информацию с помощью компьютеров.

Использование энергии стало причиной промышленной революции в индустриальном обществе, а также появления сектора ИКТ в постиндустриальном обществе. В индустриальном обществе пар и электричество изменили методы и масштабы производства.Но в постиндустриальном обществе энергия трансформируется в информацию и знания. ИКТ служат ресурсом, устройством управления для организации больших масс материала и производства. Таким образом, мы видим, что интеллектуальная технология сегодня заменяет механическую.

Еще одной общей чертой индустриальных и постиндустриальных обществ является массовое производство товаров. . Но то, как было организовано производство раньше и сейчас, иное. Как было показано выше, в настоящее время мы живем в эпоху кодированного программирования, программного обеспечения и различных других устройств, которые стали способом организации ресурсов для производства.

Более того, труд был важным фактором производства как в индустриальном, так и в постиндустриальном обществе. В индустриальном обществе большая часть рабочей силы работала на фабриках. Но за последнее десятилетие произошло резкое сокращение числа людей, работающих в сельскохозяйственном и производственном секторах. Одновременно увеличилось количество людей, занятых в сфере услуг. Следовательно, переход от механических технологий к интеллектуальным технологиям требует другого типа образования.Например, сегодня в передовых обществах требуется больше ученых, работников здравоохранения, учителей, инженеров и техников.

Это факт, что многие женщины вышли на работу после промышленной революции 19-го века. Но давным-давно большинство людей жили в расширенных семьях, и матери не нужно было оставлять ребенка на чужом попечении. В настоящее время мы живем в высококонкурентном мире, где приобретение материальных благ является главной жизненной целью.Женщины все больше ориентированы на карьеру, и им приходится сохранять баланс между семейной жизнью и карьерой. Поэтому для решения этой проблемы созданы детские сады. Кроме того, многие молодые люди после школы остаются одни и пользуются такими услугами, как ИНТЕРНЕТ и спутниковые программы, что является наследием нашего постиндустриального общества. Все это породило ряд социальных проблем, так как происходит упадок нравственных ценностей.

В целом мы видели, что использование автоматизированных машин во время промышленной революции оказало большое влияние на человеческий род.Это привело к массовому производству, которое сделало возможной международную торговлю. В нашу постмодернистскую эпоху искусственный интеллект — добавился в области автоматизации со всеми его качествами. Это помогло экономическому развитию многих стран и улучшило уровень жизни людей. Но это факт, что использование ИКТ в нашем постиндустриальном обществе внесло сложности в общественную жизнь. Итак, мы видим, что прогресс имеет свою цену…

Это сочинение написал однокурсник. Вы можете использовать его в качестве руководства или образца для написать свою собственную статью, но не забудьте цитируй правильно. Не отправьте его как свой собственный, так как это будет считаться плагиатом.

Нужен индивидуальный образец эссе, написанный специально для удовлетворения ваших требования?

Выберите квалифицированного эксперта по вашей теме и получите оригинальную работу без плагиата отчет

Заказ нестандартная бумага Без предоплаты

Экономическая деятельность: доиндустриальная, индустриальная и постиндустриальная — Видео и стенограмма урока

Индустриализация

Однако, когда Промышленная революция , эпоха, охватывающая 18-19 века, когда миры Европы и Америки перешли от преимущественно сельских районов к промышленно развитым городам, жизнь и экономическая деятельность действительно начали меняться. С этим изменением мы подходим к эпохе индустриализации . Очень похоже на фактическое определение промышленной революции, индустриализация просто означает преобразование общества из преимущественно сельскохозяйственного общества в общество, основанное на производстве товаров и услуг.

С началом индустриализации экономическая деятельность переместилась из сельской местности в более промышленно развитые города. Это произошло, когда многие фермеры поняли, что на новых фабриках модернизированного мира есть более высокооплачиваемая и более стабильная работа.Это движение к городской жизни известно как урбанизация , миграция людей из сельской местности в городскую. Конечно, когда люди пришли в города, их деньги пришли с ними.

Хотя может показаться, что это нанесло ущерб экономической активности сельских районов, на самом деле это было не так. Наоборот, многие из оставшихся фермеров видели свои собственные экономические блага, поскольку всем этим новым горожанам нужен был кто-то, кто снабжал бы их едой. Таким образом, в то время как городская экономика процветала за счет индустриализации, сельская экономика росла за счет коммерциализации , производя для рынка, делая человека зависимым от покупки и продажи товаров.

Те из нас, кто живет на современном Западе, хорошо знакомы с эпохой индустриализации. Мы видим, как она разыгрывается каждый раз, когда проезжаем мимо крупной фабрики или покупаем серийную мебель из ДСП. Мы становимся свидетелями этого, когда видим документальные фильмы о молочных коровах, которых доят с помощью машин, или о жевательных конфетах, производимых миллионами.

Постиндустриальная

Однако, возможно, мы не так хорошо знакомы с идеей, которую некоторые утверждают, что мы сейчас живем в постиндустриальную эпоху.Чтобы объяснить это, постиндустриальный просто обозначает время, когда экономика больше не зависит от тяжелой промышленности и производства, а вместо этого от предложения услуг.

В постиндустриальную эпоху многие утверждают, что движущей силой экономической деятельности является сфера услуг, а не только обрабатывающая промышленность. Опять же, если не усложнять ситуацию, сфера услуг обычно определяется как предприятия, которые работают на клиента, но не участвуют в производстве.

Хотя мысль о том, что мы живем в постиндустриальную эпоху, немного сомнительна, давайте приведем несколько примеров того, как это выглядит с экономической точки зрения. Например, мой двоюродный брат работает консультантом в банковской сфере. Он входит и проверяет банки, а затем дает им план, как лучше максимизировать их системы и их безопасность. Теперь, когда он уходит, они, как правило, дают ему довольно хорошую зарплату. Однако он не оставляет их ни с какими продуктами. Вместо того, чтобы платить ему за продукт, они платят ему за услугу.Другими словами, деньги определенно текут, но никакие товары не ходят по кругу. Это пример постиндустриальной экономической деятельности.

Привнося это в нашу повседневную жизнь, каждый раз, когда вы звоните интернет-провайдеру, чтобы пожаловаться на сбой вашего компьютера, вы принимаете участие в сфере услуг. Подумайте об этом: они присылают мастера, он обслуживает какой-то кабель или какой-то провод, и вы получаете счет, не получив никаких новых продуктов. Точно так же, как говорит вам голос на другом конце телефона, вы назначаете встречу служба , и вы будете платить за звонок служба .

На этом примере те, кто утверждает, что мы не живем в постиндустриальную эпоху, указывают на то, что кто-то должен был изготовить провода, которые ремонтник пришел чинить. Они также указывают на тот факт, что многие мужчины и женщины по-прежнему просыпаются каждое утро и идут на работу на производственные предприятия.

