Что связывает социальные и гуманитарные научные дисциплины короткий ответ: домашнее задание Кучкаровой Гузали: Социально

домашнее задание Кучкаровой Гузали: Социально

1.    Какие два познания включает обществознание?

     Термин «социально — гуманитарное познание» указывает на то, что обществознание «составлено» из двух видов познания:                                                                  1.социальные науки;

                                   2.гуманитарное познание .

2.    Чем отличаются социальные науки от гуманитарного познания?

      Социальные науки ориентированы на изучение структур, общих связей и закономерностей. Социальные науки четко противопоставлялись повседневному сознанию как специфическая область понятий, «возвышающихся»  над отображением людьми их обыденной жизни. Для социальных наук  люди были элементами картины, которую эти науки определяли.

      Гуманитарное познание индивидуально описывает явления и события общественной жизни, человеческих взаимодействий и личностей. Гуманитарное познание в большей степени считалось и опиралось на схемы повседневного человеческого опыта, оценивало научные построения через их соответствие формам индивидуального бытия.

Для гуманитарного познания формы научной деятельности разъясняли свое значение как схемы, включенные в совместную жизнь людей. 

3.    Что связывает социальные и гуманитарные  научные дисциплины? 

      Социальные науки — изучают разные стороны человеческого общества.

Гуманита́рные нау́ки — дисциплины, изучающие человека в сфере его духовной, умственной, нравственной, культурной и общественной деятельности.  Эти две научные дисциплины связывают общие предметы изучения — человек и общество. 

4.
     

Суждения, характиризующие социальные науки	Гуманитарные дисциплины
Ориентированы на изучение структур, общих связей и закономерностей	Экономические науки, философские науки, социологические науки, педагогические науки
Противопоставлены повседневнему сознанию как специфическая область теорий, понятий и концепций, «возвышающихся» над непосредственным отображением людьми их обыденной жизни	Юридические науки, филологические науки, психологические науки
Люди являются элементами той объективной картины, которую эти науки определяли	Исторические науки, политические науки, культуралогия

              

Часто задаваемые вопросы

26. 11.2018 Перлина Ирина Владимировна

Преимущественное право зачисления предоставляется лицам:

а) дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также лица из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;

б) дети-инвалиды, инвалиды I и II групп;

в) граждане в возрасте до двадцати лет, имеющие только одного родителя – инвалида I группы, если среднедушевой доход семьи ниже величины прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации по месту жительства указанных граждан;

г) граждане, которые подверглись воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС и на которых распространяется действие Закона Российской Федерации от 15 мая 1991 г. № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС»;

д) дети военнослужащих, погибших при исполнении ими обязанностей военной службы или умерших вследствие увечья (ранения, травмы, контузии) либо заболеваний, полученных ими при исполнении обязанностей военной службы, в том числе при участии в проведении контртеррористических операций и (или) иных мероприятий по борьбе с терроризмом;

е) дети умерших (погибших) Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы;

ж) дети сотрудников органов внутренних дел, Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, федеральной противопожарной службы Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, таможенных органов, Следственного Комитета Российской Федерации, погибших (умерших) вследствие увечья или иного повреждения здоровья, полученных ими в связи с выполнением служебных обязанностей, либо вследствие заболевания, полученного ими в период прохождения службы в указанных учреждениях и органах, и дети, находившиеся на их иждивении;

з) дети прокурорских работников, погибших (умерших) вследствие увечья или иного повреждения здоровья, полученных ими в период прохождения службы в органах прокуратуры либо после увольнения вследствие причинения вреда здоровью в связи с их служебной деятельностью;

и) военнослужащие, которые проходят военную службу по контракту, и непрерывная продолжительность военной службы по контракту которых составляет не менее трех лет, а также граждане, прошедшие военную службу по призыву и поступающие на обучение по рекомендациям командиров, выдаваемым гражданам в порядке, установленном федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба;

к) граждане, проходившие в течение не менее трех лет военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах на воинских должностях и уволенные с военной службы по основаниям, предусмотренным подпунктами «б» – «г» пункта 1, подпунктом «а» пункта 2 и подпунктами «а» — «в» пункта 3 статьи 51 Федерального закона от 28 марта 1998 г. № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе»;

л) инвалиды войны, участники боевых действий, а также ветераны боевых действий из числа лиц, указанных в подпунктах 1-4 пункта 1 статьи 3 Федерального закона от 12 января 1995 г. № 5-ФЗ «О ветеранах»;

А WoS и ныне там, или Квартильный вопрос

​​​

Проходимцам станет легче набрать публикационные баллы, в то время как качественные научные работы останутся недооцененными? Анна Абалкина, Андрей Заякин, Андрей Ростовцев и вольное сетевое сообщество «Диссернет» рассказывают о том, почему, на их взгляд, оценка эффективности научной работы сделана в интересах нечестных ученых. С ними дискутируют Аскольд Иванчик и Ольга Богомолова. 

Приставленный к российской науке чиновник нашел в свое время простое решение задачи повышения эффективности работы ученых. Вместо того, чтобы дать побольше денег и не мешать профессионалам, чиновник решил измерять результаты научной деятельности.

И добро бы это делалось по уму — с независимой экспертной оценкой результатов, с учетом их востребованности мировой наукой. К сожалению, чиновник до такой тонкой мысли додуматься не может. В итоге чиновник решает мерять эффективность ученого валовым «урожаем» научных статей.

В майских указах президента и государственной программе РФ «Развитие науки и технологий» в основу критериев было положено увеличение доли публикаций российских ученых в международной базе цитирования Web of Science и число публикаций в журналах наукометрической базы Scopus. Не предполагалось учитывать ни специфику научной дисциплины (где-то принято писать больше статей, где-то — монографий), ни характер коллабораций (в экспериментальной физике высоких энергий нормальны коллаборации в сотни человек; в гуманитарных науках более типичны индивидуальные статьи), ни уровень журнала, в котором опубликованы работы.

В материале «Новой газеты» «Пиши, Емеля» [1] подробно рассказано, как бездумная наукометрия привела к возникновению рынка фальшивых публикаций — через госзакупки заказывались статьи по количеству печатной площади, квадратным метрами.

Публиковались эти статьи в так называемых «хищных» журналах — то есть изданиях, которые публикуют тексты за плату и без должного рецензирования. Эти журналы издаются, как правило, в развивающихся странах, попадают в международные базы цитирования и тем самым извлекают выгоду, публикуя множество некачественных статей. В итоге казенные деньги тратились на издание статей с плагиатом и научным подлогом.

Александр Герцен писал в «Былом и думах» по тому же поводу: «Подряды статей делаются в министерствах так, как подряды на дрова и свечи, только без переторжки; недостатка в общих отчетах, выдуманных цифрах и фантастических выводах не бывает

». Банальным будет замечание, что в России за два века ничего не поменялось.

Однобокую наукометрию неоднократно ругали в профессиональных кругах. Ее пытались модифицировать — скажем, вводить коэффициенты, учитывающие уровень научного журнала. Такую шкалу удобнее всего привязать к так называемым «квартилям» базы Web of Science. Лучшие журналы из этой базы разделены по научным направлениям на 3 научных индекса (списка): SCIE, SSCI, AHCI (соответственно: естественные, социальные и гуманитарные), а журналы по естественным и социальным наукам также разделены на 4 набора — «квартиля» в зависимости от того, насколько активно статьи в этих журналах цитируются другими учеными. Журналы по гуманитарным наукам (они входят в индекс AHCI) не ранжируются по квартилям.

Не самые сильные журналы не получают никакого квартиля. Связано это иногда с их недавним существованием на рынке и отсутствием сложившейся репутации — такие журналы входят, в частности, в индекс Emerging Sources Citation Index (ESCI), покрывающий издания в основном из развивающихся стран. Помимо вышеперечисленных, Web of Science создает отдельные индексы для национальных журналов различных стран, в частности, такие индексы были введены для Росcии (RSCI), Китая, Южной Кореи и ряда других стран. Для этих журналов квартиль также не рассчитывается.

В шкале Минобрнауки, по которой до недавнего времени предлагалось оценивать эффективность работы ученых, публикация в журнале I квартиля наукометрической базы Web of Science (WoS) оценивалась в 19 раз выше, чем в журнале IV квартиля (т.  е. квартиле «худших» журналов, «худшие» здесь в кавычках, так как издания, которым Web of Science присваивает хоть какой-то квартиль, — это уже, повторим, неплохие журналы). Россия представлена среди качественных журналов Web of Science, которым присвоен какой-либо квартиль, около 150 журналами из примерно 9 тысяч.

