Общая характеристика акмеизм: 27. Акмеизм. Общая характеристика. Участники.   Акмеизм…

Акмеизм в литературе Серебрянного века и его особенности

Акмеизм в литературе Серебряного века

Среди всех направлений в поэзии Серебряного века особое место занимает акмеизм. И не только потому, что это литературное направление объединило выдающихся русских поэтов рубежа веков, – известными именами может «похвастаться»  любое из течений модернизма в русской литературе. Поэзия акмеистов замечательна тем, что она «преодолела символизм» и вернулась к точному и ясному слову, достигла сдержанности и лаконичности стиля, строгости и стройности поэтической структуры. В стихах представителей этого течения, особенно Анны Ахматовой, получило необычайное расширение смысловое пространство текста. Сказано очень мало, но то, что угадывается за живописными деталями, что скрыто между строк, так обширно по своему содержанию, по вызываемым чувствам и эмоциям, что читатель замирает в изумлении и восхищении.

Так беспомощно грудь холодела,

Но шаги мои были легки.

Я на правую руку надела

Перчатку с левой руки.

Ярким примером может послужить стихотворение Анны Ахматовой «Песня последней встречи»  (1911).

Казалось бы, чёткое и ясное предметное изображение, но сколько ассоциаций вызывает эта краткость, как много не выражено словесно, но угадывается, додумывается. Это – акмеизм.

Особенности акмеизма

• возврат к первичному значению слова, к ясности и точности образов;
• изображение реального предметного мира, отказ от мистичности и туманности символизма;
• увлечение предметностью, внимание к деталям;
• стилистическое равновесие, отточенность композиции;
• обращение к прошлым культурным эпохам, восприятие мировой культуры как общей памяти человечества;
• проповедь «земного» мироощущения, поэтизация мира первозданной природы.

Акмеизм как литературное направление

Акмеизм возник в противовес символизму и, можно сказать, в недрах символизма, потому что молодые будущие поэты-акмеисты учились у символистов стихотворной технике. Они читали свои стихи в «башне» Вяч. Иванова, выслушивали критические замечания старших коллег и поначалу не думали о том, что образуют новое литературное направление. Но неприятие символистских теорий сначала объединило их в «кружок молодых», а затем они вообще отделились от символистов и организовали «Цех поэтов», начали издавать свой журнал «Гиперборей». Именно там они печатали свои статьи о новом литературном течении, свои стихи. На одном из заседаний «Цеха поэтов» в 1912 году и было решено объявить о создании нового поэтического течения. Из двух предложенных названий – акмеизм и адамизм – прижилось первое. В его основе лежит древнегреческое слово, означающее «вершина, высшая степень чего-либо». Такой вершиной акмеисты считали своё творчество.

Акмеистами были такие поэты, как Николай Гумилёв, Анна Ахматова, Осип Мандельштам, Сергей Городецкий, Михаил Зенкевич, Михаил Лозинский, Владимир Нарбут и др.

Это литературное течение просуществовало недолго, так как детально разработанной философско-эстетической программы не было создано, да и рамки единого поэтического направления оказались тесны для таких талантливых поэтов, какими были Гумилёв, Ахматова, Мандельштам. К началу Первой мировой войны произошёл раскол акмеизма, и хотя затем предпринимались попытки возродить объединение (в 1916 году второй «Цех поэтов», в 1920 – третий), акмеизм так и не стал ведущим поэтическим направлением.

Акмеизм в русской литературе

Акмеизм – литературное течение, характерное только для русской литературы. Этой уникальностью акмеизм ещё более интересен. В настоящее время интерес к акмеизму, возможно, тем и обусловлен, что с ним связаны судьбы и творчество поэтов-акмеистов, оказавших огромное влияние на поэзию ХХ века.

Заслуга акмеистов в том, что они нашли особенные, тонкие способы передачи внутреннего мира лирического героя. Часто состояние души героя передавалось движением, жестом, перечислением вещей, которые порождали множество ассоциаций. Такая «материализация» переживаний характерна для многих стихов Анны Ахматовой.

Поэтический гений Ахматовой проявляется в выборе и размещении деталей, которые рождают смысловую глубину текста. Соседство деталей часто бывает неожиданным. Сообщениям о действиях и чувствах лирических героев сопутствуют описания природы или пространства города с его архитектурой, образы мировой литературы, упоминания о событиях истории, об исторических героях. По силе воздействия стихи Ахматовой являются действительно вершиной поэзии, и в них смысл названия «акмеизм» становится справедливым.

Характеристика акмеизма.

Акмеизм отличается туманным названием. Акме – пик. Акмеистом мог называть себя любой автор, который считал свое творчество вершиной литературы.

Акмеисты очень отличаются. Если символисты представлены крупными именами, то акмеизм – малоизвестными авторами. Символизм индивидуален, а акмеизм отстаивает принцип элитарного коллективизма. У акмеистов слово конкретно, предметно. Они пишут о повседневности. Называли себя адамистами, т.

к. отстаивали свое первородство.

У символистов большое значение имела музыка, а у акмеистов значение придается отдельному слову, а не общефразовой мелодии.

Представители: Анна Ахматова, Николай Гумилев (основатель), Сергей Городецкий, Михаил Зенкевич, В. Ходасевич, Г. Иванов, Валентин Кривич, Михаил Лозинский, О. Мандельштам, Вл. Норбут, Вл. Шилейко, В. Зоргенфрей, Г. Адамович.

1911 г. – основание «Цеха поэтов». Они считали, что поэзия – ремесло, для символистов поэзия была мистическим откровением.

Основные принципы акмеизма:

— освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности;

— отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности;

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас.

Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

— стремление придать слову определенное, точное значение;

— предметность и четкость образов, отточенность деталей;

— обращение к человеку, к «подлинности» его чувств;

— поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала;

— перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, «тоска по мировой культуре».

В.Ходасевич «Из окна» (1921)

 

Нынче день такой забавный:

От возниц что было сил

Конь умчался своенравный;

Мальчик змей свой упустил;

Вор цыпленка утащил

У безносой Николавны.

 

Но — настигнут вор нахальный,

Змей упал в соседний сад,

Мальчик ладит хвост мочальный,

И коня ведут назад:

Восстает мой тихий ад

В стройности первоначальной.

1 строфа – необычный день, наполненный событиями, 2 строфа – все возвращается на круги своя.

Тихий ад – скучная жизнь, в которой ничего не происходит.

Композиция:

I.  0     II. 3

    1          2

    2          1

    3          0

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Акмеизм сообщение кратко — Kratkoe.com

Сообщение «Акмеизм в литературе» поможет узнать об особенностях этого направления и его особенностях.

Акмеизм сообщение

Что такое акмеизм?

Акмеизм — это модернистское течение, которое появилось в русской поэзии в 1910-х гг. как противопоставление крайнему символизму. В переводе с греческого, слово «akme» означает высшую степень чего-либо, расцвет, зрелость. Акмеисты выступали за возвращение образам и словам их первоначального значения, за искусство ради искусства, за поэтизацию чувств человека.

Представители акмеизма: Н.Гумилев, С.Городецкий, О.Мандельштам, А.Ахматова.

Главная черта акмеистов — отказ от мистики. Если для символистов – главными были ритм и музыка, звучание слова, то для акмеистов — главные форма и вечность, предметность.

Основные принципы акмеизма:

• отказ от символистских призывов к идеальному, мистической туманности;

• принятие земного мира таким, какой он есть, во всей его красочности и многообразии;

• возвращение слову первоначального значения;

• изображение человека с его истинными чувствами;

• поэтизация мира;

• включение в поэзию ассоциаций с предшествующими эпохами.

В 1912 г. поэты С. Городецкий, Н. Гумилев, О. Мандельштам, В. Нарбут, А. Ахматова, М. Зенкевич и некоторые другие объединились в кружок «Цех поэтов».

Основоположники акмеизма

Основоположники акмеизма — Н. Гумилев и С. Городецкий. Акмеисты считали свое творчество высшей точкой достижения художественной правды. Представители акмеизма не отрицали символизма, но были против того, что символисты уделяли так много внимания миру таинственного и непознанного. Акмеисты считали, что непознаваемое, нельзя познать. Представители акмеизма стремились освободить литературу от непонятностей, а хотели вернуть ей ясность и доступность.   Акмеисты старались всеми силами вернуть литературу к жизни, к вещам, к человеку, к природе. Например, Гумилев в своих произведениях описывал экзотических зверей и природу, Зенкевич – доисторическую жизнь земли и человека, Нарбут – быт людей, Анна Ахматова – писала о любовных переживаниях.

Акмеизм общая характеристика

Стремление к природе, к «земле» привело акмеистов к натуралистическому стилю, к конкретной образности, предметному реализму, что определило целый ряд художественных приемов. В поэзии акмеистов преобладают «тяжелые, увесистые слова», количество имен существительных значительно превосходит количество глаголов.

Потусторонний мир для акмеистов был истиной; но они не делали его центром в поэзии, хотя иногда и использовали мистические элементы. Стихотворения Гумилева «Заблудившийся трамвай» и «У цыган» пронизаны мистицизмом, а в сборниках Ахматовой, вроде «Четок», преобладают любовно-религиозные переживания.

Акмеисты возвратили бытовые сцены.

Акмеисты ставили своей основной задачей только сглаживание противоречий, внесение поправок.

Для акмеистов вещи реальной действительности имеют значение сами по себе, в статическом состоянии. Они любуются отдельными предметами бытия, причем воспринимают их такими, какие они есть, без критики, без попыток осознать их во взаимоотношении, а непосредственно, по-звериному.

Акмеизм существовал не долго, около 2 лет, но внес огромный вклад в развитие поэзии и русской литературы. При всей своей ясности, жизнеутверждающем начале он должен был отстаивать себя в борьбе. Долгие годы об этих поэтах практически не говорили. Судьба многих акмеистов трагична. Н.Гумилева расстреляли, О.Мандельштама уничтожили, печальной была судьба А.Ахматовой

Исследовательский проект » Акмеизм как литературное направление Серебряного века».

Направление: гуманитарное

Образовательная область:

филология

Предмет: литература

Исследовательский проект

Акмеизм как литературное направление

«Серебряного века».

Исполнитель: ученица 11Б класса

МБОУ СОШ №138 г. Н.Тагил

Лошкарева Олеся

Руководитель: учитель русского языка

и литературы Ястребова Н.В.

Г. Н. Тагил 2012 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение……………………………………………………………………..3

1. Теоретическая часть.

1. 1. Общая характеристика «Серебряного века»…………………….5

   2. Многообразие течений и направлений «Серебряного века»…6

   3. Акмеизм как литературное направление……………………….10

   4. Теоретики и последователи акмеизма………………………….14

II. Исследовательская часть.

2.1 Анализ стихотворения О.Мандельштама………………………..19

2.2 Анализ стихотворения Н.Гумилева……………………………….24

Заключение…………………………………………………………………27

Список литературы………………………………………………………..28

Введение

Словосочетание «Серебряный век» стало постоянным определением русской культуры конца 19- начала 20 веков. Возникнув по аналогии с понятием «Золотой век», по традиции обозначающий «пушкинский период» русской литературы, «Серебряный век» поначалу относился только к поэтическому творчеству рубежа веков. В какой-то момент, однако, он стал использоваться как обозначение всей художественной, всей духовной культуры начала 20 века в России.

В этот период своего развития русская литература утратила единый мировоззренческий и эстетический центр. Прежде обладавшая высокой степенью общефилософского и художественного единства, литература к концу 19 века раскалывается на два идейно-эстетических полюса, традиционно обозначающихся как реализм и модернизм. Многообразие модернистских течений и направлений отражает дух эпохи, соответствует той интенсивности творческих исканий, которая присуща была «Серебряному веку».

В последние десятилетия интерес к культуре «Серебряного века» постоянно возрастал. Многое из творчества поэтов этого периода внесено в школьную программу. После долгого изучения классики русской реалистической поэзии мы, ученики одиннадцатых классов, внезапно открываем для себя красочный фейерверк течений и направлений «Серебряного века». И, конечно же, появляется желание познакомиться с творчеством поэтов-модернистов более подробно и глубоко, понять суть их творческих поисков. Наибольший интерес у меня вызвали поэты-акмеисты, что и определило тему моего реферата.

Для анализа были выбраны стихотворения наиболее ярких представителей акмеизма, теоретиков этого направления.

Объектом исследования стали стихотворения поэтов-акмеистов О. Мандельштама, Н. Гумилева, А. Ахматовой.

Предмет исследования: принципы акмеизма в данных стихотворениях.

Цель работы: исследование принципов акмеизма как литературного направления на примере стихотворений О. Мандельштама, Н. Гумилева, А. Ахматовой.

Для выполнения данной цели были поставлены следующие задачи:

1. подобрать основную и дополнительную литературу для данного исследования,

2. дать общую характеристику «Серебряного века»,

3. показать многообразие течений и направлений «Серебряного века»,

4. дать понятие акмеизма как литературного направления,

5. исследовать труды теоретиков и последователей акмеизма,

6. проанализировать стихотворения поэтов-акмеистов,

7. подвести итоги работы, сделать выводы.

Структура работы: введение; первая глава, в которой рассматривается акмеизм как литературное направление «Серебряного века»; вторая глава, в которой анализируются стихотворения поэтов — акмеистов; заключение, список литературы.

1.Теоретическая часть.

1. 1. Общая характеристика “Серебряного века”.

«Серебряный век» – проявление духовного и художественного ренессанса, знаменующего взлет русской культуры конца 19 – начала 20 веков. Период величайших достижений философской мысли, науки, всех видов художественного творчества, появления целой плеяды талантливейших поэтов, каждый из которых «воистину индивидуален». Все это определяет значение этого феномена, как будто призванного предвосхитить колоссальный рывок России, ее порыв к тому, о чем издавна мечтало человечество. Однако, случилось обратное, и трагические уроки 20 века заставляют нас не только открывать для себя поэтические индивидуальности, наслаждаться музыкой стиха и силой слова, но «в глубине строки» искать ответы на «проклятые» вопросы, которые всегда ставила русская литература независимо от того, делалось это в прямую, осознано или прорывалось сквозь декларируемую автономию художественного творчества.

Словосочетание «Серебряный век» в последние десятилетия стало постоянным определением русской культуры конца 19- начала 20 веков. Возникнув по аналогии с понятием «Золотой век», по традиции обозначающий «пушкинский период» русской литературы, «Серебряный век» поначалу относился только к поэтическому творчеству рубежа веков. Но в какой-то момент это понятие стало использоваться как обозначение всей художественной, духовной культуры начала 20 века в России.

Необходимо, тем не менее, сделать ряд уточняющих оговорок: понятие «Серебряный век» невозможно свести к творчеству одного, двух и даже нескольких десятков значительных художников слова. Он характеризует скорее «дух эпохи», чем тот или иной персональный состав хрестоматий и антологий. И это притом, что литература рубежа веков явила блестящее созвездие ярких индивидуальностей, изгнав из читательского сознания представление о среднестатистическом «литераторе». Эпоха упоительнейших соблазнов и влиятельнейших утопий вызвала к жизни едва ли не самую опасную человеческую претензию – претензию на абсолютное верховенство в иерархии ценностей.

Знаменательно, что глобализм притязаний был в равной мере свойственен М.Горькому и А.Белому, Л.Андрееву и В.Маяковскому,- художникам, различным по своим творческим принципам, по художественным идеям. Конфликтовавшие друг с другом в сфере мировоззрения и художественной практики, писатели и мыслители начала века были едины в главном — в признании исключительности своей эпохи.

Итак, «Серебряный век» – не только временной отрезок истории русской литературы (1892-1917), но и особое отношение писателей к времени и своей миссии в истории.

1.2. Многообразие течений и направлений «Серебряного века».

Ведущие поэты начала ХХ века, вся русская поэзия того времени прислушивалась к грозовым разрядам, пронизывавшим воздух эпохи.

Поэзия тех лет действительно развивалась на фоне зарева горящих помещичьих усадеб, гибнущих броненосцев русской эскадры, подожженных в Цусимском проливе огнем японских кораблей, пылающих польских фольварков, и того назревавшего социального пожара, который вырвется на историческую сцену в 1917 году и обрушит многовековые устои самодержавия. Эти события драматически высветили наиболее существенные моменты художественной жизни, предельно обострили все проблемы русского искусства, и в первую очередь – проблему отношения между художником и народом.

Усложнение общей картины русской культуры 20 века отчетливее всего проявилось в утрате русской литературой единого мировоззренческого и эстетического центра. Прежде обладавшая высокой степенью общефилософского и художественного единства, литература к концу 19 века раскалывается на два идейно-эстетических полюса, традиционно обозначающихся как реализм и модернизм. Между этими полюсами располагается широкий спектр промежуточных явлений. Два полюса – это не столько организационно оформленные враждующие литературные группировки или школы, сколько основывающиеся на разных представлениях о культуре, разных эстетических взглядах, разных концепциях личности.

Наиболее влиятельное направление в поэзии начала века – символизм. Принято различать «старших» и «младших» символистов.

«Старшие» (В.Брюсов, К.Бальмонт, Ф.Сологуб, А.Добролюбов, Д.Мережковский, З.Гиппиус) пришли в литературу в девяностые годы XIX в. – период глубокого кризиса поэзии. Она стремилась возродить культуру стиха, в значительной мере утраченную их предшественниками, из которых наиболее известными были С.Надсон. «Старшие» символисты проповедовали культ красоты и свободного самовыражения поэта. «Младшие» символисты (А.Блок, А.Белый, В.Иванов, Эллис, С.Соловьев) на первый план выдвигали философские и теософские искания. Обе ветви направления роднило представление о символе как условном знаке реальности,

«неисчерпаемом» и «беспредельном» в своем значении. Символизм в искусстве участники направления сближали с символизмом действительности. Символ, в их представлении, выступал как основа бытия. Читателям кризисной эпохи символисты предлагали красочный миф о мире, созданном по законам вечной Красоты. Этим во многом объясняется секрет огромной и стойкой популярности поэзии направления. Разумеется, любителей литературы привлекала и изысканная образность и легкость, музыкальность стиха символистов.

В то же время, серьезные ценители поэзии – в том числе и наиболее талантливые поэты–символисты — без труда обнаружили и слабые его стороны. Иннокентий Анненский, поэт, близкий направлению, справедливо указал на искусственность, усложненность символистского мифа о мире. «А между тем, — напоминал он в статье «О современном лиризме», — миф тем-то ведь и велик, что он всегда общенароден. Искусство, оторванное от «массы» – приходится воспользоваться этой, уже ставшей банальной формулировкой, которая для поэтов начала века драматически конкретна, — не желало и не могло видеть мир глазами народа в соответствии с его художественными и мировоззренческими традициями. В этой же программной статье И.Анненский отличал стремление символистов подменить реальную жизнь с ее острейшими социальными проблемами условностью, «прекрасным призраком». Вот что писал он об одном из ведущих поэтов направления: «Валерий Брюсов больше любит … мечту, украшенную метафорами, чем саму жизнь … Жизнь Валерий Брюсов охотнее всего … обращает в призрак, чтобы она ни о чем не спрашивала, а, напротив, ее можно было разглядывать, и, не успев вовлечь нас с собой в суматоху, жизнь покорно оставалась с нами на лабораторном экране».

По мере того, как все более ясной становилась бесплодность символизма, споры внутри направления обострялись. Эти внутренние раздоры, а также ожесточенная критика со стороны решили его судьбу. К началу десятых годов символизм сошел с литературной сцены, на которой господствовал на протяжении двух десятилетий.

Творческая смерть символизма – явление закономерное, предопределенное как логикой его собственного развития, так и динамикой литературной жизни. Новые направления – акмеизм и футуризм – торопились занять подмостки. Но среди широкой читательской публики символизм еще долго пользовался большой популярностью. Теория символизма строилась на шатком основании, ее постулаты были туманны, пути ее воплощения сбивчивы. Но символизм не только ошибочная теория, это и дерзкая попытка постичь мир в его сокровенной сущности, это и напряженные духовные искания талантливейших поэтов, это и стремление освоить огромные пласты мировой культуры и философии, это и пленительный артистизм творческой манеры и творческого поведения. Другие литературные группировки предреволюционной поры не были ни столь внимательны, ни столь долговечны. Они возникали в прямой полемике с символизмом, но при этом много заимствовали у него. По прошествии десятилетий стало очевидным, что в основе теорий как акмеистов, так и футуристов лежала все та же индивидуалистическая идея, им присуще то же стремление к созданию ярких мифов, подменяющих художественное познание жизни, они так же были склонны уделять преимущественное внимание форме стиха.

Среди них выделялись «Гилея» (В.Хлебников, В.Маяковский, Д.Бурлюк, А.Крученых, В.Каменский), «эгофутуристы» (И.Северянин),

«Центрифуга» (Н.Асеев, Б.Пастернак, С.Бобров.) Скандальную известность получило требование «Гилеи» «бросить Пушкина, Достоевского, Толстого с Парохода современности».

Все художественные группы начала века провозглашали тезис: искусство – игра — однако футуристы наиболее настойчиво воплощали его в своих «теориях» и поэтическом творчестве. Теоретики направления на свой лад переиначили идею символистов о преображении мира искусством. Футуристы делали упор на разрушение старого мира. Новый мир, к строительству которого они призывали, отождествлялся с весьма туманным Будущим. Себя футуристы именовали будетлянами, людьми из грядущих времен: «Мы – новый род. Пришли озарить вселенную» (В.Хлебников).

Историки литературы совершенно справедливо указали на идеалистическую основу футуристических утопий. Но в ту пору близящихся социальных перемен велико было искушение воспринять программу футуристов как вполне реальную. Известно, что именно так воспринимал ее поначалу Владимир Маяковский, быстро переросший рамки будетлянских теорий и сумевший уже в предреволюционное время создать произведения сильного общественного звучания.

1. 3. Акмеизм как литературное направление.

Литературное течение акмеизма, возникшее в начале 1910-х годов, генетически связано с символизмом. Эстетическая платформа нового течения складывалась в результате поисков близкими символизму молодыми поэтами новых путей в литературе. Предыстория акмеизма восходит к деятельности петербуржской группировки символистов, сложившейся на основе «ивановских сред» – собраний на квартире Вячеслава Иванова во второй половине 1900-х годов.

В недрах кружка в 1906-1907 годах постепенно сложилась группа молодых поэтов, оппозиционно настроенных по отношению к символизму и называвших себя «кружком молодых». Стимулом к их сближению было стремление преодолеть умозрительность и утопизм символистских теорий, а общей организационной предпосылкой к объединению – желание овладеть стихотворной техникой.

Начавшиеся в «Башне» Иванова занятия, вскоре были перенесены в редакционное помещение нового петербургского журнала «Аполлон». Так было основано «Общество ревнителей художественного слова» или, как стали называть его обучающиеся стихосложению поэты, «Поэтическая академия».

В октябре 1911 года посетители «Поэтической академии» основали новое литературное объединение – «Цех поэтов». Руководителями «Цеха» стали уже не мэтры символизма, а поэты следующего поколения – Н.Гумилев и С.Городецкий. Поначалу «Цех поэтов» не отождествлял себя ни с одним из поэтических течений в литературе. Однако ситуация изменилась, когда осенью 1912 года на одном из заседаний «Цеха» был поставлен и решен вопрос о создании нового поэтического течения – акмеизма. Из широкого круга участников «Цеха» выделилась более узкая и эстетически более сплоченная группа акмеистов. Акмеистами стали Н.Гумилев, А.Ахматова, С.Городецкий, О.Мандельштам, М.Зенкевич и В.Нарбут.

Будучи новым поколением, по отношению к символистам, акмеисты были сверстниками футуристов, поэтому их творческие принципы формировались в ходе эстетического размежевания с теми и с другими. Первой ласточкой эстетической реформы акмеизма принято считать статью М.Кузьмина «О прекрасной ясности», напечатанную в 1910 г.

