Иудаизм представление о боге или богах: возможность и действительность – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

возможность и действительность – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

история и ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ

Раевская Н. Ю.

ИЗОБРАЖЕНИЕ В ИУДАИЗМЕ И ХРИСТИАНСТВЕ: ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Долгое время считалось бесспорным полное отсутствие в иудаизме фигуративных изображений, что вытекало из имеющегося в Торе ясного запрета на изображения. Археологические открытия, сделанные в течение XX в., перевернули это представление. Мозаичные полы в древних синагогах Израиля (в Бет-Альфа (VI в.), Хамат-Тверия (IV в.) и др.), фрески с изображением библейских сцен на стенах синагоги III в. в Дура-Европос (Сирия) доказали наличие изобразительной традиции в рамках иудаизма.

Было ли это нарушением запрета и ассимиляцией чуждых влияний или же сам запрет предполагал неоднозначность прочтения?

Семь пассажей из Торы запрещают создание образов1. Все они появляются в связи с запретом против почитания других богов и их скульптурных изображений. Вторая заповедь неразрывно связана с первой. Запрет создания образов вытекает из запрета поклонения другим богам: «Да не будет у тебя божеств чужих пред Моим лицом. Не делай себе изваяния и никакого изображения того, что на небе, вверху, и что на земле, внизу, и что в воде, ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им, — ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревностный, поминающий вину отцов сыновьям до третьего и четвертого поколения ненавидящих Меня. И милость творящий тысячным (поколениям) любящих Меня и соблюдающих Мои заповеди» (Тора в переводе «Мосад ха-рав Кук», книга Шмот (Исход) 20:3-6).

Пассаж из Второзакония раскрывает основания запрещения: «И берегите себя очень ради душ ваших, ибо не видели вы никакого образа в день, когда говорил Господь вам на Хореве из среды огня; Чтобы вы не извратились и не сделали себе изваяния, изображения какой-либо формы, в виде мужчины или женщины; В виде какого-либо животного, которое на земле, в виде какой-либо птицы пернатой, летающей в небесах; В виде какого-либо ползающего по земле, в виде какой-либо рыбы, которая в водах, ниже земли» (Тора в переводе «Мосад ха-рав Кук», книга Дварим (Второзаконие) 4:15-18). Итак, нельзя создать образ Бога, потому что он не имеет телесной формы. Бог

1 Шмот (Исход) 20:3-6; 20:20; 34:17; Ваикра (Левит) 19:14; 26:1; Дварим (Второзаконие) 4:15-18; 5:7-9.

настолько превышает все существующее, что любые попытки создания изображений и поклонения им не достигают цели, а лишь порождают веру в новых богов, противореча заповеди единобожия. Наличие изображений умаляет величие Бога и подрывает веру в его абсолютное превосходство над миром, невозможность изображения подчеркивает его исключительность.

Библейский запрет против образов кажется категоричным и всеохватывающим — он распространяется не только на попытки изображения Бога, но и на создание любых других фигуративных изображений. Но, вместе с тем, Тора содержит и прямое указание на возможность создания таких объектов. Господь через Моисея повелевает изобразить херувимов в Святая Святых — на Ковчеге Завета. Назначение изображений этих крылатых небесных существ, находящихся на службе у Бога2, выходило за рамки декоративного — и в Скинии, и в храме Соломона3, они, вероятно, были важными для культа символами. На крышке Ковчега их крылья смыкались, образуя «трон Бога»4, и это было место, где Бог обнаруживал свое присутствие и откуда он говорил с Моисеем5.

Библейский запрет представал не таким уж однозначным. Однозначно можно сказать, что нельзя создавать изображения Бога и поклоняться им, нельзя поклоняться и другим изображениям, например изображениям слуг Божьих. Но абсолютность запрета на создание этих изображений снималась указанием изготовить херувимов.

В истории иудаизма отношение к изображениям, даже в рамках одной и той же эпохи, колебалось от полного их отрицания до снисходительно-терпимого отношения ко многим из них. Подтверждение этому можно обнаружить в раввинистической литературе, начиная с талмудического и кончая современным периодом. Уже в Мишне6 приводятся различные точки зрения на этот вопрос, и Талмуд соглашается с возможностью существования «разрешительной» позиции. В талмудическом трактате «Авода Зара» обсуждается возможность использования евреями образов, созданных идолопоклонниками. В более поздних текстах те же принципы различения дозволенного и недозволенного будут распространяться и на изготовление изображений. В первой Мишне дискуссию открывает мнение раби Меира, жившего во II в., который считал, что все образы являются недопустимыми независимо от целей, в которых их использовали и собираются использовать. Ведь не исключено, по его словам, что даже изображениям, сделанным просто для красоты, могут поклоняться хотя бы раз в год как божествам. Другие учителя, не будучи столь категоричными, полагают, что к группе запрещенных стоит отнести лишь те изображения, в облике которых угадывается сходство с идолом, например те, что держат в руке жезл, шар или птицу, являющиеся символами власти и могущества.

2 Они неоднократно упоминаются в Танахе: Бе-решит (Бытие) 3:24; Йехезкель (Иез.) 28:11-19; Шмуэль А (1 Цар.) 4:4; Шмуэль Б (2 Цар.) 6:2; Мелахим Б (4 Цар.) 19:15; Йешайяку (Ис.) 37:16; Те килим (Пс.) 80:2.

3 Херувимы огромного размера (10 локтей высоты и 10 локтей в размахе крыльев) находились в Святая Святых храма, построенного Соломоном: Шмуэль А (1 Цар.) 4:4; Шмуэль Б (2 Цар.) 6:2; Мелахим Б (4 Цар.) 19:15; Йешайяку (Ис.) 37:16.

4 В видении Иезекииля трон Бога покоится на своде, поддерживаемом четырьмя четырехликими и четырехкрылыми существами: Йехезкель (Иез. 1), которые ниже (там же, 10:1) названы херувимами.

5 Шмот (Исход) 25:22.

6 Раздел Незикин (Убытки), трактат Авода Зара (Чужой культ), гл. 3 «Все образы».

Во второй Мишне подробно обсуждается вопрос о том, при каких условиях сила идола может считаться аннулированной. Если идолы в результате разрушения или деформации утратили свою силу в глазах язычников, то у иудеев нет повода связывать с ними какие-либо надежды, соответственно, такие предметы могут быть использованы без всяких опасений. Евреям разрешается без ограничений использовать отдельные части разбитого изваяния, поскольку разбитый идол утрачивает статус божества.

Третья Мишна советует тому, кто нашел предметы домашнего обихода, на которых имеется изображение солнца, луны или дракона, выбросить их в море, поскольку эти предметы наиболее часто служили идолами в различных «культовых системах». Но, как отмечает рабан Шимон бен Гамалиэль (II в.), предметы с подобными изображениями запрещается использовать только в том случае, если они имели культовое назначение, применение мирских предметов с такими образами дозволено.

Таким образом, евреям разрешается украшать свои дома произведениями языческого искусства, но только такими, которые исключают соблазн идолопоклонства, т. е. соблазн, вслед за язычниками, считать изображение самостоятельным источником мистической силы. Учителя опасаются, что вера в существование этой силы может отчасти заслонить в душе иудея веру в единственность и всемогущество Бога, что будет оскорблением и унижением Всевышнего.

В XII в. Рамбам оговаривает в «Мишне Тора» ограничения не только на использование чужих, но и на создание собственных изображений7. Принципиально вопрос «Можно или нет изображать?» не стоит: он сводится к тому, что именно можно изображать. Отчасти опираясь на предшествующую раввинистическую традицию, он делает следующий вывод в отношении образов: изображения солнца, луны, звезд, ангелов полностью запрещены как в рельефе, так и на плоскости, так как эти объекты заключают в себе особую опасность поклонения. Подлежат запрету рельефные изображения человеческих лиц и фигур, но плоские имеют право на существование, поскольку опасность восприятия их в качестве идолов не велика. Животные, растения и другие объекты могут быть изображаемы даже в рельефе в силу их безопасности с точки зрения идолопоклонства.

Таким образом, вторая заповедь оказывается сведенной к запрету идолопоклонства и не распространяющейся на изобразительную деятельность как таковую.

В XVI в. Иосиф Каро составляет кодекс талмудического права, известный как «Шулхан Арух». Это систематическое изложение законов иудаизма интегрировало ранние кодексы8 и получило всеобщее одобрение9. Основной смысл указаний, касающихся использования изображений10, сводится к тому же, что и раньше, — нельзя использовать бывшие в употреблении у идолопоклонников11 изображения, если прежде они служили культовым целям, поскольку с ними связаны стойкие представления

7 См.: Rabbi Moshe Ben Maimon (Rambam) Mishneh Torah. — Vol. 3: Hilchot Avodat Kochavim (Worship of Stars). — Moznaim, 1990. — Р. 10-11.

8 Кодексы Исаака Бен Якоба Алфаси XI в., Маймонида XII в., Якоба Бен Ашера XIV в.

9 Более поздние кодексы повторяют основные требования к изображениям, изложенные И. Каро. См. созданный в XIX в. Шломо Ганцфридом «Кицур Шулхан Арух». Гл. 168. Ганцфрид Ш. «Кицур Шулхан Арух». — М., 1999.

10 См.: Caro. Joseph ben Ephraim. Code of Hebrew Law. Shulhan Arukh. Yoreh Deah. — Montreal, 1954. — 141:1.

11 Речь идет не только о языческих, но и о христианских изображениях.

об особой силе этих объектов, могущие оказаться соблазнительными и для евреев. Отмечается, правда, что хотя и нельзя иметь у себя подобные предметы, но, если есть возможность извлечь выгоду, их создание или продажа не запрещены. Когда речь идет о том, какие изображения иудеи могут создавать для себя, «Шулхан Арух» говорит, прежде всего, о том, что недопустимым является изображение сцен, создающих впечатление реальности Божественного присутствия, например сцены Небесного суда с изображением всех лиц12, изображений серафимов и ангелов. По той же причине запрещается делать дом, моделирующий Храм — в масштабе его длины, ширины и высоты, а также менору с семью ветвями, подобную храмовой. Запрещено рельефное изображение человека в силу его сходства с идолами. Изображение человека, однако, нельзя создавать только в полном варианте, а изображение головы без туловища или туловища без головы имеет право на существование, поскольку не создает впечатления действующего идола. Вслед за другими авторами, Иосиф Каро указывает на то, что изображения солнца, луны и звезд представляют особенную опасность с точки зрения идолопоклонства, поэтому запрещены их не только рельефные, но и плоские изображения. Но при этом отмечается одно важное исключение из этого правила. Объекты могут быть изображаемы, если служат для обучения. Логическим развитием этой мысли является возможность создания и других образов для дидактических целей13. С течением времени учителя допускают все больше исключений из правила, соглашаясь с тем, что на плоскости можно изображать практически все, если изображения используются для украшения и обучения.

Не вызывает сомнения, что раввинистические тексты, касающиеся изображений, возникают в качестве рефлексии на уже имеющиеся факты, оправдывая и объясняя существующую практику и отчасти пытаясь ее регламентировать. Создавая изображения, иудеи прислушивались в большей мере к внутренней потребности, чем к требованиям учителей, а контроля за созданием изображений фактически не было. Тем более примечателен тот факт, что создавалось гораздо меньше, чем допускалось. Несмотря на достаточно лояльное отношение, изобразительная деятельность в иудаизме все-таки никогда не получала столь широкого развития, как в окружающем христианском мире, и носила весьма ограниченный характер. Представляется, что это ограничение проистекало не из суровости внешних предписаний, а из внутренней установки рел игиозного сознания, не придающего значения визуальным символам.

При общем сдержанном отношении к изображениям в христианстве и иудаизме первых веков нашей эры, в дальнейшем распространенность изобразительной деятельности и взгляды на сущность, назначение и необходимость религиозных изображений в двух монотеистических религиях резко разошлись. Причину такого расхождения следует искать прежде всего в отличии иудейского и церковно-христианского религиозного сознания, сознания характера связи, которая существует между Богом и человеком, между миром и Богом. При наличии общего с иудаизмом монотеистического базиса, утверждающего единственность, трансцендентность и нематериальность Бога, специфика церковно-христианского религиозного сознания определяется верой в соединение божественного и человеческого во Христе и в Церкви, понимаемой как его «мистическое тело». Отсюда следует вера в возможность достижения единства

12 В видении пророка Иезекииля включает 4 существ: человека, льва, орла, быка.

13 Это, в частности, может служить обоснованием издавна существовавшей в иудаизме практики создания иллюминированных рукописей Библии.

человека и Бога; в то, что человек может стать богочеловеком; в то, что не только его душа, но и плоть может обожествиться, стать нетленной и бессмертной. Этот процесс начинается здесь и теперь, хотя окончательно должен завершиться в будущем мире. Христианский взгляд на мир устраняет разорванность человеческого и Божественного, Творца и творения. Оппозиция естественного и сверхъестественного, чувственного и сверхчувственного уровней бытия оказывается снятой в реальности Церкви. Церковный вариант христианства в некоторой степени ремифологизирует религиозное сознание иудейской и раннехристианской традиции, утверждая возможность преображения материи божеством, возможность их соединения и взаимопроникновения. Такому мировосприятию соответствует вера в то, что реликвии (мощи святых и предметы, некогда находившиеся в соприкосновении с Христом, Богоматерью или святыми, а также изображения, прославившиеся чудесами, т. е. уже являвшие благодать) обладают особой святостью, их материя проникнута Божественным и может излучать его, оказывая обоживающее воздействие на человека14. Специфика церковнохристианского религиозного сознания порождает и особое отношение к культовым символам в целом: чувственно воспринимаемые предметы, образы, действия в рамках церковного культа служат не просто средствами обращения к Богу, они не только указывают на Божественное, но и являют его, приобщают к нему. Христианская литургия, в особенности евхаристия, служит воссозданию, осуществлению посредством символов Божественной реальности и вхождению в нее человека. Для «церковного» христианства15 культовые символы являются важнейшим и необходимым (хотя и не достаточным)16 средством спасения, вне Церкви и ее культа человек не может обрести спасение, достичь бессмертия и единства с Богом. Религиозные изображения служат той же цели, что и остальные символы, — они реально являют божественное и способствуют соединению с ним (в православии)17 или показывают, демонстрируют его, являясь чувственной опорой для возвышения человека к Богу и соединения с ним (в католицизме)18. Отсюда внутреннее тяготение к созданию изображений в христианстве и признание их необходимости для церковного культа и для спасения.

Как и христианское, иудейское отношение к использованию изображений в религиозной практике во многом определяется спецификой понимания связи между Богом и миром, Богом и человеком. Иудаизму присущи представления не только о трансцендентности Бога по отношению к миру, но и об имманентном присутствии Бога в мире19. Понимание характера и степени выраженности Божественного в мире, а также способа приближения человека к Богу варьируется в широких пределах — от рационализма средневековой еврейской философии до мистики Каббалы. В рационализме больше подчеркивается трансцендентность Бога, но признается и имманентное проявление воли Бога в мире: мир существует отдельно от Бога, а не в Боге, но без Бога существо-

14 См.: Бельтинг Х. Образ и культ. История образа до эпохи искусства. — М., 2002. — С. 32.

15 Имеются в виду «церковные варианты» христианства — православие и католицизм.

16 Необходима синэргия, соработничество двух воль — божественной, являемой через символ, и человеческой — воспринимающей. Если нет ответного движения в душе человека, то символ не действенен.

17 Здесь изображение — необходимый элемент храма.

18 Изображение — необязательный, но значимый элемент храма.

19 Христианство унаследовало эти представления о Боге, подвергнув их определенной трансформации.

вать не может. В мистической картине мира больше подчеркивается имманентность Бога, но признается и его трансцендентная сущность: мир является результатом раскрытия Бога, но Бог не растворяется в мире, не совпадает с ним. Вся область между рационализмом и мистикой, внутри которой лежит и традиционное нерефлексивное религиозное сознание иудаизма во множестве его проявлений, — это определенный баланс трансцендентного и имманентного с сохранением и того и другого20. Для традиционного иудаизма имманентное присутствие Бога в мире выражается прежде всего в проявлениях его воли21. Не случайно раввинистические авторитеты стремятся разрабатывать в своих сочинениях прежде всего вопросы галахи, т. е. нормативного законодательства, обеспечивающего выполнение воли Бога, поддерживающей порядок сотворенного мира. Отношения Бога с миром выстраиваются как изъявления воли, заключающиеся в сотворении и поддержании тварного мира. Для поддержания порядка в мире Бог дарует Израилю Тору — закон, от выполнения которого зависит благоденствие не только избранного народа, но и в конечном итоге всего человечества. Отношения человека с Богом выстраиваются как «ответ Богу» — принятие Торы в качестве законодательства и следование ей означают исполнение Божественной воли и способствует сохранению миропорядка.

Вместе с тем иудаизм не отрицает и возможности непосредственного присутствия Бога в мире, что ведет к признанию наполненности Божественным избранных материальных объектов, возможности освящения, мистического преобразования пространств и предметов, находящихся в соприкосновении с Богом. На сегодняшний день единственным сакральным предметом в иудаизме признается Тора, священный текст — материальный объект особого рода, который не просто указывает на высший смысл, но содержит его. Это слово Бога, посредством которого он творит и поддерживает мир, это Бог в его самораскрытии людям. В современном мире священными, наполненными Божественным присутствием считаются предметы, связанные исключительно с текстом Торы: свитки, тфиллины, мезузы. Наиболее священен для иудеев свиток Торы, его сакральная значимость определяется тем, что он содержит Божественное Слово во всей его полноте. Бог присутствует в нем, открывая себя через Слово. Тора — это «проявление Божественной мудрости в сотворенном Им мире; однако выражается она в нем в виде конечных форм, таких как слова, и даже в виде материальной субстанции, переносящей слова, раскрывающие эту мудрость миру действия»22. Поэтому сами свитки (а не только текст) требуют почтительного к себе отношения — их коронуют, целуют, к ним нельзя прикасаться руками.

Иудеи верят, что Шхина, т. е. Бог, раскрывающий и являющий себя людям, «Слава Божья», сходила к Моисею на горе Синай, наполняла Святая Святых скинии и первого храма. Пространство храма имело статус сакрального, а предметы, находившиеся внутри него, воспринимались в качестве священных. Совершенно особого рода объектами являлись изображения херувимов, находившиеся на крышке ковчега завета в Святая Святых первого храма. Они представлялись буквально «наполненными»

20 См.: Полонский П. Введение в философию иудаизма. Лекция 2. http://www.machanaim.org/ philosof/in_ph.htm

21 См.: Полонский П. Евреи и христианство. Несовместимость двух подходов к миру. Ч. 1. Гл. 3. URL: http://www.machanaim.org/philosof/in_c-book.htm

22 Штейнзальц А. Роза о тринадцати лепестках. Иудаизм в свете Каббалы. Гл. 5. URL: http:// ligis.ru/librari/2435.htm

Божественным присутствием, ведь именно в пространстве между ними пребывала Шхина23. В Талмуде есть упоминания о том, что крылья херувимов смыкались, когда Израиль исполнял волю Бога24. Представления о возможности взаимовлияния материального и Божественного лежали и в основании признания особой значимости храмового ритуала — комплекса определенных материально осязаемых действий, важных для поддержания отношений еврейского народа с Богом.

В период второго храма религиозное сознание иудеев претерпевает постепенные изменения. К концу этого периода посредническая роль священства и храмовый ритуал перестают восприниматься в качестве единственно возможного варианта отношений человека и Бога. Происходит децентрализация иудаизма, базирующегося вокруг единого центра — храма и священства, осуществляющего протекцию перед Богом за весь народ Израиля. Идея коллективной ответственности народа уступает место идее личной ответственности человека перед Богом. Так, для фарисеев, являвшихся выразителями новых веяний, наибольшую важность приобретают представления о бессмертии души, воскресении из мертвых и посмертном воздаянии, а главной задачей становится спасение индивидуальной души, зависящее от усилий личности в следовании предписаниям Торы. При этом отношения человека с Богом приобретают личностный характер: индивидуальная или коллективная молитва представляется теперь не менее значимой для спасения, чем храмовый ритуал, связанный с совершением различного типа жертвоприношений, возлияний и воскурений. В эпоху второго храма возрастает роль молитвы в составе храмового богослужения, а также возникают и получают все большее распространение «дома молитвы», синагоги25. Представления о необходимом характере посреднических действий священства постепенно уступают место ощущению непосредственной связи человека с Богом26. Снижению роли чувственных объектов и ритуальных действий в религиозной практике соответствует дальнейшая демифологизация религиозного сознания, более решительное разведение двух уровней реальности. Неприятие в I в. н. э. Христа в качестве богочеловека и мессии знаменует собой самоопределение иудаизма в качестве религии, принципиально отрицающей возможность взаимопроникновения Божественного и материального. По-прежнему утверждая присутствие воли Бога в мире и взаимную устремленность мира и Бога, иудаизм отказывается от признания возможности преображения материи божеством. В отличие от христианства, объединение сверхчувственной и физической реальности не рассматривается здесь даже в качестве цели и идеала существующего

23 Шмот (Исход) 25:22.

24 Идель М. Каббала: новые перспективы. — Иерусалим; М., 2010. — С. 279, 283. Два херувима воспринимались как материальные проявления двух Божественных качеств — милосердия и правосудия. Позднее Каббала истолковывала процесс смыкания крыльев как результат смягчения правосудия путем усиления противоположного ему милосердия в ответ на исполнение Израилем Божественной воли./205Аиуа1Ы:ш

26 Храм сохранял свое прежнее значение в сознании евреев в качестве гарантии пребывания Бога среди народа Израиля, и поэтому разрушение храма воспринималось как тяжелая утрата, но к этому моменту жертвоприношения уже не играли главную роль в религиозной практике и храмовый ритуал достаточно безболезненно был заменен на синагогальный.

