История христианства: История христианства. В 2 томах (комплект из 2 книг)

Раскрыта тайна 300-летнего периода в истории христианства — Российская газета

В Бахрейне исследователи впервые обнаружили археологические свидетельства того, что христианство в этом регионе процветало на протяжении трех столетий. Это открытие способно переписать историю страны.

Отчет об исследовании опубликован на сайте Университета Экзетера (Великобритания). До сих пор у ученых не было ни одного археологического свидетельства того, что до распространения ислама в VII веке на территории современного Бахрейна практиковалось христианство. На это указывали только древние письменные источники.

И вот теперь доказательства найдены. Британская археологическая миссия обнаружила сооружения ранних христианских общин. Раскопки были проведены в местечке Самахидж на вершине холма, где в XVII веке была построена мечеть.

Здесь, на северном побережье острова Мухаррак, располагался город, считавшийся центром торговли жемчугом. Кроме того, в письменных источниках упоминается, что примерно от 410 до 647 года здесь располагалась резиденция епископа.

В ходе раскопок археологи обнаружили остатки большого здания размером 17х10 метров. Вероятно, это была часть христианского монастыря. По мнению ученых, это здание активно использовалось в VII веке — как раз перед обращением местных жителей в ислам.

Здание имело несколько комнат и было украшено резной штукатуркой. Также был найден крест, вырезанный на куске камня, а еще один нарисованный крест археологи нашли на фрагменте глиняного горшка.

Археологи предполагают, что это здание могло быть частью несторианской церкви, которая действовала с IV по VII века нашей эры. На это указывают и обнаруженные здесь же артефакты.

Так, были найдены фрагменты винных кувшинов, стеклянных кубков и керамики, которые датируются VII веком. Один из кувшинов был украшен надписью на арамейском языке. Оказалось, что это отрывок из книги псалмов, известной под названием «Псалтырь Пехлеви».

Как сообщают ученые, здание христиан было обнаружено под руинами небольшой мечети, известной как «мечеть шейха Малика». Вокруг нее располагалось большое кладбище. Исследователи заверили, что в ходе раскопок ни одна могила не была потревожена.

«Всегда было очень трудно найти доказательства присутствия христиан на территории Бахрейна, так как с давних пор здания здесь использовались для различных целей, а сейчас многие из них находятся под современными домами, — говорит один из членов экспедиции профессор Тим Инсолл. — Однако память о тех временах существует в названиях городов и даже именах людей, а также в исторических документах. Поэтому мы знали, что конкретные доказательства имеются и надо было только их обнаружить. Мы считаем, что в будущем таких доказательств станет еще больше».

История христианства: как появилась мировая религия? | МИР ИСТОРИИ — WOH

Христианство — самая распространенная мировая религия, если учитывать все ее направления. Эта вера оказала огромное влияние на ход мировой истории и до сих пор влияет на способ мышления и ценности миллионов людей, даже тех, кто называет себя атеистами. Сегодня постараемся разобраться, как случилось так, что учение одного из пророков в начале нашей эры в Палестине стало верой миллионов людей.

Федор Моллер «Апостол Иоанн Богослов, проповедующий на острове Патмос во время вакханалий»

Федор Моллер «Апостол Иоанн Богослов, проповедующий на острове Патмос во время вакханалий»

Обстоятельства зарождения христианства

В 64 году до нашей эры Палестина была завоевана Римской империей. Вскоре она стала провинцией во главе с префектами (часто называемыми «прокураторами»). С 26 по 36 годы нашей эры должность занимал знаменитый по Библии Понтий Пилат.

Иудеи верили в то, что вскоре придет Мессия и освободит их от власти Рима. По всей стране звучали антиримские лозунги, поднимались восстания. В итоге они привели к войне Рима и Иудеи с 66 по 73 года нашей эры, в результате чего Иерусалим (а с ним и еврейский Храм) был разрушен во второй раз. В итоге правление Рима на рубеже эр стало катализатором появления новых течений и религиозных движений.

В начале нашей эры в Палестине было множество людей, которые называли себя пророками. За основу они взяли положения Библии (Старого Завета) и иудаизма, однако по-своему трактовали отдельные положения. Часто римляне казнили таких «учителей», но не за веру, а из-за того, что боялись восстания. Ортодоксальным евреям не всегда нравились такие «вольные толкования». Таким пророком в районе реки Иордан был Иоанн Креститель. Именно одним из таких пророков мог быть и Иешуа из Назарета, ученик Крестителя, позже известный как Иисус Христос.

Александр Иванов «Явление Христа народу» (Иоанн Креститель стоит на берегу Иордана, на пригорке Христос) / Третьяковская галерея, Москва

Александр Иванов «Явление Христа народу» (Иоанн Креститель стоит на берегу Иордана, на пригорке Христос) / Третьяковская галерея, Москва

Историческая личность Иисуса

Историки, а с ними и некоторые религиоведы, пытаются дать ответ на логичный вопрос: а существовал ли вообще такой исторический деятель, как Иисус? Ответ ищут в исторических документах I века. Давайте и мы заглянем туда.

Древнееврейский историк Флавий дважды упоминает Христа. Его цитату из «Свидетельства» часто считают более поздней вставкой, так как в ней он называет Иисуса Мессией, а праведный еврей I столетия нашей эры не мог так сделать. А вот в «Иудейских древностях» Флавий более нейтрально упоминает о Христе:

«Синедрион представил Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом, равно как нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями».

Римский историк Тацит, живший на рубеже I и II столетий, также упоминает Христа в своей книге «Анналы»:

«Нерон… предал изощрённейшим казням тех… кого толпа называла „христианами“. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат».

Кроме того, Иисус упоминается в работах историка Светония, писателя Лукиана и сохранившейся переписке, в частности императора Траяна с правителем Понта Плинием.

По мнению некоторых историков, на взгляды Иешуа могло повлиять также учение киников — последователей древнегреческого философа Диогена Синопского. Основные его положения: аскетизм, неприятие авторитета догматов веры, отстраненность от культуры и общества. Один из центров киников был в Палестине и, возможно, соединение положений иудаизма с идеями древнегреческой философии и сформировали взгляды Христа.

Карл Блох «Нагорная проповедь» / Музей естественной истории, Дания

Карл Блох «Нагорная проповедь» / Музей естественной истории, Дания

Стандартизация христианства

Первые последователи Христа поселись в Сирии и Ливии, затем — в Малой Азии, на Кавказе и Северной Африке. Такое распространение было бы невозможным без проповедей таких людей, как апостол Павел (Савл). Вскоре возникают тайные храмы и монастыри (одни из первых — в Египте). В самой Римской империи христианство запрещено, верующих казнят. Во II веке нашей эры был написан «Документ Q» (ныне утерян), а также Евангелие от Марка. Эти книги повлияли на появление более поздних частей Священного Писания, вошедших в Новый Завет.

В 301 году Армения утвердила христианство государственной религией. Вскоре христианство стало доминировать в Эдесском царстве, а затем в Эфиопии. В 313 году произошло историческое событие — император Рима Константин Великий дал христианам религиозную свободу, а перед смертью в 337 году сам принял обряд крещения.

Благодаря таким свободам христианам удалось организовать Вселенские соборы, первый из которых прошел в Никее. Там христианство официально отделилось от иудаизма, воскресенье признали священным днем (вместо субботы) и начали борьбу с ересью и неправильным толкованием Библии.

Первый Никейский собор. Фреска XVIII века, Бухарестский Ставропольский монастырь, Румыния

Первый Никейский собор. Фреска XVIII века, Бухарестский Ставропольский монастырь, Румыния

Следующие Вселенские соборы окончательно утвердили состав Священного Писания, утвердив канонические Евангелия: от Марка, Матфея, Луки и Иоанна. Вскоре появились апокрифы — непризнанные церковью описания жизни Христа и его учений. В 451 году Армения, Эфиопия и несколько восточных стран не признали 4-й Вселенский собор. Так в христианстве произошел первый раскол и появились Древневосточные (дохалкидонские) церкви.

В 380 году император Феодосий объявил христианство государственной религией. С распадом Римской империи все новые и новые варвары принимали христианство: одни из Рима (готы, германцы), другие — из Византии (восточные славяне). А в 1054 христианство раскололось на католицизм и православие. В первой половине XVI появились первые протестантские церкви: лютеранство, кальвинизм, вскоре англиканство. На землях бывшей Руси появилось греко-католичество, а на востоке чуть позже — старообрядцы. Сегодня христианство имеет десятки течений и направлений.

Алексей Кившенко «Патриарх Никон пересматривает богослужебные книги»

Алексей Кившенко «Патриарх Никон пересматривает богослужебные книги»

Распространение по миру

После открытий Колумба (а на Востоке — Ермака и других экспедиций России) и других путешественников вместе с завоевателями отправляются проповедники. Христианство попадает в Северную и Латинскую Америку, Сибирь и на Дальний Восток. Политическое и военное лидерство в мире дало возможность европейским странам распространить и свое религиозное влияние. Храмы (где-то — церкви, где-то — костелы, а где-то — кирхи) стали возникать по всему земному шару. Так христианство окончательно стало мировой религией.

Автор: Денис Цепко, историк, для дзен-канала «Мир истории» (не забудьте подписаться и поставить лайк))

Apsny.ru | История христианства в Абхазии

Абхазия — одна из стран самого раннего распространения христианства. Семена христианства были занесены в Абхазию еще в I в. н. э., когда явились сюда Апостолы Андрей Первозванный и спутник его Симон Кананит. Последний, просвещая абхазов, в 55 г. принял мученическую смерть на берегу р. Псырдзха, у Нов. Афона, где и был погребен, а впоследствии на том месте построена церковь его имени. Андрей же пошел дальше и распространял Евангельское учение на земле джигетов.

Абхазия была местом ссылки первых последователей христианства (сюда был сослан, например, знаменитый проповедник Златоуст), которые могли распространять здесь новое религиозное учение. В сказании об Орентии и его шести братьях, сосланных в Армению на рубеже III-IV вв. н. э. за нежелание изменить своим христианским религиозным убеждениям, содержится указание возвратить изгнанников назад в случае повиновения, но если же они останутся непреклонными, то сослать их в страну абазгов и зихов» (они умерли да дороге, не достигнув места ссылки).

При раскопках цебельдинского могильника, в культурном слое II-III вв., М. М. Трапш найден золотой крестик, возможно свидетельствующий о столь раннем распространением христианства в горной Абхазии.

Первая христианская община возникла в Абхазии, по—видимому, среди греко-местного населения Пицунды в начале IVB. Пицундский епископ Стратофил участвовал в 325 году в 1 Вселенском церковном соборе в малоазийском городе Ни-кее, где под председательством, «равноапостольного» римского императора Константина, признавшего христианство государственной религией, был оформлен союз церкви с императорской властью, выработан «символ веры» и осуждено «еретическое» арианское учение.

Пицундская эпархия, представитель которой расписался на актах первого вселенского собора, в церковном отношении подчинялась Неокесарийской метрополии (вместе с Трапезундской).

Однако христианство проникало в Абхазию с трудом. Византии, которая навязывала свою религию всем зависимым народам, пришлось потратить немало времени, сил и средств, чтобы добиться здесь победы христианства. Утверждение христианства в Абхазии связано с именем известного византийского императора Юстиниана. Развертывая церковное строительство, Юстиниан в VI в. воздвиг у абазгов на место их древнего лдзаавского святилища Храм Богородицы, назначил к ним священников и добился того, чтобы они приняли христианский образ жизни. В частности, его евнух по имени-Ефрат, с 523 г. через Пицунду распространял христианство среди своих соплеменников. Прокопий, который сообщает нам эти сведения, далее говорит, что и апсилы были «с давних уже времен христианами». Так, по настоянию Византии, христианство в VI в. было объявлено государственной религией во всей Лазике, в том числе и в Абхазии.

Его укрепление выражается в строительстве церквей, а также в том, что в 541 г. в Пицунде, а потом и в Анакопии устанавливаются архиепископские кафедры.

Церковная организация в Абхазии создавалась наподобие византийской, где, как известно, местные церкви объединялись в округа — епархии, епархии — в метрополии, а последние — в патриархию, в свою очередь, подчинявшуюся константинопольскому патриарху, стоявшему во главе всей восточно-римской церкви.

Археология подтверждает, что Пицунда является одним из самых ранних и важнейших очагов распространения христианства в Абхазии. В Пицунде выявлены остатки развалин трех христианских храмов: две из них находились внутри городища и были сооружены один возле другого, причем первый храм с мозаичным полом датируется IV-V, а второй-VI веком; третья такая же большая церковь с двумя одинаковыми полукруглыми абсидами, действовавшая в Х веке, раскопана в сосновой роще у самого берега моря.

В течение VI-VIII вв. христианство в Абхазии достигло значительного развития. Во второй половине VII в. Абхазия представляла собой обширную страну, причем высшая социальная категория была представлена светской и духовной знатью, низшая — «служащими» и «рабами», то есть крестьянами раннефеодальной эпохи. В «стране Абхазской», имевшей своего князя, епископа, священников, процветала вера Христова. Так, в ответ на предложение князя не уходить из Абхазии, новокрещенный Або сказал: «Какая польза мне оставаться здесь, где нет ни страха, ни смерти из-за Христа».

Большое развитие получает в Абхазии церковное строительство. На сравнительно маленькой территории было выстроено значительное количество христианских храмов, что свидетельствует, в частности, о густоте тогдашнего населения края. Л. А. Мацулевич в цитированной выше статье отмечает, что Пицундский храм с мозаикой пока единственный пример раннего храмового строительства на Кавказском побережье (IV-V вв.)2. Абхазская церковь, как автокефальная, была представлена и на втором Никейском вселенском соборе в VIII в. (787) в лице Пицундского епископа. Кроме Пицундского Храма Богородицы, в V-VI веках выстроены также храмы в Гаграх и Амбре. Абхазский царь Леон в 965 г. воздвиг великолепный Моквинский храм, сохранившийся до наших дней.

В IX-Х вв. в Н. Афоне сооружен купольный храм на том месте, где был похоронен апостол Симон Кананит. В конце Х-начале XI в. в центре Пицундского мыса был воздвигнут уцелевший до наших дней без особых изменений величественный трехнефный однокупольный храм в форме вытянутого прямоугольника с тремя круглыми абсидами, с богатой внутренней отделкой, обнесенный мощной стеной (по мнению некоторых, стены внутри храма были расписаны живописью позднее-в XV в.). В Х-XII вв. построены такие замечательные памятники христианского зодчества, как Бедийский храм, Лыхненский купольный храм с росписью XIII- XIV вв. и фресковой надписью, купольная церковь в сел.

Дранда (с VI в. она неоднократно переделывалась, в частности, в XIX в.; в Иерусалимском Крестном монастыре, построенном при помощи царя Баграта IV в первой четверти XI в. , имеется надпись драндокого архиепископа Гаврила) и другие храмы. Сохранились два древних евангелия из абхазских храмов — Пицундского (первая половина XIII в.) и Моквинокого (1300г.), представляющие собой значительную научную ценность.

В результате своего политического и территориального роста Абхазское государство оказывало непосредственное со действие принятию христианства северокавказскими народами.

В частности, по инициативе абхазских царей были крещены аланы. Константинопольский патриарх начала Х в. Николай Мистик в своем письме правителю Абазгии Григорию писал: «Мы узнали от некоторых лиц, которым известна твоя храбрость, что ты, следуя Ученью Божьему, приложил много труда, чтобы просветить правителя Алании и всех тех, которые вместе с ним оказались достойными святого крещения». Из этого сообщения видно, что Алания приняла христианство в самом начале Х в. и что «непосредственное участие в этом деле принимал правитель Абазгии». В 1073 г. обезы совместно с греками строили и расписывали Киево-Печерский монастырь, а также исполняли мозаичные работы при внутренней отделке храма св.

Софии в Киеве. Они принимали участие в строительстве христианских храмов и на Северном Кавказе (некоторые византийского стиля храмы в верховьях Кубани и Зеленчука, относящиеся к X-XI вв., очень сходны с одновременными храмами Абхазии; например, Лыхненским, причем черкесы называют зеленчукские храмы «эллад-уна», то есть «домами эллинов»).

Абхазский католикос становится во главе объединенной абхазо-западногрузинской церкви с резиденцией в Пицунде. Она подчинялась константинопольскому патриарху. В IX в. в списке епархий константинопольского патриархата значится Сухум (Севастополь). В Сухуме находилась резиденция абхазского архиепископа до начала Х в. Однако византийская церковная администрация была распространена в Абхазии только до IX в. После этого Абхазия освобождается и от церковной византийской зависимости.

В Пицунде происходили освящение мирры, рукоположение епископов и другие торжественные церемонии. До середины XVII в. здесь же находилась резиденция абхазского католикоса, которая, в связи с ухудшением внешнеполитического положения в Грузии, в 50-х годах XVII в. (1658 г.) была перенесена в Гелати (близ Кутаиси), который благодаря своей естественной защищенности стал местом укрытия грузинских национальных ценностей, в том числе иконы Пицундской Богоматери. Однако и после этого по традиции каждый новый католикос должен был побывать хоть один раз в Пицунде для отправления торжественного богослужения.

Церкви Абхазии, прежде всего Пицундская, владели огромным состоянием, полученным разными путями. Богатство этой церкви составляли многочисленные крестьяне с их имуществом, денежные доходы и драгоценности. Сохранилось несколько грамот и гуджаров царей, владетельных князей и представителей высшего духовенства о пожертвовании имений и крестьян Пицундскому храму.

В конце XIX в. в Драндском успенском монастыре, основанном одним староафонским монахом, насчитывалось до 200 человек «братии», в распоряжении монастыря имелось около 500 десятин земли, было заведено монастырское хозяйство, выстроена школа.

С приходом турок наблюдается резкое падение христианской культуры в Абхазии, которая в значительной степени отложилась от христианства. Как уже указывалось, в середине XVII в. абхазские католикосы вынуждены были перенести свою резиденцию из Пицунды в Гелати. Однако ислам был не в состоянии вытеснить окончательно христианскую веру, обряды и предания, точно так же, как эти последние не смогли вполне заменить для абхазов их языческие верования. В первой половине XVII B. магометанство в Абхазии, по-видимому, еще не получило сколько-нибудь значительного распространения. Как можно судить по свидетельству итальянского миссионера-доминиканца Иоанна, который побывал в Абхазии в 1629 г. Когда Иоанн разъяснил тогдашнему владетелю Абхазии Путо, что целью его приезда является делать добрые христианские дела, то абхазский князь ему ответил: «Значит, ты можешь у меня остаться, так как я и вся моя страна — христиане». В доказательство он показал своему гостью крест, висевший у него на груди, а на следующий день «он со всеми своими близкими с большим благочестием выслушал молитву и целовал крест».

К этому следует добавить сообщение Е. Челеби о том, что в середине XVII в. у абхазского племени Арто было «много свиней», что абхазы в его время «разводили свиней величиной с осла». Свинину ели абхазы и во второй половине XVIII в., на что прямо указывает Гильденштедт. Он отмечал также, что все абхазы в его время (70-е годы XVIII в.) еще соблюдали великие посты и праздновали воскресные дни, во время любого богослужения все абхазы отвечают христианским «Аминь» и т. д. Абхазы сохранили благоговейное отношение к христианским церквам. Религия у абхазов, писал Пейсонель, представляет смесь христианства с пантеизмом, и тем не менее абхазы признают себя благочестивыми христианами.

По словам Сем. Броневского, у абхазов знаки христианства обнаруживаются в соблюдении постов, в употреблении свиного мяса и в почитании, оказываемом развалинам церквей, примешивая остатки христианства к древним языческим суевериям. Сол. Званба писал, что у абхазских язычников, как у христиан, так и магометан, остались христианские понятия о Боге и будущей жизни, что все они вообще питали большое уважение к остаткам христианских храмов и в важных случаях принимали в них присягу. Нередко встречались случаи, когда в одной и той же семье бывали и христиане, и магометане, что, впрочем, нисколько не вредило их родственному согласию.

Турки, обратившие абхазов в магометанскую веру, не успели совершенно уничтожить в них воспоминаний о христианской старине. Абхазские магометане не отказывались, как сказано, от вина, многие ели также и свинину, вместе с христианами праздновали рождество, пасху, воскресенье и некоторые другие христианские праздники, равно как и Байрам, красили яйца и обменивались ими, вместе постились в Рамазан и Великий Пост. Вот почему Торнау в своих «Обычаях абхазского народа» пишет, что абхазы удерживали «многие обыкновения христианской религии».

Таким образом, ‘исторические источники, фольклорные данные и воспоминания старейших жителей свидетельствуют о неизменном уважении абхазского народа к христианским святыням и храмам. По словам графини Уваровой, когда русские войска впервые вошли в Пицундский храм, то нашли храм переполненным рогами животных и другими приношениями. По тому же свидетельству, рогами и стрелами был наполнен и храм (без алтаря, может быть, и не христианский) на священной горе Ахыш. Ярким примером религиозного языческо-христианского синкретизма, а вместе с тем глубокого почитания абхазами христианских памятников является Илорский храм св. Георгия с его культом «чудесного быка» (ацэырпшза). Сохранились слова последнего абхазского владетеля Михаила, сказанные им Л. Муравьеву при осмотре Гелатского монастыря: «Если когда-либо восстановится опустевший храм Пицунды и туда возвратят нашу священную икону, то я могу вас уверить, что все мои подданные обратятся в христианство, ибо они до сих пор уважают святое место, даже магометане».

После присоединения к России принимаются меры к восстановлению христианства в Абхазии. Владетель Сафарбей, опираясь на поддержку России, первым открыто принял «прежнюю веру нашу», то есть православное христианство, и его пример не остался без влияния на народ. В 1851 г. здесь учреждается самостоятельная епископская кафедра, находившаяся в ведении русского св. Синода через посредство Кавказского экзархата. Насильственным и мирным путями, используя подачки и предоставление некоторых льгот, проводилось довольно массовое крещение абхазов.

В начале XX в. среди абхазов-христиан возникло стремление создать свою национальную церковь с богослужением на абхазском языке. В этих целях несколько священников и учителей абхазского происхождения (Дм. Маргания, Н. Ла-дария, Ал. Ажиба, Д. Гулиа, К. Маршания, Н. Патеипа, А. Чукбар, Ф. Эшба), при помощи епископа сухумского и русских священников в Сухуме, перевели на абхазский язык и Издали в Тбилиси ряд церковных книг: «Требник» (1907), «Десять заповедей» (1910), «Литургию» (1912), «Евангелие» (1913) и др. Лозунги о национальном самоопределении и самоуправлении, необходимости определения положения абхазской церкви среди других церквей нашли свое выражение и в резолюции по вопросу об Абхазской церкви, принятой на съезде абхазского духовенства и выборных мирян, состоявшемся в Сухуме после Февральской буржуазно-демократической революции, 24-27 мая 1917 г. В этом постановлении, подписанном С. Басария, В. Агрба, С. Чанба и М. Тарнава, сказано: «Мы, представители абхазских приходов в лице абхазского духовенства и выборных мирян, сочли за благо абхазского народа и его религии образовать отдельную, независимую и вполне самостоятельную Абхазскую Церковь с пребыванием выборного от абхазского народа епископа с предоставлением ему всех прав главы независимой национальной Абхазской церкви со всеми необходимыми для сего учреждениями в г. Сухуме».

В тексте использованы материалы работ проф. Г. А. Дзидзария и проф. Ш.Д.Инал-ипа «Абхазы». Историко-этнографические очерки

Читать далее: Святой Апостол Симон Зилот (Кананит)

15. Краткая история Церкви — Opus Dei

История спасения

Человеческая история есть результат Божественного Промысла и человеческой свободы. Бог есть Господь истории, Он направляет историю к цели, которую Он ей назначил – ко спасению и вечному счастью человека. В то же время, Бог сотворил человека свободным и не боится возможных злоупотреблений этой свободы. Он не хочет фикции или игры, а подлинной истории, на которую влияют свободные решения людей.

Вмешательство Бога в человеческую историю начинается со дня сотворения Адама и Евы. После грехопадения Бог решил, что Он спасет человека через Воплощение Сына. Тайне беззакония Бог отвечает тайной милосердия. Он извлекает добро из зла, так что любящим Бога… все содействует ко благу (Рим 8,28).

Христиане призваны быть солью земли и светом мира (ср. Мф 5,13-14). Все события жизни – как события каждой человеческой жизни, так и события общественные – это божественные призывы, обращенные к человеку, чтобы он освящался как раз в этих событиях, приводя к Богу все земные реалии и позволяя Христу царствовать в миру.

История человечества связана с историей спасения, самую важную роль в которой играет Церковь. Главное в истории человечества закрыто для наших взоров, ибо оно развертывается в сердце каждого человека, который щедро – или малодушно – отвечает на действие Святого Духа. Только в конце времен, когда Агнец откроет книгу (ср. Откр 5), мы увидим все детали и подробности этой истории спасения, в которой мы, по Божией воле, стали соучастниками.

История человечества – это история ответа человека на благодать Божию. Это также история Церкви и Ее апостольского служения, ибо Бог восхотел спасти человека не в одиночку, а в рамках общины, в рамках Церкви. Его дело завершилось Вознесением на Небо, но нужно, чтобы плоды Искупления применялись ко всем людям на протяжении истории – через Церковь, через Мистическое Тело Христа.

Проповедь апостолов и первые христиане

В день Пятидесятницы апостолы начали проповедовать Евангелие всем людям. Позже, в городе Антиохии, в котором многие приняли крещение, ученики Христовы в первый раз стали называться Христианами (Деян 11,26).

Апостолы рассеялись по всему миру – тому миру, который тогда знали. Святой Петр, Глава Собора Апостолов, обосновался в Риме. Святой Павел, сначала преследовавший Церковь, а затем ставший христианином, совершил разные путешествия в Малую Азию и Европу, где он открыл по воле Божией врата веры язычникам, т. е. тем, кто не был евреем. Многие евреи присоединились к Церкви, но в бóльшей части они отказались принять крещение и стали преследовать ее.

Все апостолы, в общении с Петром, единодушно проповедовали по всем местам одну веру, создавали христианские общины и поставляли епископов в каждом месте, чтобы они продолжали их служение. Эти общины, во главе с епископами, назывались «Церквами» (мы говорим о «Церкви Коринфа» или «Церкви, находящейся в Коринфе», «Церкви Ефеса» или «Церкви, находящейся в Ефесе», и т.п).

Гонения на Церковь

Церковь терпела гонения с первого момента своего существования. Дьявол борется с ней, ибо он всеми средствами пытается удалить людей от спасения. Но Господь обещал апостолам, что врата ада не одолеют ее (Мф 16,18).

Первые гонения на христиан были со стороны иудеев. Позже, на протяжении трех первых столетий, по приказу римских императоров и с согласия местных властей развертывались жесточайшие гонения на христиан, которые отказывались участвовать в государственном культе или признать языческую религию. Их ненавидели еще за то, что христианский быт сильно контрастировал с безнравственностью языческих обычаев.

В те времена многочисленные мученики (слово «мученик» в романских языках происходит от греческого marturos, что значит «свидетель») свидетельствовали о христианской вере своей кровью. С самого начала истории Церкви христиане почитали своих мучеников: они отмечали годовой день смерти мученика («dies natalis», т.е. день рождения на Небе) и воздвигали алтари там, где лежали его мощи. Первым христианским мучеником или «протомучеником» был святой Стефан (ср. Деян 7,54).

В 313 году император Константин Миланским Эдиктом дал христианам свободу публичного исповедания веры и богослужения. В последующие века все народы Европы один за другим принимали христианство.

Отцы Церкви и первые вселенские соборы

Отцами Церкви называются христианские писатели первых веков, которые отличаются ортодоксальностью своей веры и святостью своей жизни. Их труды имеют большое значение для верной передачи богооткровенной истины, ее теологического изложения, ее защиты от заблуждений, возникавших c самого начала истории Церкви.

Из греческих Отцов, т.е. из тех, кто писал на греческом языке, самыми известными являются св. Афанасий Великий, св. Василий Великий, св. Григорий Богослов, св. Григорий Нисский, св. Иоанн Златоуст и св. Кирилл Александрийский. Из латинских Отцов – св. Амвросий Медиоланский, св. Августин, св. Иероним и св. Лев Великий.

Первые Вселенские Соборы, на которых собирались епископы Вселенской Церкви, чтобы провозгласить истинную веру и осудить ереси, имели огромное значение для углубления тринитарного и христологического учения.

Никейский Собор (325 г.) провозгласил, что Иисус Христос есть истинный Бог, единосущен Отцу. Первый Константинопольский Собор (381 г.) исповедал Божество Святого Духа. Ефесский Собор (431 г.) провозгласил, что во Христе есть одна только Ипостась (Божественная Ипостась) и что Марию следует именовать Матерью Божией (Богородицей). Халкидонский Собор (451 г.) провозгласил, что во Христе есть два естества, и поэтому Он – истинный Бог и истинный человек.