Характерно, что наиболее авторитетными учителями для акмеистов были поэты, сыгравшие знаменитую роль в символизме,- М.Кузьмин, И.Анненский, А.Блок. По сути дела, акмеизм был попыткой нейтрализовать крайности символизма, унаследовав все его достижения.

Детально разработанной философско-эстетической программы акмеизм не выдвинул. Поэты акмеизма разделяли взгляды символистов на природу искусства, вслед за ними абсолютизировали роль художника.

«Преодоление» символизма происходило не столько в сфере общих идей, сколько в сфере поэтической стилистики. Для акмеистов оказалось неприемлемой многозначность поэтического образа, импрессионистическая изменчивость и текучесть слова, а главное- тенденция к восприятию всей действительности как знака непознаваемого, как искаженного подобия высших сущностей. Такое отношение к реальности, по мысли акмеистов, приводит к утрате вкуса к подлинности.

Конечно же, претензии акмеистов к символизму не вполне обоснованы: категория символа истолковывается ими совсем не так, как это делалось предшественниками. Но что действительно отличает их от символистов – так это признание самоценности слова, его свободы от мира трансцендентных идей. О.Мандельштам считал, что акмеизм принес с собой не новизну мировоззрения, а новизну вкусовых ощущений. В кругу акмеистов превыше всего ценились такие элементы формы, как стилистическое совершенство, живописная четкость образов, точно вымеренная композиция, отточенность деталей.

В отличие от избирательного отношения символистов к культурным эпохам прошлого, акмеизм пытался опереться на самые разные культурные традиции. Поэтому объектом эстетической рефлексии в акмеизме часто становились мифологические сюжеты, образы и мотивы живописи, графики, архитектуры. Активно используются в произведениях акмеистов литературные цитаты.

В противоположность символизму, проникнутому «духом музыки», акмеизм ориентирован на пространственные искусства — прежде всего архитектуру, скульптуру, живопись. Доверие к трехмерному миру сказывалось у акмеистов и в их увлечении предметностью.

Акмеизм оказался течением не менее разнородным, чем символизм. Он лишь на недолгое время объединил часть поэтического поколения 1910-х годов. Своеобразное «натуралистическое» крыло акмеизма было представлено творчеством В.Нарбута и М.Зенкевича, оставшимися на периферии литературной жизни 1910-х годов.

Разнонаправленными оказались и творческие устремления трех наиболее значительных поэтов акмеизма. Наиболее последовательным акмеистом был в своем дореволюционном творчестве Н.Гумилев – поэт красочной экзотики, романтизированной мужественности, сторонник эстетической отдаленности и гармонической завершенности стиха. Творчество А.Ахматовой с самого начала выделялось на фоне акмеистической поэзии тесной связью с традициями русской классики и развивалось в направлении психологического реализма. Поэзия О.Мандельштама, проникнутая «тоской по мировой культуре», была сосредоточена на философском осмыслении истории и отличалась повышенной ассоциативностью – качеством, столь ценимыми символистами.

Программа, на основе которой сплотились акмеисты: неприязнь к метафизическим абстракциям, верность земному миру, пафос литературного мастерства — оказалась не столько новым шагом в осмыслении природы искусства, сколько мировоззренческим поводом для погружения в сферу формально – стилистических поисков.

В отличие от символизма, акмеизм сразу же отказался от любых реформаторских попыток в сфере религиозно – нравственного мировоззрения. Три крупнейших поэта акмеизма были подчеркнуто традиционны в своих нравственно – религиозных представлениях. Со временем, особенно после начала первой мировой войны, утверждение высших духовных ценностей в поэзии акмеистов усиливается, все чаще звучат мотивы совести, сомнения, душевной тревоги и даже самоосуждения. Прежде безоговорочное приятие мира сменяется почти символистской жаждой приобщения к высшей реальности.

1.4. Теоретики и последователи акмеизма.

Как уже было сказано, начало теоретической основы акмеизма было положено статьей Михаила Кузмина «О прекрасной ясности», опубликованной в 1910 году. Основные положения этой статьи следующие.

«Есть художники, несущие людям хаос, недоумевающий ужас и расщепленность своего духа, и есть другие – дающие миру свою стройность, — писал автор. — Нет особенной надобности говорить, насколько вторые, при равенстве таланта, выше …первых, и нетрудно угадать, почему в смутное время авторы, обнажающие свои язвы, сильнее бьют по нервам, если не «жгут сердца» мазохических слушателей».

Михаил Кузмин в противоположность хаосу смутного предреволюционного времени утверждает твердость и цельность человеческой личности. В литературе же он призывает также бороться с хаосом, соблюдая стройность формы и ясность содержания: «Если бы я мог кому-нибудь дать наставление, я бы сказал так: «Друг мой, имея талант, то есть умение по-своему, по-новому видеть мир, память художника, способность отличать нужное от случайного, правдоподобную выдумку, — пишите логично, соблюдая чистоту народной речи, имея свой слог, ясно чувствуйте соответствие данной формы с известным содержанием и приличествующим ей языком, будьте искусным зодчим, как в мелочах, так и в целом, будьте понятны в ваших выражениях». Любимому же другу на ухо сказал бы: «Если вы совестливый художник, молитесь, чтобы ваш хаос (если вы хаотичны) просветился и устроился или покуда сдерживайте его ясной формой: в рассказе пусть рассказывается, в драме пусть действуют, лирику сохраните для стихов, любите слово, как Флобер, будьте экономны в средствах и скупы в словах, точны и подлинны, — и вы найдете секрет дивной вещи – прекрасной ясности, — которую назвал бы я «кларизмом».

Вслед за статьей Кузмина в 1913 году Николай Гумилев публикует свою, называющуюся «Наследие символизма и акмеизм». В ней автор уже не только рассуждает о существующей литературе, ее достоинствах и недостатках, но заявляет о появлении нового литературного направления, противопоставляя его символизму: «На смену символизма идет новое направление, как бы оно не называлось, адамизм или акмеизм, во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достаточным преемником предшествующего, надо, чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом».

«Русский символизм направил свои главные силы в область неведомого. Всегда помнить о непознаваемом, но не оскорблять своей мысли о нем более или менее вероятными догадками – вот принцип акмеизма. Это не значит, что он отвергал для себя право изображать душу в те моменты, когда она дрожит, приближаясь к иному; но тогда она должна только содрогаться. Что же касается ангелов, демонов, стихийных и прочих духов, то они входят в состав материала художника и не должны больше земной тяжестью перевешивать другие взятые им образы».

В программной статье «Наследие символизма и акмеизм» Н.Гумилев называл символизм «достойным отцом», но подчеркивал, что новое поколение выработало иной, «мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь» (так называемый адамизм). Акмеизм, по мысли Гумилева, есть попытка заново открыть ценность человеческой жизни, отказавшись от «нецеломудренного» стремления символистов познать непознаваемое.

Идеи Н. Гумилева принимает и активно поддерживает С.Городецкий. Его статья «Некоторые течения в современной русской поэзии» также может считаться литературным манифестом акмеистов. В ней читаем: «Борьба между акмеизмом и символизмом … есть прежде всего борьба за этот мир, звучащий, красочный, имеющий формы, вес и время….После всяких «неприятий» мир бесповоротно принят акмеизмом, во всей совокупности «красот и безобразий». Проповедь здорового мироощущения поначалу была одной из граней акмеистической программы, поэтому поэтическое течение имело и другое название – адамизм.

С.Городецкий заявляет, что акмеизм мужественно берется очистить поэзию от всего излишнего, что наросло на ней в последние годы, чтобы идти вперед по дороге принятия мира, всего, что имеет реальное воплощение: «Труднее всего было проложить новый путь к лирике; к эпосу дорога не так была засорена, но к лирике безупречных слов надо было пробиваться».

«С новым веком пришло новое ощущение жизни и искусства. Стало ясно, что символизм не есть состояние равновесия, а потому возможен только для отдельных частей произведения искусства, а не для его созданий в целом. Новые поэты не парнасцы, потому что им дорога сама отвлеченная вечность. Они и не импрессионисты, потому что каждое рядовое мгновение не является для них художественной самоцелью. Они не символисты, потому что не ищут в каждом мгновении просвета в вечность. Они акмеисты, потому что они берут в искусство те мгновения, которые могут быть вечными».

Еще одним теоретиком акмеизма можно назвать Осипа Мандельштама, опубликовавшего статьи «О природе слова» и «Сохрани мою речь».

«При огромном эмоциональном волнении, связанном с произведением искусства, желательно, чтобы разговоры об искусстве отличались величайшей сдержанностью. Для огромного большинства, произведение искусства соблазнительно лишь, поскольку в нем просвечивает мироощущение художника. Между тем мироощущение для художника орудие и средство, как молоток в руках каменщика и единственно реальное – это само произведение.

Острие акмеизма – не стилет и не жало декадентства. Акмеизм – для тех, кто ,обуянный духом строительства, не отказывается малодушно от своей тяжести, а радостно принимает ее, чтобы разбудить и использовать архитектурно спящие в ней силы».

«Какой безумец согласиться строить, если он не верит в реальность материала, сопротивление которого он должен победить. Булыжник под руками зодчего превращается в субстанцию, и тот не рожден строительствовать, для кого звук долота, разбивающего камень, не есть метафизическое доказательство. Владимир Соловьев испытывал особый пророческий ужас перед седыми финскими валунами. Но камень Тютчева, что «с горы скатившись, лег в долине, сорвавшись сам собой, иль был, низвергнут мыслящей рукой», – есть слово. На этот вызов можно ответить только архитектурой. Акмеисты с благоговением поднимают таинственный тютчевский камень и кладут в основу своего здания».

«Любите существование вещи больше самой вещи и свое бытие больше самих себя – вот высшая заповедь акмеизма».

«Способность удивляться – главная доброжелатель поэта. Логика есть царство неожиданности. Мыслить логически значит непрерывно удивляться. Мы полюбили музыку доказательства. Логическая связь — для нас не песенка о чижике, а симфония с органом и пением, такая трудная и вдохновенная, что дирижеру приходится направлять все свои способности, чтобы сдержать исполнителей в повиновении».

«Мы не летаем, мы поднимаемся только на те башни, какие сами можем построить».

Поэт-акмеист не пытался преодолеть «близкое» земное существование во имя «далеких» духовных обретений. Он любовно разглядывал хрупкие грани вещей, эстетизировал их мельчайшие оттенки, утверждал «домашнюю» атмосферу любования «милыми мелочами». Высшее место в иерархии акмеистических ценностей занимала культура. «Тоской по мировой культуре» назвал новое течение О. Мандельштам.

В данных статьях Осипа Мандельштама уже слышатся отголоски наиболее частых мотивов его поэзии: мотив молчания, мотив камня, мотив созидания и прочие.

Анализируя статьи теоретиков акмеизма, можно сделать вывод, что при всей схожести литературных позиций, отношений к культуре, искусствам, религии, каждый из этих поэтов в своем творчестве придерживался прежде всего собственных теорий, хотя, без сомнения, их объединяло стремление преодолеть оторванность от реальности, любовь к «недовоплощенному», свойственные символистам.

2. Исследовательская часть.

2.1 Анализ стихотворения О.Мандельштама.

Одним из искуснейших поэтов-акмеистов на раннем этапе своего творчества был Осип Мандельштам; лучшая его прижизненная книга «Камень», вышедшая в 1913 г. Одна из основополагающих мыслей Мандельштама: «Никогда ни чей я не был современник». Его историко-культурные привязанности – Афины, Рим, Иерусалим. Филологические реалии — составная часть поэтики Мандельштама. Бегство в одиночество, как и аттические образы, диктовались поисками устойчивости среди погибельного мира. Его влекли к себе архитектурные творения, пережившие века, — Нотр Дам, Айя — София.

Для анализа я выбрала следующее стихотворение О.Мандельштама:

Я ненавижу свет

Однообразных звезд.

Здравствуй, мой давний бред, —

Башни стрельчатый рост!

Кружевом, камень, будь,

И паутиной стань:

Неба пустую грудь

Тонкой иглою рань.

Будет и мой черед –

Чую размах крыла.

Так – но куда уйдет

Мысли живой стрела?

Или свой путь и срок

Я, исчерпав, вернусь:

Там – я любить не мог,

Здесь – я любить боюсь…

Это произведение было написано в 1912 году и вошло в сборник «Камень»( 1913), для которого характерно стремление «понять место человека во вселенной». Как вся модернистская поэзия, стихотворение Мандельштама психологично.

«Есть художники, несущие людям хаос…, и есть другие – дающие миру свою стройность», – писал М.Кузмин, призывая поэтов быть в числе вторых. Осипа Мандельштама, бесспорно, следует отнести к этим «другим». Его произведение гармонично и наполняет читателя желанием обрести согласие с миром.

Ощущается фонетическая и артикуляционная точность каждого слова, стройность композиции, ясность и логичность синтаксиса, то есть соблюдены основные принципы акмеизма, выдвинутые Кузминым и Гумилевым.

Ритм стихотворения таков, что слова максимально насыщенной семантики подчеркнуты интонационно.

Стихотворение сразу начинается отрицанием всего неземного,

нереального, мистического, сосредоточенного в образе звезд и связанных с ними ассоциациях:

Я ненавижу свет

Однообразных звезд.

Это образ «иного бытия», такого милого символистам. Мандельштам отказывается от всего неизвестного и неразгаданного, однообразно обещающего лучшую долю, высшее счастье. Он возвращается на землю, к своему «давнему бреду». А этот бред- каменная башня, древний готический собор с вершинами — иглами, устремленным в небо.

Акмеисты пытались опереться на самые разные культурные традиции, поэтому объектом эстетической рефлексии в акмеизме часто становились сюжеты, образы, мотивы, предметы других видов искусства.

Кружевом, камень, будь,

И паутиной стань…

Никакой зыбкости, туманности, текучести – точность, предметность образов, значений и мастерское соединение их в контексте. Но вместе с тем – небывалый эффект от постановки рядом таких разных по смыслу слов, от почти волшебного превращения камня — в кружево и из кружева – в паутину. Георгий Иванов называл стихи Мандельштама «удивительными», замечал, что они «прежде всего, удивляли». Вот именно то, чего искал в акмеизме сам Мандельштам, — «новизна вкуса» давно всем известного.

Мандельштама увлекает архитектурная пропорция, воплощенная в «бесстрастном материале» – камне. В сборнике «Камень» много стихотворений, посвященных зодчеству. Творчество Мандельштама вобрало в себя память тысячелетней культуры,- это яркое качество поэта – акмеиста.

Образ камня, название самого сборника восходит у Мандельштама к тютчевскому образу (стихотворение «С горы скатившись, камень, лег в долине»). Мандельштам замечал: «Акмеисты с благоговением поднимают таинственный тютчевский камень и кладут его в основу своего здания».

В статье «Утро в акмеизма» читаем: «Камень как бы возжаждал иного бытия. Он сам обнаружил скрытую в нем потенциальную способность динамики …» Эти высказывания рождают при чтении стихотворения различные ассоциации. «Башни стрельчатый рост» можно понимать как «здание акмеизма» или как образ жизни, бытия, потому что жизнь и творчество у акмеистов объединяются. «Строить – значит бороться с пустотой, — продолжает Мандельштам, — Хорошая стрела готической колокольни – злая, потому что весь ее смысл – уколоть небо, попрекнуть его тем, что оно пусто». Это повторение в прозе строчек:

Неба пустую грудь

Тонкой иглою рань.

Откуда эта «пустая грудь»? Опять же от ассоциаций, связанных с небом. Во-первых, небо и бог, небо и судьба, небо и будущее, — все вместе эти сочетания говорят о том, что человек ищет в небе ответов на вопросы, касающиеся бытия, жизни и смерти; небо тесно связано с мистическими представлениями о «иных мирах», какой бы оттенок – религиозный или иной – они не носили. А во-вторых, Мандельштам настаивает на красоте реальной жизни и отвергает туманные, иллюзорные мечтания символистов. Следовательно, небо «пусто», оно не может утолить человеческую жажду познания, что необходимо человечеству как молоко младенцу. Данные размышления относятся и к столь резкому «ненавижу» в начале стихотворения: они объясняют ненависть.

Возвращаясь к теме, отметим, что для акмеистов камень символизирует тяжесть вещи, ее весомость, ее реальность, ее существование. С.Городецкий считал, что акмеизм «оживил камни» тем, что «во всем понял скрытое единство живой души и существа». «Перед лицом небытия – все явления братья», – поддерживает эту мысль Н. Гумилев.

Акмеизм не ограничивается земными темами, он выходил за границы предметного мира, но лишь для того, чтобы вернуться на землю с еще большей любовью к ней. Подобная идея прослеживается в композиции стихотворения О.Мандельштама: вслед за «тонкой иглою» башни автор взлетает в небо:

Будет и мой черед

Чую размах крыла

Так – но куда уйдет

Мысли живой стрела?

Поставлен очень серьезный вопрос, перед которым символисты не устояли бы и пустились в самые разнообразные размышления. Но у Мандельштама мы не найдем и намека на ответ, хотя читательская фантазия по велению автора какое-то мгновение летит вслед за автором в стремлении найти истину, пока ее не останавливает «Или» в начале следующего четверостишия. Само по себе это «Или» подтверждает наличие каких-либо предположений относительно ответа на вопрос. Но автор хранит молчание относительно них. Как говорил Мандельштам в другом своем стихотворении: «Да обретут мои уста Первоначальную немоту». «Всегда помнить о непознаваемом, но не оскорблять своей мысли о нем более или менее вероятными догадками – вот принцип акмеизма. Это не значит, чтобы он отвергал для себя право изображать душу в те моменты, когда она дрожит, приближаясь к иному», — сказал Н.Гумилев.

Новое четверостишие возвращает нас на землю с ее заботами и волнениями:

Там – я любить не мог,

Здесь – я любить боюсь…

Несмотря на «боюсь» в последней строке, четверостишие звучит утверждением бытия, желанием любить «здесь». Акмеисты признают реальный мир и стремятся донести до читателя прелесть одновременного счастья души и тела.

По мнению Мандельштама, акмеизм предназначен для тех, кто не испугается всех тяжестей жизни, а радостно примет ее во всей не идеальности.

Поэзия Осипа Мандельштама отличалась повышенной ассоциативностью, столь ценным для символистов качеством. Но, несмотря на это, Мандельштам является одним из наиболее последовательных акмеистов.

2.2 Анализ стихотворения Н.Гумилева.

Редчайший пример слитности стихов и жизни – Николай Гумилев. Можно даже сказать, что его годы воплощались в стихах. Его жизнь – жизнь романтического русского поэта – воспроизводится по его творениям. История гибели рыцаря слова породили мифы. Туманы – даже цветные – рассеиваются при свете дня. Даже триумфальное возвращение Гумилева в наши дни не обошлось без ропота литературной черни.

При имени Гумилева мы ныне вспоминаем о том, что он был основателем акмеизма, возвратившего поэтической речи вещность и точность. «Цех поэтов» – незабываемая страница. До сих пор мы еще редко говорим о не прекращавшейся, даже в годы замалчивания, действенной силы Гумилевских стихов.

Его ритмы имеют вес. Его строки светятся и благоухают. Талант проявляется в мастерстве, почерк Гумилева, естественно, передает его характер. Его точеная строфа полна чувства и содержательности.

Я конквистадор в панцире железном,

Я весело преследую звезду,

Я прохожу по пропастям и безднам

И отдыхаю в радостном саду.

Как смутно в небе диком и беззвездном!

Растет туман… Но я молчу и жду.

И верю, я любовь свою найду…

Я конквистадор в панцире железном.

И если нет полночных слов звездам,

Тогда я сам мечту свою создам

И песней битв любовно зачарую.

Я пропастям и бурям вечный брат,

Но я вплету в воинственный наряд

Звезду долин, лилею голубую.

Стихотворение написано в 1905 году, оно открывает одноименный сборник, задает ему определенное настроение. Образ конквистадора повторяется в творчестве Гумилева несколько раз

( второй вариант стихотворения, «Старый конквистадор»), что говорит о важности этого образа для самого Гумилева. В образе конквистадора он стремился передать свои искания, как творческие, так и личностные. Поскольку время написания стихотворения — это акмеистический период творчества автора, когда участники «Цеха поэтов» стремились сказать новое слово в литературе, то можно сказать, что стихотворение автобиографично: конквистадор – это и сам Гумилев, противопоставляющий себя другим поэтам, борющийся, отдыхающий и творящий в мире поэзии. Кроме того, по воспоминаниям современников, Гумилеву было свойственно «жизнетворчество» — он сам придумывал для себя окружающий мир и создавал собственный образ в этом мире.

Лирический герой стихотворения – как будто еще одна (любимая) маска Гумилева. В стихотворении автор словно убеждает самого себя в том, что он действительно конквистадор. Повторяющееся местоимение «я» создает ощущение заклинания. Об этом говорит и повтор первой строчки, которую , по синтаксическим особенностям, можно прочитать точно как первую, но с усилением смысла. Гумилев стремится к своему идеалу, соблюдает «мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь», как обозначил он сам суть акмеизма.

Лирический герой стремится «создать мечту», за которой следовал бы всю жизнь. Звучит традиционный для акмеистов мотив созидания. Упорное, четкое стремление противопоставлено «смутности» и «туманности» окружающего мира. Стержнем стихотворения является огромная сила воли лирического героя, стремящегося преодолеть препятствия, подчинить себе окружающую жизнь.

В первом четверостишии изображается сам лирический герой, конквистадор, «веселый», уверенный в себе, защищенный от всех невзгод «панцирем железным», живущий земными радостями и трудностями прохождения «пропастей и бездн».

Второе четверостишие – протест против «смутного» и «беззвездного» неба. Небо для акмеистов, как уже было сказано, являлось символом всего того, что воспевали символисты – иного бытия, всего невоплощенного, таинственного, неземного. Для лирического героя Гумилева все это «дико». Он не рассуждает о неизвестном, он «молчит и ждет». Опять повторяется мотив молчания, свойственный и акмеисту Мандельштаму.

В последующем трехстишии герой стихотворения высказывает намерение «создать мечту» и зачаровать ее «песней битв». Н.Гумилев выступает здесь как поэт красочной экзотики, романтизированной мужественности.

И в последнем трехстишии выражается уверенность в окончательной победе, достижении героем своей цели.

Сторонник эстетической отдаленности и гармонической завершенности стиха, Гумилев пишет стихотворение в форме сонета – одной из наиболее строгих и четких поэтических форм. Содержание соответствует традиционному сонету – поиск прекрасного, возвышенного в человеке или человеком, восхваление этого прекрасного.

Заключение

Итак, «Серебряный век» – не только временной отрезок истории русской литературы (1892-1917), но и особое отношение писателей к времени и своей миссии в истории.

Реализм и модернизм стали двумя полюсами, между которыми расположился широкий спектр промежуточных явлений. Два полюса – это не столько организационно оформленные враждующие литературные группировки или школы, сколько основывающиеся на разных представлениях о культуре, разных эстетических взглядах, разных концепциях личности.

На смену избывающего себя символизма – ведущего модернистского течения – приходят футуризм и акмеизм. Программа, на основе которой сплотились акмеисты: неприязнь к метафизическим абстракциям, верность земному миру, пафос литературного мастерства — оказалась не столько новым шагом в осмыслении природы искусства, сколько мировоззренческим поводом для погружения в сферу формально – стилистических поисков.

Поэты-акмеисты не пытались преодолеть «близкое» земное существование во имя «далеких» духовных обретений. Они любовно разглядывали хрупкие грани вещей, эстетизировали их мельчайшие оттенки, утверждали «домашнюю» атмосферу любования «милыми мелочами». Высшее место в иерархии акмеистических ценностей занимала культура. «Тоской по мировой культуре» назвал новое течение О.Мандельштам.