мира. Царство Небесное представляется как идеальное общество, основанное на праведности, в котором «притеснителя не станет, грабеж прекратится, попирающие исчезнут с земли» (Ис. 16:4). Предполагается, что мир станет совершенным, а человек бессмертным — человеческим телам будет дарована вечная жизнь, но этот процесс не рассматривается как преобразование материального в Божественное, как «обо-жение» плоти. Материальное будет приведено в согласие с волей Бога, но не сможет стать вместилищем Божественного ни при каких обстоятельствах27.

В иудаизме трансцендентализм сочетается с признанием имманентного присутствия Божественного в мире и, в исключительных случаях, с признанием возможности преображения Божест венным материальных объектов — храма, Торы, предметов, с ними связанных. Но в целом Бог и мир мыслятся как два разных уровня реальности, соединение которых представляется возможным лишь в отдельных точках, но никогда достижимым полностью. В христианстве же обожение предстает как общая цель творения, а предметы, наполненные Божественным, рассматриваются как стягивающие два уровня реальности и способствующие их полному соединению в дальнейшем.

Христианство, догматика которого начала складываться со II в., усвоив в целом представления о Боге современного ему иудаизма, придало новое значение идее его имманентного присутствия в сотворенном мире. Если традиционная линия иудаизма признает, что Бог присутствует в мире преимущественно в виде своей воли, а человек имеет дело лишь с ее последствиями и проявлениями и благодаря их пониманию может приблизиться к Богу, то христианское представление об имманентном присутствии Божественного делает акцент на наличии Божьих замыслов в вещах чувственного мира. Христианское осмысление возможности и характера имманентного присутствия Бога в мире развивалось в направлении, подтверждающем возможность пребывания Божественного в материальных средах и имело далеко идущие последствия. Исходной точкой для развития такого рода представлений было признание возможности соединения тварного с Божественным в личности Христа и вера в его посредническую функцию, облегчающую контакт человека с Богом. Следствием утверждения представлений о воплощающих и посреднических возможностях материального явилось «символическое видение» Вселенной в средневековом христианстве. Тварный мир рассматривался как «шифр», посредством которого Бог открывает себя миру и в котором каждый элемент может служить для человека ступенью приближения к Богу28. Каждая из сотворенных вещей в большей или меньшей степени содержит в себе отблеск божества, и поэтому использование материальных объектов в качестве опор для человеческого сознания, стремящегося к Богу, не представляется невозможным или бесполезным. Это восхождение от материального мира к нематериальному Ареопагит описывает как «анагогический подход», т. е. «метод постепенного восхождения». Все культовые символы, в том числе изображения, обладают для христианства ценностью, поскольку «они поднимают нас от чувственного к познаваемому, от священных символических образов к простым вершинам небесной иерархии» 29.

Понимание раввинистическим иудаизмом имманентности Бога лишь как присутствия его воли в мире подчеркивает инаковость мира по отношению к Богу и соответствует иудейскому ощущению разрыва между Творцом и творением, который не может

27 Исключением, вероятно, представляется пространство восстановленного храма.

28 Эко У Искусство и красота в средневековой эстетике. — СПб., 2003. — С. 71-76.

29 Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. — СПб., 1997. — С. 11.

быть восполнен при помощи культовых символов. Чувственные вещи в качестве опор для души в ее подъеме к Богу представляются ненужными. Здесь важна только воля человека и ее способность следовать воле Бога. Иудаизм утверждает одновременно наличие пропасти между миром и Богом и в то же время указывает на существование мостика — единственного мостика между Божественным и тварным — человеческой души, созданной Богом по своему подобию и способной к уподоблению ему. Это наиболее приближенный, непосредственно связанный с Богом элемент творения, поэтому любые символы и материальные объекты в качестве посредников оказываются здесь ненужными30. Осознание разрыва между Богом и созданным им миром и необходимости его самостоятельного преодоления человеком ведет к отрицанию значения чувственных опор в религиозной практике, признанию их несущественности для постижения Бога и приближения к нему, что привело к отсутствию интереса к использованию изображений.

ЛИТЕРАТУРА

1. Бельтинг Х. Образ и культ. История образа до эпохи искусства. — М., 2002.

2. Ганцфрид Ш. «Кицур Шулхан Арух». — М., 1999.

3. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. — СПб., 1997.

4. Идель М. Каббала: новые перспективы. — Иерусалим; Москва, 2010.

5. Полонский П. Введение в философию иудаизма. URL: http://www.machanaim.org/philosof/ in_ph.htm

6. Полонский П. Евреи и христианство. Несовместимость двух подходов к миру. URL: http://www.machanaim.org/philosof/in_c-book.htm

7. Туваль М. Я стал для них святилищем малым»: синагога и трансформация античного иудаизма // Лехаим. — Май 2009. URL: http://www.lechaim.ru/ARHIV/205/tuval.htm

8. Шиффман Л. От текста к традиции. История иудаизма в эпоху второго храма и период Мишны и Талмуда. — Иерусалим; Москва, 2002.

9. Штейнзальц А. Роза о тринадцати лепестках. Иудаизм в свете Каббалы. URL: http:// ligis.ru/librari/2435.htm

10. Эко У Искусство и красота в средневековой эстетике. — СПб., 2003.

11. Caro Joseph ben Ephraim. Code of Hebrew Law. Shulhan Arukh. Yoreh Deah. — Montreal,

1954.

12. Rabbi Moshe Ben Maimon (Rambam) Mishneh Torah. — Vol. 3: Hilchot Avodat Kochavim (Worship of Stars). — Moznaim, 1990.

30 Кроме Торы.

Бог в Античности • Расшифровка эпизода • Arzamas

Как греки идеализировали Бога и обожествили идею

Автор Артемий Магун

Вне зависимости от того, верите вы в Бога или нет, это слово что-то означает. Понятие существует в нашем языке, в нашей культуре, и, в общем-то, почти вся известная нам человеческая история так или иначе была связана с богами. Если говорить о ранней древности, то, наверное, мы довольно точно можем сказать, что в то время была большая доля фантазии. Люди, конечно, пред­ставляли себе каких-то существ довольно часто. Но не факт, что понятие Бога сводится собственно к фантазии. И эволюция от этого периода к монотеизму, к нашим современным религиям как раз показывает, что из этих фантазий на самом деле можно вычленить что-то очень фунда­ментальное, что фанта­зией уже не является. Можно сказать, например, что в христианстве — если мы с вами неверующие люди или по крайней мере не воспринимаем Еван­гелие буквально — тоже есть большая доля сказок. Но являют­ся ли сам Бог, сама идея Бога, фигура и персона Бога сказкой? Это трудно было бы доказать. Есть строгий моно­теизм, а наиболее строгий монотеизм, который мы знаем, — это иудаизм, где Бог существует в одино­честве: он единая фигура, абсолютно отделенная от нашего мира в своей абсолют­ности. Ну и не­которые достаточно еретические течения христианства тоже тяготели к такому пониманию. В этой предельной модели места сказкам действительно не остается.

Само слово и категория «Бог» предшествовали и иудаизму, и христианству, и исламу. И, как я уже сказал, древние культы очень часто включали в себя то, что мы называем богами — неких более или менее антропоморфных или даже иногда зооморфных существ, но все равно это были личности, и они обладали собственными именами. Задним числом мы думаем, что, наверное, речь шла об обожествлении предков, о культе предков, когда какой-нибудь самый извест­ный предок постепенно становился Богом. Безусловно, мы знаем исто­ри­ческие ситуации, где примерно так и было. Иногда очевидно, что мы имеем дело с обожествлением животного, которое потом постепенно приобретает человеческий облик, или даже какой-то природной стихии, кото­рая тоже приобретает человеческий облик, сливается с образом какого-то человека. Но бывает по-разному. Ясно, что человечество сталкивается с чем-то, чего не может понять, и с чем-то, что этому человечеству не то что даже нра­вится, но вызывает у него некоторые особенные, скажем возвышенные, чув­ства, чувство трепета, ужаса, смешанного с восхищением. И чтобы осмыслить этот странный опыт, мы обращаемся к фигуре Бога. Здесь нужно ввести поня­тие сакрального, или священного. Оно неотъемлемо от идеи Бога, и оно как бы шире.

У нас много возможностей испытать чувство сакрального — этот самый ужас и восхищение. Не в каждом из этих случаев мы говорим именно о Боге как о фигу­ре, как о единой инстанции. Но очень часто этот опыт сакрального связан с божеством. Кое-что о богах мы можем узнать из самого слова «бог», из языка. Означает ли это слово что-нибудь реальное или нет? И разумеется, в разных языках это слово разное, и это как раз дает очень широкое понимание.

Например, русское слово «бог», разумеется, сначала не значило никакого еди­ного Бога и не имело отношения ни к иудаизму, ни к христианству. Оно древ­нее, индоевропейское; похоже, что заимствовано из персидского языка и связа­но с идеей деления на доли. То есть Бог — это тот, кто распре­деляет, дает долю, дает, если хотите, счастье или несчастье. В древ­негреческой мифологии были богини мойры, которые плели нить судьбы. Чем-то таким, видимо, являлись боги в русском понимании.

Если брать германский термин Gott, God и так далее, то здесь, насколько мы по­ни­маем, значение переполнения жизненной силы, некой сверхэнергии. Если говорить материалистически, то эрекции; если говорить экономи­чески, то чего-то вроде прибавочной стоимости. Когда у тебя чувство полноты или когда ты видишь человека или животное, преисполненное какой-то сверх­энергией, то ты гово­ришь: «В этом есть Бог». Заметьте, что в обоих случаях мы имеем дело, в общем-то, с некоторым качеством. В то время как у нас в язы­ке они фигурируют как обозначение личности или просто субъекта, суще­ства, инстанции. Повторяю, когда мы идем в глубь веков, мы выкапываем там какое-то содержательное значение, качество. Связь Бога с языком отра­жена и в терминологии божественного. Потому что вот гнездо значения, связан­ное с древнегреческим, латинским языком, там «бог» — это θεός по-гречески, deus по-латыни. Мы точно не знаем, но похоже, что это связано с греческим, например, словом «тезис». То есть Бог — это то, что полагается в языке. Это существо, которое обладает каким-то особым типом речевого воздействия. Или, наоборот, к которому мы можем обращаться, скажем, с молитвой, то есть с какими-то нашими особыми способами речевого воздействия.

Понятно, что речь — это именно то, что характеризует человека по отношению к другим существам. И­ в речи людям всегда виделось что-то сакральное, священное. Многие современные теории языка говорят о том, что язык был своеобразной магической практикой. Возможно, что он даже служил гипно­тическим целям. Да и сейчас он часто этому служит: согласитесь, иногда речь завораживает. Поэтому неслучайно, что Бог ассоциируется для древних с каким-то особым типом завораживающей речи.

Это неполный список, но я бы выделил вот эти три интересных значения. Особый вопрос — это то, как эти представления о богах связаны с обществен­ным устройством людей. Бывает так, что Бог — это просто имя какого-нибудь царя в древности, но так бывает не всегда. Например, в Египте обожествляли своих царей и фараонов, говорили, что это боги. Но это все-таки считается каким-то сомнительным типом религии, обычно Бог более отделен от нас. Хотя действительно, если мы верим в личного Бога, особенно если этих богов много, то мы, конечно, можем легко использовать религию для оправдания авторитарного режима, как вот и случилось в Египте. В позд­нем Риме тоже обожествляли императора, говорили, что он бог, пока не пере­шли к христианству.

То есть в религии, и мы как раз это видим в монотеизме, очень развита авто­ритарная сторона. Потому что человек начинает говорить, что он и мы все рабы Бога. И тут вопрос, насколько этот Бог может выступать как правитель? Если он более-менее близко к нам, то может — и санкциони­рует, скажем, королевскую власть; в Европе так долго поступал христиан­ский Бог. Если мы рабы Бога, то по аналогии мы рабы наших баронов и гер­цогов. Но это не значит, что в республиках и демократиях не было богов — напротив, они были очень часто как раз тоже религиозными обществами, но тенденция такова, что в республике Бог отдаляется. Здесь он ассоциируется с некими мистическими религиями, где либо богов много и это культы частные, либо основной Бог каким-то образом прячется. Например, знаменитая афинская демократия была построена вокруг всевозможных ритуалов, мистерий, гада­тельных практик. То же самое Древний Рим до императоров. Думаю, что это связано с их демо­кратическим или республиканским устройством.

Ну и современное общество. Можно по-разному к нему относиться, но что-то в нем есть либеральное, демократическое. В современном обществе Бог тоже в основном эвакуируется в область непостижимого, тайного, приватного, если мы вообще в него верим. По крайней мере, это какой-то адекватный способ говорить о Боге в наше время науки, рациональности и всеобщей ясности. Еще надо заметить про древнее понятие Бога, что он не похож на нашего не только потому, что богов много, но еще и потому, что он не обя­зательно добрый и хороший. Да, он очень мощный, но совершает ли он всегда хорошие поступ­ки? Наверное, нет. И наше с вами представление о демонах — это уже спроеци­рованная в прошлое критика монотеизмом своих собственных предше­ственни­ков. То есть то, что древние считали богами, потом стали называть демонами. Мы еще будем с вами об этом говорить. Философия не уверена, что такая морализация религии идет ей на поль­зу. Бог, когда мы сталкиваемся с ним в Ветхом Завете, в Торе, в различных книжках иудаизма, не очень прият­ное существо, он там направо и налево убивает людей без особых причин. И вот, например, Зигмунд Фрейд как-то сказал, что, в общем-то, в древней иудейской мифологии Бог предстает как своеобразный злобный демон, только позднее он явно как-то цивилизуется и становится каким-то добрым царем. Древние боги, в общем-то, по ту сторону добра и зла, но, безусловно, с разви­тием философской религии, философского моно­теизма это меняется, и мы начина­ем думать о Боге как о наборе совершенств.

Теперь надо сказать об этом переломе. Перелом возникает не потому, что все начинают верить в иудейского Бога или в Христа. А он происходит немного раньше, в Древней Греции, когда возникает наша с вами европейская рацио­нальность, или, можно еще сказать, западная метафизика. Многие авторы сразу обвинили бы меня в колониализме, в постколониализме, что я говорю про Запад, про Европу, но а что делать, это исторический факт, здесь разви­валась такая система мышления; своеобразные формы религиозной рациональ­ности были, безусловно, также в Индии и Китае. Но они были другие, мы сей­час о них не говорим, о них можно было бы продуктивно поговорить позже, но они не породили столь яркого понимания именно Бога, как у нас. Ни Будда, ни тем более Конфуций не являются в нашем смысле богами. Поэтому при всех определенных сходствах перехода к рациональному мышлению мы не можем здесь мазать одной краской западную систему религиоз­ного мышления и не западную. Это не значит, что она хуже, она просто другая. История пошла таким путем — к счастью или к сожа­лению, — что именно на основе иудео-христианской религии люди построили пушки, напечатали книжки и завоева­ли весь мир. И именно рациональность и религия западного типа стали доми­ни­рующими — как вы знаете, завоевание мира шло частично под флагом миссионерства, христианской религии. К счастью, оно не было доведено до конца и остались другие религии, но проект был такой. Так вот, в Древней Греции в VI–V веках до на­шей эры потихоньку возникает система рациональ­ного мышления, метафизики, науки, где, грубо говоря, все надо доказывать, все должно выводиться одно из другого; возни­кает задача здравого, немистического, системного понимания того, как все устроено, при помощи языка и математики, чисел.

И тут возникает представление о Боге нового типа. Бог — это уже не просто какой-то красивый мужчина с крылышками (как его иногда изображали) или не какой-то злобный демон с хвостом (так его тоже изобра­жали), но по-настоящему Бог — это первопринцип, основа бытия сущего. Архэ́ (Ἀρχή), как говорили по-гречески. Почему нужен такой первопринцип? Потому что мы чаще наблюдаем сущее, которое беспринципно. То есть оно не соответ­ствует собственной идее, неясно, откуда оно взялось, и непонят­но, почему именно так складывается наша жизнь. Я взялся от мамы и папы — это еще более-менее понятно, но почему я родился мужчиной, а не женщиной, почему я встретил именно вот эту свою жену, а не другую, почему я родился в России, а не в Аме­рике, почему мне не повезло в лоте­рею, — вот это вообще ниоткуда не выте­кает. Бог вводится как принцип, который бы в принципе, извините за тавтологию, объяснил все это непонятное.

То есть можно говорить, с одной стороны, о некотором Боге-праро­дителе, как в Библии: Бог создал землю, потом создал Адама и Еву, потом Адам и Ева родили Авеля и Каина, а потом пошло-поехало, — но это все опять же мифоло­гия. Для философии важно, во-первых, что Бог есть единый и это единое постепенно распадается на два, на три, на четыре; что Бог есть Абсолют, что он есть всё. Он превосходит любые частные определения. Но, соответствен­но, этот Абсолют как-то дальше воплощается в материальную жизнь. И, как я уже сказал, Бог есть основа всех событий, это событие событий, он объяс­няет то, почему случается так или иначе; например, упомянуто творение Богом Адама и Евы — если хотите, это первособытие, первое событие вообще, в иудео-христианской модели.

Это есть первый блок, которым философия как бы врывается здесь в религию и ее формирует. А второй, который я уже упоминал, — это то, что нам нужна какая-то форма идеала. Все мы стремимся к идеалу: подражаем маме и папе, подражаем любимому книжному герою, начальнику или, наоборот, подчи­ненному и так далее. Но в основе этого подражания лежит представление о совершенстве, о том, что, с одной стороны, есть мы с вами, а с другой — есть какие-то совсем совершенные люди и вещи. Как у Пла­тона: есть стол, но навер­няка есть стол еще лучше, поэтому есть абсолютный стол, совершен­ный стол, идея стола. Вот так же есть абсолютное сущее, совершенное сущее, и им явля­ется Бог. То, что мы сегодня (это уже термино­логия немецкого идеализма) называем идеалом.

Действительно, и без всякого Платона мы видим, что статуя греческого бога — это статуя идеализированного, совер­шенного человека; человека, от кото­рого взяли его совершенство и отбросили все остальное. Поэтому Бог в филосо­фии — это, во-первых, первопринцип, во-вторых, это идеал. Это совокупность совершенств, и предполагается, что, если собрать все совершенства, они не будут друг другу противоречить, как, вообще-то, подсказы­вал бы здравый смысл. Если ты очень властный, очень сильный и в то же время очень добрый и чувствительный, то, наверное, у тебя ничего не получится, а они считали, что получится. То есть каким-то образом возможен синтез всех совер­шенств и, соответственно, самое лучшее существо. Постепенно философия развивает это представ­ление о Боге, которое я назвал бы моральным.

Но надо сказать, что не только в Греции, но и в иудаизме — в Палестине, в Иудее — намечалось подобное понимание Бога; в уже упомянутой Торе есть шаги к фило­софскому пониманию Бога наряду с изобра­жениями его как злоб­ного деспота. Есть понимание, что Яхве — это тот, кто есть. Можно так понимать соответствующее слово иврита, которое обозначает Бога — «я сущий», — а это уже очень похоже на философское обобщение этой фигуры, так же как это было у древних греков. Идеи, естественно, странствовали в то время тоже. Вот это любопытно, хотя естественно, что там есть гораздо больше мифологии.

Но наряду с размышлениями об идеаль­ности Бога и первопринципа также в древнегреческой философии старшим поколением философов, до Платона, было сделано важное радикальное замечание. Ярче всего оно выразилось у Ксенофана, и к нему был близок более известный философ — Парменид. С точки зрения Ксенофана, Бог, безусловно, существует, но не имеет никакого отношения к человеку. Потому что человек — это мы с вами, люди, мы знаем наши слабости и ограничения; неужели мы думаем, что Абсолют, идеальное сущее, похож именно на человека. Это как думать, что прилетят инопланетяне и будут говорить с нами на русском. На каком основании? Это, говорит Ксено­фан, получается антропомор­физм. Если бы свиньи придумали религию, то у них был бы Бог-свинья. В чем тут логика? Настоящий Бог для нас непостижим, по крайней мере он непостижим в таких вот простых чувствен­ных терминах. Его лучше понимать в отрицательных терминах — как то, чем он не является. У него нет материи? В нашем понимании он бессмер­тен, он бесконечен и так далее. У него есть негативные, непо­зитивные опреде­ления. Это радикаль­ное высказывание, но оно очень повлияло на монотеизм разного типа.

Если мы переходим к рациональной идее Бога, то у нас есть всегда соблазн выключить Бога из мира — это будет более последовательно. Хотя не все шли этим путем. Платон, например, так далеко не заходит. И, как я уже сказал, когда Бог осмысляется как Абсолют, он тут же осмысляется как моральный идеал. И именно Платон, по-видимому, впервые формулирует моральную религию. Платон уделяет довольно много времени доказательству этого факта: Бог не может никак совершать плохих поступков.

Например, Платон предлагает запре­тить «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, потому что там боги, как вы знаете, очень активны и делают всякие сомни­тельные вещи — ревнуют, например. Платон говорит, что это не соот­ветствует нашим моральным пред­ставлениям, поэтому это должно быть цензурой исключено. Если есть какое-то зло в мире, то его нужно спе­циально объяснять. В одном из диалогов Платона возникает фигура демиурга, Бога-ремесленника, который творит мир из материи. В этом нет ничего плохого, но потенциально этот Бог может отличаться от Бога как такового, Бога абсо­лютного. И вот эти идеи были дальше развиты в некоторых около­христианских сектах. У гности­ков было такое представление, что Бог был добр, но наш мир был создан не им, а каким-то другим Богом, отпавшим, которого они называли злым демиур­гом. Злой ремесленник, который вылепил мир, чтобы посмеяться. Вот такая была интересная гипотеза, отвергнутая, впрочем, естественно, в офици­аль­ной религии.