Крещение Руси

Русь приняла крещение в 988 году. Папа Иоанн Павел II пишет: «Князь Владимир был проникнут заботой о благе Церкви и ее делании. В качестве литургического языка он избрал не греческий, а старославянский язык, сделал его действенным орудием, благодаря чему приблизил божественные истины ко всем тем, кто говорил на этом языке. В этом проявились мудрость и прозорливость князя Владимира… Благодаря Кирилло-Мефодиеву деланию здесь произошла встреча между Востоком и Западом, а древнее наследие соединилось с некими новыми ценностями. Крещение Киевской Руси знаменует начало длительного исторического процесса, в ходе которого развился и распространился особый, византийско-славянский тип христианства».[1]

«Принятие Благой Вести Русью не ограничилось введением некоего нового и ценного элемента в структуру этой самобытной культуры. Это было, скорее, внедрение семени, долженствовавшее прорасти и развиться на той земле, в которую оно было брошено, преобразить ее благодатью своего постепенного возрастания и наделить способностью приносить новые плоды»[2].

«Полнота времени для крещения народа Руси наступила в конце первого тысячелетия нашей эры, то есть тогда, когда Церковь еще пребывала неразделенной. И за это мы – все вместе – должны воздать хвалу Господу. Русь крестилась в эпоху неразделенной Церкви. И в наши дни событие это раскрывается как некое знамение, внушает надежду. В этом проявилась воля Самого Бога…»[3]

Средние века

В IX веке константинопольский Патриарх Фотий обвинил Римский Престол в искажении веры, за то что он внес в Никео-Константинопольский Символ Веры слово «Filioque»: Святой Дух исходит от Отца «и Сына» (Filioque).

В XI веке Константинопольский Патриарх Михаил Керулларий возобновил обвинения Фотия против Рима и был отлучен от Церкви. Тогда часть Восточной Церкви отделилась от Римского Престола и объявила себя независимой от Римского Первосвященника. Этот раскол является результатом культурных и политических конфликтов между Востоком и Западом.

По этому поводу историк Михаил Поснов пишет: «Многие богословы, историки, забывая факты национальной ненависти между латинянами и греками в XI-XII веке, приведшие к религиозной нетерпимости, – употребляют все усилия доказать, что разделение Церквей имело свои серьезные причины и было безусловно необходимо. В самом деле догматические споры не имели большого влияния на разделение Церквей, и тем более на возникновение русского религиозного сепаратизма».[4]

Владимир Соловьев констатирует: «Те же, будто бы противоречащие Православию, истины (истины католической веры), положительно содержатся в восточно-православном предании, как святоотеческом, так и литургическом»[5].

Отделившиеся от Рима христиане называются православными. Они сохранили христианскую веру, и таинства у них подлинны. Но они не принимают авторитета Папы Римского над Вселенской Церковью. Этот раскол – глубокая рана в теле Церкви.

Главный богослов средневековья – св. Фома Аквинский (XIII век). Его главные труды – «Summa Theologiae» и «Summa contra gentiles».

Церковь не раз подчеркивала необходимость изучения доктрины св. Фомы Аквинского, ибо она видит в ней действенный инструмент для углубления познания веры. Второй Ватиканский Собор в который раз подчеркнул значение доктрины Фомы Аквинского, ибо ядро этой доктрины есть и останется всегда актуальным.

Среди великих богословов средних веков, кроме Фомы Аквинского, выделяются св. Бернард, св. Альберт Великий и св. Бонавентура.

Родившись на Востоке в III веке (основателем отшельнического монашества считается св. Антоний Великий), монашеская жизнь расцветала в раннем средневековье на Западе. По всем местам основывались бенедиктинские монастыри, соблюдавшие правило св. Бенедикта (V век). В XIII веке возникли великие монашеские ордены («нищенствующие ордены»), такие, как орден францисканцев (св. Франциск) и орден доминиканцев (св. Доминик). Отцом русского монашества считается преп. Сергий Радонежский (XIV век).

Крестовые походы являлись военно-религиозными начинаниями, в которых участвовал весь западный христианский мир и главной целью которых было освобождение святых мест от мусульманской власти.

Без учета исторического, политического и социального контекста тогдашнего времени невозможно судить об этих событиях, которые, на первый взгляд, кажутся несовместимыми с заповедью любви.

В XIV веке и на протяжении 70 лет (1306-1376 гг.) Папы Римские обосновывались во французском городе Авиньон. Григорий XI, поддавшись настояниям св. Екатерины Сиенской, вернулся в Рим. После его смерти (1378 г.) на Западе произошел раскол. Это разделение, длившееся 40 лет, вызвало великое смущение среди католиков. После восстановления единства в Церкви сохранилась атмосфера непослушания Папе и многие епископы стали поддерживать учение о главенстве Собора над Римским Первосвященником.

Церковь в Новое время

Евангелизация Американского континента началась c самого момента его открытия (1492 г.). Евангелизация оказала огромное влияние на развитие народов этого континента. С первого момента евангелизации Католическая Церковь, из верности к духу Христа, оказалась неутомимым защитником индейцев, защитником их культурных ценностей, и проявила большую гуманность в отличие от многих бессовестных колонизаторов.

Евангелизацией занимались прежде всего миссионеры, и в меньшей степени колонизаторы (ремесленники и торговцы, чиновники и солдаты), обладающие христианским духом. В XVI и XVII веках португальские, итальянские и испанские миссионеры проповедовали Евангелие во многих регионах Азии: в Индии и Японии, в Китае и на Филиппинских Островах. Евангелизация дошла до народов Африканского континента.

В XVI веке по всей Европе распространилось протестантское учение, проповеданное Лютером (1483-1546 гг.) и c некоторыми коррективами Кальвином и другими «реформаторами», желающими «реформировать» Церковь. На самом деле, «реформаторы» отказались от многих основополагающих истин христианской доктрины.

Протестантизм отвергает Предание Церкви и утверждает, что Священное Писание есть единственный источник Откровения Божия («sola Scriptura»). Для протестантизма подлинное толкование Библии – не дело Учительства Церкви, а каждого христианина; спасение – плод веры только, а не добрых дел, ибо человеческая природа якобы полностью искажена после грехопадения. Протестантизм отрицает примат Папы, учение о священстве и Евхаристии.

В результате таких заблуждений возникли многочисленные протестантские течения (лютеране, кальвинисты и т. д.).

Протестантизм родился и распространился сначала в Германии (хотя большая часть Германии осталась верной Католической Церкви и боролась c лютеранским учением) и Скандинавии. В Швейцарии и других странах Европы распространился кальвинизм. Протестантизм распространился в Великобритании после того, как король Генрих VIII порвал общение с Римом и создал англиканскую Церковь, в которой позже, как и в других протестантских общинах, появились многочисленные группы и течения.

На Тридентском Соборе (1545-1563 гг.) Церковь провозгласила истинную Католическую доктрину по отношению к вопросам, в которых заблуждался Лютер.

В XVI и XVII веках великие святые содействовали своим примером и писаниями возрождению христианской жизни: св. Тереза Авильская, св. Иоанн Креста, св. Игнатий Лойола и др.

Церковь в современную эпоху

На Первом Ватиканском Соборе (1869-1870 гг.) были осуждены заблуждения рационализма и агностицизма, и подчеркнута гармония между верой и разумом, которые не могут противоречить друг другу.

На этом же Соборе Папа Пий IX провозгласил догмат безошибочности Римского Первосвященника, когда он говорит ex cathedra, т.е. когда он провозглашает учение о вере и нравственности, обращаясь к Вселенской Церкви в качестве верховного учителя всех верующих.

C XVI века португальские моряки приносили христианскую веру в приморские регионы Африканского континента. В последующие века, в частности в XIX веке, многие миссионеры, в особенности голландцы, бельгийцы и французы, проповедовали Евангелие во внутренних регионах континента. Путем основания больниц и школ миссионеры оказали огромное влияние на развитие народов этого континента.

В XIX веке промышленная революция вызвала глубокие изменения в социальной и экономической жизни. Появились новые учения, такие, как индивидуальный либерализм, социализм и марксизм, противные достоинству человеческой личности и христианскому пониманию человека и общества. Эти идеологии предлагали ошибочные и неприемлемые пути решения социальных конфликтов. После обнародования окружного послания Папы Льва XIII Rerum novarum (1891 г.) Католическая Церковь все чаще и чаще разъясняла свое учение о человеческой личности, семье, обществе, работе, справедливости в экономической жизни и т.п. Совокупность этих доктринальных поучений составляет социальное учение Церкви.

К концу XIX века появился модернизм – идейная система, стремящаяся адаптировать христианскую веру к рационалистической философии. Модернизм понимает христианскую веру как религиозное чувство, не имеющее отношения к разуму; он отрицает разумность веры. Святой Папа Пий X решительно боролся c модернизмом и изложил Католическое учение на эту тему в окружном послании Pascendi (1907 г.).

Церковь в XX веке

Второй Ватиканский Собор (1962-1965 гг.) поставил себе задачей возобновление жизни Церкви, при этом c полной верностью Католической вере.

На Соборе были приняты очень важные для жизни Церкви документы. Собор призвал всех христиан к полноте христианской жизни и совершенству любви; этот всеобщий призыв к святости был главной характеристикой и конечной целью всего соборного учения.

Второй Ватиканский Собор означал начало процесса глубокого возобновления в жизни Церкви. Этот процесс продолжается и по сей день. Однако, в годы, следующие за Собором, быстро распространялись доктринальные заблуждения и практические злоупотребления, которые и раньше были заметны в некоторых местах. Эти заблуждения и злоупотребления проявлялись в небрежном совершении Божественной Литургии (Святой Мессы), в презрении к индивидуальной исповеди, в преподавании сомнительной морали и неверных учений. C целью оправдать такие поступки многие ссылались на «возобновляющий дух Собора» (они сами выдумали этот термин), поскольку они, естественно, не могли опираться на истинные поучения Собора. C самого начала своего понтификата в 1978 году Папа Иоанн Павел II поставил себе задачу воплотить в жизнь указания Собора. Он так и поступил.

В последние десятилетия XX века во многих местах распространилось новое язычество. Пагубные последствия такого образа жизни и мышления, отвергающего Бога и моральный закон, проявляются в печальном разложении семьи и распространении тяжкого преступления – аборта. Христиане призваны быть солью земли и светом мира, инициаторами и совершителями новой евангелизации, которая, по словам Иоанна Павла II, должна быть главной характеристикой третьего тысячелетия Церкви. Для этого нужно уметь идти против течения, не удалившись от мира: Не молю, – сказал Христос, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла (Ин 17,15).

Церковь XX века – Церковь мучеников. Число мучеников в XX веке превышает число мучеников за всю историю христианства. Но поскольку кровь мучеников – это семя христианское, Церковь смотрит с великой надеждой на страны, где гонение характеризовалось своей жестокостью и продолжительностью.

---

[1] Иоанн Павел II, Идите по всему миру.

[2] Иоанн Павел II, Апостолы славян.

[3] Иоанн Павел II, Идите по всему миру.

[4] М. Поснов, там же.

[5] Ср. Владимир Соловьев и Католичество. Введение к «Русской Идеи», Жизнь с Богом 1964.

История христианства в Средней Азии

Раннее христианство в Азии История христианства в Азии не так хорошо известна, как история западного христианства. Семя было тем же: благая весть Иисуса Христа — Евангелие, адресованное всему миру. Но оно сеялось другими сеятелями, прорастало в другой почве, его плоды собирались в житницы другими жнецами и имели свой собственный неповторимый вкус. Достоверно известно, что Церковь начала свое распространение с Азиатского континента. Её ранняя история свидетельствует, что первые центры христианства находились в Азии. В Азии было построено первое здание церкви, был начат первый перевод Нового Завета (Пешитта II век), и появились первые христианские поэты. Считают также, что в Азии появился первый христианский монарх и первое христианское государство. На долю азиатских христиан выпали самые суровые гонения. Но масштабы распространения Евангелия в Азии были несопоставимо большими в сравнении с усилиями западного христианства вплоть до конца 13 столетия. Духовная власть Несторианской церкви простиралась на территории большей, чем территория Рима или Константинополя. К сожалению, до современных исследователей дошло сравнительно мало исторических документов, позволяющих составить более полное представление о восточных ветвях христианства, которые приносили свои плоды за пределами Римской империи. Сохранившиеся документы являются слишком шаткой основой для некоторых смелых суждений относительно раннего христианства на Востоке. Одни называют Несторианскую церковь самыми ревностными распространителями Евангелия, которых когда-либо видел мир. Другие утверждают, что несториане больше стремились к политическому влиянию. Столь же противоречивы суждения в теологических спорах, возбуждаемых историей раннего восточного христианства. Для одних несториане – еретики. Другие говорят о них как об истинных христианах, сохранивших древнюю апостольскую традицию, избежав заражения западной греческой философией. Появление христианства в Средней Азии Христианство проникло в Среднюю Азию из Персии, куда оно было принесено сирийцами. Принятие христианства императорами Рима, враждебного Персии, вызвало гонение на христиан в Персии и переселение части христиан на Восток. С 334 г. упоминается христианский епископ в Мерве. В V в. принятие персидскими христианами несторианства и разрыв их с Римом и Константинополем примирили с христианами персидских царей. С тех пор распространение христианства в Средней Азии было главным образом делом несториан. Несторианская церковь Несторианская церковь – это собирательное название раннехристианских общин в Азии, которые были последователями Антиохийской богословской традиции, отстаиваемой Несторием — архиепископом Константинопольским, в 428 г. восставшим против титула «Матерь Божья», как стали именовать Марию, мать Иисуса. История возникновения В 431 году на Вселенском соборе в Эфесе Несторий был предан анафеме, его учение осуждено и затем в 449 проклято (Эфесский разбой). На Эфесском соборе 431 года антиохийская делегация объявила еретиком оппонента Нестория — Кирилла, чью точку зрения поддерживала александрийская делегация. Спор был решён императором Феодосием II, который утвердил постановление александрийской делегации. Окончательно анафема несторианам была произнесена на Халкедонском соборе в 451 г. От репрессий последователи Нестория могли избавиться лишь путем отречения от своего учения, что они отказались сделать. Несториане сформировались в единое религиозное сообщество, когда, спасаясь от гонений, иммигрировали в Персию (Эраншахр) в 489 году. Там они присоединились к Ассирийской Церкви Востока, также придерживавшейся Антиохийской богословской традиции. Большинство несториан, по некоторым оценкам около 170 тысяч человек, и по сей день живут в Ираке, Сирии и Иране, где они в основном известны, как Ассирийцы. Главой Несторианской церкви является Патриарх, чья резиденция находится в Ираке. В Среднеазиатском регионе более всего потомков несториан сохранилось в юго-восточном Казахстане, а также частично в Киргизстане. Вероучение Несториане отвергают доктрину, принятую на Эфесском соборе, утверждающую, что Иисус Христос представляет собой единственную Божественную ипостась (личность) и поэтому Его мать — Мария должна именоваться «Матерь Божья». Вероучение, которого придерживался Несторий, а также вероучение Ассирийской Церкви Востока, фактически является учением Антиохийской богословской школы, которое развито в трудах Диодора Тарсийского и Феодора Мопсуэстийского (4 в.). Несторианство признает полную симметрию богочеловечества Христа. В едином богочеловеческом лице (личности) Христа с момента зачатия не слитно были соединены две ипостаси (единичные природы) и две (общие) природы (божественная и человеческая). Воля, в отличие от православного учения, считается свойством личности, а не природы, поэтому признается одна богочеловеческая воля Христа. Одни действия Христа (рождение от Марии, страдания, смерть на кресте) несторианство относит к Его человеческой ипостаси, другие (творение чудес) — к Божественной. Поскольку рождение от Марии имеет отношение только к человеческой ипостаси и к богочеловеческой личности Христа, но не к Божественной ипостаси, термин «Богородица» несторианство считает богословски некорректным и допустимым только с оговорками. Несторианство утверждает важность для спасения людей всей земной жизни Христа, а не только Его смерти на кресте и воскресения, хотя и признает кульминационное значение последних. Особо подчеркивается важность подвигов Христа, как человека. До крещения в Иордане Христос, как человек, в совершенстве исполняет иудейский закон, во время крещения получает благодать Святого Духа, преображается на горе Фавор, страданиями и смертью на кресте выполняет совершенное послушание Богу, после чего силой Бога воскресает, что становится победой над смертью, главным последствием грехопадения Адама. Основным противником Нестория был александрийский епископ Кирилл, опиравшийся на монашество и сельское население Египта, Палестины, Малой Азии. В отличие от Нестория Кирилл признавал личность Христа чисто Божественной, а не богочеловеческой, и настаивал на необходимости термина «Богородица». Распространение Евангелия Несторианами Доисламский период Персия приобрело это свое название лишь только в позднем средневековье, а во времена переселения Несториан называлась Эраншахр, во главе с шахиншахом (царем царей), и простиралось от Индостана до Дешти Кипчака (Великой степи) от Памирских гор до Кавказа. Это великое государство подразделялось на 18 сатрапий (сат –сто, рабат – предместье). Согд (Самарканд) был цекнтром одной из 18 сатрапий Эраншахра. Поэтому здесь, где, несмотря на массовость зороастризма, господствовала веротерпимость, несториане сумели создать мощный христианский центр, концентрическими кругами евангелизировавший окружающий языческий мир, охватывая территории современных Бухары, Ферганы, Ташкента, Южного и Юго-Восточного Казахстана и современного Киргизстана. В обширном регионе Бухары, бывшей частью Эраншахра, присутствие несториан отразилось на процессе формирования городских центров, который к моменту арабского завоевания в начале 8 века был в основном завершен. Древние города Варакша, Варганзи, Рамитан, Кермине, Пайкент и сама Бухара застраивались по схожей схеме: цитадель, шахристан (основное жилое ядро города), кладбище (за пределами городских застроек) и здание христианского храма. В Бухаре того времени христианский храм стоял у восточных ворот. Древние источники дают нам ряд свидетельств о существовании христианства в районе Самарканда. В частности Аль Бируни в своем знаменитом труде «Сведения древних народов» указывал, что в Самарканде до арабского периода наряду с зороастризмом существовал влиятельный христианский епископат «насоро», возглавляемый мобад-дастуром Настори» («мобад» – жрец; «дастур» – духовный лидер; «насоро» – производное от «наср», по-арабски «писание»: как известно арабо-персидская традиция называли христан «людьми Писания»; «Настори» — без сомнения Несторий). Значит имя Нестория, было известно и знаменито. Другой арабоязычный автор, по происхождению тюрк, серьезный ученый, историк и лингвист Махмуд Кашгари, приводит личное свидетельство о том, что в юго-восточном Дешти-Кипчаке (Великой Степи), Узгенском царстве и Уйгурском каганате существовали и процветали общины с центром в Согде (Самарканде). По словам Кашгари «в Исфиджабе и Таразе, в Кашгаре и Узгенде вплоть до Кубы (Кувы) жил народ согдак, исповедующий Масиха (Иисуса Христа) и говоривший на двух языках: согдийском и тюркском). Узгенд ныне – районный центр Ошской области Киргизстана. Кува – районный центр Ферганской области Узбекистана. Здесь в 1956 году археологическая экспедиция обнаружила три христианских храма. Еще несколько древних христианских храмов было обнаружено в Узгенде, который довольно длительный период средневековья играл значительную роль на востоке, являясь столицей сильнейшего государства. В 2006 году Восточно-Согдийская археологическая экспедиция Академий наук Украины и Узбекистана, обнаружила хорошо сохранившиеся остатки раннесредневекового христианского монастыря в Ургутском районе Самаркандской области и открыла новый эпиграфический памятник — на стенах найдены надписи на согдийском языке (иранский язык, родственный фарси и таджикскому) с использованием арамейской графики (язык, близкий к современному ивриту). Это является еще одним важным свидетельством в пользу того, что Самарканд в свое время являлся одним из важнейших, если не важнейшим центром распространения несторианства в регионе. С практической точки зрения популярность несторианства можно объяснить тем, что христианство, как монотеистическая религия с развитой догматикой выгодно отличалось от языческих верований идолопоклонства (бурханизма), шаманизма, тангризма и др. Христианами становились интеллектуально развитые личности, занимавшие в обществе определенное привилегированное положение, которые использовали свое влияние для дальнейшего распространения христианства. Интересный отголосок той эпохи можно встретить в этих краях и теперь. Знающие свое происхождение и хорошо разбирающиеся в родословной (шаджара) казахи часто признают, что их предки были несторианами. Несторианская церковь основала также свои епископства в Аравии и в Индии. В 635 году несторианство проникло в Китай, первые императоры династии Тан, Тайцзун и Гаоцзун покровительствовали несторианам и позволяли им строить церкви. Период становления Ислама С приходом ислама в Персию в 637 году, несториане получили от новых правителей законное покровительство. В период между 7 и 14 столетиями, несмотря на господство ислама в регионе, многочисленные несторианские общины продолжали процветать, в том числе, и в Средней Азии. В частности, в X в. упоминаются христианские селения Вазкерд (в горах к Югу от Самарканда) и Винкерд (около места впадения Чирчика в Сырдарью). Влияние монгольских завоеваний на распространение христианства К моменту начала вторжения монголов в Среднюю Азию, её территория в основном принадлежала Хорезму, который в начале XIII века представлял собой крупное ирано-мусульманское государство. В 1223 г. царство Мухаммеда Хорезм-Шаха, простиравшееся от Инда до Каспийского моря было завоевано. Под натиском монголов пали Бухара, Ходжент, Самарканд, Балх, Мерв, Герат и др. Славящиеся своей жестокостью монгольские завоеватели, разрушили практически полностью древние города Средней Азии, среди которых были Ургенч, Бухара и Самарканд. Разумеется армия Чингисхана не пощадила и церкви. Бесчисленное множество людей, населявших Среднюю Азию, было убито, замучено и уведено в плен. Казалось, это должно было привести к полному исчезновению христианства, которое и без того было сильно ослаблено господством ислама в регионе. Однако, благодаря семенам Евангелия, посеянным несторианами, чингизиды сами стали средой для распространения христианства. Еще в 1007 г. христианство принял народ кераитов в Монголии. В XII в. была учреждена митрополия в Кашгаре, которой была подчинена также южная часть Семиречья. В начале XIII в. было много христиан среди кочевых найманов (в западной части Монголии) и оседлых уйгуров. Христианские кераиты, найманы и уйгуры имели значительное влияние при дворе Чингисхана и его преемников в Китае, Средней Азии и Персии. Во дворце Хубилая (1260-1294) внука Чингисхана, проповедовали несториане, что привело к покаянию императрицы и её сына. Крестовый поход с Востока В этом смысле интересна история хана Хулагу, который в 1256 г. возглавил тюрков — несториан в беспрецедентном крестовом походе на Ближний Восток. Хулагу, Хулагу-хан (1217 — 1265, Марага, Иран) — чингизид, внук Чингисхана, брат Великого хана Мунке — главы Монгольской империи, основатель династии и государства Хулагуидов. В 1256 он повел за собой войско несториан в крестовый поход на Ближний Восток, в результате которого было завершено завоевание монголами Ирана, Ирака и сопредельных стран. Хулагу разгромил государство исмаилитов в Иране (1256) и халифат Аббасидов (1258), воевал с мамлюками в Сирии (1260) и с Золотой Ордой (1262). В 1256 провозгласил себя государем (хотя номинально признавал сюзеренитет великого хана, от которого в 1261 получил титул ильхана, т. е. хана племени). Закат и культурный след раннего христианства в Средней Азии В XIV в. с несторианством вступает в борьбу католическая пропаганда; возникают католические епархии в Пекине, Алмалыке (около Кульджи) и Самарканде. Часть несториан вошла с сообщество с Римом и известна ныне, как «Халдейская церковь». Вследствие развития торговли проникают в Среднюю Азию христиане других исповеданий. Например, на берегу оз. Иссык-Куль был армянский монастырь, в котором показывали мощи св. апостола Матфея. Успехи ислама и буддизма в XIV в. со временем прекратили деятельность как несторианских, так и других христианских проповедников в Средней Азии. Предание о насильственном истреблении остатков христианства Тимуром, не подтверждается письменными источниками. Христианство в Средней Азии исчезало постепенно, вследствие прекращения отношений со странами христианской культуры. Однако более чем тысячелетнее присутствие христианской культуры в регионе, не могло не оставить неизгладимые следы в культуре местных народов. Исследователи находят эти следы в прикладном искусстве, языке и устной традиции. В частности наличие глубокого выреза на нательных рубахах, а так же расширяющийся по направлению к горлу запах верхних халатов у народов Средней Азии, объясняется тем, что в пору становления ислама, новые правители, требовали, чтобы одежда не закрывала шею. Это давало возможность отличать христиан, которые носили кресты, от людей, исповедующих другую религию. Легенда о пресвитере Иоанне Эта легенда распространилась в середине XII века от берегов реки Хуанхэ до Атлантики, между китайцами, турками, монголами, персами, арабами, индийцами, армянами, а также всеми европейскими народами, участвовавшими в крестовых походах. Период развития легенды занимает около 400 лет. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона утверждает, что в основании слуха лежал действительный факт успеха несторианского христианства среди племён Средней Азии, записанный у Абуль-Фараджа. Первое известие о пресвитере Иоанне находится в летописи Оттона Фрейзингского от 1145 года, откуда оно переходит в другие хроники. С 1165 года в Европе стало распространяться письмо пресвитера Иоанна — короля несториан. В письме утверждалось, что королевство христиан процветает где-то на востоке. Письмо было переведено на несколько языков, включая иврит. Сохранилось несколько сотен копий письма. Изобретение книгопечатания сделало его ещё более популярным. 27 сентября 1177 года Папа Александр III отправил послание Иоанну пресвитеру со своим эмиссаром Филиппом. О дальнейшей судьбе Филиппа ничего неизвестно, предположительно, он не вернулся из своего путешествия. С падением владений крестоносцев в Палестине слухи о пресвитере Иоанне утихают, но они возрождаются с появлением авангарда армии чингизидов в Персии и Армении. Монгольского хана Хулагу считают то пресвитером Иоанном, то сыном его Давидом. Марко Поло находит потомков первого пресвитера Иоанна в лице монгольских князей, несториан, кочевавших по просторам Азии. Интерес к древней легенде не угас и по сей день. Следы несториан в Средней Азии, позволяют приоткрыть завесу этой тайны. Недавние археологические находки, относящиеся к эпохе распространения несторианства В 2006 году Восточно-Согдийская археологическая экспедиция Академий наук Украины и Узбекистана, занимаясь раскопками раннесредневекового христианского монастыря в Ургутском районе Самаркандской области, открыла новый эпиграфический памятник — на стенах найдены надписи на согдийском языке (иранский язык, родственный фарси и таджикскому) с использованием арамейской графики (язык, близкий к современному ивриту). В 2004 году местные жители строили в Ургутских горах дорогу и задели бульдозером кусок холма. То, что они увидели в его срезе, заставило их послать за археологами. Этот монастырь был основан не позже IX века и существовал приблизительно до XIII века. Рядом с монастырем находится зороастрийский храм Джар-Тепе, неподалеку — храм языческой богини Аспан, которая могла быть покровительницей Ургута. В горной пещере близ монастыря были также обнаружены христианские надписи на согдийском и сирийском языках, а одна надпись — с использованием китайских иероглифов, ученые предполагают, что ее мог написать какой-нибудь паломник из Синьцзяна. В мире известен лишь один такой памятник, открытый в 1922 году. Это «посетительские» надписи, типа «Здесь был … (сирийское имя с титулом духовного лица)», а также предложения вроде «Хорошая погода» или «Снег идет». Монастырь хорошо сохранился, его, видимо, миновали и пожары и нападения. Памятник в идеальном состоянии: если его раскопать и привести в порядок, то в нем можно жить. Монастырь находится на верхушке холма, на горной террасе размером двадцать пять на сто метров, с двух его сторон протекает горная речка. Монахи прорыли туннель длиной в сто пятьдесят метров и забирали воду из реки через керамический водопровод прямо в монастырские колодцы глубиной в тринадцать — пятнадцать метров. Стены монастыря с двойной кладкой — четырехметровые, сложенные из сырцового кирпича. Такая монументальная архитектура была хорошей защитой от селевых потоков и оползней, нередких в этих горах. Все нормы, свойственные монастырской архитектуре родины монахов — северной Месопотамии и Сирии четко соблюдены. Самое интересное то, что сооружение было построено монахами из сырцового кирпича, хотя, обычно такие сооружения строили из камня. Ученые предполагают, что с самого начала это древнее сооружение строилось по генеральному плану: в нем много тонких архитектурных деталей, пол выложен тонкой керамической плиткой высокого качества, покрытой алебастром, а на стенах зданий — фрагменты росписи. Возвращение христианства в Среднюю Азию Немного о терминах Центральная Азия — обширный, не имеющий выхода к морю, регион Азии. Несмотря на некоторую неопределённость его границ, выделяются общие характеристики данного региона — в частности, Центральная Азия исторически всегда ассоциировалась с населяющими её просторы кочевыми народами и Великим шёлковым путём. Центральная Азия всегда выступала как место, где сходились люди, товары и идеи с разных концов Евразийского континента — Европы, Ближнего Востока, Южной и Восточной Азии. Впервые выделил Центральную Азию в качестве отдельного региона мира географ Александр Гумбольдт (1843). В общей истории Центральной Азии, подготовленной ЮНЕСКО, определение региона базируется на его климатических особенностях, и сам регион включает Монголию, Западный Китай, Пенджаб, северную Индию и северный Пакистан, северо-восточный Иран, Афганистан, районы азиатской России южнее таёжной зоны и пять бывших советских среднеазиатских республик. Существует и другой метод определения границ Центральной Азии — исходя из этнического состава населения (за основу берутся районы, населённые восточно-тюркскими народами, монголами и тибетцами). Сюда входят Синьцзян, тюркоязычные регионы Южной Сибири, пять бывших советских среднеазиатских республик (хотя Таджикистан населён ираноязычными народами) и афганский Туркестан. В российской географической науке существует также понятие Средней Азии. В советское время она включала Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан и Киргизию (часто также Казахстан). Последнее образовалось в результате трансформации терминов Русский Туркестан (Туркестанский край) и Туркестан. Туркестанский край, как часть (край, генерал-губернаторство) Российской Империи, включал в себя территорию, начиная с Южного Казахстана, до границ сохранивших ограниченную независимость Бухарского и Хивинского государств. Начало завоевания Туркестана обычно датируется 1865 годом, когда Ташкент был сдан отряду русских войск, численностью 3000 человек, под командованием генерала Черняева. До этого момента территория Туркестана была распределена между Бухарским, Кокандским и Хивинским феодальными государствами. В 1867 первым Генерал-губернатором Туркестанского края был назначен Константин Петрович Фон-Кауфман. В советское время, когда Бухара и Хива были аннексированы советами, границы Туркестана расширились за счет новых территорий. С того момента понятия Туркестан и Средняя Азия часто стали употребляться как равнозначные. Во многих языках нет различения понятий «Средняя Азия» и «Центральная Азия», что порой приводит к сложностям при переводе и недоразумениям. Евангельское христианство в Средней Азии В 19 столетии влияние Царской России в Средней Азии выражалось также и в распространении христианства, в основном, в форме православия. Проникновению других форм христианства в азиатские районы Российской Империи в значительной степени способствовала политика освоения земель путем переселения народов из других регионов России. Переселенцы пользовались свободой вероисповедания, которой не было в российской метрополии, освобождались от воинской обязанности и налогов сроком до 50 лет. Они поселялись в небольших поселениях, в том числе и расположенных вокруг Ташкента: Верхне- и Нижне-Волынске, Искандере, Карабаке, Газалкенте и др. Менониты Одним из важных компонентов, повлиявшим на развитие так называемого Евангельского христианства в Центральной Азии, стали немецкие менониты. Менонитство представляет собой дальнейшее развитие мощного движения анабаптистов, возникшего в 16 веке и охватившего в свое время всю центральную Европу. В Россию менониты попали, когда после двух манифестов Екатерины II от 4 декабря 1762 г. и от 22 июля 1782 г., Россия открыла двери иностранным переселенцам. Как известно, менониты отказывались служить в армии по своим религиозным убеждениям. Зная это, российское правительство обещало менонитам освобождение от воинской обязанности. И они действительно не привлекались к службе в армии вплоть до 1880 года, когда русский царь Александр II издал новый указ. Согласно этому указу все мужчины менонитов подлежали призыву в армию. Выход из сложной для менонитов ситуации был найден, когда один из лидеров менонитской общины Герман Янцен, встретился в Петербурге с генерал-губернатором Туркестана Фон-Кауфманом, тоже немцем по национальности. Кауфман пригласил менонитов в Русский Туркестан, пообещав им освобождение от налогов и воинской обязанности на 25 лет. Фактически у менонитов не было выбора, и в 1881 году они, оставив в России большую часть своего имущества, проделали сложнейший путь до поселка Сары-Агач, приблизительно в 20 километрах севернее Ташкента. Там менонитов после долгой дороги встретил сам Фон-Кауфман. Но менониты, прибывшие в Сары-Агач, оказались приверженцами разных религиозных воззрений, и через некоторое время они постановили разделить общину и жить подальше друг от друга. Со временем менониты основали свои маленькие общины повсюду на огромном пространстве Туркестана между Верным (Алматы) и Хивой. Один из менонитов даже служил переводчиком при дворе Хивинского Хана, а искусные менонитские мастера покрывали паркетом тронный зал ханского дворца в Хиве. Еще сорок пять семей менонитов под руководством Абрама Яковлевича Петерса 1 августа 1881 года покинули юг Украины и переселилась на свободные земли Таласской долины Киргизии. 4 апреля 1882 года, там было образовано первое немецкое село Николайполь (после революции Ленинполь). Во многих населенных пунктах Узбекистана немецкие религиозные общины сохранили свою жизнеспособность вплоть до конца 80-х годов 20 века, когда немцы массово, стали возвращаться на свою историческую родину. Многие из ныне действующих евангельских церквей в Узбекистане были основаны, или активно поддерживались немцами менонитами, которые в 1963 году присоединились к Союзу Евангельских Христиан-Баптистов в виду близости вероучений. Молокане С середины 19 века по всей России проживало множество молокан. Они славились как прекрасные работники и в области обработки земли были непревзойденными мастерами. В числе самых крупных производителей зерна в России были молокане. Они осваивали земли, начиная от Сахалина до Туркестана, причем их поселения были даже на границе России с Ираном, там, где ныне находится столица Туркменистана Ашхабад. Молокане были лояльны по отношению к царской власти, и выступали против революционного движения в России. После революции Советская власть проводила так называемую политику раскулачивания. Кулак — это богатый землевладелец, имевший свои средства для обработки земли, а также, что важнее всего, использовавший труд наемных работников. Естественно, что многие молокане попадали под определение кулаков. Советская власть отбирала у кулаков землю, посевное зерно и имущество, и подвергала их жестоким репрессиям, вплоть до физического уничтожения. Спасаясь от репрессий, кулаки бежали подальше от центра, где советская власть была менее сильна. Они обживали пустынные пространства Туркестана. Образовывались новые населенные пункты, в которых компактно поселялись верующие из российских регионов Советского Союза. Так на территории Туркестана встретились два важных источника нынешнего евангельского движения: менониты и молокане. Баптисты и евангельские христиане В 19 веке в северной столице России — Петербурге, в результате проповеди лорда Гренвилла Редстока (1833-1913 г.г.) образовалась группа евангельских верующих, которая стала колыбелью распространения в России так называемых евангельских христиан. В то же время в южных районах России распространялось движение, называемое «штунда» (от немецкого слова штунде, то есть урок). Группы штундистов образовывались благодаря появлению и свободному хождению в России Библии, изданной на русском языке. Люди собирались, чтобы узнать, что написано в Слове Божием и, просвещаясь, обращались к Богу. Движение штундистов дало начало массовому распространению баптизма в России. Многие приверженцы ранее существовавших малочисленных религиозных групп, воспринимая библейские истины, становились членами баптистских церквей. В конце 19, начале 20 веков баптистские церкви почти наполовину состояли из бывших молокан. Благодаря деятельности евангельских христиан и баптистов первая баптистская поместная церковь была образована и в Ташкенте. Это случилось на рубеже 19 и 20 веков. Образование баптистских церквей Первой поместной баптистской церковью, образовавшейся на территории Средней Азии, стала Ашхабадская церковь (1890 г.). Вначале переселенцы проводили свои собрания совместно с молоканами, затем они объединились с верующими армянами. Руководителем группы был избран брат Исай Туманянц, имевший богословское образование. В 1882 году при содействии местных властей в двадцати километрах от Ашхабада верующие организовали поселок Кельтичивар (позже переименованный в Куропаткинский) здесь проводились богослужения в духе евангельско-баптистского исповедания. Первые поместные церкви баптистов на территории современного Узбекистана были основаны также в конце 19 века в небольших поселениях недалеко от Ташкента –Газалкент, Карабог и Искандер. Существующая до сих пор Газалкентская церковь считается старейшей в Узбекистане. Евангельскую весть в Газалкент принесли переселенцы, прибывшие из Центральной России и Сибири в 1896-1898 годы. В 1898 году в этом городе они начали проводить молитвенные собрания. Первая баптистская поместная церковь в Ташкенте была основана на рубеже 20 века. В 1900 году из Сибири, из г. Томска, приехала в Искандер, а затем переехала в г. Ташкент семья Илюхина Алексея Никитовича, которая поселилась на «Военке» в окружении военнослужащих, среди которых началась проповедь Евангелия. Первыми слушателями, а впоследствии и первыми членами Ташкентской поместной церкви были брат Дацко Алексей Яковлевич — писарь штаба, Плотников, Сергиенко, Стадников — фельдшера военного госпиталя, Данилов М. — казак, Погребняк, Малышкин, Турухин И.С., Юленко М.И. Солдаты Ташкентского гарнизона были ревностными посетителями Богослужебных собраний, на которые приглашались также и офицеры. Первыми руководителями Ташкентской церкви были братья Илюхин А.Н. и, переехавший в Ташкент, книгоноша Библейского Общества г. Самары Корнев Петр Никитович. До настоящего времени эта община Ташкентской церкви является крупнейшей баптистской церковью в Узбекистане (около 600 членов). Братство евангельских христиан-баптистов Узбекистана придерживается строгих библейских позиций. Библия воспринимается, как совершенный и полный источник знаний о Боге и Его воле в отношении человека. Устройство церквей конгрегациональное. Глава Церкви — Христос. В поместной церкви все важнейшие вопросы решаются Членским собранием. Для решения повседневных вопросов Членское собрание избирает братский совет, состоящий из рукоположенных служителей и проповедников. В порядке исключения, в малых церквях, в совет могут входить также и сестры. Церкви избирают на служение дьяконов и пресвитеров. Один из служителей, является пастором церкви. На эту должность он избирается Членским собранием и может быть смещен в любой момент. Каждая поместная церковь является независимой, однако существует разница между поместной церковью и группой, где домостроительство церкви еще не завершено. Над группами осуществляют опеку крупные поместные церкви с сильной общиной. В вопросе спасения баптистское братство в основном придерживается Арменианской точки зрения: “человек может лишиться спасения, если не дорожит и пренебрегает им, предопределение основывается только на предузнании, каждый человек может быть спасен, если стремится исполнить волю Бога и т.д.”. Церкви объединяются в Союз церквей ЕХБ Узбекистана, который объединяет несколько десятков церквей и групп по всей стране. Членство в Союзе не ограничивает независимость поместных церквей. Однако у руководства Союза есть право обращаться к Членскому собранию любой церкви, минуя пастора и братский совет. Общая численность членов церквей ЕХБ в Узбекистане около 1800 человек. Союз церквей ЕХБ Узбекистана является одним из учредителей Библейского общества Узбекистана, наряду с другими христианскими конфессиями, в том числе, католиками. Православная церковь вышли из числа учредителей Библейского общества в 1998 году, не поддержав его перерегистрацию. Репрессии в досоветский и советский периоды Отношение царского правительства к так называемым «сектантам», к которым без разбора причисляли большинство христианских течений, определялось отношением к ним православной церкви. Последняя же каждый факт вовлечения человека в иное, кроме православия, религиозное течение, расценивала как отвращение его от православия. Официальные источники царского времени зафиксировали факты многочисленных неподтвержденных обвинений в отношении общин, относящихся к религиозным меньшинствам в Российской империи. О них распространялись ужасные слухи, рассчитанные на то, что они смогут отвратить население от новых евангельских движений. Поэтому революционеры видели в представителях религиозных меньшинств людей недовольных царским режимом и рассчитывали на их сотрудничество. Однако, когда во время революции, оказалось, что те вовсе не стремятся поддерживать новый режим, советское правительство стало постепенно относиться к евангельским церквям все отрицательней. С конца 30 годов сталинский режим запретил деятельность евангельских христиан и баптистов, а также всех других религиозных движений, кроме официально действующей православной церкви. Правительство вернулось к практике распространения мерзких слухов о евангельских верующих. Проводились массовые аресты. Еще сегодня пожилые члены евангельских церквей помнят времена, когда в общинах не осталось «братьев», все они были отправлены в лагеря на различные сроки, иногда достигавшие 25 лет. Были случаи смертных казней, пыток и других зверств в отношении верующих. Молитвенные дома и вся собственность в них были конфискованы. Верующие собирались маленькими группами по домам в обстановке строжайшей секретности. Такое положение сохранялось до 1944 года, когда под нажимом западных держав, сталинский режим дал относительную свободу верующим. Из лагерей были освобождены уцелевшие руководители евангельских движений, которые провели учредительный съезд. Съездом был учрежден Союз Евангельских Христиан — Баптистов (ВСЕХБ), куда вошли евангельские христиане и баптисты. В 1945 году во ВСЕХБ вошла часть пятидесятников, а в 1963 г. к Союзу присоединились братские менониты. Позднее пятидесятники отделились от ВСЕХБ. Вплоть до распада советского режима положение с собственностью было таким: верующие за свои деньги покупали домовладения, строили Дома молитвы, покупали музыкальные инструменты, мебель и так далее, а затем передавали их государству. Государство, принимало дома молитвенных собраний в собственность и затем сдавало их верующим в пользование. История помнит много случаев, когда Дома молитвы сносили. На строительство Дома молитвы требовалось разрешение из Москвы. Тех, кто осмеливался ослушаться, строго наказывали. За строительство дома молитвы по ул. Панченко в Ташкенте уже в 80-х годах прошлого века, пресвитер церкви Пеньков А.Т. был приговорен к пяти годам лишения свободы. Однако, как ветеран войны, он попал под амнистию. Изданием литературы мог заниматься только ВСЕХБ, за подпольное издание литературы предусматривался длительный срок заключения. Библий и сборников для общего пения в церквях было очень мало, поэтому их переписывали от руки. Верующим запрещалось водить с собой в церкви детей. Занятия с детьми в воскресных школах были запрещены. За работу с детьми многие сестры были подвергнуты тюремному заключению. Государство строго следило за деятельностью церквей. Пасторы церквей обязаны были сдавать регулярные отчеты специальному уполномоченному по делам религии. Все знали, что он является работником КГБ. Особенно сильному давлению подвергалось руководство ВСЕХБ. От них требовали полного контроля над церквями по всему Советскому Союзу. Дело дошло до того, что пресвитеров поместных церквей стали назначать в Москве. Такое положение не могло не вызвать протеста верующих. В церквях стало распространяться мнение, что следует отказаться от государственной регистрации и действовать, если нужно, подпольно. Это, в конце концов, привело к разделению церквей на регистрированные и отделенные. Позже отделенные церкви образовали свой совет, тоже имевший всесоюзное значение. Рассвирепевшее государство сконцентрировало свои силы в борьбе с отделенными церквями. Против них было возбуждено много судебных процессов в 60-х годах, родителей лишали родительских прав за воспитание своих детей в духе веры, но эта борьба была практически безуспешной. В то же время, постепенно осознав, что само государство стало причиной образования подпольной церкви, политическим руководством страны было принято решение ослабить давление на ВСЕХБ. Получив возможность самостоятельно принимать решения, не навязанные сверху, руководство ВСЕХБ признало свои ошибки и покаялось. В результате обстановка в регистрированных церквях пришла в норму и прежние перегибы более не стали так раздражать верующих. Однако изменение ситуации не успокоило отделенные церкви, продолжая быть увлеченными идеей борьбы за чистоту и освящение каждого верующего, они по-прежнему отказываются от регистрации. Ташкентская церковь евангельских христиан-баптистов, расположенная по ул. Панченко, всегда оставалась регистрированной. Некоторые из членов этой поместной церкви были членами отделенных церквей, но затем вернулись. К их числу относился Пеньков А.Т., возглавлявший церковь на протяжении 26 лет. Во времена жестоких преследований верующих, на Советский Союз оказывалось сильное политическое давление со стороны Запада. Благодаря этому церкви в Советском Союзе продолжали существовать. Особенно это касается преследований конца 30, 40, а также 60 годов, когда жестоким преследованиям подвергались отделенные церкви. Из-за поддержки Запада баптистов всегда называли шпионами. Даже было сфабриковано несколько судебных процессов, где баптистов судили за шпионаж в пользу западных разведок. С 1905 года баптисты Российской империи состоят в Baptists World Alliance. Другие христианские течения в Узбекистане Повсеместно в Узбекистане активно развиваются церкви пятидесятников (Центр Христиан Полного Евангелия) и церкви харизматического толка (в Ташкенте – Церковь Христа). В последние годы множество протестантских церквей было образовано среди этнических корейцев живущих в Узбекистане. Источники: История Евангельских Христиан-Баптистов в СССР. Издательство ВСЕХБ, Москва 1989 г. Бахрамхан Махмудзода «Неистовые несториане» Санкт-Перербург Издательство Шандал 2001. Светлана Вдовина «В Узбекистане нашли древнехристианские надписи» Бизнес Вестник Востока №51 от 15 июля 2006 года. Хулагу,  (версия декабрь 14, 2006). История христианства в Средней Азии,  (версия декабрь 14, 2006). Несторианство,  (версия декабрь 14, 2006). Иоанн пресвитер,  (версия декабрь 14, 2006). Центральная Азия,  (версия декабрь 14, 2006). Samuel Maffett, A History of Christianity in Asia.   L. Mankovskaya, Bukhara. From the history of the city. Rev. John Meyendorff, Nestorian Church.