Этой спущенной из Минобрнауки шкалой, которая дает хорошие баллы только за журналы высокого квартиля, возмущались представители гуманитарных и социальных наук. Лишь единицы отечественных журналов по этим направлениям имеют присвоенные Web of Science квартили. Почему это происходит?

В социальных науках Россия значительно отстает от мирового уровня, и, как показывает многолетний анализ Диссернета, именно социальные науки лидируют по количеству диссертаций и статей с плагиатом в России. Помимо этого, в редколлегии целого ряда российских журналов присутствуют представители диссеродельного бизнеса. На сегодняшний день всего три российских журнала смогли пробиться в индекс социальных наук и получить в нем квартили: два журнала по психологии и один — по социологии.

Что же касается журналов гуманитарной направленности (история, филология, философия), то таких журналов, которые входят в соответствующий индекс Arts & Humanities Citation Index, около десяти. Но к нему не привязаны квартили и никогда не будут привязаны — не из-за качества журнала, а по определению тематики базы.

Поэтому возмущение гуманитариев и людей из общественных наук имеет разную природу: одних действительно дискриминировала система, которая не была предназначена для оценки гуманитарных дисциплин, другие так угробили свое поле деятельности, что России нечего предъявить международному научному сообществу. В итоге ни те, ни другие не могут набрать баллов в «квартильных» журналах.

На прошлой неделе эта ситуация наконец-то изменилась. 23 апреля 2020 года на онлайн-заседании рабочей группы с участием Минобрнауки, РАН и других организаций были приняты новые критерии оценки публикации ученых. Для гуманитарных и общественных наук была введена отдельная шкала баллов, более плоская в отличие от остальных направлений. Проиллюстрируем на примере оценки журналов (мы не будем рассматривать оценку монографий).

Если раньше от «общественников» и гуманитариев требовали недосягаемых высот — попадать в квартильные журналы, то теперь практически за любые статьи они получают по 3 балла, включая статьи в иностранных «хищных журналах» (их надо искать в строчке «WoS без импакт-фактора» или Scopus). То есть 7 раз заплатив по 500 долл. за сплагиаченную статью, переведенную гуглопереводчиком, можно получить балл лучший, чем биолог или физик получит за претендующую на уровень мирового открытия работу в Nature (см. табл. 1). 

Таблица 1. Оценка комплексного балла публикационной результативности

В отличие от оценки публикаций ученых естественнонаучного направления, где баллы пропорциональны научному весу журнала, в гуманитарных и общественных науках планируется ввести плоскую шкалу оценки научных публикаций, независимо от квартиля журнала и базы цитирования, к которой журнал принадлежит. Так, публикация в I квартиле WoS, куда входят самые высокоцитируемые и сильные иностранные журналы, приравнивается к статье в каком-нибудь венесуэльском журнале из Scopus, который за 500 долл. публикует тексты, переведенные гуглопереводчиком. И даже более того, три короткие статьи в журналах ВАК, могут быть приравнены к статье в Science, где также публикуются гуманитарии и «общественники».

Итого — увы, в гуманитарных науках нет возможности автоматического выделения «хороших» и «плохих» журналов. В социальных науках такие способы в принципе есть, но многим нашим ученым сложно попасть в «хорошие».

Отметим, что для естественников балл за статью в ВАКовском журнале, не входящем в WoS, оценен в принципе разумно — мы знаем, что механизм формирования списка ВАК в значительной степени коррупционен и, строго говоря, публикации в нем надо было бы оценивать сильно ближе к 0, чем к 1. Некоторые из авторов настоящей статьи многократно получали свидетельства о том неприличном напоре, с которым руководство ВАК продавливало через Президиум ВАК решения о внесении в этот список явно негодных журналов, руководимых представителями диссеродельных фабрик и их покровителями в экспертных советах.

Новая шкала комплексного балла публикационной результативности, к сожалению, неадекватно учитывает реальный вклад сильных ученых общественного или гуманитарного направлений и открывает множество возможностей для проходимцев от науки. Так, недобросовестные ученые могут беспрепятственно публиковаться в журналах-«хищниках», которые принимают статьи без должного рецензирования. Журналы в свою очередь берут плату за публикацию.

Такие иностранные журналы-«хищники», как правило, индексируются в Scopus и базе ESCI WoS. На сегодняшний день существует множество компаний-посредников, которые не только помогут разместить статью в таком журнале-«хищнике», но и продать соавторство в уже готовой статье. Это достаточно выгодный бизнес как для журналов и компаний-посредников, так и российских ученых, которые могут получать соответствующие надбавки за публикации в журналах, индексируемых в международных базах данных.

Проиллюстрируем применение данного инструмента оценки на нескольких примерах (см. табл. 2).

Таблица 2. Количество публикаций в журналах, индексируемых в Scopus

В таблице сравниваются входящие в базу данных Scopus журналы, на которые приходится максимум совокупной многолетней публикационной активности каждого из двух институтов РАН: Института проблем рынка (ИПР) и Центрального экономико-математического института (ЦЭМИ). Если сотрудники ИПР РАН в основном публикуются в сборниках конференций, а также «хищных» журналах (например,International Journal Of Civil Engineering And Technology), то сотрудники ЦЭМИ РАН выбирают журналы значительно более высокого научного уровня.

Однако в соответствии с новой методикой публикациям двух институтов будут присваиваться одинаковые баллы за каждую статью, несмотря на очевидный разрыв в уровне журналов. Это не будет стимулировать публикации в более престижных изданиях, с одной стороны, а также будет способствовать перераспределению бюджетных денег в сторону недобросовестных практик — с другой.

Другой пример касается образовательных организаций. В таблице 3 сравниваются публикации сотрудников Казанского федерального университета (КФУ) и Московского государственного университета (МГУ) в области социальных и гуманитарных наук по 12 журналам, лидирующим в числе изданий, которые выбирают сотрудники данных университетов для публикации.

Таблица 3. Оценка публикаций в журналах, индексируемых в WoS

Казанский федеральный университет (КФУ) известен массовой закупкой «слотов», т. е. мест для публикаций в «мусорных» журналах. Анализ журналов по гуманитарным и социальным наукам, в которых публикуются сотрудники КФУ, показывает, что они в основном «хищные». В данных журналах содержится множество недобросовестных публикаций российских авторов. Такие журналы в основном зарегистрированы в Латинской Америке и Турции.

Заметим, что в данном списке нет ни одного российского журнала. В отличие от КФУ сотрудники МГУ публикуются в основном в российских журналах, которые индексируются в RSCI или SSCI и которые, несомненно, выступают журналами с более высокой научной репутацией. Однако оцениваться такие публикации будут одинаково. Этот пример красноречиво показывает, к чему может привести создание финансовых стимулов за публикации низкого качества в низкосортных журналах.

Именно социальные и гуманитарные науки являются лидерами по количеству недобросовестных диссертаций и статей в России. Причем это характерно и для институтов РАН. По нашим даже самым скромным оценкам, число публикаций российских авторов в иностранных «мусорных» журналах (не считая сборников конференций) оценивается примерно в 5000 статей в год. Равная оценка журналов разного научного потенциала дает преимущество научным проходимцам и не создает стимула публиковаться в сильных журналах.

Распространение журналов-«хищ­ников» в журнальных базах требует вводить более специфические фильтры для оценки публикаций российских ученых. То есть помимо дифференцированной балльной оценки для социальных и гуманитарных наук следует вводить нулевой балл для публикаций в «мусорных» журналах и таким образом ликвидировать стимулы в них публиковаться.

Коль скоро состояние науки в стране не позволяет подключить широкое экспертное сообщество к формированию профессиональной оценки публикационной активности, то очевидна необходимость «фильтра» поверх международных научных баз данных, чтобы исключить возможность массовой закупки баллов для «Комплексного балла публикационной результативности» в иностранных и российских хищных журналах.

1. «Пиши, Емеля» // «Новая газета», № 45 от 24 апреля 2019 года.
   

↑

«Лекарство не должно быть хуже болезни»

Аскольд Иванчик

С просьбой прокомментировать данную статью мы обратились к докт. ист. наук, члену-корреспонденту РАН Аскольду Иванчику. Публикуем его отзыв.