У Платона был ученик — Аристотель. И он продолжает линию на рацио­нализацию теологии. У Аристотеля в центре мира стоит Бог, без Бога его картина мира невозможна. Но этот Бог не личность, это, как он называет его, неподвижный перводвигатель, некоторая совокупность сущего — Абсолют, который где-то —по-види­мому, в центре мироздания — находится, без него ничего двигаться не будет, он придает вещам энергию и является для них целью движения, ориентиром, идеалом. Это очень важный аргумент, который потом начинает называться доказательством бытия Бога. Аристотель, наверное, первым разработал доказательство бытия Бога, а доказательство в том, что про вещи, которые нас окружают, — по крайней мере нам что-то про них понятно, мы можем их разобрать, мы знаем структуру, сегодня физика нам объясняет, из чего они состоят (тела состоят из клеток, клетки из молекул, молекулы из атомов, атомы из элементарных частиц), —мы много знаем. Мы даже знаем законы, по которым тела соотносятся, движутся, но нам не очень понятно, куда они движутся, зачем, в чем источник движения, почему мир меняется. У современной физики есть на это разные интересные варианты ответов, но на самом деле с точки зрения философии они не очень удовле­творительны, потому что, если мы скажем, что мы знаем, что движение одно и то же всегда, что все движется по кругу и по одним и тем же законам, то, по Аристотелю, это не движение: настоящее движение — это изменение.

То, что эта штука была, а теперь ее нет или ее не было, а теперь она возник­ла, — вот это настоящее движение. А как его объяснить? Оно есть, безусловно, но объяснить его трудно, поэтому Аристотель вводит идею запуска этого дви­же­ния, которое не когда-то давно произошло, кто-то запустил мир, и он до сих пор вертится — так потом думали в XVIII веке. А Аристотель исходит из постоянного присутствия этого двигателя в мире, он все время вбрасывает в мир энергию для движения. Кстати, даже современная физика считает, что если энергия в мире постоянна — тоже непонятно почему, — то ее соотношение вырав­нивается, происходит так называемая энтропия, и упорядоченность движения в мире сокращается. На самом деле сокращается именно то, что древние греки называли энергией, мы сейчас называем энергией немного другое. Почему это происходит? Вот такой закон, говорит нам наука. И здесь как раз она согласна с Аристотелем и древ­ними греками, потому что Аристо­тель говорит: если Бог не будет вбрасывать эту энергию, избыток силы, то сила какая-то, конечно, будет, но она будет посте­пенно угасать. Что, собствен­но, на данный момент мы и наблюдаем: по-видимому, Бог куда-то отвернулся, занялся чем-то другим.  

Маханаим/Философия/Йосеф Бен-Шломо. Введение в философию иудаизма

К оглавлению книги Й.Бен-Шломо «Введение в философию иудаизма»

Представление о Боге в Танахе

Танах выдвигает концепцию Единого Бога, наделенного тремя неотъемлемыми характеристиками: трансцендентностью, персональностыо и нормативностью.

Трансцендентная сущность Бога проявляется в принципиальном отказе Танаха от мифа. Мы не находим в Танахе ни рассказа о рождении Бога, ни фактов из его жизни, ни описаний его внешнего облика. Как сказано: “Кому уподобите Меня, чтобы я сравнился?..”

Бог Танаха не является частью материального мира, не принадлежит ему. Он — некая высшая духовная сущность, стоящая над миром. Бог совершенно отличен, отделен от всего сущего, лишен всякого материального начала; поэтому, открываясь человеку. Он не является ему в физическом обличье… Встреча с Богом есть некое духовное откровение.

Исключительно духовная сущность Бога отличает его от любой другой сущности в мире и делает его высшей инстанцией. Боги других верований подвержены неким высшим силам. Бог Танаха не подчиняется никакой другой силе и не зависит ни от чего, кроме самого себя. В мире не существует силы выше него. Бог является абсолютным властелином всего мира.

Открываясь исключительно Израилю, Бог одновременно, обладает статусом универсальности. Он не связан с каким-то конкретным местом, как, скажем, языческие боги. (У последних были четко разграничены свои области действия. Поэтому, например, арамейцы, исходя из факта, что израильская армия не была сильна в военных действиях на равнине, полагали, что Бог евреев живет только в горах. В одном из сохранившихся описаний войны израильтян с арамейцами приводится диалог арамейских военачальников: “Заманим их на равнину, потому что их боги — боги гор”. Такая версия, конечно, невозможна для Танаха). Бог Танаха — универсален, Он властвует над всем миром.

Невозможно для Танаха и существование различных промежуточных существ — полубогов-полулюдей, поскольку в тот момент, когда возникает такое представление, стирается грань между Богом и его творением и Бог утрачивает свою трансцендентность. Тем не менее в главе 6 книги Бытие мы встречаем рассказ о великанах, родившихся от связи сынов Божьих с дочерьми человеческими, а в книге Иова упоминаются, например, сыны Божьи, которые приходят отчитываться перед Богом… Возможно ли, что эти “сыны” в буквальном смысле слова сыновья Бога? Имеют ли эти существа какое-то божественное происхождение?.. Ясно одно, что в Танахе существуют творения, обладающие более высоким статусом, чем человек; при этом нет сомнения в том, что и они — существа сотворенные.

Танах выдвигает понятие Единого Бога, который создает мир и все сущее в нем, отделяет свет от тьмы, творит добро и то, что мы воспринимаем как зло. Сатана выступает в иудаизме как служитель Господа, а не равноценная противопоставленная Богу сила, как, скажем, в дуализме, проповедующем веру в двух богов, две силы, два начала, что само по себе разрушает идею трансцендентности Бога.

Концепция трансцендентного Бога наиболее полно выражается в Танахе в откровении Бога Моисею. Бог является Моисею в образе горящего тернового куста и на вопрос Моисея “если меня спросят каково имя Того, кто послал меня, что я скажу?” отвечает: “Буду тем, чем буду” (в русском переводе -“Я семь сущий”). То есть, согласно Танаху, вопрос о сущности Бога лежит в области Духа и не относится к миру материальных явлений; ничего определенного, с точки зрения внешнего облика, о Боге сказать нельзя (отсюда — “Не сотвори себе кумира”).

На протяжении всего Танаха мы встречаем описание различных попыток человека понять природу Бога. Например, Моисей просит Бога дать ему увидеть Его. Бог показывает ему себя “сзади” и, по сути, сообщает ему свои свойства: “Бог милосердный и милостивый”. Подобная характеристика подчеркивает отношение Танаха к Богу как к категории духовной, и в тех местах, гае, казалось бы, возникают трудности с представлением о Боге как об абсолютно трансцендентной сущности, Танах, в конце концов, справляется с ними, полностью сохраняя свой трансцендентальный подход.

Однако одна трансцендентность еще не делает представление о Боге в Танахе уникальным. Античный дух в Греции, так же как и Танах, пришел к понятию трансцендентного Бога. Учения Платона и Аристотеля включают в себя представление о некоем высшем начале, абсолютной вечной сущности, идее идей, первопричине. Характеризуя это вечное начало, Платон и Аристотель прибегают к выражениям, указывающим на трансцендентность последнего.

Уникальность нового представления о Боге, открывающемся в Танахе, состоит в том, что Бог, помимо трансцендентности, обладает еще двумя важными характеристиками: Бог Танаха личностей (персонален) и нормативен. Языческие Боги тоже личностны, но они не трансцендентны, они являются частью существующего реального мира, а греческая философская концепция Бога исключает его личностность.

Танахическое понимание Бога как Бога персонального, Бога личностного предполагает наличие волевого начала в мире. Сотворение мира — акт проявления воли Бога. Бог — не только абсолютная вечная сущность, но и неограниченная воля. Его действия проистекают из его желания. Мир сотворен им, потому что он хотел сотворить этот мир. В философии же греков Бог не сотворяет мир, а лишь побуждает мир к существованию, подобно тому, как любимый побуждает любящего — не определенным конкретным действием, а самим фактом своего существования.

Бог Танаха создает мир и человека в нем и хочет, чтобы сотворенный им человек вел себя в этом мире так, а не иначе, что подчеркивает наличие воли Бога. Персональность Бога позволяет человеку строить свои взаимоотношения с Богом на межличностном уровне, на уровне “я — ты” (по определению Бубера). Человек может вступать с Богом в прямой диалог, разговаривать с ним без посредников.

Сочетание трансцендентности Бога и, одновременно, личностности его труднопостижимо. Личностность Бога как бы ставит под сомнение его трансцендентность. Трансцендентный Бог бесконечно удален от нас, вознесен над миром и, одновременно с этим. Он, как Бог личностный, непосредственно приближен к человеку, доступен ему.

Многих философов средних веков занимала эта проблема противоречивости танахической характеристики Бога как Бога трансцендентного и одновременно как персонального. Однако сам Танах не рассматривает эту проблему с философской точки зрения, поскольку Танах вообще не является философской книгой. Танах опирается на принцип эмоционального опыта, ощущения, душевного переживания, а не анализа. Он ставит верующего человека внутрь предполагаемой ситуации.

Танах представляет нам понятие о Боге как переживание, основополагающее и революционное переживание, то есть говорит о совершенно новом ощущении Бога. Бесконечная удаленность Бога внушает человеку трепет, но, в то же самое время. Бог бесконечно влечет человека. Танах говорит о страшном, таинственном Боге, но одновременно это Бог, к которому стремятся и которого любят. Противоречивость подобного переживания скорее относится к области логики; что же касается Танаха, то она абсолютно укладывается в существующую в нем действительность и нисколько не разрушает ее. Танах вводит нас в свою экзистенциальную истину, в которой Бог одновременно и личностей, и трансцендентен.

ПСАЛОМ 139: “Господь, Ты изучил меня и узнал. Ты знаешь когда я сажусь и встаю… путь мой и ночлег мой окружаешь Ты и ко всем моим стезям Ты привык… Сзади и спереди Ты объемлешь меня… Куда уйду от Духа твоего и куда от Тебя убегу?.. Ибо удивительно устроен я, чудесны деяния Твои, душа моя знает это вполне”.

Танах, дав представление о Боге, не развивает его. Этим занимаются более поздние философы средних веков. Танах же интересует проблема взаимоотношений Бога и человека.

Согласно Танаху, между Богом и человеком существуют личные взаимоотношения. Человек обращается непосредственно к Богу, и Бог вступает в диалог непосредственно с человеком. Обращаясь к Богу, человек пользуется выражениями, придающими Богу человеческие черты, так как другого способа выражения человек не знает. Это явление, называющееся антропоморфизмом, определяет двустороннюю связь между Богом и человеком и характеризует их отношения как отношения личностные, персональные. Просьба человека, обращенная к Богу в страхе или восхищении, молитва человека, его вопль могут прорваться к Богу только на человеческом языке.

Взаимоотношения между человеком и Богом занимают в Танахе центральное место. Вся монотеистическая вера Танаха основана не на размышлении о Боге, а на стремлении к Нему, и в этом проявляется совершенно новый подход Танаха к понятию Бога. Вера в Единого Бога в Танахе построена на высочайшей степени преданности человека Богу, она требует от человека всей его личности, до конца. Во взаимоотношениях человека с Богом нет терпимости, человек не может обращаться к другим богам. В этом, в частности, состоит различие между древнегреческими представлениями и Танахом. Следуя древнегреческим представлениям, человек, в идеале, должен разделять свою преданность между богами. Одним из распространенных сюжетов греческой трагедии является грехопадение героя, отдавшего предпочтение Афине перед Афродитой. Концепция Танаха прямо противоположна: разделение человеком своей преданности между несколькими богами рассматривается Танахом как грех. Танах утверждает веру в Единого Бога.

Эта разница концепций привела к столкновению греческого мировоззрения с иудаизмом, развившемуся в серьезную вражду между евреями и древним миром. Некоторые древние мыслители, славившиеся своим высоким интеллектуальным и культурным уровнем, своей терпимостью и широтой взглядов, проявляли крайнюю нетерпимость, сталкиваясь с иудаизмом. По мнению одного из известных историков, проявление подобной нетерпимости и антисемитизма явно свидетельствует о подсознательном страхе древнего мира перед иудейской религией как перед религией, способной завоевать мир. Об этом же свидетельствуют и многочисленные указы Антиоха, направленные против иудаизма и вызвавшие, в конечном счете, восстание Иегуды Маккавея. Победа предводительствуемых Маккавеем Хасмонеев над греками имела огромное значение для всего мира. Если бы они не одержали победу, христианство не возникло бы, ведь почву для его возникновения подготовил именно иудаизм.

Война Хасмонеев с греками была столкновением двух принципиально разных позиций — отжившего уже эллинизма и новой, жизнеспособной религии — иудаизма. Эта религия многое изменила в истории, и ее главный вклад — представление о взаимоотношениях человека со всеобщим вечным и личностным Богом.

Личностность (персональность) Бога подводит нас к третьей важной характеристике его в Танахе — нормативности. Бог Танаха диктует человеку определенные нормы поведения. Эта нормативность Бога внешне как бы противоречит его первой характеристике — трансцендентности. Описывая Бога, требующего от человека социальной справедливости, праведного суда, Танах наделяет Бога человеческими чертами, апеллирует к человеческим понятиям и тем самым разрушает трансцендентную оторванность Бога от реального мира. Но по сути нормативность Бога равнозначна его личностности. Приняв личностность Бога, то есть совершив скачок в сознании от Бога трансцендентного, стоящего над миром, к Богу личностному — доступному каждому человеку, стремящемуся к нему, логично принять и нормативность Бога. Являясь личностным. Бог вступает в непосредственное общение с человеком и обязывает его следовать определенным нормам поведения. Человек осуществляет свое стремление к Богу, исполняя данные Богом заповеди. Бог выступает в данном случае в качестве источника моральных ценностей. Мораль, в силу того что она исходит от трансцендентного Бога — Бога, стоящего над миром, не принадлежащего этому миру, не зависящего ни от кого, кроме самого себя, — становится абсолютной.

До появления концепции единого, трансцендентного, личностного и нормативного Бога, выдвинутой Танахом, стояла проблема относительности морали, и это не случайно. В политеистическом мировоззрении не могут существовать абсолютные ценности, так как каждый Бог представляет свои интересы, и мораль, попадая в зависимость от каждого отдельного Бога, становится относительной. Кроме того, боги в концепции политеизма смертны; конечность богов не позволяет ценностям, исходящим от них, быть объективными. Высшими ценностями являются у греков ценности не религиозные, а интеллектуальные, соответственно понятие морали строится на разуме, на понимании ее самим человеком, что делает мораль элитарной и относительной. Греческие философы фактически отделяют мораль от религии.

Только в Танахе мы находим подход, который придает морали абсолютную религиозную ценность. Понятия религии и морали в Танахе идентичны. Религиозные ценности, по Танаху, — ценности этические, они совсем не “соревнуются” с интеллектуальными и эстетическими ценностями, как у греков. Иными словами, для Танаха главным критерием в области этики служат поступки человека.

ПСАЛОМ 15: “Господь, кто будет в шатре Твоем?.. Ходящий путями честными и поступающий справедливо”.

ПСАЛОМ 24/16: “Кто поднимется на гору Господа?” — то есть в чем высшее человеческое совершенство, с которым он может предстать перед Богом? — “…у кого чисты руки и непорочно сердце, кто не склонял к суете души своей”.

Танах связывает религиозные требования Бога к человеку с областью морали, и эти требования являются абсолютно обязательными для человека. Человек получает их через пророков в виде заповедей, организующих, в конечном итоге, единую абсолютную систему ценностей. Постижение человеком Бога — это не интеллектуальное знание, а следование его путям.

ИЕРЕМИЯ 9/22: “Так сказал Господь: пусть не хвалится мудрый мудростью своей, и не хвалится сильный силою своей, и богатый богатством своим. Но вот чем пусть хвалится хвалящийся — тем, что он разумеет и знает Меня… потому что Я — Господь, творящий милосердие и суд, и справедливость на земле, ибо этого я желаю”.

Познание Бога лежит в области морали, этики. Представлению этики в Танахе посвящена наша следующая глава.

---

Продолжение

Религия, сформировавшая западную цивилизацию — BBC News Україна

• Джубин Бехрад
• BBC Culture

18 апреля 2017

Автор фото, Alamy

Она вдохновила на создание «Звездных войн» и «Игры престолов», ее философией увлекались Вольтер, Ницше и Фредди Меркьюри. Откуда происходит и что означает религия зороастризм, узнавал обозреватель BBC Culture.

Когда в политическом дискурсе мероприятия речь заходит об Иране, всегда говорят о «нас» и о «них». Культурные ценности США и Европы сформировались под влиянием христианства, и поэтому они так контрастируют с ментальностью Ближнего Востока, на которую повлияли совсем «другие» идеи.

Однако даже беглый взгляд на древнюю религию, которая до сих пор практикуется в современном Иране, проясняет, что многое в мировоззрении западной цивилизации имеет древнеиранские корни.

Исследователи считают, что древнеиранский пророк Заратустра (известный также как Зартошт в персидском языке или Зороастр — в греческом) жил примерно между 1500 и 1000 годами до н.э. До Заратустры древние персы поклонялись божествам древней ирано-арийской религии, разновидности индо-арийской веры, которая легла в основу индуизма.

Заратустра, однако, осуждал эту практику и проповедовал поклонение единому Богу — Ахуре Мазде, или Властелину Мудрости. Таким образом он не только способствовал большим культурным различиям между иранскими и индийскими арийцами, но, очевидно, открыл человечеству первую монотеистическую религию.

Автор фото, Alamy

Підпис до фото,

Заратустра жил, вероятно, между 1500 и 1000 годами до н.э., хотя некоторые ученые считают, что он мог быть современником персидских царей Кира Великого и Дария I

Идея одного бога — далеко не единственная догма зороастризма, которую позаимствовали другие мировые религии, прежде всего «большая тройка»: иудаизм, христианство и ислам. Понятие Рая и Ада, ангелов и демонов, Судного дня и последнего откровения мира (Апокалипсиса) впервые появились в проповедях Заратустры, а позже в канонической литературе зороастризма.

Даже идея Сатаны принципиально зороастрийская. В основе вероучения лежит борьба между Богом, силами добра и света, которые воплощает Святой Дух, или Спэнта Манью, с одной стороны, и Ариманом, который руководит силами тьмы и зла.

Хотя человек должен самостоятельно выбрать свой путь, религия учит, что в конце концов Бог все равно не покинет его, а также приговоренные к аду получат райское благословение (кстати, английское слово paradise, через латынь и древнегреческий также пришло из древнеперсидского языка).

Автор фото, Alamy

Підпис до фото,

Зороастризм, очевидно, был первой монотеистической религией, его представление о дуализме рая и ада были заимствованы иудаизмом, христианством и исламом

Но каким образом зороастризм мог повлиять на авраамические религии мира? По мнению исследователей, его идеям могли последовать евреи, после того как их освободил извавилонского плена персидский царь Кир Великий. Иудейская вера позаимствовала многие из них, так, в частности, возникла фигура Вельзевула.

А после завоевания персами династии Ахеменидов греческих земель, идеи зороастризма повлияли и на древнегреческую философию. Греки верили, что судьба человека полностью зависит от милости их многочисленных богов, которые могут делать с ней все, что заблагорассудится.

Познакомившись с идеями иранской религии и философии, они постепенно осознали, что являются большими хозяевами своей судьбы, чем считалось ранее.

Хотя когда зороастризм был государственной религией Ирана и широко практиковался в регионах, населенных персами, например, Афганистан, Таджикистан и большая часть Центральной Азии, в современном Иране это — религия меньшинства, а во всем мире количество ее сторонников насчитывает не более сотни тысяч.

А между тем, культурное наследие зороастризма трудно переоценить. Многие традиции древней религии продолжают влиять на современную культуру Ирана, а корни зороастризма ощущаются и в цивилизации Западной Европы.

Зороастрийская рапсодия

За несколько веков до того, как Данте написал свою «Божественную комедию», путешествие в Рай и Ад было подробно описано в зороастрийском религиозном тексте «Книга Арды-Вирафа».

Мог ли Данте знать о космологическом расскаез зороастрийского путешественника, который в своей окончательной форме был записан около X века нашей эры? Сходство обоих текстов впечатляет, но историческую справедливость мы уже вряд ли сможем установить.

Автор фото, Alamy

Підпис до фото,

Храм огня в древнем иранском городе Йезд. В таких храмах зороастрийцы правят свой культ, они считают, что огонь и вода необходимы для ритуального очищения

Однако во многих других произведениях влияние зороастризма более очевидно. Иранский пророк с сияющим глобусом в руках изображен на известной фреске Рафаэля XVI века «Афинская школа». Немецкий трактат по алхимии конца XVII — начала XVIII века Clavis Artis также посвящен Заратустре.

«[В христианской Европе] в конце Возрождения Зороастра считали мастером магии, философом и астрологом», — объясняет Урсула Симз-Уильямс с факультета Восточной и Африканской культуры Лондонского университета.

Автор фото, Alamy

Підпис до фото,

Крепость Чилпик в Узбекистане. В таких Башнях молчания зороастрийцы оставляли тела умерших, где их пожирали птицы

Сегодня, наверное, имя Задиг в первую очередь вызывает ассоциации с французским домом моды Zadig & Voltaire. Хотя одежда бренда не имеет ничего общего с зороастризмом, его название напрямую ведет к древнеиранскому пророку.