Акмеизм оказался течением не менее разнородным, чем символизм. Он лишь на недолгое время объединил часть поэтического поколения 1910-х годов.

Разнонаправленными оказались и творческие устремления трех наиболее значительных поэтов акмеизма. Наиболее последовательным акмеистом был в своем дореволюционном творчестве Н.Гумилев – поэт красочной экзотики, романтизированной мужественности, сторонник эстетической отдаленности и гармонической завершенности стиха. Творчество А.Ахматовой с самого начала выделялось на фоне акмеистической поэзии тесной связью с традициями русской классики и развивалось в направлении психологического реализма. Поэзия О.Мандельштама, проникнутая «тоской по мировой культуре», была сосредоточена на философском осмыслении истории и отличалась повышенной ассоциативностью – качеством, столь ценимыми символистами.

Тем не менее, в поэзии «Серебряного века» акмеизм привлекает внимание множества читателей.Привлекает именно своей любовью ко всем радостям и горестям, которые поэты – акмеисты призывают принять безоговорочно как неотъемлемые части земного существования. Привлекает «способностью удивляться» каждым мгновением жизни, которое может превратиться в вечность. Привлекает «мужественно твердым и ясным взглядом» на мир. Привлекает способностью поэтов к собственному жизнетворчеству.

Современные читатели могут многое почерпнуть для себя как в поэзии акмеистов , так и в отдельных личностях, в их судьбах, в их отношении к миру и своей жизни.

Список литературы

1. 1. Гумилев Н.С. «Когда я был влюблен…»: Стихотворения. Избранная проза. – М., 1994.

   2. Мандельштам О.Э. «Сохрани мою речь…» : Лирика разных лет. Избранная проза. – М., 1994

   3. Ахматова А. А. Избранное. – М., 1999

   4. Трифонов И.А. Русская литература 20 века ( Дооктябрьский период). Хрестоматия. – М., 1971

   5. Карсалова Е. В., Леденев А.В., Шаповалова Ю.М. «Серебряный век» русской поэзии. – М., 1996

   6. Тимофеев Л.И., Тураев С.В. Словарь литературоведческих терминов. – М., 1974

   7. Смирнов Л.А., Турков А.М., Марченко А.М. и др. Русская литература 20 века. – М., 1992

   8. Советский Энциклопедический словарь.

   9. Поэзия Серебряного века. – М., 1991

«Акмеизм. Общая характеристика литературного течения»

План:

1.История возникновения акмеизма

2.Идейно-эстетические принципы акмеизма

3.Справочные материалы для студентов

4.Литература

1 История возникновения акмеизма

Акмеизм возник в 10 – х годах ХХ столетия и был генетически связан с символизмом.

Молодежь, желавшая состояться на поэтическом поприще, посещала «ивановские среды» – встречи творческой интеллигенции на «башне» Вячеслава Иванова (в его петербургской квартире на Таврической улице).

В 1907-1908 г.г. сложился «кружок молодых поэтов». Члены кружка были оппозиционно настроены по отношению к символистской поэтике и практике. С одной стороны, им хотелось поучиться у старшего поколения «стихотворной технике», с другой – поэтические амбиции искали выхода. Особенно выделялся среди молодых поэтов своей активностью Сергей Городецкий.

В 1909 году «молодежь» попросила Иннокентия Анненского, Вячеслава Иванова и Максимилиана Волошина прочесть для нее курс лекций по стихосложению.

К занятиям на «башне» присоединились Алексей Толстой и Николай Гумилев. Затем занятия стали проводиться в редакции журнала «Аполлон». Вскоре слушатели лекционного курса объединились в «Общество ревнителей художественного слова» (молодые поэты назвали его поэтической Академией).

В 1910 году были прочитаны два доклада:

—А.Блока «О современном состоянии русского символизма»;

—Вяч.Иванова «Заветы символизма».

Вяч.Иванов попытался обосновать символизм как целостное течение с перспективой на будущее, а Блок посчитал символизм поэтической школой, исчерпавшей свои возможности.

В октябре 1911 года слушатели поэтической Академии основали новое литературное объединение – Цех поэтов (по образцу средневековых наименований ремесленных объединений).

Поэзия рассматривалась членами Цеха поэтов как профессиональная сфера деятельности. Они полагали, что поэтический дар – не от Бога, и писать стихи может научиться каждый, если приложит к этому определенные усилия.

Первоначально Цех мыслился школой формального мастерства. Его участники не отождествляли себя ни с одним из течений в литературе и не стремились к общей эстетической платформе. По мнению Н.Гумилева и С. Городецкого, мировоззрение никакого значения для творчества не имеет.

Но ситуация менялась: в 1912 году на одном из заседаний Цеха его участники решили объявить о возникновении новой поэтической школы. Так возник акмеизм. В переводе с греческого akme означает «высшая степень чего — либо, цветущая сила».

Из слушателей Цеха выделилась наиболее сплоченная группа поэтов – акмеистов: Н.Гумилев, С.Городецкий, О.Мандельштам, А.Ахматова, М.Зенкевич, В.Нарбут.

В 1912 -1913 годах Цех издавал журнал «Гиперборей» (гиперборейцы в античной мифологии – народ, живший на Севере, за Бореем), альманахи «Цех поэтов».

Г.Иванов, Г.Адамович и М.Лозинский не были правоверными акмеистами, но активно с ними сотрудничали.

По отношению к символистам акмеисты выступали как младшее поколение, а футуристы были их сверстниками. Поэтому их творческие принципы формировались в полемике с теми и другими.

В. Маяковский и акмеизм Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

В. МАЯКОВСКИЙ И АКМЕИЗМ

В статье предпринимается попытка компаративного исследования стихов акмеистов и В. Маяковского. Стержнем статьи является характеристика художественного мира поэта в сравнении с поэзией »коренного» акмеизма в женском и мужском его проявлении — А. Ахматовой и Н. Гумилева — с целью обнаружения как »родовых» различий, так и того, что позволило бы говорить об их внутреннем «родстве».

В 1910-е годы, когда символизм как художественное течение переживает кризис1, в позицию противостояния по отношению к нему встает не только оформляющийся акмеизм, но и три футуристические подгруппы. Футуризм неизменно противопоставлял себя и акмеизму (подчеркнутому эстетизму поэзии символистов и акмеистов футуристы противопоставляли намеренную деэстетизацию, и хотя практика футуризма не всегда являла резкое отличие этого искусства от символистского и акмеистического, программные манифесты футуристов демонстрируют попытку отказаться от их якобы переставшей отвечать запросам времени эстетики и поэтики). Интересен в данной связи факт, что некоторые положения заглавного манифеста акмеистов -статьи Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизм», написанной в 1912 году, когда новая литературная школа была провозглашена и обозначена именно как акмеизм на одном из собраний «Цеха поэтов»2, — вполне созвучны основным принципам футуризма, ставшего «школой творчества» для, пожалуй, самого талантливого среди кубофутуристов — В. Маяковского. Так, думается, что провозглашаемое в статье Гумилева в качестве поэтического «долга» стремление акмеистов «ежечасно угадывать то, чем будет следующий час для нас, для нашего дела, для всего мира, и торопить его приближение» [7, с. 42] вполне соотносимо с футуристическим лозунгом приближения будущего к настоящему.

Не преминув «уколоть» прародителя («символизм закончил свой круг развития и теперь падает. <…> На смену символизма идет новое направление <…>, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в

символизме» [там же, с. 40]), Гумилев, тем не менее, не скрывает преемственности акмеизма по отношению к символизму. С пренебрежением молодой здоровой силы, за которой будущее, автор отзывается о «почившем символизме», но выражает осознание того, что, «чтобы новое течение утвердило себя <. > и явилось достойным преемником предшествующего, надо, чтобы оно приняло его наследство и ответило на поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом» [там же]. Интересно, что, по мнению М. Л. Гаспарова, высказанному в статье «Антиномичность поэтики русского модернизма», право называть себя преемниками символизма имели и футуристы [5, с. 263].

В 1919 году О. Мандельштам, которого М.Л. Г аспаров считает, наряду с Хлебниковым, основоположником акмеизма и футуризма [там же], попытался дать теоретическое обоснование шаткому единству поэтических и эстетических принципов акмеизма3 в статье «Утро акмеизма». Статья, вслед за статьей Гумилева, вновь демонстрирует близость поэтических принципов акмеизма и футуризма. Так, в качестве одного из основных положений акмеистической поэтики Мандельштам называет «слово как таковое», которое возьмет «на вооружение» российский футуризм. Категорию «слова как такового» Мандельштам объясняет следующим образом: «Поэт возводит явление в 10-значную степень, и скромная внешность произведения искусства нередко обманывает нас относительно чудовищно-уплотненной реальности, которой оно обладает. Эта реальность в поэзии — слово как таковое» [13, с. 45]. Однако, пишет Мандельштам, в отличие от футуристов, которые все элементы слова

1 Кризис символизма не в последнюю очередь был обусловлен тем, что в самой среде символистов выявилась несовместимость

взглядов на сущность и цели современного искусства. Старшие символисты отстаивали независимость искусства от политических и религиозных идей. Напротив, поэтическое творчество младосимволистов становится все более религиозным и общественным. Вяч. Иванов пытается обосновать символизм как целостное мировоззрение в докладе «Заветы символизма» (1910), однако попытка эта оказалась безуспешной. Блок к 1912 году порывает с символизмом как с уже не существующей школой.

2 Кружок «Цех поэтов» возникает в среде символистов к 1911 году; во главе «Цеха» становятся Н. Гумилев и С. Городецкий.

Членами кружка были в основном начинающие поэты А. Ахматова, Н. Бурлюк, Г. Иванов, О. Мандельштам, Вл. Нарбут. Целью кружка являлось «возвращение поэзии к реальной жизни».

3 М.Л. Гаспаров указывает на большую разнородность акмеизма «по авторским индивидуальностям и по направлениям их

развития» [там же].

втягивали в понятие формы, ошибочно относя «сознательный смысл, Логос» к области содержания, акмеисты даровали Логосу «равноправие с другими элементами слова» и отнесли его к области формы («для акмеистов сознательный смысл слова, Логос, такая же прекрасная форма, как музыка для символистов» [там же, с. 4546]). Таким образом, Мандельштам признает, что футуризм выдвигает хоть и различные по сути, но сходные по форме (!) с акмеистическими лозунги. Таково общее для обеих групп «слово как таковое», которое у футуристов «еще ползает на четвереньках, <а> в акмеизме <.> впервые принимает более достаточное вертикальное положение и вступает в каменный век своего существования» [там же, с. 46].

Несмотря на возможность проведения подобных сопоставлений, дающих основания считать акмеизм и футуризм во многом родственными течениями, долгое время считалось, что между творчеством акмеистов, которые рассматривали искусство как сумму секретов, передаваемых из поколения в поколение кастой мастеров, и поэтому в большинстве своем негативно относились к поискам новых форм, и футуристов, одним из своих заглавных лозунгов сделавших формотворчество и ориентированность искусства на массу, существует пропасть. В данной связи небезосновательным видится заявление В. Дувакина, касающееся взаимоотношений акмеистов и экс-футуриста Маяковского: «Совершенно очевидно, что для Маяковского, субъективную личную революционную настроенность которого <.> нет никаких оснований ставить под сомнение, акмеисты никак не могли стать даже временными попутчиками» [9, с. 28]. Однако непосредственное обращение к сопоставительному анализу поэтических систем Маяковского и ряда поэтов, «исповедовавших акмеизм», дает все основания для иного вывода: системы эти имеют между собой много общего как в области эстетики, так и в области поэтики. Нашей задачей будет являться характеристика художественного мира поэта в сравнении с поэзией «коренного» акмеизма в женском и мужском его проявлении — А. Ахматовой и Н. Гумилева — с целью обнаружения как «родовых» различий, так и того, что позволило бы говорить об их внутреннем «родстве».

В. Маяковский и А. Ахматова

Высшей похвалой для А. Ахматовой, с глубоким уважением относившейся к творчеству А. Блока, стала оценка, данная мэтром ее твор-

честву в статье «Без божества, без вдохновенья» (Цех акмеистов)» (1921) в сравнении с общим -полемическим по отношению к другим акмеистам — характером статьи. Блок назвал А. Ахматову «настоящим исключением» среди акмеистов, потому что провозглашавшегося одним из идеологов акмеизма — С. Г ородецким — «расцвета физических и духовных сил» в ее усталой, болезненной, женской и самоуглубленной манере <…> нельзя <…> найти» [3, с. 247].

А. Блок был и среди приветствовавших футуристов и, в их числе, Маяковского. В статье «Без божества, без вдохновенья» Блок назвал русский футуризм «пророком и предтечей тех страшных карикатур и нелепостей, которые явила нам эпоха войны и революции» [4, с. 181]. Поначалу Блоку действительно претит футуристическая «брань во имя нового», демонстративный отход от литературных традиций. Однако, как известно, символизм в свое время тоже выступил как оппозиция литературной традиции русской классической поэзии XIX века, поэтому если не принять, то уж, по крайней мере, понять борьбу футуристов со всяческим «старьем» поэт мог как никто другой. С чувством смутного восхищения в этой же статье Блок признает, что «он <футуризм> отразил в своем туманном зеркале своеобразный веселый ужас, который сидит в русской душе и о котором многие «прозорливые» люди не догадывались» [там же].

В целом положительная оценка, по словам Маяковского, «славнейшего мастера-символиста Блока <который> оказал огромное влияние на всю современную поэзию» [15, с. 629], данная им Ахматовой и Маяковскому в ряду других футуристов, дает нам основания считать возможным сопоставление поэтических индивидуальностей Ахматовой и Маяковского как равных.

В воспоминаниях В. Шкловского «О Маяковском» содержится указание на то, что Маяковский и Ахматова могли быть лично знакомыми. По словам Шкловского, «у художника Н. Кульбина4 устраивались салоны, где бывали Кузмин, Г. Иванов, Хлебников, А. Ахматова» [19, с. 49]. Именно атмосфера салона Кульбина отражена в стихотворении Ахматовой:

Все мы бражники здесь, блудницы,

Как невесело вместе нам!

На стенах цветы и птицы Томятся по облакам…

(«Все мы бражники здесь, блудницы.», 1913) [2, с. 57]

4 Художник-кубист, у которого часто собирались кубофутуристы и в их числе Маяковский.

В числе литературных пристрастий Маяковского («Он любил Блока» [19, с. 49], «Он любил Асеева <…> и движение советской поэзии вперед» [там же, с. 123]) Шкловский называет и творчество Ахматовой: «Маяковский любил поэта Ахматову» [там же, с. 49].

Думается, что одобрение Маяковским, в отличие от творчества других акмеистов5, «поэта Ахматовой» основывалось на внутреннем родстве их поэтических принципов. Так, В. Жирмунский в статье «Преодолевшие символизм» (1916) характеризовал стихи Ахматовой как «не мелодичные, не напевные; при чтении они не поются, и нелегко было бы положить их на музыку. <.> Здесь — нечто, сходное <.> с теми неразрешенными диссонансами и частыми переменами ритма, которыми в современной музыке заменяют мелодичность, уже переставшую быть действенной» [10, с. 219]. В свою очередь, литературоведы С. Калачева [12, с. 213] и В. Холшевни-ков [17, с. 64] указывали на ощущение сильного ритмического перебоя вследствие резкого изменения количества слов в строке, чаще всего -следования короткого стиха после ряда длинных,

— как на характерную черту поэтики Маяковского. Немногие из современников поэта (в их числе М. Цветаева) смогли разглядеть за этим неровным, перебиваемым экспрессией однословной строки ритмом суть: ритмика Маяковского

— порождение неуравновешенного, лишенного душевной гармонии человека. «Ритмика Маяковского, — писала Цветаева в статье «Эпос и лирика современной России.» (1932), — физическое сердцебиение — удары сердца — застоявшегося коня или связанного человека. <.> Маяковский, даже в своей кажущейся свободе, связан по рукам и ногам» [18, с. 311]. Действительно, «удары» ритма Маяковского (Ю. Иваск называл его «барабанным боем» [11, с. 171]) усиливают чувство напряженности коротких и хлестких, как пули, подстрочий, создавая почти реальное ощущение душевной муки лирического героя, «распятого» на стихе.

Фоника Маяковского, соответствующая ориентированности стиха на ораторскую интонацию, на «площадной резонанс», создаваемая словами, состоящими из резких, обрывистых звуков, которые нужно было соответствующим образом выкрикивать перед толпой, порождала отзывы, подобные мнению П. Пильского: «Это совсем не поэзия. Это даже не стихи. Это громыхающие созвучия» [16, с. 3]. Маяковский и сам признавался в пристрастии к неблагозвучности в стихах:

«Есть еще хорошие буквы: / Эр, / Ша, / Ща» («Приказ по армии искусства», 1918 [14, т. 2, с. 14]). Повторяющиеся по несколько раз в одном стихе, они становились выпуклыми, заметными, выдвигая на первый план значение, стоящее за внешней броскостью, — душевную муку лирического героя, переживающего отсутствие гармонии в мире как личную трагедию.

Таким образом, в сопоставлении с «усталой, болезненной» [3, с. 247] манерой стихов Ахматовой, в формировании которой не последнюю роль играют те «неразрешенные диссонансы и частые перемены ритма», о которых говорил Жирмунский, ритмика и фоника Маяковского как порождение переживающего душевную дисгармонию человека обнаруживают родственную мотивировку.

На первый взгляд, явное отличие от способов и характера рифмовки Маяковского являет рифмика Ахматовой. По словам Жирмунского, у Ахматовой «рифмы <.> не назойливы, не преувеличенно богаты, а, по возможности, затушеваны» [10, с. 219], в то время как рифмовка у Маяковского не должна была отставать от других элементов его стиховой системы, подчиненных требованиям смысловой значимости и заметности. Сам Маяковский писал: «Я всегда ставлю самое характерное слово в конец строки и достаю к нему рифму во что бы то ни стало. В результате моя рифмовка почти всегда необычайна и уж во всяком случае до меня не употреблялась» («Как делать стихи?», 1926 [14, т. 12, с. 106]). Поэтому, хотя у Маяковского есть стихи, в которых слова рифмуются по обычаям рифменной техники XIX века, в своей основе его рифмовка может быть названа «отступлением» от таковой.

В данной связи показательно, что в статье «Преодолевшие символизм» Жирмунский отмечает, что, несмотря на намеренную «затуше-ванность», малозаметность, в рифме Ахматовой «становятся возможными <…> сочетания слов, хотя и не преувеличенно звучные, но все же новые и неожиданные» [10, с. 219]. Поэтому, хотя в своей основе рифмы Ахматовой и Маяковского являются разными по «броскости» и интенсивности воздействия на читателя, роднят их между собой новизна, необычность и неожиданность.

Неоднократно обращал на себя внимание исследователей факт, что Ахматова часто прибегает к метрическим экспериментам: она любит «прерывистые, замедленные, синкопированные ритмы, соединяя в различном чередовании

5 «.прикрывшиеся листиками мистики, лбы морщинками изрыв — футуристики, имажинистики, акмеистики, запутавшиеся в паутине рифм» («Приказ №2 армии искусств», 1921).

двудольные и трехдольные стопы в одной строфе» [там же]. Метрическая система стихов Маяковского тоже отражает стремление найти новую форму выражения для своего героя, в которой бы воплотилось новое содержание человека будущего, что и обусловило переход Маяковского от силлабо-тоники (так, «Необычайное приключение…» (1920) написано традиционным чередованием 4- и 3-стопных ямбов с мужскими и женскими рифмами) — к акцентному (тоническому) стиху, в котором нет закономерной последовательности ударных и безударных слогов («Весенний вопрос», 1923). Дольники и тактовики у Маяковского свободно сменяют друг друга даже в пределах одного стихотворения («Стихи о красотах архитектуры», 1928).

Однако, несмотря на стремление к экспериментам с метрикой, к варьированию размеров даже в пределах одного стихотворения, характерное для обоих поэтов, их мотивировка не была одинаковой. Если экспериментальная метрика Маяковского отражает поиск путей создания образа лирического героя как человека новой формации, который не мог быть выражен на основе старой формы стиха, то Ахматова в экспериментах с соединением дву- и трехдольных стоп в одной строфе руководствовалась прежде всего «соответствием психологическому содержанию поэтических строк», желанием приблизить стихотворную речь к разговорной [там же].

В стремлении поэтессы приблизить свой поэтический словарь к простоте разговорной речи, «к словам повседневным и <.> далеким от замкнутого круга лирической поэзии» [там же, с. 220] кроется еще одна причина, позволяющая сопоставлять поэтические принципы Ахматовой с поэтическими находками Маяковского, — тяготение обоих поэтов к разговорному стилю в поэзии.

Будучи модернизатором в области метрики, фоники, Маяковский не мог удовольствоваться и традиционным набором классических рифм. Поэт создал ряд принципиально новых рифм, включивших в себя пополнивший русский поэтический язык слой разговорной лексики, которая вводилась Маяковским в стихи в основном в целях их демократизации. Подобная демократизация во многих случаях была воспринята неодобрительно и принята за грубую «ломку русского языка» [1, с. 20], а также за попытку непозволительного огрубления и снижения стиха (хотя, по замечанию Ю. Ивас-ка, «уличные прозаизмы» можно найти в русской поэзии и до Маяковского — у Саши Черного, И. Анненского [11, с. 171]).

Однако, хотя для обоих поэтов было характерно введение в стихотворную ткань произведений разговорной речи, преследовали они разные цели. Ахматова, вводя в стихотворения разговорность, тяготела к «синтаксической свободе живого, не писанного слова» [10, с. 220] («этот / Может меня приручить», «Ты письмо мое, милый, не комкай, / До конца его, друг, прочти»). Однако «этот разговорный стиль нигде не впадает в прозаизм»; напротив, «он обличает в Ахматовой большое художественное мастерство, стремление к целомудренной простоте слова» [там же]. Демократизация же поэтического языка у Маяковского диктовалась иными потребностями, и в первую очередь потребностью обновления лексических средств поэзии созвучно веяниям времени. Отсюда — не только введение в стихи разговорной речи, но и изобретательство (неологизмы), принудительное введение в поэзию прозаизмов и вульгаризмов (которые, впрочем, не были лишь рекламным фокусом Маяковского, призванным эпатировать публику. Это был оправданный, хотя на первых порах и отдававший антиэстетизмом, шаг ломки ограничений и условностей поэтического языка, усиления выразительности («Имитация бранной речи в монологе лирического героя — это <.> не способ эпатажа <…>, а средство предельной экспрессии, которая возникает на эмоциональной волне гнева», — пишет Б. Гончаров [6, с. 151])).

С целомудренностью во введении в стиховую ткань разговорной речи связана, по мнению Жирмунского, и свойственная для Ахматовой «боязнь ничем не оправданных поэтических преувеличений, чрезмерных метафор» и, в конечном итоге, «затушеванность элемента эмоционального» [10, с. 220, 222]. Затушеван-ность эта выражается в том, что об эмоциональных переживаниях лирической героини Ахматовой говорится ею не напрямую, а опосредованно, как об отраженных в явлениях внешнего мира:

В последний раз мы встретились тогда На набережной, где всегда встречались.

Была в Неве высокая вода,

И наводненья в городе боялись.

Он говорил о лете и о том,

Что быть поэтом женщине — нелепость.

Как я запомнила высокий царский дом И Петропавловскую крепость!