Я не могу согласиться с тем, что ситуация с оценкой публикационной активности в гуманитарных науках в новом варианте методики, предлагаемой Минобрнауки, ухудшилась по сравнению с прежним. Наоборот, если прежняя система для гуманитарных наук не подходила совершенно, то новая вполне может использоваться. Авторы статьи сами пишут, что гуманитарным журналам в WoS квартили не присваиваются в принципе и, соответственно, с точки зрения этой базы все они равны между собой. Поэтому, если опираться на эту базу, использование плоской шкалы неизбежно.

Scopus ранжирует гуманитарные журналы по квартилям, и, на мой взгляд, эти данные можно было бы учитывать. Однако этой базе, насколько я понимаю, не доверяют представители естественных наук, что мешает использовать ее наравне или вместо WoS. Впрочем, и тут есть свои сложности, прежде всего нестабильность ранжирования по Scopus: некоторые журналы могут за год переместиться из третьего квартиля в первый и наоборот.

В статье ничего не говорится о другом важном отличии нового варианта системы оценки от старого. В старом практически игнорировались монографии, главный для гуманитарных наук вид публикаций: монография ценилась в 20 раз меньше, чем любая статья в первом квартиле WoS, что совершенно абсурдно. В новом же предлагается относительно адекватная их оценка (один лист приравнивается к одной статье). Правда, вопрос о том, как отделить автоматически монографию хорошего уровня от псевдонаучной, не решен, но он, на мой взгляд, и не имеет убедительного решения. Предложенный вариант экспертной оценки монографий силами РАН представляется единственно возможным в нынешней ситуации. Как бы то ни было, адекватная оценка именно монографий жизненно важна для гуманитарных наук.

Существенным недостатком этой статьи, на мой взгляд, является то, что в ней постоянно смешиваются гуманитарные и социальные науки. Это, к сожалению, типично и для научных чиновников, и для ученых, представляющих точные науки. В то же время ситуация в них совершенно разная, что находит отражение и в разном отношении к ним составителей WoS. Если для гуманитарных журналов квартили не рассчитываются в принципе, то для представляющих общественные науки это делается так же, как и для журналов по естественным наукам.

Во время моей работы в Совете по науке при прежнем Минобрнауки, который, к сожалению, так и не был воссоздан при новом министерстве, его члены, представлявшие гуманитарные и социальные науки, постоянно боролись против этого смешения.

В частности, коллеги, представлявшие социальные науки, замечали, что с точки зрения публикационной активности и ее оценки социальные науки гораздо ближе к естественным, чем к гуманитарным, и для них следует использовать те же методы, что и для естественных. Эта позиция нашла отражение и в документе об особенностях оценки научной работы в гуманитарных науках, принятом Советом и опубликованном на его сайте [1]: в нем специально оговорено, о каких дисциплинах идет речь, и социальные науки, по настоянию их представителей, в этот список включены не были. Не будучи специалистом в области социальных наук, не берусь судить о том, насколько такой взгляд является общепринятым, но приводившиеся тогда аргументы мне показались вполне убедительными.

Главным возражением авторов статьи против новой методики является присутствие в «нижних» строках WoS и Scopus «хищнических» журналов, в которых за деньги публикуются жульнические статьи: плоская шкала не позволяет их автоматически отличать от журналов «верхних» строк рейтинга, где таких журналов нет. Но в действительности не позволяет их различать не плоская шкала, а сами особенности учета в WoS: для гуманитарных журналов в этой базе никаких верхних и нижних строк нет, так что плоская шкала просто отражает эту особенность.

Это возражение, впрочем, не относится к социальным наукам, для которых учет квартилей в WoS, возможно, уместен. Кроме того, само наличие «хищнических» журналов в базах WoS и Scopus, пусть и на нижних строках, должно быть большой проблемой для этих баз, и именно они должны заниматься очищением своих данных от них. Если этого не происходит, единственный выход — отказаться от их использования как дающих недостоверную информацию, по крайней мере для гуманитарных наук. Замечу все же, что число гуманитарных журналов низкого уровня, попадающих в WoS и Scopus, не так уж велико (хотя они, безусловно, есть), во всяком случае по сравнению с теми, что включены в список ВАК. Разница в учете журналов из WoS и Scopus, с одной стороны, и из списка ВАК — с другой, в новом варианте методики сохранена, и это правильно.

В заключение скажу еще, что никакие меры по борьбе с жуликами не должны делать невыносимой жизнь честных ученых — в противном случае лекарство становится хуже болезни. А первый вариант обсуждаемой методики ставил гуманитарных ученых именно в такое невыносимое положение. Поэтому новый вариант, которого удалось добиться, насколько я знаю, главным образом усилиями Историко-филологического отделения РАН, представляет собой безусловный прогресс. Вопрос же о том, насколько новая методика хороша для оценки социальных наук, лучше прокомментируют специалисты в этой области, каковым я не являюсь.

1. sovet-po-nauke.ru/sites/sovet-po-nauke.ru/files/data/Declaration_hum_31_03_2016.pdf

↑

«Наукометрия — лишь инструмент, а не универсальный критерий»

Ольга Богомолова

С просьбой прокомментировать данную статью мы обратились к советнику вице-президента РАН, члену рабочей группы по установлению единых требований к порядку формирования и утверждения госзадания Минобрнауки России Ольге Богомоловой.

Конечно, наукометрия — это всего лишь инструмент, а не универсальный критерий. Да, практически любой инструмент может быть использован во зло и не по назначению, но это не значит, что им в принципе не надо пользоваться.

Независимая экспертная оценка результатов научной деятельности — это очень хорошо, но требует значительных временных и финансовых ресурсов. А востребованность наукой — как отечественной, так и мировой — практически невозможно оценить на коротком промежутке времени. Использование наукометрии и, в частности, грубого определения качества научной статьи по уровню цитируемости журнала, в котором она опубликована, перекладывает часть нагрузки с плеч организации, вынужденной оценивать результаты (в данном случае — Минобрнауки), на плечи редколлегий журналов и рецензентов статей.

Дело не в том, что цитирование — абсолютный признак качества (это не так), а в том, что высокоимпактные журналы в среднем имеют больший выбор, что печатать. Если статья была отобрана из множества поданных, прошла рецензирование и была опубликована в хорошем журнале, можно предположить, что она хорошая. Бывают исключения, но на больших масштабах это работает неплохо.

Тот самый «приставленный к науке чиновник» существует в рамках нашего государства, с его законами, государственными программами, указами Президента и пр., а также — с прописанными в этих документах требованиями к отчетам и срокам их подачи (в частности — за финансирование в рамках государственного задания).

Методика, обсуждающаяся в статье, относится к расчету «комплексного балла публикационной результативности» (КБПР) научных организаций, качественного показателя отчета по государственному заданию. Речь идет о том, как считать плановый показатель, и о том, как научным институтам его потом выполнять. Рассчитывается он в любом случае по данным прошлого года (прошлых лет), а разница в балльной «стоимости» разных типов публикаций призвана не столько отразить реальную разницу между ними, сколько склонить чашу весов при выборе между количеством и качеством публикаций в сторону качества. Так, по крайней мере, в естественных науках, опубликовать статью в первом квартиле значительно сложнее, чем в четвертом — как правило, для этого нужно больше времени, больше экспериментов, больше материалов, больше методов, больше соавторов, владеющих этими методами. Поэтому если есть некий результат и стои́т выбор — публиковать его сейчас и в журнале пониже квартилем или еще обдумать, доработать и отправить в журнал повыше квартилем — большие баллы за публикацию в высококвартильном журнале, по логике, должны стимулировать выбор в пользу «доработать».

Разница между абсолютными значениями количества баллов, присваиваемых публикациям того или иного типа для «естественников» и «гуманитариев», не имеет значения, потому что при расчете плановых значений КБПР институтов учитываются средние показатели по области науки. То есть химические институты сравниваются с химическими, а исторические с историческими, никогда и никто не сравнивает напрямую биологов и филологов.

Что касается «хищных» журналов, конечно, проблема недобросовестных изданий, попадающих в международные базы данных стоит очень остро, и ее необходимо решать. Конечно, было бы хорошо их отфильтровать, но это большая и сложная задача, требующая усилий множества людей. Будем надеяться, что это удастся сделать.

Что же касается вузов — в этом году формула расчета КБПР их не касается, а к следующему, будем надеяться, она будет доработана с учетом их специфики и уже накопленного опыта.