Однако те, кто относится к постиндустриальному лагерю, будут утверждать, что в Соединенных Штатах этого становится все меньше и меньше, поскольку все больше промышленной продукции экспортируется в США.С. чем здесь сделаны. Имея это в виду, они предлагают аргумент, что наша экономика стала больше заниматься обслуживанием полок для потребителей, чем фактическим производством товаров, которые стоят на полках. Другими словами, мы стали скорее постиндустриальными.

Резюме урока

Доиндустриальный период определяется как период до индустриализации. В течение этого периода большая часть экономической деятельности происходила на уровне прожиточного минимума , при котором товары производились для потребления и выживания своей семейной группы.Товары и услуги также предоставлялись через кустарное производство , или предприятия или производственные системы, работающие в домах или частных владениях человека.

Промышленная революция , эпоха, охватывающая период с 18 по 19 века, когда миры Европы и Америки перешли от преимущественно сельских районов к промышленно развитым городам, переместила большую часть мира в эпоху индустриализации . Индустриализация происходит, когда общество превращается из преимущественно сельскохозяйственного общества в общество, основанное на производстве товаров и услуг.

Индустриализация привела к урбанизации и коммерциализации. Урбанизация — это миграция людей из сельской местности в города, а коммерциализация — производство для рынка, что делает человека зависимым от покупки и продажи товаров.

Многие утверждают, что мы, особенно американцы, сейчас живем в постиндустриальную эпоху. Постиндустриальный период означает время, когда экономика больше не зависит от тяжелой промышленности и производства, а вместо этого от предложения услуг.Другими словами, в постиндустриальную эпоху сфер услуг или предприятий, которые работают на клиента, но не занимаются производством, своего рода затмевают промышленные и производственные отрасли.

Результаты обучения

Когда этот урок закончится, вы сможете:

• Описать доиндустриальную эпоху и объяснить, что такое жизнь на уровне прожиточного минимума и кустарное производство
• Определите изменения, которые произошли с промышленной революцией, включая урбанизацию и коммерциализацию
• Признать влияние сферы услуг в постиндустриальную эпоху
• Вспомните некоторые аргументы за и против того, что мы живем в постиндустриальную эпоху

Основные характеристики постиндустриального общества

Основные характеристики постиндустриального общества!

Постиндустриальное общество во многом обусловлено сменой видов труда и переработкой информационных технологий. Большое внимание уделяется обработке информации, поэтому иногда зарождающееся постиндустриальное общество также называют «информационным обществом».

Относительно природы возникновения этого нового общества среди социологов ведутся споры. Белл, Кастельс, Гордон, Горц, Порат и Турен внесли основной вклад в эти дебаты. Эти теоретики разработали конструкцию информационного общества или постиндустриального общества со своей точки зрения.

И Белл, и Порат утверждают, что информационные занятия или технологии в долгосрочной перспективе приведут к развитию постиндустриального общества.Кастельс, однако, резко расходится с Беллом и Туреном и говорит, что информационное общество более постиндустриальное, чем индустриальное общество, которое было постаграрным.

Для Кастельса важно, чтобы информационное общество не просто смешивалось с обществом услуг, в котором весь производственный сектор исчез из поля зрения. Подобно Беллу и Турену, он определяет динамику грядущего общества, в котором роль знаний и использование знаний, а не преобладание какого-то одного конкретного сектора экономики.

Мы можем сослаться на любого мыслителя, который проявлял интерес к постиндустриальному обществу и подчеркивал первостепенную роль знаний и информации в развитии такого общества.

Ниже мы приводим некоторые характеристики постиндустриального общества, являющиеся результатом информационного способа развития:

Люди работают с другими людьми для предоставления услуги :

Ушло в прошлое индустриальное общество, в котором рабочие трудились над машинами изо дня в день, смену за сменой.Сейчас наблюдается рост сферы услуг, где очень мало ручного труда, в котором есть некоторая степень творчества и общительности. В постиндустриализме рабочие не работают над вещами; они работают с другими людьми, чтобы предоставить услугу. Это обеспечивает более полезную и интересную форму работы.

Преобразование рабочего класса в профессиональный средний класс :

Постиндустриализм создает новый профессиональный класс вместо рабочего класса. В индустриальном обществе от труда требовалось прилагать свою физическую ловкость. Теперь этого нет. В новом обществе рабочего класса не существует. Именно из-за этого Андре Горц (1982) говорит, что в постиндустриальном обществе происходит прощание с рабочим классом.

Возникновение элит знаний :

Акцент в постиндустриальном обществе делается на знании как источнике социальных изменений. Но вот вопрос: кто контролирует источники знаний? Белл утверждает, что все контролирует группа элиты знаний.Знания, то есть обработка информации, исходят от новой технической элиты в университетах, государственных учреждениях и экономических предприятиях.

Более того, по мере того как интеллектуальная работа становится все более специализированной, элита технократов видит появление новых иерархий технических элит наряду с усилением профессионализации труда и сдвигом в сторону бюрократизации технической работы в рамках развитых западных экономик.

Однако не следует считать, что появление элиты знаний повсеместно было приветственным жестом. Есть такие страны, как США и Франция, где на постмодернистское общество смотрели с неодобрением и бунтом. Во Франции в 1960-е годы возникло радикальное студенческое движение.

На самом деле, как говорит Ален Турен (1971), постиндустриальное общество приветствуется по-разному от одного типа общества до Матери. В этом обществе всегда есть элемент конфликта. Анализ постиндустриального общества, проведенный Туреном, много говорит о формировании нового социального разрыва между, с одной стороны, технократами и бюрократами, а с другой — целым рядом социальных групп, включая рабочих, студентов и потребителей.

По словам Турена: «С этой точки зрения принципиальное противостояние между социальными классами проистекает не из владения и контроля над частной собственностью, а из доступа к информации и ее использования. Именно из-за такого анализа постмодернисты утверждают, что в обществе такого типа те, кто владеет и контролирует информационные знания, являются самыми влиятельными людьми».

Этот взгляд, очевидно, отказывается от традиционного марксистского взгляда на социальный конфликт, который локализует классовую напряженность в точке производства, на фабрике или рабочем месте.Линии протеста теперь могут принимать различные формы, мало связанные с промышленностью или конкретными материальными потребностями, и, таким образом, порождать новые социальные движения, совершенно отличные от прежних форм классового конфликта.

Рост нескольких сетей :

В постиндустриальном обществе сочетаются достижения коммуникационных технологий, систем управления и технологий производства. Эти достижения сохраняют свои связи с рынками и производственными комплексами.В результате этого происходит рост множества сетей между корпорациями.