(«В последний раз мы встретились тогда. ..»,1914) [2, с. 62-63]

Стихи Маяковского, напротив, эмоционально насыщенны, наполнены экспрессивными гиперболами и яркими метафорами. Эмоциональную насыщенность поэтическим образам Маяковского сообщал, во-первых, излюбленный графический прием поэта — разбивка строк на подстрочия. Короткая длина стихов влекла за собой учащение повтора межстихо-вых пауз, что создавало прерывистость речевого потока, делающую речь более взволнованной. Во-вторых, повышению эмоционального настроя стиха содействовало сведение строки до 3 — 6 звуков, половину из которых составляли согласные, поскольку это уничтожало мелодику и делало стих более «волевым». В разбитом на короткие подстрочия свободном стихе раннего Маяковского нашли воплощение трагические ощущения отчужденности в мире людей; в послеоктябрьском же однословные экспрессивно насыщенные строки создавали образ «героя-борца». Стихи Маяковского одним явлениям в жизни (таким, как людская пошлость, приспособленчество, косность) горячо и страстно противостояли, а другие — любовь, свободу, творческую активность — с той же страстностью утверждали.

Наконец, в отличие от Ахматовой, об эмоциональных переживаниях лирической героини которой говорится опосредованно, как об отраженных в явлениях внешнего мира, лирический герой Маяковского, вобравший в себя многие черты площадного оратора, предпочитает прямой диалог с миром, что нашло отражение уже в названиях его произведений («А вы могли бы?», «Нате!», «Послушайте!», «Вам!», «Эй!», «Лиличка!» и т. д.).

Таким образом, проведенный сопоставительный анализ стиховых манер и поэтики Ахматовой и Маяковского позволяет сделать следующие выводы. Несмотря на свойственные обоим поэтам стремление приблизить поэтический словарь к простоте разговорной речи, частые перемены ритма, диссонансную фонику, не-мелодичность стихов, новизну и неожиданность рифм, эксперименты с метрикой, приведшие к варьированию размеров даже в пределах одного стихотворения, мотивировка привнесения поэтами этих элементов поэтики в стиховую систему часто была неодинаковой и преследовавшей разные цели. Так, разговорность стиля речи стихов Ахматовой призвана была поставить творчество поэтессы в один ряд с живым, неписаным словом и никогда не выходила за целомудренные рамки. Маяковский же стремился привнести в поэзию наряду с разговорным сти-

лем уличные прозаизмы, вульгаризмы, бранную лексику, преследуя цель ломки ограничений и условностей поэтического языка, усиления поэтической выразительности, внедрения в поэзию антиэстетизма окружающей жизни. С точки зрения Ахматовой, новизна и неожиданность рифм, являя оригинальность, неповторимость художественного мира, созданного ей, не должна была сообщать им преувеличенную звучность, в то время как для Маяковского важна была заметность рифм, делающая художественные образы особенно выпуклыми. Метрические эксперименты, варьирование размеров в пределах одного стихотворения, по замыслу Ахматовой, призваны были приблизить стихотворную речь к разговорной [10, с. 219]. Маяковский же, экспериментируя с метрикой, руководствовался поиском способа создания образа человека будущего, который, соответственно принципу связи формы с содержанием, не мог быть выражен на основе старой формы стиха.

Наконец, эмоционально насыщенные, наполненные выразительными гиперболами и небывалыми метафорами стихи Маяковского представляют явное отличие по сравнению с эмоционально затушеванными, лишенными чрезмерных преувеличений и неоправданно ярких метафор стихами Ахматовой.

Пожалуй, элементами поэтики, обозначившими безусловное сходство поэтических манер Ахматовой и Маяковского, стали частые перемены ритма, а также использование поэтами диссонансной фоники, что создавало принципиальную немелодичность их стихов. Названные черты поэтики Ахматовой и Маяковского призваны были передать читателю ощущение душевной муки их лирических героев, остро переживающих дисгармонию современного мира и свою разобщенность с окружающими.

В. Маяковский и Н. Гумилев

Родство таких поэтов, как Маяковский и Гумилев, несмотря на их принадлежность к разным модернистским течениям, ощущается сразу, и это представление крепнет по мере знакомства с художественной образностью и картинами мира их стихов. Во-первых, лирические герои поэтов необычайно похожи. Образ лирического героя Маяковского — это образ площадного оратора, «трубадура», со всей полнотой ощущающего дисгармонию и жестокость мира. Это активный деятель, осознающий необходимость перемен «здесь и сейчас», волевой и страстный в борьбе против несправедливостей земной жизни:

Не о рае Христовом ору я вам,

где постнички лижут чаи без сахару.

Я о настоящих

земных небесах ору.

(«Мистерия-буфф», 1920-21) [14, т. 2, с. 298]

Исследователь творчества акмеистов В. Жирмунский выделял из всех приверженцев этого модернистского течения Н. Гумилева по причине того, что его — как и Маяковского! -«отличают <…> активная, открытая и простая мужественность, <…> направленная душевная энергия, его темперамент» [10, с. 236]. Показательно, что героями первого, вышедшего в 1905 году поэтического сборника Гумилева «Путь конквистадоров» были участники испанских завоевательных походов в Центральную и Южную Америку в ХУ-ХУ1 веках. Ранний Гумилев воспевает волевое начало, сильных людей в «панцире железном», способных покорить других. Таков, например, Помпей из одноименного стихотворения («Помпей», 1907).

Роднит лирических героев Маяковского и Гумилева и то обстоятельство, что оба они -своеобразные ницшеанцы. В поэме «Облако в штанах» (1914-15) Маяковский создает образ «крикогубого Заратустры», провозвестника грядущих истин, корнями восходящий к образу сверхчеловека из поэмы Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»:

Слушайте!

Проповедает,

мечась и стеня,

сегодняшнего дня крикогубый Заратустра!

[14, т. 1, с. 184]

Однако если Заратустра Ницше выступает как истинный дионисиец6 (а дионисийство понимается философом как одна из характеристик «сверхчеловека», одержимого волей к власти), то лирический герой-Заратустра Маяковского — это, скорее, пророк, предвидящий грозные, но благие перемены, революционер, производящий переворот прежде всего в рабском сознании людей:

Лирический герой Гумилева — тоже «ницшеанец»; он способен возвыситься над бытом: «И если нет полдневных слов звездам, / Тогда я сам мечту свою создам.» («Я конквистадор в панцире железном.» (сб. «Путь конквистадоров» (ст. 1903-05) [8, с. 61]). Так же, как и лирический герой Маяковского, одной из главных задач искусства он считает пересоздание мира.

Что касается отмечаемой Жирмунским в статье «Преодолевшие символизм» открытости в проявлении мужественности, характерной для лирического героя Гумилева, то она находит положительный отклик в образе героя Маяковского, который также демонстративен, конкретен и реалистичен. Так, в дооктябрьской поэме «Война и мир» (1915-16), выражающей идею несопоставимости никакой победы с ее ценой, лирический герой выражает свои мысли напрямую: «Никто не просил / чтоб была победа / родине начертана. / Безрукому огрызку кровавого обеда / на черта она?!» [14, т. 1, с. 227].

Однако в противовес Гумилеву, который воспевает I мировую войну, героизируя ее как освободительную, народную, —

И воистину светло и свято Дело величавое войны.

Серафимы, ясны и крылаты,

За плечами воинов видны.

(«Война», 1916) [8, с. 216]

Маяковский выступает как ярый антимилитарист.

Для Гумилева война — это период, давший ему возможность показать, что героика для него

— не только поэзия, но и жизнь. В данном отношении показателен факт, что в первый же месяц войны Гумилев вступает вольноопределяющимся в уланский полк и направляется в действующую армию, где служит в конной разведке, а также то обстоятельство, что в ходе службы дважды награждался Георгиевскими крестами. Одновременно он является специальным военным корреспондентом и печатает в газете «Биржевые ведомости» заметки под общим названием «Записки кавалериста», в которых он пишет о войне как деле справедливом и благородном.

Напротив, известно, что в годы Первой мировой войны Маяковский неоднократно выступал против шовинизма и милитаризма, требуя от искусства «сказать о войне правду». Лично для себя поэт решил, «чтобы сказать о войне, — надо ее видеть. Пошел записываться доб-

Г оспода!

Остановитесь!

Вы не нищие,

вы не смеете просить подачки!

[14, т. 1, с. 183]

6 Герой поэмы называет аполлоническое «созерцание» «скопическим (т. е. относящимся к видению, наблюдению. — О.К.) косоглазием».

ровольцем. Не позволили. Нет благонадежности» («Я сам», 1922.1928) [14, т. 1, с. 22]. Отрицательное отношение Маяковского к войне как к народному бедствию выразилось в стихах «Война объявлена», «Мама и убитый немцами вечер», «Вам!», а также в поэме «Война и мир». Так, в стихотворении «Вам!» поэт резко противопоставляет себя той части общества, которая старается не замечать войны-бойни:

Вам, проживающим за оргией оргию, имеющим ванную и теплый клозет!

Как Вам не стыдно о представленных к Георгию Вычитывать из столбцов газет?!

[там же, с. 75]

Война предстает в стихах Маяковского как зрелище антиэстетическое, а физиологичные образы, запечатлевшие ее ужасы, вызывают отвращение:

.Выбежала смерть

и затанцевала на падали, балета скелетов безносая Тальони.

(«Война и мир», 1915-16) [там же, с. 228]

Помимо активно-действенной позиции лирических героев поэтов, открытости в выражении отношения к миру, роднит их чувство единения со своим поколением, которое часто не находит ответного отклика, трансформируясь в трагическое непонимание. Так, хотя лирический герой Гумилева «вежлив с жизнью современною»,

Но между нами есть преграда —

Все, что смешит ее, надменную,

Моя единая отрада.

Победа, слава, подвиг — бледные

Слова, затерянные ныне.

Гремят в душе, как громы медные,

Как голос Господа в пустыне.

(«Я вежлив с жизнью современною.», 1913)

[8, с. 238]

А для Маяковского одним из самых характерных является мотив скорби поэта за судьбы людей. Так, трагедия «Владимир Маяковский» (1913) — это крик боли за современного человека. Боль эта так велика, что сердце поэта превращается в «окровавленный лоскут»:

.выйду сквозь город, душу

на копьях домов оставляя за клоком клок.

[14, т. 1, с. 170]

В трагедии появляется мотив, который станет одним из основных во всем творчестве Маяковского, — мотив долженствования, ответственности художника перед историей и человеком за все, что происходит на земле. Поэт заявляет о связи своей судьбы с судьбами всех изуродованных горем людей:

Я — поэт, я разницу стер

между лицами своих и чужих

[там же, с. 159].

Однако лирический герой Маяковского, готовый отдать душу за современника, так же, как и герой Гумилева, не понимаем в своем благородном стремлении, его идеалы подвергаются насмешке со стороны массы:

И когда, ощетинив в лицо усища-веники,

толпа навалилась,

огромная,

злая,

я стал на четвереньки и залаял.

(«Вот так я сделался собакой», 1915) [там же, с. 131]

Не находя понимания в современной российской действительности, Гумилев и Маяковский тяготеют к пространственно-временной и образной экзотике. Жирмунский писал о причине обращения Гумилева к экзотическим образам: «Искание образов и форм, по своей силе и яркости соответствующих его мироощущению, влечет Гумилева к изображению экзотических стран <.>. Муза Гумилева — это «муза дальних странствий» [10, с. 237]:

Я сегодня опять услышал,

Как тяжелый якорь ползет,

И я видел, как в море вышел Пятипалубный пароход,

Оттого-то и солнце дышит,

А земля говорит, поет.

(«Снова море») (сб. «Колчан», 1916) [8, с. 234]

Сильная личность Гумилева действует в экзотическом мире. В сборнике «Путь конквистадоров» пространство представлено пропастями, безднами, экзотикой Каира, Африки, южных тропических стран. Время сборника — в основном историческое прошлое. Сами конквистадоры — это герои, пришедшие из прошлого. Наряду с героическими образами конквис-

тадоров Гумилев полемически создает образы людей настоящего. Это безвольные люди, живущие серой жизнью. Их призвание, с точки зрения поэта, — «быть тяжелыми камнями / Для грядущих поколений» («Людям настоящего» («Путь конквистадоров» (ст. 1903-05) [там же, с. 85]. Поэт ощущает себя среди них экзотическим персонажем:

.я злюсь, как идол металлический Среди фарфоровых игрушек.

(«Я вежлив с жизнью современною.», 1913)

[там же, с. 238]

Маяковский тоже видел себя персонажем экзотическим. По свидетельству В. Шкловского, у Маяковского была «коллекция рисунков, где изображался жираф. Жираф — это сам Маяковский. <.> Прекрасный, золотисто-черный, в прирожденной футуристической рубашке -жираф» [19, с. 24-25]. Как напоминает этот образ, присвоенный себе Маяковским, «изысканного жирафа» у озера Чад из сборника Г умиле-ва «Романтические цветы» (ст. 1903-07 гг.).

Тяготение Гумилева и Маяковского к экзотике — это не только реакция на неприятие современниками-россиянами позиции их героев, но и следствие личного жизненного опыта обоих поэтов, и в частности их огромной любви к путешествиям. Так, во многом пространство сборника «Путь конквистадоров» определено ареалом путешествий самого Гумилева в 1907 году по Востоку и Африке. А Маяковский, по словам Шкловского, часто ездил за границу, потому что «хотел увидеть Париж и поехать вокруг света» [там же, с. 132]. Известно, что Маяковский неоднократно посещал Европу и Америку7, следствием чего стало создание циклов «Стихов об Америке», стихотворений «Мелкая философия на глубоких местах» и «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви», а также цикла очерков «Мое открытие Америки».

Несмотря на совпадения в решении образов лирических героев поэтов, общую любовь к экзотике, есть между ними существенная тематическая разница. Естественно, поэты не могли не затронуть общую для всех поэтов и художников их поколения тему войны и революции, однако на этом тематические совпадения, пожалуй, заканчиваются. Так, В. Жирмунский отмечал, что Гумилев «избегает лирики любви <. >, слишком индивидуальных признаний и слишком тяжелого самоуглубления» [10,

7 «Он переплыл через океан, — писал Шкловский, — увидел, что

с. 236]. В наследии же Маяковского тема любви занимает видное место. Этому чувству посвящены замечательные лирические стихотворения «Любовь» (1913), «Ко всему» (1916), «Ли-личка!» (1916), ироничное «Пустяк у Оки» (1915), важная часть поэмы «Облако в штанах» (1914-15), поэмы «Флейта-позвоночник» (1915), «Человек» (1916-17), «Люблю» (1922) и, конечно, «Про это» (1923). О любви была еще одна поэма — «Дон Жуан», написанная в 1916 году, тогда же и уничтоженная. Несмотря на то, что сам Маяковский назвал эту тему в поэме «Про это» «и личной и мелкой» [14, т. 4, с. 137], он, вопреки этому, никогда не трактовал любовь «мелко». «В СССР умалчивается, что Ленин и большевики не были главными его героями, -писал Ю. Иваск в 1969 году. — Выше Ленина <.> сияла его Прекрасная Дама — Лиля Брик. Маяковский говорил, что наступил на горло собственной песне, но его лирика влюбленного никогда не умолкала» [11, с. 174-175]. Через личное и по поводу личного Маяковский всегда говорил о насущном и значительном, ища счастья не только для себя — для «мировой человеческой гущи».

В отличие от избегавшего индивидуальных любовных признаний и «тяжелого самоуглубления» Гумилева, в ранних стихах Маяковского о любви с наибольшей силой проявляется автобиографический характер его героя.

.Любовь моя -тяжкая гиря ведь -висит на тебе, куда ни бежала б.

Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб.

(«Лиличка!», 1916) [14, т. 1, с. 107-108]

В этих строках — вся натура Маяковского, его страстное сердце, горячая кровь, которые унаследовал лирический герой любовной поэзии.

В целом сопоставительный анализ творчества Гумилева и Маяковского позволяет сделать вывод о том, что их лирические герои, активные, мужественные, тянущиеся к людям с целью помочь им преодолеть их униженное жизненными несправедливостями положение, принять за них самые тяжелые испытания, но не находящие понимания, обнаруживают внутреннее родство. Отталкиваемые современностью, лирические герои поэтов — да и они сами — устремляются в экзотику — образную, пространственную, временную ли, неважно; ощущая себя при этом в

индейцы действительно существуют» [там же].

сопоставлении с людской массой экзотическими персонажами. Роднит поэтов внимание к военной теме, трактуемой, однако, по-разному (Гумилев выступает как «благородный милитарист», в то время как Маяковский создает антивоенные стихи), и открытость в проявлении жизненной позиции. Однако глубина выражения этой позиции у поэтов различна: в то время как Маяковский и не стремится сдерживать свой темперамент, создавая поразительно яркие, сочные автобиографические образы, Гумилев сдержан и избегает интимных признаний.

Таким образом, бытующее в литературоведческой среде мнение о непреодолимой пропасти между творчеством акмеистов и футуристов может быть оспорено. Обращение к сопоставительному анализу поэтических систем Маяковского и «исповедовавших» акмеизм А. Ахматовой и Н. Гумилева дало все основания для иного вывода: системы эти имеют между собой много общего.

Во-первых, обращает на себя внимание то сходство, которое обнаруживают образы лирических героев Ахматовой, Гумилева и Маяковского. Это люди, переживающие душевную муку вследствие дисгармонии современного

мира и своей разобщенности с окружающими, что выразилось в частых переменах ритма, использовании диссонансной фоники, создающей принципиальную немелодичность стихов (Ахматова и Маяковский), а также в любви к экзотике Гумилева и Маяковского, ощущающих себя в сопоставлении с массой экзотическими же персонажами.

Во-вторых, роднит поэтов искренность, открытость в проявлении отношения к миру, хотя глубина ее различна (Маяковский не боится эмоционально экспрессивных, темпераментных признаний, в то время как Гумилев и Ахматова более сдержанны; они избегают эмоционально насыщенных, «броских» метафор, чрезмерных преувеличений).

Наконец, Ахматовой и Маяковскому, помимо указанных выше особенностей поэтики (стремления к простоте разговорной речи, частых перемен ритма, диссонансной фоники, не-мелодичности стихов), равно свойственны новизна и неожиданность рифм, эксперименты с метрикой (хотя мотивировка привнесения поэтами этих элементов поэтики в свою стиховую систему часто была неодинаковой и преследовавшей разные цели).

Список использованной литературы:

1. Адамович Г. Судьба Маяковского // О книгах и авторах. Заметки из литературного дневника. Париж, 1967. С. 18-20.

2. Ахматова А.А. Стихотворения и поэмы / Вст. ст. А.А. Суркова. Сост., подг. текста и примеч. В.М. Жирмунского. Л., 1976. 560 с.

3. Блок А. «Без божества, без вдохновенья» (Цех акмеистов) // Антология акмеизма: Стихи. Манифесты. Статьи. Заметки. Мемуары / Вступ. ст., сост. и примеч. Т.А. Бек. М., 1997. С. 242-249.

4. Блок А. Без божества, без вдохновенья // Блок А.А. Собр. соч.: В 8 т. Под общ. ред. В.Н. Орлова (и др. Вст. ст., с. VII — LXIV, подготовка текста и примечания В. Орлова). Т. 6. Проза 1918 — 1921 (Подготовка текста Д. Максимова и Г. Шабельской. Примеч. Г. Шабельской). М.; Л., 1962. С.174-184.

5. Гаспаров М.Л. Антиномичность поэтики русского модернизма // Связь времен: Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX века / РАН. Институт мировой лит-ры им. А.М. Горького: Отв. ред. Келдыш В.А. М., 1992. С. 244-264.

6. Гончаров Б. Поэтика Маяковского. Лирический герой послеоктябрьской поэзии и пути его художественного утверждения. М., 1983. 352 с.

7. Гумилев Н.С. Наследие символизма и акмеизм // Литературные манифесты. От символизма к Октябрю. Сб. материалов. Подг. к печати: Н.И. Бродский, В. Львов-Рогачевский, Н.Т. Сидоров. (2-е изд.). М., 1929. С. 40-44.

8. Гумилев Н.С. Стихотворения и поэмы. 2-е изд-е, испр., доп. / Вст. ст. А.И. Павловского. СПб., 2000. 736 с.

9. Дувакин В. Радость, мастером кованная: Очерки творчества В.В. Маяковского. М., 1964. 444 с.

10. Жирмунский В. Преодолевшие символизм // Антология акмеизма: Стихи. Манифесты. Статьи. Заметки. Мемуары / Вступ. ст., сост. и примеч. Т.А. Бек. М., 1997. С. 211-241.

11. Иваск Ю. Цветаева — Маяковский — Пастернак // Новый журнал. Нью-Йорк. 1969. №95. С. 161-185.

12. Калачева С.В. Эволюция русского стиха. М., 1986. 262 с.

13. Мандельштам О. Утро акмеизма // Литературные манифесты. От символизма к Октябрю. Сб. материалов. Подг. к печати: Н.И. Бродский, В. Львов-Рогачевский, Н.Т. Сидоров. (2-е изд.). М., 1929. С. 45-50.

14. Маяковский В.В. Полн. собр. соч.: В 13 т. /Подг. текста и примеч. В.А. Катаняна и др. М., 1955 — 61.

15. Маяковский В.В. Умер Александр Блок // Маяковский В.В. Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 2. С. 629-630.

16. Пильский П. Нахалкиканец из-за Ташкенту // Сегодня. Рига. 1927. №144. С.3.

17. Холшевников В.Е. Основы стиховедения. Русское стихосложение. СПб., 1996. 184 с.

18. Цветаева М. Об искусстве. М., 1991. 479 с.

19. Шкловский В.Б. Собр. соч.: В 3 т. / Вступ. ст. И. Андроникова. Примеч. Л. Опульской. Т. 3. М., 1974. 814 с.

Приложение. Вокруг «Серебряного века»

Приложение

В публикации основной части записей, связанных с «Проектом „Акмеизм“», мы основывались исключительно на материалах из архива Юрия Иваска, инициатора и главного деятеля проекта, причем были лишены возможности обследовать могущие иметь прямое отношение к проекту материалы: богатство архива и ограниченность сроков пребывания в США делали невозможным просмотр, а тем более последовательное знакомство со всеми релевантными документами. Дальнейшие поездки принесли еще несколько существенных документов, один из которых мы ныне публикуем.

Собираясь в Париж записывать на магнитофон голоса поэтов, имевших хоть какое-то отношение к акмеизму, Ю. П. Иваск провел серьезную предварительную работу, составив библиографический указатель литературы об акмеизме и развернутую анкету, на которую собирался попросить ответить парижских поэтов. Для предварительного просмотра он отправил их Глебу Струве, с которым находится в постоянной и весьма активной переписке. 17 июля 1960 года Струве ответил ему: «Вопросник Ваш произвел на меня очень странное впечатление. К кому он обращен? Думаю, нет сейчас в эмиграции человека, который мог бы ответить на большую часть вопросов, а если будут отвечать, то с потолка. Какое отношение к акмеизму имеет „отношение к евразийству“ (да и многое другое)? Почему в компанию с Одарченко и Чинновым попал Яконовский, стихов не пишущий и с акмеизмом никак не связанный? (Или имеется в виду Кленовский? Тогда как же не исправить.) Меня многое в анкете раздражает, и я бы на месте большинства опрашиваемых на многие вопросы отказался отвечать. К тому же это анкета, рассчитанная на людей, которым нечего делать»[1153]. В том же письме (равно как и в других) содержалась и основательная критика библиографических усилий Иваска. 20 июня составитель библиографии и анкеты отвечал своему критику в письме, которое процитировано нами в начале работы. Да и вообще итоги проекта Струве не понравились, о чем он писал Иваску вполне откровенно. Однако с точки зрения литературоведа начала XXI века разработанная Иваском анкета кажется весьма интересной в методологическом отношении, почему нам кажется вовсе не бесполезным ее опубликовать по экземпляру, посланному Струве[1154]. Знакомство с библиографией показало, что она действительно была составлена наспех и научного значения не имеет, почему мы и отказались от идеи ее напечатать[1155]. Отметим также, что Струве явно не учитывал второй цели анкеты, которую Иваск вовсе не скрывал: желание начать изучение не только поэзии эпохи акмеизма, но и литературы эпохи первой эмиграции. Возможно, что это было связано также и с тем, что одним из наиболее активных собеседников Иваска оказался Г. В. Адамович, с которым у Струве были очень серьезные разногласия не только личного порядка, но и касающиеся общей концепции истории русской зарубежной литературы, отчетливо выразившиеся в обобщающих книгах Струве и Адамовича — «Русская литература в изгнании» и «Одиночество и свобода».

