Что составляет сущность гражданского общества: I. Понятие и сущность гражданского общества

I. Понятие и сущность гражданского общества

 /   / 

I. Понятие и сущность гражданского общества

На сегодняшний день в России активным образом идет формирование институтов гражданского права. В связи с этим просто-напросто необходимо осмыслить соотношение между гражданским обществом и всем государством.

Понятие и общая характеристика гражданского общества

Для начала необходимо отметить тот факт, что общество значительно отличается от гражданского общества. Общество, как известно, состоит из общности людей, в том числе и государства со всеми его понятиями и принципами. Что касается гражданского общества, то оно является частью общества, кроме государства, со стороны политической власти.

Гражданское общество считается реальным обществом, участвующим в формировании государства. На протяжении всего времени основной функцией общества было воспроизводство, создание материальных основ жизни, в отличие от государства, специализирующегося на управлении общественными процессами. Еще во времена Древней Греции было отмечено, что основы гражданского общества зарождались в государствах-полисах. Древний Рим славился сильным развитием торговли и ремесел. Поэтому гражданское право являлось юридической основой функционирования человека в гражданском обществе.

Появление и оформление гражданского общества наблюдается только лишь после появления общества. Несмотря на это, оно появляется сразу же после формирования государства, а, следовательно, и взаимодействует с ним. В связи с этим, можно с уверенностью сказать о том, что если не будет государства, то не будет и гражданского общества. Гражданское общество современного мира в большинстве стран выступает как учредитель в государстве в образовании общественной политической власти. Проблема в связке между государством и гражданском обществе появляется только лишь после формирования, так называемого, «учредителя» и «политической власти».

Сущность гражданского общества

Стоит также сказать о том, что хотя понятие гражданского общества и понятие государства неразрывно связаны между собой, гражданское общество постоянно выступает в качестве естественного продолжения любого общества, условий его существования, в том числе и самого государства. Данное понятие просто-напросто необходимо для различий и удостоверений части общества, постоянно формирующей государство для того, чтобы оно обслуживало интересы данного общества.

Формирование государства со стороны гражданского общества осуществляется с целью защиты от противников внешних, но и внутренних. Кроме того, за счет этого обеспечивается сбережение моральных устоев, нравственных ценностей, на которых базируется общество и государство. Несмотря на это, основными целями гражданского общества являются:

1. защита жизни и здоровья граждан
   
2. постоянное обеспечение оптимальными условиями работоспособности в экономических отношениях общества
   
3. приведение в жизни идеологии, социальных программ, которые смягчают разного рода противоречия, возникающие между людьми и социальными группами.
   

сущность и особенности формирования – тема научной статьи по социологическим наукам читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО: СУЩНОСТЬ И ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ

УДК 323.2

Цель статьи состоит в том, чтобы проанализировать различные подходы к толкованию гражданского общества, раскрыть его сущность, важнейшие черты и особенности формирования. Главный интерес статьи связан с осмыслением понятий, посредством которых познаётся и раскрывается данное явление.

Как объект исследования гражданское общество отражается различными видами общественного сознания, например, историей, социологией, философией, психологией, культурологией. Особый интерес к данному феномену существует у политологии. Он обусловлен влиянием, которое оказывает гражданское общество на развитие демократии, на совершенствование политического режима в государстве и на само государство. При этом демократия, политика и государство составляют важнейшие факторы развития гражданского общества и определяют собой важнейшие «линии» его осмысления.

Соотношение гражданского общества и демократии. Существует мнение, что гражданское общество является фундаментом демократии [1]. Такое утверждение порождает определённые противоречия в толковании и гражданского общества, и демократии. Получается, что в условиях, когда гражданское общество отсутствует или не развито, демократия невозможна. Однако это не совсем так.

Исторический опыт показывает, что гражданское общество формируется не сразу и не всегда существует в своём развитом состоянии. А демократия может «оказаться неизбежной» при любом государственном устройстве, даже в условиях тирании и диктатуры, когда гражданские права и свободы рядовых людей сведены к своему минимальному уровню. Всё дело в том, какие формы принимает демократия в этих условиях.

История говорит о том, что явления демократии могут быть различными и не обязательно связаны с наличием и развито-

А. А. БОРИСЕНКОВ

стью гражданского общества. Например, демократия может носить протестный характер. Такая демократия, как правило, разрушительна и губительна для существующего общественного строя. В качестве примеров можно назвать восстание рабов и бунт крепостных. Это может быть и требование народа к царю выдать заговорщиков, что бывало в российской истории. Всё это вполне может служить особым явлением демократии, представляющим её в своей крайней форме, как протестную демократию.

Такого рода демократия может быть обусловлена формальным бесправием людей в государстве, а значит, отсутствием гражданского общества.

Попробуем обобщить разнообразие явлений демократии — от её экстремальных, протестных и разрушительных форм и до вполне «мирных», законодательно признанных и «созидательно» ориентированных, как, например, парламентские выборы. В результате обнаруживается, что несмотря на широту и крайности отмеченного спектра, в содержании различных проявлений демократии есть нечто устойчивое и повторяющееся. Оно состоит в том, что все эти явления, во-первых, представляют собой ту или иную форму осуществления людьми своих массовых действий, массовой активности. Во-вторых, эта активность так или иначе направлена на тех, кто исполняет функцию руководства.

Цели, которые непосредственно ставят перед собой люди, принимающие участие в демократических акциях, могут быть различными. Могут быть различными по форме и сами эти акции. Однако названные выше характеристики демократии носят вполне объективный и устойчивый характер. Демократия — это всегда массовые выступления людей, явления «народной активности». Кроме того, демократия — это всегда влияние на «власть», на тех, кто принимает руководящие решения, на политические учреждения. Именно такая активность людей составляет главное в содержании народовластия. Де-

мократия — это массовая активность людей, служащая средством влияния на политические учреждения.

Из предлагаемой трактовки следует, что действительный фундамент демократии заключается в особой социальной силе, которая возникает вследствие указанной активности. Демократия как явление «опирается» на объединённые действия людей, на возникающую при этом особую социальную силу и вполне может «мыслиться» без гражданского общества.

Важнейшая особенность «протестной» демократии состоит в том, что она проявляется в виде социального конфликта и потому носит разрушительный характер. Примером может служить не только «революционный подъём» народных масс, но и различные забастовки, митинги протеста, марши «несогласных» и т.п., что характерно для современной эпохи. А результатом являются разрушения, которые могут быть весьма «болезненными» и для общества в целом, и для отдельных людей, участвующих в такой демократии.

Если обратиться к новейшей истории России, то в качестве наиболее яркого примера протестной демократии можно назвать выступления пенсионеров в январе 2005 г. (240 тыс. чел.) [2]. Как известно, они выразили протест против «неудачно» проводимой «сверху» реформы, в частности, против закона о «монетизации льгот». Это был протест против политики, ущемляющей, как казалось пенсионерам, их жизненные права.

Понятно, что такое выступление нельзя сравнивать с восстанием рабов. Он составляет особый случай протестной демократии, происходящей в условиях конституционно признанных гражданских прав. И, тем не менее, этот факт примечателен тем, что он послужил явлением демократии: состоялось массовое выступление людей, направленное на субъектов государственной политики. С другой стороны, — он «высветил» неразвитость российского гражданского общества, неразвитость гражданских форм взаимодействия с руководителями государства. Он показал «слабость» или вовсе отсутствие таких гражданских учреждений, которые были бы специально предназначены защищать права указанной социальной группы, особенно перед «угрозой», исходящей от нашего далеко ещё не правового государства.

Таким образом, не всякая демократия, не всякое её проявление несёт в себе только «положительный заряд». Но в том, что она время от времени происходит, содержится

факт, что демократия возможна в условиях любого государства. Она создаёт особый «стимул» для политиков, побуждая их к совершенствованию общественных условий. В свою очередь современное гражданское общество служит предпосылкой для более упорядоченного и рационального осуществления демократии. Такая демократия становится всё более «мирной» и контролируемой прежде всего со стороны самих граждан.

В свете сказанного представляется интересным словосочетание «гражданская демократия» [3]. На наш взгляд, оно не является случайным. Разделение людей на свободных и рабов в античном обществе, граждан и «неграждан», например, в современных балтийских государствах, — всё это может служить основанием и для соответствующей классификации демократии. Видимо, можно поставить вопрос о демократии, действительно осуществляемой гражданами, о демократии, которая опосредствована использованием гражданских прав. Такую демократию вполне можно назвать и гражданской, и созидательной в отличие от демократии, осуществляемой «негражданами» и имеющей только протестный характер. Следовательно, развитие гражданского общества способствует совершенствованию демократии, но не является её фундаментом.

Соотношение гражданского общества и политики. Данная проблема рождена представлениями о том, что гражданское общество есть «политический феномен». Этим гражданское общество как бы «зачисляют в разряд» политических явлений. В результате возникает вопрос: может ли гражданское общество как особое общественное явление отражать сущность другого особого общественного явления, называемого политикой?

Кажется, что этот вопрос парадоксален по своей постановке. Тем не менее, отдельные исследователи «отстаивают» политический характер гражданского общества. При этом гражданское общество рассматривается в качестве субъекта публичной политики, а сама эта политика определяется как «поле взаимодействия государства и других субъектов политических отношений (партий, групп интересов, общественных движений и др.), характеризующееся той или иной степенью открытости и «прозрачности»» [4].

В данной позиции выделяется ряд важных проблем, относящихся к политической теории. Назовём их: политика как особое общественное явление, её сущность и мно-

гообразие видов; государственная политика как наиболее сложный политический вид; публичная политика как политический вид и её особенности; политические отношения, их сущность и различные виды; субъекты политики, критерии их выделения и виды. Содержательно — это весьма не простые теоретические вопросы. Но их изучение позволяет сделать ряд принципиальных выводов.

Во-первых, раскрытие содержания любого общественного явления с помощью обыденной терминологии, характерной для средств массовой информации и неформального общения, мало продуктивно и способно привести к путанице. Например, словосочетание «поле взаимодействия» ничего не даёт для понимания особенностей «публичной политики», а исказить реальное содержание этого понятия, а заодно и других, связанных с ним, вполне может.

Так, «полем взаимодействия» и для государства, и для гражданского общества могут выступать проблемы, относящиеся к различным областям общественной жизни: политике, экономике, социальной сфере. «Поле взаимодействия» — это образное и весьма широкое по своему значению словосочетание, которое характеризует не саму политику или экономику, или социальную сферу. Оно отражает наличие у данных социальных субъектов общих проблем в разных областях жизни, а также необходимость совместных действий этих субъектов для их решения. Но оно совсем не является характеристикой самих областей общественной жизни и соответствующих им явлений, включая политику с её разновидностями.

Во-вторых, согласно достижениям политической теории, субъектами той или иной политики могут быть только те, кто обладает и реально распоряжается соответствующей политической властью. Например, если представить государство политическим субъектом (т.е. субъектом своей государственной политики), то оно должно обладать и своей собственной политической властью, посредством которой могло бы принимать необходимые для себя руководящие решения. Такое государство — конечно же, субъект политики, но политики своей, им разработанной и им же осуществляемой, включая и свою публичную политику.

Гражданское общество также может быть особым социальным субъектом и также может иметь свою политику. Но у него свои возможности и своя политическая

власть, совсем не тождественная той, что есть у государства. Поэтому государство и гражданское общество как политические субъекты являются субъектами разных «политик». При этом каждый из них может осуществлять и свою публичную политику. «Публичность» политики — это вовсе не характеристика её «общности» для различных политических субъектов.

Возникает вопрос: могут ли данные субъекты взаимодействовать между собой, решая общие для себя проблемы? Вполне, если у них есть необходимое к тому стремление. Однако каждый из них при этом всё равно остаётся субъектом своей политики. Это означает, что «поле взаимодействия» государства и гражданского общества не есть особый политический институт, посредством которого принимаются их совместные руководящие решения. «Поле взаимодействия» — это только «место их встречи» для выработки общей позиции. Руководящие же для себя решения каждый из этих субъектов всё равно принимает сам, на основе своих возможностей и с помощью собственных политических учреждений.

В-третьих, ни государство, ни гражданское общество как политические субъекты в состав своей политики не входят и компонентами её не являются. Это означает, что они сами не относятся к политическим явлениям и политическим характером не обладают. Субъект политики и сама политика — это разные явления [5]. Каждый из названных субъектов — и гражданское общество, и государство — имеет не только собственную сущность, но и свою логику развития, своё назначение в обществе. Это отличает каждого из них от своей политики, представляющей лишь явление их управленческой сферы.

Попытку наделить гражданское общество политическим характером можно объяснить только расширительной трактовкой понятия политики и, в частности, понятия политической жизни. Иной раз к явлениям политической жизни государства относят такие социальные образования, как партии и политические движения, общественные организации и даже средства массовой информации. В результате происходит смешение различных видов общественной жизни, а именно: политической жизни государства и жизни гражданского общества. Кроме того, смешиваются и соответствующие им виды общественных учреждений: политические учреждения государства и учреждения гражданского общества. Такое

смешение кажется особенно странным на фоне встречающихся утверждений о независимости гражданского общества от государства.

Взаимосвязь гражданского общества и государства. В научной литературе отмечается, что главным в попытке выделить его критерии всегда было его сопоставление с государством, а точнее, противопоставление ему, стремление подчеркнуть его независимость от государства, его «негосударственность» [6].

И сегодня гражданское общество продолжает трактоваться как нечто существующее «вне рамок государства», «независимо от него», «без его вмешательства», как некая его «противоположность» и т.п. Самый «простой» вариант характеристики гражданского общества состоит в том, что его называют «негосударством». Например, утверждается, что «мы вполне можем говорить о гражданском обществе как негосударстве» [7].

На наш взгляд, такая характеристика гражданского общества по существу ничего не раскрывает в нём самом и является весьма неопределённой. Кроме того, вся общественная жизнь в своих разновидностях и вся совокупность общественных явлений сводится к разделению на государство и гражданское общество. Остаётся неясным, как быть с другими общественными явлениями, другими видами общественной жизни, которые не относятся ни к государству, ни к гражданскому обществу.

«Негосударством» можно назвать всё, что находится за «пределами» государственных учреждений. Например, экономика, социальные группы, демократия и, конечно же, гражданское общество. Даже тоталитарное государство, несмотря на его «всеохватывающее» влияние на общество, совсем не есть, например, экономика. Экономика — это в любом случае «негосударство». Термин «негосударство» ничего не прибавляет нам в понимании гражданского общества.

Продолжая линию сопоставления гражданского общества и государства, ряд исследователей предпринимает попытку раскрыть особенности гражданского общества на основе утверждения о его «независимости» от государства [8]. Что может означать такая независимость для гражданского общества? Свободу от государства? Неподчинение его законам? Существование «вне государства»? Или ещё что-то? Например, античное гражданское общество в своём существовании очень сильно зависело от своего государства,

защищавшего и право граждан на рабовладение, и от возможного нападения со стороны рабов.

Идея «независимости» гражданского общества от государства также ничего не прибавляет в понимании этого общества, его сущности, но заново ставит вопрос о необходимости государства. Если граждане «всё могут сами», то зачем им государство? Зачем им требовать от государства предоставить им гражданские права, а затем ещё и защищать их? Идея «независимости» гражданского общества от государства по существу запутывает изучение этого общества.

Есть исследователи, которые пытаются объяснить «независимость» гражданского общества от государства тем, что характеризуют данное общество как особую общественную сферу, «свободную от государственной власти». Например, О.Ф. Шабров пишет: «Под гражданским обществом понимается сфера общественных отношений, свободная от государственной власти, лежащая за пределами властно-политических отношений. В этом смысле гражданское общество существует там, где существует государство как его противоположность» [9].

Здесь необходимо отметить, что государственная власть не есть нечто «бестелесно» существующее, не имеющее своего воплощения. Всякая общественная власть, включая государственную, проявляется в виде соответствующих ей учреждений, к которым она «прикреплена». С этой точки зрения государственная власть представлена совокупностью своих (государственных) учреждений, которые действительно находятся вне сферы жизни гражданского общества. В свою очередь, сама эта сфера свободна от учреждений государственной власти, поскольку она состоит из явлений гражданского общества. Но в итоге получается уже известный вывод о том, что гражданское общество — есть «негосударство». Не проще ли сказать, что гражданское общество и государство — это разные общественные явления?

В целом идея «независимости» гражданского общества от государства является привлекательной для исследователей. С её помощью они стремятся отразить специфику гражданского общества. Но в итоге получается, что реальная взаимосвязь гражданского общества и государства искажается.

Однако не все исследователи соглашаются с этой идеей. Например, Л.С. Мамут характеризует её как «миф». Он пишет: «Никто не

возьмётся опровергать то, что гражданское общество и государство — действительно разные феномены. Они неодинаковыми способами и средствами интегрируют людей, составляющих одну и ту же человеческую коллективность (общество). Но очевидные различия, объективно существующие между ними, ни в коем случае не превращают эти феномены в независимые относительно друг друга. Гражданское общество и государство — абсолютно взаимозависимые социальные величины. Для своей экзистенции они в одинаковой мере необходимы друг другу» [10].

И действительно. На определённом этапе общественного развития государство законодательно закрепляет гражданские права тех, кто проживает на его территории, способствуя тем самым становлению гражданского общества. Со временем государство начинает функционировать в условиях уже сложившегося гражданского общества и приобретает под его влиянием правовой характер. Служа закону, оно всё более последовательно защищает права своих граждан. В свою очередь развитие гражданского общества способствует совершенствованию исполнения государственных функций. В итоге государство и гражданское общество становятся всё более зависимыми друг от друга явлениями, всё более дополняют друг друга в своём существовании. Их взаимная связь и зависимость — это явление, производное от того, что оба они помогают друг другу полнее и лучше осуществлять своё назначение. При этом каждый из них сохраняет свою особую природу и сущность.

Сущность и структура гражданского общества. Этот вопрос также получил своё освещение в научной литературе. Предлагаются различные трактовки гражданского общества. Выделяются его признаки, проявления, критерии. Накопленные знания образуют хорошее основание для раскрытия сущности гражданского общества. Рассмотрим подробнее некоторые из существующих на этот счёт взглядов.

Особого внимания заслуживает стремление сформулировать признаки и проявления гражданского общества на примере России. «Признаки гражданского общества в России как будто очевидны. Конституцией закреплены основные права и свободы, отменена цензура. Есть разные партии, парламент, социальные группы и акторы — бизнес, многочисленные СМИ, профсоюзы, суд. Есть гражданские протесты: против монетизации льгот (январь 2005, 240 тыс. чел.), увеличе-

ния цен на бензин (февраль, 50 тыс.), реформы ЖКХ (март, 100 тыс.), новых правил дорожного движения (январь 2006, 10 тыс. чел.), митинги в поддержку О. Щербинского (февраль, 25 тыс.). На некоторые протесты власть реагирует вполне конструктивно. Создана Общественная палата. Пожалуй, значимые штрихи гражданского общества этим и ограничиваются» [11].

Названные «штрихи» действительно относятся к гражданскому обществу, однако их значение для него различно и это важно подчеркнуть. Например, «наличие основных прав и свобод, отсутствие цензуры» — это предпосылка его возникновения. Закрепление таких прав в конституции государства, отсутствие препятствий для их осуществления — всё это автоматически не приводит к формированию гражданского общества, но создаёт для этого благоприятные условия.

Далее. Возникшие гражданские учреждения, включая формы гражданского протеста, являются непосредственным результатом особой социальной активности, направленной на осуществление людьми своих гражданских прав и свобод. Такие учреждения образуют устойчивые организационные формы совместной деятельности, служат организационным основанием последующего объединения людей и тем самым развития гражданского общества. Здесь важно видеть различие между гражданскими учреждениями как особой формой организации и складывающимися на их основе реальными объединениями людей.

К гражданским учреждениям относятся различные образования, посредством которых люди реализуют свои частные интересы, а вместе с этим и соответствующие права. Это могут быть учреждения в виде политических партий, многочисленных экономических и социальных предприятий, правозащитных и природоохранных организаций, клубов по интересам, это может быть и брак как форма, упорядочивающая отношения между мужчиной и женщиной, и т. д.

В свою очередь складывающиеся на основе гражданских учреждений объединения людей выступают уже в качестве непосредственных проявлений самого гражданского общества. При этом различные виды гражданских учреждений определяют соответствующие виды (проявления) гражданского общества. Например, производственное предприятие как учреждение может служить основанием формирования объединения

людей, называемого трудовым коллективом. Политическая партия как гражданский институт объединяет собой «единомышленников», стремящихся к политической власти в государстве. Брак как учреждение способствует объединению людей для осуществления ими своей личной жизни и т.д. Гражданские учреждения — это устойчивые организационные формы осуществления людьми своих прав и свобод, способствующие их объединению в процессе совместной деятельности.

Иная ситуация складывается с Общественной палатой, а также с такими государственными учреждениями, как парламент и суд. Особенность гражданского общества -это отмечают многие исследователи — состоит в том, что оно является результатом «самоорганизации». В отличие от гражданских учреждений парламент, суд и Общественная палата имеют иное происхождение. Они создаются государством, его политическими субъектами. Однако значение этих учреждений для развития гражданского общества является не менее важным. Значимость парламента и суда подтверждена общественной историей. Парламент есть представительное учреждение, дающее гражданам возможность участвовать в управлении государством. Суд защищает права граждан, опираясь на законы, установленные государством. Наряду с ними Общественная палата России занимает особое место. Она призвана ускорить развитие гражданского общества в нашей стране. На неё возлагаются функции содействия становлению гражданских учреждений. Следовательно, Общественная палата — это особая предпосылка развития гражданского общества.

Таким образом, отмеченные выше «штрихи» гражданского общества можно разделить на учреждения, которые создаются государством и служат предпосылками возникновения и последующего развития данного общества, и учреждения, которые создаются самими гражданами и являются устойчивыми организационными формами осуществления ими своих частных интересов. Вторые учреждения называются гражданскими и служат средством объединения людей в процессе их совместной деятельности. Тем самым они являются средством развития гражданского общества, а также показателем этого развития.

В научной литературе отмечается направленность этих учреждений на решение различных общественных проблем: эконо-

мических и социальных, исследовательских и инновационных, правозащитных и природоохранных и т.д. Характеризуется их конкретная роль. Так, одни учреждения создаются для осуществления гражданами коммерческой деятельности и извлечения прибыли. Другие служат формами некоммерческой деятельности и способствуют оказанию различных услуг и социальной помощи. Есть учреждения, которые предназначены для борьбы граждан за политическую власть в государстве, для защиты граждан от произвола со стороны чиновников и т.д. Короче, разнообразные человеческие потребности и интересы служат основанием разнообразия создаваемых гражданами учреждений.

В последние годы наблюдается значительный рост гражданских организаций как внутри отдельных государств, так и на международной арене. Показательны приводимые в специальной литературе цифры. Например, авторы книги «Глобальное гражданское общество» отмечают, что к 2000 г. насчитывалось свыше 37 тыс. глобальных неправительственных организаций (против 31 тыс. в 1990 г.). 9,5 тыс. из них специализировались на вопросах экономического развития и социальной инфраструктуры, около 12 тыс. занимались исследовательской, правозащитной и природоохранной деятельностью, 8 тыс. занимались сферой социальных услуг, здравоохранением и образованием. Число постоянных членов глобальных неправительственных организаций (НПО) выросло со 148 тыс. в 1990 г. до 225 тыс. в 2000 г., т. е. более чем на 70% [12].

Функциональное и количественное разнообразие гражданских учреждений рождает стремление их группировать и классифицировать. Возникает вопрос о структуре гражданского общества и его компонентах. Одну из попыток структурировать гражданское общество предпринял Л.С. Мамут, который разделил его на различные сектора. В частности, он пишет: «Более чем очевидно многосекторное строение современного гражданского общества. Имеется в нём сектор коммерческий — отношения и институты, опосредствующие деятельность по производству (и доставке) товаров и услуг с целью извлечения и распределения получаемой в результате такой деятельности прибыли. Кроме того, в гражданском обществе есть также сектора: политико-партийный, информационно-коммуникационны й, религиозно-церковный, некоммерческий (в этот последний включают все отношения и институты, остающиеся за

пределами уже названных секторов). Все сектора, вместе взятые и каждый наравне с другими, образуют гражданское общество в его целостности. Выпячивание роли отдельного сектора как ведущего, главного и т.д. лишено серьёзных (внеконъюнктурных) оснований. Спорным остаётся вопрос, входит ли составной частью в гражданское общество система местного самоуправления. Специалистами на сей счёт высказываются разные, подчас противоположные мнения» [13].

Можно согласиться с предложенным разделением гражданского общества. Чем большее количество сфер общественной жизни охватывают гражданские учреждения, тем организационно и социально разнообразнее и полнее предстаёт гражданское общество. Разнообразие его учреждений можно рассматривать как показатель его структурной сложности.

Несколько пессимистическую позицию, обусловленную сложным составом гражданского общества, занимает Б.И. Коваль. Он приходит к выводу о невозможности «свести всё и вся к какому-то единому знаменателю», вследствие чего у него возникают представления об «условности» самого понятия гражданского общества [14].

Нам представляется, что разнообразие гражданских учреждений и соответствующее разнообразие видов (проявлений) гражданского общества совсем не означает его разнородности и уж тем более условности и символичности. Такое разнообразие есть естественное следствие разнообразия частных интересов. При этом существует и тот «знаменатель», который объединяет всё разнообразие гражданского общества в нечто единое.

Единство гражданского общества заключается в особой социальной активности, на основе которой оно вырастает и которая называется гражданской деятельностью. Гражданская деятельность — это вид социальной активности, который предназначен для осуществления людьми своих прав и свобод. Гражданская деятельность служит исходной основой формирования гражданских учреждений. Следовательно, она и связывает между собой всё разнообразие видов гражданского общества, определяя тем самым его единство, а также единство его социального пространства.

Рассмотрение гражданского общества в отрыве от его исходной основы приводит к возникновению определённых затруднений, о чём наглядно свидетельствует, например,

вопрос о местном самоуправлении. Ряд авторов не даёт ответа: является ли местное самоуправление компонентом гражданского общества?

На наш взгляд, это результат не совсем последовательного учёта исходной основы гражданского общества применительно к местному самоуправлению. Напомним, что гражданская деятельность как особый вид социальной активности состоит в использовании людьми своих конституционно оформленных прав и свобод и проявляется прежде всего в создании соответствующих учреждений. Является ли местное самоуправление результатом гражданской деятельности? Можно ли его рассматривать как особое явление «самоорганизации» граждан, как особое гражданское учреждение? На наш взгляд, ответ достаточно очевиден.

Существующее в России местное самоуправление тесно переплетено с управлением государственным и является «проводником» общих и общезначимых интересов, но на местном уровне. Отражает ли оно особые, частные гражданские интересы? Очевидно, что нет. Его задача состоит в том, чтобы служить интересам всех проживающих на его территории людей, т.е. служить их общим интересам. А это и есть особая задача государства.

Установив значение гражданской деятельности и гражданских учреждений для понимания и развития гражданского общества, мы можем теперь определить его сущность. Но прежде приведём высказывание, представляющее один из вариантов такого определения: «Если попытаться выделить сущностный признак социального феномена «гражданское общество», то в первую очередь необходимо сказать, что это есть значимая социальная общность граждан, образовавшаяся на принципах самоорганизации для реализации с помощью государства своих жизненных интересов и защиты гражданских прав, т.е. прав, связанных с владением и распоряжением имуществом» [15].

Данное определение, на наш взгляд, достаточно близко подходит к раскрытию сущности гражданского общества. Необходимо только внести в него некоторые уточнения, связанные, например, с использованием термина «общность» и словосочетания «с помощью государства».

Всякое общество — это всегда объединение, основанное на внутренних связях между его членами. В свою очередь, всякая

общность — это, как правило, объединение, обусловленное внешними признаками, наличием общих черт. Например, общность языка и этнической культуры служит фактором формирования национальной общности, которая, однако, не тождественна национальному обществу.

На наш взгляд, термин «общность» не подходит для определения сущности гражданского общества. Гражданское общество -это не просто общность людей, обусловленная общностью особых черт. Гражданское общество — это объединение людей, которое основывается на внутренних связях между ними. Оно обусловлено особой ролью каждого из них в деятельности соответствующего учреждения, вследствие чего, собственно, и происходит их объединение.

Тем не менее автор приведённого суждения отражает специфику гражданского общества. Он отмечает, во-первых, важную особенность формирования гражданских учреждений («образовавшихся на принципах самоорганизации») и, во-вторых, их особое назначение («для реализации гражданами своих жизненных интересов и защиты своих прав»).

Утверждение же о том, что гражданское общество реализует своё назначение «с помощью государства», представляется не очень точным. Люди не являлись бы гражданами и не создавали бы свои учреждения, если бы не завоевали себе у государства право на эти учреждения, а затем не преодолевали бы препятствия по их созданию, исходящие нередко от «самого государства». Идея «самоорганизации», отмеченная данным автором, гораздо точнее отражает существо дела и подчёркивает известную автономность гражданского общества.

Таким образом, анализ представлений о гражданском обществе показывает, что оно есть особое социальное объединение. Подчеркнём логику формирования гражданского общества. Исходя из своих частных интересов и действуя на основе своих гражданских прав, люди вступают в определённые гражданские отношения и создают соответствующие гражданские учреждения. Тем самым складываются организационные формы их будущей совместной деятельности, в процессе которой они реально объединяются. Гражданское общество — это результат деятельности, воплощённый сначала в гражданских учреждениях, а затем и в соответствующих гражданских объединениях. Можно предложить следующее опреде-

ление: гражданское общество — это объединение людей в процессе их совместной деятельности, обусловленное использованием ими конституционно оформленных прав и свобод и складывающееся на основе создаваемых ими учреждений, предназначенных для осуществления их частных интересов.

В своей совокупности гражданские объединения образуют количественную характеристику пространства гражданского общества. В связи с этим примечательны попытки определить гражданское общество через совокупность гражданских объединений [16]. Но главными характеристиками гражданского общества являются его качественные показатели, составляющие его особое культурное пространство. Эти показатели помогают отделить его пространство от других сфер общественной жизни и создают основу для его измерения.

Толкование культурного пространства гражданского общества также составляет определённую теоретическую проблему. Существуют взгляды, в которых пространство гражданского общества характеризуется не совсем последовательно. Например, Р.Т. Мухаев считает, что гражданское общество «предстаёт в виде социального, экономического и культурного пространства, в котором взаимодействуют свободные индивиды, реализующие частные интересы и осуществляющие индивидуальный выбор» [17].

В этом суждении есть пункты, которые нуждаются, на наш взгляд, в уточнении. Например, экономическое пространство — это особая разновидность общественного пространства. Оно складывается из совокупности явлений, раскрывающих собой содержание экономики. Экономика и гражданское общество — это различные явления, которые не могут отождествляться. Вследствие этого и пространства у них различны.

Понятно, что гражданское учреждение может быть основано на коммерческом интересе и может иметь своей целью получение прибыли. И такое учреждение будет носить экономический характер, поскольку с точки зрения результатов своей деятельности оно включается в систему экономических связей. Однако как объединение людей данное предприятие не есть экономическое явление. Как особое объединение людей оно не входит в состав экономического пространства и не может выступать как явление этого пространства.

Гражданское общество имеет собственное пространство, представленное различными качественными характеристиками гражданских объединений, включая и результа-

тивность их деятельности. Например, складывающееся на основе экономического предприятия гражданское объединение может обладать особыми социальными параметрами: быть в определённой мере сплочённым, экономически заинтересованным в результатах своей деятельности, успешным в решении своих социальных проблем и т.д. Всё это говорит о том, что гражданское общество имеет особое социальное пространство, отличное от других социальных пространств, а значит, и о том, что гражданское общество есть особое социальное явление.

Что же касается культурного пространства, то гражданское общество действительно представляет одну из его разновидностей. Гражданское общество, как и всё, что создаётся людьми и служит им, имеет свои особенности и потому выступает как особое явление культуры. При этом культурное пространство гражданского общества не перестаёт быть всё тем же пространством гражданского общества, как экономическое культурное пространство не перестаёт быть пространством экономическим.

