Материалисты утверждают что: . , . » AntiGTU.ru —
Материалисты утверждают что материя – материалистический человек
✔ Читать статью полностью… ✔
✔ Открыть новый сайт ✔
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Давайте вдумаемся в слово всё и ответим себе на несколько вопросов. Специфические свойства вpемени конкpетные пеpиоды существования тел они возникновенны до пеpехода иные фоpмы одновpеменность событий они всегда относительны pитм пpоцессов, скоpость изменения состояний, темп pазвития пpоцессов Но не смотpя на индивидуальные свойства, отличающие дpуг от дpуга пpостpанство и вpемя, миpе нет матеpии, котоpая бы не обладала пpостpанственновpеменными свойствами, так же, как вpемя и пpостpанство не существуют сами по себе, вне матеpии или независимо от.
Действительно, сам термин диалектический материализм не встречается ни у Маркса, ни у Энгельса, ни у их западноевропейских последователей. Бергсона жизнь понимается как а изменчивый, творческий поток сознания совокупность животных и растительных форм б процесс рационального, логического познания форма состояния белка. Так буддизме существуют четыре благородные истины страдание причина страдания – желание прекращение страдания – нирвана путь, ведущий к прекращению страдания, – восьмеричный путь.
Шефтсбери quot Исследование о достоинстве и добродетели 1745, Голландия, анонимно изданные quot Мысли философаquot 1746, quot Письмо о слепых назидание зрячимquot 1749, quot Мысли об истолковании природыquot 1754, трилогия quot Разговор д’Аламбера с Дидроquot, quot Сон д’Аламбераquot и quot Продолжение разговораquot 1769, quot Философские принципы материи и движенияquot 1770, quot Жизнь Сенекиquot 1778, расширенная до quot Опыта о царствовании Клавдия и Неронаquot 1782, quot Элементы физиологииquot 17771780 посмертно опубликованы quot Прогулка скептика, или Аллеиquot 1747 1796, quot Систематическое опровержение книги Гельвеция quot О человекеquot 1773 1796, нравственнофилософские романы quot Племянник Рамоquot 1762 Начальное образование школе иезуитов, затем колледж д’Аркур Париже.
Учебник обществознание 8 Материализм и идеализм Проза.
В этом полумифическом для нас, европейцев, городе нашелся какой–то мой ожесточенный почитатель, который прислал монсиньору Введенскому свой последний труд. Поэтому производительные силы развиваются здесь ускоренным темпом, так как соответствующие им производственные отношения дают им полный простор для такого развития. Бессознательное может быть как личным, так и коллективным трансформируясь разнообразные формы, оно порождает как различные проявления одного человека его научную, религиозную, политическую и какую угодно другую деятельность, так и грандиозные социальные события войны, восстания, революции. Оригинал взят у _ в Идеализм и материализм красным и жирным выделено мною. В Христианстве Бог принял обличне человека. В этом смысле он явился истинным эпистемологистом, представителем того поколения реформаторов советской философии науки, которое достигло академической зрелости 6070х годах.
Гольбах утверждает, что бесконечное многообразие явлений природы порождается взаимодействием различных молекул и атомов. Граждане, мне представляется, что, несмотря, может быть, на широкую понятность такого лозунга выгоднее быть здесь с банками, чем надеяться на те банки, или вообще уничтожить банки, по поделить то, что сейчас сосредоточено банках, — несмотря на то, что этот лозунг весьма широк и весьма популярен, хотя бы тех же комсомольских кругах, о которых Анатолий Васильевич говорил, как о новой расе, о новом достижении человеческого гения, — несмотря на это, мне думается, что во всей концепции, во всем построении уважаемого Анатолия Васильевича есть существенное недоразумение.
Человек, пишет Фейербах, при помощи своей способности к абстракции извлекает из природы, из действительности то, что подобно, равно предметах, обще им, отделяет это от предметов, друг другу подобных или имеющих одинаковую сущность, и превращает, отличие от них, качестве самостоятельного существа их сущность.
Да и тот факт, что прекрасно оснащенная современная наука до сих пор не нашла мозге место, котором локализуется информация, тоже со счетов не сбросишь. Они диаматовские философы считали эту самую противопоставленную духу, сознанию и Богу сущность первичной, вечной и бесконечной. В публикациях космологов мы встречаемся со своеобразной переодизацией истории Вселенной, где отсчет ведется от момента Большого взрыва. Постепенно у него начинает формироваться собственный взгляд на явления природы. Но если нет количества, читай, здравого смысла, то, что математизировать?
Предложения со словосочетанием материалисты утверждают.
Но получилось так, что мою статью с таким названием просматривают уже до двух десятков посетителей за сутки, хотя многие другие статьи и вовсе не замечаются. Вслед за Локком французские материалисты стали повторять, что оно берется «из ума”. Ленин указывал на такие универсальные характеристики материи, как пространство, время, движение, причинность, необходимость, закономерность.
Что же это за quot третий путьquot? Материя – это объективная реальность, существующая вне и независимо от человеческого сознания и отображаемая. На качество и эффективность жизни развития социальной формы огромное влияние оказывают полнота и скорость обмена информацией между особями. От этого противоре чия, — пишет Фейербах, — мы освобождаемся лишь, если мы реальность, чувственность превратим субъект самого себя, если мы придадим ей безусловно самостоятельное.
Разве эта связь не доказывается тем, что метод Гегеля по существу или, во всяком случае, общем является методом Фихте? Зельдович, когда он пишет, что время, протекшее с начала расширения, называют возрастом Вселенной, а правильнее было бы называть его длительностью современного этапа существования Вселенной. Поскольку Коран поощряет науку научные исследования, проводимые свете истин, о которых говорится Коране, дают нам самые скорые и конкретные результаты а самое важное, что Коран является единственным источником, котором содержится самый верный и категоричный ответ на вопрос о том, как возникла Вселенная и все живые существа.
Материалисты утверждают что материя это Благочестие.
Более последовательно разрабатывал этические взгляды Клод Адриан Гельвеций работе О человеке Согласно Гельвецию, также не существует никакой врожденной нравственности эту мысль разделял и Дидро, не врожден и порок И добродетель и порок есть результат воспитания, поэтому именно от общества зависит, каким будет человек Воспитание всемогуще, человек всем ему обязан Воспитание Гельвеций понимает широко это не только увещевательные слова родителей и педагогов, но совокупное воздействие окружающего мира и общества, и природы. В том обстоятельстве, что эти тела находятся во взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют друг на друга, и это их взаимное воздействие друг на друга и есть именно движение.
Подобную же мысль вы можете найти у Максима Максимовича Ковалевского — он также говорит, что религиозного чувства у животных. Понятие диалектика античности Древней Греции означало искусство ведения беседы, дискуссии, спора. И обратно, если известно, что частица находится данный момент данном месте, то к частице неприменимо понятие точного, определенного импульса. Чем больше территория, население, тем сложнее соблюдать баланс интересов и контролировать общество, данном случае срабатывает категория количества и качества, что порождает причину распада цивилизации. Таким образом, положительное и отрицательное внутренне обусловливают друг друга и выступают таковыми только их отношениях. Конечно, мы имеем и таких убежденных атеистов, может быть тоже вымучивших и проанализировавших свое неверие, как мой достопочтеннейший оппонент.
Материалисты верят чудесное, сверхъестественное воплощение #150 чутьчуть только что не отца, а пока только какойто глухой и слепой матери #150 материи #150 воплощение некое ясное и осмысленное слово, реальные вещи, причем материалистический догмат требует, чтобы была сила и материя, чтобы было движение, а не просто мертвые вещи некоторые даже и материалистическую диалектику определяют как науку об общих законах движения, подобно тому как и христианской религии воплотившееся Слово Божие обещает ниспослать и ниспосылает иного утешителя, Духа Истины, который от Отца исходит, чтобы он сообщил благодатные силы для жизни, проповеди, творчества и движения. Примером здесь служит теория древних мыслителей, выдвигавших качестве основы всего сущего такие разнообразные начала, как земля, вода, воздух, огонь. В их теориях имеется нечто общее, а именно то, что сознание и материя рассматриваются как два аспекта какойто более фундаментальной, лежащей основе вещей реальности.
В то же время формы приспособления живого к среде, как средство выживания живого, всегда имеют ограниченный, относительный характер.
Но Кант тем не менее не считал понятия причины и следствия взятыми просто из опыта, а представленную них необходимость — вымыслом и видимостью, которая вызвана долгой привычкой. В материальном мире имеет место принцип симметрии, которому философии соответствует диалектический закон единства и борьбы противоположностей. Обобщая достижения немеханистических разделов физики, химии, биологии, научная философия, том числе диалектический материализм, предложила понимать движение как все происходящие во Вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и заканчивая мышлением. Но если мы сейчас устремимся назад к социализму, мы еще раз перемкнем витки эволюции и получим уже узел. Материя ключевое понятие любой формы материализма. В антропоцентрической модели мировоззрения центральное место занимает….
Бытие, материя, сознание как категории философии Проза.
Понятие материи родилось противоположность понятию идеального, которое предполагает наличие некоей идеи или духа как нематериального фактора, влияющего на.
Вы Идеалист или Материалист Вы вроде бы только что утверждали что у вас обыденное мировозрение, а сами филосовствуем. Этим понятием Анаксимандр уводил мысль от зримых феноменов к более элементарной и недоступной прямому восприятию субстанции, чья природа материалисты утверждают что материя это хотя и была более неопределенной по сравнению с привычными субстанциями эмпирической реальности, зато потенциально была ближе к философской категории. Вероятно, теперь под quot неисчерпаемостьюquot нужно понимать неисчерпаемость принципов.
Для того чтобы объяснить суть гравитационной силы, необходимо предположить, что соударение частиц не является полностью упругим, или хотя бы то что отражённые частицы замедляются Это приведёт к тому что от объекта А отходит поток с уменьшенным импульсом, но приходит поток с неизменённым импульсом, таким образом появляется чистый направленный импульс к центру объекта A. Онтология Демокрита строится на принципе а мир состоит из невидимых, неделимых частиц — атомов первоэлементом мира является число б первоэлементом мира является апейрон познание мира невозможно.
Философская категория, выражающая существенную определенность объекта, благодаря которой он является именно этим, а не иным, есть…. Материалисты утверждают, что разум личность получает доступ к миру через мозг. Вам никогда не опровергнуть религию, ибо вы утверждаете мистику умах неверующих с кафедр институтов и академий. Конечно, отрицание факта сотворенности мира можно отождествить с утверждением факта о первичности материи.
Для обоснования концепции установим, что существуют органический и неорганический – макро и микромиры. Молекула живого белка — сложнейшее химическое образование, состоящее из многих десятков тысяч атомов, куда входит большинство элементов периодической системы Менделеева. Сущность настоящее время#13 понятие существования обычно отождествляют с бытием сущности служит для#13 обозначения первоосновы, основной черты и источника существования той или иной#13 вещи и этом смысле сродни категории субстанции. Или оно действительно не есть бытие, – тогда перед нами чисто кантовский метафизический дуализм с одной стороны – субъективное сознание, которое не есть бытие с другой – бытие и вещивсебе, о сознании которых ничего не известно.
Вот лишь один из примеров их реакции на факты теории Большого Взрыва, опубликованный 1989 году одном из самых известных органов пропаганды атеизма, журнале Нейчур Nature его главным редактором Джоном Мэддоксом.
В чем суть спора между материалистами и идеалистами.
Не вызвало бы ни каких возражений, но по сутито речь идет лишь о прямом дублицировании копировании одна последовательность атомов, повторяет другую последовательность атомов. Однако формирование данного философского направления нельзя считать законченным. Пусть есть всеобщий характер причинности, но из некоторой примитивной причины «А” может быть как следствие «В”, так и следствие «С”. Образованные и мыслящие классы общества, однажды освободившись от церковного рабства, могли бы посмеяться над научными данными Святого Августина или достопочтенного Бэды, которые заставляли их подтверждать авторитет и мертвые буквы того, что они рассматривали как Откровение, — что наша земля является не сферой, а плоскостью, подвешенной под кристаллическим сводом, усеянным блестящими медными гвоздями, и что солнце не больше по своим размерам, чем оно кажется на взгляд.
Что это за истина? На дисплее мы будем видеть утомительную картину компьютерного бреда или полет электронной фантазии.
Развитие вещей и явлений происходит по законам диалектики Закон единства и борьбы противоположностей раскрывает источник развития как саморазвитие и отвечает на вопрос причин развития. Наряду с феодальной собственностью существует единоличная собственность крестьянина и ремесленника на орудия производства и на свое частное хозяйство, основанная на личном труде. Вульгарные материалисты считают, что существует только материя. После своего возникновения такая структура остается чувствительной к внешним воздействиям. Нет, всегда выбирается исходная точка отсчета – своего рода абсолют. В отличие от античного материализма, материализм сейчас уделяет много внимания духовному развитию человека.
Ленина Материализм и эмпириокритицизм Русский марксизм Георгий Валентинович Плеханов, Владимир Ильич Ульянов Ленин. Поистине, Аллах быстр расчете! Отправлено Роберт Алмазович Юсупов от 23 Марта 2016, 13 35 54.
Если изначально правое – истина, что же такое левое? Мне кажется, этот аспект неотрывен от системогенеза#8230 116 boldachev 17 Ноябрь 2007. В том, что время и пространство неотделимы от материи, проявляется их универсальность и всеобщность. Периоды китайской философии формируются основные литературные памятники книга перемен, книга песен, книга истории развивается почитание культа предков, который строился на признании влияния умерших, на жизнь и судьбу потомков.
Итак, Filloque есть или агностицизм или рационализм, возникающий на почве стремления усвоить человеку самостоятельность его внутреннего субъективного устроения и отнять ее у Бога, так что Божество, при всем своем христианском противостоянии твари, необходимым образом получает субординационную структуру ту, которая свойственна пантеистическим системам, где нет раздельности твари и божества и где несовершенство твари приходится обосновывать самом божестве, делая нем иерархийные подразделения. Вместе с тем, когда происходит нарушение действия такого рода обычных законов, становится очевидным, что мы имеем дело с чемто из ряда вон выходящим.
И быть не может! И почему он умножает именно на а, а не на другую величину? Например, Фогт утверждал, что мозг вырабатывает мысли так же, как печень выделяет желчь.
Понятно, что без такого исторического подхода к общественным явлениям невозможно существование и развитие науки об истории, ибо только такой подход избавляет историческую науку от превращения ее хаос случайностей и груду нелепейших ошибок. Предикат есть слово или ряд слов, используемых для приписывания чемулибо свойства или характеристики. Элемент поля гипотетический, – гравитон, считают такой же материальной частицей, как и все прочие. Так называемая логическая независи мость бытия от мышления обернулась бы фактической зависимостью. Другой древнегреческий философ Анаксагор учил, что мир состоит из бесконечного числа семян делимых до бесконечности частиц. Это вопрос для обсуждения не на начальном уровне рассмотрения соотношения идеального и реального. Оставляя стороне некоторые безусловно ошибочные философские выводы, которые допускал выдающийся русский учёный, основатель науки геобиохимии.
Например, они указывают, что противоречия имеют огромное значение истории мышления, — столь же важное, сколь и критика а то и большее ведь критика, сущности, сводится к выявлению противоречия. Установите соответствие философской категории и ее автора Моральный императив – Кант атом – Демокрит этика – Аристотель бытие – Парменид. Эти истины отличаются, как правило, своей непосредственной внутренней очевидностью, достоверностью, и потому им невозможно не верить. Отрывом предикатов от субъекта, предикатами ко торого они являются, превращением их и самостоятель ные обязанные существованием самим себе, суще ства виде родовых понятий искажается действи тельный генезис как природы, так и человеческого по знания. Но все эти процессы, конечно, происходят из материи материя, а не чтонибудь иное движет.
Материалисты утверждают, что материя – это — Студопедия.
Таким образом, для него утверждение о том, что Бог может рассматриваться одновременно как объективная материалисты утверждают что материя это с точки зрения эпистемологии, но не материальная с точки зрения онтологии реальность, является нонсенсом.
Возможно, он складывается из составляющих – памяти и формы мышления. Что касается идеализма религии, то очень трудно представить себе разум, оторванный от всего и существующий самостоятельно! Но обязательным признаком причинной связи является необходимость, следовательно, случайность тоже необходима и объективное противопоставление необходимости и случайности лишается смысла именно. Философы XVIII века большое внимание уделили и вопросам социальнополитического характера. Распад материи – происходит по причине потери энергии, связанной с поддержанием устойчивости системы.
Предполагается, что человеческий мозг способен запомнить порядка 10 миллиардов бит за всю жизнь что соответствует примерно объему информации, содержащемуся 5 комплектах Британской энциклопедии. Тогда скажите, где же он оставил памятники своей рукотворной деятельности? Б открыто утверждали примат материи над духом. Частицы материи наделены жизнью и даже некоторого рода мыслью, так утверждали . В противоположность этой реакционной установке врагов науки диалектический материализм выступает защиту научной истины.
Он даже не будет иметь права сказать, что высшие животные переваривают желудком и кишечным каналом, а не головой, потому что деятельность нервного аппарата, централизованная голове, необходима для пищеварения. Общество, предоставляющее искаженную информацию, по разным причинам несовершенство институтов власти.
Писарев говорил, что решающая сила истории лежала и лежит всегда и везде — не единицах, не кружках, не литературных произведениях, а общих и преимущественно — экономических условиях существования народных масс. Медики открыли, что наши внутренние органы работают с разной степенью интенсивности разное время суток. И хотя справедливым есть замечание, что акустические волны и электромагнитные оптические волны — далеко не одно и одно и то же 13, всё же, основы и глубинная сущность у них одинаковые. Утверждение, где не ясно ни что такое бытие, ни что такое сознание, ни что такое определяет, очевидно, может быть или просто отброшено без рассмотрения, или, наоборот, заслуживает весьма длительного рассмотрения.
Фалес Познание современной философии преимущественно рассматривается как укажите наиболее правильный ответ обусловленный практикой процесс приобретения и развития знаний.
Укажите философское течение, утверждавшее, что духовная сущность человека состоит из дхарм, комбинация и состав которых меняется каждом перерождении соответствии с кармическим законом Укажите философское учение, котором утверждалось, что душа состоит из особых атомов, соединяющихся при попадании тело человека с первым его вдохом, и разъединяющихся при последнем выдохе Укажите философа, которому принадлежит утверждение о том, что бессмертная душа творится Богом для каждого человека, она управляется духом и управляет телом По мнению Платона, душа человека после смерти тела…. К примеру водород – самый легкий химический элемент по массе, имеет самый длинный цикл распада. Вот если бы диаматчики честно написали мол, суды предопределены, никто не виноват, но ответственность и наказания необходимы, ибо они детерминированы.
То, что эти тени действительно отражают реальность есть эволюционный факт морской огурец кроме тени ничего и не воспринимает.
Этот более гибкий взгляд на материализм, рассматривающий его качестве результата выбора, а не доказательства, позволяет говорить о потенциальной возможности согласования материализма с другими философскими течениями — событии, которое, однако, до сих пор не 49 произошло. · философскогносеологическое понимание материя – это философская категория для обозначения объективной реальности, существующей независимо от сознания человека и отображающейся. и гегелевскую идеалистическую диалектику, создать. Материалисты утверждают, что материя – это б объективная реальность, данная человеку в ощущениях. Опыт показывает, что низший разум принципе не может понять более высокий разум ощущения опасности или съедобности его носителей не счет. Именно не s — от отрицания консеквента «материя существует” к отрицанию антецедента не «нет абстрактного мышления”.
Материализм — что это такое, диалектический и исторический.
Вместе эти представления составляют философию или идеологию материализма, чьим краеугольным камнем является утверждение, что всё основе своей материально, даже разум. Ведь если сознание начинается от прокариот с жгутиками, то там квалиа любом случае будут завязаны на конкретные молекулы, там настолько всё мелкое, а нейронов и помине. Можно, конечно ограничиться понятием мир, мироздание. Живое на земле возникло из неживого по законам природы без всякого творца и разумной цели. — вещественный — философское мировоззрение, утверждающее первичность материи и вторичность. Это самоочевидный трюизм и аксиома механике, что никакое тело не может двигать или перемещать другое тело на расстояние без некоего реального субстанционального посредника, связывающего их между собой, благодаря чему и достигается результат, так как иначе это было бы механическое следствие без причины є очевидный абсурд с точки зрения философии. Рассмотрим, как понимается эта категория материалистической традиции.
– вещественный – монистическое философское направление, признающее существование мира вне и независимо от сознания познающего субъекта и объясняющее этот мир из самого себя, не прибегая к гипотезе предшествующем ему.
По, во всякой сущности составные части её образуют материю, а способ, каким они соединены вещи – сущностную форму. В онтологическом аспекте она выражает неисчерпаемость материальной действительности, гносеологическом — неисчерпаемость процесса познания. Вот такая любовь и должна возникнуть между материалисты утверждают что материя это людьми, формула этой любви была приведена выше. Однако данное Я, как свойство конкретного Разума, привязано к последнему и не может возникнуть другом месте другом Разуме. Государство минимизирует свое присутствие как политическая надстройка – не раздражая общество. Нет границ и пределов для человеческого разума и познания, утверждают материалисты.
Материализм подходит к проблеме сознания с позиций материалистического монизма, полагая, что материя, бытие первичны, а сознание. Теория развития в диалектический материализм. Тем более, что, сущности, они не более чем затычки зонах непознанного. Если начать с последних, то некоторые из них пытаются материалисты утверждают что материя это свести все, что представляется психической активностью, к активности тела.
Теория нуклеосинтеза Большого Взрыва объясняет формирование молодой Вселенной легких химических элементов, таких как гелий, дейтерий и литий.
Материалистическая теория права представлена в работах основоположников марксизма-ленинизма и их последователей. В основе материалистической теории лежит тезис о том, что право есть выражение и закрепление воли экономически господствующего класса. Как и государство, оно является продуктом классового общества. «Помимо того, — писали К. Маркс и Ф. Энгельс, — что господствующие индивиды при данных отношениях должны конституировать свою силу в виде государства, они должны придать своей воле, обусловленной этими определенными отношениями, всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона». Таким образом, возникновение и существование права объясняется необходимостью нормативного регулирования общественных отношений в интересах экономически господствующего класса.
Марксистско-ленинское учение видит сущность права в его классовости и материальной обусловленности.
Отвергая буржуазные представления о праве, Маркс и Энгельс писали: «Ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, воля, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса». Экономическая обусловленность права является важнейшим принципиальным положением марксистской теории. Критикуя Прудона, считавшего произвол, усмотрение правителя решающей причиной экономической жизни, Маркс отмечал: «Поистине нужно не иметь никаких исторических сведений, чтобы не знать того факта, что во все времена правители вынуждены «были подчиняться экономическим условиям и никогда не могли предписывать им закона. Как политическое, так и гражданское законодательство всегда лишь выражало, заносило в протокол требования экономических отношений».
Впоследствии положение марксизма о классово-волевом содержании права было перенесено нашей юридической наукой на отечественное право. Утверждалось, что в обществе, где отсутствуют антагонистические классы, в праве выражается воля всех дружественных классов и слоев общества, руководимых рабочим классом.
Тем самым подтверждалась идея, что классовость права есть его постоянный и объективный признак.
Важный аспект марксистской теории права проявляется в критике социально-экономических взглядов Ф. Лассаля, которые базировались на социалистической идее общественной собственности и равенстве распределения общественно производимого продукта. Будучи принципиальным противником частной собственности, считая ее основой эксплуатации человека человеком, Маркс, тем не менее, возражает Лассалю. В чем суть этих возражений? Маркс считал, что общество, вышедшее из недр частнокапиталистических отношений, на первоначальных этапах своего развития (первой фазе коммунизма) еще носит отпечатки прошлого. И если Лассаль говорит, что общественная собственность на основные средства производства позволяет производителям общественно полезного продукта получать то, что они заработали (за вычетом того количества результатов труда, которое идет в общественные фонды), и это означает «царство» равенства, то Маркс считает данное утверждение ошибочным.
«Равное право», по мнению Маркса, здесь действительно имеет место, но это еще «буржуазное право», которое, как и всякое право, предполагает неравенство. Всякое право есть применение одинакового масштаба к различным людям, которые на деле не одинаковы, не равны друг другу. Поэтому «равное право» есть нарушение равенства и несправедливость. Такое неравенство заложено в физиологическом и социальном положении людей. В условиях, когда каждый должен отработать равную с другим долю общественного продукта, в экономически невыгодном положении оказываются люди, которые в силу своего физического или психического состояния не могут быть равноправными участниками общественного производства и потребителями благ.
Отсюда следует вывод, что при равном труде, при равном участии в общественном потребительском фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого. Чтобы избежать всего этого, право вместо того, чтобы быть равным, должно быть неравным, учитывать естественное неравенство людей.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему
Реферат
Материалистическая школа права.
От 250 руб
Контрольная работа
Материалистическая школа права.
От 250 руб
Курсовая работа
Материалистическая школа права.
От 700 руб
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту Узнать стоимость
Тесты по «Философии»
1.Метафизика
– это:
а. Учение о сверхчувственных
принципах и началах
бытия
б. Учение, согласно которому мир пребывает
в постоянном движении и развитии
в. Наука, изучающая наиболее общие и фундаментальные
закономерности, определяющие структуру
и эволюцию материального мира.
2. Единственной
формой бытия, описываемой неклассической
онтологией, становится
a. Индивидуальное
бытие субъекта
б. Индивидуальное бытие объекта
в. Приоритетность внеиндивидуальных
форм бытия
3.
Прогресс и регресс – это две формы:
a. существование;
б. развития;
в. движения;
4. Какой из следующих законов относится
к законам диалектики
а. Закон единства
и борьбы противоположностей.
б. Закон инерции.
в. Закон исключенного третьего
5. Онтология
— это учение:
а) о ценностях, об их происхождении и сущности;
б) о развитии вселенной;
в) о бытии как таковом;
6. Кто из древних
философов первым
а) Пифагор;
б) Гераклит;
в) Парменид;
7. Детерминизм
является учением:
а) о божественной предопределенности;
б) о всеобщей познаваемости мира;
в) о всеобщей закономерной
связи, причинно-следственной
обусловленности явлений
8. Материалисты
утверждают, что материя – это:
а) пассивное начало, преобразующееся
под воздействием сознания;
б) объективная реальность,
данная человеку в ощущениях;
в) абсолютное Единое;
9.
Идеалисты
утверждают, что:
а) первоосновой мира,
природы, сущего является
духовное начало;
б) существуют два независимых и равноправных
начала (принципа): материальное и духовное;
в), материя существует абсолютно, она
несотворима и неуничтожима, бесконечна
в формах своего проявления;
10. Пантеизм —
это:
а) учение, отрицающее
личного Бога и приближающее
его к природе, иногда
отождествляя их;
б) учение, утверждающее познаваемость
мира;
в) учение, о духовной культуре общества;
11. Универсальной
формой существования материи
является:
а) неподвижность;
б) сознание;
в) движение;
12. Диалектика
— это:
а)
учение о всеобщих связях
и законах развития
природы, общества, мышления;
б) учение, считающее источником и завершающей
целью всех изменений в природе Бога;
в) совокупность методов, применяемых
в какой-либо области человеческой деятельности;
13.
Что является
первоначалом в
а) дух;
б) божество;
в) материя;
14. Детерминизм является
учением:
а) о божественной предопределенности;
б) о всеобщей познаваемости мира;
в) о всеобщей закономерной
связи, причинно-следственной
обусловленности явлений;
15. Сведение
высших форм движения материи к низшим
носит название:
а) эмпиризма;
б) формализма;
в)
редукционизма;
1.Метафизика
– это:
а. Учение о сверхчувственных принципах
и началах бытия
б. Учение, согласно которому мир пребывает
в постоянном движении и развитии
в. Наука, изучающая наиболее общие и фундаментальные
закономерности, определяющие структуру
и эволюцию материального мира.
2. Единственной
формой бытия, описываемой
a. Индивидуальное бытие субъекта
б. Индивидуальное бытие объекта
в.
Приоритетность внеиндивидуальных
форм бытия
3. Прогресс и регресс – это две формы:
a. существование;
б. развития;
в. движения;
4. Какой из следующих законов относится
к законам диалектики
а. Закон единства и борьбы противоположностей.
б. Закон инерции.
в. Закон исключенного третьего
5. Онтология
— это учение:
а) о ценностях, об их происхождении и сущности;
б) о развитии вселенной;
в) о бытии как таковом;
6. Кто из древних
философов первым
а) Пифагор;
б) Гераклит;
в) Парменид;
7. Детерминизм
является учением:
а) о божественной предопределенности;
б) о всеобщей познаваемости мира;
в) о всеобщей закономерной связи, причинно-следственной
обусловленности явлений
8. Материалисты
утверждают, что материя – это:
а) пассивное начало, преобразующееся
под воздействием сознания;
б) объективная реальность, данная человеку
в ощущениях;
в) абсолютное Единое;
9.
Идеалисты
утверждают, что:
а) первоосновой мира, природы, сущего
является духовное начало;
б) существуют два независимых и равноправных
начала (принципа): материальное и духовное;
в), материя существует абсолютно, она
несотворима и неуничтожима, бесконечна
в формах своего проявления;
10. Пантеизм —
это:
а) учение, отрицающее личного Бога и приближающее
его к природе, иногда отождествляя их;
б) учение, утверждающее познаваемость
мира;
в) учение, о духовной культуре общества;
11. Универсальной
формой существования материи
является:
а) неподвижность;
б) сознание;
в) движение;
12. Диалектика
— это:
а) учение о всеобщих
связях и законах развития природы, общества,
мышления;
б) учение, считающее источником и завершающей
целью всех изменений в природе Бога;
в) совокупность методов, применяемых
в какой-либо области человеческой деятельности;
13. Что является
первоначалом в
а) дух;
б) божество;
в) материя;
14.
Детерминизм является
учением:
а) о божественной предопределенности;
б) о всеобщей познаваемости мира;
в) о всеобщей закономерной связи, причинно-следственной
обусловленности явлений;
15. Сведение
высших форм движения материи к низшим
носит название:
а) эмпиризма;
б) формализма;
в) редукционизма;
1 Онтология – это:
- учение о бытии, о его фундаментальных принципах
- учение о человеке
- Учение о сверхчувственных принципах и началах бытия
2 Метафизика – это:
- Учение о сверхчувственных принципах и началах бытия
- Учение, согласно которому мир пребывает в постоянном движении и развитии
- наука, изучающая наиболее общие и фундаментальные закономерности, определяющие структуру и эволюцию материального мира.
3. Впервые в философию
термин «бытие» вводит
- Парменид
- И.
Стенгер - Аристотель
Стенгер4 Атрибуты материи:
- Информация, пространство, время, движение
- Пространство, время, движение, сознание
- Пространство, время, движение, интеллект
5 Диалектика – это:
- Учение, согласно которому мир пребывает в постоянном движении и развитии
- учение о природе, сущности познания
- Раздел философии, в котором разрабатываются проблемы познания совокупность взглядов, оценок, эмоций, характеризующих отношение человека к миру и к самому себе
6. Для онтологической модели характерно:
- Интерпретация бытия как некой сверхчувственной реальности, обладающей как по отношению к человеку, так и по отношению к миру вещей статусом первопричинности, вечности и абсолютизма
- Введение в проблематику бытия человека ( субъекта )
- Активное использование категории «не-бытие»
7 Единственной формой
бытия, описываемой
- Индивидуальное бытие субъекта
- Индивидуальное бытие объекта
- Приоритетность внеиндивидуальных форм бытия
8.
Рассматривая проблему
бытия с точки зрения
- Актуальное бытие и потенциальное бытие
- Духовное и социальное бытие
- Объективное бытие и субъективное бытие
9. Основными свойствами материи являются:
- Объективность, познаваемость, структурность, субстанциональность.
- Абсолютность, субъективность, противоречивость
- Всеобщность, универсальность
10. Какой из следующих законов относится к законам диалектики
- Закон единства и борьбы противоположностей.
- Закон инерции.
- Закон исключенного третьего
11. Материалисты утверждают,
что материя – это:
- Пассивное начало,
преобразующееся под
воздействием сознания - Объективная реальность, данная человеку в ощущениях
- Абсолютное Единое
12.
Форма бытия
материи, характеризующая ее
- Время
- Пространство
- Движение
13. Какой закон
диалектики можно образно
- тождества материи и сознания;
- перехода количественных изменений в качественные;
- сохранения материи;
- отрицания отрицания.
14. Прогресс и регресс
– это две формы:
- существование;
- развития;
- движения;
- иерархии;
15. Пантеизм — это:
- учение, отрицающее личного Бога и приближающее его к природе, иногда отождествляя их;
- учение, утверждающее познаваемость мира;
- учение, о духовной культуре общества;
1 Онтология – это:
- учение о бытии, о его фундаментальных принципах
- учение о человеке
- Учение о сверхчувственных принципах и началах бытия
2 Метафизика – это:
- Учение о сверхчувственных принципах и началах бытия
- Учение, согласно которому мир пребывает в постоянном движении и развитии
- наука, изучающая
наиболее общие и фундаментальные закономерности,
определяющие структуру и эволюцию материального
мира.
3. Впервые в философию
термин «бытие» вводит
- Парменид
- И. Стенгер
- Аристотель
4 Атрибуты материи:
- Информация, пространство, время, движение
- Пространство, время, движение, сознание
- Пространство, время, движение, интеллект
5 Диалектика – это:
- Учение, согласно которому мир пребывает в постоянном движении и развитии
- учение о природе, сущности познания
- Раздел философии, в котором разрабатываются проблемы познания совокупность взглядов, оценок, эмоций, характеризующих отношение человека к миру и к самому себе
Элиминативный материализм
Уильям Рамсей
Впервые опубликована 08.05.2003; существенные изменения 16.04.2013
Элиминативный материализм (или элиминативизм) — это радикальный тезис о
том, что наше обыденное понимание нашего сознания с позиций здравого смысла
глубоко ошибочно и что некоторые или даже все ментальные состояния, допускаемые
здравым смыслом, в действительности не существуют.
Декарт в свое время прославился,
бросив вызов многому из того, что мы принимаем без доказательств, но он
настаивал, что по большей части мы можем не сомневаться в содержании
собственных сознаний. В этом вопросе элиминативные материалисты идут дальше
Декарта, оспаривая существование тех разнообразных ментальных состояний,
которые не вызывали у него никаких сомнений.
1. Краткая история
2. Современный элиминативный материализм
2.1 Народная психология и теорийная теория
2.2 Элиминативное изменение теории
3. Аргументы в пользу элиминативного материализма
3.1 Общие теоретические трудности народной психологии
3.2 Частные трудности народной психологии
3.2.1 Оспаривание синтаксической структуры убеждений
3.2.2 Оспаривание семантических свойств убеждений
3.2.3 Элиминативизм и когнитивная наука
3.3. Элиминативный материализм и феноменальное
4. Аргументы против элиминативного материализма
4.
1 Возражение от самоопровержения
4.2 Отрицание теорийной теории
4.3 Защита достоинств народной психологии
4.4 Элиминация элиминативизма?
5. Заключительные замечания
Библиография
В принципе, всякий, кто отрицает существование какого-то типа вещей, является элиминативистом для этого типа вещей. Так что в истории философии было немало элиминативистов относительно различных аспектов человеческой природы. К примеру, жесткие детерминисты, такие как Гольбах [Holbach 1770], — это элиминативисты по отношению к свободе воли, так как они утверждают, что ни одно из измерений человеческой психологии не соответствует представлениям здравого смысла о свободе. Аналогичным образом, отрицая наличие эго или неизменного субъекта опыта, Юм [Hume 1739], пожалуй, может рассматриваться как элиминативист в вопросе о самости. А редуктивные материалисты могут считаться элиминативистами по отношению к нематериальной душе.
Тем не менее
современный элиминативный материализм — тот элиминативизм, который отрицает
существование специфических типов ментальных состояний — это относительно
недавняя теория с очень короткой историей.
Сам термин был введен Джеймсом
Корнманом в статье 1968 года под названием «Об элиминации “ощущений” и ощущений» [Cornman 1968]. Ключевая идея,
впрочем, восходит по крайней мере к классической работе Ч. Д. Броуда «Сознание
и его место в природе» [Broad
1925]. Здесь Броуд обсуждает — и быстро отбрасывает — «чистый материализм»,
трактующий ментальные состояния в качестве атрибутов, не имеющих референтов в
мире [Ibid., 607–611]. Как
и многие последующие авторы (см. параграф 4.1 ниже), Броуд доказывал
самопротиворечивость подобного воззрения, так как оно (по-видимому)
предполагает реальность ошибочных суждений, которые, между тем, сами являются
одной из разновидностей ментальных состояний.
Помимо обсуждения этого вопроса
Броудом, главные корни элиминативного материализма можно отыскать в сочинениях
ряда философов середины XX века, прежде всего Уилфреда Селларса, У. В. О. Куайна, Пола
Фейерабенда и Ричарда Рорти. В важном тексте 1956 года, статье «Эмпиризм и
философия сознания», Селларс выдвинул идею, согласно которой наше представление
о ментальности может извлекаться не из прямого доступа к внутренним процессам
наших собственных сознаний, а из базовых теоретических схем, унаследованных
нами от нашей культуры.
Хотя сам Селларс считал эти теоретические схемы
эмпирически корректными, его тезис о том, что наше представление о сознании
имеет теоретическое происхождение и, по крайней мере, в принципе может быть
фальсифицировано, стал опорой для позднейших элиминативистов.
Пол Фейерабенд — к примеру, в статье «Ментальные события и мозг» (1963) — прямо поддержал идею, что психология здравого смысла могла бы оказаться радикально неверной. Более того, Фейерабенд считал, что практически любая версия материализма наносит серьезный урон психологии здравого смысла. Как и многие его современники, он доказывал, что ментальные понятия здравого смысла по сути не являются физическими. Поэтому, с его точки зрения, любой физикализм влечет за собой отрицание ментальных процессов или состояний, как они понимаются здравым смыслом [Feyerabend 1963, 295].