Эти сети позволяют фирмам совместно разрабатывать продукты или обслуживать определенные рынки и, таким образом, представляют собой экономическую стратегию, отличную от создания многонациональных империй. Ориентация грядущего общества на знания и информацию как на движущие силы объединяет многонациональные корпорации для экономического роста.

Разделить общество:

Дискуссия о будущем состоянии постиндустриального общества касается и проблемы структуры такого общества.Подытоживая трансформацию индустриального общества в постиндустриальное, мы бы сказали, что в период Форда существовало массовое производство товаров в стандартизированных масштабах для рынка.

Теперь в производстве не было упадка, но оно стало гибким, т. е. в соответствии с меняющимися потребностями потребителей. Произошли огромные изменения в видах труда: в профессиональной структуре произошли профессиональные изменения, а ручной труд уступил место служебному сектору.

Белые воротнички заменили рабочих, а технологии и обработка информации заняли центральное место в развитии промышленности. Источником знаний-информации и технологий стала область контроля со стороны правительства, университетов и транснациональных корпораций. Технологии в процессе сотрудничества объединили различные бизнес-организации. Конечным результатом этих процессов стал резкий раскол в обществе. Горц разработал ряд аргументов относительно меняющейся роли труда в постиндустриальной экономике.

Он (1982) объяснил разделение общества следующими словами:

Новые технологии меняют структуру занятости в обществе, и это привело к социальному разделению между «аристократическими» обеспеченными, хорошо оплачиваемыми работниками, с одной стороны, и растущей массой безработных, с другой. В промежутке между ними говорят, что большинство населения принадлежит к постиндустриальному рабочему классу, для которого работа больше не представляет собой источник идентичности или значимой деятельности.

Автоматизация на рабочем месте привела к «росту без работы», и ее быстрое распространение, как утверждается, приведет к росту; постепенно подрывают качество и статус остающихся рабочих мест рабочего класса. Таким образом, работа в этом сценарии становится инструментальной деятельностью для большинства, предпринимаемой исключительно для получения заработной платы с небольшим или нулевым удовлетворением или привязкой к навыкам.

Большинство продает рабочую силу по низким ценам :

Разработка своего тезиса о безработице в постиндустриальном обществе.Горц говорит, что общество знаний остается ограниченным только профессиональным классом. Рабочая сила в этой ситуации остается без работы. Если оно и получает что-то, то только домашнюю работу, которая требуется профессиональному классу для его повседневной жизни. Заработная плата за домашнюю работу, очевидно, находится в разовых ценах. Домашние работники теперь остаются только рабским классом без какого-либо достоинства.

Или, если этот класс не становится отечественным, он обязан работать на горнодобывающем и тяжелом производстве.Горц утверждает, что домашняя работа или тяжелая ручная работа лишены экономической рациональности с точки зрения общества в целом и, что еще хуже, работа не считается настоящей работой.

Аргумент Горца о социальном неравенстве как признаке постиндустриализма сближает его с туреновским видением постиндустриализма. Аналогичны взгляды Кастелла. Здесь следует упомянуть, что и Турен, и Горц писали в широком европейском контексте, тогда как отчет Белла относится только к У.С.; Кастельс также остается ограниченным до США

.

Постиндустриальный поворот: к социальной и экономической поляризации :

Горц, Белл, Кастелл, Гордон, Харви и другие мыслители постиндустриального общества не во всем разделяют их взгляды. Во многом они различаются по силе ударения. Несмотря на их различные позиции, их можно выделить по ряду экономических и социальных фронтов.

Прежде всего, писатели, кажется, согласны в одном: от индустриализма действительно произошел отход.В широком смысле это движение можно идентифицировать со сдвигом баланса западных экономик от производства к сфере услуг, в первую очередь с точки зрения занятости, хотя это часто распространяется и на выпуск продукции экономики.

Однако на фронтах профессионального класса становится трудно определить общие постиндустриальные темы. В лучшем случае можно сказать, что Белл и Горц сосредотачиваются на разных аспектах одного и того же перехода, где Белл видит рост профессий белых воротничков и формирование элиты знаний, Горц подчеркивает неважность работы для большинства и судьбу деквалифицированный рабочий класс, вынужденный служить этим элитам.

Там, где один предлагает покончить с тяжелым физическим трудом, другой стремится к лучшему миру вне работы, а не внутри нее. Тем не менее, очевидно, что и Горц, и Кастельс рассматривают социальную и экономическую поляризацию как часть общего направления изменений.

Знания и информация :

Есть разногласия по поводу социальных и экономических форм грядущего общества, т. е. индустриального общества, но в одном есть определенность.Знания и информация являются основными чертами этого общества.

Gorz (1982) отмечает в этом отношении:

Тем не менее среди всех писателей существует полное согласие в отношении одной принципиальной характеристики грядущего общества, имя у, центральное знание и информация в переходный период, особенно как источник технологических инноваций.

Что такое источник? Источник состоит из информации и ее использования. Источники используются для изменения деятельности в производственном и государственном секторах, а также в частных услугах, таких как финансы и торговля.Были также сделаны убедительные заявления о важности информационных технологий как центральной технологии, то есть технологии, способной генерировать дальнейшие инновации на рабочем месте и за его пределами.

Благодаря знаниям и инновациям производство организуется обслуживающим классом и технократами. В результате информации и знаний происходит подъем в отраслях благодаря прорывам в микроэлектронике и информационных технологиях.

Разделение по полу Sharp :

Обычно рабочая сила во времена индустриализации состояла из мужчин, которые работали вручную.Но с появлением микроэлектроники и информационных технологий в профессиональном классе появилось гендерное неравенство. В постиндустриализме женщин больше, чем мужчин-технократов.

Бокок и Томпсон [Социальные и культурные формы современности, 1992) комментируют по этому поводу следующее:

Именно женщины несоразмерно сосредоточены на такого рода «рабской» работе. Мы можем рассматривать это как признак ограниченности современного прогресса, а можем интерпретировать как еще одну иллюстрацию «двустороннего» характера современности, когда женщины составляют большую часть нового обслуживающего класса.

Новый характер современной экономики: Глобализация :

Все, кто писал о постмодернистском обществе, проявляли заботу о новой экономике. Они утверждают, что в прежней индустриальной экономике произошли решительные изменения. Они характеризуют новую экономику именем глобализации. Другими словами, постмодернистское общество движется к глобальному обществу.

В 1980-е годы концепция глобализации начала проникать в социальные науки.Современная эпоха поддерживает прогрессивную глобализацию человеческих дел. Основные институты западной современности, а именно индустриализм, капитализм и национальное государство, приобрели новое значение в эпоху микроэлектронных информационных технологий.