1. См.: Политология: Учебник. М.: Национальный институт бизнеса, 2004. С. 130.

2. См. об этом: Состоялось ли гражданское общество в России («круглый стол») // Социс, 2007, № 1. С. 54.

3. См.: Левашов В.К. Мера гражданственности в социоизмерении // Социс, 2007, № 1. С. 56.

4. Перегудов С.П. Гражданское общество как субъект публичной политики // Полис, 2006, № 2. С. 139.

5. Подробнее об этом см.: Борисенков А.А. Политическая структура: теоретико-методологический взгляд // Социум и власть, 2008, № 2.

6. См. об этом, например: Серебряков А.С. Гражданское общество, свобода, ответственность // Социально-гуманитарные знания, 2003, № 3.

7. Ильин М.В., Коваль Б.И. Две стороны одной медали: гражданское общество и государство // Полис, 1992. № 1-2. С. 194.

8. См.: Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития. Материалы научной конференции (Москва, 7 декабря 2000 г.). М., 2001. С. 44.

9. Шабров О.Ф. Реформа государственной службы: открытость и эффективность? // Социология власти, 2005, № 6. С. 13.

10. Мамут Л.С. Гражданское общество и государство: проблема соотношения // Общественные науки и современность, 2002, № 5. С. 101.

11. Состоялось ли гражданское общество в России («круглый стол») // Социс, 2007, № 1. С. 54.

12. См.: Anheir H., Classias M., Caldor M. Global Civil Society. L., 2001. P. 300, 313-314.

13. Мамут Л.С. Гражданское общество и государство: проблема соотношения // Общественные науки и современность, 2002, № 5. С. 96-97.

14. См.: Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития. Материалы научной конференции (Москва, 7 декабря 2000 г.). М., 2001. С. 16.

15. Левашов В.К. Мера гражданственности в социоизмерении // Социс, 2007, № 1. С. 55.

16. См.: Политология: Учебник для вузов / Под ред. М.А. Василика. М., 2002. С. 143.

17. Мухаев Р.Т. Политология: учебник для студентов вузов. М., 2007. С. 212.

26. Гражданское общество: понятие, сущность, признаки, структура.

Понятия «общество» и «гражданское общество» не тождественны. Человеческое общество, как известно, появилось давно, но оно не всегда было гражданским. Современное понимание гражданского общества сложилось в период возникновения и развития буржуазных общественных отношений. Сам же термин «гражданское общество» стал употребляться примерно в XVIII в., хотя понимание гражданского общества, его отделение от гос-тва относят ко временам Древней Греции (Аристотель). Затем данное понятие получило развитие в трудах Г. Греция, Д. Локка, И. Канта, Г. Гегеля. При этом под гражданским обществом понималась независимая от государства особая сфера жизни общества, которая включает в себя экономические, семейные, этнические, культурные и иные отношения, кроме политических. Это те общественные отношения, которые способны развиваться независимо от гос-тва, и последнее не вправе вмешиваться в данный процесс.

Гражданским является общество, способное противостоять гос-тву, контролировать его и заставить служить обществу. Это общество, которое может сформировать правовое гос-тво. Итак, под гражданским обществом понимается совокупность общественных отношений, главным образом имущественных, товарно-рыночных, семейных, нравственных и иных, относительно независимых от гос-тва. Относительно независимых потому, что гос-тво управляет обществом, служит формой его организации. Однако гос-тво не вправе вмешиваться в эти отношения, поскольку они составляют сферу частной жизни людей.

Разграничение между обществом и гос-твом проводится с целью показать сферу деятельности гос-тва — это прежде всего политика (внутренняя и внешняя.

Называют разные критерии гражданского общества. Оно характеризуется:

1) экономической и социальной свободой членов общества, которая возможна только в обществе с рыночной экономикой, где личность не отчуждена от собственности, вправе выбрать любую ее форму, где существует свобода предпринимательской деятельности, а вмешательство гос-тва в экономические отношения сведено к минимуму;

2) признанием и реальной обеспеченностью естественных, неотчуждаемых прав человека, возможностью судебной защиты этих прав;

3) самоуправляемостью, самоорганизованностью. В гражданском обществе сами граждане решают собственные дела, а главной целью общества является человек;

4) открытостью, что предполагает, во-первых, свободный доступ людей ко всем источникам информации, кроме гос-ной и коммерческой тайны; во-вторых, гласность осуществляемых общественно-политических мероприятий, в том числе принимаемых законодательных актов; в-третьих, свободу слова, убеждений, суждений, свободу критики; в-четвертых, свободу общения с международными и иностранными общественными организациями;

5) режимом законности, верховенством правового закона, незыблемостью свободы личности, установлением между личностью и гос-вом правовых отношений, а также эффективностью контроля и надзора за исполнением законов. Одним словом, гражданское общество — это общество правовое,

6) равенством всех перед законом и судом, стабильностью конституционного строя, демократическими методами управления.

Перечисленные критерии определения гражданского общества показывают уровень развития общества, а также личные и социальные качества его членов. Формирование гражданского общества обычно связывают с созданием правового государства. Первое служит предпосылкой второго. Вместе с тем формирование гражданского общества и правового гос-тва происходит одновременно, поскольку оба института обусловлены единством интересов и единой целью — человек с его потребностями и интересами, обеспечение его экономической, политической, социальной и личной безопасности.

Гос-тво не входит в качестве элемента в состав гражданского общества, оно обеспечивает нормальное функционирование последнего. Ученые призывают не трактовать гражданское общество как общество, очищенное от гос-тва, а признавать его в качестве самостоятельного института. Т.о., гражданское общество нельзя резко отделять от гос-тва, так как гос-тво, во-первых, защищает общество от преступных элементов и от внешнего нападения; во-вторых, охраняет права и свободы членов общества; в-третьих, реализует социальные и иные программы, направленные на смягчение социальных противоречий; в-четвертых, решает глобальные проблемы — энергетическую, сырьевую, продовольственную, экологическую и др.

Гражданское общество и гос-тво в современных условиях тесно сотрудничают, но существуют пределы вмешательства гос-тва в частную жизнь. Оно, в частности, не вправе детально регламентировать жизнь гражданского общества.

Современное гражданское общество: возможность и действительность

Развитие современного гражданского общества неразрывно связано с социально-экономическими и политическими изменениями, происходящими в социуме под влиянием глобализации. Социально-экономическая и технологическая модернизация западного общества существенно повлияла на социальную структуру населения. Открытие рынков для свободной торговли помогло осуществить быстрый экономический рост многим странам. Благодаря глобализации увеличилась продолжительность жизни у многих народов мира, повысился жизненный уровень.

Классические представления о гражданском обществе базировались на буржуазных идеях рыночной экономики, рациональном и эгалитарном правосознании и признании свободы и равенства всех индивидов. Для существования гражданского общества также нужен определенный человеческий материал. Гражданское состояние есть статус правосубъектности человека. Поэтому одна из крупнейших антропологических идей западноевропейской общественной мысли заключается в том, что индивид автономен, суверенен, правосубъектен и первичен по отношению к той договорной форме объединения, сутью которой является юридическое отношение между гражданами. Таким образом, подчеркиваем, что исходной посылкой классической европейской теории гражданского общества является атомистическая индивидуалистическая, а не соборная, коллективистская парадигма социальности, социальный номинализм, а не реализм.

Классическая модель также не предполагает деление индивидов гражданского общества на сильных и слабых, совершеннолетних и инфантильных, элиту и массу. Она исходит из равной автономии и суверенности каждого индивида. В современных условиях это положение превращает идеальную модель гражданского общества в утопию. В реальной социальной жизни одни люди (более слабые) всегда обязаны другим (более сильным). Одни предоставляют помощь, другие получают, то есть становятся зависимыми от них. Но речь идет не о тех видах зависимости, при которых человека эксплуатируют экономически или дискриминируют в правовом отношении. Речь идет о той разновидности зависимости человека, при которой он становится объектом помощи, заботы и опеки.

Гражданское общество как некий идеальный тип не воплощается в действительности без коррективов, без оглядки на массу людей, не достигших полноценной субъектности своего существования. Реальное современное общество как бы самортизировало ригоризм идеала общества гражданского.

Концепции современного гражданского общества также опираются на ряд традиционных методологических постулатов. Так, общепризнано, что каждый член гражданского общества становится субъектом прав и свобод. Правовое государство гарантирует своим гражданам автономность поведения, независимость в определении своего интереса, что свидетельствует о том, что гражданское общество возможно только в условиях демократического строя. Неотъемлемыми чертами гражданского общества становятся открытость, светский характер, плюрализм мнений. Межличностные, семейные, общественно-экономические, культурные, религиозные отношения и структуры развиваются в гражданском обществе вне рамок и без непосредственного вмешательства государства и обеспечивают условия для самореализации личности и коллектива. Согласно теоретической конструкции гражданского общества, «верховность власти переходит в основание социальной пирамиды». Меняется концепция власти, ее социально-психологический фон: не отеческая забота о благе подданных, а правление, обеспечивающее их самостоятельность, становится сутью правового государства.

Исходя из перечисленных постулатов, выделяют следующие критерии современного гражданского общества.

Во-первых, считается, что для функционирования гражданского общества необходимо наличие трех сфер:

– сферы общественной жизни, которая не регулируется политическими нормами и включает социальные классы, общественные организации, движения, ассоциации и т. д.;

– сферы частной повседневной жизни, включающие в себя индивидуальные потребности и интересы личности, семью, вероисповедание и т. п.;

– сферы экономической жизни, состоящей из частной и коллективной собственности, многоукладной экономики, регулируемой государством в интересах улучшения социального положения населения.

Кроме того, необходимы условия, обеспечивающие существование самостоятельного, автономного гражданина, обладающего всей полнотой прав и свобод; управление, носящее неполитический характер, самоуправление; развитые экономические, культурные, правовые, негосударственные отношения; наличие политического плюрализма; ограничение государственной власти установленными правовыми нормами.

Детерминантами формирования и развития гражданского общества являются:

· частная собственность во всем многообразии ее конкретных форм, которая стимулирует возникновение и функционирование многообразных общественных структур;

· свободная рыночная экономика, на основе которой происходит самоорганизация граждан по профессиональным интересам с целью защиты своих интересов;

· потребность граждан в информировании государства о конкретных интересах, удовлетворить которые можно лишь силами и средствами самого государства;

· многообразие интересов граждан в демократическом об-ществе.

К условиям, стимулирующим структурирование гражданского общества, целесообразно отнести, во-первых, социальную свободу граждан, демократическое государственное управление, наличие общественной сферы политической деятельности; во-вторых, гласность, высокую информированность граждан, позволяющую реально оценивать результативность государственной политики; в-третьих, создание законодательной основы функционирования гражданского общества.

Таким образом, в качестве обобщающего понятия можно представить гражданское общество как систему жизнедеятельности общества, автономную по отношению к государственной власти, выражающую частные индивидуальные, групповые, корпоративные интересы граждан, регулирующую и защищающую эти частные интересы.

Одна из основных функций гражданского общества – наиболее полное удовлетворение материальных, социальных и духовных потребностей общества.

Его интегративная функция заключается в объединении людей в группы и общности на принципах свободы и добровольности.

Целесообразно выделить также инструментальную (коллективное целедостижение), дистрибутивную (распределение вознаграждений, ролей), регулятивную (регуляция, контроль за поведением людей посредством норм), коммуникативную (достижение консенсуса между интересами индивидов, групп, движений) функции.

Следует отметить, что гражданское общество неразрывно связано с государством. Гражданское общество не обособляется от государства, а формирует его в соответствии со своими ценностями и интересами.

Взаимоотношения гражданского общества и государства в рамках классической модели должны строиться по следующим основным принципам:

• гражданское общество обращается к государству со своими инициативами, требующими поддержки;

• государство изучает гражданские инициативы, поддерживает или не одобряет их;

• государство может оказать общественным организациям материальную, моральную, информационную поддержку;

• государство может запретить общественные движения и организации.

Но всегда ли так получается в реальной жизни? В каком обществе мы живем и можно ли его назвать гражданским? Прежде чем ответить на этот сложный и обширный вопрос, следует посмотреть, какими ценностями и нормами руководствуется в нашей стране индивид.

Традиционное западное понимание гражданского общества выглядит не слишком привлекательным для большинства граждан сегодняшней России. Кроме того, как было уже сказано, собственность в традиционно представляемом западном гражданском обществе является одним из значимых критериев. На западе 2/3 населения принадлежит к имущим средним слоям, а 1/3 принадлежит к бедным, которые как бы не включаются в гражданское общество. Но так же провозглашаются равными среди равных.

В современном российском обществе к богатым и средним можно отнести в лучшем случае 30–35 % населения, а 65–70 % в той или иной степени может быть отнесено к бедным. И о каком гражданском обществе в России можно говорить – об 1/3?

Реалии современного российского общества таковы, что массовое сознание россиян не воспринимает адекватно основные идеи, составляющие теорию гражданского общества. Основоположник теории гражданского общества Ж.-Ж. Руссо впервые заговорил о народе-суверене. Суверен – это монарх, который правит безраздельно, то есть самодержавно. Но в России не было своего Руссо, который превратил бы понятие самодержавия из атрибута монарха в сущность народовластия, в основной институт гражданского общества, а не деспотического государства.

Вообще понятие «гражданского» если и присутствовало в русском языке и массовой психологии, то употреблялось при этом с точностью до наоборот. Долгие годы отечественные словари, философские словари и энциклопедии содержали раздел «гражданская война» при отсутствии раздела «гражданское общество». В современном просторечии понятие «гражданский» очевиднейшим образом входит в выражение «гражданский брак», которое обозначает как раз отсутствие контракта и связанного с ним гражданского (а не церковного) брачного статуса. Наконец, обращение «гражданин начальник» закрепилось в языковой практике отечественного репрессивного политического режима в качестве обращения заключенного к следователю или конвоиру. Именно ситуация потери прав человека и гражданина инициировала словесное обращение к терминологическому аппарату теории гражданского общества.

Все языковые феномены не случайны, ведь язык – это дом бытия, в том числе и нашего гражданского бытия. Русская речь говорит о том, что идеи гражданского общества еще не обрели в ней ясного смысла и места.

Исходя из вышесказанного, интересно сравнить некоторые особенности формирования гражданского общества в России и в западных странах по отношению индивида к власти, по отношению государства к гражданам, по особенностям утверждения прав и свобод.

На западе существует институализированное отношение индивида к власти как к источнику порядка, законности, приоритета, права. В России исторически сложилось сакральное отношение индивида к власти. Хотя современные условия характеризуются некоторым уменьшением сакральности ореола государства, тем не менее эта тенденция еще достаточно сильна. Традиционно все успехи и провалы государства связываются в России исключительно с мудростью власти или отсутствием таковой. Власть у русских олицетворяет либо высший социальный авторитет, либо, напротив, анархический антиидеал, особенно в периоды смут, но не коррелирует с рационально организованной государственной жизнью. У россиян сформировались устойчивые приоритеты духовно-нравственных качеств лидеров перед институтами власти, отношение к ней как к источнику и критерию истины. Яркая персонифицированность в восприятии власти, сильные харизматические интенции обусловили возведение народом многих политических лидеров в ранг политических богов, вождей.

Одновременно подобные ориентации обусловили чувство внутренней дистанцированности масс от власти, следствием чего явились нередко неуважительное формальное отношение к государственным нормам, праву, непопулярность контроля за властями, легко переходящие к нелегитимным формам.

Полисная система общественного и государственного устройства на Западе, опиравшаяся на экономический и исторический суверенитет свободных собственников и производителей, предполагала для каждого гражданина возможность, а часто и обязанность участвовать в решении государственных вопросов. С Реформацией, утверждением протестантской этики на Западе начался этап благотворной подготовки основополагающих идей и практики свободы человека и ограничения государственной власти. Самодеятельность, инициативность индивида являются одним из основных принципов антропоцентрической европейской культуры. В конечном итоге на Западе сформировались институты, процедуры, механизмы ограничения и самоограничения государственной власти и институтов гражданского общества, утвердилась диалоговая политическая культура, приобщающая граждан к конвенциональным формам гражданской и политической активности. В России же отсутствуют устойчивые традиции взаимоотношений индивида и власти, общества и государства в режиме конституционализма.

Развитие западноевропейской государственности шло по пути юридического оформления взаимоотношений государства и гражданского общества, выработки механизмов самоутверждения, что делало насущной проблему контроля за властными структурами со стороны политических субъектов, постоянно стимулировавших их активность. Не отрицая наличия определенных демократических начал в российской политической традиции, следует отметить, что формирование российской государственности сопровождалось недооценкой начал самоуправления, механизмов саморегулирования, что существенно затрудняло становление политической культуры конвенционального гражданского и политического участия. В России отсутствуют устойчивые традиции взаимоотношений общества и государства в режиме конституционализма.

В России иное, чем на Западе, и отношение государства к гражданам. Западноевропейская государственность исходит из признания самоценности и самодостаточности индивида в его партнерских отношениях c государством. Россиянин всегда уповал на помощь государства, которое рассматривало человека прежде всего как подданного, действующего по прямому указанию и распоряжению властей. Индивид подчинялся государству как верховной силе, наделенной правом даровать ему права и свободы, распоряжаться судьбами людей по своему усмотрению. Права человека, их объем, содержание не рассматривались в России как результат естественного развития, как объективно присущие человеку от рождения и определялись государством, которое решало, даровать их индивидам или нет. При таком подходе права невольно служили подчинению индивида государству, а не утверждению приоритета прав человека по отношению к нему. Ядром политики становится не развитие творческой активности субъектов, партнерских отношений между ними и властными структурами, как на Западе, а расширение патерналистских функций государства, которое выступает в роли благодетеля по отношению к народу.

На Западе шли от гражданских и политических прав к социальным по мере созревания материальных, юридических, психологических и иных предпосылок. Принцип конституционализма был дополнен принципом социальности. В России до революции 1917 г. отсутствовали многие политические права и свободы, а затем на определенные слои россиян (рабочих, беднейшее крестьянство) обрушилась лавина политических и социальных прав, реализация которых не подкреплялась соответствующими материальными и политическими основаниями. В период сталинского правления не укоренившиеся еще завоевания в области гражданских прав человека были резко сужены. Советский опыт показал, что противопоставление гражданским правам и свободам (право на жизнь, частную собственность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, свободу мысли, слова и др.) социальных прав ведет к девальвации последних. Сегодня формирование общества в России идет по сравнению с Западом в обратном направлении, а именно от абсолютизации социальных прав и ущемления гражданских к обеспечению одновременно и первого, и второго поколения прав. Форсированность этого процесса, неотграниченность первого этапа от второго, как это было на Западе, содержит большую опасность утверждения уродливых форм социальной государственности, лишь отдаленно напоминающих оригинал.

Приоритетность государства в формировании гражданского общества в переходных условиях, на наш взгляд, выражается в следующих аспектах. В современном обществе необходимо изменение вектора развития, а именно переход от идеологических императивов к учету прежде всего социальных и экономических факторов, а также финансовых возможностей государства. Приоритетной в деятельности государства должна стать социальная, а не чисто экономическая мотивация. Поиск адекватной парадигмы развития должен идти от социальной сферы к выбору экономической политики. Развитие сферы «производства человека» должно определять развитие, структуру рынка. Для нее не важно, что при такой парадигме «производство человека» уже является пре­рогативой не только государства, но и гражданского общества – органов местного самоуправления, общественных, товарищеских ассоциаций, союзов, религиозных объединений, наконец, прерогативой самих граждан.

Предсказуемость решений и действий государства, реальность обещаний и последовательность их осуществления, адекватность функций новым требованиям способствуют повышению уровня доверия граждан к государству, стимулируют их экономическую и политическую активность.

Напротив, обещания и попытки сделать слишком много при ограниченности ресурсов и возможностей играют дестабилизирующую роль, негативно влияют на позитивное мироощущение, социальное самочувствие граждан, существенно затрудняя процессы их самоорганизации.

Необходимо повышение эффективного участия граждан на местном уровне благодаря их активному вовлечению в формирование представительных органов власти, а также развитию ассоциированных групп общественных интересов, отвечающих контексту ценностей постиндустриального общества и учитывающих региональную специфику. Важной является консолидация широкого спектра умеренных, конструктивно ориентированных сил, способных объединить локальные структуры гражданского общества в каждом регионе.

Важнейшим направлением является разработка консолидационной идеологии, ориентированной на воспитание ответственного гражданина, обладающего дееспособным мироощущением.

Это лишь некоторые предложения, способные, на наш взгляд, оптимизировать процесс формирования гражданского общества в России в аспекте приоритетности участия в нем государства и при этом ни в коей мере не претендующие на бесспорность и всеобъемлемость.

В поисках адекватной стратегии модернизации неоднородного и сложного российского общества недостаточно опираться на западный опыт. Необходимо достоверное знание о реальном процессе структуризации этого социума, и исследование этого процесса следует вести в контексте принципиального отличия России от Запада, поскольку она «изначально развивалась и все еще развивается в рамках догоняющей модели»[1], что делает невозможным простой перенос на почву России западного опыта и форм становления гражданского общества.

В начале 90-х гг., когда в России начались бурные процессы трансформации и модернизации общества, возникла насущная необходимость осмысления происходящих процессов. В отечественной литературе появилось большое количество научных публикаций, среди них работы К. С. Гаджиева, В. П. Ступишина, Б. Я. Замбровского, Д. В. Ольшанского, И. И. Кравченко, Ю. А. Красина, С. П. Перегудова, З. Т. Голенковой и др. Большинство работ содержало попытку осмысления общемирового опыта в решении проблем гражданского общества и правового государства, а также соотнесения их с российскими реалиями.

В последние годы стала преодолеваться фрагментарность изучения гражданского общества. Появились разнообразные точки зрения и подходы: социально-исторические, политологические, социологические, психологические, культурологические. Особое внимание уделяется проблемам, экономическим условиям и политико-правовым основам гражданского общества.

Современная типология гражданского общества и закономерности его развития во взаимосвязи со стратегическими задачами и ситуационными проблемами страны в период постиндустриального информационного этапа российских преобразований предполагают усиление внимания к качественным параметрам экономического роста. Важно не только удвоить ВВП, но и удвоить это на основе качественных параметров, обеспечить социально-центричный тип развития, высокие стандарты жизненного потенциала населения. В конечном счете в этом и состоит задача современных этапов модернизации, которые включают в себя не только технологические, технические и организационные факторы, но и фактор человека, человека-работника, человека-гражданина.

Обеспечить стратегию модернизации правомерно призвано социально ориентированное правовое государство. Но успешно решить эту задачу оно может только во взаимодействии с активно действующими институтами гражданского общества. Причем по решению ряда проблем модернизации именно институты гражданского общества могут играть ведущую роль.

По мнению К. С. Гаджиева, «гражданское общество – это система обеспечения жизнедеятельности социальной, социокультурной и духовной сфер, их воспроизводства и передачи от поколения к поколению, система самостоятельных и независимых от государства общественных институтов и отношений, которые призваны обеспечить условия для самореализации отдельных индивидов и коллективов, реализации частных интересов и потребностей, будь то индивидуальные или коллективные»[2].

Социологические и психологические подходы к гражданскому обществу предполагают, что инстинкт общественного самосохранения любой ценой, сосредоточенность на естественном стремлении выжить не дают сформироваться гражданскому обществу.

Пожалуй, самым распространенным является взгляд на гражданское общество через анализ общественных организаций и движений. Может быть, еще и потому, что в России имеются данные социальные институты. Так, по мнению З. Т. Голенковой, гражданское общество есть специфическая совокупность общественных коммуникаций и социальных связей, институтов и ценностей, главными субъектами которых являются: гражданин со своими гражданскими правами и гражданские (не политические и не государственные) организации: ассоциации, объединения, общественные движения – и гражданские институты[3].

Каждый год появляются новые общественные организации благодаря тому, что власть создала благоприятную основу для данного процесса. Рождение каждой организации не бывает случайным. Одной из самых распространенных причин, как уже говорилось, является защита интересов граждан. Государство, в свою очередь, не должно решать данные проблемы, поскольку вмешательство расширяет его границы. Например, ассоциация потребителей появилась, когда возникла необходимость защиты прав потребителей. Теперь потребители могут обратиться в данную организацию при возникновении каких-либо проблем. Посредством закона их права будут защищены. Если бы государственная власть сама стала разрешать данную ситуацию, то все рыночные, а затем экономические отношения попали бы под контроль государственных структур. Итак, появление новых организаций говорит не только о наличии проблем и противоречий в обществе, но и о возможности их разрешения.

В то же время нельзя не заметить факторы, тормозящие развитие гражданского общества. И самая ярко выраженная из них – это расслоение российского общества. Наличие большого числа бедных и малочисленность среднего класса не дают развиваться гражданскому обществу. Может ли человек думать о гражданском обществе, когда он не имеет возможности прокормить семью?! Слишком большой разрыв между богатыми и бедными слоями населения затрудняет развитие гражданского общества. А для его развития необходим рост числа людей, входящих в средний класс. В последнее время социологи и статистики отмечают рост количества людей, причисляющих себя к среднему классу. Это положительная тенденция. Статистики отмечают рост доходов населения в 2003 г. на 14,5 %, а доля населения, имеющего доходы ниже прожиточного уровня, снизилась с 25 % до 20 %. Социологи четко выделяют тенденцию увеличения количества людей, идентифицирующих себя как средний класс. Поскольку выводы социологов и статистиков совпадают, можно предположить, что рост численности среднего класса связан с увеличением доходов, то есть обусловлен чисто экономическими причинами.

Без уяснения культурных оснований гражданского общества невозможно понять его природу, определить пути развития и возможности его формирования в России. Понятно, что гражданское общество является одной из модификаций системы социальных отношений и возникает оно в определенной социальной структуре и может исчезнуть при ее разрушении. Так, например, в России, не успев сформироваться, оно было разрушено и заменено социалистическим, имеющим совершенно другой социальный статус.

Осознанное решение этой задачи и заставляет задуматься о роли культуры в данном процессе.

Мы разделяем точку зрения на культуру как на производную от многосторонне-целостной деятельности человека. Эта деятельность направлена на все сферы бытия, которые находятся в пределах досягаемости человека. Объектами «окультуривания» становятся природа, общество и сам человек, поскольку он является и творцом, и творением культуры.

Формы превращения природных явлений в культурные предметы очевидны – это и научные модели и теории, и технические конструкты, и мифологические и художественные образы природы. Превращение натуры человека в культурный объект также понятно – это педагогическая деятельность, включающая воспитание, образование и научение входящего в жизнь юного существа, это его физическое развитие и игровая деятельность.

Культурная обработка социальной реальности – общества – это проблема более сложная. Она включает в себя такие понятия, как «политическая культура», «правовая культура», «экономическая культура».

Человеческое общество как стихийно складывающаяся система связей между совместно живущими и действующими людьми нуждается в конкретной организации. В отличие от биологических связей, связи людей в обществе не транслируются генами и поэтому должны организовываться людьми на основе их знаний, умений и ценностей. Это и означает, что они становятся культурными связями и взаимоотношениями. Таким образом, взаимоотношения культуры и общества являются частным случаем онтологической связи формы и содержания: культура опредмечивает и тем самым формирует общественные отношения, которые являются содержанием созидаемых культурой институтов, организаций, учреждений[4].

В таком случае гражданское общество – это тип общества, по своему содержанию являющийся плодом культурно-исторического развития общества.

На современном этапе развития в культурологической трактовке гражданского общества основным барьером на пути становления гражданского общества принято считать национальную напряженность, так как в обществе равноправных граждан не имеет значения происхождение и этническая принадлежность.

Так, современный российский корпоративизм не стал аналогом цивилизованного, либерального корпоративизма[5]. В частности, ни один более или менее крупный целевой проект, предложенный общественными организациями, не проходит без участия правительственных структур и сопровождается соответствующими постановлениями и указами. Разумеется, в этом нет ничего уникально российского, на самом деле и на Западе существуют определенные общественно-государственные взаимоотношения, носящие неформальный характер.

На сегодняшний день политика государства в России уже направлена на создание основ гражданского общества. И уже сделаны весьма значительные первые шаги в этом направлении: формируется нормативно-правовая база, оформляются социально-экономические условия, осваиваются новые для российских граждан формы политической культуры. Отдельные граждане должны включиться в этот процесс через многочисленные партии, общественные организации, органы местного самоуправления, негосударственные сферы образования и СМИ, семью, научные, культурные и спортивные клубы, союзы предпринимателей, ассоциации потребителей, благотворительные фонды, иметь возможность участвовать в принятии решений совместно с государственными властями. Эти организации составляют структуру гражданского общества.

Гражданское общество нельзя построить сразу. Это длительный процесс. В настоящее время старшему поколению трудно привыкнуть к новому для их сознания понятию. Но вести разъяснительную работу^{необходимо. Это важно и для старшего поколения, и для молодежи, сознание которой еще только формируется. А наличие политической культуры граждан – один из важнейших для становления гражданского общества факторов.}

Превращение гражданского общества в силу, влияющую на экономические и политические процессы в стране, предполагает независимость от государства. Независимость, которая не означает конфронтацию, а предполагает сотрудничество, партнерство и позволяет гражданскому обществу существенно ограничивать всевластие бюрократии. В условиях гражданского общества государство призвано осуществлять правовое упорядочение своих отношений с населением, взаимоконтроль, взаимоограничение государственных и негосударственных органов и движений. Суть взаимоотношений государственных и негосударственных органов составляет не противостояние, а сотрудничество.

Но такая модель взаимодействия пока не под силу общественным организациям из-за их финансовой зависимости и слабости общественного влияния.

На данном этапе гражданские организации России не столько воздействуют на государство, сколько заполняют те ниши, до которых у государства руки не доходят. Но в таком случае гражданскому обществу отводится роль придатка госаппарата, а не самостоятельной, независимой силы.

Государственно-патерналистский вариант гражданского общества на сегодняшний момент является для России наиболее эффективным. Он позволяет в той или иной мере мобилизовать творческую социальную активность граждан для решения действительно значимых проблем общества, в том числе и процесса консолидации.

В заключение подчеркнем еще раз, что гражданское общество как совокупность неофициальных институтов и учреждений существует лишь на западе. Что касается остальных социумов, включая Россию, то формирование такого общества сталкивается с трудностями самого разного характера. В первую очередь это связано с ментальностью, традициями, политической культурой и другими социальными факторами.

[1] Гражданское общество: мировой опыт и проблемы России / отв. ред. В. Г. Хорос. – М., 1998. – С. 257.

[2] Гаджиев, К. С. Концепция гражданского общества: идейные истоки и основные вехи формирования // Вопросы философии. – 1991. – № 7. – С. 30.

[3] Голенкова, З. Т. Гражданское общество // Социс. – 1997. – № 3. – С. 26.

[4] Гражданское общество России: перспективы XXI в. – СПб., 2000. – С. 208.

[5] Гражданское общество в России. Структуры и сознание. – М., 1998. – С. 58.

§ 2. Структура гражданского общества. Теория государства и права: конспект лекций

§ 2. Структура гражданского общества

Структура – это внутреннее строение общества, отражающее многообразие и взаимодействие его составляющих, обеспечивающее целостность и динамизм развития.

Системообразующим началом, генерирующим интеллектуальную и волевую энергию общества, является человек с его естественными потребностями и интересами, внешне выраженными в юридических правах и обязанностях. Составляющими частями (элементами) структуры выступают различные общности и объединения людей и устойчивые взаимосвязи (отношения) между ними.

Структуру современного российского гражданского общества можно представить в виде пяти основных систем, отражающих соответствующие сферы его жизнедеятельности. Это социальная (в узком смысле слова), экономическая, политическая, духовно-культурная и информационная системы.

Социальная система охватывает совокупность объективно сформировавшихся общностей людей и взаимоотношений между ними. Это первичный, основополагающий пласт гражданского общества, оказывающий определяющее влияние на жизнедеятельность других его подсистем.

Прежде всего здесь следует обозначить блок отношений, связанных с продолжением рода человеческого, воспроизводством человека, продлением его жизни, воспитанием детей. Это институты семьи и отношения, обусловленные ее существованием, обеспечивающие соединение биологического и социального начал в обществе.