Анна Абалкина, Андрей Заякин, Андрей Ростовцев; Аскольд Иванчик, Ольга Богомолова

Обсуждение Методики расчета комплексного балла публикационной результативности (КБПР)

Гуманитарные науки — обзор

1.15.6 Психология гуманитарных наук

Психология гуманитарных наук — это подход к предмету психологии. Это не философия или теория. Подход направлен на уважение к людям как к предмету, который отличается от нечеловеческого материала. Тщательный подход к науке о человеке будет способствовать одновременному изучению физического, биологического и смыслообразующего характера человека и работе с ним. Многие клиницисты пытаются практиковать именно так, но, когда они не знакомы с четкой базовой структурой, их усилия не так последовательны, как могли бы.

Многие исследователи могли бы работать в рамках гуманитарных наук, продолжая проводить свои психологические исследования с помощью экспериментальных и других статистических схем, которые эффективны для работы с большими образцами и с биологическими (а также химическими, неврологическими и т. Д.) Аспектами человеческого бытия. . Однако в этих исследованиях следует учитывать, что переменные не объясняют поведение или опыт, а представляют собой наложенные сетки для организации упорядоченности психологических вопросов.Аналогия — область экономики, где объяснения и прогнозы делаются в терминах уровней безработицы, валового национального продукта и так далее, хотя человеческий порядок лежит в основе созданных и навязанных мер. В конечном итоге меры отражают действия людей, живущих в различных обстоятельствах и работающих, наслаждающихся, конкурирующих, принимающих решения, тратящих, инвестирующих, стремящихся, рискующих и т. Д. И в психологии, и в экономике навязываемые сетки определенно полезны, но они наиболее полезны, когда мы принимаем во внимание, что мы их создали, и что мы лучше всего понимаем людей и служим людям, когда возвращаемся из наших построений, чтобы размышлять о людях, занимающихся своими делами. жизни.Эти размышления позволяют нам пересмотреть наши конструкции.

На данный момент психология гуманитарных наук — это критика и призыв. Это критика основных предположений и практик за то, что они забывают о более полном человеческом контексте, и призыв к разработке тщательной альтернативы. Принятие концепции гуманитарных наук для текущей работы психологии в конечном итоге устранит необходимость в этом термине. Конечно, к тому времени появится и другая критика, и психология соответственно продвинется в новых направлениях.Позитивизм также был принят как поправка к кабинетному философствованию девятнадцатого и начала двадцатого веков, и многие достижения североамериканской психологии являются продуктом этого принятия. К настоящему времени новые поколения психологов спрашивают: «Что такое позитивизм?» Не потому, что его больше нет, а потому, что его не учат как таковому. Несмотря на то, что многие теоретики говорят, что позитивизм выполнил свою задачу и теперь у него мало строгих приверженцев, в отсутствие широко распространенных альтернативных взглядов имплицитный позитивизм определяет исследовательский дизайн, поддерживаемый грантами, публикациями и т. Д.Позитивизм стал невидимым подходом основной академической психологии. Поскольку психологии больше не нужно развиваться и доказывать себя как наука, курсы философии науки преподаются редко. Слайф и Уильямс (1997) призвали к специализированной подготовке по философской / теоретической психологии, чтобы отделы обладали такими знаниями и, опять же, даже в рамках экспериментальных программ, участвовали в обсуждениях предположений и их последствий.

С этой целью позвольте мне вкратце перефразировать исторически обоснованный подход психологии гуманитарных наук и некоторые современные тенденции, с которыми он сочетается.Уильям Дильтей (1833–1911) убеждал, что психология должна стать строгой и систематической наукой, моделью для всех Geisteswissenschaften (дисциплин разума, духовности и человеческих дел). Он выступал против новой дисциплины, моделирующей себя на основе очень успешных дисциплин времени, математики и естественных наук (см. Dilthey, 1894/1977; Hodges, 1944). Тем не менее, хотя Вильгельм Вундт также написал социальную психологию, которая была ближе к предложенной Дильтеем гуманитарной науке, а Уильям Джеймс много писал о сознании, именно их молодые лаборатории в Германии и США, соответственно, были приняты новой дисциплиной. .Их философские очерки и книги игнорировались в пользу практических, технически ориентированных практик. Тем не менее, выборка книг и эссе по психологии развития, клинической и социальной психологии 1940-х годов показывает, что большинство авторов были более целостными и более исторически и философски настроенными, чем сегодня.

Хотя в североамериканской психологии всегда участвовали теоретики и практики, к 1950-м годам «научная» психология была приравнена к экспериментальной психологии.К 1960-м годам многие из нас, кого не устраивала эта ситуация, открыли для себя переводы экзистенциальной феноменологии, пришедшие из Европы. В этой стране было опубликовано много критических замечаний и призывов к возвращению людей как таковых в наши исследования, например, Гордоном Олпортом, Дэвидом Баканом, Роджером Баркером, Джозефом Лайонсом, Робертом МакЛеодом и Невиттом Сэнфордом. В 1970 году Амедео Джорджи опубликовал книгу «Психология как наука о человеке: феноменологический подход». Обученный экспериментальной психологией, он столкнулся с ее ограничениями как естествознание и обратился к Дильтею и писателям-феноменологам за основами, подходящими для изучения человека как человека.Его книга стала точкой соприкосновения для самых разных читателей, которые искали поддержки и вдохновения для своих родственных размышлений.

Институционально факультет психологии Университета Дюкен, созданный в 1960-х Адрианом ван Камом и Джорджи, был центром систематического развития психологии как науки о человеке. Однако его работа была фундаментальной и корректирующей и еще не воплощала в себе полную программу исследований в области гуманитарных наук, которая включала бы наши культурные, биологические и т. Д., Габаритные размеры. Тем не менее, только в Duquesne было выполнено около 200 диссертаций по эмпирическим феноменологическим исследованиям; постепенно формируются понимания предметной области. Более того, поскольку качественные методы исследования все чаще применяются в разных дисциплинах и на разных континентах, их практики все чаще отождествляют себя с традициями гуманитарных наук.

Saybrook Institute, который также предлагает докторскую степень, уделяя особое внимание гуманистической психологии, предлагает предметную работу в традициях гуманитарных наук.Программы магистратуры по психологии в колледже Западной Джорджии и Сиэтлском университете посвящены гуманистической психологии. Другие учреждения включают группы коллег, придерживающихся этого подхода, и, конечно же, сотни отдельных преподавателей делают то же самое вместе с тысячами неакадемических специалистов. Многие люди не используют название «гуманитарные науки», и многие работают в пересекающихся областях интересов. Небольшая, но репрезентативная выборка будет включать психотерапевтов-конструктивистов, которые продвинули анализ Джорджа Келли (1955) о том, как мы конструируем наши миры, и которых можно поощрять строить их по-другому; нарративные терапевты, которые помогают клиентам увидеть, как они рассказали свою жизнь, и могут быть соавторами по-разному; и исследователи действий, которые не только признают, но и планируют и отслеживают свое влияние на предмет их изучения.Смежные области науки включают социальный конструкционизм, который исследует, как наука, а также общество и отдельные люди неизбежно формируются нашими идеями и взаимодействиями, и который обнаруживает, что у нас нет доступа к истине, кроме этих построений; лингвистические исследования, изучающие неотъемлемую роль языка в нашем восприятии реальности и возможности действий; и феминистские исследования, которые различными способами подчеркивают культурно обусловленную социальную конструкцию гендерных возможностей. (Ведущие источники по социальному конструкционизму включают Berger & Luckmann, 1967 и Gergen, 1985, 1994; источники по личностной конструкт-терапии включают Epting, 1984 и Leitner, 1985; лингвистические и дискурсивные исследования включают Barnard, 1998 и Gavey, 1997; феминистские работы включают Harding, 1987; и Hawkesworth, 1989.)

Многие другие подходы и практики, которые сегодня носят один из ярлыков «пост», также совпадают с психологией гуманитарных наук. «Постпросветление» относится к ориентациям, которые возникли в ответ на разочарование в предположении эпохи Просвещения, что Бог создал математически упорядоченный мир, который смертные могут раскрыть с помощью эмпиризма и логики. «Постмодерн» также относится к современным движениям в искусствах и науках, которые перестали искать абсолютную Истину.Реальность всегда познается только с точки зрения, которая обязательно является локальной (а не универсальной). Вопреки некоторым протестам, эта позиция не относится к релятивизму «все идет», а скорее к позиции, которая уважает реалии подгрупп и призывает к подотчетности через определение мотивов и истории, через которые возникают определенные понимания (см. Aanstoos, 1990). Наконец, «постпозитивизм» относится к замене представлений о том, что наука требует, чтобы ее знания основывались на чувственных данных, которые были обработаны с помощью математики, основанной на логике Аристотеля.