Подобно Фейерабенду, Куайн
одобрял идею о том, что ментальные понятия, такие как «убеждение» или
«ощущение», можно было бы попросту отбросить в пользу более точных
физиологических объяснений.
В «Слове и объекте» (1960) он мимоходом отмечает,
что термины, обозначающие физические корреляты ментальных состояний, были бы
более полезными — и, как он выражается, «телесные состояния в любом случае
существуют; зачем добавлять еще какие-то?» [Quine 1960, 264]. Куайн, однако, задаётся вопросом, насколько
радикальным в действительности будет элиминативный материализм, давая понять,
что не видит значительной разницы между объяснением ментальных состояний как
физиологических состояний и элиминацией терминов ментальных состояний в пользу
терминов физических состояний. Он спрашивает, «Является ли физикализм в
конечном счете искоренением ментальных объектов или же теорией последних?
Искореняет ли он ментальные состояния боли или гнева в пользу их физических
коррелятов или же отождествляет соответствующее ментальное состояние с
состоянием физического организма (а значит, и состояние физического организма —
с ментальным состоянием)» [Ibid.
,
265]? Куайн отвечает на этот вопрос, отбрасывая его и давая понять, что между
этими двумя случаями нет существенной разницы: «Можно поэтому удовлетвориться
соображением о том, что различение элиминативного и экспликативного физикализма
нереально» [Ibid., 265].
Здесь мы видим некую коллизию,
заметную в трудах многих ранних элиминативных материалистов. Речь идет о
колебаниях между двумя различными условиями, при которых можно отбрасывать
ментальные понятия и термины. В первом сценарии предполагается, что некоторые
ментальные понятия окажутся пустыми, а термины ментальных состояний — лишенными
референции к чему-либо из реально существующего. Историческими аналогами
подобного понимания элиминативизма являются случаи, когда мы (в наши дни)
говорим, что, как оказалось, не существует таких объектов, как демоны и
хрустальные сферы. Второй сценарий предполагает, что концептуальные конструкции
нейронаук (или иные физические объяснения) могут или должны заменить
используемые нами в настоящее время схемы здравого смысла.
В отличие от первого
сценария, второй не исключает, что термины ментальных состояний могут и правда
обозначать что-то реальное — дело лишь в том, что обозначаемое ими оказывается
состояниями мозга, более точное описание которых может быть дано в терминологии
соответствующих наук. Возможной моделью такого осмысления элиминативизма может
быть прекращение разговоров о бактериях в пользу более точной научной
терминологии инфицирующих агентов. Из-за наличия этих двух различных концепций
ранние элиминативисты порой двояко характеризуют свои воззрения: (а) Не существует ментальных состояний, есть
лишь состояния мозга, и (b) Ментальные состояния реально существуют, но
они есть лишь состояния мозга (и мы придем к тому, чтобы рассматривать их в
качестве таковых).
Эти альтернативные пути понимания
элиминативного материализма породили немалую путаницу в вопросе о том, что же в
точности вытекает из элиминативного материализма.
Более того, из-за трудностей
в уяснении существенных отличий второго толкования от различных версий
редуктивного материализма (отсюда — скепсис Куайна по поводу различия между
элиминацией и экспликацией) возникли сомнения и относительно возможности
говорить об элиминативном материализме как о четко обособленной от других
концепции.
Многое из сказанного стало явным
в ходе дискуссии, вызванной влиятельной статьей Ричарда Рорти «Тождество
сознания и мозга, приватность и категории» (1965). В так называемой теории
«исчезновения», которую отстаивал Рорти, казалось, недвусмысленно одобрялись
обе концепции элиминативного материализма, поскольку здесь шла речь как о том,
что ощущения действительно не существуют, так и о том, что они есть не что
иное, как процессы в мозге [Rorty
1965, 28]. Как и следовало ожидать, последующее обсуждение сфокусировалось на
прояснении, что же в действительности утверждалось в теории Рорти. К примеру, в
той статье Корнмана, где впервые используется фраза «элиминативный
материализм», говорится, будто Рорти доказывал, что рассуждения об ощущениях отсылают
к состояниям мозга почти так же, как рассуждения об ударах молнии Зевса
(предположительно) отсылают к электрическим разрядам.
К сожалению, помимо
указания на проблематичную перспективу референции, эта интерпретация лишь
умножила вопросы, в чем же именно состоит отличие элиминативизма от редукционизма.
В полезной статье Уильма Лайкана и Джорджа Паппаса, весьма уместно названной
«Что такое элиминативный материализм?» [Lycan and Pappas 1972], авторы убедительно
показали, что надо выбирать что-то одно. Вы можете либо утверждать, что
ментальные понятия здравого смысла не обозначают ничего реального и что
ментальные термины пусты — и в этом случае вы будете настоящим элиминативным
материалистом, или же вы можете сказать, что ментальные понятия определенным
способом могут быть редуцированы к нейрональным (или, возможно, вычислительным)
состояниям мозга — и тогда на деле вы окажетесь всего лишь старым добрым материалистом/редукционистом. В статье-отклике Стивен Севитт [Savitt 1974] провел различие
между онтологически консервативным (редуктивным) и онтологически радикальным
(элиминативным) изменением теории, что способствовало дальнейшему прояснению и
обособлению главных тезисов элиминативного материализма в современном понимании
этой теории.
В недавние времена элиминативный
материализм привлек более широкое внимание — авторов, интересующихся не только метафизикой
сознания, но также трансформацией теорий, статусом семантических свойств,
природой психологических объяснений и новейшими достижениями когнитивной науки.
В значительной степени это внимание обязано супружеской чете Черчленд, Полу и
Патриции, сочинения которых заставили многих философов и когнитивных ученых
более серьезно относиться к элиминативизму. В статье 1981 года «Элиминативный
материализм и пропозициональные установки» Пол Черчленд выдвинул ряд аргументов
в пользу отказа от психологии здравого смысла, определивших ход современных
дискуссий о статусе обыденных понятий, таких как понятие убеждения. Провокативная
книга Патриции Черчленд «Нейрофилософия» (1986) указывала, что достижения
нейронауки не обещают хорошего будущего ментальным состояниям здравого смысла. Другим
влиятельным автором был Стивен Стич.
В его важной книге 1983 года, «От народной
психологии к когнитивной науке: Доводы против убеждений», доказывается, что даже
традиционная вычислительная психология
— которая, как нередко предполагают, является защитницей психологии здравого смысла — должна отбросить таксономии
когнитивных состояний, соответствующие психологии убеждений и желаний. Взгляды
этих авторов более подробно обсуждаются ниже, в параграфах 3 и 4.
В современных версиях
элиминативного материализма утверждается, что наше понимание психологических
состояний и процессов с позиции здравого смысла глубоко ошибочно и что некоторые
или даже все наши обыденные понятия ментальных состояний лишатся своих позиций
на любом уровне анализа при детальном и точном объяснении сознания. Иначе
говоря, это воззрение, согласно которому некоторые ментальные состояния,
признаваемые здравым смыслом, такие как убеждения и желания, не существуют. Для
обоснования этого тезиса элиминативисты обычно принимают два главных спорных
положения, которыми мы и займемся ниже.
Большая часть нашей дискуссии будет
сосредоточена на понятии убеждения, так как именно оно занимает центральное
место в современных спорах об элиминативном материализме. Однако многие из
представленных ниже аргументов задуманы так, чтобы их можно было использовать и
по отношению к другим ментальным понятиям — прежде всего, к другим
пропозициональным установкам.
2.1 Народная психология и теорийная теория
Стандартный аргумент в пользу
элиминативного материализма начинается с селларсианского тезиса о том, что мы
пользуемся некими теоретическими рамками для объяснения и предсказания
разумного поведения. Поскольку, согласно этой позиции, мы опираемся на теорию
при использовании ментальной идиомы, ее часто именуют «теорийной теорией» (см.
статью о народной
психологии как теории (англ.)). Ее одобряют не только элиминативные
материалисты, но (как Селларс) и многие реалисты ментальных состояний.
Предполагается, что народная психология включает как обобщения (или законы),
так и конкретные теоретические конструкты, обозначаемые повседневными
психологическими терминами, такими как «убеждение» или «боль».
Предполагается,
что обобщения описывают различные каузальные или контрфактические отношения и
регулярности, связанные с этими конкретными конструкциями. Типичным примером
обобщений народной психологии могло бы быть следующее утверждение:
Если кто-то желает Х и убежден, что лучшим способом получения Х будет сделать Y, то (за исключением ряда условий) этот человек будет стремиться сделать Y.
Защитники теорийной теории утверждают, что подобные обобщения работают в народной психологии наподобие законов и обобщений научных теорий. Вместе с тем, многие из них признают, что законы народной психологии узнаются менее формально, чем научные теории, — в ходе нашего обычного развития (см., напр., [P. M. Churchland 1981; Lewis 1972]).
Сторонники теорийной теории
считают, что конструкции народной психологии — это и есть ментальные состояния,
фигурирующие в наших повседневных психологических объяснениях.
Они высказывают
(спорный) тезис, что в качестве теоретических конструктов эти состояния не
являются предметами прямого наблюдения, хотя и используются для объяснения
наблюдаемых эффектов, таких как внешнее поведение. Они также утверждают, что
здравый смысл наделяет эти состояния множеством свойств, в частности,
каузальными, семантическими и квалитативными характеристиками. Так, в случае с
убеждениями теорийная теория говорит, что здравый смысл наделяет их свойствами
двух видов. Во-первых, это различные каузальные свойства. Убеждения — это такие
состояния, которые каузально порождаются определенными обстоятельствами,
разнообразно взаимодействуют с другими когнитивными состояниями и продуцируют
различные виды поведения в зависимости от желаний и других ментальных состояний
агента. Как утверждали функционалисты, эти каузальные роли, похоже, дефинируют
наше обыденное понятие убеждения и отличают его от других типов ментальных
состояний.
Во-вторых, убеждениям свойственна интенциональность; т. е.
каждое из них выражает пропозицию или говорит что-то о конкретном положении
дел. Эту сущностную интенциональность (также именуемую «значением», «контентом»
и «семантическим характером») принято считать специфической чертой убеждений и
других пропозициональных установок. Более того, далее мы увидим, что она тоже
является популярной мишенью для элиминативных материалистов, оспаривающих уместность
и объяснительную ценность убеждений.
2.2 Элиминативное изменение теории
Вторым компонентом элиминативного
материализма является тезис о том, что народная психология глубоко неверно
понимает подлинную сущность сознания/мозга. Элиминативные материалисты
доказывают, что центральные положения народной психологии содержат совершенно
неправильные описания когнитивных процессов; а значит, конструкции народной
психологии не имеют отношения к реальности. Подобно дуалистам, элиминативные
материалисты настаивают, что обыденные ментальные состояния не могут быть
редуцированы к нейрологическим событиям или процессам или отождествлены с ними.
В отличие от дуалистов они, однако, утверждают, что сознание не содержит
чего-либо дополнительного к процессам в мозге. Ментальные состояния
нередуцируемы не потому, что они являются нефизическими, а потому что ментальных
состояний, как они описываются психологией здравого смысла, на деле не
существует.
Для лучшего понимания сказанного
полезно будет вернуться к важному различению, проведенному Стивеном Севиттом и
обсуждавшемуся в первом параграфе, а именно к различению онтологически
консервативного (или ретентивного) и онтологически радикального
(элиминативного) изменения теории. Онтологически консервативное изменение
теории имеет место, когда сущности и конструкции заменяемой теории
перемещаются, зачастую с теми или иными уточнениями, в приходящую на смену
теорию. Скажем, при постепенном замещении нашей теории света пониманием
электромагнитного излучения, имевшаяся у нас концепция света претерпела серьезное
изменение по мере осознания нами ошибок и несовершенств этой старой концепции.
Тем не менее мы не попадали в ситуацию, когда могли бы сказать, что в
действительности света не существует. Скорее в итоге свет был отождествлен с
одним из видов электромагнитного излучения.
По контрасту с этим, наше понятие демонов не нашло себе нового места в современных теориях ментальных расстройств. В теориях шизофрении, синдрома Туретта, невропатологии, а также в других современных объяснениях необычного поведения нет ничего, что мы могли бы разумно отождествить со злыми духами, наделенными сверхъестественными способностями. Понятие демона попросту слишком оторвано от всего, что допускается в наши дни для объяснения поведения, некогда объяснявшегося с помощью демонологии. Значит, переход от демонологии к современным объяснениям поведения был онтологически радикальным. Мы выбросили демонов из нашей нынешней онтологии и осознали пустоту этого понятия — оно не соотносится с чем-либо реальным.
Элиминативные материалисты
утверждают, что подобное онтологически радикальное изменение теории ожидает и
теоретические конструкции народной психологии.
Подобно тому, как мы пришли к
пониманию того, что демонов не существуют (так как ничего подобного им не
встречается в современных объяснениях необычного поведения), так же —
доказывают элиминативные материалисты — и различные понятия народной
психологии, такие как наше понятие убеждения, в конце концов будут признаны
пустыми конструкциями, лишенными соответствий с тем, что обладает
действительным существованием. Поскольку нет ничего, что обладало бы каузальными
и семантическими свойствами, которые мы приписываем убеждениям (и многим другим
ментальным состояниям), со временем выяснится, что подобных вещей на самом деле не существует.
В чем-то похожие рамки для
понимания элиминативного материализма предлагаются Дэвидом Льюисом в ходе его
обсуждения функциональных дефиниций в психологии [Lewis 1972] (см. статью о функционализме). Согласно
Льюису, наши ментальные понятия здравого смысла могут рассматриваться как функционально
определяемые теоретические термины, входящие в цепь Предложений Рамсея.
Предложения Рамсея — это формальные реконструкции трюизмов психологии здравого
смысла. Они указывают множество ролей или условий, которые в общем и целом
должны соблюдаться при реализации любого конкретного состояния. Если ничто даже
близко не подходит для исполнения ролей, определяемых этими рамками для данного
состояния, то мы вправе сказать, что интересующий нас теоретический конструкт
ничего не обозначает и что такой вещи не существует. Элиминативные материалисты
утверждают, что именно так будет обстоять дело по крайней мере с некоторыми из
наших народных ментальных понятий.
Поскольку элиминативный
материализм основан на признании радикальной ошибочности психологии здравого
смысла, аргументы в пользу элиминативизма, как правило, являются аргументами против пригодности народной психологии. Они
обычно относятся к одному из двух больших семейств. Первое содержит аргументы,
опирающиеся на разнообразные соображения, которые касаются оценки теорий
вообще.
Второе семейство фокусирует внимание на дефектах, специфичных для
народной психологии и ее главных конструкций.
3.1 Общие теоретические трудности народной психологии
Патриция и Пол Черчленд выдвинули
множество аргументов, опирающихся на общие соображения относительно оценки
теорий. К примеру, они доказывали, что любая перспективная и точная теория
должна предлагать продуктивную исследовательскую программу со значительными
объяснительными возможностями. Они отмечают, однако, что психология здравого
смысла, как кажется, находится в застое, и эта народная психология не позволяет
объяснить множество самых разных ментальных феноменов. Она полностью игнорирует
вопросы о том, почему нам снятся сны, о разных аспектах психических
заболеваний, сознания, памяти и обучения. Согласно Черчлендам, эти соображения
показывают, что народная психология может находиться в гораздо худшем состоянии,
чем мы обычно признаем [P.
M.
Churchland 1981; P. S. Churchland
1986]. Другой общетеоретический аргумент содержит индуктивный вывод, основанный
на истории народных теорий. Народная физика, народная биология, народная
эпидемиология и т. п. оказались радикально ошибочными. Если народные теории
обычно оказывались неверными, то представляется весьма неправдоподобным, что
народная психология будет заключать в себе истину. Более того, поскольку
народная психология имеет дело с гораздо более сложным и трудным предметом, чем
народные теории прошлого, кажется крайне маловероятным, что именно в этом
случае мы ухватили суть дела [P.
M. Churchland 1981].
Эти общие теоретические
аргументы, похоже, не нанесли существенного урона интуитивным опорам народной
психологии. В ответ на обвинение, что народная психология находится в застое,
многие говорили о несправедливости такой оценки, утверждая, что в
действительности народная психология стимулировала множество плодотворных
исследовательских программ в научной психологии [Greenwood 1991; Horgan and Woodward 1985].
Более того,
защитники народной психологии отмечают, что наблюдение о неполноте теории или о
ее неспособности объяснить все едва ли может быть основанием для вывода о
радикальной ложности этой теории [Horgan and Woodward 1985]. Защитники народной психологии говорят, что эти
теоретические соображения не могут перевешивать свидетельства повседневного
обыденного опыта наших собственных сознаний, вроде интроспективных переживаний,
которые, как кажется, весомо поддерживают представление о реальности таких
ментальных состояний, как убеждения.
В связи с этим последним
обстоятельством элиминативисты вроде Черчлендов предупреждают, что мы должны с
большим подозрением относиться к рассуждениям о надежности интроспективных
«свидетельств» о внутренних процессах сознания. Если внутреннее наблюдение
столь же теоретически нагружено, как, согласно мнению многих в наши дни, это
обстоит с внешним восприятием, то постигаемое нами в интроспекции может в значительной
степени определяться нашими народно-психологическими рамками.
Иными словами,
«интроспективное постижение» убеждений может быть чем-то вроде «видения»
демонических духов или небесных сфер [P. M. Churchland 1988]. Этот
скепсис относительно надежности интроспекции подкрепляется эмпирическими
исследованиями, ставящими под вопрос её надежность [Nisbett and Wilson 1977].
3.2 Частные трудности народной психологии
Второе семейство аргументов, связанных с элиминативным
материализмом, фокусируется на специфических чертах народно-психологических конструкций
и в итоге отрицает, что эти черты будут востребованы научным объяснением
сознания. Две более всего обсуждаемые черты такого рода связаны с кажущейся
лингвистической природой убеждений и других пропозициональных установок.
Во-первых, как в недавние времена указывали многие философы, пропозициональные
установки вроде бы напоминают по своей форме предложения публичного языка, с
композитной структурой и синтаксисом. К примеру, чье-то убеждение, что, скажем,
президент не любит террористов, как кажется, скомпоновано из понятий
«президент», «не любит» и «террористов» и отличается от убеждения, что
террористы не любят президента, чем-то вроде синтаксического порядка.
Во-вторых, убеждения напоминают публичные предложения наличием семантических
свойств. Убеждения, подобно публичным лингвистическим репрезентациям, касаются различных
положений дел. Обе эти квазилингвистические черты пропозициональных установок —
их предполагаемая сентенциальная структура и их семантические (интенциональные)
свойства — использовались философами для аргументации в пользу элиминативизма.
3.2.1 Оспаривание синтаксической структуры убеждений
Некоторые авторы отмечали кажущееся несоответствие сентенциальной структуры пропозициональных установок и реальных нейрональных структур мозга. Первая предполагает дискретные символы и комбинаторный синтаксис, вторая — потенциалы действия, частоты импульсов и распространение активации. Как доказывала Патриция Черчленд [P. S. Churchland 1986], трудно понять, где в мозге мы собираемся отыскать то, что хотя бы отдаленно напоминало бы подобную предложениям структуру, которая кажется существенной характеристикой убеждений и других пропозициональных установок.
В ответ на подобные рассуждения многие утверждали, что ошибкой было бы считать, будто народная психология должна допускать квази-лингвистическую структуру пропозициональных установок [Horgan and Graham 1991; Dennett 1991]. И даже если признать такую интерпретацию народной психологии правдоподобной, надо будет еще понять, релевантна ли нейронаука для определения статуса народной психологии. Зенон Пилишин [Pylyshyn 1984] и другие авторы настаивали, что как физические электрические цепи компьютера — это не тот уровень анализа, где нужно искать вычислительные символьные структуры, так и детальные схемы связей нейронов не являются тем уровнем организации, где можно отыскать структуры, которые можно было бы истолковать в качестве убеждений. Напротив, если, подобно многим сторонникам классического ИИ, мы считаем сознание программой мозга, то народные конструкты должны находиться на более абстрактном, чем нейро-физические детали, уровне анализа. Поэтому многие реалисты конструкций народной психологии не придают большого значения кажущимся несоответствиям нейронной архитектуры и предположительно лингвистических пропозициональных установок [Fodor and Pylyshyn 1988; McLaughlin and Warfield 1994].
3.2.2 Оспаривание семантических свойств убеждений
Второй тип аргументации против убеждений фокусируется на их семантических свойствах, и тут делается вывод, что из-за свойств такого рода пропозициональные установки оказываются малопригодными даже для вычислительной теории сознания. Стивен Стич [Stich 1983] подчеркивал, что народная психология индивидуализирует убеждения на основе их семантических свойств — как в случае таксономизации убеждений и подобных им состояний в соответствии с тем, убеждениями о чем они являются или на что направлены. Согласно Стичу, однако, есть немало причин для отказа от семантической таксономии в научной психологии. Семантические таксономии игнорируют каузально значимые аспекты когнитивных состояний, обладают высокой степенью неопределенности и не срабатывают в случаях ментальной болезни или очень юного возраста. Стич доказывает, что метод семантической индивидуации, принятый в народной психологии, должен быть заменен синтаксической таксономией, основанной на каузально релевантных синтаксических или физических свойствах интересующего нас когнитивного состояния.
И все же, как отмечает сам Стич, даже если сущности народной психологии не входят в научную психологию, для утверждения их несуществования требуется нечто большее. В конце концов, мы ведь не сомневаемся в существовании множества вещей (стульев, предметов одежды и т. п.), определения которых делают их малопригодными для науки. Если бы наше лучшее научное объяснение вводило состояния, имеющие много общих черт — таких как сходные каузальные роли — с убеждениями, то, даже при расхождении этих двух таксономий в некоторых случаях, мы все равно могли бы считать народную психологию в известном смысле оправданной. Хотя научная таксономия может не причислять убеждения к базовым когнитивным состояниям, она все равно могла бы фундировать реалистическую интерпретацию этих и других народно-психологических состояний.
3.2.3 Элиминативизм и когнитивная наука
Один из способов получения более сильных элиминативистских выводов состоит в доказательстве, что в научном объяснении познания на любом уровне анализа не допускается ничего общего с ключевыми свойствами, которые мы приписываем народно-психологическим состояниям. Так, Рамсей, Стич и Герон [Ramsey, Stich and Garon 1990] доказывали, что при подтверждении истинности некоторых коннекционистских моделей памяти и способности к умозаключениям они могли бы стать основой элиминативного материализма относительно таких состояний, как пропозициональные воспоминания. Поскольку в ряде коннекционистских моделей хранение информации трактуется в выраженно распределенном смысле, не существует каузально дискретных, допускающих семантическую оценку структур данных, репрезентирующих конкретные пропозиции. И дело не в том, что в этих моделях отсутствуют сентенциальные, композитные репрезентации, предполагающиеся в более традиционных моделях (или в моделях «языка мышления»). Проблема скорее в том, что в этих сетях не существует каузально раздельных структур, представляющих конкретные состояния дел. Значит, тут, как кажется, нет структур, которые могли бы быть кандидатами на роль убеждений и других пропозициональных установок. На это стоит обратить внимание, так как многие критики элиминативизма говорят о буквальной невозможности вообразить, как могла бы выглядеть психологическая теория, не отсылающая к пропозициональным установкам для объяснения познания [Hannan 1993]. Если Рамсей, Стич и Герон правы, ряд коннекционистских моделей могут впервые снабдить нас правдоподобной концепцией познания, подкрепляющей идею отрицания подобных убеждениям состояний. Впоследствии Рамсей [Ramsey 2007] доказывал, что этот более ранний аргумент недостаточно решителен, настаивая, что коннекционистские модели такого рода на деле не только не используют достаточно сходные с сущностями народной психологии репрезентации, но и вообще не задействуют внутренние репрезентативные состояния.
Аргумент Рамсея, Стича и Герона исходит из того, что в сетях с высокой степенью распределенности невозможно конкретизировать семантическое содержание элементов сети, каузально ответственных за различные когнитивные эпизоды. В ответ некоторые указывали, что при очень детальном анализе все же можно выявлять каузально релевантные фрагменты хранимой информации [Foster and Saidel 1994]. Другие доказывали, что Черчленды, Рамсей, Стич, Герон и др. неверно интерпретировали народную психологию, указывая, что она гораздо меньше нуждается в эксплицированных, дискретных структурах, чем они полагали [Dennett 1991; Heil 1991]. Это типичная критика элиминативного материализма, и мы более подробно рассмотрим ее в параграфе 4.3.
В направлении элиминативизма подтолкнули некоторых и те разработки в когнитивной науке, которые были связаны с попыткой понимания когнитивных систем не как классических или коннекционистских вычислительных устройств, а скорее как динамических систем, описываемых математическими средствами теории динамических систем [Beer 2000; van Gelder 1992; Port and van Gelder 1995]. Этот подход нередко сочетается с рассуждениями о телесном познании, так как обе концепции подчеркивают моменты, связанные с перемещениями когнитивных агентов и их взаимодействием с окружением. И хотя ни динамические, ни телесные подходы сами по себе не являются антирепрезентативистскими, по крайней мере некоторые авторы использовали их для такого объяснения когнитивных процессов, в котором вообще не остается места для внутренних репрезентативных состояний. Энтони Шемеро, к примеру, продвигал идею «радикально телесной когнитивной науки» [Chemero 2009]. Эта теоретическая модель рассматривает когнитивных агентов и окружение в качестве комплексной спаренной системы, которую лучше всего можно объяснить как сочетание динамики с экологической теорией восприятия Джеймса Гибсона [Gibson 1950]. Шемеро прямо одобряет элиминативизм, отвергая традиционное допущение о том, что агенты решают проблемы и перемещаются по миру, сверяясь с ментальными репрезентациями. Тем самым он присоединяется к другим представителям сообщества когнитивных ученых, которые, подобно исследователю искусственного интеллекта Родни Бруксу [Brooks 1991], предпринимали попытки объяснения познания без привлечения репрезентативных сущностей. Разумеется, пока слишком рано говорить, насколько успешными окажутся в итоге эти нерепрезентативистские подходы. Многие защитники репрезентативизма доказывают, что эти усилия едва ли смогут привести к объяснению более изощренных и нуждающихся в репрезентациях задач, таких как планирование [Clark and Toribio 1994].
3.3. Элиминативный материализм и феноменальное
Хотя большинство дискуссий, посвященных элиминативизму, сосредоточены на статусе нашего понятия убеждений и других пропозициональных установок, некоторые философы высказывали элиминативистские утверждения о феноменальных или квалитативных состояниях сознания (см. статью о квалиа (англ.)). К примеру, Дэниел Деннет [Dennett 1978] доказывал, что наше понятие боли глубоко дефективно, так как для него существенны свойства безошибочности и негативности, которые не могут сосуществовать в свете хорошо документированного феномена, известного как «реактивная диссоциация». При некоторых условиях ряд наркотиков вроде морфия воздействует на субъектов так, что они говорят, будто испытывают сильную боль, но она не является неприятной для них. Кажется, что мы либо заблуждаемся, думая, что люди не могут ошибаться относительно наличия у них боли (заблуждаемся по поводу безошибочности), либо неоправданно считаем, что боль обязательно должна быть негативной (заблуждаемся относительно негативности). Деннет считает, что одной из причин возможных трудностей при воспроизведении боли в вычислительных системах является то, что наше понятие о ней настолько дефективно, что ему не соответствует ничего реального. Сходный взгляд на боль отстаивала Валери Хардкастл [Hardcastle 1999]. Она доказывает, что нейрональный базис ощущений боли настолько сложен, что в нем нет того, что соответствовало бы нашей народной концепции. Впрочем, хотя сама Хардкастл характеризует боль как «миф», ее аргументы, как кажется, направлены не на доказательство нереальности боли, а скорее на то, что на деле она является более сложным феноменом, чем предполагается нашей народной концепцией.
В другой широко известной статье, «Куайня квалиа» [Dennett 1988], Деннет бросает вызов не только нашему представлению о боли, но вообще всем нашим понятиям квалитативных состояний. В своем аргументе он фокусируется на, как кажется, сущностных характеристиках квалиа, в том числе на свойственной им субъективности и приватности. Деннет обсуждает ряд случаев — как реальных, так и воображаемых — для демонстрации того, как рассыпаются эти обыденные интуиции о квалиа. В ходе этих рассуждений Деннет указывает на фундаментальную спутанность наших понятий о квалиа и на отсутствие соответствия этих понятий реальным процессам, идущим в нашей когнитивной системе.
Некоторые авторы выдвигали идею элиминативистского подхода не только к конкретным состояниям сознания, но и к самому феноменальному сознанию. К примеру, Джордж Рей [Ray 1983, 1988] доказывал, что если мы посмотрим на разного рода нейрологические или когнитивные теории, объясняющие сознание, например, через внутренний мониторинг или обладание второпорядковыми репрезентативными состояниями, то, кажется, несложным будет представить реализацию всех этих черт в вычислительном устройстве, лишенном того, о чем мы интуитивно думаем как о «реальном» или полноценном сознании. Рей дает понять, что неспособность этих объяснений ухватить наше обыденное понятие сознания может быть связана с тем, что ему не соответствует никакого реального процесса или феномена; «внутренний свет», ассоциируемый нами с сознанием, может быть лишь рудиментом ошибочных картезианских интуиций (см. также [Wilkes 1988, 1995]).
Как и всякая теория, оспаривающая наши фундаментальные представления о вещах, элиминативный материализм был подвергнут разнообразной критике. Здесь я рассмотрю четыре критических соображения, вызвавших заметный интерес в недавние времена.
4.1 Возражение от самоопровержения
Многие авторы доказывали, что элиминативный материализм в известном смысле опровергает сам себя [Baker 1987; Boghossian 1990, 1991; Reppert 1992]. Высказывающие это обвинение обычно настаивают, что способность или деятельность, осуществляемая элиминативистом, сама оказывается тем, что требует существования убеждений. Одним из популярных кандидатов на роль такой деятельности является утверждение. Критики настаивают, что для утверждения чего-либо требуется убежденность в этом. Следовательно, для утверждения тезиса об элиминативном материализме сам элиминативист должен быть убежден в его истинности. Но если элиминативист обладает таким убеждением, то убеждения существуют, что доказывает ложность элиминативизма.
Ответ на это возражение элиминативисты нередко начинают с того, что тезис об отсутствии убеждений сам по себе не является противоречивым или концептуально некогерентным. Так что при надлежащем понимании возражение состоит не в том, что элиминативный материализм (как пропозиция) опровергает сам себя. Скорее речь о том, что в действиях элиминативиста есть что-то, что фальсифицирует его собственный тезис. В примере выше фальсифицирующим действием будет высказывание утверждения — критик считает, что утверждение чего-то средствами публичного языка предполагает убежденность утверждающего в утверждаемом. Однако этот тезис как раз и является одним из тех народно-психологических допущений, от которых, по мнению элиминативного материалиста, мы должны отказаться. Согласно элиминативному материализму, все разнообразные способности, которые сейчас объясняются отсылками к убеждениям, в действительности совершенно не предполагают их. Так что элиминативист скажет, что критики, рассуждающие о самоопровержении, предрешают вопрос об элиминативном материализме не в его пользу. Для действенности таких возражений критик одобряет принцип необходимости убеждений, который сам по себе предполагает ложность элиминативного материализма [P. S. Churchland 1986; Cling 1989; Devitt 1990; Ramsey 1991].
Более изощренную версию возражения от самоопровержения относительно элиминативистских аргументов, касающихся содержания психологических состояний, выдвинул Пол Богосян. Он утверждает, что аргументы, доказывающие нереальность содержания пропозициональных установок, могут быть использованы и для обоснования нереальности практически всех видов содержания, в том числе содержания обыденных лингвистических выражений. Более того, он доказывает, что различные формы ирреализма лингвистического содержания предполагают использование развитых семантических понятий, вроде реалистских концепций истины и референции. Это приводит к некогерентной позиции, когда, к примеру, признается несуществование условий истинности и вместе с тем оказывается, что некоторые высказывания (или убеждения) о содержании ложны [Boghossian 1990, 1991]. В ответ на это Майкл Девит и Джордж Рей доказывали, что, несмотря на изощрённость аргумента Богосяна, здесь все же не обходится без предрешения вопроса путем приписывания элиминативисту некой семантики условий истинности, тогда как многие элиминативисты отвергли бы подобные представления о лингвистических выражениях. Хотя элиминативистам еще предстояло бы создать семантику без условий истинности, Девит и Рей доказывают, что критика подобного проекта демонстрировала бы лишь неправдоподобность элиминативизма, а не его некогерентность, о которой рассуждает Богосян [Devitt 1990; Devitt and Rey 1991].
4.2 Отрицание теорийной теории
Во втором параграфе мы видели, что элиминативный материализм, как правило, исходит из специфического понимания сущности народной психологии. Следующая разновидность критики элиминативного материализма оспаривает различные характеристики народной психологии, о которых говорят его защитники, и, в частности, концепцию, которую выдвигают сторонники теорийной теории. Эта критика идет от двух разных традиций. Первая по крайней мере отчасти восходит к сочинениям Витгенштейна [Wittgenstein 1953] и Райла [Ryle 1949] и настаивает, что (в противовес многим элиминативистам) психология здравого смысла не является квазинаучной теорией, используемой для объяснения или предсказания поведения, и она не трактует такие ментальные состояния, как убеждения, в качестве дискретных внутренних причин поведения [Bogdan 1991; Haldane 1988; Hannan 1993; Wilkes 1993]. Эта традиция, впрочем, оставляет в значительной степени непроясненным, как именно народная психология трактует убеждения и желания. Одна из возможностей [Dennett 1987] предполагает, что пропозициональные установки в действительности являются диспозициональными состояниями, используемыми нами, чтобы принять определенную эвристическую установку по отношению к рациональным агентам. Согласно этой концепции, наши рассуждения о ментальных состояниях должны быть проинтерпретированы как рассуждения об абстракциях, хотя и реальных, но едва ли допускающих прямое редуцирование или элиминацию по результатам исследований в когнитивной науке. Кроме того, поскольку убеждения и другие ментальные состояния используются далеко не только для объяснения человеческого поведения, совершенно не очевидно, что наши объяснительные теории относительно внутренних процессов в сознании/мозге имеют такое уж большое значение для понимания их реального статуса.
Защитники элиминативного материализма часто отмечают, что наши народные теории, как правило, далеко не ограничиваются объяснением и предсказанием, но это не меняет их теоретического статуса и не делает их конструкции неуязвимыми для элиминации [P. M. Churchland 1993]. Более того, хотя элиминативисты обычно говорили об уязвимости ментальных понятий здравого смысла в терминах ошибочной народно-психологической теории, важно отметить, что, по крайней мере, в принципе элиминативизм не требует подобного допущения. В самом деле, элиминативизм нуждается лишь в двух основополагающих утверждениях: 1) у нас есть понятия о ментальных состояниях, содержащие некие требования, которым должно удовлетворять любое состояние или структура, чтобы квалифицироваться в качестве ментального состояния такого типа; и 2) мир таков, что в нет ничего, что приближалось бы к удовлетворению этих требований. Первое из этих утверждений не является таким уж спорным, и хотя требования к убеждениям могли бы входить в состав объяснительной теории, это не обязательно. Значит, один из стандартных критических выпадов против элиминативизма — указание на то, что использование нами убеждений и желаний нельзя считать теоретическим или квазинаучным предприятием — имеет очень ограниченную силу. Херувимы, как мы полагаем, не являются частью какой-либо квазинаучной теории, но одно это еще не может быть основанием считать, что они могли бы существовать. Даже если бы оказалось, что мы не включаем убеждения и другие пропозициональные установки в состав некоей объяснительно-предсказательной схемы (или не ограничиваемся таким включением), дело все равно могло бы обернуться таким образом, что они не существовали бы.
Вторая возможность критики теорийной теории связана с исследованиями современной когнитивной науки и идет от другой модели существа наших объяснительных и предсказательных практик [Gordon 1986, 1992; Goldman 1992]. Известная под названием «теории симуляции», эта альтернативная модель указывает, что мы предсказываем и объясняем поведение не через теорию, а через офлайновую симуляцию наших действий в аналогичной ситуации. Иначе говоря, в соответствии с этой картиной, мы отключаем нашу принимающую решения подсистему и насыщаем ее мнимыми убеждениями и желаниями (и, возможно, другими релевантными данными), которыми, как мы предполагаем, скорее всего, обладает агент, поведение которого мы пытаемся предсказать. Это позволяет нам как предсказывать, так и объяснять действия других агентов на основании одного лишь использования той когнитивной машинерии, которая уже находится в нашем распоряжении. По сути, теория симуляции говорит, что наши размышления о сознании и поведении других существенным образом не отличаются от постановки себя на их место. Так что никакой полноценной теории сознания вообще не требуется. Теоретики симуляции утверждают, что, в противоположность допущениям элиминативного материализма, не существует теории сознания — которая в какой-то момент могла бы оказаться ложной.
Обе стороны спора между теорийной теорией и теорией симуляции ссылаются на эмпирические наработки психологии развития для подтверждения своей позиции [Stich and Nichols 1992; Gordon 1992]. Так, теорийные теоретики отмечали, что такие психологи развития, как Генри Уэлман и Элисон Гопник, опираясь на разного рода экспериментальные данные, указывали, что дети проходят в своем развитии стадии, аналогичные фазам усвоения теории [Gopnik and Wellman 1992]. Более того, кажется, что дети приписывают убеждения самим себе так же, как они приписывают их другим людям. Теорийные теоретики использовали подобные соображения для подкрепления их тезиса, что наше понятие убеждения задействуется скорее в качестве конструкции народной теории, чем в качестве исходного данного, как это представляется в модели симуляции. Теоретики симуляции, в свою очередь, ссылались на данные, свидетельствующие о трудностях, с которыми сталкиваются трехлетние дети при приписывании ложных убеждений, для указания на то, что дети действительно приписывают свое знание другим, чего и можно было бы ожидать в соответствии с моделью симуляции [Gordon 1986].
