Объект науки это: Ошибка 404. Запрашиваемая страница не найдена

Тематика и руководители подсекций:

1. Новое прочтение социологической классики.
Руководители секции:
академик Осипов Г.В., член-корр. РАН В.Л. Шульц
2. Социология знания: многообразие междисциплинарных подходов.
Руководители секции:
член-корр. РАН В.Л. Шульц, д.филос.н., профессор И.Б.Орлова
3. Измерение современной социальной реальности: политические, социально-экономические, культурные, этно-демографические процессы.
Руководители секции:
к.с.н., доцент А.А.Гребенюк, к.с.н., Сорокин О.В.
4. Эффективный менеджмент — важнейший фактор формирования экономики знания.
Руководители секции:
д.э.н. Максимов Ю.Н., к.с.н., доцент Слабов С.С.

Объект и предмет

Создание курсового проекта начинается с разработки введения к нему, в котором автором работы подробно описываются такие его структурные элементы, как актуальность, цель и задачи, предмет и объект исследования, гипотеза, методологическая база исследования. Правильная формулировка данных элементов научной работы является залогом успеха.

Труднейшим моментом, возникающим при написании введения, считается правильное определение объекта и предмета курсовой работы. В данной статье пойдет речь о том, как правильно определить объект и предмет исследования.

Объект и предмет исследования

Если обратиться к словарям, то можно найти несколько определений понятия «объект»:

1. В толковом словаре В. Даля под предметом понимается всё то, что представляется чувствами.
2. В словаре русского языка С.И. Ожёгова – любая материальная вещь или явление.
3. В толковом словаре обществоведческих терминов Н.Е. Яценко объект – любое явление, существование которого не зависит от человеческого сознания.

В общем, понять «язык» словарей студенту представляется весьма трудным. Из-за этого и правильное определение объекта и предмета перерастает в ещё одну проблему курсовой работы — студенту трудно самостоятельно выделить эти элементы, а ведь для каждого исследования они индивидуальны и ни интернет, ни учебник здесь не помогут.

Более того, некорректное определение предмета и объекта исследования считается грубой ошибкой, которая может стать причиной неудовлетворительной оценки.

Итак, в научном мире

Под объектом понимается некий процесс или некоторое явление, которое порождает проблемную ситуацию. Это явление и берёт автор проекта для проведения исследования. Объект исследования, в отличии от предмета, более широкое явление, имеющее несколько граней для исследования.

^{Объект – определённая часть научных знаний, подвергающаяся исследованию.}

Объект является некой областью научного знания, которая может существовать в независимости от человеческого знания.

В качестве предмета выступает та область знаний, которая заключена в границах объекта.

^{Предмет – конкретный аспект проблемы, занимаясь рассмотрением которого авторами познаётся целостный объект, обозначаются и выделяются его характерные свойства. Предмет исследования зачастую очень близок с выбранной студентом темой курсового проекта или полностью с ней совпадает. Как категории науки объект и предмет соотносятся как общее и частное.}

Важно: определение объекта и предмета исследования зависит как от общей темы проекта, так и от замысла самого изыскателя.

Однако, в любом случае, первичным считается объект, так как представляет собой многогранное понятие, а вторичным – предмет, потому что в нём выделяется конкретное свойство, черта, признак, принадлежащий объекту.

Узнайте стоимость нашей помощи в написании работы прямо сейчас

Заполните всё, что вы знаете о вашей работе, а наши эксперты её оценят

Правильное выделение объекта и предмета исследования очень важно, поскольку это является одним из показателей компетентности студента и уровня научной работы в целом.

Для того чтобы правильно выделить объект и предмет исследования рекомендуется придерживаться следующего порядка действий:

1. Проанализировать тему и цель исследования.
2. Выявить конкретную область темы исследования — это будет объект исследования.
3.  Ответить на вопрос «Что конкретно изучается?» — явления, закономерности, взаимосвязи, т.е уточнить область исследования. Это будет предмет исследования.

В качестве примера можно рассмотреть следующие формулировки объекта и предмета в курсовых работах по различным дисциплинам:

Курсовая работа по информатике: «Основные принципы функционирования электронной почты».

Объект: электронная почта.

Предмет: основные принципы функционирования электронной почты.

Курсовая работа по педагогике: «Влияние межличностных отношений между учеником и педагогом на успеваемость учащегося в МБОУ СОШ».

Объект: учебно-образовательный процесс МБОУ СОШ.

Предмет: межличностные отношения между педагогом и учащимся в учебно-образовательном процессе МБОУ СОШ и их влияние на успеваемость.

Курсовая работа по экономике: «Эффективность производственной деятельности».

Объект: производственная деятельность.

Предмет: эффективность производственной деятельности.

Курсовая работа по экономике: «Экономическое обоснование инвестиционной деятельности».

Объект: инвестиционная деятельность.

Предмет: экономическое обоснование инвестиционной деятельности.

Заключение

Объект и предмет исследования — важные элементы научной работы. От того, насколько грамотно они сформулированы зависит успех курсовой или диплома. Правильно выделить объект и предмет можно только разобравшись в том, что они собой представляют. Во избежание ошибки и путаницы всегда можно обратиться к профессионалам, для которых данная задача не представляет сложности.

БЕСПЛАТНО: получить расчет стоимости перейти

©Автор: Пишем-диплом-сами.рф

Благополучие как объект науки в JSTOR

Растущая наука о благополучии не скрывает своей ценности: улучшение благополучия является ее явной целью. Но для достижения этой цели ее концепции и утверждения должны быть адекватными по стоимости; то есть им нужно, среди прочего, адекватно отражать благополучие. В этой статье я рассматриваю два пути обеспечения этой адекватности — во-первых, опираясь на философскую теорию благоразумия, а во-вторых, используя психометрический подход.Я утверждаю, что ни один из них не является полностью адекватным, и исследую альтернативу. Эта альтернатива требует кардинальных изменений в том, как философы рассуждают о благополучии.

Текущие выпуски теперь размещены на веб-сайте Chicago Journals. Прочтите последний выпуск. С момента своего создания в 1934 году Philosophy of Science вместе со спонсирующим его обществом, The Philosophy of Science Association, были посвящены развитию исследований и свободных дискуссий с различных точек зрения в философии науки.В журнале публикуются очерки, дискуссионные статьи и рецензии на книги.

С момента своего основания в 1890 году в качестве одного из трех основных подразделений Чикагского университета, University of Chicago Press взяла на себя обязательство распространять стипендии высочайшего стандарта и публиковать серьезные работы, способствующие образованию, развитию общественное понимание и обогащение культурной жизни. Сегодня Отдел журналов издает более 70 журналов и сериалов в твердом переплете по широкому кругу академических дисциплин, включая социальные науки, гуманитарные науки, образование, биологические и медицинские науки, а также физические науки.