Подводя итог, можно сказать, что психология гуманитарных наук отличается от позитивистских традиций, опираясь на широкие герменевтические традиции и / или феноменологические описания людей как всегда находящихся в отношении к миру, всегда во времени на пути от и к, а также на экзистенциальных расширениях тех. описания людей как всегда связанных с живым телом и социальным миром, и как неизбежно участвующих в принятии смысла и выборе, независимо от того, насколько ограничены. Расщепление разума и материи отменено.Моральное измерение человеческих вопросов более явно присуще психологии. Старые цели предсказания и контроля становятся целями описания, понимания и влияния. Данные, полученные с использованием естественнонаучных методов, включая неврологические и биохимические данные, охватываются этой рамкой. В той мере, в какой тело участвует в человеческом порядке, его биологический порядок является частью этой структуры; даже науки о теле — это человеческие конструкции. Описание человеческого восприятия, опыта и действий носит скорее повествовательный, нежели редуктивный характер, и в нем учитывается двусмысленность как иногда присущая предмету исследования, а не как неполное описание.Учетные записи носят структурный характер — они сохраняют взаимность дифференцированных аспектов всего описанного. Понимание и влияние требуют уважения к людям как к выбору в соответствии как с непредвиденными обстоятельствами, так и с личным смыслом. Обоснованность и объективность становятся вопросами определения средств и перспектив, а также обмена данными, пониманием и практическими результатами для достижения консенсусного соглашения. Прогресс развивается по мере того, как постоянно появляются новые перспективы.

Ниже приведены конкретные иллюстрации подходов к исследованиям и психологической оценке, которые вытекают из ориентации на гуманитарные науки.Типичные психотерапевтические практики описаны в разделе 1.15.4, посвященном экзистенциальной психиатрии и психологии. Я опирался на работу, с которой был тесно связан и которая разрабатывалась в сообществе Duquesne более 30 лет, чтобы привести примеры того, к чему может привести предыдущее обсуждение. Широкий спектр нефеноменологической предметной работы можно охарактеризовать как гуманитарно-научную. Психология гуманитарных наук будет развиваться и вносить свой вклад по мере того, как предпринимаются и обсуждаются вариации и инновации.

Другие примеры гуманитарных наук в широком понимании можно найти в серии Duquesne Studies под редакцией Джорджи и его коллег (1971, 1975, 1979, 1983) и в серии под редакцией Валле и его коллег (1978, 1989, 1997). ).

Зачем изучать гуманитарные и социальные науки

62-я

в мире для Закона

(Мировой рейтинг университетов Times Higher Education по предметам, 2020 г.)

3-й

в Великобритании по драме, танцам и кинематографии

(The Times и The Sunday Times Good University Guide 2019)

4-й

в Великобритании по журналистике, издательскому делу и связям с общественностью

(Руководство Университета Гардиан, 2019 г.)

8-е

в Великобритании по социологии

(Руководство Университета Гардиан, 2019 г.)

14-е

в Великобритании по библиотечному делу и управлению информацией

(Полное руководство по университету 2020)

Топ 175

в мире искусств и гуманитарных наук

(Мировой рейтинг университетов Times Higher Education по предметам, 2020 г.)

2-й

в Великобритании по социальной работе

(The Times и The Sunday Times Good University Guide 2019)

# 54

Общественное здравоохранение, выпускник

(U.S. News & World Report 2019)

# 2

Промышленная и организационная психология

(U.S. News & World Report 2019)

# 16

Специальное образование, Высшее

(U.S. News & World Report 2019)

# 5

Театр

(Принстонский обзор 2019)

# 1

Закон о здоровье, выпускник

(U.S. News & World Report 2019)

# 16

Разрешение спора

(U.S. News & World Report 2019)

# 121

Социальная работа

(U.S. News & World Report 2019)

# 13

Лучшая радиостанция колледжа в стране

(Принстонский обзор 2021 г.)

# 51

Социальная работа, выпускник

(U.S. News & World Report 2019)

# 68

Лучшие программы по связям с общественностью

(U.S. News & World Report 2019)

Covid-19: гуманитарные и социальные науки могут внести большой вклад в борьбу с этой пандемией и следующими

.

Уважаемый редактор

Мичи и Уэст абсолютно правы.(1) Гуманитарные и социальные науки определенно могут внести огромный вклад в решение огромных проблем, связанных с пандемией COVID-19. В самом деле, именно здесь могут возникнуть наиболее критически важные научные достижения, поскольку для определения и реализации действительно эффективных стратегий и политики, направленных на сокращение передачи вирусов и максимальную безопасность человека, необходимо гораздо лучшее понимание поведения человека и общества.

Действительно, когда дело доходит до профилактики инфекций и борьбы с ними как на местном, так и на международном уровнях, более полное понимание таких областей исследования, как политика, международные отношения, философия, экономика, психология, социология и этика, заслуживает неотложного рассмотрения. экспертами-исследователями.(2-5)

Например, особые области, требующие большего внимания, включают поведенческую психологию, связанную с вариациями в желании и готовности разных людей идти на риск (6), рост феномена отказа от вакцины (7,8) и возникающий организованный «отпор» против ношения лицевых масок в местах скопления людей, и, таким образом, риск распространения COVID-19 от человека к человеку является самым большим. (9,10) Помимо этого, следует, безусловно, спросить, каковы причины появления утверждает, что сам по себе вирус covid-19 не представляет серьезной угрозы, и что таким утверждениям лучше всего противостоять.(11) Улучшение понимания явлений этих типов имеет жизненно важное значение для достижения эффективного прогресса в профилактике инфекций и борьбе с ними, и необходимое более глубокое понимание для достижения этого будет исходить из исследований, проводимых с точки зрения социальных / гуманитарных наук, а не с научной точки зрения. направлена ​​в первую очередь на такие области, как вакцинация, терапия, геномика и иммунология, столь же бесспорно важные, как и все они.

Рассматривая это далее, учитывая, что новые и возникающие зоонозы являются одной из величайших угроз, с которыми сталкивается человечество, как сейчас, так и, вполне вероятно, навсегда, (12) ключевые факторы — некоторые из которых могут быть поведенческими, некоторые социологические, некоторые экономические, некоторые возникшие из еще не признанных источников и т. д.- За международной (и часто незаконной) торговлей редкими видами животных, которая, вероятно, способствует появлению по крайней мере некоторых новых зоонозных патогенов, абсолютно необходимо гораздо более полное понимание, если мы хотим сформулировать и осуществить какие-либо действия, имеющие подлинную профилактическую ценность.

Профилактика всегда лучше лечения, и жизненно важные активы на фронтах общественного здравоохранения, медицины и эпидемиологии, безусловно, должны быть должным образом профинансированы (13), как и, конечно, фундаментальные медико-научные исследования, но поскольку это способность covid-19 использовать конкретные аспекты человеческого поведения, которые позволяют ему продолжать распространяться от человека к человеку с неприемлемо высокой скоростью, именно те поведенческие и социологические аспекты головоломки просто необходимо лучше понять, если мы хотим найти средства правовой защиты.(14) В равной степени именно изучение политики и экономики помогает нам лучше понять различные реакции разных стран и их руководящих органов на серьезные угрозы такого типа.

Один из уроков, который следует извлечь из covid-19, заключается в том, что нам всем, возможно, придется переосмыслить, на чем лучше всего было бы сосредоточить академическое внимание и ограниченные ресурсы, если у человечества будет наибольший шанс преодолеть и сократить продолжающееся распространение этого инфекционного заболевания .

Кроме того, поскольку все с опаской смотрят в будущее, мы также должны серьезно отнестись к планированию появления других потенциально смертельных наследников covid-19.Изучение гуманитарных / социальных аспектов этой сложной задачи обеспечит некоторые из основных строительных блоков для продвижения этой работы.