4.3 Защита достоинств народной психологии
Даже среди теорийных теоретиков есть значительные разногласия относительно вероятной истинности элиминативного материализма. Третий способ критики элиминативного материализма состоит в утверждении, что он игнорирует примечательный успех народной психологии, успех, наводящий на мысль, что она предлагает более точное объяснение ментальных процессов, чем думают элиминативисты. Помимо сильных интуиций, свидетельствующих, как кажется, в пользу убеждений и желаний, мы также весьма успешно предсказываем действия других людей, опираясь на психологию здравого смысла. Многие отмечали, что эта высокая эффективность позволяет нам использовать что-то вроде аргумента о заключении к лучшему объяснению в пользу психологии здравого смысла и против элиминативизма. Лучшим объяснением наших успешных объяснений и предсказаний поведения людей и животных является то, что народная психология в целом верна и что убеждения реально существуют [Kitcher 1984; Fodor 1987; Lahav 1992].
Элиминативисты обычно отвечают на этот аргумент, еще раз обращая внимание на тот урок, который мы должны извлечь из философии науки, а именно на то обстоятельство, что любая теория — особенно столь дорогая и близкая нам, как народная психология, — нередко может казаться успешной, даже когда она создает совершенно неверный образ реальности. История показывает, что мы зачастую не придаем большого значения аномалиям, игнорируем как несущественные провалы и в целом приписываем популярной теории гораздо большее количество достижений, чем она заслуживает. Подобно сторонникам витализма или теории флогистона, мы можем не замечать провалов народной психологии до появления альтернативных объяснений [P. M. Churchland 1981; P. S. Churchland 1986].
Хотя многие защитники народной психологии настаивают, что она сильна в объяснительном отношении, другие ее сторонники пошли в противоположном направлении, доказывая, что элиминативисты обычно приписывали ей гораздо больше обязательств, чем у нее есть в действительности [Horgan 1993; Horgan and Graham 1991; Jackson and Pettit 1990]. Согласно этим авторам, народная психология хоть и является теорией, но относительно «аскетичной» теорией (т. е. онтологически не обязывающей), и очень мало требуется для того, чтобы защитить ее. Соответственно, эти авторы заключают, что при надлежащей характеристике народная психология может представляться совместимой с очень многими нейронаучными или когнитивистскими наработками, что сделает элиминативный материализм маловероятным, хотя и возможным решением.
Конечно, народные теории, как и любые другие теории, могут быть частично верными, частично — нет. Даже авторы, симпатизирующие элиминативизму, такие как Джон Бикл и Патриция Черчленд [Bickle 1992; P. M. Churchland 1994], указывают, что в истории науки было немало случаев, когда концептуальный аппарат дефективной теории не переходил плавно в новую теорию, но и не исчезал без остатка — лишь некоторые из ее тезисов оказывались полностью отброшенными при этой ее существенной модификации и переработке. Поэтому доведенный до предела элиминативный материализм и полный редукционизм — это крайние точки континуума, оставляющие место для множества промежуточных возможностей. Термин «ревизионистский материализм» нередко используется для обозначения концепции, согласно которой теоретическая модель народной психологии не претерпит полной элиминации, и различные измерения нашей концепции сознания с позиций здравого смысла получат хотя бы частичное оправдание.
4.4 Элиминация элиминативизма?
Еще один, последний довод против элиминативного материализма сформулирован в недавних работах его бывшего сторонника, Стивена Стича [Stich 1991, 1996]. Аргумент Стича довольно сложен, но здесь можно изложить его в общих чертах. Ранее мы видели, что элиминативный материализм должен утверждать, что конструкции народной психологии лишены референтов. Но, как указывает Стич, смысл этого утверждения далеко не ясен. К примеру, мы могли бы счесть, что отсутствие референции связано с неким расхождением реальности и теории, в состав которой входит соответствующая конструкция. Но нет явного консенсуса в вопросе о том, расхождение какого уровня требуется для утверждения, что данная конструкция не существует. Стич высказывает ряд соображений о фундаментальных трудностях любых попыток выдвинуть принципиальные критерии различения случаев успешной и неудачной референции. Значит, на вопрос о том, должно ли изменение теории быть онтологически консервативным или же радикальным, нельзя дать ясного ответа. Поскольку элиминативный материализм основан на допущении, что народная психология должна быть заменена онтологически радикальным способом, концепция Стича подрывает элиминативизм. Хотя, конечно, проблемы возникают не только у элиминативиста, но и у реалиста народной психологии, так как скептический аргумент Стича подвергает сомнению наши основания для различения этих концепций.
Элиминативный материализм ведет к тревожным заключениям не только относительно нашей концепции сознания, но и относительно природы морали, действия, общественных и юридических конвенций и практически всех иных аспектов человеческой деятельности. Как выражается Джерри Фодор, «если бы психология здравого смысла рухнула, то это была бы величайшая, ни с чем не сравнимая катастрофа в истории человеческого рода…» [Fodor 1987, xii]. Поэтому элиминативный материализм стимулировал появление проектов, задуманных в том числе для оправдания обыденных ментальных состояний и отыскания им респектабельной позиции в детальной концепции сознания. В некоторых философских проектах последних лет, к примеру, делались попытки чисто натуралистического редуктивного объяснения семантического содержания пропозициональных установок (т. е. такого, которое отсылает только к прямым каузально-физическим отношениям и свойствам). Эти проекты во многом проистекали из осознания того, что элиминативный материализм нельзя отбросить так легко, как поначалу думал Ч. Д. Броуд и другие авторы.
Конечно, некоторые считают, что это беспокойство преждевременно, так как элиминативный материализм содержит одни лишь обещания. В конце концов, ключевым элементом элиминативистской перспективы является идея о том, что, когда психологи найдут корректную теорию сознания, она не будет содержать отсылок к системе или структуре, в составе которой будут некие подобия ментальных состояний здравого смысла. Таким образом, элиминативный материализм имеет перспективы лишь при допущении, что научная психология будет развиваться вполне определенным образом. Но зачем говорить об этом, пока научная психология действительно не пришла к таким результатам? В чем смысл выносить столь решительный вердикт о природе ментального, если знание о главной посылке, нужной для его вынесения, относится к области отдаленного будущего?
В ответ элиминативист мог бы указать на те более широкие теоретические роли, которые элиминативный материализм может играть в нашем поиске успешной теории сознания. Многие авторы говорили о необходимых условиях, которым должна удовлетворять любая теория сознания, иногда включая в них объяснение различных ментальных состояний, как они понимаются здравым смыслом. Согласно такому пониманию, если в теории нет указаний на состояния, соответствующие убеждениям, или объяснения природы сознания, то ее нельзя всерьез рассматривать в качестве полного объяснения «реальных» ментальных феноменов. Одним из достоинств элиминативного материализма является то, что он освобождает наше теоретизирование от этой ограничительной перспективы. Так что отношение между элиминативным материализмом и наукой может быть не таким уж односторонним, как считали многие. Хотя элиминативный материализм действительно зависит от создания радикальной научной теории сознания, само это радикальное теоретизирование о сознании может предполагать серьезное отношение к тому обстоятельству, что перспектива нашего здравого смысла может быть глубоко неверной.
Процитированные работы
- Baker, L., 1987, Saving Belief. Princeton, Princeton University Press.
- Beer, R., 2000, “Dynamical Approaches to Cognitive Science,” Trends in Cognitive Science 4(3), 91–99.
- Bickle, J., 1992, “Revisionary Physicalism,” Biology and Philosophy 7/4: 411–430.
- Bogdan, R., 1991, “The Folklore of the Mind,” in R. Bogdan (ed), Mind and Common Sense. New York: Cambridge University Press: 1–14.
- Boghossian, P., 1990, “The Status of Content,” Philosophical Review 99: 157–84.
- –––, 1991, “The Status of Content Revisited,” Pacific Philosophical Quarterly 71: 264–78.
- Broad, C. D., 1925, The Mind and its Place in Nature. London, Routledge & Kegan.
- Brooks, R., 1991, “Intelligence Without Representation,” Artificial Intelligence 47, 139–159.
- Chemero, A., 2009, Radical Embodied Cognitive Science. Cambridge, MA: MIT Press.
- Churchland, P. M., 1981, “Eliminative Materialism and the Propositional Attitudes,” Journal of Philosophy 78: 67–90.
- –––, 1988, Matter and Consciousness, Revised Edition. Cambrigdge, MA: MIT Press.
- –––, 1993, “Evaluating Our Self Conception,” Mind and Language 8, 2: 211–222.
- Churchland, P.S., 1986, Neurophilosophy: Toward a Unified Science of the Mind/Brain. Cambridge, MA: MIT Press.
- –––, 1994, “Can Neurobiology Teach us Anything about Consciousness?,” Proceeding and Addresses of the American Philosophical Association, 67, 4: 23–40.
- Clark, A. and Toribio, J., 1994, “Doing Without Representing?,” Synthese 101, 401–431.
- Cling, A., 1989, “Eliminative Materialism and Self-Referential Inconsistency,” Philosophical Studies 56: 53–75.
- Cornman, J., 1968, “On the Elimination of Sensations and Sensations,” Review of Metaphysics, Vol. XXII, 15–35.
- Dennett, D., 1978, “Why You Can’t Make a Computer that Feels Pain,” in: Brainstorms. Cambridge, MA: MIT Press: 190–229.
- –––, 1987, The Intentional Stance. Cambridge, MA: MIT Press.
- –––, 1988, “Quining Qualia,” in: Marcel, A and Bisiach, E (eds), Consciousness in Contemporary Science, 42–77. New York, Oxford University Press.
- –––, 1991, “Two Contrasts: Folk Craft Versus Folk Science, and Belief Versus Opinion,” in: Greenwood, J. (ed), The Future of Folk Psychology. New York: Cambridge University Press.
- Devitt, M., 1990, “Transcendentalism About Content,” Pacific Philosophical Quarterly 71: 247–63.
- Devitt, M. & Rey, G., 1991, “Transcending Transcendentalism,” Pacific Philosophical Quarterly 72: 87–100.
- Feyerabend, P., 1963, “Mental Events and the Brain,” Journal of Philosophy 40:295–6.
- Fodor, J., 1987, Psychosemantics. Cambridge, MA: MIT Press.
- Fodor, J. and Pylyshyn, Z., 1984, “Connectionism and Cognitive Architecture: A Critical Analysis,” Cognition 28: 3–71.
- Forster, M. and Saidel, E., 1994, “Connectionism and the Fate of Folk Psychology,” Philosophical Psychology 7: 437–452.
- Gibson, J.J., 1950, The Perception of the Visual World. Boston: Houghton Mifflin.
- Goldman, A., 1992, “In Defense of the Simulation Theory,” Mind and Language 7: 104–119.
- Gopnik, A. and Wellman, H., 1992, “Why the Child’s Theory of Mind Really Is a Theory,” Mind and Language 7: 145–171.
- Gordon, R., 1986, “Folk psychology as Simulation,” Mind and Language 1: 158–171.
- –––, 1992, “The Simulation Theory: Objections and Misconceptions,” Mind and Language 7: 11–34.
- Greenwood, J., 1991, The Future of Folk Psychology. Cambridge: Cambridge University Press.
- Haldane, J., 1988, “Understanding Folk,” Aristotelian Society Supplement 62: 222–46.
- Hannan, B., 1993, “Don’t Stop Believing: The Case Against Eliminative Materialism,” Mind and Language 8(2): 165–179.
- Hardcastle, V., 1999, The Myth of Pain. Camdbridge, MA: MIT Press.
- Heil, J., 1991, “Being Indiscrete,” in J. Greenwood (ed.): The Future of Folk Psychology. Cambridge, Cambridge University Press: 120–134.
- Holbach, P., 1970; 1770, The System of Nature: Or, Laws of the Moral and Physical World. Translated by H.D. Robinson. New York, B. Franklin.
- Horgan, T., 1993, “The Austere Ideology of Folk Psychology,” Mind and Language 8: 282–297.
- Horgan, T. and Graham, G., 1990, “In Defense of Southern Fundamentalism,” Philosophical Studies 62: 107–134.
- Horgan, T. and Woodward, J., 1985, “Folk Psychology is Here to Stay,” Philosophical Review 94: 197–226.
- Hume, D., 1977; 1739, A Treatise of Human Nature. L.A. Selby-Bigge and P.H. Nidditch, eds., 2nd edition. Oxford, Clarendon Press.
- Jackson, F. & Pettit, P., 1990, “In Defense of Folk Psychology,” Philosophical Studies 59: 31–54.
- Kitcher, P. S., 1984, “In Defense of Intentional Psychology,” Journal of Philosophy 81: 89–106.
- Lahav, R., 1992, “The Amazing Predictive Power of Folk Psychology,” Australasian Journal of Philosophy 70: 99–105.
- Lewis, D., 1972, “Psychological and Theoretical Identifications,” Australasian Journal of Philosophy, 50 (3): 207–15.
- Lycan, W. and Pappas, G., 1972, “What Is Eliminative Materialism?,” Australasian Journal of Philosophy 50:149–59.
- McLaughlin, B. and Warfield, T., 1994, “The Allure of Connectionism Reexamined,” Synthese 101: 365–400.
- Nibett, R. and Wilson, T., 1977, “Telling More Than We Can Know: Verbal Reports on Mental Processes,” The Psychological Review, 84, 3: 231–258.
- Pyslyshyn, Z., 1984, Computation and Cognition. Cambridge, MA: MIT Press.
- Quine, W.V.O., 1960, Word and Object. Cambridge, MA: MIT Press.
- Ramsey, W., Stich, S. and Garon, J., 1990, “Connectionism, Eliminativism and the Future of Folk Psychology,” Philosophical Perspectives 4: 499–533.
- Ramsey, W., 1991, “Where Does the Self-Refutation Objection Take Us?,” Inquiry 33: 453–65.
- –––, 2007, Representation Reconsidered. Cambridge: Cambridge University Press.
- Reppert, V., 1992, “Eliminative Materialism, Cognitive Suicide, and Begging the Question,” Metaphilosophy 23: 378–92.
- Rey, G., 1983, “A Reason for Doubting the Existence of Consciousness,” in R. Davidson, G. Schwartz and D. Shapiro (eds), Consciousness and Self-Regulation Vol 3. New York, Plenum: 1–39.
- –––, 1988, “A Question About Consciousness,” in H. Otto & J. Tuedio (eds), Perspectives on Mind. Dorderecht: Reidel, 5–24.
- Rorty, R., 1965, “Mind-Body Identity, Privacy, and Categories,” Review of Metaphysics 19:24–54.
- Ryle, G., 1949, The Concept of Mind. London: Hutchison.
- Savitt, S., 1974, “Rorty’s Disappearance Theory,” Philosophical Studies 28:433–36.
- Sellars W., 1956, “Empiricism and the Philosophy of Mind,” in Feigl H. and Scriven M. (eds) The Foundations of Science and the Concepts of of Psychology and Psychoanalysis: Minnesota Studies in the Philosophy of Science, Vol. 1. Minneapolis: University of Minnesota Press: 253–329.
- Stich, S., 1983, From Folk Psychology to Cognitive Science. Cambridge, MA: MIT Press.
- –––, 1991, “Do True Believers Exist?,” Aristotelian Society Supplement 65: 229–44.
- –––, 1996, Deconstructing the Mind. New York: Oxford University Press.
- Wilkes, K., 1988, “Yishi, Duh, Um and Consciousness,” in Marcel, A. and Bisiach, E. (eds), Consciousness in Contemporary Science. Oxford: Oxford University Press.
- –––, 1993, “The Relationship Between Scientific and Common Sense Psychology,” in Christensen, S. and Turner, D. (eds), Folk Psychology and the Philosophy of Mind, pp 144–187. Hillsdale NJ: Lawrence Erlbaum.
- –––, 1995, “Losing Consciousness,” in Metzinger, T. (ed.), Consciousness and Experience, Ferdinand Schoningh.
- van Gelder, T., 1992, “What Might Cognition Be, If Not Computation?,” Journal of Philosophy (92), 345–381.
- van Gelder, T., and Port, R., 1995, Mind as Motion, Cambridge, MA: MIT Press.
- Wittgenstein, L., 1953, Philosophical Investigations. Oxford: Oxford University Press.
Для дальнейшего чтения
- Bogdan, R., 1991, Mind and Common Sense: Philosophical Essays on Common Sense Psychology. Cambridge: Cambridge University Press.
- Carruthers, P. and Smith, P.K., 1996, Theories of Theories of Mind, Cambridge: Cambridge University Press.
- Christensen, S.M. and Turner, D.R., 1993, Folk Psychology and the Philosophy of Mind. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum.
- Churchland, P. M., 1989, A Neurocomputational Perspective. Cambridge, MA: MIT Press.
- Feyerabend, P., 1963, Materialism and the Mind-Body Problem, Review of Metaphysics 17: 49–66.
- Quine, W. V., 1966, On Mental Entities, in The Ways of Paradox. Random House.
- Rorty, R. (1970). In Defense of Eliminative Materialism, Review of Metaphysics 24: 112–121.
- Smolensky, P., 1988, On the Proper Treatment of Connectionism, Behavioral and Brain Sciences 11: 1–74.
- Wellman, H., 1990, The Child’s Theory of Mind. Cambridge, MA: MIT Press.
Благодарю Дэвида Чалмерса за множество полезных комментариев и предложений.
Перевод В. В. Васильева
Рамсей, Уильям. Элиминативный материализм // Стэнфордская философская энциклопедия: переводы избранных статей / под ред. Д.Б. Волкова, В.В. Васильева, М.О. Кедровой. URL = <http://philosophy.ru/eliminative_materialism/>.
Оригинал: Ramsey, William, «Eliminative Materialism», The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Summer 2013 Edition), Edward N. Zalta (ed.), URL = <http://plato.stanford.edu/archives/sum2013/entries/materialism-eliminative/>.
Чем дольше мы будем игнорировать друг друга, тем мощнее будет заряд у мины замедленного действия
От того, научимся ли мы преодолевать фобии к непохожим на нас, будет зависеть будущее России
От того, научимся ли мы преодолевать фобии к непохожим на нас, будет зависеть будущее России
Радикализм проистекает из малодушия человека, его трусости перед иным. Этот страх толкает людей на то, чтобы физически устранять тех, кого они боятся, или просто спрятаться от них в теплую нору. Радикальным атеистам и верующим давно пора понять, что реальную жизнь сложно раз и навсегда уложить в красивую теорию, прекрасно смотрящуюся на гладком листе бумаги.
УТОПИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ
Все мы только еще учимся быть вместе. Быть вместе в условиях свободы совести и равноправия. До революции, как известно, над многонациональным российским народом довлела государственная религия — православие. В советскую эпоху мировоззренческое многообразие людей жестко подавлялось воинствующим атеизмом. И только сейчас мы делаем, по большому счету, первые в истории нашей страны попытки жить на платформе конфессионального равенства и всеобщей религиозной свободы. На этом новом, а потому и непростом для нас пути случаются промахи и ошибки. Но главное — лед тронулся.
Самое сложное в начинающейся эпохе — научиться принимать другого, отказаться от тех фобий, которые каждый из нас в той или иной степени испытывает перед иным. Этот внутренний вызов обращен абсолютно ко всем: и к верующим, и к атеистам. И от того, насколько все мы сможем справиться с ним, без преувеличения зависит будущее нашей страны. Увы, но это осознают не все.
Так, некоторые светские радикалы наших дней продолжают по советской старинке призывать строить мир без религии, общество, полностью стерилизованное от верующих. Такова их личная мировоззренческая Утопия — «остров, которого не существует» — их град несбыточных грез. Когда они, не стесняясь в выражениях, говорят, что с наркобаронами в чалмах и рясах, торгующими «опиумом для народа», надо покончить, они даже не осознают, что на самом деле их призывы — пустая мечта маниловского типа, которая никогда не осуществится. Однако если глубже посмотреть на подобные подходы к социальной действительности, то это такой же радикализм, как и стремление некоторых маргиналов исламского сообщества построить халифат. За обоими проектами маячит эгоцентричное желание подвести других людей под свой и единый для всех знаменатель.
Материалисты такого плана утверждают, что демонтаж религии произойдет в силу логики общественного развития. «Дурман» религии испарится сам, когда будет выровнен базис экономических отношений и когда народ станет просвещенным. Правда упиваться столь идеалистической картиной надвигающегося безбожного будущего им всегда мешала назойливая муха реальности. Вот вроде бы все у нас правильно: и религия отделена от государства, и школа носит светский характер, и наука как бы опровергла Бога, но идешь по городу и — надо же! — навстречу выплывает мусульманская девушка в платке. Религия-то никуда не уходит, а, скорее, даже наоборот. Впрочем, убежденных материалистов не так просто сбить с толку. Несмотря ни на что они продолжают твердить: «Религия — служанка эксплуататоров, духовная надстройка базиса несправедливых экономических отношений». Обманка для униженных и оскорбленных, проще говоря.
Казалось бы, кто им мешал в эпоху воинствующего атеизма подправить этот самый базис? Ведь вся власть была в их руках. А тех непонятливых верующих, кто никак не хотел гнуться под стройную теорию диалектического материализма, они десятками тысяч ставили к стенке и миллионами гноили за решеткой атеистической инквизиции. Одна из самых мощных в истории человечества идеологических машин, уже с пеленок внушавшая советским гражданам, что Бога нет, была в их распоряжении. Но стоило только потемкинской деревне «безбожного» СССР рухнуть и обнажить свое подлинное нутро, как тот час по всей стране, подобно грибам после дождя, появилось несметное количество храмов совершенно разных конфессий. В чем же дело?
ЧТО ПОШЛО НЕ ТАК?
Крайние коммунисты, которые всячески отказываются пересмотреть справедливость своих суждений, на этот аргумент, как правило, отвечают: «Все дело в оппортунизме». Дескать, это заговор предателей, которые под вывеской научного материализма начали в Советском Союзе на самом деле проповедовать постыдный субъективный идеализм, разрыхливший почву для возрождения религии. Именно оппортунизм спутал карты безупречной теории Карла Маркса.
Когда моим единоверцам задают аналогичный вопрос: «Что пошло не так?», который известный востоковед Бернард Льюис вынес в заглавии своей книги «What Went Wrong?», анализирующей причины отставания исламского мира, они часто отвечают в том же духе: «Просто мы перестали следовать Корану и Сунне. Все дело в этом».
И тем, и другим стереотипы своего мышления дороже честных выводов, которые должны следовать из жизненной практики, из объективного опыта, являющегося единственным мерилом точности тех или иных социальных взглядов. Реальную жизнь сложно раз и навсегда уложить в красивую теорию, прекрасно смотрящуюся на гладком листе бумаги. Радикальным атеистам давно пора понять — вера неизменно будет присутствовать в жизни человека, даже если это не входит в их планы и не сообразуется с их видением развития общества. Радикалам же исламского толка неплохо было бы прислушаться к словам нашего благословенного Пророка, который гласил: «Вы [т.е. сами люди] — лучше разбираетесь в вопросах мирского», за ответами на которые он советовал идти даже в Китай, где, как известно, невозможно было почерпнуть мудрость религиозной традиции единобожия. Полагать, что халифат — это панацея от всех проблем в этой жизни — такая же утопия, как и вера радикальных атеистов в то, что когда-нибудь их мировоззрение восторжествует над многоликим человечеством в виде тотальной монополии.
НЕ НАДО ОТМАХИВАТЬСЯ ОТ РЕЛИГИИ
Радикалы всех мастей — это настоящая проблема нашего общества. Именно радикализм создает в нем линии разлома. Это опасно. И ни к чему хорошему не приведет.
Радикализм проистекает из малодушия человека, его трусости перед иным. Этот страх толкает людей на то, чтобы физически устранять тех, кого они боятся, или просто спрятаться от них в теплую нору. В крайнем случае, сделать вид, что источника данного страха — инаковости — не существует. Это, к сожалению, уже стало частью нашего социального ландшафта. Например, в угоду именно такого рода настроениям возникает желание запретить своим согражданам одеваться в соответствии с их религиозными убеждениями, т.е. жить с девизом: «Снимем с девушек чуждый для нас платок!» Или порой звучат призывы заставить замолчать религиозных деятелей. Вроде как отмахнуться от того, что видеть и слышать не хочется. Глядишь: ничто уже и не раздражает. Как будто все идет так, как оно хочется. Как говорится, голову в песок.
Однако нельзя идти по пути игнорирования того, что нам непонятно или не вписывается в нашу картину мира. Логика известного афоризма Шарля Монталамбера «если вы не займетесь политикой, то политика займется вами» справедлива и в отношении религии. Так, стоило было пустить религиозную сферу в РТ какое-то время на самотек, она быстро стала каналом иностранного влияния, причем не самого дружественного нашей стране. Несколько терактов удалось предотвратить, но неизбежное все же случилось: в июле 2012 года взорвали машину муфтия РТ и зверски застрели влиятельного мусульманского богослова Валиуллу хазрата Якупова. Над Татарстаном нависла угроза пойти по дагестанскому сценарию развития событий. После терактов прошлого года личный рейтинг нашего президента и в целом рейтинг инвестиционной привлекательности республики резко опустился на несколько пунктов. Ситуацию достаточно оперативно удалось в целом выровнять. Но урок усвоили все здравомыслящие люди, правда, очень дорогой ценой.
Не стоит строить здесь никаких иллюзий: есть силы, которые всегда будут хотеть поставить религию на службу своим политическим интересам. И чем сильнее возвышает голос Россия на международной арене, тем больше геополитических игроков, которые хотя подставить подножку нашей стране через религиозный фактор. Да и в национальном вопросе нас тоже будут пытаться сталкивать лбами. Нужно быть слепым, чтобы не видеть этого. И нужно быть, мягко говоря, не самым дальновидным, чтобы отдать вожжи в сфере национально-религиозной политики враждебным ко всем нам силам. Другими словами, надо не отмахиваться от религии, как предлагают светские радикалы, а органично интегрировать ее в ткань общественных интересов.
ЕВРОИСЛАМ — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО КРАСИВАЯ ИДЕЯ. НО ЭТОГО НЕ ДОСТАТОЧНО
Умные люди всегда понимали это. Когда политический советник казанского кремля Рафаэль Хакимов предложил еще в 90-е годы концепт евроислама, то он исходил именно из подобных соображений. Для него религия — прежде всего фактор общественной жизни, имеющий влияние на происходящие процессы. И потому, как главный идеолог Татарстана тех лет, он пытался задать такие векторы развития исламского сообщества, которые бы отвечали в первую очередь собственным интересам республики. По сути, он исходил из понимания того, что российский ислам, независимый от одиозного влияния иностранных государств — это часть нашего национального суверенитета. Проблема, однако, заключалась в том, что Хакимов не знает ни ислама, ни реальных мусульман. А жизнь она ведь совершенно иная, чем видится из окон кабинета в президентском дворце. И далеко не всегда образ мусульман, рисуемый в книгах, соответствует постоянно меняющейся действительности.
Вроде бы все правильно говорит Хакимов. Нужно стимулировать творческий порыв, создавать инновации, двигать прогресс. Все верно. Только вот концепт евроислама так и остался кабинетным проектом. Да, о нем можно рассказывать гостям республики, делая из него красивую витрину. Но все это очень далеко от реальных процессов в жизни верующих мусульман. Данный конструкт калькирует мировоззрение светских татар, прежде всего самого Хакимова. Но ведь этот проект был нужен не для самолюбования. Он был призван определять развитие мусульманского сообщества республики. А этого не произошло.
Как интеллектуал европейской традиции, татарстанский академик, видимо, верит, что миром правят идеи. Однако религиозное сообщество ислама прежде всего ориентировано на авторитеты. Это существенная разница. Евроислам — действительно красивая идея. Но этого недостаточно. И если на самом деле существует заинтересованность реально влиять на религиозную среду, то неплохо бы помнить выражения Уинстона Черчиля о том, что настоящий политик должен быть впереди своего народа только на полшага. Полшага — это значит двигать общество к новым вершинам, сохраняя непосредственный и постоянный контакт с ним. Сегодня вопрос о том, в каком же ключе должен развиваться мусульманский, да и в целом религиозный, социум нашего региона продолжает быть предметом дискуссии и общественного интереса.
ЗАНОВО ОТКРЫВАЯ СТРАНУ
Любимая всеми нами газета «БИЗНЕС Online» запустила проект «Татарстан-2020». Этот проект отражает существующее в обществе стремление найти жизнеспособную национальную идею, верные ориентиры для дальнейшего развития. Реализация такой сверхзадачи будет успешна лишь в том случае, если в ней будет отражена целостная картина всего нашего общества. А значит, религиозная сфера, в том числе и ее исламская составляющая, должна быть в полной мере осмыслена в данном контексте.
Сегодня каждый из нас должен, по сути, заново открыть страну, в которой он живет. Вместо обещанного коммунизма безбожников, который уже давно должен был быть построен, за последние десятилетия выросло целое поколение религиозных людей. Это уже не бабушки в белых платочках, хотя и они никуда не делись. Зайдите в любую мечеть Казани во время пятничной службы и вы увидите прежде всего молодежь. Это отнюдь не забитые и убогие. Это люди с очень активной жизненной позицией. Но многие в нашем обществе не хотят замечать подобные процессы. Они не хотят знать тех, с кем живут в одном подъезде. Им интереснее мир собственных иллюзий. Игнорирование реальности им ближе контакта с ней. Некоторые религиозные люди порой тоже не лучше. Атеисты и светские люди в целом для них такой же темный лес. Ими не осознается и опасность клерикализации общества, ведь светскость государства для них отнюдь не самоочевидная ценность.
Сегодня мы все должны посмотреть друг другу в глаза. Мы — дети одной земли. И у нас одно на всех будущее. И значит, мы должны научиться жить под крышей единого Дома. Не в изолированных комнатах коммунальной квартиры, а одной семьей. Для этого всем нам надо научиться принимать другого. Верующим — атеистов. Атеистам — верующих. Чем дольше мы будем игнорировать друг друга, тем мощнее будет заряд у мины замедленного действия, которую мы создаем собственными руками через свое взаимное нежелание признавать право каждого быть иным.
Мне кажется, что в мусульманской религиозной сфере ответом на многие подобные вопросы и вызовы нашего дня может стать концепция социального ислама, которая в свою очередь является частью более общей доктрины открытого ислама. Однако это тема для отдельного разговора.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Проблема материи в западной и отечественной философии советского периода
Проводится сравнительный анализ решения проблемы материи в западной философии и философии диалектического материализма. Рассматриваются дискуссионные вопросы определения материи как субстанции и объективной реальности, отношения субстанции к ее атрибутам и проблема единства мира. Делается вывод, что философия советского периода продолжила линию развития классической западной онтологии, а достижения отечественных философов в области онтологии подняли философский материализм на качественно новый уровень.
Ключевые слова: натурфилософия, онтология западной философии, диалектический материализм, материя, объективная реальность, субстанция, атрибуты.
A comparative analysis of solution to the problem of matter in Western philosophy and philosophy of dialectical materialism is carried out. Debating questions on defining the matter as a substance and objective reality, the relation of substance to its attributes and the problem of unity of the world are considered. The conclusion is made that philosophy of the Soviet period continued the line of classical Western ontology and the achievements of national philosophers in the field of ontology raised philosophical materialism to a new level.
Keywords: natural philosophy, ontology of Western philosophy, dialectical materi-alism, matter, objective reality, substance, attributes.
Понятие материи в истории западной философии
Материя – центральная категория метафизики, именно с нее начинается становление философии и первой научной картины мира. Древние философы пришли к осознанию того, что за всеобщей изменчивостью и многообразием мира стоит материальное первоначало, какой-то конкретный, чувственно воспринимаемый субстрат: вода, воздух, огонь, земля. Вершиной античного материализма явились атомистические учения Левкиппа – Демокрита и Эпикура, согласно которым субстратом всех вещей являются атомы, двигающиеся в пустоте. Беспорядочно соединяясь друг с другом, они различными сочетаниями образуют все видимое многообразие мира. В дальнейшем в качестве первоосновы мира берется уже не субстрат, а субстанция, которая представляет собой не только первооснову всего сущего, но и внутреннее единство многообразных вещей, их процессов и явлений. Путь к формированию понятия субстанции проходит через апейрон Анаксимандра, бытие Парменида и идею квинтэссенции – пятого элемента (наряду с водой, воздухом, огнем и землей), эфира, тончайшего вида материи, пронизывающей весь мир.
Проблема субстанции была четко поставлена Аристотелем, который, обобщая натурфилософские представления своих предшественников, впервые выделяет всеобщее как предмет философии. В отличие от частных наук, имеющих дело с отдельными сторонами бытия и отдельными материальными системами, философия, по мнению Аристотеля, исследует сущность бытия, его первые начала и причины. «Есть, – считает он, – некоторая наука, исследующая сущее как таковое, а также то, что ему присуще само по себе. Эта наука не тождественна ни одной из так называемых частных наук, ибо ни одна из других наук не исследует общую природу сущего как такового, а все они, отделяя себе какую-то часть его, исследуют то, что присуще этой части…»[1] Философское учение о сущности бытия в дальнейшем получило название онтологии. Материю Аристотель рассматривает как некую неизменную сверхчувственную сущность, лежащую в основе всех единичных вещей. Понятие атрибута (пусть не по названию, а по существу) также было введено в научный оборот Аристотелем. Согласно ему, атрибуты – это, во-первых, всеобщие, а во-вторых, необходимые свойства материи. Этим они отличаются от акциденций, которые принадлежат материи «не по необходимости и не в большинстве случаев» и которые «не содержатся в ее сущности»[2]. Перед Аристотелем возник вопрос об отношении материи к ее атрибутам, и прежде всего воп- рос о связи материи и движения. Идеи материального единства мира и всеобщей его изменчивости были высказаны уже у истоков философии. Но у философов сразу возникла проблема, которую Аристотель выразил следующим образом: «…пусть всякое возникновение и уничтожение непременно исходит из чего-то одного или большего числа начал, но почему это происходит и что причина этого? Ведь как бы то ни было, не сам же субстрат вызывает собственную перемену… А искать эту причину – значит искать некое иное начало, [а именно], как бы мы сказали, то, откуда начало движения»[3].
Итак, суть проблемы в следующем: либо мир в своей основе един, но тогда неясно, как он может изменяться и в чем источник и причина этого изменения. Если же предположить, что такой источник имеется, то мир не может быть единым, поскольку помимо материального субстрата есть еще и другое начало, приводящее субстанцию в движение. Эта проблема оказалась настолько сложной, что некоторые авторы, как отмечает Аристотель, не желая отказаться от принципа монизма и в то же время не умея решить ее, «объявили единое неподвижным, как и всю природу»[4].
Решая вопросы об отношении материи к ее свойствам, о соотношении общего и единичного, Аристотель отдает невольную дань Платону – он склоняется к признанию возможности существования общего вне и независимо от отдельного. Тем самым он отрывает сущность (то, что существует) от существования (самого процесса бытия, функционирования сущности), то есть субстанцию от ее свойств (атрибутов).
Идея Аристотеля о том, что философия, имеющая своим предметом всеобщее, – наука внеопытная, устанавливающая принципы бытия, исходя из одного лишь мышления, получила развитие в эпоху Средневековья. Для средневековой философии характерно отрицание материальности тел, они рассматриваются как творение божественного ума. Субстанция отождествляется с сущностью Бога. Главной задачей становится разработка проблемы сущего (Бога) и способа его бытия (то есть его атрибутивного существования).
Философия эпохи Возрождения пантеистична, природа уже не нуждается в Боге как внешнем начале, она приобретает самостоятельность. Максимальное сближение Бога и Природы привело к реабилитации материи. У истоков философии Возрождения стоял Н. Кузанский, который трактовал Бога как бесконечное единое начало и вместе с тем как скрытую сущность всего. Пантеизм Кузанского четко выражен в трактате «Об ученом незнании», где он утверждает, что Бог – это сама сущность вещей, Бог заключает в себе все, а сам он – во всем.
Идеи Кузанского получили развитие в философии Дж. Бруно. Если Бог – мировое целое, рассуждает он, то неразумно искать источник движения вне мира, он содержится в самом мире, во всех его частях. Тем самым Бог полностью отождествляется с миром. Бруно полагал, что материя обладает самодвижением и всеобщей одушевленностью, она способна порождать не только жизнь, но и сознание[5].
В философии Нового времени в работах Р. Декарта, Б. Спинозы и Г. Лейбница продолжается разработка онтологической проблематики, и прежде всего центральной ее категории – субстанции. Но в целом философы концентрируют свое внимание на проблемах познания. Отрицая метафизику Аристотеля как науку о сверхчувственном бытии, они отрицали ее и как науку о всеобщем. Новая метафизика выступает в форме натурфилософии. Критика средневековой схоластики и философии Аристотеля велась, как правило, с позиций номинализма и сенсуализма, что и предопределило недостатки этой критики. Если Аристотель, исходя из своего учения о первом бытии, выделил специальный предмет философии, то натурфилософия Нового времени растворила его в предмете частных наук. Прогресс механики и математики обусловил механический характер материализма Нового времени.
Важный вклад в разработку проблемы субстанции внес Р. Декарт. Субстанция, по определению Декарта, «вещь, которая существует так, что не нуждается для своего существования ни в чем другом, кроме самой себя»[6]. Материя, будучи пассивной протяженной субстанцией, делима до бесконечности и заполняет собой все пространство. Все чувственно воспринимаемые ее свойства, такие как твердость, вес, цвет, лишь случайные свойства (акциденции) материи. Рассматривая отношение субстанции к ее атрибутам, Декарт определяет атрибут как то «преимущественное, составляющее ее (субстанции. – А. Е.) сущность и природу свойство, от которого зависят все остальные»[7].
Может показаться, что Декарт полностью отождествляет субстанцию и ее атрибуты. Но это не так. Он пишет: «Мы отличаем мышление и протяжение от того, что мыслит и что простирается, только как зависимости [модусы] какой-либо вещи от той самой вещи, от которой они зависят… если бы мы пожелали мыслить их вне субстанции [в которых они даны], то мы стали бы рассматривать их как вещи, существующие сами по себе, и таким образом спутали бы идею, какую должны иметь о субстанции, с той, которую должны иметь о ее свойствах»[8]. Другими словами, Декарт четко различает субстанцию как то, что существует, от атрибутов того, как она существует.