ЛИТЕРАТУРНАЯ АНКЕТА

ЭПОХА АКМЕИЗМА

I.

1. Что вы знали об акмеистах до личного с ними знакомства.

2. Сборники Гиперборей. Читали ли Вы их?

3. Когда вы начали читать журнал Аполлон. Ваши первые впечатления.

4. Личное знакомство с акмеистами.

5. Встречи с поэтами:

И. Анненский            О. Мандельштам

М. Кузмин                 М. Зенкевич

Н. Гумилев               М. Лозинский

А. Ахматова              В. Нарбут

С. Городецкий          Граф В. Комаровский

Другие сотрудники Гиперборея и Аполлона.

6. Что вы знаете о редакционной работе в журнале Аполлон?

7. Манифесты акмеистов в Аполлоне. Что вы о них думаете.

8. Литературные источники акмеизма.

9. Французские влияния. Увлечение парнасцами. Не преувеличено ли влияние французского «Парнаса».

10. Ваше участие в довоенном Цехе Поэтов (основанном в 1911 г.).

11. Ваше участие в послереволюционном Цехе Поэтов (1920–1921).

12. Методы работы мэтра Гумилева, его характеристика как литературного «вождя».

13. Кузмин как мэтр.

14. Культ И. Анненского.

15. Текущая работа в Цехе Поэтов (как в первом, так и во втором). Как велись заседания? Как разбирались стихи?

Пример разбора (нескольких стихотворений). Суждения мэтра и участников Цеха.

Этому вопросу мы придаем особое значение. Может быть, вспомните одно из заседаний цеха и подробно изложите ход дискуссии.

Методы, вкусы, круг чтения, интересов. Традиции, атмосфера в Цехе Поэтов. Суждения о литературе, искусстве.

16. Общая характеристика акмеизма как литературной школы. Насколько условно само это понятие — «акмеизм». Может быть, никакого акмеизма не было, и это только случайная литературная кличка. Все же что именно объединяло т. н. «акмеистов».

17. Настроения, атмосфера той эпохи (1910–1921).

18. Встречи с акмеистами и участниками Цеха Поэтов не на заседаниях, а в частной жизни.

19. Т. н. младшие акмеисты, участники второго Цеха Поэтов. Г. Адамович, Г. Иванов, Н. Оцуп, И. Одоевцева, В. Познер, В. Рождественский и другие (Просим перечислить имена всех участников).

Л. Канегисер <так!>, Г. Маслов. Другие молодые поэты.

20. Встречи в кабачке Бродячая Собака и в Привале Комедиантов.

21. Граф В. Зубов. Собрания в его особняке. Институт истории искусств. Другие собрания в частных домах.

22. Эпоха гражданской войны и НЭП. Отношение к коммунизму.

23. Гибель Н. Гумилева.

24. Сборники Цеха Поэтов (Берлин, 1921–1923 г.г.).

25. В каких периодических изданиях акмеисты участвовали? Наиболее близкие им издания (журналы, альманахи).

26. Кружки, в которых младшие акмеисты участвовали.

27. Как вы расцениваете литературу об акмеизме?

Критическая деятельность Н. Гумилева (Письма о русской поэзии), М. Кузмина.

Отношение к акмеизму В. Брюсова, Б. Садовского, И. Эренбурга, Троцкого и других.

Статьи В. Жирмунского об акмеизме (в Русской Мысли и др.). Книги по новейшей русской литературе — Н. Оцупа (на немецком языке) и В. Познера (на французском языке).

Акмеизм в воспоминаниях современников А. Белого, М. Цветаевой, Г. Иванова, С. Маковского и других.

Оценка акмеизма в советской литературе.

Удачно ли выражение Н. Оцупа «серебряный век» (так называлась его статья, помещенная в журнале Числа).

Воспоминания в стихах — Дневник Н. Оцупа и Поэма без героя А. Ахматовой.

28. Другие вопросы, темы, которые вы пожелали бы затронуть. Напр<имер>, отношение к акмеизму в Москве и др<угих> городах.

29. Кто еще мог бы помочь нам в области изучения акмеизма (не только писатели, но и читатели).

30. Просим ознакомиться с нашим Библиографическим Справочником (неполным). Просим внести добавления.

II.

31. Встречи с писателями старшего поколения (эпохи символизма). Беседы, общая характеристика.

Мережковский и З. Гиппиус

Бальмонт, Брюсов

Сологуб                                       Другие поэты и писатели

В. <так!> Волошин

В. Иванов и его «башня»              Встречи с художниками

В. В. Розанов

A. Белый

Блок

32. Отношение к символистам. Насколько акмеисты от символистов «отталкивались».

33. Отношение к писателям группы Знание — И. Бунину, М. Горькому и другим.

34. Отношение к футуристам разных «толков». Маяковский, Бурлюк, Крученых, Хлебников, Северянин и др.

Были ли футуристы «литературными врагами». Принимали ли их всерьез? Полемика с ними.

35. Воспоминания футуриста Б. Лифшица <так!> Полутораглазый Стрелец.

36. Отношение к критикам-формалистам — В. Шкловскому, Ю. Тынянову, Б. Эйхенбауму, Р. Якобсону. Оценка их новых критических методов. Считались ли акмеисты с формалистами (Гумилев и др.)? Этот вопрос имеет значение для американских славистов.

37. Другие современники. Встречи с ними.

Клюев и Есенин. Имажинизм.           Марина Цветаева

B. Ходасевич                                    Б. Пастернак

                            Общая характеристика

Серапионовы братья и Л. Лунц, литературная студия Е. Замятина.

38. Советская цензура. Преследования писателей.

39. Писательский быт в советское время.

40. Издательская деятельность после октябрьской революции.

III.

41. Ваш выезд из России (когда выехали, где жили?).

42. Пересмотр позиций акмеизма в эмиграции (после издания сборников Цеха Поэтов).

43. Ваша литературная работа в эмиграции. Сотрудничество в зарубежных периодических изданиях.

44. Занимались ли вы редакционной деятельностью.

45. Журналы Русская Мысль, Воля России, Современные Записки, Грани, Окно.

46. Журналы, в которых младшие акмеисты принимали самое деятельное участие. Звено, Встречи и Числа. Собрания Чисел в Париже.

47. Собрания у Мережковских Зеленая Лампа. Сборник Смотр.

48. Сборники Круг и собрания у И. И. Фондаминского. Его литературные предприятия и деятельность.

49. Журнал и группа Новый Град. Федотов, Степун, М<ать> Мария.

50. Отношение к евразийству. Журнал Версты. Критики кн. Д. Святополк-Мирский и П. Сувчинский.

51. Отношение к т. н. пореволюционным группировкам. Утверждения. Евразийство и газета Бодрость.

52. Газеты Возрождение и Последние Новости.

53. Литературные кружки в 20-х и в 30-х г.г. Перекресток.

54. Эмигрантское поколение писателей, поэтов. Поплавский, Ладинский, Кнут, Терапиано, Ю. Мандельштам, Гингер, Присманова, Ставров, Мамченко, Кельберин, Червинская, Штейгер, Закович, Раевский, Софиев, Кнорринг, Шаховская, Корвин-Пиотровский, Прегель, Смоленский, А. Головина, Гронский и др.

Фельзен, Варшавский, Яновский, Берберова, Газданов, Сирин-Набоков, Шаршун, Агеев и др.

55. Литературная критика В. Ходасевича, Бема, Вейдле и др.

56. Марина Цветаева. Встречи с ней в эмиграции. Общая характеристика. Ее отъезд в Сов<етскую> Россию и гибель.

57. Писатели старшего поколения. И. Бунин, Б. Зайцев, И. Шмелев, Алданов, Ремизов и др.

58. Встречи с богословами, философами. Н. Бердяев, С. Булгаков, С. Франк, Н. Лосский, В. <так!> Шестов, В. Зеньковский.

59. Историософия и литературная критика Г. Федотова.

60. Христианское студенческое движение (РСХД).

61. Вторая мировая война. Участие во французском резистансе.

62. После Второй мировой войны. Новые издания. Сборники издательства Рифма (Ирины Я<с>сен). Ю. Одарченко, И. Чиннов, Яконовский.

63. Встречи с писателями новой эмиграции. Отношение к ним.

IV.

64. Ваши литературные вкусы в ранней юности. Кем из писателей вы особенно увлекались?

65. Отношение к «классикам».

66. Обсуждение литературы со сверстниками, в гимназии, в университете.

67. Другие художественные интересы — театр, балет, музыка, живопись.

68. Первые литературные опыты.

69. Первые встречи с писателями, редакторами.

70. Библиография ваших литературных работ.

71. Литературные планы.

72. Просим вас прочесть несколько стихотворений или отрывков из прозы.

Юрий Иваск

Настоящая анкета составлена для общего руководства. Всех участников просим внести соответствующие добавления.

Русская акмеистическая поэзия: Лирические воины реальности

Evolve

В 1912 году группа русских поэтов решила изменить поэзию в ответ на символизм; они сформировали тот, который был бы ближе к реальности.

Красота не прихоть полубога,

Это неумолимый взгляд простого плотника.

Осип Мандельштам

Осень 1912 года. Словно позаимствованная из одного из романов Федора Достоевского, в строжайшей тайне собирается группа людей, чтобы заговорить о будущем поэзии.Это шесть молодых и страстных поэтов: Гумилев, Городецкий, Ахматова, Мандельштам, Нарбур и Зенкевич, кожа их истончилась ледниковой погодой Санкт-Петербурга.

Устав от символической риторики и мистицизма, эти шестеро молодых людей решают начать новую поэзию. Это будет ясность, точный стих, подкрепленный трезвостью и точностью плотника. Они возьмут свое имя от греческого слова «акме», что означает «максимальная степень чего-либо или цветение» — они получат название «акмеизм», чтобы крестить свое новое существо.

Мастера глагола, акмеисты посвятят свое вдохновение поэзии предметов и фактов, возвращаясь к чистоте языка и реализму Пушкина. Их цель — сделать поэзию очевидным объектом познания. Там, где поэт-символист теряется, дезориентируется туманом своих метафорических эксцессов и замысловатых словесных приемов, акмеист останавливается, чтобы говорить о том, что его окружает, и четко и просто задает свои творческие импульсы.

Качели из дерева гладкие;
темнота ели высокой,
в саду дальнем, качаясь;
запомнился лихорадочной кровью.

«Только для чтения детских книг»

Стихи Мандельштама отражают то, что акмеизм значил для его создателей. Свои собрания они называли «Мастерской поэтов», тем самым подтверждая себя как по существу кустарную поэзию.

Акмеистам пришлось развивать свою поэзию в мрачную эпоху. Советский режим не потерпел бы поэзии, которая совершенно не соответствовала целям его политической кампании. В свою очередь, акмеизм был независимым жанром, который осмелился поднять свой голос против жестокого режима, такого как сталинский.Те молодые люди, которые в огне новой надежды создали одно из важнейших поэтических течений 20-го века, будут раздавлены адской машиной режима.

Стихи Ахматовой запрещены. Ее обвинили в государственной измене и тут же депортировали, а ее первый муж Гумилев, поэт и основатель движения, был расстрелян. Второй ее муж умрет от истощения в ГУЛАГе, и Мандельштам постигнет та же участь. Он был осужден и арестован в 1934 году из-за написанного им стихотворения, направленного против Сталина; Первоначально он был приговорен к трем годам ссылки на Урале, а затем депортирован на Колыму, где умер в поле 27 декабря 1938 года.

Отказ акмеистов быть слепыми поэтами, использующими метафизическое рвение, чтобы отойти от непосредственности мира, и, таким образом, ужасные вещи, которые слишком часто там происходят, привели их к остракизму и казням.

Их поэзия использовала надежду, чтобы растопить моральный иней печально известной диктатуры. Они размахивали своими стихами, как если бы они были отполированными зеркалами, пытаясь освободить себе место в реальности, которой управляли узкие умы фанатичных правителей. Несмотря ни на что, они никогда не отказывались от своего порыва критиковать действительность через стихи.Их стихи, как будто они только что вышли из мастерской плотника, по-прежнему обладают своей вызывающей силой и неоспоримой актуальностью.

Любить существование объекта больше, чем сам объект, и существование больше, чем себя: это высшая заповедь акмеизма.

Осип Мандельштам.

Введение | SpringerLink

Abstract

W Как кажется, люди сопротивляются сооружению любого воздухонепроницаемого барьера, разделяющего вербальное и визуальное.Самые потрясающие пейзажи или экзотические сцены несколько уменьшаются, пока не найдут словесную композицию. И наоборот, когда мы описываем в истории свои переживания или мечты, мы бессознательно стремимся создавать визуальные образы для себя или наших собеседников, размахивая эпитетами цвета, формы и тени, как будто в защиту изречения «картинка стоит тысячи слов. ”

Ключевые слова

Литературная традиция Русская культура Романтическая Поэзия Модернист Поэт Поэтическое мышление

Эти ключевые слова были добавлены машиной, а не авторами.Это экспериментальный процесс, и ключевые слова могут обновляться по мере улучшения алгоритма обучения.

Это предварительный просмотр содержимого подписки,

войдите в

, чтобы проверить доступ.

Предварительный просмотр

Невозможно отобразить предварительный просмотр. Скачать превью PDF.

Примечания

1. 1.

   Эжи Фарино, «Семиотические аспекты поэзии о жизни»,

   Русская литература

   VII (1979): 65–94, 89.

   CrossRefGoogle Scholar

2. 3.

   Кирилл Пигарев,

   Русская литература и изобразительное искусство

   (М .: Наука, 1966)

   Google Scholar

3. и Пигарев,

   Русская литература и изобразительное искусство. Очерки о русском национальном пейзаже

   (М .: Наука, 1972).

   Google Scholar

4. 4.

   Джеральд Янчек,

   Взгляд русской литературы

   (Princeton: Princeton University Press, 1984).

   Google Scholar

5. 9.

   Lidia Ginzburg,

   O lirike

   (Москва-Ленинград: Советский писатель, 1964), 346.

   Google Scholar

6. 13.

   Justin Doherty, 9000ist Движение в русской поэзии. Культура и слово

   (Oxford: Claredon Press, 1995), 94–95.

   Google Scholar

Информация об авторских правах

Авторы и аффилированные лица

Нет доступных связей

Expansive Poetics — (Acmeism) — The Allen Ginsberg Project

Продолжаются занятия Аллена 30 июля 1981 года по расширенной поэтике (с особым упором на русскую литературу).

AG: Я подумал, что нам нужно сделать, так это прочитать вам всего несколько абзацев об акмеизме, а затем мы перейдем прямо к стихам (Осипа) Мандельштама, над которыми я медленно обдумывал.

Есть описание акмеизма или несколько абзацев, сделанное (Николаем) Гумилевым, теоретиком. Я не собираюсь задерживаться на этом, просто чтобы вы получили некоторое представление об их подходе, который не сильно отличается от стиля революции, который пережила американская поэзия примерно в то же время, — попытки перестать говорить о том, о чем вы не мог говорить, перестать говорить о неосязаемом и начать говорить о том, что было осязаемо, говорить о том, о чем можно было говорить, вместо того, чтобы говорить: «О, я не могу описать мистические чувства, которые я испытываю».Вместо этого, на самом деле говоря о том, что вы можете описать .

Это эссе Гумилева «Наследие символизма и акмеизм». (также известный как «Акмеизм и Заветы символизма»). Он был опубликован в большом русском авангардном журнале Аполлон , в 1913 году:

«Русский символизм направил свои основные силы в неизведанное. С другой стороны, он братался с мистицизмом, теософией и оккультизмом. Некоторые его поиски в этом направлении почти приближались к мифотворчеству.И он имеет право спросить у этой тенденции, которая придет ей на смену, может ли она похвастаться только животными ценностями и какова ее связь с непознаваемым. Первый ответ, который акмеизм может дать на допрос, будет заключаться в том, чтобы указать, что непознаваемое, согласно самому значению этого слова, не может быть постигнуто. Во-вторых, все усилия в этом направлении нескромны. Сакральное значение звезд заключается в том, что они бесконечно далеки от Земли и ни за что не смогут подойти к ним с помощью авиации.Он демонстрирует бедность воображения, представляя эволюцию человека всегда в терминах времени и пространства ». — (в таком огромном эволюционном просторе) — «Как мы можем вспомнить наши прежние существования, если это явно не литературный прием, когда мы были в бездне, где были мириады других экзистенциальных возможностей, о которых мы ничего не знаем. разве что они существуют? В конце концов, каждое из них отрицается нашим… »- (Ну и так далее. На самом деле он просто говорит, просто живи там, где ты есть, и смотри, где ты, и обращай внимание на то, что у тебя впереди. вы) — «Все это дает нам более сильное ощущение потустороннего, чем целые тома дискуссий.. » — (О) — «Франсуа Вийон, спросив, где сейчас самые красивые дамы древности, отвечает себе печальным объяснением -« Mais ou sont les neiges d’antan »- и это дает нам более сильное ощущение потустороннее, чем целые тома дискуссий о том, на какой стороне луны находятся души умерших. Всегда помните о непознаваемом, но не оскорбляйте мысль об этом более или менее вероятными предположениями. Это принцип акмеизма.

Всегда помните о непознаваемом, но не оскорбляйте мысль об этом более или менее вероятными предположениями. Это принцип акмеизма. Это не значит, что он отказывается от права изображать душу в те моменты, когда она трепещет при приближении к другой. Но тут он должен только вздрогнуть. Конечно, постижение Бога, прекрасной дамы, Богословия, останется на ее троне, но акмеисты не желают ни опускать ее до уровня литературы, ни возвышать литературу до ее алмазоподобной хрупкости.Что касается демонов, ангелов, элементалей и других духов, то они являются частью материала художника и не должны перевешивать из-за большей земной гравитации другие изображения, взятые им — (Это довольно четкое изложение принципов реалистичности. эта книга (Антология русской литературы здесь) дает небольшую предысторию):

«25 августа исполняется 50 лет со дня смерти Гумилева в возрасте 35 лет перед расстрелом. Хотя его монархическая политика в первые годы советской власти была не менее анахроничной, чем его поэтика… »- которые таковыми были.. Видите ли, такого рода реалистические поэтические принципы были фактически анафемой более жестким и доктринерским идеям так называемого соцреализма (социалистического реализма) и теоретического контроля идеи поэта Центральным комитетом Коммунистической партии), которые это то, что развилось позже, и что (Владимир) Маяковский согласился в качестве своих критериев, что он должен подвергаться критике со стороны партии, потому что они знали, что было реальностью, и никто другой не сделал (или они подтвердили, что реальность была, потому что они были комитетом людей, которые решили, что было реальностью, поэтому, следовательно, реальность должна быть тем, что они считали реальностью, иначе вся система не работала бы.Итак, если какой-нибудь поэт подошел бы и сказал: «Я предпочитаю петь о бокалах или о своей левой ноге», и ЦК решил, что это антисоциально (потому что это не соответствовало реальности без эгоизма). по определению партии), тогда был бы большой эстетический спор, и вас могли бы застрелить!)

Хотя его монархическая политика в первые годы советской власти была не менее анахроничной, чем его поэтика, Гумилев, тем не менее, сумел найти, направить и внести свой вклад в движение, которое до сих пор представляет собой вершину русского поэтического мастерства.Аристократизм, элитарность и неоклассика по своим наклонностям, повторное введение движения в поэзию, которая застыла в своем созерцании мистического символизма, восстановление мужского начала, в котором туманный, женский, лимонтовский элемент так долго доминировал. длинный. Вместе с ( Анной) Ахматовой, (Осипом) Мандельштамом и рядом других поэтов Гумилев создал культ слова в самом себе, восприятие не столько его мистических качеств, сколько его функции как сложной единицы конкретного и ассоциативного. смыслы.Акмеизм бросил вызов трансцендентным видениям символизма, скрупулезно настаивая на конечном восприятии ». —

Вот и ключ! Акмеизм бросил вызов трансцендентным видениям символизма, скрупулезно настаивая на конечных восприятиях »- настаивая на реальных восприятиях…» (что под «конечным» означает ограничение на то, что вы действительно можете видеть (вместо неограниченного того, что вы не видите — потому что у меня здесь были студенты, которые настаивают на том, что их восприятие включает в себя то, что они не могут видеть, , что их непосредственное восприятие, воображение и сны — включая сны, которые у них были, когда они проснулись).. — это своего рода семантический аргумент, на самом деле (ученик Наропы) Стив (н) Хирш имеет эту теорию)

Студент: О чем ты говоришь? Мистика?

AG: Ну, я говорю о трансцендентных видениях символизма, о практике символистов (которые, наконец, немного вышли из-под контроля, просто говоря об общих символах, и символы, о которых они говорили, больше не были связаны с актуальные восприятия, как он их здесь называет, «конечных», прямых восприятий.

Студент: Это э… Стив?

AG: Стив Хирш

Студент:….Да, этот небольшой рассказ о конфронтации может проиллюстрировать эту мысль…

AG: Это довольно сложно распутать, но здесь есть студент, (с которым) я работал в прошлом семестре, и у него была теория, что сны продолжаются после того, как мы перестаем мечтать, и что он был в контакте с этим миром и мог писать о нем. этот мир так же легко, как он мог написать о мире () своих снов. Но после долгого разговора выяснилось, что у него была теория, согласно которой сны продолжаются — и, следовательно, поскольку, согласно теории, сны продолжаются после того, как мы просыпаемся, если бы мы были в полном сознании, мы должны были бы контактировать ( с ними), и поэтому он сказал, что он был в контакте — это означает, что он должен быть в контакте, а не (что) он был на самом деле в контакте.Но у нас было это недоразумение около трех недель, прежде чем мы фактически обсудили его условия.

И это очень распространенная проблема, когда люди утверждают факт как теорию, которую, по их мнению, следует изучить, но утверждают это как факт просто потому, что они думают, что остальной мир настолько глуп, что, если они не утверждают это как факт, теория никогда не будет исследована.
Я помню, когда я был в психиатрическом институте штата Нью-Йорк в 1949 году, я долго спорил со своим психиатром..поскольку … поскольку моя общая теория заключалась в том, что все существо было разумным, бодрствующим и живым, я сказал ему, что телефон был жив. Он сказал. «Телефона нет в живых». И я сказал: «Да, это говорит». И он сказал: «Но его нет в живых». И я сказал: «Это , это живое!». И мы вошли в этот долгий разговор, не спрашивая друг друга, что мы подразумеваем под словом «живые», без определения слова «живые», и поэтому мы вошли в то, что по сути было семантическим аргументом. И я помню, что моей мотивацией было некоторое раздражение, и гнев, и презрение, и высокомерное настойчивое требование, чтобы он использовал мои слова, а не мои слова, или мою настойчивость в том, что он использовал слова так, как я хотел, чтобы они использовались, скорее. чем они обычно используются между нами или могут быть найдены в словаре.Я подумал, потому что я пытался указать (указать или) настоять (на) это восприятие, которое он, вероятно, не понял бы иначе. Но в процессе принуждения его принять мой язык, на самом деле, это просто заставило его взлететь на стену, и он не знал, , о чем я говорю, , он просто подумал, что я сошел с ума.
И это обычная проблема — я имею в виду, среди влюбленных — «Ты неверен» (они даже не обсуждали, что означает слово «верный»), «Ты просто неверен» (а затем идет большая битва с дерьмовыми носками, верен ты или нет!)

«Акмеист Сергей Городецкий заявил:« Мы хотим любоваться розой, потому что она прекрасна, а не потому, что она является символом мистической чистоты.Другими словами, они хотели прямого контакта, а не символического контакта с реальностью. Это была идея акмеизма.