Константин Великий — языческий покровитель христианства | История | DW

Константин I Великий (прим. 275 — 337 гг.) — один из самых выдающихся императоров Римской империи. Он служил идеалом великого правителя для многих европейских монархов. Период правления Константина символизирует приход в Европу христианской религии и, одновременно, мирное сосуществование христианства и языческих культов. В православной церкви Константин, перенесший столицу империи из Рима в Константинополь, возведен в ранг святого.

Незаконный наследник

Бронзовая голова Константина

Константин родился предположительно в 275 году в Наиссе (сегодня — Ниш) на территории нынешней Сербии. Он был незаконнорожденным сыном Констанция, впоследствии августа Римской империи, и Флафии Елены . Еще в детском возрасте Константина против воли родителей отправили ко двору восточной части империи, где он впоследствии сделал военную карьеру.

В 305 году, после возведения Констанция в ранг августа западной Римской империи Константин смог вернуться к отцу. Год спустя, во время совместной экспедиции в Британию Констанций скончался, и войско провозгласило августом его сына. С этого момента Константин начал борьбу за абсолютную власть над Римской империей.

Союзы брачные и политические

В то время Римская империя управлялась по принципу тетрархии. Территория была поделена на четыре зоны — две в восточной и две в западной части. Оба августа назначали для управления второй половиной своей территории цезарей. В 307 году Константин приехал в Трир — столицу западной Римской империи — и женился на дочери цезаря Максимиана Фаусте, закрепив, таким образом, свои претензии на власть.

В 311 году, после кончины Максимиана, августа Галерия и цезаря Севера, у Константина осталось два конкурента — август Лициний и сын Максимина Максенций. Последний затем претендовал на престол августа западной Римской империи, который занимал Константин. Константин заключил союз с Лицинием, отдав ему в жены свою сестру Констанцию, и отправился со своим войском в Рим, где располагалась армия Максенция.

Битва у Мульвиева моста

В 312 году состоялась великая битва у Мульвиева моста, в которой Константин разгромил Максенция. При этом, согласно легенде, одержать победу Константину помог Христианский Бог, явив ему в день битвы знамение в виде пылающего креста с надписью на греческом: «Сим победишь». С этого дня Константин стал единоличным правителем западной Римской империи и сторонником христианской религии.

»Победа Константина в битве у Мульвиева Моста», Йоганнес Лингельбах

Вернувшись с поля битвы, Константин вместе с восточным августом Лицинием заключил Медиоланский эдикт о терпимости. Эдикт запрещал преследовать христиан и одновременно разрешал дальнейшее проведение языческих обрядов, за исключением жертвоприношений. С этого момента Константин начинал целенаправленную поддержку христианства. Именно в годы его правления было начато строительство таких памятников христианской архитектуры, как собор Святого Петра в Риме и храм Гроба Господня в Иерусалиме.

Отец христианства и основатель «нового Рима»

При этом «отец христианства» был весьма противоречивой фигурой, его поведение зачастую не соответствовало образу праведного христианина. Ведя борьбу за единоличную власть, Константин не останавливался ни перед чем. В 323 году его армия разгромила войска бывшего союзника Лициния. Несмотря на уговоры своей сестры — супруги Лициния, — Константин велел казнить конкурента. После этого Константин Великий стал единоличным властителем Римский империи.

Сам император поклонялся Богу Солнца и представал в этом образе на многих изображениях

Три года спустя, опасаясь заговора, император казнил своего старшего сына Криспа и жену Фаусту. Дав своим детям христианское воспитание, сам Константин всю жизнь оставался язычником. Обряд крещения он принял лишь на смертном одре — в 337 году, однако эта легенда не подтверждена историческими фактами. Зато еще в средние века был опровергнут слух о том, что во время крещения император заявил епископу Сильвестру I, что отныне церковная власть имеет приоритет над светской. Именно эта историческая фальсификация, получившая название «Дар Константина», стала фундаментом власти папства.

Последним великим делом великого императора стало основание новой столицы — Константинополя (ныне — Стамбул). «Новый Рим» был заложен в 326 году и освящен в 330 году, вскоре после того, как христианство стало официальной религией Римской империи. Посла раскола церкви в 1054 году Константинополь стал центром православной религии, а его основатель был возведен в ранг святого.

Священники рассказали о переломном моменте в истории христианства

https://ria.ru/20211210/bulla-1763191043.html

Священники рассказали о переломном моменте в истории христианства

Священники рассказали о переломном моменте в истории христианства — РИА Новости, 10. 12.2021

Священники рассказали о переломном моменте в истории христианства

Сожжение Мартином Лютером папской буллы с обвинениями в его адрес остается переломным моментом христианской истории: религиозный деятель выражал позицию… РИА Новости, 10.12.2021

2021-12-10T18:30

2021-12-10T18:30

2021-12-10T18:30

религия

москва

мартин лютер

франциск (хорхе марио бергольо)

священная римская империя

россия

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/148100/00/1481000025_0:186:1349:945_1920x0_80_0_0_f4336e949726bfafc34ea9e12468bc9b.jpg

МОСКВА, 10 дек — РИА Новости. Сожжение Мартином Лютером папской буллы с обвинениями в его адрес остается переломным моментом христианской истории: религиозный деятель выражал позицию большого количества жителей Священной Римской Империи, но современные католики и лютеране в России тепло относятся друг к другу и ценят его богословское наследие, рассказали РИА Новости представители этих конфессий в годовщину события. Лютеранство возникло в результате реформационного движения в Германии в XVI веке. Основатель движения, священник и проповедник Мартин Лютер, был осужден церковью папской буллой Exsurge Domine, которая угрожала ему отлучением от церкви. 10 декабря 1520 года Лютер публично сжег ее в немецком Виттенберге.Переломный момент В церковном календаре лютеран, рассказал РИА Новости глава администрации Евангелическо-лютеранской церкви Европейской части России (ЕЛЦЕР) пропст Виктор Вебер, в этот день нет особого богослужения, хотя он выделен в ежедневных календарях у пасторов, отмечается, изучается и вспоминается как часть событий Реформации. “Отношение к этому, конечно, как к переломному моменту: публичный акт был совершен Мартином Лютером, но для него тогда это событие было естественным ответом на эту буллу. По-другому он поступить не мог: в его понимании отлучения от истинной церкви эта бумага не несла. Для него это было отлучение от института, и один из тех моментов, который не оставлял места для нормального диалога”, — рассказал пропст. И со стороны папской власти, и со стороны Лютера, который выражал мнение той части общества, которая не хотела далее примиряться с положением дел в католической церкви, булла была политическим актом, считает Вебер. Тем не менее, лично для Мартина Лютера этот поступок был крайне важным и мужественным: в те времена отлученному от церкви человеку грозила смерть. “Общество было другим, и его взялись многие защищать, предлагали свою защиту: пришел тот момент, когда будущее уже становилось реальностью, сегодняшним днем, и менялись правила. В любом случае, с одной стороны, это был мужественный поступок верующего человека, а с другой — выражал чаяния и мысли большой части общества Священной Римской Империи”, — заключил глава администрации ЕЛЦЕР. Взгляд католиковГенеральный викарий римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве священник Кирилл Горбунов рассказал РИА, что католическая церковь никак специально не вспоминает событий из истории Реформации. А для отношений католиков и лютеран сейчас характерна не обращенность к прошлому, о котором достаточно было сказано и написано за прошедшие столетия, а устремленность к будущему. “Папа Франциск, как и его предшественники, предлагает видеть в существующем между нами разделении не зафиксированный исторический факт, а скорее вызов: каким образом мы можем снова обрести утраченное единство? И этот подход приносит плоды — это и совместная декларация об оправдании верой, подписанная в 1999 году, и многочисленные совместные молитвенные, культурные и благотворительные инициативы. Мы, в частности, очень рады тем искренне теплым и дружеским отношениям, которые связывают католиков и лютеран в России, и благодарим наших братьев за их христианское свидетельство”, — сказал он. Богословие и диалог Многие богословские идеи Мартина Лютера, чрезвычайно одаренного богослова, стали основой для плодотворного развития, полагает Горбунов: “невозможно представить себе современное христианское богословие без вклада замечательных лютеран — Дитриха Бонхёффера, Эрнста Кеземанна, например, и других”. Значительные разногласия по многим вопросам веры и церковного устройства между лютеранами и католиками сохраняются, признает священник. “Но есть главное, что нас объединяет — это единое крещение во имя Пресвятой Троицы и вера в искупительную смерть и воскресение Христа. Это достаточное основание для того, чтобы вместе преодолевать любые разногласия”, — заключил Горбунов.

https://ria.ru/20210526/lyuter-1734335718.html

https://radiosputnik.ria.ru/20210710/1740715302.html

https://ria.ru/20171031/1507872966.html

москва

священная римская империя

россия

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/148100/00/1481000025_0:60:1349:1072_1920x0_80_0_0_498b41e989a8a91ed48b9184e25cecdf.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

москва, мартин лютер, франциск (хорхе марио бергольо), священная римская империя, россия

МОСКВА, 10 дек — РИА Новости. Сожжение Мартином Лютером папской буллы с обвинениями в его адрес остается переломным моментом христианской истории: религиозный деятель выражал позицию большого количества жителей Священной Римской Империи, но современные католики и лютеране в России тепло относятся друг к другу и ценят его богословское наследие, рассказали РИА Новости представители этих конфессий в годовщину события. Лютеранство возникло в результате реформационного движения в Германии в XVI веке. Основатель движения, священник и проповедник Мартин Лютер, был осужден церковью папской буллой Exsurge Domine, которая угрожала ему отлучением от церкви. 10 декабря 1520 года Лютер публично сжег ее в немецком Виттенберге.

Переломный момент

В церковном календаре лютеран, рассказал РИА Новости глава администрации Евангелическо-лютеранской церкви Европейской части России (ЕЛЦЕР) пропст Виктор Вебер, в этот день нет особого богослужения, хотя он выделен в ежедневных календарях у пасторов, отмечается, изучается и вспоминается как часть событий Реформации.

“Отношение к этому, конечно, как к переломному моменту: публичный акт был совершен Мартином Лютером, но для него тогда это событие было естественным ответом на эту буллу. По-другому он поступить не мог: в его понимании отлучения от истинной церкви эта бумага не несла. Для него это было отлучение от института, и один из тех моментов, который не оставлял места для нормального диалога”, — рассказал пропст.

26 мая 2021, 22:01РелигияСвященники развеяли популярные мифы о Мартине Лютере

И со стороны папской власти, и со стороны Лютера, который выражал мнение той части общества, которая не хотела далее примиряться с положением дел в католической церкви, булла была политическим актом, считает Вебер. Тем не менее, лично для Мартина Лютера этот поступок был крайне важным и мужественным: в те времена отлученному от церкви человеку грозила смерть.

“Общество было другим, и его взялись многие защищать, предлагали свою защиту: пришел тот момент, когда будущее уже становилось реальностью, сегодняшним днем, и менялись правила. В любом случае, с одной стороны, это был мужественный поступок верующего человека, а с другой — выражал чаяния и мысли большой части общества Священной Римской Империи”, — заключил глава администрации ЕЛЦЕР.

Взгляд католиков

Генеральный викарий римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве священник Кирилл Горбунов рассказал РИА, что католическая церковь никак специально не вспоминает событий из истории Реформации. А для отношений католиков и лютеран сейчас характерна не обращенность к прошлому, о котором достаточно было сказано и написано за прошедшие столетия, а устремленность к будущему. 10 июля 2021, 11:04Спутник эрудитаБунтари от религии. Какими были деятели Реформации“Папа Франциск, как и его предшественники, предлагает видеть в существующем между нами разделении не зафиксированный исторический факт, а скорее вызов: каким образом мы можем снова обрести утраченное единство? И этот подход приносит плоды — это и совместная декларация об оправдании верой, подписанная в 1999 году, и многочисленные совместные молитвенные, культурные и благотворительные инициативы. Мы, в частности, очень рады тем искренне теплым и дружеским отношениям, которые связывают католиков и лютеран в России, и благодарим наших братьев за их христианское свидетельство”, — сказал он.

Богословие и диалог Многие богословские идеи Мартина Лютера, чрезвычайно одаренного богослова, стали основой для плодотворного развития, полагает Горбунов: “невозможно представить себе современное христианское богословие без вклада замечательных лютеран — Дитриха Бонхёффера, Эрнста Кеземанна, например, и других”.

Значительные разногласия по многим вопросам веры и церковного устройства между лютеранами и католиками сохраняются, признает священник. “Но есть главное, что нас объединяет — это единое крещение во имя Пресвятой Троицы и вера в искупительную смерть и воскресение Христа. Это достаточное основание для того, чтобы вместе преодолевать любые разногласия”, — заключил Горбунов.