Наиболее глубокую разработку проблема субстанции получила у Спинозы. В противовес субстратной трактовке субстанции, существующей со времен Аристотеля, он предлагает ее атрибутивную модель. «Сущности», которые у Аристотеля, Декарта и других философов полагались как самостоятельные, в концепции Спинозы оказываются лишь атрибутами единой субстанции (сущности), а последние – способом ее бытия. Отрицая существование Бога как внеприродной личности, он исходил из древнего пантеистического отождествления Бога с природой. Субстанция у Спинозы вечна и бесконечна, она – и причина, и следствие, сущность и существование. Являясь «причиной самой себя», она не зависит в своем существовании от существования другого, поэтому способ ее бытия следует искать не вне субстанции, а в ней самой. «Природа субстанции такова, – пишет Спиноза, – что каждый из ее атрибутов представляется сам через себя, так как все атрибуты, которые она имеет, всегда существовали в ней вместе, и ни один из них не мог быть произведен другим, но каждый выражает реальность или бытие субстанции»[9]. Отсюда вытекает и предложенный им путь определения субстанции. Определив способ, каким существует субстанция, говорит Спиноза, мы тем самым определяем и саму субстанцию. Субстанция обладает бесконечно многими атрибутами, но нам известны только два – протяжение и мышление. Для описания единичных вещей, которые являются конечными, Спиноза использует понятие «модус». Модусов бесконечное множество, они не существуют наряду с субстанцией, напротив, субстанция существует только через свои модусы. Поэтому субстанция у Спинозы тождественна природе. Связывающими звеньями между миром модусов и атрибутами субстанции являются бесконечные модусы – движение и покой в атрибуте протяженности и бесконечный интеллект в атрибуте мышления. Движение свойственно модусам, субстанция же неподвижна. Спиноза не уделяет особого внимания движению как философской проблеме, отнеся его к области естествознания. «Что касается собственно движения, – говорит он, – то оно скорее относится к рассуждению о естествознании…»[10]
Учение Спинозы оказало огромное влияние на развитие всей последующей философской мысли. Спинозовское «субстанция есть causa sui» было высоко оценено Гегелем. Л. Фейербах назвал Спинозу Моисеем современных ему вольнодумцев и материалистов. Г. В. Плеханов полагал, что «современный материализм представляет собой только более или менее осознавший себя спинозизм»[11].
Важный вклад в разработку проблемы материи как субстанции внес Дж. Толанд. Он критикует Спинозу за то, что тот не признает движение атрибутом материи. Материя, подчеркивает он, столь же немыслима без движения, как без протяжения. Толанд первым формулирует одно из важнейших положений материализма: «…движение есть существенное свойство материи». Он обращает внимание на необходимость понимания движения в двух смыслах: как атрибут материи и как ее механическое перемещение[12]. Французские материалисты XVIII в. также обосновывают атрибутивный характер движения и материальное единство мира. П. Гольбах вслед за Толандом формулирует положение о внутренней активности материи, о связи материи и движения. «Движение, – пишет он, – это способ существования, необходимым образом вытекающий из сущности материи»[13]. Все, что мы воспринимаем и мыслим, включая нас самих и наше мышление, – модификации той же единой материи и ее движения, подчеркивает он. Гольбах уже не отождествляет понятие материи с конкретными физическими свойствами материальных тел. Он пишет: «Материя вообще есть все то, что воздействует каким-нибудь образом на наши чувства…»[14]
Положение о внутренней активности материи не могло получить подтверждения в естествознании того времени и даже вступало в противоречие с господствующим механическим мировоззрением. Но несмотря на это, французские философы, опираясь на принципы и логику материализма, настойчиво пытались объяснить мир из него самого. Д. Дидро считал, что «…атом приводит в движение мир <…> у атома имеется своя собственная сила»[15]. Он также считал, что у материи есть «чувствительность» как общее существенное ее свойство. В «Разговоре Д’Аламбера с Дидро» он доказывал, что различие между психикой человека и животных обусловлено различиями в их телесной организации, но это не противоречит мысли о том, что способность ощущения есть всеобщее свойство материи. Когда Д’Аламбер задает вопрос: «Камень чувствует?», Дидро отвечает: «А почему нет?»[16]
Дидро полагал, что уже в самых тонких структурах материи есть зачатки тех свойств, которые впоследствии разовьются в психическую жизнь, в мышление.
В истории западной философии неоднократно предпринимались попытки опровержения учения о материи как субстанции. Особое место в этом отношении занимает философия Дж. Беркли. Наблюдая успехи материализма, он решил нанести удар по основному понятию всех материалистических учений – понятию материи. Свою критику он основывает на учении Дж. Локка о первичных и вторичных качествах вещей. Локк – материалист, но Беркли интерпретирует идеи Локка в том смысле, что первичные и вторичные качества вещей исключительно субъективны, у них нет никаких объективных внешних причин, они – лишь иллюзии в сознании человека. Отождествив свойства внешних предметов с ощущениями этих свойств, Беркли приходит к известной формуле: существовать – значит быть воспринимаемым.
Исходя из основного положения сенсуализма о том, что знание возникает из опыта, Беркли утверждает: в опыте мы имеем дело только с единичными вещами, которые являются комбинациями отдельных ощущений. Что касается общих идей, то они суть лишь имена, слова и выражения, лишенные ясного, точного и объективного смысла. К ним относятся понятия материи, субстанции. Беркли пишет: «Я вовсе не оспариваю существования какой бы то ни было вещи, которую мы можем познавать посредством чувства или размышления… Единственная вещь, существование которой мы отрицаем, есть то, что философы называют материей или телесной субстанцией»[17].
Для западноевропейской философии XIX в. характерно резкое падение интереса к онтологии и критическое отношение к материалистической проблематике. В начале 70-х гг. XX в. во Франции возникает философия постмодернизма, представители которой (Ж. Делёз, Ж. Деррида, Ф. Гваттари, Ж. Лакан, Ж.-Ф. Лиотар, М. Фуко и др.) стали отрицать почти все фундаментальные понятия классической философии, в том числе категории бытия и материи. На место бытия, утверждали они, приходит язык, точнее, текст. Мир не существует независимо от интерпретаций, он начинает существовать только в интерпретациях и благодаря им. Мир – это бесконечный и безграничный текст. Объективная реальность – конвенция, продукт нашего соглашения. Вместо категорий классической философии постмодернисты используют свои понятия: «тело», «ризома», «нарратив», «децентрация», «деконструкция», «шизоанализ», «фаллоцентризм» и другие, которые не несут никакой ценной информации, но зато звучат оригинально[18].
Одновременно с постмодернизмом во второй половине XX в. появилась философия «научного материализма», получившая широкое распространение в англоязычных странах. Научный материализм явился продуктом разложения логического позитивизма, он возник и оформился в русле постпозитивистского движения, которое было связано с реабилитацией онтологической и вообще метафизической проблематики, причисленной неопозитивистами к разряду псевдопроблем. Внешним фактором его появления явилось развитие новых областей знания – когнитивных наук, нейрофизиологии, психолингвистики, теории искусственного интеллекта и др.
В центре внимания научных материалистов оказалась классическая философская проблема соотношения сознания и материи, духовного и физического. Решая ее, они стремятся обосновать концепцию материалистического монизма, ссылаясь при этом на Демокрита, Ж. Ламетри, Т. Гоббса, П. Гольбаха как на своих идейных предшественников. Центральным тезисом и исходной методологической установкой представителей научного материализма является утверждение, что весь существующий мир состоит исключительно из материальных сущностей и, следовательно, человек с его психикой в принципе не отличается от остальной природы. Это означает, что духовные явления тождественны физическим, составляют подкласс физического.
В дальнейшем первоначальная редукционистская установка научных материалистов эволюционирует в сторону диалектического материализма. В этой эволюции можно выделить следующие разновидности научного материализма: элиминативный (Д. Армстронг, Р. Рорти), редуктивный (Г. Фейгл, Дж. Смарт), функциональный (Х. Патнэм, Дж. Фодор), эмерджентистский (М. Бунге, Дж. Марголис)[19]. Последняя разновидность научного материализма допускает относительную самостоятельность явлений психики и сознания в качестве атрибутов материальной субстанции. По мнению теоретиков научного материализма, в настоящее время стала особенно актуальной задача построения целостного научного мировоззрения, поскольку любые спекулятивные учения о мире несостоятельны. Они убеждены, что достижения современной науки позволяют окончательно опровергнуть дуализм и идеализм, создают основу целостного материалистического мировоззрения.
Проблема материи в отечественной философии советского периода
Исторически сложилось так, что проблема материи оказалась в центре внимания отечественных философов советского периода, стоявших на позициях диалектического материализма. В философии диалектического материализма проблема материи и ее атрибутов рассматривалась в работах Ф. Энгельса. Подвергая критике концепцию первоматерии, сводившую материю к веществу, Энгельс трактует ее как философскую абстракцию[20]. Подчеркивая атрибутивность пространства и времени, он констатирует: «…основные формы всякого бытия суть пространство и время; бытие вне времени есть такая же величайшая бессмыслица, как бытие вне пространства»[21].
Развивая идеи Толанда и французских материалистов, Энгельс вносит важный вклад в понимание природы движения. Наряду с известным его определением движения как изменения вообще, направленным против сведения движения к механической его форме, он характеризует движение в его сущности как «способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут»[22]. Поэтому с точки зрения диалектики вполне естественно говорить о противоречивости материи как ее всеобщем состоянии и способе существования и совершенно неестественно заявлять о противоречивости самого движения. Объявить движение противоречивым – значит допустить, что не только материя несет источник движения в самой себе, но и движение имеет внутренний источ- ник себя. А это ведет к отрыву движения от материи и к его субстанциализации.
В XVII–XVIII вв. в связи с успехами в области физики в философии укрепляется представление о том, что материя – это вещество, то есть совокупность атомов, неделимых частиц, обладающих постоянной массой. Пока вещество оставалось единственно известной формой материи, их отождествление казалось вполне естественным. Но при таком подходе понятие материи являлось не всеобщим, не философским, а частнонаучным. Историко-фило-софский анализ показывает, что философское понимание материи, признание ее существования независимым от сознания, было присуще уже французским материалистам. Но пока не было причин сомневаться во всеобщности известных свойств вещества, вопрос о различии философского и частнонаучного подхода к материи не мог встать со всей остротой. Отождествление материи с веществом сыграло немалую роль в возникновении кризиса в естествознании. Открытия в физике конца XIX – начала XX в. показали делимость атомов, изменчивость массы, была открыта новая форма материи – поле. Крушение механической картины мира воспринималось многими учеными и философами как крушение материализма – казалось, что исчезает сама материя.
Анализируя данную ситуацию, В. И. Ленин дает свое знаменитое определение материи: «Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них»[23]. Это определение подчеркивало невозможность сведения материи к веществу и рассмотрения ее как основы вещей, отличной от самих вещей, то есть подчеркивало недостаточность субстратно-вещественного подхода. Однако в дальнейшем оно было канонизировано. Утвердилось мнение, что ленинское определение материи является единственно возможным философским представлением, охватывающим все бесконечное многообразие явлений материального мира. В период перестройки это определение подверглось всесторонней критике. Каковы же основные ее направления?
Многие критики ленинского определения материи акцентировали внимание на том, что понятие объективной реальности с необходимостью предполагает существование субъективной реальности, что ведет к дуализму, а это несовместимо с позицией материалистического монизма. Далее. Свидетельством «объективности» материи для Ленина является то, что она «дана человеку в его ощущениях». Но возникает вопрос: почему только в ощущениях отражается «объективная реальность», а не во всех формах познания? Китайский философ Ань Цинянь пишет, что ленинское определение материи как объективной реальности получило широкое распространение в КНР. Но, несмотря на большую работу по изучению этого определения, «до сих пор не раскрыто полностью его глубокое содержание»[24]. Критикуют ленинское определение материи и за его несоразмерность. Действительно, свойство быть объективной реальностью, существовать вне и независимо от сознания присуще и миру в целом, и любой части материи, и всем ее атрибутам.
Давая определение материи через ее противопоставление мышлению, Ленин считал, что в философии невозможно дать иное определение материи, поскольку понятия «бытие и мышление, материя и ощущение, физическое и психическое» являются самыми широкими понятиями гносеологии. Но в формально-логическом смысле любое философское понятие носит предельно широкий характер, и понятие «бытие», «материя» и «мышление» перед ними никаких преимуществ не имеют. Будучи равноценными экстенсивно, то есть по объему, философские понятия не равны интенсивно, то есть по своему содержанию. Видимо, понимая несовершенство своего определения, Ленин в дальнейшем пишет, что «надо углубить познание материи до познания (до понятия) субстанции…»[25], которая, как известно, аккумулирует в себе другие философские категории и устраняет дуализм материи и сознания.
Начиная с 20-х гг. в отечественной философии неоднократно высказывалась мысль о необходимости дополнить философское понятие материи естественно-научным. В 1949 г. появилась статья В. М. Познера, в которой автор пишет: «…если материя есть объективная реальность, существующая независимо от сознания и отображаемая им, то естественно поставить вопрос: что же представляет собой эта объективная реальность, в чем состоит ее способ существования»[26]. Появление статьи Познера положило начало длительной дискуссии, в результате которой идея «физического» понятия материи была отвергнута. Но вместе с тем стала ясна необходимость создания новой концепции материи, раскрывающей ее содержание именно в онтологическом аспекте.
Возрождение онтологической проблематики в советской философии связано с появлением книги В. П. Тугаринова «Соотношение категорий диалектического материализма». Тугаринов поставил вопрос о недостаточности ленинского определения материи как объективной реальности – определения гносеологического, и о необходимости дополнить его определением онтологическим. Онтологический аспект, по его мнению, должна была выразить категория субстанции, раскрывающая природу материального мира как такового. «Материя в онтологическом аспекте, – пишет Тугаринов, – выступает как всеобщий предмет, как сущность природы, как носительница всех свойств и связей существующего, а в гносеологическом отношении – как всеобщий предмет (объект) отражения, мысли, как объективная реальность, существующая вне и независимо от нас, действующая на органы чувств и вызывающая явления сознания»[27].
Понятие материи как субстанции получило поддержку у многих отечественых философов (С. Т. Мелюхин, В. А. Демичев, А. Г. Спиркин), но вызвало резкую критику у сторонников гносеологического понимания материи как объективной реальности. Ф. Т. Архипцев, П. В. Копнин, В. Б. Кучевский и многие другие утверждали, что ленинское определение материи содержит в себе огромную эвристическую силу, оно является единственно возможным для философского материализма, поскольку любой иной путь является возвратом к вульгарному материализму и натурфилософии[28]. Однако концепция Тугаринова, получившая название «субстратной» концепции материи, подверглась критике и со стороны сторонников онтологического направления. Дело в том, что Тугаринов, увязывая понятие материи с понятием предмета, считает его первичным относительно свойств и отношений. Но, как справедливо отмечает А. П. Шептулин, первичности предмета относительно свойств и отношений (или первичности субстанции по отношению к ним же) не существует[29]. Кроме того, понятие бытия как синоним существования трактуется Тугариновым как нечто безразличное по отношению к категории «материя», фиксируя лишь сам факт существования того и другого. Категория бытия рассматривается как простое наличие, лишенное дальнейших определений, а категория материи оказывается лишенной своих атрибутов.
В качестве справедливой реакции на «субстратное», а потому, в сущности, недиалектическое понимание природы субстанции появилась так называемая «атрибутивная» концепция материи, развиваемая В. П. Бранским, В. В. Ильиным и А. С. Карминым. Основной недостаток субстратной концепции материи они увидели в том, что в ней противопоставляются «носитель» (материя) и ее свойства (атрибуты), а субстанция понимается как своеобразная подпорка, на которую «навешиваются» атрибуты. Ставя задачу преодолеть это противопоставление носителя и свойств, они определили материю как «согласованную систему атрибутов»[30]. Авторы «атрибутивной» концепции правы в том, что всеобщая картина мира может быть представлена как его атрибутивная модель. Но они впадают в другую крайность, а фактически ликвидируют то, существование чего атрибуты выражают, – материю как субстанцию. Действительно, если в случае «субстратного» ее понимания субстанция предстает в виде некоей «праматерии», лишенной реального бытия, то в случае «атрибутивного» ее понимания она оказывается сведенной к системе атрибутов, к существованию как таковому, без указания на то, что существует. «“Атрибутивная модель” материи, – отмечает В. В. Орлов, – это в действительности модель, в которой отсутствует как раз то, что она хочет объяснить – материя»[31]. Сущность и существование и в том и в другом случае оказываются оторванными друг от друга.
В. В. Орлов правильно указал на основной недостаток атрибутивной модели материи, но он решительно выступил против расширения определения материи за счет включения в него таких атрибутов, как движение, пространство и время. Развивая свою концепцию, он полагает, что «создать понятие материи – значит обнаружить такой “признак”, который принадлежит всем предметам бесконечного мира и всем ux свойствам»[32]. В качестве такого признака у него оказалась «объективная реальность». Но найти такой признак, который был бы присущ и предметам, и их свойствам, и субстанции, и ее атрибутам, невозможно, поскольку свойство субстанции не может быть одновременно и свойством ее атрибута, как и свойство вещи не есть свойство ее свойств. Кроме того, объективная реальность – не свойство материи, а сама материя, взятая в ее отношении к сознанию, противостоящая субъекту в качестве объекта познания.
Если мы будем рассматривать мир в целом, то в него войдет и мыслящая материя, поэтому субстанцию нельзя трактовать как объективную реальность. Она представляет собой единство объективной и субъективной реальности. Субъективная реальность для материалиста – это психика, мышление, сознание. Возникает вопрос: является ли субъективная реальность атрибутом материи? Этот вопрос активно обсуждался в отечественной философии.
В философии античности, Возрождения и Нового времени, особенно французского материализма XVIII в., высказывались идеи об атрибутивности психики и мышления. Опираясь на них, Энгельс выражал уверенность в том, что «материя во всех своих превращениях остается вечно одной и той же, что ни один из ее атрибутов никогда не может быть утрачен», поэтому «мыслящий дух», исчезнув в одном месте, обязательно появляется «в другом месте и в другое время»[33]. Развивая эту мысль, М. Н. Руткевич предложил считать сознание всеобщим свойством в потенции, которая реализуется там и тогда, где и когда появляются «пригодные для жизни мыслящих существ условия»[34]. Э. В. Ильенков вслед за Спинозой называл мышление атрибутивным свойством материи. «Мыслящий дух, – писал он, – действительный атрибут материи как бесконечной субстанции мироздания»[35].
Во всех этих аргументах, безусловно, есть немалая доля истины. Действительно, если отрицать атрибутивность мышления и считать, что материя в процессе своего развития порождает сознание, то есть полагать, что материя и мышление находятся в причинно-следственной связи, – значит фактически признавать возможность перехода материи в нечто, не являющееся материей. Но материя может переходить лишь в свои собственные многообразные формы, не переставая оставаться тождественной себе. Такова позиция материализма, вытекающая из принципа материалистического монизма. Если же материя не может породить мышление, то остается предположить, что она обладает особым свойством, которое в процессе развития принимает форму мышления. Конечно, мышление не присуще всей материи, вся материя не ощущает, но, как справедливо пишет Ленин, «логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения»[36]. Отражение как атрибут материи – это один из моментов способа ее бытия, наряду с движением, пространством и временем. На разных уровнях организации материи этот атрибут проявляется в соответствующей данной материи форме. На социальном уровне он принимает форму мышления, то есть мышление – одна из форм отражения, которое с необходимостью возникает в процессе развития материи. Думается, что именно в этом смысле можно говорить об атрибутивности мышления.
Наиболее глубокая разработка проблемы материи как субстанции, по нашему мнению, была представлена в работах В. Л. Акулова. Она объединила положительные черты как субстратной, так и атрибутивной трактовок материи. Основной недостаток атрибутивной концепции Акулов видит в том, что она исходит из непосредственной связи между атрибутами. На самом деле такая связь носит опосредованный характер (через материю как их субстанциальную основу). Действительно, если исходить из непосредственной связи атрибутов, то допускается перенесение свойств субстанции на ее атрибуты, в чем еще Спиноза усматривал опасность субстанциализации атрибутов. Атрибутивная концепция как раз и оставляет такую возможность. Перенесение свойств субстанции на ее атрибуты, возведение характеристик, через которые раскрывается содержание атрибута, в статус его свойств, отмечает Акулов, – это занятие столь же теоретически бесперспективное, сколь и распространенное. Например, принято говорить о противоречивости пространства, как будто пространство имеет внутренний источник движения. Говорят о противоречивости движения, но оно не может быть противоречивым хотя бы потому, что в сущности своей оно и есть противоречие. Утверждают, что время вечно, а пространство бесконечно, как и сама материя. Но с позиций последовательно проведенного принципа материалистического монизма единство мира состоит в его материальности. «Нет в этом мире и материи и движения, и пространства и времени, и мышления и законов природы. Есть одна материя, а именно – существующая определенным образом и развивающаяся по определенным законам материя. Это существование материи и раскрывается в способе, каким она (материя) существует, то есть в системе ее атрибутов и законов. Сами же атрибуты и законы не “существуют”. Они суть способ, каким материя существует (онтологически), и способ, каким материя является и может являться нам (гносеологически)»[37].
Таким образом, атрибуты самостоятельно не существуют, они выражают содержание существования материи как субстанции. Сама категория существования вне того, что существует, лишена смысла. Существование может быть понято только как существование сущности, а сущность раскрывает себя через свое существование, выраженное в атрибутах. На основании анализа проблемы соотношения субстанции и ее атрибутов Акулов предлагает в качестве рабочего следующее определение материи: «Материя – это бесконечная и вечная субстанция, порождающая в процессе самодвижения все богатство сущего, в том числе и субъекта как высшую форму своего развития, а потому, отражаясь субъектом, существует независимо от него»[38].
В этом определении содержание понятия материи раскрывается через систему ее атрибутов, то есть таких всеобщих и необходимых свойств, как движение, пространство, время и отражение. Значит ли это, что определение материи как объективной реальности устарело и от него необходимо отказаться? Именно так считает автор статьи «Материя» Т. Ю. Бородай в «Новой философской энциклопедии». Она утверждает, что в современной науке и философии не сохранилось ни одного из классических определений материи: «Как философия, так и физика предпочитают обходить это ставшее неопределенным и темным понятие, заменяя его другим – пространство-время, хаос, система и др.»[39]. Это очень странное заявление, поскольку как в прошлом, так и в настоящее время центральной проблемой квантовой физики и единой теории поля является проблема единства и строения материи. Активно используемое в современной науке понятие «физический вакуум» рассматривается как «специфический вид материи». В современной космологии широкое распространение получило понятие «темная материя». Понятие материи как объективной реальности является самым распространенным в современной отечественной философии. Оно используется как в научной[40], так и в учебной литературе по философии. Например, в фундаментальном современном учебнике по философии понятие материи как объективной реальности получает следующую оценку: «На основе такой, в подлинном смысле слова универсалистской, интерпретации материи была выработана достаточно глубокая философская концепция, претендующая на всеобъемлющее объяснение мира»[41]. В другом известном учебнике констатируется: «Многие философы считают, что в качестве исходного определения материи следует взять следующее: “материя – это объективная реальность, существующая независимо от человеческого сознания и отражаемая им”»[42]. Авторы считают, что это определение материи «максимально философично», но не отвергают и онтологического понятия «материи как субстанции». Действительно, материя является и объективной реальностью, и субстанцией. Определение материи как объективной реальности не может устареть, так как гносеологический аспект проблемы отношения материи и мышления, зафиксированный в нем, никогда не может быть устранен из философии. Но было бы ошибочно абсолютизировать его. Оно необходимо, но недостаточно, поскольку фиксирует лишь гносеологическую сторону отношения материи и мышления и не раскрывает отношения материи к ее атрибутам. Определение материи как субстанции является полным, поскольку оно характеризует ее с онтологической стороны, то есть со стороны сущности мира, и раскрывает свое содержание через систему всех ее атрибутов.
Таким образом, можно сделать вывод, что отечественная фило-софия советского периода продолжила линию развития класси-ческой западной онтологии. По глубине и всесторонности разра-ботки проблемы материи исследования отечественных философов не имеют аналогов в современной западной философии. Эта все-сторонность достигается прежде всего многоплановостью подхода к философскому пониманию материи, анализирующего как ее гносеологические, так и онтологические аспекты, исследующего проблему единства мира и раскрывающего отношение субстанции к ее атрибутам. Все это говорит о том, что достижения отечественных философов в области онтологии подняли материалистическую философию на качественно новый уровень. Поэтому вполне можно согласиться с убеждением В. В. Миронова и А. И. Иванова в том, что «многие результаты, достигнутые в советской философии, в том числе в области онтологии, будут еще востребованы мировой философской мыслью»[43].
[1] Аристотель. Метафизика 4:3.
[2] Там же 5:30.
[3] Аристотель. Указ. соч. 1:3.
[4] Там же.
[5] Бруно Дж. Философские диалоги: о Причине, Начале и Едином; о бесконечности, вечности и мирах. – М., 2000.
[6] Декарт Р. Избранные произведения. – М., 1950. – С. 448.
[7] Декарт Р. Указ. соч. – С. 449.
[8] Там же. – С. 455–456.
[9] Спиноза Б. Избранные произведения: в 2 т. – М., 1957. – Т. 1. – С. 368.
[10] Спиноза Б. Указ. соч. – С. 107.
[11] Плеханов Г. В. Избранные философские произведения: в 5 т. – М., 1956. – Т. 2. – С. 339.
[12] Толанд Д. Письмо к Серене // Английские материалисты XVIII в. Собрание произведений: в 3 т. – М., 1967. – Т. 1. – С. 152.
[13] Гольбах П. Избранные произведения: в 2 т. – М., 1963. – Т. 1. – С. 51.
[14] Там же. – С. 84.
[15] Дидро Д. Избранные философские произведения. – М., 1941. – С. 137.
[16] Там же. – С. 143.
[17] Беркли Дж. Соч. – М., 1978. – С. 186.
[18] Ерахтин А. В. Постмодернизм и классическая философия // Вестник Ивановского государственного университета. Серия «гуманитарные науки». Вып. 2. – Иваново, 2012. – С. 76–87.
[19] См.: Дубровский Д. И. От «научного материализма» к «эмерджентистскому материа-лизму» // Вопросы философии. – 1987. – № 4. – С. 130–141.
[20] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – М., 1961. – Т. 20. – С. 570.
[21] Там же. – С. 51.
[22] Там же. – С. 391.
[23] Ленин В. И. Соч. – Т. 18. – С. 131.
[24] Ань Цинянь. Ленинское определение материи и анализ выражения «показания органов чувств» // Вопросы философии. – 2011. – № 11. – С. 134.
[25] Ленин В. И. Соч. – Т. 29. – С. 142.
[26] Познер B. M. Ленин о философском и физическом понятии материи // Наука и жизнь. – 1949. – № 1. – С. 5.
[27] Тугаринов В. П. Соотношение категорий диалектического материализма. – Л., 1956. – С. 30–31.
[28] Архипцев Ф. Т. Ленинское определение материи и его современное значение // Вопросы философии. – 1970. – № 5. – С. 35; Копнин П. В. В защиту ленинского философского определения материи // Диалектика, логика, наука. – М., 1973. – С. 351; Кучевский В. Б. Анализ категории «материя». – М., 1983. – С. 7–8.
[29] Шептулин А. П. Система категорий диалектики. – М., 1965. – С. 116.
[30] Бранский В. П., Ильин В. В., Кармин А. С. Диалектическое понимание материи и его методологическая роль // Методологические аспекты материалистической диалектики. – Л., 1974. – С. 16.
[31] Орлов В. В. Материя, развитие, человек. – Пермь, 1974. – С. 25.
[32] Там же. – С. 7.
[33] Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. – Т. 20. – С. 363.
[34] Руткевич М. Н. Диалектический материализм. – М., 1973. – С. 142.
[35] Ильенков Э. В. Философия и культура. – М., 1991. – С. 437.
[36] Ленин В. И. Соч. – Т. 18. – С. 91.
[37] Акулов В. Л. Диалектический материализм как система. – Минск, 1986. – С. 63.
[38] Он же. Философия, ее предмет, структура и место в системе наук. – Краснодар, 1976. – С. 113.
[39] Бородай Т. Ю. Новая философская энциклопедия: в 4 т. – М., 2001. – Т. 2. – С. 514.
[40] См.: Зеленцова М. Г. Монистическая парадигма философского понимания мира и человека. – Иваново, 2001; Крюков B. B. Материя и бытие в диахронической версии. – Новосибирск, 2007; Орлов В. В. Проблема материи в современной российской философии // Философия и общество. – 2010. – № 3.
[41] Философия: учебник для вузов / под общ. ред. В. В. Миронова. – М., 2005. – С. 450.
[42] Алексеев В. П., Панин A. B. Философия. Учебник. – М., 2005. – С. 427.
[43] Миронов B. B., Иванов А. И. Онтология и теория познания. – М., 2005. – С. 91.
Материализм — что это такое, диалектический и исторический материализм
18 января 2021- Материализм — это…
- Главные вехи его развития
- Основные идеи
- Диалектический материализм
- Исторический материализм
- Заключение
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru.
Вопрос от том, что является первичным по отношению друг к другу — материя или идея — будоражит умы философов уже не одно столетие
Спор породил существование двух принципиально разных способов понимания природы вещей, называемых в науке материализм и идеализм.
Сегодня мы расскажем о материалистическом подходе к объяснению сущности, утверждающем, что мир сугубо материален и развивается на основании законов движения материи.
Материализм — это…
Материализм (лат. materialis － вещественный) — это философское направление, представители которого признавали материю первичным началом относительно всего идеального и духовного в сфере бытия.
Термин введен в оборот немецким философом, математиком, логиком Г.Лейбницем.
Материя признается сторонниками этой мировоззренческой позиции «абсолютной» категорией, которая выступает источником всех сущностей (что это?). Взаимодействие последних порождает идеальные явления (сознание, волю, ценности и другие).
Материалисты утверждают, что материальные законы управляют всем окружающим миром, включая человеческое общество.
Материализм в философии — это направление, ставящее целью объяснить мир, состоящий в целом из самого себя.
Эта масштабная задача естественна и одновременно очень сложна. Материалисты принципиально убеждены в познаваемости мира и утверждают, что все сознательное появилось в результате существования материальных процессов.
Главные вехи развития материализма
Развитие материалистического мировоззрения прослеживается от эпохи древности до наших дней. Родоначальником направления в античной философии считается Демокрит, утверждавший, что истинная реальность принадлежит атомам.
Они воспринимались ученым как последние неделимые элементы материи, из которых состоит весь мир. Идеи Демокрита развили в III в до н.э эпикурейцы, считавшие, что душа человека состоит из легких и чрезвычайно подвижных атомов.
Ряд древних мыслителей пытались найти материальный первоисточник. Фалес им считал воду, Анаксимен и Диоген — воздух, Гиппас — огонь, а Анаксимандр говорил о бескачественной материи («апейрон»).
Лукреций в поэме «О природе вещей» пояснял, что возникновение живого из безжизненного аналогично появлению червяка из грязи. Он утверждал о материальности души, в сущности, являющейся для организма чем-то подобным руке или ноге.
В Новое время направление активно развивал Т.Гоббс и французские просветители, которые поддерживали механистическое понимание материализма, сводя сложное к простому. В XIX веке учение обогащается диалектикой (что это такое?).
Большой вклад в это внес немецкий мыслитель Л.Фейербах, а также К.Маркс и Ф.Энгельс.
В XX веке на почве материализма возник неопозитивизм, эмпиризм, натурализм и другие концепции. Одновременно сохранялась механистическая трактовка, а отдельные философы продолжали развитие мысли в направлении диалектики.
В XXI веке стала популярна «онтологическая философия» (философский материализм).
Основные идеи материализма
Материализм в философии утверждает, что материя — это все, и кроме нее нет ничего. Она способна существовать в разных формах и постоянно пребывает в движении, которое выступает ее неотъемлемым свойством.
Различные виды материи постоянно взаимодействуют между собой, порождая изменения объектов.
По мнению материалистов, сознание — это тоже материя, сформировавшаяся как новое состояние количественного процесса и способное более совершенно отражать окружающую действительность.
Мысль также имеет материальный характер, так как она рождается под влиянием нейронов.
Ключевым объектом материалистической философии выступает природа (что это такое?), через призму которой рассматривается все сущее в окружающем мире.
Мыслители абсолютизируют познавательные возможности человечества и трактуют идеальное, как форму отражения объективного и реального. Подробнее о материализме и противостоящих ему учениях можно узнать здесь:
Диалектический материализм
Диалектический материализм — это направление в философии, чьи идеи основываются на сочетании материализма и материалистической трактовки диалектики Г.Гегеля.
Основной вклад в развитие этой мысли внесли К.Маркс и Ф.Энгельс, на базе учения которых свое развитие направления предложил В.Ленин и другие марксисты.
Апологеты диалектического материализма переработали и «поставили с головы на ноги» учение Гегеля для поиска под мистической оболочкой диалектики рационального начала.
В их воззрениях материя предстает в качестве мысленной абстракции, которая означает сумму физически существующих предметов, составляющих объективную реальность.
В числе других положений диалектического материализма:
- материя была и будет всегда, поэтому ее невозможно сотворить, как писал Ф.Энгельс в книге «Анти-Дюринг», «вечность во времени, бесконечность в пространстве»;
- материя тесно связана с мышлением;
- движение выступает формой существования материи, поэтому его нельзя уничтожить;
- движение является мысленной абстракцией (что это?), которая характеризует общее качество физических типов движения;
- движение обусловлено взаимным влиянием его противоречащих сторон, поэтому обладает диалектическим характером;
- материя способная отражать сама себя;
- мышление отдельного человека рассматривается как высший способ отражения, любая мысль представляет собой выражение определенного отношения материальной действительности по отношению к самой себе.
Исторический материализм
Это отдельное направление в философии истории было разработано К.Марксом и Ф.Энгельсом.
Исторический материализм признает в качестве основного фактора развития общества развитие производительных сил, противопоставляя его сдвигам в общественном сознании. Как писал К.Маркс, общественное бытие определяет сознание людей.
По мнению авторов концепции (что это такое?), общество выступает органической частью природы, поэтому развивается не только по причине существования субъективной воли, но, прежде всего, из-за действия социальных законов.
Последние отличаются объективностью, поэтому задача исторического материализма — установить эти законы и спрогнозировать этапы дальнейшего существования социума.
Маркс не отрицал, что человечество само творит историю, однако считал необходимым подходить к ее изучению с позиции общей закономерности существования этого процесса, учитывая его разносторонность и противоречивость.
Заключение
Теперь мы знаем, что материализм － это философское направление, считающее материю первичной относительно всего идеального. Он играет одну из важнейших методологических ролей во всех сферах научного познания.
Нередко, когда наука изучает сложную для понимания проблему, материалистическое мировоззрение задает ориентир на поиски и открытие естественных законов, которые распространяются на то, что еще не познано.
Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ruМатериализм в Древней Греции | PhD в России
Реклама от Google
Древнегреческие материалисты
Левкип ru.wikipedia.orgЗачатки материалистической греческой философии существовали в милетской и элеатской школах. Материалистические взгляды были присущи Фалесу, Анаксимену, Анаксагору, Эмпедоклу и другим представителям этих школ. Древнегреческие атомисты развили и усовершенствовали данное направление древнегреческой философской мысли. Их традиция была продолжена Эпикуром.
Атомизм (учение об атомах) и материалистическое учение о мире основали Левкипп из Элеи (родился в Милете ок. 500-440 гг. до н. э.) и Демокрит (был уроженцем Абдер во Фракии ок. 460-370 гг. до н. э.). Демокрит выдвинул основные принципы атомистической философии и ввёл в философский лексикон понятие атомов ― неделимых частиц материи, которые движутся в пустоте. До нас дошли несколько из его изречений, упомянутых в работах других авторов, например, Диогена Лаэртского, который часто писал о нём и Демокрите как об одном человеке (Диоген, 1986).
У Демокрита термин «атомос» означает неделимый. Для него атомы ― это единые, неделимые, качественно однородные физически частицы. Согласно мнению Демокрита, в мире атомы и их разновидности отличаются друг от друга формой, расположением и размером. С учением о бесконечности атомов и пустоты связано учение и о существовании бесконечного множества миров и учение о том, что движение передаётся столкновением. Миры преходящи, они возникают, расцветают и гибнут. Возникая в разное время и на разных расстояниях, они различны и по своему устройству: в некоторых нет ни солнца, ни луны. В других они больше размерами. Демокрит, таким образом, обосновывал идею цикличности в развитии миров.
Реклама от Google
В связи с этим интересна концепция Демокрита о происхождении жизни: он считал, что живые организмы выходят из земли под воздействием влаги и тепла. Из земли, а возможно от животных, произошли и люди. Именно от Демокрита атеистическая линия в философии восходит далее к Эпикуру и Титу Лукрецию Кару (ок. 99-55 гг. до н.э).
Демокрит стоял на позициях разумного наслаждения жизнью и возможность достичь этого даёт обучение с воспитанием. (Демокрит, 2002). Социальные взгляды Демокрита касаются проблемы сущности социальных законов, их отличия от законов природных, а также проблемы демократического устройства и морали. Создатель (вместе с Левкиппом) атомистического строения природы не пошёл дальше создания учения о социальном атоме, однако его социальные воззрения представляют и сегодня несомненный интерес для исследователей.
Эпикур (341-270 гг. до н.э.) как основатель эпикурейства известен тем, что написал «Письмо к Геродоту» (учение о метафизике), «Письмо к Пифоклу» (Pythocles), «Письмо к Меноцию» (Menoeceus), в которых сформулировал своё учение об этике, «Основные Доктрины» (40 высказываний по этически проблемам), «О конечной цели» и «Об образе жизни», в которых также затронул этические вопросы и проблемы.