Этот предмет является частью коллекции JSTOR.
Условия использования см. В наших Положениях и условиях
Авторское право 2012 г. Ассоциации философии науки. Все права защищены.
Запросить разрешения

Наука и научный метод: определение

Наука — это систематический и логический подход к открытию того, как устроены вещи во Вселенной.Это также совокупность знаний, накопленных в результате открытий обо всех вещах во Вселенной.

Слово «наука» происходит от латинского слова scientia , которое, согласно словарю Merriam-Webster, означает знание, основанное на очевидных и воспроизводимых данных. В соответствии с этим определением наука стремится к измеримым результатам посредством тестирования и анализа. Наука основана на фактах, а не на мнениях или предпочтениях. Научный процесс предназначен для оспаривания идей посредством исследований.По данным Калифорнийского университета, одним из важных аспектов научного процесса является то, что он фокусируется только на мире природы. Все, что считается сверхъестественным, не подходит под определение науки.

Научный метод

При проведении исследования ученые используют научный метод для сбора поддающихся измерению эмпирических данных в эксперименте, связанном с гипотезой (часто в форме утверждения «если / то»), результаты которого направлены на поддержку или опровержение гипотезы. теория.

«Как полевой биолог, моя любимая часть научного метода — это сбор данных в полевых условиях», — сказал Live Science Хайме Таннер, профессор биологии из колледжа Мальборо. «Но что действительно делает это забавным, так это знание того, что вы пытаетесь ответить на интересный вопрос. Поэтому первый шаг в выявлении вопросов и выработке возможных ответов (гипотез) также очень важен и представляет собой творческий процесс. Затем, когда вы соберете данные, вы проанализируйте его, чтобы увидеть, поддерживается ли ваша гипотеза.»

Шаги научного метода выглядят примерно так:

1. Сделайте наблюдение или наблюдения.
2. Задайте вопросы о наблюдениях и соберите информацию.
3. Сформируйте гипотезу — предварительное описание того, что наблюдали, и сделайте прогнозы, основанные на этой гипотезе
4. Проверьте гипотезу и прогнозы в эксперименте, который может быть воспроизведен
5. Проанализируйте данные и сделайте выводы; примите или отклоните гипотезу или при необходимости измените гипотезу.
6. Воспроизводите эксперимент до тех пор, пока нет расхождений между наблюдениями и теорией. «Воспроизведение методов и результатов — мой любимый шаг в научном методе», — сказал Live Science Моше Прицкер, бывший научный сотрудник Гарвардской медицинской школы и генеральный директор JoVE. «Воспроизводимость опубликованных экспериментов — основа науки. Нет воспроизводимости — нет науки».

Некоторые ключевые основы научного метода:

• Согласно данным Университета штата Северная Каролина, гипотеза должна быть проверяемой и опровергнутой.Фальсифицируемость означает, что на гипотезу должен быть возможен отрицательный ответ.
• Исследование должно включать дедуктивные и индуктивные рассуждения. Дедуктивное рассуждение — это процесс использования истинных предпосылок для достижения логического истинного заключения, в то время как индуктивное рассуждение использует противоположный подход.
• Эксперимент должен включать зависимую переменную (которая не изменяется) и независимую переменную (которая изменяется).
• Эксперимент должен включать экспериментальную группу и контрольную группу.Контрольная группа — это то, с чем сравнивается экспериментальная группа.

Научные теории и законы

Научный метод и наука в целом могут разочаровывать. Теории почти никогда не доказываются, хотя некоторые теории действительно становятся научными законами. Одним из примеров могут быть законы сохранения энергии, которые являются первым законом термодинамики. Доктор Линда Боланд, нейробиолог и заведующая кафедрой биологии Университета Ричмонда, штат Вирджиния, сказала Live Science, что это ее любимый научный закон.«Это тот, который направляет большую часть моих исследований электрической активности клеток, и в нем говорится, что энергия не может быть создана или уничтожена, а только изменена по форме. Этот закон постоянно напоминает мне о многих формах энергии», — сказала она.

Закон просто описывает наблюдаемое явление, но не объясняет, почему это явление существует или что его вызывает. «В науке законы — это отправная точка», — сказал Питер Коппингер, доцент кафедры биологии и биомедицинской инженерии Технологического института Роуза-Халмана.«Отсюда ученые могут задавать вопросы:« Почему и как? »»

Законы, как правило, считаются действующими без исключения, хотя некоторые законы были изменены с течением времени после того, как дальнейшие испытания обнаружили несоответствия. Это не означает, что теории не имеют смысла. Чтобы гипотеза стала теорией, необходимо провести тщательную проверку, как правило, в нескольких дисциплинах отдельными группами ученых. Сказать, что что-то является «просто теорией» — это термин непрофессионала, не имеющий отношения к науке.Для большинства людей теория — это догадка. «В науке теория — это основа для наблюдений и фактов», — сказал Таннер Live Science.

Некоторые вещи, которые мы сегодня считаем само собой разумеющимися, были придуманы исключительно умственными способностями, другие — совершенно случайно. Но как много вы знаете о происхождении вещей? Здесь мы изобрели викторину о 15 самых полезных изобретениях в мире на основе клея

Викторина: Величайшие изобретения в мире

Краткая история науки

Самые ранние свидетельства науки можно найти в доисторические времена. такие как открытие огня, изобретение колеса и развитие письма.Ранние таблички содержат цифры и информацию о солнечной системе. Однако со временем наука стала явно более научной.

1200s : Роберт Гроссетест разработал основу для правильных методов современных научных экспериментов, согласно Стэнфордской энциклопедии философии. Его работы включают принцип, согласно которому расследование должно основываться на измеримых доказательствах, подтвержденных посредством тестирования.

1400s : Леонардо да Винчи начал свои записные книжки в поисках доказательств того, что человеческое тело является микрокосмическим.Художник, ученый и математик также собрал информацию об оптике и гидродинамике.

1500-е годы : Николай Коперник продвинул понимание солнечной системы, открыв гелиоцентризм. Это модель, в которой Земля и другие планеты вращаются вокруг Солнца, которое является центром Солнечной системы.

1600-е годы : Иоганн Кеплер построил на этих наблюдениях свои законы движения планет. Галилео Галлилей усовершенствовал новое изобретение, телескоп, и использовал его для изучения Солнца и планет.В 1600-х годах также произошел прогресс в изучении физики, поскольку Исаак Ньютон разработал свои законы движения.

1700-е годы : Бенджамин Франклин обнаружил, что молния является электрической. Он также внес свой вклад в изучение океанографии и метеорологии. Понимание химии также развивалось в течение этого столетия, когда Антуан Лавуазье, которого называют отцом современной химии, разработал закон сохранения массы.