Второй блок составляют отношения, отражающие сугубо социальную сущность человека. Это конкретные отношения человека с человеком как непосредственно, так и в различных коллективах (клубах, общественных объединениях и т. п.).

Третий блок образуют опосредованные отношения между большими социальными общностями людей (группами, слоями, классами, нациями, расами).

Экономическая система представляет собой совокупность экономических институтов и отношений, в которые вступают люди в процессе реализации отношений собственности, производства, распределения, обмена и потребления совокупного общественного продукта.

В качестве первичного слоя здесь выступают отношения собственности, пронизывающие всю ткань экономических отношений и весь цикл общественного производства и потребления. В Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.

Отношения производства материальных и нематериальных благ составляют второй наиболее важный для общественной системы структурный слой. В основе производства лежит созидательный труд членов общества, поэтому неотъемлемой частью экономических отношений являются трудовые отношения. Более опосредованный и абстрактный характер носят производственные отношения, которые в силу своей специфики становятся независимыми от воли и сознания конкретного человека. Структурными элементами экономической системы выступают частные, муниципальные, акционерные, кооперативные предприятия, фермерские хозяйства, индивидуальные частные предприятия граждан.

Отношения распределения, обмена, потребления общественного совокупного продукта являются важной составной частью экономической системы, хотя они в определенной степени функционируют и в рамках другой системы – социальной.

Политическую систему составляют целостные саморегулирующиеся элементы (организации) – государство, политические партии, общественно-политические движения, объединения и отношения между ними. Индивид политически выступает в качестве гражданина, депутата, члена партии, организации.

Глубинным, сущностным слоем здесь являются отношения по поводу власти, которые пронизывают политическую систему во всех ее средах, на всех этапах ее существования. Властные отношения весьма разнообразны: это отношения между государством и иными структурными элементами, между государственными органами и учреждениями и т. д. Особое место занимают отношения, складывающиеся в связи с деятельностью политических партий, конечной целью которой выступает всегда политическая (государственная) власть.

Помимо сугубо властных существует целая гамма политических отношений, охватывающих проблемы объединения граждан в общественно-политические организации, свободы слова, гарантий избирательных прав граждан, функционирования форм непосредственной демократии и др.

Духовно-культурная система образуется из отношений между людьми, их объединениями, государством и обществом в целом по поводу духовно-культурных благ и соответствующих материализованных институтов, учреждений (образовательных, научных, культурных, религиозных), через которые реализуются эти отношения.

Базовый блок в этой сфере составляют отношения, связанные с образованием. Образование является фундаментом в деле развития человеческой личности. Его состояние характеризует перспективы развития конкретного общества. Без образования не может нормально функционировать не только духовно-культурная сфера, но и общественная система в целом.

Жизненно необходимы для человека и общества отношения, обусловливающие возникновение и развитие науки, культуры, религии. Разнообразны пути формирования этих отношений, неоднозначно их воздействие на человека, но консолидирующими факторами являются их направленность на сохранение исторического опыта, общегуманистических традиций, накопление и развитие научных, нравственно-духовных, культурных ценностей.

Информационная система складывается в результате общения людей друг с другом непосредственно и через средства массовой информации. В качестве ее структурных элементов могут выступать общественные, муниципальные и частные организации, учреждения, предприятия, а также граждане и их объединения, осуществляющие производство и выпуск средств массовой информации. Информационные отношения носят сквозной характер, они пронизывают все сферы гражданского общества.

При характеристике структуры гражданского общества следует иметь в виду три обстоятельства.

Во-первых, изложенная классификация предпринята в учебных целях и носит условный характер. В действительности названные структурные части, отражающие сферы жизнедеятельности общества, тесно взаимосвязаны и взаимопроникаемы. Объединяющим фактором, эпицентром многообразных связей между ними выступает человек (гражданин) как совокупность общественных отношений и мера всех вещей.

Во-вторых, при изучении социальной, экономической и других систем как относительно самостоятельных явлений нельзя недооценивать и другие структурные составляющие (идеи, нормы, традиции).

В-третьих, надо видеть то, что связующим, упорядочивающим фактором структуры и процесса жизнедеятельности общественного организма служит право с его естественной общегуманистической природой, подкрепленной прогрессивным, демократическим законодательством, что логика развития гражданского общества неизбежно приводит к идее правовой государственности, правового демократического общества.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Лекция 13. Гражданское общество

1. Определение гражданского общества

1.1. Понятие гражданского общества

Важнейшей предпосылкой и одно­временно фактором формирования политической системы демократического типа является наличие граж­данского общества. Гражданское общество характеризует всю сово­купность разнообразных форм социальной активности населения, не обусловленную деятельностью государственных органов и воплощаю­щую реальный уровень самоорганизации социума. Описываемое по­нятием «гражданское общество» состояние общественных связей и отношений является качественным показателем гражданской само­деятельности жителей той или иной страны, основным критерием разделения функций государства и общества в социальной сфере.

Реальная свобода личности становится возможной в обществе подлинной демократии, где не государство, поли­тическая власть господствует над обществом и его членами, а общество имеет безусловное первенство по отношению к государству. Переход к такому обществу — исторически дли­тельный процесс, и он связан с формированием гражданс­кого общества.

Между понятием «граждан­ское общество» и однопорядковым ему понятием «общество» есть не только очевидная взаимосвязь, но и весьма суще­ственные различия. Общество как совокупность отношений между людьми становится гражданским лишь на определен­ной стадии своего развития зрелости, при определенных условиях. В этом плане за прилагательным «гражданское», несмотря на некоторую его неопределенность, стоит вполне конкретное и весьма емкое содержание. Категория граждан­ского общества отражает новое качественное состояние об­щества, основанное на развитых формах его самоорганиза­ции и саморегуляции, на оптимальном сочетании публич­ных (государственно-общественных) и частных (индивидуально-личностных) интересов при определяющем значении последних и при безусловном признании в качестве высшей  ценности такого общества человека, его прав и свобод. По­этому гражданскому обществу противостоит не просто «не гражданское» общество, т. е. общество, не обладающее ка­чествами гражданского, а общество насилия подавления лич­ности, государственного тотального контроля за обществен­ной и личной жизнью его членов.

Сам термин «гражданское общество» употребляется как в широком, так и в узком значениях. В широком смысле гражданское общество включает всю непосредственно не ох­ватываемую государством, его структурами часть общества, т.е. то, до чего «не доходят руки» государства. Оно возни­кает и изменяется в ходе естественно-исторического разви­тия как автономная, непосредственно не зависимая от го­сударства сфера. Гражданское общество в широком значе­нии совместимо не только с демократией, но и с авторитаризмом, и лишь тоталитаризм означает его полное, а чаще частичное поглощение политической властью.

Гражданское общество в узком, собственном значении не­разрывно связано с правовым государством, они не суще­ствуют друг без друга. Гражданское общество представляет собой многообразие не опосредованных государством взаимоотношений свободных и равноправных индивидов в условиях рынка и демократической правовой государствен­ности. Это сфера свободной игры частных интересов и ин­дивидуализма. Гражданское общество — продукт буржуаз­ной эпохи и формируется преимущественно снизу, спон­танно, как результат раскрепощения индивидов, их пре­вращения из подданных государства в свободных граждан-собственников, обладающих чувством личного достоинства и готовых взять на себя хозяйственную и политическую от­ветственность.

Гражданское общество имеет сложную структуру, вклю­чает хозяйственные, экономические, семейно-родственные, этнические, религиозные и правовые отношения, мораль, а также не опосредованные государством полити­ческие отношения между индивидами как первичными субъектами власти, партиями, группами интересов и т.д. В гражданском обществе в отличие от государственных структур преобладают не вертикальные (подчиненности), а горизонтальные связи — отношения конкуренции и соли­дарности между юридически свободными и равноправны­ми партнерами.

Для современного понимания гражданского общества не­достаточно представление о нем лишь с позиции его проти­вопоставления государственной власти и, соответственно, сфере реализации публичных интересов. Главным в совре­менной, общедемократической концепции гражданского об­щества должно быть определение собственных качествен­ных характеристик тех реальных общественных отношений, которые в системном единстве могут быть определены как современное гражданское общество.

Гражданское общество — это не просто некое объемное понятие, характеризующее определенную сферу обществен­ных отношений, пределы которых определяются лишь тем, что это «область действия частных интересов» (Гегель). В то же время «гражданское общество» — это и не юридичес­кое, не государственно-правовое понятие. Государство не может, не в состоянии «учредить», «декретировать», «ус­тановить» своими законами желательный для него образ гражданского общества.

Гражданское общество — это закономерный этап, выс­шая форма самореализации индивидов. Оно вызревает по мере экономического, политического развития страны, ро­ста благосостояния, культуры и самосознания народа. Как продукт исторического развития человечества гражданское общество появляется в период ломки жестких рамок сословно-феодального строя, начала формирования правового го­сударства. Обязательным условием возникновения гражданс­кого общества является появление возможности у всех граж­дан экономической самостоятельности на базе частной соб­ственности. Важнейшей предпосылкой формирования граж­данского общества являются ликвидация сословных приви­легий и возрастание значения человеческой личности, че­ловека, который превращается из подданного в граждани­на с равными юридическими правами со всеми другими гражданами. Политическим фундаментом гражданского общества служит правовое государство, которое обеспечи­вает права и свободы личности. В этих условиях поведение человека определяется его собственными интересами и на него ложится ответственность за все действия. Такая лич­ность превыше всего ставит собственную свободу, уважая вместе с тем и законные интересы других людей.

Так как в руках у государства сосредоточена большая власть, то оно с по­мощью чиновников, армии, полиции, суда может легко подавить интересы социальных групп, классов и целого народа. Ис­тория установления фашизма в Германии и Италии являет­ся ярким примером того, как государство поглощает общество, как происходит огосудар­ствление его сфер, осуществляется всеобщий (тотальный) контроль над личностью.

В этом плане гражданское общество есть объективно сло­жившийся порядок реальных общественных отношений, ко­торый основан на признанных самим обществом требовани­ях справедливости и меры достигнутой свободы, недопусти­мости произвола и насилия. Данный порядок складывается на основе внутреннего содержания этих отношений, что пре­вращает их в критерий «справедливости и меры свободы». Тем самым отношения, составляющие гражданское обще­ство, обретают способность нести в себе определенные тре­бования, нормативные модели поведения граждан, долж­ностных лиц, государственных органов и государства в це­лом в соответствии с идеалами справедливости и свободы.

Это означает, что в отношениях, составляющих граж­данское общество, воплощаются идеи права как высшей справедливости, основанной на недопустимости произвола и гарантировании равной для всех членов гражданского об­щества меры свободы. Это те нормативные (общеобязатель­ные) требования, которые складываются и существуют в гражданском обществе независимо от их государственного признания и закрепления в законах. Но следование им со стороны государства является залогом того, что закон в та­ком обществе и государстве приобретает правовой характер, т. е. они не только воплощают в себе государствен­ную волю, но эта воля в полной мере соответствует требо­ваниям справедливости и свободы.

Повседневная жизнь индивидов, ее первичные формы составляют сферу гражданского общества. Однако многообразие повседневных потребностей и первичных форм их реализации требует согласования и интеграции устремлений индивидов и социальных групп для поддержания целостности и прогресса всего общества. Равновесие, взаимосвязь общественных, групповых и индивидуальных инте­ресов осуществляет государство посредством управленческих функций. Следовательно, глобальное общество, т. е. всеохваты­вающая человеческая общность, состоит из гражданского обще­ства и государства.

Гражданское общество и государство представляют собой социальные универсалии, идеальные типы, отражающие раз­личные стороны и состояния жизни общества, противостоя­щие друг другу.

Гражданское общество составляет сферу абсолютной сво­боды частных лиц в отношениях друг с другом. По определе­нию Ж-Л. Кермонна, «гражданское общество слагается из множественности межличностных отношений и социальных сил, которые объединяют составляющих данное общество мужчин и женщин без непосредственного вмешательства и помощи государства».

Гражданское общество предстает в виде социального, эко­номического, культурного пространства, в котором взаимодей­ствуют свободные индивиды, реализующие частные интересы и делающие индивидуальный выбор. Напротив, государство представляет собой пространство тотально регламентирован­ных взаимоотношений политически организованных субъек­тов: государственных структур и примыкающих к ним полити­ческих партий, групп давления и т. д. Гражданское общество и государство взаимно дополняют друг друга. Без зрелого граждан­ского общества невозможно построить правовое демократиче­ское государство, поскольку именно сознательные свободные граждане способны к рациональной организации человече­ского общежития. Таким образом, если гражданское общество выступает прочным опосредующим звеном между свободным индивидом и централизованной государственной волей, то государство призвано противодействовать дезинтеграции, хао­су, кризису и упадку через создание условий для реализации прав и свобод автономной личности.

1.2. Научные концепции гражданского общества.

Идея гражданского общества является одной из важнейших политических идей Нового времени. Возникнув в середине ХVII в. в Европе, понятие «гражданское общество» претерпело известную эволюцию, породив несколько концепций и интер­претаций. Однако оно неизменно рассматривается в противо­поставлении понятию «государство».

Либеральная трактовка гражданского общества восходит ко временам Т. Гоббса и Дж. Локка. Понятие «гражданского общества» было введено ими для отражения исторического развития человеческого общества, перехода человека от при­родного к цивилизованному существованию. Человек в «диком», «природном» состоянии, не знающий ни цивилизации, ни го­сударства, развивается в хаосе всеобщей взаимной вражды и непрерывных войн. Естественному, догосударственному со­стоянию общества противопоставляется цивилизованное, об­щественно-политическое, олицетворяющее порядок и граж­данские отношения.

Естественным началом общества и жизни человека стано­вятся не природа и необузданные природные страсти челове­ка, а цивилизованность, т. е. исключительная способность че­ловека сознательно объединяться с себе подобными для совместного проживания. Гражданское общество было при­знано условием удовлетворения базовых человеческих потреб­ностей в пище, одежде, жилье. Гражданское общество появи­лось в результате процессов дифференциации и эмансипации различных сфер общественной жизни (экономической, соци­альной, культурной), в рамках которых происходит удовлетво­рение повседневных потребностей индивида.

Становление самостоятельных сфер общественной жизни отражало процессы возрастающего разнообразия деятельности индивидов и усложнения социальных отношений. Разнообра­зие социальных отношений было следствием становления ав­тономной личности, не зависимой от власти и обладающей таким уровнем гражданского самосознания, который позволял ей строить свои отношения с другими индивидами разумно и целесообразно. В основе процесса кристаллизации независи­мого индивида, по Дж. Локку, лежит частная собственность. Она является экономической гарантией его свободы и поли­тической самостоятельности.

Отношения между государством и гражданским обществом строились на договорной основе. По своей сущности эти отно­шения были цивилизованными, поскольку государство и гра­жданское общество вместе создавали условия для удовлетво­рения базовых человеческих потребностей и обеспечения жизнедеятельности индивидов. Государство охраняет неотчуж­даемые права граждан и с помощью власти ограничивает при­родную вражду, снимает страх и тревогу за родных и близких, за свое богатство; а гражданское общество сдерживает стрем­ление власти к господству.

Другую традицию представляет подход Г. Гегеля, который рассматривал гражданское общество как совокупность индиви­дов, удовлетворяющих с помощью труда свои повседневные по­требности. Основой гражданского общества выступает частная собственность. Однако не гражданское общество являлось, по Г. Гегелю, движущей силой прогресса, а государство. Примат государства по отношению к гражданскому обществу был свя­зан с тем, что, как считал Г. Гегель, основой развития всего и вся является «Мировой Дух», или «Абсолютная Идея». Граж­данское общество было «инобытием» духа-идеи, а именно государство олицетворяло все добродетели и было наиболее совершенным воплощением мировой саморазвивающейся идеи, самого могучего проявления человеческой личности, всеобщности политического, материального и духовного начал.

Государство защищало человека от случайностей, обеспе­чивало справедливость и реализовывало всеобщность интере­сов. Гражданское общество и индивид были подчинены госу­дарству, ибо именно государство интегрирует отдельные группы и индивидов в органическую целостность, задавая смысл их жизнедеятельности. Опасность существования все­объемлющего государства состоит в том, что оно поглощает гражданское общество и не стремится гарантировать гражда­нам их права и свободы.

Отвергая тезис Г. Гегеля о первичности государства по от­ношению к гражданскому обществу, К. Маркс рассматривал последнее фундаментом глобального общества, а жизнедея­тельность индивидов — решающим фактором исторического развития. Это вытекало из материалистического понимания истории, согласно которому эволюция общества является ре­зультатом эволюции материальных условий жизни. Граждан­ское общество представляет собой совокупность материальных отношений индивидов. К. Маркс рассматривал гражданское об­щество как общественную организацию, развивающуюся не­посредственно из производства и обращения. Совокупность экономических, производственных отношений индивидов (т. е. отношения, в которые вступают индивиды между собой в про­цессе производства) и соответствующих им производительных сил (средства производства и рабочая сила) составляют базис. Экономический базис обусловливает надстройку, политические институты (в том числе и государство), право, мораль, рели­гию, искусство и т. д. Государство и политика является отра­жением производственных отношений.

Следуя тезису о зависимости надстройки от базиса, К Маркс считал государство инструментом политического господства класса, обладающего средствами производства. Следовательно, буржуазное государство является, по К. Марксу, механизмом реализации и защиты интересов экономически гос­подствующего класса-собственника, включающего промыш­ленников, предпринимателей, финансистов, землевладельцев. В таком государстве гражданами оказываются лишь имущие классы и социальные группы. Буржуазное государство, реализуя волю экономически господствующего класса, препятствует свободному развитию авто­номных индивидов, поглощает или чрезмерно регулирует гра­жданское общество. Следовательно, взаимоотношения между государством и гражданским обществом не являются равными и договорными.

Возможность преодоления разрыва между гражданским обществом и государством в условиях капитализма К. Маркс видел в создании нового типа общества — коммунистического общества без государства, где индивидуально-личностные начала полностью растворятся в коллективном.

Надежды К. Маркса на то, что пролетарское государство создаст условия для развития ассоциаций свободных граждан, оказались несбыточными. На практике социалистическое государство подчинило себе обще­ственную собственность и лишило гражданское общество его экономической основы. На базе государственной собственно­сти возник новый политический класс — партийная номенкла­тура, который не был заинтересован в формировании авто­номной и свободной личности, а следовательно, и зрелого гражданского общества.

Анализируя последствия реализации марксистской доктри­ны в России, приведшей к установлению тоталитарного режи­ма и уничтожения ростков гражданского общества, А. Грамши отстаивал идею гегемонии гражданского общества. Под послед­ним он понимал все, что не является государством. В условиях зрелого гражданского общества, каковым оно было на Западе, процесс социального переустройства следует начинать не с политической революции, а с достижения гегемонии передо­выми силами внутри гражданского общества. Это утверждение А. Грамши вытекает из его определения самостоятельной роли надстройки как существенного фактора исторического развития.

Рассматривая процесс формирования гражданского обще­ства на Западе, А. Грамши обратил внимание на большое зна­чение идеологии и культуры в утверждении политического господства буржуазии. Установив интеллектуальное и мораль­ное господство над обществом, она заставила другие классы и группы принять свои ценности и идеологию. Особое значение в надстройке, по А, Грамши, принадлежит гражданскому обще­ству, которое тесно связано с идеологией (наукой, искусством, религией, правом) и институтами, создающими и распростра­няющими ее (политическими партиями, церковью, средствами массовой информации, школой и т. д.). Гражданское общест­во, как и государство, служит господствующему классу в упро­чении его власти.

Взаимоотношения государства и гражданского общества за­висят от зрелости последнего: если гражданское общество рас­плывчато и примитивно, то государство является его «внеш­ней формой». Государство может уничтожить гражданское об­щество и выступить единственным инструментом власти. И лишь в условиях зрелого гражданского общества, как на Западе, его отношения с государством имеют сбалансированный характер. В последнем случае, согласно А. Грамши, под госу­дарством надо понимать «частный аппарат» «гегемонии» граж­данского общества.

Следовательно, анализ концепций гражданского общества позволяет сделать ряд выводов.

Во-первых, долгое время в политической науке понятия «государство» и «гражданское общество» не различались, ис­пользовались как синонимы. Однако, начиная с середины ХVII в., процессы дифференциации различных сфер общества, осво­бождения их из-под всеохватывающей государственной вла­сти, обособления автономного и независимого индивида с неотъемлемыми правами и свободами актуализировали поиск сбалансированного представительства двух тенденций в исто­рическом развитии: с одной стороны, стремления индивида к автономии и свободе и, как следствие, нарастания спонтан­ности и стихийности в социальном развитии, что в политиче­ской науке отразило понятие «гражданское общество», а с другой стороны, потребности в упорядочении, целостности, нейтрализации конфликтов в постоянно усложняющихся со­циальных взаимодействиях, что отразило понятие «государ­ство». Чаще всего государство и гражданское общество проти­вопоставлялись друг другу.

Во-вторых, гражданское общество (в основе своей буржуаз­ное) приходит на смену традиционному, феодальному общест­ву. В западной политической науке при всех вариациях доми­нируют две интерпретации гражданского общества. Первая рассматривает гражданское общество как социальную универ­салию, обозначающую пространство межличностных отноше­ний, противостоящих государству в любой его форме. Как сфера реализации повседневных потребностей индивидов граждан­ское общество включает весь исторический комплекс взаимо­действий частных лиц друг с другом.

Во второй интерпретации гражданское общество предстает как феномен западной культуры, как конкретно-историческая форма существования западной цивилизации. Особенностью за­падной культуры является удивительная адаптивность к ме­няющимся условиям и повышенная выживаемость в инокультурном окружении. Уникальность цивилизации обусловлена балансом трех сил: раздельных институтов власти, граждан­ского общества и автономной личности. В качестве основания для сбалансированного взаимодействия этих сил была признана идея прогресса, выраженная в направленности сознания на постоянное совершенствование человека, гражданского обще­ства и государства.

В-третьих, современная политологическая интерпретация рассматривает гражданское общество как сложную и много­уровневую систему невластных связей и структур. Гражданское общество включает всю совокупность межличностных отноше­ний, которые развиваются вне рамок и без вмешательства госу­дарства, а также разветвленную систему не зависимых от госу­дарства общественных институтов, реализующих повседневные индивидуальные и коллективные потребности. Поскольку повсе­дневные интересы граждан неравнозначны, постольку и сферы гражданского общества имеют определенную соподчиненность, которую условно можно выразить следующим образом: базовые человеческие потребности в пище, одежде, жилье и т. д. удовлетворяют производственные отношения, составляю­щие первый уровень межличностных взаимосвязей. Они реали­зуются через такие общественные институты, как профессио­нальные, потребительские и иные объединения и ассоциации. Потребности в продолжении рода, здоровье, воспитании детей, духовном совершенствовании и вере, информации, об­щении, сексе и т. д. реализует комплекс социокультурных от­ношений, включающих религиозные, семейно-брачные, этни­ческие и иные взаимодействия. Они образуют второй уровень межличностных взаимосвязей и протекают в рамках таких ин­ститутов, как семья, церковь, образовательные и научные уч­реждения, творческие союзы, спортивные общества.

Наконец, третий, высший уровень межличностных отноше­ний составляют потребности в политическом участии, что свя­зано с индивидуальным выбором на основе политических предпочтений и ценностных ориентаций. Этот уровень пред­полагает сформированность у индивида конкретных политиче­ских позиций. Политические предпочтения индивидов и групп реализуются с помощью групп интересов, политических пар­тий, движений.

Если рассмотреть современное гражданское общество в развитых странах, то оно предстанет как общество, состоящее из множества самостоятельно действующих групп людей, имеющих различную направленность. Так, структура граждан­ского общества в США представляет собой всеохватывающую сеть различных добровольных ассоциаций граждан, лоббистских групп, муниципальных коммун, благотворительных фон­дов, клубов по интересам, творческих и кооперативных объе­динений, потребительских, спортивных и других обществ, религиозных, общественно-политических и иных организаций и союзов, отражающих самые разнообразные социальные ин­тересы в производственной, политической, духовной сферах, личной и семейной жизни.

Эти самостоятельные и не зависимые от государства обще­ственно-политические институты подчас напряженно проти­востоят друг другу, борясь за доверие граждан, остро критику­ют и разоблачают социальное зло в политике, экономике, нравственности, в общественной жизни и на производстве. В свое время А. Токвиль как одну из особенностей США назвал наличие разветвленной системы институтов гражданского об­щества, ставшей гарантом стабильности американской демо­кратии.

1.3. Характеристика гражданского общества.

Правовой характер гражданского общества, его соответ­ствие высшим требованиям справедливости и свободы явля­ется первой важнейшей качественной характеристикой тако­го общества. Эта особенность гражданского общества воп­лощается в нормативных требованиях, заложенных в содер­жании категорий справедливости и свободы. Свобода и спра­ведливость представляют собой в условиях гражданского общества социальный фактор, нормирующий (упорядочи­вающий) деятельность людей, коллективов и организаций. С другой стороны, сам человек как член гражданского об­щества обретает свободу в результате своей способности подчиняться нормативным требованиям свободы как познан­ной необходимости.

Вторая качественная характеристика гражданского обще­ства носит функциональный характер. Она связана с тем, что основой функционирования такого общества является не просто создание определенного поля (пространства) ре­ализации частных интересов, формально-юридически не­зависимого от государственной власти, но достижение вы­сокого уровня самоорганизации, саморегуляции общества. Основные функции по налаживанию совместной деятель­ности членов гражданского общества в отдельных сферах (предпринимательства и других форм экономической дея­тельности, семейных отношений, личной жизни и т. п.) должны осуществляться в этом случае не с помощью ору­дий и средств стоящей над обществом государственной вла­сти как «особой публичной власти», а самим обществом на подлинно демократических, самоуправленческих началах, а в сфере рыночной экономики — прежде всего на началах экономической саморегуляции. В этом плане новая функ­циональная характеристика гражданского общества заклю­чается не в том, что государство «великодушно уступает» определенную сферу частных интересов самому обществу, отдает ему на откуп решение тех или иных проблем. Напро­тив, само общество, достигая нового уровня своего разви­тия, приобретает способность самостоятельно, без вмеша­тельства государства осуществлять соответствующие функ­ции. И в этой части уже не государство поглощает общест­во, устанавливая тотальные государственные формы руководства и контроля за развитием соответствующих сфер, а происходит обратный процесс поглощения государства гражданским обществом: возникает (по крайней мере, в этих областях «гражданской жизни») примат гражданского об­щества над государством.

В соответствии с этим можно выделить и третью каче­ственную особенность гражданского общества, которая характеризует его высшие ценности и главную цель функ­ционирования. В отличие от первоначальных представле­ний о гражданском обществе, основанных на абсолютиза­ции частных интересов (их главные носители, естествен­но, частные собственники), современная общедемократи­ческая концепция постиндустриального гражданского об­щества должна быть основана на признании необходимости обеспечения оптимального, гармонического сочетания част­ных и общественных интересов.

Свобода, права человека и его частные интересы долж­ны рассматриваться в этом случае не с позиции эгоистичес­кой сущности «экономического человека», для которого свобода есть собственность, а, наоборот, сама собствен­ность во всем многообразии ее форм становится средством утверждения идеалов освобожденной личности. И это дол­жно происходить на основе безусловного признания в каче­стве высшей ценности гражданского общества человека, его жизни и здоровья, чести и достоинства политически сво­бодной и экономически независимой личности.

В соответствии с этим следует подходить и к определе­нию главной цели функционирования современного граж­данского общества. Главная цель заключается в удовлетво­рении материальных и духовных потребностей человека, в создании условий, обеспечивающих достойную жизнь и сво­бодное развитие человека. А государство в этом случае (в условиях правового гражданского общества) неизбежно при­обретает характер социального государства. Речь идет об обо­гащении природы государства социальными началами, ко­торые в значительной мере трансформируют его властные функции. Утверждая себя как социальное, государство отказывается от роли «ночного сторожа» и берет на себя ответственность за социокультурное и духовное развитие об­щества.

С учетом отмеченных качественных характеристик мож­но определить понятие гражданского общества как основан­ную на самоорганизации систему социально-экономических и политических отношений, функционирующих в правовом ре­жиме социальной справедливости, свободы, удовлетворения материальных и духовных потребностей человека как высшей ценности гражданского общества.

Основами гражданского общества в экономической сфере являются многоукладная экономика, разнообразные формы собственности, регулируемые рыночные отношения; в политической сфере – децентрализация властных полномочий, разделение властей, политический плюрализм, доступ граждан к участию в государственных и общественных делах, верховенство закона и равенство всех перед ним; в духовной сфере – отсутствие монополии одной идеологии и мировоззрения, свобода совести, цивилизованность, высокая духовность и нравственность.

2. Условия возникновения и функционирования гражданского общества

2.1. Структура и основные элементы.

Современное гражданское общество имеет следующую структуру:

1. Добровольно сформировавшиеся первичные общнос­ти людей (семья, кооперация, ассоциация, хозяйственные корпорации, общественные организации, профессиональ­ные, творческие, спортивные, этнические, конфессиональ­ные и другие объединения).

2. Совокупность негосударственных неполитических от­ношений в обществе: экономических, социальных, семей­ных, духовных, нравственных, религиозных и других: это производственная и частная жизнь людей, их обычаи, тради­ции, нравы.

3. Сфера самопроявления свободных индивидов и их организаций, огражденная законами от прямого вмешатель­ства в нее со стороны государственной власти.

Таким образом, структура гражданского общества раз­витых стран представляет собой широкую сеть обществен­ных отношений, различных добровольных организаций граж­дан, их ассоциаций, лоббистских и иных групп, муници­пальных коммун, благотворительных фондов, клубов по интересам, творческих, кооперативных объединений, по­требительских, спортивных обществ, общественно-полити­ческих, религиозных и иных организаций и союзов. Все они выражают самые различные социальные интересы во всех сферах жизни общества.

Из этого вытекает и конкретный анализ основных эле­ментов гражданского общества.

Во-первых, экономическая организация гражданского об­щества — это общество цивилизованных рыночных отно­шений. Рынок как своеобразный «компонент» экономичес­кой свободы невозможен без развития самостоятельной пред­принимательской деятельности, направленной на система­тическое получение прибыли.

Второй структурный элемент гражданского общества — его социальная организация. В рыночных условиях она но­сит весьма сложный характер, что отражает прежде всего различия отдельных социальных групп. Можно выделить три основные группы населения гражданского общества: наем­ные работники, предприниматели и нетрудоспособные граж­дане. Обеспечение взвешенного баланса экономических ин­тересов и материальных возможностей этих групп — важное направление социальной политики.

Наемным работникам необходимо создавать экономичес­кие, социальные и правовые условия для эффективного тру­да, справедливой оплаты своего труда, широкого участия в прибылях.

В отношении предпринимателей должны приниматься меры, направленные на гарантирование им свободы всех форм экономической деятельности, на стимулирование их капиталовложений в развитие эффективного, прибыльного производства товаров и услуг. Что же касается нетрудоспо­собных граждан, то им должна быть обеспечена адресная социальная защита, определены нормы социального обес­печения и обслуживания, которые позволят поддерживать приемлемый уровень их жизни.

Третий структурный элемент гражданского об­щества — его общественно-политическая организация. Ее нельзя отождествлять с государственно-политической орга­низацией, с государственным управлением обществом. Напротив, реальный демократизм гражданского общества как основы обеспечения действительной свободы личности становится возможным именно тогда, когда общество, при­обретая качества гражданского, правового, вырабатывает свои собственные, негосударственные общественно-поли­тические механизмы саморегуляции и самоорганизации. В соответствии с этим происходит так называемая полити­ческая институционализация гражданского общества, то есть общество самоорганизуется с помощью таких институтов, как политические партии, массовые движения, професси­ональные союзы, женские, ветеранские, молодежные, религиозные организации, добровольные общества, творческие союзы, землячества, фонды, ассоциации и другие, добровольные объединения граждан, создаваемые на основе общности их политических, профессиональных, куль­турных и иных интересов. Важной конституционной осно­вой политической институционализации гражданского об­щества является принцип политического и идеологического плюрализма, многопартийность. Гражданскому обществу чужд политический и идеологичес­кий монополизм, подавляющий инакомыслие и не допус­кающий никакой другой идеологии, кроме официальной, государственной, никакой иной партии, кроме правящей — «партии власти». Важным условием обеспечения поли­тического и идеологического плюрализма, а, следовательно, и институционализации гражданского общества является сво­бода организации и деятельности средств массовой инфор­мации.