В атомистическом учении Эпикур следовал за Демокритом. Вместе с Демокритом он признавал, что атомы движутся в пустоте (Диоген, 1979). Эпикур также объяснял естественные феномены не телеологическими (греч. teleos ― достигший цели и logos ― учение; учение о целесообразности) причинами, а механистическими и придерживался эволюционной теории происхождения и развития жизни на Земле. В этом проявился прото-дарвинизм Эпикура, то есть зачатки учения Чарльза Дарвина о происхождении видов.
Эпикур в своих работах отрицал скептические тенденции философии Демокрита: во-первых, Эпикур утверждал, что невозможно прожить скептиком. Если человек полагает, что он ничего не знает, тогда он не может предпочесть одно действие другому. Последовательный скептик должен отказаться от любых действий и умереть. Во-вторых, если скептик утверждает, что ничего нельзя знать, тогда он должен спросить себя, откуда он знает, что ничего нельзя знать. Если он утверждает о невозможности знания, тогда он противоречит самому себе. В-третьих, откуда скептик берёт такие понятия как «знание» и «правда»?
В своём учении Эпикур отрицал абсолютную необходимость. Эпикур, как и Демокрит, придерживался индивидуалистических воззрений (Диоген, 1979). Последователи психологического гедонизма утверждают, что психика людей направлена целиком на преследование удовольствия. Последователи этического гедонизма утверждают, что нашим основным моральным обязательством является увеличение удовольствия или счастья. Эпикур придерживался этического гедонизма и учил, что целью нашей жизни должно стать уменьшение боли и увеличение удовольствия. В «Письме к Меноцию» Эпикур утверждал, что не следует чрезмерно преследовать удовольствие, так как чрезмерное удовольствие приносит боль. Минимизация боли сама по себе есть увеличение удовольствия. Сам Эпикур различал три типа желаний: естественные и необходимые желания; естественные, но не необходимые желания и «напрасные и пустые желания» (Диоген, 1979).
Эпикур утверждал, что смелость, умеренность и другие моральные ценности необходимы для достижения счастья. Однако добродетель для Эпикура ― инструментальное благо для достижения счастья, а не благо конечное. Этим Эпикур отличался от стоиков, которые отождествляли счастье с добродетелью и Аристотеля, который отождествлял счастье с жизнью в добродетельной деятельности. Таким образом, Эпикур отталкивается от гедонизма, но приходит к аскетизму.
Эпикур также проповедовал уход из политической и общественной жизни, ― так как это не главное, то следует уйти, но не к аскетизму, а остаться в кругу друзей для раскрытия духовного и физического потенциала. Согласно Эпикуру, государство ― это не единственная область, в которой индивид может раскрыть свои способности. Настоящая жизнь ― не в сфере государственных дел, а в кругу друзей, в диалогах и беседах с ними, в пирах (симпозиумах). Мудрый человек, согласно Эпикуру, должен избегать государственной жизни.
Для Эпикура боги существуют в человеческом уме как идеализации, они являются мысленными конструктами, однако также являются этическими идеалами для людей. Люди пытаются походить на идеальных богов, однако боятся богов не следует, так как боги существуют как проекция идеальной жизни.
Против философии Эпикура выступали стоики, однако из творчества представителей стоицизма ― Клеанфа (Cleanthes) из Асса в Троаде (264-232 гг. до н.э.) и Хрисиппа (Chrysippus) из Сол в Киликии (ок. 281/277-208/205 гг. до н.э.) ― создателей философской системы стоиков, ― сохранилось мало.
Стоики были материалистами и утверждали, что всё существующее телесно. Все вещи, даже душа и Бог материальны. В основе всего стоит огонь (Логос). Огонь (Логос) они отождествляли с Богом. Бог и есть абсолютный разум. Божественный огонь является рациональным элементом. Всем миром управляет разум. Целью мира является порядок, гармония, красота и предназначение. Всей вселенной управляют жёсткие законы необходимости, имеющие причины и последствия. Мы можем думать, что мы выбираем и действуем добровольно, однако то, что мы делаем подвластно причинам и необходимости. Ибо не может быть подлинной свободы в мире, управляемом необходимостью, следовательно, человек не свободен.
Вселенная управляется абсолютным законом, не позволяющим исключений и существенной чертой человека является разум. Разумный человек осознает своё существование как существование маленького винтика в механизме вселенной. Однако такие фразы означают, что мы соглашаемся с тем, что мы делаем. Фраза стоиков «жить в соответствии с природой» означает следующее ― человек должен подчиниться законам природы (соответствовать свои действия законам природы) и подчинить свои действия собственной природе ― разуму.
Стоики считали, что существует неизбежное страдание и страдание, которого можно избежать. Если страдание неизбежно, его следует принять. Сопротивление неизбежному страданию бесполезно и только усугубляет само страдание. Если страдания можно избежать, следует предпринять все меры для того, чтобы его избежать.
В учение стоиков о морали входило правило жить в согласии с природой и руководствоваться добродетелью. Мораль стоиков ориентированна на разумное действие. Основанием всех добродетелей и главной добродетелью стоики считали мудрость. Мудрый человек ― хороший человек. От мудрости происходят четыре добродетели: проницательность (благоразумие), храбрость (мужество, доблесть), самоконтроль (умеренность) и справедливость. Мир делится на умных и глупых людей, умные добродетельны, глупые – порочны.
Стоики внесли новшество в греческую концепцию счастья (греч. eudaemonia). Качествами идеального стоического мудреца являются терпимость и сдержанность. Мудрый человек не должен хотеть того, что не в его власти. Лишь добродетель стоики считали счастьем. Другие ценности для них не имели значения, даже жизнь. Таким образом, если Аристотель признавал, что страсти, как и разум, составляют природу человека и требовал ограничить человеческие страсти в соответствии с разумом, то стоики рассматривали страсти как сугубо иррациональные и требовали полного искоренения страстей. Стоики не отождествляли добродетель с наслаждением. Стоицизм был аскетической системой, учившей полному безразличию и безучастному терпению (апатии) ко всему внешнему, так как всё внешнее не может быть ни плохим, ни хорошим. Поэтому стоики считали одинаково неважными страдание и удовольствие, бедность и богатство, болезнь и здоровье. Так в греческой философии был осуществлён переход от общества к внутреннему миру человека.
Подводя итоги данной лекции, следует отметить, что Демокрит создал прообраз науки в виде атомистической физики, основанной на механическом детерминизме. Впоследствии Платон и Аристотель дополнили эту картину мира телеологическим принципом, указав на отношение природы к человеческим целям. Именно школы Демокрита и Эпикура стали господствующими рационалистическими направлениями развития философской мысли. Также эти философские школы оказали весьма заметное влияние на общественную и политическую жизнь эллинистического мира и поздней римской империи.
©
Вернуться к оглавлению
просмотров: 4838
Исключительный материализм (Стэнфордская энциклопедия философии)
В принципе, всякий, кто отрицает существование каких-либо вещей, является элиминативист в отношении такого рода вещей. Таким образом, было ряд элиминативистов о различных аспектах человеческой природы в история философии. Например, жесткие детерминисты вроде Гольбах (1770) являются элиминативистами в отношении свободы воли, потому что они утверждают нет такого измерения человеческой психологии, которое соответствовало бы нашему здравое понятие свободы.Точно так же, отрицая существование эго или постоянный субъект опыта, Юм (1739) был, возможно, элиминативистом в отношении себя. Восстановительный материалистов можно рассматривать как элиминативистов в отношении нематериальная душа.
Тем не менее современный элиминативный материализм — своего рода элиминативизм, который отрицает существование определенных типов психических состояния — относительно новая теория с очень короткой историей. В термин был впервые введен Джеймсом Корнманом в статье 1968 года, озаглавленной «Об устранении« ощущений »и Ощущения »(Корнман, 1968).Однако основная идея восходит к по крайней мере, до C.D. Классика Броуда, The Mind and its Место в природе (Броуд, 1925). Здесь Броуд обсуждает, и быстро отвергает, тип «чистого материализма», который рассматривает ментальные состояния как атрибуты, не относящиеся ни к чему в мире (стр. 607–611). Как и многие будущие писатели (см. Раздел 4.1 ниже), Броуд утверждал, что такая точка зрения противоречива сама себе, поскольку она (предположительно) предполагает реальность ошибочных суждений, которые сами по себе тип психического состояния.
Помимо обсуждения Броуда, основные корни элиминативного материализм можно найти в трудах ряда деятелей середины 20-го века. философы века, прежде всего Уилфред Селларс, W.V.O. Куайн Пол Фейерабенд, а также Ричард Рорти. В своей важной статье 1956 года «Эмпиризм и философия» разума », Селларс представил идею о том, что наша концепция менталитет может быть получен не из прямого доступа к внутренней работе нашего собственного разума, но вместо этого из примитивных теоретических рамок что мы унаследовали от нашей культуры.Хотя сам Селларс считал это теоретические основы как эмпирически правильные, его утверждение, что наши представление о разуме основано на теории и, по крайней мере, в принципе фальсифицируемые, будут влиять на более поздних сторонников элиминативизм.
В таких статьях, как «Психические события и мозг» (1963), Пол Фейерабенд открыто поддерживал идею о том, что здравый смысл психология может оказаться в корне ложной. Действительно, Фейерабенд держал что практически любая версия материализма серьезно подорвет здравый смысл психология.Как и многие его современники, Фейерабенд утверждал, что ментальные понятия здравого смысла по сути нефизические в характере. Таким образом, для него любая форма физикализма повлекла бы за собой нет никаких психических процессов или состояний в понимании здравого смысла (1963, с. 295).
Как и Фейерабенд, Куайн также поддерживал идею о том, что такие ментальные понятия, как можно просто отказаться от веры или ощущения в пользу более точный физиологический учет. В кратком отрывке из Word и Объект (1960), Куайн предлагает использовать термины, обозначающие физическое корреляты психических состояний будут более полезными и, по его словам, «[T] телесные состояния все равно существуют; зачем добавлять остальные? » (п.264). Однако Куайн продолжает сомневаться в том, насколько радикально элиминативистская форма материализма на самом деле была бы, подразумевая отсутствие значительная разница между объяснением психических состояний как физиологические состояния и исключение терминов психического состояния в пользу условия физического состояния. Он спрашивает: «Является ли физикализм отрицанием в конце концов, ментальные объекты или их теория? Это отвергает психическое состояние боли или гнева в пользу физического сопутствующего ему состояния, или отождествляет ли он психическое состояние с состоянием физического организм (и, следовательно, состояние физического организма с психическим состояние) »(с.265)? Куайн отвечает на этот вопрос, отвергая его: предполагая, что между этими двумя случаями нет никакой интересной разницы: «Поэтому некоторые могут найти утешение в размышлении о том, что различие между элиминативным и экспликативным физикализмом нереально »(с. 265).
Здесь мы видим напряжение, которое пронизывает писания многих ранних элиминативные материалисты. Проблема заключается в колебаниях между два разных состояния, при которых умственные концепции и термины упавший. Первый сценарий предполагает, что определенные ментальные концепции будут оказываются пустыми, а термины психического состояния ни к чему не относятся это действительно существует.Исторические аналоги такого понимания элиминативизм — это случаи, когда мы (сейчас) говорим, что оказалось, что нет такие вещи, как демоны и хрустальные сферы. Второй сценарий предполагает, что концептуальная основа, предоставленная нейробиологией (или какой-то другой физический аккаунт) может или должен прийти на замену рамки здравого смысла, которые мы сейчас используем. В отличие от первого сценария, второй допускает, что термины психического состояния могут на самом деле обозначать что-то реальный — просто то, что они назначают, оказывается состояния мозга, которые будут более точно описаны с помощью терминология соответствующих наук.Одна из возможных моделей этого пути размышлений об элиминативизме может быть прекращением разговора о микробах в пользу более точной научной терминологии инфекционные агенты. Учитывая эти две разные концепции, ранние элиминативисты иногда предлагали две разные характеристики их точки зрения: (a) Нет никаких психических состояний, только мозг состояния и, (b) , действительно есть психические состояния, но они просто состояния мозга (и мы будем рассматривать их именно так) .
Эти альтернативные способы понимания элиминативного материализма вызвал значительную путаницу в том, что именно исключающее материализм повлек за собой. Более того, поскольку было трудно увидеть, как второй вариант существенно отличался от различных форм редуктивный материализм (отсюда скептицизм Куайна по поводу разница между элиминацией и экспликацией) тоже вызвала сомнения о своеобразии элиминативного материализма.
Многое из этого было обнаружено в ходе дискуссии, вызванной влиятельная статья Ричарда Рорти 1965 года под названием «Разум-тело Личность, конфиденциальность и категории ».Рорти так называемый Теория «исчезновения», по-видимому, открыто поддерживала оба концепции элиминативного материализма, предполагающие, что ощущения действительно на самом деле не существуют и представляют собой не что иное, как мозговые процессы (стр. 28). Как и следовало ожидать, последовавшая дискуссия сосредоточилась на том, чтобы ясно, что на самом деле утверждает теория Рорти (из-за сомнений в Статус Рорти как истинного элиминативного материалиста, см. Рамси (готовится к печати)). Например, статья Корнмана о фраза «элиминативный материализм» утверждала, что Рорти был утверждая, что разговор об ощущениях означает состояния мозга во многом так же, как разговор о молниях Зевса (якобы) означает электрические разряды.К сожалению, помимо предложения сомнительная точка зрения на ссылку, эта интерпретация подняла дополнительные вопросы о том, что отличало элиминативизм от редукционизм. В одной полезной статье Уильяма Ликана и Джорджа Паппас (1972) — достаточно уместно озаглавленный: «Что такое Элиминативный материализм? »- убедительно аргументировали авторы. что у вас не может быть и того, и другого. Вы можете утверждать, что здравый смысл ментальные представления не выделяют ничего реального и что мысленные термины пусты, и в этом случае вы истинный исключающий материалист; или вы можете утверждать, что ментальные представления могут каким-то образом сводится к неврологическим (или, возможно, вычислительным) состояниям мозг, и в этом случае вы действительно просто старомодный материалист / редукционист.В следующей статье Стивен Савитт (1974) ввел различие между онтологически консервативными (редуктивное) и онтологически радикальное (элиминативное) изменение теории, что помогло уточнить и различить центральные утверждения элиминативный материализм в его понимании сегодня.
В более поздней истории элиминативный материализм привлек внимание от более широкого круга писателей, в том числе многих заинтересованных не только с метафизикой разума, но также и с процессом теории изменение, статус смысловых свойств, характер психологических объяснение и недавние события в когнитивная наука.Большая часть этого внимания была привлечена командой мужа и жены из Пол и Патрисия Черчленд, чьи труды заставили многих философы и учёные-когнитивисты, чтобы больше относиться к элиминативизму шутки в сторону. В своей статье 1981 г. «Исключительный материализм и Пропозициональные установки », Пол Черчленд представляет несколько аргументы в пользу отказа от психологии здравого смысла, которые сформировали современные дебаты о статусе обычных понятий, таких как вера. Провокационная книга Патрисии Черчленд 1986 года, Нейрофилософия , предполагает, что достижения в нейробиологии указывают на безрадостное будущее для разумных состояний ума.Другой влиятельным автором был Стивен Стич. Его важная книга 1983 года, От народной психологии к когнитивной науке: аргументы против Вера утверждает, что даже обычные вычислительная психология, которая часто предполагается, что оправдывает здравого смысла психология — следует отказаться от таксономии когнитивных состояний, которые соответствуют психологии убеждения-желания. Взгляды этих авторов более подробно рассматриваются в разделах 3 и 4 ниже.
Современные версии элиминативного материализма утверждают, что наш здравый смысл понимание психологических состояний и процессов глубоко ошибочно и что некоторые или все наши обычные представления о ментальных состояниях будут не иметь дома ни на каком уровне анализа, в сложном и точный счет ума.Другими словами, это мнение, что определенные психические состояния здравого смысла, такие как убеждения и желания, не существует. Чтобы подтвердить это утверждение, элиминативисты обычно поддерживают два центральных и спорных утверждения, которые мы рассмотрим ниже. Много нашего обсуждения будет сосредоточено на нашем понятии веры, поскольку оно занимает столь видное место в современных дискуссиях об элиминативном материализм. Однако многие из приведенных ниже аргументов мысль обобщить на другие ментальные понятия — особенно на другие пропозициональные установки.
2.1 Народная психология и теория-теория
Стандартный аргумент в пользу элиминативного материализма начинается с Селларсианский тезис о том, что мы используем теоретическую основу для объяснения и предсказывать разумное поведение. Поскольку эта позиция утверждает, что мы использовать теорию при использовании ментальной идиомы, ее часто называют «теория-теория» (см. запись на народная психология как теория), и одобряется не только элиминативными материалистами, но и многими реалисты также о ментальных состояниях (например, Селларс).Народная психология предполагается, что он состоит как из обобщений (или законов), так и из конкретных теоретические положения, обозначаемые нашими повседневными психологическими терминами, такими как «Вера» или «боль». Обобщения предполагается описать различные причинные или контрфактические отношения и закономерности поз. Например, типичный пример народного психологическое обобщение:
Если у кого-то есть желание X и вера в то, что лучше способ получить X — выполнить Y , а затем (за исключением определенных условий) этот человек будет делать Y .
Сторонники теории теории утверждают, что подобные обобщения функционируют в народной психологии во многом подобно законам и обобщениям научные теории. В то же время многие теоретики допускают что законы народной психологии изучаются более неформально, чем научных теорий, как часть нашего нормального развития (см. например, П. М. Черчленд, 1981 и Льюис, 1972).
По мнению теоретиков-теоретиков, положения народной психологии просто психические состояния, которые фигурируют в наших повседневных психологических объяснения.Теоретики придерживаются (спорной) позиции что, как полагает теория, эти состояния непосредственно не наблюдаются, хотя считается, что они объясняют наблюдаемые эффекты, такие как явные поведение. Теоретики также утверждают, что здравый смысл присваивает количество свойств этих состояний, таких как причинно-следственные, семантические и качественные особенности. Например, теория теории утверждает Здравый смысл приписывает убеждениям два вида свойств. Во-первых, там различные причинные свойства. Убеждения — это своего рода состояния, в которых вызваны определенными конкретными обстоятельствами, взаимодействуют с другими когнитивные состояния по-разному и порождают различные виды поведения, в зависимости от других желаний и умственных способностей агента. состояния.Как утверждают функционалисты, эти причинные роли кажутся определить наше обычное понятие веры и отличить их от других типы психических состояний. Во-вторых, убеждения преднамеренность; то есть каждый из них выражает суждение или посвящен определенному положение дел. Эта неотъемлемая интенциональность (также называемая «Значение», «содержание» и «семантическое характер »), обычно считается чем-то особенным в верования и другие пропозициональные установки. Более того, как мы увидим ниже, это также популярная цель элиминативных материалистов, которые бросить вызов уместности и объяснительной ценности убеждений.
Хотя элиминативные материалисты традиционно обращались к что-то вроде идеи, что наше народное представление о разуме теория, как предполагается теорией-теорией, на самом деле не требовать , чтобы наши здравые ментальные представления были встроены в теоретическая основа, используемая для объяснения и прогнозирования. Практически любая концептуальная основа встраивания может быть предложена в поддержка первого шага элиминативистского аргумента. По факту, хотя это редко распознается, единственное устраняющее материализм действительно требует относительно слабого предположения, что у нас есть ментальные концепции (т.е., концепции психических состояний и процессы) и что эти концепции наделяют определенные свойства тем психические состояния и процессы. Даже противники теории-теории будут обычно допускают, что мы обладаем некой своего рода концепцией психические состояния, такие как убеждения или страдания, и что такая концепция (при хотя бы неявно) приписывает соответствующим ментальным сущностям разнообразие внутренних, относительных, интенциональных, феноменальных, причинных и временные свойства. Любой, кто это отрицает, отрицает, что мы владеть представлениями о ментальных состояниях — крайне неправдоподобное Посмотреть.
2.2 Исключительное изменение теории
Второй компонент элиминативного материализма — это тезис о том, что народная психология глубоко ошибается в отношении действительной природы разум / мозг. Материалисты-элиминаторы утверждают, что центральные постулаты народная психология в корне неверно описывает когнитивные процессы; следовательно, постулаты народной психологии не играют никакой роли в серьезная научная теория разума, потому что постулаты выбирают ничего реального. Подобно дуалистам, элиминативные материалисты настаивают на том, что что обычные психические состояния не могут быть сведены к неврологические события или процессы.Однако, в отличие от дуалистов, прямолинейные элиминативисты утверждают, что в уме больше ничего нет чем то, что происходит в мозгу. Причина, по которой психические состояния неприводимы не потому, что они нефизические; скорее, это потому что психические состояния, описанные в психологии здравого смысла, не действительно существуют.
Чтобы увидеть все это немного лучше, поможет вернуться к важное различие, сделанное Стивеном Савиттом, обсуждавшееся в разделе 1 между онтологически консервативной (или удерживающей) теорией изменения на с одной стороны, и онтологически радикальные (или элиминативные) теории меняются на с другой стороны.Изменение онтологически консервативной теории происходит, когда сущности и постулаты замененной теории перемещаются, часто с некоторой степенью доработки, в теории замены. Например, как наша теория света постепенно заменялась нашим пониманием электромагнитное излучение, наша концепция света резко изменилась. изменились, поскольку мы признали способы, которыми наша старая концепция была ошибочные или неполные. Тем не менее, мы ни разу не сказали что на самом деле не существует такой вещи, как свет.Скорее свет был в конечном итоге идентифицировали с формой электромагнитного излучения.
Напротив, наше представление о демонах пришло не для того, чтобы найти новый дом в современные теории психических расстройств. Нет ничего в теории шизофрении, синдрома Туретта, нейропатологии или любое другое современное объяснение странного поведения, которое мы может разумно отождествлять себя со злыми духами со сверхъестественным полномочия. Понятие демона слишком далеко от всего, что мы теперь постулируйте, чтобы объяснить поведение, которое когда-то объяснялось демонологией.Следовательно, переход от демонологии к современным представлениям о это поведение было онтологически радикальным. Мы сбросили демонов с наших текущей онтологии, и пришел к выводу, что понятие пустой — это не относится ни к чему реальному.
Элиминативные материалисты утверждают, что онтологически радикальная теория изменения ждут теоретические постулаты народной психологии в некоторой степени аналогично этим случаям. С прямым элиминативизмом, как и мы пришли к пониманию того, что демонов не бывает (потому что в современных описаниях странных поведения), также элиминативные материалисты утверждают, что различные народные психологические концепции — такие как наша концепция веры — будут в конечном итоге будут распознаны как пустые позиции, которые не соответствуют все, что действительно существует.Поскольку нет ничего, что причинные и семантические свойства, которые мы приписываем убеждениям (и многим другим психических состояний) окажется, что действительно нет таких вещи.
Следует отметить, что несколько схожие рамки для понимания элиминативный материализм обеспечивается обсуждением Дэвида Льюиса функциональных определений в психологии (1972) (см. функционализм). По мнению Льюиса, наши здравые ментальные представления могут быть рассматриваются как функционально определенные теоретические термины, которые появляются в цепочка рамсеевских предложений.Предложения Рамсея — формальные реконструкция банальностей здравого смысла психологии. Они предоставить набор ролей или условий, которые более или менее должны быть выполнены для создание любого данного состояния. Если ничего не приближается к фактически выполняя роли, указанные в этой структуре для определенного государства, то мы вправе сказать, что теоретическая позиция в вопрос не имеет отношения и такого не существует. Исключительный материалисты утверждают, что именно это и будет происходить с по крайней мере, некоторые из наших народных ментальных представлений.
2.3 Исключение из категории
Мы относились к элиминативному материализму как к метафизическому утверждению об онтологическом статусе положений психологии здравого смысла; как утверждение, что не существует ничего, что соответствует концепции под вопросом — он ничего реального не выбирает. Это аналогично что случилось с демонами и кристальными сферами. Потому что там таких вещей нет, эти концепции не играют никакой роли в правильном научная онтология. Однако в последние годы термин «Элиминативизм» был применен к совершенно другому типу онтологической позиции по отношению к постулатам психологии здравого смысла.Эта альтернативная позиция заключается в том, что, хотя концепция здравого смысла действительно соответствуют чему-то реальному, о котором идет речь, для множество причин, не подходящих для серьезного научного теоретизирования. Таким образом, отказ от концепции здравого смысла от науки, по крайней мере частично, из-за прагматических соображений о надлежащей научной практике. Ирвин и Спревак называют это «дискурсом. элиминативизм »(Ирвин и Спревак, готовится к печати). С участием обычный элиминативный материализм, любое символическое обращение к ментальному государственное понятие или термин ничего не обозначают — понятие или термин не имеет идентифицируемого намеренного объекта.Напротив, с этим альтернативная картина, конкретное использование понятия или термина психического состояния действительно может относиться к некоторому фактическому неврологическому состоянию или состоянию, которое разделяет многие особенности, связанные с рассматриваемой концепцией. Однако, поскольку ни один законный научный тип не отображается должным образом на народный психологический тип, последний следует исключить из категории научной психологии. Итак, с этой альтернативой интерпретация элиминативизма, предполагаемая проблема с народом психология больше связана с системой классификации, которую она предоставляет для определенных типов психических состояний или процессов; его критерии для демаркация и категоризация совершенно не подходят для когнитивных наука.Ненаучность категории может быть связана с множество соображений (или комбинация соображений), включая (но не ограничиваясь ими) критерии демаркации, которые являются чрезмерно субъективными или зависит от контекста, пересекается с более естественными видами, сокращается до дико дизъюнктивные массивы недвижимости, не приносящие полезной обобщения, свести воедино полезные уровни анализа и т. д. на. Таким образом, эта альтернативная концепция элиминативизма является точным противоположность определенных форм инструментализма.В то время как инструменталист может утверждать, что крестиков нет, но мы должны продолжать призывать или говорить о Х в науке для прагматических причин, утверждает сторонник этой альтернативной картины элиминативизма действительно есть X, но мы должны прекратить использовать категорию в наука по прагматическим соображениям.
Чтобы увидеть это немного лучше, рассмотрим нашу концепцию weed . Это используется в повседневной жизни для выбора определенных растений, но Категория плохо подходит для науки.Категория сорняков весьма субъективно и перекрестно классифицирует ряд натуральных цветочных виды. Хотя было бы неправильно сказать, что нет таких вещей, как сорняки, это понятие не принадлежит ботанике. В Альтернативная концепция элиминативизма основана на идее, что определенные психологические категории здравого смысла следует рассматривать как аналогично категории сорняков. Хотя рассматриваемое народное понятие может соответствовать чему-то актуальному, народная категория должна быть выпало из науки о разуме, потому что это не подходит для серьезное научное теоретизирование и объяснение.
Иллюстрацией этой альтернативной картины элиминативизма является предоставленный Полом Гриффитсом изложение нашего здравого смысла эмоции (Гриффитс, 1997). Гриффитс утверждает, что категория эмоции должны быть исключены из научной психологии и заменены категории, которые лучше обоснованы научной психологией и нейробиология. Он указывает, что народная концепция пересекает три различные виды аффективных состояний: программы аффекта, высшие когнитивные эмоции и социальные конструкции.Программы воздействия бывают базовыми и автоматические состояния, такие как страх или гнев, имеющие эволюционную основу и которые запускаются определенными условиями. Напротив, выше когнитивные эмоции, такие как ревность или стыд, и социальные конструкции гораздо менее автоматичны и легче поддаются влиянию более широкого диапазона факторов, таких как мысли более высокого порядка или культурные условия. Гриффитс утверждает, что эти психологические типы почти наверняка подчиняется радикально другим когнитивным механизмам и, следовательно, не следует относить к какому-то руководящему здравому смыслу категория эмоции.Гриффитс развивает аналогичную аргументацию против эмоций на основе уровней анализа и различий между таксономиями, основанными на функциях, в отличие от таксономий на основе происхождения таксономии.
Схожий тип взглядов поддерживает Эдуард Машери с Что касается нашей концепции (по иронии судьбы) , концепции (Machery, 2008 г.). Мачери утверждает, что, поскольку наше народное представление о понятии соответствует такой разнородной группе научных видов хранимая информация — включая прототипы, образцы и теории — тогда психологам было бы лучше просто использовать эти научные категории и отказ от разговоров о концепциях все вместе.Подобные аргументы выдвигались против народные категории верований (Стич, 1983), боли (Хардкасл, 1999), сознание (Irvine, 2012) и психическое заболевание (Murphy and Stich, 1999).
Одна из проблем с этим блеском элиминативизма состоит в том, что он часто зависит от по спорным нормативным утверждениям о соответствующих научных таксономии. Многие отрицают, что, скажем, весьма дизъюнктивный характер здравый смысл является достаточным основанием для отказа от него. Если это было, мы бы исключили категории памяти и умозаключений из научная психология.В то время как такие авторы, как Гриффитс и Мачери представить очень сложные аргументы, включающие конкретные детали о рассматриваемых категорий, большинство из этих аргументов либо явно или молчаливо заявлять о требованиях надлежащего научного категоризации, которые весьма спорны в философии наука (см., например, обсуждение в Machery, 2010).
Вторая и более серьезная проблема заключается в том, что эта альтернативная концепция элиминативного материализма, строго говоря, не элиминативный материализм.Утверждение, что некоторая категория обладает членов, но сама категория, тем не менее, не подходит для науки , а не , просто более слабая версия утверждения о том, что категория плохо подходит для науки , потому что не имеет членов. Чего-чего вы узнаете о сорняках, одежде, домашних животных и других видах, которые не с научной точки зрения, предположить эти вещи не настоящие. Таким образом, чтобы избежать путаницы, возможно, поможет если термин, отличный от «элиминативизма», был принят для обозначьте эту альтернативную концепцию.Ирвин и Спревак «Дискурсивный элиминативизм» проблематичен, потому что, помимо ошибочно подразумевая, что это версия элиминативизма, также может быть изменения дискурса, которые включают устранение термина, но где соответствующая переименованная категория полностью сохраняется. Термин «Потребление» исключено из нашего научного номенклатуры, но она успешно отнесена к законным таксономизированное заболевание, которое мы теперь называем «туберкулезом». Возможно, фраза вроде «роспуск категории» или «Концептуальная фрагментация» более точно отражает такие вещи, которые есть у таких людей, как Гриффитс и Мачери. разум.
Поскольку элиминативный материализм основан на утверждении, что общепринятая смысловая психология в корне ошибочна, аргументы в пользу элиминативизма вообще аргументы против состоятельность фолка психология. Эти аргументы обычно делятся на два основных. семьи. Одна семья включает споры, происходящие из широкого круга соображения, относящиеся к оценке теорий в целом. Вторая семья сосредоточена на недостатках, присущих только людям. психология и ее центральные положения.
3.1 Общие теоретические проблемы народной психологии
Патрисия и Пол Черчленд выдвинули ряд аргументов, основанных на по общим соображениям об оценке теории. Например, они утверждали, что любая многообещающая и точная теория должна предлагать плодотворная исследовательская программа со значительной объяснительной силой. Они обратите внимание, однако, что психология здравого смысла, похоже, застряла, и существует широкий спектр психических явлений, которые народная психология не позволяет нам объяснять.Вопросы о том, почему мы мечтаем, разные аспекты психического заболевания, сознания, памяти и обучения полностью игнорируется народной психологией. Согласно Черчлендам, эти соображения указывают на то, что народная психология может во многом форма хуже, чем мы обычно признаем (П. М. Черчленд, 1981; П. С. Черчленд, 1986). Еще один аргумент, который обращается к общим теоретические соображения предлагают индуктивный вывод, основанный на прошлые записи народных теорий. Народная физика, народная биология, фолк эпидемиология и тому подобное — все они оказались в корне ошибочными.С народные теории обычно оказываются ошибочными, это кажется довольно Маловероятно, что народная психология окажется правдой. Действительно, поскольку народ Психология касается гораздо более сложного и трудного предмета. чем любая из прошлых народных теорий, кажется невероятным, что эта время, когда мы действительно все сделали правильно (Churchland, P.M.1981).
Эти общие теоретические аргументы, кажется, не имеют существенного подорвали интуитивную поддержку, которой пользуется народная психология. В ответ на обвинение в том, что народная психология застряла, многие утверждал, что такая оценка несправедлива и что народная психология фактически стимулировал ряд плодотворных исследовательских программ в научная психология (Greenwood, 1991; Horgan, Woodward, 1985).Более того, защитники народной психологии отмечают, что из нее вряд ли следует из наблюдения, что данная теория неполна или не может все объяснять, поэтому это в корне неверно (Хорган и Вудворд, 1985). Защитники народной психологии возражают, что эти теоретические соображения не могут перевесить доказательства, предоставленные повседневный, обыденный опыт нашего собственного разума, такого как наш интроспективный опыт, который, кажется, ярко подтверждает реальность психических состояний, таких как убеждения.
Что касается последнего пункта, элиминативисты, такие как Черчлендс, предупреждают: что мы должны с большим подозрением относиться к надежности интроспективное «свидетельство» о внутренней работе разум.Если внутреннее наблюдение настолько теоретически нагружено, как многие теперь предполагают внешнее восприятие, то, что мы рассматриваем, может в значительной степени определяться по нашим народным психологическим рамкам. Другими словами, «Самоанализирующиеся» убеждения могут быть такими же, как у людей «Видение» демонических духов или небесных сфер (Черчленд, П.М., 1988). Этот скептицизм по поводу надежности интроспекции неуместен. подкрепленные эмпирической работой, которая ставит под сомнение надежность интроспекции (Nisbett and Wilson, 1977). Как мы увидим в разделе 3.3, идея о том, что интроспекция предлагает иллюзорный образ ума набирает популярность не только в отношении несения информации состояний, таких как убеждения, но также и в отношении феноменальных состояний, таких как квалиа.
3.2 Конкретные проблемы народной психологии
Вторая группа аргументов элиминативного материализма фокусируется на идиосинкразические особенности народно-психологических постулатов и в конечном итоге отрицает, что эти особенности будут учтены научным счет ума.Наиболее широко обсуждаемые функции — это две связанных с очевидной лингвистической природой верований и других пропозициональные установки. Во-первых, как считают некоторые философы Недавно было отмечено, что пропозициональные установки имеют форму, похожую на к предложениям на общественном языке, с композиционной структурой и синтаксис. Например, уверенность человека в том, что, скажем, президент неприязнь к террористам, по всей видимости, складывается из понятий «САМЫЙ ПРЕЗИДЕНТ »,« НЕ НРАВИТСЯ »и «ТЕРРОРИСТЫ» и отличается от мнения, что террористы не любить президента в силу чего-то аналогичного синтаксическому расположение.Во-вторых, убеждения напоминают публичные предложения в том смысле, что они обладают семантическими свойствами. Убеждения, как публичные лингвистические представления, о разных положениях вещей. Оба из них квазилингвистические особенности пропозициональных установок — их предполагаемая сентенциальная структура и их семантическая (или преднамеренная) свойства — использовались философами для обоснования аргументов в пользу элиминативизм.
3.2.1 Проблема синтаксической структуры убеждений
Некоторые авторы подчеркивали очевидное несоответствие между сентенциальная структура пропозициональных установок, с одной стороны, и с другой стороны, актуальные неврологические структуры мозга.Тогда как в первом случае используются дискретные символы и комбинаторный синтаксис, последний включает в себя потенциалы действия, пиковые частоты и активация распространения. Как утверждала Патрисия Черчленд (1986), это трудно понять, где в мозгу мы найдем что-нибудь, что даже отдаленно напоминает структуру предложения, которая кажется важно для убеждений и других пропозициональных установок.
В ответ на эту цепочку рассуждений многие утверждали, что это ошибочно рассматривать народную психологию как приверженную квазиязыковому структура к пропозициональным установкам (Horgan and Graham, 1991; Деннет, 1991).И даже для тех, кто находит это народное прочтение психологии правдоподобно, есть еще одна трудность, касающаяся актуальность нейробиологии для определения статуса народа психология. Некоторые, такие как Зенон Пилишин (1984), настаивали на том, что так же, как физическая схема компьютера — это неправильный уровень анализ для поиска структур вычислительных символов, а также детальная неврологическая проводка мозга — неправильный уровень организации для поиска структур, которые можно квалифицировать как убеждения.Вместо этого, если мы будем рассматривать разум как программу мозга, многие сторонники классического ИИ, то народные постулаты существуют на уровне анализ, который является более абстрактным, чем нейрофизические детали. Следовательно, многие реалисты о постулатах народной психологии обесценить важность любого очевидного несоответствия между неврологическими архитектура и предполагаемая лингвистическая форма пропозициональной отношения (Фодор и Пилишин, 1988; Маклафлин и Варфилд, 1994).
3.2.2 Опровержение семантических свойств убеждений
Второй тип аргументов против убеждений сосредоточен на их семантические свойства и приходит к выводу, что такого рода свойства делают пропозициональные установки, не подходящие даже для вычислительной теории разум.Стивен Стич (1983) подчеркивал, что народная психология индивидуализирует убеждения в силу их семантических свойств, например, мы систематизировать государства, подобные убеждениям, на основании того, о чем они говорят. Однако, по словам Стича, есть множество причин для отказа семантическая таксономия научной психологии. Семантические таксономии игнорировать причинно-следственные аспекты когнитивных состояний, вовлекать в степень нечеткости, а в случае душевнобольных или очень молодой. Вместо семантического метода индивидуализации принят народной психологией Стич приводит доводы в пользу синтаксической систематики, которая на основе причинно релевантных синтаксических или физических свойств учитывая когнитивное состояние.
Тем не менее, как отмечает сам Стич, даже если окажется, что этот народ постулаты не принадлежат научной психологии, требуется больше установить, что их на самом деле не существует. Ведь мы не сомневаемся наличие нескольких видов вещей (например, стульев, предметов одежду), которые определены таким образом, что они не подходят для наука. Таким образом, мнение Стича не является полностью элиминативистским в отношении причины, которые мы видели в разделе 2.3: его рецепт на научно превосходная таксономия, которая все еще включает состояния.Более того, если наш лучший научный отчет утверждает, что разделяют многие черты с убеждениями, например, сходные причинные роли, тогда даже если в некоторых случаях две таксономии разделятся, мы все равно можем считают народную психологию в некотором смысле подтвержденной. В то время как научная таксономия не может перечислять убеждения как базовые когнитивные состояния, она возможно, все еще может предоставить ресурсы для развития реалистической интерпретация этих и других народных психологических состояний.