31 октября 2017, 03:23РелигияЮбилей Реформации: как одна дерзкая выходка изменила мир до неузнаваемости

1320: Раздел 13: Раннее христианство и история

РАЗДЕЛ 13 Раннее христианство и церковь Для историка непреодолимая трудности окружают самого Иисуса. Слишком мало информации о настоящего человека в его дни можно проверить, и слишком много людей заботиться об истолковании жизни и учения Христа, ситуация, которая не оставляет историкам реальной надежды на достижение консенсус. Сами евангелия только усугубляют проблему, поскольку они влекут за собой многочисленные трудности, начиная с самого языке, на котором они были опубликованы. Для всех практических целей, затем христианство входит в историю с появлением святого Павла, чьи сочинения являются самыми ранними датируемыми христианскими документами. В течение следующих трех столетий, по мере того как новая религия медленно распространялась по всему римскому миру становится все легче и легче отслеживать своего развития вплоть до полного политического триумфа Константина обращение в начале четвертого века.Исследования эволюции раннего христианства и тот сложный путь, который оно прошло к своему окончательное доминирование Запада обнажило беспрецедентную множество разнообразных взглядов на Христа, многие из которых были заклеймены ересей и впоследствии исчезли из исторических источников. Но теперь археология обнаружила несколько текстов. составленный авторами, позже осужденными как подрывные.Эти так называемые Гностические Евангелия демонстрируют огромное творчество ранних христиан. и богатое изобилие возможностей, присущих религии сам. Люди, места, события и термины, которые нужно знать: Иисус Христос Евангелия Апостолы Тацит Иосиф Флавий Диаспора Новый Завет Греческий арамейский Павел (Савл из Тарса) Стоицизм Преследования Диоклетиан Константин Константинополь In Hoc Signo Vince Миланский эдикт Язычники ( Язычники ) Православный(у) Ересь Гностики Элейн Пейджелс, Гностические Евангелия Наг-Хаммади Феодот Евангелие от Марии Ариус Арианство Афанасий Никейский собор Никейский символ веры Таинства Епископ(ы) См. Папа Апостольская преемственность Патриарх И.Введение: Иисус и история Тщательная археология весьма маргинальна для непрекращающаяся сила библейской традиции. . . Археология наиболее Важную роль в исследовании возникновения христианства играет не как средство проверки фактов, а как создатель контекста, помогающий нам понять что происходило по всей древней Иудее при жизни Иисуса и его последователи. (Нил Ашер Зильберман, Археология , 2005) В самом сердце христианства лежит жизнь Иисуса Христа , что почти со всех мыслимых точек зрения связано с осложнениями своего рода.Верующие могут сосредоточиться на человеческих страданиях Христа. или божественной трансцендентности, теологам остается обсуждать конкретные детали его воскресения и, не имея современных портретов, художники мало или совсем не ориентируются в его изображении. Самый проблемный прежде всего, массив повествований, теперь известный как Евангелий приписываемые различным ученикам, связанным с ним, представляют различные и иногда несовместимые воспоминания о его учении.Но из всех тех пытаются поместить его в какие-то рамки, возможно, историки столкнуться с самой пугающей проблемой из всех, пытаясь выяснить, что на самом деле произошло после жизни Иисуса. Действительно, I век н.э. представляет собой прекрасный пример трудностей встречаются при работе с различными типами историй. Как «вспомнил истории», например, четыре канонических евангелия считаются современные рассказы о жизни и служении Иисуса, воспоминания из четырех из его апостолов (Матфея, Марка, Луки и Иоанна).Но тщательный анализ этих текстов свидетельствует об обратном, поскольку с точки зрения историка точки зрения, кажется, что они реагируют на вопросы и события, связанные с жизнь на Святых Землях десятилетия после смерти Иисуса. Кроме того, учитывая их разные, а иногда и противоречивые рассказы о его жизни, у нас нет другого выбора, кроме как заключить, что некоторые из них должны содержать некоторые степень «изобретенной истории». Что еще хуже, открытия в пески Египта «обнаружили» свидетельства различных подходов к христианству, особенно на самых ранних стадиях его эволюции.Эти так называемые гностические евангелия рисуют совершенно иную картину Христа. от того, что представляли себе ортодоксальные христиане того времени, и после вслед за ними большинство христиан сегодня делают то же самое. При всем при этом сообразительные историки склонны держаться широкого курса вокруг Иисуса. сам. Особенно учитывая зияющий вакуум внешних источников для изначального христианства, ученые не могут говорить — уж точно не с какое-либо чувство комфорта — о первоначальном стимуле, вызвавшем это религия.То есть ни один современный еврейский или римский отчет не представляет собой первичное, внешнее свидетельство действительных событий жизни Иисуса. Ближайший мы пришли — краткое упоминание римского историка Тацит , рассказывающий о жестокости Нерона по отношению к секте под названием Христианос , в глазах большинства римлян того времени это была жалкая толпа злопыхателей. Тациту, то есть жестоким упрекам императора против этого безумца, невежественный культ был необоснованным и служил только доказательством того, что Нерон был дикий и ненормальный хулиган, не то чтобы Тацит считал, что кто-то должен сочувствовать с христианами.Его точка зрения, по-видимому, состоит в том, что цивилизованные люди должны быть стыдно стоять в стороне и смотреть, как садист разделывает дебилов. Точно так же еврейский историк и полководец Иосиф Флавий также отмечает существование ранних христиан, но он был активен несколько десятилетия после жизни Иисуса и, таким образом, не может служить очевидцем центральные события, лежащие в основе христианства. Также он пишет в последствия римского холокоста, разрушившего Второй Храм в 70 г. н.э. и открыл печально известную диаспору , всеобщее изгнание римлянами евреев со Святых земель.Подобно Тациту, тогда основное внимание Иосифа Флавия, похоже, сосредоточено не на самом христианстве. но тяжелое положение и политические кризисы, с которыми столкнулся его собственный народ в его дни. Язык Новый Завет только еще больше усложняет ситуацию, так как почти уверен, что евангелия, послания и другие труды, его канон из двадцати семи книг в лучшем случае является переводом того, что Иисус действительно сказал.Вместо греческого языка Нового Завета, Иисус, скорее всего, говорил на арамейском , семитском языке, использовавшемся обычно по всей Святой Земле в его дни. И потому что он родился еврей, и большинство еврейских мальчиков в то время обучались ивриту, он почти конечно, мог бы говорить и на этом языке или, по крайней мере, читать на нем. Но греческий? Это справедливый вопрос, если Иисус даже знал греческий, и тем не менее это язык, на котором его слова записано. Сделал он это или нет, ясно одно, причина, по которой авторы Евангелия решили писать свои рассказы о жизни Иисуса на греческом языке. В виде международный язык науки, философии и коммерции, как интеллектуальных и экономической, греческий язык в те дни достиг бы значительного более широкой аудитории, чем арамейский или иврит. В результате Евангелия маловероятно, чтобы представлять настоящие слова, сказанные Христом — конечно, тем не менее, они близки к тому, что он на самом деле сказал — тем не менее, как любой тот, кто общается на втором языке, может подтвердить, что переводы никогда не точный. Итак, если Новый Завет не передает слова Христа буквально — что , а не , то же самое, что сказать, что это не «Слово Божье» — ситуация представляет собой безнадежную головоломку для тех, кто намерен расшифровать что-на самом деле-произошло-в-прошлом. С другой стороны, верующие и богословы те, у кого есть свобода торговать тайнами или чудесами, могут найти легкое и готовые решения этой проблемы — или сложные, но решения все равно — обращаясь к источникам, историки не находят на своем меню исполняемых опций.Итак, без внешних источников, чтобы противоречить, подтверждают или придают измерение свидетельству его авторов, евангелий Нового Завета не признают историю как таковую, которая освобождает жизнь самого Христа от непосредственного изучения исторического исследования. И, возможно, в конце концов, это неплохо для историков. Это всегда хорошо, чтобы не привлекать внимание чьей-либо инквизиции. Мало что делает эту ситуацию еще более отчаянной. очевиднее, чем сложный вопрос о годе рождения Иисуса.То год, который мы называем «1 н.э. (или н.э.)», почти наверняка не дата его рождения — по иронии судьбы, тогда Иисус, скорее всего, родившихся за несколько лет «до Рождества Христова», возможно, на целых десятилетие — более того, история его рождения, рассказанная в Евангелиях, весьма проблематично, по крайней мере, с точки зрения историка. Для одной вещи, Римляне в те времена не стали бы устраивать перепись населения, чтобы облагать налогом «весь мир», как утверждает Евангелие от Луки, потому что с ресурсы, которые у них были в то время, это было бы совершенно невозможно. Они также не заставили бы тех, кого они оценивали, вернуться к своим города предков — это был еврейский обычай, а не римский, — ни поддерживают ли исторические записи предположение о том, что из-за страха перед Гнев Ирода и последующее провозглашение убить всех младенцев мужского пола в его царство, семья Иисуса бежала из Иудеи в Египет, история, рассказанная в вторая глава Матфея. К в довершение всего, Ирод умер в 4 г. до н.э., что означает его печально известную резню. невинных не могли повлиять на младенца Иисуса, если бы он родился в 1 г. н.э.В целом жизнь Иисуса, особенно его первые дни, повествование, настолько чреватое предвзятостью и настолько слабое в подтверждающих данных, что это лучше оставить для изучения специалистам в области религии. II. Раннее христианство и история «Если у вас есть все эти доказательства и доказательство того, что Бог существует, вам не нужна вера. я думаю он добрый спроектировал его так, что мы никогда не сможем доказать его существование.И Я думаю, это действительно круто» (Мэри Швейцер, палеонтолог и самопровозглашенный «полный и тотальный Кристиан», 2006) А. Сент-Пол Это означает, что историческое изучение христианства начинается не с Христа но со своим самым важным ранним последователем, Полом . Первоначально Савл из Тарса — Тарс — город на юге побережье Малой Азии — Святой Павел (ок.3-67 г. н.э.) был величайшим из Истолкователи Христа после его распятия. Часто называют «второй основатель христианской церкви», он был евреем, римское гражданство и поначалу угнетал христиан, пока не испытал интенсивное видение Христа и обратился в христианство. Хотя никогда встретившись с Иисусом лично, по крайней мере, не в общепринятом смысле, Павел стал самым заметным из апостолов после казни Христа, т.к. он был лучше всех образован и имел уникальную возможность навести мосты между еврейскими и римские миры, открыв новую религию для гораздо более широкой аудитории. Подробнее важно с точки зрения историка, Павел — личность с явным связи с вещами, засвидетельствованными в небиблейских источниках за пределами Святые Земли. Адресовано начинающим общинам христиан в городах окрестностей. римского мира, письма Павла, насколько нам известно, являются самыми ранними христианскими сохранившиеся документы, предшествующие самим евангелиям на десять или более лет, по крайней мере в том виде, в каком они у нас есть.В трудах Павла также встречаются впервые некоторые черты христианской жизни стали центральными в более позднем богослужении, например, ритуалы причастия и мессы, доктрина искупления через страдания Христа и растущее чувство разделения между христианами и евреи. Со временем последнее переросло в раскол, затем открытое презрение и, наконец, открытое повстанческое движение, создающее давнюю традицию вражды между этими религиозными сектами. Склоняясь к более широкому языческому миру, Павел создал прецедент включения аспекты римской и греческой культуры в расцветающий культ, «христианизацию» несколько полезных и замечательных аспектов древней жизни. В частности, из греческую философскую систему под названием стоицизм он принял такие понятия, как предположение, что все люди в основе своей равны, что рабство — мерзость и что война приносит меньше пользы в мире чем мир.Греческая литература также ясно повлияла на его воспитание, поскольку виден в высоком качестве лирического выражения, которое он производит время от времени: Когда я был ребенком, я говорил как ребенок, я думал как ребенок, я рассуждал как ребенок; но когда я стал мужчиной, я убрал детские вещи. Пока мы мрачно смотрим в зеркало, но потом мы увидим его лицом к лицу. Теперь я понимаю только отчасти; тогда я понять полностью, как и меня полностью поняли.Так что вера, надежда и любовь живет, три вещи; но величайшая из них — любовь. Хотя нет никаких внешних подтверждений традиции, что Павел умер мученик на римской арене, этот апостол выделяется среди других тем, что провидец, организатор и мотиватор, давший религию, которую он принял определенная форма, превращающая вдохновленное учение в работающую систему убеждений. Среди его многочисленных титулов святой Павел также должен быть провозглашен христианским христианином. «Дариус», его лавочник. По мере своего роста и процветания христианство все больше и больше становилось достоянием общественности. глаза, и это в конечном итоге привело его членство в конфликт с римским орган власти. В частности, пристрастие первых верующих во Христа провозгласить, что конец света близок, ударил римлян восстания, своего рода клики, которая способствовала всеобщему отчаянию и истерии и несвоевременная уплата налогов. С точки зрения ранней Империи, культы гибели как и Кристианос не способствовала римской жизни так хорошо ожидалось от религий. B. Рим и ранние христиане Более того, римляне видели в христианах подмножество евреев, которые уже были получили особые привилегии из-за своей необычной религии и, взамен, дал не более чем рваное обещание мирного сотрудничества. Так как своих нонконформистских монотеистических представлений они также получили общее освобождение от поклонения императору (см. Глава 12), что, по мнению многих римлян, равносильно уклонению от уплаты налогов.Что еще хуже, это милосердие привнесло потенциал для создания других сект. от которых может решить ходатайствовать о том же виде лицензии. Таким образом, в и без того пагубную среду христианство накачивало только больше яд. Но преследование не было тем способом, которым римляне, как правило, предпочитали обращаться со своими гражданская и социальная ответственность. Наоборот, открытое принятие новые идеи были их позицией по умолчанию, когда это было возможно.От любого многобожника точки зрения, в конце концов, нет ничего принципиально плохого в том, чтобы иметь еще несколько богов — чем больше, тем святее, по иронии судьбы, тогда, настойчивость христиан на исключительности заклеймила их атеистами в глазами многих римлян, потому что , а не позволяют людям свободно поклоняться казалось эгоистичным и бессмысленным по меркам того времени. Пантеон, пространство, посвященное «всем богам», является типом храма, Римляне и их партнеры по коалиции призывали всех обниматься. Итак, потому что христиане взбесили и без того раздражительный еврейский элемент в римском обществе и, кроме того, заявляли, что их бог вернется в любой момент. момента, чтобы закончить все время, что означало, что служение государству или выполнение любая работа была бессмысленной — римляне чувствовали, что должны спуститься жестоко по отношению к этим мрачным мятежникам, столь необъяснимо неблагодарным щедрость правительства. И так они делали, несколько раз в истории, хотя никогда не тяжелее, следует отметить, чем они сделали с самими евреями или, если на то пошло, другие группы варваров, которых они безжалостно истребляли и перемещенных в массовом порядке, всегда во имя защиты Рима и большее благо.Но это в основном потому, что их было гораздо больше. варваров и даже евреев по сравнению с христианами, по крайней мере в первые несколько веков современности. Позже прохристианские историки обыгрывали эти случайные гонений как некая организованная чертовщина со стороны римлян. Дело в том, что десятилетия часто проходило между нападениями на христианские группы и, хотя это правда что несколько императоров действительно преследовали христиан per se , большинство преследовало их не за религию, а за богатство.Особенно во время великой экономической депрессии третьего века нашей эры, когда она становилась Римскому правительству все труднее и труднее платить своим армиям и содержать в страхе полчища иностранцев стуча в ворота границы, императоры искали повода конфисковали богатство везде, где только могли, и, поскольку христиане жили в своего рода налоговое убежище, освобожденное от участия в определенных формы сбора доходов, некоторые из них стали весьма состоятельными. Многие другие использовали свои религиозные убеждения, чтобы отпроситься от службы в армии. армия. Если римские императоры ошибались, нападая на христиан как таковых — и нет сомнений, что они были неправильными! почему сделали. Они опасались за выживание римского государства и, как в конечном счете доказала история, по крайней мере в этом они были правы. Тем не менее, Рим конца третьего века, наконец, нашел спасителя. отчаянно нужен, не божественный, а упрямый, рабочий император по имени Диоклетиан .Этот серьезный генерал, который поднялся на превосходство из низшей касты римского общества смотрели с подозрением на тех, кто апеллировал к идеологии как к средству избежать любой формы Государственная служба. Когда он серьезно заболел в конце своей жизни в 304 г. н.э. Диоклетиан командовал всеми в Империи, включая христиан власти, чтобы принести жертву здоровью императора. Некоторые христиане повиновались, хотя церковь была против этого, другие не было, некоторые погибли, и это было последнее систематическое нападение римлян на христиан на Западе.На Востоке, напротив, потребовалось еще несколько лет, до 311 г. н.э. и смерти императора Галерия, который был яростным противником христианства. Тогда всеобщие гонения закончились раз и навсегда. В пределах века Рим не только научился терпеть эту новую систему верований но прийти принять его исключительно. III. Константин и торжество христианства В поколение после Диоклетиана, Константин (ок.285-337 н.э.) пришел к власти. Он был первым римским императором, принявшим христианство. многое, по крайней мере, ясно, даже если о Константине мало что известно, но как человек он историческая загадка, и много противоречивой информации окружает этот имперский парадокс, изначальный «христианский генерал». Константин родился незаконнорожденным сыном римского правителя, но позже сделал наследником своего отца.В детстве он вырос на римском Западе, но все же позже отдали предпочтение эллинизированному Востоку и, по сути, перенесли центр римского правительства там, где он построил новую грандиозную столицу, названную в честь сам, Константинополь («город Константина»). Кроме того, во время своего бурного прихода к власти он разжигал гражданскую войну. под предлогом воссоединения Рима и даже после того, как он принял христианство, он продолжал поклоняться солнцу, как это делали многие язычники.Без сомнения, одна из самых важных переходных фигур в истории, эта загадка кажется, что сам человек постоянно находился в процессе трансформации. Что имеет значение для рассматриваемого вопроса здесь то, что он превратился в своего рода Христианство в какой-то момент его жизни. История гласит, что у него был видение креста перед одним из решающих сражений гражданских войн что привело его к власти, и на этом кресте было написано в hoc signo vince , «С этим флагом побеждай!» Итак, согласно более поздней легенде, он приложил его к своему королевские знаки отличия и, таким образом, христианство, наконец, завоевало себе император.Но внимательное изучение исторических свидетельств того дня значительно мутит воду, предполагая, что это вымышленная история так как это подтверждается только спустя много времени после факта, а затем источниками с прямой интерес в продвижении верности императора христианской вере. Правда в том, что Константин был окончательно крещен только на смертном одре, и его биография вряд ли представляет собой образец хорошей христианской жизни. Что бы ни случилось, этот император принял христианство прекратил раз и навсегда гонения на христиан на Западе. Если, в издании Миланского эдикта в 313 году Константин сделал не зашел так далеко, чтобы объявить Рим христианским государством, он проводил политику официального нейтралитета в христианских делах. При его режиме христиане наконец-то были свободны говорить от своего имени на публике, не опасаясь расправы или пытать и, что более важно, поклоняться так, как они хотели. Это было определенно его надежда, что Миланский эдикт и общая терпимость помочь навести порядок внутри правительства и государства.Как раз наоборот случилось. Санкционировав христианство, Константин быстро понял, что он сделался важной фигурой в церкви и, как всякий влиятельный «член правления», он теперь был обязан давать советы по вопросам последствия, которые, как оказалось, эта религия. Христианская церковь в его дни фактически кипела. полемикой, а Константин — к его большому удивлению и, без сомнения, тревогу — обнаружил, что ему приходится выносить суждения о сложных богословских вопросы. Если кто-либо когда-либо в истории был плохо подготовлен или плохо экипирован спорить о природе Троицы, именно этот счастливый ублюдок. IV. Раннехристианские споры Доказательства неясны в отношении мотивов Константина. за принятие христианской религии. Часть его, должно быть, верила в часть его, должно быть, верила, что это поможет связать воедино раздробленный общества, и часть его наверняка надеялась, что из него вырастет новый бренд солдат поклялся следовать инкрустированному крестом Императору signum в победу.Если это так, то его обращение оказалось всего лишь миражом. мира и порядка, ибо его вложение в христианство не только мешало Римское правительство в религиозных спорах на уровне докторских диссертаций, но это серьезно оттолкнуло многих, кто отказывался присоединиться к Церкви, тех, традиционные язычники которые по-прежнему составляли большинство римлян, консерваторы своей день. Что особенно убедительно во всем этом, так это то, что, хотя город Рим и его городские аналоги в позднеклассическом мире распадались на части. в банды и культы и различные группы интересов, жизнь и религию в сельская местность, где проживало подавляющее большинство людей под властью римлян на протяжении всей древности, насколько мы можем судить, поразительно мало менялись.Там поклонение местным богам и духам сохранилось, даже в бесчисленных количествах. проходили армии и происходили революции. Хорошо минувшие римские времена и в средние века сохранились эти так называемые языческие верования. Верно, Христос Карла Великого уже в восьмом веке встречался не с одним Тором. на поле битвы богов. Поэтому важно отметить, что большинство явления, которые мы считаем римскими, включая христианство, были чертами жизни в муниципальном Риме, жизни, которую знали городские, а не сельские римляне. Более того, многие христиане того времени, особенно церковные администраторы, в их рядах тоже были «язычники». Потому что много острые дебаты окружали формирование иерархии, которая в конечном итоге пришел управлять ранней Церковью, этот антагонизм, как правило, сосредоточивался вокруг что значит быть «хорошим и честным христианином». Это дало восходит к таким терминам, как ортодоксальность (буквально по-гречески «прямой мнение», то есть те взгляды, которые санкционированы должностными лицами церкви) в отличие от ереси (буквально «выбор», подразумевая свободу следовать доктрине по собственному желанию).Очаровательный, не правда ли, уже тогда «выбор» был словом, вокруг которого закружились ветры споров? А. Гностики Одна из самых ранних и наиболее известных еретических групп осуждена Церковными чиновниками был класс верующих, называемый гностиками . По свидетельствам уже во II веке н. э., они представляли собой не столько скорее организованная секта, чем пестрое собрание альтернативных христиан чьи взгляды на природу Иисуса и уроки его служения отличались в широком смысле, иногда прямо противоречащие друг другу не меньше, чем Церкви.Многим епископам и святым, державшим бразды расцвета Христианское сообщество того времени, эти фракции представляли собой настоящую — если не , а настоящий враг. Потому что многообразия, которое оно охватывало, невозможно суммировать гностическое богословие быстро или просто. Не помогает и то, что осуждение церкви не допустить, чтобы ни одно гностическое писание сохранилось нетронутым с древних времен.Но в 1945 году случайная находка древних текстов, позже названная Наг. Библиотека Хаммади — Наг-Хаммади (или Надж-Хаммади) место на юге Египта, где были обнаружены эти тексты, увеличилось чрезвычайно наше осознание широкого спектра религиозных взглядов ранних христиан обнял. Этот тайник из пятидесяти двух священных писаний включал в себя несколько работ Гностические авторы, чьи «евангелия» позже подверглись цензуре и цензуре. церковью.До открытия клада Наг-Хаммади большая часть эти письмена сохранились лишь в разорванных фрагментах, некоторые полностью потерял. Но с их воскресением пришло совершенно новое понимание сложности о первых годах христианства и росте как религии. Как Элейн Pagels говорит (стр. xxxv) в своей поучительной книге, Гностические евангелия , работа, которая сделала мир зарождающимся Христианство сегодня доступно многим неисторикам: Однако даже пятьдесят два письма, обнаруженные в Наг-Хаммади, дают лишь представление о сложности раннехристианского движения.Теперь мы начинаем понимать, что то, что мы называем христианством, и то, что мы идентифицировать как христианскую традицию — на самом деле представляет собой лишь небольшую подбор конкретных источников, выбранных из десятков других. . . . Теперь мы впервые имеем возможность узнать о самая ранняя христианская ересь; впервые еретики могут говорят сами за себя. Чтобы дать краткое представление о масштабах этой «ереси», большинство гностиков пишут об Иисусе менее буквально, чем ортодоксальные писания.Для них реальный мир был злом, неспособным ни вместить, ни вывести от истинного божества. Таким образом, Иисуса на самом деле не было среди нас, а только казалось, быть. Гностики придерживались мнения, что те, кто встречал этого бога в реальная жизнь видела его только с грубыми инструментами ощущения людей обладают — глазами и ушами — и эти грубые орудия восприятия грубо ввел их в заблуждение. То, с чем они действительно столкнулись, было просто призрак реального присутствия Иисуса, тень его истинного сияющего Божества. Это означало, что страдания Иисуса на кресте не были смысл его жизни и служения. Для многих гностиков он был слишком далеким из материального мира, чтобы почувствовать человеческую боль. В этом контексте ношение распятие не имеет большого смысла; размахивать ею в бою еще меньше. Ни совершает крещение. Один гностический автор замечает, как люди «погружаются в воду и выйти, ничего не получив», — то есть они просто промокают — и при этом мученичество не может нести особой смысл тоже.«Каждый может делать такие вещи», — вздыхает другой. Гностический автор. Но суть спора между гностиками и Церковью вокруг ценности епископов и священников, и было ли никакой потребности в духовенстве вообще. Многим неправославным христианам такие вещи были «безводными каналами», без какого-либо определенного основания в том, что Было подтверждено, что Иисус сказал. Вместо этого здоровые христиане должны найти свой собственный путь на небеса, исследуя свои личные чувства, не участвуя в пустых ритуалах, не имеющих ясной санкции Христа. Или, говоря словами гностического учителя Феодота , «каждый человек признает Господь по-своему, не все одинаковы». Опять же, Пейджелс разъясняет (стр. xxxvi): [I]исследование вновь открытых гностических источников . . . предполагает, что эти религиозные дебаты — вопросы природы Бога или Христа — одновременно несут социальную и политическую последствия, имеющие решающее значение для развития христианства как институциональная религия.Проще говоря, идеи, имеющие значение вопреки этому развитию стали называть «ересью»; идеи, которые имплицитно его поддерживают, становятся «ортодоксальными». То, что гностики считали образцом лучшего пути на небеса, было Иисусом. чудеса, которые им намекали на его сверхъестественную сущность. Они проповедовали также, что познание себя было познанием Бога, говоря: «Когда вы познаете себя, тогда вас узнают, и вы поймете что вы сыны Отца живого. «А поскольку пол явно не относится к вопросам духа, подобным этим, некоторые гностики говорил о мужчинах и женщинах, имеющих равное положение перед Богом и, таким образом, о разделении полностью в обязанностях христианской жизни. Обращение к Марии Магдалине как один из учеников Христа, гностическое Евангелие от Марии считает ее первой из апостолов и называет ее «женщиной который знал Все». Другие дошли до того, что говорили о «Боге Мама.» В общем, это был совершенно иной взгляд на христианское мышление, чем тот, одобрено церковной политикой. Действительно, более чем одному теологическому эксперту в прошлом веке открытие гностических писаний доказало не что иное, как шокирующее, особенно в том, насколько глубоко расходятся гностики были с тем, что позже превратилось в стандартный вид. Еще более запутанно неужели существовала столь сложная и радикально разнообразная система мышления так рано в христианской традиции, и , что и близко не стояло конец радикального мышления в первые несколько веков существования религии эволюция. Б. Арианство На более поздних этапах существования Римской империи ни язычники, ни гностики оказался самым свирепым врагом, с которым столкнется ранняя церковь. Потому что в принципе Гностики отказывались действовать коллективно, они становились легкой мишенью для растущая нетерпимость духовенства к внутреннему разнообразию. Этот тип фракционности можно искоренить и изолировать, заставить замолчать или искоренить относительным легкость, потому что у его приверженцев не было всеохватывающей бюрократии, прикрывающей их от всеобщего натиска.Даже если этот процесс занял века, это не было все это сложно, конечно, по сравнению с другими проблемами, которые лежали предстоящий. Мало ли христианские чиновники подозревали гораздо более опасного врага скрывалась в их собственных рядах, хорошо организованная группа вопрошающих которые были готовы атаковать ортодоксальное видение Христа. Основной вопрос, лежащий в основе этого гноящегося спора, исходит от Иисуса самого себя, который в то время представлял новый тип божества, как человека, так и бог одновременно.В то время как в греческой религии Дионис также изображался как имеющий двойственную природу — точно так же оба смертных и божественный — как только Дионис принял бессмертный статус, он больше не страдал по-человечески. Иисус, конечно, был совсем другим. Как записано в четырех евангелиях, принятых православной церковью, его история породила на серьезные вопросы о точной природе его божественности, проблемы, которые постоянно возникали, потому что они были присущи нарративам его жизни, в частности, как существо может быть одновременно и божеством, и не-божеством. Что, в свою очередь, привело непосредственно к другому усложнению, встроенному в христианство, отношения между Богом и Иисусом. Если Иисус — Сын Божий, для многих это значит, что его следует считать подчиненным своему отцу — хорошо сыновья слушаются своих отцов, не так ли? поклоняться в первую очередь Отцу, а во вторую – Сыну, что фактически вернуть христианство к его еврейским корням. Если вместо этого вы сделаете выбор видеть Иисуса как воплощение Бога, тогда вы остаетесь с загадкой что Бог — его собственный Сын. Это озадачивающая загадка вызвала множество оживленных споров среди первых нескольких столетий христиан, особенно после того, как их религия приобрела мировую известность в дни после Константина. Насколько серьезное обдумывание может быть полезное и здоровое упражнение для растущей и развивающейся системы, такой как раннего христианства, это также может сделать некоторые аспекты организации рабочего религией трудно управлять, например, распространение доброго слова.То есть, когда священникам трудно объяснить природу и функции божество — даже такое простое, как откуда он пришел или кто его родители, или родитель есть — это может затруднить процесс вербовка новообращенных, особенно среди орд необразованных варваров фильтрация через и вокруг позднего Рима. Результатом стала фракция церковников во главе с динамичным и хорошо образованным священник по имени Арий (ок.250-336 гг. н.э.), который отстаивал более исцеляющая версия Христа, чем мистическое, загадочное видение, предлагаемое православной церковью. Восприятие Иисуса как божественного существа и потомка Бога, но не бога, в точности подобного Богу, — иными словами, очень высокого уровня, небесный вестник, посланный на землю — эта ересь позже была названа арианством поддержал позицию, согласно которой, если Иисус — Сын Божий, то он не может быть позволено иметь преимущество над своим Отцом на небе или на земле.В сущности, вывод Ария заключался в том, что ортодоксальное истолкование Троица не имела смысла, по крайней мере, с точки зрения разделения власти; скорее, логика подсказывала, что Отец должен быть первичным и центральным, и поэтому должен уважать как такового. Это была трудная позиция, чтобы возразить на арене аргументов и разума. Здравый смысл подсказывает, что сыновья должны подчиняться своим отцам, и здравый смысл порядочность требует уважения к старшим.Но церковные чиновники не могли признать такое суждение, не признавая неполноценности Иисуса перед Богом, поэтому они не было другого выбора, кроме как вступить в бой и попытаться подавить это полемика. Во главе противников арианства стоял не кто иной, как Арий. собственный начальник Афанасий — его начальник, так сказать — патриарх Александрийский и грозный посредник в церкви. Также сообразительный администратор, Афанасий не предпринимал реальных попыток противостоять аргументы своего беспокойного подчиненного, но вместо этого настаивал на том, чтобы Иисус был в конечном счете непознаваем, а Троица представляла собой мистический союз.В простом терминах, он сказал Ариусу заткнуться. Но проблема, которая вызывает разногласия, не утихает так легко, как и многие другие богословские вопросы, циркулировавшие в то время, арианство тоже, в конечном счете, приземлился на колени Константина. Как и любой влиятельный, малообразованный политик столкнувшись с настоящей головоломкой такого рода, император созвал его советники, в данном случае христианское духовенство со всей Империи на синод, знаменитый Никейский собор г. г. (недалеко от Константинополя) в 325 г. н.э.После бурных дебатов епископы поддержали Афанасия. и подделал знаменитый Никейский символ веры , в котором приверженцы и обращенные в христианство поклялись поддерживать ортодоксальное восприятие Христа как «рожденного, а не сотворенного» Богом и «(кто) был стал плотью, стал человеком, пострадал и воскрес в третий день. . .» Кредо не остановилось и на этом. Это продолжилось прямым отрицанием основных принципов, лежащих в основе арианства и гностицизма, фактически любая версия христианства, которое бросило вызов авторитету церкви, заставив ее членство публично обличать эти ереси: Но те, кто говорят, что был когда-то, когда его не было и прежде чем он был рожден, его не было, и он был сделан из того, что не были или утверждают, что Сын Божий имеет иную сущность или веществом или созданным или подлежащим моральному изменению или изменению — Католическая и Апостольская церкви осуждают их на проклятие. Это представляет собой полное осуждение всех ересей, которые были в то время возвышали свой голос против политики и существования не только православного видения Христа, но и организованной Церкви правительство. Но и такие крайние меры не предотвратили роста арианства. Позднее синоды отменили решение Никейского собора и подтвердили арианские взгляды, которые только усугубили раскол внутри христианского мира.Что еще более важно, сторонники арианства хорошо использовали преимущества, присущие свое видение Христа, особенно за пределами Империи, в районах, где Церковь бюрократы, жившие по большей части в римских метрополиях, небольшое влияние. Более простое представление христиан-ариан об Иисусе как подчинение и отделение от Бога позволило им приобрести многих новообращенных, особенно среди тех, кто не знаком со сложной теологической историей лежащее в основе христианского православного учения.В частности, арианским монахом. Ульфила смог привлечь на свою сторону многие группы германских варваров, особенно готы, которые стали заядлыми неправославными христианами. В результате церковные чиновники ужесточили свою позицию не только раздоры в их рядах, но и толкование Писания и что для них составляло приемлемые тексты. Гностические евангелия Фомы, Мария и Филипп, а также многие другие широко распространенные рассказы о жизни Иисуса. к тому времени были заклеймены еретиками и исключены из канона Новый Завет.Вскоре после этого церковные чиновники приказали уничтожить всех копий этих текстов, и, вероятно, в условиях этой цензуры что какой-то неизвестный гностический сторонник похоронил те писания, которые были обнаружены много веков спустя в Наг-Хаммади. Если так, как и с Ахетатоном, систематическая попытка стереть историю предоставила нам лучший доступ к тому, что действительно произошло в прошлом. C. Рост церковного управления Среди администраторов Церкви внутренние волнения, вызванные этими ересями, только усилили интерес к формализации святые службы и офисы всех видов.Доктрина и ритуал пришли в центр вокруг того, что сейчас известно как семь таинств : крещение, конфирмация, Евхаристия, покаяние, брак, рукоположение и последнее помазание. Церковное руководство перешло в руки епископов по , каждый из них руководил см. , а своего рода религиозная «провинция», в которой, как оказалось, не все епископы были равны. Расположенные в крупных городских центрах Империи стало архи епископов (« головы -епископов») чье мнение имело больший вес из-за большого населения, которое они представлены.В частности, епископ Рима выделялся среди своих сверстников и поэтому его стали называть папой («Отец»). Отсюда развились папство и должность Папы. Обоснование, выдвинутое для придания правдоподобности этим бюрократическим сараям пролить свет на психологический механизм ранней церкви, тем более потому что используемые рассуждения, вероятно, основаны на выдуманной истории. То епископства и кафедры римского Запада росли в местах, не связанных с Сам Иисус, места, о которых нельзя было даже представить, что он когда-либо бывал лично. Таким образом, чтобы как-то укоренить свои общины в Самом Христе, у епископов не было другого выбора, кроме как наводить мосты к апостолам Иисуса, но и это было трудно. Не было четких или достоверных показаний о жизни апостолов Иисуса после его распятия — откуда они идут? что они делают? как они умерли? — так среди этой зевоты вакуум данных, возникла история, что они распространились по всей Империи, засева христианских ячеек и основания кафедр, возникших позже.В происхождения, эта неподтвержденная история, вероятно, служила правде меньше, чем западная епископам необходимо привязать свою власть непосредственно к самому Иисусу. Через эта тщательно продуманная реконструкция прошлого — передача власти от Иисуса к апостолам, а затем к епископам стали называться апостольская преемственность — Церковные бюрократы связаны их авторитет для основополагающих голосов и событий Нового Завета. Но этот путь к расширению прав и возможностей, ревизионистский или нет, также оказался несостоятельным. гладкая или легкая дорога. Помимо продолжающегося сопротивления еретиков, которые стремились подорвать и дискредитировать таких лидеров, как Папа Римский, самих епископов соперничали за реальный контроль над все более богатым и влиятельным учреждением. В частности, патриарх Константинопольский, возглавлявший большая и хорошо организованная община христиан в великой столице город в восточной половине Империи, не желал брать его в поход по приказу западного епископа из далекого Рима. Позже, когда западная часть Империи начала разваливаться, еще меньше смысла для восточных обитателей Рима продолжать подчиняться некоторым предполагаемым папа . К раннему средневековью (около 600 г. н.э.) римские папы стали коррумпированными и неэффективными — часто они были также необразованными и неграмотные родственники продажных варваров, потомки тех, чьи отцы разграбили и разграбили святое место — по крайней мере, так они казались азиатским глаза. В конце концов, растущее чувство отчуждения между церковными чиновниками в Риме и Константинополе привело к разделению христианства на западные Католическая и восточно-православная фракции. Это, в свою очередь, открыло дверь к военным конфликтам, таким как крестовые походы (см. главу 15). Таким образом, усилия ранней церкви по содействию единству внутри христианского мир, навязывая стандартную доктрину и твердое управление, только закончилось разрушая его неизлечимо в долгосрочной перспективе.Ирония и тщетность ортодоксии через силу без сомнения, , а не будут потеряны для гностиков. Действительно ли это звук, который мы слышим из глубины песков Наг-Хаммади плач угасшей секты, или это смех и отголоски «я говорил ты такой»? V. Заключение: чему учит раннее христианство Бог-Мать, Апостол Мария Магдалина, Иисус, который на самом деле никогда не страдал на кресте — все это кажется невообразимо чуждым современному взгляд на христианство. Даже предлагать такие вещи в большинстве уголков христианского мира сегодня было бы открыть дверь для широкого взаимные обвинения и презрение или, что еще хуже, побудить кого-то написать бестселлер как Код Да Винчи . И все же идеи такого рода были не только продвинулся в первые века христианства, но также привлек многих приверженцев и пользовался значительной популярностью, по крайней мере, если судить по язвительности которыми их православные противники нападали на «еретиков» кто распространял эти понятия. Видеть такой широкий спектр верований, засвидетельствованных так близко к рождению Религия Христа сегодня многим может показаться странной, причем не только с точки зрения богословия. оснований, а потому, что в целом нас учат ожидать возрастающей дифференциации как вещи расширяются с течением времени. Широко используемый, так называемый «дарвинистский» модель эволюции, построенная вокруг таких понятий, как выживание наиболее приспособленных а естественный отбор предполагает, что рост будет сопровождаться повышением вариации — часто представляются в виде графиков, похожих на перевернутое Рождество. деревья — другими словами, нас учат искать более сложные со временем по мере развития событий.Хотя в палеонтологии это может быть так, это не модель изменений, которую историческое исследование христианства представляет. Действительно, великая открытая граница христианской религии в ее Фаза оставила после себя множество творческих и новаторских идей. послания Христа и божественности, чем все более поздние века вместе взятые. И в качестве Прошло время, ортодоксальные силы, враждебные любой идеологии, противоречащей институционализированное христианство уничтожило те представления об Иисусе, которые противоречило растущему мейнстриму.И как только Христос пришел, чтобы определить определенным образом, и от этой перспективы его жизни и учения зависело могущественное и влиятельное общественное учреждение, подобное церкви, было почти невозможно переделать его образ, не изменив того, что он стоял для и, что более непосредственное следствие, то, что означало для него. И это делает отслеживание исторического Христа очень трудным делом, не столько потому, что то, что на самом деле произошло в его жизни, было затемнено в пустоте поддающихся проверке данных — было , но это не суть! — но потому, что это имело большое значение для многих людей за такой долгий промежуток времени.В общем, Иисус доказал идеальная мишень для выдуманной истории, не говоря уже о какой-либо конкретной рассказ о нем держится на лжи, только то, что он фигура вокруг которого, как правило, накапливаются преувеличения и мифы. Другими словами, как мы так часто видим в истории, когда люди очень заботятся о чем-то, правда истории вряд ли будет тем, чему они служат в первую очередь или вообще. Но можно с уверенностью сказать хотя бы это: из столь многих возможностей, победил один взгляд на Христа, буквальный взгляд на его жизнь и воскресение. Но теперь мы знаем, что это был не единственный и не самый «исторический» взгляд на историю его жизни. Наоборот, он удовлетворял потребности. господствующего учреждения и была версией правды, наиболее возможно для мира, нуждающегося в комфорте и стабильности среди суматохи и дикий переполох. И если это был первый раз, когда христианская ортодоксия пойти на войну с ересью, это, конечно, не будет последним. В более поздние века другие следовали по пути, намеченному гностиками и своих братьев-еретиков и вновь разжег спор о том, что составляет Христос и Бог.Я не имею в виду протестантов времен Реформации. (начало 1500-х гг. н.э.) — хотя они, безусловно, соответствуют шаблону — но почти за тысячу лет до них другая группа начала задавать вопросы которые бросили вызов центральным принципам ортодоксии и через новаторские озарение и откровение сформировали религию, которая была революционной и в то же время глубоко укорененные в богословских традициях Ближний Восток. Из этого был создан новый тип верующих, которые примут противоречия христианства на разные и неожиданные высоты.Что еще более важно, их новые ответы на классические христианские парадоксы как природа Троицы и роль институциональной церкви найдет выражение в другом мире, на другом языке, в Араб по факту. Это были, конечно, мусульмане.