Роман «Задиг, или Книга судьбы», написанный французским философом Вольтером в середине XVIII века, повествует о персидском герое-зороастрийце, который после многих испытаний и невзгод наконец женится на вавилонской принцессе.

Хотя произведение местами довольно легкомысленное, оно свидетельствует о большом интересе философов эпохи Просвещения к культуре древнего Ирана.

Зороастризму посвящен раздел в сборнике поэм «Западно-восточный диван» Гете и поэма в стихах и прозе «Лалла-Рук» Томаса Мора.

Идеи зороастризма не только повлияли на художественное искусство и литературу Запада, но и вдохновили многих европейских музыкантов и композиторов.

Зороастрийская тематика прослеживается в опере Моцарта «Волшебная флейта» — и не только в имени священника Зарастро, но и в испытаниях огнем и водой, идеях борьбы света и тьмы, и прежде всего бесконечном стремлении к мудрости и добру.

Музыкант Фаррух Булсара, известный всему миру как Фредди Меркьюри, чрезвычайно гордился зороастрийскими традициями своей семьи. «Я всегда буду одеваться, как персидский фат, — отметил он в одном интервью, — и никто не остановит меня, дорогая!»

Автор фото, Alamy

Підпис до фото,

На картине Рафаэля «Афинская школа», законченной им в 1511 году, есть персонаж, которого многие историки считают Зороастром

Его сестра Кашмира Кук в интервью в 2014 году рассказывала о роли зороастризма в их семье. «Мы все очень гордились нашей верой. Я считаю, что именно она научила Фредди тяжело работать и настойчиво идти к мечте».

Лед и пламя

Впрочем, если говорить о музыке, ни в одном другом произведении не отображается влияние наследия зороастризма так, как в симфонический поэме Рихарда Штрауса «Так говорил Заратустра». Стэнли Кубрик использовал музыку произведения в своем фильме «2001: Космическая Одиссея».

Штраус написал симфонию под впечатлением от одноименной книги Фридриха Ницше, хотя надо отметить, что magnum opus (главное произведение) немецкого философа по сути проповедует анти-зороастрийские идеи.

Ницше опровергает дихотомию добра и зла, присущую зороастризму, впрочем, будучи известным атеистом, он явно вообще не нуждался в основах монотеистической веры.

Автор фото, Lewton Cole / Alamy Stock Photo

Підпис до фото,

Легендарный вокалист Queen черпал вдохновение в зороастрийской вере своей семьи, которая имеет иранское происхождение

Кроме Фредди Меркьюри и Zadig & Voltaire, современная западная поп-культура имеет немало других примеров влияния зороастризма. Название автомобильной компании Mazda происходит от имени зороастрийского бога Ахуры Мазды.

И именно он вдохновил Джорджа Р.Р. Мартина на создание одного из героев саги «Игра престолов» — Азора Ахаи, полубога, который побеждает тьму.

Кто-то может также вполне справедливо утверждать, что космическая битва Света и Тьмы, изображенная в «Звездных войнах», тоже является отражением идей зороастризма.

Несмотря на огромный вклад в философию, религию и культуру западной цивилизации, о первой в мире монотеистической религии и ее древнеиранском основателе известно на удивление мало.

В популярном дискурсе многих американских и европейских политиков Иран является полной противоположностью всего, за что борется и чего хочет «свободный мир».

Но даже если забыть об огромном культурном наследии и влиянии этой страны, только одна религия зороастризма может дать важный ключ к пониманию того общего, что объединяет «нас» и «их».

Бог — это… Что такое Бог?

Бог^[1][2] — название сверхъестественной сущности в деистических и теистических учениях, которая может являться единственной в своём роде (монотеизм), или какой-либо одной конкретной из многих (политеизм)^[3][4]. В религиях мира боги создают и устраивают мир, дают вещам, существам и лицам их бытие, меру, значение и закон. «В религиозных учениях, объединённых принципом теизма, утверждается личное бытие Высшего, его личное отношение (любовь) к сотворённым существам и вселенной в целом, его диалогическое самораскрытие в актах откровения. Идея богов постепенно кристаллизовалась в различных религиозных традициях человечества. Исходная теория развития — представления первобытных народов о силах, действие которых по-разному локализуется на панораме мирового целого»^[5].

Другие определения

• «Одно из главных религиозных понятий, означающее некую объективированную сверхъестественную сущность, выступающую объектом поклонения»^[6].

Таким образом, Бог в религии наделён чертами идеального, высшего существа, в некоторых концепциях он является творцом мира. Учитывая крайнюю сложность и многообразие понятия Бога, следует иметь в виду трудность его общего определения: «Весьма трудно и, быть может, невозможно дать такое определение слову „бог“, которое бы включило в себя все значения этого слова и его эквивалентов в других языках. Даже если определить Бога самым общим образом, как „сверхчеловеческое или сверхприродное существо, которое управляет миром“, это будет некорректно. Слово „сверхчеловеческое“ неприменимо к почитанию обожествлённых римских императоров, „сверхприродное“ — к отождествлению бога с Природой у Спинозы, а глагол „управляет“ — к точке зрения Эпикура и его школы, согласно которой боги не влияют на жизнь людей»^[8].

Этимология

Русское слово «Бог» (<*bogъ) имеет общеславянское происхождение и родственно иранскому baga и санскритскому bhagas — «податель благ». С другой стороны, оно тесно связано с достаточно древней производной лексикой, обнаруживающей исходное значение «богатство» — *bogatъ, *ubogъ, а через неё — с индоевропейской лексикой, обозначающей доля, делить, получать долю, наделять^[9]. Мнение о заимствовании славянского слова из иранских языков не является общепризнанным. В частности, Фасмер не считает гипотезу о заимствовании убедительной^[10].

Произношение в русском языке

В русском литературном языке произносится [боγ]^[11] или [бох]^[12] (в позиции оглушения [γ] превращается в [x]). Такая устоявшаяся форма литературного произношения является исключением из общих правил оглушения согласных на конце слова^[13]. В разговорной речи произношение слова широко варьируется — от постепенно вытесняющего традиционную орфоэпическую норму варианта [бог] (со взрывным [г])^[14] до считающегося недопустимым в нормативном языке оглушённого варианта [боk]^[15]

Значение слова

В большей части религий бог — личностное существо (в большинстве ветвей христианства Бог «Един в Трёх Лицах» — Пресвятая Троица), однако в некоторых религиозных учениях (имперсонализм) Бог безличен. Конкретные качества Бога или богов неодинаковы в различных религиях.

Представление о Боге или богах — центральное понятие в религиях, а люди, разделяющие те или иные религиозные взгляды, — называются верующими или исповедующими данную религию.

Представления и вероучения о множестве богов называются политеизмом. В этом случае бог — любое из множества надмирных существ. Политеистические религии особенно были распространены в древности (например, язычество). Например, религии Древней Греции и Древнего Рима, некоторые поздние формы древнеславянской религии, индуизм.

Представление о едином универсальном вездесущем и всемогущем Боге называется монотеизмом. В частности монотеистическими религиями являются: христианство, ислам и иудаизм. Представление о Боге такие религии, как правило, формируют на основании Священных текстов, которые, как считают адепты таких религий, исходит от Бога.

В монотеистических религиях Бог — центральная фигура, всемогущая высшая личность, а также Творец-создатель вселенной и всего живого в ней. Отображая концепцию абсолюта, считается вечным, бессмертным, вездесущим, всезнающим и т. д. Он есть абсолютное добро и любовь. Бог самобытен, вечен и его нельзя познать.

Существуют религии, фактически не использующие понятие Бога (богов). Примеры: буддизм и джайнизм.

Существуют религиозные системы, признающие существование Бога в той или иной форме, но отрицающие его власть, (богоборцы, некоторые сатанисты) или же собственно монотеистическую концепцию (например, современные неоязычники).

Отрицание существования Бога называется атеизмом, а люди, разделяющие эту точку зрения — атеистами. Существуют мировоззренческие системы, отрицающие существование Бога, но утверждающие его необходимость — богоискательство, богостроительство.

Имена, атрибуты и сущности

Имена Бога — обозначения в языках мира представлений о сущности и отдельных качествах Бога.

Демиург — творец, отец и создатель

Присутствует в единобожии и язычестве как сущность, сотворившая окружающий мир в начале времён. В более широком смысле, как начало и конец существования чего бы то ни было, бог, творящий бесконечно^{[источник не указан 173 дня]}. В иудаизме, исламе и христианстве — это Бог-Творец^{[источник не указан 190 дней]}. В праиндоевропейской религии Богом-Отцом является божество ясного неба (Небо-Отец)^[16], противопоставляемое Матери-Земле. В деизме функция демиурга является единственной, которой наделён бог.

Бог единый

В монотеистических религиях один из важнейших атрибутов Бога, указывающий не только на его безграничность, но и на цельность, где каждый внутренний элемент подобен единому Богу^{[источник не указан 173 дня]}.

Бог всемогущий

Считается, что бог может всё: создание, уничтожение, восстановление как предметов, так и живых существ. Но из-за этой идеи возникает парадокс всемогущества. Решить этот парадокс неоднократно пытались различные философы, например Фома Аквинский^[17], Клайв Льюис^[18] и Блаженный Августин^[19]

Авраамические религии

Авраамические религии — Христианство, иудаизм и ислам — основаны на вере в Единого Бога. Единобожие также присутствует в зороастризме, а одной из первых монотеистических доктрин была, по всей вероятности, религия Эхнатона в Древнем Египте. Монотеистические тенденции находят и в политеистических в целом религиях. На основании различных свидетельств, среди историков иногда употребляется термин «неопределённый монотеизм». Древнегреческий философ Анаксимандр описывал «Апейрон» (неопределённое), из которого произошло всё сущее.

Согласно Библии, вера в единого Бога встречалась не только у евреев. К примеру, Авраама встретил ханаанский царь Салима Мелхиседек — священник Бога всевышнего; пророка Иону охотно послушались все жители языческого города Ниневии и покаялись перед единым Богом, а пророк Илия нашёл понимание у вдовицы из Сарепты Сидонской. Апостол Павел нашёл в Афинах жертвенник, посвящённый неведомому Богу и расценил это как проявление стремления язычников-горожан к истинному богопочитанию.

В истории мифологий Бог имеет несколько визуальных представлений, за исключением иудаизма и ислама, где существует запрет на создание изображений Бога.

Вера в единого Бога постепенно получила широкое распространение по всему миру.

Иудаизм

В отличие от языческих религий древности, состоявших большей частью в идолопоклонстве и политеизме — «святым» предметам и нескольким богам, иудаизм основывается на вере в единого бога, создавшего весь мир. Впоследствии древнееврейские канонические тексты Торы, Писаний, и Пророков были обобщены и реканонизированы христианской церковью в виде Ветхого Завета, первой части Библии.

Христианская концепция Бога

Христианская концепция Бога основана на Библии (Новом Завете и Ветхом Завете).

Согласно доктрине христианства, Бог является первоначальной и предшествующей миру сущностью, вездесущей, всемогущей и всезнающей, создателем всего материального и нематериального, в частности, всех живых существ и мира (Вселенной). Бог является источником бытия.

Сотворив мир, Бог населил его людьми. Первыми людьми были Адам и Ева, от них произошёл род людской. В теистических концепциях Бога, Он принимает деятельное участие в истории человечества, посылая пророков и участвуя в делах земных непосредственно: уничтожение Содома и Гоморры, Всемирный Потоп и т. д. В деистических концепциях Бог является лишь первопричиной движения в мире, который, как совершенный механизм, начинает самостоятельно двигаться по предписанным законам.

Согласно христианской доктрине, Вселенная, которую создал Бог, была отдана в распоряжение человеку, обладающему свободой выбора (свободной волей). Но человек был соблазнён Сатаной сделать свой выбор против Бога. В результате чего был отдалён от Бога. Так, в христианской религии появляется понятие грехопадения. Согласно христианской вере, через человека в мир вошёл грех, а через него смерть. Именно этим объясняются многочисленные страдания людей — болезни, голод, войны, насилие, старость и, в итоге, смерть (и вечная смерть).

Бог во всех основных христианских течениях является Триединым, Он имеет три личности (ипостаси): Бог Отец, Бог Сын и Святой Дух, которые составляют собой единую Божественную сущность.

Христианское учение разделяет внутренние соотношения между ипостасями Бога и икономию (принцип действия) по отношению к миру. Бог Отец предвечно рождает Сына, Дух Святой предвечно исходит от Бога Отца. Оба этих «процесса» не стоит никоим образом пытаться осмыслить в рамках плотского рождения или энергетического исхождения. Этими терминами Святые Отцы обозначили в первую очередь различие, а не описание процесса. После того, как Христианство разделилось на Католическую и Православную Церковь, Католическая утвердила исхождение Святого Духа и от Отца и от Сына.

Бог открывает себя верующему в Священном Писании, через Святого Духа в мистическом опыте, через внутреннюю работу и духовное единение с Ним. Кроме того, Бог познаваем по своим творениям.^[20]

Бог в христианстве остаётся таинственным и непостижимым существом. Тем не менее, в Новом Завете даётся одно конкретное определение Бога: «Бог — есть любовь».

Ключевым понятием христианской религии также является спасение, согласно которому каждый живущий человек получает благодать (благой дар, милость) от Бога — шанс на возвращение не только в начальное, безгрешное и бессмертное состояние, но и на причастие Божественному естеству (принятие человеком от Бога Его характера, человек становится подобным Богу по благодати).^{[21][22][23][24]} Согласно христианским воззрениям, для осуществления этого Бог послал на землю своего единородного сына (второе лицо Троицы), ставшего во времени человеком Иисусом Христом (Иисус из Назарета), и при этом не переставшего быть Богом. Как Бог, Иисус естественно безгрешен. Он был распят, тем самым искупив вину человека, и чудесным образом воскрес. Христиане верят, что только через Иисуса Христа человек может вновь воссоединиться с Богом.

Столь же немаловажным понятием христианской религии является вера. Согласно фидеизму, существование Бога, который, согласно Библии, неоднократно являлся людям в прошлые времена, невозможно доказать, равно как и опровергнуть, логически или математически, так как, по определению, Бог выше мира и, в частности, логики и математики. Но человек способен не только верить в Бога, но и жить с Ним в сердце своём (в душе своей). Вера — качество, которое христиане считают одним из самых важных, на вере основаны все остальные христианские добродетели (качества, признаваемые благими). Поэтому христианство учит, что Бог только временно не открывает себя в полноте, чтобы не нарушить своим присутствием свободу воли разумных людей. Бог ждёт от людей трудного, но сознательного, выбора, и не хочет своим величием превращать людей в запуганных безвольных существ, послушно (по принуждению) выполняющих Его повеления. И только в Судный день Бог откроется людям во всём своём могуществе.

Понимание Бога в различных христианских конфессиях

Основные христианские деноминации (католицизм, православие, протестантизм; далее по тексту деноминации указаны в алфавитном порядке) сходятся в общих вопросах в понимании Бога. Расхождения имеются во второстепенных вопросах, к примеру о роли Бога в принятии решений человеком (свобода воли против предопределения).

Понимание Бога в католицизме

Принципы, признаваемые католичеством, закреплены в Символе веры и Священном Предании (доктрине Отцов и Учителей церкви).

Понимание Бога в православии

Православная энциклопедия (2002): «Понятие о Боге неразрывно связано с понятием Откровения. Предметом исследования могут являться лишь эпифеномены Откровения, но не Сам Бог. <…> Лишь Церковь является истинной хранительницей и истолковательницей Божественного Откровения, данного ей Господом.»^[25]

Основным мотивом действий Бога по отношению к человеку православие называет любовь. Даже правда Божья растворяется в его любви.

Согласно православному вероучению, Бог любит и милует каждого человека, который обращается к Нему, раскаиваясь в своих грехах и веря в то, что Сын Божий Иисус Христос пострадал на кресте за его грехи. Бог всё делает для спасения человека, но человек сам по своей воле принимает решение отворачиваться от Бога или же его принимать. Если человек отворачивается от Бога, то тогда он понесет осуждение за свои грехи в Судный день.

Православие также не приемлет антропоморфизированного понимания всемогущества и любых иных описаний Бога, вне любви.

Жертва Христова — это жертва любви Бога к людям. По словам святого Григория Богослова, крест есть жертва благоприятная, «он не плата и не выкуп Богу. Крест необходим не для утоления Божией Правды, но для оживления человеческой природы, поражённой грехом и смертью. Человек, умирая во Христе, получает от Него новую жизнь, подлинную и вечную. Во Христе смерть побеждена смертью, и в этом — тайна Креста: для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1 Кор. 1;23). Победив смерть, Христос лишил дьявола его главного оружия.

Понимание Бога в протестантизме

Различные направления протестантизма, в отличие от исторических церквей, отрицают вероучительный авторитет Священного предания и исходят из допустимости самостоятельной интерпретации Священного писания. Представители протестантских конфессий считают неверным полагать высшим авторитетом в вопросе о понимании Бога мнения людей, вместо того, чтобы в этом вопросе духовного поиска доверять лично Богу, веруя, что Святой Дух способен наставить человека в истине. При этом ортодоксальный протестантизм, при отрицании исключительной важности Предания, в ключевых вопросах понимания Бога следует общехристианской традиции, признавая де-факто соборные догматические определения и «согласие Отцов» (consensus patrum), по крайней мере, периода до Второго Никейского (7 Вселенского) собора. В протестантизме, за исключением крайних изоляционистских групп, существует устойчивая тенденция «внимать свидетельству Отцов и почитать его» в вопросах богопознания, признавая за Преданием необязательный (относительный) авторитет^[26].

Понимание Бога в некоторых христианских и околохристианских течениях

Пятидесятники-единственники

Пятидесятники-единственники (в том числе Объединённая Международная Пятидесятническая Церковь, но не следует смешивать их с другими пятидесятниками, верящими в Троицу) — крестят только во имя Иисуса Христа и молятся только Христу как единому Богу^{[источник не указан 902 дня]}.

Свидетели Иеговы

По верованиям Свидетелей Иеговы, Бог (Бог-Отец, личное имя — Иегова — Исход 15:3) выступает как единственная всемогущая личность, обладающая безграничными возможностями и независимая от кого-либо^[27]. Бог не является частью Троицы^[28]. Иисус Христос выступает как божественное существо (могущественный дух, ангел), который участвовал в создании всего видимого и невидимого как помощник^[29]. Свидетели Иеговы верят^{[источник не указан 63 дня]}, что рай, ад или другие миры и вселенные не существуют, не доступны человеку после смерти, но после второго пришествия Христа рай наступит на планете Земля.

Христадельфиане

Христадельфиане верят в существование одного Бога, который является источником жизни и контролирует происходящее в мире. Они верят, что Иисус Христос является обетованным еврейским Мессией и Сыном Божиим, который не соравен Богу Отцу и существовал до Своего рождения только в замысле Бога. Бог воскресил Иисуса на третий день после его распятия на кресте и даровал Ему бессмертие^[30].

Ислам

Аллах(араб. الله‎‎ — Бог), является термином, не имеющим ни рода, ни множественного числа и является указанием на исламскую концепцию единого Бога, отличающегося от всех его творений и единственного, кто достоин поклонения.

Он является Всемогущим Творцом и Вседержителем миров, единственным кто достоин поклонения, который не является подобным чему бы то ни было и с которым ничто не может сравниться.

:»1. Скажи: «Он — Аллах, Единый,

2. Аллах Самодостаточный.

3. Не рождал и не был рождён,

4. и нет никого, равного Ему».». («Аль-Ихлас» («Искренность» или «Очищение (веры)»)), 1-4)

В мусульманской традиции есть 99 имён Аллаха, в которых подчёркиваются различные стороны его сущности, обозначающие Его совершенные качества^{[источник не указан 173 дня]}. Согласно Корану: «Аллах обладает самыми прекрасными именами. Посему зовите Его ими».

Индийские религии

Индуизм

Санскритское слово Ишвара (īśvara ^IAST) наиболее часто используется в индуизме для обозначения Единого Личностного Бога. Ишвару не следует путать с множеством божеств в индуистском пантеоне, которых называют девы. В Ведах говорится, что общее число девов составляет 33 млн. Девы в индуизме — это небесные существа, ангелы и полубоги, которые превосходят по могуществу людей и поэтому почитаются. Слово «дева» родственно латинскому deus «бог».

В индуистской философской школе под названием веданта также существует понятие верховного космического духа, который называется Брахман. Он описывается как безграничный, вездесущий, всемогущий, бестелесный, как трансцендентная (запредельная) и имманентная (неотъемлемо присущая) реальность, которая выступает как божественная основа всего мироздания. Последователи двух самых многочисленных направлений в индуизме — вайшнавизма (приблизительно 70 % от общего числа индуистов) и шиваизма, верят в то, что Ишвара и Брахман соответственно являются личным и безличным аспектами Единого Бога. Изначальной верховной ипостасью Единого Бога в вайшнавизме выступают Вишну и его проявления, главными из них считаются: Рама и Кришна, а в шиваизме — Шива. Бог в Своей личностной форме как Вишну и Его аватары, или же как Шива, обладает безграничным количеством всецело духовных качеств вместе со своей женой Парвати.

Сикхизм

Сикхи верят в единого Бога, всемогущего и всепронизывающего Творца, непостижимого и недосягаемого. Его настоящее имя никому не известно. Лишь сам Бог знает цель творения, которая преисполнена Любви. Это не Бог одного народа, он никого не ведёт и не наказывает. Он источает милосердие и любовь, и лишён ненависти и пристрастий.