3.2.3 Элиминативизм и когнитивная наука
Один из способов прийти к более сильному элиминативистскому выводу — это спорить что нет ничего постулируемого в научном объяснении познания который разделяет основные свойства, которые мы приписываем народным психологическим заявляет, что на любой уровень анализа .Например, Рэмси, Стич и Гарон (1990) утверждали, что если коннекционист модели памяти и умозаключений оказываются успешными, тогда это сформирует основа для элиминативного материализма в отношении таких состояний, как пропозициональные воспоминания. Поскольку некоторые модели коннекционистов хранят информация в очень распределенной форме, нет причинно-следственных дискретные, семантически оцениваемые структуры данных, которые представляют конкретные предложения. Дело не только в том, что этим моделям не хватает вида сентенциальных, композиционных представлений, принятых в более традиционные (или «язык мысли») модели.Скорее это в том, что в этих сетях нет причинно отличных структур которые обозначают конкретное положение дел. Следовательно, нет кажутся любыми структурами в этих сетях, которые могут служить кандидаты на убеждения и другие пропозициональные позиции. Это заслуживает внимания, поскольку многие критики элиминативизма утверждают, что это фактически невозможно представить, как могла бы выглядеть психологическая теория не использует пропозициональные установки для объяснения познания (Ханнан, 1993). Если Рэмси, Стич и Гарон правы, наверняка коннекционистские модели могут впервые предоставить нам правдоподобное объяснение познания, которое поддерживает отрицание убеждений состояния.Совсем недавно Рэмси (2007) утверждал, что это ранее аргументов недостаточно, настаивая на том, что коннекционистские модели такого рода не только не вызывают внутренних представлений, которые достаточно похожи на положения народной психологии, но они на самом деле вообще не вызывайте внутренние репрезентативные состояния.
Аргумент Рэмси, Стича и Гарона предполагает, что в весьма распределенные сети, невозможно указать смысловое наполнение элементов сети, которые причинно ответственны за различные когнитивные эпизоды.Некоторые ответили на их аргументы предполагая, что с помощью очень сложных форм анализа он на самом деле можно выделить каузально релевантные фрагменты хранимых информация (Forster and Saidel, 1994). Другие утверждали, что, как и Черчлендс, Рэмси, Стич и Гарон предложили ошибочный интерпретация народной психологии, предполагающая, что для этого требуется гораздо меньше способ явных, дискретных структур, чем они предполагают (Dennett, 1991; Хайль, 1991). Это обычная критика элиминативного материализм, и мы рассмотрим его более подробно в разделе 4.3.
Еще одно событие в когнитивной науке, которое подтолкнуло некоторых людей в направлении элиминативизма — это попытка понять когнитивные системы как ни классические, ни коннекционистские вычислительные устройств, а скорее как динамические системы, описываемые с помощью математическая основа теории динамических систем (Beer, 2000; van Гельдер, 1992; Порт и ван Гелдер, 1995). Такой подход часто соединены с некоторой версией воплощенного познания, поскольку оба ставят сильный упор на то, как когнитивные агенты перемещаются и взаимодействуют со своим окружением.Пока ни динамическое, ни воплощенное подходы по своей сути антирепрезентативны по своей природе, по крайней мере, некоторые авторы использовали их для разработки объяснений когнитивных процессы, которые полностью отказываются от внутренних репрезентативных состояний. Для Например, Энтони Чемеро продвигал то, что он называет «радикальным воплощенная когнитивная наука »(Chemero, 2009). Это теоретическое структура рассматривает когнитивный агент и среду как комплекс связанная система лучше всего объясняется сочетанием динамики и Джеймса Экологическая теория восприятия Гибсона (Гибсон, 1950).Chemero открыто поддерживает элиминативизм, отвергая традиционные предположение, что агенты решают проблемы и перемещаются по миру консультируясь с мысленными представлениями. Таким образом, он присоединяется к другим в Сообщество когнитивных наук, например, исследователь искусственного интеллекта Родни Брукс (Brooks, 1991), который пытался объяснить когнитивные способности без вызова репрезентативных сущностей. Конечно, еще рано знать, насколько успешными будут эти непредставительные подходы. в конечном итоге будет, и многие защитники репрезентативности утверждают, что эти усилия вряд ли будут учитывать более сложные «Голодные по представлению» задачи, такие как планирование (Кларк и Торибио, 1994).
Связанная теоретическая разработка в философии когнитивного наука, которая также продвигает сильную антирепрезентативную перспективу, по крайней мере, для базовых когнитивных состояний, и это уходит своими корнями в воплощенная, укоренившаяся традиция — это радикальный энактивизм . Авторы как Дэниел Хатто и Эрик Мьин отвергают традиционные взгляды на обработку информации и настаивают на том, что сыворотка они называют «Трудная проблема контента» — проблема предоставления натуралистическое рассмотрение семантических свойств репрезентативных содержание (в отличие от простой вариации) — вероятно, неразрешимой для большинства внутренних состояний, обычно считающихся ментальными представления (Hutto, Myin, 2012).Таким образом, Хатто и Мьин присоединяются к другие авторы, поддерживающие элиминативизм в отношении ментальных репрезентации, сосредоточив внимание на проблемной природе содержание.
3.3 Исключительный материализм и феноменальное
Хотя большинство дискуссий относительно элиминативизма сосредоточено на статусе нашего представления о убеждениях и других пропозициональных установках, некоторые философы поддержали утверждения элиминативистов о феноменальном или качественные состояния ума (см. запись на квалиа). Например, Дэниел Деннетт (1978) утверждал, что наша концепция боль в корне ошибочен, потому что включает в себя важные свойства, подобно непогрешимости и внутреннему ужасу, которые не могут сосуществовать в свет хорошо задокументированного явления, известного как «реактивный разобщение ».В определенных условиях такие препараты, как морфин заставлять субъектов сообщать, что они испытывают мучительную боль, но это не неприятно. Кажется, мы либо ошибаемся думать что люди не могут ошибаться в том, что им больно (ошибаться в непогрешимости), или боль не обязательно должна быть ужасной по своей сути (неверно внутренний ужас). Деннет предполагает, что одна из причин, по которой мы можем испытывают трудности с воспроизведением боли в вычислительных системах, потому что наша концепция настолько ошибочна, что не выделяет ничего реального.Похожий взгляд на боль был предложен Валери Хардкасл (1999). Хардкасл утверждает, что неврологическая основа болевых ощущений настолько сложен, что ничто не отвечает нашим народным представлениям. Тем не мение, несмотря на то, что она сама характеризует боль как «миф», Аргументы Хардкасла, похоже, направлены не на то, чтобы показать, что боль нереальна, но на самом деле это более сложный явление, чем предполагает наша народная концепция.
В другой известной статье «Quining Qualia» (1988 г.) Деннет бросает вызов не только нашему представлению о боли, но и всем нашим разные представления о качественных состояниях.Его аргумент сосредоточен на очевидно существенные черты квалиа, включая присущие им субъективность и их частный характер. Деннет обсуждает несколько случаев — как реальных, так и воображаемых — чтобы выявить способы, которыми эти обычные интуиции о квалиа расходятся. При этом, Деннет предполагает, что наши концепции квалиа фундаментально запутаны и не соответствуют действительной внутренней работе нашего когнитивного система.
Некоторые писатели предлагали элиминативистское мировоззрение не только с в отношении определенных состояний сознания, но в отношении само феноменальное сознание.Например, Жорж Рей (1983, 1988) утверждал, что если мы посмотрим на различные неврологические или когнитивные теории о том, что может означать сознание, например, внутренние мониторинг или обладание репрезентативными состояниями второго порядка, кажется легко представить, что все эти функции включены в вычислительное устройство, в котором отсутствует все, что мы интуитивно воспринимаем как «Настоящее» или крепкое сознание. Рей предполагает, что неспособность этих отчетов уловить наше обычное представление о сознание может быть потому, что последнее не соответствует никаким действительным процесс или явление; «внутренний свет», который мы ассоциируем с сознание может быть не чем иным, как остатком ошибочного Декартовы интуиции (см. Также Wilkes, 1988; 1995 и Irvine and Спревак, готовится к печати).
Отчасти похожая точка зрения была предложена Китом Фрэнкишем и другие, и обычно называют «Иллюзионизмом» о сознание, ярлык, призванный помочь указать, почему кажется для нас это феноменальное сознание реально (Frankish, 2016, 2017). Иллюзионизм частично мотивирован более широкими теоретическими соображения, такие как проблемный характер сознания от точка зрения физикализма и наблюдение, что даже редуктивный рассказы о феноменальном опыте обычно предлагают своего рода неправильное представление о том, что происходит на самом деле.Иллюзионизм утверждает, что самоанализ включает в себя нечто аналогичное обычным сенсорным иллюзии; так же, как наши системы восприятия могут давать состояния, которые радикально искажают природу внешнего мира, а также самоанализ дает представления, которые существенно искажают действительная природа нашего внутреннего опыта. В частности, интроспекция представляет эмпирические состояния как феноменальные свойства — печально известные и весьма проблематичные какое-то подобие наших качественных психических состояний.Иллюзионисты утверждают, что этих феноменальных свойств не существует, делая их элиминативисты о феноменальном сознании. Что реально квази-феноменальные свойства — не-феноменальные свойства внутренние состояния, которые обнаруживаются интроспекцией и искажены как феноменально.
Очевидная проблема для такой точки зрения — объяснить, как мы можем испытать что-то как наличие функции X без таких как опыт на самом деле включает реальный опыт X .Это можно было бы возразить, что даже если подобие «что это такое» является особенностью как мы интроспективно представляем определенные психические состояния, это могло бы тем не менее быть реальным аспектом самоанализа — особенностью, которая возможно, перемещен, но не удален. Как известно, разрыв между иллюзией и реальностью кажется, рушится, когда дело касается наших внутренних переживаний; как Сирл говорит об этом: «, когда речь идет о созидании, существование видимость — это реальность »(Searle, 1997, стр.122, курсив в оригинале). Франкиш настаивает на том, что мы можем интроспективно представить себя как обладающих определенным опытом без на самом деле имеющий такой опыт: «…когда мы думаем, что мы имеют зеленоватый оттенок, мы на самом деле просто искажаем мы сами как обладаем им »(Frankish, 2016, стр. 33). Иллюзионизм тем самым вынуждает нас пересмотреть вид доступа к нашему собственному эмпирические состояния.
Как и любая теория, которая бросает вызов нашему фундаментальному пониманию вещей, элиминативный материализм подвергался множеству критика. Здесь я расскажу о четырех, получивших значительное внимание в последние годы.
4.1 Возражение самоопровержения
Многие авторы утверждали, что элиминативный материализм в некотором смысле самооправдание (Baker, 1987; Boghossian, 1990, 1991; Reppert, 1992). А Обычно это обвинение заключается в том, чтобы настаивать на том, чтобы емкость или деятельность, которая так или иначе вызывается элиминативистами, сама по себе то, что требует существования убеждений. Один популярный кандидат на эту деятельность — это утверждение. Критик настаивает на том, что чтобы что-то утверждать, нужно верить в это.Следовательно, для элиминативистский материализм должен быть утвержден как тезис, элиминативистский сама должна верить, что это правда. Но если элиминативист такое убеждение, то есть убеждения и элиминативизм, таким образом, оказалось ложным.
Элиминативисты часто отвечают на это возражение, сначала отмечая, что простой тезис об отсутствии убеждений сам по себе не противоречит или концептуально бессвязный. Итак, правильно понятая, жалоба не то чтобы элиминативный материализм (как пропозиция) опровергал самого себя.Скорее всего, элиминативистка сама делает что-то, что опровергает собственный тезис. В приведенном выше примере опровергающий действие — это утверждение утверждения, поскольку критик утверждает, что мы должны верить всему, что утверждаем публичным языком. Однако это последнее утверждение — это как раз своего рода народно-психологическое допущение, что элиминативный материалист предлагает отказаться. В соответствии к элиминативному материализму, все различные способности, которые мы сейчас объяснять, апеллируя к убеждениям, на самом деле не связаны с убеждениями все.Таким образом, элиминативист будет утверждать, что критики самооправдания задайте вопрос против элиминативного материализма. Чтобы запустить такого рода возражения, критик поддерживает некоторый принцип о необходимости убеждения, которые сами по себе предполагают, что элиминативный материализм должен быть ложно (П. С. Черчленд, 1986; Клинг, 1989; Девитт, 1990; Рэмси, 1991).
Была предложена более изощренная версия опровержения самоотрицания. предложенный Полом Богосяном в отношении элиминативистских аргументов исходя из содержания психологических состояний.Богосян утверждает что аргументы в пользу ирреализма о содержании пропозиционального такое же отношение работает и в поддержку ирреализма в отношении всех форм содержание, включая содержание обычных языковых выражений. Более того, он утверждает, что разные формы ирреализма в отношении лингвистических содержание предполагает устойчивые семантические понятия, такие как реалист концепции истины и ссылки. Это приводит к бессвязному позиция, что, например, нет условий истинности и все же определенные предложения (или убеждения) о содержании ложны (Богосян, 1990, 1991).В ответ Майкл Девитт и Жорж Рей утверждают, что Аргумент Богосяна, несмотря на его изощренность, тем не менее Напрашивается вопрос, приписывая элиминативисту некую версию семантика условий истинности, в то время как многие элиминативисты отвергают такой взгляд на языковые выражения. В то время как элиминативистам понадобится построить некую условную семантику, не являющуюся истиной, Девитт и Рей утверждает, что сложность такого проекта раскрывает только то, что элиминативизм неправдоподобен, не то чтобы, как утверждает Богосян, бессвязно (Девитт, 1990; Девитт, Рей, 1991).
4.2 Отвергая теорию-теорию
В разделе 2 мы увидели, что элиминативный материализм обычно опирается на особое понимание природы народной психологии. Следующий критика элиминативного материализма бросает вызов различным характеристики народной психологии, представленные ее защитников — в частности, точка зрения, высказанная защитниками теория-теория. Эта критика исходит из двух очень разных традиций. Первая традиция, по крайней мере частично, связана с трудами Витгенштейна (1953) и Райла (1949) и настаивают на том, что (вопреки многим элиминативистов) психология здравого смысла не является квазинаучной теория, используемая для объяснения или предсказания поведения, и не лечит психические утверждает как убеждения как дискретные внутренние причины поведения (Богдан, 1991; Холдейн, 1988; Ханнан, 1993; Уилкс, 1993).Какая народная психология на самом деле относится к убеждениям и желаниям, что гораздо менее ясно в этом традиция. Одна из перспектив (Dennett, 1987) состоит в том, что пропозициональная установки на самом деле являются диспозиционными состояниями, которые мы используем, чтобы принять определенная эвристическая позиция по отношению к рациональным агентам. Согласно этому точки зрения, наши разговоры о психических состояниях следует интерпретировать как разговоры о abstracta, которые, хотя и реальны, не являются кандидатами на прямое сокращение или устранение в результате исследования когнитивных наук.Более того, поскольку убеждения и другие психические состояния используются для очень многих кроме объяснения человеческого поведения, это далеко не ясно что наши объяснительные теории о внутренней работе разума / мозга имеют большое значение для их фактического статуса.
Защитники элиминативного материализма часто указывают на то, что народ теории обычно имеют много функций, помимо объяснения и предсказания, но это не меняет их теоретического статуса или привить свои позиции от уничтожения (П.М. Черчленд, 1993). Более того, как мы видели в конце раздела 2.1, элиминативисты обычно обрамляют уязвимость здравых мысленных представлений с точки зрения ложной народной психологической теории важно отметить что, по крайней мере в принципе, элиминативизм не требует такого предположение. Действительно, элиминативизм требует только двух основных утверждений: 1) что мы разделяем концепции психических состояний, которые включают и вид требований, которым должно соответствовать любое государство или структура, чтобы соответствовать требованиям как психическое состояние такого рода, и 2) мир таков, что ничего приближается к выполнению этих требований.Первое из этих утверждений не очень спорно, и хотя требования к убеждениям могут быть частью объяснительной теории, в этом нет необходимости. Отсюда одна общая критика элиминативизма — то, что наши ссылки убеждений и желаний не является теоретическим или квазинаучным стремление — имеет очень ограниченную силу. Херувимы, по-видимому, не часть любой квазинаучной теории, но одно это не причина думать, что они могут существовать. Даже если окажется, что мы не (или не просто) постулируйте убеждения и другие пропозициональные отношения как часть своего рода объяснительно-предсказательной структуры, это еще может оказаться, что таких вещей нет.
Вторая точка зрения, критикующая теорию-теорию, основана на исследования в современной когнитивной науке, и проистекает из различных модель характера наших объяснительных и прогнозных практик (Гордон, 1986, 1992; Голдман, 1992). Известный как «Теория моделирования», эта альтернативная модель утверждает, что мы предсказываем и объясняем поведение, а не используя теорию, но вместо этого запустив автономное моделирование как бы мы действовали в сопоставимой ситуации. То есть согласно этому картина, мы отключаем нашу собственную подсистему принятия решений, а затем кормить его воображаемыми убеждениями и желаниями (и, возможно, другими соответствующими данными) что мы предполагаем, что агент, поведение которого мы пытаемся предсказать, является вероятно обладать.Это позволяет нам делать как прогнозы, так и объяснения других, просто используя когнитивные механизмы, которые мы уже владею. По сути, теория моделирования утверждает, что наши рассуждения о мыслях и поведении других не имеют существенного отличается от того, чтобы поставить себя на их место. Таким образом, никакой полноценной теория разума когда-либо нужна. Теоретики моделирования утверждают, что вопреки предположениям элиминативного материализма, ни одна теория существует разум, который однажды может оказаться ложным.
Обе стороны этого спора между теорией-теорией и моделированием теории использовали эмпирические исследования от психологии развития до поддерживают их доводы (Стич и Николс, 1992; Гордон, 1992). Для Например, теоретики-теоретики отметили, что психологи развития как Генри Веллман и Элисон Гопник, использовали различные находки, чтобы предполагают, что дети проходят фазы, аналогичные фазы, которые нужно пройти, приобретая теорию (гопник и Веллман, 1992). Более того, кажется, что дети приписывают убеждения сами таким же образом приписывают убеждения другим.Теоретики использовали подобные соображения, чтобы поддержать их утверждение, что наше понятие веры используется как постулат народная теория, а не вход в имитационную модель. В то же время, Теоретики моделирования использовали открытие, что трехлетние дети бороться с приписыванием ложных убеждений, чтобы предположить, что дети фактически приписывая свои знания другим, что-то, что могло бы можно ожидать на счет моделирования (Гордон, 1986).
Однако споры между теоретиками моделирования и теоретиками теории оказывается, или некая гибридная комбинация двух оказывается верным, мы должны еще раз помнить о том, что конец раздела 2.1. Поскольку даже самый ярый теоретик моделирования допустит, что у нас есть ментальные концепции, сомнительно, что перспектива моделирования на самом деле представляет собой серьезную угрозу для элиминативизма, и кажется возможным, что существует версия элиминативный материализм, который можно было реконструировать в рамки моделирования, даже для убеждений и желаний. Например, это по крайней мере, можно предположить, что принимаемый механизм принятия решений в автономном режиме, чтобы моделировать рассуждения другого человека, может восприниматься как вводить когнитивные состояния, отличные от убеждений и желаний, но которые мы как-то ошибочно концептуализируйте как убеждений и желаний.На этот предположительно спекулятивный сценарий, наша способность предсказывать и объяснять поведение других было бы на основе моделирования, и все же наши представление о том, как работают умы, было бы настолько далеким, что элиминативист приговор будет соответствующим.
4.3 Защита добродетелей народной психологии
Даже среди теоретиков существуют значительные разногласия по поводу правдоподобность элиминативного материализма. Третья критика элиминативный материализм состоит в том, что он игнорирует замечательный успех народная психология, предполагающая успех, предлагает более точную учет психических процессов, чем ценят элиминативисты.Кроме сильные интуитивные доказательства, которые, кажется, раскрывают убеждения и желаний, мы также получаем большой успех, когда используем общие чувственная психология для прогнозирования действий других людей. У многих есть отметил, что такая высокая степень успеха дает нам нечто вроде аргумент «умозаключение к наилучшему объяснению» в пользу здравого смысла психология и против элиминативизма. Лучшее объяснение успехов в объяснении и прогнозировании людей и животных поведение таково, что народная психология примерно верна, и что там на самом деле верования (Китчер, 1984; Фодор, 1987; Лахав, 1992).
Обычный элиминативистский ответ на этот аргумент — вновь подчеркнуть урок философии науки; а именно, что любой теория — особенно та, которая так же близка и дорога нам, как народ психология — часто может казаться успешной, даже если полностью искажает реальность. История показывает, что мы часто делаем скидку аномалии, игнорировать отказы как незначительные и в целом приписывать больший успех популярной теории, чем она заслуживает. Как сторонники теории витализма или флогистона, мы можем не замечать ошибок народная психология, пока не появится альтернативный вариант (П.М. Черчленд, 1981; П.С. Черчленд, 1986).
Хотя многие защитники народной психологии настаивают на том, что народная психология по объяснению сильным, некоторые защитники пошли наоборот направление, утверждая, что оно стремится к гораздо меньшему, чем элиминативисты обычно предполагали (Horgan, 1993; Horgan and Грэм, 1991; Джексон и Петтит, 1990). По словам этих авторов, народная психология, хотя и является теорией, относительно «Строгая» (т.е. онтологически ни к чему не обязывающая) теория, и требует очень мало для оправдания.Следовательно, эти авторы пришли к выводу, что при правильном описании народная психология может рассматриваться как совместим с очень широким спектром нейробиологических или когнитивных развития, делая возможным элиминативный материализм, но вряд ли.
Конечно, народные теории похожи на любые теории в том, что они могут быть отчасти правильно, а отчасти неправильно. Даже писатели, сочувствующие элиминативизм, такой как Джон Бикл и Патрисия Черчленд (Бикл, 1992; ВЕЧЕРА. Churchland, 1994) отмечают, что история науки наполнены случаями, когда концептуальный механизм ошибочного теория не переносится плавно в новую теорию и не полностью устранено.Вместо этого он существенно модифицирован и переработан, с возможно, только некоторые из его положений были отброшены полностью. Таким образом, полномасштабный элиминативный материализм и полный редукционизм конечные точки в континууме с множеством возможностей, падающих где-то в между. Термин «ревизионный материализм» часто призваны обозначить точку зрения, согласно которой теоретические основы народных Психология будет устранена лишь до некоторой степени, и эти различные размеры нашего общего представления о разуме будут, по крайней мере, частично подтверждено.
4.4 Элиминативизм устранен?
Последний аргумент против элиминативного материализма исходит из недавние работы бывшего сторонника Стивена Стича (1991, 1996). Аргумент Стича несколько сложен, но его можно представить в набросайте форму здесь. Ранее мы видели, что элиминативный материализм привержен утверждению, что положения народной психологии не в состоянии ссылаться ни на что. Но, как указывает Стич, именно это утверждение составляет далеко не ясно. Например, мы можем подумать, что эталонный сбой происходит в результате некоторой степени несоответствия между реальностью и теорией, в которую встроена эта позиция.Но нет четкого консенсуса о том, сколько несоответствий необходимо прежде чем мы сможем сказать, что данной позиции не существует. Стич предлагает множество причин думать, что существуют фундаментальные трудности, которые будут мешать любой попытке предоставить принципиальные критерии для отличия случаев успешной справки от случаев ошибка ссылки. Следовательно, вопрос о том, является ли теория изменение должно быть онтологически консервативным или радикальным. отвечать. Поскольку элиминативный материализм основан на предположении, что народную психологию следует заменить онтологически радикальным, счет Стича вытаскивает почву из-под элиминативист.Конечно, это проблема народной психологии. как реалист, так и элиминативист, поскольку Стич скептически относился к Аргумент ставит под сомнение наши основания различать эти два понятия.
Исключительный материализм влечет за собой тревожные последствия не только в отношении наше представление о разуме, но также и о природе морали, действия, социальные и юридические соглашения и практически все аспект человеческой деятельности. Как выразился Джерри Фодор, «если психология здравого смысла рухнет, сравнение, величайшая интеллектуальная катастрофа в истории наш вид… »(1987, стр.xii). Таким образом, отборочный материализм стимулировал различные проекты, частично направленные на оправдать обычные психические состояния и установить их респектабельность в сложный отчет о разуме. Например, несколько проектов философы в последние годы попытались дать редуктивный учет семантического содержания пропозициональных установок это полностью натуралистично (т. е. учетная запись, которая обращается только к прямые причинно-физические отношения и свойства). Большая часть стимул для этих проектов частично проистекает из признания того, что элиминативный материализм нельзя так легко отбросить, как раньше писатели, такие как К.Д. Броуд изначально предполагал.
Конечно, некоторые утверждают, что эти опасения преждевременны, учитывая долговая природа элиминативного материализма. Ведь стержневой компонентом элиминативистской точки зрения является идея о том, что правильная теория разума, однажды открытая психологами, не поможет выявить систему или структуру, которая включает что-то вроде здравого смысла психические состояния. Таким образом, чтобы избавиться от элиминативного материализма основания, мы должны предположить, что научная психология собирается повернуть определенным образом.Но зачем думать, что до научной психологии попадает туда? Какой смысл делать такой решительный вывод о природе менталитета, когда для этого нужна центральная предпосылка вывод далек от того, чтобы быть известным?
Один из ответов, который может предложить здесь элиминативист, — это рассмотреть более широкие теоретические роли элиминативного материализма в нашем поиск успешной теории разума. У разных писателей оговорил необходимые условия, которым должна соответствовать любая теория разума, и в некоторых случаях эти условия включают объяснение различные психические состояния в понимании здравого смысла.Согласно этому вид, если теория не включает состояния, которые соответствуют убеждений, или дать нам какое-то объяснение природы сознание, то его не нужно воспринимать всерьез как полную учет «реальных» психических явлений. Одно достоинство элиминативный материализм состоит в том, что он освобождает наши теоретические рассуждения от этого ограничительная перспектива. Таким образом, связь между элиминативными материализм и наука могут быть более взаимными, чем многие предполагали. Хотя верно, что элиминативный материализм зависит от разработка радикальной научной теории разума, радикальной теоретизирование о разуме может само по себе основываться на нашем серьезном восприятии возможность того, что наша точка зрения здравого смысла может быть глубоко ошиблись.
Материализм — Энциклопедия Нового Мира
В философии материализм — это монистическая (все состоит из одной и той же субстанции) онтология, которая утверждает, что все, что действительно можно сказать о , существует , является материей; что, по сути, все материал , и все явления являются результатом материальных взаимодействий. Материализм как монистическая онтология отличается от онтологических теорий, основанных на дуализме (два вида субстанции) или плюрализме (несколько видов субстанции).С точки зрения единичных объяснений феноменальной реальности материализм резко контрастирует с идеализмом, который также является монистической онтологией, утверждающей, что единственное, что можно сказать как действительно существующее, — это идея или нематериальная субстанция. Он также отличается от двухаспектного монизма, который предполагает, что существует одна реальность с двумя различными аспектами. Таким образом, материалисты отрицают существование Бога или духовного мира.
Наука использует рабочее предположение, иногда известное как методологический натурализм, о том, что наблюдаемые явления в природе следует объяснять только естественными причинами, не предполагая существования или отсутствия сверхъестественного.Материалисты часто были детерминистами, придерживаясь утверждения, что «есть причина для каждого события», хотя такой взгляд не требуется для того, чтобы быть материалистом.
Диалектический и исторический материализм, заимствованный из мысли Карла Маркса, был идеологией коммунистических государств в двадцатом веке. Он утверждал, что материя находится в движении и что человеческие социальные отношения, культура и институты определяются производственными отношениями (типами собственности), которые, в свою очередь, определяются производственными силами (уровнем технологии).
Самая большая проблема, с которой столкнулись материалисты, — это определить, что такое материя. Современные философские материалисты расширяют определение материи, включая невидимые научные постулаты, такие как энергия, силы и кривизна пространства, а также темная материя и темная энергия, которые существуют в математических уравнениях, но не поддаются обнаружению с научной точки зрения. В этом случае неясно, на каком основании отклоняется духовное измерение. Такие философы, как Мэри Мидгли, полагают, что понятие «материя» неуловимо и плохо определено. [1] Поскольку материалисты продолжают менять определение материи, материализм можно охарактеризовать как несостоятельный.
Другая проблема, которую материализм должен объяснить, — это сознание: как может что-то, не обращающее внимания на мир, стать его осознающим? [2] Материалисты утверждают, что ментальные события — это просто сложные химические взаимодействия, происходящие в мозгу. Тем не менее, неясно, как можно перейти от химических реакций и неврологических импульсов к сознанию и мышлению и как электрические импульсы в зрительном нерве приводят к тому красочному изображению, которое мы имеем.Если убеждения и решения являются продуктом неврологических событий, неясно, как они, в свою очередь, влияют на мозг, чтобы инициировать деятельность. Если мысли — это просто химические взаимодействия, почему люди должны обращать на них внимание и приписывать одним правдивость, а другим — ложь?
Наконец, материалистическое объяснение является редукционистским и поэтому должно объяснять человеческое поведение с точки зрения физических причин, импульсов и реакций, а не с точки зрения убеждений, свободного выбора и обдуманных решений.Тем самым он подрывает этику, которая предполагает свободу воли человека и сопутствующую ему ответственность.
Религиозная критика материализма состоит в том, что он не учитывает и не объясняет множественность человеческого опыта, который включает переживания нематериальной реальности, такой как божественный и духовный мир. Это также не может объяснить человеческую склонность поклоняться и искать смысл и цель в жизни. Вместо этого он фокусируется исключительно на физическом, наблюдаемом мире.
Обзор
Материализм проистекает из идеи, что существует только то, что может быть воспринято.Таким образом, то, что невозможно постичь, не существует. В этом смысле это очень субъективная точка зрения, которая не придает значения свидетельствам других. Вот почему материалисты не принимают за чистую монету свидетельства людей, испытавших внетелесный опыт. Поскольку чувственное восприятие — единственная приемлемая форма знания, материя становится единственной реальностью. Любой другой опыт, который не соответствует этому, обычно отклоняется как невозможный, или дается какое-то специальное материалистическое объяснение.Вывод из аналогии также отвергается.
Определение «материи» в современном философском материализме распространяется на все научно наблюдаемые сущности, такие как энергия, силы и кривизна пространства. В этом смысле можно говорить о «материальном мире».
Материализм часто понимался как обозначение целого научного, рационалистического мировоззрения, особенно религиозными мыслителями, выступающими против него, которые считают его духовно пустой религией.Марксизм также использует материализм для обозначения научного мировоззрения. Он подчеркивает «материалистическую концепцию истории», которая не связана с метафизикой, а сосредоточена на эмпирическом мире реальной человеческой деятельности (практики, включая труд) и институтов, созданных, воспроизведенных или уничтоженных этой деятельностью (как в случае с историческим материализмом или материалистическим пониманием истории).
Мысль и сознание — это функции материи, выделяемой мозгом так же, как печень выделяет желчь.
Материализм иногда объединяют с методологическим принципом редукционизма, согласно которому объекты или явления, индивидуализированные на одном уровне описания, если они подлинны, должны быть объяснимы в терминах объектов или явлений на каком-то другом уровне описания — обычно , более общий уровень, чем сокращенный. Нередуктивный материализм. явно отвергает это понятие, однако, принимая материальное строение всех деталей как совместимое с существованием реальных объектов, свойств или явлений, не объяснимых в терминах, канонически используемых для основных материальных составляющих.Джерри Фодор оказал влияние на эту точку зрения, согласно которой эмпирические законы и объяснения в «специальных науках», таких как психология или геология, невидимы с точки зрения, скажем, фундаментальной физики. Вокруг взаимосвязи между этими взглядами выросла энергичная литература.
Поскольку существует только материя, религия обычно рассматривается как отклонение от нормы и не входит в сферу их изучения.
Поскольку все, что существует, является материей, удовольствие и боль являются центральными фактами жизни.Итак, безоговорочный гедонизм часто был этическим идеалом материалистов. Добродетель — это иллюзия, а удовольствие — единственная реальность.
История и разновидности материализма
Древнегреческие философы, такие как Фалес, Парменид, Анаксагор, Демокрит, Эпикур и даже Аристотель, являются прообразами более поздних материалистов. Фалес начал процесс попытки ответить на вопрос: «Что существует в качестве основы или основы для всего сущего?» Его не удовлетворяли сверхъестественные ответы, которые, как правило, задавали вопросы.Его ответом была вода. Другие древние греки ответили на этот вопрос словами «Воздух», «Огонь» или «Беспредельность». Демокрит разработал доктрину атомизма, точку зрения, согласно которой мельчайший кусок или частица физического существования является атомом, что означает «то, что нельзя разрезать». Эпикур утверждал, что окончательная реальность состоит из невидимых и неделимых кусочков свободно падающей материи, называемых атомами, случайно сталкивающихся в пустоте.
Поэма Лукреция De Rerum Natura, рассказывает о механистической философии Демокрита и Эпикура.Согласно этой точке зрения, все, что существует, — это материя и пустота, и все явления являются результатом различных движений и скоплений частиц основного материала, называемых «атомами». De Rerum Natura предоставляет механистические объяснения таких явлений, как эрозия, испарение, ветер и звук, которые не принимались более 1500 лет. Такие известные принципы, как «ничто не может возникнуть из ничего» и «ничто не может касаться тела, кроме тела», впервые появились в трудах Лукреция.
Аристотель в своей теории гилеморфизма , или комбинации материи и формы как внутренней причины вещи, утверждал, что материал является основой или субстратом формы — форма и материя всегда появляются вместе с его точки зрения.Материя — это основа расширения. Две вещи с одинаковой формой — например, две одинаковые рыбы, потому что они происходят из одного и того же нерестилища, или два похожих листа, или две монеты из одного монетного двора с использованием одинаковых красителей для их производства — различаются и разделяются это два разных куска материи.
В древнеиндийской философии материализм развился около 600– гг. До н. Э. с работами Аджиты Кешакамбали, Паяси, Канады и сторонников философской школы Чарваки.Канада был одним из первых сторонников атомизма. Как и греки, они также предположили, что существуют четыре основных элемента: земля, вода, огонь и воздух, из которых состоит все. Определенная модификация этих элементов порождает разум, который растворяется, когда растворяются элементы, из которых он возникает. [3] Школа Ньяя-Вайшешика (600 до н.э. -100 до н.э. до н.э.) разработала одну из самых ранних форм атомизма. Традиция была продолжена буддийским атомизмом и школой джайнов.Позже индийский материалист Джаярааши Бхатта (шестой век, г. н.э., г.) в своей работе Таттвопаплавасимха (Нарушение всех принципов) опроверг эпистемологию Ньяя сутры. Материалистическая философия Чарваки, похоже, умерла через некоторое время после 1400 г. г. н. Э.
В Китае Сюнь Цзы разработал конфуцианскую доктрину, ориентированную на реализм и материализм. Среди других известных китайских материалистов — Ян Сюн и Ван Чун.
В начале двенадцатого века аль-Андалус, арабский философ Ибн Туфаил (Абубасер), написал дискуссии о материализме в своем философском романе Хай ибн Якдхан (Philosophus Autodidactus) , в то же время смутно предвосхищая идею исторического материализма. . [4]
В семнадцатом веке Томас Гоббс и Пьер Гассенди возродили материалистическую традицию в противовес попыткам Рене Декарта дать естественным наукам дуалистический фундамент. Для Декарта тело (материальное) и разум (нематериальное) — совершенно разные субстанции, не имеющие какой-либо общности или сходства по своей природе; таким образом, перед ним осталась огромная проблема — попытаться объяснить, как могут взаимодействовать тело и разум, — проблема, которую он никогда не смог решить, кроме как посредством его совершенно неудовлетворительного и специального заявления о том, что это происходит через шишковидную железу.Гоббс расширил материализм, используя его для объяснения языка и эпистемологии. Гассенди объяснил операции физического мира, включая ощущения, через материализм, но он также придерживался активного интеллекта в людях и Бога во вселенной.
Следующей крупной материалистической работой, которая будет опубликована в Европе, стала книга барона Поля д’Гольбаха La Systeme de la Nature (Система природы) во Франции в 1770 году. Она была осуждена правительством Людовика XVI. Д’Хольбах основал свой механический детерминизм на физике Ньютона и психологии Локка.Он утверждал, что каждое событие в природе, включая все человеческие мысли и моральные поступки, было результатом неумолимой причинно-следственной связи, коренящейся в потоке атомного движения. Как и Лукреций, он настаивал на том, что не существует другой реальности, кроме движения материи в пространстве, как предполагал Ньютон в своих законах движения и гравитации. Вслед за Локком Д’Хольбах приписывал все мысли изображениям, запечатленным на tabula rasa, или чистом листе ума, полностью механическим образом в соответствии с теми же законами движения.
Более поздние материалисты включали Дени Дидро и других французских мыслителей Просвещения, а также Людвига Фейербаха, оказавшего огромное влияние на Фрейда и Карла Маркса. В Англии пешеходный путешественник Джон Стюарт, настаивающий на том, что все материи наделены моральным измерением, оказал большое влияние на философскую поэзию Уильяма Вордсворта.