20 вопросов, которые сформировали мировую христианскую историю

Мужчина, живший на небольшом, но значительном участке земли на Ближнем Востоке, шел с разношерстной группой своих собратьев-евреев на территории, которая сейчас называется Голанскими высотами.Там, в римском городе Кесарии Филипповой, окруженном святилищами, посвященными языческим богам, человек посмотрел на своих спутников и задал вопрос: «Кем люди считают меня?»

Люди, сопровождавшие Иисуса из Назарета, отвечали так и сяк, прежде чем самый откровенный из команды, рыбак по имени Кифа, выпалил то, что, по его мнению, было правильным ответом на вопрос его раввина.

Христианство — это религия, которая ставит больше вопросов, чем дает ответов. Хотя богословы красноречиво говорят о доктринах церкви, христианство — это религия, уходящая корнями в тайну.Его основные убеждения — что Бог — это три личности, но одна природа, что Иисус — человек, но божественен, и что он воскрес из мертвых через три дня после того, как был убит, — требуют большего объяснения, большего понимания, большей ясности. Если бы христианство было предложением, за ним следовал бы вопросительный знак.

По Сократу, непроверенная жизнь не стоит того, чтобы ее прожить. Записи церковной истории подтверждают, что это правда. С одной точки зрения, история христианства — это не что иное, как серия вопросов, заданных людьми, посвятившими жизнь тщательному исследованию.Все поколения христиан задают свои вопросы, когда исследуют свою христианскую идентичность и ищут смысл своей жизни.

С нашей исторической точки зрения совершенно правильно, что христиане постоянно задают новые вопросы и регулярно возвращаются к старым.

Можно сказать, что задавать вопросы заложено в нашей религиозной ДНК. Помимо молитвы, служения и веры, христиане, возможно, лучше всего умеют просить. Иисус, в конце концов, был непревзойденным задающим вопросы, который часто отвечал на вопросы людей, задавая свои собственные, намекая христианам поблизости и вдали, что мало что так священно, как задавать вопросы.Во время своего недолгого служения на земле вопросы, которые он задавал, были проницательными и провокационными:

• Что вы ищете?
• Какая польза людям, если они приобретут весь мир, а погубят свою жизнь?
• Почему ваши ученики нарушают традиции старейшин?
• Почему это поколение ищет знак?
• Боже мой, Боже мой, почему ты оставил меня?

На основе того, как Иисус учил своих учеников, в моей последней книге «Двадцать вопросов, которые сформировали мировую христианскую историю» ставится вопрос о том, следует ли лучше всего рассказывать историю мирового христианства с рядом вопросительных знаков, а не с точками с запятой, точками или точками. , что еще хуже, восклицательные знаки.

Из бесконечного множества вопросов, из которых можно выбрать, эта книга повествует об истории христианства, отвечая на двадцать ключевых вопросов о прошлом церкви.

Каждая глава начинается с истории, которая вызывает один главный вопрос для обсуждения. В оставшейся главе даются ответы на каждый вопрос писателей того века, а в заключении делается попытка пролить свет на возможные исходы вопроса.

Итак, какие двадцать вопросов сформировали мировое христианство? Вот то, что я предлагаю, это двадцать самых важных вопросов, которые христиане подняли за две тысячи лет нашего существования.

1. Какая связь между христианством и иудаизмом?
2. Что делает кого-то еретиком?
3. Что происходит с отступниками-христианами?
4. Являются ли Иисус и Святой Дух божественными?
5. Сколько природ у Христа?
6. Что значит быть святым?
7. Что такое ислам?
8. Являются ли иконы идолопоклонством?
9. Кто имеет власть над недавно обращенными в христианство народами?
10. Это последние времена?
11. Должны ли христиане сражаться с мусульманами за Святую Землю?
12. Могут ли священники жениться?
13. Какая связь между верой и разумом?
14. Как мы должны реагировать на массовую смерть?
15. Кому принадлежит вновь открытая территория?
16. Могут ли христиане владеть рабами?
17. Совместимо ли конфуцианство с христианством?
18. Необходимо ли обращение, чтобы стать христианином?
19. Опровергает ли эволюция христианство?
20. Как выглядит христианство в мире?

Если вам понравился этот пост в блоге и вы хотите узнать больше о Dr. Купера, нажмите на ссылку ниже, чтобы купить ее.

Как пишет о книге профессор Джоэл Скандретт из Тринити-школы служения: «Чтобы понять ответы, нам нужно сначала понять их вопросы. Книга Дерека Купера «Двадцать вопросов, которые сформировали мировую христианскую историю» — это восхитительное введение в извечные вопросы, которые формировали 2000-летнюю историю христианства. Понимание этих вопросов и того, как христиане отвечали на них в прошлом, жизненно важно для понимания места христианской веры и жизни в современном мире.

Преимущество этой книги в том, что она учит нас не только прошлому, но и настоящему. Знаете ли вы, что многие из верований и обычаев, которыми мы, христиане, больше всего дорожим, были результатом простых вопросов, которые христиане задавали в прошлом?

Знаете ли вы также, что многие нездоровые обычаи, в которых христиане исторически участвовали и могут быть вовлечены и сегодня, были результатом плохих ответов на важные вопросы прошлого?

Какие вопросы поднимает сегодня ваша церковная община, и как мудрость прошлого может помочь вашей общине ответить на эти вопросы со знанием и пониманием?

В своем следующем блоге я более подробно расскажу об одном из этих двадцати вопросов, сформировавших историю христианства. А пока не стесняйтесь прочитать первую главу моей книги онлайн, которая отвечает на один из фундаментальных вопросов, над которыми боролись такие христиане, как Павел и Петр, в первом веке.

История свободы в христианстве

Лорд Актон
Обращение к членам Института Бриджнорта
28 мая 1877

Когда Константин Великий перенес столицу империи из Рима в Константинополь, он поставил на рыночной площади новой столицы порфировый столб, доставленный на плотах и ​​по железной дороге из Египта, о котором рассказывают странную историю.В склепе под ним он тайно похоронил семь священных эмблем римского государства, которые охраняли девы в храме Весты, с огнем, который никогда не мог угаснуть. На вершине он воздвиг статую Аполлона, изображающую его самого и заключающую в себе фрагмент Креста; и он увенчал его диадемой из лучей, состоящей из гвоздей, использованных при Распятии, которые, как полагали, нашла его мать в Иерусалиме.

Столп все еще стоит, самый значительный памятник, который существует в преобразованной империи; ибо представление о том, что гвозди, пронзившие тело Христа, стали подходящим украшением для языческого идола, как только он был назван именем живого императора, указывает на положение, предназначенное для христианства в имперской структуре Константина. Попытка Диоклетиана превратить римское правление в деспотию восточного типа вызвала последние и самые серьезные гонения на христиан; и Константин, приняв их веру, не намеревался ни отказываться от плана политики своего предшественника, ни отказываться от чар деспотической власти, но укреплять свой трон поддержкой религии, поразившей мир своей силой сопротивления; и чтобы заручиться этой поддержкой абсолютно и без потерь, он установил резиденцию своего правительства на Востоке с патриархом, созданным им самим.

Никто не предупредил его, что, продвигая христианскую религию, он связывает себе руки и отказывается от прерогативы цезарей. К нему, как к признанному творцу свободы и превосходства Церкви, обращались как к хранителю ее единства. Он признал обязательство; он принял доверие; и разногласия, преобладавшие среди христиан, предоставили его преемникам множество возможностей для расширения этого протектората и предотвращения любого сокращения притязаний или ресурсов империализма.

Константин объявил свою волю эквивалентной канону Церкви. Согласно Юстиниану, римский народ формально передал императорам всю полноту своей власти, и поэтому воля императора, выраженная эдиктом или письмом, имела силу закона. Даже в пылкий век своего обращения империя использовала свою утонченную цивилизацию, накопленную мудрость древних мудрецов, разумность и тонкость римского права, все наследие иудейского, языческого и христианского мира, чтобы сделать Церковь служить позолоченной опорой абсолютизма.Ни просвещенная философия, ни вся политическая мудрость Рима, ни даже вера и добродетель христиан не могли противостоять неисправимой традиции древности. Требовалось нечто, помимо всех даров размышления и опыта, — способность к самоуправлению и самоконтролю, развившаяся, как язык, в сердцевине нации и растущая вместе с ее ростом. Этот жизненный элемент, который многие столетия войн, анархии, угнетения погасили в странах, все еще окутанных пышностью древней цивилизации, был отложен на почве христианского мира оплодотворяющим потоком миграции, низвергнувшим империю христианства. Запад.

В разгар своего могущества римляне узнали о расе людей, которые не отреклись от свободы в руках монарха; и самый способный писатель империи указывал на них со смутным и горьким чувством, что учреждениям этих варваров, еще не сломленных деспотизмом, принадлежит будущее мира. Их цари, когда у них были цари, не председательствовали [на] их советах; иногда они были выборными; иногда их смещали; и они были связаны клятвой действовать в соответствии с общим желанием.Настоящей властью они пользовались только на войне. Этот первобытный республиканизм, который допускает монархию как случайный случай, но твердо придерживается коллективного превосходства всех свободных людей, конституционной власти над всеми установленными властями, является отдаленным зародышем парламентского правления. Действие государства ограничивалось узкими рамками; но, помимо своего положения главы государства, король был окружен группой последователей, связанных с ним личными или политическими связями.В этих его непосредственных иждивенцах неповиновение или сопротивление приказам терпели не больше, чем в жене, ребенке или солдате; и ожидалось, что мужчина убьет собственного отца, если его вождь потребует этого. Таким образом, эти тевтонские общины признали независимость правительства, что грозило распадом общества; и зависимость от лиц, опасная для свободы. Это была система, очень благоприятная для корпораций, но не обеспечивающая безопасности для отдельных лиц. Государство вряд ли могло угнетать своих подданных; и не смог их защитить.

Первым следствием великого переселения тевтонов в регионы, цивилизованные Римом, было отбрасывание Европы на много столетий назад, в состояние едва ли более продвинутое, чем то, от которого институты Солона спасли Афины. В то время как греки сохранили литературу, искусство и науку древности и все священные памятники раннего христианства, о полноте которых дошедшие до нас разорванные фрагменты не дают соизмеримого представления, и знали даже крестьяне Болгарии Новый Завет наизусть, Западная Европа находилась во власти мастеров, самые способные из которых не могли написать свои имена.Способность точного рассуждения, точного наблюдения угасла на 500 лет, и даже самые необходимые для общества науки, медицина и геометрия, пришли в упадок, пока учителя Запада не пошли в школу у ног арабских мастеров. Чтобы навести порядок в хаосе руин, взрастить новую цивилизацию и смешать враждебные и неравные расы в нацию, нужна была не свобода, а сила. И на протяжении столетий весь прогресс был связан с действиями таких людей, как Хлодвиг, Карл Великий и Вильгельм Норманн, которые были решительными и безапелляционными и требовали повиновения.

Дух незапамятного язычества, пропитавший древнее общество, не мог быть изгнан иначе, как совместным влиянием церкви и государства; и всеобщее ощущение необходимости их союза создало византийский деспотизм. Духовники империи, которые не могли представить себе расцвета христианства за ее пределами, настаивали на том, что не государство в церкви, а церковь в государстве. Едва эта доктрина была произнесена, как быстрый крах Западной империи открыл более широкий горизонт; а Сальвиан, священник из Марселя, провозгласил, что социальные добродетели, приходящие в упадок среди цивилизованных римлян, существовали в большей чистоте и многообещающе среди языческих захватчиков. Они были обращены легко и быстро; и их обращение обычно осуществлялось их королями.

Христианство, которое в прежние времена обращалось к массам и опиралось на принцип свободы, теперь обратилось к правителям и бросило свое могучее влияние на чашу весов власти. Варвары, не имевшие ни книг, ни светских знаний, ни образования, кроме как в школах духовенства, и едва усвоившие основы религиозного обучения, с детской привязанностью обращались к людям, чьи умы хранились в знании Писания. Цицерона, св.Августин; и в скудном мире их идей Церковь ощущалась чем-то бесконечно более обширным, сильным, святым, чем их новообразованные государства. Духовенство предоставило средства для управления новыми правительствами и было освобождено от налогов, от юрисдикции гражданского магистрата и политического администратора. Они учили, что власть должна передаваться путем избрания; а советы Толедо составили основу парламентской системы Испании, которая с большим промежутком времени является старейшей в мире. Но монархия готов в Испании, а также монархия саксов в Англии, в которых дворяне и прелаты окружали трон подобием свободных учреждений, ушли в прошлое; и народом, который процветал и затмевал остальных, были франки, у которых не было местной знати, чей закон о престолонаследии стал на 1000 лет постоянным объектом неизменного суеверия и при которых феодальная система была развита до крайности.

Феодализм сделал землю мерилом и хозяином всех вещей.Не имея другого источника богатства, кроме продуктов земли, люди зависели от землевладельца, чтобы избежать голодной смерти; и, таким образом, его власть стала преобладать над свободой подданного и властью государства. Каждый барон, говорила французская максима, суверенен в своем собственном домене. Народы Запада находились между соперничающими тираниями местных магнатов и абсолютных монархов, когда на сцену вышла сила, которая на какое-то время оказалась выше вассала и его господина.

В дни завоевания, когда норманны уничтожили свободы Англии, грубые учреждения, пришедшие вместе с саксами, готами и франками из лесов Германии, пришли в упадок, и впоследствии новый элемент народного правления обеспеченный ростом городов и формированием среднего класса, еще не был активен. Единственным влиянием, способным противостоять феодальной иерархии, была церковная иерархия; и они столкнулись, когда прогресс феодализма угрожал независимости церкви, подвергая прелатов той форме личной зависимости от королей, которая была свойственна тевтонскому государству.

Этому четырехсотлетнему конфликту мы обязаны появлением гражданской свободы. Если бы Церковь продолжала поддерживать престолы помазанных ею королей или если бы борьба быстро закончилась безраздельной победой, вся Европа погрузилась бы под византийский или московский деспотизм. Ибо целью обеих противоборствующих сторон была абсолютная власть. Но хотя свобода не была целью, к которой они стремились, она была средством, с помощью которого мирская и духовная власть призвала народы к себе на помощь.Города Италии и Германии выиграли свои избирательные права, Франция получила свои Генеральные штаты, а Англия — свой парламент из чередующихся фаз состязания; и пока это продолжалось, оно препятствовало возникновению Божественного Права. Существовала склонность рассматривать корону как поместье, переходящее по закону о недвижимой собственности к семье, которая ею владела. Но авторитет религии, и особенно папства, был отброшен в сторону, отрицавшую неотъемлемый титул королей. Во Франции то, что впоследствии было названо галликанской теорией, утверждало, что правящий дом стоит выше закона и что скипетр не должен отходить от него до тех пор, пока существуют принцы королевской крови св.Льюис. Но в других странах сама присяга на верность свидетельствовала, что она условна и должна соблюдаться только при хорошем поведении; и именно в соответствии с публичным законом, которому подчинялись все монархи, король Иоанн был объявлен мятежником против баронов; и что люди, возведшие Эдуарда III на трон, с которого они свергли его отца, ссылались на максиму Vox populi Vox Dei.

И это учение о божественном праве народа возвышать и свергать князей после получения санкции религии было поставлено на более широкие основания и оказалось достаточно сильным, чтобы противостоять как церкви, так и королю. В борьбе между домом Брюсов и домом Плантагенетов за обладание Шотландией и Ирландией притязания англичан были поддержаны порицанием Рима. Но ирландцы и шотландцы отказались от него; и обращение, в котором шотландский парламент проинформировал папу о своей резолюции, показывает, насколько прочно укоренилось народное учение. Говоря о Роберте Брюсе, они говорят: «Божье Провидение, законы и обычаи страны, которую мы будем защищать до самой смерти, и выбор народа сделали его нашим Королем.Если он когда-нибудь предаст свои принципы и согласится, чтобы мы были подданными английского короля, тогда мы будем обращаться с ним как с врагом, как с ниспровергателем наших и его собственных прав, и выберем другого на его место. Мы заботимся не о славе или богатстве, а о той свободе, от которой ни один истинный человек не откажется, кроме как ценой своей жизни». Такая оценка королевской власти была естественной для людей, привыкших видеть тех, кого они больше всего уважали, в постоянной борьбе со своими правителями. Григорий VII начал пренебрежительное отношение к гражданским властям, заявив, что они — дело рук дьявола; и уже в его время обе партии были вынуждены признать суверенитет народа и апеллировали к нему как к непосредственному источнику власти.