1800-е годы : Вехи включают открытия Алессандро Вольта в области электрохимических рядов, которые привели к изобретению батареи.Джон Дальтон также представил атомную теорию, в которой говорилось, что вся материя состоит из атомов, которые объединяются в молекулы. Основы современного изучения генетики были расширены, когда Грегор Мендель раскрыл свои законы наследования. Позже в этом веке Вильгельм Конрад Рентген открыл рентгеновские лучи, а закон Джорджа Ома послужил основой для понимания того, как использовать электрические заряды.

1900-е годы : Открытия Альберта Эйнштейна, наиболее известного своей теорией относительности, доминировали в начале 20-го века.Теория относительности Эйнштейна на самом деле представляет собой две отдельные теории. Его специальная теория относительности, которую он изложил в статье 1905 года «Электродинамика движущихся тел», заключил, что время должно изменяться в зависимости от скорости движущегося объекта относительно системы отсчета наблюдателя. Его вторая общая теория относительности, которую он опубликовал как «Основы общей теории относительности», выдвинула идею о том, что материя заставляет пространство искривляться.

Медицина навсегда изменилась с разработкой вакцины против полиомиелита в 1952 году Джонасом Солком.По данным Национальной медицинской библиотеки США, в следующем году Джеймс Д. Уотсон и Фрэнсис Крик обнаружили структуру ДНК, которая представляет собой двойную спираль, образованную парами оснований, прикрепленными к сахарно-фосфатному остову.

2000-е годы : В 21 веке был завершен первый набросок генома человека, что привело к большему пониманию ДНК. Это продвинуло изучение генетики, ее роли в биологии человека и ее использования в качестве предиктора заболеваний и других расстройств.

Дополнительные ресурсы

Объект философии

Объектом исследования является феномен действительности, интересующий данную науку, посредством которого он определяет ее цели, направления, объекты и т. Д.; или это область приложения для научного поиска.

Основных объектов философии, как и в обширной науке, несколько, и все они столь же обширны. Но последнее не означает, что философия не проводит должного детального анализа, точнее, детального исследования.

Объектами познания философии являются «три кита»: во-первых, человек, а шире — любое разумное существо и его структура, во-вторых, окружающий мир, включая мир идей и иных миров — явный, гипотетически возможный и вероятный. , в-третьих, отношение разумного существа к самому себе, миру и другим живым существам.

Важна не только объективная среда и столько же объективных факторов, как, например, тело, но и субъективизация знаний об этом объективном сознании.Таким образом, в отношении разумного существа, в данном случае человека, полностью объективных обстоятельств нет и всегда есть субъективное отношение к последнему.

Связь между разумом и окружающей средой воплощена в третьем объекте философии — отношении разума к этой среде. Решения человека влияют не только на окружающую действительность и самого человека как внутреннего инспектора, но и косвенно, как изменение условий окружающей среды, даже в долгосрочной перспективе.Последний фактор усугубляется продолжительностью активности человеческого разума. Да, часто этот период намного меньше, чем продолжительность жизни тела, и составляет в большинстве случаев от нескольких лет до пары десятилетий. Из-за столь ограниченного периода деятельности первый объект философии (разум) существенно меняет свое отношение ко второму (окружающей среде). Приведенный выше частный пример иллюстрирует, как объект формирует философию из своего объекта, в данном случае, например, субъектов этики.

Из объектов формируются проблемы и вопросы.Научная проблема уже лежит на поверхности третьего объекта — отношения разума к окружающей среде, но это тема отдельной статьи.

Что является предметом науки о безопасности?

Основные моменты

•

Существует десять основных точек зрения на объект науки о безопасности.

•

Пока не существует общепринятого объекта науки о безопасности.

•

Предлагаются четыре критерия оценки собственно объекта научного исследования.

•

Ни один надлежащий объект науки о безопасности не удовлетворял полностью четырем критериям оценки.

•

Новый термин «опасно-целевая система» можно рассматривать как объект науки о безопасности.

Abstract

Одним из символов зрелой науки является то, что она имеет явный объект научного исследования. Для науки о безопасности необходимо иметь четко определенный объект, который можно изучать. Цель данной статьи — ответить на вопрос «Какова цель науки о безопасности?» Этот вопрос беспокоит многих исследователей безопасности.Рассмотрены, систематизированы и обсуждаются основные точки зрения по данному вопросу. Однако общепринятого объекта науки о безопасности пока нет. Предлагаются четыре критерия оценки правильного объекта научного исследования, чтобы не попасть в ловушку солипсизма. Согласно этим критериям оценки, в настоящее время нет надлежащего объекта науки о безопасности. Несмотря на то, что наука о безопасности уделяла особое внимание своей истории, цель науки о безопасности должна быть ясной и единообразной в будущем.Поэтому в качестве объекта науки о безопасности вводится и обсуждается новый термин, называемый «система мишеней опасности», который обсуждается на основе соответствующих моделей безопасности. Сделан вывод о том, что система «опасность-цель» может рассматриваться как полноценный объект науки о безопасности.

Ключевые слова

Наука о безопасности

Надлежащий объект

Критерии оценки

Система определения опасности

Модель MADS

Системы опасностей

Рекомендуемые статьи Цитирующие статьи (0)

© 2019 Elsevier Ltd.Все права защищены.

Рекомендуемые статьи

Цитирование статей

Тело как объект и инструмент познания — воплощенный эмпиризм в ранней современной науке | Чарльз Вулф

«Пятнадцать глав книги предлагают свежий взгляд на бэконовскую науку, в которой тело играет главную роль как объект исследования и как средство получения опыта. … Тело как объект и инструмент познания представляет собой важный междисциплинарный вклад в историю и философию науки.В первую очередь он понравится историкам и философам раннего современного естествознания, интересующимся инструментами, технологиями и культурным контекстом тела ». (Маргарет Карлайл, Annals of Science, том 74 (4), октябрь, 2017 г.)