Николай Гумилев и Сергей Городецкий

[Аудио для вышеупомянутого можно услышать здесь, начиная примерно через двадцать с половиной минут и заканчивая примерно через тридцать две минуты]

Акмеизм в литературе и его краткая история

Акмеизм в литературе — это течение, зародившееся в самом начале ХХ века и получившее широкое распространение среди всех поэтов, создавших свои шедевры в этот период времени.В основном он зацепился за русскую литературу, а также стал своеобразным ответным шагом в сторону символизма. Это направление отличается ясностью, предельной ясностью и приземленностью, но в то же время в стихах поэтов-акмеистов нет места бытовым проблемам.

Небольшое описание стиля

Акмеизм в литературе всегда отличался чувственностью, склонностью к анализу человеческих чувств и переживаний. Поэты, писавшие свои произведения в этом стиле, были весьма специфичны, не использовали метафор и гипербол.По мнению современных писателей, такие характеристики возникли как бы в противовес существовавшей ранее символике, которая, в свою очередь, отличалась неоднозначностью образов, полным отсутствием конкретики и точности. При этом акмеисты придавали значение только высшим человеческим потребностям, то есть описывали духовный мир. Им были чужды политические или социальные вопросы, агрессивность и тому подобное. Поэтому их стихи так легко воспринимаются, ведь они очень просто пишут о сложных вещах.

На чем основан акмеизм

Как таковой философии, которая определяла бы в то время акмеизм в русской литературе, не было. Эта точка опоры сформировалась только в процессе существования и расцвета стиля, когда стали появляться первые стихотворения его представителей, по которым можно было определить суть написанного. Таким образом, литературный акмеизм отличался реалистическим взглядом не только на общую картину жизни, но и на довольно «неземные» проблемы, связанные с чувствами и духовными переживаниями.Ключевой ролью в любом произведении, по мнению авторов, было слово. Именно с его помощью все мысли и события, которые были описаны, должны быть выражены с максимальной точностью.

Вдохновение, созданное поэтами этой эпохи

Чаще всего символизм, который был предшественником акмеизма, сравнивают с музыкой. Он такой же загадочный, многозначный, его можно толковать по-разному. Именно благодаря таким художественным приемам этот стиль стал концептуальным в тогдашнем искусстве.В свою очередь, акмеизм как направление в литературе стал очень значительной противоположностью своему предшественнику. Поэты, представители этого направления сами сравнивают свое творчество больше с архитектурой или скульптурой, чем с музыкой. Их стихи невероятно красивы, но в то же время точны, складны и предельно понятны любому зрителю. Каждое слово напрямую передает то значение, которое в него изначально заложено, без каких-либо преувеличений и сравнений. Вот почему стихи акмеистов так легко преподавать на память всем ученикам и так легко понять их суть.

Представители акмеизма в русской литературе

Отличительной чертой всех представителей этого литературного движения была не просто сплоченность, но даже дружба. Они работали в одном коллективе и в самом начале творческого пути громко заявили о себе, основав так называемую «Мастерскую поэтов» в Ленинграде. У них не было конкретной литературной платформы, стандартов, по которым нужно было писать стихи, или других деталей постановки.Можно сказать, что каждый из поэтов знал, каким должно быть его произведение, и умел представить каждое слово так, чтобы оно было предельно понятно другим. И среди таких гениев ясности можно выделить известные имена: Анна Ахматова, ее муж Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Сергей Городецкий, Владимир Нарбут, Михаил Кузьмин и другие. Стихи каждого из авторов отличаются друг от друга и по своей структуре, и по характеру, и по настроению. Однако каждая работа будет понятной, и после прочтения у человека не возникнет лишних вопросов.

Слава акмеистам в период их существования

Когда в литературе появился акмеизм, первые сообщения о нем читали в журнале «Гиперборей», который выходил под редакцией знакомых поэтов. Кстати, в связи с этим акмеистов часто называют гиперборейцами, боровшимися за новизну и красоту русского искусства. Затем последовала серия статей, написанных почти каждым участником «Мастерской поэтов», раскрывающих суть этого литературного направления, размывающих бытие и многое другое.Но, несмотря на рвение к работе и даже дружбу всех поэтов, ставших основоположниками нового направления в искусстве, акмеизм в русской литературе начал угасать. К 1922 году «Лавка поэтов» уже прекратила свое существование, попытки ее возобновить тщетны. Как полагали тогдашние литературоведы, причина неудачи заключалась в том, что теория акмеистов не совпадала с практическими намерениями, и им окончательно не удалось оторваться от символизма.

Презентация «Акмеизм в русской литературе».Презентация на тему Axism and Ambamests Axism в русской литературе Презентация

Описание презентации на отдельных слайдах:

1 Слайд

Описание слайда:

2 Слайд

Описание слайда:

Акмеизм (от греч. АКМЕ — высшая степень чего-то, расцвет, зрелость, вершина, край) — одно из современных течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

3 Слайд

Описание слайда:

Амбаместы, или — как их еще называли — «Гипербориты» (по названию печатных котлованов акмеизма, журнала и издательства «Гипербори»), сразу выступили единой группой. Своему союзу они дали многозначительное название «лавка поэтов». Амбаместы опубликовали 10 номеров своего журнала «Гипербори» (редактор Лозинский М.Л.), а также несколько альманахов «Магазин поэтов».

4 Слайд

Описание слайда:

Основные принципы акмеизма: освобождение поэзии от символистских апелляций к идеалу, возврат к нему; отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, видимой конкретности, обоснованности, красочности; желание придать слову определенное, точное значение; Предмет и четкость изображений, нанесение деталей; Обращение к человеку, к «достоверности» его чувств; поэтизация мира первобытных эмоций, первобытно-биологическое природное начало;

5 Слайд

Описание слайда:

В акмеизме шесть наиболее активных участников движения: Н.Гумлев, А. Ахматова, О. Мадельштам, С. Родецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. Г.Иванов претендовал на роль «седьмого акмеиста», но аналогичную точку зрения опротестовала А.Аахматова: «амбимистов было шесть, а седьмого никогда не было». Вопросы Конрета решались на собраниях «цеха», это была школа овладения поэтическим мастерством, профессиональное объединение.

6 Слайд

Описание слайда:

7 Слайд

Описание слайда:

Анна Ахматова Анна Ахматова (Псевдоним Горенко Анна Андреевна; 1889-1966) Первое стихотворение, по ее признанию, написано через 11 лет, в печати впервые выпущено в 1907 году.Ее первый поэтический сборник «Вечер» вышел в 1912 году. Анна Ахматова принадлежала к группе акмеистов, но ее стихи, драматически напряженные, психологически глубокие, предельно лаконичные, чуждые самонастраиваемой эстетике, не совпадали с программными инсталляциями акмеизма. . Очевидна связь поэзии Ахматовой с традициями русской классической лирики, прежде всего Пушкинской. Из современных поэтов мне были ближе все И. Анненский и А. Блок.

8 Слайд

Описание слайда:

Творческая деятельность Анны Ахматовой длилась почти шесть десятилетий.За это время ее поэзия пережила определенную эволюцию, сохранив при этом вполне устойчивые эстетические принципы, сформировавшиеся в первое десятилетие творческого пути. Но при этом у покойной Ахматовой есть определенное стремление выйти за пределы круга тем и идей, которые присутствуют в ранних текстах песен, что особенно ярко проявилось в поэтическом цикле «Ветер войны» (1941-1945). , в «Поэме без героя» (1940-1962). Говоря о его стихах, Анна Ахматова утверждала: «Для меня в них — связь со временем, с новой жизнью моего народа.Когда я их писал, я жил ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлив, что прожил эти годы и увидел события, которым не было равных. «

9 Слайд

Описание слайда:

Николай Гумилев Гумилев Николай Степанович (1886-1921), русский поэт. В 1910-е гг. Один из ведущих представителей акмеизма. Для стихов апология «сильного человека» характерна воинственностью и поэтом, декоративностью, изысканностью поэтического языка (сборники «Романтические цветы», 1908, «Костер», 1918, «Огненные столбы», 1921).Переводы. Расстрелян как участник контрреволюционного заговора; В 1991 году дело в отношении Гумилева было прекращено за отсутствием состава преступления.

10 Слайд

Описание слайда:

Анонсирует новое направление — акмеизм — наследник символизма, заканчивающегося «собственным путем развития», Гумилев призвал поэтов вернуться к «Замещению» окружающего мира (Статья «Наследие символизма и акмеизма», стр. 1913 г.).Первым акмеистическим произведением Гумилева считается стихотворение «Блудди сын», вошедшее в его сборник «Чужое небо» (1912). Критика воспевала виртуозное владение формой: по словам Брюса, смысл стихов Гумилевой «Гораздо больше о том, как он говорит, чем он говорит». Следующий сборник Колчана (1916 г.), драматическая сказка «Дитя Аллаха» и драматическая поэма «Гондла» (оба 1917 г.) указывают на усиление в творчестве повествовательного принципа Гумилева.

11 Слайд

Описание слайда:

Осип Мандельштам Осип Эмильевич Мандельштам (1891-1938) впервые выступил в печати в 1908 году.Мандельштам был среди основоположников акмеизма, но в акмеизме он занимал особое место. Большинство стихотворений дореволюционного периода вошло в каменное собрание (первое издание — 1913 г., второе, расширенное — 1916 г.). Ранний Мандельштам (до 1912 г.) Сюжеты на темы и образы символистов. Осесистские тенденции наиболее ярко проявились в его стихах о мировой культуре и архитектуре прошлого (Айя София, «Собор Парижской Богоматери», «Адмиралтейство» и др.). Мандельштам проявил себя как мастер реконструкции исторического колорита эпохи («Петербургские Страгас», «Домби и сын», «Декабрист» и др.).В годы Первой мировой войны поэт пишет антивоенные стихи («Вистер», 1916).

12 Слайд

Описание слайда:

В стихах, написанных в годы революции и гражданской войны, отразилась сложность художественного осмысления поэтом новой действительности. Несмотря на идеологические колебания, Мандельштам искал способы творческого участия в новой жизни. Об этом свидетельствуют его стихи 20-х годов. В его лирике 30-х годов обнаруживаются новые черты поэзии Мандельштама: множество обобщений, до образов, воплощающих силы «Черноземья» (цикл «Стихи 1930-1937»).Значительное место в творчестве Мандельштама занимают статьи о стихах. Наиболее полное изложение эстетических взглядов поэта было помещено в трактате «Разговор о Данте».

13 Слайд

Описание слайда:

Сергей Городецкий Сергей Митрофанович Городецкий (1884-1967). Отец — действительный статсоветник и писатель, автор трудов по археологии и фольклору. Учился на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета им.Петербургский университет, где он подружился в 1903 г. с А. Блоком, начал писать стихи под сильным влиянием его поэтики; тоже занимался живописью. За участие в революционном движении 1907 г. некоторое время находился в тюрьме «Кресты». Интерес к фольклору, в частности, к детям, которые передали ему в наследство от отца, сыграл решающую роль в обретении собственного поэтического голоса.

14 Слайд

Описание слайда:

Литературная судьба Городецкого решилась однажды вечером в январе 1906 года, когда он читал на «башне» Вяч.Иванова в присутствии В. Брюса Стихи, затем вошедшие в его первую книгу «Яр» (1907; вышла в конце 1906). «Яр» пользовался исключительным успехом у чтецов, вызывал восторженные отзывы критики, улавливал юную силу стилизованных «языческих» песен. Яркий дебют затруднил дальнейшее литературное развитие Городецкого: он пытался закрепить образ свирепого поэта, частотного пантеиста, проникнутого молодостью и чувственными радостями жизни, затем пытается расширить диапазон своего творчества, сломать стереотипы. идей читателя.В коллекции «Перун» (1907) заклепанные элементы Ярила противопоставляются современному человеку «городским детям, жестким цветам». Но ни один из последующих сборников не достиг ни уровня, ни успеха Яри: «Дикий свет» (1908), «Русь» (1910), «Ива» (1914) не прошли почти незамеченными.

15 Слайд

Описание слайда:

Михаил Зенкевич Михаил Александрович Зенкевич (1891-1973). Учился в саратовской гимназии, попал под надзор полиции за связь с большевиками.В Петербурге в 1915 году окончил юридический факультет, слушал лекции по философии в Берлине. Печатался в Саратовском журнале как автор политических стихов. В 1908 году в столичных журналах «Весна» и «Просвещение», а затем и в «Аполлоне» появляются «блеклые, но образные» стихи, после чего Н. Гумилев привлекает его во вновь созданной «Лавке поэтов».

16 Слайд

Описание слайда:

Одна из первых книг под маркой этого кружка — «Дикая порфира» (1912) М.Зенкевич. Слова Баратынского, выбранные названием стихотворения «Последняя смерть», прояснили пафосские «примитивные» стихи М. Зенкевича, с их пророчествами о грядущей космической катастрофе, возвращении в первоначальный хаос, когда Земля отомстит людям, сделал ей предложение. Натурофилософская и естественнонаучная тематика сборника сблизила его с другим поэтом «левого фланга акмеизма» — В. Нарбетом. Поздравления с семинаром приветствовали адамизм «Свободный охотник» и его приверженность «Земле»; Брюсерс сдержанно отметил «научное родство»; Вячеслав Иванов глубже других, прочувствовавших значение «геологической и палеонтологической живописи», писал: «Зенкевич пленила материя, и она ужасалась.«Страсть к материальной природе и откровенные физиологические описания, преднамеренный антиветететизм привели к тому, что последующие произведения М. Зенкевича не всегда могли быть пропущены цензурой, а сам автор иногда пострадал от их публичного прочтения. раз все больше и больше переходили на переводческую работу.

Чтобы насладиться предварительным просмотром презентаций, создайте себе учетную запись (учетную запись) Google и войдите в нее: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

Выполнено акмеизм: Biquettes E.Кропачев О.

Концепция акмеизма акмеизма — литературный курс, противостоящий символизму и зародившийся в начале ХХ века в России. Амбеисты провозглашали материальность, предметные сюжеты и образы, точность слова.

Как литературное направление, акмеизм просуществовал долгое время — около двух лет (1913-1914). Формирование акмеизма тесно связано с деятельностью «магазина поэтов». В акмеизме шесть наиболее активных участников движения: Н. Гумлев, А. Ахматова, О.Мадельштам, С. Родецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. В разное время в работе «Лавки поэтов» принимали участие: Г. Адамович, Н. Бруни, Иванов, Н. Клев, М. Кузьмин, Е. Кузьмина, Караваева, М. Лозинский, С. Тлов, В. Хлебников. . На заседаниях «мастерской», в отличие от собрания символистов, решались конкретные вопросы: «мастерская» была школой овладения поэтическим мастерством, профессиональным объединением. Иначе сложилась творческая судьба поэтов, сочувствующих акмеизму: Н. Кловвев впоследствии заявил о своей непричастности к деятельности Содружества, Аадамович и Г.Иванов продолжил и развил многие принципы акмеизма в эмиграции, на В.Хлебникова акмеизм не оказал заметного влияния.

Становление акмеизма тесно связано с деятельностью «Магазинчика поэтов», центральной фигурой которого был организатор акмеизма Н. Гумилев. Термин «аквизм» был предложен в 1912 году Н. Гумилевым и С. Родотецким: по их мнению, символизм выхода из кризиса — это направление, обобщающее опыт предшественников и выводящее поэта на новые вершины творческих достижений.Название для литературного потока, по словам А. Беля, было выбрано в пылу полемики, Н. Гумилев подобрал случайно брошенные слова и окрестил группу близких себе поэтов акмейстами. Талантливый и амбициозный организатор акмеизма мечтал создать «направление течений» — литературное движение, отражающее облик всей современной русской поэзии.

Еще один персонаж, признанный А. Ахматовой, лишенный экзотических сюжетов и пестрой картинки. Своеобразие творческой манеры Ахматовой как поэта акмеистического направления усовершенствовано одухотворенным субстратом.В поразительной точности реального мира Ахматова демонстрирует цельную задушевную систему. В изящно очерченных деталях Ахматов, по мнению Мандельштама, передал «всю колоссальную сложность и психологическое богатство русского романа 19 века». На поэзию А. Ахматовой огромное влияние оказало творчество Жанненского, которое Ахматова считала «угнетением, ругательством того, что потом было совершено с нами». Настоящая плотность мира, психологическая символика, ассоциативность поэзии Аннены во многом унаследованы Ахматовой.

Акмеизм Мандельштама — «Компании в заговоре против пустоты и небытия». Преодоление пустоты и небытия совершается в культуре, в вечных творениях искусства: стрела готической колокольни принимает небо, потому что оно пусто. Среди амбамейстов Мандельштам выделял необычайно остро развитое чувство историзма. Вещь вписана в его стихи в культурный контекст, в мир, согретый «тайной телеологической теплотой»: человека окружали не безличные предметы, а «утварь», все упомянутые предметы приобрели библейский подтекст.В то же время Мандельштам издавал злоупотребление сакральной лексикой, «раздувание сакральных слов» со стороны символистов.

Вопросы религии, философии, которые акмеизм прописан в теории (по их отсутствию Пары Акмейстама А.Блока), получили напряженное звучание в работах Н.Гумильевой, А.Ахматовой, О.Мартельштама. Период слуха у этих поэтов длился относительно долго, после чего их поэзия далеко ушла в область духа, интуитивных откровений, тайн. Однако титанические проблемы Духа, сосредоточившие внимание символизма, акмейстами особо не обострялись.Главное достижение акмеизма как литературного потока — изменение масштаба, устремленность литературы веков снизилась к литературному гиганту. Соразмерность человека миру, тонкая психология, интонация речи, поиск полноценного слова предлагались акмейстами в ответ на всеобщность символистов. Стилистические блуждания символистов и футуристов, «сложные формы Вериги» пришли на смену стилистическим блужданиям символов и футуристов, на смену религиозно-философским поискам — равновесию метафизики и «местного».Идею «искусства ради искусства» амбеисты предпочли трудному служению поэта в мире (высшим выражением такого служения был человеческий и творческий путь А. Ахматовой).

Описание презентации на отдельных слайдах:

1 Слайд

Описание слайда:

Цвет цветущей мощи — высшая степень акмеизма (от греч. АКМЕ — высшая степень чего-то, расцвета, зрелости, вершины, края) — одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

2 Слайд

Описание слайда:

Н.Гумилев «Наследие символизма и акмеизма» (1913) «Новое направление находится под сменой символизма, как бы его ни называли, или адамизма, во всяком случае, требующего большего равновесия сил или более точного знания. об отношениях между субъектом и объектом, чем это было в символике … в кругах, близких к акмеизму, чаще всего произносят имена Шекспира, Рабла, Виллона и Теофили Готье.Выбор этих имен не случаен. Каждый из них является краеугольным камнем построения акмеизма, высокого напряжения того или иного элемента. Шекспир показал нам внутренний мир человека. Раболь — это тело его и радость, мудрая физиологичность. Виллон рассказал нам о жизни, Нимало, у которого не было сомневающихся в своем собственном, хотя все знает: и Бог, и порок, и смерть, и бессмертие; Теофиль Готье для этой жизни нашел в искусстве достойную одежду безупречных форм. Сочетать в себе эти четыре пункта — вот мечта, объединяющая между собой людей, так смело называвших себя акмейстами… «

3 Слайд

Описание слайда:

О. Мадельштам «Утренние аквиизмы» (1912) «Для акмейстеров, осознанное значение слова … Такая же красивая форма, как музыка для символистов … Любите бытие вещей больше, чем саму вещь и свое существо. больше, чем вы сами — вот высшая заповедь акмеизма … Мы любили музыку доказательств … Мы не летаем, мы взбираемся только на башни, которые можно построить сами… Средневековье нам дорого, потому что никогда не смешивало разные планы и к потустороннему относилось с большой сдержанностью. Благородная смесь рациональности и ощущения мира как живого равновесия связывает нас с этой эпохой … »

4 Слайд

Описание слайда:

Акмеизм вырос из символики 1909 года — молодые поэты, посетившие собрания символистов петербургского поэта В. Иванова, создали «Поэтическую академию», где изучали теорию поэзии.1911 г. — студенты Академии основали новое объединение «Магазин поэтов». 1912 год — год рождения нового течения — акмеизма.

5 Слайд

Описание слайда:

6 Слайд

Описание слайда:

7 Слайд

Описание слайда:

8 Слайд

Описание слайда:

нет символистского порыва к «идеалу»; отсутствует мультижидность и уступчивость образов, сложная метафоричность; Вернитесь к материальному миру, предмету (или элементам «природы»), точному значению этого слова.

9 Слайд

Описание слайда:

Основные принципы акмеизма: — освобождение поэзии от символистских апелляций к идеалу, возвращение ясности; — отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его разнообразии, видимой конкретности, состоятельности, красочности; — желание придать слову определенное, точное значение; — объективность и четкость изображений, нанесение деталей; — обращение к человеку, к «достоверности» его чувств; — поэтизация мира первозданных эмоций, примитивно-биологического природного начала; — Перекатывание с прошлыми литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, «тоска по мировой культуре».

10 Слайд

Описание слайда:

Ясность, простота, соответствие реальной жизни! Но: для акмеизма характерны отдельные модернистские мотивы, склонность к эстетизму, знанию или поэзии чувств первозданного человека.

11 Слайд

Описание слайда:

Немного красного вина, немного солнечного мая — и тончайший бисквитный ломтик, тончайшие пальцы на белом.О. Мандельштам.

12 Слайд

Описание слайда:

Читаем стихи … Осип Мандельштам «Сексуальный снежный улей …» «На бледно-голубой эмали …»

13 Слайд

Описание слайда:

14 Слайд

Описание слайда:

15 Слайд

Описание слайда:

16 Слайд

Описание слайда:

17 Слайд

Описание слайда:

Жираф сегодня я вижу, особенно грустный твой взгляд и особенно тонкие руки, обнимающие ее колени.Слушайте: Далуо, далеко, на озере Чад затонул жираф. Ему дается изящная сбруя и неотрицательность, а кожа украшает волшебный узор, с которым будет смеяться только луна, неистовая и раскачивающаяся по влаге широких озер. Насколько он был подобен цветным парусам корабля, а выполнял свой план, как радостный птичий полет. Я знаю, что много прекрасного видит Земля, когда на закате прячется в мраморном гроте. Я знаю забавные сказки загадочных стран про Черную Деву, про страсть молодого вождя, но ты слишком долго хоронил густой туман, ни во что не хочешь верить, кроме дождя.И как я вам расскажу о тропическом саду, о тонких пальмах, запахе немыслимых трав. Ты плачешь? Послушайте … Далуо, на озере Чад затонул Жираф. Н. Гумилев

18 Слайд

Описание слайда:

Acrosthih angel Леа на краю Неба, наклонившись, была удивлена ​​бездной. Новый мир был мрачным и печальным. Ад был безмолвен. Он не слышал стона. Шарф крови робкого гнедого, хрупкие руки испуга и садроган, мир грез перешел во владение Ангела Holy Reflection.Кудрявая на свете! Пусть живет, мечтая о любви, о печали и о тени, в сумерках, разветвленных азбукой его собственных откровений. Н. Гумилев

19 Слайд

Описание слайда:

Дверь полуоткрытая, ламели сладко … на столе забытые кнут и перчатка. Круг от лампы желтый … Shoroham Intite. Почему ты ушел? Я не понимаю … Анна Ахматова

20 Слайд

1 из 25.

Номер слайда 1

Описание слайда:

Номер слайда 2

Описание слайда:

№ Слайд 3.