Бог рассматривается с двух сторон — как Ниргун (Абсолют) и как Саргун (персональный Бог внутри каждого из людей). До Творения, Бог существовал как Абсолют сам по себе, но в процессе Творения он выразил себя. До Творения не было ничего — ни рая, ни ада, ни трёх миров — только Бесформенное. Не было ни книг, ни учения, ни добра, ни зла, ни славы, ни доблести, ни мужского, ни женского. Когда Бог захотел выразить себя (как Саргун), он сначала нашёл своё выражение через Имя, и через Имя появилась Природа, в которой Бог растворён и присутствует везде и распространяется во всех направлениях, как Любовь. Бог никем не рождён и не перерождается ни в какой форме — он присутствует везде — как животворящая идея, любовь, милосердие, красота, мораль, правда и вера. Бог даёт всем жизненную энергию. Но он при этом непостижим и неописуем.

Поклоняться Богу можно только медитацией его Именем и пением его молитв. Никакие другие божества, демоны, духи не достойны поклонения.

Буддизм

Позиция буддизма о существовании Бога трактуется неоднозначно. С одной стороны, Будда (Гаутама Сиддхартха) отрицал существование Творца^[31]. В палийском каноне говорится, что не Бог творил мир, но мир есть череда «пустых» и обусловленных явлений. В каноне Махаяны, вера в Бога описана как ошибка родившихся в начале космического цикла, и обнаруживших Брахму (первого родившегося в этом, последнего умершего в предыдущем цикле). «Он был всегда! Он нас создал!» В сутрах можно найти отрицание Буддой всепроникающего сознания Бога, что отличает буддизм от адвайта-веданты, философской системы, сходной с буддизмом.

С другой стороны, в древней индийской философии, категориями которой пользовался ранний буддизм, признание существования Абсолюта было признанием существования не Абсолюта-личности, а Брахмана в пантеистическом понимании, который содержит в себе весь мир со всеми его радостями и горестями. Отрицание Абсолюта могло диктоваться желанием отмежеваться от неизбежности мира самсары^[32].

В буддизме махаяны уже в начале новой эры сложилось учение о Будде как космической истинной реальности — трикая. Махаяна видела в Будде прежде всего его божественную природу и развивала идею о «космическом теле», или «теле Закона» Будды (Дхармакая) — божественной созидательной субстанции, способной принимать разнообразные земные формы ради спасения живых существ. «Космическое тело» Будды и есть та самая Истинная Реальность, которая пронизывает всё на свете и является истинной природой каждой вещи и каждого живого существа^[33]. В итоге сформировалась важнейшая для буддизма махаяны концепция сначала о двух, а потом о трёх телах Будды (Трикая): «приобретённое тело» (нирманакая) — видимое физическое тело (например, Гаутама Шакьямуни), в котором Будда является в мир для его спасения; «тело блаженства» (самбхогакая) — отражение «космического тела» Будды в мире форм, в котором он проповедует Закон бодхисаттвам и божествам; и «тело Закона» (Дхармакая) — универсум, вечный Закон, нирвана и подлинно реальный Будда, идентичный Абсолюту и единый со всеми существами^[33].

В X веке была предпринята попытка представить весь пантеон позднейшего буддизма в виде, своего рода, теологической схемы. Вселенная и все духовные существа рассматривались как исходящие из изначального самосущего существа, названного Ади-Будда. Силой мысли (дхьяна) он сотворил пять дхьяни-будд, в том числе Вайрочану и Амитабху, а также пять дхьяни-бодхисаттв, включая Самантабхадру и Авалокитешвару. Им соответствуют пять человеческих будд, или манушья-будд, включая Гаутаму, трёх предшествовавших ему земных будд и грядущего будду Майтрейю. Эта схема, которая появляется в тантрической литературе, получила широкую известность в Тибете и Непале, но явно менее популярна в других странах. В Китае и Японии «доктрины трёх тел Будды» оказалось достаточно, чтобы гармонизировать пантеон^[34].

Кроме того, разные философские течения буддизма по-разному рассматривают вопрос существования Бога. Мадхъямака однозначно исключает такую возможность. Йогачара говорит о существовании Единого Сознания (алая-виджняна), но в этой концепции Бог — безличная природа. Философия татхагатагарбхи даёт трактование, приближающее к монистическому пониманию Бога. Известный буддолог Торчинов отмечает, что татхагатагарбха есть не что иное, как синоним абсолютной реальности, понимаемой в качестве единого, или абсолютного, Ума (экачитта), порождающего как сансару, так и нирвану и являющегося субстратом и того, и другого. И именно этот Ум (татхагатагарбха как вместилище) присутствует в существах, как их природа в качестве ростка состояния Будды (татхагатагарбха как зародыш). Принципиальными атрибутами этого Ума являются Постоянство (нитья), Блаженство (сукха), Самость (атман) и Чистота (шубха). Эти атрибуты прямо противоположны фундаментальным качествам самсары, как их определял ранний буддизм: непостоянство (анитья), страдание (духкха), бессущностность или бессамостность (анатма) и загрязнённость (ашубха)^[35].

Политеизм

Религии Древнего Египта

В Древнем Египте не существовало одной общей религии, но большое разнообразие местных культов, посвящённых определённым божествам. Большинство из них имело генотеистический характер (сосредоточенность на поклонении одному божеству с одновременным признанием других божеств) и посему египетская религия рассматривается как политеистическая.

Существовал также просуществовавший недолго культ поклонения Атону, который, возможно, являлся первой монотеистической религией.

Сменившим египетскую религию христианством, она характеризовалась как одна из форм язычества, подобным же термином она называется последователями кеметизма — современного варианта древнеегипетской религии.

Египетские боги отличаются необычным, порой весьма причудливым видом. Это связано с тем, что религия Египта складывалась из множества локальных верований. Со временем некоторые боги приобрели аспекты, а некоторые сливались друг с другом, например, Амон и Ра образовали единого бога Амона-Ра. Всего египетская религия насчитывает около 700 богов, хотя большинство из них почитались лишь в определённых местностях.

Большинство богов представляют собой гибрид человека с животным, хотя у некоторых об их природе напоминают только украшения, как скорпион на голове богини Селкет. Несколько богов представлены абстракциями: Амон, Атон, Нун, Бехдети, Кук, Ниау, Хех, Герех, Тенему.

Древняя Греция и Рим

Религия древних греков — многобожие, их пантеон насчитывал несколько сот божеств, олицетворявших силы природы и небесные светила.

Славянское язычество

Традиционное язычество славян включало развитый пантеон божеств; имена некоторых из них имеют ещё индоевропейские корни. Термин бог является общеславянским, причём в обоих смыслах — и как «высшее существо», и как «доля» (ср. богатый, убогий). Соответствием латинского deus, греческого theos, авестийского daevo «демон» в славянских языках является комплекс слов диво, дивный, удивить, др.-рус. дивъ («дикий»). Количество богов определить довольно сложно, одно и то же божество могло иметь несколько имён. Перун и Дажьбог — одни из самых главных славянских богов.

Другие языческие представления о богах

Некоторые современные религии также являются политеистическими, признавая сразу несколько богов, например синтоизм.

Критика и скептицизм в отношении идеи Бога

Атеизм, материализм

Атеизм отрицает утверждения теизма о существовании каких-либо сверхъестественных сил или существ (в том числе богов, духов). Часто под атеизмом понимают отсутствие веры в существование сверхъестественного.

В атеизме нет единого мнения о процессе возникновения идеи бога. Согласно одной из точек зрения, понятие «бог» развивалось с развитием общества. На ранних этапах развития религии, понятия о едином Боге ещё не существовало (анимизм, тотемизм, фетишизм). Сама потребность в идее бога предположительно возникла под влиянием страха человека перед непонятными ему силами природы. Поэтому «бог» — субъективное отображение человеком реальности через призму страха перед неизвестным.

Главным аспектом материализма является утверждение о первичности материального перед нематериальным. Так как бог относится к нематериальным сущностям и из материальных сущностей никак не выводится, то обычно его существование отрицается, как и в случае атеизма. Так или иначе, если главная идея атеизма как раз и заключается в отрицании существования бога, то материализм — гораздо более широкая концепция.

На данный момент научное познание является основополагающим в развитых странах, поэтому особый интерес представляет мнение учёного сообщества по вопросу существования Бога, целесообразности веры в него. Ввиду ненаучности по критерию Поппера большинства религиозных теорий, в естественно-научных кругах преобладает точка зрения атеистов. Тем не менее, существуют попытки определить божественную сущность и рациональность веры с позиций научного метода, например, знаменитое пари Паскаля.

Агностицизм

Агностицизм подвергает сомнению истинность или возможность доказательства или опровержения существование Бога. Согласно одной из точек зрения, термин «агностик» также может быть использован для описания тех, кто полагает, что вопрос о существовании Бога может быть разрешён, но считает приводимые аргументы в пользу существования или несуществования Бога неубедительными и недостаточными, чтобы прийти на их основании к однозначному выводу.

Игностицизм

Игностицизм, или игтеизм — точка зрения на теологию, согласно которой проблема существования Бога считается неразрешимой, поскольку нет доказательств того, что теистическое существо, которое обсуждается теологами и философами, является умопостигаемым. Игностик придерживается мнения, что не может даже сказать, атеист он или теист до тех пор, пока не будет предложено адекватное определение теизма.

С игностицизмом практически совпадает и концепция теологического нонкогнитивизма, согласно которой философская позиция, согласно которой религиозный язык, в частности слово «Бог», не несёт когнитивного смысла. С этим согласуются данные психологических экспериментов, показывающие, что далеко не все религиозные идеи, которые есть у людей, являются вполне осознанными, и на бессознательном уровне люди антропоморфизируют божество, наделяя его чисто человеческими особенностями восприятия, памяти, мышления, мотивации поступков, причём многие из этих воззрений не осознаются самими верующими и часто вступают в прямое противоречие с той верой, которую они исповедуют на сознательном уровне^[36].

Теодор Дранж находит атеизм и агностицизм принимающими суждение «Бог существует» как осмысленное: атеисты оценивают его как «ложное или вероятно ложное», а агностики оставляют вопрос открытым пока решающее доказательство не будет представлено. Если принять определение Дранжа, игностики не являются ни атеистами ни агностиками, а различие между ними в упрощенном виде может быть выражено так:

Атеист: «Я не верю, что бог существует»

Агностик: «Я не знаю, существует бог или нет»

Игностик: «Я не понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите „Бог существует“».

Другие представления

Рациональная теология

Одна из важнейших проблем теологии — определение границ и пределов познания Бога. С древнейших времён существует понимание, относящее представления о Боге к высшему разуму, не обязательно управляющему всеми мировыми процессами. В этом ряду стоят древнекитайское понятие о Дао, древнегреческое о Нусе.

В истории философии неоднократно предпринимались попытки доказать бытие Бога. В современных религиях, господствующей является точка зрения, что существование Бога является предметом веры, религиозно-мистического и философского познания.

Определение Бога, данное Спинозой, положило начало рациональной религии Нового времени, исходящей из того, что Бог полностью познаваем разумом. Спиноза писал: «под Богом я разумею существо абсолютно бесконечное, то есть субстанцию, состоящую из бесконечно многих атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сущность»^[37]. Бог Спинозы полностью лишён «аффектов», то есть эмоций. С точки зрения Спинозы, чем рациональнее, тем ближе к Богу.

Рационалистический агностицизм Канта принимает только знание, полученное с помощью человеческой рациональности.

Триединство духовных начал

Триединство духовного начала нашло отражение в религии Индии в трёх гунах: раджас, тамас и саттва.

Две противоположные и неразрывные силы — это активное (раджас) и пассивное (тамас) начала, где сила/энергия истекает из активного и вбирается и перерабатывается творческим пассивным началом, а саттва — третье, нейтральное начало, часто обозначаемое как мудрость.

Синкретизм

Изучение истории религии показывает значительное сходство верований различных не связанных между собой народов, племен, социальных групп. В связи с этим существует подход, акцентирующийся на этом сходстве, «общем знаменателе». Если говорить о именно о религиозном синкретизме, то он часто не ограничивается идеей некого явного сходства, но и идет дальше, проводит также и идею конвергенции — постепенного слияния всех религий в одно единое целое, универсальную веру для всех.

Распространённость веры в Бога

Статистика веры в Бога по странам Европы

По данным на 2009 год 33 % людей на Земле — христиане, 21 % — мусульмане, 0,22 % — исповедуют иудаизм, 14 % — индуизм, 6 % — буддисты, 6 % исповедуют традиционные китайские религии, 6 % — приверженцы других верований, а 16 % людей в рамках данного исследования представились нерелигиозными^[38].

Вопрос существования Бога

Попытки доказать существование Бога, которые хотя бы частично основаны на эмпирических наблюдениях и логике, принято называть доказательствами бытия Божия. Их можно разделить на четыре крупные группы — метафизические, эмпирические, логические и субъективные.

С научной точки зрения, гипотеза о существовании Бога (и связанных с ним понятий душа, дух, рай, ад и т. д.) не отвечает критерию Поппера, так как не имеется и не предполагается возможность проверки этого научным методом. Как следствие, любые рассуждения о существовании бога не являются научными^[39]. Хотя сам по себе критерий Поппера не является каким-либо доказательством или свидетельством истинности.

С другой стороны, наука не занимается доказательством отсутствия Бога. В то же время, предположение об отсутствии Бога вполне научно, так как отвечает критерию Поппера и его можно опровергнуть путём демонстрации какого-либо сверхъестественного проявления.

См. также

Литература

Примечания

Иудаизм: история, конфессии, основы

Иудаизм — национальная монотеистическая (вера в единого Бога) религия евреев, ставшая идейным источником для самых распространенных вероисповеданий — христианства и мусульманства. Последователи иудаизма именуют себя иудеями.

История иудаизма

Историки и богословы сходятся во мнении, что иудаизм возник в Палестине, но это единодушие не распространяется на вопросы: когда у евреев появились монотеистические представления и что к этому привело. Богословы считают, что первыми людьми исповедовавшими иудаизм, являлись Адам и Ева, следовательно, возникновение его случилось одновременно с сотворением мира и человека.

А по версии историков, возникновение иудаизма произошло в 7-м веке до н. э., когда он окончательно сформировался как религия и сменил политеистическую (религию многобожия) древнееврейскую религию. Произошло это в южной части Палестины — Иудее, во время правления царя Иосии, который в 621 году до н. э. издал указ запрещавший поклонение всем богам, кроме единого, именовавшегося Яхве («Существующий», «Сущий»). Многобожие решительно истреблялось властями — храмы старой веры разрушались, изображения богов уничтожались, жертвоприношение другим богам каралось смертной казнью. 

Конфессии

В иудаизме всего четыре конфессии:

• Ортодоксальный иудаизм, существующий со времени возникновения иудаизма как религии.
• Караимство, возникшее в Ираке в 8-м веке н. э., особенностью которого является отрицание святости Талмуда.
• Хасидизм, возникший в начале 18-го века в Польше. От приверженцев этой конфессии требуется чтение молитв громко и со слезами на глазах.
• Реформированный иудаизм — наиболее молодая конфессия, возникшая в Германии в начале 19-го века. Отличается от традиционного, ортодоксального иудаизма обрядовыми реформами, допускающими совместную молитву женщин и мужчин, разрешающими женщинам служить раввинами и т. д.

Священные книги

Священные книги иудаизма условно делятся на три группы:

• Тора («Закон») — первая группа, в которую входит одна книга-том из пяти книг-произведений (Берешит, Веэле Шемот, Вайикра, Бемидбар, Элле-гадебарим), самая почитаемая в иудаизме. Все экземпляры Торы пишутся вручную на коже и хранятся в синагогах (молитвенных домах иудеев) в специальном шкафу. Богословы считают, что Тору иудеям дал Бог через пророка Моисея. Историки же придерживаются мнения, что Тора создана людьми, и относят начало создания к 13-му веку до н. э.
• Танах — вторая группа. Также состоящая из одной книги-тома, но уже из двадцати четырех книг-произведений, которые, в свою очередь, делятся на три части. Первая часть — это входящая в первую группу Тора, являющаяся одновременно и отдельной первой группой, и составляющей второй группы. Вторая часть — Невиим («Пророки») — содержит семь книг, а третья — Хтувим («Описания») — включает оставшиеся двенадцать.

Танах

• Третья группа — Талмуд («Изучение»), содержит девятнадцать томов, написанных частично на арамейском языке, а частично на иврите. Делится на три части: Мишну, палестинскую Гемару и вавилонскую Гемару.

Основные черты иудаизма

Иудаизм — религия, несущая учение о сотворении Богом человека по своему образу и подобию, о стремлении Бога помочь человечеству и о конечной победе добра над злом. Бог в иудаизме всемогущ и совершенен и является источником справедливости, любви и благости, одновременно выступая и творцом всего сущего, и отцом для человечества.

Человек в иудаизме является абсолютной ценностью как бессмертное духовное существо, созданное по образу и подобию Божьему. В этом учении идеальным назначением человека считается бесконечное и всестороннее усовершенствование духа человеческого, а также включено понятие обо всем человечестве как едином целом.

Праздник Симхат-Тора

Имеется в иудаизме и учение о равенстве всех людей в отношении к Богу: каждому открыта дорога к совершенствованию и даны свободная воля и божественная помощь для достижения цели. Но в то же время иудаизм гласит об избранности еврейского народа, заключающейся в донесении Божьих истин человечеству при помощи заповедей. При этом в иудаизме отсутствуют понятие миссионерства и стремление обратить в свою веру как можно больше сторонников, так как фактически это национальная религия евреев.

И хотя иудаизм является религией небольшого народа, он внес огромный исторический и культурный вклад в мировое развитие. Тора и Танах — две главные священные книги последователей иудаизма — являются священными и для христиан, а многие изложенные в них идеи нашли свое отображение в Коране. Иудаизм и ислам относятся к авраамическим религиям, а пророк Мухаммед утверждал, что вера, им провозглашенная, является истинной религией Авраама, искаженной евреями и христианами. В любом случае нельзя отрицать большое влияние иудаизма на формирование основных мировых религий.
 