« Тело как объект и инструмент познания бросает вызов традиционным представлениям об эмпиризме в период раннего Нового времени …. для специализированных аудиторий по истории науки …. Фокус книги на роли тела в диалектике субъективного и объективного знания послужит долгожданным стимулом для дальнейших научных исследований…. общее сообщение о важности воплощенного, жизненного опыта для ранних дебатов современности о науке является долгожданным вкладом в нашу область ». (Ян Стюарт, Isis, Vol. 103, No. 3 , September, 2012 )

«Этот коллективный том… ставит под сомнение роль тела« как объект исследования и инструмент опыта »в трансформации наук о жизни от позднего Возрождения до начала девятнадцатого века…. Эта книга, открывающая множество способов исследования трансформирующего статуса тела и его связи с подъемом эмпиризма из позднего Возрождения, является очень ценным инструментом для каждого ученого, интересующегося … историей ранней современной науки.(St é phane Schmitt, Early Science and Medicine, Vol. 16, 2011)

«То, что читатель извлечет из текста в целом, — это проницательный и информативный спектр медицинских и научных практик (и в некоторой степени их философских последствия) на протяжении большей части раннего современного периода. Вулф и Гал проделали хорошую работу, объединив широкий спектр вкладов, полученных из различных дисциплин, что привело к прекрасному анализу практики — а не теории — эмпиризма в ранней современной науке.»(Джордан Тейлор, Британский журнал истории философии, том 19, № 6, 2011 г.)

« Три различных основных аспекта изучения тела и появления эмпиризма. Итак, это сборник, который заставляет нас заново задуматься об истоках методов и менталитета научного движения в его формирующие столетия. … Эта коллекция возвращает человеческое тело назад в нашу карту развития ранней современной науки ». ( Джон Гаскойн, Metascience, октябрь 2010 г. )

Социальные основы науки | О том, чтобы быть ученым: ответственное поведение в исследованиях, второе издание

На протяжении всей истории науки философы и ученые стремились описать единую систематическую процедуру, которую можно использовать для получения научного знания, но они никогда не были полностью успешными.Практика науки слишком многогранна, а ее практики слишком разнообразны, чтобы их можно было охватить одним всеобъемлющим описанием. Исследователи собирают и анализируют данные, разрабатывают гипотезы, воспроизводят и расширяют предыдущие работы, сообщают свои результаты другим, анализируют и критикуют результаты своих коллег, обучают и контролируют сотрудников и студентов и иным образом участвуют в жизни научного сообщества.

Наука также далека от самостоятельного или самодостаточного предприятия.Технологические разработки критически влияют на науку, например, когда новое устройство, такое как телескоп, микроскоп, ракета или компьютер, открывает совершенно новые области исследований. Социальные силы также влияют на направления исследований, значительно затрудняя описание научного прогресса.

Еще один фактор, затрудняющий анализ научного процесса, — это запутанная взаимосвязь между индивидуальным знанием и социальным знанием в науке. В основе научного опыта лежит индивидуальное понимание работы природы.Многие выдающиеся достижения в истории науки явились результатом борьбы и успехов отдельных ученых, которые стремились разобраться в мире.

В то же время наука по своей сути является социальным предприятием, что резко контрастирует с популярным стереотипом о науке как об одиноком, изолированном поиске истины. За некоторыми исключениями, научные исследования не могут проводиться без привлечения работы других или сотрудничества с другими. Это неизбежно происходит в широком социальном и историческом контексте, который придает содержание, направление и, в конечном счете, значение работе отдельных ученых.

Цель исследования — расширить человеческие знания о физическом, биологическом или социальном мире за пределы того, что уже известно. Но индивидуальные знания должным образом попадают в сферу науки только после того, как они представлены другим таким образом, чтобы они могли самостоятельно судить о их достоверности. Этот процесс происходит по-разному. Исследователи разговаривают со своими коллегами и руководителями в лабораториях, коридорах и по телефону. Они торгуют данными и спекуляциями через компьютерные сети.Они выступают с докладами на семинарах и конференциях. Они записывают свои результаты и отправляют их в научные журналы, которые, в свою очередь, отправляют статьи на проверку рецензентам. После публикации статьи или представления результатов о ней судят другие ученые в контексте того, что им уже известно из других источников. На протяжении всего этого непрерывного процесса обсуждения и обсуждения идеи отдельных людей коллективно оцениваются, сортируются и выборочно включаются в согласованное, но постоянно развивающееся научное мировоззрение.При этом индивидуальные знания постепенно превращаются в общепринятые.

Этот постоянный процесс проверки и пересмотра критически важен. Он сводит к минимуму влияние индивидуальной субъективности, требуя, чтобы результаты исследования принимались другими учеными. Это также мощный стимул для исследователей критически относиться к

Диалектика субъекта и объекта и некоторые проблемы методологии науки

В.Лекторский А.

Диалектика субъекта и объекта и некоторые проблемы методологии науки

Философия домарксистского материализма сформировала определенное понимание познавательного процесса, понимание, которое было принято естествознанием и преобладало в умах ученых практически вплоть до 20 века. Это понятие отводит познающему субъекту, знающему роль более или менее пассивного получателя объективной информации извне.Таким образом, познавательный процесс связан с реальным человеком и рассматривается как продукт деятельности материального образования, мозга (философская концепция является материалистической). Однако тот факт, что познающий субъект вовлечен в структуру реальности, не был полностью осознан, и его деятельность по отношению к познаваемым объектам (в частности, его экспериментальная деятельность) рассматривалась как нечто, создающее лишь внешние условия для процесса познания .

Это понятие столкнулось с проблемами по мере развития науки в 20 веке.Революция, которая тогда произошла и продолжает происходить в различных естественных науках и выражается в ломке их концептуального аппарата и пересмотре их основных положений, сопровождалась попытками переосмысления основных философских и методологических предпосылок научной деятельности.

Здесь мы попытаемся очертить некоторые из основных проблем методологии современной науки, для решения которых особое значение имеет понимание диалектики субъекта и объекта, выработанное марксистской философией.Эта проблема привлекает все большее внимание в современной советской философской литературе.

Фундаментальной чертой марксистского подхода к анализу познания является признание необходимости рассматривать все формы познавательной деятельности в контексте реальной деятельности социального человека, в контексте практической трансформации природной и социальной реальности.

Марксизм видит отправную точку во взаимоотношениях человека с миром не в познании, а на практике, т.е.Практика, как изменение социальным человеком природной и социальной среды, создание новых форм жизнедеятельности и, следовательно, изменение самого субъекта, является специфической чертой человека и резко отличает его от животного. Человек не пассивен перед лицом внешней природы, он относится к ней как к объекту своей деятельности, как к чему-то, что следует изменить в соответствии с какой-то собственной целью.

В реальной практике познание предмета как такового «в себе» и целеполагание, постановка задачи изменения предмета напрямую объединены.

Однако важно понимать, что даже когда познание не связано напрямую с материальной деятельностью и возникает как специализированная форма производства — наука, — ее специфические особенности могут быть правильно поняты только в том случае, если мы осознаем, что на всех этапах ее развития познание зависит от деятельность с объектами, по объектной деятельности, по практике. Познание и практика — это не просто две разные формы человеческой деятельности, между которыми может быть установлена ​​простая внешняя связь, хотя это то, чем они могут казаться на поверхности вещей.Практика не только генетически является отправной точкой для различных форм жизнедеятельности человека; он также существенно определяет их функции в каждый данный момент. И если развитие познания приводит к его внешней изоляции от деятельности по изменению мира, это не исключает того, что в более глубоком смысле наука на всех этапах развивается как нечто зависящее от человеческой практики.