Описание слайда:

Номер слайда 4

Описание слайда:

Словарь: Акмеизм — модернистский курс (высшая степень, вершина, время расцвета) — возникший в начале ХХ века в России, декларировал специфическое чувственное восприятие внешнего мира, возвращая слово его первоначальному, а не символическое значение.Н. Гумилев: «Объявляйте нарушителями жизненных явлений …» Романтика и героизм — основа мировоззрения поэта. А. Ахматова: «Просроченная вещь — значительная?» Глубина психологизма достигается с помощью детали, которая становится признаком обострения чувства. Я. Мандельштам: «Четкие ритмы с мужественным напором подошли к разговорной речи и искренней интонации».

№ Слайд 5.

Описание слайда:

Цель: Особо чувственное восприятие окружающего мира, отказ от туманности символизма.Течение направлено на возрождение жажды жизни, возвращение ощущения своей красоты. Экзотические темы, любовь, природа, душевные переживания. Внимание к слову. Подробности описания. Желание передать Слову предельно точное, ясное значение. Основные художественные средства: метафоры, оксюморон для яркого, масштабного изображения действительности и придающие более емкое значение роли. Особенности акмеизма

№ Слайд 6.

Описание слайда:

Рождение новой поэзии… Термин «акмеизм» был предложен в 1912 г. Н. Гумилевым и С. М. Городецким., Которые рассматривают борьбу символизма и акмеизма как борьбу «За этот мир звучащий, красочный, имеющий форму, вес и время, за Наш планета Земля ». В 1911 году он был основан при« Лавке поэтов », руководителями которой были Николай Гумилев и Сергей Городецкий. Осенью 1912 г. было решено создать новый поэтический поток — акмеизм.

№ Слайд 7.

Описание слайда:

Акмиизм насчитывает шесть наиболее активных участников движения: Н.Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. Ахматова Анна Андреевна (1889-1966) Мандельштам Осип Эмильевич (1891-1938) Гумилев Николай Степанович (1886-1921) Городецкий Сергей Митрофанович (1884-1967)

Слайд 8

Описание слайда:

Наследие Н.С. Гумилева — «Наследие символизма и акмеизма» (1913) С.М. Городецкий — «Некоторые течения в современной русской поэзии» (1913) О.Е. Мандельштам — Статья «Утренний акмеизм» (1913) Важная черта ориентиры, установка на традиционные общечеловеческие ценности: вера, честь, совесть, долг, добро, любовь.Проверь себя! — Кто на фотографиях?

Слайд № 9.

Описание слайда:

№ Слайд 10.

Описание слайда:

Музыка Городецкий Сергей Митрофанович Городецкий родился 5 января 1884 года в Санкт-Петербурге. В 1902 году он поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Увлеченно изучал славянские языки, историю искусств, русскую литературу, рисовал.Стихи начал писать с детства. Первая книга «Яр» (конец 1906 г.) отразила интерес поэта к народному творчеству, к воспроизведению древнеславянской мифологии в близких к современной литературных формах и принесла ему известность. Эту тему продолжает второй сборник Пихов «Перун» (1907 г.), встреченный не столь восторженно. Как я любил тебя, родная, моя Россия, мать свобод, когда под изобилием молчал великий народ молчал. Какая слепая и дикая вера ждала воскресенья! И тут во все тюрьмы рухнули двери, я вижу твой праздник.Ты в празднике так же, как прежде в рабской нищете, когда твоя честь и слава были распяты на кресте. Россия

№ Слайд 11.

Описание слайда:

В стихах акмеистов можно было услышать … (продолжение стихотворения) о вечном мире всей вселенной, о воле, братстве и любви к дубляжу вы сами бросаете вызов народам быстрее в крови . Как солнце сходит с востока, так и от вас начинаются новости, что наступил конец войне жестокой, живая правда в людях.И близок к тому райскому дню, когда враги, когда друзья, как цепи, ломая фронты, восклицают: «Твоя правда!» Как я люблю тебя, Россия, когда в мире твоего народа поднялся огонь, расширились вечные свободы. Одна из заслуг С. Городецкого — приобщение детского фольклора к русской литературе. В 1910-1920 годах он написал много детских книг, собирал детские рисунки, планировал создать их детскую газету. В 1945 году Городецкий понес тяжелую утрату — смерть верного друга и соратников всей творческой жизни, жены Анны Алексеевны (Нимфы), посвятившей поэму «Послесловие» (1947).В 1956 году после длительного перерыва в центральной печати имя Городецкого вновь появилось, вышла книга избранных произведений. Городецкий скончался в июне 1967 года на 84-м году жизни.

№ Слайд 12.

Описание слайда:

Музыка Мандельштама Музыка … «Для акмеистов осознанное значение слова … Такая же красивая форма, как музыка для символистов … Любите существующее и свое существо больше, чем себя — высшая заповедь акмеизма… Средневековье нам дорого, потому что никогда не смешивало разные планы, а к выдающемуся относилась огромная сдержанность. Осип Мандельштам

Номер слайда 13.

Описание слайда:

Музыка Мандельштам родился 3 января 1891 года. В Варшаве в семье Мастера-Кожеванника, мелкого купца. Через год семья поселяется в Павловске, затем в 1897 году переезжает в Санкт-Петербург. Здесь заканчивается одна из лучших петербургских школ — Тенишевское коммерческое училище, давшее ему глубокие познания в гуманитарных науках, отсюда и его страсть к поэзии.В 1907 году Мандельштам уезжает в Париж, слушает лекции в Сорбонне, знакомится с Н. Гумилевым … Ленинград. Я вернулся в свой город, знакомый до слез, в резиденции, в детские опухоли. Вы вернулись сюда, так что проглотите поскорее промысел ленинградских речных фонарей, узнайте больше, чем декабрьский день, когда желток подмечается в зловещий рот. Петербург! Я все еще не хочу умирать! У тебя мои комнаты. Ленинград! У меня еще есть адреса, по которым я найду мертвый голос. Я живу на лестнице в черный цвет, а в храме меня бьют звонком с мясом, и всю ночь я жду гостей дорогими, механическими цепями, цепями.1930

Слайд 14 №

Описание слайда:

Интерес к литературе, истории, философии привел его в Гейдельбергский университет. Литературный дебют Мандельштама состоялся в 1910 году, когда его пять стихотворений были напечатаны в журнале «Аполлон». В эти годы он увлекается идеями и творчеством поэтов-символистов. Осенью 1933 года он пишет стихотворение «Мы живем без страны …», за которое в мае 1934 года был арестован. Только защита Бухарина смягчила приговор — отправили в Чердин-на-Каме, где он провел две недели, заболел, попал в больницу.Его отправили в Воронеж, где он работал в газетах и ​​журналах, на радио. Сцену отправили на Дальний Восток. В обновленном лагере на второй реке (ныне на кассе Владивостока) 27 декабря 1938 г. О. Мандельштам скончался в госпитале лагеря. Жена поэта Надежда Мандельштам и некоторые проверенные друзья поэта сохранили его стихи, которые в 1960-е годы получили возможность опубликовать. Не нужно ни о чем говорить, его ничему не надо учить, а темная животная душа грустна и грустна: не хочет ничему учить, совсем не умеет говорить и плывет дельфином с детенышами на серых платках мира.

Номер слайда 15.

Описание слайда:

Музыка Анны Ахматовой … Анна Андреевна Ахматова родилась на юге России, в Одессе 11 июня 1889 года в семье Горенко. Спустя два года супруги Горенко переехали в царскую деревню, где Аня училась в Мариинской гимназии. Она прекрасно владела французским, читаемым в оригинале Данте. Со своим будущим мужем поэт Николаем Гумилевым Аня Горенко познакомилась еще с четырнадцатилетней девушкой.Позже между ними завязалась переписка, и в 1909 году Анна приняла официальное предложение Гумилева стать его женой. 25 апреля 1910 года они обвенчались в Николаевской церкви села Никольская слобода под Киевом. После свадьбы молодые отправились в свадебное путешествие, проведя всю весну в Париже. С 1910-х годов началась активная литературная деятельность Ахматовой. В это время начала поэтесса познакомилась с блоком Бальмонта, Маяковского. Она опубликовала свое первое стихотворение под псевдонимом Анна Ахматова в двадцать лет, а в 1912 году вышел первый сборник стихов «Вечерний».

№ Слайд 16.

Описание слайда:

Один только пленник! Мне больше никто не нужен, я тоже устал рассчитывать на себя. Так почему же эти вишни так тускнеют, чтобы увидеть рот? Пусть он и Илит меня прижмут, я слышу его тошнотворный стон в словах. Нет, он никогда не заставит меня думать, что страстно влюблен в другого. И я никогда не поверю, что ты снова сможешь смеяться после небесной и тайной любви и тревожно плакать и проклинать мои поцелуи.1917 год, музыка Анны Ахматовой … В марте Анна Андреевна проводила Николая Гумилева за границу, где служила в Русском экспедиционном корпусе. А уже в следующем 1918 году, когда он вернулся из Лондона, между супругами произошел разрыв. Осенью того же года Ахматова вышла замуж за В. К. Шилейко, ученого и переводчика клинописных текстов. Октябрьскую революцию поэтесса не приняла. Ибо, как она писала, «все разграблено, продано …»

Номер слайда 17.

Описание слайда:

Музыка Анны Ахматовой… Декабрь 1922 года ознаменовался новым поворотом в личной жизни Ахматовой. Она перешла к искусствоведу Николаю Пунину, позже поблагодарила третьего мужа. 1920-е годы ознаменованы новым поэтическим взлетом Ахматовой: выпуском поэтических сборников «Anno Domini» и «Подорожник», закрепивших за собой славу выдающихся русских поэтов. Новые стихи Ахматовой перестали печататься. Ее поэтический голос опущен до 1940 года. Для Анны Андреевны наступили тяжелые времена. В начале 1930-х ее сын Лев Гумилев был репрессирован, пережил три ареста и провел 14 лет в лагерях.Все эти годы Анна Андреевна терпеливо переживала об освобождении Сына, как и за арестованного одновременно его друга, поэта Осипа Мандельштама. Но если Льва Гумилева потом все-таки реабилитировали, то Мандельштам умер в 1938 году в отремонтированном лагере по дороге на Колыму. Позже судьбе тысяч узников и их несчастных семей Ахматова посвятила свое великое и горькое стихотворение «Реквием». ……………………………… а сердце как раз спрашивает, Клян медлительность судьбы.Все чаще западный ветер приносит ваши упреки и ваши молбы. Но смею ли я вернуться к вам? Под бледным небом, родина моя, я только пою и помню, а ты меня не помнишь и помнишь. Так что дни идут, печаль множится. Как ты любишь молиться за меня? Вы догадались: моя любовь такова, что даже вы не смогли бы ее убить.

№ Слайд 18.

Описание слайда:

Музыка Анны Ахматовой … В 1960-е годы к Ахматовой наконец пришло мировое признание.Ее стихи появились в переводах на итальянский, английский и французский языки, поэтические сборники стали издаваться за рубежом. В 1962 году Ахматова была удостоена Международной поэтической премии «Этна-Таормина» — в связи с 50-летием поэтической деятельности. На возраст она не жаловалась, и старость приняла как должное. Осенью 1965 года Анна Андреевна перенесла четвертый инфаркт, а 5 марта 1966 года скончалась в Подмосковном кардиологическом санатории. Похоронил Ахматова на Комаровском кладбище под Ленинградом.К концу жизни Анна Андреевна Ахматова осталась поэтессой. А вы, друзья мои последнего звонка! Чтобы вы оплакивали, моя жизнь спасена. Над своей памятью, не спи слабым, а кричи на весь мир свои имена! Почему там имена! Ведь все равно — вы с нами! .. Все на колени, все! Педагог поспешно! И Ленинграды снова проходят сквозь дымовые ряды — живые с мертвыми: Мертвых на славу не бывает.

№ Слайд 19.

Описание слайда:

Музыка Николай Гумилева Одним из ведущих поэтов-акмеистов был Николай Степанович Гумилев.На самом деле его творчество было гораздо шире и разнообразнее, а жизнь необычайно интересна, хотя и закончилась трагически. Николай Степанович Гумилев родился 3 апреля 1886 года в Кронштадте, где его отец работал военным врачом. Вскоре отец подал в отставку, и семья переехала в королевскую деревню. Октябрьская революция застала Гумилева за границей, куда его отправили в мае 1917 года. В мае 1918 года он вернулся в революционный Петроград. Телефон Неожиданный и дерзкий женский голос в телефоне, — Сколько сладких гармоний в этом голосе без тела! Счастья, твой благоприятный шаг не всегда проходит мимо: Calloon lute seraphim you and phone phone!

Слайд № 20.

Описание слайда:

Музыка Николай Гумилева Она, я знаю женщину: тишина, горькая усталость от слов, живет в таинственном мерциане ее расширенных зрачков. Ее душа жадно открыта только медной музыкой стиха, перед жизнью, утратой и приятным высокомерным и глухим. Бесснежная и неторопливая, так странно посаженная ступенька, нельзя назвать красивой, но в этом все мое счастье. Когда я жажду и дерзок, я иду к ней, чтобы познать мудрую сладкую боль в ее Истоме и восторге.Она прояснилась в Томе Томби и держит молнию в его руке и четки своих снов, как тени на райском огненном песке. Его захватила тогдашняя напряженная литературная атмосфера. Гумилев признал Советскую власть, несмотря на то, что он находился в тяжелых личных условиях существования и что страна находилась в состоянии разрушения. Но жизнь Н.С. Гумилева трагически оборвалась в августе 1921 года. В течение многих лет было официально утверждено, что поэт был расстрелян за участие в контрреволюционном заговоре.

Слайд № 21.

Описание слайда:

Музыка Николая Гумилева * * * Ты сказал слова пусто, а девочка расцвела, вот кривые золотые чешутся, наполовину веселые праздничные. Теперь вся церковь старается молиться за своих. Ты стал ее солнцем, стал ее небом, ты стал ее нежным дождем. Глаза родные, грех гроза. Survener вздохнул и расстался. Она пока приносит розы, но Зака, и жизнь подарит. Поэзия Гумилева в разные периоды его творческой жизни очень разная.Иногда это категорически отрицает символистов, а иногда приближается к их творчеству, сложно догадаться, что все эти чудесные стихи принадлежат одному поэту. Поэт прожил очень яркую, но недолгую жизнь.

Номер слайда 22.

Описание слайда:

№ Слайд 23.

Описание слайда:

Основные принципы акмеизма: — освобождение поэзии от символистских апелляций к идеалу, возвращение ясности; — отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его разнообразии, видимой конкретности, состоятельности, красочности; — желание придать слову определенное, точное значение; — объективность и четкость изображений, нанесение деталей; — обращение к человеку, к «достоверности» его чувств; — поэтизация мира первозданных эмоций, примитивно-биологического природного начала; — Перекатывание с прошлыми литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, «тоска по мировой культуре».

Описание слайда:

Домашнее задание 1. Чт. п. 137-159 2. Ответить письменно по опциям: — Жизненный путь Ахматова А.А.; — Жизненный путь Ю. Мандельштама; — Жизненный путь ТЕФФИ. «Литература 11 класс» Учебное пособие, М., «Просвещение» 2011 г. Статья «Многообразие художественных личностей поэзии Серебряного века» Л.А. Смирнова, М., «Просвещение», 2010 г. соавтор — Васильева Анна, студентка ГБОУ СОШ. №71 http://ruspoeti.ru/aut/gorodetskij/4824/ http: //mandelshtam.velchel.ru / http: // mandelshtam. velchel.ru/index.php?cn 5. http://www.stihi-us.ru/1/ahmatova/4.htm https://www.google.com/webhp?sourceid\u003dchrome-instant

Принципы акмеизма Освобождение поэзии от символических апелляций к идеалу, возвращение ясности, сути, «радостное восхищение бытием»; освобождение поэзии от символистских апелляций к идеалу, возвращение ясности, содержательности, «радостного восхищения»; Желание придать Слову определенное точное значение, работа на основе определенного образа, требование «превосходной ясности»; желание придать слову определенное точное значение, основывать произведения на определенном образе, требование «отличной ясности»; Обращение к человеку, к «достоверности его чувств»; обращение к человеку, к «достоверности его чувств»; Поэтизация мира первозданных эмоций, первобытного и биологического начала, доисторической жизни Земли и человека.Ситуация мира первобытных эмоций, первобытного и биологического начала, доисторической жизни Земли и человека.

Термин «акмеизм» был предложен в 1912 году Н. Гумилевым и С. Родецким: по их мнению, символизм кризиса заменяется символизмом, обобщающим опыт предшественников и выводящим поэта на новые вершины творческих достижений. Становление акмеизма тесно связано с деятельностью «Магазинчика поэтов», центральной фигурой которого был организатор акмеизма Н.Гумилев. Современники давали этому термину и другие толкования: Свое происхождение Фас видел в псевдониме А. Ахматова, на латыни звучащем как «Акматус», некоторые указывали на его связь с греческим «ACME» — «край».

Как литературное направление, акмеизм просуществовал довольно долго — около двух лет (1913-1914), но нельзя не учитывать его родственные связи с «Мастерской поэтов», а также решающее влияние на судьбу. русской поэзии ХХ века.В акмеизме шесть наиболее активных участников движения: Н. Гумлев, А. Ахматова, О. Мадельштам, С. Родецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. На заседаниях «мастерской», в отличие от собрания символистов, решались конкретные вопросы: «мастерская» была школой овладения поэтическим мастерством, профессиональным объединением. Творческая судьба поэтов, сочувствующих акмеизму, складывалась по-разному: Н. Кловлев впоследствии заявил о своей непричастности к деятельности Содружества, Г. Адамович и Г. Иванов продолжили и развили многие принципы акмеизма в эмиграции у В.Хлебникова, заметного влияния аквизм не оказал.

Журнал «Аполлон» под редакцией С. Маковского, в котором напечатаны Декларации Гумилева и Городецкого. Программа «Акмеизм» в «Аполлоне» включала два основных положения: во-первых, конкретность, содержание, поспешность, во-вторых, совершенствование поэтических навыков. Обоснование нового литературного течения было дано в статьях Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизма» (1913), С. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии» (1913), О.Мартельштамский утренний акмеизм (1913, не публиковался в «Аполлоне»).

Одна из главных задач акмеизма — одна из главных задач акмеизма — закрепить характерный для символизма крен в сторону потустороннего, установить «живое равновесие» между метафизическим и земным. Не было отказа от метафизики акмеизма: «Всегда помни о неузнаваемом, но не оскорбляй своей мыслью о нем более или менее вероятными догадками» — таков принцип акмеизма.

Слабо обоснованный как литературное направление, акмеизм объединял исключительно одаренных поэтов — Н.Гумилева, А. Аахматов, О. Мартельштам, формирование творческих индивидуальностей которых проходило в атмосфере «лавки поэтов», споры о «превосходной ясности». Историю акмеизма можно рассматривать как своего рода диалог трех выдающихся представителей. Впоследствии амеистическая поэтика была трудной и неоднозначно любимой в их творчестве. О. Мандельштам Н. Гумилев А. Ахматова

Ilonenok Моя любовь к тебе теперь слона, рожденного в Берлине Il Paris и раздающего хлопковыми лапками по комнате мастера Волшебника.Не предлагайте французского быка, не предлагайте ему капусту, он может съесть только горку мандарина, кусок сахара или леденец. Не плачь, ох нежный, что в тесной камере он сделает смесь мобов, чтобы в носу разрешили пойти курить сигары под смех мидий. Не думай, дорогая, что наступит день, когда, развлекаясь, он разорвет цепи и побежит по улицам, и он будет как автобус, давить на людей с криками. Нет, пусть тебе приснится утром попутно и медь, в страусиных перьях, как та, великолепная, что когда-то унесла в дрожащий Рим Ганнибала.

Еще один персонаж, признанный А. Ахматовой, лишенный экзотических сюжетов и пестрой картинки. Своеобразие творческой манеры Ахматовой как поэта акмеистического направления усовершенствовано одухотворенным субстратом. В поразительной точности реального мира Ахматова демонстрирует цельную задушевную систему. «В этом двое — целая женщина», — на прошлой встрече М. Цветаев отозвался об Ахматовской песне.

X X X Я сошла с ума по мальчику странному, в среду, в три часа! Прощал палец, чем меня звенящая оса.На меня нечаянно нажали, и казалось, что она умерла, но конец отравленного укуса оказался острым веретеном. Я думаю о тебе, странно, ты улыбнешься? Смотри! На пальце Безымянное так красиво гладкое кольцо март 1913 г., королевская деревня.

Локальный мир О. Мартельштама был отмечен чувством смертельной хрупкости перед безликой вечностью. Акмеизм Мандельштама — «Компании в заговоре против пустоты и небытия». Среди амбамейстов Мандельштам выделял необычайно остро развитое чувство историзма.Вещь вписана в его стихи в культурный контекст, в мир, согретый «тайной телеологической теплотой»: человека окружали не безличные предметы, а «утварь», все упомянутые предметы приобрели библейский подтекст.

Американский бар все еще не виден в баре, Ласия невежливая и угрюмая; И в сигаре крепкого вестника американского едкого ума. Блестит стойку с красным лаком и дразнит крепость с содовой и виски: кто не знаком со знаком бофинга и на этикетках не так уж сложно? Грудка бананов золотая на всякий случай подана, а продавщица восковая спокоена, как луна.Сначала слегка помахнем, попросим кофе с курасо. Фортуна нашего колеса превратится в оборот пола! Потом, тихо болтая, я сижу во вращающемся кресле в шляпе и, солома со льдом, буду слушать жужжание … Хозяин глаз мечтателей не обидит … мы недовольны светом Солнце, линии измеренных орбит! Не позднее июня 1913 г.

Акмеизм оказал большое влияние на развитие русской поэзии в эмиграции, в Парижской записке: от учеников Гумилева, Эмигрировавших во Францию ​​Г.Иванов, Аадамович, Н. Отзуп, И. Одоевцева. Лучшие поэты русской эмиграции Иванов и Аадамович выработали тревожные принципы: сдержанность, невнятность интонации, выразительный аскетизм, тонкую иронию. В Советской России Манеру Акмейстов (в основном Н. Гумилева) подражал Нику. Ничонов, И. Сельвинский, М. Светлов, Э. Багрицкий. Значительные эффекты акмеизма сказались и на авторской песне.

Акмеизм сочетал в себе неограниченную творческую индивидуальность, он отличался в «одухотворенном субъекте» А.Ахматова, «Дальние странствия» М.Гумилева, воспоминания стихов О. Мартельштама. Роль акмеизма — в стремлении сохранить баланс между символикой, с одной стороны, и реализмом, с другой. В творчестве акмеистов — многочисленные точки соприкосновения с символистами и реалистами (особенно с русским психологическим романом XIX века), но в целом представители акмеизма оказались «в середине контраста», не скатываясь в метафизика, а не «приближающаяся земля».

Акмеизм-символизм, Социальный фермент и социальное положение, Значение акмеизма

Акмеизм / Символизм

Акмеизм полемически отскочил от символизма, от его туманного мистицизма, неопределенности смысла, преувеличенной метафоричности, что привело к текучести образов, отказавшись от своего иррационализма, субъективизма.Акмеисты критиковали и пытались преодолеть эстетические установки символизма, который, по словам Гумилева, направлял его основные силы в неизвестное, непознаваемое и хвастался мистицизмом, затем теософией, затем оккультизмом, и некоторые из его эзотерических поисков почти приблизились. создание мифа. Акмеисты отвергают эзотеризм символизма: «Главной роли литературы, — говорит Гумилев, — серьезно угрожали символические мистики, потому что они превратили ее в формулы своего загадочного контакта с непознаваемым.«

От французского символизма Гумилев оттолкнул «пресловутую» теорию соответствия «. Он отверг ее и подчеркнул, что она выросла не на романтической, а на немецко-романтической почве.

Гумилев считал, что стать акмеистом труднее, чем символистом, насколько сложнее собор построить, чем башню. И один из принципов нового направления — всегда идти по пути наибольшего сопротивления.