Двумя веками позже эта политическая теория приобрела определенность и силу как у гвельфов, входивших в церковную партию, так и у гибеллинов, или империалистов. Вот мысли самого прославленного из всех гвельфийских писателей: «Король, не верный своему долгу, теряет право на послушание. Свержение его не является мятежом, ибо он сам мятежник, которого народ имеет право низложить. Но лучше ограничить его власть, чтобы он не мог ею злоупотреблять.Для этого вся нация должна участвовать в управлении собой; конституция должна сочетать ограниченную и выборную монархию с аристократией заслуг и такой примесью демократии, которая допускает все классы к должностям путем всенародных выборов. Ни одно правительство не имеет права взимать налоги сверх установленного народом предела. Вся политическая власть проистекает из народного голосования, и все законы должны приниматься людьми или их представителями. Для нас нет безопасности, пока мы зависим от воли другого человека.Этот язык, содержащий самое раннее изложение вигской теории революции, взят из сочинений св. Фомы Аквинского, о котором лорд Бэкон говорит, что у него было самое большое сердце среди школьных богословов. И стоит отметить, что он написал в тот самый момент, когда Симон де Монфор созвал палату общин; и что политика неаполитанского монаха на столетия опережает политику английского государственного деятеля.

Самым способным писателем из партии гибеллинов был Марсилий Падуанский.«Законы, — сказал он, — исходят из нации и недействительны без ее согласия. Поскольку целое больше любой части, неправильно, чтобы какая-либо часть устанавливала законы для целого; а поскольку люди равны, неправильно, чтобы один был связан законами, установленными другим. Но, подчиняясь законам, с которыми согласились все люди, все люди в действительности управляют сами собой. Монарх, учрежденный законодательным собранием для исполнения его воли, должен быть вооружен силой, достаточной для принуждения отдельных лиц, но недостаточной для контроля над большинством народа.Он несет ответственность перед нацией и подчиняется закону; и нация, которая назначает его и возлагает на него обязанности, должна следить за тем, чтобы он соблюдал конституцию, и должна уволить его, если он ее нарушит. Права граждан не зависят от веры, которую они исповедуют; и никто не может быть наказан за свою религию». Этот писатель, видевший в некоторых отношениях дальше, чем Локк или Монтескье, который в отношении суверенитета нации, представительного правления, превосходства законодательной власти над исполнительной и свободы совести, так твердо усвоил принципы, которые должны были повлиять на современный мир, жили во времена правления Эдуарда II, 550 лет назад.

Знаменательно, что эти два автора пришли к согласию по столь многим фундаментальным вопросам, которые с тех пор были предметом споров; ибо они принадлежали к враждебным школам, и один из них счел бы другого достойным смерти. Святой Фома заставил бы папство контролировать все христианские правительства. Марсилий подчинил бы духовенство законам страны; и наложил бы на них ограничения как в отношении собственности, так и в отношении численности. По мере того как продолжались великие дебаты, многие вещи постепенно прояснялись и превращались в устоявшиеся убеждения.Ибо это были не только мысли пророческих умов, превосходивших уровень современников: была некоторая перспектива, что они овладеют практическим миром. Древнее правление баронов оказалось под серьезной угрозой. Открытие Востока крестовыми походами дало мощный толчок развитию промышленности. Ручей бежал из деревни в города; и в феодальном механизме не было места для управления городами. Когда люди нашли способ зарабатывать себе на жизнь, не завися в этом от доброй воли класса, владевшего землей, землевладелец утратил большую часть своего значения, и оно стало переходить к владельцам движимого имущества.Горожане не только освободились от контроля прелатов и баронов, но и стремились получить для своего класса и интересов господство над государством.

Четырнадцатый век был наполнен суматохой этой борьбы между демократией и рыцарством. Итальянские города, выдающиеся по интеллекту и цивилизованности, вели вперед с демократическими конституциями идеального и в целом неосуществимого типа. Швейцарцы сбросили иго Австрии. Возникли две длинные цепи вольных городов вдоль долины Рейна и через сердце Германии.Граждане Парижа завладели королем, реформировали государство и начали свою грандиозную карьеру экспериментов по управлению Францией. Но самый здоровый и энергичный рост муниципальных свобод был в Бельгии из всех стран континента, которая с незапамятных времен была самой упорной в своей верности принципу самоуправления. Так велики были ресурсы, сосредоточенные во фламандских городах, так широко распространилось демократическое движение, что долго сомневались, не возобладают ли новые интересы и не перейдет ли господство военной аристократии к богатству и интеллигентности. мужчин, живших торговлей.Но Риенци, Марсель, Артевельде и другие поборники тогдашней незрелой демократии жили и умирали напрасно. Переворот среднего класса обнажил потребности, страсти, чаяния страдающих бедняков внизу; свирепые восстания во Франции и Англии вызвали реакцию, которая на века задержала перестройку власти, и на пути демократии встал красный призрак социальной революции. Вооруженные граждане Гента были разгромлены французским рыцарством; и только монархия пожинала плоды перемены, происходившей в положении классов, и волновала умы людей.

Оглядываясь назад на период в 1000 лет, который мы называем Средними веками, чтобы оценить работу, которую они проделали, если не в направлении совершенства своих институтов, то, по крайней мере, в направлении познания политической истины, вот что мы находим :— Представительное правление, неизвестное древним, было почти всеобщим. Методы выборов были грубыми; но принцип, согласно которому ни один налог не был бы законным, если бы он не был установлен классом, который его платил; то есть то, что налогообложение было неотделимо от представительства, признавалось не как привилегия некоторых стран, а как право всех. Ни один принц в мире, сказал Филипп де Коммин, не может взимать пенни без согласия народа. Рабство почти повсеместно исчезло; и абсолютная власть считалась более невыносимой и более преступной, чем рабство. Право на восстание было не только признано, но и определено как обязанность, освященная религией. Уже были известны даже принципы Закона о хабеас корпус и метод подоходного налога. Вопросом античной политики было абсолютное государство, основанное на рабстве.Политический продукт средневековья был системой государств, в которой власть была ограничена представительством могущественных классов, привилегированными ассоциациями и признанием обязанностей выше тех, которые налагаются человеком.

Что же касается реализации на практике того, что считалось хорошим, то здесь было почти все. Но большие принципиальные проблемы были решены; и мы подходим к вопросу: как шестнадцатый век распорядился сокровищами, накопленными средневековьем? Наиболее заметным признаком того времени был упадок религиозного влияния, царившего так долго. Прошло шестьдесят лет после изобретения книгопечатания, и в европейских типографиях было выпущено 30 000 книг, прежде чем кто-либо взялся печатать греческий Завет. В те дни, когда каждое государство делало единство веры своей первой заботой, считалось, что права людей и обязанности соседей и правителей по отношению к ним различаются в зависимости от их религии; и общество не признавало перед турком или евреем, язычником или еретиком или дьяволопоклонником таких же обязательств, как перед православным христианином.По мере того как господство религии ослабевало, государство требовало привилегии обращаться со своими врагами на исключительных принципах в своих интересах; а идея о том, что цели правительства оправдывают используемые средства, была внедрена в систему Макиавелли. Он был проницательным политиком, искренне заботившимся о том, чтобы препятствия на пути разумного управления Италией были устранены. Ему казалось, что самым досадным препятствием для интеллекта является совесть, и что энергичное использование государственного искусства, необходимого для успеха трудных планов, никогда не будет достигнуто, если правительства будут позволять себе мешать предписаниям тетради.

Его дерзкое учение было провозглашено в последующие века людьми, чей личный характер во всем остальном был высок. Они видели, что в критические времена хорошие люди редко имеют силу для своей доброты, и уступают тем, кто уловил смысл максимы о том, что вы не можете приготовить омлет, если боитесь разбить яйца. Они видели, что общественная мораль отличается от частной, потому что ни одно правительство не может подставить другую щеку или признать, что милосердие лучше справедливости.И они не могли определить различие или провести границы исключения; или скажите, какое другое мерило для действий нации есть, кроме суда, который небо произносит в этом мире по успеху.

Учение Макиавелли вряд ли выдержало бы испытание парламентским правлением, ибо общественное обсуждение требует по крайней мере исповедания добросовестности. Но это дало огромный импульс абсолютизму, заставив замолчать совесть очень религиозных королей, и сделало добро и зло очень похожими.Карл V предложил 5000 крон за убийство врага. Фердинанд I и Фердинанд II, Генрих III и Людовик XIII вероломно убили своего самого могущественного подданного. Елизавета и Мария Стюарт пытались сделать то же самое друг с другом. Путь к победе абсолютной монархии над духом и институтами лучшего века был проложен не отдельными злодеяниями, а продуманной философией преступления и таким полным извращением нравственного чувства, что подобное ему не удавалось. с тех пор, как стоики реформировали мораль язычества.

Духовенство, которое во многих отношениях служило делу свободы во время длительной борьбы против феодализма и рабства, теперь было связано с интересами королевской семьи. Были попытки реформировать Церковь по конституционному образцу, они не увенчались успехом; но они объединили иерархию и корону против системы разделенной власти, как против общего врага. Сильные короли смогли подчинить себе духовность во Франции и Испании, на Сицилии и в Англии.Абсолютная монархия Франции была создана в течение двух следующих столетий двенадцатью политическими кардиналами. Испанские короли добились того же эффекта почти сразу, возродив и присвоив себе трибунал инквизиции, который устарел, но теперь служил для того, чтобы вооружить их ужасами, которые фактически сделали их деспотами. Одно поколение стало свидетелем перемен во всей Европе, от анархии времен Роз до страстного подчинения, удовлетворенного молчаливого согласия с тиранией, которое характерно для правления Генриха VIII и королей его времени.

Когда в Виттенберге началась Реформация, волна бурлила, и можно было ожидать, что влияние Лютера остановит поток абсолютизма. Ибо повсюду ему противостоял тесный союз церкви с государством; и большая часть его страны управлялась враждебными правителями, которые были прелатами римского двора. Он действительно должен был больше бояться мирских, чем духовных врагов. Ведущие немецкие епископы хотели, чтобы протестантские требования были удовлетворены; и сам папа тщетно призывал императора к примирительной политике.Но Карл V объявил Лютера вне закона и пытался застать его врасплох; а герцоги Баварии активно обезглавливали и сжигали его учеников; в то время как демократия городов обычно была на его стороне. Но страх перед революцией был самым глубоким из его политических чувств; и блеск, с которым гвельфийские богословы преодолели пассивное послушание апостольской эпохи, был характерен для того средневекового метода толкования, который он отвергал. В последние годы своей жизни он на мгновение отклонился; но сущность его политического учения была в высшей степени консервативной; лютеранские государства стали оплотом жесткой неподвижности; а лютеранские писатели постоянно осуждали демократическую литературу, возникшую во второй век Реформации.Ибо швейцарские реформаторы смелее немцев смешивали свое дело с политикой. Цюрих и Женева были республиками, и дух их правительств влиял как на Цвингли, так и на Кальвина.

Цвингли действительно не уклонялся от средневекового учения о том, что злых судей нужно смещать; но он был убит слишком рано, чтобы серьезно или навсегда воздействовать на политический характер протестантизма. Кальвин, хотя и был республиканцем, считал, что народ неспособен управлять собой, и объявил народное собрание злоупотреблением, которое следует отменить.Он желал аристократии избранных, вооруженных средствами наказания не только преступлений, но и пороков и заблуждений. Ибо он думал, что строгость средневековых законов недостаточна для нужд времени; и он предпочитал самое непреодолимое оружие, которое инквизиционная процедура дала правительству, право подвергать заключенных невыносимым пыткам не потому, что они виновны, а потому, что их вина не могла быть доказана. Его учение, хотя и не рассчитанное на продвижение народных институтов, было настолько неблагоприятным для авторитета окружающих монархов, что он смягчил выражение своих политических взглядов во французском издании своих «Институтов».

Прямое политическое влияние Реформации оказалось меньше, чем предполагалось. Большинство государств были достаточно сильны, чтобы контролировать его. Некоторые интенсивным усилием перекрывают проливной поток. Другие с непревзойденным мастерством использовали его в своих целях. Только польское правительство в то время оставило его на произвол судьбы. Шотландия была единственным королевством, в котором Реформация победила сопротивление государства; и Ирландия была единственным случаем, когда он потерпел неудачу, несмотря на поддержку правительства.Но почти во всех других случаях как государи, раскинувшие свое полотно перед бурей, так и те, кто противостоял ей, использовали рвение, тревогу и страсти, которые она пробуждала, как инструменты для увеличения власти. Народы охотно наделяли своих правителей всеми прерогативами, необходимыми для сохранения их веры, и всякая забота о разделении церкви и государства и предотвращении смешения их власти, которая была делом веков, была отвергнута в разгар кризиса. . Совершались зверские деяния, орудием которых часто служила религиозная страсть, а мотивом была политика.

Фанатизм проявляется в массах; но массы редко были фанатичными; и преступления, приписываемые ему, обычно происходили из-за расчетов беспристрастных политиков. Когда король Франции взялся убить всех протестантов, он был вынужден сделать это своими агентами. Это нигде не было спонтанным действием населения; и во многих городах и в целых провинциях магистраты отказывались подчиняться. Мотивы двора были настолько далеки от простого фанатизма, что королева тут же призвала Елизавету сделать то же самое с английскими католиками.Франциск I и Генрих II отправили на костер почти сотню гугенотов; но они были сердечными и усердными пропагандистами протестантской религии в Германии. Сэр Николас Бэкон был одним из министров, подавлявших мессу в Англии. Тем не менее, когда прибыли беженцы-гугеноты, они ему так не понравились, что он напомнил парламенту о грубом обращении Генриха V при Азенкуре с французами, попавшими в его руки. Джон Нокс считал, что каждый католик в Шотландии должен быть предан смерти; и ни у кого никогда не было учеников более сурового и безжалостного характера.Но его совету не последовало.

На протяжении всего религиозного конфликта политика брала верх. Когда умер последний из реформаторов, религия вместо того, чтобы освобождать нации, стала оправданием преступного искусства деспотов. Кальвин проповедовал, а Беллармин читал лекции; но правил Макиавелли. Перед окончанием века произошли три события, положившие начало важнейшим переменам. Варфоломеевская резня убедила большинство кальвинистов в законности восстания против тиранов, и они стали сторонниками той доктрины, которую проложил епископ Винчестера и которую Нокс и Бьюкенен приняли через своего учителя в Париже. прям из средневековых школ.Принятый из отвращения к королю Франции, он вскоре был применен на практике против короля Испании. Восставшие Нидерланды торжественным актом низложили Филиппа II и сделали себя независимыми под властью принца Оранского, который был и продолжал именоваться его лейтенантом. Их пример был важен не только потому, что подданные одной религии низложили монарха другой религии, как это было замечено в Шотландии, но и потому, что, кроме того, он поставил республику на место монархии и вынудил публичное право Европы признать совершил революцию.В то же время французские католики, восставшие против Генриха III, самого презренного из тиранов, и против его наследника Генриха Наваррского, который, будучи протестантом, отталкивал от себя большинство нации, боролись за те же принципы с полной силой. меч и перо.

Многие полки могли бы быть заполнены книгами, вышедшими в их защиту за полвека; и они включают наиболее полные трактаты о законах, когда-либо написанные. Почти все они испорчены недостатком, изуродовавшим политическую литературу в Средние века.Эта литература, как я пытался показать, чрезвычайно замечательна, и ее заслуги в содействии человеческому прогрессу очень велики. Но со времени смерти сенбернара и до появления «Утопии» сэра Томаса Мора едва ли был писатель, который не ставил свою политику в подчинение интересам папы или короля. А те, кто пришел после Реформации, всегда думали о законах так, как они могли повлиять на католиков или протестантов. Нокс громил то, что он называл «чудовищным полком женщин», потому что королева ходила на мессу; а Мариана хвалила убийцу Генриха III, потому что король был в союзе с гугенотами.Ибо вера в то, что убивать тиранов правильно, впервые проповедуемая среди христиан, кажется, Джоном Солсберийским, самым выдающимся английским писателем двенадцатого века, и подтвержденная Роджером Бэконом, самым знаменитым англичанином тринадцатого века, приобрела примерно в это время роковое значение. Никто искренне не думал о политике как о законе для справедливых и несправедливых и не пытался найти набор принципов, которые должны сохраняться одинаково при любых изменениях религии.«Церковная политика» Хукера стоит почти особняком среди произведений, о которых я говорю, и до сих пор читается с восхищением каждым вдумчивым человеком как самое раннее и одно из лучших произведений классики прозы на нашем языке. Но хотя немногие из других выжили, они способствовали передаче мужских представлений об ограниченной власти и условном подчинении из эпохи теории поколениям свободных людей. Даже грубая жестокость Бьюкенена и Буше была звеном в цепи традиции, связывающей полемику вокруг Гильдебрандина с Долгим парламентом и св.Томас с Эдмундом Берком.

То, что люди должны понять, что правительства не существуют по божественному праву и что произвольное правление есть нарушение божественного права, было, без сомнения, лекарством, подходящим для болезни, от которой томилась Европа. Но хотя знание этой истины могло бы стать элементом благотворного разрушения, оно мало помогло бы прогрессу и реформам. Сопротивление тирании не предполагало возможности построить на ее месте законное правительство.Тайберн-дерево может быть полезной вещью; но еще лучше, чтобы обидчик жил для покаяния и исправления. Принципы, которые различают в политике добро и зло и делают государства достойными существования, еще не были найдены.

Французский философ Шаррон был одним из людей, наименее деморализованных партийным духом и менее всего ослепленных рвением к делу. В отрывке, почти буквально взятом из св. Фомы, он описывает наше подчинение закону природы, которому должно соответствовать все законодательство; и он подтверждает это не светом богооткровенной религии, а голосом универсального разума, посредством которого Бог просвещает совесть людей.На этом основании Гроций провел линии настоящей политической науки. Собирая материалы по международному праву, он должен был выйти за рамки национальных договоров и конфессиональных интересов, к принципу, охватывающему все человечество. Принципы права должны оставаться в силе, сказал он, даже если мы предполагаем, что Бога нет. Под этими неточными терминами он подразумевал, что их следует искать независимо от Откровения. С этого времени стало возможным сделать политику делом принципа и совести, чтобы люди и народы, различающиеся во всем остальном, могли жить вместе в мире, под санкциями общего закона.Сам Гроций мало использовал свое открытие, так как лишил его немедленного действия, допустив, что правом царствовать можно пользоваться как собственностью без каких-либо условий.

Когда Камберленд и Пуфендорф раскрыли истинное значение его доктрины, все твердые авторитеты, все торжествующие интересы отшатнулись в ужасе. Никто не хотел отказываться от преимуществ, завоеванных силой или умением, потому что они могли противоречить не Десяти заповедям, а неизвестному кодексу, который сам Гроций не пытался составить и относительно которого не было согласия ни у одного из двух философов.Было очевидно, что все люди, усвоившие, что политическая наука есть дело совести, а не силы или целесообразности, должны рассматривать своих противников как людей беспринципных, что споры между ними будут постоянно касаться морали и не могут регулироваться оправдание добрых намерений, смягчающее остроту религиозной розни. Почти все величайшие люди семнадцатого века отвергли это новшество. В восемнадцатом веке две идеи Гроция — о том, что существуют определенные политические истины, согласно которым каждое государство и всякий интерес должны стоять или падать, и что общество связано рядом реальных и гипотетических договоров, — стали, в других руках, рычаг, сместивший мир.Когда в силу того, что казалось действием непреодолимого и неизменного закона, королевская власть одержала верх над всеми врагами и всеми конкурентами, она стала религией. Его давние соперники, барон и прелат, выступали на его стороне в качестве сторонников. Год за годом ассамблеи, представляющие самоуправление провинций и привилегированных классов по всему континенту, собирались в последний раз и уходили к удовольствию народа, приучившегося чтить трон как строителя власти. их единство, покровитель процветания и власти, защитник ортодоксальности и работодатель талантов.

Бурбоны, вырвавшие корону у мятежной демократии, Стюарты, пришедшие как узурпаторы, установили доктрину, согласно которой государства формируются доблестью, политикой и надлежащими браками королевской семьи; что король, следовательно, предшествует народу, что он его создатель, а не творение рук, и правит независимо от согласия. Богословие подкрепляло божественное право пассивным послушанием. В золотой век религиозной науки архиепископ Ашер, самый образованный из англиканских прелатов, и Босуэ, самый способный из французов, объявили сопротивление королям преступлением и что они могут на законных основаниях применять принуждение против веры своих подданных.Философы сердечно поддерживали богословов. Бэкон возлагал свои надежды на весь человеческий прогресс на сильную руку королей. Декарт советовал им сокрушать всех, кто сможет противостоять их власти. Гоббс учил, что авторитет всегда прав. Паскаль считал абсурдным реформирование законов или противопоставление реальной силы идеальному правосудию. Даже Спиноза, который был республиканцем и евреем, приписывал государству абсолютный контроль над религией.

Монархия очаровывала воображение, настолько непохожая на бесцеремонный дух Средневековья, что, узнав о казни Карла I, люди умирали от потрясения; то же самое произошло со смертью Людовика XVI и герцога Энгиенского.Классической страной абсолютной монархии была Франция. Ришелье считал, что было бы невозможно угнетать людей, если бы они были допущены к благополучию. Канцлер утверждал, что Францией нельзя управлять без права произвольного ареста и изгнания; и что в случае опасности для государства может быть хорошо, если 100 невинных людей погибнут. Министр финансов назвал крамолой требование, чтобы корона хранила веру. Тот, кто жил в близких отношениях с Людовиком XIV, говорит, что даже малейшее неповиновение королевской воле является преступлением, заслуживающим смертной казни.Льюис использовал эти принципы в полной мере. Он откровенно признается, что короли связаны условиями договора не больше, чем словами комплимента; и что во владении их подданных нет ничего, чего они не могли бы законно отнять у них. Повинуясь этому принципу, когда маршал Вобан, потрясенный нищетой народа, предложил отменить все существующие налоги в пользу единого налога, который был бы менее обременительным, король последовал его совету, но сохранил все старые налоги. , пока он вводил новый.Имея половину нынешнего населения, он содержал армию в 450 000 человек; почти в два раза больше, чем тот, который покойный император Наполеон собрал для нападения на Германию. Тем временем люди голодали на траве. Франция, сказал Фенелон, — это одна огромная больница. Французские историки считают, что за одно поколение умерло от нужды шесть миллионов человек. Было бы легко найти тиранов более жестоких, более злобных, более гнусных, чем Людовик XIV; но не было ни одного, кто когда-либо использовал свою силу, чтобы причинить большее страдание или большее зло; и восхищение, которое он внушал самым прославленным людям своего времени, указывает на самую низкую глубину, до которой низость абсолютизма когда-либо унижала совесть Европы.

В те дни республики большей частью управлялись таким образом, чтобы примирить людей с менее отвратительными пороками монархии. Польша была государством, состоящим из центробежных сил. То, что дворяне называли свободой, было правом каждого из них налагать вето на акты сейма и преследовать крестьян в своих поместьях — право, от которого они отказывались отказаться вплоть до раздела, и таким образом подтверждалось предупреждение проповедник сказал давным-давно: «Вы погибнете не от вторжения или войны, а от ваших адских вольностей.Венеция страдала от противоположного зла чрезмерной концентрации. Это было самое проницательное из правительств, и оно редко совершало бы ошибки, если бы не приписывало другим мотивы столь же мудрые, как и свои собственные, и не принимало во внимание страсти и безрассудства, о которых оно мало подозревало. Но верховная власть знати перешла к комитету, от комитета к Совету десяти, от десяти к трем государственным инквизиторам; и в этой интенсивно централизованной форме она превратилась примерно в 1600 году в ужасающую деспотию.Я показал вам, как Макиавелли создал аморальную теорию, необходимую для осуществления королевского абсолютизма; абсолютная олигархия Венеции требовала таких же гарантий против бунта совести. Он был предложен таким талантливым писателем, как Макиавелли, который проанализировал потребности и ресурсы аристократии и показал, что лучшая защита для нее — это яд. Еще столетие назад венецианские сенаторы, жившие благородной и даже религиозной жизнью, нанимали убийц для общественного блага с не большим угрызением совести, чем Филипп II или Карл IX.

Швейцарские кантоны, особенно Женева, оказали глубокое влияние на общественное мнение в дни, предшествовавшие Французской революции, но они не принимали участия в более раннем движении за установление царства закона. Эта честь принадлежит только Нидерландам среди Содружеств. Они заслужили это не своей формой правления, которая была ущербной и ненадежной, ибо партия оранжистов постоянно плела заговоры против нее и убила двух наиболее выдающихся республиканских государственных деятелей, а сам Вильгельм III интриговал за помощью Англии, чтобы возложить корону на свою голова; но свободой печати, которая сделала Голландию выгодной площадкой, с которой в самый темный час угнетения жертвы угнетателей привлекали внимание Европы.

Указ Людовика XIV о том, что каждый французский протестант должен немедленно отречься от своей религии, был издан в год, когда Яков II стал королем. Протестантские беженцы сделали то же, что и их предки столетием раньше. Они утверждали низлагающую власть подданных над правителями, которые нарушили первоначальный договор между ними; и все державы, кроме Франции, поддержали их довод и послали Вильгельма Оранского в поход, который был слабым рассветом более яркого дня.

Именно этому беспрецедентному сочетанию вещей на континенте, а не собственной энергии, Англия обязана своим избавлением. Усилия, предпринятые шотландцами, ирландцами и, наконец, Долгим парламентом, чтобы избавиться от плохого правления Стюартов, потерпели неудачу не из-за сопротивления монархии, а из-за беспомощности республики. Государство и церковь были сметены; новые институты были созданы при самом способном правителе, который когда-либо возникал в результате революции; и Англия, кипевшая трудом политической мысли, произвела на свет по крайней мере двух писателей, которые во многих направлениях видели так же далеко и ясно, как мы теперь.Но конституция Кромвеля была свернута, как свиток; Над Харрингтоном и Лилберном на какое-то время высмеяли и забыли, страна признала провал своих усилий, отреклась от своих целей и с энтузиазмом и без каких-либо действенных условий бросилась к ногам никчемного короля.

Если бы народ Англии сделал только это, чтобы избавить человечество от всепроникающего давления неограниченной монархии, он принес бы больше вреда, чем пользы.Фанатическим предательством, с которым, нарушая парламент и закон, они придумали смерть короля Карла, непристойностью латинского памфлета, которым Мильтон оправдывал свой поступок перед всем миром, тем, что убеждал Европу, что республиканцы одинаково враждебны свободе и власти, и не верили в себя, они давали силу и разум течению роялизма, которое во время Реставрации подавляло их работу. Если бы не было ничего, что восполняло бы этот недостаток уверенности и постоянства в политике, Англия пошла бы по пути других наций.

В то время была доля правды в старой шутке, которая описывает неприязнь англичан к спекуляциям, говоря, что вся наша философия состоит из короткого катехизиса в двух вопросах: «Что такое разум? Неважно. Что такое материя? Не бери в голову.» Единственная принятая апелляция была к традиции. Патриоты имели обыкновение говорить, что они придерживаются древних обычаев и не допустят изменения законов Англии. Чтобы подкрепить свой аргумент, они придумали историю о том, что конституция пришла из Трои и что римляне позволили ей существовать нетронутой.Такие басни не помогли Страффорду; и оракул прецедента иногда давал ответы, неблагоприятные для народного дела. В суверенном вопросе о религии это было решающим; ибо практика шестнадцатого века, как и пятнадцатого, свидетельствовала в пользу нетерпимости. По королевскому приказу нация четыре раза за одно поколение переходила от одной веры к другой с легкостью, которая произвела на Лауда роковое впечатление. В стране, которая запретила все религии по очереди и подверглась столь разнообразным карательным мерам против лоллардов и ариан, против Аугсбурга и Рима, казалось, что не может быть никакой опасности в том, чтобы обрезать уши пуританину.

Но настал век крепких убеждений; и люди решили отказаться от древних путей, которые вели к эшафоту и дыбе, и заставить мудрость своих предков и законы страны преклониться перед неписаным законом. Религиозная свобода была мечтой великих христианских писателей в эпоху Константина и Валентиниана, мечтой, которая так и не была полностью реализована в империи и была грубо развеяна, когда варвары обнаружили, что возможности управления цивилизованным населением, исповедующим другую религию, выходят за пределы возможностей их искусства. и единство поклонения было навязано законами крови и теориями более жестокими, чем законы.Но от св. Афанасия и св. Амвросия до Эразма и Мора каждая эпоха слышала протест искренних людей в защиту свободы совести, и мирные дни перед Реформацией были полны обещаний, что она восторжествует.

В последовавшей суматохе люди были рады тому, что их терпят за счет привилегий и компромиссов, и охотно отказывались от более широкого применения этого принципа. Социн был первым, кто на том основании, что церковь и государство должны быть отделены, потребовал всеобщей терпимости.Но Социн обезоружил свою собственную теорию, поскольку был строгим сторонником пассивного повиновения.

Идея о том, что религиозная свобода есть порождающий принцип гражданской, а гражданская свобода есть необходимое условие религиозности, была открытием, зарезервированным для XVII века. За много лет до того, как имена Мильтона и Тейлора, Бакстера и Локка прославились частичным осуждением нетерпимости, среди независимых конгрегаций были люди, которые с силой и искренностью усвоили принцип, согласно которому только путем ограничения власти государств свобода церквей может быть обеспечена.Эта великая политическая идея, освящающая свободу и посвящающая ее Богу, учит людей ценить свободы других как свои собственные и защищать их из любви к справедливости и милосердию, а не как требование права, была душой что есть великого и хорошего в прогрессе последних двухсот лет. Дело религии, даже под невозрождаемым влиянием мирских страстей, имело не меньшее значение, чем любые ясные политические представления, для того, чтобы сделать эту страну передовой из свободных.Это было самое глубокое течение в движении 1641 г., и оно осталось самым сильным мотивом, пережившим реакцию 1660 г.