Список литературы

1. https://www.bmj.com/content/370/bmj.m2982
2. https://blog.oup.com/2020/06/why-global-crises-are-political-not-scienti …
3. https://science.sciencemag.org/content/368/6495/1035/tab-e-letters
4. https://www.bmj.com/content/369/bmj.m2033/ rr-2
5. https://www.bmj.com/content/369/bmj.m1442 / quick-answers
6. https://jamanetwork.com/journals/jama/fullarticle/2767022
7. https://www.thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-6736(20)31640- 8 / fulltext
8. https://jamanetwork.com/journals/jama/fullarticle/2766370
9. https://www.vox.com/2020/5/21/21266413/coronavirus-face-masks-trump- cdc-n95
10. https://www.bmj.com/content/369/bmj.m1442/rr-16
11. https://www.thelancet.com/journals/laninf/article/PIIS1473-3099 ( 20) 30565-X / fulltext? Dgcid = raven_jbs_etoc_email
12.https://www.journalofinfection.com/article/S0163-4453(20)30290-5/fulltext
13. https://www.acpjournals.org/doi/10.7326/M20-0912
14. https: // www.bmj.com/content/369/bmj.m1859/rr

Потому что социальные науки понимают институты, которые формируют нашу жизнь — Почему социальные науки?

Стивен Ратгеб Смит, доктор философии, исполнительный директор Американской ассоциации политических наук

На протяжении всей моей карьеры профессора государственной политики, государственного управления и политологии я был убежден в ценности социальных наук , особенно политология.Более трех десятилетий мое исследование было сосредоточено на роли некоммерческих организаций в государственной политике. Это исследование основано на расширении нашего понимания взаимоотношений между государством и некоммерческими организациями, включая разработку эффективных стратегий сотрудничества и партнерства в поддержку инноваций и социального воздействия.

С момента моего назначения на должность исполнительного директора Американской ассоциации политических наук в августе 2013 года я был привержен делу расширения и углубления влияния политических исследований на продвижение знаний.Действительно, исследования в области социальных наук имеют фундаментальное значение для понимания мира вокруг нас и извлечения из него максимума. Работая с нашими политологами-членами, я был впечатлен огромным разнообразием важных исследовательских проектов, которые сейчас осуществляются, в том числе, почему люди голосуют, почему государства идут на войну (проверенные методы предотвращения), эффективные стратегии обучения гражданственности в местных сообществах и улучшение предоставления государственных услуг. В целом, невозможно игнорировать бесчисленное множество способов, которыми социальные науки помогают нам понимать, создавать и взаимодействовать с институтами, которые формируют нашу жизнь.

Проще говоря, социальные науки важны, потому что они создают лучшие институты и системы, которые ежедневно влияют на жизнь людей. Создание рамок для понимания происхождения и последствий типа режима, целей политических партий, причин поляризации, структуры социальных сетей, целей и структур государственных органов, а также проблем и возможностей, с которыми сталкиваются поставщики услуг и некоммерческие организации — все это попытки разобраться в конструкциях, которые оказывают реальное и глубокое воздействие на землю.

Важно отметить, что социальные научные подходы, независимо от того, погружают ли они исследователей в новые перспективы или систематически анализируют и сравнивают институты и явления, часто бросают вызов «здравому смыслу» или преобладающим представлениям. Эти исследования обеспечивают лучшую научно обоснованную основу для оценки нашего социального и политического мира. Более четкие свидетельства и более глубокие знания могут помочь укрепить институты, предоставляя данные для результатов политики и более совершенные механизмы для содействия гражданскому участию и вовлечению.

Не менее важно, помимо построения более точного и функционального общего понимания мира, его институтов, социальных и политических систем, социальные науки помогают людям лучше понять, как взаимодействовать с этими системами как для себя, так и для блага общества. В условиях демократии это понимание имеет решающее значение.

Мы осознаем важность естественных наук в исследовании физического мира, включая личное здоровье, космические путешествия и улучшенный транспорт.Однако фактическая профилактика заболеваний или внедрение новой улучшенной системы общественного транспорта является политической проблемой, требующей понимания политических институтов, государственного управления и реализации политики. Таким образом, социальные науки помогают людям понять, как взаимодействовать с социальным миром — как влиять на политику, развивать сети, повышать подотчетность правительства и продвигать демократию. Эти проблемы для многих людей во всем мире являются незамедлительными, и их решение может иметь огромное значение для жизни людей.

В то время как многие дисциплины социальных наук важны, помогая людям понять и взаимодействовать с широким спектром институтов, которые формируют их жизнь, политология особенно ценна, помогая людям научиться быть гражданами. Участвуя в управлении на всех уровнях, требуя подотчетности законодателей и поддерживая демократические нормы и ценности, люди должны иметь ресурсы, чтобы понимать, как работает правительство и как создаются законы и постановления; оценивать политику и результаты на основе эффективности и ценностей; принимать обоснованные решения о политических предпочтениях; и, особенно, понимают важность участия в правительстве, от голосования до протеста.Политологи играют важную роль в предоставлении этих ресурсов в учебных классах и в общественной сфере.

Следовательно, политология посредством обучения и исследований обеспечивает прочную основу для понимания политических и социальных систем, которые формируют нашу жизнь. Исследования в области социальных наук говорят нам, что эффективные общественные услуги, активное участие в государственной политике и взаимодействие с местными общественными организациями являются очень сложной задачей, если правительство не является прозрачным и подотчетным, а граждане недостаточно вовлечены.Таким образом, социальные науки важны, потому что они обеспечивают основанную на фактах основу для построения более эффективного правительства и демократии. Почему социальные науки? Потому что это помогает людям понимать ключевые политические и социальные институты и взаимодействовать с ними, принося пользу отдельным людям и обществу в целом.

Как связаны социальные науки? — Видео и стенограмма урока

Политика и экономика

Начнем с наблюдений о том, какая система правления лучше всего подходит для той или иной страны.Каждый раз, когда мы голосуем или слушаем президентские дебаты, мы в той или иной степени занимаемся дисциплиной политология , изучением государственных систем, политической деятельности и политики.

Вы не можете зайти слишком далеко в обсуждении правительства, не задумываясь о том, какую роль правительство должно играть в экономике. Экономика — это исследование того, как ресурсы и богатство создаются и распределяются.

Между тем, почти любое обсуждение политологии или экономики должно обсуждать исторические тенденции и то, как распределение ресурсов изменилось с течением времени. История — это исследование событий, которые сформировали политические и экономические системы, которые мы имеем сегодня, и многое другое. На примерах только этих трех дисциплин вы можете начать видеть, как одна связана с другими.

Одним из примеров того, как вы могли бы объединить все три эти социальные науки в один исследовательский проект, было бы, если бы вы изучали тему «США». Государственные расходы в 1950-е годы ».

Общество, культура и разум

Угадайте, что? Эссе, которое вы собирались написать, можно было бы также использовать по крайней мере для одной другой дисциплины социальных наук: социология , исследование общества — как оно организовано и как оно развивалось.

Возможно, вы обнаружите, что, хотя многие люди в США увеличивали свое богатство в 1950-х годах, многие другие все еще оставались довольно бедными. Вы начинаете задумываться о том, чем опыт среднего класса отличался от опыта бедных, и почему общество было разделено («расслоено») таким образом.

Если бы вы были живы в 1950-х годах, вы могли бы подумать о более глубоком изучении этой стратификации, даже если бы вы решили понаблюдать за бедным районом близлежащего города, прожив там несколько месяцев, чтобы действительно понять, чем живут люди изо дня в день. похожи и что они думают о своем экономическом положении.Это исследование больше всего относится к антропологии , изучению культур, включая их происхождение, характеристики, верования и обычаи.

Теперь предположим, что вы обнаружили, что люди, живущие в бедности, по-прежнему тратят деньги на определенные предметы роскоши, и это вас удивляет. Возможно, вы хотите исследовать психологию трат тех, кто купил бы рок-н-ролльный альбом, даже когда у них мало еды. Психология — это исследование человеческого поведения и функций человеческого разума.Вы можете использовать эту дисциплину, чтобы выяснить, почему человек может вести себя неожиданным образом.

Если вы изучали 1950-е годы сегодня, вы могли бы вспомнить некоторые культурные артефакты той эпохи, такие как альбом Элвиса Пресли, и подумать, какое значение эти элементы материальной культуры имели для тех, кто жил в то время. Вы бы использовали археологию , дисциплину, которая фокусируется на этих объектах из прошлого и анализирует их значение.

Эти социальные науки пересекаются настолько существенно, что элементы разных дисциплин объединяются в новые субдисциплины. Социальная психология , например, изучает, как люди ведут себя в отношениях с другими, и во многих отношениях очень близка к изучению антропологии и социологии. Некоторые дисциплины могут даже объединять социальные и естественные науки, например эволюционная антропология, которая включает изучение генетики.