Это, однако, не означает тождества свободы личности «и правового положения гражданина. Свобода, как уже отме­чалось, обладает таким свойством, как нормативность. Из этого следует, с одной стороны, что человек обретает сво­боду в результате своей способности подчиняться ее норма­тивным требованиям (общеобязательным правилам поведе­ния). С другой стороны, это означает, что внешней формой бытия свободы личности являются социальные нормы, оп­ределяющие меру, допустимые границы свободы. И только в наиболее важных, имеющих повышенную значимость для общества или для самого человека областях меру свободы оп­ределяет, нормирует само государство. Это делается при помощи правовых норм, законов. Законы, если они носят правовой характер, являются в этом плане, по словам Мар­кса, «библией свободы». Главным же юридическим сред­ством закрепления, признания со стороны государства дос­тигнутой свободы личности является конституция.

При этом сами права и свободы, в том числе конститу­ционные, с одной стороны, определяются уровнем разви­тия гражданского общества, зрелостью его экономической, социальной, общественно-политической организации; ведь гражданское общество — социальная среда, где реализуется большинство прав и свобод человека и гражданина. С дру­гой стороны, от полноты прав и свобод человека и гражданина, степени их гарантированности, последовательности ре­ализации во многом зависит развитие, углубление важней­ших характеристик гражданского общества как правового, демократического общества, как общества подлинной сво­боды и социальной справедливости. Права человека н граж­данина являются в этом плане инструментом саморазвития гражданского общества, его самоорганизации. Эта двуединая взаимосвязь находит свое закрепление и на государствен­но-правовом, юридическом уровне, когда Конституция и другие законы устанавливают ответственность не только гражданина перед государством, но и государства перед личностью.

2.2. Функции гражданского общества.

Основная функция гражданского общества — наиболее пол­ное удовлетворение материальных, социальных и духовных потребностей его членов. Разнообразные экономические, этнические, региональные, профессиональные, религиоз­ные объединения граждан призваны содействовать всесто­ронней реализации индивидом его интересов, устремлений, целей и т. д.

В рамках выполнения этой основной функции граждан­ское общество выполняет ряд важных социальных функций:

1. На основе законности оно обеспечивает защиту част­ных сфер жизни человека и гражданина от необоснованной жесткой регламентации государства и других политических структур.

2. На базе ассоциаций гражданского общества создают­ся и развиваются механизмы общественного самоуправления.

3. Гражданское общество является одним из важнейших и мощных рычагов в системе «сдержек и противовесов», стремления политической власти к абсолютному господству. Оно защищает граждан и их объединения от незаконного вмешательства в их деятельность государственной власти и тем самым способствует формированию и упрочению демокра­тических органов государства, всей его политической сис­темы. Для выполнения этой функции у него есть немало средств: активное участие в избирательных кампаниях и ре­ферендумах, акциях протестов или поддержки тех или иных требований, большие возможности в формировании обще­ственного мнения, в частности, с помощью независимых средств массовой информации и коммуникаций.

4. Институты и организации гражданского общества призваны обеспечивать реальные гарантии нрав и побед че­ловека, равный доступ к участию в государственных и обще­ственных делах.

5. Гражданское общество выполняет также функцию социального контроля по отношению к своим членам. Оно независимо от государства, располагает средствами и санк­циями, с помощью которых может заставить индивиды со­блюдать общественные нормы, обеспечить социализацию и воспитание граждан.

6. Гражданское общество выполняет также коммуника­ционную функцию. В демократическом обществе проявля­ется многообразие интересов. Широчайший спектр этих ин­тересов является результатом тех свобод, которыми распо­лагает гражданин в условиях демократии. Демократическое государство призвано максимально удовлетворять интересы и потребности своих граждан. Однако в условиях экономи­ческого плюрализма эти интересы столь многочисленны, столь разнообразны и дифференцированны, что государст­венная власть практически не имеет каналов информации обо всех этих интересах. Задача институтов и организации гражданского общества информировать государство о конк­ретных интересах граждан, удовлетворение которых возмож­но лишь силами государства.

7. Гражданское общество выполняет стабилизирующую функцию своими институтами и организациями. Оно со­здает прочные структуры, на которых держится вся обще­ственная жизнь. В сложные исторические периоды (вой­ны, кризисы, депрессии), когда государство начинает шататься, оно «подставляет свое плечо» — прочные структуры гражданского общества.                            

Одной из функций гражданского общества является так­же обеспечение некоторого минимального уровня необходи­мых средств к существованию всем членам общества, осо­бенно тем, кто сам не может этого добиться (инвалиды, престарелые, больные и т. п.).

2.3. Формы взаимодействия государства и гражданского общества

Переход от традиционного, феодального общества к граж­данскому, в основе своей буржуазному, означал появление гражданина как самостоятельного социального и политиче­ского субъекта с неотъемлемыми правами и обязанностями. Развитие горизонтальных невластных социальных связей, об­разующихся автономными ассоциациями граждан, наталкива­лось на противодействие централизованного государства. Од­нако государство было вынуждено не только считаться с возникающими ассоциациями граждан, но и встать на путь правового упорядочения отношений с населением, существен­но перестроить собственные властные структуры.

Не во всех странах конфликт между гражданским общест­вом и государством, который в ряде случаев выливался в столкновения между парламентом как органом народного представительства и королевской властью по поводу их поли­тической роли и объемов полномочий, разрешался установле­нием конституционно-правовых принципов их взаимоотноше­ний. Эта борьба была отражением продолжавшегося поиска конкретных политико-организационных форм обеспечения ста­бильного и умеренного правления, при котором распределение политической власти в обществе было бы сбалансированным.

Переход    от    абсолютистско-монархического    правления к демократии начинался, как правило, с подчинения государ­ства и гражданского общества правовым нормам, с введения принципа разделения властей, составляющих единую систему конституционализма.  Конституционализм, как политико-право­вой принцип, имеет различное толкование в силу, вероятно, его длительной эволюции. Согласно классическому правовому определению,  конституционализм, как и парламентаризм, и абсолютизм, представляет собой конкретную форму правления. Абсолютизм — форма государства, в котором вся полнота власти сосредоточена у монарха. В этом смысле конституциона­лизм противостоит абсолютизму как форма правового государства, в котором отношения между государством и гражданским обществом регламентированы правовыми нормами.

Характер отношений между народным представительством (парламентом) и правительством (исполнительной властью) зависит от доминирования в механизме власти либо принципа парламентаризма, либо принципа конституционализма. Парламентаризм означает зависимость правительства от решений парламента. Конституционализм предполагает независимость правительства от воли парламента. Примером такого распределения власти может служить система министерского правления в рамках конституционной монархии. В этом случае за переведение конкретного направления политики несет ответственность министр, назначаемый монархом и ответственный перед ним. Формально-правовая сторона конституционализма означает наличие в обществе основного закона государства (конституции), определяющего народное представительство, разделение и объемы полномочий различных ветвей власти и гарантии прав граждан.

По способу возникновения, определяемому соотношением политических сил (прогрессивных и традиционалистских, ре­акционных), конституционализм может иметь договорной ха­рактер, т. е. быть результатом взаимного согласия общества и государства, или октроированный, т. е. «спускаться» сверху го­сударством. Во втором случае монарх «дарует» обществу кон­ституцию, сознательно ограничивая собственные полномочия, отказываясь от них в пользу правительства и парламента.

Договорный конституционализм преобладал в странах клас­сической, хаотической модернизации, где процессы формиро­вания гражданского общества и правового государства шли параллельно и постепенно. Эти процессы имели экономиче­ские, социальные и культурные предпосылки и естественным образом сформировали социальную структуру гражданского общества в лице среднего класса (мелких торговцев, предпри­нимателей, ремесленников, фермеров, лиц свободных профес­сий и т. д.), обеспечили экономическое господство буржуазии. Затем экономическое господство буржуазии через революцию было дополнено политическим — переходом в ее руки власти. В процессе модернизации государство и гражданское общество тесно взаимодействуют.

Октроированный конституционализм характерен для стран запаздывающей модернизации, в которых отсутствуют некото­рые предпосылки (экономические, социальные, культурные, правовые) перехода от традиционного к гражданскому обществу. Так, отсутствие зрелого среднего класса приводит к тому, что реформы может проводить часть либеральной буржуазии в союзе с просвещенной бюрократией и с использованием ин­ститутов государства. Догоняющий тип развития таких стран требует интенсификации процесса преобразований, использо­вания авторитарных методов модернизации. Это приводит к постоянным конфликтам между государством и гражданским обществом.

Выбор конкретных политических форм перехода от абсо­лютизма к демократии, во время которого изменялось соот­ношение государства и гражданского общества, кроме исторических, национальных особенностей был обусловлен борьбой трех политических сил: королевской власти, народного пред­ставительства (парламента) и правительственной бюрократии. Зрелость гражданского общества, выражавшаяся в наличии разветвленной партийной системы, способной выражать инте­ресы граждан в парламенте, ограничивала власть монарха. Од­нако процесс рационализации управленческой деятельности заметно усилил роль бюрократии. Практически к ней перехо­дила вся исполнительная власть, а монарх лишь формально оставался ее вершиной.

Исходя из этого, распределение полномочий между тремя политическими силами определял выбор той политической формы правления, которая должна была прийти на смену аб­солютизму. Естественно, что длительный период абсолютистско-монархического правления сформировал политические традиции, которые влияли на выбор политической организа­ции. Не случайно политическая модернизация абсолютистских режимов в большинстве западных стран, за исключением США, породила смешанную форму — конституционную монар­хию. Однако удельный вес и объемы политического домини­рования в механизмах власти короля, парламента и правитель­ственной бюрократии различны. Они определялись характером политической коалиции, которую предпочитали эти силы. Направленность интересов участников коалиции определял тип режима.

Первый тип режима в рамках конституционной монархии — парламентскую монархию — дала английская революция. Она стала результатом коалиции всесильного парламента и безвла­стного монарха. Англия первой реализовала классический ва­риант политической системы конституционализма. Ее смысл состоял в переходе реальной власти от монарха к прави­тельству и премьеру, полностью зависимых от парламента. Особенностью британского конституционализма является от­сутствие писаной конституции и наличие особых средств регу­лирования отношений законодательной и исполнительной власти средствами обычно-правовых прецедентов.

Большинство стран Западной Европы пыталось перенести английский вариант в свои общества. Однако наличие двух противоборствующих политических потоков — республиканско-демократического, стремившегося к установлению принципа народного суверенитета, и абсолютистско-монархического, предпочитавшего сохранение в полном объеме королевской власти, не позволило воспроизвести английскую систему. В результате там установилась конституционная монархия в дуа­листической форме. Это означало появление самостоятельной законодательной власти в лице парламента, но с сохранением законодательных и  исполнительных  функций  за  монархом (король оставался главой исполнительной власти, верховным главнокомандующим и верховным арбитром). Наличие монар­хической и представительной власти создавало систему сдержек и противовесов, которая, правда, не была устойчивой в силу культурной и политической неоднородности общества. Политическая  коалиция  монарха и  бюрократии  против   парламента дала третий тип конституционной монархии, именуемый монархическим конституционализмом. Если англий­ский вариант политической модернизации означал изменение сущности и целей политического  порядка при сохранении традиционных институтов, то при данном варианте сущность правления оставалась прежней, а трансформировались лишь политические институты. Этот вариант политической модер­низации был олицетворением мнимого конституционализма. Дарованные монархами конституции были лишь узаконением традиционных носителей власти. Установление мнимого кон­ституционализма в странах Центральной и Восточной Европы, в России было следствием незрелости гражданского общества.

Как показала политическая история мировой демократии, актив­ности общественных ассоциаций и росту их членов, прежде всего, спо­собствуют следующие структурные факторы: повышение образовательного уровня населения; развитие общественных коммуникаций; периоды активизации политического протеста, привлекающие новых рекрутов в социальные объединения; реакция общественности на вновь выдвигаемые правительственные программы преобразований и т.д.

В то же время извечными трудностями становления и развития гражданского общества являются не только активность государства, стремление правящих элит к усилению своих позиций в социуме и даже превышению собственных полномочий. Серьезную опасность для формирования и существования гражданского общества представля­ет и деятельность различного рода корпоративно-бюрократических структур внутри государства, неизменно принижающих статус само­деятельной активности граждан и стремящихся усилить государствен­ную опеку над нею. Самостоятельными и крайне важными причина­ми ослабления позиций гражданского общества служат и непроясненность для населения ценностей социальной самодеятельности, отсутствие приверженности общественного мнения ценностям идео­логии прав человека. Поэтому гражданское общество не возникает там, где люди не борются за свои права и свободы, где отсутствуют традиции критического анализа общественностью деятельности вла­стей и, наконец, где политические свободы воспринимаются людь­ми как своеволие и отсутствие ответственности за свои поступки.

3. Принцип первичности индивида

3.1. Происхождение принципа.

Обратимся к либерально-демократическому принципу «не человек для общества, а общество для человека». Если понимать его буквально, то любые мо­ральные добродетели из абсолютных непременно превращаются в отно­сительные: они обязывают индивида лишь в той мере, в какой полезны ему лично. Мало того, этот принцип исключает такие признанные виды гражданского долга, как, например, защита Отечества.

Следовательно, этот принцип является не реальным, а нормативно-идеальным: он позволяет отстаивать достоинство личности перед обще­ством и утверждать ее гражданский суверенитет. Последний раскрывается в принципе гражданского договора, предполагающего, что люди вступают в отношения между собой и государством в той мере, в какой находят это для себя приемлемым и целесообразным. Принцип граждан­ского договора означает, что никто никого не может принудить к тем дли иным общественным связям и соглашениям; они действительны для человека лишь в той мере, в какой он добровольно их принял как субъ­ект равноправных договорных отношений.

Во-вторых, этот принцип означает апологетику так называемого ес­тественного состояния: если человека предоставить его собственной природе, не перевоспитывать, не насиловать его волю, то во всех отношениях результаты окажутся лучше, чем при противопо­ложных условиях.

Принцип естественного состояния имеет су­губо нормативный смысл: он является тем идеальным допущением, без которого нельзя обосновать автономию личности перед лицом общества и ее гражданское достоинство

Нормативное допущение, ставшее основой западных демократий, отражало социальное мироощущение и статус одного определенного сословия — третьего. Именно этому частному и специфическому мироощущению суждено было стать цивилизованной нормой, которую Запад демонстрирует и пропагандирует в качестве «естественной», т.е. всеобщей.

Но наряду с этим сословным опытом на принятие указанного прин­ципа повлиял и национальный исторический опыт стран Запада. Вопре­ки представлениям о естественности самого принципа и его органиче­ской свойственности западному человеку и западной культуре, истори­ческий опыт свидетельствует, что речь, скорее, шла о трудном и проблематичном выборе. С одной стороны, проблема состояла в том, чтобы прекратить нескончаемые гражданские распри и войны ценой уступки местных и индивидуальных прав и свобод деспотически-централизован­ному государству, способному железной рукой навести мир и порядок. С другой стороны, проблема была в том, чтобы избежать злоупотребле­ний самого этого государства в виде посягательств безудержного и бес­контрольного политического деспотизма на жизнь человека, его личное благополучие и достоинство.

3.2. Современное политическое воплощение принципа.

Индивидный принцип со всеми вытекающими из него постулатами означает первичность гражданского общества по отношению к государ­ству. Гражданское состояние основано на отношениях обмена между суверенными и равными индивидами. При этом нормальным признается такое состояние, когда равные в правах и свободные граж­дане все свои потребности без исключения удовлетворяют в ходе парт­нерского обмена — по принципу «ты — мне, я — тебе». То есть, для обеспечения тех или иных благ государство граж­данам не нужно — они удовлетворяют свои нужды на основе принципа индивидуальной самодеятельности.

Основной парадокс современной западной демократии заключается в том, что она предполагает неполитический образ жизни дня большинства граждан и потому называется представительской. Классическая античная демократия Древней Греции и Рима была демо­кратией участия. Она реально объединяла граждан полиса, сообща уча­ствующих в решении основных вопросов жизни своего города-государства.

То есть, речь идет о выборе: либо устанавливается полная свобода частной жизни ценой утраты личного участия в решении общественных дел, передоверенных определенным лицам — профессионалам в области политики, либо граждане непосредственно решают общие коллективные вопросы. Но тогда у них уже нет ни времени, ни даже права на частную жизнь.

Для человека античного полиса государство не было монстром, нависающим «сверху»: он сам был и полноценным самодеятельным уча­стником и воплотителем всех его решений. Это в Новое время в Европе возникли два полюса: на одной стороне — конкретный человек, высту­пающий во всем многообразии социальных ролей, но при этом не рав­ноправный с другими, часто страдающий от эксплуатации и неравенст­ва, а на другой — абстрактный гражданин государства, имеющий рав­ные права, но при этом социально пустые, удаленные от нужд и забот повседневности. Это положение и получило название формальных сво­бод и формальной демократии.

Современное общество развело в стороны самодеятельный и полити­ческий образы жизни, повседневный авторитаризм и формальную демократию. В повседневной гражданской жизни самодеятельно-индивидуалистический образ жизни ведет в основном только предпринимательское меньшинство, тогда как жизнь остальных отдана на откуп неполитиче­скому авторитаризму действительных хозяев жизни — руководителей производства и собственников компаний. Напротив, в поли­тическом отношении все граждане признаются равными, но это ра­венство не затрагивает их содержательные повседневные роли, а касает­ся только права раз в несколько лет прийти к избирательным урнам.

Надо сказать, что потребительство представительской демократии, заставляющей большинство людей принимать антидемокра­тизм гражданской жизни в обмен на высокую заработную плату и тех­нический комфорт, не сводится только к собственно материальной сто­роне. Дело еще и в том, что частный, общественно-пассивный образ жизни, стал своеобразной привычкой и даже ценностью современного потребительского общества. Гражданин, в повседневности слагающий с себя дела и заботы гражданства, наслажда­ется своим неучастием — тем, что «компетентные лица» освобождают его от ответственности, связанной с принятием повседневных социаль­ных решений. Многие люди ценят свое право не участвовать в решени­ях не меньше, чем другие — право участвовать. Куда именно ведут со­временные тенденции, какая из этих разновидностей граждан растет быстрее, остается спорным.

Демократия участия требует такой мобилизованности во вне профессиональной жизни, такого напряжения и ответственности, какие не все­гда оказываются психологически приемлемыми для людей.

Еще одним функциональным свойством принципа первичности индивида, делающим его незаменимым в системе представитель­ской демократии, является его экс-групповой характер.

Если бы люди на выборах голосовали как устойчивые члены тех или иных социальных общностей, то распределение голосов избирате­лей в общих чертах было бы известно заранее (на основе численного соотношения соответствующих групп общества), и в таком случае вы­боры как процедура открытой воли большинства были бы вообще из­лишними. Вся система предвыборных манипуляций, агитации и пропаганды исходит из того, что связи индивидов с соответствующими группами не являются устойчивыми, поэтому избирателей можно переманивать, добиваясь их голосов.

В то же время без минимальной межгрупповой мобиль­ности общество было бы, по существу, сословным или даже кастовым, а нация, в свою очередь, не могла бы обрести устойчивое единство и идентичность.

3.3. Издержки принципа.

В современной политологии есть такое понятие, как парадигма Г.Бэккера. Бэккер — представитель чи­кагской школы, получивший Нобелевскую премию за работу «Челове­ческий капитал» (1964). Как последователь либеральной традиции Бэккер исходит из того, что сфера властно-политических отношений будет непрерывно сужаться, уступая место отношениям гражданского партнерского обмена.

Буквально все общественные отношения он интерпретирует как экономические, связанные с ожиданиями максимально возможной экономической отда­чи на вложенный капитал. Экономический закон экономии времени Бэккер применяет не только к сфере производства, но и к сфере по­требления; именно этот прием позволяет ему объявить экономическую теорию универсальной, объясняющей все человеческие отношения без исключения.

Согласно Беккеру, подобно тому как в сфере производства действует закон со­кращения времени изготовления товаров, так и в сфере потребления действует закон сокращения времени удовлетворения потребностей. Потому современный человек предпочитает купить холодильник и хра­нить пищу в нем, вместо того чтобы готовить ежедневно, предпочитает приглашать друзей в ресторан, вместо того чтобы принимать их дома, и т.п. Собственно, современное потребительское общество описывается как общество, которое всеми силами экономит время потребления, что означает неуклонное обесценение тех сфер жизни и человеческих от­ношений, которые чреваты излишними тратами времени.

Почему падает рождаемость в современном обществе? Бэккер объ­ясняет это законом предельной полезности. Дети в традиционном обще­стве, во-первых, быстро становились на ноги, во-вторых, оставались в семье в качестве подручных работников отца и матери. Поэтому из­вестное чадолюбие традиционных обществ на самом деле, считает Бэк­кер, является экономически рациональным поведением, ибо речь идет в действительности о детях как о капитале, который давал скорую и зна­чительную отдачу. Поскольку в современном обществе дети не скоро становятся самостоятельными и надежд на них как на кормильцев в старости теперь нет, то современный экономический человек предпочи­тает иметь их мало или не иметь вовсе.

В теориях чикагской школы не политика отступает перед экономикой, а социум отступает перед ми­ром коммерции. Чикагская школа не просто освобождает гражданское общество от мира политики; она освобождает гражданские отношения от всего того, что было в них и гражданским, и интимно-личностным, и моральным, и духовным. Если теория Маркса в свое время все подчи­нила производственным отношениям, то чикагская школа все подчиняет отношениям обмена и объявляет потребителя тем типом, перед которым должны стушеваться все высшие сферы, ценности и отношения.

Вторым недостатком либертаристской трактовки гражданского общества является отношение к социально незащищенным — всем тем, кому нечего предложить в рамках отношений эквивалентного обмена. Никто не может отрицать, что по мере побед­ного шествия по миру либерализма как нового великого учения отно­шение к социально незащищенным заметно ухудшилось.

Либеральная теория считает культуру, образованность, квалификацию, развитый интеллект, профессиональную этику ценными не сами по себе, не как предпосылку цивилизован­ного существования, а как средство немедленной рыночной отдачи и пользы.

Какое же общество может получиться в результате последовательного социального применения данной теории? Общество, в котором лучшие — не только в собственно духовном и моральном, но и в профессиональ­но-интеллектуальном смысле — отступают перед худшими, высшие из­мерения человеческого бытия перед низшими, так что рыночное обще­ство постепенно сползает к доцивилизованному состоянию, к дикости. Если даже отодвинуть собственно духовные критерии прогресса, оста­вив только материально-практические, то даже и тогда приходится при­знать, что чикагская теория не соответствует его критериям, ибо разра­ботанные ею механизмы последовательно выбраковывают все развитое и высокосложное в пользу примитивного и одномерного. Именно лиди­рующие по обычным социологическим критериям профессиональные и социальные группы сокращаются и теряют в статусе, уступая дорогу примитивным хищникам рынка.

Бэккеру также принадлежит заслуга открытия, предо­пределившего переход от теории индустриального общества к теории постиндустриального. Речь идет о человеческом капитале как главной форме общественного богатства. В постиндустриальном обществе возрастает значение нематериальных ис­точников общественного богатства, относящихся в первую очередь к человеческому фактору. Бэккер одним из первых теоретически доказал и обосновал математически, что рентабельные вложения в науку, образование, здравоохранение, систему комфорта и гигиены дают в несколько раз более высокую экономическую отдачу, чем привычные для капитализма инвестиции во внутрипроизводственные факторы.

В целом можно заключить, что основной недочет современной либеральной теории такой же, как и у марксизма — она предполагает экономически оцениваемыми и исчисляемыми такие факторы общественной жизни, которые имеют применительно к собственно экономическому использованию стохастический, неопределенный характер.

Литература

Бутенко А.П., Миронов А.В. Государство и гражданское общество // Соци­ально-политический журнал. 1997. № 1.

Васильев В.А. Гражданское общество: идейно-теоретические истоки // Соци­ально-политический журнал. 1997. № 4.

Гаджиев К.С. Политическая наука: Учебное пособие. – М., 1995.

Государство и гражданское общество // Соци­ально-политический журнал. 1997. №4.

Давлетшина Н.В., Кимлика Б.Б., Кларк Р.Дж., Рей Д.У. Демократия: госу­дарство и общество. — М., 1995.

Курс политологии: Учебник. – 2-е изд., испр. и доп. – М., 2002.

Левин И.Б. Гражданское общество на Западе и в России // Полис. 1996. № 5.

Мухаев Р.Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. – М., 2000.

Панарин А.С. Политология. Учебник. Издание второе переработанное и дополненное. – М., 2001.

Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. – М., 1999.

Политология для юристов: Курс лекций. / Под ред Н.И.Матузова и А.В.Малько. – М., 1999.

Политология. Энциклопедический словарь. — М., 1993.

Соловьев А.И. Три облика государства — три стратегии гражданского общест­ва // Полис. 1996. №6.

 

Министерство юстиции Республики Узбекистан — Роль негосударственных некоммерческих организаций в формировании гражданского общества в Узбекистане

Происходящие сегодня в мировом сообществе различные процессы влияют на становление принципа «человек – общество – государство», соответственно он претерпевает глубокие изменения. Это, прежде всего, связано с теми изменениями, которые происходят в правовой сфере каждого государства, разумеется, в части институционального развития ННО как важного фактора развития гражданского общества.

Происходящие сегодня в мировом сообществе различные процессы влияют на становление принципа «человек – общество – государство», соответственно он претерпевает глубокие изменения. Это, прежде всего, связано с теми изменениями, которые происходят в правовой сфере каждого государства, разумеется, в части институционального развития ННО как важного фактора развития гражданского общества.

С первых дней независимости Узбекистан поставил перед собой цель – построить демократическое правовое государство с динамично развивающейся экономикой и открытым гражданским обществом, в котором высшей ценностью является человек, обеспечивается защита его прав, интересов и свобод, имеются благоприятные условия для самореализации. В качестве важнейшей задачи на этом пути было определено создание и развитие самостоятельных, устойчивых, многообразных институтов гражданского общества, пользующихся поддержкой широких слоев населения.

Основу гражданского общества в каждом государстве составляют независимые общественные организации. Его основу в Узбекистане составили такие институты, как негосударственные некоммерческие организации, а это: политические партии, профессиональные союзы, общественные объединения, фонды, ассоциации, движения, независимые СМИ, а также органы самоуправления граждан (махалли) и другие. Сегодня они занимаются оказанием социальных услуг населению, общественно-значимой деятельностью, защитой прав человека, решением различных вопросов местного значения, через вкладываемые механизмы общественного контроля способствуют прозрачности и эффективности работы государственных органов. Наряду с их общественной активностью в Узбекистане реализуется ряд мер по созданию организационно-правовых, материальных условий для их формирования и развития.

С обретением независимости принципы организации деятельности ННО и других институтов гражданского общества в стране были закреплены на конституционном уровне. Под непосредственным руководством Президента страны были проведены широкомасштабные реформы, которые также коснулись деятельности различных институтов гражданского общества. Особое внимание заслуживает то, что были созданы организационно-правовые предпосылки для ННО, вследствие чего их деятельность была направлена на обеспечение интересов различных слоев населения, защиту прав и свобод граждан, а также на тесное взаимодействие ННО с государственными органами.

Выработанная Президентом Исламом Каримовым Концепция дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране и последовательное внедрение ее норм и положений в нашу жизнь, стала основой для совершенствования и развития правовой системы Узбекистана.

Если обратить внимание на историю государства и права Узбекистана, то можно стать свидетелем, что в условиях независимости негосударственные некоммерческие организации приобрели широкий размах, осуществляя свою деятельность в различных сферах.

До обретения независимости в стране осуществляли свою деятельность всего лишь 100 ННО, тогда как сегодня их общее количество составляет более 6400 ННО. Иными словами по сравнению с 1991 годом их количество возросло в 64 раза.

Такое увеличение их количества в последние годы является результатом проведения реформ в деле построения гражданского общества. Институты гражданского общества, в частности ННО становятся важным фактором защиты демократических ценностей, прав, свобод и законных интересов людей, создают условия для реализации гражданами своего потенциала, повышения их общественной, социально-экономической активности и правовой культуры. Особое место в обеспечении задач, представленных в Концепции, занимает Министерство юстиции Республики Узбекистан, которые предпринимает достаточно широкие организационно-правовые меры.

В результате принимаемых правовых, организационно-институциональных, социально-экономических мер, направленных на дальнейшее развитие гражданского общества, была заложена основа для формирования и развития «третьего сектора».

Значение «третьего сектора» в государственном и общественном строительстве любой страны, поставившей перед собой цель – формировать гражданское общество, велико, так как он предоставляет гражданам возможность реализовать свой потенциал, повысить общественно-политическую, социально-экономическую и правовую культуру, обеспечить свои интересы и отставать их.

Если обратить внимание на меры, предпринимаемые для формирования гражданского общества в Узбекистане, то можно заметить, что в этих преобразованиях заложены корни «узбекской модели» построения демократического государства. Предложенный главой нашего государства принцип «От сильного государства – к сильному гражданскому обществу» является основой этой модели.

Степень современного развития гражданского общества в Узбекистане, ее качественные и количественные показатели описывают характерную черту национальной модели, демонстрируют успех и стабильность.

В формировании гражданского общества важное значение приобретают созданные и обновляемые с учетом современных реальностей правовые основы деятельности ННО. Действительно, наряду с повышением их роли в обществе по осуществлению общественного контроля за деятельностью органов государственной власти и управления, место ННО с каждым разом усиливается. В этой связи в стране наблюдается повышение активности ННО.

Как было выше отмечено, в Конституции Республики Узбекистан в статьях 15, 30, 34 отражаются соответствующие нормы относительно деятельности ННО, кроме этого, глава XIII Основного закона полностью посвящена деятельности общественных объединений. В частности, в соответствии со статьей 58 Конституции  государство обеспечивает соблюдение прав и законных интересов общественных объединений, создает им равные правовые возможности для участия в общественной жизни. Вмешательство государственных органов и должностных лиц в деятельность общественных объединений, равно как и вмешательство общественных объединений в деятельность государственных органов и должностных лиц не допускается.

  Также в период независимости для эффективного функционирования деятельности институтов гражданского общества была создана нормативно-правовая база. В частности, были приняты законы «Об общественных объединениях в Республике Узбекистан», «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности», «О негосударственных некоммерческих организациях», «О политических партиях», «О свободе совести и религиозных организациях», «Об общественных фондах», «О финансировании политических партий», «О гарантиях деятельности негосударственных некоммерческих организаций».

Кроме этого, в целях организации деятельности ННО и их всесторонней поддержки был принят ряд указов Президента Республики Узбекистан и решений Правительства. В общем объеме были приняты более 200 актов законодательства, направленных на усиление роли и статуса институтов гражданского общества и количество таких правовых документов с каждым годом растет. Это в свою очередь предоставляет институтам гражданского общества огромные возможности для развития общественных отношений.

Принятие Закона «О гарантиях деятельности негосударственных некоммерческих организаций» стало толчком для усиления места ННО в системе институтов гражданского общества.

Стоит особо отметить то, что определение гарантий деятельности ННО в определенном законодательном акте стало еще одним шагом на пути построения гражданского общества в Узбекистане, что в практике многих зарубежных стране таких актов можно очень редко встретить. В отдельных статьях этого Закона указаны гарантии свободы деятельности ННО, доступа к информации, права собственности. В соответствии со статьей 10 данного Закона негосударственные некоммерческие организации от уплаты государственной пошлины при обжаловании в суд неправомерных решений государственных органов, действий (бездействия) их должностных лиц, нарушающих их права и законные интересы, были освобождены.

Принятие этого Закона для институтов гражданского общества, а также ННО послужило основой для их общественной активности.