Иудаизм: происхождение и особенности контрольная по религии и мифологии

Федеральное агентство по образованию Российский государственный университет им. И. Канта Исторический факультет КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА ПО КУРСУ «ИСТОРИЯ РЕЛИГИЙ» ИУДАИЗМ: ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ОСОБЕННОСТИ Студентки II курса ОСП «Культурология» Заочной формы обучения Катаевой Т. О. Калининград 2007 ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………3 ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ………………………………….4 Эпоха Первого Храма………………………………………………………..5 Пятикнижие (Тора)………………………………………………………….7 Эпоха Второго Храма………………………………………………………9 ОСОБЕННОСТИ УЧЕНИЯ. ИДЕЯ ЕДИНОГО БОГА………………………11 ПРАЗДНИКИ ПОСТЫ…………………………………………………………12 ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………14 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ………………………………………………………15 ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ Представления древних евреев о Едином Боге складывались в течение длительного исторического периода (ХIХ — II вв. до н. э.), получившего название библейского и включавшего в себя эпоху патриархов (праотцов) еврейского народа. Как повествует предание, самым первым иудеем был патриарх Авраам, который заключил с Богом священный союз – “завет”. Авраам дал обещание, что он и его потомки будут хранить верность Богу и в доказательство этому исполнять заповеди (мицвот). За это Бог обещал Аврааму оберегать и умножить его потомство, из которого произойдет целый народ. Этот народ получит от Бога во владение Израиль — землю, на которой он создаст собственное государство. Потомки Авраама образовали союз 12 колен (родоплеменных групп), связанных кровным родством, которые происходили от 12 сыновей Иакова (Израиля). Но прежде, чем получить обещанную Богом землю («землю обетованную»), потомки Авраама попали в Египет (около 1700 г. до н. э.), где 400 лет находились в рабстве. Из этого рабства их вывел пророк Моисей (Моше). Затем последовало 40-летнее странствие по пустыне, во время которого все бывшие рабы должны были умереть, чтобы только свободные люди вошли в землю Израиля. Во время этого странствия по пустыне происходит центральное событие иудаизма и всей его истории: Бог призывает Моисея на гору Синай и через него дает всему еврейскому народу Десять Заповедей и Тору. Знаменуется начало существования евреев как единого народа, а иудаизма — религии, которую этот народ исповедует. Бог иудеев, названный именем Яхве («Сущий», из бытия которого проистекает все), не имел ни изображений, ни храмов. В XIII в. до н. э., когда израильские племена пришли в Палестину, их религия представляла собой множество примитивных культов, обычных для кочевников. Лишь постепенно возникла израильская религия — иудаизм, в том виде, в каком он представлен в Ветхом завете. В ранних культах обожествлялись деревья, источники, звезды, камни, животные. Следы тотемизма легко увидеть в Библии, когда речь идет о разных животных, но прежде всего — о змее и о быке. Существовали культы мертвых и предков. Яхве первоначально был божеством южных племен. Это древнесемитское божество представлялось с крыльями, летающим меж облаков и появляющимся в грозах, молниях, вихрях, в огне. Яхве стал покровителем племенного союза, созданного для завоевания Палестины, почитаемым всеми двенадцатью племенами и символизирующим связующую их силу. Прежние боги были частично отвергнуты, частично слились в образе Яхве (Иегова — более позднее литургическое переложение этого имени). Содержательная сторона религиозных представлений эпохи патриархов может быть восстановлена лишь в самых общих чертах. Религия патриархов основывается на идее, что глава клана вправе избирать любое нравящееся ему имя для бога своих отцов, с которым он устанавливает особую личную связь, своего рода союз или завет. Эпоха Первого Храма В ХI в. до н. э. евреи создают государство Израиль, столицей которого становится город Иерусалим (Ерушалаим). В 958 г. до н. э. царь Соломон возводит в Иерусалиме на горе Сион Храм в честь Единого Бога. В истории иудаизма начался новый, храмовый период, который длился около 1500 лет. В этот период Иерусалимский Храм становится главным духовным центром иудаизма .Служители Иерусалимского храма составляли особую категорию иудейского общества. Их потомки и до сих пор выполняют особые обрядовые функции и соблюдают дополнительные запреты: жениться на вдове или разведённой и т.д. В этот же период завершается написание Танаха — Священного Писания иудаизма (христианская традиция полностью включила Танах в раздел Библии, называемый Ветхий Завет). Царь не только контролировал функционирование Храма, но и принимал решения по вопросам чисто культового характера. Возможность вмешательства в сферу богослужения коренилась в идее богоизбранности царя, что превращало его в священную персону. Возвышение Иерусалимского храма и превращение его в официальное святилище подорвало престиж местных святилищ и способствовало централизации религиозной власти. В 587 г. до н. э. Израиль захватил вавилонский царь Навуходоносор II, который разрушил Иерусалимский храм, а большинство иудеев насильственно переселил в Вавилонию. Духовным лидером и наставником переселенцев становится пророк Иезекииль. Он развил идею о возрождении Израиля, но уже как теократического государства, центром которого будет новый Иерусалимский Храм. Новым в религиозной истории, характерным для иудаизма, отличительным его моментом является понимание отношения между богом и его “избранным народом” Израиля как отношения “союза”. Союз — это своего рода договор: народ Израиля пользуется особым покровительством всемогущего бога, он — “народ избранный” при условии, что останется верным, что будет следовать заповедям бога и, главное, не отступит от единобожия. Особенность иудаизма в том, что бог действует в истории своего народа. Своего рода конституцией этого союзнического отношения между Израилем и его богом является Закон, в котором Яхве выразил свою волю. Наряду с откровением бога в природе и истории стоит превыше всего Закон, в котором ясно и четко сформулирована в виде “заповедей” воля Господня. Вера в мессию в предсказаниях пророков становится основой иудаизма: мессия установит царство, где не будет вражды и страданий, где верные богу обретут мир и счастье, а грехи будут наказаны, свершится страшный суд. Иудаизм как “религия закона” столкнулся с тенденцией, проявлявшейся в том, что Закон превращался в нечто самодовлеющее, так что даже Яхве отступал в тень. Закон как бы становился обособленным от человека, превращался в нечто обладающее собственной логикой развития, так что его требования превращались в запутанный свод противоречивых предписаний; служение богу становилось равнозначным выполнению буквы Закона, не одухотворенному участием “сердца”. Религия сводилась тем самым в Вскоре после захода солнца зажигаются две субботние свечи. Обычно это делает мать семейства в сопровождении дочерей или маленьких детей. Это действие вводит в субботу. Тем временем другие члены семьи приветствуют приход праздника в синагоге. Когда начинается вечерняя служба, о субботе возвещают, как о королеве или невесте. Перед трапезой читают «кидуш» («освящение»), пьют вино, которое символизирует сладость и веселье этого дня, и едят хлеб, напоминающий о двойной доле манны небесной выпадавшей во время скитаний евреев по пустыне. После празднования читают шабатнюю молитву благодарения. Церемония завершения субботы носит название «Авдала» Читаются благословения над вином и пряностями. Еврейская традиция считает, что и не евреи связаны семью правилами, восходящими к временам самого праведного из не евреев – Ноя (Ноаха). Из них шесть правил запрещающих и одно постановляющее, перечисленные выше. Иудаизм считает каждого не еврея, который им следует, праведным человеком, которому обеспечено место в грядущем мире (раю). Эпоха Второго Храма Эпоха получила свое название в честь восстановленного в 516 году до н.э. прежде разрушенного Первого храма. Переломным этапом в этот период было прибытие в страну новой группы вавилонских изгнанников (458 год до н.э.). Период истории иудаизма со II в. до н. э. по VI в. н. э. получил название талмудического. Он характеризуется обстоятельной систематизацией и ритуализацией иудейского культа, который из храмового священнодействия превратился в систему многочисленных предписаний, зачастую скрупулезных и мелочных — вплоть до деталей внешнего облика, прически и одежды. В это время формируется особое сословие «писцов» — софрим — толковавших законы веры и основывавших школы для их изучения. Деятельность этого сословия заложила основу толкования библейских законов, получившего позднее название Устный Закон. Пророки выступили против поклонения чужим богам. Они провозгласили теперь, что Яхве не просто один из богов, пусть даже самый могущественный, но единственный бог, повелевающий всем, что происходит в природе и в истории. Источник всех бед Израиля — поклонение чужим богам, за которое Яхве карает “свой” народ поражением и страданиями в плену. Ветхий завет включает в качестве первой своей части пять книг Закона (евр. Тора): Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие. Вторая группа ветхозаветных книг — Пророки и третья — Писания. В I в. до н. э. над Израилем устанавливается римское господство. В это время в иудаизме возникает ряд течений и сект, из которых наиболее авторитетным становится направление перушим. В начале I в. н. э. как одна из иудейских сект возникает и христианство, которое довольно быстро противопоставило себя иудаизму, отделилось от него и оформилось в самостоятельную религию. В 67-73 гг. н. э. разразилась знаменитая Иудейская война против владычества Рима, во время которой Иерусалимский Храм был вновь разруршен (70 г.), а позже иудеи были изгнаны из Израиля расселились по всей территории Римской империи и в странах Азии, где образовали обширную диаспору. Со временем в диаспоре сформировались различные этнические группы евреев, имеющие свои языковые, бытовые и обрядовые особенности. Наиболее значительную по численности этническую общность в еврейском народе составляют ашкеназы — европейские евреи. Другая значительная этническая группа евреев сложилась в средневековой Испании в период арабского господства. Она получила название сефардов. На Востоке возникли и другие самобытные этноконфессиональные общины: фалаши в Эфиопии, «черные евреи» в Индии, иселони в Китае, иранские евреи. С образованием диаспоры начинается новый этап в истории иудаизма, называемый раввинистическим. Важнейшим нововведением диаспоры была замена храмового богослужения, которое могло совершаться только в Иерусалиме, молитвенными собраниями в синагогах под руководством учителей религиозного закона – раввинов. Возникновение синагоги является радикальным переворотом в жизни еврейства и уникальным нововведением в истории религии: в отличие от Храма, богослужение в ней не велось священниками и левитами и культ жертвоприношения полностью отсутствовал. . По этой причине синагога могла существовать в любых условиях и в самых незначительных по числу верующих общинах, будучи одновременно молитвенным домом, местом изучения Торы и центром общественной жизни. В рамках синагоги выработались новые формы богослужения, не отягощенные сложным и дорогостоящим ритуалом. В этот период систематизируются книги Священного Писания и составляется так называемый Масоретский кодекс Танаха. Его составляют 39 книг, разделенных на три раздела: Тора (Учение), Невиим (Пророки) и Кетувим (Писания). Позже составляют Талмуд — вторую священную книгу иудаизма. После изгнания еврейского народа из Израиля в иудаизме получили особое развитие мистические школы, известные под общим названием Каббала (Наследие). Каббалисты стремилась постичь сокровенный смысл Торы и других книг Священного Писания, заключающих, как они считали, символическое описание Бога и всех Божественных процессов. Исходя из положения, что человек может созерцать Бога путем мистического единения с Ним, каббала придавала особое значение смыслу имен Бога и ангелов и пыталась найти ключ к тайнам бытия и божественных заповедей, в частности путем интерпретации числового значения слов и букв Библии В 12 — 13 веках в ряде еврейских общин Германии появились небольшие группы, которые назывались современниками «хасидим» — благочестивые. В их среде возникло особое религиозно-нравственное учение. Была издана «Книга благочестивых», которая являлась наиболее популярным изложением идей хасидизма. Хасиды считали, что беззаветная любовь к богу должна стать плавильным горном, в котором все природные способности человека сливаются воедино. По мнению хасидов, в законах Торы заключено позднее. Они указывают на сходство между библейскими праздниками и теми, которые существовали в других странах Ближнего Востока. В году есть три крупных праздника: Песах, Шавуот и Сукот. Они отображают три этапа исхода из Египта. Песах знаменует свободу, связанную собственно с исходом; Шавуот придаёт свободе духовное значение, отмечая получение Торы на горе Синай, а Сукот подчёркивает, что настоящая защищенность возможна только в Божьем присутствии, и с этой целью отмечает странствие евреев через пустыню к Земле Обетованной. Эти три праздника называются праздниками паломников (или ступнями), потому что во времена Храма евреи совершали паломничество в Иерусалим, чтобы совершить жертвоприношения. Со времени разрушения Храма в 70 году н.э. жертвоприношения больше не совершались, но праздники не потеряли своего значения, и в них входит множество праздничных обрядов дома и в синагоге. В Израиле праздники паломников сохраняют связь с культурой сельского хозяйства и соотносятся с временами года: Песах проводится во время уборки ячменя, Шавуот – во время уборки пшеницы, а Сукот – во время осеннего сбора урожая. Иной характер носят праздника Рош-га-шана и Йом Кипур. Они главные, поскольку ведут начало от библейских предписаний и ограничений в работе, но характер их торжественный, а не весёлый. Акцент здесь делается на внушающих благоговейный страх требованиях Бога к взаимоотношениям с Ним каждого иудея и с другими народами. Все остальные праздники и посты иудаизма второстепенны, но не по значению, по возникновению. Они не были заповеданы торой, и, следовательно, на них не устанавливаются те ограничения, которые существуют в библейских праздниках и постах. Некоторые из них, а именно День независимости Израиля, День Иерусалима, День памяти Холокоста,- все они возникли в наше время. Большими праздниками являются также Ханука и Пурим. Ханука (праздник Освящения). Он установлен в память об освобождении Маккавеями Иерусалима от власти Селевкидов в 164 г. до н. э. и посвящен обновлению Храма. Праздники Ханука и Пурим отмечаются с особым весельем: в дни праздников все дарят друг другу подарки, устраиваются игры, танцы, народные гуляния и детские утренники. Помимо праздников в иудаизме также приняты и посты, которые посвящаются скорбным событиям еврейской истории. Иудейский пост предусматривает полное воздержание от пищи и питья в течение всего дня до захода солнца. Наиболее важными постами являются: Тиша бе-Ав (9-й день месяца ава) — в память о разрушении первого и второго Храмов; Цом Гедалья (3-й день месяца тишрей) — в память убийства Гедалии, последнего еврейского правителя Иудеи в 186 г. до н. э.; Асара бе-Тевет (10-й день месяца тевет) — в память разрушения Иерусалима вавилонянами в 586 г. до н. э.; и Шива-асар бе-Таммуз — в память о разрушении Иерусалима римлянами в 70 г. н. э. Весьма важное значение в иудаизме имеет система пищевых запретов (кашрут): полностью запрещено употреблять в пищу мясо свиньи, непарнокопытных животных (лошади, осла), животных, не имеющих копыт (кролика, зайца), хищных птиц, рыбы, не имеющей чешуи. Чистым (кошерным) считается мясо жвачных парнокопытных (овец, коз, коров) и птиц, забитых резчиком (шойхетом) по особому правилу, причем из мяса должна быть полностью удалена кровь. Существует также запрет на одновременное употребление мясной и молочной пищи, злаковых и бобовых и даже их смешение в одной посуде. ЗАКЛЮЧЕНИЕ В настоящее время последователи иудаизма расселены по всему миру и по своей этнической принадлежности почти все они являются евреями. По разным статистическим данным общее количество евреев в мире колеблется от 13 до 14 млн. человек; из них 4,6 млн. человек проживают в Израиле и более 1 млн. человек на территории бывшего СССР. Организованные общины последователей иудаизма существуют в более чем 80 странах мира. Миссионерство среди нееврейского населения в иудаизме не практикуется, но вступление иноверцев в иудейскую общину допускается, хотя и достаточно затруднено. Принимающие иудаизм неевреи (герим) после прохождения обряда обращения считаются евреями; им даже запрещается напоминать об их нееврейском происхождении. Кроме того, существует целый ряд этнических групп, которые исповедуют иудаизм, но в то же время осознают в той или иной степени свою отличность от евреев. Ими являются самаритяне и караимы, а также группы иудействующих в Африке (Эфиопия, Замбия, Либерия), в Индии, Китае, Бирме, США и в других странах. В России в конце ХVIII в. среди крестьян центральных губерний возникли иудействующие секты субботников и геров, немногочисленные последователи которых сохранились и до сих пор.

BBC — Религии — Иудаизм: еврейские верования

Еврейская вера и Бог

Отношения с Богом

евреев верят, что существует единый Бог, Который не только создал вселенную, но и каждый еврей может иметь индивидуальные и личные отношения.

Они верят, что Бог продолжает работать в мире, влияя на все, что делают люди.

Отношения евреев с Богом — это отношения завета. В обмен на многие добрые дела, которые Бог сделал и продолжает делать для еврейского народа…

• Евреи соблюдают законы Бога
• Евреи стремятся внести святость во все аспекты своей жизни.

Иудаизм — вера общины

евреев верят, что Бог назначил евреев избранным им народом, чтобы показать миру пример святости и этичного поведения.

Еврейская жизнь — это во многом жизнь общины, и есть много дел, которые евреи должны делать как община.

• Например, в еврейском молитвеннике в молитвах используются слова «МЫ» и «НАШ», тогда как в некоторых других вероисповеданиях использовались «Я» и «МОЕ».

Евреи также чувствуют себя частью глобального сообщества, тесно связанного с еврейским народом всего мира. Еврейская религиозная жизнь во многом основана на доме и семейных делах.

Иудаизм — семейная вера

Иудаизм — это во многом семейная вера, и обряды начинаются рано, когда еврейскому мальчику делают обрезание в восьмидневном возрасте, следуя указаниям, данным Богом Аврааму около 4000 лет назад.

Многие еврейские религиозные обычаи связаны с домом.Одним из примеров является субботняя трапеза, когда семьи собираются вместе, чтобы приветствовать особый день.

Кто такой еврей?

евреев верят, что еврей — это ребенок от еврейской матери; хотя некоторые группы также принимают детей отцов-евреев как евреев. Еврей традиционно не может потерять технический «статус» еврея, приняв другую веру, но он теряет религиозный элемент своей еврейской идентичности.

Кто не родился евреем, может обратиться в иудаизм, но сделать это непросто.

Иудаизм означает жить верой

Почти все, что делает еврей, может стать актом поклонения.

Поскольку евреи заключили сделку с Богом, чтобы соблюдать Его законы, соблюдение этой сделки и выполнение вещей так, как угодно Богу, является актом поклонения.

И евреи стремятся соблюдать не только букву закона — отдельные детали каждого из еврейских законов — но и его дух.

Религиозный еврей пытается привнести святость во все, что они делают, делая это как действие, прославляющее Бога и почитающее все, что Бог сделал.Для такого человека вся их жизнь становится актом поклонения.

Быть частью сообщества, которое следует определенным обычаям и правилам, помогает удерживать группу людей вместе, и заметно, что еврейские группы, которым удалось избежать ассимиляции, — это те, которые наиболее строго соблюдают правила — иногда их называют ультраортодоксальными евреями. .

Примечание: Евреи не любят и редко используют слово ультраортодокс . Предпочтительным прилагательным является haredi, а существительное множественного числа — haredim .

Важно то, что вы делаете …

Иудаизм — это вера действия, и евреи считают, что о людях следует судить не столько по интеллектуальному содержанию их верований, сколько по тому, как они живут своей верой — по тому, насколько они способствуют общей святости мира.

О Боге в иудаизме | Мое еврейское образование

Прежде чем мы сможем начать говорить о Боге, нам нужно поговорить о разговоре о Боге. Традиционно Бог воспринимается как существо, выходящее за пределы этого мира; язык, однако, принадлежит этому миру — человеческая конструкция, отражающая жизни, мысли и предубеждения тех, кто его использует.Как же тогда мы можем написать или сказать что-нибудь достоверное о Божестве? И если мы не можем обсуждать и описывать Бога, как Божественное может быть значимым понятием и присутствием в нашей жизни?

Еврейские мыслители знали об этом парадоксе веками, и было предложено множество различных решений этой проблемы. Большинство решений схожи в том, что они признают необходимость говорить о Боге, в то же время признавая, что все утверждения и описания Бога ограничены — в лучшем случае это полуправда.

Конечно, первый шаг в разговоре о чем-либо — это называть это. В Библии и более поздних еврейских источниках у Бога есть множество имен. Собственное имя Бога в Библии — Яхве, это имя также называют Тетраграмматон, потому что оно состоит из четырех согласных: еврейских эквивалентов ЯХВХ. Это имя также по-разному транслитерировалось вне еврейского контекста как «Иегова» и в других переводах, но в иудаизме оно традиционно не артикулируется. Во время молитвы и совместного чтения Торы произносится: Адонай , от слова Адон или Господь.Другое распространенное имя Бога в Библии — Эль или Элохим . В Талмуде есть дополнительные имена для Бога, в том числе Ха-Кадош Барух Ху (Благословен Святой), ХаМаком (Вездесущий) и не очень содержательное Ми-ше-амар ве-Хайя ха-Олам. (Тот, кто сказал и таким образом сотворил мир). Традиционные евреи воздерживаются от использования настоящих библейских имен Бога, когда они не участвуют в религиозной деятельности; во время случайного разговора Бог обычно упоминается как Ашем (буквально Имя).

Говоря о Боге, было бы упущением, если бы мы не упомянули монотеистическое наследие иудаизма. Однако, хотя монотеизм является одним из самых устойчивых учений иудаизма, история еврейского монотеизма не лишена двусмысленности. Ученые спорят о том, насколько библейская религия на самом деле была монотеистической. Книга Исход призывает израильтян поклоняться только Богу, освободившему их из Египта, но никогда прямо не говорится, что это единственный существующий Бог. Последнее понятие происходит из Второзакония, которое, по мнению критически настроенных библеистов, происходит из источника, написанного намного позже, чем книга Исход.Тем не менее, запрет на идолопоклонство и представление о Боге является фундаментальным учением Библии. Хотя обсуждение и описание Бога необходимо, но делать это со слишком большим рвением — пытаться запечатлеть физическое воплощение божественного — считается идолопоклонством.

Должен ли еврей верить в Бога? Безусловно, Бог всегда занимал центральное место в нормативном иудаизме. Средневековый мыслитель Маймонид начинает свой юридический шедевр Мишне Тора с утверждения, что вера в Бога является основой всех основ.Евреям велено верить в Бога, и это заповедь, от которой зависит весь иудаизм. С другой стороны, существуют традиционные источники — пусть и немногочисленные, — которые минимизируют роль Бога в иудаизме. Раввинский текст Pesikta D’Rav Kehane интерпретирует плач Бога в книге Иеремии о том, что евреи «оставили меня и не соблюдали мою Тору», что означает: если бы только они оставили меня и сохранили мою Тору. Этот источник поддерживает утверждение, что иудаизм требует действий — выполнения заповедей Торы — но не веры (однако даже этот текст не поддерживает атеизм).При этом еврейские атеисты есть и были всегда. Сегодня существует 10 000 американских евреев и 32 синагоги, связанные со светским гуманистическим иудаизмом, нетеистическим еврейским движением, основанным в 1963 году Шервином Вайном. Тем не менее, основным еврейским конфессиям не нравится идея иудаизма без Бога.

Подпишитесь на нашу рассылку новостей

Сделайте свое еврейское открытие, ежедневно

Где Бог в реформистском иудаизме?

Сессия 1: Библейское представление о Боге

Еврейская Библия раскрывает различные представления о Боге, не все из которых мы бы назвали «монотеистическими».Великолепное повествование Библии изображает единого Бога, который может воплотить всю эмоциональную и религиозную мощь пантеона многих Богов. И это упорядочивает всю сложность Бога в отношениях с народом Израиль, которые мы называем Заветом.

Ученые : раввин доктор Тамара Кон Эскенази, доктор Кристин Гарроуэй, декан Джошуа Холо, раввин Ричард Леви

Видео:

Основная дискуссия: Библейский Бог	Библейские вопросы и ответы 3 — Завет о реформе
Библейские вопросы и ответы 2 — Бог и Израиль	Библейские вопросы и ответы 4 — Гендерное равенство
Библейские вопросы и ответы 1. Почему быть евреем	Библейские вопросы и ответы 5 — Долг в реформе?
Библейские вопросы и ответы 2 — Бог и Израиль

Сессия 2: Раввинский Бог

Управляющими иудаизма и библейского завета были раввины, которые стали лидерами после разрушения Храма в Иерусалиме в 70 г. до н. Э.е. В раввинских сборниках, которые позже будут известны как Талмуд и мидраш, раввины переосмыслили Бога и наши отношения с Ним двумя, казалось бы, не связанными друг с другом способами: законом и повествованием.