Глобализация — одно из самых заметных последствий постиндустриального общества. Он включает в себя глубокую запись времени и пространства в социальной жизни. Гидденс называет это «пространственно-временным дистанцированием». Развитие глобальных сетей связи и сложных глобальных систем производства и обмена ослабляет влияние местных обстоятельств на жизнь людей.

Информация и знания установили связи между людьми всего мира. Сейчас вера в то, что человечество можно превратить в универсальное сообщество, обретает форму с процессами глобализации и технологических знаний. Похоже, что мир может создать космополитический порядок, основанный на свободе, справедливости и равенстве для всего человечества. Глобализация, таким образом, является новой характеристикой постиндустриального общества.

Взаимодействие информационного способа развития и перестройки капитализма :

Возникновение постиндустриального общества вызвало огромные изменения в накоплении капитала. В сфере постиндустриальной индустрии произошли технико-экономические изменения.

Лайонел Столеру сделал характерное замечание о постмодернистском индустриализме:

Волна технического прогресса сделала целый ряд рабочих мест ненужными и сократила занятость в огромных масштабах, не создав эквивалентного количества рабочих мест в других местах…. Это позволит нам производить больше и лучше с меньшими человеческими усилиями: экономия производственных затрат и рабочего времени при увеличении мощности и создание новых областей деятельности в других сферах экономики.

Такой процесс производства перекраивает всю экономику и дает толчок развитию экономики. Таким образом, постиндустриализм означает возникновение капитализма. Этот подъем в основном связан с информационным способом развития.

Есть два компонента, которые придают новую форму капитализму в постиндустриализме. Это:

(а) Информационные технологии и

(b) Организационный способ развития.

Эти два режима ответственны за рост капитализма.

Мы обсудим эти режимы ниже:

Информационные технологии :

Ниже приведены способы, которыми информационные технологии реструктурируют капитализм:

(1) Увеличивает норму прибыли. Производительность повышается за счет внедрения микроэлектроники. Электронные машины

преобразовать производственный процесс. Информационные технологии также делают возможной децентрализацию производства и пространственное разделение различных подразделений фирмы.

(2) Новая технология также инициирует и стимулирует процесс интернационализации экономики. Достижения в области телекоммуникаций и гибкого производства также позволяют стандартизировать и настраивать товары.

Наряду с этим быстро развиваются новые транспортные технологии, возникающие благодаря использованию компьютеров и новых материалов. Все эти изменения обеспечивают материальную инфраструктуру мировой экономики, так как строительство железнодорожной системы послужило основой для формирования национальных рынков.

Таким образом, развитие информационных технологий в постиндустриальный период увеличило норму прибыли; также произошло повышение производительности за счет микроэлектроники и новых транспортных технологий. Все эти факторы привели к росту капитализма в период постиндустриализма.

Организационные компоненты :

Организации высокого уровня в США и странах Европы имеют сильную концентрацию процессов генерации знаний и принятия решений.Клетки в этих областях связаны с обработкой информации.

Учитывая стратегическую роль управления знаниями и информацией в производительности и прибыльности, эти основные центры корпоративных организаций являются единственными действительно незаменимыми компонентами системы, при этом большая часть другой работы и, следовательно, большинство других работников являются потенциальными кандидатами на автоматизацию из строго функциональных точка зрения.

Организационные компоненты способствуют росту капитализма по следующим причинам:

(1) Результатом информации является гибкое производство. Гибкость влияет на отношения между ее подразделениями, поскольку она является одновременно требованием и возможностью, предоставляемой новыми информационными технологиями.

(2) Гибкость также является необходимым условием формирования новой мировой экономики. Именно благодаря гибкости удовлетворяются меняющиеся требования потребителей.

(3) Еще одним влиянием организационных характеристик информатизма является переход от централизованных крупных корпораций к децентрализованным сетям, состоящим из множества размеров и форм организационных единиц.Во всем мире такие организационные формы используют крупные транснациональные корпорации. Участие в международной экономике невозможно без вступления в такие союзы.

У постиндустриализма очень странная экономика. Он заменил фордизм. Индустриализм фордизма превращается в информационализм. Гонка действительно была марафонской — от фордизма к постфордизму, от индустриализма к информационализму.

В сфере производства появились крупные корпорации. Экономика, основанная на крупном производстве и централизованном управлении, порождала все большее количество информационных потоков, необходимых для артикуляции системы.

Постиндустриализм: динамика и тенденции :

Европейские страны преодолели большие расстояния от просвещения к современности и постмодерну или от аграрного общества к индустриальному и постиндустриальному обществу. В сфере индустриализации от фордизма или массового производства для массового общества до постфордизма, то есть качественно-гибкого производства.

Динамика постфордизма и, если на то пошло, постиндустриализма состоит из знания и использования информации и других ее составных частей, а именно:

(1) Услуги,

(2) Многонациональные корпорации,

(3) Информационные технологии,

(4) Информационная форма разработки,

(5) Информационные профессии,

(6) Думай о работе,

(7) Элиты знаний,

(8) Новый класс рабов,

(9) Неравномерное глобальное развитие и

(10) Новые общественные движения.

Индустриал против постиндустриала — в чем разница?

Прилагательное

( ан прилагательное )

Относящиеся к промышленности, в частности обрабатывающей промышленности.

*{{цитата-журнал, дата = 29 июня 2013 г., объем = 407, выпуск = 8842, страница = 29, журнал = ( The Economist )

, title= Самовозгорание , pass=С середины 1980-х годов, когда Индонезия впервые начала вырубать свои густые леса в промышленном масштабе в пользу прибыльных плантаций пальмового масла, «дымка» стала почти ежегодным явлением в Юго-Восточной Азии.Самый дешевый способ очистить вырубленный лес — это сжечь его, чтобы образовалось едкое облако грязного белого дыма, которое, переносимое ветром, может покрыть сотни или даже тысячи квадратных миль.}}

Производится такой промышленностью.

Используется в таких отраслях.

* {{цитата, год = 2006, автор = ( Эдвин Блэк )

, название = внутреннее сгорание, глава = 2 цитирование , pass=Больше, чем просто источник прометеевских средств к существованию для предотвращения холода и приготовления мяса, древесина была просто первым промышленным и производственным топливом человечества.}}

Подходит для использования в такой отрасли; промышленного класса.

Огромный по масштабу или количеству.

Используется в качестве рабочей силы в такой отрасли.

(общества или страны) Наличие многих отраслей промышленности; промышленно развит.

*{{цитата-журнал, дата = 20 июля 2013 г., объем = 408, выпуск = 8845, журнал = ( The Economist )

, title= Старые солдаты? , pass=Невозможно определить, является ли современный, индустриальный человек менее или более воинственным, чем его предки-охотники-собиратели. Пулемет настолько смертоноснее лука и стрел, что сравнения бессмысленны.}}

(музыка) Принадлежит или относится к жанру индустриальной музыки.