В стране уделяется большое внимание деятельности Комитета женщин Узбекистана и других республиканских женских общественных организаций, сфера которых направлена на защиту прав женщин, обеспечение участия женщин в общественно-политической, социально-экономической и культурной жизни страны.

  Согласно принятому Указу Президента Республики Узбекистан от 2 марта 1995 года «О мерах по повышению роли женщин в государственном и общественном строительстве Республики Узбекистан» была введена новая должность заместителя Премьер-министра Республики Узбекистан, на которого было возложено курирование вопросов, связанных с дальнейшим повышением роли женщин в жизни общества. Было установлено, что председатель Комитета женщин Республики Узбекистан одновременно назначается заместителем Премьер-министра. Также были введены должности заместителя Председателя Совета Министров Республики Каракалпакстан, заместителей хокимов по делам женщин.

Закрепление по всей вертикали органов исполнительной за заместителями Премьер-министра Республики Узбекистан, Председателя Совета Министров Республики Каракалпакстан, хокимов областей и города Ташкента, а также хокимов всех районов (городов) должности руководителей соответствующих комитетов женщин показало роль ННО и других институтов гражданского общества в последовательной реализации принципов национальной модели, построения демократического и правового государства.

Одним из других характерных черт формирования гражданского общества в стране служит то, что на органы государственной власти возложены задачи по поддержке институтов гражданского общества. В частности, в соответствии с постановлением Президента Республики Узбекистан от 23 июня 2005 года «О мерах по оказанию содействия развитию институтов гражданского общества в Узбекистане» на министерства и ведомства, органы государственной власти на местах возложена обязанность всемерного содействия и поддержки деятельности институтов гражданского общества, направленной на защиту прав, интересов и повышение благосостояния граждан, социально-экономическое, общественно-политическое развитие страны.

В качестве логического продолжения реформ в данном направлении служит принятое 3 января 2011 года постановление Президента Республики Узбекистан, на основе которого в целях дальнейшего повышения эффективности деятельности органов исполнительной власти на местах, совершенствования организационно-правовых механизмов взаимодействия с негосударственными некоммерческими и религиозными организациями по реализации программ социально-экономического развития, решению гуманитарных проблем, обеспечению защиты прав, свобод и интересов различных слоев населения страны на основе укрепления социального партнерства были введены новые должности  заместителя Председателя Совета Министров Республики Каракалпакстан, заместителей хокимов областей и города Ташкента по связям с общественными и религиозными организациями.

  Известно, что свободные, независимые средства массовой информации являются важным фактором на пути к формированию демократического, правового государства, открытого гражданского общества. Согласно Указу Президента Республики Узбекистан от 16 ноября 2005 года «Об образовании Общественного фонда поддержки и развития независимых печатных средств массовой информации и информационных агентств Узбекистана», был образован Общественный фонд поддержки и развития независимых печатных средств массовой информации и информационных агентств Узбекистана. Также этим указом были определены организационно-правовые основы его деятельности.

Сегодня деятельность ННО в Узбекистане охватила почти все сферы общественной жизни страны. Они наряду с государственными органами очень активно взаимодействуют в различных областях. Сфера их деятельности многогранна. Например, 16,1% ННО осуществляет свою деятельность в сфере спорта, 10% – в сфере укрепления правовых и демократических институтов, 9% составляют политические партии, 8,4% осуществляют деятельность в области защиты прав и интересов инвалидов и лиц с ограниченными возможностями, 6,4% – в сфере культурно-просветительского направления и истории, 6,3% составляют профессиональные союзы, 5% осуществляют в сфере женщин, 4,4% – в сфере чрезвычайных происшествий, 4,2% составляют организации ветеранов, 3,8% осуществляют свою деятельность в сфере здравоохранения, 3,4% – в сфере предпринимательства и фермерства, остальные 12,6% – в различных других областях.

Кроме этого, между Узбекистаном и другими странами образованы 35 обществ дружбы, деятельность которых направлена на развитие взаимного сотрудничества между странами, а также на укрепление культурно-просветительских связей.

В республике осуществляют свою деятельность более 140 национально-культурных центров, представляющие разные нации и народности. Они вносят соответствующий вклад для развития и укрепления своей культуры, языка, обычаев и традиций.

Стоит отметить, что объявление нынешнего года Годом благополучия и процветания и принятие по этому случаю Государственной программы стало основой для участия многих ННО в реализации тех или иных задач. Например, они в регионах республики совместно с органами государственной власти и управления претворяют запланированные и указанные в этой уникальной программе цели и задачи.

На сегодняшний день в республике зарегистрированы более 300 женских ННО, к числу которых в особенности можно отнести Комитет женщин Узбекистана, Международный женский общественный фонд «Sharq ayoli», Ассоциация деловых женщин Узбекистана «Тадбиркор аёл», Национальная ассоциация предпринимателей женщин-инвалидов Узбекистана, Национальная ассоциация по раку молочной железы «Во имя жизни», Республиканское общественное объединение «Женское собрание», сфера деятельности которых направлены на формирование здоровой семьи, защиту прав женщин, поддержку женщин-предпринимателей, а также на повышение их профессионального, физического, духовного и интеллектуального развития.

Необходимо сказать, что помимо отечественных ННО в стране зарегистрированы представительства и филиалы международных и иностранных ННО, которые также рассматриваются в качестве институтов гражданского общества и вносят весомый вклад для социально-экономической защиты населения страны. В частности, в Министерстве юстиции Республики Узбекистан прошли государственную регистрацию филиалы и представительства ННО из стран США, Германии, Нидерландов, Республики Корея, Японии, Словении, Казахстана, Кувейта, Индии и Израиля. Так, такие ННО, как «Save the children» («Спасите детей»), «Врачи без границ», «АКТЕД», Фонд Фридриха Эберта и другие в стране реализовывают различные проекты и программы, направленные на повышение правовой культуры граждан, защиту здоровья матерей и детей, осуществление реабилитации лиц, получивших увечья и травмы от экологических катастроф, оказание медицинского образования и др.

Особое место в обеспечении права каждого человека на свободу совести и вероисповедания, равенства граждан независимо от их отношения к религии, а также регулирование отношений, связанных с деятельностью религиозных организаций, занимают религиозные организации. С достижением независимости личное право и свобода человека – свобода совести была закреплена на уровне Конституции Республики Узбекистан. Если в 1990 году количество религиозных организаций в стране составляло 211, то к настоящему времени их количество превысило более 2200 религиозных организаций, иными словами, – по сравнению с 1990 годом их количество возросло в 10 раз.

В период независимости была сформирована правовая база, отвечающая международным стандартам и обеспечивающая эффективную поддержку ННО со стороны государства.

Образованный в 2008 году на основе совместного постановления Законодательной палаты и Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан Общественный Фонд по поддержке негосударственных некоммерческих организаций и других институтов гражданского общества является примером и дает положительные результаты своей деятельности.

На сегодняшний день из средств Государственного бюджета Республики Узбекистан в период 2008–2012 гг. были выделены более 21,5 млрд. сум. Обеспечено открытое, прозрачное, целенаправленное и, самое главное, – демократическое распределение денежных средств Фондом. Наряду с Фондом в качестве обеспечения вышеуказанных демократических принципов служит деятельность Парламентской комиссии по управлению средствами Фонда, также созданной в 2008 году.

ННО, прошедшие все этапы для получения государственных средств из Фонда и воспользовавшись этими средствами, в отдаленных от городов местах проводят ряд основательных и эффективных работ, создают новые рабочие места. В качестве примера можно привести то, что Ходжелийское отделение (Республика Каракалпакстан) Обшества инвалидов Узбекистана, выиграв грант из этого Фонда, начало реализовать проект по профессиональной подготовке и обучению компьютерной грамотности, в результате чего тридцать инвалидов были обучены и обеспечены рабочими местами. Еще один пример, Попское (Наманганское) отделение Ассоциации «Хунарманд», победив грантовый конкурс и получив деньги из Фонда, обучило 30 студентов профессионального колледжа из этого района гончарному искусству и навыкам предпринимательства. Также ими был разработан буклет на тему «Гончарное искусство – наследие традиций».

Как было выше отмечено, в поддержке ННО, являющихся основным звеном гражданского общества, важное место занимают налоговые льготы, предоставленные им в соответствии с законодательством.

Учитывая то, что ННО создаются в общественно полезных целях, для них предоставлены различные льготы. В частности, в соответствии с Налоговым кодексом они освобождены от уплаты таких налогов, как налог на прибыль, налог на добавленную стоимость, налог на имущество юридических лиц, налог на имущество,  налог за пользование водными ресурсами, налог на благоустройство и развитие социальной инфраструктуры.

Стремительное развитие институтов гражданского общества в стране привели к появлению соответствующих рычагов и устройств для независимого мониторинга процессов, происходящих в обществе. В 2011 году Совет учредителей Института по изучению гражданского общества в целях объективного анализа развития процессов гражданского общества приняли решение о преобразовании данного института в Независимый институт по мониторингу формирования гражданского общества. Кроме этого, в целях системного мониторинга процессов гражданского общества 12 июля 2011 года было принято постановление Президента Республики Узбекистан «О мерах по поддержке Независимого института по мониторингу формирования гражданского общества». Необходимо сказать, что сегодня деятельность НИМФОГО направлена на всесторонний анализ и оценку общественно-политических, социально-экономических процессов, происходящих в стране, выработку предложений по дальнейшему развитию демократических гражданских институтов

В целях объединения усилий ННО и расширения сотрудничества между ними 18 мая 2005 года по инициативе более 150 отечественных ННО была создана Национальная ассоциация негосударственных некоммерческих организаций Узбекистана, занимающее весомое место в системе институтов гражданского общества. На сегодняшний день ассоциация объединяет представителей более 400 ННО.

Во исполнение норм Концепции дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране, представленного Президентом Республики Узбекистан на совместном заседании палат Олий Мажлиса Республики Узбекистан от 12 ноября 2010 года, Министерством юстиции в целях дальнейшего формирования и развития гражданского общества был проведен ряд мероприятий. В частности, министерство приняло непосредственное участие в разработке проектов законов «О социальном партнерстве», «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Узбекистан «Об органах самоуправления граждан», «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Узбекистан «О выборах председателя (аксакала) схода граждан и его советников», «Об экологическом контроле», «Об общественном контроле в Республике Узбекистан», «О внесении изменений и дополнений в Кодекс Республики Узбекистан об административной ответственности». Особое внимание необходимо уделить на то, что при разработке и проведении правовой экспертизы этих проектов законов наряду с государственными органами активное участие также приняли представители ННО, которые при обсуждении отстаивали свои законные интересы.

Эти законы, разумеется, институтам гражданского общества предоставят широкие возможности для их всестороннего развития и прогресса. Как отмечал наш Президент, конечная цель этих законов направлены на построение сильного гражданского общества, в разработке которых общественные организации принимают активное участие и становятся более востребованным.

В целях дальнейшего совершенствования деятельности ННО и их символики, а также устранения выявленных «белых пятен» в актах законодательства, регулирующих деятельность ННО, Министерством юстиции был разработан проект постановления Кабинета Министров Республики Узбекистан «О мерах по дальнейшему совершенствованию порядка государственной регистрации негосударственных некоммерческих организаций и их символики, а также аккредитации их сотрудников». В частности, в данный проект постановления для утверждения вошли Положение о порядке государственной регистрации негосударственных некоммерческих организаций, Положение о порядке аккредитации сотрудников негосударственных некоммерческих организаций, являющихся иностранными гражданами, а также членов их семей, находящихся на их иждивении, Положение о порядке государственной регистрации символики негосударственных некоммерческих организаций. В проекте постановления, помимо прочего, также предусмотрены вопросы упрощения государственной регистрации ННО, предоставления экономических свобод.

Кроме этого, министерством принимаются меры по усилению агитационных и пропагандистских работ, конечный результат которых направлен на формирование и развитие институтов гражданского общества. В частности, органы юстиции совместно с ННО и другими ведомствами провели ряд семинаров, на которых между представителями ННО и госорганами состоялись конструктивные обмены мнениями по обсужденным вопросам, а также им были разъяснены требования норм действующего законодательства.

В соответствии Положением о Министерстве юстиции Республики Узбекистан, утвержденным постановлением Президента Республики Узбекистан от 23 августа 2011 года, на министерство возложена задача по обеспечению законности, совершенствованию организационно-правовых основ функционирования негосударственных некоммерческих организаций, других институтов гражданского общества, их активному участию в защите интересов различных слоев населения, реализации программ социально-экономического, гуманитарного развития, демократическому обновлению и модернизации страны. Кроме этого, проведение системного мониторинга соблюдения требований законодательства в деятельности международных и иностранных негосударственных некоммерческих организаций, зарегистрированных в стране, расширили функции министерства.

Подытоживая развитие гражданского общества в Узбекистане, нужно сказать, что ННО благоприятно влияют на тенденцию и динамику развития государственности в Узбекистане, способствуют возникновению у граждан чувства патриотизма и ответственности, гражданской солидарности, формированию активной жизненной позиции, развитию самоорганизации и самоуправления, а в целом становятся надежной опорой не только государства, но и граждан. На пути к прогрессу и развитию деятельности институтов гражданского общества Министерство юстиции примет все необходимые меры для их обеспечения.

Важная составляющая развития

Если кому-то нужен ускоренный курс по критически важной роли, которую играют организации гражданского общества, COVID-19 предоставляет его — от возросшей потребности в услугах, которые они предоставляют менее удачливым, до напряжения, которое они испытывают из-за отсутствия материалов и необходимости. к «социальной дистанции», к тому, что правительство должно действовать слишком быстро без участия гражданского общества.

Но помимо нынешнего кризиса гражданское общество является важным строительным блоком развития и национального единства.В стране, где царит мир и стабильность, гражданское общество заполняет пространство, не тронутое правительством и частным сектором. В нестабильной и охваченной конфликтами стране он играет еще более важную роль в предоставлении услуг, за которые обычно несут ответственность государство и бизнес, и может заложить основу для примирения.

Гражданское общество включает организации, не связанные с правительством, в том числе школы и университеты, группы защиты интересов, профессиональные ассоциации, церкви и культурные учреждения (бизнес иногда охватывается термином гражданское общество, а иногда нет).Организации гражданского общества играют множество ролей. Они являются важным источником информации как для граждан, так и для правительства. Они следят за политикой и действиями правительства и привлекают правительство к ответственности. Они занимаются пропагандой и предлагают альтернативные стратегии для правительства, частного сектора и других организаций. Они предоставляют услуги, особенно малоимущим и недостаточно обслуживаемым. Они защищают права граждан и работают над изменением и поддержанием социальных норм и поведения.

Политика USAID

The U.S. Агентство международного развития (USAID) имеет богатую и гордую историю привлечения и поддержки гражданского общества во всех странах-партнерах, больше, чем любое другое донорское агентство. Организации гражданского общества играют большую роль как в качестве партнеров по реализации, так и в качестве целевой аудитории программ USAID.

В рамках своей текущей общей стратегии «Путь к самообеспечению» USAID выпустил всеобъемлющую Политику и новую Политику взаимодействия с частным сектором, пересматривает свое взаимодействие с бизнесом и неправительственными организациями (НПО) в рамках Инициативы нового партнерства, и инициировал рабочий поток по пересмотру своих отношений с правительствами стран-партнеров.Чего не хватает в этих «политических обновлениях», так это четкого описания взаимодействия USAID с гражданским обществом — того, как гражданское общество согласуется с другими его политическими приоритетами и стратегиями.

Отмечая этот пробел, Модернизирующаяся сеть иностранных помощников или MFAN (членом которой я являюсь) призывает USAID провести такое мероприятие. Чтобы начать разработку этой стратегии, рабочая группа MFAN по вопросам подотчетности и национальной ответственности выпустила план, в котором определены различные роли, которые играет гражданское общество, и четыре основных принципа, которыми USAID руководствуется при взаимодействии с гражданским обществом.В их числе:

1. Привлекайте разнообразные организации гражданского общества к определению приоритетов USAID. Чтобы быть устойчивыми, донорские программы должны определяться приоритетами местных заинтересованных сторон, включая организации гражданского общества. Это требует целенаправленных усилий для охвата тех, кто часто исключается из процесса разработки политики — женщин, девочек, молодежи и других маргинализированных групп.
2. Работать над укреплением и защитой благоприятной среды для гражданского общества. Гражданское общество и демократическая практика подвергаются нападкам и сталкиваются с усилением ограничений во многих странах.USAID должен бороться с государственными ограничениями, коррупцией и пренебрежением основными правами человека, чтобы у организаций гражданского общества было пространство для выполнения своих основных ролей.
3. Инвестируйте в возможности гражданского общества. В дополнение к поддержке своих программных элементов, USAID должен оказывать помощь в повышении оперативного потенциала организаций гражданского общества с учетом конкретных целей и приоритетов каждой организации.
4. Взаимодействуйте с широким кругом и разнообразием субъектов гражданского общества. USAID может использовать свои инвестиции в организации гражданского общества для борьбы с неравенством, которое оставляет некоторые группы исключенными из экономической, политической и социальной жизни страны. USAID следует уделять особое внимание поддержке организаций, представляющих маргинальные группы, и запрашивать их вклад.

Если есть неуверенность в отношении важности гражданского общества, это должно быть устранено угрозой, которую коронавирус представляет для здоровья общества, национального и глобального сообщества, экономического благополучия, стабильности и сплоченности.Гражданское общество, действуя само по себе и в сотрудничестве с правительством и бизнесом, сталкивается с титанической задачей по сдерживанию воздействия на общество и экономику не только в развивающихся, но и в развитых странах.

Основные характеристики гражданского общества

Гражданское общество характеризуется участием и действиями. Центральные черты деятельности — непосредственность и активность, самостоятельность и добровольность. В гражданском обществе непрофессионализм и профессионализм работают бок о бок для достижения общей цели.

Таким образом, сущность гражданского общества отличается от двух других основных секторов общества, государственного и частного. Государственный сектор характеризуется концепциями власти, авторитета, легитимности и демократии, в то время как концепции, типичные для частного сектора, включают рынки, конкуренцию, прибыль, клиентуру и консьюмеризм.

Свобода выбора

Гражданское общество основано на свободе выбора человека. В государственном и частном секторах нет добровольной работы, но для гражданского общества добровольность является центральной характеристикой и сильной стороной.Готовность помочь и продуктивно использовать свободное время побуждает финнов участвовать в волонтерской деятельности.

В гражданском обществе граждане организуют мероприятия и услуги для себя и других людей исходя из своих собственных надежд и предпосылок. По сути, у гражданского общества нет требований извне, как в случае с частным сектором.

Свобода от извлечения прибыли

Гражданское общество способно приспосабливаться к надеждам, потребностям и желаниям людей, а также к изменениям окружающей среды.Отсутствие официальных обязанностей и ответственности облегчает приспособление и дает повод для реакции. Ни крупные инвестиции, ни ответственность акционеров за прибыль не могут диктовать деятельность гражданского общества. Есть место для творчества и новых инноваций.

Есть место для творчества и новых инноваций.

Фактически, в сфере гражданского общества появилось много способов действий, которые, как следствие, стали общей рабочей практикой или обязанностями государственного сектора.В Финляндии гражданское общество также сыграло свою роль в устранении разрыва между государственным и частным сектором. В конечном итоге субъекты гражданского общества могут сами решать, действовать ли, с какой целью и как.

Свобода от административных правил

В гражданском обществе деятельность и услуги предоставляются членам и клиентам в некоммерческой среде. Одним из идеологических краеугольных камней гражданского общества является благотворительный характер его деятельности.

Субъекты гражданского общества сами решают, каким видом деятельности они занимаются, хотя финансисты начали больше участвовать в процессе определения в последние десятилетия.Все более популярными стали проектное и целевое финансирование, возросло количество услуг по аутсорсингу.

Одним из краеугольных камней идеологии является благотворительность.

Эти события усилили контроль государственного управления и финансовых кругов над гражданским обществом, и, таким образом, традиционная автономия и независимость гражданского общества сузились.

Правительство разумно регулирует деятельность финского гражданского общества.Организации получали финансирование в виде общих грантов, что оставляло место для их собственного обсуждения и принятия решений.

Также умеренно регулируется неформальное образование взрослых. Однако в последние годы в этой практике произошли изменения. Гранты на конкретные проекты увеличились, и у властей больше контроля над сферой неформального образования взрослых. Несмотря на все это, автономия остается важной характеристикой гражданского общества.

Непрофессионалы и профессионалы объединяют усилия

Еще одна особенность гражданского общества — это сочетание профессионалов и непрофессионалов.Поддержка коллег со схожим жизненным опытом составляет важную часть деятельности в организациях.

Ноу-хау членов и волонтеров используется наряду с ноу-хау оплачиваемых профессионалов. Мягкие и твердые знания, эмпирические и профессиональные знания дополняют друг друга. Непрофессионалы и профессионалы, добровольность и оплачиваемая работа сосуществуют в гражданском обществе.

Действия на местном уровне и на низовом уровне

Гражданское общество действует в общинном контексте.Деятельность может происходить в статусных, операционных или ментальных (символических) сообществах. Разрушение традиционной общности, основанной на таких качествах, как статус и происхождение, не привело к уменьшению общинной сущности гражданского общества, потому что новый вид символической общности возник наряду с общностью, основанной на статусе.

Большая часть деятельности гражданского общества осуществляется на местном уровне и на низовом уровне. Местность характеризует гражданское общество не только его деятельность, но и его сущность.

Шанс изменить ситуацию

В гражданском обществе люди одновременно являются действующими лицами и объектами действия. Члены используют право принятия решений при определении сферы гражданского общества. Гражданское общество не подвержено влиянию потребителей или потребительства.

Участие дает возможность и способность оказывать влияние. Этика и солидарность — важный аспект гражданского общества, хотя добродетель гражданского общества не следует переоценивать.Как и в любой человеческой деятельности, проблемы существуют и в гражданском обществе. Тем не менее, отправной точкой является равенство между людьми, а цель — общественное благо.

Содержание и качество для жизни людей

Спонтанность и активность граждан проистекают, прежде всего, из их готовности участвовать и действовать. Людей мотивирует интерес к какой-то теме. Готовность участвовать, принимать участие и получать опыт вносит существенный вклад в жизнь людей.

Спонтанная деятельность служит хорошим противовесом работе и вносит разнообразие в жизнь. Благодаря участию человек может найти новых друзей и разорвать круг одиночества. Желание учиться, а также помогать другим побуждает многих людей быть активными и участвовать в деятельности гражданского общества.

Статья основана на текстах Ааро Харью «Описание и содержание гражданского общества» и «Объем современного гражданского общества», опубликованных ранее на этом сайте.

Подробнее:

Американский контекст гражданского общества

Гражданское общество — это сугубо американская забота. Это, конечно, не потому, что волюнтаризм, посреднические социальные институты или сильный благотворительный сектор каким-то образом уникальны для нашей страны. Все они существуют в разных формах по всему миру. Но ни в каком обществе они так неразрывно связаны с национальной идентичностью, как для нас.

Причины этого сложнее, чем кажется.Нам нравится верить, что мы так заботимся о гражданском обществе, потому что это наша великая сила. Коммунитаристы разных мастей любят цитировать друг друга Алексиса де Токвиля и упиваться удивительным разнообразием способов, которыми американцы работают вместе снизу вверх. Я сам постоянно этим занимаюсь. И для этого есть веская причина: де Токвиль был очень внимателен к нам, и масштабы нашего независимого сектора поражают.

Гражданское общество 21 века Эта серия статей, представленная в партнерстве с Independent Sector, исследует важные проблемы гражданского общества в 21 веке: его происхождение и эволюцию, его границы и слепые пятна, его ценности и разнообразие, его препятствия и возможности.СЛЕДУЙТЕ ЭТОЙ СЕРИИ Вы будете получать оповещения по электронной почте, когда в этой серии появится новый контент.

Но это только одна сторона медали. Американцы также явно одержимы гражданским обществом, потому что, хотя гражданский сектор всегда занимал центральное место в нашей национальной жизни, его место также всегда оспаривалось способами, затрагивающими суть нашей политики, и потому что сама идея гражданского общества указывает на глубокую напряженность в нашем понимании того, что такое наше общество и как оно работает.

Во-первых, это указывает на огромную дистанцию ​​между теорией и практикой в ​​американской жизни. Доминирующие социальные и политические теории, которые у нас были о самих себе, всегда были суровыми, либеральными историями: в высшей степени индивидуалистическими, основанными на правах, склонными к крайней абстракции и сосредоточенными на правительстве. Реальная практика американской жизни не очень похожа на эти теории. Напротив, он имел тенденцию быть очень общинным, основанным на обязательствах и взаимных обязательствах, прагматичным и практичным, и сосредоточенным на культуре.Это часто означало, что наши теории не очень хорошо объясняют ни наши достоинства, ни наши пороки, и что нам не хватает концептуального словаря, адекватного тому, как мы живем.

Эта пропасть между теорией и практикой оказывает особенно большую медвежью услугу нашему пониманию роли гражданского общества, потому что на самом деле нет способа описать наш гражданский сектор в терминах, которые обычно требуются нашими различными политическими идеологиями. Это часто приводит, в частности, к различным неправильным представлениям о взаимоотношениях между гражданским обществом и правительством в Америке, которые имеют совершенно разные валентности по разным сторонам нашей политики.

В консервативном и либертарианском воображении гражданское общество часто навязывается теориям классического либерального индивидуализма, которые рассматривают добровольческий сектор как фундаментальную силу, противодействующую правительству, и, следовательно, как средство обеспечения индивидуальной независимости и сдерживания посягательств федеральной власти. Считается, что именно в гражданском секторе либеральные теории легитимности, вытекающие из прямого согласия и полностью сохраняющие нетронутыми права и свободы личности, лучше всего претворяются в жизнь, так что именно в гражданском обществе легитимная социальная организация говорят, что действительно происходит.Неявные цели этого подхода к гражданскому обществу включают передачу ответственности от правительства гражданскому обществу, особенно в области благосостояния, образования и социального страхования.

Между тем в прогрессивном представлении гражданское общество часто понимается в контексте сильного недоверия к недемократическим центрам власти, которые косвенно воспринимаются как порождающие предрассудки и отсталость, угнетающие группы меньшинств и подрывающие приверженность общества в целом к ​​равенству. Это привело к склонности подчинять работу гражданского общества легитимным механизмам демократической политики — и особенно национальной политики.На практике это означает разрешение федеральному правительству устанавливать цели социальных действий, а затем рассматривать организации гражданского общества как доступные средства для достижения этих целей, ценимые за их практическую эффективность и местный колорит, но не позволяющие угнетать отдельных граждан или эффективно управлять им без его согласия. Неявные цели этого подхода к гражданскому обществу включают передачу ответственности за принятие решений от гражданского общества к правительству, которое затем может использовать органы гражданского общества в качестве простых администраторов государственных программ, особенно в сфере благосостояния, здравоохранения и образования.

Оба этих видения гражданского общества выражают взгляд на американскую социальную жизнь, которая, по сути, состоит из индивидов и национального государства. Спор между левыми и правыми в этом отношении заключается в том, нужно ли освобождать людей из хватки национального государства или нужно освобождать этим государством от потенциальных угнетателей среди своих сограждан. Гражданское общество рассматривается как инструмент для достижения того или другого. Иными словами, такие взгляды имеют тенденцию игнорировать огромное социальное пространство между индивидом и национальным государством, которое, в конце концов, является пространством, в котором на самом деле существует гражданское общество.

Это, конечно, сильно искаженный способ думать и бороться за политическую жизнь нашей страны, поскольку большая часть управления в Америке осуществляется штатами и местностями. И это также искаженный способ думать о нашей социальной жизни, которая в основном ведется в учреждениях, заполняющих пространство между отдельными людьми и федеральным правительством.

Политика, сформированная такими многослойными искажениями, легко превращается в грубые абстрактные споры между радикальным индивидуализмом и интенсивной централизацией.А они, в свою очередь, перерастают в обвинения в социализме и социал-дарвинизме, распутстве и пуританстве.

Но централизация и атомизм на самом деле не являются противоположными сторонами политического спектра. Это тесно связанные тенденции, они часто сосуществуют и усиливают друг друга, делая возможными друг друга. Централизация и национализация социальных услуг вытесняет посреднические институты; в результате распад общинного целого на атомизированных индивидов делает людей менее способными помогать себе и друг другу, что заставляет их обращаться за помощью к национальному правительству; а затем цикл повторяется.Именно когда мы вместе преследуем обе эти крайности, как мы часто делаем в современной Америке, мы больше всего обостряем темные стороны нашего раскола и растворения.

Есть альтернатива этой опасной смеси чрезмерной централизации и гипер-индивидуализма. Его можно найти в сложной структуре нашей сложной социальной топографии, а также в институтах и ​​отношениях, которые стоят между изолированным человеком и национальным государством. Рассматривая гражданское общество как ядро ​​социальной жизни Америки, мы можем увидеть наш путь к политике, которая могла бы преодолеть некоторые дисфункции наших дней — политике, которая может снизить температуру, сосредоточить нас на практических проблемах, напомнить нам об источниках наших свобод и пополнить социальный капитал.В контексте нынешнего американского момента такая политика вряд ли может быть более ценной.

Поэтому хорошо, что мы, американцы, явно озабочены гражданским обществом. Хотя мы не согласны с его местом и функцией, тот факт, что мы считаем его важным для того, кем мы являемся, предполагает, что мы знаем, что наши теории неадекватны, и что понимание самих себя через характер и работу нашего гражданского общества может помочь нам лучше узнать нашу страна и лучше жить ее идеалы.

В этом отношении американская жизнь предлагает богатый и конструктивный контекст для размышлений о гражданском обществе, а гражданское общество предлагает богатый и конструктивный контекст для размышлений об американской жизни.

Эта серия статей призвана зажечь разговор и предоставить место, где различные мыслители могут предлагать, обсуждать и повторять свое понимание роли, которую гражданское общество играет в Америке 21-го века. Мы призываем всех читателей активно участвовать в обсуждениях в области комментариев.SSIR и Independent Sector также включили в серию ограниченное количество краудсорсинговых статей.

Введение: гражданское общество и геометрия человеческих отношений

Страница из

НАПЕЧАТАЕТСЯ ИЗ OXFORD HANDBOOKS ONLINE (www.oxfordhandbooks.com). © Oxford University Press, 2018. Все права защищены. В соответствии с условиями лицензионного соглашения, отдельный пользователь может распечатать PDF-файл одной главы названия в Oxford Handbooks Online для личного использования (подробности см. В Политике конфиденциальности и Правовом уведомлении).

дата: 07 апреля 2021 г.

Аннотация и ключевые слова

В этой статье обсуждается важность гражданского общества в изучении геометрии человеческих отношений. В нем объясняется, что гражданское общество предлагает гибкую основу для изучения геометрии человеческих отношений и проливает свет на изменяющуюся геометрию человеческих отношений с помощью рамок и пространств, в которых деятельность и воображение людей могут быть объединены для решения ключевых проблем день. В этой статье также обсуждаются взлеты и падения, формы, нормы и достижения гражданского общества.

Ключевые слова: гражданское общество, человеческие отношения, рамки и пространства, формы, нормы, достижения

Гражданское общество — одно из наиболее устойчивых и запутанных понятий в социальных науках, и по этой причине оно является отличным кандидатом для аналитических исследований, которые может предоставить Оксфордский справочник. Эта концепция прочна, потому что она предлагает гибкую основу для изучения «геометрии человеческих отношений», как Джон Эренберг выразился в главе 2, — паттернов коллективных действий и взаимодействия, которые дают обществу хотя бы частичные ответы на вопросы структуры. и авторитет, смысл и принадлежность, гражданство и самоуправление.Со времен классической Греции мыслители вернулись в гражданское общество как один из способов генерирования новой энергии и идей вокруг старых и знакомых вопросов по мере того, как мир вокруг них изменился. Но гражданское общество также является запутанным и спорным понятием, потому что существует так много разных определений и пониманий (часто плохо связанных и сформулированных с другими), и потому что утверждения, которые иногда делаются о его объяснительной силе, никогда полностью не соответствуют сложностям и случайностям реальных культур и обществ, особенно когда интерпретации, сформированные в одно время или в одной части мира, переносятся в другую .