Практика — это действительное единство субъекта и объекта деятельности. Более того, как понимал Маркс, проблема отношения между субъектом и объектом не тождественна основному вопросу философии, т. Е.е., вопрос об отношении между сознанием и бытием, потому что субъект — это не просто сознание, это реальная действующая личность, а объект в свою очередь не просто объективная реальность, а та ее часть, которая стала цель практической или познавательной деятельности испытуемого. Важно также помнить, что субъект деятельности и познания — это не просто отдельная, «телесная» личность. Человек становится субъектом, деятелем, знающим только в той мере, в какой он овладел способами деятельности, выработанными обществом.При этом даже выделение объекта из объективной реальности происходит через практическую и познавательную деятельность (логические категории, язык, система научного знания и т. Д.), Которые выработаны обществом и отражают свойства объективной реальности. Таким образом, теория познания Маркса неразрывно связана с его пониманием природы человека. Поэтому не случайно марксистский «практический материализм», который понимает человека как преобразователя реальности и указывает на изменение социальных условий посредством революционной деятельности, противостоит метафизическому созерцательному материализму не только в его социальных выводах. , но и в понимании фундаментальных вопросов теории познания.

Объект открывается познающему субъекту под разными «углами», в разных аспектах. Но задача научного знания — воспроизвести свойства объекта «как он есть», а не в его отношении к тому или иному ». точка зрения »субъекта.

Фактически, развитие знания характеризуется тенденцией осознавать реальность как «вещь в себе», то есть как единое системное целое, соединять все известные «фрагменты» реальности (различные системы отношения) в единую объективную систему, представляющую познающему субъекту различные ее аспекты и стороны.Важно отметить, что реализация указанной тенденции в научном познании предполагает осознание субъектом своего места в системе объективной реальности. Это, прежде всего, подразумевает, что субъект должен осознавать свои объектные характеристики как часть актуальной когнитивной ситуации, то есть субъект должен рассматривать себя как естественное тело, образующее часть общей объективной взаимосвязи и взаимодействия с другими людьми. тел и, с другой стороны, исследует результаты своей объективированной деятельности, мир социально значимых объектов (инструментов, инструментов, языковых символов и т. д.). Таким образом, необходимым условием объективности знания является то, что мы должны осознавать характеристики объекта, которые как бы «срослись» с субъектом, либо потому, что они непосредственно связаны с физическим телом субъекта, либо, как сказал Маркс. это потому, что они выражают его «неорганическое тело», т. е. мир объектов, производимых субъектом. Это означает, что объективность знания в той форме, в которой она установлена ​​наукой, предполагает осознание роли, которую играют измерительные операции субъекта, инструменты, которые он использует, его системы отсчета, его средства кодификации знаний в той или иной системе отсчета. (и умение отличать код от содержания знания).Другими словами, в развитом знании (во всяком случае, научном знании) субъект как бы разделен; он ставит себя в «третью позицию» по отношению к себе и объекту и приписывает ту или иную субъективную «точку зрения» определенной «проекции» объекта на субъект, причем это объяснение дается в рамках объективная система отношений действительности как единое системное целое, то есть «вещь в себе».

Таким образом, объективное знание обязательно предполагает, что субъект осознает свое место в структуре реальности, потому что только тогда возможно объединить различные аспекты объекта (которые кажутся субъекту различными «углами» на объекте) и обнаруживать особенности «вещи в себе».Однако понимание субъектом своего места в объективно реальной ситуации зависит от степени объективности знания, от того, насколько глубоко оно проникло в объект.

Мы должны подчеркнуть еще одну фундаментальную черту, которая характеризует марксистскую концепцию диалектики субъект-объект и которая кажется нам весьма актуальной для проблем методологии современной науки. Объект деятельности и познания следует понимать как историческое явление, то есть объект, изменение которого зависит от развития социальной практики.

Это практика субъекта, который выделяет из деятельности, из объективной реальности объект, на который направлена ​​практика (вот почему объект не идентичен объективной реальности, потому что не каждый объект реальности имеет функцию быть объектом упражняться). Объект познается в формах практической деятельности, и это относится даже к тем объектам, которые человек не имеет непосредственного отношения к изменению. Это выражается, во-первых, в том, что объект может обнаруживать функциональную связь с объектом непосредственного преобразования и потому приобретать практический интерес.Таким образом, небосвод стал объектом астрономических наблюдений и космогонических исследований только после того, как знание положения звезд выявило их важность для навигации и так далее. Во-вторых, действительные средства созерцания, непосредственного наблюдения, видения реальности, то есть определение ее объективных характеристик, фона и т. Д., Опосредуются предшествующим (индивидуальным и социальным) опытом практической работы с объектом.

Изменения в форме и характере практики меняют объект практики и познания.

Поняв рефлексию как активную рефлексию , познав когнитивные операции как практические действия, претерпевшие особые изменения (эта идея получает все большее признание как в методологии науки, так и в современной психологии мышления, достаточно упомянуть работы швейцарцев). психолог Жана Пиаже или исследования таких советских психологов, как Л. Выготский, А. Леонтьев и др.) Марксистская философия позволяет, с одной стороны, показать активную роль субъекта в идеальном воспроизведении объекта, часть играли в этом процессе идеальные конструкции, создание узоров, моделей, абстрактных объектов и т. д.и, с другой стороны, понять саму теорию как образец потенциальных средств работы с объектом. Это не означает, что любая теоретическая операция может быть интерпретирована как возможная форма практической деятельности, потому что большинство теоретических операций не имеют непосредственного практического значения (их объекты — идеальные, абстрактные и т. Д. — могут быть представлены только в символической форме). Теория предоставляет возможные средства практической деятельности в той степени, в которой идеальные операции, используемые при ее создании, могут быть связаны с прямыми практическими операциями, такими как операции экспериментирования и измерения,

которые особенно важны для теорий естествознания и наделяют теоретические концепции конкретным смыслом.Эти практические действия представляют собой особую форму практики, особый способ проверки и понимания теоретических научных гипотез. Для современных работ по методологии естествознания аксиомой является то, что оценка теоретических концепций предполагает установление определенных эмпирических зависимостей посредством ситуаций, воспроизводимых практическим экспериментом, а также эмпирически установленных результатов этих ситуаций (это было выражено, хотя в искаженной, субъективистской форме операционализмом).