Производные термины

* индустриализм * индустриализировать * промышленно * индустриальность * промышленное искусство * промышленный шпионаж * промышленное производство * промышленный масштаб * индустриальное училище * промышленная мощь * промышленный трибунал * промышленный союз

Развитие современного общества

5.2 Развитие современного общества

Цели обучения

1. Перечислите основные типы обществ, различающихся по их экономике и технологиям.
2. Объясните, почему социальное развитие привело к большему гендерному и имущественному неравенству.

Чтобы помочь понять, как развивалось современное общество, социологи считают полезным различать общества в соответствии с их типом экономики и технологии. Одна из наиболее полезных схем выделяет следующие типы обществ: охотничье-собирательское , садоводческое , скотоводческое , сельскохозяйственное и промышленное (Nolan & Lenski, 2009). Некоторые ученые добавляют последний тип, постиндустриальный , в конец этого списка. Теперь мы по очереди опишем основные черты каждого типа. Таблица 5.1 «Краткий обзор общественного развития» суммирует эти характеристики.

Таблица 5.1 Резюме социального развития

Тип общества	Основные характеристики
Охота и собирательство	Это небольшие, простые общества, в которых люди охотятся и собирают пищу. Поскольку у всех людей в этих обществах мало собственности, общества довольно эгалитарны, а степень неравенства очень низка.
Садоводство и животноводство	Садоводческие и скотоводческие общества крупнее охотничьих и собирательских обществ. Садоводческие общества выращивают урожай с помощью простых инструментов, а скотоводческие общества разводят скот. Оба типа обществ богаче, чем общества охотников и собирателей, и в них также больше неравенства и больше конфликтов, чем в обществах охотников и собирателей.
Сельскохозяйственный	Эти общества выращивают большое количество сельскохозяйственных культур благодаря использованию плугов, волов и других приспособлений. По сравнению с садоводческими и скотоводческими обществами они богаче и имеют более высокую степень конфликтности и неравенства.
Промышленный	В индустриальных обществах есть фабрики и машины. Они богаче, чем аграрные общества, имеют большее чувство индивидуализма и несколько меньшую степень неравенства, которое все же остается существенным.
Постиндустриальный	В этих обществах представлены информационные технологии и рабочие места в сфере услуг. Высшее образование особенно важно в этих обществах для экономического успеха.

Общества охотников и собирателей

Начиная примерно 250 000 лет назад, общества охотников и собирателейОбщества, состоящие из нескольких десятков членов, добывающих пищу в результате охоты на животных и сбора растений и растительности. самые старые из известных нам; немногие из них остались сегодня, отчасти потому, что современные общества посягнули на их существование. Как следует из названия охоты и собирательства , люди в этих обществах охотятся за едой и собирают растения и другую растительность.У них мало имущества, кроме простого снаряжения для охоты и собирательства. Чтобы обеспечить их взаимное выживание, ожидается, что каждый будет помогать находить пищу, а также делиться найденной едой. В поисках пищи охотники и собиратели часто перемещаются с места на место. Поскольку они кочевые, их сообщества, как правило, довольно малы, часто состоят всего из нескольких десятков человек.

Помимо этого простого описания образа жизни, который ведут эти общества, антропологи также наметили характер социальных отношений в них.Один из их наиболее важных выводов заключается в том, что общества охотников и собирателей довольно эгалитарны. Хотя мужчины занимаются большей частью охоты, а женщины — собирательством, что, возможно, отражает биологические различия между полами, обсуждавшиеся ранее, женщины и мужчины в этих обществах примерно равны. Поскольку у охотничье-собирательских обществ мало собственности, их члены также довольно равны с точки зрения богатства и власти, поскольку богатства практически нет.

Садоводческие и скотоводческие общества

Садоводческие и скотоводческие общества возникли примерно 10 000–12 000 лет назад.В садоводческих обществах, которые используют мотыги и другие простые инструменты для выращивания небольшого количества урожая, люди используют мотыги и другие простые ручные инструменты для выращивания сельскохозяйственных культур. В пастушеских обществах, которые разводят домашний скот в качестве основного источника пищи, люди разводят и пасут овец, коз, верблюдов и других домашних животных и используют их в качестве основного источника пищи, а также, в зависимости от животного, в качестве средства передвижения. . Некоторые общества в основном занимаются садоводством или скотоводством, в то время как другие общества сочетают в себе обе формы.Пастушеские общества имеют тенденцию быть, по крайней мере, несколько кочевым, поскольку им часто приходится переезжать, чтобы найти лучшие пастбища для своих животных. С другой стороны, садоводческие общества, как правило, менее кочевые, поскольку они могут какое-то время выращивать урожай на одном и том же месте. Обоим типам обществ часто удается производить излишки пищи из растительных или животных источников, соответственно, и этот избыток позволяет им торговать своей дополнительной пищей с другими обществами. Это также позволяет им иметь большую численность населения, чем общества охотников и собирателей, которые часто достигают нескольких сотен членов.

Большая сложность и богатство садоводческих и скотоводческих обществ сопровождаются большим неравенством с точки зрения пола и богатства, чем в обществах, занимающихся охотой и собирательством. В скотоводческих обществах богатство зависит от количества животных, которыми владеет семья, и семьи с большим количеством животных богаче и могущественнее, чем семьи с меньшим количеством животных. В садоводческих обществах богатство зависит от количества земли, которой владеет семья, а семьи с большим количеством земли богаче и могущественнее.

Еще одним побочным эффектом большего богатства садоводческих и пастушеских обществ является усиление конфликтов. Как только что упоминалось, совместное использование пищи является ключевой нормой в обществах, занимающихся охотой и собирательством. Однако в садоводческих и скотоводческих обществах богатство (и, в частности, различия в богатстве) приводит к спорам и даже дракам из-за земли и животных. В то время как охотничьи и собирательные народы, как правило, очень миролюбивы, садоводческие и скотоводческие народы, как правило, более агрессивны.

Сельскохозяйственные общества

Сельскохозяйственные обществаОбщества, выращивающие большое количество сельскохозяйственных культур с помощью плугов и других относительно современных инструментов и оборудования. возникла около 5000 лет назад на Ближнем Востоке благодаря изобретению плуга. Плуг, запряженный волами и другими крупными животными, позволял выращивать гораздо больше сельскохозяйственных культур, чем позволяли простые инструменты садоводческих обществ. Примерно в то же время было изобретено колесо, и начали использоваться письменность и числа.Таким образом, развитие сельскохозяйственных обществ стало водоразделом в развитии человеческого общества. Древний Египет, Китай, Греция и Рим были сельскохозяйственными обществами, а Индия и многие другие крупные нации сегодня остаются в основном сельскохозяйственными.