Величайшие писатели партии вигов Берк и Маколей постоянно представляли государственных деятелей Революции как законных предков современной свободы. Унизительно вести политическую родословную до Алджернона Сиднея, который был платным агентом французского короля; лорду Расселу, выступавшему против религиозной терпимости не меньше, чем против абсолютной монархии; Шефтсбери, окунувшему руки в невинную кровь, пролитую лжесвидетельством Титуса Оутса; Галифаксу, который настаивал на том, что заговор должен быть поддержан, даже если он не соответствует действительности; Мальборо, который послал своих товарищей погибнуть в экспедиции, которую он предал французам; Локку, чье понятие свободы не включает в себя ничего более духовного, чем безопасность собственности, и совместимо с рабством и преследованием; или даже Аддисону, который полагал, что право голоса не принадлежит ни одной стране, кроме его собственной.Дефо утверждает, что со времен Карла II до Георга I он никогда не знал политика, который действительно придерживался бы веры какой-либо партии; а извращенность государственных деятелей, возглавивших нападение на поздних Стюартов, отбросила дело прогресса на столетие назад.

Когда возникло подозрение в отношении секретного договора, по которому Людовик XIV обязался поддержать Карла II армией для разрушения парламента, если Карл свергнет англиканскую церковь, было сочтено необходимым пойти на уступки народной тревоге.Было предложено, чтобы всякий раз, когда Джеймс добьется успеха, большая часть королевских прерогатив и покровительства передавалась парламенту. В то же время инвалидность нонконформистов и католиков была бы устранена. Если бы билль об ограничениях, который Галифакс поддержал с заметным умением, был бы принят, монархическая конституция продвинулась бы в семнадцатом веке дальше, чем ей было суждено продвинуться до второй четверти девятнадцатого. Но враги Якова, руководимые принцем Оранским, предпочли протестантского короля, который должен быть почти абсолютным, конституционному королю, который должен быть католиком.Схема не удалась. Джеймс унаследовал власть, которая в более осторожных руках была бы практически бесконтрольной; и буря, повергнувшая его, собралась за морем.

Остановив превосходство Франции, революция 1688 г. нанесла первый настоящий удар по континентальному деспотизму. Дома он освободил инакомыслие, очистил правосудие, развил национальную энергию и ресурсы и, в конечном итоге, Актом об урегулировании возложил корону на дар народа.Но он не ввел и не определил ни одного важного принципа, и, чтобы обе партии могли работать вместе, он оставил нетронутым основной вопрос между вигами и тори. Для божественного права королей оно установило, по словам Дефо, божественное право землевладельцев; и их господство продлилось семьдесят лет под властью Джона Локка, философа дворянского правления. Даже Юм не расширял границ своих идей; и его узкая материалистическая вера в связь между свободой и собственностью пленила даже более смелый ум Фокса.

Своей идеей о том, что государственная власть должна быть разделена в соответствии с ее природой, а не в соответствии с делением на классы, которое Монтескье подхватил и развил с непревзойденным талантом, Локк положил начало долгому господству английских институтов в иностранных государствах. земли. И его учение о сопротивлении, или, как он в конце концов назвал его, воззвании к небу, руководило судом Чатема в момент торжественного перехода в мировой истории. Наша парламентская система, управляемая семьями великих революционеров, была изобретением, с помощью которого избирателей заставляли, а законодателей заставляли голосовать против их убеждений; а запугивание избирателей было вознаграждено коррупцией их представителей.Около 1770 года все косвенным образом было возвращено почти в то состояние, которое революция должна была навсегда исправить. Европа казалась неспособной стать родиной свободных государств. Именно из Америки вырвались простые идеи о том, что люди должны заниматься своими делами и что нация несет ответственность перед небом за действия государства, идеи, долгое время запертые в груди одиноких мыслителей и спрятанные в латинских фолиантах. подобно победителю в мире, который им суждено было преобразовать, под названием «Права человека».Было ли британское законодательное собрание конституционным правом облагать налогом подчиненную колонию, было трудно сказать по букве закона. Общая самонадеянность со стороны власти была огромной; и мир считал, что воля установленного правителя должна быть высшей, а не воля подчиненных людей. Очень немногие смелые писатели доходили до того, чтобы говорить, что законной власти можно сопротивляться в случаях крайней необходимости. Но колонизаторы Америки, отправившиеся не в поисках наживы, а для того, чтобы избежать законов, по которым довольствовались жизнью другие англичане, были настолько чувствительны даже к внешнему виду, что Голубые законы Коннектикута запрещали мужчинам ходить в церковь в течение десяти минут. ноги своих жен.А предлагаемый налог в размере всего 12 000 фунтов стерлингов в год можно было бы легко уплатить. Но причины, по которым Эдуарду I и его Совету не было позволено облагать налогом Англию, были причинами, по которым Георг III и его парламент не должны были облагать налогом Америку. Спор касался принципа, а именно права контролировать правительство. Кроме того, это включало вывод о том, что парламент, собранный насмешливыми выборами, не имел законных прав над непредставленной нацией; и он призвал народ Англии вернуть свою власть.Наши лучшие государственные деятели понимали, что каким бы ни был закон, на карту поставлены права нации. Чатем в речах, которые запомнились лучше, чем те, что были произнесены в парламенте, призывал Америку быть твердой. Лорд Камден, покойный канцлер, сказал: «Налогообложение и представительство неразрывно связаны. Бог присоединился к ним. Никакой британский парламент не может разделить их».

Из элементов этого кризиса Бёрк создал самую благородную политическую философию в мире. — Я не знаю способа, — сказал он, — составить обвинительный акт против целого народа.— Естественные права человечества действительно являются священными вещами, и если окажется, что какая-либо общественная мера вредоносно влияет на них, возражение должно быть роковым для этой меры, даже если против нее не может быть противопоставлена ​​никакая хартия. — Только суверен разум, имеющий первостепенное значение для всех форм законодательства и управления, должен диктовать». Таким образом, всего сто лет назад была наконец сломлена своевременная сдержанность, политическая нерешительность европейской государственной мудрости; и утвердился принцип, согласно которому нация никогда не может доверить свою судьбу власти, которую она не может контролировать.Американцы положили его в основу своего нового правительства. Они сделали больше: подчинив все гражданские власти народной воле, они окружили народную волю ограничениями, которых британское законодательное собрание не потерпело бы.

Во время революции во Франции пример Англии, которого так долго придерживались, не мог ни на мгновение конкурировать с влиянием страны, чьи институты были так мудро созданы для защиты свободы даже от опасностей демократии.Когда Луи-Филипп стал королем, он заверил старого республиканца Лафайета, что то, что он видел в Соединенных Штатах, убедило его в том, что никакое правительство не может быть лучше республики. Было время в период президентства Монро, около пятидесяти пяти лет назад, о котором до сих пор говорят как об «эпохе добрых чувств», когда большинство несоответствий, унаследованных от Стюартов, были исправлены, а мотивы более поздние дивизии еще не действовали. Причины проблем старого мира — народное невежество, пауперизм, вопиющий контраст между богатыми и бедными, религиозные раздоры, государственные долги, постоянные армии и войны — были почти неизвестны.Никакая другая эпоха или страна не решала так успешно проблемы, связанные с ростом свободных обществ, и время не принесло дальнейшего прогресса.

Но я дошел до конца своего времени и едва подошёл к началу своей задачи. В те века, о которых я говорил, история свободы была историей того, чего не было. Но со времени провозглашения независимости или, говоря более справедливо, с тех пор, как испанцы, лишенные своего короля, создали себе новое правительство, единственные известные формы свободы, республики и конституционная монархия, распространились по миру.Было бы интересно проследить реакцию Америки на монархии, добившиеся своей независимости; увидеть, как внезапный подъем политической экономии натолкнул на мысль применить научные методы к искусству управления; как Людовик XVI, признав, что деспотизм бесполезен даже для принудительного осчастливления людей, призвал нацию делать то, что выше его способностей, и тем самым передал свой скипетр буржуазии и интеллигентным людям Франции, содрогающимся в ужасных воспоминаниях о собственном опыте, изо всех сил старались отгородиться от прошлого, чтобы избавить своих детей от князя мира и спасти живых из тисков мертвых, пока не представилась лучшая возможность, когда-либо представлявшаяся миру. прочь, потому что страсть к равенству свела на нет надежду на свободу.

И я хотел бы показать вам, что тот же преднамеренный отказ от морального кодекса, который сглаживал пути абсолютной монархии и олигархии, знаменовал приход демократических притязаний на неограниченную о развращении нравственного чувства людей, чтобы разрушить влияние религии, и знаменитый апостол просвещения и терпимости желал, чтобы последний король был задушен внутренностями последнего священника.Я попытался бы объяснить связь между учением Адама Смита о том, что труд является изначальным источником всякого богатства, и выводом о том, что производители богатства фактически составляют нацию, благодаря которому Сийес ниспроверг историческую Францию; и показать, что данное Руссо определение общественного договора как добровольного объединения равных партнеров заставило Марата, короткими и неизбежными этапами, объявить, что беднейшие классы были освобождены по закону самосохранения от условий договора, который наградил их страданиями и смертью; что они находятся в состоянии войны с обществом и имеют право на все, что они могут получить, истребляя богатых, и что их непреклонная теория равенства, главное наследие Революции, вместе с общепризнанной неадекватностью экономической науки для решения проблем бедняки возродили идею обновления общества на основе принципа самопожертвования, которая была великодушным стремлением ессеев и первых христиан, отцов, канонистов и монахов; Эразма, самого знаменитого предшественника Реформации; сэра Томаса Мора, его самой знаменитой жертвы; и Фенелона, самого популярного из епископов, но который в течение сорока лет своего возрождения был связан с завистью, ненавистью и кровопролитием и теперь является самым опасным врагом, скрывающимся на нашем пути.

Наконец, и больше всего, рассказав так много о неразумии наших предков, разоблачив бесплодие конвульсий, сжигавших то, что они обожали, и возвысив грехи Республики до грехов монархии, показал, что легитимность, отвергнувшая революцию, и империализм, увенчавший ее, были лишь маскировкой одного и того же элемента насилия и несправедливости, я хотел бы, чтобы моя речь не обрывалась без смысла и морали, расскажите, кем и в какой связи был признан истинный закон образования свободных государств и как это открытие, близко родственное тем, которые под именами развития, эволюции и преемственности дали новый и более глубокий метод к другим наукам, разрешил древнюю проблему между стабильностью и изменением и определил власть традиции над прогрессом мысли; как та теория, которую сэр Джеймс Макинтош выразил, сказав, что конституции не создаются, а вырастают; теория о том, что обычай и национальные качества управляемых, а не воля правительства, являются творцами закона; и поэтому то, что нация, являющаяся источником ее собственных органических институтов, должна быть обязана постоянно охранять их целостность и обязанность привести форму в гармонию с духом, было сделано в результате исключительного сотрудничества чистейшего консервативного интеллекта с революцией с поличным, Нибура с Мадзини, чтобы создать идею национальности, которая в гораздо большей степени, чем идея свободы, руководила движением нашего времени.

Мне не хотелось бы в заключение не привлечь внимание к тому впечатляющему факту, что так много тяжелой борьбы, размышлений, терпения, которые способствовали освобождению человека от власти человека, было делом рук наших соотечественников и их потомков в других землях. Нам приходилось бороться, как и любому народу, с монархами с сильной волей и ресурсами, обеспеченными их чужим владением, с людьми редких способностей, с целыми династиями прирожденных тиранов.И все же эта гордая прерогатива выделяется на фоне нашей истории. В течение одного поколения после завоевания норманны были вынуждены с некоторой неохотой признать притязания английского народа. Когда борьба между церковью и государством распространилась на Англию, наши церковники научились присоединяться к народному делу; и, за немногими исключениями, ни иерархический дух иностранных богословов, ни монархический уклон, свойственный французам, не были характерны для писателей английской школы.Гражданское право, перешедшее из выродившейся империи в качестве общей опоры абсолютной власти, было исключено из Англии. Каноническое право было ограничено, и эта страна никогда не признавала инквизицию и не допускала полностью применения пыток, которые навлекали на континентальную королевскую власть столько ужасов. В конце средневековья иностранные писатели признали наше превосходство и указали на эти причины. После этого наша шляхта сохранила такие средства местного самоуправления, каких не имела ни одна другая страна.Разделения в религии навязывали терпимость. Путаница в обычном праве научила людей тому, что их лучшей гарантией являются независимость и честность судей.

Все эти объяснения лежат на поверхности и так же видны, как покровительствующий океан; но они могут быть только последовательными следствиями постоянной причины, которая должна заключаться в тех же врожденных качествах настойчивости, умеренности, индивидуальности и мужественного чувства долга, которые придают английской расе ее превосходство в суровом искусстве труда, которое позволили ему процветать, как никакой другой, на негостеприимных берегах, и что (хотя ни один великий народ не обладает меньшей кровожадной жаждой славы, а армия из 50 000 английских солдат никогда не была замечена в бою) заставило Наполеона восклицать, когда он уезжал из Ватерлоо: «Это всегда было так со времен Креси.

Таким образом, если в прошлом есть повод для гордости, то в будущем есть больше поводов для надежды. Наши преимущества увеличиваются, в то время как другие народы боятся своих соседей или жаждут их благ. Аномалий и дефектов стало меньше, и они менее невыносимы, если не менее вопиющие, чем в прежние времена.

Но я устремил свой взор на просторы, освещаемые небесным светом, чтобы не слишком напрягать снисходительность, с которой вы сопровождали меня на унылом и душераздирающем пути, которым люди шли к свободе; и потому что свет, который вел нас, все еще не угас, и причины, которые увлекли нас так далеко в авангарде свободных наций, не исчерпали своей силы; потому что история будущего написана в прошлом, и что было, то и будет.

Удивительно ранняя история христианства в Индии | Путешествие

Современный обряд крещения проходит в том же пруду Паравур, в котором апостол Фома, по общему мнению, крестил индийскую знать в первом веке. Линн Джонсон / National Geographic Creative

Первую шляпу, которую я увидел, носил отец Лоуренс, пожилой священник, который служил мессу для рабочих каучуковых плантаций в деревне Керала, где я провел католическое детство.Когда он пришел к нам домой выпить кофе, он приподнял необычайно округлую шляпу и поклонился с серьезной учтивостью, жест, который я отчетливо помню, потому что тогда мы не знали о таких вещах. Спустя годы я узнал, что это был пробковый шлем.

Мы познакомились с отцом Лоуренсом, потому что посещать его ветхую часовню рядом с нашей семейной фермой было намного легче, чем выдерживать часовую холмистую прогулку до нашей приходской церкви. Традиционно мыслящие в нашем приходе не одобряли этого, потому что плантационная церковь следовала латинскому, а не сирийскому обряду, хотя оба они католические.Что касается нас, детей, все это не имело ни малейшего значения. У плантационной церкви мы сидели на корточках на глиняном полу, гладко вымазанном пастой из коровьего навоза, и измученных муравьиных львах в их крошечных ямках, выцарапанных в земле. Когда мы посещали приходскую церковь, мы рисковали быть избитыми палкой, чтобы пробраться на кладбище внизу и заглянуть в «колодец», в который бесцеремонно сбрасывали найденные кости и черепа из старых могил.

Конечно, у нас тогда не было возможности узнать, что латинский обряд пришел в Кералу через португальский в XVI веке или что сирийский обряд пришел гораздо раньше, через несколько столетий после рождения Христа.В этом кроется история о специях — перце, кардамоне, корице, — которые сделали Кералу горячей точкой в ​​древнем мире, история, которая помогает объяснить, как христианство пришло в Индию не один раз, а дважды.

Штат Керала находится в глубине Индии, узкой полоске земли, возвышающейся над южной оконечностью субконтинента, подверженной влиянию муссонов; залитый солнцем; влажный; сочная зелень; полный рек, ручьев, озер, заводей, кокосовых пальм; и кишит людьми. Белые пляжи Аравийского моря окаймляют Кералу на западе, а Западные Гаты с их непроходимыми тропическими лесами и бесконечными пастбищами определяют ее восточную границу.Расстояние от моря на восток через среднюю часть штата — водного мира заводей, сливающихся с фермами, засаженными каучуковыми деревьями, — до плантаций чая и кардамона на холмах составляет в среднем всего от 20 до 75 миль. Немногие области в мире могут похвастаться более идеальными условиями для выращивания специй. Задолго до Иисуса евреи, арабы и другие древние морские торговцы поселились в Керале, чтобы покупать, торговать и хранить специи.

Современные сирийские христиане Кералы (основное христианское население здесь) верят, что Апостол Фома — тот, кто так знаменито расспрашивал Иисуса — побывал здесь в а.д. 52 и крестили своих предков. Историки предполагают, что разнообразный и богатый торговый центр Кералы вполне мог привлечь этого палестинского еврея из Римской империи, который хотел проповедовать Евангелие. Тысячи церквей сегодня носят его имя, их ритуалы и богословие восходят к восточно-православным традициям на литургическом сирийском языке, формации арамейского диалекта, на котором говорили Иисус и Фома. На протяжении десятилетий литургическим языком христиан Кералы был малаялам, язык штата Керала.Имя Томаса по-прежнему вездесуще в Керале, оно появляется на всем: от реестров крещений и неоновых вывесок ювелирных магазинов и пекарен до табличек с именами хирургов-стоматологов и объявлений застройщиков. Во время переговоров, касающихся браков по договоренности, обе семьи обычно осторожно выясняют, восходят ли предки друг друга к Апостолу. Ответ «да» может оказаться большим плюсом, кроме суммы приданого, конечно.

Затем, в 1498 году, знаменитый португальский мореплаватель Васко да Гама отплыл в Кералу, чтобы открыть первый морской путь Европа-Индия.Представьте его удивление, когда он нашел христиан. Два года спустя за ним последовал капитан Педро Альварес Кабрал, взяв с собой восемь францисканских священников, восемь капелланов и капеллана-майора. Он оставил нескольких, которые ввели латинский — читай римско-католический — обряд. С приходом европейского христианства жизнь христиан Кералы уже никогда не была прежней. Сообщество будет расколото, повторно расколото, изменено, реформировано и заново изобретено. Но, оглядываясь назад, кажется очевидным, что сквозь превратности истории общество двигалось вперед, а не спотыкалось.

**********

В Сабаримала, расположенном глубоко в горах Западные Гаты в штате Керала, находится знаменитый лесной храм индуистского бога Айяппы, священное место паломничества. Каждую ночь Айяппа поется для сна с звучной и величественной колыбельной в исполнении легендарного керальского певца Йесудаса, христианина, чье имя означает «слуга Иисуса». Это только один пример того, как христианство неотличимо слилось с радугой культур Кералы и Индии. Точно так же популярные индуистские и мусульманские художники создали множество христианских гимнов, любимых церковными хорами.

Шпиль церкви является такой же частью пейзажа, как башня храма и минарет мечети. Хотя христиане составляют лишь 18,4 процента от 34-миллионного населения Кералы, они по-прежнему занимают видное место во всех сферах социальной, политической и экономической деятельности. Христианская диаспора Кералы по всему миру процветает и сильна. И церкви были в авангарде институционального строительства и в этом смысле были модернизирующим партнером общества Кералы.

Вверх от Палы, очень христианского города со знаменитым храмом прямо за особняком епископа, через Эраттупетту, очень мусульманский город со знаменитой церковью прямо посередине, и в конце извилистой дороги в холмы Западной Гаты, с прекрасными видами и множеством поворотов, посетитель попадает в ашрам (монастырь) Курисумала, место спокойствия и красоты.Единственные звуки — это звон коровьих колокольчиков и ветер, дующий над лугами. Иногда центр медитации окутывает туман. Хотя ашрам не поощряет посетителей, попробовать все же стоит. Цистерцианский монах Фрэнсис Махье из Бельгии и Беде Гриффитс, бенедиктинец из Англии, основали его в 1958 году под эгидой Сиро-Маланкарской католической церкви. Это богатое направление для тех, кто ищет современное сочетание индуистской и христианской духовности.

Настоящими образцами христианства Кералы являются его исторические церкви, которые представляют собой увлекательное сочетание древней истории и современной веры.Собор Святого Фомы XVIII века в Пале, расположенный на берегу реки Миначил, примерно в 40 милях к юго-востоку от Кочи, является прекрасным образцом колониальной церковной архитектуры, в том числе великолепным алтарем с резьбой по дереву в золотых тонах. Тем не менее, как верующие, так и церковное руководство, похоже, предпочитают новые яркие мегаструктуры, излучающие силу, и многие из церквей наследия были снесены. Некоторые старые, такие как изящные церкви-близнецы Рамапурам, которым 500 и 150 лет соответственно, ненадежно цепляются за жизнь.Местный приход утверждает, что они опасно несостоятельны и должны быть снесены, а группа прихожан присвоила зданиям статус наследия и добилась судебного решения о том, что храмы безопасны для использования.

Основные христиане Кералы беззастенчиво любят помпезность и атрибутику ритуала. Собрание епископов Кералы, одетых в радужное величие Восточной церкви, держащих в руках царственные символы небесной и земной власти и сидящих на богато украшенных тронах, напоминает средневековый двор.В некоторых сектах патриарха хоронят сидящим на троне в ослепительном блеске епископских облачений. Чаще всего погребению предшествует шествие по городу
патриарха, чтобы он мог в последний раз взглянуть на свою паству, а они на него. Для христиан Кералы церковь остается сердцем их общинного образа жизни, местом, где можно вспомнить о духе в суматохе жизни. Это также интенсивно переживаемый образ жизни для многих.

Приходской священник недалеко от Коттаяма часто застает пожилых людей спящими на веранде церкви в 4 часа утра.м. Полные решимости не пропустить мессу в 5:30 утра, они отправились из своих домов в какой-то смутный час после полуночи. Когда они обнаруживают, что дверь церкви закрыта, они засыпают в ожидании. Для моей тети Аннаммы, которая каждый день посвятила декаду розария, чтобы я стал хорошим христианином, церковь была как дом. В свои последние дни — она недавно умерла в возрасте 87 лет — она заканчивала на исповеди, а потом оборачивалась и громким шепотом спрашивала сына, не пропустила ли она какой-нибудь грех, к большому удовольствию окружающих, потому что ее память оставалась идеальной.Священник улыбался и отвечал, что ее исповеди более чем достаточно. Он часто добавлял, что она могла бы оставить немного для следующего!

Ежегодные приходские фестивали по-прежнему собирают большие толпы, многие христиане за границей летят домой, чтобы посетить их. Однако немногие из них запоминаются или обогащают, если только вы не любите толпы и страшные фейерверки. Прошли те дни моего детства, когда мы, мальчишки, взвали на плечи статую святого Себастьяна и в сумерках несли ее по лабиринту деревенских тропинок.В каждом доме, который мы посещали, священник тихим голосом произносил молитвы, а пономарь звонил в промежутках в свой колокольчик. Дым от качающейся курильницы развевался на ветру. Индуистские дома приветствовали нас зажженными свечами у ворот. Святой Себастьян, пронзенный стрелами и пригвожденный к пню, изливал на всех свои благословения, изгоняя недуги и немощи.

Одним из самых ярких детских воспоминаний было пение Кирие на мессе отца Лоуренса.Когда мы собрались на службу, дыры в крытой пальмовыми листьями крыше церкви пропускали лучи солнечного света, которые танцевали на нас, детей. Молодой человек служил хором из одного человека, одной рукой накачивая меха фисгармонии, а пальцами другой бегая по клавишам. Лоуренс стоял перед самодельным алтарем, старым деревянным столом, покрытым рваной белой простыней, и бормотал молитвы. Затем он начал напевать Kyrie Eleison, его непостижимая мелодия пронзала даже наши озорные, скучающие сердца.Музыкант, который всем нам нравился, подхватывал припев у священника, его голос возносил нас всех, казалось, к порогу божьему, клавиши фисгармонии поднимались и опускались под его пальцами, а мехи раскрывались и складывались в плавном ритме. . Хотя прошли десятилетия, я до сих пор повторяю мелодию молитвы, возвращаясь в те мгновения волшебства. Только недавно я узнал, что «Kyrie Eleison» означает «Господи, помилуй». Слова были греческими, а не латинскими, и появились на тысячелетия раньше самого Иисуса.

христианство Индия Smithsonian Journeys Travel Quarterly Smithsonian Journeys Travel Quarterly: Индия

Рекомендуемые видео

ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА В АНГЛИИ

Тим Ламберт

Христианство в римской Британии

Первые свидетельства христианства на территории современной Англии относятся к концу 2 века нашей эры.(Возможно, до этого в Британии были христиане, мы не можем быть уверены). Римская Британия была космополитическим местом. Здесь селились торговцы со всей империи, служили солдаты из многих стран, поэтому мы никогда не узнаем, кто первым привнес христианство в Британию.

В то время коренными жителями были кельты. Они были политеистами (поклонялись многим богам). Римляне тоже были политеистами и были готовы позволить кельтам поклоняться своим древним богам.

Однако римляне не были терпимы к христианству.Временами волны преследований пересекали империю. Святой Альбан, первый британский христианский мученик, был казнен в городе Веруламиум в 304 году нашей эры. Гораздо позже здесь было построено аббатство, посвященное Сент-Олбану, и оно дало название городу Сент-Олбанс.

В 313 году император Константин даровал христианам свободу вероисповедания. Так прекратились гонения, и в течение 4 века христианство получило широкое распространение в Англии.

В 314 году три британских епископа посетили церковный совет в Арле во Франции: Эборий, епископ Йоркский, Реститут, епископ Лондона, и Аделий, епископ Карлеона (Гвента).Так что к тому времени в Англии была процветающая и организованная церковь.

В Хинтон-Сент-Мэри, Дорсет, была найдена мозаика 4-го века с ликом Иисуса и греческими буквами chi rho, которые обозначают christos (по-гречески Христос), показывая, что христианство было популярной религией в Англии.

Христианство в англосаксонской Англии

В 407 году последние римские солдаты покинули Британию. В последующие десятилетия римская цивилизация рухнула. В 5—6 вв. языческие народы саксы, англы и юты из Германии и Дании вторглись в южную и восточную Англию и постепенно завоевали большую часть Англии.

Однако христианство продолжало процветать в Уэльсе и к началу V века распространилось на Ирландию. В 5-м и 6-м веках Шотландия была преобразована. Отрезанные от церкви в Риме кельтские христиане образовали самобытную кельтскую церковь.

По преданию, папа Григорий видел мальчиков в продаже на невольничьем рынке в Риме. Предполагается, что он спросил о них, и когда ему сказали, что они англы, он ответил: «Не англы, а ангелы». Когда он стал папой, он стремился обратить англосаксов.В 596 году он отправил в Кент отряд из 40 человек во главе с Августином. Они прибыли в 597.

Этельберт разрешил монахам проповедовать в Кенте и со временем обратился. (Король Кента был женат на христианской принцессе по имени Берта. Возможно, частично из-за ее влияния Кент был обращен в христианство). Кроме того, его племянник Саеберт, король Эссекса, также был обращен.

Тем временем в 627 г. король Эдвин Нортумбрийский (на севере Англии) и вся его знать крестились.(Возможно, на него повлияла его жена Этельбурга, которая была христианкой). За ним последовало большинство его подданных.

Однако в Нортумбрии не все шло гладко. Король Эдвин был убит в битве при Хэтфилде в 632 году, после чего большая часть Нортумбрии обратилась в язычество. Их пришлось заново обращать кельтским монахам из Шотландии.

Южнее, в 630 году христианин по имени Сигиберт стал королем Восточной Англии. Он попросил архиепископа Кентерберийского прислать людей, чтобы помочь обратить его народ.Тем временем папа Гонорий послал человека по имени Бирин, чтобы обратить западных саксов (которые жили в Хэмпшире).

Миссионеры также проповедовали в королевстве Мерсия (Мидлендс). В 653 году король Мерсии Пенда был обращен и крещен, и постепенно королевство было обращено. Последней частью Англии, обращенной в христианство, был Сассекс. Он был преобразован после 680 года святым Уилфридом.

Наконец, к концу 7-го века вся Англия была по крайней мере номинально христианской. Однако некоторые люди продолжали тайно поклоняться старым языческим богам вплоть до 8 века.

Whitby Abbery

Однако в конце 9 века датчане завоевали большую часть Англии. Однако в 878 году Альфред Великий, король Уэссекса (Южная Англия), разгромил датчан в битве при Эдингтоне. После этого датчане заключили договор с Альфредом. Они разделили между собой Англию. Датчане заняли всю территорию к востоку от старой римской дороги, Уотлинг-стрит. Датчане также согласились стать христианами.

После обращения в христианство датчане Восточной Англии имели много общего с саксами.Постепенно потомки Альфреда завоевали территории Англии, принадлежавшие датчанам, и со временем создали единое английское королевство.

Затем в конце 10 века произошло религиозное возрождение. Человек по имени Дунстан (ок. 1020–1088) был архиепископом Кентерберийским. Он реформировал монастыри. При нем было построено много новых церквей и монастырей. Женщины сыграли значительную роль в возрождении 10 века.