Следовательно, если гражданское общество действительно проливает свет на изменяющуюся геометрию человеческих отношений, оно делает это не путем обоснования каких-либо универсальных паттернов, формул или уравнений, а путем предоставления рамок и пространств, в которых деятельность и воображение людей могут быть объединены для решать ключевые проблемы дня. В этом отношении и (стр. 4) заимствуя из часто цитируемого определения Майкла Уолцера (1998, 123–24), гражданское общество — это сфера непринужденной человеческой ассоциации между индивидом и государством, в которой люди предпринимают коллективные действия для нормативных и основных целей, относительно независимо от правительства и государства. рынок.Какие уровни «принуждения» действительно существуют на практике, насколько «независимым» гражданское общество может быть от этих других сфер деятельности, какие «нормы» воспроизводятся и представляются, и какие «цели» преследуются, с какими последствиями Конечно, это непрерывные и необходимые дискуссии, но прелесть этого определения в том, что оно может включать в себя множество различных ответов и интерпретаций, одновременно привлекая внимание к набору основных механизмов и проблем. По этой причине он является наилучшей отправной точкой для дальнейшего обсуждения.

1. Взлет и падение гражданского общества

Хотя теория и история гражданского общества очень широки, способы, которыми эти идеи применялись в политике, политике и практике, были гораздо более узкими и ограничительными, вызывая дальнейшую путаницу и вызывая растущее недовольство в некоторых кругах этой концепцией. в целом. Действительно, большинство проблем современных дебатов гражданского общества проистекает из мощного, но не отражающего рефлексивного редуктивного подхода, который постулирует механическую связь между определенными формами добровольных действий граждан, нормами и обязательствами, которые они, как предполагается, порождают, и достижением макроуровня. такие цели, как демократизация и сокращение бедности.В этом смысле, хотя идеи о гражданском обществе стали популярнее среди политиков и политиков с конца 1980-х годов, научная поддержка ослабла или, по крайней мере, уступила место растущему подозрению и критическому сомнению. Как и в случае с другими концепциями социальных наук, такими как «участие» и «развитие», чем больше идеи присваиваются таким образом, тем более грязными они становятся и тем больше возникает необходимость подвергать их критическому допросу, как это стремятся сделать все авторы этого справочника.Действительно, это важнейшая задача, если надежды гражданского общества должны быть спасены от путаницы и манипуляций, которые возникли вокруг него.

После падения Берлинской стены в 1989 году и последовавших за этим открытий демократии во всем мире идея гражданского общества вернулась в центр интеллектуальных и политических дебатов и продолжала набирать популярность на протяжении 1990-х годов. Казалось, что все видели в «сильном гражданском обществе» один из краеугольных камней демократии, «хорошего управления», плюрализма и достижения важных социальных и экономических целей.Возможно, это была даже «большая идея» двадцать первого века, пользующаяся поддержкой во всем политическом спектре, во многих различных частях мира, а также среди теоретиков, активистов и политиков (Edwards 2009). В этом смысле гражданское общество было несомненным бенефициаром более широких политических и интеллектуальных тенденций, искавших альтернативы губительным эффектам государственной централизации — (стр. 5) доминирующий мотив 1960-х и 1970-х годов — и человеческие последствия чрезмерной зависимости от рынка: определяющая тема следующих двадцати лет.Гражданское общество стало недостающим звеном в попытках решить проблемы, создаваемые этими парадигмами, — волшебным ингредиентом, который может исправить поколения государственных и рыночных «провалов» и устранить противоречия между социальной сплоченностью и капитализмом, которые волновали социологов, по крайней мере, с момента публикации. книги Карла Поланьи Великая трансформация в 1944 году (Polanyi [1944] 2001).

Это чувство оптимизма пронизывало первое десятилетие двадцать первого века под рубрикой «политики третьего пути», «сострадательного консерватизма», коммунитарного мышления и других призывов к большему участию граждан, делегированию полномочий и расширению прав и возможностей местного населения во всех странах. Соединенные Штаты, большая часть Европы и значительная часть «развивающегося» мира, по крайней мере, в риторических терминах.Возможно, тогда неудивительно, что эти идеи официально вошли в государственную политику Соединенного Королевства в 2010 году под лозунгом «большого общества», как это было определено Консервативной и Либерально-демократической партиями. Даже этот самый бюрократический институт, Европейский Союз, начал поощрять большее участие в своих политических структурах в 2010 году в форме законодательства, поощряющего петиции и другие формы участия граждан. ¹ И «построение гражданского общества» на Ближнем Востоке было явной целью У.S. внешняя политика после террористических атак на Нью-Йорк и Вашингтон, округ Колумбия, 11 сентября 2001 года, направленная на укрепление демократии и перекачивание недовольства в более позитивные направления для действий в Ираке, Афганистане и других местах.

Это амбициозные — и некоторые сказали бы глупые — устремления, которые гражданское общество или любой набор концепций и идей никогда не могли бы надеяться реализовать, кроме как путем сведения богатства и разнообразия концепции к набору заранее определенных действенных инструментов. ограниченной ценности и согласованности в тех областях, которые поддаются внешнему финансированию и поддержке.Результатом стало распространение спонсируемых государством волонтерских программ, «наращивание потенциала» неправительственных организаций (НПО) и замена гражданского общества набором более узких концепций, которые легче реализовать, таких как «третий сектор», «некоммерческий сектор» и «социальная экономика». Споры о культурном и политическом значении гражданского общества сменились спорами о его экономической роли, особенно о предполагаемых выгодах, которые дает здравоохранение, образование и другие товары и услуги на некоммерческой основе для групп с низкими доходами, поскольку государства продолжают отступать от своих социальных обязательств.То, что начиналось как дополнительная категория для государства и рынка — отдельный источник ценности и ценностей — было понижено до статуса остаточной категории — чего-то, что существует только потому, что у этих других институтов есть слепые пятна и слабые места. значительно снижая его способность действовать как фактор структурных или системных изменений. Несмотря на продолжающуюся риторику об участии общественности, навязчивое регулирование со стороны правительства — а иногда и прямые репрессии — остается обычным явлением.И то, что когда-то было разговором о демократии и самовыражении, становится все более технократическим, в нем доминируют элиты, которые стремятся сформировать гражданское общество для своих собственных целей и все больше имитируют язык и практику бизнеса и рыночных отношений. инвестиции (Эдвардс 2010). Конечно, в течение многих лет существовало противоречие между радикальными и неолиберальными интерпретациями гражданского общества, (стр.6) первые видят, что это почва для того, чтобы бросить вызов статус-кво и создавать новые альтернативы, а вторые — как некоммерческий сектор, предоставляющий услуги, возникший в результате «сбоя рынка», но растущее влияние последнего ведет к растущий скептицизм в некоторых кругах по поводу силы коллективных действий, социальных движений, демократического принятия решений, организации сообщества и некоммерческих ценностей солидарности, служения и сотрудничества.

Подорвут ли эти тенденции преобразующий потенциал гражданского общества, уменьшив способность или желание групп граждан требовать от государственных и частных властей ответственности за свои действия, генерировать альтернативные идеи и политические позиции, подталкивать к фундаментальным изменениям в структурах власти и организовывать коллективные действия в достаточно большом масштабе, чтобы добиться долгосрочных сдвигов в политике, экономике и социальных отношениях? Возможно, но на более позитивной ноте, 2000-е годы также стали свидетелями растущего интереса к новым способам организации граждан (часто основанным на Интернете и стимулируемым другими формами информационных технологий), а также к потенциалу совместных, прямых и совещательных форм взаимодействия. демократия, в которой гражданское общество играет центральную роль.Эти тенденции уходят корнями в два события. Во-первых, это неспособность традиционных репрезентативных форм демократии активировать, направлять и объединять различные голоса граждане в современных обществах, открывая дополнительные возможности для успешного функционирования государственного устройства. Во-вторых, продолжающаяся популярность гражданского протеста и других форм прямой организации и участия, несмотря на попытки ослабить, подавить или подавить их как в авторитарных, так и в демократических режимах.Возможно, в генетический код человека есть что-то, что сопротивляется попыткам бюрократизировать принципы самоорганизации гражданского общества или свести действия граждан к подмножеству рынка. В любом случае, эти инновации, если они будут продолжать расти и углубляться, могут стать противовесом продолжающейся приватизации и правительственному контролю сверху вниз, возвращая в мейнстрим часть богатства и радикальных намерений большинства мышления и практики гражданского общества.

Учитывая эти события, тем более важно, чтобы ученые привнесли свои традиционные достоинства строгости, критической независимости, длительного взаимодействия и исторической глубины в продолжающуюся дискуссию о гражданском обществе и его многочисленных значениях, чтобы поощрять более аналитический подход к его потенциал в качестве средства понимания и изменения ключевых элементов нашего мира, но без отказа от или иссушения способности идей, которые просты по своей сути, вдохновлять последующие поколения в их борьбе за лучшую жизнь.Это подход всех участников Оксфордского справочника гражданского общества , которые, хотя и осознают противоречия и кооптацию, которые окружают эту концепцию, не скованы или скованы концептуальными и эмпирическими трудностями, которые она представляет. Вместо этого они ищут идеи, которые «живут» в определенных условиях и могут что-то сказать о гражданском обществе в более широком смысле. термины в различных контекстах и ​​подходах, хотя справедливо сказать, что североамериканские авторы и опыт несколько перепредставлены.Эти идеи помогают создать более широкое представление о многих возможностях гражданского общества, одновременно защищая от неправильного использования или монополизации этого термина каким-либо одним кругом интересов или школой мысли. И отправной точкой этого (стр.7) Этот процесс состоит в том, чтобы разрушить путаницу и неразбериху, которые окружают гражданское общество в современном использовании, чтобы создать прочную основу для реинтеграции различных точек зрения в согласованный набор теорий, политик и практик.

2. Формы гражданского общества

Одна из причин непрекращающейся путаницы в дебатах о гражданском обществе заключается в том, что это настолько эластичная концепция, которую многие рассматривают как часть общества (мир добровольных ассоциаций), некоторые как своего рода общество (отмеченное определенные социальные нормы), а другими — как пространство для действий и взаимодействия граждан (описываемое как общественная площадь или сфера). Вместо того, чтобы рассматривать эти определения как взаимоисключающие или связанные между собой жесткими универсальными способами, более полезно изучить, как они соотносятся друг с другом в различных контекстах и ​​теоретических подходах.

С этой целью в разделах II и III данного справочника обсуждаются дискуссии с точки зрения первого из этих определений — формируют гражданского общества — в очень контрастирующем наборе организационных и географических условий. Это важно, потому что большая часть текущих исследований, финансирования и выработки политики гражданского общества носит в высшей степени этноцентрический характер и основывается на частичном прочтении работ, восходящих к произведениям Алексиса де Токвиля в Америке середины девятнадцатого века, в которых добровольные ассоциации различных видов помещались центр мышления и действий гражданского общества, но позже перенесенный в обстановку с совершенно разными культурами коллективных действий, историей и современными условиями.Именно это чувство подражания стимулировало экспорт моделей, разработанных в Северной Америке и Западной Европе, в другие части мира с неудивительно разочаровывающими результатами. Я сознательно выбрал такие контексты, как Китай, Индия, страны Африки к югу от Сахары и Ближний Восток как ключевые регионы, в которых идеи гражданского общества оспариваются и переосмысливаются, наряду с более «предсказуемыми» контекстами, такими как Восточная Европа, Латинская Америка и Соединенные Штаты. Глава Лизы Джордан, посвященная глобальному гражданскому обществу, исследует все более важную территорию транснациональной или трансграничной организации граждан, которая вносит еще больше разнообразия в эти модели.

В массовом представлении, а также в сознании большинства спонсоров и политиков сразу приходят на ум формы гражданского общества, часто смешанные с конкретными нормами и достижениями, которые они, как предполагается, создают или создают. Безусловно, гражданские действия, участие и обсуждение требуют физической инфраструктуры, через которую они могут быть выражены, и в этом смысле акцент на добровольных и квазидобровольных организациях не только уместен, но и чрезвычайно важен.Применяются два предостережения. Первый заключается в том, что организации гражданского общества охватывают огромное количество субъектов различных типов, размеров, целей и уровней формальности, включая общественные или массовые ассоциации, общественные движения, профсоюзы, профессиональные группы, правозащитные и развивающие НПО, официально зарегистрированные некоммерческие организации, социальные предприятия и многие другие. Что важно в этих (стр.8) организации меньше их индивидуального существования, идентичности или функционирования, чем способы, которыми они взаимодействуют друг с другом и с институтами государства и рынка в сложных сообществах гражданского общества, экологиях или «экосистемах», которые широко различаются по своим деталям от одного контекста к другому.Как и в реальной биологической экосистеме, каждый элемент связан с другими и получает силу от системного разнообразия и органического роста, так что все члены общества могут активировать свои интересы и намерения посредством совместной жизни. И наоборот, любое движение к большей однородности ослабляет экосистему гражданского общества и ведет к ее эрозии и, в конечном итоге, к коллапсу. Вот почему чрезмерная опора на какую-либо конкретную форму — например, на НПО со слабыми корнями в обществе — так опасна.

Второе предостережение заключается в том, что ассоциативные экосистемы редко приводят к предсказуемым эффектам, потому что они являются органическими, постоянно развивающимися творениями человека, наиболее успешными, когда они в наибольшей степени встроены в «почву и воду» местных условий и механизмов поддержки. Таким образом, изучение пробелов и разрывов в реальных ассоциативных экосистемах, вероятно, принесет значительные дивиденды, даже если оно также усложнит уроки, которые можно извлечь для политики и практики. И, что наиболее важно, из изучения любого эмпирического окружения становится ясно, что ассоциации демонстрируют поддержку широкого спектра различных норм, политик и убеждений, особенно на уровне реализации — средств, с помощью которых предполагается, что даже широко согласованные нормы могут применяться. быть достигнуто на практике через институты государства, рынка и гражданского общества.Следовательно, связи между «формами и нормами», которые часто принимаются как должное в анализ гражданского общества может быть намного слабее или, возможно, вообще не существовать за пределами определенных исторических и современных условий.

3. Нормы гражданского общества

Гражданское общество часто используется как сокращение для вида общества, в котором люди хотят жить, отмеченные нормами, ценностями и достижениями, которые они считают положительными и важными. Действительно, эти нормативные устремления являются самым мощным источником энергии, побуждающим к коллективным действиям, хотя они могут принимать очень прагматичную или прозаическую форму для удовлетворения повседневных потребностей людей и их сообществ.Но очевидно, что формы гражданского общества не создают автоматически эти нормы и достижения, во-первых, потому что мнения о том, что является «позитивным», очень сильно различаются внутри и между обществами, а во-вторых, потому что и общественный прогресс, и нормативный консенсус являются результатом взаимодействия все институты, в которых формируются наши диспозиции и принимаются меры, в том числе государственные и рыночные. Идея о том, что «естественный» приводной ремень существует между «Сильное гражданское общество», измеряемое с точки зрения силы и плотности добровольных ассоциаций, «сильное и гражданское общество», измеряемое с точки зрения позитивных социальных норм, таких как доверие, терпимость и сотрудничество, и «хорошее общество, ”Измеряется его достижениями на макроуровне в борьбе с бедностью, неравенством, дискриминацией и (п.9) другие крупномасштабные болезни подвергались резкой критике со стороны ученых гражданского общества, особенно после известных заявлений Роберта Патнэма (1993; 2000) о «социальном капитале» и его последствиях. Исторические и эмпирические данные также подтверждают, что добровольные ассоциации могут играть роли, которые широко считаются регрессивными, как, например, в Веймарской Германии, ливанских «гражданских войнах», и этническая чистка в Руанде, и это лишь три примера.

Однако утверждение о том, что нормы различаются между гражданами и их ассоциациями, является очевидным и мало способствует развитию дебатов гражданского общества, хотя иногда критики считают это ключевым недостатком, который сводит на нет полезность этих идей.Более интересным является постановка ряда вопросов о нормативном разнообразии и конфликтах, которые создают пространство для рассмотрения того, могут ли эти различия быть значительными и почему, как они могут быть согласованы, и могут ли или должны быть установлены какие-либо объективные границы между «гражданскими» и «нецивилизованный» — что-то вроде «дурацкого дела», если верить Клиффорду Бобу в главе 17. Если не согласиться с тем, что все ассоциации должны быть «школами демократического гражданства», какое влияние различные виды гражданского участия оказывают на социальную жизнь? норм? Не соглашаясь с тем, что все «хорошие граждане» должны подписаться под стандартной нормативной повесткой дня, какие ценности они разделяют и какие компромиссы они делают между различными ценностями, такими как равенство и свобода? И, не принимая того факта, что все разногласия должны согласовываться с целью достижения определенного консенсуса для сохранения демократии, что теория и практика гражданского общества могут сказать о посреднических эффектах ассоциативных экосистем, кратко описанных выше?

Раздел IV исследует эти вопросы в материалах, касающихся того, что можно было бы назвать «оспариваемыми основными» ценностями гражданского общества, такими как цивилизованность, разнообразие и равенство, а также через неоднозначную территорию социального капитала, религии и духовности, где нормативные вопросы особенно важны.Эти ценности лежат в основе понятия гражданского общества, потому что без определенного уровня согласия и привязанности к ним коллективные действия, общественная жизнь и процессы участия и обсуждения вряд ли дадут результаты, предсказываемые теорией. Например, крупномасштабное неравенство или дискриминация приведет к тому, что одни интересы и программы будут поставлены выше других и будут искажать общественную сферу. Однако эти основные ценности также будут оспорены как по их собственному значению, так и по значению, которое им придают разные группы.В некоторых нормативных критических анализах гражданского общества используются такие примеры, как мафия и Аль-Каида. доказывают эту точку зрения, но они приносят мало пользы от дебатов, потому что они настолько экстремальны — близки к формам гражданского общества в некоторых смыслах, но ближе к прямым криминальным, военным или военизированным действиям, которые работают против даже самой широкой интерпретации этих основных норм.

Более интересны нормативные различия, существующие между «обычными» ассоциациями разного рода, которые являются неизбежным результатом разнообразия, которое гражданское общество призвано поощрять и защищать.Эти различия уходят корнями не только в культуру, веру и идеологию, но и в гораздо более глубокие социальные различия, такие как пол и этническая принадлежность, которые более фундаментально окрашивают представления о самом гражданском обществе. Хильде Коффе и Катрин Бользендаль исследуют влияние таких различий через призму пола в главе 20. Однако даже эти глубоко укоренившиеся (стр.10) различия не представляют угрозы для полезности или целостности мышления гражданского общества, пока оно охватывает теорию публичной сферы.

4. Пространства гражданского общества

Сильная традиция мышления гражданского общества подчеркивает пространств , в которых граждане взаимодействуют друг с другом, с государственными и рыночными институтами, а не с формами или нормами гражданского общества сами по себе. Эта традиция менее заметна в дискурсе большинства политиков и спонсоров, возможно, потому, что она ведет к меньшему количеству непосредственных путей для действий, помимо поддержки независимых СМИ и проектов по разрешению конфликтов, но она имеет решающее значение для полезности гражданского общества как концептуальной основы. в частности потому, что он предлагает механизм, с помощью которого можно поддерживать различия между ассоциациями и их повестками дня и, в некоторых случаях, сортировать их, чтобы создать новое чувство общественного интереса — новую публику, — которая достаточно сильна, чтобы вырваться из тупика встроенные властные отношения и политика.Основанный на взглядах Антонио Грамши на гражданское общество как на площадку для развития гегемонии. и оспаривание, в философии прагматического общественного участия и обсуждения Джона Дьюи и в теории «публичной сферы» Юргена Хабермаса этот подход обращает внимание на процессы гражданского участия, которые так много делают для определения результатов, и на структурные условия которые формируют, расширяют или сужают их для разных групп в разное время. Действительно, без понимания и практических возможностей, предлагаемых публичной сферой, гражданское общество означало бы немногим больше, чем дезагрегированный набор действий и убеждений.

Этот последний пункт особенно важен, потому что он переориентирует наше внимание с микроуровневых исследований и поддержки отдельных ассоциаций на макроуровневые проблемы, которые спонсоры, политики и даже некоторые ученые часто игнорируют, когда думают о гражданских общество и его последствия. Эти проблемы макроуровня — такие как незащищенность, неравенство, фракционность, структура коммуникаций и степень гражданских и политических свобод — формируют способность любого населения активизировать свое гражданство через общественные процессы; вместе осуществлять проекты «общественной работы», как говорит Гарри Бойт в главе 26; и взаимодействовать друг с другом, несмотря на различия, для создания союзов, сетей и социальных движений, достаточно сильных, чтобы оказывать достаточное давление для проведения реформ в государственной политике и на рынке.Раздел V исследует силы, которые укрепляют и разрушают эти общественные пространства и содержащиеся в них процессы, посредством которых граждане взаимодействуют друг с другом, спорят и обсуждают насущные проблемы, достигают консенсуса в отношении будущего направления развития своих обществ и участвуют в демократии, управлении , и «диалогическая политика».

В современных рыночных обществах угрозы общественной сфере исходят из множества различных источников, хотя все они так или иначе связаны с продолжающейся приватизацией и коммерциализацией человеческой деятельности, от которой гражданское общество далеко. (п.11) иммунитет — это часть общего «упадка общества» во всех сферах жизни, характеризующего курс современного капитализма (Marquand 2004). Когда-то рассматриваемые как противовес этим угрозам, отличительные формы и нормы добровольных ассоциаций и благотворительности все больше погружаются в сам рынок, поскольку бизнес-принципы используются для содействия «более эффективной» деятельности, обычно с точки зрения предоставления услуг без -коммерческие группы. «Гипериндивидуализм», характеризующий рынок, не поддерживает коллективные действия или процессы общественной работы и не дают ничего, что могло бы сплотить сообщества перед лицом растущего экономического и социального стресса.Растущие уровни незащищенности, риска и неравенства делают гражданское участие намного более трудным и требовательным, что еще больше смещает общественную сферу в сторону интересов элит. Политика в области среднего и высшего образования отдает предпочтение узкому кругу технических навыков, а не более широким возможностям «гражданского знания», как Питер Левин говорит об этом в главе 29, тем самым подрывая способность обычных людей сделать так, чтобы их голоса были услышаны. И, несмотря на риторику официальной поддержки гражданского общества и «государственно-частного партнерства», отношение правительства в большинстве стран по-прежнему колеблется от социальной инженерии к прямым репрессиям, особенно в отношении крупномасштабной мобилизации граждан, защиты интересов и т.д. и протест.

Конечно, есть также возможности для большего участия в общественной сфере в результате новых информационных технологий, общественных СМИ, «общественной журналистики» и новых форм организации гражданского общества, которые развиваются вокруг этих инноваций. Отношение к этим нововведениям варьируется от безумного оптимизма до чрезмерного пессимизма, правда находится где-то посередине, но даже самым успешным людям трудно обратить вспять структурное неравенство публичной сферы, особенно потому, что так много нового общения является виртуальным, а не лицом. лицом к лицу, и поэтому может быть менее эффективным в качестве инструмента противостояния грубым реалиям политики и власти и для изменения — в отличие от укрепления — существующих норм и ценностей среди заинтересованных сообществ.«Кибероптимисты», которых описывает Роберта Ленц в главе 27, могут не соглашаться, но баланс публичной сферы в большинстве стран больше склоняется к потерям, чем к достижениям, что ставит под угрозу способность публичных пространств содействовать демократическому взаимодействию и консенсусу. строить и ставить под вопрос высшие достижения гражданского общества.

5. Достижения гражданского общества

Каждый из этих теоретических подходов к формам, нормам и пространствам гражданского общества может многое предложить, но наиболее важными являются достижений гражданского общества, и понимание этих достижений основывается на объединении идей, полученных из всех этих различных школ. мысли в каждой конкретной обстановке.Как структуры общественной жизни и динамика публичной сферы помогают или препятствуют достижению целей «хорошего общества»? Это самый важный вопрос в дебатах гражданского общества, а также наименее изученный — возможно, потому, что он настолько сложен, что отказывается (стр.12) чтобы дать какие-либо простые ответы или простые рецепты политики. Все авторы этого справочника борются с этим вопросом, и неудивительно, что они оказываются в очень разных местах. Но такая постановка вопроса уже помогает увести разговор от двух ответов, которые сбивали с толку дебаты до сих пор.Первый — это жесткое следование одному из этих подходов и исключение других, а второй — тенденция связывать каждый подход универсальными терминами, что побуждает ученых и политиков делать чрезмерные обобщения в своих выводах — чаще всего, вывод о том, что «Создание» большего числа организаций гражданского общества автоматически закрепит «позитивные» социальные нормы и практики, тем самым внося аналогичный линейный вклад в углубление демократии, искоренение бедности и достижение других макросоциальных целей.

Этот вывод, конечно, не является полностью неверным, но когда кто-то исследует, как на самом деле была углублена демократия, уменьшилась бедность, восстановился или поддерживался мир, а также трансформировались властные отношения и рыночная экономика — как это пытаются сделать авторы раздела VI, — Совершенно очевидно, что гражданское общество — лишь одна из многих действующих сил, и что оно часто было порождением этих проблем, а также способствовало их разрешению. Чтобы выявить эти сложные причинно-следственные модели, необходимо задействовать все богатство и разнообразие мышления гражданского общества.Понимание форм гражданского общества помогает понять, какие виды коллективных действий наиболее важны в отношении конкретных проблем и их контекстов, а какие пробелы или разрывы в ассоциативной экосистеме могут потребовать внимания. Например, данные из Бангладеш свидетельствуют о том, что рост НПО, предоставляющих услуги, увеличился. доступ к здравоохранению, образованию и экономическим услугам для бедных, но не смог добиться какого-либо значительного воздействия на социальную мобилизацию или расширение политических возможностей — области, которые имеют фундаментальное значение для крупномасштабного и долгосрочного прогресса (Kabeer, Mahmud, and Castro 2010).Понимание норм гражданского общества направляет нас в путешествие именно в эти области, глубже проникая в те силы, которые приводят к социальным изменениям, такие как ценности, убеждения и идеологии, которые оказывают свое влияние под поверхностью действий граждан и лежат в основе успех или неудача социальных движений и другие попытки изменить правила игры. И понимание пространств гражданского общества жизненно важно, если мы хотим справиться с задачами обсуждения и достижения консенсуса вокруг этих норм, а также оспаривания и изменения властных отношений, которые в конечном итоге определяют успех социальное действие.Когда анализ форм, норм и пространств объединен в единую интегрированную структуру, можно по-новому взглянуть на достижения гражданского общества даже в самых сложных и трудных обстоятельствах. С этой точки зрения гражданское общество одновременно представляет собой цель, к которой нужно стремиться, средство ее достижения и основу для взаимодействия друг с другом по поводу целей и средств.

Если это правда, то практическая задача воспитания или поощрения гражданского общества становится намного более сложной, выходящей за рамки обычной повестки дня организационного развития и поддержки более широкого участия граждан.Поэтому вполне уместно, что данное руководство завершается тремя статьями в разделе VII, в которых рассматривается отчет об усилиях по продвижению гражданского общества через различные формы благотворительности. (стр.13) и иностранная помощь, задача, которая привлекла внимание многих донорских организаций, особенно после падения Берлинской стены. Вердикт этих авторов несколько пессимистичен, в основном потому, что фонды и другие спонсоры неверно определили поставленные задачи и преувеличили свое потенциальное влияние.Парадоксально, но гражданское общество может быть взращено наиболее эффективно, когда доноры делают меньше, а не больше, отступая, чтобы позволить гражданам самим диктовать повестку дня и развивать различные гражданские общества в соответствии со своими контекстами и проблемами.

6. Заключение

Цель этого введения состояла в том, чтобы изложить основные параметры дебатов гражданского общества, чтобы помочь читателю представить различные последующие материалы в более широком контексте. Это обязательно связано с отказом от какого-либо конкретного понимания, интерпретации или точки зрения, помимо идеи о том, что гражданское общество представляет собой совокупность форм, норм и пространств в смысле определения Майкла Уолцера «человеческой ассоциации без принуждения» между индивидом. и состояние.Это может показаться излишне сложным или излишне расплывчатым, но это гораздо лучшая отправная точка, чем постановка дискуссии только в терминах Хабермаса, де Токвиля или любого другого символа пантеона гражданского общества. Освободившись от идеи о том, что гражданское общество должно означать одно в каждом контексте, легче начать широкий разговор об основных элементах этой идеи, а также о ее спорных периферийных элементах, в то время как все еще связывает теорию с практикой действенными способами.

В дебатах с гражданским обществом вряд ли будет конкретная конечная точка или победитель, потому что концепция гражданского общества постоянно видоизменяется и переосмысливается новыми участниками в новых контекстах, но идея о том, что добровольные коллективные действия могут повлиять на мир к лучшему вряд ли исчезнет или потерпит поражение.Таким образом в будущем будет создано множество различных разновидностей гражданского общества, содержащих гибридные организационные формы, нормы, которые могут отличаться от традиционных представлений о сотрудничестве и солидарности, а также пространства, занятые более широким спектром межсекторальных партнерств и союзов. Ученые должны использовать как можно более широкий набор инструментов и подходов для интерпретации издержек и выгод этих изменений — без каких-либо этноцентрических и других допущений, насколько это возможно для человека.Эта задача, вероятно, будет обусловлена ​​растущим давлением со стороны правительств, бизнеса и других сторон с целью пересмотра общепринятые роли, права и обязанности ассоциаций гражданского общества, общественной сферы и связанные с ними ценности. И это давление будет проверять и изменять практику действий граждан на благо общества как в положительном, так и в отрицательном плане, что, несомненно, будет иметь важные последствия для теории гражданского общества. Я надеюсь, что Оксфордский справочник гражданского общества поможет читателям всех убеждений наметить курс через эти неопределенные воды с большим пониманием, проницательностью и успехом.

Рекомендации

Эдвардс, М. 2009. Гражданское общество . 2-е изд. Кембридж: Polity Press. Найдите этот ресурс:

———. 2010. Мелкие перемены: почему бизнес не спасет мир . Сан-Франциско: Berrett-Koehler. Найдите этот ресурс:

Kabeer, N., S. Mahmud, and J. Castro. 2010. Стратегии НПО и проблемы развития и демократии в Бангладеш. Рабочий документ 343 Института исследований в области развития. Брайтонский институт исследований в области развития.Найдите этот ресурс:

Marquand, D. The Decline of the Public . 2004. Кембридж: Polity Press. Найдите этот ресурс:

Polanyi, M. [1944] 2001. The Great Transformation . Бостон: Beacon Press. Найдите этот ресурс:

Putnam, R. 1993. Как заставить демократию работать: гражданские традиции в современной Италии . Princeton, N.J .: Princeton University Press. Найдите этот ресурс:

———. 2000. Боулинг в одиночку: крах и возрождение американского сообщества .Нью-Йорк: Simon & Schuster. Найдите этот ресурс:

Walzer, M. 1998. «Идея гражданского общества: путь к социальной реконструкции», в EJ Dionne (ed.) Community Works: The Revival of Civil Society in Америка . Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Brookings Institution Press. Найдите этот ресурс:

.

Примечания:

(1.) «Европа прислушивается к голосу народа», С. Дейли и С. Кастл, New York Times, 22 июля 2010 г.

Где-то посередине: концептуализация гражданского общества

Бенни Д.Сетианто *

Международный журнал некоммерческого права
Декабрь 2007 г.

Понятие гражданского общества вновь появилось в политических и социологических теориях во время перехода от авторитарного правления к более либеральным демократическим правительствам в Восточной и Центральной Европе, Южной Америке, а недавно и в Азии и Африке. Многие битвы против коммунистической и военной диктатуры возродили концепцию гражданского общества.