Мы уже видели, что большее производство продуктов питания в садоводческих и пастушеских обществах привело к тому, что они стали больше, чем общества охотников и собирателей, и имели больше торговли и большего неравенства и конфликтов. Сельскохозяйственные общества продолжают все эти тенденции.Во-первых, поскольку они производят гораздо больше пищи, чем садоводческие и скотоводческие общества, они часто становятся довольно большими, и их численность иногда достигает миллионов. Во-вторых, их огромные излишки продовольствия ведут к обширной торговле как внутри самого общества, так и с другими обществами. В-третьих, излишки и торговля ведут к степени богатства, неизвестной в более ранних типах обществ, и, таким образом, к беспрецедентному неравенству, примером которого является появление впервые крестьян, людей, работающих на земле богатых землевладельцев.Наконец, больший размер сельскохозяйственных обществ и неравенство также порождают больше конфликтов. Часть этого конфликта является внутренней, поскольку богатые землевладельцы борются друг с другом за еще большее богатство и власть, а крестьяне иногда участвуют в восстаниях. Другой конфликт является внешним, поскольку правительства этих обществ ищут другие рынки для торговли и большего богатства.

Если гендерное неравенство становится несколько больше в садоводческих и пастушеских обществах, чем в обществах, занимающихся охотой и собирательством, то оно становится очень заметным в земледельческих обществах.Важной причиной этого является тяжелая, физически изнурительная работа на полях, в основном с использованием больших плуговых животных, характерная для этих обществ. Кроме того, в этих обществах женщины часто беременны, потому что в больших семьях больше тел для работы в поле и, следовательно, больше доходов. Поскольку мужчины выполняют больше физического труда в сельскохозяйственных обществах — труда, от которого зависят эти общества, — они приобрели большую власть над женщинами (Brettell & Sargent, 2009). В стандартной кросс-культурной выборке сельскохозяйственные общества гораздо чаще, чем охотничьи и собирательские, считают, что мужчины должны доминировать над женщинами (см.2 «Тип общества и наличие культурной веры в то, что мужчины должны доминировать над женщинами»).

Рисунок 5.2 Тип общества и наличие культурных представлений о том, что мужчины должны доминировать над женщинами

Источник: данные стандартной межкультурной выборки.

Промышленные общества

Промышленные общества Крупные общества, использующие машины и фабрики как основные способы экономического производства.возникла в 1700-х годах с развитием машин, а затем фабрики заменили плуг и другое сельскохозяйственное оборудование в качестве основного способа производства. Первые машины работали на паре и воде, но со временем, конечно, основным источником энергии стало электричество. Рост индустриальных обществ ознаменовал такую ​​большую трансформацию во многих обществах мира, что мы теперь называем период примерно с 1750 до конца 1800-х годов промышленной революцией. Эта революция имела огромные последствия почти во всех аспектах общества, некоторые к лучшему, а некоторые к худшему.

С положительной стороны, индустриализация привела к технологическим достижениям, которые улучшили здоровье людей и увеличили продолжительность их жизни. Как отмечалось ранее, в индустриальных обществах также больше внимания уделяется индивидуализму, и люди в этих обществах обычно пользуются большей политической свободой, чем люди в более старых обществах. По сравнению с сельскохозяйственными обществами, в индустриальных обществах также снизилось экономическое и гендерное неравенство. В индустриальных обществах у людей действительно больше шансов подняться на ноги, чем это было в более ранних обществах, и истории из грязи в князи продолжают иллюстрировать возможности, открывающиеся в условиях индустриализации.Тем не менее, в последующих главах мы увидим, что экономическое и гендерное неравенство остается существенным во многих индустриальных обществах.

С отрицательной стороны индустриализация означала подъем и рост больших городов и концентрированную бедность и унизительные условия в этих городах, о чем горько напоминают нам романы Чарльза Диккенса. Эта урбанизация изменила характер общественной жизни, создав более безличное и менее традиционное общество. Это также привело к беспорядкам и другому городскому насилию, которое, среди прочего, способствовало росту современной полиции и вынудило владельцев фабрик улучшить условия труда.Сегодня индустриальные общества потребляют большую часть мировых ресурсов, беспрецедентно загрязняют окружающую среду и накопили ядерные арсеналы, способные в одно мгновение уничтожить тысячи лет существования человеческого общества.

Постиндустриальные общества

Мы все больше живем в так называемом веке информационных технологий (или просто информационном веке ), поскольку беспроводные технологии соперничают с машинами и фабриками как основа нашей экономики.По сравнению с промышленно развитой экономикой у нас теперь гораздо больше рабочих мест в сфере услуг, начиная от уборки дома и заканчивая секретарской работой и ремонтом компьютеров. Общества, в которых происходит этот переход, переходят от индустриальной к постиндустриальной фазе развития. В постиндустриальных обществах, в которых информационные технологии и рабочие места в сфере услуг заменили машины и производственные рабочие места в качестве основного измерения экономики, информационные технологии и рабочие места в сфере услуг заменили машины и производственные рабочие места в качестве основного измерения экономики (Bell, 1999). .Если автомобиль был признаком экономического и социального времени в 1920-х годах, то смартфон или нетбук/ноутбук является признаком экономического и социального будущего в первые годы 21 века. Если завод был доминирующим рабочим местом в начале 20-го века, когда рабочие стояли на своих местах у конвейерных лент, то компании по производству мобильных телефонов, компьютеров и программного обеспечения являются доминирующими отраслями в начале 21-го века, где рабочие почти все из них гораздо лучше образованы, чем их прежние заводские коллеги, сгрудившись в своих беспроводных технологиях дома, на работе или в дороге. Короче говоря, промышленная революция была заменена информационной революцией, и теперь у нас есть то, что было названо информационным обществом (Hassan, 2008).

В рамках постиндустриализации в Соединенных Штатах многие производственные компании перенесли свои операции из городов США в зарубежные площадки. С 1980-х годов этот процесс привел к росту безработицы в городах, многие жители которых не имеют высшего образования и другой подготовки, необходимой в информационном секторе.Отчасти по этой причине некоторые ученые опасаются, что информационная эра усугубит уже существующее неравенство между «имущими» и «неимущими» общества, поскольку людям, не имеющим высшего образования, будет еще труднее найти оплачиваемую работу, чем им самим. сейчас (WJ Wilson, 2009). На международной арене постиндустриальные общества также могут иметь преимущество перед индустриальными или, особенно, сельскохозяйственными обществами, поскольку мир все больше вступает в век информации.

Ключевые выводы

• Основными типами обществ исторически были охотничье-собирательское, садоводческое, скотоводческое, сельскохозяйственное, промышленное и постиндустриальное.
• По мере того, как общества развивались и становились больше, они становились все более неравными с точки зрения пола и богатства, а также более конкурентоспособными и даже воинственными по отношению к другим обществам.
• Постиндустриальное общество уделяет особое внимание информационным технологиям, но также все больше затрудняет поиск оплачиваемой работы для людей без высшего образования.