Ведущие философы девятнадцатого века — Кант, Фихте, Гегель, Шопенгауэр, Милль, а также британские и американские идеалисты — все были идеалистами или феноменалистами.Шопенгауэр, например, писал, что «… материализм — это философия субъекта, который забывает принимать во внимание самого себя» ( Мир как воля и представление, II, гл. 1). Он утверждал, что наблюдающий субъект может познать материальные объекты только через посредство мозга и его конкретной организации. То, как мозг знает, определяет способ восприятия материальных объектов. Он писал:
Все объективное, протяженное, активное и, следовательно, все материальное, рассматривается материализмом как столь прочная основа для своих объяснений, что его сокращение (особенно если оно в конечном итоге должно привести к уколу и противодействию) может ничего не оставлять желать лучшего.Но все это является чем-то, что дано лишь очень косвенно и условно, и поэтому присутствует только относительно, поскольку оно прошло через механизмы и устройства мозга и, следовательно, вошло в формы времени, пространства и причинности в силу из которых он прежде всего представлен как протяженный в пространстве и действующий во времени (Ibid., I, §7).
Чарльз Дарвин в книге Происхождение видов (1859) и Происхождение человека (1871) и Т. Хаксли в книге « Man’s Place in Nature » (1863) представил натуралистическое объяснение происхождения биологических структур и видов, включая человека, и сегодняшние приверженцы дарвинистской и неодарвинистской эволюции в основном материалисты.
В отличие от Аристотеля, который считал, что естественным состоянием материи является покой и что движение происходит только тогда, когда есть активный движитель, вызывающий движение материи, Карл Маркс и Фридрих Энгельс утверждали, что материя естественным образом находится в движении. Более того, перевернув идеалистическую диалектику Гегеля с ног на голову, они заявили, что как качественные, так и количественные изменения в материи происходят в процессе диалектики. Они назвали это диалектическим материализмом, а также объяснили исторические изменения материалистическим объяснением хода исторического развития, известным как исторический материализм.Ленин систематизировал эти идеи и определил материю следующим образом: «Ибо единственное« свойство »материи, с признанием которого связан философский материализм, есть свойство быть объективной реальностью, существовать вне разума». Это, конечно, оставляет без ответа вопрос «что такое разум?». По этой причине более поздние марксисты, такие как Георг Лукач и Антонио Грамши, отказались от онтологического диалектического материализма.
В Соединенных Штатах существовала недиалектическая форма материализма, которую иногда называют натурализмом.Двумя из его многочисленных членов были Джордж Сантаяна и Джон Дьюи.
К концу девятнадцатого века под влиянием Эрнста Маха и других позитивистов философский материализм снова получил известность, особенно в двадцатом веке. Почти все члены Венского кружка и логические позитивисты были материалистами. Одна проблема, с которой столкнулись логические позитивисты, заключалась в том, как дать материалистический взгляд на утверждения о сознании. Рудольф Карнап в качестве наиболее важного примера утверждал, что
… значение любого утверждения состоит в тех непосредственно проверяемых утверждениях, выводимых из него (протокольные предложения).Предложения протокола должны быть интерсубъективно проверяемыми, и единственные интерсубъективно проверяемые предложения относятся к физическим свойствам физических объектов. Следовательно, те содержательные утверждения о сознании, которые не имеют отношения к гипотетическим конструкциям, должны относиться к таким физическим свойствам и сущностям, даже если мы еще не можем дать их физические переводы. Были предложены зачатки перевода на бихевиористские термины для некоторых психологических выражений. [5]
Логический позитивизм оказался бессвязным, и даже его выдающийся защитник А.Дж. Айер признал, что это был тупик. В результате богослов-философ Кейт Уорд предполагает, что материализм редко встречается среди современных британских философов: «Оглядываясь на моих коллег-философов в Британии, практически всех из которых я знаю по крайней мере по их опубликованным работам, я бы сказал, что очень немногие из них материалисты «. [6]
Определение материи
Сегодняшний научный материализм основан на комплексном понимании элементарных субатомных частиц — лептонов, кварков, фотонов и любых других частиц, обнаруженных или предложенных, а также свойств каждой из них. этих частиц — плюс силы, энергия, силовые поля и все остальное, что открыто или постулируется, наряду с реализацией связи между материей и энергией, выраженной в знаменитой формуле Эйнштейна E = mc 2 .
Тем не менее, природа и определение материи были предметом многочисленных споров, [7] , как и другие ключевые концепции в науке и философии. Есть ли один вид материи, из которой все состоит (hyle), или несколько видов? Является ли материя непрерывной субстанцией, способной выражать множественные формы (гиломорфизм)
Без сомнения, наука сделала неожиданные открытия относительно материи. Некоторые перефразируют отклонения от традиционных или здравых представлений о материи как «опровергающие существование материи».» Однако большинство ученых-физиков придерживаются мнения, что понятие материи просто изменилось, а не исчезло.
Одним из вызовов традиционному представлению о материи как о материальном «веществе» является рост полевой физики в девятнадцатом веке. Однако вывод о ложности материализма может быть преждевременным. Теория относительности показывает, что материя и энергия (включая пространственно распределенную энергию полей) взаимозаменяемы. Это дает возможность онтологического взгляда на то, что энергия — это prima materia, а материя — одна из ее форм.С другой стороны, квантовая теория поля моделирует поля как обмен частицами — фотонами на электромагнитные поля и так далее. С этой точки зрения можно сказать, что поля «действительно имеют значение».
Все известные твердые, жидкие и газообразные вещества состоят из протонов, нейтронов и электронов. Все три являются фермионами или частицами со спином половинного спина, тогда как частицы, которые являются посредниками полей в квантовой теории поля, являются бозонами. Таким образом, можно сказать, что материя делится на более осязаемую фермионную разновидность и менее осязаемую бозонную разновидность.Однако теперь известно, что менее 5 процентов физического состава Вселенной состоит из такой «материи», а большая часть Вселенной состоит из темной материи и темной энергии, причем ученые не пришли к единому мнению о том, что это такое. сделано из. [8] Это, очевидно, опровергает традиционный материализм, согласно которому единственные вещи, которые существуют, — это вещи, состоящие из той материи, с которой мы в целом знакомы («традиционная материя»), которая в любом случае испытывала большие нагрузки, как отмечалось выше Теория относительности и квантовая теория поля.Но если определение «материи» распространяется на «все, о существовании чего можно судить по наблюдаемому поведению традиционной материи», тогда нет никакой причины в принципе , по которой сущности, существование которых материалисты обычно отрицают, не должны рассматриваться как «материя». »
Физик элементарных частиц и теолог Джон Полкингхорн возражает против того, что он называет долговременным материализмом — утверждает, что материалистическая наука в конечном итоге сможет объяснить явления, которые она до сих пор не могла объяснить.Материалисты имеют тенденцию либо отрицать реальность определенных явлений, которые они не могут объяснить, либо утверждать, что однажды они будут объяснены естественным образом. В этом смысле материализм кажется скорее психологической, чем философской теорией. Полкингхорн предпочитает двухаспектный монизм материализму. [9]
Примечания
- ↑ Мэри Миджли, Мифы, которыми мы живем .
- ↑ Ричард Витцт, Философский материализм. Проверено 7 февраля 2008 года.
- ↑ Р. Радхакришнан, Индийская философия, Том 1 (Оксфорд, 1923, ISBN 0195638190), 279.
- ↑ Доминик Урвой, «Рациональность повседневной жизни: Андалузская традиция? «в Лоуренс И. Конрад, Мир Ибн Туфайла: Междисциплинарные взгляды на Чайи Ибн Якняна (Brill Publishers, 1996, ISBN
93001).
- ↑ Кейт Кэмпбелл, «Материализм», в Энциклопедия философии, с. 183.
- ↑ Опасна ли религия? с. 91.
- ↑ Католическая энциклопедия, Материализм. Проверено 28 мая 2008 г.
- ↑ Бернар Садуле, Частица темной материи во Вселенной: на грани открытия? Наука 315 (5808): 61-63.
- ↑ Cross Currents, Интервью с Джоном Полкингхорном. Проверено 24 февраля 2008 г.
Ссылки
- Эдвардс, Пол (ред.). 1967. Энциклопедия философии. Нью-Йорк: Макмиллан.ISBN 0199264791.
- Фланаган, Оуэн. 1991. Наука о разуме, 2-е издание. Кембридж: MIT Press. ISBN 0262560569.
- Fodor, J.A. 1974. Special Sciences, Synthese. Том. 28.
- Ким, Дж. 1994. Множественная реализация и метафизика редукции. Философия и феноменологические исследования. Том. 52.
- Ланге, Фридрих А. 1925. История материализма . Нью-Йорк: Harcourt, Brace, & Co. ISBN 0415225256.
- Мозер П. К. и Дж. Д. Траут (ред.). 1995. Современный материализм: Читатель . Нью-Йорк: Рутледж. ISBN 0415108632.
- Риз, Уильям Л. 1996. Словарь философии и религии . Атлантическое нагорье, штат Нью-Джерси: Гуманитарная пресса. ISBN 1573926213.
- Шопенгауэр, Артур. 1969. Мир как воля и представление . Нью-Йорк: Dover Publications, Inc. ISBN 0486217612.
- Витцтум, Ричард К. 1995. Материализм: подтвержденная история и определение .Амхерт, Нью-Йорк: Книги Прометея. ISBN 1573920274.
- Бюхнер Л. 1920. Сила и материя . Нью-Йорк: Peter Eckler Publishing CO.
- La Mettrie, Julien. Человек-машина . ISBN 141
88.
Внешние ссылки
Все ссылки получены 31 августа 2018 г.
Источники общей философии
Кредиты
Энциклопедия Нового Мира Писатели и редакторы переписали и завершили статью Википедии в соответствии со стандартами New World Encyclopedia .Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства. Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников Энциклопедии Нового Света, , так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних вкладов википедистов доступна для исследователей здесь:
История этой статьи с момента ее импорта в New World Encyclopedia :
Примечание. могут применяться ограничения на использование отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.
| Вопрос | Ответ |
|---|---|
| Одна из причин принять платонизм заключается в том, что он дает готовый отчет о предсказаниях. | Истинно |
| Метафизический идеалист — это тот, кто утверждает, что, поскольку «тела» являются просто объектами разума (то есть идеями), они не существуют отдельно от разума. | Верно |
| Что из следующего НЕ является теорией универсалий? | Минималисты |
| Согласно Беркли, поскольку мы никогда не можем знать ничего, кроме нашего собственного разума, мы должны сделать вывод, что не существует такой вещи, как реальный мир. | Ложь |
| Метафизические материалисты утверждают, что все вещи, кроме умов или идей, в конечном итоге являются физическими или телесными. | Ложь |
| Для Платона, потому что мы действительно знаем что-то только в терминах его неизменной, совершенной сущности и потому что все, что кажется нам в чувственном мире, изменяется или несовершенно, единственное, что мы можем знать, что действительно реально являются: | вечно существующие Идеи или Формы, которые и воплощаются в чувственных объектах, и в терминах которых известны |
| Коренная проблема философского бихевиоризма состоит в том, что он смешивает эпистемологический критерий разума с метафизической реальностью ментального. | Истинно |
| Номинализм — это взгляд, который верит в универсалии | Ложь |
| Гилберт Райл был ярым сторонником дуализма разума и тела. | Ложь |
| Некоторые критики материализма утверждают, что материалисты не могут объяснить в физических терминах эмоции, социальные или правовые отношения (например, брак). Но материалисты ответят, что для них это не проблема, поскольку эмоции и социальное / правовое отношение | телесные явления, поведение или физические приспособления. |
| Что из перечисленного НЕ является универсальным? | Двойные |
| Принцип тождества неотличимых гласит, что любые два объекта, которые являются численно идентичными, то есть на самом деле являются одним предметом, будут иметь все свои общие свойства. | Ложь |
| Поскольку метафизика занимается фундаментальными принципами природы реальности, она может поднимать вопросы о том, существует ли Бог и почему во Вселенной вообще что-то есть. | Истина |
| Согласно Спигалу и Коуэну, воззрение души — единственное христианское воззрение. | Неверно |
| Что из следующего не является аргументом в пользу дуализма разума и тела? | Аргумент от объективной доступности |
| Что из следующего можно было бы считать самым слабым аргументом в пользу дуализма тела и разума? | Аргумент, основанный на различии свойств |
| По мнению материалистов, даже если разум и мысль могут быть объяснены в чисто физических терминах (как тела в движении), сама жизнь должна быть объяснена не в чисто физических терминах. | Ложь |
| Тип универсального, который стремится выйти за пределы как платонизма, так и номинализма, — это концептуализм. | Ложь |
| В отличие от метафизических дуалистов, материалисты и идеалисты соглашаются, что физические тела и духовные умы могут взаимодействовать, разделяя некий третий, нематериальный, нементальный характер. | Ложь |
| Свойства | Характеристика или качество вещи. |
| Отношения | Тип, который различными способами связывает несколько вещей вместе |
| Утверждение | Содержание или значение положения |
| Тот факт, что существуют люди с множеством личностей, кажется, опровергает неделимость Декарта утверждение о разуме. | True |
| Memory View | Персональная идентичность каким-то образом связана с психологическими характеристиками человека |
| Физический вид | Личная идентичность связана с физическими свойствами человека. |
| Soul View | Личность не привязана ни к чему физическому или к непрерывности его памяти. |
| Декарт был сторонником физикализма. | Ложь |
| Декарт был сторонником физикализма. | Ложь |
| Философские дуалисты, такие как Декарт, утверждают, что разум и материя по сути являются двумя разными аспектами одной и той же нементальной и нефизической субстанции. | Ложь |
| Теория связок зависит от ложной версии принципа идентичности неразличимых. | Истинно |
| Дуалисты утверждают, что физические вещи реальны, а нематериальные, ментальные или духовные вещи воображаемы (не реальны). | Ложь |
| Дуалисты разума и тела обошли проблему взаимодействия, отрицая причинное взаимодействие телесной души. | True |
| Одна из проблем теории связки состоит в том, что она не может различить существенные и случайные свойства. | Верно |
| Что из нижеследующего не является взглядом на характер или особенности | Bead Theory |
| Bundle Theory | Детали — это совокупности свойств. |
| Вид субстрата | В дополнение к свойствам вещей существует отдельная сущность, которая лежит в основе свойств, которая поддерживает или несет свойства. |
| Substance View | конкретные детали сами по себе следует рассматривать как наиболее фундаментальные сущности. |
| Одно возражение против обзора субстратов состоит в том, что он не требует бесконечного регресса субстратов для каждого отдельного случая. | Ложь |
| Принцип тождества неотличимых гласит, что любые два объекта, которые численно идентичны, то есть на самом деле являются одним предметом, будут иметь все свои общие свойства | Ложь |
| Принцип вирификации обречено на провал, потому что само предложение эмпирически не поддается проверке | Верно |
| Кант утверждал, вопреки оценке Юма, что… | Разум был центром знаний |
| Логические позитивисты стремились искоренить науку как уникальный и привилегированный способ познания. | Неверно |
| Кант называет «реальный» мир вне нашего разума феноменальным миром | Неверно |
| Методологические натуралисты считают, что обращаться к Богу для объяснения биологических разрывов между организмами — лень. | правда |
| Теория познания Иммануила Канта в некотором смысле является компромиссом между доктринами эмпириков и рационалистов. | правда |
| Проведенное Кантом различие между нуменальным и феноменальным самоубийством. | правда |
| Иммануил Кант утверждал, что знание | совместный продукт разума и опыта. |
| Принцип проверки смысла следует отнести к | Логические позитивисты |
| что из следующего принимает во внимание теологические соображения при занятиях наукой? | Теистическая наука |
| Что представляет собой конкретный вид натурализма, который считает, что хотя сверхъестественные существа существуют, наука должна практиковаться без какой-либо ссылки на эту область? | Методологический натурализм |
| Теоретики разумного замысла, практикующие теистическую науку, различают два вида биологической сложности, которые оправдывают вывод о разумном замысле? | Неприводимый и конкретный |
| Теория познания Иммануила Канта утверждает, что, хотя все наши знания начинаются с опыта, из этого не следует, что все они возникают из опыта | правда |
| Иммунуил Кант (1724–1804) предположил, что его теория познания равносильна чему из следующего? | Коперниканская революция |
| ммануэль Кант считал, что чувственный опыт важен для познания мира. | правда |
| Аргумент Платона, основанный на воспоминании, убедителен, потому что он разъясняет, что обучение — это форма воспоминания. | ложь |
| Свидетельства (записанные свидетельства) околосмертных переживаний могут быть результатом культурного влияния человека | истинно |
| ОСП не поддерживают христианскую веру. | ложь |
| Компатибилистов иногда называют «мягкими детерминистами», потому что они заявляют, что, хотя все человеческие действия определяются какой-то причиной, определенные действия свободны, когда они вызваны | решение, выбор или характер человека, совершающего действие. |
| Инкомпатибилизм утверждает, что свобода и ответственность совместимы с детерминизмом. | ложь |
| Согласно Спигалу и Коуэну, воззрение души — единственное христианское воззрение. | ложь |
| Если люди являются продуктами своего окружения и условий (как утверждает Скиннер), как они могут нести ответственность за свои действия (если они не были «свободны», чтобы поступить иначе)? | Привлечение кого-то к ответственности за действие означает закрепление желаемого поведения не в качестве награды за прошлые действия, а как побудить кого-то действовать желаемым образом в будущем. |
| Аргумент с точки зрения «надежды на высшую справедливость» отражает тип аргумента, наиболее подходящий для убеждения скептика. | ложь |
| Одним из основных аргументов в защиту несовместимости является аргумент следствия. | правда |
| Только индуисты и буддисты верят в реинкарнацию. | ложь |
| Что из следующего не является причиной того, что реинкарнация кажется несправедливой? | Реинкарнация влечет за собой смерть многих людей задолго до того, как будет исправлена несправедливость, причиненная им в этой жизни. |
| Согласно жестким детерминистам, никакие человеческие действия не свободны, но человеческий выбор свободен. | ложь |
| Онтологический аргумент получил свое название от попытки доказать существование Бога, просто показывая, как бытие или существование подразумевается в значении термина «Бог». | правда |
| Божественное всемогущество — это сила делать что угодно | ложь |
| Космологический аргумент Фомы Аквинского является апостериорным аргументом, потому что он опирается на обращение к опыту, чтобы показать, что Бог существует. | правда |
| Телеологический аргумент получил свое название от того факта, что он начинается с анализа природы понятия «Бог». | ложь |
| По Фоме Аквинскому, первая причина вселенной (Бог) должна существовать в начале времен, но не должна существовать сейчас, чтобы вселенная существовала сейчас | ложь |
| Ссылаясь на Бога как на то существо, большее которого невозможно вообразить, св.Ансельм приравнивает Бога к вселенной и, таким образом, поддерживает пантеистическое описание Бога | ложное |
| Согласно космологическому аргументу в пользу существования Бога, поскольку вселенная не может быть своей собственной причиной, должна быть другая причина (а именно, Бог ) достаточно, чтобы объяснить существование Вселенной. | правда |
| Теист — это тот, кто верит, что Бог существует (даже если он или она может не утверждать, что знает, что Бог существует) | верно |
| Аргумент замысла в пользу существования Бога показывает, как наука объясняет порядок и устройство Вселенной без необходимости вводить внешний разум, чтобы направить его развитие | ложь |
| Юм отвергает аргумент замысла, отмечая, что для аналогичных рассуждений мы должны понимать аналогично связанные вещи независимо друг от друга, чтобы провести аналогию | истинно |
| Божественное всемогущество и вечность утверждаются всеми теистами. | true |
| Возражение Канта против онтологического аргумента основано на его наблюдении, что утверждение, что что-то существует или не существует, никоим образом не меняет того, что есть вещь. | правда |
| Согласно онтологическому аргументу Ансельма, если Бог является величайшим мыслимым существом, то Бог, который существует только в умах людей, а не в реальности (вне их разума), не был бы истинным Богом. | правда |
| Теодицея — это доказательство существования Бога, основанное на вере в то, что и добро, и зло являются предметом перспективы. | ложь |
| Вера в существование бессмысленного зла в мире, казалось бы, оправдывает веру в то, что Бог маловероятен | правда |
| Теодицея — это попытка объяснить, как всеведущий, всемогущий и добрый Бог может существовать одновременно со злом в мире | правда |
| Одним из классических аргументов против существования Бога является проблема зла.Что из следующего НЕ является типичным ответом верующих на этот аргумент? | Зло — бессвязное, невозможное понятие, поэтому даже Бог не мог знать, что такое зло. |
| Согласно объяснению, основанному на свободе воли, почему существует зло, Бог создал людей со свободной волей, чтобы они могли навлечь на себя зло и, таким образом, иметь возможность ценить добро и строить свой характер. | ложь |
| Аргумент религиозного разделения | Существует не одна религия, которая приведет людей в загробную жизнь, а множество |
| Пробуждение единства учения | Все религии в основном говорят об одном и том же. |
| Аргумент из Божественного превосходства | Знания о Боге находятся далеко за пределами нашей способности постичь, поэтому ни одна религия не может иметь сторонников истины о Боге и его требованиях. |
| Аргумент относительности истины и логики | Считают ошибкой исключительность из-за отказа от аристотелевских и философских законов и, следовательно, следует отвергать такие законы. |
| Вывод из теории относительности религиозного восприятия | Возбуждение теоретической нагруженности религиозных представлений подразумевает, что в религии нет такой вещи, как истина. |
квест4
Ответы в конце.
Верно / Неверно (Верно = A; Неверно = B)
1. Чтобы спросить, является ли вещь (например, цифра «3» или несущественная разум) действительно существует или только кажется существующим — это вовлечь в онтологический или метафизический запрос .
2. Поскольку метафизика имеет дело с фундаментальными принципами природы реальности, возникает вопрос о том, существует ли Бог или почему во вселенной вообще что-то есть.
3. Метафизические или онтологические вопросы в конечном итоге можно свести к вопросы эпистемологии, потому что вопросы о том, что мы знаем, в конечном итоге зависят от природы реальности или существования.
4. Метафизические дуалисты (например, Декарт) утверждают, что два вида вещей в мире, а именно духовных вещей (умов, идей) и материальных вещи (тела) не могут быть объяснены друг с другом.
5. Материализм — это точка зрения, что, поскольку только физическая материя и его свойства существуют, умы — просто проявления материи и сводятся к физическим характеристикам.
6. Метафизические материалисты утверждают, что все вещи , кроме умы или идеи в конечном итоге являются физическими или телесными.
7. Для досократических мыслителей, таких как милезианцы, основное внимание уделялось философия была поиском фундаментальных вещей мира в терминах из которых мир можно было понять.
8. Досократические философы (например, Фалес, Анаксимандр) предполагают, что мы можем понять природу, предполагая, что по-настоящему реально что-то постоянный под или за изменяющимися проявлениями, обнаруживаемыми нашими чувствами.
9. Обращаясь к постоянному материальному принципу, милетские мыслители (например, Фалес, Анаксимандр) предполагают, что реальность в конечном итоге понятна только с точки зрения изменяющегося мира чувственного опыта.
10. Как в учении Анаксимандра о справедливости или балансе между горячим и холодный, влажный и сухой, Анаксимен пытается объяснить, как происходят изменения, средствами его учения о сгущении и разрежении.
11. Хотя онтологические дуалисты утверждают, что только два типа вещей реальны, они признают, что умственные и физические вещи в конечном итоге могут быть сводится к одной реальности.
12. Согласно субъективному идеализму, нет возможности отличить сны или галлюцинации от восприятий или переживаний того, что мы называем реальный мир.
13. В гегелевской версии абсолютного идеализма все реально в добродетели. своей функции в процессе, посредством которого Абсолютный Разум приходит к осознанию себя в мировой истории и через нее.
14. Философские дуалисты, подобные Декарту, утверждают, что разум и материя по сути, являются двумя разными аспектами одного и того же нементального и нефизического субстанция.
15. Декарт утверждает, что, поскольку ментальные вещи не находятся в пространстве, ни имеют ли они вес, форму или другие ощутимые характеристики, они вещи иного рода, нежели физические (материальные) объекты.
16. В отличие от метафизических дуалистов, материалистов и идеалистов. согласны с тем, что физические тела и духовный разум могут взаимодействовать посредством разделяя некий третий, нематериальный, нементальный характер.
17. Метафизические дуалисты (например, Декарт) отстаивают свою позицию, указав на то, что и материалисты, и идеалисты не могут чтобы объяснить, как взаимодействуют физические тела и духовные умы.
18. Философский идеалист утверждал бы, что разница между реальный стол и воображаемый — это то, что реальный является материальным или физическим а воображаемое существует только ментально.
19. Философский идеалист утверждал бы, что стол — это собрание. идей, которые, как утверждается, существуют, только если есть некоторый материал или физический мозг, в котором они находятся.
20. Сказать, что материализм является формой онтологического монизма, означает, что он определяет то, что реально с точки зрения практической (прагматической) ценности вещей.
21. Метафизический материалист — это тот, кто утверждает, что любое поведение (включая неодушевленное и человеческое поведение) следует понимать в терминах материи в движении.
22. Проблема «других умов» связана с вопросом о том, как мы можем определить, есть ли у других людей разум.
23. Согласно метафизическому или онтологическому бихевиоризму, все утверждения об умах, психической жизни или психических событиях можно выразить в терминах поведение.
24.В версии бихевиоризма Б. Ф. Скиннера внешнее поведение более реальным, чем внутреннее сознание или ментальные события, которые отражает поведение или параллельно.
25. Метафизический бихевиорист говорит, что, поскольку самость просто конструкция или связка восприятий, должна существовать непрерывная существенная self, который строит связку.
26. Метафизические бихевиористы утверждают, что сознание или ментальные события (например, идеи) являются не более чем конкретным физическим поведением или склонностями вести себя по определенным шаблонам.
27. Метафизические бихевиористы утверждают, что лучше всего описать умы и идеи. с точки зрения наблюдаемого поведения.
28. Согласно метафизическому бихевиоризму, разум не обязательно часть мозга, но определенно контролируется и находится под влиянием мозга.
29. Согласно Гилберту Райлу, дуализм основан на ошибке (категория ошибка ) о том, что разум и тело принадлежат к разным категориям, когда фактически они принадлежат к одной и той же категории, а именно к «вещам».»
30. Характеристика дуализма Гилбертом Райлом как «призрак в Теория машин пытается показать, как дуализм избегает категориальной ошибки.
31. Согласно редуктивному материализму, разум или сознание не обязательно часть мозга или состояние мозга, но определенно контролируется и под влиянием мозга.
32. По мнению материалистов-элиминаторов, ментальные события (например, боль), эмоциональные состояния (например, любовь) и правовые отношения (например, брак) в конечном итоге выражаются в терминах нейрофизиологической активности.
33. Согласно элиминативному материализму , то, что традиционно были упомянуты в ментальных терминах, теперь следует более точно охарактеризовать в физическом (в частности, неврологическом) плане.
34. По мнению редуктивных материалистов, тот факт, что мы чувствуем сознание является доказательством того, что единственные реальные психические события — это состояния мозга.
35. Согласно теоретикам нейронной идентичности мысли являются физическими. события (в частности, нервные импульсы) в мозгу.
36. В теории разум-мозг (или нейронная идентичность) психические состояния или процессы просто физиологические или неврологические события или процессы, которые происходят в мозгу.
37. Исключительные материалисты предполагают, что в целях точности и ясности, мы должны ограничить наши способы говорить о ментальных событиях до чисто материалистическая терминология.
38. Редуктивные материалисты утверждают, что, даже говоря, что кто-то идея не означает то же самое, что сказать, что нейрон огонь в мозгу человека, оба способа говорить относятся к одной и той же нервной мероприятие.
39. В отличие от бихевиористов и теоретиков идентичности, элиминативные материалисты утверждать, что психические состояния реальны и не могут быть приравнены или уменьшены к физическим состояниям.
40. Сказать, что бихевиористские представления о сознании являются макроуровневыми. аккаунты (по сравнению с аккаунтами на микроуровне) означают, что мысль понимается продукт наследственности, а не окружающей среды.
41. Согласно функционалистам, компьютеры не могут думать, потому что они не имеют физиологии или анатомии человека (напр.г., мозг).
42. Согласно функционалистам, мышление не ограничивается только биологическими существа, потому что ментальные события характеризуются их поведенческим результатом, не по тому, как производится этот результат.
43. Смысл теста Тьюринга — показать, что, независимо от того, насколько сложен компьютеры могут стать, но в конечном итоге нельзя сказать, что они думают.
44. Философский плюрализм утверждает, что универсальная или всеобъемлющая истина о реальности чисто субъективно и относительно к каждому человеку.
45. В конечном итоге можно выделить метафизических дуалистов и плюралистов. как монисты, потому что и дуализм, и плюрализм в конечном итоге говорят, что все реальность — это принципиально один вид вещей.
46. Согласно онтологическому плюрализму, реальность состоит из множества вещей или разных вещей, которые нельзя свести к одному или две категории.
47. Онтологический плюрализм утверждает, что универсальные утверждения о реальности субъективны и относительны к каждому человеку.
48. Онтология Аристотеля иллюстрирует плюрализм постольку, поскольку (для Аристотеля) различия в видах или видах вещей меняются в зависимости от того, как мы решаем их расставить.
49. Для Аристотеля каждая вещь имеет определенную сущность или природу, которая определяет это как особый вид вещей.
50. Антиреалисты , такие как Платон, утверждают, что даже если некоторые вещи социальные конструкции, есть настоящая реальность, которая существует отдельно от нас и наша социальная или институциональная практика.
51. Антиметафизические позиции (например, верификационизм / позитивизм, прагматизм) вызывают сомнения относительно онтологии в целом, потому что они поддерживают материалист парадигма, а не дуалистическая или плюралистическая парадигма.
52. Согласно метафизическим антиреалистам, реальность — это не что-то
независимо от нашего мышления, а скорее является социальным, институциональным (например,
лингвистическая) конструкция, которая может даже основываться на мужских предрассудках.
Множественный выбор
53.Вопрос «Что означает существование чего-либо?» это отличается
из вопроса «Что для нас значит знать, что что-то существует?»
Разница между двумя вопросами подчеркивает разницу между
две ветви философии, а именно:
(а) эпистемология и эстетика.
(б) эпистемология и логика.
(c) аксиология и онтология / метафизика.
(d) онтология / метафизика и эпистемология.
54. Фалес из Милета предположил, что все в мире в конечном итоге
состоит из воды.Предлагая такой образ мышления о мире,
он показал сдвиг в отношении от мифического мышления к тому, что стало
известный как философия, поскольку он попытался обеспечить:
(а) причина того, почему лед тает и почему пар конденсируется в
сформировать воду.
(b) оправдание подмены мифа философией.
(c) ответ на вопрос, почему теория «Неопределенного» Анаксимандра
все еще приходилось полагаться на мифические концепции (например, несправедливость и возмещение ущерба), чтобы
объясните изменение.
(d) способ сделать все понятным в терминах чего-то
постоянный и универсальный.
55. Метафизика пытается дать рациональное объяснение
почему вещи в природе такие, какие они есть. Это другое
из мифического объяснения , поскольку миф предусматривает:
(a) способ действовать , а не способ понять .
(б) материалисты, а не идеалисты.
(c) естественный счет сверхъестественных событий.
(г) сверхъестественное повествование о том, как все происходит.
56.Хотя Анаксимандр соглашается с Фалесом в том, что все реально
и понятный с точки зрения материального принципа, он утверждает, что
принцип не может быть водой, а скорее должен быть «неопределенным», потому что:
(а) что-либо с определенными характеристиками (например, вода)
не может быть высшим принципом, с точки зрения которого другие противоположные вещи
(например, огонь) понятны.
(b) Неопределенное или Неограниченное переживается само по себе
всякий раз, когда любой из четырех других элементов (земля, воздух, огонь и вода)
опытен.
(c) нет смысла говорить, что вода — это высшая метафизическая
принципа, если возможно, что естественные изменения происходят в результате
«движимые» богами, пребывающими во всем.
(d) в отличие от воды, Индетерминант имеет специфические характеристики
(горячая-холодная, влажно-сухая, шероховатая-гладкая, светло-темная), которые очевидны в смысле
опыт.
57. Для Декарта, потому что ментальное (духовное) и физическое (материальное)
можно представить себе отчетливо, есть веские основания полагать, что они
действительно разные вещи и различимы постольку, поскольку:
(а) ментальные вещи (e.g., идеи) обладают характеристиками, которые
некоторые тела обладают такими же характеристиками, как и физические предметы (например, мозг)
что демонстрируют некоторые умы.
(b) по сравнению с реальными, физическими, ощутимо пережитыми вещами
в мире ментальные вещи в конечном итоге следует рассматривать как воображаемые
или иллюзорный.
(c) мысленные предметы не находятся в пространстве, у них нет веса или формы
и не являются разумно переживаемыми; тогда как у физических вещей есть эти
характеристики.
(г) мысленные вещи (например, мои собственные идеи) — единственные реальные
вещи в мире; все физическое или телесное на самом деле является проекцией
моего собственного ума.
58. Взаимодействие разума и тела и знание других умов являются проблемами.
для дуалистов, подобных Декарту, потому что они поднимают вопросы, касающиеся:
(а) как чисто духовная вещь, известная только через самоанализ
может повлиять и быть затронутым чисто материальным предметом, известным только через
разумное наблюдение.
(б) независимо от того, разум или душа (которая предположительно свободна от
будучи настроенными думать материальными влияниями) может существовать после других
люди или умы видят, что тело умирает.
(c) как человек может узнать, что происходит в чужом
ум, не имея возможности знать, есть ли какие-либо физические или телесные
вещи в мире вообще.
(г) является ли вера дуалиста в существование разума и
Body основан на интроспекции от первого лица или наблюдении от третьего лица.
59. Взаимодействие разума и тела и знание других умов являются проблемами.
для дуалистов вроде Декарта, потому что они поднимают ряд вопросов.
Какой из следующих НЕ ЯВЛЯЕТСЯ типичным возражением против дуализма:
(а) как можно познать чисто духовную вещь только через самоанализ?
воздействовать и быть затронутым чисто материальной вещью, известной только через разумные
наблюдение?
(б) как может разум или душа существовать после других людей или умов
видите, что тело умирает?
(c) как человек может знать, что происходит в чужой
разум или даже существуют ли другие умы?
(d) как может человек, рассматриваемый как единое единство души и тела,
иметь тело, определяемое физическими законами, и при этом иметь разум
или душа свободна?
60.Если (как утверждает Декарт) разум есть нечто духовное (имеющее
нет пространственных характеристик, таких как место), а мозг — это что-то физическое
(не имеющий ментальных, мыслеобразных характеристик), то это кажется маловероятным
что есть способ объяснить взаимодействие разума и тела. Который имеет
не мешали философам объяснять, как происходит взаимодействие или
почему никаких объяснений не требуется. Какой из следующих НЕ ЯВЛЯЕТСЯ предлагается как одно из этих объяснений?
а) Материалистический редукционизм: разум и тело — одно и то же.
(b) Обратный эпифеноменализм: тело является побочным продуктом
разум.
(c) Параллелизм: Бог координирует независимые последовательности
физические и психические события.
(d) Интеракционизм: хотя они разные, разум и тело
вызывают эффекты друг в друге.
61. Идеализм объясняет физическую реальность как функцию мысли.
как материализм объясняет мысль как функцию материи. В этом
как обе теории могут свести физическое или ментальное к одной монистической
только предполагая базовое онтологическое различие, а именно различие между:
(а) внешний вид и реальность.
(б) правда и ложь.
(c) разум и опыт.
(г) рационализм и эмпиризм.
62. Если мы говорим, что мышление — это форма поведения, характерная для
только биологические существа, то мы должны заключить, что поскольку машины
как компьютеры не проявляют биологических характеристик, они не думают.
Как предполагают функционалисты, реальный вопрос о том, думают ли компьютеры
таким образом, будет зависеть от решения предыдущего вопроса о:
(a) могут ли машины также вычислять или предсказывать
как люди могут.
(b) связано ли мышление с определенными
биологические характеристики.
(c) как компьютерам не хватает творческих способностей человеческой мысли, независимо от того,
их скорости или точности.
(d) как мысль основана на рациональном рассмотрении альтернатив
вместо случайных догадок.
63. Некоторые утверждали, что даже если компьютер выглядел как человек и имитировал
эмоции, такие как любовь и страх, он все равно не подумал бы, потому что
приходится полагаться на что-то еще, чтобы воплотить его в жизнь (например,г., строительство)
и поддерживать его способность действовать (например, электричество). Тем не мение,
этот аргумент можно перевернуть, чтобы показать, что ни один человек не может быть
сказал думать, потому что:
(а) мышление не изучается и не программируется; это то, что человеческое
существа делают естественно.
(б) эмоциональная деятельность человека не связана с рациональным или
познавательная деятельность.
(c) они не могут «имитировать» такие эмоции, как любовь или страх.
как компьютеры.
(d) они также не являются причиной своего собственного существования, и они
зависят от других источников энергии.
64. В версии бихевиоризма Скиннера быть человеком ничего больше не значит.
чем вести себя определенным образом, который мы признаем человеческим. Факт
то, что люди ведут себя и думают обычным или предсказуемым образом, указывает на то, что
Само сознание или мысль следует понимать как:
(а) внешний или наблюдаемый признак неощутимой умственной деятельности.
(b) наблюдаемые модели поведения (макро-события).
(c) нейронные события в головном мозге (микро-события).
(d) причины поведения, которые сами по себе не вызваны
другое поведение.
65. Согласно жесткому бихевиористскому подходу Б. Ф. Скиннера, это вводит в заблуждение.
(и, на самом деле, неправильно) говорить о мыслях или ментальных событиях (например, иметь идеи
или намерения), потому что такие вещи:
(а) являются духовными существами и не могут быть описаны физически.
термины.
(b) доступны (интроспективно) только говорящему
и никому другому.
(c) просто не существует.
(d) не может быть объяснен бихевиористом иначе, как в дуалистическом
термины.
66.В бихевиоризме Гилберта Райла мы можем сказать, что есть вещи
как умы и интенциональные состояния, пока мы признаем, что различие
Между психическим и физическим есть только логическое (а не онтологическое) различие.
Без этого различия (утверждает он) мы не смогли бы провести различие между:
(а) жесткий и мягкий бихевиоризм.
(б) умышленное и случайное поведение.
(c) поведение и склонность к поведению.