---

Несмотря на широкое использование термина гражданское общество , его определение остается неясным, или, по крайней мере, по словам Коэна, «сегодня нет достаточно сложной теории» (Cohen & Arato, 1992).Характеризуя трудности определения гражданского общества , некоторые цитируют замечание судьи Верховного суда США Поттера Стюарта о непристойности: «Я знаю это, когда вижу». (Левин, 1997; Мейс, 2004). Некоторые также считают, что между гражданским обществом в развитых и развивающихся странах существуют фундаментальные различия (Bestor, 2004; Scott, 2003). Другие утверждают, что гражданское общество различается на концептуальном уровне: поскольку оно исторически ограничено, разные общества имеют разные концепции (Rosenblum & Post, 2002).Комментаторы отметили расплывчатость терминологии и различия в ее значении для разных мыслителей (Beem, 1996; Green, 1999). Лондонская школа экономики и политических наук (LSE) пыталась уловить «концептуальную сущность» гражданского общества, однако определение LSE, как и всех остальных, остается спорным (LSE, 2001).

Кроме того, возрождение понятия гражданского общества произошло в тандеме с попытками теоретизировать новые формальные и неформальные институциональные устройства общества за пределами государства (Jessop, 1998; Swyngedouw, 2003).Основываясь на различиях между гражданским обществом как движением и институтом, Арато приходит к выводу, что гражданское общество должно быть надежно институционализировано, прежде чем оно станет ключевым, долгосрочным участком политики участия (Arato, 2000). Считающееся теоретически мертвым после Маркса, гражданское общество стало «новой причиной célí¨bre в политической мысли» (Beem, 1996) как ареной для организации общества с правительством или без него. Опять же, это упрощает отношения между движениями гражданского общества и демократией.

Возрождение гражданского общества в условиях противостояния военному и коммунистическому режимам рассматривается как открытие двери для более либеральных демократий. Однако удержать эту позицию непросто. Как только участники гражданского общества сменили роли и стали «отцами-основателями» нового государства, они, очевидно, больше не выступали против государства. Поэтому Линдал предлагает различать роли гражданского общества до и после перехода к демократии (Lindahl, 2002). Вацлав Гавел или Лех Валенса, с этой точки зрения, — «интеллектуал-диссидент, ставший политиком».»

В этой статье я исследую значение гражданского общества с точки зрения различных мыслителей. Сначала я сравню теорию гражданского общества с теориями естественного состояния, политического общества и экономического общества. Затем я исследую роль гражданского общества в различных переходных периодах к демократии.

Гражданское общество по сравнению с Природное состояние

Современное понимание гражданского общества обычно относится к публичной сфере, отдельно от государства и рынка; однако так было не всегда.В греческом городе-государстве Полис Сократ спросил, как люди должны согласовывать свои индивидуальные потребности с потребностями общества. При ответе на этот вопрос Сократ использовал диалектический метод, в котором аргументы сравнивали предложения с другими предложениями в надежде раскрыть истину (O’Brien, 1999). Аргументы отдельных людей были проверены на аргументы общества, чтобы найти надлежащий баланс — гражданская добродетель, которая создала бы общество, названное societas civilis , в отличие от варварского общества.

Одновременно в Риме человек, который участвовал в общественной сфере, рассматривался как участвующий в civitas (город-государство). Выполнение гражданских обязанностей определяет гражданскую добродетель людей (MIHAN, 2000). Можно сделать вывод, что одни общества существовали за пределами civitas , а другие — внутри civitas . Те, кто находятся внутри civitas , можно назвать обществами civitas , в которых каждый человек связан гражданскими обязанностями как гражданской добродетелью.

Идя дальше, Платон утверждал, что в справедливом обществе граждане посвящают себя общему благу, действуют добродетельно и мудро и занимаются тем занятием, для которого они больше всего подходят. Такое общество должен возглавлять «просвещенный». Король-философ, который вернулся в пещеру, увидев свет снаружи, мог принимать решения, основываясь исключительно на общем благе (Mclean, 1997).

Вопреки предположениям Платона, Аристотель сначала рекомендовал, чтобы государство управлялось средним классом, теми, кто склонен к равенству и кто умерен в своих индивидуальных стремлениях.Позже, однако, он утверждал, что управление должно осуществляться для общего блага, в котором могут участвовать все (Аристотель, 1967). Следовательно, демократия предпочтительнее олигархии. Более того, он подчеркнул два аспекта свободы, которым служит демократия: возможность для человека участвовать в выработке государственной политики и свобода человека, защищенная конституционным правом, от вмешательства государства. По его мнению, управление обществом побуждает низшие подразделения к достижению своих целей посредством ответственных совместных действий, целей, которых они не могут достичь, действуя в одиночку.Он также решительно заявил, что человек зависит от сообщества, чтобы жить по-настоящему человеческой жизнью, и даже что государство является естественным творением, которое предшествует человеку (Mclean, 1997). Таким образом, Аристотель определил природу социально-политического строя как koin nia politika , или гражданское общество. Он предположил, что в обществе существует множество форм взаимодействия, ассоциации и групповой жизни.

Святой Августин изменил естественный закон общества с закона, основанного на разуме, на закон, основанный на божественном правлении.Страх перед Богом (и перед церквями) стал основной основой гражданской добродетели, закона и порядка в обществе. Быть цивилизованным обществом означало быть городом Бога. Поэтому церкви рассматривались как представители, управляющие обществом. Гражданское общество означало просто общество, находящееся под защитой Бога и подчиняющееся Божественному правлению Бога, что проявляется в решениях и политике церкви.

Различия в концепциях Божьего общества и гражданского общества Аристотеля были урегулированы в трудах Фомы Аквинского в тринадцатом веке.Он предположил, что «люби ближнего твоего» — это ориентир для одинакового отношения ко всем людям. Более того, основываясь на «Никомаховой этике » Аристотеля , Томас предположил, что человеческая жизнь — это нечто большее, чем циклическое возвращение к природе; скорее, каждая жизнь имела священный смысл и вечное значение. Объединив участие Платона и этику Аристотеля, Томас подчеркнул гражданские манеры: каждый человек должен сознательно стремиться к совместному стремлению к общей цели, чтобы создать гражданское общество.

В шестнадцатом и семнадцатом веках Томас Гоббс и Джон Локк утверждали, что общество — это не произведение природы, а, скорее, результат общественного договора (Colas, 2002). Для Гоббса естественное состояние было естественным порядком, в котором люди следовали своим эмоциям, а не разуму. Такие люди будут бороться «все против всех», чтобы защитить свою свободу. Им потребуются соглашения, чтобы создать мир, а затем институт для его сохранения. Этот институт возник благодаря договору между физическими лицами.Тогда и только тогда человеческая свобода может процветать под защитой государства, которое поддерживает мир и охраняет гражданское общество (Pietrzyk, 2001).

В естественном состоянии индивид боролся с индивидом, тогда как в гражданском обществе государство поддерживало мир в сообществе людей, действующих в гражданской манере. В отличие от аристотелевского утверждения, что люди вступают в общество, потому что они по природе общительны, Гоббс утверждал, что страх толкает людей к завету. Завет создал условия, в которых естественное состояние уступило место гражданскому обществу.Таким образом, гражданское общество было не просто противоположностью естественного состояния; он представлял собой бегство от естественного состояния, достигаемое, когда свободные, рациональные люди заключали договор. По мнению Гоббса, гражданское общество объединяет всю законодательную и исполнительную власть в одном органе.

Джон Локк двинулся вперед, утверждая, что общество является результатом общественного договора. Локк утверждал, что государство не должно рассматриваться как единое целое, как это делал Гоббс. Вместо этого Локк проводил различие между правительством и обществом с целью не допустить, чтобы власть правительства угрожала правам общества (O’Brien, 1999).Локк рассматривал правительство как унитарный продукт свободы создавать ассоциации. Таким образом, он противопоставил гражданское общество как естественному состоянию, так и правительству:

Таким образом, везде, где любое количество людей настолько объединено в одно общество, что лишает каждого своей исполнительной власти Закона Природы и уступает ее обществу, там и там только в политическом или гражданском обществе … . И это ставит людей из естественного состояния в состояние Содружества.

[Локк, цит. По (Colas, 2002)].Он попытался отойти от Гоббса, рассматривая естественное состояние как потенциально мирное, тогда как беззаконие Гоббса представляло собой состояние войны.

Локк был непоследователен, когда сравнивал распад законодательной власти с распадом общества (Cohen & Arato, 1992). Он утверждал, что роспуск законодательной власти не обязательно означает конец общества. Таким образом, можно было сделать вывод, что он просто отличал государство от общества.В частности, он отделил религиозное учение от государства. Церкви остались автономными. Это представляло собой зародышевую идею гражданского общества как модели правительства.

В отличие от того, что Локк расширил права человека на права собственности, Руссо утверждал, что введение частной собственности, которая сосредоточена на правах человека и пренебрегает общими благами, разожгло состояние войны среди людей. Чтобы избежать такой войны, он предложил новый общественный порядок, который обеспечил бы равенство и свободу для всех.Этот новый социальный порядок собрал отдельные силы в верховную власть, которая могла управлять, принимать законы, защищать своих членов и поддерживать гармонию. Государство как верховная власть будет ареной для определения общего блага и институтом, через который люди будут добровольно подчиняться общей воле (Colas, 2002; O’Brien, 1999). Таким образом, с этой точки зрения переход от естественного состояния к процедурам гражданского состояния совпадает с заменой инстинкта справедливостью.

Фергюсон, в отличие от Гоббса, считал, что «общество — это естественное состояние человека» (Pietrzyk, 2001).Он видел политическое общество как естественный результат мужского опыта с самого рождения. Таким образом, гражданское общество представляло собой отполированное и утонченное общество, характеризовавшееся определенной стадией социального, политического и экономического развития. По мнению Фергюсона, не все общество можно назвать «гражданским». Только те лица, в которых люди пользуются гражданскими свободами, охраняемыми государством, могут претендовать на это право.

Хотя Фергюсон считал коммерческое общество наиболее продвинутой стадией социального развития, он признавал диалектику добродетели и коррупции в этом обществе (Ferguson, 1966; Pietrzyk, 2001).Таким образом, гражданское общество может прийти в упадок, если коммерция подорвет республиканские добродетели людей. В этом отношении Фергюсон безоговорочно отличал экономическое общество, которое все еще придерживалось республиканской добродетели, которое он называл гражданским обществом, от общества, в котором этого не было, которое он называл «соплеменником» (Ferguson, 1966). Он также не рассматривал гражданское общество как противников естественного состояния, в терминах Гоббса, а как противников грубой нации. Он считал, что с помощью государственной политики, образования, постепенного познания и развития грубое общество может быть преобразовано в гражданское общество.

Таким образом, отвергая идею общественного договора как основы гражданского общества и утвержденную аристотелевскую гражданскую традицию, Фергюсон предвидел переход общества от грубого или варварского к гражданскому обществу. При этом некоторые могут сказать, что он смотрел на гражданское общество лицом к лицу с естественным состоянием или варварскими нациями. Кроме того, он разработал новый дискурс о современном коммерческом обществе, в котором активное участие и гражданская добродетель переплетаются с концепциями свободы, собственности и справедливости, вытекающими из традиции естественного права.

Позиция Канта несколько отличалась от позиции Фергюсона. Кант настаивал на идеях общественного договора и собственности как справедливой и моральной основы гражданского общества (Kant, 1995; Pietrzyk, 2001). Он не занимал никакой позиции относительно того, плохи люди по своей природе, как считал Гоббс, или хорошие. Уравновешивая использование принудительной власти государством с индивидуальной свободой, Кант предположил необходимость принятия политической власти для достижения условий справедливости и прав. Соответственно, главная цель гражданского общества — заставить людей уважать права друг друга.Канта также можно отнести к числу ученых, которые рассматривают гражданское общество как более или менее гражданское государство без резкого разделения между государством и обществом. Что касается Канта, Петржик пришел к выводу, что «гражданское общество не может существовать без государства и под ним часто понимается политическое общество с его институтами, такими как публичный закон или представительная власть».

Подводя итог, в этом разделе прослеживается историческая идея, в которой гражданское общество рассматривается как модель общественного управления, возникающая в результате перехода от естественного состояния к договорному обществу и формирования правительства, основанного на гражданских свободах и правах.

Гражданское общество и политическое общество

Как и Фергюсон, Смит считал, что обязательным принципом гражданского общества является частная мораль, основанная на общественном признании со стороны сверстников, объединенном узами общих моральных чувств (O’Brien, 1999; Smith, 1976). Он пошел дальше, развив идею гражданского общества как необходимой «сети безопасности» для тех, кто находится под угрозой или пострадал в результате взаимодействия рыночных сил, а также вызванных ими перемещений и безработицы.Стремясь к социальному продвижению и защите экономически обездоленных, Смит рассматривал гражданское общество как сферу альтруистической деятельности, руководствуясь моральной аффективностью (Mclean, 1997).

Более того, используя аргумент «невидимой руки», Смит задумал гражданское общество не только как убежище от экономической сферы, но и как источник экономических способностей. Гражданское общество возникло как сфера, в которой люди могли выразить свое человеческое существование, а также показать, что коммерческое общество не развратило их человечество.Смит также признал то, что Маркс позже назвал отчуждением, болезненное состояние, с которым сталкиваются работающие бедняки, если правительство не приложит некоторых усилий для его предотвращения (Smith, 1981). Однако вместо того, чтобы полагаться на авторитарное государство, как это делал Гоббс, Смит считал, что у каждого человека есть врожденная склонность уважать правила естественной справедливости. Эта тенденция согласуется с естественным человеческим желанием улучшить свое состояние, для достижения которого требуется некоторая личная свобода в использовании ресурсов и навыков.Таким образом, роль правительства заключается не в подавлении свобод, а в том, чтобы гарантировать их.

Таким образом, по мнению Смита, либеральное коммерческое общество требует и поощряет гражданскую добродетель. Для него правительство возникало постепенно, ограниченное правилами. В этом отношении Смит заложил основы гражданского общества как экономического общества, отдельного от государства.

Гегель признавал права личности и подчеркивал, что эти права могут процветать, если они принадлежат действительному этическому порядку.Он выделяет, во-первых, семью, естественную сферу этического мира; во-вторых, гражданское общество, достижения современного мира и этической жизни; наконец, государство — объективный гарант всеобщей свободы. Таким образом, Гегель поместил гражданское общество где-то между семьей и государством (Mclean, 1997). Он считал гражданское общество «воплощением универсального эгоизма» в том смысле, что, как и в экономической жизни, индивиды используют потребности других для удовлетворения своих собственных потребностей. Гражданское общество рассматривалось просто как общество без государства, что означало, что так называемая экономика была частью гражданского общества (Shaw, 1999).В первую очередь в экономической сфере частных дел люди будут стремиться удовлетворить свои потребности. Он считал корпорации, выросшие из свободы объединений, неотъемлемой частью структуры современной свободы. Кроме того, он включил государственные органы в гражданское общество, поскольку они обеспечивают безопасность людей и имущества. Вслед за Смитом Гегель подчеркнул важность конфликтного характера разделения труда (Pietrzyk, 2001).

Поскольку государство представляет всеобщую свободу, гражданское общество зависит от государства в своем существовании и сохранении.Гегель считал, что гражданское общество как воплощение эгоизма нестабильно. По его мнению, индивидуальная свобода берет начало в государстве, тогда как современные либералы ставят свободу вне государства. Эта свобода, при которой отдельные лица и группы преследуют конфликтующие интересы, может быть преодолена только высшим авторитетом. Более того, для Гегеля гражданское общество не может быть отделено от экономического общества. Необходимо разрешить социальные конфликты по поводу прав и потребностей; это работа государства, высшего образования общества.Государство является самоцелью, как высшая мораль, тогда как конечной целью гражданского общества является защита своих членов. Позже эту идею использовал Хефнер, включивший бизнес-ассоциации в состав гражданского общества, имеющего право на защиту своих прав и интересов (Hefner, 1998).

Таким образом, для Гегеля интересы отдельных лиц в гражданском обществе можно было отличить от интересов государства. Гражданское общество можно рассматривать наравне с государством, хотя в случае противоречия их интересов государство будет преобладать.

Используя гегелевское описание гражданского общества, особенно первой части системы потребностей, Маркс подготовил свой анализ и критику капиталистического государства. Он утверждал, что «гражданское общество охватывает все материальные отношения людей в рамках определенного этапа развития производительных сил» (Bobbio, 1987). В отличие от предположения Гегеля о преобладании государства над гражданским обществом, Маркс рассматривал упразднение государства как желаемое, которое должно быть достигнуто после революции.

Маркс утверждал, что гражданское общество — это буржуазное общество, в котором люди относятся друг к другу как к средствам для достижения своих собственных целей. Более того, он рассматривал гражданское общество как средство ослабления феодального строя и концентрации власти в руках нового класса, буржуазии.

Более того, Маркс видел в гражданском обществе арену классового конфликта между буржуазией и пролетариатом. Таким образом, он попытался подчеркнуть, как социально-экономические различия составляют « дифференциалов стратификации современного гражданского общества» (Colas, 2002).Эта дифференциальная специфика обеспечила решающее предварительное условие для возникновения гражданского общества: отделение частной сферы производства и обмена от публичной арены государства. Таким образом, гражданское общество связано с частной сферой, отношениями между людьми, которые развивались только в буржуазии. Для Маркса это также привело к развитию государства как института, отдельного от экономического общества.

Грамши, также следуя гегелевскому подходу в различении гражданского общества от государства, поместил эти две сущности в сверхструктурную сферу, в отличие от Маркса, который поместил гражданское общество в структурную сферу.Боббио утверждал, что для Грамши гражданское общество — это «не все материальные отношения (что означает основа), но все идеологические и культурные отношения; не вся коммерческая и промышленная жизнь, а вся духовная и интеллектуальная жизнь» (Боббио, 1987). Другими словами, Маркс рассматривал гражданское общество Гегеля как экономические отношения (систему потребностей) и, следовательно, на структурном уровне, тогда как Грамши понимал его как сверхструктурную концепцию, которая вместе с семьей составляет этические корни государства.

В этом отношении и Грамши, и Маркс считали, что историческое развитие общества происходит в гражданском обществе, а не в государстве, как предполагал Гегель. В гражданском обществе все экономические отношения формируют историю (как предлагал Маркс) или интерпретацию истории (идеологическая и интеллектуальная жизнь), которая, в свою очередь, влияет на будущее. Государство, «существующее до сих пор, есть диалектическое единство гражданского общества и политического общества». Более того, конечной целью государства является поглощение политического общества гражданским обществом в результате расширения гражданского общества как гегемонистской силы.

Кроме того, Грамши предположил, что гражданское общество занимает автономное пространство в системе и «появляется как третий термин, поскольку он больше не отождествляется ни с естественным состоянием, ни с индустриальным обществом, ни в целом с догосударственным. общества, но с фактором гегемонии »(Hoare & Smith, 1989). Таким образом, для Грамши гражданское общество стало сложным образованием, стоящим на равных не только с естественным состоянием и гражданским государством, но также с церковью и политическим обществом.

Гражданское общество как «где-то между» экономикой и государством

Как упоминалось ранее, Грамши изображает гражданское общество как арену, отделенную от государства и рынка, на которой оспаривается идеологическая гегемония. Это подразумевает ряд общественных организаций, а также общественных организаций, которые бросают вызов существующему порядку и поддерживают его (Lewis, 2001).

Нынешнее возрождение возлагает на гражданское общество различные функции. Арато отмечает эволюцию гражданского общества от общественного движения к политической партии и, наконец, к правящей партии (Арато, 2000).В России Збигнев Рау, цитируемый в Hikam, предлагает рассматривать гражданское общество как историческое развитие, которому требуется общественное пространство, в котором отдельные лица или группы могут присоединяться, обсуждать или соревноваться для продвижения своих личных интересов (Hikam, 1999).

Размышляя о борьбе за достижение демократии в Южной Корее, Хан Сон Джу рассматривает гражданское общество как правовую основу, которая обеспечивает следующее: пространство для защиты прав личности; свобода собраний вне государства; публичная сфера, в которой люди могут выражать свои взгляды; организованное общество, уважающее определенные нормы, идентичность и культуру; и пространство для независимых и ответственных социальных движений, которые могут стать «ядром» общества.

Джу далее цитирует четыре требования для возникновения гражданского общества (Rozak, Sayuti, & Syafrani, 2003): (1) признание и защита прав человека, особенно права на собрания, гарантированного верховенством закона; (2) публичная сфера, позволяющая любому выражать свои политические взгляды; (3) общественные движения, основанные на определенных нормах и культуре, которые продвигают свои интересы в общественной сфере; и (4) основная группа людей, укорененных в обществе, которые могут мобилизовать других.

Ким Сон Хёк, также опираясь на опыт Южной Кореи, описывает гражданское общество как независимые движения и свободные ассоциативные группы, которые посредством политических действий могут отстаивать свои интересы в общественной сфере (Rozak et al., 2003). Это описание подчеркивает важность свободных и независимых ассоциаций помимо государства. Это также требует публичной сферы как арены для политической борьбы.

Изображая текущее движение в японских деревнях, Сувондо аналогичным образом использует теорию Чандхока, чтобы сформулировать четыре условия для возникновения гражданского общества (Suwondo, 2003): подотчетность; (2) гражданское общество состоит из представителей свободных ассоциаций; (3) государство должно признавать и защищать права человека; и (4) все люди должны быть защищены законом как члены гражданского общества.

Сувондо также утверждает, что гражданское общество необходимо тщательно ставить между государством и рынком. В противном случае гражданское общество может ослабить государство и предоставить возможности доминирующему классу контролировать общество (Suwondo, 2003). Если этот класс будет контролировать его, как предполагают неолибералы, тогда гражданское общество будет рассматриваться как не более чем пространство для продвижения основной причины доминирующего класса — подхода laissez-faire к рынкам. Таким образом, гражданское общество будет отражать характеристики спроса и предложения свободного рынка.

Сувондо, извлекая уроки из вспышки насилия в Индонезии, также указывает на опасность продвижения гражданского общества за счет максимизации индивидуальных свобод: а именно, что темная сторона человеческой натуры может превратиться в насилие. Организации гражданского общества могут использовать насильственные методы для продвижения своих интересов и урегулирования разногласий в определенных обстоятельствах: демократические ценности не понимаются должным образом; крах авторитарного режима привел к ослаблению государства; а свобода вызвала эйфорию.Насилие, в свою очередь, поставит под угрозу демократизацию (Suwondo, 2003).

Институт Север-Юг в Канаде аналогичным образом определяет гражданское общество, используя «понятие местности, места, где государство, люди и рынок взаимодействуют и где люди ведут войну против гегемонии рынка и государства» (Институт , 1999). В то время как гражданское общество обычно рассматривается как сила, противостоящая государству, Институт подчеркивает, что его также следует рассматривать как силу, противостоящую рынку.

Затем Институт проводит различие между гражданским обществом как структурой и гражданским обществом как процессом. Как структура, гражданское общество является составной частью общества, наряду с государством и рынком. Ссылаясь на ПРООН, Институт также отмечает, что организации гражданского общества формируются в соответствии с их социальной базой, аудиторией, тематическими ориентациями и видами деятельности (Институт, 1999; ПРООН, 1993). Хотя организации гражданского общества участвуют в политической жизни, отмечает Даймонд, они не обязательно стремятся к политической власти, в отличие от политических партий (Diamond, 1991).Алмаз также отличает гражданское общество, которое сосредоточено на общественной жизни, от экономического общества (рынка), которое сосредоточено на других сферах.

Даймонд далее предлагает характеристики гражданского общества, которые имеют особое значение с точки зрения развития демократии (Даймонд, 2003).

Во-первых, как организации гражданского общества управляют собой? Если они практикуют демократическое управление внутри страны, действуют прозрачно и остаются подотчетными своим избирателям, то они с большей вероятностью сыграют важную роль в демократизации общества.

Во-вторых, уважают ли организации гражданского общества демократические ценности при достижении своих целей? Перспективы демократии уменьшаются, если организации гражданского общества отвергают верховенство закона или подрывают государство, развращая демократические методы.

В-третьих, что лежит в основе власти организаций гражданского общества? Если власть опирается на харизматических лидеров, а не на внутренние демократические процессы, организации менее эффективны в консолидации демократии.

В-четвертых, как организации гражданского общества определили свои отношения с государством? Если организации попытаются изменить политику, получив больше власти, чем государство, они просто станут политическими партиями.Организации гражданского общества защищают общественную сферу, позволяя членам преследовать различные интересы, в то время как политические партии пытаются сосредоточить внимание членов на целях партии.

Если присутствуют эти четыре характеристики — если, то есть, гражданское общество сильное, будь то через структуры или процессы, — тогда оно может помочь консолидировать и развить демократию.

Заключение: смелость дать определение гражданского общества

Исходя из вышеизложенного, гражданское общество остается расплывчатым, плохо определенным понятием, несмотря на его частое применение к волне демократии в Латинской Америке, Азии и Восточной Европе (Anheier, Priller, & Zimmer, 2000).Даже в этом случае гражданское общество можно определить по трем характеристикам.

Во-первых, он действует в соответствии с законами, а не природой.

Во-вторых, гражданское общество находится между государством и рынком, где интересы государства и интересы рынка оспариваются. Таким образом, гражданское общество противостоит рынку и государству, и гражданское общество также находится под влиянием обеих сил. Когда появляется множество организаций гражданского общества, некоторые из них могут быть орудием рынка, например, бизнес-ассоциации и организации предпринимателей; другие могут быть оружием государства, например, государственными неправительственными организациями (GONGO).Саламон называет это пространство между государством и рынком третьим сектором (Salamon & Anheier, 1997).

В-третьих, в гражданском обществе преобладают добровольные ассоциативные отношения. Как следствие, гражданское общество — это сфера свободных общественных дебатов. Таким образом, гражданское общество — это больше, чем ассоциации, потому что на любую ассоциацию может влиять рынок или государство (Warren, 1999). Скорее, члены организаций гражданского общества имеют разные интересы. В результате плюрализм гражданского общества сохраняется.

Об авторе: Бенни Д. Сетианто, поверенный, научный сотрудник и старший преподаватель Католического университета Соегихапраната , Индонезия.

ССЫЛКИ

Анхейер, Х. К., Приллер, Э. и Циммер, А. (2000). Гражданское общество в переходный период: третий сектор Восточной Германии через десять лет после объединения . Неопубликованная рукопись, Лондон.

Арато, А. (2000). Гражданское общество, конституция и легитимация .Лэнхэм, Мэриленд: Роуман и Литтлфилд ..

Аристотель. (1967). Политика III. В Оксфорде (ред.), Философы (Том Глава I, стр. 8). Лондон: Оксфорд.

Бим, К. (1996). Гражданское общество в Америке: публичные дебаты о политической теории . Получено 13 декабря 2004 г. с сайта http://www.americanvalues.org/html/wp_52.html.

Бестор В. Л. (2004). Новый взгляд на «гражданское общество» в Японии . Получено 14 декабря 2004 г. с сайта http: // www.us-japan.org/dc/cs.bestor.paper.htm

Боббио, Н. (1987). Какой социализм? (Р. Гриффин, Пер.). Миннеаполис: Университет Миннесоты Press.

Коэн Дж. Л. и Арато А. (1992). Гражданское общество и политическая теория . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Колас А. (2002). Международное гражданское общество. Кембридж: Polity Press.

Даймонд, Л. (2003). Развитие демократии к консолидации (переведено) (Т.IRE, Пер.). Джокьякарта: IRE Press.

Даймонд Л. (Ред.). (1991). Демократическая революция: борьба за свободу и плюрализм в развивающемся мире (том 12): Freedom House.

Фергюсон, А. (1966). Очерк истории гражданского общества . Эдинбург.

Грин, А. (1999). Межрегиональный анализ гражданского общества и демократического развития. CIAO , 2.

Хефнер Р. В. (1998). Демократическая вежливость: история и межкультурные возможности современной политической идеи .Лондон: Transaction Press.

Хикам А. (1999). Демократическое и гражданское общество (2-е изд.). Джакарта: LP3ES.

Хоар, К., и Смит, Г. Н. (ред.). (1989). S выборы из Тюремных тетрадей Антонио Грамши . Нью-Йорк: Международные издательства.

Институт, Т.Н.С. (1999, 1999). Гражданское общество и индустрия помощи . Получено 14 февраля 2003 г. с http://64.26.166.132/ensi/civil_society/papers/paper.html

Джессоп Б. (1998). Повышение уровня государственного управления и риски неудач: пример экономического развития. Международный журнал социальных наук , 50 (155), 29-46.

Кант И. (1995). Политические сочинения . Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Левин Э. (1997). Не бойтесь определять гражданское общество . Получено 13 декабря 2004 г. с сайта http://www.la.utexas.edu/course-materials/government/chenry/civil/archives97/estpaper/0000.html

Льюис, Д. (2001). Гражданское общество в незападном контексте: размышления о «полезности» концепции . Неопубликованная рукопись, Лондон.

Линдал, Ф. (2002). Диссиденты и антиполитическая идеология гражданского общества . Получено 15 декабря 2004 г. с сайта http://www.isp.msu.edu/cers/Lindahl%2002.htm.

LSE. (2001). H ow to Measure Civil Society . Получено 13 декабря 2004 г., с сайта http: //fathom.lse.ac.uk/features/122552

Маклин, Г. Ф. (1997). Философия и гражданское общество: его природа, прошлое и будущее. В Г. Ф. Маклин (ред.), Гражданское общество и социальная реконструкция . Вашингтон, округ Колумбия: Совет по исследованиям в области ценностей и философии.

Мейс, М. (2004). Рецензия на книгу: Читатель гражданского общества. Международный журнал некоммерческого права , Six (Two).

MIHAN. (2000). Гражданское общество: новая сила .Получено 5 января 2004 г. с сайта http://www.mihancivilsociety.org/.

О’Брайен Р. (1999). Философская история идеи гражданского общества . Получено 11 сентября 2004 г. с http://www.web.net/~robrien/papers/civhist.html.

Петржик, Д. (2001). Гражданское общество — концептуальная история от Гоббса до Маркса. Международная политика , 1.

Розенблюм, Н. Л., & Пост, Р. К. (ред.). (2002). Гражданское общество и правительство .Принстон: Издательство Принстонского университета.

Розак ​​А., Саюти В. и Сьяфрани А. (ред.). (2003). Пендидикан Кеваргаан: Демокраси, Хак Асаси Манусиа, ​​дан Масьяракат Мадани . Джакарта: Prenada Media.

Саламон, Л. М., и Анхейер, Х. К. (ред.). (1997). Определение некоммерческого сектора: межнациональный анализ . Манчестер: Издательство Манчестерского университета.

Скотт, С. Дж. (2003). От Бенина до Балтимора: гражданское общество и его границы. Международный журнал некоммерческого права , Six (One).

Шоу М. (1999). Гражданское общество . Получено 19 октября 2004 г. с сайта http://www.sussex.ac.uk/Uders/hafa3/cs.htm.

Смит А. (1976). Теория моральных чувств . Оксфорд: Clarendon Press.

Смит А. (1981). Исследование природы и причин богатства народов . Индианаполис: Liberty Press.

Сувондо, К. (2003). Гражданское общество в Арасе Локал: Perkembangan Hubungan Antara Rakyat дан Negara di Pedesaan Jawa . Салатига: Пустака Перчик.

Свингедоу, Э. (2003). Пусть правит народ? Гражданское общество, государственная власть и управление за пределами государства. Урбанистика, специальные выпуски (SINGOCOM).

ПРООН. (1993). ПРООН и гражданское общество . Неопубликованная рукопись, Нью-Йорк.

Уоррен М. Э. (1999). Гражданское общество и надлежащее управление .Неопубликованная рукопись, Вашингтон, округ Колумбия.