Ученые : раввин доктор Двора Вайсберг, раввин доктор Джошуа Гарроуэй, декан Джошуа Холо, раввин Рахель Адлер

Видео:

Основная дискуссия: Раввинский Бог	Раввинские вопросы и ответы 4 — Бог и образы
Раввинские вопросы и ответы 2 — Когда отказывать?	Раввинские вопросы и ответы 5 — В глазах Бога
Раввинские вопросы и ответы 1 — Философия реформы	Раввинские вопросы и ответы 6 — Изменение Торы?
Раввинские вопросы и ответы 3 — Либеральный иудаизм

Сессия 3: Средневековый бог

С наступлением Средневековья евреи и иудаизм снова столкнулись с беспрецедентной реальностью: конкурирующие монотеистические системы — ислам и христианство — теперь имеют политическую власть над крошечным рассредоточенным еврейским меньшинством.Это сложная, но плодородная и разнообразная экосистема, в которой иудаизм сталкивается с уникальными опасностями, но также производит некоторые из самых устойчивых и разнообразных произведений. Средневековый Бог, который появляется из этого головокружительного контекста, идет в ногу с этим разнообразным еврейским ландшафтом, с другой стороны, сохраняя стабильность Завета.

ученых : раввин доктор Реувен Файерстоун, декан Джошуа Холо, раввин Ричард Леви

Видео:

Основная дискуссия: Средневековый Бог	Средневековые вопросы и ответы 3 — Иврит
Средневековые вопросы и ответы 1 — Загробная жизнь	Средневековые вопросы и ответы 4 — Иудаизм и ислам
Средневековые вопросы и ответы 2 — Еврейское инакомыслие

Сессия 4: Современный Бог

Найти Бога в современный период означает найти Бога на наших собственных условиях, потому что это наш собственный период.Одна из сигнальных характеристик современности — это ощущение познаваемости Вселенной и наша способность использовать знания для прогресса. Из этого мировоззрения рождаются наука и секуляризм, а также множество вызовов религиозным убеждениям. Это также породило эмансипацию евреев Европы с понятием еврейского гражданства. В общем, в поисках Бога в современную эпоху все ставки сняты.

Ученые: Раввин доктор Рэйчел Адлер, доктор Шарон Гиллерман, декан Джошуа Холо

Видео:

Основное обсуждение: Современный Бог	Современные вопросы и ответы 4 — Реформа феминизма
Современные вопросы и ответы 2 — Мессианизм	Современные вопросы и ответы 5 — Реформа и традиции
Современные вопросы и ответы 1 — Современный Бог	Современные вопросы и ответы 6 — Имя Бога
Современные вопросы и ответы 3 — Долг vs.выбор

«Другие» боги иудаизма

После того, как поезда вышли из Ашвица пустыми. После того, как многие замерзли или умерли от голода. После того, как медицинские эксперименты закончились. После того, как двери газовых камер были очищены. После всего этого небо осталось равнодушным. За исключением тех евреев, которые выжили, что-то отличалось от неба на . Оставшимся евреям пришлось считаться со своей верой: как Бог мог допустить, чтобы это произошло?

‍

По данным Международной школы изучения холокоста, возникли различные теологические реакции на холокост.Некоторые еврейские мыслители считали холокост наказанием за еврейский грех. Другие интерпретировали холокост как библейское испытание веры, сравнимое с Авраамом и связыванием Исаака или страданиями Иова. Но некоторые, например Ричард Рубинштейн, восприняли холокост как доказательство отсутствия Бога и стали атеистами. Другие, такие как раввин Ирвинг Ицхак Гринберг, продолжали верить в Бога, но интерпретировали это как нечто настолько непростительное, что это нарушило завет между еврейским Богом и еврейским народом.Они по-прежнему верили в Бога, но больше не были обязаны следовать Ему или соблюдать Его заповеди. Богослов Артур Коэн считал, что само понятие Бога должно быть переосмыслено. Другие предпочли промолчать — молчание было «единственным мыслимым ответом на немыслимое».

‍

В час тьмы евреи смотрели в небо; ничего такого. И то, что ничего не произошло, само по себе монументально. Если божественный порядок не действует так, как мы ожидаем, тогда, возможно, мы неправильно понимаем божественный порядок.Из-за того, насколько универсальны вопросы, окружающие Бога, мы склонны предполагать, что существует консенсус относительно концепции «Бога» — что все мы подразумеваем одно и то же, когда используем это слово. Но хотя вопросы практически универсальны, ответы и описания Бога довольно сильно различаются не только в разных религиозных традициях, но и внутри них. И еврейская традиция не исключение. Бог, ЯХВЕ, Аллах, Единый, Брахман, Дао — об абсолютной реальности говорится многими именами и многими голосами.Слышим ли мы соответствие или несогласие в этих многих именах, имеет важные последствия для будущего нашего вида.

‍

Борьба с Богом

В «Американской милости» Роберт Патнэм и Дэвид Кэмпбелл утверждают, что половина всех американских евреев сомневается в существовании Бога. В Израиле 43% населения идентифицируют себя как «хилони» или «светские» — в том числе около 20%, которые либо верят в бога «лишь иногда», либо являются убежденными атеистами.

‍

Вероятно, этому способствует тот факт, что иудаизм считается наследственной этнической принадлежностью.Я один из многих евреев, которые считают себя евреями, но не верят в традиционное представление о Боге и не придерживаются религиозных обрядов слишком строго, если вообще придерживаются. Мы можем отрицать Бога во всем, что хотим; это не меняет нашей идентичности как евреев. Это отличается от чисто религиозной религии, такой как, например, христианство, где, если вы перестанете верить, вы, по сути, перестанете быть христианином. В этом отношении культурный иудаизм имеет параллели с другими религиями, такими как индуизм, в котором нет обязательного божества или количества божеств, в которых кто-то должен верить, чтобы считаться индуистом.

‍

Но есть еще одна причина того, что иудаизм в некоторой степени уникален: его долгая история борьбы с традиционными представлениями о Боге.

‍

Согласно комментарию к книге Бытия, «Иаков всю ночь борется с таинственным ангелом, представляющим Бога. Поскольку Иаков успешно выжил в этой схватке, его имя было изменено на Израиль. Слово «Израиль» переводится как «бороться с Богом». Борьба с Богом была темой еврейской мысли на протяжении тысячелетий, и некоторые представления о Боге, которые возникли в результате этой борьбы, сильно отличаются от стереотипа, который мы знаком с сегодняшним днем.

‍

Не говоря уже о Нем

Даже в XII веке Маймонид, один из самых уважаемых средневековых исследователей иудаизма, не любил буквальное толкование Бога.

‍

Среди его самых известных работ — «Путеводитель для недоумевших». По его собственным словам, это было предназначено «направлять тех религиозных людей, которые, придерживаясь Торы, изучали философию и смущены противоречиями между учением философии и буквальным смыслом Торы.«Другими словами, если вы изучаете философию и буквально читаете Библию, — подумал Маймонид, — в этом нет особого смысла».

‍

Маймонид предвидел потенциальный кризис веры, который ускорит развитие философии и науки. Библию следует читать по большей части метафорически. И представлять Бога антропоморфным было наивно. Основное различие, которое проводил Маймонид, заключалось между «истинными верованиями» и «необходимыми верованиями». Под «необходимыми убеждениями» он в основном имел в виду антропоморфные описания Бога, которые — хотя и не были в буквальном смысле правдой — были полезны для принуждения людей вести себя определенным образом, следовать определенным законам и чувствовать, что они могут иметь отношение к абстрактному нечеловеческому порядку. это наполняло вселенную и поддерживало основы существования.Сложность Вселенной сводится к понятной человеку метафоре.

‍

Например, очень трудно иметь эмоциональную личную связь с электромагнитными полями. Намного легче ощутить олицетворение бога молнии а-ля Зевс. И гораздо больше людей плакали слезами радости и печали из-за истории Иисуса Христа или Гарри Поттера, если на то пошло, чем когда-либо плакало из-за силы тяжести, ответственной за образование всех звезд, планет и, следовательно, жизни в мире. Вселенная.

‍

В том-то и проблема с попытками поклоняться законам природы: они не вызывают восторга. Люди относятся к людям. Маймонид понимал, что описания Бога в человеческих терминах помогают людям относиться к той абстрактной основе бытия, которая пронизывает и поддерживает вселенную.

‍

По мнению Маймонида, если вы хотите по-настоящему говорить о Боге (то есть о царстве Абсолютной Реальности), ну, вы не смогли бы. Он был так называемым апофатиком: кем-то, кто верил, что атрибуты Бога намного превосходят человеческое понимание.Говорить о том, что Абсолютная Реальность «есть» или «не есть» на человеческом языке, неизбежно совершает ошибку. Для апофатика единственная ответственная вещь — хранить молчание об Абсолюте.

‍

Обратите внимание, что это не то же самое, что атеизм. Утверждение, что Бога не существует, само по себе означает, что вы знаете что-то об Абсолютной Реальности. Хотя довольно легко проделать дыры в конкретных религиозных аргументах и ​​исторических утверждениях, если вы никогда не пытались доказать, что Бога окончательно, абсолютно и положительно не существует, это очень сложно.Вместо того, чтобы отрицать, молчание означает, что вы не проповедуете о Боге перед стадионами и не публикуете книгу за книгой, пытаясь опровергнуть существование Бога.

‍

Апофатическая позиция — или негативная теология, как ее еще называют — заключается в том, что вся метафизическая область находится за пределами нашего знания. Это утверждение не только о еврейском Боге, но и обо всех метафизических концепциях и божествах. Реинкарнация, загробные жизни, представления о судьбе, сверхмерные библиотеки полных знаний, высшие энергии и разум — все это выходит за рамки нашей способности проверить или опровергнуть.Он находится за пределами « магистерий » естественных наук, как выразился историк науки Стивен Джей Гулд. Более того, согласно апофатической позиции, мы можем даже не думать о метафизическом царстве — если такое царство вообще существует. Итак, апофатический остается молчанием. «Единственный мыслимый ответ на немыслимое — тишина».

‍

Бог есть природа

Спустя четыреста лет после Маймонида голландско-еврейский философ Барух Спиноза придерживался другой, но сопоставимой точки зрения на вопрос о Боге.Проще говоря, Спиноза приравнял Бога к Природе.

‍

Бог Спинозы был примерно таким же абстрактным, как и они сами, — основанным на сложной философской системе атрибутов и качеств. Спиноза, как и Маймонид, понимал, что люди склонны антропоморфизировать Бога. В целом, заметил он, мы делаем человечество образцом самого лучшего.

‍

В письме другу Спиноза писал:

«Я считаю, что если бы треугольник мог говорить, он бы сказал, что Бог в высшей степени треугольный, а круг сказал бы, что божественное природа в высшей степени круглая.Таким образом, каждый приписывает Богу свои собственные атрибуты, считает себя подобным Богу и смотрит на все остальное как на дурное ».

‍

Представление Спинозы о Боге было не просто эквивалентом законов и сил природы, но и более фундаментальным: совокупность возможных атрибутов Вселенной — что бы то ни было, что делает прямые линии прямыми, время идет вперед и пространство просторное. Это представление о Боге было настолько безличным, таким нечеловеческим и, казалось бы, оторванным от еврейского православия в то время, что Спиноза был отлучен от церкви раввинами его общины за ересь.

‍

Маймонид и Спиноза представляют собой два философских ответа и решения наивной концепции антропоморфного божества. Но не только философы приблизили видение Бога к видению отсутствия Бога. Мистики иудейской традиции также раздвинули границы своей религии в аналогичных условиях.

‍

Мистическое ничто

Шаг ближе к современности: Гершом Шолем жил между 1897 и 1982 годами и считается одним из самых важных исследователей еврейского мистицизма.Он превратил академическое изучение каббалы в сферу серьезной науки.

‍

Шолем утверждал, что существует постоянное противоречие между мистическим новаторством и авторитетом раввинов. В самой известной книге Шолема «Основные тенденции еврейского мистицизма» он пишет: «Неудивительно, что, как бы сильно мистик ни пытался оставаться в рамках своей религии, он часто сознательно или бессознательно приближается к ней или даже нарушает ее. пределы. » Мистики утверждали, что имеют доступ к самому источнику религии — божественному источнику — и этот источник часто говорил или вдохновлял их противоречить или даже осквернять религиозные нормы.В глубинах мистического опыта и мысли понятие Бога плавится во всепроникающую абстрактную сущность (Бога, известного прежде всего через собственный опыт мистика, а не через философскую логику, как у Спинозы). Говорящий, ходящий, мыслящий Бог исчезает, и вместо этого мистик переживает невыразимую реальность, которую нельзя должным образом выразить словами.

‍

Мистическое богословие, которое кажется еретическим или даже «атеистическим», в котором традиционное представление о Боге почти уничтожено, на самом деле является выражением веры настолько глубокой, что оно выходит за пределы религиозных ограничений. традиция, из которой оно возникает.И тем не менее, его также можно назвать наиболее «ортодоксальным» выражением религии, поскольку его намерение состоит в том, чтобы вернуть ядро ​​религии и ее священные писания — наиболее важные истины и послания, которые пронизывают и, возможно, устанавливают традицию.

‍

Одним из примеров этого является концепция Ничто, или Ayin на иврите. Он воплощен в высшей из десяти сфирот или составляющих Бога: Кетер , «Корона» Бога. Согласно каббалистической истории об эманации, именно из Айина, из этого божественного небытия, возникают остальные компоненты Бога.Сказать «Бог исходит из ничто» может звучать как атеистическое утверждение, но на самом деле это указывает на концепцию Бога, которая не имеет ничего общего с бородатым человеком в небе и все, что связано с Богом как доконцептуальным источником. всего сущего.

‍

Альтернативное мистическое представление о Боге — Ein Sof — бесконечность. Представление о Боге как Ein Sof , которое, казалось бы, является полной противоположностью Айн, возможно, находилось под влиянием гностических и неоплатонических представлений о бесконечном, всеобъемлющем «истинном Боге», который не имеет ни свободы действия, ни воли, ни какого-либо сходства с человеком.В этой концепции Эйн Соф , еврейский мистицизм понимает Бога как абстрактный, вездесущий порядок, предшествующий существованию.

‍

Ничто и бесконечность — эти понятия тесно переплетаются в каббале. Оба лежат за пределами человеческого воображения. И в этом суть. Попробуйте представить себе «ничто». Ты не можешь. Попробуйте представить себе Бесконечность, после определенного момента у вас закружится голова. Вот к чему приводят эти мистические концепции. Подобно апофатической, негативной теологии Маймонида: они пытаются заставить нас понять, что все наши концепции и представления о том, что мы думаем об «Абсолютной Реальности», неадекватны.

‍

В результате проповедовать об Высшей Реальности — требовать привилегированного знания того, что скрывается за занавесками существования — это не наше дело.

‍

Духовность Эйнштейна

Альберт Эйнштейн, такой же еврей, пришел к аналогичному выводу. Когда в 1929 году раввин из Нью-Йорка спросил, верит ли он в Бога, Эйнштейн сказал: «Я верю в Бога Спинозы, который открывает Себя в упорядоченной гармонии того, что существует, а не в Бога, который заботится о судьбах и действиях людей.”

‍

Эйнштейн, возможно, сделал больше для разгадки тайн нашей Вселенной, чем кто-либо из когда-либо живших. Но в своих трудах он проявлял большое уважение к этой тайне. Он видел грандиозные рациональные закономерности во Вселенной, которые мы лишь отчасти понимаем. Эйнштейн считал, что доминирующей реакцией на это таинственное царство, в котором мы живем, особенно для ученого, должно быть удивление и благоговение. Мы не знаем, откуда взялся весь этот приказ; мы не знаем наверняка, был ли он разработан, возник случайно или принял эту форму по необходимости; но это великолепно.В то время как круг наших знаний расширяется, невозможно измерить, насколько обширны или глубоки моря нашего невежества. Но участие в поисках, думал Эйнштейн, — это настоящий религиозный труд.

‍

Говоря лично, единственный способ, которым религиозная точка зрения была бы актуальной в моих глазах сегодня, — это если бы она признала эту тайну без претензий на то, что «заглянула за занавес». Чтобы заново умертвить всех своих пророков, святых, гуру, живых богов. Признать, что они были либо людьми, верящими, что нашли ответ, выдуманными легендами, либо смесью того и другого.

‍

Признать, что наше невежество — единственный подлинный путь вперед. Он не противоречит науке, но видит в ней откровение реальности. Не требуется, чтобы религия уступала атеизму или наоборот — оба должны войти в храм реальности с одинаковым смирением и спокойствием.

‍

К счастью, большинство религиозных традиций разработали набор подобных концепций. Буддизм и даосим поставили эти концепции во главу угла своей философии и практики.В христианстве, исламе и иудаизме они существуют прежде всего (но не исключительно) в своих мистических традициях. Вы найдете аналогичные понятия в индуистской концепции Брахмана: бесконечной, всепроникающей сущности, поддерживающей реальность. Вы найдете это в древнегреческой философии и неоплатонической мысли. Не только иудаизм должен бороться со своим представлением о Боге. И не только в иудаизме есть ответ, как продвигаться вперед с подлинной и достоверной религией. Практически у всех традиций есть путь, который может помочь им продвинуться вперед или, возможно, вернуться к сути религии: подлинному, неприхотливому противостоянию тайне реальности.

‍

С этой точки зрения, когда мы оглядываемся назад на холокост, геноцид в Руанде, ужасы красных кхмеров, сталинский этнический голод и чистки или массовые вымирания, за которые все мы ответственны, не должно быть кризис веры, потому что само понятие веры, Бога, фундаментально изменено. Речь идет не об отцовском короле, материнской богине Земли или пантеоне богов, с которыми мы должны торговать. Нет. Реальность возникает из небытия, она простирается до бесконечности, и мы на короткое время существуем между этими двумя точками схода.Мы делаем все, что можем, в темном потоке времени и пространства, в фундаментальной природе которого мы все еще не уверены.

‍

Инструменты, с помощью которых мы осмысливаем основные вопросы, например, о природе Бога, со временем эволюционировали. После достижений в астрономии, биологии, истории, нейробиологии и так далее, мы больше не можем принимать мифы и догмы прошлого как буквальные и окончательные истины. Скорее, мы должны переосмыслить их как занимающие небольшую часть обширного спектра методов, с помощью которых люди пытались описать неописуемое.

‍

По мере того, как мы терпеливо расширяем границы нашего понимания, давайте воздержимся от криков о вещах, о которых мы ничего не знаем. Как сказал еврейский философ Людвиг Витгенштейн в последней строчке своего трактата Tractatus : «О чем нельзя говорить, об этом нужно хранить молчание».

‍

Узнайте больше о светской духовности и послушайте подкаст Re-Enchantment на reenchantmentpod.com

‍

NOVA | Захороненные тайны Библии | Основы иудаизма

Когда иудаизм, каким мы его знаем сегодня, посвященный единому Богу и учению Торы, действительно пустил корни? Чем религиозные обряды первых израильтян отличались от иудаизма? В следующем интервью Шей Коэн, профессор литературной литературы и философии иврита в Гарвардском университете и автор книги Начало еврейства , отвечает на эти и другие вопросы.

Примечание редактора: Шей Коэн, как и другие ученые, использует термин B.C.E. (До нашей эры) вместо B.C. (До Рождества Христова).

Праотец евреев

Q: Авраам был первым евреем?

Шай Коэн: Библейское повествование начинается с Авраама в главе 12 Бытия. Авраам, в свою очередь, Исаак, в свою очередь Иаков, в свою очередь Иосиф и двенадцать колен, это подводит нас непосредственно к народу Израиля и завету на Синае.Итак, Авраам считается первым евреем, архетипом.

С исторической точки зрения, конечно, особого смысла в этом нет. Трудно говорить о евреях, живших примерно в 1800 году до н. Э. или в любое время рядом с этим. У нас нет никаких институтов, верований, социальных структур, которые позже будут характеризовать евреев и еврейство. Таким образом, мифическим образом мы можем сказать, что Авраам признает Бога и что Авраам запускает процесс — биологический, социальный и культурный — который достигнет кульминации в народе Израиля, который, в свою очередь, станет евреями и распространителями иудаизма.Но называть Авраама евреем очень сильно упрощает.

Q: С точки зрения того, что сегодня характеризует еврейство, каково положение Авраама?

Cohen: Говоря современным языком, еврейство Авраама в основном состоит из веры. Он общается с Богом, а Бог общается с ним. Раввины древности воображали, что Авраам соблюдал всю Тору, что Авраам соблюдал все заповеди: он соблюдал субботу, он соблюдал праздники, он соблюдал законы культуры и питания.Он соблюдал все, не только обрезание, которое прямо приписывается ему в Книге Бытия, но и все остальное. Потому что как вы можете представить нашего праотца Авраама, основателя иудаизма, не соблюдающим еврейские правила, не соблюдающим еврейские законы? Это чудесный анахронизм, очаровательное самомнение. Но как это могло быть с исторической точки зрения?

Q: Открывает ли Авраам монотеизм?

Коэн: Является ли Авраам основателем монотеизма? В текстах Книги Бытия Авраам просто разговаривает с Богом, а Бог разговаривает с Авраамом, вот и все.Позже евреи не могли представить себе такие события, не объяснив более подробно, как Авраам пришел к признанию Бога и почему Бог избрал Авраама. И одна из самых известных из этих историй повествует о том, как Авраам, философ, сидит и созерцает естественный порядок и понимает, что должна быть первопричина, что все имеет цель. А за миром, который мы можем воспринимать, должна быть какая-то сила, которую мы не можем воспринимать, но о существовании которой мы можем сделать вывод. Вот как Авраам поверил в Бога.И он пошел домой к своему отцу Фарре, который в этой истории является создателем идолов, и затем Авраам разбил всех идолов своего отца. И многие еврейские дети по сей день убеждены, что эта история находится в книге Бытия, и всегда шокированы и удивлены, обнаружив, что это не так.

Так является ли Авраам основателем монотеизма? Древние еврейские рассказчики думали, что ответ был положительным, и христианские рассказчики, последовавшие за ними, думали так же. Однако, читая исторически, мы понимаем, что монотеизм — это очень трудное и неуловимое понятие для определения.Опять же, слишком просто сказать, что Авраам открыл монотеизм.