Местоположение и язык

«Тело» социальных наук действительно имеет много «органов», не так ли? Мы даже не будем рассматривать их все в этом уроке.Однако давайте завершим еще двумя и посмотрим, как они вписываются в картину.

Вместо того, чтобы изучать расходы 1950-х годов, давайте воспользуемся другой темой, имеющей отношение к людям. Почему бы не… картофельные чипсы?

Возможно, вы уже знаете, что география — это изучение мест и их особенностей. Раздел социальных наук в этой области известен как география человека, которая включает в себя то, как пространственное устройство влияет на людей.

Итак, вы задаетесь вопросом: как картофельные чипсы могут быть изучены такими социальными науками, как география человека? Есть много способов сделать это, но мы выберем только один (даже если вы не можете съесть только один).Что заставляет человека покупать и есть картофельные чипсы? Имеет ли значение, где именно они находятся в продуктовом магазине? Вы замечаете, что с большей вероятностью купите их, просто находясь в непосредственной близости от них? Эти вопросы о пространственном расположении интересны для человеческой географии … и, как вы могли заметить, они также были бы интересны для психологии, экономики и т. Д.

И, наконец, у нас есть лингвистика , изучение речи и того, как язык структурирован. В случае картофельных чипсов мы могли бы рассмотреть, как они на самом деле называются «чипсами» в Соединенном Королевстве.У тех, кто в Великобритании, уже есть то, что они называют «чипсы», и это то, что в США называют «фри». Наша речь развивалась по-разному, даже в пределах одного языка, в зависимости от региона, в котором мы выросли. .

Мы могли бы продолжить изучение темы картофельных чипсов со всех сторон социальных наук. Еще интереснее попробовать это дома: рассмотрите любую тему человеческого общества и представьте, как вы могли бы использовать различные социальные науки для ее изучения.

Резюме урока

Давайте вспомним важную информацию, которую мы здесь узнали. социальные науки включают в себя ряд дисциплин, которые все играют роль в объяснении условий жизни человека.

Эти дисциплины включают:

• Политология : изучение государственных систем, политической деятельности и политики
• Экономика : исследование того, как ресурсы и богатство создаются и распределяются
• История : исследование событий, которые сформировали политические и экономические системы, которые мы имеем сегодня
• Социология : исследование общества — как оно организовано и как развивалось
• Психология : изучение человеческого поведения и функций человеческого разума
• Антропология : изучение культур, включая их происхождение, характеристики, верования и обычаи
• Археология : дисциплина, которая сосредотачивается на этих объектах из прошлого и анализирует их значение
• География : изучение мест и их особенностей, и
• Лингвистика : изучение речи и того, как язык структурирован, среди прочего и субдисциплин.

Многие темы, которые могут быть изучены в одной дисциплине, включают аспекты, которые могут быть полезны при исследованиях в другой. Рассмотрите практически любую тему, имеющую отношение к человеческому опыту, и каждая социальная наука сможет предложить какое-то понимание этой темы; будь то модели государственных расходов, ведущие к социальному расслоению эпохи развития картофельных чипсов и его возвышения в нашей культуре.

Социологов по COVID-19

Медицинские исследования, связанные с COVID-19, быстро развиваются по очевидным и неотложным причинам.Возможно, менее предсказуемо, у социальных исследований тоже есть момент. Многие социологи рассматривают катастрофы как бесценные линзы, сквозь которые можно изучать хорошее, плохое и уродливое человеческое общество. И они говорят, что пандемия коронавируса — это чертовски призрак.

«Это в моменты кризиса, когда мы часто можем больше всего узнать о социальном порядке», — сказала социолог Лори Пик, директор Центра природных опасностей при Университете Колорадо в Боулдере. «Подумайте о том, что происходит прямо сейчас, с огромным неравенством, которое возникает в результате этой пандемии, и с широко открывающимися социальными и экономическими линиями разлома.«

Нет области жизни нетронутой

Конечно, медицинские исследования имеют значение, — сказал Пик, — прежде всего те, которые направлены на создание вакцины. Но кто поверит науке и согласится принять эту возможную вакцину и при каких условиях? По ее словам, в этом, среди прочего, могут помочь социологи.

Пик любит исследования стихийных бедствий, потому что это одновременно «фундаментальная социальная наука» и «непримиримое применение», имеющее четкие последствия для общественного здравоохранения и политики.

«Социальные науки, которые проводятся прямо сейчас, очень важны. Во многих случаях это вопрос жизни и смерти ».

Элис Фотергилл, профессор социологии и исследователь стихийных бедствий из Университета Вермонта, согласилась, что «это довольно прикладная область. Это действительно стремление понять, что происходит, чтобы уменьшить страдания от будущих бедствий, но мы также вносим свой вклад в теорию ».

Помимо вакцин и сообщений общественного здравоохранения, вопросы социальных наук о коронавирусе включают в себя то, как он по-разному влияет на людей в зависимости от возраста и социально-экономического статуса и как долго эти различия повлияют.Фотергилл, например, работает над исследованием, в котором двум особо уязвимым группам, детям и пожилым людям предлагается вести дневники и даже составлять карту своей повседневной жизни во время социальной изоляции.

«Мы стараемся быть действительно новаторскими в подходах к методам», — сказал Фотергилл, отметив, что испытуемые, участвующие в исследованиях стихийных бедствий, иногда испытывают усталость или стресс — как отдельные лица, так и сообщества — из-за изучения. «Ведение дневника сосредоточено на них. У них есть агентство; они главные действующие лица в этом.Мы не налетаем и не даем интервью, а потом возвращаемся ».

Пик осталась незамеченной в исследованиях катастроф в Нью-Йорке после сентября. 11, когда исследования стихийных бедствий еще только зарождались, и позже в соавторстве с Фотергиллом написал книгу о детях и урагане Катрина. Эта пандемия уже отличается от всего остального, что она видела, тем, что она «затронула почти все уголки нашей социальной жизни и мира».

Где есть интерес

По этой причине, по ее словам, «социальные и поведенческие ученые мобилизуются для изучения огромного и разнообразного воздействия COVID-19.

Национальный научный фонд, Национальные институты здравоохранения и другие источники финансирования признали важность исследований в области социальных наук, связанных с COVID-19, и уже получили миллионы долларов в виде грантов. NIH, например, финансирует неотложные исследования по темам, включая эффекты и механизмы социальной связанности, связи и изоляции на протяжении всей жизни. Среди прочего, Отдел социальных и экономических наук NSF поддерживает исследование восприятия риска, использования средств массовой информации, стресса и защитного поведения в США.S., через грант Rapid Response Research в размере 200 000 долларов США.

Редакторы журналов по социальным наукам видят связанный с этим рост количества заявок. Американская психологическая ассоциация заявила, что количество заявок на ее публикации в апреле выросло в 15 раз по сравнению с ожидаемыми темпами роста, хотя не все эти статьи были связаны с коронавирусом. Ассоциация также опубликовала исследование стресса, связанного с COVID-19, которое показало, что уровень стресса в настоящее время значительно выше у родителей, чем у родителей, не являющихся родителями (см. Рисунок).

Что касается того, почему пандемия является важным моментом для проведения психологического исследования, Ким Миллс, представитель ассоциации, сказала, что то, что происходит «в нашем мире прямо сейчас, очень необычно и явно оказывает психологическое воздействие. Одни только эти факторы, безусловно, заинтересуют исследователей ».

Филип Коэн, профессор социологии Мэрилендского университета в Колледж-Парке и основатель веб-сайта SocArXiv, посвященного исследованиям в области социальных наук, сказал, что за шесть месяцев до марта SocArXiv загружал в среднем 32 статьи в неделю.С апреля он в среднем публикует 55 статей в неделю, что является самым высоким показателем за всю историю. О COVID-19 посвящено более 90 статей. Некоторые из них явно находятся в процессе, но другие предлагают глубокое понимание таких тем, как политическое отношение к кризису в Испании, улучшится ли отношение к правительству во время или после карантина (в этом исследовании говорится, что да), и сколько европейских родителей переосмысливают рождение детей как в результате пандемии. Собственный вклад Коэна представляет собой документ о том, как эпидемия распространилась в сельских районах США.Округа С. — через тюрьмы, мясокомбинаты и дома престарелых.