---

Дополнительная информация об НПО
Дополнительная информация об определении НПО

---

Как измерить гражданское общество

Редакторы Введение Civil общество стало важным понятием в социальных науках, и стала центральной темой среди политиков и практиков одинаково.С такой известностью возникает потребность в более ясном понимании, лучшая информация и способы позиционирования гражданского общества и его различных измерения в контексте экономики, государственного устройства и общества в целом. В об этом рассказывал Хельмут К. Анхейер, директор Центра гражданского общества базируется в Лондонской школе экономики и политических наук, и Лиза Карлсон, научный сотрудник Центра, обсуждает различные определения и сложности гражданского общества. А явление столь же сложное и многогранное, как гражданское общество определений и попыток уловить его «концептуальную сущность». Выравнивать хотя концепция гражданского общества заняла видное место в социальных наук, он остается несколько неясным и даже оспаривается с точки зрения его фактическое значение и использование. В конечном итоге может оказаться невозможным разработать стандартное определение гражданского общества, которое в равной степени применимо к разные настройки.Напротив, подход, который рассматривает любые концептуальные определение как часть и результат текущих эмпирических усилий понимание гражданского общества представляется более плодотворной стратегией. В в этом смысле любое определение гражданского общества со временем будет развиваться, и его нельзя ни рассматривать как данность, ни рассматривать как нечто, что может быть Тем не менее, рабочее определение необходимо для методологической разработки и эмпирического измерения.Мы бы предложили следующую формулировку в качестве исходного рабочего или рабочего определения: «Гражданское общество — это сфера институтов, организаций и отдельных лиц, расположенных в семье, государстве и рынке, в которой люди объединяются добровольно для продвижения общих интересов». Определение не пытается определить все аспекты гражданского общества и не обязательно одинаково хорошо соответствует различным точкам зрения и подходам. Однако в этом определении перечислены элементы и компоненты, которые большинство попыток определить гражданское общество сочли бы важными. Концептуальная разработка Существует множество различных определений гражданского общества, и нет единого мнения о его точном значении, хотя основные концептуальные компоненты во многом совпадают. Хотя гражданское общество — это несколько оспариваемая концепция, определения обычно различаются по тому акценту, который они делают на одних характеристиках гражданского общества над другими; одни определения в первую очередь сосредоточены на аспектах государственной власти, политики и свободы личности, а другие — на экономических функциях и понятиях социального капитала и сплоченности.Тем не менее, большинство аналитиков, вероятно, согласятся с утверждением, что гражданское общество — это совокупность институтов, организаций и отдельных лиц, находящихся в семье, государстве и рынке, в которых люди объединяются добровольно для продвижения общих интересов. Гражданское общество — это прежде всего роль государства и рынка по отношению к гражданам и обществу, которое они составляют. Интеллектуальная история этого термина тесно переплетается с понятием гражданства, ограничениями государственной власти, а также основанием и регулированием рыночной экономики.Преобладающая современная точка зрения рассматривает гражданское общество как сферу, расположенную между государством и рынком — буферную зону, достаточно сильную, чтобы держать под контролем и государство, и рынок, тем самым не позволяя каждому стать слишком сильным и доминирующим. По словам Эрнеста Геллнера, гражданское общество — это совокупность «институтов, которые достаточно сильны, чтобы противостоять государству, и, не препятствуя государству выполнять свою роль хранителя мира и арбитра между основными интересами, тем не менее, могут: не позволять государству доминировать и атомизировать остальную часть общества.»Гражданское общество — это не единичный, монолитный, отдельный субъект, а сфера, созданная по отношению как к государству, так и к рынку и действительно пронизывающая и то и другое. Гражданское общество — это самоорганизация общества за пределами более строгих сфер государственной власти и рыночных интересов. Ибо Юрген Хабермас, «гражданское общество состоит из более или менее спонтанно созданных ассоциаций, организаций и движений, которые находят, улавливают, уплотняют и усиливают резонанс социальных проблем в частной жизни и передают его в политическую или общественную сферу. «.Дарендорф рассматривает концепцию гражданского общества как часть классической либеральной традиции и характеризуется существованием автономных организаций, которые не управляются государством и не управляются каким-либо иным образом из центра политической власти. Как концепция, гражданское общество по сути является интеллектуальным продуктом. Европы восемнадцатого века, в которой граждане стремились определить свое место в обществе независимо от аристократического государства в то время, когда уверенность в социальном порядке, основанном на статусе, начала необратимо снижаться.Первые теоретики гражданского общества приветствовали эти изменения. Для Адама Смита торговля и коммерция среди частных лиц создавали не только богатство, но и невидимые связи между людьми — узы доверия и социального капитала в современной терминологии. Другие, такие как Джон Локк и Алексис де Токвиль, рассматривали гражданское общество не столько по отношению к рынку, сколько с политической точки зрения, и подчеркивали важность демократических объединений в повседневной жизни как основы функционирующего государства. Фридрих Гегель высказал более предостерегающее замечание о способности гражданского общества к самоорганизации и саморегулированию и подчеркнул необходимость государственного регулирования общества.По Гегелю, государство и гражданское общество зависят друг от друга, но их отношения полны напряженности и требуют сложного уравновешивания. Роль государства по отношению к гражданскому обществу также подчеркивалась в трудах Монтескье, фон Штайна и других мыслителей, которые рассматривали верховенство закона как сущность отношений между государством и обществом и между обществом и рынком. общество стало ассоциироваться с понятиями вежливости, массового участия и гражданственности (Верба), публичной сферы (Юрген Хабермас), социального капитала (Джордж Патнэм), культуры (Антонио Грамши) и сообщества (Амитаи Эциони).Различные концепции и подходы подчеркивают различные аспекты или элементы гражданского общества: ценности и нормы, такие как терпимость в случае вежливости; роль СМИ и интеллектуалов; связи между людьми и их доверие друг к другу; нравственные измерения, которые сообщества создают и в которых нуждаются; и степень, в которой люди составляют единое общественное пространство через участие и гражданскую активность. Сложность гражданского общества и многочисленные отношения и пересечения, которые оно имеет с экономикой, государством и институтами, такими как семья, средства массовой информации или культура, не позволяют ему только возможно, но почти необходимо исследовать концепции с разных точек зрения и ориентации.Некоторые аналитики придерживаются абстрактного, системного взгляда и рассматривают гражданское общество как макросоциологический атрибут обществ, особенно в том, как государство и общество относятся друг к другу. Другие принимают более индивидуалистическую ориентацию и подчеркивают понятия индивидуальной активности, гражданства, ценностей и участия, используя эконометрические и социальные сетевые подходы при анализе гражданского общества. Существует также институциональный подход к изучению гражданского общества с учетом размера, масштабов и структуры организаций и ассоциаций, а также функций, которые они выполняют.Обратите внимание, что разные точки зрения на гражданское общество не обязательно противоречат друг другу, и разные подходы к его пониманию не обязательно соперничают; напротив, они часто дополняют друг друга и различаются по акцентам, объяснительной направленности и политическим последствиям, а не по принципу. Определение и количественная оценка гражданского общество Предлагаемое здесь определение будет отражать основные концептуальные аспекты гражданского общества, но не претендует на то, чтобы охватить и измерить гражданское общество в целом или во всех его аспектах.В частности, рабочее определение гражданского общества включает отдельные составные части: институты, организации и отдельных лиц, которые также могут быть изображены визуально. Учреждений: В этой категории вы найдете верховенство закона, структурные модели, которые касаются и регулируют определенные области или задачи. Например, институтом принятия политических решений может быть демократия, хотя существуют разные способы организации демократического принятия решений, как в случае парламентской или президентской демократии.В случае правосудия институтом будет правовая система и верховенство закона; в случае социальной интеграции центральным институтом будет гражданство; для воспроизводства — семья; а для информационных и коммуникационных нужд — средства массовой информации. Организации: Это могут быть добровольные ассоциации, неправительственные или некоммерческие организации, общественные движения, сети и неформальные группы. Эти организации составляют инфраструктуру гражданского общества; они являются средствами и форумами для участия в общественной жизни, процессов «голоса», выражения ценностей и предпочтений и предоставления услуг. Физические лица: Граждане и участники гражданского общества в целом. Это может включать деятельность людей в гражданском обществе, такую ​​как членство, волонтерство, организация мероприятий или поддержка конкретных целей; ценности, взгляды, предпочтения и ожидания людей; и навыки людей, а также с точки зрения руководства, управления и лидерства. С аналитической, концептуальной точки зрения, гражданское общество очень абстрактно, даже несколько расплывчато и, безусловно, очень сложно, казалось бы, не поддается точному измерению.Тем не менее, как рабочее определение, оно относится к деятельности, ценностям и другим ключевым характеристикам институтов, организаций и отдельных лиц, находящихся на рынке, в государстве и семье. В таблице 1 перечислены некоторые из основных единиц, охватываемых термином «гражданское общество», как он определен здесь: Гражданское общество включает в себя множество единиц, каждая из которых имеет свой собственный диапазон измерений и характеристик. Для каждого подразделения (учреждения, организации, отдельные лица) нас будут интересовать их основные структурные особенности, ценности, которые они представляют, деятельность, которую они выполняют, и вклад, который они вносят.Например, такое учреждение, как СМИ, имеет как институциональные, так и организационные и индивидуалистические характеристики. Гражданское общество можно измерить различными способами и на разных уровнях: как отдельные единицы, каждая со своими характеристиками, мерами и данными; или как составной объект, объединяющий отдельные компоненты. Более того, мы можем измерить гражданское общество на местном, региональном, национальном и даже международном уровнях. Чем не является гражданское общество Приложив некоторые усилия для определения гражданского общества и иллюстрации его составных частей, также полезно рассмотреть, чем гражданское общество не является и как оно понимается с целью измерения и интерпретации. В частности, гражданское общество не является синонимом более общего термина «общество». Общество включает в себя экономику, рынок, судебную систему, семью и другие институты, а также гражданское общество; другими словами, гражданское общество является частью общества в целом. Он не идентичен некоммерческому сектору или другим терминам, таким как третий, добровольный или неправительственный сектор, как бы они ни были определены. Третий сектор и гражданское общество частично совпадают с точки зрения организаций, и было бы справедливо сказать, что гражданское общество включает значительную часть третьего сектора, даже несмотря на то, что некоторые некоммерческие организации могут быть близки к рыночным фирмам или государственным учреждениям по конституции и поведению. .Он не включает рынок и рыночные фирмы, хотя некоторые ранние теоретики и неолиберальные мыслители рассматривают рыночную экономику и ее способность к самоорганизации и саморегулированию как важный компонент «негосударственного» общества. Более того, некоторые институты, такие как СМИ, хотя в основном основаны на рыночных организациях, тем не менее имеют важные элементы гражданского общества. Кроме того, гражданское общество не включает государство и общественные агентства, хотя посредством своей судебной и регулирующей функции государство поддерживает верховенство закона, социальный порядок и другие важные компоненты общества и цивилизованности.Однако могут быть включены аспекты правовой системы и конкретные законы, касающиеся институтов и организаций гражданского общества. И наконец, сюда не входит семья. Межкультурные семейные формы значительно различаются и, как правило, подразумевают разные демаркационные линии между частной сферой семьи, как бы она ни была определена, и общественной сферой общества в целом. В любом случае семья как организационная единица (например, домашние хозяйства, расширенные семейные системы, династии) будут исключены из взаимосвязи. Конечно, установление точной границы для включения и исключения того или иного элемента потребует «серых зон», которые потребуют тщательного изучения и качественной оценки. Действительно, сверхурочные пользователи должны будут разработать руководящие принципы того, как применять операционное определение в конкретном контексте и как подходить к решениям о том, какие элементы и компоненты включать или исключать. Гражданское и негражданское гражданское общество Предлагаемое определение гражданского общества не устанавливает a priori и не делает упор на «хорошее» гражданское общество.Определение также включает в себя то, что можно считать «негражданскими» институтами (например, поощряющими неуважение к правам человека), организациями (пропагандирующими насилие) или отдельными лицами (подпитывающими этнические или религиозные предрассудки). Это так, потому что определение только определяет добровольные действия и общую цель как составляющие характеристики, но не устанавливает ни предела, ни цели такой цели, а также не ставит одни в приоритет над другими. В этом смысле определение не делает различий между причинами и целями и не выносит суждений по ним. Во многих случаях «моральная слепота» определения не должна вызывать проблем, но в некоторых случаях различия между «хорошим» и «плохим» гражданским обществом могут иметь решающее значение. Пользователи могут решить измерить, сопоставить и сравнить «гражданские» и «негражданские» части, чтобы оценить общее состояние гражданского общества с точки зрения размера, легитимности, воздействия или какого-либо другого измерения. В таких случаях пользователям этого определения придется установить некоторую демаркационную линию, чтобы отметить включение или исключение таких компонентов из различных «лагерей».» Проведение такой линии, однако, лучше всего проводить в контексте конкретных ситуаций, а не абстрактно и a priori . В любом случае важно иметь в виду, что предлагаемое здесь определение гражданского общества не является необходимым. ограничьте приложение тем, что является «добрым и смелым». Авторские права Лондонская школа экономики и политических наук.

Глобальное гражданское общество

Это отрывок из учебника International Relations — для начинающих по основам электронного IR.Загрузите бесплатную копию здесь.

Модели глобализации поставили под вопрос исключительность государств как участников международных отношений. Глобализация связывает отдаленные сообщества и открывает пространство для новых социальных субъектов. Среди негосударственных субъектов, извлекающих выгоду из этого изменения, есть неправительственные субъекты, ориентированные на общественные интересы, часто известные как группы гражданского общества. Наряду с государством, ориентированными на прибыль корпоративными субъектами и международными правительственными организациями эти группы гражданского общества завершают мозаику участников на международной арене.

Стандартное определение гражданского общества определяет его как пространство вне правительства, семьи и рынка. Место, в котором отдельные лица и коллективные организации продвигают якобы общие интересы. Организации гражданского общества могут включать в себя общественные группы, неправительственные организации, общественные движения, профсоюзы, группы коренных народов, благотворительные организации, религиозные организации, операторов СМИ, академические круги, группы диаспоры, группы лоббирования и консультантов, аналитические центры и исследовательские центры, профессиональные ассоциации и фонды.Политические партии и частные компании также можно отнести к пограничным случаям. Присутствие организаций гражданского общества в международных делах становится все более актуальным. Они сыграли свою роль в установлении повестки дня, в международном законотворчестве и дипломатии. Кроме того, они участвовали в реализации и мониторинге ряда важнейших глобальных проблем. Они варьируются от торговли до развития и сокращения бедности, от демократического управления до прав человека, от мира до окружающей среды и от безопасности до информационного общества.По этим причинам международные отношения не могут быть полностью охвачены без учета действий организаций гражданского общества.

Для интерпретации глобального гражданского общества можно использовать разные теоретические точки зрения. Либералы могут понимать его как актора, вносящего снизу вверх вклад в эффективность и легитимность международной системы в целом. По сути, это демократия в действии, когда власть привлекается к ответственности со стороны населения. Реалисты, однако, могут интерпретировать глобальное гражданское общество как инструмент, используемый наиболее могущественными государствами для продвижения своих интересов за рубежом, часто продвигая и популяризируя идеи, которые являются ключевыми для национальных интересов.Марксисты могут рассматривать глобальное гражданское общество как политический авангард, который может распространять иное мировоззрение, бросающее вызов господствующему порядку. Наконец, некоторые даже утверждают, что концепция гражданского общества как сферы, отличной от семьи, государства и рынка, остается западной концепцией, которую нелегко применить к обществам, где границы между этими сферами более размыты. При чтении главы полезно помнить об этих различных точках зрения.

Условия для транснациональной активности

Активности глобальных групп гражданского общества способствовал ряд особых условий.Во-первых, ряд международных организаций поддержали включение субъектов гражданского общества в процесс принятия решений на международном уровне. Например, Саммит ООН «Земля» в 1992 году в Рио-де-Жанейро предоставил ранее разрозненным группам возможность встретиться и создать общие платформы и сети. Европейский Союз придерживается аналогичного подхода, интегрируя различные типы организаций гражданского общества в свои механизмы управления. Во-вторых, приоритеты государства в распределении ресурсов изменились в 1980-х и 1990-х годах в связи с тенденцией к приватизации промышленности.В этом климате было обычным делом видеть, как государственные предприятия (например, коммунальные предприятия) продавались частным компаниям. По этой причине во многих западных странах общая роль государства в общественных делах была снижена. В этом контексте организации гражданского общества смогли передать на субподряд многие функции государства и взять на себя новые роли в качестве поставщиков услуг. В-третьих, процесс глобализации породил у субъектов гражданского общества чувство общей цели. Это послужило толчком к внутренней унификации — усилению чувства солидарности среди организаций гражданского общества.Он также объединил группы, которые хотят подчеркнуть отрицательные стороны глобализации. Наконец, через Интернет группы из разных частей мира смогли познакомиться с другими политическими реалиями, организациями-единомышленниками и альтернативными формами действий. Таким образом, они смогли расширить свое политическое ноу-хау и свою способность объединять усилия для решения общих задач.

Сама более широкая международная система создала среду, способствующую развитию этих видов деятельности.Создавая транснациональные сети, организации гражданского общества использовали свои рычаги влияния на международном уровне для достижения заметных результатов. Транснациональную сеть можно определить как постоянную координацию между различными организациями гражданского общества (а иногда и отдельными лицами), расположенными в нескольких странах, коллективно сосредоточенными на конкретной глобальной проблеме. Основными примерами прошлого являются кампания «Юбилейный 2000», которая работала на протяжении 1990-х годов, чтобы побудить правительства-кредиторы и Международный валютный фонд предпринять шаги по облегчению долгового бремени бедных стран с крупной задолженностью.Другой пример — кампания по запрещению противопехотных мин, которая привела к межправительственной конференции в Оттаве, где в 1997 году был подписан Договор о запрещении мин. Текущие кампании, если упомянуть несколько, включают мобилизацию усилий по экологической справедливости, признанию гендерного равенства, правам ЛГБТ и продовольственной безопасности.

Глобальное гражданское общество как ответ на транснациональную изоляцию

В сегодняшнем сложном мире традиционные институты изо всех сил пытаются обеспечить эффективные и законные ответы на глобальные проблемы, такие как изменение климата, финансовая нестабильность, эпидемии болезней, межкультурное насилие и глобальное неравенство.В ответ на эти недостатки были созданы формы так называемого многоуровневого управления с участием заинтересованных сторон, в котором участвуют как государственные, так и частные субъекты. Действия гражданского общества на международном уровне в основном сосредоточены на создании политических рамок со встроенной демократической подотчетностью. В настоящее время большинство органов глобального управления страдают от дефицита подотчетности, то есть им не хватает традиционных формальных механизмов демократической подотчетности, которые встречаются в государствах, таких как всенародно избранные лидеры, парламентский надзор и беспристрастные суды.Напротив, исполнительные советы глобальных регулирующих органов в основном состоят из бюрократов, далеких от ситуаций, на которые непосредственно влияют принимаемые ими решения. Люди в периферийных географических регионах и в маргинализированных слоях общества особенно лишены признания, голоса и влияния в большинстве контекстов глобального управления, как это практикуется в настоящее время. Уместным описанием такой международной системы является описание ее как «транснационального исключения».

В последние десятилетия большинство глобальных регулирующих органов начали развивать более тесные отношения с организациями гражданского общества именно для того, чтобы заполнить этот пробел в легитимности. Например, Комитет по всемирной продовольственной безопасности в рамках Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН зарезервировал места для различных типов организаций, включая неправительственные организации и общественные движения, исследовательские центры, финансовые учреждения, ассоциации частного сектора и частные благотворительные фонды.Хотя роль организаций гражданского общества в этих контекстах преимущественно основана на консультативном статусе, они позволяют организациям гражданского общества занимать место за столом переговоров.

Учитывая необходимость сбалансировать более глубокое влияние на общество с большей легитимностью, институты глобального управления оказались под давлением, чтобы они были более инклюзивными и внимательными к политическим требованиям, исходящим снизу. Благодаря такой динамике субъекты гражданского общества смогли расширить свой доступ к международной повестке дня, принятию решений, мониторингу и реализации в отношении глобальных проблем.В то же время проблема включения субъектов гражданского общества в механизмы глобального управления остается значительной. Постоянно появляются новые институциональные структуры, и поэтому проблема интеграции постоянно обновляется. Создаются новые институциональные фильтры, и субъекты гражданского общества должны постоянно переориентировать и адаптироваться к новым обстоятельствам. Примером может служить объявление в 2009 году о том, что главный экономический совет богатых стран перейдет с «большой восьмерки» на формат «большой двадцатки».G-20 встречается ежегодно и состоит из 19 государств плюс Европейский Союз. Вместе на его члены приходится примерно 80 процентов мировой торговли. В этом случае активисты гражданского общества отстают: активность вокруг «большой восьмерки» была интенсивной, но встречи «большой двадцатки» лишь недавно привлекли к себе такое же внимание.

Повышение ценностей и создание изменений

В основе динамики, ведущей к появлению транснационального активизма, лежит восприятие возможности изменений в области одной конкретной глобальной проблемы.Это может произойти из-за того, что новая проблема становится значительной или из-за переосмысления давней проблемы. В конечном счете, ключевой чертой транснациональной активности в глобальном управлении является именно его упорная попытка повлиять на нормативную битву за правильное и законное толкование важнейших глобальных проблем. С этой точки зрения организации гражданского общества должны рассматриваться не только как традиционные лица, решающие проблемы (предлагающие решения, которые правительства менее приспособлены предоставлять), но и как источники проблем (ставящие новые проблемные вопросы в международную повестку дня).Хотя восприятие несправедливой ситуации обязательно является предварительным условием для действий, мобилизация может начаться только тогда, когда субъект осознает возможность положительного воздействия на такую ​​ситуацию. Для такой мобилизации необходимы два элемента: концептуализация и политическая приверженность.

Транснациональную мобилизацию по глобальным вопросам следует интерпретировать как результат нескольких шагов. Важнейшая задача для любой транснациональной сети — представить проблему таким образом, чтобы она воспринималась как проблемная, срочная и решаемая.Подумайте, например, о феминизме. Благодаря действиям ряда феминистских движений, начиная с суфражисток в конце девятнадцатого века, традиционная роль женщин была поставлена ​​под сомнение и в конечном итоге заменена новой эгалитарной позицией, дающей женщинам право иметь равное положение в обществе. Таким образом, первым шагом в трансграничной мобилизации является получение знаний и создание «рамок», с помощью которых можно правильно интерпретировать поставленный вопрос.

Второй шаг состоит из внешнего распространения и стратегического использования таких знаний.Это решающий этап, так как это момент, когда информация приобретает полностью публичное измерение и, следовательно, политическое значение. Необходимо привлечь глобальное общественное мнение и захватить его воображение, чтобы сформулировать условия конфликта таким образом, чтобы рассматриваемый вопрос стал центром общих интересов, требующих участия общественности. Распространение часто происходит по научным каналам. Когда сети становятся активными участниками сообществ экспертов по глобальным вопросам, они, как правило, воспринимаются общественным мнением как заслуживающие доверия источники информации, и это увеличивает их влияние на формирование политики.Однако распространение может осуществляться и в других формах, включая публичные акции, такие как массовые протесты.

Для успешного продвижения изменений необходим третий шаг. Задача здесь состоит в том, чтобы добиться признанной роли в общественной сфере в качестве законного защитника общих интересов. На вопрос «От чьего имени вы говорите?» Транснациональные сети должны дать ответ, который позволит им заявить о представительстве интересов, которые шире, чем интересы небольшой группы.Как только транснациональным сетям удается сформировать вызов, связанный с конкретной глобальной проблемой, возникает политическая возможность для мобилизации и построения сетей.

Хотя успех обязательно зависит от международных обстоятельств, национальные условия часто играют важную роль в подъеме глобальных социальных движений. В национальном контексте организации гражданского общества укоренены в сети социальных отношений и общей идентичности. У них есть доступ к важным ресурсам (таким как люди и деньги), но они действуют в рамках высоко формализованных политических систем, которые формируют и ограничивают их мобилизацию и влияние с помощью ряда политических фильтров.Например, в то время как демократические страны, как правило, оставляют пространство для активности, пространство для маневра в странах, где правят другие типы режимов, может быть более ограниченным. Однако на глобальном уровне таких ограничений немного. Этот фактор расширяет возможности для политических действий. Фактически, транснациональные сети могут способствовать увеличению политических возможностей, имеющихся в национальном контексте; они часто выполняют вспомогательную роль, предоставляя пространство для актеров, которые обычно лишены голоса и исключены.Транснациональные сети также могут усиливать голоса местных жителей, помещая их в контекст глобальных проблем и политики, тем самым усиливая активность на местном или национальном уровне.

Транснациональные сети, следовательно, можно понимать как организационные реакции на новую глобальную социально-политическую среду, в которой политические возможности, с одной стороны, и ограниченные ресурсы (финансы, знания и т. Д.), С другой, создают условия, в которых сетевая структура может работать лучше. чем другие организационные формы.Поскольку эта комбинация по своей природе случайна, транснациональные сети, как правило, имеют ограниченную политическую жизнь. С одной стороны, сети создаются в ответ на конкретную проблему; их сложно адаптировать к другому вопросу, а во многих случаях проще просто создать новую сеть. С другой стороны, социальные движения и особенно сети — это циклические явления. Взаимодействие между набором ценностей, разделяемых социальными движениями, и глобальными политическими возможностями приводит к появлению различных проектов политических изменений, отражающих также неоднородность действующих лиц — например, балансирование реформистских и более радикальных взглядов.Таким образом, отдельные сети соответствуют определенному набору условий — внутренних и внешних по отношению к глобальным движениям — но когда некоторые из них изменяются, факторы, которые привели к их росту, могут исчезнуть, мобилизация может быстро снизиться, и сети вряд ли сохранят свое значение, если они не будут адаптировать свою стратегию, а иногда и собственную идентичность к новым политическим условиям.

Оспариваемая легитимность

Хотя очевидно, что организации гражданского общества не могут стремиться заменить традиционные каналы политического представительства, признается, что они часто играют ключевую роль в «распространении» точек зрения, которые борются за включение в политическую повестку дня.С точки зрения активистов, вопрос политического представительства не следует интерпретировать как вопрос того, кого они представляют, а скорее как вопрос того, что они стремятся представлять. Решающее значение имеют проблемы, которыми они занимаются, и ценности, которые они стремятся отстаивать, — возможно, больше, чем их избиратели. Организации гражданского общества обычно заявляют, что продвигают общественные интересы. Хотя может быть неясно, каковы общественные интересы в отношении многих глобальных проблем, амбиции гражданского общества, как указывалось выше, заключаются в том, чтобы внести свой вклад в нормативное поле битвы глобального общественного мнения.Чтобы исследовать вопрос легитимности, мы можем взглянуть на две крайности спектра гражданского общества — разрыв между основной политикой и радикальными группами. С одной стороны, это организации гражданского общества, созданные правительствами и международными организациями. С другой стороны, мы находим организации гражданского общества, которые считаются преступными, такие как террористические группы и мафиозные организации. Это две крайности — кооптация и остракизм. Другими словами, они являются примерами полной интеграции и полного исключения из политической системы.

Для групп, более близких к мейнстриму политики, или групп, стремящихся войти в мейнстрим, всегда существует риск кооптации со стороны институциональной системы. Организации гражданского общества нуждаются в финансовых ресурсах, общественном признании и политической поддержке — все это может быть предоставлено или поддержано политической системой. В то же время политическая система может использовать преимущества фрагментации и увеличения числа организаций гражданского общества, отбирая и выбирая, исходя из политических соображений, группы, наиболее склонные к сотрудничеству с текущей политической повесткой дня.Таким образом, существует опасность того, что некоторые организации гражданского общества могут оказаться инструментально используемыми для содействия нисходящему представлению конкретных интересов. С другой стороны, вопросы насилия и сопротивления политическим системам всегда противоречивы, поскольку они зависят от политической интерпретации. Заимствуя старую фразу, террорист одного человека — борец за свободу другого человека. Те, кто занимает оппозиционную позицию по отношению к статус-кво и агитируют за материальные изменения, часто криминализируются и / или подвергаются политической маргинализации.Мы всегда должны помнить, что термин «гражданский» имеет нормативную нагрузку и имеет тенденцию интерпретироваться в соответствии с преобладающей идеологией. По этой причине история порой иронична: видные политические лидеры, такие как президент ЮАР Нельсон Мандела и палестинский лидер Ясир Арафат, долгое время считались лидерами преступных группировок, возможно, даже террористами, и тем не менее со временем они оба были удостоены Нобелевской премии. Премия мира.

Дело о моратории на смертную казнь

Цель отмены смертной казни — ключевое стремление правозащитного движения.Это современный пример того, как инициативы, поддерживаемые организациями гражданского общества, могут иметь долгосрочное воздействие. Хотя тема смертной казни обсуждалась веками, только в последние десятилетия произошли значительные институциональные изменения, когда ряд стран отменили смертную казнь из своих правовых систем. Позиция против смертной казни смогла получить значение на уровне Организации Объединенных Наций только благодаря конкретной транснациональной мобилизации организаций гражданского общества.В то время как ранее активизм способствовал созданию правильного политического контекста на национальном уровне, именно кампания за мораторий на смертную казнь была направлена ​​конкретно против Организации Объединенных Наций. В конечном итоге это привело к принятию важной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН в 2007 году, которая в последующие годы неоднократно подтверждалась. Сами по себе резолюции и изменившееся отношение ряда государств являются замечательными достижениями с точки зрения поощрения прав человека, даже если в некоторых штатах все еще сохраняется смертная казнь.

Кампания разрабатывалась в рамках многоэтапного процесса нормативного продвижения. Все началось в определенном месте — Италии. Затем он стал сильнее, «перейдя на международный уровень» благодаря объединению организаций гражданского общества и обмену ресурсами и идеями. Затем кампания вернулась в национальные домены, чтобы можно было убедить ключевые целевые государства поддержать ее. Наконец, кампания была нацелена на Организацию Объединенных Наций, где она успешно заручилась поддержкой Генеральной Ассамблеи. Невозможно полностью уловить динамику этого процесса, не прояснив роль, которую играет тактика убеждения.Гуманитарная дипломатия, развиваемая организациями гражданского общества посредством деятельности по убеждению, остается ключевым фактором. В данном случае предприятие состояло из двух основных компонентов. Во-первых, идея права на жизнь была убедительно доведена до сведения как желаемый результат — то, что хорошо укладывалось в несколько уже популярных международных повесток дня. Во-вторых, эмпатический процесс был произведен с помощью мощных повествований, извлеченных из отдельных случаев. В основном это были истории, рассказанные людьми, ранее приговоренными к смертной казни, а теперь помилованными, или перемещением счетов их родственниками.В обоих случаях организации гражданского общества играли центральную роль либо в качестве основанных на разуме создателей фреймов, либо в качестве распространителей рассказов на основе эмоций. Они сыграли важную роль в качестве альтернативы и / или дополнения к дипломатической политике и добились четкого и прочного воздействия на международном уровне.

Заключение

За последние десятилетия деятельность гражданского общества внесла ряд важных вкладов. Хотя это все еще далеко от решительного шага к всеобъемлющей демократизации мировой политики, не следует недооценивать постепенные шаги.Можно выделить как минимум два вида воздействия. В первую очередь, организациям гражданского общества удалось повлиять на лиц, принимающих политические решения, дав голос безмолвным и формулируя новые проблемы. В то же время им удалось оказать давление на институты глобального управления, так что сегодня общий уровень прозрачности, консультаций, внешней оценки и эффективности значительно выше, чем в прошлом. Такие результаты нельзя приписать исключительно гражданскому обществу, но отчасти они были достигнуты за счет гражданской мобилизации.

Тем не менее, мы должны признать, что в абсолютном выражении влияние было умеренным и неравномерным (см. Scholte 2011). Большая часть транснациональной активности исходила от западных организаций, за значительными исключениями в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. Другие части мира по-прежнему социально разобщены. Россия, Китай, большая часть Африки и арабский мир представляют собой острова, которые остаются относительно изолированными от общего роста транснационального гражданского общества. И так же, как организации гражданского общества неравномерно сконцентрированы на Глобальном Севере, достигнутые ими политические результаты также демонстрируют геополитический дисбаланс.Успехи, достигнутые политическим активизмом, в основном соответствовали программам, сформулированным в северных штатах, и приносили пользу северным округам. Однако это вряд ли будет продолжаться, поскольку повестки дня возникают из-за развивающегося мира и международной мощи Запада, а влияние постепенно снижается. В такой обстановке западным организациям гражданского общества придется делить сцену с организациями гражданского общества из развивающихся стран. Это не всегда будет легко, но мы надеемся, что это сделает будущее глобальное гражданское общество более подлинно «глобальным».

* Пожалуйста, обратитесь к PDF-файлу, указанному выше, для получения каких-либо ссылок или ссылок.

Дополнительная литература по электронным международным отношениям

.