Примечательно, что эта диалектика субъекта и объекта, хотя и характерна для современного естествознания, не всегда получает адекватную философскую интерпретацию самими учеными и иногда приводит к субъективистским интерпретациям.

Хорошо известна субъективистская интерпретация квантовой механики, которую защищали в свое время некоторые выдающиеся физики.

Выдающийся немецкий физик Макс Борн, выступая против подобных интерпретаций, подчеркивал, что наука должна воспроизводить объективную реальность, существующую независимо от сознания.По мнению Борна, ключом к концепции реальности не только в физике, но и в любой сфере знания является концепция инварианта группы преобразований. «Инварианты — это концепции, о которых наука говорит так же, как обычный язык говорит о« вещах », и которым она дает имена, как если бы они были обычными вещами». [ Physics in My Generation , 1956] Борн считал, что большинство измерений в физике напрямую связаны не с вещами, а с какой-то проекцией.

Роль, которую играет обнаружение инвариантных характеристик объекта в построении объективного знания, сегодня признается многими естествоиспытателями. Жан Пиаже, например, один из самых выдающихся психологов современности, ставит проблему формирования инвариантов в центр своей теоретической концепции. Пиаже видит сущность интеллекта в системе операций, производных от объективного действия. Более того, действие становится операцией только тогда, когда оно имеет определенную взаимосвязь с другими действиями и организовано в структурное целое, в котором одни операции уравновешиваются другими взаимными операциями.Взаимность операций означает, что для каждой операции существует симметричная операция, восстанавливающая исходное положение.

Однако следует отметить, что попытки отождествить структуру объективного знания с идентификацией инвариантных характеристик объекта наталкиваются на серьезные философские трудности, и при рассмотрении Максом Борном «критерия реальности» природа этих трудностей становится особенно очевидной. . Создается впечатление, что Борн склонен отождествлять сумму инвариантов с

реальность воспроизводится в знании, и в этой связи рассматривает «проекции» как нечто нереальное, существующее только в отношении физики с ее измерительными приборами.Но дело в том, что инструменты, с помощью которых физик проводит свои эксперименты, действуют в этом отношении как вполне реальные физические тела, взаимодействующие с другими телами в соответствии с объективными законами, и поэтому как результаты взаимодействия, так и свойства в целом, возникающие в результате отношения одного объекта к другому — так называемые «проекции» — должны существовать в объективной реальности. Более того, инвариантность не является абсолютной характеристикой того или иного свойства, а проявляется только в определенной системе отношений, и то, что инвариантно в одной системе, может быть неинвариантным в другой.

На этом основании критики сразу указали на логическую уязвимость «критерия реальности», предложенного Борном. Физическая картина мира включает как инвариантные, так и неинвариантные величины. Оба они имеют реальное значение и выражают определенные аспекты объекта.

Практически с такими же трудностями столкнулись и классические философские системы, такие как системы Платона и Канта, которые рассматривали критерий инвариантности как показатель объективности знания.Кантовская философия уделяет большое внимание субъективному характеру ощущений в отличие от объективного суждения разума. В философии Платона та же проблема возникает в форме невозможности четко и логически определить отношение мира постоянных и неизменных идей к миру изменчивого «небытия» и «становления». Все эти трудности коренятся в метафизической, дуалистической оппозиции между неизменными объективными сущностями, реальностями, с одной стороны, и миром субъективного переменного опыта, ощущений, «проекций» вещи на субъект, с другой.

Из всего этого можно было бы сделать вывод не отрицание роли критерия инвариантности как показателя объективности знания (факты познания убеждают нас в его достоверности), а скорее необходимость переосмыслить взаимосвязь. инвариантного и устойчивого к неинвариантному, изменчивому, а также отношения объективного к субъективному, что приводит к парадоксам, которые не могут быть разрешены с метафизических и идеалистических позиций.

Дело в том, что сами инвариантные характеристики могут быть изолированы только через изменчивость , через движение, что инвариант обязательно предусматривает различие, которое становится как бы проявлением инварианта и средством его реализации.Причем развитие знания характеризуется тем, что неинвариантные характеристики объясняются действием инвариантных характеристик, то есть общих, необходимых отношений, входят в систему общих необходимых зависимостей и занимают в ней свое объективное место. система. Само собой разумеется, что отношения, которые инвариантны в одной системе отсчета, могут быть неинвариантными в другой. В то же время развитые теоретические знания характеризуются поиском путей перехода от одной системы к другой, дающих возможность формулировать универсальные законы.Открытие новой системы, в которой не действуют законы и отношения, которые до сих пор считались универсальными, стимулирует поиск новых инвариантов и т. Д. Следует подчеркнуть, что весь процесс осуществляется на основе объективного практического взаимодействия между субъектом и объектом. .

Отмеченная выше связь между отождествлением инвариантных характеристик объекта и объективностью знания, а также диалектикой инварианта и неинварианта указывает на недопустимость внешнего, метафизического дуалистического противопоставления субъективного и объективного.Субъективное и объективное переходят одно в другое; знание субъективно не «как оно есть», а только по отношению к другой, более точной, более всеобъемлющей системе знаний. Развитие знания — это движение от субъективного к объективному, постоянное преодоление субъективности, «вливание» субъективного в объективное (Ленин), повышение степени объективности знания.

Теперь мы должны рассмотреть субъективистские интерпретации роли объективной деятельности в теоретическом воспроизведении объекта.

Мы уже говорили, что практика современной науки придает все большую убедительность тезису о том, что оценка теоретических концепций предполагает установление определенных эмпирических зависимостей между ситуациями, которые могут быть воспроизведены практическим экспериментом, а также между эмпирически установленными результатами этих ситуаций. Однако это не означает, что содержание теоретических концепций можно свести к содержанию ряда измерительных операций.Однако в операционализме П. У. Бриджмена значение теоретических концепций фактически отождествляется с содержанием операций измерения, и подчеркивается, что различные концепции соответствуют различным наборам операций такого рода. С точки зрения операционализма в науке бессмысленно говорить об объективной реальности, независимой от действий экспериментатора.

Но представление о знании как о форме целенаправленной деятельности субъекта не отменяет того факта, что знание одновременно является отражением объекта, идеальным воспроизведением реальности, существующей независимо от сознания.