(d) наблюдаемое и ненаблюдаемое поведение.
67.По мнению бихевиористов, в этом нет ничего плохого.
ссылаясь на сознание и психические процессы, чтобы подчеркнуть разницу
между действиями, которые мы намереваемся совершить (для чего есть «мысленное» объяснение)
и действия, которые являются чисто случайными. Но, предупреждают бихевиористы,
это не должно означать, что разум или психические процессы в конечном итоге
ничего кроме:
(а) невидимые причины нашего поведения или склонности к поведению
определенными способами.
(б) социальная среда, которая заставляет нас вести себя в определенных
способами.
(c) наблюдаемое поведение или склонность к определенным
способами.
(d) духовный или умственный результат нашего личного воспитания
и опыты.
68. Некоторые бихевиористы предполагают, что, хотя компьютеры
быть запрограммированными и не являются живыми организмами, что не исключает
возможность того, что они могут думать. Тот факт, что мы не можем отличить
между некоторым компьютерным поведением и поведением детей, а некоторые
взрослых указывает на то, что наше исключение компьютеров из категории мышления
это связано просто с:
(a) выбор ограничения того, как мы думаем или говорим о мыслящих существах
только незапрограммированным живым организмам.
(b) ошибка категории, в которой компьютеры ненадлежащим образом
помещен в категорию мыслящих вещей.
(c) обоснованный отказ от бихевиористского предположения, что
все (включая мысль) можно объяснить поведенчески.
(d) наше признание того, что, поскольку организмы генетически не
запрограммированные как компьютеры, они (в отличие от компьютеров) живы.
69. Согласно Райлу, дуалисты, подобные Декарту, относятся к категории
ошибка, когда они пытаются объяснить отношение человеческого тела к
разум.Проблема, отмечает Райл, в том, что разум не может повлиять на
тело и тело не могут повлиять на разум, потому что:
(a) шишковидная железа является физической и поэтому не может быть точкой
духовного контакта.
(б) поведение разума не может быть обнаружено так же легко, как
поведение тела.
(c) в отличие от тел, разум вообще не вещи.
(d) человеческое тело — это теоретическая сущность, которую определяет разум.
с точки зрения конкретного языкового поведения.
70.Бихевиористский подход к вопросу о соотношении
разум и тело избегают проблем, обычно связанных с дуализмом, поскольку
как бихевиорист:
(а) рассматривает дуализм просто как особенность или аспект тела.
(b) рассматривает разум и тело как вещи, которые взаимодействуют с одним
другой, но по другим законам.
(c) рассматривает разум и тело как разные способы говорить о
люди, а не разные вещи, которые нужно ассоциировать.
(d) рассматривает разум и тело как разные формы поведения
чего-то третьего.
71. Если люди являются продуктами окружающей среды и условий
(как утверждает Скиннер), как они могут нести ответственность за свои действия?
(если бы они не были «свободными», чтобы поступить иначе)?
а) Это только кажется, что люди несвободны; на самом деле они могут
изменить свое поведение, если они действительно этого хотят, если они действительно настроены
к нему.
(b) Человеческая природа (определенная генетически) ограничивает возможности
что человеческие существа действуют, но, возлагая на людей ответственность, мы
может изменить человеческую природу.
(c) Привлечение кого-либо к ответственности за действие означает подкрепление
желаемое поведение, не в качестве награды за прошлые действия, а чтобы заставить кого-то
действовать желаемым образом в будущем.
(d) Задача бихевиоризма — распознать, как концепции
свободы и достоинства способствовали улучшению человеческого
состояние, изменив поведение.
72. Исключительные материалисты критикуются за неспособность объяснить
эмоции (например, любовь), художественные суждения или социальные состояния (например,г., будучи
женат) в чисто нейрофизиологическом плане. На это возражение
материалист отвечает:
(а) говорим ли мы, что такие суждения или состояния духовны
или физическое не имеет значения с практической точки зрения, если это не имеет значения
в том, как мы живем.
(b) хотя это может показаться неромантичным или слишком научным, эмоциональным,
художественные и социальные заявления, тем не менее, относятся не более чем к
тела в движении.
(c) эмоциональные, эстетические и социальные суждения действительно духовны
(нефизические) события или действия, которые в конечном итоге вызваны физическими
события или мероприятия.
(г) материалистическое понимание реальности не предназначено для объяснения
каждый аспект существования, но только те вещи, которые уже все
признает как физическое.
73. Некоторые критики материализма утверждают, что материалисты не могут объяснить
в физическом выражении для эмоций, социальных или юридических отношений (например,
в браке). Но материалисты ответят, что это не настоящая проблема.
для них, поскольку эмоции и социальные / правовые отношения — это просто:
(а) телесные явления, поведение или физические приспособления.
(б) физические проявления реальных духовных (нематериальных) событий.
(c) психические состояния, которые коррелируют с (но не
идентично) состояниям или поведению мозга.
(d) необъяснимые термины метафизики, так как они не являются
реальные (то есть их не существует).
74. Согласно теории мозг-мозг или нейронной идентичности, психические события
электрохимические события в мозгу. С такой точки зрения
тогда сказать, что у человека есть разум, означало бы следующее:
(a) поведение человека указывает на то, что он
жив.
(b) разум человека вызывает сложную и поддающуюся измерению закономерность
нейронной активности.
(c) у человека сложный мозг и / или нервная система.
(г) фактические срабатывания нейронов в головном мозге демонстрируют наличие
духовного сознания.
75. Редуктивные материалисты и теоретики нейронной идентичности признают
поговорка о том, что у кого-то есть идея или явно возникают эмоции
не означает то же самое, что сказать, что нейрон запускается в
мозг человека.Однако они утверждают, что это не должно мешать
нам от признания того, что они оба в конечном итоге относятся к:
(a) публично наблюдаемые действия человека.
(б) то, что, по мнению человека, происходит на самом деле.
(c) ненаблюдаемые духовные события.
(d) неврологические события, наблюдаемые на микроуровне.
76. По мнению элиминативных материалистов, народная психология говорит о
мысленные события следует заменить более точным и правдивым словарем
нейрофизиологии.Но критики отрицают, что наш мысленный опыт например, боли — это то же самое, что и нейрофизиологическое событие, потому что:
(а) наше переживание боли не может быть вызвано нейрофизиологическими причинами.
мероприятие.
(b) нейрофизиологические события болезненны, только если они пережиты.
(c) наше представление или переживание боли не обладает теми же свойствами
как нейрофизиологическое событие.
(d) нейрофизиологические события объясняют только случайное поведение,
тогда как умственные переживания также могут объяснить намеренное поведение.
77. Критики утверждают, что теория тождества разума и мозга и элиминативный материализм
должны быть отвергнуты, потому что в них отсутствует характеристика всех хороших теорий, а именно:
процедура определения того, ложны ли они. То есть ни
теория:
(а) позволяет нам рассматривать ментальные события, как если бы они были просто
нейрофизиологические события.
(b) является собственно материалистическим, потому что оба являются версиями бихевиоризма.
(c) показывает, как нематериальные (ментальные) события могут быть соотнесены с
или сводится к нейрофизиологическим событиям.
(d) объясняет, что такое эмоции или чувства.
78. Критики теории тождества разума и мозга возражают, что
состояний с нейронными событиями не исключает возможности того, что психические
события могут по-прежнему отличаться от физиологических событий. Это,
чтобы утверждать, что ментальные события — это всего лишь нейронные события, одно
пришлось бы доказать, что ментального события не существует.
Но этого нельзя было сделать, просто ограничив учетную запись нейронными событиями.
так как:
(а) ментальные события на самом деле могут быть нейронными событиями.
(б) физические события никогда не бывают нейронными.
(c) нервные и психические события могут коррелировать, не будучи
идентичный.
(d) нейронные события, как и психические события, являются физиологической активностью.
мозга.
79. Если мы говорим, что мыслить могут только биологические существа, то мы должны заключить
что компьютеры не думают, потому что у них нет биологических характеристик.
Функционалисты, однако, отвергают предпосылку, что мышление ограничено только
биологическим существам, потому что для функционалистов ментальные события характеризуются
от:
(a) их способность способствовать пониманию и объяснять, как
мы подразумеваем определенные значения.
(б) их поведенческий результат, а не то, как этот результат произведен.
(c) их вычислительная или предсказательная скорость, а не их анатомическая
или биологические особенности.
(d) их нематериальность, а не их способность оказывать влияние на окружающую среду.
ввод и поведенческий вывод.
80. Критики функционализма (например, Джон Сирл) утверждают, что компьютеры
не могут думать, потому что не понимают обрабатываемых данных
при обработке результатов не может иметь ничего общего с .К
На это возражение функционалисты могли бы ответить, что даже человеческое понимание
и преднамеренность просто:
(а) умственное или духовное распознавание определенных механических
или нейрофизиологические процессы.
(b) психические, но не механические или нейрофизиологические паттерны
или процессы.
(c) духовная деятельность, производимая механическим или
нейрофизиологические паттерны или процессы.
(d) определенные закономерности механических или нейрофизиологических процессов.
81. Для Аристотеля виды или виды вещей отличаются от
друг друга способом, который отличается от того, как вещи в том же роде
или виды отличаются друг от друга. Как?
(а) Сущность или форма вещи отличает ее от других
видов или видов, но его материя отличает его от других представителей
того же вида.
(b) Сущность или форма вещи отличает ее от других
представители одного и того же вида, но его материя отличает его от других
виды или виды.
(c) Сущность или форма вещи не имеет ничего общего с различением
его вид или вид; его суть в том, что отличает его как вид
и как личность.
(d) Суть вещи не имеет ничего общего с различением
его вид или вид; его форма или сущность — вот что отличает его обоих
как вид и как личность.
82. Обыкновенный язык философы утверждают, что лучший способ
решить вопрос о том, как мы должны говорить о природе реальности,
чтобы увидеть, как мы на самом деле обычно говорим о том, что что-то реально.
Если мы обычно говорим, что что-то реально в одном контексте и что это
не является реальным в другом, то (согласно этим теоретикам):
(а) мы должны осознать, что то, что мы подразумеваем под «реальной» вещью, есть само по себе
гибкая концепция.
(б) реальность вещи должна быть определена (как наивный реализм
предполагает) по своей сущности или форме.
(c) тот контекст, в котором существует наиболее физическая реальность
должно быть важнее.
(d) один из этих способов говорить просто должен быть неправильным.
83.Хотя прагматизм и позитивизм различаются в других отношениях, они
оба являются антиметафизическими, потому что:
(а) они определяют реальность скорее онтологически, чем метафизически,
термины.
(б) они настаивают на бессмысленности понятий и различий
если у них нет практического применения
(c) они осознают, насколько истинная реальность всегда превосходит все
мы можем испытать.
(г) они отвергают феминистское описание реальности как мужского
социальное строительство.
Ответы:
13.7. Космос и культура: NPR
.Наука и философия имеют долгую и сложную историю.
Оба являются человеческими усилиями, направленными на определение природы мира. Но то, где проходит грань между ними, во многом зависит от перспективы и истории. Вопросы, которые когда-то прочно лежали в сфере философии, теперь полностью вошли в сферу науки. Другие вопросы, которые могут показаться полностью покрытыми наукой, сохраняют открытые философские вопросы, которые либо преследуют, либо определяют текущие исследования (в зависимости от точки зрения).
Одна из устойчивых областей, где философия сохраняет свою привязанность к науке, — это вопрос сознания. Что это? От чего это зависит? К чему это, если вообще возможно, сводится? Это давние вопросы, которые часто вызывают яростные партизанские ответы. Эта приверженность была отчасти причиной того, что я недавно написал эссе по вопросу о разуме, материи и перспективе, известной как материализм. Произведение появилось две недели назад в Aeon. Сейчас я отслеживаю некоторые ответы, которые были вызваны этим эссе.
Материализм — это идея, что все явления в мире в конечном итоге сводятся к поведению материи. В популярных дискуссиях о сознании материалисты часто занимают то, что я называю «позицией трезвых». Они утверждают, что разум — это просто вычисления с мясом, и утверждать обратное означает скатываться в владения тупоголового мистика, опьяненного сверхъестественным «ву».
Суть моего эссе проста. Если кто-то хочет заявить, что разум опирается на материю, это должно включать признание того, насколько туманным является наше понимание материи на самых глубоких уровнях.Мрак на этих самых глубоких уровнях — это множественные интерпретации квантовой физики. У нас еще нет согласованной интерпретации квантовой физики. Это означает, что у нас еще нет согласованного понимания того, что такое материя, и нашего отношения к ней.
Что не менее важно, почти все эти интерпретации имеют странный онтологический и эпистемологический багаж. Таким образом, каждая интерпретация имеет свою странность, свой собственный отход от простых здравых представлений о реальности.
Утверждение материализма о том, что он сам по себе является очевидным, прямолинейным, и трезвое объяснение сознания теряет много смысла с этой точки зрения. Почему нередукционистское, нематериалистическое объяснение сознания считается «сумасшедшим » , а бесконечное количество бесконечно разделяющихся параллельных вселенных (часть излюбленной материалистами интерпретации множества миров) считается трезвой и упертой наукой? Если вы хотите ясно изложить аргумент, я отсылаю вас к исходной статье в Aeon.
Как вы можете себе представить, все стороны дискуссии вызвали быструю и решительную реакцию. И, как всегда, я хочу сказать, что я действительно благодарен за хорошую критику, когда я пишу такую статью, поскольку это помогает мне улучшить мое собственное мышление.
Например, некоторые люди возражали, что можно было бы объяснить разум в терминах материи, даже не прибегая к странностям квантовой механики. Другими словами, возможно, нужна только классическая ньютоновская физика, чтобы объяснить, как возникает сознание через сложные системы обработки информации.Кажется, именно это высказал очень способный философ науки Массимо Пильуччи , когда сказал, что разум — это биологический феномен.
В принципе у меня нет проблем с такой возможностью. Это потому, что я остаюсь агностиком относительно истинной природы сознания. На самом деле возможно, что для объяснения сознания потребуется только классическое поведение материи «более высокого уровня». С другой стороны, этот момент еще предстоит доказать с научной точки зрения. Проблема возникает, когда материалисты заявляют, что сведение сознания к материи — это то, «что говорит наука».«Никому не нужно, чтобы я указывал на то, что отношения между разумом и материей (то есть разумом и мозгом) остаются острой и спорной темой в философии и науки. Это означает, что вы не можете просто утверждать, что разум — это чисто биологический феномен, как если бы это был научный факт. На самом деле, это утверждение является действительно метафизической позицией. Это предположение. Это начало спора, а не конец. Вот почему я поднял теперь суперславную «Трудную проблему» сознания. Люди спорили об этом сначала с тех пор, как Дэвид Чалмерс представил его пару десятилетий назад, и его решение еще не достигнуто.
Кроме того, логическая связь, которую я провожу между теориями разума и теориями материи, не опирается на квантовую физику как на объяснение сознания. Некоторые люди, такие как Роджер Пенроуз, утверждали, что квантовые явления, происходящие в мозгу, являются корнем сознательного опыта. Меня не особо привлекают эти аргументы (но посмотрите здесь, чтобы узнать о новых идеях в этом направлении). Вместо этого я отмечаю, что несводимая демократия квантовых интерпретаций оставляет роль агентства (то есть наблюдающего субъекта) открытой проблемой разногласий.
Любое объяснение разума — это описание «быть субъектом». Это означает, что квантовые интерпретации, в которых на первый план выходит эпистемологический аспект квантовой физики, делают простые материалистические взгляды на сознание намного менее простыми. Почему? Ну все просто. Если ваша теория бытия-субъекта (то есть сознания) опирается исключительно на материю, но ваша теория материи не может избавиться от существа субъекта, то вы идете по болотистой местности.
Дело здесь в том, что — это целый класс квантовых интерпретаций, которые очень серьезно относятся к агентству.Фактически, наиболее мощные разработки в квантовой механике за последние несколько лет пришли в форме квантовой теории информации, в которой знание и знание имеют значение. Некоторые из самых замечательных достижений в этой области, такие как процесс слабого измерения, в котором роль агента (экспериментатора) находится в центре внимания.
Это не означает, что Копенгаген, QBist или любая другая «эпистемологическая» интерпретация верна, а интерпретация Многих Миров неверна. Однако это означает, что любой, кто основывает свою метафизику на материи, должен честно сказать, насколько на самом деле эта земля болотистая.
Конечно, некоторые люди утверждают, что я уклоняюсь от религиозных чувств, просто поднимая вопрос. Как сказал профессор Чикагского университета Джерри Койн в своем блоге: «То, что Фрэнк приводит здесь, — это просто изощренный аргумент о Боге промежутков, за исключением того, что он использует слово« нечто большее, чем материализм », а не« Бог ».
Ирония состоит в том, что, как и Койн, я атеист. Я натуралист, верящий, что ни один аспект мира не требует сверхъестественного вмешательства. Но реакция Койна демонстрирует подход, который я сформулировал и против которого выступил:
«Как я сказал: «Я не физик, поэтому я не могу судить о некоторых размышлениях Фрэнка».Но я слышал, как многие уважаемые физики — совсем недавно Лоуренс Краусс в своей новой книге — утверждали, что так называемый «эффект наблюдателя» — это не то, что мы думаем, и что он сам по себе не является частью законов физики. «
Лоуренс Краусс — отличный космолог, который проделал действительно хорошую работу. Но Койн ошибочно принимает мнение за научный факт — он цитирует кого-то с такими же метафизическими предубеждениями. Никто из нас не знает, какая квантовая интерпретация является правильной, научно обоснованной. .Так было уже 100 лет — и в этом вся моя точка зрения.
Многие уважаемые физики, работающие на передовых рубежах задаются вопросом о роли наблюдающего объекта: Антон Зеллингер, Дэвид Мермин, Карл Кейвс, Джо Эберли, Эндрю Джордан, Крис Фукс.
Важно понимать, что даже те интерпретации, которые вам не нравятся, интересны сами по себе. Я не большой поклонник интерпретации множества миров, но все же считаю ее по-своему увлекательной и элегантной.И в какой-то момент кто-то может найти экспериментальное доказательство того, что это правда (что может случиться для любой из интерпретаций).
Итак, в конце концов, все дело в том, чтобы откровенно заявить о наших метафизических предубеждениях и их ограничениях. Как выразились философ Роберто Унгер и физик Ли Смолин, наша задача в размышлении о мире состоит в том, чтобы «отличать то, что наука действительно узнала о мире, от метафизических обязательств, за которые часто ошибочно принимают открытия науки».
Метафизические обязательства — это нормально.Они есть у всех. Но когда дело доходит до квантовой физики и того, что она говорит нам о материи и материализме, мы должны усердно работать, чтобы различать, что такое твердая почва, а что болото.
Адам Франк — соучредитель блога 13.7, профессор астрофизики в Университете Рочестера, автор книги и самопровозглашенный «евангелист науки». Вы можете быть в курсе того, что думает Адам, в Facebook и Twitter: @ adamfrank4
Глава 3
Глава 1
Философский материализм, основа западной академической науки, обнаруживает постоянно расширяющиеся трещины.
Материалистический эволюционисты считают, что жизнь зародилась и возникла на Земле в результате неуправляемые бесцельные процессы. Это не имеет значения, назовем ли мы их материалистами или метафизиками. натуралисты. Материалисту, только материя (с ее регулирующими законами) реальна. Другими словами, верующему в философские материализм, реальность не может существовать за пределами физических объектов в пространстве-времени Вселенная регулируется законами науки. Он не оставляет места для разумной цели, руководства, дизайна или окончательного причина. К метафизическому естественные, наблюдаемые явления можно объяснить только естественными причинами, которые: в принципе, можно различить с помощью научного метода, т.е. с научной точки зрения проверяемый (или поддающийся фальсификации). Этот воззрение также называется сциентизмом. Все эти философские позиции схожи и все атеистичны. Никакая сверхъестественная сила не допускается.
Как основные философские основы светского образования и исследований в В западных академических кругах философский материализм безраздельно властвовал около 150 лет. годы.Если какой-нибудь академик работает в светском учебном заведении должны были оспорить этот фундамент, его вызов будет сочтен неприемлемым — запретным табу — большинством, кто придерживается господство власти в западном светском образовании на всех уровнях.
Но философский материализм теперь показывает все расширяющиеся трещины в своей под монолитный фундамент. И есть веские причины, по которым он больше не должен безраздельно властвовать. Чуть более десяти лет назад это было обнаружил, что далекие галактики удаляются друг от друга (и из нашей галактики Млечный Путь). Единственное объяснение этому состоит в том, что должно существовать нечто, называемое темная энергия. Темная энергия имеет было подсчитано, что это 72% всей массы-энергии в нашей Вселенной, и все же мы знаем об этом, что это там. Астрофизики также говорят нам, что для того, чтобы звездный свет искривлял так оно и есть (согласно общей теории относительности), должно существовать нечто, называемое темной материей. Все, что мы знаем о темной материи, это то, что она составляет 23% масса-энергия Вселенной, и что она должна быть там.
неизбежный вывод: на данный момент все, что мы знаем о 95% наших физических Вселенная состоит в том, что она должна существовать. А как насчет остальных 5%? О, вот и вся сумма общая сумма всего, что мы можем наблюдать, чтобы существовать: более 100 миллиардов галактики, в каждой из которых более 100 миллиардов звезд. И предположительно, большинство из этих 10 000 000 000 000 000 000 000 звезды окружены планетами, астероидами, пылью и газом.
В пространство, мы можем обнаружить фон радиация, оставшаяся после большого взрыва.Его источники были нанесены на карту (это называется W-картой). Эти источники излучают в микроволновая область при температуре всего на 3 градуса выше абсолютного нуля. Зная скорость охлаждения этих космических источников, было подсчитано, что большой взрыв произошел 13,7 миллиарда лет назад. Но, используя лучшие телескопы на Земле (а теперь и в космосе), астрономы смогли наблюдать галактики на расстоянии немногим более 13 миллиардов световых лет. Напрашивается вывод, что мы знаем почти ничего о более чем 95% нашей Вселенной.
Это означает, что философские материалисты почти ничего не знают о довольно большом процента нашей Вселенной, за исключением того, что она существует. В настоящее время они могут только строить догадки. Предположить, что за пределами реальности не существует то, что могут описать ученые, когда ученые описали менее 5% из того, что там есть, очень трудно проглотить.
В 1967 году я получил постоянную должность преподавателя в Калифорнийский государственный университет, Лонг-Бич. Предположим, в то время я ходил и говорил, что ученые только наблюдать или исследовать 5% их вселенная. Остальное —95% — это полная загадка. К астрономам темно, — и, вероятно, пока я живу, ученые будут не может ничего об этом узнать. Меня бы высмеяли большинство моих коллег по факультету.
Конечно, есть важное различие между что ученые могут в будущем наблюдать и что они принцип, никогда не смогу наблюдать. Но, тем не менее, философский материализм — это позиция веры. позиция, которая за последние два столетия стала краеугольным камнем западного академии.
У научного метода есть пределы.
Ученые-материалисты предпочитают ограничивать свою веру система к
узнаваемый используя научный метод. An страус, уткнувшись головой в песок, сознательно решил не замечать то, что он не может видеть или испытывать. У философских материалистов дела обстоят немного лучше. Философские материалисты считают, что то, что они не могут знать, используя научный метод, не существует.
Как на самом деле работает научный метод? Ученые часто задумываются над вопросом или проблема, связанная с неполным научным объяснением. Планируют новые эксперименты или наблюдения, относящиеся к вопросу, над которым они размышляли. Если их эмпирические результаты подтверждают существующая теория, то больше в это возлагается доверие.В Другими словами, теория не была ослаблена или опровергнута. Но если существующая теория ослаблена при отрицательных результатах его следует поменять или заменить. Дальнейшие эксперименты или наблюдения затем необходимо спланировать, чтобы в дальнейшем проверить теорию. Результат наука всегда предварительна. В научный метод никогда не заканчивается абсолютной истиной.
Вера в философские материализм требует веры в практически бесконечно малые вероятности.
Верить философский материализм верен — это верить почти в бесконечно малые вероятности. Давайте начнем с физические константы, связанные с силой гравитационного силы, электромагнитной силы, а также сильных и слабых сил, которые удерживают атом вместе. Переходя к рассмотрев массы элементарных частиц, мы попадаем в ситуацию, когда значения этих физических констант не могут выходить за рамки сверхжестких допусков в чтобы материя вообще существовала.
Затем давайте рассмотрим происхождение первых живых организм на земле. Это должно быть имел способность получать из окружающей среды, по крайней мере, энергию для воспроизводства сама не использует никакой другой формы жизни. Насколько сложным должно быть это первое живое существо? Те, кто больше всего разбирается в одноклеточных организмы утверждают, что более 250 различных типов специфических белковых молекул должно быть было необходимо. Мог первый живой организм возникли по слепой случайности? Вероятность близка к бесконечно малой.Вот почему.
Предположим, что давным-давно существовала бассейн на земле, содержащий концентрированную смесь 20 различных видов Аминокислоты L-типа. Предполагая случайные столкновения с реальной скоростью, аминокислоты могли соединиться вместе с образованием пептидных молекул (простых белков). Было подсчитано, что если эти случайные столкновения происходило в течение одного миллиарда лет, то есть разумные вероятность того, что полипептид с определенной последовательностью из 50 аминокислот будет сформировались.(ref?) Но мы бы нужно, чтобы каждый белок был примерно в восемь раз длиннее, чтобы функционировать в этом первая живая клетка. И мы бы необходимо как минимум 250 белковых молекул, каждая из которых имеет определенную структуру. Это означает, что через миллиард лет мы будем только примерно 1/2000 -го пути к существованию первая живая клетка на Земле. Затем рассмотрите требуемую последовательность ДНК (с 500000 пар нуклеотидных оснований). сделать вторую живую клетку (путем деления клетки).Теперь, если мы теперь рассмотрим происхождение чего-то вроде ДНК код, вероятность снова становится исчезающе близкой к бесконечно малой.
По сравнению со сложностью сложных органических молекулы, первый живой клеточный организм (который мог воспроизводить себя и получить для этого химическую энергию), должно быть, было чрезвычайно сложно. Но затем сказать, что это произошло случайно, значит просить вопрос. Причина в том, что когда используется слово «эволюция», читатель (особенно ученик средней школы) имеет невозможно узнать, имел ли автор в виду определение, которое позволило бы процесс, которым следует руководствоваться провиденциально. Конечно, если писатель был философским материалистом, то его мировоззрение в любом случае никогда не допустит управляемого процесса.
Весной 2010 года, Лонг-Бич, Калифорния. школьница задала своему учителю биологии вопрос о происхождении человека. Ее учитель ответил, что люди (как и все другие виды жизни) возникли случайно. (Этот ответ, должно быть, сопровождался предположением, что естественный отбор также может включать случайные события.) Очевидно, что учитель отреагировал таким образом. из-за ее материалистического философского уклона.По мнению этого инструктора, все формы жизни на Земле мог появиться только из-за эволюционных процессов с участием случайности события, независимо от того, насколько маловероятным могло быть любое из этих событий. Ее мировоззрение ограничивало ее больше ни слова. С таким мышлением случайные события, даже если они включают лишь исчезающе малые (почти бесконечно малые) вероятности все же должны были иметь место, потому что живые формы возникшие в результате, действительно существуют.
Однако любой ученик или учитель, придерживающийся теистической мировоззрение, поверил бы, что события, связанные с происхождением и возникновением жизни, скорее всего, руководствовались высшее существо.Это сделало бы появление первых живых организм на земле так же, как чудесно, как непорочное рождение Иисус Христос.
Философские материалисты говорят, что homo Sapiens (или человечество. как мы его знаем) возникла в результате неуправляемых процессов: естественного отбора, слепой случай и т. д. Если это так, то как сознание эволюционировать? Некоторые ученые (известные как физикалисты или функционалисты) говорят, что сознание — это иллюзия. потому что только физическая активность чисто физических компонентов может функционировать в мозг.Мало того, что это делает мы похожи на роботов, но человеческий мозг (самая сложная функциональная структура, которую мы знать о вселенной) должен тогда были результатом неуправляемых, самоорганизующихся процессов. Опять же, материалистические эволюционные процессы слепого случая, естественного выбор и т.д. должно быть сделано все! Таким образом, поскольку философские материалисты ограничивают свою веру системы только до того, что может знать наука, они застряли в серии виртуальных бесконечно малые вероятности для события, которые произошли в 5% Вселенной, о которых знают ученые!
Дано выше, куда игрок должен положить свои деньги? — об атеистическом философском материализме с его бесконечно малые вероятности? — об агностицизме (и относиться к тем, кто говорит, что не знает хватит решиться)? Или же должен ли он делать ставку на вероятность того, что умный дизайнер каким-то образом все это? Галилей и Ньютон, те, кто заслуживают похвалы за то, что открыли современную эру науки, были Христиане, верившие в разумный замысел Вселенной.
Предприятие науки требует предположения, которые философский материализм не может подтвердить.
Научные выводы полностью зависят от уверенность в предпосылках, на которых основан научный метод. Галилей и Ньютон верили (верой) в следующих предпосылках:
1. Внешний мир реален, и он существуют. (Также есть только один
таков мир на самом деле и реальность не зависит от языка.)
2. Внешний мир однороден и неизменно упорядоченный.
3. Правда о внешнем мире существует и познаваемый.
4. Законы логики существуют как универсальные инвариантные сущности, которые применяются к
реальность.
5. Числовые и математические системы (включая связанные с ними
символический язык) можно надежно использовать в научных изучение.
6. У людей есть необходимые надежные сенсорные и познавательные способности для открытия научной истины и сформировать обоснованные убеждения по этому поводу.
Большинство людей в западных обществах принимают эти без вопросов, даже не задумываясь о них (из Мо3, 152) Откуда взялось вышеперечисленное исходные предпосылки? Из Европейское христианство — это христианство Галилея и Ньютона. верил в.
Наука зародилась не на Востоке — и навсегда причина.В целом восточная религии придерживаются совершенно разных предпосылок. Например, буддизм считает материальный мир иллюзия, и все детали в ней постоянно меняются иллюзиями. Логические противоречия не представляют проблемы, и единственное универсальное — это универсальный дух. (ref?) Справедливо сказать, что любая попытка открыть научный правда о вселенной никогда бы не пришла в голову никому с предпосылки восточного мистицизма.
Но для философского материалиста каждый из вышеуказанные предпосылки, необходимые для научного прогресса, не имеют источника или причина, чтобы быть правдой, за исключением согласованного консенсуса среди людей.Философские материалисты пали в ловушку. Они считают, что для любое утверждение, чтобы быть верным, должно быть проверено научным методом. Если философский материалист считает, что материя и ее регулирующие законы — это совокупность реальности, тогда он только что поставил себя на рога очень серьезного трансцендентного дилемма. Он не может оправдать свою вера в то, что какой-либо конкретный научный закон верен или действителен, за исключением того, чтобы сказать это, насколько он знает, нет доказательств обратное никогда не было обнаружено. Для него не могло произойти никакого библейского чуда, потому что если бы оно произошло, научный закон был бы нарушен.
Как же тогда ученый может знать наверняка, что его научные выводы верны или нет? Он не может. Все, что он может сделать, это верь (верой) в эту истину исходит от использования научного метода. Но есть ли какие-либо из шести вышеупомянутых трансцендентных предпосылок (требуемых для использовать научный метод) эмпирически проверить или опровергнуть? Точно нет.
Здесь философский материалист мог бы решил изменить свое мнение и выбрать другой набор предпосылок (или законов логика), что он находит больше привлекательный. Если бы он выбрал набор предпосылок, допускающих рациональное противоречие, тогда почему бы и нет? Будды делают. Но если он выберет систему, которая позволяет x равным не-x, то он должен держаться подальше от всего, что требует математические рассуждения.
мыслители постмодерна, такие как Нейтцше, Витгенштейн и Хейдиггер утверждали против некоторых из вышеперечисленных шести предпосылки.. Они имеют отвергли то, что они называют метафизическим реализмом. Они утверждают, что законы логики — это всего лишь западные условности, и эта реальность в конце концов зависит от языка. У них нет проблем с утверждением, что Бог действительно существует для тех, кто придерживается монотеистических религий, но на самом деле не существует для атеист. Заниматься наукой было бы невозможно для человека с постмодернистским мировоззрением. Постмодернист полностью другой взгляд на то, что такое знание и что считается истинным знанием.Постмодернист не согласится с шестью вышеизложенными положениями, необходимыми для ведения науки, в той мере, в какой Восточный мистик. Восточные мистики обычно выбирают законы логики полностью противоречит законам логики, выведенным из законов логики греков, которые были впоследствии принят практически во всем западном мире.
Философский материалист говорит, что истина может быть найденный применением разума и законов логики к эмпирическим опыт.Но у него нет возможности подтвердите само заявление, которое он только что сделал. Он не в лучшей форме, чем тот, кто говорит все метафизические заявления бессмысленны, когда он только что сделал метафизическое заявление. Он не в лучшей форме, чем один кто говорит, что нет абсолютной истины, кроме абсолютной истины, что нет абсолютная истина.
Но для теиста (и особенно для христианина) существование абсолютной истины не является проблемой. Это не проблема, потому что верховный личный Бог, в которого он верит, является источником всего абсолютная истина.Сюда входят все метафизическая истина, а также универсальные инвариантные законы логики, необходимые для заниматься наукой.
Наука и теология несовместимы? Ответы на 4 общие претензии
В недавнем посте мы обнаружили, что христианство сыграло значительную роль в становлении современной науки и гостеприимно относится к науке и ученым.
Но не все так считают. Некоторые ученые утверждают, что утверждения науки и теологии несовместимы, что наука превосходит теологию и что теология больше не заслуживает доверия в современном мире [1]. Они правы?
Стивен Барр — физик-теоретик из Института Бартола Университета Делавэра. Несколько лет назад он написал важную статью, в которой показал, что нет реального конфликта между наукой и теологией. [2] Вместо конфликта между наукой и теологией есть конфликт между материализмом и теологией.(Материалисты верят, что ничего не существует, кроме материи, и почти всегда верят, что Бога нет. [3])
Барр утверждает, что христианство рационально, что оно фактически породило современную науку и что сюжет и учения Библии неразрывно связаны с лучшими достижениями науки. В основной части своей статьи Барр показывает, как научные материалисты утверждают, что наука делает христианское представление о мире невероятным; затем он переходит к опровержению каждого утверждения материалистов.
В следующих нескольких абзацах я резюмирую четыре утверждения материалистов и ответ Барра на них.
1. Перевернули ли открытия Коперника христианскую космологию?
Материалисты утверждают, что открытие Коперника о том, что Земля вращается вокруг Солнца, опровергло христианское убеждение, что Солнце вращается вокруг Земли.
Барр отвечает, что Коперник не опровергал никаких чисто христианских верований. Взгляд на космос, ориентированный на Землю, исходил от языческих мыслителей (Птолемея и Аристотеля), а не от христианского Священного Писания — поэтому Коперник опроверг Птолемея и Аристотеля, а не христианство.
Барр продолжает очень интересный момент: современная космология недавно продвинулась в направлении , подтвердив христианских верований о космосе. В то время как 30 лет назад научный консенсус заключался в том, что космос вечен, сейчас все сходятся во мнении, что у него должно быть начало (что теологи утверждали на протяжении тысячелетий).
2. Победил ли «механизм» «телеологию»?
Телеология — это точка зрения, согласно которой мир имеет дизайн и цель, в то время как механизм — это точка зрения, которой нет.Материалисты утверждают, что физики открыли определенные «законы» физики, которые удерживают мир таким образом, что нет необходимости верить в Конструктора, который его собирает.
Барр утверждает, что эта механистическая точка зрения неверна. Барр сам является физиком и утверждает, что большинство физиков признают, что в основе функционирования Вселенной лежат глубокие законы — законы настолько глубокие и элегантные, что фактически заставляют физиков постулировать некую разновидность космического замысла.
В то время как материалисты продолжают утверждать, что у вселенной не могло быть божественного Создателя, многие физики теперь подозревают, что он мог или имеет.
3. Не свергнули ли биологи человечество с высокого положения, данного ему христианским богословием?
Материалисты говорят, что биология заставила нас поверить в то, что люди — это просто животные, составляющие лишь крошечную часть огромной и враждебной вселенной. Если это правда, то это должно опровергнуть христианство, которое учит, что Бог создал людей по своему образу и подобию и отделил их от животных.
Барр утверждает обратное: оказывается, Вселенная удивительно (даже безвозмездно) гостеприимна для людей.Многие особенности нашей Вселенной настроены таким образом, что малейшие изменения сделают Землю непригодной для проживания людей. Такие «антропные совпадения» кажутся встроенными в природу — и если они были встроены, то должен был существовать божественный строитель.
4. Являются ли люди не чем иным, как биохимическими машинами, «фактом», который делает ненужным постулат Бога?
Материалисты утверждают, что нет никаких доказательств того, что люди обладают «душой» или духовными способностями любого типа, и что, следовательно, у нас также нет причин верить в Бога.
Однако Барр объясняет, что некоторые физики сейчас утверждают, что квантовая теория в физике несовместима с материалистическим взглядом на разум. Он заключает, что исследования в области физики показывают, что законы Вселенной велики и возвышенны, что подразумевает замысел — и, по этой причине, это исследование также подразумевает, что у Вселенной есть Создатель.
Этот пост представляет собой измененный отрывок из новой книги доктора Эшфорда, Every Square Inch. Подробности >>
[1] Ричард Докинз — выдающийся ученый, который утверждает, что наука и теология несовместимы.См. Ричард Докинз, The God Delusion (Нью-Йорк: Houghton Mifflin, 2006).
[2] Стивен Барр, «Пересказывая историю науки», Первые дела 131 (март 2003 г.): 16-25.
[3] Барру было бы лучше сказать, что натурализм (а не материализм) находится в противоречии с теологией. Хотя натурализм и материализм почти одинаковы, материалисты могут быть в некотором смысле теистами (например, Томас Гоббс) или могут быть открыты сверхъестественным акцентам, даже если они определяют «сверхъестественное» по-разному.