Q: Имеет ли рассказ об Аврааме в Бытии центральное послание, центральную цель?

Коэн: Он учит священным ценностям, священным идеям — как относиться к Богу, как иметь веру в Бога. Это также просто история о наших основателях. Нам, людям, всегда любопытно узнать, откуда мы. У всех культур есть истории об их основателях или великих деятелях прошлого. Здесь также есть истории о нашем великом основателе, Аврааме, который запускает процесс, который делает нас такими, какие мы есть, мы имеем в виду народ Израиля, народ завета.

Завет

Q: Давайте поговорим об идее завета. Расскажите подробнее о его важности.

Коэн: Одна из основных идей Еврейских Писаний состоит в том, что народ Израиля связан с Богом через завет. Это очень замечательная идея, и, насколько мне известно, ей нет аналогов в древнем мире. Этот завет устанавливает то, что мы можем назвать вымышленными отношениями, в отличие от естественных отношений.У греков естественные отношения со своими богами. У вавилонян естественные отношения со своими богами. Египтяне тоже. Не такой уж древний Израиль. Бог вступает в договорные отношения с народом Израиля, они принимают эти отношения и, в свою очередь, получают землю от Бога. Это действительно замечательная идея.

«Изгнание из Иудеи в Вавилон было важным моментом в возникновении иудейской религии».

Q: Одним из признаков завета является обрезание, верно? Откуда взялась эта идея? Как вы упомянули, Библия говорит, что Авраам обрезан.

Коэн: Да. Бытие 17 — это глава, в которой неоднократно говорится, что обрезание является знаком завета. Обрезание — это знак завета между Богом и Израилем, воплощенный в евреях-мужчинах. Ключевой вопрос в том, откуда взялась эта идея в Бытие 17?

Современные ученые, конечно, не уверены. Для верующего ответ прост: Бог повелел Аврааму, и с тех пор обрезание было знаком завета. Для академического историка ответ более сложен, потому что мы не уверены, что Бог дал эту заповедь Аврааму.Мы, историки, предполагаем, что это могло быть более позднее развитие событий, которое было спроецировано на Авраама как на основателя народа Израиля. Но мы не знаем точно, когда это произошло.

Q: Связано ли это как-то с вавилонским изгнанием [586-539 до н. Э.] После падения Иерусалима и разрушения Храма?

Cohen: Многие современные ученые утверждают, что обрезание играет роль маркера израильтян или маркера еврейства только во времена вавилонского изгнания.Здесь, без храма, вдали от своей родины, израильтяне искали бы символы различия.

Обрезание — это то, что израильтяне, возможно, делали веками. Это было обычным древним обычаем у многих народов Ближнего Востока. Но вавилоняне не обрезаны. Израильтяне могут понять, что обрезание — это то, что отличает их от своих соседей в Вавилоне, что поможет им сохранить свою самобытность даже в диаспоре, в изгнании, вдали от своего дома и вдали от своих институтов и образа жизни, который они знали раньше.

В этом контексте обрезание и, возможно, другие ритуальные практики приобретут значение в качестве маркеров идентичности, четких способов обозначения того, кто входит, а кто нет, кто является членом народа завета. Это очень привлекательная научная точка зрения. Единственная проблема в том, что это невозможно доказать.

Возникновение иудаизма

Q: Есть ли среди библеистов единодушное мнение о том, что изгнание было критическим временем в формировании еврейской идентичности?

Коэн: Изгнание из Иудеи в Вавилон было важным моментом в возникновении иудейской религии.Здесь не может быть никаких сомнений. По поводу деталей ведется много дискуссий, но основная мысль вне всяких сомнений.

Примечательно то, что иудеи возвращаются из плена. Не все из них. Фактически, большинство из них не вернулись. Но некоторые из них сделали. Они восстанавливают свой Храм. Они пытаются воссоздать жизнь такой, какой она была раньше. Мы не знаем других ссыльных людей того периода, которые вернулись бы из изгнания, чтобы восстановить традиционные институты и способы поклонения.Но иудеи сделали. Таким образом, каким-то образом в течение 70 или более лет им удавалось сохранять свою идентичность, сохранять свою религию и свои ценности достаточно сильно, чтобы мотивировать их вернуться и попытаться начать все сначала.

Q: Так был ли это период, когда был установлен иудаизм в том виде, в каком мы его знаем?

Коэн: Мы видим появление того, что мы можем назвать иудаизмом. Как так? У нас есть создание еврейских общин диаспоры, общин, живущих за пределами земли Израиля с явной еврейской идентичностью.Мы такого раньше не видели. У нас возникла Тора и идея, что все израильтяне объединены единой общедоступной книгой, которую все израильтяне должны изучать и чьи заповеди должны соблюдать все израильтяне. Мы находим появление идеологии, согласно которой мы, израильтяне, должны отличаться от наших неизраильских соседей. Мы не можем вступать с ними в брак. Многие ученые утверждают, что в этот период у нас зародились публичные молитвы, самые ранние версии синагоги. Я не уверен, что это так, но если это так, это еще один признак того, что у нас есть истоки иудаизма.

Опыт вавилонского изгнания — мать иудаизма. Именно в этот период иудеи осознают, что могут быть верными Богу даже вдали от своей родины. Без храма, без священства, без царей, без всех институциональных атрибутов, которыми они наслаждались в старые времена — без чего-либо из этого — они все еще могут поклоняться Богу, быть верными Богу и следовать Его заповедям. Это основа иудаизма.

«Израильтяне долго спорили о том, как понять место Бога в мире.Бог — единственный бог? »

Q: Вы говорите, что Тора — продукт Изгнания, но была ли она полностью написана в этот период?

Cohen: Нет. Большинство современных ученых согласны с тем, что Тора более или менее обрела форму в период изгнания и в период возвращения. Мы не имеем в виду, что в то время Тора была написана с нуля. Очевидно, это не так. Очевидно, что в более ранние века существовали истории, законы, родословные, которые циркулировали, возможно, в письменной форме.Но именно в этот период, V век до н. Э., Эти разные нити были сплетены вместе, чтобы создать единую книгу, или, в данном случае, книгу из пяти частей, Тору.

[Подробнее см. Авторы Библии.]

Руководствуясь Священным Писанием, посвященный единому Богу

Q: Каковы основные различия между израильской религией и иудаизмом?

Коэн: Как мы противопоставляем израильскую религию иудаизму? Мы можем сделать это разными способами.Мы можем начать институционально: у израильской религии есть храм; В иудаизме есть синагога. В израильской религии есть священники; В иудаизме есть мудрецы или раввины. В израильской религии есть жертвоприношения животных; В иудаизме есть молитва. Религия израильтян находится в основном на родине Израиля; Иудаизм есть в любой стране. В израильской религии есть пророки; в иудаизме пророчество прекратилось.

У израильской религии есть священные толкователи, но только в иудаизме есть священные толкователи, мудрецы, изучающие священный текст.А священный текст должен быть собственностью всего сообщества. Это признак иудаизма, а не признак израильской религии. С теологической точки зрения израильская религия считает, что Бог вознаграждает и наказывает в этом мире. Иудаизм развивает теории награды и наказания в загробной жизни.

Это некоторые из различий между израильской религией и иудаизмом, и переход от одной религии к другой не является событием; это процесс, который займет столетия, и вавилонское изгнание и восстановление в V веке до нашей эры.C.E. — важные моменты в этом процессе.

Q: Неужели именно в этот период, изгнание, израильтяне начинают понимать своего бога как единого Бога, вселенского Бога?

Коэн: Израильтяне долго обсуждали между собой, как понять место Бога в мире. Бог — единственный бог? Является ли Бог главным богом богов? Является ли Бог просто нашим богом, а у других людей есть свои боги? Некоторые израильтяне думали, что поклоняться Богу Израиля и поклоняться некоторым другим богам — это прекрасно, особенно богам соседних народов.Другие израильтяне громко утверждали, что это полностью запрещено. Некоторые израильтяне думали, что использовать изображения — это нормально, другие считали, что это не так.

Разумеется, побеждает мнение о том, что есть только один Бог. Боги других народов, если они существуют, полностью подчиняются этому единому Богу. Этот единый Бог — Бог всего мира, всей вселенной — создатель всего, что мы видим, и всего, что в нем. Этот взгляд явно уходит корнями в древние израильские времена, но он выходит на первый план во времена Изгнания.

4.8: Яхвистская религия и иудаизм

Еврейская Библия утверждает, что евреи как народ поклонялись Яхве исключительно со времен Завета, хотя и поклонялись «ложным» богам из соседних земель, иногда подрывая их единство (и приглашение божественного возмездия со стороны Яхве за эти преступления). Однако нет никаких исторических или археологических свидетельств, указывающих на единую религию в Израиле или Иудее в период единой еврейской монархии или постсоломоновского раскола между Израилем и Иудей (сама еврейская Библия была записана столетиями позже).Более вероятный сценарий состоит в том, что евреи, как и любая другая культура древнего мира, поклонялись множеству божеств, причем Яхве занимал особое место и занимал центральное место. Сравнимый случай был бы с ассирийцами, которые подчеркивали поклонение Ашшуру, но признавали существование других богов (включая Яхве).

Однако, когда евреи стали более могущественными, их религия резко изменилась. Традиция пророков, позже известная как «Пророческое движение » , возникла среди определенных людей, которые стремились представлять более бедных и осажденных членов общины, призывая вернуться к более общинному и эгалитарному обществу прошлого.Пророческое движение утверждало, что евреи должны поклоняться исключительно Яхве, и что у Яхве были особые отношения с евреями, которые выделяли Его как Бога и их как людей. Пророческое движение продолжалось с периода до ассирийского вторжения в Израиль через вавилонское пленение евреев, примерно с 750 г. до н.э. — 550 г. до н.э.

Этот новый набор верований, касающихся особого отношения единого Бога к евреям, исторически упоминается как Яхвистская религия .Это еще не было «иудаизмом», поскольку он еще не отрицал веру в существование других богов и не включал в себя все ритуалы и традиции, связанные с более поздним иудаизмом. Первоначально большинство евреев продолжали, по крайней мере, признавать существование других богов — это явление называется генотеизм , термин для поклонения только одному богу в контексте веры в существование более чем одного бога (т.е. боги существуют, но мы поклоняемся только одному из них). Со временем это превратилось в истинный монотеизм: вера в то, что — это только один бог, а все остальные «боги» иллюзорны.

Пророческое движение нападало как на политеизм, так и на истеблишмент яхвистов, центром которого был Иерусалимский Храм (они обвиняли последний в игнорировании тяжелого положения простых людей и бедных). Пророки враждебно относились как к политической структуре власти, так и к отклонению от исключительного поклонения Яхве. Пророки также были ответственны за провозглашение идеи о том, что Яхве был единственным богом, отчасти в ответ на требования Ассирии, чтобы все подданные признали ассирийского бога Ашура верховным богом.Другими словами, пророческое движение заявляло не только о том, что Яхве выше Ашура, но и о том, что Ашур вообще не был богом.

Насколько известно историкам, это первый случай в мировой истории, когда идея единого всемогущего божества возникла у любого народа в любом месте (хотя некоторые ученые считают попытку религиозной революции Эхнатона в Египте квазимонотеизмом). До этого момента все религии считали, что существует множество богов или духов и что они имеют какую-то прямую, конкретную связь с определенными областями.Точно так же боги в большинстве религий были в значительной степени безразличны к действиям людей до тех пор, пока читались правильные молитвы и выполнялись ритуалы. Этическое поведение не имело большого влияния на богов (само «этическое поведение», конечно, сильно различается от культуры к культуре), важно то, что боги были должным образом умиротворены.

Напротив, ранний иудаизм развил веру в то, что Яхве был глубоко вовлечен в действия Его избранного народа как группы, так и отдельных лиц, независимо от их социального положения.Существуют различные истории, в которых Яхве судил людей, даже таких царей, как Давид и Соломон, давая понять, что все люди были известны Яхве и никто не мог избежать Его суда. Ключевое различие между этой верой и идеей божественного гнева в других древних религиях заключалось в том, что Яхве наказывал только тех, кто этого заслужил. Он не был капризным и жестоким, как, например, месопотамские боги, не был непостоянным и склонным к ссорам, как греческие боги.

Раннее видение Яхве, присутствующего в вере Яхве, было мощным, но не всем -сильным существом, чья власть и власть были сосредоточены на еврейском народе и только на территории еврейского царства.Другими словами, священники Яхве не утверждали, что он правил всеми людьми, везде, а только что он был истинным Богом евреев и их земли. Ситуация начала меняться, когда ассирийцы разрушили северное царство Израиль в 722 году до нашей эры. Многие евреи считали это бедствие доказательством развращенности богатых и сильных мира сего и праведности пророческого движения. Хотя потеря Израиля была очевидным ударом по евреям как народу, поклонение Яхве как исключительному богу евреев получило значительную поддержку в Иудее.Точно так же, по мере роста значения исключительного поклонения Яхве среди евреев (теперь отделившихся от других евреев, которые были порабощены), концепция всемогущества и вездесущности Яхве также росла.

Самые важные реформы еврейской религии произошли в седьмом веке до нашей эры. Иудейский царь, Иосия , наблюдал за установлением строгого монотеизма и составлением первых книг еврейской Библии, Торы , в 621 году до нашей эры. При этом священство яхвистов добавило книгу Второзаконие к старым священным писаниям (священники утверждали, что открыли Второзаконие, но почти все историки древней религии считают, что это было просто написано в то время).Когда многие евреи оставили религию после смерти Иосии, пророк Иеремия предупредил их, что последует катастрофа, и когда нововавилоняне завоевали Иудею в 586 г. до н. Э., Это, казалось, подтвердило его предупреждение. Точно так же во время вавилонского плена пророк Иезекииль предсказал освобождение евреев, если они будут придерживаться своей веры, и они действительно были освобождены благодаря Киру (который восхищался более древними культурами, такими как евреи, поскольку персы изначально были полукочевыми).

Священные писания, составленные во время этих событий, относились к новому монотеизму.В этих писаниях Яхве () всегда присутствовал как исключительный бог еврейского народа и обещал им землю изобилия и мира (то есть Израиль) в обмен на их исключительное поклонение Ему. В этих историях различные поражения еврейского народа объяснялись внутренним пороком, часто результатом того, что евреи отклонились от Завета и поклонялись другим богам.

Эти реформы были завершены, когда нововавилоняне завоевали Иудею в 586 г. до н.э. и поработили десятки тысяч евреев.Воздействие этого события было огромным, потому что оно привело к убеждению, что Яхве не может быть привязан к одному месту. Он больше не был просто богом одного народа в одной стране, которому поклонялись в одном храме, но вместо этого стал безграничным богом, всемогущим и вездесущим. Особые отношения между Ним и евреями остались, как и обещание царства мира, но евреи теперь считали, что Он был доступен для них, куда бы они ни пошли и что бы с ними ни случилось.

В самом Вавилоне тысячи евреев в изгнании не только пришли к этой идее, но и разработали строгий свод религиозных обычаев, законов о браке и церемоний, законов о питании (т.е. соблюдение кошерной диеты) и обязанность всех евреев изучать священные книги, чтобы сохранить свою идентичность. После того, как Тора была составлена ​​пророком Ездрой как единый священный текст, одной из официальных обязанностей научных лидеров еврейской общины, раввинов, было тщательно переписывать ее, по буквам, чтобы гарантировать, что она будет оставайтесь неизменными, куда бы евреи ни пошли. Результатом стала «мобильная традиция» иудаизма, согласно которой евреи могли путешествовать куда угодно и брать с собой свою религию.Это станет важным в будущем, когда они были насильно вывезены из Иудеи римлянами и рассеяны по Европе и Северной Африке. Способность евреев принести с собой свои религиозные традиции позволит им выжить как отдельный народ, несмотря на продолжающиеся преследования в отсутствие стабильной родины.

Еще одним важным аспектом иудаизма была его эгалитарная этическая система. Радикальным элементом иудейской религии, а также возникшей из нее еврейской правовой системы, Талмуда, была идея о том, что все евреи равны перед Богом, а не о том, что среди них есть более близкие отношения с Богом.Это первый раз, когда в этику входит по-настоящему эгалитарный элемент; никто другой не предлагал идею о сущностном равенстве всех людей (хотя некоторые аспекты египетской религии были близки). Из всех наследий иудаизма это может быть самым важным, хотя политическим движениям потребуется до наступления современной эпохи, чтобы подхватить идею существенного равенства и воплотить ее в конкретную социальную, правовую и политическую систему.

Несмотря на различия, евреи, христиане и мусульмане поклоняются одному и тому же Богу

Часто предполагают, что Бог ислама — жестокое воинственное божество, в отличие от Бога христианства и иудаизма, который полон любви и милосердия.И все же, несмотря на явные различия в том, как они исповедуют свои религии, иудеи, христиане и мусульмане поклоняются одному и тому же Богу.

Основатель ислама, Мухаммед, считал себя последним в череде пророков, которые восходили через Иисуса к Моисею, после него — к Аврааму и еще до Ноя. Согласно Корану, Бог (известный как Аллах) открыл Мухаммеду:

Книга с истиной [Коран], подтверждающая то, что было до этого, и [перед тем, как Он ниспослал Коран] Он ниспослал Тору Моисея и Евангелие Иисуса… в качестве руководства для людей.

Таким образом, поскольку Мухаммед унаследовал иудейское и христианское понимание Бога, неудивительно, что Бог Мухаммеда, Иисуса и Моисея имеет такой же сложный и амбивалентный характер — смесь доброжелательности и сострадания в сочетании с гневом и гневом. Если бы вы были послушны его командам, он мог бы быть всем сладким и легким. Но ты не хотел попасть на его неправильную сторону.

Для тех, кто обратился к нему с покаянием, этот Бог был (прежде всего) милосердным и всепрощающим.Но те, кто не смог найти путь или, обнаружив, что он не пошел по нему, узнают его приговор и гнев.

Мухаммед получает свое первое откровение от ангела Гавриила. Миниатюрная иллюстрация на пергаменте из книги Рашид ад-Дина «Джами ат-Таварих», изданной в Тебризе, Персия, 1307 г. Изображения Викимедиа

Для евреев Бог был полностью открыт в Торе (первых пяти книгах Ветхого Завета). Бог Ветхого Завета был добрым и злым.Он пошел дальше добра, когда сказал Аврааму принести своего сына Богу во всесожжение. Он был богом-воином, убившим первенцев Египта и потопившим армию фараона. Он одобрил убийство Илией 450 пророков древнего ханаанского бога Ваала.

И все же он был также сострадательным и любящим Богом, тем, кто, согласно хорошо известным словам Псалма 23 в Книге Псалмов, был пастырем, чья доброта и милосердие поддерживали его последователей во все дни их жизни. Он любил Израиль, как отец любит своего сына.

---

Дополнительная литература: мы не знаем, существует ли Бог, но мы должны продолжать спрашивать

---

Ганс Мелинг, Христос, благословляющий (1478 г.). Изображения Викимедиа

Бог Иисуса в четырех Евангелиях Нового Завета имел столь же неоднозначный характер. С одной стороны, Иисус говорил о личном Боге, обращаясь к нему как к «Отцу» в молитве, которую он давал своим ученикам. Однако за этим Богом нежности и любви оставался безжалостный Бог справедливости.

Подобно пророкам Ветхого Завета, Иисус проповедовал гибель и мрак. Он предлагал Израилю последний шанс, и Бог будет безжалостен к тем, кто не прислушается к его посланию. Бог придет на суд в конце истории. Тогда все воскреснут. Немногие удачливые получат вечное счастье, но нечестивое большинство будет брошено в вечные огни ада.

То же и с Богом Мухаммеда. В конце мира Бог будет действовать как Бог справедливости.Все мертвые воскреснут, чтобы получить суд Божий. Затем Бог вознаградит или накажет каждого человека в райских садах или в адском огне в соответствии с их делами. Каждому будет представлена ​​запись его деяний — в правой руке для тех, кто будет спасен, в левой для тех, кто будет проклят в пламени ада.

Спасенных ждали райские наслаждения. Тем не менее, тем, кто умер за Аллаха, не нужно было ждать Страшного суда. Они пойдут прямо на небеса.

---

Дополнительная литература: Атаки на Париж — почему ислам и христианство — две религии войны и мира

---

Ключом к спасению было, прежде всего, подчинение («ислам» по-арабски) Богу, повиновение его заповедям, раскрытым в Коране, и верность своему посланнику Мухаммеду. Подобно Богу Моисея, Аллах был законодателем. Коран предоставил (часто различное) руководство для верующего сообщества в вопросах брака и семейного права, женщин, наследства, еды и питья, поклонения и чистоты, войны, наказаний за прелюбодеяние и ложных обвинений в прелюбодеянии, алкоголе и воровстве.Короче говоря, он послужил основой для того, что позже должно было быть подробно развито в законах шариата.

мусульман, христиан и евреев поклоняются одному и тому же сложному Богу. Тем не менее, несмотря на это, все верят, что их религия содержит полное и окончательное откровение одного и того же Бога. В этом происхождение их единства. В этом и кроется причина их разделения.

Ибо эта вера в истинность одной религии и ложность других ведет к неизбежному конфликту между верующим и неверующим, избранными и отвергнутыми, спасенными и проклятыми.Здесь лежат семена нетерпимости и насилия.

Итак, Бог Мухаммеда, как Бог Иисуса и Моисея, разделяет столько, сколько объединяет, что является причиной раздора как между этими религиями, так и внутри них.

.