Если мы не принимаем тот факт, что экспериментальные и измерительные операции субъекта, подобно теоретическим операциям, определяются в отношении содержания объектом, мы не сможем понять значение самих этих операций. Попытка Бриджмена определить теоретические концепции физики в терминах экспериментальных операций

повлекло за собой необходимость обнаружения критериев обобщения различных операций (поскольку все операции обязательно должны отличаться друг от друга).Такие критерии не могли быть установлены операционально в терминах операционализма Бриджмена, потому что он понимает операции как нечто непосредственно данное, несущее в себе свое содержание (примерно в том же смысле, что и доктрина логических позитивистов о непосредственных чувственных данных). Поскольку содержание любой операции зависит от объекта, на который она направлена, операции с одной и той же внешней формой могут иметь совершенно разное когнитивное содержание. Именно структура актуального объекта познания заставляет нас объединять различные экспериментальные и теоретические операции как операции, относящиеся к одному и тому же объекту и характеризующие значение одного понятия.Несмотря на формулы операционалистов, современная наука признает огромное значение теоретических концепций, которые позволяют переходить от одного набора измерительных операций к другому и отражают свойства объективной реальности.

Еще одна проблема, которая все больше привлекает внимание специалистов по методологии науки, заключается в необходимости учитывать вовлечение научно-теоретического отношения к реальности в более широкую систему различных средств познания мира, используемых социальным человеком. .Философия логического позитивизма, которая до недавнего времени доминировала в исследованиях методологии науки в Западной Европе и Соединенных Штатах, исходила из фундаментального противопоставления философского («метафизического») и специализированного научного, познавательного и оценочного отношения к реальности, в конечном итоге. рассмотрение теоретических исследований как особого средства описания «непосредственно данных» эмпирических фактов. Однако сегодня западные писания по «философии науки» отдают приоритет другой школе мысли, представленной работами Томаса Куна, Имре Лакатоса, Пола Фейерабенда и других.Эта школа подчеркивает необходимую связь между формулировкой и обсуждением любой научной проблемы и принятием определенной «парадигмы» (Кун) или «исследовательской программы» (Лакатос), основанной на различных философско-«метафизических» допущениях. Но если общепризнана связь последнего с принятием определенной системы ценностных ориентаций, то наука — согласно этому способу ее изучения — не может быть принята такой, какая она есть, без учета ее места в более широкой системе культуры. (Кун подчеркивает тесную связь «парадигмы» с системой социальных и культурных институтов).Кроме того, научно-теоретическое отношение к миру само по себе выражает определенную ценностную ориентацию (это особенно подчеркивает Фейерабенд). Наконец, если теоретическая конструкция не является просто «сокращенным описанием» фактов или схемой перехода от одних фактов к другим, если само описание эмпирических данных предполагает оценку и интерпретацию через призму теоретических положений, разрыв между оценочными констатации и констатации фактов оказываются не очень хорошими.

Во всяком случае, согласно этим представлениям, наука не только как социальный институт, но и как система средств получения знаний (т. Е. Анализируемых в ее методологическом аспекте), по-видимому, была бы тесно вовлечена в более широкий контекст различных человеческих отношений с окружающим миром. мир и не может быть полностью понят без учета последнего.

Как подчеркивает Фейерабенд (цитируя Маркса), необходимо учитывать сущностный человеческий характер науки, ее вовлеченность в систему деятельности.Самые строгие стандарты исследования, продолжает он, не навязываются науке «извне», а неразрывно связаны с творческой сущностью познавательного процесса.

Вместе с тем необходимо отметить, что в целом представители этого направления «философии науки» предлагают не столько приемлемые решения, сколько бескомпромиссную постановку некоторых вопросов философско-методологического исследования науки.

Но подходы, рекомендуемые этой школой, зависимости, которые они считают фундаментальными (исторический анализ знания, связь философской и специализированной научной мысли, единство эмпирического описания и теоретической интерпретации и т. Д.), и которые рассматриваются в современной британской и американской литературе как радикально новая ориентация «философии науки» в принципиально ином философском и научном контексте, все эти зависимости, по общему признанию, характеризуют марксистский анализ знания (и это имеет фундаментальное значение). важность!) в принципиально ином философском и научном контексте. Осознание того факта, что научное знание вовлечено в систему социальных отношений, в контексте различных средств, с помощью которых социальный человек постигает мир, является одной из фундаментальных черт марксистской традиции в изучении знания и внутри него. В рамках этой традиции получены существенные научные результаты.

Бесспорно, что наука не может существовать без человека. И когда логические позитивисты утверждали, что задача «философии науки» сводится к анализу логического языка готовых теоретических систем, они, конечно, прекрасно понимали, что теоретические системы и их язык не существуют вне человеческого существования. Мероприятия. Все дело в том, как человек, субъект, включается в предмет методологии науки. В последние годы Карл Поппер пропагандирует идею «эпистемологии без субъекта».Суть этой концепции не столько в исключении субъекта из эпистемологического, методологического анализа (ведь признание «когнитивного субъекта» не противоречит основам этой точки зрения), сколько в трактовке содержания логического а методологические нормы как неактуальные для творческой познавательной деятельности субъекта и как бы навязанные ему извне.

Марксистская философия, подчеркивая объективный характер научного знания, его отражение объективной реальности, существующей независимо от субъекта, тем не менее считает необходимым условием приобретения подлинно объективного научного знания, что место субъекта как реального существа в мире необходимо принимать во внимание производство знаний.Научное знание не только генетически обусловлено практическо-объектным отношением человека к миру, но и непрерывно функционирует в широкой системе практико-ценностных ориентаций.

Существенным для марксистского понимания категорий материалистической диалектики как методологического аппарата научного знания является исторический подход к анализу знания, осознание того, что диалектически интерпретированная история субъект-объектных отношений приводит к изменениям не только в знании, но и в своей логической структуре.Развитие науки идет рука об руку с трансформацией ее логической структуры, которая выражается, с одной стороны, в изменениях, происходящих во взаимоотношениях между теоретическим и эмпирическим уровнями знания, роли моделей и математических формализмов. , а с другой — в изменениях, влияющих на категориальную структуру научной мысли. Так, например, революционный сдвиг, переживаемый в настоящее время наукой (существенный компонент научно-технической революции), находит конкретное выражение в продвижении тех категорий научной мысли, которые были «в тени» в период классического естествознания ( объектные отношения, элемент системы, субъект-объект и т. д.).Этот сдвиг также выражается в изменении логических отношений между категориями, функционирующими в познании (часто описываемых как новый «стиль» естественнонаучного мышления).

В этом контексте большое значение имеет идея Ленина о том, что марксистская теория познания и диалектика должны строиться на таких областях знания, как история философии, история познания в целом, история отдельных наук, история науки. умственное развитие ребенка и животных, история языка, психология и физиология органов чувств.[Ленинские Философские тетради , с. 253]

«Продолжение работы Гегеля и Маркса, — писал Ленин, — должно состоять в диалектической разработке истории человеческой мысли, науки и техники». [Ленинские Философские тетради , с.146] Материалистическая диалектика как методология познания указывает на богатство исторического опыта познавательной деятельности человечества и подчеркивает относительный, ограниченный характер любой «закрытой» логико-методологической системы.