Христианство в Англии в средние века

В Средние века религия была важной частью повседневной жизни.Все дети были крещены (если они не были евреями), и все посещали воскресную мессу. Месса была на латыни, языке, который простые люди не понимали.

Епископы управляли группами приходов, называемых епархиями. Как правило, они происходили из богатых семей. Епископы жили во дворцах и часто принимали участие в управлении государством. Совсем иначе обстояли дела у приходских священников. Они были бедны и часто имели мало образования. У приходских священников была своя земля, называемая глебом, где они выращивали себе пищу.Они жили и работали вместе со своими прихожанами.

В Средние века монахи и монахини раздавали еду беднякам. Они также управляли единственными больницами, где пытались помочь больным, как могли. Они также оказывали гостеприимство паломникам и другим путешественникам (хотя со временем росло количество гостиниц, где можно было заплатить за ночлег).

В средневековом монастыре была милостыня, где беднякам раздавали еду или деньги, трапезная, где ели монахи, общежитие, лазарет и клуатры, где монахи могли заниматься спортом.Милостыня присматривал за бедными, лазарет присматривал за больными, а госпитальер присматривал за посетителями.

Наряду с монахами 13 века были и монахи. Они приняли такие обеты, но вместо того, чтобы уйти из мира, они вышли проповедовать. Францисканских монахов называли серыми монахами из-за их серых костюмов. Доминиканские монахи назывались Блэкфрайарс.

В Средние века купцы и группы ремесленников объединялись в гильдии, которые защищали их интересы.Гильдии также ставят пьесы, называемые мистериями. (Слово «тайна» является искажением французского слова metier, означающего работу или торговлю). Пьесы были основаны на библейских историях и предназначались для наставления людей. Однако ничего торжественного в этих пьесах не было. В них было много шуток.

Солсберийский собор

В 14 и 15 веках Деве Марии и святым уделялось гораздо больше внимания в религии. К ним было проявлено гораздо больше преданности. Кроме того, люди бронзового века продолжали строить курганы, хотя кремация практиковалась.Умерших хоронили с полезными артефактами. Предположительно, живые считали, что мертвые будут нуждаться в них в загробной жизни. К сожалению, поскольку у них не было письменных источников, о религии бронзового века ничего не известно.

Известным христианином 14 века был Джон Уиклиф. Он отрицал доктрину пресуществления (веру в то, что хлеб и вино превращаются в тело и кровь Христа во время мессы). Его последователи перевели Библию на английский язык. Уиклиф умер естественной смертью, но его последователей преследовали.Их называли лоллардами (это слово означало бормочущих), потому что они долго молились.

В 1401 году был принят закон, разрешавший сжигать еретиков. Тем не менее, лолларды продолжали встречаться в течение 15 века.

Христианство в Англии XVI века

Одним из великих христиан начала 16 века был Уильям Тиндейл. В 1525 году Тиндейл перевел Новый Завет на английский язык. Тиндейл также перевел часть Ветхого Завета. Однако Тиндейл был сожжен в 1536 году.Его последними словами были: «Господи, открой глаза королю Англии». Тем временем протестантские идеи распространялись в Англии, несмотря на преследования со стороны государства.

В 1501 году Артур, старший сын короля Генриха VII, женился на Екатерине Арагонской. Однако Артур умер в 1502 году. Теперь наследником престола стал его брат Генрих. Он женился на вдове своего брата в 1509 году (обычно такой брак не разрешался, но Папа дал особое разрешение).

В начале 1511 года у Генриха VIII родился сын, но мальчик умер всего через 7 недель.У Екатерины было четыре выкидыша, и выжил только один из ее детей — девочка по имени Мария. Генрих отчаянно хотел иметь сына и наследника, а Кэтрин не могла ему дать.

Генрих решил, что Бог наказывает его за то, что он женился на вдове своего брата. Теперь Генрих утверждал, что брак с Екатериной недействителен, и просил Папу аннулировать брак. Однако Папа не стал сотрудничать.

Наконец, Генрих потерял терпение по отношению к Папе и отверг его власть в 1534 году. Акт о верховенстве сделал Генриха главой англиканской церкви.Однако, хотя Генрих порвал с Римом, он сохранил католическую религию в Англии практически нетронутой. Генри не собирался менять английскую религию на лютеранство и продолжал преследовать протестантов.

В 1539 году Генрих VIII принял Акт о шести статьях, в котором были изложены верования англиканской церкви. Шесть Статей сохранили старую религию в основном нетронутой. С 1545 года английский язык заменил латынь, язык, который простые люди не могли понять как язык церковных служб.

Тем временем Генрих распустил монастыри в Англии. Парламент согласился распустить малые в 1536 году. Большие последовали в 1539-1540 годах.

Незадолго до смерти Генриха VIII женщина по имени Анна Аскью была замучена. Анна была проповедницей и учителем. Однако в 1546 году она была арестована, подвергнута пыткам в лондонском Тауэре и сожжена.

Эдуард VI Русский Генрих окончательно умер в 1547 году, и ему наследовал его 9-летний сын Эдуард. Поскольку он был слишком молод, чтобы править своим дядей, Эдвард Сеймур, герцог Сомерсетский, стал защитником и правил вместо него.

Сомерсет был набожным протестантом, как и архиепископ Кранмер. Они начали превращать Англию в истинно протестантскую страну. Закон о шести статьях был отменен, и в 1549 году была выпущена первая Книга общих молитв, первый англиканский молитвенник. Тем временем священникам разрешалось жениться, а изображения или статуи Марии или святых убирали из церквей. В 1552 г. был издан второй молитвенник. Также в правление Эдуарда часовни (где священник молился за души умерших) были закрыты.

В 1553 году Эдуард умер, и ему на смену пришла его сестра Мария. Она была католичкой и ненавидела изменения Генриха VIII и Эдуарда VI. Мария была полна решимости отменить реформы двух предыдущих правлений. Католическая месса была восстановлена ​​в декабре 1553 г. В 1554 г. женатым священнослужителям было приказано оставить своих жен или лишиться постов. Затем, в ноябре 1554 г., Акт о господстве был отменен.

В 1555 году Мария начала сжигать протестантов. В течение следующих 3 лет было казнено около 300 протестантов.Многие другие протестанты бежали за границу. Однако жестокость Марии просто вызвала сочувствие протестантов и оттолкнула простых людей. Она просто отталкивала людей от католицизма.

Елизавета I была коронована в январе 1559 года. Она вернула протестантизм в Англию. Акт о верховенстве был восстановлен в апреле 1559 г., и дальнейшие акты заменили католические обычаи. Однако это был умеренный протестантизм. Элизабет не любила экстремистов. Она не одобряла пуритан. (Это были люди, которые хотели «очистить» англиканскую церковь от оставшихся в ней католических элементов).

Однако большая часть населения (не все) приняла религиозное поселение. Людей могут оштрафовать за непосещение церкви. Тем не менее некоторые католики продолжали тайно исповедовать свою религию.

Между тем, в 16 веке священнослужители стали более образованными. К концу века многие из них получили степень.

Христианство в Англии 17 века

Библия короля Иакова была опубликована в 1611 году.

В начале 17 века король и парламент столкнулись из-за религиозного вопроса.В 1633 году Уильям Лауд стал архиепископом Кентерберийским. Он был категорически против пуритан, и король Карл I искренне поддерживал его. Лауд сделал упор на церемонию и украшение церквей. Против этих мер выступили пуритане. Они опасались, что это «острие клина» и в конце концов католицизм будет восстановлен в Англии.

Между тем, в 16 веке все должны были принадлежать к англиканской церкви. Однако в 17 веке образовались самостоятельные церкви.Первая баптистская церковь в Англии начала собираться в 1612 году.

Позднее, в 17 веке, Джордж Фокс (1624–1691) и Маргарет Фелл (1614–1702) основали квакеров. Фокс считал, что у каждого есть внутренний свет, и в 1660-х и 1670-х годах он путешествовал по Англии. Маргарет Фелл написала книгу под названием «Женщины говорят о Священном Писании, оправдавшись, доказано и известно». Однако квакеров преследовали, а самого Фокса часто сажали в тюрьму.

С конца XVI века существовали также конгрегационалисты или независимые.Они считали, что каждая община имеет право вести свои дела без какого-либо вмешательства извне.

В 1642 году между королем и парламентом разразилась гражданская война. Он закончился в 1646 году, а Карл I был казнен в 1649 году. После Гражданской войны и казни короля в Англии возникло много независимых церквей.

Карл II стал королем в 1660 году. Король не был особенно религиозен, но парламент был полон решимости расправиться со многими возникшими независимыми церквями и снова сделать англиканство государственной религией.Они приняли ряд законов, названных кодексом Кларендона, ряд законов для преследования нонконформистов (протестантов, не принадлежащих к англиканской церкви). Закон о корпорациях 1661 года гласил, что все чиновники в городах должны быть членами англиканской церкви.

В Акте о единообразии 1662 года говорится, что все священнослужители должны пользоваться Книгой общей молитвы. Около 2000 несогласных священнослужителей подали в отставку. Кроме того, Закон о собраниях 1664 года запрещал несанкционированные религиозные собрания с участием более 5 человек, если только они не были членами одной семьи.

Наконец, Закон о пяти милях 1665 г. запрещал неангликанским министрам приближаться ближе чем на 5 миль к присоединенным городам. (Города с мэром и корпорацией). Однако эти меры не остановили встречи или проповеди нонконформистов.

Когда Карл II умер в 1685 году, за ним последовал Яков II, который открыто был католиком. Яков II быстро оттолкнул людей, назначив католиков на влиятельные и важные посты. В 1687 году он пошел еще дальше и издал Декларацию об индульгенциях, приостанавливающую действие всех законов против католиков и протестантов-неангликанцев.

Яков II был свергнут в 1688 году. После этого в Билле о правах (1689) говорилось, что ни один католик не может стать королем или королевой, и ни один король не может жениться на католичке. Парламент также принял Закон о терпимости в 1689 году. Нонконформистам разрешили иметь собственные места отправления культа, своих учителей и проповедников. Однако они не могли занимать государственные должности или учиться в университете.

Христианство в Англии XVIII века

В начале 18 века Англия отличалась отсутствием религиозного энтузиазма.Это был век разума, а не догматизма, и церквам не хватало силы. Однако в середине 18 века ситуация начала меняться. В 1739 году начал проповедовать великий евангелист Джордж Уайтфилд (1714-1770). В том же 1739 году начал проповедовать Джон Уэсли (1703–1791). В конце концов он создал новое религиозное движение под названием методисты.

Джон Уэсли путешествовал по стране, часто проповедуя на открытом воздухе. Некоторые люди насмехались над его собраниями и бросали камни, но Уэсли упорствовал. Джон Уэсли никогда не собирался создавать движение, отдельное от англиканской церкви.Однако в конце концов методисты откололись.

В конце 18-го века была сформирована группа христиан-евангелистов под названием «Секта Клэпэма». Они выступали за прекращение рабства и жестоких видов спорта. Позже их назвали сектой Клэпхэма, потому что многие из них жили в Клэпхэме. Между тем в конце 18 века в Англии начал возрождаться религиозный энтузиазм.

Христианство в Англии XIX века

В 19 веке Британия была преобразована промышленной революцией.В 1801 г., во время первой переписи населения, в городах проживало лишь около 20% населения. К 1851 году эта цифра возросла до более чем 50%. К 1881 г. около двух третей населения проживало в городах.

В начале 19 века религиозное возрождение продолжалось. Англиканская церковь восстановила свою энергию, и было построено много новых церквей.

Между тем, в 1829 году был принят Закон об освобождении католиков. Со времен Реформации католики не могли стать депутатами или занимать государственные должности.Закон вернул им эти права.

Организованная религия была гораздо важнее в Англии 19-го века, чем сегодня. Тем не менее, опрос 1851 года показал, что только около 40% населения были в церкви или часовне в данное воскресенье. Даже с учетом тех, кто был болен или не мог прийти по каким-то другим причинам, это означало, что половина населения не ходила в церковь. Конечно, многие из бедняков почти или совсем не имели контактов с церковью.

В 1881 году аналогичный опрос показал, что только около 1/3 населения посещает церковь в данное воскресенье.В конце 19 века организованная религия в Англии находилась в упадке. n В течение 19-го века многие бедняки практически не имели контактов с церковью. В 1865 году Уильям и Кэтрин Бут основали новое движение, чтобы помочь бедным и вести «войну» против бедности. В 1878 году она была названа Армией Спасения.

Христианство в Англии ХХ века

В течение 20-го века посещаемость церкви в Англии быстро сокращалась, и к концу 20-го века только небольшое меньшинство населения регулярно посещало церковь.Тем не менее, многие люди продолжали верить в Бога, и в конце 20 века возник большой интерес к движению Нью Эйдж.

Между тем, в начале 20 века образовались пятидесятнические церкви. Они практиковали дары Святого Духа, например, молились на языках. В 1960-х годах использование даров Святого Духа распространилось на основные церкви. В 1970-х и 1980-х годах харизматические или «домашние церкви» стали обычным явлением. В конце 20 века Альфа-курс стал эффективным методом приобщения людей к христианству.

Последняя редакция 2021 г.

Связанные

Исторические исследования в области теологии и религии

Описание курса обучения

Курс исторических исследований в области теологии и религии (HS) является центром исторического изучения религии в Эмори. Цель состоит в том, чтобы повысить самокритическую осведомленность каждого учащегося о разнообразии областей и подходов в исторических исследованиях, помогая учащемуся развивать специализированную компетентность.

Программа сосредоточена на трех полях:

• Раннее и средневековое христианство
• Раннесовременная и современная европейская мысль
• Религия в Америке
• Мировое христианство (Этот новый акцент в исторических исследованиях фокусируется на истории христианства в Африке, Азии и Америке. Фокусы включают внимание к проблемам, которые мировое христианство ставит перед историографией, понимание социальных и культурных конфигураций и интерпретация религиозных традиций, которые отличаются от лица европейского латинского происхождения.)

Каждый студент специализируется в той из этих областей, которая лучше всего подходит для предложенной темы диссертации, а преподаватели помогают планировать учебную программу и ряд экзаменов, которые готовят студента к стипендии и преподаванию. Сама программа предлагает курсы в трех областях, но учебная программа студента обычно включает курсы других курсов обучения в ГДР и других факультетов университета. Курс обучения побуждает студентов приобретать хотя бы вводные знания по истории традиции, отличной от христианской (например, иудаизма, ислама или индуизма).

Коллегиальным центром программы является регулярный симпозиум, на котором преподаватели и студенты обсуждают проблемы историографии и другие вопросы, представляющие общий интерес.

ФАКУЛЬТЕТ БИОС

Предварительные осмотры

Для получения дополнительной информации обратитесь к председателю учебного курса.

Специальные требования

Для получения дополнительной информации обратитесь к председателю учебного курса.

Избранные курсы

Для получения дополнительной информации обратитесь к председателю учебного курса.

Последние диссертации и размещение:

2020

Робин Невилл,

«Чудесные тела: пол, сила и тропы воплощения в раннесредневековых агиографиях Ирландии, англосаксонской Англии и Меровингской Галлии»

Мари-Анж Ракотониана, «Проповедь и практика Суббота в поздней античной северной Африке «


2019

Брендан Харрис,» Доктрина теоза в мысли Грегори Назианца «

Micah Miller, » Ориген Александрии и богословие Святого Духа «

»

2018

2018

Брайан Гронволлер Boekhaus , «Наука свободы: гальванизм и органицизм в ранней мысли Шлейермахера»

Сара Bogue , «Легенды Хроцвита как искупительная педагогика: «Нектар божественной благодати» — библиотекарь-справочник и инструкция, Теологическая библиотека Питтса, Университет Эмори

Дрю Дентон , «Манифест католицизма: ультрамонтанские националисты и американская экспансия, 1844– 1861 г.», директор по формированию веры в церкви Непорочного Сердца Марии в Атланте.

Уильям Лав , «Законы Христа и природы: библейская интерпретация Джона Локка»

2014

Уильям Ю , «Американские миссионеры, корейские протестанты и создание новой религии» — доцент кафедры истории американской и религиозной культуры Колумбийской семинарии, доцент

Радикальные истоки христианства

Кьеркегор рассказывает леденящую кровь притчу в «Болезни к смерти».Император вызывает бедного поденщика. Мужчине и в голову не приходило, что император вообще знал о его существовании. Император говорит ему, что хочет, чтобы он был его зятем, странное заявление, которое должно поразить человека, как то, что он никогда не посмеет рассказать миру, опасаясь насмешек; создается впечатление, что император хотел только одурачить своего подданного. Теперь, говорит Кьеркегор, предположим, что это событие никогда не предавалось гласности; нет никаких доказательств того, что император когда-либо вызывал рабочего, так что его единственным выходом была бы слепая вера.У многих ли хватило бы мужества поверить? Таково царство Христа, говорит Кьеркегор.

Загадка триумфа небольшой секты вопреки всему очаровывает Каррера. Иллюстрация Ника Литтла

Французский писатель Эммануэль Каррер не упоминает Кьеркегора в своей последней книге «Королевство» (Фаррар, Штраус и Жиру), но Датский философ — можно сказать, датский христианин-сумасшедший — парит над книгой, как, как говорят, лик Бога парил над водами во время сотворения мира.Кьеркегор, чье творчество запятнано великим «преступлением» христианства, его шокирующим вызовом разуму и эмпирическим доказательствам; который утверждал, что современная философия сводится к предпосылке «я мыслю, следовательно, я существую», тогда как христианство равно предпосылке «я верю, следовательно, я существую»; который пишет, что лучшим доказательством существования Бога является круговое доказательство, предложенное в детстве («Это абсолютная правда, потому что так сказал мне мой отец»), — этот блестящий изуродованный христианин является неназванным покровителем «Царства.Удивительно разнообразная книга, повествующая о кризисах религиозной веры автора в девяностые годы; сочетает в себе обычную историю и спекулятивную реконструкцию для описания возникновения раннего христианства; ловко оживляет жизни и путешествия Павла, Луки и Иоанна в первом веке; и попытки объяснить, как маловероятный культ, сформировавшийся вокруг смерти и воскресения лирического аскета-революционера, превратился в устоявшуюся Церковь, которую мы знаем сегодня. «Можно ли поверить, что в такие вещи все еще верят?» — презрительно спросил Ницше.«И все же им все еще верят», — отвечает Каррер.

К счастью, Эммануэлю Карреру не хватает мучительного северного мазохизма Кьеркегора. В вопросах аппетита он приятный француз: чувственный, либидинозный — здоровый любитель языческих средиземноморских удовольствий, которым восхищался Ницше и воплотил Камю. Он француз и в другом отношении: он любит разум, аргументы, доказательства и добродетели светского государства. Каррер родился в 1957 году в привилегированной и интеллектуальной семье. (Его мать, Элен Каррер д’Анкосс, выдающийся историк и постоянный секретарь Французской академии.) Хотя жена Каррера в шутку подозревает его в том, что он «на грани католика», он происходит из среды, которая, вероятно, интересовалась теологией только, по словам Борхеса, «как отраслью фантастической литературы».

Тем не менее, к концу 80-х годов, после начала довольно успешной литературной карьеры — книга о Вернере Херцоге; несколько хорошо принятых романов — он стал подавленным и непродуктивным: «Я больше не мог писать, я не умел любить, я знал, что не особенно симпатичен.Просто быть собой стало буквально невыносимо». Под влиянием своей эксцентричной крестной Жаклин, которая была мистиком, поэтессой и, прежде всего, набожной католичкой, он прочитал «Исповедь» Августина и Евангелие от Иоанна. Это Евангелие подействовало на него так сильно, что он начал читать ежедневные отрывки и писать к ним комментарии. Сломленный, уязвимый и лишенный своей интеллектуальной гордости, он «стал доступен моему Господу».

Это была довольно короткая лихорадка. В настоящее время Каррер, агностик, проводит первые разделы этой книги, анализируя свои почти три года в качестве преданного христианина.Что его шокирует, так это экстремизм его веры. Его тянуло к теологической строгости, мелодраматическому принципу «все или ничего» и возмутительно гордой замкнутости. Он с ужасом находит в своих старых записных книжках такие замечания: «Единственный аргумент, который может позволить нам признать, что Иисус есть истина и жизнь, заключается в том, что Он говорит это, и поскольку Он есть истина и жизнь, Ему нужно верить. ” А это: «Атеист верит , что Бога нет. Верующий знает , что Бог существует. У одного мнение, у другого знание.”

Каррер прославился своими энергичными, оригинальными, свободными повествованиями, которые часто смешивают мемуары, биографии и художественную литературу в довольно беспечно выверенных пропорциях. «Я жив, а ты мертв», его фантастически увлекательная книга о Филипе К. Дике, изданная в 1993 году, рассказывает о жизни писателя-фантаста изнутри, как если бы он писал роман о жизни Дика. (Каррер везде называет его Филом.) Ссылок нет, и названных источников очень мало, но материал, похоже, основан на установленных записях и явно построен на основе той же архивной работы, которую проделал бы обычный биограф.То же самое можно сказать и о предыдущей книге Каррера «Лимонов» (2011), описывающей бунтарскую жизнь и карьеру русского писателя и возмутителя спокойствия Эдуарда Лимонова, бедно жившего в Нью-Йорке, преуспевающего в Париже и вернувшегося в Россию, где, когда-то лидер оппозиции, с тех пор он стал яростным сторонником Владимира Путина. «Лимонов» вибрирует с заимствованной энергией: Каррер использует, по сути, версию лучшего друга романиста в настоящем времени, свободный непрямой стиль, чтобы населять и оживлять яростно замыкающийся разум своего вечно неудовлетворенного главного героя.От этой книги трудно оторваться, возможно, потому, что в ней есть некое собственное неприятное моральное короткое замыкание: опять же, в ней нет ссылок, так что фактам и вымыслу позволено обмениваться униформой и муфтием; и накачанное восхищение Каррера часто жестокими авантюрами Лимонова временами кажется завистью бледного интеллигента к кровавой войне. (Маша Гессен, в The New York Review of Books, отмечены многочисленные фактические ошибки.)

Каррер вкладывает в эти книги себя и свои рассказы отчасти потому, что он хороший постмодернист, который с подозрением относится к скрытому или «невидимому». Рассказчики от третьего лица.Он любит промежуточные кадры. Как он выразился в «Королевстве»: «Когда мне рассказывают историю, я хочу знать, кто ее рассказывает. Вот почему я люблю повествования от первого лица, вот почему я пишу от первого лица и даже не в состоянии написать что-либо по-другому». Это похвальное намерение, за исключением того, что оно почти противоречит его привычке населять умы своих биографических субъектов. Но и Каррера легко простить, потому что он такой увлекательный и очаровательный собеседник — остроумный, беспокойный, интеллектуально смелый, исповедальный, бесстыдный, поверхностный и глубокий одновременно.

Этот призыв очень силен в «Королевстве», и напряженность между повествованием от первого и третьего лица разрешена лучше, чем в его более ранних работах. Здесь автобиографические вмешательства Каррера кажутся не показными или излишними (как это может быть в «Лимонове»), а необходимыми. Во-первых, стало чрезвычайно редко сталкиваться с кризисами веры, которые переживает светский интеллектуал, и колебания Каррера между ортодоксальным рвением и задумчивым агностицизмом обладают неоспоримым очарованием. Вместо того чтобы тайком выдумывать свою историю возникновения раннего христианства, он действует как независимый — и немного необычный — ученый.Его исследование жизни и свидетельств Павла и Луки, а также их путешествий по отдалённым уголкам Римской империи тщательно продумано и основано на огромном количестве прочитанного с осторожностью. Но поскольку Каррер не библеист и не хочет им быть, он дает волю своему воображению. Он любит психологизировать, реконструировать сцены и эпизоды, размышлять, когда исторические записи скудны. Тем не менее, он говорит нам, когда делает это, и отсутствие исторических свидетельств оказывается его союзником, побуждая его к очевидным предположениям, а не к молчаливым романам.(Существует хороший французский прецедент для такого рода вмешательств: он часто цитирует ученого XIX века Эрнеста Ренана, чей биографический рассказ «Жизнь Иисуса» осмелился восполнить «потерянные годы» Иисуса между его юностью и началом жизни. На самом деле, Каррер гораздо более осторожен, чем Ренан, который густо нарисовал лирический портрет Иисуса как прекрасного утопического мечтателя.)

Таким образом, Каррер воплощает в жизнь самые пыльные из старых школьных заданий. Я помню, как боялся, что мне придется рисовать «Св.Путешествие Павла по древнему миру» (в комплекте с карандашными картами Коринфа, Дамаска, Иерусалима, Филипп, Афин и т. д.). Но Каррер подобен блестяще неподходящему учителю, которым вам посчастливилось наслаждаться до того, как его уволили, крутым чудаком, который не стесняется сравнивать Павла с Филипом К. Диком, церковные авторитеты с большевиками, а молитву с йогой, и который вбрасывает ссылки на боевые искусства, его удовольствие от порнографии, «Забавный случай, случившийся по дороге на Форум», Гоголя и Достоевского, и хитрый фильм Мела Гибсона о Христе.

Вот как, по мнению Каррера, могла возникнуть традиция Евхаристии (церковная служба в память о Тайной вечере Христа). Он описывает визит Павла в Филиппы, город, наполовину населенный македонцами и наполовину римскими поселенцами. Он слегка дополняет четыре довольно сдержанных стиха из Деяний Апостолов, нашего единственного источника. В них рассказывается о прибытии и служении Павла в Филиппах, а также о гостеприимстве, оказанном ему женщиной по имени Лидия, «торговцем пурпуровой тканью». «Несомненно, евреев немного, — пишет Каррер, — потому что здесь нет синагоги.Но есть небольшая группа, которая собирается за стенами на берегу реки, чтобы неформально отпраздновать субботу. Его члены не евреи, у них лишь смутное знание Торы». Далее он сравнивает эту группу с людьми, которые занимаются йогой или тайцзи в местах, где нет учителей. Он подсчитал, что человек десять или двадцать собрались на ужин в доме Лидии. Харизма Павла была настолько велика, предполагает Каррер, что «все они начинают верить в воскресение этого Иисуса, имени которого они даже не знали несколько дней назад.Поступая так, продолжает он, «им не приходит в голову, что они предают иудаизм, который они приняли с рвением столь же энергичным, сколь и неосведомленным. Напротив, они благодарят Бога за то, что он послал им такого ученого раввина». Они по-прежнему соблюдают субботу и встраивают в свой ритуал новую памятную трапезу, которая теперь происходит на следующий день после субботы:

В какой-то момент трапезы Пол встает, отламывает кусок хлеба и говорит, что пора тело Христа. Он поднимает кубок, наполненный вином, и говорит, что это кровь Христа.В тишине разносят хлеб и вино по столу, и каждый съедает кусок хлеба, выпивает глоток вина. В память, говорит Павел, о последней трапезе, которую спаситель ел на этой земле перед распятием. После этого они поют своего рода гимн о его смерти и воскресении Христа.

Такое письмо каким-то образом одновременно терпеливо светское и пылко благочестивое, чему способствует блестящий перевод Джона Ламберта. Я вспомнил роман Хосе Сарамаго «Евангелие от Иисуса Христа», в котором жизнь и смерть Иисуса переосмыслены с таким же убедительным авторитетом.Каррер напирает на пылкую и слегка эксцентричную атмосферу ранней церкви. Его интересует маловероятность окончательного триумфа секты. Местные евреи вполне могли враждебно относиться к группе выскочек, которая придерживалась таких верований, как представление о том, что Мессия был Богом, ставшим плотью, или что мы будем духовно и физически восстановлены к вечной жизни в небесном царстве. Некоторые греки относились к служению Павла с «забавной терпимостью» — они были аристократами духа, богатыми собственными философами и богами, свысока смотревшими на странно целеустремленных выскочек.Римляне в основном оставляли христиан в покое, пока Нерон (император между 54 и 68 г. н.э.) не начал преследовать их в Риме; Тацит предполагает, что Нерон использовал их как козлов отпущения во время великого пожара в Риме в 64 г. Но Тацит добавляет, что христиане, приверженцы того, что он называет «самым вредным суеверием», вероятно, были осуждены не потому, что они устроили пожар, а из-за их потусторонние верования и практики — их «ненависть к человечеству».

Фигура, которая несет главную ответственность как за впечатляющий рост христианства, так и за неистовую моральную атмосферу, которая могла привести к насмешкам Тацита, — это Павел, который находится в центре этой книги — гораздо больше, чем Иисус.Возможно, по нескольким причинам. Мы знаем о Павле больше, чем об Иисусе. Павел — великий и ранний идеолог христианства, человек, сформировавший его наследие, который взял набор странных притч, а иногда и афоризмов, и, подчеркивая апокалиптический смысл, превратил их в богословие. А фанатизм Поля вызывает религиозное восхищение Каррера, хотя и отталкивает и отталкивает его французский гуманизм. Павел и Лука, которые занимают большую часть внимания автора, по-видимому, соответствуют двум крыльям сложного темперамента Каррера: в Павле, еврее, обращенном в христианство, настойчиво верящем в воскресение, спасение и конец света, есть что-то той гордой религиозной неразумности, которую Каррер проявлял, когда ежедневно комментировал Евангелие от Иоанна.