Вторя своим коллегам-социологам, Коэн, который не занимается исследованиями стихийных бедствий на полную ставку, сказал, что кризисы «позволяют выявить основную динамику общества. Правительство или народ могут отреагировать на чрезвычайную ситуацию только с помощью имеющихся у них инструментов, и вы можете увидеть сильные стороны и недостатки в явном облегчении ».

Посредством собственного отслеживания передачи инфекции в сельской местности Коэн сказал, что он обнаружил доказательства «деградировавших систем здравоохранения, недофинансирования местных департаментов здравоохранения, нехватки кадров в местных газетах и ​​сообществ, сильно зависящих от крупных учреждений», таких как тюрьмы и свиноводческие предприятия.

«И, конечно же, отсутствие у нас всеобщего здравоохранения и наши гротескно неэффективные ответные меры на федеральном уровне демонстрируют фундаментальные недостатки существующего до эпидемии статус-кво», — добавил он.

Если бедствия носят политический характер, они также носят личный характер. Оба явления привлекают внимание общественности. К этому моменту Коэн сказал, что «большинство социологов хотят, чтобы наша работа была актуальной, и это важно. И мы заботимся о проблемах, которые мы видим в нашей повседневной жизни, о самых важных проблемах общества ».

Проблемы неравенства и «социологическое воображение»

В рамках проекта Converge, финансируемого Национальным научным фондом, центр Пика начал глобальный реестр исследований, отчасти для того, чтобы объединить ученых, интересующихся схожими темами.Компания Converge уже выделила небольшие гранты более чем 80 исследовательским группам в области социальных наук, посвященным COVID-19. Темы включают отсутствие продовольственной безопасности, подготовку населения к вакцине, стратегии информирования о рисках для общественного здравоохранения, психическое здоровье, изменение общественного мнения и поведения, гражданские свободы и социальный контроль, а также восстановление экономики.

Джон Зелнер, социальный эпидемиолог и доцент эпидемиологии в Мичиганском университете, работает над исследованием, связанным с Converge, о том, как массовое заключение и сегрегация влияют на неравенство в распространении COVID-19.Он сказал, что не может сообщить подробности о работе прямо сейчас, поскольку она является деликатной, но назвал ее «хорошим примером того, как эпидемиологическое и социологическое мировоззрения сходятся воедино».

Зельнер сказал, что в предыдущих исследованиях его коллег изучалась передача метициллин-резистентного золотистого стафилококка (MRSA) кожи и инфекций мягких тканей в городских тюрьмах. Намекнув на вопросы, лежащие в основе его исследования коронавируса, он сказал, что «долгое время считалось, что тюрьмы являются рассадниками передачи таких инфекций, как MRSA.На самом деле, однако, «поразительно большая часть людей» заболела MRSA до того, как попала в тюрьму.

Открытие «переворачивает» вопросы о передаче, сказал Зелнер. «Люди прибывают в колонию из-за риска заражения, обусловленного социальной нестабильностью, в сообществе, или потому, что люди, находящиеся в тюрьме, вероятно, бывали там раньше, из-за политики, поощряющей массовое заключение?»

По его словам, в тюрьме все еще может происходить много случаев передачи вируса, «но это также показывает, что мы не можем просто очертить аккуратную рамку вокруг этого учреждения, которое на самом деле настолько прозрачно, и притвориться, что весь риск исходит от там, а не где-либо еще.«

Эпидемиологический уголок Зельнера основан на« социологическом воображении », — добавил он.

Помимо проекта Converge, Зелнер и его коллеги также работают с Министерством здравоохранения и социальных служб штата Мичиган над картированием риска COVID-19 в масштабах штата.

«Афро-американцы в Мичигане явно больше всего пострадали от COVID-19 в этом штате», — сказал он. Однако Зелнер «уверен, что масштаб этого неравенства еще шире и ужаснее, чем предполагают официальные данные.

Здесь, сказал он, «наша работа на самом деле направлена ​​на то, чтобы попытаться предоставить наилучшие доказательства, которые мы можем описать, чтобы охарактеризовать эти различия, в надежде пролить на них яркий свет и работать с правительственными и общественными партнерами, чтобы помочь, если мы можем. ”

Оценка рисков и новые приоритеты исследований

Пламен Николов, доцент экономики Государственного университета Нью-Йорка в Бингемтоне, вместе со своими коллегами работает над исследованием роли межвременных предубеждений в влиянии на индивидуальный спрос для социального дистанцирования.(Проект получил финансирование программы SUNY Research Seed Grant Program.)

Группа Николова, собирая данные с помощью онлайн-платформ и телефонных опросов, надеется пролить свет на то, как люди «инвестируют» или не инвестируют в будущее здоровье своего и других людей с помощью маски меры по ношению и социальному дистанцированию, а также различные когнитивные предубеждения, восприятие риска и вовлеченные процессы принятия решений.

С экономической точки зрения, «изучение индивидуальных решений в контексте массовой эпидемии проливает свет на экономическую теорию о том, как люди оценивают и усваивают риски и как они решают инвестировать в свое здоровье», — сказал Николов.

С точки зрения общественного здравоохранения, добавил он, «и в отсутствие какой-либо жизнеспособной вакцины или лечения единственным доступным в настоящее время инструментом является профилактика. А профилактика может произойти только с изменением индивидуального поведения, что мы, экономисты, можем изучать с помощью стимулов и того, на какие стимулы люди реагируют ».

Самое главное, по словам Николова, проект может дать информацию о текущей и будущей государственной политике, а именно о том, какие факторы влияют на принятие социального дистанцирования.

В то время как некоторые социологи посвятили свою жизнь изучению стихийных бедствий, другие были призваны изучить кризис коронавируса, в частности, из-за его уникальной природы и многостороннего влияния на общество.

Пик подсчитала, что COVID-19 будет наиболее изученным кризисом, безусловно, за всю ее жизнь. Она похвалила многих исследователей, как многолетних, так и ситуативных, которые «используют свои таланты в этой катастрофе».

Коэн сказал, что «неудивительно», но все же «удивительно наблюдать, как меняются наши приоритеты, когда что-то столь срочное распространяется по всему миру.У него есть еще несколько исследовательских идей, которые, как он надеется, он «никогда не дойдет до настоящего момента, потому что они уже не так важны». Но посмотрим.

В чем разница между гуманитарными и социальными науками? Узнайте ответ здесь

Некоторые люди путают и гуманитарные науки, и социальные науки, как почти похожие дисциплины, поскольку оба предмета имеют дело с различными аспектами человеческого поведения и его взаимоотношений с обществом. Предметы гуманитарных и социальных наук такие же, как экономика, психология, право, социология, лингвистика и т. Д.но есть большая разница между гуманитарными и социальными науками. Давайте обсудим различия ниже:

1. И гуманитарные, и социальные науки изучают общество и человеческие отношения в целом; гуманитарные науки верят в более определенный, критический и аналитический подход к обществу, но социальные науки несколько иное. Когда социальный подход рассматривается с более научной точки зрения, это социальные науки.

2. Гуманитарные науки более субъективны, но социальные науки более объективны.Другими словами, исследования гуманитарных наук в основном основаны на предположениях и философии. В этом заключается разница с социальными науками, поскольку социальные науки основаны на исследованиях реальности, будь то древние или связанные с нынешним миром. Есть доступные факты и логика по предметам социальных наук.

3. Гуманитарные науки в основном сосредоточены на традициях, культуре и наследии общества, а также на том, как люди развиваются. С другой стороны, социальные науки критически изучают фактические различия между гуманитарными и чистыми науками.

4. Объем исследований, исследований и опросов в гуманитарных науках намного меньше по сравнению с социальными науками. Существуют различные возможности для проведения исследований и исследований по предметам социальных наук, с помощью которых могут быть получены наблюдения, анализ, гипотезы и выводы. Поскольку социальные науки связаны с практическим социальным миром, объем получения первичных или вторичных данных также прост.

5. Гуманитарные науки имеют очень мало общего с текущими маркетинговыми стратегиями или их реализацией.Социальные науки — это профессиональное исследование текущих социальных вопросов, для которого исследования и исследования, проводимые социологами, очень помогают в изменении преобладающих маркетинговых стратегий посредством надлежащего анализа и получения отзывов от простых людей.

6. Гуманитарные науки — это гораздо более древняя предметная дисциплина, тогда как социальные науки — это современная отрасль дисциплины.