Категории марксистской диалектики — это не просто набор жестких инструментов, которые никогда не меняются. Эти категории действительно меняются и обогащаются по мере развития науки и социальной практики. Таким образом, марксистский методологический анализ науки не может быть сведен к применению набора шаблонных категорий или к анализу той или иной закостеневшей научной теории. Он предполагает принципиально исторический подход как к науке, так и к философии. В то же время полная реализация предложенной Лениным широкой программы изучения истории познания — это задача, которую современным марксистам еще предстоит решить.

Теперь мы должны рассмотреть еще один аспект диалектики субъекта и объекта, аспект, который имеет особое значение при обсуждении методологических проблем наук, касающихся человека. Мы уже заявляли, что производство объективного знания предполагает не просто пассивное усвоение субъектом содержания, данного извне; он подразумевает целенаправленную деятельность со стороны субъекта, деятельность, которая также включает в себя определенную степень саморефлексии, то есть осознание субъектом как своего места в объективном мире, так и характера своей деятельности в отношении к объектам.Теперь мы должны подчеркнуть еще один фундаментальный элемент марксистской философии: субъект может познать себя только постольку, поскольку он проясняет свое место в объективной реальности, постольку, поскольку он связывает себя и свой мир — мир своего разума, идеальный мир — с миром реальные объекты, естественные тела, с одной стороны, и, с другой, социально значимые объекты, созданные человечеством (орудия труда и другие продукты человеческой деятельности, включающие социально проверенные средства действия, языковые символы и т. д.).

Только познав объективный мир и установив результаты своего познания в объективированной форме, субъект может прийти к себе, к миру своего сознания, к психологическому и идеальному. У субъекта нет другого способа познать себя.

Таким образом, объект не только не дается непосредственно субъекту; это должно все точнее и точнее воспроизводиться деятельностью субъекта в познании. Сам субъект не дан непосредственно по отношению к самому себе (в отличие от взглядов Декарта и Гуссерля).В то же время субъект не стоит «за пределами» своей деятельности как некая таинственная «вещь в себе», проявление которой в мире явлений не имеет ничего общего с ее сущностью (Кант, Шопенгауэр). Субъект, отстраненный от его деятельности по объективизации, трансформации и идеальному воспроизведению объективного мира, пуст, бессмысленен и просто не существует как исторический субъект. «Ни природа объективно, ни природа субъективно не даны непосредственно в форме, адекватной человеческому существу », — писал Карл Маркс [1844 Рукописи, Критика диалектики Гегеля ].Переживание человеком себя как «эго» предполагает его изучение форм человеческого общения (по отношению к любому данному индивидууму они кажутся объективной силой) и возможность, в определенной степени, рассматривать себя с позиции «другого человека». «, обобщенный представитель общества, социального класса или группы.

Человек познает себя, познавая созданные человечеством формы общественной жизнедеятельности. Более того, процесс самопознания бесконечен, потому что его познание этих форм сопровождается постоянным созданием новых форм.Таким образом, дело не в том, что субъект как готовый, определенный объект сам по себе просто бесконечно сложен в своих внутренних связях и средах, а в том, что субъект вовсе не готов; напротив, он выступает как нечто, не равное самому себе, как непрерывный «выход» за пределы его собственных границ. Более того, любой акт познания созданных человечеством объектных форм оказывается связанным с переосмыслением субъектом самого себя, с постановкой им новых задач и созданием новых форм деятельности.Именно этот факт отражен в марксистской концепции практики как глобального исторического процесса объектно-преобразующей деятельности субъекта в марксистском понимании человека не как пассивного продукта внешне заданных объективных условий, а как творца своего собственная история в соответствии с объективными законами исторического развития. Отсюда такой важный в марксизме тезис о социально-исторической природе предмета.

Также фундаментальным для марксизма является тезис о том, что субъект практики и знания — это не «эпистемологический Робинзон», а средство социальности, «совокупность социальных отношений» (Маркс).Поскольку социальная обусловленность субъекта подразумевает его принадлежность к социальной группе, в частности к тому или иному классу, это обязательно влияет на характер как практики, так и знаний. В классовом обществе не может быть единой «общечеловеческой» практики. Есть только практика различных, часто противоположных социальных классов и, прежде всего, таких классов, как пролетариат и буржуазия. Этот факт очень существенно влияет на характер познания субъектов, вовлеченных в различные виды социальной активности.

Подробное рассмотрение методологических проблем, связанных с познанием субъекта и такими специфическими формами его жизнедеятельности, как сознание, менталитет и идеал, выходит за рамки данной статьи. Мы можем назвать плодотворную работу, проводимую современной психологией над проблемой идеального только как реализацию марксистского философского тезиса о том, что субъект следует понимать не как особую «чисто духовную» вещь, стоящую рядом с миром объективных вещей, а прежде всего как социально обусловленный субъект практической деятельности.Речь идет прежде всего о работах советских психологов Л. Выготского и А. Леонтьева.

В этих исследованиях понятие идеального реализуется не просто как пассивное созерцание определенных идеальных сущностей, отличных от реальных физических объектов, но как особая форма деятельности, деятельность, действия которой проистекают из практической деятельности по преобразованию реальных объектов, хотя это не так. непосредственно связаны с ними, но с объектами, которые представляют другие реальные объекты (языковые символы, рисунки и символы, используемые в знаниях, холст и краски в живописи, мрамор в скульптуре).Идеальный объект отличается от реального не тем, что он существует где-то в другом мире (идеал может быть установлен только постольку, поскольку он воплощен в материальных, чувственно воспринимаемых объектах), а тем, что идеальный объект представляет собой другой объект. , т. е. «говорит» не о себе, а о другом объекте. Таким образом, идеал — это особый вид деятельности, воплощенный во внешне чувственной форме. Это не исключает того факта, что определенные моменты идеальной деятельности могут впоследствии стать «инволютивными», то есть субъект может перестать их осознавать, и идеал может, таким образом, стать «интериоризованным», и в этом случае идеал представляет сама субъекту как прямое созерцание внешне данного объекта и кажется некой сущностью, существующей в каком-то особом идеальном мире.

В то же время мы не должны забывать о различии между идеальной и практической деятельностью. Отличие состоит в том, что идеальная деятельность участвует как необходимый компонент жизнедеятельности человека в целом лишь постольку, поскольку ей удается в той или иной форме (как правило, в довольно сложной и опосредованной форме) найти путь к практической деятельности. Продукт практики имеет ценность для человека сам по себе. Идеальный объект как продукт идеальной деятельности ценен не сам по себе, не своей «телесной», объективированной природой, а только как относящийся к другому объекту, как представитель действительности.