О резкой критике символизма со стороны акмеистов свидетельствуют высказывания по этому поводу О.Мандельштам:

Символисты были бедными домохозяйками, они любили путешествовать, но для них это было плохо, по-своему в клетке своего организма и в мировой клетке, которую Кант построил с помощью их категорий. Первое условие для успешного строительства — искреннее благоговение перед тремя измерениями пространства — смотреть на них как на бремя и случайность, но как на дворец, данный Богом. На самом деле: что вы скажете о неблагодарном госте, который живет за счет хозяина, наслаждается его гостеприимством, но в душе он его презирает и думает только о том, как его перехитрить.Вы можете строить только во имя «трех измерений», поскольку они являются условием всей архитектуры. Вот почему архитектор должен быть хорошим хозяином, а символисты — плохими архитекторами. (Мандельштам. 1990. С. 142). Акмеизм подвергся резкой критике со стороны символистов. Блок записал в дневнике: «Придется что-нибудь сделать с наглым акмеизмом …» (17 декабря 1912 г.).

Блок и Гумилев признали талант друг друга. Но в статье Без божества, без вдохновения… Блок утверждал, что беда в том, что около десятка небольших сборников, изданных акмеистами до войны, в те годы, когда на книжном рынке валялись буквально сотни сборников стихов, не блещут особыми достоинствами, за редким исключением. . Начинающие поэты, опубликованные акмеистами, были напечатаны аккуратнее, чем многие, и были внутренне более литературными, более образованными, более приличными, чем другие; но это еще не похвала. Настоящим исключением среди них была Анна Ахматова; Не знаю, считала ли она себя «акмеисткой»; во всяком случае, «время расцвета физических и духовных сил»; в ее усталой, болезненной женственности и эгоцентричности невозможно было найти (См .: Block. 1962, стр. 179).

Основное различие между символизмом и акмеизмом, отмечал А.А. Ахматовой, заключается в стилизации. Мы это полностью отвергли »; она утверждала, что преобладание стилизации превращает творчество в игрушку, о чем свидетельствует литературная деятельность М.А. Кузьмина, а у Н.С. Гумилева, например, все было серьезно (Чуковская. 1997. С. 173).

Некоторые внутренние противоречия и неточности в манифестах новой школы есть у американского литературного критика Г.П. Струве объясняет противоречивость взглядов и действий двух его основателей — Гумилева и Городецкого.

При всем противостоянии акмеизма и символизма эти художественные направления имеют много общего. Даже в сфере непознаваемого, где критика символизма со стороны акмеистов была особенно острой, противоречие не является абсолютным. В «Бездомном трамвае и цыганах» Гумилев имеет элементы мистики. Об относительности противоречий акмеизма и символизма свидетельствует известная общность их взглядов на проблемы средневековья, всеобщее увлечение этой эпохой.Итак, Мандельштам в статье «Утро акмеизма» утверждает, что Средние века нам дороги тем, что обладали высокой степенью чувственности граней и разделений. Он никогда не путал разные планы и относился к потустороннему миру с большой сдержанностью. Благородная смесь рациональности и мистицизма, а также чувство покоя как живое равновесие переносят нас в эту эпоху и побуждают черпать силы в произведениях, возникших на романской почве около 1200 года.

Было также распространено, что литература как символической, так и акмеистской направленности, как на это указывал в 1916 году В.М. Жирмунский замкнулся в салонно-круговой, художественной сфере, оторванный от актуальной современности.

Анна Ахматова, Осип Мандельштам, Николай Гумилев — этих трех имен достаточно, чтобы существование любой поэтической школы было не только оправдано, но и могло гордиться собой.

Социальный фермент и социальное положение

Социальным ферментом для возникновения акмеизма было нетерпеливое ожидание перемен.

Акмеисты аполитичны, они отрицают важность социального мировоззрения.Они не приняли революцию. Эстетическое наслаждение простыми вещами скрывает акмеистов от всех социальных проблем. Так, Н. Оцуп отмечает, что вот уже три дня он ничего не помнит о городе и об эпохе, которая, возможно, кажется историку эпохой восторженных великих преступлений и героев. Он весь во власти новых чар, открытых им в замедленной съемке на вспашке навозного жука.

Однако акмеизм не был асоциальным. По свидетельству И.В. Одоевцевой, Гумилев считал, что поэты могут править миром, потому что они обладают как интуицией, так и политическими, дипломатическими и другими способностями, чувством чести и справедливости, словом, всеми добродетелями и высшим интеллектом, как если бы им дали возможность попробовать плод Древа познания добра и зла.

Гегелевская идея «все реальное разумно» трансформируется в принцип «не вносить никаких поправок в бытие и критиковать последнее».

Важность акмеизма

Акмеизм был завершен к началу 1920-х годов. Ахматова считала акмеизм «последним великим течением американской литературы», и это чисто американское направление. В европейском искусстве нет аналогов (и модернизм, и символизм, и футуризм зародились в Европе и имеют там свои варианты).Резкая атака Блока, назвавшего акмеизм «чужеродным», не отражает истинных качеств акмеизма, а его абсурдная несправедливость свидетельствует лишь о накале литературной борьбы символизма и акмеизма.

Спустя много лет после работы в канале акмеизма Мандельштам написал историко-теоретический труд «Разговор о Данте». Это произведение — своеобразный иероглиф, возвращающий нас к идеалам акмеистической молодости Мандельштама. Поэт обращается к «физиологически блестящему средневековью», где каждая часть «икает с массой».

Акмеизм как направление занял достойное место в поэзии США и вошел в историю литературы.

AWP: Архив характеристик Writer’s Chronicle

Дэвид Харбилас | Сентябрь 2007

Джейн Кеньон	Анна Ахматова

ПРИМЕЧАНИЯ

Тем не менее, как и Ахматова, Кеньон демонстрировала неистовую преданность месту, и она также часто перечисляла названия мест в своих стихах.Эффект был таким, что чудеса можно было найти в повседневной жизни. Имажинисты также верили в это, но их опора на объективный коррелят принесла в жертву себя в попытке достичь вечного.

Превращение Джейн Кеньон из молодого подающего надежды поэта в известного национального деятеля представляет собой интересное исследование поэтических влияний. Ее мастерство развивалось, как и у многих поэтов, благодаря непрекращающемуся мастерству, которое началось с ее первых опубликованных стихотворений.

Многие друзья и сверстники Кеньона рассказывали о ее интересе к Ахматовой — от эссе в недавнем журнале Simply Lasting под редакцией друга Кеньона Джойс Песерофф до биографии Джейн Кеньон: Литературная жизнь .Сама Кеньон описывает свое знакомство с Ахматовой в эссе под названием «Пинаем яйца», опубликованном в ее сборнике прозы Сотня белых нарциссов . Роберт Блай приехал навестить Кеньона и Дональда Холла в их доме в Нью-Гэмпшире, и, прочитав некоторые из ее ранних стихов, Блай посоветовал Кеньону прочитать одного поэта как мастера. Она ответила, что не может иметь мужчину в качестве хозяина. Блай предложил Ахматову.

Первая книга Кеньона « Из комнаты в комнату » была опубликована в 1978 году, в нее вошла небольшая подборка переводов Ахматовой, которую она позже расширила в отдельный том « Двадцать стихотворений Анны Ахматовой ».В Ахматовой она нашла эквивалент с точки зрения эмоций, привязанности к месту и самовыражения. Тем не менее, именно использование Ахматовой образа закрепило интерес Кеньона, и она, по иронии судьбы, обнаружила то, что казалось американским делом, не пройдя знакомым путем предков-имажинистов.

Поэты-имажинисты были группой, наиболее известной из которых были Элиот, Паунд и Уильямс, но их создателями были два английских поэта. T.E. Хьюм и Ф. Флинт начал серию встреч в 1909 году в Нью-Йорке, на которые они позже пригласили Паунда.(История группы подробно описана во введении к антологии The Imagist Poem , отредактированной Уильямом Праттом.) Хьюм установил планку для дискуссий, рекомендуя, чтобы стихи были «абсолютно точными (не) изложения и (с ) без слов »1. Два года спустя Ахматова, ее муж Николай Гумилев, Осип Мандельштам и другие встречались за пределами Санкт-Петербурга, Россия, обсуждая аналогичные идеи под названием акмеизм. Принципы акмеизма предполагали одержимость единомышленников ясным и вызывающим воспоминания языком, который Кеньон описывает в своем предисловии к переводам Ахматовой.«Эти поэты объявили, что они мастера, а не священники, и посвятили себя ясности, лаконичности и совершенству формы. Они резюмировали свои цели двумя словами:« прекрасная ясность ». Этот модификатор« красивый », кажется, добавляет немного необходимого тайна того, что могло быть просто списком деталей, и Кеньон далее уточняет переводы Ахматовой: «Эти стихи прославляют чувственную жизнь, и пристальное внимание Ахматовой к деталям смысла всегда служит чувству». Хорошим примером этого может быть стихотворение №11 перевода Кеньона.

Мы идем по твердому гребню сугроба
к моему белому таинственному дому,
мы оба такие тихие,
сохраняем тишину, пока идем.
И даже слаще пения песен
эта мечта, теперь становящаяся реальностью:
качание ветвей, отодвинутых в сторону,
и слабый звон ваших шпор.

Читатели стихов Кеньона найдут эту знакомую и желанную территорию. Действие стихотворения происходит в сельской местности, время года описывается, оратор идет и обращается к своему любимому человеку — то, что Кеньон сделала бы в своих стихах.И все же сюрприз проявляется в последних двух строках. Хотя мы ожидаем, что что-то скажут о негласном свидании между влюбленными, то, что заменяет физическую радость или сексуальность, является наиболее яркими деталями декораций, вспоминаемых во время этого события. И все же эти детали не просто мебель — звук отодвигаемых ветвей может указывать на рыцарский поступок со стороны человека, когда они шли через лес, в то время как слабый звук его шпор кажется одновременно слегка церемониальным и грубым. мужественности.Событие духовно в своем тихом внимании, а детали делают эмоциональную работу. Три стихотворения Кеньона, демонстрирующие растущее чувство созревания и мастерство изображения, — это «На ночь» из первой книги Кеньона « Из комнаты в комнату » (1978), «Сумерки: После сена», опубликованной в The Boat книги «Тихие часы» (1986) и ее подпись «Пусть наступит вечер» из одноименной книги, изданной в 1990 году.

«На ночь» начинается с изображения скотного двора: «Кобыла пинает / в темнеющем стойле, опрокидывает / ведро.«Три строки, составляющие вступительную строфу, приятны на многих уровнях: мы легко можем видеть, что изображено, ритм и разрыв строк привлекают внимание к звуку (« удары »и« удары »выделяются как почти рифма, также предполагая скорость причинно-следственных связей в действиях кобылы), и здесь наблюдается экономия языка.Пинки лошади также вызывают у говорящего некую эквивалентную эмоцию, но тон кажется тихим вниманием, возможно, из-за повторения долгие гласные звучат в словах «кобыла», «затемнение», «стук» и «стойло».»

Аналогичный эффект создается в следующих строфах, поскольку вторая строфа просто читается «Гусь …», а третья: «Корова сохраняет спокойный мозг / за широким лицом». Там, где раньше мы находились в помещении, теперь кажется, что мы переехали на улицу, и это приятно. Тем не менее, почти невозможно сказать, что определяет гуся как особенного и заслуживающего внимания. Это шумит? Улетает от динамика? (И предполагают ли эллипсы увеличивающееся расстояние от говорящего?) Похож ли какая-то физическая особенность на что-то внутри говорящего? Кажется, что мы находимся в мире томности и непринужденности, а корова предстает в образе скромности дзэн, возможно, воплощая слишком человеческие черты, чтобы быть чем-то особенным.

Есть больше поводов для празднования, поскольку отсылки к животным остаются неизменными, а удлиненные строки в третьей строфе, наряду с долгими гласными звуками в «мирном мозгу» и «широком лице», отражают заботу и неторопливое зрение говорящего. И все же четвертая строфа стихотворения отходит от животных: «Последний свет движется / сквозь трещины в стене / по тюкам сена». Образ света, сияющего сквозь деревянные доски, который позже появится в «Пусть наступит вечер», кажется потусторонним и духовным, рожденным таким пристальным вниманием, которого можно ожидать от человека, который много времени провел на ферме.Он кажется подлинным и фактическим, но язык тянется к нематериальному. Аллитерационная фраза «последний свет» предполагает слишком большие понятия, чтобы вписаться в рамки нашего внимания. (Самый последний луч света? Волна света? Последний свет всего сущего?) Тем не менее, в этой строфе можно ясно почувствовать, что в говорящем происходит что-то, выросшее из деталей. Заключительная строфа немного антиклиматична, так как «летучая мышь отпускает стропила, падает в черный воздух». Дуга завершена: то, что мы начали в тревоге, теперь заканчивается принятием.Говорящий, возможно, учится отдаваться ночи и всему, что она представляет, но летучая мышь, падающая со стропила, кажется пассивной, как и изображение коровы в третьей строфе. Многие детали кажутся слишком нарочитыми, чтобы быть полностью адекватными символами, несмотря на то, что стихотворение настолько скудно, что может быть почти коллажем.

В «Сумерках: После сена» очевиден ряд изменений. Наиболее заметно создана авторская дистанция между говорящим и субъектом.Припев первой строфы «Да» — «Да, длинные тени выходят из тюков …» и «Да, душа / должна отделиться от тела …» — кажется ответом на вопрос, а мы столкнуться с какой-то моральной или эмоциональной ситуацией. Образ теней, выходящих из тюков, отбрасывает тьму как элемент земли или, возможно, что-то, собранное рабочими. Это также точное описание, которое, кажется, подтверждает слегка чрезмерный намек на смертность и душу в следующих строках.

И все же вторая и третья строфы более адекватно описывают эмоциональный склад ума говорящего.Нашим вниманием можно преднамеренно манипулировать, поскольку нам мало что еще говорят об этих людях, кроме того, что они стоят возле пресс-подборщика и устали — они «растянулись возле пресс-подборщика / слишком устали, чтобы покинуть поле». достаточно, чтобы сказать нам, что это конец рабочего дня. Их беспечность выражается в основном в курении, но это странное сравнение сигарет с розами поначалу кажется неуместным. («… кончики их сигарет / пылают, как маленькие розы / в ночном воздухе …. »)« Ночной воздух »является своего рода фоном, и маленькое чудо того, что нечто столь же прекрасное, как цвет розы, проявляется в темноте, является подходящей заменой эгоцентричности рабочего и невнимательности к сумеркам. то, что «Оно пришло / и обосновалось среди них / прежде, чем они узнали», кажется не только свидетельством этого самомнения, но и «инаковости» ночи или смерти. Эти люди кажутся немного героическими из-за своего волевого невежества. Третья строфа содержит высоту образного выражения стихотворения, поскольку луна оценивает мужскую работу, освещая все, чего она касается.

Луна приходит в
для подсчета тюков,
и для обездоленных —
Хлыст-бедняга, Хлыст-нищий
— порции с пыльной стерни2.

В этих строках может быть ошибка, поскольку на самом деле подсчет тюков будет вести оратор, но цель ясна — что есть что-то не только сияющее в том, что они сделали, но и что это является суждением о сортов. Пение « Бедняжка» одиноко не только из-за одиночества, но и из-за того, что оно «лишено собственности», как если бы птица искала больше своего стада.Тем не менее, эта деталь, кажется, также говорит о намеках на душу на протяжении всего стихотворения, и, возможно, это единственное место в стихотворении, где Кеньон использует объективную корреляцию — изображению дается небольшой комментарий или приукрашивание, и все же он очевиден. что есть некоторое соответствие между этим и эмоциональной сферой стихотворения.

В четвертой строфе снова используются несколько чрезмерные авторские комментарии по этому поводу, но они необходимы, потому что они намекают на иронию того, что что-то одновременно и красиво, и грустно.(«… блаженство души / и страдания связаны вместе / как трава …») Последняя строфа кажется процессом, в результате которого одна вещь умирает в запахах поля, а другая рождается. Когда ночь подходит к концу, на поле собирается роса, но оно остается «опустошенным», как будто мужчины забрали что-то из его красоты, когда уходили. В этих последних строках есть безошибочное ощущение мужчины и женщины, но предложение тематически уместно, поскольку кажется, что эти двое нуждаются друг в друге так, что невозможно объяснить или расстаться.Это также может быть то место в стихотворении, в котором говорящий делает легкий укол смерти и депрессии.

«Пусть наступит вечер» начинается с лучшего образа из «На ночь» — света, движущегося по тюкам сена, но язык стал точнее. «Последний свет» стал «светом позднего вечера», и мы сразу же попадаем в романтический пейзаж с повторением «let», которое, по иронии судьбы, призывает говорящего позволить вещам быть такими, какие они есть. Она хочет, чтобы свет «светил через щели в сарае, двигая тюки вверх по мере того, как солнце садится».«Более конкретные« щели », которые кажутся определенными по размеру и происхождению, выполняют больше работы, чем предыдущие« трещины », и повторение« движения »с« перемещениями »и« вверх »с« вниз »описывает путь. Солнца вдоль горизонта. Эффект аналогичен эффекту точки опоры: когда солнце перемещается над головой, его лучи движутся по земле, затем вверх по стенам сарая к щелям, затем по земле внутри сарая и вверх по тюки, все как солнце садится в небо.

Поэма проходит через серию одинаково заряженных подробностей, многие из которых рассказывают своего рода миниатюрную «историю».Вторая строфа говорит «сверчку [] взяться за натирание / как женщина берет свои иглы / и свою пряжу». Это сравнение не только уместно — сразу видно сходство между тертыми ногами сверчка и движущимися спицами, но и наводит на мысль об одиночестве. Брачный зов сверчка заставляет женщину выглядеть как старая дева, заполняющая свое время хобби, а звук сверчка (который, по иронии судьбы, не упоминается), кажется, акцентирует тишину, так что мы также можем «слышать» звук вязальные спицы.Тем не менее, «натирание» предполагает необходимость, а потирание ног сверчка является биологическим, поскольку может указывать на что-то сексуальное в женщине. Можно предположить, что она все еще среднего возраста и ищет спутника жизни.

Образ третьей строфы «собирает росу на брошенной мотыге / в высокой траве» улучшает томность «На ночь», поскольку он рассказывает о ком-то, кто бросил свои дела до завершения. У нас есть изображение мотыги и высокой травы, которое вырисовывается в вечернем свете.Идиллический образ, а что насчет рабочего? Мы знаем о нем только через слово «брошенный», и все же мы можем ощутить его легкость или радость, когда он оставил свои домашние дела. А роса указывает на течение времени, так как с приближением ночи воздух охлаждается, а на мотыге конденсируется влага. «Серебряный рог» луны устанавливает время конца лета и время сбора урожая. (Это можно было бы назвать полнолунием и показаться диким, отмечая время, когда свет полной луны отсутствует, что делает появление мелких животных более безопасным.) Тем не менее, Луна олицетворяется как женщина, и ее можно рассматривать как материнское влияние, подтверждая убежденность стихотворения в том, чтобы все оставалось как есть.

Хотя мы ожидаем, что что-то скажут о негласном свидании между влюбленными, то, что заменяет физическую радость или сексуальность, является наиболее яркими деталями декораций, вспоминаемых во время этого события. И все же эти детали не просто мебель — звук отодвигаемых ветвей может указывать на рыцарский поступок со стороны мужчины, когда они шли через лес…

Четвертая строфа расширяет метафору смерти, говоря «лисе (чтобы) вернуться в свое песчаное логово», «дать ветру утихнуть» и «сарай станет черным внутри». Очевидно, что лисица возвращается в свой дом на отдых, но образ сарая передает душевные потрясения. (Это изображение также появилось в более раннем стихотворении Кеньона «Два дня в одиночестве».) Говорящий ясно указывает на разницу между светом снаружи и тьмой внутри, и кажется, что он колеблется перед тем, как войти внутрь, как будто сарай, стоящее в одиночестве и пустоте, содержит в себе некий эквивалент ее страха, гнева или депрессии.Точно так же ветер — это не просто описание погоды, а более общий беспорядок и нечто, что находится вне сферы контроля говорящего. В конечном итоге требуется успокаивающий эффект, и небольшое изменение синтаксиса в пятой строфе кажется своевременным, чтобы вызвать это чувство сдачи.

К бутылке в канаве, к совку
в овсе, к проветриванию легких
пусть наступит вечер 3

Бутылка кажется случайной, но в ней есть что-то от заброшенного мотыги (а также чувство досуга и беззаботности).Совок также является рабочим изображением, но там, где мотыга была оставлена ​​до того, как задача была завершена, здесь совок кажется на своем месте. Подразумевается, что рабочий день подходит к концу. И все же «воздух в легких» — это безошибочное обращение к смертности, и духовное чувство внимания к миру природы ускользает от чувства общения. Человек вдыхает тьму и позволяет ей проникнуть в тело. Духовное кажется естественным моментом, на котором можно закончить стихотворение, и просодия кажется особенно эффективной как средство для слегка риторического тона.Нам говорят: «Пусть наступит (вечер), как будет, и не бойтесь. Бог не оставляет нас / без утешения». Прерывание черты после «не» усиливает чувство императивности, в то же время порождая ожидание — разве мы не должны злиться? испуганный? насильственные? — и когда нам говорят, что «Бог не оставляет нас», намек на загробную жизнь или веру в небеса кажется наиболее явным. Но какие утешения Бог дает нам, кроме Своего присутствия? Те, которые, возможно, относятся к естественному миру, перечисленному по всему стихотворению.

Читатели Ахматовой могут увидеть множество отличий от Кеньона, несмотря на взаимное восхищение имиджем. Безусловно, Кеньон отметил эволюцию ранних, более личных текстов Ахматовой к загадочной, более длинной «Поэме без героя », в которой описываются ужасы сталинской России. (Ахматова будет защищать свое решение включить такие ссылки в стихотворение, а британский критик Исайя Берлин отметил, что, говоря с Ахматовой по поводу аннотирования упоминаний в стихотворении людей и событий ее времени, она сказала, что «оно было написано не для вечность, ни даже для потомков.4) Кеньон так и не стал политическим поэтом, в которого выросла Ахматова, хотя она действительно писала стихи морального сознания о войне в Персидском заливе, депрессии и религии. Средства Кеньона были личными и личными, часто зависели от распорядка дня и динамики погоды. Тем не менее, как и Ахматова, Кеньон демонстрировала неистовую преданность месту, и она также часто перечисляла названия мест в своих стихах. Эффекты были таковы, что чудеса можно было найти в повседневной жизни. Имажинисты тоже верили в это, но полагались на них. объективный коррелят вытеснил «я» в попытке достичь вечного.«Let Evening Come» достигает баланса между повседневным и вечным, не жертвуя собой, несмотря на его списочность. Кеньон согласился с Паундом: естественный объект — — самый адекватный символ. Но для Кеньона — и Ахматовой — то, что подходило природе, было подходящим для «я», а детали смысла всегда служат чувству.

АРМ

Дэвид Харбилас является автором книги « Человеку, сдающему в аренду смокинги » (Pudding House, 2006), а его стихи появились в журналах « 5AM», «Поэзия Востока», «Two Rivers Review», и других.Он живет на юге Нью-Гэмпшира, где редактирует Four Corners.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Уильям Пратт, The Imagist Poem (Ashland: Story Line Press, 2001).
2. Джейн Кеньон, «Сумерки: После сена», Иначе: новые и избранные стихотворения (Сент-Пол: Graywolf Press, 1996).
3. Джейн Кеньон, «Пусть наступит вечер», Иначе: новые и избранные стихотворения (Сент-Пол: Graywolf Press, 1996).
4. Исайя Берлин, «Анна Ахматова: Воспоминания», Полное собрание стихов Анны Ахматовой , тр.Джудит Хемшмайер (Brookline: Zephyr Press, 1997).

.