На ваш отзыв

1. Объясните, почему общества становились все более неравными с точки зрения пола и богатства по мере их развития и увеличения.
2. Объясните, почему общества становились более индивидуалистичными по мере их развития и роста.
3. Опишите преимущества и недостатки индустриальных обществ по сравнению с более ранними обществами.

(PDF) Факторы индустриализации в постиндустриальном обществе

170

Кемп, Т. 1969. Индустриализация в Европе девятнадцатого века. Лондон: Лонгман.

Керр, К., Данлоп, Дж., Харбисон, Ф., Myers, C. 1960. Постскриптум к «Индустриализм и промышленный человек: проблемы труда и управления в экономическом росте». Издательство Гарвардского университета (пересмотренное издание, Нью-Йорк, издательство Оксфордского университета, 1964), 519 стр.

Ким, С. Дж. 1997. Производительность городов. Англия: Ashgate Publishing Ltd.

Koh, F.C., Koh, WT, Tschanga, F.T. 2005. Аналитическая основа для научных парков и технологических районов с приложением

для Сингапура, Journal of Business Venturing 20: 217-239.

Кун, Т. 1970. Структура научных революций. 2-е изд., унив. из Чикаго Пресс, Чикаго и Лондон.

Курлак, Т. 1982. CAD/CAM: обзор и перспективы, Merrill Lynch Capital Markets, октябрь.

Курт, Дж. Р. 1979. Политические последствия производственного цикла: промышленная история и политические результаты, Международная организация

33: 1-34.

Ландес, Д. С. 1969. Несвязанный Прометей: технологические изменения и промышленное развитие в Западной Европе с 1750 по

настоящее время.Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Лейтон, Д. Р. 1969. Интернационализация американского бизнеса. Третья промышленная революция, Журнал маркетинга (до

1986) (34) 3: 2-3.

Лев, Б. 2000. Возможности передачи знаний, рабочий документ, Школа бизнеса Леонарда Н. Стерна, Нью-Йоркский университет,

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.

Леви-младший, Марион Дж. 1966. Модернизация и структура общества. Издательство Принстонского университета.

Мэнсфилд, Э.1968. Экономика технических изменений. Лондон: Лонгман.

Манту, П. 1961. Промышленная революция в восемнадцатом веке, исправленное издание. Нью-Йорк: Харпер и Роу.

Мариотти С. и др. 2008. Интернационализация производства фирм итальянских промышленных районов: структурные и поведенческие факторы

Региональные исследования (42) 5: 719–735, июнь. DOI: http://dx.doi.org/10.1080/00343400701543264

Масуда, Ю. 1980. Информационное общество как постиндустриальное общество.Общество будущего мира, Токио, IIS, Вашингтон, округ Колумбия.

Митчелл, Б. Р. 1976. Европейская историческая статистика, 1750-1970. Нью-Йорк: Columbia University Press, 427-436

Moomaw, RL 1983. Пространственные изменения производительности в производстве: критический обзор поперечного анализа, International

Regional Science Review 8 (1): 1-22.

Mowery, DC Teece D.J. 1993. Растущие возможности Японии в области промышленных технологий: последствия для U.S. Менеджеры и

Политики, Калифорния Обзор руководства: 11

Надаль, Дж. 1973. Неудача промышленной революции в Испании 1830-1914. В Чиполле, 532-620 гг.

Orchard, JE 1960. Индустриализация в Японии, материковом Китае и Индии в некоторых странах мира, ANNALS of the Association of American

Geographers 3 (3): 193-215.

Porter, ME 1998. Кластеры и новая экономика конкуренции, Harvard Business Review 76 (6): 77-90.

Пайк, Ф., Бекаттини Г., Сенгенбергер В. 1990. Промышленные районы и межфирменное сотрудничество в Италии. Международный институт трудовых исследований

, Женева ….стр.

Пайк, Ф., Сенгенбергер, В. 1992. Промышленные районы и восстановление местной экономики. Международный институт трудовых исследований,

Женева ….стр.

Рагнар, Н. 1953. Проблемы накопления капитала в слаборазвитых странах. Нью-Йорк: Оксфордский ун-т. Нажмите ….стр.

Рахнама, А. 2011. Роль промышленных стимулов в развитии малых и средних предприятий, Международный журнал

Business Administration 2 (4) ноября. DOI: http://dx.doi.org/10.5430/ijba.v2n4p25

Rangone, A. 1996. Структура процесса аналитической иерархии для сравнения общей производительности производственных отделов,

International Journal of Operations and Production Management 16: 104–119.

Резк, М. Р. А.; Ибрагим, Х., Х.; Тваронавичене, М.; Сакр, М.М.; Пиччинетти, Л. 2015. Измерение инноваций в Египте: случай

промышленности, вопросы предпринимательства и устойчивого развития 3 (1): 47-55. DOI: http://dx.doi.org/10.9770/jesi.2015.3.1(4)

Робсон, М., Ротвелл, Р. 1985. Какова роль малых фирм в инновациях в конце 1980-х годов? Доклад, представленный на 15-м европейском семинаре малого бизнеса

«Развитие новых технологий: вызов для малых предприятий», отель Grosvenor, Гестер, 16–18 октября.

21.2C: Четыре социальные революции

Четыре социальные революции относятся к выявлению социальных изменений через способы существования.

Цели обучения

• Проанализировать различные социальные революции с точки зрения того, какой вклад каждая из них вносит в развитие следующего этапа, например, переход от садоводства к аграрной

Ключевые моменты

• Развитие общества с точки зрения основных средств к существованию можно разделить на следующие этапы: охотничье-собирательское, скотоводческое, садоводческое, аграрное, индустриальное и постиндустриальное.
• Для обществ охотников-собирателей основным средством существования являются дикие растения и животные. Охотники-собиратели кочевые и неиерархические. Археологические данные свидетельствуют о том, что все люди были охотниками-собирателями до 13 000 г. до н.э.
• Для скотоводческих обществ основным средством существования является домашний скот. Скотоводы ведут кочевой образ жизни. Они могут производить излишки пищи, что приводит к более высокой плотности населения, чем у охотников-собирателей, наряду с социальной иерархией и более сложным разделением труда.
• В садоводческих обществах основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур с использованием ручных инструментов.
• В аграрных обществах основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур за счет сочетания человеческих и нечеловеческих средств, таких как животные и/или техника.
• В индустриальных обществах основным средством существования является промышленность, представляющая собой систему производства, основанную на механизированном производстве товаров. В постиндустриальных обществах основным средством к существованию является работа, ориентированная на оказание услуг, а не сельское хозяйство или промышленность.
• Для садоводческих обществ основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур с использованием ручных инструментов.
• Для аграрных обществ основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур за счет сочетания человеческих и нечеловеческих средств, таких как животные и/или машины.
• В индустриальных обществах основным средством существования является промышленность, представляющая собой систему производства, основанную на производстве товаров.
• В постиндустриальных обществах основным средством к существованию является работа, ориентированная на оказание услуг, а не сельское хозяйство или промышленность.
• Изменения в основных средствах к существованию могут иметь последствия для других аспектов общества, приводя к таким изменениям, как повышение степени специализации, более широкое использование технологий и более широкое распространение неравенства.

Основные термины

• сельское хозяйство : искусство или наука о возделывании земли, включая сбор урожая, выращивание скота и управление им; обработка почвы; хозяйство; сельское хозяйство
• Охотник-собиратель : член группы людей, которые живут охотой на животных и сбором съедобных растений в качестве основного источника пищи, и которые не одомашнивают животных или сельскохозяйственные культуры
• средства к существованию : то, что поддерживает жизнь животных; средства поддержки; провизии или того, что производит провизию; средства к существованию

Четыре социальные революции

Большинство обществ развиваются по сходной исторической траектории.Человеческие группы начинают как охотники-собиратели, после чего они развивают скотоводство и/или садоводство. После этого обычно развивается аграрное общество, за которым, наконец, следует период индустриализации (иногда за этим завершающим этапом следует сфера услуг). Не все общества проходят через каждую стадию, и некоторые общества остаются на определенной стадии в течение длительных периодов времени, в то время как другие становятся более сложными. Третьи общества могут перескакивать через этапы в результате технологических достижений других обществ.

Стадии общественного развития: Отношения между стадиями общественного развития (верхний ряд) и их последствиями (нижний ряд) сложны и взаимозависимы.

Охотники-собиратели

Образ жизни охотников-собирателей основан на употреблении в пищу диких растений и диких животных. Следовательно, охотники-собиратели часто мобильны, а группы охотников-собирателей, как правило, имеют изменчивые границы и состав. Как правило, в обществах охотников-собирателей мужчины охотятся на диких животных, а женщины собирают фрукты, орехи, коренья и другую растительность.Женщины также охотятся на более мелких диких животных.

Большинство обществ охотников-собирателей кочевые. Поскольку дикие ресурсы определенного региона могут быть быстро истощены, охотникам-собирателям трудно долго оставаться на одном месте. Из-за своей системы пропитания эти общества, как правило, имеют очень низкую плотность населения.

Общества охотников-собирателей характеризуются неиерархическими социальными структурами, хотя это не всегда так. Учитывая, что охотники-собиратели, как правило, ведут кочевой образ жизни, они, как правило, не могут хранить излишки пищи.В результате штатные лидеры, бюрократы или ремесленники почти никогда не пользуются поддержкой обществ охотников-собирателей. Эгалитаризм в обществах охотников-собирателей имеет тенденцию распространяться и на гендерные отношения.

Скотоводство

В скотоводческом обществе основным средством существования являются домашние животные (скот). Подобно охотникам-собирателям, скотоводы часто ведут кочевнический образ жизни, сезонно перемещаясь в поисках свежих пастбищ и воды для своего скота. В скотоводческом обществе повышена вероятность излишков пищи, что, в свою очередь, часто приводит к большей плотности населения и развитию как социальной иерархии, так и разделения труда.

Животноводческие общества все еще существуют. Например, в Австралии обширные полузасушливые внутренние районы страны содержат огромные пастбища, называемые овцеводческими пастбищами. Эти районы могут иметь размеры в тысячи квадратных километров. Количество домашнего скота, разрешенного в этих районах, регулируется, чтобы сохранить землю и обеспечить достаточный доступ скота к пище и воде.

Садоводческие общества

В обществах садоводов основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур с использованием ручных инструментов.Подобно пастушеским обществам, выращивание сельскохозяйственных культур увеличивает плотность населения и, в результате излишков продовольствия, допускает еще более сложное разделение труда. Садоводство отличается от сельского хозяйства тем, что в сельском хозяйстве используются животные, техника или другие нечеловеческие средства для облегчения выращивания сельскохозяйственных культур. Садоводство опирается исключительно на человеческий труд для выращивания сельскохозяйственных культур. Садоводческие общества одними из первых учредили постоянные места жительства. Это было связано с тем, что им больше не приходилось искать пищу; скорее, они выращивали свои собственные.

Аграрные общества

В аграрных обществах основным средством к существованию является выращивание сельскохозяйственных культур с использованием смеси человеческих и нечеловеческих средств, таких как животные и техника. В сельском хозяйстве путем выращивания растений и разведения домашних животных производятся продукты питания, корма, волокна и другие желаемые товары.

По сравнению с ранее упомянутыми общественными типами сельское хозяйство поддерживает гораздо большую плотность населения и позволяет накапливать избыточный продукт.Этот избыток продукта можно либо продать с целью получения прибыли, либо использовать в зимние месяцы. Поскольку в сельскохозяйственных обществах фермеры могут накормить большое количество людей, чья повседневная деятельность не имеет ничего общего с производством продуктов питания, происходит ряд важных изменений. К ним относятся улучшенные методы хранения продовольствия, специализация труда, передовые технологии, иерархические социальные структуры, неравенство и постоянные армии.

Индустриализация

В индустриальном обществе основным средством существования является промышленность, представляющая собой систему производства, основанную на механизированном производстве товаров.Подобно аграрным обществам, индустриальные общества приводят к еще большему избытку продовольствия, что приводит к еще более развитой социальной иерархии и еще более сложному разделению труда.

Производственное разделение труда, одна из самых заметных характеристик этого общественного типа, во многих случаях ведет к перестройке общественных отношений. В то время как в доиндустриальных обществах отношения обычно развивались в месте отправления культа или через родство и жилье, в индустриальных обществах отношения и дружба могут возникать на работе.

Постиндустриальный

В постиндустриальном обществе основными средствами к существованию является работа, ориентированная на оказание услуг, а не сельское хозяйство или промышленность. Важно отметить, что термин постиндустриальный все еще обсуждается, отчасти потому, что это текущее состояние общества. Как правило, в социальных науках трудно точно назвать явление, когда оно происходит.

Большинство высокоразвитых стран в настоящее время являются постиндустриальными. Это означает, что большая часть их рабочей силы работает в отраслях, ориентированных на услуги, таких как финансы, здравоохранение, образование или продажи, а не в промышленности или сельском хозяйстве.Так обстоит дело в Соединенных Штатах.

Занятость в США по отраслям, 2007 г.: Менее 2% населения США занято в сельском хозяйстве. .